Вот так же, как сейчас держит на руках сынишку, держала она Танюшку и бегала с ней… Ох, куда она только не бегала. И к тому элитному дому, где Валентин занимался репетиторством (до сих пор щеки алеют, как вспомнит), и вместе с Настей на поиски ее пропавшей мамы, и по темному двору в поисках уже самой потерявшейся Насти. И Валентин тогда, забыв о своей элегантности, облазил все кусты, разыскивая совершенно постороннего ребенка. А благодарность за это… Еле сбежали от разгневанной Настиной мамы. Лида тихонько рассмеялась. Такие люди, что с них возьмешь. Хорошо, что теперь далеко от них, и то ладно. И от Вики далеко, тоже, оказывается, большое преимущество. Можно спокойно гулять возле дома, не опасаясь неприятных встреч.
О Данилине доходили слухи, что дела у него идут неважно, сменил уже нескольких заместителей, нового ищет. «Конечно, такого, как Валентин ему не найти», — с гордостью подумала Лида.
Муж ее и правда, настоящее сокровище. Смог все-таки, снова встал на ноги, зарабатывает хорошо, ценный сотрудник на работе. А кто ему помог?
Лида вспоминала, как перевезла его, больного, в свою темноватую квартирку, как ухаживала за ним. Или он и без нее справился бы? «В первый раз, что ли», — так он ей тогда сказал. Нет, нет, она почувствовала, как нужна ему, как он устал от одиночества. А потом, они вместе — вместе! — сражались с обстоятельствами: с денежными затруднениями, с недоразумениями, с наговорами, попытками Зои, Вики, Оли рассорить их, разлучить. И стали самыми близкими друг другу.
Лида любовалась на раскрасневшуюся от бега Танюшку, покачивая на руках спящего сынишку. Другие мамочки удивлялись ей, почему она любит держать ребенка на руках, а не в коляске или переноске. Ей же хотелось насладиться каждой минутой материнства, на которое когда-то уже переставала надеяться.
Лида позвала набегавшуюся Танюшку. Пора домой. Еще ужин готовить. Самого лучшего мужчину на свете надо обязательно покормить, что бы он там ни говорил.
Валентин пришел поздно, когда дети уже спали. Обнял свою милую Лидушку:
— Наконец-то я дома. Так устал.
— Как на работе?
— За ужином расскажу. У вас как?
— За ужином расскажу, — улыбнулась Лида. — Завтра работаешь?
— Завтра у меня выходной, и я в вашем полном распоряжении.
Ну, наконец-то, нерабочая суббота, впервые за долгое время. Столько накопилось дел, которые она собиралась поручить мужу.
Он вымыл руки, тихо прошел в спальню, посмотреть на спящих детей. У Лиды так и вертелось на языке что-то вроде: «Только и видишь их, когда они спят», но, помня, что упреки ни к чему хорошему не приводят, сдержалась. Он же не виноват в этом, он же работает. И даже очень неплохо зарабатывает.
За ужином Валентин поделился новостями из жизни фирмы: предвидится новый контракт, нужно хорошенько вникнуть в детали, изучить потенциальных партнеров. Лида слушала внимательно, понимала, насколько это важно. От верного решения зависит не только будущее фирмы, но и будущее их семьи. Уже есть печальный опыт. А тут еще она пытается свалить на него домашние заботы. Правда, Валентин не против и даже готов с радостью переключиться на починку крана.
Ладно, кран пусть чинит. Но завтра они обязательно пойдут просто гулять. А сейчас лягут спать, забывшись в объятиях друг друга.
Трехмесячное дитя не понимало, что родители хотят отдохнуть, и вносило свою долю разнообразия в их жизнь. Ничего страшного. У папы большой опыт по утихомириванию младенцев. Снова прозвучали разные песенки в его исполнении и коронной номер — про серенького козлика в ритме танца и на разные голоса. Лида, успокоив разбуженную Танюшку, заснула под пение мужа. А утром уже дочурка их разбудила. Ну, будем считать, что выспались.
Протирая глаза, Лида отправилась на кухню готовить завтрак. Погода хорошая — уже повод для радости, они же гулять собирались, все вместе.
Они шли по аллее парка, по обе стороны которой высились декоративные деревья с раскидистыми ветвями, в глубине виднелись стройные ели.
«Моя семья», — счастливая Лида забыла о бессонной ночи и домашних заботах, прижимая к себе сынишку и любуясь на дочку и мужа. Танюшка заприметила белку на дереве, побежала следом с радостным криком. Валентин подхватил девочку на руки: смотри, где белка, с высоты папиного роста виднее. Лида улыбалась, глядя на них. Любит он Танюшку. Не меньше, чем долгожданного обожаемого сынулю. И ее, Лиду любит. И она его, очень.
Как, когда возникла эта любовь, среди житейских бурь и треволнений, не в один день и час, а только не представляет она своей жизни без Валентина, надежного, заботливого, любящего. О котором и ей самой так нравится заботиться и которым она искренне восхищается.
А ведь было такое, что она сама чуть было все не разрушила. Все потому, что поверила и Зое, твердившей «Аферист!», и Вике, уверявшей «Бросит!». Все ждала невольно какого-то подвоха. Что вот-вот закончится ее семейная жизнь, и муж ее, добившийся успеха, уйдет к другой, помоложе и покрасивее. «Глупая», — улыбалась про себя Лида. Про главное она тогда не подумала. Про любовь. Которая не вздохи и охи, не только букеты цветов и серенады под окном. А в том, чтобы сделать все для счастья любимого человека. Продать куртку, заняться репетиторством, к которому не лежит душа. И не слушать, что болтают злые языки.
Невольно вспомнился вчерашний разговор с уверенной клиенткой.
А может, права она, уверенная, и у нее все будет сразу так, как она хочет. Наверное, так тоже бывает. Это у нее, Лиды, путь к семейному счастью оказался трудным и запутанным. Если бы можно было, только взглянув на человека, понять: вот он, тот самый, мой суженый. Она ведь искренне думала, что те, с кем она надеялась создать семью — подходящие кандидаты в мужья. Но счастье свое нашла с человеком неподходящим, на первый взгляд, ни для нее, ни для семейной жизни.
Рассказ Георгия Скребицкого Колючая семейка учит ребят любви к животным, наблюдательности. Дети узнают много интересного о повадках забавных лесных зверят – ежиков. Однажды ребята нашли в лесу ежиную семейку. Ежиху завернули в платок, а ежат понесли домой прямо в руках. Поселили ежей в чулане, принесли для них кусочки мяса и молоко в блюдцах. Дети наблюдали, как ежиха-мама наелась, а потом стала кормить своих малышей. Потихоньку ежата перестали бояться людей, а когда немного подросли, начали уничтожать огородных вредителей. В конце лета ежики неожиданно исчезли. Остался один Малышка, который был совершенно ручным. А когда пропал и он, дети сильно расстроились. Только зимой обнаружилось, что Малышка сделал себе гнездо из старой шляпы и уснул в нем до весны.
По всей вырубке пахнет земляникой и мёдом от белых мохнатых цветов и горячей смолой от высоких сосен.
Кажется, будто где-то в лесу развели костёр и варят на нём душистое земляничное варенье.
Бабочки, пчёлы, шмели носятся над цветами, садятся на них, пьют сладкий цветочный сок.
А как весело посвистывают в кустах птицы, как звонко стрекочут в траве кузнечики, как хорошо кругом — прямо целый день не ушёл бы из леса!
Пришли ребятишки на вырубку за земляникой. Она возле старых пней, возле кочек растёт.
Подойдёшь к пеньку — а около него краснеют спелые, крупные ягоды.
Такую ягоду надо сорвать осторожно: чуть покрепче в пальцах сожмёшь — она раздавится и так вкусно запахнет, что нет сил удержаться, чтобы не положить её в рот.
Сидит Коля Зайцев возле пенька, собирает в кружечку ягоды.
Вдруг совсем рядом, в кустах, зашуршал кто-то.
Коля не испугался, раздвинул кусты да как закричит:
— Смотрите, кого я нашёл!
Со всех сторон в один миг сбежались ребята, и Марья Ивановна тоже подошла.
Она взяла веточку и потрогала ею лежащий в траве серый клубочек. А тот засопел, зафыркал, ещё туже свернулся.
— Это ёжик, — сказала Марья Ивановна. — Ух ты, какой фыркучий! Не сердись, покажись!
Она расстелила платок. Коля Зайцев уже хотел закатать туда ежа — смотрит, а в траве ещё такие же серые клубочки лежат, только совсем маленькие.
— Ежата! — обрадовались дети. — Марья Ивановна, мы ежиху с ежатами нашли!
Ежиху осторожно завязали в платок. Она была большая, тяжёлая. Её понесла Марья Ивановна, а ежат — по очереди сами ребята.
Ёжики были совсем маленькие — не больше ребячьего кулачка. Иголки у них торчали редкие и не так больно кололись. Но всё же ежата, когда их брали на руки, свёртывались в клубочек и сердито пыхтели.
Придя домой, ребятишки нарвали побольше травы, настелили в угол чулана и положили туда пойманных зверьков.
Ежата сразу же развернулись и, неуклюже цепляясь лапками за стебли травы, разгуливали возле матери. Зато ежиха и не думала разворачиваться, только сердито фыркала и даже подскакивала, если до неё дотрагивались.
Марья Ивановна с Любочкой сходили в кухню, принесли оттуда нарезанное кусочками сырое мясо и положили его возле ежихи. Потом налили в блюдце молока и поставили на пол рядом с мясом.
— Отойдём в сторонку, посмотрим, как они будут завтракать, — сказала Марья Ивановна.
Ждать пришлось недолго. Минуты через две-три ежиха заворочалась — наверно, почуяла мясо. Она осторожно развернулась; из-под колючек показалась остренькая мордочка с маленькими чёрными глазками и чёрным, как блестящая пуговка, носиком. Носик задвигался, вынюхивая запах мяса. Затем из-под колючек показалась лапка с коготками. Ежиха быстро сделала к мясу шаг, другой, зафыркала, схватила кусочек и начала жадно есть.
Ежата подбежали к матери. Они неумело пытались тоже есть мясо, но ежиха сердито отталкивала их носом от еды.
— Ишь какая жадина! — сказала Любочка. — Сама ест, а детям не даёт.
Марья Ивановна погрозила Любе пальцем, чтобы та замолчала.
Управившись с мясом, ежиха подбежала к молоку и принялась лакать, громко фыркая и пыхтя. Язычок у неё был розовый, как у котёнка.
Дети подошли поближе, присели на корточки, чтобы лучше разглядеть её. Но ежиха, занятая едой, больше не обращала на них никакого внимания; а ежата всё суетились на том же месте, где прежде лежало мясо. Они нюхали пол и даже лизали его. Потом подбежали к блюдцу с молоком и стали совать в него свои носики. Им, видно, очень, хотелось есть, но лакать они ещё не умели.
И вдруг самый бойкий из ежат забрался в блюдце и начал топтаться, мешая матери пить.
Тут ежиха сердито засопела и так поддала ежонка носом, что он шариком выкатился из блюдца.
— У, противная! — заволновалась Любочка. — Как же нам ежат-то покормить?
— Подождите, подождите! Посмотрим, что дальше будет, — сказала Марья Ивановна.
Наконец ежиха наелась, отошла от блюдца и принялась, как кошка, себя вылизывать. Сперва вылизала животик, а потом и бока. При этом она так вывернула набок мордочку, что чуть совсем не перекувырнулась. Ребята рассмеялись.
Закончив умываться, ежиха встряхнулась, почесала бок задней лапкой и не спеша отправилась в угол, на траву.
— Ну вот, наелась, почистилась и спать пошла, а дети голодные! — возмутились ребята.
Тем временем ежиха забралась в уголок на подстилку, но не свернулась, как прежде, в клубочек, а, наоборот, разлеглась на боку, выставив мягкий, покрытый шёрсткой животик.
Тут все три ежонка подбежали к матери и, пристроившись возле неё, принялись сосать молоко. А ежиха лежала на боку, будто маленькая свинка, и тихо, добродушно похрюкивала.
Ребята обрадовались:
— Она хорошая, она совсем не жадная!
А Марья Ивановна сказала:
— Ну, теперь всё в порядке: колючая семейка отлично у нас приживётся.
Прошло несколько дней, с тех пор как ребята принесли из леса ежей. Зверьки постепенно освоились, бегали по всему чулану и совсем перестали бояться людей. Наоборот, они быстро привыкли к тому, что дети всегда приносили им какое-нибудь угощение, и, едва заслышав за дверью шаги ребят, спешили навстречу. Ежата понемногу начали сами брать еду. И даже осторожная ежиха и та перестала дичиться людей: позволяла себя погладить, не сворачивалась в колючий клубок, а, наоборот, опускала иголки, плотно прижимая их к телу, и становилась совсем гладенькая.
Ребята кормили ёжиков молоком, супом, мочёным хлебом, кашей, сырым и варёным мясом… Зверьки всё ели очень охотно.
Марья Ивановна рассказала, что на воле ежи ловят жуков, гусениц и улиток.
— Они у нас в огороде есть! — закричали ребята. — Капусту и огурцы портят.
— Давайте устроим в огороде охотничий уголок для ёжиков, — предложила Марья Ивановна. — Правда, ежи больше любят ночью охотиться… ну, не беда — они и днём тоже дремать не будут.
С тех пор каждый день ребята выносили в огород всю ежиную семейку — поохотиться за гусеницами и слизняками.
Ёжики оказались очень хорошими охотниками. Скоро в огороде ловить было больше некого.
И тогда Марья Ивановна придумала занятную игру в прятки. Она прятала на землю под листья кусочки мяса, а ёжики ловко вынюхивали их и находили.
— Видите, какое хорошее у зверьков чутьё, говорила Марья Ивановна: — оно им помогает еду отыскивать. Иной раз бывает так, что добычу увидеть нельзя, а учуять можно. Вот тут-то хороший нос зверьку и понадобится.
Но вот что однажды случилось. Проходя как-то мимо чулана, дети услышали там возню и писк. Они заглянули в чулан, да так и ахнули.
В дальнем углу чулана, злобно оскалив зубы, сидела большая серая крыса, а ежиха, вся ощетинившись, храбро на неё нападала. Крыса пыталась укусить ежиху своими острыми зубами, но та быстро прятала мордочку, выставляя колючки. Наконец ежиха всё-таки изловчилась, схватила крысу зубами и задушила её.
Ребята со всех ног понеслись к Марье Ивановне.
— Ежиха крысу заела, огромную, страшную! — наперебой кричали они.
— Это ещё что! — выслушав ребят, ответила Марья Ивановна. — Если бы вашей ежихе попалась не крыса, а ядовитая змея, гадюка, она бы и с ней тоже справилась.
— Вот это зверь! — изумились ребята.
Они были очень довольны, что приручили и держат таких зверей, которым даже ядовитые змеи и те не страшны.
Это случилось утром. Коля первым вошёл в чулан.
— Ёжики, ёжики! — поманил он.
Но ни один из зверьков не выбежал на этот зов.
— Наверно, в сено зарылись и спят.
И, присев в уголок на корточки, Коля стал ворошить лежащее в углу сено.
Но зверьков и там не оказалось. Ребята обыскали весь чулан: нигде нет.
Побежали на двор, в сад, обшарили все кустики, все канавки. Ежи будто сквозь землю провалились.
Марья Ивановна тоже помогала искать. Сходили даже в соседний лесок и там пошарили под кустами. Да разве в лесу ежей разыщешь!
Огорчённые и усталые, после безуспешных поисков ребята вернулись домой. Подошли к террасе… и вдруг — даже глазам своим не поверили — видят: по ступенькам деловито разгуливает самый маленький из ежей. Его ребята ещё раньше прозвали Малышкой. Наверно, он отстал от других беглецов, а может, непросто не захотел уходить в лес.
— Молодец! Вот это молодец! — обрадовались ребята.
Пусть из четырёх ёжиков теперь остался только один, но зато ведь он сам, добровольно, вернулся домой.
Ребятишки взяли Малышку на руки и до самого вечера не переставали его угощать и ласкать.
Спокойной ночи
Наступила глубокая осень. Деревья стояли голые, без листьев. Земля подмёрзла, и в воздухе уже изредка летали первые снежинки.
Дети давно переехали с дачи в город и привезли с собой ёжика.
Малышка сделался совсем ручным. Он бегал за всеми по дому, по двору и никуда не уходил.
Но вот однажды, придя утром в детский сад, ребята не нашли ежа; он не прибежал даже к завтраку, хотя в это время ему всегда доставалось что-нибудь вкусное. Его нигде не могли разыскать.
— Неужели он убежал на улицу? — горевали ребята.
Но делать было нечего. Самый хороший ёжик тоже пропал.
На другой день и ещё на другой Малышка не возвращался, его уже и искать перестали. Постепенно дети начали забывать про ежа.
А тут ещё нежданно-негаданно явилась зима.
Как-то с утра небо покрыли тучи, повисли над самой землёй, тяжёлые, низкие, и вдруг крупными хлопьями посыпался на землю первый снег. В один миг всё кругом стало бело и чисто, и в воздухе так хорошо запахло зимой.
Ребята спешно принялись за дела. Вместе с Марьей Ивановной доставали из кладовки санки, осматривали их, приводили в порядок. Где верёвочка оторвалась, где гвоздик выскочил — всё нужно было заранее приладить.
— А то с горы покатитесь, а санки-то и развалятся, — говорила Марья Ивановна.
Коля Зайцев вытащил из угла кладовки знакомую ребятам соломенную шляпу — её прошлой зимой надевали на голову деду-снеговику.
— Какая тяжёлая! — сказал Коля и стал выбрасывать из шляпы какие-то бумажки, тряпки. — Ой, укололся! — Коля отдёрнул руку.
А из шляпы выпало что-то серое, круглое, как мяч.
— Ёжик! Малышка! — закричали ребята, поднимая с пола ежа.
Но он не развернулся, не зафыркал, а был совершенно неподвижен, будто твёрдый, колючий шар.
— Умер, — сказал кто-то из ребят. — С голоду умер. Залез в кладовку, а вылезти не смог.
— Нет, он от холода умер! — заплакала Люба. — Бедненький, даже в шляпу, в тряпьё забрался!
— Марья Ивановна, Марья Ивановна, мы Малышку нашли! — закричали ребята. — Только он от голода и холода умер.
Марья Ивановна взяла в руки ежа.
— И вовсе не умер, а просто спит, — сказала она. — Устроил себе гнездо из тряпок, да и заснул. На воле ежи всегда осенью засыпают и спят всю зиму до самой весны. Давайте нашего Малышку положим обратно в его гнёздышко и оставим в покое.
— А он почует, когда весна придёт? — спросил Коля.
— Почует! Конечно, почует, — ответила Марья Ивановна.
Ребята были очень рады, что их ёжик наконец-то нашёлся.
— Пусть себе спит, — говорили они, укладывая зверька обратно в шляпу. — Спокойной ночи, Малышка! Спи себе до весны.
И поставили шляпу с ежом обратно в угол кладовки.
Глава 28. В которой снова наша «тихая и спокойная» жизнь
Макс уехал, и моя жизнь стала постепенно возвращаться в прежнюю колею. Этому немало поспособствовал и Демиан. Зная, как я болезненно реагирую на отъезд Макса и то, что с ним случилось, он больше не проронил ни слова о нем. А уж «псих», «шизик» и «странный» я не слышала и подавно. За это клыкастому огромное спасибо.
Демиан окончательно порвал с Мелани, но наши с ним отношения мы афишировать не хотели. Пока не стоило. Тем более, мы в этих отношениях еще сами не определились.
Мы с клыкстым стали больше времени проводить вместе, и от внимательной семейки это, конечно, не укрылось. Мама и Ахо порой поглядывали на нас с улыбкой, Жанна многозначительно ухмылалась, а Сорша… Сорша собиралась было устроить мне лекцию о том, как важно не переходить одну черту до свадьбы. Ну, вы меня поняли, думаю.
Так, что жизнь действительно возвращалась на круги своя, поэтому скучать долго не пришлось. У меня есть две новости. Действительно стоящие новости.
Первая — Жанна наконец-то дала согласие на брак Ахо и Лизы. Собственно, будто могло быть иначе, живя с нами под одной крышей. Мамуся и её посол свадьбу играть прямо сейчас не решили, но разрешение взяли на заметку. О чем мама радостная и рассказала всем своим подругам. Зря, как оказалось… Но об этом позже.
Вторая новость — Дрейк. То, что дредастый соседушка у нас теперь лучший друг, я уже говорила. Стоит также упомянуть, что теперь я вижу его у нас дома всё чаще и чаще. Порой мне кажется, что наша безумная семейка пополнилась еще одним членом.
Вот и сегодняшний день не стал исключением.
— Лена, это катастрофа! — воскликнул Дрейк и упал на диван. Следом за ним в гостиную вошел Демиан. Скинув рюкзак, клыкастый устроился рядом со мной и приобнял.
— Ты о чем? — поинтересовалась я, делая звук телевизора тише.
— Я завалил тест по алгебре, — простонал он. — И если мне выйдет тройка, я запорю эту четверть. Дед с меня шкуру спустит. Все, мне конец…
— Слушай, это еще не полный завал, — подал голос Демиан. — Моя сестра хорошо алгебру знает, — я бросила на него удивленный взгляд, и демон добавил, поймав его. — Не ты, щепка. Я про Соршу. Она мне помогала с математикой. Подтянула до четверки. Я могу её попросить помочь.
— Сорша? — переспросил у него Дрейк. — Ты что издеваешься? Твоя сестра меня терпеть не может.
Я кивнула, соглашаясь. Что правда, то правда. После того случая, на именинах, Сорша Князюшку не выносит, как и он её. Радует, что они хотя бы просто ругаются, а до драк дело не доходит. Именно поэтому, как только Сорша возращается с дополнительных занятий, Дрейк и Деми уходят на второй этаж и рубятся в видеоигры до самого вечера.
— Ну, я с ней поговорю, — Демиан многозначительно посмотрел на меня.
Стоп, я не поняла, это значит мне придется с ней говорить? Нет, уж увольте. Сопли по поводу красавца Брендона я готова стерпеть, но нежные и трепетные чувства к Дрейку выслушивай сам.
— Или Лена поговорит, так?
Мерзавец. Терпеть не могу, когда он ловко переводит стрелки на меня. И если бы не жалостливый взгляд Князюшки, я бы высказалась по поводу того, как я рада тому, что Демиан делится со мной своими обязанностями.
— Я постараюсь.
А с тобой, Деми, у меня будет отдельный разговор. Делать мне больше нечего, как уговаривать Соршу помогать всяким Князьям.
Демиан пытался поговорить с сестрой. Честно. Он пытался, я тому свидетель. И все закончилось провалом. Крахом. Полнейшим фиаско.
Сорша — она упряма, как ослица, и продолжала спорить с братом только потому, что по-другому не может. Не хочет она просто так помогать Дрейку. С какой стати? У него денег много, пусть наймет себе репетитора. Она няньчиться с родственниками Князя не нанималась. И прочее в том же духе.
В чем-то я была с ней согласна. Попроси меня кто-нибудь пару месяцев назад позаниматься с Демианом алгеброй, я бы тоже выразила недовольство в крайне громкой и грубой форме.
Демиан повернулся ко мне и развел руки в сторону, мол, я пас. Ушел. Здорово. Значит, теперь моя очередь терзать нервные клетки Сорши. Черт бы побрал, упрямую клыкастую и альтруиста Демиана, и Дрейка, который фигней мается вместо учебы!
— Сорша, — мягко начала я…
И тут же была перебита.
— Лена, даже не думай уговаривать меня помогать этому грубому, мелочному, нахальному и просто … Тупому юноше! — ого, впервые слышу от нее столько негативных эпитетов.
Ладно, пока Демиан пробовал давить на жалость или приказывать, или воззвать к совести сестры, я обдумывала небольшой план. Если сработает, будет шикарно.
— Да нет, Демиан уже сделал всё возможное, — я подкатилась на своем стуле на колесиках к её столу. — Я хотела узнать, как там у тебя дела с Брендоном, — а то давно не слышно томных вздохов с той стороны комнаты.
— Ой, я с ним давно не виделась… Обычно мы пересекались на дополнительных занятиях по истории в молодежном центре, — ага, теперь ясно куда наведывается наша клыкастыя. — Но в последнее время он что-то не ходит. Как думаешь, с ним что-нибудь случилось?
— Вряд ли. Прогуливает просто или может дела какие… И как ваше общение? На какой вы сейчас стадии?
Судя по тому, как сразу поникла Сорша, то на такой же, какой и пару недель назад. Угу, просто здорово.
— Порой мы с ним разговариваем. Иногда он спрашивает у меня домашнее или … Списывает что-нибудь из конспекта. Ты бы слышала, как он произносит мое имя. Соооршаа… — и расплылась в широкой глупой улыбке.
Мамочки, стоило отвлечься на свои дела и оставить барышню на недели три, как ее занесло в неизведанные дали влюбленности. Запущенный случай.
— Так, сестрица, — я приняла крайне серьезный вид, — ты же сама понимаешь, это никуда не годится. С такими темпами ваш первый поцелуй состоится к шестьдесятилетию.
— Наверное, — согласилась со мной Сорша.
Прекрасно. Почва почти что подготовлена.
— Другое дело, когда ты знаешь хорошо этого человека. Так легче ему понравится. Ну, сама понимаешь, его привычки: мол, какие ему девушки нравятся, веселые или нет, задиры, умные, глупые и так далее… Будет проще покорять мужское сердце, — правда, будет проще или нет, я не знаю, но главное, говорить уверенно.
— Угу. Только я про него мало знаю… Так в общих чертах.
— Это да, но знаешь, с ним хорошо знаком Дрейк.
— Так, кажется, я поняла, куда ты клонишь, — Сорша вернулась в свое прежнее хмурое состояние. — Я ему помогать не буду.
— Да, но я не говорю о том, чтобы оказывать ему услугу… Ты помогаешь ему с алгеброй, а он тебе рассказывает больше про Брендона и помогает ему понравится. Согласись, это лучше, чем ждать у моря погоды.
Сорша обдумывала мое предложение не больше пары минут. Ну, давай соглашайся, и я избавлюсь от головной боли — ноющего о своих оценках Дрейка, которому я решила помочь исключительно по доброте душевной. Больше так делать не буду.
— С чего ты взяла, что он согласится на такое? — ага, значит, рыбка клюнула на наживку.
Я улыбнулась сестре.
— Согласится. Поверь, — пусть только попробует не согласится, вместо Князя с него шкуру спущу.
Потом же я заглянула к Демиану. Похвастаться успехами, так сказать. Он сидел на диване и листал какой-то журнал для автолюбителей. Я, же замерев на пороге, приняла торжествующий вид.
— Ты чего? — клыкастый оторвался от картинок.
— Угадай, кто у нас в семье гений? — задала я вопрос с таким видом, что думать Демиану над ответом не пришлось бы.
Но Демиан такой Демиан… Сначала он смущенно улыбнулся, будто речь шла о нем, а потом сообразив о ком я, окинул меня оценивающим взглядом.
— У нас нет таких в семье, — и отмахнулся.
— Ладно, — я решила подойти к делу с обратной стороны. — Угадай, кто уговорил Соршу позаниматься с Дрейком алгеброй?
Наконец-то до моего братца дошло. Демиан отложил журнал и посмотрел на меня снова. На этот раз с сомнением.
— Неужели?
Не ожидая разрешения присесть (дождешься тут от некоторых), я опустилась рядом с ним.
— Именно.
— Что ты ей пообещала? Голову Дрейка, если он завалит экзамен?
В точку. Именно это Сорша и попросила. Повесит ее в гостиной в назидание некоторым двоешникам.
— Почти. У женщин есть свои методы убеждения, — обронила я с умным видом.
Демиан в ответ пожал плечами:
— Вот знаешь, после всего того, что я услышал от нее в адрес Дрейка, слабо верю в успех. Скорее моя сестра покромсает Князя на маленькие кусочки и попрыгает на них.
Ого, да в твоей душе живет маньяк, Деми. Не ожидала такой богатой фантазии.
— Так или иначе, — уж если хвастаться, так хвастаться сполна. Тем более, я никогда не против утереть Демиану нос. — Это дело выгорит. Стопро.
— Почему?
— Потому что у нас с Соршей есть один секрет…
Та самая, столь «любимая» мной мерзкая ухмылочка расползлась по губам Демиана. Он прищурился, а потом поинтересовался довольным тоном.
— Мм, о том, что Сорша влюблена в Брендона? — вот, взял и обломал мне весь кайф от успешных переговоров. — Да ладно, мне Дрейк рассказал. Говорит, она его просто обожает, прямо, как ты меня.
Убью Дрейка и лично повешу его пустую башку в гостиной. Трепло. И главное, нашел же кому рассказывать! И минуточку, сударь, что значит «обожает, как ты меня»?
— Ты себе льстишь, — у меня аж кулаки зачесались от нахальства младшего демона. Тот продолжал ухмыляться, как ни в чем не бывало. — А Дрейк что-нибудь говорил про самого Брендона?
— Ну, что тот, конечно, идиот редкий, однако не слепой. И давно уже скорее всего догадался, что моя сестрица от него без ума. А Сорша… Ты же ее знаешь. Она стопроцентов в пролете, — оскалился. — Ты чего, мочалка?!
Честно, я не сдержалась и треснула Демиана по голове свернутым в трубочку журналом. Боже, порой он бывает просто невыносим!
— Мог бы и посочувствовать сестре. Или помочь…
— Как? — возмутился в свою очередь Демиан. — Поймать ей Брендона, связать его и притащить сюда? Мол, опустим все подробности, вот прекрасный принц и он к твоим услугам. Чего улыбаешься? Эй, это была шутка…
— Да я поняла это.
— Кстати, — Демиан придвинулся ко мне ближе, положил свою широкую ладонью на мою бледную коленку, — ты мне скажи вот, что … Как обучение Дрейка алгебре и Соршина любовь взаимосвязаны?
Наконец-то дошло.
— А вот так… Дрейк хорошо знаком с Брендоном. И он поможет твоей сестре понравится ему.
Тут Демиан решил возмутиться. Ну, знаете, так ведь положено делать старшим братьям. По крайней мере, Демиан придерживался подобного мнения.
— Я не хочу, чтобы моя сестра встречалась с идиотом!
— Одна твоя сестра уже встречается с идиотом, — пусть Сорша тоже мучается. — Почему бы и второй не последовать такому примеру?
— Не понял? Ты это с кем встречаешься? Что шизик твой вернулся? — сразу же завелся Демиан, но поймав мой тоскливый взгляд, догадался, кого я имею ввиду. — Типа умная, да?
В ответ лишь развела руками в стороны. Прости, ничего не могу поделать.
— Дурак.
— Тупица, — не остался Деми в долгу и приобнял меня. Я положила свою рыжую головушку на его крепкое плечо и тяжко-тяжко вздохнула.
— Так это… — заговорил снова Демиан, — может Дрейк и поможет. А то Сорша и так вся забитая.
Угу. А ты у нас наоборот раскрепощенный, блин. Даже слишком порой.
— Может быть… Хуже все равно не станет, — по крайней мере, я на это надеюсь. А зная Дрейка и зная Соршу… Да, действительно остается только надеется.
— Ты совсем нос повесила, — решил приободрить меня Демиан. — Пойдем вниз, щепка. Посмотрим Гаррика Поттера. Пойдем, — и потянув меня за руку, оторвал от дивана. — Тебе полезно порой прогуляться…
Тоже мне борец за здоровый образ жизни.
Что ж, одна сторона закопала топор войны и готова встать на мирный путь… Осталось уговорить вторую.
Я ничего не имею против соседей. Совсем не имею. Но вот, соседи, которые рано утром, приходят к вам позавтракать, причем с таким видом, будто это само собой разумеется — такие соседи вызывают у меня недоумение.
Это была среда. Утро, то есть самое отвратительное время, которое только можно было придумать… Потому я немало удивилась, обнаружив за столом Дрейка — тот завтракал вместе с семейством. Причем устроился Князюшка на моем месте и трущил сейчас шоколадное масло, щедро намазанное на совсем не скромные куски батона. Тоже мне голодный ребенок.
Судя по мрачному виду Сорши, она тоже думала, что некоторые Князья совсем совесть потеряли.
— Дрейк, вот так сюрприз, — передо мной поставили тарелку с яичницей. Что ж, мама определенно точно проявляет успехи. Выглядит более, чем съедобно.
— Ага, — проговорил тот с набитым ртом. — Я просто шел мимо и подумал, почему бы не зайти в гости. А оказалось вы тут завтракаете, — он подцепил вилкой еще одну яичницу, затем пару кусочкой ветчины. — Лиза, вы потрясающе вкусно готовите! — и принялся за еду.
Семейство удивленно переглянулось. Он это правда сказал или мне послышалось? Лиза смущенно заулыбалась, подлила столь красноречивому гостю сока и подвинула к нему тарелку с тостами.
Но на комплиментах маминой стряпни сюрпризы не закончились… Вовсе нет. Уже после завтрака, я выловила Дрейка на кухне, куда он относил грязные тарелки, и доложила, что Сорша готова с ним заниматься алгеброй, если он…
Договорить условия договора мне, правда, не дали.
— Лена, это все очень замечательно, — перебил меня Князюшка, — но могу ли я перед школой принять у вас душ? Мм?
Этот вопрос поставил меня в тупик, мягко говоря. Я как открыла рот, так и закрыла, не найдя слов. Кивнула.
— Спасибо огромное, — обрадовался Дрейк. — А ты не знаешь, одолжит ли мне Демиан пару своих шмоток? Типа майку и джинсы? А то эти в стирку надо бросить, — принюхался к своей рубашке и поморщился.
— Дрейк, ты внук Князя… Князя, черт побери. У вас что дома душа нет? И у тебя что с одеждой проблемы? Ты только не обижайся… — сразу предупредила я. — Просто, немного странно слышать это от тебя.
— Нет, есть, — спокойно возразил мне демон. — И душ, и одежда, и завтраки… Всё есть. Даже больше. Просто меня выгнали из дома, Лена. Точнее, я сам ушел. Два дня в каком-то бомжатнике ночевал с бездомными… — и замолчал, о чем-то задумавшись. — А можно я твоим шампунем воспользуюсь? Это такой в зеленой баночке, да? Мне нравится, как он пахнет.
Ну, что я могла ответить на такое? Разрешила, конечно, и пошла рыться в шкафу Демиана на поиск подходящих вещей. Клыкастый-то уже уехал в школу.
Насвистывая веселый мотивчик, Дрейк поднимался по лестнице, я тащилась следом. Видимо, разговор о Сорше придется отложить, пока самому Князюшке не протянем руку помощи.
Черт, и не выгнать-то его теперь. Придется родителям рассказывать и просить оставить бедного и несчастного Дрейка у нас, пока он проблемы со своими предками не уладит.
Да уж, а у меня даже возникло смутное ощущение, что день пройдет без происшествий.