Пучина островский краткое содержание рассказа

Обновлено: 10.01.2023

Канал «Культура» у меня по-прежнему наглухо забивается, так что фестиваль спектаклей Малого и Александринки, как и начавшийся в минувшую субботу мхатовский, прошел мимо меня, но спасибо добрым людям — не оставили в беде, одолжили видеокассету с записью. Смотрел до восьми утра — не мог оторваться. И не только от игры Соломина (Кисельников), Гоголевой (Кисельникова), Любезнова (тесть), Подгорного (Неизвестный, тот, что окончательно загоняет Кисельникова в ловушку, подбивая испортить важный судебный документ). От самой пьесы. В отличие от хрестоматийного Островского, в «Пучине», несмотря на то и дело возникающие проповеди о необходимости просвещения и недопустимости коррупции хотя бы в отдельно взятом Замоскворечье, никаких «лучей света в темном царстве» нет, одна только беспросветная бездна человеческого несовершенства. Даже Лизанька-рукодельница, дочь Кисельникова — совсем не «луч света», а работает-работает, а сама подумывает, не пойти ли на содержание к женатому купцу-соседу. И друг детства Кисельникова, решивший жениться на Лизе, вдруг говорит так тоскливо: жалко только, что вы меня не любите. И сам Кисельников, помешавшийся от страха перед возможной каторгой за подделку документов, ненадолго выходит из состояния безумия в финале, чтобы порадоваться за дочь — и снова «гаснет». Но все-таки отвращение так тонко соединяется здесь с сочувствием, которое, в то же время, так и не преодолевает до конца отвращения, как будто это уже не Островский, а Достоевский.

Александр Островский. — Пучина краткое содержание

Александр Островский. — Пучина читать онлайн бесплатно

Александр Николаевич Островский.

Кирилл Филиппыч Кисельников, молодой человек, 22 лет.

Антон Антоныч Погуляев, студент, кончивший курс, 21 года.

Пуд Кузьмич Боровцов, купец, 40 лет.

Дарья Ивановна, жена его.

Глафира Пудовна, их дочь, 18 лет.

Луп Лупыч Переярков, чиновник.

Ион Ионович Турунтаев, военный в отставке.

Гуляющие обоего пола.

Нескучный сад. Луг между деревьями; впереди дорожка и скамья; в глубине дорожка, за дорожкой деревья и вид на Москву-реку. Около 30 лет назад.

Проходят купцы с женами.

Купец. Ай да Мочалов! Уважил.

Жена. Только уж эти представления смотреть уж очень жалостно; так что уж даже чересчур.

Купец. Ну да, много ты понимаешь!

Жена. Чего ж тут не понимать-то! Известное дело, всё от приятелев; это мы и прежде знали.

2-й купец. Уж точно что уважил. Не жаль деньги заплатить.

Жена. С кем поведешься, таков и сам будешь. Вот теперича Мочалов связался с этим… как его…

2-й купец. С Валмиром.

Жена. Ну, там, как ни на есть. Связался с ним, ну и в бедность пришел, и все такое.

2-й купец. И даже в уголовном деле попался. Это вы верно, что от приятелев. От кого мы занимаемся дурному чему-нибудь? Самому не выдумать; потому и в голову не придет. А все от других.

1-й купец. И все это вы пустяки говорите. Всякий себе сам виноват. Коли я добрый человек да имею свой разум, так что мне приятели? Все одно, что ничего. А коли я дурак либо мошенник, да ежели начал распутничать, так уж ничто делать, что на приятелей сворачивать.

2-й купец. Но однако ж…

Жена. А другой человек увлекательный?

1-й купец. Ну так что ж! Ну, туда ему и дорога! Не будь увлекательный.

Жена. Да ведь жалко.

1-й купец. Ничего не жалко. Знай край, да не падай! На то человеку разум дан. (Проходят.)

Погуляев и несколько студентов.

Погуляев. А как хорош был сегодня Мочалов. Только жаль, что пьеса плоха.

1-й студент. Сухая пьеса. Голая мораль.

2-й студент. Все эффекты, все ужасы нарочно прибраны, как на подбор. Вот, мол, если ты возьмешь карты в руки, так убьешь своего отца, потом сделаешься разбойником, да мало этого, убьешь своего сына.

Все (смеются). Да, это правда.

Погуляев, Кисельников и студенты.

Погуляев. А, друг любезный! Как я тебя давно не видал!

1-й студент. Где ты пропадал?

2-й студент. Какой ты розовый, веселый! Я тебя два года не видал.

Погуляев. Ты не кончил курса?

Кисельников. Не кончил.

Погуляев. Отчего же?

Кнсельников. Да так, не кончил, да и все тут. Впрочем, я занимаюсь, я много занимаюсь; а так, некогда было. Я буду держать на кандидата. Впрочем, я еще это все успею.

1-й студент. Какой вечер превосходный!…

Кисельников. Удивительный вечер! Воздух какой! Что за нега! Я теперь, когда стал свободным человеком, весь отдаюсь природе, наслаждаюсь ею вполне. Вы этой прелести не знаете, вы люди ученые, занятые.

Погуляев. Ты совсем переменился, тебя и узнать трудно.

Кисельников. Что же, я лучше стал или хуже?

Погуляев. Не знаю, как сказать! Только жаль, что ты бросил университет.

Кисельников. Нельзя было оставаться. Вы послушайте, я вам все расскажу. Отец у меня был строгий, капризный старик, не пускал меня никуда из дому, не давал мне ни копейки денег. По вечерам насильно заставлял меня сидеть за лекциями. Все это мне надоело и опротивело донельзя. В прошлом году он умер и оставил мне порядочное состояние. Вдруг в моем распоряжении довольно денег, а главное – свобода; ну, разумеется, я сейчас же захотел воспользоваться свободой, немного развлечься, погулять; таким образом я мало-помалу отстал от университета. Впрочем, я догоню, стоит только заняться… Стихи пишу от скуки, выходит недурно.

2-й студент. Что же ты думаешь с собой делать?

Кисельников. Вот выдержу на кандидата, поеду в Петербург, поступлю на службу. А приятно пожить на свободе!

1-й студент. Свобода свободой, а все же надо делать что-нибудь, без этого нельзя.

Кисельников. Разумеется. Я непременно займусь делом; теперь у меня голова занята.

Погуляев. Чем это?

Кисельников. Как бы тебе это сказать? Ну, просто, я влюблен без памяти.

2-й студент. Вот как! Ну, что же, и счастливо?

Кисельников. Да, конечно.

Погуляев. О, брат, твоя жизнь завидная.

Кисельников. Да, именно, мне можно позавидовать. Дня через два и свадьба.

Погуляев. Так скоро?

Кисельников. Чего ж ждать-то! Теперь и жить, пока молоды.

1-й студент. Да ведь ты еще не доучился, ты сам сознаешься. По-моему, нужно сначала доучиться, да потом себе определенное положение найти, тогда уж и жениться. А главное-то – нужно средства иметь.

Кисельников. У меня средства есть.

2-й студент. А позволь спросить, какие?

Кисельников. Свой домик есть, тысяч семь денег.

Погуляев. Долго ли же их прожить, ничего-то не приобретая?

Кисельников. За женой возьму, тесть обещал шесть тысяч.

1-й студент. Во-первых, обещания не всегда исполняются, а во-вторых, с деньгами нужно обращаться умеючи; или они у тебя будут лежать без всякой пользы, или ты их проживешь скоро.

Кисельников. У меня тесть деловой человек, я отдам ему деньги на его обороты, он мне будет проценты платить.

Погуляев. А его обороты лопнут, что тогда?

Кисельников. Этого быть не может… он – купец известный.

2-й студент. А по-моему, нет ничего лучше как жить на свои трудовые.

Кисельников. И я буду трудиться, буду служить.

Погуляев. А много ли ты получишь, не конча-то курса, не имея чина? Сто, двести рублей, не больше. Заведутся дети, будет нужда-то подталкивать, сделаешься неразборчив в средствах, руку крючком согнешь. Ах, скверно!

Кисельников. Ну, вот какие мрачные картины! Главное, что мне нравится в семействе моего тестя, это патриархальность. Сам я человек смирный…

1-й студент. Да ведь патриархальность – добродетель первобытных народов. В наше время нужно дело делать, нужны и другие достоинства, кроме патриархальности.

2-й студент. Патриархальность-то хороша под кущами, а в городах нужно пожинать плоды цивилизации.

Кисельников. Ну, да во всяком случае я уж решился; что сделано, того не воротишь. (Погуляеву.) А ты что думаешь с собой делать?

Погуляев. Я еду в Петербург. Я нашел частную должность да займусь журнальной работой; коли гожусь на это дело, так ладно, а то другой работы поищу.

Студенты. Прощай, Погуляев. Прощай, Кисельников.

2-й и 3-й студенты. Желаем тебе счастья! (Уходят.)

Погуляев и Кисельников.

Кисельников. Погуляев, ты добрее их; пойдем, я тебе покажу свою невесту.

Кисельников. Вон она идет с своим семейством.

Погуляев. А еще-то с ними кто же?

Кисельников. О, это всё милейшие и самые простые люди!

Погуляев, Кисельников, Боровцов, Боровцова, Глафира, Переярков и Турунтаев.

Вы знаете, что в русской литературе середины XIX века есть история, почти зеркально повторяющая историю самой известной нашему читателю литературной американки?

И уж ни за что не догадаетесь, кто ее написал! Повествователь о нравах российского купечества, драматург А.Н.Островский!

Пьеса называется «Пучина».

Москва, середина XIX века. Кирилл Кисельников, получив неплохое наследство, бросил университет и вскоре женился на дочери богатого купца. Однако брак оказался несчастливым, тесть обманом отобрал все деньги, а потом и жена умерла. Недостаток образования и общая нерасторопность не позволили Кириллу найти хорошо оплачиваемую работу, а попытка ввязаться в авантюру и отринуть моральные нормы закончилась безумием.

В конце пьесы семью, отца и бабушку, по сути содержит подросшая дочь Лиза. Однако расцветающая красота девушки притягивает хищников всех мастей, от уличных насильников до богатых развратников, и только счастливое вмешательство Погуляева, бывшего сокурсника отца, теперь уже солидного человека, спасает ситуацию.

Образ Лизы совершенно нетипичен для русской классики, и уж тем более неожиданно встретить его у А.Н.Островского.

Нашим девицам полагалось в любых обстоятельствах быть наивными, мечтательными, ведомыми, сердцем живущими. Эфиром, житейского не знающего. Доверчиво, не ожидая подвоха идущими навстречу своей беде.

А после поругания лучших чувств надлежало или с изменившемся лицом бежать к пруду реке, или доводить до греха незадачливых ухажеров, после принимая пулю или нож с ангельски-смиренной благодарностью. Или, как вариант, ожесточаться и начинать со всей нерастраченностью играть на темной стороне. Регулярно напоминая миру, что именно мир в этом виноват.

А что же здесь? А здесь просто какая-то англичанка, француженка, немка. Не православная голубица, глазки под платочком долу, над платочком сияние, а приземленная протестантка, душа цифирная. Джейн Эйр какая-то, Элизабет Беннер, Элиза Дулиттл, кто там еще?

Спокойно, твердо, без вздохов и сантиментов обсуждает любую тему: деньги, заработки, болезнь отца, свои перспективы. Где чувствительность, где девичье смущение?

Как вам такой вопрос:

Лиза. Это я знала и без вас. Хорошего у нас нет, мне его и не дождаться, а вот из дурного-то что мне выбрать?

Спокойно так, без истерики. Ах, как живописно страдали Настасья Филипповна, Лариса Дмитриевна и прочие поманенные деньгами бесприданницы! Как рыдала в клетчатый платок Сонечка Мармеладова! Здесь же точный вопрос: что лучше? Продаться богачу, но обеспечить семью или в нищете подвергнуться надругательству за углом — но сохранить образ невинной жертвы?

Откуда у юной девушки такая бесчувственность, такой цинизм? Что за выродок?

На самом деле удивительно другое: как Островский рискнул нарушить традицию и показать реалистичный, психологически достоверный образ.

Судите сами. Лиза соединяет в характере лучшие черты своих предков, честность отца-разночинца и добросердечность бабушки с деловой сметкой и практичностью матери и деда-купца. Всё в ее характере имеет объяснимые корни.

Она успела повидать в детстве зажиточную жизнь, потом прошла через разорение, смерть матери, потерю рассудка отцом. Все ровно то же самое, что и Скарлетт О’Хара из «Унесенных ветром»! Только вместо войны — предательство родни и судебное преследование отца. Так-так, а поищем еще аналогии!

Как ощущает себя Скарлетт, возвратившись в разграбленное имение, к могиле матери, лежащим в горячке сестрам и двинувшемуся умом отцу? — Она сознает, что теперь сама стала «старшей», надеждой, опорой и кормилицей для остальных. У нее не остается ресурса на моральные терзания или сантименты. Сейчас же надо работать, работать, работать. Делать то, от чего отказываются даже слуги и бывшие военные. Брать на себя в том числе мужскую роль и ответственность.

Если работа не приносит должного результата — что ж, надо браться и за другой труд. Можно предложить себя на продажу. Можно выйти замуж за любого, кто позовет. Это тоже работа, а об остальном «я подумаю об этом завтра!».

Примерно так же действует и Лиза. Ее цинизм — не испорченность натуры, а бесчувственность предельно загнанного человека, держащегося только силой воли и концентрацией на цели. Бабушка и отец полностью на ее попечении. Если не она, то больше некому!

А ведь когда-то ее дед пожалел денег на доктора для собственной дочери и внуков, тем свел их в могилу. Нет, для Лизы такое предательство невозможно. Только ради благополучия отца и бабушки она почти готова была уступить богачу , а не ради новых платьев и сытной жизни.

Действующие лица

• Кирилл Филиппыч Кисельников, молодой человек, 22 лет.
• Антон Антоныч Погуляев, студент, кончивший курс, 21 года.
• Пуд Кузьмич Боровцов, купец, 40 лет.
• Дарья Ивановна, жена его.
• Глафира Пудовна, их дочь, 18 лет.
• Луп Лупыч Переярков, чиновник.
• Ион Ионович Турунтаев, военный в отставке.
• Гуляющие обоего пола.

Ссылки

• Литературные произведения по алфавиту
• Пьесы Александра Островского
• Пьесы 1865 года

Wikimedia Foundation . 2010 .

Полезное

Смотреть что такое «Пучина» в других словарях:

пучина — См. много. Словарь русских синонимов и сходных по смыслу выражений. под. ред. Н. Абрамова, М.: Русские словари, 1999. пучина бездна, много; бочаг, пропасть, дно, поднятие, глубина, хлябь, водоворот, вспучивание, провал, омут … Словарь синонимов

Пучина — (иноск.) водоворотъ въ смыслѣ нравственная бездна, поглощающая омутъ у раскольниковъ пучина женскія прелести. Ср. Начало понемногу безъ конца срока тянуть ихъ въ пучину. Загоскинъ. Юрій Милославскій. 3, 4 … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона (оригинальная орфография)

ПУЧИНА — ПУЧИНА, ы, жен. 1. Водоворот, а также провал в болоте. Затянуло (безл.) в пучину кого н. 2. Морская бездна (книжн.). 3. перен., чего. Средоточие чего н. угрожающего, гибельного (высок.). П. бедствий. 4. Поднятие, вспучивание промёрзшего грунта… … Толковый словарь Ожегова

ПУЧИНА — искажение продольного или поперечного профиля земляного полотна, выражающееся в образовании горбов вследствие увеличения объема (пучения или набухания) глинистого, илистого и мелкозернистого песчаного грунта при замерзании пропитывающей его воды … Технический железнодорожный словарь

ПУЧИНА — донимает кого. Перм. О чувстве голода. Сл. Акчим., 251 … Большой словарь русских поговорок

Пучина — Имеет двоякое значение, символизируя как необычайную глубину, так и унижение, некое приниженное положение. Водная пучина это первоначальный исток вселенной, Богиня Мать, мир подземный. В гностическом символизме это Высшее Существо, создатель… … Словарь символов

пучина — др. русск. пучина, ст. слав. пѫчина πέλαγος, πόντος (Супр.). Связано с пукать, пук; см. Перссон 245, 478; Маценауэр, LF 15, 175 и сл.; Преобр. II, 152. Ср. выпуклый, сербохорв. пу̏котина трещина . Менее вероятна связь с др. инд. раŋkаs м., раŋkаm … Этимологический словарь русского языка Макса Фасмера

пучина — (иноск.) водоворот в смысле: нравственная бездна, поглощающая, омут; у раскольников пучина женские прелести Ср. Начало понемногу без конца срока тянуть их в пучину. Загоскин. Юрий Милославский. 3, 4 … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона

Читайте также:

  

• Объявление чтобы закрывали дверь в детском саду

  

• Мюзикл эвита краткое содержание

  

• Папка передвижка по профориентации в доу

  

• Школа для детей с нарушением слуха воронеж

  

• Конкурс директор школы 2010

СЦЕНА I

ЛИЦА:

Кирилл Филиппыч Кисельников, молодой человек, 22 лет.

Антон Антоныч Погуляев, студент, кончивший курс, 21 года.

Пуд Кузьмич Боровцов, купец, 40 лет.

Дарья Ивановна, жена его.

Глафира Пудовна, их дочь, 18 лет.

Луп Лупыч Переярков, чиновник.

Ион Ионович Турунтаев, военный в отставке.

Гуляющие обоего пола.

Нескучный сад. Луг между деревьями; впереди дорожка и скамья; в глубине дорожка, за дорожкой деревья и вид на Москву-реку. Около 30 лет назад.

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Проходят купцы с женами.

Купец. Ай да Мочалов! Уважил.

Жена. Только уж эти представления смотреть уж очень жалостно; так что уж даже чересчур.

Купец. Ну да, много ты понимаешь!

Жена. Чего ж тут не понимать-то! Известное дело, всё от приятелев; это мы и прежде знали.

2-й купец. Уж точно что уважил. Не жаль деньги заплатить.

1-й купец. Как написано, что «жизнь игрока», так он точно игрока и представил.

Жена. С кем поведешься, таков и сам будешь. Вот теперича Мочалов связался с этим… как его…

2-й купец. С Валмиром.

Жена. Ну, там, как ни на есть. Связался с ним, ну и в бедность пришел, и все такое.

2-й купец. И даже в уголовном деле попался. Это вы верно, что от приятелев. От кого мы занимаемся дурному чему-нибудь? Самому не выдумать; потому и в голову не придет. А все от других.

1-й купец. И все это вы пустяки говорите. Всякий себе сам виноват. Коли я добрый человек да имею свой разум, так что мне приятели? Все одно, что ничего. А коли я дурак либо мошенник, да ежели начал распутничать, так уж ничто делать, что на приятелей сворачивать.

2-й купец. Но однако ж…

1-й купец. Что «однако ж»? Стой твердо, потому один отвечать будешь! Ответчика за себя не поставишь. Как жил, что делал? Так и так, мол, приятели. А у тебя есть своя голова на плечах? Закон знаешь? Ну, и шабаш, и кончен разговор.

Жена. А другой человек увлекательный?

1-й купец. Ну так что ж! Ну, туда ему и дорога! Не будь увлекательный.

Жена. Да ведь жалко.

1-й купец. Ничего не жалко. Знай край, да не падай! На то человеку разум дан. (Проходят.)

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Погуляев и несколько студентов.

Погуляев. А как хорош был сегодня Мочалов. Только жаль, что пьеса плоха.

1-й студент. Сухая пьеса. Голая мораль.

2-й студент. Все эффекты, все ужасы нарочно прибраны, как на подбор. Вот, мол, если ты возьмешь карты в руки, так убьешь своего отца, потом сделаешься разбойником, да мало этого, убьешь своего сына.

1-й студент. Какая это пьеса! Это вздор, о котором говорить не стоит. «Черт не так страшен, как его пишут». Черта нарочно пишут страшнее, чтоб его боялись. А если черту нужно соблазнить кого-нибудь, так ему вовсе не расчет являться в таком безобразном виде, чтоб его сразу узнали.

Все (смеются). Да, это правда.

Входит Кисельников, щегольски одетый

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Погуляев, Кисельников и студенты.

Погуляев. А, друг любезный! Как я тебя давно не видал!

1-й студент. Где ты пропадал?

2-й студент. Какой ты розовый, веселый! Я тебя два года не видал.

Погуляев. Ты не кончил курса?

Кисельников. Не кончил.

Погуляев. Отчего же?

Кнсельников. Да так, не кончил, да и все тут. Впрочем, я занимаюсь, я много занимаюсь; а так, некогда было. Я буду держать на кандидата. Впрочем, я еще это все успею.

1-й студент. Какой вечер превосходный!…

Кисельников. Удивительный вечер! Воздух какой! Что за нега! Я теперь, когда стал свободным человеком, весь отдаюсь природе, наслаждаюсь ею вполне. Вы этой прелести не знаете, вы люди ученые, занятые.

Погуляев. Ты совсем переменился, тебя и узнать трудно.

Кисельников. Что же, я лучше стал или хуже?

Погуляев. Не знаю, как сказать! Только жаль, что ты бросил университет.

Кисельников. Нельзя было оставаться. Вы послушайте, я вам все расскажу. Отец у меня был строгий, капризный старик, не пускал меня никуда из дому, не давал мне ни копейки денег. По вечерам насильно заставлял меня сидеть за лекциями. Все это мне надоело и опротивело донельзя. В прошлом году он умер и оставил мне порядочное состояние. Вдруг в моем распоряжении довольно денег, а главное – свобода; ну, разумеется, я сейчас же захотел воспользоваться свободой, немного развлечься, погулять; таким образом я мало-помалу отстал от университета. Впрочем, я догоню, стоит только заняться… Стихи пишу от скуки, выходит недурно.

2-й студент. Что же ты думаешь с собой делать?

Кисельников. Вот выдержу на кандидата, поеду в Петербург, поступлю на службу. А приятно пожить на свободе!

1-й студент. Свобода свободой, а все же надо делать что-нибудь, без этого нельзя.

Кисельников. Разумеется. Я непременно займусь делом; теперь у меня голова занята.

Погуляев. Чем это?

Кисельников. Как бы тебе это сказать? Ну, просто, я влюблен без памяти.

2-й студент. Вот как! Ну, что же, и счастливо?

Кисельников. Да, конечно.

Погуляев. О, брат, твоя жизнь завидная.

Кисельников. Да, именно, мне можно позавидовать. Дня через два и свадьба.

Погуляев. Так скоро?

Кисельников. Чего ж ждать-то! Теперь и жить, пока молоды.

1-й студент. Да ведь ты еще не доучился, ты сам сознаешься. По-моему, нужно сначала доучиться, да потом себе определенное положение найти, тогда уж и жениться. А главное-то – нужно средства иметь.

Кисельников. У меня средства есть.

2-й студент. А позволь спросить, какие?

Кисельников. Свой домик есть, тысяч семь денег.

Погуляев. Долго ли же их прожить, ничего-то не приобретая?

Кисельников. За женой возьму, тесть обещал шесть тысяч.

1-й студент. Во-первых, обещания не всегда исполняются, а во-вторых, с деньгами нужно обращаться умеючи; или они у тебя будут лежать без всякой пользы, или ты их проживешь скоро.

Читать дальше

Давно, когда моя жизнь была, возможно, еще более беспросветна, чем сейчас, довелось мне прочитать 10-томное собрание сочинений Островского — брал по одному-два тома из библиотеки и как-то в течение недолгого времени все освоил. Понятно, что не от хорошей жизни я читал всего Островского, от хорошей жизни вообще ничего не читают, а Островского и подавно (тем более в двенадцать лет), но уже тогда мне было непонятно: почему чаще ставят и считают наиболее удачными явно не лучшие пьесы Островского (а я знал, какие чаще ставят, потому что в собрании сочинений были подробные комментарии с рассказами об истории постановок каждой пьесы, и их я тоже читал, к тому же как раз тогда по Центральному телевидению каждую субботу днем показывали записи старых спектаклей по Островскому, и я их смотрел). «Пучину» вот, например, не так уж часто ставят (правда, только на моей памяти в Москве было два спектакля — у Женовача на Малой Бронной и нынешний, коршуновский, в Малом) — хотя, по-моему, это одна из самых необычных пьес Островского (у него, вообще-то, много всего разного, помимо «Грозы» и «Бесприданницы», одни только стихотворные исторические драмы о Смутном Времени чего стоят). А ведь «Пучина» — для Островского пьеса очень необычная, начиная с композиции — четыре сцены, разделенные промежутком в несколько лет, сложнейшая задача для актеров, любому из сквозных персонажей надо сыграть четыре разных роли, одного и того же человека, узнаваемого, но непохожего на себя в другие периоды жизни. И это даже по традиционному, классическому (в лучшем смысле этого слова, потому что сия «Пучина» образца 1973 года действительно приближается к совершенству — в своем роде, разумеется) спектаклю Малого это понятно.

Канал «Культура» у меня по-прежнему наглухо забивается, так что фестиваль спектаклей Малого и Александринки, как и начавшийся в минувшую субботу мхатовский, прошел мимо меня, но спасибо добрым людям — не оставили в беде, одолжили видеокассету с записью. Смотрел до восьми утра — не мог оторваться. И не только от игры Соломина (Кисельников), Гоголевой (Кисельникова), Любезнова (тесть), Подгорного (Неизвестный, тот, что окончательно загоняет Кисельникова в ловушку, подбивая испортить важный судебный документ). От самой пьесы. В отличие от хрестоматийного Островского, в «Пучине», несмотря на то и дело возникающие проповеди о необходимости просвещения и недопустимости коррупции хотя бы в отдельно взятом Замоскворечье, никаких «лучей света в темном царстве» нет, одна только беспросветная бездна человеческого несовершенства. Даже Лизанька-рукодельница, дочь Кисельникова — совсем не «луч света», а работает-работает, а сама подумывает, не пойти ли на содержание к женатому купцу-соседу. И друг детства Кисельникова, решивший жениться на Лизе, вдруг говорит так тоскливо: жалко только, что вы меня не любите… И сам Кисельников, помешавшийся от страха перед возможной каторгой за подделку документов, ненадолго выходит из состояния безумия в финале, чтобы порадоваться за дочь — и снова «гаснет». Но все-таки отвращение так тонко соединяется здесь с сочувствием, которое, в то же время, так и не преодолевает до конца отвращения, как будто это уже не Островский, а Достоевский.