Под впечатлением каких сказок н а римский корсаков сочинил симфоническую сюиту шехеразада

Н.А. Римский-Корсаков «Шехеразада» (Шахерезада)

Симфоническая сюита Н. Римского-Корсакова «Шехеразада» венчает собой список прекрасных произведений середины и конца XIX века, опирающихся на восточную тематику. Среди них и «Хованщина» Мусоргского, «Руслан и Людмила» Глинки, и «Князь Игорь» Бородина, и еще множество камерно-вокальных и симфонических сочинений. В этот период русских композиторов особенно привлекали мотивы загадочного Востока, и они охотно включали их в свои творения. Но Римский-Корсаков смог наиболее глубоко прочувствовать эту тематику, и воплотить ее тончайшие нюансы в своей сюите.

Историю создания «Шехеразады» Римского-Корсакова, содержание произведения и множество интересных фактов читайте на нашей странице.

История создания

В письмах близкому другу Глазунову Николай Андреевич Римский-Корсаков признавался, что задумка оркестровой сюиты по мотивам сказки «1000 и 1 ночь» родилась у него уже давно, однако он надумал приступить к ней только в 1888 году. В это время композитор вместе со своими родными находился в имении близкого товарища под Петербургом. По словам автора, первые такты давались ему с большим трудом, но вскоре у него стало получаться примерно то, что он задумывал. Это не могло не радовать Николая Андреевича, чья сочинительская деятельность в последнее время отошла на второй план.

В 80-е годы Римский-Корсаков занял позицию одного из самых авторитетных и востребованных музыкальных деятелей. На его плечах лежала и работа профессора консерватории, и участие в управлении Придворной певческой капеллой, и сотрудничество с издателем М.П. Беляевым. К тому же он не мог оставить без внимания незаконченные произведения многих своих друзей-музыкантов, и брался их дописывать.

На собственное творчество не всегда хватало времени, но, тем не менее, сюита была успешно начата и закончена менее чем за месяц. Это легко установить по датам, указанным автором на партитуре: 1 часть — 4 июля, 2 часть — 11 июля, 3 и 4 — 16 и 26 июля соответственно. Изначально каждая часть имела название, отчасти раскрывающее ее содержание, но в первом же издании заголовки исчезли по желанию самого композитора. Таким образом, до сих пор остается точно невыясненным, какие фрагменты сказок Шахерезады лежат в основе частей сюиты.

Впервые на суд публики «Шехерезада» была представлена в октябре 1888 года на первом Русском симфоническом концерте. Дирижировал оркестром сам композитор.

Интересные факты

• Сюита «Шехеразада» стала одним из произведений, представленных в «Парижских сезонах» русской балетной школы в 1910 году. Постановка покорила французских ценителей как музыкальным строем, так и великолепно переданным с помощью костюмов Л. Бакста восточным колоритом.
• После второй постановки балета «Шехерезада» на музыку Римского-Корсакова в «Парижском сезоне» 1911 года, В.А. Серовым был создан невероятно большой занавес размерами 12 на 12 метров для последующих выступлений.
• Балетная постановка получила вторую жизнь в 1994 году с легкой руки Андриса Лиепы. Была полностью воссоздана не только хореография М. Фокина, но и заново отшиты по эскизам Л. Бакста костюмы героев. С тех пор «Шехерезада» регулярно идет на сцене «Мариинки» и других ведущих театров мира.

• Восточные мотивы «Шахерезады» будоражили умы музыкантов в XX-XXI веке: существует несколько вариантов обработки отрывков из нее. Например, в 1968 году легендарная группа Deep Purple в одном из своих альбомов представила вариант исполнения первой части на электрооргане. В 1971 году обработанный вариант сюиты вышел в составе альбома группы Collegium Musicum. В 2005 году «Шехеразада» была адаптирована для духовых инструментов и представлена в таком виде оркестром М. Паттерсона. В 2010 году на джазовом фестивале в Москве прозвучала «Шехерезада XXI» —  обработка джазменов И. Бутмана и Н. Левиновского.
• В творческом наследии Прокофьева есть «Фантазия на тему Шахерезады», созданная на основе сочинения его учителя Римского-Корсакова.

• Источник сюжета для «Шехерезады» — памятник арабской литературы, основанный на фольклорных сказках Индии, Ирана и арабских народов, получил широкую известность в XVII веке. На русский язык «1000 и 1 ночь» была переведена с французского в 1760-х — 1770-х годах. Римский-Корсаков стал первым композитором, который не побоялся обратиться к этому сюжету – он отпугивал многих своей жестокостью и чрезмерной откровенностью в некоторых эпизодах.
• Римский-Корсаков был участником кругосветного морского путешествия, и это позволило ему стать мастером в создании образа водной стихии музыкальными средствами. В «Шехерезаде» также представлено это его непревзойденное умение.
• Изначально «Шехерезада» приобретала под пером автора классическую форму сюиты, ведь каждая ее часть получала собственный программный комментарий и название. Но после отказа композитора от наименования частей в пользу их простой нумерации, произведение стало больше похоже на симфонию. Отсюда и появилось нынешнее полное наименование «Шехеразады» — симфоническая сюита.
• В Олимпийском парке г. Сочи можно увидеть шоу танцующих фонтанов под музыку «Шехерезады». Фрагмент этой сюиты также прозвучал и на церемонии закрытия Зимних Олимпийских игр 2014.
• Морис Равель всегда с гордостью говорил, что его настольной книгой является партитура «Шехеразады» Римского-Корсакова, по которой он частенько учится инструментовке. В 1903 году он написал свою «Шехерезаду» — вокальный цикл из трех поэм для голоса с оркестром.
• В 1907 году немецкий астроном А. Копфф открыл астероид, который получил название «Шехерезада».

Содержание

Сюита состоит из четырех частей, представляющих собой вполне законченные отдельные эпизоды, но объединенные некоторыми лейтмотивами. Например, тема султана Шахриара, как ее принято называть, представлена резкими грозными унисонами медных духовых и струнных инструментов. Тема Шехерезады, напротив, озвучена солирующей скрипкой с сопровождением арфы – она чарует и завораживает, заставляя прислушиваться к восточным звуковым хитросплетениям. Обе темы будут видоизменяться по ходу сюжета, но останутся узнаваемы даже в конце, когда сердце Шахриара смягчится вместе со струнными, перешедшими на пианиссимо.

Первая часть была названа автором «Море и Синдбадов корабль». Вступление ознаменовано появлением Шахриара, а затем и самой рассказчицы — Шахерезады. Далее наступает черед морской темы — струнные дополняются аккордами духовых, передающих раскаты волн, а затем нежная флейта рисует бег корабля по морскому простору. Буря развивается тревожным звучанием струнных, более резкими вскриками духовых, сплетением тем в хаосе шторма. Но вскоре возвращается умиротворенное спокойствие.

Вторая часть – «Рассказ царевича Календера» начинается темой главной героини, и постепенно переходит в яркую восточную мелодию. Она достаточно замысловата – автор играет тембрами, имитируя напряженное и увлекательное повествование. В середине части возникает тема битвы, напоминающая тему Шахриара, но никак не связанная с ней. Полет легендарной птицы Рух возникает на фоне батальной сцены звучанием флейты-пикколо. Завершение части — переход из темы битвы в тему царевича, прерываемую каденциями.

В основе третьей части, носящей название «Царевич и царевна», лежат две темы, характеризующие главных героев повествования.  Одна из них, тема Царевича, более лиричная, мелодичная, вторая дополняет ее игривыми интонациями с затейливым ритмическим рисунком. Темы развиваются, сплетаются друг с другом, приобретая новые яркие краски, однако в один момент их прерывает тема Шехерезады в исполнении скрипки-соло.

Часть четвертая, именуемая композитором «Багдадский праздник. Море. Корабль разбивается о скалу с медным всадником» включает сочетание почти всех основных тем сюиты из предыдущих частей. Здесь они причудливо переплетаются, наполняются новыми оттенками, и создают картину неистового веселья. Праздник сменяется морской бурей, в изображении которой Римский-Корсаков достиг совершенства. В заключении появляется тема Шахриара, но она явно уж не такая резкая и суровая, как в начале – грозный султан все же поддался чарам прекрасной Шахерезады.

Использование музыки в кинематографе

Великолепное подражание Римского-Корсакова восточным мотивам по сей день остается одним из великих музыкальных произведений, которое берут в качестве основной темы режиссеры кинематографа. Практически везде она звучит вполне уместно, придавая фильму или отдельному эпизоду глубину и некую недосказанность.

Список фильмов, в которых можно услышать отрывки «Шехерезады»:

• «Песня Шехерезады» — США, 1947;
• «Проклятие гробницы мумии»  — Великобритания, 1964;
• «Кавказская пленница» — СССР, 1967;
• «Заводной апельсин» — Великобритания, 1971;
• «Нижинский» — США, 1980;
• «Человек в красном ботинке» — США, 1985;
• «Женщины на грани нервного срыва» — Испания, 1988;
• «Теневые танцы» — США, 1988;
• «Том Тумбас встречает Дюймовочку» — США, 1996;
• «Дневники Вацлава Нижинского» — Австралия, 2001;
• «Мастер и Маргарита» — телесериал, Россия, 2005;
• «Вас вызывает Градива» — Франция, 2006;
• «Чистота бьет всё» — Дания, 2006;
• «Троцкий» — Россия, 2009;
• «К последнему моменту» — Германия, 2008.

Перед созданием «Шехеразады» Римский-Корсаков пережил своеобразный творческий кризис. Но это не помешало композитору, а словно наоборот — помогло создать неповторимое по своей красоте произведение. Сюиту продолжают любить и слушать до сих пор, она переживает множество обработок и транскрипций, и от этого не становится хуже. Она все так же чарует ритмами Востока и выстраивает в сознании неповторимые по красоте образы Шахерезады, морской стихии и звездной арабской ночи, наполненной волшебным голосом прелестной рассказчицы…

Понравилась страница? Поделитесь с друзьями:

Николай Андреевич Римский-Корсаков «Шехеразада»

Scheherazade
Symphonic suite by Nikolai Rimsky-Korsakov
Scheherazade by Léon Bakst (before 1917)
Opus	35
Based on	One Thousand and One Nights
Composed	1888
Movements	Four
Scoring	Orchestra
Premiere
Date	October 28, 1888

Scheherazade, also commonly Sheherazade (Russian: Шехеразада, tr. Shekherazada, IPA: [ʂɨxʲɪrɐˈzadə]), Op. 35, is a symphonic suite composed by Nikolai Rimsky-Korsakov in 1888 and based on One Thousand and One Nights (also known as The Arabian Nights).^[1]

This orchestral work combines two features typical of Russian music in general and of Rimsky-Korsakov in particular: dazzling, colorful orchestration and an interest in the East, which figured greatly in the history of Imperial Russia, as well as orientalism in general. The name «Scheherazade» refers to the main character Scheherazade of the One Thousand and One Nights. It is one of Rimsky-Korsakov’s most popular works.
^[2]

Background[edit]

During the winter of 1887, as he worked to complete Alexander Borodin’s unfinished opera Prince Igor, Rimsky-Korsakov decided to compose an orchestral piece based on pictures from One Thousand and One Nights as well as separate and unconnected episodes.^[3] After formulating musical sketches of his proposed work, he moved with his family to the Glinki-Mavriny dacha, in Nyezhgovitsy along the Cherementets Lake (near present-day Luga, in Leningrad Oblast). The dacha where he stayed was destroyed by the Germans during World War II.

During the summer, he finished Scheherazade and the Russian Easter Festival Overture. Notes in his autograph orchestral score show that the former was completed between June 4 and August 7, 1888.^[4] Scheherazade consisted of a symphonic suite of four related movements that form a unified theme. It was written to produce a sensation of fantasy narratives from the Orient.^[5]

Initially, Rimsky-Korsakov intended to name the respective movements in Scheherazade «Prelude, Ballade, Adagio and Finale».^[6] However, after weighing the opinions of Anatoly Lyadov and others, as well as his own aversion to a too-definitive program, he settled upon thematic headings, based upon the tales from The Arabian Nights.^[3]

The composer deliberately made the titles vague so that they are not associated with specific tales or voyages of Sinbad. However, in the epigraph to the finale, he does make reference to the adventure of Prince Ajib.^[7] In a later edition, Rimsky-Korsakov did away with titles altogether, desiring instead that the listener should hear his work only as an Oriental-themed symphonic music that evokes a sense of the fairy-tale adventure,^[4] stating:

All I desired was that the hearer, if he liked my piece as symphonic music, should carry away the impression that it is beyond a doubt an Oriental narrative of some numerous and varied fairy-tale wonders and not merely four pieces played one after the other and composed on the basis of themes common to all the four movements.

He went on to say that he kept the name Scheherazade because it brought to everyone’s mind the fairy-tale wonders of Arabian Nights and the East in general.^[3]

Music[edit]

Overview[edit]

Rimsky-Korsakov wrote a brief introduction that he intended for use with the score as well as the program for the premiere:

The Sultan Schariar, convinced that all women are false and faithless, vowed to put to death each of his wives after the first nuptial night. But the Sultana Scheherazade saved her life by entertaining her lord with fascinating tales, told seriatim, for a thousand and one nights. The Sultan, consumed with curiosity, postponed from day to day the execution of his wife, and finally repudiated his bloody vow entirely.^[8]

The grim bass motif that opens the first movement represents the domineering Sultan.^[4]

This theme emphasizes four notes of a descending whole tone scale: E–D–C–B♭^[9] (each note is a down beat, i.e. first note in each measure, with A♯ for B♭). After a few chords in the woodwinds, reminiscent of the opening of Mendelssohn’s A Midsummer Night’s Dream overture,^[7] the audience hears the leitmotif that represents the character of the storyteller herself, Scheherazade. This theme is a tender, sensuous, winding melody for violin solo,^[10] accompanied by harp.^[8]

Rimsky-Korsakov stated:

The unison phrase, as though depicting Scheherazade’s stern spouse, at the beginning of the suite appears as a datum, in the Kalendar’s Narrative, where there cannot, however, be any mention of Sultan Shakhriar. In this manner, developing quite freely the musical data taken as a basis of composition, I had to view the creation of an orchestral suite in four movements, closely knit by the community of its themes and motives, yet presenting, as it were, a kaleidoscope of fairy-tale images and designs of Oriental character.^[3]

Rimsky-Korsakov had a tendency to juxtapose keys a major third apart, which can be seen in the strong relationship between E and C major in the first movement. This, along with his distinctive orchestration of melodies which are easily comprehensible, assembled rhythms, and talent for soloistic writing, allowed for such a piece as Scheherazade to be written.^[11]

The movements are unified by the short introductions in the first, second and fourth movements, as well as an intermezzo in the third. The last is a violin solo representing Scheherazade, and a similar artistic theme is represented in the conclusion of the fourth movement.^[4] Writers have suggested that Rimsky-Korsakov’s earlier career as a naval officer may have been responsible for beginning and ending the suite with themes of the sea.^[8] The peaceful coda at the end of the final movement is representative of Scheherazade finally winning over the heart of the Sultan, allowing her to at last gain a peaceful night’s sleep.^[12]

The music premiered in Saint Petersburg on October 28, 1888, conducted by Rimsky-Korsakov.^[13]

The reasons for its popularity are clear enough; it is a score replete with beguiling orchestral colors, fresh and piquant melodies, a mild oriental flavor, a rhythmic vitality largely absent from many major orchestral works of the later 19th century, and a directness of expression unhampered by quasi-symphonic complexities of texture and structure.^[11]

Instrumentation[edit]

The work is scored for an orchestra consisting of:^[13]

Movements[edit]

The work consists of four movements:

Adaptations[edit]

Ballet[edit]

The original ballet adaptation of Scheherazade premiered on June 4, 1910, at the Opéra Garnier in Paris by the Ballets Russes. The choreography for the ballet was by Michel Fokine and the libretto was from Fokine and Léon Bakst. The Ballet Russes’ Scheherazade is known for its traditionally dazzling costumes, opulent scenery, and erotic choreography and narrative which was rarely seen in ballets of the time.

At the time of its original creation, Paris was in the final years of the Belle-Époque period. Translated, “Belle-Époque” means “beautiful era”, and was a period of industry and optimism in which “the pursuit of pleasure supposedly eclipsed social, economic, and political concerns.”^[14] Orientalism was at the height of its vogue in Europe and Ballet Russes sought to bring the East (or the Westernized stereotype) to the West so audiences could live out their exotic fantasies without fear of social consequences. This ballet provoked exoticism by showing a masculine Golden Slave, danced by Vaslav Nijinsky, seducing Zobeide, danced by Ida Rubinstein, who is one of the many wives of the Shah. Nijinsky was painted gold and is said^{[citation needed]} to have represented a phallus and eroticism is highly present in the orgiastic scenes played out in the background. Controversially, this was one of the first instances of a stage full of people simulating sexual activity. Nijinsky was short and androgynous but his dancing was powerful and theatrical. Scheherazade flipped conventions of classical ballet through the redirection of audiences’ focus from the grace and beauty of female bodies to male prowess and sensuality.^[15] As opposed to classical ballets of the time, the choreography of Scheherazade included more sensuous movements including body waves, and closer contact. The Golden Slave also incorporated more rippling and slower, sultry movement as opposed to the large, jump and turn heavy male solos audiences were used to seeing in classical ballets.

When the Shah returns and finds his wife in the Golden Slave’s embrace, he sentences to death all of his cheating wives and their respective lovers. It is rumored^{[citation needed]} that in this death scene, Nijinsky spun on his head. The ballet is not centered around codified classical ballet technique but rather around sensuous movement in the upper body and the arms. Exotic gestures are used as well as erotic back bends that expose the ribs and highlight the chest. Theatrics and mime play a huge role in the story telling.

Scheherazade came after Petipa’s Swan Lake and The Sleeping Beauty, which were ballets strongly focused on classical ballet and technique. Fokine embraced the idea of diminished technique and further explored this after Scheherazade when he created Petrouchka in 1912. He went on to inspire other choreographers to throw away technique and embrace authenticity in movement.

Bakst, who designed the sets and costumes for Scheherazade, viewed the stage as a three-dimensional landscape in which dancers, sets, and costumes were all of equal importance.^[16] At the time he had a big influence on interior design and fashion of that time by using unorthodox color schemes and exotic costuming for the ballet. In his costuming for Scheherazade, he focused on highlighting the movements of the body through his ornate, “histrionic” costumes.^[16]

The ballet’s performance and reception in Paris is said to have changed the course of ballet. The Ballet Russes premiered in Paris as the conservative theatres of Russia would not support or approve of the portrayal of such risqué ideas, but in Paris it was a hit.^[17] As many of The Ballet Russes’ ballets, Scheherazade, drew in audiences from far and wide. Its costume and scenic designs even inspired and influenced many fashions of the time in years to come.

Rimsky-Korsakov’s widow protested against what she saw as the disarrangement of her husband’s music in this choreographic drama.^[18]

Contemporary ballet adaptations[edit]

Alonzo King – LINES Ballet (2009)[edit]

Alonzo King’s reimagining of Scheherazade was commissioned in 2009 for the Monaco Dance Forum Festival’s centennial celebration of the Ballets Russes. King collaborated with composer Zakir Hussain for the score which incorporates traditional Eastern instruments with melodies of Rimsky-Korsakov’s original symphonic suite.^[19]

Contrary to the narrative of the original ballet, in which Scheherazade is just the narrator of the story of Shahryar and Zobeide, Alonzo brings the character of Scheherazade to the forefront of the ballet. She, rather than Zobeide, becomes the principal female character. However, King abstracts the narrative in such a way that his “choreographic focus was not on the details of the Arabian Nights narrative, but the symbolic meaning of Scheherazade.”^[20] In King’s version, Shahryar and Zobeide’s doomed marriage and the instigator of the thousand and one nights, as narrated by Scheherazade, is no longer the focal plotline. Rather, King focuses on Shahryar’s final relationship with Scheherazade herself and the development of his love for her through her storytelling.

King is known for his boundary pushing, long-lined, dynamic movement aesthetic which is exemplified in Scheherazade. In many of his works, King also seeks to “represent global cultures through dance by collaborative ventures with non-Western movement forms.”^[21] Scheherazade is no different, as exemplified by the very grounded movement, reminiscent of that of some Middle Eastern dance styles, that juxtaposes his typical aesthetic within the ballet. In moments throughout the ballet, non-Western forms can be seen through the rhythm of the movement, as well as the quick level changes from grounded to upright. Especially in ensemble sections with precise hand and footwork.

Robert Rosenwasser was the set and costume designer for King’s adaptation. His scenery is simplified from the original ballet’s. For this version, billowing fabrics overhead and a textured backdrop are suited to evoke mood changes as the lighting shifts. Rosenwasser’s ethereal over head lights shift with the dancers from overhead teardrops, to puddles of sand and back as the dance progresses. His costumes continue with the simplified, abstraction of the narrative. They are less reminiscent of the ornate, exotic harems the original ballet portrays and are instead gauzier and lightweight.

Overall, reception for King’s Scheherazade has been positive. SFGate proclaimed, “King has created nothing finer in years.»^[22]

Jean-Christophe Maillot – Les Ballets de Monte Carlo (2009)[edit]

Artistic Director of Les Ballets de Monte Carlo, Jean-Christophe Maillot, reinterpreted Fokine’s Scheherazade in 2009; the same year Alonzo King premiered his work. Maillot’s adaptation premiered at the Grimaldi Forum Monaco.^[23]

Maillot pulled much inspiration from the original staging and choreography of Fokine’s ballet as it was set on the Ballet Russes. His biggest inspiration was the music itself: Rimsky-Korsakov’s symphonic suite of the same name.^[23]

His choreography honors that of the original ballet in its sensuous waves and ripples, as well as its narrative. However, it is also modernized with contemporary, almost jazz-influenced, movements for both male and female characters.

The sets and costumes were designed by Jerome Kaplan. They incorporate some elements directly from the original designs of Leon Bakst, but also strip some away. Both mix ornate and more streamlined designs depending on the characters and settings for the scenes. Maillot combines traditional and modern aesthetics to create a “spectacle” that transcends time.^[23] Where in the original ballet, most of the costuming was ornate no matter the character, Kaplan distinguishes between the characters of more importance through brighter color palettes and more intricate designs while the costumes for the corps are simplified.

Critical reviews of the work can be difficult to find. However, in a review of Maillot’s reimagining, Dance Magazine stated, “the results are hot and spicy.”^[24]

Others[edit]

Sergei Prokofiev wrote a Fantasia on Scheherazade for piano (1926), which he recorded on piano roll.

Fritz Kreisler arranged the second movement (The Story of the Kalendar Prince) and the third movement (The Young Prince and the Princess) for violin and piano, giving the arrangements the names «Danse Orientale» and «Chanson Arabe», respectively.

In 1959, bandleader Skip Martin adapted from Scheherazade the jazz album Scheherajazz (Sommerset-Records),^[25] in which the lead actress, Yvonne De Carlo, was also the principal dancer. The plot of this film is a heavily fictionalized story, based on the composer’s early career in the navy. He was played by Jean-Pierre Aumont.^{[clarification needed][26]}

Scheherazade is a popular music choice for competitive figure skating. Various cuts, mainly from the first movement, were widely used by skaters, including:

• Midori Ito during the 1989–90 season
• Michelle Kwan during the 2001–02 season for her free skate where she won the bronze medal at the 2002 Winter Olympics in Salt Lake City and silver at the 2002 World Figure Skating Championships in Nagano, Japan.
• Yuna Kim during the 2008–09 season to her world championship gold
• Mao Asada during the 2011–12 season
• Carolina Kostner during the 2013–14 season
• Wakaba Higuchi during the 2016–17 season

American figure skater Evan Lysacek used Scheherazade in his free skate and won the gold medal at 2010 Winter Olympics in Vancouver.^[27] It was also used by American ice dancers Charlie White and Meryl Davis in their free dance, with which they won the gold medal at 2014 Winter Olympics.^[28]

Recordings[edit]

• Serge de Diaghileff’s Russian Ballet Orchestra, conducted by Ernest Ansermet (Columbia Recording, 1916).
• Philadelphia Orchestra, conducted by Leopold Stokowski (Victor Recording, 1927; re-released Biddulph, 1993).
• Philadelphia Orchestra, conducted by Leopold Stokowski (Victor Recording, 1934; re-released Cala, 1997).
• San Francisco Symphony, conducted by Pierre Monteux (Victor, recorded March 1942).
• Paris Conservatoire Orchestra, conducted by Ernest Ansermet (Decca, recorded May 1948).
• London Philharmonia Orchestra, conducted by Leopold Stokowski (1951; re-released Testament, 2003).
• Czech Philharmonic Orchestra, conducted by Zdeněk Chalabala (Supraphon LP. 1955; re-released Supraphon CD 2012).
• Morton Gould and his Orchestra, (violin – Max Pollikoff) (Red Seal, 1956).
• London Symphony Orchestra, conducted by Pierre Monteux (Decca, recorded June 1957).
• Orchestra of the Vienna State Opera, conducted by Mario Rossi, Vanguard Recording Society, 1957 [1].
• Royal Philharmonic Orchestra, conducted by Sir Thomas Beecham (EMI, 1957).
• Orchestre de la Suisse Romande, conducted by Ernest Ansermet (Decca, 1958).
• Minneapolis Symphony Orchestra, conducted by Antal Doráti (Mercury Living Presence, 1959).
• New York Philharmonic, conducted by Leonard Bernstein (Columbia Masterworks, 1959; later released on CBS Masterworks, 1987).^[when?]
• Philharmonia Orchestra, conducted by Paul Kletzki (violin – Hugh Bean) (EMI, 1960; later released on Classics for Pleasure, 1980).^[when?]
• Chicago Symphony Orchestra, conducted by Fritz Reiner (RCA Victor Red Seal, 1960).
• Philadelphia Orchestra, conducted by Leopold Stokowski (1962 (live recording), Guild GHCD 2403, distr. by Albany).^[when?]
• Philadelphia Orchestra, conducted by Eugene Ormandy (Columbia Masterworks, 1962; later released on Sony Masterworks).^[when?]
• London Symphony Orchestra, conducted by Leopold Stokowski (violin – Erich Gruenberg) (1964. Re-released on Cala, 2003).
• Bournemouth Symphony Orchestra, conducted by Constantin Silvestri (violin – Gerald Jarvis) (EMI 1967; re-released Disky CD 2001).
• Berlin Philharmonic, conducted by Herbert von Karajan (Deutsche Grammophon, 1967).
• USSR Symphony Orchestra conducted by Yevgeny Svetlanov (Columbia Masterworks Records, 1969; Melodiya LP, 1980; re-released Melodiya CD, 1996).
• Royal Philharmonic Orchestra, conducted by Leopold Stokowski (RCA Red Seal LP and CD, 1975).
• Moscow Philharmonic Orchestra, conducted by Konstantin Ivanov (violin – Yoko Sato) (live broadcast recording from Radio Petersburg, 1978).^{[citation needed]}
• Royal Concertgebouw Orchestra, conducted by Kirill Kondrashin (Philips, 1979).
• London Symphony Orchestra, conducted by Loris Tjeknavorian (recorded 1979, released on LP Chalfont Records 1980; released on CD Varese Sarabande 1984)
• Moscow Radio Symphony Orchestra, conducted by Vladimir Fedoseyev (recorded at Moscow Radio Large Hall, Victor 1981; re-released Victor, CD 1995).
• Orchestre Symphonique de Montreal, conducted by Charles Dutoit (Decca, 1983).
• Munich Philharmonic Orchestra, conducted by Sergiu Celibidache (EMI Classics, LP 1984, CD 2004).
• Berlin Philharmonic Orchestra, conducted by Lorin Maazel (Polydor, 1986).
• Czech Philharmonic Orchestra, conducted by Alexander Rahbari (violin – Josef Suk) (Supraphon Records CD 11 0391-2, 1989).
• London Symphony Orchestra, conducted by Sir Charles Mackerras (Telarc, 1990).
• Philadelphia Orchestra, conducted by Riccardo Muti (Angel Records, 1990).
• London Philharmonic, conducted by Andrew Litton (EMI, 1990).
• New York Philharmonic, conducted by Yuri Temirkanov, (violin – Glenn Dicterow) (RCA CD 1991).
• Orchestra of the Opéra Bastille, conducted by Myung-whun Chung (Deutsche Grammophon, 1993).
• Vienna Philharmonic Orchestra, conducted by Seiji Ozawa (PolyGram, 1994).
• London Philharmonic, conducted by Mariss Jansons (EMI, 1995).
• Atlanta Symphony Orchestra, conducted by Robert Spano (Telarc, 2001).
• Kirov Orchestra, conducted by Valery Gergiev (Philips, 2002).
• Israel Philharmonic Orchestra, conducted by Zubin Mehta (Sony Music Entertainment, 2007).
• Toronto Symphony Orchestra, conducted by Peter Oundjian (Chandos, 2014).
• Orquesta Sinfónica de Galicia, conducted by Leif Segerstam (RDC Producciones/CRTVG, 2015)

See also[edit]

• List of compositions by Nikolai Rimsky-Korsakov

References[edit]

External links[edit]

• Scheherazade: Scores at the International Music Score Library Project
• Scheherazade, 1001 Nights Retold in a Symphony – (NPR audio).
• Rimsky-Korsakov: Scheherazade (Beecham-EMI) at the Internet Archive
• Video – Alonzo King LINES Ballet – «Scheherazade» Ballet (excerpt)
• Video – Les Ballets de Monte Carlo – «Scheherazade» Ballet (excerpt)

Scheherazade
Symphonic suite by Nikolai Rimsky-Korsakov
Scheherazade by Léon Bakst (before 1917)
Opus	35
Based on	One Thousand and One Nights
Composed	1888
Movements	Four
Scoring	Orchestra
Premiere
Date	October 28, 1888

Scheherazade, also commonly Sheherazade (Russian: Шехеразада, tr. Shekherazada, IPA: [ʂɨxʲɪrɐˈzadə]), Op. 35, is a symphonic suite composed by Nikolai Rimsky-Korsakov in 1888 and based on One Thousand and One Nights (also known as The Arabian Nights).^[1]

This orchestral work combines two features typical of Russian music in general and of Rimsky-Korsakov in particular: dazzling, colorful orchestration and an interest in the East, which figured greatly in the history of Imperial Russia, as well as orientalism in general. The name «Scheherazade» refers to the main character Scheherazade of the One Thousand and One Nights. It is one of Rimsky-Korsakov’s most popular works.
^[2]

Background[edit]

During the winter of 1887, as he worked to complete Alexander Borodin’s unfinished opera Prince Igor, Rimsky-Korsakov decided to compose an orchestral piece based on pictures from One Thousand and One Nights as well as separate and unconnected episodes.^[3] After formulating musical sketches of his proposed work, he moved with his family to the Glinki-Mavriny dacha, in Nyezhgovitsy along the Cherementets Lake (near present-day Luga, in Leningrad Oblast). The dacha where he stayed was destroyed by the Germans during World War II.

During the summer, he finished Scheherazade and the Russian Easter Festival Overture. Notes in his autograph orchestral score show that the former was completed between June 4 and August 7, 1888.^[4] Scheherazade consisted of a symphonic suite of four related movements that form a unified theme. It was written to produce a sensation of fantasy narratives from the Orient.^[5]

Initially, Rimsky-Korsakov intended to name the respective movements in Scheherazade «Prelude, Ballade, Adagio and Finale».^[6] However, after weighing the opinions of Anatoly Lyadov and others, as well as his own aversion to a too-definitive program, he settled upon thematic headings, based upon the tales from The Arabian Nights.^[3]

The composer deliberately made the titles vague so that they are not associated with specific tales or voyages of Sinbad. However, in the epigraph to the finale, he does make reference to the adventure of Prince Ajib.^[7] In a later edition, Rimsky-Korsakov did away with titles altogether, desiring instead that the listener should hear his work only as an Oriental-themed symphonic music that evokes a sense of the fairy-tale adventure,^[4] stating:

All I desired was that the hearer, if he liked my piece as symphonic music, should carry away the impression that it is beyond a doubt an Oriental narrative of some numerous and varied fairy-tale wonders and not merely four pieces played one after the other and composed on the basis of themes common to all the four movements.

He went on to say that he kept the name Scheherazade because it brought to everyone’s mind the fairy-tale wonders of Arabian Nights and the East in general.^[3]

Music[edit]

Overview[edit]

Rimsky-Korsakov wrote a brief introduction that he intended for use with the score as well as the program for the premiere:

The Sultan Schariar, convinced that all women are false and faithless, vowed to put to death each of his wives after the first nuptial night. But the Sultana Scheherazade saved her life by entertaining her lord with fascinating tales, told seriatim, for a thousand and one nights. The Sultan, consumed with curiosity, postponed from day to day the execution of his wife, and finally repudiated his bloody vow entirely.^[8]

The grim bass motif that opens the first movement represents the domineering Sultan.^[4]

This theme emphasizes four notes of a descending whole tone scale: E–D–C–B♭^[9] (each note is a down beat, i.e. first note in each measure, with A♯ for B♭). After a few chords in the woodwinds, reminiscent of the opening of Mendelssohn’s A Midsummer Night’s Dream overture,^[7] the audience hears the leitmotif that represents the character of the storyteller herself, Scheherazade. This theme is a tender, sensuous, winding melody for violin solo,^[10] accompanied by harp.^[8]

Rimsky-Korsakov stated:

The unison phrase, as though depicting Scheherazade’s stern spouse, at the beginning of the suite appears as a datum, in the Kalendar’s Narrative, where there cannot, however, be any mention of Sultan Shakhriar. In this manner, developing quite freely the musical data taken as a basis of composition, I had to view the creation of an orchestral suite in four movements, closely knit by the community of its themes and motives, yet presenting, as it were, a kaleidoscope of fairy-tale images and designs of Oriental character.^[3]

Rimsky-Korsakov had a tendency to juxtapose keys a major third apart, which can be seen in the strong relationship between E and C major in the first movement. This, along with his distinctive orchestration of melodies which are easily comprehensible, assembled rhythms, and talent for soloistic writing, allowed for such a piece as Scheherazade to be written.^[11]

The movements are unified by the short introductions in the first, second and fourth movements, as well as an intermezzo in the third. The last is a violin solo representing Scheherazade, and a similar artistic theme is represented in the conclusion of the fourth movement.^[4] Writers have suggested that Rimsky-Korsakov’s earlier career as a naval officer may have been responsible for beginning and ending the suite with themes of the sea.^[8] The peaceful coda at the end of the final movement is representative of Scheherazade finally winning over the heart of the Sultan, allowing her to at last gain a peaceful night’s sleep.^[12]

The music premiered in Saint Petersburg on October 28, 1888, conducted by Rimsky-Korsakov.^[13]

The reasons for its popularity are clear enough; it is a score replete with beguiling orchestral colors, fresh and piquant melodies, a mild oriental flavor, a rhythmic vitality largely absent from many major orchestral works of the later 19th century, and a directness of expression unhampered by quasi-symphonic complexities of texture and structure.^[11]

Instrumentation[edit]

The work is scored for an orchestra consisting of:^[13]

Movements[edit]

The work consists of four movements:

Adaptations[edit]

Ballet[edit]

The original ballet adaptation of Scheherazade premiered on June 4, 1910, at the Opéra Garnier in Paris by the Ballets Russes. The choreography for the ballet was by Michel Fokine and the libretto was from Fokine and Léon Bakst. The Ballet Russes’ Scheherazade is known for its traditionally dazzling costumes, opulent scenery, and erotic choreography and narrative which was rarely seen in ballets of the time.

At the time of its original creation, Paris was in the final years of the Belle-Époque period. Translated, “Belle-Époque” means “beautiful era”, and was a period of industry and optimism in which “the pursuit of pleasure supposedly eclipsed social, economic, and political concerns.”^[14] Orientalism was at the height of its vogue in Europe and Ballet Russes sought to bring the East (or the Westernized stereotype) to the West so audiences could live out their exotic fantasies without fear of social consequences. This ballet provoked exoticism by showing a masculine Golden Slave, danced by Vaslav Nijinsky, seducing Zobeide, danced by Ida Rubinstein, who is one of the many wives of the Shah. Nijinsky was painted gold and is said^{[citation needed]} to have represented a phallus and eroticism is highly present in the orgiastic scenes played out in the background. Controversially, this was one of the first instances of a stage full of people simulating sexual activity. Nijinsky was short and androgynous but his dancing was powerful and theatrical. Scheherazade flipped conventions of classical ballet through the redirection of audiences’ focus from the grace and beauty of female bodies to male prowess and sensuality.^[15] As opposed to classical ballets of the time, the choreography of Scheherazade included more sensuous movements including body waves, and closer contact. The Golden Slave also incorporated more rippling and slower, sultry movement as opposed to the large, jump and turn heavy male solos audiences were used to seeing in classical ballets.

When the Shah returns and finds his wife in the Golden Slave’s embrace, he sentences to death all of his cheating wives and their respective lovers. It is rumored^{[citation needed]} that in this death scene, Nijinsky spun on his head. The ballet is not centered around codified classical ballet technique but rather around sensuous movement in the upper body and the arms. Exotic gestures are used as well as erotic back bends that expose the ribs and highlight the chest. Theatrics and mime play a huge role in the story telling.

Scheherazade came after Petipa’s Swan Lake and The Sleeping Beauty, which were ballets strongly focused on classical ballet and technique. Fokine embraced the idea of diminished technique and further explored this after Scheherazade when he created Petrouchka in 1912. He went on to inspire other choreographers to throw away technique and embrace authenticity in movement.

Bakst, who designed the sets and costumes for Scheherazade, viewed the stage as a three-dimensional landscape in which dancers, sets, and costumes were all of equal importance.^[16] At the time he had a big influence on interior design and fashion of that time by using unorthodox color schemes and exotic costuming for the ballet. In his costuming for Scheherazade, he focused on highlighting the movements of the body through his ornate, “histrionic” costumes.^[16]

The ballet’s performance and reception in Paris is said to have changed the course of ballet. The Ballet Russes premiered in Paris as the conservative theatres of Russia would not support or approve of the portrayal of such risqué ideas, but in Paris it was a hit.^[17] As many of The Ballet Russes’ ballets, Scheherazade, drew in audiences from far and wide. Its costume and scenic designs even inspired and influenced many fashions of the time in years to come.

Rimsky-Korsakov’s widow protested against what she saw as the disarrangement of her husband’s music in this choreographic drama.^[18]

Contemporary ballet adaptations[edit]

Alonzo King – LINES Ballet (2009)[edit]

Alonzo King’s reimagining of Scheherazade was commissioned in 2009 for the Monaco Dance Forum Festival’s centennial celebration of the Ballets Russes. King collaborated with composer Zakir Hussain for the score which incorporates traditional Eastern instruments with melodies of Rimsky-Korsakov’s original symphonic suite.^[19]

Contrary to the narrative of the original ballet, in which Scheherazade is just the narrator of the story of Shahryar and Zobeide, Alonzo brings the character of Scheherazade to the forefront of the ballet. She, rather than Zobeide, becomes the principal female character. However, King abstracts the narrative in such a way that his “choreographic focus was not on the details of the Arabian Nights narrative, but the symbolic meaning of Scheherazade.”^[20] In King’s version, Shahryar and Zobeide’s doomed marriage and the instigator of the thousand and one nights, as narrated by Scheherazade, is no longer the focal plotline. Rather, King focuses on Shahryar’s final relationship with Scheherazade herself and the development of his love for her through her storytelling.

King is known for his boundary pushing, long-lined, dynamic movement aesthetic which is exemplified in Scheherazade. In many of his works, King also seeks to “represent global cultures through dance by collaborative ventures with non-Western movement forms.”^[21] Scheherazade is no different, as exemplified by the very grounded movement, reminiscent of that of some Middle Eastern dance styles, that juxtaposes his typical aesthetic within the ballet. In moments throughout the ballet, non-Western forms can be seen through the rhythm of the movement, as well as the quick level changes from grounded to upright. Especially in ensemble sections with precise hand and footwork.

Robert Rosenwasser was the set and costume designer for King’s adaptation. His scenery is simplified from the original ballet’s. For this version, billowing fabrics overhead and a textured backdrop are suited to evoke mood changes as the lighting shifts. Rosenwasser’s ethereal over head lights shift with the dancers from overhead teardrops, to puddles of sand and back as the dance progresses. His costumes continue with the simplified, abstraction of the narrative. They are less reminiscent of the ornate, exotic harems the original ballet portrays and are instead gauzier and lightweight.

Overall, reception for King’s Scheherazade has been positive. SFGate proclaimed, “King has created nothing finer in years.»^[22]

Jean-Christophe Maillot – Les Ballets de Monte Carlo (2009)[edit]

Artistic Director of Les Ballets de Monte Carlo, Jean-Christophe Maillot, reinterpreted Fokine’s Scheherazade in 2009; the same year Alonzo King premiered his work. Maillot’s adaptation premiered at the Grimaldi Forum Monaco.^[23]

Maillot pulled much inspiration from the original staging and choreography of Fokine’s ballet as it was set on the Ballet Russes. His biggest inspiration was the music itself: Rimsky-Korsakov’s symphonic suite of the same name.^[23]

His choreography honors that of the original ballet in its sensuous waves and ripples, as well as its narrative. However, it is also modernized with contemporary, almost jazz-influenced, movements for both male and female characters.

The sets and costumes were designed by Jerome Kaplan. They incorporate some elements directly from the original designs of Leon Bakst, but also strip some away. Both mix ornate and more streamlined designs depending on the characters and settings for the scenes. Maillot combines traditional and modern aesthetics to create a “spectacle” that transcends time.^[23] Where in the original ballet, most of the costuming was ornate no matter the character, Kaplan distinguishes between the characters of more importance through brighter color palettes and more intricate designs while the costumes for the corps are simplified.

Critical reviews of the work can be difficult to find. However, in a review of Maillot’s reimagining, Dance Magazine stated, “the results are hot and spicy.”^[24]

Others[edit]

Sergei Prokofiev wrote a Fantasia on Scheherazade for piano (1926), which he recorded on piano roll.

Fritz Kreisler arranged the second movement (The Story of the Kalendar Prince) and the third movement (The Young Prince and the Princess) for violin and piano, giving the arrangements the names «Danse Orientale» and «Chanson Arabe», respectively.

In 1959, bandleader Skip Martin adapted from Scheherazade the jazz album Scheherajazz (Sommerset-Records),^[25] in which the lead actress, Yvonne De Carlo, was also the principal dancer. The plot of this film is a heavily fictionalized story, based on the composer’s early career in the navy. He was played by Jean-Pierre Aumont.^{[clarification needed][26]}

Scheherazade is a popular music choice for competitive figure skating. Various cuts, mainly from the first movement, were widely used by skaters, including:

• Midori Ito during the 1989–90 season
• Michelle Kwan during the 2001–02 season for her free skate where she won the bronze medal at the 2002 Winter Olympics in Salt Lake City and silver at the 2002 World Figure Skating Championships in Nagano, Japan.
• Yuna Kim during the 2008–09 season to her world championship gold
• Mao Asada during the 2011–12 season
• Carolina Kostner during the 2013–14 season
• Wakaba Higuchi during the 2016–17 season

American figure skater Evan Lysacek used Scheherazade in his free skate and won the gold medal at 2010 Winter Olympics in Vancouver.^[27] It was also used by American ice dancers Charlie White and Meryl Davis in their free dance, with which they won the gold medal at 2014 Winter Olympics.^[28]

Recordings[edit]

• Serge de Diaghileff’s Russian Ballet Orchestra, conducted by Ernest Ansermet (Columbia Recording, 1916).
• Philadelphia Orchestra, conducted by Leopold Stokowski (Victor Recording, 1927; re-released Biddulph, 1993).
• Philadelphia Orchestra, conducted by Leopold Stokowski (Victor Recording, 1934; re-released Cala, 1997).
• San Francisco Symphony, conducted by Pierre Monteux (Victor, recorded March 1942).
• Paris Conservatoire Orchestra, conducted by Ernest Ansermet (Decca, recorded May 1948).
• London Philharmonia Orchestra, conducted by Leopold Stokowski (1951; re-released Testament, 2003).
• Czech Philharmonic Orchestra, conducted by Zdeněk Chalabala (Supraphon LP. 1955; re-released Supraphon CD 2012).
• Morton Gould and his Orchestra, (violin – Max Pollikoff) (Red Seal, 1956).
• London Symphony Orchestra, conducted by Pierre Monteux (Decca, recorded June 1957).
• Orchestra of the Vienna State Opera, conducted by Mario Rossi, Vanguard Recording Society, 1957 [1].
• Royal Philharmonic Orchestra, conducted by Sir Thomas Beecham (EMI, 1957).
• Orchestre de la Suisse Romande, conducted by Ernest Ansermet (Decca, 1958).
• Minneapolis Symphony Orchestra, conducted by Antal Doráti (Mercury Living Presence, 1959).
• New York Philharmonic, conducted by Leonard Bernstein (Columbia Masterworks, 1959; later released on CBS Masterworks, 1987).^[when?]
• Philharmonia Orchestra, conducted by Paul Kletzki (violin – Hugh Bean) (EMI, 1960; later released on Classics for Pleasure, 1980).^[when?]
• Chicago Symphony Orchestra, conducted by Fritz Reiner (RCA Victor Red Seal, 1960).
• Philadelphia Orchestra, conducted by Leopold Stokowski (1962 (live recording), Guild GHCD 2403, distr. by Albany).^[when?]
• Philadelphia Orchestra, conducted by Eugene Ormandy (Columbia Masterworks, 1962; later released on Sony Masterworks).^[when?]
• London Symphony Orchestra, conducted by Leopold Stokowski (violin – Erich Gruenberg) (1964. Re-released on Cala, 2003).
• Bournemouth Symphony Orchestra, conducted by Constantin Silvestri (violin – Gerald Jarvis) (EMI 1967; re-released Disky CD 2001).
• Berlin Philharmonic, conducted by Herbert von Karajan (Deutsche Grammophon, 1967).
• USSR Symphony Orchestra conducted by Yevgeny Svetlanov (Columbia Masterworks Records, 1969; Melodiya LP, 1980; re-released Melodiya CD, 1996).
• Royal Philharmonic Orchestra, conducted by Leopold Stokowski (RCA Red Seal LP and CD, 1975).
• Moscow Philharmonic Orchestra, conducted by Konstantin Ivanov (violin – Yoko Sato) (live broadcast recording from Radio Petersburg, 1978).^{[citation needed]}
• Royal Concertgebouw Orchestra, conducted by Kirill Kondrashin (Philips, 1979).
• London Symphony Orchestra, conducted by Loris Tjeknavorian (recorded 1979, released on LP Chalfont Records 1980; released on CD Varese Sarabande 1984)
• Moscow Radio Symphony Orchestra, conducted by Vladimir Fedoseyev (recorded at Moscow Radio Large Hall, Victor 1981; re-released Victor, CD 1995).
• Orchestre Symphonique de Montreal, conducted by Charles Dutoit (Decca, 1983).
• Munich Philharmonic Orchestra, conducted by Sergiu Celibidache (EMI Classics, LP 1984, CD 2004).
• Berlin Philharmonic Orchestra, conducted by Lorin Maazel (Polydor, 1986).
• Czech Philharmonic Orchestra, conducted by Alexander Rahbari (violin – Josef Suk) (Supraphon Records CD 11 0391-2, 1989).
• London Symphony Orchestra, conducted by Sir Charles Mackerras (Telarc, 1990).
• Philadelphia Orchestra, conducted by Riccardo Muti (Angel Records, 1990).
• London Philharmonic, conducted by Andrew Litton (EMI, 1990).
• New York Philharmonic, conducted by Yuri Temirkanov, (violin – Glenn Dicterow) (RCA CD 1991).
• Orchestra of the Opéra Bastille, conducted by Myung-whun Chung (Deutsche Grammophon, 1993).
• Vienna Philharmonic Orchestra, conducted by Seiji Ozawa (PolyGram, 1994).
• London Philharmonic, conducted by Mariss Jansons (EMI, 1995).
• Atlanta Symphony Orchestra, conducted by Robert Spano (Telarc, 2001).
• Kirov Orchestra, conducted by Valery Gergiev (Philips, 2002).
• Israel Philharmonic Orchestra, conducted by Zubin Mehta (Sony Music Entertainment, 2007).
• Toronto Symphony Orchestra, conducted by Peter Oundjian (Chandos, 2014).
• Orquesta Sinfónica de Galicia, conducted by Leif Segerstam (RDC Producciones/CRTVG, 2015)

See also[edit]

• List of compositions by Nikolai Rimsky-Korsakov

References[edit]

External links[edit]

• Scheherazade: Scores at the International Music Score Library Project
• Scheherazade, 1001 Nights Retold in a Symphony – (NPR audio).
• Rimsky-Korsakov: Scheherazade (Beecham-EMI) at the Internet Archive
• Video – Alonzo King LINES Ballet – «Scheherazade» Ballet (excerpt)
• Video – Les Ballets de Monte Carlo – «Scheherazade» Ballet (excerpt)

Симфоническая сюита

Состав оркестра: 2 флейты, 2 флейты-пикколо, 2 гобоя, английский рожок, 2 кларнета, 2 фагота, 4 валторны, 2 трубы, 3 тромбона, туба, литавры, треугольник, бубен, малый барабан, тарелки, большой барабан, тамтам, арфа, струнные.

История создания

«В середине зимы (1887—1888 годов. — Л. М.), среди работ над «Кн[язем] Игорем» и прочим у меня возникла мысль об оркестровой пьесе на сюжет некоторых эпизодов из «Шехеразады»…» — читаем в «Летописи» Римского-Корсакова. Лето 1888 года композитор с семьей проводил в Нежговицах — имении своего знакомого в Лужском уезде Петербургской губернии. Оттуда он писал Глазунову: «Я задумал выполнить во что бы то ни стало затеянную давно оркестровую сюиту на «1001 ночь»; припомнил все, что у меня было, и заставил себя заняться. Сначала шло туго, но потом пошло довольно скоро и, во всяком случае, хотя бы и призрачно, но наполнило мою скудную музыкальную жизнь».

Нерадостный тон письма вызван тем, что 80-е годы были для композитора трудным временем. Росла семья, которую нужно было содержать. Чрезвычайное количество различных обязанностей — профессура в консерватории, исполнение должности помощника управляющего Придворной певческой капеллой, участие в издательском деле М.П. Беляева, в концертах РМО, редактирование музыки ушедших из жизни друзей — все это почти не оставляло ни времени, ни душевных сил для творчества. Тем не менее, именно в эти годы им создаются прекрасные произведения, в том числе «Шехеразада», которая стала одной из вершин симфонического творчества композитора. На автографе партитуры сохранились даты написания каждой из четырех частей сюиты: в конце первой части — 4 июля 1888 года, Нежговицы. В конце второй — 11 июля, в конце третьей — 16 июля, в конце всей партитуры — 26 июля. Таким образом, все произведение было написано менее, чем за месяц.

Римский-Корсаков в основу сюиты, посвященной В. Стасову, положил некоторые из арабских сказок сборника «1001 ночь», широко распространенных в разных (как в полном, так и в сокращенных и адаптированных) изданиях. Этот сборник — памятник средневековой арабской литературы, источники которого восходят к персидским сказаниям IX века, окончательно сложился в XV веке, а с XVII века довольно широко распространился на Востоке в списках. В 1704—1717 годах появился его первый перевод на французский язык А. Галла- на. На русский язык перевод с французского издания впервые был осуществлен в 1763—1777 годах. Таким образом, русским читателям уже более ста лет были широко известны сказки, основанные на индийском, иранском и арабском фольклоре, объединенные образом грозного Шахриара и его мудрой жены, дочери султанского визиря Шехеразады.

Партитуре композитор предпослал программу, составленную им самим по началу сборника: «Султан Шахриар, убежденный в коварстве и неверности женщин, дал зарок казнить каждую из своих жен после первой ночи; но султанша Шехеразада спасла свою жизнь тем, что сумела занять его сказками, рассказывая их ему в продолжение 1001 ночи так, что, побуждаемый любопытством, Шахриар постоянно откладывал ее казнь и наконец совершенно оставил свое намерение.

Много чудес рассказывала ему Шехеразада, приводя стихи поэтов и слова песен, вплетая сказку в сказку и рассказ в рассказ».

Первоначально композитор дал название каждой части: «Море и Синдбадов корабль», «Фантастический рассказ царевича Календера», «Царевич и царевна», «Багдадский праздник. Море. Корабль разбивается о скалу с медным всадником. Заключение», однако нигде не дал указаний, к каким именно сказкам отсылаются слушатели. Впоследствии он решил снять эти дополнительные разъяснения к программе: «Нежелательное для меня искание слишком определенной программы в сочинении моем заставило меня впоследствии, при первом издании, уничтожить даже и те намеки на нее (программу. — Л. М), каковые имелись в названиях перед каждой частью…» Следуя пожеланию композитора, исследователи его творчества никогда не занимались уточнениями программы по сказкам «1001 ночи». По свидетельству самого авторитетного исследователя творчества композитора А. Соловцова, «остается неясным, какие же именно эпизоды прославленного издания арабских сказок вдохновили Римского-Корсакова и как, в каких музыкальных образах воплощены они в сюите. <…> Римский-Корсаков вполне обоснованно подчеркивает… что в основу «Шехеразады» легли «отдельные, не связанные друг с другом» эпизоды… Действительно, картины, выбранные Римским-Корсаковым, не объединены общим сюжетом, это не повествование о каком-либо из героев «Тысячи и одной ночи».

Первое исполнение «Шехеразады» состоялось в Петербурге 22 октября (3 ноября) 1888 года в первом из Русских симфонических концертов, состоявшемся в Дворянском собрании под управлением автора.

Музыка

Пролог сюиты открывается могучими и грозными унисонами, рисующими, как принято считать,образ Шахриара. После мягких тихих аккордов духовых инструментов вступает прихотливая мелодия скрипки соло, поддержанная лишь отдельными арпеджиато арфы. Это — прекрасная Шехеразада. Отзвучала скрипка, и на фоне мерного фигурационного движения у виолончелей, у скрипок снова появляется начальная тема. Но теперь она спокойна, величава и рисует не грозного султана, а безбрежные морские просторы, непревзойденным певцом которых был автор — моряк, совершивший кругосветное плавание и как никто из композиторов умевший воплощать образы водной стихии. Вторая тема, звучащая в аккордовом изложении духовых, на миг (всего четыре такта) прерывает мерное движение накатывающихся волн. Нежное соло флейты выдержано в том же движении. Это плавно скользит по волнам корабль Синдбада-морехода. Постепенно поднимается волнение. Вот уже грозно бушует стихия. Сплетаются ранее звучавшие темы, тревожными становятся фигурации струнных. Картину бури дополняют возгласы духовых, полные отчаяния. Но буря стихает. Повторяется первый раздел части (реприза). В ее заключении тема моря звучит спокойно и ласково.

Вторую часть начинает тема Шехеразады, вслед за которой солирующий фагот исполняет прихотливую восточного склада мелодию, богато орнаментированную, развивающуюся вариационно в тембрах других инструментов. Это рассказ о восточных чудесах, все более взволнованный и увлекающий. Центральный раздел рисует события, о которых повествует рассказчик. Разворачивается картина битвы, в которой основная тема — бывшая тема султана, теперь потерявшая связь с первоначальным образом. Ритмически острый возглас тромбонов, интонационно сходный с ней, — тема битвы. Батальный эпизод прерывается развернутой каденцией кларнета. С пронзительным свистом высоких деревянных инструментов, звучание которых перекрывает флейта-пикколо, начинается следующий эпизод: проносится сказочная птица Рух. Повторяется картина битвы, а в заключительном разделе тему царевича Календера прерывают каденции. «Кажется, будто слушатели не могут сдержать волнения и горячо обсуждают описываемые события» (А. Соловцов).

Третья часть в спокойном темпе Andantino quasi allegretto имеет две основные темы: Царевича — лирическую, плавную, танцевального склада с простыми гармониями на выдержанном органном пункте, с внезапно вторгающимися гаммо- образными пассажами, — и Царевны, сходную с первой интонационно, но более оживленную, кокетливую, с характерным сопровождением малого барабана, выбивающего прихотливые ритмические фигуры. Эти темы повторяются, варьируются, обогащаются новыми оркестровыми красками. Развитие прерывает тема Шехеразады, исполняемая скрипкой соло, но и далее продолжается ее рассказ о Царевиче и Царевне, который завершается угасанием звучности и нежным арпеджиато струнных.

Четвертая часть — самая продолжительная и богатая различными образами. Ее вступление — первая тема Пролога, которая здесь вновь меняет свое значение. Это уже не грозный Шахриар и не морские просторы, а радостный сигнал к началу праздника. После генеральной паузы звучит его последний мотив. Снова генеральная пауза. И капризная, усложненная каденция Шехеразады у солирующей скрипки не в одноголосии, как ранее, а в двухголосии, с аккордами в заключении. Еще более бурно, неистово вступает первая тема. Теперь она звучит более длительно, развернуто. Второе проведение темы Шехеразады также становится более возбужденным (в трех- и четырехголосных аккордах солирующей скрипки). А далее на остинатном ритме разворачивается картина праздника с различными сменяющими одна другую темами. В общее движение вплетаются и ранее звучавшие темы: мотив из рассказа Календера, мелодия
Царевны, воинственный возглас сцены битвы — как будто знакомые персонажи мелькают среди веселящейся толпы. Внезапно, на кульминации праздника, меняется картина: начинается буря. Еще более грозно, чем в первой части, вздымаются волны. Взвиваются и ниспадают пассажи арф, хроматические гаммы у высоких деревянных. Звучит тема битвы из второй части. Мощный, фортиссимо, аккорд медных духовых, поддержанный гулким звучанием тамтама, рисует момент, когда корабль разбивается о скалу. Успокаивается движение волн, все постепенно затихает. Задумчиво и спокойно исполняет каденцию Шехеразады скрипка. На пианиссимо у струнных проходит некогда грозная, а теперь смягчившаяся тема Шахриара. И завершает сюиту, возникшая уже не полностью, а отзвуками, постепенно растворяясь в верхнем регистре, тема прекрасной султанши.

Л. Михеева

Записи

Публикации

Ссылки по теме

У этого термина существуют и другие значения, см. Шехерезада.

Op. 35

Море и Синдбадов корабль

Помощь по воспроизведению

Op. 35

Рассказ царевича Календера

Помощь по воспроизведению

Op. 35

Царевич и царевна

Помощь по воспроизведению

Op. 35

Праздник в Багдаде

Помощь по воспроизведению

«Шехераза́да» — симфоническая сюита, одно из лучших симфонических произведений русского композитора Н. А. Римского-Корсакова, написанное в 1888 году. Римский-Корсаков создал «Шехеразаду» под впечатлением арабских сказок «Тысячи и одной ночи». Произведение входит в рамки и традиций «Востока» в русской музыки, идущая от «Руслана и Людмилы» М. Глинки. Создание восточного колорита с помощью цитирования восточных мелодий, создании тем в восточном духе, имитацией звучания восточных инструментов и тонов «Шехеразада» по своей форме и стилю есть симфоническая сюита, то есть многочастное циклическое музыкальное произведение, написанное для симфонического оркестра. Также форма «Шехеразады» как сюиты обусловлена тем, что композитор в процессе работы над ней создавал части музыкального произведения, каждая из которых имела свой собственный программный характер и собственное название. Но в дальнейшем «Шехеразада», как сюита в целом, приобретала всё более и более характер формы симфонии. В результате Римский-Корсаков пишет единую общую программу симфонической сюиты «Шехеразада», убрав собственные названия частей симфонической сюиты и сделав последние номерными.

• В 1910 году Михаил Фокин поставил балет «Шехерезада» на музыку Римского-Корсакова, с декорациями и костюмами Бакста.

Состоит из 4 частей:

1. Море и Синдбадов корабль (The sea and Sinbad’s ship) — Сонатная форма со вступлением и кодой (без разработки).
2. Рассказ царевича Календера (The story of the Kalandar prince) — Сложная трёхчастная форма с вступлением и кодой.
3. Царевич и царевна (The young prince and the young princess) — сонатная форма с кодой без вступления и разработки.
4. Праздник в Багдаде (Festival at Baghdad) — Рондо (Чередование всех частей из первых трех частей).

Обработки

Шехеразада — одно из самых популярных произведений Римского-Корсакова. Она не только исполняется академическими музыкантами, но и пережила много обработок эстрадными артистами.

• Английская рок-группа Deep Purple обработала первую часть «Шехеразады» в виде электроорганной композиции «Prelude: Happiness/I’m So Glad», соло на органе Хаммонда исполнил Джон Лорд. Композиция вошла в альбом 1968 года Shades of Deep Purple.
• Обработка сюиты входит в альбом Konvergencie 1971 года словацкой группы Collegium Musicum
• Симфонический духовой оркестр Мерлина Паттерсона (Хьюстон, Техас, США) создал необычную обработку «Шехеразады» для духовых инструментов, представленную в 2005 году.
• Фрагмент «Шехеразады» использован в фильме «Кавказская пленница»
• Музыка из «Шехерезады» использована в мультфильме «Русалочка (мультфильм, 1968)»

Произведения Николая Андреевича Римского-Корсакова
Оперы (по времени создания)	Псковитянка • Майская ночь • Снегурочка • Млада • Ночь перед Рождеством • Садко • Моцарт и Сальери • Боярыня Вера Шелога • Царская невеста • Сказка о царе Салтане • Сервилия • Кащей Бессмертный • Пан воевода • Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронии • Золотой петушок
Симфонические произведения	Симфония № 1 • Симфония № 2 «Антар» • Симфония № 3 • Увертюра на темы трех русских песен • Сюита «Шехеразада» • Испанское каприччио • Светлый праздник (Воскресная увертюра) • Садко • Сербская фантазия • Сказка • Симфониетта на русские темы • Малороссийская фантазия • Над могилой • Дубинушка • Здравица  • Неаполитанская песенка
Кантаты	Свитезянка • Песнь о вещем Олеге • Из Гомера
Инструмент с оркестром	Концерт для тромбона • Вариации на тему Глинки для гобоя • Концертштюк для кларнета • Концерт для фортепиано • Фантазия для скрипки • Мазурка на три польские темы для скрипки • Серенада для виолончели

МОУ ДОД  КИРИШСКАЯ  ДШИ

ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКАЯ  РАБОТА

СЮИТА «ШЕХЕРАЗАДА»
Н.А.Римский–Корсаков

к 140-летнему юбилею композитора

автор: Александрова Н.

              7 класс музыкального отделения

              преподаватель Кузовникова Р.М.

2014г.

Среди музыкальных сказок Н. А. Римского-Корсакова – знаменитая «Шехеразада», симфоническая сюита на сюжет «Тысячи и одной ночи».

Идея создания такого произведения появилась у композитора в 1887 году. «К середине зимы… у меня возникла мысль об оркестровой пьесе на сюжет некоторых эпизодов из «Шехеразады», – сообщает Римский-Корсаков в своей книге «Летопись моей музыкальной жизни». Он сразу же тогда набросал первые эскизы. «Шехеразада» – четырехчастная симфоническая сюита –  была написана всего за два месяца. Село Нежговицы под Лугой, где Николай Андреевич снял дачу летом 1888 года, было прекрасным местом. Здесь все располагало к творческой работе, все было ему по душе. Просторный каменный дом из двух этажей с мезонином  окружали высокие деревья. Нравился ему и старый, большой парк. Композитор подолгу смотрел на красоту родной природы, она всегда его вдохновляла.

«Тысяча и одна ночь»

Вот уже несколько сот лет неизменно увлекают и волнуют людей приключения Синдбада-морехода, который семь раз пускался в далекие, опасные путешествия и едва не погибал, но каждый раз чудом спасался; судьба разумного и предприимчивого Аладина, сумевшего с помощью волшебной лампы из бедняка превратиться в царевича; история Али-Бабы, который, узнав чудодейственные слова «Сезам, откройся!» овладел несметными сокровищами сорока разбойников; приключения прекрасного царевича, летавшего на волшебном деревянном коне со скоростью птицы.

В начале XVIII века во Франции впервые появился сборник увлекательных повестей и сказок под названием «Тысяча и одна ночь», которые, как говорила легенда, были некогда рассказаны султану Шахриару его женой, мудрой Шехеразадой. Это был французский перевод широко известного на Востоке собрания. С французского языка сказки вскоре были переведены на многие другие языки.

«Тысяча и одна ночь» – подлинно народное сочинение; оно создавалось и отшлифовывалось постепенно на протяжении веков многими поколениями разных народов Востока. Каждый из них вносил в эту сокровищницу драгоценные жемчужины своего творчества, обогащая ее все новыми и новыми легендами, красочными описаниями, блестками юмора, самобытными чертами национального характера, быта, поверий, переплетая стихи с прозой, веселое и смешное с грустным и страшным.

В сказках и историях «Тысячи и одной ночи» фантастика сплетается с реальностью, бытовая повесть, рисующая жизнь народа и его правителей, переходит в волшебную сказку. Здесь оживает подлинный древний Восток — шумный, пестрый, мудрый, веселый, темпераментный, полный резких и сочных контрастов.

К сюжету «Тысячи и одной ночи» обращались многие композиторы. В 1825 году русский композитор Александр Алябьев создал оперу-водевиль «Забавы Халифа, или Шутки на одни сутки»; в 1833 году итальянец Луиджи Керубини написал оперу «Али-Баба». В 1858 году немецкий композитор Петер Корнелиус, ученик Ф. Листа, создал оперу «Багдадский брадобрей» на сюжет одной из самых смешных сказок Шехеразады – о болтливом цирюльнике. Опера с успехом шла на немецких сценах.

В XX веке известный французский мастер Морис Равель сочинил вокальный цикл и симфоническую увертюру, названные им также «Шехеразада». Есть пьеса под названием «Шехеразада» и у польского композитора Кароля Шимановского: это одна из частей цикла для фортепиано «Маски» (1916 год). И в наше время не перестают волновать воображение музыкантов бессмертные сказки; ныне они пришли в балетный театр: композитор из Азербайджана Фикрет Амиров написал в 1978 году балет «Тысяча и одна ночь», который вскоре увидел свет на сценах театров. «Программою, которой я руководствовался при сочинении «Шехеразады», были отдельные, не связанные друг с другом эпизоды и картины из «Тысячи и одной ночи», разбросанные по всем четырем частям сюиты: море и Синдбадов корабль, фантастический рассказ календера-царевича, царевич и царевна, багдадский праздник и корабль, разбивающийся о скалу с медным всадником», – писал Римский-Корсаков в «Летописи моей музыкальной жизни». В первом издании сюиты композитор поместил эту программу в виде заголовков отдельных частей. «При сочинении «Шехеразады», – читаем в «Летописи», – указаниями этими я хотел лишь немного направить фантазию слушателя на ту дорогу, по которой шла моя собственная фантазия, предоставив представления более подробные и частные воле и настроению каждого». Позже Римский-Корсаков снял эти заголовки.

…Султан Шахриар, уверовав в коварство женщин, каждый день брал в жены юную девушку, а на завтра казнил ее. Его главный управитель, визирь, должен был находить ему все новых невест. «Так продолжалось в течение трех лет, — говорит легенда, — и в городе не осталось ни одной девушки… И вот царь приказал своему визирю привести ему, по обычаю, девушку, и визирь вышел и стал искать, но не нашел девушки и отправился в свое жилище, раздраженный». А у визиря – рассказывает предание – была дочь Шехеразада, которая «читала книги, летописи, и жития древних царей и преданья о минувших народах, и она, говорят, собрала тысячу летописных книг, относящихся к древним народам, прежним царям и поэтам». Узнав, отчего так грустен и раздражен ее отец, Шехеразада воскликнула: «О, батюшка! Заклинаю тебя, выдай меня за этого царя!» И стала Шехеразада женой султана Шахриара. Каждую ночь она рассказывала ему сказки и истории, одна другой удивительнее, и умолкала каждый раз, когда наступало утро. Сказка всегда обрывалась на самом интересном месте, и Шахриар, желая услышать продолжение, откладывал казнь жены. Но едва кончалась предыдущая сказка, как незаметно начиналась новая, еще более захватывающая.

 Громогласные духовые инструменты оркестра, словно слившись в один могучий голос, провозглашают музыкальную тему, которая звучит повелительно и грозно, как приказ.

Но вот слышится совсем иная музыка: мягкое, задумчивое пение солирующей скрипки под аккорды арфы. Эта музыка, по словам Римского-Корсакова, рисует «Шехеразаду, как бы рассказывающую грозному султану свои чудесные сказки». Начинается первая сказка. Море, Синдбадов корабль…  Не сиделось дома Синдбаду. Звали его вдаль широкие просторы моря, манили несметные богатства заморских земель, а еще больше влекло то таинственное и фантастическое, о чем рассказывали бывалые путешественники: И хоть много бед подстерегало его в этих странствиях, каждый раз, возвратясь домой, он тосковал по морю и, не выдержав, вновь снаряжал корабль и плыл в далекие страны.

Вот каков он был, неугомонный Синдбад-мореход, о котором однажды рассказала Шахриару Шехеразада. Чего только не пережил Синдбад! Как-то попал он на необитаемый остров, с которого мог спастись только, привязав себя к лапам гигантской сказочной птицы Рухх. Птица эта была так велика, что в сравнении с ней Синдбад казался не более муравья, и кормила своих птенцов слонами! В другой раз Синдбад оказался в руках гигантских молодцов, от которых едва унес ноги; однажды его едва не проглотил дракон …

Но прежде чем рассказывать о приключениях Синдбада, нужно было в музыке нарисовать море, ставшее вторым домом этого странника. То ласковое, то гневное, изменчивое – сколько вдохновенных образов рождало оно в искусстве! Его рисовали писатели и  композиторы,   живописцы  и   поэты.  

Да и как было Римскому-Корсакову не рисовать море? С детства маленький Ника полюбил морскую стихию, еще не видя ее. Он мечтал стать моряком, как его дядя, адмирал, и как обожаемый старший брат, командир шхуны. Мальчик увлекался чтением книг о дальних плаваниях, играл в морские путешествия, строил игрушечные бригантины и шхуны, у которых все было как у настоящих кораблей. Его мечта сбылась: он окончил Морской корпус, стал моряком и совершил на учебном корабле длительное кругосветное плавание, пройдя по северным и южным морям.

И кто знает, быть может, когда композитор в 1888 году создавал один из лучших своих морских пейзажей – море в «Шехеразаде», – в его воображении оживали виденные в юности картины, оставившие глубокий след в его памяти. Слушая начало первой части «Шехеразады», можно представить себе и такое море, увиденное Римским-Корсаковым в юности, во время кругосветного путешествия и описанное позже в «Летописи».

…Море тихо и спокойно. Среди его синего безбрежья на горизонте показывается корабль Синдбада-морехода, Он плывет, мягко качаясь на волнах, и его плавное скольжение по воде рисует светлая тема деревянных духовых инструментов: она звучите высоком регистре, постепенно повышается и тает, как будто уплывая вдаль…

Но часто ли удавалось Синдбаду плыть по такому ласковому, спокойному морю? Он рассказывает об одном своем путешествии: «Корабль плыл с нами по ревущему морю, где бились волны… в один из дней напали на нас ветры, дувшие с разных сторон… порывистый и сильный ветер порвал наши паруса и разодрал их на куски», А сколько раз попадал Синдбад в жестокие штормы!

Один из таких штормов запечатлел Римский-Корсаков в первой части «Шехеразады». …Проносятся стремительные легкие пассажи солирующей скрипки – создается впечатление, что это пробегает ветерок по воде. Все большим волнением наполняется музыка, слышно, как бурлят волны. И вот уже разыгрывается настоящая буря. Римский-Корсаков хорошо знал, что такое буря на море, он их переживал не раз.

В музыке слышны голоса разбушевавшейся стихии – грохот грома, стоны и рев моря. Знакомые темы сюиты резко изменились,

Мелодия, которая только что была такой величественной и спокойной, наполняется неистовой силой. Не выдержать Синдбадову кораблю такого натиска стихии! Но нет – вот он, раскачиваясь, появляется снова среди волн: плавная музыкальная тема скрипок звучит по-прежнему мягко и безмятежно. Целы и судно, и путешественники. В последний раз слышится «плывущая» тема корабля. Отважный Синдбад устремляется навстречу новым чудесам и неведомым приключениям.

«…Дошло до меня, о великий царь…» –так начинает Шехеразада каждую свою новую сказку. На этот раз – во второй части – рассказчица ведет повествование  от  имени  своего героя, царевича-календера.

…Как-то ночью, рассказывала Шехеразада, в один дом постучались три путника, три странствующих монаха – календера. Их легко было отличить от других людей, так как они носили совсем особые одежды, а головы, брови и подбородки у них были выбриты. Эти три странника оказались бывшими царевичами. Козни недобрых людей и злых духов-джиннов лишили их не только богатства, но и отчего дома, заставив скитаться по белу свету бедными странниками. Много удивительных, и страшных приключений досталось на долю всех трех календеров.

Одного царевича приговорили к смерти, и ему с трудом удалось спастись; другой вступил в единоборство с всесильным джинном, который превратил его в обезьяну. Третий терпел кораблекрушение, на безлюдном острове нечаянно убил человека, летал на крылатом коне.

Какие именно рассказы и какого календера передал Римский-Корсаков во второй части сюиты? Этого сказать никто не может.

Нетороплива речь календера, этого восточного сказителя, переданная композитором в напевной, мелодии низкого по звучанию духового инструмента – фагота. Тембр фагота здесь напоминает человеческий голос.

И вдруг все обрывается. Развертывается живописная баталия.
В битве слышатся «и звуки барабанов, труб и литавр, и бряканье копий храбрецов, и крики людей и конское ржанье…»

Побеждают добрые силы и светлый, торжественный марш возвещает эту победу. Плавно льется речь календера, все новые и новые чудеса рождаются в его рассказах…

Третью часть своей симфонической сюиты Римский-Корсаков назвал «Царевич и царевна». Полная глубокого чувства лирическая мелодия в сочном звучании скрипок и виолончелей завораживает и покоряет как восточная песнь любви. Это образ юного нежного влюбленного.

А царевна… О ней ли сказал восточный поэт:

Смеясь, она будто являет нам

Нить жемчуга, или ряд градин иль ромашек,

И прядь волос как мрак ночной, спущена,

И блеск ее сиянье утра смущает…

Мелодия пляски царевны, переходя от одного инструмент: к другому, становится все пленительней.

А песня царевича вновь появляется после пляски царевны. Она становится все задумчивей, в ней даже сквозит грусть. Вдруг перед самым концом третьей части сюиты возникает знакомый напев солирующей скрипки. Это композитор напоминает о самой Шехеразаде.

А что же царевич и красавица-царевна? Теперь песня царевича звучит совсем по-другому: с воодушевлением, с радостным упоением. Это настоящий гимн любви, который преодолевает все преграды. О такой любви много рассказано в «Тысяче и одной ночи».

Сказочное повествование подходит к концу. В четвертой части сюиты – две картины: «Багдадский праздник» и «Корабль разбивается о скалу».

…Дошло до меня, о счастливый царь», — начинает новую сказку Шехеразада, и снова у скрипки звучит ее тема. Но теперь эта мелодия отзывается печалью, становится взволнованной. Ведь Шехеразада собирается рассказывать не только о радостных, веселых, но и о страшных событиях.

Снова расстилается безбрежная морская гладь. Музыка возвращает нас к первой части сюиты, к первой сказке – «Море. Синдбадов корабль». Здесь звучат те же музыкальные темы. Но на этот раз Синдбада подстерегают еще более суровые испытания. Море опять неспокойно, вновь разыгрывается страшная буря. А в море, гласит предание, есть «гора из черного камня, которую называют Магнитная гора… И с давних времен об эту гору разбивалось много кораблей. И вблизи моря стоит купол из желтой меди, а на куполе всадник и конь из меди. А у этого всадника в руке медное копье и на груди повешена свинцовая доска, на которой вырезаны имена и заклинания. И губит людей именно всадник, сидящий на этом коне». Не спастись на этот раз Синдбадову кораблю! Ветер и волны неудержимо мчат его прямо к роковой скале с Медным всадником.

…Мечтательно и нежно пропевает свою узорчатую восточную мелодию скрипка. Прекрасная и мудрая рассказчица окончила свое повествование и пала ниц перед султаном Шахриаром, воскликнув: «О царь времен! В течение тысячи из одной ночи забавляла я тебя, рассказывая тебе различные истории и приключения из древних времен, и приводила поучительные примеры из жизни предков. Жизнь моя в руках твоих, и ты волен казнить меня и миловать». И царь ответил «Я помиловал тебя, ибо я убедился, что ты благочестива, великодушна и чиста сердцем».

Смягченным и умиротворенным предстает в музыке грозный султан Шахриар. Его музыкальная тема, которая в npoлоге сюиты звучала с такой грозной и суровой мощью, здесь, в заключении, стала мягкой и спокойной. Замирающие звуки мелодии Шехеразады уносят с собой последние волшебные виденья… Так заканчивается одна из самых замечательных» сказок, рассказанных языком музыки.

«Шехеразада» прозвучала для широкой публики сразу же после своего рождения – 3 ноября 1888 года;   успех ее был огромным.

«Шехеразада» до сих пор не перестает пленять слушателей как одно из обаятельнейших сказаний о Востоке в русской музыке». Эти слова
Б. Асафьева, сказанные в 1944 году, останутся верными всегда, потому что подлинные шедевры искусства бессмертны.

Краткое содержание Шехеразада Римского-Корсакова

Всего в данной сюите имеется четыре части. Каждая из этих частей является законченной историей. Но в основном все эти сюиты соединены одним общим лейтмотивом. А теперь давайте перейдем к каждой из данных частей.

Первая часть сюита называется «Море и Синдбада корабль». Сначала появляется Шахриар, которому нечем заняться и от безделья он решает лишить жизни своих подданных, которые уже давно служат ему верой и правдой.

Вот только у него ничего не получается, а все потому что появляется Шахерезада, которая предлагает рассказать ему одну из сказок, а их она знает очень много. А потом передается морская тема зрителям, и помогают в этом струнные и духовые инструменты. На смену им приходит флейта, которая передает нежные раскаты каждой волны.

Далее начинается вторая часть, в которой также встречается Шахерезада, которая постоянно рассказывает своему любимому мужу разные сказки на ночь. Но как только она заканчивает свою сказку, то ему сразу же становится скучно, а это значит, что для того чтобы себя развлечь нужно думать.

А у него всего лишь одна мысль в голове, это казнить всех своих подданных. И она опять приходит к нему и он пытается осуществить свою мысль. Но тут на помощь поданным приходит Шахерезада, которая предлагает рассказать еще одну сказку.

А также она пытается разными способами уговорить мужа не казнить подданных, ведь они ему еще пригодятся.

В третьей части все-таки Шахерезаде удается переубедить мужа не причинять боли подданным и подарить им жизнь. И на протяжении всей сюите играет спокойная музыка. А в итоге понемногу разыгрывается очень страшная и приближающая беду музыка.

И это значит, что султан не смог противиться чарам своей любимой женщины и сделал все, так как хотелось ей. А ей хотелось, чтобы все подданные остались в живых и никого не казнили. Так и вышло.

Это значит, что даже самый строптивый и вредный султан, который никогда и никого не слушал не смог противиться чарам беспомощной и очень красивой женщины, которая сделала все так аккуратно, что он даже и не заметил, как поменял свое решение.

Здесь говорится о том, что каждая девушка может совершать настоящие подвиги ради достижения своей цели, а также для защиты беспомощных людей. И при этом ей даже не пришлось брать в руки автомат или любое другое оружие.

Можете использовать этот текст для читательского дневника

• Краткое содержание Пушкин Станционный смотрительСмотрители – это самые несчастные в мире люди. Путешественники постоянно ругают их. Никто доброго слова не скажет, все только угрожают. Большинство смотрителей являются спокойными людьми, они не перечат и спокойно выслушивают жалобы
• Краткое содержание Факультет ненужных вещей ДомбровскийОбычный невзрачный тридцатилетний мужчина Георгий Зыбин. Он историк в краеведческом музее. Он решил изменить себя еще больше, по его мнению, стать правильней, для него это значит стать еще незаметнее, чтобы никому не причинять неудобства
• Краткое содержание Бедные люди ТолстогоБезрадостен быт бедной рыбацкой семьи, где муж основной кормилец, а жена-хозяйка, которая создает уют, чистоту и тепло в семейном очаге. Поздний вечер, хозяйка-ее зовут Жанна перед огнем сидит и ждет мужа штопая старый парус.
• Краткое содержание сказки Андерсена СнеговикЖуткий сегодня мороз. Вот, как слышен хруст! И глаза были сделаны. И границу рта изображал кусок железа. На него стал гавкать старый пёс. Предсказывающий ему, что солнце растопит, и он расплывается на части. Погода несколько раз менялась.
• Краткое содержание Опера Лоэнгрин ВагнераДанная опера состоит из трех актов, где и развиваются все события, которые происходят с актерами. Все происходит во времена когда правил Генрих Птицелов. Это примерно семнадцатый век.

Источник: https://2minutki.ru/kratkie-soderzhaniya/avtory/shekherazada-rimskogo-korsakova-pereskaz

Римский-Корсаков. «Шехеразада» (Scheherazade, Op. 35)

Состав оркестра: 2 флейты, 2 флейты-пикколо, 2 гобоя, английский рожок, 2 кларнета, 2 фагота, 4 валторны, 2 трубы, 3 тромбона, туба, литавры, треугольник, бубен, малый барабан, тарелки, большой барабан, тамтам, арфа, струнные.

История создания

«В середине зимы (1887—1888 годов. — Л. М.), среди работ над «Кн[язем] Игорем» и прочим у меня возникла мысль об оркестровой пьесе на сюжет некоторых эпизодов из «Шехеразады»…» — читаем в «Летописи» Римского-Корсакова.

Лето 1888 года композитор с семьей проводил в Нежговицах — имении своего знакомого в Лужском уезде Петербургской губернии. Оттуда он писал Глазунову: «Я задумал выполнить во что бы то ни стало затеянную давно оркестровую сюиту на «1001 ночь»; припомнил все, что у меня было, и заставил себя заняться.

Сначала шло туго, но потом пошло довольно скоро и, во всяком случае, хотя бы и призрачно, но наполнило мою скудную музыкальную жизнь».

Нерадостный тон письма вызван тем, что 80-е годы были для композитора трудным временем. Росла семья, которую нужно было содержать.

Беляева, в концертах РМО, редактирование музыки ушедших из жизни друзей — все это почти не оставляло ни времени, ни душевных сил для творчества.

Тем не менее, именно в эти годы им создаются прекрасные произведения, в том числе «Шехеразада», которая стала одной из вершин симфонического творчества композитора. На автографе партитуры сохранились даты написания каждой из четырех частей сюиты: в конце первой части — 4 июля 1888 года, Нежговицы. В конце второй — 11 июля, в конце третьей — 16 июля, в конце всей партитуры — 26 июля. Таким образом, все произведение было написано менее, чем за месяц.

Римский-Корсаков в основу сюиты, посвященной В. Стасову, положил некоторые из арабских сказок сборника «1001 ночь», широко распространенных в разных (как в полном, так и в сокращенных и адаптированных) изданиях.

Этот сборник — памятник средневековой арабской литературы, источники которого восходят к персидским сказаниям IX века, окончательно сложился в XV веке, а с XVII века довольно широко распространился на Востоке в списках.

Таким образом, русским читателям уже более ста лет были широко известны сказки, основанные на индийском, иранском и арабском фольклоре, объединенные образом грозного Шахриара и его мудрой жены, дочери султанского визиря Шехеразады.

Партитуре композитор предпослал программу, составленную им самим по началу сборника: «Султан Шахриар, убежденный в коварстве и неверности женщин, дал зарок казнить каждую из своих жен после первой ночи; но султанша Шехеразада спасла свою жизнь тем, что сумела занять его сказками, рассказывая их ему в продолжение 1001 ночи так, что, побуждаемый любопытством, Шахриар постоянно откладывал ее казнь и наконец совершенно оставил свое намерение.

Много чудес рассказывала ему Шехеразада, приводя стихи поэтов и слова песен, вплетая сказку в сказку и рассказ в рассказ».

Впоследствии он решил снять эти дополнительные разъяснения к программе: «Нежелательное для меня искание слишком определенной программы в сочинении моем заставило меня впоследствии, при первом издании, уничтожить даже и те намеки на нее (программу. — Л. М), каковые имелись в названиях перед каждой частью…

» Следуя пожеланию композитора, исследователи его творчества никогда не занимались уточнениями программы по сказкам «1001 ночи». По свидетельству самого авторитетного исследователя творчества композитора А.

Соловцова, «остается неясным, какие же именно эпизоды прославленного издания арабских сказок вдохновили Римского-Корсакова и как, в каких музыкальных образах воплощены они в сюите. Римский-Корсаков вполне обоснованно подчеркивает… что в основу «Шехеразады» легли «отдельные, не связанные друг с другом» эпизоды…

Действительно, картины, выбранные Римским-Корсаковым, не объединены общим сюжетом, это не повествование о каком-либо из героев «Тысячи и одной ночи».

Первое исполнение «Шехеразады» состоялось в Петербурге 22 октября (3 ноября) 1888 года в первом из Русских симфонических концертов, состоявшемся в Дворянском собрании под управлением автора.

Музыка

Пролог сюиты открывается могучими и грозными унисонами, рисующими, как принято считать,образ Шахриара. После мягких тихих аккордов духовых инструментов вступает прихотливая мелодия скрипки соло, поддержанная лишь отдельными арпеджиато арфы. Это — прекрасная Шехеразада.

Отзвучала скрипка, и на фоне мерного фигурационного движения у виолончелей, у скрипок снова появляется начальная тема.

Но теперь она спокойна, величава и рисует не грозного султана, а безбрежные морские просторы, непревзойденным певцом которых был автор — моряк, совершивший кругосветное плавание и как никто из композиторов умевший воплощать образы водной стихии.

Вторая тема, звучащая в аккордовом изложении духовых, на миг (всего четыре такта) прерывает мерное движение накатывающихся волн. Нежное соло флейты выдержано в том же движении. Это плавно скользит по волнам корабль Синдбада-морехода. Постепенно поднимается волнение. Вот уже грозно бушует стихия.

Вторую часть начинает тема Шехеразады, вслед за которой солирующий фагот исполняет прихотливую восточного склада мелодию, богато орнаментированную, развивающуюся вариационно в тембрах других инструментов. Это рассказ о восточных чудесах, все более взволнованный и увлекающий.

Центральный раздел рисует события, о которых повествует рассказчик. Разворачивается картина битвы, в которой основная тема — бывшая тема султана, теперь потерявшая связь с первоначальным образом. Ритмически острый возглас тромбонов, интонационно сходный с ней, — тема битвы.

Батальный эпизод прерывается развернутой каденцией кларнета. С пронзительным свистом высоких деревянных инструментов, звучание которых перекрывает флейта-пикколо, начинается следующий эпизод: проносится сказочная птица Рух. Повторяется картина битвы, а в заключительном разделе тему царевича Календера прерывают каденции.

«Кажется, будто слушатели не могут сдержать волнения и горячо обсуждают описываемые события» (А. Соловцов).

Третья часть в спокойном темпе Andantino quasi allegretto имеет две основные темы: Царевича — лирическую, плавную, танцевального склада с простыми гармониями на выдержанном органном пункте, с внезапно вторгающимися гаммо- образными пассажами, — и Царевны, сходную с первой интонационно, но более оживленную, кокетливую, с характерным сопровождением малого барабана, выбивающего прихотливые ритмические фигуры. Эти темы повторяются, варьируются, обогащаются новыми оркестровыми красками. Развитие прерывает тема Шехеразады, исполняемая скрипкой соло, но и далее продолжается ее рассказ о Царевиче и Царевне, который завершается угасанием звучности и нежным арпеджиато струнных.

Четвертая часть — самая продолжительная и богатая различными образами. Ее вступление — первая тема Пролога, которая здесь вновь меняет свое значение. Это уже не грозный Шахриар и не морские просторы, а радостный сигнал к началу праздника. После генеральной паузы звучит его последний мотив. Снова генеральная пауза.

И капризная, усложненная каденция Шехеразады у солирующей скрипки не в одноголосии, как ранее, а в двухголосии, с аккордами в заключении. Еще более бурно, неистово вступает первая тема. Теперь она звучит более длительно, развернуто.

Второе проведение темы Шехеразады также становится более возбужденным (в трех- и четырехголосных аккордах солирующей скрипки). А далее на остинатном ритме разворачивается картина праздника с различными сменяющими одна другую темами.

В общее движение вплетаются и ранее звучавшие темы: мотив из рассказа Календера, мелодия Царевны, воинственный возглас сцены битвы — как будто знакомые персонажи мелькают среди веселящейся толпы. Внезапно, на кульминации праздника, меняется картина: начинается буря. Еще более грозно, чем в первой части, вздымаются волны.

Взвиваются и ниспадают пассажи арф, хроматические гаммы у высоких деревянных. Звучит тема битвы из второй части. Мощный, фортиссимо, аккорд медных духовых, поддержанный гулким звучанием тамтама, рисует момент, когда корабль разбивается о скалу. Успокаивается движение волн, все постепенно затихает.

Задумчиво и спокойно исполняет каденцию Шехеразады скрипка. На пианиссимо у струнных проходит некогда грозная, а теперь смягчившаяся тема Шахриара. И завершает сюиту, возникшая уже не полностью, а отзвуками, постепенно растворяясь в верхнем регистре, тема прекрасной султанши.

Л. Михеева

Записи

Римский-Корсаков. «Шехеразада». Записи в mp3 (classic-music.ru)

Публикации

Ссылки по теме

• Балет «Шехеразада» на музыку Николая Римского-Корсакова

Источник: https://www.belcanto.ru/rimsky_scheherazade.html

Римский-Корсаков. Симфоническая сюита «Шехеразада»

Симфоническая сюита «Шехеразада»

Римский-Корсаков мог создавать самую разную «музыкальную ткань» — от мерцающих восточных шелков и парчи до волшебных, переливающихся всеми красками моря одеяний морской царевны.

 Фантастическая симфоническая сюита «Шехеразада» прочно вошла в концертный репертуар. Н. А. Римский-Корсаков написал её, наполнив музыку прекрасным оркестровым звучанием.

Тема Востока была одной из излюбленных тем в русской музыке XIX века, породившей немало подлинно прекрасных её страниц. Сказочный мир Востока раскрывали перед нами и Глинка в опере «Руслан и Людмила», и Бородин в опере «Князь Игорь, немало восточных тем встречается и в симфонической музыке русских композиторов, и в камерно-вокальном творчестве.

В течение лета 1888 года Римским-Корсаковым была написана «Шехеразада» и впервые исполнена под управлением автора в сезоне 1888-1889 в одном из «Русских симфонических концертов», организованном музыкальным издателем и меценатом Митрофаном Беляевым. С тех пор это произведение приобрело большую популярность у слушателей.

Источником вдохновения для создания сюиты послужило литературное произведение «Сказки тысячи и одной ночи».

Своё сочинение Римский-Корсаков предваряет небольшим программным вступлением:

Султан Шахрияр, убеждённый в коварности и неверности женщин, дал зарок казнить каждую из своих жён после первой ночи; но султанша Шехеразада спасла свою жизнь тем, что сумела занять его сказками, рассказывая их ему в продолжение 1001 ночи, так что, побуждаемый любопытством, Шахрияр постоянно откладывал её казнь и наконец совершенно оставил своё намерение. Много чудес рассказала ему Шехеразада, приводя стихи поэтов и слова песен, вплетая сказку в сказку и рассказ в рассказ.

Некоторые наиболее яркие эпизоды чудесных сказок Шехеразады стали основой симфонического сочинения Римского-Корсакова.

Ведь она, обладая огромной эрудицией и богатейшим воображением, сумела не только спасти свою жизнь, но и создать огромный волшебный мир, полный невероятных чудес и приключений.

Римский-Корсаков называет эпизоды, использованные им в качестве программы для отдельных частей: «Море и корабль Синдбада», «Фантастический рассказ Календера-царевича», «Царевич и царевна», «Праздник в Багдаде и корабль, разбивающийся о скалу». Может быть, поэтому и музыкальное повествование строится как череда сказочных картин и главных героев с их характерными музыкальными темами.

Во вступлении слышится контраст между грозным султаном Шахрияром и пленительной Шехеразадой с самого начала.

А вот тема Шехеразады нежная и томная, исполненная певучей скрипкой соло. В ней слышится и волшебство арабской ночи, и чарующий голос молодой рассказчицы, и полный таинственности колорит дивных восточных повествований. 

Шехеразада рассказывает о легендарном моряке Синдбаде, который отправляется в плавание.  Рисуя море так удивительно красочно и точно, Римский-Корсаков, несомненно, обращался к своим воспоминаниям, связанным с морскими путешествиями.

Главная партия сонатного аллегро – образ волнующегося моря. Она основана на теме Шахриара, однако теперь она становится темой героя сказки – отважного путешественника Синдбада, сохраняя суровый характер.

С ней контрастирует светлая побочная – тема Синдбадова корабля.

Музыка ее удивительно тонко передаёт дыхание морской стихии, рисует бесконечную череду волн с белыми «барашками» на гребнях, корабль Синдбада-морехода, плывущий по спокойной шири океана.

Но волнение моря постепенно нарастает, и теперь музыка рисует величие разбушевавшейся стихии. Но к концу части все успокаивается, и музыка вновь изображает картину ласково плещущегося умиротворённого моря.

Тема Шахрияра светлеет, как будто деспотический владыка под влиянием прекрасных сказок смягчился и дарует Шехеразаде ещё один день жизни, чтобы услышать продолжение.

Вторая часть – «Рассказ царевича-Календера». Здесь появляется новый персонаж — царевич, и Шехеразада как бы передаёт ему слово. Так возникает рассказ в рассказе, сказка в сказке. Композитор создаёт музыкальный портрет Календера, а потом изображает его фантастические приключения.

Но особенно яркой частью сюиты является финал, в котором объединяются темы всех предшествующих частей. Он выделяется яркостью оркестровой фантазии, огненным темпераментом.

Композитор назвал эту часть «Праздник в Багдаде и корабль, разбивающийся о скалу с медным всадником». Этот праздничный характер раскрывается в смене различных тем, игре ритмов, тембров.

Обширная кода, которая служит заключением всего цикла, рисует самостоятельную картину величественного грозного моря и корабля, разбивающегося о скалу.

В эпилоге сюиты тема Шахрияра становится мягкой и спокойной, ведь жестокий султан умиротворён. В последний раз, как завершение сказки, звучит тема юной Шехеразады. Ею заканчивается сюита.

«Шехеразада» — одно из самых ярких произведений, рисующих мир музыкального Востока.

В ней использован принцип картинности, сопоставления разных по характеру эпизодов, объединённых проведением темы Шехеразады, напоминающей нам о том, что всё это — рассказ одного лица — очаровательной сказочницы Шехеразады. В программе сюиты нет последовательного сюжета, нет никаких пояснений и к содержанию сказок.

Эта сюита — один из образцов эпического симфонизма Римского-Корсакова. В ней проявляются те же принципы эпической музыкальной драматургии (контраст, сопоставление образов), что и в эпических операх композитора. Проявляются эти принципы и в строении сюиты в целом, и внутри отдельных частей произведения.

Восточные мотивы

Когда Сергей Дягилев продумывал программу для первых «Парижских сезонов» русского балета в 1910 году, он выбрал именно это произведение, наряду с «Половецкими плясками» А. Бородина и «Хованщиной» М. Мусоргского.

Автором великолепных костюмов и декораций был Леон Бакст.

А в 1911 году В. А. Серов, увидев «Шехеразаду» в программе второго Русского балетного сезона Сергея Дягилева в Париже, был так восхищён красочной необычностью музыки и действа, что создал для балета огромный (12 на 12 метров) занавес.

Презентация

В комплекте:1. Презентация — 9 слайдов, ppsx;2. Звуки музыки:    Римский-Корсаков. Симфоническая сюита «Шехеразада». 1 часть, mp3;    Римский-Корсаков. Симфоническая сюита «Шехеразада». Тема Шахрияра, mp3;    Римский-Корсаков. Симфоническая сюита «Шехеразада». Тема Шехеразады, mp3;

3. Сопровождающая статья, docx.

Источник: http://music-fantasy.ru/materials/rimskiy-korsakov-simfonicheskaya-syuita-sheherazada

Николай Андреевич Римский-Корсаков «Шехеразада»

Пленительный образ Востока был любим русскими композиторами со времен «Руслана и Людмилы» Глинки – даже в такой, казалось бы, далекий от восточных мотивов сюжет, как «Хованщина» Мусоргского, вплетается «Пляска персидок». Отдал дань восточной теме и Николай Андреевич Римский-Корсаков.

Источником вдохновения для него послужил памятник арабской литературы «1001 ночь» – сборник сказок, восходящих к персидскому средневековому фольклору. Обрамлением для этих сказок служит история о жестоком султане Шахриаре.

Не веря в женскую верность, он казнил каждую жену после первой же ночи, и лишь одной из них – Шехеразаде – удалось увлечь супруга чудесными сказками и тем самым спасти свою жизнь.

Эта история и легла в основу четырехчастной оркестровой сюиты. Части ее не связаны с судьбой какого-то одного героя, с одним сюжетом – они представляют собой относительно самостоятельные «рассказы».

Первая часть первоначально была озаглавлена «Море и Синдбадов корабль». Темы, которые открывают ее – это вступление не только к данной части, но и ко всей сюите. Первая из них – жесткий унисон струнных и медных духовых – ассоциируется с образом Шахриара, властного, сильного и деспотичного правителя.

Вторая – причудливая мелодия солирующей скрипки, поддержанная арпеджированными аккордами арфы, представляет образ Шехеразады. Обе темы пройдут через всю сюиту, меняя свое образное содержание и играя роль объединяющего начала.

Здесь из первой части вырастает главная партия, живописующая морскую стихию, столь любимую Николаем Андреевичем Римским-Корсаковым. Побочная складывается из двух тем, первая из которых построена на размеренных аккордах деревянных духовых, вторая – видоизмененная вторая тема вступления, вновь у скрипки-соло.

Вторая часть – единственный момент в сюите, название которого («Рассказ царевича Календера») содержало прямое указание на источник: сказку о царевиче, пережившем множество приключений и явившегося в одежде календера – странствующего монаха, живущего подаянием.

В начале части напоминанием о рассказчице звучит тема Шехеразады, а затем фагот излагает тему, в которой орнаментация и иные восточные черты сочетаются с речитативным началом. Тема варьируется, звуча в других тембрах. Если первый раздел можно уподобить рассказу, то средний – его содержание: захватывающие приключения и битвы.

Он основан на двух темах, одна из которых являет собою видоизмененную тему Шахриара (здесь не связанную с этим образом). В репризе тема прерывается каденциями.

Третья часть, которой композитор планировал дать заглавие «Царевич и царевна», основана на варьировании двух тем – интонационно родственных, но отличающихся по характеру: первая – лирическая, вторая – кокетливая, с более выраженным танцевальным началом, украшенная ударными. В развитие их вплетается и тема Шехеразады, вновь исполняемая солирующей скрипкой.

Четвертая часть – самая продолжительная, самая богатая в тематическом отношении и самая загадочная в отношении содержания, если говорить о предполагаемом названии: «Багдадский праздник. Море. Корабль разбивается о скалу с медным всадником».

Начинается она двумя лейтмотивами сюиты – темами вступления из первой части, которые звучат здесь более возбужденно. Форма сочетает черты вариационности и рондо-сонаты.

Основная тема – стремительная, танцевальная – вовлекает в головокружительную пляску темы из других частей: вторую тему из третьей части, которая становится побочной, мотивы из всех разделов второй части.

Внезапно этот «праздник» сменяется картиной моря, кажущегося еще более грозным, чем в первой части. Но «буря» стихает, и в коде вновь появляются основные темы сюиты. Тема Шахриара звучит теперь у струнных на pp (прекрасной рассказчице удалось смягчить сердце царственного супруга).

Музыкальные Сезоны

Источник: https://musicseasons.org/rimskij-korsakov-shexerazada/

Исследовательская работа сюита «шехеразада» н.а.римский–корсаков

МОУ ДОД  КИРИШСКАЯ  ДШИ

ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКАЯ  РАБОТА

СЮИТА «ШЕХЕРАЗАДА»
Н.А.Римский–Корсаков

к 140-летнему юбилею композитора

автор: Александрова Н.

              7 класс музыкального отделения

              преподаватель Кузовникова Р.М.

2014г.

Среди музыкальных сказок Н. А. Римского-Корсакова – знаменитая «Шехеразада», симфоническая сюита на сюжет «Тысячи и одной ночи».

Идея создания такого произведения появилась у композитора в 1887 году. «К середине зимы… у меня возникла мысль об оркестровой пьесе на сюжет некоторых эпизодов из «Шехеразады», – сообщает Римский-Корсаков в своей книге «Летопись моей музыкальной жизни». Он сразу же тогда набросал первые эскизы.

«Шехеразада» – четырехчастная симфоническая сюита –  была написана всего за два месяца. Село Нежговицы под Лугой, где Николай Андреевич снял дачу летом 1888 года, было прекрасным местом. Здесь все располагало к творческой работе, все было ему по душе. Просторный каменный дом из двух этажей с мезонином  окружали высокие деревья. Нравился ему и старый, большой парк.

Композитор подолгу смотрел на красоту родной природы, она всегда его вдохновляла.

«Тысяча и одна ночь»

Вот уже несколько сот лет неизменно увлекают и волнуют людей приключения Синдбада-морехода, который семь раз пускался в далекие, опасные путешествия и едва не погибал, но каждый раз чудом спасался; судьба разумного и предприимчивого Аладина, сумевшего с помощью волшебной лампы из бедняка превратиться в царевича; история Али-Бабы, который, узнав чудодейственные слова «Сезам, откройся!» овладел несметными сокровищами сорока разбойников; приключения прекрасного царевича, летавшего на волшебном деревянном коне со скоростью птицы.

«Тысяча и одна ночь» – подлинно народное сочинение; оно создавалось и отшлифовывалось постепенно на протяжении веков многими поколениями разных народов Востока.

Каждый из них вносил в эту сокровищницу драгоценные жемчужины своего творчества, обогащая ее все новыми и новыми легендами, красочными описаниями, блестками юмора, самобытными чертами национального характера, быта, поверий, переплетая стихи с прозой, веселое и смешное с грустным и страшным.

В сказках и историях «Тысячи и одной ночи» фантастика сплетается с реальностью, бытовая повесть, рисующая жизнь народа и его правителей, переходит в волшебную сказку. Здесь оживает подлинный древний Восток — шумный, пестрый, мудрый, веселый, темпераментный, полный резких и сочных контрастов.

К сюжету «Тысячи и одной ночи» обращались многие композиторы.

В 1825 году русский композитор Александр Алябьев создал оперу-водевиль «Забавы Халифа, или Шутки на одни сутки»; в 1833 году итальянец Луиджи Керубини написал оперу «Али-Баба».

В 1858 году немецкий композитор Петер Корнелиус, ученик Ф. Листа, создал оперу «Багдадский брадобрей» на сюжет одной из самых смешных сказок Шехеразады – о болтливом цирюльнике. Опера с успехом шла на немецких сценах.

В XX веке известный французский мастер Морис Равель сочинил вокальный цикл и симфоническую увертюру, названные им также «Шехеразада». Есть пьеса под названием «Шехеразада» и у польского композитора Кароля Шимановского: это одна из частей цикла для фортепиано «Маски» (1916 год).

И в наше время не перестают волновать воображение музыкантов бессмертные сказки; ныне они пришли в балетный театр: композитор из Азербайджана Фикрет Амиров написал в 1978 году балет «Тысяча и одна ночь», который вскоре увидел свет на сценах театров.

«Программою, которой я руководствовался при сочинении «Шехеразады», были отдельные, не связанные друг с другом эпизоды и картины из «Тысячи и одной ночи», разбросанные по всем четырем частям сюиты: море и Синдбадов корабль, фантастический рассказ календера-царевича, царевич и царевна, багдадский праздник и корабль, разбивающийся о скалу с медным всадником», – писал Римский-Корсаков в «Летописи моей музыкальной жизни». В первом издании сюиты композитор поместил эту программу в виде заголовков отдельных частей. «При сочинении «Шехеразады», – читаем в «Летописи», – указаниями этими я хотел лишь немного направить фантазию слушателя на ту дорогу, по которой шла моя собственная фантазия, предоставив представления более подробные и частные воле и настроению каждого». Позже Римский-Корсаков снял эти заголовки.

…Султан Шахриар, уверовав в коварство женщин, каждый день брал в жены юную девушку, а на завтра казнил ее. Его главный управитель, визирь, должен был находить ему все новых невест. «Так продолжалось в течение трех лет, — говорит легенда, — и в городе не осталось ни одной девушки…

И вот царь приказал своему визирю привести ему, по обычаю, девушку, и визирь вышел и стал искать, но не нашел девушки и отправился в свое жилище, раздраженный».

Узнав, отчего так грустен и раздражен ее отец, Шехеразада воскликнула: «О, батюшка! Заклинаю тебя, выдай меня за этого царя!» И стала Шехеразада женой султана Шахриара. Каждую ночь она рассказывала ему сказки и истории, одна другой удивительнее, и умолкала каждый раз, когда наступало утро. Сказка всегда обрывалась на самом интересном месте, и Шахриар, желая услышать продолжение, откладывал казнь жены. Но едва кончалась предыдущая сказка, как незаметно начиналась новая, еще более захватывающая.

 Громогласные духовые инструменты оркестра, словно слившись в один могучий голос, провозглашают музыкальную тему, которая звучит повелительно и грозно, как приказ.

Но вот слышится совсем иная музыка: мягкое, задумчивое пение солирующей скрипки под аккорды арфы. Эта музыка, по словам Римского-Корсакова, рисует «Шехеразаду, как бы рассказывающую грозному султану свои чудесные сказки». Начинается первая сказка. Море, Синдбадов корабль…  Не сиделось дома Синдбаду.

Вот каков он был, неугомонный Синдбад-мореход, о котором однажды рассказала Шахриару Шехеразада.

Чего только не пережил Синдбад! Как-то попал он на необитаемый остров, с которого мог спастись только, привязав себя к лапам гигантской сказочной птицы Рухх.

Птица эта была так велика, что в сравнении с ней Синдбад казался не более муравья, и кормила своих птенцов слонами! В другой раз Синдбад оказался в руках гигантских молодцов, от которых едва унес ноги; однажды его едва не проглотил дракон …

Да и как было Римскому-Корсакову не рисовать море? С детства маленький Ника полюбил морскую стихию, еще не видя ее. Он мечтал стать моряком, как его дядя, адмирал, и как обожаемый старший брат, командир шхуны.

Мальчик увлекался чтением книг о дальних плаваниях, играл в морские путешествия, строил игрушечные бригантины и шхуны, у которых все было как у настоящих кораблей.

Его мечта сбылась: он окончил Морской корпус, стал моряком и совершил на учебном корабле длительное кругосветное плавание, пройдя по северным и южным морям.

И кто знает, быть может, когда композитор в 1888 году создавал один из лучших своих морских пейзажей – море в «Шехеразаде», – в его воображении оживали виденные в юности картины, оставившие глубокий след в его памяти. Слушая начало первой части «Шехеразады», можно представить себе и такое море, увиденное Римским-Корсаковым в юности, во время кругосветного путешествия и описанное позже в «Летописи».

…Море тихо и спокойно. Среди его синего безбрежья на горизонте показывается корабль Синдбада-морехода, Он плывет, мягко качаясь на волнах, и его плавное скольжение по воде рисует светлая тема деревянных духовых инструментов: она звучите высоком регистре, постепенно повышается и тает, как будто уплывая вдаль…

Но часто ли удавалось Синдбаду плыть по такому ласковому, спокойному морю? Он рассказывает об одном своем путешествии: «Корабль плыл с нами по ревущему морю, где бились волны… в один из дней напали на нас ветры, дувшие с разных сторон… порывистый и сильный ветер порвал наши паруса и разодрал их на куски», А сколько раз попадал Синдбад в жестокие штормы!

Один из таких штормов запечатлел Римский-Корсаков в первой части «Шехеразады». …Проносятся стремительные легкие пассажи солирующей скрипки – создается впечатление, что это пробегает ветерок по воде. Все большим волнением наполняется музыка, слышно, как бурлят волны. И вот уже разыгрывается настоящая буря. Римский-Корсаков хорошо знал, что такое буря на море, он их переживал не раз.

В музыке слышны голоса разбушевавшейся стихии – грохот грома, стоны и рев моря. Знакомые темы сюиты резко изменились,

Не выдержать Синдбадову кораблю такого натиска стихии! Но нет – вот он, раскачиваясь, появляется снова среди волн: плавная музыкальная тема скрипок звучит по-прежнему мягко и безмятежно. Целы и судно, и путешественники.

В последний раз слышится «плывущая» тема корабля. Отважный Синдбад устремляется навстречу новым чудесам и неведомым приключениям.

«…Дошло до меня, о великий царь…» –так начинает Шехеразада каждую свою новую сказку. На этот раз – во второй части – рассказчица ведет повествование  от  имени  своего героя, царевича-календера.

…Как-то ночью, рассказывала Шехеразада, в один дом постучались три путника, три странствующих монаха – календера. Их легко было отличить от других людей, так как они носили совсем особые одежды, а головы, брови и подбородки у них были выбриты.

Эти три странника оказались бывшими царевичами. Козни недобрых людей и злых духов-джиннов лишили их не только богатства, но и отчего дома, заставив скитаться по белу свету бедными странниками.

Много удивительных, и страшных приключений досталось на долю всех трех календеров.

Одного царевича приговорили к смерти, и ему с трудом удалось спастись; другой вступил в единоборство с всесильным джинном, который превратил его в обезьяну. Третий терпел кораблекрушение, на безлюдном острове нечаянно убил человека, летал на крылатом коне.

Какие именно рассказы и какого календера передал Римский-Корсаков во второй части сюиты? Этого сказать никто не может.

Нетороплива речь календера, этого восточного сказителя, переданная композитором в напевной, мелодии низкого по звучанию духового инструмента – фагота. Тембр фагота здесь напоминает человеческий голос.

Побеждают добрые силы и светлый, торжественный марш возвещает эту победу. Плавно льется речь календера, все новые и новые чудеса рождаются в его рассказах…

Третью часть своей симфонической сюиты Римский-Корсаков назвал «Царевич и царевна». Полная глубокого чувства лирическая мелодия в сочном звучании скрипок и виолончелей завораживает и покоряет как восточная песнь любви. Это образ юного нежного влюбленного.

А царевна… О ней ли сказал восточный поэт:

Смеясь, она будто являет нам

Нить жемчуга, или ряд градин иль ромашек,

И прядь волос как мрак ночной, спущена,

И блеск ее сиянье утра смущает…

Мелодия пляски царевны, переходя от одного инструмент: к другому, становится все пленительней.

А что же царевич и красавица-царевна? Теперь песня царевича звучит совсем по-другому: с воодушевлением, с радостным упоением. Это настоящий гимн любви, который преодолевает все преграды. О такой любви много рассказано в «Тысяче и одной ночи».

Сказочное повествование подходит к концу. В четвертой части сюиты – две картины: «Багдадский праздник» и «Корабль разбивается о скалу».

…Дошло до меня, о счастливый царь», — начинает новую сказку Шехеразада, и снова у скрипки звучит ее тема. Но теперь эта мелодия отзывается печалью, становится взволнованной. Ведь Шехеразада собирается рассказывать не только о радостных, веселых, но и о страшных событиях.

Снова расстилается безбрежная морская гладь. Музыка возвращает нас к первой части сюиты, к первой сказке – «Море. Синдбадов корабль». Здесь звучат те же музыкальные темы. Но на этот раз Синдбада подстерегают еще более суровые испытания.

И вблизи моря стоит купол из желтой меди, а на куполе всадник и конь из меди. А у этого всадника в руке медное копье и на груди повешена свинцовая доска, на которой вырезаны имена и заклинания. И губит людей именно всадник, сидящий на этом коне».

Не спастись на этот раз Синдбадову кораблю! Ветер и волны неудержимо мчат его прямо к роковой скале с Медным всадником.

…Мечтательно и нежно пропевает свою узорчатую восточную мелодию скрипка.

Прекрасная и мудрая рассказчица окончила свое повествование и пала ниц перед султаном Шахриаром, воскликнув: «О царь времен! В течение тысячи из одной ночи забавляла я тебя, рассказывая тебе различные истории и приключения из древних времен, и приводила поучительные примеры из жизни предков. Жизнь моя в руках твоих, и ты волен казнить меня и миловать». И царь ответил «Я помиловал тебя, ибо я убедился, что ты благочестива, великодушна и чиста сердцем».

Смягченным и умиротворенным предстает в музыке грозный султан Шахриар. Его музыкальная тема, которая в npoлоге сюиты звучала с такой грозной и суровой мощью, здесь, в заключении, стала мягкой и спокойной. Замирающие звуки мелодии Шехеразады уносят с собой последние волшебные виденья… Так заканчивается одна из самых замечательных» сказок, рассказанных языком музыки.

«Шехеразада» прозвучала для широкой публики сразу же после своего рождения – 3 ноября 1888 года;   успех ее был огромным.

«Шехеразада» до сих пор не перестает пленять слушателей как одно из обаятельнейших сказаний о Востоке в русской музыке». Эти слова
Б. Асафьева, сказанные в 1944 году, останутся верными всегда, потому что подлинные шедевры искусства бессмертны.

Источник: https://nsportal.ru/ap/library/muzykalnoe-tvorchestvo/2014/08/20/issledovatelskaya-rabota-syuita-shekherazada-narimskiy

Н. А.Римский-Корсаков — Шехеразада (Симфоническая сюита)

Арабская рукопись «Тысячи и одной ночи» (1300-е гг.)

Махмуд Фаршчиян. Рассвет. Восточный танец (1973)

Антон Пик. Иллюстрация к арабским сказкам «Тысячи и одной ночи»

Римский-Корсаков мог создавать самую разную «музыкальную ткань» — от

мерцающих восточных шелков и парчи до волшебных, переливающихся всеми

красками моря одеяний морской царевны.

Фантастическая симфоническая сюита «Шехеразада» прочно вошла в концертный

репертуар. Н. А. Римский-Корсаков написал её, наполнив музыку прекрасным

оркестровым звучанием.

Тема Востока была одной из излюбленных тем в русской музыке XIX века,

породившей немало подлинно прекрасных её страниц. Сказочный мир Востока

раскрывали перед нами и Глинка в опере «Руслан и Людмила», и Бородин в опере

«Князь Игорь, немало восточных тем встречается и в симфонической музыке

русских композиторов, и в камерно-вокальном творчестве.

Одна из наиболее ярких «восточных» партитур Н. А. Римского-Корсакова,

«Шехеразада», погружает нас в атмосферу звучания восточной музыки с её

характерными интонациями и прихотливыми мелодическими изгибами, с

инструментальными тембрами, воссоздающими сказочный, почти фантастический

музыкальный колорит.

В течение лета 1888 года Римским-Корсаковым была написана «Шехеразада» и

впервые исполнена под управлением автора в сезоне 1888-1889 в одном из

«Русских симфонических концертов», организованном музыкальным издателем и

меценатом Митрофаном Беляевым. С тех пор это произведение приобрело

большую популярность у слушателей.

Вацлав Нижинский в балете  «Шахерезада»(раб Зобеид), 1910

Источником вдохновения для создания сюиты послужило литературное

произведение «Сказки тысячи и одной ночи».

Своё сочинение Римский-Корсаков предваряет небольшим программным вступлением: 

Султан Шахрияр, убеждённый в коварности и неверности женщин, дал зарок

казнить каждую из своих жён после первой ночи; но султанша Шехеразада

спасла свою жизнь тем, что сумела занять его сказками, рассказывая их ему в

продолжение 1001 ночи, так что, побуждаемый любопытством, Шахрияр

постоянно откладывал её казнь и наконец совершенно оставил своё намерение.

Много чудес рассказала ему Шехеразада, приводя стихи поэтов и слова песен,

вплетая сказку в сказку и рассказ в рассказ.

Т.П. Карсавина в балете «Шехеразада» (Зобеида) 1911-1912

Некоторые наиболее яркие эпизоды чудесных сказок Шехеразады стали основой

симфонического сочинения Римского-Корсакова. Несмотря на то, что в сюите

много самостоятельных эпизодов, героев, музыкальных тем, сюита объединена

единым замыслом, который подчинён образу главного рассказчика – Шехеразады.

Ведь она, обладая огромной эрудицией и богатейшим воображением, сумела не

только спасти свою жизнь, но и создать огромный волшебный мир, полный

невероятных чудес и приключений.

Синдбадов корабль-часть 1

Римский-Корсаков называет эпизоды, использованные им в качестве программы

для отдельных частей: «Море и корабль Синдбада», «Фантастический рассказ

Календера-царевича», «Царевич и царевна», «Праздник в Багдаде и корабль,

разбивающийся о скалу». Может быть, поэтому и музыкальное повествование

строится как череда сказочных картин и главных героев с их характерными

музыкальными темами.

аудио МУЗЫКУ СЛУШАЕМ ЗДЕСЬ

Источник: https://subscribe.ru/group/muzyika-bez-granits/14263686/

В тиши восточного гарема — в плену безудержных страстей (часть 3 — шахерезада)

?Vlad Otekin (bykovvg_1952) wrote,
2017-01-10 21:59:00Vlad Otekin
bykovvg_1952
2017-01-10 21:59:00Categories:Оригинал взят у katani08 в В тиши восточного гарема — в плену безудержных страстей (часть 3 — шахерезада)

                              Фердинанд Келлер (1842-1922) — Шахерезада и шах Шахриар (1880)

                              И тут Шахерезаду понесло…)))                              Я не Шахерезада

                              Авторская песня и исполнение Натали — Натальи Рудиной

Фердинанд Келлер (Ferdinand Keller) — немецкий художник, представитель символизма. Писал картины на мифологические и аллегорические сюжеты, а также идиллические пейзажи с фантазийными элементами.

                              Статуэтка «Шахерезада и шах Шахриар»Modell von Hugo Meisel (1887-1966) — Модель Хуго Мейселя Германия — Schwarzburger — начало XX века (бельё)Современная надглазурная роспись — Майя Бернацкая («Artmaya»)Софи Жанжамбр Андерсон (1823-1903) — Шахерезада

Она легендарная главная героиня «Рассказа о царе Шахриаре и его брате», который как рамка охватывает персидский сказочный цикл «Тысяча и одна ночь» и служит связующей нитью между другими рассказами цикла.У тамошнего царя Шахриара случилась трагическая lovestory: его жена ему изменила.

И ведь, казалось бы, дело то житейское, ан нет — превратила эта обыденная история неудачливого царя в кровавого сексуального маньяка: вбил он в свою царскую голову, что все женщины изменщицы и в отместку каждую ночь стал проводить с новой девушкой, которую на утро казнил.

И тут Шахерезада — старшая дочь царского визиря, комсомолка, спортсменка и просто красавица девушка редкой красоты и недюжинного ума, решила освободить народ от трагических последствий неудачного брака Шахриара, напросившись в царскую опочивальню в качестве очередной наложницы.

Вот заметьте, на Востоке всегда так: почему-то народ желает освободить не мужчина, а женщина, то Юдифь, то Шахерезада и, главное, всё через спальню. Правда, между двумя упомянутыми восточными красавицами есть существенная разница: первая сама отрубила голову тирану и деспоту Олоферну, вторая же рисковала своей собственной головой. Как говорится, прочувствуйте эту разницу.

Шахерезада воспользовалась своим умением пудрить мужикам мозги, рассказывая царю всю ночь сказки, которые с восходом солнца прерывала на самом интересном месте.

А царь, хоть и маньяк маньяком, но ничто человеческое было ему не чуждо, потому и оставлял свою прекрасную рассказчицу в живых, что любопытство было в нём сильней желания свернуть ей голову. И так ночь за ночью — всего тысяча и одна ночь! Почти три года подряд — что тебе «Санта-Барбара».

)))

                                                                                                                                                      Статуэтка «Шахерезада»
                                                                                                                                                      Италия — Elite & Fabris — вторая половина XX века

Апсит Александр Петрович (1880-1944) — Шахерезада

Через эти самые тысячу и одну ночь бедняга царь уже и думать забыл, с чего всё это началось, ибо сказки Шахерезады стали для него своеобразным наркотиком, без которого он уже не мог обходиться, а стало быть и без самой Шахерезады. На том и закончились его кровавые похождения.

Правда, лично для меня остаётся загадкой, а на кой чёрт такой умной и привлекательной девушке сдался этот престарелый и придурковатый царь. Сказки о том, что она возжелала кого-то там спасать оставим детям. Хотя, царь — он, конечно, и в Персии царь: папик, кошелёк с ушками, мешок с деньгами.

Сами понимаете, что такая дивная история — секс, кровь, деньги, наркотики — не могла пройти мимо внимания творческой либеральной интеллигенции людей искусства.)))

Статуэтка «Шахерезада с попугаем»Германия — KARL ENS — (вторая половина XX века)

«Книга тысячи и одной ночи» — памятник средневековой арабской и персидской литературы, собрание рассказов, обрамлённое историей о персидском царе Шахриаре и его жене Шахерезаде.

Тысяча и одна ночь — художественный фильм производства Франции, Италии и Швейцарии (1990)Режиссёр — Филипп де БрокаВ ролях:Шахерезада — Кэтрин Зета-Джонс Король (Шах) — Тьерри ЛермиттСиндбад — Витторио Гассман

Помимо Шахерезады в фильме присутствуют и другие сказочные персонажи — Синдбад, халиф Багдада, а также Аладдин с волшебной лампой и джинном.

Только, в отличие от традиционного сюжета, джинн из волшебной лампы Аладдина прибыл в сказку Шахерезады из XX века.

Давыдова Людмила Юрьевна — Сказки ШахерезадыПанно, выполненное в технике батика

Давыдова Людмила Юрьевна, родилась в 1958-ом году в Туле, — советская и российская художница. Работает в технике коврового ткачества (гобелен), текстильного дизайна интерьера, батика, живописи, графики. Живёт и работает в Пензе.

Пётр Петрович Кончаловский (1876-1956) — Шахерезада (1917)

)))»Шехеразада» — симфоническая сюита Николая Андреевича Римского-Корсакова, написанная в 1888-ом году. Римский-Корсаков создал «Шехеразаду» под впечатлением от арабских сказок «Тысяча и одна ночь».

В произведении присутствует восточный колорит, который создаётся при помощи цитирования восточных мелодий, тем в восточном духе, имитации звучания восточных инструментов и тонов. «Шехеразада» по своей форме и стилю — симфоническая сюита, то есть многочастное циклическое музыкальное произведение, написанное для симфонического оркестра.

Композитор в процессе работы над сюитой создавал части музыкального произведения, каждая из которых имела собственный программный характер и собственное название:1. Море и Синдбадов корабль2. Рассказ царевича Календера3. Царевич и царевна4.

Праздник в БагдадеНо в дальнейшем Римский-Корсаков пишет единую общую программу симфонической сюиты «Шехеразада», убрав собственные названия частей сюиты и оставив просто их номера: первая, вторая, третья, четвёртая.

Николай Андреевич Римский-Корсаков (1844-1908) — симфоническая сюита «Шехеразада»

Дирижер — Валерий ГергиевСюита «Шехеразада» — одно из самых известных и узнаваемых произведений Римского-Корсакова.Статуэтка «Шахерезада»Россия — Дулёво — 2000

Жорж Барбье (1882-1932) — Ида Рубинштейн и Вацлав Нижинский в балете «Шехеразада»

Ставил балет танцовщик и балетмейстер Михаил Михайлович Фокин (1880-1942), который уже заявил о себе в постановках Русских сезонов, став их постоянным балетмейстером.

Либретто создавалось совместно Александром Бенуа (1870-1960), художником, критиком, одним из лидеров объединения «Мир искусства», Дягилевым и Фокиным.

Собственно самой Шахерезады в этом либретто нет — это история царя Шахриара и его жены Зобеиды, действительная или мнимая измена которой стала причиной кровавых зверств ревнивого царя.В шахском гареме Зобеида пытается умилостивить мужа.

Но Шахриар мрачен: приехавший к нему брат Земан, правитель Персии, уверяет, что жены шаха неверны. Шах объявляет, что отправляется на охоту. Зобеида умоляет его остаться, но напрасно. Оставшись одни, обитательницы гарема уговаривают главного евнуха впустить в гарем их любовников — негров.

Внезапно вернувшийся Шахриар застаёт жен, развлекающихся с любовниками. Его янычары кривыми саблями режут жен и рабов. Зобеида молит оставить ей жизнь, но, получив отказ, убивает себя. Шах в отчаянии.Эскизы декораций и костюмов выполнил Леон Самойлович Бакст (1866-1924).

Эскиз занавеса был выполнен Валентином Александровичем Серовым (1865-1911).

В партии Зобейды на премьере выступила знаменитая танцовщица Ида Рубинштейн (1883-1960), а в партии её раба — не менее знаменитый Вацлав Нижинский (1889-1950).

Статуэтка «Тамара Карсавина в роли Зобейды»СССР (ЛФЗ) — 1950-е годыпо модели 1923-го годаАвтор — Иванов Дмитрий Иосифович

Леон Самойлович Бакст (1866-1924) — эскиз декораций к постановке балета «Шехеразада»Балет «Шехеразада» на музыку одноименной симфонической сюитыНиколая Андреевича Римского-Корсакова (1844-1908)Постановка Андриса ЛиепаШах Шахриар — Андрис ЛиепаЗобейда — Илзе Лиепа Потрясающе красивая постановка.

В 1993-ем году Андрис Лиепа совместно с Изабель Фокин (внучка Михаила и Веры Фокиных) восстановили постановку балета «Шехеразада» на музыку Римкого-Корсакова.

Фотография и статуэтка «Вера и Михаил Фокины в балете «Шехеразада»»СтатуэткаГермания — Schwarzburger Werkstatten — первая половина XX векаАвтор — Gustav Oppel (1891-1978)Леон Самойлович Бакст (1866-1924) — эскиз декораций к постановке балета «Шехеразада»Балет «Шехеразада» на музыку Римского-Корсакова — Русские сезоны — ХХI векДирижёр — Владимир СпиваковПостановка Андриса ЛиепаЗобейда — Илзе ЛиепаЗолотой раб — Николай Цискаридзе

«Русские сезоны XXI века» — включают в себя реконструированные и восстановленные спектакли, выставки и другие культурные проекты оригинальных «Русских сезонов», обогащенные энергетикой сегодняшнего дня.

Это самый значительный проект фонда имени знаменитого советского танцовщика Мариса Эдуардовича Лиепы (1936-1989), возглавляемого его сыном Андрисом Лиепа.

Леон Самойлович Бакст (1866-1924) — эскиз декораций к постановке балета «Шехеразада»Фрагмент балета «Шехеразада» на музыку Римского-КорсаковаЗобейда — Илзе ЛиепаЗолотой раб — Николай ЦискаридзеФрагмент балета «Шехеразада» на музыку Римского-КорсаковаЗобейда — Илзе ЛиепаЗолотой раб — Николай ЦискаридзеЛеон Бакст (1866-1924) — эскиз костюма одалиски к постановке балета «Шехеразада»Леон Бакст (1866-1924) — эскизы костюмов султанш и одалисок к постановке балета «Шехеразада»Леон Бакст (1866-1924) — эскиз костюма одалиски к постановке балета «Шехеразада»Хотя, где тут костюм?)))Леон Бакст (1866-1924) — эскизы костюмов евнухов и рабов-негров к постановке балета «Шехеразада»

Леон Бакст (1866-1924) — эскизы костюмов Шаха Шахриара и Шаха Земана к постановке балета «Шехеразада»

Леон Бакст — один из самых любимых мной художников. Вообще имею сентимент к декоративно-прикладному искусству и искусству театральных художников. В институтские годы как-то перед занятиями — занимались мы во вторую смену — купила в книжном магазине «Дружба» альбом «Леон Бакст» на польском языке.

Альбом дорогущий по тем временам, тем более для студентки, где-то за 10 или 11 рублей. Не удержалась и стала рассматривать его на лекции по теормеханике и это при том, что с дуру ума уселась в первом ряду большой аудитории, устроенной амфитеатром.

Так увлеклась, что не заметила, как преподаватель на мягких лапах подкрался ко мне и заглядывает под парту. «Что это у вас там?», — спрашивает грозно. «Бакст», — простодушно отвечаю и протягиваю ему альбом.

Нужно сказать, преподаватель оказался человеком просвещённым, пролистал альбом, заулыбался и говорит: «Если бы вы переписывали лабораторку по физике, я бы вас выгнал, но, коль скоро интересуетесь искусством, я вас прощаю, но прошу в следующий раз на моей лекции посторонними вещами не заниматься.

» Благодаря этому инциденту, несмотря на то, что в потоке, для которого этот преподаватель читал лекции, было двести человек, он меня запомнил и был весьма доброжелательно ко мне настроен при сдаче зачёта: вместо того, чтобы мне отвечать по билету, а ему слушать, мы с полчаса проговорили об искусстве.

Леон Самойлович Бакст (настоящее имя — Лейб-Хаим Израилевич Розенберг), родился в 1866-ом году в Гродно, — русский и французский художник, мастер станковой живописи и театральной графики, участник объединения «Мир искусства» и театрально-художественных проектов Сергея Дягилева, один из законодателей европейской моды на экзотику и ориентализм в начале XX века.

Художник родился в ортодоксальной еврейской семье.

Его отец, Самуил Розенберг, пользовавшийся авторитетом знаток Талмуда, не обладая большими средствами, женился на единственной дочери гродненского коммерсанта Бакстера, поставщика сукна для русской армии, который вскоре усыновил зятя и содержал всю его семью.

На первой своей выставке (1889) принял псевдоним Бакст — производную от девичьей фамилии матери (Бакстер).В начале 1890-х годов выставлялся в Обществе русских акварелистов. 1893-1897 — жил в Париже, часто возвращаясь в Санкт-Петербург.

С середины 1890-х примыкал к кружку писателей и художников, формировавшемуся вокруг Сергея Дягилева и Александра Бенуа, который позднее превратился в объединение «Мир Искусства». В 1898 году совместно с Дягилевым принимает участие в основании одноименного издания. Графика, изданная в этом журнале, принесла Баксту славу.

С 1899-го года потомственный почётный гражданин Санкт-Петербурга.В 1903-ем году в Варшаве принял лютеранство ради брака с Любовью Павловной Гриценко (1870-1928), дочерью известного мецената и основателя галереи своего имени Павла Михайловича Третьякова (1832-1898), вдовой художника-мариниста Николая Николаевича Гриценко (1856-1900).

1909 — Бакст вновь перешёл в иудаизм из христианства.Леон Бакст преподавал в школе художницы Елизаветы Николаевны Званцевой (1864-1921). 1908-1910 — одним из его учеников был Марк Шагал.1909 — Бакст был выслан из Петербурга как иудей, не имеющий права на жительство, вследствие возвращения в иудаизм из христианства.

В России существовал закон о черте оседлости для иудеев. В больших городах разрешалось жить только тем из них, кто имел высшее образование. Коль скоро Леон Бакст не завершил своё образование в Академии художеств, то он подпал под действие этого закона.С 1910-го года художник жил в Париже и работал над театральными декорациями.

1908 — вошёл в историю как автор декораций для дягилевских Ballets Russes («Клеопатра» (1909), «Шехереаада» (1910), «Карнавал» (1910), «Нарцисс» (1911), «Дафнис и Хлоя» (1912)).1914 — Бакст был избран членом Академии художеств.1918 — Бакст разорвал отношения с Дягилевым и Ballets Russes.

Валентин Александрович Серов (1865-1911) — эскиз занавеса к балету «Шехеразада»

ПЕРВАЯ ЧАСТЬ СЮЖЕТА

ВТОРАЯ ЧАСТЬ СЮЖЕТА

ОКОНЧАНИЕ СЛЕДУЕТГеоргий Курасов — Шахерезада

Георгий Курасов — советский и российский художник, родился в 1958-ом году в Ленинграде, где и сейчас живет и работает. Его картины называют «геометрической живописью».

Sarah Brightman — Arabian nights

Сара Брайтман — Арабские ночи

Источник: https://bykovvg-1952.livejournal.com/791302.html

Симфоническая сюита «Шехеразада»

Римский-Корсаков мог создавать самую разную «музыкальную ткань» — от мерцающих восточных шелков и парчи до волшебных, переливающихся всеми красками моря одеяний морской царевны.

 Фантастическая симфоническая сюита «Шехеразада» прочно вошла в концертный репертуар. Н. А. Римский-Корсаков написал её, наполнив музыку прекрасным оркестровым звучанием.

Тема Востока была одной из излюбленных тем в русской музыке XIX века, породившей немало подлинно прекрасных её страниц. Сказочный мир Востока раскрывали перед нами и Глинка в опере «Руслан и Людмила», и Бородин в опере «Князь Игорь, немало восточных тем встречается и в симфонической музыке русских композиторов, и в камерно-вокальном творчестве.

Одна из наиболее ярких «восточных» партитур Н. А. Римского-Корсакова, «Шехеразада», погружает нас в атмосферу звучания восточной музыки с её характерными интонациями и прихотливыми мелодическими изгибами, с инструментальными тембрами, воссоздающими сказочный, почти фантастический музыкальный колорит.

В течение лета 1888 года Римским-Корсаковым была написана «Шехеразада» и впервые исполнена под управлением автора в сезоне 1888-1889 в одном из «Русских симфонических концертов», организованном музыкальным издателем и меценатом Митрофаном Беляевым. С тех пор это произведение приобрело большую популярность у слушателей.

Источником вдохновения для создания сюиты послужило литературное произведение «Сказки тысячи и одной ночи».

Своё сочинение Римский-Корсаков предваряет небольшим программным вступлением:

Султан Шахрияр, убеждённый в коварности и неверности женщин, дал зарок казнить каждую из своих жён после первой ночи; но султанша Шехеразада спасла свою жизнь тем, что сумела занять его сказками, рассказывая их ему в продолжение 1001 ночи, так что, побуждаемый любопытством, Шахрияр постоянно откладывал её казнь и наконец совершенно оставил своё намерение. Много чудес рассказала ему Шехеразада, приводя стихи поэтов и слова песен, вплетая сказку в сказку и рассказ в рассказ.

Некоторые наиболее яркие эпизоды чудесных сказок Шехеразады стали основой симфонического сочинения Римского-Корсакова. Несмотря на то, что в сюите много самостоятельных эпизодов, героев, музыкальных тем, сюита объединена единым замыслом, который подчинён образу главного рассказчика – Шехеразады. Ведь она, обладая огромной эрудицией и богатейшим воображением, сумела не только спасти свою жизнь, но и создать огромный волшебный мир, полный невероятных чудес и приключений.

Римский-Корсаков называет эпизоды, использованные им в качестве программы для отдельных частей: «Море и корабль Синдбада», «Фантастический рассказ Календера-царевича», «Царевич и царевна», «Праздник в Багдаде и корабль, разбивающийся о скалу». Может быть, поэтому и музыкальное повествование строится как череда сказочных картин и главных героев с их характерными музыкальными темами.

Во вступлении слышится контраст между грозным султаном Шахрияром и пленительной Шехеразадой с самого начала.

В теме Шахрияра – повелительный унисон деревянных духовых инструментов, рисующий образ сильного и властного султана, могучего владыки своего государства, вольного свободно распоряжаться жизнью и смертью своих подданных.

А вот тема Шехеразады нежная и томная, исполненная певучей скрипкой соло. В ней слышится и волшебство арабской ночи, и чарующий голос молодой рассказчицы, и полный таинственности колорит дивных восточных повествований. 

Шехеразада рассказывает о легендарном моряке Синдбаде, который отправляется в плавание.  Рисуя море так удивительно красочно и точно, Римский-Корсаков, несомненно, обращался к своим воспоминаниям, связанным с морскими путешествиями.

Главная партия сонатного аллегро – образ волнующегося моря. Она основана на теме Шахриара, однако теперь она становится темой героя сказки – отважного путешественника Синдбада, сохраняя суровый характер.

С ней контрастирует светлая побочная – тема Синдбадова корабля. Музыка ее удивительно тонко передаёт дыхание морской стихии, рисует бесконечную череду волн с белыми «барашками» на гребнях, корабль Синдбада-морехода, плывущий по спокойной шири океана. Но волнение моря постепенно нарастает, и теперь музыка рисует величие разбушевавшейся стихии. Но к концу части все успокаивается, и музыка вновь изображает картину ласково плещущегося умиротворённого моря.

Тема Шахрияра светлеет, как будто деспотический владыка под влиянием прекрасных сказок смягчился и дарует Шехеразаде ещё один день жизни, чтобы услышать продолжение.

Вторая часть – «Рассказ царевича-Календера». Здесь появляется новый персонаж — царевич, и Шехеразада как бы передаёт ему слово. Так возникает рассказ в рассказе, сказка в сказке. Композитор создаёт музыкальный портрет Календера, а потом изображает его фантастические приключения.

Третья часть — самая лирическая в сюите. Она называется «Царевич и царевна» и представляет собой своеобразный любовный лирический дуэт.

Но особенно яркой частью сюиты является финал, в котором объединяются темы всех предшествующих частей. Он выделяется яркостью оркестровой фантазии, огненным темпераментом. Композитор назвал эту часть «Праздник в Багдаде и корабль, разбивающийся о скалу с медным всадником». Этот праздничный характер раскрывается в смене различных тем, игре ритмов, тембров. Обширная кода, которая служит заключением всего цикла, рисует самостоятельную картину величественного грозного моря и корабля, разбивающегося о скалу.

В эпилоге сюиты тема Шахрияра становится мягкой и спокойной, ведь жестокий султан умиротворён. В последний раз, как завершение сказки, звучит тема юной Шехеразады. Ею заканчивается сюита.

«Шехеразада» — одно из самых ярких произведений, рисующих мир музыкального Востока. В ней использован принцип картинности, сопоставления разных по характеру эпизодов, объединённых проведением темы Шехеразады, напоминающей нам о том, что всё это — рассказ одного лица — очаровательной сказочницы Шехеразады. В программе сюиты нет последовательного сюжета, нет никаких пояснений и к содержанию сказок.

Эта сюита — один из образцов эпического симфонизма Римского-Корсакова. В ней проявляются те же принципы эпической музыкальной драматургии (контраст, сопоставление образов), что и в эпических операх композитора. Проявляются эти принципы и в строении сюиты в целом, и внутри отдельных частей произведения.

Восточные мотивы

Когда Сергей Дягилев продумывал программу для первых «Парижских сезонов» русского балета в 1910 году, он выбрал именно это произведение, наряду с «Половецкими плясками» А. Бородина и «Хованщиной» М. Мусоргского. Претворяя в жизнь свои планы, он хорошо понимал, что конкретно может понравиться публике и что французов очень привлекают восточные веяния. В 1910 году Михаил Фокин поставил балет «Шехеразада» с Вацлавом Нижинским и Идой Рубинштейн в главных ролях. Автором великолепных костюмов и декораций был Леон Бакст.

А в 1911 году В. А. Серов, увидев «Шехеразаду» в программе второго Русского балетного сезона Сергея Дягилева в Париже, был так восхищён красочной необычностью музыки и действа, что создал для балета огромный (12 на 12 метров) занавес.

---

Презентация

В комплекте:
1. Презентация — 9 слайдов, ppsx;
2. Звуки музыки:
    Римский-Корсаков. Симфоническая сюита «Шехеразада». 1 часть, mp3;
    Римский-Корсаков. Симфоническая сюита «Шехеразада». Тема Шахрияра, mp3;
    Римский-Корсаков. Симфоническая сюита «Шехеразада». Тема Шехеразады, mp3;
3. Сопровождающая статья, docx.