Ремесло в Костроме
дворы XVII в.
На протяжении XVII века Косгрома выступала как крупный ремесленный центр.
В 1627/28 гг. в ремесленном производстве было занято 1014 человек, среди них 872 человека были тяглыми людьми, то есть посадские ремесленники занимали главное положение в большинстве видов ремесла. (1) Имелись ремесленники-беломестцы, жившие в белых слободах.
Самое значительное количество ремесленных специальностей (28) насчитывалось в производстве продовольственных товаров:переработке зерновых культур, обработке мяса, приготовлении молочных продуктов. Развитие получил рыбный промысел, с которым были связаны рыбные ловцы, рыбники и рыбные прасоли. Находились квасники, кисельники, солодежники, луковники, орешники и пр. Продукты обработки зерна и напитки шли на внутренний рынок. Продукция мясников, маслеников, огородников, рыбных ловцов частично шла в другие города.
Массовым видом ремесла было кожевенное производство. Обработкой кожевенного сырья и выделкой кож в 1627/28 гг. занимались 177 посадских ремесленников и 6 ремесленников-беломестцев. (2) Выделялись кожевники, о которых было сказано, что они делают «белые кожи», «красные бараны», овчины. Отмечены были узкие специалисты: дуботолки, строгальники, гладильщики. Первоначально основная часть сырых кож выделывалась в небольших ремесленных мастерских. Но развитие товарного производства способствовало возникновению более крупных предприятий — кожевенных дворов. Сохранилось единственное упоминание о кожевенном дворе
В.Панкратьева в сер. XVII в. В 1664-65 гт. в городе имелось 5 кожевенных дворов (И.Е.Посникова, С. и В. Всячениковых, И.К.Фомина, В.Е.Исакова, В.Панкратьева).
Ассортимент выделываемых кож включал около 20 разновидностей коровьих, конинных, бараньих кож. Они различались и по размерам (большие, средние, малые). Обеспечивалось высокое качество их выделки.
Кожевенное производство работало на внутренний и внешний рынок. Упоминался Сырейный ряд в Костроме. Но кожевники работали и на заказ.
Было распространено производство изделий из кожи. Сапожники являлись самой массовой ремесленной специальностью. Ассортимент обуви был широк. Не менее массовым было шитье рукавиц. Сапожники и рукавишники удовлетворяли в первую очередь потребности местного населения. Писцовая книга 1627/28 гг. назвала сапожников
С.И.Суровцева, Е.Макарова, ру-кавишников Ф.Васильева, И.Иванова и др. В 1664/65 гг. торговым людям принадлежало 13 лавок и лавочных мест в сапожном ряду и не менее 5 лавок в рукавишном. (3)
Определенное развитие получило шорное производство, представленное такими специальностями, как: седельники, хомутники, узденики, торочешники. Имелись мастера по изготовлению кошелей, мошен (кошельков) и другие. В основном они работали на местный рынок, удовлетворяя потребности ямщиков и близлежавшего сельского населения. Но существовали связи и с более широким рынком.
Кострома была крупным центром масловарения. Здесь, по отзывам иностранцев, варилось наилучшее мыло. Количество мыловаров было небольшое (в 20-е годы 18 человек, в 60-е — 15). Писцовая книга указывает на 4 двора мыльников, на наличие мыльных резальщиков.
Широко распространенным занятием являлось шитье одежды. У ремесленников намечалась узкая специализация: портные мастера, шубники, сарафанники и пр. Шились одежды из тканей, делавшихся на посаде и привозных. На посаде находились холщевники, крашенники, суконники, сермяжники, колотильщики и другие. Одежда продавалась на внутригородском торге, кроме того, делалась на заказ. Так, в 1665-1667 гг. ремесленники выполняли крупный государственный заказ по шитью кафтанов шубных для русской армии. Заказ в 1500 кафтанов был выполнен в 1666 г. и отправлен в Полоцк. (4)
На посаде были шапочники, чулочники, скорняки.
Определенного уровня развития достигла металлообработка. Наиболее массовой специальностью было кузнечное дело. В середине XVII в. было 58 кузниц, в 1664/65 гг. — 34 кузницы. (5) В работе кузнецам помогали молотобойцы, про которых писали, что они «наймуются по кузницам, молотом бьют». Кузнецы работали на местной болотной руде и на привозном сырье (в частности, использовали карельский уклад и кричное железо из Устюжны Железопольской). В ремесле существовала дробная специализация. Были отмечены мастера по изготовлению замков, гвоздей, скоб, ножей, котлов, обручей на бочки, нательных крестов. Названы два бронника, изготовлявшие кольчуги и панцири.
Существовал такой вид ремесла, как изготовление глиняной посуды и деревообработка (выработка колес, телег, бочек, деревянной посуды, гребней для чесания льна и пр.). Ремесленники в основном удовлетворяли потребности местного населения.
Получило распространение ювелирное дело. По писцовой книге 1627/ 28 гг. на посаде имелось 11 серебряников, по дозору 1664/65 гг. — 10 человек. Источники XVII в. свидетельствуют о разнообразии специальностей в серебряном деле: среди мастеров были чеканщики, басельщики, литцы и т.п. «Сырьем» для серебряных изделий служили иностранные монеты. Серебряные изделия крупных размеров (дорогие изделия) выполнялись преимущественно на заказ, мелкие изделия (кольца, серьги, нательные кресты и др.) продавались на рынке в Серебряном ряду.
В Костроме по писцовой книге 1627/28 гг. было 12 иконописцев, в 1664/65 — 13 чел. в 1678 г. — 23 чел. (6) Иконописцев среди ремесленников было немного, но это были большие мастера. Кострома в 30-40-х гг. XVII в. приобрела значение крупного центра иконопи-сания.
Среди ремесленников наметилось углубление имущественного неравенства. На посаде в 1627/28 гг. большинство ремесленников принадлежало к «худым» (бедным) людям. Небольшая группа относилась к «молодшим», 24 чел. — к «середним». Ремесленников из «лучших» (богатых) людей было только 7 чел. (7) Наиболее состоятельные ремесленники были из представителей кожевенного и мыловаренного производства, а также сапожники и ремесленники, занятые в деревообработке.
Увеличение масштабов мелкотоварного производства, появление более крупных ремесленных мастерских требовали большого количества людей, что привело к применению наемного труда. Наемные работники использовались на кожевенных и мыловаренных дворах, в кузницах. В Костроме в 1627/28 гг. было 110 чел., работавших по найму (93 посадских и 17 беломестцев). В 1664/65 гг. на посаде проживало 49 работных людей. (8) Как видим, численность работных людей была невелика.
Цеха в XVIII-пер. пол. XIX вв.
Новым явлением в XVIII в. было образование цехов. В Костроме в 1757 г. имелось 9 цеховых иконописцев, 11 серебряников, 17 сапожников и башмачников. В 1792 г. насчитывалось 12 цехов (278 мастеров). (9) Работа цехов регламентировалась Уставом 1799 г. и «Ремесленным положением», входившим в «Жалованную грамоту городам» от 21 апр. 1785 г.
Управление цехами поручалось общей Ремесленной управе во главе с головой, которому в знак отличия дозволялось носить трость с изображением герба города и иметь ее во всех публичных собраниях и шествиях (в 1792 г. головой был избран мастер кузнечного цеха Колодезников П.И., в 1819 г. — мастер малярного цеха Барабанов П.М.). Управа ведала записью в цехи и исключением из них, наблюдала за сбором денег и исполнением повинностей ремесленниками. В ее обязанности входила забота об усовершенствовании мастерства, об улучшении качества изделий. По распоряжению Управы выдавались вывески цехам. В ремесленную управу обращались с просьбами о присылке опытных мастеров для определения качества работ:
от квартального надзирателя Константиновской части о присылке двух мастеров, сведущих по каретному мастерству (31 марта 1842 г.);
от протоиерея Успенского собора И.Арсеньева — мастеров серебряного дела для освидетельствования вновь устроенных серебряных царских врат в соборе;
от казначея иеромонаха Ипатьевского монастыря Иринея — сведущих лиц из позолотчиков для проверки вновь сделанного бронзового креста и «чрез огонь червонным золотом отзолоченного» на пределе преподобного Михаила Малеина (20 ноября 1842 г.) и т.д.
Во главе каждого цеха стояла Управа, имевшая свою печать, знак цеха. Цехи избирали из мастеров старшину и 2-х старшинских товарищей, которые утверждались магистратом или Ратушей. В 1792 г. старшинами были: серебряного цеха — Заводов Е.И., иконного -Серебряников В.С., кузнечного -Трегубов А.В., сапожного — Вавилов Ф.П., рукавичного — Витхле-шин А.Е., портного — Надежин Ф.Г., шапочного — Зуев П.И., сыромятного — Сыромятников С.Д., кирпичного — Колотильщиков Я.Ф., печного — Ермолин М.Я., столярного — Акатов И.В., хлебного и калачного — Кулемин М.Г. В их обязанности входило собирать с ремесленников все денежные сборы, следить за исполнением повинностей, ведать казной, проверять мастерство поступавших в цех, помогать нуждавшимся больным и бедным ремесленникам.
Ремесленники постановили выдать единовременное пособие в сумме 8 руб. вдове ремесленника портного цеха Попуслаева М.С., который «умер, не оставив после себя никакого имения» (1834 г.) (10).
«Ремесленники учинили сей приговор: зная положение костромского мещанина, находившегося по кузнечному цеху мастером, Архипова А.И., исправлявшего службы, но снисходя его болезни и семейства малолетних детей его, не имеющих пропитания, изъявили выдать ему из ремесленной казны в каждый месяц безвозвратно впредь до выздоровления по 5 руб.» (подписи старшины цеха А.Захарова и ремесленников). 1834 г. (11)
Цехи состоят из мещан, купцов, разночинцев (монастырские служки, отставные военные, ямщики и т.д.), мастеров из других губерний и городов, крестьян. Для вступления в цех необходимо было получить свидетельство, которое выдавалось ремесленнику после испытания его старшиной цеха в знании мастерства при наличии «доброго» поведения и при подписке о выполнении всех ремесленных постановлений. После утверждения Управой ремесленник записывался в цех в звании, которое получил при испытании, и полагался в оклад.
Купцы могли заниматься разными цеховыми ремеслами без испытания в знании ремесла и без обязанности держать цехового мастера. Им разрешалось держать работников. Но они по своим ремеслам должны были принадлежать к соответствующим цехам и подлежать всем цеховым сборам, ремесленному управлению и расправе в делах, касавшихся производимого ремесла.
Процедура получения свидетельства (1795 г.) (12):
1. Написание объявления.
«Я, костромской мещанин Орешников М.Я., желаю в здешнем г. Костроме записаться в цех рукавишного мастерства… и обязуюсь нести все касающиеся по ремесленной Управе службы и тягости с прочими наряду» (28 дек. 1795 г.).
2. Ответ на заявление.
«Впущен был в присутствие костромской мещанин Орешников М.Я…. Приказали… призвать сего рукавищного мастера записных мастеров для свидетельства вышеозначенного мещанина работы и дать урок… Работа ежели совершенною и исправною признана будет, в сию Управу рапортовать».
3. Рапорт в Управу.
«Мы, нижеподписавшиеся, свидетельствуем, наложенный урок, данный ему от них работы, исправлен добропорядочно и исправно, о чем сей Управе покорнейше рапортуем» (10 янв. 1796 г.).
4. Получение дозволения.
«Сие управное дозволение с приложением управной печати тебе мастеру дано».
Подобных заявлений подавалось много. Костромские мещане Красноселов И.С., Пастухов Я.П., Рукавишников Д.А., Абакумов Д.К. просили зачислить в ру-кавишный цех; Квасников В.А., Яранцов В.В. — в серебряный цех; крестьяне с. Палеха Илья Иванов, Малахов Н.С. — в иконный цех. Крестьяне Костромской губ. — Оси-нин Г.А., Патрин Е.Д., Якимов Андрей — изъявили желание заниматься столярным, каретным и плотническим мастерством. Крестьяне Ярославского наместничества — Дмитриев А., Кокуркин М.И. — предпочли записаться в цех калашный и прочих харчевных припасов и т.д.
Подали заявление для записи в цех монастырские служители: заштатный служитель Ипатьевского монастыря, мастер Костромской округи Богословской слободы Новиков М.Г. — в столярный цех, штатный служитель Богоявленского монастыря, мастер Гвоздарев И.С. — в калачный цех.
Пожелали заниматься столярным, каретным и плотническим мастерством в Костроме разночинцы: управитель вотчины поручика И.В.Зюзина Волков Е.Ф., житель экономической Полянской слободы Василий Степанов.
Работниками цехов являлись мастер, подмастерье, ученики. (13)
Мастером цеха мог быть ремесленник, который в совершенстве знал ремесло; имел аттестат мастеров, у которых работал; был в состоянии завести мастерскую; владел достаточным количеством инструментов, необходимых для работы. Он должен быть свободного состояния и беспорочного поведения. Мастеру разрешалось держать в найме подмастерьев и учеников, производить и продавать изделия, свойственные цеху. Мастеру запрещалось использовать в работе иногородних подмастерьев без дозволения цеха, в котором он состоял, иначе он подвергался денежному взысканию от 5 до 10 руб., которые поступали в ремесленную казну. Только мастера признавались полноправными членами цехов.
Подмастерье — ремесленник, научившийся мастерству, но для приобретения «Опытности совершенного в работе искусства» обязан был находиться в этом звании не менее 3 лет, после чего мог пройти испытание на звание мастера. Для этого он представлял цеховой Управе пробную работу в 2-х экземплярах. Управа, призвав в качестве экспертов лучших мастеров цеха, оценивала ее. Проводились испытания на знания мастерства (теория). Признав его достойным звания мастера, Управа обращалась к общей ремесленной Управе с просьбой о выдаче ему аттестата. Для защиты своих интересов подмастерья избирали подмастерс-кого выборного и 2-х поверенных. Это было необходимо, так как для подмастерьев существовали ограничения. Им запрещалось, находясь в найме у мастера, продавать изготовленные ими изделия, использовать труд наемных работников. Подмастерье не мог уйти от мастера до окончания договорного срока, так как для поступления на службу к другому мастеру необходимо было иметь аттестат от прежнего мастера с указанием времени поступления, знания мастерства, поведения. Подмастерья не могли жить вместе по нескольку человек без мастера; без его ведома и позволения не должны были ночевать вне его дома, в противном случае они платили штраф от 5 до 10 руб.
Ученик обучался ремеслу не менее 3-х и не более 5 лет. Мастер обязан был «занимать учеников наукой, не принуждая их к домашнему служению и работам».
Рабочих дней определялось шесть в неделю. В воскресные дни и в двунадесятые праздники ремесленники не должны были работать без особой нужды.
Рабочий день длился с 6 час. утра до 6 час. вечера (полагалось полчаса на завтрак, полтора часа на обед и отдых). Ремесленники должны были «производить по ремеслу работу добрую и отправлять ремесло сколько умеют исправнее, без недостатков, подлога, обмена, обмера, обмана» (14).
В городе имелась общая казна, принадлежавшая всем ремесленникам. Она состояла из пенных денег (пени за различные нарушения); из доходов от имущества, принадлежавшего всем ремесленникам; из денежных сборов с ремесленников (по приговору общих сходов). Были и другие источники денежных поступлений. Например, за подачу несправедливой жалобы на Управу взыма-лось в казну 7 руб. 50 коп. (15) Расход заключался в содержании общей ремесленной Управы, в трате денег с одобрения начальства на разные мероприятия, которые вели бы к улучшению состояния ремесел и к улучшению быта ремесленников. Кроме того, казну имел каждый цех. Она состояла из денежных сумм, вносимых ремесленниками ежегодно и при вступлении в цех (размер их определялся сходом); из доходов от имущества, принадлежавшего цеху. Цеховая казна находилась под наблюдением старшины и его помощников. Они обязаны были ежегодно отчитываться за приход и расход денежных сумм, которые записывались в две книги (книга прихода и книга расхода). Расходовать деньги можно было только по приговору цехового схода. Деньги шли на:
1. Выплату жалованья старшине, старшинским товарищам, подмас-терскому выборному с поверенными.
2. Взнос денежных сборов в городской доход.
3. Помощь больным и обедневшим ремесленникам.
4. «Всякая цеховая Управа должна внести в городскую церковную казну. .. ежегодно 1 руб. 50 коп. на содержание церквей и церковников». (16)
Суммы сбора денег были разными. В 1790 г. с 66 записных мастеров калачного цеха было собрано 40 руб. 85 коп. (взносы с 5 коп. до 9 руб. с человека). (17) В том же году с 40 чел. кузнечного цеха было взято 7 руб. 75 коп. (от 5 коп. до 40 коп.). С одного мастера по приговору схода ничего не было взято. (18) В 1817 г. с 41 чел. столярного цеха было получено 282 руб. 80 коп. (с подрядчиков брали от 6 до 15 руб.). (19) В книге прихода по иконописному и серебряному цеху за 1821-1823 гг. было указано, что с 19 чел. собрано 200 руб. 43 коп. (20) Получил ремесленный голова Иван Трегубов.
Мастерские второй пол. XIX — нач. XX вв.
В Костроме было в 1897 г. 334 мастера 27 профессий, работников — 823, учеников — 309; в 1907 г. 474 мастера 33 специальностей, работников — 721, учеников — 292. (21)
Основными профессиями ремесленников являлись:
1. Изготовление съестных припасов (хлебники, булочники, пирожники, кондитеры, пряничники, колбасники).
2. Приготовление одежды (портные, модистки, сапожники и башмачники, шапочники и картузники, рукавичники, шубники, скорняки).
3. Выделка предметов домохозяйства (печники, столяры, маляры, шорники, кузнецы, бондари и т.п.).
4. Ремесленники других специальностей (часовщики, мастера золотых и серебряных дел, чеканщики, резчики, позолотчики, парикмахеры и пр.).
Самыми многочисленными категориями были хлебники и булочники, портные, сапожники и башмачники,столяры, маляры и кузнецы.
В 1893 г. находилось 8 цехов (серебряный, сапожный, столярный, портной, кузнечный, малярный, печной, хлебный), в которых числилось 337 мастеров, 680 подмастерьев (22). В 1903 г. цеховое устройство в Костроме было ликвидировано.
Социальный состав ремесленников остался прежним (каким был в XVIII в.). В 1896 г. в портной цех входило 80 чел. (мещан — 42, разночинцев — 22, купцов — 2, крестьянского происхождения — 14) (23). Были отмечены профессии: портные (Рыжинский Б.А., Коваленко М.А.), портнихи (Смирнова А.Ф. и др.), белошвейки (Калинина А.А., Быкова А.С., Снежневская Е.В.), чулочницы (Дич Р.А., Добрина М.С., Дризовский Д.А.), шапочники (Сухарева И.М., Шеппер Р., Синицын А.И., Михайлов Н.М.), скорняки.
В 1900 г. в кузнечном цехе было 50 чел. (мещан — 27, крестьянского происхождения — 19, прочих сословий — 4) (24). Профессии: кровельщик, кузнец, слесарь, пилозуб, жестянщик, кузнечно-каретное мастерство.
В данный период стал широко применяться труд наемных работников. Кривошеин Н.А. (кузнечнокаретное производство) имел 15 подмастерьев и 2 ученика; Ковалев Е.А. (кровельщик) — 5 подмастерьев. В малярном производстве на купца Беляева П.Г. трудилось 35 чел. (подмастерьев и учеников), на Сизова В.Г. — 12 подмастерьев, Савельева П.С. — 8 подмастерьев. Портной Смирнов Р.А. пользовался трудом 4 подмастерьев и 3 учеников.
Как и прежде, для занятия ремеслом необходимо было получить свидетельство. Нужно было подать прошение в ремесленную Управу о выдаче свидетельства на право производства, на имение своей мастерской и работников. Податель прошения давал подписку о соответствии «всем предъявленным ремесленным учреждениям и постановлениям, касавшимся мастерства», и обязывался без ведома Управы не иметь работников. Приведем несколько таких прошений. «С прибытием моим в Кострому имею желание открыть мастерскую для производства сапожного
изделия, чтобы иметь при ней сведущего подмастерья или закройщика… под моим наблюдением» (1865 г., коллежский секретарь Юдин Н.В.) (25). «Желаю я по познаниям своим открыть мастерскую для производства женского портного мастерства и производить оное по заказам жителей» (26) (от костромской мещанки Лаврентьевой А.С., 1865 г.). «По производству приготовления пряничных изделий желаю в собственном заведении производить лающих приобретать оные для употребления… прошу дабы пове-лено было на производство в настоящем году пряничного мастерства снабдить меня управным свидетельством и включить в надлежащий цех ремесленного общества» (27) (от костромской купчихи Гожевой П.В., 1864 г.).
Не все ремесленники имели мастерские. В 1862 г. в Костроме было 402 ремесленника, из них 237 чел. имели мастерские (больших было 28, средних — 61, малых -148) (28). Размер зависел от числа работников.
В 1893 г. владельцами мастерских были: (29)
1. Сапожные заведения:
Лабашев Д.В., мещанин. Заведение с 1887 г. Один подмастерье. Работа с 6 час. утра до 11 час. вечера.
Иванов И.И. Заведение с 1880 г. 1 мастер, 1 ученик (взят на 4 года, содержание — 60 руб. в год). Рабочий день с 6 час. утра до 9 час. вечера.
Ладыженский М.А., из Киевской губ. Учился в Киеве в мастерской немца Штолцмана. Заведение с 1883 г. Подмастерье. Работа с 8 час. утра до 10 час. вечера.
Рыбин П.Ф., крестьянин Костромского уезда. Заведение с 1883 г. 3 мастера, 2 ученика (взяты на 5 лет, содержание ученика — 60 руб. в год). Работа с 6 час. утра до 9 час. вечера.
2. Кузнечные заведения:
Лебедев Н.И., костромской мещанин. Кузница в Кузнечном ряду. Заведение с 1870 г. Мастер, 2 подмастерья, 2 ученика (взяты на 3 года, содержание ученика — 60 руб. в год, плата от хозяина по 15 руб. в год). Работа с 6 час. утра до 8 час. вечера.
Говырин А.Н., костромской мещанин, 2 мастера, один подмастерье. Работа с 6 час. утра до 9 час. вечера.
3. Медное заведение:
Семенов Ф.И. Заведение с 1887
г. Мастер, ученик (взят на 5 лет). Работа с 6 час. утра до 9 час вечера (ученик имел 3 часа отдыха). Больше указанного времени работали перед Рождеством и Пасхой.
4. Слесарно-водопроводное заведение:
Морозов А.И., костромской мещанин. Заведение с 1891 г. 3 подмастерья, 2 ученика (взяты на 4 года, содержание ученика — 75 руб. в год). Рабочий день с 6 час. утра до 8 час. вечера.
(Ученики имели 3 час. отдыха).
5. Портновские заведения:
Левин А.Ш. Заведение с 1883 г.
Мастер, подмастерье. Работа с 7 час. утра до 8 час. вечера.
Смирнова А.Ф., костромская мещанка. Дамская портновская мастерская с 1873 г. 3 мастера, 4 ученицы ( взяты от 1 года до 4 лет). Ученицы, жившие у хозяйки, получали содержание по 60 руб. в год, нежившие — 36 руб. в год. Работа с 8 час. утра до 10 час. вечера (на отдых ученицам давалось 4 часа). Перед праздниками (Рождество, Пасха) рабочий день удлинялся на 2 часа.
Огуречников И.А. Портновская мужская мастерская с 1892 г. Рабочий день с 6 час. утра до 10 час. вечера. Спешная работа весной и осенью.
6. Красильное и набивное заведения:
Бочаров П.П. Новое заведение с 1890 г. 2 подмастерья, один ученик (взят на 5 лет, содержание вместе с одеждой — 100 руб. в год). Работа с 6 час. утра до 8 час. вечера (ученик имел отдых 5 часов).
7. Резчик печатей и гравер:
Азерский А.З., бобруйский мещанин. Заведение с 1882 г. Один ченик (взят на 4 года, содержание — 96 руб. в год). Рабочий день с 8 час. утра до 9 час. вечера (полагался 1 час на отдых, 1 час на обед).
8. Каретная мастерская.
Притворов С.Г., костромской
мещанин. Заведение с 1876 г. 7 чел. работников (3 кузнеца, 3 столяра, маляр), 5 учеников (взяты на 4 года, содержание ученика — 72 руб. в год, плата от хозяина — 20 руб. по окончании учения). Работа с 6 час. утра до 8 час. вечера.
9. Бондарная мастерская.
Смирнов А.М., крестьянин д. По-
горелок Завражной вол. Заведение с 1850 г., досталось от отца по наследству. 6 подмастерьев, 2 ученика (взяты на 1,5 и 2 года). Работа с 4 час. утра до 8 час. вечера (перерыв 3 часа).
10. Малярные заведения:
Васильев Н.П. Работа с 1875 г.
Обучался ремеслу в С.-Петербурге. Один ученик (содержание — от 80 до 100 руб.). Работа с 6 час. утра до 7 час. вечера (ученику полагался отдых 3 часа). Переработка на 2 часа в июне и июле.
Григорьев Е.П., запасной унтер-офицер из чухломских мещан. Заведение с 1888 г. Имел учеников (содержание ученика — 72 руб. в год). Работа с 6 час. утра до 7 час. вечера только летом. Учился мастерству в Москве в малярном заведении.
Курочкин М.П., костромской мещанин, маляр комнатный и церковный. Заведение с 1878 г. 2 ученика (взяты на 3 года, содержание ученика — 72 руб. в год, плата от хозяина — по 15 руб. в год). Рабочий день с 6 час. утра до 7 час. вечера (отдых 2,5 часа).
Говорин М.Я., крестьянин Галич-ского уезда, маляр комнатный и церковный. Заведение с 1890 г. Один ученик (содержание — 72 руб. в год, плата от хозяина — 15 руб. в год). Работа с 6 час. утра до 7 час. вечера (отдых 2 часа). Обучался ремеслу в Костроме в малярном заведении.
11. Ремесло живописное.
Зловидов М.С., костромской мещанин. Заведение с 1892 г. Работа с 5 час. утра до 8 час. вечера. Спешные работы с мая по август.
12. Золотых и серебряных дел мастер, ювелир.
Ратнер М.Е. Заведение с 1865 г. Рабочий день с 8 час. утра до 8 час. вечера.
13. Парикмахерские заведения:
Титов И.А. Заведение с 1885 г. 2
подмастерья, один ученик (взят на 3 года, содержание — 60 руб. в год). Работа с 8 час. утра до 10 час. вечера. (Отдых 4 часа).
Зверев В.М., мещанин. Заведение с 1892 г. Подмастерье, ученик (содержание — 60 руб. в год). Работа с 9 час. утра до 9 час. вечера (отдых 4 часа). Переработка до 11 час. вечера накануне Рождества и Пасхи.
Ремесленные заведения имелись и в начале XX в. Назовем некоторые из них, работавшие в 1904 г.:
1. Паркетная и столярная мастерские крестьянина Кулагина И.В. Заведение находилось на собственной земле, освещалось керосином. Рабочие использовались местные. Средняя плата рабочему составляла 90 коп. в день. Количество и стоимость переработанного в год сырья — 2 тыс. руб. на столярные и 2500 руб. на паркетные изделия. Стоимость выработанных в год изделий — 10 тыс. руб. (30).
2. Иконостасное и мебельное заведение мещан Дурляниных А. и Н. Рабочие местные. Средняя плата рабочему была 20 руб. Общая сумма расходов на рабочих составляла 3270 руб. Стоимость переработанного сырья — 1500 руб., стоимость выработанных в год изделий — 7300 руб. (31). Заведение работало круглый год. Освещалось керосином.
3. Слесарно-водопроводные заведения мещан Морозова А.И. и Лихачева А.В.
4. Кузнечные заведения крестьян Кривошеина Н.А., имевшего кузницу и мастерскую, Кривошеина И.Н. Ими производилось и каретное мастерство.
Маргарита ШАХОВА
1. Л.А.Тимошина. Ярославль и Кострома в XVII в. М., 1987. С. 148.
2. Там же, с. 151.
3. Там же, с. 158.
4. Там же, с. 163.
5. Там же, с. 164.
6. Там же, с. 166.
7. Там же, с. 167.
8. Там же, с. 170.
9. ГАКО, ф. 206, оп. 1, д. 10, лл. 107.
10. ГАКО, ф. 206, оп. 2, д. 61, л. 4.
11. Там же, л. 1.
12. ГАКО, ф. 206, оп. 1, д. 17, лл. 78-81.
13. Устав ремесленный — Спб, 1879 (вошли статьи Устава 1799 г.) — ст. 202, 204, 115.
14. Там же, ст. 148.
15. Там же, ст. 205.
16. Там же, ст. 165.
17. ГАКО, ф. 206, оп. 2, д. 196, лл. 11-27, 37-об.
18. ГАКО, ф. 206, оп. 2, д. 172.
19. ГАКО, ф. 206, оп. 2, д. 199.
20. ГАКО, ф. 206, оп. 2. д. 171, л. 8.
21. ГАКО, ф. 161, оп. 1, д. 315, л. 12-об; д. 414, л. 1-об.
22. К.А.Пажитнов. Проблема ремесленных цехов в законодательстве русского абсолютизма. М., 1952.
23. ГАКО, ф. 206, оп. 2, д. 223.
24. ГАКО, ф. 206, оп. 2, д. 185.
25. ГАКО, ф. 206, оп. 2, д. 105, л. 34.
26. ГАКО, ф. 206, оп. 2, д. 105, л. 129.
27. ГАКО, ф. 206, оп. 2, д. 105, л. 5.
28. Экономическое состояние городских поселений Европейской России в 1860-1862 гг. Спб, 1863. Ч. 1.
29. ГАКО, ф. 206, оп. 2, д. 140.
30. ГАКО, ф. 205, оп. 2 (ос), д. 665,лл. 2, 0.
31. ГАКО, ф. 205, оп. 2 (ос), д. 674, лл. 2, 7.
Горе тому путешественнику, который не узнает о регионе как можно больше до того, как туда попадёт. Речь идёт не просто о транспортной логистике, местных достопримечательностях и народных ремеслах, но во многом о древней истории края. В какое бы место не занесло путешественника, он может быть однозначно уверен — оно скрывает в себе глубокую древность, полную таинственных и масштабных событий, создавших его в текущем виде. В погоне за достопримечательностями и быстрой спешке в попытке «объять необъятное» многие туристы упускают из виду историю места, которое они видят, хотя именно она наполняет его глубоким смыслом и содержанием, из которого складывается самое сильное впечатление. По прошествии времени, когда от поездки останутся одни лишь фотографии и набор отрывочных сюжетов, именно сильные впечатления станут основной воспоминаний, о которых можно будет рассказывать вновь и вновь.
Так случилось, что моя поездка в Кострому выдалась во многом спонтанно. Солнечная теплая погода, которая в ближайшем будущем предвещала обернутся дождями и холодом, манила выбраться из душного мегаполиса на свежую природу. А моё нескончаемое любопытство и желание увидеть новые места указали мне направление — в Кострому. В соседних Ярославской и Ивановской областях я уже бывал, а потому именно Кострома стали целью моей небольшой поездки. Небольшой, потому что была возможность выбраться лишь на выходные, а Костромская область находится не так далеко от Москвы, что позволяло не тратить много времени и средств на путь туда. Быстро собрав рюкзак и купив билет на поезд, я отправился на исследование земли «по ту сторону Волги» (от Москвы, конечно).
Приехав в Кострому, моё первое впечатление было следующим: «как же здесь чисто!». Действительно, Кострома поражает своей чистотой и опрятностью. Видно, что за городом отлично ухаживают, а местные жители следят за порядком не меньше городских властей. Касается это не только широких улиц и бульваров, усаженных зелеными деревьями и цветами, но также и старинных деревянных и каменных зданий, многие из которых являются образцами древнерусского искусства. Прогуливаясь по Советской улице (а это почти самый центр города), невозможно не обратить внимание на стоящие вплотную друг к другу одноэтажные дома, раскрашенные в цветные пастельные тона. Порой они перемежаются с креативными советскими постройками (см. здание филармонии) и современными торговыми центрами, но большинство из них по-прежнему несут в себе дух старинного купеческого города. Улицы Чайковского, Дзержинского и Советская площадь — образцы русской архитектуры 18-19 веков, которые отлично сохранились до наших дней.
Продвигаясь всё ближе к центру Костромы, по пути обязательно встретится Центральный парк. Некогда на его месте возвышался огромный Кремль, служивший защите всего Костромского княжества от грабежей и набегов врагов из соседних княжеств. Он неоднократно горел и перестраивался, но сохранялся в едином ансамбле стен и церквей вплоть до 1934 года, когда продолжающаяся борьба советских чиновников с религией привела к уничтожения кремля. Сегодня лишь небольшие остовы стен напоминают о некогда большой крепости над Костромой; также происходят попытки восстановить исторический собор. А история самой Костромы уходит в глубокую древность, когда Юрий Долгорукий осваивал свои владения на севере Руси. По легенде, именно он в 1152 году заложил основы будущего города. На протяжении истории род Рюриковичей был тесно связан с Костромой, во многом благодаря переделу спорных территорий и военными действиями с соседними Владимиро-Суздальским и Ростовским княжествами. Древний город Галич, который по некоторым данным даже старше Костромы, был ещё одним оплотом русского народа в этих диких лесистых землях и одно время имел своё удельное княжество, но во время борьбы с Московским княжеством потерпел неудачу. С той поры и Костромское, и Галичское княжество были присоединены к Московскому и существовали под его управлением вплоть до развала Российской Империи.
Начиная с 13-14 веков, в окрестностях Костромы были возведены несколько православных монастырей, среди которых особо выделяется Ипатьевский монастырь. Огромные крепостные стены с высоким собором внутри, который неоднократно участвовал в битвах и сыграл значительную роль во время событий Смутного времени. Нападение польско-литовских интервентов под предводительством пана Лисовского сильно разорило эти земли, однако именно местные жители восстали против них и с триумфом взяли Ипатьевский монастырь, в котором заседали враги. Местный житель Иван Сусанин именно здесь спас царя Михаила Романова от польско-литовского отряда во время русско-польской войны. Именно в Ипатьевском монастыре в 1613 году царь Михаил Романов был призван на царство, и, таким образом, Кострома стала «колыбелью» царской и императорской династии Романовых. А Иван Сусанин стал национальным героем, которому посвящена самая красивая площадь Костромы (не Ленину, не советскому народу, а именно Сусанину!). С той поры началось бурное развитие и процветание этого края.
К середине XVII века Кострома по своему экономическому развитию и числу жителей становится третьим после Москвы и Ярославля ремесленным городом Руси. Здесь находилось множество промышленных предприятий, среди которых было текстильное, кожевенное, мыловаренное, серебряное и иконописное производство. Костромские умельцы были известны далеко за пределами страны, а их ювелирный промысел, льняной текстиль и иконопись стали основой культурного достояния региона.
После реформ Петра I Кострома буквально преобразилась. Когда деревянный город в очередной раз сгорел в 1779 году, было принято решение выстроить его заново по генеральному плану, в результате Кострома приобрела текущий облик. От центральной Сусанинской площади, где располагались царский дворец, пожарная колокольня, гарнизон солдат и губернская администрация, лучами расходились главные аллеи и улицы. На берегу Волги была построена пристань и Московская застава, которая в 1767 году принимала царицу Екатерину II. Она прибыла в Кострому на своей галере «Тверь» и учредила герб Костромы с её изображением, который и красуется здесь поныне. В то же время в Костроме была заложена одна из крупнейших льняных мануфактур в России, которая продолжает работать и по сей день. А все царские особы продолжали посещать Кострому на протяжении двух последующих веков, отдавая дань памяти предкам и герою Ивану Сусанину. Немудрено, что это стало камнем преткновения для большевиков, которые стремились уничтожить всю память о царском наследии страны. Что они и начали делать после установления своей власти в новой стране.
В 1930-х годах в Костроме был уничтожен каменный Кремль вместе с ансамблем православных храмов. Ранее был снесён памятник Ивану Сусанину, а площадь переименована в площадь Революции. Удивительным образом сохранился Ипатьевский монастырь, который сыграл такую значимую роль в истории города и династии Романовых, хотя он тоже сильно пострадал. Однако здесь продолжали действовать льняная мануфактура и множество других заводов, город постепенно застраивался каменными зданиями, а торговля и ремесленное мастерство не останавливались ни на минуту. Великая Отечественная война не затронула город, а потому в нем отлично сохранился его старинный купеческий облик, восхищаться которым можно и сегодня. Масштабные торговые ряды, комплекс зданий на Сусанинской площади, дворцы царей Романовых и старинные деревянные терема — ради этого стоит посетить Кострому.
К сожалению, этого нельзя сказать о других городах и поселениях в Костромской области. Поддерживаемые во многом за счёт усилий местных жителей, древние города Галич, Чухлома и Шарья являют собой облик немного ветхой, но душевной старины. Здесь практически не сохранилось архитектурных сооружений и культурного достояния, которым можно было бы восхищаться. Большинство людей уезжают на заработки в Кострому, а жители далеких деревень ведут существование своими силами. Однако Костромская земля всегда славилась народными умельцами, которые готовы тратить свою жизнь на дело, которое приносит им вдохновение. Они — соль земли Костромской, которые украшают её и создают основу для восхищения. Если вы посетите деревянные терема в Асташово и Погорелово, увидите своими глазами каменные стены Городецкого и Галичского монастырей или прогуляетесь по местам подвига Ивана Сусанина, то вы почувствуете на себе всю атмосферу этих мест.
Горе тому путешественнику, который не узнает о регионе как можно больше до того, как туда попадёт. История, достопримечательности и народные традиции — теперь вы знаете достаточно для того, чтобы увидеть самые красивые и интересные места в регионе.
Костромская область — это про покорение дикой природы, искусство народных ремесёл и легендарное деревянное зодчество. Ради этого сюда стоит приехать!
✵ Репортажи о других регионах России и моих путешествиях находятся на этой странице сайта. А если хотите увидеть эти места своими глазами, присоединяйтесь к моим путешествиям. Давайте откроем Россию вместе!
Город прославился ювелирным, иконописным, текстильным и другими промыслами
Название
Кострома́
«Костра́» (или «костри́ка») в восточнославянских диалектах обозначает солому для сжигания.
Жители: костромичи́, костроми́ч, костроми́чка.
Общие данные
Основан: 1152 г.
Население: 277 648
Почтовый индекс: 156XXX
Телефонный код: +7 4942
Время: UTC+3
Происхождение названия
Не существует единого научно обоснованного взгляда на происхождение названия города. Очевидно, это гидроним: название образовано от реки, на которой он стоит. «Костра́» (или «костри́ка») в восточнославянских диалектах обозначает солому для сжигания.
В словаре Фасмера этот топоним связывается с восточнославянским ритуальным персонажем, представлявшим собой соломенную куклу, которую символически сжигали во время летнего обрядового цикла — в Семик или Петров день («похороны Костромы»).
Существует также версия финно-угорского происхождения названия: фин. kosto — месть, фин. maa — земля, «Земля возмездия». Однако выделение форманта -ма в ряде случаев спорно, а основа костр- нетипична для дорусской гидронимии этого края. Однако, население этих земель было финно-угорского происхождения (меря).
Одно из толкований приводит Л. Скворцов. Ссылаясь на то, что в древних летописях слова «костр», «кострома», «кострума» обозначают вообще укреплённое место, он полагал, что это общее название крепости осталось за возникшим городом.
С этим предположением перекликается спорная версия, выдвинутая князем А. Козловским, который выводил название города по аналогии с географическим положением замка Kострум (впоследствии город Таллин).
Но тот же автор выдвигает и иную версию возникновения названия — от заготавливаемого зимою на берегах рек большими «кострами» леса, сплавляемого весною из Буевского и Костромского уездов.
Статус исторического
Кострома основана в XII веке, а в XIII веке стала центром удельного княжества. Исторический центр города в основном сохранил образцовый в своём роде ансамбль эпохи классицизма конца XVIII—XIX в.
Из памятников допетровской эпохи наиболее интересны комплексы Ипатьевского и Богоявленско-Анастасииного монастырей. Город входит в список поселений, имеющих официальный статус «исторических», и традиционно включается в «Золотое кольцо России».
День города в Костроме отмечается во вторую субботу августа.
Текстильный центр
C середины XVIII века началось развитие Костромы как текстильного центра: в 1751 году купцом И. Д. Углечаниновым была построена первая полотняная фабрика.
По объёму производимых льняных тканей Кострома быстро вышла на первое место в России. Здесь также действовали 12 кожевенных и 18 кирпичных заводов, 6 суконных мануфактур, колокололитейный, изразцовый и другие заводы. Кострома стала крупной торговой пристанью на волжском транзитном пути.
Водопровод
В 1870 году в Костроме построен первый водопровод, в 1891 году открылся музей древностей. В 1894 году в Костроме насчитывалось 36 церквей. В 1895 году в Костроме построено первое пятиэтажное здание (общежитие для рабочих и служащих Товарищества Ново-Костромской льняной мануфактуры).
Ремёсла костромичей
Кострома — очень старинный город, всего на 5 лет моложе Москвы. Он удобно расположен с точки зрения развития торговли и конечно здесь активно развивались различные направления ремёсел.
Из всех, самыми известными сегодня стали — ювелирное дело, текстильное, иконопись и деревообработка. Славится Кострома резными наличниками и ювелирными изделиями. Слово «лён» издавна ассоциируется с «костромской».
Кроме этого в Костромской губернии успешно:
- варили мыло;
- обрабатывали кожи;
- варили соль;
- шили знатную обувь;
- ковали железо;
- гончарили.
Было развито лоскутное шитьё, вышивка, роспись по дереву, резьба по дереву, плетение из бересты. Известно Галичское кружево.
При археологических раскопках в центре современного города найдена лепная керамика середины — второй половины I тысячелетия. Концом XI века датируются найденные археологами находки на месте первого костромского кремля: стеклянные женские браслеты и металлическое писало для берестяных грамот и вощёных дощечек.
К середине XVII в. Кострома по своему экономическому развитию и числу жителей становится третьим после Москвы и Ярославля крупным ремесленным городом Русского государства с развитым текстильным, кожевенным, мыловаренным, серебряным и иконописным производством.
Тогда же в Костроме возникает большой торговой центр, в городе была учреждена английская фактория. Во второй половине XVII века в Костроме сформировалась выдающаяся школа фресковой и иконной живописи.
Мастера-отходники далеко распространили славу о талантах костромских строителей и художников. Костромские росписи украшали мебель и дома в разных губерниях России.
История города
Датой основания Костромы официально считается 1152 год. Эту дату предложил историк В. Н. Татищев, связав это событие с деятельностью Юрия Долгорукого на северо-востоке Руси. Устанавливая дату возникновения города, В. Н. Татищев пользовался различными источниками, которые до нашего времени не дошли.
По-видимому, историк В. Н. Татищев, выдвинувший предположение об основании Костромы в 1152 г. Юрием Долгоруким, был близок к истине. О том, что Долгорукому был знаком этот край, есть летописная запись о его походе Волгой на судах от Ростова Великого в землю казанских болгар.
Основание в XII веке на костромской земле города с южным названием Галич является ещё одним свидетельством активного освоения земель южнорусскими славянами.
Гипотеза о том, что Кострома была заложена в XII веке на возвышенном месте у реки Сулы, близ впадения её в Волгу, помимо находок археологов подкрепляется и тем, что древнейшая Фёдоровская церковь города, известная с XIII в., стояла именно здесь.
Первое летописное упоминание о существовании Костромы относится к 1213 году, оно связано с распрями между сыновьями великого князя владимирского Всеволода Большое Гнездо.
В XIII—XIV веках вокруг Костромы возникают укреплённые монастыри, защищавшие подступы к городу: Ипатьевский и Николо-Бабаевский. Концом XIV века датируется четвёртая московская берестяная грамота, в которой упоминается Кострома.
В 1364 году Кострома входит в состав Московского княжества, с тех пор её история неотделима от развития и культуры общерусского государства.
В 1565 году, когда царь Иван Грозный разделил Русское государство на опричнину и земщину, город вошёл в состав последней и относился к ней до февраля 1567 года.
В Смутное время Кострома была дважды взята отрядами польского пана Лисовского и подверглась страшному опустошению, в 1609 году костромское ополчение сыграло важную роль в борьбе с польской интервенцией, изгнав из Ипатьевского монастыря укрывшихся там сторонников Лжедмитрия II.
В Ипатьевском монастыре в 1613 году был призван на царство Михаил Фёдорович Романов, и, таким образом, Кострома стала «колыбелью» царской и императорской династии Романовых.
В 1767 году Екатерина II учредила герб Костромы с изображением галеры «Тверь», на которой она прибыла в Кострому.
С 1778 года Кострома стала центром Костромского наместничества. В 1781 году Екатерина II утвердила генеральный план застройки Костромы, по которому были засыпаны оборонительные рвы, срыты земляные валы, началась застройка города торговыми рядами и гражданскими зданиями.
В декабре 1796 года указом императора Павла I город стал центром созданной Костромской губернии. В 1797 году Павел I побывал в Костроме.
В 1858 году в Кострому приезжает император Александр II и императрица Мария Александровна, а летом 1881 года — император Александр III с императрицей Марией Фёдоровной и наследником Николаем.
В составе СССР
14 января 1929 года постановлением ВЦИК СССР Костромская губерния упраздняется. Кострома теряет статус губернского города и включается в состав сначала Ивановской, а затем Ярославской области.
Индустриализация выразилась в форсированном развитии предприятий текстильной, лёгкой и деревоперерабатывающей промышленности, а также текстильного машиностроения.
По проекту инженера И. Д. Зворыкина строится льнофабрика, на которой были механизированы трудоёмкие процессы. Строительство производственных корпусов и жилых зданий для рабочих было закончено в 1935 году, в 1936—1938 годах осуществлялись работы по монтажу оборудования.
В годы Великой Отечественной войны в Кострому были эвакуированы госпитали, военные училища и гражданское население. Близ Костромы осенью 1941 года формировалась Ярославская коммунистическая дивизия. Тысячи костромичей за подвиги на фронте и тылу награждены орденами и медалями, 29 из них удостоены звания Героя Советского Союза.
13 августа 1944 года город Кострома становится административным центром вновь образованной Костромской области.
Кострома сегодня
В наши дни в Костроме хорошо развит туризм, есть немало музеев, где хранятся изделия русских народных ремесленников.
Основные музейные учреждения Костромы: историко-архитектурный и художественный музей-заповедник, музей-заповедник деревянного зодчества «Костромская слобода», музей природы, музей театральных костюмов, художественная галерея. Действуют частные музеи: музей ювелирного искусства, музей-усадьба льна и бересты, Терем Снегурочки и другие.
Кострома — старинный центр текстильной промышленности (главным образом, льняной). Наиболее известны льнокомбинат имени И. Д. Зворыкина, Большая Костромская льняная мануфактура, фабрика «Ремённая тесьма».
Кострома известна ювелирным производством, в городе действует целый ряд предприятий по изготовлению ювелирных изделий.
Связанные статьи
Авторские права
Статья подготовлена по материалам: Путеводитель по русским ремёслам CC BY-SA 3.0, фото: 1 — Zinneke, GNU 1.2, 2 — MatthiasKabel, CC BY-SA 3.0, 3 — Al Silonov, GNU 1.2. 4 , 6, 7 , 10 — A.Savin, GNU 1.2, 5 — FHen, CC BY-SA 2.5, 8 — неизвестен, CC BY-SA 3.0, 9 — Numizmat 675, GNU 1.2, 11 — Snekot, CC BY-SA 4.0, Popadius, Public Domain.
Крестьянское искусство Костромы
Произведения крестьянского искусства органично связаны с архитектурой, внутренним убранством жилища, орудиями труда, посудой, форма которой веками складывалась в коллективном творчестве народа. Они одновременно декоративно выразительны и функционально оправданы.
Одной из распространенных сфер приложения резного искусства в быту было производство прялок. В условиях широкой мануфактуризации крестьянского труда ручное прядение занимало одно из важных мест в жизни женщины. «Пряха» — так называлась прялка в северных районах Костромской области.
Русским и советским искусствоведом В. С. Вороновым был выделен тип ярославско-костромской прялки. Он отмечал своеобразие этого вида народного искусства, считал их единственными памятниками народного бытового искусства, в резной декоративной обработке которых воплощены новые изобразительные искания и достижения художников-резчиков.
С древних времен и вплоть до начала XX века на Руси были распространены печатные фигурные пряники. Их готовили на торжества и семейные праздники, в дни траурных событий, подносили как подарки детям, девушкам на гуляньях, родственникам.
В Костромской губернии в Гали чеком уезде, по приезду отходников, дети ходили по домам «питерщиков» и под окнами просили: «Дайте-ка пряничка!» И было немалым позором отказать детям. Такой отходник-питерщик считался «прогоревшим». Для выпечки пряников делали резные доски различных размеров, с разнообразными узорами. Праздничные пряники украшались изображениями двуглавого орла. Такие изображения появились в XVII веке.
Пряничное дело было известно в Костроме и Костромской губернии. Пряники выделывали в пряничных куренях (б. Мшанской улице в г. Костроме). Производителями их были Подошенников, Осокин, Гожев и др. Известны пряничные доски из с. Андреевское, Галича. На многих пряниках отпечатывалось клеймо города, например, «Горкост» (г. Кострома), «Г. К.», «Г. Костро». По сохранившимся отпечаткам с пряничных досок, сделанным И. А. Рязановским (ныне частично хранятся в музее-заповеднике г. Кострома), можно считать, что в XVIII веке в Костроме было развито пряничное дело. Примером тому служит отпечаток пряничной доски с изображением герба города XVIII в. Эта доска имела большие размеры: 23,5 см х 28 см. В практике печатания пряников встречаются доски до 120—130 см и весом до 30 кг, среди них «фигурные» и «штучные». «Фигурные» — это, обычно, небольшие по размеру доски с каким-либо одним сюжетным изображением. Например: «Пастух», «Конь», «Рыба», «Охотник» и т. д. Резчики пряничных досок изображают домашних (лошадей, коров, баранов, коз, уток, собак) и экзотических животных и птиц (львов, павлинов и т. д.). Пряники были рассчитаны на самые широкие круги населения. Костромской пряник порой имел и орнаментально украшенную обратную сторону, а порой делался с прослойкой. Для такого пряника резались доски с одним и тем же изображением. Оба изображения находились рядом, зеркально перевернутые. Пряничные доски резались мастерами-промысловиками в центрах, где традиционно занимались мелкоузорной резьбой по дереву.
Наиболее профессиональной была резьба для производства официальных подарочных пряников с геральдикой, «штучных». Четкий контур, тонкая проработка деталей, изысканная декоративность были отличительными чертами таких пряничных досок.
Стилизованное изображение лошадей очень популярно в ассортименте пряников XIX в. Кони были скачущие во весь опор, стоящие, со всадником или без, пышно украшенные сбруей, накрытые богато орнаментированной попоной и т. д.
Среди силуэтных пряников конца XIX века большое распространение, по-видимому, имели изделия с изображением льва. Своеобразно понятое резчиком экзотическое животное несомненно было увидено им среди архитектурных украшений городских или сельских домов. Такие изображения, как известно, широко бытовали в глухой резьбе 60-х годов XIX в. Животные, вырезанные на прянике средствами контррельефа, хотя и изображались с характерной львиной гривой и длинным хвостом, загнутым крутой дугой, но более походили на собаку, а конец загнутого хвоста неожиданно «процвел» колосом пшеницы.
В пластической практике «петуха» с ее четко выраженной графической структурой использованы характерные для мелкоузорной резьбы разнообразные технические приемы. Используются резчиком известные приемы «копытца», «желобки», «зубчики» и др. Талантливый народный мастер сумел отразить в соответствии с народными представлениями о красоте присущие «петуху» изящество, грацию. Тонкой, мелкой резьбой выполнена доска для наборного пряника с изображением «павлина», «райской птицы», «Сирина» и «коня». На поле доски справа от изображения мастер вырезал счеты с установленными для упражнений костяшками, предлагая подсчитать сумму. Пряник в данном случае служил и практической пользе — обучению неграмотных.
Немалую долю среди пряничных костромских досок занимают мелкие пряники типа «разгоня». Эти пряники преподносились гостям на свадьбах, когда хотели сказать, что свадьба окончилась и можно расходиться. Каждый такой пряник (их могло быть до 100 штук) был украшен либо восьмилепестковым цветком, либо короной, стилизованной птицей и другими мелкоузорными элементами. На пряниках встречались надписи, например: «Костромская коврижка», «Московская коврижка», «Г. Кост.», «Г. Костро», «Сарепский», «Царский медальон» и т. д.. Кроме того, изготовители пряников ставили нередко свои имена, инициалы резчика или владельца мастерской. Так, например, буквы «И. А. ОС». (Иван Алексеевич Осокин), «И. С. П.» или «И. С. Подо» (Подошевников), «Н. Гож.» (Николай Гожев) и т. д. Гораздо реже на пряниках ставились цифры.
В Костромской губернии издавна бытовал лепной пряник, подававшийся на свадебных обрядах, при встречах жениха и невесты.
Этот вид пряников назывался «советником». «Советник» представлял собой выпеченных из сладкого теста птиц и животных, укрепленных на лучинках. «Советники» — несомненный отголосок прежних старинных языческих обрядов Костромской губернии.
Пряничные доски костромичей обладают несомненным своеобразием, высокой техникой резьбы, традиционной декоративностью, мелкой узорностью. И хотя костромской пряник не получил столь широкую популярность, какой обладал тульский или вяземский, все же ничуть не уступает им по декоративным качествам, образности, монументальности, пластическому разнообразию. Костромской пряник прошел длительный путь развития от лепной выпечки до печатной формы.
В резьбе пряничных досок XIX века нередко изображалась человеческая фигура, она была проекцией, отголоском тех исканий, которые происходили в сложном и противоречивом течении костромской культуры в этот период. Искусство пряничной резьбы с изображением человека встало на ту же ступень, что и лубочная печать. Зашифрованная резьбой социальная сущность человека сделала пряничную доску не просто информатором, а также выражала отношение мастера к окружающему миру и закрепляла это отношение в сознании большого числа людей. Вместе с тем, костромской резчик, автор резной пряничной доски, не прерывает нить традиций резьбы, но идет дальше, синтезируя традиционные элементы для создания нового художественного образа и этим обогащая и развивая традиции..
В Костроме пряниками торговали на ярмарках с лотков. Позднее в XIX веке были построены каменные ряды, получившие название пряничных, где шла систематическая торговля мучными изделиями и пряниками.
Другой сферой применения резьбы был красильно-набивной промысел. В Костромской губернии существовало два направления: крашение тканей и выбойка, или набойка. Набойка осуществлялась с помощью деревянных манер, изготовленных резчиком способом торцовой резьбы.
Рисунок, выполненный в технике торцовой резьбы, был четким и мог быть многократно использован для нанесения красочного слоя на ткань. Для более плотного соприкосновения поверхности дерева с льняной тканью использовали специальное «колотило»— род деревянного молотка, которым красильщик ударял по тыльной стороне доски. Рисунок вырезался таким образом, чтобы отпечаток доски стыковался со следующим отпечатком рядом с первым, и, таким образом, на всей ткани получался единый непрерывный рисунок. В основном, костромские красильщики использовали мотивы «мильфлер», «дорогами» и др.
Широкую известность в 60-х годах XVII столетия получили красносельские красильщики новин из льняной ткани. Красносельские колотилыци к и были так же хорошо известны в России, как муромские калашники или тверские замочники. Кроме красноселов крашенины делали в посаде Большие Соли и ряде других волостей и селений Костромской губернии. Историю возникновения крашенины и ее распространения можно проследить лишь с XVI столетия. К этому времени относятся первые упоминания о костромских набоечниках в документах архива Болыпесольской посадской избы и в писцовой книге по городу Костроме (1628—1629 гг.). О мастере-набоечнике писалось: «Колотилыцики …промысел его — крашенины колотить», или же «колотилыцик колотит набойки». Исследователь набойки Костромской губернии Н. Н. Виноградов приводит в своей книге ряд примеров описания материалов набойки: «пелена выбойчатая, обложена крашениной травчатою» и т. д.
По данным писцовой книги по Костроме уже в 1628 году в ней процветало набойное дело. В районе Большого Города на Торговой площади было выстроено пять торговых красильных рядов, «один из них именуемый старый», и два крашенинных. По переписи 1628—1629 гг. в городе 40 человек занимались красильным делом. И это вскоре после «лихолетья» польско-литовской интервенции.
Почти сплошь из выбойки шиты ризницы многих костромских церквей XVII века. Набойка употреблялась чаще в сочетании с дорогими тканями, в то время как крашенина — только лишь в сочетании с набойкой, пестрядью и полотном. Это также говорит, что набойка ценилась значительно выше, чем крашенина. Хотя в литературе разделяют крашенину от набойки, провести резкую границу между ними нельзя. Так, сами красильщики нередко были и набойщиками, и торговцами собственных изделий. Окрашенный материал на крестьянском рынке стоил вдвое дороже неокрашенного. В описях дворянского имущества набойка встречалась сравнительно редко. Хотя редки упоминания о резчиках манер, специалистах-знаменщиках, тем не менее они были и не упоминались по той простой причине, что их ремесло теснейшим образом связано с процессом крашения и считалось, по-видимому, неразделимым. Колотилыцики, или набоечники, в XVII столетии жили только в городах и достаточно крупных по тому времени торговых центрах, откуда разъезжали и по окрестным базарам с готовым товаром и принимали заказы. Известные нам писцовые книги, а также другие документы не содержат каких-либо сведений о наличии вне городов и посадов красильнонабоечного производства. В деревню перенесли свою деятельность красильщики и набоечники уже в середине XVIII столетия, когда материалом для одежды городских жителей уже не служила набойка и крашенина. В XIX веке набоечные и красильные заводы в городах были уже редким явлением. «Так, постепенно совершилось сначала переселение красильно-набойного промысла из города в деревню, а затем — почти совершенное вытеснение из деревенского обихода набойки и крашенины продуктами фабричного производства», — заключает Н. Н. Виноградов.
Производство манерной резьбы — своеобразный вид торцовой гравюры, со временем претерпевал значительные изменения. Так, если старые манеры колотилыциков были сделаны из целого куска твердопородного дерева, то в более позднее время появились в манерах металлические части в виде проволок и кусков металла, появилась тенденция к замене резного рисунка на все большее число металлических частей и к заполнению сплошных плоскостей различными легкими массами, ограниченными металлом. Наконец, в начале XX века деревянные манеры заменились полностью металлическими валами. Набойка велась почти исключительно на льняных тканях. «Холст в краску даван», «крашенина алленая», или «альняная выбойка», «холсты битые» — предметная терминология в рукописях и тетрадях красильщиков. Редко набойка употреблялась для украшения бумажных тканей. В этом видна особенность технологии крашения, мало пригодная к более легким тканям, а также почти исключительное предпочтение деревенских жителей льняной ткани по отношению к другим.
Кустарь-красильщик работал, как правило, в течение зимнего сезона. «Красильщик отправляется по первому снегу, по «перепутку», в объезд своего, искони оставшимся за ним от отца, участка и сам он передает этот участок своему сыну, если только не придется преждевременно бросить мастерство, вследствие год от году уменьшающихся заказов». Красильщик, оставив лошадь впереди главной улицы,-отправляется по домам оповещать жителей о своем приезде. Подойдя под «среднее окошко каждой избы, красильщик громким голосом, нараспев произносит одни и те же слова: «Хозяйка-матушка, есть ли пряжу красить, холсты синить, новины бить? Выходите работу получать!»
Красильщик, собирая таким образом всю деревню, очень просто осуществляет акт приемки-продажи. Например, пишет Виноградов, принимая пряжу, холсты и др. от своих «давальщиков», перевязывает «дачку толстой бечевкой, на конец которой навязывает заранее приготовленный «жеребечек», полуторавершковый отрезок нетолстого прута тальника, обструганный с двух сторон. Тут же на нем вырезаются перочинным ножом «меты» владельца материала (родовой знак каждого крестьянина, состоящий из комбинации крестиков и черточек, прямых и косых черт). Половина «жеребейка» откалывается и отдается «давальщику», другая привязывается красильщиком к материалу, который ему предстоит красить. При этом желаемый цвет окраски обозначается на тыльной стороне «жеребейка» куском сухой краски. Половина «жеребейка», оставшаяся в руках у заказчика, на будущий год при получении материала обратно сверяется с оставшейся на руках красильщика половинкой. Заказчик может выбрать «из манерника» целые холсты с последовательно оттиснутыми на нем рисунками на имеющихся в распоряжении красильщика манерах.
Писцовые книги скупы на какие-либо подробности при описании хозяйства красильщика. Занятия кустарей-набоечников определялись словами: промысел их — «крашенины колотят» или «растительное делает», или же «краенинник, выбойщик, красильщик, красильник, колотилыцик». Гораздо более разнообразны названия узоров: «в шахмат», «дорогами», «лапки», «звездочки», «репьи», «репешки», «лепехи», «огурцами», «01урчики», «шашаками», «борок», «в елочку», «троеньки», «трояшки», «лисенки», «горохом», «горошинки», «гребешки», «змейка», «вичура», «скобочками», «жуки», «вавилоны», «прорись», «с именам»; «светочки», «светиками», «светы», «мительки», «ломаный», «ломань», «травами», «глазами», «глазками», «мураши», «середа», «рубчики», «круги», «копытцами», «струями» и т. д. Все это говорит о большом разнообразии рисунков резных манер и о той популярности, какую имели набоечные украшения в народе. Набоечные узоры костромских новин, полотенец, скатертей в громадном большинстве растительного характера: мелкие и крупные цветы, травы, стебли растений, дающие извилистую с завитками линию. Реже — комбинации растительного и геометрического орнаментов, элементов. Изображение животных, а также орнаменты чисто геометрического характера чрезвычайно редки. В практике использования крашеных тканей и тканей с набойкой нередко применялась ручная роспись по ткани. Набойка часто служила материалом для церковных предметов и богослужений евангелий, а крашенина употреблялась в домашнем быту, в житейском обиходе. Так же, как и в производстве печатных пряников, в искусстве набойки красота ткани зависела главным образдм от красоты узора набивной доски. О костромских набойных досках, о разнообразии рисунка манер можно судить по немногочисленным экземплярам XVII, XVIII и XIX вв., а также по отпечаткам с манер из коллекции И. А. Рязановского. Некоторые отпечатки манер приобретались И. А. Рязановским в с. Андреевское Костромского уезда.
Перед нами доска твердопородного дерева. Часть доски, вероятно, была утрачена давно, т. к. дерево в месте разлома состарилось. Довольно большие размеры доски, а также то, что резьба сделана без применения металлических деталей (практиковалось набойщиками с XVIII века), говорит об изготовлении доски в XVII веке.
Цветочный мотив типа «дорогами» (широкие полосы узоров) содержит в себе стилизованное изображение фантастического цветка (излюбленного сюжета в XVII веке). Манеру густо и плотно заполняет пышный растительный узор невысокого рельефа. Мелкая, тонкая резьба говорит о высоком профессионализме резчика.
В 1877 году в Костромской губернии было 22 красильных заведения: в Буйском уезде — 1, Варнавинском — 4 красильни, Кинешемском — один красильный завод, Юрьевецком — 13. Еще существовали 10 специальных набоечных заводов, из-них по два в Костроме и Ветлуге.
В XX веке лишь отдельные мастера занимались набойкой по льняным тканям в глубинках Костромской губернии. В 1912 году их было 223 человека.
Предметы быта костромского крестьянина скорее не украшались, а «оберегались», подобно расположению резьбы с целью «оберега» на домах. Знаки, вырезанные на наличниках костромских домов, на воротах, во всех местах предполагаемого проникновения нечистой силы, создавали как бы круговую оборону обитателям домов и построек. Если предмет никак не оберегался с помощью резных знаков-узоров, то, по-видимому, сам предмет служил носителем знаковой системы, адекватной в представлении костромских мерян или славян статусу оберега. Костромские предметы быта XIX века во многих случаях почти гладкие, без резного узора, иногда с раскраской вареным маслом, часто и без окраски. Зато обобщенность, интеграция форм достигает уровня настоящего искусства. Ковши XIX века из села Мисково — примеры такой обобщенности. Зооморфный мотив ковша почти утрачивает возможность прочтения жизненного прототипа. Петушиные головы с гребнем и бородкой XVIII века, стилизованные конские головы с крутым изгибом шеи в традиционные решения костромских ковшей едва укладываются, присутствуя лишь в элементах ручек. Если сравнить двуручные ковши из с. Мискова с эталонным ковшом из п. Пыщуг, окажется, что сделаны они резчиками в одной знаковой системе, на одном уровне обобщен и».
Костромская традиция — это накопление таких черт в народном искусстве, когда каждый мастер, единолично производящий изделия, или промысловик, производящий продукцию в коллективе артели, создает в конечном итоге тот набор этнических, мировоззренческих, фольклорных, социальных и других черт, которые в конечном итоге выполняют заказ широчайших масс населения, этноса, и удовлетворяют потребности групп классов, а в широком смысле и нации.
Народное творчество создавало необычайные по форме и оригинальные по своей художественной выразительности произведения. В таких произведениях традиции обработки дерева ярко воплощают в себе синтез творческого мышления народностей на основе фольклора, мифологии, праздности, обрядов и т. д. На севере Костромской области в Пыщугском районе в первой половине XIX века неизвестными мастерами были созданы двуручные ковши, так называемые «чаруши». Чаруша — двойной ковш, вырезанный из липового дерева, то есть ковши с двумя емкостями, соединенными между собой, с двумя ручками по бокам. Подобные предметы могли использоваться для свадебных и иных обрядов. На некоторых двойных ковшах мастера поставили дату изготовления. Ковш красился целиком, по зеленому или темно-коричневому фону наносились изображения трав, цветов, елочных ветвей. На одной стороне ковшей краской нанесена дата, например, 1848 год.
Подобные эталоны помогли провести атрибуцию многих предметов резьбы, ранее причисленных к другим временным границам. Ручками ковша были стилизованные круто изогнутые шеи коней, считающиеся в костромском фольклоре символами, носителями солнца по небосводу. В данном примере мы видим художественную форму, адекватную традиционно-обрядной сущности предмета. Резные зооморфные мотивы ковшей, солярный знак, соединяющий ковши, в сочетании с народной живописью на бортах делают «чарушу» неповторимым образом художественной культуры севера Костромской области.
Народные промыслы Костромы
Каждый город славится теми или иными промыслами, которыми занимается испокон веков. Так получилось, что Кострома была всегда известна своим текстильным, иконописным, ювелирным и лесным промыслами. Помимо этого некоторое время на Костромской земле занимались мыловарением, кожевенным промыслом, солеварением, сапожным мастерством, гончарным, кузнечным…
В Костроме, кроме льна, не из чего больше шить одежду. Поэтому текстильный промысел начал развиваться здесь, как только люди стали заселять здешние земли. В каждой избе был ткацкий станок, который на лето разбирали и убирали на чердак. А зимой женщины ткали: девушки помогали и шили для семьи, и для приданого своего не забывали вышивать красивые рубашки будущему мужу, себе шили нарядные сарафаны, ткали рукомойники. Позже стали ткать и на продажу. В XIV веке костромские полотна стали известны далеко за пределами России: лён пользовался спросом в Голландии, Узбекистане, Англии. Купцы, которые работали с Костромой, много зарабатывали на перепродажах. В 1751 году в Костроме открылась первая льняная фабрика. В 1760 — открывается фабрика в Нерехте. В 1866 году семья Третьяковых открывает в Костроме под одной крышей прядильную, ткацкую и отбельную фабрики.
К концу XVIII века в Костроме было уже около 22 полотняных фабрик.
Сегодня Костромской лён — это каждый третий метр льняной ткани в России и каждый шестой метр — в странах Евросоюза.
Иконопись на Руси — это как нитка и иголка: невозможно представить себе ни один город в России без церкви, ни одну деревню. А раз есть церкви и храмы — нужны и иконы. Две главных иконы Костромской земли — это Феодоровская икона Божьей Матери (она хранится в Богоявленско-Анастасиинском женском монастыре в Костроме) и Чудотворная Овиновская икона Божией Матери (хранится в Галиче в Паисиево-Галичском монастыре).
Вы можете приехать в Кострому в Ипатьевский монастырь, где открыт музей самых древних икон Костромской земли. Здесь можно увидеть и икону Сергия Радонежского, написанную неизвестным иконописцем, по некоторым данным из Троице-Сергиева монастыря.
В 1559 году была написана икона «Иоанн Богослов в клеймах Апокалипсиса», долгое время которая хранилась в Богоявленском монастыре. На ней изображены мрачные картины «конца света», которые, по легенде, были описаны евангелистом Иоанном Богословом. Традиции искусства начала XVI века находят отклик в иконе «Никола Великорецкого в восьми клеймах жития».
Годуновы дарили много икон Ипатьевскому монастырю (около 90) различных размеров, многие украшены золотыми окладами и драгоценными камнями.
После закрытия богадельни в Судиславле, там было обнаружено огромное количество икон, многие из которых принадлежали Андрею Рублеву.
Очень известны литые иконы села Красного Костромской губернии. По некоторым данным иконопись в Красном существует с XIV века, но именно изделия XVII-XX веков создали селу славу среди коллекционеров и почитателей икон.
В XVI веке развивается ювелирный промысел, который прославил Кострому на весь мир. Изделия наших мастеров отмечены на Всемирной Выставке в Париже и Нью-Йорке, ежегодно сама Кострома устраивает ювелирный фестиваль «Золотое Кольцо России», где наши изделия пользуются особым спросом и уважением. Ежегодно Кострома принимает порядка пяти тысяч участников фестиваля со всего мира. Оглушительную славу принесла Костромской земле Красносельская скань — ажурные узоры из нитей драгоценных металлов — выполняемая вручную до сих пор.
Сегодня Кострома считается ювелирной столицей России, ведь здесь вырабатывается порядка 33% всего объёма ювелирных изделий.
Город Кострома окружён со всех сторон лесами, поэтому не удивительно, что здесь издавна процветает лесной промысел: рубка и сплав леса, заготовка дров на продажу, работа на лесопильных заводах. До начала XX века лес рубили топорами, и только в начале XX века начали пользоваться поперечными пилами, а позже — электропилами. Поэтому и известна поговорка «Лес рубят — щепки летят».
Художественная обработка дерева костромскими зодчими также завоевала любовь и уважение всей Руси.
Во время засилья западной моды и новых молодежных движений происходит разрыв современной и древней культур. К сожалению, часто мы сталкиваемся с тем, что сегодняшней молодежи неинтересно то, чем жили наши предки, неинтересна история родного края и их традиции. Ранее они передавались через осваивание народных промыслов, и именно это позволяло сохранять их на долгое время. Именно поэтому важно не забывать, а сохранять и развивать кустарные промыслы.
В Костроме в 2009 году появился закон «О поддержке народных художественных промыслов в Костромской области», который призван поддерживать народные художественные промыслы с помощью оказания информационной и консультационной деятельности организациям, которые занимаются народными художественными промыслами, создавать необходимые условия для их возрождения и сохранения, помогать в организации постоянного рынка сбыта изделий художественных промыслов.