Время чтения: 4 мин.
Чудеса, граждане! Кругом, можно сказать, пар, электрическая энергия, швейные ножные машинки, — и тут же наряду с этим — колдуны и кудесники.
Совершенные чудеса!
У мужика в деревне сеялка и веялка, и землю свою мужик раздраконивает паровым трактором, и тут же рядом и почти в каждой деревне проживает колдун. Живет, хлеб жует и мужичков поцукивает.
Странные и непонятные вещи!
На днях вот в одной деревне убили колдуна. Ну убили, убили — забыть надо. Так не забыли мужички. Плачут теперь и рыдают и рвут на себе волосенки.
Потому — пугаются, что будет наказание свыше.
А пришел этот колдун перед самой своей гибелью к одному среднему мужику. А примета такая: пришел колдун — значит, жди беды: либо корова скончается, либо другое несчастье.
Пришел колдун и сел за стол. А глаза у самого мутные, усы книзу, и бороденка треплется. Сидит колдун за столом и почесывает левую руку. Ну, конечно, в избе испугались. Хозяйка мечется, кряхтит, прет на стол все съедобное. Старуха кланяется между тем колдуну в пояс и наивно спрашивает:
— И чего ты, батюшка, пришел, сел за стол и чешешь левую ручку? Не случится ли какой бедишки или горя?
А колдун, нахмурясь, отвечает:
— Может, бабка, и случится. А случится, так откупишься, божья старушка. Бояться беды нечего.
А хозяин, инвалид Тимошка, цыкает на старушку и сам к колдуну подходит.
— Нечего, говорит, дарма тут сидеть — прохлаждаться. Нечего, говорит, тут ручки чесать — блох у меня разводить. Почесал и хватит — катись колбаской.
Ахнули в избе от нахальной реплики. А колдун посерел, встал, понюхал пустой воздух и вышел.
Ну вышел — вышел. Баба плачет, старушка хрюкает, а Тимошка, выпятив грудь, отвечает:
— Я, говорит, еще премного жалею, что колдуна между глаз не ударил. Я, говорит, колдунов завсегда в переносье бью.
И вот наступила ночь. Баба плачет, старушка хрюкает. А Тимошка на лавке лежит и носом посвистывает. Вдруг среди ночи баба Тимошку будит.
— Ну, говорит, дождались — несчастье. Слушай!
И верно: со двора из хлева тоненько так теля заливается.
Ну, зажгли фонарь, вышли во двор — верно: стоит теленок посередь хлева, хвостик свой приподнял ввысь и орет, орет — ушам скучно.
Дали телке хлебца моченого — не берет. Дали молока — отказывается.
И орет всю ночь. И утром орет. И в обед орет.
Вечером бабы поднаперли на Тимошку. Велели повалиться ему в ноги колдуну и выпросить прощение. Тимошка покобенился, но пошел.
Пришел.
— Чего, — спрашивает колдун, — не телка ли орет?
— Испугался Тимошка.
— Да, говорит, гражданин колдун, орет телка. Не вели, говорит, казнить, а вели миловать. С меня, говорит, приходится.
— Ладно, — сказал колдун.
И пошел. Он пошел впереди, а Тимошка за ним. Дошли до дому, а колдун и говорит:
— Как войдем в ворота, отвернися в сторону и шепчи молитвы. Я же потружусь и сам пойду к теленку.
И пошел к теленку.
А Тимошка обождал слегка и за ним. Колдун в хлев, а Тимошка припал к стене и в щелку смотрит, чего колдун ворожить будет.
А колдун между тем взял в руку телячий хвост и вынимает из него булавку.
Закричал тут Тимошка, запер хлев, созвал мужиков и объяснил дело.
Начали колдуна бить.
Били колдуна, били — молчал колдун, но, помирая, сказал:
— Не я всунул в телячий хвост булавку — Бог всунул.
С тем и помер.
Ну помер — помер. На сегодня, например, помер — завтра несчастье: у мужика в соседней деревне корова ногой куру задавила.
Месяц или два прошло — бац еще несчастье: шел пьяненький мужик домой, свалился в канаву и ногу себе вывернул. Два эти несчастья случились, и мужички ждут третьего. А третье случится — будут ждать четвертого.
Будет теперь колдун крошить народ человеческий.
Чудеса, граждане! Кругом, можно сказать, пар, электрическая энергия, швейные ножные машинки, — и тут же наряду с этим — колдуны и кудесники.
Совершенные чудеса!
У мужика в деревне сеялка и веялка, и землю свою мужик раздраконивает паровым трактором, и тут же рядом и почти в каждой деревне проживает колдун. Живет, хлеб жует и мужичков поцукивает [покрикивать (прим.)].
Странные и непонятные вещи!
На днях вот в одной деревне убили колдуна. Ну убили, убили — забыть надо. Так не забыли мужички. Плачут теперь и рыдают и рвут на себе волосенки.
Потому — пугаются, что будет наказание свыше.
А пришел этот колдун перед самой своей гибелью к одному среднему мужику. А примета такая: пришел колдун — значит, жди беды: либо корова скончается, либо другое несчастье.
Пришел колдун и сел за стол. А глаза у самого мутные, усы книзу, и бороденка треплется. Сидит колдун за столом и почесывает левую руку [по народным поверьям, левая рука чешется к получению денег (прим.)]. Ну, конечно, в избе испугались. Хозяйка мечется, кряхтит, прет на стол все съедобное. Старуха кланяется между тем колдуну в пояс и наивно спрашивает:
— И чего ты, батюшка, пришел, сел за стол и чешешь левую ручку? Не случится ли какой бедишки или горя?
А колдун, нахмурясь, отвечает:
— Может, бабка, и случится. А случится, так откупишься, божья старушка. Бояться беды нечего.
А хозяин, инвалид Тимошка, цыкает на старушку и сам к колдуну подходит.
— Нечего, говорит, дарма тут сидеть — прохлаждаться. Нечего, говорит, тут ручки чесать — блох у меня разводить. Почесал и хватит — катись колбаской.
Ахнули в избе от нахальной реплики. А колдун посерел, встал, понюхал пустой воздух и вышел.
Ну вышел — вышел. Баба плачет, старушка хрюкает, а Тимошка, выпятив грудь, отвечает:
— Я, говорит, еще премного жалею, что колдуна между глаз не ударил. Я, говорит, колдунов завсегда в переносье бью.
И вот наступила ночь. Баба плачет, старушка хрюкает. А Тимошка на лавке лежит и носом посвистывает. Вдруг среди ночи баба Тимошку будит.
— Ну, говорит, дождались — несчастье. Слушай!
И верно: со двора из хлева тоненько так теля заливается.
Ну, зажгли фонарь, вышли во двор — верно: стоит теленок посередь хлева, хвостик свой приподнял ввысь и орет, орет — ушам скучно.
Дали телке хлебца моченого — не берет. Дали молока — отказывается.
И орет всю ночь. И утром орет. И в обед орет.
Вечером бабы поднаперли на Тимошку. Велели повалиться ему в ноги колдуну и выпросить прощение. Тимошка покобенился, но пошел.
Пришел.
— Чего, — спрашивает колдун, — не телка ли орет?
— Испугался Тимошка.
— Да, говорит, гражданин колдун, орет телка. Не вели, говорит, казнить, а вели миловать. С меня, говорит, приходится.
— Ладно, — сказал колдун.
И пошел. Он пошел впереди, а Тимошка за ним. Дошли до дому, а колдун и говорит:
— Как войдем в ворота, отвернися в сторону и шепчи молитвы. Я же потружусь и сам пойду к теленку.
И пошел к теленку.
А Тимошка обождал слегка и за ним. Колдун в хлев, а Тимошка припал к стене и в щелку смотрит, чего колдун ворожить будет.
А колдун между тем взял в руку телячий хвост и вынимает из него булавку.
Закричал тут Тимошка, запер хлев, созвал мужиков и объяснил дело.
Начали колдуна бить.
Били колдуна, били — молчал колдун, но, помирая, сказал:
— Не я всунул в телячий хвост булавку — Бог всунул.
С тем и помер.
Ну помер — помер. На сегодня, например, помер — завтра несчастье: у мужика в соседней деревне корова ногой куру задавила.
Месяц или два прошло — бац еще несчастье: шел пьяненький мужик домой, свалился в канаву и ногу себе вывернул. Два эти несчастья случились, и мужички ждут третьего. А третье случится — будут ждать четвертого.
Будет теперь колдун крошить народ человеческий.
Рассказ Зощенко Колдун учит смотреть на вещи трезво, критически оценивать любое непонятное явление. Слепая вера в мистику, колдовство и приметы до добра не доводит. Автор рассказа удивляется, что даже в век науки и техники народ боится колдунов. Однажды к деревенскому мужику Тимошке зашел колдун, чтобы предупредить о грядущем несчастье с коровой. Тимошка разозлился и выгнал колдуна. Тот сильно обиделся. Ночью Тимошку разбудила жена и сказала, что заболел теленок: ничего не ест и орет дурным голосом. Испугался мужик и к колдуну бросился. Когда началось «лечение» теленка, Тимошка решил подсмотреть в щелочку. И увидел, как колдун вытаскивает из хвоста животного острую булавку. За такие дела колдуна избили до смерти. Но и после этого боялись его мести «с того света».
Чудеса, граждане! Кругом, можно сказать, пар, электрическая энергия, швейные ножные машинки, — и тут же наряду с этим — колдуны и кудесники.
Совершенные чудеса!
У мужика в деревне сеялка и веялка, и землю свою мужик раздраконивает паровым трактором, и тут же рядом и почти в каждой деревне проживает колдун. Живет, хлеб жует и мужичков поцукивает.
Странные и непонятные вещи!
На днях вот в одной деревне убили колдуна. Ну убили, убили — забыть надо. Так не забыли мужички. Плачут теперь и рыдают и рвут на себе волосенки.
Потому — пугаются, что будет наказание свыше.
А пришел этот колдун перед самой своей гибелью к одному среднему мужику. А примета такая: пришел колдун — значит, жди беды: либо корова скончается, либо другое несчастье.
Пришел колдун и сел за стол. А глаза у самого мутные, усы книзу, и бороденка треплется. Сидит колдун за столом и почесывает левую руку. Ну, конечно, в избе испугались. Хозяйка мечется, кряхтит, прет на стол все съедобное. Старуха кланяется между тем колдуну в пояс и наивно спрашивает:
— И чего ты, батюшка, пришел, сел за стол и чешешь левую ручку? Не случится ли какой бедишки или горя?
А колдун, нахмурясь, отвечает:
— Может, бабка, и случится. А случится, так откупишься, божья старушка. Бояться беды нечего.
А хозяин, инвалид Тимошка, цыкает на старушку и сам к колдуну подходит.
— Нечего, говорит, дарма тут сидеть — прохлаждаться. Нечего, говорит, тут ручки чесать — блох у меня разводить. Почесал и хватит — катись колбаской.
Ахнули в избе от нахальной реплики. А колдун посерел, встал, понюхал пустой воздух и вышел.
Ну вышел — вышел. Баба плачет, старушка хрюкает, а Тимошка, выпятив грудь, отвечает:
— Я, говорит, еще премного жалею, что колдуна между глаз не ударил. Я, говорит, колдунов завсегда в переносье бью.
И вот наступила ночь. Баба плачет, старушка хрюкает. А Тимошка на лавке лежит и носом посвистывает. Вдруг среди ночи баба Тимошку будит.
— Ну, говорит, дождались — несчастье. Слушай!
И верно: со двора из хлева тоненько так теля заливается.
Ну, зажгли фонарь, вышли во двор — верно: стоит теленок посередь хлева, хвостик свой приподнял ввысь и орет, орет — ушам скучно.
Дали телке хлебца моченого — не берет. Дали молока — отказывается.
И орет всю ночь. И утром орет. И в обед орет.
Вечером бабы поднаперли на Тимошку. Велели повалиться ему в ноги колдуну и выпросить прощение. Тимошка покобенился, но пошел.
Пришел.
— Чего, — спрашивает колдун, — не телка ли орет?
— Испугался Тимошка.
— Да, говорит, гражданин колдун, орет телка. Не вели, говорит, казнить, а вели миловать. С меня, говорит, приходится.
— Ладно, — сказал колдун.
И пошел. Он пошел впереди, а Тимошка за ним. Дошли до дому, а колдун и говорит:
— Как войдем в ворота, отвернися в сторону и шепчи молитвы. Я же потружусь и сам пойду к теленку.
И пошел к теленку.
А Тимошка обождал слегка и за ним. Колдун в хлев, а Тимошка припал к стене и в щелку смотрит, чего колдун ворожить будет.
А колдун между тем взял в руку телячий хвост и вынимает из него булавку.
Закричал тут Тимошка, запер хлев, созвал мужиков и объяснил дело.
Начали колдуна бить.
Били колдуна, били — молчал колдун, но, помирая, сказал:
— Не я всунул в телячий хвост булавку — Бог всунул.
С тем и помер.
Ну помер — помер. На сегодня, например, помер — завтра несчастье: у мужика в соседней деревне корова ногой куру задавила.
Месяц или два прошло — бац еще несчастье: шел пьяненький мужик домой, свалился в канаву и ногу себе вывернул. Два эти несчастья случились, и мужички ждут третьего. А третье случится — будут ждать четвертого.
Будет теперь колдун крошить народ человеческий.
КОЛДУН
Чудеса, граждане! Кругом, можно сказать, пар, электрическая энергия, швейные ножные машинки — и тут же наряду с этим — колдуны и кудесники[1].
Совершенные чудеса!
У мужика в деревне сеялка[2] и веялка[3], и землю свою мужик раздраконивает паровым трактором, и тут же рядом и почти в каждой деревне проживает колдун. Живёт, хлеб жуёт и мужичков поцукивает[4].
Странные и непонятные вещи!
На днях вот в одной деревне убили колдуна. Ну убили, убили — забыть надо. Так не забыли мужички. Плачут теперь и рыдают и рвут на себе волосёнки.
Потому — пугаются, что будет наказание свыше.
А пришёл этот колдун перед самой своей гибелью к одному среднему мужику. А примета такая: пришёл колдун — значит, жди беды: либо корова скончается, либо другое несчастье.
Пришёл колдун и сел за стол. А глаза у самого мутные, усы книзу, и бородёнка треплется.
Сидит колдун за столом и почёсывает левую руку[5].
Ну, конечно, в избе испугались. Хозяйка мечется, кряхтит, прёт на стол все съедобное. Старуха кланяется между тем колдуну в пояс и наивно спрашивает:
— И чего ты, батюшка, пришёл, сел за стол и чешешь левую ручку? Не случится ли какой бедишки или горя?
А колдун, нахмурясь, отвечает
— Может, бабка, и случится. А случится, так откупишься, божья старушка. Бояться беды нечего.
А хозяин, инвалид Тимошка, цыкает на старушку и сам к колдуну подходит.
— Нечего, говорит, дарма тут сидеть — прохлаждаться. Нечего, говорит, тут ручки чесать — блох у меня разводить. Почесал и хватит — катись колбаской.
Ахнули в избе от нахальной реплики. А колдун посерел, встал, понюхал пустой воздух и вышел.
— Ну вышел — вышел. Баба плачет, старушка хрюкает, а Тимошка, выпятив грудь, отвечает:
— Я, говорит, еще премного жалею, что колдуна между глаз не ударил. Я, говорит, колдунов завсегда в переносье бью. И вот наступила ночь. Баба плачет, старушка хрюкает. А Тимошка на лавке лежит и носом посвистывает.
— Вдруг среди ночи баба Тимошку будит.
— Ну, говорит, дождались — несчастье. Слушай!
— И верно, со двора из хлева тоненько так теля заливается. Ну, зажгли фонарь, вышли во двор — верно стоит телёнок посередь хлева, хвостик свой приподнял ввысь и орёт, орет — ушам скучно.
— Дали тёлке хлебца мочёного — не берёт. Дали молока — отказывается. И орёт всю ночь. И утром орёт. И в обед орёт. Вечером бабы поднапёрли на Тимошку. Велели повалиться ему в ноги колдуну и выпросить прощение.
— Тимошка покобенился, но пошёл. Пришёл.
— Чего, — спрашивает колдун, — не тёлка ли орёт?
— Испугался Тимошка.
— Да, говорит, гражданин колдун, орёт тёлка. Не вели, говорит, казнить, а вели миловать. С меня, говорит, приходится.
— Ладно, — сказал колдун.
— И пошёл. Он пошёл впереди, а Тимошка за ним. Дошли до дому, а колдун и говорит:
— Как войдем в ворота, отвернися в сторону и шепчи молитвы. Я же потружусь и сам пойду к телёнку.
— И пошел к телёнку.
— А Тимошка обождал слегка и за ним. Колдун в хлев, а Тимошка припал к стене и в щёлку смотрит, чего колдун ворожить будет.
— А колдун между тем взял в руку телячий хвост и вынимает из него
— булавку.
— Закричал тут Тимошка, запер хлев, созвал мужиков и объяснил дело. Начали колдуна бить.
— Били колдуна, били — молчал колдун, но, помирая, сказал:
— Не я всунул в телячий хвост булавку — бог всунул.
— С тем и помер.
— Ну помер — помер. На сегодня, например, помер — завтра несчастье: у мужика в соседней деревне корова ногой куру задавила.
— Месяц или два прошло — бац! — ещё несчастье шёл пьяненький мужик домой, свалился в канаву и ногу себе вывернул. Два эти несчастья случились, и мужички ждут третьего. А третье случится — будут ждать четвертого.
— Будет теперь колдун крошить народ человеческий.
Примечания:
2
сеялка — орудие для засева семян в XIX начале XX века;
3
веялка — орудие для очистки зерна от примесей;
5
почёсывает левую руку — по народным поверьям, левая рука чешется к получению денег.
Чудеса, граждане! Кругом, можно сказать, пар, электрическая энергия, швейные ножные машинки, — и тут же наряду с этим — колдуны и кудесники.
Совершенные чудеса!
У мужика в деревне сеялка и веялка, и землю свою мужик раздраконивает паровым трактором, и тут же рядом и почти в каждой деревне проживает колдун. Живет, хлеб жует и мужичков поцукивает.
Странные и непонятные вещи!
На днях вот в одной деревне убили колдуна. Ну убили, убили — забыть надо. Так не забыли мужички. Плачут теперь и рыдают и рвут на себе волосенки.
Потому — пугаются, что будет наказание свыше.
А пришел этот колдун перед самой своей гибелью к одному среднему мужику. А примета такая: пришел колдун — значит, жди беды: либо корова скончается, либо другое несчастье.
Пришел колдун и сел за стол. А глаза у самого мутные, усы книзу, и бороденка треплется. Сидит колдун за столом и почесывает левую руку. Ну, конечно, в избе испугались. Хозяйка мечется, кряхтит, прет на стол все съедобное. Старуха кланяется между тем колдуну в пояс и наивно спрашивает:
— И чего ты, батюшка, пришел, сел за стол и чешешь левую ручку? Не случится ли какой бедишки или горя?
А колдун, нахмурясь, отвечает:
— Может, бабка, и случится. А случится, так откупишься, божья старушка. Бояться беды нечего.
А хозяин, инвалид Тимошка, цыкает на старушку и сам к колдуну подходит.
— Нечего, говорит, дарма тут сидеть — прохлаждаться. Нечего, говорит, тут ручки чесать — блох у меня разводить. Почесал и хватит — катись колбаской.
Ахнули в избе от нахальной реплики. А колдун посерел, встал, понюхал пустой воздух и вышел.
Ну вышел — вышел. Баба плачет, старушка хрюкает, а Тимошка, выпятив грудь, отвечает:
— Я, говорит, еще премного жалею, что колдуна между глаз не ударил. Я, говорит, колдунов завсегда в переносье бью.
И вот наступила ночь. Баба плачет, старушка хрюкает. А Тимошка на лавке лежит и носом посвистывает. Вдруг среди ночи баба Тимошку будит.
— Ну, говорит, дождались — несчастье. Слушай!
И верно: со двора из хлева тоненько так теля заливается.
Ну, зажгли фонарь, вышли во двор — верно: стоит теленок посередь хлева, хвостик свой приподнял ввысь и орет, орет — ушам скучно.
Дали телке хлебца моченого — не берет. Дали молока — отказывается.
И орет всю ночь. И утром орет. И в обед орет.
Вечером бабы поднаперли на Тимошку. Велели повалиться ему в ноги колдуну и выпросить прощение. Тимошка покобенился, но пошел.
Пришел.
— Чего, — спрашивает колдун, — не телка ли орет?
— Испугался Тимошка.
— Да, говорит, гражданин колдун, орет телка. Не вели, говорит, казнить, а вели миловать. С меня, говорит, приходится.
— Ладно, — сказал колдун.
И пошел. Он пошел впереди, а Тимошка за ним. Дошли до дому, а колдун и говорит:
— Как войдем в ворота, отвернися в сторону и шепчи молитвы. Я же потружусь и сам пойду к теленку.
И пошел к теленку.
А Тимошка обождал слегка и за ним. Колдун в хлев, а Тимошка припал к стене и в щелку смотрит, чего колдун ворожить будет.
А колдун между тем взял в руку телячий хвост и вынимает из него булавку.
Закричал тут Тимошка, запер хлев, созвал мужиков и объяснил дело.
Начали колдуна бить.
Били колдуна, били — молчал колдун, но, помирая, сказал:
— Не я всунул в телячий хвост булавку — Бог всунул.
С тем и помер.
Ну помер — помер. На сегодня, например, помер — завтра несчастье: у мужика в соседней деревне корова ногой куру задавила.
Месяц или два прошло — бац еще несчастье: шел пьяненький мужик домой, свалился в канаву и ногу себе вывернул. Два эти несчастья случились, и мужички ждут третьего. А третье случится — будут ждать четвертого.
Будет теперь колдун крошить народ человеческий.
Колдун
Колдун. Михаил Михайлович Зощенко
Чудеса, граждане! Кругом, можно сказать, пар, электрическая энергия, швейные ножные машинки — и тут же наряду с этим — колдуны и кудесники[1].
Совершенные чудеса!
У мужика в деревне сеялка[2] и веялка[3], и землю свою мужик раздраконивает паровым трактором, и тут же рядом и почти в каждой деревне проживает колдун. Живёт, хлеб жуёт и мужичков поцукивает[4].
Странные и непонятные вещи!
На днях вот в одной деревне убили колдуна. Ну убили, убили — забыть надо. Так не забыли мужички. Плачут теперь и рыдают и рвут на себе волосёнки.
Потому — пугаются, что будет наказание свыше.
А пришёл этот колдун перед самой своей гибелью к одному среднему мужику. А примета такая: пришёл колдун — значит, жди беды: либо корова скончается, либо другое несчастье.
Пришёл колдун и сел за стол. А глаза у самого мутные, усы книзу, и бородёнка треплется.
Сидит колдун за столом и почёсывает левую руку[5].
Ну, конечно, в избе испугались. Хозяйка мечется, кряхтит, прёт на стол все съедобное. Старуха кланяется между тем колдуну в пояс и наивно спрашивает:
— И чего ты, батюшка, пришёл, сел за стол и чешешь левую ручку? Не случится ли какой бедишки или горя?
А колдун, нахмурясь, отвечает
— Может, бабка, и случится. А случится, так откупишься, божья старушка. Бояться беды нечего.
А хозяин, инвалид Тимошка, цыкает на старушку и сам к колдуну подходит.
— Нечего, говорит, дарма тут сидеть — прохлаждаться. Нечего, говорит, тут ручки чесать — блох у меня разводить. Почесал и хватит — катись колбаской.
Ахнули в избе от нахальной реплики. А колдун посерел, встал, понюхал пустой воздух и вышел.
— Ну вышел — вышел. Баба плачет, старушка хрюкает, а Тимошка, выпятив грудь, отвечает:
— Я, говорит, еще премного жалею, что колдуна между глаз не ударил. Я, говорит, колдунов завсегда в переносье бью. И вот наступила ночь. Баба плачет, старушка хрюкает. А Тимошка на лавке лежит и носом посвистывает.
— Вдруг среди ночи баба Тимошку будит.
— Ну, говорит, дождались — несчастье. Слушай!
— И верно, со двора из хлева тоненько так теля заливается. Ну, зажгли фонарь, вышли во двор — верно стоит телёнок посередь хлева, хвостик свой приподнял ввысь и орёт, орет — ушам скучно.
— Дали тёлке хлебца мочёного — не берёт. Дали молока — отказывается. И орёт всю ночь. И утром орёт. И в обед орёт. Вечером бабы поднапёрли на Тимошку. Велели повалиться ему в ноги колдуну и выпросить прощение.
— Тимошка покобенился, но пошёл. Пришёл.
— Чего, — спрашивает колдун, — не тёлка ли орёт?
— Испугался Тимошка.
— Да, говорит, гражданин колдун, орёт тёлка. Не вели, говорит, казнить, а вели миловать. С меня, говорит, приходится.
— Ладно, — сказал колдун.
— И пошёл. Он пошёл впереди, а Тимошка за ним. Дошли до дому, а колдун и говорит:
— Как войдем в ворота, отвернися в сторону и шепчи молитвы. Я же потружусь и сам пойду к телёнку.
— И пошел к телёнку.
— А Тимошка обождал слегка и за ним. Колдун в хлев, а Тимошка припал к стене и в щёлку смотрит, чего колдун ворожить будет.
— А колдун между тем взял в руку телячий хвост и вынимает из него
— булавку.
— Закричал тут Тимошка, запер хлев, созвал мужиков и объяснил дело. Начали колдуна бить.
— Били колдуна, били — молчал колдун, но, помирая, сказал:
— Не я всунул в телячий хвост булавку — бог всунул.
— С тем и помер.
— Ну помер — помер. На сегодня, например, помер — завтра несчастье: у мужика в соседней деревне корова ногой куру задавила.
— Месяц или два прошло — бац! — ещё несчастье шёл пьяненький мужик домой, свалился в канаву и ногу себе вывернул. Два эти несчастья случились, и мужички ждут третьего. А третье случится — будут ждать четвертого.
— Будет теперь колдун крошить народ человеческий.
Примечания:
1 Кудесник — чародей, волшебник;
2 сеялка — орудие для засева семян в XIX начале XX века;
3 веялка — орудие для очистки зерна от примесей;
4 поцукивать — покрикивать;
5 почёсывает левую руку — по народным поверьям, левая рука чешется к получению денег.
Два года я искал и, наконец, нашел.
Потеснитесь еще слегка, уважаемые писатели! Дозвольте досказать фабулу. Пожирнее набирайте, дорогие наборщики.
Так вот — нашел. Встретил ее в клубе, когда она с пеной на губах защищала этот лозунг.
Конечно, она не была красивая эта дамочка, но я смотрел не на ее наружность, я смотрел на ее внутренность.
А наружность у ней была скромная — волосики были под ноль отрезаны и одна губа несколько свешивалась книзу, что придавало лицу печальное выражение. Но зато цвет лица был красный и здоровый.
Когда я к ней подошел, то она брызгала слюной и говорила, что никогда не позволит мужчине на себя тратиться.
— Это, — говорю — гражданка, до первого случая. Небось, когда корабль тонет, то дамы вперед, а мужчина тони и захлебывайся в море.
— Нет, — говорит, — тонуть, так вместе.
— Ну, — говорю, — разрешите тогда познакомиться.
Познакомились. Стали с ней всюду бывать. Действительно, платит за себя и презрительно отзывается о других дамах.
Два месяца я с ней походил — делаю официальное предложение.
— Позвольте, — говорю, — быть вашим спутником в жизни. Вы, — говорю, — работаете на себя, я на себя. Вы за вход, и я за вход. Очень, говорю, это симпатично и вполне совпадает с лозунгом.
А она говорит:
— Ладно. Только, — говорит, — все свадебные издержки пополам.
— Пожалуйста, — говорю.
Так вот я и женился.
Потеснитесь еще слегка, дорогие писатели! Сейчас доскажу.
Так вот, женился я в мае, а в июне увольняют мою супругу со службы, как замужнюю.
А она домой приходит и смеется.
— Вы, — говорит, — мне супруг, вы и содержите.
Побежал я на ее службу объясняться, а там и слушать не хотят и насчет лозунга улыбаются.
Уважаемые редакторы и дорогие наборщики! Как же это так? За что же я погиб? И за какие грехи мне теперь жить с кикиморой?
Где же дорогой лозунг? Неужели позабыт навеки?
Колдун
Чудеса, граждане! Кругом, можно сказать, пар, электрическая энергия, швейные ножные машинки, — и тут же наряду с этим — колдуны и кудесники.
Совершенные чудеса!
У мужика в деревне сеялка и веялка, и землю свою мужик раздраконивает паровым трактором, и тут же рядом и почти в каждой деревне проживает колдун. Живет, хлеб жует и мужичков поцукивает.
Странные и непонятные вещи!
На днях вот в одной деревне убили колдуна. Ну убили, убили — забыть надо. Так не забыли мужички. Плачут теперь и рыдают и рвут на себе волосенки.
Потому — пугаются, что будет наказание свыше.
А пришел этот колдун перед самой своей гибелью к одному среднему мужику. А примета такая: пришел колдун — значит, жди беды: либо корова скончается, либо другое несчастье.
Пришел колдун и сел за стол. А глаза у самого мутные, усы книзу, и бороденка треплется. Сидит колдун за столом и почесывает левую руку. Ну, конечно, в избе испугались. Хозяйка мечется, кряхтит, прет на стол все съедобное. Старуха кланяется между тем колдуну в пояс и наивно спрашивает:
— И чего ты, батюшка, пришел, сел за стол и чешешь левую ручку? Не случится ли какой бедишки или горя?
А колдун, нахмурясь, отвечает:
— Может, бабка, и случится. А случится, так откупишься, божья старушка. Бояться беды нечего.
А хозяин, инвалид Тимошка, цыкает на старушку и сам к колдуну подходит.
— Нечего, говорит, дарма тут сидеть — прохлаждаться. Нечего, говорит, тут ручки чесать — блох у меня разводить. Почесал и хватит — катись колбаской.
Ахнули в избе от нахальной реплики. А колдун посерел, встал, понюхал пустой воздух и вышел.
Ну вышел — вышел. Баба плачет, старушка хрюкает, а Тимошка, выпятив грудь, отвечает:
— Я, говорит, еще премного жалею, что колдуна между глаз не ударил. Я, говорит, колдунов завсегда в переносье бью.
И вот наступила ночь. Баба плачет, старушка хрюкает. А Тимошка на лавке лежит и носом посвистывает. Вдруг среди ночи баба Тимошку будит.
— Ну, говорит, дождались — несчастье. Слушай!
И верно: со двора из хлева тоненько так теля заливается.
Ну, зажгли фонарь, вышли во двор — верно: стоит теленок посередь хлева, хвостик свой приподнял ввысь и орет, орет — ушам скучно.
Дали телке хлебца моченого — не берет. Дали молока — отказывается.
И орет всю ночь. И утром орет. И в обед орет.
Вечером бабы поднаперли на Тимошку. Велели повалиться ему в ноги колдуну и выпросить прощение. Тимошка покобенился, но пошел.
Пришел.
— Чего, — спрашивает колдун, — не телка ли орет?
— Испугался Тимошка.
— Да, говорит, гражданин колдун, орет телка. Не вели, говорит, казнить, а вели миловать. С меня, говорит, приходится.
— Ладно, — сказал колдун.
И пошел. Он пошел впереди, а Тимошка за ним. Дошли до дому, а колдун и говорит:
— Как войдем в ворота, отвернися в сторону и шепчи молитвы. Я же потружусь и сам пойду к теленку.
И пошел к теленку.
А Тимошка обождал слегка и за ним. Колдун в хлев, а Тимошка припал к стене и в щелку смотрит, чего колдун ворожить будет.
А колдун между тем взял в руку телячий хвост и вынимает из него булавку.
Закричал тут Тимошка, запер хлев, созвал мужиков и объяснил дело.
Начали колдуна бить.
Били колдуна, били — молчал колдун, но, помирая, сказал:
— Не я всунул в телячий хвост булавку — Бог всунул.
С тем и помер.
Ну помер — помер. На сегодня, например, помер — завтра несчастье: у мужика в соседней деревне корова ногой куру задавила.
Месяц или два прошло — бац еще несчастье: шел пьяненький мужик домой, свалился в канаву и ногу себе вывернул. Два эти несчастья случились, и мужички ждут третьего. А третье случится — будут ждать четвертого.
Будет теперь колдун крошить народ человеческий.
Случай в больнице
В феврале я, братцы мои, заболел.
Лег в городскую больницу. И вот лежу, знаете ли, в городской больнице, лечусь и душой отдыхаю. А кругом тишь и гладь и божья благодать. Кругом чистота и порядок, даже лежать неловко. А захочешь плюнуть — плевательница. Сесть захочешь — стул имеется, захочешь сморкнуться — сморкайся на здоровье в руку, а чтоб в простыню — ни боже мой, в простыню нипочем не позволяют. Порядка, говорят, такого нет.
Ну и смиряешься.
И нельзя не смириться. Такая вокруг забота, такая ласка, что лучше и не придумать. Лежит, представьте себе, какой-нибудь паршивенький человек, а ему и обед волокут, и кровать убирают, и градусники под мышку ставят, и клистиры собственноручно пихают, и даже интересуются здоровьем.
И кто интересуется? Важные, передовые люди — врачи, доктора, сестрички милосердия и опять же фельдшер Иван Иванович.
И такую я благодарность почувствовал ко всему этому персоналу, что решил принести материальную благодарность.
Всем, думаю, не дашь — потрохов не хватит. Дам, думаю, одному. А кому — стал присматриваться.
И вижу: некому больше дать, иначе как фельдшеру Ивану Ивановичу. Мужчина, вижу, крупный и представительный и больше всех старается и даже из кожи вон лезет.
Ладно, думаю, дам ему. И стал обдумывать, как ему всунуть, чтоб и достоинство его не оскорбить, и чтоб не получить за это в рожу.
Случай скоро представился.
Подходит фельдшер к моей кровати. Здоровается.
— Здравствуйте, говорит, как здоровье? Был ли стул?
Эге, думаю, клюнуло.
— Как же, говорю, был стул, да кто-то из больных унес. А ежели вам присесть охота — присаживайтесь в ноги на кровать. Потолкуем.
Присел фельдшер на кровать и сидит.
— Ну, — говорю ему, — как вообще, что пишут, велики ли заработки?
Заработки, говорит, невелики, но которые интеллигентные больные и хотя бы при смерти, норовят непременно в руку сунуть.
Извольте, говорю, хотя и не при смерти, подать не отказываюсь. И даже давно про это мечтаю.
Вынимаю деньги и даю. А он этак любезно принял и сделал реверанс ручкой.
Колдун
О книге
Добавлена в библиотеку 07.08.2014
пользователем Elleroth
Издание 1958 года
Размер fb2 файла: 18.46 KB
Объём: 3 страниц
4.64
Книгу просматривали 256 раз, оценку поставили 53 читателя
Аннотация
Скачать или читать онлайн книгу Колдун
На этой странице свободной электронной библиотеки fb2.top любой посетитель может
читать онлайн бесплатно полную версию книги «Колдун» или скачать fb2
файл книги на свой смартфон или компьютер и читать её с помощью любой
современной книжной читалки. Книга написана автором Михаил Михайлович Зощенко,
относится к жанру Детская литература,
добавлена в библиотеку 07.08.2014 и доступна
полностью, абсолютно бесплатно и без регистрации.
С произведением «Колдун» , занимающим объем 3 печатных страниц,
вы наверняка проведете не один увлекательный вечер. В нашей онлайн
читалке предусмотрен ночной режим чтения, который отлично подойдет для тёмного
времени суток и чтения перед сном. Помимо этого, конечно же, можно читать
«Колдун» полностью в классическом режиме или же скачать всю книгу
целиком на свой смартфон в удобном формате fb2. Желаем увлекательного
чтения!
С этой книгой читают:
- Петербургский сборник. Поэты и беллетристы
— Михаил Зощенко - Круг. Альманах артели писателей, книга 1
— Михаил Зощенко - Зоркое око
— Михаил Зощенко - Умные животные
— Михаил Зощенко - Избранные произведения в одном томе
— Михаил Зощенко - Князь Димитрий Донской – надежда народа русского
— Валентина Сергеева - Невский. Главная битва
— Валентина Сергеева - Моцарт (картины из жизни)
— Николай Каринцев - Сказки Лешего. Сборник стихов и рассказов
— Владимир Лузан - Кики и новое колдовство
— Эйко Кадоно