Рассказ о завоеваниях тутмоса 3

У древних египтян было множество секретов, которые нам, их далеким потомкам, раскрыть никак не удается. Назвать их достижения и разработки случайными получится едва ли – огромные пирамиды из колоссальных глыб камня, тончайшие кварцевые блюда и гладкие, словно зеркало, базальтовые полы во дворцах – все это, как и многие другое, наводит на мысли о магии или фантастике. Особым расцветом наук и культуры, а заодно промышленности всех остальных сфер социальной жизни обозначен период правления фараона Тутмоса 3, покровителя богемы и ремесленничества.

По праву рождения этот человек не должен был стать правителем Египта, но взошел на престол. Он сформировал наиболее сильную и могущественную армию в Азии того времени, что позволило спровоцировать колоссальный экономический подъем страны. Он сам создавал дизайны ваз и кувшинов и даже чертил проекты храмов и их внутреннего убранства, обладал художественным талантом и умел говорить пламенные речи. Давайте разберемся, как сложилась его судьба и каким он был на самом деле.

Сын наложницы Тутмос 3: краткая биография достойного человека

Этот человек с самого раннего детства был в уязвимом и ненадежном положении, потому как наследовать египетский престол по закону он никак не мог. Все дело было в «дурном» происхождении, ведь его матерью была обычная наложница. Даже при учете, что папа был настоящим фараоном, это никак не меняло положение вещей, и парень долгое время провел на государственной должности при храме. Однако он нашел в себе силы и стал царем, а ко всему не просто сидел на троне, а утвердил господство Египта над другими странами.

Кратко о воинственном фараоне

Этот удивительный фараон вошел в историю как человек, завоевавший огромное количество земель. К сожалению, его потомки не смогли удержать власть на всех ранее порабощенных территориях, но память о них осталась в истории. После кончины отца мальчика пытались возвести на престол, но мачеха-тетка не дала этого сделать и стала править безраздельно, оставив его в храме, где тот воспитывался и ранее. Как только ему удалось взять власть в свои руки, он сразу же приступил к активной деятельности военного характера.

Под его руководством владения Египта простирались от Евфрата и до самого Кипра, от пятого порога Нила до живописных оазисов в пустынной Ливии. Территории достигли таких размеров, каких еще не знало на то время человечество, а протяженность с севера на юг стала более чем на три с половиной тысячи километров. Такие завоевания помогли стране не только ближе познакомиться с соседними народами, их культурой и наукой. Главное – это вызвало экономический всплеск, а также принесло несметные богатства и укрепление рабовладельчества. Джеймс Генри Брэстед, американский ученый-египтолог, считает, что личность этого фараона уникальна. Он сравнивает его с Александром Македонским и Наполеоном. По сути, именно Тутмос III создал первую империю, имеющую мировое значение.

Ранние годы правителя страны пирамид

Странная, полная обманов и притеснений, но не лишённая побед история Тутмоса 3 начинается приблизительно в 1504-1467 годах до нашей эры, когда он появился на свет. Его отцом был великий фараон Тутмос II. Воинственный, но слабый здоровьем, он был сильно подвержен влиянию своей единокровной сестры Хатшепсут, на которой и женился. Но матерью будущего героя стала не она, а наложница Исида, о которой больше нет никаких сведений.

Прямого права престолонаследования он фактически не имел. Воспитывался парнишка при храме Амона в Фивах, где от жрецов получил качественное образование. Когда тридцатилетний Тутмос Второй внезапно упал замертво на охоте, на трон все равно был возведен его единственный сын, ведь небеса лишили Хатшеспут возможности продолжить род. Сперва все шло хорошо, мальчик всему быстро учился, науки давались ему без усилий.

Приход к государственной власти

К третьему году правления он решил сделать себе подарок – построить новый храмовый комплекс в честь Сенусерта III, вместо старого, а потом и восстановил особый декрет, который предписывал финансирование из казны на постоянной основе. Однако в указе он забыл упомянуть мачеху. Та обиделась и через год сместила подростка, заняв престол и объявив себя фараоном.

Назвать Хатшепсут плохим управленцем нельзя. Она старательно выполняла свои обязанности, не превышая собственных полномочий. Она вела хозяйство экономно, а войны не вступала, потому наблюдались экономический и культурный подъем: строились храмы, возводились монументы и святилища, разрушенные памятники восстанавливались. Двадцать лет она безраздельно владела Египтом и всеми подконтрольными территориями, справлялась отлично, а потом вдруг умерла приблизительно в 1457-1449 годах до нашей эры. Ходили слухи, будто ее убили, но официального подтверждения этот факт не нашел.

Сам себе фараон

После того, как тетка-мачеха скончалась, начались единоличные годы правления фараона Тутмоса 3. Первым делом он занялся вовсе не управлением государством, а искоренением всякой памяти о своей обидчице. Он приказал сколоть все надписи на памятниках, где ее имя было упомянуто, стереть его с папирусов в библиотеке.

Не пожалел он и ее недавних приспешников, безжалостно расправляясь с каждым, кого считал причастным к отстранению его от власти. Некоторых он казнил, других лишал всего имущества и делал рабами. Тогда в Египте уже четко вырисовалась совершенно новая формация – служилая знать. Это был своего рода средний класс, который ввиду своих способностей, труда и знаний был высоко оценен аристократией. Только на них и армию мог полностью полагаться фараон.

Политика внутри египетского государства

Мировоззрение Тутмоса к тому времени кардинально изменилось – он больше не желал строить храмы, как и положено жрецу Амона, он хотел воевать. Причем здоровье его к тому времени значительно улучшилось. Говорят, что он мог прострелить из лука толстую медную мишень с расстояния ста шагов. Да и амбиции его были ничуть не менее впечатляющими. Этот человек мечтал завоевать половину мира и исполнил свои желания.

Однако, несмотря на свои «кровожадные» желания, останавливать строительство в Египте он не собирался. Зачастую предварительные наброски делал сам царь, а это значит, что он был талантливым художником и архитектором. Наиболее впечатляющим проектом называют Карнакский храм. Когда же правитель отправлялся в поход, он оставлял вместо себя Рехмира, полностью ему преданного талантливого управленца.

Военные походы фараона Египта

Если кратко, Тутмос 3 выступил в свой первый военный поход, как только вступил на престол. Он перешел через Синай и с наскока взял Газу. Правитель Кадеша спрятался в городе чуть севернее, прихватив своих подручных, но воинственный египтянин достал его и там. Это случилось в конце двадцать второго года правления. Тогда армия фараона отличилась в сражении при Мегиддо (1457 до н. э.) и вернулась домой с победой – более 119 названий городов было добавлено в список подконтрольных территорий, ранее принадлежавших многочисленным сирийским князьям. Главными соперниками Египта тогда были Финикия, Сирия и Палестина.

• В ходе одного из своих военных походов, войско Тутмоса захватило крепость под названием Яффа, которая ранее считалась абсолютно неприступной. Согласно легенде, головорезов-египтян в город внесли сами горожане. Те сидели в кувшинах, в которых должно было быть масло.
• В сражении под Мегиддо было захвачено около четырех сотен царей из близких и дальних городов, пытавшихся найти там защиту и поддержку. Ни один из них не был уничтожен прозорливым правителем.
• Неподалеку от Алеппо у городка под названием Каркемиш состоялось масштабное сражение, после которого армия фараона победоносно дошла до самого Евфрата.

За годы правления египетский правитель совершил семнадцать походов, которые далеко не все можно назвать чисто военными кампаниями. Беспокойные северо-восточные соседи, не дающие спокойно жить, должны быть усмирены, но для этого вовсе не обязательно их было уничтожать. Впечатленные боевыми колесницами и сверкающими доспехами, они просто сдавались на милость мудрого царя. Нубия тоже склонилась перед могуществом египтян.

Результаты царствования

Дойдя до великой реки, фараон установил памятную стелу и повернул назад, но спокойно вернуться домой не получилось. Пришлось подавлять восстания сирийцев, вспыхивающие то тут, то там, и стереть с лица земли не меньше трех десятков городов. Завоевания Тутмоса 3 на этом фактически завершились, ведь он был не только воином, но и строителем. Каждый захваченный им рубеж он старательно обустраивал и облагораживал. В Карнаке был воздвигнут специальный зал для общих празднеств, декор которого восхвалял великого Амона.

В итоге Тутмос получил сильное и сплоченное государство, не желающее выходить из-под тени его правления. На момент собственной гибели он оставил преемнику не просто доисторическую империю, а огромную страну, раскинувшуюся от берегов Евфрата до самого Судана. Страна переживала небывалый экономический подъем, ввиду вливания в нее все новых территорий, а также колоссального количества рабов. По масштабу сравнить этого фараона с другими правителями получится едва ли, разве что с великим реформатором Эхнатоном.

Личная жизнь правителя: частная история Тутмоса

В Египте времен фараонов приветствовалась полигамия, однако только относительно женщин. Мужчина, особенно фараон, мог взять себе в жены столько привлекательных девушек, сколько желал, без всяческих ограничений. Потому зачастую у правителей того времени были довольно многочисленные гаремы, и наш персонаж вовсе не исключение.

Жены и дети

Главной женой для фараона была избрана Меритра Хатшепсут. Раньше ученые думали, что она была родственницей (дочерью) Великой царицы и первой «фараонши». Более поздние исследования доказали, что никаких родственных связей между этими женщинами не было, но супруга нового правителя точно была аристократкой. Её отцу при жизни была заказана статуя, которая сегодня выставлена в Британском музее.

Меритра родила мужу сына, Аменхотепа II, который и стал главным наследником и следующим фараоном. Он был таким же воинственным и отважным, как отец, потому укрепил власть и расширил владения. Кроме него были и другие дети Тутмоса, как у главной супруги, так и у жен второстепенных (Мерти, Менуи, Менхет): Менхепер, Исет, Аменемхет, Неюетюнет, Мэритамон, Бекетамон и Сиамон. Возможно, список этот неполный, но иных сведений до наших дней не дошло.

Смерть верховного лидера

Как бы ни старался человек обмануть смерть, но как жить вечно, так и не смогли придумать ни колдуны или маги древности, ни современные ученые. В последние годы Тутмос, понимая, что становится слишком стар для управления огромной империей, приблизил своего старшего сына и стал всячески привлекать его для решения разнообразных государственных проблем. Таким образом, отпрыск был заранее готов к тому, что ему придется взять на себя ответственность за судьбу народа. Приблизительно в середине марта 1425 года до нашей эры, после пятидесятичетырехлетнего правления, фараон Тутмос 3 скончался и был забальзамирован жрецами. Процедура похорон в Египте была четко регламентирована. Гробница для царя строилась еще при жизни, и зачастую завершить ее не успевали к кончине правителя.

Хоронить его собралась половина страны, все уважали мудрого и справедливого вождя. Его усыпальница была традиционно установлена в Долине царей по адресу KV34 (Kings’ Valley № 34). Особенность строения захоронения было в том, что вход в него находился не под скалой, а на значительном возвышении. Могила была разграблена еще в древности, но мумия фараона сохранились и была обнаружена в 1881 году в тайнике в Дейр-эль-Бахри, рядом с несколькими другими. Только спустя семнадцать лет исследователь Египта из Франции, Виктор Клемент Жорж Филипп Лоре, отыскал оригинальную гробницу.

Официально первым учёным, который занимался исследованием останков правителя, считается француз Гастон Камиль Шарль Масперо, однако еще до него ими интересовался немец Эмиль Бругш, который и обнаружил их в тайнике. Тело фараона было истерзано вандалами, разрезано на три части, из которых лучше всего сохранилась голова. По ней ученые смогли восстановить внешний облик великого человека. Благодаря подобным реконструкциям удалось выяснить, что большинство прижизненных статуй скорее являются переделками с изображений его мачехи-тетки, объявившей себя фараоном. Ее фигуры отличались миндалевидными глазами, стройной фигурой и зачастую делались без накладной бороды, которую ей приходилось носить, ведь женщина не могла по закону наследовать трон. Так создавалось хоть некоторое подобие соблюдения формальных правил.

В память о первом действительно великом фараоне

После кончины Тутмоса его сын Аменхотеп II сразу же прибрал к рукам власть. Он был настолько же воинственным, однако совсем не таким милосердным. Если в своих походах первый предпочитал продемонстрировать мощь и выждать необходимое время, после чего народы покорялись сами, второй действовал радикально, быстро и решительно. Но память о своем великом родителе он сохранил, как и предписывалось законами предков. Он приказал возвести ему множество статуй, которые сегодня можно посмотреть в различных музеях, к примеру, в Каире интересно будет увидеть фараона, стоящего на коленях с двумя горшочками подношений богам. Подобные есть в Британии и Верхнем Египте (город Луксор).

Огромное количество художественной и документальной литературы посвящено личности этого человека. Советский египтолог и востоковед Всеволод Игоревич Авдиев написал книгу под названием «Военная история древнего Египта», в которой подробно описан и путь Тутмоса, а исследовательница Миронова А. В. Написала труд «Коронации Хатшепсут и Тутмоса III: анализ политического мифа», который интересно будет прочесть тем, кто действительно хочет узнать подробности его жизни и причины поступков. В 2005 году на широкие экраны вышла кинолента известного американского режиссера-документалиста Лэнса Льюмана (Lance Lewman) «Thutmose III — Tales from the tomb: Egypt’s warrior king», рассказывающий историю жизни фараона-воина.

For other people named Thutmose or Thutmosis, see Thutmose.

Thutmose III
Tuthmosis III, «Manahpi(r)ya» in the Amarna letters
Thutmosis III statue in Luxor Museum
Pharaoh
Reign	1479 – 1425 BC (Eighteenth Dynasty)
Predecessor	Hatshepsut
Successor	Amenhotep II
Royal titulary
Consort	Satiah,[2] Hatshepsut-Meryetre, Nebtu, Menwi, Merti, Menhet, Nebsemi
Children	Amenemhat, Amenhotep II, Beketamun, Iset, Menkheperre, Meryetamun, Meryetamun, Nebetiunet, Nefertiri, Siamun[2]
Father	Thutmose II
Mother	Iset
Born	1481 BC
Died	1425 BC (aged 56)
Burial	KV34
Monuments	Cleopatra’s Needle Obelisk of Theodosius

Thutmose III (variously also spelt Tuthmosis or Thothmes), sometimes called Thutmose the Great,^[3] was the sixth pharaoh of the Eighteenth Dynasty. Officially, Thutmose III ruled Egypt for almost 54 years and his reign is usually dated from 28 April 1479 BC to 11 March 1425 BC, from the age of two and until his death at age fifty-six; however, during the first 22 years of his reign, he was coregent with his stepmother and aunt, Hatshepsut, who was named the pharaoh. While he was shown first on surviving monuments, both were assigned the usual royal names and insignia and neither is given any obvious seniority over the other.^[4] Thutmose served as the head of Hatshepsut’s armies. During the final two years of his reign, he appointed his son and successor, Amenhotep II, as his junior co-regent. His firstborn son and heir to the throne, Amenemhat, predeceased Thutmose III. He would become one of the most powerful pharaohs of the 18th dynasty.

Becoming the sole ruling pharaoh of the kingdom after the deaths of Thutmose II and Hatshepsut, he created the largest empire Egypt had ever seen; no fewer than 17 campaigns were conducted and he conquered lands from Syria to Upper Nubia.

When Thutmose III died, he was buried in the Valley of the Kings, as were the rest of the kings from this period in Egypt. He is regarded, along with Ramesses II the Great, as one of the two most powerful and celebrated rulers of the New Kingdom Period of Ancient Egypt, itself considered the height of Egyptian power.^[5]

Name

Thutmose’s two main names transliterate as mn-ḫpr-rˁ ḏḥwty-ms. The first name is usually transcribed as Menkheperre and means «Lasting is the manifestation of Ra» or «The lasting one of the manifestation of Ra». The second name is transliterated as Thutmose or Tuthmosis and means «Born of Thoth» or «Thoth is born».^[1][6]

Family

Thutmose III was the son of Thutmose II by a secondary wife, Iset (or Aset).^[7][8] His father’s great royal wife was Queen Hatshepsut. Her daughter, Neferure, was Thutmose’s half-sister.

When Thutmose II died, Thutmose III was too young to rule. Hatshepsut became his regent, soon his co-regent, and shortly thereafter declared herself to be the pharaoh while never denying kingship to Thutmose III. Thutmosis III had little power over the empire while Hatshepsut exercised the formal titulary of kingship. Her rule was quite prosperous and marked by great advancements. When Thutmose III reached a suitable age and demonstrated the capability, she appointed him to head her armies.^{[citation needed]}

Some Egyptologists speculate that Thutmose married his half-sister, Neferure,^{[9][page needed]} but there is no conclusive evidence for this marriage. It has been suggested that Neferure, may have been the mother of Thutmose’s firstborn son, Amenemhat.^[2] Alternatively, the Great Royal Wife Satiah is believed to have been the mother of Amenemhat.^{[9][page needed]} Amenemhat predeceased his father.^[2]

Several other wives of Thutmose are attested to by surviving records. He is known to have at least three foreign wives, Menwi, Merti, and Menhet, who were buried together.^[2] At least one other wife, Nebtu, is known from a pillar in Thutmose’s tomb.^[2] Following the death of Satiah, a woman named Merytre-Hatshepsut became the Great Royal Wife. She was the mother of several of his children, including the future king Amenhotep II and another son, Menkheperre, and at least four daughters: Nebetiunet, Meryetamun (C), Meryetamun (D) and Iset. ^{[9][page needed]}

Dates and length of reign

Thutmose III reigned from 1479 BC to 1425 BC according to the Low Chronology of Ancient Egypt. This has been the conventional Egyptian chronology in academic circles since the 1960s,^[10] though in some circles the older dates 1504 BC to 1450 BC are preferred from the High Chronology of Egypt.^[11] These dates, just as all the dates of the Eighteenth Dynasty, are open to dispute because of uncertainty about the circumstances surrounding the recording of a Heliacal Rise of Sothis in the reign of Amenhotep I.^[12] A papyrus from Amenhotep I’s reign records this astronomical observation which theoretically could be used to perfectly correlate the Egyptian chronology with the modern calendar; however, to do this the latitude where the observation was taken must also be known. This document has no note of the place of observation,^{[citation needed]} but it can safely be assumed that it was taken in either a Delta city, such as Memphis or Heliopolis, or in Thebes. These two latitudes give dates 20 years apart, the High and Low chronologies, respectively.^{[citation needed]}

The length of Thutmose III’s reign is known to the day thanks to information found in the tomb of the military commander Amenemheb-Mahu.^[13] Amenemheb-Mahu records Thutmose III’s death to his master’s 54th regnal year,^[14] on the 30th day of the third month of Peret.^[15] The day of Thutmose III’s accession is known to be I Shemu day four, and astronomical observations can be used to establish the exact dates of the beginning and end of the king’s reign (assuming the low chronology) from 28 April 1479 BC to 11 March 1425 BC respectively.^[16]

Thutmose’s military campaigns

Widely considered a military genius by historians, Thutmose III conducted at least 16 campaigns in 20 years.^[17] He was an active expansionist ruler, sometimes called Egypt’s greatest conqueror or «the Napoleon of Egypt» by the Egyptologist James Breasted.^[7][18] He is recorded to have captured 350 cities during his rule and conquered much of the Near East from the Euphrates to Nubia during seventeen known military campaigns. He was the first pharaoh after Thutmose I to cross the Euphrates, doing so during his campaign against Mitanni. His campaign records were inscribed onto the walls of the temple of Amun at Karnak (transcribed in Urkunden IV). He is consistently regarded as one of the greatest of Egypt’s warrior pharaohs who transformed Egypt into an international superpower by creating an empire that stretched from the Asian regions of Syria to the North, to Upper Nubia to the south.^[19][20] Whether the Egyptian empire covered even more areas is less certain. Earlier Egyptologists, most recently Ed. Meyer, believed that Thutmose had also subjugated the islands of the Aegean Sea.^[21] This can no longer be upheld today. A conquest of Mesopotamia is unthinkable; and whether tribute sent from Alashia (Cyprus) was more than occasional gifts remains questionable.^[22] In most of his campaigns, his enemies were defeated town by town until they were beaten into submission.

Much is known about Thutmose «the warrior» not only because of his military achievements, but also because of his royal scribe and army commander, Thanuny, who wrote about his conquests and reign. Thutmose III was able to conquer such a large number of lands because of revolutionary developments in military technology. The Hyksos may have brought advanced weaponry, such as horse-drawn chariots, around 1650 BC. In the process of driving them out, the people of Egypt learned to use these weapons. Thutmose III encountered little resistance from neighbouring kingdoms, allowing him to expand his realm of influence easily. His army also carried boats on dry land.^[23]

First Campaign

When Hatshepsut died on the 10th day of the sixth month of Thutmose III’s 21st year, according to information from a single stela from Armant, the king of Kadesh advanced his army to Megiddo.^[24] Thutmose III mustered his own army and departed Egypt, passing through the border fortress of Tjaru (Sile) on the 25th day of the eighth month. Thutmose marched his troops through the coastal plain as far as Jamnia, then inland to Yehem, a small city near Megiddo, which he reached in the middle of the ninth month of the same year.^[25] The ensuing Battle of Megiddo probably was the largest battle of Thutmose’s 17 campaigns. A ridge of mountains jutting inland from Mount Carmel stood between Thutmose and Megiddo and he had three potential routes to take.^[26] The northern route and the southern route, both of which went around the mountain, were judged by his council of war to be the safest, but Thutmose, in an act of great bravery (or so he boasts, but such self-praise is normal in Egyptian texts), accused the council of cowardice and took a dangerous route^[27] through the Aruna mountain pass, which he alleged was only wide enough for the army to pass «horse after horse and man after man.»^[25]

Despite the laudatory nature of Thutmose’s annals, such a pass does indeed exist, although not as narrow as Thutmose indicates,^[28] and taking it was a brilliant strategic move since when his army emerged from the pass they were situated on the plain of Esdraelon, directly between the rear of the Canaanite forces and Megiddo itself.^[26] For some reason, the Canaanite forces did not attack him as his army emerged,^[27] and his army routed them decisively.^[26] The size of the two forces is difficult to determine, but if, as Redford suggests, the amount of time it took to move the army through the pass may be used to determine the size of the Egyptian force, and if the number of sheep and goats captured may be used to determine the size of the Canaanite force, then both armies were around 10,000 men.^[29] Most scholars believe that the Egyptian army was more numerous.^{[citation needed]} According to Thutmose III’s Hall of Annals in the Temple of Amun at Karnak, the battle occurred on «Year 23, I Shemu [day] 21, the exact day of the feast of the new moon«,^[30] a lunar date. This date corresponds to 9 May 1457 BC based on Thutmose III’s accession in 1479 BC. After victory in battle, his troops stopped to plunder the enemy and the enemy was able to escape into Megiddo.^[31] Thutmose was forced to besiege the city, but he finally succeeded in conquering it after a siege of seven or eight months (see Battle of Megiddo (15th century BC)).^[31]

This campaign drastically changed the political situation in the ancient Near East. By taking Megiddo, Thutmose gained control of all of northern Canaan and the Syrian princes were obligated to send tribute and their own sons as hostages to Egypt.^[32] Beyond the Euphrates, the Assyrian, Babylonian and Hittite kings all gave Thutmose gifts, which he alleged to be «tribute» when he recorded it on the walls of Karnak.^[33] The only noticeable absence is Mitanni, which would bear the brunt of the following Egyptian campaigns into Western Asia.

Tours of Canaan and Syria

Thutmose’s second, third and fourth campaigns appear to have been nothing more than tours of Syria and Canaan to collect tribute.^[34] Traditionally, the material directly after the text of the first campaign has been considered to be the second campaign.^[35] This text records tribute from the area which the Egyptians called Retjenu (roughly equivalent to Canaan) and it was also at this time that Assyria paid a second «tribute» to Thutmose III.^[36] It is probable that these texts come from Thutmose’s 40th year or later and thus have nothing to do with the second campaign at all. If so, no records of this campaign have been found.^[35] Thutmose’s third campaign was not considered significant enough to appear in his otherwise extensive Annals at Karnak. A survey was made of the animals and plants he found in Canaan, which was illustrated on the walls of a special room at Karnak.^[37] This survey is dated to Thutmose’s 25th year.^[38] No record remains of Thutmose’s fourth campaign,^[39] but at some point a fort was built in lower Lebanon and timber was cut for construction of a processional barque, and this probably fits best during this time frame.^[40]

Conquest of Syria

The fifth, sixth and seventh campaigns of Thutmose III were directed against the Phoenician cities in Syria and against Kadesh on the Orontes. In Thutmose’s 29th year, he began his fifth campaign, where he first took an unknown city (the name falls in a lacuna) which had been garrisoned by Tunip.^[41] He then moved inland and took the city and territory around Ardata;^[42] the town was pillaged and the wheatfields burned. Unlike previous plundering raids, Thutmose III garrisoned the area known as Djahy, which is probably a reference to southern Syria.^[34] This permitted him to ship supplies and troops between Syria and Egypt. Although there is no direct evidence for it, it is for this reason that some have supposed that Thutmose’s sixth campaign, in his thirtieth year, commenced with a naval transportation of troops directly to Byblos, bypassing Canaan entirely.^[42] After the troops arrived in Syria by whatever means, they proceeded into the Jordan River valley and moved north, pillaging Kadesh’s lands.^[43] Turning west again, Thutmose took Simyra and quelled a rebellion in Ardata, which apparently had rebelled again.^[44] To stop such rebellions, Thutmose began taking hostages from the cities in Syria. The policy of these cities was driven by their elites, aligned to Mitanni and typically consisting of a king and a small number of foreign Maryannu. Thutmose III found that by taking family members of these key people to Egypt as hostages, he could drastically increase their loyalty to him.^[43] Syria rebelled again in Thutmose’s 31st year and he returned to Syria for his seventh campaign, took the port city of Ullaza^[43] and the smaller Phoenician ports^[44] and took more measures to prevent further rebellions.^[43] All the excess grain which was produced in Syria was stored in the harbors he had recently conquered and was used for the support of the military and civilian Egyptian presence ruling Syria.^[43] This left the cities in Syria desperately impoverished. With their economies in ruins, they had no means of funding a rebellion.^[45]

Attack on Mitanni

After Thutmose III had taken control of the Syrian cities, the obvious target for his eighth campaign was the state of Mitanni, a Hurrian country with an Indo-Aryan ruling class. However, to reach Mitanni, he had to cross the Euphrates River. He sailed directly to Byblos^[48] and made boats which he took with him over land on what appeared to otherwise be just another tour of Syria,^[44] and he proceeded with the usual raiding and pillaging as he moved north through the lands he had already taken.^[49] He continued north through the territory belonging to the still unconquered cities of Aleppo and Carchemish and quickly crossed the Euphrates in his boats, taking the Mitannian king entirely by surprise.^[49] It appears that Mitanni was not expecting an invasion, so they had no army of any kind ready to defend against Thutmose, although their ships on the Euphrates did try to defend against the Egyptian crossing.^[48] Thutmose III then went freely from city to city and pillaged them while the nobles hid in caves, or at least this is the typically propagandistic way Egyptian records chose to record it. During this period of no opposition, Thutmose put up a second stele commemorating his crossing of the Euphrates next to the stele his grandfather, Thutmose I, had put up several decades earlier. A militia was raised to fight the invaders, but it fared very poorly.^[49] Thutmose III then returned to Syria by way of Niy, where he records that he engaged in an elephant hunt.^[50] He collected tribute from foreign powers and returned to Egypt in victory.^[48]

Tours of Syria

Thutmose III returned to Syria for his ninth campaign in his 34th year, but this appears to have been just a raid of the area called Nukhashshe, a region populated by semi-nomadic people.^[51] The plunder recorded is minimal, so it was probably just a minor raid.^[52] Records from his 10th campaign indicate much more fighting. By Thutmose’s 35th year, the king of Mitanni had raised a large army and engaged the Egyptians around Aleppo. As usual for any Egyptian king, Thutmose boasted a total crushing victory, but this statement is suspect due to the very small amount of plunder taken.^[53] Thutmose’s annals at Karnak indicate he only took a total of 10 prisoners of war.^[54] He may have fought the Mitannians to a stalemate,^[53] yet he did receive tribute from the Hittites after that campaign, which seems to indicate the outcome of the battle was in Thutmose’s favor.^[50]

The details about his next two campaigns are unknown.^[50] His 11th is presumed to have happened in his 36th regnal year and his 12th is presumed to have happened in his 37th year since his 13th is mentioned at Karnak as happening in his 38th regnal year.^[55] Part of the tribute list for his 12th campaign remains immediately before his 13th begins, and the contents recorded, specifically wild game and certain minerals of uncertain identification, might indicate that it took place on the steppe around Nukhashshe, but this remains mere speculation.^[56]

In his 13th campaign, Thutmose returned to Nukhashshe for a very minor campaign.^[55] His 14th campaign, waged during his 39th year, was against the Shasu. The location of this campaign is impossible to determine since the Shasu were nomads who could have lived anywhere from Lebanon to the Transjordan to Edom.^[57] After this campaign, the numbers given by Thutmose’s scribes to his campaigns all fall in lacunae, so they can only be counted by date. In his 40th year, tribute was collected from foreign powers, but it is unknown if this was considered a campaign (i.e. if the king went with it or if it was led by an official).^[58] Only the tribute list remains from Thutmose’s next campaign,^[59] and nothing may be deduced about it except that it was probably another raid to the frontiers around Niy.^[60] His final Asian campaign is better documented. Sometime before Thutmose’s 42nd year, Mitanni apparently began spreading revolt among all the major cities in Syria. Thutmose moved his troops by land up the coastal road and put down rebellions in the Arka plain («Arkantu» in Thutmose’s chronicle) and moved on Tunip.^[60] After taking Tunip, his attention turned to Kadesh again. He engaged and destroyed three surrounding Mitannian garrisons and returned to Egypt in victory.^[61] His victory in this final campaign was neither complete nor permanent since he did not take Kadesh,^[61] and Tunip could not have remained aligned to him for very long, certainly not beyond his own death.^[62] This victory however, must have had quite an impact, for the next tribute lists include Adana, a Cilician city.^[63]

Nubian Campaign

Thutmose’s last campaign was waged in his 50th regnal year. He attacked Nubia, but only went so far as the fourth cataract of the Nile. Although no king of Egypt had ever penetrated so far with an army, previous kings’ campaigns had spread Egyptian culture that far already, and the earliest Egyptian document found at Gebel Barkal dates from three years before Thutmose’s campaign.^[44]

Monumental construction

Thutmose III was a great builder and constructed over 50 temples, although some of these are now lost and only mentioned in written records.^[11] He also commissioned the building of many tombs for nobles, which were made with greater craftsmanship than ever before. His reign was also a period of great stylistic changes in the sculpture, paintings and reliefs associated with construction, much of it beginning during the reign of Hatshepsut.

Artistic developments

Thutmose’s architects and artisans showed great continuity with the formal style of previous kings, but several developments set him apart from his predecessors. Although he followed the traditional relief styles for most of his reign, after his 42nd year he began having himself depicted wearing the red crown of Lower Egypt and a šndyt-kilt, an unprecedented style.^[64] Architecturally, his use of pillars also was unprecedented. He built Egypt’s only known set of heraldic pillars, two large columns standing alone instead of being part of a set supporting the roof. His jubilee hall was also revolutionary and is arguably the earliest known building created in the basilica style.^[65] Thutmose’s artisans achieved new heights of skill in painting, and tombs from his reign were the earliest to be entirely painted instead of painted reliefs.^[64] Although not directly pertaining to his monuments, it appears that Thutmose’s artisans had learned glass making skills, developed in the early 18th Dynasty, to create drinking vessels by the core-formed method.^[66]

Karnak

Thutmose dedicated far more attention to Karnak than any other site. In the Iput-isut, the temple proper in the center, he rebuilt the hypostyle hall of his grandfather Thutmose I, dismantled the red chapel of Hatshepsut, built Pylon VI, a shrine for the bark of Amun in its place, and built an antechamber in front of it, the ceiling of which was supported by his heraldic pillars. He built a temenos wall around the central chapel containing smaller chapels, along with workshops and storerooms. East of the main sanctuary, he built a jubilee hall in which to celebrate his Sed festival. The main hall was built in basilica style with rows of pillars supporting the ceiling on each side of the aisle. The central two rows were higher than the others to create windows where the ceiling was split.^[65] Two of the smaller rooms in this temple contained the reliefs of the survey of the plants and animals of Canaan which he took in his third campaign.^[67]

East of the Iput-Isut, he erected another temple to Aten, where he was depicted as being supported by Amun.^[68] It was inside this temple that Thutmose planned on erecting his tekhen waty, or «unique obelisk.»^[68] The tekhen waty was designed to stand alone instead as part of a pair and is the tallest obelisk ever successfully cut. It was not, however, erected until Thutmose IV raised it^[68] 35 years later.^[69] It was later moved to Rome by Emperor Constantius II and is now known as the Lateran Obelisk.

In 390 AD, Christian Roman Emperor Theodosius I re-erected another obelisk from the Temple of Karnak in the Hippodrome of Constantinople, now known as the Obelisk of Theodosius. Thus, two obelisks of Tuthmosis III’s Karnak temple stand in Papal Rome and in Caesaropapist Constantinople, the two main historical capitals of the Roman Empire.

Thutmose also undertook building projects to the south of the main temple between the sanctuary of Amun and the temple of Mut. Immediately to the south of the main temple, he built the seventh pylon on the north–south road which entered the temple between the fourth and fifth pylons. It was built for use during his jubilee and was covered with scenes of defeated enemies. He set royal colossi on both sides of the pylon and put two more obelisks on the south face in front of the gateway. The eastern obelisk’s base remains in place, but the western obelisk was transported to the Hippodrome in Constantinople.^[68] Farther south along the road, he put up Pylon VIII, which Hatshepsut had begun.^[65] East of the road, he dug a sacred lake of 250 by 400 feet and placed another alabaster bark shrine near it.^[65] He commissioned royal artists to depict his extensive collections of fauna and flora in the Botanical garden of Thutmosis III.

Defacing of Hatshepsut’s monuments

For many years, egyptologists theorized that following the death of Thutmose II, Hatshepsut ‘usurped’ the throne from Thutmose III. Although Thutmose III was a co-regent during this time, early historians have speculated that Thutmose III never forgave his stepmother for denying him access to the throne for the first two decades of his reign.^[70] However, in recent times this theory has been revised after questions arose as to why Hatshepsut would have allowed a resentful heir to control armies, which it is known she did. This view is supported further by the fact that no strong evidence has been found to show Thutmose III sought to claim the throne. He kept Hatshepsut’s religious and administrative leaders. Added to this is the fact that the monuments of Hatshepsut were not damaged until at least 25 years after her death, late in the reign of Thutmose III when he was quite elderly. He was in another coregency, this one with his son, who would become Amenhotep II, who is known to have attempted to identify the works of Hatshepsut as his own. Additionally, Thutmose III’s mortuary temple was built directly next to Hatshepsut’s, an act that would have been unlikely to occur if Thutmose III bore a grudge against her.^{[citation needed]}

After her death, many of Hatshepsut’s monuments and depictions were subsequently defaced or destroyed, including those in her famous mortuary temple complex at Deir el-Bahri. Traditionally, these have been interpreted by early modern scholars to be evidence of acts of damnatio memoriae (condemning a person by erasure from recorded existence) by Thutmose III. However, recent research by scholars such as Charles Nims and Peter Dorman has re-examined these erasures and found that the acts of erasure which could be dated only began some time during year 46 or 47 of Thutmose’s reign (c. 1433/2 BC).^[71] Another often overlooked fact is that Hatshepsut was not the only one who received this treatment. The monuments of her chief steward, Senenmut, who was closely associated with her rule, were similarly defaced where they were found.^[72] All of this evidence casts serious doubt upon the popular theory that Thutmose III ordered the destruction in a fit of vengeful rage shortly after his accession.^{[citation needed]}

Currently, the purposeful destruction of the memory of Hatshepsut is seen as a measure designed to ensure a smooth succession for the son of Thutmose III, the future Amenhotep II, as opposed to any of the surviving relatives of Hatshepsut who had an equal or better claim to the throne. It also may be likely that this measure could not have been taken until the deaths of powerful religious and administrative officials who had served under both Hatshepsut and Thutmose III.^[71] Later, Amenhotep II even claimed that he had built the items he defaced.^{[citation needed]}

Death and burial

Thutmose’s tomb (KV34) was discovered by Victor Loret in 1898 in the Valley of the Kings. It uses a plan which is typical of 18th Dynasty tombs, with a sharp turn at the vestibule preceding the burial chamber. Two stairways and two corridors provide access to the vestibule, which is preceded by a quadrangular shaft or «well».^{[citation needed]}

A complete version of Amduat, an important New Kingdom funerary text, is in the vestibule, making it the first tomb where Egyptologists found the complete text. The burial chamber, which is supported by two pillars, is oval-shaped and its ceiling decorated with stars, symbolizing the cave of the deity Sokar. In the middle lies a large red quartzite sarcophagus in the shape of a cartouche. On the two pillars in the middle of the chamber there are passages from the Litanies of Re, a text that celebrates the later sun deity, who is identified with the pharaoh at this time. On the other pillar is a unique image depicting Thutmosis III being suckled by the goddess Isis in the guise of the tree.^{[citation needed]}

The wall decorations are executed in a simple «diagrammatic» way, imitating the manner of the cursive script one might expect to see on a funerary papyrus rather than the more typically lavish wall decorations seen on most other royal tomb walls. The colouring is similarly muted, executed in simple black figures accompanied by text on a cream background with highlights in red and pink. The decorations depict the pharaoh aiding the deities in defeating Apep, the serpent of chaos, thereby helping to ensure the daily rebirth of the sun as well as the pharaoh’s own resurrection.^[73]

According to the American Egyptologist Peter Der Manuelian, a statement in the tomb biography of an official named Amenemheb establishes that Thutmose III died in Year 54, III Peret day 30 of his reign after ruling Egypt for «53 years, 10 months and 26 days» (Urk. 180.15). Thutmose III died one month and four days shy of the start of his 54th regnal year.^[74] When the co-regencies with Hatshepsut and Amenhotep II are deducted, he ruled alone as pharaoh for just over 30 of those years.

Mummy

Thutmose III’s mummy was discovered in the Deir el-Bahri Cache above the Mortuary Temple of Hatshepsut in 1881. He was interred along with those of other 18th and 19th Dynasty leaders Ahmose I, Amenhotep I, Thutmose I, Thutmose II, Ramesses I, Seti I, Ramesses II and Ramesses IX, as well as the 21st Dynasty pharaohs Pinedjem I, Pinedjem II and Siamun.^{[citation needed]}

While it is popularly thought that his mummy originally was unwrapped by Gaston Maspero in 1886, it was in fact first unwrapped by Émile Brugsch, the Egyptologist who supervised the evacuation of the mummies from the Deir el-Bahri Cache in 1881. It was unwrapped soon after its arrival in the Boulak Museum while Maspero was away in France, and the Director General of the Egyptian Antiquities Service ordered the mummy re-wrapped. So when it was «officially» unwrapped by Maspero in 1886, he almost certainly knew it was in relatively poor condition.^[75]

The mummy had been damaged extensively in antiquity by tomb robbers and its wrappings subsequently cut into and torn by the Rassul family, who had rediscovered the tomb and its contents only a few years before.^[76] Maspero’s description of the body provides an idea as to the magnitude of the damage done:

His mummy was not securely hidden away, for towards the close of the 20th dynasty it was torn out of the coffin by robbers, who stripped it and rifled it of the jewels with which it was covered, injuring it in their haste to carry away the spoil. It was subsequently re-interred, and has remained undisturbed until the present day; but before re-burial some renovation of the wrappings was necessary, and as portions of the body had become loose, the restorers, in order to give the mummy the necessary firmness, compressed it between four oar-shaped slips of wood, painted white, and placed, three inside the wrappings and one outside, under the bands which confined the winding-sheet.^[77]

Of the face, which was undamaged, Maspero says the following:

Happily the face, which had been plastered over with pitch at the time of embalming, did not suffer at all from this rough treatment, and appeared intact when the protecting mask was removed. Its appearance does not answer to our ideal of the conqueror. His statues, though not representing him as a type of manly beauty, yet give him refined, intelligent features, but a comparison with the mummy shows that the artists have idealised their model. The forehead is abnormally low, the eyes deeply sunk, the jaw heavy, the lips thick, and the cheek-bones extremely prominent; the whole recalling the physiognomy of Thûtmosis II, though with a greater show of energy.^[77]

Maspero was so disheartened at the state of the mummy and the prospect that all of the other mummies were similarly damaged (as it turned out, few were in so poor a state) that he would not unwrap another for several years.^[76]

Unlike many other examples from the Deir el-Bahri Cache, the wooden mummiform coffin that contained the body was original to the pharaoh, though any gilding or decoration it might have had had been hacked off in antiquity.

In 1980, James Harris and Edward F. Wente conducted X-ray examinations of New Kingdom Pharaoh’s crania and skeletal remains, which included the mummified remains of Thutmose III. The authors determined that the royal mummies of the 18th Dynasty bore strong similarities to contemporary Nubians with slight differences.^[78]

In his examination of the mummy, the anatomist Grafton Elliot Smith stated the height of Thutmose III’s mummy to be 1.615 m (5 ft 3.58 in),^[79] but the mummy was missing its feet, so Thutmose III was undoubtedly taller than the figure given by Smith.^[80] The mummy of Thutmose III resided in the Royal Mummies Hall of the Museum of Egyptian Antiquities, catalog number CG 61068,^[81] until April 2021 when his mummy was moved to National Museum of Egyptian Civilization along with those of 17 other kings and four queens in an event termed the Pharaohs’ Golden Parade.^[82]

See also

• Cleopatra’s Needles
• History of ancient Egypt
• Eighteenth Dynasty of Egypt family tree

References

Further reading

• Eloise Jarvis McGraw, «Mara, Daughter of the Nile»
• Redford, Donald B. (2003). The Wars in Syria and Palestine of Thutmose III. Culture and History of the Ancient Near East 16. Leiden: Brill. ISBN 978-90-04-12989-4.
• Der Manuelian, Peter, Studies in the Reign of Amenophis II, Hildesheimer Ägyptologische Beiträge(HÄB) Verlag: 1987
• Cline, Eric H. and O’Connor, David, Thutmose III : A New Biography, University of Michigan Press, 2006. ISBN 0-472-11467-0, incorporates a number of important new survey articles regarding the reign of Thutmose III, including administration, art, religion and foreign affairs
• Reisinger, Magnus, Entwicklung der ägyptischen Königsplastik in der frühen und hohen 18. Dynastie, Agnus-Verlag, Münster 2005, ISBN 3-00-015864-2
• Breasted, James Henry. Ancient Records of Egypt, [Volume Two, The Eighteenth Dynasty], University of Illinois Press, 2001. ISBN 0-252-06974-9
• River God by Smith, Wilbur along with the rest of his Egyptian series of historical fiction novels are based in a large part on Thutmose III’s time along with his story and that of his mother through the eyes of his mother’s vizier mixing in elements of the Hyksos’ domination and eventual overthrow.

External links

• A Short History of Ancient Egypt -Dynasties XVIII to XX, with a few Thutmoside documents translated.
• Hatshepsut: from Queen to Pharaoh, an exhibition catalog from The Metropolitan Museum of Art (fully available online as PDF), which contains material on Thutmose III (see index)
• Thutmose III page of Archaeowiki at the Wayback Machine (archived 9 March 2012)

For other people named Thutmose or Thutmosis, see Thutmose.

Thutmose III
Tuthmosis III, «Manahpi(r)ya» in the Amarna letters
Thutmosis III statue in Luxor Museum
Pharaoh
Reign	1479 – 1425 BC (Eighteenth Dynasty)
Predecessor	Hatshepsut
Successor	Amenhotep II
Royal titulary
Consort	Satiah,[2] Hatshepsut-Meryetre, Nebtu, Menwi, Merti, Menhet, Nebsemi
Children	Amenemhat, Amenhotep II, Beketamun, Iset, Menkheperre, Meryetamun, Meryetamun, Nebetiunet, Nefertiri, Siamun[2]
Father	Thutmose II
Mother	Iset
Born	1481 BC
Died	1425 BC (aged 56)
Burial	KV34
Monuments	Cleopatra’s Needle Obelisk of Theodosius

Thutmose III (variously also spelt Tuthmosis or Thothmes), sometimes called Thutmose the Great,^[3] was the sixth pharaoh of the Eighteenth Dynasty. Officially, Thutmose III ruled Egypt for almost 54 years and his reign is usually dated from 28 April 1479 BC to 11 March 1425 BC, from the age of two and until his death at age fifty-six; however, during the first 22 years of his reign, he was coregent with his stepmother and aunt, Hatshepsut, who was named the pharaoh. While he was shown first on surviving monuments, both were assigned the usual royal names and insignia and neither is given any obvious seniority over the other.^[4] Thutmose served as the head of Hatshepsut’s armies. During the final two years of his reign, he appointed his son and successor, Amenhotep II, as his junior co-regent. His firstborn son and heir to the throne, Amenemhat, predeceased Thutmose III. He would become one of the most powerful pharaohs of the 18th dynasty.

Becoming the sole ruling pharaoh of the kingdom after the deaths of Thutmose II and Hatshepsut, he created the largest empire Egypt had ever seen; no fewer than 17 campaigns were conducted and he conquered lands from Syria to Upper Nubia.

When Thutmose III died, he was buried in the Valley of the Kings, as were the rest of the kings from this period in Egypt. He is regarded, along with Ramesses II the Great, as one of the two most powerful and celebrated rulers of the New Kingdom Period of Ancient Egypt, itself considered the height of Egyptian power.^[5]

Name

Thutmose’s two main names transliterate as mn-ḫpr-rˁ ḏḥwty-ms. The first name is usually transcribed as Menkheperre and means «Lasting is the manifestation of Ra» or «The lasting one of the manifestation of Ra». The second name is transliterated as Thutmose or Tuthmosis and means «Born of Thoth» or «Thoth is born».^[1][6]

Family

Thutmose III was the son of Thutmose II by a secondary wife, Iset (or Aset).^[7][8] His father’s great royal wife was Queen Hatshepsut. Her daughter, Neferure, was Thutmose’s half-sister.

When Thutmose II died, Thutmose III was too young to rule. Hatshepsut became his regent, soon his co-regent, and shortly thereafter declared herself to be the pharaoh while never denying kingship to Thutmose III. Thutmosis III had little power over the empire while Hatshepsut exercised the formal titulary of kingship. Her rule was quite prosperous and marked by great advancements. When Thutmose III reached a suitable age and demonstrated the capability, she appointed him to head her armies.^{[citation needed]}

Some Egyptologists speculate that Thutmose married his half-sister, Neferure,^{[9][page needed]} but there is no conclusive evidence for this marriage. It has been suggested that Neferure, may have been the mother of Thutmose’s firstborn son, Amenemhat.^[2] Alternatively, the Great Royal Wife Satiah is believed to have been the mother of Amenemhat.^{[9][page needed]} Amenemhat predeceased his father.^[2]

Several other wives of Thutmose are attested to by surviving records. He is known to have at least three foreign wives, Menwi, Merti, and Menhet, who were buried together.^[2] At least one other wife, Nebtu, is known from a pillar in Thutmose’s tomb.^[2] Following the death of Satiah, a woman named Merytre-Hatshepsut became the Great Royal Wife. She was the mother of several of his children, including the future king Amenhotep II and another son, Menkheperre, and at least four daughters: Nebetiunet, Meryetamun (C), Meryetamun (D) and Iset. ^{[9][page needed]}

Dates and length of reign

Thutmose III reigned from 1479 BC to 1425 BC according to the Low Chronology of Ancient Egypt. This has been the conventional Egyptian chronology in academic circles since the 1960s,^[10] though in some circles the older dates 1504 BC to 1450 BC are preferred from the High Chronology of Egypt.^[11] These dates, just as all the dates of the Eighteenth Dynasty, are open to dispute because of uncertainty about the circumstances surrounding the recording of a Heliacal Rise of Sothis in the reign of Amenhotep I.^[12] A papyrus from Amenhotep I’s reign records this astronomical observation which theoretically could be used to perfectly correlate the Egyptian chronology with the modern calendar; however, to do this the latitude where the observation was taken must also be known. This document has no note of the place of observation,^{[citation needed]} but it can safely be assumed that it was taken in either a Delta city, such as Memphis or Heliopolis, or in Thebes. These two latitudes give dates 20 years apart, the High and Low chronologies, respectively.^{[citation needed]}

The length of Thutmose III’s reign is known to the day thanks to information found in the tomb of the military commander Amenemheb-Mahu.^[13] Amenemheb-Mahu records Thutmose III’s death to his master’s 54th regnal year,^[14] on the 30th day of the third month of Peret.^[15] The day of Thutmose III’s accession is known to be I Shemu day four, and astronomical observations can be used to establish the exact dates of the beginning and end of the king’s reign (assuming the low chronology) from 28 April 1479 BC to 11 March 1425 BC respectively.^[16]

Thutmose’s military campaigns

Widely considered a military genius by historians, Thutmose III conducted at least 16 campaigns in 20 years.^[17] He was an active expansionist ruler, sometimes called Egypt’s greatest conqueror or «the Napoleon of Egypt» by the Egyptologist James Breasted.^[7][18] He is recorded to have captured 350 cities during his rule and conquered much of the Near East from the Euphrates to Nubia during seventeen known military campaigns. He was the first pharaoh after Thutmose I to cross the Euphrates, doing so during his campaign against Mitanni. His campaign records were inscribed onto the walls of the temple of Amun at Karnak (transcribed in Urkunden IV). He is consistently regarded as one of the greatest of Egypt’s warrior pharaohs who transformed Egypt into an international superpower by creating an empire that stretched from the Asian regions of Syria to the North, to Upper Nubia to the south.^[19][20] Whether the Egyptian empire covered even more areas is less certain. Earlier Egyptologists, most recently Ed. Meyer, believed that Thutmose had also subjugated the islands of the Aegean Sea.^[21] This can no longer be upheld today. A conquest of Mesopotamia is unthinkable; and whether tribute sent from Alashia (Cyprus) was more than occasional gifts remains questionable.^[22] In most of his campaigns, his enemies were defeated town by town until they were beaten into submission.

Much is known about Thutmose «the warrior» not only because of his military achievements, but also because of his royal scribe and army commander, Thanuny, who wrote about his conquests and reign. Thutmose III was able to conquer such a large number of lands because of revolutionary developments in military technology. The Hyksos may have brought advanced weaponry, such as horse-drawn chariots, around 1650 BC. In the process of driving them out, the people of Egypt learned to use these weapons. Thutmose III encountered little resistance from neighbouring kingdoms, allowing him to expand his realm of influence easily. His army also carried boats on dry land.^[23]

First Campaign

When Hatshepsut died on the 10th day of the sixth month of Thutmose III’s 21st year, according to information from a single stela from Armant, the king of Kadesh advanced his army to Megiddo.^[24] Thutmose III mustered his own army and departed Egypt, passing through the border fortress of Tjaru (Sile) on the 25th day of the eighth month. Thutmose marched his troops through the coastal plain as far as Jamnia, then inland to Yehem, a small city near Megiddo, which he reached in the middle of the ninth month of the same year.^[25] The ensuing Battle of Megiddo probably was the largest battle of Thutmose’s 17 campaigns. A ridge of mountains jutting inland from Mount Carmel stood between Thutmose and Megiddo and he had three potential routes to take.^[26] The northern route and the southern route, both of which went around the mountain, were judged by his council of war to be the safest, but Thutmose, in an act of great bravery (or so he boasts, but such self-praise is normal in Egyptian texts), accused the council of cowardice and took a dangerous route^[27] through the Aruna mountain pass, which he alleged was only wide enough for the army to pass «horse after horse and man after man.»^[25]

Despite the laudatory nature of Thutmose’s annals, such a pass does indeed exist, although not as narrow as Thutmose indicates,^[28] and taking it was a brilliant strategic move since when his army emerged from the pass they were situated on the plain of Esdraelon, directly between the rear of the Canaanite forces and Megiddo itself.^[26] For some reason, the Canaanite forces did not attack him as his army emerged,^[27] and his army routed them decisively.^[26] The size of the two forces is difficult to determine, but if, as Redford suggests, the amount of time it took to move the army through the pass may be used to determine the size of the Egyptian force, and if the number of sheep and goats captured may be used to determine the size of the Canaanite force, then both armies were around 10,000 men.^[29] Most scholars believe that the Egyptian army was more numerous.^{[citation needed]} According to Thutmose III’s Hall of Annals in the Temple of Amun at Karnak, the battle occurred on «Year 23, I Shemu [day] 21, the exact day of the feast of the new moon«,^[30] a lunar date. This date corresponds to 9 May 1457 BC based on Thutmose III’s accession in 1479 BC. After victory in battle, his troops stopped to plunder the enemy and the enemy was able to escape into Megiddo.^[31] Thutmose was forced to besiege the city, but he finally succeeded in conquering it after a siege of seven or eight months (see Battle of Megiddo (15th century BC)).^[31]

This campaign drastically changed the political situation in the ancient Near East. By taking Megiddo, Thutmose gained control of all of northern Canaan and the Syrian princes were obligated to send tribute and their own sons as hostages to Egypt.^[32] Beyond the Euphrates, the Assyrian, Babylonian and Hittite kings all gave Thutmose gifts, which he alleged to be «tribute» when he recorded it on the walls of Karnak.^[33] The only noticeable absence is Mitanni, which would bear the brunt of the following Egyptian campaigns into Western Asia.

Tours of Canaan and Syria

Thutmose’s second, third and fourth campaigns appear to have been nothing more than tours of Syria and Canaan to collect tribute.^[34] Traditionally, the material directly after the text of the first campaign has been considered to be the second campaign.^[35] This text records tribute from the area which the Egyptians called Retjenu (roughly equivalent to Canaan) and it was also at this time that Assyria paid a second «tribute» to Thutmose III.^[36] It is probable that these texts come from Thutmose’s 40th year or later and thus have nothing to do with the second campaign at all. If so, no records of this campaign have been found.^[35] Thutmose’s third campaign was not considered significant enough to appear in his otherwise extensive Annals at Karnak. A survey was made of the animals and plants he found in Canaan, which was illustrated on the walls of a special room at Karnak.^[37] This survey is dated to Thutmose’s 25th year.^[38] No record remains of Thutmose’s fourth campaign,^[39] but at some point a fort was built in lower Lebanon and timber was cut for construction of a processional barque, and this probably fits best during this time frame.^[40]

Conquest of Syria

The fifth, sixth and seventh campaigns of Thutmose III were directed against the Phoenician cities in Syria and against Kadesh on the Orontes. In Thutmose’s 29th year, he began his fifth campaign, where he first took an unknown city (the name falls in a lacuna) which had been garrisoned by Tunip.^[41] He then moved inland and took the city and territory around Ardata;^[42] the town was pillaged and the wheatfields burned. Unlike previous plundering raids, Thutmose III garrisoned the area known as Djahy, which is probably a reference to southern Syria.^[34] This permitted him to ship supplies and troops between Syria and Egypt. Although there is no direct evidence for it, it is for this reason that some have supposed that Thutmose’s sixth campaign, in his thirtieth year, commenced with a naval transportation of troops directly to Byblos, bypassing Canaan entirely.^[42] After the troops arrived in Syria by whatever means, they proceeded into the Jordan River valley and moved north, pillaging Kadesh’s lands.^[43] Turning west again, Thutmose took Simyra and quelled a rebellion in Ardata, which apparently had rebelled again.^[44] To stop such rebellions, Thutmose began taking hostages from the cities in Syria. The policy of these cities was driven by their elites, aligned to Mitanni and typically consisting of a king and a small number of foreign Maryannu. Thutmose III found that by taking family members of these key people to Egypt as hostages, he could drastically increase their loyalty to him.^[43] Syria rebelled again in Thutmose’s 31st year and he returned to Syria for his seventh campaign, took the port city of Ullaza^[43] and the smaller Phoenician ports^[44] and took more measures to prevent further rebellions.^[43] All the excess grain which was produced in Syria was stored in the harbors he had recently conquered and was used for the support of the military and civilian Egyptian presence ruling Syria.^[43] This left the cities in Syria desperately impoverished. With their economies in ruins, they had no means of funding a rebellion.^[45]

Attack on Mitanni

After Thutmose III had taken control of the Syrian cities, the obvious target for his eighth campaign was the state of Mitanni, a Hurrian country with an Indo-Aryan ruling class. However, to reach Mitanni, he had to cross the Euphrates River. He sailed directly to Byblos^[48] and made boats which he took with him over land on what appeared to otherwise be just another tour of Syria,^[44] and he proceeded with the usual raiding and pillaging as he moved north through the lands he had already taken.^[49] He continued north through the territory belonging to the still unconquered cities of Aleppo and Carchemish and quickly crossed the Euphrates in his boats, taking the Mitannian king entirely by surprise.^[49] It appears that Mitanni was not expecting an invasion, so they had no army of any kind ready to defend against Thutmose, although their ships on the Euphrates did try to defend against the Egyptian crossing.^[48] Thutmose III then went freely from city to city and pillaged them while the nobles hid in caves, or at least this is the typically propagandistic way Egyptian records chose to record it. During this period of no opposition, Thutmose put up a second stele commemorating his crossing of the Euphrates next to the stele his grandfather, Thutmose I, had put up several decades earlier. A militia was raised to fight the invaders, but it fared very poorly.^[49] Thutmose III then returned to Syria by way of Niy, where he records that he engaged in an elephant hunt.^[50] He collected tribute from foreign powers and returned to Egypt in victory.^[48]

Tours of Syria

Thutmose III returned to Syria for his ninth campaign in his 34th year, but this appears to have been just a raid of the area called Nukhashshe, a region populated by semi-nomadic people.^[51] The plunder recorded is minimal, so it was probably just a minor raid.^[52] Records from his 10th campaign indicate much more fighting. By Thutmose’s 35th year, the king of Mitanni had raised a large army and engaged the Egyptians around Aleppo. As usual for any Egyptian king, Thutmose boasted a total crushing victory, but this statement is suspect due to the very small amount of plunder taken.^[53] Thutmose’s annals at Karnak indicate he only took a total of 10 prisoners of war.^[54] He may have fought the Mitannians to a stalemate,^[53] yet he did receive tribute from the Hittites after that campaign, which seems to indicate the outcome of the battle was in Thutmose’s favor.^[50]

The details about his next two campaigns are unknown.^[50] His 11th is presumed to have happened in his 36th regnal year and his 12th is presumed to have happened in his 37th year since his 13th is mentioned at Karnak as happening in his 38th regnal year.^[55] Part of the tribute list for his 12th campaign remains immediately before his 13th begins, and the contents recorded, specifically wild game and certain minerals of uncertain identification, might indicate that it took place on the steppe around Nukhashshe, but this remains mere speculation.^[56]

In his 13th campaign, Thutmose returned to Nukhashshe for a very minor campaign.^[55] His 14th campaign, waged during his 39th year, was against the Shasu. The location of this campaign is impossible to determine since the Shasu were nomads who could have lived anywhere from Lebanon to the Transjordan to Edom.^[57] After this campaign, the numbers given by Thutmose’s scribes to his campaigns all fall in lacunae, so they can only be counted by date. In his 40th year, tribute was collected from foreign powers, but it is unknown if this was considered a campaign (i.e. if the king went with it or if it was led by an official).^[58] Only the tribute list remains from Thutmose’s next campaign,^[59] and nothing may be deduced about it except that it was probably another raid to the frontiers around Niy.^[60] His final Asian campaign is better documented. Sometime before Thutmose’s 42nd year, Mitanni apparently began spreading revolt among all the major cities in Syria. Thutmose moved his troops by land up the coastal road and put down rebellions in the Arka plain («Arkantu» in Thutmose’s chronicle) and moved on Tunip.^[60] After taking Tunip, his attention turned to Kadesh again. He engaged and destroyed three surrounding Mitannian garrisons and returned to Egypt in victory.^[61] His victory in this final campaign was neither complete nor permanent since he did not take Kadesh,^[61] and Tunip could not have remained aligned to him for very long, certainly not beyond his own death.^[62] This victory however, must have had quite an impact, for the next tribute lists include Adana, a Cilician city.^[63]

Nubian Campaign

Thutmose’s last campaign was waged in his 50th regnal year. He attacked Nubia, but only went so far as the fourth cataract of the Nile. Although no king of Egypt had ever penetrated so far with an army, previous kings’ campaigns had spread Egyptian culture that far already, and the earliest Egyptian document found at Gebel Barkal dates from three years before Thutmose’s campaign.^[44]

Monumental construction

Thutmose III was a great builder and constructed over 50 temples, although some of these are now lost and only mentioned in written records.^[11] He also commissioned the building of many tombs for nobles, which were made with greater craftsmanship than ever before. His reign was also a period of great stylistic changes in the sculpture, paintings and reliefs associated with construction, much of it beginning during the reign of Hatshepsut.

Artistic developments

Thutmose’s architects and artisans showed great continuity with the formal style of previous kings, but several developments set him apart from his predecessors. Although he followed the traditional relief styles for most of his reign, after his 42nd year he began having himself depicted wearing the red crown of Lower Egypt and a šndyt-kilt, an unprecedented style.^[64] Architecturally, his use of pillars also was unprecedented. He built Egypt’s only known set of heraldic pillars, two large columns standing alone instead of being part of a set supporting the roof. His jubilee hall was also revolutionary and is arguably the earliest known building created in the basilica style.^[65] Thutmose’s artisans achieved new heights of skill in painting, and tombs from his reign were the earliest to be entirely painted instead of painted reliefs.^[64] Although not directly pertaining to his monuments, it appears that Thutmose’s artisans had learned glass making skills, developed in the early 18th Dynasty, to create drinking vessels by the core-formed method.^[66]

Karnak

Thutmose dedicated far more attention to Karnak than any other site. In the Iput-isut, the temple proper in the center, he rebuilt the hypostyle hall of his grandfather Thutmose I, dismantled the red chapel of Hatshepsut, built Pylon VI, a shrine for the bark of Amun in its place, and built an antechamber in front of it, the ceiling of which was supported by his heraldic pillars. He built a temenos wall around the central chapel containing smaller chapels, along with workshops and storerooms. East of the main sanctuary, he built a jubilee hall in which to celebrate his Sed festival. The main hall was built in basilica style with rows of pillars supporting the ceiling on each side of the aisle. The central two rows were higher than the others to create windows where the ceiling was split.^[65] Two of the smaller rooms in this temple contained the reliefs of the survey of the plants and animals of Canaan which he took in his third campaign.^[67]

East of the Iput-Isut, he erected another temple to Aten, where he was depicted as being supported by Amun.^[68] It was inside this temple that Thutmose planned on erecting his tekhen waty, or «unique obelisk.»^[68] The tekhen waty was designed to stand alone instead as part of a pair and is the tallest obelisk ever successfully cut. It was not, however, erected until Thutmose IV raised it^[68] 35 years later.^[69] It was later moved to Rome by Emperor Constantius II and is now known as the Lateran Obelisk.

In 390 AD, Christian Roman Emperor Theodosius I re-erected another obelisk from the Temple of Karnak in the Hippodrome of Constantinople, now known as the Obelisk of Theodosius. Thus, two obelisks of Tuthmosis III’s Karnak temple stand in Papal Rome and in Caesaropapist Constantinople, the two main historical capitals of the Roman Empire.

Thutmose also undertook building projects to the south of the main temple between the sanctuary of Amun and the temple of Mut. Immediately to the south of the main temple, he built the seventh pylon on the north–south road which entered the temple between the fourth and fifth pylons. It was built for use during his jubilee and was covered with scenes of defeated enemies. He set royal colossi on both sides of the pylon and put two more obelisks on the south face in front of the gateway. The eastern obelisk’s base remains in place, but the western obelisk was transported to the Hippodrome in Constantinople.^[68] Farther south along the road, he put up Pylon VIII, which Hatshepsut had begun.^[65] East of the road, he dug a sacred lake of 250 by 400 feet and placed another alabaster bark shrine near it.^[65] He commissioned royal artists to depict his extensive collections of fauna and flora in the Botanical garden of Thutmosis III.

Defacing of Hatshepsut’s monuments

For many years, egyptologists theorized that following the death of Thutmose II, Hatshepsut ‘usurped’ the throne from Thutmose III. Although Thutmose III was a co-regent during this time, early historians have speculated that Thutmose III never forgave his stepmother for denying him access to the throne for the first two decades of his reign.^[70] However, in recent times this theory has been revised after questions arose as to why Hatshepsut would have allowed a resentful heir to control armies, which it is known she did. This view is supported further by the fact that no strong evidence has been found to show Thutmose III sought to claim the throne. He kept Hatshepsut’s religious and administrative leaders. Added to this is the fact that the monuments of Hatshepsut were not damaged until at least 25 years after her death, late in the reign of Thutmose III when he was quite elderly. He was in another coregency, this one with his son, who would become Amenhotep II, who is known to have attempted to identify the works of Hatshepsut as his own. Additionally, Thutmose III’s mortuary temple was built directly next to Hatshepsut’s, an act that would have been unlikely to occur if Thutmose III bore a grudge against her.^{[citation needed]}

After her death, many of Hatshepsut’s monuments and depictions were subsequently defaced or destroyed, including those in her famous mortuary temple complex at Deir el-Bahri. Traditionally, these have been interpreted by early modern scholars to be evidence of acts of damnatio memoriae (condemning a person by erasure from recorded existence) by Thutmose III. However, recent research by scholars such as Charles Nims and Peter Dorman has re-examined these erasures and found that the acts of erasure which could be dated only began some time during year 46 or 47 of Thutmose’s reign (c. 1433/2 BC).^[71] Another often overlooked fact is that Hatshepsut was not the only one who received this treatment. The monuments of her chief steward, Senenmut, who was closely associated with her rule, were similarly defaced where they were found.^[72] All of this evidence casts serious doubt upon the popular theory that Thutmose III ordered the destruction in a fit of vengeful rage shortly after his accession.^{[citation needed]}

Currently, the purposeful destruction of the memory of Hatshepsut is seen as a measure designed to ensure a smooth succession for the son of Thutmose III, the future Amenhotep II, as opposed to any of the surviving relatives of Hatshepsut who had an equal or better claim to the throne. It also may be likely that this measure could not have been taken until the deaths of powerful religious and administrative officials who had served under both Hatshepsut and Thutmose III.^[71] Later, Amenhotep II even claimed that he had built the items he defaced.^{[citation needed]}

Death and burial

Thutmose’s tomb (KV34) was discovered by Victor Loret in 1898 in the Valley of the Kings. It uses a plan which is typical of 18th Dynasty tombs, with a sharp turn at the vestibule preceding the burial chamber. Two stairways and two corridors provide access to the vestibule, which is preceded by a quadrangular shaft or «well».^{[citation needed]}

A complete version of Amduat, an important New Kingdom funerary text, is in the vestibule, making it the first tomb where Egyptologists found the complete text. The burial chamber, which is supported by two pillars, is oval-shaped and its ceiling decorated with stars, symbolizing the cave of the deity Sokar. In the middle lies a large red quartzite sarcophagus in the shape of a cartouche. On the two pillars in the middle of the chamber there are passages from the Litanies of Re, a text that celebrates the later sun deity, who is identified with the pharaoh at this time. On the other pillar is a unique image depicting Thutmosis III being suckled by the goddess Isis in the guise of the tree.^{[citation needed]}

The wall decorations are executed in a simple «diagrammatic» way, imitating the manner of the cursive script one might expect to see on a funerary papyrus rather than the more typically lavish wall decorations seen on most other royal tomb walls. The colouring is similarly muted, executed in simple black figures accompanied by text on a cream background with highlights in red and pink. The decorations depict the pharaoh aiding the deities in defeating Apep, the serpent of chaos, thereby helping to ensure the daily rebirth of the sun as well as the pharaoh’s own resurrection.^[73]

According to the American Egyptologist Peter Der Manuelian, a statement in the tomb biography of an official named Amenemheb establishes that Thutmose III died in Year 54, III Peret day 30 of his reign after ruling Egypt for «53 years, 10 months and 26 days» (Urk. 180.15). Thutmose III died one month and four days shy of the start of his 54th regnal year.^[74] When the co-regencies with Hatshepsut and Amenhotep II are deducted, he ruled alone as pharaoh for just over 30 of those years.

Mummy

Thutmose III’s mummy was discovered in the Deir el-Bahri Cache above the Mortuary Temple of Hatshepsut in 1881. He was interred along with those of other 18th and 19th Dynasty leaders Ahmose I, Amenhotep I, Thutmose I, Thutmose II, Ramesses I, Seti I, Ramesses II and Ramesses IX, as well as the 21st Dynasty pharaohs Pinedjem I, Pinedjem II and Siamun.^{[citation needed]}

While it is popularly thought that his mummy originally was unwrapped by Gaston Maspero in 1886, it was in fact first unwrapped by Émile Brugsch, the Egyptologist who supervised the evacuation of the mummies from the Deir el-Bahri Cache in 1881. It was unwrapped soon after its arrival in the Boulak Museum while Maspero was away in France, and the Director General of the Egyptian Antiquities Service ordered the mummy re-wrapped. So when it was «officially» unwrapped by Maspero in 1886, he almost certainly knew it was in relatively poor condition.^[75]

The mummy had been damaged extensively in antiquity by tomb robbers and its wrappings subsequently cut into and torn by the Rassul family, who had rediscovered the tomb and its contents only a few years before.^[76] Maspero’s description of the body provides an idea as to the magnitude of the damage done:

His mummy was not securely hidden away, for towards the close of the 20th dynasty it was torn out of the coffin by robbers, who stripped it and rifled it of the jewels with which it was covered, injuring it in their haste to carry away the spoil. It was subsequently re-interred, and has remained undisturbed until the present day; but before re-burial some renovation of the wrappings was necessary, and as portions of the body had become loose, the restorers, in order to give the mummy the necessary firmness, compressed it between four oar-shaped slips of wood, painted white, and placed, three inside the wrappings and one outside, under the bands which confined the winding-sheet.^[77]

Of the face, which was undamaged, Maspero says the following:

Happily the face, which had been plastered over with pitch at the time of embalming, did not suffer at all from this rough treatment, and appeared intact when the protecting mask was removed. Its appearance does not answer to our ideal of the conqueror. His statues, though not representing him as a type of manly beauty, yet give him refined, intelligent features, but a comparison with the mummy shows that the artists have idealised their model. The forehead is abnormally low, the eyes deeply sunk, the jaw heavy, the lips thick, and the cheek-bones extremely prominent; the whole recalling the physiognomy of Thûtmosis II, though with a greater show of energy.^[77]

Maspero was so disheartened at the state of the mummy and the prospect that all of the other mummies were similarly damaged (as it turned out, few were in so poor a state) that he would not unwrap another for several years.^[76]

Unlike many other examples from the Deir el-Bahri Cache, the wooden mummiform coffin that contained the body was original to the pharaoh, though any gilding or decoration it might have had had been hacked off in antiquity.

In 1980, James Harris and Edward F. Wente conducted X-ray examinations of New Kingdom Pharaoh’s crania and skeletal remains, which included the mummified remains of Thutmose III. The authors determined that the royal mummies of the 18th Dynasty bore strong similarities to contemporary Nubians with slight differences.^[78]

In his examination of the mummy, the anatomist Grafton Elliot Smith stated the height of Thutmose III’s mummy to be 1.615 m (5 ft 3.58 in),^[79] but the mummy was missing its feet, so Thutmose III was undoubtedly taller than the figure given by Smith.^[80] The mummy of Thutmose III resided in the Royal Mummies Hall of the Museum of Egyptian Antiquities, catalog number CG 61068,^[81] until April 2021 when his mummy was moved to National Museum of Egyptian Civilization along with those of 17 other kings and four queens in an event termed the Pharaohs’ Golden Parade.^[82]

See also

• Cleopatra’s Needles
• History of ancient Egypt
• Eighteenth Dynasty of Egypt family tree

References

Further reading

• Eloise Jarvis McGraw, «Mara, Daughter of the Nile»
• Redford, Donald B. (2003). The Wars in Syria and Palestine of Thutmose III. Culture and History of the Ancient Near East 16. Leiden: Brill. ISBN 978-90-04-12989-4.
• Der Manuelian, Peter, Studies in the Reign of Amenophis II, Hildesheimer Ägyptologische Beiträge(HÄB) Verlag: 1987
• Cline, Eric H. and O’Connor, David, Thutmose III : A New Biography, University of Michigan Press, 2006. ISBN 0-472-11467-0, incorporates a number of important new survey articles regarding the reign of Thutmose III, including administration, art, religion and foreign affairs
• Reisinger, Magnus, Entwicklung der ägyptischen Königsplastik in der frühen und hohen 18. Dynastie, Agnus-Verlag, Münster 2005, ISBN 3-00-015864-2
• Breasted, James Henry. Ancient Records of Egypt, [Volume Two, The Eighteenth Dynasty], University of Illinois Press, 2001. ISBN 0-252-06974-9
• River God by Smith, Wilbur along with the rest of his Egyptian series of historical fiction novels are based in a large part on Thutmose III’s time along with his story and that of his mother through the eyes of his mother’s vizier mixing in elements of the Hyksos’ domination and eventual overthrow.

External links

• A Short History of Ancient Egypt -Dynasties XVIII to XX, with a few Thutmoside documents translated.
• Hatshepsut: from Queen to Pharaoh, an exhibition catalog from The Metropolitan Museum of Art (fully available online as PDF), which contains material on Thutmose III (see index)
• Thutmose III page of Archaeowiki at the Wayback Machine (archived 9 March 2012)

Поэтому Египет в эти столетия в науке характеризуется как мировая держава. Наибольшие территориальные приобретения и распространение влияния произошло примерно в XV столетии, когда произошли походы Тутмоса 3.

Экспансия на север

Этот фараон относился к XVIII династии, которая известна в истории страны тем, что ее основатель, Яхмос, прогнал племена гиксосов, которые раньше захватили северный Египет и установили здесь свой политический контроль. При Яхмосе, правившем изначально в южном регионе страны, они были изгнаны и все государство опять объединилось. Продолжая преследовать гиксосов, этот фараон вступил в Азию. Впоследствии его преемники тоже совершали сюда походы, на северо-восток, в восточное Средиземноморье.

Это направление в целом считается традиционным для внешней политики древнего Египта. Когда он политически усиливался, то его правители всегда обращали внимание на земли восточного берега Средиземного моря. Здесь плодородные земли, крупные города. Но преемники Яхмоса прочно не утверждали своей политической власти здесь, а только совершали походы. При Тутмосе III ситуация изменилась. Он начал именно утверждать захваченные земли под политическим контролем Египта. Одним из выражений этого стало установление постоянной дани.

Считается, что всего было совершено пятнадцать военных походов Тутмоса 3 в этот регион. Такая активность объясняется учеными рядом внутренних обстоятельств в самом Египте. Он тогда был политически централизован, после ряда реформ была сформирована для того времени большая по численности армия (объявлялся, набор воинов), в которой вводились новые вооружения, среди которых были заимствованные от гиксосов колесницы и составные луки.

В ходе первого похода состоялась известная битва при Мегиддо. Это крепость в восточном Средиземноморье. Сразу следует отметить, что Тутмос III воевал с коалициями местных небольших по площади государств. Они еще до вторжения этого фараона нападали на север Египта. Возможно, это было связано с недавним примером вторжения гиксосов.

Тутмос III нанес заметное поражение коалиции правителей городов в регионе, взял Мегиддо. Впоследствии он продолжал регулярно вторгаться сюда, подчиняя политической власти Египта новые земли, или подавляя восстания уже ранее захваченных государств. Самым дальним пределом, до которого он достигал, была река Евфрат.

Экспансия на юг

Другим традиционным направлением внешней политики Египта было южное. Здесь находилось государство Нубия. В течение своей древней истории Египет иногда продвигал свою южную границу выше по течению Нила, то есть расширял свои пределы. При Тутмосе III произошло такое продвижение на юг. По оценкам историков, не предпринимались крупные военные походы. Здесь на Ниле граница с Нубией обычно определялась по порогам этой реки. Считается, что при Тутмосе III она была продвинута со второго до четвертого порога. Фараон приказывал прокладывать каналы вокруг них для удобства плавания.

Одним из основных источников о военных походах египтян при Тутмосе III являются надписи на камне. Среди них содержатся и сведения о политическом подчинении Нубии. В них сообщается, что уже спустя несколько лет после начала его правления жители этой южной страны платили Египту дань. Хотя в источниках не пишется об отдельных походах в этот регион (о походах в Переднюю Азию сообщается достаточно подробно), ученые полагают, что дань выплачивалась вследствие вторжений египтян.

Археологические раскопки показывают, что их поселения обустраивались все южнее. Тем самым они формировали опорные пункты для контроля над Нубией. Этот процесс в итоге привел, по оценкам исследователей, к полному политическому подчинению этой страны Египту. Об этом покорении сообщает одна из надписей с подробным перечислением конкретных местностей региона.

В отношении не экспансии, а дипломатическом, отмечается, что при маме Тутмоса III Хатшепсут отправлялось посольство в еще одну южную страну, которая в египетских источниках называется Пунт. Предполагается, что это территория современных Эритреи и Сомали. Предполагается, что в с этой страной египтяне вели торговлю.

В целом продвижение на юг при Тутмосе III было продолжением этой политики еще прежних фараонов.

Частичный перевод статьи с английского и немецкого осуществлен для проекта «Египтопедия». Данный текст является авторской собственностью. Если Вы хотите разместить данную статью у себя на сайте, просьба разместить активную ссылку на сайт «Egyptopedia.info»

утмос III (иногда читается как Тутмосис III, в старых работах по истории — Тотмес III, что в переводе с древнеегипетского означает «Рожденный Тотом») — шестой фараон XVIII-й Династии. В течение первых 22 лет выступал в качестве соправителя со своей мачехой и тетей, Хатшепсут, которая была одной из самых могущественных женщин-фараонов. От этого периода сохранились многие памятники, на которых имя Тутмоса III показано впереди стоящим возле имени Хатшепсут, однако нет никаких оснований считать, что во время ее правления он играл главенствующую роль. Как выяснилось, в последние годы жизни царицы он служил в качестве военачальника египетской армии.

После смерти Хатшепсут и прихода к власти этого фараона, он создал крупнейшую в истории Египта военную державу; на протяжении его царствования было проведено не менее 17-ти военных кампаний, в ходе которых у Северной Сирии был отвоеван город Ния, а границы Египта на юге простирались вплоть до Четвертого нильского порога в Нубии.

По официальным данным Тутмос III правил Египтом в течение почти 54 лет, и, как правило, его царствование датируется с 24 апреля 1479 года до н.э. до 11 марта 1425 года до н.э. Однако данный период также включает в себя 22 года его соправительства вместе с Хатшепсут. Здесь же стоит отметить, что в последние два года своего правления, он назначил со-регентом своего младшего сына и преемника Аменхотепа II, так как умер его первенец по имени Аменемхет. Тутмос III, как и все другие правители Нового Царства, после своей смерти был похоронен в Долине Царей.

1. Время и продолжительность правления

Тутмос III правил с 1479 по 1425 гг. до н.э., согласно так называемой «нижней хронологии» Древнего Египта, которая является общепринятой системой датировки древнеегипетских событий в академических кругах с 1960 года. Однако некоторые сторонники «верхней хронологии» (Ядвига Липинская, Дональд Редфорд и другие) предпочитают относить этот период к 1504-1450 гг. до н.э. Такая датировка, как, впрочем, и все даты XVIII-й Династии, до сих пор является предметом споров в египтологии из-за неясности в обстоятельствах древнего наблюдения восхода звезды Сириус (Сотис) при Аменхотепе I. Сохранившийся со времен этого фараона папирус с описанием этого астрономического явления теоритически может идеально подходить для корректировки древнеегипетской хронологии с современным календарем; однако, для этого должна быть также известна географическая широта места, где были сделаны наблюдения. Документ же никоим образом не упоминает такой информации, но можно с уверенностью предположить, что древние записи были сделаны либо в Дельте Нила (города Мемфис или Гелиополь), либо же в Фивах. Эти две параллельные гипотезы, каждая из которых в равной степени имеет право на существования, и порождают споры о «верхней» и «нижней» хронологиях, соответственно.

Продолжительность царствования Тутмоса III известна с точностью до дня, благодаря информации, которая была обнаружена в гробнице военачальника Аменемхеба-Маху. Аменемхеб-Маху сделал запись о смерти своего господина и царя Тутмоса III на 54-й год царствования, 30-й день третьего месяца Перет. В свою очередь, как известно, фараон вступил на престол на 4-й день Шему, а астрономические наблюдения помогают установить точные даты начала и конца его правления (при условии, «нижней хронологии»), которыми были 24 апреля 1479 год до н.э. и 11 марта 1425 год до н.э., соотвественно.

2. Имя

2.1. Титулатура до 21 года

Из-за юного возраста Тутмоса III при вступлении на престол некоторые египтологи предположили, что в выборе первой царской титулатуры ему помогал настоятель-священнослужитель или, возможно, сама Хатшепсут, несмотря на заверения самого Тутмоса, что бог Амон-ра наделил его всеми царскими титулами. Самую ранние титулы этого фараона можно обнаружить в надписях в храме Семны:

• Имя Хора: K3-nḫt-ḫˁj-m-W3st — «Могучий Бык, появившийся в Фивах»;
• Небти-имя: W3ḥ-nsjt — «Имеющий постоянную царскую власть»;
• Золотое имя: Dsr-ḫˁw — «С божественной печатью (благословением)»;
• Тронное имя: Mn-ḫpr-Rˁ — «Вечный образ Ра (на земле)»;
• Личное имя: Ḏḥwtj msj(w) — «Рожденный Тотом».

Следуя традициям XVIII-й Династии, Тутмос III присвоил имена некоторых своих предшественников выдающихся фараонов прошлого, в целях поддержания непрерывности царской линейки. К примеру, его известное тронное имя «Менхеперра», или «Mn-ḫpr-Rˁ», может быть видоизмененным тронным именем царя Камоса («W3ḏ-ḫpr-Rˁ») или Тутмоса II («ˁ3-ḫpr-n-Rˁ»). Другой вариант тронного имени Тутмоса III, «Менхеперкара» («Mn-ḫpr-k3-Rˁ» — «Вечное проявление Ка Ра»), в основном, использовался этим фараоном во времена своего соправления. Вероятно, оно произошло от тронного имени Сенусерта I («Ḫpr-k3-Rˁ») или Тутмоса I («ˁ3-ḫpr-k3-Rˁ»), либо же символ «k3» («Ка») появился вследствие проявления таким образом уважения к Хатшепсут («M3ˁ.t-k3-Rˁ»).

2.2. Титулатура после 22 лет

Когда фараон Тутмос III находился на 22-м году своего царствования уже в качестве единственного правителя Египта, он решил добавить к своему прежнему имени некоторые новые титулы, возможно, таким образом подчеркивая свое новое положение. К Золотому имени добавилось выражение «sḫm-pḥtj», и оно приобрело нынешнюю форму «Dsr-ḫˁw sḫm-pḥtj» («С могучей силой и божественной печатью»), что может напоминать тронное имя Яхмоса I («Nb-pḥtj-Rˁ») или сочетание начальной части Небти-имени Тутмоса I («Ḫˁ-m-nsrt-ˁ3-pḥtj») и Хорового имени Тутмоса II («K3-nḫt-wsr-pḥtj»).

Тутмос III также вписал в свою титулатуру новые эпитеты для особых случаев, таких как юбилейные торжества. Его измененное Хорово имя «mrj-Rˁ-q3-ḥḏt» («Любимец Ра, с Высокой Белой Короной») можно наблюдать на различных обелисках в Карнаке и Гелиополе. Скорее всего элемент «mrj-Rˁ» («любимец Ра») добавлен здесь из-за символического значения этих памятников.

2.3. Перевод тронного имени

Интерпретация тронных имен фараонов, в частности, некоторых древнеегипетских царей из XVIII-й и XIX-й Династий, имена которых известны также из клинописных источников, породила немало споров в современной египтологии. Так, немецкий египтолог Ханс Бухбергер, в своей диссертации по исследованию египетского абстрактного выражения (лексемы) «ḫpr» («хепер») в царских титулах, приносит несколько фундаментальных изменений в понимании царских имен Древнего Египта. Его точку зрения поддерживает в своих работах и Томас Шнайдер.

Во-первых, согласно ученому, выражение «ḫpr», или «ḫpr(.w)», в клинописном варианте пишется двумя разными способами: «ḫpir» и «ḫuˀu/ḫurri». В своем докладе Бухбергер оспаривает предположение, согласно которому за этими обозначениями скрываются разные лексемы и выдвигает гипотезу, что существует только одна лексема, а именно «ḫpr.w», и ее номерное обозначение для представления в различных надписях. Перевод слова «ḫpr.w» приблизительно звучит как «форма», «образ» или «проявление».

Во-вторых, последний согласный звук в имени божества «Rˁ(.w)» («Ра») удалось выяснить, благодаря упоминаниям в сохранившихся клинописных, коптских и греческих документах. В течение продолжительного времени элемент «Rˁ(.w)» переводился египтологами в родительном падеже и звучал, к примеру, как «Mn-ḫpr(.w)-Rˁ(.w)» («Постоянная форма бога Ра» / «Постоянный образ бога Ра»). Но Бухбергер, проводя свои исследования аналогичных синтагматических конструкций в 1993 году, пришел к выводу, что «озвученные ранее традиционные переводы тронных имен, использующие родительный падеж, относятся к области сказок». Выдвигая встречную гипотезу, ученый анализирует: существует, к примеру, некий имеющий признаки прилагательного тип «nfr Ḥr» («Прекрасное лицо / образ Хора»), от которого производным будет прилагательное «nfr(.t)-Ḥr» («прекрасный (в своем образе), как Хор»), что, в свою очередь, классифицирует «Nfr-Ḥr» просто как прилагательное «прекрасный»; в таком случае, начальную часть выражения «Mn-ḫpr(.w)-Rˁ(.w)» нужно понимать как «воплощение», а «Rˁ(.w)» интерпретировать как слово-приложение, вследствие чего, в итоге, получаем «Воплощение-Ра на земле».

Таким образом, Ханс Бухбергер предполагает, что царское тронное имя относится исключительно к самому фараону, а не к какому-либо солнечному божеству, и такие номинальные фразы, как «Постоянный образ Ра», должны быть исключены. Тем не менее, многие другие египтологи современности, такие как Френсис Брейер или Рональд Дж. Лепрохон настаивают на определении тронных имен фараонов по типу «Вечное проявление (бога) Ра». Такой точки зрения также придерживаются и авторы настоящей статьи.

Царская титулатура Тутмоса III из разных древнеегипетских источников

Личное имя		Ḏḥwtj msj(w) — Джехутимесу Неферхеперу — «Рождённый Тотом, прекрасный в своем образе»
Тронное имя		Mn-ḫpr-Rˁ — Менхеперра — «Постоянное проявление Ра»
Хорово имя		K3-nḫt-ḫˁj-m-W3st — Канехет-Хаимуасет — «Могучий бык, появившийся в Фивах»
Небти-имя		w3h-nsjt — Уахнесит-мираэмпет — «С несокрушимой, как Ра в небе, царской властью»
Золотое имя		Dsr-ḫˁw — Сехемпахт-джосерхау — «Могучий (своей) силой, с бежественной печатью»

3. Семья

Тутмос III являлся сыном Тутмоса II от его второй жены Исет. «Великой Царицей» его отца была Хатшепсут, которая родила дочь Нефрура, приходившуюся сводной сестрой Тутмосу III.

После смерти Тутмоса II его сын был еще в очень юном возрасте, чтобы править страной, поэтому место регента, а позднее и со-регента, заняла Хатшепсут. Вскоре она полностью заключила практически всю власть в своих руках и провозгласила себя фараоном, тем не менее, никогда не отрицая родство с Тутмосом III. Во время ее правления молодой царевич имел совсем немного влияния на происходящие собятия, тогда как Хатшепсут полностью контролировала все процессы в государстве. Время ее правления было довольно успешным и процветающим и отмечено большими достижениями. Когда же Тутмос III достиг подходящего возраста и сумел продемонстрировать свои лидерские способности, Хатшепсут назначила его военачальником египетской армии.

У фараона Тутмоса III было несколько жен:

— Сатиах: возможно, она приходилась матерью царского первенца Аменемхета. Альтернативная версия гласит, что мальчик являлся сыном Нефрура. Аменемхет умер раньше своего отца.

— Меритра-Хатшепсут: была матерью наследного принца и будущего фараона Аменхотепа II. Другими детьми от ее брака с Тутмосом III были царевич Менхеперра и дочери Небетиунет, Меритамон (C), Меритамон (D) и Исет. Меритра-Хатшепсут являлась дочерью жрицы бога Амона Хаи.

— Небту: ее имя начертано на одной из колонн в гробнице Тутмоса III.

— Менуи, Мерти и Менхет: три чужеземные жены фараона.

— Нефрура: вполне возможно, что Тутмос III женился на своей сводной сестре, хотя по этому поводу и нет убедительных доказательств. Египтологом Айданом Додсоном было высказано предположение, что Нефрура могла быть матерью царевича Аменемхета вместо Сатиах.

4. Молодые годы

4.1. До вступления на престол

Начальное образование юный царевич Тутмос III получил у жрецов погребального культа бога Инмутефа, одного из образов Хора. После смерти своего отца, Тутмоса II, он официально принял на себя правление Египтом, о чем свидетельствует надпись в Карнакском храме, написанная в 42-м году его правления. В ней фараон указывает на свое избрание богом Амоном-Ра, подтверждая свою легитимность в качестве правителя на религиозном уровне, как это уже сделала перед ним Хатшепсут:

«Амон, мой отец, а я его сын. Он сказал мне, чтобы я находился на его престоле, как если бы я был один, находясь в своем дворце. Он создал меня в своем сердце; […] [это не] ложь и в этом нет никакой фальши, так как я был еще младенцем, когда попал в его храм, где произошло мое становление как его пророка […]. Я принял внешний облик и обязанности священника молодого Хора «Inmwtf» в Хеммисе. […] сам Ра назначил меня, и моя голова была украшена (его) короной. Его единственная (корона) находилась у [моего лба … Я был наделен] всеми его отличиями и уподобился великолемию богов, как Хор, вознесший себя, в храме моего отца Амона-Ра. Мне выпала божественная честь»

Египтолог Вольфганг Хелк предположил, что древнеегипетские цари в большинстве случаев являлись «марионеточными правителями в руках определенных групп». Однако такие группы фактически не всегда возможно определить, в отличие от идеологической «правдивости» текстов, подобных вышеуказанному. Как правило, эти группы становились узнаваемыми при вступлении на престол нового фараона. К примеру, очевидно, что Аменхотеп I, Тутмос I и Тутмос II пользовались поддержкой влиятельной локальной группы из эль-Каба, в которую входили многие представители военного окружения Яхмоса I и Аменхотепа I. Хелк также предположил, что именно влиятельные представители группы из эль-Каба «после смерти Тутмоса II провозгласили его единственным наследником и царем Тутмоса III; однако регентом была назначена не традиционная мать Исида, а его тетя Хатшепсут».

4.2. Первые годы царствования

В то время, когда Тутмос III вступил на престол, он был еще ребенком, поэтому роль временного правителя начала играть его тетя Хатшепсут. Это была обычная практика в Древнем Египте, и «Великая царица» покойного фараона могла довольно продолжительное время выполнять его обязанности до тех пор, пока рос законный наследник.

О данной ситуации нам рассказывает автобиографическая надпись в фиванской гробнице архитектора и сановника Инени:

«Его (Тутмоса II) сын заменил его. Как Царь Двух Земель, он вступил на престол, который он (Тутмос II) создал. Его (Тутмоса II) сестра, женщина-бог Хатшепсут, заботилась о стране, и Обе Земли жили согласно ее указам и служили ей, находясь в полной покорности; она была великолепной хозяйкой божественного семени, из которого произошел Верхний Египет, земельная окраина южных народов, и Нижний Египет; когда она говорила (правила), в Обеих Землях царил мир»

Некоторые данные свидетельствуют о том, что в первые годы царствования тутмоса III некоторые его указы все же выполнялись. О раннем владычестве юного фараона говорит надпись Птаххотепа — одного из посетителей пирамиды Джосера в Саккаре, — который сделал ее на седьмом месяце правления царя. В ней рассказывается о благотворительных мероприятиях Тутмоса III в Фивах, без какого-либо упоминания Хатшепсут.

На втором году своего правления Тутмос III приказал своему заместителю и вице-правителю в Куше построить в Семне храм в честь бога Дедуна и божественного фараона Сенусерта III. Данный указ можно высечен на восточной стене этого святилища. Конечно, сомнительно, что сам Тутмос разработал план для этого строения, скорее всего, его имя было вписано туда, следуя официальной пропаганде. Также тяжело определить, какова разница во времени между датой «2-го года царствования царя» и, собственно, временем написания данного указа в храме. Здесь также представлено имя Хатшепсут, как «Великой Царицы», высеченное позднее, однако роль «божественного основателя» храма относится к молодому фараону.

Следующим свидетельством о ранних годах правления Тутмоса III является надпись Сенмута в Карнаке. Сенмут, выступающий в роли архитектора и крупного правительственного чиновника, сообщает, что фараон приказал ему построить фундамент для храма Амона. Согласно надписи, этот указ поступил ему на 4-й год правления царя,16-й день первого месяца Шему, однако из-за некоторой поврежденности первых строк, можно также предположить другие даты. Однозначное упоминание Тутмоса III в данном тексте позволяет предположить, что уже через три года после его вступления на престол все официальные действия в государстве проводились от его имени. Однако стоит отметить тот факт, что к упоминаемому повреждению первых строк стоит также добавить повторную их реставрацию во времена Рамессидов после периода Амарны, когда они были практически полностью разрушены. Поэтому уже невозможно достоверно определить какое из имен двух правителей того времени присутствовало здесь изначально: Тутмоса III или Хатшепсут.

Еще один официальный указ Тутмоса III датируется 5-м годов его правления, когда он назначил царским визирем Усерамона, заменившего на этой должности своего престарелого отца Яхмоса-Ааменти. Туринский папирус №1878 в привычной литературной манере описывает начало деятельности Усерамона с того, что к нему лично пришел царь Тутмос и, благодаря его выдающимся качествам, назначил его на должность визиря. Об этом же событии, но без указания датировки, идет речь и в фиванской гробнице того же Усерамона. Однако ни одно из этих свидетельств не является современником данного мероприятия. Надпись в гробнице была сделана по окончанию ее строительства, то есть в середине или ближе к концу правления Тутмоса III, уже после смерти Хатшепсут, а папирус датируется еще более поздним временем — скорее всего, после XVIII-й Династии.

4.3. Приход к власти Хатшепсут

По всей видимости, Хатшепсут сделалась единоличным правиетелем где-то между 2-м и 7-м годами царствования Тутмоса III. Точная датировка данного события остается спорной в современной египтологии. К примеру, такие египтологи, как Сюзанна Рейти и Волфганг Хелк, выступают за 7-й год, Дональд Редфорд и Кристиан Канноер — за 2-й, Клер Лалоетт — за 5 или 6 годы. В любом случае Хатшепсут заняла место фараона не позднее 7-го года правления Тутмоса III.

Этот случай сосредоточия в руках женщины царской власти, где до этого доминировали только мужчины, является беспрецедентным для египетской истории. Вступив в должность фараона, Хатшепсут приняла все царские атрибуты и знаки отличия во внешнем виде и одежде, судя по многочисленным изображениям. Различные документы указывают ее то с мужскими, то с женскими признаками. Трудно выяснить, как долго продолжался этап полного перехода власти к женщине-фараону, однако, безусловно, у нее было достаточно времени, чтобы возвести три памятника:

— известняковая молельня в Карнаке, которая была позднее демонтирована и использована в качестве строительного материала для фундамента северного святилища Аменхотепа III в Карнаке;

— здание в Карнаке, от которого сохранилось дверное перекрытие;

— южный храм в Бухене.

В данном контексте является важной и надпись из так называемого «Красного святилища» Хатшепсут в Карнаке, датируемая 2-м годом ее правления, в которой сообщается о наделении ее царской властью оракулом Амона. также знаменательно, что в храме в Бухене на тот момент все еще почиталась память о Тутмосе II, поскольку в более поздний период своего правления Хатшепсут напрочь отказалась от всяких связей со своим покойным мужем, подчеркивая свое происхождение от отца Тутмоса I. Такой идеологический сдвиг, наблюдаемый в более поздних памятниках, очевидно, был сделан царицей для того, чтобы узаконить собственную царскую легитимность. Так, в надписях на Восьмом пилоне Карнакского храма указывается, что право на трон ей предоставил сам бог Амон посредством ее отца Тутмоса I, а в многочисленных сценах из заупокойного храма Хатшепсут в Дейр-эль-Бахри и вовсе идет речь о божественном происхождении царицы. Процесс коронации женщины-фараона можно наблюдать на сохранившихся блоках «Красного святилища».

Процесс резкого падения власти молодого Тутмоса III при Хатшепсут был интерпретирован по-разному в египтологии. Таким образом, родилась гипотеза о том, что Хатшепсут была «тщеславной, честолюбивой и бессовестной женщиной», которой «во что бы то ни стало нужно было царствовать и получить власть, оттеснив в тень молодого Тутмоса III», что, в свою очередь, навязывает ей стереотип «злой мачехи» по отношению к своему «мечтающему отомстить племяннику». Сюзанна Рейти в своих работах даже проводит некоторые параллели между Хатшепсут и Эхнатоном, сравнивая определенный традиционализм, религиозную строгость, большую решимость и упорную волю к своей цели.

На 5-м году своего правления царица Хатшепсут начала строить свой заупокойный храм в Дейр-эль-Бахри. И хотя это строение предназначалось только ей, внутри него можно найти множество изображений молодого Тутмоса III в царских одеяниях и коронах, делающего различные подношения богам. Благодаря подобным свидетельствам, сегодня египтологи уже не могут говорить о том, что молодой фараон подвергался каким-либо гонениям со стороны своей тетки или не считался законным правителем в период ее царствования. Скорее всего, в это время Тутмос III рос и накапливал необходимый для будущего правления опыт, наблюдая за успешным царствованием Хатшепсут.

Согласно исследованиям Вольфганга Хелка, в этот период отсутствуют какие-либо упоминания о влиятельных чиновниках из эль-Каба, которые имели место при предыдущих правителях XVIII-й династии и, по всей видимости, были заменены доверенными лицами Хатшепсут. Однако, примерно в начале 19-го года ее правления, события приняли совсем другой оборот: «имена почти всех «новых» людей Хатшепсут были упразднены, четко указывая на падение ее власти».

4.4. Начало самодержавия

Различные сохранившиеся документы указывают на то, что царствование Хатшепсут закончилось на 22-м году ее правления. Древнеегипетский историк Манефон отмечает в своих летописях, что четвертым царем XVIII-й Династии являлась женщина по имени Амессис, которая правила в течение 21 года и 9 месяцев. Этот период практически идеально совпадает с началом военных кампаний Тутмоса III, поэтому многие современные исследователи ассоциируют Хатшепсут с манефоновской Амессис и относят указанную датировку к вероятному началу самостоятельного правления молодого фараона.

Французский египтолог Клод Вандерслеен также выдвинул теорию о том, что Хатшепсут не умерла на 22-й год своего правления, а передала всю власть своему уже повзрослевшему племяннику и пасынку, прожив еще несколько лет в безысветности.

5. Военные кампании Тутмоса III в Азии

Фараон Тутмос III может по праву называться одним из величайших военных гениев в мировой истории. В свои 20 лет он уже провел 16 военных рейдов в различные мятежные области, находившиеся под влиянием Египта. Он прославился как активный правитель и величайший завоеватель, часто в различной популярной литературе его называют «Наполеоном Древнего Египта». Во время своего царствования, вследствие, по крайней мере, 17-и военных кампаний, ему удалось захватить около 350 городов и завоевать большую часть Ближнего Востока, от Евфрата до Нубии. Он также стал первым фараоном после Тутмоса I, который сумел пересечь «перевернутую» реку Евфрат во время своего похода против царства Митанни. Записи о его кампаниях были обнаружены и расшифрованы на стенах храма Амона в Карнаке, и составляют важную часть сохранившейся документации об эпохе XVIII-й Династии. Благодаря Тутмосу III Древний Египет превратился в мировую сверхъдержаву, земли которой простирались от Южной Сирии и Ханаана до самой Нубии. В большинстве своих походов предпочтительной тактикой фараона было покорение города за городом, начиная с более мелких, пока под контролем его армии не оказывалась практически вся территория иностранного государства, и вражеская фракция вынуждена была капитулировать.

Многое о военных заслугах Тутмоса III стало известным благодаря царскому писцу и командующему армией, Тануни, сделавшему подробное описание всех завоеваний и походов, в которых он лично принимал участие. Основной причиной, почему фараону Тутмосу III удалось покорить такое большое количество земель, являлось усовершенствование и обновление используемого военного снаряжения. Когда гиксосы вторглись и захватили Египет во Втором Переходном периоде, они использовали более продвинутые виды оружия, в числе которых были и боевые колесницы. Спустя некоторое время, египетский народ научился самостоятельно изготавливать и использовать их в бою, что в дальнейшем способствовало довольно легкому расширению сферы влияния фараонов. Египетская армия также транспортировала боевые корабли по суше. Все эти кампании (всего 17) описываются в так называемых «Анналах Тутмоса III» — иероглифических надписях на внутренних стенах двух залов святилища храма Амона в Карнаке. Эти сведения являются наиболее подробными и точными описаниями достижений фараона среди всех известных.

5.1. Первая кампания и битва при Мегиддо

В конце правления египетской женщины-фараона Хатшепсут, бывшей соправительницей Тутмоса III и контролировавшей при жизни египетскую политику, на территории Северной Сирии начинают созревать враждебные Египту коалиции из локальных царьков и князей, ставивших своей целью завоевание страны на Ниле, как это за 200 лет до этого удалось гиксосам. Эти силы возглавил царь области вокруг сильно укреплённого города Кадеш, вступивший также в союз с государством Митанни и царём города-крепости Мегиддо. Всего же, по данным из Карнака, в антиегипетском союзе участвовали 330 азиатских правителей, что современные исследователи считают преувеличением.

Для подавления бросивших вызов Египту правителей Восточного Средиземноморья Тутмос III, ставший после смерти Хатшепсут единоличным правителем собрал армию, включавшую пехоту, вооружённую составными луками, хопешами и боевыми секирами, а также боевые колесницы. 31 марта 1457 года до н. э. Тутмос III выступил во главе своей армии из пограничной крепости Тиару. Через 9 дней он вступил в Газу. 21 апреля египетские войска достигли города Джехем. Здесь стало известно, что царь Кадеша объединил под своим началом силы всех зависимых прежде от Египта территорий в Северной Сирии, Палестине и на Верхнем Евфрате, и ожидает подхода армии Тутмоса у Мегиддо. Фараон приказал своим войскам двинуться на Мегиддо кратчайшим путём, через ущелье гор Кармель. Несмотря на всю опасность такого решения, манёвр удался, и египетская армия оказалась у стен Мегиддо, выйдя как раз между северным и южным флангами войска коалиции. Застигнутые врасплох, после короткого боя воины из Сирии укрылись в крепости Мегиддо. На поле ими оказались оставлены боевые колесницы, лошади, многочисленные ценности, так как горожане Мегиддо побоялись открыть ворота и втягивали своих воинов на стены крепости с помощью связанных одежд и верёвок. Хотя и царь Мегиддо, и царь Кадеша смогли таким образом спастись, в плен попал сын царя Кадеша. Египтяне же, вместо того, чтобы преследовать убегающего врага и попытаться взять город — занялись сбором трофеев.

Богатая добыча, захваченная египтянами в брошенном вражеском лагере, не произвела на фараона впечатления — он обратился к своим солдатам с воодушевляющей речью, в которой доказал жизненную необходимость взятия Мегиддо:

«Если бы вы вслед за этим взяли город, то я совершил бы сегодня (богатое приношение) Ра, потому что вожди каждой страны, которые восстали, заперты в этом городе и потому что пленение Мегиддо подобно взятию тысячи городов».

Так что после празднования победы египтяне были вынуждены перейти к длительной осаде Мегиддо, продолжавшейся несколько месяцев — о продолжительности осады мы можем судить по тому, что египтяне успели собрать урожай на окрестных полях. Город Мегиддо был обнесён египетской осадной стеной, получившей название «Менхеперра (тронное имя Тутмоса III), овладевший равниной азиатов», из получившейся крепости осадой руководил сам фараон Тутмос. За время осады к Тутмосу прибывали с данью правители сирийских городов, избежавшие окружения в Мегиддо.

«И вот владетели этой страны приползли на своих животах поклониться славе его величества и вымолить дыхание своим ноздрям (то есть подарить им жизнь), потому что велика сила его руки и велика его власть. И простил фараон чужеземных царей».

После осады, длившейся, по различным данным, от 4 до 7 месяцев, коалиция признала себя побеждённой. Участвовавшие в ней царьки и князья были вынуждены отныне платить Египту дань. Добыча египтян среди прочего составляла:

«340 пленных, 2041 лошадь, 191 жеребёнка, 6 племенных коней, 2 боевых колесницы, украшенных золотом, 922 обычных боевых колесниц, 1 панцирь из бронзы, 200 кожаных панцирей, 502 боевых лука, 7 шатровых столбов, украшенных серебром и принадлежавших царю Кадеша, 1929 голов скота, 2000 коз, 20 500 овец и 207 300 мешков муки».

Побеждённые также признали верховенство правителей Египта и принесли ему клятву верности. Тутмос III помиловал пленённых правителей, но отправил их по домам верхом на ослах с позором.

На стене Третьего пилона сохранился почти полный список сирийских и ханаанских городов, входящих в союз, разгромленный фараоном у Мегиддо. Список содержит 119 названий, включая такие известные города как Кадеш, Мегиддо, Хамат, Дамаск, Хацор, Акко, Берит, Иоппия, Афек, Таанах и многие другие. Тут же помещена надпись:

«Это описание жителей земли верхнего Рутену, которые взяты были в плен (буквально „пойманы“) в неприятельском городе Мегиддо. Его святейшество увёл детей их живыми пленными в город и крепость Сухен в Фивах, во время своего победоносного похода, как повелел ему отец его Амон, который руководит им по правому пути».

Рассказ о первом походе Тутмоса III заканчивается изображением триумфа фараона, вернувшегося в Фивы со своим войском. В честь своей грандиозной победы Тутмос III устроил в столице три праздника, продолжавшиеся по 5 дней. В ходе этих праздников фараон щедро одарил своих военачальников и отличившихся солдат, а также храмы. В частности, во время главного 11-дневного праздника, посвященного Амону, — Опет, — Тутмос III передал храму Амона три захваченных в Южной Финикии города (Инуаму, Иниугаса и Хуренкару, точное местонахождение которых неизвестно), а также обширные владения в самом Египте, на которых работали захваченные в Азии пленные.

Эта кампания резко изменила политическую ситуацию на древнем Ближнем Востоке. Захватив Мегиддо, фараона Тутмос III получил контроль над всем Северным Ханааном, и сирийские князья вынуждены были отдать Египту своих сыновей и дочерей в качестве заложников. Ассирийские, вавилонские и хеттские правители преподнесли Тутмосу III множество подарков, послужившие «данью», о которой идет речь в надписях на стенах Карнака. Единственными, кто еще сопротивлялся, были цари Митанни, которые впоследствии стали основной причиной следующих военных походов Тутмоса в Азию.

5.2. Второй, третий и четвертый походы в Ханаан и Сирию

Вторая, третья и четвертая кампании Тутмоса III, по всей видимости, были не более, чем походы в Ханаан и Сирию для сбора дани. Вслед за описанием первой кампании в «Анналах» следует материал, который традиционно принято считать началом повествования о второй, приуроченной к 25-му году правления фараона. Данный текст относится к сбору дани с области, которую древние египтяне называли «Речену» (ныне отождествляемую с Ханааном), и, вероятно, с Ассирии. Тем не менее, некоторые египтологи, такие как Дональд Редфорд и Джеймс Генри Бристед, предполагают, что данные упоминания могут относиться к 40-му году правления Тутмоса III или к еще более позднему периоду, не имея, таким образом, ничего общего с событиями второй кампании. Если это так, то тогда сведения об этом событии до сих пор остаются неизвестными. Также не обнаружено каких бы то ни было записей и о четвертом походе, однако египтологи считают, что именно в этот период была построена крепость в Нижнем Ливане для поставок древесины, используемой при строительстве египетских лодок и кораблей.

5.3. Пятый поход и завоевание Сирии

На 29-ом году своего правления, Тутмос предпринял свой 5-й поход в Переднюю Азию. К этому времени сирио-финикийские княжества образовали новую антиегипетскую коалицию, в которой значительную роль стали играть, как прибрежные финикийские города, так и города Северной Сирии, среди которых выдвинулся Тунип. С другой стороны, Египет, мобилизуя как свои собственные ресурсы, так и ресурсы завоеванных ранее областей Палестины и Южной Сирии (Хару и Нижнего Речену), стал готовиться к новой большой военной кампании в Передней Азии. Прекрасно понимая, что Египет никогда не сможет господствовать в Сирии, если он не встанет прочной ногой на финикийском побережье, Тутмос III организовал флот, задачей которого было покорение городов финикийского побережья и охрана морских коммуникаций, ведших из Финикии в Египет. Весьма возможно, что этим флотом командовал именно тот старый сподвижник не только Тутмоса III, но ещё и Тутмоса II, вельможа Небамон, которого Тутмос III назначил командиром «всех кораблей царя». Пятый поход Тутмоса III имел целью изолировать Кадеш от его сильных союзников на финикийском побережье и тем создать благоприятные условия для полной блокады и дальнейшего захвата Кадеша.

В настоящее время не представляется возможным отождествить название города Уарджет (Уарчет), который, как указывает летописец, был захвачен во время этого похода. Судя по дальнейшему тексту «Анналов», можно думать, что Уарджет был довольно крупным финикийским городом, так как в нём, по словам летописца, находился «склад жертв» и, очевидно, кроме того, святилище Амона-Хорахте, в котором фараон принёс жертвы фиванскому верховному богу. По-видимому, в этом большом финикийском городе находилась довольно значительная египетская колония. Имеются основания предполагать, что Уарчет находился сравнительно недалеко от Тунипа, и входил в сферу влияния этого крупного города Северной Сирии, так как фараон при занятии Уарчета захватил вместе с другой большой добычей «гарнизон этого врага из Тунипа, князя этого города». Вполне естественно, что правитель Тунипа, экономически и политически тесно связанный с городами финикийского побережья, опасаясь египетского нашествия, направил в Уарчет вспомогательные войска, для того чтобы общими усилиями отразить натиск египетских войск.

Стремление Египта захватить не только города финикийского побережья, но и морские коммуникации подчеркнуто и отрывке из «Анналов», в котором описывается захват египтянами «двух кораблей [снаряженных вместе с их командой] и нагруженных всякими вещами, рабами и рабынями, медью, свинцом, белым золотом (оловом?) и всеми прекрасными вещами». Среди захваченной добычи писец отметил рабов, рабынь и металлы в качестве наиболее желанных для египтян ценностей.

На обратном пути египетский фараон опустошил большой финикийский город Иартиту с «его [запасами] зерна, вырубив все его хорошие деревья». Победы, одержанные египетскими войсками над неприятелем на финикийском побережье, отдали в руки египтян богатый земледельческий район. По словам летописца, страна Джахи, занятая египетскими войсками, изобиловала садами, в которых росли многочисленные плодовые деревья. Страна была богата зерном и вином. Поэтому египетское войско было обильно снабжено всем тем, что ему полагалось получать во время похода. Иными словами, богатое финикийское побережье было отдано на разграбление египетскому войску. Судя по тому, что в описании пятого похода Тутмоса III в Переднюю Азию упоминается лишь о взятии одного города Уарджета и об опустошении одного лишь города Иартиту, остальные города финикийского побережья не были захвачены египтянами. Именно поэтому египетский писец, описывая богатства страны Джахи, перечисляет лишь фруктовые сады, вино и зерно, которые попали в руки египетских воинов, что и дало возможность снабдить войско всем необходимым. С этим согласуется и перечисление тех приношений, которые были доставлены фараону во время этого похода. В этом списке приношений обращает на себя внимание большое количество крупного и мелкого рогатого скота, хлеба, зерна, пшеницы, лука, «всяких хороших плодов этой страны, оливкового масла, меда, вина», то есть главным образом продуктов сельского хозяйства. Другие ценности перечислены либо в очень небольшом количестве (10 серебряных блюд) или в самой общей форме (медь, свинец, лазурит, зелёный камень). Очевидно, всё местное население скрылось со своими ценностями за крепкими стенами многочисленных финикийских городов, которые египетское войско не смогло занять.

Таким образом, наиболее важным результатом пятого похода Тутмоса III был захват страна Джахи (Финикии) — богатого земледельческого района, давшего несколько опорных пунктов на финикийском побережье. Этот плацдарм позволил бы во время следующей кампании высадить здесь уже более крупные военные силы с целью проникновения в долину Оронта и захвата наиболее важных городов внутренней Сирии. Несомненно, настроение египетского войска должно было быть приподнятым, так как, по словам летописца, «войско его величества упивалось [вдоволь] и умащалось оливковым маслом каждый день, как в праздники в стране египетской». Такими наивными словами и весьма откровенно охарактеризовал египетский писец материальную обеспеченность египетского войска, одержавшего в Финикии ряд крупных побед.

Скорее всего, именно к этому походу относится интересный исторический роман поздней редакции, повествующий о взятии Иоппии египетским полководцем Джихути (Тути). Этот Джихути будто бы вызвал царя Иоппии и его солдат к себе в лагерь для переговоров, и там напоил их допьяна. Тем временем он велел посадить сто египетских солдат в громадные горшки из под вина и отнести эти горшки в город, — якобы добычу царя города. Конечно же в городе спрятавшиеся солдаты повыскакивали из горшков и напали на неприятеля; в результате Иоппия была взята. Нельзя не усмотреть в этом сказании мотива, общего с историей о троянском коне.

5.4. Шестой поход

На 30-ом году правления, Тутмос предпринимает свой 6-й поход с целью расширения завоеванных территорий и захвата важнейшего военно-политического центра Сирии Кадеша. Поход решено было предпринять морской. По Средиземному морю корабли доплыли до Финикии и, можно предположить, что египетские войска высадились в Симире. Ведь именно отсюда открывался наиболее короткий и удобный путь, ведший по долине реки Элейтероса (Нар-эль-Кебир) в долину Оронта. С другой стороны, захват большого города Симиры позволял египетским войскам укрепить свои позиции на финикийском побережье. Предположение, что египтяне высадились в Симире, подтверждается и тем, что, согласно «анналам», египетские войска после осады Кадеша вернулись обратно в Симиру, которая названа египетским летописцем Джемара. Из Симиры египетское войско пошло на Кадеш. Кадеш лежал на западном берегу Оронта. Небольшой приток с запада соединялся с Ороном непосредственно севернее города так, что последний находился между ними. Поперек косы, южнее города был прорыт канал, который можно проследить ещё и теперь и который, несомненно, существовал в дни Тутмоса, он соединял оба потока, и благодаря этому город был со всех сторон окружён водой. Высокие стены, в довершение к сказанному, делали его пунктом очень укреплённым. Кадеш был, вероятно, самой грозной крепостью в Сирии. Осада Кадеша продолжалась с весны до осени, так как египтяне успели снять урожай в окрестностях города, но взять город Тутмос так и не смог, а ограничился только опустошением его окрестностей.

На обратном пути в Симиру, египтяне вторично взяли город Иартиту и полностью разрушили его. Чтобы окончательно подавить сопротивление непокорных сирио-финикийских князей, Тутмос взял в качестве заложников их детей и братьев и увёл их с собою в Египет. «Анналы Тутмоса III» отмечают это событие в следующих словах: «И вот доставлены были дети князей и братья их, чтобы содержаться в укрепленных лагерях Египта». Фараон старался подчинить этих заложников египетскому культурному и политическому влиянию, чтобы воспитать из них будущих друзей Египта. Поэтому «если кто-либо из этих князей умирал, то его величество приводил [сына] его, чтобы поставить на его место».

5.5. Седьмой поход

На 31-ом году правления был предпринят 7-й поход, также морской. В «Анналах» очень кратко сообщается о том, что фараон во время этого похода занял находившийся близ Симиры финикийский город Уллазу, который назван египетским летописцем Иунрачу. Очевидно, Уллаза была крупным центром, вокруг которого группировались силы антиегипетской коалиции сиро-финикийских князей. Большую роль в этой коалиции играл и сирийский город Тунип, который во время этого похода поддерживал Уллазу. В «Анналах» сообщается, что во время взятия Уллазы египтяне захватили около 500 пленных, и среди прочих «сына этого врага из Тунипа», то есть сына князя Тунипа, который, по-видимому, с отрядом вспомогательных войск был послан из Тунипа в Уллазу, чтобы задержать дальнейшее продвижение египетских войск. Однако, несмотря на помощь сирийских городов, Уллаза была занята египетским войском, как это подчеркнуто в «Анналах», «в очень короткое время. И все имущество его стало легкой добычей» египтян. Отсюда можно сделать вывод, что египтяне имели значительный численный перевес над коалицией сиро-финикийских князей не только на суше, но и на море. Ведь упоминание о том, что неприятельский город был захвачен очень быстро, встречается в «Анналах» в первый раз.

Местные царьки по обыкновению явились с выражением покорности, и Тутмос собрал с них почти 500 кг серебра, не считая большого количества естественных продуктов. Затем Тутмос поплыл вдоль берега Средиземного моря из одного порта в другой, демонстрируя свои силы и всюду организовывая администрацию городов. В «Анналах» сообщается о том, что «все гавани, в которые прибывал его величество, были снабжены прекрасными лесами, всякими хлебами, оливковым маслом, благовониями, вином, медом и всякими прекрасными плодами этой страны». Очевидно, Тутмос III организовал в городах финикийского побережья постоянные базы продуктового снабжения египетского войска, которое благодаря этому могло совершать длительные походы вглубь страны.

Вернувшись в Египет, Тутмос нашёл там послов с Нубии, из стран Ганабут и Уауат, принесших ему дань, в основном состоящюю из крупного рогатого скота, но также упоминаются слоновьи клыки, чёрное дерево, шкуры пантер и другие ценные произведения этих стран.

5.6. Восьмой поход и нападение на Митанни

На 33-ем году правления состоялся 8-ой поход. Завоевание Палестины, городов финикийского побережья и Южной Сирии, наконец, проникновение в долину Оронта открыли египетским войскам стратегически важные дороги, ведущие на север, в Северную Сирию, и на северо-восток, в долину среднего Евфрата, где находились страна Нахарина и могущественное государство Митанни. То обстоятельство, что основной стратегический удар во время этой кампании был нанесен государству Митанни, достаточно ясно подчеркнуто в «Анналах». Автор «Анналов», крайне скупо описавший восьмой поход Тутмоса III, в самом начале своего описания сообщает о важнейших достижениях египтян, которые выразились в переходе через Евфрат и опустошении страны Нахарины. К счастью, две другие надписи, сохранившиеся от этого времени — надпись из Джебель-Баркала и автобиография Аменемхеба, позволяют хотя бы в общих чертах восстановить события, происшедшие во время восьмого похода Тутмоса III в Переднюю Азию.

Этот поход, как это видно из надписи Аменемхеба, был предпринят по суше. Египетские войска под начальством фараона двинулись от границ Египта к стране Негеб, которая находилась в южной части Палестины. Этот маршрут объясняется, видимо, тем, что египтянам ввиду дальности похода необходимо было прочно закрепить свой тыл и обеспечить основные сухопутные коммуникации. Возможно также, что в Южной Палестине вспыхнуло восстание местных племен против египетского господства, что вынудило египтян дать в Негебе битву повстанцам. Подавив восстания, египетская армия прошла через всю Палестину и вступила в Южную Сирию. «Анналы» в качестве, очевидно, первого крупного успеха египтян отмечают «прибытие к области Кеден». Кеден, как египтяне называли Катну, был занят египетскими войсками, как это можно предполагать по тексту «Анналов», а также по фрагменту надписи, сохранившейся на седьмом пилоне Фиванского храма Амона. Взятие египтянами Катны — большого города, издревле имевшего огромное торговое и военно-политическое значение — стало крупным военным успехом, который весьма облегчил дальнейшее продвижение на север египетского войска. Судя по тому, что Катна не упоминается в «Анналах» при описании предшествующих походов Тутмоса III, город до этого времени сохранял свою независимость от Египта, что, конечно, весьма затрудняло дальнейшее продвижение египетских войск.

Заняв Катну, египетское войско двинулось далее на север и около «высот Уана, к западу от Харабу» (видимо, Халеба) дало сражение противнику, который, возможно, сосредоточил здесь довольно крупные силы. Описывая эту битву, Аменемхеб сообщает:

«Я взял азиатов в качестве пленников — 13 человек и 70 живых ослов, а также 13 бронзовых топоров, [причем] бронза была украшена золотом».

По-видимому, среди войск противника находились отборные войска либо одного из крупных городов Сирии, либо даже самого митаннийского царя, вооруженные драгоценным оружием, описанным Аменемхебом. Разбив войска противника египетские войска заняли Халеб, после чего продвинулись далее к северо-востоку, захватили весь район вплоть до Евфрата и подошли к этой реке, которая являлась естественным рубежом между Сирией и Месопотамией, неподалеку от Каркемиша. Здесь, около этого большого и сильного города, расположенного на восточном берегу Евфрата, египетские войска, как об этом говорится в надписи Аменемхеба, дали большое сражение войскам неприятеля. Полностью разгромив противника, египтяне овладели твердынями Кархемиша и переправой через Евфрат, что дало возможность египетскому войску вторгнуться в области государства Митанни, находившиеся уже в Месопотамии. Этот крупный успех египетского оружия был справедливо расценен современниками как победоносное завершение всей кампании, утвердившее господство Египта в Передней Азии и отдавшее в руки египтян обширные и богатые районы не только Северной Сирии, но и Митанни. Поэтому о переправе через Евфрат сообщается во всех трех надписях, описывающих восьмой поход Тутмоса III. В «Анналах» кратко сообщается, что фараон во главе своего войска переправился через «великую перевернутую реку Нахарины», то есть через реку, которая течет не на север, как привычный и знакомый египтянам Нил, а на юг.

В надписи из Джебель-Баркала красноречиво описывается, как египетское войско опустошило этот обширный район, предав огню и мечу все поселения, вырубив плодовые деревья и захватив в качестве рабов всех жителей, а также много скота и запасы зерна. В этой же надписи, содержащей ряд существенно важных данных относительно восьмого похода Тутмоса III, которых нет в других надписях подробно повествуется о том, как фараон приказал построить множество кораблей из прочного ливанского кедра, срубленного «в горах страны бога» около «Владычицы Библа». Затем корабли были погружены на большие телеги, запряженные быками, и доставлены к берегам Евфрата. На этих кораблях египетские войска переправились «через большую реку, которая протекает между этой иноземной страной и страной Нахарина». Эти последние слова ясно указывают на то, что египтяне в царствование Тутмоса III называли страной «Нахарина» область, лежащую непосредственно к востоку от среднего течения Евфрата.

Эти крупные военные успехи египетского войска и удачная переправа через Евфрат отдали в руки египтян не только западное, но и восточное побережье Евфрата. Судя по тексту «Анналов», Тутмос III, реализуя эти успехи, двинулся на юг, отчасти плывя на короблях по реке, отчасти двигаясь пешком по её восточному берегу, «захватывая города, опустошая области этого врага презренной страны Нахарина»:

«Я зажег их, моё величество превратило их в развалины… Я забрал всех их людей, уведенных пленниками, их скот без числа, а также их вещи, я отобрал у них жито, я вырвал их ячмень, я вырубил все их рощи, все их плодовые деревья».

Очевидно, сопротивление митаннийского войска было полностью сломлено. Египетский летописец образно рисует деморализацию разбитого противника, стремительно отступавшего на юго-восток, говоря, что «ни один из них не оглядывался, ибо они бежали и прыгали, как козлята гор». В надписи из Джебель-Баркала полный разгром митаннийского войска подчеркнут указанием на то, что митаннийский царь принужден был обратиться в бегство и что фараон «разыскивал презренного врага в иноземных странах Митанни. Он бежал от фараона в страхе в другую страну, в отдаленное место». Одних только царей с их женами было захвачено 30 персон, также попало в плен 80 представителей знати. Очевидно, Тутмос III ограничился опустошением западной части Митаннийского царства и не счёл нужным преследовать митаннийского царя, бежавшего в далекие восточные пределы своего государства. Считая, что египетские войска полностью выполнили стратегические задачи данной кампании, Тутмос III поставил два памятных камня, один на восточной стороне Евфрата, другой возле плиты, которая была поставлена Тутмосом I. Об этом сообщается как в «Анналах», так и в надписи из Джебель-Баркала. По-видимому, установка памятных плит на берегах Евфрата была тем торжественным моментом, который должен был ознаменовать завершение победоносного похода. Достигнув максимум возможного фараон повернул назад.

Возле Нии фараон решил поохотится на слонов, которые тогда в избытке водились в этих местах. Тутмос на своей колеснице атаковал огромное стадо в 120 особей, но чуть и не погиб во время этой охоты. Огромный разъярённый, видно, раненный слон, вожак этого стада, схватил царя хоботом и готов был бросить его на землю, чтобы растоптать. Однако верный Аменемхеб, из надписи в гробнице которого нам известен этот инцидент, оказался рядом. Он отрубил слону хобот и бросился бежать, отвлекая внимания слона на себя. Фараон в это время смог укрыться.

Однако на обратном пути Тутмосу III пришлось преодолеть некоторое сопротивление отдельных областей и городов Сирии, которые всё ещё не были окончательно покорены египтянами. Аменемхеб сообщает в своей автобиографии, что «он видел победы царя» «в стране Сенджера», когда он «совершил там большое побоище». Далее, на этом обратном пути египетскому войску пришлось снова вступить в борьбу с князем Кадеша, который, видимо, пытался использовать сложившуюся обстановку, чтобы поднять восстание против фараона. Однако, располагая всё ещё достаточно крупными силами, Тутмос III «захватил город Кадеш». Наконец, Аменемхеб сообщает, что он «снова увидел победы его величества в презренной стране Тахси, у города Мериу». Все эти сражения, описанные Аменемхебом, были не случайными небольшими стычками, а довольно значительными битвами, во время которых было окончательно подавлено сопротивление отдельных всё ещё непокорных сирийских областей и городов. Особенно существенно то, что финикийские города и области должны были платить ежегодные подати Египту. Тем самым эти завоеванные страны были как бы и в экономическом отношении введены в состав египетского государства.

В ходе восьмого похода Тутмосу III удалось упрочить египетское господство в Сирии, Палестине и Финикии, нанести серьёзный урон Митаннийскому государству, осуществив переправу через Евфрат и разорив его западные области, наконец, египтяне захватили огромную добычу, о чем свидетельствуют «Анналы». Помимо того, несомненным результатом восьмого похода было укрепление военно-политического и экономического влияния Египта в Передней Азии. Это выразилось в том, что Ассирия и Хеттское государство (Великая Хета) прислали свою «дань» в Египет. Конечно, эти государства не были подвластны Египту. В качестве самостоятельных государств они не были обязаны посылать свою дань Египту. Но так как и Ассирия и Великая Хеттская держава вели постоянную борьбу с Митанни, то посылкой даров фараону они как бы солидаризировались с его политикой в Передней Азии, ставили себя в положение его союзников, признавали его завоевания и в то же время как бы откупались от грозных войск фараона. Это был один из моментов наивысшего напряжения военно-агрессивной политики египетского государства, когда политика непрерывных завоевательных походов Египта в Переднюю Азию достигла своего кульминационного пункта. Египет был на вершине своего военного могущества. В «Анналах» указывается, что египетское войско во главе с фараоном «прибыло… благополучно в Египет». Дважды отмечает летописец, что фараон этим походом расширил «границы Египта». Вполне сознательно поместив в этом же описании восьмого похода списки поступлений из Пунта и Нубии, летописец этим как бы отмечает огромное протяжение египетского государства, в которое постоянно стекались несметные богатства из Передней Азии и далеких африканских областей вплоть до «страны бога», той далекой страны Пунт, которая, очевидно, была расположена на побережье Восточной Африки.

5.7. Девятый поход

В 34-й год правления Тутмос предпринимает свой 9-й поход. После крупных побед, одержанных в Северной Сирии и Северо-Западной Месопотамии во время восьмого похода Тутмоса III, египетским войскам предстояла задача удерживать занятые позиции и подавлять восстания, что было необходимо, чтобы укрепить положение Египта в покоренных странах. Поэтому, естественно, что во время следующих походов Тутмос III старался лишь сохранить удержанное и не считал нужным продвигаться вглубь завоеванных стран. Во время девятого похода египетские войска заняли главный город области Нухашше и два других второстепенных города той же области. В «Анналах» сообщается, что фараон захватил город Иниугаса, причём «люди другого города, находящегося в его области, умиротворенные полностью его величеством, пришли к нему с поклоном». Далее в приложенном перечне «городов, захваченных в этом году», упоминаются «два города и город, сдавшийся в этой области Иниугаса. Всего три [города].» Этот район имел большое экономическое значение, ибо здесь проходили важные торговые пути, соединявшие долину Евфрата с северофиникийским побережьем и глубинными областими Северной Сирии. Страна Нухашше имела, конечно, и большое стратегическое значение в качестве пограничного района, находившегося на стыке сфер влияния трех крупных государств: Египта, Митанни и Хеттского царства. Поэтому прочное занятие этого форпоста обеспечивало египтянам господство во всем обширном районе между средним течением Евфрата и северофиникийским побережьем.

В этом богатом княжестве египетские войска захватили большую добычу, перечисленную в «Анналах». Летописец, ведя учёт захваченных ценностей, упоминает здесь пленников, их жен и детей, очевидно, обращенных в рабство, лошадей, богато украшенные золотом и серебром колесницы сирийских аристократов, золотые сосуды, золото в кольцах, серебряные сосуды, серебро в кольцах, медь, свинец, бронзу, всякое оружие «для битвы», множество крупного и мелкого рогатого скота, ослов, ценные сорта дерева и роскошные изделия из дерева — кресла и деревянные части палатки, украшенные бронзой и драгоценными камнями.

Перечень дани, полученной Тутмосом III на 34-м году его царствования, поражает количеством и разнообразием статей. Из Финикии (Джахи) египтяне по-прежнему получали «всякие прекрасные вещи», которыми были богаты все финикийские гавани. В данном случае представляет большой интерес упоминание летописца о том, что все продукты и товары отправлялись на разнообразных кораблях: на кораблях кефтиу (критские корабли), на библских кораблях и на морских (может быть, даже боевых) кораблях. В частности, эти корабли были нагружены мачтами, деревянными столбами и большими балками для крупных царских построек. Очевидно, писец имел в виду в данном случае подчеркнуть развитие морской торговли Египта, устанавливавшего ныне более прочные торговые связи с Критом и Финикией. Это подтверждается тем, что в дальнейших строчках «Анналов» говорится о доставке «дани» или о получении особых поставок (буквально: «приношений») из страны Иси (очевидно, Кипра), откуда египтяне получали в первую очередь медь, а затем свинец, лазурит, слоновую кость и ценное дерево «чагу». Также подношения прислал в этом году и царь Ассирии.

5.8. Десятый поход

В 35-й год правления — 10 поход. Тутмос III был вынужден предпринять этот поход в Сирию, с тем чтобы подавить восстания в северной части этой страны и в прилегающих областях Северо-Западной Месопотамии, на которые распространялся несколько неясный и расплывчатый египетский географический термин «Нахарина». Главным врагом египтян в этом году был «этот презренный враг из Нахарины», который, по словам летописца, собрал большую армию «с концов страны», причём воины противника были «более многочисленны, чем песок на берегу». Очевидно, на этот раз Египту в Сирии противостояла довольно значительная коалиция северосирийских и, возможно, митаннийских областей и городов во главе с одним из местных князей. Битва произошла около «города страны Иараианы», местоположение которой точно определить в настоящее время нельзя. В «Анналах» описывается блестящая победа египетского войска, после которой враги «бежали, падая один на другого». Однако, видно, на самом деле сражение было упорным, и только уступая военному мастерству египетской армии, сирийцы отошли под прикрытие стен города. Но это отступление не было паническим бегством, как о том сказано в анналах, а, очевидно, проходило организованно, так как египтяне смогли захватить всего 10 пленных, зато 180 коней и не менее 60 колесниц.

В результате замирения египетскими войсками непокорных областей Северной Сирии страны Речену и Ременен (Сирия и Ливан), а также другие азиатские страны послали свои приношения и подати египетскому фараону, причём в приведенных летописцем перечнях ценностей следует отметить золото, золотые сосуды, благовония, колесницы, лошадей, наконец, большое количество оливкового масла и вина. Систематически подавляя сопротивление народов Передней Азии, египтяне из года в год выкачивали из этих богатых областей множество самих разнообразных продуктов и ценностей, что не могло в некотором отношении не укрепить материальную базу египетского рабовладельческого хозяйства и военную мощь египетского государства.

5.9. Одинадцатый и двенадцатый походы

Подробности этих двух военных кампаний Тутмоса III неизвестны. Предполагается, что его 11-й поход произошел на 36-м году царствования, а 12-й — на 37-м, поскольку после описания десятого похода сохранились лишь надписи, относящиеся уже к тринадцатой кампании, проведенной на 38-м году правления фараона. Небольшую сохранившуюся часть списка перед описанием 13-го похода можно отнести к получению дани в ходе 12-й кампании (в частности, мясо диких животных и некоторые неизвестные минералы), что может говорить о ее проведении в степях Нухашаши — одного из древних регионов вблизи Среднего Оронта.

5.10. Тринадцатый поход

Поход 38-го года ознаменовался лишь одним крупным военным событием, которое летописец счёл достойным отметить в своих кратких записях. Это было опустошение городов в области Иниугаса, которая была впервые захвачена Тутмосом III во время его первого похода. Однако этот район Сирии неоднократно восставал против господства египтян. Во время девятого похода фараон снова покорил эту область; наконец, на закате своего многолетнего царствования он принужден был опять нанести сильный удар этим непокоренным северосирийским городам. В перечнях обильной дани, полученной царём из различных стран и областей Передней Азии после тринадцатого похода, упоминаются Ливан (Ременен), Финикия (Джахи), остров Кипр (Иси). Наряду с ними встречается впервые название «страны Иарарех».

5.11. Четырнадцатый поход

На 39-м году своего царствования Тутмос снова совершил поход в Переднюю Азию, о котором мы, очень мало осведомлены. В летописи в данном случае упоминается лишь, что во время четырнадцатого победоносного похода царя в страну Речену египетские войска столкнулись с «поверженными врагами страны Шасу», которых принято обычно считать «бедуинами». Разумеется, эти племена шасу не имеют никакого отношения к современным бедуинам. Возможно, что под словом, «шасу» египтяне подразумевали кочевников пустынных районов Передней Азии. Однако в данном случае имеются в виду племена какой-то определенной страны, как это видно из соответствующего иероглифа их обозначающего.

События следующих двух лет почти ничем не отмечены в «Анналах Тутмоса III». Текст, относящийся к 40-му году, состоит всего лишь из одной плохо сохранившейся строки, в котором можно пытаться увидеть упоминание о пятнадцатом походе. Под 41-м годом в сохранившихся строчках летописи вообще не говорится о каком-либо походе, а сразу приводится «перечень приношений князей Речену», затем описывается снабжение гаваней, причём, упоминается, как обычно, «урожай из Джахи», далее сообщается о приношениях из «Великой Хеты», наконец, приводится перечень повинностей из стран Куш и Уауат. Особенно существенно в данном случае упоминание о приношениях из Великой Хеты, с которой египтяне с этого времени устанавливают более тесные, чем ранее, экономические связи.

5.12. Пятнадцатый, последний, поход в Азию

На 42-ом году Тутмос предпринимает свой последний поход в Переднюю Азию. Этот поход был своего рода крупной карательной экспедицией, направленной в Сирию для того, чтобы окончательно подавить крупное восстание непокорных сирийских городов, во главе которых стояли Тунип и Кадеш. Египетское войско, возглавляемое самим фараоном, прибыв в Сирию, двинулось вдоль побережья. Очевидно, экспедиция носила характер военной демонстрации, которая должна была показать финикийским городам мощь египетского оружия. Как указано в летописи, ближайшей целью этого марша был захват финикийского города «страны Иркаты», расположенного неподалеку от Симиры. Египетские войска, заняв и опустошив Иркату и города, находившиеся в её области, создали себе тем самым прочную базу на побережье, которая дала им возможность, обеспечив свой тыл, двинуться вглубь страны. Как видно из крайне сжатого текста летописи, египетские войска сперва направились на север, чтобы нанести первый удар Тунипу. Этот манёвр имел целью вбить клин между мятежными городами Северной и Средней Сирии и лишить главного врага египтян — Кадеш поддержки северосирийских городов, во главе которых, вероятно, стоял князь Тунипа. Осада Тунипа затянулась и продолжалась до осени, однако Тунип был взят и опустошен, причём египетские войска собрали урожай в области Тунипа. Изолировав таким образом Кадеш с севера и отрезав его от его союзников, находившихся в Северной Сирии, Тутмос III двинул свои войска против Кадеша и захватил 3 города в его окрестностях. Видимо, Кадеш поддерживали митаннийцы, так как в этих городах было захвачено свыше 700 митаннийцев с полусотней лошадей.

Затем наступила очередь Кадеша, жители которого вновь отстроили стены, после того как фараон разрушил город на 33-м году, то есть 9 лет назад. В анналах Тутмоса ничего не сказано о взятии самого Кадеша, но красочный рассказ об этом сохранился в гробнице Аменемхеба. При приближении египтян властитель Кадеша пустился на хитрость: навстречу их колесничным упряжкам он выпустил быстроногую кобылицу в надежде расстроить их боевой строй, однако затея не удалась. Аменемхеб пеший догнал кобылицу, уже ворвавшуюся в египетские отряды, распорол ей брюхо и, отрубив хвост, отнёс его фараону. Кадеш был взят приступом после пролома городской стены вызвавшимися смельчаками во главе с тем же Аменемхебом.

Таким образом, этот последний поход Тутмоса III в Переднюю Азию надолго укрепил господство Египта в Финикии и Сирии. Во время этого похода египетские войска нанесли сокрушительный удар главным очагам сопротивления в Сирии — Тунипу и Кадешу. Память о фараоне-завоевателе долго сохранялась у покорённых им народов Сирии-Палестины: даже через столетие лояльные египетские вассалы в регионе, взывая к Эхнатону с мольбами о военной помощи воспрошали: «Кто мог ранее грабить Тунип, не будучи (затем) ограблен Манахбирией (от троннного имени Тутмоса —Менхеперра)?»

6. Военные кампании в Нубии

6.1. Меры по укреплению влияния в Нубии в начале царствования

Несмотря на то, что основное внимание египетского правительства в царствование Тутмоса III было обращено на завоевание Палестины, Сирии и Финикии и укрепление экономического, политического и военного влияния Египта в Передней Азии, Египет должен был продолжать свою военно-агрессивную политику на юге, в Нубии и прилегающих к ней странах, из которых египтяне издавна вывозили ряд товаров, необходимых для развития рабовладельческого хозяйства, а также много рабов.

Уже и самом начале царствования Тутмоса III египетское правительство поставило перед собой задачу энергично возобновить завоевательную политику на юге, с тем чтобы полностью укрепить господство Египта во всей Нубии и даже в прилегающих к ней странах. На это ясно указывает надпись Тутмоса III, относящаяся ко 2-му году его царствования и сохранившаяся на стенах храма, построенного фараоном в Семне, у 2-го порога Нила, на месте в то время уже развалившегося храма Сенусерта III, некогда покорившего Нубию. В этой надписи говорится, что «благой бог Мен-хепер-Ра (тронное имя Тутмоса III), соорудил он памятник для отца Дедуна, главы Нубии и для царя Верхнего и Нижнего Египта Ха-кау-Ра (тронное имя Сенусерта III), построив им храм из белого прекрасного камня Нубии». Изобразив на стенах этого храма Сенусерта III в качестве обоготворенного правителя Нубии, Тутмос III тем самым провозглашал себя продолжателем его дела — завоевания Нубии. Изображения нубийского бога Дедуна, помещенные тут же, должны были наглядно свидетельствовать о том, что нубийское жречество санкционирует египетское завоевание. Таким образом, при завоевании Нубии египтяне пытались использовать нубийскую религию, включив нубийского бога Дедуна в египетский пантеон. К тому же самому времени относятся надписи Тутмоса III на острове Сехель, в храме в Кумме, в Сильсиле и Вади-Хальфа.

6.2. Завоевания в Нубии после смерти Хатшепсут

Однако реально приступить к полному покорению всей Нубии Тутмос III смог только после смерти Хатшепсут, когда вся полнота верховной власти сосредоточилась в его руках и он мог бросить все ресурсы Египта для завершения своей завоевательной политики. В «Анналах», в которых описываются походы Тутмоса III в Переднюю Азию, начиная с седьмого похода, совершенного на 31-м году его царствования, перечисляется дань, полученная фараоном из Нубии и сопредельных с нею южных стран. Весьма возможно, что эта дань посылалась в Египет далеко не добровольно, а поступала в царскую сокровищницу в результате военных экспедиции. В сохранившихся документах этого времени содержится очень мало сведений о военных действиях, которые египтяне предпринимали в Нубии и соседних странах.

О внимании, которое Тутмос III стал уделять Нубии после смерти Хатшепсут, говорит строительство многочисленных храмов, предпринятое им в различных пунктах Нубии, главным образом в тех, которые имели стратегическое значение. Так, после 30-го года своего царствования Тутмос III значительно расширил храм, построенный ранее в Семне. В храме в Вади-Хальфа им был построен большой колонный зал. В Амада Тутмос III начал постройку храма в честь бога Хорахте. Наконец, в Верхней Нубии между 2-м и 3-м порогами на острове Саи наместник фараона в Нубии, «царский сын Куша» по имени Нехи, построил не только храм, но и крепость, что ясно указывает на военный характер интенсивного строительства, предпринятого фараоном в Нубии. Возможно, что в эту эпоху в Нубии уже существовали египетские поселения, которые были опорными пунктами египетского экономического, политического и культурного влияния в Нубии. Таков, например, город, раскопанный в Сесеби, в развалинах которого среди множества предметов времени XVIII династии был найден скарабей с именем Тутмоса III. Наконец, самым южным египетским поселением в Нубии было поселение близ «священной горы» Джебель-Баркала, где впоследствии выросла столица эфиопского государства Напата. Здесь в развалинах храма, построенного Тутмосом III, была найдена большая стэла с ценнейшей исторической надписью, описывающей военные походы и могущество этого фараона. Весьма возможно, что текст этой надписи, составленной в 47-м году царствования Тутмоса III, был своего рода манифестом, обращенным к египетскому населению Нубии на самой южной границе Египетского государства.

6.3. Окончательное покорение Нубии

Эта крупная строительная деятельность египтян в Нубии стала возможной лишь благодаря тому, что вся Нубия была прочно завоевана египетскими войсками и египетские гарнизоны были размещены во всей ныне покоренной стране. Об этом завоевании Нубии говорят сохранившиеся на шестом и седьмом пилонах Карнакского храма Амона списки завоеванных в Нубии местностей. Надпись над одним из этих списков гласит:

«Список этих южных местностей троглодитов Нубии в Хент-хен-нофере, сраженных его величеством, который произвёл побоище среди них, число которых неизвестно, который привел всех людей их в качестве живых пленников в Фивы, чтобы наполнить „работный дом“ отца Амона-Ра, владыки Фив. И вот все страны стали рабами его величества, согласно приказу отца Амона».

В этих списках перечисляются 269 географических названий, которые до сих пор не могут быть отождествлены, но которые все же указывают на то, что в те времена Нубия уже была прочно завоевана египтянами.

Тутмос III смог уделить всё своё внимание Нубии лишь после того, как господство Египта было полностью упрочено, в Передней Азии. Именно поэтому лишь в конце своего царствования, на 50-м году, Тутмос III принял реальные меры к тому, чтобы прочнее присоединить Нубию к Египту. Чтобы иметь возможность бесперебойно перевозить по Нилу войска и товары, Тутмос приказал расчистить старый, засорившийся канал в районе 1-го порога. Об этом говорится в надписи на скале на острове Сехель в следующих словах:

«Год 50-й, 1-й месяц 3-го сезона (шему), день 22-й при его величестве царе Верхнего и Нижнего Египта Мен-хепер-Ра, дарующего жизнь. Приказал его величество прорыть этот канал, после того, как он нашёл его засоренным камнями, так что не проходил корабль по нему. Он направился на юг по нему с радостным сердцем, поразив врагов своих. Название этого канала: „Открытие счастливого пути Мен-хепер-Ра, живущего вечно“. Рыбаки Абу (Элефантины) должны расчищать этот канал ежегодно».

7. Значение походов Тутмоса III

В ходе военных походов Тутмоса Египет превратился в могущественную мировую державу, вместе с подчиненными территориями протянувшуюся с севера на юг на 3500 км. За достигнутые при нём рубежи, как на севере, так и на юге, не вышел ни один из его преемников. Степень зависимости от Египта покоренных стран и городов была различной. Наиболее прочно с Египтом была связана Нубия, непосредственно управлявшаяся египетской администрацией во главе с наместником. Создать себе столь же сильные позиции в Передней Азии, Тутмос не смог из-за трудности перехода через пустыню и постоянного противодействия соседних держав. В Палестине, Сирии и Финикии остались десятки местных царьков. Однако в ближайших переднеазиатских городах стояли египетские гарнизоны, а наследники их правителей воспитывались, как заложники, при египетском дворе, в угодном фараону духе. Что касается царей более обширных государств, таких как Митанни, Вавилония и Хеттское царство, то они сохранили независимость и называли себя «братьями» египетского царя. Это, однако, не мешало фараону рассматривать присланные ими дары как дань, хотя о реальном подчинении не могло быть и речи.

Огромные богатства, поступающие в Египет из покоренных стран, позволили Тутмосу развернуть широкое строительство. Его следы заметны не только по всему Египту, но и за его пределами, даже в Сирии-Палестине и Нубии. Сооружение храмов, в первую очередь с прославлением самого фараона, служило славе и величию бога Амона. Друг за другом в главном храме Амона поднимались пилоны, обелиски, величественные изваяния, возводились жилые покои и переходы.

Общегосударственный храм в Карнаке превратился в памятник в честь побед Амона и «сына» его Тутмоса III. На стенах и башнях мастерами фараона изображены сокровища, подаренные им Амону.

8. Торговые отношения

Агрессивная внешняя политика египетских фараонов в начале XVIII-й Династии открыла для Египта новые торговые пути, а также восстановила старые. Примечательно, что после вступления на престол царицы Хатшепсут одним из наиболее важных событий стала экспедиция в страну Пунт, о которой рассказывают многочисленные росписи и рельефы в заупокойном храме женщины-фараона. Основными товарами, импортируемыми из Пунта, были ладан и черное дерево, а также неизвестные в Египте виды животных.

«Анналы Тутмоса III», кроме описания военных кампаний этого великого полководца древности в Юго-Западной Азии, предоставляют также множество информации о прямом и косвенном обмене различных товаров, поставляемых в Египет. Большая часть надписей посвящена спискам, в которых перечисляются люди, животные, сельскохозяйственная продукция, различное сырье и артефакты, привезенные в Египет в качестве подарков, дани, военных трофеев или товаров. В состав дипломатических даров входили изделия из золота и серебра, медь, редкие виды дерева, ляпис-лазурь и другие драгоценные камни, лошади, экзотические животные и металлические сосуды. Поставщиков этих сокровищ не всегда можно идентифицировать с полной уверенностью, однако в их число входили цари из древних городов Хатти, Вавилона, Ассирии, Аласии, Алалаха и Тени. В ходе военных походов также были разграблены мятежные города, и вывезено в Египет огромное количество всевозможных ценностей, плененных мужчин, женщин и детей, домашние животные, боевые колесницы, лошади и оружие.

На 33-м и 38-м годах правления Тутмоса III были организываны торговые экспедиции в Пунт. Они представляют собой еще одну форму эксплуатации Древним Египтом иностранных территорий. Все свидетельства о проведенных в ходе этих экспедиций торговых отношениях были задокументированы в официальных отчетах. Как и при Хатшепсут, торговые корабли вернулись из Пунта с большим количеством ладан и других экзотических товаров.

В контрасте с официальными правительственными отчетами выступают изображения иностранных процессий, обнаруженные, по крайней мере, в 15 частных фиванских гробницах. Они иллюстрируют подлинный, отдаленный от официальной пропаганды, взгляд частного лица на проводимую фараоном внешнюю политику. Процессии изображены исключительно в гробницах старших должностных лиц Египта. После проведенного анализа этих изображений, название «Сцены дани» по отношению к ним оказалось неуместным и ошибочным. Благодаря многочисленным сохранившимся рисункам и текстовым надписям, египтологи выяснили, что изображенные сцены явно не относятся к изъятию дани в буквальном смысле, поскольку в древнеегипетских международных отношениях просто не существовало подобной меры наказания поверженных врагов. Завоеванные территории оказывались под контролем египетского административного аппарата, и с них изымались налоги, как с обычного египетского населения. Наряду с этими описаниями указываются также различные церемониальные и административные события, которые сопровождали владельца гробницы на протяжении его жизни.

Наиболее сохранившимся примером подобных сцен можно считать росписи из гробницы Рехмира (TT100). Пять уровней демонстрируют различные внешнеполитические отношения Египта к покоренным странам: свободные граждане (два верхних уровня), политически контроллируемые (третий и четвертый) и рабы (нижний, пятый, уровень):

1 уровень. Граждане Пунта преподносят ладан, драгоценные камни, эбеновое дерево, слоновую кость, звериные шкуры и другие экзотические продукты.

2 уровень. Эгейцы несут художественные металлические вазы, украшения и различные минералы.

3 уровень. Нубийцы поставляют свои типичные продукты: золото, эбеновое дерево, страусиные перья и яйца, скот, звериные шкуры и диких животных.

4 уровень. Жители палестинских и сирийских регионов привозят металлические вазы, оружие, боевые колесницы, лошадей, минералы и слоновую кость.

5 уровень. Плененные женщины и дети из Нубии, Палестины и Сирии. Запись говорит о том, что они были захвачены в качестве военной добычи и доставлены в Египет как рабы для храма Амона.

После этих свидетельств уже не возникает никаких сомнений, что во времена Тутмоса III, который руководил захваченными территориями дольше любого другого египетского монарха, произошло переосмысление отношений Древнего Египта к своим зарубежным соседям. В традиционной ранней египетской идеологии зарубежье ассоциировалось с землями хаоса, от которых нужно было уберечь Египет всеми силами, а иностранцы представлялись демоническими существами, которые должны были там править. С обретением «реального» контроля над иностранными территориями, ситуация начала меняться. Нубийцы и азиаты стали восприниматься как социально незащищенные слои населения и имели возможность интегрироваться в древнеегипетское общество. С невиданной до этого времени интенсивностью иностранцы начали заселять и работать в Древнем Египте.

9. Административный аппарат при Тутмосе III

Фараон являлся теоритическим владельцем всего государства, и бюрократия интенсивно развивалась, как средство по взысканию и перераспределнию египетской продукции от имени государя. Большая часть сведений об управленческом устройстве того времени известна нам прежде всего из биографий в гробницах должностных лиц, приближенных к царю, в основном, из Западных Фив. По словам немецкого историка и писателя Хейка Гухша, царская служба имела целый ряд различных привилегий: «Действуя для царя, рекомендуя себя перед ним, получая награду от него, относясь в это время к могущественному центру официального правления так, что, по сравнению с этим, все последующие контрольные точки в жизни служащего становились вторичными».

С другой стороны, переход от со-регенства с Хатшепсут до полного единовластия Тутмоса III не мог происходить без поддержки ключевых государственных чиновников, о чем может говорить почитание их памяти после этого перехода. При Тутмосе III также появился новый класс военных служащих, состоявший из ветеранов военных кампаний в Азии. Эти доблестные воины приобрели себе положение в египетском обществе и возможность участвовать в управлении над ним благодаря своей верности и дружбе с молодым фараоном.

9.1. Визири

Высшим должностным лицом в Египетском государстве был так называемый визирь. На момент правления Тутмоса III эта должность была разделена на две части, в ходе чего для каждой из частей империи — Верхнего и Нижнего Египта — назначался свой визирь. Гробницы двух визирей того времени, Усерамона (TT61 и TT131) и Рехмира (TT100), дают довольно хорошее представление об их деятельности. Надписи в гробницах ТТ61 и ТТ100 сохранили до нашего времени также один из самых важных и древнейших документов, описывающих устройство египетской администрации: так называемую «Установку визиря». Это описание состоит из 27 пунктов, в которых перечисляются функции и обязанности визиря. Согласно ему, основные задачи визиря могут быть разделены на управленческие во дворце («pr-nswt»), обязанности главы гражданской администрации и делегата от царя.

До 5-го года совместного правления Тутмоса III и Хатшепсут роль царского визиря Верхнего Египта выполнял Яхмос-Аамети. Он также занимал должности верховного судьи и градоначальника. Вместе со своей женой Та-Аамети он являлся родителем для своего преемника Усерамона, в честь которого в северной части местности Гебель-эль-Сильсила приказал построить небольшое скальное святилище (№17). Со временем Усерамон сменил своего отца, а после его долгих годов пребывания в должности царского визиря эту роль на себя взял его племенник Рехмира.

О визире Рехмира известно, в основном, из автобиографических надписей в его гробнице (TT100) в некрополе Шейх Абд-эль-Курна, в которых о нем подробно рассказывается, как о добросовестном чиновнике и борце с коррупцией, беспристрастно решающего возникающие проблемы. Рехмира также начал строительные работы над заупокойным храмом Тутмоса III в дейр-эль-Бахри. На рисунках в его гробнице отображены ремесленники и рабочие, которые находились под его компетенцией, как визиря: каменщики и мастера по изготовлению глиняного кирпича, кожевники, слесари, скульпторы, ювелиры и пекари. Как визирь, он должен был регулярно осматривать их рабочие места, обсеспечивая, таким образом, непрерывный рабочий процесс.

Визирем Нижнего Египта при Тутмосе III был Неферубен, который также является наиболее ранним нижнеегипетским визирем, о котором сохранились документальные свидетельства. Его имя известно из двух фрагментов погребальных урн, обнаруженных в Саккаре, одном из мемфисских некрополей, что может говорить о том, что Неферубен был там похоронен и, вероятно, ранее проживал. Также имеется небольшой фрагмент его статуи с упоминанием имени фараона Тутмоса III, что достоверно указывает на время правления визиря. Вероятней всего, Неферубен приходился отцом для Рехмира, который указывает его имя в своей гробнице, хотя и не называя себя сыном царского визиря.

9.2. Казначеи

В начале Нового Царства должность казначея («Jmj-r3-ḫtmt», буквально «Главы царской печати») по-прежнему была очень влиятельной. В его обязанности входило управление поступлениями в царскую казну от иностранных поступлений и торговых предприятий, организация экспедиций и администрирование во всем дворце.

Из окружения Тутмоса III, в частности, известно имя казначея Сеннефера из его гробницы в Западных Фивах (TT99). Также его имя упоминается в одном из папирусов, хранящихся в Лувре (эксп. №3226) и датируемого 32-м годом правления Тутмоса III. В гробнице Сеннефера говориться, что в обязанности казначея входил контроль над доставкой кедрового из Библоса, предназначавшегося для флагштоков в карнакском храме Амона, а также проверка производства погребальной утвари и получение доходов с налогообложения.

9.3. Начальник двух амбаров Верхнего и Нижнего Египта

Сбор и распределение зерновых запасов были одними из основных организационных мероприятий Египетского государства. За контролирование, регистрацию и отчетность по доходам от этих процессов был ответственен так называемый «начальник двух амбаров Верхнего и Нижнего Египта».

С 36-го года правления Тутмоса III эту должность занимал Миннахт. Он начал свою карьеру еще при Хатшепсут, выступая в качестве обычного гражданского служащего в нижнем храме Амона, располагавшегося в северной части Египта. Затем он занимал должности смотрителя храмовых работ и начальника над виноделами, постепенно поднявшись до управляющего над амбарами Амона в Северном Египте. Наконец, уже при Тутмосе III, Миннахт был переведен на юг страны, где официально занял должность «начальника двух амбаров Верхнего и Нижнего Египта». Он также практиковал обязанности начальника царской конницы, неся ответственность за управление имеющимися в государстве табунами лошадей и количеством колесниц. Со временем Миннахта сменил на этой должности его сын Менхеперра-сенеб.

9.4. Глашатаи

Глашатаи были уполномочены выступать от царского имени, зачитывая остальной части египетского населения его указы, поэтому их деятельность, как правило, охватывала большие географические области.

При Тутмосе III главным царским глашатаем, писцом, начальником охраны и заместителем «управляющего двух амбаров Верхнего и Нижнего Египта» был Иамунеджех. В его скальной гробнице в Курне (TT84) имеется отчет о вступлении на должность глашатая, благодаря царскому указу. Как первый царский глашатай, он являлся тем, «кто призывался в любое время, чтобы огласить повестку дня для Обеих Земель». К примеру, о пересечении Тутмосом III Евфрата, как сообщается на одной из фиванских статуй.

Интеф, которому принадлежит гробница TT155 в Дра Абу-эль-Нага, был также назначен Главным царским глашатаем, благодаря своим навыкам «превосходного писаря». Свои обязанности в этой должности он описывает так: «Превосходным образом в присутствии [царя], докладывал слова народа и сообщал о ситуации на обоих берегах, обсуждая эти вопросы в секретном месте». По всей видимости, в обязанности Интефа входило быть хорошо проинформированным о ситуации среди простого населения страны и долаживать об этом фараону, сопровождая его в поездках.

9.5. Воспитатель царских детей

Данная должность была одной из основных среди чиновников XVIII-й Династии, и в ее обязанности входило воспитание и обучение детей фараона. Учителями могли стать как мужчины, так и женщины, которые назначались к определенной группе царских детей, а иногда выступали в качестве наставников для какого-нибуть выбранного царевича или принцессы.

При Хатшепсут роль наставника для ее дочери Неферефра исполнял главный архитектор, строитель и дворцовый распорядитель Сенмут. Одним из таких воспитателей при Тутмосе III был Бенермерут. Его статуя (CG 42171) изображает чиновника вместе с дочерью фараона, Меритамон. Голова принцессы поднята немного вверх, глядя на своего наставника. Согласно указанным на статуе титулам, Бенермерут также являлся управляющим по строительным работам и руководителем царской администрации.

9.6. Военные должности и охрана правопорядка

Вплоть до периода Амарны военные командиры не обучались специально для этой сфере, а приступали к этим обязанностям с должностных позиций, задействованных при каких-либо расчетах. Решающими качествами для получения должности военного являлись организаторские способности и владение арифметическим искусством, поскольку успех возможной военной кампании сильно зависел от организации и распределения имеющихся солдат и оружия.

Самым известным военачальником этого времени является Джехути, чья военная слава в более поздние времена послужила причиной для появления «Рассказа о завоевании Иоппии», где, в частности, отдается должное хитрости генерала. Вероятно, эта история послужила прообразом для повествований об Али-Бабе и Троянском коне, так как сам Джехути и 200 его лучших бойцов пробрались в мятежный город зашитыми в мешках. Благодаря тому, что местный правитель посчитал, что таким образом получил подарки, египетские воины легко пробрались в город, а ночью вылезли из мешков и открыли главные ворота, что привело к дальнейшему падению Иоппии. Вероятно, генерал Джехути был погребен в гробнице в Саккаре, где были обнаружены некоторые объекты с его именем. Также этот человек был удостоен титула «Управляющий северными зарубежными странами», что наделяло его фактической властью на контролируемых Египтом северных территориях.

Благодаря автобиографии в гробнице TT85 также хорошо известна жизнь «военачальника и заместителя командующего армией» Аменемхеба. Этот человек поднялся от простого служащего и участника военных действий до должности военачальника. Во время коронации фараона Аменхотепа II ему также был присвоен титула заместителя «командующего армией». И тем не менее, такое повышение было связано не с его военными заслугами, а с тем, что его жена Баки являлась кормилицей царского ребенка при дворе фараона. В обязанности Аменемхеба, как заместителя командующего армией, входило слежение за поставками продовольствия для солдат различных египетских гарнизонов. К своим боевым заслугам он причисляет пересечение Евфрата вместе с царем Тутмосом III во время восьмого похода, а также охоту на слона возле Нийи на обратном пути, когда ему удалось уберечь фараона от опасности для жизни, за что он был вознагражден золотом.

Чиновник Тануни являлся главным армейским писцом и, таким образом, отвечал за ведение официальных отчетов о боевых действиях. При царствовании Аменхотепа II и Тутмоса IV он был повышен до новой должности, в обязанности которой входила вербовка в армию новых писарей и которая, вероятно, была учреждена при Тутмосе III. Данный факт говорит о растущей в армии административной нагрузке, что являлось результатом империалистической политики Древнего Египта.

Должность «генерала меджаи и начальника пустыни» занимал Неферхау. Пустынная армия (или пустынные разведчики — «меджаи») выступала в качестве охраны правопорядка в пустыне, окружающей Египет. Она преследовала беглецов, которые пытались скрыться в пустыне, и обеспечивала защиту торговых караванов от бедуинов. В дополнение к своей должности «начальника пустыни» Неферхау выступал также в качестве охотника.

Имя начальника городской охраны Дэди известно из его гробницы TT200. Он дослужился от простого солдата до царского знаменосца и, в конце-концов, был повышен до начальника городской охраны в Западных Фивах, которая состояла, в основном, из наемников-нубийцев. Данная служба обязана была следить за безопасностью и сохранностью большого количества царских гробниц, находящихся в местных некрополях.

Стоит также упомянуть чиновника азиатского происхождения Бению, который был погребен в гробнице TT343. Он являлся одним из детей иностранных правителей, привезенных после военных походов в резиденцию Тутмоса III и получивших там дальнейшее воспитание. В зрелом возрасте Бения занимал должность чиновника среднего звена: был первым надзирателем среди строителей и ремесленников, а также выполнял обязанности управляющего по официальным пожертвованиям.

9.7. Храмовая администрация и жречество

При Тутмосе III пост Верховного жреца Амона в Карнаке, одной из наиболее значимых должностей в религиозной сфере, занимал Менхеперра-сенеб. Он также был руководителем царских строительных работ в храме Амона и являлся владельцем двух захоронений: TT86 и TT112. По всей видимости, его отец не был влиятельным человеков, однако мать по имени Туанет являлась одной из кормилиц фараона, благодаря чему Менехеперра-сенеб был хорошо знаком с царем с самого детства.

Титул Второго жреца Амона носил Пуимра, который начал свою религиозную карьеру еще при Хатшепсут. В его обязанности входили курирование ремесленных мастерских при храме, контроль и организация различных храмовых церемоний и учет доходов в казну храма Амона. Его гробница (TT39) расположена неподалеку от эль-Ассасифа в Западных Фивах.

10. Монументальное строительство

Тутмос III был одним из самых величаших строителей Древнего Египта и возвел более 50 храмов по всей стране, хотя некоторые из них не сохранились до нашего времени и известны только по упоминаниям в письменных источниках. Также фараон контроллировал строительство многих гробниц для чиновников и своих придворных, которые были сделаны с более тщательным мастерством, чем когда-либо прежде. Его правление также ознаменовалось стилистическими изменениями в скульптуре, живописи и рельефной резьбе, которые были тесно связаны со строительством и продолжили традиции, возникшие еще при царствовании Хатшепсут.

10.1. Изменения в художественной культуре

Архитекторы и ремесленники времен правления Тутмоса III старались проявлять консерватизм и преемственность с формальным художественным стилем предыдущих эпох, но в то же время вносили новые черты в свои творения, отличавшие их от своих предшественников. Изменения в традиционном стиле проявились и в одежде самого фараона, который на 42-й год своего царствования стал носить Красную корону Нижнего Египта в сочетании с набедренным килтом «sndyt», что является беспрецендентным случаем. Небывалые ранее элементы появились и в архитектуре. Так, в Карнакском храме Тутмос III приказал построить две геральдические колонны, которые стояли отдельно и не предназначались для подпирания какого-либо свода. Юбилейный зал царя также является в некоторой степени революционным и, возможно, носит первые в мировой истории признаки базилики. При Тутмосе III ремесленники достигли новых высот в искусстве живописи, полностью раскрашивая стены новых гробниц, вместо того, чтобы наносить на них рельефы. И, наконец, считается, хотя и не относится непосредственно к его памятникам, что при этом фараоне своего развития достигло производство стекла, попытки изготовления которого наблюдались еще в самом начале XVIII-й Династии. Свидетельствами этого являются несколько сохранившихся сосудов для питья.

10.2. Строительные проекты в Карнаке

Строительная деятельность фараонов XVIII-й Династии особенно была привязана к храмовому комплексу бога Амона в Карнаке. При Тутмосе III здесь были проведены значительные работы по расширению и восстановлению храма.

Строительство нового святилища для священной барки. Построенное несколько лет назад при Хатшепсут возле Пятого пилона святилище для священной барки было заменено на новое здание из черного гранита и дополнено небольшими воротами и расширенной выступающей передней частью. В маленьком дворике святилища были установлены два покрытых золотом обелиска, которые были вывезены отсюда во время завоевания Фив ассирийцами в VII веке до н.э. В западной стене в южной части здания Тутмосом III сооружена ложная дверь, на которой была высечена надпись посвящения, украшенная золотом и лазуритом. Особенно интересными в данном строении являются так называемые «Анналы» — летописи, начертанные на стенах двора перед святилищем и на окружающей его северной стене. Они были сделаны в 40-м году правления Тутмоса III и давали подробное описание его военных кампаний.

Преобразование и расширение центрального святилища и колонного зала. Древние египтяне называли место между нынешним 4-м пилоном и «Храмом торжеств» Тутмоса III (Ах-мену) как «jpt-swt», т.е. «Место избрания». Здесь еще со времен Среднего Царства из-за своей священной природы была оставлена в нетронутом состоянии центральная часть храма, вокруг которой выстраивались более поздние здания. Тутмос III продолжил начатое его дедом, Тутмосом I, расширение центрального святилища и достроил здесь множество мелких молелень, в которых миряне могли поклоняться статуям умерших правителей.

Колонный зал, который назывался «Уаджит», был построен при Тутмосе I и перестраивался при Хатшепсут. От его первого строителя здесь сохранился один из двух обелисков из красного гранита. Изначально практически все папирусовидные колонны в зале были деревянными, но при Тутмосе III они были заменены своими массивными аналогами из песчаника. Осирические колонны были окружены своеобразной «стеной», чтобы создать впечатление, будто статуи находятся в нишах. Из-за перестройки внутренних стен обелиски Хатшепсут уже не были видны внутри храма, однако снаружи они все так же возвышались над всем комплексом. На честь празднования «хеб-седа» Тутмос III поставил два своих обелиска непосредственно перед обелиском Тутмоса I у входа в центральное святилище (4-й пилон). Однако позднее, при Аменхотепе III, они были удалены с этого места из-за строительства Третьего пилона.

Строительство Ах-мену («Храма торжеств»). На 24-м году своего правления, к востоку от центрального святилища, Тутмос III возвел Ах-мену, называемый также «Храмом» или «Залом торжеств». Полное его название в египетских иероглифах звучит как «Менхеперра Ахмену», т.е. «Великолепный памятник Менхеперра (Тутмоса III)» или «Вечная память Менхеперра».

Центральную часть здания образовывал большой зал для проведения различных религиозных торжеств, к которому примыкали небольшие двухуровневые святилища, где на первом уровне проводились тайные мистерии, посвященные богам Амону и Сокару, а на втором — повыше — обряды, посвященные культу Солнца. Храм ориентирован с севера на юг, но, также, учитывает в своем расположении ось запад-восток для главного святилища. Центральный вход в храм располагался во встречном направлении по отношению к направлению, общепринятому в других храмах Нового Царства, поэтому, чтобы попасть из зала в центральное Карнакское святилище, нужно было повернуть на 90 градусов.

40-метровый «Храм торжеств» является древнейшим примером здания, исполненного в стиле базилики: крыша среднего нефа поддерживалась двумя рядами из 10 массивных колонн в каждом, а в боковых продольных нефах находилось в общей сложности 32 колонны поменьше. Форма колонн имитировала деревянные опоры праздничного шатра, под которым находилась священная статуя, игравшая важную роль при проведении ритуалов «хеб-седа».

На стенах небольшого святилища, примыкающего к юго-западному углу храма был обнаружен так называемый «Карнакский список царей». На нем был изображен стоящий Тутмос III, а перед ним восседали 61 древнеегипетский правитель, правившие перед ним. Данный памятник имеет большое значение для современной египтологии, так как значительно помог ученым в составлении хронологии Древнего Египта.

Здесь же имеется помещение, известное как «Ботанический сад Тутмоса III», на стенах которого показаны экзотические растения и животные, которых великий завоеватель привез с собой из дальних походов.

Ах-мену также часто называют одним из «Домов миллионов лет», так как его дизайн сильно напоминает традиционные египетские святыни, подпадающие под это определение (места для поклонения солнцу на верхних уровнях, святилища Сокара и молельни для культа предков), которые располагались на западном берегу Фив. Немецкий египтолог Дитер Арнольд предположил, «что здание, скорее всего, было посвящено культу фараона, как проявлению Амона-Ра на земле». Петр Ласковски, один из исследователей Египта времен Тутмоса III, идет еще дальше: согласно его работам, стела CG 34012 рассказывает о чудесах, которые произошли во время церемонии по случаю основания храма, что должно было восприниматься как знак высших сил, знаменующий объединение бога и фараона. Тутмос III основывал новый храм для Амона и одновременно являлся формой этого божества. Таким образом, исходя из этого определения, храм должен был служить его собственному культу.

Строительство восточного храма. Так называемый «восточный» храм располагался у восточной стены Ах-мену. По всей видимости, здесь раньше находилось святилище времен Хатшепсут, и Тутмос III решил убрать или изменить его. Небольшой комплекс состоит, в основном, из нескольких святилищ бога Амона. Изначально здесь стояли два обелиска Хатшепсут, возле которых Тутмос III планировал поставить огромный отдельный обелиск, называемый «техен-уати». «Техен-уати» должен был стать самым высоким обелиском, когда-либо вырезанным из скальной породы в Египте. Однако при жизни Тутмоса III этот замысел так и не удалось осуществить, и обелиск был поднят уже при Тутмосе IV, тридцать пять лет спустя. Значительно позднее, в римские времена, император Констанций II перевез этот обелиск в Рим, где он находится и поныне на площади Сан-Джованни-Латерано и получил название «Латеранского обелиска».

Расширение центральной аллеи, проходящей с севера на юг. Вторая ось, вдоль которой выстроен храм Амона, представляет собой центральную аллею, которая берет свое начало перед Четвертым пилоном и направлена на юг, в сторону находящего в трех километрах отсюда Луксорскому храму. Еще при Хатшепсут начались работы по расширению аллеи и дополнению к ней многочисленных ритуальных построек, дворов, молелень и Восьмого пилона, строительство которого уже завершилось при Тутмосе III. Многочисленные надписи, сделанные в период гонения памяти Хатшепсут, связывают строительные работы возле аллеи также со временем правления Тутмоса III.

Между Восьмым и Четвертым пилонами был возведен Седьмой пилон, на котором до нашего времени хорошо сохранилось знаменитое изображение Тутмоса III, на котором фараон убивает своих врагов. Перед пилоном некогда стояли две массивные статуи, возможно, изначально представляющие Тутмоса III, однако позднее узурпированные Рамсесом III. Сегодня обе из них практически разрушены, и о них свидетельствуют только остатки цоколя и ног. Непосредственно перед этими статуями стояли два обелиска фараона-завоевателя, один из которых (западный) был вывезен позднее в Константинополь, где и находится ныне на месте старинного ипподрома. Останки нижней части восточного обелиска до сих пор находятся на месте.

Между Седьмым и Восьмым пилонами на 30-м или 34-м году правления Тутмоса III царские архитекторы построили небольшое ритуальное здание, которое служило остановочной станцией для культовой статуи бога Амона, проносимой по центральной аллее во время торжественных процессий. Плохо сохранившееся здание было ориентировано на «Священное озеро».

«Священное озеро» являлось важной частью храмового комплекса и имело прямоугольную форму размерами 200 х 177 метров. В нем храмовые жрецы проводили ритуалы очищения перед тем, как провести дальнейшие церемонии непосредственно в самом храме. Данное сооружение символизировало первоначальные воды Нуна, которые до начала времен окружали всю землю и откуда появился бог солнца. Вероятно, при Тутмосе III этот водоем был реставрирован и перестроен.

Строительство храма Птаха. Наряду с покровителем фараона, богом Амоном, Карнак являлся культовым местом и для других египетских божеств, в том числе и Птаха — основного бога-покровителя города Мемфиса. По крайней мере, с начала XVIII-й Династии здесь находилось небольшое святилище из глиняных кирпичей и деревянными колоннами. Уже после своего первого похода, на 23-й год своего правления, Тутмос III приказал полностью перестроить это здание. Новое святилище состояло из трех связанных между собой помещений и маленького зала в передней части, крыша которого опиралась на две колонны. Храм Птаха был расширен также в более поздние времена, при фараоне Шабаке и Птолемеях.

10.3. Заупокойный храм в Курне

Свой первый заупокойный храм фараон Тутмос III приказал построить в Западных Фивах возле нынешнего поселения Курна: в 400 метрах к юго-западу от погребального храма Ментухотепа II и в 300 метрах к северо-востоку от Рамессеума. Таким образом, он продолжил начатую еще при Аменхотепе I традицию строительства заупокойных храмов в юго-западном направлении, вплоть до Мединет-Абу.

Когда именно Тутмос III начал строительство этого храма, точно неизвестно. Самое раннее упоминание о нем находится на одном из каменных блоков (№290) «Красного святилища» царицы Хатшепсут. Это говорит о том, что строительство проводилось уже во времена со-регенства с женщиной-фараоном, так как «Красное святилище» — здание для священной барки — было построено на 16-м году ее правления. Надпись на блоке говорит об отчислении пожертвований жречеству погребального храма Тутмоса III; следовательно, на 16-м году правления фараона храм уже был полностью завершенным и выполнял свои функции.

Отсутствие стандартных царских титулов в картушах Тутмоса III, сохранившихся на внешней стене храма, и небольшие размеры самого строения говорят о первых скромных попытках великого завоевателя развивать строительную деятельность от своего имени.

Также сохранилась запись в карнакском «зале Анналов», датируемая 23-м годом царствования Тутмоса III, где говорится о том, что празднование по случаю победы фараона в третьей азиатской кампании будет отмечаться в его заупокойном храме.

Судя по наличию более поздних титулов Тутмоса III, начертанных на некоторых каменных блоках, постепенное расширение храма продолжалось и в период единовластия фараона. Также известно, что возведение храмового святилища богини Хатор было завершено уже при его преемнике Аменхотепе II. Эти работы, согласно египтологу Герберту Рики, должны были компенсировать изначальную скромность храма по сравнению с находившимся рядом величественным комплексом в Дейр-эль-Бахри, поэтому на его развитие Тутмос III выделял довольно значительные средства, добытые в завоевательных кампаниях.

10.4. Заупокойный храм в Дейр-эль-Бахри

Второй погребальный храм Тутмоса III был построен в дейр-эль-Бахри в течение последних 10 лет царствования фараона. Начало этого строительства совпадает с началом гонений памяти о Хатшепсут и первыми повреждениями изображений царицы в ее заупокойном храме. Всеми строительными работами руководил визирь Рехмира.

Этот архитектурный памятник оставался в безызвестности до 1961-1962 годов, когда команда польских археологов во главе с Казимиром Михаловски, а позднее с Ядвигой Липинской, обнаружила его останки, и в течение последующих пяти лет здесь проводились раскопки.

Поскольку Тутмос III уже владел одним заупокойным храмом, а также построил «Ах-мену» в Карнаке, точное назначение этого храма в настоящее время недостаточно определено. Согласно Дитеру Арнольду, это строение не являлось царским заупокойным храмом, «а было скорее заменой пострадавших во время порчи святилищ храма Хатшепсут, особенно тех, которые были посвящены божествам Амону и Хатор». Таким образом, храм принимал на себя роль одного из ключевых пунктов, где проводился так называемый «Праздник долины», когда в ходе ритуальной процессии культовая статуя Амона проносилась через всю территорию Дейр-эль-Бахри, останавливаясь в специально отведенных местах. Вследствие этого храм Хатшепсут утратил часть своего былого значения.

10.5. Гробница в Долине Царей

Гробница фараона Тутмоса III (KV34) была обнаружена в Долине Царей в 1898 году французским египтологом Виктором Лоре. При ее строительстве использовался стандартный для периода XVIII-й Династии план, в котором перед погребальной камерой находился своеобразный вестибюль, куда вел коридор с крутым спуском и двумя лестницами.

Здесь учеными была обнаружена первая полная версия Амдуат, или «Книги Мертвых» — важнейшего сборника заупокойных текстов периода Нового Царства. Центральная погребальная камера овальной формы поддерживается двумя массивными колоннами, а ее потолок украшен мнологичесленными звездами, символизируя пещеру египетского божества Сокара. Посередине находится большой красный саркофаг из кварцита, изготовленный в форме царского картуша. На двух колоннах начертаны отрывки из так называемых «Литаний Ра» — одного из древнейших божеств, с которым отождествлялись фараоны. Также одна из колонн содержит неповторимый образ Тутмоса III, вскармливаемого богиней Исидой в образе священного дерева.

Настенные украшения гробницы исполнены в простом «схематическом» виде, подражая манере древнеегипетской скорописи, что можно было бы ожидать увидеть в гробнице какого-нибудь писца или чиновника и существенно отличается от типичных богато украшенных росписей большинства других царских захоронений. Соответственно, практически все изображения представлены простыми черными фигурами в сопровождении красных текстовых надписей и розового фона. Росписи изображают Тутмоса III в сопровождении богов и побеждающего Апопа — «змея хаоса», — таким образом, обеспечивающего ежедневный восход солнца и воскрешение самого фараона.

10.6. Небольшой храм в Мединет-Абу

Мединет-Абу, самая южная часть Фиванского некрополя, являлась важным местом поклонения Ур-Амону («Великому Амону»). Считалось, что здесь находится гробница Ур-Амона Кематефа (т.е. «Завершающего своего время»), где Амон Карнакский возрождался каждые десять дней, о чем символизировало еще со времен XI-й Династии небольшое святилище, называемое «ḏsr-st». Возле этого места, в период соправления Тутмоса III и Хатшепсут, был построен небольшой храм, состоявший из, собственно, святилища для священной барки, шести помещений и нескольких колонн в передней части.

Двое внутренних помещений храма были декорированы уже в период самодержавия Тутмоса III: помещение «L», или вестибюль, из которого можно было попасть в две других комнаты и в котором стояла двойная статуя, изображающая Тутмоса III и Амона, и помещение «М», которое обозначается как зал или святилище царя. Последнее не было связано с другими комнатами храма, а настенные рельефы в нем изображают сидящего перед алтарем Тутмоса III и поклоняющихся богу Инмутефу храмовых жрецов.

Наиболее значимый вклад в строительство этого храма Тутмос III внес за счет расширения святилища для священной ладьи, вследствие чего построенный при Хатшепсут колонный зал был разрушен. За счет этого постройка увеличилась примерно в два раза по сравнению с изначальными размерами.

Позднее, этот храм был включен в состав нового храмового комплекса, построенного в Мединет-Абу при Рамсесе III.

10.7. Мемориальный храм Тутмоса II

Неподалеку от Мединет-Абу, к северу от находящегося там небольшого храма, Тутмос III построил еще один храм, который был посвящен заупокойному культу его отца, фараона Тутмоса II. Возможно, эта постройка принадлежала к разряду древнеегипетских «Домов миллионов лет», хотя ни одной надписи, подтверждающей это, так и не было найдено. Египтолог Люк Габольд, однако, сравнив «Дом миллионов лет» фараона Тутанхамона с этим храмом, выяснил, что они являются практически идентичными копиями. Это может говорить о том, что храм в честь памяти Тутмоса II мог носить такое же название.

Храм был построен в два этапа, во время которых были использованы различные типы известняка. На некоторых блоках указано имя Хатшепсут, поэтому можно предположить, что первая фаза возведения храма началась еще при женщине-фараоне. Возможно, после ее смерти строительство было заброшено на неопределенный срок, так как трудно сказать, когда именно Тутмос III решил продолжить строительные работы в храме о памяти своего отца. Вероятно, это происходило уже во время порчи памятников Хатшепсут, так как Тутмос II играл довольно значительную роль в распространявшейся идеологии Тутмоса III о прямой наследственности царской власти.

10.8. Другие строительные проекты за пределами Фив

Архитектурные памятники Тутмоса III за пределами Фив являются важными источниками о его строительной деятельности и времени правления. Фивы были столицей государства не в современном смысле этого слова. Такую же роль в религиозном плане для Египта играл и город Гелиополь. Также, царская резиденция не была привязана к какому-то определенному месту в Египте, и фараон, как правило, путешествовал по всей стране. По всей видимости, у него была резиденция в Арманте, о чем свидетельствует местная надпись Иамунеджеха. Также существуют археологические доказательства наличия дворца-гарема в Мединет-эль-Гуроб в Фаюмском оазисе. Сын царя рос и обучался в Мемфисе. А Перу-Нефер (Аварис) представлял собой своего рода промежуточную резиденцию во время военных походов в Азию.

Основными постройками Тутмоса III являются (по направлению с юга на север):

• Джебель-Баркал: установленная победная стела и начало строительства постоянно форпоста;
• Джебель-Доша: скальное святилище;
• Семна: храм в честь нубийского божества Дедуна и почитания памяти Сенусерта III;
• Саи: крепость, молельня и статуя царского наместника Нехи;
• Кумма: храм в честь богов Хнума и Дедуна и фараона Сенусерта III;
• Уронарти: кирпичный храм для Дедуна и Монту в крепости времен Среднего Царства;
• Бухен: завершение строительства южного храма Хора и возведение победной стелы;
• Эллезия: небольшая молельня (в 1966 году разобрана и перевезена в Египетский музей в Турине);
• Каср-Ибрим: храм Нехи, царского наместника Куша;
• Аниба: останки резиденции Нехи;
• Амада: храм Амона-Ра и Ра-Горахти от периода соправления с Аменхотепом II;
• Кубан: небольшой храм;
• ад-Дакка: храм Хатшепсут и Тутмоса III, предшествующий здешнему храму птолемеевского и римского времени;
• Элефантина: храм, строительство которого было начато при Хатшепсут и закончено Тутмосом III;
• Ком-Омбо: ворота;
• Элькаб: храм и причал для барок;
• Эсна;
• эль-Тод: строительство нового и расширение старого храмов;
• Армант: пилон храма Монту с изображениями африканских вражеских набегов и охоты на носорога;
• Медамуд: строительство храма Монту:
• Коптос: храм в честь Хора-Неджитефа;
• Дендера;
• Абидос;
• Гелиополь: строительство ворот, окружающей стены и двух обелисков;
• Буто: стела.

Кроме этого, в Медамуде имеется надпись от имени Минмоса, который упоминает строительство Тутмосом III храмов в Асъюте, Атфихе, Саккаре, Летополе, Гизе, Сахебу в Мемфисе, Ком эль-Хише, Бусирисе, Бубастисе, Тель эль-Баламуне и Библосе.

10.9. Строительная деятельность в Гелиополе

Город Гелиополь являлся центром солнечного культа бога Ра и местом возведения многочисленных обелисков. Из-за того, что здешние территории интенсивно используются в настоящее время для орошения и застройки, эта область принадлежит к числу наименее исследованных во всем Египте. Тутмосу III здесь приписывается возведение нового пилона в честь своего третьего празднования «хеб-седа», перед которым были установлены два 21-метровые обелиска. В 13-12 гг. до н.э. они были перевезены в Александрию и установлены в местном Цезариуме, где получили название «Игол Клеопатры». Один из них упал в 1301 году и, спустя столетия, в 1877 году был доставлен в Лондон. Второй оставался в вертикальном положении вплоть до 1880 года, после чего был вывезен в Нью-Йорк.

Также в Гелиополе сохранилась надпись от 47-го года правления Тутмоса III, в которой упоминается, что для местного солнечного храма была построена новая окружающая стена.

11. Развитие царской скульптуры

Учеными давно признано, что скульптурные портреты фараона Тутмоса III не всегда изображают одно и то же лицо. Эти различия часто объясняются гипотезой, что в период его правления художественное искусство развивалось в двух направлениях: официальном идеализированном стиле, в котором исполнено большинство более поздних портретов царя, и втором стиле, основанном на традициях натуралистических изображений, наблюдаемых в реалистичных портретах так называемых «гизехских голов» и деревянных статуй эпохи Древнего Царства.

Обнаружение в 1960-х годах заупокойного храма Тутмоса III в Дейр-эль-Бахри предоставило в распоряжение ученых новые находки, которые показывают, что в более поздние годы правления фараона в изготовлении его скульптурных изваяний произошел сдвиг в сторону иконографического стиля. Таким образом, наблюдаемые расхождения в изображениях царя можно объяснить с хронологической точки зрения, как очевидный процесс развития скульптурного искусства. Эволюцией скульптуры Тутмоса III изначально занялась польский египтолог Ядвига Липинска, в настоящее время ее дело продолжает бельгийский ученый Димитрий Лабоури.

Большинство изваяний фараона изготавливались для его храмов. Поэтому архитектурный контекст является практически единственным критерием для их детального рассмотрения и ознакомления. Выступая в качестве царского портрета и изображая живого человека, статуи фараона в то же время указывали на определенный имидж заведения, где должны были находиться, и, соответственно, должны были представлять как бы образ всего государства и монархии в целом. Таким образом, при ближайшеем рассмотрении древнеегипетских царских портретов нельзя пренебрегать политическими и идеологическими измерениями эпохи, в которой они создавались. Согласно Димитрию Лабоури, различные политические фазы господства Тутмоса III превосходно отображены в иконографии его статуй, поэтому развитие царской скульптуры, в сущности, зависело от внешних политических факторов.

11.1. Период с 1-го по 7-й годы правления

В самом начале своего царствования молодой фараон изображался уже взрослым человеком при исполнении своих ритуальных обязанностей, не находившимся в тени своей тетки. В течение этого периода для него, несомненно, изготавливались статуи, однако ни одна из них так и не была обнаружена. Поэтому в настоящее время мы можем судить об иконографии его юных образов, исходя лишь из двумерных рельефных представлений.

Изображения царя показывают точно такую же фигуру, как и у Тутмоса I и Тутмоса II — с прямым носом, большим открытым глазом и практически прямыми бровями. Согласно наблюдениям египтологов, этот же образ можно увидеть и у первых изображений Хатшепсут, когда она уже выступала в качестве фараона, что может говорить об иконографической непрерывности, наблюдаемой от Тутмоса I до времени соправительства его дочери и внука. Изображения Тутмоса III от первых его семи лет оставались неизменными вплоть до 12-го года его правления.

11.2. Период с 7-го по 21-й годы правления

Во время своего царствования Хатшепсут всегда оставляла возле себя место на рельефных изображениях для своего юного племянника. Тот факт, что в это время для него изготавливались статуи, подтверждает наличие сохранившейся скульптурной группы в Каср-Ибриме, которая была вырезана в виде ниши в задней стене местного храма и изображала молодого Тутмоса III вместе с его правящей тётей. К сожалению, это изваяние было полностью обезображено, и в настоящее время определить точный облик фараона не представляется возможным. Кроме этой находки больше не обнаружено никаких свидетельств, которые помогли бы нам определить образ молодого Тутмоса во времена его соправления с Хатшепсут.

Однако, при помощи стилистического анализа скульптурных портретов царицы Хатшепсут, такие статуи можно с большой точностью идентифицировать, так как они были очень похожи между собой в период соправительства, благодаря общим иконографическим чертам. Несколько статуй, носящих имя Тутмоса III, на самом деле представляют образ Хатшепсут. К ним можно отнести:

• кварцитовый сфинкс, хранящийся ныне в Метрополитен-музее в Нью-Йорке (эксп. MMA 08.202.6);
• известняковая статуя в Метрополитен-музее (эксп. ММА 29.3.2);
• статуя обнаруженная в Карнаке и хранящаяся сегодня в Египетском музее в Каире (эксп. CG 578);
• голова статути без отличительных символов в Берлине (эксп. №3441).

Эти скульптурные портреты и рельефные изображения показывают, что в этот период официальный образ Тутмоса III находился под большим влиянием своей тетки, но, несмотря на это, все же имел и некоторые собственные незначительные отличия.

11.3. Годы царствования с 22-го по 42-й

В начале своего самодержавия Тутмос III приказал построить храм «Ах-Мену» в Карнаке. И хотя этот архитектурный памятник сегодня очень сильно поврежден, некоторые из его первоначальных статуй сохранились до наших дней. Некоторые из них были обнаружены в так называемом «Карнакском тайнике» (статуи CG 42053, CG 4270-1, Луксорская J-2, а также, возможно, CG 42060 и CG 42066, которые находились в «Ах-Мену»), другие нашел Огюст Мариетт во время раскопок Карнакского комплекса в середине XIX века (CG 576, CG 577, CG 594, статуя у входа в Карнакский музей под открытым небом и, возможно, CG 633).

Эти скульптуры имеют очень однородные иконографические черты, которые существенно отличаются от тех образов фараона, что были сделаны после 42-го года его правления. Здесь лицо имеет округлую и тонко смоделированную форму, которая подчеркивается небольшим подбородком и пластичностью щек. Глаза показаны удлиненными, с изогнутыми линиями, без углового верхнего века и с высокими и изогнутыми бровями. Нос представляет собой характерный орлиный профиль со слегка закругленным кончиком.

Некоторые исследователи отмечают сходство статуй тутмоса III, относящихся к «Ах-Мену», со статуями Хатшепсут, ссылаясь на практически идентичные физиогномические особенности. Тем не менее, нужно призавать и незначительные, но явные отличия: выступающие скулы и низкие щеки Тутмоса III подчеркивают горизонтальные выемки под глазами, чего никогда не наблюдалось у Хатшепсут. Подбородок фараона в профиле имеет S-образную форму, в отличие от прямой линии у его тети; также, его нос является мясистым и округлым, а не тонким и острым.

Статуи из «Ах-Мену» рассматриваются как реальные образы Тутмоса III. В частности, эту идею подтверждает сравнение статуи CG 42053 с мумией фараона. Поэтому, даже если правитель в начале своего самостоятельного царствования и ориентировался на иконографические модели своих предшественников, присущие только ему физиологические черты не смогли ускользнуть от древнеегипетских скульпторов. Согласно Лабоури, здесь также имело место и политическое влияние: с одной стороны, по прошествию долгого периода совместного регенства, Тутмос III решил проявить свою индивидуальность, с другой — он продолжал хранить неразрывную связь со своей предшественницей, как гарантией его легитимности. Таким образом, он наследовал образы Хатшепсут, постепенно внедряя собственные инновации.

Статуя CG 577. Египетский музей, Каир

Статуя CG 594. Египетский музей, Каир

Статуя CG 633. Египетский музей, Каир

11.4. Годы царствования с 42-го по 54-й

Как указала Ядвига Липинска, изображения фараона (как скульптурные, так и рельефные), обнаруженные в его заупокойном храме в Дейр-эль-Бахри, существенно отличаются от уже известных, более ранних его портретов. Наиболее ярковыраженными чертами нового типа изображений Тутмоса III являются:

• форма носа, профиль которого практически совершенно идеален, вместо выступающего и изогнутого ранее;
• глаза и брови, расположенные по прямой линии и имеющие одинаковый угол верхнего века;
• базовая структура лица стала более угловатой, в основном, из-за выделения подбородка.

Вся форма лица перестала базироваться на изогнутых линиях и перешла на более прямые; ровные участки сменили округлые, а сферический объем был изменем на кубический. Статуи являются в некоторым смысле архаическими и имеют менее тонкие черты, чем те, которые относятся к «Ах-Мену». Подобные изменения затронули и рельефные изображения на монументах, сооружаемых после 42-го года правления Тутмоса III.

Подобная иконография была вдохновлена (если в точности не скопирована) с аналогичных портретов Тутмоса I и Тутмоса II и вероятно, что хронологически она совпадает с началом гонений на память о Хатшепсут. В связи с почитанием своих прямых царски предков и полностью отказавшись от соправления с Хатшепсут, Тутмос III, вероятно, стремился подобным образом установить непрерывную династическую преемственность от отца к сыну, начиная со своего деда. Подобная традиция была продолжена и его сыном, фараоном Аменхотепом II.

Диоритовая статуя Тутмоса III из Египетского музея в Турине, датируемая 42-м годом его правления (эксп. №1376)

Диоритовая статуя Тутмоса III в Художественно-историческом музее Вены, датируемая 22-42 гг. его правления (эксп. №70)

Бронзовый сфинкс Тутмоса III из музея Лувра в Париже, датируемый 22-42 гг. его правления (эксп. E10897)

12. Порча памятников Хатшепсут

До недавнего времен среди египтологов была популярной теория о том, что после смерти своего мужа, фараона Тутмоса II, царица Хатшепсут «узурпировала» трон и отстранила от реальной власти законного наследника Тутмоса III. Вследствие этого последний не простил своей мачехе такого унижения и накапливал свои обиды на протяжении первых двух десятилетий правления в качестве со-регента. Тем не менее, в последнее время эта теория подвергается критике в виду возникшего вопроса: почему Хатшепсут позволила своему пасынку командовать египетской армией, если понимала, что нанесла ему такую смертельную обиду? Вражда между Тутмосом III и женщиной-фараоном также опровергается полным отсутствием каких-либо документальных упоминаний о том, что молодой правитель хотел претендовать на трон в период ее царствования. Ко всему этому следует добавить и тот факт, что памятники Хатшепсут оставались нетронутыми на протяжении, по крайней мере, 20 лет после ее смерти, а стали разрушаться лишь в конце правления Тутмоса III, когда он находился уже в пожилом возрасте, и при его преемнике Аменхотепе II, который, как известно, пытался выставить некоторые из этих памятников как свои собственные. Кроме этого, погребальный храм Тутмоса III был построен в непосредственной близости от храма Хатшепсут, что говорит о действии, врядли произошедшем бы, если бы фараон затаил обиду на свою предшественницу.

После ее смерти многие памятники и изображения Хатшепсут были вовсе уничтожены или существенно повреждены, в том числе и в ее заупокойном храме в Дейр-эль-Бахри. Это явление интерпретировалось ранними историками и египтологами, как свидетельство «damnatio memoriae», или посмертного наказания за узурпацию трона, проведенного Тутмосом III. Тем не менее, последние исследования в этой области, проведенные Чарльзом Нимсом и Питером Дорманом, привели ученых к тому, что начало всех актов стирания и уничтожения образов Хатшепсут могут датироваться лишь 46-м или 47-м годами правления Тутмоса III (около 1433/1432 гг. до н.э.). Также часто упускается тот факт, что женщина-фараон была не единственной, кому была уготована такая участь. Свидетельства ее главного управляющего и архитектора Сенмута, который во время ее правления оказывал ей всевозможную поддержку, подверглись подобному обращению. Поэтому все эти свидетельсва в настоящее время бросают тень сомнения на популярную теорию о том, что Тутмос III после своего восхождения на престол в порыве мстительного гнева приказал уничтожить все упоминания о мачехе.

В настоящее время целенаправленное уничтожение памятников Хатшепсут рассматривается египтологами как мера, призванная обеспечить преемственность царского трона для сына Тутмоса III, будущего фараона Аменхотепа II, и отстранить, таким образом, возможных живых претендентов со стороны семейной линии Хатшепсут, которые могли иметь равные или, даже, большие права на престол. Задержка в 20 лет, вероятно, объясняется тем, что Тутмосу III требовалось время для постепенной замены могущественного религиозного и административного окружения царицы на доверенных ему чиновников. Позднее его преемник Аменхотеп II даже утверждал, что лично приказал построить некоторые из поврежденных памятников.

13. Смерть и погребение

Согласно исследованиям американского египтолога Питера дер Мануилена, проведенным в гробнице чиновника Аменемхеба, Тутмос III умер в на 54-й год, 3-й месяц Перет, 30-й день своего царствования после того, как проправил Египтом 53 года 10 месяцев и 26 дней. Если вычесть со-регенство с Хатшепсут и Аменхотепом II, то единовластным правителем он являлся на протяжении чуть более 30 лет.

13.1. Мумия

Мумия Тутмоса III была обнаружена ещё в 1881 в тайнике в Дер-эль-Бахри близ погребального храма Хатшепсут Джесер Джесеру. Мумии помещались в подобные тайники начиная с конца XX династии, когда по приказанию Верховного жреца Амона Херихора было перенесено большинство мумий правителей Нового царства, сохранность которых находилась в опасности из-за участившихся грабежей гробниц. Рядом с мумией Тутмоса III были обнаружены также тела Яхмоса I, Аменхотепа I, Тутмоса I, Тутмоса II, Рамсеса I, Сети I, Рамсеса II и Рамсеса IX, а также ряда правителей XXI династии — Сиамона, Пинеджема I и Пинеджема II.

Хотя обычно считается, что мумию фараона впервые обследовал французский египтолог Гастон Масперо в 1886, фактически она впервые попала в руки ещё к немецкому египтологу Эмилю Бругшу, обнаружившему мумии фараонов, спрятанные в тайнике в Дейр эль Бахри. Тогда же мумию Тутмоса распеленали для короткого осмотра, поэтому когда Масперо через пять лет приступил к анализу мумии, он обнаружил плачевное состояние тела фараона.

Мумия была ограблена и повреждена еще в древности (тела фараонов буквально пичкали драгоценными амулетами), а останки ее обертывания были разрезаны и порваны представителями семейства Расул, которые обнаружили захоронение несколькими годами ранее прихода египтологов и, видимо, таким образом, пытались найти другие скрытые сокровища фараона. Оценку причиненного мумии ущерба дает описание Гастона Масперо:

«Мумия царя не была надежно защищена, и ближе к концу XX-й Династии она была изъята из своего саркофага грабителями, снявшими с нее украшения из жемчуга и другие драгоценности, которыми она была покрыта, и повредившими ее при спешке. Впоследствии мумия была перезахоронена и оставалась нетронутой вплоть до сегодняшнего дня; однако перед повторным погребением, видимо, требовалось некоторое восстановление тела, так как древние реставраторы для придания ему необходимой жесткости поместили во внутренней части погребального савана четыре деревянных планки в форме весел, выкрашенных в белый цвет.»

О голове мумии, которая была не повреждена, Масперо пишет следующее:

«К счатью, лицо фараона, которое было покрыто специальной смолой во время бальзамирования и никак не пострадало во время этой процедуры, оказалось неповрежденным в то время, как защищавшая его маска была украдена. Его черты никак не ассоциируются с нашими представлениями об идеальном завоевателе. Статуи фараона, хотя и не изображают его, как обладателя мужественной красоты, но все-таки наделяют его тонкими интеллектуальными чертами. В свою очередь, сравнение их с мумией показывает, что художники пытались идеализировать (царский) образ. Лоб был аномально низким, глаза глубоко запавшие, челюсть тяжелая, губы толстые, а скулы весьма заметные; наблюдается явное родство с Тутмосом II, хотя и с большим проявлением жизненной силы».

В своих исследованиях Масперо так сильно был разочарован состоянием мумии Тутмоса III, что предположил, что и другие обнаруженные тела находятся в столь же плачевном состоянии (как выяснилось, его опасения были ложными, и мало какие из обнаруженных останков фараонов были так же повреждены, как у Тутмоса III). Поэтому египтолог в течение нескольких лет не предпринимал попыток их распеленать.

В отличие от многих других мумий из тайника в Дейр-эль-Бахри, деревянный гроб для мумии Тутмоса III был точно подогнан по ее размерам, хотя любые позолоченные детали и украшения, по-видимому, были отломаны от него еще в древности.

Благодаря экспертизе, проведенной в начале XX века анатомом Графтоном Эллиотом Смитом, удалось выяснить высоту мумии фараона, которая была равна 1,615 метра, что наводит на мысль, что Тутмос III был невысоким человеком. Однако Смит измерял высоту тела с учетом поврежденных и практически отсутствующих ног, поэтому несомненно, что рост царя при жизнь был больше приведенного ученым значения. В настоящее время мумия Тутмоса III хранится в зале с царскими мумиями в Каирском музее под каталожным номером 61068.

14. Итоги правления

Владения Тутмоса III простирались от Кипра на севере и Евфрата на северо-востоке до V порога Нила на юге и оазисов в Ливийской пустыне на западе. Мировая держава Тутмоса превысила по размерам все существовавшие ранее государства, в том числе Саргона Аккадского и Хаммурапи. За достигнутые при нём рубежи, как на севере, так и на юге, не вышел ни один из его преемников, за исключением, возможно, Аменхотепа II, возглавлявшего завоевательный поход на юг Нубии, географические рамки которого не ясны. Египет превратился в могущественную мировую державу, протянувшуюся вместе с подчиненными территориями с севера на юг на 3500 км. Степень зависимости острова от Египта окончательно не определена, однако известно, что при Тутмосе III сфера юрисдикции военачальника Тути, назначенного губернатором «северных стран», включала, помимо Сирии-Палестины, также «острова среди моря» — Кипр и расположенные в бассейне Эгейского моря очаги крито-микенской цивилизации (Кефтиу).

Помимо небывалого расширения территории государства, заслугой Тутмоса III было также создание профессиональной армии и знакомство египтян с культурным наследием ближневосточных народов. Вместе с тем, завоевательные походы фараона укрепили рабовладение и принесли огромные богатства и влияние жречеству Амона-Ра. В силу скачкообразного повышения количества рабов, добытых в азиатских странах, традиционная крестьянская община несколько уступила своим значением в качестве основного элемента экономической системы. Заложенная при Хатшепсут и Тутмосе III тенденция формирования нового служилого класса выходцев из средних слоёв населения, а также создание единого государства, объединившего египетскую, нубийскую, западносемитскую и частично хурритскую культурные традиции, привели в конечном итоге к религиозному перевороту Эхнатона и созданию одной из древнейших религий, содержащих элементы монотеизма, в качестве ответа на усиление политического и экономического могущества жрецов, также вызванного успешной военной деятельностью Тутмоса III.

Известный американский египтолог Джеймс Генри Брэстед, подводя итоги правления Тутмоса III, дал этому фараону следующую характеристику:

Его личность более индивидуальна, чем личность всякого иного царя Раннего Египта, исключая Эхнатона… Гений, проявившийся в некогда скромном жреце, заставляет нас вспомнить Александра и Наполеона. Тутмос создал первую подлинную империю и является поэтому первой мировой личностью, первым мировым героем… Его царствование знаменует эпоху не только в Египте, но и на всем Востоке, известном в то время. Никогда раньше в истории не владел один человек судьбами такой обширной нации и не придавал ей такого централизованного, прочного и в то же время подвижного характера, что в течение многих лет её влияние переносилось с неизменной силой на другой континент, запечатлеваясь там, как удар искусного мастера тяжеловесным молотом по наковальне; следует при этом добавить, что молот был выкован собственноручно самим Тутмосом».

Многие египтологи призывают присвоить Тутмосу III заслуженный титул «Великий». Справедливо заметить, что фараон Рамсес II — единственный фараон, по отношению к которому используется устоявшийся эпитет «Великий» (Рамсес Великий), — на самом деле был не столько успешным правителем, сколько успешно пропагандировал и преувеличивал свои заслуги, не гнушаясь нанесения известий о своём правлении на постройки предшественников и даже актов вандализма в их отношении.

Походы фараона Тутмоса 3

За 3000 лет истории Древнего Египта в нем сменилось около 30 династий фараонов, но самым деятельным и успешным в деле внешней экспансии оказался Тутмос III, который правил в XV веке до н. э., то есть относится к периоду истории Нового царства, к XVIII династии. Кратко расскажем о периоде истории Древнего Египта, когда были совершены завоевания фараона Тутмоса III, который изучают в школьном курсе истории 5 класса.

Экспансия на север

В силу особенностей географического положения Древнего Египта, вариантов, куда направить войска было немного.

Рис. 1. Тутмос III.

Пустынная Ливия не представляла большого интереса, как и Аравийский полуостров. Египтяне не имели возможности создать достаточно сильный флот для экспансии в Европу. Следовательно, первым направлением походов фараона Тутмоса III стал Ближний Восток.

Датой первого похода на север историки считают 22-й год правления фараона — 1457 год до н. э. Он собрал войско численностью около 10-12 тыс. воинов и на территории современной Сирии, около города Мегиддо, разгромил царя города Кадеша и союзных ему правителей. С богатой добычей египетское войско вернулось домой. Они привели с собой свыше 3000 пленников, тысячи колесниц и коней, принесли много царского имущества.

Про второй, третий и четвертый походы этого фараона историкам ничего неизвестно. В ходе пятого похода фараон подчинил Финикию, то есть территорию современного Ливана. Шестой поход был направлен против крепости Кадеш. Седьмой поход против финикийцев получился морским. В ходе восьмого похода египтяне дошли до реки Евфрат и получили дань с хеттов и ассирийцев. Девятый и десятый его походы были направлены в Сирию с целью подавления восстаний, про одиннадцатый и двенадцатый сведений не сохранилось. Итогом тринадцатого, четырнадцатого и пятнадцатого походов стало покорение Кипра и пустынных районов Ближнего Востока. Последний поход носил еще и карательный характер.

Исторические факты египетской экспансии при Тутмосе III подтверждают источники того времени, ими служат надписи на стенах храмов в Фивах и Карнаке. Например, после победы у Мегиддо список покоренных городов превысил 100, в том числе Дамаск, Бейрут, Акра.

Рис. 2. Тутмос III, карта.

Экспансия на юг

На юге у Египта был только один противник — Нубия. Это государство находилось на севере современного Судана. Тутмос III решил продолжить дело фараона Сенусерта III из XII династии, который правил в 1860-е годы до н. э. Граница между государствами проходила ниже второго порога Нила, то есть южнее современного Асуана и храма Абу-Симбел. Границы государства в те времена подтверждали надписи на каменных глыбах или возведенные фараоном храмы. Об этом свидетельствуют археологические находки на границе Судана и Египта. На 50-м году правления Тутмос III приказал расчистить канал около первого порога Нила для облегчения судоходства в направлении Нубии. Крупных сражений в южном направлении не было.

При малолетнем Тутмосе III Египтом управляла царица Хатшепсут. При ней произошло восстановление страны после нашествия гиксосов, а также было построено множество храмов и отправлена экспедиция в землю Пунт, которая ассоциируется с современными государствами Эритрея и Сомали.

Рис. 3. Тутмос III Египет.

Что мы узнали?

Египет при Тутмосе III был одним из самых крупных государств Древнего мира. Тутмосе III совершил много завоевательных походов на север от Египта, подчиняя новые регионы и собирая дань с народов. Список покоренных им городов — более сотни.

Предыдущая

Всемирная историяАнглийская революция 1640-1660 гг – основные события, причины начала, значение, особенности кратко в таблице (7 класс)

Следующая

Всемирная историяБогиня Афина в греческой мифологии – краткое описание для детей 5 класса, доклад