Рабыня и госпожа рассказ

Рабыня для наслаждения

Светлана Гильман

ГЛАВА 1

Клео лежала, свернувшись калачиком, в шатре, и дрожала от страха. Хотя, казалось все худшее осталось позади, но впереди была неизвестность. Она все еще была во власти того ужаса, который ей довелось пережить. Была ночь. Тихая звездная ночь, которая накрыла своим крылом маленькую деревню у подножия Олимпа. И вдруг послышались крики. Это римский легион в поиске добычи напал на них. Воины убивали и грабили, брали в плен. Так у нее на глазах воин убил ее родителей, а ее саму подхватил и положил поперек коня впереди себя. От страха Клео потеряла сознание. А когда очнулась, то уже лежала на полу шатра. Воин сидел возле нее на корточках и перебирал своими ручищами ее золотые локоны.

– А ты красивая, – сказал он. – Можно сказать, что мне повезло. Ты еще девственница?

– Что? – Девушка непонимающе посмотрела на него.

– Ты девственница? Мужчина совал свой член в твое лоно?

– Нет, что ты, – пролепетала Клео.

– Это хорошо, – кивнул воин. – Если не хочешь, чтобы никто с тобой тут не позабавился, никуда не выходи.

Клео согласно кивнула. Мысль о побеге не посещала ее. Да и куда ей было бежать? А выходить из шатра, когда вокруг были солдаты, пьяные от вина и победы, было страшно. Воин вышел, и Клео осталась одна. Впервые за все время, она позволила себе непозволительную роскошь – она заплакала. Плакала долго, и не заметила, как уснула. Проснулась она от того, что чьи-то жадные руки шарили по ее телу. От испуга она отшатнулась.

– Тише, девочка, – услышала она голос воина. На нее хлынул запах вина. Он был пьян. Клео замерла. Его руки гладили ее грудь, затем он поднял ей тунику, и жадно принялся гладить ноги, поднимаясь все выше и выше.

– Что ты хочешь? – от ужаса и омерзения она попыталась отстраниться от него.

– Лежи смирно, а то свяжу, – прохрипел воин. – Я научу тебя доставлять мне удовольствие, – его рука коснулась ее лона, и палец начал тереть плоть между ногами. Сначала Клео было неловко. Но затем она почувствовала удовольствие и застонала. – Нравится? А теперь становись на колени, – скомандовал он. Клео подчинилась, хотя не понимала, что он хотел. Воин поднял свою тунику, и снял набедренную повязку. И Клео впервые увидела мужской член. Он показался ей большим и ужасным. Она отпрянула. Неужели он сейчас поместит вот это в мое тело, – подумала девушка. Воин схватил ее за волосы и придвинул ее лицо к члену.

– Соси, – приказал он.

– Что? – не поняла она.

– Открой рот, – сказал он. Он всунул член ей в рот, и начал двигать бедрами туда-сюда. Она начала задыхаться и попыталась вырваться, но он еще крепче прижал ее к себе. У Клео на глазах выступили слезы. – Дыши носом. И работай: ласкай меня языком, и соси. – Девушка подчинилась, – Да, да, – воин задвигал быстрее бедрами. Его член то проникал ей глубоко в горло, то засовывался за щеку. Клео терпела, и мечтала, чтобы он отпустил ее. – Да, да, хорошая девочка, – промычал воин и замер. Девушка почувствовала, как какая-то жидкость потекла ей в рот. Клео не знала, что ей делать. – Глотай, – услышала она приказ и подчинилась. Воин вынул свой член из ее рта и отпустил ее волосы. Она вытерла рот, и попятилась от него. Но воин привел в порядок свою одежду, лег и захрапел.

После всего, что случилось, у Клео даже не было сил заплакать. Она лежала, но сон к ней не шел. Был ли день, или ночь, она не знала. Наверное, ночь. Зачем он проделал со мной такое? – думала Клео, лежа с открытыми глазами. – Что со мной будет? Что он хочет со мной сделать? Наверное, будет использовать меня, как игрушку, а может продаст кому ни будь. Одно я знаю точно – больше никогда в жизни я не увижу ни своих родителей, ни свою деревню. С такими невеселыми мыслями она уснула.

Наступило утро. Воин бесцеремонно растолкал девушку.

– Собирайся. Нужно ехать.

Клео проснулась и протерла глаза. Ей нечего было собирать. Воин взял несколько вещей в сумку, а затем начал складывать шатер.

– Мне нужно в туалет, – тихо сказала Клео. После того, что было вчера, она посчитала, что ей нечего стесняться. Воин недовольно посмотрел на нее.

– Ладно, идем, – он бросил свое занятие и пошел в сторону кустов, а девушка пошла вслед за ним. Вокруг расстилался военный лагерь. Некоторые собирали шатры, а некоторые уже собрались. Клео видела, что некоторые воины смотрели ей вслед похотливым взглядом, но, видя, что она не одна, не смели ее трогать.

– Давай, опорожняйся, – сказал воин, показывая на кусты.

Клео уже не могла терпеть. Сев позади кустов, она подняла тунику и почувствовала облегчение.

– Что ты со мной собираешься делать? – спросила она, когда они возвращались к шатру.

– Еще не решил, – ответил воин. Он собрал шатер и погрузил на коня. Затем он посадил на него Клео и вскочил сам. Римское войско, нагруженное добычей и пленниками, поехало дальше. Клео посчитала, что была еще в выгодном положении. Она видела мужчин и женщин, скованных цепью и бредущих пешком. Она видела, как во время отдыха воины насиловали их. Но близился вечер, а за ним наступала ночь, и девушка с ужасом думала: что еще потребует от нее воин? Послышался сигнал и все начали выбирать место для установки шатров. Когда все было готово, воины развели костры и начали готовить еду.

– Сиди в шатре, – приказал воин. – Я сейчас приду.

Клео кивнула. Она юркнула в шатер, и накрылась покрывалом. Так, если бы вошел кто-то посторонний, он ее не заметил. Вернулся воин.

– Ты где? – спросил он.

– Здесь, – сказала она, откидывая покрывало.

– Спряталась? Молодец. На, ешь, – он протянул ей мясо и бурдюк с водой. Клео была голодна. Несмело она взяла мясо и начала есть. Затем она сделала глоток из бурдюка и закашлялась – это оказалось вино. Воин рассмеялся.

– Что, никогда не пила вино?

– Нет, – она отрицательно покачала головой.

– Пей. Вино притупляет страх, – сказал воин.

Услышав это, Клео задрожала: что он собирался с ней делать? Он выпила еще глоток, и еще. Вино было сладким и ей понравилось. Несколько минут спустя, она почувствовала легкость во всем теле. Ей показалось, что у нее выросли крылья. Только стоит взмахнуть ими, и она взлетит.

– Кажется, тебе хватит, – сказал воин, забирая у нее бурдюк. – Отдыхай, – сказал он и вышел из шатра. Клео легла. Вино сделало свое дело, и она уснула.

– Просыпайся, – воин вернулся и растолкал Клео. Она открыла глаза и посмотрела на него. Он сидел рядом, – А теперь раздевайся.

– Что? – растерялась девушка. – Полностью?

– Да. Не бойся. Тебе будет приятно.

Выбора у нее не было. Лучше подчиниться, и сделать все самой, чем ждать, что он применит силу. Вздохнув, она сняла с себя белую тунику из простого полотна. Оставшись нагой, она даже не стала прикрываться. К тому же было темно.

– Ты красивая, – сказал воин. Наверное, он, как кошка видел в темноте. – Ложись на спину.

Клео подчинилась. Воин наклонился над ней. Он поцеловал ее в губы. Затем его язык проник ей в рот. Ей стало противно. Но она лежала на спине и ей не было куда от него отстраниться. Затем поцелуй прервался, и его губы коснулись ее шеи, а руки начали гладить и сжимать ее грудь.

– У тебя красивые грудки, большие, – сказал воин и начал целовать и лизать их. Клео вся сжалась. Воин заметил это. – Расслабься. Это приятно, – сказал он. Она попыталась. Он продолжил ласкать ее грудь. Затем он поцеловал живот. – Раздвинь и согни ноги, – последовал новый приказ.

– Не надо, – попыталась она протестовать.

– Не бойся. Не я буду твоим первым мужчиной.

А кто? – подумала Клео, и в очередной раз подчинилась. Его пальцы коснулись ее плоти между ногами. Это было нежное прикосновение. Он водил пальцами верх вниз, вызывая в ней непонятное томление. Затем он наклонился над девушкой и коснулся ее там языком. От новых ощущений, она шумно вздохнула, а воин продолжал ласкать ее плоть языком. Клео заполнили новые эмоции. Не ведая, что она делала, она еще шире раздвинула ноги, и сама принялась гладить себе грудь. Она начала стонать все громче и громче, пока ее не затрясло от необыкновенного удовольствия, а затем наступила легкость во всем теле.

– Кончила? Теперь твой черед, – сказал воин. Он сел на корточки, вытер губы и начал раздеваться. Обнаженным, он лег на спину. Его член был таким же большим, как вчера. – Давай, садись между моими ногами и соси.

Он раздвинул ноги. Клео села между ними на корточки, наклонилась, открыла рот и погрузила в него его член. Она обхватила его губами и начала двигаться вниз и вверх, облизывая языком. Это было легче, чем вчера.

– Быстрее, – скомандовал воин. Его рука легла ей на голову, и он опять схватил ее за волосы и двигал вниз-вверх, вниз-вверх. – Вот так, поняла? – спросил он и выпустил волосы. Не снижая темпа, девушка продолжила движения. – Да, да, умница. Ах, как мне хочется вонзиться в твою плоть и трахать тебя, но так ты потеряешь свою ценность, – сказал он. – А теперь еще быстрее. Да, да, – застонал он и выпустил в нее струю жидкости, которую она тут же проглотила. – Молодец, девочка, – выдохнул он.

Клео отстранилась, и увидела, что его член был уже не такой большой. Она коснулась его рукой – он оказался мягким. Увидев это, воин рассмеялся.

– Ты слишком наивна. Когда мужчина хочет женщину, его член увеличивается. А когда женщина хочет мужчину, ее плоть увлажняется вот здесь, – он коснулся ее между ног. – Здесь у тебя есть дырочка, куда мой член очень хочет проникнуть. Но она закрыта. Еще мой член может проникнуть тебе сюда, – он коснулся ее ануса пальцем. – И еще у тебя есть рот. Пока я буду пользоваться им.

– Почему ты не хочешь меня везде? – спросила Клео скорее от любопытства, чем от желания.

– Не думаешь же ты, что я буду тебя таскать с собой по военным походам. Я воин. Скоро мы достигнем моря, и я тебя продам. Ты красивая, молодая и девственница. А то, что я тебя трахал в рот, никому не рассказывай. Пусть твой новый хозяин думает, что он у тебя первый. Поняла?

– Поняла, – кивнула Клео.

– А теперь одевайся и спать.

На следующий день Клео увидела море. Впервые в жизни. Оно было бескрайним. Вода отливала синим, черным и зеленым цветом, а ближе к берегу она превращалась в белую пену. Море было таким красивым, что у девушки перехватило дух. Римских воинов ждали корабли, поэтому они торопились превратить пленников в деньги. Воин оставил своего коня на постоялом дворе, где они остановились на ночь, и повел Клео куда-то. Она шла за своим господином и молчала, но ее сердце билось так быстро, что она думала, что оно выскочит из груди.

– Куда мы идем? – спросила девушка.

– Увидишь, – ответил он. Больше она не спрашивала.

Они пришли в порт. Там было несколько кораблей. Воин остановился и начал рассматривать знамена.

– Можно я потрогаю море? – спросила Клео.

– Что? – воин посмотрел на нее, как на сумасшедшую.

– Море. Можно я его потрогаю?

– Ну иди, только быстро.

Клео подошла к воде. Она то убегала от нее, то приближалась. Девушка присела и подставила руку. Новая волна поцеловала ее. Вода была холодной и немного липкой. Клео поднялась и вернулась к воину.

– Потрогала? – насмешливо спросил он.

– Да, – радостно ответила она.

– Ты знаешь, что вода в море соленая?

– Нет, – ответила она и коснулась кончиком языка ладони. Вода и правда была соленой. – Почему? – спросила Клео.

– Не знаю. Вероятно, кто-то из богов просыпал туда соль. Может, сам Нептун.

– Возможно, – согласилась с ним Клео.

– Ну, пошли. Нам нужен вот тот корабль с красно-белым флагом, – показал воин. Подойдя к нему, он громко крикнул: – Тадеус! – но на его крик никто не ответил. – Тадеус!!! – еще громче крикнул он. Тут с палубы показалось бородатое лицо.

– А, Юлиус, это ты? Сейчас спущусь.

Так Клео впервые услышала имя своего похитителя. Тадеус спустился к ним. Он посмотрел сначала на Юлиуса, а затем на Клео.

– Она девственница, – сказал воин.

– Сам проверял? – хмыкнул Тадеус.

– Не трогал я ее.

– Она красивая.

Они говорили о Клео, как будто ее здесь не было. Она поняла, что понравилась Тадеусу, и они принялись торговаться. Вскоре сделка была заключена, и Тадеус пригласил их на свой корабль. Чтобы попасть туда, нужно было пройти по трапу. Только ступив на шаткую дощечку, девушка испугалась. Словно мешок муки, Юлий взвалил ее на плечо и понес. Отпустил только на палубе.

– Не бойся, девочка. Тебя никто не обидит. Ты очень красива, и сможешь устроить свою жизнь. Будь счастлива, – сказал он и пошел вслед за Тадеусом. А к девушке подошла женщина.

– Пойдем со мной. Я покажу тебе твою койку. Тебя как зовут?

– Клео.

– Очаровательное имя. А меня Наргиза. Я жена Тадеуса. Пойдем.

Клео дала увести себя этой женщине.

Будь счастлива, – звучали у нее в ушах слова Юлиуса. Как он мог говорить ей такое, после всего, что сделал?

Наргиза отвела ее в большую каюту, где уже было несколько девушек, и показала на матрас, лежащий на полу.

– Тут ты будешь спасть. Если во время плавания укачает, можешь выйти на палубу. А пока сиди здесь. Тебе принесут еду. Скоро отплываем, – сказала Наргиза и ушла.

Клео опустилась на матрас. Она была одна, и не знала, что с ней будет. Очень хотелось плакать, но слезы не лились. Ей больше ничего не оставалось, как покориться судьбе и плыть по течению жизни.

ГЛАВА 2

Они плыли на корабле несколько дней. Некоторых девушек укачивало, но Клео переносила поездку спокойно. Наоборот, ей нравилось плавать. Она часто выходила на палубу и смотрела на воду.

– Осторожно, девочка, не упади в море, – иногда говорили ей моряки.

– Не упаду, – смеялась она в ответ.

Из девушек, что плыли с ней, она подружилась с двумя – Рэей и Лиссой. Рэя – кучерявая веселая брюнетка тоже попала в плен, а Лисса – грустная блондинка, родилась рабыней. Ее уже перепродавали несколько раз. Все они покорились своей судьбе, только каждый по-разному. Лиссе было все равно, кому ее продадут. В ее жизни были и хорошие хозяева, и плохие. Рэя же собиралась сбежать при первой же возможности.

– И куда ты сбежишь? – спрашивала ее Лисса. – Если тебя поймают, то сделают клеймо на лбу и жестоко накажут.

– Не поймают, – твердила Рэя в ответ. Она сама не знала, удастся ли ей убежать, или нет. Но ей нравилась сама идея.

– А я хочу стать счастливой, – неожиданно сказала Клео.

– Счастливой? В рабстве? – Рэя посмотрела на подругу, как на сумасшедшую.

– Почему нет? Счастье живет внутри нас. Главное, это уметь его выпустить наружу. Думаю, даже рабыней я найду счастье.

Подруги ей не ответили. Они не совсем понимали, что она хотела сказать. Да и сама Клео затруднилась бы ответить. Ей просто хотелось быть счастливой и уверенной в завтрашнем дне. И она надеялась, что этот день когда-то наступит.

И вот наступил день, когда вдали показался город. С каждым часом он приближался все ближе и ближе. Показался порт. По сравнению с тем портом, где она села на корабль, этот порт показался Клео огромным и прекрасным.

– Что это? – спросила она Тадеуса. Он стоял на палубе и смотрел вдаль. Он не видел, как девушка подошла к нему.

– Помпеи, – ответил он. Затем обернулся к ней, – А ну живо на свое место.

– Иду, – Клео ушла в каюту. Она села на свой матрас. К ней подошла Рэя и селя рядом.

– Надоело это плавание, – пожаловалась она.

– Уже виден порт, – ответила Клео.

– Какой?

– Помпеи.

– Я слышала про Помпеи. Это большой богатый город. Думаю, я сумею там убежать.

– И куда ты убежишь? Что ты будешь делать?

– Я уже думала об этом. Скажи, я красивая? – спросила она вдруг.

– Красивая, – кивнула Клео. – И веселая.

– Поэтому я найду богатого мужчину. Он будет мне платить, а я буду его ублажать.

– Разве это не такое же рабство? – спросила Клео.

– Нет, – тряхнула она кудряшками. – Потому что, как только он мне надоест, я от него уйду.

Клео промолчала. Ей хотелось знать, куда их отвезет Тадеус. Она понимала, что он не оставит их себе, а перепродаст. Но кому? Может, ей повезет, и ее купит добрая госпожа, и она с удовольствием будет ей прислуживать. А за верную службу ей дадут вольную. В Римской империи много рабов добиваются свободы. И им даже дают римское гражданство.

Послышался небольшой толчок и корабль остановился. Вот и все. Они в Помпеях. Интересно, это был конечный пункт их назначения, или Тадеус повезет их куда-то дальше? Кто знает, может однажды она увидит Рим. Клео была полна надежд.

– Приплыли, – прошептала Рэя.

– Да, – сказала Клео. Что теперь? Сколько ждать? Все эти мысли теснились у нее в голове. Ждать пришлось долго. Приплыли они рано утром, и только к обеду дверь их каюты открылись, и послышался голос Наргизы:

– Девушки, выходите.

Клео поднялась со своего матраса. Рэя поднялась вслед за ней и взяла ее за руку. Клео чувствовала, как дрожала рука ее подруги, и поняла, что та боялась. За показной бравадой и веселостью скрывалась тонкая и ранимая девушка.

– Все будет хорошо. Уж точно не хуже, чем было, – сказала Клео.

– Не знаю. Мы можем попасть к злым хозяевам, которые будут нас бить.

– Давай молиться, чтобы этого не было. Я всегда молилась Диане, – призналась Клео.

– А я – Венере. Я всегда мечтала о любви, – улыбнулась Рэя.

Клео оглянулась ища глазами Лиссу. Та стояла одна в стороне.

– Лисса, иди к нам, – позвала она ее, но та отрицательно покачала головой.

– В последние дни она какая-та странная, – сказала Рэя.

– Почему? – удивилась Клео.

– Не знаю.

Тем временем, болтая, девушки вышли на палубу. Тадеус и Наргиза уже спустились с корабля и ждали их.

– Спускайтесь, девушки, не бойтесь, – сказала Наргиза.

Клео ступила на шаткую доску. Ее сердце остановилось от страха.

– Смелее, – прошептала ей Рэя. Она шла позади ее. – Если что, я тебя подхвачу.

– Спасибо, – кивнула Клео, сделала шаг, еще шаг, и так она очутилась на суше.

Когда все собрались, Тадеус надел на каждую из девушек ошейники. И все эти ошейники были скреплены друг к другу цепью. Так Клео впервые почувствовала себя невольницей. Многие из девушек схватились за шеи.

– Сними это, пожалуйста, – пожаловалась Нали.

– Потерпишь, – отмахнулся от нее Тадеус. – Идемте.

Он пошел вперед. За ним шли девушки, по бокам шло два матроса, и замыкала эту процессию Наргиза.

– Куда вы нас ведете? – спросила Рэя.

– В термы. Вас приведут в товарный вид, – ответил Тадеус.

Девушки немного успокоились. Действительно, за все дни плавания у них не было возможности выкупаться и помыть волосы.

Клео шла третьей в цепочке. Идти было тяжело, так как всем нужно было идти с одинаковой скоростью. Но вскоре все приноровились, и никто никому уже не наступал на ноги. Тогда Клео начала смотреть по сторонам. Улицы Помпей были ровными и вымощенные камнем. Многочисленные магазины привлекали покупателей разными товарами, которые она никогда не видела. И ей вдруг очень захотелось быть богатой, заходить в магазины, и покупать, покупать, покупать… Но сейчас она – обычная рабыня. А еще Клео поразили многочисленные фонтаны. Они были повсюду. Ей очень хотелось подойти хоть к одному, но она не могла.

– Пришли, – сказал Тадеус и резко остановился. Первая девушка, которая шла вслед за ним, вовремя не остановилась, и налетела на него, вторая налетела на первую, а Клео на вторую. Они все чуть не упали. От этого им стало смешно и весело.

– Ну все, все, – улыбнулся Тадеус. – Нас ждут банщицы. Нам сюда, – сказал он и показал на дверь.

Девушки вошли. Клео впервые оказалась в термах, и ей было очень интересно. В первой же комнате Тадеус сказал им раздеться. Девушки замялись – раздеваться при нем они стеснялись. Он понял свою оплошность.

– Раздевайтесь. Сейчас придет Наргиза. А я только сниму с вас ошейники.

Наконец-то они почувствовали себя свободными. Тадеус забрал ошейники и вышел. Вошла его жена. И девушки приняли снимать с себя то единственное, что принадлежало именно им. Их одежда была такой же грязной, как и они сами. Девушки побросали ее на скамейку, и пошли вслед за Наргизой во вторую комнату. Посреди комнаты был большой бассейн, над которым клубился пар. Возле бассейна были низкие каменные скамьи, а возле скамей – три банщицы.

– Заходите в воду, помойтесь, – приказала Наргиза.

Клео и Рэя первые вошли в бассейн. Вода была горячей, но не обжигающей. И тут Клео увидела, как Рэя оттолкнулась от дна ногами, легла на воду и, размахивая руками, поплыла. Доплыв до стенки бассейна, она развернулась и поплыла обратно.

– Ты плывешь на воде, как чудесно, – сказала Клео.

– Да, я с детства плаваю.

– Научи меня.

– Научу, если будет возможно, – пообещала Рэя.

– Девушки, мыться, – скомандовала Наргиза.

Они начали кое-как мыть свои тела и волосы. Затем Наргиза показала на Клео, Рэю и еще одну девушку и приказала идти к банщицам.

Клео попалась милая женщина. Она ей улыбнулась.

– Первый раз в термах? – спросила она. Клео утвердительно кивнула. – Не бойся. Тебе понравиться. Ложись на лавку и расслабься.

Клео легла на живот, и банщица принялась растирать ее специальной перчаткой, стирая с нее всю грязь. Затем девушка перевернулась на спину, и банщица принялась растирать ей грудь, живот, руки, ноги, и самые интимные части тела, при этом она удалила все волосы с тела. Закончив растирать тело, она принялась растирать ей чем-то волосы.

– А теперь иди в воду, смой с себя все, помой хорошенько волосы. Погрузись полностью в воду, вместе с головой.

– Хорошо, – кивнула Клео, не вполне понимая, что она от нее хотела.

Она вошла в воду и начала мыться. Затем помыла волосы.

– Погрузись в воду с головой, – сказала ей Рэя.

– Как?

– Смотри, – Рэя закрыла глаза и присела. Вода полностью накрыла ее. Затем она встала. Влага стекала с ее волос, лица. Рэя протерла глаза и открыла. – Не бойся. Только не дыши под водой.

Клео кивнула, затем закрыла глаза, вдохнула воздух и присела. Она оказалась под водой. Затем она встала на ноги. Клео чувствовала, что ей не хватало воздуха, и шумно задышала.

– Молодец, – похвалила ее Рэя.

Они плескались в воде, пока Наргиза не позвала их.

– Девушки, выходите. Идем в другой зал.

Клео и Рэя пошли вслед за ней. Она привела их в такую же комнату, где в центре был бассейн, а сбоку были скамьи, возле которых стояли банщицы.

– Заходите в воду, а потом идите к банщицам, – скомандовала Наргиза.

На этот раз вода была прохладной и Клео замерзла. Она быстро сполоснулась и пошла к банщице. Та взяла полотенце и принялась ее вытирать – тело, волосы. Затем Клео легла на теплые камни, и банщица начала массировать ее тело, при этом втирая ароматное масло. От терпкого запаха у девушки закружилась голова, она расслабилась и чуть не уснула. Когда банщица закончила, Наргиза поманила Клео в сторону и дала сложенную одежду.

– Одевайся.

Девушка развернула ее. Это была совершенно новая туника, красивее, чем была у нее. Клео быстро оделась. Затем всех девушек повели в следующую комнату. Какая-та девушка подхватила Клео и усадила на табурет. В ее руках был гребень, и она начала заниматься ее волосами. Она расчесывала, а потом сделала ей прическу. Еще одна девушка обула ее в сандалии.

– Клео, иди сюда, – поманила ее Наргиза. Девушка подошла, и Наргиза подвела ее к зеркалу. – Посмотри на себя. Ты очень красивая.

Клео посмотрела в зеркало. А ведь Наргиза права – она красивая. Высокая, для своих лет. У нее были золотистые густые волосы, овальное лицо. Ее брови, как крылья птицы, взмывали вверх. Глаза каре-зеленые, нос прямой, а губы пухлые. Грудь большая, а талия тонкая.

Может, меня купит кто-то богатый, кто влюбится в меня и женится. Хотя, какой богатый и знатный римлянин женится на рабыне? – подумала Клео.

– Не грусти, девочка, – прошептала Наргиза, – ты не пойдешь на рынок невольников. Для тебя есть специальный покупатель. Если ты, конечно, девственница.

– Я – девственница, – сказала Клео.

– А это мы скоро узнаем.

Когда все девушки были готовы, в комнату вошел Тадеус с еще одной женщиной. Без всяких предисловий, она подошла к Лиссе, приподняла ей тунику, и просунула ей руку между ног.

– Эта красавица уже познала мужчину, – сказала женщина.

– Это правда? – спросил Тадеус. Лисса кивнула.

Так женщина проверила всех девушек, в том числе и Клео. Был неприятно чувствовать ее пальцы у себя в лоне, но девушка стерпела.

– Это девственница, – сказала женщина, проверив ее.

Когда проверка закончилась, всех девушек, кто уже познал мужчин вывели из комнаты. Клео даже не успела попрощаться с Лиссой. Их осталось четверо, в том числе и Рэя.

Женщина, что проверяла их, вышла, а вместо нее вошла другая – хоть уже и не молодая, но красивая и величественная. На ней была красивая одежда, драгоценности. Она подходила к каждой из девушек и осматривала их, как покупатель осматривал лошадей. Завершив осмотр, она подошла к Тадеусу и долго с ним о чем-то разговаривала. Наверное, они торговались. Затем к девушкам подошел Тадеус.

– Это госпожа Луцила, – представил он женщину. – Она – ваша новая хозяйка и подготовит вас к новой жизни.

Девушки молчали. Да и что говорить? Их ведь никто не спрашивал. Луцила подошла к ним и улыбнулась. Улыбка оказалась доброй.

– Меня зовут Луцила, – сказала она. – Я учу девушек стать рабынями, предназначавшимся специально для удовольствия господина и его гостей. Это очень престижно. Вы будете учиться пению, танцам, разговорам, греческому языку и умению ублажать мужчину и женщину. Строптивых и непослушных я продаю в публичные дома.

Значит вот, какая мне выпала судьба, – подумала Клео. – Рабыня для удовольствия. Меня будут использовать, как эротическую игрушку. Хозяин будет сам играть мной, давать играть гостям и тем, кому посчитает должным. А у меня нет выбора.

– Это очень почетно для рабыни. Я сама начинала так, – продолжала Луцила. – Я угождала хозяину и его друзьям, стала его поверенной. Он мне делал дорогие подарки, а затем подарил свободу. А теперь идемте. На мою виллу поедете в носилках. Это долго, но я не хочу, чтобы прохожие смотрели на вас, и не хочу, чтобы вы трудили ваши ножки.

Луцила пошла к выходу, и девушки пошли вслед за ней. Внезапно, словно вспомнив что-то, она остановилась и повернулась к ним.

– Я же не спросила ваши имена, – сказала она.

– Рэя.

– Клео.

– Мирта.

– Верна.

– У вас красивые имена. Можете их оставить, – кивнула Луцила. – А теперь можно идти.

ГЛАВА 3

В носилках девушки сидели, прижавшись друг другу, а Луцила по очереди разглядывала их. Их несли рабы. Их ходьба была слаженной, и носилки не очень трясло. Занавески в носилках были закрыты, и Клео ничего не могла увидеть по пути, а ей так хотелось увидеть город. Ехали долго. И молча. Наверняка у девушек были вопросы, но они боялись их задать. Наконец носилки медленно опустились.

– Мы на месте, – сказала Луцила. Занавеси отодвинулись и показалась чья-то рука. Луцила взялась за нее и вышла. Девушкам же никто помощи не предложил. Первым, кого Клео увидела, был молодой мужчина. Он был очень красив. По ошейнику, Клео поняла, что это раб. Затем ее взгляд упал на дом Луцилы, в котором ей предстояло жить. Это была вилла. Она была большой, а может, и огромной. Впрочем, Клео не было с чем сравнивать. Вслед за Луцилой, они прошли через узкий вестибул и очутились в большом зале, украшенном колонами. Из зала вели три двери. Пол зала был цветной, в клетку. Посреди зала виднелось углубление с водой. В такие бассейны жители Помпей собирали дождевую воду, назывались они имплювием. Напротив входа в зал находилась дверь в еще одно помещение, разукрашенное богатой мозаикой. Клео решила, что со временем она узнает, куда ведет каждая из них.

– Добро пожаловать, девушки, – сказала Луцила. – Сейчас вам Онис покажет ваши комнаты. Одна комната на двоих.

– Можно я буду в одной комнате вместе с Клео? – спросила Рэя, беря подругу за руку.

– Как хотите. Мне все равно, – ответила Луцила. Она повернула в левую дверь, а девушки, вслед за рабом пошли вправо. Они шли по большому коридору, по сторонам которого находилось несколько дверей. Они подошли к двум последним.

– Вот ваши комнаты. Вам пока запрещено выходить из них, кроме, как в уборную, которая находится вот здесь, – она показал на дверь в конце коридора. – Вам запрещено разговаривать с другими девушками. За непослушание госпожа наказывает. Заходите.

Клео и Рэя вошли в одну комнату, а Мирта и Верна в другую. Комната была небольшой. В ней было две узкие кровати, два сундука для одежды, стол и два стула.

– Чур, это моя, – сказала Рэя и легла на одну из кроватей.

– Они же одинаковы, – сказала Клео. – Тогда это моя, – она легла на вторую. Так они лежали молча и смотрели в потолок.

– Я хочу есть, – пожаловалась Рэя.

– Думаю, нам скоро принесут еду. И питьё. Я хочу пить.

Клео встала с кровати и подошла к небольшому окну. Оказалось, что оно вело в сад. Посредине был небольшой фонтан. Несколько скамеек располагалось под зелеными деревьями. И на них сидели две девушки. Еще две прогуливались по тропинке, ведущей среди кустарников самшита.

– Как красиво! – воскликнула Клео.

– Что? —Рэя вскочила и подошла к ней. – Интересно, это тоже ученицы?

– Наверное. Смотри, у них у всех ошейники серебряного цвета. Наверное, и нам такие оденут, – сказала Клео и коснулась рукой шеи.

– Наверное. Знаешь, быть рабыней для наслаждения все же лучше, чем быть рабыней для тяжелой и грязной работы. В таких рабынь влюбляются. Им доверяют секреты. Они становятся богатыми и могут сами себя выкупить.

– Разве подарки, которые дарят рабыням, это не собственность хозяев?

– Нет. Посмотришь, мы еще станем с тобой свободными и знатными помпеянками.

Клео рассмеялась. Да, хорошо бы стать свободной и богатой. Наверное, Рэя права: ублажать мужчин гораздо приятнее, чем убирать за ними грязь.

Дверь в комнату открылась и девушки обернулись. Вошел еще один раб. В руках он держал поднос с едой. Без единого слова он поставил его на стол и вышел. Клео и Рэя сразу же бросились к подносу. Там была большая тарелка с тушенным мясом с овощами, каша, сыр и хлеб, фрукты и кувшин с водой. Девушки принялись за трапезу. Наевшись, они выпили воды. Тут дверь опять открылась и вошел тот же раб. Он принес таз с водой и полотенце. Девушки омыли и вытерли руки. Затем раб их унес.

– Хочу спать, – зевнула Рэя.

– Иди. И я лягу, – насытившись, Клео почувствовала, как ее веки закрывались. День был длинный и утомительный. Она легла на кровать, закрыла глаза и сразу же уснула.

Она не знала, сколько спала, но ее разбудил голос Луцилы.

– Девушки, просыпайтесь.

Клео открыла глаза и встала. Луцила стояла в дверях, а за ней маячило двое рабов. Рэя, увидев хозяйку, испуганно вскочила.

– Извини, госпожа, – сказала она.

– Все в порядке, – улыбнулась Луцила. – Сегодня вы отдыхаете. Учеба начнется завтра. Я принесла вам одежду.

Луцила подала знак рабам, и те вошли. В руках они несли сложенную одежду. Один из них положил ее на кровать Клео, а второй – Рэи.

– Спасибо, госпожа, – поблагодарили девушки.

– Наслаждайтесь отдыхом, – сказала Луцила и вышла. Девушки остались одни и сразу же бросились рассматривать обновки. Там было несколько туник различных фасонов, сандалии, и другие принадлежности, так нужные девушкам.

– Какая красота, – сказала Рэя. – Она, наверное, очень богата.

– Да. Видела, какой у нее дом? А ведь она была, как и мы – рабыней для наслаждения.

– Но обучать новых рабынь мне не хочется, – возразила Рэя.

– И мне, – согласилась с ней Клео. – Еще рано строить планы. Мы не знаем, куда попадем.

– Да, не знаем.

Девушки замолкли. Каждая думала о чем-то своем. Одно они знали точно: их будущие хозяева – богатые люди. Потому, что купить рабыню, специально обученную доставлять наслаждение хозяину и его гостям, танцевать, петь, играть на музыкальных инструментах, поддерживать беседу, когда хозяин задерживается, а гость скучает, может не каждый.

На следующий день рано утром девушек разбудил раб. Он вошел, поставил завтрак на стол и хлопнул в ладоши.

– Просыпайтесь, – громко сказал он, – скоро начнется первый урок.

От испуга, девушки вскочили. Был жаркий летний день, и они спали голышом. Увидев совершенно постороннего мужчину, они быстро прикрылись покрывалами. Раба их вид нисколько не смутил.

– Умывайтесь, одевайтесь и ешьте.

Он ушел, а Клео и Рэя начали одеваться, а затем они взяли по гребню и принялись причесываться. Вчера, вместе с одеждой, им принесли сундучок с разными женскими принадлежностями.

– Давай, я тебе сделаю прическу, а потом ты мне, – предложила Рэя. Клео кивнула и села. Рэя взяла гребень и принялась ее расчесывать. Затем она взяла ленту и завязала.

– У тебя красивые волосы, – сказала Рэя, – густые, послушные. Не то, что у меня.

– Сейчас посмотрим, – сказала Клео, взяла гребень и принялась ее расчесывать. У Рэи были длинные кудрявые волосы, цвета воронового крыла. – Когда я жила в деревне, у меня была подруга. И у нее тоже были кудряшки. Я ей делала потрясающие прически, – сказала она.

– И что с ней стало?

– Не знаю. Может убили, а может взяли в плен, как и меня.

– А тот солдат, что пленил тебя, почему он тебя не изнасиловал? – спросила Рэя.

– Он хотел, но когда узнал, что я девственница, передумал. Так он получил за меня больше денег. Готово.

Рэя посмотрела в зеркало. Клео собрала ей волосы и закрепила заколками.

– Красиво, – кивнула она.

Затем девушки умылись, и принялись за еду. На завтрак им принесли хлеб, сыр, оливки, овощи, финики и воду. Они едва успели насладиться едой, как пришел тот же раб.

– Идемте за мной, – сказал он.

В коридоре уже ждали Мирта и Верна. Раб привел их в большую комнату, где уже ждала Луцила. Она приказала им сесть на скамью. Сама же она сидела на большом мягком кресле. Позади нее, девушки увидели огромную низкую кровать, на котором были матрас, простыня и несколько подушек.

Когда девушки сели, и в комнате повисла тишина, Луцила заговорила.

– Поверьте мне, девушки, я знаю, что вы чувствуете. Я сама была рабыней для наслаждений. Я родилась в бедной семье и, чтобы как-то прокормиться, мой отец продал меня. И постепенно-постепенно я стала тем, кто я сейчас. Вы сейчас чувствуете страх, отчаяние, может, даже, отвращение. Поверьте, вы не правы. Быть рабыней для наслаждения это почетно. Если хозяин будет вами доволен, к вам будут относиться, как к знатной особе. Его слуги будут прислуживать и вам. Вам будут дарить подарки, драгоценности. И вы быстро превратитесь в свободную и богатую даму. А так, как вы очень красивы, к вам будут приходить знатные господа, и никого не будет интересовать, что вы были рабынями. А теперь приступим. Я вам составила расписание. Вы будете заняты с утра до вечера. Греческий язык, песни, танцы, игра на музыкальных инструментах, литература, поэзия, философия. Все это вы должны знать, чтобы уметь развлечь господ не только своим телом, но и умом. У вас будут лучшие учителя Помпей. А лично я буду учить вас ублажать мужчин и женщин своим телом. Может, кто-то из вас настолько невежественен, что не знает, что бывает любовь между женщинами и любовь между мужчинами. Еще греческая поэтесса Сапфо воспевала любовь между женщинами. И кто еще может понять другую женщину, как женщина. С давних пор среди мужчин, особенно солдат, дружба превращалась в нечто большее – в любовь. Когда два возлюбленных шли в бой, и один из них погибал, второй считал себя обязанным отомстить. Вспомним Ахилла и Патрокла. Все вы здесь девственницы. Видел ли кто из вас обнаженное мужское тело? Касался ли его?

– Я видела, как солдат насиловал мою маму, – сказала Мирта. – Но я не видела его обнаженным.

Остальные девушки, в том числе и Клео, молчали.

– Хорошо. А кто-то из вас раздевался перед мужчинами? – спросила Луцила. Девушки отрицательно покачали головой. – Вот с этого и начнем. Вам нужно научиться не стесняться своего тела перед посторонними. Стесняются пусть те, у кого несовершенные тела. У всех у вас тела Венеры, – Луцила хлопнула в ладоши, и в комнату вошли четыре раба. Один из них был Онис, тот, который их встретил, а второй тот, кто приносил им еду. Двух остальных девушки еще не видели. Все они были красивы и хорошо сложены.

– Онис, Марк, Ливий и Нестор, – представила их Луцила. – Они будут помогать нам в наших занятиях. А теперь, раздевайтесь. Только научитесь это делать красиво. Смотрите на меня.

Медленно, плавно двигая телом, Луцила избавилась от своей одежды. Клео заметила, что ее тело было красивым – большая грудь, тонкая талия, широкие бедра. На ее теле не было ни одного волоска. Клео почувствовала желание коснуться ее. Она посмотрела на юношей, и увидела на их лицах восхищение. Она была уверена, что они каждый день видели свою госпожу обнаженной, и постоянно восхищались. И ей захотелось, чтобы мужчины смотрели не нее так же.

– Кто из вас осмелится? – спросила Луцила. Никто не ответил.

– Можно? – спросила Клео и сделала шаг вперед.

– Клео? Конечно. Делай это медленно и плавно, возбуждая у них желание, – Луцила кивнула в сторону мужчин.

Клео посмотрела на них и, не отводя взгляда, принялась раздеваться. Ее руки немного дрожали, но она справилась, и через несколько мгновений ее платье было на полу.

– Умница, – похвалила ее Луцила. – Можешь одеваться. – Сама она уже давно была одета. Клео оделась и вернулась на свое место. На мужчин она уже не смотрела. Зачем? Она видела их глаза, видела, как Ливий облизывал свои губы от желания. И она чувствовала себя победителем.

– Мирта, твой черед.

– Нет, нет, я не могу, – девушка вся сжалась от страха и обхватила себя руками.

– Непослушных я наказываю, – сказала Луцила, не повышая голоса. – Я не хочу портить вашу нежную кожу. Но несколько ударов розгой по пятке никому не повредит. И больно, и не оставляет следа.

– Можно я буду последней? – попросила Мирта.

– Хорошо, – смилостивилась Луцила. – Рэя, ты.

Рэя вышла, и справилась с задачей не хуже, чем ее подруга. Клео посмотрела на мужчин и встретилась глазами с Ливием. Он смотрел на нее, а не на Рэю. И ей стало приятно. Клео улыбнулась ему и получила в ответ приветливую улыбку. Он был красивым, и девушке захотелось увидеть его тело.

Тем временем Верна, и даже Мирта обнажились.

– А сейчас пришло время вам увидеть обнаженных мужчин. Клео, детка, ты была самая смелая. Выбери себе партнера. Многим мужчинам нравится, когда рабыня для наслаждений сама его раздевает. Скажи, кого бы ты хотела раздеть?

– Ливия, – ответила Клео и посмотрела на юношу. В его глазах она прочла благодарность. Он подошел к Луциле.

– Отлично. Теперь делай все, как я скажу, – Луцила говорила ей, что делать, и через минуту Ливий был обнажен. Его тело было прекрасно. Его член, даже не будучи возбужденным, казался большим. – Коснись его. Я же вижу, что тебе хочется. Выпусти свое любопытство наружу, – тихо сказала ей Луцила.

Клео коснулась его груди, затем провела руками вниз, к животу. Затем, чтобы ей было удобно, она присела и погладила его член.

– Не так. Возьми его в ладонь и немного сожми. Только не сильно, а то сделаешь ему больно. Это самая чувствительная часть мужского тела.

Клео сделала так, как ей сказала Луцила, и почувствовала, как его член стал увеличиваться и твердеть у нее в руках.

– Все, все, отпусти его, а то ты его возбуждаешь, и еще не готова его удовлетворить, – рассмеялась Луцила. Клео отпустила Ливия и он поспешно оделся. – Умница. Можешь сесть. Мирта, твоя очередь.

На этот раз Мирта не стала спорить и пригласила Марка. Клео села на лавку и посмотрела на Ливия – от тоже смотрел на нее, и в его взгляде сквозило разочарование. Клео же пыталась успокоиться, так как сама чувствовала странное желание.

Когда все девушки познакомились с мужским телом, Луцила объявила урок законченным. Следующим уроком у них был греческий язык.

ГЛАВА 4

На следующем уроке греческого случился конфуз. Клео не сочла нужным сообщить Луциле, что она – уроженка Эллады. Она родилась и жила в деревне, расположенной у подножия горы, где жили Боги. Но уже давно в ее родном краю хозяйничали римляне. Так что греческий – ее родной язык. Когда учитель начал объяснения, девушка его поправила. Он весь покраснел, задрожал и вышел из комнаты. Девушки остались одни.

– Зачем ты его поправила? Тебя могут наказать, – сказала ей Рэя. Клео лишь пожала плечами. Мирта и Верна сидели молча, боясь посмотреть на нее. В комнату вошла Луцила.

– Клео, иди сюда, – позвала она девушку. Клео вздохнула и вышла. Луцила погладила ее по щеке. – Ты знаешь греческий язык? – спросила она Клео по-гречески.

– Госпожа, я – эллинка, – ответила девушка.

– Как чудесно. Ты растешь в цене. Пойдем со мной. Когда остальные будут изучать греческий, я разрешаю тебе гулять в саду.

– Спасибо, госпожа.

Клео подошла к Луциле, та обняла ее за талию, и они вышли. В комнату вернулся преподаватель.

– А где находится сад? – спросила девушка.

– Я покажу. Мы пойдем вместе.

Не отнимая руки от ее талии, Луцила повела Клео сад. Это был тот же сад, который ей был виден из окна. Но она видела только часть. Теперь же Клео видела его полностью. Сад находился за домом, но его окружала стена. В нем росли плодовые деревья, было несколько беседок. По всему саду кружили тропинки, вымощенные камнем, по бокам которых рос самшит. Возле каждой из беседок был фонтан.

– Чудесный сад, – сказала Клео.

– Спасибо. Я разрешаю гулять тут моим лучшим ученицам. Хочешь стать моей лучшей ученицей?

– Конечно. Я буду делать все, что вы скажете.

– Молодец. Станешь лучшей – я тебе найду богатого хозяина, который будет ценить тебя, как следует. Пойдем, сядем вон туда, – она показала беседку, над которым вился синий виноград.

По-прежнему обнимая Клео за талию, Луцила повела ее в беседку. Они сели. Хоть и было жарко, но виноград и фонтан, журчащий рядом, дарили прохладу.

– Нравится? – спросила Луцила.

– Очень, – честно ответила Клео.

Луцила сорвала гроздь винограда, отщипнула ягоду и съела.

– Из винограда делают пьянящее вино. Оно делает наше тело легким, а голову – тяжелой, – сказала Луцила. – Открой рот.

Клео приоткрыла рот, и хозяйка положила ей ягоду. Виноград оказался сладким и вкусным.

– Понравилось? – спросила Луцила. Клео кивнула. На ее родине рос виноград, и многие из ее села занимались виноделием, но девушка промолчала. Луцила оторвала еще одну ягоду и зажала ее губами. Затем она подвинулась к девушке и коснулась пальцем ее губ, а затем ягоды. Клео на знала, правильно ли она поняла свою госпожу, но она взяла ягоду губами из ее губ и съела.

– Ты понятливая. Есть много разных эротических игр с фруктами. Ты мне очень понравилась, Клео. Мне кажется, что ты знаешь, что хочешь. Я научу тебя не только давать наслаждение, но и получать его. Только одного не позволяй себе – не позволяй мужчине, или женщине украсть твое сердце.

– Как это? – не поняла девушка.

– Не позволяй себе влюбляться. Но позволяй любить себя. Влюбленные делают много глупостей, Клео. Ты можешь стать богатой, влюбиться в красавца раба, которому нужно только твое богатство, и потерять все. Понимаешь?

– Понимаю, госпожа.

– Поэтому, если уж так захочешь полюбить кого-то, то только богатого и знатного. А сейчас нам пора возвращаться. Сейчас вас будут обучать игре на арфе. Надеюсь, что ты не умеешь играть на арфе? – спросила Луцила, улыбаясь.

– Нет, не умею.

– Замечательно.

Они поднялись. Луцила обняла Клео за талию, а ее руку положила на свою. И так, обнявшись, они пошли в комнату для занятий.

Когда они вошли, учителя еще не было.

– Возвращаю вам вашу подругу, – сказала Луцила, легонько подтолкнув Клео внутрь, и закрыла дверь. Рэя сразу же подбежала к ней и взяла за руку.

– Ты как? Она тебя не наказала? – спросила она.

– Нет, что ты. Мы с ней гуляли в саду.

– В саду? – с нотками зависти в голосе спросила Мирту.

– Да, – сказала Клео и села на свое место. В комнату вошел пожилой мужчина – преподаватель музыки. Урок начался.

Первый день занятий закончился, и Марк увел девушек в их комнаты.

– Скоро вам принесут еду, – сказал он.

– Это хорошо, – сказала Рэя. – А то я очень голодна, – она села на свою кровать. – Так, о чем вы разговаривали с Луцилой? – спросила она подругу, когда раб вышел.

– Ни о чем. Она расспрашивала меня о моей деревне, – Клео почему-то не захотелось рассказывать Рэе, что она понравилась Луциле. Ее разговор с госпожой был слишком личным, можно даже сказать – интимным.

– И это все? – разочарованно спросила Рэя.

– А что ты хотела? Я – ее новое приобретение. Неудивительно, что она, узнав, что я – эллинка, захотела узнать обо мне больше.

Дверь комнаты открылась и вошли Марк и Ливий. Один нес в руках поднос с едой, а второй – воду для умывания. При виде Ливия, сердце Клео застучало быстрее. Но она тряхнула головой, отгоняя от себя наваждение.

Нет, мне нельзя влюбляться. Тем более в кого? В раба. Какие глупости. Что мне это может дать? Ничего, кроме душевной боли и осуждения госпожи Луцилы, – подумала девушка.

Рабы поставили свою ношу и удалились, а подруги принялись за еду.

– Ты видела, как этот раб смотрел на тебя? Тот, которого ты сегодня трогала, – спросила Рэя.

– Когда?

– Сейчас. Ты смотрела в окно.

– Как же я могла видеть, как он на меня смотрел, если я смотрела в окно? – спросила Клео. Разговор ей был неприятен.

– Ты ему понравилась.

– И что? – Клео пожала плечами. – Он – раб, как и я.

– Разве тебе не хочется настоящей любви? – спросила Рэя.

– Хочется. Но не раба. Меня обучат и продадут. Его же Луцила использует как манекен. А когда он состарится, его продадут, или он будет работать обычным слугой. Ну какое у нас будущее? Смешно об этом говорить.

Клео закончила трапезу и омыла руки. Рэя еще продолжала есть. Закончив, она помыла руки и подошла к подруге.

– Знаешь, после прогулки с Луцилой, ты стала какая-то странная. Что она тебе сказала?

– Ничего. Она мне сказала беречь свое сердце. И если влюбляться, то только в богача. Видишь, она права.

– Наверное, – Рэя села рядом с Клео и положила ей голову на плеча, – Помнишь, Луцила рассказывала о любви между женщинами. Мы можем любить друг друга.

– И как это? – рассмеялась Клео.

– Не знаю. Наверное, так, – Рэя обняла подругу и поцеловала ее в губы.

– Не думаю, что так. Но Луцила обещала нас научить.

– Когда нас продадут, мы расстанемся, – вздохнула Рэя.

– Это еще не скоро. Давай лучше будем прилежными ученицами. Тогда она продаст нас в богатые дома. Думаю, мы сможем гулять по городу, и сможем встречаться.

– Да, да. Будем держаться вместе.

Рэя встала и села на свою кровать. До ночи еще было далеко, и им было скучно. Но тут дверь открылась и в комнату вошла Луцила.

– Девушки, хотите погулять по городу? – спросила она.

– А можно? – вскочила Рэя.

– Конечно, – кивнула Луцила. – Я вас приглашаю. Только вы должны надеть ошейники – символ, что вы принадлежите мне.

– Конечно, госпожа, – сказала Клео.

– Тогда пойдемте за мной, – Луцила развернулась и пошла, а Клео и Рэя последовали вслед за ней.

Во дворе один из рабов подошел к Луциле и протянул ей два серебристых ошейника. Госпожа надела их на девушек. А они стояли и улыбались. Они, рожденные свободными, должны вежливо улыбаться и радоваться, что их взяли на прогулку, как маленьких собачек. Впрочем, даже у собак было больше прав и привилегий, чем у них.

– Мы поедем на носилках, госпожа? – спросила Рэя.

– Ну что ты. Мы же идем гулять.

Они вышли из дома через те же ворота, что и приехали, и пошли по улице. По дороге Луцила показывала им дома самых знатных и богатых горожан Помпей. Но разглядеть их не было возможности из-за высоких заборов. Девушки могли только догадываться, что там скрывалось.

– Сейчас зайдем в один магазин, и пойдем дальше, – сказала Луцила, и вошла в лавку торговца тканями. Увидев постоянную покупательницу, тот поклонился.

– Чем могу служить, госпожа Луцила?

– Мне нужна недорогая, но красивая ткань на платья для рабынь.

Торговец засуетился, и вскоре выставил на прилавок три рулона тканей. С видом знатока, Луцила ее пощупала.

– Вот эту, – сказала она, показывая один из рулонов. Торговец что-то записал, Луцила кивнула ему и вышла. Рабыни последовали вслед за ней. Они шли по обочине мощенной дороги. В центре ехали кареты, носилки, всадники. Дорога была так перегружена, что они обгоняли кареты. Вскоре они вышли на большую площадь.

– Это Форум, – объяснила им Луцила. – А вот это храм Юпитера, – она показала на большое величественное здание.

– Ты поклоняешься Юпитеру? – спросила Клео.

– Юпитеру? О, нет. Я поклоняюсь Исиде, – ответила Луцила. И, увидев непонимание на лицах девушек, объяснила. – Это египетская богиня. Недавно к нам прибыл ее жрец и получил разрешение построить ей храм. С тех пор, как храм начал действовать, у этой новой богини появилось много поклонников.

– А где находится ее храм? – спросила Рэя.

– Недалеко. Идемте, покажу.

Луцила повела их узкими улицами, а затем они вышли на площадь, правда не такую большую и помпезную, как Форум. На площади они увидели храм Исиды. К нему вела широкая лестница, на вершине которой стоял человек в белых одеждах и золотых украшениях. У подножия лестницы стояло на коленях несколько человек.

– Это Амарин, верховный жрец храма, – шепотом сказала им Луцила. – Идемте, не будем мешать.

– А что они делают? – спросила Рэя.

– Они молятся. А затем принесут жертвы и дары богине.

Луцила повернула обратно, и девушки пошли за ней. Они шли молча, постоянно оглядываясь по сторонам. Клео отметила, что ей очень понравился город, и она хотела бы остаться здесь жить.

– А сейчас я вам покажу амфитеатр. Ближе к осени начнутся игры. Я всегда беру с собой на игры одну или две из моих любимых учениц.

– Какие игры? – спросила Рэя.

– Гладиаторские. Пойдемте.

По правде говоря, от долгой и непривычной ходьбы у девушек уже болели ноги, но отказать госпоже они не смели. С трудом передвигая ноги, они поплелись к амфитеатру, и не зря – круглое величественное здание потрясло девушек. Луциле удалось провести их внутрь. Они стояли на верхнем ряду и смотрели на большую сцену, представляя, как большие сильные мужчины сражаются друг с другом не на жизнь, а насмерть.

– Госпожа, а гладиаторы – это только рабы? – спросила Клео.

– Нет. Большинство из них свободные люди. Кому хочется отправлять своих рабов на смерть? Они же стоили денег. А для гладиаторов это заработок. И не плохой. У меня был любовник – гладиатор. У него были железные мышцы и большой член, который с трудом помещался во мне. Ах, он был неутомимым.

– И что с ним стало? – спросила Клео.

– Убили на играх, – равнодушно ответила Луцила. – Ну все. Пошли домой. Я уже устала.

Они пошли обратно на виллу. К облегчению девушек, обратный путь занял меньше времени, чем они предполагали. Придя в комнату, они тут же легли на кровати.

– Как же я устала, – пожаловалась Клео.

– И я, – согласилась с ней Рэя.

Но отдыхать им долго не пришлось. Дверь открылась и вошел Марк.

– Госпожа зовет вас термы. И возьмите с собой смену одежды.

Девушки встали с кровати и принялись рыться в своих сундуках. Клео выбрала себе тунику светло-желтого цвета, а Рэя – зеленую. Когда они вышли из комнаты, Мирта и Верна ждали их в коридоре.

– Пошли, девушки, – сказал им раб и пошел вперед. Мирта и Верна заметили ошейники на шеях Клео и Рэи.

– Откуда это у вас? – спросила Мирта.

– Госпожа дала, – ответила Рэя.

– Вот теперь вы настоящие рабыни, – с иронией сказала Верна и погладила себя по шее.

– Просто мы с госпожой гуляли, вот она нам и одела их, чтобы мы не потерялись в незнакомом городе, – сказала Рэя равнодушным тоном.

– Гуляли? Где? – спросила Мирта.

– В Помпеях, – ответила Рэя и принялась перечислять места, где они были.

– Почему она взяла вас, а не нас? – ревниво спросила Мирта.

– Не знаю. Можешь спросить у госпожи, – ответила Клео. Вряд ли она осмелится. Клео видела, что ее ответ не понравился Мирте, но больше вопросов она не задавала.

Марк открыл очередную дверь, и они оказались в термах. Вернее, в той части, где оставляли свою одежду.

– Раздевайтесь, – сказал им Марк. – Ту одежду, что на вас кладите вот в эту корзину, а чистую вот на эту лавку.

Если девушки думали, что после этих слов Марк уйдет, то они ошибались. Он стоял и ждал, пока они выполнят его указания. И, хоть утром он и видел их голыми, им все равно еще было неловко. Но выбора у них не было. Они положили свои вещи на лавку и принялись раздеваться.

Когда они вошли в комнату, где находился бассейн, то увидели Луцилу – она нежилась в теплой воде. Она была обнажена, а ее волосы распущены. Глаза у нее были закрыты, а на лице блуждала улыбка.

– Госпожа, – позвал ее Марк, – я привел девушек.

Луцила открыла глаза и посмотрела на них.

– Чудесно. Спускайтесь ко мне.

Когда Клео погрузилась в горячую воду, то почувствовала, как вся усталость улетучилась. Ей стало хорошо и свободно. Рэя опять начала плавать, а Клео смотрела на это с завистью.

– Хочешь тоже так плавать? – спросила ее Луцила.

– Очень, – кивнула она.

– Я тебя научу, – Луцила оттолкнулась от дна, поплыла к противоположной стенке бассейна, а затем вернулась к Клео. – Не бойся, это легко.

– Я не боюсь.

– Вот и славно. Завтра начнем учебу. А сейчас давай-ка я тебя помою, – сказала она и принялась растирать ее тело ладонями, при этом касаясь грудей и лона. Клео чувствовала себя немного неловко, но ей было приятно. И ей безумно захотелось поцеловать свою госпожу.

– Вот и все. Надеюсь, тебе было приятно, Клео? – спросила она шепотом.

– Очень, – кивнула рабыня.

– Девушки, а теперь идите к Марку, он вас разотрет, затем сполоснетесь, оденетесь и спать, – скомандовал Луцила.

Вечером, когда они легли, Рэя уснула сразу, а Клео еще долго ворочалась. Луцила рассказывала о любви женщины и женщины, и она, кажется, влюбилась в свою госпожу. Или она ей просто нравилась, и ей просто хотелось заняться с ней любовью. С мыслями о Луциле, она уснула.

ГЛАВА 5

Начался новый день. Клео с нетерпением ждала урока Луцилы. И она ее не разочаровала. Когда девушки вошли в комнату, Луцила и ее рабы уже ждали их.

– Садитесь, девушки, – пригласила их госпожа. Когда все сели на скамью, она продолжила: – сегодня я вас начну учить, как доставлять удовольствие мужчине, и получать самой. И вы увидите, как мужчина и женщина достигают оргазма. Как я сказала – начну учить, потому что это долгое учение, но и его никогда нельзя выучить полностью. Начнем. Клео, детка, хочешь быть первой?

– С удовольствием, – девушка встала и смело подошла к Луциле. – Раздеться?

– Еще нет, не спеши, – рассмеялась Луцила. – Сегодня твоим помощником будет Нестор, – сказала Луцила. Красивый высокий брюнет подошел к Клео.

– Что я должна делать? – спросила девушка.

– Пока ничего. Просто расслабься и позволь ему ласкать себя. Он доведет тебя до оргазма. Вот тогда я тебе покажу, что делать. И можешь следовать своим чувствам и желаниям, детка.

Луцила отошла от Клео и уступила место Нестору. Он подошел к девушке, положил руки ей на талию и коснулся губами ее губ. Сначала он целовал ее нежно, затем она почувствовала, как его язык проникнул ей в рот и коснулся ее языка. Клео отметила, что это был намного приятнее, чем тогда, когда это делал воин Юлиус. Тем временем, пока длился поцелуй, девушка почувствовала, как Нестор начал снимать с нее одежду. Сделал он это быстро и незаметно. Его руки гладили ее по спине и по ягодицам. Затем он прижал ее к себе. Сквозь его одежду Клео почувствовала, что его член уже был твердым и упирался ей в живот. Нестор увлек ее на кровать, и уложил на спину. Он быстро сбросил с себя всю одежду, лег на нее и опять поцеловал в губы. Затем он опустился вниз и принялся лизать ее соски. Клео было необычайно приятно. Она закрыла глаза и облизала губы. Она чувствовала жар между ногами, и хотела, чтобы он ее там коснулся. Словно прочитав ее желание, Нестор развел ей ноги и поцеловал ее плоть.

– Девушки, у вас между ногами есть лепестки роз, прикосновение к которым доставляет необычайное наслаждение. А между этими лепестками, есть горошинка, и она доставляет взрыв наслаждений, – словно сквозь сон, Клео услышала голос Луцилы.

Нестор ласкал ее лепестки своим языком, и девушке это очень нравилось. От удовольствия она стонала и извивалась. И вот она почувствовала, что близка к оргазму.

– Сильнее, – прошептала Клео, схватила Нестора за волосы и прижала к своему лону. Еще одно движение его языка, и она закричала от удовольствия. Ее тело задрожало, она сильно задышала, а затем расслабилась.

– Что ты чувствуешь, Клео? – спросила ее Луцила.

– Блаженство, – ответила она, отдышавшись.

– Теперь твой черед подарить его Нестору.

– С удовольствием, – ответила Клео. Они поднялись. Девушка прижалась к юноше, погладила его грудь. Затем ее рука нежно коснулась его члена и яичек.

– Сделай это своим ротиком, Клео, – сказала ей Луцила.

– Ляг, Нестор, – попросила девушка, и он лег на спину. Клео опустилась на колени между его ног, наклонилась над ним и коснулась языком головки его члена. Затем языком провела по всему стволу, а затем взяла в рот. Она двигалась вниз-вверх, вниз-вверх, лаская его при этом языком. Наверное, Нестору было приятно, так как девушка слышала его стоны и прерывистое дыхание.

– Молодец, моя девочка, – похвалила ее Луцила. – Тебе нравится?

Так как ее рот был занят, Клео утвердительно кивнула головой. Она думала, что Луцила хотела, чтобы Нестор кончил ей в рот, и она начала двигаться быстрее, но та остановила ее.

– Все, пока хватит. Теперь сядь тут, на кровати, и наблюдай, – сказала Луцила. Клео остановилась и отошла в сторону. Нестор поднялся и посмотрел на Луцилу, ожидая дальнейших распоряжений. Луцила разделась и легла на спину, раздвинув ноги и согнув их в коленях. – Сейчас вы увидите совокупление мужчины и женщины. Ваше же первое совокупление произойдет с хозяином, который вас купит.

Нестор наклонился над Луцилой, приподнял ее за ягодицы и вонзил свой член в ее лоно. Она застонала, а он начал быстро двигать бедрами, вынимая и опять вонзая свой член в ее лоно. Все это длилось долго. Они оба стонали, закрыв глаза. И вот Луцила вскрикнула и откинулась без движения. Нестор сделал еще несколько движений, вынул член из ее лона и положил на ее живот. Девушки увидели, как из него вытекала белая жидкость.

Именно это я глотала у Юлиуса, – подумала Клео с отвращением.

– Это сперма, – объяснила девушкам Луцила. Она взяла платок и вытерлась. – Когда она попадает в тело женщины, то она может зачать ребенка. Так как вам это не нужно, я научу вас, как готовить специальный отвар. Так же мужчина может кончить в рот женщине. Вы можете или выплюнуть сперму, или проглотить. Ничего страшного или противного в этом нет, – затем она посмотрела на Клео.

– Молодец, детка. Тебе понравилось?

– Очень, госпожа, – ответила она.

– Одевайся и садись на скамью. Нестор, ты был великолепен. Можешь идти отдохнуть. Кстати, после полового акта, мужчины любят комплименты. Не скупитесь, и повторяйте им, как они были великолепны. А теперь Мирта и Ливий, – вызвала она следующую пару.

Мирта выглядела перепуганной, но не посмела возражать. Она вышла, и когда Ливий обнял ее, она задрожала и отшатнулась, но юноша придержал ее.

– Мирта, для рабыни для наслаждений ты слишком стеснительна и пуглива. Мне это не по душе, – сказала Луцила.

– Извините, госпожа, я исправлюсь, – пролепетала Мирта.

– Исправляйся быстрее. Чтобы я больше не видела у тебя на лице этого пугливого выражения. Расслабься. Ты должна получать и дарить удовольствие.

– Да, госпожа, – кивнула Мирта и подставила Ливию губы для поцелуя.

Дальше все пошло так же, как и у Клео. Но, когда пришло время соития раба и госпожи, Ливий лег на спину, а она сама накрыла его член своим лоном и начала двигаться, как всадница на лошади. На этот раз Луцила позволила Ливию излить сперму в свое лоно.

Отдышавшись, Луцила вызвала Рэю и Ониса. Клео отметила, что ее подруга явно получала удовольствие от той близости с мужчиной, на которую они могли сейчас рассчитывать. И на сей раз Луцила поменяла позу – она встала на четвереньки, и Онис пристроился к ней сзади. Он двигался так быстро и сильно, что Луцила успела кончить два раза, но раб все еще не насытился. Затем Луцила полностью легла на живот, и руками раздвинула свои ягодицы. И Онис вонзил свой член в ее узкое анальное отверстие. Он двигался медленнее, но было видно, что это доставляло ему большое удовольствие. Несколько движений, и он кончил. По выражению лица Луцилы было видно, что она получила большое удовольствие. Еще не отдышавшись, она продолжила преподавать.

– Как видите, девушки, у вас есть три отверстия, и вы можете получать тройное удовольствие, и дарить его одновременно троим мужчинам. Кстати, так же занимаются между собой любовью мужчины.

Сказав это, Луцила вызвала Верну и Марка. Клео уже было скучно наблюдать за ними, но хотелось увидеть не преподнесет ли им Луцила что-то новенькое. И она не разочаровала. Госпожа стала у стены. Марк приподнял ее и насадил на свой член. Она обвила его руками за шею, а ногами за талию, а он принялся ею двигать. Клео показалось это неудобным, но Луцила, и Марк явно не разделяли ее мнение: они наслаждались.

Какая неутомимая женщина, – подумала Клео. Она только что отдалась четырем мужчинам, и у нее еще осталось желание.

Луцила и Марк вместе достигли оргазма, и мужчина бережно отпустил свою партнершу. Немного пошатываясь, она надела свое платье.

– На сегодня урок окончен, – сказала она, а затем обратилась к Клео: – Детка, нужно придумать тебе занятие на время урока греческого языка.

– Как скажешь, госпожа.

– Сейчас можешь идти в свою комнату, а я подумаю. Тебя позовут.

– Спасибо, госпожа. Только я еще плохо ориентируюсь в доме, – сказала Клео, боясь заблудиться.

– Не беспокойся. Марк тебя отведет.

Рэя, Мирта и Верна пошли в комнату на занятия греческого языка, а Марк повел Клео в ее комнату.

– Как ты сюда попала? – спросил он девушку. Это было неожиданно, так как обычно он держался с ними отчужденно и шел молча.

– На мою деревню напали римские солдаты. Многих убили, многих взяли в плен, в том числе и меня. А ты?

– И я, – кивнул Марк. – Я – кельт. На мою деревню напали римские солдаты. Многих убили, многих взяли в плен, в том числе и меня, – повторил он слово в слово историю Клео. Но то была и его история, и история многих других. Римская империя увеличивалась и богатела за счет порабощения других народов, захвата чужих земель.

– Мне жаль, что с нами такое произошло, – сказала Клео.

– И мне. Если ты думаешь, что мне нравится моя работа, то ты ошибаешься. Каждое утро я пью отвар, чтобы не потерять мужскую силу. Мне уже противно от вида чужого обнаженного тела, будь то мужчина или женщина. А ведь я только два года здесь. Берегись. Тебя ждет тоже самое – пресыщение. И болезни. Хорошо, если тебе попадется хозяин, который будет один тобой пользоваться. Но если он будет тебя подкладывать под любого, ты можешь заразиться срамной болезнью.

– Что же можно сделать? – спросила Клео.

– Или терпеть и принимать судьбу, как она есть, или копить деньги и выкупить себя, или бежать. Мы пришли.

Клео и не заметила, как они оказались у ее комнаты.

– Спасибо тебе, Марк, – сказала она.

– Не за что. И не нужно никому знать о том, что я тебе сказал. Ты слишком рьяно принялась за обучение. И берегись Луцилу – ты ей понравилась.

– Это плохо?

– Если не боишься, что она заставит тебя ублажать себя, то нет, – усмехнулся Марк.

– Я даже не знаю, как женщины ублажают друг друга, – призналась Клео.

– Языком. Так как тебя ублажал Нестор. Ну все, мне пора. Иди.

Клео кивнула Марку и вошла в комнату. В голове у нее крутились вопросы: зачем Марк ей это все сказал? Он сказал, чтобы помочь, или его об этом попросила Луцила?

В комнате не было чем заняться, и Клео стала у окна, чтобы любоваться садом. Сначала он был пуст, а затем она заметила двух девушек. Они шли обнявшись. Когда они подошли ближе, Клео узнала в одной из них Луцилу, вторая же была ей не знакома. Они сели на лавочке, и принялись целоваться. Затем Луцила подняла юбку и раздвинула ноги, а девушка опустилась перед ней на корточки, и ее голова оказалась у Луцилы между ногами. Что она делала, Клео могла лишь догадываться по лицу госпожи – она испытывала истинное наслаждение. О, боги, сколько в этой женщине сладострастия и похоти! Клео стало неприятно, и она отошла от окна. Нет, Луцилу ей ублажать не хотелось. Да, вначале она чувствовала к ней некоторое влечение, но оно, кажется, уже прошло.

Клео села на кровать. Заняться было совершенно нечем. Нужно будет попросить у Луцилы арфу в комнату, и в свободное время тренироваться. Клео начала напевать песню, затем вскочила и принялась танцевать. Вчера на уроке танцев учительница, тоже рабыня, обучала их некоторым танцевальным движениям. Девушке понравилось танцевать. Она танцевала некоторое время, а затем опять села на кровать.

Послышался стук в дверь, затем она открылась и показался Марк.

– Можно? – спросил он.

– Раньше тебе не нужно было разрешение, – заметила Клео.

– Потому что раньше я приходил по поручению госпожи. А сейчас я пришел просто так.

– Входи.

Марк вошел и сел на стул.

– Только никто не должен знать, что я был тут с тобой, – предупредил он.

– Хорошо. Я никому не скажу. Даже Рэе, – пообещала девушка.

– Хочешь убежать со мной? – внезапно спросил Марк.

– Куда? – растерялась Клео.

– Завтра один человек отправляется в Рим. Он может взять меня с собой. И тебя.

– Почему ты мне это говоришь? Почему ты хочешь меня взять с собой? Мы же только два дня, как знакомы.

– Не знаю, – Марк потупился, но потом посмотрел на Клео. – Ты мне понравилась, Клео.

– Спасибо, Марк. Но я останусь. Я хоть знаю, что меня ждет. Я не хочу неизвестности. Может, человек, с которым ты идешь, хороший и честный, но дороги не безопасны. Могут напасть, и я окажусь в еще более тяжелом положении, чем сейчас.

– Я понимаю, – Марк посмотрел на девушку. – Тебя устраивает положение рабыни.

– Нет, не устраивает, – ответила Клео, может немного резче, чем нужно. – Но и бежать в неизвестность я не хочу.

– Понимаю, – кивнул Марк и встал.

– Не бойся, я тебя не выдам, – сказала ему Клео.

– Спасибо, – Марк улыбнулся, и девушка заметила, какая у него приятная улыбка. – Думаю, что тебе пора на урок.

Клео поднялась, и он повел ее в комнату, где проводились уроки. Они пришли вовремя – греческий уже закончился, и помещение наполнилось чарующими звуками арфы.

Когда, после занятий, Клео вернулась в комнату, то задумалась о словах Марка. Он предложил ей бежать. Куда? Зачем? Но вдруг совершенно неожиданная мысль пришла ей в голову: а что если это ловушка? А что если Луцила специально подослала его к ней с такими разговорами? Наверное, эти мысли были написаны у нее на лице, потому что Рэя посмотрела на нее с тревогой.

– Что с тобой? – спросила она.

– Со мной? Ничего. А что?

– У тебя странное выражение лица.

– А, просто во время урока греческого языка я увидела кое-что, – и она рассказала Рэе об Луциле и ее любовнице.

– Им было хорошо? – с любопытством спросила Рэя.

– Луциле было хорошо. Но чем все кончилось, я не знаю – Марк позвал меня на следующий урок.

– Мне хотелось бы видеть, как Луцила удовлетворяет другую девушку. А хочешь, – Рэя встала и села рядом с Клео на кровать и обняла ее за талию, – мы с тобой займемся тем же.

– Нет, спасибо, – смеясь, девушка освободилась из ее объятий, – мне не хочется. Хватило и сегодняшнего урока.

– Может, я тебе не нравлюсь? – Рэя обижено посмотрела на подругу.

– Что ты. Ты очень красивая. Но мне не хочется заниматься этим с женщинами. Но если тебя тянет, признайся в любви Луциле.

– Я с удовольствием. Она очень красивая женщина, – Рэя облизала губы, и пересела обратно на свою кровать. – Но ты ей больше нравишься.

– Хорошо. Если она начнет со мной любезничать, я ей скажу о тебе.

– Договорились, – рассмеялась Рэя.

На следующий день, к их большому удивлению, девушек никто не разбудил, и никто не принес еду.

– Где же Марк? – недовольно произнесла Рэя. – Я голодна.

Клео подумала, что Марк больше не придет. А когда пришел Онис и принес поднос с едой и водой, она уверилась, что Марк ей не лгал, и ему удалось убежать.

– А где Марк? – спросила Рэя, но Онис не ответил.

– Сегодня занятий не будет, – только сказал он.

– Почему? – спросила Клео.

Но, по своему обыкновению, раб ничего не ответил, развернулся и вышел.

– Что-то случилось, – прошептала Рэя.

– Наверное, – сказала Клео.

То, что Марк сбежал, и за ним была послана погоня, девушки узнали только на следующий день.

– О, боги, – сказала Рэя, – если его поймают, то распнут на кресте. Ужасно.

– Надеюсь, что его не поймают, – тихо сказала Клео. Ей стало за него страшно. Она надеялась, что он уехал с надежным человеком, что он станет свободным и найдет свое место в жизни.

ГЛАВА 6

Незаметно прошел год с тех пор, как Клео поселилась на вилле Луцилы. Поселилась… Как будто ее кто-то спрашивал, хочет ли она этого? За этот год учебы мало что произошло. Но, главное было то, что Марка так и не поймали.

Клео научилась много чего для соблазнения и удовлетворения мужчин, да и женщин. Она научилась играть на арфе, петь и танцевать, поддерживать беседу на разные темы. Она по-прежнему жила с Рэей в одной комнате. Ее подруге все-таки удалось завоевать внимание и стать любовницей Луцилы, но только на короткое время. Девушек по-прежнему обслуживали Онис, Ливий и Нестор. К ним присоединился новый раб по имени Арис. Рабыни научились воспринимать их не как мужчин, а как манекенов, некое пособие.

И вот в один из дней Луцила объявила девушкам, что она устраивает богатый пир, и что они будут главным украшением на этом пире.

– Вероятно она ищет нам покупателей, – сказала Верна.

– Значит, пришло время нам отправляться в новую жизнь. Только бы повезло, – сказала Клео.

– Что ты считаешь везением? – спросила ее Мирта.

– Хочу, чтобы хозяин был хорошим и справедливым. И чтобы я ублажала только его, – ответила Клео.

– А мне хочется, чтобы хозяин был богатым и дарил мне подарки, – мечтательно сказала Мирта. Она уже давно перестала стесняться, и ей нравились мужские ласки.

– Я согласна с Клео, – сказала Верна.

– А я не знаю, чего хочу. Рабство есть рабство. Какой бы хозяин ни был, а все равно чужой человек, – сказала Рэя.

Наступил день, когда Луцила устраивала пир. Клео должна сыграть на арфе и спеть, а потом танцевать. Пока гости наслаждались едой, девушки ждали в комнате, недалеко от зала, где проводилось пиршество. Служанка одела и причесала их. Если сказать, что Клео волновалась, это не сказать ничего. Она дрожала от страха. Даже, когда на ее деревню напало войско, она так не боялась, как сейчас – тогда все произошло внезапно. А сейчас ей приходилось ждать.

– Клео, твоя очередь петь, – сказал ей распорядитель пира.

Девушка вышла, низко поклонилась гостям, села за арфу, и начала петь песню на греческом языке, аккомпанируя себе. У нее был красивый голос, но не очень сильный, и она опасалась что гости ее не расслышат. Но это было зря. Как только она начала петь, установилась тишина. Клео робко подняла глаза и посмотрела на гостей. Они полулежали на ложах возле стола, но не ели. В основном это были мужчины. Из женщин была только Луцила. Клео стало не по себе от их взглядов: ей казалось, что они раздевали ее догола.

Песня закончилась, и девушка с облегчением поклонилась и вышла. Ей нужно было переодеться для танца. Это был особенный танец. Ее платье состояло из тонких прозрачных покрывал, которые ей нужно постепенно снимать. Пока Клео переодевалась, к гостям вышла Рэя – она танцевала сольный танец, к слову сказать, очень скромный.

И вот настал черед Клео. Они, и еще три девушки, купленные Луцилой чуть раньше, чем она, вышли, укутанные покрывалами. Зазвучала музыка, и рабыни ловким движением сняли покрывало с лица. Чем дольше играла музыка, тем меньше покрывал на них оставалось. И с последними аккордами они остались в последнем покрывале, под которыми ничего не было. Гости смотрели на рабынь горящими глазами. От возбуждения они облизывали губы, некоторые гладили себя между ногами. Клео казалось, что еще мгновение, и они бросятся на танцовщиц. Но ничего не произошло. Девушки поклонились и вышли из зала.

После танца Клео переоделась в свою одежду и вместе с Рэей отправилась в свою комнату.

– Бедные гости, – засмеялась она, – они остались возбужденными, но неудовлетворенными.

– Не беспокойся. Луцила пригласила для них проституток. Они будут трахать их, а думать о нас. Думаю, завтра уже кто-то из них захочет нас купить.

– Значит, – Клео остановилась и взяла подругу за руку, – мы расстанемся?

– Мы знали, что это произойдет когда-нибудь, – сказала Рэя. – Идем.

В комнате Клео сняла сандалии, а затем принялась снимать тунику. Когда она осталась голышом, то почувствовала руки Рэи у себя на груди – Клео даже не слышала, как она подошла к ней сзади.

– Завтра мы, может, расстанемся. Позволь мне тебя любить, – прошептала ей Рэя. И Клео согласно кивнула. Они еще ни разу не занимались с ней любовью, и пришло время наверстать упущенное. Девушки нравились друг другу, а прикосновение было приятно. Клео повернулась к подруге и помогла снять тунику. Затем они прижались друг к другу, обнялись и принялись целоваться. Клео опустила руку вниз и начала гладить ее ягодицы, а затем просунула руку меж ее ног и погладила ее лоно.

– Ложись, – прошептала Клео, – я сделаю тебе приятно.

Рэя с удовольствием легла на кровать и расширила ноги. Клео примостилась между ними и принялась удовлетворять ее своим языком. Рэя стонала и извивалась от удовольствия, но Клео не прекращала ее ласкать, пока она не кончила. Затем девушки поменялись местами. Рэя начала целовать соски своей подруги, а пальцем ласкать половые губы. Затем она устроилась у Клео между ног и принялась удовлетворять ее языком, доведя до оргазма.

– Тебе было приятно? – спросила Рэя, когда они лежали обнявшись.

– Очень, – призналась Клео.

– И мне. Жаль, что мы раньше этим не занимались.

– Жаль, – кивнула Клео. Но она сказала так, чтобы не расстраивать подругу. На самом деле ее не очень тянуло к женщинам, и она не думала, что будет тосковать по ласкам Рэи или Луцилы. Клео увидела, как Рэя закрыла глаза и явно стала засыпать.

– Эй, – она тряхнула ее за плечо. – Иди спать в свою кровать. Моя слишком маленькая для нас двоих.

Рэя протерла глаза и улыбнулась.

– Да, наши кровати слишком узкие, а я очень хочу спать.

Рэя встала и перебралась на свою кровать, а Клео натянула на себя простыню и закрыла глаза. Сон сразу же овладел ею.

Девушки оказались правы – на следующий день в дом Луцилы потянулись потенциальные покупатели. Несколько раз госпожа звала девушек и заставляла демонстрировать разным мужчинам свою красоту. Они раздевались перед ними, принимали разные соблазнительные позы, затем опять одевались и уходили. Но в этот день никого из них так и не купили. Наверное, Луцила хотела за них слишком дорого. На следующий день все повторилось. Девушки только успели позавтракать, как Луцила прислала за ними раба.

– Опять нас будут лапать глазами, – пробормотала Рэя. Клео рассмеялась. Утром она проснулась с хорошим настроением, и ей не хотелось его портить.

– Хорошо, что глазами, а не руками, – ответила она.

Девушки пришли в комнату, где сидели Луцила и очередной потенциальный покупатель. Он выглядел молодо, но его черные, как ночь, волосы кое где серебрились. Лицо его было неподвижным, словно вырезанное из камня, а карие глаза смотрели пристально, словно пытались увидеть что-то скрытое от посторонних глаз.

Наверное, он очень строгий, – подумала Клео.

– Девушки, танцуйте, – приказала Луцила.

Танцевать? Но как танцевать без музыки? – подумала Клео, но тут раздались звуки арфы, и она начал двигаться в такт музыке.

– Не надо, – услышала она голос мужчины и остановилась. – Я сделал выбор, – он наклонился к уху Луцилы и что-то прошептал. Госпожа посмотрела на своих рабынь.

– Девушки, идите в свои комнаты, – скомандовала она.

Они покорно удалились. Наверное, у госпожи Луцилы опять ничего не получилось, – подумала Клео, но она ошиблась. Через некоторое время в комнату вошел раб.

– Клео, госпожа Луцила просит тебя прийти.

– Зачем? – спросила она. Ее сердце застучало сильнее – она поняла, что этот господин выбрал ее.

– Не знаю, – ответил раб.

– Ладно, идем, – сказала девушка. Отказаться она все равно не имела права.

– Ты ведь вернешься попрощаться со мной? – Рэя схватила ее за руку.

– Конечно, вернусь, – пообещала Клео, хотя не была в этом уверена.

– Удачи тебе, – сказала ей Рэя, и девушка вышла из комнаты.

Они опять пришли в ту комнату, где Луцила, и гость смотрели на них. Войдя, Клео увидела, что они сидели на тех же местах, и что-то жарко обсуждали. Увидев девушку, они замолчали.

– Клео, детка, подойди ближе, не бойся, – сказала Луцила. Рабыня робко подошла. Мужчина смотрел на нее пристально, и от его взгляда у нее пробежали мурашки по коже. – Разденься, – последовал следующий приказ от Луцилы. Дыхание Клео участилось, и чуть дрожащими пальцами она принялась снимать с себя тунику. Она делала это медленно, так как их учили. Каждое движение соблазняло и притягивало. И вот туника была на полу, и девушка замерла, выставляя свое тело на обзор этому чужому мужчине, чьей собственностью она, быть может, станет.

– Я вижу, что она красива, – сказал гость. Только сейчас Клео обратила внимание, что его голос был низким, глубоким и теплым.

– И она девственница, – добавила Луцила.

– Но умна ли она? – спросил он. Его вопрос удивил Клео.

– Она родом из Эллады, значит в совершенстве владеет греческим. К тому же Клео – первая из моих учениц, а ты знаешь мои требования.

Правила Рабыни.
       — Желания Хозяина закон и не обсуждаются
       — Просить и умолять. Нельзя требовать. «Хочу» в языке рабыни отсутствует, есть «можно», «пожалуйста» и «прошу».
       — Не сметь смотреть Хозяину в глаза. Взгляд и голову покорно вниз.
       — Передвигаться на коленях, пока Хозяин не разрешит встать.
       — Подавать всё, что просит Хозяин, в зубах.
       — Нельзя указывать на ошибки Хозяина, смеяться (в нашем случае есть нюансы) и т.п.
       — Кончать только с разрешения. Если хочешь — спрашивай «Можно кончить Хозяин?». Кончишь без разрешения — наказание.
       — Все, что делает Хозяин, терпеть.
       — Если не можешь терпеть, очень больно, проси член в рот или трахнуть. Просить остановиться ты не можешь.
       — Когда Хозяин что-то спрашивает, отвечать сразу и искренне. Даже если рот будет занят кляпом или членом — стараться отвечать.

              Август 2016.
       Знакомство с Хозяином.
       Начало августа (хотя с датой могу промахнуться). Решила пройтись на время обеда. Села отдохнуть напротив церкви, включила интернет. В вотсапп пришло сообщение от его сестры с приглашением вступить в чат Темы. Удачно! Предыдущие группы, в которых я состояла, изжили себя и недолюбливали меня.
       Слово за слово вступила в диалог с хозяином. Из всего чата умудрилась выбрать именно его)))
       Он не использовал стандартные фишки, но смог меня подсадить. Сначала я пыталась соблазнить хозяина, с которым был нарушен баланс значимости, но успеха в этом не достигла. Собрала вещи и поехала в Москву.

              Сентябрь 2016.
       Встреча. ВДНХ.
       Захожу после поезда в отель. Скидываю с себя вещи, открываю окно. Знобит и холодно.
       Хозяин: — Ты приехала?
       Я: — Да
       Хозяин: — В 17.00 у метро ВДНХ. Трусики не надевать.
       В этот момент я очень пожалела, что в Москве было прохладно и я не надела юбку:-)
       Иду в душ. Пытаюсь его включить — не получается, но помыться надо. Кое-как помывшись, выхожу из душа. Ложусь на кровать, укрываюсь. Хозяин присылает список правил. Я внимательно читаю. Сажусь на кровать и начинаю плакать. Страшно.
       Я: Хозяин. Мне страшно.
       Хозяин: Мы сейчас с тобой только встречаемся.
       Я вроде успокаиваюсь. Но как так?! Просто встреча и все??? А секс? А как же…?!
       Я: И все?((((
       Хозяин: Остальное решу в моменте.

              Выполняю приказ Хозяина – стою в джинсах без белья.
       Не люблю опаздывать. Выхожу минут на двадцать раньше. Жду Хозяина на станции метро ВДНХ. Долго жду. Страшно.
       Приказ Хозяина выполнен — стою без нижнего белья. А в Москве, как назло, холодно. Если была бы теплая погода — ждала бы Хозяина в юбке. Хозяин звонит и говорит, что подошел. Но я его не вижу. Объясняю, где нахожусь.
       Хозяин звонит еще раз.
       Хозяин: — Ты видишь красный троллейбус?
       Я: — Нет.
       Хозяин: — Псина! Почему ты не видишь этот чертов троллейбус?
       Отправляю Хозяину фото места, где нахожусь. Стою и жду. Страшно — вдруг Хозяин сильно ниже меня ростом? Пытаюсь успокоиться. Надеюсь, повезет.
       Хозяин подходит слева.
       — На колени псина! — приказывает он.
       Послушно встаю на колени. Хороший. Жесткий. Ему хочется подчиняться. Хозяин разрешает подняться. Встаю. Смотрю на него.
       — Целуй! — приказывает Хозяин.
       — Нет! — отказываюсь я.
       — Целуй! — снова приказывает Хозяин.
       Я снова отказываюсь.
       — Ты никогда не целовалась? — спрашивает Хозяин.
       Я киваю. Ну как никогда? Мой первый поцелуй был с девушкой на тренинге. Французский. Не понравилось.
       В Москве день города. Идем с Хозяином смотреть, что же происходит у самолетика на ВДНХ. Я срываюсь фотографировать. Возвращаюсь к Хозяину. Он недоволен.
       — Вставай! — приказывает Хозяин, указывая на памятник.
       Послушно встаю. Опираюсь руками. Хозяин подходит сзади и несколько раз ударяет меня по попе. Не ожидала, что будет настолько больно. У Хозяина мощные удары. Но мне приятно. Он заканчивает меня пороть. Мы идем в парк.
       Общаемся. По дороге Хозяин обращает внимание на лошадей в парке.
       Хозяин предлагает найти магазин. Идем к магазину на другой стороне дороги.
       — Посмотрим, как ты реагируешь на публичные унижения…
       С этими словами Хозяин достает из сумки поводок и пристегивает его к моему чокеру. Подходим к магазину.
       Хозяин привязывает меня к железным поручным у входа. Сам уходит в магазин.
       Сначала никаких эмоций. Потом смешно — люди проходят мимо, отворачиваются. Потом становится страшно — Хозяина долго нет.
       Хозяин выходит из магазина. Я готова практически прыгать от радости!!! Он меня освободит наконец-то! Ищем место, где перекусить. По дороге Хозяин просит рассказать обо всех мужчинах, с которыми я имела «счастье» общаться. С Темы. И не с Темы. Обычные. И доминанты. Но я все время прерываюсь.
       — Ты теряешься со мной! — произносит Хозяин. Не могу отрицать этого. И не собираюсь. Да, я теряюсь рядом с Хозяином.
       Находим какое-то кафе. В нем собираются что-то праздновать, но нас пускают на пятнадцать минут. Хозяин заказывает кофе, я — сок. Очень люблю кофе, но сейчас меня мучает дикая жажда. Хозяин говорит, что я напряжена. Берет мою левую руку. Трогает пальчики. Приятно.
       Идем к отелю. Хозяин спрашивает, как меня душил Триз. Рассказываю, что он просто сжимал горло двумя пальцами.
       — А ты знаешь, что так не правильно душить? От этого остаются следы, — говорит Хозяин. Хозяин рукой прижимает меня, держа за горло. Начинает меня душить. Я уже не контролирую ситуацию. Отпускаю. Задыхаюсь. Не помню, пыталась ли разжать его руки. Наконец Хозяин отпускает руку. Пытаюсь придти в себя. Что же будет дальше?
       Хозяин ведет меня в отель. Интересно — остановят ли его охранники? Спокойно проходим охрану. Заходим в лифт.

              Отель К.
       Номер я бронировала с одной кроватью, поэтому, увидев 2 кровати, тут же унеслась на ресепшн, чтобы попросить поменять номер! Но номеров с одной кроватью не оказалось.
       Вход в отель был по паспорту, а посещение до 23.00. Поэтому, когда хозяин повел меня в отель, к лифтам, я испугалась бдительных охранников. Но они ничего не сказали, лишь взглянув на мою карту.
       Хозяин: — Если будешь хорошо себя вести, останусь с тобой на ночь. Сейчас раздень меня.
       Я же никогда не трогала мужчину, что делать-то?!
       Он просит меня достать из его сумки «игрушки». Послушно все достаю.
       Хозяин: — Угадай сколько в упаковке презервативов? На разницу получишь удары.
       Я: — Я могу потрогать?
       Хозяин: — да
       Пусть о каких-то моих талантах мужчина узнает позже:-)
       Беру упаковку, прощупываю.
       Я: — Их девятнадцать.
       Хозяин: — Доставай и считай. Вслух.
       Я достаю их и начинаю считать. Получилось двадцать два XD
       Хозяин: — Всего три раза? Вставай к стене, чтобы я тебя выпорол и считай!
       Встаю, опираюсь руками на стол… Хозяин начинает пороть. Сколько раз — не помню, но счет перевалил за 10, а я стою и жду еще ударов.

              Хозяин уходит в душ. Просит меня надеть костюм горничной. Пока он в душе, переодеваюсь в костюм. Сажусь на край кровати и жду его. Хозяин выходит из душа в футболке и трусах. Главное — не пялиться в открытую! Хозяин садиться на кровать.
       — Садись сверху! Будем учиться! — говорит Хозяин.
       Непонимающе пытаюсь сесть сверху. Учиться чему? Не очень удобно. Сажусь в ногах Хозяина.
       — Когда хочешь поцеловать, нужно смотреть на губы того, кого хочешь поцеловать! — объясняет Хозяин, и тут же продолжает: — Пробуй!
       Ох, опять этот поцелуй. Не умею. Не умею! Боюсь, что не получится. Ладно! Надо учиться! Что там нужно?
       Смотреть на губы. Ну, с этим проблем нет — смотрю на губы Хозяина. Дальше нужно поцеловать. Слишком резко приближаюсь к Хозяину.
       — Не так резко! — говорит он. — Так обычно Покер показывает.
       Начинаю смеяться.
       — Вот об этом я и говорил вначале. У нас есть нюансы! — объясняет Хозяин.
       Я успокаиваюсь.
       — У тебя слезинка здесь! — говорит Хозяин, смотря на меня.
       — Я до слез смеялась…
       Хозяин спокойно целует меня. Хм, а лучше, чем с женщиной. Гораздо лучше. Приятно. Но у меня пока плохо получается.
       — Кажется, ты любишь сосать, — говорит Хозяин и дает мне один палец в рот. Вдохновенно сосу его.
       — Хмм, да, это у тебя получается лучше!
       — Два! — говорю я.
       Хозяин дает сосать уже два пальца. Так гораздо лучше.
       Хозяин ложиться полностью на кровать и просит меня раздеть его. У меня страх на грани с паникой! Нет, ну надо же как-то начинать. Спустя несколько минут я раздеваю Хозяина, снимаю с него трусы… с закрытыми глазами. Вот тут почему-то появилась мысль, что я его насилую. Чего еще ожидать от неопытной девушки?
       Кое-как, со страхом, открываю глаза. Замечаю у Хозяина там татуировку — след от поцелуя.
       — Это волшебная татуировка, — говорит он. — Девушки, которые целовали ее, потом были вместе со своими возлюбленными. Целуй!!!
       Несколько минут размышлений. Триз послан в пешее эротическое пару часов назад. Я, конечно, не верю во всякие эти магические штучки, но! Медленно наклоняюсь и целую его в татуировку. Хозяин пытается сдвинуть мою голову правее. Я сопротивляюсь, но не отталкиваю его. Страшно. Неизвестность пугает. Все же беру в рот его член.
       Слишком большой. Больше, чем чупа-чупс XXL. Губы болят. Рот устал. Скорее всего, просто непривычно. Хозяин пытается задать ритм рукой. Но не могу долго держать его во рту — рефлекс.
       Хозяин садится на подоконник. Я сажусь у него в ногах. Хозяин приказывает принести вибратор и батарейки к нему. Вставляю батарейки, но он не включается. Хозяин берет его у меня из рук и, предварительно отругав, вставляет батарейки правильно. Подносит вибратор ко мне и включает его. Даже через трусики его чувствую — пока слишком жестко! Прошу Хозяина остановиться.
       По-прежнему сижу спиной к Хозяину. Он кладет руки мне на грудь, отодвигая верх от костюма. Нежно гладит. Предлагает все же попробовать зажимы. Я не против, но здоровье важнее.
       Оказываюсь на полу. Хозяин садиться сверху. Со словами «Проверим, насколько хорошо ты знаешь свое тело», он хватает меня между ног, через белье.
       — Что это? — довольно спрашивает он, удерживая меня между ног.
       — Клитор, — сдавленно произношу я.
       Хозяин берет вибратор и принимается изгонять тараканов из моей головы. Я лежу под ним и ржу.
       — Тяжело? — спрашивает он.
       — Немного, — отвечаю я. Хотя просто непривычно.
       — Ложись на кровать! — приказывает Хозяин.
       Послушно ложусь сверху на одеяло. Он собирает одеяло по краям и укутывает меня. Потом берет красную веревку и начинает связывать. Я обездвижена и в одеяле. Хозяин уходит с кем-то поговорить по телефону. Как позже выяснилось, ему звонил Алекс Лесли по работе. Я лежу минут пять… совершенно забыв о том, что иногда страдают от приступов клаустрофобии. Например, сейчас. Прошу Хозяина дать мне подушку, чтобы снять головокружение. Потом Хозяин развязывает меня. Я могу вздохнуть спокойно! Я переворачиваюсь на живот. Он берет сначала плетку. Начинает меня пороть. Потом берется за стек — би-полярный аксессуар. От стека ощущения интереснее и интенсивнее.

              Хозяин фотографирует меня в таком положении — с красной от ударов попой. Я переворачиваюсь на спину.
       Предлагаю Хозяину что-нибудь написать на мне. Хозяин берет мою помаду и пишет «Мой член длиннее =)».
       — Я тебя надолго запомню! — смеются он.
       Хозяин раздевает меня. Ложится сверху и начинает возбуждать мне соски. Мозг в шоке! Тело в шоке! Что делать-то???
       Говорю Хозяину, что мне понравилось, когда он сидел сверху и что-то говорил мне на ухо. Снова ложусь на живот. Он ложится сверху и начинает что-то говорить мне на ушко. Я даже не разбирала что — настолько сильным и мгновенным было возбуждение. Начинаю стонать от возбуждения. Ну ничего себе у меня эрогенная зона…
       — Подожди! Я же еще ничего не делаю! — говорит Хозяин.

              — Сейчас мы проведем тебе операцию! — говорит Хозяин, и возвращая меня в привычное положение — на спине, подкладывает под меня полотенце. — Тебе больно не будет, потому что у меня средний размер.
       Он ложится сверху.
       — Ннееееет, — произношу я.
       — Что? — спрашивает Хозяин.
       — А как же…? Ну… — говорю я и указываю на соседнюю кровать, где разложены презервативы.
       — Ха, конечно же, у нас первый секс и я хочу от тебя детей, — смеется Хозяин.
       Он слазает с меня, идет к кровати и берет презерватив.
       — Хотя я же говорил, что ты сама выберешь! — говорит Хозяин и показывает мне три штуки на выбор: серый, зеленый и голубой. Я совершенно в этом не разбираюсь и не знаю какой выбрать… Хозяин, видя мою задумчивость, говорит: — Ну, тогда выбирай по цвету!
       — Голубой!
       Хозяин собирается брать смазку. Я, успевшая начитаться кучи статей на эту тему, умоляю Хозяина не использовать смазку, потому что у меня может быть аллергия. Моя кожа на самом деле склонна к аллергии на самые странные вещи. А вот на смазку… Здесь я побоялась проверять.
       Хозяин откладывает оставшиеся презервативы на соседнюю кровать и берет голубой. Надевает его и раздвигает мне ноги.
       — Я разрешаю тебе закрыть глаза, — говорит Хозяин. — Закрывай!
       Неа. Мне интересно. Он начинает входить в меня. Блин, больно. Но надо потерпеть.
       — Обхвати меня ногами, — просит Хозяин.
       Я в шоке. Реакцию видимо никакую не выдаю. Поэтому Хозяин повторяет второй раз уже жестче. Обхватываю его ногами. Хозяин снова пытается войти. Говорит, что я его выталкиваю. Нда… У тренировок на мышцы ног есть и обратная сторона — я перекачала мышцы. Не те.
       Переворачиваюсь на живот, Хозяин пытается войти сзади. Так у меня меньше болевых ощущений. Он снова просит меня перевернуться на спину. Раздвигает мне ноги и входит уже на всю длину… Ощущения жесть — будто режут ножом и разрывают на части. Я не хочу и не могу сдерживать крики.
       — Зая! Ты как? спрашивает Хозяин, смотря на меня, но не выходя. Хм, раньше я бы за «заю»…
       Больно. У Хозяина достаточно большой и толстый. Пытаюсь пошевелить руками или подать другой знак, но тело меня не слушается. Могу только бессмысленно улыбаться.
       — В отеле нет никого что ли? — Удивляется Хозяин.
       — Почему?
       — Иначе бы сюда сейчас понабежали…
       Хозяин выходит из меня и уходит в душ. Я лежу, накрывшись одеялом, отдыхаю. Хозяин выходит из душа и, выключая свет в номере, ложится рядом. Обнимает меня. Я пока немного скована, но это приятно.
       — Делай всё, как себе представляла, — говорит Хозяин.
       Аккуратно провожу рукой по его груди. Он ногой раздвигает мне ноги. Очень хочется спать, но Хозяин пока «не отпускает» меня. Долго лежим так, обнявшись.
       — Скажи честно: почему ты приехала? – спрашивает Хозяин.
       — У тебя голос приятный, — отвечаю я.
       — Ты приехала, потому что у меня приятный голос? – удивленно спрашивает Хозяин.
       — Да!

              — Пойдем в душ! – говорит Хозяин.
       Но я не хочу. Мне тепло, уютно рядом с Хозяином. К тому же очень хочется спать. Хозяин встает, включает торшер, берет, купленную в магазине, шоколадку, садится на меня и начинает ее есть. Да, у меня аллергия на шоколад, но я упрашиваю Хозяина дать мне кусочек…
       — И запомни, с утра я хочу проснуться от минета…
       Минут через двадцать Хозяин поднимает меня и мы заходим в ванную. Он ставит меня напротив большого зеркала и, обнимая меня, говорит:
       — Смотри, теперь ты женщина…
       Но я сильно хочу спать, поэтому взгляд концентрировать тяжело. Захожу по душ, делаю погорячее. Быстро моюсь рядом с Хозяином. Выхожу из душа. Сильно знобит. Заматываюсь в полотенце, прямо так дохожу до кровати, ложусь. Вроде согреваюсь. Хозяин возвращается и ложится рядом. Кровать узкая. Я стараюсь не занимать много места, поворачиваюсь боком. Рукой начинаю гладить Хозяина, обнимаю его за шею, пропускаю руку в волосы. Какой теплый.

Тася, работала в аудиторской фирме и считала себя независимой и обеспеченной женщиной, заработала на квартиру, на подходе уже была красивая иномарка, до этой мечты оставалось совсем чуть-чуть, но перед этим Тася как все обеспеченные женщины должна была побывать за границей на этом ее планы на ближайшее время заканчивались, кроме одного на этот план нельзя было заработать денег, это личное женское счастье о котором Тася так мечтала.

Ей уже 30, но мужчину с которым она хотела бы разделить всю оставшеюся жизнь она не встретила. Она часто думала, почему её даже невзрачные на вид подруги, коллеги уже давно имели семьи, имели мужчин которые о них заботятся, а Тася была одна. У нее конечно были недолгие отношения но не в одних она не чувствовала любви, всегда какое то равнодушие. И Тася часто задавалась вопросом , почему ее такую красивую, со вкусом одетую и ухоженную ни кто не может полюбить по настоящему, один раз и на всю жизнь, что с ней не так, думала она и не находила ответа.

На отдых в Дубай они собирались с подругой Ленкой, она была после разрыва отношений очень подавлена и согласилась поехать с Тасей, подлечить свои душевные раны.

Путевки были куплены, чемоданы собраны вылет через два дня. Тася была в предвкушении от заграничного отдыха, засыпала и просыпалась с этой мыслью, сколько нового она всего увидит, первый раз в своей жизни.

Ленка уже бывала там куда они собирались лететь, со своим парнем, поэтому Тасе было не страшно лететь с уже опытной подругой.

У Таси начался отпуск и можно было отоспаться перед долгой дорогой но рано утром ее разбудил звонок. Это была Ленка.

— Тась, извини, я наверно разбудила? — тихо сказала Ленка.

— Да разбудила, ну что теперь, говори уже зачем я тебе понадобилась в столь ранний час? — в шутку ответила Тася.

— Тась ты понимаешь, я вчера со своим Ленькой помирилась, пришел с цветами, говорит не могу без тебя, дурак был что ушел. В общем не получается у меня поехать, Ленька только на работу устроился кто его отпустит , да и не потяну я отдых за двоих оплатить, а одну он меня не отпускает. Ты же знаешь , я люблю его сама же видела как я переживала, а теперь сама его отталкивать я не могу, в общем не могу я.

У Таси внутри все сжалось, аж слёзы подкатились . Ну как так , думала она, почему у нее нет того самого человека с которым у нее были бы общие планы и общая жизнь.

— Ладно Лен пока, — сказала Тася и отключилась.

Все ее планы и мечты пошли к черту, что теперь делать, как быть, она не знает с кем теперь ей ехать , никто не соберется за два дня , а одна она не может ехать в чужую страну, да и что она там будет делать одна. Настроение было испорчено, она лежала и нечего не хотела делать, хотя вчера планы были расписаны на весь день. Расстроенная она снова уснула.

Проснулась она ближе к обеду, обдумала утренний звонок Ленки, чувствовать она себя стала более уверенно, ведь не маленькая же она девочка, ну что она в отпуск одна не съездит, не глупая же она разберется.

Долетела она нормально, такси довезло ее до нужного отеля, и вот она уже сидела на балконе своего номера и пила принесенный ей в номер коктейль, смотрела на море и думала как не повезло Ленке потому что она сейчас в России, а она Тася здесь в прекрасном Дубае, сидит и смотрит на море.

Немного отдохнув она спустилась в кафе заказала себе коктейль и с интересом разглядывала отдыхающих иностранцев.

— Здравствуй красавица, — кто то сказал на не плохом русском с сильным акцентом.

Она повернулась. Рядом стоял симпатичный , высокий, молодой араб.

— Здравствуйте, — ответила она.

— Меня зовут, Азим, — сказал араб.

— Очень приятно, я Таисия».

— Очень красивое у вас имя и вообще вы очень красивая я вас из далека приметил, сразу подумал что вы русская. Русские девушки очень красивые, но вы какая то особенная, я таких не встречал, вы как богиня!

Тасе были приятны слова араба, но она знала про неудачные романы русских девушек, что есть арабские парни которые любят поживится за счет русских женщин, поэтому решила что просто с ним пообщается тем более она одна и общение ей просто необходимо.

Азим заказал еще два «Пина Колада» и с её разрешения присел рядом и начал рассказывать о себе. Азиму было 25, он закончил университет в России , поэтому так не плохо знает русский, работает он на фабрике отца и только два раза в месяц может себе позволить прогулки по пляжу, и сегодня как раз этот самый день когда у него выпал шанс отлучиться от работы и он встретил Тасю. Они потом еще долго гуляли по пляжу, пили коктейли, бегали по воде, он кружил её на руках. Тасе казалось что она знает его всю жизнь, ведь она не встречала никогда такого заботливого и умного мужчину. Наши ни в какое сравнение не идут с иностранцами, думала она, Россия отстала в развитии и интеллекте. Он проводил её до отеля и ушёл.

Тася зашла в номер и упала на кровать счастливая и уставшая. Она провалилась в мечты об Азиме и с этими мыслями уснула.

Утром она вышла на балкон и увидела Азима, он стоял с букетом цветов.

Отпуск пролетел незаметно, они встречались с Азимом каждый вечер и проводили ночи на пляже. Она влюбилась. Вот он настоящий мужчина, вот она где оказалась моя судьба, думала Тася.

И вот настал печальный день отлёта, сказка закончилась. С Азимом они договорились что она вернётся через месяц и они поженятся. Азим сказал, что он поговорил с отцом и рассказал что влюбился в русскую девушку, отец его понял и согласился на его брак с Тасей. Тася ему говорила что она не сможет сидеть дома как арабские женщины , что она привыкла работать и общаться с людьми . Азим сказал что поговорил с отцом и тот пообещал взять Тасю бухгалтером на фабрику, ведь она русская и она не будет подчиняться арабским законам касающихся прав арабских женщин.

Азим проводил Тасю в аэропорт и с надеждой на скорую встречу Тася улетела.

Прилетев домой, Тася сразу же написала объявление о продаже квартиры и написала заявление на расчёт, ведь отпуск почти закончился, а у неё ещё столько дел перед отъездом.

Покупателей Тася нашла быстро сделав внушительную скидку. То что она уезжает к Азиму в Дубай она никому не сказала, она знала что все на перебой начнут рассказывать истории из интернета и телевиденья. Матери Тася сказала что едет в длительную командировку по работе. Она решила, что когда они приедут в Россию с Азимом она тогда и познакомит маму с зятем. Азим звонил ей каждый день, спрашивал как продвигаются дела и ночи на пролет говорил о любви и как ему плохо без нее, у Таси разрывалось сердце от желания увидеть Азима.

И вот опять аэропорт, самолёт, снова аэропорт и вот он Азим стоит в толпе встречающих . Она бежит ему на встречу в нетерпении обнять любимого и не расставаться больше никогда.

Они сели в такси и поехали по большому красивому городу с кучей небоскребов и красивых аллей. Но вскоре они выехали загород и поехали по неровной пыльной песчаной дороге , они проехали еще минут 40 на горизонте показалась деревушка с высокими заборами из за которых виднелись верхушки строений. Машина остановилась у одного из таких заборов, Тася вопросительно посмотрела на Азима.

— Выходи мы приехали, — сказал он каким то не своим, грубым голосом.

У Таси сжалось сердце, но она себя успокоила тем, что наверно он устал. Они вышли из машины, Тася остановилась, Азим резко подтолкнул её к калитке и они вошли во двор. Перед ними стоял низенький домик, вросший в землю по окна , рядом стояли загоны для скота и курятники, запах был отвратительный.

Они прошли в дом по узкому, длинному коридору, один коридор сменился на другой, тоже такой же узкий и длинный из которого было несколько дверей в комнаты. Азим открыл одну из них и Тася вошла в убогую темную комнату, там была широкая кровать застеленая старой дерюгой, на стене полки из досок, досчатый пол был не застелен. Азим взял с полки чёрный широкий балахон и широкие белые шаровары и платок закрывающий лицо и кинул Тасе.

— Одевайся, пойдём обедать, я познакомлю тебя с семьёй, сиди молча и нечего не говори, только кивай если к тебе обратятся.

Тася переоделась в одежду которую дал ей Азим и пошла за ним. Они прошли по коридору Тасе казалось что она идет рядом не со своим любимым и заботливым Азимом, а с каким то чужим и злым человеком.

Они прошли по коридору и оказались в большой и такой же убогой комнате, на полу в круг сидели мужчины и женщины в середине круга стояли большие тарелки с чем то похожим на плов. Они шумно о чем то разговаривали. Когда Тася и Азим вошли в комнату они замолчали и посмотрели на них. Откуда то из темного угла вышла женщина и подала им две небольших подушки, они сели в общий круг. Пожилой мужчина, что-то сказал Тасе на арабском, она кивнула. Все принялись есть то, что было похоже на плов. Ели они руками из большого подноса каждый облизывал пальцы и вновь брал ими щепотку риса, к горлу подступила тошнота. Азим больно толкнул её в плечо и зло зашептал в ухо:

— Ешь, если ты не будешь есть, это не уважение к моей семье.

Тася с трудом проглотила две щепотки риса сдерживая подступивший рвотный рефлекс. С трудом дождавшись окончания трапезы они пошли обратно по коридору в комнату. Тасю вырвало прямо на входе, больше держаться она не смогла.

— Куда ты меня привёз, почему я в каком то сарае, ведь ты говорил что твой отец богатый человек, что вы управляете крупной фабрикой, ты обманул меня? — кричала Тася почти в истерике.

Азим больно ударил Тасю по лицу.

— Теперь ты будешь делать то ,что я тебе скажу, и не смей оскорблять моих родственников, ты подчиняешься мне и шагу не сделаешь без моего разрешения, — зло сказал Азим.

— Я завтра же уеду отсюда, я не смогу так жить, почему ты обманул меня?

Тася взяла свою сумочку, в ней не было ни банковских карт, ни документов, телефона тоже не было. Тасе стало страшно , она почувствовала себя заложницей, даже не человеком, а кем-то безликим и униженным. Азим вышел и закрыл дверь на ключ, она легла на кровать , слез не было, ее сковал страх и без исходность.

Утром пришел Азим , нечего не говоря он подошел к еще спящей Тасе и начал срывать с неё одежду, все произошло быстро и грубо совсем не так как длинными ночами на пляже.

— Одевайся, надо идти убирать за скотом ,по утрам ты будешь убирать за коровами и курами, я покажу тебе где находятся загоны в которых ты будешь убираться когда закончишь поможешь на кухне и можешь отдыхать, только не вздумай бежать отсюда , документов у тебя нет, тебя арестует полиция и ты сядешь на долгий срок.

Тася и Азим зашли в коровник, он был очень огромный.

— Мне тут и до вечера не убраться, — сказала Тася.

— Ты должна убраться до того как пригонят стадо , если стадо придёт и будет не убрано я закрою тебя здесь на ночь, — прокричал Азим. — Я потратил на тебя целый месяц, я подарил тебе месяц любви, пока уговаривал тебя приехать сюда снова, теперь ты должна отработать потраченное на тебя время.

— Зачем ты тратил на меня время, если я тебе была не нужна и звал меня приехать к тебе? — плача сказала Тася.

— Я сразу понял что у тебя есть деньги и хотел просто развести тебя, но ты рассказала что у тебя в России есть своя квартира и ты собираешься покупать хорошую машину, тогда я решил, что с тебя можно взять намного больше, вот и играл с тобой в любовь, а ты повелась как и все ваши русские бабы, я бы никогда не женился на русской! А сейчас выполняй то что я сказал или будет хуже! — сказал Азим и ушёл.

Сейчас Тася окончательно поняла что она совершенно одна в далёкой чужой стране и находится в заложниках у человека, которого она ещё недавно, так безумно любила, а сейчас боится.

Тася убралась в коровнике к позднему вечеру. Руки болели, из мозолей шла кровь, и очень хотелось есть. Она только сейчас вспомнила, что сегодня она не ела вообще и ей никто не предложил.

Тася зашла в комнату, упала без сил на кровать и почувствовала себя рабыней…

Глава, где я прилетаю в Чехию, но что-то идёт не так

Передо мной разъехались автоматические двери аэропорта Туржаны. Я вышла под яркое палящее солнце. Поставила чемодан на все четыре колёсика. Пришлось поставить руку козырьком, чтобы осмотреться.

Передо мной раскинулась Чехия. Если быть конкретней, то город Брно.

Если честно, я до сих пор пребывала в лёгком шоке. Впервые в жизни мне довелось выехать за пределы Рашки. И сразу Чехия. И сразу на работу. Постоянную.

Мне до сих пор не верилось, что я всё же решилась настолько кардинально изменить жизнь! Сменила, наконец, работу, с которой не могла уволиться три года! Уехала, наконец, из насточертевшей Рашки. Лет с семнадцати об этом мечтала, и вот, свершилось.

Мне двадцать четыре! У меня вся жизнь впереди! И я буду её строить в какой-нибудь из нормальных, цивилизованных стран. Первое время поработаю в Чехии. Может быть, тут и останусь. Может быть, перееду в другую часть Европы. Одно точно – в Рашку я больше ни ногой!

Мимо меня текла река людей. Я чувствовала себя в центре потока. Ощущала себя нерушимым колосом, которого никакой поток не сумеет повалить.

Ко мне подскочил лысый мужчина лет пятидесяти. Начал что-то говорить. На английском. Вроде на английском, потому как я не могу похвастать какими-то лингвистическими достижениями.

– Ай эм Раша, – ткнула я себя в грудь.

Меня должны были встретить. Именно для этого ещё в здании аэропорта я накинула лёгкую фиолетовую кофточку. Мы договорились с работодателем, что по прилёте я буду в ней.

– Раша! Раша! – залепетал мужчина, подхватил меня под руку и потащил к такси.

– Донт ноу! – проявляла я просто чудеса лингвистики. – Ай гоу то зе ворк.

– Йес, йес, – кивнул таксист. – Раша. Ворк, – и он схватил мой чемодан, понёс за выдвижную ручку к машине.

– Эй! Ты мне сломать вздумал?! – я вцепилась в его руку, заставляя поставить чемодан на горячий асфальт. – Ты мне ручку сломаешь!

Силы оказались крайне неравны. Лысый продолжал именно тащить мой чемодан за выдвижную ручку, видимо по тупости не догадываясь его катить.

– Раша. Ворк, – приговаривал он, глядя на меня и улыбаясь. – Раша. Ворк. Ворк. Раша.

– Да отпусти ты его, чёрт плешивый! – громко воскликнула я.

Увидела, что некоторые люди равнодушно поглядели на меня, даже не подумав вмешаться.

– Да отпусти ты! – я уже силой попыталась вырвать из рук лысого типа собственный чемодан и снова безрезультатно. – Помогите! Хэлп! Плиз, хэлп!

В этот момент от толпы отделился мужчина в белых коротких шортах и чёрной футболке без рукавов. Я невольно обратила внимание на его накачанные руки. Он подскочил ко мне, схватил за предплечье.

– Милена? – он вроде произнёс моё имя, при этом я его с трудом узнала из-за акцента.

– Да-да! – невольно остановилась я. – Йес! Милена!

Мужчина начал мне что-то говорить, но я молча указала на таксиста, продолжавшего нагло тащить мой чемодан к машине. Он быстро сообразил, в чём дело. Догнал лысого мужичка, схватился за чемодан. Секунд пятнадцать-двадцать они стояли и о чём-то переругивались. Таксист не собирался отдавать чемодан, вознамерившись отвезти клиентку куда-нибудь, вне зависимости от того, желала ли она куда-нибудь ехать. В конце концов мужчины перешли на повышенные голоса, затем мой сопровождающий силой забрал чемодан. Поставил на колёсики и покатил ко мне. Таксист что-то крикнул ему вслед. Явно обидное, так как прохожие покосились на мужчин. Мой сопровождающий остановился. Поставил чемодан. Медленно обернулся. Таксист понял, что запахло жаренным и быстро-быстро засеменил к машине.

Я улыбнулась. Будет, что вспомнить потом о первых минутах на чешской земле.

Мой сопровождающий подошёл ко мне. Вновь начал что-то говорить. Ломаный, переполненный согласными язык казался, одновременно, знакомым и чужим. Из всей его речи, точнее из жестов, я поняла, что надо следовать за ним.

Идти пришлось довольно далеко. Между технических зданий аэровокзала, через подземный переход, через огромную парковку, через маленький парк с хилыми деревцами. Хорошо, что мне пришлось нести лишь сумочку, а чемодан нёс сопровождающий. Он, кстати, ещё что-то говорил, а мне оставалось лишь кивать и улыбаться. Я откровенно не понимала, зачем он болтал, ведь прекрасно знал, что я из Рашки и по-чешски ни бум-бум.

Наконец, мы дошли к припаркованному на обочине белому микроавтобусу. Мой сопровождающий отрыл боковую дверь. Внутри было семь мягких и удобных кресел, в одно из которых я и опустилась. За рулём оказался длинноволосый тип в больших солнцезащитных очках.

– Здрасьте, – сказала я.

Он кивнул, глядя на меня в зеркальце заднего вида. Сопровождающий забрался следом. Поставил мой чемодан между сидений. С хлопком закрыл боковую дверь. В следующий миг заурчал двигатель. Мы тронулись. Внутри оказалось прохладно, работал кондиционер.

Не отрываясь, я глядела в окошко на проплывавшие мимо улицы, дома, людей, автомобили. Всё было привычно и непривычно одновременно. Все эти улицы, дома и люди выглядели чуть по иному, непривычно. Явственно ощущалось, что я не в другой город Рашки уехала, а нахожусь в другой стране. Другая архитектура, непохожие стили одежды, иные улицы. Машины, резвее что, не отличались от привычных. Единственное, среди них отсутствовали отечественные тазы.

Водитель с моим сопровождающим несколько раз перекинулись парой фраз. Я ничего не понимала. Единственное, мне показалось, что водитель произнёс моё имя. Хотя… могло и показаться.

Я прекрасно знала, куда мы ехали. Где-то на окраине Брно находился небольшой отель, по-нашему общежитие, где обитали такие же наёмницы, как я. Фирма занималась поиском персонала из бедных стран, предоставляла жильё, питание, и продавала наши услуги местным компаниям – отелям, ресторанам, прачечным и ещё десятку-другому бизнесов. Меня взяли официанткой – помогла внешность. По крайней мере, пообещали, что работать буду официанткой. Другой работой я тоже брезговать не собиралась. Главное, чтобы законной. Всё равно я здесь ненадолго. Подсобираю деньжат, подучу английский, испанский, немецкий – и рвану дальше, на покорение Европы. По моим подсчётам у меня это всё должно занять не более трёх-четырёх лет.

Пока ехали по городу, я обратила внимание, что в нём много всяких заводов, фабрик, складов и прочих огороженных, охраняемых территорий явно производственной направленности.

В какой-то момент мы выехали за пределы города. Несколько мгновений я пребывала в ступоре, ведь точно знала, что отель находился в черте города. Перед вылетом я даже по карте смотрела, где он.

– А куда мы едем? – повернулась я к сопровождающему.

Он хмуро глянул на меня. Даже что-то ответил. Естественно, меня такое положение вещей не устроило.

– Эй! Аллё! – я поднялась, похлопала водителя по плечу. – Куда мы едем?

Шофёр вовсе на меня не отреагировал. Впереди показался съезд на просёлочную дорогу, куда он и свернул.

– Эй! – повернулась я к сопровождающему. – Ты куда меня везёшь?!

В груди зрело чувство тревоги. Да что там зрело… оно уже вопило, что где-то я допустила ошибку, и дальше всё пойдёт не по плану.

Сопровождающий молча указал на кресло. Как собаке.

– Да, конечно! – хмыкнула я. – Разбежалась! Жене своей…

Договорить не успела. Микроавтобус затрясло на ухабах. Меня начало кидать из стороны в сторону, отчего я несильно стукнулась головой о единственный поручень в салоне. Сопровождающий подскочил и силой усадил меня на ближайшее сиденье. Впрочем, я была не против, уж очень сильно микроавтобус трясло на грунтовой дороге.

Несколько минут я пребывала в глубоком ступоре. Не знала, что дальше делать, как быть. Да, в сумочке мобильник, но куда по нему звонить? Не ноль два же, в конце концов, набирать?! И не сто двенадцать? Местной симкой я ещё не обзавелась. Да и что делать в подобной ситуации, в чужой стране, понятия не имела.

«Всё будет хорошо!» – решила я.

Заставила себя поверить в это утверждение. В конце концов, что может случиться?! Я в Европе – самом цивилизованном месте планеты!

Микроавтобус вскоре остановился возле продолговатого серого дома с зарешёченными окнами. Мотор заглох. Мой сопровождающий отрыл дверь. Подхватил мой чемодан и покинул салон. Водитель выбрался. С улицы дохнуло жарой. Я продолжала сидеть. Впрочем, недолго. Человек, встретивший меня в аэропорту, показал мне жестом, чтобы выходила. Несколько мгновений я сомневалась. Потом поняла, что сидеть в машине, при любых раскладах, не имело смысла.

Стоило мне обеими ногами ступить на потрескавшийся асфальт, как водитель и сопровождающий подхватили под руки и небрежно потащили к двери.

– Эй! – взбрыкнула я. – Полегче можно?!

На мои возмущения не обратили внимания. Металлическая дверь открылась. Я увидела ещё одного мужчину. Он мне напомнил гангстера. Вероятно, тоненькими усиками и хитрыми глазами. А ещё его пальцы были в перстнях, точно у цыганки.

Меня бесцеремонно затащили внутрь. Мы оказались в маленькой комнате, где стояли два деревянных стула, да старый пустой стол. Меня отпустили. Дверь захлопнулась. Послышался звук закрытия замка. Не успела я что-либо предпринять, как человек, встретивший меня в аэропорту, сдёрнул с моего плеча сумочку, передал её мужчине с усиками.

– Эй! – сделала я шаг и протянула руку, намереваясь забрать собственность. – Так дело…

Закончить не получилось. Мужчина с усиками наотмашь ударил меня по лицу. Не удержавшись, я грохнулась на пол. Пока приходила в себя и поднималась на ноги, содержимое моей сумочки вытряхнули на стол. Гангстер – так я про себя назвала мужчину с усиками – деловито пошарился в моих вещах, забрал паспорт, билет, мобильник. Положил всё это в карманы брюк.

Медленно, но верно, я начинала понимать, во что вляпалась. Я одна, за пределами города, в чужой стране, без знания языка, а теперь ещё без документов и телефона… Передо мной явственно замаячили все сказки о сексуальном рабстве, которые раньше слышала и читала.

Однако в глубине души ещё зрела надежда, что ошиблась, что всё нормализуется, что всё станет ясно и понятно.

Я ошиблась.

Глава, в которой меня сделали рабыней

Даже не представляю откуда, но в руках Гангстера появился кляп. Такие я видела во всяких БДСМ-роликах. Красный шарик на кожаном ремешке. Мужчина с усиками сделал ко мне шаг, явно намереваясь засунуть эту штуковину в мой рот.

Я отшатнулась.

– Да пошё… – вновь не сумела закончить фразу.

Водитель заломил мне руку так, что я вскрикнула. Уже в следующую секунду в моём рту оказался красный шарик, а Гангстер принялся застёгивать ремешок на моём затылке. Свободной рукой я попыталась прервать это непотребство. Нет тут то было. Её перехватил мужчина, встретивший меня в аэропорту. Меня заломали, точно зечку, а в следующее мгновение запястья ощутили прохладу наручников. Через мгновение мои руки отпустили. Я стояла перед тремя мужчинами с руками в наручниках и кляпом во рту. Сказать, что мне было страшно – не сказать ничего. В следующий миг мир окутала тьма. Мне на голову набросили мешок. Затем подхватили под руки и потащили.

Я сопротивлялась, брыкалась, активно вопила, но никаких серьёзных действий уже предпринять не могла. Лязгнули замки, скрипнули петли. Меня обдало уличным жаром. Потом меня вновь бросили в кресло. Вероятно в то, в котом я сюда и прибыла. Спустя минуту замурлыкал двигатель. Хлопнули сразу две двери – боковая и водительская. Затем микроавтобус тронулся.

Тогда я и заплакала. От безысходности. От несправедливости. От отчаянья. От бессилия.

Вновь мы проехали по ухабистой просёлочной дороге. Выбрались на трассу. А потом долго-долго куда-то мчали. По крайней мере, в абсолютной тьме мне казалось, что долго. Водитель с моим сопровождающим несколько раз переговаривались. Гангстер, похоже, с нами не поехал. Или молчал. В какой-то момент водитель включил радио. Уши начала резать бодрая речь на незнакомом языке. Конечно, я знала, что это чешский, но от этого не легче. Ведущие весело болтали, даже не догадываясь, что их голоса слышит женщина, чья жизнь может оборваться в любой момент.

У меня в груди похолодело. По телу пробежала дрожь. Впервые мне в голову пришла мысль, что меня, может быть, никто и не собирался ни в какое сексуальное рабство брать. Меня могли просто пустить под нож. Вытащат все органы и выкинут. Закопают в безвестной могиле в лесу.

Девятым валом захлестнул ужас. Самый натуральный. Никогда-никогда мне не было так страшно, как в этот момент.

Замычав, я вскочила с кресла, стукнулась головой о потолок микроавтобуса, ломанулась вправо, где, по моим представлениям, находилась дверь. В следующий миг пребольно стукнулась головой. Вероятно о единственный поручень. Перед глазами всё поплыло. Я очутилась на полу. Машина повернула. Меня качнуло вправо. Крепление одного из кресел впилось в бок. Сопровождающий что-то сказал. Затем сильными руками поднял меня и усадил на сиденье.

Я чувствовала, как из глаз текли слёзы. Опустошение в душе мешало связно мыслить. Приводила в ужас неизвестность. В темноте время сильно-сильно растянулось. Мне уже начало казаться, что микроавтобус двигался вечность, что мы вот-вот или в Рашку приедем, или в США. От кляпа начало сводить нижнюю челюсть. Скопилась слюна, которую толком не получалось сглотнуть. Может быть, в другой ситуации она бы и мешала, но в этот момент меня переполнял ужас, напрочь затмевающий другие ощущения.

Наконец, я более-менее успокоилась. Даже если меня везли на трансплантацию органов, то в данный момент я всё равно ничего не могла поделать. Машина много раз тормозила и останавливалась. Затем каждый раз трогалась. Из чего я сделала вывод, что мы двигались по городу и тормозили на светофорах. Затем авто очередной раз затормозило. Правда, в этот раз, двигатель умолк. Затем раскрылась боковая дверь, после и водительская. Не прошло и минуты, как меня подхватили под руки и куда-то потащили. Вначале окутала уличная жара. Потом я услышала едва уловимый скрип петель. После меня затащила в прохладное помещение и куда-то поволокли. Несколько раз я честно попыталась дёрнуться, вырваться, голосила, но это ни к чему не привело. Меня тащили по коридорам. По одному, другому, третьему. Точнее сказать, мне казалось, что по коридорам. Я переступала ногами, но не успевала за шагом мужчин. Туфля с левой ноги слетела. Я замычала, пытаясь об это сказать, но бесполезно. В какой-то момент услышала женский голос. Один из мужчин, кажется водитель, что-то ответил. Затем меня потащили дальше. В какой-то момент мы остановились. Мою правую руку отпустили. Раздалось несколько щелчков замка. Скрип двери. Меня толкнули в спину, заставляя шагать вперёд. Шаг, другой, третий. После пятого шага меня полностью отпустили. Я почувствовала возню возле запястий. В следующий миг мои руки стали свободны. Теперь ощутила, что наручники, как оказалось, основательно передавили мне руки. Невольно я потёрла запястья, разгоняя кровь. В следующий миг с головы сдёрнули мешок. Свет ударил по глазам, отчего пришлось зажмуриться. В это время с меня сняли кляп. Оказалось, я к нему даже успела привыкнуть. Пусть и на мгновение, но без него оказалось неудобно. Получилось, наконец, закрыть рот. Ощущения от этого показались странными и непривычными. Проглотив накопившуюся слюну, я проморгалась.

В первый миг мне показалось, что я очутилась в тюрьме. Передо мной была вытянутая комната, по обеим стенам которой находились двухъярусные металлические кровати. На них лежали старые, затёртые матрасы. Оканчивалась комната маленьким зарешёченным окошком. В комнате оказалось много девушек. Абсолютно все – голые. Абсолютно все – молодые. Абсолютно все – стройные и красивые.

Все, как одна, смотрели на меня. Кто-то из них лежал. Кто-то сидел. Кто-то стоял.

За спиной захлопнулась дверь. Невольно я повернулась на звук. Услышала, как повернулся ключ в замке. Увидела туалет без стенок. Рядом располагалась замызганная душевая кабина.

Всё-таки не на органы меня решили пустить. Хоть какой-то плюс во всей сложившейся ситуации.

– Привет, – сказала я.

Никто не ответил. Все девушки глядели на меня потухшими глазами, в которых без труда читалась бессилие. Впрочем, враждебности я тоже не заметила.

Судя по всему, я попала в сексуально рабство. Попала в ситуацию, которую считала сказочной.

Мои злоключения только начинались…

Глава, где я вижу то, чего бы предпочла никогда не видеть

Русских девочек среди моих новых знакомых не оказалось. Даже не нашлось никого из бывшего СССР. Если честно, меня это удивило. Неужели я одна такая дура? Так нет! Глаза говорили обратное. В этой комнате-камере нас было около двадцати.

Жестами я спросила, какая из коек свободна. Мне указали на ближайшую к туалету – верхнюю. Со мной пытались говорить, но мне оставалось лишь разводить руками и говорить, что я русская и не понимаю их балаканья. На удивление, от меня быстро отстали, поняв, что ничего добиться не получится. Впрочем, мне это тоже было не на руку. Я не могла узнать ничего. Одно ясно точно – двадцать красивых и обнажённых девушек держат взаперти с одной определённой целью.

Ещё до конца не поверив в происходящее, я забралась к себе на койку. Матрас неприятно пах, но ничего не оставалось, как лечь. Не стоять же, в конце концов?! Отвернувшись к стене с непонятного цвета облупившейся краской, я притянула ноги к груди. До сих пор не верилось, что со мной произошло подобное. Не верилось, что я – сексуальная рабыня. Мне всегда казалось, что подобное из области фантастики. Всегда казалось, что инопланетян в супермаркете проще встретить, чем попасть в сексуальное рабство в наше время. Да ещё ни в каком-нибудь Южном Судане, а в центре цивилизации! В Европе!

Я закрыла глаза. Из глаз невольно потекли слёзы. Как я могла в подобное влипнуть?! Ведь просто ехала на работу! Хотела вырваться из этой чёртовой Рашки!

Не верилось! Я сплю! Просто сплю! Вот-вот проснусь в своей кровати и подумаю, какой чудный сон мне приснился, будто я поехала в Чехию на работу.

Три раза я честно пыталась проснуться, но каждый раз перед глазами оказывалась непонятного цвета стена с облупившейся краской.

Девушки разговаривали между собой, причём на разных языках и разбившись по группкам. Под их непрекращающийся гул голосов я незаметно уснула. Снилась какая-то тарабарщина. То меня преследовал огнедышащий бык, а я убегала от него по зеркальному лабиринту. То мчалась на машине прочь от пылевого облака, в котором явственно прослеживались громадные лица, они раскрывали рты, пытались меня проглотить. То бежала за сыном, а он с весёлым хохотом нёсся к обрыву. Я кричала ему остановиться, но сын не слушал и, в конце концов, падал, а мне оставалось лишь прыгнуть следом. Сына у меня, кстати, нет, но это я поняла уже в реальности, куда меня выкинуло из-за накатившего ужаса.

В комнате стало чуть темнее, подбиралась ночь. Стоило мне подняться с кровати, как дверь открылась и двое незнакомых мужчин вкатили стол на колёсиках. На нём стоял большой чан с какой-то похлёбкой, стопка глубоких металлических мисок, стакан с ложками. По камере разлился пьянящий аромат чего-то съестного, но чего именно – непонятно. Желудок от этого аромата возбуждающе заурчал.

Обоим мужчинам было слегка за тридцать. Видно, что со спортом они дружили. Лёгкая небритость придавала им брутальности. А ещё они были чем-то неуловимо похожи. Они могли быть братьями. Если и не родными, то двоюродными точно.

Девушки возбуждённо загалдели, заулыбались. Меня их поведение поразило до глубины души. Их собирались накормить какой-то дешёвой похлёбкой. Точно рабынь. А они и рады. Никто из них даже не думал смущаться оттого, что они полностью обнажены перед двумя мужчинами.

Я стойко крепилась до последнего. Один из мужчин стоял перед дверью, зорко глядел за порядком. Второй разливал варево по мискам и, вместе с ложкой, давал очередной девушке. В конце концов, я не смогла противиться голоду. Спрыгнула с койки и стала последней в очереди. Передо мной было ещё две девушки. Видела, как многие уже с аппетитом ели. Лишь некоторые дожидались, когда похлёбка чуть остынет. Подошла моя очередь. Оба мужчины чуть ухмыльнулись, глядя на меня. Тот, что стоял у двери, что-то у меня спросил.

– Пошёл на хер, – ответила я ему.

Оба заржали, точно я выдала самую смешную в мире шутку. Потом мне брякнули из порядком опустевшей кастрюли похлёбку в металлическую миску. Я подошла к своей двухъярусной кровати. На нижней койке сидела и с удовольствием улетала похлёбку миловидная миниатюрная шатенка.

– Можно? – спросила я, указав на место рядом.

Девушка вначале вообще на меня не отреагировала, полностью сосредоточившись на пище.

– Эй, – потрогала я её за плечо. – Можно? – указала на место рядом с ней.

Шатенка, не глядя на меня, буркнула что-то в ответ. Мне пришлось это расценить как приглашение.

Мужчины остались в камере, лениво наблюдали за нами. Я сунула первую ложку похлёбки в рот. Горячая и слишком солёная. А ещё послевкусие осталось странное. Будто я облизала жареную рыбу, вымоченную в растительном масле. Неприятное послевкусие. Однако желудок отреагировал по-иному. Он радостно заурчал, требуя ещё. Пришлось давать ещё. И ещё. И ещё. Миска, на удивление, пустела с феноменальной скоростью. При этом доела я последней. Все девушки по завершению трапезы относили свои миски на стол. Так же поступила и я.

Мужчины покинули камеру. Зловеще проскрежетал ключ в замке. В этот момент мой взгляд упал на душевую кабину. Недолго думая, решила искупаться. Разделась, осторожно сложила вещи на верхнюю койку. Под тёплыми струями воды оказалось хорошо, просто шикарно. Хоть что-то приятное во всём этом липком ужасе.

Однако, искупавшись, я поняла одну неприятную вещь. Полотенца-то нет. Вообще. Ни у кого. После того, как вышла из душевой кабины, ждал очередной неприятный сюрприз. Моих вещей на койке больше не было. Даже трусы – и те исчезли.

– Кто взял? – спросила, оглядев девушек.

На меня демонстративно не обращали внимания. Я прекрасно понимала, что коллеги по несчастью меня не поняли. При этом великолепно знала, что эти сучки догадались, что я спросила.

– Кто взял мои вещи? – со сталью в голосе произнесла я.

Мне никто и не подумал отвечать. Каждая из девушек делала вид, что крайне занята каким-то своим делом.

В этот момент я уже основательно начала подмерзать. Ощущала себя мокрой собакой, выкинутой хозяином на улицу. От кончиков пальцев на ногах, до макушки покрылась гусиной кожей. В носу защекотало. Захотелось плакать. От обиды. От несправедливости. От отчаянья. Всё это усиливало то, что я не понимала, за что мне такое наказание?

Может быть, я бы и расплакалась. Точно бы расплакалась. Однако в этот момент в дверь вонзился ключ, с металлическим звоном завертелся в скважине. Шестое чувство подсказало, что это за мной.

Дверь распахнулась. В комнату-камеру вошли двое – те двое, кто недавно принёс еду. Оба моментально нашли меня взглядом. Собственно это не представляло трудности. Мужчины одновременно ухмыльнулись, отчего по моей груди пополз липкий страх, который тут же опустился в живот, перебрался в бёдра, спустился до ступней. В этот момент я заметила, что в камере повисла тишина. Окинула быстрым взглядом девушек – все глядели на меня. В их глазах я без труда прочитала любопытство, а у некоторых даже злорадство.

Мужчины двинулись ко мне. Я сделала шаг назад и упёрлась в койку. Могла побежать влево, но это дало бы отсрочку лишь на пару-тройку секунд. Куда бежать из камеры?

Тот, что наливал еду по мискам, что-то произнёс. Неужели он думал, что я его понимаю?

– Не подходите! – выставила я перед собой руки. – Моргала выцарапаю!

А уже в следующий миг эти двое меня скрутили так, что мне оставалось лишь приплясывать на носочках и повизгивать от боли. Даже не представляю, как у них это получилось так быстро и так профессионально. Вероятно, всему виной большой опыт. Кто-то из них хлопнул меня по попе. Кожу ожгло огнём, отчего я дёрнулась и доставила себе ещё большую боль в вывернутых суставах рук.

– Отпустите, уроды! – закричала я. – Мне больно! Отпустите!

Конечно, никто и не подумал меня отпускать. Вместо этого заставили выйти из камеры в таком, согнутом положении.

Меня куда-то повели. Куда? В тот момент меня это мало интересовало. Я шла на цыпочках, с вывернутыми руками, с выступившими на глаза от боли слезами.

– Отпустите, уроды! – голосила я. – Мне больно! Отпустите!

Шли мы по коридорам какого-то обшарпанного здания не более двух минут. Скорее, даже меньше. Однако эти две минуты растянулись для меня в семь часов! Передо мной несколько раз открывали двери. Мне уже начало казаться, что эта экзекуция не закончится никогда. Начало казаться, что руки вот-вот выйдут из суставов, и понадобится врачебная помощь. А где-то на краю сознания быстро росла паника, что ещё немного и руки вообще сломаются, и тогда я останусь калекой на всю жизнь.

Ничего подобного не произошло. В какой-то момент меня отпустили. Я сумела выпрямиться. Рук я уже не чувствовала. Кровь начала приливать к конечностям, отчего в пальцах закололо.

Невольно осмотрелась. Меня привели в продолговатую комнату. В одной из длинных стен было пробито множество дырок, размером чуть больше моей головы. К каждой из дырок была приделана деревянная койка с тремя металлическими зажимами. Назначения комнаты я не поняла. Впрочем, ненадолго…

Мужчины схватили меня за шею и заставили опуститься на одну из деревянных лежанок. Лицом вверх. Причём мои ноги, до самой талии, оказались в дырке. Удивительно, но я туда пролезла! Не успела я что-либо понять, как на моей шее захлопнулся зажим. Ноги висели где-то в другом помещении, и я едва доставала кончиками пальцев до холодного пола. Край деревянной скамьи неприятно давил в копчик.

– Что вам от меня надо, козлы? – прорычала я.

Попыталась левой рукой сдёрнуть металлический зажим с шеи. Но мужчины зря времени не теряли. Уже через мгновения мои руки находили в двух других зажимах. Теперь я отчётливо поняла, для чего нужна эта деревянная скамья – чтобы крепить верхнюю часть туловища. А дырка-то для чего?! Что они собрались делать с моими ногами в другом помещении?

Ответа долго ждать не пришлось. Мужчины, сопровождаемые моими ругательствами, вышли. Несколько минут я находилась в тишине, недоумении и неудобной позе. Затем обе мои ноги оказались в чьих-то руках. Невольно я дёрнулась, но меня держали крепко. Мои конечности подняли на девяносто градусов, прислонили к стене с другой стороны, а потом лодыжки почувствовали холод металла. Мои ноги были закреплены и чуть расставлены с другой стороны стены. Если учитывать, что я обнажена, то получилось, что моя попа и киска была доступна любому…

Однако я всё равно ещё не понимала, что происходило. Неужели это и есть сексуальное рабство?

Прошло минут пять, прежде чем в помещение ко мне начали заходить другие девушки. Они не смотрели на меня, словно стеснялись, хотя я пыталась поймать взгляд хоть кого-нибудь. Каждой хватило места, никто не остался не у дел. Столов оказалось в точности столько, сколько и сексуальных рабынь. Правда потом я увидела кое-что странное – их не пристёгивали к столам. Никого. Мужчины просто удостоверились, что девушки легли, а потом вышли из помещения, закрыв его на замок. После я скорее догадалась, нежели увидела, что они прошли с обратной стороны стены, и закрепили ноги всех точно так же, как и мои.

Некоторые девушки переговаривались, но тихо, полушёпотом, словно их могли услышать и наказать. Меня поражало их спокойствие. Их невозмутимость. Неужели всё идёт так, как и должно идти? Неужели это, по их мнению, и есть нормальная жизнь?

Как же у меня чесался язык! Хотелось кричать! Правда, я понимала, что всё это бессмысленно. Меня никто не поймёт, а крики вызовут лишь надзирателей, которые явно со мной церемониться не будут.

Ноги стали затекать. Поза стала жутко неудобной. Попыталась повернуться так и эдак, хоть как-то сменить положение, но безрезультатно.

А потом я услышала мужские голоса. Один, второй, третий, четвёртый. Они приближались. С другой стороны стены. Девушки активно зашептались между собой.

В этот миг я и поняла – началось.