Потерпевший кораблекрушение египетская сказка

Сказка о потерпевшем кораблекрушение
Изображение торгового корабля, направляющегося в Пунт. Рисунок в храме Хатшепсут, ок.1250 год до н.э.
Другие названия	Змеиный остров
Жанр	сказка
Язык оригинала	среднеегипетский
Оригинал издан	ок. XX-XVII века до н. э.
Переводчики	Голенищев В. С.
Выпуск	1881

«Сказка о потерпевшем кораблекрушение» (также «Змеиный остров»)^[1] — произведение древнеегипетской литературы эпохи Среднего царства (ок. XX—XVII века до н. э., XII династии)^[2], хранящееся в Эрмитаже (папирус № 1115, pLeningrad 1115; pErmitage 1115)^[3][4]. Сказка описывает фантастические приключения героя, спасающегося после кораблекрушения на острове с огромным Змием.

Произведение лежит в основе авантюрного, приключенческого жанра мировой литературы^[3].

Подпись писца Аменаа, поставленная в конце сказки^[5] была внесена в «Книгу рекордов Гиннесса» (1987) как древнейшая сохранившаяся подпись на папирусе^[6].

Источники

Обнаружен папирус № 1115 в 1880—1881 годах Владимиром Семёновичем Голенищевым, который озаглавил произведение «Потерпевший кораблекрушение»^[1][3]. Об открытии Голенищев писал^[7]:

«Прошедшей зимой (1880—1881) мне удалось сделать совершенно случайно новое открытие в египетском музее с.-петербургского Эрмитажа: это папирус,… рукопись, где уцелели и начало и конец, рукопись, почти вполне превосходно сохранившуюся и притом такую, которая в разных отношениях представляет интерес совершенно исключительный».

В августе 1881 года В. С. Голенищев на Международном конгрессе египтологов в Берлине зачитал доклад, посвящённый своей находке — рассказал о проделанной работе, дал перевод и литературоведческий анализ, в котором провёл аналогии между «Сказкой о потерпевшем кораблекрушение» и памятниками мировой литературы: «Одиссеей», арабским циклом сказок о Синдбаде-мореходе^[3] и некоторыми библейскими мотивами.

Происхождение папируса неизвестно^[4]. Палеографически он близок к папирусам так называемой Берлинской библиотеки. Сам Голенищев относил «Сказание Синухе», папирус Присса с «Поучениями Птаххотепа», «Сказку о потерпевшем кораблекрушение» и ряд других к одной обширной библиотеке, обнаруженной феллахами в районе деревни Курна в 1830-е годы. Сделавшие находку люди распродали папирусы разным людям^[8].

Начало папируса повреждено, однако это не мешает пониманию вводной сути^[3]. Вопрос о том, дошёл ли папирус целиком или начало его утеряно, остаётся дискуссионным.

В 1912 году издана полная публикация папируса — здесь давались иероглифическая транскрипция, перевод и различные комментарии. В 1913 году вышло полное фототипическое издание папируса, остающееся по сей день единственным.

Сюжет сказки составляет не столько рассказ о кораблекрушении, сколько рассказ о змее и самом острове. Поэтому Францов Ю. П. назвал своё исследование «Змеиный остров в древнеегипетской сказке»^[9]. Заглавие «Змеиный остров» дал сказке также советский египтолог Лившиц И. Г.^[1]

Сюжет

Повествование ведётся от первого лица главного героя, чьё имя не называется. Обладатель титула «достойный спутник [фараона]» (по мнению Берлева О. Д. титул помогает датировать сказку, поскольку он вошёл в обиход не раньше фараона Сенусерта III)^[10] утешает провинившегося перед фараоном вельможу, напутствует его не запинаться при встрече с властелином, «ибо спасение человека — в устах его, ибо слово пробуждает снисхождение»^[11]. Для ободрения автор рассказывает свою историю.

Направлявшийся по заданию фараона в медные рудники (вероятно на Синайском полуострове, откуда собирался вернуться по Красному морю)^[12] герой с командой матросов в 120 человек плыл на большом корабле (60 м в длину и 20 м в ширину)^[3].

И вот грянула буря, когда мы были в море, и не успели мы достигнуть суши, плывя под парусами, И вот ветер всё крепче, и волны высотою в восемь локтей^[a]. И вот рухнула мачта в волну, и судно погибло, и никто из моряков не уцелел. Я один был выброшен на остров волнами моря^[11].

Три дня находился герой в пограничном состоянии, без сил, затем (на четвёртый день) пошёл искать пропитание и обнаружил избыток яств. Насытившись, он принёс огнём жертву богам, после чего раздался гром и появился хозяин острова — огромный Змей:

Длина его — тридцать локтей. Борода^[b] его — больше двух локтей. Чешуя его — из золота, брови его — из лазурита. Тело его изогнуто кверху^[11].

Он расспрашивает незваного гостя, с какой целью он прибыл на этот пустынный остров, и даже угрожает сжечь его огненным дыханием, если тот откажется говорить правду, но путник настолько перепуган, что не может отвечать. Тогда Змей относит его в своей пасти в своё жилище и осторожно кладёт на землю. Выслушав правдивую историю вельможи, Змей со слезами рассказывает, что прежде на этом «острове Ка» обитали 76 змеев — он, родные его братья и их дети, а также «малая дочь»^[c], добытая молитвой.

И вот упала звезда и попалила их. Это случилось, когда меня не было — не было меня среди них. Я чуть было не умер, когда нашёл их всех в одной груде спалённых тел^[11].

Растроганный, мореплаватель пообещал рассказать обо всём произошедшем фараону, чтобы тот вознаградил Змея. В ответ Змей рассмеялся и сказал, что как владыка Пунта, он сам владеет всей миррой, а остров его обилен всякими благами. Всё, чего хотелось бы Змею — это, чтобы его рассказ был передан другим людям. Он советует мореплавателю вернуться в Египет, но никогда не искать вновь остров, так как вскоре его поглотит вода. Через четыре месяца, как и сказал Змей, приплыл корабль фараона. Люди с этого корабля, знакомые главного героя по службе, приняли потерпевшего кораблекрушение на борт, а Змей богато одарил его благовониями, драгоценной костью и другими диковинками:

Он даровал мне груз мирры, иби^[d], хекену, нуденба, хесанта^[e], даровал черни для глаз, хвосты жираф, большую груду ладана, слоновьи клыки, охотничьих собак, обезьян и всякое прекрасное добро^[11].

Как и предсказывал Змей, через два месяца корабль возвращается на родину, и герой, поднеся фараону богатые дары Змея, получает особый почёт и свой новый титул.

Анализ

Сказка составлялась не прозаическим, но стихотворным слогом, отмечающимся ритмикой. Сакральный подтекст сказки отсылает к мифологическим мотивам путешествия героя в потусторонний мир, инициации, добычи ценных даров у хтонического существа — Змея. Пройдя все испытания, герой получает новый социальный статус, особые дары и особый титул от фараона^[3].

По мнению Шерковой Т. А. образ острова в сказке связан с космогоническими мифами и представляет собой символ загробного мира. Согласно гелиопольским религиозным текстам первобытный холм Атум вырос из океана-хаоса Нуна. В этой связи герой сказки попадает на остров мёртвых, чтобы переродиться в новом качестве через ритуальную смерть^[13] — когда Змей берёт героя в свою пасть, как символ проглатывания, а затем отпускает его^[14]. Шеркова Т. А. предполагает, что герой сказки на острове, символизирующем потусторонний мир, постигает судьбу^[3] — Змей предрекает:

Вот ты проведёшь, месяц за месяцем, четыре месяца из на этом острове, пока не придёт из царского подворья судно, и люди на нём — твои знакомцы. С ними ты вернёшься в царское подворье и умрёшь в городе своём^[11].

Название острова «Ка», возможно, означает, что на нём хранятся «праобразы», «двойники» абсолютно всех вещей, отвечающие за бессмертие^[3]; либо пограничное положение острова между мирами^[12]. Остров напоминает своим изобилием райский Эдем, который человек покидает из-за козней змея. Описание Змея в сказке перекликается с описанием змея в загробном царстве в 108-й главе «Книги мёртвых» и напоминает более позднего и известного библейского змея-искусителя. Также, змей или дракон, как хранитель несметных богатств является типичным архетипом в мифологии и сказочном фольклоре различных культур^[3].

Наставление в вводной части некоего вельможи о грамотной речи отражает суть всей сказки, которая построена на факте мастерского словесного изложения^[11]. Параллелизм повествования прослеживается между этой вступительной частью, когда один поддерживает другого вельможу и рассказывает свою историю, и серединой произведения, когда Змей утешает потерпевшего кораблекрушение путника своим печальным рассказом^[2].

См. также

• Сказание Синухе — древнеегипетский рассказ о путешествии египтянина в страну Ретену
• Литания Ра
• Одиссея
• Синдбад-мореход

Комментарии

Примечания

Литература

• Golénischeff, Wladimir S. Les papyrus hiératiques no. 1115, 1116 A et 1116 B de l’Ermitage Impérial à St.-Pétersbourg. [St. Pétersbourg], 1913. (факсимиле папируса)
• Blackman, A. M. Middle Egyptian Stories. Bruxelles, 1933 (Bibliotheca Aegyptiaca, 2). (стандартная иероглифическая транскрипция).
• Большаков А. О. Древний Египет в Эрмитаже. Новые открытия. — СПб.: Изд-во Гос. Эрмитажа, 2011. — С. 48-51.
• Игнатов С. С. «Сказка о потерпевшем кораблекрушение» в контексте истории и культуры Древнего Египта эпохи Среднего Царства : дис. … канд. ист. наук : 07.00.03. — СПб., 1994. — 169 с.
• Максимов Е. Н. Папирус № 1115 из собрания Государственного Эрмитажа (Перевод и некоторые замечания) // Древний Египет и древняя Африка. — М., 1967. — С. 96-99.
• Максимов Е. Н. О взаимодействии религии и фольклора на примере образа волшебного змея из «Сказки о потерпевшем кораблекрушение» // Древний Восток. Сборник статей 2. Памяти академика Бориса Александровича Тураева. — М., 1980. — С. 120-126.
• Матье-Ольдерогге М.Э. К выражению [m ȝtw ḥr.k] в папирусе № 1115 Государственного Эрмитажа // Доклады Академии Наук. № 13. 1928. С. 291-292.
• Францев Ю. П. Змеиный остров в древнеегипетской сказке // Известия АН СССР. Отделение гуманитарных наук. — 1929. — № 10. — С. 817-837.
• Baines J. Interpreting the Story of the Shipwrecked Sailor // Journal of Egyptian Archaeology. 1990. Vol. 76. P. 55–72.
• Burkard G. Überlieferungen zur Form der ägyptischen Literatur. Die Geschichte des Schiffbrüchigen als Literarisches Kunstwerk. Wiesbaden, 1993.
• Bolshakov, A. O. Some de visu observations on P. Hermitage 1115 // Journal of Egyptian Archaeology. Vol. 79. 1993. P. 254—259. (исследование начальной кромки папируса).
• Golénischeff W. Sur un ancien conte égyptien // Abhandlungen und Vorträge des fünften internationalen Orientalisten-Congresses gehalten zu Berlin im September 1881. Erste Hälfte: Abhandlungen und Vorträge der semitischen und afrikanischen Section. Berlin, 1882. S. 100–122.
• Golénischeff W. Le conte du Naufragé. Le Caire, 1912.
• The Literature of Ancient Egypt / ed. by W. K. Simpson. — New Haven ; London, 2003. — P. 45-53.

Ссылки

• Первый папирус России

Сравнить переводы:

• Перевод Максимова Е. Н.
• Перевод Шерковой Т. А.
• Перевод Коростовцева М. А.

The «Tale of the Shipwrecked Sailor» is a Middle Kingdom story of an Ancient Egyptian voyage to «the King’s mines».

Historical information[edit]

At least one source states that the papyrus having the story written upon it is located within the Imperial Museum in St. Petersburg,^[1] but that there is no information about where it was originally discovered.^[2] Alternatively it is stated that, in fact, Vladimir Golénishcheff discovered the papyrus in 1881 (also stated as a finding originating from the Middle Kingdom).^[3]

The scribe who copied it, and who claimed to be «excellent of fingers» (cunning of fingers^[4]) despite having made a few slips in the copying, is known as Amenaa,^[5] or Ameni-amenna.^[6] The signature of Amenaa was mentioned in the 1987 edition of The Guinness Book of Records as the oldest surviving signature on a papyrus.^[7]

Synopsis[edit]

The tale begins with a follower (sailor) announcing or stating his return from a voyage at sea.^[8][9] He is returning from an apparently failed expedition and is anxious about how the king will receive him. An attendant reassures him,^[10] advising him on how to behave before the king, and repeating the proverb, «The mouth of a man saves him».^[11] To encourage his master, he tells a tale of a previous voyage of his in which he overcame disaster, including meeting with a god and the king.

The sailor of a ship manned by 150 sailors, fell overboard when a sudden wind caused the waves to be eight cubits high, and was washed up on an island. There he finds shelter and food (he says «there was nothing that was not there»).^[12] While making a burnt offering to the gods, he hears thunder and feels the earth shake and sees a giant serpent approach him. The serpent asks him three times who had brought him to the island. When the sailor cannot answer, the serpent takes him to where it lives and asks the question three times more. The sailor repeats his story, now saying that he was on a mission for the king.

The serpent tells him not to fear and that god has let him live and brought him to the island, and that after four months on the island he will be rescued by sailors he knows and will return home. The serpent then relates a tragedy that had happened to him, saying that he had been on the island with 74 of his kin plus a daughter, and that a star fell and «they went up in flames through it».^[13] In some translations, the daughter survives; in others, she perishes with the rest. The serpent advises the sailor to be brave and to control his heart, and if he does so, he will return to his family.

The sailor now promises the serpent that he will tell the king of the serpent’s power and will send the serpent many valuable gifts, including myrrh and other incense. Laughing at him, the serpent says that the sailor is not rich, but that he (the serpent) is Lord of Punt and that the island is rich in incense, and that when the sailor leaves he will not see the island again as it will become water. His ship arrives to rescue him, and the serpent asks him to «make me a good name in your town» and gives him many precious gifts including spices, incense, elephants’ tusks, greyhounds and baboons.

The sailor returns home and gives the king the gifts he took from the island, and the king makes him an attendant and gives him serfs. The tale ends with the master telling the narrator, «Do not make the excellent (that is, do not act arrogant) my friend; why give water to a goose (literally, bird) at dawn before its slaughtering in the morning?»^[14]

Commentary and analysis[edit]

For some, it is a transparent tale intended as a source of inspiration or reassurance for the noble mind, perhaps similar to something like a courtly creation intended for the royal ear or for the consideration of aristocrats.^[15]
Nevertheless, interpretation of the story has changed from the naive initial understanding of the story as a simplistic tale of the folk tradition, into a sophisticated analysis, in which the narrative is shown to have complexity and depth: a shipwrecked traveller engages upon a spiritual endeavour (or quest), journeying through the cosmos, to meet a primordial god, providing to the traveller a gift of moral vision with which to return to Egypt.^[16] Further, Richard Mathews writes that this «oldest fantasy text contains archetypal narrative of the genre: an uninitiated hero on a sea journey is thrown off course by a storm, encounters an enchanted island, confronts a monster, and survives, wiser for the experience,» commenting additionally that the monster (snake) is the prototype for «the greatest fantasy monster of all time – the dragon, sometimes called the ‘wurm’.»^[17]

The tale itself begins with a framing device in which an attendant or «follower» (conventionally—although not in the papyrus—referred to as «the sailor») tries to comfort his master («Mayor», although it has been suggested that they might be of equal status^[18]), who is returning from an apparently failed expedition and is anxious about how the king will receive him.

Notes[edit]

Further reading[edit]

• George Bass (2004). A History of Seafaring. Walker and Company. ISBN 0-8027-0390-9.
• Bradbury, Louise. (1984–1985). «The Tombos Inscription: A New Interpretation.» Serapis, 8, 1–20.
• Bradbury, Louise. (1996). «Kpn-boats, Punt Trade, and a Lost Emporium.» Journal of the American Research Center in Egypt, 33, 37–60.
• Kitchen, Kenneth A. (1993). «The Land of Punt.» In Thurstan Shaw et al. (eds.), The Archaeology of Africa. London: Routledge, 587–608.
• Segert, Stanislav. (1994). «Crossing the Waters: Moses and Hamilcar.» Journal of Near Eastern Studies, 53, 195–203.
• Redmount, Carol A. (1995). «The Wadi Tumilat and the ‘Canal of the Pharaohs’.» Journal of Near Eastern Studies, 54, 127–35.

External links[edit]

https://sourcebooks.fordham.edu/ancient/2200shipwreck.asp

The «Tale of the Shipwrecked Sailor» is a Middle Kingdom story of an Ancient Egyptian voyage to «the King’s mines».

Historical information[edit]

At least one source states that the papyrus having the story written upon it is located within the Imperial Museum in St. Petersburg,^[1] but that there is no information about where it was originally discovered.^[2] Alternatively it is stated that, in fact, Vladimir Golénishcheff discovered the papyrus in 1881 (also stated as a finding originating from the Middle Kingdom).^[3]

The scribe who copied it, and who claimed to be «excellent of fingers» (cunning of fingers^[4]) despite having made a few slips in the copying, is known as Amenaa,^[5] or Ameni-amenna.^[6] The signature of Amenaa was mentioned in the 1987 edition of The Guinness Book of Records as the oldest surviving signature on a papyrus.^[7]

Synopsis[edit]

The tale begins with a follower (sailor) announcing or stating his return from a voyage at sea.^[8][9] He is returning from an apparently failed expedition and is anxious about how the king will receive him. An attendant reassures him,^[10] advising him on how to behave before the king, and repeating the proverb, «The mouth of a man saves him».^[11] To encourage his master, he tells a tale of a previous voyage of his in which he overcame disaster, including meeting with a god and the king.

The sailor of a ship manned by 150 sailors, fell overboard when a sudden wind caused the waves to be eight cubits high, and was washed up on an island. There he finds shelter and food (he says «there was nothing that was not there»).^[12] While making a burnt offering to the gods, he hears thunder and feels the earth shake and sees a giant serpent approach him. The serpent asks him three times who had brought him to the island. When the sailor cannot answer, the serpent takes him to where it lives and asks the question three times more. The sailor repeats his story, now saying that he was on a mission for the king.

The serpent tells him not to fear and that god has let him live and brought him to the island, and that after four months on the island he will be rescued by sailors he knows and will return home. The serpent then relates a tragedy that had happened to him, saying that he had been on the island with 74 of his kin plus a daughter, and that a star fell and «they went up in flames through it».^[13] In some translations, the daughter survives; in others, she perishes with the rest. The serpent advises the sailor to be brave and to control his heart, and if he does so, he will return to his family.

The sailor now promises the serpent that he will tell the king of the serpent’s power and will send the serpent many valuable gifts, including myrrh and other incense. Laughing at him, the serpent says that the sailor is not rich, but that he (the serpent) is Lord of Punt and that the island is rich in incense, and that when the sailor leaves he will not see the island again as it will become water. His ship arrives to rescue him, and the serpent asks him to «make me a good name in your town» and gives him many precious gifts including spices, incense, elephants’ tusks, greyhounds and baboons.

The sailor returns home and gives the king the gifts he took from the island, and the king makes him an attendant and gives him serfs. The tale ends with the master telling the narrator, «Do not make the excellent (that is, do not act arrogant) my friend; why give water to a goose (literally, bird) at dawn before its slaughtering in the morning?»^[14]

Commentary and analysis[edit]

For some, it is a transparent tale intended as a source of inspiration or reassurance for the noble mind, perhaps similar to something like a courtly creation intended for the royal ear or for the consideration of aristocrats.^[15]
Nevertheless, interpretation of the story has changed from the naive initial understanding of the story as a simplistic tale of the folk tradition, into a sophisticated analysis, in which the narrative is shown to have complexity and depth: a shipwrecked traveller engages upon a spiritual endeavour (or quest), journeying through the cosmos, to meet a primordial god, providing to the traveller a gift of moral vision with which to return to Egypt.^[16] Further, Richard Mathews writes that this «oldest fantasy text contains archetypal narrative of the genre: an uninitiated hero on a sea journey is thrown off course by a storm, encounters an enchanted island, confronts a monster, and survives, wiser for the experience,» commenting additionally that the monster (snake) is the prototype for «the greatest fantasy monster of all time – the dragon, sometimes called the ‘wurm’.»^[17]

The tale itself begins with a framing device in which an attendant or «follower» (conventionally—although not in the papyrus—referred to as «the sailor») tries to comfort his master («Mayor», although it has been suggested that they might be of equal status^[18]), who is returning from an apparently failed expedition and is anxious about how the king will receive him.

Notes[edit]

Further reading[edit]

• George Bass (2004). A History of Seafaring. Walker and Company. ISBN 0-8027-0390-9.
• Bradbury, Louise. (1984–1985). «The Tombos Inscription: A New Interpretation.» Serapis, 8, 1–20.
• Bradbury, Louise. (1996). «Kpn-boats, Punt Trade, and a Lost Emporium.» Journal of the American Research Center in Egypt, 33, 37–60.
• Kitchen, Kenneth A. (1993). «The Land of Punt.» In Thurstan Shaw et al. (eds.), The Archaeology of Africa. London: Routledge, 587–608.
• Segert, Stanislav. (1994). «Crossing the Waters: Moses and Hamilcar.» Journal of Near Eastern Studies, 53, 195–203.
• Redmount, Carol A. (1995). «The Wadi Tumilat and the ‘Canal of the Pharaohs’.» Journal of Near Eastern Studies, 54, 127–35.

External links[edit]

https://sourcebooks.fordham.edu/ancient/2200shipwreck.asp

1. Главная
2. Мифы
3. Мифы Египта
4. Сказка потерпевшего кораблекрушение

Сказка о потерпевшем кораблекрушение

Это
произведение древнеегипетской литературы
времени Среднего царства. Текст сказки
сохранился на папирусе, который был
найден в Государственном Эрмитаже в
1880-1881 годах Владимиром Семеновичем
Голенищевым. О своем открытии В.С.Голенищев
писал: «Мне удалось сделать совершенно
случайно новое открытие: папирус…
рукопись, где уцелели и начало и конец,
рукопись, почти вполне превосходно
сохранившуюся и притом такую, которая
в разных отношениях представляет интерес
совершенно исключительный».

Сказка
– это увлекательное повествование о
приключениях героев, которые вступают
в единоборство с силами зла, и, пройдя
испытания, получают награду. Сказки
передавались из поколения в поколение
сначала устно, затем, с появлением
письменности, их стали записывать. По
своей природе сказки похожи на мифы.
Однако в мифах в основном говорится о
богах, сотворивших мир, и предках,
передавших людям полезные знания и
предметы, а в сказках эти деяния
совершаются самими людьми – царями,
вельможами, простым народом, то есть
простолюдинами.

Древние
египтяне часто пускались в плавание по
Красному морю в далекую страну Пунт
(возможно, современная Сомали) в поисках
благовоний, где произрастали ладаноносные
деревья, и другой экзотики. Рассказы
бывалых мореходов об их странствиях и
приключениях, о диковинных странах
сопровождались сказочными сюжетами. В
сказках отразились религиозно-мифологические
представления древнего Египта. Сюжет,
с одной стороны, прост (герой попадает
на необитаемый остров), а с другой точки
зрения, сложный. Сложность заключается
в том, что в Древнем Египте существовали
обряды (мистерии), которым подвергались
люди, стремившиеся к более высокому
духовному развитию. Эти обряды были
очень трудными, и те, кто выдерживал их,
награждались. Сюжет сказки таков:
потерпевший кораблекрушение попадает
на необитаемый остров, в котором живет
змей. Потерпевший попадает под его
влияние и должен ответить на его вопросы,
подвергнуться испытаниям. Все выдержал
потерпевший кораблекрушение и был
награжден: «И он дал дары: благовония,
мирру, черную краску для глаз, хвосты
жирафов, бивни слона, охотничьих собак,
обезьян и всего самого хорошего».

Краткое
содержание сказки: И сказал сопровождающий
князю: «Вот достигли мы родных берегов;
вбит причальный столб, передний канат
отдан на землю; воздаются хвалы,
прославляют бога, каждый обнимает
товарища своего; команда наша пришла
невредимой – нет потерь в войске нашем».
Слушай же меня, о князь. Я свободен от
преувеличения. Я спустился в море в
ладье. На ней было 120 корабельщиков,
избраннейших в Египте. Видели они небо,
видели они землю, и были их сердца
храбрее, чем у львов. И они предсказали,
что буря не придет и непогоды не будет.
Но буря поднялась. Поднялся ветер, он
усилился и поднялась волна (5м). Дерево
пробило ладью. Тогда ладья погибла, и
не осталось ни одного, кто был на ней. А
я был выброшен морской волной на остров.
Провел я 3 дня в одиночестве. Спал я в
сени дерева. И я пошел, чтобы узнать,
нельзя ли что-нибудь поесть. Нашел я там
смоквы и виноград, всякий хороший лук,
огурцы, рыб и птиц. Не существует ничего,
чего бы не было на нем. Тогда я насытился
и положил на землю то, что осталось.
После этого я взял огниво и произвел
огонь, я сделал жертву сожжения богам.
Тогда я услышал громовой голос. Я подумал,
что это морская волна. Деревья ломались,
земля двигалась. Когда я открыл свое
лицо, то увидел, что идет Змей. У него
была длинная борода, тело позолочено,
а его брови из настоящего лазуревого
камня. Он сказал мне: «Кто тебя доставил?
Если ты будешь медлить с ответом, … ты
станешь пеплом, превратившись в нечто
невидимое». Я сказал ему: «Ты говоришь
мне, но я не слышу этого. Я перед тобой,
но я не знаю себя (от страха)».

Тогда
он взял меня своим ртом и забрал он меня
в то место, где он отдыхал. Был я цел. И
он открыл свой рот на меня, а я был на
своем животе. Тогда он сказал мне: «Кто
тебя доставил на этот морской остров,
берега которого в волнах?» Я сказал ему:
«Я был в ладье, на ней было 120 корабельщиков.
Один там был к одному, и сердце каждого
было храбрее, чем у другого. И не было
среди них глупых. Но буря поднялась,
когда мы были уже в море. Поднялся ветер,
и появилась волна. И дерево пробило мне
лодку. Тогда ладья погибла, и не осталось
ни одного, кто был на ней, кроме меня. И
вот я около тебя. Я был доставлен на этот
остров морской волной».

И
он сказал мне: « Не бойся, не закрывай
своего лица. Ты достиг меня. Смотри, это
бог дал тебе жизнь. Он доставил тебя на
этот остров Духа. Не существует ничего,
чего бы не было на нем. Он полон всяким
добром. Смотри, ты проведешь 4 месяца на
этом острове Ка. И придет ладья из
столицы. На ней будут корабельщики,
которых ты знаешь. И ты отправишься
вместе с ними в столицу. Ты умрешь в
своем городе. Сколь радостно рассказывать
об испытании, когда прошло все печальное».
Сказал я ему: «Поведаю я о могуществе
твоем царю, чтобы он узнал о величии
твоем. … Расскажу я обо всем, случившемся
со мной, об увиденном мной могуществе
твоем. Будут поклоняться в городе перед
Высшим Советом на земле всей. Распоряжусь,
чтобы доставили для тебя корабли,
груженые ценностями всякими Египта,
как подобает это делать для бога, любящего
людей, из страны далекой, о которой не
знают люди». Тогда засмеялся он надо
мной, над тем, что я сказал глупость в
понимании его. Сказал он
мне: «Немного у тебя мирры, то, что есть,-
это ладан. Я же повелитель, и мирра
принадлежит мне. Никогда не увидишь ты
остров этот – станет он волной».

Корабль
тот пришел. Тогда я отправился сообщить
об этом, но понял я, что он уже знает это.
Тогда сказал он мне: «Да будешь ты здрав
в доме твоем. Обнимешь своих детей.
Сделай имя мое прекрасным в городе
твоем. Воскреснешь ты в гробнице твоей».
Поплыли мы в северном направлении к
столице государя. Приблизились мы к
родным берегам через два месяца в
соответствии со сказанным им. И пошел
я к царю, принес дары эти. Восхвалил он
бога за меня перед Высшим Советом земли
своей. Наградил он меня титулом
«сопровождающий», получил я людей его.

Посмотри
на меня после того, как я достиг земли,
как претерпел я испытания. Послушай
меня, ибо прекрасно слушать людей. Тогда
сказал он мне: «Не преувеличивай, друг
мой. Кто дает воду на рассвете птице,
которую зарежут утром?»

Соседние файлы в предмете [НЕСОРТИРОВАННОЕ]

• #
• #
• #
• #

  30.04.2022904.14 Кб0Учебник 283.docx

• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #

Спо­кой­на Ве­ликая Зе­лень. Чист ла­зурит не­бес. Не­бо смот­рится в мо­ре, как в яс­ное зер­ка­ло.

По би­рюзо­вым вол­нам пти­цей не­сет­ся ко­рабль. Вес­ла с его бор­тов взле­та­ют, по­доб­но крыль­ям. Бь­ет­ся на креп­ких ре­ях вет­ром на­пол­ненный па­рус.

По­лот­ни­ще па­руса так ве­лико, что им уп­равля­ют чет­ве­ро. Два ру­левых по­вора­чива­ют руль-кор­ми­ло. А все­го на бор­ту сто двад­цать один че­ловек: пос­ла­нец фа­ра­она, — да бу­дет он здрав, си­лен и бла­гопо­лучен, — и мо­ряки. Все они лю­ди бы­валые и от­важные — от­борные мат­ро­сы. Ви­дали они зем­лю, ви­дали они и не­бо, храб­ры бы­ли их сер­дца бо­лее чем у ль­вов. Встре­тить­ся с бу­рей им ни­почем. И ко­рабль так­же кре­пок и ве­лик. Дли­на его сто двад­цать лок­тей, а ши­рина со­рок.

— А ну, то­ропись, а ну, то­ропись! — кри­чит на кор­ме над­смотрщик, и ре­мен­ная трех­хвос­тая плеть рас­се­ка­ет проз­рачный воз­дух.

Греб­цы все вмес­те от­ки­дыва­ют­ся на­зад. Вес­ла взле­та­ют и па­да­ют в во­ду. Со­леные брыз­ги бь­ют­ся о вол­но­рез.

Ку­да не­сет­ся быс­трый ко­рабль? В ка­кую даль смот­рят два гла­за, на­рисо­ван­ные на бор­ту?

Есть за кра­ем Егип­та уг­рю­мые ска­лы. Ни тра­ва, ни кус­ты не рас­тут по об­ры­вис­тым скло­нам. Пти­цы там не ще­бечут, зве­ри го­лоса не по­да­ют. Лишь лязг це­пей да гро­хот ку­валд раз­но­сит гул­кое эхо. Это ра­бы в це­пях и ко­лод­ках бь­ют и дро­бят по­роду, до­бывая для фа­ра­она зо­лото.

Вот уже скры­лась из ви­ду зем­ля. Вы­шел ко­рабль в от­кры­тое мо­ре. Мо­ряки пос­мотре­ли на не­бо: чист ла­зурит не­бес. Пос­мотре­ли они на во­ду: спо­кой­но Ве­ликое Зе­леное мо­ре.

— Бу­ри не дол­жно быть, — ска­зали все как один.

Но толь­ко ус­пе­ли вы­мол­вить, как ста­ло хму­рить­ся не­бо, рев про­катил­ся по мо­рю. Прим­чался ве­тер, за­выл, зас­вистал. Под­ня­лись ог­ромные вол­ны, сте­ной пош­ли на ко­рабль. Пер­вая вол­на уда­рила с но­са, и на бор­тах не ста­ло об­шивки. Вто­рая вол­на упа­ла на па­лубу, и мач­та пе­рело­милась слов­но трос­тник. Третья вол­на под­ня­лась на во­семь лок­тей и нак­ры­ла ко­рабль. И вот са­мого ко­раб­ля не ста­ло. Он был раз­бит и за­тонул.

Все мо­ряки по­гиб­ли в бу­шу­ющем мо­ре. Спас­ся один фа­ра­онов пос­ла­нец. Ух­ва­тил­ся он из пос­ледних сил за проп­лы­вав­шее брев­но — вол­на по­нес­ла и выб­ро­сила его на бе­рег пус­тынно­го ос­тро­ва.

Ве­тер ско­ро утих. Ве­ликая Зе­лень свер­ну­ла вол­ны. Бу­ри слов­но и не бы­вало.

Три дня про­вел мо­реп­ла­ватель на бе­регу в оди­ночес­тве. Собс­твен­ное сер­дце бы­ло ему вмес­то то­вари­ща. Тень си­комо­ра за­меня­ла дом. На чет­вертый день си­лы к не­му вер­ну­лись, он встал и по­шел вглубь ос­тро­ва по­ис­кать для се­бя еды.

На­шел он там смок­вы и ви­ног­рад, чес­нок, прек­расные пло­ды кау и не­кут, огур­цы ка­кие толь­ко бы­ва­ют, раз­ных рыб и птиц. И бы­ло на ос­тро­ве все, что толь­ко мож­но се­бе пред­ста­вить.

На­сытил­ся че­ловек и по­ложил еще на зем­лю, ибо слиш­ком мно­го бы­ло на его ру­ках.

«Чу­до див­ное, ди­во див­ное этот ос­тров», — по­думал про се­бя мо­реп­ла­ватель, од­на­ко дол­го ди­вить­ся чу­ду не стал, из­го­товил ог­ни­во и при­нял­ся раз­во­дить кос­тер.

Вдруг за­гуде­ло вок­руг, заг­ро­мыха­ло. Дрожь прош­ла по Ве­ликой Зе­лени. За­бились вол­ны о бе­рег. Зат­ряслась, как в ли­хорад­ке, зем­ля. Зад­ро­жали цве­ты, за­кача­лись де­ревья. Рас­сту­пились по обе сто­роны, и по­явил­ся ог­ромный че­шуй­ча­тый Змей. Бо­рода длин­ная, бро­ви тор­чком. Каж­дая че­шуй­ка зо­лотом пе­рели­ва­ет­ся, бро­ви и бо­рода ла­зури­том свер­ка­ют. Слу­чалось ко­му-ни­будь ви­деть по­доб­ное?

И бы­ло в том змее трид­цать лок­тей дли­ны, а его бо­рода боль­ше двух лок­тей.

По­нял фа­ра­онов пос­ла­нец, что пе­ред ним сам вла­дыка ос­тро­ва.

Вы­шел Змей из ро­щи, по­вел гла­зами по сто­ронам, за­шипел, зас­вистал страш­ным свис­том и дви­нул­ся на нез­ва­ного гос­тя. Он дви­гал­ся, как че­ловек на но­гах. Зо­лотые ступ­ни тя­жело про­мина­ли тра­ву. Зо­лотое те­ло ви­лось ог­ромны­ми коль­ца­ми.

По­мер­твел от стра­ха мо­реп­ла­ватель. Рух­нул на зем­лю ни жив ни мертв. Ру­ки ли­шились си­лы, но­ги ут­ра­тили кре­пость. Гла­за от­крыть — и то мо­чи не ста­ло. Один слух сох­ра­нил­ся. Слы­шит мо­реп­ла­ватель — раз­несся по ос­тро­ву го­лос, по­доб­ный рас­ка­там гро­ма.

— Кто при­нес те­бя сю­да, кто при­нес те­бя, че­лове­чек? — гроз­но спра­шивал Змей. — Кто дос­та­вил те­бя на пус­тынный ос­тров, спря­тан­ный в во­дах Ве­ликой Зе­лени?

У мо­реп­ла­вате­ля со стра­ху язык от­нялся. Он жизнь от смер­ти не от­ли­ча­ет. Где ему Змею от­ве­тить?

Раз­гне­вал­ся Змей, рас­крыл свою пасть, схва­тил мо­реп­ла­вате­ля, но умерщ­влять пе­реду­мал. Пос­та­вил его нев­ре­димым на зем­лю и сно­ва стал воп­ро­шать:

— Кто при­нес те­бя, ма­лень­кий че­лове­чек? Ес­ли бу­дешь мол­чать и не ска­жешь, как по­пал ты на ос­тров, спря­тан­ный в вол­нах, я унич­то­жу те­бя, сож­гу, как тра­ву. От те­бя ос­та­нет­ся толь­ко горсть пеп­ла, и ста­нешь ты не­видим в этом ми­ре.

По­нял мо­реп­ла­ватель, что де­ло идет о жиз­ни и смер­ти. Соб­рался он с ду­хом и за­гово­рил:

— Пос­ла­ли ме­ня про­верить ра­боту на руд­ни­ках фа­ра­она, — да бу­дет он здо­ров и бла­гопо­лучен. Спус­тился я к мо­рю, сел на ко­рабль со ста двад­цатью греб­ца­ми. Один от­важней дру­гого бы­ли все мо­ряки. Та­кие прой­дут сквозь зем­лю и не­бо. Спра­вить­ся с бу­рей им ни­почем. И был ко­рабль боль­шой и креп­кий сто двад­цать лок­тей в дли­ну и со­рок в ши­рину. Но бу­ря приш­ла, о ка­кой и не слы­хива­ли. Взды­бились вол­ны и сте­ной пош­ли на ко­рабль. Рух­ну­ла мач­та, сле­тела с бор­тов об­шивка. И бы­ла вол­на вось­ми лок­тей вы­соты. И вот ко­рабль раз­бился и за­тонул. Все по­гиб­ли в бу­шу­ющем мо­ре. Спас­ся лишь я. Схва­тил я брев­но, под­хва­тила ме­ня боль­шая вол­на, по­нес­ла и выб­ро­сила на бе­рег. Вот кто при­нес ме­ня на этот ос­тров, со всех сто­рон ок­ру­жен­ный вол­на­ми, вот кто дос­та­вил ме­ня.

Выс­лу­шал мо­реп­ла­вате­ля Змей, по­качал го­ловой, по­том ска­зал:

— Не бой­ся ме­ня, че­лове­чек, про­гони из сер­дца страх. Ни­чего дур­но­го с то­бой не слу­чит­ся. Ты по­тер­пел ко­раб­лекру­шение, но чу­дом спас­ся и пре­быва­ешь на ос­тро­ве, где вдо­воль все­го, че­го ду­ша по­жела­ет. Ты про­живешь здесь ме­сяц за ме­сяцем, не зная ни бед, ни за­бот. И вот на ис­хо­де чет­верто­го ме­сяца прип­лы­вет по мо­рю ко­рабль. При­ведут его мо­ряки, те­бе хо­рошо зна­комые. Вмес­те с ни­ми от­пра­вишь­ся ты в Еги­пет и бу­дешь жить-по­живать в бла­годенс­твии, поль­зу­ясь ми­лостью са­мого фа­ра­она, — да бу­дет он здрав, си­лен и мо­гуч! О сво­их те­переш­них злок­лю­чени­ях ты и не вспом­нишь. Со мной же слу­чилась бе­да, ко­торую мне не за­быть во­веки.

Змей вздох­нул — и с де­ревь­ев по­сыпа­лись листья, вто­рой раз вздох­нул и об­ле­тели ле­пес­тки у цве­тов.

— Жил я здесь не один, а с друж­ной семь­ей, — за­гово­рил он сно­ва. Бы­ло нас семь­де­сят пять Зме­ев и еще од­на Змей­ка, моя млад­шая дочь. Она бы­ла та­кая лас­ко­вая и ве­селая, что ее я лю­бил боль­ше дру­гих. И вот, ког­да я уп­лыл в от­кры­тое мо­ре, с не­ба сор­ва­лась звез­да и рух­ну­ла пря­мо на ос­тров. За­горе­лись де­ревья, за­пыла­ли кус­ты. Весь ос­тров стал ог­ромным кос­тром, и спря­тать­ся бы­ло не­куда. Ник­то не вы­шел жи­вым из ог­ня. Рез­вая Змей­ка сго­рела вмес­те со все­ми.

Из Зме­евых глаз вы­кати­лись две боль­шие сле­зы. Они упа­ли на зем­лю и прев­ра­тились в два зо­лотых са­мород­ка.

— Что твое го­ре ря­дом с мо­ей бе­дой? У ме­ня чуть сер­дце не ра­зор­ва­лось, ког­да я вер­нулся на ос­тров и ни­кого там не на­шел. Ты об­ни­мешь сво­их де­тей и по­целу­ешь свою же­ну и уви­дишь ты свой дом, а это луч­ше всех ве­щей.

Пло­хие дни прой­дут, слов­но сон. Ты дос­тигнешь сто­лицы и бу­дешь жить в ней до кон­ца сво­их дней сре­ди сво­их брать­ев. Ра­ди это­го сто­ит быть му­жес­твен­ным и пе­ренес­ти вы­пав­шие нев­зго­ды.

Мо­реп­ла­ватель упал на ко­лени, по­цело­вал зем­лю меж­ду ла­доня­ми и ска­зал:

— Я рас­ска­жу его ве­личес­тву фа­ра­ону, — да бу­дет он здрав, си­лен и мо­гуч! — о тво­ей доб­ро­те, по­ведаю ему о тво­ем мо­гущес­тве. Он при­кажет дос­та­вить те­бе бла­гово­ния, прек­раснее ко­торых нет в це­лом ми­ре. Я прос­лавлю твою си­лу пе­ред вель­мо­жами, и они по­велят за­колоть для те­бя бы­ков и за­бить птиц. Поп­лы­вут к тво­ему ос­тро­ву ко­раб­ли, гру­жен­ные всем, чем бо­гат Еги­пет.

Змей в от­вет рас­сме­ял­ся. Гул­ко и звон­ко по­нес­ся смех, слов­но брон­зо­вые кув­ши­ны рас­ка­тились сре­ди кам­ней.

— Мно­го ль бла­гово­ний у те­бя, че­лове­чек, что ты хо­чешь со мной по­делить­ся? На мо­ем же ос­тро­ве ду­шис­тых смол боль­ше, чем во всем ми­ре. Вы­ходит, ты со­бира­ешь­ся ме­ня ода­рить тем, чем я вла­дею) с из­бытком. По­ис­ти­не, это смеш­но. Не нуж­но мне смол, не нуж­да­юсь я в зо­лоте, не ис­пы­тываю нех­ватки ла­зури­та и ма­лахи­та. Да и ос­тро­ва боль­ше ник­то не уви­дит. Как толь­ко скро­ет­ся твой ко­рабль, я опу­щу ос­тров под во­ду.

— Ты ока­зал столь­ко ми­лос­тей по­тер­певше­му ко­раб­лекру­шение вда­ли от род­ных бе­регов. Чем от­пла­тить те­бе за твою доб­ро­ту?

— Рас­ска­жи обо мне сы­ну и до­чери, рас­ска­жи всем лю­дям тво­ей стра­ны: пусть обо мне уз­на­ет и стар, и млад. Рас­ска­жи его ве­личес­тву фа­ра­ону, — да бу­дет он здрав, си­лен и мо­гуч! Вот что ты мо­жешь для ме­ня сде­лать. И не для это­го ли боль­шая вол­на при­нес­ла те­бя на мой ос­тров?

— Сде­лаю все, как ты ве­лишь.

По­бежа­ли дни один за дру­гим. Не­замет­но пром­ча­лись три ме­сяца. Вот уж чет­вертый спе­шит к кон­цу. Вдруг вда­ли по­казал­ся ко­рабль. Вес­ла с его бор­тов взле­тали, по­доб­но крыль­ям.

Мо­реп­ла­ватель бро­сил­ся к си­комо­ру, рос­ше­му на бе­регу. Как кош­ка вска­раб­кался он на вер­ши­ну и гла­зам сво­им не по­верил.

Тот са­мый ко­рабль, что вез его к руд­ни­кам, не­сет­ся по би­рюзо­вой во­де. Цел он и нев­ре­дим. И мач­та на мес­те, и па­рус не сор­ван, а бь­ет­ся на креп­ких ре­ях. Гла­за, на­рисо­ван­ные на бор­ту, смот­рят на бе­рег ос­тро­ва.

Слу­чалось ли в ми­ре боль­шее чу­до?

А кто на кор­ме по­вора­чива­ет кор­ми­ло, кто уп­равля­ет па­русом, под­ни­ма­ет и опус­ка­ет вес­ла? Жи­вы от­важные мо­реп­ла­вате­ли! Не­даром шла о них сла­ва, что прой­дут они не­бо и зем­лю, что спра­вить­ся с бу­рей им ни­почем.

Не пом­ня се­бя от ра­дос­ти, мо­реп­ла­ватель бро­сил­ся к Змею. Но тот лишь рас­сме­ял­ся в от­вет:

— Раз­ве я не ска­зал, что ко­рабль при­дет с мо­ряка­ми, те­бе хо­рошо зна­комы­ми?

— Все так и выш­ло, о ве­ликий Змей!

— Воз­вра­щай­ся на бе­рег, че­лове­чек, встре­чай мо­ряков и от­прав­ляй­ся в путь. Че­рез два ме­сяца ока­жешь­ся ты на ро­дине, об­ни­мешь же­ну и де­тей и бу­дешь с ни­ми жить-по­живать во двор­це са­мого фа­ра­она, — да бу­дет он здрав, си­лен и мо­гуч!

На про­щание Змей при­казал заг­ру­зить ко­рабель­ные трю­мы па­хучи­ми смо­лами и бла­говон­ны­ми тра­вами, при­вес­ти на па­лубу обезь­ян и дос­та­вить быс­трых со­бак для фа­ра­оно­вой охо­ты. К этим да­рам он при­бавил мно­го дру­гих.

— Спа­сибо те­бе, вла­дыка ос­тро­ва, — кла­нял­ся мо­реп­ла­ватель.

— Пусть бу­дет жизнь твоя веч­на, как не­бо, — кла­нялись Змею все мо­ряки.

По­том приш­ло вре­мя, и ко­рабль от­плыл на се­вер. Фа­ра­онов пос­ла­нец сто­ял на кор­ме и смот­рел на уда­ляв­ший­ся бе­рег. Над ос­тро­вом плы­ли зо­лотые ту­чи. То ли сол­нце си­яло с осо­бой си­лой, то ли све­тил­ся вла­дыка ос­тро­ва — Змей. Вдруг все ис­чезло. И сколь­ко ни вгля­дывал­ся фа­ра­онов пос­ла­нец, он ви­дел од­но без­бреж­ное мо­ре.

Пла­вание дли­лось ров­но два ме­сяца. И все это вре­мя Ве­ликая Зе­лень пре­быва­ла в по­кое. Ни еди­ное об­ла­ко не за­тем­ня­ло ла­зури­та не­бес. Не­бо смот­ре­лось в во­ду, как в яс­ное зер­ка­ло.

На­конец по­каза­лась род­ная зем­ля. Был бро­шен ка­нат и об­мо­тан вок­руг при­чала. На прис­тань сбе­жались лю­ди. Ра­дос­тно при­ветс­тво­вали они тех, ко­го счи­тали по­гиб­ши­ми. Мо­реп­ла­ватель об­нял же­ну и де­тей и пос­пе­шил во дво­рец. Мог ли он мед­лить, вы­пол­няя на­каз, дан­ный Зме­ем?

— Прек­ра­сен пус­тынный ос­тров, — ска­зал он, ког­да про­вели его к фа­ра­ону. — Бла­горо­ден его вла­дыка ве­ликий Змей.

Рас­ска­зав обо всем, мо­реп­ла­ватель сло­жил воз­ле тро­на бла­гово­ния и дру­гие да­ры. От се­бя он при­бавил два зо­лотых са­мород­ка, каж­дый ве­личи­ной с ку­лак. Змей раз­ре­шил мо­реп­ла­вате­лю взять их с со­бой.

Фа­ра­он не­мало ди­вил­ся прик­лю­чени­ям сво­его пос­ланца. По­том ска­зал:

— Этот че­ловек ни ра­зу не по­терял му­жес­тва: ни в бу­рю, ни на пус­тынном ос­тро­ве. По­веле­ваю наз­на­чить его в на­шу сви­ту и по­селить в на­шем двор­це. По­веле­ваю так­же наг­ра­дить его зо­лоты­ми коль­ца­ми без чис­ла.

Все так и выш­ло, как ска­зал Змей. Мно­го бед пе­режил мо­реп­ла­ватель, за­то к зем­ле при­чалил он счас­тли­во. И пох­ва­лу зас­лу­жил, и наг­ра­ду. И жить-по­живать вмес­те с же­ной и деть­ми стал не где-ни­будь, а во двор­це фа­ра­она.