Однажды принц из маленького королевства надумал жениться на дочери самого императора. Послал ей подарки. Однако, они совсем не приглянулись принцессе. Тогда бедный принц поросился на службу во дворец. И его взяли работать придворным свинопасом…
Свинопас читать
Жил-был бедный принц. Королевство у него было маленькое-премаленькое, но жениться всё-таки было можно, а жениться-то принцу хотелось.
Разумеется, с его стороны было несколько смело спросить дочь императора: «Пойдёшь за меня?» Впрочем, он носил славное имя и знал, что сотни принцесс с благодарностью ответили бы на его предложение согласием. Да вот, ждите-ка этого от императорской дочки! Послушаем же, как было дело.
На могиле у отца принца вырос розовый куст несказанной красоты; цвёл он только раз в пять лет, и распускалась на нём всего одна-единственная роза. Зато она разливала такой сладкий аромат, что, впивая его, можно было забыть все свои горести и заботы.
Ещё был у принца соловей, который пел так дивно, словно у него в горлышке были собраны все чудеснейшие мелодии, какие только есть на свете. И роза и соловей предназначены были в дар принцессе; их положили в большие серебряные ларцы и отослали к ней.
Император велел принести ларцы прямо в большую залу, где принцесса играла со своими фрейлинами в гости; других занятий у неё не было. Увидав большие ларцы с подарками, принцесса захлопала от радости в ладоши.
— Ах, если бы тут была маленькая киска! — сказала она.
Но появилась прелестная роза.
— Ах, как это мило сделано! — сказали все фрейлины.
— Больше чем мило! — сказал император, — Это прямо недурно!
Но принцесса потрогала розу и чуть не заплакала.
— Фи, папа! — сказала она. — Она не искусственная, а настоящая!
— Фи! — повторили все придворные. — Настоящая!
— Погодим сердиться! Посмотрим сначала, что в другом ларце! — возразил император.
И вот из ларца появился соловей и запел так чудесно, что нельзя было сейчас же найти какого-нибудь недостатка.
— Superbe! Charmant! — сказали фрейлины; все они болтали по-французски, одна хуже другой.
— Как эта птичка напоминает мне органчик покойной императрицы! — сказал один старый придворный. — Да, тот же тон, та же манера давать звук!
— Да! — сказал император и заплакал, как ребёнок.
— Надеюсь, что птица не настоящая? — спросила принцесса.
— Настоящая! — ответили ей доставившие подарки послы.
— Так пусть она летит! — сказала принцесса и так и не позволила принцу явиться к ней самому.
Но принц не унывал, вымазал себе всё лицо чёрной и бурой краской, нахлобучил шапку и постучался.
— Здравствуйте, император! — сказал он. — Не найдётся ли у вас для меня во дворце какого-нибудь местечка?
— Много вас тут ходит да ищет! — ответил император. — Впрочем, постой, мне нужен свинопас! У нас пропасть свиней!
И вот принца утвердили придворным свинопасом и отвели ему жалкую, крошечную каморку рядом со свиными закутками. Весь день просидел он за работой и к вечеру смастерил чудесный горшочек. Горшочек был весь увешан бубенчиками, и когда в нём что-нибудь варили, бубенчики названивали старую песенку:
Ах, мой милый Августин,
Всё прошло, прошло, прошло!
Занимательнее же всего было то, что, держа над подымавшимся из горшочка паром руку, можно было узнать, какое у кого в городе готовилось кушанье. Да уж, горшочек был не чета какой-нибудь розе!
Вот принцесса отправилась со своими фрейлинами на прогулку и вдруг услыхала мелодичный звон бубенчиков. Она сразу же остановилась и вся просияла: она тоже умела наигрывать на фортепиано «Ах, мой милый Августин». Только одну эту мелодию она и наигрывала, зато одним пальцем.
— Ах, ведь и я это играю! — сказала она. — Так свинопас-то у нас образованный!
Слушайте, пусть кто-нибудь из вас пойдёт и спросит у него, что стоит этот инструмент.
Одной из фрейлин пришлось надеть деревянные башмаки и пойти на задний двор.
— Что возьмёшь за горшочек? — спросила она.
— Десять принцессиных поцелуев! — отвечал свинопас.
— Как можно! — сказала фрейлина.
— А дешевле нельзя! — отвечал свинопас.
— Ну, что он сказал? — спросила принцесса.
— Право, и передать нельзя! — отвечала фрейлина. — Это ужасно!
— Так шепни мне на ухо!
И фрейлина шепнула принцессе.
— Вот невежа! — сказала принцесса и пошла было, но… бубенчики зазвенели так мило:
Ах, мой милый Августин,
Всё прошло, прошло, прошло!
— Послушай! — сказала принцесса фрейлине. — Пойди спроси, не возьмёт ли он десять поцелуев моих фрейлин?
— Нет, спасибо! — ответил свинопас. — Десять поцелуев принцессы, или горшочек останется у меня.
— Как это скучно! — сказала принцесса, — Ну, придётся вам стать вокруг, чтобы никто нас не увидал!
Фрейлины обступили её и растопырили свои юбки; свинопас получил десять принцессиных поцелуев, а принцесса — горшочек.
Вот была радость! Целый вечер и весь следующий день горшочек не сходил с очага, и в городе не осталось ни одной кухни, от камергерской до сапожниковой, о которой бы они не знали, что в ней стряпалось. Фрейлины прыгали и хлопали в ладоши.
— Мы знаем, у кого сегодня сладкий суп и блинчики! Мы знаем, у кого каша и свиные котлеты! Как интересно!
— Ещё бы! — подтвердила обер-гофмейстерина.
— Да, но держите язык за зубами, я ведь императорская дочка!
— Помилуйте! — сказали все.
А свинопас (то есть принц, но для них-то он был ведь свинопасом) даром времени не терял и смастерил трещотку; когда ею начинали вертеть по воздуху, раздавались звуки всех вальсов и полек, какие только есть на белом свете.
— Но это superbe! — сказала принцесса, проходя мимо. — Вот так попурри! Лучше этого я ничего не слыхала! Послушайте, спросите, что он хочет за этот инструмент. Но целоваться я больше не стану!
— Он требует сто принцессиных поцелуев! — доложила фрейлина, побывав у свинопаса.
— Да что он, в уме? — сказала принцесса и пошла своею дорогой, но сделала два шага и остановилась.
— Надо поощрять искусство! — сказала она. — Я ведь императорская дочь! Скажите ему, что я дам ему по-вчерашнему десять поцелуев, а остальные пусть дополучит с моих фрейлин!
— Ну, нам это вовсе не по вкусу! — сказали фрейлины.
— Пустяки! — сказала принцесса. — Уж если я могу целовать его, то вы и подавно!
Не забывайте, что я кормлю вас и плачу вам жалованье!
И фрейлине пришлось ещё раз отправиться к свинопасу.
— Сто принцессиных поцелуев! — повторил он. — А нет — каждый останется при своём.
— Становитесь вокруг! — скомандовала принцесса, и фрейлины обступили её, а свинопас принялся её целовать.
— Что это за сборище у свиных закуток? — спросил, выйдя на балкон, император, протёр глаза и надел очки. — Э, да это фрейлины опять что-то затеяли! Надо пойти посмотреть.
И он расправил задники своих домашних туфель. Туфлями служили ему стоптанные башмаки. Эх ты, ну, как он быстро зашлёпал в них!
Придя на задний двор, он потихоньку подкрался к фрейлинам, а те все были ужасно заняты счётом поцелуев, — надо же было следить за тем, чтобы расплата была честной и свинопас не получил ни больше, ни меньше, чем ему следовало. Никто поэтому не заметил императора, а он привстал на цыпочки.
— Это ещё что за штуки! — сказал он, увидав целующихся, и швырнул в них туфлей как раз в ту минуту, когда свинопас получал от принцессы восемьдесят шестой поцелуй. — Вон! — закричал рассерженный император и выгнал из своего государства и принцессу и свинопаса.
Принцесса стояла и плакала, свинопас бранился, а дождик так и лил на них.
— Ах, я несчастная! — плакала принцесса. — Что бы мне выйти за прекрасного принца! Ах, какая я несчастная!
А свинопас зашёл за дерево, стёр с лица чёрную и бурую краску, сбросил грязную одежду и явился перед ней во всём своём королевском величии и красе, и так он был хорош собой, что принцесса сделала реверанс.
— Теперь я только презираю тебя! — сказал он. — Ты не захотела выйти за честного принца! Ты не поняла толку в соловье и розе, а свинопаса целовала за игрушки! Поделом же тебе!
И он ушёл к себе в королевство, крепко захлопнув за собой дверь. А ей оставалось стоять да петь:
Ах, мой милый Августин,
Всё прошло, прошло, прошло!
(Илл. Н.Гольц)
❤️ 44
🔥 26
😁 27
😢 25
👎 22
🥱 21
Добавлено на полку
Удалено с полки
Достигнут лимит
Время чтения: 9 мин.
Жил-был бедный принц. Королевство у него было совсем маленькое, но какое-никакое, а все же королевство — хоть женись, и вот жениться-то он как раз и хотел.
Оно, конечно, дерзко было взять да спросить дочь императора: «Пойдешь за меня?» Но он осмелился. Имя у него было известное на весь свет, и сотни принцесс сказали бы ему спасибо, но вот что ответит императорская дочь?
А вот послушаем.
На могиле отца принца рос розовый куст, да какой красивый! Цвел он только раз в пять лет, и распускалась на нем одна-единственная роза. Зато сладок был ее аромат, понюхаешь — и сразу забудутся все твои горести и заботы. А еще был у принца соловей, и пел он так, будто в горлышке у него были собраны все самые чудесные напевы на свете. Вот и решил принц подарить принцессе розу и соловья. Положили их в большие серебряные ларцы и отослали ей.
Повелел император принести ларцы к себе в большой зал — принцесса играла там в гости со своими фрейлинами, ведь других-то дел у нее не было. Увидела принцесса ларцы с подарками, захлопала в ладоши от радости.
— Ах, если б тут была маленькая киска! — сказала она.
Но появилась чудесная роза.
— Ах, как мило сделано! — в голос сказали фрейлины.
— Мало сказать мило, — отозвался император, — прямотаки недурно!
Только принцесса потрогала розу и чуть не заплакала.
— Фи, папа! Она не искусственная, она настоящая.
— Фи! — в голос повторили придворные. — Настоящая!
— Погодим сердиться! Посмотрим сначала, что в другом ларце! — сказал император.
И вот выпорхнул из ларца соловей и запел так дивно, что поначалу не к чему и придраться было.
— Бесподобно! Великолепно! — сказали фрейлины; все они болтали по-французски одна хуже другой.
— Эта птица так напоминает мне органчик покойной императрицы! — сказал один старый придворный. — Да, да, и звук тот же, и манера!
— Да! — сказал император и заплакал, как ребенок.
— Надеюсь, птица не настоящая? — спросила принцесса.
— Настоящая! — ответили посланцы, доставившие подарки.
— Ну так пусть летит, — сказала принцесса и наотрез отказалась принять принца.
Только принц не унывал; вымазал лицо черной и бурой краской, нахлобучил на глаза шапку и постучался в дверь.
— Здравствуйте, император! — сказал он. — Не найдется ли у вас во дворце местечка для меня?
— Много вас тут ходит да ищет! — отвечал император. — Впрочем, постой, мне нужен свинопас! У нас пропасть свиней!
Так и определили принца свинопасом его величества и убогую каморку рядом со свинарником отвели, и там он должен был жить. Ну вот, просидел он целый день за работой и к вечеру сделал чудесный маленький горшочек. Весь увешан бубенцами горшочек, и когда в нем что-нибудь варится, бубенцы вызванивают старинную песенку:
«Ах, мой милый Августин,
Все прошло, прошло, прошло!»
Но только самое занятное в горшочке то, что если подержать над ним в пару палец — сейчас можно узнать, что у кого готовится в городе. Слов нет, это было почище, чем роза.
Вот раз прогуливается принцесса со всеми фрейлинами и вдруг слышит мелодию, что вызванивали бубенцы. Стала она на месте, а сама так вся и сияет, потому что она тоже умела наигрывать «Ах, мой милый Августин», — только эту мелодию и только одним пальцем.
— Ах, ведь и я это могу! — сказала она. — Свинопас-то у нас, должно быть, образованный. Послушайте, пусть кто-нибудь пойдет и спросит, что стоит этот инструмент.
И вот одной из фрейлин пришлось пройти к свинопасу, только она надела для этого деревянные башмаки.
— Что возьмешь за горшочек? — спросила она.
— Десять поцелуев принцессы! — отвечал свинопас.
— Господи помилуй!
— Да уж никак не меньше! — отвечал свинопас.
— Ну, что он сказал? — спросила принцесса.
— Это и выговорить-то невозможно! — отвечала фрейлина. — Это ужасно!
— Так шепни на ухо!
И фрейлина шепнула принцессе.
— Какой невежа! — сказала принцесса и пошла дальше, да не успела сделать и нескольких шагов, как бубенцы опять зазвенели так славно:
«Ах, мой милый Августин,
Все прошло, прошло, прошло!»
— Послушай, — сказала принцесса, — поди спроси, может, он согласится на десять поцелуев моих фрейлин?
— Нет, спасибо! — отвечал свинопас. — Десять поцелуев принцессы или горшочек останется у меня.
— Какая скука! — сказала принцесса. — Ну, станьте вокруг меня, чтобы никто не видел!
Загородили фрейлины принцессу, растопырили юбки, и свинопас получил десять поцелуев принцессы, а принцесса — горшочек.
Вот радости-то было! Весь вечер и весь следующий день стоял на огне горшочек, и в городе не осталось ни одной кухни, будь то дом камергера или сапожника, о которой бы принцесса не знала, что там стряпают. Фрейлины плясали от радости и хлопали в ладоши.
— Мы знаем, у кого сегодня сладкий суп и блинчики! Знаем, у кого каша и свиные котлеты! Как интересно!
— В высшей степени интересно! — подтвердила обергофмейстерша.
— Но только держите язык за зубами, ведь я дочь императора!
— Помилуйте! — сказали все.
А свинопас — то есть принц, но для них-то он был по-прежнему свинопас — даром времени не терял и смастерил трещотку. Стоит повертеть ею в воздухе — и вот уж она сыплет всеми вальсами и польками, какие только есть на свете.
— Но это же бесподобно! — сказала принцесса, проходя мимо. — Просто не слыхала ничего лучше! Послушайте, спросите, что он хочет за этот инструмент. Только целоваться я больше не стану!
— Он требует сто поцелуев принцессы! — доложила фрейлина, выйдя от свинопаса.
— Да он, верно, сумасшедший! — сказала принцесса и пошла дальше, но, сделав два шага, остановилась.
— Искусство надо поощрять! — сказала она. — Я дочь императора. Скажите ему, я согласна на десять поцелуев, как вчера, а остальные пусть получит с моих фрейлин!
— Ах, нам так не хочется! — сказали фрейлины.
— Какой вздор! — сказала принцесса. — Уж если я могу целовать его, то вы и подавно!
Не забывайте, что я кормлю вас и плачу вам жалованье!
Пришлось фрейлине еще раз сходить к свинопасу.
— Сто поцелуев принцессы! — сказал он. — А нет — каждый останется при своем.
— Становитесь вокруг! — сказала принцесса, и фрейлины обступили ее, а свинопас принялся целовать.
— Это что еще за сборище у свинарника? — спросил император, выйдя на балкон. Он протер глаза и надел очки. — Не иначе как фрейлины опять что-то затеяли! Надо пойти посмотреть.
И он расправил задники своих туфель — туфлями-то ему служили стоптанные башмаки. И-эх, как быстро он зашагал!
Спустился император во двор, подкрадывается потихоньку к фрейлинам, а те только тем и заняты, что поцелуи считают: ведь надо же, чтобы дело сладилось честь по чести и свинопас получил ровно столько, сколько положено, — ни больше, ни меньше. Вот почему никто и не заметил императора, а он привстал на цыпочки и глянул.
— Это еще что такое? — сказал он, разобрав, что принцесса целует свинопаса, да как хватит их туфлей по голове!
Случилось это в ту минуту, когда свинопас получал свой восемьдесят шестой поцелуй.
— Вон! — в гневе сказал император и вытолкал принцессу со свинопасом из пределов своего государства.
Стоит и плачет принцесса, свинопас ругается, а дождь так и поливает.
— Ах я горемычная! — причитает принцесса. — Что бы мне выйти за прекрасного принца! Ах я несчастная!..
А свинопас зашел за дерево, стер с лица черную и бурую краску, сбросил грязную одежду — и вот перед ней уже принц в царственном облачении, да такой пригожий, что принцесса невольно сделала реверанс.
— Теперь я презираю тебя! — сказал он. — Ты не захотела выйти за честного принца. Ты ничего не поняла ни в соловье, ни в розе, зато могла целовать за безделки свинопаса. Поделом тебе!
Он ушел к себе в королевство и закрыл дверь на засов. А принцессе только и оставалось стоять да петь:
«Ах, мой милый Августин,
Все прошло, прошло, прошло!»
Жил-был бедный принц. Королевство у него было маленькое-премаленькое, но жениться всё-таки было можно, а жениться-то принцу хотелось.
Разумеется, с его стороны было несколько смело спросить дочь императора: «Пойдёшь за меня?» Впрочем, он носил славное имя и знал, что сотни принцесс с благодарностью ответили бы на его предложение согласием. Да вот, ждите-ка этого от императорской дочки! Послушаем же, как было дело.
На могиле у отца принца вырос розовый куст несказанной красоты; цвёл он только раз в пять лет, и распускалась на нём всего одна-единственная роза. Зато она разливала такой сладкий аромат, что, впивая его, можно было забыть все свои горести и заботы.
Ещё был у принца соловей, который пел так дивно, словно у него в горлышке были собраны все чудеснейшие мелодии, какие только есть на свете. И роза и соловей предназначены были в дар принцессе; их положили в большие серебряные ларцы и отослали к ней.
Император велел принести ларцы прямо в большую залу, где принцесса играла со своими фрейлинами в гости; других занятий у неё не было. Увидав большие ларцы с подарками, принцесса захлопала от радости в ладоши.
— Ах, если бы тут была маленькая киска! — сказала она.
Но появилась прелестная роза.
— Ах, как это мило сделано! — сказали все фрейлины.
— Больше чем мило! — сказал император, — Это прямо недурно!
Но принцесса потрогала розу и чуть не заплакала.
— Фи, папа! — сказала она. — Она не искусственная, а настоящая!
— Фи! — повторили все придворные. — Настоящая!
— Погодим сердиться! Посмотрим сначала, что в другом ларце! — возразил император.
И вот из ларца появился соловей и запел так чудесно, что нельзя было сейчас же найти какого-нибудь недостатка.
— Superbe! Charmant! — сказали фрейлины; все они болтали по-французски, одна хуже другой.
— Как эта птичка напоминает мне органчик покойной императрицы! — сказал один старый придворный. — Да, тот же тон, та же манера давать звук!
— Да! — сказал император и заплакал, как ребёнок.
— Надеюсь, что птица не настоящая? — спросила принцесса.
— Настоящая! — ответили ей доставившие подарки послы.
— Так пусть она летит! — сказала принцесса и так и не позволила принцу явиться к ней самому.
Но принц не унывал, вымазал себе всё лицо чёрной и бурой краской, нахлобучил шапку и постучался.
— Здравствуйте, император! — сказал он. — Не найдётся ли у вас для меня во дворце какого-нибудь местечка?
— Много вас тут ходит да ищет! — ответил император. — Впрочем, постой, мне нужен свинопас! У нас пропасть свиней!
И вот принца утвердили придворным свинопасом и отвели ему жалкую, крошечную каморку рядом со свиными закутками. Весь день просидел он за работой и к вечеру смастерил чудесный горшочек. Горшочек был весь увешан бубенчиками, и когда в нём что-нибудь варили, бубенчики названивали старую песенку:
Ах, мой милый Августин,
Всё прошло, прошло, прошло!
Занимательнее же всего было то, что, держа над подымавшимся из горшочка паром руку, можно было узнать, какое у кого в городе готовилось кушанье. Да уж, горшочек был не чета какой-нибудь розе!
Вот принцесса отправилась со своими фрейлинами на прогулку и вдруг услыхала мелодичный звон бубенчиков. Она сразу же остановилась и вся просияла: она тоже умела наигрывать на фортепиано «Ах, мой милый Августин». Только одну эту мелодию она и наигрывала, зато одним пальцем.
— Ах, ведь и я это играю! — сказала она. — Так свинопас-то у нас образованный!
Слушайте, пусть кто-нибудь из вас пойдёт и спросит у него, что стоит этот инструмент.
Одной из фрейлин пришлось надеть деревянные башмаки и пойти на задний двор.
— Что возьмёшь за горшочек? — спросила она.
— Десять принцессиных поцелуев! — отвечал свинопас.
— Как можно! — сказала фрейлина.
— А дешевле нельзя! — отвечал свинопас.
— Ну, что он сказал? — спросила принцесса.
— Право, и передать нельзя! — отвечала фрейлина. — Это ужасно!
— Так шепни мне на ухо!
И фрейлина шепнула принцессе.
— Вот невежа! — сказала принцесса и пошла было, но… бубенчики зазвенели так мило:
Ах, мой милый Августин,
Всё прошло, прошло, прошло!
— Послушай! — сказала принцесса фрейлине. — Пойди спроси, не возьмёт ли он десять поцелуев моих фрейлин?
— Нет, спасибо! — ответил свинопас. — Десять поцелуев принцессы, или горшочек останется у меня.
— Как это скучно! — сказала принцесса, — Ну, придётся вам стать вокруг, чтобы никто нас не увидал!
Фрейлины обступили её и растопырили свои юбки; свинопас получил десять принцессиных поцелуев, а принцесса — горшочек.
Вот была радость! Целый вечер и весь следующий день горшочек не сходил с очага, и в городе не осталось ни одной кухни, от камергерской до сапожниковой, о которой бы они не знали, что в ней стряпалось. Фрейлины прыгали и хлопали в ладоши.
— Мы знаем, у кого сегодня сладкий суп и блинчики! Мы знаем, у кого каша и свиные котлеты! Как интересно!
— Ещё бы! — подтвердила обер-гофмейстерина.
— Да, но держите язык за зубами, я ведь императорская дочка!
— Помилуйте! — сказали все.
А свинопас (то есть принц, но для них-то он был ведь свинопасом) даром времени не терял и смастерил трещотку; когда ею начинали вертеть по воздуху, раздавались звуки всех вальсов и полек, какие только есть на белом свете.
— Но это superbe! — сказала принцесса, проходя мимо. — Вот так попурри! Лучше этого я ничего не слыхала! Послушайте, спросите, что он хочет за этот инструмент. Но целоваться я больше не стану!
— Он требует сто принцессиных поцелуев! — доложила фрейлина, побывав у свинопаса.
— Да что он, в уме? — сказала принцесса и пошла своею дорогой, но сделала два шага и остановилась.
— Надо поощрять искусство! — сказала она. — Я ведь императорская дочь! Скажите ему, что я дам ему по-вчерашнему десять поцелуев, а остальные пусть дополучит с моих фрейлин!
— Ну, нам это вовсе не по вкусу! — сказали фрейлины.
— Пустяки! — сказала принцесса. — Уж если я могу целовать его, то вы и подавно!
Не забывайте, что я кормлю вас и плачу вам жалованье!
И фрейлине пришлось ещё раз отправиться к свинопасу.
— Сто принцессиных поцелуев! — повторил он. — А нет — каждый останется при своём.
— Становитесь вокруг! — скомандовала принцесса, и фрейлины обступили её, а свинопас принялся её целовать.
— Что это за сборище у свиных закуток? — спросил, выйдя на балкон, император, протёр глаза и надел очки. — Э, да это фрейлины опять что-то затеяли! Надо пойти посмотреть.
И он расправил задники своих домашних туфель. Туфлями служили ему стоптанные башмаки. Эх ты, ну, как он быстро зашлёпал в них!
Придя на задний двор, он потихоньку подкрался к фрейлинам, а те все были ужасно заняты счётом поцелуев, — надо же было следить за тем, чтобы расплата была честной и свинопас не получил ни больше, ни меньше, чем ему следовало. Никто поэтому не заметил императора, а он привстал на цыпочки.
— Это ещё что за штуки! — сказал он, увидав целующихся, и швырнул в них туфлей как раз в ту минуту, когда свинопас получал от принцессы восемьдесят шестой поцелуй. — Вон! — закричал рассерженный император и выгнал из своего государства и принцессу и свинопаса.
Принцесса стояла и плакала, свинопас бранился, а дождик так и лил на них.
— Ах, я несчастная! — плакала принцесса. — Что бы мне выйти за прекрасного принца! Ах, какая я несчастная!
А свинопас зашёл за дерево, стёр с лица чёрную и бурую краску, сбросил грязную одежду и явился перед ней во всём своём королевском величии и красе, и так он был хорош собой, что принцесса сделала реверанс.
— Теперь я только презираю тебя! — сказал он. — Ты не захотела выйти за честного принца! Ты не поняла толку в соловье и розе, а свинопаса целовала за игрушки! Поделом же тебе!
И он ушёл к себе в королевство, крепко захлопнув за собой дверь. А ей оставалось стоять да петь:
Ах, мой милый Августин,
Всё прошло, прошло, прошло!
(Илл. Н. Гольц, изд. Эксмо, 2012 г.)
Жил-был бедный принц. Королевство у него было маленькое-премаленькое, но жениться все-таки было можно, а жениться-то принцу хотелось.
Разумеется, с его стороны было несколько смело спросить дочь императора: «Пойдешь за меня?» Впрочем, он носил славное имя и знал, что сотни принцесс с благодарностью ответили бы на его предложение согласием. Да вот, поди знай, что взбредет в голову императорской дочке! Послушаем же, как было дело.
На могиле у отца принца вырос розовый куст несказанной красоты; цвел он только раз в пять лет, и распускалась на нем всего одна-единственная роза. Зато она разливала такой сладкий аромат, что, впивая его, можно было забыть все свои горести и заботы. Еще был у принца соловей, который пел так дивно, словно у него в горлышке были собраны все чудеснейшие мелодии, какие только есть на свете. И роза и соловей предназначены были в дар принцессе; их положили в большие серебряные ларцы и отослали к ней.
Император велел принести ларцы прямо в большую залу, где принцесса играла со своими фрейлинами в гости; других занятий у нее не было. Увидав большие ларцы с подарками, принцесса захлопала от радости в ладоши.
— Ах, если бы тут была маленькая киска! — сказала она. Но из ларца вынули прелестную розу.
— Ах, как это мило сделано! — сказали все фрейлины.
— Больше чем мило! — сказал император. — Это прямо-таки недурно!
Но принцесса потрогала розу и чуть не заплакала.
— Фи, папа! — сказала она. — Она не искусственная, а настоящая!
— Фи! — повторили все придворные. — Настоящая!
— Погодим сердиться! Посмотрим сначала, что в другом ларце! — возразил император.
И вот из ларца появился соловей и запел так чудесно, что нельзя было сейчас же найти какого-нибудь недостатка.
— Superbe! Charmant! — сказали фрейлины; все они болтали по-французски, одна хуже другой.
— Как эта птичка напоминает мне органчик покойной императрицы! — сказал один старый придворный. — Да, тот же тон, та же манера!
— Да! — сказал император и заплакал, как ребенок.
— Надеюсь, что птица не настоящая? — спросила принцесса. — Настоящая! — ответили ей доставившие подарки послы.
Так пусть она летит! — сказала принцесса и так и не позволила принцу явиться к ней самому.
Но принц не унывал: он вымазал себе все лицо черной и бурой краской, нахлобучил шапку и постучался во дворец.
— Здравствуйте, император! — сказал он. — Не найдется ли у вас для меня какого-нибудь местечка?- Много вас тут ходит! — ответил император. — Впрочем, постой, мне нужен свинопас! У нас пропасть свиней!
И вот принца утвердили придворным свинопасом и отвели ему жалкую, крошечную каморку рядом со свиными закутками.
День-деньской просидел он за работой и к вечеру смастерил чудесный горшочек. Горшочек был увешан бубенчиками, и, когда в нем что-нибудь варили, бубенчики названивали старую песенку:
Ах, мой милый Августин, Все прошло, прошло, прошло!
Занимательнее же всего было то, что, держа руку над подымавшимся из горшочка паром, можно было узнать, какое у кого в городе готовилось кушанье. Да уж, горшочек был не чета какой-нибудь розе!Вот принцесса отправилась со своими фрейлинами на прогулку и вдруг услыхала мелодичный звон бубенчиков. Она сразу же остановилась и вся просияла: она тоже умела наигрывать на фортепиано «Ах, мой милый Августин». Только эту мелодию она и наигрывала, зато одним пальцем.
— Ах, ведь и я это играю! — сказала она. — Так свинопас-то у нас образованный! Слушайте, пусть кто-нибудь из вас пойдет и спросит у него, что стоит этот инструмент.
Одной из фрейлин пришлось надеть деревянные башмаки и пойти на задний двор. — Что возьмешь за горшочек? — спросила она.
— Десять принцессиных поцелуев! — отвечал свинопас.
— Как можно! — сказала фрейлина.
— А дешевле нельзя! — отвечал свинопас.
— Ну, что он сказал? — спросила принцесса.
— Право, и передать нельзя! — отвечала фрейлина. — Это ужасно!
— Так шепни мне на ухо!
И фрейлина шепнула принцессе.
— Вот невежа! — сказала принцесса и пошла было, но… бубенчики зазвенели так мило:
Ах, мой милый Августин, Все прошло, прошло, прошло!
— Послушай! — сказала принцесса фрейлине. — Пойди спроси, не возьмет ли он десять поцелуев моих фрейлин?
— Нет, спасибо! -ответил свинопас. — Десять поцелуев принцессы, или горшочек останется у меня.
— Как это скучно! — сказала принцесса. — Ну, придется вам стать вокруг, чтобы никто нас не увидал!
Фрейлины обступили ее и растопырили свои юбки; свинопас получил десять принцессиных поцелуев, а принцесса -горшочек.
Вот была радость! Целый вечер и весь следующий день горшочек не сходил с очага, и в городе не осталось ни одной кухни, от камергерской до сапожниковой, о которой бы они не знали, что в ней стряпалось. Фрейлины прыгали и хлопали в ладоши.
— Мы знаем, у кого сегодня сладкий суп и блинчики! Мы знаем, у кого каша и свиные котлеты! Как интересно!
— Еще бы! — подтвердила обер-гофмейстерина.
— Да, но держите язык за зубами, я ведь императорская дочка!
— Помилуйте! — сказали все.
А свинопас (то есть принц, но для них-то он был ведь свинопасом) даром времени не терял и смастерил трещотку; когда ее начинали вертеть, раздавались звуки всех вальсов и полек, какие только есть на белом свете. — Но это superbe! — сказала принцесса, проходя мимо. — Вот так попурри! Лучше этого я ничего не слыхала! Послушайте, спросите, что он хочет за этот инструмент. Но целоваться я больше не стану!
Он требует сто принцессиных поцелуев! — доложила фрейлина, побывав у свинопаса.
— Да что он, в уме? — сказала принцесса и пошла своей дорогой, но сделала два шага и остановилась.
— Надо поощрять искусство! — сказала она. — Я ведь императорская дочь! Скажите ему, что я дам ему по-вчерашнему десять поцелуев, а остальные пусть получит от моих фрейлин!
— Ну, нам это вовсе не по вкусу! — сказали фрейлины.
— Пустяки! — сказала принцесса. — Уж если я могу поцеловать его, то вы и подавно! Не забывайте, что я кормлю вас и плачу вам жалованье!
И фрейлине пришлось еще раз отправиться к свинопасу.
Сто принцессиных поцелуев! — повторил он. — А нет -каждый останется при своем. — Становитесь вокруг! — скомандовала принцесса, и фрейлины обступили ее, а свинопас принялся ее целовать.
— Что это за сборище у свиных закуток? — спросил, выйдя на балкон, император, протер глаза и надел очки. — Э, да это фрейлины опять что-то затеяли! Надо пойти посмотреть.
И он расправил задники своих домашних туфель. Туфлями служили ему стоптанные башмаки. Вы бы только поглядели, как он быстро зашлепал в них!
Придя на задний двор, он потихоньку подкрался к фрейлинам, а те все были ужасно заняты счетом поцелуев — надо же было следить за тем, чтобы расплата была честной и свинопас не получил ни больше, ни меньше, чем ему следовало. Никто поэтому не заметил императора, а он привстал на цыпочки.
— Это еще что за штуки! — сказал он, увидав целующихся, и швырнул в них туфлей как раз в ту минуту, когда свинопас получал от принцессы восемьдесят шестой поцелуй. — Вон! -закричал рассерженный император и выгнал из своего государства и принцессу и свинопаса.
Принцесса стояла и плакала, свинопас бранился, а дождик так и лил на них.
— Ах, я несчастная! — плакала принцесса. — Что бы мне выйти за прекрасного принца! Ах, какая я несчастная!
А свинопас зашел за дерево, стер с лица черную и бурую краску, сбросил грязную одежду и явился перед ней во всем своем королевском величии и красе, и так он был хорош собой, что принцесса сделала реверанс.
— Теперь я только презираю тебя! — сказал он. — Ты не захотела выйти за честного принца! Ты не оценила соловья и розу, а свинопаса целовала за игрушки! Поделом же тебе!
И он ушел к себе в королевство, крепко захлопнув за собой дверь. А ей оставалось только стоять да петь:
Ах, мой милый Августин, Все прошло, прошло, прошло!
Сказка о том, как злая принцесса так расстроила короля, что он прогнал её со двора. Оказавшись на улице, она сразу попала в передрягу…
Каждую субботу король Генрих IV принимал у себя во дворце простой народ. Люди приходили, рассказывали о своих бедах или наоборот, молодые просили благословить союз.
В этот раз было особенно много хороших визитов. Однако самыми последними остались пастух, крестьянин и свинопас. Когда настала очередь крестьянина, он вошёл в большой зал с крепким каменным полом и расписными потолками. В руках простолюдина была курица. Человек упал на колени при виде короля и протянув курицу сказал:
— Мой король! Я уже стар и не могу справляться со своим хозяйством. Но и бросить его тоже не могу, потому что моя ферма кормит десять семей в деревне. Кроме того, я всегда всё делал сам, но детей у меня нет. И вот теперь, когда возраст стал сильнее меня я пришёл просить вас, выделить мне одного молодого помощника, который бы смог выполнять мои поручения и облегчить старику работу.
Тем временем, не успел король и раскрыть рта, как вмешалась его единственная дочь, принцесса Миранда:
— Зачем вы тащите сюда свои никчёмные проблемы!? — воскликнула она всплеснув руками, — Королю вовсе не интересно слушать, старик, о твоих мелких делишках? Подумаешь, ноги у тебя болят, ты старый! Это нормально, ясно? Не можешь держать своих коз и кур, раздай всех ложись и умирай! А теперь вон отсюда, старик!
Миранда взмахнула белыми надушенными руками и бедного крестьянина охрана вынесла вон. Между тем, услышав как злая принцесса поступила с крестьянином, свинопас и пастух решили убраться со двора подобру-поздорову.
Как только зал опустел, король вскочил с трона и взорвался гневной тирадой.
— Как ты посмела перебить меня, Миранда! — злился монарх, — Ты совсем отбилась от рук, с тех пор как твоя матушка отправилась к нашим предкам. Уже всё моё королевство шепчется о том, что моя дочь — такая злая принцесса, каких свет ещё не видывал! В тебе столько желчи, дочь моя, что я бессилен помочь тебе. Сегодняшний безобразный случай ещё раз доказал мне, что ты не достойна быть принцессой. Я изгоняю тебя из дома! Ступай на улицу и живи среди простых людей, которых ты всё время оскорбляла и унижала, может тогда твое сердце хоть немного смягчится!
Настал черёд Миранды онеметь от страха. Не успела девушка ничего сказать, как охрана выкинула её на улицу не дав даже собрать свои вещи.
…
В результате, как только захлопнулась дверь, злая принцесса осталась один на один с целым миром. Безусловно, девицу баловали, и она никогда не выходила из замка без охраны. Более того, своими нежными ножками Миранда не топтала землю, потому что девушку возили в карете.
Однако сейчас всё было по другому. Быстро наступила ночь, стало холодно и очень страшно. Так, трясясь от страха принцесса брела в темноте, пока не увидела маленький огонёк вдалеке. Подойдя ближе, Миранда постучала в покосившуюся дверь.
Спустя некоторое время ей открыл мужчина с таким большим животом, что он выглядывал за порог:
— Что тебе надо, девочка? И почему ты одна ходишь по ночам в такой глуши? — спросил толстяк.
Миранда сморщила носик и сказала стараясь скрыть презрение в голосе:
— Вообще-то я принцесса, и требую к себе соответствующего отношения! В общем, я замёрзла, голодна и хочу спать! А поэтому покажи мне, бедняк, где у тебя лучшая кровать и принеси мне туда ужин!
Мужчина удивлённо посмотрел на незнакомку. Он оглядел её с головы до ног и сквозь дорожную пыль и грязь увидел, что наряд у девушки и правда дорогой. Но потом толстяк вспомнил, что слышал о том, как король выгнал свою дочь из замка, за то что она так грубо обходилась с простыми людьми. А о её грубости этот человек знал не понаслышке ведь это был тот самый свинопас, который своими ушами слышал как принцесса оскорбляла бедного старика крестьянина. Смекнув, что невоспитанную барышню нужно проучить, свинопас сказал притворно заискивающим тоном:
— Конечно, миледи! Я вас сразу признал! Извольте пройти со мной через дом во двор, ведь именно там у меня находятся лучшие покои достойные короля.
Миранда довольно улыбнулась:
— То-то же, толстяк! — ответила она и пошла вслед за свинопасом.
Однако глупая принцесса легко попалась в западню. Не успев оглянуться она оказалась заперта со свиньями в настоящем свинарнике!
— Что ты делаешь, грязный мужлан, выпусти меня немедленно отсюда! — визжала принцесса.
— Ваша удобная кровать, миледи, — говорил смеясь свинопас, — Коли вы ведёте себя точно так же как мои свиньи, значит тут вам и место! Поспите с ними ночку, может тогда запоёте по другому.
Дальше, не обращая внимания на возмущённые вопли монаршей особы, свинопас спокойно пошёл спать.
Между тем Миранда ещё долго не могла успокоиться. Её раздражал отвратительный запах, который исходил от свиней, ужасала грязь, злило то, что никчёмный свинопас посмел так поступить. Но время шло, бедная принцесса окончательно замёрзла. В конце-концов ей пришлось лечь между двумя самыми толстыми свиньями чтобы согреться. Так злая принцесса и уснула. Однако спала она плохо, потому что всё время урчало в животе. Когда рано утром свинопас принёс какие-то огрызки для свиней, те кинулись толкаясь и хрюкая их есть. Тут Миранда поняла, что ужасно голодна.
— Уважаемый свинопас! — закричала девушка сквозь щели в свинарнике, — Не могли бы вы дать мне поесть?
Спустя некоторое время послышался скрип засова и в открытой двери показалась голова свинопаса:
— Я не могу накормить вас, потому что вы ничего не сделали. В мире простых людей, чтобы поесть нужно сначала поработать.
— Я готова сделать всё что угодно! — воскликнула принцесса, — Пожалуйста, я так голодна.
Свинопас посмотрел на чумазую девушку стоящую перед ним. Сейчас она совсем не была похожа на ту холёную принцессу, что сидела в замке подле отца.
— Иди к пастуху, — сказал свинопас, — Ему всегда нужны лишние руки, чтобы помогать с его стадом. Если поработаешь хорошо, он наверняка тебя накормит.
Делать нечего. Пошла принцесса туда, куда показал ей толстяк. Идти пришлось долго, добрых два часа не меньше. К тому же, дорога была пыльная, а сверху нещадно палило солнце. Естественно, к тому времени как принцесса наконец-то добралась до хижины пастуха, она была похожа на огородное чучело.
Следовательно, увидев грязную оборванку у своего порога, пастух должен был прогнать её. Но свинопас заранее предупредил приятеля, рассказав тому, что это настоящая принцесса. которую нужно проучить.
— Ты наверное ужасно голодна? — спросил пастух.
Миранда кивнула. Она больше не хотела никому грубить, потому что ночь в свинарнике возымела свой эффект.
— Ну что же, — протянул пастух, — Если тебе нужен плотный ужин, тогда иди наверх холма, найди там моего помощника и вместе с ним до заката пасите овец. После, загоните всех до единой в хлев, а затем тебе надлежит до блеска почистить двор. После этого, в сарае, тебя будет ждать ужин и ночлег.
Весь день Миранда трудилась так, как никогда в жизни. Девушка и подумать ни могла, что оказывается простым людям, приходится так несладко! Другими словами, к вечеру руки её были изодраны, потому что приходилось постоянно подгонять прутьями овец. К тому же ноги были все исцарапаны, а спина ломила так, что девушка не знала как разогнуться. Но ей ещё предстояло очистить двор. Сделав все так, как приказал пастух, Миранда наконец-то зашла внутрь сарая и упала на стог сена сразу заснув.
К слову, девушка ещё никогда так сладко и удобно не спала! Она так устала после того, как целый день работала, что уснула так и не отведав ужин.
Проснувшись утром, Миранда с большим аппетитом съела кусок засохшего хлеба и выпила остывшее молоко. Этот простой завтрак показался ей таким вкусным!
После, злая принцесса долго сидела на обочине дороги и о чём-то думала. Девушке вдруг стало стыдно и неловко за своё поведение. Так, она поняла, что поступая подобным образом, совершенно незаслуженно ранила людей.
Собравшись с духом, Миранда спросила у пастуха, не знает ли тот случайно, где живёт старый крестьянин. Тот показал ей дорогу, а за хорошую работу дал совершенно новую пару галош, в которых можно было спокойно идти по дороге не боясь наступить на острый камень.
К вечеру Миранда дошла до большой фермы, которая стояла на окраине деревни. На этот раз девушка не хотела говорить о том, что она принцесса. Наоборот, представившись сиротой, девушка напросилась помогать старику на ферме совершенно бесплатно, за еду и ночлег.
С тех пор, старик перестал знать бед! Новая помощница была такая умница! Только крестьянину стоило подумать сделать что-то, как сирота была тут как тут. Кроме того, Миранда помогала старику не только в уходе за животными, но и привела дом в порядок и даже научилась стряпать! Поначалу конечно у неё плохо выходило. Пару раз она обожгла руки об печь, некоторую стряпню сначала невозможно было есть. Однако, со временем девушка приноровилась и превратилась в незаменимую хозяйку. В результате, сирота стала старику-крестьянину как родная.
Тем временем, выгнав принцессу на улицу, король приказал следить за ней. Поэтому, охранники исправно докладывали монарху о том, что происходит с его дочерью. После того, как король увидел, что Миранда уже пол года живёт на ферме крестьянина, и помогает старику, он понял — его девочка наконец-то изменилась!
И вот однажды, Генрих IV подъехал прямо к ферме крестьянина. Тот упал в ноги и стал было благодарить монарха за столь неожиданный визит. Но король остановил его и сказал:
— Это я должен сказать спасибо тебе, друг мой, за то, что спас душу моей единственной дочери. Та самая злая принцесса, что так некрасиво унизила тебя пол года назад, стоит за твоей спиной. Но теперь это уже совсем не та особа, так ведь, Миранда?
Посмотрев на онемевшего от удивления старика, принцесса подошла к нему и взяв шершавые и натруженные от работы руки крестьянина поцеловала их.
— Вы и еще некоторые люди показали мне, как благороден и сложен ваш труд. Ведь каждый день вы усердно работаете, что на столе у других были свежее мясо, хрустящий тёплый хлеб и молоко! К тому же, боюсь подумать, что было бы со мной, не выгони меня отец их замка! Потому что только живя среди вас, я поняла, насколько ужасной была!
Конечно, выслушав принцессу крестьянин тут же простил её. Кроме того, старик так полюбил девушку, что у него и в мыслях не было злиться на неё. Однако, отныне Миранда изменилась полностью!
Теперь, вернувшись с благословения отца в замок, девушка сама принимала в субботу людей. Затем, внимательно выслушав каждого, она с особым вниманием помогала всем без исключения.
Между тем, молва о прекрасной доброй принцессе быстро облетела весь свет. И вскоре к замку потянулась вереница принцев, желающих взять в жёны Миранду. Но выбрала девушка в конце-концов, принца из соседнего королевства. Потому что он так же как и она любил свои земли и народ живущий на них. Теперь, молодые вдвоём объезжали владения и с удовольствием помогали простому народу.
Говорят, что слава о принцессе Миранде и её благородном муже, ходит из уст в уста по сей день. Более того, все благородные дамы мечтают стать такими же как Миранда. Потому что настоящая принцесса всегда знает, чем живёт её народ!
| «The Swineherd» | ||
|---|---|---|
| by Hans Christian Andersen | ||
Illustration by Vilhelm Pedersen, Andersen’s first illustrator |
||
| Original title | Svinedrengen | |
| Translator | Charles Boner | |
| Country | Denmark | |
| Language | Danish | |
| Genre(s) | Literary fairy tale | |
| Published in | Fairy Tales Told for Children. New Collection. Third Booklet (Eventyr, fortalte for Børn. Ny Samling. Tredie Hefte) | |
| Publication type | Fairy tale collection | |
| Publisher | C. A. Reitzel | |
| Media type | ||
| Publication date | December 20, 1841 | |
| Published in English | 1846 in A Danish Storybook | |
| Chronology | ||
|
«The Swineherd» (Danish: Svinedrengen) is a literary fairy tale by Hans Christian Andersen about a prince who disguises himself as a swineherd to win an arrogant princess. The tale was first published December 20, 1841 by C. A. Reitzel in Copenhagen, Denmark in Fairy Tales Told for Children. New Collection. Third Booklet (Eventyr, fortalte for Børn. Ny Samling. Tredie Hefte). The tale appears to be original with Andersen though similar tales are known. «The Swineherd» has been adapted to other media.
Plot[edit]
A poor prince wants to marry the Emperor’s daughter and sends her two beautiful gifts, a nightingale and a rose. The princess rejects the humble gifts because they’re real and natural, rather than artificial. The prince then disguises himself and applies for the position of swineherd at the palace. Once on the job, he creates a musical pot. The princess slogs through the mud to the swineherd’s hut and pays ten kisses for the pot. When the swineherd follows the pot with the creation of a musical rattle, she pays one hundred kisses for it. The Emperor, disgusted that his daughter would kiss a swineherd for a toy, casts her out. The prince, having found the princess unworthy of his love, washes his face, dons his royal attire, and spurns the princess as her father did. The princess is left outside the palace door singing dolefully.
Sources[edit]
The tale appears to be Andersen’s invention though the punishing of proud princesses is a stock theme in folk and fairy tales. In Basile’s Pentamerone (1634) a tale tells of proud Cinziella and her wooing by a prince disguised as a gardener. In the Grimm collections, «King Thrushbeard» is a similar tale of a royal disguising himself to woo an arrogant princess. Andersen’s tale is less sentimental than the traditional tales. In traditional tales, the woman is softened and continues to love the man once he is revealed to be royalty but in Andersen she is cast away and left alone mourning the loss of love and status.[1]
Publication[edit]
The tale was first published by C. A. Reitzel in Copenhagen, Denmark on 20 December 1841 in Fairy Tales Told for Children. New Collection. Third Booklet (Eventyr, fortalte for Børn. Ny Samling. Tredie Hefte) and first translated into English by Charles Boner in 1846 who published it in A Danish Storybook.[1]
Analysis[edit]
Professor D. L. Ashliman acknowledged Andersen’s literary tale as originating from similar European stories of a swineherd who flirts with a princess. The difference, however, is that the princess in those tales shows her birthmarks to the youth.[2] Professor Stith Thompson classified such tales as Aarne–Thompson–Uther ATU 850, «The Birthmarks of the Princess».[3]
August Leskien wrote that the «Märchenkreis» is very widespread in Slavic tradition, with the same plot: the princess sees the dancing animals (sheep, pigs, etc.) of a peasant who plays a musical instrument (flute, violin, etc.) and is interested in buying the animals, in exchange for showing her birthmarks.[4]
Adaptations[edit]
Stage[edit]
- The tale has been adapted to other media. Les cent baisers (The Hundred Kisses), is a ballet choreographed by Bronislava Nijinska to music by Baron Frederic d’Erlanger and a libretto by Boris Kochno. The ballet premiered at Covent Garden 18 July 1935 with Irina Baronova as the Princess and David Lichine as the Prince. The ballet was first staged in Australia by de Basil’s Ballets Russes on 5 December 1936.[5]
- An operatic adaptation was undertaken by Nino Rota (1911–1979) called The Swineherd Prince (Italian: Il Principe Porcaro) when he was thirteen. Britain’s only permanent marionette theatre, Harlequin Puppet Theatre at Rhos-on-Sea, Wales, presented «The Swineherd» in an adaptation by Eric Brammell in 1958.[6] In the 1950s, Soviet/Russian composer Boris Tchaikovsky wrote a suite of incidental music for a radio production of The Swineherd.
- Parts of the story have been used in Evgeny Shvarts’s 1934 play The Emperor’s New Clothes.
References[edit]
- ^ a b Opie, Iona; Opie, Peter (1974). The Classic Fairy Tales. Oxford and New York: Oxford University Press. pp. 230–1. ISBN 0-19-211559-6.
- ^ Ashliman, D. L. Folk and Fairy Tales: A Handbook. Greenwood Folklore Handbooks. 2004. pp. 52-53. ISBN 0-313-32810-2
- ^ Thompson, Stith (1977). The Folktale. University of California Press. pp. 155-156. ISBN 0-520-03537-2.
- ^ Leskien, August/Brugman, K. Litauische Volkslieder und Märchen. Straßburg: Karl J. Trübner, 1882. p. 536.
- ^ «Australia Dancing — Cent baisers, Les». Archived from the original on August 19, 2006.
{{cite web}}: CS1 maint: unfit URL (link) - ^ Harlequine Puppet Theater: The Repertoire
External links[edit]
Wikisource has original text related to this article:
Danish Wikisource has original text related to this article:
- «Svinedrengen». Original Danish text
- «The Swineherd». English translation by Jean Hersholt
- «The Swineherd» at SurLaLune