Позднее счастье рассказ на дзен жизни книжный переплет

Позднее
счастье

Этого человека я заметила сразу. Среднего роста, худощавый, он выделялся из
толпы отдыхающих военной выправкой, яркими голубыми глазами. Однажды я сидела
на скамейке одна, он сел рядом, улыбнулся и спросил:
— Вам здесь нравится отдыхать?
— Неплохо, — ответила я, — но развлечений нет, а я люблю общение.
— Я тоже, -сказал он, — Меня зовут Моисей. Но я никого не водил сорок лет по
пустыне. Служил в Советской армии, теперь на пенсии. Живу в Израиле уже 24 года.
— Лена, — представилась я, — Бывший журналист. Теперь пишу рассказики для
собственного удовольствия, ставлю в инет.
— Здорово! Значит вы нашли себя. А хотите, я расскажу вам историю любви?
— Хочу. Я могу ей воспользоваться и написать рассказ?- спросила собеседника.
— Да, конечно. Только имена измените, пожалуйста.
— Леночка, как вы думаете, сколько мне лет?
— На вид около семидесяти.
— Нет, мне уже 86, — сознался со вздохом собеседник, а счастье у меня было…
всего лишь 20 лет. Только не говорите, что я хорошо выгляжу, это военная
привычка следить за собой.
Я была поражена. За такую долгую жизнь так мало ему выпало счастья.
Рассказ выслушала и записала.
…Моисей приехал в Израиль, когда ему было за 60. Снял небольшую комнату в
центре. Стал изучать язык иврит в ульпане для пенсионеров. Всё-таки занятие.
Группа подобралась, в основном, женская. Мужчин было несколько, трое ходили на
занятия с женами. Моисей сел за стол с пожилым мужчиной с буденновскими усами.
Они подружились. Владлен оказался коренным москвичом, раньше работал в фирме
небольшим начальником. В отличие от сдержанного Моисея был острословом и
болтуном. Из него так и сыпались анекдоты.
Иврит давался Моисею с трудом, а Владлену еще хуже, но они старались, и у них
были успехи.
Учительница объявила перерыв. К Владлену подошла женщина небольшого роста с
добрым и милым, как показалось Моисею, лицом. Карие глаза, прямой нос, темные,
подкрашенные под «красное дерево» кудрявые волосы.
— Наверно, жена Владлена, — подумал Моисей, но его словно молнией ударило, он
смотрел и не мог отвести от нее взгляда. Она тоже смотрела на него.
— Моисей, познакомься, это моя сестра Тамара, у нее проблема. Ты не знаешь, в
вашем районе сдается жилье для одного человека? Сын нашел хорошую работу в
другом городе, Тамара хочет остаться
здесь и найти жилье подешевле.
— Как раз недалеко от меня хозяин сдает еще комнату, — обрадовался Моисей, что
может помочь этой очаровательной женщине.
Так началась их дружба…а потом и любовь.
…Жизнь не баловала Моисея. Когда началась война, его с мамой и маленькой
сестренкой эвакуировали на Урал в небольшую деревушку. Там оказался умный
председатель колхоза. Понял, насколько тяжело живет семья, где младшей девочке
всего годик.
Мальчик с матерью работали в колхозе, а девочку взяли в детсад. Так и
продержались до конца войны. А потом вернулись в Белоруссию, в свой
полуразрушенный город. Через некоторое время после войны парня взяли в армию, а
потом и в офицерскую школу.
После школы его послали в Хабаровск. Там он встретил юную девушку Елизавету,
стал встречаться с ней. Когда он узнал, что она беременна, расписался с ней. Но
особых чувств у них обоих не было, так и жили ради сына, а потом и дочери.
Домой Моисей не спешил, а в выходной забирал детей и шел с ними в парк, а зимой
в кино или театр, приучал их к чтению книг.
Его работа не давала возможности чаще общаться с детьми, они унаследовали черты характера матери:
леность, нежелание учиться, их не интересовали музеи и театры. Дочка с трудом
выучилась на парикмахера, а сын пристрастился к водке. Однажды его нашли на
улице избитым и мертвым.
Горе сблизило родителей, но ненадолго. Елизавета все время обвиняла Моисея в
смерти сына. Они развелись, прожив вместе почти тридцать лет…
…Роман Моисея и Тамары развивался стремительно. Вскоре они вдвоем сняли
двухкомнатную квартиру. Началась для Моисея счастливая пора.
Он хотел знать о своей Томуле всё. Сын у Тамары благополучный, живет теперь в
Беэр- Шеве, у него семья, всё в порядке. Тамара –врач-анестезиолог на пенсии,
муж умер в Москве от рака совсем молодым. Сын, когда мог, приезжал к матери, а
она к нему. Моисея считал своим старшим другом.
А у Моисея всё плохо: бывшая жена Елизавета теперь в Израиле, настроила дочь
Майку против него. Дочка была третий раз замужем, детей не было. Друзья
рассказывали, что она зарабатывает стрижками на дому.
Моисей ничего не стал скрывать от Тамары. Как она понимала его! Как никто
другой.
Они вставали рано утром и шли на море. Затем завтракали, отдыхали, а потом
снова придумывали себе занятие. Вдвоем готовили, убирали в квартире. Ходили на
концерты и любимых артистов, и самодеятельности.
Тамаре удалось помирить его с Майкой.
Дочь превратилась в крупную вальяжную женщину с яркой косметикой на лице. Волосы цвета меди
отражались на солнце. Такую трудно не заметить.
— Маечка, почему ты не родила ребенка?
Не получается? – спросил Моисей.
— С такими мужьями?
— Да, с любыми рожают, а Фима у тебя неплохой и зарабатывает.
— Отец, как ты думаешь, в сорок лет хочется не спать ночами?
— Хочется. Нас не будет, а у тебя рядом родное существо, и тебе еще нет сорока.
— Не хочу!
Годы бежали, как сумасшедшие. Тамара уговорила Майку родить ребенка, та повесила свою дочь на Елизавету. Радость
материнства она так и не испытала. Моисей брал к себе внучку, читал ей сказки.
Девочка просилась жить с ними, но Елизавета была против:
— Это твоя Томка ее уговорила Марианнку сделать, а я возись. И тебе не дам ее,
разбалуете.
Эта боль все время была в сердце дедушки Моисея.
Он и Тамара любили путешествия, подрабатывали и обязательно раз в год уезжали
из страны на отдых. Они не любили ездить по путевкам, решали снимать на месте
жилье и были сами себе предоставлены без всяких лечений и режимов. Ежедневные
прогулки, купание, созерцание красивых мест радовало немолодую пару. Они не
признавались друг другу в любви, они любили. И эта любовь была для них самым
главным в этом мире.
— Как поздно, Томуля, я встретил тебя! Я счастлив!
— Я тоже. Сами ангелы-хранители сделали так, что мы встретились. Ты моё
счастье, Моисей!
Двадцать лет прошло, как один миг. А однажды…Он до сих пор помнит этот день. У
Тамары заболел живот, подозревали аппендицит. Если бы…
Тамара умерла от скоротечного рака. Долго Моисей не мог оправиться от этого
удара, даже не хотел жить.
— Я хочу умереть с тобой, Томулечка, в один день, — говорил он ей.
— Никто не умирает в один день, -как-то сказала Тамара, — Кому-то из нас
придется пережить другого. Пусть это будешь ты.
-Нет, ты.
…- Знаете, Лена, уже несколько лет я живу без нее. Для чего? Мне ничто не
интересно. Но в могилу живым не ляжешь. Я до сих пор обожаю эту женщину. Она
лучше всех!
— Если б она могла это слышать! Это и есть счастье.
— Позднее….слишком позднее. А, может, она слышит меня?
— Этого никто не знает….
июль 2017

Тамара Сергеевна гуляла в парке с трёхмесячной Полиной. Девочка сладко спала в коляске, и Тамара решила отдохнуть. Ноги гудели от долгой ходьбы. И ночью опять не удалось выспаться, Полечка часто просыпалась и плакала.

После бессонной ночи Тамара чувствовала себя разбитой. Женщина присела на лавочку, достала из сумочки книгу, которую никак не могла дочитать, потому что всё её время теперь занимали заботы о малышке.

— Здравствуйте, — услышала Тамара незнакомый женский голос. Она оторвала взгляд от книги и увидела перед собой женщину примерно своего возраста и тоже с коляской.

— Здравствуйте, — ответила Тамара, вернувшись к книге.

— Вы не против, если я тоже здесь присяду? Светланка заснула, а у меня так ноги устали, просто жуть, — сказала незнакомка.

— Конечно, садитесь! – кивнула Тамара, надеясь в душе, что женщина не начнёт приставать к ней с разговорами. Тамара не была расположена к общению, ей хотелось спокойно продолжить чтение интересной книги, пока спит её Полюшка.

Однако же незнакомой женщине, напротив, хотелось поговорить.

— Меня зовут Валерия, а вас? – представилась она.

— Тамара.

— Вы тоже гуляете с внучкой? – спросила Валерия, заглядывая в коляску. – Сколько вашей?

— Три месяца. И это моя дочка, — вздохнув, сказала Тамара. Её уже не первый раз принимали за бабушку, гуляющую с внучкой. Тамаре было это не очень-то приятно, но она понимала, что со стороны это смотрится именно так.

Вообще Тамара всегда выглядела моложе своих лет, была стройной и подтянутой, следила за своим здоровьем, но сейчас сказывались бессонные ночи и накопившаяся усталость. Это в двадцать лет почти не поспав ночью можно выглядеть свежо, а в её годы уже не получится.

Женщина по имени Валерия, похоже, не отличалась особым чувством такта, поэтому воскликнула.

— Это ваша дочка? Извините! А сколько же вам лет? Наверное, около пятидесяти, как и мне?

— Мне сорок семь, но какое это имеет значение, — пожала плечами Тамара. Ей совсем не хотелось обсуждать что-либо с незнакомой женщиной, тем более свой возраст и своего ребёнка.

— И как это, рожать в таком возрасте? Вы не боялись, что могут быть проблемы? Ваша девочка здорова? – просто засыпала вопросами любопытная Валерия, не замечая недовольства Тамары.

— Всё хорошо с моей девочкой. Всего доброго! — резко сказала Тамара, вставая с лавки. Она поняла, что спокойно провести время всё равно не удастся, а продолжать беседу, отвечая на неудобные вопросы, хотелось меньше всего. Почему она должна раскрывать свою душу перед совершенно посторонним человеком.

— И вам всего доброго, — крикнула вслед женщина. – Извините, если обидела.

Настроение, конечно, было испорчено. Тамара шла с коляской по парку и думала о том, что будет дальше с её жизнью. Она очень полюбила маленькую Полюшку, но иногда ей становилось страшно от мысли, хватит ли у них с мужем здоровья и сил вырастить девочку.

Вот если бы тогда, когда ей было всего тридцать, и когда она так хотела удочерить Надю… Если бы тогда она настояла на своём, не стала бы слушать свою мать… Сейчас бы она была мамой взрослой дочери, и никто бы не принимал её за бабушку с внучкой. Эх, как жаль, что нельзя вернуться в прошлое и исправить свои ошибки…

***

Изольда Аркадьевна была женщиной очень своенравной и властной, своих троих детей воспитывала в строгости, и все в семье, включая мужа Сергея, считали её мнение единственно правильным. У Изольды и Сергея было два сына и младшая дочь Тамара. Сыновья, покинув родительский дом и обзаведясь своими семьями, почти перестали общаться с матерью. Устали от её тирании, да и их жёны, видимо, хотели держаться от такой свекрови как можно дальше.

Это очень злило Изольду Аркадьевну, она считала сыновей неблагодарными, а весь свой крутой нрав теперь направила в сторону дочери, которая продолжала жить с родителями, даже когда вышла замуж. У родителей был свой дом, просторный и ухоженный, большой участок с баней, огородом и фруктовыми деревьями, и мать настояла на том, чтобы Тамара с мужем жили с ними.

А вскоре заболел и ушёл из жизни муж Изольды, и она тем более не захотела отпускать дочь, когда та однажды робко заикнулась о том, что они с Алексеем хотели бы жить отдельно.

— Я тебя вырастила, на ноги поставила. А сейчас, когда я становлюсь старой и немощной, ты хочешь бросить меня? Как твои неблагодарные братья? – строго спросила Изольда Аркадьевна. На тот момент совсем ещё не старая и вполне крепкая женщина.

— Нет, конечно, мамочка, не волнуйся, — поспешила успокоить мать Тамара. Она была невероятно доброй и мягкой по характеру, в отца пошла, и мать свою она всё же любила, хотя и побаивалась. – Просто я подумала, что, может быть, будет лучше продать дом и купить две квартиры по соседству? Может, тебе после папиного ухода тяжело оставаться в этом доме, где всё напоминает о годах, прожитых вместе.

— Ещё чего! – фыркнула Изольда Аркадьевна. – Вы с мужем вполне можете содержать в порядке и дом, и участок. И я люблю по мере сил что-нибудь делать во дворе, на свежем воздухе. А что я буду делать в квартире? Да я с ума сойду в этой душной коробке. Нет уж, никуда я отсюда не уйду и не смей больше заикаться о продаже дома!

— Конечно, мамочка, — послушно закивала Тамара. – Как скажешь, так и будет… Только не волнуйся.

Прошло не так много времени после смерти отца, как случилось новое несчастье. Погиб старший брат Тамары. Разбился на вертолёте.

Это очень подкосило Изольду Аркадьевну, она хоть и делала вид, что презирает своих сыновей – подкаблучников (как она их называла), но всё же ей было тяжело смириться с потерей одного из них.

После этого у женщины обострились все дремавшие хронические болячки, ещё более испортился характер, и она просто изводила Тамару своими капризами и постоянными перепадами настроения.

Жизнь Тамары омрачало ещё одно обстоятельство. У них с Алексеем никак не получалось стать родителями. Молодая женщина бегала по врачам, но те только разводили руками, говоря, что со здоровьем у неё всё в порядке.

— Пусть муж ваш проверится, причина может быть и в нём, — посоветовал один врач.

Тамара еле уговорила Алексея сдать необходимые анализы. Мужчина был уверен, что он здоров. Однако, обследование показало, что проблема именно в нём. И проблема такая, что стать отцом он никогда не сможет. Алексей очень расстроился и даже предложил Тамаре развестись.

Но она любила мужа, да и не смогла бы его бросить. Для неё это было сродни предательству. А стать матерью хотелось очень, и Тамара предложила мужу усыновить ребёнка. Алексей согласился. Он любил детей, и был не против воспитывать приёмного малыша.

Они побывали в Доме ребёнка и даже выбрали девочку. Шестимесячную Надю, мать которой отказалась от неё сразу после рождения.

Но когда Тамара сообщила о своём решении матери, Изольда Аркадьевна пришла в ярость. Она и слышать не хотела ни о каких приёмных детях.

— Раз не можете сами родить, значит, так угодно Богу. Не всем дано стать родителями. А чужих детей брать не нужно. Мало ли какая там наследственность или болезни… Потом всю жизнь себя корить будешь. Нет, и ещё раз нет!

***

Тамара послушалась Изольду Аркадьевну. Она привыкла с детства слушаться свою мать и никогда с ней не спорить. Да и отец всегда говорил дочери:

— Мама у нас умная, она наперёд знает, как будет лучше. Прислушивайся к её словам.

И Тамара смирилась с тем, что у неё никогда не будет детей. А свои нерастраченные материнские чувства женщина направила на племянников. После гибели брата его дети стали частыми гостями в их большом доме. Тамара была в хороших отношениях с Аллой, вдовой брата, и убедила её, что для мамы будет полезно общение с внуками.

А Алла была и не против. Спустя год после смерти мужа, она начала активно устраивать личную жизнь, поэтому ей было только на руку то, что Тамара охотно занималась с её детьми. Мальчишки иногда гостили в их доме по несколько дней, и Тамаре эти заботы были только в радость. Да и Алексей относился к племянникам жены очень хорошо.

А вопрос об усыновлении больше не поднимался.

Шло время. Изольда Аркадьевна всё чаще хворала. И никуда не отпускала от себя дочь. Тамара за все эти годы ни разу не выехала за пределы их небольшого городка. Хотя они с мужем неплохо зарабатывали и вполне могли позволить себе поездки в отпуск. Но разве могла Тамара оставить маму? Та категорически не хотела и слышать ни о каких сиделках. Ухаживать за ней должна только дочь и никто другой.

Изольда Аркадьевна даже во время рабочего дня часто звонила дочери и жаловалась на здоровье. То давление у неё резко подскочило, и она не может встать с кровати, чтобы взять из аптечки лекарство. То голова закружилась… То ещё что-нибудь… И Тамара отпрашивалась с работы, либо же просила коллег прикрыть её, бежала к матери, каждый раз убеждаясь, что той не так уж и плохо, да и все необходимые лекарства всегда были на тумбочке рядом с её кроватью…

Изольды Аркадьевны не стало, когда Тамаре исполнилось сорок пять. Похоронив мать, женщина не знала, чем заполнить образовавшуюся пустоту. Племянники уже выросли и всё реже навещали свою тётю. А мать для Тамары словно и была тем самым ребёнком, которого ей было не суждено родить. Все эти двадцать с лишним лет Тамара жила не своей жизнью, а проблемами и нуждами своей матери. Ухаживала, заботилась, готовила её любимые блюда, выслушивала её жалобы и воспоминания о прожитых годах.

И когда матери не стало, Тамара почувствовала пустоту и растерянность… Как ей теперь жить? Ради кого? А спустя какое-то время Тамара начала анализировать свою жизнь и поняла, что все эти годы она была несчастна. Но не замечала этого, потому что её жизнь была наполнена постоянными заботами и тревогами за здоровье и жизнь Изольды Аркадьевны.

А ещё она начала очень жалеть, что послушалась свою мать и не удочерила ту девочку, Надю. Сейчас бы у неё росла дочка, смысл жизни. А, может быть, они с Алексеем и ещё бы одного ребёнка взяли. А теперь что? Какие уже дети в их возрасте? Ребёнка ведь нужно успеть вырастить, на ноги поставить. В их с мужем годы уже внуков ждут или даже нянчат. Нет, всему своё время, и её поезд давно ушёл. Так рассуждала Тамара, всё больше теряя интерес к жизни.

Алексей переживал за жену, видя, что она часто грустит, а иногда и плачет по ночам. Тихонечко, чтобы его не разбудить. И ему пришла в голову идея, как поднять ей настроение. На работе его коллега, вернувшийся из отпуска, рассказывал, как хорошо они с семьёй отдохнули на море. Смена обстановки и тёплое море должны подействовать на Тамару наилучшим образом, подумал Алексей, тем более, если учесть, что они уже много лет нигде не были, а свои отпуска проводили в огороде или занимались ремонтом.

Тамара пожала плечами, когда муж вечером озвучил своё предложение. Ей, в общем-то, было всё равно, поехать на море или остаться дома. Но Алексей был убедителен, и она согласилась. Не хотелось обижать мужа. Куда именно ехать, им было без разницы, поэтому решили отправиться в Сочи.

И это были прекрасные три недели, которые они провели, наслаждаясь отдыхом, купанием в море и красивейшими закатами. Смена обстановки и морской воздух определённо пошли на пользу Тамаре, она вернулась домой повеселевшей, загоревшей и отдохнувшей.

Спустя месяц женщина почувствовала недомогание, а ещё её организм, работавший всегда как часы, дал сбой, который она приняла за начинающийся климакс. Тамара записалась на приём к гинекологу.

Когда врач сообщил ей о том, что она ждёт ребёнка, у Тамары случился настоящий шок.

— Этого не может быть! – сказала она врачу.

— Почему же? – искренне удивилась врач. – В вашем возрасте беременность не такое уж и редкое явление. Тем более, что вы здоровы, при обследовании я не нашла у вас никаких патологий, мешающих забеременеть. Да, конечно, шансов гораздо меньше, чем в более молодом возрасте, но всё же вероятность сохраняется.

— Дело не в этом, — вздохнула Тамара. — Я знаю, что у меня нет проблем по женской части, проверялась и не раз. Дело в том, что мой муж не может иметь детей, диагноз ему поставили ещё пятнадцать лет назад.

Тамара озвучила диагноз Алексея, на что врач покачала головой и ответила:

— Шансы вашего мужа, действительно, невелики, но всё же они есть. А в своё время вам, видимо, попался не очень компетентный врач. Во всяком случае, сейчас ваш муж мог бы пройти лечение и увеличить шансы стать отцом. Ну и поверьте мне, Тамара Сергеевна, за свою тридцатилетнюю практику я видела не один случай, когда дети появлялись у пар, где шанс забеременеть был один на миллион! Мы врачи сами иногда начинаем верить в чудо, когда такое происходит.

***

Тамара не знала, как сообщить эту новость мужу. Как он отреагирует? Вдруг засомневается, что это его ребёнок, хотя у него и нет причин не доверять жене. Но этот диагноз, который они когда-то восприняли как приговор… И как вообще отнестись к случившемуся? Оставить ребёнка?

Врач сказала, что, если Тамара будет наблюдаться и выполнять все рекомендации, то у неё есть все шансы выносить малыша. Серьёзных проблем со здоровьем у неё нет. Но всё равно она очень боялась. И поздних родов, и предстоящих перемен. Она уже давно смирилась, что никогда не станет матерью и вдруг такой подарок судьбы… Принять его или отказаться?

Интересно, а что бы сказала мама, подумала Тамара и тут же одёрнула себя. Она и так всю жизнь делала то, что говорила ей мама. А сейчас должна сама принять решение и сама нести за это ответственность.

Решение далось не просто, было много сомнений и колебаний. Но муж поддержал, и Тамара сохранила беременность. Чтобы избежать разговоров и пересудов в их небольшом городке, супруги продали дом и переехали в другой город, где их никто не знал.

Тамаре не просто даётся позднее материнство, но все трудности уходят на второй план, когда она смотрит на маленькую Полину. Эта девочка как солнышко озаряет их с Алексеем жизнь и дарит счастье. Пусть и позднее, но счастье.

источник

— Как ты могла? Будь ты проклята!

• Истории из жизни
• 0 Комментарий

Тамара всегда стремилась жить лучше, чем окружающие. Правда сделать это не получалось. Она хваталась за любую возможность, за любой намёк на лучшую жизнь, но как будто вертелась в замкнутом кругу. Однажды она решилась. Да, образование у неё обычное, всего на всего медсестра, но ведь и в столице куча больниц, а такая профессия востребована. Да тут …

Приёмный сын

• Истории из жизни
• Aрина
• 0 Комментарий

Татьяна работала в одной из лучших клиник города. Хирургом! Это была мечта девушки. Мама не одобряла выбор дочери – всю жизнь копаться в человеческих телах… Да, спасать жизнь – это благородная и почётная миссия. Но пусть кто-нибудь другой этим занимается. А её Таня, хрупкая и спокойная девушка, могла бы быть неврологом, окулистом, терапевтом на худой …

— Она умерла… Она таблеток наглоталась, врачам не удалось спасти её…

• Истории из жизни
• Aрина
• 0 Комментарий

— Дашка! Иди сюда!- позвал жену Денис, а когда она появилась на пороге комнаты, недовольно проворчал. — Скоро ты свои котлеты дожаришь? Уже вся квартира провоняла! — Денис, милый, — улыбнулась Даша, — ну потерпи немного, я уже заканчиваю. Третья партия почти готова. Осталось только упаковать всё и отвезти. Ты поможешь мне? — Извини, не …

— Папа, папка, папочка! — шептал парень на могиле, — Отец, прости меня за всё !

• Истории из жизни
• Aрина
• 0 Комментарий

За спиной Андрея глухо лязгнула тяжелая железная дверь. От этого звука Андрей вздрогнул и обернулся – всё, он на свободе! От звонка до звонка отсидел три года… И, казалось бы, за что? Просто связался Андрюха после школы с дурной компанией. И однажды они взяли его с собой на дело. Он даже ничего не делал – …

— Я знаю, как доставить мужчине настоящее удовольствие. Тебе понравится

• Истории из жизни
• Aрина
• 0 Комментарий

Антон взглянул на Романа, склонившегося над компьютером и, улыбнувшись, позвал его: — Ромка, пошли пообедаем. Все ушли на перерыв… Или перед Пал Палычем выслуживаешься? Думаешь, шеф за это тебе премию подкинет? Роман никак не отреагировал на его слова, он был полностью погружён в работу и очнулся только тогда, когда Антон хлопнул его по плечу: — …

Этот рассказ надолго выбил меня из колеи… Прочтите до конца, не пожалейте времени. Возможно, он крепко и навсегда утвердит вас в мысли, что жить надо здесь и сейчас…

У мамы в серванте жил хрусталь. Салатницы, фруктовницы, селедочницы. Все громоздкое, непрактичное. И ещё фарфор. Красивый, с переливчатым рисунком цветов и бабочек.

Набор из 12 тарелок, чайных пар и блюд под горячее.

Мама покупала его еще в советские времена, и ходила куда-то ночью с номером 28 на руке. Она называла это: «Урвала». Когда у нас бывали гости, я стелила на стол кипенно белую скатерть. Скатерть просила нарядного фарфора.

— Мам, можно?

— Не надо, это для гостей.

— Так у нас же гости!

— Да какие это гости! Соседи да баб Полина…

Я поняла: чтобы фарфор вышел из серванта, надо, чтобы английская королева бросила Лондон и заглянула в спальный район Капотни, в гости к маме.

Раньше так было принято: купить и ждать, когда начнется настоящая жизнь. А та, которая уже сегодня — не считается. Что это за жизнь такая? Сплошное преодоление. Мало денег, мало радости, много проблем. Настоящая жизнь начнется потом.

Прямо раз — и начнется. И в этот день мы будем есть суп из хрустальной супницы и пить чай из фарфоровых чашек. Но не сегодня.

Когда мама заболела, она почти не выходила из дома. Передвигалась на инвалидной коляске, ходила с костылями, держась за руку сопровождающего.

— Отвези меня на рынок, — попросила мама однажды.

Последние годы одежду маме покупала я, и всегда угадывала. Хотя и не очень любила шоппинг для нее: у нас были разные вкусы. И то, что не нравилось мне — наверняка нравилось маме. Поэтому это был такой антишоппинг — надо было выбрать то, что никогда не купила бы себе — и именно эти обновки приводили маму в восторг.

— Мне белье надо новое, я похудела.

У мамы хорошая, но сложная фигура, небольшие бедра и большая грудь, подобрать белье на глаз невозможно. В итоге мы поехали в магазин. Он был в ТЦ, при входе, на первом этаже. От машины, припаркованной у входа, до магазина мы шли минут сорок. Мама с трудом переставляла больные ноги. Пришли. Выбрали. Примерили.

— Тут очень дорого и нельзя торговаться, — сказала мама. — Пойдем еще куда-то.

— Купи тут, я же плачу, — говорю я. — Это единственный магазин твоей шаговой доступности.

Мама поняла, что я права, не стала спорить. Выбрала белье.

— Сколько стоит?

— Не важно, — говорю я.

— Важно. Я должна знать.

Мама фанат контроля. Ей важно, что это она приняла решение о покупке.

— Пять тысяч, — говорит продавец.

— Пять тысяч за трусы?????

— Это комплект из новой коллекции.

— Да какая разница под одеждой!!!! — мама возмущена.

Я изо всех сил подмигиваю продавцу, показываю пантомиму. Мол, соври.

— Ой, — говорит девочка-продавец, глядя на меня. — Я лишний ноль добавила. Пятьсот рублей стоит комплект.

— То-то же! Ему конечно триста рублей красная цена, но мы просто устали… Может, скинете пару сотен?

— Мам, это магазин, — вмешиваюсь я. — Тут фиксированные цены. Это не рынок.

Я плачу с карты, чтобы мама не видела купюр. Тут же сминаю чек, чтобы лишний ноль не попал ей на глаза. Забираем покупки. Идем до машины.

— Хороший комплект. Нарядный. Я специально сказала, что не нравится, чтоб интерес не показывать. А вдруг бы скинули нам пару сотен. Никогда не показывай продавцу, что вещь тебе понравилась.

Иначе, ты на крючке.

— Хорошо, — говорю я.

— И всегда торгуйся. А вдруг скинут?

— Хорошо.

Я всю жизнь получаю советы, которые неприменимы в моем мире. Я называю их пейджеры. Вроде как они есть, но в век мобильных уже не надо.

Читать также: «Нужно копить деньги и все делать качественно” — это незыблемые родительские истины… позавчерашнего дня.

Однажды маме позвонили в дверь. Она долго-долго шла к двери. Но за дверью стоял терпеливый и улыбчивый молодой парень. Он продавал набор ножей. Мама его впустила, не задумываясь. Неходячая пенсионерка впустила в квартиру широкоплечего молодого мужика с ножами. Без комментариев. Парень рассказывал маме про сталь, про то, как нож может разрезать носовой платок, подкинутый вверх, на лету.

— А я без мужика живу, в доме никогда нет наточенных ножей, — пожаловалась мама.

Проявила интерес. Хотя сама учила не проявлять. Это было маленькое шоу. В жизни моей мамы было мало шоу. То есть много, но только в телевизоре. А тут — наяву. Парень не продавал ножи. Он продавал шоу. И продал. Парень объявил цену. Обычно этот набор стоит пять тысяч, но сегодня всего 2,5. И еще в подарок кулинарная книга. «Ну надо же! Еще и кулинарная книга!» — подумала мама, ни разу в жизни не готовившая по рецепту: она чувствовала продукт и знала, что и за чем надо добавлять в суп. Мама поняла: ножи надо брать. И взяла.

Пенсия у мамы — 9 тысяч. Если бы она жила одна, то хватало бы на коммуналку и хлеб с молоком. Без лекарств, без одежды, без нижнего белья. И без ножей. Но так как коммуналку, лекарства ,продукты и одежду оплачивала я, то мамина пенсия позволяла ей чувствовать себя независимой. На следующий день я приехала в гости. Мама стала хвастаться ножами. Рассказала про платок, который прям на лету можно разрезать. Зачем резать платки налету и вообще зачем резать платки? Я не понимала этой маркетинговой уловки, но да Бог с ними. Я знала, что ей впарили какой-то китайский ширпотреб в нарядном чемоданчике. Но молчала. Мама любит принимать решения и не любит, когда их осуждают.

— Так что же ты спрятала ножи, не положила на кухню?

— С ума сошла? Это на подарок кому-то. Мало ли в больницу загремлю, врачу какому. Или в Собесе, может, кого надо будет за путевку отблагодарить…

Опять на потом. Опять все лучшее — не себе. Кому-то. Кому-то более достойному, кто уже сегодня живет по-настоящему, не ждет.

Мне тоже генетически передался этот нелепый навык: не жить, а ждать. Моей дочке недавно подарили дорогущую куклу. На коробке написано «Принцесса». Кукла и правда в шикарном платье, с короной и волшебной палочкой. Дочке — полтора годика. Остальных своих кукол она возит за волосы по полу, носит за ноги, а любимого пупса как-то чуть не разогрела в микроволновке. Я спрятала новую куклу.

Потом как-нибудь, когда доделаем ремонт, дочка подрастет, и наступит настоящая жизнь, я отдам ей Принцессу. Не сегодня.

Но вернемся к маме и ножам. Когда мама заснула, я открыла чемоданчик и взяла первый попавшийся нож. Он был красивый, с голубой нарядной ручкой. Я достала из холодильника кусок твердого сыра, и попыталась отрезать кусочек. Нож остался в сыре, ручка у меня в руке. Такая голубая, нарядная.

— Это даже не пластмасса, — подумала я.

Вымыла нож, починила его, положила обратно в чемодан, закрыла и убрала. Маме ничего, конечно, не сказала. Потом пролистала кулинарную книгу. В ней были перепутаны страницы. Начало рецепта от сладкого пирога — конец от печеночного паштета. Бессовестные люди, обманывающие пенсионеров, как вы живете с такой совестью?

В декабре, перед Новым годом маме резко стало лучше, она повеселела, стала смеяться. Я вдохновилась ее смехом. На праздник я подарила ей красивую белую блузку с небольшим деликатным вырезом, призванную подчеркнуть ее большую грудь, с резным воротничком и аккуратными пуговками. Мне нравилась эта блузка.

— Спасибо, — сказала мама и убрала ее в шкаф.

— Наденешь ее на новый год?

— Нет, зачем? Заляпаю еще. Я потом, когда поеду куда-нибудь…

Маме она очевидно не понравилась. Она любила яркие цвета, кричащие расцветки. А может наоборот, очень понравилась. Она рассказывала, как в молодости ей хотелось наряжаться. Но ни одежды, ни денег на неё не было. Была одна белая блузка и много шарфиков. Она меняла шарфики, повязывая их каждый раз по-разному, и благодаря этому прослыла модницей на заводе. К той новогодней блузке я
тоже подарила шарфики. Я думала, что подарила маме немного молодости. Но она убрала молодость на потом.

В принципе, все её поколение так поступило. Отложило молодость на старость. На потом. Опять потом. Все лучшее на потом. И даже когда очевидно, что лучшее уже в прошлом, все равно — потом.
Синдром отложенной жизни.

Мама умерла внезапно. В начале января. В этот день мы собирались к ней всей семьей. И не успели. Я была оглушена. Растеряна. Никак не могла взять себя в руки. То плакала навзрыд. То была спокойна как танк. Я как бы не успевала осознавать, что происходит вокруг. Я поехала в морг. За свидетельством о смерти. При нем работало ритуальное агентство. Я безучастно тыкала пальцем в какие-то картинки с гробами, атласными подушечками, венками и прочим. Агент что-то складывал на калькуляторе.

— Какой размер у усопшей? — спросил меня агент.

— Пятидесятый. Точнее сверху пятьдесят, из-за большой груди, а снизу …- зачем-то подробно стала отвечать я.

— Это не важно. Вот такой набор одежды у нас есть для нее, в последний путь. Можно даже 52 взять, чтобы свободно ей было. Тут платье, тапочки, белье…

Я поняла, что это мой последний шоппинг для мамы. И заплакала.

— Не нравится ? — агент не правильно трактовал мои слезы: ведь я сидела собранная и спокойная еще минуту назад, а тут истерика. — Но в принципе, она же сверху будет накрыта вот таким атласным покрывалом с вышитой молитвой…

— Пусть будет, я беру.

Я оплатила покупки, которые пригодятся маме в день похорон, и поехала в её опустевший дом. Надо было найти ее записную книжку, и обзвонить друзей, пригласить на похороны и поминки.

Я вошла в квартиру и долга молча сидела в ее комнате. Слушала тишину. Мне звонил муж. Он волновался. Но я не могла говорить. Прямо ком в горле. Я полезла в сумку за телефоном, написать ему сообщение, и вдруг совершенно без причин открылась дверь шкафа. Мистика. Я подошла к нему. Там хранилось мамино постельное белье, полотенца, скатерти. Сверху лежал большой пакет с надписью «На смерть». Я открыла его, заглянула внутрь.

Там лежал мой подарок. Белая блузка на новый год. Белые тапочки, похожие на чешки. И комплект белья. Тот самый, за пять тысяч. Я увидела, что на лифчике сохранилась цена. То есть мама все равно узнала, что он стоил так дорого. И отложила его на потом. На лучший день её настоящей жизни. И вот он, видимо, наступил. Её лучший день. И началась другая жизнь…

Дай Бог, она настоящая.

Сейчас я допишу этот пост, умоюсь от слёз и распечатаю дочке Принцессу. Пусть она таскает её за волосы, испачкает платье, потеряет корону. Зато она успеет. Пожить настоящей жизнью уже сегодня.

Настоящая жизнь — та, в которой много радости. Только радость не надо ждать. Её надо создавать самим. Никаких синдромов отложенной жизни у моих детей не будет.

Потому что каждый день их настоящей жизни будет лучшим.

Давайте вместе этому учиться — жить сегодня.

Ольга Савельева

Источник:  goodday.su