Прививка от отношений рассказ алиса сафронова

Эпилог

— Виктория Львовна, — обратилась ко мне
секретарь.

Вот уже несколько месяцев я жила и
работала в другом городе, который находился почти в 500 километрах от того
места, где я когда-то родилась. Я, наконец, смогла устроиться по профессии,
потихоньку наладить быт. Перестала жалеть о том, что произошло. В памяти
понемногу стирались те события, которые произошли когда-то.

— Да, Света, — откликнулась я.

— Геннадий Степанович скоро выезжает на
встречу, попросил Вам передать, — проговорила девушка.

— Хорошо, — кивнула я.

Я открыла небольшое зеркало,
удовлетворенно кивнула, увидев свое отражение. Сейчас я нравилась себе все
больше и больше. И это неудивительно. Работа, которое приносит удовольствие, и
рядом никого, кто бы мог все это испортить…

— Ах, да, забыла, — вернулась Света. — Вам
письмо.

— От кого? — поинтересовалась я.

— Не знаю, — пожала плечами девушка. — Оно
без опознавательных знаков, только ваши имя и фамилия. Нашла среди прочей
корреспонденции.

— Хорошо, давай, — проговорила я и сунула
конверт в сумку, спешно собираясь на встречу.

Геннадий Степанович не любил, когда
опаздывали. А я не хотела нервировать руководителя, ведь он взял меня
практически без опыта, не считая того года, когда я работала у знакомого
Антона. Брата так и не нашли… Воспоминания снова возникли из ниоткуда, но я
постаралась быстро их вернуть туда, где им было самое место, напоминая себе в
очередной раз, что в новой жизни им не место.

— Сегодня встречаемся с китайцами, —
предупредил меня Геннадий Степанович.

Я кивнула. В моем арсенале было свободное
владение двумя языками: английским и китайским. Да, и образование было
соответствующим, поэтому я особо не переживала по поводу встречи. Терзало меня
другое… Письмо, которое лежало в сумке. Но прочитать его в данный момент не
представлялось возможным…

Встреча прошла на уровне. Контракт был
подписан.

— Может быть, отпразднуем? — предложил
Геннадий Степанович.

— Откажусь, — отрицательно покачала я
головой, сославшись на не очень хорошее самочувствие.

Руководитель понимающе кивнул и отправил
меня с водителем домой. Только там я дрожащими руками открыла конверт и
развернула исписанный лист. Этот почерк мне был хорошо известен…

Любимая сестренка! Да, именно так. Я не знаю, сможешь ли ты когда-нибудь
простить меня за то, что пришлось тебе пережить… Но я все же очень хочу,
чтобы это произошло… Не сейчас, пусть не через месяц и даже не через год… Я
надеюсь, что мы сможем когда-нибудь встретиться и поговорить. Поговорить обо
всем, что произошло.

Я понимаю, что никакие слова не смогут оправдать то, что я сделал. Понимаю
и принимаю это. Именно мне нести это до конца моих дней. Но я не мог поступить
иначе, когда нашел ту самую папку среди документов отца… Именно в тот момент
я понял, что все, что произошло с родителями, неслучайно, не простое
совпадение…

Но я должен был удостовериться, что именно Романовский причастен к тому,
что произошло с родителями. Я не мог действовать, пока не буду уверен на 100%.
Но подобраться к этому … просто так было невозможно. И тогда мне пришла в
голову мысль, что ты мне можешь в этом помочь. Вот только ставить тебя в
известность побоялся… Ведь все могло стать наигранным и ненатуральным, тогда
бы Романовский точно все понял и сорвался с крючка.

Да, я рисковал тобой по имя справедливости. И мне нет оправдания. Нет и не
будет… Вот только эта справедливость и сейчас не восторжествовала… даже
после того, как эта с…ь, призналась во всем. Но потом отказалась от своих
слов… Надеюсь, сейчас ты поймешь, почему я так поступил… Потому что я очень
любил наших родителей, и потому что я не верю тем людям, которые легко
продаются и легко покупаются…

А теперь без лирики. Включи вечером новости. Надеюсь, это станет для тебя
небольшим утешением…

Ниже шла подпись: «Твой А.»

Руки дрожали, сердце билось с такой
скоростью, что, казалось, еще чуть-чуть, и оно выскочит из груди…

Я еле-еле дождалась того момента, когда
начнутся новости.

— А теперь о главном, — проговорила
девушка с экрана. — Сегодня около 17:00 произошел…

Дальше ее голос звучал, как в тумане,
потому что я буквально впилась глазами в ту картинку, которая была на экране.
Там был внедорожник Романовского. Точнее, его части, разбросанные в радиусе
нескольких метров.

— К сожалению, Вячеслав Львович
Романовский был внутри, когда все случилось, — прорывался голос репортера
сквозь поток сознания.

Так и не дослушав до конца, я нажала на
красную кнопку. Значит, именно об этом утешении говорил Антон в своем письме…
Все-таки он завершил начатое…

Я отбросила все мысли, которые до этого не
отпускали меня, каждый раз возвращая меня обратно, достала свое любимое
игристое, включила Ленинград и села на подоконник, разглядывая прохожих с
высоты 12 этажа. Простила ли я Антона? Ответа на этот вопрос я не знала, но в
этот момент я чувствовала себя по-настоящему свободной и немного счастливой…

Начало 

Предыдущая глава

Следующий рассказ: «Прививка от отношений»

Алиса Сафронова пишет обо всем на свете, авторский блог девочка с бантиком.

Обращение подписчикам от автора от 21 августа 2020 года.

Добрый вечер, дорогие читатели! Это мой последний пост на дзене, по крайней мере, я в это верю. Подружиться с ним у меня так и не получилось. Если честно, то я не понимаю, почему так происходит. Смотрю ленту, столько всего. Есть и другие замечательные люди, которые публикуют здесь свои рассказы, но почему-то именно мои пришлись не по вкусу этой платформе. Выяснять, разбираться я не буду, потому что бесполезно. Такое ощущение, что там сидят роботы, которые отправляют одни и те же ответы на любой вопрос.

К счастью, я нашла другую, возможно, менее удобную платформу, на которой буду размещать свои произведения. Но зато там нет никаких ограничений, не придется ходить вокруг да около и подбирать нужные слова, придумывать нейтральные заголовки, чтобы алгоритм вдруг не посчитал это нарушением. После того, как несколько дней подряд мои статьи висят в обработке и не выходят в положенный срок, меня данное положение дел начало реально бесить. Других слов подобрать не могу.

Именно по этой причине я решила распрощаться с этой платформой. Не понимаю, в чем заключаются мои нарушения, где эти люди находят запрещенные заголовки, спам и прочую х…ю! Если этого никогда не было и нет в моих статьях. В общем, пора поставить большую и жирную точку. Надоело…

Я по своей природе очень терпеливый человек, но всему есть предел. Даже дзену. Прошу прощения за такой сумбурный текст, но эмоции через край. Читать отписки надоело. Вечерняя глава так и зависла непонятно где. В общем, я ухожу…

На другую платформу потихоньку начала заливать старые произведения, кому интересно, или кто не дочитал, ссылку оставлю чуть позже, если дадут опубликовать, конечно, эту статью. Рассказ про Машу Короткову также будет полностью опубликован на новой платформе. Как и другие новые произведения.

Как-то так… Очень жаль терять с вами связь, все-таки многие из вас были со мной в трудное время и находили такие слова, после которых руки опускать уже не хотелось, хотя прецеденты были. Очень надеюсь на ваше понимание. Жизнь — она не предсказуема. Я в этом успела убедиться на сто процентов. Мне очень жаль расставаться с вами. Но я очень надеюсь, что мы все же встретимся на новом месте, где не будут мешать непонятные правила, которые можно повернуть, как в одну сторону, так и в другую.

Благодарю всех вас за то, что были вместе со мной без малого целый год. Для меня это очень важно… Буду ждать всех на новом месте. Если ссылку не получится опубликовать здесь, то ищите в комментариях. Всех целую и обнимаю, Ваша Алиса…

P.S.: на новой платформе вы можете найти пока только один рассказ «На краю обрыва», позже загружу другие и продолжу писать про Машу. Надеюсь, на следующей неделе закончу всю эту работу, но не обещаю, как будет позволять время. Благодарю всех за такие хорошие слова, прочитала все комментарии, искреннее спасибо!

Ссылка: https://aliciasafronowa.blogspot.com/2020/08/1.html или фан-страница канала Алисы Сафроновой

Не знаю, будет она активна или нет, но можно забить в поисковике, находится легко. До встречи…
Источник: zen.yandex.ru
Ниже можете читать последние статьи автора. Перейти на канал

Вкус к жизни

Апатия — это страшная вещь. Тебе безразлично всё происходящее вокруг: дети, муж, собственная жизнь. Это случилось с одним из моих близких людей. Мне пришлось взять всю волю в кулак и любыми средствами помочь этому человеку.

Как сейчас помню, в то время я поступила на первый курс в ниститут. Была очень загруженна: лекции, подготовка к семинарам, общественная жизнь в институте. Интересовали только мои проблемы, а проблемы других меня обходили стороной. Но случилось вот что. В один прекрасный день прихожу я в гости к одному человеку. В последнее время подруга сильно замкнулась и не отвечала на звонки, ни с кем не разговаривала, всех избегала на улице. Так вот решила я пойти к ней, проведать. Дверь на распашку, никто не отвечает. Захожу. Подруга зелёного цвета с тазиком у изголовья. Начиная спрашивать что что случилось. Она объясняет, что отравилась. Вызываю скорую, всё объясняю. Приехали медики. Стали спрашивать, что она ела за последние три дня, она долго не думая, сказала, что решила уйти из жизни и напилась таблеток. Она выпила около двух пачек каких-то таблеток, именно они через час вызвали тошноту и рвоту. Как раз тогда, когда появлась я. Тут места было всем мало. Медсёстры начали кричать на меня, что я плохая сестра, ничего не знаю про неё. Нужно было сразу по телефону говорить, что это не отравление, а попытка самоубийства. Тогда приехала совершенно другая бригада. Я начала объяснять, что ничего не знала, и что я вовсе не сестра, но они меня не слушали. Медики настоятельно принудили меня ехать вместе с ними для дачи показаний.

В больницу приехали сотрудники милиции и устроили допрос. Я рассказала всё как есть: звонила два дня до прихода, никто не брал трубку, решила зайти сама, где и застала подружку в таком состоянии. Позже в отчёте я прочитаю: Гражданка Н поссорилась с гражданкой А, в результате чего, гражданка Н пыталась отравиться и т.д. Эту чушь, естесственно, я подписывать не стала, а вот подруга подписала. Ей грозили, что поставят на учёт в псих.больницу, она точно этого не хотела вот и подписала.

Для меня начались трудовые будни: утром в больницу,вечером в больницу, как на работу. Как быть? Как поступить? Что делать в такой ситуации? Я не знала, пыталась помочь своими силами. Консультировалась со студентами-психами. Всев один голос говорили, что ни в коем случае не отавлят одну, мозолить глаза, и просто рассказывать про свою жизнь. Так я и делала.

Когда её выписала, мне приходилось через день её навещать (чаще не получалось). Предстоял долгий и мучительный процесс: возвращение к жизни. Никто не знает, что ждёт нас после смерти, а вот жизнь и радости у каждого свои. Кто-то считает, что жизнь — это девушки и чем их больше, тем разнообразнее жизнь. Ведь у каждой девушки и внешность разная, и манеры. Этот молодой человек поясняет мне, что всех девушек не узнаешь, но стремиться к этому надо. Жизнь продолжается, чтобы познакомиться с большим количеством девушек. Может для кого-то это бред, но именно такую информацию рассказал мне студент, который учился на 5 курсе. Он посоветовал познакомить подружку с парнем, чтобы он отвлёк её от хандры, даже свои услуги предлагал. Подруга наотрез отказалась.

Другая студентка поведала мне свою историю. Раньше, чтобы убежать от всех проблем, она пыталась забыться, т.е пила спиртные напитки, курила травку. Как-то раз на день рождения ей подарили щеночка. За ним нужно было следить, ухаживать, кормить, гулять… Ей в голову пришла гениальная идея, что животные живут ради того, чтобы жить, они не жалуются. Тем самым она поняла, что ей не хватает: она задалась целью побывать в тех странах, на сколько у неё хватит жизни. Накопила — поехала. Моя подруга не прониклась этой идеей. Ей не интересны ни памятники аритектуры, ни моря, ни океаны. Но мою сторию она с удовольствие выслушала. Она ко мне привязалась и никого больше не подпускала. Постепенно она начала читать книги, я ей приносила разные отростки цветов. Она сталавыращивать цветы, стала выходить из дома, покупать семена цветов и что самое интересное, все семена у неё прорастали, удивительно быстро росли. Цветов стало так много, что я подала объявление о продаже. Их сметали как горячие пирожки. Позже она нашла работу и забыла свою хандру. Сейчас она радуется жизни, ухаживает за цветами. Благодарна мне, за то, что я её не бросила. А как иначе? Ведь на то мы и друзья, чтобы помогать и не бросать в беде!

Ранее статья опубликована здесь: http://www.kavicom.ru/pages-view-3188.html

Новости партнеров

Этот рассказ надолго выбил меня из колеи… Прочтите до конца, не пожалейте времени. Возможно, он крепко и навсегда утвердит вас в мысли, что жить надо здесь и сейчас…

У мамы в серванте жил хрусталь. Салатницы, фруктовницы, селедочницы. Все громоздкое, непрактичное. И ещё фарфор. Красивый, с переливчатым рисунком цветов и бабочек.

Набор из 12 тарелок, чайных пар и блюд под горячее.

Мама покупала его еще в советские времена, и ходила куда-то ночью с номером 28 на руке. Она называла это: «Урвала». Когда у нас бывали гости, я стелила на стол кипенно белую скатерть. Скатерть просила нарядного фарфора.

— Мам, можно?

— Не надо, это для гостей.

— Так у нас же гости!

— Да какие это гости! Соседи да баб Полина…

Я поняла: чтобы фарфор вышел из серванта, надо, чтобы английская королева бросила Лондон и заглянула в спальный район Капотни, в гости к маме.

Раньше так было принято: купить и ждать, когда начнется настоящая жизнь. А та, которая уже сегодня — не считается. Что это за жизнь такая? Сплошное преодоление. Мало денег, мало радости, много проблем. Настоящая жизнь начнется потом.

Прямо раз — и начнется. И в этот день мы будем есть суп из хрустальной супницы и пить чай из фарфоровых чашек. Но не сегодня.

Когда мама заболела, она почти не выходила из дома. Передвигалась на инвалидной коляске, ходила с костылями, держась за руку сопровождающего.

— Отвези меня на рынок, — попросила мама однажды.

Последние годы одежду маме покупала я, и всегда угадывала. Хотя и не очень любила шоппинг для нее: у нас были разные вкусы. И то, что не нравилось мне — наверняка нравилось маме. Поэтому это был такой антишоппинг — надо было выбрать то, что никогда не купила бы себе — и именно эти обновки приводили маму в восторг.

— Мне белье надо новое, я похудела.

У мамы хорошая, но сложная фигура, небольшие бедра и большая грудь, подобрать белье на глаз невозможно. В итоге мы поехали в магазин. Он был в ТЦ, при входе, на первом этаже. От машины, припаркованной у входа, до магазина мы шли минут сорок. Мама с трудом переставляла больные ноги. Пришли. Выбрали. Примерили.

— Тут очень дорого и нельзя торговаться, — сказала мама. — Пойдем еще куда-то.

— Купи тут, я же плачу, — говорю я. — Это единственный магазин твоей шаговой доступности.

Мама поняла, что я права, не стала спорить. Выбрала белье.

— Сколько стоит?

— Не важно, — говорю я.

— Важно. Я должна знать.

Мама фанат контроля. Ей важно, что это она приняла решение о покупке.

— Пять тысяч, — говорит продавец.

— Пять тысяч за трусы?????

— Это комплект из новой коллекции.

— Да какая разница под одеждой!!!! — мама возмущена.

Я изо всех сил подмигиваю продавцу, показываю пантомиму. Мол, соври.

— Ой, — говорит девочка-продавец, глядя на меня. — Я лишний ноль добавила. Пятьсот рублей стоит комплект.

— То-то же! Ему конечно триста рублей красная цена, но мы просто устали… Может, скинете пару сотен?

— Мам, это магазин, — вмешиваюсь я. — Тут фиксированные цены. Это не рынок.

Я плачу с карты, чтобы мама не видела купюр. Тут же сминаю чек, чтобы лишний ноль не попал ей на глаза. Забираем покупки. Идем до машины.

— Хороший комплект. Нарядный. Я специально сказала, что не нравится, чтоб интерес не показывать. А вдруг бы скинули нам пару сотен. Никогда не показывай продавцу, что вещь тебе понравилась.

Иначе, ты на крючке.

— Хорошо, — говорю я.

— И всегда торгуйся. А вдруг скинут?

— Хорошо.

Я всю жизнь получаю советы, которые неприменимы в моем мире. Я называю их пейджеры. Вроде как они есть, но в век мобильных уже не надо.

Читать также: «Нужно копить деньги и все делать качественно” — это незыблемые родительские истины… позавчерашнего дня.

Однажды маме позвонили в дверь. Она долго-долго шла к двери. Но за дверью стоял терпеливый и улыбчивый молодой парень. Он продавал набор ножей. Мама его впустила, не задумываясь. Неходячая пенсионерка впустила в квартиру широкоплечего молодого мужика с ножами. Без комментариев. Парень рассказывал маме про сталь, про то, как нож может разрезать носовой платок, подкинутый вверх, на лету.

— А я без мужика живу, в доме никогда нет наточенных ножей, — пожаловалась мама.

Проявила интерес. Хотя сама учила не проявлять. Это было маленькое шоу. В жизни моей мамы было мало шоу. То есть много, но только в телевизоре. А тут — наяву. Парень не продавал ножи. Он продавал шоу. И продал. Парень объявил цену. Обычно этот набор стоит пять тысяч, но сегодня всего 2,5. И еще в подарок кулинарная книга. «Ну надо же! Еще и кулинарная книга!» — подумала мама, ни разу в жизни не готовившая по рецепту: она чувствовала продукт и знала, что и за чем надо добавлять в суп. Мама поняла: ножи надо брать. И взяла.

Пенсия у мамы — 9 тысяч. Если бы она жила одна, то хватало бы на коммуналку и хлеб с молоком. Без лекарств, без одежды, без нижнего белья. И без ножей. Но так как коммуналку, лекарства ,продукты и одежду оплачивала я, то мамина пенсия позволяла ей чувствовать себя независимой. На следующий день я приехала в гости. Мама стала хвастаться ножами. Рассказала про платок, который прям на лету можно разрезать. Зачем резать платки налету и вообще зачем резать платки? Я не понимала этой маркетинговой уловки, но да Бог с ними. Я знала, что ей впарили какой-то китайский ширпотреб в нарядном чемоданчике. Но молчала. Мама любит принимать решения и не любит, когда их осуждают.

— Так что же ты спрятала ножи, не положила на кухню?

— С ума сошла? Это на подарок кому-то. Мало ли в больницу загремлю, врачу какому. Или в Собесе, может, кого надо будет за путевку отблагодарить…

Опять на потом. Опять все лучшее — не себе. Кому-то. Кому-то более достойному, кто уже сегодня живет по-настоящему, не ждет.

Мне тоже генетически передался этот нелепый навык: не жить, а ждать. Моей дочке недавно подарили дорогущую куклу. На коробке написано «Принцесса». Кукла и правда в шикарном платье, с короной и волшебной палочкой. Дочке — полтора годика. Остальных своих кукол она возит за волосы по полу, носит за ноги, а любимого пупса как-то чуть не разогрела в микроволновке. Я спрятала новую куклу.

Потом как-нибудь, когда доделаем ремонт, дочка подрастет, и наступит настоящая жизнь, я отдам ей Принцессу. Не сегодня.

Но вернемся к маме и ножам. Когда мама заснула, я открыла чемоданчик и взяла первый попавшийся нож. Он был красивый, с голубой нарядной ручкой. Я достала из холодильника кусок твердого сыра, и попыталась отрезать кусочек. Нож остался в сыре, ручка у меня в руке. Такая голубая, нарядная.

— Это даже не пластмасса, — подумала я.

Вымыла нож, починила его, положила обратно в чемодан, закрыла и убрала. Маме ничего, конечно, не сказала. Потом пролистала кулинарную книгу. В ней были перепутаны страницы. Начало рецепта от сладкого пирога — конец от печеночного паштета. Бессовестные люди, обманывающие пенсионеров, как вы живете с такой совестью?

В декабре, перед Новым годом маме резко стало лучше, она повеселела, стала смеяться. Я вдохновилась ее смехом. На праздник я подарила ей красивую белую блузку с небольшим деликатным вырезом, призванную подчеркнуть ее большую грудь, с резным воротничком и аккуратными пуговками. Мне нравилась эта блузка.

— Спасибо, — сказала мама и убрала ее в шкаф.

— Наденешь ее на новый год?

— Нет, зачем? Заляпаю еще. Я потом, когда поеду куда-нибудь…

Маме она очевидно не понравилась. Она любила яркие цвета, кричащие расцветки. А может наоборот, очень понравилась. Она рассказывала, как в молодости ей хотелось наряжаться. Но ни одежды, ни денег на неё не было. Была одна белая блузка и много шарфиков. Она меняла шарфики, повязывая их каждый раз по-разному, и благодаря этому прослыла модницей на заводе. К той новогодней блузке я
тоже подарила шарфики. Я думала, что подарила маме немного молодости. Но она убрала молодость на потом.

В принципе, все её поколение так поступило. Отложило молодость на старость. На потом. Опять потом. Все лучшее на потом. И даже когда очевидно, что лучшее уже в прошлом, все равно — потом.
Синдром отложенной жизни.

Мама умерла внезапно. В начале января. В этот день мы собирались к ней всей семьей. И не успели. Я была оглушена. Растеряна. Никак не могла взять себя в руки. То плакала навзрыд. То была спокойна как танк. Я как бы не успевала осознавать, что происходит вокруг. Я поехала в морг. За свидетельством о смерти. При нем работало ритуальное агентство. Я безучастно тыкала пальцем в какие-то картинки с гробами, атласными подушечками, венками и прочим. Агент что-то складывал на калькуляторе.

— Какой размер у усопшей? — спросил меня агент.

— Пятидесятый. Точнее сверху пятьдесят, из-за большой груди, а снизу …- зачем-то подробно стала отвечать я.

— Это не важно. Вот такой набор одежды у нас есть для нее, в последний путь. Можно даже 52 взять, чтобы свободно ей было. Тут платье, тапочки, белье…

Я поняла, что это мой последний шоппинг для мамы. И заплакала.

— Не нравится ? — агент не правильно трактовал мои слезы: ведь я сидела собранная и спокойная еще минуту назад, а тут истерика. — Но в принципе, она же сверху будет накрыта вот таким атласным покрывалом с вышитой молитвой…

— Пусть будет, я беру.

Я оплатила покупки, которые пригодятся маме в день похорон, и поехала в её опустевший дом. Надо было найти ее записную книжку, и обзвонить друзей, пригласить на похороны и поминки.

Я вошла в квартиру и долга молча сидела в ее комнате. Слушала тишину. Мне звонил муж. Он волновался. Но я не могла говорить. Прямо ком в горле. Я полезла в сумку за телефоном, написать ему сообщение, и вдруг совершенно без причин открылась дверь шкафа. Мистика. Я подошла к нему. Там хранилось мамино постельное белье, полотенца, скатерти. Сверху лежал большой пакет с надписью «На смерть». Я открыла его, заглянула внутрь.

Там лежал мой подарок. Белая блузка на новый год. Белые тапочки, похожие на чешки. И комплект белья. Тот самый, за пять тысяч. Я увидела, что на лифчике сохранилась цена. То есть мама все равно узнала, что он стоил так дорого. И отложила его на потом. На лучший день её настоящей жизни. И вот он, видимо, наступил. Её лучший день. И началась другая жизнь…

Дай Бог, она настоящая.

Сейчас я допишу этот пост, умоюсь от слёз и распечатаю дочке Принцессу. Пусть она таскает её за волосы, испачкает платье, потеряет корону. Зато она успеет. Пожить настоящей жизнью уже сегодня.

Настоящая жизнь — та, в которой много радости. Только радость не надо ждать. Её надо создавать самим. Никаких синдромов отложенной жизни у моих детей не будет.

Потому что каждый день их настоящей жизни будет лучшим.

Давайте вместе этому учиться — жить сегодня.

Ольга Савельева

Источник:  goodday.su