Рассказ про месячные для девочек

В современном обществе тема менструации остается запретной и табуированной — настолько, что многим родителям сложно говорить об этом со своими дочерьми, и для некоторых девочек первые месячные оказываются шоком. К 8 марта мы попросили наших читательниц поделиться воспоминаниями о своей первой менструации. Огромное спасибо всем, кто рассказал нам свои истории.

Я ничего не знала, мне было 10, видно, никто не думал, что так рано пора поговорить. В ужасе прибежала к медсестре в школе, она наорала на меня: «Куда ты лезешь руками!» Потом моя мама ее чуть не убила, я рыдала двое суток и ненавижу менструации до сих пор. (K.)

Мне было 11, 1982 год. Спасибо маме, я заранее знала, что это такое (потом сколько говорила с подругами, которые вообще не знали и у которых был страшный шок). Было смешанное чувство гордости, страха и какого-то внутреннего жара, важности момента. Дома был папа — он был врач и в этот день не работал. Я сказала ему, что происходит, он сделал мне прокладку из ваты и бинта и пошел звонить маме. Я пошла делать уроки и притворяться, что ничего не происходит, но очень многое происходило, конечно. (ЛЛ)

Запомнилась тем, что случилась на 7 ноября — получился двойной красный день календаря. Мама с бабушкой очень радовались, поскольку теперь у меня должен был перестать расти размер ноги и мне не понадобится покупать новые зимние сапоги каждый год нового размера, и можно будет хотя бы на них не тратиться. Это был 1992 год. (Julia Chistyakova)

Запомнилось длинной пыльной дорогой в поезде. Это случилось со мной поздно — в четырнадцать лет. И ровно накануне отъезда. «Девка наша рассыпалась», – сказала мама моей старшей сестре. Мне было больно и плохо. Мне потом много лет было больно и плохо в эти дни, иногда даже очень больно. Но та дорога в поезде была апофеозом. Кто жил тогда, помнит, из чего женщины делали себе прокладки — вата, бинт сверху. И гигиенические условия наших южных поездов тоже были ужасны. А ехали мы из Москвы в Евпаторию. Был 1979 год. Но ничего, как-то выжила. (Надежда Пикалева)

Я не была застигнута врасплох — буквально накануне старшие подруги просветили, но как сказать маме, которая ни разу не заикнулась? Тащилась к ней на работу, репетируя ужас и непонимание, но сил на актерство не было — дошла и сказала как есть. А она спокойно так — «Ну наконец-то». И тут я задохнулась. «То есть ты, женщина, ждала уже, может, переживала, а поговорить?» — гневалась я. (Наталья Гаськова)

Мне было 12, мать меня заранее предупредила, но я все равно явилась в комнату родителей продемонстрировать трусы в пятнах и делала вид, что мне страшно и непонятно, хотя на самом деле немного гордилась. (Наташа Татаринова)

Ох, черт. Я была в детском лагере на экскурсии на квадроциклах. Мама была предусмотрительная, всегда в чемодан брала прокладки, но кто ж знал, что грянет так далеко от них. Еще и (благо закончилась эта жуткая детская объективация) была в стрингах. Собственно к крови была готова, а к ситуации нет. Неприятно обнаружить это в диком турецком туалете. Хорошо у соседки по автобусу оказалась прокладка, так что все прошло мирно. Но с тех пор я, конечно, радость сменила на грусть. Мне нравится быть взрослой, но в менструации… можно обратно? (Анонимно)

Она длилась месяц. (Нина Скрипкина)

Я была эмоционально вполне спокойна, а вот мама, видать, не подготовила речь заранее, и в результате устроила вместо практичного инструктажа соплежевательное представление, с влажными глазами, срывающимся гордым голосом и «Моя девочка, такая уже взрослая…» Кажется, единственный раз в жизни тогда был, когда хотелось въехать живому человеку по лицу кулаком, чтоб только замолчал… Еще один важнейший первый раз был в тот достопамятный день, когда открыла для себя менструальную чашу, и все эти ужасные прокладки-тампоны остались в прошлом. Потому что это действительно как совсем новая беззаботная жизнь. Слава той, которая ее изобрела! (Оля Ко)

Мне первая менструация запомнилась тем, что она случилась на День независимости. Я подумала, что надо бы ощутить торжественность обоих моментов, но летом на даче обычно другие заботы. (Tonya Nikishyna)

Моя первая менструация запомнилась унижением. Так получилось, что в это время я лежала в больнице. Я ничего не знала про такую особенность женского организма. Мама не рассказала мне об этом, ни книжки никакой не было — видимо, мама думала, что мне рано про это рассказывать, или не знала, как поговорить со мной на эту тему. Я проснулась утром в больничной палате, где лежало 10 девочек разных возрастов, и обнаружила, что лежу в луже крови. Лежала и не знала, что делать. На завтрак не пошла. Когда все вернулись с завтрака, то пришла нянечка, узнать, почему я пропустила завтрак, велела вставать и идти в столовую. Я не сдвинулась. Тогда она сдернула одеяло, и все увидели кровь. Нянечка согнала меня с кровати и стала ворчать на меня, почему я не пришла, не попросила ваты, что испортила кровать и т.д. А я стояла и сгорала от стыда и унижения. Уже потом, когда и меня, и кровать привели в порядок, пятнадцатилетняя соседка по палате объяснила мне, что со мной произошло, и сказала: «Не переживай!» И я немножко выдохнула. (Татьяна Ионова)

Мне было 11, февраль 1973 года, я в Артеке. Двухмесячная зимняя смена. Неприятные, болезненные ощущения в животе, пожаловалась пионервожатой. По дороге в столовую, шли строем, услышала разговоры вожатых. Вожатая делится с вожатым: «У Швецовой живот болит, надо бы к врачу». Вожатый отвечает: «Посмотри на нее, она созрела, это к месячным». Но меня отвели к врачам, врачи отправили в инфекционную больницу Ялты. В одиночной изолированной палате провела несколько дней, пока анализы не подтвердили отсутствие инфекции. До сих пор помню все трещинки на стенах. Из внешнего мира только радио, немного. Содрогаюсь до сих пор. Месячные начались через месяц, когда уже вернулась домой. (Ирина Коренченко)

Первая менструация запомнилась тем, что она была короткой и необильной. Я мечтаю, чтобы так было всю жизнь. (Екатерина Грисюк)

Мне разрешили носить черное белье, и я наконец-то смогла отдохнуть от этих ужасных розовых и белых трусов, которые мне постоянно покупала мама. (Tatiana Gavrilko)

Мне разрешили целых три (!!!) дня не ходить в школу. Мама купила мои любимые яблоки «ред чиф» — обычно в доме они появлялись только на праздники. Помню, валялась все эти дни в кровати, читала «Приключения Шерлока Холмса», грызла яблоки и была совершенно довольна жизнью. (Katerina Vasilyeva)

В Париже дело было, куда меня мамина подруга взяла за компанию. В общем, этим и запомнилась. И еще спазмы обломали мне удовольствие от французских круассанов. (Полина Стерлигова)

Наступила 8 марта. (Александра Петуховская)

Мама пошла в магазин и купила торт. (Светлана Светова)

Мой подростковый возраст пришелся на начало 90-х, так что уже, конечно, народ был не такой зашоренный. Реклама даже с пресловутой голубой жидкостью по телеку шла. Мама — человек не очень открытый, подругами мы никогда не были. Откуда берутся дети, не обсуждали даже на уровне пестиков-тычинок, просвещали приятели во дворе. Однако лет в 10 она мне рассказала про какую-то «менстрацию», чуть ли не монстрацию. Я к предмету разговора отнеслась с недоверием. Дескать, несколько дней из живого человека кровища хлещет, и это нормально. Что за дичь вообще? Однако когда одноклассницы начали обсуждать, чем олвейс лучше либрес и у кого уже началось, а у кого — нет, в «дичь» пришлось поверить. Куда деваться, столько живых свидетельниц и участниц процесса! Причем у кого началось в 10, у кого — в 11. Я в свои почти 13, конечно, уже свято верила, что «монстрации» у меня не будет уже никогда. В классе врала, что с олвейсами уже знакома не понаслышке. Но об истинном состоянии вещей знала только ближайшая подруга, которая была старше на 6 лет и школу уже окончила. Так что когда все состоялось, я первым делом схватила трубку и заорала: «Танька! У меня месячные!» (Valeriya Aguibalova)

Запомнилась тем, что началась на мой 13-й день рождения. Подарок от матушки-природы, так сказать. (Анна Берг)

Помню, как я приняла за менструацию другое и гордо сказала бабушке, что у меня месячные, а она ответила: «Это ты борщ вчера ела». (Наталья Качура)

Первая менструация пришлась на девяностые, когда не было НИЧЕГО. Так что запомнилась разрезанным на лоскуты отрезом ситца в цветочек, в который мы заворачивали вату (когда она была) или который мы сворачивали в несколько оборотов. А потом стирали и сушили на полотенцесушителе в ванной. Ткань была в оранжево-зелено-фиолетовые цветочки, как сейчас перед глазами. (Елена Пепел)

Мы собирались с классом в театр. И тут такой сюрприз. «Ерунда, — сказала мама, — это не повод не ходить в театр». Я была послушная и пошла. Мама в жизни совершила совсем немного ошибок, но это точно была одна из них. Само собой, никакого спектакля я не видела. (Елена Парфенова)

Запомнилась дикой болью и тошнотой. На мой 12-й ДР как раз. У меня до сих пор очень болезненные месячные, но в детстве — это было что-то. Однажды я чуть не отравилась ношпой, слопав чуть не половину упаковки сразу. Другого лекарства от болей моя мама не знала. Уже во взрослом возрасте я открыла для себя нурофен, и жить стало легче. (Egri Rebelde)

Ничего критичного, родителей не было дома, бабушка устроила истерику, пришлось ее успокаивать: «Я все знаю, принеси мне это и это». 11 лет мне было. (Екатерина Казанцева)

Мне было 13, мы с классом пошли в театр, я надела новые брюки, широкие такие. Идем по бульвару, и тут классная наша на всю улицу — ты что, потекла, что ли? Дошли до театра, оказалось, что таки да. Положила бумагу. Все одноклассницы и одноклассники очень хорошо отреагировали, не смущали меня. Только на классную я разозлилась. (Рената Троян)

В день, когда началась менструация, моя старшая сестра меня сфотографировала на память в очень красивой ночной сорочке. На фотке я очень счастлива! До сих пор эта фотка есть, я смотрю и улыбаюсь. (Natasha Yampolski)

У меня было очень смешно, потому что я дочь и внучка врачей, один из которых был как раз гинеколог. Мне все заранее рассказали папа, мама, бабушка и дедушка, я изучила анатомические рисунки, прочла соответствующие главы в книгах, и вот я вся такая теоретически подкованная — а ничего нет! И нет, и нет, и нет. Думаю — не пропадать же знаниям зря. В классе уже все у всех начиналось, и я открыла что-то вроде консультации. Разбивала, так сказать, мифы. При этом все считали, что у меня тоже все началось, а я была сапожник без сапог. Сами сапоги появились значительно позже, уже лет в 15. (Нелли Шульман)

Первое сентября, восьмой класс, почти 13 лет, Израиль. К счастью, знала, что происходит. Уже ждала некоторое время, беспокоилась, почему нет. (Katya Perlin Eichorst)

На даче, мне было 11. Мама на всякий случай дала мне перед каникулами упаковку прокладок, а я заранее изучила вопрос, так что была подготовлена… почти. Почему-то думала, что ночью прокладка не нужна. Но обошлось без катастроф, только слегка испачкала ночнушку. (Катя Гольдовская)

Мы с сестрой близнецы, и у нас началось одновременно. Утром проснулись, переглянулись — и у тебя? — ну да. (Катя Бермант)

Где-то за год до этого знаменательного события моя сестра, к тому времени уже закончившая институт и работавшая в аптеке, начала привозить мне прокладки. Это была первая половина 90-х, прокладки были жуткая «Лилия», размером с дом. Но это было лучше, чем марля и вата. Я сказала бабушке, она спросила: «Ты знаешь, что делать?» — «Да», — ответила я и пошла распечатывать эти жуткие прокладки. (Анастасия Миловзорова)

Мама сказала — не может быть, еще рано. Я была в курсе всего, несмотря на отсутствие в СССР секса, и ждала месячных уже примерно год, с тех пор как в классе появились первые ласточки. Потом оказалось, что я в курсе не всего, потому что ожидала, что это безобразие закончится через несколько месяцев (месячные же). Вот это был облом, когда мне дообъяснили про годы. И зачем только я их ждала. (Ольга Прудовская)

Тряпочками с ватой. Мне было 13, и это был 97-й. (Александра Каминская)

12 лет. Очень ждала, очень расстраивалась, что у всех уже, а у меня еще не (все это активно обсуждали и хвастались). А когда случилось, то было так больно и противно, что оставалось только недоумевать, зачем же я так хотела поскорее. Вот всю жизнь и недоумеваю. Недавно думала, что меня почему-то страшно раздражают некоторые эвфемизмы, которые люди используют. «Краски», например, хотя это очень устаревшее, конечно, так сейчас не говорят. (Анастасия Углик)

Было очень больно, до обморока. От других девочек я уже слышала, что меня ждет, но про боль никто не говорил. И о том, что с этим делать, никто не говорил. «Выпей валерьянки, и все пройдет», — такой была первая помощь. Никакая валерьянка, разумеется, не помогла, и пришлось ползти в школу «как-нибудь так». Поползла, а что было делать. Вата, марля, булавка — и вперед, во взрослую жизнь. (Марина Тихонова)

Не у меня, у подружки. Она попросила покараулить в туалете, чтобы никто не зашел. А кровило сильно, поэтому она сначала выжала прокладку, ну как прокладку, это был бинт с ватой. Я как это увидела, сразу поплыла, голова потом болела — приложилась к кафелю, когда падала в обморок. Мы в курсе были, что и как, но чтобы столько кровищи!!! (Ирина Крендель Герасимчук)

Я была в пионерском лагере, обнаружила перед сном. У меня с собой ничего не было для такого случая, но я знала, что происходит. Опросила всех девочек, ни у кого не оказалось ни ваты, ни тряпок. Почему-то вожатых спросить я не догадалась. Сложила туалетную бумагу во много слоев и пошла спать. Утром поняла, что не могу встать с кровати, там все мокрое насквозь, огромное кровавое пятно на простыне. Девочкам сказала, что не пойду на зарядку, а сама лежала, ждала, пока все уйдут и составляла план. Матрас перевернуть, ночнушку и простыню постирать и повесить в сушилку, к вечеру высохнет. Но вот что положить, чтобы хоть до медсестры дойти, я так и не придумала. (Галина Афанасьева)

Сначала я нажаловалась маме, что болит грудь, подралась с мальчиками. Сходили к врачу, оказалось, она растет. Мама рассказала о месячных, мне было 11, и буквально на следующий день они начались. Из тяжкого: болезненный первый день, все суставы будто через дробилку пропускали, и самодельные прокладки из бинта и ваты с апгрейдом в виде клеенки, чтобы не протекала. (Irusja Gia)

Мне было 11, я тогда ходила на бальные танцы и на одном из занятий разболелся живот, потом я увидела кровь и стало все понятно. Боже, как я рыдала. Мама говорила какие-то глупости, типа «не бойся, ты не умираешь», а я ревела, потому что эта байда теперь навсегда (с позиции 11 лет 45 казались концом жизни), да еще и средства защиты тогда были адовы — вата, марля, потом были резиновые трусы и это было типа хорошо, охх. Спасибо прогрессу. (Анна Трусова)

Когда мне было 11, наша школьная медсестра провела с нами урок на эту тему (с девочками). Она объяснила и показала все, что нужно знать и уметь. Мне было 12 с половиной, когда у меня началась первая менструация. Я была далеко не первой среди своих подруг. Так что гигиена вообще не была проблемой. У меня все было заранее приготовлено. Но вот настроение у меня сильно испортилось. Мне пришла в голову мысль, что если меня изнасилуют, я могу забеременеть. С этой мрачной мыслью я пошла на урок ф-но. Я не смогла сосредоточиться и получила 2, чего обычно не бывало. К счастью, следующая менструация была только через три месяца. Меня никогда не изнасиловали. Благодаря своему завидному репродуктивному здоровью, я мама шести детей, но месячные всегда ненавидела и ненавижу. (Inessa Verbitsky)

Мне было 13. Лето в деревне на каникулах. Мои тети танцевали вокруг меня и пели Земфиру «А девочка созрела». Потом все вместе пошли в сельпо за прокладками. Было классно. (Anastasia Tokareva)

Такая счастливая мысль была: «Ура, я как все!» (Nina Milman)

Я собиралась на день рождения подруги, и за мной зашла другая подруга, чтобы идти вместе. Я сказала, что только зайду в туалет перед выходом, и обнаружила. К счастью, мама была дома, она мне быстренько выдала прокладки, сказав: «Ага, я к этому давно готовилась», — и мы спокойно пошли на день рождения. Кстати же и брюки на мне были красные, в первый раз их надела. (Sivan Beskin)

Я заранее про это явление знала, но только в теории. Что делать на практике, я не знала. А началось у меня в 12 лет, 22 июня, в годовщину начала войны, показалось тогда символичным и поэтому запомнилось. Я была на даче только с дедушкой, ему говорить ничего не стала. Нашла тряпочки, хорошо, у бабушки было много всяких. А потом уже мама привезла гигиенические пакеты — были такие жуткие протопрокладки. И потом резиновые «типа трусы» запомнились, которые поверх обычных нужно было надевать, чтобы сквозь эти пакеты все не протекало. Как мне повезло, что года через два появились в продаже уже более-менее нормальные прокладки. 27 лет у меня «менструального стажа», и я все никак не могу смириться с этой странностью устройства человека и понять, как природа могла так накосячить. Да, это естественно, но до чего же глупо и нелепо. (Екатерина Воронкова)

У меня это случилось довольно поздно и как-то очень буднично. Правда, очень болезненно всегда. «Знающие люди» обещали, что после родов все нормализуется. Нифига подобного. Я каждый месяц переживала сильнейшие схватки, как при родах (уже было с чем сравнивать). Первые два-три дня просто лежала пластом в постели, пила обезболивающее. А вот как у подружки пришла первая менструация — помню хорошо. Она тогда гостила у нас. Нам было по 9 лет. Она была абсолютно не готова и очень испугалась. Но я была уже осведомлена — успела прочитать в «Популярной медицинской энциклопедии». Дала ей в руки книгу, открыв ее на нужной странице, и сказала, что это не страшно, это нормально, у всех так — у наших мам тоже. (Марина Максимова)

Откуда я знала, что они в какой-то момент приходят — совершенно не помню. Но в доме главенствовали женщины, было кому рассказать. В общем, когда у меня случилась первая менструация, я уже знала, что это такое, никакого особого шока не было. Была легкая досада пополам с иронией. Потому что это событие совпало с моим 13-м днем рождения, и в этот же день наш класс должен был проходить диспансеризацию в поликлинике. В каждом кабинете врачи и медсестры, заглянув в медкарту, удивлялись и поздравляли меня с днем рождения. Вот такой получился день. (Ольга Дернова)

Скорая, интубация, операция на 2 часа, а потом как после родов — месяц месячных. Особенности анатомии привели к тому, что 3 месяца вся кровь копилась в брюшной полости. Но зато всю оставшуюся жизнь — как по часам. (Eva Jenya M)

Мы были с мамой в Ленинграде. Зимой. Эрмитаж, мокрый снег, и дико натирающие самодельные прокладки из старых простыней. (Olga Novitsky)

А ведь запомнилась же! Многое стерлось. Из школы почти все, кроме того, что я туда ходила. А вот менструация первая очень живо помнится. 1990 или 91 год, осознание важности момента. Но самое важное — мой вывод, что не так все и сложно и почти не больно. Потом я часто вспоминала, как сильно было мое заблуждение. Самое интересное ждало в следующие 30 лет. Кетанов, страх перед анафилактическим шоком при виде тампона, и так каждый месяц. (Olena Chuprei)

Мне было 12 лет. У некоторых одноклассниц менструация уже началась, и я поверхностно, но представляла себе, что со мной произойдет. Ждала, как некоего таинства. В итоге это случилось дома. Мама была счастлива, сказала, что теперь я могу гордо называть себя «девушка», и ушла в другую комнату — звонить по телефону. Через пару минут в трубке был не менее счастливый голос бабушки, которая меня поздравляла. Я плохо понимала, чему они так радовались, но решила, что позже со всем этим разберусь. (Марина-Майя Говзман)

Мне 13, прокладки рекламировались вовсю, подруга поделилась своими впечатлениями, и я не могла дождаться, когда же уже, когда я тоже ей смогу рассказать. (Лена Кирилюк)

Мне было 12, я была на каникулах у бабушки. Днем обнаружила кровь на пижаме. Сделала подкладку из ваты и марли, шорты постирала и забыла об этом. То ли этим вечером, то ли следующим бабушка с дедушкой начали планировать поездку на речку, я сказала, что я не могу, у меня менструация. Они переполошились: бабушка открыла бутылку шампанского и банку красной икры, которую хранили для «особого случая». Тормошили, тискали-поздравляли. Бабушка прочла лекцию на тему «ты теперь взрослая девушка и должна нести ответственность за свои решения и поступки!» Я слушала это в ужасе, в голове крутилась дурацкая шутка: то есть раньше мне можно было заниматься сексом без презерватива, а сейчас уже нет? Но я сдерживалась, потому что бабушка бы обиделась. Потом она звонила всем подружкам и восторженно хвасталась. В общем, когда меня отпустили, я очень обрадовалась. Сейчас, с одной стороны, когда я слышу, как мои подруги говорят, что ради своих дочерей будут много и подробно с ними говорить о менструациях, мне хочется кричать: НЕЕЕЕЕТ! Не надо! Мне было бы гораздо комфортнее, если бы со мной не говорили. С другой стороны, я отдаю себе отчет, что темперамент у меня бабушкин и что когда у дочери начнутся месячные, я буду точно так же восторженно скакать по дому и открывать шампанское. (Алина Фаркаш)

Первая и единственная тройка, полученная у доски. Голова не там была. (Helena Kovalsky)

Начало менструаций мне запомнилось оргазмом. Наверное, первым, но точно впервые настолько сильным и осознанным. Мне было 13, в гостях у лучшей подруги я зачиталась каким-то эротическим рассказом, опубликованным в прессе (да, в 90-е у нас была очень крутая пресса), и так у меня произошел оргазм, мне он очень понравился, но я все же решила удалиться и прожить эти впечатления в уединении дома. Дома я пошла в туалет и увидела, что неминуемая участь взрослеющих девочек меня настигла. Особенных чувств это не вызвало, но доставило озабоченности. Я понимала, что моя жизнь изменилась навсегда, теперь мне нужно будет все высчитывать, делать себе прокладки из старых простыней, проглаживать это все, стирать и т. д. О менструации я знала с раннего детства, семья жила в одной комнате, мама доставала прокладки из шкафа и укладывала себе в трусы, однажды я обратила на это внимание и спросила, что это она делает, и мама просто рассказала. О начале менструации я рассказала маме. Она выдала мне марлю, вату, ветошь, провела инструктаж. Позже я сама модифицировала прокладки, сделав внизу еще слой из полиэтилена, потому что мне лично без этого хватало на час, а то и меньше. Потом гигиенические средства становились доступнее и удобнее, конечно. Лет 15 я не могла не париться и не готовиться заранее, ходя с прокладками за два дня до высчитанного условного начала, подгадывая отпуски и поездки под тот период, когда не будет менструации. Честно скажу, что совсем спокойно к менструации я стала относиться к 40 годам. Сейчас мне 41. (Anastasia O Pyari)

Мне было 12 лет, и меня предупредили за год до этого. Но весь этот год я думала, что она выходит с мочой. А тут оказывается — из другой дырки. Так я узнала, что у меня эта дырка есть. (Евгения Риц)

Мне было 12 лет. Мать догадалась, что происходит, под нелепым предлогом выпроводила старшего брата из дома и вызвала меня на разговор. Который свелся к «да я все знаю, читала», и эти темы мы закончили обсуждать навсегда. Всем было очень неловко. (Lis Miller)

Я послушалась маму, что нельзя бегать, прыгать и всячески напрягаться, и осталась как дура без веселья — двоюродные братья и сестры скакали на кроватной сетке и хохотали, а я сказала, что не хочу, и завидовала рядом. (Наталия Мартынова)

Запомнилась тем, что я как раз ветрянкой заболела в 12 лет, еще и это началось. Помню лежала и думала: «За что мне все это сразу?!» (Екатерина Легонькова)

Ничем особенным — уже знала, что это (учебник биологии плюс аккуратно подкинутая мамой в книжный шкаф книжка для девочек-подростков), плюс повезло в плане количества и ситуации — чуть мазнуло и все. А уж потом, как регулярно пошло — вот это был атас. На стены лезла от боли, и фантазию развивала на тему самодельных прокладок (начало 90-х, магазинная продукция еще ужасная) — пока училась в школе, вертела свои самокрутки, пока нормальные г/с в продаже не появились. Конструктивно это был гибрид прокладок и тампонов (очень плотно свернутый рулончик ваты веретенообразной формы до 1.5-2 см в диаметре и около 10-12 см в длину, обернутый бинтом), укладывался в длину меж половых губ, потому вопрос с фиксированием на белье не стоял, держалось и так. Ну и запас вертелся сразу на следующий раз и парочку носила с собой в школу, когда надо. (Eugénia Shtukert)

Поскольку я никогда не хотела становиться старше, то в свои 14 была очень раздосадована, что меня тоже постигла эта участь. Как будто меня где-то *** (обидно обманули. — Прим. ред.) и простого волевого решения никогда не становиться взрослым недостаточно. У меня все одноклассники и одноклассницы считали себя дофига взрослыми, я была с ними в конфликте, а потому все эти их атрибуты взрослости, в особенности женской — будь то сигареты, мат, косметика, бритье подмышек, прокладки или наличие «мальчика, который нравится» — вызывали у меня чувство протеста. Не то чтобы я верила, что рецепты Пеппи Длинныйчулок и Питера Пэна работают, но все равно было обидно. Подмышки можно не брить, мальчиков можно презирать, но если не использовать прокладки, придется отмывать от крови диван. Бесит. Поскольку все это было только в голове, а наружу неадекватной реакции я не выдавала, то и реакция окружающих была адекватной. Мама просто дала мне прокладку и объяснила, как пользоваться. Все. (Ананастя Ананасова)

Запомнилось тем, что я не знала, что месячные — это кровь. (Julia Chernycheva)

Мама мне заранее рассказала, сказала, что у женщин есть ежемесячные выделения крови. Не подробно, мельком оговорилась, что это нужно, чтобы забеременеть, когда вырасту, и что потом узнаю, что к чему, но это у всех здоровых женщин происходит. При этом про это говорить неприлично. Но это нормально. Мне было где-то 12. Через год пригодилось. (Регина Рыбакова)

Вызовом скорой, болевым шоком и конскими дозами обезболивающих. (Изабелла Кулешова)

Мне было 10 лет, и я плакала. Было очень обидно, что у мальчиков всего этого нет. (Miri Gandman)

Я узнала об этом у бабушки. Мне было 11,5. И я была в полной уверенности, что это одноразовая история и все, теперь я женщина! Я даже испытала какое-то чувство гордости и легкого трепета. (Елена Львова)

У меня была волшебная «Энциклопедия для девочек», из которой я многое для себя узнала, потому не испугалась, не удивилась. Но во время обсуждения менструации с одноклассницами одна девочка начала мне люто доказывать, что это называется «мастурбация». Я была в шоке от того, что она мне это доказывает на серьезных щах и не сдается. Пришлось нести на следующий день книжку в школу. «В книжке тоже может быть ошибка», — обиделась одноклассница. Помню, что меня это еще долго бесило, но мы почему-то у старших так и не спросили, например — у учительницы. (Наталя Плужник)

Мне еще не было 10 лет, был шок. Мама пришла с работы и трагическим шепотом поведала, что теперь я стала женщиной. Хотелось убиться. (Марина Пищанкер)

Мне было 14. И я лежала в больнице, лечилась от паралича периферических нервов. Единственная девчонка в закрытом боксе с десятком парней от 10 до 15 лет. Незабываемо. (Татьяна Антонова)

Первый раз я вообще подумала, что просто, извините, плохо вытерла попу — и у меня остались грязные трусы. Было очень стыдно. Я их закопала в грязное белье — но мама нашла, спросила, нет ли у меня такого снова — и ничего не объяснила, но видно было, что расстроилась. Когда началось второй раз, я испугалась, а мама сказала, плача: «Вот ты и стала девушкой». И опять ничего не объяснила. Пришлось искать информацию в книгах. (Светлана Орлова)

Это было ужасно неуместно (как, впрочем, и потом всегда) — в деревне, без всяких сантехнических удобств и наличия перевязочных материалов плюс дикая боль. Хорошо, рядом были мама и тетя, хлопотали вокруг. В упор не могу вспомнить, насколько это было неожиданно. (Ольга Цепаева)

Мне не было 13, я рубила дрова бабушке на зиму. Зашла в надворный туалет и вышла озабоченная, но с пониманием. Меня на три дня освободили от тяжелой работы, валялась в гамаке, играла на бабушкиной гитаре взрослые песни. Последующие сорок лет, больше даже, были сплошным соотношением личных планов и физиологии. Так надоело, что регулы снятся иногда. Беременность вот только была прекрасна, чиста и возвышенна. (Виктория Кольцевая)

Первая менструация запомнилась диким стрессом и страхом, что «все увидят». Тогда только-только появились первые прокладки (1994 г.), но, во-первых, их было хрен найдешь, во-вторых, для моей семьи это было дорого. Мама нарезала мне квадратиков батиста, показала, как завернуть в него вату. Никак особо со мной не говорил никто про месячные. У подруги началось в 9 лет, вот она мне основную информацию выдала. Главное было, что «ты не бойся, это нормально и не рак». Сейчас смешно, а тогда был ужас. Но раз на пятый уже приспособилась. Самое противное было, что в школе куда-то же надо было девать использованные тряпочки, их выкидывать нельзя было, а надо было кипятить дома. В общем, прокладки я до сих пор считаю одним из главных завоеваний цивилизации. А, еще когда появились прокладки (советские) с клейкой полоской, помню, как моя подруга ржала, когда я решила, что приклеивать надо не к трусикам, а прям туда. Я в шоке у нее спросила: «А тебе отклеивать потом не больно?..» (Ляля Киселева)

О, моя первая менструация была эпичной. Мне было 13, летние каникулы, родители накануне сбили по дороге с дачи зайца и вечером его приготовили на ужин. На следующий день папа приходит домой на обед, а я корчусь от боли и ору. Вызвали скорую, промыли и повезли в инфекционку, про которую я знала, что туда ни при каких обстоятельствах нельзя попадать — «от одного вылечат, три других подхватишь», говорила мама. Грешили на зайца, даже слух во дворе пошел, и мальчишки потом пытались меня этим задеть. Ну и привозят меня, значит, ни живую, ни мертвую от боли и ужаса, медсестра берет кровь из пальца, и на словах: «Что-то не идет, ничего хорошего», — я теряю сознание, потому что ясно же — дело дрянь, и я скоро умру. И уже то ли наутро, то ли той же ночью у меня начинается менструация. Ребенком я была осведомленным и совсем не удивилась, помню только досаду, что блин, даже анализы не все теперь сдашь, и попросила маму привезти прокладки. А потом уже до нас до всех дошло, что вот такой вот веселый старт. Пролежала я в больнице в итоге дня два и не помню, чтобы меня кто-то начинал лечить. Зато в палате были офигенные широкие подоконники, на которых было очень удобно сидеть. (Полина)

Я так ее ждала лет с 10, начитавшись энциклопедий. С того же времени начала носить в рюкзаке прокладку, не только для себя: а вдруг старшеклассницы обратятся, а у меня есть. К 13 годам забила и смирилась, что со мной неполадки. Когда в 14 чудо свершилось, мне уже было все равно и одновременно стремно. Поэтому первые две менструации я от всех умудрилась скрыть. С третьей не прокатило — моя спальня выглядела как место убийства. Папа ласково прозвал меня «пачкун». Мы не общаемся 18 лет, но не из-за клички, конечно же. (Анонимно)

Мне очень повезло, я это счастье получила в четырнадцать с половиной, позже всех в классе. Знала о менструации все лет с девяти, читала журнал «Здоровье», задавала вопросы, мне отвечали мама и бабушка. Классе в седьмом вымахала выше всех девчонок и даже почти всех мальчиков, но была чиста как дитя, ни капли крови, поэтому добрые подруги научили меня периодически говорить на физкультуре, что у меня месячные, чтобы не ходить на уроки. Верней, так: у меня это… эти…ну, дела. И все друг друга понимали. Поэтому когда все у меня действительно началось, я была даже рада — наконец-то я девушка, а не ребенок-переросток, а то уже было начала комплексовать. Как складывать вату, как заворачивать ее в бинтик и как часто ее менять, мне показала бабушка, с которой я жила. Слава богу, никакого дискомфорта, кроме этой ваты, потому что прокладок еще у нас и в помине не было в семидесятых, я не знала. Видимо, ПМС тогда еще не изобрели. (Мария В.)

Обнаружение первых месячных запомнилось тем, что, наверное, впервые очень выразительно проявился во мне некий Внутренний Наблюдатель, отдельный от «действующего лица». Он только усмехнулся, увидев ожидаемое, спокойно и взросло. Именно это удивительное для меня самой состояние взрослой невозмутимости, сама возможность такого взгляда как бы сверху, прежде не испытанные или не осознанные, ярче всего и врезались в память. (Анонимно)

Мама как-то вовремя рассказала все подробно, мне было 13, а вскорости после маминой беседы и пригодилось… Ничего особенного, но с сопутствующим анальгином долго… (Ирина Миронова)

Мне скорее запомнился рассказ о том, что скоро у меня будут месячные. Мама успела предупредить. Когда она рассказывала, что меня ждет впереди, я рыдала. Потому что очень мне хотелось пешком в кругосветку… А с этими прокладками тряпичными или ватно-бинтовыми было ясно, что мечта категорически отметается. (Вика Рябова)

Мне было почти 12, за месяц до 12-летия, наконец, начались ОНИ. Больно не было. Было долгожданно, ведь я стала ВЗРОСЛОЙ. Мне доверили мою первую простынь. Которую мама бережно разрезала на лоскуты. Мы жили в 130 км от областного центра и о прокладках не слышали. Потому вот с чем ассоциируются те «красные дни»: кислый запах замоченных в хозяйственном мыле тряпок, которые сложно отстирывались, а потом сушились на трубе полотенцесушителя, от чего на интимных запчастях оставались разводы, а еще — постоянное натирание. Я до сих пор помню свою походку в эти дни, когда не было возможности оперативно замениться на чистое (ну скажем, приехали вы с классом на экскурсию в областной центр, и к концу от жуткой боли начинаешь хромать, потому что набухшая тряпка давит на ляжки). Вот такие воспоминания. Каково же было мое удивление, когда переехала и поступила в университет в областном центре, и на улице какой-то промоутер выдал мне бесплатные ОЛВЕЙЗ! Представляете??? БЕСПЛАТНО! Чудо! Раз пять мимо раздатчика прошли с подругой. И первую же прокладку залили водой и разрезали, проверить — что внутри, правда ли синие шарики? Очень завидую современным детям, у которых есть прокладки и подгузники. Такое простое счастье, которое в мелочах. (Анонимно)

На репетиции рыдала и висела как водоросль на станке. (Alena Shwarz)

Опасалась, что этого со мной никогда не случится вообще, потому что мама мне рассказала обо всем, когда мне было лет девять. Я просветила всех подруг, и они приходили и говорили: «О, точно как ты говорила!» И вот мне одиннадцать, двенадцать, тринадцать, пятнадцать, черт побери, а где оно вообще, я вас спрашиваю? У всех есть, а мне не дали! Короче, я девственность раньше потеряла, чем месячных дождалась. Ну, дождалась, конечно, в конце концов. (Lilith Wolf)

Никаких трагедий: то ли прочла раньше, то ли мама рассказала. Просто подошла к маме и сказала. Она отвела меня в ванную и показала, как вату сворачивать, как и сама сворачивала. Было прикольно стать «как мама». (Дарья Михайлова)

Была осень, и мне было очень больно. Мама разрешила не ходить в школу. Во второй половине дня я вылезла из комнаты и пришла смотреть с папой телевизор. Было скучно, мы листали какие-то каналы, и папа сказал: «Взорвалось бы что-нибудь, что ли…» — переключил канал, и мы увидели, как самолет врезается в небоскреб, показалось, что это фильм, стали смотреть и через несколько секунд поняли, что это новости. Это было 11 сентября 2001 года. (Anastasia Kvasnikova)

Увидела утром в туалете кровь у себя на трусах, позвала маму, и тут она оглушила квартиру новостью: «Папа, наша дочка уже выросла!» Было ужасно стыдно и до сих пор воспринимается как предательство. (Юлия Савина)

Мне было 13, к тому времени я уже полгода лежала после болезни позвоночника и операции. Благо ребенком я была подкованным — в книжном шкафу стояли разные «Энциклопедии для девочек», и я понимала, что это такое. Было странное ощущение. К тому моменту мое тело преподнесло мне сюрпризы намного более интересные, чем какое-то там кровотечение. Однако я осознавала, что теперь я потенциально могу иметь детей, и это еще один шаг из детства. Теперь, во взрослой жизни, менструация для меня — факт моей женственности и того, что все происходит так, как и должно быть. (Анонимно)

Мне лет 12-13, мы едем с моря с родителями. Лето, жара, автобус, ехать часов 6-8. Общественный туалет на таможне типа «дырка в полу» образца девяностых на границе двух не самых богатых стран СНГ и я, стоящая в этой вони и мухах (простите) с красным пятном между ног. А прокладки где-то в чемодане в глубине багажного отделения автобуса, конечно же. Намотала бумаги какой-то серой, так и доехала. Меня тошнило и тянул живот (с тех пор на овер 20 лет до родов у меня адски болезненные месячные каждый раз). Доехав домой, первым делом убежала в туалет и попросила маму отрыть прокладки из чемодана. Потом наконец диван и обезболивающее. (Наталья Кадабнюк)

Я знала и очень расстроилась, что уже! А главное, через месяц это не повторилось, и я подумала — фух, пронесло. Но еще через месяц все началось уже на регулярной основе. Никогда для меня ничем важным, вроде нового этапа жизни, это не было. (Александра Бурова)

Впервые все произошло буднично, а как узнала о том, что такое менструация, помню до сих пор. Школьная медсестра, собрав всех девочек класса в медпункте, задала вопрос, началась ли у кого-нибудь уже менструация. Кто-то что-то отвечает, а я вообще не в теме, о чем речь. Спросила у подружки, про что вот это все. Ну это как у Джуди течка. Джуди была подружкина собака. И сразу все стало понятно. (Ирина Галковская)

Ничем особенным,12 лет, учебник акушерства и гинекологии изучен уже, буднично сообщила маме. А вот приспособиться к прокладкам и чтобы не протекало — это было искусством. Во взрослом возрасте перешла на тампоны, а сейчас на импланте и их нет вообще (счастье). (Rogozin Asia)

Был 1992 год. Мне было лет 12. Я пришла в спальню к родителям вечером и радостно об этом объявила. Папа слегка смутился и сказал: растем не по годам! Мама еще раз убедилась, что я знаю, где прокладки лежат и вата с марлей, и спросила, зачем было при папе-то сообщать. А я чувствовала себя такой свободной. Книжки переводные прочитала в газете «Семья и школа». Обсуждали ее вместе с родителями. И там был эпизод, что родители праздник девочке устроили. Ну вот и я рассчитывала. (Вера Макаренко)

Мне было 11. Это случилось на даче, где мы были с бабушкой. Так вышло, что большую часть детства я была с ней. Но мы при этом не были эмоционально близки, скорее такое: одеть-накормить-посадить за уроки. А тут, когда у меня началось, она как-то ко мне сразу потеплела, успокоила, стала рассказывать, как у нее это было, про обмороки в послевоенные годы… (типа смотри, как у тебя все безболезненно, а если не питаться нормально, будет плохо). Научила шить прокладки. Потом этот навык, конечно, не пригодился. Это был, получается, 1997 год, уже нормальные средства продавались. На следующий день мама приехала, узнала. Было ощущение праздника, хоть и тревожного слегка, какое-то женско-семейное единение. (Полина Быховская)

Запомнилось тем, что у меня ужасно болел живот, и я, пардон, блевала дальше, чем видела. Хорошо хоть мама, поняв что со мной, в школу меня не отпустила, оставила отлеживаться дома. Я, конечно была в курсе, что со мной происходит. Но не предполагала в самом кошмарном сне, что это будет именно так. Потом такое состояние во время месячных стало частью моей жизни. (Nastassja Ne Kinski)

Запомнилось тем, что в нашем подъезде отключили воду, и я пошла к соседям. Но все случилось вроде накануне дома. Наверное, меня неплохо подготовили, так что не помню никакого шока и удивления. Прокладки были уже кое-какие — 1995 год. А потом еще были лыжные соревнования в школе, и, по-моему, меня отмазали от подготовки. Хотя папа вроде хотел, чтобы я добилась какой-то там лыжной ступени, КМС. (Анна Филиппова)

Мне было 10 лет и 11 месяцев, никто ничего не рассказывал заранее. Были майские, я была одна дома, когда увидела кровь, испугалась, что как-то поранилась, но как и где, если я просто дома читала да телек смотрела. И больно не было. Когда вернулись мать и отчим, я ей сказала, объяснила мне в общих чертах, началась эпопея с тряпками-ватами. К счастью, у меня все относительно безболезненно. (Elena Mall Mi)

У меня мамуля очень переживала — у меня месячные пришли поздно, в 13 лет, она со мной поговорила еще в 11, кажется, о чем я благополучно и забыла. В мои 12 тетушка поинтересовалась, есть ли у меня месячные, на что я на голубом глазу ответила: «Нет, у нас только четвертные и годовые», — думая, что речь об оценках. Все очень смеялись, и мама поговорила со мной еще раз. Но самым большим потрясением для меня были не первые, а вторые месячные! Я была абсолютно уверена, что это одноразовое мероприятие! Так что чувствовала себя как первоклассник из анекдота — что ж вы, гады, не предупредили, что этот гемор на 11 лет! (Только в моем случае уже на 40 и хз когда закончится.) (Ольга Успанова)

Боль (Faso Burkina)

12 лет. Мама предупредила, но я тоже не знала о периодичности (хорошее английское слово period), думала, месяц будет кровить. Та же фигня со средствами гигиены. Еще мама сказала, что папа не должен ничего этого видеть, так я несколько лет думала, что он вообще не в курсе, что у женщин такое бывает. Всегда были сильные боли и слабость, с падением температуры до 35. Однажды на школьной линейке упала в обморок. Самый тяжелый случай был на выпускных экзаменах. Мне на сочинение идти, уже оделась, собралась и говорю маме «Я полежу немного». Просидела первые два часа, сжавшись в комок. Потом, видимо, отпустило, написала на 5. Не помню лекарств. Ношпу как-то давали мне. Просто обезболивающие были не в чести. Бред. Когда в аптеке появились первые тампоны — мы всей общагой ломанулись. (Светлана Смирнова)

Мне было 11 лет, не помню, чтобы мне что-то рассказывали или, наоборот, табуировали тему. Никакого особого ощущения у меня не было. Но на следующий день был Новый год в школе. Я сидела в красивом платье и не могла танцевать и веселиться, потому что была тянущая боль и неудобная прокладка. Хорошо, что про протекания я тогда не знала, а то бы еще больше переживала. (Катя)

Ничем не запомнилась. Помню, что в двенадцать, год был не 1982, поэтому пошла и купила прокладки, наверное. Ну, подумала, что рановато и помешает росту. (Liberty Iris)

Июль 1987 года. Мне было 12,5 лет. В тот день мы получили разрешение на выезд на ПМЖ в Израиль (были в отказе около семи лет). Я была счастлива! Про месячные уже знала от мамы и от старшей сестры. Два знаменательных момента в один день! (Chana Vaxman)

У нас среди девочек этот вопрос активно обсуждался лет с 12 (или даже раньше). И все знали, кто уже «девушка», а кто еще «девочка». Не помню, если честно, говорила ли мне что-то мама о месячных. Наверное, спрашивала, потому что у меня они начались уже в 14, я уже и сама начала беспокоиться, что навсегда останусь «девочкой». Но неизбежное случилось, ваты-марли мне были выданы, я даже была рада, кажется. Потому что ну как так — все уже девушки, а ты все еще девочка? (Ксения Сергеева)

Я была теоретически подкована. Когда случилось, пришла к маме, показала и спросила — это оно? — Оно. — А, ну ок. (Ирина Лащивер)

Помню, что испытала очень сильный гнев, что мне приходится через это проходить. Стыд, ярость, отвращение, как к менструации, так и ко всему, что связано с деторождением — к тому, как ребенок появляется, к тому как он питается, когда его кормят не из бутылочки (даже печатать это словосочетание мне до сих пор неприятно). «Я не какая-то там самка, — думала я, — я человек!» Но вера в это исчезала с каждым днем. Что касается отвращения, то с деторождением оно однозначно прошло, с остальным — ну так. Не очень. Думаю, особенно повлияла подача а-ля «женская доля», «это же естественно», «предназначение», в общем, подавалось как что-то обязательное и неизбежное, хотя я на это вовсе не подписывалась. (Полина Шех)

Я жила с папой и не говорила об этом с ним. Поэтому просто решила, что, видимо, я умираю. И, конечно, никому ничего не сказала. На второй день упала в обморок, даже скорую вызывали. Потом привыкла. Вообще-то это смешная история (в ней все выжили как минимум). (Софья Стратонникова)

Первая менструация запомнилась тем, что дома за нее отругали, как за что-то постыдное. (Алевтина Невишняя)

Мне было 13, это был Песах (один из длинных выходных, когда все закрыто) и день рождения брата. Гости, застолье… вызвала маму на кухню, решили проблему, что, куда и как, и побежали дальше блюда носить. Осознала к вечеру. (Маша Ирис)

Первая ничем. А вторая — тем, что началась чуть ли не через пару дней после первой. О том, что цикл будет скакать первое время, я не знала тогда. (Anna Yastrebova)

Мне было 10. Я думала, это из другого отверстия, типа неудачно вытерла, а я была страшная чистюля. Все вытирала заново насухо, а оно опять появлялось. Причем я знала, что такое должно произойти, но ждала чего-то алого, пафосного, а оно такое было, невзрачное. Дача, мамин синтетический купальник, стирался легко, высыхал быстро. Я его постирала раз пять, прежде чем сообразила. (Neanna Neruss)

Моя первая менструация запомнилась мне тем, что пришла в мой 10-й день рождения. Вследствие ее неожиданного прихода (как и еще одной корреспондентки, так рано ее никто не ждал, и никто со мной на эту тему предупредительных бесед не вел) я раскапризничалась, и папа, пришедший в гости (я росла у бабушки с дедушкой), меня в первый и единственный раз ВЫПОРОЛ РЕМНЕМ! (Ирина Луговая)

Первая менструация совершенно ничем не запомнилась. В пятом классе наша биологиня, Валентина Дмитриевна, отправив мальчишек работать на пришкольный участок, своевременно, без пафоса и доходчиво объяснила, что нам вскоре предстоит и как с этим жить. Когда первая менструация началась, оставалось только действовать по инструкции. И никаких переживаний. (Виктория Качур)

В пионерском лагере. Мама мне рассказывала, как она испугалась, когда у нее начались месячные. Думала, что поранилась. Поэтому у меня в чемодане была вата и набор тряпочек (о прокладках мы тогда и не слышали). Как-то я справилась. Но самое страшное, что с тех пор месячные всегда сопровождались жуткой мигренью. (ира карасева)

Первая менструация запомнилась тем, что мама была в командировке, дома только папа. Он, посоветовавшись с соседкой-врачом, разрешил не ходить в школу, не делать домашние задания, готовил что-то вкусное и как-то очень уютно разговаривал. Эта картинка запечатлелась. Я решила, что так и положено теперь раз в месяц, и всю жизнь удивлялась несоответствию картинки в голове и реальности. (Галина Серова)

У меня был полный ужас. Первый раз началось в 12 лет. Очень сильные боли и кровотечение, я не понимала, что происходит, и думала, что умираю, настолько сильные боли. А мама отмахивалась от меня и ничего не объясняла, папа тогда был в командировке. Мама потом сказала, что ей было неудобно со мной про это говорить. Слава богу, вечером приехала двоюродная сестра, она намного старше, и рассказала, что к чему, а то я уже прощалась с жизнью. До сих пор не понимаю, почему обезболивающего хотя бы мама не дала. Но у нее с этим вообще странно было, она родила сестру, когда мне было 10 лет, так до самих родов пыталась меня убедить в том, что не беременна, а просто больной желудок и так вырос, хотя и родственники, и во дворе, мне уже все рассказали. Обсуждать со мной эти темы она стала только после моего замужества, но тогда уже все вплоть до своей первой брачной ночи, чем меня просто убивала. Так что девочек надо информировать, мало ли что в семьях бывает. (Лариса Парьева)

О том, что у девочек бывают менструации, я узнала от мамы довольно рано. И когда увидела у себя первую кровь, то совершенно не удивилась. Только вот я почему-то была уверена, что месячные — это навсегда. И что кровь теперь будет идти постоянно, пока я не стану бабушкой. Морально себя к этому подготовила, запас прочности к этому делу у меня был избыточным. Поэтому новость, что это лишь на несколько дней в месяц, я встретила мыслью — господи, мелочь какая! (Ekaterina Ilinskaya-Morag)

Я уже все знала и была готова. Мне было 12. Увидела кровь, сказала маме. Мама почему-то вздохнула: «Не было печали, черти накачали», — и дала прокладку. (Яна Середнева)

Мне было 12, и я была абсолютно счастлива, что наконец-то! В этот день мы были на дне рождения моего дяди, и моя двоюродная сестра поздравляла меня очень искренне. (Женя Мусина)

Температурой 38 и дикими болями, и тем, что мама обзванивала всех знакомых и хвасталась, а мне хотелось умереть от стыда. (Алена Рейн)

Мне было только 10, никто так рано этого не ждал, поэтому не предупредили. Испугалась, изумилась, побежала к маме (был вечер, все дома). Ну, и тут все разъяснилось, вот и все. (Людмила Шикина)

У нас это было позором. У меня начались в 11 (1986 год). Когда я пережила 2-3 раза с «тряпочками», всех девочек вызвали в медпункт, где прочитали дежурную лекцию о менструации. Как думаете, каково было выходить из этого кабинета, когда все мальчики показывали пальцем и хохотали, а в переменах задирали юбки и приговаривали:«Что? У тебя уже пошли месячные?» Жуткое совковое половое воспитание. (ксения грикит)

А мне запомнилась не моя первая менструация, а Юлькина. И зависть. А чего это у нее есть, а у меня еще нет? Уж очень хотелось стать взрослой. (Алена Найдич)

Ничем. Как будто ничего не произошло. В школе медсестра объяснила девочкам. Но было стыдно, что девочек собрали отдельно от мальчиков для непонятно чего. А мама у меня не умела рассказывать, все холодно, впрочем, как и всегда. К ней обращаться было бесполезно, да и страшно. (Нелли Нанивская)

Мне было 13, по-моему. Это была новогодняя ночь, мы с родителями собирались в гости к друзьям. Спросила у мамы, что это такое на трусах, она сказала, месячные. Я знала, что это. Потом был оооочень неловкий момент, когда подошел папа, обнял и сказал: «Поздравляю». Хотя мы с папой всегда очень близки были, и до сих пор остаемся, это было ужасно почему-то. (Екатерина Муравьева)

Я ехала с папой в поезде, мне 14,5 лет. Зашла в туалет ночью и поняла, что это не самое идеальное место для такого события. Утром приехали на место, и папа купил мне вату и синьку, такой флакон с подсинивающей белье жидкостью. Короче, после этого мне ничего не страшно. (Anastasia Belokon)

Мне было двенадцать лет, я попала в короткий период секспросвета, информация была доступной. В доме ничего особенно не объясняли, но в шкафу были книжки, в которых можно было что-то по теме прочитать. Думаю, взрослые рассчитывали на то, что я читала все, что не приколочено. И я знала все. Но в первый раз, прекрасно понимая, что, как и почему происходит, все равно знатно офигела. И сутки ходила молча, никому ничего. Потом рассказала маме. Потом были многоразовые тряпочки, стирки, неудобство, боль, непостоянный цикл… Сейчас менструации очень сносные, больно практически никогда не бывает, спокойно хожу в спортзал. И никогда не буду пользоваться многоразовыми средствами. (水野芽瑠香)

Лето на даче под Ленинградом, середина 80-х, мне 13. Никто мне не рассказывал об этом, поэтому все произошло, как гром среди ясного неба. Я в шоке, трусы ярко-красные и холодно-мокрые, что делать, умираю ли я, непонятно. Обращаюсь к бабушке, единственному человеку, который на меня обращает внимание. Что со мной? Ответ: «Ты теперь взрослая. Ничего не делай с мальчиками». Что не делай? Уточнять нельзя. Что-то очень страшное, непонятное и постыдное. Я после этих слов даже на стуле сразу после боялась сидеть, мало ли что? В 35 лет спросила мать, почему она мне ничего не рассказала, ведь для меня это был такой шок. Та отрезала:« У нас с тобой были не те отношения». Какие не те? Кто должен был мне рассказать? Спрашивать нельзя. (Julia Lindner)

Мама — врач, все заранее рассказала и книгу дала почитать, так что все было понятно и радостно, ура, пошли мне покупать все нужное в магазин! (Анна Левина)

Ничем не запомнилась. Нам в школе как-то еще классе в третьем школьная медсестра пришла, рассказала детали. Так что не было новостью и чем-то ужасным. Началось и началось. (Ornella Corleone)

Мне было 11, и я, как начитанный ребенок, конечно, все об этом знала. Была в деревне у бабушки, она мне соорудила прокладку и отнеслась с заботой и как к важному моменту в жизни. Я испытывала гордость, помню, что стала девушкой. (Каменская Алина)

С этого дня я вообще перестала быть человеком для своей мамы. (Маша Воликова)

Школу я обычно вспоминаю с ужасом и ненавистью. Но были в ней и пара-тройка хороших моментов. Один из них — как-то раз наша первая учительница (мы были в третьем классе) после уроков отпустила всех мальчиков, а девочек оставила на разговор. И рассказала про то, как это бывает, с чем связано и т.д. И честно говоря, я ей за это безумно благодарна. (Как позже выяснилось, и другие девочки из класса тоже были очень благодарны.) В мае, перед самыми каникулами, это случилось. Если бы не Галина Александровна, я бы, наверно, умерла от страха. Дома, кстати, в тот момент был только отец. Но рассказывать ему такое мне бы и в голову не пришло. В семье у нас никто и не собирался меня к этому готовить. И даже когда я маме рассказала, ее реакция была примерно: «Да не может быть! Рано еще!» Мне было 10. (Анна Гусейнова)

Мне было 14 или 15 лет, я, конечно, знала, что это — читала в книжках для девочек. Там говорилось, что нужно ждать, гордиться и радоваться, когда это случится; рассказать маме радостную новость. Но мне не хотелось радоваться, хотелось отсрочить это все еще — я выкинула трусы с балкона (там был скат крыши, валялось много мусора) и спрятала капроновые колготки в шкаф. «Украла» у мамы прокладки и очень долго ненавидела месячные, никому не говорила. До сих пор не понимаю, что радостного может быть в ежемесячном кровотечении и необходимости подстраивать планы, пить таблетки при болях и т.д. Тампоны и чаша сделали мой мир проще, но все равно я испытываю дискомфорт. (Анонимно)

Оооо…. Я убежала утром в школу, не убрав кровать. На перемене в класс ворвалась моя взволнованная мама и потащила меня куда-то за руку для важного разговора. Она убирала кровать и заметила три капли крови на пижаме. Решила, что в школе начнется по-настоящему, а я в 11 лет, ничего об этом не зная, решу, что умираю. Она стала что-то бормотать про какую-то кровь. У меня ничего еще не началось, и я не поняла, что мама мне втолковывает, какая там кровь, что за ерунда. В общем, я велела ей идти на работу и не лезть ко мне с глупостями. Ровно через месяц началось как следует. Но я уже была готова. Мне прочитали лекцию. Бабушка сказала, что это моя кровь обновляется для того, чтобы я быстрее росла. (Анна Файн)

У меня менструации начались позже всех подруг, в 13. Я долго завидовала и очень ждала — почему-то тогда это казалось новым этапом жизни, очень важным. Но они все не приходили и не приходили, и я почти смирилась, что все, уже никогда не случится, я навечно останусь там, в старой жизни. А потом, когда они все-таки начались, я долго удивленно пялилась на свои трусы, сидя на унитазе. Выглядело не так, как я ожидала. В недоумении пошла к маме и сообщила ей, что, кажется, обкакалась. Не знаю, почему — я вообще-то была начитанным ребенком и все знала. Мама сначала немного офигела, потом сказала: «Уууууу, да у тебя месячные начались», — и показала, где прокладки лежат. Но я все равно не верила весь остаток дня. Что это был за приступ отрицания, до сих пор не знаю. (Маша Рявина)

Мы с мамой пошли в Пушкинский музей. И прям там… (Ирина Шостаковская)

Меня готовили к этому, но я все равно удивилась. Не испугалась. Мама и бабушка сказали, что я стала девушкой. Обрадовалась. Захотела всем рассказать. Поделиться радостью. Меня остановили и сказали, что этого делать не нужно. (Maksakowa Olena)

Первая менструация в день рождения, 14 лет, знала, очень ждала и переживала, что я неправильная, потому что нет менструации. Счастье от обнаружения, иду в музыкальную школу (я училась, а моя мама там работала), вижу маму и несусь к ней через фойе с криком: «Мама, у меня месячные!» (Ольга Дорджина)

У меня был траур. Я решила, что вот он — первый момент старения. Казалось, что жизнь кончена, а впереди жестокая пора взросления с проблемами. Потом я посмотрела какой-то мультик по комиксам. Мне понравилось. Я решила, что раз мне еще нравятся такие вещи, то я еще, наверно, очень молода. И успокоилась. (Юлия Флегинская)

Мама поговорила со мной лет в 12, а начались они в 13, на море. Помню, как красную полоску на песке, где я сидела, смывает волна. А потом у меня был перерыв в полгода. И мама съела мне мозг, терроризируя меня разговорами о том, что я шлюха, с кем-то спала и забеременела. Повела меня к гинекологу. Я не хотела раздеваться перед мужчиной, все это воспринималось как насилие. После осмотра врач долго говорил с мамой в кабинете, и она перестала на меня так нападать. Следующий раз месячные пришли только в феврале, и я о них маме уже не сказала и молчала лет до 14, пока они не установились нормально. Но они у меня все равно так и ходили через раз лет до 35, только после третьих родов устаканилось, и каждый раз я переживала, что я беременна, ужасно себя чувствовала. А потом сделала операцию по перевязке труб, и началась житуха! (Maria Apartseva)

Мне было 12 лет, мы с братом поехали к репетитору то ли по химии, то ли по физике. У меня весь день страшно болел живот, было жарко, меня мутило. Я думала, что у меня расстройство желудка, и было очень стыдно, что у репетитора-мужчины мне вдруг «припрет» в туалет. В туалете уже увидела на трусах кровь, намотала на них туалетной бумаги. Страшно не было, было просто плохо. Тогда даже не было осознания, что это месячные, хотя я все про них знала — у меня была детская книжка про физиологию. Еще я очень переживала, что будет кровь на юбке или на ногах, и всю обратную дорогу просила брата посмотреть, не испачкала ли юбку сзади чем-то — но не говорила, почему. Маме не говорила, потому что не знала, как сказать, да и не хотела с ней это обсуждать — она всегда очень старательно пыталась показать, что все про меня знает, и от этого было очень неуютно. И боялась, что она мне как будто не поверит — потому что я слишком маленькая, а она говорила, что раньше 14 менструации не начинаются. А потом не говорила, чтобы не услышать: «Почему раньше не сказала?» Еще долго использовала туалетную бумагу, потом покупала прокладки на сэкономленные карманные деньги. Года через два однажды просто сказала маме, что мне нужны деньги на прокладки, ее реакции не помню. Зато помню, что однажды она на меня наорала из-за этого — денег в семье не было, и она на меня кричала, что вообще-то женщины как-то раньше и без прокладок и тампонов жили, ваткой и бинтом пользовались, а я тут выпрашиваю. Было противно очень, как будто я не на прокладки денег попросила, а на черную икру. Понимала и тогда, что с деньгами в семье плохо, но эта реакция мне на всю жизнь запомнилась. (Анонимно)

Мама рассказала заранее. Было неприятно в спине, и все вокруг противно пахло.
Но была рада, что повзрослела. (Ася Шумяцька)

Уф, помнится я прочитала обо всем, что меня интересовало с точки зрения функционирования моего организма в книгах. Со мной никто об этом не говорил, но изящно «прятали» книги, так что можно считать, что рассказали как могли. Но была еще бабушка, которая заговорщическим шепотом сообщила, что «никому-никому никогда-никогда нельзя говорить о первых месячных, иначе…» Смутно уже помню, что за кары небесные должны были пасть на меня, но эффект на 12-летнюю меня возымело. И когда менструация началась первый раз, был кошмар — как все это в тайне найти, сделать, менять, выбрасывать и вот это все… такой треш. Как вспомню, так вздрогну. Через месяц я живо себе представила опять эту хрень с ватой, бинтами, и пошла к маме, взяла денег и купила тампоны (Боже, благослови их изобретателя), и расслабилась на долгие годы. (Светлана Холодная)

Первая менструация запомнилась тем, что я загремела в больницу. Мне стало очень плохо, давление высокое, сердце колотилось. Никаких причин не выявили тогда. А теперь всю жизнь у меня проблемы с гормональным фоном и гипертония, с этим связанная. Про менструацию я уже знала, так как есть старшая сестра. (Наталья Розенблюм)

В то лето, когда 15 лет исполнилось. До этого я была одной из самых маленьких в классе. И еще спортом занималась в какой-то момент очень интенсивно, и нам тренеры вечно какие-то таблетки давали, якобы витамины. Так вот, когда спорт закончился — мы переехали в новый район из центра, — в одно лето выросла, поправилась и месячные пришли. В теории знала, на практике это случилось в лесу, в доме отдыха под Костромой, куда мы с мамой в отпуск приехали. У мамы почему-то была вата с собой, справились. Но воспоминания об этих кошках ваты, замотанных в бинт, жутковаты. Первой у девочки в классе это женское счастье началось довольно рано, лет в 12. Так она каждый раз начинала плакать на уроке. И учительница нас выгоняла. Вообще это была страшная тайна, это надо было скрывать, стесняться, придумывать затейливые эвфемизмы, чтобы не называть. Не знаю, как на родине сейчас, но голландские дети наши легко и непринужденно говорят, что к чему, и не понимают, что тут тайного и стыдного. (Анна Кац)

Мне было 14,5… я была большая и умная. Сказала маме, она сказала: «Ну наконец-то», — так как волновалась, что до сих пор не начиналось. Вопрос,который меня волновал больше всего: легитимно ли мне при таком раскладе продолжать смотреть мультики? (Miri Gotlib-Kayam)

Мне мама рассказала все заранее, да и в школе просвещали регулярно по этой теме, так что неожиданности точно не было. Было легкое чувство облегчения (я была самая младшая девочка в классе, и у всех уже все было), а также какая-то щемящая тоска от прощания с детством и со свободой — ведь теперь весь свой досуг приходилось планировать сообразно календарю менструаций — по крайней мере так мне тогда казалось, ибо в те времена, когда прокладок еще особо не водилось, ехать, например, на море с месячными было как-то неоч. (Oknemada Vll)

Дефицитом ваты. Прокладок тогда и на дух не было. Зато «критические дни» были натурально критическими, не то что щас. Любительницам острых ощущений могу порекомендовать для эксперимента изготовить себе ватный «пропеллер» и попробовать сходить в таком виде хотя бы до ближайшего маркета. Уверяю, это вам запомнится. (Екатерина Сосунова)

В 13 лет началось. Примерно представляла, что да как, от подружек. Родители стеснялись со мной такие беседы вести, книжку подсовывали в детстве о строении клетки, развитии эмбриона и т.д., а вот про месячные и секс ничего там не было. И потому меня неприятно покоробило, что мама, узнав, пафосно сообщила папе прямо при мне — мол, дочь наша стала девушкой. Долго обходилась глупой ватой, обернутой в марлю и тряпки, все протекало и бесило до невозможности. А еще были плечи накладные и такие «подмышники» тканевые — их нашивали внутри рукавов свитера или блузки, чтобы пот не испортил одежду. Вот этот период (1989-90 год) запомнился страшно неудобными этими накладками-прокладками-подкладками, которые до конца от пятен не отстирывались и вечно сушились на батареях. Когда появились тампоны, я первая из подруг их освоила, хотя многие считали, что только взрослые женщины могут в себя это засунуть. (Вера Павлова)

Это все было катастрофой, которая периодически возвращалась. Мама всех этих тем очень стеснялась, про одноразовые прокладки в 1990 г. в Набережных Челнах никто не знал. Мама сунула мне тряпок, ничего толком не объясняя. Эти тряпки протекали, натирали, сбивались то вперед, то назад. Их нужно было стирать, прятать от мужчин. А месячные у меня были обильные, что и появившиеся позже прокладки не выдерживали, и с ними тоже все время были проблемы и неловкие ситуации. В общем, ужас и стресс. Особенно когда это в школе происходило. Прочитала потом у Стивена Кинга, что в американских школах в туалетах для девочек есть ящики, в которых можно брать прокладки — долго не могла поверить, что кто-то где-то так заботится о школьницах. (Nadezhda Svirskaia)

Со мной никто особо не разговаривал, может быть, тоже считали, что еще рано. Но еще за несколько лет до того я выкрала из шкафа «Поющие в терновнике» (родители думали, что ее спрятали) и внимательно ее изучила, в том числе соответствующую сцену. Поэтому не испугалась, а напротив, была довольна. Казалось, что повзрослела. (Maya Milova)

Когда мне было 11, я спала в одной комнате с бабушкой. Одним утром, когда прикоснулась к половым органам, почувствовала, что что-то не так. Посмотрела на пальцы — они были в крови. Не испугалась, потому что знала, что это, но хотела бы, чтобы это произошло чуть позже. В следующую секунду слышу комментарий от бабушки, которая все это время за мной наблюдала: «Что, доигралась?» — она решила, что я самостоятельно лишила себя девственности. Это было одновременно и мерзко, и забавно. Вслух о том, что Началось, сказать было неловко, поэтому я написала маме записку: «У меня начались М. А у тебя когда начались М.?» Дополнением я хотела загладить свой постыдный (как мне казалось тогда) вопрос. Больше всего меня расстраивали не столько сами месячные, сколько переход на другой этап, так как взрослеть я не планировала. Но пришлось. (Анонимно)

В школе в 11 лет. Ничего страшного. Со мной говорили, что будет. Вата и все. Не
вижу криминала (Алла Маренкова)

Я помню только, что мама поговорила со мной об этом заблаговременно. Разговор запомнился, потому что это было нечто новое и удивительное, а само событие нет. (Anna Shaginyan)

Мне было уже 14, и мне мама успела рассказать несколько раз, и с нетерпением ждала (а я нет). Поэтому я максимально скрывалась. Когда все-таки была замечена, мама начала кричать папе и поздравлять, шумно радоваться, кажется, даже выпили по поводу… а я в это время, шокированная, закрылась в своей комнате. (Оксана Хохотва)

Первая менструация случилась в 11 лет. Мы ходили в театр в этот день. Мама всем подругам, кто был тогда с нами, рассказывала, и я понимала, что это должно быть предметом гордости. Но я не испытывала гордости, мне было плохо, будто я болею. Кажется, была даже небольшая температура. И плаксивость. (Мария Клинчина)

Никакого шока не было. 11 лет. Была готова. Подружки просветили заранее. Но штука неприятная, конечно. (Эля Джалалова)

Болью и паникой, мне рассказывали про кровь, но я не ожидала, что ее будет СТОЛЬКО. (Елена Рюмина)

Помню, в детстве спросила у мамы, для чего прокладки, ответ был гениален: «Попу вытирать». Видимо, это был аналог стеснения. Поэтому о свойстве прокладок и их цели узнала от смущающегося отца через несколько лет, когда мы были в отпуске с его новой женой. Ситуация была доведена до абсурда, ибо когда его супруга сказала, что не пойдет купаться, так как болит живот, я сочувственно спросила: «Язва? Нет? Может быть, гастрит?» Тут-то и пришлось отцу участвовать в моем воспитании… Ну а сами месячные тоже весело пришли. Автобус Ржев-Москва, мне 13,9. Позади деревенские гульки, впереди поездка в Англию, все с разницей в несколько дней. Немного охреневая от возможного контраста, думаю, что стоит как-то разграничить эти два состояния во времени и пространстве. Нужен некий символ. Приходят месячные. (Serafima Gramovich)

Я вроде знала про месячные, но все равно они явились для меня неожиданностью. Я пришла со спортивного занятия и обнаружила ужасно грязные трусы, испачканные чем-то коричневым. Я в ужасе подумала, что обкакалась, но нет, это была такая темная кровь, ее было не очень много, но при этом она была сильно размазана по белью. Сказала сестре, и та меня успокоила. Мама почему-то решила сделать из этого семейное событие, и было неловко. Потом были какие-то старые пеленки, порезанные на тряпки, и масса связанных с этим неудобств… (Мария Иванова)

2001 год. Мне было 12, страна еще не вполне отошла от СССР, и мы с мамой и бабушкой собирались на парад в честь празднования 1 мая. Нарядившись во все красивое, белые колготки и пышное платье, зашла в тайную комнату присесть на дорожку — а тут такое. Я уже знала, что так должно быть, спокойно пошла к старшим женщинам докладываться. Бабуля звонко рассмеялась, сказав, что у меня своя «первомайская демонстрация». (Евгения Лицова)

Пришли в 11 лет, первый раз шли две недели и очень сильно. Запомнились «Саргасами в космосе», которые я тогда читала. Как-то удачно совпали реки крови в реале и воображаемые космические ужасы. (Марина Сюртукк)

Мне было 12. Я все лето гостила у отца. В день, когда мне нужно было выезжать домой (впереди меня ждали 18 часов в автобусе), у меня началась первая менструация. К счастью, отец на тот момент встречался с молодой девушкой, и мне пришлось обратиться к ней за помощью. Сильно я не испугалась, потому что знала, что это случится рано или поздно. (Карина Худолий)

В школе от физры освобождали на время месячных. Некоторые девочки злоупотребляли, но как оказалось, физручка вела календарь. (Ольга Лободюк)

У меня получилось, как в чернушном ситкоме. Я была с мамой в лагере труда и отдыха (мама привезла свой 10-й класс). Лагерь находился в Цемдолине — поселке под Новороссийском, где жили разные сложные люди, не дававшие прохода нашим девушкам из лагеря, и в смене до нас одну изнасиловали. В общем, жили мы там в атмосфере некоторого мрака и ходили везде группами. В один день я пошла в туалет, обнаружила, что у меня начались первые месячные. Пришла в комнату, где мы жили (я, мама и около пяти старшеклассниц), на пороге торжественно сообщила: «Все, я уже не девочка», и легла на кровать с немного трагическим выражением лица. У девчонок сразу мысли пошли в другую колею, позвали мою маму, привели ее под руки со словами: «Только не волнуйтесь, с Юлей все в порядке». Мама заходит — я лежу, вокруг девочки, гладят меня по голове, ревут. Я маме повторила свою коронную фразу. Мама побелела, спросила, как это произошло. Я рассказала. Они ржали истерически, как кони. А я не сразу поняла, в чем дело. (Юлия Горшкова)

У нас в классе у одной девочки все началось в 10 лет, она нам рассказала, что к чему, и мы все договорились, что спросим у своих мам — что-то вроде эксперимента. Потом поделимся друг с другом, как наши мамы себя повели. Моя, как многие, смутилась — тогда почему-то стеснялись говорить с детьми на такие темы. Но все же рассказала. Попросила сразу ей сказать, когда со мной тоже такое случится. Ну и в 12 лет, когда я увидела что-то непонятное, красно-коричневое, я сразу сказала маме — мы были дома, получилось очень удачно. Она меня научила делать эти жутко неудобные сооружения из ваты и бинта. Мне было неприятно, что теперь придется терпеть эти неудобства. Но никаких особых эмоций не было. (Арина Остромина)

Накануне по телевизору был сеанс Кашпировского. Я знала, что рано или поздно менструация случится, но все равно сочла, что это он, гад, наколдовал. (Марина Антыпко)

Помню, что вдруг стало ужасно грустно, и бабушка сидела рядом со мной, что-то рассказывала (какую-то байку про месячные); я в основном слушала ее голос и успокаивалась, а потом поняла, что пропустила саму байку. До сих пор жалко… (SVeta Rier)

Я получила пощечину от мамы а-ля в добрый час. (Dina Katzman)

Мне было 13. Мама рассказывала мне о месячных, что моментально выветрилось из головы, поэтому жутко испугалась, думала, умираю. Ну и ватку (тогда прокладок не было) положила между трусами и джинсами, мне показалось, что это логично. (Ольга Никич)

Мне было 11. Я была в курсе, но все равно это событие оглушило, поскольку мама страдала сильными кровотечениями, и это наложило негатив. Растерянная, прибежала домой. Мама, строгая, не терпящая нюни-слезы, очень спокойно отреагировала. Перед глазами до сих пор стоит эта картина: мама с отцом обедали, она спокойно откладывает ложку, встает из-за стола, и мы идем к аптечке. Да, была еще книжка. Тоненькая, зеленого цвета, не помню название, что-то вроде «Здоровье девочки», что ли. (Эльвира Бахарева)

А я не поняла сначала, пошла в туалет, трусы в чем-то буром, решила, что вытерлась плохо. Потом еще раз. Две пары в стирку, а тут мама пошла белье стирать. Зовет: «Трусы покажи», там то же самое. Поздравила с началом. Смешнее всего было от реакции папы. Выражение шока и полного офигения на лице — деточка выросла. Причем сказала мама ему только на следующий день. (Марина Голуб)

Мама ругала. (Victoria Dikaya)

Я испугалась… мне было 14 лет, и у всех моих подруг и одноклассниц уже были месячные, и я знала от них и из книг, которые мне мама приносила почитать, что и как должно быть, но на деле первые выделения были темно-коричневого цвета, а не красные, как я ожидала, и я подумала, что умираю. (Олеся Бершадски)

Запомнилась тем, что в этот день был в школе экзамен по русскому языку (училась в лицее семестрами). Началось, к счастью, ночью, обнаружила все на утро. Запомнилось тем, что прокладки «олвейс» — ужасно неудобные, у них был какой-то как пластиковый слой. От него очень прела и раздражалась кожа. (Ксения Воронина)

У меня прям в день рождения на 14 лет организм подарок подкинул. Что это, я уже знала, так как у близняшки на полтора года раньше началось (чему я завидовала), а до этого — естественно — все всё знали уже. И помню, мама объясняла, как прокладки крепить правильно. (Ирина Елсукова)

Это была зима и поздняя ночь на грани раннего утра, я принимала душ и собиралась ложиться спать, но увидела кровь, и пришлось одеваться и ехать в аптеку за прокладками на рассвете (вообще в доме были две взрослые женщины, но они, видимо, спали и невозможно было попросить прокладку у них). Я была очень довольна собой, прямо до сих пор помню взлет самооценки и оптимистичного взгляда на жизнь от того, что я перешла на новый жизненный этап, что у меня правильно и вовремя происходит половое созревание (у меня вообще довольно хорошие отношения со своей телесностью, и они как раз тогда складывались), и что я в обозримом будущем смогу заниматься сексом (в моих энциклопедиях для девочек было написано, что для этого требуется подождать хотя бы пару лет после начала менструации, пока нормализуется цикл — что как раз соответствовало и возрасту согласия). Маме тогда сразу рассказывать не стала (подростки любят иметь личные тайны от родителей, даже пустяковые), но вскоре после этого — не помню, в эту же менструацию или в какую-то следующую — начала рыдать во время семейного похода в кафе по какому-то совершенно пустяковому поводу. И в ответ на удивление семьи оправдалась тем, что, видимо, это потому, что у меня вообще месячные, и они посочувствовали, и сказали, что да, причина уважительная. (Ася Казанцева)

Спасибо старшей сестре, она меня хорошо и своевременно проинформировала, причем сразу сдала все плюсы, как-то: освобождение от физ-ры(!!!); головокружение во время контрольной (не злоупотреблять, училки тоже знают, что это раз в месяц, а не три недели подряд). Ну и осознание того, что начинается какой-то новый этап в жизни. (Tatiana Trovato)

Еще в конце 80-х, о том, что такое тампоны, никто знать не знал, но у мамы была подруга-финка, и она их иногда привозила. Страшный был дефицит. А я была очень и очень любопытной первоклассницей и случайно нашла эти самые тампаксы. Странная конструкция меня абсолютно заворжила, никак было непонятно, что они делают, зачем они нужны. Но спросить — это, конечно, для слабаков, поэтому я просто распотрошила всю пачку, ответа так и не нашла. Мама долго плакала над ними и смеялась надо мной. Сквозь слезы. (Анастасия Углик)

Мне было 12-13. В этот период моя мама лежала в больнице, я жила с папой. О менструации я знала, но думала, что это всегда кровь, обильно и понятно. А у меня «первый раз» оказался странным, не таким, как в фильмах и книгах: нечто темно-коричневое и липкое. Важный нюанс: в этот день я впервые попробовала сушеный чернослив. Поэтому, когда увидела на трусах ЭТО, подумала, что это от чернослива, было реально похоже. Отношения с папой были прекрасные и доверительные, я пришла к нему со своими трусами и вооот такенными глазами: «Папа, мне больше нельзя есть чернослив!» В итоге папа мне все объяснил и дал денег на первую пачку прокладок, до сих пор помню его фразу: «Не стесняйся, это то же самое, что мне купить пачку сигарет». (Ульяна Орлова)

Кажется, мне было 12, это 2008, дело было в Крыму в лагере, про месячные знала от одноклассниц, но это меня не спасло. Первые два дня я думала, что у меня такой странный понос, потому что все выделения были темного бурого цвета, не похожими на обычную красную кровь. Использовала много туалетной бумаги, но все равно все протекало, конечно. Кажется, на третий день сообразила, что это месячные. Конечно, никому ничего не сказала. Помню только, как сгибает пополам на вечерней дискотеке, и я говорю вожатой, что у меня очень болит живот, но она не то что бы реагирует, и в корпус мы идем в обычное время. (Александра Харитонова)

Мне 12 лет. Я впервые в жизни летом на месяц была сдана в деревню знакомым семьи, с которыми до поездки дольше нескольких часов подряд не общалась, фактически чужим людям. Собирали ягоды. Обнаруживаю кровь. Почему-то решила, что умираю, сказала женщине, кому была вверена. Она объяснила довольно бережно, как смогла. Но помню ощущение ужаса и угрозы жизни. (Екатерина Берзина)

12 лет, июль, я гощу у бабушки в Самаре, выхожу и с напускной небрежностью говорю: «Бабушка, у меня началась менструация». Со мной никто не говорил об этом, хоть мама и врач — все знания из журнала «Здоровье». Бабушка немедленно позвонила маме, та обрадовалась: «Ой, а я все уже для нее приготовила!»
— Что приготовила, старую простынь что ли? — ссаркастировала я, но внутри теплилась надежда, что приготовила настоящие прокладки — как показывают по телевизору. Надежда напрасная: впереди несколько лет тряпок, стирки, сушки. (Юлия Лукашина)

Я, тринадцатилетняя, была в пионерском лагере. Конечно же, сумасшедшая влюбленность в молодого вожатого и все такое… Я была девочка умная, подготовленная, у меня с собой были прокладки размером с парашют, и я очень ждала, что наконец-то придут месячные, вырастет грудь, ужасная подростковая жизнь закончится и начнется светлое женское будущее. И вот она, заветная, чуть заметная капля крови на трусах, я радостно нацепляю гигантскую прокладку и иду со всеми на пляж, чтобы там томно сидеть на полотенце и взрослым голосом отвечать, что сегодня, ну вы понимаете, сегоооодня мне никак нельзя купаться в речке. Представление продлилось недолго, ибо минут через 20 вожделенный вожатый, увидев на пляже одинокую меня, подбежал, подхватил (о боги! меня! на руки!) и швырнул в воду. И вот стою я по пояс в речке, мокрая, счастливая «желанная женщина» и думаю — вот она, магия месячных! (Ритка Винокур)

Мне было 10 с половиной лет. Я не поняла, что это, очень удивилась. Мама была врач, но ничего заранее не объяснила. (Anna Kogan)

Теоретически знала все за пару лет до события, от мамы в 1970 году. Она врач, дома 36 томов медицинской энциклопедии, читала с большим интересом все подряд. В раздевалке на физ-ре просвещала одноклассниц. А в энциклопедии есть и про физиологию, извращения, роды, преступления на эту тему и много еще о чем. В 13 лет событие восприняла спокойно в эмоциональном плане, но очень страдала от предменструальных болей до первых родов. Даже попадала в больницу несколько раз. В допрокладочное время пользовалась ватой и широким бинтом. Тоже надо было захаживать в аптеку и вылавливать. Мои одноклассницы в большинстве своем знали, что это такое, но не понимали физиологическое значение события, что происходит в организме. (Natalja Keks)

У меня все случилось поздно. За месяц до моих 14, когда наш класс вывозили в Москву на елки, у меня в поезде произошло это знаменательное событие, которое меня сильно напугало. Смешно теперь вспоминать мой ужас. Теперь я уже давно выросла и с дочками, внучками и их подругами всегда, когда они спрашивают о своих женских секретиках, смело, но деликатно беседуем. И про такое достижение науки, как женские прокладки, теперь, слава богу, известно всем. (Ольга Шефель)

К 13 годам я уже все, что нужно, знала про менструацию. С мамой мы ни о чем таком никогда не говорили, но книги про то, как появляются дети, и разные энциклопедии для девочек она мне приносила и дарила постоянно лет с пяти. И в школе было несколько занятий на эту тему, раздавали прокладки и красивые яркие методички от одного прокладочного бренда. Причем и для девочек, и для мальчиков, у них было про внезапную эрекцию и поллюции. Может, потому что школа была хоть и обычная, но звалась лицеем, а может, потому что это было самое начало 2000-х, когда все было проще и свободы больше. Это было лето, мы ехали в поезде к родственникам на юг. Крови у меня никакой не было, так, просто темные выделения, и маме я ничего не сказала. Когда приехали к родственникам, кузина, ровесница, спросила, мол, ну что, у тебя уже или как. У них в станице уже у всей компании подружек только и разговоров было про прокладки. Я ответила, что в поезде что-то было такое, непонятное, и спросила ее, как она маме рассказала, потому что я немного смущалась сказать, а у них с мамой были более близкие отношения. Она ответила, мол, да что такого, показала и все. Когда эти выделения повторились через месяц, я сделала так же. Мама очень спокойно отреагировала, за что ей спасибо огромное. Сама купила мне прокладки и сделала одну из марли по старой привычке — тогда только-только началось все это гигиеническое разнообразие, и мама сама к нему еще не привыкла, да и дороговаты они были. Потом первое время она мне их покупала, но недолго, я быстро разобралась сама, что обычная Белла или Лана лучше брендовых. В это же время первых-вторых месячных мы с папой поехали на море вдвоем. Папа в купе спросил — тебе прокладки достать сейчас или в чемодане оставить? Достал и все, дальше я сама спокойно справлялась, никаких разговоров об этом так и не было, да мне и не было это нужно, читать я всегда больше любила. В общем-то, это и все. Прямо крови-крови у меня еще долго не было, организм очень постепенно раскачивался, поэтому никакого ощущения что оп! — и вот я взрослая, не было. Но приятно было называть себя «девушкой» уже заслуженно. (Ирина Шминке)

Я все знала обо всем в свои 14 лет. Поэтому слегка удивилась, потом пошла к маме за ватой и бинтом. Благо все произошло дома. В те времена прокладки из аптеки были большим дефицитом, как и туалетная бумага. (Светлана Мелихова)

Примерно 1986 год, мне 11 или чуть позже. Вообще не помню именно момент первой менструации. Но помню ожидание, с подружками, наверное, уже пару лет обсуждали, все про это знала, и летом мама перед пионерлагерем говорила и надавала средств, все знала, но пошло все позже и не удивило нисколько. (Елена Еленина)

В тему менструации я была посвящена класса с шестого, благодаря маме одного из одноклассников (она гинеколог). Первая менструация началась, когда мне было 13. Как вчера помню, что должен был быть отчетный концерт (я занималась хореографией). И тут абсолютно неожиданно на белом белье я обнаруживаю кровь (благо это было дома). Я сразу понимаю, в чем же дело, и обращаюсь к маме за помощью. После этого момента я чувствовала себя уже такой взрослой. И мне не терпелось рассказать об этом своим подругам. (Анастасия Хрусталева)

12 лет. Мама предупредила заранее, шока не было. И нормальных прокладок тоже не было, вот это хорошо помню. (Анна Гадалова)

Помню, что в школе у подруги началось. Но я не знала, что это, и поменяла ей стул, на котором она сидела. Подумала, что он уже был грязный. Дала подруге кофту, чтобы она повязала ее на пояс, так как юбка была с пятнами. Когда пришли к ней домой, ее мама отчитала ее, что надо носить прокладку. Я расспросила потом подругу, что это вообще, и она вкратце рассказала. У меня началось через полгода. Это была первая поездка за границу. 1995 год. Аэропорт, зима, ночь. В одной руке огромная прокладка «Лилия», а во второй руке загранпаспорт еще с бланком СССР. И чувство гордости, что прокладку взяла на всякий случай в поездку. (Albina Raivio)

Я знала, чего ждать, и когда обнаружила кровь на туалетной бумаге, побежала обрадовать маму. А потом очень хотела рассказать и папе, чем удивила маму. Рассказала, он за меня порадовался. В общем, вполне позитивное начало было. Боли и мучения с ватой начались позже. (Наталья Голубцова)

В 12. Мама до того рассказывала, я ждала, но все равно не сразу сообразила: кровь была коричневая, а я ждала ярко-красной. Дело было у бабушки, которую я тогда всей подростковой недалекостью… не то что не любила, но явно считала хуже себя. И именно бабушке пришлось рассказывать, и именно бабушка учила подкладывать ватки, заворачивать в газетки и замачивать в холодной воде. Ну, а потом как у всех в 90-е: сползающие самодельные прокладки, ваты не достать, вечный стресс: протекло или нет, насквозь или нет. И фу-фу-фу, заверни в три слоя, никто не должен догадаться, что ты выбрасываешь в мусор. (Julia Daragan)

Поговорить со мной, конечно, никто из старших заранее не удосужился. Но я на тот момент уже где-то сперла и досконально изучила советскую книжку о семейных отношениях и сексе, так что была подготовлена. Очень гордилась своими знаниями и своим спокойствием, втайне смотрела свысока на взрослых, которые слово «месячные» выговорить вслух боялись. (Anna Perro Pankratova)

О-хо-хо… помню, что все время бесконечно стирала тонны марли. Ибо в нашем городке одноразовых прокладок не продавали. Да и если бы продавали, денег в 90-х ни у кого особо не было. Это было ужасно! Потом мама съездила в Москву в командировку и торжественно вручила мне непромокаемые трусы. Счастья было выше крыши. (Татьяна Каневская)

Мне было 13, и я была в лагере. Взрослела среди женщин, папа плавал. Потому не испугалась. Подруга дала прокладку. Каждые пять минут бегала проверять, не протекла ли. Было ощущение чего-то важного. Целую страницу личного дневника посвятила этому важному событию! И разрисовала сердечками. (Ирина Овчарук)

Началось в 11 лет. Ничего до этого не знала. На репетиции концерта, где со сцены читала стихи, стало очень плохо. Еле добралась до дома и увидела непонятные бурые выделения. Думала, что умираю. (Svetlana Dubrovskaya)

Я была родителями подготовлена и никакого шока не испытала. Только бешенство от того, что промышленность любимой родины игнорирует потребности «людей с менструацией» и не производит нормальных гигиенических средств, и надо стирать и кипятить тряпки, которые еще и съезжают при ходьбе. А в школе туалеты без кабинок, и чтоб привести себя в порядок, надо во время урока отпрашиваться в единственный закрывающийся — учительский (вечно занятый на перемене). (Вероника Гудкова)

Мама в мои где-то десять лет купила мне какую-то просветительскую книжку на тему взросления, секса и беременности. Я впечатлилась и просветила весь двор, после чего меня считали очень неприличной девочкой. Так что я была готова ко всему, кроме того, что будет дико больно. (Mervyn Quant)

Я довольно поздно созревала, у меня месячные только в 16 начались. Как-то уже вся информация в голове была — и от мамы, и из брошюрок информационных, которые в школе на специальном занятии девочкам раздавали. Отлично знала, где дома лежат прокладки. И когда в школе вдруг в туалете обнаружила кровь, просто спокойно свернула подобие прокладки из туалетной бумаги и пошла домой, благо и уроки-то уже закончились. Дома так же спокойно (и с тайной гордостью — теперь это и мое!) взяла прокладку, а когда мама пришла с работы, она мне подсказала, как их удобнее прилеплять к белью, и посоветовала вести календарь. Правда, первые года полтора у меня перерывы были в 40-60 дней, так что все равно всегда был сюрприз. Все бонусы в виде плохого самочувствия и боли пришли позже, лет до 19 я не понимала вообще, что тут страшного и в чем подстава. А потом как поняла… (Катерина Рыжова)

В детском лагере в 13 лет, простите, в православное рождество. Мама во все лагеря давала мне прокладки. А в 10 лет мне очень интеллигентно объяснили, что такое месячные. (Marina-Rut Schneider)

Незадолго до 13-го дня рождения. Помню, потому что удивилась, что это не на один день, и потому что было очень плохо. Тогда уже знала, что так будет рано или поздно, но знала мало. Хотя все средства были. До этого хранилась где-то спрятанная упаковка прокладок, и только прямо когда стало нужно, я наконец разобралась, как их использовать. Кровь пугала, ее было слишком много, и я до сих пор боюсь, что как тогда испачкаю руки или одежду. Прокладки той марки, которые я использовала в первый раз, были, наверное, самыми удобными из всех, которые использовала после, но так и не смогла их снова найти. Помню, что было плохо от того, что никому не могла сказать толком, кроме мамы, и приходилось неизвестно какими словами объяснять отцу и брату, что со мной не так. И скорый дурацкий праздник, и гости, которые неминуемо должны были нагрянуть в итоге — сильно тогда портили нервы. Цикл до сих пор неравномерный и никогда не угадаешь, когда будет следующий раз… (Anastasia Isquarina)

1990 год, 15 лет, лето, деревня, ну, нашла какие-то тряпки. Так и в городе было то же самое, эти аптечные прокладки были ни о чем, а кровищи было… Спасибо, почти никогда не болело всерьез, буквально раза два. Но по неопытности (в первый год) я один раз куда-то потащилась, и мне стало плохо в автобусе, я шла домой, отключаясь. А второй раз сразу после окончания менструации перегнала велик в деревню — 15 км. Чуть не уехала в больницу с жутким кровотечением. Мама крапивой отпоила, полночи веселились… (Ольга Коробкова)

Мама оставила на видном месте журнал «Здоровье» со статьей «Менструации». Там был подробно описан весь процесс: про уровень гормонов, про желтое тело… Но не было в явном виде написано, что «отслоение эндометрия» значит, что побежит кровь. Поэтому я прочитала, на мамин вопрос ответила, что поняла, и стала жить дальше. Было лето, мне было 12. И через месяц я проснулась буквально в луже крови, потому что спала крепко и спала долго, никого дома не было, у меня каникулы, а родители на работе. Я пошла искать вату и бинт, пока не задумываясь, что все это значит, первое же действие — перевязать, если кровь. Когда сделала, задумалась, что, собственно, случилось. Тут-то меня и осенило, что вот же, наверное, как проявляется эта менструация! До сих пор считаю это озарение своим огромным интеллектуальным подвигом. До прокладок оставалось лет десять. Использовались обметанные тряпочки из старых полотенец, которые нужно было как-то складывать, замачивать, а потом стирать в холодной воде. Так что я обычно говорю, что свой долг экологии я уже отдала, когда вижу рекламу экологичных многоразовых прокладок. Если б можно было отправить себе посылку в прошлое, я бы отправила силиконовую чашу для менструаций. Две, чтобы дотянуть до начала производства. (Татьяна Сачкова)

Я была в пионерлагере, мне было 10 лет, и у одной девочки стала идти кровь. В нашем отряде все были десятилетки. Девочка сидела в кустах и плакала, мы утешали ее, но, конечно, понимали, что с ней очень плохо и что скорее всего она умрет. Она тоже так думала. Взрослым мы ничего не говорили, потому что это очень стыдно. Девочка, а ее звали Мариной, не шла ни в столовую, ни в корпус. Мы носили ей в кусты еду и питье, уговаривали хоть попить перед смертью. Так продолжалось два дня. Потом кто-то из взрослых обнаружил отсутствие пионерки в отряде, было проведено следствие, но мы не сдавали подругу. К концу второго дня все же ее нашли! И увели куда-то. Потом она пришла в спальню и на наши вопросы не отвечала. Зато больше не плакала. Мы обсуждали этот вопрос на пионерском собрании девочек и решили, что у нее кровь должна была пойти из носа, но по каким-то причинам пошла «оттуда». Истину мы узнали года через два-три, нам медсестра школьная рассказала. (Елена Писарева)

Зима, предновогоднее время 1991 года, я в скаутском лагере. Мы живем в глухой деревне в старой деревенской школе, спим в спальниках на полу, туалет — дырка в полу. Что со мной происходит, я не понимаю, обратиться не к кому и страшно. С тех пор терпеть не могу это время. (Катя Белоусова)

Я была начитанная девочка, и у меня были две старших двоюродных сестры. Так что знала про месячные. У нас смешно было: у самой старшей двоюродной сестры все началось в гостях у бабушки, мы втроем часто к ней приезжали. Через пару лет пришла очередь второй сестры, тоже в гостях у бабушки. И через год мы снова собрались в гостях у бабушки, и наступила моя очередь. В семье спокойно отнеслись. Ничего особенного. (Мария Чаплыгина)

В тот день были литературные чтения. Старшеклассница Марина Шилова (помнишь, Мариночка?) накинула мне на плечи свое красивенное зеленое меховое пальто и отправила бегом домой привести все в порядок. Конечно, я уже все знала от подружек. Мариночка, я помню, СПАСИБО, дорогая. (Elena Schegoleva)

За месяц до 11-ти лет. Знала, ждала, обрадовалась, похвасталась маме, почувствовала себя взрослой, напихала побольше ваты, ходила с загадочным видом — и недоумевала, как вообще с этим можно ходить… Вот тряпок не помню, кажется, мама жалела меня и себя, и мы пользовались либо ватой, либо первыми в конце 80-х жуткими прокладками. В один из этих «взрослых» дней я повела себя абсолютно по-детски, бросив использованную вату в ванной. Ее обнаружил папа, но на разборки пришла мама. Разборки были неожиданно тихими, смущенная мама сказала, что взрослые женщины «это» за собой убирают, чтобы никто не видел, заворачивают в старые газеты и выбрасывают в мусорное ведро, а то вот папе неприятно, а он же мужчина… Героический папа нам всю жизнь по мере надобности таскал тюками дефицитную вату, если ее «выбрасывали» в аптеке. Потом уже меня накрывал и ПМС, и боли, но это потом… (Lubov Tuchin)

В 11 лет, все уже знала (тетя рассказала во время обсуждения течки у собаки плюс родители покупали прекрасные французские книжки с девочкой и мальчиком на обложке, там три на разный возраст) и, к счастью, была дома у бабушки с мамой вместе. Но на следующий день мы уезжали домой в Москву. Из Украины. Лето, жара, поезд. Кондиционеров и промышленных прокладок тогда не было. Незабываемо. В основном я лежала в полуобмороке. (Евгения Кац)

13 лет. Была готова. Отчетливо помню, первое, что подумала — оу, круто! мое тело взрослеет и уже буквально через 5 лет я буду иметь возможность иметь детей. (Наталья Черкасова)

Я помню, что я думала, что у меня выпали почки. Или еще что-то такое происходит, что говорит о моей скорой смерти. Собралась прощаться с мамой… (Ulyana Ovetgana)

Мне было 12 лет, я лежала в лор-отделении детской больницы. За день до этого мне удалили миндалины. А на следующий день ближе к ночи случилось ЭТО. Потекло потоком, алая кровь. Мама мне ничего не рассказывала, но я знала по рассказам старших девчонок что это такое и что надо делать. Медсестер в отделении уже не было, только дежурная и санитарка. Пошла к санитарке клянчить вату, она, ворча и ругаясь, достала мне где-то техническую вату, низких сортов, желтую, с кусками стеблей хлопчатника, которые меня кололи в промежности. А после обеда пришла меня навещать мама, и я ей сказала: «Мам, у меня месячные, мне нужна вата». Мама сказала: «Ага». И побежала за ватой в ближайшую аптеку. (Лилия Исаева)

Ужас, непонятность, страх, выкинула запачканные трусики. Чуть с ума не сошла. Понятия не имела. (Елена Прудовская)

Мне было 12, я знала от мамы, что такое бывает. Когда случилось впервые, мамы дома не было, она лежала в больнице, кажется. Пришлось звонить подружке, у которой уже было. Получила инструкции, а где бинт с ватой дома лежат, знала. Никаких прокладок, 1987 год. В школе все оставшиеся годы в дни цикла преследовал страх, что протечет. Он у всех был. Звенит звонок — всегда кто-то из девочек вставал с места чуть позже других и тихо спрашивал у соседки по парте: «Погляди, есть?» — в смысле, не протекло ли, нет ли пятна на юбке от школьной формы. Старшеклассниц с месячными опознавали на переменах по страдальческому выражению лица и походке. (Маша Киндер)

В 1987 году я был физиологически девочкой 12 лет. Но я настолько не верил, что я девочка, что, наверное, если мне кто-то что-то и рассказывал, я это с собой не соотнес. К 14 учебник анатомии человека был прочитан и вызубрен, но женскую анатомию соотнести с собой мне не удавалось. Грудь не росла, гормональное созревание не происходило. Про транссексуальность в школьном учебнике не писали, но я искренне верил, что и в области анатомической я, ну по меньшей мере, не вполне женского пола. У меня было заболевание, довольно тяжелое, и в 14 оно потребовало гормонального лечения. За два месяца в больнице у меня отросла женская фигура. И жить стало неудобно. Весной после больницы у меня в школе очень сильно заболел живот. Я пошел к медсестре, та дала таблетку но-шпы. Еще через два урока я обнаружил кровь в трусах, и ничего, кроме кишечного кровотечения, мне в голову не пришло. Медсестра, послушав меня, объяснила мне, что это месячные. Судя по всему, я сидел в некотором шоке. Помню из этого момента, как она высказывается в адрес моей матери, явно сдерживаясь, чтобы не материться. Помню, что она читала мне развернутую лекцию «что делать девушке в месячные», как подмываться, как делать прокладки. Прокладок еще в продаже не было, их надо было сворачивать самостоятельно из ваты и старого постельного белья. Тряпки эти, все еще помню, рекомендовалось кипятить. Помню, что я тяжко недоумевал во время этой лекции — почему нельзя было рассказать мне не учебник, а именно вот это. В общем, меня отправили домой, и потом медсестра советовала мне с моей болезнью хотя бы день на всякий случай проводить дома. (Анонимно)

Мне было 9 лет, и тот день я помню до даты! 9 мая 1988! Это было 9 Мая, и мы с дедом-ветераном пошли на парад. Как-то ныл живот, и я думала, что я хочу по-большому. Никаких туалетов не было, я нашла кусты и впопыхах точно не рассмотрела, что происходит! Я решила, что я укакалась немного. Пришла домой, поменяла белье. Вечером пришла мама, увидела мое белье и решила поговорить. Я не верила ни единому ее слову. Я ее пыталась убедить — та я просто немного укакалась. Но потом я все-таки убедилась в ее словах. Шока никакого не было. Просто тогда я поняла, что добрый Бог — это просто выдумки. Потому что на второй день начались ужасные боли, а я за собой никаких грехов не наблюдала и не понимала, откуда такое наказание. (Анонимно)

Мне было 12. На следующий день я поехала в палаточный лагерь. Первый раз. Без родителей. В Крым. В лес. Без туалетов, душа, из удобств только ручей в получасе ходьбы, в долинке. В общем, женская инициация получилась очень символичной и запоминающейся. (Eva Rempel)

Уезжали с мамой во Францию на год. На поезде до Парижа. Куча вещей, потом еще дорога на юг через всю Францию. Мне скоро 15 лет, и все волнуются, когда же, потому что все никак. Ну конечно, накануне выезда. Лучше всего запомнила панические споры мамы и бабушки-врача, не стоит ли мне выпить какие-то специальные таблетки, чтобы все прекратилось. Дорогу не помню, но помню, что таблетки пить отказалась. И вообще помню только, как ненавидела маму с бабушкой. Наверное, дело в пмс было. (Liza Miller)

Началось в 15, у всех подружек, а тем более одноклассниц уже все было и можно было откосить физкультуру по «физиологической причине». Когда началось, испугалась, хотя была готова, меняла каждую минуту тряпочку (да, современные девочки, раньше были тряпочки, которые замачивали, а потом кипятили в бачке, или вата, которая присыхала намертво), мама пришла домой, а вся кухня завешана тряпьем. Потом научилась, но первое впечатление запомнилось на всю жизнь. (Галина Шаховская)

Я иногда думаю о том, что если бы я рос в нынешнее время и в какой-то более свободной стране, то мою трансгендерность обнаружили бы еще в детстве. Меня растили как девочку, но я отвергал этот факт всеми фибрами души: играл в войнушку, ловил рыбу, ненавидел платья и прятал под подушкой найденный в лесу перочинный нож. И если бы меня-ребенка спросили: «Чего ты хочешь больше всего на свете?» — я бы, не задумываясь, сказал: «Стать мальчиком». Мальчикам можно было становиться летчиками и совершенно не нужно вырастать в скучных и усталых мам. Быть девочкой казалось мне несправедливым и жестоким наказанием. А потом мне исполнилось 11 лет. И меньше чем через месяц у меня случились первые месячные. Я очень хорошо помню этот день — парадную школьную форму (у нас праздновали День Пушкинского лицея), жесткую шерстяную юбку, дурацкие белые трусы в оранжевый цветочек и свой нечеловечески огромный ужас от вида крови. Я понятия не имел, что со мной происходит. Я испугался настолько, что тут же вытеснил эту информацию из своей головы и до вечера ходил как ни в чем не бывало. Потом, конечно, мама мне сказала что-то вроде: «Ты становишься женщиной…» Где-то еще год я надеялся, что месячные — это не навсегда, а где-нибудь на год или два. А в 12 лет мне пришлось смириться с тем, что это со мной на всю жизнь. Что выхода нет, и как бы мне ни было противно, мне придется вырасти женщиной. В следующий раз я решусь задуматься о своей гендерной принадлежности только где-то в 25 лет… (Анонимно)

Мне было 14 лет. Нас, девочек, собрали в классе, врач спросила, у кого уже есть месячные, кто-то поднял руку. Я, начитанный ребенок, услышала «про это» впервые, дома с мамой поделилась информацией, мама призналась, что у нее они есть. Где-то через пару недель я обнаружила на белье коричневые пятна. Заподозрила кишечное расстройство. Мама сказала: «Помнишь, у вас урок был про менструацию? Так это она. Что-то рано, у меня в 16 лет началась… и ты перестанешь расти». Я расстроилась. (Людмила Казарян)

Я как раз в этот день ехала в аквапарк Посейдон, а тут такая подстава. Но ничего, как-то обошлось без протеканий. (Anastasia Sobchenko)

12,5 лет. Была готова, ждала. Восприняла спокойно. Но не было ни тампонов, ни прокладок. Подкладывала вату, она прилипала, постоянно ездила в трусах. Отвратительное воспоминание. Годам к 14 периодически стали появляться какие-то большие прокладки, еще без липкого слоя, они тоже двигались вперед-назад. Прикалывала их булавкой. На выпускной мне подарили (!) один тампон Тампакс. Первый раз использовала его именно в день выпускного. Мама узнала и спросила с ужасом: «Куда ты его засовывала?! Ты что, не девственница!?» На что я ответила довольно грубо: «В жопу я его засунула! Куда же еще?!» Появление тампонов перевернуло мою жизнь. Нобелевскую премию изобретателю тампонов. (Наталья Решетина)

I remember I discovered it while in the bathroom (obviously), got surprised, and without any second thought ran to my mom saying ‘Mom, my menes came’. She tried to help me, but I said I was fine and went to the store for the female stuff. Nothing unpleasant given that in the 90s we already had sanitary pads. (Олеся Мөнир Алтын-Бай Кызы)

Мне было 10. Мама как раз лежала в больнице. Рядом была бабушка, но особо разговаривать об этом с ней почему-то не хотелось. Только сообщила, что начались, и попросила дать мне что-нибудь. Побежала поговорить к однокласснице, у которой начались на полгода раньше. Она только спросила, подложила ли я что-то, и на этом беседа закончилась. Справедливости ради отмечу, что вторая бабушка по просьбе мамы в двух словах рассказывала о том, что со мной будет, заранее, чтоб я не испугалась. Но в тот самый момент были какие-то противоречивые чувства от гордости (я уже взрослая) до какого-то смятения. (Рут Яковсон)

Моя первая менструация началась в школьный день, я обнаружила это перед последним уроком. Урок этот должна была вести ненавистная мне учительница, и я, краснея и бледнея, пришла в учительскую отпрашиваться домой. Как сейчас помню, твердила, что мне нужно домой, но я не могу сказать, почему — она сильно недоумевала, но в итоге отпустила меня. Дома был папа, который удивился, что я так рано, но объяснить ему я ничего не могла. Нашла вату и бинты и стала ждать маму. Вместо мамы, правда, пришли домой брат с женой, и вот она меня и выручила — тут же без объяснений поняла, что происходит, и потащила брата на рынок за прокладками. До сих пор поражаюсь, насколько никто не владел соответствующей лексикой и как неуклюже происходили все эти разговоры… (Наталья Лысакова)

У меня поздно начались месячные, лет в 15. Уж как я их ждала, передать не могу. И начались прямо в актовом зале на каком-то «Месячнике оборонно-массовой работы» (времена советские). Больше всего удручали стулья в школе с мягкой обивкой, которые почти всегда были в пятнах. И, кажется, сейчас поняла, почему школьная форма у девочек была коричневой. Промучившись с ватой и марлей, дожила, наконец, до первых прокладок, которых днем с огнем было не сыскать. Это была такая огромная лыжа, которая постоянно отклеивалась от трусов и съезжала на спину. И во время прогулок приходилось забегать в подъезд и переклеивать ее. (Inna Oleinikova)

Не помню точно, сколько мне было лет, но рано — где-то 10-11; я увидела пятна крови и подумала, что умираю. А еще я очень боялась сказать об этом маме — думала, она не переживет новость о моей скорой смерти. (Anna Filonova)

(В рассказе физиология, чувствительным дальше листать). Мы с подругами вроде все знали, тонна рекламы же в телевизоре уже была. Оказалось, что месячные не дадут порхать в белых обтягивающих штанах и не заставят тебя счастливо улыбаться, как женщин в рекламе. Был жар, я в уме подсчитывала, что если у меня будет цикл как у мамы, то я просто седьмую часть жизни проведу вот так, с жаром и немного болезненная. Такая засада! И еще не избавишься, не пропустишь и не забудешь. Сочувствуя мне и разделяя ощущение несправедливости распределения тягот между полами, мама посетовала, что мужикам только бриться и в армию, а тут каждый месяц терпи! И дала мне кровосгущающую какую-то траву в отваре, чтобы, может, они побыстрее закончились. Пока я рассуждала, что хуже: ежемесячные четыре дня или два года в армии с вероятностью войны, — кровь реально начала сгущаться и на прокладку выходить таким багровым чиа-пудингом. Тогда я внутренне согласилась на все: прокладки, четыре дня в месяц, кровь нормальной густоты и всю остальную женскую долю. (Света Хакимова)

Я такая наивная и непосредственная была. Сразу всем подружкам побежала своей радостью делиться. (Елена Донская)

Не первая менструация, может. Но это был перелом. Мама наконец-то сделала внушение брату, чтобы он меня не задирал. До тех пор во всех наших драчках он был провокатором совершенно безнаказанно, а доставалось всегда мне. (Inna Golovina)

Мне было 10 лет. Я уже знала, что такое менструация, началась она утром, когда я была дома, летом, поэтому я просто сказала маме, и мама помогла сделать приспособление из ваты и тряпок. Ваты в аптеках часто не было, и тогда тряпки.
Никакого страха не было. Есть сейчас один страх — я регулярно думаю, а как достают средства гигиены женщины в местах заключения, в тюрьмах, колониях, СИЗО. Ведь это такой простой способ унизить и поставить в тяжелое положение. (Екатерина Суханова)

Я помню, как я гордилась тем, какая умная и как уже все про это знаю, и какая я акселератка. Мне было 11, я была в больнице. В больнице было удоообно.. Медсестры вертели мне прокладки из марли и ваты, я потом это дело удобненько выкидывала. Перед ровесницами я тогда ужасно задирала нос: ни у кого еще нету, а у меня вот. Сейчас не понимаю, чем, собственно, я гордилась. (Ольха Шульгина)

Мне было 12. 1984 год. Ни слова до этого никто мне не говорил, как это будет. Мама вечно на дежурствах на сейсмостанции. В общем, когда первая менструация пришла, я испугалась и побежала с вопросом к бабушке. Она мягко, спокойно и коротко сказала, что я становлюсь женщиной. (Irina Nefedova)

Я помню год и день… (Asya Azroyan)

Мне было 12 лет, и месячные начались на даче. Мама рассказала, что это такое и зачем нужно, научила пользоваться прокладками, а потом сказала, что теперь каждый месяц в эти дни мне надо быть аккуратной, не напрягаться, не заниматься спортом и физическим трудом, не купаться в речке. А мы на даче с братом, он зовет играть в футбол и копать вместе яму, на завтра собирались ехать купаться и удить рыбу. И я такая сижу с этими прокладками, живот болит. Все три дня плакала, и все детство ненавидела эти дни. (Мария Люлюкина)

Когда мама начала объяснять, я прервала ее — знаю, читала в БСЭ, у кошек тоже это бывает. (Serafima Bulatskaya)

Мне совсем недавно исполнилось 12, кажется, но никто не поверил, что это случилось — ведь я был мальчиком. Я и сам точно не скажу теперь — было это или нет. Но потом была вторая. О ней расскажу подробнее как-нибудь в другой раз. (Kirill Emelyanov)

Мне было 11. Я полетела с танцевальной группой в Израиль на какой-то фестиваль. По прилете в аэропорт Тель-Авива я зашла в туалет и поняла, что попала. Они начались. Месячные. Был шок, но я спокойно и рассудительно соорудила из туалетной бумаги что-то вроде прокладки и полетела дальше. По приезде в отель я без задней мысли попросила у одногруппницы прокладку. Почему-то мне казалось, что у каждой девушки/женщины всегда есть с собой прокладки. Они у нее действительно оказались, но потом я поняла, что мне повезло. Вся группа во главе с тренером помогала мне выбирать прокладки в магазине и предлагала помощь в непосредственной покупке (вдруг я застесняюсь), но я мужественно выдержала испытание мужчиной-кассиром. Маме сообщила только на следующий день — боялась, что она будет сильно волноваться; и она действительно волновалась, что я переживаю свои первые месячные в нескольких тысячах километров от дома. Поскольку мама заблаговременно провела несколько бесед на тему месячных, я приняла это спокойно, без особых трудностей. Помимо сильных болей, которые усугубляла жара, постоянных протеканий и невозможности поплавать в море. (Vika Kereselidze)

За несколько дней до я упала с велосипеда с рамой. Прям на раму «тем местом». Было очень больно, но я никому не сказала. А потом пошло оно. Я закрылась в ванной и плакала, я думала, что это из-за удара. Стирала трусы и больше всего боялась, что мама увидит. А оно не отстирывалось никак. И мама поняла, что что-то не так, начала ломиться в ванную. Объяснила про прокладки, про все вот это. У меня была книжка «Энциклопедия для маленьких принцесс», там было что-то о менструации. Но никто не говорил, что это может случиться так рано. Мне и девяти еще не было. А потом я до 18 лет почти спала в эти дни на простыни с клеенкой, мама орала, если пачкалась постель. Это было жутко неудобно и парило все тело. «Ну почему ты несознательная такая? Я всегда чувствую, когда они приходят!» А у меня это чувство началось с началом половой жизни только. Мама до сих пор думает, что я врала. (Маргарита Геращенко)

Мне было 13,5 лет, суббота и первый урок история, и очень не хотелось идти, но мне не разрешили. Иду в туалет, и там оно. Написала маме записку: «Кажется, у меня началось». В обмен на записку получила прокладку Бэлла. На историю не пошла. (Ирене Безман)

Просто пошла в туалет и увидела. Не испугалась совершенно. Маме сказала, и она вручила мне прокладки, уже были таки бумажные в сеточке. И сказала, как положить и как выбрасывать (завернуть в бумагу и в мусорку, а не в унитаз). И все. (Natalja Galtsova)

Начались в 11. К счастью, уже знала, что к чему, от мамы и подружек. Вот в чем они мне реально навредили, так это в том, что я в тот день должна была наконец-то пойти учиться плавать, но, само собой, не срослось (долго решалась, потому что в детстве чуть не утонула и очень боялась воды). Так с тех пор плавать и не научилась. А что до самих месячных, то парили не они как таковые, а тряпки эти ужасные, от которых саднило, и чуть позже жуткие прокладки «Натали» размером с нарезной батон (они либо ни черта не впитывали, либо пропитывались насквозь через 10 минут, да еще и ездили туда-сюда от пупка до задницы. (Мария Абрамова)

У меня начались в 11 лет. Я ничего не знала. Испугалась. Думала, умираю. Не захотела никого расстраивать и промолчала. Заметили, конечно, родные. Мама наорала. Очень сильно. Что я много ем, поэтому так рано, что у нее первая менструация была в 10 классе, а у меня это ненормально. В общем, думаю, этот эпизод сыграл большую роль в моем пятилетнем бесплодии. (Светлана Кузьмина)

Я помню только, что у меня с моей лучшей подругой это случилось в один и тот же день впервые. И помню, как мы на уроке биологии сидели с ней квелые такие, она — пышная красавица, и я — дите-дитем. Я ей говорю, ты чего такая? Ну, тут-то все и выяснилось. Она мне не верила сперва. (Nata Yu)

1988 год. Подруги рассказывали. Мама тоже пыталась, но я нифига не поняла. Мама была далеко, я жила с бабушкой. В 12 лет сдавала экзамены, пришла домой и обнаружила. Бабушка все рассказала, помогла сделать прокладку из ваты и бинта. Качала головой, как же так рано. Первый раз было не страшно и не больно, а вот во второй я чуть не застрелилась. Узнала, что такое анальгин. Шили многоразовые прокладки с кнопками, кнопки не совпадали с трусами, кололи жопу. Одноразовые прокладки с клеющейся лентой узнала в 1989 в Нигерии. Готова была молиться. (Юлия Калегина)

Я первую менструацию долго ждала. Аж до 15 лет. К тому моменту даже младшая сестра моя уже замироточила. У нас год разницы. Чувствовала себя лузером. И когда месячные таки пришли, мама меня сначала спасла какой-то тряпкой, а потом побежала за прокладками, огромными, размером с мою голову, которые потом мне натирали всю внутреннюю сторону бедер и сползали аж на спину. Я была разочарована, мама купила нам торт, потому что я не почувствовала никакого праздника, а ведь так ждала… Еще и живот болел. (Марьяна Желтова)

Стыдно было пояснить физруку о причинах, почему я не могу бегать… больно было.
Мне родители записку написали, чтобы освободил от урока. А он не хотел. (Anna Nazarko)

Про месячные я знала только то, что они означали, что девочка становится девушкой. В плане физиологии никто со мной разговор не составлял, хотя мама была медиком, но эту тему она избегала и даже когда месячные у меня начались, на мои попытки добиться побольше деталей, что же со мной происходит, она мне ответила, что организм девушки слишком много крови вырабатывает, и раз в месяц тело от этого излишка крови избавляется! Детали я узнала позже в школе, на факультативе по психо-физиологии (к тому моменту у меня уже два года были месячные!). Несмотря ни на что, первые месячные я ждала с нетерпением, было какое-то чувство, что это как паспорт получить — как будто это подтверждало мою взрослость! К тому же у большинства подружек месячные уже наступили. Мне было 13 лет, тем летом я поехала в гости в своей тете в Прибалтику. В сумку мама-таки упаковала мне пачку прокладок. Оказалось не зря. Месячные наступили, но восторг очень скоро сменился ужасом. Во-первых, менструация была (и остается) очень болезненной. Не знаю почему, но я тогда совсем не думала про боль, а оказалось, что боль была еле терпимой — я не могла ни есть, ни спать. Во-вторых, менструация была очень обильной, и я просто физически не знала, как удержать ситуацию под контролем. Своим двоюродным сестрам я, конечно же, сразу рассказала, но помочь мне они ничем не могли. Помню, что я боялась лишний раз присесть у тети в квартире, дабы не запачкать мебель. Был у меня с собой свитер — вот я его за собой везде и таскала, чтоб присесть на него. Потребовалось несколько лет, чтоб привыкнуть к этой трансформации, по сей день ничего мне не приносило столько стыда, сколько менструация в первые годы! (Анонимно)

Я училась в испанской школе, мне было 12 лет. Дело было 12 октября. Это важно, поскольку это день открытия Америки, так называемый Día de la Hispanidad, что-то вроде дня испанского языка и культуры. То есть это важный праздник для испанской школы. В тот год (уже в перестройку) в Ленинград приехал Хулио Иглесиас. Поскольку школа была образцово-показательная и старейшая испанская в городе, ему решили предъявить нас, наверное, в качестве части экскурсионной программы. Помню, что в школе творилось светопреставление — суматоха, нервы, беготня. Нас всех собрали в актовом зале. Иглесиас опоздал чуть ли не на час, все это время вся школа стояла на ушах. Потом, как водится, было: «Едууут!», а спустя какое-то время он наконец победно ступил в зал под всеобщие аплодисменты и восторги. Проходя мимо нас с подружкой, почему-то обратил на нее внимание, остановился и потрепал ее по щеке. Он оглушительно вкусно и потусторонне пах одновременно парфюмом и табаком. Потом его усадили на первый ряд, и наш школьный испанский театр, тогда знаменитый чуть ли не на весь город, дал для него небольшое представление с танцами и песнями. Он очень был доволен и все время одобрительно вскрикивал. Все были невообразимо воодушевлены. А потом все закончилось, я пошла домой, как обычно пешком, и по дороге у меня заболел живот, а дома я уж и поняла причину. (Екатерина Богач)

В школе до этого очень много рассказывали и были рекламные уроки женской гигиены вместо уроков биологии. Мальчиков выгоняли, а девочкам все рассказывали и выдавали рекламные материалы. Это были 90-е, жили мы очень бедно, на ночь мама мне выдала две ежедневки и сказала слепить их по длине. Откуда у нее вообще были ежедневки? Естественно, я протекла. И полдня потом отстирывала белье руками. А потом закончились ее прокладки, и я взяла тампоны из рекламных материалов. И помню, как мы идем по ярмарке выходного дня, и она меня спрашивает — ну и как, ходить не мешает? Я говорю — нет, не мешает, они же спецом так сделаны. А в ответ слышу — ты просто шлюха, тебе нравится, что в тебе что-то вставлено… Мне было 13 лет. (Олька Редиска)

У нас месячные начались в один день с лучшей подругой, в 11 лет, так прикольно было и приятно, это как бы подтвердило нашу дружбу. На третий день очень болел живот, а меня пригласил на день рождения мальчик, который очень нравился. Но живот болел так сильно, что мама испугалась и вызвала скорую. Скорая ехала долго, и мама дала мне анальгин. Через пять минут живот болеть перестал, и я убежала на день рождения. Не помню, как мама объяснялась со скорой. Вообще живот болел всегда, но после родов перестал. (Надежда Колчинская)

Мне было 12, кажется. Мама мне давно рассказала, и она очень ждала, когда же наконец. Она уверена, что если рано начинается менструация, то будет поздний климакс. И она очень расстраивалась, что у меня все никак (даже в этом я ее разочаровала). Итак, я была дома, зашла в туалет, сняла трусы и увидела. Сразу сказала маме, она ответила что-то типа: «Ну наконец!» Прокладки у меня были. Всю жизнь мама рассказывала, что у нее чуть ли не в 9 началась, а у меня вот очень поздно. (Ксения Вицинская)

Не помню, увы, наверное прошло все смазанно и в смущении, как обычно все этапы взросления происходили со мной. Мама почти ничем не делилась и не рассказывала, я брала информацию откуда попало и в основном от ровесниц. А вот разговоры об их первых разах хорошо помню и помню, как жутко мне хотелось, чтоб и у меня начались эти загадочные месячные, без них я ощущала себя недостаточно взрослой и соврала, что тоже «теку». На мое счастье через цикла два-три у подруг, наконец, началось и у меня. Помню, испытала облегчение в связи с этим — больше не придется выдумывать небылицы. (Анна Пеняк)

У меня начались в 12 лет, никто ничего не рассказывал, и я очень испугалась. Запинаясь, сказала матери, и она принесла мне прокладку — спросить, как пользоваться, было стыдно и я долго разбиралась сама. На второй день месячных была такая боль, что я едва не потеряла сознание — после ни разу такого не было. (Анна Беликова)

Мне было 11, я возвращалась в трамвае из художки, внезапно у меня резко заболела голова так, что меня внезапно вырвало на мое ужасное красное пальто. Я испугалась этой внезапности, и мне было очень стыдно. А пришла домой и обнаружила, что началась менструация. Что делать, мне мама уже раньше рассказала. (Julia Morozova)

Первая менструация запомнилась тем, что мамаша так и не удосужилась меня посвятить в то, что это. (Vika Ditman)

Я была в школе в белых брюках. Но сильно не успела протечь, рванула домой. Мне было уже 16 лет, я уже все знала, не испугалась. (Oxana Krasnikova)

Самое отвратительное, мы, девочки, ржали над девочками, у которых на физре слетала прокладка размером со слона. И физручка заставляла делать подъем таза и не освобождала от физры во время месячных. Глумилась и наоборот, жестила с девочками. (Irusja Gia)

Было неловко и непонятно, мама просто сказала взять прокладку в ванной. (Дарья Филевская)

Несколько недель до 16-летия. Врач сказала, что поздно и что, мол, если в 16 не будет, то надо лечить, но обошлось. Я была готова и, к счастью, жила в стране с нормальными прокладками. У меня почти не было никогда никаких симптомов, разве что раздражало, что с наступлением месячных я стала гораздо более чувствительной и глаза на мокром месте могут стать из за грустного фильма. Зато одновременно с этим я вдруг начала быстро расти (на целых 15 см за полгода) и стала самой высокой в классе, а заодно и почти самой сильной. (Esther Stacey Bolotin)

Добрая и хорошая Мама предупредила, что однажды из писи потечет кровь. И что и как с этим делать. Все спокойно. Спасибо. (Anna Danyliak)

У меня первая менструация случилась в 12 лет 23 февраля. Помню ярко-салатовые трусы, а на них синяя груша нарисована. Особых эмоций у меня это не вызвало, начались и начались, все понятно. Но я пришла домой после школы, собака наша что-то набедокурила, но прежде чем за ней убирать, я, соответственно, пошла в душ и стирать трусы. В этот момент пришла мама и начала на меня кричать за то, что я ничего не убираю. Когда я объяснила, она растерялась и извинилась. В первый раз все-таки. Событие вроде как. У меня осталось противное чувство одиночности, неразделенности и чего-то острого, застрявшего в душе. Потому что я видела, как у моей лучшей подруги в день ее первой менструации мама, узнав, обняла ее, поздравила и что-то шептала на ухо, гладя по голове (я была у них в гостях). Это было очень трогательно. А у меня не было трогательно. Было как будто бы несправедливо. И в этом «событии» я осталась одна. (Елизавета Редкина)

Первая меструация началась в 13 лет. Я ожидала этого, ничего родителям не сказала. Но до того никак не могла взять в толк, почему нельзя сдержаться и пойти просто «отлить» то, что должно выйти. Точно так же почему-то рассудила, что во сне течь ничего не будет, и спокойно легла спать без прокладки. Утром проснулась в перепачканной постели, и тут уже пришлось признаться родителям, так как застирать конспиративно было практически невозможно. Мама скрупулезно следила за регулярностью моего цикла, меня это бесило, и я скрывала свой мусор в отдельном мешке, который выносила втихаря сама. Когда мама узнала о начале моих менструаций, то торжественно выдала мне заранее приготовленные темно-синие спортивные трусы из хлопка, с маленькой пуговичкой, пришитой внутри внизу по центру. К ней на ниточной петельке прикреплялся язычок из клеенки. Такой самодельный агрегат советской смекалки. Дело было в 1982 году. Я им не пользовалась. Все сползало и протекало. Из школы я всегда возвращалась протекшей, в критические дни было страшно встать с пятном на юбке. Это был предмет постоянного стресса. Подкладок тогда не существовало, просто куски ваты. В школе в туалетах не было отдельных кабинок, где за дверью можно было бы спокойно уединиться. Приходилось просить подруг стоять на дверях и никого не пускать, либо конспиративно пробираться в учительский туалет, единственный, где была щеколда. (Анонимно)

За два месяца до 13 лет. Летом я ездила в лагерь, и мама меня научила и предупредила, что это может начаться в любой момент, вот старая простынь, мы ее сейчас нарежем и сделаем прокладки, возьмешь с собой. Но пришли они не в лагере, а сразу по приезде домой. Но я все равно удивилась и не поняла сразу, что это оно. Дома был только дедушка, бывалый отец четырех дочерей, он мне все и разъяснил. (Maya Menon)

За пару месяцев до 11. Долго была единственная в классе, которой «сегодня нельзя» на физру. Доставали с вопросами все, кто только мог. (Sv Bo)

Мне папа про менструацию объяснил и прокладки купил, маме было неловко говорить об этом. Папа целый праздник устроил. Мне было 14, я прямо гордилась. (Ekaterina Germanovich)

Мама объяснила мне, когда мне было 10 лет (так у нее началось, а у меня в итоге в 12), мама меня купала… Сказала, что когда начинаются месячные — это важный момент жизни, и я должна гордиться, что я женщина, и не бояться и не стесняться. Я помню этот момент как посвящение и причастие. А когда в 12 началось — папа был дома, я бегала и орала радостно, а он был смущен. (Lena Oded)

Мне было 12, и мама с бабушкой неведомо почему решили, что поговорят со мной о менструации в 13. Я проснулась, увидела испачканные трусы и в ужасе спрятала их под подушку, решив, что смертельно больна. Потом мама и бабушка на протяжении многих лет спорили, кто первый нашел эти трусы. Лучше бы спорили, кто первый расскажет мне о месячных. (Nadezhda Kolobaeva)

Мне очень повезло с половым воспитанием в семье. Месячные пришли в 10 лет. Очень буднично, как сейчас помню, 27 сентября, утром. Мама меня поздравила с новым этапом. Выдала средства и еще раз объяснила, что делать. Это большое счастье вот так! Неадекват встречала именно со стороны мужчин на менструации, но сразу усвоила, что от таких бежать надо. Это как за насморк извиняться. (Katerina Angel)

Меня мама заранее подготовила — подарила книжку «Девочка. Девушка. Женщина». Сама нужных слов не нашла, но хоть так позаботились о том, чтобы у меня не было шока, как у нее. Ей бабушка своевременно не дала информацию, и мама, девчонкой обнаруживши кровь, была в ужасе и панике — перебирала в уме, не падала ли где, как маме объяснить, что что-то случилось… (Александра Буторова)

Я знала, но они начались в школе и сразу как из ведра. Но никто не дразнил из одноклассников, просто ушла с уроков. Пока дошла до дома, до колен все в крови было. Бесило, что мама сказала, что вот ей хватает маленького ватного тампона, а я всю жизнь сплю с урологическими прокладками, потому что другие просто протекают. Тряпочки складывать и стирать правильно меня учила мама подруги вроде, или старшая сестра. Лайфхаки всякие, помню, по подругам собирала. (Наталья Конева)

Я была в 6 классе. Помню, к нам в школу пришли какие-то девушки, принесли рекламные проспекты популярных тампонов и наборы для девочек. Дневник цикла, коробочка с тремя тампонами, ежедневка. На классный час оставили девочек из параллели, мальчиков отпустили домой. Девушки рисовали на доске мелом матку, рассказывали про процесс. Раздали наборы. Менархе случилось три года спустя. Мне было 14. Я была на занятиях в художественной школе, почувствовала резкую боль внизу живота, отправилась в туалет. Белье в крови, все понятно. Классного бесплатного промонабора, конечно же, под рукой не оказалось. И я пошла в аптеку. И потратила свои обеденные деньги на абсолютно не подходящие мне прокладки. Они ощущались как гигантский подгузник и торчали из белья спереди и сзади. Ну, они функцию свою выполняли, поэтому я тогда решила, что так и должно быть. А счастливые пляшущие женщины в рекламе этих самых прокладок, в белых почти прозрачных штанах, скорее всего счастливы, что все закончилось. Вечером сообщила маме, что начались месячные. Не было ощущения особенности момента. Никто в семье не пытался со мной поговорить про пестики и тычинки или про устройство моего тела. Живот болел. Про то, что прокладки и тампоны бывают разные, я узнала от подруги спустя где-то пару месяцев. (Svetlana Shlyamina)

Я сначала от подружек узнала про месячные и думала, что это происходит раз в жизни. Позже я долго не могла поверить, что это каждый месяц и всю жизнь. Как так природа может издеваться над женщиной? Никогда не обсуждала это с родителями. У нас не было доверительных отношений. Мучалась тряпками и ватой, пока в 90-е не появились одноразовые прокладки. Их продавали поштучно. (Ivanna Laska)

Мы летели на самолете в Болгарию. Самый первый раз за границу. Родом я из Красноярска, и полет этот мы ждали, как манну небесную. Когда мы были в небе, у меня резко заболел живот, я пошла в туалет, пописала, встала и увидела полный унитаз крови. Я испугалась, хотя мама к тому моменту мне уже рассказала про месячные, но увидеть это все своими глазами было жутковато. Я вернулась на свое сиденье, поведала маме, что только что произошло, она дала мне какой-то огромный кусок ваты. А потом, уже в Болгарии, мы купили прокладки, а еще мама научила меня, что культурные девочки их оборачивают в бумажку и только потом выкидывают. (Ирина Якобсон)

Мне было 13, это был 1993 год, и я понятия не имела, что такое месячные. Мама до сих пор утверждает, что я должна была все знать, ведь она давала мне вырезки из статей, но я могу поклясться, что там была только информация про роды. В школе у меня ужасно заболел живот. Так он не болел никогда в жизни, я не могла даже сидеть, и меня отпустили домой. Я еле дошла до дома, пошла в туалет и обнаружила, что у меня все трусы в крови. Господи, как же я орала! Буквально визжала от ужаса. На мои крики прибежала бабушка, но от нее было мало толку: она всплеснула руками и повторяла: «Ну вот, наконец-то!» — или что-то в этом роде. И тоже мне ничего не объяснила, не дала прокладки, ничего. Помню, я с ужасной болью в животе сменила трусы (при этом мне не пришло в голову что-то в них подложить, я была уверена, что это вот прямо сейчас пройдет) и легла на родительскую кровать, загнувшись. В обед пришла мама. Узнала, что у меня болит живот. И НИЧЕГО! Я стирала и меняла трусы, не понимая, что происходит, я была в такой панике. Смутно помню, что толкала в трусы туалетную бумагу, ничего больше мне, наверное, в голову не пришло! Так прошел весь день. На следующий день мы должны были ехать с родственниками за город, на природу, там у нас был небольшой домик. Я постоянно бегала в дом и меняла трусы. А потом мы поехали кататься на лодке, и я сидела и понимала, что из меня течет кровь, протекая через купальные трусы, а вокруг мужчины и другие женщины, и это было просто ужасно, ужасно! Когда мы подплыли к берегу, я закрывалась как могла, все пошли купаться, а я вжалась в плед и сидела. Подошла мама и спросила: «Почему ты мне не сказала, что у тебя начались месячные?» Я очень удивилась и спросила: «А что это?» Она говорит, мол, я давала тебе читать про это… А потом были годы мучений с импровизированными прокладками. Не знаю, продавались ли тогда обычные прокладки, пользовалась ли ими мама, но мне она давала старые тряпки, которые я сворачивала слоями, иногда прокладывая между ними пакетик, чтобы не протекло в трусы. Иногда этот огромный валик приходилось подкалывать булавками к трусам, и порой эти булавки отстегивались — конечно, в самое неподходящее время, на уроке. Я ночами в те годы не спала, мне было некомфортно и противно, мутило от вида крови (хотя в целом я вид крови переношу ровно), я постоянно бегала мыться. Счастье наступило, когда я смогла покупать себе сама тампоны и прокладки, но до сих пор я ненавижу это в себе — эти ужасные месячные, когда меня выворачивает просто от самого факта их скорого прихода, и до сих пор так же часто бегаю мыться, а скорее отмываться. НЕНАВИЖУ! (Анонимно)

Мне повезло, в 13,5 лет имеешь представление от старших подруг, всегда болезненно и тошно, мне уже 43, дочери 11, обсудили в 10, пока ждем, отношение как к естественному физиологическому процессу. (Ирина Камнева)

Мама мне лет с восьми подкидывала какие-то статьи на эту тему. Книжек тогда не было, были статьи в газете «Семья» — там целую детскую секспросветэнцеклопедию печатали, несколько томов. И были и другие статьи про половое созревание. Я толком ничего не поняла все равно. Я вообще была какая-то оторванная от реальности девочка. Но общие принципы представляла. Первая менструация началась, когда мне было 13, и ночью — утром проснулась я вся в крови. Прибежала к родителям. Мама выдала мне какие-то дурацкие прокладки — самые дешевые, какие только возможно. По задумке производителя вообще без клея — мама велела мазать их клеющим карандашом и так приклеивать к белью. Папа, который при этом присутствовал, стал меня поздравлять, а мне было стыдно. Я вообще всего этого очень стыдилась. Не очень понятно, от чего. И еще года два мы использовали эти самые дешевые и неудобные прокладки. Денег, наверное, не было. Потому что это были 1993-95 года, и нормальные прокладки уже были в продаже. (Мара Днестровская)

Мне было 13 лет, 2000 год, ноябрь. Помню, что день был отвратительный и сложный — какие-то проблемы в школе, потом надо было ехать к репетитору, еще у сестры в школе кто-то украл ключи (но домой мы попали, нас возила мама, я просто запомнила), да и ноябрь я ненавидела тогда. Что такое месячные, я знала и даже ждала — у части подруг и девочек из класса они уже были, я дико завидовала и хотела тоже (потом думала, что лучше б их вообще не было). Откуда знала — не помню точно, зато помню, как в школе за какое-то время до учительница биологии собрала всех девочек, нам рассказали про менструацию и раздали брошюрки Always — в них тоже было про месячные и прокладка в подарок. (Евгения Вишневская)

Месячные пришли рано, в 10 лет. Как ни странно, я была в курсе, что это — Мама все рассказала. Но я помню некую философскую дилемму, которая посетила меня: вот я хочу поднять руку и поднимаю ее, хочу поднять ногу и поднимаю, — но я не хочу, чтобы из меня текла кровь! Не хочу! А она течет. То есть я уже не отвечаю за свое тело. Потом так же я относилась к беременности. Я не хочу беременеть — но это уже случилось. Сам по себе процесс выделения крови не был сильно дискомфортный. Боли не было. Но я начала пользоваться тем, что кровь идет. Врала учителям и родителям, что болит живот. Они оставляли меня в покое — и я могла не идти на физру или не убирать квартиру. Про это можно долго говорить — но для меня месячные напрямую связаны с женским взрослением, с беременностями, с первым сексом. Я не хотела взрослеть как женщина. Не хотела, чтобы у меня росла грудь, росли волосы на лобке, не хотела внимания мужчин. Тем более секса. Все пришло, когда я была к этому не готова, принесло много боли и страданий, от которых я, наверное, не избавлюсь никогда. Месячные сами по себе — всего лишь физиологический процесс, как кашель или что-то вроде этого. Мелочь — не более. Но то, что после прихода месячных женщина может забеременеть, стать мамой — это отдельная история, которая требует, наверное, отдельного поста. Да, пользовались тогда тряпочками, прокладки были большой редкостью. Тряпочки стирали, гладили, сушили и снова пользовались. Я не понимала, зачем тряпочки стирать? И выбрасывала как туалетную бумагу после использования. Сама догадалась, что тряпочки надо завернуть в салфетку, чтобы не было видно кровавых пятен. Помню, когда поступала в универ, жила на квартире у старушки. Она думала, что я прокладки выкидываю в унитаз. Их же не видно в ведре. Я тогда достала прокладку из мусорного ведра, развернула бумажку и показала — я прокладки заворачиваю в газетку, во что угодно, только чтобы не видно было пятен. Бабушка была в шоке от моей чистоплотности, а я эту бабушку возненавидела и ушла в общагу жить… но это, как говорится, «совсем другая история». (Наталия Янковская)

Совершенно не помню свои первые месячные. Пошли и пошли. Мне было 11, кажется, тогда. Мама мне давала читать на протяжении нескольких лет до этого соответствующие моему возрасту статьи (она так говорит, я этого тоже не помню), и еще я очень любила изучать энциклопедии, в том числе медицинскую. Так что шока точно не было. Помню только, что переживала — у подруги уже пошли, а у меня нет. Ну и очень не любила прокладки. Они мне всегда казались дико неудобными, словно подгузник. Хотя так-то выбирала всегда ровно такого размера, какого нужно было на тот момент. После первого секса с радостью перешла на тампоны. (Алина Десятниченко)

Удивительно, но многим из нас про этот взрослый физиологический переход объяснили папы. И мне тоже. Мама слишком нервничала, чтобы внятно все рассказать мне. Спасибо им за это. Для девочек очень важна забота и любовь отцов. Тогда во многом они будут счастливы. (лина Хитова)

Это правда забавная история, потому что месячные начались у меня в 13 (1999 год) в тот день, когда месячные начались в сериале «Беверли-Хиллз 90210», который я запойно смотрела. Там была какая-то младшая родственница Дилана, которую, бедняжку накрыло, как и меня. Но с ней таскалась Бренда всю серию. Такой поучительный сюжет: «Менструация бывает у всех, это нормально, не бойтесь и помогите младшим это принять». Со мной никто не таскался, я взяла у мамы прокладки и ждала ее с работы печально. Я вроде все знала, но все же масштаб боли меня удивил. А за несколько лет до этого, когда я поняла, что месячные — это не «когда у девочки во время полового созревания появляется кровь», а напротив, «когда у женщины всю жизнь пять дней в месяц все больно, плохо, неудобно и ужасно», ревела несколько часов подряд от горького осознания того, что женщина — это я. (Marina Ortenberg)

Мне объяснила тетя. Мы спали в деревне вместе в одной постели, мне было лет 8-9. Но расслышала «Инструации». Так и называла про себя. Потом, на мое счастье, должен был родиться братик, и мама никогда не прятала от меня книжку про физиологию. Мне уже было 10,5, и там-то я поднабралась информации. С мамой не говорила, и они с бабушкой очень обиделись, что я скрыла про первый раз. Причин не было, просто такой характер. Гордилась собой, конечно. Но было ужасно неудобно изыскивать тряпочки и марлечки втайне от всех. Год 1981. Кстати, та мамина книжка мне очень помогла. Я потом была почти спецом. И уже потом, когда мне было 13-14, были девочки, которые, сами имея месячные, пороли полную чушь и доказывали мне что-то, что в принципе не может быть. Надеюсь, теперь они знают, что были неправы. (Tatyana Rozenfeld)

Мне было где-то 13, но помню, когда это наступило — шока и ужаса не было. Мама уже до этого успела все рассказать и сказать, что такое бывает. И после, уже во взрослом возрасте, все мужчины адекватно реагировали на эту особенность женского тела и никому не приходилось объяснять. Но после таких историй опять понимаю, что мне крупно повезло с окружением. (Nika Zhukova)

Запомнилось стыдом, желанием скрыть, отрицанием. Полгода никто не знал. Мерзкие ощущения. Средств гигиены в конце 80-х не было практически. Постоянный страх протечек. И возмущение, что с этим жить. Отпустило после 30 лет только. (Гульнара Воронова)

Была зимой на даче у подруги. С нами был ее папа. У нее уже были, поэтому когда я увидела, сказала ей, она очень обрадовалась, пошла срочно отправила папу в магазин, наказала ему найти модные, с крылышками. Я запомнила навсегда, как она научила меня клеить прокладку с крылышками: сначала отклеить полоску от самой прокладки, наклеить, а потом уже крылышки отклеивать. (Elena Mordmillovich)

Мне было 12. Мама собирала меня в пионерский лагерь и положила в чемодан: темные трусы, резиновый пояс, огромную упаковку толстых прокладок (где взяла — не знаю, это были 80-е), и рассказала мне, зачем все это. Голос у мамы был трагический, и меня это напугало. Набор пролежал в чемодане всю смену, менструация началась когда-то потом и не помню как. Года через два я нашла в шкафу запрятанную брошюру о половом созревании с каким-то стремным названием, читала ее и перечитывала, как запрещенную, пряча на то же место, где и взяла, чтобы мама не заметила. Но каким-то образом я понимала, что мама ее мне купила, почему не отдала — не знаю. (Svetlana Dorogina)

Мои первые месячные не запомнились ничем, кроме того, что в следующие несколько лет мне стоило большого труда объяснить взрослым, как это так, и доказать, что я не вру. У меня менструация началась в 8 лет, после первого класса. И это навсегда лишило меня стыдливости: я регулярно спускала штаны, доказывая, что не вру. Только взрослым: физрук, завуч, медсестра и т.п. Дети верили сразу. А вот в моей практике ученица приходила ко мне умирать: «Можно я у вас тут помру, а вы потом маме скажете?» 12 лет, и не надо осуждать, там мама тяжелый инвалид, бабушке 80, больше родственников нет. А вот что в школах нет секспросвета и нормальной физиологии — это беда… (Татьяна Колесникова)

Начались в китайском поезде. Мне было 13. Заметила учительница, дала прокладку. Но потом никто не спросил, как дела, как себя чувствую, есть ли у меня прокладки? Их пришлось добывать в китайской аптеке у двух мужчин-фармацевтов без знания языка. Справились, только когда из подсобки вышла девушка. А мужчины почему-то очень смеялись, когда она перевела запрос. (Тамара Васецкая)

Первые месячные я не помню. Была в курсе процесса из какой-то детской энциклопедии, купленной мамой. Наверное, она и рассказала о гигиене, когда начались. Помню вату с бинтами, но не долго. Это было ужасно, всегда протекала. Потом дешевые прокладки. Главная проблема была с болями. Где-то лет до 18 я просто умирала первые два дня. Адская боль, расстройство желудка, рвота фонтаном. Но мама никогда не давала мне таблеток. Тупо не верила, что может ТАК сильно болеть. У нее таких проблем никогда не было. Ни о каких пропусках школы и речи не шло. Как-то на уроке химии мне стало совсем плохо. Видимо, сидела сине-зеленая. Учительница подошла и спросила, в чем проблема. Тут же отпустила с урока и отправила к медсестре, чтобы та разрешила пойти домой совсем. По дороге я заблевала буквально весь женский туалет, просто не успела добежать. Медсестра скорчила постную рожу, дала, кажется, анальгин и отправила обратно на уроки. Типа все терпят, и ты терпи. В конце следующей перемены та учительница химии увидела, как я захожу в другой класс. Пришла, забрала меня с чужого урока, спросила — мне ли было плохо в туалете, пошла со мной к медсестре и долго на нее орала. С тех пор проблем с уходом из школы в экстренном случае не было. А нормально все переносить стала, когда появились деньги на самостоятельную покупку обезболивающих в аптеке. А еще очень бесили эфемизмы. Все родственники женского пола никогда не говорили месячные или менструация, а «эти дни». До сих пор хихикают от нормальных слов в свои пенсионные годы. (Ольга Павлова)

Моя история нетипичная и грустная. В 13 лет у меня началась анорексия — не из-за стремления похудеть, а из-за проблем с ЖКТ, которые, как мне казалось, нужно лечить уменьшением порций. Затем к этому прибавились занятия спортом, так что я постепенно худела, и месячные все никак не приходили. Мы с мамой все надеялись, что еще придут, к гинекологу идти не хотелось. Но после окончания школы, когда я уже очень исхудала, а месячных не было, мы все же пришли к гинекологу-эндокринологу. Та прописала мне заместительную гормональную терапию (ЗГТ) в виде комбинированных таблеток с аналогами эстрадиола и прогестерона, которые обычно принимают женщины в менопаузе. (Не путать с КОК!) На них у меня начались кровотечения отмены, что я и посчитала началом месячных, не понимая тогда фундаментальной разницы (ни о какой овуляции речь там не шла, да и яичники и матка сильно уменьшились из-за катастрофической нехватки эстрадиола). Теперь я знаю, что в лечении следовало делать акцент не на ЗГТ, а на комплексное лечение анорексии командой из психотерапевта (специализирующегося на расстройствах пищевого поведения), диетолога и гинеколога-эндокринолога. Если бы такая грамотная команда помогла мне убрать вредные психологическе установки и восстановить не только массу тела, но и нормальное пищевое поведение, то ЗГТ можно было бы отменить через полгода, максимум год, и менструальный цикл бы начался. Но то был 2003 год, лечить анорексию тогда по-хорошему никто не умел, так что я оставалась в состоянии дефицита энергии, страха перед едой и на ЗГТ целых семь лет, пока сама не решила их отменить. Хотя формально я восстановила приемлемый вес в 2008 году, полное излечение от анорексии произошло лишь этим летом, как ни странно, во время локдауна. Первые собственные месячные, то есть первый настоящий овуляторный цикл случился у меня внезапно летом 2017 года, когда мне только исполнился 31 год. Я обрадовалась и решила, что теперь я полностью выздоровела и все будет хорошо. Но через полгода пробежки натощак, неправильные тренировки в спортзале и контроль порций привели к прекращению месячных. Снова восстановить их удалось лишь в июле 2020, после 34-летия. Тогда же я вместе с гинекологом-эндокринологом написала статью о том заболевании, которое у меня и было. В итоге на лечение аменореи у меня ушло 20 (!) лет. Из-за всей этой истории у меня почти остеопороз, но надеюсь, что после нескольких циклов плотность костей улучшится. Менструальный цикл — это далеко не только про «там внизу». Если у меня будет дочь, я расскажу ей все о менструальном цикле и гормонах, в него вовлеченных, а также о важности спокойного отношения к еде. (Юлия)

…Лето 1988 года, мне 13, все женщины семьи — на даче, я одна в городе оставалась, так как мы в школе «отрабатывали». Думаю, многие помнят такую «практику» — таскать стулья и парты из кабинета в кабинет, отмывать классы после ремонта, собирать мусор на пришкольной территории. В один из таких дней в моей квартире одни мужики собрались: дед и мои дядьки. Они затарились разливным пивком и стали собирать новую мебель, которую нам накануне привезли из магазина. Помню, бегу я домой, понимая, что да! Это ОНИ! МЕСЯЧНЫЕ! Я читала про ЭТО! По ноге стекает кровь, я рву лопухи, траву, вытираю ногу и думаю: вот примчусь домой, сразу разрежу свою старую фланелевую ночнушку и сделаю толстую прокладку. Прибегаю: дома толпа мужчин, пахнет пивом, куревом, все галдят, кругом инструменты, коробки, какие-то доски, — ни уединиться, ни попросить выйти… Плакала в ванной — чувствовала себя довольно беспомощной, а дядьки-родственники стучали в ванную и ржали: «Нашла время мыться, иди вон лучше помогай!» За неимением лучшего варианта я разорвала маленькое полотенце, соорудив себе подобие прокладки… Потом считала минуты — мечтала, когда все мужчины уйдут, а они всë не уходили.
Главной задачей было сделать так, чтобы мужчины ничего не поняли, не узнали, не догадались и не высмеяли… (Анонимно)

Я росла с отцом, и если бы не подруга, у которой менструация началась раньше, вообще бы не поняла, что происходит. Менструация началась в школе, я ушла домой, как учила подруга, разрезала старую простыню на тряпочки. Она советовала заколоть их булавкой, но мне стало страшно. Менструация была сильная, поэтому я сделала «бутерброд» — тряпочка, трусы, тряпочка, трусы. Так и ходила. 1977 год. (Татьяна Павлова)

Ничем особенным не запомнилась. Мои родители — врачи, так что любой физиологический процесс в организме для меня был естественным, будничным. Помню только, что мне было уже 14, и было очевидно, что родители немного волновались, — у младшей сестры уже давно есть, а у меня все никак. Потому сразу позвонила Маме на работу. Папа следил за наличием нужных средств гигиены и настаивал на приеме обезболивающих, ибо «обиду терпи, боль нет»! (Катя Аставина)

Мне было 13, я знала, что это такое, давно, — подруга просветила. Никак я не отреагировала, но маме не сказала, просто не знала, зачем это ей рассказывать, ну и не знала, какими словами… А запомнилось мне вот что: как-то я повела младшего брата к эндокринологу, она посмотрела его и решила заодно осмотреть и меня. Задала несколько вопросов, один из них: «Есть ли менструация?» Я честно ответила, что да, вот уже год где-то. Ну а когда я пришла домой, мама схватила меня за волосы и била затылком о стену с криками : «Почему ты мне не сказала, что у тебя, оказывается, месячные?!» Вот как-то так… Темы, связанные с воспроизведением потомства, родители не поднимали и всегда игнорили. За косметику ругали. (Мухоморра Дурманная)

В 12 лет я ехала в лагерь, и мама рассказала мне про менструацию, мы сделали мешочек прокладок. Их нельзя было показывать папе и брату, даже нечаянно, мельком. Провалялся мешочек среди вещей, ничего не началось. Потом начались менструации у всех подруг, с неудобными случаями на соревнованиях и прочим — а у меня ничего. Меня водили к гинекологу, переживали, как я так. Начались в 16 лет, я вздохнула с облегчением, хотя неудобно это все было. Сейчас прокладки стоят на виду, никаких «прятать». Сына тоже просветила на всякий случай, чтобы знал, как общаться с девушками, если что. (Marianna Bashkirova)

Мне было на тот момент 13, через два месяца должно было исполниться 14. В нашей семье «месячные» было слишком табуированны. И я не знала, что это такое. Но в 13 лет подруга рассказала, от нее и узнала. Помню, я лежала, спала, никак уснуть не могла из-за адских болей низа живота. Маму разбудила два раза, она дала мне таблетки, лучше не стало. К утру, когда брала омовения на Намаз, увидела, что трусики коричневые (кровь высохла), я испугалась, вспомнила, что ночью болел низ живота и подумала, что я обосралась (ахах, простите). Быстренько очистилась, пошла в школу. Вернулась, снова трусики коричневые, я хотела и эти выкинуть, но не понимала, в чем дело. Решила постирать, только потом поняла, что это кровь. На следующий день низ живота болел просто адски. Сестры на меня наорали, что у меня месячные, что мне должно быть стыдно говорить о таком, особенно маме. Позвонила маме и предупредила, что в школу не пойду, мама отнеслась спокойно, но сестры начали разъяренее на меня орать, что у меня ни стыда ни совести, как такая прекрасная и мудрая женщина (наша мама) родила такое беспризорное существо. Вечером маме рассказала, что они меня весь день гнобили, мама их поругала. Сейчас мне 18, до сих пор тема месячных у нас дома табуированна, но мамочка меня слушает, знает, что, где, как у меня болит. Люблю ее. Сестры все те же, даже слово «секс» для них что-то нереально пошлое, нужно зарыть голову в песок. (Амина Мамилова)

2003 год, 7 или 8 класс. Мне 13 лет. Утро, закончился первый урок по биологии. Половина класса уже вышла с портфелями, я спокойно собираю рюкзак.
Одноклассница Вера, что сидела партой сзади, указывает на мой стул с красным пятном. Помню недоумение и легкое смущение. Про месячные что-то слышала. Дотронулась до штанов, убедилась. Была страшно рада, что сосед по парте уже вышел и не видел испачканного стула. Сосед — моя первая любовь. Чем-то вытерла след и быстро собралась домой. Дом в двух шагах от школы. Помню, мама дала мне простыню и ушла в магазин за прокладками. В тот день она, наверное, что-то объясняла. Не помню. До месячных и после особых разговоров не было. Вспоминаю эту историю довольно спокойно. (Анонимно)

Я в 1988 году (в 9 лет) услышала от подруг и начала мучить маму вопросами. К ее чести, мама, смущаясь, но рассказала мне все честно. Что, почему и зачем. Поэтому когда в мои 11 все началось, я даже гордилась. Мои дочери с начальной школы знают особенности своей физиологии, знают о менструациях, поэтому когда у старших начались — для них это не оказалось ничем особенным. Мы еще довольно везучие все в том плане, что никаких особых болей и дискомфорта, за исключением не очень приятных ощущений в первые дни, у нас с девочками нет. Для меня месячные были любимой отмазой от ненавистной физ-ры. А средняя с ними ходит на свое дзюдо, ей нормально. (Мария Молодцова)

Классе в шестом в нашей школе начался предмет «Этика и психология семейной жизни». Однажды нам сказали: «Присутствуют только девочки, мальчики освобождены от урока». Пришла классный руководитель и привела женщину-доктора из поликлиники, которую мы слушали потом, открыв рот. И записывали еще, потому что было много практичных советов. Нам объяснили, что это такое, зачем, что это очень хорошо, что это важная инициация для женщины, и несмотря на то, что мы несовершеннолетние — это первая наша в жизни ответственность и перед своим телом, и перед своими будущими детьми; как происходит зачатие, беременность, роды, как лучше предохраняться в случае, если после менструации был контакт со сверстником и незапланированная беременность нежелательна. Куда обращаться и что делать, если к контакту склоняет совершеннолетний. Все в довольно скромном научном стиле излагалось, но очень емко. Мы вышли под впечатлением. Теперь у всех девочек в классе была своя тайна, мы сбивались в стайки и шушукались, чтобы переварить услышанное, оказалось, у нескольких девочек менструация уже была, причем самая ранняя в 9 лет. Я пришла и рассказала маме. Мама сказала «Фуф, и слава богу, а то я не знала, как лучше тебе все это объяснить». Но был и инцидент. Папа одной девочки, дремучий невежественный человек и садист, кстати, жена с дочерью потом ушли от него из-за побоев, примчался в школу и стал орать, что школа превратилась в бордель и обитель разврата. Но директриса наша была железная леди, быстро его на место поставила. У меня же у самой они начались поздно. В 14. Я морально к ним была готова, а практически, как оказалось, нет. Самый пик моей спортивной карьеры — и тут бац, не пойми что по 3-4 дня с организмом происходит, да еще так больно и очень нервно, все тренировки, все планы насмарку. Часто психовала и ревела из-за этого первые два года. Потом привыкла. Я вот сейчас думаю, что ведь благодаря этой дерзкой инициативе нашей классной руководительницы, которую мы очень любили и которой доверяли, ни одна девочка из нашего класса до самого окончания школы не забеременела незапланированно и не сделала аборт. Все у всех произошло уже после 18 и уже в браке или в крепкой паре. Ранняя прививка здравым смыслом пошла нам всем на пользу. И заметьте, речь о провинциальной школе на Севере в середине 90-х, а не о Москве или Питере. (Тося Ковригина)

Первая менструация запомнилась мне ужасом. С одной стороны, мама успела поговорить со мной об этом за некоторое время, не помню почему вдруг (она не склонна была к подобным беседам). Наверное, потому, что грудь стала расти, и стало понятно, что пора. Мне было лет 11-12. Она мне вкратце объяснила теорию и показала, как делать «прокладку» из ваты и марли. Но пример этот был не в натуральную величину, а размером типа шарика для пинг-понга. И вот все случилось, но я вроде подготовилась, сижу в классе на уроке и вдруг понимаю, что из меня выливается полведра (по ощущениям это до сих пор часто так), которым, конечно, этот мой пингпонговый шарик никак не поможет. Помню только, что в ужасе вылетаю из класса, куда оттуда рванула, не знаю. Но современные прокладки и тампоны — это то, за что я бесконечно благодарна современной цивилизации. Боюсь даже думать о том, как женщины, особенно с обильными кровотечениями, справлялись раньше. Даже и с этими ватно-марлевыми самодельными «прокладками» было фигово очень, все же протекает, пачкается и белье, и одежда. А я еще застала момент, когда ваты не было, случился дефицит, и приходилось пользовать всякие запасенные для этого тряпки. Которые, во-первых, тоже толком ничего не держали, во-вторых, засыхая, становились жесткими, а еще они же были многоразовые, их нужно было как-то потом постирать (ни стиральных машин в большинстве, ни ариэлев с ванишами). Поэтому вида они были, конечно, соответствующего, цвета такого серо-буро-без-малинового. Но, кстати, до сих пор, даже с современными всеми этими средствами могут случиться казусы: чуть зазеваешься — и все, под тобой лужа/пятно, все грязное, и хорошо, если это касается только твоей одежды и никто не заметил. Как в том анекдоте: «Сидит и кашлянуть боится». Смешно, но это реально условный рефлекс — подскакивать, если чихнула-кашлянула сидя во время месячных. И очень смешной момент. Сначала начала расти грудь и стала ярко ощущаться чувственность (хотя, последняя, конечно, есть всегда — с детства ощущения «потрогать там» были очень яркие). Как раз в этот момент я вдруг открыла для себя прелести мастурбации при помощи душа (процесс принятия душа стал занимать 1,5-2 часа — благословенны времена, когда не было счетчиков на воду). А вскоре после этого и пришла первая менструация. И я реально решила, что вот этот вот ужас — это расплата за такое удовольствие (ага, с образованием в этой области тогда было совсем плохо. Да и сейчас не факт, что 11-летнему ребенку кто-то сообразит рассказать про мастурбацию и тому подобные штуки). Еще один смешной момент: как сама менструация воспринимается ужасом, так и ее отсутствие, по крайней мере в определенном возрасте, — тоже. Малоприятная, в общем, такая тема, угу. (Анонимно)

У меня месячные начались не рано, лет в 14, так что морально я была готова. Но живот очень болел, помню. Ну и протекла прямо в школе в один из первых разов. А еще помню, как мымра-физручка орала, что олимпийские чемпионки тренируются, невзирая на всякую такую ерунду. Казалось бы, разница между олимпиадой и уроком в обычной школе всем очевидна, но оказалось — нет. Я ее вопли проигнорировала — так было фигово, что на нее реагировать сил уже не было. Но поскольку та не отставала, то перед очередными такими «лыжами» пошла в поликлинику и пожаловалась даме-гинекологу и на свое состояние, и на физручку. Та пришла в ужас, позвонила прямо при мне в школу и устроила им разнос за то, что девочек принуждают заниматься физкультурой в эти дни вне зависимости от их состояния. (Nika Bedrossian)

Никаких особенных впечатлений ни для меня, ни для дочери. Из-за болезненности и дискомфорта дочка пропускает школу, считаю это нормальным. (Бася Роджер)

Мне 13. Лето, жара, настроение отвратительное, рано встала. Я еду в вонючем старом пазике — автобусы такие ходили между районами, на турбазу, где моя мама работает медиком. 70-е годы, платья тогда носили короткие, чуть трусы только прикрывали. Сижу у окна в конце автобуса, там еще печка жарит. Чувствую сырость подо мной. Я сообразила, у некоторых девочек уже шли. Когда приехали к переправе, я подождала, пока все выйдут из автобуса, все же знакомые, вытерла сиденье носовым платком, оказался в кармашке моего ситцевого платья. Водитель, тоже знакомый дядька, автобус турбазовский, поворчал на меня: чего, мол, застряла-то? Не помню, как доехала, старалась позади всех и на паром грузиться, и выходить на берег. Платье еще у меня какое-то с красными цветочками было, ситцевое, не заметно должно быть, думаю. Маме сказала. Она не ждала, думала, рано еще, грудь-то у меня чуть-чуть только начала проявляться. А у мамы у самой поздно пришли — она потом рассказывала, чуть ли не в 16. Вот она и не спешила со мной об этом говорить, да и вообще, это по тем временам тема такая была табуированная. Как будто и нет ничего, ни секса, ни менструаций. Прокладок тоже не было. Выдала мне моя мама-фельдшерица ваты, бинтов, накрутила я прокладок целый пакет и всю ночь не спала, меняла их каждый час, боялась постель испачкать. Что ж за наказание-то такое! — думала. Турбаза на берегу Волги, купаться нельзя, сижу на берегу, не раздеваясь, мужики-строители, молодые, веселые. «Что это ты, Наташка, сидишь, не купаешься сегодня?» Хвать меня один, озорной, сграбастал, и в воду потащил. Ноги задраны. Я отбиваюсь, платье-то короткое, вдруг там видно? и слезы у меня на глазах, чуть не укусила его. Он ошалел, испугался, поставил меня в мелкой воде. (Наташа Слюсарь)

Хорошая тема. Очень важно узнать девочке в нужное время. Я запомнила день и год потому, что именно тогда началась война Израиля с Палестиной. (Ольга Соболева)

Было мне 13, накануне в школе случился урок просвещения, а буквально через пару дней — здравствуйте. Смешно (нет), что к этому моменту у большей половины класса месячные были вовсю, только я и еще пара девчонок оставались «неохваченными».
Самое гадкое, что никаких средств гигиены не было, только уродские самодельные конструкции из ваты и бинтов. Протекающие. (Irene Melnykova)

Я в 7 лет прочла советский шедевр «Гигиена женщины» и оттуда все узнала. Когда началась менструация, я маме так и сообщила. По-моему, мама расстроилась, из чего я заключила, что дело это весьма неприятное. Прокладок тогда еще не было, так что мама показала, где у нас лежит разорванная на куски старая простынь, из которой складывались многослойные прямоугольники и укладывались в трусы. Потом они руками отстирывались от крови, сушились и складывались до следующей менструации. И так год за годом. Мама сказала, что это событие и надо сказать папе. Папа от души посочувствовал. Теперь у меня самой две дочери и я не понимаю, откуда берутся девочки, не знающие о менструации. Малыши ходят за мамой как хвостики, это уже всесторонне обсуждено и обшучено. Они видят кровь и прокладки, играют прокладками и, как только научаются говорить, начинают спрашивать, что это и зачем. В три года мои уже точно знали. (Alexandra Budnitski)

Я жила с папой и братом. И вот настал этот день, довольно поздно, в 14 лет. Я все уже понимала, спокойно подошла к папе, он сходил в аптеку… А потом неделю рассказывал всем байку, как он в аптеке пошутил, что ему нужны прокладки для машины, что-то там под капотом прокладывать. У меня самый лучший папа на свете, и это было, наверное, смешно, но никому не пожелаю испытывать то, что я испытывала ту неделю. (Aliya Keshishian)

Мне было 10, я знала о месячных что-то очень смутное, подруга в лагере, которая была старше, показывала утром капельки на простыне. Я не сразу сообразила, что это, когда увидела вечером на трусиках, а на следующий день деваться было некуда — смущенно показала маме: «У меня это». До сих пор помню десяток накрученных прокладок из ваты и марли под матрасом, смущенную маму, которая в темноте рассказывала мне, что с этим делать и куда их нельзя выбрасывать после. Потом уже она принесла книжку «Девочка. Девушка. Женщина». А еще из полотенец б/у нарезали, после стирали — кипятили в кастрюле огромной. Потом, когда появились первые прокладки, еще без крылышек, поняла, как же это было ужасно неудобно! А еще пятнышки на стульях в школе, когда девочки сидели на уроках и не успевали поменять. И до сих пор этот жест — встала и оглянулась, не осталось ли пятна на стуле. Иногда по ночам снятся кошмары, что я протекла и как мне неловко. (Анна Черепнина)

Я помню этот день. Чудесный весенний, я в школе, мне почти 12, и немного прихватило живот, очень странное было ощущение. Я вышла на переменке в туалет и все увидела. Поняла. Мама говорила о том, что такое менструация. Я отпросилась домой, пришла, а у нас гости. Мама занята, позвать ее неудобно, гости же. И в ванной я в сердцах выкрикнула: «Вчера еще была нормальным ребенком, а теперь я не пойми что. Ты во всем виновата, Ева!» Этот крик услышал первым один из гостей, и он же первым все понял — он был священником, дядя Саша, отец Александр. Он вышел к маме на кухню и попросил ее зайти ко мне. Пришла мама, и все наладилось, меня научили, по спинке погладили, дали болеутолящее. И я уснула. До сих пор думаю, что вся эта тема для женского организма немного недодумана, все немного неудобно. Мужчины куда удобнее устроились, как мне кажется. Сколько неудобств, фейлов, смешных и забавных историй связано было с менструацией в подростковые годы, да и позже. (Мария Эксер)

Мне с мамой повезло. Я все знала сильно заранее, лет с 10. И пытливый ум, достойный лучшего применения, ходила за мамой и спрашивала: а если они в день рождения начнутся? Это что-то значит? Это так бывает? Мама улыбалась и говорила: ну начнутся и начнутся, всякое бывает, это нормально! И вот ровнехонько в день двенадцатилетия случилось! Никаких необычных ощущений или переживаний у меня не было, потому что была уверенность, что это нормально! А дочь моя, мной и мамой моей подготовленная заранее, в 14 лет рыдала час, потому что «я слишком молода» и «что им было, осени не дождаться? Как я на озеро пойду?!» Дружно все не пошли на озеро, пережили, теперь вспоминаем и смеемся. (Ольга Ивановская)

Мне было 12 лет и 9 месяцев, 7 класс, 2000 год. Я проснулась от острой боли в животе и увидела, что все в крови. Постель была белая, и это было ужасно. Мне было ко второму уроку и дома я была одна, все застирала, положила себе бумагу во много слоев и ушла в школу. Пришла вся в крови. Я не понимала, что со мной, осознала, что что-то ужасное и, наверное, я умираю. А поэтому маме лучше не говорить — стыдно, будут ругать, и расстраивать ее я не хотела. Когда через пару дней все прошло, я очень радовалась, думала, что это ужасная болезнь и я выздоровела. Но через месяц все повторилось, и тут мама увидела следы. Она мне ничего не объяснила, только дала прокладки и сказала ими пользоваться, и что все пройдет за 3-4 дня. Никакого полового воспитания или элементарного ответа на вопрос, что это или зачем — мне никто не дал. Про цикл, что нужно его отмечать и как его считать, я узнала после 20 лет… Боли были ужасные каждый раз, и со временем мне купили спазмолитики, но первый день я всегда была дома, так как были спазмы, скачки давления и потери сознания, к врачу меня, конечно же, тоже никто не водил. Тема была стыдная и неудобная. Не понимаю, почему это было так. Во взрослом возрасте я спрашивала маму, почему она так себя повела, она ответила, что я не воспринимала эти разговоры и уходила от них… но я этого не помню и думаю, что этих попыток и не было. К слову, как проходит секс и как выглядит голый мужчина, я узнала в 18 лет, про контрацепцию или устройство половых систем людей — после 18 из интернета… (Анонимно)

Мне было 11. Мы с мамой и с младшей сестрой находились в доме отдыха по случаю весенних школьных каникул. Это было неожиданно очень больно. Рано утром (они почему-то всегда приходят рано утром) я проснулась от страшной боли и не могла понять, что происходит… За полгода до этого я была в пионерском лагере и впервые увидела месячные у девочки по палате. Она мне все объяснила. Но больно ей не было. Она ходила, смеялась, разговаривала, как будто ничего не происходило, только часто вместе со мной бегала в туалет. Боялась, что протекла. А в то утро меня выворачивало наизнанку, почему-то колотило от холода, хотя я лежала под двумя одеялами. Мама отнеслась к этому очень спокойно и даже холодно. Свернула большой платок и дала его мне. Сказала просто лежать и постараться расслабиться. Обезболивающие она категорически отвергала, считая, что нужно просто учиться терпеть. (Мон Делонхшир)

Мне было 14. У всех подружек уже была менструация, а у меня нет. Я ее очень ждала, фиг знает почему. Хотелось быть «взрослой». В общем, все началось на факультативном занятии по английскому. Еле до дома доехала, чудом не протекла. Позвонила подружке, та прибежала ко мне с пакетом сока и тортом: отмечать. Но ни Мама, ни Сестра со мной на эти темы не говорили. Мама, узнав, что начались, научила, как тряпочку сворачивать с ватой. Все в итоге от подруг узнала. Прокладки, слава богу, уже по телеку рекламировали. Думаю, будь я не замыкающей в списке — перепугалась бы насмерть. (Tatiana Ru)

Мне было тупо больно. Все. (Marina Glushenkova)

Меня мама просветила насчет менструаций заранее и сказала, что если буду себя плохо чувствовать, можно не ходить в школу. Когда менструация началась, я себя чувствовала хорошо, но выпросила себе освобождение от школы. (Jelena Raspberry)

Я знала о менструации лет с 11, читала где-то. Родители о таком не разговаривали. Ждала со страхом, и когда в 13 месячные начались, испытала много ужаса и отвращения. Использовала носовые платки, позже на карманные деньги покупала прокладки, выбирая наугад. Никто, кроме меня об этом не знал, годами умудрялась скрывать все, живя в маленькой двушке с мамой и бабушкой, ужасалась мысли, что кто-то увидит или узнает, лет до 20 точно. С вами была рубрика «это мы уже проработали». (Елена Фоер)

Упала в обморок в туалете, вот и все воспоминание. (Ольга Субботина)

Промелькнула мысль: «А как же так? Вроде свеклы не ела». (Eugenia Jeitz)

Мне было почти 12. Когда заметила кровь, начала думать, как это донести маме (что я в курсе, что такое месячные). Мне казалось, это ужасно стыдно, вопросы физиологии дома не обсуждались. Специально подчитала, какие еще симптомы должны быть, типа боли в животе, перепадов настроения (всего этого в первые разы не было). И начала ломать комедию перед мамой. Она все спокойно объяснила, но добавила, что папе о происходящем знать не обязательно. Долгие годы у меня было представление об этом процессе, как о чем-то стыдном. Позже было прям делом чести участвовать в информационной кампании, которая как раз и доносила подросткам, что это нормальная и важная часть жизни. (Olena Severin)

А мне мама вкратце обьяснила, что это связано с деторождением, а потом сообщила, что она беременна. Вскоре родился братик, и у меня так и осталось смутное чувство, что он — мой ребенок, а не мамин. (Alena Limanova)

Мне никто ничего не говорил. Но дома была книга «Справочник акушера-гинеколога», оказавшаяся в моем доступе. (Маргарита Татарченко)

Ничего особенного. Когда мне было 8 лет, я сильно раскапризничилась, было это под Новый год, в связи с этим мама рассказала, что у женщин есть дырочка, из которой раз в месяц выходит жидкость красного цвета. В 11 лет, летним вечером, я пошла справить нужду и увидела на ластовице трусов пятно бурого цвета. Радостная и удивленная, побежала к маме с бабушкой и громко заявила, что я девушка! (Юлия Гаврилова)

Мне было почти 12. Играла во дворе с друзьями, было жарко, думала, ляжки потеют, «вытирала» между ляжками подолом джинсовой юбки (благо польская джинса тогда была ооочень плотная). Зашла домой попить-пописать, поняла, что не пот вытирала, а кровь.. Был сильный шок. Я вообще к этому готова не была. Мама всполошилась, соорудила мне прокладку из ваты. Ничего толком не рассказала. Запомнилась только четко одна ее фраза: «Теперь ты можешь иметь детей». Сейчас понимаю, что меня это очень испугало. А о том, что это такое, как-то из сторонних источников узнала — у подружек постарше. (Ольга Ситникова)

13 лет, я была готова морально лет с девяти — когда мама подсунула несколько выпусков журнала «Семья и школа« где было описано все про женскую половую систему, мужскую и беременность в разделе для детей, я ждала с любопытством этот новый этап в своей жизни. К чему я не была готова — так это к тому, что все это «щастье« будет длиться по 20-30 дней подряд, а врачи будут разводить руками. В первый год мама водила меня в женскую консультацию, где мне ставили ужасно болезненные уколы, чтобы остановить кровотечение, но ничего не помогло, после чего вынесли вердикт, мол, «пройдет после окончания полового созревания«. Так и жила до 20 лет. Минимум — 14 дней, максимум — 40, причем в режиме «льет как из ведра«, по ночам даже супер-длинные-ночные прокладки не помогали (хорошо еще, что я уже не застала эру ваты, хотя и вату я тоже добавляла для усиления эффекта). Бывали дни, когда невозможно было просто выйти из дома, да и вообще из комнаты. Выписывали железо и рекомендовали есть гранаты, потому что анемия. В 20 никакое «половое созревание« не закончилось, просто я собралась замуж, и родственница будущего мужа, узнав о моей «бракованности«, взяла за руку и провела по врачам в медицинском заведении, где работала сама. Там подобрали таблетки, и цикл пришел в норму (стабильным он не стал, но само кровотечение в пределах 7 дней). (Павла Толоконина)

Я была в пионерском лагере. С собой не было никаких средств гигиены. Подложила носовой платок и где-то потеряла его. Потом долго в темноте искала на территории, чтобы никто не увидел (Елена Егорова)

Ничего особенного. Я была младшей в классе, поэтому у всех вокруг уже началось, мне подружки рассказали, как оно, я просто ждала, когда до меня очередь дойдет. Повезло, что в летний лагерь успела съездить безо всех этих танцев с бубном, а то девочкам из моего отряда приходилось непросто, без горячей воды и ежедневного душа. А я приехала домой и очень порадовалась, что началось уже дома, в привычных условиях и с возможностью нормально помыться. (Svetlana Gavrilova)

Запомнилась тем, что у всех давно было, а у меня нет. И мама года три точно ко мне приставала: началось ли? Ответ был: нет, отстань. Меня водили к эндокринологу. Она сказала, что до 16 лет норма. Началось в 9 классе. Мне было 15. (Ирина Гордиенко)

Мне было 14 с половиной, и я была на 100% убеждена, что я дефективная, гермафродит (ко всему у меня всегда были грубые манеры и довольно низкий голос). У всех в классе было! Я одна была «недоразвитая». Научилась мимикрировать: заучила «какие у меня прокладки« и в целом могла довольно бодро поддержать беседу. Когда началось, я обрадовалась и пошла домой. Дома сказала матери на вопрос, че так рано, что живот болит, менстра. Она не расслышала и начала орать на меня, что я, подобно скоту, тяну в рот всякую гадость, поэтому и понос у меня. Я в ответ заорала, что МЕНСТРА У МЕНЯ КРОВЬ. Ну и все. Дома уже испугалась, потому что у моих родственниц по материнской линии боли дикие, натурально выть могли и лежать по три дня. Но то ли мне повезло, то ли фармакология продвинулась далеко вперед, ничего такого не было, Нурофен в рот чашу в вагину и хоть с зал хоть в море. Слава прогрессу (Люська Иванова)

Мне еще десяти не было, со мной никто на эту тему не говорил, мама моя была не готова к моему такому раннему созреванию, и я из того, как она со мной говорила, поняла что со мной что- то неправильное и постыдное. Не могу маму винить, она сама это событие переживала в одиночку, ее мать четыре года сидела в тюрьме, с маминых 12 лет. Вспоминаю то время с ужасом: в аптеке даже ваты не было, мы пользовались старыми мамиными чулками, кипятили их в тазу. Из меня лило как из ведра, чулки эти вонючие не спасали, живот болел жутко. Уверена, что такое «бодрое» начало девичества сформировало у меня кучу последующих гинекологических проблем.(Elena Yakub)

Я не хотела месячных. Думала, что с приходом их, я потеряю свою чистоту. Мне было 11, когда они пришли. Болел живот. Я когда их увидела, то решила, что умираю. Начала кричать. Прибежала мама и ее подруги. Все они женщины модные и обеспеченные. Прокладками пользовались все. Но я скрывала от подруг, что у меня месячные. Думала, что отличаюсь от них. Потому, что они были более субтильного телосложения (Мария Сукач)

Моя мама влепила мне пощечину, как только я сообщила об этом событии. Сказала: так надо! До сих пор не знаю, кому это было надо. Мои эмоции: обида и растерянность. (Марина Довгаль)

Моя история такая: В моей семье не очень было принято половое воспитание. Я как бы знала, что меня ждет, но и особых разговоров тоже не было. Мне было 13 лет, я испугалась и смутилась, потому что не знала, что делать дальше. Маме я боялась сказать, было стыдно и непонятно, какими словами об этом вообще говорить. Целый день я потратила на беспокойство и перебирание слов, с которыми я могу подойти к маме и сказать о том, что у меня началось ЭТО. Мне казалось, что, может быть, все быстро пройдет и я смогу скрыть эту неприятность. На следующий день я проснулась, и ничего не закончилось, скрывать было сложно, одежда пачкалась. Я так ничего и не сказала словами. Просто подошла и показала испачканное белье. Мама как бы между делом сказала «Поздравляю» и дала мне прокладку, скрученную из тряпок. Много лет менструация для меня оставалась очень стыдной историей. (Анонимно)

Быть мамой девочки по-своему сложно, особенно, когда наступает время поговорить «об этом». Переходный возраст — это особое состояние девочки, она понимает, что с ее телом происходят определенные изменения, которые могут ее расстраивать и даже пугать. Особым шоком может стать появление волос в области лобка и кровь на трусиках. Если девочка не будет готова к тому, что у нее начинаются месячные, она не имеет правильной и объективной информации, донесенной до нее мамой или другим близким человеком, это может быть причиной мыслей о проблемах в здоровье и даже неизлечимой болезни. Поэтому, крайне важным становится вопрос о том, как рассказать девочке о половом созревании и наступлении менструации?

Собственный опыт или научные знания?

Порой мамам сложно начать такой разговор, они откладывают его в силу смущения, скудности собственных знаний или невозможности донести информацию в доступной форме. Собственный опыт в этом вопросе может быть не совсем подходящим, ведь современные девочки, не в пример прошлым поколениям, взрослеют раньше, да и сама мама может уже точно и не помнить — когда и как у нее самой наступили месячные. Кроме того, современных девочек затрагивает влияние цивилизации, в связи с чем они могут иметь проблемы в половом здоровье с первых же циклов, а также их может поджидать преждевременное либо наоборот, запоздалое половое созревание.

Помощь родителям!

О чем нужно сказать?

Примерно в 8-10 лет тело девочки начнет меняться, и нужно, чтобы она готова была к этому. Расскажите ей о том, как и зачем растет грудь, появляются волосы в области подмышек, на лобке, и что это не означает каких-либо проблем в здоровье. Также стоит упомянуть о том, что тело может менять свои очертания, девочка может резко начать расти и округляться в области попы и бедер, это придаст ей не уродливости и жирности, как считают многие подростки, а, наоборот, женственности. Кстати, помочь вселить веру в себя и свойственную привлекательность отлично поможет папа, который в это трудное время должен напоминать дочери, как она красива и любима. Тогда в голове отложится программа — что изменения тела по женскому типу — это красиво, это привлекательно, тогда девушка будет любить свое тело.

Разговор на тему месячных

Рассказать о менструациях нужно заранее, до того, как девушка первый раз с ними столкнется. Более того, нужно не только объяснить теоретические основы, но и практическую часть. Девочки этого возраста стыдливы и очень зависимы от мнения окружающих, если при первой менструации она попадет в неловкую ситуацию, испачкав одежду, это может стать тяжелым психологическим стрессом.

Ожидать первые месячные​ можно спустя примерно полтора-два года от начала изменений тела, около 12 лет, хотя могут быть отклонения в обе стороны. Мама должна объяснить, что менструация — это ежемесячное явление, которое указывает на то, что девочка стала девушкой и у нее появилась способность (пока еще только чисто физическая, но не психологическая) к деторождению. Менструации будут приходить теперь через определенное время, и необходимо знать о том, какие гигиенические навыки нужны, чтобы максимально комфортно пережить эти дни.

С возраста 11-12 лет в сумочке девочки должна появиться хотя бы одна прокладка, и она должна уже знать, как ею правильно пользоваться, чтобы, когда придут первые месячные, она смогла обеспечить чистоту своего белья и свой комфорт. В этих вопросах, как нигде, велика роль мамы или любой другой женщины, которой девочка доверяет и которая сможет помочь на практике при столь деликатной проблеме.

Что рассказать?

Важно, чтобы девочка понимала суть происходящих в ее теле изменений, и связывала их с появляющимися у нее выделениями. Так, нужно сказать, что в ее теле имеются яичники, которые с момента ее взросления каждый месяц будут давать начало процессу созревания яйцеклетки. Благодаря этому процессу, когда малышка вырастет и создаст семью, у нее может появиться ребёнок. А пока организм будет тренироваться, каждый месяц, повторяя один и тот же процесс. Яйцеклетка начинает зреть с первого дня ее месячных, достигая полной зрелости в середине цикла.

Стоит подчеркнуть без стыда и стеснения, что если девочка рано начнет половую жизнь, она может забеременеть, а в столь юном возрасте это обернется серьезными проблемами. Современные дети к этому возрасту уже многое знают, поэтому нельзя обходить эту тему стороной в разговоре о месячных. По данным статистики, многие подростки вступают в близкие отношения уже в 13-15 лет, и родителям важно рассказать о контрацепции.

Когда яйцеклетка созрела, но не встретилась со сперматозоидом, она постепенно начинает стареть и отмирает, ей нужно выделиться из организма, чтобы дать место новой. Поэтому и возникает менструация, с частью устаревшей слизистой оболочки матки, которая готовилась к приему малыша, отторгается и яйцеклетка.

Что еще упомянуть?

Важно также рассказать о том, как соблюсти гигиену в это время, когда выделяется кровь. Также стоит упомянуть, что в первое время, пока цикл будет устанавливаться, выделения могут быть нерегулярными, начинаясь ранее или позднее примерного графика. В этот период полезным будет ведение календарика или приложения менструаций, в первое время при вашем активном участии, а в дальнейшем уже самостоятельно. Это позволит еще и вовремя отследить развитие различных отклонений в гормональном фоне и здоровье.

Первые менструации могут сопровождаться дискомфортом и неприятными, даже болевыми ощущениями в области поясницы и низа живота. Об этом тоже стоит предупредить дочь. Важно, чтобы она знала, что на это время не стоит планировать спортивных занятий и тренировок, подвергать организм тяжелым физическим и психическим нагрузкам. При недомогании можно обратиться за помощью к вам, отдохнуть или побыть дома. Если же болезненность выраженная, выделения обильные, стоит обратиться за помощью к врачу.

Помощь в выборе средств гигиены

Первое время девушка может пользоваться теми же средствами гигиены, которые используете вы. Стоит объяснить, что прокладки подбираются по степени обильности выделений и удобству, комфорту для себя. Поэтому стоит пробовать и подбирать для нее наиболее удобные изделия. Важно, чтобы они были незаметны под одеждой, хорошо впитывали и были легки в смене даже вне дома.

Кроме того, важно рассказать и об использовании тампонов, многие мамы опасаются их применения дочерьми из-за опасности повреждения девственной плевы. Однако такие средства гигиены не повредят девственности, если их применять по правилам. С другой стороны, они повышают риск воспалительных процессов, особенно если к их регулярной смене относиться небрежно, что свойственно некоторым девочкам.

Также нужно рассказать о том, что время месячных — это время усиления личной гигиены, подмывания должны быть более частыми и тщательными.