Рассказ четверо наедине с горами

Четверо шли по леднику. В две связки.

Четверо шли по леднику и молча улыбались друг другу: была прекрасная погода, и трудные горы оставались позади. В горах не увидеть такой улыбки. Так могут улыбаться лишь люди, которые много дней шли в горах, связанные одной веревкой, и теперь они благополучно возвращались вниз.

Каждый думал о своем. По разным причинам люди уходят в горы. Одни – искать себя. Другие – наоборот: убежать от себя. Но от себя никуда не убежишь. Пока идешь к цели, вроде бы забудешь обо всем, что осталось внизу, – одни только горы. Но стоит повернуть назад, все снова наваливается тебе на плечи.

Четверо шли по леднику, и каждый жил уже той жизнью, что ждала его внизу. Вдруг тот, что шел первым, покачнулся, взмахнул руками. В том месте, где он только что шел, путь перерезала огромная трещина.

Второго рвануло веревкой, бросило на ледник. Он пытался встать, но его неумолимо волочило к открывшейся трещине.

Сбросив рюкзаки, Третий и Четвертый бросились ему на помощь, но бежать по глубокому свежему снегу было очень трудно.

Второй сумел зацепиться за небольшой уступ под снегом, но удержался он на нем лишь мгновение, его снова опрокинуло на спину и поволокло дальше.

Третий и Четвертый путались в снегу и видели, что уже поздно. Но на самом краю трещины Второму удалось воткнуть в лед штычок ледоруба. Распластавшись на льду, он повис над обрывом.

Третий и Четвертый бежали, теряя последние силы. Вдруг Второй выхватил нож и одним ударом перерубил натянутую, как струна, веревку.

Третий и Четвертый ошеломленно остановились, словно задохнулись горячим свинцом. Из трещины донесся отчаянный вскрик, а за ним удары падающего тела.

Потом – несколько мгновений – гнетущая тишина.

Потом Второй встал и сделал несколько быстрых шагов от трещины. В нерешительности остановился.

И снова была цепенящая тишина. Словно горы звенели, и вот-вот что-то должно было лопнуть.

Двое стояли в глубоком снегу против Второго, и обезумевшие от бега сердца колотились в висках.

В глазах Второго метнулся ужас. Он сделал еще один шаг им навстречу, но двое стояли, не шелохнувшись. Он покачнулся, обхватил голову руками и, спотыкаясь, пошел назад к трещине. Остановился на краю, снова шагнул в сторону и тяжело осел в снегу.

Еще напряженнее зазвенели горы.

Вдруг Третий сорвал с плеча карабин.

– Встань! – закричал он, но крика не получилось, словно в разорванном горле клокотала кровь. – Вста-а-нь! – закричал он, и эхо испуганно заметалось в скалах.

Второй медленно и удивленно поднимался. На его лице бродила странная улыбка, и зачем-то он старался стряхнуть со штормовки снег.

Третий вскинул карабин, но руки его дрожали, и мушка карабина обезумело металась по вершинам гор.

Четвертый бросился к Третьему, толкнул его в плечо, грохнул выстрел, и оба, поскользнувшись, упали в снег.

Боялись открыть глаза, и кованый ботинок Третьего уперся в лицо Четвертому.

Одновременно вскочили… Второй по-прежнему стоял на краю трещины, и странная улыбка корчилась на его сером лице.

Двое бросились ему навстречу. Второй шире расставил ноги и остался на месте. Странная улыбка не сходила с его губ. Он ждал решения своей судьбы. Но они больше не обращали на него внимания. Они лихорадочно вбивали в лед крючья и разбирали веревки.

– Вадим! – с надеждой крикнул в трещину Третий, но в ответ была гнетущая тишина. – Ва-а-дим! – повторил он в отчаянии, но в трещине по-прежнему было тихо.

Второй в оцепенении стоял в стороне, и улыбка мертвой маской застыла на его лице. Словно очнувшись, он шагнул к ним.

– Ребята, что мне делать? – прохрипел он. Но они больше не обращали на него внимания, они разбирали веревки.

– Ребята!

Они не обращали на него внимания. Они готовились к спуску.

– Пристрелите меня!

Они не обращали на него внимания. Где-то внизу лежал их товарищ, живой или мертвый.

– Ребята, пристрелите меня! – прошептал он.

– Не мешай, – устало ответил наконец Четвертый. – Не мешай! Уйди! Сейчас не до этого…

Но он никуда не уходил. Его присутствие угнетало их, он видел это. Но ему некуда было идти. И он стоял – сгорбившись и низко опустив руки.

Тянулись секунды. Складывались в минуты, долгие, как столетия. Напряженно шуршала тишина.

– Что стоишь? – не выдержал Третий. – Держи веревку.

Второй не верил своим ушам, Он не ожидал от них такой милости. Еще пару минут назад он мог, улыбаясь, хлопнуть каждого из них по плечу, теперь же между ними была страшная бездна.

– Ну, чего стоишь?! Держи или убирайся к черту! – закричал Третий, и Второй бросился ему на помощь.

Третий спустился в трещину. Второй и Четвертый остались на страховке и не смотрели друг на друга. Каждый раз, когда случайно прикасались плечами, оба вздрагивали. И оба напряженно вслушивались в веревку.

Наконец снизу послышался крик.

Но они еще не верили, что это правда.

– Повтори! – неуверенно крикнул вниз Четвертый, и оттуда снова донеслось:

– Жи-ив! Жи-ив! – и звонкое эхо глохло в ослепительно-белых снегах.

Четвертому хотелось кричать от радости, но надо было держать веревку, и было почему-то противно показывать свою радость перед Вторым. А Второй ссутулился еще больше, теперь ему придется смотреть в глаза не только Третьему и Четвертому, но и тому, что раньше шел первым.

Подъем из трещины был невероятно долгим и трудным. У того, что раньше шел первым, было сломано несколько ребер, рука и нога, и каждое движение причиняло ему сильную боль.

Невероятнейшие приспособления, варианты узлов и перетяжек… Бесчисленные спуски и подъемы… И уже давным-давно потеряли счет времени. И ожесточеннее всех работал Второй. Он не поднимал глаз и молча вбивал крючья. Рискуя сорваться, без страховки повисал на ледяных стенах, устраивал очередную перетяжку; выходил наверх, снова спускался…

Потом тот, что раньше шел первым, на штормовках лежал на снегу. Двое вязали самодельные носилки, а Второй, отвернувшись, стоял в стороне.

…И снова четверо шли в горах. Час за часом. Один пробивал тропу. Двое несли носилки. И все молчали.

Потом началась пурга. Горы растворились в белой тьме, и не было видно, куда идти.

Натыкались на скалы, пятились назад, надеясь обойти их стороной, и снова возвращались на свои следы. Заблудились. Сидели под навесом скалы и слушали тоскливое завывание ветра…

– Бросьте меня, ребята, – сказал вдруг тот, что раньше шел первым.

Трое молчали.

– Оставьте меня здесь.Трое молчали.

– Потом вернетесь…

– Брось кривляться! – не выдержал Третий. – Брось кривляться, как в красивых романах! – зло повторил он. – Ведь знаешь, что не бросим. Не имеем права бросить. Так какого же черта ты треплешься?

– Я хотел как лучше.

– А если хочешь как лучше, лежи и молчи.

Уже много часов четверо кружили где-то на одном месте. Скалы и пропасти не выпускали из западни. Где-то совсем рядом должна быть тропа, но горы растворились в белой тьме. Третий растянул ногу и носилки нести уже не мог. Опираясь на ледоруб, он тащился сзади. Его карабин нес Второй.

И снова сидели под тем же самым навесом скалы.

Тогда ушел Второй. Он ничего не сказал, встал и ушел. Никто его не останавливал, и даже никто не посмотрел ему вслед.

В сумерках стали ставить палатку. Ничего другого не оставалось делать. Шквальный ветер пронизывал насквозь одежду и вырывал из рук стылое полотнище. Потом лежали во тьме сотрясающегося от порывов ветра брезента и вслушивались в тоскливую жуть пурги. Toт, что раньше шел первым, стонал. Он замерзал, несмотря на то что на него надели все, что только можно было снять, чтобы самим окончательно не замерзнуть. Его нужно было срочно спускать вниз, но за стенкой палатки свирепствовала пурга, и никто не знал, когда она кончится. Ждали утра.

Но утро не оправдало надежд. Пурга не утихла. И уже давно погас примус: кончился бензин.

Но тут появился Второй. Он появился внезапно, но никто не удивился его возвращению.

– Я нашел тропу. Надо идти, – глухо сказал он.

Теперь группу вел он. Уходил вперед, проверял тропу, возвращался и брал в руки носилки. Снова уходил. И все молчали. И казалось, что этой дороге не будет конца. И смерть уже была нисколько не страшна. Она казалась избавлением, лечь бы на снег и уснуть. И черт с ней – с жизнью, и черт с ним – со всем, что осталось внизу. Только кончилась бы поскорее эта страшная дорога. Только кончились бы эти мысли. Но надо было донести вниз того, что раньше шел первым.

Потом они шли по долине среди цветов. И все, что случилось за перевалом, казалось им зыбким и страшным сном. А может быть, ничего этого и не было, может, это действительно только сон? И хотелось броситься в траву и все забыть, но на носилках стонал тот, что раньше шел первым.

Потом они вышли на дорогу. Надо было радоваться: до ближайшего населенного пункта оставалось около двух километров. Но с каждым шагом они мрачнели все больше. Над ними висела гнетущая тень случившегося, и никто из них не знал, что они скажут людям.

Потом их догнал автобус. Это были туристы из ближайшего санатория. Они восторженной толпой окружили четырех измученных, с глубоко провалившимися глазами людей. Они впервые видели настоящих альпинистов, только что спустившихся с гор. А альпинисты даже не могли говорить и, казалось, ничего не слышали. Широко расставив ноги, они угрюмо стояли посреди дороги, словно были не рады, что спустились вниз.

Одна из туристок, молоденькая девушка, подбежала к альпинистам и смущенно сунула одному из них в руки растрепанный букетик придорожных цветов.

Тот, что раньше шел вторым, с ужасом смотрел на цветы в своих руках, словно это были не цветы, а букет страшных змей. Он растерянно повернулся к товарищам, но те хмуро отвернулись, в это время на носилках застонал тот, что шел первым, и они склонились над ним.

В глазах Второго стремительно росло отчаяние. Губы его мелко и по-детски задрожали. Он покачнулся и пытался куда-то идти. Но идти было некуда, и он ошеломленно стоял на месте. И цветы сыпались на дорогу сквозь обмороженные черные пальцы.

Можно ли простить человеку его ошибку?

Тематическое направление: Добро и зло

09.09.2019 18:45:52

Автор: София А

---

На мой взгляд, вопрос о том, можно ли простить человека, допустившего ошибку, является очень сложным, так как все зависит от конкретной ситуацию, в которую попали люди и от их взглядов на произошедшее. Так, например, незначительные проступки могут быть оправданы, а неверные шаги, повлекшие за собой серьезные неприятности и проблемы, зачастую, нельзя с лёгкостью оставить позади. Но может иногда стоит постараться простить даже самые страшные ошибки, если человек, совершивший их, действительно раскаивается и пытается загладить свою вину?
Задуматься над данным вопросом нас заставляет произведение «Четверо наедине с горами» Михаила Чванова. В начале рассказа мы узнаем о том, что четверо альпинистов покорили вершину и стали спускаться вниз.  Но спуск не обошелся без происшествий. Первый скалолаз повис над бездной, а в это время Второй, чтобы спасти себя, решил отрезать веревку, которая их связывала. К счастью, Первый остался в живых. Однако, несмотря на это, команда не смогла простить Второму его ошибки, ведь тот нарушил негласные правила альпинистов и предал друзей, желая спасти только себя. Он больше не заслуживает доверия товарищей. Автор подчеркивает то, что Второй больше не является частью сплоченной команды, Третий и Четвертый противопоставляются ему. Из-за неверного поступка и потери доверия друзей, возвращение не кажется герою радостным и счастливым. Так, например, цветы в букете, подаренном молоденькой девушкой, кажутся ему змеями. Такое сравнение подчеркивает ужас совершенной ошибки.
С другой стороны, Второй действительно раскаялся в содеянном и пытался загладить свою вину, отправившись на поиски тропы, неся носилки. И во время прохождения долины среди цветов, всем даже показалось, что все случившееся – сон, который можно забыть. Возможно, стоит простить Второго? «Ответом» на это вопрос становятся стоны того, кто раньше шел первым, а сейчас лежит на носилках. Альпинисты поняли, что не смогут оправдать своего бывшего друга, так как последствия его ошибки оказались очень серьезными и никакие попытки их исправить не смогут стать причинами для прощения.
В заключении и можно сделать вывод о том, что не каждый неверный шаг может быть прощен, даже несмотря на сильное раскаяние и попытки исправить положение.

Количество слов — 323

---

София прислала хорошее сочинение, но какому тематическому направлению оно соответствует? Об опыте и ошибках мы писали сочинения в 2016 году. София, рекомендую написать еще одно сочинение по направлениям, актуальным для текущего года. В целом вы пишете грамотно, хотя встречаются речевые, грамматические, орографические и пунктуационные ошибки.

Баллы по критериям К1: ; К2: ; К3: ; К4: ; К5: ;

Итоговый балл — 0 Незачёт

Муниципальное общеобразовательное бюджетное учреждение

Средняя общеобразовательная школа с.Мурсалимкино

Муниципального района Салаватский район

Республики Башкортостан

        Исследовательская работа на тему:

«Язык рассказов Михаила Чванова»

(На примере рассказа «Четверо наедине с горами»)

Выполнила: Москвичёва Н.В. ученица 10 кл. МОБУ СОШ с.Мурсалимкино

Руководитель: Мухаметова Ю.Б

учитель русского языка и литературы МОБУ СОШ с.Мурсалимкино МР Салаватский район РБ

Мурсалимкино-2014

Содержание

ВВЕДЕНИЕ                                                                                                      3

Глава 1.Михаил Чванов – наш земляк                                                        5

Глава 2. Язык рассказа «Четверо наедине с горами»                 

          2.1 Общая характеристика                                                             6

          2.2 Средства художественной изобразительности                              7

               2.2.1 Тропы                                                                             7

              2.2.2 Фигуры речи                                                                     8

ЗАКЛЮЧЕНИЕ                                                                                         11                                                                                     СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ                                    12

ВВЕДЕНИЕ

«Я, потомок русских крестьян, переселенных в Приуралье и на Урал приблизительно в одно время с крестьянами С.Т. Аксакова, как и Аксаковы, родился в Башкирии. И для меня, как и для них, понятие “русский” — не понятие крови, а отношение к Отечеству, к Богу. И для меня многие башкиры, татары, якуты, оставаясь башкирами, татарами, якутами, более русские, чем многие русские по паспорту». Эти слова Михаила Чванова из его автобиографической книги «Крест мой?!» во многом являются лейтмотивом и других его произведений. Отношение к Отечеству и Богу, поставленное гораздо выше отношения к самому себе, любимому, вот что прежде всего отличает подлинно русского человека от напускного патриота.

И такие люди становились и становятся главными героями рассказов и повестей Чванова. Писатель, не щадя читателя своего, пишет с великой болью обо всем, что творится в Отечестве нашем. И не любуется он современником нашим, а хлестко бичует его за слабость, за малодушие, за то, что позволил развалить великую страну и продолжает позволять.

В последнее время мы привыкли при упоминании о Чванове вспоминать о его краеведческих, организаторских заслугах — об Аксаковских праздниках, ежегодно пышно устраиваемых в Башкортостане, об Аксаковской усадьбе, которую Чванов превратил в международный историко-культурный центр, об аксаковском Димитриевском храме в Надеждине и о Никольском храме в Березовке, воскрешенном благодаря по-настоящему геройским усилиям Чванова, бросившегося его спасать за неделю до назначенного взрыва. Не раз в статьях и очерках как  республиканских, так и на страницах районной газеты «На земле Салавата» мы кланялись нашему земляку  за его деятельность. И, как-то так получилось, почти забыли, что он — писатель. Причем один из лучших сегодняшних прозаиков России. Прозаик казаковского направления, граждански-лирический, проникновенный, душевный.

Добрый Михаил Андреевич не был столь заметен, как его старшие современники — Шукшин, Можаев, Белов, Распутин, Астафьев, Крупин, Личутин, но он, без преувеличения, одного с ними ряда, одной судьбы и одной силы.

Актуальность данного научного исследования состоит в том, что несмотря на большое внимание, оказываемое творчеству М.Чванова, в его наследии остаются неизученные моменты, которые ждут своих исследователей. В частности, таким «белым пятном» мы считаем отсутствие полноценного анализа его произведениям. Творчество нашего земляка способствует воспитанию чувства любви к Родине, а истинный гражданин России должен радеть о благе своего Отечества. 

Степень изученности темы исследования.  Никак нельзя сказать, что произведения нашего земляка Михаила Чванова совсем не исследовались. В последнее время проводится много мероприятий, но сборника анализа его произведений все-таки нет.

Цель исследовательской работы:

— анализировать рассказ «Четверо наедине с горами» с точки зрения языка;

Для достижения данной цели был поставлен ряд задач: 
          — изучить биографию и творчество писателя-земляка; 

— произвести синтаксический и стилистический анализ рассказа;

Объект исследования – писательская  деятельность Михаила Чванова.

Предмет исследования –  язык рассказа «Четверо наедине с горами».

Практическая  ценность определяется тем, что собранный и описанный нами  материал может быть использован на уроках русской литературы, башкирской  литературы, культуры Башкортостана. Материалы и результаты исследования вносят определенный вклад в изучение культуры родного края.

В исследовательской работе  использованы методы: историко-литературный, аналитический.

Структура работы.

Исследовательская работа состоит из введения, двух глав, заключения и библиографии. По каждой главе вкратце делаются  выводы.

ГЛАВА 1. МИХАИЛ ЧВАНОВ – НАШ ЗЕМЛЯК

Михаил Андреевич Чванов родился 25 июля 1944 года в д.Старая Михайловка Салаватского района, республики Башкортостана. Мечтал стать геологом, но поступил на филологический факультет Башкирского государственного университета. Тем не менее, как спелеолог, был одним из руководителей экспедиции, впервые обследовавшей крупнейшую пещерную систему Урала — пропасть Сумган-Кутук. Вместе с известным хирургом-офтальмологом Эрнстом Мулдашевым руководил Всесоюзной экспедицией по поискам пропавшего в августе 1937 года при перелете через Северный полюс самолета С.А.Леваневского. Михаил Андреевич объездил всю Россию, побывал во многих зарубежных странах — Сирии, Франции, Югославии.

Автор более 20 книг прозы и публицистики («Корни и крона», «Крест мой?», «Лестница в небо» и др). Труды этого российского писателя — о России, ее судьбе истории и будущем нашего общества. Лауреат Всероссийской премии им. С.Т. Аксакова, премии К.Симонова Международной ассоциации писателей маринистов и баталистов (за роман-поиск «Загадка штурмана Альбанова» и цикл повестей и рассказов о трагедии Югославии), Большой литературной премии России (2005 г.).

Русской православной церковью М.А.Чванов награжден орденом Преподобного Сергия Радонежского III степени (2000), Заслуженный работник культуры Российской Федерации (2001). Указом президента Российской Федерации Дмитрия Медведева за заслуги в развитии отечественной культуры и искусства, многолетнюю плодотворную деятельность писатель Михаил Чванов награжден орденом Почета.
           Михаил Андреевич – почетный гражданин Уфы, писатель, вице-президент Международного фонда славянской письменности и культуры, президент Аксаковского фонда, директор уфимского Мемориального дома-музея Сергея Аксакова, лауреат престижной Большой литературной премии России, премий имени Константина Симонова и Сергея Аксакова.

ГЛАВА 2. ЯЗЫК   РАССКАЗА «ЧЕТВЕРО НАЕДИНЕ С ГОРАМИ»

2.1 Общая характеристика

«Четверо наедине с горами» (1967 г. )- первый рассказ Михаила Андреевича из сборника «Вверх по реке времени». У героев нет имен, лиц, биографий, только порядковые номера, от Первого до Четвертого. Но он же и притча о том, почему люди — не горы, хотя и мечтают быть столь же суровыми, безмолвными и неприступными, как эти обледеневшие скалы. Но вот случайная девушка дарит сошедшим с гор «измученным, с провалившимися глазами людям» «букетик придорожных цветов», и душа одного из них оттаивает. Только место в ней находится лишь для отчаяния. Отсутствие радости, просветления роднит этот юношеский, в двадцать лет написанный рассказ с реквиемом по утраченной жизнерадостности.

Заголовок носит информативный характер, раскрывает тему текста: «Четверо наедине с горами». Никто не поможет, не на кого надеяться, только на себя. Композиционная структура текста такова, что конец перекликается с началом, она построена на антитезе: на лицах – улыбки, в глазах – отчаяние.

 Тема текста: Смелость и решительность против малодушия и трусости. Основную идею автор выразил в тексте: «Но от себя никуда не убежишь. В человеке, уже однажды предавшего друзей, нет больше веры».

Ключевые слова этого текста: ледник, четверо, улыбки, падение, нож, ужас, радость, отчаяние, две связки, штык ледоруба, страховка, пурга, горы, долина цветов, страшный сон, туристы, цветы, эхо в горах и т.д.

Ключевые слова текста отражают проблематику текста. А проблематика у нас следующая:

 — проблема выбора

— проблема настоящей дружбы                          

— проблема раскаяния

— проблема взаимовыручки                                          

— проблема предательства

— проблема умения прощать                                          

 — проблема ответственности

 Микротема постоянно меняется. Текст, написанный в жанре рассказа, отличается быстрой сменяемостью событий, поэтому в большинстве случаев абзацы состоят всего лишь из 1, 2 или 3 предложений.

Повествование ведется от 3-го лица.

Своеобразной деталью является использование собирательного числительного четверо для обозначения единства людей. Но в этом единстве два звена: Первый – Второй, Третий – Четвертый. Произошло предательство. Единство исчезло. Теперь для называния героев автор использует порядковые числительные: Первый, Второй, Третий, Четвертый. Благодаря такому называнию автору удается четко обрисовать действие каждого персонажа. Но у каждого из них были свои имена.

Описание пейзажа в начале, в середине и в конце текста помогает понять настроение героев. В начале рассказа: Четверо шли по леднику и молча улыбались друг другу: была прекрасная погода…

В середине: Потом началась пурга. Горы растворились в белой тьме… Пурга… Только в природе или..?

В конце текста используется контраст: прекрасная долина, вышли на дорогу, надо радоваться – но с каждым шагом они мрачнели все больше.
Вывод………………

2.2 Средства художественной изобразительности.

               2.2.1 Тропы.

Троп – это оборот речи, в котором слово или выражение употреблено в переносном значении в целях достижения большей художественной выразительности. Наиболее распространенные виды тропов: эпитет, метафора, аллегория, гипербола, ирония, литота, метонимия, олицетворение, перифраза, синекдоха, сравнение,

    Эпитет – это художественное, образное определение. Эпитетом называют не только прилагательное, определяющее существительное, но и существительное-приложение, а также наречие. Найдём эпитеты в тексте:

Стылое полотнище, отчаянный вскрик, гнетущая тишина, трудные горы, огромная трещина, цепенящая тишина, странная улыбка, невероятнейшие приспособления, шквальный ветер, страшная дорога, растрепанный букетик, восторженной толпой, молча улыбались, ошеломленно остановились, тяжело осел в снегу, лихорадочно вбивали, смотрел с ужасом, повернулся растерянно, росло стремительно, дрожали мелко и по-детски, прекрасная погода, глубокий свежий снег, последние силы, горячим свинцом, быстрых шагов, обезумевшие от бега сердца, разорванном горле, мертвой маской, страшная бездна, напряженно вслушивались, звонкое эхо, тоскливое завывание, зыбкий и страшный сон, гнетущая тень, страшных змей.

Эпитеты у писателя всегда оригинальны, красочны и органично вписываются в контекст. Среди других тропов эпитет занимает главное место, он  позволяет создать ёмкий образ, основанный на ярких, зачастую неожиданных, смелых ассоциациях

Метафора – это употребление слова в переносном значении на основе сходства в каком-либо отношении двух предметов и явлений. Перечислим примеры метафорической образности из текста: Эхо глохло в ослепительно-белых снегах… Свирепствовала пурга… Ветер вырывал из рук стылое полотнище. Скалы и пропасти не выпускали из западни… Горы растворились в белой тьме. Обезумевшие от бега сердца колотились в висках. Тоскливое завывание ветра. Тоскливая жуть пурги. Путь перерезала огромная трещина. В глазах Второго метнулся ужас. В глазах Второго стремительно росло отчаяние. Улыбка застыла. Зазвенели горы.

Сравнение – это троп, состоящий в уподоблении одного предмета другому на основании общего у них признака. Находим сравнения из текста:

 Перерубил натянутую, как струна веревку; Остановились, словно задохнулись горячим свинцом; Улыбка мертвой маской застыла на его лице; Словно это были не цветы, а букет страшных змей. Минуты, долгие, как столетия. Теперь между ними была страшная бездна – образное сравнение.

  Олицетворение – троп, состоящий в том, что неодушевлённому предмету, отвлечённому понятию, живому существу, не наделённому сознанием, приписываются качества или действия, присущие человеку, — дар речи, способность мыслить и чувствовать. Примеры из текста : горы звенели, тишина шуршала, горы растворились, пурга свирепствовала.

Итак, на примере приведенных сравнений мы видим, что они самобытны, в них нет укоренившихся штампов, нет ничего привычного, и именно этим они притягивают, заставляют задуматься, вникнуть, понять, осмыслить и навсегда оставить в своем сердце образ, который они создали.

Таким образом, нельзя с уверенностью сказать, что какой-либо из тропов преобладает в творчестве М.Чванова, но наиболее часто нам встречаются эпитеты, сравнение, метафоры.  При помощи эпитетов автор сумел показать страх четверых и вызвать дрожь у читателя. А через метафорическое значение слов и словосочетаний писатель передает индивидуальность, неповторимость предметов, проявляя при этом собственный ассоциативный характер мышления, свое видение мира.……………………………………………..

2.2.2 Фигуры речи.

Но помимо тропов в поэзии любого автора присутствуют и другие средства выразительности. И поэтому теперь нам бы хотелось обратить внимание на синтаксические особенности прозы Михаила Чванова.

Стилистическая фигура (фигура речи) – это оборот речи, синтаксическое построение, используемое для усиления выразительности высказывания. Наиболее распространенные стилистические фигуры: парцелляция, синтаксический параллелизм, анафора, антитеза, бессоюзие, градация, инверсия, многосоюзие, параллелизм, риторический вопрос, риторическое обращение, умолчание, эллипсис, эпифора.

Посмотрим, что из этого есть в нашем тексте.

Синтаксический параллелизм — одинаковый порядок слов в нескольких предложениях. Найдём параллелизм в тексте:

1) Только кончилась бы поскорее эта страшная дорога. Только кончились бы эти мысли. 2) Четверо шли по леднику…Четверо шли по леднику… 3) Третий и Четвертый путались в снегу и видели… Третий и Четвертый бежали…Третий и Четвертый ошеломленно остановились… 4) Второй медленно и удивленно поднимался. Третий вскинул карабин… Четвертый бросился к Третьему… 5) Они не обращали на него внимания. Они не обращали на него внимания.  6) Потом началась пурга. Потом они шли по долине среди цветов. Потом они вышли на дорогу.  Потом их догнал автобус.

Наречие потом указывает на последовательность действий.

В тексте также есть риторический вопрос, назовём его. «А может быть, ничего этого и не было, может, действительно только сон?». Он содержит желание автора, чтобы все произошедшее было только сном.

Парцелляция–конструкция экспрессивного синтаксиса, представляющая собой намеренное расчленение связанного интонационно и на письме текста на несколько пунктуационно самостоятельных отрезков. Примеры из текста: Тянулись секунды. Складывались в минуты, долгие, как столетия. И снова четверо шли в горах. Час за часом. Четверо шли по леднику. В две связки. Действие ограничено в пространстве, но на всем протяжении текста бесконечность времени постоянно подчеркивается: И уже давным-давно потеряли счет времени. Уже много часов четверо кружили где-то на одном месте. Но в начале текста герои живут, опережая время: Четверо шли по леднику, и каждый жил уже той жизнью, что ждала его внизу. 

Парцелляция используется для того, чтобы показать бесконечность времени. Используя это средство выразительности, Михаил Чванов создает в своем произведении особую атмосферу своеобразного напряжения и ожидания чего-то, что должно ещё произойти. ……………………………………..
           Оксюморон – стилистическая фигура, состоящая в соединении двух понятий, противоречащих друг другу, логически исключающих одно другое, в результате которого возникает новое смысловое качество. Примеры из текста : тоскливую жуть, белой тьме.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Сколько в последнее время появляется новых сильных, талантливых авторов. Но почти все они грешат одним. В их произведениях никому не сопереживаешь. А часто и так — никого не жалко. Все какие-то порченные, и даже если испытывают бедствия, то невольно думаешь: «Сами виноваты во всем, так вам и надо!» Герои Михаила Чванова совсем не такие. Это настоящие люди, каких все меньше и меньше остается на белом свете. Они уходят и уходят с поверхности планеты Земля. Туда — в лучшие миры, к лучшим людям…

Если кто-то захочет больше узнать о самом Михаиле Чванове, лучше всего прочесть его автобиографическую повесть «Крест мой?!» Больше всего в ней, конечно, о том, как писатель восстанавливал в Башкирии мемориал Аксаковых — музей-усадьбу, Никольскую церковь, возвращал жителям аксаковских мест их драгоценную святыню. Здесь же прочтете много вдохновенных слов о любви к трем народам, населяющим башкирскую землю — к башкирам, татарам и русским. «Во второй раз вернувшись с Балкан, из раздираемой братоубийственной войной Югославии, я поехал на родину, к дорогим своим башкирам и татарам, и на всякий случай попросил место, где хотел бы лечь, если умру не вдали от Родины, где хотел бы лечь, чтобы оттуда мне хорошо были видны и башкирское село Каратавлы, и Татарский Малояз, и родная моя Михайловка»^[1].

В данной работе мы попытались проанализировать рассказ Михаила Чванова с точки зрения содержания и языка, нашли средства художественной изобразительности, фигуры речи, дали общую характеристику произведению  «Четверо наедине с горами». Данную тему мы собираемся развить, сделать морфологический, лексический и синтаксический анализы.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Сегань А., Яковлев А. Бельские просторы №6, 2005.
2. Чванов Михаил Андреевич «Вверх по реке времени»/ Издательство Вече /2009 г.
3. План анализа прозы / http://do.gendocs.ru/docs/index-41459.html.
4. http://gorsovet-ufa.ru/pochet/chvanov.php 

Список дитературы нужно дополнить

---

[1] Сегань А., Яковлев А. Бельские просторы №6, 2005.

Светило науки — 14 ответов — 0 раз оказано помощи

Четверо шли по леднику. В две связки.Четверо шли по леднику и молча улыбались друг другу: была прекрасная погода, и трудные горы оставались позади. В горах не увидеть такой улыбки. Так могут улыбаться лишь люди, которые много дней шли в горах, связанные одной веревкой, и теперь они благополучно возвращались вниз.Каждый думал о своем. По разным причинам люди уходят в горы. Одни искать себя. Другие наоборот: убежать от себя. Но от себя никуда не убежишь. Пока идешь к цели, вроде бы забудешь обо всем, что осталось внизу, одни только горы. Но стоит повернуть назад, все снова наваливается тебе на плечи.Четверо шли по леднику, и каждый жил уже той жизнью, что ждала его внизу. Вдруг тот, что шел первым, покачнулся, взмахнул руками. В том месте, где он только что шел, путь перерезала огромная трещина.Второго рвануло веревкой, бросило на ледник. Он пытался встать, но его неумолимо волочило к открывшейся трещине.Сбросив рюкзаки, Третий и Четвертый бросились ему на помощь, но бежать по глубокому свежему снегу было очень трудно.Второй сумел зацепиться за небольшой уступ под снегом, но удержался он на нем лишь мгновение, его снова опрокинуло на спину и поволокло дальше.Третий и Четвертый путались в снегу и видели, что уже поздно. Но на самом краю трещины Второму удалось воткнуть в лед штычок ледоруба. Распластавшись на льду, он повис над обрывом.Третий и Четвертый бежали, теряя последние силы. Вдруг Второй выхватил нож и одним ударом перерубил натянутую, как струна, веревку.Третий и Четвертый ошеломленно остановились, словно задохнулись горячим свинцом. Из трещины донесся отчаянный вскрик, а за ним удары падающего тела.Потом несколько мгновений гнетущая тишина.Потом Второй встал и сделал несколько быстрых шагов от трещины. В нерешительности остановился.И снова была цепенящая тишина. Словно горы звенели, и вот-вот что-то должно было лопнуть.Двое стояли в глубоком снегу против Второго, и обезумевшие от бега сердца колотились в висках.В глазах Второго метнулся ужас. Он сделал еще один шаг им навстречу, но двое стояли, не шелохнувшись. Он покачнулся, обхватил голову руками и, спотыкаясь, пошел назад к трещине. Остановился на краю, снова шагнул в сторону и тяжело осел в снегу.Еще напряженнее зазвенели горы.Вдруг Третий сорвал с плеча карабин. Встань! закричал он, но крика не получилось, словно в разорванном горле клокотала кровь. Вста-а-нь! закричал он, и эхо испуганно заметалось в скалах.Второй медленно и удивленно поднимался. На его лице бродила странная улыбка, и зачем-то он старался стряхнуть со штормовки снег.Третий вскинул карабин, но руки его дрожали, и мушка карабина обезумело металась по вершинам гор.Четвертый бросился к Третьему, толкнул его в плечо, грохнул выстрел, и оба, поскользнувшись, упали в снег.