Рассказ маленький рассказ о большой судьбе краткое содержание

Семейный спор

Юрий Гагарин вырос в Гжатске. В честь него город получил название Гагарин. К юбилею города родителей космонавта просят одобрить медаль про космос. Анна Тимофеевна довольна, а Алексей Иванович спорит: городу 250 лет. При Петре Первом через него везли «хлебушек» в Петербург. Быть на медали старому имени города!

В школу

Война на Смоленщине. Юра Гагарин с ранцем и блинами идет в 1 класс сельской школы, как на праздник. Мать под окном школы слышит, как он читает стихи про летчика. Потом учительница строит детей по росту – Юра в самом конце. Мать утешает сына: «Не горюй, сыночек, ты еще выше всех вымахаешь!» Так и случилось в апреле 1961 года!

Холмик посреди деревни

Народное ополчение идет сражаться с фашистами. Отец Гагарина хром – его не берут. В этот день мать с Юрой пошли на могилку большевика Семена Сушкина. В Гражданскую войну он не стал прятаться от белых – и его убили. Юра на всю жизнь запомнил «могильный холмик» героя.

Жилища богатырей

Село Клушино, где Юра провел детство, «историческое место». Здесь дорога с насыпями-жилищами богатырей, тут разбито войско гетмана Жолкевского, тут прошел Наполеон. Экскурсию прерывает вражеский налет. Гибнет почтальонша Дуня. Дома у Гагариных вспоминают деда Ивана Гагару, силача, гуляку. Он любил радость и жизнь. А значит, умел жить. И Юра такой: заступается за новенькую в классе и всем интересуется.

Ночью

Наши отступают. В Клушино среди ночи ждут немцев. Мать с Юрой, Валентином, Зоей и Борей идет спать к соседке. Изба полна народа. Вместе не страшно. Немец зашел с фонариком – и увидел чистые, детские глаза Юры. «Какие сны ему снятся, если он может так смотреть!» А снилось Юре, как он раков на речке ловил…

Старая ветла

Гагарины жили в землянке, а немец – в их избе. Хромого с детства Алексея Ивановича поставили мельником. Он для фашистов мало молол. Выпороли его в комендатуре. А он смолчал: «Нельзя, чтоб мальчонка слышал…» Ведь Юра под дверью ждал отца, тоже битый. Оба набираются сил у крепкой, стойкой ветлы, посаженной прадедом Алексея Ивановича.

Юрина война

Избу Гагариных занял здоровенный злой немец Альберт. Сказал – навсегда, и жену сюда привезет. Семья перешла в погреб. Однажды ребятишки посмеялись, что немцев погонят с русской земли, как Наполеона с французами. Альберт от злости подвесил малыша Борю на дерево. Мать и Юра едва успели его спасти.

У Юры своя «маленькая, но небезопасная война» с врагами. Он засыпает дорогу гвоздями и стеклом, чтоб падали мотоциклисты и глохли машины. И портит Альберту зарядку для аккумуляторов. Как стали наши наступать – Альберт, прихватив добро Гагариных, улепетывать. Юра швырнул в грузовик камень – вот Альберт перепугался!

Снова за учебу

После освобождения Клушино Алексей Иванович добился, чтоб его взяли на фронт. А Юра с ребятишками пошел в школу. Вместо чернил – отвар свеклы, вместо учебника – Юрин «Боевой устав пехоты». Всем классом читают про защиту Родины.

Буянка

Старшего брата и сестру Юры немцы угнали в Германию. Они вернулись в конце войны. Юре с мамой пришлось пахать землю. Отец пришел с войны больным. Работала мать. Помогла и коровка Буянка. Молока и самим хватило, и на продажу. Пастушком при ней был Юра. «Добрая русская корова» заслужила памятник!

В бескрайнем небе

Саратовский аэроклуб, курсант Юрий Гагарин совершает свой первый самостоятельный полет на самолете ПО-2, «кукурузнике». На земле его поздравляют инструктор Мартьянов и генерал. Тот самый, чей самолет был подбит у Клушино. Юра тогда помог летчикам. И вот – встретились. Генерал сказал, что Юре не в литейщики надо идти, а в летчики.

Ворота в небо

Гагарин окончил Саратовский техникум, но пошел не в металлурги, а снова учиться. На этот раз в Оренбургское летное училище. Принять решение ему помог Мастер-литейщик. Сказал, что профессию нужно выбирать по сердцу.

В городском саду

В Оренбурге курсанту-сержанту Гагарину нравится студентка медтехникума Валя Горячева. Через друга Юру Дергунова он знакомится с ней. Гагарин, невысокий парень, на одном характере спасает свою баскетбольную команду удачным броском. Валя становится его женой и вдовой. Растит дочек. Его друг Дергунов тоже погиб.

Звезды

Юра с детства любил звезды. Ведь они так красивы! И про невесту матери сказал: она как звездочка! А совершая полет вокруг Земли, успел заметить в иллюминаторе любимую звездочку. И сам, погибнув, стал звездой…

Урок анатомии

Перевод летчиков в полевой лагерь. Юрий навещает Валю, которой не дается анатомия. Он мгновенно запоминает урок – и пересказывает ей. Это не память, а цепкий ум. После чего бежит в лагерь – целых 35 км!

Тост

Юрий Гагарин уже лейтенант. Гости спорят на его свадьбе: кого пошлют в космос после полета собаки Лайки. Гагарин уверен: летчика-испытателя. Отец пьет за здоровье смельчака, еще не зная, что им станет его сын.

Гибель Дергунова

Гагарин с другом Дергуновым служит на Севере. Дергунов – веселый парень и талантливый летчик со своим «почерком». Погиб он на земле, а не в небе. Его мотоцикл сбил грузовик. Потрясенный Гагарин думает: страшно погибнуть, если ничего не успел сделать. Сам он успел многое. Но погибать ему было не легче.

В сурдокамере

Сурдокамера – испытание одиночеством. Главному конструктору Королеву важно понять, выстоит ли человек один на один с космосом? В ней все думали о прошлом, пережитом. И только Юра, с улыбкой, о будущем. Королев уверен: «Никто после полета так не улыбнется человечеству и Вселенной, как Юра Гагарин».

О чем думал герой

После полета в космос майора Гагарина всюду ждали. В том числе, в родных летных школах. Неуклюжий застенчивый курсант спрашивает героя: о чем он думал, когда шел рапортовать правительству? О высоком, великом? Оказывается, о развязавшемся шнурке. И курсант поверил в себя. Герой – это такой же человек, как и он.

Форель

В отпуске с Гагариным произошел случай. Он ловил рыбу с приятелем Ивановым. К Юрию рыба шла, к другу – нет. Гагарин поменялся с ним местами. Наконец, и тот вытащил форель. Да вот беда: маловата. Таких велено отпускать. А тот покривил совестью, сделал вид, что в самый раз. Нет, не быть такому парню космонавтом!

Друг детства

На похоронах Гагарина – друг детства. Он к 34 годам стал солидным человеком, инженером, руководителем. И всегда с сожалением смотрел на Юрия. Тот не сразу нашел призвание. Из литейщиков – в летчики. Потом опять учеба. Служба в Заполярье. И только потом – полет 12 апреля 1961 года и слава. Невдомек другу: зачем Гагарин сел испытывать тот самолет? Ведь у него и так все было! Не знает он, что это не конец, а бессмертие.

Фотография

Кажется: «один-единственный скромный виток вокруг Земли», но как велико значение этого подвига! Бортовой журнал полета маленький, с простыми строчками: «Вошел в тень Земли…» Первый, кто преодолел земное притяжение, первый, кто увидел Землю с неба. После гибели Гагарина в самолете в его вещах нашли маленькое фото конструктора Королева. Оно всегда было с Юрием. Это два героя страны.

В те последние мгновения

Наверно, последней, кто видел погибших Гагарина и Серегина живыми, была официантка Настя. Она передала Юрию забытый именной талончик на обед. Дядя Насти, житель Еремино, уверен, что Гагарин мог спастись. Один. На парашюте. Но без Серегина не стал. Так Гагарина и «не уберегли»…

День с Германом Титовым, или Еще раз об улыбке Гагарина

Для создания фильма о Гагарине идет беседа с его другом, вторым советским космонавтом, и просто хорошим человеком Германом Титовым. «Весь мир – от мала до велика – улыбался в ответ Гагарину». В этой улыбке был весь наш народ. Если найдется артист с такой улыбкой – фильму быть. Не нашлось… среди взрослых. А о детстве Гагарина фильм сняли. И мальчишка в нем по-гагарински улыбается.

Читательский дневник «Маленькие рассказы о большой судьбе» Нагибина

Сюжет

Юрий Гагарин – простой парень из Гжатска. Вместе с отцом-инвалидом Алексеем Ивановичем, матерью Анной Тимофеевной, братьями и сестрой он был в оккупации. И «воевал», как мог: портил технику фашистов, подбрасывая на дорогу гвозди. Потом выучился на летчика, создал семью, первым облетел Землю, улыбнулся Вселенной и миру знаменитой улыбкой. И погиб с летчиком Серегиным, испытывая самолет.

Отзыв

Рассказы о детстве, молодости, подвиге и смерти первого космонавта Земли Юрия Алексеевича Гагарина. Из них можно узнать о его большой и дружной семье, первой школе, выживании в войну, отваге, честности и смышлености маленького Юры. О дружбе, связавшей его с конструктором Королевым, его жене Валентине и дочках. Полет Гагарина – шаг в освоении человечеством космоса, шаг за пределы земного мира. Рассказы учат любить Родину, свой народ, гордиться героями своей страны, мечтать, искать призвание, быть смелым, целеустремленным, уметь дружить и дарить людям радость.

Художник С. Трофимов

СЕМЕЙНЫЙ СПОР

Старинный Гжатск, ныне Гагарин, собирался праздновать свое 250-летие. Смоленские художники создали эскизы юбилейной медали и памятных значков. Мы находились в доме родителей Гагарина, когда секретарь горкома партии по пропаганде привез им, почетнейшим жителям города, эти эскизы для ознакомления и отбора.

Посмотрели. Рисунки выразительные. На всех, в той или иной манере — от строго реалистической до условно-обобщенной, — что-нибудь космическое и четкая надпись: «Городу Гагарину 250 лет».

— Славно, славно! — говорила Анна Тимофеевна. — В общем, ничего. Видно, что люди поработали.

Анна Тимофеевна напоминает мухинскую «Крестьянку» — за печатью лет та же величавая прочность, укорененность (такую, коль не захочет, не сдвинешь, не столкнешь), та же спокойная, изнутри светящаяся красота.

— В начале восемнадцатого века на реке Гжать, притоке Вазузы, государем-императором Петром Великим был основан город Гжатск, — услышали мы хрипловатый, «табашный» голос Алексея Ивановича.

Все, кроме Анны Тимофеевны, повернулись к нему с почтительным недоумением.

— От так! — сказал он сердито.

— Ну, чего несешь? — укорила его жена. — Нешто без тебя люди не знают?

— И был сей град пристанью для перевозки хлеба и прочих грузов в Санкт-Петербург, — спокойно и значительно произнес Алексей Иванович.

— Бубнишь, как пономарь!..

— Равно же осуществлялся по Гжати сплав строительного леса, — заключил Алексей Иванович.

Секретарь горкома оказался человеком сообразительным. Он пошевелил эскизы и спросил:

— Что вам тут не нравится, Алексей Иванович?

— Вижу приметы нашего Юрия, а где приметы старины? Нешто Юрка основал Гжатск на речке Гжати?

— Он город Гагарин создал, — ответил секретарь горкома. — Осенил его своим подвигом и дал свое имя.

— Не спорю, Юрка заслужил, и отражен — будь здоров! Но не вижу ничего от петровского города Гжатска, от его старой службы русской земле.

— Да ты что, о царе, что ль, возмечтал? — обозлилась Анна Тимофеевна. — Кто это тебе будет на советскую медаль царей шлепать?

— Я о царе не мечтаю, но должно быть выбито исконное название города — Гжатск!

— Нету никакого Гжатска, есть Гагарин!

— Сегодня он Гагарин, завтра Самарин или там Фуфарин… Оренбург вон тоже Чкаловым назывался! — Он молодо, озорно улыбнулся и — костистый, гологлазый, старый сокол — на миг стал в одно лицо с погибшим сыном.

— И чего тут общего? Нешто Чкалов родом из Оренбурга? Он и не жил там никогда.

— Даже в знаменитой летной школе не обучался, — заметил секретарь горкома.

— Гжатск хлебушком своим Санкт-Петербург кормил! — упрямо сказал Алексей Иванович.

— Вот и попался! Когда Ленинграду двести пятьдесят стукнуло, нешто кто вспомнил о Петербурге или Петрограде?

— Сравнила нашего Юрку с Лениным!..

Анна Тимофеевна слабо, но ровно порозовела всем своим широким серьезным лицом.

— Видали — отец против сына идет!

— Я не иду против дорогого нашего сыночка, — твердо и печально сказал Алексей Иванович, — пущай так и будет на медалях вся эта косметика и надпись «ГАГАРИН», а внизу чтоб махонькими буквочками — «Гжатск»!

Поколения Гагариных жили в немудреном равнинном крае над тихой речкой Гжатью, и памятным апрельским днем в мировое пространство вырвался гжатский парень.

В ШКОЛУ

К тому времени война пришла на Смоленщину. Уже собирались эвакуировать колхозное стадо. «Эвакуировать» — было новое и трудное слово, которое никому не удавалось произнести, «вкуировать» — говорили со вздохом. И все-таки первый школьный день клушинцы обставляли торжественно. Какое бы ни свирепствовало лихо, этот день должен остаться в памяти новобранцев учебы добром и светом. Школу украсили зелеными ветками и написанными мелом лозунгами, ребят докрасна намыли в баньках, одели во все новое.

Анна Тимофеевна с особой теплотой вспоминает, как снаряжала сына в школу. Она напекла ему толстых ржаных блинов и, завернув в газету, уложила вместе с тетрадками и учебниками в самодельный, обтянутый козелком ранец. Дом Гагариных находился далеко от школы, в другом конце длиннющей, с заворотом, деревенской улицы, и Юре даже на большой перемене не поспеть к домашнему обеду. Намытый, наутюженный, с расчесанной волосок к волоску головой, он то и дело спрашивал мать:

— Ты все положила?

— Все, все, сынок. Надевай-ка свою амуницию.

От волнения он никак не мог попасть в лямки ранца. Анна Тимофеевна взяла сынову руку, такую тоненькую, хрупкую, что у нее сердце испуганно захолонуло от любви и жалости, и просунула в ременную петлю.

Юра нахлобучил фуражку и решительно шагнул за дверь.

— Не балуйся, сынок, слушайся учителей.

Анна Тимофеевна вышла на улицу. Школу отсюда не видать, скрыта за церковью и погостом. На стенах церкви, кладбищенской ограде и крыльце соседствующего с храмом сельсовета наклеены плакаты войны. Анна Тимофеевна помнила их наизусть. «Смерть немецким оккупантам!», «Родина-мать зовет!», «Будь героем!», «Ни шагу назад!» По другую руку, за околицей, с десяток деревенских жителей призывного возраста под командой ветерана-инвалида занимались шагистикой и разучиванием ружейных приемов. Боевого оружия в наличии не имелось, кроме учебной винтовки с просверленным во избежание выстрела патронником, и ратники обходились гладко обструганными палками. Трудно верилось, что это клушинское воинство сумеет остановить вооруженного до зубов неприятеля.

Прихрамывая, подошел Алексей Иванович. Его костистое лицо притемнилось.

— Не берут, чтоб им пусто! — проговорил в сердцах. — Как сруб сгонять, так Гагарин, а как отечество защищать — пошел вон!

— Будет тебе, Алеша, — печально сказала Анна Тимофеевна, — не минует тебя эта война.

— И то правда! — вздохнул Гагарин. — Люди сказывают, он к самой Вязьме вышел.

— Неужто на него управы нету?

— Будет управа в свой час.

— Когда же он настанет, этот час?

— Когда народ терпеть утомится…

Незадолго перед окончанием занятий Анна Тимофеевна, гонимая тем же чувством тревоги и печали, пошла к школе. Думала встретить сына по пути, но первый учебный день что-то затянулся. Она оказалась у широких, низких школьных окон, когда конопатая девочка из соседней деревни, заикаясь и проглатывая слова, читала стихотворение про Бармалея.

Читать дальше