Принцесса и дракон рассказ

(обои спешно утаскнуты у jaerraeth)

Нумбер уан

       Принцесса тоскливо посмотрела вниз из окна своей башни.
       – И как ты себе это представляешь? – спросила она. – Ты хоть доспехи-то сними.
       – Не могу… – покраснел рыцарь. – Честь рыцарская не позволяет разоблачаться в присутствии дамы.
       – А выдирать волосы из головы у дамы твоя честь позволяет, да? – истошно завопила принцесса. – Да ты хоть подумай, дурья башка, сколько ты весишь вместе со всем своим железом!
       – Сама дура! В пророчестве написано? Написано!
       – Которое «проснись, спусти косоньки вниз»? Сразу видно, что мужик писал, – процедила принцесса.
       – Да, верно папаша говорит, повывелись нынче нормальные принцессы. Раньше как было? Сидит себе тихо, скромно, гобелены вышивает; приедешь её спасать – она тебе радуется, спасителем называет, а гобеленами уже башня сверху донизу забита. Распродашь их – и денег хватит свадебку приличную отгрохать! А сейчас умные больно стали, – расстроенно махнул рукой рыцарь. – Куда мир катится…
       Помолчали.
       Принцесса вздохнула.
       – Ну, сними ты доспехи всё-таки, – тихо попросила она. – Я отвернусь, смотреть не буду. Правда. Ну, хочешь – в кусты зайди.
       – Рубашка на мне несвежая… – смущённо сообщил рыцарь. – Как-никак, три недели к тебе ехал, да всё по лесам, по болотам… нечисти перебил тьму…
       – Там ручеёк течёт за башней. Сходи, освежись, рубашку постирай и приходи. Даром, что ли, столько лет ждала…
       – Да ты в своём уме, женщина?! – взревел рыцарь. – Мне, благородному, руки стиркой марать? Да меня мой собственный конь засмеёт!
       – Не в обиду будет сказано, герой, но воняешь ты сейчас почище любого козла. Обычного, неблагородного. Мне даже отсюда в нос шибает.
       – Да? А я уже и привык, не чувствую… Ладно… Жди!
       Рыцарь спешился, привязал коня к изгороди и удалился за башню.
       Принцесса, проводив его взглядом, перекинула копну своих волос через спинку кресла и начала их расчёсывать.
       Когда солнце уже почти касалось земли, а принцесса принялась за последнюю прядь, из-за башни появился рыцарь.
       По-прежнему в доспехах.
       – Уф! Попробуй-ка в одиночку их снять! – выпалил он, отдуваясь. – Не дотянусь никак, а помочь некому.
       – Оруженосца бы хоть с собой взял.
       – Да кто ж знал-то, – развёл рыцарь руками.
       – Хочешь, дракона позову? Он поможет, у него опыт большой.
       – Нет, не надо, – попятился рыцарь. – Ты вот что… дождись меня лучше, слышишь? Я сейчас быстренько домой съезжу, со свитой вернусь, а там разберёмся.
       – А сразу со свитой и с оруженосцем приехать нельзя было? – ядовито поинтересовалась принцесса.
       – Нельзя! – твёрдо ответил рыцарь. – Ибо нет в том доблести, чтобы ехать освобождать прекрасную пленницу толпой!
       – Ну да. А так ты здесь побывать уже побывал, доблесть свою доказал, меня о своём прибытии оповестил. А потому второй раз и с целой армией приехать не зазорно, – заключила принцесса. – Так?
       – Верно-верно! – с жаром подтвердил рыцарь. – Я знал, что ты поймёшь! Только смотри, если вдруг тут какие проходимцы будут проезжать – с ними не заговаривай. Тебя уже, считай, я освободил – всё по справедливости!
       – Хорошо-хорошо, – кивнула принцесса. – Езжай!
       Рыцарь вскарабкался на коня и ускакал тем же путём, каким прибыл.
       Дождавшись, пока топот копыт не стихнет вдали, принцесса сунула пальцы в рот и громко свистнула. Спустя минуту перед окошком башни в воздухе завис дракон, мерно взмахивая кожистыми крыльями.
       – Ты это слышал? – спросила принцесса.
       – От первого до последнего слова!
       – И как он тебе?
       – Урод первостатейный.
       – Вот и я так думаю. Ладно, вариант «выйти замуж» из списка вычёркиваем. Вернётся он не раньше, чем через месяц или два, а мы тем временем… Кстати, перестань временно есть птичек-спамеров. Мне нужен адрес той фирмы, которая волосы на вес покупает.
       И принцесса принялась крошить чёрствую булку в кормушку, прикреплённую под окном.

       © Маргарита Волкова

       Это была разминочная теперь на «зачёт»

Нумбер ту

       –Драко-о-о-он!!! Выходи! Сразись со мной и умри!!!
       Дракон нехотя выполз из пещеры и оглядел с головы до ног грозящего ему рыцаря.
       Маленький, слишком мелкий даже для гнома. Ярко размалёванный щит: розовая бабочка на фоне синего цветочка. Дракон не мог вспомнить, какому дому принадлежит этот герб. Доспехи какие-то странные – сбоку, где нагрудник чуть надорван и выгнут, видно, что они вовсе не из металла, а скорее из крашеного картона. На голове плюмаж, который волочится по земле ввиду низкого роста воителя. В руках меч… деревянный.
       – Ты кто? – удивлённо спросил дракон.
       – Я – великий воин! Выходи! Сразись со мной! – запищал рыцарь.
       Дракон сузил глаза, что-то подозревая; приблизился, аккуратненько двумя когтями взял шлем за гребень и приподнял.
       – Девочка?! – он испуганно отпрянул от белокурого существа.
       – Неважно! – сердито буркнул рыцарь, выхватывая у дракона свой шлем. – Сражайся и умри!
       – Но… зачем?.. Ты же девочка!
       – А ты – дракон!
       – Я-то – да… но…
       Девочка грозно зарычала и ткнула противника деревянным мечом в живот.
       – Чего это ты? – удивился тот.
       – Хочу тебя, – она не переставала молотить по чешуйчатой броне зверя, – уби-и-и-ить!
       – Хм… – дракон задумчиво приложил палец к щеке. – Убить… угу… а зачем?
       – Что? Тут? Непонятно?! – говорила она, с трудом переводя дыхание, но не оставляя своего занятия. – Я! Принцесса! Ты! Дракон! Я! Должна! Сразиться! С тобой!
       – Не-е-ет, – дракон растянул зловещую пасть в снисходительной улыбке, – ты просто всё перепутала, девочка. Это принцы и рыцари сражаются с драконами. А принцессы… – с лёгкой мечтательностью пояснил он. – Принцессы – они для красоты. Они сидят в башне, в плену, поют, вышивают. Плачут иногда. Ну и – ждут… пока принц или рыцарь их освободит. Тебя что, няни не учили?
       – Знаю я это! – ворчала девочка, изменив тактику: теперь она не рубила живот дракона, а колола пальцы его задних конечностей.
       – Ой, щекотно!.. – нервно хихикнул дракон.
       Он подумал немного, затем наклонился, подставляя воителю свой нос.
       – Слушай девочка, а можешь вот здесь порубить?
       Нос зудел со вчерашнего вечера, и дракону было неудобно его чесать. Девочка тут же переключилась на новый объект. Дракон закатил глаза от удовольствия и заурчал.
       – Ну, так если ты всё знаешь, – продолжил рассуждать ящер, – зачем ты тогда пытаешься меня убить?
       – Не!.. хо!.. чу!.. – выкрикнула принцесса, сопровождая каждый слог яростным ударом. – Не хочу, чтобы меня спасали! Не хочу, чтобы за мной пришёл этот вредный принц Ник!
       – В чём же его вред? – спросил дракон, ибо его сейчас беспокоило только одно – чтобы нос подольше чесали.
       – Во всём! Он меня за волосы дёргает и язык показывает! А если ты меня похитишь, и он меня спасёт, то придётся за него замуж выходить! Я тебя на куски изрублю!
       – Значит, ты поэтому решила меня убить?
       – Поэтому!
       – Странные вы создания, люди. Нет чтобы просто договориться… – проворчал дракон.
       Принцесса неожиданно остановилась.
       – Ну… – зверь поёрзал, подставляя нос; хотелось ещё. – Руби же!
       – Договориться?.. – удивлённо повторила девочка – видимо, эта идея раньше ей в голову не приходила.
       – Ну да, – вздохнул дракон, поднимаясь (чесания носа больше не будет). – Поговорить спокойно, как цивилизованные существа, прийти к соглашению.
       – А ты умеешь? – недоверчиво сощурилась она.
       – Я-то умею. Я ж не человек какой-нибудь. Итак, давай договариваться. Ты меня не убиваешь, а я тебя не похищаю. Хорошо?
       Девочка опустила деревянный меч, почесала затылок.
       – А гарантия?
       – Честное драконье слово!
       – А тебе можно верить?
       – Конечно! Я же не принц какой-нибудь! Уговор?
       – Ну ладно… уговор, – и принцесса, забрав свой шикарный шлем, меч, красивый щит, срывая по пути цветочки, удалилась.

       *   *   *   Три года спустя

       – Драко-о-о-о-о-он! Выходи!!!
       Дракон нехотя выполз из пещеры. Пришедшую к нему принцессу трудно было узнать, особенно без шлема, доспехов и плюмажа, но у дракона в запасе, кроме зрения, нюха и слуха, есть ещё и магические инструменты идентификации личности.
       – Что? Опять убивать меня пришла? – ворчливо спросил он.
       – Нет. Но наш уговор… – принцесса сложила руки на груди и насупила брови, глядя куда-то мимо дракона. – Короче, я передумала… Похищай меня!
       – Да что ж такое? – фыркнул он. – Вы, люди, сплошное непостоянство. Теперь, значит, ты хочешь, чтобы тебя похитили?
       – Угу.
       – И зачем?
       – Этот вредный принц Ник сказал, что никогда не женится. А если ты меня похитишь, а он меня спасёт, то ему придётся это сделать!
       Она особо выделила слово «придётся».
       – То есть… – дракон прекрасно помнил прошлый их разговор, ведь у подобных ему существ отличная память, – сначала ты хотела, чтобы тебя не похитили, чтобы ему не пришлось жениться на тебе. А теперь ты хочешь, чтобы тебя похитили, чтобы ему пришлось жениться?
       – Да! То было необдуманное решение. Я была маленькая и глупая. А сейчас я уже взрослая и умная!
       – И замуж, значит, хочешь?
       – Да. Нельзя же позволять этому вредному принцу Нику делать всё, что ему вздумается.
       – И сколько тебе сейчас лет?
       – Много! Целых десять!
       – Ну да… много… А вредному Нику сколько?
       – Одиннадцать!
       – Ты знаешь, мне кажется, – дракон задумчиво потёр свой подбородок, – что он ещё слишком мал. Ты-то нет; ты-то, конечно же, взрослая и умная. А вот он… боюсь, ещё маленький и глупый.
       – Ты уверен?
       – Да. Я слышал, что мальчики взрослеют позже девочек.
       – И что теперь делать?
       – Давай подождём десять лет. Ровно через десять лет я тебя похищу, и ему придётся тебя спасти. Хорошо?
       – А десять лет – это долго?
       Дракон задумался. Однажды он проспал десять лет кряду, потом вышел из пещеры и увидел, что вокруг ничего не изменилось.
       – Нет, совсем недолго. Уговор?
       – Ну ладно… Уговор.
       Принцесса отвернулась и побежала в сторону своего замка, срывая по дороге цветочки.
       – Эй! Принцесса! – крикнул ей вслед дракон.
       – Что?
       – Ты, случайно, меч свой не захватила?
       – Нет.
       – Жаль… А то нос так чешется…

       *    *    *    Пять лет спустя

       – Драко-о-о-он! Выходи!!!
       Дракон проснулся, перепуганно огляделся по сторонам; с трудом понял, где он, и, наконец, вылез наружу.
       – Ну что случилось? Уже десять лет прошло?
       – Нет!
       – Только не говори, что ты передумала.
       – Я передумала!
       – Но почему?! – дракон совершенно не мог понять такое непостоянство.
       – Вот что я хочу сказать: не похищай меня!
       – Чтобы вредному принцу Нику не пришлось на тебе жениться?
       – Да!
       Дракон шумно вздохнул, улёгся на землю, положив голову на сложенные передние лапы.
       – Ну, выкладывай.
       – Ник мне больше не нравится. Мне нравится Майкл.
       – Это тоже вредный принц?
       – Нет. Да.
       – Принц, но не вредный?
       – Да!
       – Ну так пусть он тебя спасёт и женится. Зачем же отменять похищение?
       – Он не сможет, – шмыгнула носом принцесса. – Он не любит драться. Он пацифист и выступает в защиту редких животных, особенно драконов.
       – О! Этот Майкл мне тоже начинает нравиться. А Ник?
       – А Ник говорит, что с драконами надо сражаться.
       – Тогда понятно. Если я пообещаю тебя не похищать, ты не передумаешь?
       – Нет, конечно! Моё решение твёрдо, – она пнула носком туфли какой-то булыжник, – как скала!
       – Отлично. Потому что если передумаешь, я заставлю тебя чесать мне нос! – сказал дракон, затем подумал и добавил: – И за ухом. И под подбородком. И…
       – У тебя что, блохи?
       – Нет! – смутился дракон.
       – Вот и хорошо. Уговор?
       – Уговор.

       *   *   *   Три года спустя

       – Драко-о-он! Выходи!!!
       – Что-о?! Опя-я-я-я-ять?! – взвыл дракон, не вылезая из пещеры.
       – Собирайся! – кричал знакомый, хоть и повзрослевший голос. – Я тебя похищаю!
       От удивления дракон пулей выскочил наружу.
       – Нет, девочка, ты всё перепутала! Принцессы не похищают драконов! – раздражённо и чуточку тревожно возразил дракон, потому что до этого дня никто не грозился его похитить; мало ли что…
       – Придётся, – вздохнула она, оглядывая со всех сторон ящера, словно бы ища, за что его ухватить. – Будет лучше, если ты пойдёшь сам! – наконец сделала она вывод.
       – Такого уговора не было!
       – Ну, значит, будет!
       – А прежние наши договорённости? И вообще, зачем это тебе понадобилось? До такого, надо заметить, ещё никто не додумывался.
       – Майкл, – вздохнула принцесса. – Он сказал, что мечта всей его жизни – изучить живого дракона. Но поймать его он никогда не осмелится.
       – И что теперь? – возмутился дракон. – При чём здесь ты? А самое главное, при чём здесь я?
       Девушка пожала плечами.
       – Ещё он сказал, что не женится, пока не осуществит мечту всей свой жизни. А ты… ты просто жертва обстоятельств.
       – Ничего ж себе! – присвистнул дракон. – А если эта жертва обстоятельств возьмёт и сожрёт прямо сейчас невесту этого трусливого, как заяц, но наглого, как ёж, Майкла?!
       – Что?! – глаза принцессы округлились и недобро засверкали. – Какую такую невесту?! Он уже успел себе невесту найти? Ах, так?!
       – Ну… я тебя имел в виду, – стушевался дракон от такой вспышки гнева.
       – А-а-а… – девушка вновь погрустнела. – Я – нет. Я не невеста.
       – Тогда какой смысл вообще? А если он не оценит? Ты станешь похищать огромное огнедышащее чудовище, рисковать жизнью ради того, кто тебе ещё предложение даже не сделал?
       – Ну а как быть, если он сидит себе, и всё! Книжки свои умные читает! Драконами бредит! А меня в упор не замечает!
       – А Ник?
       – Что – Ник?
       – Ну, был же ещё вредный принц Ник. Он куда делся?
       — А… – принцесса махнула рукой. – Ник – это Ник. Он мне не нужен.
       – Знаешь что, принцесса… Я бы, конечно, мог тебя испепелить… или там – сожрать. Ну, или в башне запереть. Но так как ты ко мне уже в четвёртый раз приходишь, и мне уже как родная, то я тебе, так уж и быть, помогу. Значит, давай так: ты приводишь сюда этого своего Майкла, а я разрешаю ему за мной наблюдать в естественной, так сказать, среде обитания. И тебе хорошо, и риска никакого. Уговор?
       – Уговор! – просияла принцесса.

       *   *   *   Год спустя

       – Дракон… – услышал он тихий голос в пещере у себя под ухом. – Подвинься…
       Дракон открыл один глаз:
       – Ты мне снишься?
       – Нет.
       Дракон закрыл глаз.
       – Ну и?..
       – Пришла… вот… Буду у тебя жить.
       – А что так?
       – Надоели все эти принцы. С тобой спокойнее.
       – Так, получается, я тебя похитил? – спросил дракон.
       – Нет. Ни в коем случае. Я сама пришла. И смотри, помалкивай, что я здесь! А то ещё явятся, спасители несчастные…
       – А ты замуж уже не хочешь?
       – Не-а.
       – Всё равно ведь через год-два передумаешь.
       Принцесса промолчала.
       – А ты не боишься?
       – Нет.
       – Доверяешь мне?
       – Конечно. Ты ж не человек и не принц какой-нибудь…
       Дракон открыл на этот раз оба глаза, внимательно посмотрел на девушку, прижавшуюся к его большому боку.
       – Что? – буркнула она.
       Он положил голову на пол пещеры.
       – Ничего. Нос почеши.

       © Владислав Скрипач

В одном из тридесятых королевств,
Как водится, принцесса обитала.
Шли годы и малышка повзрослев
По внешности считалась идеалом.

Красавицею редкою слыла,
Характер же упрямый, непокорный!
И если бы имела два крыла
Оставила регалии, придворных.

Разгневав короля в сто первый раз
Своею странной выходкой вчерашней
И так, что он в сердцах издал указ:
«Принцессу запереть подальше в башню!

Приставить к ней дракона пострашней,
Чтоб рядом был всегда огромной тенью,
Отдать ему ключи от всех дверей,
Девица же пусть учится терпенью!»

Принцесса и слезы не проронив,
Прошествовала в башню с гордым видом,
Лишь капельки, стекая с веток ив,
Желали показать на всех обиду.

— Вот, скука! Чем заняться мне теперь?-
Сказала непокорная девица,
— Ну, если не могу я выйти в дверь,
Придется по-другому изловчиться!

В раздумьях посмотрела на камин…
Чем няня разжигала в нем поленья?
Средь свитков, между прочих писанин,
Рецепт нашла старинного печенья.

— Мне кажется, смогу его испечь…
Продукты точно есть и вся посуда…
Лишь нужно мне огонь скорей разжечь!
Но только вот добыть его откуда?

В окно просунул голову дракон:
— О чем ты призадумалась, принцесса?
Я с пламенем внутри на свет рожден!
Помочь могу, но плата — интересом!

— Да, что ты позволяешь себе, змей!
— Дракон я, и не надо обзываться!
Кричишь, как будто лютый я злодей!
Сама ты — невоспитанная цаца!

И в воздухе повисла тишина…
— Дракон рожден летать под небесами,
Где светит янтарем большим луна,
И звезды путь прокладывают сами.

А вынужден тебя тут охранять,
Как пес цепной, бездействуя на месте!
Для этого рожала меня мать?!
А ты, к тому же, вымазалась в тесте!

Принцесса быстро в зеркало взглянув,
Вздохнула и ресницы опустила,
Присела на, расшитый златом, пуф,
К дракону обратилась вдруг премило:

-Ну, если нас свела вот так судьба,
И мы вдвоем — коллеги по несчастью,
Нам ссориться с тобою — стыдоба!
Дракон заулыбался мощной пастью.

-Так, что ты говоришь за интерес? — 
Спросила робко девушка дракона,
— Каких-нибудь неведомых чудес?
Печенья с ароматом кардамона,

Я очень с детства сладкое люблю…
Принцесса рассмеялась: — Сладкоежка?
А как ты отнесешься к миндалю?
— О, да! Еще и с привкусом орешков!

Трещал в углу поленьями камин,
И отблески огня в стенах плясали…
Шуршал по полу тихо кринолин,
Под музыку прелестной пасторали.

По комнате разнесся аромат
Печенья и ромашкового чая…
За окнами угас давно закат,
И в люльке месяц ноченька качает.

-Ах, как твои печенья хороши! — 
Дракон от наслаждения причмокнул.
— Прочла бы мне рассказик для души
О звездах, что заглядывают окна.

— А может, лучше сказку про Багдад?
Я с детства очутиться там мечтала…
— Я буду умной сказке только рад!
Хотя, храню их в памяти не мало.

Принцесса начала читать пролог,
Дракон внимал словам, слегка вздыхая,
Подумал он: «Король с принцессой строг!»
Спросил же вслух: — А может полетаем?

Хихикнула принцесса: -Вот чудной!
Ведь руки у меня, я не летаю!
Совсем ты помутился головой
В утопии своей дойдя до края…

— Опять ты ветер гонишь на меня!
На спину залезай и полетели!
Казалась сверху крохотной земля,
Игрушечными стали сосны, ели!

И вот кольцом огней горит Багдад.
-Какая красота! — шептала дева.
Восторг лишь выражал принцессы взгляд:
Смотрела то направо, то налево.

А небо, как чернильное пятно,
Горело миллиардом ярких блесток,
Мечети накрывая, как манто…
В тиши был колотушек слышен постук…

Они вернулись рано поутру,
В родную тридесятую столицу,
Где солнце по небесному шатру,
Еще не покатилось в колеснице.

И оба погрузились в сладкий сон,
Парящий, легкий, трепетно-воздушный…
Но криком громким был нарушен он:
— Принцесса! Я ларец привез жемчужный!

-Да кто с утра под окнами орет? — 
Спросонья гневно буркнула принцесса.
— Я принц, из королевства Велуот,
Серьезный, не какой- то там повеса!

Проделал я совсем нелегкий путь,
Желаю на тебе скорей жениться!
— Жениться?! Что ж, увы, не обессудь,
С драконом предстоит тебе сразиться!

— Дракон?! — фальцетом звонко взвизгнул принц,
— Мне папа не сказал! Так не годится!
— Я голоден! — дракон спустился вниз,
-Мой завтрак — тощий принц и кобылица!

А принц уже скакал во весь опор,
У лошади копыта лишь сверкали.
— Вот хлюпик! — прозвучало, как укор.
Огнём за беглецом зарделись дали.

-Скажи, а ты бы правда, принца съел?
— Да, что ты! Я ведь просто для куражу!
В мужья он не годится — не у дел,
А так, себя молвою приукрашу.

Принцесса улыбнулась невзначай…
И что-то шевельнулось тихо в сердце…
-Давай, я заварю нам новый чай?
Скажи, а что ты ешь и с чем из специй?

Дракон закрыл мечтательно глаза:
— Сейчас я съел бы целого ягненка!
Да, в принципе, сгодилась и коза…
Пять рябчиков под соусом — вдогонку.

Тот час отправлен голубь во дворец
С посланием. Слова же в нем гласили:
«Желаю запеканку из сердец
Гусиных и ягненочка на гриле.

Пять рябчиков. Хотя… давайте шесть,
И соус кисло-сладкий без морковки
К обеду. И пирожных, чтоб не счесть!
Иначе объявляю голодовку!

Потом я заболею и умру,
А папенька останется без внуков!
И да, подайте тортик поутру,
Чтоб было чем заесть мне с ним разлуку.

Обед был быстро съеден «На ура!»
— Зачем все так мечтают пожениться? — 
Принцессой овладела вновь хандра,
— Свободной я хочу быть, словно птица!

— Скажу тебе, и птицы гнезда вьют,
Чтоб высидеть затем свое потомство,
С любовью создают в гнезде уют…
Но роль играет главную — знакомство!

Задумался дракон, прикрыв глаза.
Принцесса отвлекла его от мыслей:
— Ты слышишь? Вдалеке ворчит гроза,
Как будто бы в любви немало смыслит…

— Ты сам то хоть когда-нибудь любил?
— Увы, принцесса, нет, не доводилось!
Я слыхивал, любовь лишает сил…
Меж тем, к закату солнышко катилось.

— Куда сегодня ночью держим путь?
Давай махнем в Венецию. Что скажешь?
Да, тут крылом подать, совсем чуть-чуть!
Какие там прелестные пейзажи!

— Пейзажи, говоришь? Тогда летим! — 
За шею обвила его так нежно…
Хоть должен быть дракон невозмутим,
Чешуйки все же вздыбились небрежно.

Под ними пробежала вдруг искра,
Сладчайшею волной пронзая тело.
Принцесса так прекрасна и добра!
И, в общем-то, чего и он хотела!

Венеция дарила шёпот вод,
Желая быть изящества примером.
Принцесса приоткрыла пухлый рот,
Услышав серенаду гондольера.

У каменного, аркою, моста
Влюбленные так страстно целовались!
Вокруг них растворилась суета,
В кашпо настенном ярко рдел физалис.

Полгода незаметно пронеслось…
Дышали ароматами Парижа,
Разглядывали Тауэрский мост,
Фонтан, что разноцветьем в небо брызжет.

Бывали на вершине Эверест,
В Египте созерцали пирамиды,
Вздыхали о потере дивных мест,
Одно из них — сады Семирамиды.

Одним, обычным самым, теплым днем
Драконом был замечен столб из пыли,
Затем и статный принц с большим конем.
Коню попону золотом расшили.

— Принцесса! — громогласно крикнул принц,
— Приехал я с чудовищем сразиться!
Убить его, чтоб пало тело ниц,
Спасти тебя и сразу же жениться!

Портреты я смотрел — ты хороша!
А я же бесподобен, право слово!
Ответь мне, непорочная душа,
Принцессы жаждут выйти за такого?

«Напыщенный, разряженный павлин!» —
Подумала принцесса. Вслух сказала:
— Возможно, ты меча и властелин,
Под шлемом же раздутое мочало!

И кинула половник из окна.
За ним метнула скалкой деревянной;
— Убить?! Сейчас отведаешь сполна!
Иди отсюда, ирод окаянный!

Томаты, как отвесная стена,
Летели, приукрасив вид попоны:
— А папеньке скажи — я умерла!
Нет, проще — вышла замуж за дракона!

Чем так, уж лучше в девках куковать! — 
С досады тихо плакала принцесса,
Упав ничком на мягкую кровать,
Пытаясь заглушить всю боль эксцесса.

Вдруг мысль в мозгу, как молнии разряд,
Сверкнула и ударилась о свитки,
Что сложенны лежали четко в ряд.
И скручены, как домик у улитки.

— Не то! Не то, не то, опять не то! — 
По комнате летали с шумом свитки,
— Как выкроить ежовое манто…
Как камни превратить в златые слитки…

На полочке остался лишь один,
Поеденный от времени мышами.
Гласило в нем: «Столочь плоды рябин,
Добавить шерсть гиены за ушами,

Немножечко воды из родника,
Слезу, от непоседливой русалки,
В золу сожженный ус бурундука
И двадцать лепестков ночной фиалки.

Все это вскипятить на очаге,
Дракону дать испить перед рассветом.
При выпитом последним им глотке,
Он станет человеком в мире этом.

У зелья есть малюсенький нюанс,
Вы можете назвать его побочным.
В природе, волшебства чтоб был баланс,
Мужчиной станет днем, драконом — ночью!»

Принцесса издала победный клич,
Вприпрыжку быстро ринулась к окошку.
Испуганно взмахнул крылами сыч,
Дремавший в облюбованном лукошке.

— Дракон! Ну, где ты бродишь? Выходи!
— В лесу гулял, букет готовил к свадьбе.
А этот принц хорош — не «крокодил»,
Под стать тебе в венчальном, белом платье…

Вздохнув, букет красивейший вручил.
— Вот выдумал еще! Мне принц не нужен!
Дракон мой, ты один лишь сердцу мил!
Хочу я пригласить тебя на ужин.

Скажи, а ты женился бы на мне? — 
Спросила тихим голосом принцесса,
— Ведь, я не принц на белом скакуне,
Дракон простой из рода Милангрессы.

— А если бы ты принцем все же стал,
Женился бы? — воскликнула принцесса.
— Женился, вознеся на пьедестал
Любовь без приукрас и без завесы!

-Ну что ж… А вот и ужин на столе! — 
Промолвила так вкрадчиво девица,
— Испей из кубка в белом хрустале!
Пускай все невозможное случится!

И не было счастливей и славней
Четы, живущей с чувством крепче стали!
В любви растили дочь и сыновей,
Ночами, как и прежде, ввысь летали!
09.12.2021

Princess and dragon is a archetypical premise common to many legends, fairy tales, and chivalric romances.^[1] Northrop Frye identified it as a central form of the quest romance.

The story involves an upper-class woman, generally a princess or similar high-ranking nobility, saved from a dragon, either a literal dragon or a similar danger, by the virtuous hero (see Damsel in distress). She may be the first woman endangered by the peril, or may be the end of a long succession of women who were not of as high birth as she is, nor as fortunate.^[2] Normally the princess ends up married to the dragon-slayer.

The motifs of the hero who finds the princess about to be sacrificed to the dragon and saves her, the false hero who takes his place, and the final revelation of the true hero, are the identifying marks of the Aarne–Thompson folktale type 300, the Dragon-Slayer. They also appear in type 303, the Two Brothers.^[3] These two tales have been found, in different variants, in countries all over the world.^[4]

The «princess and dragon» scenario is given even more weight in popular imagination than it is in the original tales; the stereotypical hero is envisioned as slaying dragons even though, for instance, the Brothers Grimm had only a few tales of dragon and giant slayers among hundreds of tales.^[5]

History[edit]

One of the earliest examples of the motif comes from the Ancient Greek tale of Perseus, who rescued the princess Andromeda from Cetus, a sea monster often described as resembling a serpent or dragon.^[6] This was taken up into other Greek myths, such as Heracles, who rescued the princess Hesione of Troy from a similar sea monster. Most ancient versions depicted the dragon as the expression of a god’s wrath: in Andromeda’s case, because her mother Cassiopeia had compared her beauty to that of the sea nymphs, and in Hesione’s, because her father had reneged on a bargain with Poseidon. This is less common in fairy tales and other, later versions, where the dragon is frequently acting out of malice.

The Japanese legend of Yamata no Orochi also invokes this motif. The god Susanoo encounters two «Earthly Deities» who have been forced to sacrifice their seven daughters to the many-headed monster, and their daughter Kushinadahime is the next victim. Susanoo is able to kill the dragon after getting it drunk on sake (rice wine).^[7]

Another variation is from the tale of Saint George and the Dragon. The tale begins with a dragon making its nest at the spring which provides a city-state with water. Consequently, the citizens had to temporarily remove the dragon from its nest in order to collect water. To do so, they offered the dragon a daily human sacrifice. The victim of the day was chosen by drawing lots. Eventually in this lottery, the lot happened to fall to the local princess. The local monarch is occasionally depicted begging for her life with no result. She is offered to the dragon but at this point a traveling Saint George arrives. He faces and defeats the dragon and saves the princess; some versions claim that the dragon is not killed in the fight, but pacified once George ties the princess’ sash around its neck. The grateful citizens then abandon their ancestral paganism and convert to Christianity.

A similar tale to St. George’s, attributed to Russian sources, is that of St. Yegóry, the Brave: after the kingdoms of Sodom and Komor fall, the kingdom of «Arabia» is menaced by a sea-monster that demanded a sacrifice of a human victim every day. The queenly stepmother sent the Princess Elizabeth, the Fair, as the sacrifice. Yegóry, the Brave rescues Elizabeth and uses her sash to bind the beast. To mark her deliverance, he demands the building of three churches.^[8]

In a tale from Tibet, a kingdom suffers from draught due to two «serpent-gods» blocking the streams of water at the source. Both dragons also demand the sacrifices of citizens from the kingdom, men and women, to appease them, until prince Schalu and his faithful companion Saran decide to put an end to their existence.^[9]

When the tale is not about a dragon but a troll, giant, or ogre, the princess is often a captive rather than about to be eaten, as in The Three Princesses of Whiteland. These princesses are often a vital source of information to their rescuers, telling them how to perform tasks that the captor sets to them, or how to kill the monster, and when she does not know, as in The Giant Who Had No Heart in His Body, she frequently can pry the information from the giant. Despite the hero’s helplessness without this information, the princess is incapable of using the knowledge herself.

Again, if a false claimant intimidates her into silence about who actually killed the monster as in the fairy tale The Two Brothers, when the hero appears, she will endorse his story, but she will not tell the truth prior to them; she often agrees to marry the false claimant in the hero’s absence. The hero has often cut out the tongue of the dragon, so when the false hero cuts off its head, his claim to have killed it is refuted by its lack of a tongue; the hero produces the tongue and so proves his claim to marry the princess.^[10] In some tales, however, the princess herself takes steps to ensure that she can identify the hero—cutting off a piece of his cloak as in Georgic and Merlin, giving him tokens as in The Sea-Maiden—and so separate him from the false hero.

This dragon-slaying hero appears in medieval romances about knights-errant,^[11] such as the Russian Dobrynya Nikitich. In some variants of Tristan and Iseult, Tristan wins Iseult for his uncle, King Mark of Cornwall, by killing a dragon that was devastating her father’s kingdom; he has to prove his claim when the king’s steward claims to be the dragon-slayer.^[12] Ludovico Ariosto took the concept up into Orlando Furioso using it not once but twice: the rescue of Angelica by Ruggiero, and Orlando rescuing Olimpia. The monster that menaced Olimpia reconnected to the Greek myths; although Ariosto described it as a legend to the characters, the story was that the monster sprung from an offense against Proteus. In neither case did he marry the rescued woman to the rescuer. Edmund Spenser depicts St. George in The Faerie Queene, but while Una is a princess who seeks aid against a dragon, and her depiction in the opening with a lamb fits the iconography of St. George pageants, the dragon imperils her parents’ kingdom, and not her alone. Many tales of dragons, ending with the dragon-slayer marrying a princess, do not precisely fit this cliché because the princess is in no more danger than the rest of the threatened kingdom.

An unusual variant occurs in Child ballad 34, Kemp Owyne, where the dragon is the maiden; the hero, based on Ywain from Arthurian legend, rescues her from the transformation with three kisses.^[13]

Mythological comparativist Julien d’Huy ran an analytical study of the antiquity and diffusion of the snake- or dragon-battling mytheme in different cultural traditions.^[14]

Scholarship suggests a connection between the episode of the dragon-slaying by the hero and the journey on an eagle’s back, akin to the Mesopotamian myth of Etana.^[15]

Modern versions[edit]

In the 1959 animated film Sleeping Beauty, Walt Disney concluded the tale by having the wicked fairy godmother Maleficent transform herself into a dragon to withstand the prince, converting the fairy tale to one with the princess and dragon theme.^[16]

In Ian Fleming’s Dr. No, both the book and film versions feature a tank in the shape of a dragon that protects Dr. No’s island from superstitious intruders. James Bond and Honeychile Rider are menaced by the dragon, do battle with it, have their friend Quarrel killed and are captured by the crew of the Dragon tank. Ann Boyd’s 1967 book The Devil with James Bond explores the theory of the updating of the Princess and dragon genre.^{[citation needed]}

In modern fantasy works, the dragon may hold the princess captive instead of eating her. Patricia Wrede spoofed this concept in Dealing with Dragons.

A feminist subversion of the concept for young readers is Robert Munsch’s The Paper Bag Princess, in which a princess outwits a dragon to save a prince (her betrothed, whom she proceeds not to marry upon him insulting her makeshift clothing instead of thanking her).

In Jay Williams’s tale The Practical Princess, a dragon demands that a king should sacrifice his daughter to him so that he will leave the rest of the kingdom alone. But the princess saves herself by making a «princess dummy» out of straw and filling it with boiling pitch and tar. The princess dresses the straw dummy in one of her own gowns, then goes to the dragon’s cave where she offers herself as a sacrifice. The unwitting dragon swallows the dummy whole, and the pitch and tar explode inside the dragon’s stomach, killing him. Afterwards, the princess observes, «Dragons are not very smart.»

In the Isaac Asimov short story Prince Delightful and the Flameless Dragon, it is revealed that Dragons used to be slain as part of a passage from princehood to adulthood, though after a while, they became a protected species. Contrary to popular myth, they do not eat princesses as they tend to smell of cheap perfume and give indigestion.

Interpretations[edit]

In his study on the historical roots of the wondertale, Russian scholar Vladimir Propp interpreted the dragonslaying tale (ATU 300) as an inversion of the ancient ritual of a maiden sacrifice to a river to ensure good crops. Propp speculated that, in regards to this practice, the hero would be seem as a «profaner» of the ritual, but, as time passed, the maiden sacrifice was discarded and the hero was elevated.^[17]

Diversions[edit]

In some stories, mostly in more recent literary works, the cliché involving princesses and dragons is somehow twisted to create a more exciting or humorous effect. For example, in The Paper Bag Princess, the princess came to realize that her prince was even more obnoxious than the dragon, and refused to go with him, preferring to skip off into the setting sun alone instead. In some versions, the princess may also befriend, tame, personally defeat, or even be turned into a dragon herself. Indeed, there are a few examples when a curse or spell transforms a princess into a dragon or similar creature (e.g. an alligator, giant bird, or fictional reptile species) or merges her with a mystical object. For instance, in Atlantis: The Lost Empire, the Atlantean princess is called upon by the crystal that detects a threat and merges with her before she is locked in the crate by Commander Rourke and, after being rescued by Milo and his allies from Rourke, creates a force field to protect the city from an incoming lava. In such stories, the transformed princess usually aids her sweetheart in a battle against a force of evil. In The Swan Princess, for example, Princess Odette is transformed into a swan, and she helps her lover triumph in a battle against the sorcerer Rothbart, who has the power to transform himself into a hideous beast (a manifestation of a lion, wolf, and bear).

Tales with princesses and dragons[edit]

Mythology[edit]

• Andromeda
• Hesione
• Þóra Borgarhjǫrtr, rescued from a serpent by Ragnar Lodbrok
• Nikita the Tanner, Russian bogatyr who fights Zmey Gorynych

Folk and fairy tales[edit]

• Dobrynya Nikitich, a bogatyr who fights a Slavic dragon
• The Dragon with Seven Heads in Italo Calvino’s Italian Folktales
• The Two Brothers, collected by the Brothers Grimm
• The Twins
• The Knights of the Fish
• The Dragon of the North
• The Dragon and the Prince
• The Three Dogs
• The Three Princes and their Beasts
• The Nine Peahens and the Golden Apples
• The Sea-Maiden
• The Thirteenth Son of the King of Erin
• The Bold Knight, the Apples of Youth, and the Water of Life
• The Little Bull-Calf
• The Three Enchanted Princes
• The Merchant
• Georgic and Merlin
• Saint George and the Dragon
• Cesarino di Berni (The Facetious Nights of Straparola)^[18]
• Ileana Simziana
• Ileana Cosânzeana, rescued by Făt-Frumos from the Zmeu ou Balaur
• Kulshedra, a creature in Albanian folklore that sometimes guards the fairy or princess Beauty of the Earth
• The Flower Queen’s Daughter

Literature[edit]

• Orlando Furioso by Ludovico Ariosto
• Guards! Guards! by Terry Pratchett
• Dragon-in-Distress by E. G. Castle (here, the princess’s and the dragon’s roles are reversed)
• When Princesses Are Pawns by E. G. Cramer

Modern media[edit]

Films and television[edit]

• Dragonslayer
• Conan the Barbarian
• Shrek
• Scooby-Doo and the Cyber Chase
• Blazing Dragons (here, the knight’s and the dragon’s roles are reversed)
• SpongeBob SquarePants – «Dunces and Dragons»
• Merlin

Video games[edit]

• Dragon’s Lair
• King’s Quest III: To Heir Is Human
• Dragon Quest
• Dragon’s Dogma
• King’s Bounty: The Legend
• Hydlide and its remake, Virtual Hydlide
• Hoard
• Dragon Buster
• Dragon’s Crown
• Castle Master

Tales with princesses and similar perils[edit]

Mythology[edit]

• the Ramayana

Folk and fairy tales[edit]

• The Giant Who Had No Heart in His Body
• The Red Ettin
• Soria Moria Castle
• Snow-White-Fire-Red
• Shortshanks
• Tritill, Litill, and the Birds
• The Death of Koschei the Deathless
• The Crystal Ball
• The Flea
• Schippeitaro
• The Three Princesses of Whiteland

Literature[edit]

• Ruslan and Ludmila by Alexander Pushkin
• The Castle of Llyr by Lloyd Alexander
• The Tale of Despereaux by Kate DiCamillo
• Castle in the Air by Diana Wynne Jones

Modern media[edit]

Animated and live-action films[edit]

• Walt Disney’s Sleeping Beauty
• Star Wars: A New Hope
• Fire and Ice
• Conan the Destroyer
• Mickey, Donald, Goofy: The Three Musketeers
• Atlantis: The Lost Empire
• Castle in the Sky
• Wizards of the Lost Kingdom
• The Princess and the Pirate
• The Castle of Cagliostro
• Deathstalker
• Felix the Cat: The Movie
• Son of the Pink Panther
• 1½ Knights: In Search of the Ravishing Princess Herzelinde

Television[edit]

• Black Mirror – «The National Anthem»
• El-Hazard
• Magic Knight Rayearth

Video games[edit]

• Super Mario series
• The Legend of Zelda series
• Wario Land 4
• Final Fantasy and its prequel, Stranger of Paradise: Final Fantasy Origin
• Ghosts ‘n Goblins series
• Fire Emblem: Shadow Dragon and the Blade of Light and its remake, Fire Emblem: Shadow Dragon
• Dragon’s Lair II: Time Warp
• Prince of Persia (1989)
• Marvel Land
• Dragon Spirit and its sequel, Dragon Spirit: The New Legend
• Bomberman Hero
• Shining in the Darkness
• Shining Soul II
• HarmoKnight
• Kaeru no Tame ni Kane wa Naru
• King’s Quest II: Romancing the Throne
• Wizard and the Princess
• Wizards & Warriors and its sequel, Wizards & Warriors X: The Fortress of Fear
• Battletoads (1991)
• Sonic the Hedgehog (2006)
• Princess Tomato in the Salad Kingdom
• Xexex
• Pit Pot
• The Astyanax
• Snow Bros. and its sequel, Snow Bros. 2: With New Elves

See also[edit]

• List of dragons in popular culture
• List of fictional princesses

References[edit]

Further reading[edit]

• Bauman, R. (1970). «A Sixteenth Century Version of The Dragon-Slayer». In: Fabula 11 (Jahresband): 137–143, Available From: De Gruyter https://doi.org/10.1515/fabl.1970.11.1.137 [Accessed 9 October 2020]
• Hart, Donn V., and Harriett C. Hart. «A Philippine Version of «The Two Brothers and the Dragon Slayer» Tale.» In: Western Folklore 19, no. 4 (1960): 263-75. doi:10.2307/1497353.
• Marjanić, Suzana. (2010). «Dragon and Hero or How to Kill a Dragon – on the Example of the Legends of Međimurje about the Grabancijaš and the Dragon (Zmaj i junak ili kako ubiti zmaja na primjeru međimurskih predaja o grabancijašu i pozoju)». In: Studia mythologica Slavica. 13. 127. 10.3986/sms.v13i0.1644.
• Rebel, Hermann. «When Women Held the Dragon’s Tongue.» In: When Women Held the Dragon’s Tongue: And Other Essays in Historical Anthropology. pp. 131–80. Berghahn Books, 2010. www.jstor.org/stable/j.ctt9qcq7b.10.
• Velie, Alan R. «The Dragon Killer, The Wild Man and Hal», Fabula 17, Jahresband (1976): 269–274, doi: https://doi.org/10.1515/fabl.1976.17.1.269

Princess and dragon is a archetypical premise common to many legends, fairy tales, and chivalric romances.^[1] Northrop Frye identified it as a central form of the quest romance.

The story involves an upper-class woman, generally a princess or similar high-ranking nobility, saved from a dragon, either a literal dragon or a similar danger, by the virtuous hero (see Damsel in distress). She may be the first woman endangered by the peril, or may be the end of a long succession of women who were not of as high birth as she is, nor as fortunate.^[2] Normally the princess ends up married to the dragon-slayer.

The motifs of the hero who finds the princess about to be sacrificed to the dragon and saves her, the false hero who takes his place, and the final revelation of the true hero, are the identifying marks of the Aarne–Thompson folktale type 300, the Dragon-Slayer. They also appear in type 303, the Two Brothers.^[3] These two tales have been found, in different variants, in countries all over the world.^[4]

The «princess and dragon» scenario is given even more weight in popular imagination than it is in the original tales; the stereotypical hero is envisioned as slaying dragons even though, for instance, the Brothers Grimm had only a few tales of dragon and giant slayers among hundreds of tales.^[5]

History[edit]

One of the earliest examples of the motif comes from the Ancient Greek tale of Perseus, who rescued the princess Andromeda from Cetus, a sea monster often described as resembling a serpent or dragon.^[6] This was taken up into other Greek myths, such as Heracles, who rescued the princess Hesione of Troy from a similar sea monster. Most ancient versions depicted the dragon as the expression of a god’s wrath: in Andromeda’s case, because her mother Cassiopeia had compared her beauty to that of the sea nymphs, and in Hesione’s, because her father had reneged on a bargain with Poseidon. This is less common in fairy tales and other, later versions, where the dragon is frequently acting out of malice.

The Japanese legend of Yamata no Orochi also invokes this motif. The god Susanoo encounters two «Earthly Deities» who have been forced to sacrifice their seven daughters to the many-headed monster, and their daughter Kushinadahime is the next victim. Susanoo is able to kill the dragon after getting it drunk on sake (rice wine).^[7]

Another variation is from the tale of Saint George and the Dragon. The tale begins with a dragon making its nest at the spring which provides a city-state with water. Consequently, the citizens had to temporarily remove the dragon from its nest in order to collect water. To do so, they offered the dragon a daily human sacrifice. The victim of the day was chosen by drawing lots. Eventually in this lottery, the lot happened to fall to the local princess. The local monarch is occasionally depicted begging for her life with no result. She is offered to the dragon but at this point a traveling Saint George arrives. He faces and defeats the dragon and saves the princess; some versions claim that the dragon is not killed in the fight, but pacified once George ties the princess’ sash around its neck. The grateful citizens then abandon their ancestral paganism and convert to Christianity.

A similar tale to St. George’s, attributed to Russian sources, is that of St. Yegóry, the Brave: after the kingdoms of Sodom and Komor fall, the kingdom of «Arabia» is menaced by a sea-monster that demanded a sacrifice of a human victim every day. The queenly stepmother sent the Princess Elizabeth, the Fair, as the sacrifice. Yegóry, the Brave rescues Elizabeth and uses her sash to bind the beast. To mark her deliverance, he demands the building of three churches.^[8]

In a tale from Tibet, a kingdom suffers from draught due to two «serpent-gods» blocking the streams of water at the source. Both dragons also demand the sacrifices of citizens from the kingdom, men and women, to appease them, until prince Schalu and his faithful companion Saran decide to put an end to their existence.^[9]

When the tale is not about a dragon but a troll, giant, or ogre, the princess is often a captive rather than about to be eaten, as in The Three Princesses of Whiteland. These princesses are often a vital source of information to their rescuers, telling them how to perform tasks that the captor sets to them, or how to kill the monster, and when she does not know, as in The Giant Who Had No Heart in His Body, she frequently can pry the information from the giant. Despite the hero’s helplessness without this information, the princess is incapable of using the knowledge herself.

Again, if a false claimant intimidates her into silence about who actually killed the monster as in the fairy tale The Two Brothers, when the hero appears, she will endorse his story, but she will not tell the truth prior to them; she often agrees to marry the false claimant in the hero’s absence. The hero has often cut out the tongue of the dragon, so when the false hero cuts off its head, his claim to have killed it is refuted by its lack of a tongue; the hero produces the tongue and so proves his claim to marry the princess.^[10] In some tales, however, the princess herself takes steps to ensure that she can identify the hero—cutting off a piece of his cloak as in Georgic and Merlin, giving him tokens as in The Sea-Maiden—and so separate him from the false hero.

This dragon-slaying hero appears in medieval romances about knights-errant,^[11] such as the Russian Dobrynya Nikitich. In some variants of Tristan and Iseult, Tristan wins Iseult for his uncle, King Mark of Cornwall, by killing a dragon that was devastating her father’s kingdom; he has to prove his claim when the king’s steward claims to be the dragon-slayer.^[12] Ludovico Ariosto took the concept up into Orlando Furioso using it not once but twice: the rescue of Angelica by Ruggiero, and Orlando rescuing Olimpia. The monster that menaced Olimpia reconnected to the Greek myths; although Ariosto described it as a legend to the characters, the story was that the monster sprung from an offense against Proteus. In neither case did he marry the rescued woman to the rescuer. Edmund Spenser depicts St. George in The Faerie Queene, but while Una is a princess who seeks aid against a dragon, and her depiction in the opening with a lamb fits the iconography of St. George pageants, the dragon imperils her parents’ kingdom, and not her alone. Many tales of dragons, ending with the dragon-slayer marrying a princess, do not precisely fit this cliché because the princess is in no more danger than the rest of the threatened kingdom.

An unusual variant occurs in Child ballad 34, Kemp Owyne, where the dragon is the maiden; the hero, based on Ywain from Arthurian legend, rescues her from the transformation with three kisses.^[13]

Mythological comparativist Julien d’Huy ran an analytical study of the antiquity and diffusion of the snake- or dragon-battling mytheme in different cultural traditions.^[14]

Scholarship suggests a connection between the episode of the dragon-slaying by the hero and the journey on an eagle’s back, akin to the Mesopotamian myth of Etana.^[15]

Modern versions[edit]

In the 1959 animated film Sleeping Beauty, Walt Disney concluded the tale by having the wicked fairy godmother Maleficent transform herself into a dragon to withstand the prince, converting the fairy tale to one with the princess and dragon theme.^[16]

In Ian Fleming’s Dr. No, both the book and film versions feature a tank in the shape of a dragon that protects Dr. No’s island from superstitious intruders. James Bond and Honeychile Rider are menaced by the dragon, do battle with it, have their friend Quarrel killed and are captured by the crew of the Dragon tank. Ann Boyd’s 1967 book The Devil with James Bond explores the theory of the updating of the Princess and dragon genre.^{[citation needed]}

In modern fantasy works, the dragon may hold the princess captive instead of eating her. Patricia Wrede spoofed this concept in Dealing with Dragons.

A feminist subversion of the concept for young readers is Robert Munsch’s The Paper Bag Princess, in which a princess outwits a dragon to save a prince (her betrothed, whom she proceeds not to marry upon him insulting her makeshift clothing instead of thanking her).

In Jay Williams’s tale The Practical Princess, a dragon demands that a king should sacrifice his daughter to him so that he will leave the rest of the kingdom alone. But the princess saves herself by making a «princess dummy» out of straw and filling it with boiling pitch and tar. The princess dresses the straw dummy in one of her own gowns, then goes to the dragon’s cave where she offers herself as a sacrifice. The unwitting dragon swallows the dummy whole, and the pitch and tar explode inside the dragon’s stomach, killing him. Afterwards, the princess observes, «Dragons are not very smart.»

In the Isaac Asimov short story Prince Delightful and the Flameless Dragon, it is revealed that Dragons used to be slain as part of a passage from princehood to adulthood, though after a while, they became a protected species. Contrary to popular myth, they do not eat princesses as they tend to smell of cheap perfume and give indigestion.

Interpretations[edit]

In his study on the historical roots of the wondertale, Russian scholar Vladimir Propp interpreted the dragonslaying tale (ATU 300) as an inversion of the ancient ritual of a maiden sacrifice to a river to ensure good crops. Propp speculated that, in regards to this practice, the hero would be seem as a «profaner» of the ritual, but, as time passed, the maiden sacrifice was discarded and the hero was elevated.^[17]

Diversions[edit]

In some stories, mostly in more recent literary works, the cliché involving princesses and dragons is somehow twisted to create a more exciting or humorous effect. For example, in The Paper Bag Princess, the princess came to realize that her prince was even more obnoxious than the dragon, and refused to go with him, preferring to skip off into the setting sun alone instead. In some versions, the princess may also befriend, tame, personally defeat, or even be turned into a dragon herself. Indeed, there are a few examples when a curse or spell transforms a princess into a dragon or similar creature (e.g. an alligator, giant bird, or fictional reptile species) or merges her with a mystical object. For instance, in Atlantis: The Lost Empire, the Atlantean princess is called upon by the crystal that detects a threat and merges with her before she is locked in the crate by Commander Rourke and, after being rescued by Milo and his allies from Rourke, creates a force field to protect the city from an incoming lava. In such stories, the transformed princess usually aids her sweetheart in a battle against a force of evil. In The Swan Princess, for example, Princess Odette is transformed into a swan, and she helps her lover triumph in a battle against the sorcerer Rothbart, who has the power to transform himself into a hideous beast (a manifestation of a lion, wolf, and bear).

Tales with princesses and dragons[edit]

Mythology[edit]

• Andromeda
• Hesione
• Þóra Borgarhjǫrtr, rescued from a serpent by Ragnar Lodbrok
• Nikita the Tanner, Russian bogatyr who fights Zmey Gorynych

Folk and fairy tales[edit]

• Dobrynya Nikitich, a bogatyr who fights a Slavic dragon
• The Dragon with Seven Heads in Italo Calvino’s Italian Folktales
• The Two Brothers, collected by the Brothers Grimm
• The Twins
• The Knights of the Fish
• The Dragon of the North
• The Dragon and the Prince
• The Three Dogs
• The Three Princes and their Beasts
• The Nine Peahens and the Golden Apples
• The Sea-Maiden
• The Thirteenth Son of the King of Erin
• The Bold Knight, the Apples of Youth, and the Water of Life
• The Little Bull-Calf
• The Three Enchanted Princes
• The Merchant
• Georgic and Merlin
• Saint George and the Dragon
• Cesarino di Berni (The Facetious Nights of Straparola)^[18]
• Ileana Simziana
• Ileana Cosânzeana, rescued by Făt-Frumos from the Zmeu ou Balaur
• Kulshedra, a creature in Albanian folklore that sometimes guards the fairy or princess Beauty of the Earth
• The Flower Queen’s Daughter

Literature[edit]

• Orlando Furioso by Ludovico Ariosto
• Guards! Guards! by Terry Pratchett
• Dragon-in-Distress by E. G. Castle (here, the princess’s and the dragon’s roles are reversed)
• When Princesses Are Pawns by E. G. Cramer

Modern media[edit]

Films and television[edit]

• Dragonslayer
• Conan the Barbarian
• Shrek
• Scooby-Doo and the Cyber Chase
• Blazing Dragons (here, the knight’s and the dragon’s roles are reversed)
• SpongeBob SquarePants – «Dunces and Dragons»
• Merlin

Video games[edit]

• Dragon’s Lair
• King’s Quest III: To Heir Is Human
• Dragon Quest
• Dragon’s Dogma
• King’s Bounty: The Legend
• Hydlide and its remake, Virtual Hydlide
• Hoard
• Dragon Buster
• Dragon’s Crown
• Castle Master

Tales with princesses and similar perils[edit]

Mythology[edit]

• the Ramayana

Folk and fairy tales[edit]

• The Giant Who Had No Heart in His Body
• The Red Ettin
• Soria Moria Castle
• Snow-White-Fire-Red
• Shortshanks
• Tritill, Litill, and the Birds
• The Death of Koschei the Deathless
• The Crystal Ball
• The Flea
• Schippeitaro
• The Three Princesses of Whiteland

Literature[edit]

• Ruslan and Ludmila by Alexander Pushkin
• The Castle of Llyr by Lloyd Alexander
• The Tale of Despereaux by Kate DiCamillo
• Castle in the Air by Diana Wynne Jones

Modern media[edit]

Animated and live-action films[edit]

• Walt Disney’s Sleeping Beauty
• Star Wars: A New Hope
• Fire and Ice
• Conan the Destroyer
• Mickey, Donald, Goofy: The Three Musketeers
• Atlantis: The Lost Empire
• Castle in the Sky
• Wizards of the Lost Kingdom
• The Princess and the Pirate
• The Castle of Cagliostro
• Deathstalker
• Felix the Cat: The Movie
• Son of the Pink Panther
• 1½ Knights: In Search of the Ravishing Princess Herzelinde

Television[edit]

• Black Mirror – «The National Anthem»
• El-Hazard
• Magic Knight Rayearth

Video games[edit]

• Super Mario series
• The Legend of Zelda series
• Wario Land 4
• Final Fantasy and its prequel, Stranger of Paradise: Final Fantasy Origin
• Ghosts ‘n Goblins series
• Fire Emblem: Shadow Dragon and the Blade of Light and its remake, Fire Emblem: Shadow Dragon
• Dragon’s Lair II: Time Warp
• Prince of Persia (1989)
• Marvel Land
• Dragon Spirit and its sequel, Dragon Spirit: The New Legend
• Bomberman Hero
• Shining in the Darkness
• Shining Soul II
• HarmoKnight
• Kaeru no Tame ni Kane wa Naru
• King’s Quest II: Romancing the Throne
• Wizard and the Princess
• Wizards & Warriors and its sequel, Wizards & Warriors X: The Fortress of Fear
• Battletoads (1991)
• Sonic the Hedgehog (2006)
• Princess Tomato in the Salad Kingdom
• Xexex
• Pit Pot
• The Astyanax
• Snow Bros. and its sequel, Snow Bros. 2: With New Elves

See also[edit]

• List of dragons in popular culture
• List of fictional princesses

References[edit]

Further reading[edit]

• Bauman, R. (1970). «A Sixteenth Century Version of The Dragon-Slayer». In: Fabula 11 (Jahresband): 137–143, Available From: De Gruyter https://doi.org/10.1515/fabl.1970.11.1.137 [Accessed 9 October 2020]
• Hart, Donn V., and Harriett C. Hart. «A Philippine Version of «The Two Brothers and the Dragon Slayer» Tale.» In: Western Folklore 19, no. 4 (1960): 263-75. doi:10.2307/1497353.
• Marjanić, Suzana. (2010). «Dragon and Hero or How to Kill a Dragon – on the Example of the Legends of Međimurje about the Grabancijaš and the Dragon (Zmaj i junak ili kako ubiti zmaja na primjeru međimurskih predaja o grabancijašu i pozoju)». In: Studia mythologica Slavica. 13. 127. 10.3986/sms.v13i0.1644.
• Rebel, Hermann. «When Women Held the Dragon’s Tongue.» In: When Women Held the Dragon’s Tongue: And Other Essays in Historical Anthropology. pp. 131–80. Berghahn Books, 2010. www.jstor.org/stable/j.ctt9qcq7b.10.
• Velie, Alan R. «The Dragon Killer, The Wild Man and Hal», Fabula 17, Jahresband (1976): 269–274, doi: https://doi.org/10.1515/fabl.1976.17.1.269