Рассказ про мэри поппинс

Памела Трэверс
Мэри Поппинс от A до Я

Наш алфавит несколько отличается от английского, поэтому рассказы на буквы И, Ы, Ё, Э, Ю написаны переводчиком.

Это не просто Алфавит. Он рассказывает о семействе Бэнксов, которое проживает в Вишнёвом переулке. Это очень Гостеприимные люди. И вся их улочка, надо сказать, Довольно-таки симпатичная. И на всей улице Едва ли найдЁтся, кто не знает их пятерых ребятишек. Майкл и Джейн — старшие. За ними идут близнецы — Джон и Барбара. И ещё Аннабел, совсем крошка.

В доме Живёт ещё миссис Брилл. Она Замечательно готовит простую и полезную еду. А горничная Элин только тем и Интересна, что вечно чихает, потому что её одолевает сенная лихорадка. И не забыть бы про Робертсона Эй. Ему надлежит следить за домом и садом, однако он такой лентяй, что всегда засыпает прямо на ходу.

На этой удивительной улице есть ещё Корабль. Но на самом-то деле это не корабль, а выстроенный в виде корабля дом адмирала Бума. Адмирал очень Любит распевать песенки и шутить с ребятишками.

Трудно пройти Мимо элегантного дома мисс Ларк. Она Необыкновенно добрая, а живёт она в своём доме с двумя собачками — Эдуардом и Варфоломеем.[1]

И вот Однажды в Доме Номер Семнадцать Появилась Мэри Поппинс.

Все поразились такому Редкостному явлению: её принёс восточный ветер. При ней был зонт с ручкой в виде попугая и ковровая Сумка.

С Тех пор жизнь в Вишнёвом переулке пошла совсем по-другому. И хотя Мэри Поппинс выглядела вполне респектабельно, за что её ценили многие, при ней происходили Удивительные, ну просто-таки Феноменальные вещи. Дети догадывались, что она особенная, не похожая ни на кого на свете, и им очень Хотелось, чтобы она осталась с ними навсегда.

Миссис и мистер Бэнкс тоже её Ценили. Но она Часто повторяла:

— Я останусь у вас, пока ветер не переменится. А сейчас, дети, — быстро в детскую. Завяжите Шнурки на ботинках и пригладьте головной Щёткой ваши лохмы. Вы успели умыться? А Это что? Все игрушки валяЮтся на полу, позвольте вам напомнить, что тут детская комната, а не мусорный Ящик и не медвежья клетка в Зоопарке.

А

А — это Аннабел. Она вернулась с прогулки, Аккуратненько усевшись на руках у Мэри Поппинс. Эдуард, пёсик мисс Ларк, Аж подскакивает: «Ав-Ав-Ав» — выпрашивает у неё кусочек Ароматного печенья. Ага! Ухватил чуть ли не половину! Пахнет Апельсином!

— Ах ты негодник! — Ахнула мисс Ларк. — Не смей! Испортишь Аппетит! У тебя сегодня на обед Аспарагус.[2]

Пёсик недоволен. Ну, пусть Аспарагус. Ам — и съел. Только так ли уж это Аппетитно? Он предпочитает Авокадо,[3] Анчоусы[4] и котлетки из Антилопы. И кусочек Ананасного пудинга на десерт.

— Ах, вот ещё какой Аристократ, подумаешь! — говорит мисс Ларк и на его предпочтения не обращает никакого внимания.

— Мэри Поппинс, — спрашивает она, — А где сейчас Робертсон Эй? Он обещал мне отразить Атаки муравьев, они разрыли мне всю грядку с Артишоками[5] и клумбу, где цветут Астры, всю испортили.

— Спит. Прямо Ангельским сном спит на Антресолях, Аж наверху, под самой крышей.

— Ах, так! — возмущается мисс Ларк. — Спит! Тоже мне Артист!

Видимо, мисс Ларк забыла, что Робертсон Эй Абсолютно часов не наблюдает и может где угодно заснуть: хоть на траве под высокой Акацией, хоть в саду, где цветут Азалии, хоть в Амбаре, рядом с мышами. А самое любимое его место — на Антресолях, под самой крышей. Там его никто не беспокоит.

Б

Раз у нас буква Б — значит, мы Будем говорить про адмирала Бума. Надо заметить, что он лучший друг мистера Бэнкса. Недаром он адмирал. Его дом построен в виде Большого корабля. Сам адмирал Бум красуется в Белом адмиральском кителе с Бронзовыми, до Блеска начищенными пуговицами. Его слуга — Биннакль… Знаете, кто он? Отставной Бандит. Или это называется пират? Бог его знает. Он печёт для адмирала Булочки, любит выпрашивать у миссис Бэнкс свежий Бисквит и постукивает Большим пальцем по Барометру, чтобы узнать погоду. Сегодня Барометр не показывает Бурю, он стоит на «ясно». Сейчас они оба пригласили с собой Барбару Бэнкс и идут с ней к Бабушке, которая продаёт корм для птичек.

— Берите, Берите корм для птичек, — говорит Тётушка-Птичница. — Уж Больно дёшево, всего два пенса за пакетик.

Птички весело клюют зёрнышки и крошки от Булочек. И чирикают:

— Ах, какой шикарный Банкет!

А когда Барбара Будет засыпать в своей постельке, Бабушка созовёт птичек и Бережно уложит их спать под своей широкой юбкой из Бордового ситца, а они улягутся ещё и на её Белом, видавшем виды чепце, в широком кармане её передника и даже в стареньких, расшлёпанных Ботинках.

В

В — это Вишни. Мэри Поппинс гуляет со Всей Ватагой ребятишек по Вишнёвой аллее. Вишнёвые деревья отбрасывают приятную тень, а Вишенки прямо сами прыгают в рот.

— Будьте Внимательны, ешьте осторожно, — предупреждает Мэри Поппинс. — Вы можете сломать зубы об косточки!

Парковый сторож Видит их и кричит из-за забора:

— Не сорите косточками! Видите, Вон там стоит урна в углу. Туда и Выбрасывайте!

— Вы что, не Верите, что мы способны Вести себя как Воспитанные люди? — ставит его на место Мэри Поппинс и с Важным Видом продолжает путь.

Кукушка, спрятавшись где-то в Ветвях, отчётливо Выговаривает своё «ку-ку». Рыженький котёнок Весело гоняется за Волосатой гусеницей. Солнце медленно, но Верно движется с Востока на запад. На небо Высыпали крошечные звёздочки, мерцают, точно маленькие свечки.

«Время Возвращаться домой», — вызванивают колокола ближайшей церковки.

«Врремя! Врремя! Вечерр! Вечерр!» — подаёт голос Ворона.

— Дети, пора домой! — издалека зовёт птица Вальдшнеп.

Г

Г — это Гуляш, мясное блюдо к обеду на второе. Миссис Брилл так торопится подать его на стол Горячим, что, торопливо вбежав в столовую, чуть не Грохает сковородку на пол.

— А Гарнир? — сердито вопрошает мистер Бэнкс. — Где мои любимые клёцки? Их не Готовили?

— Не сердись, Голубчик, — Говорит миссис Бэнкс. — Элин простужена, у неё болит Горло. А Мэри Поппинс сегодня выходная.

— О Господи! — Громко вздыхает мистер Бэнкс. — Ещё один Глоток, Барбара! В чём ты так вымазал руки, Джон? В Глине? Майкл, у тебя на Голове точно Голуби свили Гнездо! Ты что, не причёсывался с утра? — раздражается мистер Бэнкс. — Просто Горе, когда Мэри Поппинс нет в доме. Меня вы не слушаетесь, Говори вам не Говори.

— Папочка, а на десерт у нас сегодня Груши и финики, — как истинный дипломат, переводит разговор Джейн.

— Вот и прекрасно! — приходит в хорошее настроение мистер Бэнкс. — Обед у нас сегодня замечательный, как у настоящих Гурманов.

Мэри Поппинс в это время отправляется Гулять. Или по своим делам. Неизвестно. На щеках у неё играют ямочки, к шляпе приколот Голубой василёк. Ей-то уж никто не скажет: «Вы не слушаетесь, Говори не Говори». Интересно, кто решился бы на такое Геройство, чтобы ей это сказать?

Д

Д — потому что Дует восточный ветер. Как раз такой и Дул, когда прилетела Мэри Поппинс.

Элин при таком ветре Дышит с трудом и чихает по Двенадцать раз подряд. А некоторым этот ветер очень Даже по Душе. Он Дует ребятам в уши, отзывается эхом и швыряет им в лицо Дубовые листья.

Даже мисс Ларк Довольна. Она, Драпируясь в Домотканую, расшитую занавеску, вышла из Дома и позвала своего Друга, пожилого Профессора, погулять на таком Добром ветру.

— Ох, я точно сбросил Двадцать лет! — смеётся он. — Ах, простите! — Добавляет он, потому что ветер, Дунув изо всех сил, столкнул его с Мэри Поппинс.

— Да пожалуйста, — говорит она, не Дрогнув, а только элегантно поклонившись и не рассердившись нисколечко.

Мэри Поппинс с восточным ветром Давние Друзья. Так что он ей совсем не мешает. Дуешь — и Дуй себе на здоровье. Скворцы, которые живут под стрехой Дома Номер Семнадцать по Вишнёвому переулку, спокойно сидят на краю своего гнезда, расправив крылышки, и Думают только о том, чтобы ветер не Дул на скворчиные яйца, из которых вот-вот Должны вылупиться скворчата.

Е

Е — это полный Ералаш. А какой, вы сейчас узнаете. Фейерверочный. Единственный в своём роде. Если бы вы жили в Вишнёвом переулке, вы бы Его обязательно увидели. А Ещё вы бы полюбовались на то, как вся семья Бэнксов и их верные друзья пляшут вокруг красивого огненного фонтана. Что пляшут? Поди разбери. Может, иностранную летку-Еньку, а может, Ещё какой-нибудь танец — джигу, например.

Мистер Бэнкс Еле успевает поднести спичку к ракете, как она уже взвивается в воздух и высоко-высоко рассыпается звёздочками. Робертсон Эй с удивлением глядит на весь этот Ералаш и от удивления Ерошит волосы.

— Мешают спать, — ворчит он.

Адмирал Бум пускает в небо зажжённые шутихи и поёт:

Если хочешь, друг мой, вскоре

Едем к морю, Едем к морю.

Мы с тобою там могли б

Есть морских вкуснейших рыб.

Вся улица так и полыхает светом.

— Тут можно жарить рыбу прямо на улице, без сковороды, — говорит полисмен. — Что ж это пожарные не Едут?

— Ерунда, — обрывает его мисс Ларк, Едва на него взглянув. — Зачем им сюда Ехать? Если что будет не так, мы позовём Мэри Поппинс.

Ё

Про Ё можно рассказать удивительную историю. Мэри Поппинс и дети, как всегда, гуляли в парке. Вы ведь, наверно, знаете, что там растёт много деревьев и кустарников, и платаны, и вязы, и конский каштан. Но никто никогда не видел там Ёлку.

— А почему в нашем парке не растут Ёлки? — спросила однажды Джейн капризным голосом. — Мне так хочется, чтобы выросла Ёлочка!

— Что это ещё за новости? — фыркнула Мэри Поппинс. — Как хочешь, так и расхочешь. А впрочем, почему бы и нет?

И она с размаху воткнула в землю свой знаменитый зонтик с ручкой в виде попугая. И тут же его выдернула. И что бы вы думали? Из образовавшейся ямки вдруг потянулся росточек, такой лохматенький, похожий на кухонный Ёршик, каким моют бутылки из-под молока. И он стал расти, расти прямо на глазах и превратился в маленькую симпатичную Ёлочку. Джейн запрыгала от радости и захлопала в ладоши.

— Веди себя достойно, — строго сказала Мэри Поппинс. — Лучше поглядите, что там шевелится в траве.

— Ёжик! Это Ёжик! — заверили все дети разом. — Ой, какой хорошенький!

— Соблюдайте правила! — проворчал проходивший мимо парковый сторож. — Что это? Откуда тут Ёж? Ежи правилами не предписаны.

— Хватит ворчать, — сердито глянула на него Мэри Поппинс. — Лучше принесите какую-нибудь Ёмкость, мы нальём ему из бутылочки Аннабел молочка.

Ж

Ж — это живность. А какая? Жуки? Жужелицы? Журавли? Жабы? Да нет, на этот раз просто гуси. Майкл и Джейн стоят на травке на берегу озера и кормят гусей. А те Живо, один за другим, подплывают к берегу и Жадно хватают угощение. Мистер Бэнкс, а его, между прочим, зовут Джордж (французы сказали бы Жорж), идёт мимо всей этой компании.

— Чем вы их угощаете? — спрашивает он.

— Жуками, Жареными семечками, Живыми личинками, Жмыхом и хлебными крошками.

— Жуть какая! — восклицает мистер Бэнкс. — Моё счастье, что я не гусь.

— На самом деле это благородные лебеди, Живущие в облике гусей, — уверяет его Джейн. — А Майкл — разве ты не знаешь, пап? — он Покоритель Великанов, а я — Златовласка.

— Как Жестоко было не сказать мне об этом раньше, — посмеивается мистер Бэнкс. — Кстати, разве вы не знаете, что я — Великий Герцог, Женат на герцогине, люблю Жевать Жареный горошек по утрам, играть на дудочке-Жалейке и вообще Жить припеваючи?

— А у вас есть какое-нибудь заветное Желание, Мэри Поппинс? — спрашивает Майкл. — Кем бы из знаменитостей вы хотели быть?

Мэри Поппинс смотрит на него с Жалостью, принимает позу, выражающую собственное достоинство.

— Мэри Поппинс, — говорит она.

З

З — значит Замечательно. Потому что Берт, продавец спичек, Замечательно умеет рисовать на асфальте. Сегодня он Зарисовал Завлекательно-аппетитный сэндвич с ветчиной и Зелёным салатом. Заранее Заготовил прекрасный букет лилового вереска (нарисованного, конечно), ещё изобразил на асфальте Звонкую старинную шарманку.

— Как Здорово вы выглядите сегодня! — говорит он, обращаясь к Мэри Поппинс.

И… Загляденье просто! Все рисунки оживают! Берт преподносит Мэри Поппинс вересковый букет.

Майкл и Джейн так и Застывают, поражённые происходящим.

— Я ни при чём, — Заявляет Берт. — Это всё она. Странные вещи творятся, когда находишься с ней рядом. Забавно и необъяснимо. Есть хотите? Возьмите сэндвич, Закусите.

Сэндвич тоже сделался настоящим. Каждый откусывает по большому куску. Как Занятно! И ветчина, и хлеб, и Зелёный салат — всё всамделишное! И тут же Зазвучала шарманка.

— Хо-хо, Золотые мои! — восклицает адмирал Бум и под Звуки шарманки Залихватски отплясывает матросский танец.

Берт и ребята — с пятки на носок, с пятки на носок — следом за адмиралом тоже пускаются в пляс и скачут, как Зайцы. Но вдруг Мэри Поппинс громогласно Заявляет:

— Домой!

И всё разом Застывает. Жаль. Не хочется уходить. Но, может быть, Завтра всё повторится?

И

И — потому что совсем не весёлая История. А невесёлая она потому, что погода решительным образом Испортилась. Интересно, что ли, сидеть дома, когда небо хмурится И с утра Идёт дождь? Скучища! Что бы такое Изобрести? Чем заняться?

— И охота вам бездельничать? — говорит Мэри Поппинс с утюгом в руках. Она гладит свой передник из Ирландского полотна. — Придумайте сказку. Например, про Итальянца, который живёт в Иглу,[6] а с ним Индюшка по Имени Изабель. Или возьмите краски и нарисуйте остров, где растут огромные Ивы и живут Индейцы, которые питаются ягодами Ирги. Всё, что угодно, только не безделье. Берите пример с меня.

Но вдруг погода Изменилась. На улице появился мороженщик со своей тележкой.

— Обуйтесь в резиновые сапоги, — распорядилась Мэри Поппинс, — И Идите узнайте, почём Имбирное мороженое.

Настроение у ребят тут же Исправляется. Они Искренне радуются. Молодец, Мэри Поппинс! Полакомиться мороженым — какая прекрасная Идея!

Й

Й — какая странная буква! С неё почти ни одно слово не начинается. Но она есть! И потому на вишнёвых ветках в саду Дома Номер Семнадцать поселился соловеЙ. Он пел так красиво, так заливисто!

— Какая маленькая птичка — и как красиво поёт! — обрадовалась ДжеЙн. — ПоЙ ещё, пожалуйста, поЙ!

— Что ты там бормочешь? — проворчала Мэри Поппинс. — Могла бы догадаться, что это мой хороший знакомыЙ. Он принёс мне весточку из далёких лесов и полей. От синиц, жаворонков, соек. Помолчи. ДаЙ послушать. Ага. Так-так. Да, ты прав. Там завёлся плохой человек. Расставлять силки на птиц — на что это похоже! УспокоЙся. Я с ним разберусь. Сразу же, как переменится ветер. Так всем и передаЙ.

После её слов соловеЙ спел ещё парочку песенок и улетел.

К

К — это Красота. Потому что Мэри Поппинс и ребята гуляют в самом Красивом уголке парка. Он весь зарос деревьями и Кустарником и даже слегка напоминает джунгли.

— Здравствуйте. Как поживаете? — здоровается с ними парковый сторож. — Веселитесь? А погода-то сегодня Какая прекрасная!

Потом он Криком спугивает севшую на Куст галку и начинает собирать мусор острым Крючком, насаженным на длинную палку.

— Мы хотим составить букет из Колокольчиков и Купавок, — говорит Джейн. — Дома мы его поставим в Керамический Кувшин.

— Рвать цветы Категорически запрещено, — сердито откликается сторож. — Соблюдать правила должен Каждый.

— Я лучше знаю, что можно, а чего нельзя, — обрывает его Мэри Поппинс.

Сторож от неожиданности подскакивает, как игрушечный Клоун из Коробочки.

— Как вы меня напугали! Ну просто Катастрофа! — восклицает он. — Ладно уж. Пусть себе рвут Колокольчики и Купавки. Я просто пошутил.

Л

Л — это Лес? Да нет, не Лес. Мэри Поппинс и дети направляются из парка к дому, потому что приближается время Ленча. И вот что случилось у ворот парка: им всем довелось Лицезреть самого короля! У него есть свой собственный ключ от ворот. Замок Легко открывается, и король, когда его отпускают государственные дела, направляется в парк и там запускает своего Любимого змея. Змей сделан из Льняной кухонной скатерти и отделан Лыком и Летучим тополиным пухом. Но Лишь только король собрался запустить змея, как верёвки запутались в королевской мантии, точно кто-то накинул на короля Лассо.[7]

— Лихо! — воскликнул король. — Какое Лукавство задумал мой змей! Лучше б я догадался сменить мантию на простой Льняной костюм.

Майкл Любезно поклонился королю.

— Ваше величество, — посоветовал он, — Лучше возьмитесь за верёвку не Левой, а правой рукой. Держите крепко — и бегом! Так вам удастся её Ловко распутать.

Король бросил на Майкла Ласковый взгляд.

— Спасибо за добрый совет, — сказал он. — Что подарить тебе на память: кенгуру или Лемура? Как поживаете, мисс Поппинс? Всё ли хорошо, всё ли Ладно? Я бы хотел пригласить вас на Ленч. Вон в том Ларьке продаются разные Лакомства: жареные орешки, селёдочка под Луковым соусом и Лимонад. Но — увы! — у меня и Ломаного гроша нет в кармане моей королевской мантии. Впрочем, мне надо вернуться во дворец. Меня там ждёт моё любимое блюдо — рис с яйцами и Луком.

И он торопливо устремился прочь. Полы королевской мантии точно Лижут тротуар, а змей на верёвочке Летит вслед за королём.

М

М — это Мечта.

— А Может, нам посчастливится встретить трубочиста, — Мечтательно произносит Джейн. — Говорят, что, если он пожмёт тебе руку, у тебя в жизни Мгновенно исполнятся все желания.

Да вот же он, чёрный, закопчённый, со Множеством разных щёток через плечо. Идёт и напевает:

— Мистеры, Миссис и Мисс! Я Моментально вычищу ваши трубы до блеска! Руки Мои в саже, но Моё рукопожатие приносит счастье! Это старинное поверье знакомо Многим.

Мисс Ларк протягивает ему руку через забор, и на её белоснежном пальце остаётся Маленькая чёрная отметина.

И адмирал Бум пожимает руку трубочисту своей Могучей рукой. Его ладонь становится чёрной от сажи и напоминает Медвежью лапу.

Малыши все падают трубочисту в объятия.

— А, Маленькие Мартышки, — смеётся трубочист, — по Моему Мнению, вот чего вы добиваетесь! — И он Мажет им сажей и руки, и ноги.

— «Чёрный барашек счастливее всех!» — так говорится во Многих старых сказках. — Он дарит Мэри Поппинс Милую улыбку, что-то Мурлычет Мягким голосом и прикасается своей закопчённой рукой к её руке. — Ваши глаза Мерцают, как звёздочки, а губки — как Маргаритки на лугу.

— Идите себе Мимо, — говорит Мэри Поппинс. — Некогда Мне с вами растабаривать.

— Соблюдайте правила! Не оставляйте за собой Мусора! — требует парковый сторож.

— Эй, приятель, при чём тут Мусор? Я оставляю за собой не Мусор, а Мечту о счастье.

И он рисует на носу у сторожа Маленькую чёрную полосочку.

Н

Н — это Находка. Только сначала она была потерей. Однако рассказывать Надо Непременно всё по порядку.

Мэри Поппинс и Майкл Направились На базар. Там они купили продукты На Неделю и Новую мышеловку.

— Ну-ка постой, — сказала Мэри Поппинс. — А где же мышеловка? Наверное, Нечаянно обронили.

Сторож, который косил На газоне траву, вдруг обнаружил какой-то Незнакомый предмет. Он Нагнулся и поднял его. Но Не успел он как следует рассмотреть Находку, как рядом, точно из-под земли, вырос Лорд-мэр.

— Так ты Наблюдаешь за порядком? На газоне Не должны Находиться посторонние предметы. Сейчас же выбрось в урну.

— Да, Но я Нашёл… — смущаясь, Начал было сторож.

— Ничего не хочу слушать… Ах, мисс Поппинс, — расплылся в улыбке Лорд-мэр. Он изящно Низко поклонился и проследовал своим путём.

— Ну-ка покажите! — потребовала Мэри Поппинс. — Это мышеловка. Я, по Несчастью, её обронила.

— Вы обронили, а мне из-за этих Находок пришлось выслушать Нагоняй.

— Наберитесь мужества перенести Нагоняй, — улыбнулась Мэри Поппинс.

И они с Майклом понесли свою потерю-Находку домой.

О

О — это когда всё Очень хорошо и даже Отлично. Все ребята собрались с Мэри Поппинс в детской.

Мэри Поппинс сидит в кресле возле Овального столика. А дети все с ней рядышком, как птички в гнезде. Правда, иногда Они Озорничают, разбрасывают игрушки, Отказываются прибирать. Но у Мэри Поппинс разговор короткий.

— Все Опомнитесь! — командует она.

И, сказать Откровенно, ей никогда ничего не приходится повторять дважды. *

Иногда, когда Мэри Поппинс хочет Отдохнуть, она берётся за иголку и начинает подрубать салфеточки. В это время Она рассказывает детям О Всемирном потопе, О Ноевом ковчеге или вспоминает какую-нибудь Очень добрую сказку. Близится вечер. Вся Округа затихает. Окна гаснут. На детей нападает дрёма. В небе появляется Остренький серпик месяца.

— Сегодня в Доме Номер Семнадцать тихо и спокойно. Интересно, чем это Объяснить? — говорят соседи.

П

П — это очень весёлое Приключение. Послушайте.

Однажды, а случилось это в Понедельник, к калитке Дома Номер Семнадцать Подошла Пожилая тётенька. Это была Продавщица воздушных шаров. Она Предложила Майклу и Джейн купить у неё всего По одному воздушному шарику.

— Пенни за шарик. Почти даром, — сказала она.

Они Послушались и купили. Шарики в тот же миг Подняли их в воздух.

И они Полетели высоко-высоко над Парком.

— И часто они это Проделывают? — спросил Майкл.

Голос его донёсся откуда-то из Поднебесья.

— По временам, — ответила Продавщица шариков. — О боже мой! — воскликнула она. — Я забыла закрепить верёвочки! Я, Похоже, тоже лечу следом!

И она Поднялась высоко-высоко, точно хотела достичь Планеты Плутон.

— Соблюдайте Правила! — сердился Парковый сторож. — Летать над Парком не Приказано.

А остальные свидетели этого необычного зрелища улыбались.

— Пусть себе летают, — говорили они. — Это детям даже Полезно.

Р

Р — это, пожалуй, Рискованное предприятие. Для любого. Только не для Мэри Поппинс. Ранним утром по Ровной главной аллее Рядом с Мэри Поппинс Решительным шагом, как большие, вышагивают Майкл и Джейн.

Мэри Поппинс в одной Руке держит свой знаменитый зонт, а другой Рукой толкает перед собой колясочку.

— Бросайте Разные ненужные бумажки в урну, — как всегда, Рекомендует сторож.

И вдруг он замечает, что возле Мэри Поппинс с Ребятами топчутся… Кто бы вы думали? Белый медведь и Пингвин!

Увидев их, сторож бледнеет, а потом краснеет, как Рак.

— Медведям вход Разрешён, — путается он. — То есть я хочу сказать: запрещён. Я Расскажу про это самому Премьер-министру.

— Не стоит, — говорит Премьер-министр, который в это время направляется через парк на Работу. — Я сам всё Решу. Мисс Поппинс, я готов предоставить вам защиту. У меня есть Револьвер.

— Это вовсе ни к чему, — отвечает Мэри Поппинс. — Это мои друзья. Почти Родственники. У нас тут встреча. Как говорится, Рандеву.

— Ну, что ж. В таком Разе прошу прощения.

И Премьер-министр продолжает путь, Решая серьёзные государственные дела и обдумывая важные Резолюции. Он знает: Раз Мэри Поппинс что-то задумала, то всё будет Разумно, прекрасно и даже великолепно.

С

С — это когда Спрашивают. Вот, например, Королева так и Сыплет вопросами. Почему айва жёлтая и зачем в ней Семечки? А Способна ли она утолить жажду? Не кажется ли куриному Семейству Странным, когда утки крякают? Она Спрашивает и Спрашивает. Наконец Король бросает на неё Саркастический взгляд и просит её перестать Сочинять глупости.

А вы? Вы тоже всё время Спрашиваете? А Сами вы можете отвечать на вопросы? Вы, например, знаете, Сколько в Стержень авторучки надо поместить пасты или чернил? Но к этому надо ещё запастись Стопкой бумаги.

А вы Слышали, что перепел пьёт Столько воды, что может Сравниться с четвероногим? А Сами четвероногие любят Станцевать кадриль и нисколько не Сомневаются, что это у них получится.

— Не Странно ли, что мы иногда Ссоримся? — размышляют Джейн и Майкл. — А С утра мы опять друзья!

— Спокойно, — подаёт вечером команду Мэри Поппинс. — Всем Спать.

Но ребята затихают не Сразу.

— А Сколько шерсти пошло на наши одеяла? — Спрашивают они. — И кто их Сшил?

— Сейчас каждый, кто ещё о чём-нибудь Спросит, Схлопочет порцию хины, — насмешливо и Строго говорит Мэри Поппинс.

Т

Т — это почти что Трагедия. Робертсон Эй натворил Такое, что не обрадуешься. Представьте себе, он взял Тряпку, которой вытирали машинное масло, и Тщательно почистил ею шляпу мистера Бэнкса! Тёр и Тёр эту несчастную шляпу, вместо Того чтобы Тихонечко смахнуть с неё пыль заячьим хвостиком.

— Этот парень просто Трухлявая солома, — кипятился мистер Бэнкс. — Рептилия, Тритон, Треска безголовая! Я обязательно Турну[8] со двора этого мошенника!

— Он Толком не понял, — вступились за него ребята. — Он Такой слабенький, ему Требуется отдых.

— Вздор! — негодует мистер Бэнкс. — Требуется совсем другое:

Таскать в дом дрова для камина, Травить крыс, Точить ножи, выполнять все поручения быстро и Толково. А он что делает? В день Три раза укладывается в кресло-качалку и нисколько не Тревожится, что своим поведением сводит меня с ума. И сверх всего Трёт мою шляпу масляной Тряпкой. Это вообще его Триумф! Как я буду в ней выглядеть? Все Так и покатятся со смеху.

— Папочка, Ты Такой добрый. Ну пожалуйста, не прогоняй его, — упрашивали ребята.

— Хорошо. Но Только если он обещает исправиться.

Ребята, Торжествуя, бегут сообщить Робертсону Эй Такую приятную новость.

Но Робертсон Эй верен себе. Его ничто не Трогает. Завернувшись в Тонкий плед, который мистер Бэнкс обычно берёт с собой в дорогу, он облокотился о садовую Тачку и Тихонечко посапывает во сне, счастливый, как младенец.

У

У — это потому что земля Укрылась снегом. Кто катается на санках, кто на лыжах, а кто Ухитряется просто так, стоя, скатываться с горки.

Снеговик хорош на Удивление! У него вместо глаз камешки, а адмиральский слуга Биннакль даже Уделил ему свою зюйдвестку.[9]

— Ух, спасите меня кто-нибудь! — кричит мисс Ларк.

Лыжи у неё разъезжаются, и она вот-вот Ухнет в снег. Пёсик Эдуард Ухватил её за юбку, и ей Удалось не свалиться.

— Здесь нельзя ходить на лыжах! — кричит парковый сторож.

А ночью, когда хорошенько стемнеет, он Украдкой движется по клумбам, разравнивает снежный покров, точно стелет белую простынку, Укладывая кого-то спать, при этом он тихой песенкой Убаюкивает цветы и травы.

— Спите до весны. Спите. А весной для вас настанет Утро, — добавляет он с Умилением.

Ведь цветы и травы для него как дети. И он мечтает о том, как весной они проснутся, не замёрзшие, потому что были надёжно Укрыты снегом. От этой мысли на губах У него играет Улыбка. Он представляет себе весну и шепчет:

— Подсолнечник У забора снова повернёт головку к солнышку, а Улетевшие на зиму ласточки снова вернутся к нам.

Ф

Ф — это Фокус-Покус и всё вверх тормашками. Сегодня вторник. Но не какой-то там обыкновенный, а Феноменальный. Мистер Бэнкс мечется по дому как… Если бы он был женщиной, мы бы сказали «как Фурия».

— Кто, — кричит он, — прилепил на крышку моей Фамильной сигарочницы ириску? Кто обвязал мой клетчатый галстук вокруг Фаянсовой вазочки?

Никто не смог ему на это ответить. Но всё идёт кувырком. Почему-то Фасоль вдруг оказывается в чайнике, а сам чайник на веранде рядом с Фикусом. Брюки обнаруживаются в супнице, Финики вдруг начинают пахнуть дёгтем.

— Что ж, раз кругом сплошные Фигли-Мигли, ералаш и всё вверх тормашками, — говорит Мэри Поппинс, — значит, Фактически и мы сами должны перевернуться вверх тормашками.

Вот такая Философия. Она надевает шляпку, ту, что отделана Фиалками, и спокойненько становится на голову.

— Ну, давайте, теперь ваш очередь, — говорит она детям. — Нечего Фыркать и впадать в Фанаберию.[10] Раз — и перевернулись!

— Ух, здорово!

Все четверо взлетают в воздух, как Фазаны, перекувыркиваются вниз головой и шмякаются на Французский коврик.

— Как всё забавно выглядит, когда ты переворачиваешься вверх тормашками! — говорит Джейн.

— Феноменальный Фокус-Покус, — соглашается с ней Майкл.

— Когда события принимают другой оборот, — замечает Мэри Поппинс, — то учтите, что все перемены — к лучшему. А теперь позвольте угостить вас Фруктами и Фисташковым кверхтормашковым тортом.

X

X—обозначает Хороший день. И весьма необычный. Дети Хором упросили Мэри Поппинс, чтобы она познакомила их с Единорогом. Хотя Единороги встречаются крайне редко. Можно Хорошенько обшарить Хоть все уголки на Земле, а Единорога так и не встретить. Вся Хитрость в том, чтобы запастись терпением. Чаще всего его удаётся рассмотреть детям.

Вот он — Хвалёный Единорог. Он очень застенчив. Поэтому он Хоронится под знаменитым зонтиком Мэри Поппинс. Зонтик раскрыт и напоминает шляпку белого гриба.

Полисмен, который проходит мимо, очень Хочет знать, на что это так уставились ребятишки. Радуются, веселятся и Хохочут. Встав по стойке «смирно», он обращается к Мэри Поппинс:

— Извините, мисс, пусть я не покажусь вам назойливым, но мне кажется, что там, под вашим зонтиком, творится что-то Худое. Во всяком случае, что-то непонятное и неведомое.

Мэри Поппинс только презрительно Хмыкает в ответ:

— Рядом со мной, да будет вам известно, никогда не происходит ничего Худого.

Пожимая плечами, полисмен идёт дальше.

— Я терпеть не могу всяческих загадок. Подождите, я всё выясню и разгадаю! — Хорохорится он.

А это уж вряд ли! Единороги Хоть и не Хитрые, но такие застенчивые…

Ц

Ц — это Церемония праздника. А какого, позвольте узнать? Дня Святого Валентина. А как происходит эта Церемония? Да у каждого по-своему.

Например, Мэри Поппинс с Майклом и Джейн решили отправиться в кондитерскую лавочку миссис Корри и попросту, без Церемоний, попросить её побыть в этот день их «Валентином».

Миссис Корри выбежала им навстречу на своих тонких, как у Цапли, ножках.

— О, как хорошо, что вы пришли! — воскликнула она. — Для меня это Целый праздник. Ну, мои Цыплятки, что вы предпочтёте? Может, ванильные палочки?

И она с силой отломила два своих пальца и протянула ребятам.

— И вкусно, и Целебно, — сказала она. — Да не расстраивайтесь, пальцы будут Целы. Они сейчас снова отрастут. Правда, теперь в моде Цветочные конфеты из пармских фиалок. А мне вспоминается, как Царствующая королева Виктория больше всего Ценила мятные лепёшки.

— Ой, какая же вы, наверно, старая, раз помните, что было Целый век назад!

— Не старая, а почтенного возраста, — поправила ребят миссис Корри. — А ещё я помню, как король Генрих Пятый любил напевать:

Конфетки с мёдом и Цукатами

Любимы мною и ребятами.

— Что? Вы уже уходите? Жаль! Жаль! Целую вас на прощанье. Счастливо!

И миссис Корри исчезла.

— Ну что за Цирк! — воскликнул Майкл. — Мы даже не успели её поблагодарить! Мэри Поппинс, такое всегда случается в день Святого Валентина?

— Всё зависит бт точки зрения, — делает своё Ценное заявление Мэри Поппинс.

Ч

Ч — это Чудная собака Варфоломей. Он живёт у мисс Ларк вместе с Чудесным пёсиком Эдуардом. Что можно сказать про Варфоломея? Порода у него странная — наполовину эрдель, а на другую половину — сеттер. Причём обе Части — худшие.

А Эдуард полон обаяния, и все, Чуть Что, желают с ним пообщаться. Мисс Ларк устаёт от Чудовищно безобразного поведения Варфоломея.

— Он такой своевольный, прямо погряз в своих безобразиях, — жалуется она. — Налейте мне, пожалуйста, Чашечку Чая, я должна успокоиться.

— Варфоломей, — обращается она к нему, — ну ты бы хоть Чуточку исправился! Разве нельзя Чесаться так, Чтобы не сокрушать всё вокруг себя?!

Но Варфоломей не слушает. Чешет прямо по клумбам, пытаясь изловить осу.

— Это Чистый оборотень, — говорит парковый сторож, когда Варфоломей вихрем проносится мимо него. — Что ты там Чупахаешься в озере? Ты замутишь всю воду!

— Гав, — отвечает Варфоломей, отряхивается, и брызги летят на Чистенький жилет сторожа.

Он до обморока пугает дятла, пробираясь Через прутья парковой изгороди, и несется к дому.

«Интересно, — думает он, — Что будет сегодня на обед? Какую Часть мне дадут, если это будет курочка? Я предпочёл бы душку».

И даже во сне, когда Варфоломей укладывается спать в своей Чистенькой плетёной корзиночке, он остаётся на тропе войны и гоняется за моржами, китами и Чайками.

Ш

Ш — обозначает Шёпот. Когда с тобой говорят ласково, Шёпотом и оставляют поцелуй на твоей щеке, ты тогда догадываешься, что тебя любят, и это делает тебя счастливым. У мистера Бэнкса сегодня ласковое настроение, и он запечатлевает поцелуй на щеке своей супруги. И она чувствует, что это не в Шутку.

Элин боится даже Шевельнуться, потому что полисмен нежно прикладывается к её розовой щёчке.

Премьер-министр, Шикарно одетый, изысканно целует руку мисс Ларк.

А дети, Широко раскинув руки, обнимают Эдуарда и Вар фоломея. Только парковый сторож грустит в одиночестве. Кто-нибудь из вас подарит ему поцелуй?

Щ

Щ — это потому что немножечко Щемит сердце. А почему? А потому, что год кончается. Уходит. Уходит.

Вот ведь как оно было весной. Вишнёвые деревья стояли кипенно-белые. А потом они стали красными — поспели ягоды. Ох, какой был Щедрый урожай!

А теперь что? Они стоят тёмные, ветки у них голые, печальные. А гусята на озере? Они были жёлтенькие, как яичный желток, а сейчас покрылись серыми пёрышками. Щеглы, которые Щебетали на ясене, улетели далеко-далеко. А дети выросли из своих сапожек — пришлось покупать новые. Вон они скачут по дорожке. Щёчки раскраснелись, потому что их Щиплет лёгкий морозец. Эдуард бегает следом, а Варфоломей зубами острыми, как у Щуки, хватает его за задние лапы.

— Год уходит, — говорит Мэри Поппинс.

— А куда? — спрашивают дети.

И слышат, как знакомый низкий голос отвечает:

Уходит год за снами вслед

На запад, на восток.

И завтра с нами вовсе нет —

Вчера приходит в срок.

Так не теряй ж время зря,

Так поднимай ж якоря.

Взойди скорей без шума

На яхту адмирала Бума.

— Ну, что, ребятки-Щенятки, — говорит адмирал. — Скоро Рождество. Вы рады его встретить?

Ещё бы не рады Г Стоит только на ночь повесить чулок. Вечером-то он пустой, Щупленький, а наутро заполнится подарками.

— Да, очень рады! — хором отвечают ребята.

Ы

Ы — голос мистера Бэнкса звучит громовЫми раскатами, прямо как тысяча меднЫх труб.

Опять этот Робертсон Эй набедокурил.

— ВЫгоню! — кричит мистер Бэнкс. — Больше я терпеть не намерен. Я тебе что велел? Велел вЫмЫть машину — раз, вЫчистить обувь — два, вЫрЫть ямку под посадку новой вишни. А ты? Только и делал, что отлЫнивал от всякого дела. Тебе 6Ы только дрЫхнуть среди бела дня. Решено, вЫгоню. И всё тут!

Робертсон Эй молчит. Ну что тут скажешь? Всё это не вЫмЫсел, всё таки есть…

— Папочка, прости его, — вЫступает адвокатом Джейн. — Он исправится. Всё вЫмоет, и всё вЫчистит, и вЫкопает ямку. Правда же, Робертсон Эй?

Робертсон Эй молча кивает.

Мистер Бэнкс понемножечку остЫвает.

— Ладно уж, — говорит он. — Пусть остаётся.

Э

Э — Это случай с Эдуардом. Вот послушайте. Встала как-то утром мисс Ларк и, конечно, первым делом захотела поздороваться со своим любимцем. Но Эдуарда в его мягкой и уютной плетёной корзиночке не оказалось.

— Неужели Этот разбойник Варфоломей подговорил его сбежать и порезвиться на свободе?

Варфоломея тоже не было на месте!

— Эдуард! Варфоломей! — звала мисс Ларк, и голос её Эхом перекатывался по всем комнатам.

И вдруг в углу гостиной она обнаружила Эдуарда. Вид у него был такой несчастный! Глаза были прикрыты. Казалось, он тяжело дышит. Он лежал, свернувшись калачиком, и мисс Ларк встревожилась. Её Эдуард — и вдруг Этакий некрасивый клубок из свалявшейся шерсти!

— Что с тобой, Эдуард? — воскликнула она. — Тебе плохо? В каком ты виде! Ты, всегдашний Эталон собачьей красоты, и вдруг такое…

К мисс Ларк заглянула Мэри Поппинс.

— Мэри Поппинс! — кинулась к ней мисс Ларк. — ? Ужас! Ужас! Эдуард умирает!

Мэри Поппинс бросила взгляд на «умирающего» Эдуарда.

— Что Это такое? — обратилась она к нему сердито. — Сплошное притворство — только потому, что ты не хочешь на завтрак есть овсяную кашу? Но пугать из-за Этого свою любимую хозяйку — значит нарушать собачью Этику. Ты понял?

Эдуард встал на все четыре лапы и вылез из угла. Кажется, ему стало стыдно.

— Я знаю, как его вылечить, — сказала Мэри Поппинс. — Обещайте ему на завтрак пончики с кремом и мороженое Эскимо.

Как тут же оживился Эдуард! Он заскакал и запрыгал прямо как Эквилибрист в цирке.

Ю

Ю — всё началось с Юбки. Вернее, с её отсутствия. Впрочем, чтобы стало понятно, расскажем, как обстояло дело.

Было воскресенье, и мистеру Бэнксу не требовалось идти на работу, надевать свой партикулярный[11] костюм. Он решил облачиться в шотландскую клетчатую Юбку — килт. Он очень любил эту Юбку. Шотландский костюм напоминал ему Юность — он часто надевал килт, когда в Юности учился в колледже. И вот поди ж ты — Юбка пропала. Её не было ни в шифоньере, ни в спальне, ни в кладовой, куда кладут шерстяные вещи и посыпают их порошком от моли. Все бегали по всему дому, суетились в поисках Юбки, а мистер Бэнкс сердился сразу на всех.

Вдруг Майкл заметил, как Робертсон Эй как-то воровато Юркнул в свою комнату. Рассерженный мистер Бэнкс ринулся следом, даже не постучав. Юбка была в руках у обитателя комнаты.

— Бездельник и шалопай! — загремел мистер Бэнкс. — Что это значит?

— Такая красивая Юбка, я только хотел примерить, — робко признался Робертсон Эй.

— Безобразие! Неслыханное свинство — хватать чужие вещи без спросу! — гремел мистер Бэнкс.

Робертсон Эй, потупившись, молчал, не зная, что сказать в своё оправдание. А про себя он думал: «Эх, был бы я молоденьким мальчишкой, поступил бы я в Юнги yf прекрасный белый корабль и уплыл бы далеко-далеко на Юг, и мистер Бэнкс до меня бы не докричался…»

Я

Я — это Ясное небо. И на нём видны все знаки зодиака. Особенно Ясно видны все звёзды и планеты, потому что наступает Новый год. Все соседи высыпали на улицу и радостно поздравляют друг друга. Добрые пожелания летают от одного к другому, как мЯчики.

— Стой рядом, Варфоломей, — говорит мисс Ларк. — И нечего пЯлиться на пробежавшего мимо кота.

И она рьЯно отбивает ритм в такт адмиральской песенке. Он поёт:

Я поднимаю Якоря…

Мистер Бэнкс подхватывает песенку, и все остальные тоже присоединяются. Все-все. Даже звери в Зоопарке. Особенно стараются Як и Ягуар. Всем весело-весело.

Я поднимаю Якоря,

Я в жизни не был трусом.

Ямайку, Яву посещу

И поплыву к зулусам.[12]

— Нечего тут делать зулусам! — кричит парковый сторож.

В этот самый момент часы на башне бьют двенадцать раз. И со всех колоколен несётся звон, объЯвлЯЯ о том, что Новый год родился. Мэри Поппинс обнимает ребят, и они тоже поют адмиральскую песенку про Якоря.

— С Новым годом, Джейн и Майкл, — говорит Мэри Поппинс. — А теперь отправлЯйтесь-ка спать.

И каждый пусть спокойно спит.

Прочитан нами Алфавит.

Прочитан он от А до Я.

Желаю счастья вам, друзья!

И всю ночь Ясно светит месяц, освещая путь Юному Новому году. Льётся голубой свет. Потому что Это ещё и звёздочки мерцают рядом с месяцем в вЫшине. Все спят. Только высоко, на самом верху маленького домика, в Щёлочку между занавесками пробивается свет. Он точно Шепчет Что-то. Это ночничок горит в детской спальне, не освеЩая всю комнату Целиком, а только выХватывая маленькое пространство.

Зонтик с Фигурной ручкой стоит в Уголке, на своём привычном месте. Мэри Поппинс снимает праздничный новогодний Туалет. Дети Спят в своих постельках. Майкл лежит, Раскинувшись чуть ли не Поперёк кровати. Он во сне сбросил Одеяло. Мэри Поппинс Накрывает его. Малышка Барбара уронила на пол своего Любимого слоника. Мэри Поппинс поднимает его и Кладёт рядом с ней. Сейчас и она уляжется на покой. Надо только не забыть завести часы. Очень Интересно, точны ли они. Мэри Поппинс бросает взгляд на Зеркало. Жалко, что праздничный вечер уже пришЁл к концу. Ещё один взгляд на спящих детей.

— Доброй ночи, — говорит Мэри Поппинс. — Пусть наступивший Год будет счастливым!

Она Взбивает подушки. Бельё складывает на стуле. Аккуратно-аккуратно.

На мгновение она задумывается над тем, что же такое АЛФАВИТ.

«Всё, что было, есть и будет, укладывается между А и Я, — думает она. — Вот что это такое».

Она зевает. Накрывается одеялом. Через несколько секунд она уже крепко спит.

Примечания

1

Клички собак придуманы Борисом Заходером.

(обратно)

2

Аспарагус (то же, что и спаржа) — растение, имеющее съедобные побеги.

(обратно)

3

Авокадо — съедобные плоды вечнозелёных растений.

(обратно)

4

Анчоус — маленькая рыбка семейства сельдевых, приготовленная в пряном рассоле.

(обратно)

5

Артишок — травянистое растение, используемое в декоративных, кулинарных и кормовых целях.

(обратно)

6

Иглу — зимнее жилище канадских эскимосов куполообразной формы, сложенное из снежных «кирпичиков».

(обратно)

7

Лассо — верёвка с петлей, вид аркана.

(обратно)

8

Турну — выгоню (просторечье).

(обратно)

9

Зюйдвестка — головной убор моряков, непромокаемый и с широкими полями.

(обратно)

10

Фанаберия — спесь, гордость, надменность.

(обратно)

11

Партикулярный — штатский.

(обратно)

12

Зулусы — народ, обитающий на территории Южной Африки.

(обратно)

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg

Трэверс Памела » Мэри Поппинс (перевод Б. Заходера) — читать книгу онлайн бесплатно

Глава 1. Заклятые враги

Солнце ярко светило в вышине. Листья вишневых деревьев ослепительно сияли тысячами капелек, оставшихся после дождя, прошедшего ночью. Птицы весело щебетали в ветвях, радуясь новому дню, а пара воробьев плескалась в луже, выражая восторг громкими криками.

«Как хорошо!» — подумал Солнечный Луч и, перепрыгнув с одного листка на другой, рассыпался целой радугой разноцветных блесток. Затем скользнул вниз, пробежал по блестящей, будто зеркало, поверхности лужи и стремительно взлетел вверх, к облакам.

Внизу расстилался Парк с Главной Аллеей, Розовым Цветником, Извилистой Тропинкой и Озером. Все сияло и переливалось, словно свежевымытая спелая слива. За Парковой оградой виднелась Вишневая улица, утопающая в зелени деревьев. Отсюда, с вышины, Солнечному Лучу казалось, что у домов совсем нет стен и крыши лежат прямо на земле. Как шалаши туземцев где-нибудь в Южных морях.

«Даже не верится, что мир так велик! — подумал Солнечный Луч. — Всюду сразу не поспеть! Джунгли, пустыни, океаны, коралловые рифы! Где-то ночь, где-то день!»

От восторга Солнечный Луч перекувырнулся и опустился на крышу дома № 21 по Вишневой улице, где жил Адмирал Бум. Облетев три раза вокруг флюгера в форме подзорной трубы, Луч, будто с горки, скатился с крыши и перескочил на кровлю соседнего дома. Двор дома № 20 был окружен высокой оградой из тиса, а в саду деревья были пострижены в форме шахматных фигур. Здесь были и пешки, и ладьи, и слоны, и даже кони. С удивлением осмотрев это сказочное царство, Солнечный Луч перескочил через тисовую ограду и попал в сад дома № 19. Небольшой пруд, стенки которого были выложены розовым кирпичом, сиял между фруктовыми деревьями и играл на стенах дома сотнями солнечных зайчиков. В центре пруда из воды поднимался Средневековый Замок, который был совсем как настоящий, но только во много раз меньше. Золотые и серебряные рыбки плавали вокруг замка, сверкая своими боками и медленно помахивая длинными, будто королевские мантии, хвостами.

Некоторое время Солнечный Луч наблюдал за ними, потом тихонечко прокрался по саду и заглянул через ограду — туда, где стоял следующий дом, № 18.

«Пустой как всегда», — пробормотал Луч без особого интереса и, оттолкнувшись от земли, устремился к следующему дому, но немного не рассчитал и проскочил его: ведь дом № 17 был самым маленьким на всей Вишневой улице. Пришлось приземляться на крышу дома № 16, широкую, как аэродром. Дом мисс Ларк (а именно она жила в доме № 16) был, напротив, самым большим на всей Вишневой улице. В нем было даже два входа: парадные ворота для гостей и калитка для мясника, булочника, почтальона и трубочиста.

— Лопни моя селезенка! И зачем ей одной все это! — говорил каждый раз Адмирал Бум, проходя мимо дома мисс Ларк, при этом совершенно забывая, что живет она в доме не одна, а со своими собаками — Эндрю и Варфоломеем. Они в это время как раз спали на специальных подушках в гостиной. Эндрю во сне к чему-то принюхивался (наверное, ему снилось, что он гуляет по Парку), а Варфоломей тихо рычал (ему снилось, что он затеял драку с французским бульдогом и уже почти одержал победу).

Луч тихо засмеялся и перепрыгнул на крышу дома № 17.

«Какая-то тут сегодня странная тишина», — подумал Луч, но как раз в этот момент из Детской донеслось:

— Пора вставать!

И тотчас от тишины не осталось и следа. Послышались топот, хлопанье дверей, скрип кроватей. Зашумела вода в ванной, зашуршали по полу тапочки, засвистел на плите чайник. Луч ворвался в окно и запрыгал по Детской, словно мячик.

«Радуйтесь! Радуйтесь! Новый день-день-день!» — звенел он. Но никто не обращал на него внимания.

Джейн закончила умываться первой и теперь выходила из ванной. Близнецам предстояло умыться, и они решали, кому это придется сделать вначале. Аннабелла, одетая в розовое платьице, ползала по ковру, держа в руках плюшевого медведя. Мэри Поппинс, будто средних размеров тайфун, перемещалась по Детской, раскладывая по местам вещи, заправляя постели, готовя завтрак и одновременно успевая приглядывать за тем, что происходит в ванной. Одним словом, все были заняты своими обычными утренними делами. Все, кроме Майкла, который, стоя посреди комнаты, изо всех сил размахивал руками. Вначале он махал ими в стороны, потом вверх-вниз. Джейн, проходя мимо, удивленно покосилась на него, но ничего не сказала.

Майкл тем временем, улегшись на ковер, стал отжиматься от пола. Получалось у него это плохо, но он очень старался. Майкл покраснел от натуги, но в результате остался очень доволен собой.

— Смотрите не лопните, сэр! — фыркнула Мэри Поппинс, проходя мимо.

Наконец Майкл поднялся и важно прошествовал в ванную. На пороге он обернулся:

— Зато я буду сильнее всех вас! А потом, когда вырасту, стану самым главным чемпионом!

Мэри Поппинс ничего не ответила, только как-то странно посмотрела вслед Майклу.

За завтраком Майкл быстро управился со своей порцией и стал коситься на тарелки Близнецов, которые капризничали и не хотели есть.

— Мэри Поппинс, — предложил он наконец, — давайте я съем за них. Тогда мы гораздо быстрее отправимся в Парк.

— Ты и так сегодня съел больше положенного, — отрезала Мэри Поппинс и наградила Близнецов таким взглядом, что те сразу принялись работать ложками.

Майкл отвернулся и стал барабанить пальцами по столу.

— Будь добр, прекрати стучать, — повернулась к нему Мэри Поппинс.

— Это не я, — отозвался Майкл. — Это барабанная дробь. Сейчас на ковер выйдет самый главный силач, ужасный Гога-Магога, и я буду с ним драться!

— А какой он, этот Гога-Магога? — спросила Джейн, явно заинтересованная.

— Он огромный, как гора, у него нет одного глаза и волос на голове. Половины зубов у него тоже нет, потому что он потерял их во время схваток. А еще у него огромные руки, которыми он раздирает противника на части!

Близнецы слушали открыв рот. Заметив это, Майкл продолжил с еще большим воодушевлением:

— Несмотря на свой рост, он ходит совсем бесшумно. Он подкрадывается к противнику сзади… Вот так…

Майкл вскочил и, скорчив свирепую гримасу, стал подкрадываться к Близнецам.

— А потом как схватит! — внезапно крикнул он и схватил Близнецов за руки. Близнецы громко завопили и опрокинули чашку с молоком.

— Майкл Бэнкс! — Взгляд Мэри Поппинс не предвещал ничего хорошего. — А ну, марш из-за стола! И постарайтесь до прогулки больше не попадаться мне на глаза!

Майкл надулся и ушел в дальний угол Детской, затем достал свой альбом для рисования, взял карандаши и принялся рисовать. В самом центре листа он изобразил себя, а вокруг — целую гору поверженных противников. Их оружие — мечи, ножи, палицы и кинжалы — Майкл поместил в виде огромной кучи у своих собственных ног: это были военные трофеи. Майкл так увлекся работой, что не заметил, как к нему подошла Джейн и заглянула через плечо.

— Ой, Майкл, как хорошо у тебя получилось! Особенно вот эта обезьяна в центре.

— Какая еще обезьяна? — не понял Майкл.

— Да вот же! — показала Джейн. — И страшная такая!

— Сама ты страшная! — огрызнулся Майкл. — Никакая это не обезьяна! И вообще, отойди, ты мне свет загораживаешь!

— Но кто же это тогда?

— Кто надо.

— Кто?

— Не скажу.

Майкл прикрыл рисунок ладонью — так, чтобы Джейн не было видно, и стал рисовать одноглазого лысого великана. На этот раз Майкл очень старался, и великан вышел действительно очень страшным. Он стоял чуть поодаль, руки у него были связаны, а на лице застыло выражение бессильной злобы. Майкл окинул взглядом рисунок и торжествующе улыбнулся. Затем вырвал его из альбома и прилепил кусочком пластилина у себя над кроватью.

— Вот так. Пусть висит, — сказал он удовлетворенно и пошел одеваться для прогулки в Парк.

Солнце ярко светило, листья деревьев чуть слышно шелестели, когда дети во главе с Мэри Поппинс шли по Парку. Смотритель Парка подозрительно покосился им вслед, пробормотав свое традиционное напутствие о том, что следует соблюдать Правила, а мусор бросать только в урны. Откуда-то издали донесся звон колокольчика — это по улице ехал мороженщик. Майкл засунул руку в карман и достал два пенса — все, что у него осталось после покупки плитки шоколада.

— Джейн, — позвал он, — у тебя осталось хоть немного денег?

Джейн обернулась.

— Только пенни, — со вздохом ответила она. Вчерашние леденцы, конечно же, были очень вкусные, только они почему-то так быстро кончились…

— Если бы у нас было хотя бы еще два пенса, мы могли бы купить одно мороженое на двоих, — заметил Майкл. — Мы могли бы есть его по очереди.

— Да, — снова вздохнула Джейн. — А еще мы могли бы…

Но она не договорила.

— Смотри! — дернула она Майкла за рукав и показала в сторону Главных ворот.

Майкл вгляделся и даже присвистнул от удивления.

Дело в том, что по Главной Аллее бежал человек. И это был не просто человек, а мистер Уайт, живший в доме № 20 по Вишневой улице, по соседству с домом Адмирала Бума. Для того чтобы было ясно, чему так удивились Джейн и Майкл, расскажем немного о мистере Уайте.

Мистер Уайт был невысоким толстеньким человеком с пышной копной рыжих волос и веснушками по всему лицу. Веснушками было покрыто не только лицо мистера Уайта, но и шея, уши и даже руки. Поселившись в доме № 20 по Вишневой улице, мистер Уайт тут же перезнакомился со всеми ее обитателями и на следующий день здоровался с соседями, называя их по именам. Он любил, улучив минутку, перекинуться парой слов с каждым встречным и поперечным, пошутить и всласть посмеяться. Смех у мистера Уайта был заливистым и таким заразительным, что скоро и его собеседник, вне зависимости от того, какое у него было до этого настроение, начинал смеяться или, по крайней мере, улыбаться. Однако, несмотря на свой веселый и непоседливый нрав, мистер Уайт занимался очень важным делом: он был шахматист. Вся его жизнь состояла из состязаний и турниров, а также из каждодневной подготовки к ним. Все шкафы, серванты, полки в доме мистера Уайта были сплошь заставлены кубками, статуэтками, призами и прочими трофеями, выигранными в шахматных состязаниях. По стенам были развешаны медали и почетные дипломы. В каждой комнате располагался специальный столик с шахматной доской и расставленными на ней фигурами. Это было сделано для того, чтобы мистер Уайт, занимаясь своими каждодневными делами, мог в любое время подойти к доске и сделать очередной ход в партиях, которые он разыгрывал с воображаемыми противниками на каждой из этих досок. Потом он делал ход за противника, затем снова за себя — и так до тех пор, пока партия не приходила к своему логическому завершению. При этом в половине партий мистер Уайт проигрывал (чему всегда очень расстраивался), но зато в другой половине одерживал победу.

Человеком он был всегда рассудительным и спокойным. Даже мистер Бэнкс как-то сказал, что мистер Уайт — это образец истинного джентльмена (несмотря на несколько излишнюю смешливость и непоседливость).

Память у мистера Уайта была просто удивительной. Он мог безо всякого труда запоминать длиннейшие ряды цифр, событий, номера счетов и телефонов, памятные даты, дни рождения и имена знакомых и малознакомых людей, всех их родственников и домочадцев, содержание разговоров и даже сведения, почерпнутые из утренних газет. Очень часто можно было слышать, как соседи, увидев из окон, что мистер Уайт проходит мимо, спрашивали его:

— Мистер Уайт, вы, случайно, не помните, по каким дням из магазина привозят уголь?

Или:

— Мистер Уайт, не подскажете, как мне лучше добраться до Хай-стрит?

Или:

— Мистер Уайт, вы не припомните, какого числа у моей тетушки Люсии день рождения, я вам как-то говорил об этом.

Или:

— Мистер Уайт, кто у нас сейчас Премьер-министр?

И на все эти трудные вопросы мистер Уайт давал точный и быстрый ответ. Все обитатели улицы с удовольствием выслушивали их и в разговорах со своими знакомыми с других улиц даже хвастались, какой с ними по соседству живет феномен.

— Папа, а что такое фе-но-мен? — спросил как-то Майкл у мистера Бэнкса (он услышал это слово накануне, когда Мэри Поппинс разговаривала в Парке с мисс Ларк).

— Гм… феномен — это такой человек, у которого что-то не так, как у остальных людей… Это… м-м-м… своего рода уникум.

Майкл понимающе кивнул, хотя не понял ни что такое уникум, ни что у мистера Уайта не так, как у всех остальных людей. Напротив, сосед всегда казался Майклу очень симпатичным человеком, тем более, иногда он угощал их с Джейн леденцами. «Хорошо бы все остальные тоже были феноменами», — думал он, надеясь, что по дороге в Парк или из Парка мистер Уайт встретится им.

Однако в последнее время с мистером Уайтом действительно происходило что-то не то. Он стал реже появляться на улице, вид у него стал озабоченный, измученный, даже смеяться и улыбаться он стал куда реже, чем раньше. Все обитатели Вишневой улицы гадали о причинах подобных перемен, а Адмирал Бум даже высказал предположение, что мистер Уайт решил наконец отправиться в море и теперь усиленно собирается в дорогу.

Именно его Джейн с Майклом увидели теперь бегущим по Главной Аллее. Мистер Уайт был одет в яркий спортивный костюм, теннисные туфли, а на его голове красовалась маленькая кепочка белого цвета.

— Здравствуйте, мистер Уайт! — хором закричали дети и бросились навстречу фигуре.

— Это еще что такое?! — услышали они тут же сзади строгий голос Мэри Поппинс. — Вернитесь немедленно! Вы не гориллы, чтобы сломя голову носиться по аллеям!

Дети нехотя вернулись.

Скоро мистер Уайт сам поравнялся с детьми и замедлил бег.

— А, это вы, Джейн и Майкл! Добрый день, Мэри Поппинс! — поздоровался он с прямой, строгой фигурой их няни.

Мэри Поппинс чинно кивнула в ответ.

— А я-то думаю, кто это мне сигналит с Главной Аллеи! Ну, Джейн, нашла кукушкино гнездо? А ты, Майкл, дочитал книжку про пиратов?

— Нет, гнездо я не нашла, — ответила Джейн, удивляясь, как мистер Уайт помнит то, что было три дня назад. — А Майкл…

— Я сам отвечу, Джейн! — возмутился Майкл. Потом, повернувшись к мистеру Уайту, важно подтвердил: — А книжку про пиратов я прочитал!.. Мистер Уайт, — не выдержал он, — скажите, что с вами случилось? Почему вы в спортивном костюме… и в кепочке… бежите по аллее…

Мистер Уайт побежал еще медленнее, чтобы быть вровень с движущейся вдоль Главной Аллеи кавалькадой (при этом он продолжал высоко, по-спортивному вскидывать колени).

— Ах, Майкл, — вздохнул мистер Уайт, — это очень печальная история. Дело в том, что я должен поддерживать себя в хорошей физической форме. Неужели ты ничего не слышал о Турнире?

— Нет, — признался Майкл и вопросительно покосился на Джейн. Та покачала головой, отвечая на его немой вопрос.

— Ах, это было моей ошибкой, — признался мистер Уайт. — Я не должен был ввязываться… Но теперь уже поздно. Мистер Блэк так просто не отступит.

— А кто это? — спросила Джейн.

— О, это мой соперник. Мы давно не можем выяснить, кто из нас сильнее. Все время то он выигрывает, то я… А в этот раз мы решили играть до конца. Тот, кто первым выиграет подряд три партии, будет объявлен Победителем.

— И сколько вы уже выиграли? — поинтересовался Майкл.

— В том-то вся и беда, что сыграли мы уже шестьдесят партий, но никому не удалось выиграть подряд сразу три! Я измотан, я устал, я все время хочу спать… Я похудел на целых четыре килограмма! После пятьдесят девятой партии я пришел к выводу, что это никогда не кончится: ведь силы равны, и впал в совершеннейшее отчаяние… — Внезапно мистер Уайт подмигнул детям. — Но сегодня я придумал, как мне победить Блэка! Я буду укреплять свой организм бегом! Я возьму Блэка измором. Когда он окончательно вымотается и устанет, он наверняка начнет делать больше ошибок. В то время как я… — Мистер Уайт не смог сдержать торжествующего смеха. — Теперь понятно?

— Понятно, — задумчиво произнес Майкл и покосился на упорно молчавшую все это время Мэри Поппинс.

Та по-прежнему шла вперед, прямая и строгая. Губы ее были плотно сжаты, но глаза… В них было что-то странное. Синие искорки так и вспыхивали в них.

— Ну, счастливой прогулки! — крикнул напоследок мистер Уайт и помахал рукой. — Надо бежать! — И он припустил вперед по аллее.

— Эх, наверное, здорово быть чемпионом… — вздохнул Майкл.

— Чего лучше! — фыркнула Мэри Поппинс и остановила коляску возле лавочки. Достав из сумки вязанье, она принялась работать спицами.

— Мэри Поппинс, — удивленно сказала Джейн, — мы что, сегодня дальше не пойдем?

Ни звука в ответ.

— Мы что, не пойдем сегодня к Озеру? — снова спросила Джейн.

— Вполне возможно!

Взгляд Мэри Поппинс был таким, что Джейн сразу расхотелось задавать вопросы.

Прошло десять минут. Ветерок тихо шелестел в листьях, пестрые тени, лежащие на всем вокруг, двигались и оттого казались живыми. Майкл и Джейн играли в слова, Близнецы катали по земле машинку на веревочке, Аннабелла в коляске тихо посасывала из бутылки молоко.

Внезапно со стороны Главных ворот донесся громкий лай.

— Смотри, Джейн, — сказал Майкл. — Мисс Ларк вывела погулять Эндрю и Варфоломея.

Джейн оглянулась и увидела двух собак, изо всех сил тянущих вперед грузную фигуру, которая из-за обилия колец, серег, бус и браслетов, красовавшихся на ней, гремела и бренчала, словно полковой оркестр.

— Добрый день! Сегодня чудесная погода… — едва успела сказать мисс Ларк, проносясь мимо.

— Да, погода замечательная! — подтвердил Майкл, наклоняясь к Джейн. — Все спокойно, а ее точно ветром сдуло!

— Пора идти! — раздался голос Мэри Поппинс. Сунув вязанье в сумку, она поднялась и стремительно покатила коляску по аллее.

Дети едва поспевали за ней.

— Мэри Поппинс, куда мы так спешим?

— Вперед, — последовал ответ.

Свернув с Главной Аллеи, Мэри Поппинс направилась к Озеру. Из-за деревьев уже показалась сверкающая на солнце гладь воды, как вдруг до ребят донеслись какие-то крики.

— По… помогите! Спа… спасите! — вопил кто-то что было силы.

Мэри Поппинс покатила коляску так быстро, что ветер засвистел в спицах колес. Через минуту дети вместе со своей няней уже были на берегу. Их глазам предстала совершенно невообразимая картина. По берегу металась мисс Ларк и ее две собаки — Эндрю и Варфоломей, — а в пруду, недалеко от берега, кто-то барахтался в воде и громко взывал о помощи. Увидев Мэри Поппинс, мисс Ларк бросилась к ней.

— Ах, это ужасно! Помогите скорее ему! Это все Варфоломей… Но он нечаянно… Скорее… Что же делать?.. Помогите хоть кто-нибудь! Надо позвать Смотрителя Парка! Вызвать полицию!

Мисс Ларк, заламывая руки, взглянула на Мэри Поппинс, после чего во весь дух помчалась по дорожке в сторону Главной Аллеи, громко взывая о помощи.

Мэри Поппинс подошла к берегу. Джейн и Майкл последовали за ней.

— Помогите! Пом… буль-буль… — начал пускать пузыри человек, — я не умею плавать!

Однако, хотя от берега до человека было не так далеко, дотянуться до него не смог бы никто из присутствующих, даже Мэри Поппинс.

— Ой! — вскричала вдруг Джейн. — Да ведь это мистер Уайт!

— Точно! — подтвердил Майкл.

— Мэри Поппинс! Нужно что-то сделать! Ведь он утонет! — вскричали в один голос дети.

В следующий момент, словно повинуясь их словам, Мэри Поппинс решительно наклонилась вперед и… протянула барахтающемуся в воде человеку зонтик с ручкой в форме головы попугая. Тот моментально уцепился за него. Джейн и Майкл бросились помогать своей няне, и скоро мистер Уайт благополучно выбрался на берег. Вода текла с него ручьями, костюм, до этого такой красивый, потемнел и обвис, теннисные туфли хлюпали, а кепочку мистер Уайт потерял.

— Спа… спа… спасибо, — поблагодарил он всех, стуча зубами от холода.

— Гм! — фыркнула Мэри Поппинс. — Пожалуй, вам было бы не лишне выжать одежду. Тогда, возможно, вы наконец перестанете стучать зубами, а заодно не подхватите простуду.

— Верно, — согласился мистер Уайт и тут же скрылся в кустах.

— А что же с вами произошло, мистер Уайт? — спросил наконец Майкл, которого так и распирало от любопытства.

— Да, как вы оказались в воде? — поддержала Джейн.

Голова мистера Уайта вынырнула из куста.

— Всему виной собака мисс Ларк. Кажется, ее зовут Варфоломей, — охотно объяснил он. — Я уже добежал до конца Парка и стал возвращаться обратно. Как вдруг из-за кустов выскочил этот самый Варфоломей, я испугался, ну и свалился в воду… А плавать я не умею, так как решил начать свои тренировки с бега, а плавание освоить позже… Возможно, я был не прав… А-а-апчхи!

— Как придете домой, — заметила Мэри Поппинс, — не забудьте выпить горячего чаю с медом или малиной. А еще лучше — глинтвейна…

— Что это?! — испуганно спросил мистер Уайт.

— Хм! Глинтвейн — это…

— Да нет! Что движется вон там? — И он указал глазами в сторону Главной Аллеи.

Дети обернулись, и в тот же момент их глаза округлились. Со стороны Главной Аллеи к Озеру неслась огромная толпа народу. Впереди всех, звеня своими украшениями, бежала мисс Ларк, за ней, высоко вскидывая ноги, поспевал Смотритель Парка, рядом, изо всех сил дуя в свисток, громыхал сапогами Полисмен, следом, оглушительно вопя «Разойдись!» и «Лопни моя селезенка!», будто военный корабль на полном ходу, стремительно несся Адмирал Бум. На заднем плане виднелись два человека в черных мантиях, сопровождающие третьего, в костюме и с портфелем под мышкой.

— Ой! — вскрикнул мистер Уайт и, поняв, что причиной переполоха является не кто иной, как он сам, поспешно скрылся в кустах.

— Где он? Где? — задыхаясь, прокричала мисс Ларк, подбегая к берегу и окидывая взглядом поверхность воды. — Ай! — взвизгнула она. — Его нет! Он утонул! Спасайте же его! Спасайте! Ныряйте в воду! Что вы стоите как истукан? — набросилась она на Смотрителя Парка, растерянно озирающегося по сторонам. — Быстрее, иначе он утонет совсем!

— В чем дело, Смит? Выполняйте то, что вам говорит эта леди! — выговорил человек с портфелем, еле волоча ноги и опираясь на плечи двух сопровождающих его людей в черных мантиях.

— Да, господин Лорд-мэр… — промямлил Смотритель Парка, — но осмелюсь доложить: я не умею плавать…

— Что за глупости, Смит! Поговорим об этом потом! А сейчас исполняйте то, что вам велено!

— Исполняйте, что велено! — зашипели советники в черных мантиях.

— Вперед, Смит! — взревел Адмирал Бум. — Покажите этим сухопутным крысам, на что вы способны! Отдать концы!

— Я… я… — заикаясь, пролепетал Смотритель Парка, обреченно подходя к воде. — Я только сниму фуражку… и френч…

— Можете не трудиться! — произнесла Мэри Поппинс и фыркнула.

Все обернулись к ней.

— В каком смысле? — строго поинтересовался Лорд-мэр.

— Ах! Неужели я опоздала? — ужаснулась мисс Ларк и заломила руки.

— Да, — развел руками Адмирал Бум, — кому суждено пойти на корм акулам, на рее болтаться не будет…

— Это правда? — с надеждой в голосе проговорил Смотритель.

— Что именно? — надменно поинтересовалась Мэри Поппинс.

— Ну, то, что вы говорите… И вообще… — Смотритель беспомощно взглянул на Лорд-мэра.

— Правда, правда… Апчхи! — донесся из куста ворчливый голос.

— Это его голос! — вскричала мисс Ларк. — Он жив!

Из куста появилась голова мистера Уайта.

— С этим трудно поспорить, — усмехнулся он.

— Слава богу! — выдохнул Смотритель.

— Выходит, вы благополучно прибыли в гавань, дружище? — воскликнул Адмирал. — Поздравляю! А мы уж подумали…

— Ну что ж, прекрасно! — заметил Лорд-мэр и, поправив съехавший набок галстук, поудобнее взял портфель. — Замечательно, что все окончилось не столь печально, как могло бы… Да, Смит, можете одеться… Думаю, надо подготовить соответствующий доклад Премьер-министру. — Лорд-мэр повернулся к советникам. — Обо всем происшедшем и о том, что ситуация была под контролем…

— Под очень жестким контролем, — сказал один из Советников.

— Или еще можно сказать: под неусыпным контролем, — добавил второй.

— Под неусыпным… — медленно повторил Лорд-мэр. — Гм, звучит неплохо… Да, дружище, — повернулся он в сторону кустов, — как вы там оказались и почему не выходите к нам? Не находите, что в этом есть что-то странное?

— Очень странное! — закивали головами советники.

— Ничего странного в этом не вижу! — отозвался мистер Уайт. — Дело в том, что я хотел выжать одежду и теперь несколько не одет… А-апчхи!

— Гм! Действительно, ничего странного, — улыбнулся Лорд-мэр.

— И то верно, — подтвердили советники.

— А вот я вижу много странного! — Смотритель Парка застегнул последнюю пуговицу на кителе и сделал шаг вперед. — Как вы вообще оказались в воде? Разве вы не знали, что купание в Парке запрещено? Правила одни для всех, мистер Уайт! Мусор бросать только в урны, деревья не ломать, цветы не рвать, по газонам не ходить, в Озере не купаться! Так что теперь вам придется уплатить штраф!

— Я вовсе не купался, — обиженно проговорил мистер Уайт, вылезая из кустов. — Я бежал по дорожке, вдруг выскочил пес мисс Ларк, кажется, его зовут Варфоломей… Апчхи!.. Ну, я и свалился в воду…

— Вот как! — Смотритель выпрямил спину. — Выходит, всему виной вы! — И он указал пальцем на мисс Ларк.

— Я?! — Мисс Ларк изумленно уставилась на вытянутый в ее сторону палец.

— Кто же еще? — издевательски рассмеялся Смотритель. — Собаки ваши или, может, мои? Так что придется уплатить штраф…

— Позвольте, — прервал Смотрителя мистер Уайт. — Собаки есть собаки, и случается, они иногда лают. Все дело, скорее, в неожиданности и моей неопытности в беге… Апчхи! Вот и Мэри Поппинс…

— Ага! — торжествующе вскричал Смотритель. — Я так и знал! Господин Лорд-мэр! Это повторяется в который раз! Как только эта леди оказывается в Парке, так все начинает идти кувырком! То она летает на воздушном змее, то прыгает с деревьев… Она не признает никаких Правил! Ей надо запретить здесь появляться! Пусть уплатит штраф! Где Полисмен?

— Но Мэри Поппинс вытащила мистера Уайта из воды! — с возмущением воскликнула Джейн.

Лорд-мэр повернулся к ней:

— Как?

— С помощью зонтика с ручкой в форме головы попугая! — сообщил Майкл.

— Неужели? — ахнули Лорд-мэр и советники.

— Смит! — Лорд-мэр сурово взглянул на Смотрителя. — Мне стыдно за вас! Вместо того чтобы добросовестно следить за порядком во вверенном вам Парке, вы стремитесь снять с себя вину за происшедшее!

— Увильнуть от ответственности! — заметил первый советник.

— Переложить все с больной головы на здоровую! — добавил второй.

— Как это ни прискорбно, но я буду вынужден обо всем доложить Премьер-министру, — покачал головой Лорд-мэр.

— Ваша милость, — взмолился Смотритель, — я лишь хотел, чтобы соблюдались Правила…

— Вот и следите за этим! — раздраженно бросил Лорд-мэр и повернулся к Мэри Поппинс. — А вас, мисс Поппинс, я благодарю лично и от имени своих советников. Я обязательно сообщу о вашем поступке Премьер-министру, опишу, как вы… Или даже вот! — Он подскочил к одному из своих советников и, сняв с его плеча широкую ленту, торжественно надел ее через плечо Мэри Поппинс. — За спасение утопающего!

Лорд-мэр немного подождал, потом повернулся, сделал знак рукой советникам, погрозил напоследок кулаком Смотрителю и отправился по дорожке — готовиться к докладу у Премьер-министра.

— Мисс Поппинс, — мистер Уайт повернулся к детям и их няне, — я благодарю вас и приглашаю к себе сегодня вечером на праздничный… А-апчхи! — внезапно чихнул «утопающий» так, что едва не сбил с головы Адмирала Бума шляпу.

— Эй, приятель, полегче! Вы мне чуть не снесли грот-мачту! — воскликнул Адмирал. — Отправлялись бы вы лучше домой!

— Первые разумные слова, сказанные за сегодняшний день! — фыркнула Мэри Поппинс и, кивнув на прощание присутствующим, покатила коляску по направлению к Главной Аллее.

Через несколько минут они уже шли по Вишневой улице. Мэри Поппинс молча шагала впереди с лентой через плечо. Губы ее были плотно сжаты, каблуки размеренно цокали по асфальту.

— Какой сегодня замечательный день, правда, Джейн? — прошептал Майкл. Его так и распирало от желания рассказать домашним о произошедшем.

— Правда, — согласилась Джейн. — Только я никак не могу понять, откуда Мэри Поппинс могла заранее знать, что мистер Уайт свалится в Озеро? — добавила она задумчиво.

Когда вечером Мэри Поппинс вместе с детьми вошла в ворота дома № 20, в саду, полном кустов, постриженных в форме шахматных фигур, их ожидал сюрприз.

— Мэри Поппинс, лопни моя селезенка! — раздался поблизости голос Адмирала Бума. — А я смотрю, вы или не вы! Что, решили навестить утопленника?

— Здравствуйте, Адмирал. И не кричите так, пожалуйста, — отозвалась Мэри Поппинс.

— Мы несем мистеру Уайту малиновое варенье! — похвастался Майкл.

— И немного меда! — добавила Джейн.

— Гм! — одобрительно хмыкнул Адмирал. — Дело хорошее! А я прихватил ему бутылку настоящего рома! Лучшее лекарство от простуд! Не правда ли, Мэри Поппинс?

— Ничего не могу сказать по этому поводу, — ответила Мэри Поппинс и поморщилась.

Мистер Уайт сидел в кресле у камина, завернутый в два шерстяных пледа. На шахматном столике рядом стояли какие-то пузырьки и склянки.

— О, мои дорогие друзья! — вскричал он, увидев детей, Мэри Поппинс и Адмирала Бума. — А я… Апчхи!..

— Забудьте о микстурах и каплях! — прогрохотал Адмирал Бум. — Я вам принес настоящего ямайского рома!

— А мы — меду и малинового варенья! — сказала Джейн и поставила баночку с медом на край шахматного столика.

Через десять минут все сидели, удобно расположившись на диване в гостиной, а мистер Уайт ел ложкой мед и варенье, прихлебывая из большой кружки чай с ромом.

— Спасибо, друзья мои, — сказал он наконец. — Однако я в растерянности. Ума не приложу, что мне теперь делать с мистером Блэком. Как заканчивать турнир? Боюсь, я теперь не в силах это сделать…

— А вы уверены, что его надо заканчивать? — спросила Мэри Поппинс.

— Это как? — не понял мистер Уайт.

Взгляд Мэри Поппинс устремился куда-то вдаль. За окном начинали сгущаться сумерки, и казалось, что мысли ее уносятся далеко-далеко, вслед за опускающимся за деревья солнцем.

— Тсс! — прошипела Джейн, видя, что Майкл хочет ее о чем-то спросить, и указала на Мэри Поппинс.

— Когда-то очень давно, — начала та тихим, задумчивым голосом, — моя бабушка рассказывала мне сказку об одном шахматном королевстве. Шахматным оно называлось потому, что жили в нем шахматные фигуры. В одной части королевства располагался белый дворец с высокими стенами и красивыми башнями, по которым взад-вперед ходили солдаты. В замке жили Король с Королевой. Казна их была полна, подданные благоденствовали, каждый месяц Король устраивал пышные выезды и праздники, во время которых во дворе замка накрывались столы, ломящиеся от яств, и каждый подданный Короля мог прийти и принять участие в пиршестве. Король был веселым человеком, он любил пошутить, выпить хорошего вина, послушать забавную историю или просто музыку, потанцевать. Звали Короля Коль^[1].

А в другом конце королевства стоял черный замок, где правили Черный Король и его Королева. Высокий замок их стоял на горе, устремляя свои шпили, украшенные ажурными флюгерами, ввысь. Черный Король обожал охоту. Стоило посмотреть на то, как он в полном охотничьем облачении выезжал из замка и отправлялся на вороных конях, покрытых золотой парчой, в лес или в поле. Подданные любили Короля за силу и твердую волю, а офицеры не желали лучшего главнокомандующего. А звали Черного Короля Артур^[2]

Конец ознакомительного фрагмента.