Рассказ о маленьком принце рассказ

• Полный текст
• Маленький Принц
• I
• II
• III
• IV
• V
• VI
• VII
• VIII
• IX
• X
• XI
• ХII
• XIII
• XIV
• XV
• XVI
• ХVII
• XVIII
• XIX
• ХX
• XXI
• XXII
• XXIII
• ХXIV
• XXV
• XXVI
• XXVII

Малень­кий принц. Дет­ский аудиоспектакль
Биб­лей­ский сюжет. Антуан де Сент-Экзю­пери. «Малень­кий принц»
«Малень­кий принц»: кого и почему раз­дра­жает эта книга? — Нико­лай Эппле

Леону Верту

Прошу детей про­стить меня за то, что я посвя­тил эту книжку взрос­лому. Скажу в оправ­да­ние: этот взрос­лый — мой самый луч­ший друг. И еще: он пони­мает все на свете, даже дет­ские книжки. И, нако­нец, он живет во Фран­ции, а там сей­час голодно и холодно. И он очень нуж­да­ется в уте­ше­нии. Если же все это меня не оправ­ды­вает, я посвящу эту книжку тому маль­чику, каким был когда-то мой взрос­лый друг. Ведь все взрос­лые сна­чала были детьми, только мало кто из них об этом пом­нит. Итак, я исправ­ляю посвящение:

Леону Верту,
когда он был маленьким

Маленький Принц

I

Когда мне было шесть лет, в книге под назва­нием «Прав­ди­вые исто­рии», где рас­ска­зы­ва­лось про дев­ствен­ные леса, я уви­дел одна­жды уди­ви­тель­ную кар­тинку. На кар­тинке огром­ная змея — удав — гло­тала хищ­ного зверя. Вот как это было нарисовано:

В книге гово­ри­лось: «Удав загла­ты­вает свою жертву цели­ком, не жуя. После этого он уже не может шевель­нуться и спит пол­года под­ряд, пока не пере­ва­рит пищу».

Я много раз­ду­мы­вал о пол­ной при­клю­че­ний жизни джун­глей и тоже нари­со­вал цвет­ным каран­да­шом свою первую кар­тинку. Это был мой рису­нок №1. Вот что я нарисовал:

Я пока­зал мое тво­ре­ние взрос­лым и спро­сил, не страшно ли им.

— Разве шляпа страш­ная? — воз­ра­зили мне.

А это была совсем не шляпа. Это был удав, кото­рый про­гло­тил слона. Тогда я нари­со­вал удава изнутри, чтобы взрос­лым было понят­нее. Им ведь все­гда нужно все объ­яс­нять. Это мой рису­нок №2:

Взрос­лые посо­ве­то­вали мне не рисо­вать змей ни сна­ружи, ни изнутри, а побольше инте­ре­со­ваться гео­гра­фией, исто­рией, ариф­ме­ти­кой и пра­во­пи­са­нием. Вот как слу­чи­лось, что шести лет я отка­зался от бле­стя­щей карьеры худож­ника. Потер­пев неудачу с рисун­ками №1 и №2, я утра­тил веру в себя. Взрос­лые нико­гда ничего не пони­мают сами, а для детей очень уто­ми­тельно без конца им все объ­яс­нять и растолковывать.

Итак, мне при­шлось выби­рать дру­гую про­фес­сию, и я выучился на лет­чика. Обле­тел я чуть ли не весь свет. И гео­гра­фия, по правде ска­зать, мне очень при­го­ди­лась. Я умел с пер­вого взгляда отли­чить Китай от Ари­зоны. Это очень полезно, если ночью собьешься с пути.

На своем веку я много встре­чал раз­ных серьез­ных людей. Я долго жил среди взрос­лых. Я видел их совсем близко. И от этого, при­знаться, не стал думать о них лучше.

Когда я встре­чал взрос­лого, кото­рый казался мне разум­ней и понят­ли­вей дру­гих, я пока­зы­вал ему свой рису­нок №1 — я его сохра­нил и все­гда носил с собою. Я хотел знать, вправду ли этот чело­век что-то пони­мает. Но все они отве­чали мне: «Это шляпа». И я уже не гово­рил с ними ни об уда­вах, ни о джун­глях, ни о звез­дах. Я при­ме­нялся к их поня­тиям. Я гово­рил с ними об игре в бридж и гольф, о поли­тике и о гал­сту­ках. И взрос­лые были очень довольны, что позна­ко­ми­лись с таким здра­во­мыс­ля­щим человеком.

II

Так я жил в оди­но­че­стве, и не с кем было мне пого­во­рить по душам. И вот шесть лет тому назад при­шлось мне сде­лать вынуж­ден­ную посадку в Сахаре. Что-то сло­ма­лось в моторе моего само­лета. Со мной не было ни меха­ника, ни пас­са­жи­ров, и я решил, что попро­бую сам все почи­нить, хоть это и очень трудно. Я дол­жен был испра­вить мотор или погиб­нуть. Воды у меня едва хва­тило бы на неделю.

Итак, в пер­вый вечер я уснул на песке в пустыне, где на тысячи миль вокруг не было ника­кого жилья. Чело­век, потер­пев­ший кораб­ле­кру­ше­ние и зате­рян­ный на плоту посреди оке­ана, — и тот был бы не так оди­нок. Вооб­ра­зите же мое удив­ле­ние, когда на рас­свете меня раз­бу­дил чей-то тонень­кий голо­сок. Он сказал:

— Пожа­луй­ста… нари­суй мне барашка!

— А?..

— Нари­суй мне барашка…

Я вско­чил, точно надо мною гря­нул гром. Про­тер глаза. Стал осмат­ри­ваться. И уви­дел забав­ного малень­кого чело­вечка, кото­рый серьезно меня раз­гля­ды­вал. Вот самый луч­ший его порт­рет, какой мне после уда­лось нари­со­вать. Но на моем рисунке он, конечно, далеко не так хорош, как был на самом деле. Это не моя вина. Когда мне было шесть лет, взрос­лые убе­дили меня, что худож­ник из меня не вый­дет, и я ничего не научился рисо­вать, кроме уда­вов — сна­ружи и изнутри.

Итак, я во все глаза смот­рел на это необы­чай­ное явле­ние. Не забудьте, я нахо­дился за тысячи миль от чело­ве­че­ского жилья. А между тем ничуть не похоже было, чтобы этот малыш заблу­дился, или до смерти устал и напу­ган, или уми­рает от голода и жажды. По его виду никак нельзя было ска­зать, что это ребе­нок, поте­ряв­шийся в необи­та­е­мой пустыне, вда­леке от вся­кого жилья. Нако­нец ко мне вер­нулся дар речи, и я спросил:

— Но… что ты здесь делаешь?

И он опять попро­сил тихо и очень серьезно:

— Пожа­луй­ста… нари­суй барашка…

Все это было так таин­ственно и непо­сти­жимо, что я не посмел отка­заться. Как ни нелепо это было здесь, в пустыне, на воло­сок от смерти, я все-таки достал из кар­мана лист бумаги и веч­ное перо. Но тут же вспом­нил, что учился-то я больше гео­гра­фии, исто­рии, ариф­ме­тике и пра­во­пи­са­нию, и ска­зал малышу (немножко даже сер­дито ска­зал), что не умею рисо­вать. Он ответил:

— Все равно. Нари­суй барашка.

Так как я нико­гда в жизни не рисо­вал бара­нов, я повто­рил для него одну из двух ста­рых кар­ти­нок, кото­рые я только и умею рисо­вать — удава сна­ружи. И очень изу­мился, когда малыш воскликнул:

— Нет, нет! Мне не надо слона в удаве! Удав слиш­ком опа­сен, а слон слиш­ком боль­шой. У меня дома все очень малень­кое. Мне нужен бара­шек. Нари­суй барашка.

И я нарисовал.

Он вни­ма­тельно посмот­рел на мой рису­нок и сказал:

— Нет, этот бара­шек уже совсем хилый. Нари­суй другого.

Я нари­со­вал.

Мой новый друг мягко, снис­хо­ди­тельно улыбнулся.

— Ты же сам видишь, — ска­зал он, — это не бара­шек. Это боль­шой баран. У него рога…

Я опять нари­со­вал по-дру­гому. Но он и от этого рисунка отказался:

— Этот слиш­ком ста­рый. Мне нужен такой бара­шек, чтобы жил долго.

Тут я поте­рял тер­пе­ние — ведь мне надо было поско­рей разо­брать мотор — и наца­ра­пал ящик.

И ска­зал малышу:

— Вот тебе ящик. А в нем сидит такой бара­шек, какого тебе хочется.

Но как же я уди­вился, когда мой стро­гий судья вдруг просиял:

— Вот это хорошо! Как ты дума­ешь, много этому барашку надо травы?

— А что?

— Ведь у меня дома всего очень мало…

— Ему хва­тит. Я тебе даю совсем малень­кого барашка.

— Не такой уж он малень­кий… — ска­зал он, накло­нив голову и раз­гля­ды­вая рису­нок. — Смотри-ка! Он уснул…

Так я позна­ко­мился с Малень­ким принцем.

III

Не скоро я понял, откуда он явился. Малень­кий принц засы­пал меня вопро­сами, но когда я спра­ши­вал о чем-нибудь, он словно и не слы­шал. Лишь поне­многу, из слу­чай­ных, мимо­хо­дом обро­нен­ных слов мне все откры­лось. Так, когда он впер­вые уви­дел мой само­лет (само­лет я рисо­вать не стану, мне все равно не спра­виться), он спросил:

— Что это за штука?

— Это не штука. Это само­лет. Мой само­лет. Он летает.

И я с гор­до­стью объ­яс­нил ему, что умею летать. Тогда он воскликнул:

— Как! Ты упал с неба?

— Да, — скромно отве­тил я.

— Вот забавно!..

И Малень­кий принц звонко засме­ялся, так что меня взяла досада: я люблю, чтобы к моим зло­клю­че­ниям отно­си­лись серьезно. Потом он прибавил:

— Зна­чит, ты тоже явился с неба. А с какой планеты?

«Так вот раз­гадка его таин­ствен­ного появ­ле­ния здесь, в пустыне!» — поду­мал я и спро­сил напрямик:

— Стало быть, ты попал сюда с дру­гой планеты?

Но он не отве­тил. Он тихо пока­чал голо­вой, раз­гля­ды­вая мой самолет:

— Ну, на этом ты не мог при­ле­теть издалека…

И надолго заду­мался о чем-то. Потом вынул из кар­мана моего барашка и погру­зился в созер­ца­ние этого сокровища.

Можете себе пред­ста­вить, как раз­го­ре­лось мое любо­пыт­ство от этого полу­при­зна­ния о «дру­гих пла­не­тах». И я попы­тался раз­уз­нать побольше:

— Откуда же ты при­ле­тел, малыш? Где твой дом? Куда ты хочешь уне­сти моего барашка?

Он помол­чал в раз­ду­мье, потом сказал:

— Очень хорошо, что ты дал мне ящик: бара­шек будет там спать по ночам.

— Ну конечно. И если ты будешь умни­цей, я дам тебе веревку, чтобы днем его при­вя­зы­вать. И колышек.

Малень­кий принц нахмурился:

— При­вя­зы­вать? Для чего это?

— Но ведь если ты его не при­вя­жешь, он забре­дет неве­домо куда и потеряется.

Тут мой друг опять весело рассмеялся:

— Да куда же он пойдет?

— Мало ли куда? Все прямо, прямо, куда глаза глядят.

Тогда Малень­кий принц ска­зал серьезно:

— Это не страшно, ведь у меня там очень мало места.

И при­ба­вил не без грусти:

— Если идти все прямо да прямо, далеко не уйдешь…

IV

Так я сде­лал еще одно важ­ное откры­тие: его род­ная пла­нета вся-то вели­чи­ной с дом!

Впро­чем, это меня не слиш­ком уди­вило. Я знал, что, кроме таких боль­ших пла­нет, как Земля, Юпи­тер, Марс, Венера, суще­ствуют еще сотни дру­гих и среди них такие малень­кие, что их даже в теле­скоп трудно раз­гля­деть. Когда аст­ро­ном откры­вает такую пла­нетку, он дает ей не имя, а про­сто номер. Напри­мер: асте­роид 3251.

У меня есть серьез­ные осно­ва­ния пола­гать, что Малень­кий принц при­ле­тел с пла­нетки, кото­рая назы­ва­ется «асте­роид В‑612». Этот асте­роид был заме­чен в теле­скоп лишь один раз, в 1909 году, одним турец­ким астрономом.

Аст­ро­ном доло­жил тогда о своем заме­ча­тель­ном откры­тии на Меж­ду­на­род­ном аст­ро­но­ми­че­ском кон­грессе. Но никто ему не пове­рил, а все потому, что он был одет по-турецки. Уж такой народ эти взрослые!

К сча­стью для репу­та­ции асте­ро­ида В‑612 турец­кий сул­тан велел своим под­дан­ным под стра­хом смерти носить евро­пей­ское пла­тье. В 1920 году тот аст­ро­ном снова доло­жил о своем откры­тии. На этот раз он был одет по послед­ней моде, — и все с ним согласились.

Я вам рас­ска­зал так подробно об асте­ро­иде В‑612 и даже сооб­щил его номер только из-за взрос­лых. Взрос­лые очень любят цифры. Когда рас­ска­зы­ва­ешь им, что у тебя появился новый друг, они нико­гда не спро­сят о самом глав­ном. Нико­гда они не ска­жут: «А какой у него голос? В какие игры он любит играть? Ловит ли он бабо­чек?» Они спра­ши­вают: «Сколько ему лет? Сколько у него бра­тьев? Сколько он весит? Сколько зара­ба­ты­вает его отец?» И после этого вооб­ра­жают, что узнали чело­века. Когда гово­ришь взрос­лым: «Я видел кра­си­вый дом из розо­вого кир­пича, в окнах у него герань, а на крыше голуби», — они никак не могут пред­ста­вить себе этот дом. Им надо ска­зать: «Я видел дом за сто тысяч фран­ков», — и тогда они вос­кли­цают: «Какая красота!»

Точно так же, если им ска­зать: «Вот дока­за­тель­ства, что Малень­кий принц на самом деле суще­ство­вал: он был очень, очень слав­ный, он сме­ялся, и ему хоте­лось иметь барашка. А кто хочет барашка, тот, без­условно, суще­ствует», — если им ска­зать так, они только пожмут пле­чами и посмот­рят на тебя, как на несмыш­ле­ного мла­денца. Но если ска­зать им: «Он при­ле­тел с пла­неты, кото­рая назы­ва­ется асте­роид В‑612», — это их убе­дит, и они не ста­нут доку­чать вам рас­спро­сами. Уж такой народ эти взрос­лые. Не стоит на них сер­диться. Дети должны быть очень снис­хо­ди­тельны к взрослым.

Сказка о том, как летчик, оставшийся в душе ребенком, встретил в пустыне Маленького принца, прилетевшего с другой планеты.

Посвящение

Прошу детей простить меня за то, что я посвятил эту книжку взрослому. Скажу в оправдание: этот взрослый — мой самый лучший друг. И еще: он понимает все на свете, даже детские книжки. И наконец, он живет во Франции, а там сейчас голодно и холодно. И он очень нуждается в утешении. Если же все это меня не оправдывает, я посвящу свою книжку тому мальчику, каким был когда-то мой взрослый друг. Ведь все взрослые сначала были детьми, только мало кто из них об этом помнит. Итак, я исправляю посвящение:

ЛЕОНУ ВЕРТУ, когда он был маленьким

к оглавлению ↑

Глава 1

Когда мне было шесть лет, в книге под названием «Правдивые истории», где рассказывалось про девственные леса, я увидел однажды удивительную картинку. На картинке огромная змея — удав — глотала хищного зверя. Вот как это было нарисовано:

В книге говорилось: «Удав заглатывает свою жертву целиком, не жуя. После этого он уже не может шевельнуться и спит полгода подряд, пока не переварит пищу».

Я много раздумывал о полной приключений жизни джунглей и тоже нарисовал цветным карандашом свою первую картинку. Это был мой рисунок № 1. Вот что я нарисовал:

Я показал мое творение взрослым и спросил, не страшно ли им.

— Разве шляпа страшная? — возразили мне. А это была совсем не шляпа. Это был удав, который проглотил слона. Тогда я нарисовал удава изнутри, чтобы взрослым было понятнее. Им ведь всегда нужно все объяснять. Вот мой рисунок № 2:

Взрослые посоветовали мне не рисовать змей ни снаружи, ни изнутри, а побольше интересоваться географией, историей, арифметикой и правописанием. Вот как случилось, что с шести лет я отказался от блестящей карьеры художника. Потерпев неудачу с рисунками № 1 и № 2, я утратил веру в себя. Взрослые никогда ничего не понимают сами, а для детей очень утомительно без конца им все объяснять и растолковывать.

Итак, мне пришлось выбирать другую профессию, и я выучился на летчика. Облетел я чуть ли не весь свет. И география, по правде сказать, мне очень пригодилась. Я умел с первого взгляда отличить Китай от Аризоны. Это очень полезно, если ночью собьешься с пути.

На своем веку я много встречал разных серьезных людей. Я долго жил среди взрослых. Я видел их совсем близко. И от этого, признаться, не стал думать о них лучше.

Когда я встречал взрослого, который казался мне разумней и понятливей других, я показывал ему свой рисунок № 1 — я его сохранил и всегда носил с собой. Я хотел знать, вправду ли этот человек что-то понимает. Но все они отвечали мне: «Это шляпа». И я уже не говорил с ними ни об удавах, ни о джунглях, ни о звездах. Я применялся к их понятиям. Я говорил с ними об игре в бридж и гольф, о политике и о галстуках. И взрослые были очень довольны, что познакомились с таким здравомыслящим человеком.

к оглавлению ↑

Глава 2

Так я жил в одиночестве, и не с кем было мне поговорить по душам. И вот шесть лет назад пришлось мне сделать вынужденную посадку в Сахаре. Что-то сломалось в моторе моего самолета. Со мной не было ни механика, ни пассажиров, и я решил, что попробую сам все починить, хоть это и очень трудно. Я должен был исправить мотор или погибнуть. Воды у меня едва хватило бы на неделю.

Итак, в первый вечер я уснул на песке в пустыне, где на тысячи миль вокруг не было никакого жилья. Человек, потерпевший кораблекрушение и затерянный на плоту посреди океана, и тот был бы не так одинок. Вообразите же мое удивление, когда на рассвете меня разбудил чей-то тоненький голосок. Он сказал:

— Пожалуйста… нарисуй мне барашка!

— А?..

— Нарисуй мне барашка…

Я вскочил, точно надо мною грянул гром. Протер глаза. Начал осматриваться. И вижу — стоит необыкновенный какой-то малыш и серьезно меня разглядывает.

Вот самый лучший его портрет, какой мне после удалось нарисовать. Но на моем рисунке он, конечно, далеко не так хорош, как был на самом деле. Это не моя вина. Когда мне было шесть лет, взрослые внушили мне, что художника из меня не выйдет, и я ничего не научился рисовать, кроме удавов — снаружи и изнутри.

Итак, я во все глаза смотрел на это необычайное явление. Не забудьте, я находился за тысячи миль от человеческого жилья. А между тем ничуть не похоже было, чтобы этот малыш заблудился, или до смерти устал и напуган, или умирает от голода и жажды. По его виду никак нельзя было сказать, что это ребенок, потерявшийся в необитаемой пустыне, вдалеке от всякого жилья.

Наконец ко мне вернулся дар речи, и я спросил:

— Но… что ты здесь делаешь?

И он опять попросил тихо и очень серьезно:

— Пожалуйста… нарисуй мне барашка…

Все это было так таинственно и непостижимо, что я не посмел отказаться. Хоть и нелепо это было здесь, в пустыне, на волосок от смерти, я все-таки достал из кармана лист бумаги и вечное перо. Но тут же вспомнил, что учился-то я больше географии, истории, арифметике и правописанию, — и сказал малышу (немножко даже сердито сказал), что не умею рисовать. Он ответил:

— Все равно. Нарисуй барашка.

Так как я никогда в жизни не рисовал баранов, я повторил для него одну из двух старых картинок, которые я только и умею рисовать, — удава снаружи. И очень изумился, когда малыш воскликнул:

— Нет, нет! Мне не надо слона в удаве! Удав слишком опасен, а слон слишком большой. У меня дома все очень маленькое. Мне нужен барашек. Нарисуй барашка.

И я нарисовал.

Он внимательно посмотрел на мой рисунок и сказал:

— Нет, этот барашек уже совсем хилый. Нарисуй другого.

Я нарисовал.

Мой новый друг мягко, снисходительно улыбнулся.

— Ты же сам видишь, — сказал он, — это не барашек. Это большой баран. У него рога…

Я опять нарисовал по-другому.

Но он и от этого рисунка отказался.

— Этот слишком старый. Мне нужен такой барашек, чтобы жил долго.

Тут я потерял терпение — ведь надо было поскорее разобрать мотор — и нацарапал вот что:

И сказал малышу:

— Вот тебе ящик. А в нем сидит твой барашек.

Но как же я удивился, когда мой строгий судья вдруг просиял:

— Вот такого мне и надо! Как ты думаешь, много он ест травы?

— А что?

— Ведь у меня дома всего очень мало…

— Ему хватит. Я тебе даю совсем маленького барашка.

— Не такого уж маленького… — сказал он, наклонив голову и разглядывая рисунок. — Смотри-ка! Мой барашек уснул…

Так я познакомился с Маленьким принцем.

к оглавлению ↑

Глава 3

Не скоро я понял, откуда он явился. Маленький принц засыпал меня вопросами, но, когда я спрашивал о чем-нибудь, он будто и не слышал. Лишь понемногу, из случайных, мимоходом оброненных слов мне все открылось. Так, когда он впервые увидел мой самолет (самолет я рисовать не стану, мне все равно не справиться), он спросил:

— Что это за штука?

— Это не штука. Это самолет. Мой самолет. Он летает.

И я с гордостью объяснил, что умею летать. Тогда малыш воскликнул:

— Как! Ты упал с неба?

— Да, — скромно ответил я.

— Вот забавно!..

И Маленький принц звонко засмеялся, так что меня взяла досада: я люблю, чтобы к моим злоключениям относились серьезно. Потом он прибавил:

— Значит, ты тоже явился с неба. А с какой планеты?

— Так вот разгадка его таинственного появления здесь, в пустыне! — подумал я и спросил напрямик:

— Стало быть, ты попал сюда с другой планеты?

Но он не ответил. Он тихо покачал головой, разглядывая самолет:

— Ну, на этом ты не мог прилететь издалека…

И надолго задумался о чем-то. Потом вынул из кармана барашка и погрузился в созерцание этого сокровища.

Можете себе представить, как разгорелось мое любопытство от странного полупризнания о «других планетах». И я попытался разузнать побольше:

— Откуда же ты прилетел, малыш? Где твой дом? Куда ты хочешь унести барашка?

Он помолчал в раздумье, потом сказал:

— Очень хорошо, что ты дал мне ящик: барашек будет там спать по ночам.

— Ну конечно. И если ты будешь умницей, я дам тебе веревку, чтобы днем его привязывать. И колышек.

Маленький принц нахмурился:

— Привязывать? Для чего это?

— Но ведь если его не привязать, он забредет неведомо куда и потеряется.

Тут мой друг опять весело рассмеялся:

— Да куда же он пойдет?

— Мало ли куда? Все прямо, прямо, куда глаза глядят.

Тогда Маленький принц сказал серьезно:

— Это ничего, ведь у меня там очень мало места.

И прибавил не без грусти:

— Если идти все прямо да прямо, далеко не уйдешь…

к оглавлению ↑

Глава 4

Так я сделал еще одно важное открытие: его родная планета вся-то величиной с дом!

Впрочем, это меня не слишком удивило. Я знал, что кроме таких больших планет, как Земля, Юпитер, Марс, Венера, существуют еще сотни других, которым даже имен не дали, и среди них такие маленькие, что их и в телескоп трудно разглядеть. Когда астроном открывает такую планетку, он дает ей не имя, а просто номер. Например, астероид 3251.

У меня есть серьезные основания полагать, что Маленький принц прилетел с планетки, которая называется «астероид Б-612». Этот астероид был замечен в телескоп лишь один раз, в 1909 году, одним турецким астрономом.

Астроном доложил тогда о своем замечательном открытии на Международном астрономическом конгрессе. Но никто ему не поверил, а все потому, что он был одет по-турецки. Уж такой народ эти взрослые!

К счастью для репутации астероида Б-612, правитель Турции велел своим подданным под страхом смерти носить европейское платье. В 1920 году тот астроном снова доложил о своем открытии. На этот раз он был одет по последней моде — и все с ним согласились.

Я вам рассказал так подробно об астероиде Б-612 и даже сообщил его номер только из-за взрослых. Взрослые очень любят цифры. Когда рассказываешь им, что у тебя появился новый друг, они никогда не спросят о самом главном. Никогда они не скажут: «А какой у него голос? В какие игры он любит играть? Ловит ли он бабочек?» Они спрашивают: «Сколько ему лет? Сколько у него братьев? Сколько он весит? Сколько зарабатывает его отец?» И после этого воображают, что узнали человека. Когда говоришь взрослым: «Я видел красивый дом из розового кирпича, в окнах у него герань, а на крыше голуби», — они никак не могут представить себе этот дом. Им надо сказать: «Я видел дом за сто тысяч франков», — и тогда они восклицают: «Какая красота!»

Точно так же, если им сказать: «Вот доказательства, что Маленький принц на самом деле существовал — он был очень, очень славный, он смеялся, и ему хотелось иметь барашка. А кто хочет барашка, тот уж конечно существует», — если сказать так, они только пожмут плечами и посмотрят на тебя как на несмышленого младенца. Но если сказать им: «Он прилетел с планеты, которая называется астероид Б-612», — это их убедит, и они не станут докучать вам расспросами. Уж такой народ эти взрослые. Не стоит на них сердиться. Дети должны быть очень снисходительны к взрослым.

Но мы, те, кто понимает, что такое жизнь, — мы, конечно, смеемся над номерами и цифрами! Я охотно начал бы эту повесть как волшебную сказку. Я хотел бы начать так:

«Жил да был Маленький принц. Он жил на планете, которая была чуть побольше его самого, и ему очень не хватало друга…» Те, кто понимает, что такое жизнь, сразу увидели бы, что это гораздо больше похоже на правду.

Ибо я совсем не хочу, чтобы мою книжку читали просто ради забавы. Сердце мое больно сжимается, когда я вспоминаю моего маленького друга, и нелегко мне о нем говорить. Вот уже шесть лет, как мой друг вместе с барашком меня покинул. И я пытаюсь рассказать о нем для того, чтобы его не забыть. Это очень печально, когда забывают друзей. Не у всякого был друг. И я боюсь стать таким, как взрослые, которым ничто не интересно, кроме цифр. Еще и потому я купил ящик с красками и цветные карандаши. Не так это просто — в моем возрасте вновь приниматься за рисование, если за всю свою жизнь только и нарисовал что удава снаружи и изнутри, да и то в шесть лет! Конечно, я стараюсь передать сходство как можно лучше. Но я совсем не уверен, что у меня это получится. Один портрет выходит удачно, а другой ни капли не похож. Вот и с ростом то же: на одном рисунке принц у меня чересчур большой, на другом — чересчур маленький. И я плохо помню, какого цвета была его одежда. Я пробую рисовать и так и эдак, наугад, с грехом пополам. Наконец, я могу ошибиться и в каких-то важных подробностях. Но вы уж не взыщите. Мой друг никогда мне ничего не объяснял. Может быть, он думал, что я такой же, как он. Но я, к сожалению, не умею увидеть барашка сквозь стенки ящика. Может быть, я немного похож на взрослых. Наверно, я старею.

к оглавлению ↑

Глава 5

Каждый день я узнавал что-нибудь новое о его планете, о том, как он ее покинул и как странствовал. Он рассказывал об этом понемножку, когда приходилось к слову. Так, на третий день я узнал о трагедии с баобабами.

Это тоже вышло из-за барашка. Казалось, Маленьким принцем вдруг овладели тяжкие сомнения, и он спросил:

— Скажи, ведь правда барашки едят кусты?

— Да, правда.

— Вот хорошо!

Я не понял, почему это так важно, что барашки едят кусты. Но Маленький принц прибавил: — Значит, они и баобабы тоже едят?

Я возразил, что баобабы — не кусты, а огромные деревья, вышиной с колокольню, и если даже он приведет целое стадо слонов, им не съесть и одного баобаба.

Услыхав про слонов, Маленький принц засмеялся:

— Их пришлось бы поставить друг на друга…

А потом сказал рассудительно:

— Баобабы сперва, пока не вырастут, бывают совсем маленькие.

— Это верно. Но зачем твоему барашку есть маленькие баобабы?

— А как же! — воскликнул он, словно речь шла о самых простых, азбучных истинах.

И пришлось мне поломать голову, пока я додумался, в чем тут дело.

На планете Маленького принца, как на любой другой планете, растут травы полезные и вредные. А значит, есть там хорошие семена хороших, полезных трав и вредные семена дурной, сорной травы. Но ведь семена невидимы. Они спят глубоко под землей, пока одно из них не вздумает проснуться. Тогда оно пускает росток; он расправляется и тянется к солнцу, сперва такой милый, безобидный. Если это будущий редис или розовый куст, пусть растет на здоровье. Но если это какая-нибудь дурная трава, надо вырвать ее с корнем, как только ее узнаешь. И вот на планете Маленького принца есть ужасные, зловредные семена… Это семена баобабов. Почва планеты вся заражена ими. А если баобаб не распознать вовремя, потом от него уже не избавишься. Он завладеет всей планетой. Он пронижет ее насквозь своими корнями. И если планета очень маленькая, а баобабов много, они разорвут ее на клочки.

— Есть такое твердое правило, — сказал мне после Маленький принц. — Встал поутру, умылся, привел себя в порядок — и сразу же приведи в порядок свою планету. Непременно надо каждый день выпалывать баобабы, как только их уже можно отличить от розовых кустов: молодые ростки у них почти одинаковые. Это очень скучная работа, но совсем не трудная.

Однажды он посоветовал мне постараться и нарисовать такую картинку, чтобы и у нас дети это хорошо поняли.

— Если им когда-нибудь придется путешествовать, — сказал он, — это им пригодится. Иная работа может и подождать немного — вреда не будет. Но если дашь волю баобабам, беды не миновать. Я знал одну планету, на ней жил лентяй. Он не выполол вовремя три кустика…

Маленький принц подробно мне все описал, и я нарисовал эту планету. Терпеть не могу читать людям нравоучения. Но мало кто знает, чем грозят баобабы, а опасность, которой подвергается всякий, кто попадет на астероид, очень велика; вот почему на сей раз я решаюсь изменить своей обычной сдержанности. «Дети! — говорю я. — Берегитесь баобабов!» Я хочу предупредить моих друзей об опасности, которая давно уже их подстерегает, а они даже не подозревают о ней, как не подозревал прежде и я. Вот почему я так трудился над этим рисунком, и мне не жаль потраченного труда. Быть может, вы спросите: отчего в моей книжке нет больше таких внушительных рисунков, как этот, с баобабами? Ответ очень прост: я старался, но у меня ничего не вышло. А когда я рисовал баобабы, меня вдохновляло сознание, что это страшно важно и неотложно.

к оглавлению ↑

Глава 6

О Маленький принц! Понемногу я понял также, как печальна и однообразна была твоя жизнь. Долгое время у тебя было лишь одно развлечение — ты любовался закатом. Я узнал об этом наутро четвертого дня, когда ты сказал:

— Я очень люблю закат. Пойдем посмотрим, как заходит солнце.

— Ну, придется подождать.

— Чего ждать?

— Чтобы солнце зашло.

Сначала ты очень удивился, а потом засмеялся над собою и сказал:

— Мне все кажется, что я у себя дома!

И в самом деле. Все знают, что, когда в Америке полдень, во Франции солнце уже заходит. И если бы за одну минуту перенестись во Францию, можно было бы полюбоваться закатом. К несчастью, до Франции очень, очень далеко. А на твоей планетке тебе довольно было передвинуть стул на несколько шагов. И ты опять и опять смотрел на закатное небо, стоило только захотеть…

— Однажды я за один день видел заход солнца сорок три раза!

И немного погодя ты прибавил:

— Знаешь… когда очень грустно, хорошо поглядеть, как заходит солнце…

— Значит, в тот день, когда ты видел сорок три заката, тебе было очень грустно?

Но Маленький принц не ответил.

к оглавлению ↑

Глава 7

На пятый день, опять-таки благодаря барашку, я узнал секрет Маленького принца. Он спросил неожиданно, без предисловий, точно пришел к этому выводу после долгих молчаливых раздумий:

— Если барашек ест кусты, он и цветы ест?

— Он ест все, что попадется.

— Даже такие цветы, у которых шипы?

— Да, и те, у которых шипы.

— Тогда зачем шипы?

Этого я не знал. Я был очень занят: в моторе заело один болт, и я старался его отвернуть. Мне было не по себе, положение становилось серьезным, воды почти не осталось, и я начал бояться, что моя вынужденная посадка плохо кончится.

— Зачем нужны шипы?

Задав какой-нибудь вопрос, Маленький принц уже не отступался, пока не получал ответа. Неподатливый болт выводил меня из терпенья, и я ответил наобум:

— Шипы ни за чем не нужны, цветы выпускают их просто от злости.

— Вот как!

Наступило молчание. Потом он сказал почти сердито:

— Не верю я тебе! Цветы слабые. И простодушные. И они стараются придать себе храбрости. Они думают: если у них шипы, их все боятся…

Я не ответил. В ту минуту я говорил себе: «Если этот болт и сейчас не поддастся, я так стукну по нему молотком, что он разлетится вдребезги». Маленький принц снова перебил мои мысли:

— А ты думаешь, что цветы…

— Да нет же! Ничего я не думаю! Я ответил тебе первое, что пришло в голову. Ты видишь, я занят серьезным делом.

Он посмотрел на меня в изумлении.

— Серьезным делом?!

Он все смотрел на меня: перепачканный смазочным маслом, с молотком в руках, я наклонился над непонятным предметом, который казался ему таким уродливым.

— Ты говоришь, как взрослые! — сказал он.

Мне стало совестно. А он беспощадно прибавил:

— Все ты путаешь… ничего не понимаешь!

Да, он не на шутку рассердился. Он тряхнул головой, и ветер растрепал его золотые волосы.

— Я знаю одну планету, там живет такой господин с багровым лицом. Он за всю свою жизнь ни разу не понюхал цветка. Ни разу не поглядел на звезду. Он никогда никого не любил. И никогда ничего не делал. Он занят только одним: складывает цифры. И с утра до ночи твердит одно: «Я человек серьезный! Я человек серьезный!» — совсем как ты. И прямо раздувается от гордости. А на самом деле он не человек. Он гриб.

— Что?

— Гриб!

Маленький принц даже побледнел от гнева.

— Миллионы лет у цветов растут шипы. И миллионы лет барашки все-таки едят цветы. Так неужели же это не серьезное дело — понять, почему они изо всех сил стараются отрастить шипы, если от шипов нет никакого толку? Неужели это не важно, что барашки и цветы воюют друг с другом? Да разве это не серьезнее и не важнее, чем арифметика толстого господина с багровым лицом? А если я знаю единственный в мире цветок, он растет только на моей планете, и другого такого больше нигде нет, а маленький барашек в одно прекрасное утро вдруг возьмет и съест его и даже не будет знать, что он натворил? И это все, по-твоему, не важно?

Он густо покраснел. Потом снова заговорил:

— Если любишь цветок — единственный, какого больше нет ни на одной из многих миллионов звезд, — этого довольно: смотришь на небо — и ты счастлив. И говоришь себе: «Где-то там живет мой цветок…» Но если барашек его съест, это все равно как если бы все звезды разом погасли! И это, по-твоему, не важно!

Он больше не мог говорить. Он вдруг разрыдался. Стемнело. Я бросил работу. Я и думать забыл про злополучный болт и молоток, про жажду и смерть. На звезде, на планете — на моей планете по имени Земля, — плакал Маленький принц, и надо было его утешить. Я взял его на руки и стал баюкать. Я говорил ему: «Цветку, который ты любишь, ничто не грозит… Я нарисую твоему барашку намордник… Нарисую для твоего цветка броню… Я…» Я не знал, что еще ему сказать. Я чувствовал себя ужасно неловким и неуклюжим. Как позвать, чтобы он услышал, как догнать его душу, ускользающую от меня… Ведь она такая таинственная и неизведанная, эта страна слез…

к оглавлению ↑

Глава 8

Очень скоро я лучше узнал этот цветок. На планете Маленького принца всегда росли простые, скромные цветы — у них было мало лепестков, они занимали совсем мало места и никого не беспокоили. Они раскрывались поутру в траве и под вечер увядали. А этот пророс однажды из зерна, занесенного неведомо откуда, и Маленький принц не сводил глаз с крохотного ростка, не похожего на все остальные ростки и былинки. Вдруг это какая-нибудь новая разновидность баобаба? Но кустик быстро перестал тянуться ввысь, и на нем появился бутон. Маленький принц никогда еще не видал таких огромных бутонов и предчувствовал, что увидит чудо. А неведомая гостья, скрытая в стенах своей зеленой комнатки, все готовилась, все прихорашивалась. Она заботливо подбирала краски. Она наряжалась неторопливо, один за другим примеряя лепестки. Она не желала явиться на свет встрепанная, точно какой-нибудь мак. Она хотела показаться во всем блеске своей красоты. Да, это была ужасная кокетка! Таинственные приготовления длились день за днем. И вот однажды утром, едва взошло солнце, лепестки раскрылись.

И красавица, которая столько трудов положила, готовясь к этой минуте, сказала, позевывая:

— Ах, я насилу проснулась… Прошу извинить… Я еще совсем растрепанная…

Маленький принц не мог сдержать восторга:

— Как вы прекрасны!

— Да, правда? — был тихий ответ. — И заметьте, я родилась вместе с солнцем.

Маленький принц, конечно, догадался, что удивительная гостья не страдает избытком скромности, зато она была так прекрасна, что дух захватывало!

А она вскоре заметила:

— Кажется, пора завтракать. Будьте так добры, позаботьтесь обо мне…

Маленький принц очень смутился, разыскал лейку и полил цветок ключевой водой.

Скоро оказалось, что красавица горда и обидчива, и Маленький принц совсем с ней измучился. У нее было четыре шипа, и однажды она сказала ему:

— Пусть приходят тигры, не боюсь я их когтей!

— На моей планете тигры не водятся, — возразил Маленький принц. — И потом, тигры не едят траву.

— Я не трава, — тихо заметил цветок.

— Простите меня…

— Нет, тигры мне не страшны, но я ужасно боюсь сквозняков. У вас нет ширмы?

— Растение, а боится сквозняков… очень странно… — подумал Маленький принц. — Какой трудный характер у этого цветка.

— Когда настанет вечер, накройте меня колпаком. У вас тут слишком холодно. Очень неуютная планета. Там, откуда я прибыла…

Она не договорила. Ведь ее занесло сюда, когда она была еще зернышком. Она ничего не могла знать о других мирах. Глупо лгать, когда тебя так легко уличить! Красавица смутилась, потом кашлянула раз-другой, чтобы Маленький принц почувствовал, как он перед нею виноват:

— Где же ширма?

— Я хотел пойти за ней, но не мог же я вас не дослушать!

Тогда она закашляла сильнее: пускай его все-таки помучит совесть!

Хотя Маленький принц и полюбил прекрасный цветок, и рад был ему служить, но вскоре в душе его пробудились сомнения. Пустые слова он принимал близко к сердцу и стал чувствовать себя очень несчастным.

— Напрасно я ее слушал, — доверчиво сказал он мне однажды. — Никогда не надо слушать, что говорят цветы. Надо просто смотреть на них и дышать их ароматом. Мой цветок напоил благоуханием всю мою планету, а я не умел ему радоваться. Эти разговоры о когтях и тиграх… Они должны бы меня растрогать, а я разозлился…

И еще он признался:

— Ничего я тогда не понимал! Надо было судить не по словам, а по делам. Она дарила мне свой аромат, озаряла мою жизнь. Я не должен был бежать. За этими жалкими хитростями и уловками надо было угадать нежность. Цветы так непоследовательны! Но я был слишком молод, я еще не умел любить.

к оглавлению ↑

Глава 9

Как я понял, он решил странствовать с перелетными птицами.

В последнее утро он старательней обычного прибрал свою планету. Он заботливо прочистил действующие вулканы. У него было два действующих вулкана. На них очень удобно по утрам разогревать завтрак. Кроме того, у него был еще один потухший вулкан. Но, сказал он, мало ли что может случиться! Поэтому он прочистил и потухший вулкан тоже. Когда вулканы аккуратно чистишь, они горят ровно и тихо, без всяких извержений. Извержение вулкана — это все равно что пожар в печной трубе, когда там загорится сажа. Конечно, мы, люди на Земле, слишком малы и не можем прочищать наши вулканы. Вот почему они доставляют нам столько неприятностей.

Потом Маленький принц не без грусти вырвал последние ростки баобабов. Он думал, что никогда не вернется. Но в то утро привычная работа доставляла ему необыкновенное удовольствие. А когда он в последний раз полил чудесный цветок и собрался накрыть колпаком, ему даже захотелось плакать.

— Прощайте, — сказал он.

Красавица не ответила.

— Прощайте, — повторил Маленький принц.

Она кашлянула. Но не от простуды.

— Я была глупая, — сказала она наконец. — Прости меня. И постарайся быть счастливым.

И ни слова упрека. Маленький принц очень удивился. Он застыл, растерянный, со стеклянным колпаком в руках. Откуда эта тихая нежность?

— Да, да, я люблю тебя, — услышал он. — Моя вина, что ты этого не знал. Да это и не важно. Но ты был такой же глупый, как я. Постарайся быть счастливым… Оставь колпак, он мне больше не нужен.

— Но ветер…

— Не так уж я простужена… Ночная свежесть пойдет мне на пользу. Ведь я — цветок.

— Но звери, насекомые…

— Должна же я стерпеть двух-трех гусениц, если хочу познакомиться с бабочками. Они, наверно, прелестны. А то кто же станет меня навещать? Ты ведь будешь далеко. А больших зверей я не боюсь. У меня тоже есть когти.

И она в простоте душевной показала свои четыре шипа. Потом прибавила:

— Да не тяни же, это невыносимо! Решил уйти — так уходи.

Она не хотела, чтобы Маленький принц видел, как она плачет. Это был очень гордый цветок…

к оглавлению ↑

Глава 10

Ближе всего к планете Маленького принца были астероиды 325, 326, 327, 328, 329 и 330. Вот он и решил для начала посетить их: надо же найти себе занятие да и поучиться чему-нибудь.

На первом астероиде жил король. Облаченный в пурпур и горностай, он восседал на троне, очень простом и все же величественном.

— А, вот и подданный! — воскликнул король, увидав Маленького принца.

— Как же он меня узнал? — подумал Маленький принц. — Ведь он видит меня в первый раз!

Он не знал, что короли смотрят на мир очень упрощенно: для них все люди — подданные.

— Подойди, я хочу тебя рассмотреть, — сказал король, ужасно гордый тем, что он может быть для кого-то королем.

Маленький принц оглянулся — нельзя ли где-нибудь сесть, но великолепная горностаевая мантия покрывала всю планету. Пришлось стоять, а он так устал… И вдруг он зевнул.

— Этикет не разрешает зевать в присутствии монарха, — сказал король. — Я запрещаю тебе зевать.

— Я нечаянно, — ответил Маленький принц, очень смущенный. — Я долго был в пути и совсем не спал…

— Ну, тогда я повелеваю тебе зевать, — сказал король. — Многие годы я не видел, чтобы кто-нибудь зевал. Мне это даже любопытно. Итак, зевай! Таков мой приказ.

— Но я робею… я больше не могу… — вымолвил Маленький принц и густо покраснел.

— Гм, гм… Тогда… тогда я повелеваю тебе то зевать, то…

Король запутался и, кажется, даже немного рассердился.

Ведь для короля самое важное — чтобы ему повиновались беспрекословно. Непокорства он бы не потерпел. Это был абсолютный монарх. Но он был очень добр, а потому отдавал только разумные приказания.

— Если я повелю своему генералу обернуться морской чайкой, — говаривал он, — и если генерал не выполнит приказа, это будет не его вина, а моя.

— Можно мне сесть? — робко спросил Маленький принц.

— Повелеваю: сядь! — отвечал король и величественно подобрал одну полу своей горностаевой мантии.

Но Маленький принц недоумевал. Планетка такая крохотная. Где же тут царствовать?

— Ваше величество, — начал он, — позвольте вас спросить…

— Повелеваю: спрашивай! — поспешно сказал король.

— Ваше величество… Где же ваше королевство?

— Везде, — просто ответил король.

— Везде?

Король повел рукою, скромно указывая на свою планету, а также и на другие планеты, и на звезды.

— И все это ваше? — переспросил Маленький принц.

— Да, — отвечал король.

Ибо он был поистине полновластный монарх и не знал никаких пределов и ограничений.

— И звезды вам повинуются? — спросил Маленький принц.

— Ну конечно, — отвечал король. — Звезды повинуются мгновенно. Я не терплю непослушания.

Маленький принц был восхищен. Вот бы ему такое могущество! Он бы тогда любовался закатом не сорок четыре раза в день, а семьдесят два, а то и сто, и двести раз, и при этом даже не приходилось бы передвигать стул с места на место! Тут он снова загрустил, вспоминая свою покинутую планету, и, набравшись храбрости, попросил короля:

— Мне хочется поглядеть на заход солнца… Пожалуйста, сделайте милость, повелите солнцу закатиться…

— Если я прикажу какому-нибудь генералу порхать бабочкой с цветка на цветок, или сочинить трагедию, или обернуться морской чайкой и генерал не выполнит приказа, кто будет в этом виноват — он или я?

— Вы, ваше величество, — ни минуты не колеблясь, ответил Маленький принц.

— Совершенно верно, — подтвердил король. — С каждого надо спрашивать то, что он может дать. Власть, прежде всего, должна быть разумной. Если ты повелишь своему народу броситься в море, он устроит революцию. Я имею право требовать послушания, потому что веления мои разумны.

— А как же заход солнца? — напомнил Маленький принц: раз о чем-нибудь спросив, он уже не отступался, пока не получал ответа.

— Будет тебе и заход солнца. Я потребую, чтобы солнце зашло. Но сперва дождусь благоприятных условий, ибо в этом и состоит мудрость правителя.

— А когда условия будут благоприятные? — осведомился Маленький принц.

— Гм, гм, — ответил король, листая толстый календарь. — Это будет… гм, гм… сегодня это будет в семь часов сорок минут вечера. И тогда ты увидишь, как точно исполнится мое повеление.

Маленький принц зевнул. Жаль, что тут не поглядишь на заход солнца, когда хочется! И, по правде говоря, ему уже стало скучновато.

— Мне пора, — сказал он королю. — Больше мне здесь нечего делать.

— Останься! — сказал король: он был очень горд тем, что у него нашелся подданный, и не хотел с ним расставаться. — Останься, я назначу тебя министром.

— Министром чего?

— Ну… правосудия.

— Но ведь здесь некого судить!

— Как знать, — возразил король. — Я еще не осмотрел всего моего королевства. Я очень стар, для кареты у меня нет места, а ходить пешком так утомительно…

Маленький принц наклонился и еще раз заглянул на другую сторону планеты.

— Но я уже посмотрел! — воскликнул он. — Там тоже никого нет.

— Тогда суди сам себя, — сказал король. — Это самое трудное. Себя судить куда труднее, чем других. Если ты сумеешь правильно судить себя, значит, ты поистине мудр.

— Сам себя я могу судить где угодно, — сказал Маленький принц. — Для этого мне незачем оставаться у вас.

— Гм, гм… — сказал король. — Мне кажется, где-то на моей планете живет старая крыса. Я слышу, как она скребется по ночам. Ты мог бы судить эту старую крысу. Время от времени приговаривай ее к смертной казни. От тебя будет зависеть ее жизнь. Но потом каждый раз надо будет ее помиловать. Надо беречь старую крысу: она ведь у нас одна.

— Не люблю я выносить смертные приговоры, — сказал Маленький принц. — И вообще мне пора.

— Нет, не пора, — возразил король.

Маленький принц уже совсем собрался в дорогу, но ему не хотелось огорчать старого монарха.

— Если вашему величеству угодно, чтобы ваши повеления беспрекословно исполнялись, — сказал он, — вы могли бы отдать мне благоразумное приказание. Например, повелите мне пуститься в путь, не мешкая ни минуты… Мне кажется, условия для этого самые что ни на есть благоприятные…

Король не отвечал, и Маленький принц немного помедлил в нерешимости, потом вздохнул и отправился в путь.

— Назначаю тебя послом! — поспешно крикнул вдогонку ему король.

И вид у него при этом был такой, точно он не потерпел бы никаких возражений.

— Странный народ эти взрослые, — сказал себе Маленький принц, продолжая путь.

к оглавлению ↑

Глава 11

На второй планете жил честолюбец.

— О, вот и почитатель явился! — воскликнул он, еще издали завидев Маленького принца.

Ведь тщеславные люди воображают, что все ими восхищаются.

— Добрый день, — сказал Маленький принц. — Какая у вас забавная шляпа.

— Это чтобы раскланиваться, — объяснил честолюбец. — Чтобы раскланиваться, когда меня приветствуют. К несчастью, сюда никто не заглядывает.

— Вот как? — промолвил Маленький принц: он ничего не понял.

— Похлопай-ка в ладоши, — сказал ему честолюбец.

Маленький принц захлопал в ладоши. Честолюбец приподнял шляпу и скромно раскланялся.

— Здесь веселее, чем у старого короля, — подумал Маленький принц. И опять стал хлопать в ладоши. А честолюбец опять стал раскланиваться, снимая шляпу.

Так минут пять подряд повторялось одно и то же, и Маленькому принцу это наскучило.

— А что надо сделать, чтобы шляпа упала? — спросил он.

Но честолюбец не слышал. Тщеславные люди глухи ко всему, кроме похвал.

— Ты и правда мой восторженный почитатель? — спросил он Маленького принца.

— А как это — почитать?

— Почитать — значит признавать, что на этой планете я всех красивее, всех наряднее, всех богаче и всех умней.

— Да ведь на твоей планете больше и нет никого!

— Ну, доставь мне удовольствие, все равно восхищайся мною!

— Я восхищаюсь, — сказал Маленький принц, слегка пожав плечами, — но какая тебе от этого радость?

И он сбежал от честолюбца.

— Право же, взрослые — очень странные люди, — только и подумал он, пускаясь в путь.

к оглавлению ↑

Глава 12

На следующей планете жил пьяница. Маленький принц пробыл у него совсем недолго, но стало ему после этого очень невесело.

Когда он явился на эту планету, пьяница молча сидел, уставясь на полчища бутылок — пустых и полных.

— Что это ты делаешь? — спросил Маленький принц.

— Пью, — мрачно ответил пьяница.

— Зачем?

— Чтобы забыть.

— О чем забыть? — спросил Маленький принц. Ему стало жаль пьяницу.

— Хочу забыть, что мне совестно, — признался пьяница и повесил голову.

— Отчего же тебе совестно? — спросил Маленький принц. Ему очень хотелось помочь бедняге.

— Совестно пить! — объяснил пьяница, и больше от него нельзя было добиться ни слова.

И Маленький принц отправился дальше, растерянный и недоумевающий.

— Да, право же, взрослые очень, очень странный народ, — подумал он, продолжая путь.

к оглавлению ↑

Глава 13

Четвертая планета принадлежала деловому человеку. Он был так занят, что при появлении Маленького принца даже головы не поднял.

— Добрый день, — сказал ему Маленький принц. — Ваша сигарета погасла.

— Три да два — пять. Пять да семь — двенадцать. Двенадцать да три — пятнадцать. Добрый день. Пятнадцать да семь — двадцать два. Двадцать два да шесть — двадцать восемь. Некогда спичкой чиркнуть. Двадцать шесть да пять — тридцать один. Уф! Итого, стало быть, пятьсот один миллион шестьсот двадцать две тысячи семьсот тридцать один.

— Пятьсот миллионов чего?

— А? Ты еще здесь? Пятьсот миллионов… Уж не знаю чего… У меня столько работы! Я человек серьезный, мне не до болтовни! Два да пять — семь…

— Пятьсот миллионов чего? — повторил Маленький принц: спросив о чем-нибудь, он не отступался, пока не получал ответа.

Деловой человек поднял голову.

— Уже пятьдесят четыре года я живу на этой планете, и за все время мне мешали только три раза. В первый раз, двадцать два года тому назад, ко мне откуда-то залетел майский жук. Он поднял ужасный шум, и я тогда сделал четыре ошибки в сложении. Во второй раз, одиннадцать лет тому назад, у меня был приступ ревматизма. От сидячего образа жизни. Мне разгуливать некогда. Я человек серьезный. Третий раз… вот он! Итак, стало быть, пятьсот миллионов…

— Миллионов чего?

Деловой человек понял, что надо ответить, а то не будет ему покоя.

— Пятьсот миллионов этих маленьких штучек, которые иногда видны в воздухе.

— Это что же, мухи?

— Да нет же, такие маленькие, блестящие.

— Пчелы?

— Да нет же. Такие маленькие, золотые, всякий лентяй как посмотрит на них, так и размечтается. А я человек серьезный. Мне мечтать некогда.

— А, звезды?

— Вот-вот. Звезды.

— Пятьсот миллионов звезд? Что же ты с ними со всеми делаешь?

— Пятьсот один миллион шестьсот двадцать две тысячи семьсот тридцать одна. Я человек серьезный, я люблю точность.

— Что же ты делаешь со всеми этими звездами?

— Что делаю?

— Да.

— Ничего не делаю. Я ими владею.

— Владеешь звездами?

— Да.

— Но я уже видел короля, который…

— Короли ничем не владеют. Они только царствуют. Это совсем не одно и то же.

— А для чего тебе владеть звездами?

— Чтобы быть богатым.

— А для чего быть богатым?

— Чтобы покупать еще новые звезды, если их кто-нибудь откроет.

— Он рассуждает, почти как тот пьяница, — подумал Маленький принц.

И стал спрашивать дальше:

— А как можно владеть звездами?

— Звезды чьи? — ворчливо спросил делец.

— Не знаю. Ничьи.

— Значит, мои, потому что я первый до этого додумался.

— И этого довольно?

— Ну конечно. Если ты найдешь алмаз, у которого нет хозяина, — значит, он твой. Если ты найдешь остров, у которого нет хозяина, — он твой. Если тебе первому придет в голову какая-нибудь идея, ты берешь на нее патент: она твоя. Я владею звездами, потому что до меня никто не догадался ими завладеть.

— Вот это верно, — сказал Маленький принц. — А что же ты с ними делаешь?

— Распоряжаюсь ими, — ответил делец. — Считаю их и пересчитываю. Это очень трудно. Но я человек серьезный.

Однако Маленькому принцу этого было мало.

— Если у меня есть шелковый платок, я могу повязать его вокруг шеи и унести с собой, — сказал он. — Если у меня есть цветок, я могу его сорвать и унести с собой. А ты ведь не можешь забрать звезды!

— Нет, но я могу положить их в банк.

— Как это?

— А так: пишу на бумажке, сколько у меня звезд. Потом кладу эту бумажку в ящик и запираю его на ключ.

— И все?

— Этого довольно.

— Забавно! — подумал Маленький принц. — И даже поэтично. Но не так уж это серьезно.

Что серьезно, а что несерьезно — это Маленький принц понимал по-своему, совсем не так, как взрослые.

— У меня есть цветок, — сказал он, — и я каждое утро его поливаю. У меня есть три вулкана, я каждую неделю их прочищаю. Все три прочищаю, и потухший тоже. Мало ли что может случиться. И моим вулканам, и моему цветку полезно, что я ими владею. А звездам от тебя нет никакой пользы…

Деловой человек открыл было рот, но так и не нашелся что ответить, и Маленький принц отправился дальше.

— Нет, взрослые и правда поразительный народ, — простодушно говорил он себе, продолжая путь.

к оглавлению ↑

Глава 14

Пятая планета была очень занятная. Она оказалась меньше всех. На ней только и помещалось что фонарь да фонарщик.

Маленький принц никак не мог понять, для чего на крохотной, затерявшейся в небе планетке, где нет ни домов, ни жителей, нужны фонарь и фонарщик. Но он подумал:

«Может быть, этот человек и нелеп. Но он не так нелеп, как король, честолюбец, делец и пьяница. В его работе все-таки есть смысл. Когда он зажигает свой фонарь — как будто рождается еще одна звезда или цветок. А когда он гасит фонарь — как будто звезда или цветок засыпают. Прекрасное занятие. Это по-настоящему полезно, потому что красиво».

И, поравнявшись с этой планеткой, он почтительно поклонился фонарщику.

— Добрый день, — сказал он. — Почему ты сейчас погасил фонарь?

— Такой уговор, — ответил фонарщик. — Добрый день.

— А что это за уговор?

— Гасить фонарь. Добрый вечер.

И он снова засветил фонарь.

— Зачем же ты опять его зажег?

— Такой уговор, — повторил фонарщик.

— Не понимаю, — признался Маленький принц.

— И понимать нечего, — сказал фонарщик. — Уговор есть уговор. Добрый день.

И погасил фонарь.

Потом красным клетчатым платком утер пот со лба и сказал:

— Тяжкое у меня ремесло. Когда-то это имело смысл. Я гасил фонарь по утрам, а вечером опять зажигал. У меня оставался день, чтобы отдохнуть, и ночь, чтобы выспаться…

— А потом уговор переменился?

— Уговор не менялся, — сказал фонарщик. — В том-то и беда! Моя планета год от года вращается все быстрее, а уговор остается прежний.

— И как же теперь? — спросил Маленький принц.

— Да вот так. Планета делает полный оборот за одну минуту, и у меня нет ни секунды передышки. Каждую минуту я гашу фонарь и опять его зажигаю.

— Вот забавно! Значит, у тебя день длится всего одну минуту!

— Ничего тут нет забавного, — возразил фонарщик. — Мы с тобой разговариваем уже целый месяц.

— Целый месяц?!

— Ну да. Тридцать минут. Тридцать дней. Добрый вечер!

И он опять засветил фонарь.

Маленький принц смотрел на фонарщика, и ему все больше нравился этот человек, который был так верен своему слову. Маленький принц вспомнил, как он когда-то переставлял стул с места на место, чтобы лишний раз поглядеть на закат. И ему захотелось помочь другу.

— Послушай, — сказал он фонарщику. — Я знаю средство: ты можешь отдыхать когда только захочешь…

— Мне все время хочется отдыхать, — сказал фонарщик.

Ведь можно быть верным слову и все-таки ленивым.

— Твоя планетка такая крохотная, — продолжал Маленький принц, — ты можешь обойти ее в три шага. И просто нужно идти с такой скоростью, чтобы все время оставаться на солнце. Когда тебе захочется отдохнуть, ты просто все иди, иди… И день будет тянуться столько времени, сколько ты пожелаешь.

— Ну, от этого мне мало толку, — сказал фонарщик. — Больше всего на свете я люблю спать.

— Тогда плохо твое дело, — посочувствовал Маленький принц.

— Плохо мое дело, — подтвердил фонарщик. — Добрый день.

И погасил фонарь.

«Вот человек, — сказал себе Маленький принц, продолжая путь, — вот человек, которого все стали бы презирать — и король, и честолюбец, и пьяница, и делец. А между тем из них всех он один, по-моему, не смешон. Может быть, потому, что он думает не только о себе».

Маленький принц вздохнул.

«Вот бы с кем подружиться, — подумал он еще. — Но его планетка уж очень крохотная. Там нет места для двоих…»

Он не смел себе признаться в том, что больше всего жалеет об этой чудесной планетке еще по одной причине: за двадцать четыре часа на ней можно любоваться закатом тысячу четыреста сорок раз!

к оглавлению ↑

Глава 15

Шестая планета была в десять раз больше предыдущей. На ней жил старик, который писал толстенные книги.

— Смотрите-ка! Вот прибыл путешественник! — воскликнул он, заметив Маленького принца.

Маленький принц сел на стол, чтобы отдышаться. Он уже столько странствовал!

— Откуда ты? — спросил старик.

— Что это за огромная книга? — спросил Маленький принц. — Что вы здесь делаете?

— Я географ, — ответил старик.

— А что такое географ?

— Это ученый, который знает, где находятся моря, реки, города, горы и пустыни.

— Как интересно! — сказал Маленький принц. — Вот это настоящее дело!

И он окинул взглядом планету географа. Никогда еще он не видал такой величественной планеты.

— Ваша планета очень красивая, — сказал он. — А океаны у вас есть?

— Этого я не знаю, — сказал географ.

— О-о… — разочарованно протянул Маленький принц. — А горы есть?

— Не знаю, — повторил географ.

— А города, реки, пустыни?

— И этого я тоже не знаю.

— Но ведь вы географ!

— Вот именно, — сказал старик. — Я географ, а не путешественник. Мне ужасно не хватает путешественников. Ведь не географы ведут счет городам, рекам, горам, морям, океанам и пустыням. Географ — слишком важное лицо, ему некогда разгуливать. Он не выходит из своего кабинета. Но он принимает у себя путешественников и записывает их рассказы. И если кто-нибудь из них расскажет что-нибудь интересное, географ наводит справки и проверяет, порядочный ли человек этот путешественник.

— А зачем?

— Да ведь если путешественник станет врать, в учебниках географии все перепутается. И если он выпивает лишнее — тоже беда.

— А почему?

— Потому что у пьяниц двоится в глазах. И там, где на самом деле одна гора, географ отметит две.

— Я знал одного человека… Из него вышел бы плохой путешественник, — сказал Маленький принц.

— Очень возможно. Так вот, если окажется, что путешественник — человек порядочный, тогда проверяют его открытие.

— Как проверяют? Идут и смотрят?

— Ну нет. Это слишком сложно. Просто требуют, чтобы путешественник представил доказательства. Например, если он открыл большую гору, пускай принесет с нее большие камни.

Географ вдруг разволновался:

— Но ты ведь и сам путешественник! Ты явился издалека! Расскажи мне о своей планете!

И он раскрыл толстенную книгу и очинил карандаш. Рассказы путешественников сначала записывают карандашом. И только после того как путешественник представит доказательства, можно записать его рассказ чернилами.

— Слушаю тебя, — сказал географ.

— Ну, у меня там не так уж интересно, — промолвил Маленький принц. — У меня все очень маленькое. Есть три вулкана. Два действуют, а один давно потух. Но мало ли что может случиться…

— Да, все может случиться, — подтвердил географ.

— Потом, у меня есть цветок.

— Цветы мы не отмечаем, — сказал географ.

— Почему?! Это ведь самое красивое!

— Потому, что цветы эфемерны.

— Как это — эфемерны?

— Книги по географии — самые драгоценные книги на свете, — объяснил географ. — Они никогда не устаревают. Ведь это очень редкий случай, чтобы гора сдвинулась с места. Или чтобы океан пересох. Мы пишем о вещах вечных и неизменных.

— Но потухший вулкан может проснуться, — прервал Маленький принц. — А что такое «эфемерный»?

— Потух вулкан или действует — это для нас, географов, не имеет значения, — сказал географ. — Важно одно: гора. Она не меняется.

— А что такое «эфемерный»? — спросил Маленький принц, ведь раз задав вопрос, он не отступался, пока не получал ответа.

— Это значит: тот, что должен скоро исчезнуть.

— И мой цветок должен скоро исчезнуть?

— Разумеется.

«Моя краса и радость недолговечна, — сказал себе Маленький принц, — и ей нечем защищаться от мира: у нее только и есть что четыре шипа. А я бросил ее, и она осталась на моей планете совсем одна!»

Это впервые он пожалел о покинутом цветке. Но мужество тотчас вернулось к нему.

— Куда вы посоветуете мне отправиться? — спросил он географа.

— Посети планету Земля, — отвечал географ. — У нее неплохая репутация…

И Маленький принц пустился в путь, но мысли его были о покинутом цветке.

к оглавлению ↑

Глава 16

Итак, седьмая планета, которую он посетил, была Земля. Земля — планета непростая! На ней насчитывается сто одиннадцать королей (в том числе, конечно, и негритянских), семь тысяч географов, девятьсот тысяч дельцов, семь с половиной миллионов пьяниц, триста одиннадцать миллионов честолюбцев — итого около двух миллиардов взрослых.

Чтобы дать вам понятие о том, как велика Земля, скажу лишь, что, пока не изобрели электричество, на всех шести континентах приходилось держать целую армию фонарщиков — четыреста шестьдесят две тысячи пятьсот одиннадцать человек.

Если поглядеть со стороны, это было великолепное зрелище. Движения этой армии подчинялись точнейшему ритму, совсем как в балете.

Первыми выступали фонарщики Новой Зеландии и Австралии. Засветив свои огни, они отправлялись спать. За ними наступал черед фонарщиков Китая. Исполнив свой танец, они тоже скрывались за кулисами. Потом приходил черед фонарщиков в России и в Индии. Потом — в Африке и Европе. Затем в Южной Америке. Затем в Северной Америке. И никогда они не ошибались, никто не выходил на сцену не вовремя. Да, это было блистательно.

Только тому фонарщику, что должен был зажигать единственный фонарь на Северном полюсе, да еще его собрату на Южном полюсе — только этим двоим жилось легко и беззаботно: им приходилось заниматься своим делом всего два раза в год.

к оглавлению ↑

Глава 17

Когда очень хочешь сострить, иной раз поневоле приврешь. Рассказывая о фонарщиках, я несколько погрешил против истины. Боюсь, что у тех, кто не знает нашей планеты, сложится о ней неверное представление. Люди занимают на Земле не так уж много места. Если бы два миллиарда ее жителей сошлись и стали сплошной толпой, как на митинге, все они без труда уместились бы на пространстве размером двадцать миль в длину и двадцать в ширину. Все человечество можно бы составить плечом к плечу на самом маленьком островке в Тихом океане.

Взрослые вам, конечно, не поверят. Они воображают, что занимают очень много места. Они кажутся сами себе величественными, как баобабы. А вы посоветуйте им сделать точный расчет. Им это понравится, они ведь обожают цифры. Вы же не тратьте время на эту арифметику. Это ни к чему. Вы и без того мне верите.

Итак, попав на Землю, Маленький принц не увидел ни души и очень удивился. Он подумал даже, что залетел по ошибке на какую-то другую планету. Но тут в песке шевельнулось колечко цвета лунного луча.

— Добрый вечер, — сказал на всякий случай Маленький принц.

— Добрый вечер, — ответила змея.

— На какую это планету я попал?

— На Землю, — сказала змея. — В Африку.

— Вот как. А разве на Земле нет людей?

— Это пустыня. В пустынях никто не живет. Но Земля большая.

Маленький принц сел на камень и поднял глаза к небу.

— Хотел бы я знать, зачем звезды светятся, — задумчиво сказал он. — Наверно, затем, чтобы рано или поздно каждый мог снова отыскать свою. Смотри, вот моя планета — прямо над нами… Но как до нее далеко!

— Красивая планета, — сказала змея. — А что ты будешь делать здесь, на Земле?

— Я поссорился со своим цветком, — признался Маленький принц.

— А, вот оно что…

И оба умолкли.

— А где же люди? — вновь заговорил наконец Маленький принц. — В пустыне все-таки одиноко…

— Среди людей тоже одиноко, — заметила змея.

Маленький принц внимательно посмотрел на нее.

— Странное ты существо, — сказал он. — Не толще пальца…

— Но могущества у меня больше, чем в пальце короля, — возразила змея.

Маленький принц улыбнулся.

— Ну, разве ты уж такая могущественная? У тебя даже лап нет. Ты и путешествовать не можешь…

— Я могу унести тебя дальше, чем любой корабль, — сказала змея.

И обвилась вокруг щиколотки Маленького принца, словно золотой браслет.

— Всех, кого я коснусь, я возвращаю земле, из которой они вышли, — сказала она. — Но ты чист и явился со звезды…

Маленький принц не ответил.

— Мне жаль тебя, — продолжала змея. — Ты так слаб на этой Земле, жесткой, как гранит. В тот день, когда ты горько пожалеешь о своей покинутой планете, я сумею тебе помочь. Я могу…

— Я прекрасно понял, — сказал Маленький принц. — Но почему ты все время говоришь загадками?

— Я решаю все загадки, — сказала змея. И оба умолкли.

к оглавлению ↑

Глава 18

Маленький принц пересек пустыню и никого не встретил. За все время ему попался только один цветок — крохотный, невзрачный цветок о трех лепестках…

— Здравствуй, — сказал Маленький принц.

— Здравствуй, — отвечал цветок.

— А где люди? — вежливо спросил Маленький принц.

Цветок видел однажды, как мимо шел караван.

— Люди? Ах да… Их всего-то, кажется, шесть или семь. Я видел их много лет назад. Но где их искать — неизвестно. Их носит ветром. У них нет корней — это очень неудобно.

— Прощай, — сказал Маленький принц.

— Прощай, — сказал цветок.

к оглавлению ↑

Глава 19

Маленький принц поднялся на высокую гору. Прежде он никогда не видал гор, кроме своих трех вулканов, которые были ему по колено. Потухший вулкан служил ему табуретом. И теперь он подумал: «С такой высокой горы я сразу увижу всю планету и всех людей». Но увидел только скалы, острые и тонкие, как иглы.

— Добрый день, — сказал он на всякий случай.

«Добрый день… день… день…» — откликнулось эхо.

— Кто вы? — спросил Маленький принц.

«Кто вы… кто вы… кто вы…» — откликнулось эхо.

— Будем друзьями, я совсем один, — сказал он.

«Один… один… один…» — откликнулось эхо.

«Какая странная планета! — подумал Маленький принц. — Совсем сухая, вся в иглах и соленая. И у людей не хватает воображения. Они только повторяют то, что им скажешь… Дома у меня был цветок, моя краса и радость, и он всегда заговаривал первым».

к оглавлению ↑

Глава 20

Долго шел Маленький принц через пески, скалы и снега и наконец набрел на дорогу. А все дороги ведут к людям.

— Добрый день, — сказал он.

Перед ним был сад, полный роз.

— Добрый день, — отозвались розы.

И Маленький принц увидел, что все они похожи на его цветок.

— Кто вы? — спросил он, пораженный.

— Мы — розы, — отвечали розы.

— Вот как… — промолвил Маленький принц.

И почувствовал себя очень-очень несчастным. Его красавица говорила ему, что подобных ей нет во всей Вселенной. И вот перед ним пять тысяч точно таких же цветов в одном только саду!

«Как бы она рассердилась, если бы увидела их! — подумал Маленький принц. — Она бы ужасно раскашлялась и сделала вид, что умирает, лишь бы не показаться смешной. А мне пришлось бы ходить за ней, как за больной, — ведь иначе она и вправду бы умерла, лишь бы унизить и меня тоже…»

А потом он подумал: «Я-то воображал, что владею единственным в мире цветком, какого больше ни у кого и нигде нет, а это была самая обыкновенная роза. Только всего у меня и было что простая роза да три вулкана ростом мне по колено, и то один из них потух, и, может быть, навсегда… Какой же я после этого принц?..»

Он лег в траву и заплакал.

к оглавлению ↑

Глава 21

Вот тут-то и появился Лис.

— Здравствуй, — сказал он.

— Здравствуй, — вежливо ответил Маленький принц и оглянулся, но никого не увидел.

— Я здесь, — послышался голос. — Под яблоней…

— Кто ты? — спросил Маленький принц. — Какой ты красивый!

— Я Лис, — сказал Лис.

— Поиграй со мной, — попросил Маленький принц. — Мне так грустно…

— Не могу я с тобой играть, — сказал Лис. — Я не приручен.

— Ах, извини, — сказал Маленький принц.

Но, подумав, спросил:

— А как это — приручить?

— Ты нездешний, — заметил Лис. — Что ты здесь ищешь?

— Людей ищу, — сказал Маленький принц. — А как это — приручить?

— У людей есть ружья, и они ходят на охоту. Это очень неудобно! И еще они разводят кур. Только этим они и хороши. Ты ищешь кур?

— Нет, — сказал Маленький принц. — Я ищу друзей. А как это — приручить?

— Это давно забытое понятие, — объяснил Лис. — Оно означает: создать узы.

— Узы?

— Вот именно, — сказал Лис. — Ты для меня пока всего лишь маленький мальчик, точно такой же, как сто тысяч других мальчиков. И ты мне не нужен. И я тебе тоже не нужен. Я для тебя только лисица, точно такая же, как сто тысяч других лисиц. Но если ты меня приручишь, мы станем нужны друг другу. Ты будешь для меня единственный в целом свете. И я буду для тебя один в целом свете…

— Я начинаю понимать, — сказал Маленький принц. — Есть одна роза… Наверно, она меня приручила…

— Очень возможно, — согласился Лис. — На Земле чего только не бывает.

— Это было не на Земле, — сказал Маленький принц.

Лис очень удивился:

— На другой планете?

— Да.

— А на той планете есть охотники?

— Нет.

— Как интересно! А куры там есть?

— Нет.

— Нет в мире совершенства! — вздохнул Лис.

Но потом он опять заговорил о том же:

— Скучная у меня жизнь. Я охочусь за курами, а люди охотятся за мною. Все куры одинаковы, и люди все одинаковы. И живется мне скучновато. Но если ты меня приручишь, моя жизнь словно солнцем озарится. Твои шаги я стану различать среди тысяч других. Заслышав людские шаги, я всегда убегаю и прячусь. Но твоя походка позовет меня, точно музыка, и я выйду из своего убежища. И потом — смотри! Видишь, вон там, в полях, зреет пшеница? Я не ем хлеба. Колосья мне не нужны. Пшеничные поля ни о чем мне не говорят. И это грустно! Но у тебя золотые волосы. И как чудесно будет, когда ты меня приручишь! Золотая пшеница станет напоминать мне тебя. И я полюблю шелест колосьев на ветру…

Лис замолчал и долго смотрел на Маленького принца. Потом сказал:

— Пожалуйста… приручи меня!

— Я бы рад, — ответил Маленький принц, — но у меня так мало времени. Мне еще надо найти друзей и узнать разные вещи.

— Узнать можно только те вещи, которые приручишь, — сказал Лис. — У людей уже не хватает времени что-либо узнавать. Они покупают вещи готовыми в магазинах. Но ведь нет таких магазинов, где торговали бы друзьями, и потому люди больше не имеют друзей. Если хочешь, чтобы у тебя был друг, приручи меня!

— А что для этого надо делать? — спросил Маленький принц.

— Надо запастись терпеньем, — ответил Лис. — Сперва сядь вон там, поодаль, на траву — вот так. Я буду на тебя искоса поглядывать, а ты молчи. Слова только мешают понимать друг друга. Но с каждым днем садись немножко ближе…

Назавтра Маленький принц вновь пришел на то же место.

— Лучше приходи всегда в один и тот же час, — попросил Лис. — Вот, например, если ты будешь приходить в четыре часа, я уже с трех часов почувствую себя счастливым. И чем ближе к назначенному часу, тем счастливее. В четыре часа я уже начну волноваться и тревожиться. Я узнаю цену счастью! А если ты приходишь всякий раз в другое время, я не знаю, к какому часу готовить свое сердце… Нужно соблюдать обряды.

— А что такое обряды? — спросил Маленький принц.

— Это тоже нечто давно забытое, — объяснил Лис. — Нечто такое, отчего один какой-то день становится не похож на все другие дни, один час — на все другие часы. Вот, например, у моих охотников есть такой обряд: по четвергам они танцуют с деревенскими девушками. И какой же это чудесный день — четверг! Я отправляюсь на прогулку и дохожу до самого виноградника. А если бы охотники танцевали когда придется, все дни были бы одинаковы, и я никогда не знал бы отдыха.

Так Маленький принц приручил Лиса. И вот настал час прощанья.

— Я буду плакать о тебе, — вздохнул Лис.

— Ты сам виноват, — сказал Маленький принц. — Я ведь не хотел, чтобы тебе было больно; ты сам пожелал, чтобы я тебя приручил…

— Да, конечно, — сказал Лис.

— Но ты будешь плакать!

— Да, конечно.

— Значит, тебе от этого плохо.

— Нет, — возразил Лис, — мне хорошо. Вспомни, что я говорил про золотые колосья.

Он умолк. Потом прибавил:

— Поди взгляни еще раз на розы. Ты поймешь, что твоя роза — единственная в мире. А когда вернешься, чтобы проститься со мной, я открою тебе один секрет. Это будет мой тебе подарок.

Маленький принц пошел взглянуть на розы.

— Вы ничуть не похожи на мою розу, — сказал он им. — Вы еще ничто. Никто вас не приручил, и вы никого не приручили. Таким был прежде мой Лис. Он ничем не отличался от ста тысяч других лисиц. Но я с ним подружился, и теперь он — единственный в целом свете.

Розы очень смутились.

— Вы красивые, но пустые, — продолжал Маленький принц. — Ради вас не захочется умереть. Конечно, случайный прохожий, поглядев на мою розу, скажет, что она точно такая же, как вы. Но мне она одна дороже всех вас. Ведь это ее, а не вас я поливал каждый день. Ее, а не вас накрывал стеклянным колпаком. Ее загораживал ширмой, оберегая от ветра. Для нее убивал гусениц, только двух или трех оставил, чтобы вывелись бабочки. Я слушал, как она жаловалась и как хвастала, я прислушивался к ней, даже когда она умолкала. Она — моя.

И Маленький принц возвратился к Лису.

— Прощай… — сказал он.

— Прощай, — сказал Лис. — Вот мой секрет, он очень прост: зорко одно лишь сердце. Самого главного глазами не увидишь.

— Самого главного глазами не увидишь, — повторил Маленький принц, чтобы лучше запомнить.

— Твоя роза так дорога тебе потому, что ты отдавал ей все свои дни.

— Потому что я отдавал ей все свои дни… — повторил Маленький принц, чтобы лучше запомнить.

— Люди забыли эту истину, — сказал Лис, — но ты не забывай: ты навсегда в ответе за всех, кого приручил. Ты в ответе за твою розу.

— Я в ответе за мою розу… — повторил Маленький принц, чтобы лучше запомнить.

к оглавлению ↑

Глава 22

— Добрый день, — сказал Маленький принц.

— Добрый день, — отозвался стрелочник.

— Что ты делаешь? — спросил Маленький принц.

— Сортирую пассажиров, — отвечал стрелочник. — Отправляю их в поездах по тысяче человек зараз — один поезд направо, другой налево.

И скорый поезд, сверкая освещенными окнами, с громом промчался мимо, и будка стрелочника вся задрожала.

— Как они спешат! — удивился Маленький принц. — Что они ищут?

— Даже сам машинист этого не знает, — сказал стрелочник.

И в другую сторону, сверкая огнями, с громом пронесся еще один скорый поезд.

— Они уже возвращаются? — спросил Маленький принц.

— Нет, это другие, — сказал стрелочник. — Это встречный.

— Им было нехорошо там, где они были прежде?

— Там хорошо, где нас нет, — сказал стрелочник.

И прогремел, сверкая, третий скорый поезд.

— Они хотят догнать тех, первых? — спросил Маленький принц.

— Ничего они не хотят, — сказал стрелочник. — Они спят в вагонах или просто сидят и зевают. Одни только дети прижимаются носами к окнам.

— Одни только дети знают, что ищут, — промолвил Маленький принц. — Они отдают все свои дни тряпочной кукле, и она становится им очень-очень дорога, и, если ее у них отнимут, дети плачут…

— Их счастье, — сказал стрелочник.

к оглавлению ↑

Глава 23

— Добрый день, — сказал Маленький принц.

— Добрый день, — ответил торговец.

Он торговал самоновейшими пилюлями, которые утоляют жажду. Проглотишь такую пилюлю — и потом целую неделю не хочется пить.

— Для чего ты их продаешь? — спросил Маленький принц.

— От них большая экономия времени, — ответил торговец. — По подсчетам специалистов, можно сэкономить пятьдесят три минуты в неделю.

— А что делать в эти пятьдесят три минуты?

— Да что хочешь.

«Будь у меня пятьдесят три минуты свободных, — подумал Маленький принц, — я бы просто-напросто пошел к роднику…»

к оглавлению ↑

Глава 24

Миновала неделя с тех пор, как я потерпел аварию, и, слушая про торговца пилюлями, я выпил последний глоток воды.

— Да, — сказал я Маленькому принцу, — все, что ты рассказываешь, очень интересно, но я еще не починил самолет, у меня не осталось ни капли воды, и я тоже был бы счастлив, если бы мог просто-напросто пойти к роднику.

— Лис, с которым я подружился…

— Милый мой, мне сейчас не до Лиса!

— Почему?

— Да потому, что придется умереть от жажды…

Он не понял, какая тут связь. Он возразил:

— Хорошо, если у тебя когда-то был друг, пусть даже надо умереть. Вот я очень рад, что дружил с Лисом…

«Он не понимает, как велика опасность. Он никогда не испытывал ни голода, ни жажды. Ему довольно солнечного луча…»

Я не сказал этого вслух, только подумал. Но Маленький принц посмотрел на меня и промолвил:

— Мне тоже хочется пить… Пойдем поищем колодец…

Я устало развел руками: что толку наугад искать колодцы в бескрайней пустыне? Но все-таки мы пустились в путь.

Долгие часы мы шли молча. Наконец стемнело и в небе стали загораться звезды. От жажды меня немного лихорадило, и я видел их будто во сне. Мне все вспоминались слова Маленького принца, и я спросил:

— Значит, и ты тоже знаешь, что такое жажда?

Но он не ответил. Он сказал просто:

— Вода бывает нужна и сердцу…

Я не понял, но промолчал. Я знал, что не следует его расспрашивать.

Он устал. Опустился на песок. Я сел рядом. Помолчали. Потом он сказал:

— Звезды очень красивые, потому что где-то там есть цветок, хоть его и не видно…

— Да, конечно, — сказал я только, глядя на волнистый песок, освещенный луною.

— И пустыня красивая… — прибавил Маленький принц.

Это правда. Мне всегда нравилось в пустыне. Сидишь на песчаной дюне. Ничего не видно. Ничего не слышно. И все же тишина словно лучится…

— Знаешь, отчего хороша пустыня? — сказал он. — Где-то в ней скрываются родники…

Я был поражен. Вдруг я понял, почему таинственно лучится песок. Когда-то, маленьким мальчиком, я жил в старом-престаром доме — рассказывали, будто в нем запрятан клад. Разумеется, никто его так и не открыл, а может быть, никто никогда его и не искал. Но из-за него дом был словно заколдован: в сердце своем он скрывал тайну…

— Да, — сказал я. — Будь то дом, звезды или пустыня — самое прекрасное в них то, чего не увидишь глазами.

— Я очень рад, что ты согласен с моим другом Лисом, — отозвался Маленький принц.

Потом он уснул, я взял его на руки и пошел дальше. Я был взволнован. Мне казалось, я несу хрупкое сокровище. Мне казалось даже, ничего более хрупкого нет на нашей Земле. При свете луны я смотрел на его бледный лоб, на сомкнутые ресницы, на золотые пряди волос, которые перебирал ветер, и говорил себе: все это лишь оболочка. Самое главное — то, чего не увидишь глазами…

Его полуоткрытые губы дрогнули в улыбке, и я сказал себе: трогательней всего в этом спящем Маленьком принце его верность цветку, образ розы, который лучится в нем, словно пламя светильника, даже когда он спит… И я понял, он еще более хрупок, чем кажется. Светильники надо беречь: порыв ветра может их погасить…

Так я шел… и на рассвете дошел до колодца.

к оглавлению ↑

Глава 25

— Люди забираются в скорые поезда, но они уже сами не понимают, чего ищут, — сказал Маленький принц. — Поэтому они не знают покоя и бросаются то в одну сторону, то в другую…

— Потом прибавил:

— И все напрасно…

Колодец, к которому мы пришли, был не такой, как все колодцы в Сахаре. Обычно здесь колодец — просто яма в песке. А это был самый настоящий деревенский колодец. Но деревни тут нигде не было, и я подумал, что это сон.

— Как странно, — сказал я Маленькому принцу, — тут все приготовлено: и ворот, и ведро, и веревка…

Он засмеялся, тронул веревку, стал раскручивать ворот. И ворот заскрипел, точно старый флюгер, долго ржавевший в безветрии.

— Слышишь? — сказал Маленький принц. — Мы разбудили колодец, и он запел…

Я боялся, что он устанет.

— Я сам зачерпну воды, — сказал я, — тебе это не под силу.

Медленно вытащил я полное ведро и надежно поставил его на каменный край колодца. В ушах у меня еще отдавалось пенье скрипучего ворота, вода в ведре еще дрожала, и в ней играли солнечные зайчики.

— Мне хочется глотнуть этой воды, — промолвил Маленький принц. — Дай мне напиться…

И я понял, что он искал!

Я поднес ведро к его губам. Он пил, закрыв глаза. Это было как самый прекрасный пир. Вода эта была не простая. Она родилась из долгого пути под звездами, из скрипа ворота, из усилий моих рук. Она была как подарок сердцу. Когда я был маленький, так светились для меня рождественские подарки: сияньем свеч на елке, пением органа в час полночной мессы, ласковыми улыбками.

— На твоей планете, — сказал Маленький принц, — люди выращивают в одном саду пять тысяч роз… и не находят того, что ищут…

— Не находят, — согласился я.

— А ведь то, чего они ищут, можно найти в одной-единственной розе, в глотке воды…

— Да, конечно, — согласился я.

И Маленький принц сказал:

— Но глаза слепы. Искать надо сердцем.

Я выпил воды. Дышалось легко. На рассвете песок становится золотой, как мед. И от этого тоже я был счастлив. С чего бы мне грустить?..

— Ты должен сдержать слово, — мягко сказал Маленький принц, снова садясь рядом со мною.

— Какое слово?

— Помнишь, ты обещал… намордник для моего барашка… Я ведь в ответе за тот цветок.

Я достал из кармана свои рисунки. Маленький принц поглядел на них и засмеялся:

— Баобабы у тебя похожи на капусту…

А я-то гордился своими баобабами!

— А у лисицы твоей уши… точно рога! И какие длинные!

И он опять засмеялся.

— Ты несправедлив, дружок. Я ведь никогда и не умел рисовать — разве только удавов снаружи и изнутри.

— Ну ничего, — успокоил он меня. — Дети и так поймут.

И я нарисовал намордник для барашка. Я отдал рисунок Маленькому принцу, и сердце у меня сжалось.

— Ты что-то задумал и не говоришь мне…

Но он не ответил.

— Знаешь, — сказал он, — завтра исполнится год, как я попал к вам на Землю… — И умолк. Потом прибавил: — Я упал совсем близко отсюда.. -. И покраснел.

И опять, бог весть почему, тяжело стало у меня на душе. Все-таки я спросил:

— Значит, неделю назад, в то утро, когда мы познакомились, ты не случайно бродил тут совсем один, за тысячу миль от человеческого жилья? Ты возвращался к месту, где тогда упал?

Маленький принц покраснел еще сильнее.

А я прибавил нерешительно:

— Может быть, это потому, что исполняется год?..

И снова он покраснел. Он не ответил ни на один мой вопрос, но ведь когда краснеешь, это значит «да», не так ли?

— Неспокойно мне… — начал я.

Но он сказал:

— Пора тебе приниматься за работу. Иди к своей машине. Я буду ждать тебя здесь. Возвращайся завтра вечером…

Однако мне не стало спокойнее. Я вспомнил о Лисе. Когда даешь себя приручить, потом случается и плакать.

к оглавлению ↑

Глава 26

Неподалеку от колодца сохранились развалины древней каменной стены. На другой вечер, покончив с работой, я вернулся туда и еще издали увидел, что Маленький принц сидит на краю стены, свесив ноги. И услышал его голос.

— Разве ты не помнишь? — говорил он. — Это было совсем не здесь.

Наверно, кто-то ему отвечал, потому что он возразил:

— Ну да, это было ровно год назад, день в день, но только в другом месте…

Я зашагал быстрее. Но нигде у стены я больше никого не видел и не слышал. А между тем Маленький принц снова ответил кому-то:

— Ну конечно. Ты найдешь мои следы на песке. И тогда жди. Сегодня ночью я туда приду.

До стены оставалось двадцать метров, а я все еще ничего не видел.

После недолгого молчания Маленький принц спросил:

— А у тебя хороший яд? Ты не заставишь меня долго мучиться?

Я остановился, и сердце мое сжалось, но я все еще не понимал.

— Теперь уходи, — сказал Маленький принц. — Я хочу спрыгнуть вниз.

Тогда я опустил глаза да так и подскочил! У подножья стены, подняв голову к Маленькому принцу, свернулась желтая змейка, из тех, чей укус убивает в полминуты.

Нащупывая в кармане револьвер, я бегом бросился к ней, но при звуке шагов змейка тихо заструилась по песку, словно умирающий ручеек, и с еле слышным металлическим звоном неторопливо скрылась меж камней.

Я подбежал к стене как раз вовремя и подхватил моего Маленького принца. Он был белее снега.

— Что это тебе вздумалось, малыш! — воскликнул я. — Чего ради ты заводишь разговоры со змеями?

Я развязал его неизменный золотой шарф. Смочил ему виски и заставил выпить воды. Но не смел больше ни о чем спрашивать. Он серьезно посмотрел на меня и обвил мою шею руками. Я услышал, как бьется его сердце, словно у подстреленной птицы. Он сказал:

— Я рад, что ты нашел, в чем там была беда с твоей машиной. Теперь ты можешь вернуться домой…

— Откуда ты знаешь?!

Я как раз собирался сказать ему, что, вопреки всем ожиданиям, мне удалось исправить самолет!

Он не ответил, он только сказал:

— И я тоже сегодня вернусь домой.

Потом прибавил печально:

— Это гораздо дальше… и гораздо труднее…

Все было как-то странно. Я крепко обнимал его, точно малого ребенка, и, однако, мне казалось, будто он ускользает, его затягивает бездна, и я не в силах его удержать…

Он задумчиво смотрел куда-то вдаль.

— У меня останется твой барашек. И ящик для барашка. И намордник…

Он печально улыбнулся.

Я долго ждал. Он словно бы приходил в себя.

— Ты напугался, малыш…

Ну еще бы не напугаться! Но он тихонько засмеялся:

— Сегодня вечером мне будет куда страшнее…

И опять меня оледенило предчувствие непоправимой беды. Неужели, неужели я никогда больше не услышу, как он смеется? Этот смех для меня — точно родник в пустыне.

— Малыш, я хочу еще послушать, как ты смеешься…

Но он сказал:

— Сегодня ночью исполнится год. Моя звезда станет как раз над тем местом, где я упал год назад…

— Послушай, малыш, ведь все это — и змея, и свиданье со звездой — просто дурной сон, правда?

Но он не ответил.

— Самое главное — то, чего глазами не увидишь… — сказал он.

— Да, конечно…

— Это как с цветком. Если любишь цветок, что растет где-то на далекой звезде, хорошо ночью глядеть в небо. Все звезды расцветают.

— Да, конечно…

— Это как с водой. Когда ты дал мне напиться, та вода была как музыка, а все из-за ворота и веревки. Помнишь? Она была очень хорошая.

— Да, конечно…

— Ночью ты посмотришь на звезды. Моя звезда очень маленькая, я не могу ее тебе показать. Так лучше. Она будет для тебя просто — одна из звезд. И ты полюбишь смотреть на звезды… Все они станут тебе друзьями. И потом, я тебе кое-что подарю…

И он засмеялся.

— Ах, малыш, малыш, как я люблю, когда ты смеешься!

— Вот это и есть мой подарок… Это будет как с водой…

— Как так?

— У каждого человека свои звезды. Одним — тем, кто странствует, — они указывают путь. Для других это просто маленькие огоньки. Для ученых они — как задача, которую надо решить. Для моего дельца они — золото. Но для всех этих людей звезды — немые. А у тебя будут совсем особенные звезды…

— Как так?

— Ты посмотришь ночью на небо, а ведь там будет такая звезда, где я живу, где я смеюсь, — и ты услышишь, что все звезды смеются. У тебя будут звезды, которые умеют смеяться!

И он сам засмеялся.

— И когда ты утешишься — в конце концов всегда утешаешься, — ты будешь рад, что знал меня когда-то. Ты всегда будешь мне другом. Тебе захочется посмеяться со мною. Иной раз ты вот так распахнешь окно, и тебе будет приятно… И твои друзья станут удивляться, что ты смеешься, глядя на небо. А ты им скажешь: «Да, да, я всегда смеюсь, глядя на звезды!» И они подумают, что ты сошел с ума. Вот какую злую шутку я с тобой сыграю…

Он опять засмеялся.

— Как будто вместо звезд я подарил тебе целую кучу смеющихся бубенцов…

И он опять засмеялся. Потом снова стал серьезен:

— Знаешь… сегодня ночью… лучше не приходи.

— Я тебя не оставлю.

— Тебе покажется, что мне больно. Покажется даже, что я умираю. Так уж оно бывает. Не приходи, не надо.

— Я тебя не оставлю.

Но он был чем-то озабочен.

— Видишь ли… это еще из-за змеи. Вдруг она тебя ужалит… Змеи ведь злые. Кого-нибудь ужалить для них удовольствие.

— Я тебя не оставлю.

Он вдруг успокоился:

— Правда, на двоих у нее не хватит яда…

В ту ночь я не заметил, как он ушел. Он ускользнул неслышно. Когда я наконец нагнал его, он шел быстрым, решительным шагом.

— А, это ты… — сказал он только.

И взял меня за руку. Но что-то его тревожило.

— Напрасно ты идешь со мной. Тебе будет больно на меня смотреть. Тебе покажется, будто я умираю, но это неправда…

Я молчал.

— Видишь ли… это очень далеко. Мое тело слишком тяжелое. Мне его не унести.

Я молчал.

— Но это все равно что сбросить старую оболочку. Тут нет ничего печального…

Я молчал.

Он немного пал духом. Но все-таки сделал еще одно усилие:

— Знаешь, будет очень славно. Я тоже стану смотреть на звезды. И все звезды будут точно старые колодцы со скрипучим воротом. И каждая даст мне напиться…

Я молчал.

— Подумай, как забавно! У тебя будет пятьсот миллионов бубенцов, а у меня — пятьсот миллионов родников…

И тут он тоже замолчал, потому что заплакал.

— Вот мы и пришли. Дай мне сделать еще шаг одному.

И он сел на песок, потому что ему стало страшно.

Потом он сказал:

— Знаешь… моя роза… я за нее в ответе. А она такая слабая! И такая простодушная. У нее только и есть что четыре жалких шипа, больше ей нечем защищаться от мира.

Я тоже сел, потому что у меня подкосились ноги. Он сказал:

— Ну… вот и все…

Помедлил еще минуту и встал. И сделал один только шаг. А я не мог шевельнуться.

Точно желтая молния мелькнула у его ног. Мгновенье он оставался недвижим. Не вскрикнул. Потом упал — медленно, как падает дерево. Медленно и неслышно, ведь песок приглушает все звуки.

к оглавлению ↑

Глава 27

И вот прошло уже шесть лет… Я еще ни разу никому об этом не рассказывал. Когда я вернулся, товарищи рады были вновь увидеть меня живым и невредимым. Грустно мне было, но я говорил им:

— Это я просто устал…

И все же понемногу я утешился. То есть не совсем… Но я знаю: он возвратился на свою планетку, ведь, когда рассвело, я не нашел на песке его тела. Не такое уж оно было тяжелое. А по ночам я люблю слушать звезды. Словно пятьсот миллионов бубенцов…

Но вот что поразительно. Когда я рисовал намордник для барашка, я забыл про ремешок! Маленький принц не сможет надеть его на барашка. И я спрашиваю себя: что-то делается там, на его планете? Вдруг барашек съел розу?

Иногда я говорю себе: нет, конечно, нет! Маленький принц на ночь всегда накрывает розу стеклянным колпаком, и он очень следит за барашком… Тогда я счастлив. И все звезды тихонько смеются.

А иногда я говорю себе: бываешь же порой рассеянным… Тогда все может случиться! Вдруг он как-нибудь вечером забыл про стеклянный колпак или барашек ночью втихомолку выбрался на волю… И тогда бубенцы плачут…

Все это загадочно и непостижимо. Вам, кто тоже полюбил Маленького принца, как и мне, это совсем-совсем не все равно: весь мир становится для нас иным оттого, что где-то в безвестном уголке Вселенной барашек, которого мы никогда не видели, быть может, съел незнакомую нам розу.

Взгляните на небо. И спросите себя: жива ли та роза или ее уже нет? Вдруг барашек ее съел? И вы увидите: все станет по-другому…

И никогда ни один взрослый не поймет, как это важно!

Это, по-моему, самое красивое и самое печальное место на свете. Этот же уголок пустыни нарисован и на предыдущей странице, но я нарисовал еще раз, чтобы вы получше его разглядели. Здесь Маленький принц впервые появился на Земле, а потом исчез.

Всмотритесь внимательней, чтобы непременно узнать это место, если когда-нибудь вы попадете в Африку, в пустыню. Если вам случится тут проезжать, заклинаю вас, не спешите, помедлите немного под этой звездой! И если к вам подойдет маленький мальчик с золотыми волосами, если он будет звонко смеяться и ничего не ответит на ваши вопросы, вы, уж конечно, догадаетесь, кто он такой. Тогда — очень прошу вас! — не забудьте утешить меня в моей печали. Скорей напишите мне, что он вернулся…

Иллюстратор Антуан де Сент-Экзюпери

This article is about the novella. For other uses, including films made from the book, see Little Prince.

The Little Prince

Author	Antoine de Saint-Exupéry
Original title	Le Petit Prince
Translator	(English editions) Katherine Woods[1] Bonnie Greer[2] T.V.F. Cuffe[3] Michael Morpurgo[4] Irene Testot-Ferry[5] Alan Wakeman Janet Hill[6] David Wilkinson Gregory Norminton[7]
Illustrator	Antoine de Saint-Exupéry
Cover artist	Antoine de Saint-Exupéry
Country	France
Language	French
Publisher	Reynal & Hitchcock (U.S.) Gallimard (France)[8]
Publication date	April 1943 (U.S.: English & French) 1945 (France: French)[8][Note 1]
Awards	Le Monde’s 100 Books of the Century
Preceded by	Pilote de guerre (1942)
Followed by	Lettre à un otage [fr] (1944)

The Little Prince (French: Le Petit Prince, pronounced [lə p(ə)ti pʁɛ̃s]) is a novella by French aristocrat, writer, and military pilot Antoine de Saint-Exupéry. It was first published in English and French in the United States by Reynal & Hitchcock in April 1943 and was published posthumously in France following liberation; Saint-Exupéry’s works had been banned by the Vichy Regime. The story follows a young prince who visits various planets in space, including Earth, and addresses themes of loneliness, friendship, love, and loss. Despite its style as a children’s book, The Little Prince makes observations about life, adults, and human nature.^[9]

The Little Prince became Saint-Exupéry’s most successful work, selling an estimated 140 million copies worldwide, which makes it one of the best-selling in history.^{[10][11][12][Note 2][14]} The book has been translated into over 505 different languages and dialects worldwide, being the second most translated work ever published, trailing only the Bible.^[15][16][17] The Little Prince has been adapted to numerous art forms and media, including audio recordings, radio plays, live stage, film, television, ballet, and opera.^[16][18]

Plot[edit]

The narrator begins with a discussion on the nature of grown-ups and their inability to perceive «important things». As a test to determine if a grown-up is as enlightened as a child, he shows them a picture depicting a boa constrictor which has eaten an elephant. The grown-ups always reply that the picture depicts a hat, and so he knows to only talk of «reasonable» things to them, rather than the fanciful.

The narrator becomes an aircraft pilot, and one day, his plane crashes in the Sahara desert, far from civilization. The narrator has an eight-day supply of water and must fix his aeroplane. Here, he is greeted unexpectedly by a young boy nicknamed «the little prince.» The prince has golden hair, a loveable laugh, and will repeat questions until they are answered.

The prince asks the narrator to draw a sheep. The narrator first shows him the picture of the elephant inside the snake, which, to the narrator’s surprise, the prince interprets correctly. After three failed attempts at drawing a sheep, the frustrated narrator draws a simple crate, claiming the sheep is inside. The prince exclaims that this was exactly the drawing he wanted.

Over the course of eight days in the desert, while the narrator attempts to repair his plane, the prince recounts his life story. He begins describing his tiny home planet: in effect, a house-sized asteroid known as «B 612» on Earth. The asteroid’s most prominent features are three minuscule volcanoes (two active, and one dormant or extinct) and a variety of plants.

The prince describes his earlier days cleaning the volcanoes and weeding unwanted seeds and sprigs that infest his planet’s soil; in particular, pulling out baobab trees that are constantly on the verge of overrunning the surface. If the baobabs are not rooted out the moment they are recognised, its roots can have a catastrophic effect on the tiny planet. Therefore, the prince wants a sheep to eat the undesirable plants, but worries it will also eat plants with thorns.

The prince tells of his love for a vain and silly rose that began growing on the asteroid’s surface some time ago. The rose is given to pretension, exaggerating ailments to gain attention and have the prince care for her. The prince says he nourished the rose and tended to her, making a screen and glass globe to protect her from the cold and wind, watering her, and keeping the caterpillars off.

Although the prince fell in love with the rose, he also began to feel that she was taking advantage of him, and he resolved to leave the planet to explore the rest of the universe. Upon their goodbyes, the rose apologises for failing to show that she loved him. She wishes him well and turns down his desire to leave her in the glass globe, saying she will protect herself. The prince laments that he did not understand how to love his rose while he was with her and should have listened to her kind actions, rather than her vain words.

The prince has since visited six other planets, each of which was inhabited by a single, irrational, narrow-minded adult, each meant to critique an element of society. They include:

• A king with no subjects, who only issues orders that can’t be followed, such as commanding the sun to set at sunset.
• A conceited man who only wants the praise which comes from admiration and being the most-admirable person on his otherwise uninhabited planet.
• A drunkard who drinks to forget the shame of drinking.
• A businessman who is blind to the beauty of the stars and instead endlessly counts and catalogues them in order to «own» them all (critiquing materialism).
• A lamplighter on a planet so small, a full day lasts a minute. He wastes his life blindly following orders to extinguish and relight the lamp-post every 30 seconds to correspond with his planet’s day and night.
• An elderly geographer who has never been anywhere, or seen any of the things he records, providing a caricature of specialisation in the contemporary world.

It is the geographer who tells the prince that his rose is an ephemeral being, which is not recorded, and recommends that the prince next visit the planet Earth. The visit to Earth begins with a deeply pessimistic appraisal of humanity. The six absurd people the prince encountered earlier comprise, according to the narrator, just about the entire adult world. On earth there were:

111 kings … 7,000 geographers, 900,000 businessmen, 7,500,000 tipplers, 311,000,000 conceited men; that is to say, about 2,000,000,000 grown-ups.

Since the prince landed in a desert, he believed that Earth was uninhabited. He then met a yellow snake that claimed to have the power to return him to his home, if he ever wished to return. The prince next met a desert flower, who told him that she had only seen a handful of men in this part of the world and that they had no roots, letting the wind blow them around and living hard lives. After climbing the highest mountain he had ever seen, the prince hoped to see the whole of Earth, thus finding the people; however, he saw only the enormous, desolate landscape. When the prince called out, his echo answered him, which he interpreted as the voice of a boring person who only repeats what another says.

The prince encountered a whole row of rosebushes, becoming downcast at having once thought that his own rose was unique and thinking his rose had lied about being unique. He began to feel that he was not a great prince at all, as his planet contained only three tiny volcanoes and a flower that he now thought of as common. He laid down on the grass and wept, until a fox came along.

The fox desired to be tamed and taught the prince how to tame him. By being tamed, something goes from being ordinary and just like all the others to being special and unique. There are drawbacks since the connection can lead to sadness and longing when apart.

From the fox, the prince learns that his rose was indeed unique and special because she was the object of the prince’s love and time; he had «tamed» her, and now she was more precious than all of the roses he had seen in the garden. Upon their sad departing, the fox imparts a secret: important things can only be seen with the heart, not the eyes.

The prince finally met two people from Earth:

• A railway switchman who told him how passengers constantly rushed from one place to another aboard trains, never satisfied with where they were and not knowing what they were after; only the children among them ever bothered to look out the windows.
• A merchant who talked to the prince about his product, a pill that eliminated the need to drink for a week, saving people 53 minutes.

Back in the present moment, it is the eighth day after the narrator’s plane crash and the narrator and the prince are dying of thirst. The prince has become visibly morose and saddened over his recollections and longs to return home and see his flower.

The prince finds a well, saving them. The narrator later finds the prince talking to the snake, discussing his return home and his desire to see his rose again, who, he worries, has been left to fend for herself. The prince bids an emotional farewell to the narrator and states that if it looks as though he has died, it is only because his body was too heavy to take with him to his planet. The prince warns the narrator not to watch him leave, as it will upset him. The narrator, realising what will happen, refuses to leave the prince’s side. The prince consoles the narrator by saying that he only need look at the stars to think of the prince’s loveable laughter, and that it will seem as if all the stars are laughing. The prince then walks away from the narrator and allows the snake to bite him, soundlessly falling down.

The next morning, the narrator is unable to find the prince’s body. He finally manages to repair his aeroplane and leave the desert. It is left up to the reader to determine if the prince returned home or died. The story ends with a drawing of the landscape where the prince and the narrator met and where the snake took the prince’s corporeal life. The narrator requests to be immediately contacted by anyone in that area encountering a small person with golden curls who refuses to answer any questions.

Tone and writing style[edit]

The story of The Little Prince is recalled in a sombre, measured tone by the pilot-narrator, in memory of his small friend, «a memorial to the prince—not just to the prince, but also to the time the prince and the narrator had together.»^[19] The Little Prince was created when Saint-Exupéry was «an ex-patriate and distraught about what was going on in his country and in the world.»^[14] According to one analysis, «the story of the Little Prince features a lot of fantastical, unrealistic elements…. You can’t ride a flock of birds to another planet… The fantasy of the Little Prince works because the logic of the story is based on the imagination of children, rather than the strict realism of adults.»^[20]

An exquisite literary perfectionist, akin to the 19th century French poet Stéphane Mallarmé,^[21] Saint-Exupéry produced draft pages «covered with fine lines of handwriting, much of it painstakingly crossed out, with one word left standing where there were a hundred words, one sentence substitut[ing] for a page…»^[22] He worked «long hours with great concentration.» According to the author himself, it was extremely difficult to start his creative writing processes.^[23] Biographer Paul Webster wrote of the aviator-author’s style: «Behind Saint-Exupéry’s quest for perfection was a laborious process of editing and rewriting which reduced original drafts by as much as two-thirds.»^[24] The French author frequently wrote at night, usually starting at about 11 p.m. accompanied by a tray of strong black coffee. In 1942 Saint-Exupéry related to his American English teacher, Adèle Breaux, that at such a time of night he felt «free» and able to concentrate, «writing for hours without feeling tired or sleepy», until he instantaneously dozed off.^[22] He would wake up later, in daylight, still at his desk, with his head on his arms. Saint-Exupéry stated it was the only way he could work, as once he started a writing project it became an obsession.^[25]

While Saint-Exupéry was a native speaker of French, he was never able to achieve anything more than haltingly poor English. Adèle Breaux, his young Northport English tutor to whom he later dedicated a writing («For Miss Adèle Breaux, who so gently guided me in the mysteries of the English language»), related her experiences with her famous student as Saint-Exupéry in America, 1942–1943: A Memoir, published in 1971.^[26]

«Saint-Exupéry’s prodigious writings and studies of literature sometimes gripped him, and on occasion he continued his readings of literary works until moments before take-off on solitary military reconnaissance flights, as he was adept at both reading and writing while flying. Taking off with an open book balanced on his leg, his ground crew would fear his mission would quickly end after contacting something ‘very hard’. On one flight, to the chagrin of colleagues awaiting his arrival, he circled the Tunis airport for an hour so that he could finish reading a novel. Saint-Exupéry frequently flew with a lined carnet (notebook) during his long, solo flights, and some of his philosophical writings were created during such periods when he could reflect on the world below him, becoming ‘enmeshed in a search for ideals which he translated into fable and parable’.»^[27][28]

Inspirations[edit]

Events and characters[edit]

In The Little Prince, its narrator, the pilot, talks of being stranded in the desert beside his crashed aircraft. The account clearly drew on Saint-Exupéry’s own experience in the Sahara, an ordeal described in detail in his 1939 memoir Wind, Sand and Stars (original French: Terre des hommes).^[9]

On 30 December 1935, at 02:45 am, after 19 hours and 44 minutes in the air, Saint-Exupéry, along with his copilot-navigator André Prévot, crashed in the Sahara desert.^[29] They were attempting to break the speed record for a Paris-to-Saigon flight in a then-popular type of air race called a raid, that had a prize of 150,000 francs.^[30] Their plane was a Caudron C-630 Simoun,^{[Note 3]} and the crash site is thought to have been near to the Wadi Natrun valley, close to the Nile Delta.^[31]

Both miraculously survived the crash, only to face rapid dehydration in the intense desert heat.^[32] Their maps were primitive and ambiguous. Lost among the sand dunes with a few grapes, a thermos of coffee, a single orange, and some wine, the pair had only one day’s worth of liquid. They both began to see mirages, which were quickly followed by more vivid hallucinations. By the second and third days, they were so dehydrated that they stopped sweating altogether. Finally, on the fourth day, a Bedouin on a camel discovered them and administered a native rehydration treatment, which saved Saint-Exupéry’s and Prévot’s lives.^[30]

In the novella, the fox, believed to be modeled after the author’s intimate New York City friend, Silvia Hamilton Reinhardt, tells the prince that his rose is unique and special, as she is the one he loves.^[33] The novella’s iconic phrase, «One sees clearly only with the heart» is believed to have been suggested by Reinhardt.

The fearsome, grasping baobab trees, researchers have contended, were meant to represent Nazism attempting to destroy the planet.^[33] The little prince’s reassurance to the pilot that the prince’s body is only an empty shell resembles the last words of Antoine’s dying younger brother François, who told the author, from his deathbed: «Don’t worry. I’m all right. I can’t help it. It’s my body».^[34]

Rose[edit]

Many researchers believe that the prince’s kindhearted, but petulant and vain, Rose was inspired by Saint-Exupéry’s Salvadoran wife Consuelo de Saint-Exupéry,^[33][35] with the small home planet being inspired by Guatemala where he crashed, broke multiple bones,^[36] and stayed to recover, surrounded with the view of 3 volcanoes.^[37] Despite a tumultuous marriage, Saint-Exupéry kept Consuelo close to his heart and portrayed her as the prince’s rose, whom he tenderly protects with a wind screen and places under a glass dome on his tiny planet. Saint-Exupéry’s infidelity and the doubts of his marriage are symbolized by the vast field of roses the prince encounters during his visit to Earth.^[9]

This interpretation was described by biographer Paul Webster who stated she was «the muse to whom Saint-Exupéry poured out his soul in copious letters … Consuelo was the rose in The Little Prince. «I should have judged her by her acts and not by her words», says the prince. «She wrapped herself around me and enlightened me. I should never have fled. I should have guessed at the tenderness behind her poor ruses.»^[24]

Prince[edit]

Saint-Exupéry probably has drawn inspiration for the prince’s character and appearance from his own self as a youth, as during his early years friends and family called him le Roi-Soleil («the Sun King») because of his golden curly hair. The author had also met a precocious eight-year-old with curly blond hair while he was residing with a family in Quebec City in 1942, Thomas De Koninck, the son of philosopher Charles De Koninck.^[38][39][40] Another possible inspiration for the little prince has been suggested as Land Morrow Lindbergh, the young, golden-haired son of fellow aviator Charles Lindbergh and his wife, Anne Morrow Lindbergh, whom he met during an overnight stay at their Long Island home in 1939.^{[41][42][Note 4]}

Some have seen the prince as a Christ figure, as the child is sin-free and «believes in a life after death», subsequently returning to his personal heaven.^[43] When Life photojournalist John Phillips questioned the author-aviator on his inspiration for the child character, Saint-Exupéry told him that one day he looked down on what he thought was a blank sheet and saw a small childlike figure: «I asked him who he was», he replied. «I’m the Little Prince» was the reply.^[44]

One of Saint-Exupéry’s earliest literary references to a small prince is to be found in his second news dispatch from Moscow, dated 14 May 1935. In his writings as a special correspondent for Paris-Soir, the author described traveling from France to the Soviet Union by train. Late at night, during the trip, he ventured from his first-class accommodation into the third-class carriages, where he came upon large groups of Polish families huddled together, returning to their homeland. His commentary not only described a diminutive prince but also touched on several other themes Saint-Exupéry incorporated into various philosophical writings:^[45]

I sat down [facing a sleeping] couple. Between the man and the woman a child had hollowed himself out a place and fallen asleep. He turned in his slumber, and in the dim lamplight I saw his face. What an adorable face! A golden fruit had been born of these two peasants….. This is a musician’s face, I told myself. This is the child Mozart. This is a life full of beautiful promise. Little princes in legends are not different from this. Protected, sheltered, cultivated, what could not this child become? When by mutation a new rose is born in a garden, all gardeners rejoice. They isolate the rose, tend it, foster it. But there is no gardener for men. This little Mozart will be shaped like the rest by the common stamping machine…. This little Mozart is condemned.

— A Sense of Life: En Route to the U.S.S.R.

Background[edit]

Upon the outbreak of the Second World War, a laureate of several of France’s highest literary awards and a successful pioneering aviator prior to the war, Saint-Exupéry initially flew with a reconnaissance squadron as a reserve military pilot in the Armée de l’Air (French Air Force).^[9] After France’s defeat in 1940 and its armistice with Germany, he and Consuelo fled Occupied France and sojourned in North America, with Saint-Exupéry first arriving by himself at the very end of December 1940. His intention for the visit was to convince the United States to quickly enter the war against Nazi Germany and the Axis forces, and he soon became one of the expatriate voices of the French Resistance. In the midst of personal upheavals and failing health, he produced almost half of the writings for which he would be remembered, including a tender tale of loneliness, friendship, love and loss, in the form of a young prince visiting Earth.^[46]

An earlier memoir by the author recounted his aviation experiences in the Sahara, and he is thought to have drawn on the same experiences as plot elements in The Little Prince.

He wrote and illustrated the manuscript during the summer and fall of 1942. Although greeted warmly by French-speaking Americans and by fellow expatriates who had preceded him in New York, his 27-month stay would be marred by health problems and racked with periods of severe stress, martial and marital strife. These included partisan attacks on the author’s neutral stance towards supporters of both ardent French Gaullist and Vichy France.^[47] Saint-Exupéry’s American translator (the author spoke poor English) wrote: «He was restless and unhappy in exile, seeing no way to fight again for his country and refusing to take part in the political quarrels that set Frenchman against Frenchman.»^[22] However, the period was to be both a «dark but productive time» during which he created three important works.^[48]

Between January 1941 and April 1943, the Saint-Exupérys lived in two penthouse apartments on Central Park South,^[49] then the Bevin House mansion in Asharoken, New York, and still later at a rented house on Beekman Place in New York City.^[50][51]

The couple also stayed in Quebec for five weeks during the late spring of 1942, where they met a precocious eight-year-old boy with blond curly hair, Thomas, the son of philosopher Charles De Koninck, with whom the Saint-Exupérys resided.^{[52][53][54][55]} During an earlier visit to Long Island in August 1939, Saint-Exupéry had also met Land Morrow Lindbergh, the young, golden-haired son of the pioneering American aviator Charles Lindbergh and his wife, Anne Morrow Lindbergh.^[41][42]

After returning to the US from his Quebec speaking tour, Saint-Exupéry was pressed to work on a children’s book by Elizabeth Reynal, one of the wives of his US publisher, Reynal & Hitchcock. The French wife of Eugene Reynal had closely observed Saint-Exupéry for several months, and noting his ill health and high stress levels, she suggested to him that working on a children’s story would help.^{[56][Note 5]} The author wrote and illustrated The Little Prince at various locations in New York City but principally in the Long Island north-shore community of Asharoken in mid-to-late 1942, with the manuscript being completed in October.^[51][52][52]

Although the book was started in his Central Park South penthouse, Saint-Exupéry soon found New York City’s noise and sweltering summer heat too uncomfortable to work in and so Consuelo was dispatched to find improved accommodations. After spending some time at an unsuitable clapboard country house in Westport, Connecticut,^[57] they found Bevin House, a 22-room mansion in Asharoken that overlooked Long Island Sound. The author-aviator initially complained, «I wanted a hut, and it’s the Palace of Versailles.»^[46] As the weeks wore on, the author became invested in his project and the home would become «a haven for writing, the best place I have ever had anywhere in my life.»^[58] He devoted himself to the book on mostly midnight shifts,^[22] usually starting at about 11 pm, fueled by helpings of scrambled eggs on English muffins, gin and tonics, Coca-Colas, cigarettes and numerous visits by friends and expatriates who dropped in to see their famous countryman. One of the visitors was his wife’s Swiss writer paramour Denis de Rougemont, who also modeled for a painting of the Little Prince lying on his stomach, feet and arms extended up in the air.^[46][51] De Rougemont would later help Consuelo write her autobiography, The Tale of the Rose, as well as write his own biography of Saint-Exupéry.

While the author’s personal life was frequently chaotic, his creative process while writing was disciplined. Christine Nelson, curator of literary and historical manuscripts at the Morgan Library and Museum which had obtained Saint-Exupéry’s original manuscript in 1968, stated: «On the one hand, he had a clear vision for the shape, tone, and message of the story. On the other hand, he was ruthless about chopping out entire passages that just weren’t quite right», eventually distilling the 30,000 word manuscript, accompanied by small illustrations and sketches, to approximately half its original length.^[59] The story, the curator added, was created when he was «an ex-patriate and distraught about what was going on in his country and in the world.»^[14]

The large white Second French Empire-style mansion, hidden behind tall trees, afforded the writer a multitude of work environments, but he usually wrote at a large dining table.^[22] It also allowed him to alternately work on his writings and then on his sketches and watercolours for hours at a time, moving his armchair and paint easel from the library towards the parlor one room at a time in search of sunlight. His meditative view of sunsets at the Bevin House were incorporated in the book, where the prince visits a small planet with 43 daily sunsets, a planet where all that is needed to watch a sunset «is move your chair a few steps.»^{[46][51][Note 6]}

Manuscript[edit]

The original 140-page autograph manuscript of The Little Prince, along with various drafts and trial drawings, were acquired from the author’s close friend Silvia Hamilton in 1968 by curator Herbert Cahoon of the Pierpont Morgan Library (now The Morgan Library & Museum) in Manhattan, New York City.^[11][60][61] It is the only known surviving handwritten draft of the complete work.^[62] The manuscript’s pages include large amounts of the author’s prose that was struck-through and therefore not published as part of the first edition. In addition to the manuscript, several watercolour illustrations by the author are also held by the museum. They were not part of the first edition. The institution has marked both the 50th and 70th anniversaries of the novella’s publication, along with the centenary celebration of the author’s birth, with major exhibitions of Antoine de Saint-Exupéry’s literary works.^[33][63] Physically, the manuscript’s onion skin media has become brittle and subject to damage. Saint-Exupéry’s handwriting is described as being doctor-like, verging on indecipherable.^[64]

The story’s keynote aphorism, On ne voit bien qu’avec le cœur. L’essentiel est invisible pour les yeux («One sees clearly only with the heart. What is essential is invisible to the eye») was reworded and rewritten some 15 times before achieving its final phrasing. Saint-Exupéry also used a Dictaphone recorder to produce oral drafts for his typist.^[22][60] His initial 30,000-word working manuscript was distilled to less than half its original size through laborious editing sessions. Multiple versions of its many pages were created and its prose then polished over several drafts, with the author occasionally telephoning friends at 2:00 a.m. to solicit opinions on his newly written passages.^[22]

Many pages and illustrations were cut from the finished work as he sought to maintain a sense of ambiguity to the story’s theme and messages. Included among the deletions in its 17th chapter were references to locales in New York, such as the Rockefeller Center and Long Island. Other deleted pages described the prince’s vegetarian diet and the garden on his home asteroid that included beans, radishes, potatoes and tomatoes, but which lacked fruit trees that might have overwhelmed the prince’s planetoid. Deleted chapters discussed visits to other asteroids occupied by a retailer brimming with marketing phrases, and an inventor whose creation could produce any object desired at a touch of its controls. Likely the result of the ongoing war in Europe weighing on Saint-Exupéry’s shoulders, the author produced a sombre three-page epilogue lamenting «On one star someone has lost a friend, on another someone is ill, on another someone is at war…», with the story’s pilot-narrator noting of The Prince: «he sees all that. . . . For him, the night is hopeless. And for me, his friend, the night is also hopeless.» The draft epilogue was also omitted from the novella’s printing.^[60]

Further information: Morgan exhibitions

In April 2012 a Parisian auction house announced the discovery of two previously unknown draft manuscript pages that included new text.^[10][65] In the newly discovered material the Prince meets his first Earthling after his arrival. The person he meets is an «ambassador of the human spirit».^[10][65] The ambassador is too busy to talk, saying he is searching for a missing six letter word: «I am looking for a six-letter word that starts with G that means ‘gargling’ «, he says. Saint-Exupéry’s text does not say what the word is, but experts believe it could be «guerre» (or «war»). The novella thus takes a more politicized tack with an anti-war sentiment, as ‘to gargle’ in French is an informal reference to ‘honour’, which the author may have viewed as a key factor in military confrontations between nations.^[65][66]

Dedication[edit]

Saint-Exupéry met Léon Werth (1878–1955), a writer and art critic, in 1931. Werth soon became Saint-Exupery’s closest friend outside of his Aeropostale associates. Werth was an anarchist, a leftist Bolshevik supporter of Jewish descent, twenty-two years older than Saint-Exupéry.

Saint-Exupéry dedicated two books to him, Lettre à un otage [fr] (Letter to a Hostage) and Le Petit Prince (The Little Prince), and referred to Werth in three more of his works. At the beginning of the Second World War while writing The Little Prince, Saint-Exupéry lived in his downtown New York City apartment, thinking of his native France and his friends. Werth spent the war unobtrusively in Saint-Amour, his village in the Jura, a mountainous region near Switzerland where he was «alone, cold and hungry», a place that had few polite words for French refugees. Werth appears in the preamble to the novella, where Saint-Exupéry dedicates the book to him:^[67]

To Leon Werth

I ask children to forgive me for dedicating this book to a grown-up. I have a serious excuse: this grown-up is the best friend I have in the world. I have another excuse: this grown-up can understand everything, even books for children. I have a third excuse: he lives in France where he is hungry and cold. He needs to be comforted. If all these excuses are not enough then I want to dedicate this book to the child whom this grown-up once was. All grown-ups were children first. (But few of them remember it.) So I correct my dedication:

To Leon Werth,

When he was a little boy

Saint-Exupéry’s aircraft disappeared over the Mediterranean in July 1944. The following month, Werth learned of his friend’s disappearance from a radio broadcast. Without having yet heard of The Little Prince, in November, Werth discovered that Saint-Exupéry had published a fable the previous year in the U.S., which he had illustrated himself, and that it was dedicated to him.^[68] At the end of the Second World War, which Antoine de Saint-Exupéry did not live to see, Werth said: «Peace, without Tonio (Saint-Exupéry) isn’t entirely peace.» Werth did not see the text for which he was so responsible until five months after his friend’s death, when Saint-Exupéry’s French publisher, Gallimard, sent him a special edition. Werth died in Paris in 1955.

Illustrations[edit]

All of the novella’s simple but elegant watercolour illustrations, which were integral to the story, were painted by Saint-Exupéry. He had studied architecture as a young adult but nevertheless could not be considered an artist – which he self-mockingly alluded to in the novella’s introduction. Several of his illustrations were painted on the wrong side of the delicate onion skin paper that he used, his medium of choice.^[51] As with some of his draft manuscripts, he occasionally gave away preliminary sketches to close friends and colleagues; others were even recovered as crumpled balls from the floors in the cockpits he flew.^{[Note 7]} Two or three original Little Prince drawings were reported in the collections of New York artist, sculptor and experimental filmmaker Joseph Cornell.^[69] One rare original Little Prince watercolour would be mysteriously sold at a second-hand book fair in Japan in 1994, and subsequently authenticated in 2007.^[70][71]

An unrepentant lifelong doodler and sketcher, Saint-Exupéry had for many years sketched little people on his napkins, tablecloths, letters to paramours and friends, lined notebooks and other scraps of paper.^[44][46] Early figures took on a multitude of appearances, engaged in a variety of tasks. Some appeared as doll-like figures, baby puffins, angels with wings, and even a figure similar to that in Robert Crumb’s later famous Keep On Truckin’ of 1968. In a 1940 letter to a friend he sketched a character with his own thinning hair, sporting a bow tie, viewed as a boyish alter-ego, and he later gave a similar doodle to Elizabeth Reynal at his New York publisher’s office.^[44] Most often the diminutive figure was expressed as «…a slip of a boy with a turned up nose, lots of hair, long baggy pants that were too short for him and with a long scarf that whipped in the wind. Usually the boy had a puzzled expression… [T]his boy Saint-Exupéry came to think of as «the little prince», and he was usually found standing on top of a tiny planet. Most of the time he was alone, sometimes walking up a path. Sometimes there was a single flower on the planet.»^[57] His characters were frequently seen chasing butterflies; when asked why they did so, Saint-Exupéry, who thought of the figures as his alter-egos, replied that they were actually pursuing a «realistic ideal».^[46] Saint-Exupéry eventually settled on the image of the young, precocious child with curly blond hair, an image which would become the subject of speculations as to its source. One «most striking» illustration depicted the pilot-narrator asleep beside his stranded plane prior to the prince’s arrival. Although images of the narrator were created for the story, none survived Saint-Exupéry’s editing process.^[14]

To mark both the 50th and 70th anniversaries of The Little Prince’s publication, the Morgan Library and Museum mounted major exhibitions of Saint-Exupéry’s draft manuscript, preparatory drawings, and similar materials that it had obtained earlier from a variety of sources. One major source was an intimate friend of his in New York City, Silvia Hamilton (later, Reinhardt), to whom the author gave his working manuscript just prior to returning to Algiers to resume his work as a Free French Air Force pilot.^[33][63][72] Hamilton’s black poodle, Mocha, is believed to have been the model for the Little Prince’s sheep, with a Raggedy Ann type doll helping as a stand-in for the prince.^[62] Additionally, a pet boxer, Hannibal, that Hamilton gave to him as a gift may have been the model for the story’s desert fox and its tiger.^[48] A museum representative stated that the novella’s final drawings were lost.^[33]

Seven unpublished drawings for the book were also displayed at the museum’s exhibit, including fearsome looking baobab trees ready to destroy the prince’s home asteroid, as well as a picture of the story’s narrator, the forlorn pilot, sleeping next to his aircraft. That image was likely omitted to avoid giving the story a ‘literalness’ that would distract its readers, according to one of the Morgan Library’s staff.^[33] According to Christine Nelson, curator of literary and historical manuscripts at the Morgan, «[t]he image evokes Saint-Exupéry’s own experience of awakening in an isolated, mysterious place. You can almost imagine him wandering without much food and water and conjuring up the character of the Little Prince.»^[14] Another reviewer noted that the author «chose the best illustrations… to maintain the ethereal tone he wanted his story to exude. Choosing between ambiguity and literal text and illustrations, Saint-Exupéry chose in every case to obfuscate.»^[73] Not a single drawing of the story’s narrator–pilot survived the author’s editing process; «he was very good at excising what was not essential to his story».^[14]

In 2001 Japanese researcher Yoshitsugu Kunugiyama surmised that the cover illustration Saint-Exupéry painted for Le Petit Prince deliberately depicted a stellar arrangement created to celebrate the author’s own centennial of birth. According to Kunugiyama, the cover art chosen from one of Saint-Exupéry’s watercolour illustrations contained the planets Saturn and Jupiter, plus the star Aldebaran, arranged as an isosceles triangle, a celestial configuration which occurred in the early 1940s, and which he likely knew would next reoccur in the year 2000.^[74] Saint-Exupéry possessed superior mathematical skills and was a master celestial navigator, a vocation he had studied at Salon-de-Provence with the Armée de l’Air (French Air Force).

Post-publication[edit]

Stacy Schiff, one of Saint-Exupéry’s principal biographers, wrote of him and his most famous work, «rarely have an author and a character been so intimately bound together as Antoine de Saint-Exupéry and his Little Prince», and remarking of their dual fates, «the two remain tangled together, twin innocents who fell from the sky».^[75] Another noted that the novella’s mystique was «enhanced by the parallel between author and subject: imperious innocents whose lives consist of equal parts flight and failed love, who fall to earth, are little impressed with what they find here and ultimately disappear without a trace.»^[76]

Only weeks after his novella was first published in April 1943, despite his wife’s pleadings and before Saint-Exupéry had received any of its royalties (he never would), the author-aviator joined the Free French Forces. He would remain immensely proud of The Little Prince, and almost always kept a personal copy with him which he often read to others during the war.^[75]

As part of a 32 ship military convoy he voyaged to North Africa where he rejoined his old squadron to fight with the Allies, resuming his work as a reconnaissance pilot despite the best efforts of his friends, colleagues and fellow airmen who could not prevent him from flying.^{[Note 8]} He had previously escaped death by the barest of margins a number of times, but was then lost in action during a July 1944 spy mission from the moonscapes of Corsica to the continent in preparation for the Allied invasion of occupied France, only three weeks before the Liberation of Paris.^{[46][Note 9]}

Reception[edit]

Many of the book’s initial reviewers were flummoxed by the fable’s multi-layered story line and its morals,^[9] perhaps expecting a significantly more conventional story from one of France’s leading writers. Its publisher had anticipated such reactions to a work that fell neither exclusively into a children’s nor adult’s literature classification. The New York Times reviewer wrote shortly before its publication «What makes a good children’s book? … The Little Prince, which is a fascinating fable for grown-ups [is] of conjectural value for boys and girls of 6, 8 and 10. [It] may very well be a book on the order of Gulliver’s Travels, something that exists on two levels»; «Can you clutter up a narrative with paradox and irony and still hold the interest of 8 and 10-year olds?» Notwithstanding the story’s duality, the review added that major portions of the story would probably still «capture the imagination of any child.»^[79] Addressing whether it was written for children or adults, Reynal & Hitchcock promoted it ambiguously, saying that as far as they were concerned «it’s the new book by Saint-Exupéry», adding to its dustcover «There are few stories which in some way, in some degree, change the world forever for their readers. This is one.»^[60]

Others were not shy in offering their praise. Austin Stevens, also of The New York Times, stated that the story possessed «…large portions of the Saint-Exupéry philosophy and poetic spirit. In a way it’s a sort of credo.»^[57] P.L. Travers, author of the Mary Poppins series of children books, wrote in a New York Herald Tribune review: «The Little Prince will shine upon children with a sidewise gleam. It will strike them in some place that is not the mind and glow there until the time comes for them to comprehend it.»^[60][80]

British journalist Neil Clark, in The American Conservative in 2009, offered an expansive view of Saint-Exupéry’s overall work by commenting that it provides a «…bird’s eye view of humanity [and] contains some of the most profound observations on the human condition ever written», and that the author’s novella «doesn’t merely express his contempt for selfishness and materialism [but] shows how life should be lived.»^[81]

The book enjoyed modest initial success, residing on The New York Times Best Seller list for only two weeks,^[64] as opposed to his earlier 1939 English translation, Wind, Sand and Stars which remained on the same list for nearly five months.^[44] As a cultural icon, the novella regularly draws new readers and reviewers, selling almost two million copies annually and also spawning numerous adaptations. Modern-day references to The Little Prince include one from The New York Times that describes it as «abstract» and «fabulistic».^[63]

Literary translations and printed editions[edit]

As of April 2017,^[82] The Little Prince became the world’s most translated non-religious book (into 300 languages) together with Italian novel The Adventures of Pinocchio.

Katherine Woods (1886–1968)^[83] produced the first English translation of 1943, which was later joined by several other English translations. Her translation contained some errors.^[84][85] Mistranslations aside, one reviewer noted that Wood’s almost «poetic» English translation has long been admired by many Little Prince lovers, who have spanned generations (it stayed in print until 2001), as her work maintains Saint-Exupéry’s story-telling spirit and charm, if not its literal accuracy.^[73] As of 2019 at least seven additional English translations have been published:^[86]

• Irene Testot-Ferry, (ISBN 0-7567-5189-6, 1st ed. 1995)
• T.V.F. Cuffe, (ISBN 0-14-118562-7, 1st ed. 1995)
• Alan Wakeman, (ISBN 1-86205-066-X, 1st ed. 1995)^[87]
• Richard Howard, (ISBN 0-15-204804-9, 1st ed. 2000)^[6]
• Ros and Chloe Schwartz, (ISBN 9781907360015, 1st ed. 2010)^[88]
• David Wilkinson, (bilingual English-French student edition, ISBN 0-9567215-9-1, 1st ed. 2011)
• Michael Morpurgo, (ISBN 978-1784874179, 1st ed. 2018)
• Guillain Méjane, (translated via the PoesIA project, a convolutional neural network, ISBN 9798621081355, 1st ed. 2020)

The Little Prince was also translated by Bonnie Greer for a BBC radio adaptation in 1999.

• Bonnie Greer, BBC Radio 4, broadcast 25 December 1999.^[2]

Each translation approaches the essence of the original with an individual style and focus.^[89][90]

Le Petit Prince is often used as a beginner’s book for French-language students, and several bilingual and trilingual translations have been published. As of 2017, it has been translated into more than 300 languages and dialects, including Sardinian,^[91] the constructed international languages of Esperanto and Klingon, and the Congolese language Alur, as well as being printed in Braille for blind readers. It is also often used as an introduction into endangered varieties with very few speakers like Maya (2001), Aromanian (2006) or Banat Bulgarian (2017). It is one of the few modern books to have been translated into Latin, as Regulus, vel Pueri soli sapiunt^[92][93] in 1961 by Auguste Haury (1910–2002) and as Regulus in 2010 by Alexander Winkler. In 2005, the book was also translated into Toba Qom, an indigenous language of northern Argentina, as So Shiyaxauolec Nta’a. It was the first book translated into that language since the New Testament. It was also translated to a northern Italian dialect, Vogherese. Anthropologist Florence Tola, commenting on the suitability of the work for Toban translation, said there is «nothing strange [when] the Little Prince speaks with a snake or a fox and travels among the stars, it fits perfectly into the Toba mythology».^[94]

Linguists have compared the many translations and even editions of the same translation for style, composition, titles, wordings and genealogy. As an example: as of 2011 there are approximately 47 translated editions of The Little Prince in Korean,^{[Note 10]} and there are also about 50 different translated editions in Chinese (produced in both mainland China and Taiwan). Many of them are titled Prince From a Star, while others carry the book title that is a direct translation of The Little Prince.^[96] By studying the use of word phrasings, nouns, mistranslations and other content in newer editions, linguists can identify the source material for each version: whether it was derived from the original French typescript, or from its first translation into English by Katherine Woods, or from a number of adapted sources.^[73][97]

The first edition to be published in France, Saint-Exupéry’s birthplace, was printed by his regular publisher in that country, Gallimard, only after^[8] the German occupation of France ended.^{[98][Note 11]} Prior to France’s liberation new printings of Saint-Exupéry’s works were made available only by means of secret print runs,^[100][101] such as that of February 1943 when 1,000 copies of an underground version of his best seller Pilote de guerre, describing the German invasion of France, were covertly printed in Lyon.^[102]

Commemorating the novella’s 70th anniversary of publication, in conjunction with the 2014 Morgan Exhibition, Éditions Gallimard released a complete facsimile edition of Saint-Exupéry’s original handwritten manuscript entitled Le Manuscrit du Petit Prince d’Antoine de Saint-Exupéry: Facsimilé et Transcription, edited by Alban Cerisier and Delphine Lacroix. The book in its final form has also been republished in 70th anniversary editions by Houghton Mifflin Harcourt (in English) and by Gallimard (in French).^[62]

A Portuguese translation of the novella in 2007, edited by Eidouro Gráfica e Editora Ltda and presented at the XIII Biannual Book Fair of Rio de Janeiro, Brazil, holds the Guinness World Record for world’s largest book published.^[103] The impressive tome measures 2.01 m (6 ft 7 in) high and 3.08 m (10 ft 1 in) wide when open, containing 128 pages.

It has been translated into minority languages, such as the Irish language, by Éabhloid publishers in 2015.

Spanish editions[edit]

After being translated by Bonifacio del Carril, The Little Prince was first published in Spanish as El principito in September 1951 by the Argentine publisher Emecé Editores.^[104][105] Other Spanish editions have also been created; in 1956 the Mexican publisher Diana released its first edition of the book, El pequeño príncipe, a Spanish translation by José María Francés.^[8] Another edition of the work was produced in Spain in 1964 and, four years later, in 1968, editions were also produced in Colombia and Cuba, with translation by Luis Fernández in 1961. Chile had its first translation in 1981; Peru in February 1985; Venezuela in 1986, and Uruguay in 1990.^{[104][106][107]}
The book is among the few books in the Castilian cant Gacería^[108] (as El pitoche engrullón) or the Madrid slang Cheli^[109] (as El chaval principeras).

Bavarian editions[edit]

The Little Prince has an adaptation for the inhabitants of Bavaria, Austria and South Tyrol, covering for a large variety of the Bavarian language. The book was adapted by Johannes Limmer and published in 2019. It is called Da gloane Prinz and contains the original pictures of Saint-Exupéry.^[110]

Chinese editions[edit]

The Little Prince is one of the most popular and beloved foreign works of literature in China. It is reported that there are more than 70 Chinese translations of the novella.^[111] According to the official website of the Succession Antoine de Saint-Exupéry-d’Agay, the version translated by Li Jihong, which was published in January 2013, sold over two million copies in less than four years.^[112] Cheng Li-chun published a translation in Taiwan in May 2022.^[113]

Extension of copyrights in France[edit]

Due to Saint-Exupéry’s wartime death, his estate received the civil code designation Mort pour la France (English: Died for France), which was applied by the French government in 1948. Amongst the law’s provisions is an increase of 30 years in the duration of copyright;^[114] thus most of Saint-Exupéry’s creative works will not fall out of copyright status in France for an extra 30 years.^[115][76] So the original French text was in copyright almost everywhere in the world until 1 January 2015, remains under copyright in the US until 2039^[116] and will remain in copyright in France until 2032.^[117] EU law on copyright, however, fluctuates country by country, despite years of attempts to harmonize it at 70 years. French law allows for a copyright of 70 years from the author’s death. Saint-Exupery, because of extraordinary service to his nation, is granted an additional 30 years, meaning, in France, Le Petit Prince does not actually fall out of copyright until the end of 2044.^{[contradictory]}

Adaptations and sequels[edit]

The wide appeal of Saint-Exupéry’s novella has led to it being adapted into numerous forms over the decades. Additionally, the title character himself has been adapted in a number of promotional roles, including as a symbol of environmental protection, by the Toshiba Group.^[118] He has also been portrayed as a «virtual ambassador» in a campaign against smoking, employed by the Veolia Energy Services Group,^[118] and his name was used as an episode title in the TV series Lost.

The multi-layered fable, styled as a children’s story with its philosophical elements of irony and paradox directed towards adults, allowed The Little Prince to be transferred into various other art forms and media, including:

• Vinyl record, cassette and CD: as early as 1954 several audio editions in multiple languages were created on vinyl record, cassette tape and much later as a CD, with one English version narrated by Richard Burton.
• Radio broadcasts: radio plays were produced in the United States, with Raymond Burr, in 1956, and most recently in the United Kingdom on BBC in a 1999 dramatization by Bonnie Greer, produced by Pam Fraser Solomon.^[119]
• Film and TV: the story has been created as a movie as early as 1966 in a Soviet-Lithuanian production, with its first English movie version in 1974 produced in the United States featuring Bob Fosse, who choreographed his own dance sequence as «The Snake», and Gene Wilder as «The Fox». In 1987, a Turkish version was adopted into a direct-to-video film by Remzi Aydin Jonturk. Starting in 2010, a three-season-long animated series was made that expanded upon the book. In 2015, a major new 3D film, combining computer animation and stop motion animation, was released as The Little Prince in English and Le Petit Prince in French.^[120][121] In 2023, a 2D-animated series will be released.^[122]
• Stage: The Little Prince’s popular appeal has lent itself to widespread dramatic adaptations in live stage productions at both the professional and amateur levels. It has become a staple of numerous stage companies, with dozens of productions created.
• Graphic novel: a new printed version of the story in comic book form, by Joann Sfar in 2008, drew widespread notice.
• Pop-Up Book: a new printed edition, using the original text (as translated by Richard Howard in 2000) and St. Exupery’s original drawings as the basis for elaborate pop-up illustrations, was published by Houghton Mifflin Harcourt (ISBN 978-0-547-26069-3, 1st ed. 2009).
• Opera and ballet: several operatic and ballet versions of the novella have been produced as early as the Russian Malen′kiy, first performed in 1978 with a symphony score composed in the 1960s.
• Concert music: Concert Suite on Le Petit Prince for solo violin, solo harp and chamber orchestra by Jean-Pascal Beintus (premiered by the DSO Berlin – Kent Nagano – 2008)

• Anime: a Japanese animation TV series was made in 1978, Hoshi no Ōjisama: Petit Prince, containing 39 episodes that do not follow the plot of the original novella. Each episode contains an adventure on a planet, usually Earth, where the little prince meets different people each time and makes friends. Some key elements of the original story have been kept. Namely, the little prince’s golden hair, his scarf, laughter, his planet name (B-612), the rose and the three volcanoes. The anime had been aired and dubbed into several languages including Arabic, English, French, German, Italian, Polish, Portuguese and Spanish. The English dub’s title is The Adventures of the Little Prince.^[123]
• Other: a number of musical references, game boards and a video game version of the novella have been released.

In 1997, Jean-Pierre Davidts wrote what could be considered a sequel to The Little Prince, entitled Le petit prince retrouvé (The Little Prince Returns).^[124] In this version, the shipwrecked narrator encounters the little prince on a lone island; the prince has returned to seek help against a tiger who threatens his sheep.^[125] Another sequel titled The Return of the Little Prince was written by former actress Ysatis de Saint-Simone, niece of Consuelo de Saint-Exupéry.^[126]

Honours and legacy[edit]

Museums and exhibits[edit]

Morgan exhibitions[edit]

New York City’s Morgan Library & Museum mounted three showings of the original manuscript, with its first showing in 1994, on the occasion of the story’s 50th anniversary of publication, followed by one celebrating the author’s centennial of birth in 2000, with its last and largest exhibition in 2014 honouring the novella’s 70th anniversary.

The 1994 exhibition displayed the original manuscript, translated by the museum’s art historian Ruth Kraemer,^[127] as well as a number of the story’s watercolours drawn from the Morgan’s permanent collection. Also included with the exhibits was a 20-minute video it produced, My Grown-Up Friend, Saint-Exupéry, narrated by actor Macaulay Culkin,^{[Note 12]} along with photos of the author, correspondence to Consuelo, a signed first edition of The Little Prince, and several international editions in other languages.^[93]

In January 2014, the museum mounted a third, significantly larger, exhibition centered on the novella’s creative origins and its history. The major showing of The Little Prince: A New York Story celebrated the story’s 70th anniversary.^[63] It examined both the novella’s New York origins and Saint-Exupéry’s creative processes, looking at his story and paintings as they evolved from conceptual germ form into progressively more refined versions and finally into the book’s highly polished first edition. It was as if visitors were able to look over his shoulder as he worked, according to curator Christine Nelson. Funding for the 2014 exhibition was provided by several benefactors, including The Florence Gould Foundation, The Caroline Macomber Fund, Houghton Mifflin Harcourt, Air France and the New York State Council on the Arts.^[62]

The new, more comprehensive exhibits included 35 watercolor paintings and 25 of the work’s original 140 handwritten manuscript pages,^[129] with his almost illegible handwriting penciled onto ‘Fidelity’ watermarked onion skin paper. The autograph manuscript pages included struck-through content that was not published in the novella’s first edition. As well, some 43 preparatory pencil drawings that evolved into the story’s illustrations accompanied the manuscript, many of them dampened by moisture that rippled its onion skin media.^[130][131] One painting depicted the prince floating above Earth wearing a yellow scarf was wrinkled, having been crumpled up and thrown away before being retrieved for preservation.^[48] Another drawing loaned from Silvia Hamilton’s grandson depicted the diminutive prince observing a sunset on his home asteroid; two other versions of the same drawing were also displayed alongside it allowing visitors to observe the drawing’s progressive refinement.^[60] The initial working manuscript and sketches, displayed side by side with pages from the novella’s first edition, allowed viewers to observe the evolution of Saint-Exupéry’s work.

Shortly before departing the United States to rejoin his reconnaissance squadron in North Africa in its struggle against Nazi Germany, Saint-Exupéry appeared unexpectedly in military uniform at the door of his intimate friend, Silvia Hamilton. He presented his working manuscript and its preliminary drawings in a «rumpled paper bag», placed onto her home’s entryway table, offering, «I’d like to give you something splendid, but this is all I have».^{[63][72][80][131][132]} Several of the manuscript pages bore accidental coffee stains and cigarette scorch marks.^[48] The Morgan later acquired the 30,000-word manuscript from Hamilton in 1968, with its pages becoming the centrepieces of its exhibitions on Saint-Exupéry’s work. The 2014 exhibition also borrowed artifacts and the author’s personal letters from the Saint-Exupéry-d’Gay Estate,^{[Note 13]} as well as materials from other private collections, libraries and museums in the United States and France.^[133] Running concurrent with its 2014 exhibition, the Morgan held a series of lectures, concerts and film showings, including talks by Saint-Exupéry biographer Stacy Schiff, writer Adam Gopnik, and author Peter Sís on his new work The Pilot and The Little Prince: The Life of Antoine de Saint-Exupéry,^[132][134]

Additional exhibits included photos of Saint-Exupéry by Life photojournalist John Phillips, other photos of the author’s New York area homes,^[62] an Orson Welles screenplay of the novella the filmmaker attempted to produce as a movie in collaboration with Walt Disney,^{[44][63][Note 14]} as well as one of the few signed copies extant of The Little Prince, gifted to Hamilton’s 12-year-old son.^{[Note 15]}

Permanent exhibits[edit]

• In Le Bourget, Paris, France, the Air and Space Museum of France established a special exhibit honoring Saint-Exupéry, and which displays many of his literary creations. Among them are various early editions of The Little Prince. Remnants of the Free French Air Force P-38 Lightning in which he disappeared, and which were recovered from the Mediterranean in 2004, are also on view.
• In Hakone, Japan there is the Museum of The Little Prince featuring outdoor squares and sculptures such as the B-612 Asteroid, the Lamplighter Square, and a sculpture of the Little Prince. The museum grounds additionally feature a Little Prince Park along with the Consuelo Rose Garden; however the main portion of the museum are its indoor exhibits.
• In Gyeonggi-do, South Korea, there is an imitation French village, Petite France, which has adapted the story elements of The Little Prince into its architecture and monuments. There are several sculptures of the story’s characters, and the village also offers overnight housing in some of the French-style homes. Featured are the history of The Little Prince, an art gallery, and a small amphitheatre situated in the middle of the village for musicians and other performances. The enterprise’s director stated that in 2009 the village received a half million visitors.^{[95][135][136]}

Special exhibitions[edit]

• 

  The Little Prince as part of a street art project in Funchal (Madeira)

  In 1996 the Danish sculptor Jens Galschiøt unveiled an artistic arrangement consisting of seven blocks of granite asteroids ‘floating’ in a circle around a 2-metre tall planet Earth. The artistic universe was populated by bronze sculpture figures that the little prince met on his journeys. As in the book, the prince discovers that «the essential is invisible to the eye, and only by the heart can you really see». The work was completed at the start of 1996 and placed in the central square of Fuglebjerg, Denmark,^[137] but was later stolen from an exhibition in Billund in 2011.^[138]

• During 2009 in São Paulo, Brazil, the giant Oca Art Exhibition Centre presented The Little Prince as part of The Year of France and The Little Prince. The displays covered over 10,000 square metres on four floors, examining Saint-Exupéry, The Little Prince and their philosophies, as visitors passed through theme areas of the desert, different worlds, stars and the cosmos. The ground floor of the exhibit area was laid out as a huge map of the routes flown by the author and Aeropostale in South America and around the world. Also included was a full-scale replica of his Caudron Simoun, crashed in a simulated Sahara Desert.^{[139][140][141]}
• In 2012 the Catalan architect Jan Baca unveiled a sculpture in Terrassa, Catalonia showing the Little Prince along with the sentence, «It is only with the heart that one can see rightly; what is essential is invisible to the eye».^[142]
• In February 2022, nearly eight decades after it was written, «The Little Prince» has arrived in Paris. The exhibit began on February 17 and will end on June 26. It contains 600 items, including photographs, poems, and newspaper clippings relating to «The Little Prince.»^[143]

Places[edit]

Playground[edit]

• One of the «story playgrounds» – a series of playgrounds themed after famous children’s stories in Holon, Israel – is themed after The Little Prince. It features sculptures and play structures depicting scenes and characters from the book.

Schools[edit]

• L’école Le Petit Prince is the public elementary school in the small community of Genech in northern France, dedicated in 1994 upon the merger of two former schools. With nine classrooms and a library, its building overlooks the village’s Place Terre des Hommes,^[144] a square also named in tribute to Saint-Exupéry’s 1939 philosophical memoir, Terre des hommes.
• A K–6 elementary school on Avro Road in Maple, Ontario, Canada, was also opened in 1994 as L’école élémentaire catholique Le Petit Prince. Its enrollment expanded from 30 students in its first year to some 325 children by 2014. One of Saint-Exupéry’s colourful paintings of the prince is found on its website’s welcome page.^[145]

Avenue[edit]

• In southern Brazil, in the city of Florianópolis, there is the Avenida Pequeno Príncipe (Little Prince Avenue in Portuguese), whose name is a tribute to Saint-Exupéry, who passed through the city during his aviator career, an event that became part of the local culture.^[146]

Insignia and awards[edit]

• Prior to its decommissioning in 2010, the GR I/33 [fr] (later renamed as the 1/33 Belfort Squadron), one of the French Air Force squadrons Saint-Exupéry flew with, adopted the image of the Little Prince as part of the squadron and tail insignia of its Dassault Mirage fighter jets.^[147] Some of the fastest jets in the world were flown with The Prince gazing over their pilots’ shoulders.
• The Little Prince Literary Award for Persian fiction by writers under the age of 15, commemorating the title of Saint-Exupéry’s famous work, was created in Iran by the Cheragh-e Motale’eh Literary Foundation. In 2012, some 250 works by young authors were submitted for first stage review according to the society’s secretary Maryam Sistani, with the selection of the best three writers from 30 finalists being conducted in Tehran that September.^[148][149]
• Several other Little Prince Awards have also been established in Europe, meant to promote achievement and excellence in a variety of fields such as in assistance to autistic children, child literacy, children’s literature (by adults), Puppetry theatre and theatre arts.^{[150][151][152]}

Numismatics and philatelic[edit]

• Before France adopted the euro as its currency, Saint-Exupéry and drawings from The Little Prince were on the 50-franc banknote; the artwork was by Swiss designer Roger Pfund.^[75][153] Among the anti-counterfeiting measures on the banknote was micro-printed text from Le Petit Prince, visible with a strong magnifying glass.^[154] Additionally, a 100-franc commemorative coin was also released in 2000, with Saint-Exupéry’s image on its obverse, and that of the Little Prince on its reverse.^[155]
• In commemoration of the 50th anniversary of the writer’s untimely death, Israel issued a stamp honoring «Saint-Ex» and The Little Prince in 1994.^[156] Philatelic tributes have been printed in at least 24 other countries as of 2011.^[157]

Astronomy[edit]

• The B612 Foundation is a private foundation created to track Near-Earth objects that might pose a threat to Earth, and is dedicated to protecting the planet from asteroid strikes, similar to the Tunguska event of 1908. The private foundation was founded by a group of U.S. scientists and astronauts, including Clark Chapman, Piet Hut, Rusty Schweickart and Ed Lu in October 2002. The non-profit organization is named in honour of the prince’s home asteroid.^[158]
• An asteroid discovered in 1975, 2578 Saint-Exupéry, was also named after the author of The Little Prince.^[159]
• Another asteroid discovered in 1993 was named 46610 Bésixdouze, which is French for «B six twelve». The asteroid’s number, 46610, becomes B612 in hexadecimal notation. B-612 was the name of the prince’s home asteroid.
• In 2003 a small asteroid moon, Petit-Prince, discovered earlier in 1998, was named in part after The Little Prince.^[160]

The Little Prince Day[edit]

Since 2020, June 29 is International Little Prince Day. This date was chosen to commemorate the birth of Antoine de Saint-Exupéry, which occurred on June 29, 1900. The Antoine de Saint-Exupéry Foundation started the initiative striving to promote the humanist values ​​carried by the book published in 1943. Mark Osborne was one of the first personalities to participate in the Little Prince Day 2020.^[161]

See also[edit]

• List of The Little Prince adaptations, a listing of The Little Prince story adapted into various media.
• The Little Prince (1974 film), a 1974 musical film directed by Stanley Donen
• The Little Prince (play), a theatrical adaptation
• The Little Prince (opera), an opera in two acts by Rachel Portman to an English libretto by Nicholas Wright
• The Adventures of The Little Prince (TV series), an anime series
• The Little Prince and the Aviator, a 1981 musical theatre adaptation
• Eloise at the Plaza, a 2003 TV film in which many references to The Little Prince can be identified
• The Little Prince (TV series), a 2010 TV series
• The Little Prince (2015 film), a 2015 animated film directed by Mark Osborne
• Le Monde‘s 100 Books of the Century
• Invisible Essence: The Little Prince, a 2018 documentary film about the book

Notes[edit]

References[edit]

Translations[edit]

• de Saint-Exupéry, Antoine (2006). The Little Prince: And Letter to a Hostage. Translated by Cuffe, T. V. F.. Penguin. ISBN 978-0-14-118562-0. OCLC 1023214985.
• ——— (6 September 2018). The Little Prince. Translated by Morpurgo, Michael. London: Vintage Children’s Classics. ISBN 9781784874179.
• ——— (30 May 2019). The Little Prince. Translated by Norminton, Gregory. Alma Classics. ISBN 978-1-84749-824-3.
• ——— (15 January 2018). The Little Prince. Translated by Testot-Ferry, Irene. Ware, Hertfordshire: Wordsworth. ISBN 978-1-84022-760-4. OCLC 1105536767.
• ——— (1943). The Little Prince. Translated by Woods, Katherine (1st ed.). New York: Reynal & Hitchcock. ISBN 9780152023980. OCLC 898880592. Retrieved 28 July 2020.

Sources[edit]

• Beaumont, Peter (1 August 2010). «Antoine de Saint-Exupéry’s Little Prince Poised for a Multimedia Return to Earth: The Boy Who Lived on an Asteroid Whose Tale Was Told in a Classic French Novella Is Being Revived on TV, Film And In Print». The Observer. Retrieved 15 October 2011.
• Brown, Hannibal (2004). «The Country Where the Stones Fly«. Visions of a Little Prince. Archived from the original (documentary research) on 29 March 2007. Retrieved 16 September 2011.
• Dunning, Jennifer (12 May 1989). «In the Footsteps of Saint-Exupery». The New York Times. Retrieved 14 September 2010.
• Heuré, Gilles (2006). L’insoumis: Léon Werth, 1878–1955. Paris: Éditions Viviane Hamy. ISBN 978-2878582192.
• Saint-Exupéry, Consuelo de (2003). The Tale of the Rose: The Love Story Behind The Little Prince. Translated by Allen, Esther. New York City: Random House. ISBN 978-0-8129-6717-3.
• Schiff, Stacy (1994). Saint-Exupéry: A Biography. Knopf. ISBN 978-0-679-40310-4.
• Schiff, Stacy (1996). Saint-Exupéry: A Biography. Vintage Canada. ISBN 978-0-679-30822-5.
• Schiff, Stacy (2006). Saint-Exupéry: A Biography. Henry Holt. ISBN 978-0-805-07913-5.
• Severson, Marilyn S. (2004). Masterpieces of French Literature: Greenwood Introduces Literary Masterpieces. Greenwood Publishing Group. ISBN 978-0-313-31484-1.
• Webster, Paul (1993). Antoine de Saint-Exupéry: The Life and Death of The Little Prince. London: Pan Macmillan. ISBN 978-0-333-61702-1.

Further reading[edit]

• Dunn, Bruce. The Yellow Umbrella: A City Fable. Mushroom Press, 2009, ISBN 978-0615295404 (English)
• Galembert, Laurent de. La grandeur du Petit Prince (thesis), Éditions Le Manuscrit, 26 November 2002, ISBN 2-7481-1916-9 (French)

External links[edit]

• Le Petit Prince at Project Gutenberg Australia
• LePetitPrince.com (in French) Site officiel du Petit Prince; and TheLittlePrince.com Archived 26 December 2021 at the Wayback Machine Official site of The Little Prince
• NYC-ARTS Profile: The Little Prince, PBS interview on the 2014 Morgan Exhibition (video, 12:39)
• The Little Prince: A New York Story Exhibition, NBC news report on the 2014 Little Prince exhibition at the Morgan Library & Museum (video, 3:10)
• Study Guide at SparkNotes
• www.petit-prince-collection.com Website dedicated to the largest collection of Little Prince books in the world. This impressive collection (nearly five thousand different editions of the full text in over 420 different languages and dialects) belongs to the Jean-Marc Probst Foundation for the Little Prince in Lausanne.
• The Little Prince excerpts and collection in 400 languages and dialects and in English
• List of different editions
• The Museum of The Little Prince in Hakone ; and 箱根の星の王子さまのミュージアム (in Japanese)
• A bibliography of biographical works on Antoine de Saint-Exupéry
• Il Piccolo Principe e Antoine De Saint-Exupéry (in Italian)
• Le Petit Prince series in Indic Languages
• Enthusiast website: The Little Prince Quotations
• The Little Prince Pictures (in Chinese)
• The Little Prince (in Arabic)
• laetaprinco.org Website dedicated to reading Little Prince online in popular languages.

This article is about the novella. For other uses, including films made from the book, see Little Prince.

The Little Prince

Author	Antoine de Saint-Exupéry
Original title	Le Petit Prince
Translator	(English editions) Katherine Woods[1] Bonnie Greer[2] T.V.F. Cuffe[3] Michael Morpurgo[4] Irene Testot-Ferry[5] Alan Wakeman Janet Hill[6] David Wilkinson Gregory Norminton[7]
Illustrator	Antoine de Saint-Exupéry
Cover artist	Antoine de Saint-Exupéry
Country	France
Language	French
Publisher	Reynal & Hitchcock (U.S.) Gallimard (France)[8]
Publication date	April 1943 (U.S.: English & French) 1945 (France: French)[8][Note 1]
Awards	Le Monde’s 100 Books of the Century
Preceded by	Pilote de guerre (1942)
Followed by	Lettre à un otage [fr] (1944)

The Little Prince (French: Le Petit Prince, pronounced [lə p(ə)ti pʁɛ̃s]) is a novella by French aristocrat, writer, and military pilot Antoine de Saint-Exupéry. It was first published in English and French in the United States by Reynal & Hitchcock in April 1943 and was published posthumously in France following liberation; Saint-Exupéry’s works had been banned by the Vichy Regime. The story follows a young prince who visits various planets in space, including Earth, and addresses themes of loneliness, friendship, love, and loss. Despite its style as a children’s book, The Little Prince makes observations about life, adults, and human nature.^[9]

The Little Prince became Saint-Exupéry’s most successful work, selling an estimated 140 million copies worldwide, which makes it one of the best-selling in history.^{[10][11][12][Note 2][14]} The book has been translated into over 505 different languages and dialects worldwide, being the second most translated work ever published, trailing only the Bible.^[15][16][17] The Little Prince has been adapted to numerous art forms and media, including audio recordings, radio plays, live stage, film, television, ballet, and opera.^[16][18]

Plot[edit]

The narrator begins with a discussion on the nature of grown-ups and their inability to perceive «important things». As a test to determine if a grown-up is as enlightened as a child, he shows them a picture depicting a boa constrictor which has eaten an elephant. The grown-ups always reply that the picture depicts a hat, and so he knows to only talk of «reasonable» things to them, rather than the fanciful.

The narrator becomes an aircraft pilot, and one day, his plane crashes in the Sahara desert, far from civilization. The narrator has an eight-day supply of water and must fix his aeroplane. Here, he is greeted unexpectedly by a young boy nicknamed «the little prince.» The prince has golden hair, a loveable laugh, and will repeat questions until they are answered.

The prince asks the narrator to draw a sheep. The narrator first shows him the picture of the elephant inside the snake, which, to the narrator’s surprise, the prince interprets correctly. After three failed attempts at drawing a sheep, the frustrated narrator draws a simple crate, claiming the sheep is inside. The prince exclaims that this was exactly the drawing he wanted.

Over the course of eight days in the desert, while the narrator attempts to repair his plane, the prince recounts his life story. He begins describing his tiny home planet: in effect, a house-sized asteroid known as «B 612» on Earth. The asteroid’s most prominent features are three minuscule volcanoes (two active, and one dormant or extinct) and a variety of plants.

The prince describes his earlier days cleaning the volcanoes and weeding unwanted seeds and sprigs that infest his planet’s soil; in particular, pulling out baobab trees that are constantly on the verge of overrunning the surface. If the baobabs are not rooted out the moment they are recognised, its roots can have a catastrophic effect on the tiny planet. Therefore, the prince wants a sheep to eat the undesirable plants, but worries it will also eat plants with thorns.

The prince tells of his love for a vain and silly rose that began growing on the asteroid’s surface some time ago. The rose is given to pretension, exaggerating ailments to gain attention and have the prince care for her. The prince says he nourished the rose and tended to her, making a screen and glass globe to protect her from the cold and wind, watering her, and keeping the caterpillars off.

Although the prince fell in love with the rose, he also began to feel that she was taking advantage of him, and he resolved to leave the planet to explore the rest of the universe. Upon their goodbyes, the rose apologises for failing to show that she loved him. She wishes him well and turns down his desire to leave her in the glass globe, saying she will protect herself. The prince laments that he did not understand how to love his rose while he was with her and should have listened to her kind actions, rather than her vain words.

The prince has since visited six other planets, each of which was inhabited by a single, irrational, narrow-minded adult, each meant to critique an element of society. They include:

• A king with no subjects, who only issues orders that can’t be followed, such as commanding the sun to set at sunset.
• A conceited man who only wants the praise which comes from admiration and being the most-admirable person on his otherwise uninhabited planet.
• A drunkard who drinks to forget the shame of drinking.
• A businessman who is blind to the beauty of the stars and instead endlessly counts and catalogues them in order to «own» them all (critiquing materialism).
• A lamplighter on a planet so small, a full day lasts a minute. He wastes his life blindly following orders to extinguish and relight the lamp-post every 30 seconds to correspond with his planet’s day and night.
• An elderly geographer who has never been anywhere, or seen any of the things he records, providing a caricature of specialisation in the contemporary world.

It is the geographer who tells the prince that his rose is an ephemeral being, which is not recorded, and recommends that the prince next visit the planet Earth. The visit to Earth begins with a deeply pessimistic appraisal of humanity. The six absurd people the prince encountered earlier comprise, according to the narrator, just about the entire adult world. On earth there were:

111 kings … 7,000 geographers, 900,000 businessmen, 7,500,000 tipplers, 311,000,000 conceited men; that is to say, about 2,000,000,000 grown-ups.

Since the prince landed in a desert, he believed that Earth was uninhabited. He then met a yellow snake that claimed to have the power to return him to his home, if he ever wished to return. The prince next met a desert flower, who told him that she had only seen a handful of men in this part of the world and that they had no roots, letting the wind blow them around and living hard lives. After climbing the highest mountain he had ever seen, the prince hoped to see the whole of Earth, thus finding the people; however, he saw only the enormous, desolate landscape. When the prince called out, his echo answered him, which he interpreted as the voice of a boring person who only repeats what another says.

The prince encountered a whole row of rosebushes, becoming downcast at having once thought that his own rose was unique and thinking his rose had lied about being unique. He began to feel that he was not a great prince at all, as his planet contained only three tiny volcanoes and a flower that he now thought of as common. He laid down on the grass and wept, until a fox came along.

The fox desired to be tamed and taught the prince how to tame him. By being tamed, something goes from being ordinary and just like all the others to being special and unique. There are drawbacks since the connection can lead to sadness and longing when apart.

From the fox, the prince learns that his rose was indeed unique and special because she was the object of the prince’s love and time; he had «tamed» her, and now she was more precious than all of the roses he had seen in the garden. Upon their sad departing, the fox imparts a secret: important things can only be seen with the heart, not the eyes.

The prince finally met two people from Earth:

• A railway switchman who told him how passengers constantly rushed from one place to another aboard trains, never satisfied with where they were and not knowing what they were after; only the children among them ever bothered to look out the windows.
• A merchant who talked to the prince about his product, a pill that eliminated the need to drink for a week, saving people 53 minutes.

Back in the present moment, it is the eighth day after the narrator’s plane crash and the narrator and the prince are dying of thirst. The prince has become visibly morose and saddened over his recollections and longs to return home and see his flower.

The prince finds a well, saving them. The narrator later finds the prince talking to the snake, discussing his return home and his desire to see his rose again, who, he worries, has been left to fend for herself. The prince bids an emotional farewell to the narrator and states that if it looks as though he has died, it is only because his body was too heavy to take with him to his planet. The prince warns the narrator not to watch him leave, as it will upset him. The narrator, realising what will happen, refuses to leave the prince’s side. The prince consoles the narrator by saying that he only need look at the stars to think of the prince’s loveable laughter, and that it will seem as if all the stars are laughing. The prince then walks away from the narrator and allows the snake to bite him, soundlessly falling down.

The next morning, the narrator is unable to find the prince’s body. He finally manages to repair his aeroplane and leave the desert. It is left up to the reader to determine if the prince returned home or died. The story ends with a drawing of the landscape where the prince and the narrator met and where the snake took the prince’s corporeal life. The narrator requests to be immediately contacted by anyone in that area encountering a small person with golden curls who refuses to answer any questions.

Tone and writing style[edit]

The story of The Little Prince is recalled in a sombre, measured tone by the pilot-narrator, in memory of his small friend, «a memorial to the prince—not just to the prince, but also to the time the prince and the narrator had together.»^[19] The Little Prince was created when Saint-Exupéry was «an ex-patriate and distraught about what was going on in his country and in the world.»^[14] According to one analysis, «the story of the Little Prince features a lot of fantastical, unrealistic elements…. You can’t ride a flock of birds to another planet… The fantasy of the Little Prince works because the logic of the story is based on the imagination of children, rather than the strict realism of adults.»^[20]

An exquisite literary perfectionist, akin to the 19th century French poet Stéphane Mallarmé,^[21] Saint-Exupéry produced draft pages «covered with fine lines of handwriting, much of it painstakingly crossed out, with one word left standing where there were a hundred words, one sentence substitut[ing] for a page…»^[22] He worked «long hours with great concentration.» According to the author himself, it was extremely difficult to start his creative writing processes.^[23] Biographer Paul Webster wrote of the aviator-author’s style: «Behind Saint-Exupéry’s quest for perfection was a laborious process of editing and rewriting which reduced original drafts by as much as two-thirds.»^[24] The French author frequently wrote at night, usually starting at about 11 p.m. accompanied by a tray of strong black coffee. In 1942 Saint-Exupéry related to his American English teacher, Adèle Breaux, that at such a time of night he felt «free» and able to concentrate, «writing for hours without feeling tired or sleepy», until he instantaneously dozed off.^[22] He would wake up later, in daylight, still at his desk, with his head on his arms. Saint-Exupéry stated it was the only way he could work, as once he started a writing project it became an obsession.^[25]

While Saint-Exupéry was a native speaker of French, he was never able to achieve anything more than haltingly poor English. Adèle Breaux, his young Northport English tutor to whom he later dedicated a writing («For Miss Adèle Breaux, who so gently guided me in the mysteries of the English language»), related her experiences with her famous student as Saint-Exupéry in America, 1942–1943: A Memoir, published in 1971.^[26]

«Saint-Exupéry’s prodigious writings and studies of literature sometimes gripped him, and on occasion he continued his readings of literary works until moments before take-off on solitary military reconnaissance flights, as he was adept at both reading and writing while flying. Taking off with an open book balanced on his leg, his ground crew would fear his mission would quickly end after contacting something ‘very hard’. On one flight, to the chagrin of colleagues awaiting his arrival, he circled the Tunis airport for an hour so that he could finish reading a novel. Saint-Exupéry frequently flew with a lined carnet (notebook) during his long, solo flights, and some of his philosophical writings were created during such periods when he could reflect on the world below him, becoming ‘enmeshed in a search for ideals which he translated into fable and parable’.»^[27][28]

Inspirations[edit]

Events and characters[edit]

In The Little Prince, its narrator, the pilot, talks of being stranded in the desert beside his crashed aircraft. The account clearly drew on Saint-Exupéry’s own experience in the Sahara, an ordeal described in detail in his 1939 memoir Wind, Sand and Stars (original French: Terre des hommes).^[9]

On 30 December 1935, at 02:45 am, after 19 hours and 44 minutes in the air, Saint-Exupéry, along with his copilot-navigator André Prévot, crashed in the Sahara desert.^[29] They were attempting to break the speed record for a Paris-to-Saigon flight in a then-popular type of air race called a raid, that had a prize of 150,000 francs.^[30] Their plane was a Caudron C-630 Simoun,^{[Note 3]} and the crash site is thought to have been near to the Wadi Natrun valley, close to the Nile Delta.^[31]

Both miraculously survived the crash, only to face rapid dehydration in the intense desert heat.^[32] Their maps were primitive and ambiguous. Lost among the sand dunes with a few grapes, a thermos of coffee, a single orange, and some wine, the pair had only one day’s worth of liquid. They both began to see mirages, which were quickly followed by more vivid hallucinations. By the second and third days, they were so dehydrated that they stopped sweating altogether. Finally, on the fourth day, a Bedouin on a camel discovered them and administered a native rehydration treatment, which saved Saint-Exupéry’s and Prévot’s lives.^[30]

In the novella, the fox, believed to be modeled after the author’s intimate New York City friend, Silvia Hamilton Reinhardt, tells the prince that his rose is unique and special, as she is the one he loves.^[33] The novella’s iconic phrase, «One sees clearly only with the heart» is believed to have been suggested by Reinhardt.

The fearsome, grasping baobab trees, researchers have contended, were meant to represent Nazism attempting to destroy the planet.^[33] The little prince’s reassurance to the pilot that the prince’s body is only an empty shell resembles the last words of Antoine’s dying younger brother François, who told the author, from his deathbed: «Don’t worry. I’m all right. I can’t help it. It’s my body».^[34]

Rose[edit]

Many researchers believe that the prince’s kindhearted, but petulant and vain, Rose was inspired by Saint-Exupéry’s Salvadoran wife Consuelo de Saint-Exupéry,^[33][35] with the small home planet being inspired by Guatemala where he crashed, broke multiple bones,^[36] and stayed to recover, surrounded with the view of 3 volcanoes.^[37] Despite a tumultuous marriage, Saint-Exupéry kept Consuelo close to his heart and portrayed her as the prince’s rose, whom he tenderly protects with a wind screen and places under a glass dome on his tiny planet. Saint-Exupéry’s infidelity and the doubts of his marriage are symbolized by the vast field of roses the prince encounters during his visit to Earth.^[9]

This interpretation was described by biographer Paul Webster who stated she was «the muse to whom Saint-Exupéry poured out his soul in copious letters … Consuelo was the rose in The Little Prince. «I should have judged her by her acts and not by her words», says the prince. «She wrapped herself around me and enlightened me. I should never have fled. I should have guessed at the tenderness behind her poor ruses.»^[24]

Prince[edit]

Saint-Exupéry probably has drawn inspiration for the prince’s character and appearance from his own self as a youth, as during his early years friends and family called him le Roi-Soleil («the Sun King») because of his golden curly hair. The author had also met a precocious eight-year-old with curly blond hair while he was residing with a family in Quebec City in 1942, Thomas De Koninck, the son of philosopher Charles De Koninck.^[38][39][40] Another possible inspiration for the little prince has been suggested as Land Morrow Lindbergh, the young, golden-haired son of fellow aviator Charles Lindbergh and his wife, Anne Morrow Lindbergh, whom he met during an overnight stay at their Long Island home in 1939.^{[41][42][Note 4]}

Some have seen the prince as a Christ figure, as the child is sin-free and «believes in a life after death», subsequently returning to his personal heaven.^[43] When Life photojournalist John Phillips questioned the author-aviator on his inspiration for the child character, Saint-Exupéry told him that one day he looked down on what he thought was a blank sheet and saw a small childlike figure: «I asked him who he was», he replied. «I’m the Little Prince» was the reply.^[44]

One of Saint-Exupéry’s earliest literary references to a small prince is to be found in his second news dispatch from Moscow, dated 14 May 1935. In his writings as a special correspondent for Paris-Soir, the author described traveling from France to the Soviet Union by train. Late at night, during the trip, he ventured from his first-class accommodation into the third-class carriages, where he came upon large groups of Polish families huddled together, returning to their homeland. His commentary not only described a diminutive prince but also touched on several other themes Saint-Exupéry incorporated into various philosophical writings:^[45]

I sat down [facing a sleeping] couple. Between the man and the woman a child had hollowed himself out a place and fallen asleep. He turned in his slumber, and in the dim lamplight I saw his face. What an adorable face! A golden fruit had been born of these two peasants….. This is a musician’s face, I told myself. This is the child Mozart. This is a life full of beautiful promise. Little princes in legends are not different from this. Protected, sheltered, cultivated, what could not this child become? When by mutation a new rose is born in a garden, all gardeners rejoice. They isolate the rose, tend it, foster it. But there is no gardener for men. This little Mozart will be shaped like the rest by the common stamping machine…. This little Mozart is condemned.

— A Sense of Life: En Route to the U.S.S.R.

Background[edit]

Upon the outbreak of the Second World War, a laureate of several of France’s highest literary awards and a successful pioneering aviator prior to the war, Saint-Exupéry initially flew with a reconnaissance squadron as a reserve military pilot in the Armée de l’Air (French Air Force).^[9] After France’s defeat in 1940 and its armistice with Germany, he and Consuelo fled Occupied France and sojourned in North America, with Saint-Exupéry first arriving by himself at the very end of December 1940. His intention for the visit was to convince the United States to quickly enter the war against Nazi Germany and the Axis forces, and he soon became one of the expatriate voices of the French Resistance. In the midst of personal upheavals and failing health, he produced almost half of the writings for which he would be remembered, including a tender tale of loneliness, friendship, love and loss, in the form of a young prince visiting Earth.^[46]

An earlier memoir by the author recounted his aviation experiences in the Sahara, and he is thought to have drawn on the same experiences as plot elements in The Little Prince.

He wrote and illustrated the manuscript during the summer and fall of 1942. Although greeted warmly by French-speaking Americans and by fellow expatriates who had preceded him in New York, his 27-month stay would be marred by health problems and racked with periods of severe stress, martial and marital strife. These included partisan attacks on the author’s neutral stance towards supporters of both ardent French Gaullist and Vichy France.^[47] Saint-Exupéry’s American translator (the author spoke poor English) wrote: «He was restless and unhappy in exile, seeing no way to fight again for his country and refusing to take part in the political quarrels that set Frenchman against Frenchman.»^[22] However, the period was to be both a «dark but productive time» during which he created three important works.^[48]

Between January 1941 and April 1943, the Saint-Exupérys lived in two penthouse apartments on Central Park South,^[49] then the Bevin House mansion in Asharoken, New York, and still later at a rented house on Beekman Place in New York City.^[50][51]

The couple also stayed in Quebec for five weeks during the late spring of 1942, where they met a precocious eight-year-old boy with blond curly hair, Thomas, the son of philosopher Charles De Koninck, with whom the Saint-Exupérys resided.^{[52][53][54][55]} During an earlier visit to Long Island in August 1939, Saint-Exupéry had also met Land Morrow Lindbergh, the young, golden-haired son of the pioneering American aviator Charles Lindbergh and his wife, Anne Morrow Lindbergh.^[41][42]

After returning to the US from his Quebec speaking tour, Saint-Exupéry was pressed to work on a children’s book by Elizabeth Reynal, one of the wives of his US publisher, Reynal & Hitchcock. The French wife of Eugene Reynal had closely observed Saint-Exupéry for several months, and noting his ill health and high stress levels, she suggested to him that working on a children’s story would help.^{[56][Note 5]} The author wrote and illustrated The Little Prince at various locations in New York City but principally in the Long Island north-shore community of Asharoken in mid-to-late 1942, with the manuscript being completed in October.^[51][52][52]

Although the book was started in his Central Park South penthouse, Saint-Exupéry soon found New York City’s noise and sweltering summer heat too uncomfortable to work in and so Consuelo was dispatched to find improved accommodations. After spending some time at an unsuitable clapboard country house in Westport, Connecticut,^[57] they found Bevin House, a 22-room mansion in Asharoken that overlooked Long Island Sound. The author-aviator initially complained, «I wanted a hut, and it’s the Palace of Versailles.»^[46] As the weeks wore on, the author became invested in his project and the home would become «a haven for writing, the best place I have ever had anywhere in my life.»^[58] He devoted himself to the book on mostly midnight shifts,^[22] usually starting at about 11 pm, fueled by helpings of scrambled eggs on English muffins, gin and tonics, Coca-Colas, cigarettes and numerous visits by friends and expatriates who dropped in to see their famous countryman. One of the visitors was his wife’s Swiss writer paramour Denis de Rougemont, who also modeled for a painting of the Little Prince lying on his stomach, feet and arms extended up in the air.^[46][51] De Rougemont would later help Consuelo write her autobiography, The Tale of the Rose, as well as write his own biography of Saint-Exupéry.

While the author’s personal life was frequently chaotic, his creative process while writing was disciplined. Christine Nelson, curator of literary and historical manuscripts at the Morgan Library and Museum which had obtained Saint-Exupéry’s original manuscript in 1968, stated: «On the one hand, he had a clear vision for the shape, tone, and message of the story. On the other hand, he was ruthless about chopping out entire passages that just weren’t quite right», eventually distilling the 30,000 word manuscript, accompanied by small illustrations and sketches, to approximately half its original length.^[59] The story, the curator added, was created when he was «an ex-patriate and distraught about what was going on in his country and in the world.»^[14]

The large white Second French Empire-style mansion, hidden behind tall trees, afforded the writer a multitude of work environments, but he usually wrote at a large dining table.^[22] It also allowed him to alternately work on his writings and then on his sketches and watercolours for hours at a time, moving his armchair and paint easel from the library towards the parlor one room at a time in search of sunlight. His meditative view of sunsets at the Bevin House were incorporated in the book, where the prince visits a small planet with 43 daily sunsets, a planet where all that is needed to watch a sunset «is move your chair a few steps.»^{[46][51][Note 6]}

Manuscript[edit]

The original 140-page autograph manuscript of The Little Prince, along with various drafts and trial drawings, were acquired from the author’s close friend Silvia Hamilton in 1968 by curator Herbert Cahoon of the Pierpont Morgan Library (now The Morgan Library & Museum) in Manhattan, New York City.^[11][60][61] It is the only known surviving handwritten draft of the complete work.^[62] The manuscript’s pages include large amounts of the author’s prose that was struck-through and therefore not published as part of the first edition. In addition to the manuscript, several watercolour illustrations by the author are also held by the museum. They were not part of the first edition. The institution has marked both the 50th and 70th anniversaries of the novella’s publication, along with the centenary celebration of the author’s birth, with major exhibitions of Antoine de Saint-Exupéry’s literary works.^[33][63] Physically, the manuscript’s onion skin media has become brittle and subject to damage. Saint-Exupéry’s handwriting is described as being doctor-like, verging on indecipherable.^[64]

The story’s keynote aphorism, On ne voit bien qu’avec le cœur. L’essentiel est invisible pour les yeux («One sees clearly only with the heart. What is essential is invisible to the eye») was reworded and rewritten some 15 times before achieving its final phrasing. Saint-Exupéry also used a Dictaphone recorder to produce oral drafts for his typist.^[22][60] His initial 30,000-word working manuscript was distilled to less than half its original size through laborious editing sessions. Multiple versions of its many pages were created and its prose then polished over several drafts, with the author occasionally telephoning friends at 2:00 a.m. to solicit opinions on his newly written passages.^[22]

Many pages and illustrations were cut from the finished work as he sought to maintain a sense of ambiguity to the story’s theme and messages. Included among the deletions in its 17th chapter were references to locales in New York, such as the Rockefeller Center and Long Island. Other deleted pages described the prince’s vegetarian diet and the garden on his home asteroid that included beans, radishes, potatoes and tomatoes, but which lacked fruit trees that might have overwhelmed the prince’s planetoid. Deleted chapters discussed visits to other asteroids occupied by a retailer brimming with marketing phrases, and an inventor whose creation could produce any object desired at a touch of its controls. Likely the result of the ongoing war in Europe weighing on Saint-Exupéry’s shoulders, the author produced a sombre three-page epilogue lamenting «On one star someone has lost a friend, on another someone is ill, on another someone is at war…», with the story’s pilot-narrator noting of The Prince: «he sees all that. . . . For him, the night is hopeless. And for me, his friend, the night is also hopeless.» The draft epilogue was also omitted from the novella’s printing.^[60]

Further information: Morgan exhibitions

In April 2012 a Parisian auction house announced the discovery of two previously unknown draft manuscript pages that included new text.^[10][65] In the newly discovered material the Prince meets his first Earthling after his arrival. The person he meets is an «ambassador of the human spirit».^[10][65] The ambassador is too busy to talk, saying he is searching for a missing six letter word: «I am looking for a six-letter word that starts with G that means ‘gargling’ «, he says. Saint-Exupéry’s text does not say what the word is, but experts believe it could be «guerre» (or «war»). The novella thus takes a more politicized tack with an anti-war sentiment, as ‘to gargle’ in French is an informal reference to ‘honour’, which the author may have viewed as a key factor in military confrontations between nations.^[65][66]

Dedication[edit]

Saint-Exupéry met Léon Werth (1878–1955), a writer and art critic, in 1931. Werth soon became Saint-Exupery’s closest friend outside of his Aeropostale associates. Werth was an anarchist, a leftist Bolshevik supporter of Jewish descent, twenty-two years older than Saint-Exupéry.

Saint-Exupéry dedicated two books to him, Lettre à un otage [fr] (Letter to a Hostage) and Le Petit Prince (The Little Prince), and referred to Werth in three more of his works. At the beginning of the Second World War while writing The Little Prince, Saint-Exupéry lived in his downtown New York City apartment, thinking of his native France and his friends. Werth spent the war unobtrusively in Saint-Amour, his village in the Jura, a mountainous region near Switzerland where he was «alone, cold and hungry», a place that had few polite words for French refugees. Werth appears in the preamble to the novella, where Saint-Exupéry dedicates the book to him:^[67]

To Leon Werth

I ask children to forgive me for dedicating this book to a grown-up. I have a serious excuse: this grown-up is the best friend I have in the world. I have another excuse: this grown-up can understand everything, even books for children. I have a third excuse: he lives in France where he is hungry and cold. He needs to be comforted. If all these excuses are not enough then I want to dedicate this book to the child whom this grown-up once was. All grown-ups were children first. (But few of them remember it.) So I correct my dedication:

To Leon Werth,

When he was a little boy

Saint-Exupéry’s aircraft disappeared over the Mediterranean in July 1944. The following month, Werth learned of his friend’s disappearance from a radio broadcast. Without having yet heard of The Little Prince, in November, Werth discovered that Saint-Exupéry had published a fable the previous year in the U.S., which he had illustrated himself, and that it was dedicated to him.^[68] At the end of the Second World War, which Antoine de Saint-Exupéry did not live to see, Werth said: «Peace, without Tonio (Saint-Exupéry) isn’t entirely peace.» Werth did not see the text for which he was so responsible until five months after his friend’s death, when Saint-Exupéry’s French publisher, Gallimard, sent him a special edition. Werth died in Paris in 1955.

Illustrations[edit]

All of the novella’s simple but elegant watercolour illustrations, which were integral to the story, were painted by Saint-Exupéry. He had studied architecture as a young adult but nevertheless could not be considered an artist – which he self-mockingly alluded to in the novella’s introduction. Several of his illustrations were painted on the wrong side of the delicate onion skin paper that he used, his medium of choice.^[51] As with some of his draft manuscripts, he occasionally gave away preliminary sketches to close friends and colleagues; others were even recovered as crumpled balls from the floors in the cockpits he flew.^{[Note 7]} Two or three original Little Prince drawings were reported in the collections of New York artist, sculptor and experimental filmmaker Joseph Cornell.^[69] One rare original Little Prince watercolour would be mysteriously sold at a second-hand book fair in Japan in 1994, and subsequently authenticated in 2007.^[70][71]

An unrepentant lifelong doodler and sketcher, Saint-Exupéry had for many years sketched little people on his napkins, tablecloths, letters to paramours and friends, lined notebooks and other scraps of paper.^[44][46] Early figures took on a multitude of appearances, engaged in a variety of tasks. Some appeared as doll-like figures, baby puffins, angels with wings, and even a figure similar to that in Robert Crumb’s later famous Keep On Truckin’ of 1968. In a 1940 letter to a friend he sketched a character with his own thinning hair, sporting a bow tie, viewed as a boyish alter-ego, and he later gave a similar doodle to Elizabeth Reynal at his New York publisher’s office.^[44] Most often the diminutive figure was expressed as «…a slip of a boy with a turned up nose, lots of hair, long baggy pants that were too short for him and with a long scarf that whipped in the wind. Usually the boy had a puzzled expression… [T]his boy Saint-Exupéry came to think of as «the little prince», and he was usually found standing on top of a tiny planet. Most of the time he was alone, sometimes walking up a path. Sometimes there was a single flower on the planet.»^[57] His characters were frequently seen chasing butterflies; when asked why they did so, Saint-Exupéry, who thought of the figures as his alter-egos, replied that they were actually pursuing a «realistic ideal».^[46] Saint-Exupéry eventually settled on the image of the young, precocious child with curly blond hair, an image which would become the subject of speculations as to its source. One «most striking» illustration depicted the pilot-narrator asleep beside his stranded plane prior to the prince’s arrival. Although images of the narrator were created for the story, none survived Saint-Exupéry’s editing process.^[14]

To mark both the 50th and 70th anniversaries of The Little Prince’s publication, the Morgan Library and Museum mounted major exhibitions of Saint-Exupéry’s draft manuscript, preparatory drawings, and similar materials that it had obtained earlier from a variety of sources. One major source was an intimate friend of his in New York City, Silvia Hamilton (later, Reinhardt), to whom the author gave his working manuscript just prior to returning to Algiers to resume his work as a Free French Air Force pilot.^[33][63][72] Hamilton’s black poodle, Mocha, is believed to have been the model for the Little Prince’s sheep, with a Raggedy Ann type doll helping as a stand-in for the prince.^[62] Additionally, a pet boxer, Hannibal, that Hamilton gave to him as a gift may have been the model for the story’s desert fox and its tiger.^[48] A museum representative stated that the novella’s final drawings were lost.^[33]

Seven unpublished drawings for the book were also displayed at the museum’s exhibit, including fearsome looking baobab trees ready to destroy the prince’s home asteroid, as well as a picture of the story’s narrator, the forlorn pilot, sleeping next to his aircraft. That image was likely omitted to avoid giving the story a ‘literalness’ that would distract its readers, according to one of the Morgan Library’s staff.^[33] According to Christine Nelson, curator of literary and historical manuscripts at the Morgan, «[t]he image evokes Saint-Exupéry’s own experience of awakening in an isolated, mysterious place. You can almost imagine him wandering without much food and water and conjuring up the character of the Little Prince.»^[14] Another reviewer noted that the author «chose the best illustrations… to maintain the ethereal tone he wanted his story to exude. Choosing between ambiguity and literal text and illustrations, Saint-Exupéry chose in every case to obfuscate.»^[73] Not a single drawing of the story’s narrator–pilot survived the author’s editing process; «he was very good at excising what was not essential to his story».^[14]

In 2001 Japanese researcher Yoshitsugu Kunugiyama surmised that the cover illustration Saint-Exupéry painted for Le Petit Prince deliberately depicted a stellar arrangement created to celebrate the author’s own centennial of birth. According to Kunugiyama, the cover art chosen from one of Saint-Exupéry’s watercolour illustrations contained the planets Saturn and Jupiter, plus the star Aldebaran, arranged as an isosceles triangle, a celestial configuration which occurred in the early 1940s, and which he likely knew would next reoccur in the year 2000.^[74] Saint-Exupéry possessed superior mathematical skills and was a master celestial navigator, a vocation he had studied at Salon-de-Provence with the Armée de l’Air (French Air Force).

Post-publication[edit]

Stacy Schiff, one of Saint-Exupéry’s principal biographers, wrote of him and his most famous work, «rarely have an author and a character been so intimately bound together as Antoine de Saint-Exupéry and his Little Prince», and remarking of their dual fates, «the two remain tangled together, twin innocents who fell from the sky».^[75] Another noted that the novella’s mystique was «enhanced by the parallel between author and subject: imperious innocents whose lives consist of equal parts flight and failed love, who fall to earth, are little impressed with what they find here and ultimately disappear without a trace.»^[76]

Only weeks after his novella was first published in April 1943, despite his wife’s pleadings and before Saint-Exupéry had received any of its royalties (he never would), the author-aviator joined the Free French Forces. He would remain immensely proud of The Little Prince, and almost always kept a personal copy with him which he often read to others during the war.^[75]

As part of a 32 ship military convoy he voyaged to North Africa where he rejoined his old squadron to fight with the Allies, resuming his work as a reconnaissance pilot despite the best efforts of his friends, colleagues and fellow airmen who could not prevent him from flying.^{[Note 8]} He had previously escaped death by the barest of margins a number of times, but was then lost in action during a July 1944 spy mission from the moonscapes of Corsica to the continent in preparation for the Allied invasion of occupied France, only three weeks before the Liberation of Paris.^{[46][Note 9]}

Reception[edit]

Many of the book’s initial reviewers were flummoxed by the fable’s multi-layered story line and its morals,^[9] perhaps expecting a significantly more conventional story from one of France’s leading writers. Its publisher had anticipated such reactions to a work that fell neither exclusively into a children’s nor adult’s literature classification. The New York Times reviewer wrote shortly before its publication «What makes a good children’s book? … The Little Prince, which is a fascinating fable for grown-ups [is] of conjectural value for boys and girls of 6, 8 and 10. [It] may very well be a book on the order of Gulliver’s Travels, something that exists on two levels»; «Can you clutter up a narrative with paradox and irony and still hold the interest of 8 and 10-year olds?» Notwithstanding the story’s duality, the review added that major portions of the story would probably still «capture the imagination of any child.»^[79] Addressing whether it was written for children or adults, Reynal & Hitchcock promoted it ambiguously, saying that as far as they were concerned «it’s the new book by Saint-Exupéry», adding to its dustcover «There are few stories which in some way, in some degree, change the world forever for their readers. This is one.»^[60]

Others were not shy in offering their praise. Austin Stevens, also of The New York Times, stated that the story possessed «…large portions of the Saint-Exupéry philosophy and poetic spirit. In a way it’s a sort of credo.»^[57] P.L. Travers, author of the Mary Poppins series of children books, wrote in a New York Herald Tribune review: «The Little Prince will shine upon children with a sidewise gleam. It will strike them in some place that is not the mind and glow there until the time comes for them to comprehend it.»^[60][80]

British journalist Neil Clark, in The American Conservative in 2009, offered an expansive view of Saint-Exupéry’s overall work by commenting that it provides a «…bird’s eye view of humanity [and] contains some of the most profound observations on the human condition ever written», and that the author’s novella «doesn’t merely express his contempt for selfishness and materialism [but] shows how life should be lived.»^[81]

The book enjoyed modest initial success, residing on The New York Times Best Seller list for only two weeks,^[64] as opposed to his earlier 1939 English translation, Wind, Sand and Stars which remained on the same list for nearly five months.^[44] As a cultural icon, the novella regularly draws new readers and reviewers, selling almost two million copies annually and also spawning numerous adaptations. Modern-day references to The Little Prince include one from The New York Times that describes it as «abstract» and «fabulistic».^[63]

Literary translations and printed editions[edit]

As of April 2017,^[82] The Little Prince became the world’s most translated non-religious book (into 300 languages) together with Italian novel The Adventures of Pinocchio.

Katherine Woods (1886–1968)^[83] produced the first English translation of 1943, which was later joined by several other English translations. Her translation contained some errors.^[84][85] Mistranslations aside, one reviewer noted that Wood’s almost «poetic» English translation has long been admired by many Little Prince lovers, who have spanned generations (it stayed in print until 2001), as her work maintains Saint-Exupéry’s story-telling spirit and charm, if not its literal accuracy.^[73] As of 2019 at least seven additional English translations have been published:^[86]

• Irene Testot-Ferry, (ISBN 0-7567-5189-6, 1st ed. 1995)
• T.V.F. Cuffe, (ISBN 0-14-118562-7, 1st ed. 1995)
• Alan Wakeman, (ISBN 1-86205-066-X, 1st ed. 1995)^[87]
• Richard Howard, (ISBN 0-15-204804-9, 1st ed. 2000)^[6]
• Ros and Chloe Schwartz, (ISBN 9781907360015, 1st ed. 2010)^[88]
• David Wilkinson, (bilingual English-French student edition, ISBN 0-9567215-9-1, 1st ed. 2011)
• Michael Morpurgo, (ISBN 978-1784874179, 1st ed. 2018)
• Guillain Méjane, (translated via the PoesIA project, a convolutional neural network, ISBN 9798621081355, 1st ed. 2020)

The Little Prince was also translated by Bonnie Greer for a BBC radio adaptation in 1999.

• Bonnie Greer, BBC Radio 4, broadcast 25 December 1999.^[2]

Each translation approaches the essence of the original with an individual style and focus.^[89][90]

Le Petit Prince is often used as a beginner’s book for French-language students, and several bilingual and trilingual translations have been published. As of 2017, it has been translated into more than 300 languages and dialects, including Sardinian,^[91] the constructed international languages of Esperanto and Klingon, and the Congolese language Alur, as well as being printed in Braille for blind readers. It is also often used as an introduction into endangered varieties with very few speakers like Maya (2001), Aromanian (2006) or Banat Bulgarian (2017). It is one of the few modern books to have been translated into Latin, as Regulus, vel Pueri soli sapiunt^[92][93] in 1961 by Auguste Haury (1910–2002) and as Regulus in 2010 by Alexander Winkler. In 2005, the book was also translated into Toba Qom, an indigenous language of northern Argentina, as So Shiyaxauolec Nta’a. It was the first book translated into that language since the New Testament. It was also translated to a northern Italian dialect, Vogherese. Anthropologist Florence Tola, commenting on the suitability of the work for Toban translation, said there is «nothing strange [when] the Little Prince speaks with a snake or a fox and travels among the stars, it fits perfectly into the Toba mythology».^[94]

Linguists have compared the many translations and even editions of the same translation for style, composition, titles, wordings and genealogy. As an example: as of 2011 there are approximately 47 translated editions of The Little Prince in Korean,^{[Note 10]} and there are also about 50 different translated editions in Chinese (produced in both mainland China and Taiwan). Many of them are titled Prince From a Star, while others carry the book title that is a direct translation of The Little Prince.^[96] By studying the use of word phrasings, nouns, mistranslations and other content in newer editions, linguists can identify the source material for each version: whether it was derived from the original French typescript, or from its first translation into English by Katherine Woods, or from a number of adapted sources.^[73][97]

The first edition to be published in France, Saint-Exupéry’s birthplace, was printed by his regular publisher in that country, Gallimard, only after^[8] the German occupation of France ended.^{[98][Note 11]} Prior to France’s liberation new printings of Saint-Exupéry’s works were made available only by means of secret print runs,^[100][101] such as that of February 1943 when 1,000 copies of an underground version of his best seller Pilote de guerre, describing the German invasion of France, were covertly printed in Lyon.^[102]

Commemorating the novella’s 70th anniversary of publication, in conjunction with the 2014 Morgan Exhibition, Éditions Gallimard released a complete facsimile edition of Saint-Exupéry’s original handwritten manuscript entitled Le Manuscrit du Petit Prince d’Antoine de Saint-Exupéry: Facsimilé et Transcription, edited by Alban Cerisier and Delphine Lacroix. The book in its final form has also been republished in 70th anniversary editions by Houghton Mifflin Harcourt (in English) and by Gallimard (in French).^[62]

A Portuguese translation of the novella in 2007, edited by Eidouro Gráfica e Editora Ltda and presented at the XIII Biannual Book Fair of Rio de Janeiro, Brazil, holds the Guinness World Record for world’s largest book published.^[103] The impressive tome measures 2.01 m (6 ft 7 in) high and 3.08 m (10 ft 1 in) wide when open, containing 128 pages.

It has been translated into minority languages, such as the Irish language, by Éabhloid publishers in 2015.

Spanish editions[edit]

After being translated by Bonifacio del Carril, The Little Prince was first published in Spanish as El principito in September 1951 by the Argentine publisher Emecé Editores.^[104][105] Other Spanish editions have also been created; in 1956 the Mexican publisher Diana released its first edition of the book, El pequeño príncipe, a Spanish translation by José María Francés.^[8] Another edition of the work was produced in Spain in 1964 and, four years later, in 1968, editions were also produced in Colombia and Cuba, with translation by Luis Fernández in 1961. Chile had its first translation in 1981; Peru in February 1985; Venezuela in 1986, and Uruguay in 1990.^{[104][106][107]}
The book is among the few books in the Castilian cant Gacería^[108] (as El pitoche engrullón) or the Madrid slang Cheli^[109] (as El chaval principeras).

Bavarian editions[edit]

The Little Prince has an adaptation for the inhabitants of Bavaria, Austria and South Tyrol, covering for a large variety of the Bavarian language. The book was adapted by Johannes Limmer and published in 2019. It is called Da gloane Prinz and contains the original pictures of Saint-Exupéry.^[110]

Chinese editions[edit]

The Little Prince is one of the most popular and beloved foreign works of literature in China. It is reported that there are more than 70 Chinese translations of the novella.^[111] According to the official website of the Succession Antoine de Saint-Exupéry-d’Agay, the version translated by Li Jihong, which was published in January 2013, sold over two million copies in less than four years.^[112] Cheng Li-chun published a translation in Taiwan in May 2022.^[113]

Extension of copyrights in France[edit]

Due to Saint-Exupéry’s wartime death, his estate received the civil code designation Mort pour la France (English: Died for France), which was applied by the French government in 1948. Amongst the law’s provisions is an increase of 30 years in the duration of copyright;^[114] thus most of Saint-Exupéry’s creative works will not fall out of copyright status in France for an extra 30 years.^[115][76] So the original French text was in copyright almost everywhere in the world until 1 January 2015, remains under copyright in the US until 2039^[116] and will remain in copyright in France until 2032.^[117] EU law on copyright, however, fluctuates country by country, despite years of attempts to harmonize it at 70 years. French law allows for a copyright of 70 years from the author’s death. Saint-Exupery, because of extraordinary service to his nation, is granted an additional 30 years, meaning, in France, Le Petit Prince does not actually fall out of copyright until the end of 2044.^{[contradictory]}

Adaptations and sequels[edit]

The wide appeal of Saint-Exupéry’s novella has led to it being adapted into numerous forms over the decades. Additionally, the title character himself has been adapted in a number of promotional roles, including as a symbol of environmental protection, by the Toshiba Group.^[118] He has also been portrayed as a «virtual ambassador» in a campaign against smoking, employed by the Veolia Energy Services Group,^[118] and his name was used as an episode title in the TV series Lost.

The multi-layered fable, styled as a children’s story with its philosophical elements of irony and paradox directed towards adults, allowed The Little Prince to be transferred into various other art forms and media, including:

• Vinyl record, cassette and CD: as early as 1954 several audio editions in multiple languages were created on vinyl record, cassette tape and much later as a CD, with one English version narrated by Richard Burton.
• Radio broadcasts: radio plays were produced in the United States, with Raymond Burr, in 1956, and most recently in the United Kingdom on BBC in a 1999 dramatization by Bonnie Greer, produced by Pam Fraser Solomon.^[119]
• Film and TV: the story has been created as a movie as early as 1966 in a Soviet-Lithuanian production, with its first English movie version in 1974 produced in the United States featuring Bob Fosse, who choreographed his own dance sequence as «The Snake», and Gene Wilder as «The Fox». In 1987, a Turkish version was adopted into a direct-to-video film by Remzi Aydin Jonturk. Starting in 2010, a three-season-long animated series was made that expanded upon the book. In 2015, a major new 3D film, combining computer animation and stop motion animation, was released as The Little Prince in English and Le Petit Prince in French.^[120][121] In 2023, a 2D-animated series will be released.^[122]
• Stage: The Little Prince’s popular appeal has lent itself to widespread dramatic adaptations in live stage productions at both the professional and amateur levels. It has become a staple of numerous stage companies, with dozens of productions created.
• Graphic novel: a new printed version of the story in comic book form, by Joann Sfar in 2008, drew widespread notice.
• Pop-Up Book: a new printed edition, using the original text (as translated by Richard Howard in 2000) and St. Exupery’s original drawings as the basis for elaborate pop-up illustrations, was published by Houghton Mifflin Harcourt (ISBN 978-0-547-26069-3, 1st ed. 2009).
• Opera and ballet: several operatic and ballet versions of the novella have been produced as early as the Russian Malen′kiy, first performed in 1978 with a symphony score composed in the 1960s.
• Concert music: Concert Suite on Le Petit Prince for solo violin, solo harp and chamber orchestra by Jean-Pascal Beintus (premiered by the DSO Berlin – Kent Nagano – 2008)

• Anime: a Japanese animation TV series was made in 1978, Hoshi no Ōjisama: Petit Prince, containing 39 episodes that do not follow the plot of the original novella. Each episode contains an adventure on a planet, usually Earth, where the little prince meets different people each time and makes friends. Some key elements of the original story have been kept. Namely, the little prince’s golden hair, his scarf, laughter, his planet name (B-612), the rose and the three volcanoes. The anime had been aired and dubbed into several languages including Arabic, English, French, German, Italian, Polish, Portuguese and Spanish. The English dub’s title is The Adventures of the Little Prince.^[123]
• Other: a number of musical references, game boards and a video game version of the novella have been released.

In 1997, Jean-Pierre Davidts wrote what could be considered a sequel to The Little Prince, entitled Le petit prince retrouvé (The Little Prince Returns).^[124] In this version, the shipwrecked narrator encounters the little prince on a lone island; the prince has returned to seek help against a tiger who threatens his sheep.^[125] Another sequel titled The Return of the Little Prince was written by former actress Ysatis de Saint-Simone, niece of Consuelo de Saint-Exupéry.^[126]

Honours and legacy[edit]

Museums and exhibits[edit]

Morgan exhibitions[edit]

New York City’s Morgan Library & Museum mounted three showings of the original manuscript, with its first showing in 1994, on the occasion of the story’s 50th anniversary of publication, followed by one celebrating the author’s centennial of birth in 2000, with its last and largest exhibition in 2014 honouring the novella’s 70th anniversary.

The 1994 exhibition displayed the original manuscript, translated by the museum’s art historian Ruth Kraemer,^[127] as well as a number of the story’s watercolours drawn from the Morgan’s permanent collection. Also included with the exhibits was a 20-minute video it produced, My Grown-Up Friend, Saint-Exupéry, narrated by actor Macaulay Culkin,^{[Note 12]} along with photos of the author, correspondence to Consuelo, a signed first edition of The Little Prince, and several international editions in other languages.^[93]

In January 2014, the museum mounted a third, significantly larger, exhibition centered on the novella’s creative origins and its history. The major showing of The Little Prince: A New York Story celebrated the story’s 70th anniversary.^[63] It examined both the novella’s New York origins and Saint-Exupéry’s creative processes, looking at his story and paintings as they evolved from conceptual germ form into progressively more refined versions and finally into the book’s highly polished first edition. It was as if visitors were able to look over his shoulder as he worked, according to curator Christine Nelson. Funding for the 2014 exhibition was provided by several benefactors, including The Florence Gould Foundation, The Caroline Macomber Fund, Houghton Mifflin Harcourt, Air France and the New York State Council on the Arts.^[62]

The new, more comprehensive exhibits included 35 watercolor paintings and 25 of the work’s original 140 handwritten manuscript pages,^[129] with his almost illegible handwriting penciled onto ‘Fidelity’ watermarked onion skin paper. The autograph manuscript pages included struck-through content that was not published in the novella’s first edition. As well, some 43 preparatory pencil drawings that evolved into the story’s illustrations accompanied the manuscript, many of them dampened by moisture that rippled its onion skin media.^[130][131] One painting depicted the prince floating above Earth wearing a yellow scarf was wrinkled, having been crumpled up and thrown away before being retrieved for preservation.^[48] Another drawing loaned from Silvia Hamilton’s grandson depicted the diminutive prince observing a sunset on his home asteroid; two other versions of the same drawing were also displayed alongside it allowing visitors to observe the drawing’s progressive refinement.^[60] The initial working manuscript and sketches, displayed side by side with pages from the novella’s first edition, allowed viewers to observe the evolution of Saint-Exupéry’s work.

Shortly before departing the United States to rejoin his reconnaissance squadron in North Africa in its struggle against Nazi Germany, Saint-Exupéry appeared unexpectedly in military uniform at the door of his intimate friend, Silvia Hamilton. He presented his working manuscript and its preliminary drawings in a «rumpled paper bag», placed onto her home’s entryway table, offering, «I’d like to give you something splendid, but this is all I have».^{[63][72][80][131][132]} Several of the manuscript pages bore accidental coffee stains and cigarette scorch marks.^[48] The Morgan later acquired the 30,000-word manuscript from Hamilton in 1968, with its pages becoming the centrepieces of its exhibitions on Saint-Exupéry’s work. The 2014 exhibition also borrowed artifacts and the author’s personal letters from the Saint-Exupéry-d’Gay Estate,^{[Note 13]} as well as materials from other private collections, libraries and museums in the United States and France.^[133] Running concurrent with its 2014 exhibition, the Morgan held a series of lectures, concerts and film showings, including talks by Saint-Exupéry biographer Stacy Schiff, writer Adam Gopnik, and author Peter Sís on his new work The Pilot and The Little Prince: The Life of Antoine de Saint-Exupéry,^[132][134]

Additional exhibits included photos of Saint-Exupéry by Life photojournalist John Phillips, other photos of the author’s New York area homes,^[62] an Orson Welles screenplay of the novella the filmmaker attempted to produce as a movie in collaboration with Walt Disney,^{[44][63][Note 14]} as well as one of the few signed copies extant of The Little Prince, gifted to Hamilton’s 12-year-old son.^{[Note 15]}

Permanent exhibits[edit]

• In Le Bourget, Paris, France, the Air and Space Museum of France established a special exhibit honoring Saint-Exupéry, and which displays many of his literary creations. Among them are various early editions of The Little Prince. Remnants of the Free French Air Force P-38 Lightning in which he disappeared, and which were recovered from the Mediterranean in 2004, are also on view.
• In Hakone, Japan there is the Museum of The Little Prince featuring outdoor squares and sculptures such as the B-612 Asteroid, the Lamplighter Square, and a sculpture of the Little Prince. The museum grounds additionally feature a Little Prince Park along with the Consuelo Rose Garden; however the main portion of the museum are its indoor exhibits.
• In Gyeonggi-do, South Korea, there is an imitation French village, Petite France, which has adapted the story elements of The Little Prince into its architecture and monuments. There are several sculptures of the story’s characters, and the village also offers overnight housing in some of the French-style homes. Featured are the history of The Little Prince, an art gallery, and a small amphitheatre situated in the middle of the village for musicians and other performances. The enterprise’s director stated that in 2009 the village received a half million visitors.^{[95][135][136]}

Special exhibitions[edit]

• 

  The Little Prince as part of a street art project in Funchal (Madeira)

  In 1996 the Danish sculptor Jens Galschiøt unveiled an artistic arrangement consisting of seven blocks of granite asteroids ‘floating’ in a circle around a 2-metre tall planet Earth. The artistic universe was populated by bronze sculpture figures that the little prince met on his journeys. As in the book, the prince discovers that «the essential is invisible to the eye, and only by the heart can you really see». The work was completed at the start of 1996 and placed in the central square of Fuglebjerg, Denmark,^[137] but was later stolen from an exhibition in Billund in 2011.^[138]

• During 2009 in São Paulo, Brazil, the giant Oca Art Exhibition Centre presented The Little Prince as part of The Year of France and The Little Prince. The displays covered over 10,000 square metres on four floors, examining Saint-Exupéry, The Little Prince and their philosophies, as visitors passed through theme areas of the desert, different worlds, stars and the cosmos. The ground floor of the exhibit area was laid out as a huge map of the routes flown by the author and Aeropostale in South America and around the world. Also included was a full-scale replica of his Caudron Simoun, crashed in a simulated Sahara Desert.^{[139][140][141]}
• In 2012 the Catalan architect Jan Baca unveiled a sculpture in Terrassa, Catalonia showing the Little Prince along with the sentence, «It is only with the heart that one can see rightly; what is essential is invisible to the eye».^[142]
• In February 2022, nearly eight decades after it was written, «The Little Prince» has arrived in Paris. The exhibit began on February 17 and will end on June 26. It contains 600 items, including photographs, poems, and newspaper clippings relating to «The Little Prince.»^[143]

Places[edit]

Playground[edit]

• One of the «story playgrounds» – a series of playgrounds themed after famous children’s stories in Holon, Israel – is themed after The Little Prince. It features sculptures and play structures depicting scenes and characters from the book.

Schools[edit]

• L’école Le Petit Prince is the public elementary school in the small community of Genech in northern France, dedicated in 1994 upon the merger of two former schools. With nine classrooms and a library, its building overlooks the village’s Place Terre des Hommes,^[144] a square also named in tribute to Saint-Exupéry’s 1939 philosophical memoir, Terre des hommes.
• A K–6 elementary school on Avro Road in Maple, Ontario, Canada, was also opened in 1994 as L’école élémentaire catholique Le Petit Prince. Its enrollment expanded from 30 students in its first year to some 325 children by 2014. One of Saint-Exupéry’s colourful paintings of the prince is found on its website’s welcome page.^[145]

Avenue[edit]

• In southern Brazil, in the city of Florianópolis, there is the Avenida Pequeno Príncipe (Little Prince Avenue in Portuguese), whose name is a tribute to Saint-Exupéry, who passed through the city during his aviator career, an event that became part of the local culture.^[146]

Insignia and awards[edit]

• Prior to its decommissioning in 2010, the GR I/33 [fr] (later renamed as the 1/33 Belfort Squadron), one of the French Air Force squadrons Saint-Exupéry flew with, adopted the image of the Little Prince as part of the squadron and tail insignia of its Dassault Mirage fighter jets.^[147] Some of the fastest jets in the world were flown with The Prince gazing over their pilots’ shoulders.
• The Little Prince Literary Award for Persian fiction by writers under the age of 15, commemorating the title of Saint-Exupéry’s famous work, was created in Iran by the Cheragh-e Motale’eh Literary Foundation. In 2012, some 250 works by young authors were submitted for first stage review according to the society’s secretary Maryam Sistani, with the selection of the best three writers from 30 finalists being conducted in Tehran that September.^[148][149]
• Several other Little Prince Awards have also been established in Europe, meant to promote achievement and excellence in a variety of fields such as in assistance to autistic children, child literacy, children’s literature (by adults), Puppetry theatre and theatre arts.^{[150][151][152]}

Numismatics and philatelic[edit]

• Before France adopted the euro as its currency, Saint-Exupéry and drawings from The Little Prince were on the 50-franc banknote; the artwork was by Swiss designer Roger Pfund.^[75][153] Among the anti-counterfeiting measures on the banknote was micro-printed text from Le Petit Prince, visible with a strong magnifying glass.^[154] Additionally, a 100-franc commemorative coin was also released in 2000, with Saint-Exupéry’s image on its obverse, and that of the Little Prince on its reverse.^[155]
• In commemoration of the 50th anniversary of the writer’s untimely death, Israel issued a stamp honoring «Saint-Ex» and The Little Prince in 1994.^[156] Philatelic tributes have been printed in at least 24 other countries as of 2011.^[157]

Astronomy[edit]

• The B612 Foundation is a private foundation created to track Near-Earth objects that might pose a threat to Earth, and is dedicated to protecting the planet from asteroid strikes, similar to the Tunguska event of 1908. The private foundation was founded by a group of U.S. scientists and astronauts, including Clark Chapman, Piet Hut, Rusty Schweickart and Ed Lu in October 2002. The non-profit organization is named in honour of the prince’s home asteroid.^[158]
• An asteroid discovered in 1975, 2578 Saint-Exupéry, was also named after the author of The Little Prince.^[159]
• Another asteroid discovered in 1993 was named 46610 Bésixdouze, which is French for «B six twelve». The asteroid’s number, 46610, becomes B612 in hexadecimal notation. B-612 was the name of the prince’s home asteroid.
• In 2003 a small asteroid moon, Petit-Prince, discovered earlier in 1998, was named in part after The Little Prince.^[160]

The Little Prince Day[edit]

Since 2020, June 29 is International Little Prince Day. This date was chosen to commemorate the birth of Antoine de Saint-Exupéry, which occurred on June 29, 1900. The Antoine de Saint-Exupéry Foundation started the initiative striving to promote the humanist values ​​carried by the book published in 1943. Mark Osborne was one of the first personalities to participate in the Little Prince Day 2020.^[161]

See also[edit]

• List of The Little Prince adaptations, a listing of The Little Prince story adapted into various media.
• The Little Prince (1974 film), a 1974 musical film directed by Stanley Donen
• The Little Prince (play), a theatrical adaptation
• The Little Prince (opera), an opera in two acts by Rachel Portman to an English libretto by Nicholas Wright
• The Adventures of The Little Prince (TV series), an anime series
• The Little Prince and the Aviator, a 1981 musical theatre adaptation
• Eloise at the Plaza, a 2003 TV film in which many references to The Little Prince can be identified
• The Little Prince (TV series), a 2010 TV series
• The Little Prince (2015 film), a 2015 animated film directed by Mark Osborne
• Le Monde‘s 100 Books of the Century
• Invisible Essence: The Little Prince, a 2018 documentary film about the book

Notes[edit]

References[edit]

Translations[edit]

• de Saint-Exupéry, Antoine (2006). The Little Prince: And Letter to a Hostage. Translated by Cuffe, T. V. F.. Penguin. ISBN 978-0-14-118562-0. OCLC 1023214985.
• ——— (6 September 2018). The Little Prince. Translated by Morpurgo, Michael. London: Vintage Children’s Classics. ISBN 9781784874179.
• ——— (30 May 2019). The Little Prince. Translated by Norminton, Gregory. Alma Classics. ISBN 978-1-84749-824-3.
• ——— (15 January 2018). The Little Prince. Translated by Testot-Ferry, Irene. Ware, Hertfordshire: Wordsworth. ISBN 978-1-84022-760-4. OCLC 1105536767.
• ——— (1943). The Little Prince. Translated by Woods, Katherine (1st ed.). New York: Reynal & Hitchcock. ISBN 9780152023980. OCLC 898880592. Retrieved 28 July 2020.

Sources[edit]

• Beaumont, Peter (1 August 2010). «Antoine de Saint-Exupéry’s Little Prince Poised for a Multimedia Return to Earth: The Boy Who Lived on an Asteroid Whose Tale Was Told in a Classic French Novella Is Being Revived on TV, Film And In Print». The Observer. Retrieved 15 October 2011.
• Brown, Hannibal (2004). «The Country Where the Stones Fly«. Visions of a Little Prince. Archived from the original (documentary research) on 29 March 2007. Retrieved 16 September 2011.
• Dunning, Jennifer (12 May 1989). «In the Footsteps of Saint-Exupery». The New York Times. Retrieved 14 September 2010.
• Heuré, Gilles (2006). L’insoumis: Léon Werth, 1878–1955. Paris: Éditions Viviane Hamy. ISBN 978-2878582192.
• Saint-Exupéry, Consuelo de (2003). The Tale of the Rose: The Love Story Behind The Little Prince. Translated by Allen, Esther. New York City: Random House. ISBN 978-0-8129-6717-3.
• Schiff, Stacy (1994). Saint-Exupéry: A Biography. Knopf. ISBN 978-0-679-40310-4.
• Schiff, Stacy (1996). Saint-Exupéry: A Biography. Vintage Canada. ISBN 978-0-679-30822-5.
• Schiff, Stacy (2006). Saint-Exupéry: A Biography. Henry Holt. ISBN 978-0-805-07913-5.
• Severson, Marilyn S. (2004). Masterpieces of French Literature: Greenwood Introduces Literary Masterpieces. Greenwood Publishing Group. ISBN 978-0-313-31484-1.
• Webster, Paul (1993). Antoine de Saint-Exupéry: The Life and Death of The Little Prince. London: Pan Macmillan. ISBN 978-0-333-61702-1.

Further reading[edit]

• Dunn, Bruce. The Yellow Umbrella: A City Fable. Mushroom Press, 2009, ISBN 978-0615295404 (English)
• Galembert, Laurent de. La grandeur du Petit Prince (thesis), Éditions Le Manuscrit, 26 November 2002, ISBN 2-7481-1916-9 (French)

External links[edit]

• Le Petit Prince at Project Gutenberg Australia
• LePetitPrince.com (in French) Site officiel du Petit Prince; and TheLittlePrince.com Archived 26 December 2021 at the Wayback Machine Official site of The Little Prince
• NYC-ARTS Profile: The Little Prince, PBS interview on the 2014 Morgan Exhibition (video, 12:39)
• The Little Prince: A New York Story Exhibition, NBC news report on the 2014 Little Prince exhibition at the Morgan Library & Museum (video, 3:10)
• Study Guide at SparkNotes
• www.petit-prince-collection.com Website dedicated to the largest collection of Little Prince books in the world. This impressive collection (nearly five thousand different editions of the full text in over 420 different languages and dialects) belongs to the Jean-Marc Probst Foundation for the Little Prince in Lausanne.
• The Little Prince excerpts and collection in 400 languages and dialects and in English
• List of different editions
• The Museum of The Little Prince in Hakone ; and 箱根の星の王子さまのミュージアム (in Japanese)
• A bibliography of biographical works on Antoine de Saint-Exupéry
• Il Piccolo Principe e Antoine De Saint-Exupéry (in Italian)
• Le Petit Prince series in Indic Languages
• Enthusiast website: The Little Prince Quotations
• The Little Prince Pictures (in Chinese)
• The Little Prince (in Arabic)
• laetaprinco.org Website dedicated to reading Little Prince online in popular languages.