Рассказ о лицейских друзьях пушкина 6 класс

Друзья Пушкина по Царскосельскому лицею

Царскосельский лицей задумывался как учебное учреждение, в котором великие князья будут учиться вместе с дворянскими детьми.

То есть Александр Сергеевич Пушкин мог учиться вместе с наследниками царя, претендующими в будущем на престол.

Но этим планам не суждено было осуществиться, и Пушкин провел 6 лет своей юности совсем с другими людьми — выходцами из знатных семей абсолютно разного достатка.

Кто были эти люди, в каких отношениях они состояли с Пушкиным — поговорим об этом более подробно.

1. Иван Иванович Пущин

Прозвища: «Жан», «Жанно», «Большой Жанно» на французский манер за излишнюю романтичность и «Иван Великий» — в честь одноименной московской колокольни, так как Пущин был высокого роста.

Пущин стал самым первым и «бесценным» лицейским другом Пушкина. Они познакомились в Петербурге еще во время поступления. Почти сразу они стали близкими друзьями, так как их взгляды во многом совпадали.

Позже их комнаты в лицее будут находиться рядом: у Александра №14, а у Ивана — №13. На прогулку три раза в день они ходили в паре.

По характеру Пущин был медлителен и упорен, в беседе был неуемным и мог долго говорить.

Учителя характеризовали его как умного, прилежного, способного и благородного. Он был дружен со всеми сокурсниками.

После лицея Иван войдет в круги декабристов, из-за чего его отправят на каторгу на 20 лет.

Пушкин посвятит ему следующие строки:

«Мой первый друг, мой друг бесценный!..»

«Взглянув когда-нибудь на тайный сей листок,
Исписанный когда-то мною,
На время улети в лицейский уголок
Всесильной, сладостной мечтою.
Ты вспомни быстрые минуты первых дней,
Неволю мирную, шесть лет соединенья,
Печали, радости, мечты души твоей,
Размолвки дружества и сладость примиренья,..»

«…Ты не забудешь дружбы нашей,
О Пущин, ветреный мудрец!..»

Дружба Пушкина и Пущина сохранилась до конца их дней.

2. Антон Антонович Дельвиг

Прозвище: Тося, Тосенька (уменьшительно-ласкательное от имени Антон).

Дельвиг славился своей ленью.

На лекциях он открыто спал, уроками в отведенное время не занимался, постоянно откладывая их на потом и предаваясь лености.

Естественно за это его часто наказывали преподаватели, и успеваемость от этого тоже страдала.

Вторым его пороком было вранье.

Он мог рассказывать разные истории и небылицы, которые якобы с ним происходили.

А если он повторял историю, мог приплести новые факты, которые противоречили прежнему рассказу.

Несмотря на это друзья любили его. Он никому не делал зла, никогда ни с кем не спорил — ему было проще согласиться с оппонентом. Тося был прекрасным слушателем. Он писал стихи.

Именно Дельвиг подсказал Пушкину отправить свои стихи в журнал «Вестник Европы» для печати.

Александр посвятил ему следующие строки:

«Друг Дельвиг, мой парнасский брат,
Твоей я прозой был утешен,..»

После выпуска из лицея Антон Дельвиг поступил на государственную службу в Министерство финансов. Он посещал Пушкина в ссылке.

3. Вильгельм Карлович Кюхельбекер

Прозвища: «Кюхля», «Бехелькюкер», «Гезель», «Глист», «Сухарь».

Пожалуй, самой запоминающейся фигурой среди всех лицеистов был Кюхельбекер.

Он был высокого роста, худощав, с большими выпученными глазами. Походка его была нетвердой, неуверенной. Манерами Вильгельм был очень неуклюж, вертляв. Все у него валилось из рук.

Внешне он выглядел очень забавно. А потому буквально с первых же дней жизни в лицее он стал посмешищем для товарищей.

Шуток стало еще больше, когда стало понятно, что Кюхля пишет стихи, но при этом имеет пробелы в образовании и плохо знает русскую грамматику. Ко всему прочему он был глуховат, и не всегда мог услышать, что ему говорят.

На него писали эпиграммы и шуточные стихи. Однокурсники даже выпустили самодельный журнал под названием «Бехелькюкериада».

По характеру Вильгельм был очень ранимым, вспыльчивым, все шутки принимал очень близко к сердцу. И это только усугубляло ситуацию — над ним потешались еще больше.

Однажды он пытался утопиться в пруду Царскосельского парка из-за того, что кто-то из товарищей украл тетрадь с его произведением и придумал очередную шутку на стихи Вильгельма. Его успели спасти, а событие вновь обросло шуточными стихами.

Несмотря на все недоразумения, лицеисты Кюхлю очень любили, особенно Пушкин. Смеялись они над ним, конечно же, по-доброму.

Учителя отмечали его упорство, прилежность и некоторую упрямость в учении: он мог целыми днями не отходить от своего стола, непрерывно читать и что-то писать в свободное время. Бывало даже так, что он вставал писать по ночам.

Кюхельбекер был ярым участником многих споров.

Именно с Вильгельмом состоялась первая дуэль Александра Пушкина.

Кюхля надоедал своими стихами Жуковскому. Как-то Пушкин спросил у Жуковского, почему тот не пришел на вечер, и литератор ответил, что расстроил желудок, слуга запер дом снаружи по оплошности, когда уходил, да и с назойливым Кюхельбекером он не хотел бы встречаться. И потому остался дома.

На что Пушкин сочинил эпиграмму, которую лично прочел Кюхле:

» За ужином объелся я,
Да Яков запер дверь оплошно.
Так было мне, мои друзья,
И кюхельбекерно и тошно.»

Вильгельм моментально вскипел и вызвал друга на дуэль.

Она состоялась, но Кюхля выстрелил в сторону, а Пушкин выбросил пистолет. Так они и помирились.

Пушкин однажды сказал ему, что с таким характером ему будет очень тяжело в жизни. Конечно же, он имел в виду слишком серьезное отношение ко всему и легкую ранимость.

В одном из стихотворений Александр Пушкин напишет в шутку:

«Вильгельм, прочти свои стихи,
Чтоб мне заснуть скорее.»

Благодаря своему упрямству Кюхельбекер окончил лицей с серебряной медалью. После учебы он был вместе с Александром зачислен на службу в Коллегию иностранных дел. Участвовал в декабристском восстании, был арестован и позже отправлен в ссылку.

4. Иван Васильевич Малиновский

Прозвище: Казак.

Малиновский был сыном директора лицея.

Свое прозвище он получил после того, как похвастался перед друзьями, что вырос недалеко от казачьего полка. Сокурсники сразу признали, что в нем есть что-то от казаков: вольнолюбие, хитрость, удальство, вспыльчивость и лукавство.

Пушкин очень любил Малиновского, он был его лучшим другом наряду с Пущиным. Их объединяла страсть к проказам, которых они учинили огромное множество за 6 лет в лицее.

Во время учебы у Малиновского умерла мать, а через два года — отец (директор лицея). Все это стало большим ударом для сына.

Пушкин посвятил другу следующие стихи:

«Что ж я тебя не встретил тут же с ним,
Ты, наш казак и пылкий и незлобный,
Зачем и ты моей сени надгробной
Не озарил присутствием своим?
Мы вспомнили б, как Вакху приносили
Безмолвную мы жертву в первый раз,
Как мы впервой все трое полюбили,
Наперсники, товарищи проказ… «

«А ты повеса из повес,
На шалости рожденный,
Удалый хват, головорез
Приятель задушевный…»

После лицея Малиновский поступил на военную службу, которой посвятил всю жизнь.

5. Алексей Демьянович Илличевский

Прозвища: «Олосенька», подписывался под стихами «Иллишийший», «Ийший».

Илличевский писал очень хорошие стихи, басни, послания. В первое время даже помогал Пушкину исправлять и дописывать произведения. Он был одним из авторов многочисленных эпиграмм на Кюхельбекера.

По характеру он был достаточно спокойным, не шумел и неохотно принимал участие в спорах.

Учителя отмечали его усердие и поэтический талант.

Кроме литературной деятельности Илличевский увлекался рисованием и писал карикатуры на своих друзей.

Пушкин написал ему в стихах:

«Дитя харит и вдохновенья,
В порыве пламенной души,
Небрежной кистью наслажденья
Мне друга сердца напиши;»

После лицея он отправился на службу чиновником в Сибирь.

6. Михаил Лукьянович Яковлев

Прозвище: «Паяс 200 номеров».

Свое прозвище Яковлев получил за то, что умел мастерски изображать других людей.

Он подмечал особенности походки, движения тела, выражения лиц и мимику разных людей, а потом демонстрировал это все в виде небольшого представления. Яковлев кривлялся и паясничал, а друзья должны были отгадать, кого он изображает.

Это он назвал Пушкина обезьяной и тигром, что после переросло в единое прозвище «смесь обезьяны с тигром». Изображать Пушкина было труднее всего.

Ученик из него был прилежный, но за кривляние он получил характеристику «настоящая язва».

После лицея Яковлев старательно поддерживал дружеские связи, у него дома не однократно собирались выпускники. За это его назвали «старостой», а его квартиру «лицейским подворьем».

Служил чиновником на разных государственных должностях.

7. Сильверий Францевич Броглио

Броглио происходил из очень знатного французского рода.

Учителя не находили в нем никаких примечательных дарований и говорили о нем, что в успеваемости он последний, а в баловстве — первый.

И это было действительно так. Сильверий был отпетым баловником и шутником. Он постоянно получал наказания за свое поведение, неуспеваемость и ребячество.

После учебы в лицее Броглио покинул Россию и вернулся во Францию.

8. Константин Карлович Данзас

Прозвище: «Медведь» за спокойный внешний вид и неуклюжесть.

Данзас был близким другом Броглио, они «спелись» и вместе нарушали общественный порядок и покой.

Доходило до того, что они даже соревновались в своих выходках на самое тяжелое наказание.

В классе была установлена «черная» парта, за которую сажали провинившихся.

Броглио и Данзас сидели за ней практически постоянно. Такое наказание на них не действовало.

Данзас даже заявлял, что за позорным столом удобнее сидеть.

Однажды надзиратель решил проучить Константина Данзаса за непослушание, и заставил его носить целые сутки старую одежду, в которой ученик приехал из дома. Одежда была ему мала, выглядело нелепо, над ним потешались одноклассники. Мера оказалась действенной.

Несмотря на непристойное поведение, у Константина был полезный навык — у него был самый лучший почерк среди однокурсников. Учителя ставили его почерк в пример остальным. Позже он занимался написанием лицейского журнала.

Пушкин писал:

«Спартанской душой пленяя нас,
Воспитанный суровою Минервой,
Пускай опять Вольховский сядет первый,
Последним я, иль Брольо, иль Данзас.»

(Вольховский был по успеваемости первым, а Пушкин, Брольо и Данзас — последними.)

После лицея Данзас посвятил себя военной карьере. Был секундантом Пушкина на его последней дуэли, за что чуть не оказался повешен.

9. Сергей Дмитриевич Комовский

Прозвища: «Лиса», «Лисичка» — за характер и герб Комовских с рыжей лисой, «Смола» — любил «прилипать» со своими нравоучениями.

Учителя характеризовали его как ученика прилежного, способного, скромного, любопытного. Он доносил на своих товарищей надзирателям.

По характеру Комовский полностью оправдывал свое прозвище: со всеми был осторожен и любезен. Был льстецом, в том числе и по отношению к Пушкину.

Участвовал в распространении и переписи эпиграмм на Кюхельбекера. В движениях был ловок.

Он умел подстраиваться под всех и каждого, словно тень. Даже Яковлев не изображал его — изображать было нечего, не было у него особенных черт.

По окончании лицея поступил на государственную службу в департамент народного просвещения. Появлялся на всех встречах лицеистов.

После смерти Пушкина предоставил материалы о жизни великого поэта в лицее для написания более достоверной биографии.

10. Александр Михайлович Горчаков

Прозвище: «Франт».

Горчаков был потомком княжеского рода, и это легко угадывалось во всем: в статной внешности и в воспитании.

Он был щеголем, гордился своим княжеским титулом, но при этом любезен и обходителен со всеми. Никогда не вмешивался в чужие споры, не позволял себе

Учителя единодушно отмечали его ум, отличную память, он всегда был в числе первых учеников и с ним пытались тягаться в учебе.

После выпуска из лицея его ждала большая политическая карьера. Он  прожил дольше, чем все его однокурсники.

Получается, что ему Пушкин посвятил эти строки:

«Кому ж из нас под старость день лицея
Торжествовать придется одному?

Несчастный друг! средь новых поколений
Докучный гость и лишний, и чужой,
Он вспомнит нас и дни соединений,
Закрыв глаза дрожащею рукой…
Пускай же он с отрадой хоть печальной
Тогда сей день за чашей проведет,
Как ныне я, затворник ваш опальный,
Его провел без горя и забот.»

Предполагается, что Пушкин попросил Горчакова спрятать у себя поэму «Монах», которая могла бы вызвать пагубные последствия для поэта. Она была найдена только после смерти политика.

11. Павел Николаевич Мясоедов

Прозвище: «Мясожоров», «Мясин».

Отец Мясоедова был вице-губернатором Москвы.

Сам Павел был человеком добрым и простодушным. Но иногда мог вести себя грубо, даже диковато. Он мог легко развязать драку. У него бывали конфликты с Пушкиным и другими лицеистами.

Учителя отмечали, что в нем нет особых талантов, порой называли глупым, безграмотным и даже «полный облом». Бывало, Мясоедова выгоняли с уроков.

После лицея он посвятил себя военному делу. Занимался организацией праздничных встреч выпускников.

12. Павел Михайлович Юдин

Прозвища: «Чёрт», «Кис».

Юдин не отличался особенными талантами. Но учился он прилежно и из лицея вынес для себя много полезного.

Павел был нелюдим, он любил уединение, не принимал активного участия в общих затеях. С Пушкиным они не были особо близки. Однако поэт посвятил ему стихотворение «К Юдину»:

«Ты хочешь, милый друг, узнать
Мои мечты, желанья, цели
И тихий глас простой свирели
С улыбкой дружества внимать…

…Мой друг, я для тебя воспел
Мечту, младых певцов удел…»

После лицея Павел поступил в Коллегию иностранных дел вместе с Пушкиным.

---

В первом потоке вместе с Александром Сергеевичем Пушкиным училось всего 30 человек. Мы перечислили только тех, кто был наиболее близок к поэту.

• Доклады и сообщения
• Люди
• Лицейские друзья Пушкина

Годы проведенные в лицее были самыми насыщенными и беспечными в жизни русского поэта и прозаика Александра Пушкина. Писать стихотворения он стал в тринадцатилетнем возрасте уже учась в лицее.
Лицейские товарищи Пушкина имели уникальную возможность первыми оценивать задатки будущего классика отечественной литературы. Настоящими друзьями для юного Александра являлись Вильгельм Кюхельбекер, Иван Пущин и Антон Дельвиг. В завершении учебы он общался с широким кругом лиц, но близкими друзьями стали именно эти трое.

Пущин Иван был для Пушкина самым лучшим другом. Они доверяли друг другу и помогали в трудных ситуациях. Дружба между Александром и Иваном завязалась еще при поступлении в лицей, а в общежитии они оказались соседями по комнате. Пущину удалось пронести дружескую преданность до последнего дня поэта. Возможно, своими совершенно разными чертами в характерах они дополняли друг друга. Александр по натуре был раздражительным и деятельным, а Иван наоборот предпочитал все спокойно обдумывать, был рациональным и добродушным. В конце учебного дня Пушкин делился с Пущиным своими проблемами и Иван всегда поддерживал друга, давая совет.

Друзья также поддерживали Пушкина и в творческом плане. Единство поэтического характера сплотило дружбу Пушкина с Дельвигом. Всегда очень ленивый барон Антон Дельвиг любил писать стихи и делал это исключительно для себя. Тогда Пушкин подвигнул друга продемонстрировать стихи на широкую публику.

Не единожды лицейским друзьям Пушкина приходилось терпеть и издевательства с его стороны. Чаще всего под насмешки попадал Вильгельм Кюхельбекер, его, очень добродушного человека Пушкин часто всячески задевал при этом обидно называя Кюхлей.

За лицейские годы Пушкину удалось укрепить свой творческий потенциал благодаря поддержке этих настоящих друзей.

Антон Дельвиг

Антон Антонович учиться не хотел. Не то, чтобы он не понимал науку, ему было просто лень. На уроках он чаще всего спал. Второй недостаток — чрезмерно развитое воображение. Нет, он не врал. Он просто придумывал всякие истории и небылицы, а те события, которые происходили с ним в реальности, приукрашивал.

Дельвиг рано ощутил порывы к творчеству. Несмотря на серьезную профессию, он постоянно отвлекался на литературу. Даже во время службы в Министерстве внутренних дел, где его готовили на довольно серьезный пост, он занимался издательской деятельностью. Дельвиг был одним из трех друзей, решившихся посещать Пушкина в ссылке. Умер очень рано. Ему было всего 32 года. Узнав о смерти друга, Пушкин написал Плетневу: «Наши ряды начинают редеть».

«Поэт в России больше, чем поэт»

Кюхельбекеру посчастливилось незаметно покинуть Сенатскую площадь, когда стало очевидно, что восстание обречено. Однако незадачливого декабриста с приметами «рост 2 аршина 9 4/8 вершков, лицом бел, чист, волосом чёрн, глаза карие, нос продолговат с горбиною» быстро разыскали.

Зимой 1826 года талантливый лицеист оказался в казематах главной политической тюрьмы России – Петропавловской крепости. Ему грозила смертная казнь, которая была заменена двадцатью годами каторжных работ. Позже и этот приговор удалось смягчить, но, несмотря на то, что заключенный Кюхельбекер содержался в достаточно мягких условиях (мог писать и получать письма, читать книжные новинки, общаться с духовником), поэт был глубоко несчастен.

Не было счастья и в личной жизни. Кюхельбекер всегда искал женщину, которая стала бы ему соратником и близким другом, но будучи в ссылке, женился на безграмотной дочери баргузинского почтмейстера Дросиде Ивановне Артеновой. Необразованная супруга не разделяла философских и стихотворных увлечений бывшего лицеиста, которые к этому времени вышли на новый уровень. Кюхельбекер больше не подражал Державину или Жуковскому. Основываясь на личных ощущениях, он писал о печальных думах узника или же божественном огне, которому не страшна тюрьма.

Однако Кюхельбекер остался верен первым поэтическим опытам: выше всего философ и романтик ставил предназначение стихотворца. В одном из своих последних произведений, названном «Участь русских поэтов», умирающий, больной декабрист писал:

Горька судьба поэтов всех племен; Тяжеле всех судьба казнит Россию: Для славы и Рылеев был рожден; Но юноша в свободу был влюблен… Стянула петля дерзостную выю.
Могила декабриста В. К. Кюхельбекера в Тобольске Фото: РИА Новости/ Сергей Ветров

Вильгельм Кюхельбекер

Это, пожалуй, самая яркая и запоминающаяся фигура среди лицеистов. Как его только не называли друзья:

• Кюхля;
• Гюхельберг;
• Глист.

Одноклассник никогда не обижался, занимаясь любимым делом — написанием стихов. Только назвать их часто не успевал. А еще он плохо слышал на одно ухо, поэтому половины из того, что ему говорили, просто не разбирал.

Стихи стали еще одним поводом для насмешек, потому что в них было очень много ошибок. Однажды он даже пытался утопиться в пруду лицея, но его успели спасти.

Вильгельм Кюхельбекер (или Василий Кюхля, как звали его друзья) часто становился жертвой розыгрышей и насмешек со стороны однокурсников. Пушкин тоже не оставался в стороне:

За ужином объелся я,

А Яков запер дверь оплошно —

Так было мне, мои друзья,

И кюхельбекерно и тошно.

Прочитав это, Кюхельбекер вызвал Александра на дуэль, которая, к счастью, закончилась благополучно. Но, несмотря на насмешки, друзья любили Кюхлю и не давали его другим в обиду. После окончания академии Кюхельбекер получил чин титулярного советника и был зачислен в коллегию иностранных дел, как и Пушкин.

Известно, что Кюхельбекер участвовал в декабрьском восстании, но когда пытался выстрелить в генерала, его пистолет дал осечку. Пушкина он пережил на 7 лет, умер в 1846 из-за чахотки.

Созвучие

А.С. Пушкин. Автопортрет

Первая организация декабристов Союз спасения образовалась в 1817 г. Ее цель – борьба за ограничение самодержавия и борьба с крепостным правом. В эту организацию входит лицейский друг Пушкина Иван Иванович Пущин. В этом же году друзья заканчивают Лицей и Пушкин пишет свою оду «Вольность»:

Увы! куда ни брошу взор — Везде бичи, везде железы, Законов гибельный позор, Неволи немощные слезы; Везде неправедная Власть В сгущенной мгле предрассуждений Воссела — Рабства грозный Гений И Славы роковая страсть.

Конечно же, в то время направление мыслей поэта и чаяния декабристов вполне совпадали. А вот декабрист Поджио в своих «Записках» позже скажет, что их путь – путь открытого восстания, а не тайная борьба за власть путем дворцовых заговоров и подлого цареубийства (он говорит здесь об убийстве Павла I): «Пьяная буйная толпа врывается к нему и отвратительно, без малейшей гражданской цели, его таскает, душит, бьет и убивает. Убийцы были награждены. За ними был легкий и жалкий успех. Нет, не они нам пример».

Об отношении к крепостному праву Пушкин говорит в стихотворении «Деревня», написанном им в 1819 г.:

Здесь барство дикое, без чувства, без закона, Присвоило себе насильственной лозой И труд, и собственность, и время земледельца. Склонясь на чуждый плуг, покорствуя бичам, Здесь рабство тощее влачится по браздам Неумолимого владельца. Здесь тягостный ярем до гроба все влекут, Надежд и склонностей в душе питать не смея, Здесь девы юные цветут Для прихоти бесчувственной злодея.

Его отношение к крепостному праву, выраженное в стихах, вполне соответствует отношению к этому вопросу декабристов. Необходимость отмены крепостного права как унизительного для человека явления очевидна как для декабристов, так и для Пушкина.

В 1820 г. Пушкин был сослан на юг за свои политические стихи, там он знакомится с членами тайного общества Союза благоденствия М. Орловым, К. Охотниковым, В. Раевским, И. Якушкиным, часто бывает в Каменке. А Каменка, как мы знаем, была одним из штабов заговорщиков. Князь П. Вяземский писал: «Хоть Пушкин и не принадлежал к заговору, который приятели таили от него, но он жил и раскалялся в этой жгучей и вулканической атмосфере».

Еще до своей ссылки на юг Пушкин был участником одного из литературных обществ декабристов «Зеленая лампа» (филиал Союза благоденствия), участники «Зеленой лампы» стояли на позициях ограничения монархии и завоевания этого ограничения революционным путем. В 1821 г. в Кишиневе Пушкин встречался и беседовал с Пестелем, а в 1822 г. он предупреждает В. Раевского, члена Южного тайного общества, о грозящем ему аресте (Пушкин жил в это время на квартире наместника Бессарабии генерала Инзова).

Но постепенно взгляды Пушкина на необходимость революционных преобразований меняются, он все меньше верит в успех политической борьбы и начинает понимать, что народ ее не поддержит, т.к. он пассивен, а группа людей, пусть даже очень честная и целеустремленная, ничего изменить не может. В своей трагедии «Борис Годунов» он пишет:

Но знаешь ли чем сильны мы, Басманов?

Не войском, нет, не польскою помогой,

А мнением — да, мнением народным.

1 января 1825 г., когда Пушкин находился в Михайловском, его посетил лицейский друг Иван Пущин. После первых объятий и слез радости, расспросов и рассказов Пущин признался другу, что в России существует тайное общество и что он к нему принадлежит.

А Следственная комиссия по делу декабристов установила, что вольнолюбивые стихи поэта использовались декабристами в качестве прокламаций, что они читались в армии. Николай I «простил» Пушкина, но стихотворение «Арион» написано в 1827 г., уже после ссылки и казни декабристов, и в нем поэт говорит:

Лишь я, таинственный певец,

На берег выброшен грозою.

Я гимны прежние пою

И ризу влажную мою

Сушу на солнце под скалою.

О постоянных внутренних (и творческих) обращениях Пушкина к идее преобразования общества и поисках путей говорят последующие его произведения: «История Пугачева», «Капитанская дочка», «Дубровский». И слова о «русском бунте, бессмысленном и беспощадном» говорят сами за себя.

Иван Малиновский

После дуэли с Дантесом Пушкин говорил: «Отчего рядом нет Малиновского и Пущина? Мне было бы легче умирать». Товарищ Малиновский получил прозвище Казак за вспыльчивость. Многие считают, что он бы сделал военную карьеру, если бы отец, который был директором этого лицея, не принудил учиться.

После окончания лицея Иван Малиновский стал военным и дослужился до полковника. Выйдя в отставку в 1825 году, задумался о создании семьи, но женился только в 1834 году на сестре Пущина.

Иван Пущин (1798-1859)

Его отец был сенатором, генерал-интендантом флота.

Учился вместе с Пушкиным в Царскосельском лицее. Мальчики после первого знакомства сразу же почувствовали симпатию друг к другу и оставались друзьями всю жизнь, хотя жизнь развела их в разные стороны сразу же после окончания Лицея.

Н. Рушева «Пушкин и Пущин»

И. Пущин уже в Лицее привлекал других «своей высокой чистотой, честностью и сердечной теплотой», так его характеризовал директор лицея Е.А. Энгельгардт. Почти сразу же после окончания лицея он становится участником тайных обществ – сначала «Священной артели», основанной гвардейскими офицерами в 1814 г., затем Союза спасения, Союза благоденствия, Северного общества.

Служил в лейб-гвардии конной артиллерии, с 1823 г. оставил военную службу и стал служащим Петербургской уголовной палаты. Позже перешел в московский надворный суд, а в тайном обществе возглавил Московскую управу. Накануне восстания переехал в Петербург и принял непосредственное участие в его подготовке с надеждой, чтобы столичные и московские войска выступили совместно.

Он был на Сенатской площади одним из первых. «Всех бодрее в каре Московского полка стоял И. И. Пущин, хотя он, как отставной, был не в военной одежде; но солдаты охотно слушали его команду, видя его спокойствие и бодрость», — рассказывал декабрист А. Розен. Как одного из главных зачинщиков, Пущина осудили «по первому разряду»: смертная казнь с отсечением головы. Затем смертный приговор был заменен вечной каторгой.

За 10 месяцев до восстания декабристов Пущин посетил ссыльного друга в Михайловском, и это была их последняя встреча. О ней Пушкин писал:

И ныне здесь, в забытой сей глуши, В обители пустынных вьюг и хлада, Мне сладкая готовилась отрада: Троих из вас, друзей моей души, Здесь обнял я. Поэта дом опальный, О Пущин мой, ты первый посетил, Ты усладил изгнанья день печальный, Ты в день его Лицея превратил И все прошло, — проказы, заблуждения… Ты, освятив тобой избранный сан, Ему в очах общественного мненья Завоевал почтение граждан…

(19 октября 1825 года)

Уже на каторге, в Петровском заводе в Забайкалье, Пущин узнал о смерти Пушкина и написал в одном из писем: «Кажется, если бы при мне должна была случиться несчастная его история и если б я был на месте К. Данзаса, то роковая пуля встретила бы мою грудь: я бы нашел средство сохранить поэта-товарища, достояние России«.

В 1839 году Пущину разрешено было отправиться на поселение в Тобольскую губернию, где он провел 4 года, жил в Туринске, затем в Ялуторовске. Иван Пущин был необычайно добрым и отзывчивым человеком: кроме своих двоих детей, он взял на воспитание троих детей умершего декабриста Ивашева, а затем приютил жену и детей умершего В. Кюхельбекера, лицейского товарища. Его все любили и называли «самым сердечным другом» (Волконский), «общим нашим любимцем» (Басаргин). В ссылке он занимался земледелием, педагогикой, наукой (изучал экономику Сибири).

Его ссылка кончилась в 1856 г., но в Москве ему жить было запрещено, он поселился в имении князя Эристави. Здесь же начал писать свои известные «Записки о Пушкине» и другие мемуарные произведения.

Умер он в 1859 г. в Бронницах, родовом поместье Фонвизиных (М.А. Фонвизин – декабрист, после его смерти Пущин женился на его вдове, Н.Д. Фонвизиной). Там же и похоронен рядом с другом-декабристом М. Фонвизиным).

Алексей Демьянович Илличевский

Хороший друг Александра Сергеевича Алексей Илличевский тоже поэт. Под своими произведениями он ставил подписи:

• Иллишийший;
• Ийший.

Было время, когда сокурсник даже помогал Пушкину править произведения и дописывать их при необходимости.

Алексей Демьянович был спокойный, избегал ссор, не участвовал в спорах. Учителя хвалили его за поэтический талант. Однажды Пушкин написал ему:

Дитя харит и вдохновенья,

В порыве пламенной души,

Небрежной кистью наслажденья

Мне друга сердца напиши.

После лицея стал чиновником в Сибири. Далее о его судьбе история умалчивает.

Михаил Лукьянович Яковлев

За удивительную способность пародировать Яковлев получил прозвище Паяс 200 номеров. Он даже походку и жесты других людей передавал с точностью. Михаил Яковлев называл Пушкина то обезьяной, то тигром, что со временем переросло в «смесь обезьяны с тигром». Яковлев отмечал, что поэт Пушкин из них был самым способным.

Именно благодаря Михаилу сохранилась лицейская дружба. Выпускники собирались у него дома. Яковлева стали называть старостой, а его дом — подворьем лицейским. Получилось своего рода братство, где каждый готов на все ради друга, количество людей ведь при этом роли не играет. Служил чиновником.

Популярные темы сообщений

• Степная гадюка
  Когда мы отправляемся на прогулку в лес, мы можем встретиться со многими опасностями. Некоторые животные и птицы встречают гостей своего «царства» не очень дружелюбно. Такой считается степная гадюка. Это самый типичный житель степной зоны,
• Город Кемерово
  Кемерово – город, который расположен на юго-западе Сибири и является столицей Кузбасса. Кемерово получил статус города в 1918 г. путём объединения с. Щеглово и д. Кемерово. В 2020 г. численность населения города составила 558 тысяч человек.
• Дерево (Тополь)
  Тополь-самое древнее, быстрорастущее, мощное и популярное дерево на земле. В переводе с греческого языка на русский означает «народный» еще его называют «дрожащим деревом». Существует большое количество видов тополей:

Константин Карлович Данзас

За неуклюжесть его прозвали Медведем. Дружил со многими, но лучшим другом считал Броглио, с которым вместе постоянно хулиганили. Любимое занятие — соревноваться в проказах. За «черной партой» (парта, куда сажали провинившихся) кто-то из них сидел постоянно. Но это не помогало. Однажды учителя заставили Данзаса надеть старую одежду, которая была на него мала, и сказали, что теперь так будет всегда, если он не будет слушаться. Это помогло!

У Данзаса был очень красивый каллиграфический почерк, его постоянно ставили в пример остальным. Его даже назначили вести школьный журнал. После лицея стал военным. Был секундантом на последней дуэли Пушкина. Кстати, за это его чуть не казнили.

Пушкин в лицее

В мае 1811 года Пушкину исполнилось 12 лет. Родители решили было отвезти его в Петербург и отдать на воспитание в Иезуитский коллегиум. Но в это время до Москвы дошёл слух, что царь Александр I намерен открыть осенью в Царском Селе новое, ещё небывалое в России учебное заведение – Лицей. Слух этот заинтересовал отца Пушкина, Сергея Львовича, любителя всяких новостей.

Сергей Львович навёл справки и скоро узнал, что Лицей должен готовить будущих помощников царя, государственных деятелей. В то время царь Александр I ещё был вольнодумцем. Его отец, деспот Павел I, был убит придворными, и Александру, чтобы удержаться на престоле, приходилось проявлять мягкость души и свободу мыслей, что он и делал некоторое время. В Лицее должны были бесплатно жить и учиться дети родовитых дворян: предполагалось, что по окончании Лицея они займут важные государственные должности по дипломатической и военной части. Царь хотел лично наблюдать за воспитанием лицеистов и потому приказал открыть Лицей в Царском Селе, в четырёхэтажном флигеле, примыкавшем к большому царскому дворцу. И бесплатное обучение, и покровительство царя, и блестящая карьера в будущем – всё это взволновало Сергея Львовича, и он решил во что бы то ни стало устроить сына в Лицей. Но детей родовитых дворян было много, а в Лицей принимали всего тридцать воспитанников. Надо было хлопотать, искать протекции. Обычно ленивый и беспечный, Сергей Львович тут проявил достаточную энергию и добился того, что его сыну разрешили держать экзамен. В июле Пушкин вместе с дядюшкой Василием Львовичем, известным в ту пору поэтом, выехал на лошадях из Москвы в Петербург. Он выдержал экзамен и был принят в Лицей.

19 октября, утром, в тихом живописном Царском Селе, во дворцовом флигеле, произошло торжественное открытие Лицея. После молебна в придворной церкви лицеистов, 10–14-летних мальчиков, одетых в новую парадную форму – в синие мундиры с красными воротниками, шитыми серебром, в белые брюки и высокие ботфорты, – ввели в большой лицейский зал. Между колонн стоял стол, покрытый красным сукном с золотой бахромой. На столе лежала «Высочайшая грамота» – указ царя об открытии Лицея. Лицеистов выстроили в три шеренги справа от стола. Вместе с ними встало их взволнованное начальство: директор, инспектор, гувернёры, – а напротив, лицом к ним, выстроились лицейские профессора и чиновники. В торжественной тишине чиновник из министерства народного просвещения тонким, дребезжащим голосом прочитал указ об открытии Лицея и устав Лицея, в котором говорилось, что в этом «новом святилище наук» телесные наказания запрещаются. Это было необыкновенно и ново, потому что в те годы во всех учебных заведениях школьников секли розгами самым унизительным образом. Потом директор Лицея, держа в дрожащих руках длинный лист бумаги, невнятно и робко прочитал скучную, длинную речь. Но вот следом за ним к столу смело, с достоинством вышел молодой профессор политических наук Куницын. Он не читал свою речь, а говорил уверенно, громко, обращаясь не к царю, а к лицеистам. Он призывал их к славе, к служению отечеству, народу, к честному выполнению долга гражданина и воина. В его речи не были и тени раболепства, он ни разу не упомянул имени царя. Это тоже было необыкновенно. Все ораторы обычно призывали своих слушателей к служению прежде всего царю, а потом уже отечеству, народу. Куницын смело нарушил этот обычай. И это глубоко взволновало лицеистов и запало в их души на всю жизнь. Через 25 лет, за три месяца до своей трагической смерти, Пушкин в день 19 октября, в «Лицея день заветный», вспоминал о речи Куницына и только о ней как о большом событии в день открытия Лицея. Лицеисты с восторгом слушали смелую речь Куницына и смотрели на него, как на человека необыкновенного. И он действительно оказался необыкновенным человеком. В течение шести лет он был их любимым профессором. Он воспитал в них чувство чести и независимости, стремление к свободе, ненависть к тирании и рабству.

«Он создал нас, он воспитал наш пламень. Поставлен им краеугольный камень, Им чистая лампада возжена…» –

писал о нём Пушкин в 1825 году в ссылке, в Михайловском, в стихотворении, посвященном четырнадцатой годовщине открытия Лицея. Вечером, когда царь и важные гости уехали, лицеисты переменили парадную форму на будничную и вышли гулять. На улице лежал пушистый, рано выпавший снег. Вокруг Лицея горели плошки. При свете этой пышной иллюминации лицеисты бросились играть в снежки, забыв о том, что они будущие «столпы отечества». Торжество кончилось. Начались школьные будни. Как во всех закрытых учебных заведениях, жизнь в Лицее шла по строго установленному порядку. У каждого лицеиста была своя комната. В комнате железная кровать, комод для белья, конторка, стул, стол для умыванья. На конторке чернильница, гусиные перья, подсвечник, щипцы, чтобы снимать нагар с сальной свечи. Лицеисты вставали рано – в шесть часов утра, – одевались при свечах и сбегали с четвёртого этажа вниз по лестницам в зал на молитву, потом шли в класс, учились с семи до девяти часов, пили чай в столовой и шли на прогулку. С десяти до двенадцати снова учились, обедали, снова гуляли и снова учились. Вечером, в половине девятого, ужинали и до десяти часов занимались всяк своим делом: одни читали в библиотеке журналы и книги, другие бегали по залу, играли в мяч, третьи в тихом углу рассказывали смешные и страшные истории. В десять часов расходились по комнатам и ложились спать. Длинный сводчатый коридор четвёртого этажа погружался в тишину и во мрак. Только тускло горели ночники да дежурный дядька уныло шагал из конца в конец. Пушкин впервые в жизни попал в такое большое общество сверстников. В Москве у него не было близких друзей, он не учился, как другие лицеисты, ни в гимназии, ни в пансионе. В Москве, в родительском доме, мать, отец и опостылевшие ему гувернёры не очень любили его. У него был неуравновешенный, своенравный характер. Из одной крайности он легко переходил в другую. То ленивый, неподвижный увалень, то «неуёмный» проказник, то непокорный, вспыльчивый упрямец, он часто раздражал родителей и гувернёров. Они бранили его, жестоко оскорбляли его самолюбие и как бы вовсе не замечали его больших достоинств – его ума, его горячего сердца, его неукротимой жажды знания. Он тогда уже перечитал почти всю библиотеку отца, знал наизусть многих русских и французских поэтов. В голове у него уже теснились свои мысли, мечты и стремления. А этого – главного-то – в нём и не замечали. И он замыкался, держался настороже. Потому и в Лицее он не сразу раскрыл свою душу. Он быстро подружился только со своим соседом по комнате, спокойным, добрым, умным Иваном Пущиным, а с другими товарищами сходился туго. При малейшем намёке на обиду он мгновенно вспыхивал и давал отпор. Пушкин в возрасте 12–14 лет. Гравюра Е. Гейтмана.

Но всё хорошее, что было в Пушкине: его горячее, доброе сердце, его сверкающий ум, прямота, искренность, преданность друзьям, – не могло не раскрыться в повседневном общении. Товарищи полюбили Пушкина, полюбил их и Пушкин. Лицей считался высшим учебным заведением. Лицейское начальство и профессора смотрели на лицеистов, как на взрослых студентов и предоставляли им большую самостоятельность и свободу. В классы на лекции они могли являться по своему усмотрению. Кто хотел учиться, тот учился, а кто не хотел, мог предаваться лени. Пушкин с увлечением занимался только такими науками, которые были ему по душе. Он любил русскую и французскую литературу, любил историю, лекции Куницына и пренебрегал другими предметами. Страсть к литературе и истории зародилась в нём ещё в детстве, в Москве. В родительском доме он видел многих известных в ту пору поэтов: Карамзина, Жуковского, Дмитриева, своего дядюшку Василия Львовича, – с волнением слушал их споры о литературе, о бурных исторических событиях, происходивших тогда в Европе, о непрерывных войнах Наполеона Бонапарта. Слышал он рассказы и о предках своих – непокорных Пушкиных, о знаменитом прадеде своём, арапе Петра Великого, Абраме Ганнибале. Имена многих предков Пушкина были тесно связаны с русской историей, и история была для него как бы «семейной хроникой». И теперь в Лицее в Царском Селе он жил в кругу исторических памятников. В великолепном царскосельском парке в честь победы над турками было воздвигнуто множество колонн и обелисков, на которых сверкали медью имена многих русских полководцев, воспетых Державиным в патриотических одах. Среди них было имя предка Пушкина – Ивана Ганнибала, цехмейстера морской артиллерии, который сжёг турецкие корабли и взял крепость Наварин. Французскую литературу в Лицее преподавал родной брат Марата. Он рассказывал лицеистам и о французской революции, и о Марате, и о Робеспьере с живостью и непосредственностью человека, видевшего всё своими глазами. Даже лицейский повар – и тот был связан с историей: он был когда-то поваром фельдмаршала Суворова. Всё это невольно поддерживало интерес и страсть Пушкина к истории. А страсть к литературе поддерживали и профессора, и гувернёры, сочинявшие пьесы для лицейских спектаклей в стихах и прозе, и товарищи-лицеисты, особенно Илличевский, Дельвиг, Кюхельбекер, Яковлев, Корсаков, которые с не меньшей страстью, чем Пушкин, читали журналы, заучивали наизусть стихи Жуковского, Крылова, Батюшкова, сами сочиняли эпиграммы, шуточные песни и издавали свои рукописные журналы.

Не прожил Пушкин и года в Лицее, как надвинулось чрезвычайное историческое событие. В июне 1812 года шестисоттысячная армия Наполеона перешла через Неман и стремительно двинулась на Москву. Началась Отечественная война, которая пробудила неслыханный патриотизм в сердцах русских. Лицеисты с волнением читали газетные сообщения о ходе войны и до слёз завидовали тем, кто шёл умирать за родину. А через Царское Село то и дело проходили к фронту бородатые ратники, казаки. В Лицей приезжали прощаться родственники, старшие братья, тоже уходившие на поле боя.

«Вы помните: текла за ратью рать, Со старшими мы братьями прощались И в сень наук с досадой возвращались, Завидуя тому, кто умирать Шёл мимо нас…»

Бородинскую битву, пожар Москвы лицеисты переживали с большой болью и тревогой. Что же дальше? Неужели Наполеон двинет свои полчища на Петербург? Этого ждали, и лицейское начальство стало спешно готовиться к эвакуации Лицея на Север. Портные уже начали было шить лицеистам бараньи тулупы. Но вот началось поспешное отступление Наполеона. Теперь газетные сообщения уже не огорчали лицеистов, а радовали. Они с восторгом следили за действиями русской армии и русских партизан – крестьян и крестьянок. Наконец французы были окончательно разбиты. Русские войска вошли во Францию и заняли Париж. Русский народ-победитель встал в центре внимания всего мира. Это ещё больше наполнило сердце Пушкина и его товарищей чувством великой гордости за свой родной народ. Один из товарищей Пушкина – Илличевский – писал в письме своему другу, который учился тогда в петербургской гимназии: «…Хвала русскому языку и русскому народу! Последняя война доставила ему много славы, и я уверен, что иностранцы разуверились, что мы варвары, разуверятся также и в том, что наш язык варварский: давно пора этому!» Победа русского народа укрепила страсть лицеистов к русской литературе. Не ускользали от лицеистов и тёмные стороны тогдашней русской действительности. Когда царь Александр I вернулся из Парижа, лицеистов повели в Павловск на празднество, устроенное в честь царя. Они издали смотрели на балет, который шёл на лугу на фоне великолепных декораций, изображавших окрестности Парижа. Потом в павильоне, увитом гирляндами роз, был бал. А когда начался разъезд, кто-то из царских вельмож позвал своего слугу: «Холоп!». На лицеистов так и пахнуло XVII веком. Лицеистов волновало то, что русский народ, защитник родины, освободитель народов Европы, который вынес всю тяжесть войны, по-прежнему остался в презрении, нищете и рабстве. Этих героев дворяне по-прежнему секли розгами, выменивали на борзых собак и продавали, как скот. Эта жестокая несправедливость жгла стыдом и негодованием сердца честных людей. Отечественная война пробудила в Пушкине чувство гордости за героический русский народ, любовь к народу и чувство негодования к тем, кто продолжал держать его в нищете и рабстве. Эти чувства стали основой творчества Пушкина. В эти годы стал быстро развиваться поэтический дар Пушкина. Живой и пылкий, серьёзные занятия он перемежал с шалостями, иногда слишком вольными, и оттого близоруким воспитателям казался «легкомысленным» и «крайне неприлежным». Но Пушкин никогда не был лентяем. Всё существо его всегда было в непрестанной деятельности. Голова его всегда была полна мыслей, сердце – чувств. Он много читал, размышлял и много писал. Он одержим был поэзией. «Не только в часы отдыха от ученья, в рекреационных залах, на прогулках, но нередко и в классе, и даже в церкви ему приходили в голову разные поэтические вымыслы, и тогда лицо его то хмурилось, то прояснялось от улыбки, смотря по роду дум, его занимавших. Набрасывая же мысли свои на бумагу, он от нетерпения грыз перо и, насупя брови, надув губы, с огненным взором читал про себя написанное»*. Уже в 1814 году в журнале «Вестник Европы» наряду с известными в то время поэтами было напечатано стихотворение пятнадцатилетнего Пушкина «К другу стихотворцу». Это было большое событие, но оно ещё не ставило Пушкина на первое место среди лицейских поэтов, потому что друзья Пушкина Илличевский, Дельвиг тоже печатались в том же журнале. В январе 1815 года, когда лицеисты переходили на четвёртый, старший курс, на экзамен приехал прославленный поэт Державин. Пушкин прочитал тогда своё патриотическое стихотворение «Воспоминания в Царском Селе». Гавриил Романович Державин.

«Я не в силах описать состояние души моей, – вспоминал впоследствии Пушкин, – когда дошёл я до стиха, где упомянуто имя Державина, голос мой отроческий зазвенел, а сердце забилось с упоительным восторгом… Не помню, как я кончил своё чтение; не помню, куда убежал. Державин был в восхищении: он меня требовал, хотел обнять… меня искали, но не нашли». Пушкин был признан первым поэтом Лицея. О его даровании говорили уже за стенами Лицея, в литературных кругах. Особенно внимательно следили за быстрым развитием его исключительного таланта Жуковский и дядюшка Василий Львович. Лицеисты жили затворниками, как в монастыре. Их не отпускали ни зимой, ни летом за пределы Царского Села. Но жизнь всё-таки врывалась к ним, и они знали многое, что тогда происходило в России и в Европе. Царь Александр I стал во главе европейской реакции, приблизил к себе жестокого, грубого генерала Аракчеева, который и правил теперь Россией. Иван Иванович Пущин.

Лицеисты остро переживали это усиление реакции, особенно Пушкин, Пущин и Кюхельбекер, тем более что к ним в Лицей проникала запрещённая литература, рукописная и печатная. Они читали гневную книгу Радищева «Путешествие из Петербурга в Москву», направленную против крепостного права, знали наизусть его оду «Вольность». Вскоре после благословения Державина Пушкин написал одно из лучших своих лицейских стихотворений, «Лицинию», в котором он с негодованием пишет о рабстве древнего Рима, но в нём ясно слышны намёки на русскую действительность:

«О Ромулов народ, скажи, давно ль ты пал? Кто вас поработил и властью оковал?»

И кончает стихом: «Свободой Рим возрос, а рабством погублен». Это было первое стихотворение, в котором Пушкин со всем пылом юности восстал против позорного рабства. Антон Антонович Дельвиг.

На старшем курсе лицеистам была предоставлена уже большая свобода, чем прежде. Они в одиночку, без надзора гувернёров, могли бродить по Царскому Селу, бывать у знакомых, посещать домашний театр графа Толстого. В это время Пушкин подружился с лейб-гусарами, полк которых стоял в Царском Селе. Среди молодых гусаров были образованные, умные, честные люди, сражавшиеся против Наполеона в Отечественную войну, побывавшие вместе с русской армией-освободительницей за границей. Один из этих лейб-гусаров, П. Я. Чаадаев, оказал на Пушкина большое влияние. Он первый указал Пушкину на то, что поэтический дар – это грозное оружие – надо направлять на защиту народной свободы. Пётр Яковлевич Чаадаев.

Вместе с тем Пушкин всё больше и больше сближался с прославленными поэтами и писателями. В 1816 году он познакомился с Батюшковым, которого очень высоко ценил. В том же году в Лицей к Пушкину приезжали поэт и историк Карамзин, Жуковский, Вяземский, дядюшка Василий Львович. С Жуковским и Вяземским он часто переписывался. Они сообщали ему все важные литературные новости. А у Карамзина, который жил в то лето с семьёй в Царском Селе, Пушкин часто запросто бывал, как в родном доме. Литература всё больше и больше овладевала всеми его помыслами, и он всё больше и больше склонялся к тому, чтобы посвятить ей всю свою жизнь. Он никогда не мечтал ни о высоких чинах, ни о богатстве. О чинах и богатстве он говорил и писал в стихах с неизменной насмешкой и презрением. Он хотел быть прежде всего человеком независимым и честным и беспечно относился к тому, кем же он будет, когда кончит Лицей. А вопрос этот уже вплотную вставал перед ним. Приближались выпускные экзамены. Ещё месяц, другой – и лицеисты разъедутся из Царского Села, и всяк пойдёт своей дорогой. Какую же ему избрать дорогу? В стихотворении «Товарищам» Пушкин писал:

«Промчались годы заточенья; Недолго, мирные друзья, Нам видеть кров уединенья И Царскосельские поля. Разлука ждёт нас у порогу. Зовёт нас дальний света шум, И каждый смотрит на дорогу С волненьем гордых, юных дум. Иной, под кивер спрятав ум. Уже в воинственном наряде Гусарской саблею махнул – В крещенской утренней прохладе Красиво мёрзнет на параде, А греться едет в караул; Другой, рождённый быть вельможей, Не честь, а почести любя, У плута знатного в прихожей Покорным плутом зрит себя; Лишь я, судьбе во всём послушный, Счастливой лени верный сын. Душой беспечный, равнодушный, Я тихо задремал один… Равны мне писари, уланы, Равны Законы, кивера, Не рвусь я грудью в капитаны И не ползу в асессора…»

Он хотел быть поэтом и только поэтом. Хотя шестилетнее пребывание в Лицее Пушкин и называл «годами заточения» и как будто и рвался на свободу, но вместе с тем он с грустью расставался с Лицеем. В Лицее он узнал первую дружбу, первую любовь. Здесь впервые посетила его Муза и впервые слава осенила его кудрявую голову. Здесь горячо любили его, восхищались им, верили в его блистательную будущность, и он горячо любил своих друзей. Тогда же перед выпуском он написал прощальные стихи в альбом Кюхельбекера:

«Прости… Где б ни был я: в огне ли смертной битвы, При мирных ли брегах родимого ручья, Святому братству верен я!»

9 июня 1817 года состоялся выпуск лицеистов тихо, скромно, без тени той торжественности, с которой шесть лет назад открылся Лицей. Василий Андреевич Жуковский.

Директор прочитал короткий отчёт о шестилетнем обучении лицеистов. Так же коротко царь поблагодарил его и весь лицейский штат. Лицеисты хором спели прощальную песню, сочинённую Дельвигом, и выпускной акт кончился. Да, не так, не так открывался Лицей! Шесть лет прошли – и переменили многое и многих… Лицеисты выросли и возмужали. Многие из них глубоко возмущались реакционной политикой царя и горели желанием свято выполнить тот долг гражданина – служить не царю, а народу, – о котором так смело говорил Куницын в день открытия Лицея. Пущин, Кюхельбекер и Вальховский выходили из Лицея вполне созревшими к тому, чтобы вступить в тайное общество, принять потом самое деятельное участие в восстании декабристов, а Пушкин покидал Лицей вполне готовым, чтобы «вслед Радищеву» написать оду «Вольность»:

«Питомцы ветреной Судьбы, Тираны мира! трепещите! А вы, мужайтесь и внемлите, Восстаньте, падшие рабы!»

___________ *Из воспоминаний лицейского товарища Пушкина – Комовского.

Сергей Дмитриевич Комовский

Получил сразу два прозвища: Лиса за родовой герб с рыжей лисой и Смола за то, что постоянно приставал к другим со своими нравоучениями.

Учителям Комовский нравился. Его характеризовали как прилежного, способного и любопытного. Только вот что на товарищей доносил — это тоже факт. Учителя характеризовали его как ученика прилежного, способного, скромного, любопытного. К друзьям подлизывался, льстил им по поводу и без. Личностных качеств почти не было. Он постоянно кого-то копировал. После лицея стал работать в департаменте народного просвещения.

Именно он после смерти Пушкина предоставил очень важные материалы для написания достоверной биографии поэта.

Александр Михайлович Горчаков

Прозвище Франт Александр Михайлович получил не за титул. Он выглядел невероятно — статный, воспитанный, модный. Горчаков гордился происхождением, но при этом в общении с окружающими его не подчеркивал. Никогда не вмешивался в чужие споры, не позволял себе повышать голос.

Учителя всегда отмечали его память и ум. Среди учеников был в числе первых. Стал политиком. Карьера была очень удачной. Прожил дольше всех однокурсников.

Именно у Горчакова после его смерти была найдена поэма Пушкина «Мономах». Возможно, тема была ему особенно близка, а может, просто другу решил помочь.