Рассказ по литературе гроза

• Полный текст
• Лица
• Действие первое
• Явление первое
• Явление второе
• Явление третье
• Явление четвертое
• Явление пятое
• Явление шестое
• Явление седьмое
• Явление восьмое
• Явление девятое
• Действие второе
• Явление первое
• Явление второе
• Явление третье
• Явление четвертое
• Явление пятое
• Явление шестое
• Явление седьмое
• Явление восьмое
• Явление девятое
• Явление десятое
• Действие третье
• Сцена первая
• Явление первое
• Явление второе
• Явление третье
• Явление четвертое
• Сцена вторая
• Явление первое
• Явление второе
• Явление третье
• Явление четвертое
• Явление пятое
• Действие четвертое
• Явление первое
• Явление второе
• Явление третье
• Явление четвертое
• Явление пятое
• Явление шестое
• Действие пятое
• Явление первое
• Явление второе
• Явление третье
• Явление четвертое
• Явление пятое
• Явление шестое
• Явление седьмое

«Гроза» — пьеса Алек­сандра Нико­ла­е­вича Ост­ров­ского в пяти дей­ствиях, напи­сан­ная в 1859 году. Изоб­ра­жа­е­мые авто­ром собы­тия раз­вер­ты­ва­ются летом в вымыш­лен­ном городе Кали­нове на Волге. Между тре­тьим и чет­вёр­тым дей­стви­ями пьесы про­хо­дит 10 дней.

Лица

Савел Про­ко­фье­вич Дико́й, купец, зна­чи­тель­ное лицо в городе.

Борис Гри­го­рье­вич, пле­мян­ник его, моло­дой чело­век, поря­дочно образованный.

Марфа Игна­тьевна Каба­нова (Каба­ниха), бога­тая куп­чиха, вдова.

Тихон Ива­ныч Каба­нов, ее сын.

Кате­рина, жена его.

Вар­вара, сестра Тихона.

Кули­гин, меща­нин, часов­щик-само­учка, отыс­ки­ва­ю­щий перпетуум-мобиле.

Ваня Куд­ряш, моло­дой чело­век, кон­тор­щик Дикого.

Шап­кин, меща­нин.

Феклуша, стран­ница.

Глаша, девка в доме Кабановой.

Барыня с двумя лаке­ями, ста­руха 70-ти лет, полусумасшедшая.

Город­ские жители обо­его пола.

Все лица, кроме Бориса, одеты по-рус­ски. (Прим. А.Н. Островского.)

Дей­ствие про­ис­хо­дит в городе Кали­нове, на берегу Волги, летом. Между 3 и 4 дей­стви­ями про­хо­дит 10 дней.

Действие первое

Обще­ствен­ный сад на высо­ком берегу Волги, за Вол­гой сель­ский вид. На сцене две ска­мейки и несколько кустов.

Явление первое

Кули­гин сидит на ска­мье и смот­рит за реку. Куд­ряш и Шап­кин прогуливаются.

Кули­гин (поет). «Среди долины ров­ныя, на глад­кой высоте…» (Пере­стает петь.) Чудеса, истинно надобно ска­зать, что чудеса! Куд­ряш! Вот, бра­тец ты мой, пять­де­сят лет я каж­дый день гляжу за Волгу и все нагля­деться не могу.

Куд­ряш. А что?

Кули­гин. Вид необык­но­вен­ный! Кра­сота! Душа радуется.

Куд­ряш. Нешто!

Кули­гин. Вос­торг! А ты «нешто»! При­гля­де­лись вы, либо не пони­ма­ете, какая кра­сота в при­роде разлита.

Куд­ряш. Ну, да ведь с тобой что тол­ко­вать! Ты у нас антик, химик.

Кули­гин. Меха­ник, самоучка-механик.

Куд­ряш. Все одно.

Мол­ча­ние.

Кули­гин (пока­зы­вает в сто­рону). Посмотри-ка, брат Куд­ряш, кто это там так руками размахивает?

Куд­ряш. Это? Это Дикой пле­мян­ника ругает.

Кули­гин. Нашел место!

Куд­ряш. Ему везде место. Боится, что ль, он кого! Достался ему на жертву Борис Гри­го­рьич, вот он на нем и ездит.

Шап­кин. Уж такого-то руга­теля, как у нас Савел Про­ко­фьич, поис­кать еще! Ни за что чело­века оборвет.

Куд­ряш. Прон­зи­тель­ный мужик!

Шап­кин. Хороша тоже и Кабаниха.

Куд­ряш. Ну, да та хоть, по край­но­сти, все под видом бла­го­че­стия, а этот как с цепи сорвался!

Шап­кин. Унять-то его некому, вот он и воюет!

Куд­ряш. Мало у нас пар­ней-то на мою стать, а то бы мы его озор­ни­чать-то отучили.

Шап­кин. А что бы вы сделали?

Куд­ряш. Постра­щали бы хорошенько.

Шап­кин. Как это?

Куд­ряш. Вчет­ве­ром этак, впя­те­ром в пере­улке где-нибудь пого­во­рили бы с ним с глазу на глаз, так он бы шел­ко­вый сде­лался. А про нашу науку-то и не пик­нул бы никому, только бы ходил да оглядывался.

Шап­кин. Неда­ром он хотел тебя в сол­даты-то отдать.

Куд­ряш. Хотел, да не отдал, так это все одно, что ничего. Не отдаст он меня: он чует носом-то своим, что я свою голову дешево не про­дам. Это он вам стра­шен-то, а я с ним раз­го­ва­ри­вать умею.

Шап­кин. Ой ли?

Куд­ряш. Что тут: ой ли! Я гру­биян счи­та­юсь; за что ж он меня дер­жит? Стало быть, я ему нужен. Ну, зна­чит, я его и не боюсь, а пущай же он меня боится.

Шап­кин. Уж будто он тебя и не ругает?

Куд­ряш. Как не ругать! Он без этого дышать не может. Да не спус­каю и я: он слово, а я десять; плю­нет, да и пой­дет. Нет, уж я перед ним раб­ство­вать не стану.

Кули­гин. С него, что ль, при­мер брать! Лучше уж стерпеть.

Куд­ряш. Ну вот, коль ты умен, так ты его прежде учли­во­сти-то выучи, да потом и нас учи. Жаль, что дочери-то у него под­ростки, боль­ших-то ни одной нет.

Шап­кин. А то что бы?

Куд­ряш. Я б его ува­жил. Больно лих я на девок-то!

Про­хо­дят Дикой и Борис, Кули­гин сни­мает шапку.

Шап­кин (Куд­ряшу). Отой­дем к сто­ронке: еще при­вя­жется, пожалуй.

Отхо­дят.

Явление второе

Те же. Дикой и Борис.

Дикой. Баклуши ты, что ль, бить сюда при­е­хал? Дар­моед! Про­пади ты пропадом!

Борис. Празд­ник; что дома-то делать.

Дикой. Най­дешь дело, как захо­чешь. Раз тебе ска­зал, два тебе ска­зал: «Не смей мне навстречу попа­даться»; тебе все ней­мется! Мало тебе места-то? Куда ни поди, тут ты и есть! Тьфу ты, про­кля­тый! Что ты, как столб, сто­ишь-то? Тебе гово­рят аль нет?

Борис. Я и слу­шаю, что ж мне делать еще!

Дикой (посмот­рев на Бориса). Про­ва­лись ты! Я с тобой и гово­рить-то не хочу, с езу­и­том. (Уходя.) Вот навя­зался! (Плюет и уходит.)

Явление третье

Кули­гин, Борис, Куд­ряш и Шап­кин.

Кули­гин. Что у вас, сударь, за дела с ним? Не пой­мем мы никак. Охота вам жить у него да брань переносить.

Борис. Уж какая охота, Кули­гин! Неволя.

Кули­гин. Да какая же неволя, сударь, поз­вольте вас спро­сить? Коли можно, сударь, так ска­жите нам.

Борис. Отчего ж не ска­зать? Знали бабушку нашу, Анфису Михайловну?

Кули­гин. Ну, как не знать!

Куд­ряш. Как не знать!

Борис. Батюшку она ведь невзлю­била за то, что он женился на бла­го­род­ной. По этому-то слу­чаю батюшка с матуш­кой и жили в Москве. Матушка рас­ска­зы­вала, что она трех дней не могла ужиться с род­ней, уж очень ей дико казалось.

Кули­гин. Еще бы не дико! Уж что гово­рить! Боль­шую при­вычку нужно, сударь, иметь.

Борис. Вос­пи­ты­вали нас роди­тели в Москве хорошо, ничего для нас не жалели. Меня отдали в Ком­мер­че­скую ака­де­мию, а сестру в пан­сион, да оба вдруг и умерли в холеру, мы с сест­рой сиро­тами и оста­лись. Потом мы слы­шим, что и бабушка здесь умерла и оста­вила заве­ща­ние, чтобы дядя нам выпла­тил часть, какую сле­дует, когда мы при­дем в совер­шен­но­ле­тие, только с условием.

Кули­гин. С каким же, сударь?

Борис. Если мы будем к нему почтительны.

Кули­гин. Это зна­чит, сударь, что вам наслед­ства вашего не видать никогда.

Борис. Да нет, этого мало, Кули­гин! Он прежде нало­ма­ется над нами, над­ру­га­ется вся­че­ски, как его душе угодно, а кон­чит все-таки тем, что не даст ничего или так, какую-нибудь малость. Да еще ста­нет рас­ска­зы­вать, что из мило­сти дал, что и этого бы не следовало.

Куд­ряш. Уж это у нас в купе­че­стве такое заве­де­ние. Опять же, хоть бы вы и были к нему почти­тельны, нешто кто ему запре­тит ска­зать-то, что вы непочтительны?

Борис. Ну да. Уж он и теперь пого­ва­ри­вает ино­гда: «У меня свои дети, за что я чужим деньги отдам? Через это я своих оби­деть должен!»

Кули­гин. Зна­чит, сударь, плохо ваше дело.

Борис. Кабы я один, так бы ничего! Я бы бро­сил все да уехал. А то сестру жаль. Он было и ее выпи­сы­вал, да матуш­кины род­ные не пустили, напи­сали, что больна. Какова бы ей здесь жизнь была – и пред­ста­вить страшно.

Куд­ряш. Уж само собой. Нешто они обра­ще­ние понимают!

Кули­гин. Как же вы у него живете, сударь, на каком положении?

Борис. Да ни на каком. «Живи, – гово­рит, – у меня, делай, что при­ка­жут, а жало­ва­нья, что положу». То есть через год разо­чтет, как ему будет угодно.

Куд­ряш. У него уж такое заве­де­ние. У нас никто и пик­нуть не смей о жало­ва­нье, изру­гает на чем свет стоит. «Ты, – гово­рит, – почему зна­ешь, что я на уме держу? Нешто ты мою душу можешь знать? А может, я приду в такое рас­по­ло­же­ние, что тебе пять тысяч дам». Вот ты и пого­вори с ним! Только еще он во всю свою жизнь ни разу в такое-то рас­по­ло­же­ние не приходил.

Кули­гин. Что ж делать-то, сударь! Надо ста­раться уго­ждать как-нибудь.

Борис. В том-то и дело, Кули­гин, что никак невоз­можно. На него и свои-то никак уго­дить не могут; а уж где ж мне?

Куд­ряш. Кто ж ему уго­дит, коли у него вся жизнь осно­вана на руга­тель­стве? А уж пуще всего из-за денег; ни одного рас­чета без брани не обхо­дится. Дру­гой рад от сво­его отсту­питься, только бы унялся. А беда, как его поутру кто-нибудь рас­сер­дит! Целый день ко всем придирается.

Борис. Тетка каж­дое утро всех со сле­зами умо­ляет: «Батюшки, не рас­сер­дите! Голуб­чики, не рассердите!»

Куд­ряш. Да нешто убе­ре­жешься! Попал на базар, вот и конец! Всех мужи­ков пере­ру­гает. Хоть в убы­ток проси, без брани все-таки не отой­дет. А потом и пошел на весь день.

Шап­кин. Одно слово: воин!

Куд­ряш. Еще какой воин-то!

Борис. А вот беда-то, когда его оби­дит такой чело­век, кото­рого не обру­гать не смеет; тут уж домаш­ние держись!

Куд­ряш. Батюшки! Что смеху-то было! Как-то его на Волге на пере­возе гусар обру­гал. Вот чудеса-то творил!

Борис. А каково домаш­ним-то было! После этого две недели все пря­та­лись по чер­да­кам да по чуланам.

Кули­гин. Что это? Никак, народ от вечерни тронулся?

Про­хо­дят несколько лиц в глу­бине сцены.

Куд­ряш. Пой­дем, Шап­кин, в раз­гул! Что тут стоять-то?

Кла­ня­ются и уходят.

Борис. Эх, Кули­гин, больно трудно мне здесь, без при­вычки-то. Все на меня как-то дико смот­рят, точно я здесь лиш­ний, точно мешаю им. Обы­чаев я здеш­них не знаю. Я пони­маю, что все это наше рус­ское, род­ное, а все-таки не при­выкну никак.

Кули­гин. И не при­вык­нете нико­гда, сударь.

Борис. Отчего же?

Кули­гин. Жесто­кие нравы, сударь, в нашем городе, жесто­кие! В мещан­стве, сударь, вы ничего, кроме гру­бо­сти да бед­но­сти наголь­ной не уви­дите. И нико­гда нам, сударь, не выбиться из этой коры! Потому что чест­ным тру­дом нико­гда не зара­бо­тать нам больше насущ­ного хлеба. А у кого деньги, сударь, тот ста­ра­ется бед­ного зака­ба­лить, чтобы на его труды даро­вые еще больше денег нажи­вать. Зна­ете, что ваш дядюшка, Савел Про­ко­фьич, город­ни­чему отве­чал? К город­ни­чему мужички при­шли жало­ваться, что он ни одного из них путем не разо­чтет. Город­ни­чий и стал ему гово­рить: «Послу­шай, – гово­рит, – Савел Про­ко­фьич, рас­счи­ты­вай ты мужи­ков хоро­шенько! Каж­дый день ко мне с жало­бой ходят!» Дядюшка ваш потре­пал город­ни­чего по плечу да и гово­рит: «Стоит ли, ваше высо­ко­бла­го­ро­дие, нам с вами о таких пустя­ках раз­го­ва­ри­вать! Много у меня в год-то народу пере­бы­вает; вы то пой­мите: не доплачу я им по какой-нибудь копейке на чело­века, у меня из этого тысячи состав­ля­ются, так оно; мне и хорошо!» Вот как, сударь! А между собой-то, сударь, как живут! Тор­говлю друг у друга под­ры­вают, и не столько из коры­сти, сколько из зави­сти. Враж­дуют друг на друга; залу­чают в свои высо­кие-то хоромы пья­ных при­каз­ных, таких, сударь, при­каз­ных, что и виду-то чело­ве­че­ского на нем нет, обли­чье-то чело­ве­че­ское поте­ряно. А те им за малую бла­го­стыню на гер­бо­вых листах злост­ные кля­узы стро­чат на ближ­них. И нач­нется у них, сударь, суд да дело, и несть конца муче­ниям. Судятся, судятся здесь да в губер­нию поедут, а там уж их и ждут да от радо­сти руками пле­щут. Скоро сказка ска­зы­ва­ется, да не скоро дело дела­ется; водят их, водят, воло­чат их, воло­чат, а они еще и рады этому воло­че­нью, того только им и надобно. «Я, – гово­рит, – потра­чусь, да уж и ему ста­нет в копейку». Я было хотел все это сти­хами изобразить…

Действие первое

Общественный сад на высоком берегу Волги

Явление первое

Кулигин и Кудряш разговаривают о природе. Механик-самоучка Кулигин очарован ее красотой, Кудряш же к ней равнодушен. Издали собеседники видят, как Дикой ругает племянника Бориса. Достался ему на жертву Борис Григорьич, вот он на нем и ездит, — замечает Кудряш. Дикой и Борис идут мимо, Кулигин снимает шапку.

Явление второе

Дикой ругает племянника за безделье, говоря, что найти дело можно и в праздник. Он придирается к самому факту существования Бориса.

Явление третье

Кулигин спрашивает у Бориса, почему он, московский житель, поселился в захолустье у дяди, хоть тот и бранит его постоянно. Оказывается, бабка Бориса завещала ему часть своего состояния, с условием, что Борис будет почтителен к дяде. Борис осиротел и приехал вступить в наследство, поэтому вынужден «с почтением» относится к вечно недовольному Дикому. Больше всего Борис опасается, что Дикой найдет способ оставить его без наследства. Он готов был бы все бросить, но у него есть сестра, которой это наследство весьма пригодилось бы. Дикой – самодур, издевается над домашними, даже жена его ходит в страхе. Кудряш вторит ему: у Дикого вся жизнь основана на ругательстве. Кулигин говорит Борису, что тот никогда не привыкнет к местным обычаям:

«Жестокие нравы, сударь, в нашем городе, жестокие! В мещанстве, сударь, вы ничего, кроме грубости да бедности нагольной не увидите. И никогда нам, сударь, не выбиться из этой коры! Потому что честным трудом никогда не заработать нам больше насущного хлеба»

Кулигин о городе Калинове

Богатые намеренно обирают бедных, те – страдают, купцы из зависти вредят друг другу. Пока Кулигин говорит, появляются Феклуша и некая горожанка. Феклуша восхищается городом, хвалит благочестие жителей:

«В обетованной земле живете! И купечество все народ благочестивый, добродетелями многими украшенный! Щедростью и подаяниями многими! За наше неоставление им еще больше щедрот приумножится, а особенно дому Кабановых»

Феклуша о Калинове

Кулигин говорит Борису, что Кабаниха – ханжа, поскольку нищих оделяет, а домашних заела совсем, он также рассказывает Борису о своих планах. Сильнее всего ему хочется изобрести перпетуум-мобиле, вечный двигатель.

Явление четвертое

Борис, оставаясь один, сочувственно размышляет о Кулигине: он кажется ему обреченным романтиком, мечтает себе — и счастлив. Борис сетует на выпавшую ему долю загубить свою молодость в этой трущобе. Он признается, что безнадежно влюблен в Катерину, с которой не может даже поговорить. Он смотрит из-за угла, как идут Кабаниха, Тихон и Катерина с Варварой, любуется на Катерину и уходит.

Явление пятое

Кабаниха наставляет Тихона: скоро ему в отъезд в Москву. Она считает, что из мира исчезло уважение к старшим, и читает нравоучения Тихону, Катерине и Варваре, обвиняя их в неучтивости и грехах других людей, хотя близкие ни в чем перед ней не виноваты:

«… от любви родители и строги-то к вам бывают, от любви вас и бранят-то, все думают добру научить. Ну, а это нынче не нравится. И пойдут детки-то по людям славить, что мать ворчунья, что мать проходу не дает, со свету сживает»

Кабаниха о современных порядках

Упрекает Кабаниха сына и в том, что ему жена милее матери и что прежней любви от него не видит с тех пор, как тот женился. За мужа заступается Катерина, но та грубо прерывает ее. Варвару раздражает брань матери. Катерина пытается защищаться:

«Катерина. … за что ж ты меня обижаешь?

Кабанова. Эка важная птица! Уж и обиделась сейчас.

Катерина. Напраслину-то терпеть кому ж приятно!»

Кабаниха говорит, что Тихон слишком привязался к Катерине и уже не променяет жену на мать. По ее мнению, он ведет себя не по-мужски, жена его не боится, а ведь это – залог жизни семьи.

«Как зачем бояться! Да ты рехнулся, что ли? Тебя не станет бояться, меня и подавно. Какой же это порядок-то в доме будет? Ведь ты, чай, с ней в законе живешь»

Кабаниха о жизни в семье

Явление шестое

Кабаниха уходит, Катерина, Тихон и Варвара остаются. Он жалуется жене на мать. Достается и Катерине: он не хотел жениться, его заставила мать, а теперь поедом ест, проходу не дает, и будто бы все из-за Катерины. Варвара вступается за нее и заявляет, что у Тихона на уме лишь одно: выпить вместе с Диким. Она отправляет его к Дикому, Катерина просит возвращаться быстрее: а то маменька опять браниться станет.

Явление седьмое

Варвара говорит Катерине, что любит ее и жалеет. Катерина рассуждает:

«отчего люди не летают так, как птицы? Знаешь, мне иногда кажется, что я птица. Когда стоишь на горе, так тебя и тянет лететь. Вот так бы разбежалась, подняла руки и полетела. Попробовать нешто теперь?»

Женщина вспоминает, как привольно ей жилось в девичестве. Ее любила мать, работала она только по желанию, дома у них было много цветов. Странницы и богомолки, которых они привечали в доме, рассказывали им о своих путешествиях. В доме Кабановых, кажется, то же, но все как будто из-под неволи. В церкви верующей Катерине во время молитв виделись ангелы, она ходила на службу с легкой душой. Снились ей прекрасные сады. Катерина объявляет Варваре, что скоро умрет, она ощущает грядущие перемены и смертельно боится греха. Катерина рассказывает, что хотела бы сбежать, только не с мужем, а с тем, кого она любит по-настоящему, и это ее тяготит. Варвара обещает помочь Катерине, когда Тихон уедет. Появляется безумная Барыня с палкой и два ее лакея.

Явление восьмое

Барыня пророчит Катерине и Варваре адское пламя:

«Красота-то ваша вас радует? Вот красота-то куда ведет. (Показывает на Волгу.) Вот, вот, в самый омут. Что смеетесь! Не радуйтесь! (Стучит палкой.) Все в огне гореть будете неугасимом. Все в смоле будете кипеть неутолимой. (Уходя.) Вон, вон куда красота-то ведет!»

бред безумной Барыни

Явление девятое

Катерина напугана: причитания Барыни вторят ее собственным сомнениям. Приближается гроза. Катерина и ее воспринимает как страшное предзнаменование, Варвара уводит ее домой.

Действие второе

Явление первое

В комнате в доме Кабановых Глаша собирает вещи Тихона в дорогу и говорит с Феклушей. Странница говорит, что любит смотреть, как жена воет, когда уезжает муж (старинная традиция).

Явление второе

Катерина рассказывает Варваре о своем горячем характере: никто с ней сладу найти не мог. Варвара замечает, что она не любит ее брата, но та возражает, что жалеет его. Коли жалко, так не любишь. Да и не за что, надо правду сказать, — говорит ей Варвара. Ей известна тайна Катерины: она любит Бориса. Она призывает женщину научиться скрывать:

«ты вспомни, где ты живешь! У нас ведь дом на том держится. И я не обманщица была, да выучилась, когда нужно стало»

Варвара о доме Кабановых

Варвара сообщает Катерине, что Борис также интересуется ей. Катерину пугают греховные мысли, но противостоять им она не может. Она заявляет, что сладить с ней никто не сможет, если только ей захочется свободы, и если придется, она выбросится в окно или кинется в Волгу. Варвара подсказывает, что когда Тихон уедет, возможность видеться с Борисом представится. Она подговаривает Катерину вместе с Глашей спать с ней в саду в беседке: Варваре и самой хочется гулять ночью, но одну ее Кабаниха не пустит.

Тем временем Кабаниха наставляет Тихона на дорогу. И на воле-то он словно связанный, — сетует Катерина. Входят Кабаниха и Тихон.

Явление третье

Кабаниха приказывает Тихону наставлять жену на примерное поведение в его отсутствие (так полагалось в старые времена): Ну, приказывай. Чтоб и я слышала, что ты ей приказываешь! А потом приедешь – спросишь, так ли все исполнила. Тихон смущается, но выполняет. Просит Катерину слушаться свекровь, почитать ее, как мать, работать. Кабаниха подсказывает ему, напомнить жене, чтобы на молодых парней не заглядывалась. Кабаниха уводит остальных, веля жене с мужем вдвоем переговорить перед его отъездом, как это полагается.

Явление четвертое

Катерина говорит Тихону, что свекровь обидела ее такими словами. Тихон просит не принимать ее все близко к сердцу, но на просьбу жены взять ее с собой, отвечает отказом, и упрекает Катерину, что она навязывается: он устал от гнета Кабанихи и хочет воли.

«с этакой-то неволи от какой хочешь красавицы жены убежишь! Ты подумай то: какой ни на есть, я все-таки мужчина; всю жизнь вот этак жить, как ты видишь, так убежишь и от жены. Да как знаю я теперича, что недели две никакой грозы надо мной не будет, кандалов этих на ногах нет, так до жены ли мне?»

Тихон об отъезде

Катерина говорит мужу, что за такие слова его трудно любить, но Тихон слишком погружен в предвкушение свободы и не слышит ее. Она предупреждает мужа: быть беде в его отъезд, и просит взять с нее клятву, что она ни с кем видеться не будет, пока его нет. Тихон не успевает: слышен голос Кабанихи, пора.

Явление пятое

Все прощаются: Тихон, Катерина, Кабанова, Варвара и Глаша. Кабаниха учит сына как подобает. Катерина бросается мужу на шею, но свекровь жестко осаживает ее: Не с любовником прощаешься! Он тебе муж — глава! Аль порядку не знаешь? В ноги кланяйся!.

Явление шестое

Кабаниха остается одна и сетует на неумения молодости: даже проститься толком не могут! Для нее важны законы приличия и соответствия традициям.

«Что будет, как старики перемрут, как будет свет стоять, уж и не знаю. Ну, да уж хоть то хорошо, что не увижу ничего»

Явление седьмое

Входят Катерина и Варвара. Кабаниха упрекает невестку, что она не выла как следует: Другая хорошая жена, проводивши мужа-то, часа полтора воет, лежит на крыльце. Катерина возражает, что это смешно. Варвару Кабаниха легко отпускает гулять: еще насидится в замужестве.

Явление восьмое

Катерина остается одна. Она жалеет, что у нее нет детей, в доме тихо и тоскливо. Ее посещают мысли о смерти:

«Кабы я маленькая умерла, лучше бы было. Глядела бы я с неба на землю да радовалась всему. А то полетела бы невидимо, куда захотела. Вылетела бы в поле и летала бы с василька на василек по ветру, как бабочка»

мысли Катерины о смерти

Чтобы отвлечься и скоротать время, она решает купить холста и шить белье для бедных.

Явление девятое

К Катерине входит Варвара. Она сообщает, что договорилась с Глашей и матерью ночевать в саду. Она дает Катерине ключ от калитки, но та сопротивляется: ей видится в этом страшное искушение. Варвара между делом замечает, что ключ нужен не только Катерине, но и ей самой.

Явление десятое

Катерина осознает, какой соблазн перед ней стоит: с ключом она получает доступ к свободе и сможет видеться с Борисом. Ей очень страшно, она ждет беды и чувствует себя грешницей, но устоять не может и ищет себе оправдания.

Действие третье

Сцена 1-я

Происходит у дома Кабановых, на скамейке

Явление первое

Кабанова и Феклуша беседуют. Странница говорит Кабанихе, что мир меняется, и наступают последние времена. А все потому, что покой и мир старых традиций сменяет суета. Кабаниха соглашается с ней: ей по сердцу мир и покой. Феклуша сообщает ей, что и время теперь стало в умаление приходить, т.е. сокращаться от суетности и греховности людей.

Явление второе

Входит Дикой и начинает браниться с Кабанихой, но она – равный ему соперник и смело отвечает на его грубость. Оказывается, Дикой просто пьян и не находит себе места. Он просит Кабаниху разговорить его, чтобы у него сердце прошло. Кабаниха отправляет Феклушу в кухню и расспрашивает Дикого. Он вне себя от того, что у него с утра просят денег:

«у меня сердце такое! Ведь уж знаю, что надо отдать, а все добром не могу. Друг ты мне, и я тебе должен отдать, а приди ты у меня просить – обругаю. Я отдам, отдам, а обругаю. Потому, только заикнись мне о деньгах, у меня всю нутренную разжигать станет»

Дикой о своем характере

Кабаниха считает, что он таков, потому над ним старших нет. Появляется Глаша и зовет обедать, Кабаниха с Диким уходят. Девушка замечает, что приближается Борис.

Явление третье

Борис ищет Дикого, но есть и другая причина, почему его тянет к Кабановым. Ему хочется тайком взглянуть на Катерину.

«Живем в одном городе, почти рядом, а увидишься раз в неделю, и то в церкви либо на дороге, вот и все! Здесь что вышла замуж, что схоронили – все равно»

Борис о замужестве в Калинове

Появляется Кулигин и беседует с Борисом. Изобретатель сетует, что в городе не приживается прогресс: даже на новом бульваре никто не гуляет, все по домам заперты.

«не от воров они запираются, а чтоб люди не видали, как они своих домашних едят поедом да семью тиранят. И что слез льется за этими запорами, невидимых и неслышимых! Да что вам говорить, сударь! По себе можете судить. И что, сударь, за этими замками разврату темного да пьянства!»

Кулигин о семьях в Калинове

Кулигин рассказывает Борису, что в городе живут привольно только незамужние. В этот момент в отдалении показываются Варвара с Кудряшом, они целуются.

Явление четвертое

Варвара, закрываясь платком, чтобы ее не узнали, подходит к Борису и говорит, чтобы он приходил в позднем часу к оврагу за садом Кабановых. Он не понимает в чем дело, а Варвара, не объясняя, исчезает.

Сцена 2-я

События происходят ночью у оврага у сада Кабановых

Явление первое

Кудряш с гитарой ждет возлюбленную Варвару, которой все нет. Кудряш поет песню о казаке. У оврага появляется и Борис.

Явление второе

Борис просит Кудряша уйти, но получает отказ: у Кудряша здесь место насиженное и дорожка …протоптана. Он даже угрожает Борису, думая, что он положил глаз на Варвару. Борис рассказывает, что ему велели прийти сюда, но зачем, он не понимает. Он делится своими переживаниями с Кудряшом. Тот сочувствует ему, узнав, что чувство у Бориса – к замужней. Он отговаривает его, но Борис уже не в силах противиться своей душе: Уж я коли полюбил…. Мало-помалу Кудряш догадывается, что речь идет о Катерине, и поздравляет Бориса: раз ему «велели» прийти, значит, она придет на свидание. Кудряш предупреждает, что это может быть опасно для обоих:

«себе хлопот не наделайте, да и ее-то в беду не введите! Положим, хоть у нее муж и дурак, да свекровь-то больно люта»

Кудряш о Кабановых

Явление третье

Варвара гуляет с Кудряшом. Борис счастлив, он полон чувств, он счастлив и очень взволнован: вот-вот придет Катерина. Она появляется, и Борис признается ей в любви. Женщина пугается и сначала отстраняется от него: она предупреждает его о грехе, ведь она замужем. Она обвиняет его в том, что он ее загубил. Борис возражает, что Катерина пришла к нему по своей воле.

«Нет у меня воли. Кабы была у меня своя воля, не пошла бы я к тебе. Твоя теперь воля надо мной, разве ты не видишь!»

Катерина – Борису

Она бросается к нему на шею и говорит, что хочет умереть. Борис обещает пожалеть ее и никому об их любви не рассказывать. Он счастлив, что целых две недели сможет с ней видеться.

Явление четвертое

Кудряш и Варвара видят Бориса с Катериной и радуются за них. Катерина с Борисом уходят. Кудряш волнуется, не проснется ли Кабаниха, но Варвара успокаивает его: Глаша караулит злобную. В первом часу все разбредаются по домам, договорившись на следующий день увидеться раньше.

Явление пятое

Катерина прощается с Борисом у калитки, Варвара с Кудряшом поют песни под гитару.

Действие четвертое

«На первом плане узкая галерея со сводами старинной, начинающей разрушаться постройки; кой-где трава и кусты за арками — берег и вид на Волгу»

Явление первое

Гуляющие горожане бродят вокруг руин. Они говорят о собирающейся грозе и прячутся за арками постройки. Кто-то замечает едва заметные фрески на стенах: некогда здесь была изображена геенна огненная. Появляются Дикой и Кулигин: Дикому кланяются.

Явление второе

Кулигин пристает к Дикому: он уговаривает его установить на бульваре его изобретение – часы, но самодуру-Дикому нет дела до нововведений, они для него – блажь, тем более что Кулигину для установки требуется рублей десять. Дикой отмахивается от него, упрекая его в преступных, воровских мыслях, и называя разбойником. Тогда Кулигин предлагает ему установить громоотводы, но Дикому нет дела и до них. Бранясь, он наслаждается собственным превосходством. Гроза по его мнению, не электричество, как для Кулигина: Гроза-то нам в наказание посылается, чтобы мы чувствовали. Он ругает изобретателя и обещает сдать его городничему. Дождь перестает, все уходят из-под галереи.

Явление третье

Здесь же, у руин, Варвара тайком встречается с Борисом, и рассказывает ему, что внезапно вернулся Тихон. Катерина чуть не обезумела: ее гложет вина, и Варвара боится, что она сознается в измене. Борис взволнован. Вдали вновь слышны раскаты грома.

Явление четвертое

Кабаниха, Тихон, Кулигин и Катерина бродят по городу. Катерина у гостиного двора видит в толпе Варвару и бросается к ней, она напугана. Она решает сознаться обо всем мужу, бедный Тихон и не подозревает о произошедшем. Случайно они встречают Бориса, Катерина вне себя. Приближается гроза, Кулигин успокаивает суеверный народ: для него это благостные проявления величия и красоты природы.

Явление пятое

Борис и Кулигин уходят. Горожане боятся грозы, обсуждают ее с суеверным страхом: туча столь страшная, что наверняка убьет кого-то. Катерина слышит их разговоры и принимает их на свой счет. Появляется безумная Барыня с лакеями. Катерина в ужасе прячется.

Явление шестое

Барыня, заметив Катерину, заявляет ей, что прятаться бесполезно: ее красота принесет ей смерть и адские муки.

«… молись богу, чтоб отнял красоту-то! Красота-то ведь погибель наша! Себя погубишь, людей соблазнишь, вот тогда и радуйся красоте-то своей. Много, много народу в грех введешь!»

безумная Барыня о красоте

Варвара предлагает Катерине помолиться для успокоения, но женщина замечает на стене полустертые фрески и, не выдержав, сознается Кабанихе и Тихону в своей измене. Она теряет сознание. Раздается удар грома, Кабаниха злорадствует.

Действие пятое

Декорация первого действия. События происходят в сумерках

Явление первое

Кулигин и Тихон разговаривают о произошедшем в семье Кабановых. Тихон, дорвавшись до свободы от матери, пропил все деньги, что она давала. Он винит мать во всех несчастьях, которые обрушились на него: пьянство и измена жены.

«Вот маменька говорит: ее надо живую в землю закопать, чтобы она казнилась! А я ее люблю, мне ее жаль пальцем тронуть. Побил немножко, да и то маменька приказала»

Тихон сострадает мучениям жены, но с себя снимает всякую ответственность. Кулигин замечает, Пора бы уж вам, сударь, своим умом жить, но Тихон заявляет, что вместо этого свой ум пропьет: пусть маменька тогда со мной, как с дураком, и нянчится. Его сестра Варвара, не выдержав попреков матери, сбежала из дома с Кудряшом. Тихон также рассказывает Кулигину, что Бориса Дикой отправляет служить в Сибирь на три года. Борис тоже страдает, но больше не за себя, а за Катерину. Хороший он человек, сударь, — говорит Кулигин обманутому Тихону. Входит Глаша и объявляет, что Катерина пропала. Тихона терзает дурное предчувствие (Как бы она с тоски-то на себя руки не наложила!), и он просит Кулигина помочь найти ее.

Явление второе

Катерина грустит в одиночестве и думает о Борисе. Она хочет с ним проститься, а что будет после – ей уже неважно. Она корит себя, что его в беду ввела. Ее пугает ночная тьма и осознание собственной греховности. В голову Катерины приходят мысли о смерти.

Явление третье

Борис встречается с Катериной и объявляет, что дядя отправляет его в Сибирь, и он вынужден ехать. Он признается, что забыть ее не в состоянии, и пришел лишь проститься. Оба плачут. Катерина рассказывает, что свекровь ее мучает, запирает и призывает Тихона ей не верить. Женщина честно говорит, что ей так тяжело, что умереть легче. Оба героя сетуют на свою трагичную, запретную любовь. Катерина наказывает ему в дороге подавать нищим, чтобы те молились за ее душу. Борис пугается, у него возникает дурное предчувствие, но Катерина успокаивает его.

Явление четвертое

Оставшись одна Катерина размышляет, что жить ей теперь не за чем. Она мечтает о могиле, которая станет ей надежным убежищем от злого мира.

«…Солнышко ее греет, дождичком ее мочит… весной на ней травка вырастет, мягкая такая… птицы прилетят на дерево, будут петь, детей выведут, цветочки расцветут: желтенькие, красненькие, голубенькие… всякие (задумывается), всякие… Так тихо, так хорошо! Мне как будто легче! А о жизни и думать не хочется»

Явление пятое

Приходят Тихон, Кабаниха и Кулигин: до них дошел слух, что женщина собирается броситься с обрыва, но Кабаниха уверена, что это только показной жест, и с Катериной все в порядке.

Явление шестое

Тихон видит, что Катерина бросилась в реку, и хочет ей помочь, но Кабаниха останавливает его: Мало она нам страму-то наделала, еще что затеяла!, и угрожает ему материнским проклятьем. Слышно, как Катерину несут горожане, она – как живая, но упала с обрыва и ударилась головой о якорь.

Явление седьмое

Кулигин приносит несчастную и заявляет: ее «душа теперь не ваша: она теперь перед судией, который милосерднее вас!» Тихон упрекает мать в смерти жены, она грозит ему за непочтительные речи. Затем Тихон укоряет Катерину:

«Хорошо тебе, Катя! А я-то зачем остался жить на свете да мучиться!»