Рассказ курица на столбах

Весной соседи подарили нам четыре гусиных яйца, и мы подложили их в гнездо нашей черной курицы, прозванной Пиковой Дамой. Прошли положенные дни для высиживания, и Пиковая Дама вывела четырех желтеньких гуськов. Они пищали, посвистывали совсем по-иному, чем цыплята, но Пиковая Дама, важная, нахохленная, не хотела ничего замечать и относилась к гусятам с той же материнской заботливостью, как к цыплятам.

Прошла весна, настало лето, везде показались одуванчики. Молодые гуськи, если шеи вытянут, становятся чуть ли не выше матери, но всё еще ходят за ней. Бывает, однако, мать раскапывает лапками землю и зовет гуськов, а они занимаются одуванчиками, тукают их носами и пускают пушинки по ветру. Тогда Пиковая Дама начинает поглядывать в их сторону, как нам кажется, с некоторой долей подозрения. Бывает, часами распушенная, с квохтаньем, копает она, а им хоть бы что: только посвистывают и поклевывают зеленую травку. Бывает, собака захочет пройти куда-нибудь мимо нее, — куда тут! Кинется на собаку и прогонит. А после и поглядит на гуськов, бывает, задумчиво поглядит…

Мы стали следить за курицей и ждать такого события, — после которого наконец она догадается, что дети ее вовсе даже на кур не похожи и не стоит из-за них, рискуя жизнью, бросаться на собак.

И вот однажды у нас на дворе событие это случилось. Пришел насыщенный ароматом цветов солнечный июньский день. Вдруг солнце померкло, и петух закричал.

— Квох, квох! — ответила петуху курица, зазывая своих гусят под навес.

— Батюшки, туча-то какая находит! — закричали хозяйки и бросились спасать развешенное белье. Грянул гром, сверкнула молния.

— Квох, квох! — настаивала курица Пиковая Дама.

И молодые гуси, подняв высоко шеи свои, как четыре столба, пошли за курицей под навес. Удивительно нам было смотреть, как по приказанию курицы четыре порядочных, высоких, как сама курица, гусенка сложились в маленькие штучки, подлезли под наседку и она, распушив перья, распластав крылья над ними, укрыла их и угрела своим материнским теплом.

Но гроза была Недолгая. Туча пролилась, ушла, и солнце снова засияло над нашим маленьким садом.

Когда с крыш перестало литься и запели разные птички, это услыхали гусята под курицей, и им, молодым, конечно, захотелось на волю.

— На волю, на волю! — засвистали они.

— Квох, квох! — ответила курица. И это значило:

— Посидите немного, еще очень свежо.

— Вот еще! — свистели гусята. — На волю, на волю! И вдруг поднялись на ногах и подняли шеи, и курица поднялась, как на четырех столбах, и закачалась в воздухе высоко от земли. Вот с этого раза все и кончилось у Пиковой Дамы с гусятами: она стала ходить отдельно, и гуси отдельно; видно, тут только она все поняла, и во второй раз ей уже не захотелось попасть на столбы.

Рассказ про курицу, прозванную Пиковой дамой, которой подложили высиживать четыре гусиных яйца. Гусята вылупились, и курица воспитывала и охраняла их как своих цыплят. Но однажды она догадалась, что это не ее детки.

Курица на столбах читать

Весной соседи подарили нам четыре гусиных яйца, и мы подложили их в гнездо нашей черной курицы, прозванной Пиковой Дамой. Прошли положенные дни для высиживания, и Пиковая Дама вывела четырех желтеньких гуськов. Они пищали, посвистывали совсем по-иному, чем цыплята, но Пиковая Дама, важная, нахохленная, не хотела ничего замечать и относилась к гусятам с той же материнской заботливостью, как к цыплятам.

Прошла весна, настало лето, везде показались одуванчики. Молодые гуськи, если шеи вытянут, становятся чуть ли не выше матери, но всё еще ходят за ней. Бывает, однако, мать раскапывает лапками землю и зовет гуськов, а они занимаются одуванчиками, тукают их носами и пускают пушинки по ветру. Тогда Пиковая Дама начинает поглядывать в их сторону, как нам кажется, с некоторой долей подозрения. Бывает, часами распушенная, с квохтаньем, копает она, а им хоть бы что: только посвистывают и поклевывают зеленую травку. Бывает, собака захочет пройти куда-нибудь мимо нее, — куда тут! Кинется на собаку и прогонит. А после и поглядит на гуськов, бывает, задумчиво поглядит…

Мы стали следить за курицей и ждать такого события, — после которого наконец она догадается, что дети ее вовсе даже на кур не похожи и не стоит из-за них, рискуя жизнью, бросаться на собак.

И вот однажды у нас на дворе событие это случилось. Пришел насыщенный ароматом цветов солнечный июньский день. Вдруг солнце померкло, и петух закричал.

— Квох, квох! — ответила петуху курица, зазывая своих гусят под навес.

— Батюшки, туча-то какая находит! — закричали хозяйки и бросились спасать развешенное белье. Грянул гром, сверкнула молния.

— Квох, квох! — настаивала курица Пиковая Дама.

И молодые гуси, подняв высоко шеи свои, как четыре столба, пошли за курицей под навес. Удивительно нам было смотреть, как по приказанию курицы четыре порядочных, высоких, как сама курица, гусенка сложились в маленькие штучки, подлезли под наседку и она, распушив перья, распластав крылья над ними, укрыла их и угрела своим материнским теплом.

Но гроза была недолгая. Туча пролилась, ушла, и солнце снова засияло над нашим маленьким садом.

Когда с крыш перестало литься и запели разные птички, это услыхали гусята под курицей, и им, молодым, конечно, захотелось на волю.

— На волю, на волю! — засвистали они.

— Квох, квох! — ответила курица. И это значило:

— Посидите немного, еще очень свежо.

— Вот еще! — свистели гусята. — На волю, на волю! И вдруг поднялись на ногах и подняли шеи, и курица поднялась, как на четырех столбах, и закачалась в воздухе высоко от земли. Вот с этого раза все и кончилось у Пиковой Дамы с гусятами: она стала ходить отдельно, и гуси отдельно; видно, тут только она все поняла, и во второй раз ей уже не захотелось попасть на столбы.

(Илл. И.Цыганкова)

• Следующая сказка → Михаил Пришвин — Кадо
• Предыдущая сказка → Михаил Пришвин — Землеройка

• Полный текст
• Родная земля
• Кладовая солнца
• На Дальнем Востоке
• Орлиное гнездо
• Голубые песцы
• Зверь бурундук
• Рождение Кастрюльки
• Барс
• Кавказские рассказы
• Желтая круча
• Саид
• Басни Крылова
• «Рыцарь»
• Мужество
• Гость
• Колобок
• У росстани
• Лес
• Красные горы
• Море
• У Марьи Моревны
• Солнечные ночи
• Кандалакша
• Река Нива
• По Имандре
• Олений остров
• Хибинские горы
• Лесная капель
• Весна света
• Начало весны света
• Рубиновый глаз
• Весенний мороз
• Голубые тени
• Медленная весна
• Дорога в конце марта
• Земля показалась
• Весенний ручей
• Первые ручьи
• Майский мороз
• Природные барометры
• Запоздалый ручей
• Весна воды
• Ручей и тропинка
• Светлая капель
• Окладной теплый дождь
• Первая песня воды
• Песня воды
• Эолова арфа
• Первый цветок
• Начало весны воды
• Дорога
• Свет капелек
• Перед вечером
• Время пчел выставлять
• Наст
• Весенняя уборка
• Ореховые дымки
• Слезы радости
• Живые ночи
• Заячья шерсть
• Движение весны
• Цветут березки
• Весенний переворот
• Первый зеленый шум
• Первое кукование
• Землеройка
• Отражение
• Черемуха
• Гости
• Бедная мысль
• Жизнь на ремешке
• Девушка в березах
• Иволги
• Мёд
• Верхняя мутовка
• Расставание и встреча
• Неведомому другу
• Лягушки ожили
• Первый соловей
• Майские жуки
• Гроза
• Отцветает черемуха
• Суковатое бревно
• Осиновый пух
• Недовольная лягушка
• Первый рак
• Звонкое утро
• Реки цветов
• Солнечная опушка
• Лесной ручей
• Ромашка
• Красные шишки
• Цветущие травы
• Расцвет шиповника
• Ель и березка
• Мой гриб
• Анютины глазки
• Иван-чай
• Звери
• Лесное кладбище
• Темный лес
• Пень-муравейник
• Зарастающая поляна
• Лесные жилища
• Хозяин
• Кукушка
• Ветер в лесу
• Сушь
• Рожь наливает
• Горлинка
• Закат года
• Осинкам холодно
• Осенняя роска
• Осень
• Листопад
• Осень
• Роса
• Ветреный день
• Всходы
• Последние цветы
• Силач
• Березы
• На воре шапка горит
• Парашют
• Рябина краснеет
• Заводь
• Первый мороз
• Борьба за жизнь
• Белки
• Тень человека
• Барсук
• Власть красоты
• Иван-да-Марья
• Туман
• Гуси-лебеди
• Осенние листики
• Поздняя осень
• Быстрик
• Деревья в лесу
• Кристальный день
• Барсуки
• Деревья в плену
• Беличья память
• Лиловое небо
• Рождение месяца
• Мои тетрадки
• Мои тетрадки
• Гусек
• Дедушкин валенок
• О чем шепчутся раки
• Таинственный ящик
• Синий лапоть
• Дрова
• Старухин рай
• Жалейка
• Сочинитель
• Лимон
• Голубая стрекоза
• Как заяц сапоги съел
• Старый гриб
• Соловей
• Ботик
• Дети
• Жизнь возле пня
• Папа-доктор
• Козочка
• Роман
• Бабушка и внучка
• Лисичкин хлеб
• Лисичкин хлеб
• Золотой луг
• Белый ожерелок
• Журка
• Ребята и утята
• Луговка
• Гаечки
• Говорящий грач
• «Изобретатель»
• Ёж
• Филин
• Муравьи
• Ночевки зайца
• Лягушонок
• Курица на столбах
• Выскочка
• Хромка
• Верхоплавка
• Этажи леса
• Дергач и перепелка
• Матрешка в картошке
• Щегол-турлукан
• Гуси с лиловыми шеями
• Звери-кормилицы
• Пиковая дама
• Куница-медовка
• Охота
• Моим молодым друзьям
• Смертный пробег
• Гон
• Дружба
• Лесные загадки
• Птичий сон
• Двойной выстрел
• Птицы под снегом
• Болото
• Разговор птиц и зверей
• Рябчики
• Зайцы-профессора
• Беляк
• Стремительный русак
• Сметливый беляк
• Орел
• Медведи
• Охотничьи собаки
• Охотничьи собаки
• Лада
• Белая радуга
• Соловей-топограф
• Первая стойка
• Ужасная встреча
• Школа в кустах
• Ярик
• Кэт
• Анчар
• Предательская колбаса
• Теплые места
• Как я научил своих собак горох есть
• Серая сова
• Часть I. Путешествие в страну непуганых птиц и зверей
• Часть II. Королева бобров
• Примечания

Курица на столбах

Вес­ной соседи пода­рили нам четыре гуси­ных яйца, и мы под­ло­жили их в гнездо нашей чер­ной курицы, про­зван­ной Пико­вой Дамой. Про­шли поло­жен­ные дни для выси­жи­ва­ния, и Пико­вая Дама вывела четы­рех жел­тень­ких гусь­ков. Они пищали, посви­сты­вали совсем по-иному, чем цып­лята, но Пико­вая Дама, важ­ная, нахох­лен­ная, не хотела ничего заме­чать и отно­си­лась к гуся­там с той же мате­рин­ской забот­ли­во­стью, как к цыплятам.

Про­шла весна, настало лето, везде пока­за­лись оду­ван­чики. Моло­дые гуськи, если шеи вытя­нут, ста­но­вятся чуть ли не выше матери, но все еще ходят за ней. Бывает, однако, мать рас­ка­пы­вает лап­ками землю и зовет гусь­ков, а они зани­ма­ются оду­ван­чи­ками, тукают их носами и пус­кают пушинки по ветру. Тогда Пико­вая Дама начи­нает погля­ды­вать в их сто­рону, как нам кажется, с неко­то­рой долей подо­зре­ния. Бывает, часами, рас­пу­шен­ная, с кво­хта­ньем, копает она, а им хоть бы что, только посви­сты­вают и покле­вы­вают зеле­ную травку. Бывает, собака захо­чет пройти куда-нибудь мимо нее, — куда тут! Кинется на собаку и про­го­нит. А после и погля­дит на гусь­ков, бывает, задум­чиво поглядит…

Мы стали сле­дить за кури­цей и ждать такого собы­тия, после кото­рого, нако­нец, она дога­да­ется, что дети ее вовсе даже на кур не похожи и не стоит из-за них, рискуя жиз­нью, бро­саться на собак.

И вот одна­жды у нас на дворе собы­тие это слу­чи­лось. При­шел насы­щен­ный аро­ма­том цве­тов сол­неч­ный июнь­ский день. Вдруг солнце померкло, и петух закричал.

— Квох, квох! — отве­тила петуху курица, зазы­вая своих гусят под навес.

— Батюшки, туча-то какая нахо­дит! — закри­чали хозяйки и бро­си­лись спа­сать раз­ве­шан­ное белье.

Гря­нул гром, сверк­нула молния.

— Квох, квох! — наста­и­вала курица Пико­вая Дама.

И моло­дые гуси, под­няв высоко шеи свои, как четыре столба, пошли за кури­цей под навес. Уди­ви­тельно нам было смот­реть, как по при­ка­за­нию курицы четыре высо­ких, как сама курица, гусенка сло­жи­лись в малень­кие штучки, под­лезли под наседку и она, рас­пу­шив перья, рас­пла­став кры­лья над ними, укрыла их и угрела своим мате­рин­ским теплом.

Но гроза была недол­гая. Туча про­ли­лась, ушла, и солнце снова заси­яло над нашим малень­ким садом. Когда с крыш пере­стало литься и запели раз­ные птички, это услы­хали гусята под кури­цей, и им, моло­дым, конечно, захо­те­лось на волю.

— На волю, на волю! — засви­стали они.

— Квох-квох! — отве­тила курица.

И это значило:

— Поси­дите немного, еще очень свежо.

— Вот еще! — сви­стели гусята. — На волю, на волю!

И вдруг под­ня­лись на ногах и под­няли шеи, и курица под­ня­лась, как на четы­рех стол­бах, и зака­ча­лась в воз­духе высоко от земли.

Вот с этого разу все и кон­чи­лось у Пико­вой Дамы с гусями: она стала ходить отдельно, гуси отдельно, видно, тут только она все поняла, и во вто­рой раз ей уже не захо­те­лось попасть на столбы.

Весной соседи подарили нам четыре гусиных яйца, и мы подложили их в гнездо нашей черной курицы, прозванной Пиковой Дамой. Прошли положенные дни для высиживания, и Пиковая Дама вывела четырех желтеньких гуськов. Они пищали, посвистывали совсем по-иному, чем цыплята, но Пиковая Дама, важная, нахохленная, не хотела ничего замечать и относилась к гусятам с той же материнской заботливостью, как к цыплятам.

Прошла весна, настало лето, везде показались одуванчики. Молодые гуськи, если шеи вытянут, становятся чуть ли не выше матери, но все еще ходят за ней. Бывает, однако, мать раскапывает лапками землю и зовет гуськов, а они занимаются одуванчиками, тукают их носами и пускают пушинки по ветру. Тогда Пиковая Дама начинает поглядывать в их сторону, как нам кажется, с некоторой долей подозрения. Бывает, часами, распушенная, с квохтаньем, копает она, а им хоть бы что, только посвистывают и поклевывают зеленую травку. Бывает, собака захочет пройти куда-нибудь мимо нее, – куда тут! Кинется на собаку и прогонит. А после и поглядит на гуськов, бывает, задумчиво поглядит.

Мы стали следить за курицей и ждать такого события, после которого, наконец, она догадается, что дети ее вовсе даже на кур не похожи и не стоит из-за них, рискуя жизнью, бросаться на собак.

И вот однажды у нас на дворе событие это случилось. Пришел насыщенный ароматом цветов солнечный июньский день. Вдруг солнце померкло, и петух закричал.

– Квох, квох! – ответила петуху курица, зазывая своих гусят под навес.

– Батюшки, туча-то какая находит! – закричали хозяйки и бросились спасать развешанное белье.

Грянул гром, сверкнула молния.

– Квох, квох! – настаивала курица Пиковая Дама.

И молодые гуси, подняв высоко шеи свои, как четыре столба, пошли за курицей под навес. Удивительно нам было смотреть, как по приказанию курицы четыре высоких, как сама курица, гусенка сложились в маленькие штучки, подлезли под наседку и она, распушив перья, распластав крылья над ними, укрыла их и угрела своим материнским теплом.

Но гроза была недолгая. Туча пролилась, ушла, и солнце снова засияло над нашим маленьким садом. Когда с крыш перестало литься и запели разные птички, это услыхали гусята под курицей, и им, молодым, конечно, захотелось на волю.

– На волю, на волю! – засвистали они.

– Квох-квох! – ответила курица.

И это значило:

– Посидите немного, еще очень свежо.

– Вот еще! – свистели гусята. – На волю, на волю!

И вдруг поднялись на ногах и подняли шеи, и курица поднялась, как на четырех столбах, и закачалась в воздухе высоко от земли.

Вот с этого разу все и кончилось у Пиковой Дамы с гусями: она стала ходить отдельно, гуси отдельно, видно, тут только она все поняла, и во второй раз ей уже не захотелось попасть на столбы.

Рассказ Пришвина Курица на столбах – веселое повествование об интересных повадках домашней птицы. Однажды черной курице по кличке Пиковая Дама подложили четыре гусиных яйца. Гусята вели себя совсем иначе, чем цыплята, и курица недоумевала, но заботилась о подкидышах как о родных детях. Автор с интересом наблюдал и ждал, когда же курица поймет, что это не цыплята. Однажды набежала грозовая туча, и все люди и животные бросились в укрытие. Уже подросшие гуськи послушно пошли за мамой-курицей под навес. А потом залезли под ее крылья. Дождь кончился, но курица не торопилась выпускать гусят, ведь было еще мокро. Но гуси вытянули шеи, как столбы, и подняли маму вверх. С тех пор курица стала ходить отдельно от своих воспитанников. Видимо, качаться на столбах ей больше не хотелось.

Весной соседи подарили нам четыре гусиных яйца, и мы подложили их в гнездо нашей черной курицы, прозванной Пиковой Дамой. Прошли положенные дни для высиживания, и Пиковая Дама вывела четырех желтеньких гуськов. Они пищали, посвистывали совсем по-иному, чем цыплята, но Пиковая Дама, важная, нахохленная, не хотела ничего замечать и относилась к гусятам с той же материнской заботливостью, как к цыплятам.

Прошла весна, настало лето, везде показались одуванчики. Молодые гуськи, если шеи вытянут, становятся чуть ли не выше матери, но все еще ходят за ней. Бывает, однако, мать раскапывает лапками землю и зовет гуськов, а они занимаются одуванчиками, тукают их носами и пускают пушинки по ветру. Тогда Пиковая Дама начинает поглядывать в их сторону, как нам кажется, с некоторой долей подозрения. Бывает, часами, распушенная, с квохтаньем, копает она, а им хоть бы что, только посвистывают и поклевывают зеленую травку. Бывает, собака захочет пройти куда-нибудь мимо нее, – куда тут! Кинется на собаку и прогонит. А после и поглядит на гуськов, бывает, задумчиво поглядит.

Мы стали следить за курицей и ждать такого события, после которого, наконец, она догадается, что дети ее вовсе даже на кур не похожи и не стоит из-за них, рискуя жизнью, бросаться на собак.

И вот однажды у нас на дворе событие это случилось. Пришел насыщенный ароматом цветов солнечный июньский день. Вдруг солнце померкло, и петух закричал.

– Квох, квох! – ответила петуху курица, зазывая своих гусят под навес.

– Батюшки, туча-то какая находит! – закричали хозяйки и бросились спасать развешанное белье.

Грянул гром, сверкнула молния.

– Квох, квох! – настаивала курица Пиковая Дама.

И молодые гуси, подняв высоко шеи свои, как четыре столба, пошли за курицей под навес. Удивительно нам было смотреть, как по приказанию курицы четыре высоких, как сама курица, гусенка сложились в маленькие штучки, подлезли под наседку и она, распушив перья, распластав крылья над ними, укрыла их и угрела своим материнским теплом.

Но гроза была недолгая. Туча пролилась, ушла, и солнце снова засияло над нашим маленьким садом. Когда с крыш перестало литься и запели разные птички, это услыхали гусята под курицей, и им, молодым, конечно, захотелось на волю.

– На волю, на волю! – засвистали они.

– Квох-квох! – ответила курица.

И это значило:

– Посидите немного, еще очень свежо.

– Вот еще! – свистели гусята. – На волю, на волю!

И вдруг поднялись на ногах и подняли шеи, и курица поднялась, как на четырех столбах, и закачалась в воздухе высоко от земли.

Вот с этого разу все и кончилось у Пиковой Дамы с гусями: она стала ходить отдельно, гуси отдельно, видно, тут только она все поняла, и во второй раз ей уже не захотелось попасть на столбы.

Весной соседи подарили нам четыре гусиных яйца, и мы подложили их в гнездо нашей черной курицы, прозванной Пиковой Дамой. Прошли положенные дни для высиживания, и Пиковая Дама вывела четырех желтеньких гуськов. Они пищали, посвистывали совсем по-иному, чем цыплята, но Пиковая Дама, важная, нахохленная, не хотела ничего замечать и относилась к гусятам с той же материнской заботливостью, как к цыплятам.

Прошла весна, настало лето, везде показались одуванчики. Молодые гуськи, если шеи вытянут, становятся чуть ли не выше матери, но всё еще ходят за ней. Бывает, однако, мать раскапывает лапками землю и зовет гуськов, а они занимаются одуванчиками, тукают их носами и пускают пушинки по ветру. Тогда Пиковая Дама начинает поглядывать в их сторону, как нам кажется, с некоторой долей подозрения. Бывает, часами распушенная, с квохтаньем, копает она, а им хоть бы что: только посвистывают и поклевывают зеленую травку. Бывает, собака захочет пройти куда-нибудь мимо нее, — куда тут! Кинется на собаку и прогонит. А после и поглядит на гуськов, бывает, задумчиво поглядит…

Мы стали следить за курицей и ждать такого события, — после которого наконец она догадается, что дети ее вовсе даже на кур не похожи и не стоит из-за них, рискуя жизнью, бросаться на собак.

И вот однажды у нас на дворе событие это случилось. Пришел насыщенный ароматом цветов солнечный июньский день. Вдруг солнце померкло, и петух закричал.

— Квох, квох! — ответила петуху курица, зазывая своих гусят под навес.

— Батюшки, туча-то какая находит! — закричали хозяйки и бросились спасать развешенное белье. Грянул гром, сверкнула молния.

— Квох, квох! — настаивала курица Пиковая Дама.

И молодые гуси, подняв высоко шеи свои, как четыре столба, пошли за курицей под навес. Удивительно нам было смотреть, как по приказанию курицы четыре порядочных, высоких, как сама курица, гусенка сложились в маленькие штучки, подлезли под наседку и она, распушив перья, распластав крылья над ними, укрыла их и угрела своим материнским теплом.

Но гроза была Недолгая. Туча пролилась, ушла, и солнце снова засияло над нашим маленьким садом.

Когда с крыш перестало литься и запели разные птички, это услыхали гусята под курицей, и им, молодым, конечно, захотелось на волю.

— На волю, на волю! — засвистали они.

— Квох, квох! — ответила курица. И это значило:

— Посидите немного, еще очень свежо.

— Вот еще! — свистели гусята. — На волю, на волю! И вдруг поднялись на ногах и подняли шеи, и курица поднялась, как на четырех столбах, и закачалась в воздухе высоко от земли. Вот с этого раза все и кончилось у Пиковой Дамы с гусятами: она стала ходить отдельно, и гуси отдельно; видно, тут только она все поняла, и во второй раз ей уже не захотелось попасть на столбы.

Михаил Михайлович Пришвин

Курица на столбах

Весной соседи подарили нам четыре гусиных яйца, и мы подложили их в гнездо нашей черной курицы, прозванной Пиковой Дамой. Прошли положенные дни для высиживания, и Пиковая Дама вывела четырех желтеньких гуськов. Они пищали, посвистывали совсем по-иному, чем цыплята, но Пиковая Дама, важная, нахохленная, не хотела ничего замечать и относилась к гусятам с той же материнской заботливостью, как к цыплятам.

Прошла весна, настало лето, везде показались одуванчики. Молодые гуськи, если шеи вытянут, становятся чуть ли не выше матери, но все еще ходят за ней. Бывает, однако, мать раскапывает лапками землю и зовет гуськов, а они занимаются одуванчиками, тукают их носами и пускают пушинки по ветру. Тогда Пиковая Дама начинает поглядывать в их сторону, как нам кажется, с некоторой долей подозрения. Бывает, часами, распушенная, с квохтаньем, копает она, а им хоть бы что, только посвистывают и поклевывают зеленую травку. Бывает, собака захочет пройти куда-нибудь мимо нее, – куда тут! Кинется на собаку и прогонит. А после и поглядит на гуськов, бывает, задумчиво поглядит.

Мы стали следить за курицей и ждать такого события, после которого, наконец, она догадается, что дети ее вовсе даже на кур не похожи и не стоит из-за них, рискуя жизнью, бросаться на собак.

И вот однажды у нас на дворе событие это случилось. Пришел насыщенный ароматом цветов солнечный июньский день. Вдруг солнце померкло, и петух закричал.

– Квох, квох! – ответила петуху курица, зазывая своих гусят под навес.

– Батюшки, туча-то какая находит! – закричали хозяйки и бросились спасать развешанное белье.

Грянул гром, сверкнула молния.

– Квох, квох! – настаивала курица Пиковая Дама.

И молодые гуси, подняв высоко шеи свои, как четыре столба, пошли за курицей под навес. Удивительно нам было смотреть, как по приказанию курицы четыре высоких, как сама курица, гусенка сложились в маленькие штучки, подлезли под наседку и она, распушив перья, распластав крылья над ними, укрыла их и угрела своим материнским теплом.

Но гроза была недолгая. Туча пролилась, ушла, и солнце снова засияло над нашим маленьким садом. Когда с крыш перестало литься и запели разные птички, это услыхали гусята под курицей, и им, молодым, конечно, захотелось на волю.

– На волю, на волю! – засвистали они.

– Квох-квох! – ответила курица.

И это значило:

– Посидите немного, еще очень свежо.

– Вот еще! – свистели гусята. – На волю, на волю!

И вдруг поднялись на ногах и подняли шеи, и курица поднялась, как на четырех столбах, и закачалась в воздухе высоко от земли.

Вот с этого разу все и кончилось у Пиковой Дамы с гусями: она стала ходить отдельно, гуси отдельно, видно, тут только она все поняла, и во второй раз ей уже не захотелось попасть на столбы.