Лидия Раевская. Она же Старая Пелотка. Она же Мама Стифлера
Сборник Рассказов
Об аФФторе
«Я очень странная баба.
Сильно подозреваю, что в деццтве
надо мной проводились жыстокие опыты,
и мне высосали моск.
Почти весь.
Оставшимися пятью граммами думаю и высираю крео.
Напоминаю, что моя фамилия
нихуя не Лобачевский, и шедевроф от меня не ждите.
А исчо я блондинга,
а это, камрады, уже диагноС…))»
(с) Лидия Вячеславовна Раевская Она же Старая Пелотка. Она же Мама Стифлера.
9 апреля 1979 года в одной молодой московской семье родилась девочка. Событие рядовое. Девочек в 79-ом году родилось, думаю, предостаточно. Девочку забрали домой, и назвали Лидой. В честь бабушки. Думали, что-то путное из ребёнка вырастет. Бабушка у Лиды была невероятно умной и мудрой женщиной. И фатально ошиблись. Умной и мудрой Лида так и не стала. Она стала сетевой графоманкой. Конечно, профессия сомнительная, денег не приносит, зато Лида счастлива, и это главное. К тому же, и не профессия это, а часть самой Лиды.
Достижений Лида ещё никаких не достигла, но она надеется, что всё у неё ещё впереди. Понять — какая она, Лида Раевская — практически невозможно. Даже опытный психиатр голову сломает, копаясь в Лидиных внутренностях. Единственное, что можно про неё сказать — в жизни она такая же как в своих рассказах. (На этом месте пропускаем три абзаца, ибо обзывать саму себя рука не поднимается). Лиду можно любить, или ненавидеть. Третьего просто не дано. В любом случае, она очень рада тому, что равнодушным она не оставляет никого.
Страница автора на сайте Проза. ру: http://www.proza.ru/avtor/linda79
Страница автора на сайте Литпром. ру: http://litprom.ru/profil49554_8.html
Страница Лиды на Удафком: http://udaff.com/users/linda79/
Страница Лиды ВКонтакте: http://vk.com/lida.raevskaya
2007
Ниачём
Хорошо быть больнушечкой. Хорошо лежать в кроватке с температурой и блеять в ответ на вопрос «как ты себя чувствуешь?» — «Ой блять пло-о-охо…. Помираю наху-у-у-уй…» Хорошо, если рядом заботливый муж (жена).
Мне, слава Ктулку, повезло. Муж заботливый есть. А вот повезло ли ему?
Диалог.
Я. — Чойта мне хочецца такова….
Муж. — Чего хочецца Лидочке? Сладенькова? Солёненькова? Говна на лопате?
Я. — Ой низна-а-аю…. Чота хочецца…. Солёненькова наверна.
Муж подрываецца в 2 часа ночи, бежит на кухню, роецца в кладовке, достаёт банку маринованной хуйни: там всё сразу, огурцы, помидоры, чеснок, морковка и т. д.
Больнушечка со стонами ползёт на кухню, и лезет в шкаф за самой большой вилкой.
Я. — ой, спасибо, солнышко, я так тебя люблю, ты у меня такой хороший, чмок-чмок-чмок
Муж. — Ой да нинада, я тя тоже люблю, чмок-чмок-чмок.
Идиллия.
Я. — Дай-ка мне скорее эту баночку, мой любимый муш!
Муж. — Вот тебе баночка, кушай на здоровьице, любимая.
А сам тоже за вилкой в шкаф лезет. Провожаю его настороженным взглядом.
Прижимаю баночку к себе, жру оттуда капусту, и чирикаю:
— Какая пиздатая капустка, как хорошо, что ты её для больнушечки припас….
Муж (тянецца за банкой) — Всё для тебя дорогая. Ой, а чо это на потолке?
Я. — Где? (Поднимаю голову вверх, и чувствую, как у меня спиздили баночку)
Я. — Это моя банка!!! Я больнушечка!!
Муж. — Тебе сраной морковки жалко, да? Одной сраной плюгавой морковки??!!
Я. (заклинило) ЭТО МОЯ БАНКА!!!!!!
Муж. (быстро выбирая из банки морковку) Не ори, не ори. Щас отдам.
Я. Ты меня неё любишь!
Муж (возвращая банку) — Люблю!
Я. НЕТ!!
Муж. — ДА!!
Я. — Украсть у больного человека…. У смертельно больного (всхлипываю). Сволочь.
Муж. — Пошла ты в жопу! Я одну морковку только!
Я. — Не любишь…. (прижимаю к себе банку, и скорбно, но демонстративно ухожу с ней в другую комнату.
Занавес.
Вот такие бывают бабы-суки. Бабы-пидораски и бабы-скотины. Понимаю, и ничо поделать нимагу…
Ночной звонок
Телефонный звонок разбудил его в 2:16 ночи.
Нашарив рукой на стене выключатель, он зажёг светильник, но глаз так и не открыл.
Телефон продолжал трезвонить, заставляя мозг дрожать как желе.
Он, не глядя, опустил руку на пол, попал пальцами в пепельницу, коротко выругался вслух, и тут же сморщился от крепкого перегарного духа.
Телефон всё звонил, и звонил…
Наконец, пальцы нащупали трубку.
— Да? — полувыдохнул-полувыматерился он в трубку.
— Женя, это ты?
Что-то не так… В его голове, словно муравьи, закопошились какие-то мысли, догадки, и… И что-то такое скользко-неуловимо-знакомое-до-боли…
Но — ещё не схваченное непроснувшимся мозгом.
— Я. — голос прозвучал, к его досаде, хрипло и совсем по-стариковски.
— Ты узнал меня, Рыжий? — в голосе отчётливо послышались нотки заигрывания и интриги. Но — какой-то детской, ненастоящей, понарошной интриги…
Детской!!!
В голове лопнул какой-то сосуд, и боль ушла. И волной накатили яркие картинки: лето, уже начинающая терять свою яркость трава, сонные толстые стрекозы, и хитрый взгляд голубых глаз, из-за загорелого плеча… Он зажмурился, и сглотнул.
В горле было сухо, и оно просто рефлекторно сжалось, шурша как папиросная бумага.
— Ириша… Бог ты мой! Ты погоди, погоди, я сейчас… Ты подожди только минутку, не клади трубку… Ирка…
Левая рука, испачканная пеплом, инстинктивно сжалась в кулак, который он поднёс ко рту, и с силой прижал к губам.
Это была привычка с детства. Которая давно пропала. А вот, поди ж ты…
Он отдёрнул руку, испугавшись непонятно чего, и суетливо заскользил взглядом по комнате: разобранная кровать с разнокалиберным постельным бельём — наволочка в синий горох, голубой пододеяльник с прорехой сбоку, и смятая простыня с рисунком из несвязанных друг с другом латинских букв; залитый вином, липкий журнальный столик, весь в отпечатках чужих и собственных ладоней, и с прилипшей к его поверхности пачкой сигарет «LM»; шкура волка на стене — подарок Володьки Орешкина, и давно просивший химчистки или жизни на свалке коврик у кровати…
На коврике сиротливо стояла початая бутылка «Анапы».
Он схватил её, и жадно отпил жёлтую жидкость с резким, невкусным запахом. Поперхнулся, и закашлялся.
В открытую бутылку, как в болото, угодила жадная муха.
«Интересно: как это — умереть в море портвейна?» — мелькнула дурацкая, несвоевременная мысль.
Брезгливо выплюнув муху в пепельницу, и промахнувшись мимо, он потряс бутылку, поднеся её к пыльному бра на стене, посмотрел на свет, и, убедившись в том, что посторонних трупов в бутылке больше нет, снова сделал большой глоток.
И — схватил телефонную трубку.
Он ещё не знал, что он туда скажет. Он и говорить ничего не хотел. А может — не мог? Но он нуждался в этой трубке. Сейчас. И уже знал, что сегодня больше не уснёт. Ни за что не уснёт.
— Ир, ты здесь? — на этот раз его голос прозвучал, как надо: молодо и буднично. Как надо.
— Здесь-здесь, Рыжик. Ты извини, что так поздно звоню, что разбудила, что помешала, может быть? — и пауза. И — ожидание ответа. Вроде как со смехом спросила, вроде как вот так вот без надежды на ответ, но — с каким-то испугом.
— Нет, Ир, не помешала. Разбудила — это да, это точно. Да Бог с этим, я всё равно просто дремал… — И слова кончились. И в животе заурчало. И снова ко рту потянулась сжатая в кулак рука. Время шло, а там всё молчали.
Лидия Раевская. Она же Старая Пелотка. Она же Мама Стифлера
Сборник Рассказов
Об аФФторе
«Я очень странная баба.
Сильно подозреваю, что в деццтве
надо мной проводились жыстокие опыты,
и мне высосали моск.
Почти весь.
Оставшимися пятью граммами думаю и высираю крео.
Напоминаю, что моя фамилия
нихуя не Лобачевский, и шедевроф от меня не ждите.
А исчо я блондинга,
а это, камрады, уже диагноС…))»
(с) Лидия Вячеславовна Раевская Она же Старая Пелотка. Она же Мама Стифлера.
9 апреля 1979 года в одной молодой московской семье родилась девочка. Событие рядовое. Девочек в 79-ом году родилось, думаю, предостаточно. Девочку забрали домой, и назвали Лидой. В честь бабушки. Думали, что-то путное из ребёнка вырастет. Бабушка у Лиды была невероятно умной и мудрой женщиной. И фатально ошиблись. Умной и мудрой Лида так и не стала. Она стала сетевой графоманкой. Конечно, профессия сомнительная, денег не приносит, зато Лида счастлива, и это главное. К тому же, и не профессия это, а часть самой Лиды.
Достижений Лида ещё никаких не достигла, но она надеется, что всё у неё ещё впереди. Понять — какая она, Лида Раевская — практически невозможно. Даже опытный психиатр голову сломает, копаясь в Лидиных внутренностях. Единственное, что можно про неё сказать — в жизни она такая же как в своих рассказах. (На этом месте пропускаем три абзаца, ибо обзывать саму себя рука не поднимается). Лиду можно любить, или ненавидеть. Третьего просто не дано. В любом случае, она очень рада тому, что равнодушным она не оставляет никого.
Страница автора на сайте Проза. ру: http://www.proza.ru/avtor/linda79
Страница автора на сайте Литпром. ру: http://litprom.ru/profil49554_8.html
Страница Лиды на Удафком: http://udaff.com/users/linda79/
Страница Лиды ВКонтакте: http://vk.com/lida.raevskaya
2007
Ниачём
Хорошо быть больнушечкой. Хорошо лежать в кроватке с температурой и блеять в ответ на вопрос «как ты себя чувствуешь?» — «Ой блять пло-о-охо…. Помираю наху-у-у-уй…» Хорошо, если рядом заботливый муж (жена).
Мне, слава Ктулку, повезло. Муж заботливый есть. А вот повезло ли ему?
Диалог.
Я. — Чойта мне хочецца такова….
Муж. — Чего хочецца Лидочке? Сладенькова? Солёненькова? Говна на лопате?
Я. — Ой низна-а-аю…. Чота хочецца…. Солёненькова наверна.
Муж подрываецца в 2 часа ночи, бежит на кухню, роецца в кладовке, достаёт банку маринованной хуйни: там всё сразу, огурцы, помидоры, чеснок, морковка и т. д.
Больнушечка со стонами ползёт на кухню, и лезет в шкаф за самой большой вилкой.
Я. — ой, спасибо, солнышко, я так тебя люблю, ты у меня такой хороший, чмок-чмок-чмок
Муж. — Ой да нинада, я тя тоже люблю, чмок-чмок-чмок.
Идиллия.
Я. — Дай-ка мне скорее эту баночку, мой любимый муш!
Муж. — Вот тебе баночка, кушай на здоровьице, любимая.
А сам тоже за вилкой в шкаф лезет. Провожаю его настороженным взглядом.
Прижимаю баночку к себе, жру оттуда капусту, и чирикаю:
— Какая пиздатая капустка, как хорошо, что ты её для больнушечки припас….
Муж (тянецца за банкой) — Всё для тебя дорогая. Ой, а чо это на потолке?
Я. — Где? (Поднимаю голову вверх, и чувствую, как у меня спиздили баночку)
Я. — Это моя банка!!! Я больнушечка!!
Муж. — Тебе сраной морковки жалко, да? Одной сраной плюгавой морковки??!!
Я. (заклинило) ЭТО МОЯ БАНКА!!!!!!
Муж. (быстро выбирая из банки морковку) Не ори, не ори. Щас отдам.
Я. Ты меня неё любишь!
Муж (возвращая банку) — Люблю!
Я. НЕТ!!
Муж. — ДА!!
Я. — Украсть у больного человека…. У смертельно больного (всхлипываю). Сволочь.
Муж. — Пошла ты в жопу! Я одну морковку только!
Я. — Не любишь…. (прижимаю к себе банку, и скорбно, но демонстративно ухожу с ней в другую комнату.
Занавес.
Вот такие бывают бабы-суки. Бабы-пидораски и бабы-скотины. Понимаю, и ничо поделать нимагу…
Ночной звонок
Телефонный звонок разбудил его в 2:16 ночи.
Нашарив рукой на стене выключатель, он зажёг светильник, но глаз так и не открыл.
Глаза дебильные и слюни с пузырями…
Когда ты мама маленького сына — ты вообще не думаешь о том, что когда-нибудь он вырастет, и настанет день, когда твой маленький двухметровый бородатый малыш приведёт под твои светлы очи девушку, и скажет: «Мама, познакомься, это любовь всей моей жизни!», а ты такая смотришь, и думаешь: «Странно. Вроде, и не слепой же: недавно диспансеризацию в военкомате проходил — там сказали что зрение стопроцентное, а вот поди ж ты: наврали всё гадкие врачи, лишь бы кого…
Обсуждали тут с Самсоновой, как усложнился секс после 40 лет. Вернее, Вика рассказывала, а я слушала и грустила.
В молодости же как? Страсть, гормоны, и «ой, только не в меня!!!»
А после сорока всё гораздо сложнее.
Во-первых, тебе «не шешнадцать, и не первый» ©, а значит, будешь кобениться месяц. Ну, чтоб не думал, что ты лёгкая добыча какая-то. Нет, цветов-подарков в принципе не надо, но всё равно надо. Если ты не мудак. Рестораны, фотобиеннале, выставки Ван Гога, разговоры о поэзии Серебряного…
На день рождения мне подарили много полезных подарков. Тут тебе и литровая клизма, и странный алкоголь из перебродившего не помню чего — но мне сказали, что его очень любят слоны, которые наедятся вот этого не помню чего, а потом у них происходит слоновий секс (фото подарка прилагается), и коробка с лекарствами, на каждом из которых приклеен ярлычок с надписью типа «Скушай меня, и твои кишочки не будут бурлить». В общем, всё неописуемо прекрасно.
И вот среди прочих подарков была огромная коробка…
«Мама потерялась»
Самый большой детский страх — это когда мама потерялась. Оставила тебя дома сидеть, сказала: «Я скоро вернусь, я в магазин», и вот уже вечер, а мамы всё нет. И фонари уже зажглись, и темнеет на улице, а мамы нет!
И не объяснишь же ребенку, что в магазине очередь была, а ты два раза туда вставала, потому что перестройка и всё такое. А потом ещё подружку встретила, и заболталась с ней, как это у женщин бывает. А дома зарёванное чадо икает и всхлипывает: «Я думал, что тебя укралиииииииии!»
Было…
Иногда мне хочется написать умную книжку. Типа «Как жить в гармонии с собой, и при этом не брить голову налысо, не заворачиваться в жёлтую штору, не ходить по улице с барабаном, и не впаривать людям Брахмапутру за пятьсот рублей?»
Хочется. Но так лениво. К тому ж, всё просто как две копейки. Надо соблюдать нехитрые заповеди Раевской
1. Не гунди.
Всё плохо? Мужик бросил, кошелёк украли, собака укусила, и ещё внезапно нагрянули в гости родственники из Выдропужска?
Запрись в ванной, напейся, и р…
КАК ЖЕНЩИНЕ ПОНЯТЬ, ЧТО ЕЁ ЛЮБЯТ?
Раньше я думала, что любовь — это вот в как в кино. Она ему: «Ханни, ай лав ю, гив ми плиз шубу-дубу из рашен фокс, энд ещё бьютифул стоун в ауруме 585-й пробы», а он ей: «Йес, мой сладкий бубльгум! Щас метнусь за шубой-дубой, и яхонтов на обратном пути прихвачу».
Вот она, думаю, любовь-то! Настоящая! «Я ей — Санюшка, а она мне — Митюнюшка!» © Подарки! Шубы! Аурум! Бриллиант Сердце океана на Восьмое марта!
Но нет. Нет, друзья. Не ту страну назвали Гонду…
Опубликовала Ksu Ru 18 окт 2017
Нервы на пределе. Плакать уже нет сил. Дышать больно. Воздух, пропитанный запахами лекарств, разъедает лёгкие, и от него першит в горле…
— Лида, судно принеси!
Слышу голос мамы, доносящийся из бабушкиной комнаты, бегу в туалет за судном, и несусь с ним к бабушке.
— Не надо, Лидуша… — Бабушка лежит лицом к стене. Через ситцевую ночнушку просвечивает позвоночник. Закусываю губу, и сильно зажимаю пальцами нос. Чтобы не всхлипнуть. — Не нужно судна. Прости меня…
— За что, бабуль? — Стараюсь говорить…
Опубликовала ЗЛОДЕЙКА 09 мая 2011
Папа- это первый в моей жизни мужчина, которого я поздравила с 23 февраля. В общем-то, я в три года вообще не понимала что это за праздник и зачем поздравлять папу, но, как и все детсадовцы, лепила из пластилина пушку, похожую вот вообще не на пушку, но в то время я таких плохих слов и не знала ещё, и вырезала из бархатной цветной бумаги танк со звездой. Вся вот это неприлично-пластилиново-бумажная инсталляция задаривалась папе, а папа очень ржал и радовался. Между прочим, у папы, как я недавно…
Про Принцев
Пролог.
Мы будем вас беречь. Мы будем вас холить и лелеять. Мы будем стирать вам носки, и делать праздничные минеты с проглотом.
Будем жрать ради вас мюсли, похожие на козье говно, и салаты из капусты. Будем до потери сердцебиения убиваться на беговой дорожке в спортзале. Будем выщипывать брови, и выдирать воском нежелательные волосы на своём теле.
Мы будем рожать вам детей.
Любить ваших мамочек.
Гулять с вашими стаффордами.
Опускать за вами сиденье унитаза.
Слушать ваши мудовые рыдания: «Тебе н…
Хеллоуин
Раньше, вот, заебись было: два больших празника в году. Новый Год и Восьмое Марта имени Розы Люксембург. И с развлечениями всё понятно: на Новый Год поблевать салатом оливье с балкона, и покидать соседям в почтовые ящики китайские петарды, а на Восьмое Марта получить пиздюлей от любящего супруга. А потом кто-то, блять, начал хуйнёй страдать: Валентинов день какой-то придумали, сердечки-валентинки, романтические ебли под индусские благовония, и Хеллоуин до кучи.
Какой Хеллоуин в России, а? Вы про…
Перезагрузка сознания
Месяц назад я впервые побывала в месте, где живут 140 человечков, которых в нашем мире называют умственно отсталыми, даунами, дурачками, а то и словами похуже. Тогда я неделю перезагружалась как обновление на телефоне. Что-то в меня закачивалось, устанавливалось, распаковывалось, поменяло мне весь интерфейс, и я всю неделю потом во всём этом пыталась разобраться, и понять: где теперь у меня что находится-то? Но это я именно мозгами пыталась понять, а так-то мне с самого начала стало понятно, что…
МСТЯ
Долго думала, публиковать ли этот весёлый, но матершинный рассказик, на который я наткнулась в Тырнете случайно. В результате всё-таки решилась, забив в нецензурных словах некоторые буквы.. по возможности.
.
Мне иногда делают комплименты. В основном, мы же это все понимаем, для того чтоб развести на пое**цца. Иногда, бывает, делают их совершенно искренне: «О! Ты побрила ноги? Так тебе намного лучше!» А иногда делают их себе во вред…
Ночь. Москва. Я — где-то в центре этой Москвы. Бухенькая. Бухенькая — это не в трипи*ды, а вполовину где-то. Всё прекрасно понимаю-осознаю, но кураж так и прёт. Стою, значит, таксо ловлю. Чтобы отбыть восвояси на свою северо-восточную окраину. Подъезжает таксо. «Куда…
Опубликовала Ириссска 04 окт 2013
А бабы — дуры!
А вот мне похуй даже, если кто-то спесднёт, что это я сама уёбище тупое, а фсе остальные ниибаццо умные.
Потому что это нихуя ни разу нитак!!!
Вот вам поучительная история о двух глупых бабах. Пачти пьеса, бля ибо, в ней два основных действующих лица: это
1) Я. Зовут меня Лида, фамилия похуй-неважно, потому что я 4 раза её меняла, и заебалась сама запоминать.
2) Сёма. Моя подруга. Почиму Сёма? А потому что фамилие у ниё Семёнова. Сёма и Сёма. Ниибёт.
Итак, произошла вся нижеописа…
Чулки с кружевами
Попалась мне вчера ссылка на статью «Что делать, если вам не хватает женственности?»
Ишь ты, думаю. А что делать-то, в самом деле, если не хватает вот этого самого? И мне не хватает. Да что там не хватает — гвозди бы из меня делать вообще. И избу на скаку, и коня из избы, как говорится. Где б вот разжиться этой самой женственностью, чтоб как в старой рекламе Jadore с Шарлиз Терон: захожу я так домой — а там ни двух котов, ни трёх хорьков, ни лотка с какахами, ни дивана в шерсти. Там мрамор такой…
Опубликовал(а)
Маски
18 апр 2015
ПРАВИЛЬНАЯ МАМА
Сынуля четыре дня был с друзьями на Селигере. На даче у кого-то. Позавчера вернулся очень странным. Был заподозрен в близкой связи со Свидетелями Иеговы, ибо второй день не отлипает от меня, ходит за мной как хвост, улыбается, и всё время говорит: «Дай же я тебя обниму! Ты даже не представляешь: какая ты офигенная! Нет, чота я мало тебя обнял, дай ещё раз обниму!»
Я сначала думала, что это его так от радости раскукурузило: мы тут ему велосипед новый купили, пока он на Селигерах жизнь прожигал…
Текст, за который меня отпиздят женщины.
Эпиграф
Не нужны небесные мне выси
Не нужны мне пропасти земли.
Мне бы тишины. И гладкой писи.
И ещё, чтоб мозг мне не е&ли.
Всем известно, что женщина умеет за&бать, не раздеваясь.
Притом, это умение в них заложено генетически, с рождения.
Любой мальчик, ещё с детского сада, знает, что девочки — это существа с другой планеты.
Вот сидишь ты в дальнем углу песочницы, и у тебя там танковое сражение. Наши наступают, фашисты взрываются, дел невпроворот.
И тут хоп — за твоей спиной появляется…
Опубликовал nivikon 09 апр 2016
Слушайте, а просто так уже нынче никто не трахается? Ну вот как при Сталине, помните? Познакомился с девкой на танцах, задарил ей букет ромашек, приглянулся ей, да и пошли такие все довольные на сеновал. А щас куда ни плюнь — все кругом продуманные такие, всё просчитывают на калькуляторе. «Я бельё нижнее купила новое, за три тыщи. Духи ещё. Чулки. В салон на укладку сходила. Эпиляцию сделала. Итого десятка как с куста. И если мужик потратит на меня меньше — я ему не дам». И мужик такой: «Я на бе…
Опубликовала Марена 30 окт 2017
В далёком семьдесят девятом, и в юном месяце апреле
Мой молодой и пьяный папа стучал ногой в роддома двери
Стучал ногою и цветами, что падали из рук некрепких
И вверх кричал: «Татьяна! Таня! Ну как же так? А точно девка?
А посмотри ещё разочек! А вдруг врачебная ошибка?»
И мамин голос: «Нет, дружочек. Пять раз смотрела. Это Лидка.
Печальной грустью озарилось в мгновенье папино лицо,
Он стал немного ниже ростом. присев с букетом на крыльцо.
Ну, как же, так?-Сказал он- Таня! Скажи мне, как случило…
ПОХОД В МАГАЗИН
Все знают, что такое ходить по магазинам с женщиной. Если ты — женщинин мужчина. Это значит, что вы изначально с ней идёте, потому что «Мне просто шарфик надо купить», а по итогу часа три слоняетесь по торговому центру, пока ваша женщина заходит в абсолютно каждый магазин. И с шарфиками, и с сумочками, и с туфельками, и конечно же, с косметикой.
Сегодня я была с обратной стороны этого похода. Очень, надо сказать, хитрого похода. Ничто не предвещало этого всего, потому что я…
Между нами, девочками)
Когда-то ещё недавно, позавчера, а на самом деле 25 лет тому назад — у всех старшеклассниц был примерно одинаковый набор косметики: тени-рыбки, тональник Балет, перламутровая помада Руби Роуз, механический карандаш Живопись и Ленинградская тушь «плюнь-намажь». У мам косметика была получше: у всех на работе была некая коллега, через которую можно было достать пудру Ланком и тени Диор. А нам вполне хватало балета с рыбками. Слова «визажист» тогда ещё даже не придумали, поэтому все красились кто во…
Опубликовала Бекки 25 дек 2017
Текст книги «Сборник рассказов»
Автор книги: Лидия Раевская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 51 страниц)
Лидия Раевская. Она же Старая Пелотка. Она же Мама Стифлера
Сборник Рассказов
Об аФФторе
«Я очень странная баба.
Сильно подозреваю, что в деццтве
надо мной проводились жыстокие опыты,
и мне высосали моск.
Почти весь.
Оставшимися пятью граммами думаю и высираю крео.
Напоминаю, что моя фамилия
нихуя не Лобачевский, и шедевроф от меня не ждите.
А исчо я блондинга,
а это, камрады, уже диагноС…))»
(с) Лидия Вячеславовна Раевская Она же Старая Пелотка. Она же Мама Стифлера.
9 апреля 1979 года в одной молодой московской семье родилась девочка. Событие рядовое. Девочек в 79-ом году родилось, думаю, предостаточно. Девочку забрали домой, и назвали Лидой. В честь бабушки. Думали, что-то путное из ребёнка вырастет. Бабушка у Лиды была невероятно умной и мудрой женщиной. И фатально ошиблись. Умной и мудрой Лида так и не стала. Она стала сетевой графоманкой. Конечно, профессия сомнительная, денег не приносит, зато Лида счастлива, и это главное. К тому же, и не профессия это, а часть самой Лиды.
Достижений Лида ещё никаких не достигла, но она надеется, что всё у неё ещё впереди. Понять – какая она, Лида Раевская – практически невозможно. Даже опытный психиатр голову сломает, копаясь в Лидиных внутренностях. Единственное, что можно про неё сказать – в жизни она такая же как в своих рассказах. (На этом месте пропускаем три абзаца, ибо обзывать саму себя рука не поднимается). Лиду можно любить, или ненавидеть. Третьего просто не дано. В любом случае, она очень рада тому, что равнодушным она не оставляет никого.
Страница автора на сайте Проза. ру: http://www.proza.ru/avtor/linda79
Страница автора на сайте Литпром. ру: http://litprom.ru/profil49554_8.html
Страница Лиды на Удафком: http://udaff.com/users/linda79/
Страница Лиды ВКонтакте: http://vk.com/lida.raevskaya
2007
Ниачём
Хорошо быть больнушечкой. Хорошо лежать в кроватке с температурой и блеять в ответ на вопрос «как ты себя чувствуешь?» – «Ой блять пло-о-охо…. Помираю наху-у-у-уй…» Хорошо, если рядом заботливый муж (жена).
Мне, слава Ктулку, повезло. Муж заботливый есть. А вот повезло ли ему?
Диалог.
Я. – Чойта мне хочецца такова….
Муж. – Чего хочецца Лидочке? Сладенькова? Солёненькова? Говна на лопате?
Я. – Ой низна-а-аю…. Чота хочецца…. Солёненькова наверна.
Муж подрываецца в 2 часа ночи, бежит на кухню, роецца в кладовке, достаёт банку маринованной хуйни: там всё сразу, огурцы, помидоры, чеснок, морковка и т. д.
Больнушечка со стонами ползёт на кухню, и лезет в шкаф за самой большой вилкой.
Я. – ой, спасибо, солнышко, я так тебя люблю, ты у меня такой хороший, чмок-чмок-чмок
Муж. – Ой да нинада, я тя тоже люблю, чмок-чмок-чмок.
Идиллия.
Я. – Дай-ка мне скорее эту баночку, мой любимый муш!
Муж. – Вот тебе баночка, кушай на здоровьице, любимая.
А сам тоже за вилкой в шкаф лезет. Провожаю его настороженным взглядом.
Прижимаю баночку к себе, жру оттуда капусту, и чирикаю:
– Какая пиздатая капустка, как хорошо, что ты её для больнушечки припас….
Муж (тянецца за банкой) – Всё для тебя дорогая. Ой, а чо это на потолке?
Я. – Где? (Поднимаю голову вверх, и чувствую, как у меня спиздили баночку)
Я. – Это моя банка!!! Я больнушечка!!
Муж. – Тебе сраной морковки жалко, да? Одной сраной плюгавой морковки??!!
Я. (заклинило) ЭТО МОЯ БАНКА!!!!!!
Муж. (быстро выбирая из банки морковку) Не ори, не ори. Щас отдам.
Я. Ты меня неё любишь!
Муж (возвращая банку) – Люблю!
Я. НЕТ!!
Муж. – ДА!!
Я. – Украсть у больного человека…. У смертельно больного (всхлипываю). Сволочь.
Муж. – Пошла ты в жопу! Я одну морковку только!
Я. – Не любишь…. (прижимаю к себе банку, и скорбно, но демонстративно ухожу с ней в другую комнату.
Занавес.
Вот такие бывают бабы-суки. Бабы-пидораски и бабы-скотины. Понимаю, и ничо поделать нимагу…
Ночной звонок
Телефонный звонок разбудил его в 2:16 ночи.
Нашарив рукой на стене выключатель, он зажёг светильник, но глаз так и не открыл.
Телефон продолжал трезвонить, заставляя мозг дрожать как желе.
Он, не глядя, опустил руку на пол, попал пальцами в пепельницу, коротко выругался вслух, и тут же сморщился от крепкого перегарного духа.
Телефон всё звонил, и звонил…
Наконец, пальцы нащупали трубку.
– Да? – полувыдохнул-полувыматерился он в трубку.
– Женя, это ты?
Что-то не так… В его голове, словно муравьи, закопошились какие-то мысли, догадки, и… И что-то такое скользко-неуловимо-знакомое-до-боли…
Но – ещё не схваченное непроснувшимся мозгом.
– Я. – голос прозвучал, к его досаде, хрипло и совсем по-стариковски.
– Ты узнал меня, Рыжий? – в голосе отчётливо послышались нотки заигрывания и интриги. Но – какой-то детской, ненастоящей, понарошной интриги…
Детской!!!
В голове лопнул какой-то сосуд, и боль ушла. И волной накатили яркие картинки: лето, уже начинающая терять свою яркость трава, сонные толстые стрекозы, и хитрый взгляд голубых глаз, из-за загорелого плеча… Он зажмурился, и сглотнул.
В горле было сухо, и оно просто рефлекторно сжалось, шурша как папиросная бумага.
– Ириша… Бог ты мой! Ты погоди, погоди, я сейчас… Ты подожди только минутку, не клади трубку… Ирка…
Левая рука, испачканная пеплом, инстинктивно сжалась в кулак, который он поднёс ко рту, и с силой прижал к губам.
Это была привычка с детства. Которая давно пропала. А вот, поди ж ты…
Он отдёрнул руку, испугавшись непонятно чего, и суетливо заскользил взглядом по комнате: разобранная кровать с разнокалиберным постельным бельём – наволочка в синий горох, голубой пододеяльник с прорехой сбоку, и смятая простыня с рисунком из несвязанных друг с другом латинских букв; залитый вином, липкий журнальный столик, весь в отпечатках чужих и собственных ладоней, и с прилипшей к его поверхности пачкой сигарет «LM»; шкура волка на стене – подарок Володьки Орешкина, и давно просивший химчистки или жизни на свалке коврик у кровати…
На коврике сиротливо стояла початая бутылка «Анапы».
Он схватил её, и жадно отпил жёлтую жидкость с резким, невкусным запахом. Поперхнулся, и закашлялся.
В открытую бутылку, как в болото, угодила жадная муха.
«Интересно: как это – умереть в море портвейна?» – мелькнула дурацкая, несвоевременная мысль.
Брезгливо выплюнув муху в пепельницу, и промахнувшись мимо, он потряс бутылку, поднеся её к пыльному бра на стене, посмотрел на свет, и, убедившись в том, что посторонних трупов в бутылке больше нет, снова сделал большой глоток.
И – схватил телефонную трубку.
Он ещё не знал, что он туда скажет. Он и говорить ничего не хотел. А может – не мог? Но он нуждался в этой трубке. Сейчас. И уже знал, что сегодня больше не уснёт. Ни за что не уснёт.
– Ир, ты здесь? – на этот раз его голос прозвучал, как надо: молодо и буднично. Как надо.
– Здесь-здесь, Рыжик. Ты извини, что так поздно звоню, что разбудила, что помешала, может быть? – и пауза. И – ожидание ответа. Вроде как со смехом спросила, вроде как вот так вот без надежды на ответ, но – с каким-то испугом.
– Нет, Ир, не помешала. Разбудила – это да, это точно. Да Бог с этим, я всё равно просто дремал… – И слова кончились. И в животе заурчало. И снова ко рту потянулась сжатая в кулак рука. Время шло, а там всё молчали.
– Женьк… Я тут проездом. Из аэропорта звоню. Рейс задерживается на пять часов. Я уже час здесь сижу… С мужчиной тут познакомилась, разговорились… А тут его рейс объявили… Он ушёл, и позабыл карточку телефонную… А я вот тебе решила позвонить. Женьк, ты ведь не сердишься на меня, нет? – Слова вылетали из трубки отрывисто, с внешне извиняющейся интонацией, налетая друг на друга, и отпихивая в стороны, как в час пик в трамвае… И между ними читалось ожидание чего-то. Она всё ждала реакции…
– Ира… Ириша… Я… У меня нет слов… Как я рад тебя слышать, моя хорошая! Как рад! – ничего придумывать не требовалось. Всё шло изнутри, не поддаваясь контролю.
На том конце трубки облегчённо выдохнули. Или – показалось?
– Ты не сердишься, нет? А я вот подумала: «А позвоню-ка я Ерохину! Столько лет прошло, а чем чёрт не шутит, может, он всё ещё там же живёт?» И позвонила…
Сколько радости в голосе. И какой-то запальчивости… Ба! Да Ирка-то подшофе!
Улыбнулся. Ира пила редко, но всегда было смешно смотреть, как она потом таращит глаза, пытаясь придать им трезвый взгляд, и заливисто хохочет в ответ на каждую его шутку.
Наверное, сейчас уже всё по-другому…
– Ну, и хорошо, что позвонила! Знаешь… – и тут он запнулся. Потому что те слова, которые он уже готов был сказать, вдруг сами собой проглотились, и выскочило-выпрыгнуло неожиданное:
– Хочешь, я сейчас приеду? Скажи, куда? Я приеду, Ир… Я приеду! – ещё не закончив фразу, он уже свободной рукой начал шарить по полу, ища скрюченные бублики носков.
На том конце трубки растерялись. На какую-то секунду. И носок, зажатый в руке, завис неподвижно в полуметре от пола. Но через секунду послышалось неожиданно-радостное:
– Хочу, Жень… Очень-очень хочу!
Вот это Иркино «очень-очень» резануло по ушам. У неё всегда всё было «очень-очень»…
«Очень-очень тебя люблю!»
«Очень-очень по тебе соскучилась!»
«Очень-очень боюсь тебя потерять…»
Он зажмурился, резко натянул на ногу носок, зацепившись заусенцем за ткань, и сжал зубы.
– Ир, ты в Шереметьево?
– Во Внуково. А как ты доедешь? Ночь на дворе…
Он уже натянул второй носок, и зачем-то заправил в трусы мягкое дряблое брюшко.
– Доеду, Ир. Скоро буду. Ты меня только дождись, ладно?
– Жду! Очень-очень жду!
Гудки в трубке.
Он распахнул шкаф, выбрасывая на пол немногочисленные вещи.
Растерянно посмотрел на себя в зеркало, втянул живот, и провёл рукой по небритому подбородку, но на бритьё уже не было времени.
Подумав, он натянул голубые джинсы и белый свитер, выудив их из кучки на полу. Марина всегда ему говорила, что белое ему идёт, и молодит…
Марина. Марина…
К чёрту Марину! За последние шесть лет их знакомства, он уже шесть раз делал ей предложение. В последние 2 года, скорее, по привычке. Но она неизменно улыбалась, и говорила: «Ерохин, ну зачем нам эти формальности? И мне не нравится твоя фамилия. Мы видимся пять дней в неделю, разве этого мало?»
Смешные, несерьёзные доводы.
И ему ведь хватало этих пяти дней в неделю. Но через месяц ему стукнет уже 38. И как сказать Маринке, что возраст уже поджимает, что детей ему хочется, что ему снится уже этот вихрастый мальчишка, с носом-пуговкой, и его, Женькиными, глазами? Как сказать?
Не поймёт. На смех поднимет. Снова скажет: «А что у тебя есть, Ерохин? Кроме долгов и твоей старой «двушки»? О, ещё «Жигули», шестёрка! Наш Бентли!» – и снова засмеётся.
К чёрту!
Его ждёт Ирка. Ира. Иришка Смирнова.
Забыв выключить свет в комнате, и, отлепив от журнального столика пачку сигарет, он кинулся вниз по лестнице, сжимая в руке ключи от машины.
Сев в салон он включил зажигание, и, ожидая, когда прогреется старый мотор, откинулся на сиденье, и закурил.
Нам тогда было по 16 лет. Я приехал в Ростов в гости к бабушке. Я к ней когда-то уже приезжал, но в глубоком детстве. А в тот раз приехал сам, один, на поезде «Москва-Шахты».
… В тот день я висел на турнике, пытаясь сделать «солнышко», но потные ладони скользили по железу, и я падал вниз, на вытоптанную траву.
И, когда я сидел на корточках, и вытирал руки об выгоревшие тренировочные штаны, сзади неожиданно раздался голос:
– Ой… А у тебя прыщики на спине. Хочешь, я тебе травку принесу, ты её соком себе спину натрёшь, и всё как рукой снимет?
Я тогда крепко разозлился. Прыщи у меня были не только на спине. Они были повсюду. И не помогало ничего: ни пивные дрожжи, ни протирание одеколоном, ни примочки из аптеки. Ничего. Мама говорила: «Не трогай ничего, всё само пройдёт», а папа, особенно выпимши, подмигивал, и обидно хохотал: «Ничего, Евгеша, вот найдёшь себе девку крепкую – враз всё как рукой снимет!»
О какой девке могла идти речь, если надо мной смеялись в школе, и назвали «бациллой»? Все девушки в школе с удовольствием со мной дружили, но ни одна не захотела прийти ко мне на день рождения…
Слово «прыщ» я и на слух воспринимал болезненно, а тут – какая-то незнакомая деревенская девчонка…
А звали её Иркой…
Он потушил окурок в пепельнице, и выжал сцепление. Его Бентли сыто заурчал. Резко взяв с места, он рванул, выруливая со двора на дорогу.
…А потом мы лежали в стогу сена на моей спортивной куртке, и Ирка испуганно прижималась к моему костлявому плечу крепкими мячиками маленьких острых грудок. А я…
В тот момент я чувствовал себя взрослым. Я крепко обнимал Ирку, смотрел на звёздное небо, и думал о том, что теперь я никому её не отдам. Ирка клевала меня своим клювиком-носиком в шею, и тихо, шёпотом, причитала:
– Ой, Женька… Ну, что мы с тобой наделали? Ну, зачем, Женя-я-я-я-я? А если мама моя узнает? Ты не бросай меня, ладно? Я это самое… Я ж всё могу! И работать могу, и по хозяйству справлюсь… Чё я несу, Господи-мамочка…
А я молчал. Как и положено настоящему суровому мужчине. Я ничего ей не сказал. Я ей всё докажу делом. Молча, без слов и обещаний. И она тогда поймёт – какой он, Женька Ерохин.
Он смотрел на дорогу, а она вдруг задрожала у него перед глазами. Затряслась и потекла.
Одно скользяще-размазывающее движение по лицу, и он сильнее нажал на педаль газа.
И тут Бентли стал подпрыгивать.
Он скосил глаза на приборную доску, и почувствовал, как по спине пробежал холодок.
«Чёрт! Я же поехал пустой! Я ж слил вчера почти весь бензин в канистру, и отнёс её домой, на балкон! Чёрт! Чёрт! Чёрт!»
До бензоколонки оставалось ещё два километра…
«Не дотяну»
Только подумалось, и тут же подтвердилось.
Бентли хрипло хрюкнул, и остановился.
«Всё. Приехали»
Он вышел из машины, достал из багажника красный треугольник аварийки, выставил на пустое шоссе, и сел на корточки.
– Вот, полюбуйся на него! Съездил в Ростов к бабушке!
Мама кричала на всю комнату, срываясь на визг. А папа сидел у телевизора, и по его плечам невозможно было предсказать его дальнейшее поведение.
– Накувыркался с девкой какой-то, по твоему, между прочим, совету, а сегодня – раз, и звонок в дверь! Открываю – стоит какая-то Фрося Бурлакова! С чемоданом облезлым, и глазами честными смотрит! Здрасьте, говорит, я к Жене Ерохину приехала с Ростова! Нет, ты слышал? «С Ростова!» Лимита деревенская! С Ростова она приехала! Хорошо, наш дурак в школе ещё был! Я её быстро за шкирку, в прихожую втащила, и спрашиваю: зачем, мол, тебе Женя? А она мне: «Он сказал, что он на мне женится… Потом, когда школу закончит, и в институт поступит, а я пока могу у него пожить. Вы не думайте, я не нахлебница какая: я и воды натаскать могу, и хлеба испечь, и полы с щёлоком вымыть, а если у вас ещё ребята есть малые – то нянькой им буду…»
Я чуть не в обморок! Здравствуйте, я – ваша няня! Ну, я быстро из неё всё вытрясла. Трахнул наш дурачина её у бабки в деревне, и наплёл про горы золотые, да ещё и адрес наш оставил! Слава, ну что ты молчишь?
Этот вопрос адресовывался папиным плечам. Плечи ещё больше наклонились вниз, и папа глухо сказал:
– Закрой рот, Тань… Не ори. Соседи услышат. А с Женькой я сам поговорю. И точка.
…В темноте появились два дрожащих, ярких огонька. Фары!
Он выскочил на дорогу, сбив ногой аварийный знак, и замахал руками.
Фары приблизились, и остановились. Щурясь от яркого света, он, закрывая ладонью глаза, сказал в сторону водительской двери:
– Командир, я заглох. Глупо вышло – просто бензин кончился. Будь другом – слей, сколько не жалко, я заплачу!
Понятно было, что его рассматривают. Потом послышался голос с сильным южным акцентом:
– Зачем деньги, дорогой? А вот если бы я тебя попросил помочь – ты разве бы мне отказал? Ну, конечно, нет! По глазам твоим вижу. А я хорошо в людях разбираюсь, поверь. Десятый год в Москве таксую, всяких людей повидал. Давай канистру свою!
«Господи Боже… Кому рассказать – не поверят! На пустом шоссе, в 4 часа ночи, около заглохнувшей машины, останавливается азербайджанец, и дарит бензин! Такое только в дурацких байках бывает!»
Он до последнего не верил своей удаче.
«Так не бывает. Это чушь какая-то!»
А потом сел в Бентли, и он снова сыто заурчал…
– Ирка! Ирочка! Ира, открой!!!!!
Я бегал под окнами её дома, и колотил по стеклу костяшками пальцев.
Я приехал за ней следующим поездом «Москва-Шахты». Деньги на билет дал папа. Он же написал записку классной руководительнице, о том, что меня не будет в школе неделю по семейным обстоятельствам. Он всё понял, папа. Он открыл входную дверь, и сказал: «Езжай на вокзал, и купи билет на поезд. Скажи ей… Сам найдёшь, что сказать. Иди. Я знаю, ты поступишь правильно».
А потом из-за захлопнувшейся двери послышался плач, и мамины крики:
– Дурак! Дурак! Что ты натворил? Верни Женьку обратно! Женя! Быстро вернись домой!
Но я уже летел вниз по лестнице.
– Ира, нам поговорить надо… Ну, выйди, а? – я по-щенячьи скулил, понимая, что унижаюсь, но ничего поделать не мог…
И когда уже не осталось надежды, и когда кулак потянулся по привычке ко рту, распахнулась дверь, и на крыльцо вышла Ирка.
Зарёванная, с растрёпанной косой, в галошах на босу ногу, и в самом любимом мною платье – в мелкую ромашку…
Я прижимал её к себе, я подставлял свою впалую мальчишечью грудь под Иркино мокрое от слёз лицо, и даже не отдавал себе отчёта в том, что говорил:
– Ир… Не плачь, Ир… Я приехал… Я не тебя не брошу… Я с тобой…
Я прожил у бабушки пять дней, и вернулся в Москву, пообещав Иришке вернуться за ней через полгода.
И больше никогда не вернулся.
… Впереди замаячили огни аэропорта Внуково.
Напряжение внутри достигло критической силы.
Казалось, достаточно пылинки, опустившейся сейчас на его одежду – он это почувствует, и взорвётся.
Он управлял машиной одной рукой, а вторую, сжав в кулак, плотно прижал к губам, и чувствовал собственные зубы костяшками пальцев.
«Ира. Ириша. Прости меня, Ирка… Я так и не успел перед тобой извиниться. Я так и не успел тебе ничего рассказать. Про то, как мама сдала нашу старую квартиру, и мы все переехали в бабушкину, про то, как я не поступил в институт, и уехал служить в Казахстан, про то как я вернулся домой обратно в мою старую «двушку» на Каргопольской улице, потому что за неделю до моего дембеля мама с отцом погибли в автомобильной аварии… Прости, Ирка… Я не отпущу тебя, хорошая моя, я заберу тебя с собой! Теперь я понял, почему я так и не женился на Марине – я её просто никогда не любил. Как тебя. Я не знаю, что с тобой сейчас, может быть, ты замужем, и у тебя есть дети – мне всё равно. Детишек заберём, а с мужем… А с мужем всё решим, Ира. Он поймёт. А если не поймёт, значит, заберу тебя силой. Ты – моя!
Чёрт! Я больше не могу! Эта дорога когда-нибудь кончится или нет?»
Дорога кончилась.
Бросив машину, и сунув, не глядя, какую-то купюру заспанному охраннику на стоянке, он, тяжело дыша, и, подпрыгивая от гулкого стука собственного сердца, влетел в зал ожидания.
Судорожно сглотнув, он огляделся по сторонам: в зале сидело человек тридцать-сорок. Кто-то из них спал, кто-то читал, кто-то слушал плеер…
Женщин среди пассажиров было около дюжины. Но ни одна из них не была Иркой. Даже если предположить, что Ирка за эти двадцать с лишним прошедших лет, могла измениться до неузнаваемости – всё равно не сходилось. Присутствующие в зале девушки попадали в возрастную категорию от «15 до 25».
Ирки среди них не было.
«Нет. Этого просто не может быть. Мне же это не приснилось? А она точно сказала Внуково? Или Домодедово? Нет. Точно: Внуково. Искать, Ерохин, искать!»
Встав посередине зала, он негромко позвал:
– Ира!
Оглянулись 3 девушки, пристально на него посмотрели, и отвернулись.
«Где она? Куда ушла? Карточка! У неё ведь была телефонная карточка! Она могла пойти позвонить! Кому? А чёрт его знает – кому? Но это единственная, последняя версия!»
Он подскочил к сонному охраннику, и спросил:
– Где у вас телефоны-автоматы?
Охранник приоткрыл один глаз, на секунду сжал висящую на поясе резиновую дубинку, потом расслабил руку, и кивнул головой:
– Там.
Он рванул к телефонным будкам. И уже издали, заметив, что все они пусты, всё равно не сбавил шаг.
Запыхавшись, остановился у крайней, чувствуя, как его сердце бьётся где-то в горле.
Ещё не осознав ничего, он беспомощно повернул голову, и вдруг увидел лежащий на телефонном аппарате белый листок.
На автомате он протянул руку, и взял его.
Это была вырванная из записной книжки страница.
С маленькой буквой Ж в левом верхнем углу.
«Женя, я тебя люблю. Очень-очень. Ирина Смирнова»
«Чёрт. А я ведь даже не знал, как выглядит её почерк…» – мелькнула мысль, после чего он осел на пол, прижав ко рту скомканный листок, и громко захохотал.
Авторская мифология
Агония Земли
Адьюлтер, измена
Альтернативная география
Альтернативная история Азии
Альтернативная история Америки
Альтернативная история Африки
Альтернативная история Ближнего Востока
Альтернативная история Восточной Азии
Альтернативная история Восточной Европы
Альтернативная история Европы
Альтернативная история Западной Европы
Альтернативная история Северной Америки
Альтернативная отечественная история
Античная мифология
Бессмертие
Ближневосточная мифология
Богоборчество
Бунт
Быт
Веселое
Внезапное бедствие
Возвращение домой
Война
Война миров
Воплощение зла
Восстание
Восстание мутантов
Восстание роботов
Восстановление справедливости
Восточно-азиатская мифология
Вражда
Вторжение пришельцев
Выход эксперимента из-под контроля
Глупость
Готический ужас
Гуманитарное
Договор с дьяволом
Достижение
Достижение блага
Достижение цели
Европейская мифология
Жадность
Жертва
Заклинание
Избавление от бед
Империи
Индийская мифология
Интрига
Искусственный разум
Исправление героя
Истинное безумие
Квест
Классика детектива
Классика фэнтези
Классический ужас
Конспирология
Контакт с внеземной цивилизацией
Криминальная драма
Кровавый ужас
Легкое
Любовное
Любовные припятствия
Любовь к врагу
Магический реализм
Месть
Микромир
Мифологические элементы
Мифология народов мира
Мнимое безумие
Мятеж
На заре фэнтези
Научная магия
Научное фэнтези
Научные достижения
Научные достижения в руках злодеев
Невольное преступление
Ненависть
Неожиданные сверхспособности
Неосознаваемые ревность и зависть
Обряды
Обстоятельства
Одиночество
Опасное предприятие
Оптимистическое
Освобождение
Освобождение от врагов
Освобождение от тирании
Освоение планет
От лица животного
От лица предмета или явления
Отчаянная попытка
Ошибка ученых
Пародия
Пацефизм
Переселение разума
По мотивам кино
Победа
Победа над болезнями
Победа над врагом
Победа над злом
Победа над обстоятельствами
Победа над собой
Победа над чудовищем
Подсознательный ужас
Поиск истины
Поиск себя
Поиск сокровищ
Поиск счастья
Пороки
Постмодернизм
Потеря близких
Потерянный и найденный
Похищение человека
Предсказания
Преследование
Пришельцы из других времен
Психоделическое
Психологическое
Психология чужих
Путешествие в будущее
Путешествие в прошлое
Путешествия в другие миры
Путешествия во времени
Путь воина
Путь прогресса
Развитие героя
Развлечения, увлечения
Раздвоение личности
Расстояния
Расширение сознания
Реализм
Революция
Роковая ошибка
Русская мифология
Сакральные объекты
Самопожертвование
Самопожертвование во имя близких
Самопожертвование во имя веры
Самопожертвование во имя долга
Самопожертвование во имя идеи
Самопожертвование во имя любви
Свержение
Сверхспособности
Сверхцивилизация
Семейные драмы
Скандинавская мифология
Содомия
Соперничество, противостояние
Социальное неравенство
Социум
Спасение
Спасение мира
Спецслужбы
Средневековая мифология
Стимпанк
Стихия
Судебная ошибка
Сюрреализм
Таймпанк
Тайна, загадка
Темное фэнтези
Техногенная катастрофа
Трусость
Туда и обратно
Угрызения совести
Утечка вирусов
Фатальная неострожность
Феминизм
Философское
Честолюбие и властолюбие
Школа
Экологическое
Экономическое
Экспедиции
Эпидемия