Крапивин Владислав
Рассказы
ПОЧЕМУ ТАКОЕ ИМЯ?
ПОЧЕМУ ТАКОЕ ИМЯ?
Тоник, Тимка и Римма возвращались с последнего детского киносеанса из клуба судостроителей.
— Далеко до моста, — сказал Тимка. — Айда на берег. Может, кто-нибудь перевезёт.
— Попадёт, если дома узнают, — засомневался Тоник.
Римма презрительно вытянула губы:
— Мне не попадёт.
— Он всегда боится: «Нельзя, не разрешают…» Петька и тот не боится никогда, — проворчал Тимка. — Пойдёшь?
Тоник пошёл. Уж если маленький Петька, сосед Тоника, не боится, то ничего не поделаешь.
Обходя штабеля мокрого леса и перевёрнутые лодки, они выбрались к воде. Было начало лета, река разлилась и кое-где подошла вплотную к домам, подмывала заборы. Коричневая от размытого песка и глины, она несла брёвна и обрывки плотов.
По середине реки двигалась моторка.
— Везёт нам, — сказал Тимка. — Вон Мухин едет. Я его знаю.
— Какой Мухин? Инструктор ДОСААФ? — поинтересовалась Римка.
— Ага. Его брат в нашем классе учится.
Они хором несколько раз позвали Мухина, прежде чем он помахал кепкой и повернул к берегу.
— Как жизнь, рыжие? — приветствовал ребят Мухин. — На ту сторону?
Рыжей была только Римка.
— Сами-то вы красивый? — язвительно спросила она.
— А как же! Поехали.
— Женя, дай маленько порулить, — начал просить Тимка. — Ну, дай, Жень!
— На брёвна не посади нас, — предупредил Мухин.
Тимка заулыбался и стиснул в ладонях рукоятку руля. Всё было хорошо. Через несколько минут Тимка развернул лодку против течения и повёл её вдоль плотов, которые тянулись с правого берега.
— Ставь к волне! — закричал вдруг Мухин.
Отбрасывая крутые гребни, мимо проходил буксирный катер. Тимка растерялся. Он рванул руль, но не в ту сторону. Лодка ударилась носом о плот. Тоник ничего не успел сообразить. Он сидел впереди и сразу вылетел на плот. Скорость была большой, и Тоник проехал поперёк плота, как по громадному ксилофону, пересчитав локтями и коленками каждое брёвнышко.
Мухин обругал Тимку, отобрал руль и крикнул Тонику:
— Стукнулся, пацан? Ну, садись!
— Ладно, мы отсюда доберёмся, — сказала Римка и прыгнула на плот. За ней молча вылез Тимка.
Тоник сидел на брёвнах и всхлипывал. Боль была такая, что он даже не сдерживал слёз.
— Разнюнился, ребёночек, — вдруг разозлился Тимка. — Подумаешь, локоть расцарапал.
— Тебе бы так, — заступилась Римка. — Рулевой «Сено-солома»…
— А он хуже девчонки… То-о-нечка, — противно запел Тимка.
Теперь Тоник всхлипнул от обиды. Кое-как он поднялся и в упор поглядел на Тимку. Когда Тимка начинал дразниться, он становился противным: глаза делались маленькими, белёсые брови уползали на лоб, губы оттопыривались… Так бы и треснул его.
Тоник повернулся, хромая, перешёл на берег, и стал подниматься на обрыв по тропинке, едва заметной среди конопли и бурьяна.
В переулке, у водонапорной колонки он вымыл лицо, а дома поскорей натянул шаровары и рубашку с длинными рукавами, чтобы скрыть ссадины. И всё же мама сразу спросила:
— Что случилось, Тоничек?
— Ничего, — буркнул он.
— Я знаю, — сказал папа, не отрываясь от газеты. — Он подрался с Тимофеем.
Мама покачала головой:
— Не может быть, Тима почти на два года старше. Впрочем… она коротко вздохнула, — без матери растёт мальчик. Присмотра почти никакого…
Тоник раздвинул листья фикуса, сел на подоконник и свесил на улицу ноги. В горле у него снова запершило.
— Тимка никогда не дерётся.
Папа отложил газету и полез в карман за папиросой.
— Так что же произошло?
— А вот то… Придумали такое имя, что на улице не покажешься. То-о-нечка. Как у девчонки.
— Хорошее имя. Ан-тон.
— Чего хорошего?
— А чего плохого? — Папа отложил незажжёную папиросу и задумчиво произнёс: — Это имя не так просто придумано. Тут, дружище, целая история.
— Мне не легче, — сказал Тоник, но всё-таки обернулся и поглядел украдкой сквозь листья: собирается ли папа рассказывать?
Вот эта история.
Тогда папа учился в институте, и звали его не Сергеем Васильевичем, а Сергеем, Серёжей, и даже Серёжкой. После второго курса он вместе с товарищами поехал в Красноярский край убирать хлеб на целине.
Папа, то есть Сергей, жил вместе с десятью товарищами в глинобитной мазанке, одиноко белевшей на пологом склоне. Рядам с мазанкой были построены два крытых соломой навеса. Всё это называлось: «Полевой стан Кара-Сук».
Больше кругом ничего не было. Только степь и горы. На горах по утрам лежали серые косматые облака, а в степи стояли среди колючей травы горячие от солнца каменные идолы и странные синие ромашки. Среди жёлтых полей ярко зеленели квадраты хакасских курганов. В светлом небе кружили коршуны. Их распластанные тени скользили по горным склонам.
По ночам ярко горели звёзды.
Но однажды из-за горы, похожей на двугорбого верблюда, прилетел сырой ветер, и звёзды скрылись за глухими низкими облаками.
В эту ночь Сергей возвращался с соседнего стана. Он ходил туда с поручением бригадира и мог бы там заночевать, но не стал. Утром к ним на ток должны были прийти первые машины с зерном, и Сергей не хотел опаздывать к началу работы.
Он шагал прямиком по степи. Пока совсем не стемнело, Сергей видел знакомые очертания гор и не боялся сбиться с пути. Но сумерки сгущались, и горизонт растаял. А скоро вообще ничего не стало видно, даже свою вытянутую руку. И не было звёзд. Только низко над землёй в маленьком разрыве туч висела едва заметная хвостатая комета. Но Сергей увидел комету впервые и не мог узнать по ней направление.
Потом исчезла и комета. Глухая тёмная ночь навалилась, как тяжёлая чёрная вата. Ветер, который летел с северо-запада, не смог победить эту плотную темноту, ослабел и лёг спать в сухой траве.
Сергей шёл и думал, что заблудиться ночью в степи в сто раз хуже, чем в лесу. В лесу даже на ощупь можно отыскать мох на стволе или наткнуться на муравейник и узнать, где север и юг. А здесь темно и пусто. И тишина. Слышно лишь, как головки каких-то цветов щёлкают по голенищам сапог.
Сергей поднялся на невысокий холм и хотел идти дальше, но вдруг увидел с стороне маленький огонёк. Он горел неподвижно, словно где-то далеко светилось окошко. Сергей повернул на свет. Он думал, что придётся ещё много шагать, но через сотню метров подошёл к низкой глинобитной мазанке. Огонёк был не светом далёкого окошка, а пламенем керосиновой лампочки. Она стояла на плоской крыше мазанки, бросая вокруг жёлтый рассеянный свет.
Читать дальше
Крапивин Владислав Петрович
Бабушкин внук и его братья
Подросток Алька живет с родителями и бабушкой в небольшом провинциальном городе. За окном — непростые девяностые годы прошлого века. Душа мальчика не принимает многого из этой жестокой и временами страшной действительности. Вместе со своими друзьями, близкими ему по духу, он мечтает о другой жизни и настойчиво ищет Дорогу, которая способна вывести его туда, где царит справедливость.
12 ч. 25 мин.
Ковер-самолет
Оказывается, летать можно не только во сне. Герои сказочной повести из цикла «Сказки о парусах и крыльях» — самые обыкновенные ребята. Однажды летом они нашли в старом чулане ковер и узнали его тайну. С этого момента перед друзьями открылись невероятные возможности.
7 ч. 32 мин.
Мальчик со шпагой
Герои романа – 10–13-летние моряки и фехтовальщики отряда “Эспада”. Справедливость и доброта, верная мальчишеская дружба и готовность отстаивать правду и отвечать за свои поступки – настоящий кодекс чести для этих ребят, которые свято следуют ему в своей непростой жизни, реальной, но удивительным образом граничащей со сказкой…
17 ч. 11 мин.
Оруженосец Кашка
Повесть о «рыцарях» — лихих и смелых стрелках из лука, живущих в пионерском лагере «Синие камни». О шестикласснике Володе Новоселове — «рыцаре Фиолетовых Стрел», о его восьмилетнем оруженосце Кашке, у которого верное и смелое сердце.
5 ч. 46 мин.
Тень Каравеллы
Название тому собрания сочинений В. Крапивина дала повесть-дилогия — произведение знаменательное для автора. Оно заложило основы символики многих его будущих книг и подарило имя ребячьему отряду, которым писатель руководил более тридцати лет.
1 д. 26 ч. 15 мин.
- Краткие содержания
- Крапивин
Краткое содержание рассказов Владислава Крапивина
- Брат которому семь
- Валькины друзья и паруса
- Дети синего фламинго
- Журавлёнок и молнии
- Звёзды под дождём
- Ковер-самолет
- Колыбельная для брата
- Мальчик со шпагой
- Мушкетёр и фея
- Оруженосец Кашка
- Та сторона, где ветер
Крапивин Владислав большую часть вдохновения черпал из работ Константина Паустовского, этот автор был примером для Крапивина, поэтому он углубленно изучал работы любимого поэта.
1960 год проходит активно, автор работает над выпуском первого рассказа и в итоге, он был напечатан в издании «Уральский следопыт». Следующие пару лет автор создает первую полноценную книгу, вышла она уже в 1962 году, и имела название «Рейс «Ориона». Её напечатало свердловское издательство.
В 1964 году случилось значимое для Владислава событие, его приняли в объединение авторов. С 1970 года автора берут работать в издание «Уральский следопыт», а затем в «Пионер», там он работал на протяжении следующих 10 лет. В 2007 году начинает заниматься с ребятами в литературной школе. В этом же году Крапивину присваивают должность профессора в университете.
В 2011 году в Тюмени открывают музей имени писателя, в котором собраны вещи окружающие его. Всего насчитывается около 200 публикаций автора. Книги были популярны за пределами родной страны, поэтому их часто переводили на разные языки.
С 2006 года автор начинает вести литературную детскую премию и сам же стал её председателем.
Главными героями рассказов были ребята начиная с совсем юного возраста и до подросткового, но общим у них было то, как они идут по жизни и смотрят на окружающий мир. Многие работы показывают опеку старших товарищей над младшими, то как они помогают преодолеть сложность взросления. Автор на страницах своих книг сделал детей главными, убрав вмешательство взрослых до минимуму. Дети стали основной работ этого автора, так как Крапивин хотел показать всю прелесть детской жизни, что не стоит спешить становится взрослыми.
У самого автора детство не сложилось из-за периода войны, именно поэтому он хотел продлить и своё детство и читателя, и конечно же радовать ребят своими произведениями.