Рассказ про тетю нину

«Ой, какой вкусный запах! Мамочка дома и пирожки печёт!», — девочка спустила ноги с кроватки и осторожно, стараясь не коснуться холодного паркета, засунула в пушистые розовые тапочки. Потом, будто её кто-то на верёвочке тянул, вышла из комнаты в коридор, затем в кухню — источник тепла и невероятного аромата.

Ниночка не ошиблась: мама, в фартуке в красно-белую клетку поверх домашнего халата, вынимала из духовки противень. Пирожки получились все, как на подбор, круглые и румяные. Какая же в них начинка? Тушёная капуста? Рубленное яйцо с рисом? Ой, малиновое варенье? Так не терпелось попробовать, и девочка уже собиралась подбежать к маме и поцеловать, но вдруг остановилась, как вкопанная, увидев, что мама в кухне не одна. За столом сидела женщина, которую Ниночка никогда раньше не видела: у неё были грустные глаза и тёмные с проседью волосы, а на потрёпанное чёрное старомодное пальто была нашита жёлтая шестиконечная звёздочка. Лицо у незнакомки было худое и бледное, и она смотрела на пирожки жадным голодным взглядом.

— Проснулась, моя ласточка! — Мама подхватила Ниночку и расцеловала в обе щёки. Мягкие тёплые и надёжные, руки мамы пахли тестом. — Садись, я тебе молока налью и пирожок дам.

Девочка переминалась с ноги на ногу, краем глаза поглядывая на незнакомку. Мама поставила на стол стакан с молоком и тарелку с пирожком. Словно подчиняясь какому-то наитию, Ниночка протянула пирожок гостье. Та осторожно и недоверчиво взяла его двумя пальцами, будто не веря, что кто-то может добровольно расстаться с таким сокровищем, и слабо улыбнулась. Бледные тонкие губы беззвучно прошептали «Спасибо!».

— Мама, дай мне, пожалуйста, ещё пирожок!

— Неужели так быстро проглотила? Осторожно, они ещё горячие, обожжёшься.

— Нет, мамуля, я его тётеньке отдала.

— Кому? — удивилась мама.

Ниночка обернулась, но в кухне и вправду никого не было. Незнакомая женщина исчезла.

— Ой! — девочка прикрыла рот ладошкой. — Она же только что за столом сидела. И пирожок взяла. Она была голодная!

— Ты у меня такая фантазёрка! — мама ласково погладила её по тёмным пушистым волосам. — Никого, кроме нас, нет дома. Кушай пирожок, доченька!

С этого дня, мир вокруг Ниночки изменился. Ей казалось, что она видит то, чего не замечают другие: бородатый дяденька с нахлобученной на глаза старомодной круглой меховой шапкой у автобусной остановки; маленький мальчик в матросском костюме в магазине, заплаканный и потерянный; девочка с двумя аккуратными косичками в раздевалке, после танцевального кружка. Эти незнакомые люди смотрели на неё, удивляясь, что она может их видеть. Ниночке не было страшно — почему-то она была уверена, что они ничем ей не угрожали.

Сначала девчушка хотела поделиться увиденным с мамой и папой, но они всегда говорили ей, что она всё придумала. Как-то поздно вечером, по дороге в туалет, Ниночка заметила, что сквозь стекло кухонной двери, покрытое «морозным» узором, сочится свет. Родители ещё не спали, и раздавался приглушённый шум их голосов. Как она иногда делала и раньше, девочка подошла и прислушалась.

— Я не знаю, что с Ниной, она говорит про каких-то странных людей, причём описывает в таких подробностях, будто они живые. Даже придумала, что в нашей кухне сидела женщина в пальто с жёлтой звездой, — в полголоса шептала мама.

— Жёлтой? Как евреям фашисты приказывали носить? Она что, картинку в книжке увидела? — это гудел более глубокий голос папы.

— Не знаю, я ей такие тяжёлые книжки ещё не читаю.

— А в садике? Раньше на месте этого района было гетто, потом всех увезли в концентрационные лагеря. Домой никто уже не возвратился — погибли в Освенциме, в Берген-Бельзене. Может быть, им воспитательница рассказала?

— Глупости, в садике бы точно нас предупредили, чтобы мы заранее подготовились, что на вопросы ребёнка отвечать. А другие её фантазии? Даже не знаю, что и думать.

— Говорил я тебе, — папа загорячился и необдуманно повысил голос. — Нельзя называть ребёнка в честь твоей сестры! Ни к чему хорошему это не приведёт, плохая примета!

— Не сходи с ума, при чём тут имя? Любое, если его, конечно, совсем не выдумать, связано со чьей-то смертью.

— Да, Соня, но это не далёкая смерть, это очень близко тебе, и её убийцу так и не нашли! Вдруг все эти глупости — месть твоей сестры?

— Ты сошёл с ума! Нина здесь ни при чём! Как ты можешь говорить такое? Ты что, хотел, чтобы я совсем её забыла? Чтобы от неё в этом мире совсем ничего не осталось, даже имени?

Мама заплакала, очень по-детски шмыгая носом и часто всхлипывая. Папа сразу начал виновато бормотать что-то нежное и успокаивающее.

Ниночка, расстроенная и встревоженная редкой ссорой родителей, осторожно отошла от двери, чтобы её не поймали за подслушиванием, и больше никогда никому не говорила о своих странных видениях. Зато она часто думала о тёте и тёзке. Девочка ненавидела своё имя: необычное, которое было в школе у неё одной. И не потому, что оно было какое-то старомодное, пропитанное нафталином. Несмотря на папино сопротивление, мама так назвала её в честь любимой старшей сестры, которая умерла очень рано, а как — Ниночке никто не говорил. Папе казалось неправильным называть дочь таким именем но, после месяца споров и даже ссор, в течение которого малышка оставалась безымянной, мама настояла.

Часто, расчёсывая длинные, блестящие чёрные волосы дочери, мама описывала ей очаровательную и обаятельную девушку, которую все любили. «Она была для меня самой умной, самой красивой, самой доброй на свете. Я так гордилась, что у меня такая старшая сестра!». Ниночка внимательно слушала, но никак не могла представить себе такое совершенство.

***

Прошли годы с её первого яркого видения, Ниночка подросла и пошла в школу. Она прилежно училась и примерно себя вела, всеми силами стараясь не привлекать внимания, и добилась того, что её почти не замечали — учительницы не вызывали к доске, а одноклассницы не приглашали на дни рождения. Ниночку это вполне устраивало. Со временем, она привыкла к своим странностям, как привыкла к тому, что мир всё более и более терял краски. Будто из окружающего её пейзажа постепенно исчезала яркость: блекла зелень травы, выцветала голубизна неба, стиралась даже огненная краснота солнца. Она давно про себя решила, что больна неизлечимой болезнью и, наверно, умрёт рано, как и её тётя. Поэтому не стоило беспокоить папу и маму или строить планы на будущее.

В этот день, в самом начале марта, девочка была дома одна. Все уроки были сделаны, и Ниночка сидела в кухне, положив ноги на тёплую батарею и читая книжку, лежавшую у неё на коленях. За окном, чёрные и белые тона поздней зимы и ранней весны растворялись друг в друге, создавая некое подобие японского рисунка тушью.

Тонкий музыкальный звон разбивающего стекла и поток осколков буквально обрушились на неё. Ей ещё повезло, что ни один острый кусочек не порезал босые ноги. Виновник этого события как ни в чём ни бывало лежал на серых плитках пола — красный мячик, похожий на футбольный, но поменьше. Девочка всё ещё приходила в себя от образовавшегося вокруг прозрачного месива и ворвавшегося в квартиру холодного ветра, когда во входную дверь позвонили. Осторожно, стараясь не ступить в битое стекло, Нина подошла к двери и открыла. На пороге стоял мальчик, примерно одного с ней возраста, которого она никогда раньше не видела. У него были огненно-рыжие волосы, и даже лицо, щедро обсыпанное веснушками, казалось апельсинового цвета.

— Извини, — нерешительно начал он. — Мой мячик не у тебя, случайно?

— Ты нам окно разбил! Делать тебе, что ли, нечего? Кто же в снегу в футбол играет?

— Я не специально, — защищался мальчишка. — Мой папа может вставить стекло, он всё умеет.

Почему-то Нине не хотелось на него сердиться — он был такой яркий! Будто в её жизнь и правда ворвалось солнце.

— Я — Нина. А как тебя зовут?

— Вовчик, — он протянул ей руку.

— Знаешь что, Вовчик, помоги мне убраться, чтобы никто не порезался, а потом мы попробуем заклеить окно, а то сквозняк. У нас есть большой кусок толстого картона, в него новый холодильник был упакован.

Вовка начал ей помогать, и вдвоём они быстренько разобрались со стеклом и даже успели закрыть дыру окна до того, как Нинины родители пришли с работы.

— Ну, вот и всё, — по-взрослому выдохнула девочка. — Теперь пусть твой папа с моим о стекле поговорит, хорошо?

— Да, я ему скажу, — Вовка немножко растерянно смотрел в пол, видимо предвидя предстоящую нахлобучку. — А ты молодец, не растерялась! — с этими словами он убежал, перескакивая через две ступеньки.

Папа обычно заезжал за мамой после работы, поэтому, когда они вместе вошли в квартиру, то одновременно вскрикнули, увидев картонку вместо стекла.

— Что тут без нас произошло?

— Мячик в окно попал, ничего такого. Вовкин папа позвонит и поможет поставить новое стекло.

— Вовкин, говоришь? Вы с виновником уже познакомились?

— Да, он за мячиком пришёл и помог мне прибраться. Он рыжий! — Нина почему-то покраснела.

— Хорошо, подождём, позвонит ли его отец, — заметил папа.

— Рыжий, говоришь? — мама смотрела на Нину несколько странно.

— Огненный, как солнышко! — счастливо отозвалась дочка.

На следующее утро, Вовка встретил её по дороге в школу, и они пошли вместе. Нина чувствовала себя очень странно: когда этот мальчик шёл рядом, всё вокруг переполнялось светом. Она даже зажмуривала глаза, а потом опять открывала, но яркость не исчезала — никогда в жизни девочка так не наслаждалась даже чёрным асфальтом и грязно-белым снегом, а уж голубизной неба и подавно. «Может быть, я всё себе придумала, и совсем не больна! Тогда я не умру, как тётя Нина», — впервые за долгое время, Ниночка позволила себе надеяться на будущее.

Вечером к ним зашёл Вовкин отец — такой же рыжий, как и сын. Он сидел на кухне с родителями, обещая купить новое стекло и помочь вставить его. Нина с удивлением заметила, что, когда он был у них в квартире, мир опять стал монохромным. Это было так непонятно: одну минуту всё купалось в цвете, а в другую блекло, будто выключили волшебный проектор. Как могли отец и сын быть такими разными?

Вовчик теперь каждый день шёл рядом с Ниной в школу и из школы. Они были странной парой: смуглая, темноволосая девочка и огненный мальчик. Сначала над ними смеялись, но потом привыкли, что эти двое неразлучны: Вовчик всегда был где-то неподалёку от Нины. Как-то их увидела вместе Нинина мама и очень расстроилась.

— Ниночка, — сказала она дочери. — Я бы не хотела, чтобы ты общалась с этим мальчиком. Пожалуйста, послушайся меня.

— Мама, но почему? Из-за разбитого стекла?

— Стекло? При чём тут стекло! Всё гораздо сложнее, но ты уже достаточно взрослая, и думаю, что ты поймёшь.

Мама ещё никогда не говорила с дочерью так серьёзно, как с равной.

— Ты понимаешь, Ниночка, я знаю Колю, Володиного отца, очень давно. Когда-то он увивался вокруг моей сестры, а она не хотела иметь с ним ничего общего. Он был последним, кто видел её живой… — мама начала плакать, и Нина, как когда-то давно папа, начала её утешать, поглаживая по спине. — Следователь тогда подозревал, что он это с ней сделал, но доказать не мог. А потом Колина семья уехала из города. Теперь он вернулся, отец одиночка! Что произошло с его женой? Жива ли она? И ты общаешься с его сыном!

— Мама! — Нина до глубины души возмутилась такой несправедливостью. — Как ты можешь так думать о Вовчике? Он никогда ничего плохого никому не сделал! А для меня — только всё самое хорошее! Мало ли, что про его отца думали? Он-то тут при чём? Мама, я хочу с ним дружить, я уже почти взрослая, ты не можешь мне запретить!

— Нет, Ниночка, я тебе не запрещаю, но прошу, чтобы ты была осторожна, — грустно вздохнула мама.

Нина не знала, спросить ли Вовчика об его отце, но решила не затрагивать эту тему. Присутствие друга наполняло мир жизнью и красками, и этого для неё было достаточно. Они продолжали ходить в школу и из школы вместе, откровенно болтая обо всём на свете.

***

Своё шестнадцатилетние Нина отпраздновала, как положено: с тортом и пирожными, подарками и играми. Когда все друзья разошлись, именинница легла спать с лёгкостью и удовлетворением на душе. Не успела она закрыть глаза, как услышала тихий, шуршащий, но явственный голос.

— Вставай, тёзка, пора пришла!

Нина открыла глаза, почему-то зная, кого она увидит. Она не ошиблась: на её кровати, нервно разглаживая складки прозрачными пальцами, сидела девушка, очень похожая на фото тёти Нины, которое мама хранила в шкатулке под замком. От поздней гостьи веяло смесью запахов нежных женских духов и свежевскопанной земли. Мало ли, что может привидеться ночью, в полудрёме. «Это всё — сон!» — твёрдо решила Нина и зажмурилась. Но призрак и не думала исчезать.

— Не притворяйся, я знаю, что ты меня видишь! — заявила она. — Нам с тобой надо одно дело сделать, а потом ты — свободна, можешь заниматься в жизни, чем хочешь.

— Ты — моя тётя?

— Получается, что да, хотя очень странно об этом думать. Твоя мама ведь малявка, всё время за мной цепляется.

— Да? — Нине стало интересно, какой была когда-то её мама. — А ты её не берешь?

— Когда как, — уклончиво ответила тётя. — В тот раз, самый важный, не взяла. Может быть, всё по-другому бы было.

В её голосе были такие тоска и обречённость, что Нина чуть не заплакала от жалости.

— Тётя Нина, — как странно называть кого-то ещё своим именем, то есть сначала её именем, то есть… Нина-младшая совсем запуталась. — Мне никто ничего про тебя не рассказывал. Кроме того, что тебя убили, а убийцу так и не нашли.

— Не время ещё было. Я тебе всё сама покажу.

— Покажешь? Как в Гарри Поттере? Я смогу увидеть, как всё случилось?

— Ну да, сможешь. Стандартный приём призраков! — тётя рассмеялась, и от этого смеха Нине стало холодно, аж до дрожи и мурашек по коже. — Возьми меня за руку!

Нинина рука коснулась шершавой, как наждак, ледяной кожи призрака, и костлявые пальцы сомкнулись, как тиски, вокруг её запястья. Дальше, всё исчезло, кроме густых серых клубов влажного тумана, и когда он рассеялся, Нина и её спутница миновали дубовую рощу и стояли рядом с детской площадкой в соседнем дворе, которую Нина видела с детства, но куда почему-то никогда не ходила играть.

Тётя подвела её к небольшой открытой деревянной беседке, выкрашенной в тёмно-зелёный цвет. Свежий слой краски блестел в лучах луны. Призрак жестом указала на проём между столбами. Нина украдкой, не зная, видят её другие люди или нет, заглянула из-за колонны внутрь. Двое в беседке явно ругались — тётя Нина, очень красивая в светлом открытом платье из мягкой, струившейся материи, и парень. Нина уставилась на него, открыв от удивления рот: копия Вовчик, её солнышко! Тётя прокомментировала реакцию девушки.

— Закрой рот, это отец твоего жениха, конопатый Колька.

— О чём вы с ним говорите?

— Не твоя забота, ты смотри, что сейчас будет.

В беседке, живая тётя Нина что-то кричала в лицо Вовкиному отцу, и её слова, как показалось племяннице, причиняли ему боль. Он сморщил нос, сдерживая слёзы, и наконец бросил что-то в ответ. Девушка упёрла руки в бока и начала хохотать, неприятно выпячивая нижнюю губу. Тут Колька ударил её по лицу, наотмашь, но не сильно, будто остановив себя в последнюю минуту. Всё тело тёти подалось назад, падая навзничь. Рот был раскрыт, но она больше не смеялась. Она лежала на грязном полу беседки, и её шея была повёрнута под неестественным углом. Парень несколько секунд в ужасе смотрел на мёртвую, а потом бросился бежать.

— Всё видела? Этот придурок пощёчину мне закатил! Да как он посмел! Я сначала думала, что Колька смылся, потому что испугался, что я Димке расскажу, он бы из этого хлюпика котлету отбивную сделал! Только потом поняла, что Колька увидел меня такой.

— Но это же случайность? Он ведь не ожидал, что ты упадёшь?

— Мне что, легче от этого? Ты на чьей стороне, родной тётки или этого дурака?

— На твоей, только зачем ты это мне показала? Что я могу сделать?

Лицо тёти, бледное и прозрачное, на мгновение сгустилось почти до обычного человеческого облика, отражая злобное торжество.

— Ты должна отомстить за меня. Забери у Кольки самое дорогое, как он забрал мою жизнь.

— Я не понимаю! — Нина не хотела осознавать, чего от неё требует мамина сестра.

— Убей его сына, и долг будет оплачен!

— Причём тут Вовчик? Он же не причинил тебе вреда! Он мой друг! Я не буду! Не проси меня, я не могу!

Если у призрака может быть издевательская улыбка, именно такая появилась на губах тёти.

— Всё было решено за тебя, тёзка, и решено давно. Назвав тебя моим именем, по древним законам, Соня посвятила тебя мне.

— Жертвоприношение, что ли?

— Твоя жизнь принадлежит мне, — тётя злорадно усмехнулась. — Твой отец, гад, сильно сопротивлялся, видно чувствовал подвох. Сонька, дура, чуть с ним не согласилась. Пришлось мне ей во сне явиться, сказать что, если в мою честь дочь не назовёт, я маяться буду, ничего от меня не останется. Она всегда была жалостливая, даже жучков со спины на брюхо переворачивала. Так что деваться ей было некуда.

Нина с ужасом смотрела на кривляющийся, насмехающийся над её родителями, призрак. Эта женщина совсем не походила на образ, с искренней любовью и тоской потери описанный мамой. Девушка ухватилась за одну мысль.

— Моя жизнь принадлежит тебе? Что это значит?

— Ты исполнишь моё желание, станешь орудием моей мести, или я заберу тебя с собой. Жизнь за жизнь.

— Ты убьёшь меня? За что?

— Мне ни к чему тебя убивать. Но я хочу, чтобы ты забрала у Кольки сына. Если ты откажешься, то умрёшь сама.

— Я отказываюсь! — запальчиво воскликнула Нина.

— Не торопись с выбором. Подумай о своей маме, о своём папе — они будут безутешны, если потеряют тебя! Если бы ты только слышала, как рыдали родители на моей могиле! Они умерли раньше времени от чувства вины, что не смогли защитить меня. Ты хочешь того же для своих?

Племянница молчала, стараясь не смотреть в сторону призрака. На сердце легла чёрная смертельная тоска. Тётя истолковала это по-своему и заговорила почти ласково.

— Я не совсем безразлична к твоей участи. Даю тебе неделю — замани Вовчика сюда, в беседку, сверши суд, а я уж позабочусь, чтобы его тела никогда не нашли.

— С какой стати он пойдёт?

— Поверь мне, этот мальчишка пойдёт за тобой на край света, только пальчиком помани! Я в таких делах разбираюсь! А теперь, спать!

Нина не помнила, как оказалась опять в своей постели. Ей не верилось, что всё происшедшее с ней было реальным. Какой же стервой оказалась её тёзка! Или она стала такой после смерти? Почему, если её смерть была случайностью, она не ушла в мир мёртвых? Что задержало её душу здесь? Возможно, есть выход из ловушки, расставленной тётей?

Стараясь найти какую-то лазейку, Нина начала читать в интернете про призраков и других потусторонних явлениях. В сети было изобилие информации о способах избавиться от незваных гостей, и Нина решила испробовать их один за другим. Сначала она нарисовала на полу пятиконечную звезду и начала читать найденные заклинания. В ответ раздался визгливый смех. Тётя появилась, сидя по-турецки в центре пентаграммы, почти прозрачная, но тем не менее не потерявшая нахальной ухмылки.

— Не дури, племяшка, — сказала она. — Мы с тобой связаны намертво, извини, игра слов получилась. Никакие идиотские примочки против меня не помогут. Ты ещё «изыди, Сатана!» попробуй!

— Тётя Нина, но почему ты здесь осталась? Может быть, что-то другое тебя держит, и я могу помочь?

— Я тебе сказала, что мне нужно. Не устраивай самодеятельность, а то сама знаешь, что будет.

С этими словами, призрачная тётя исчезла. Но Нина не собиралась сдаваться. Тайком от родителей, она выяснила в полиции имя и фамилию следователя, который много лет назад вёл нераскрытое дело об убийстве. Он уже вышел на пенсию и жил в маленьком домике на самой окраине города. Девушка позвонила и напросилась заехать в гости. Через час, она уже сидела за накрытым кружевной скатертью столом в уютной, старомодно обставленной тёмной тяжёлой мебелью гостиной, и пила чай, предложенный его женой.

— Что я могу тебе сказать об убийстве твоей тёти, — седой мужчина с внимательными тёмными глазами, лицо которого прорезали глубокие морщины, пил чай маленькими глотками и с интересом разглядывал необычную посетительницу. — Даже странно, как ты на неё похожа, прямо лицо в лицо. Я ведь её тело из беседки тогда забирал, она лежала в белом воздушном платье, как ангел. Родители её рыдали у гроба, не могли остановиться. Что я мог им сказать, чтобы облегчить их боль? Ничего, смерть ребёнка — самое страшное.

Нина подумала что, если тётя уволочёт её с собой в мир теней и призраков, такая же участь ждёт её маму и папу, и на глаза навернулись слёзы. Но надо было приступить к делу, ради которого она приехала.

— Мне интересно знать подробности, всё-таки она — моя тёзка. Может быть, это был несчастный случай? — Нина вежливо направила разговор в нужное русло.

Следователь грустно покачал головой.

— Сначала мне именно так показалось — упала девушка, ударилась головой о скамейку, да и умерла. Трагическое стечение обстоятельств. Непонятно только было, что она делала в беседке поздним вечером — не одна же туда пришла. А потом, при посмертном обследовании, стало ясно, что сначала… Тяжело это говорить такой молоденькой девушке, но её изнасиловали. Поэтому стало больше походить на убийство — твоя тётя сопротивлялась, насильник её и заткнул.

Эти слова очень удивили Нину — сцена в беседке, показанная ей тётей, никак не походила на насилие.

— Мама сказала, что вы подозревали Колю, Николая Алексеевича Артёмова? Почему же его не арестовали?

— Его видели с твоей тётей после дискотеки. Но он сказал, что проводил её до дома и попрощался. Анализ ДНК тогда ещё так легко не делали, а никаких других улик против него не было. Потом вся семья уехала из города. Ты его знаешь?

— Он вернулся, с сыном, недалеко от нас живёт, — Нина почему-то смутилась.

— Держись от него подальше, — наставительно произнёс следователь. — Врал он мне тогда, подлюга, точно знаю, что врал.

«Почему же Вовкин отец не сказал правду? Это же был несчастный случай? Или всё гораздо сложнее? Может быть, если он покается и сам придёт в полицию, тётин дух сможет уйти? Вовчик будет спасён?», — цеплялась девушка за слабую надежду.

Прошло уже три дня, и внутри Нины всё клокотало — она не могла смириться с тем, что требовал от неё безумный призрак тёти. Угнетало и то, что нельзя было ничего рассказать ни родителям, ни Вовчику — самым близким ей людям. Девушка чувствовала себя совершенно разбитой. На четвёртое утро, она сказала маме, что больна, и осталась дома. Нина лежала в кровати, свернувшись калачиком под одеялом, и беззвучно плакала. Снова и снова обдумывала ситуацию: не сможет она никого убить, особенно Вовчика! Но потом Нина представляла маму и папу, безутешно рыдающих на её могиле, как когда-то бабушка и дедушка плакали на могиле тёти, и голова кружилась, а к горлу подступала тошнота.

Собрав всё своё мужество, Нина подошла к подъезду друга и стала ждать, не появится ли его отец. Николай Алексеевич работал в ночную смену и заметил девушку уже войдя в ворота. Повернуть обратно было поздно, она тоже его увидела.

— Нина, что ты тут делаешь? Что-то в школе произошло? Где Вовчик?

— Я не пошла сегодня в школу. Мне, мне очень нужно с вами поговорить.

— Боялся я этого разговора, — устало вздохнул Николай Алексеевич. — Соня тебе, значит, про меня ужасного наговорила. Пойдём на площадку, в беседке поговорим.

Наверно, Нине надо было испугаться идти на место преступления с человеком, убившим её тётю. Но Нина его совершенно не боялась, как раньше не страшилась являвшихся ей призраков. Они прошли в беседку и сели на деревянную скамейку.

— Поверь мне, я не хотел, всю жизнь мучаюсь, не могу понять, что на меня нашло.

— Я хочу всё знать, даже если будет больно, — прошептала Нина, внезапно совсем не уверенная в том, что действительно хочет, чтобы этот мужчина ей всё рассказал. Разве можно что-то изменить?

— Твоя тётя, Ниночка, она была самая красивая девчонка в школе. Да что там в школе, во всём районе. А для меня — во всём мире. Я был влюблён в неё, кажется, всегда. Она всех ребят послала, ради меня.

— Она вас тоже любила? Но я думала…

— Они тогда всем сказали, что Нину изнасиловали. Не было никакого насилия, она хотела быть со мной, как я — с ней. Мы прятались ото всех, целовались здесь каждый вечер. В ту ночь, мы первый раз по-настоящему любили друг друга. То есть я любил её, а она — так, забавлялась, играла.

Николай Алексеевич замолчал, и Нине показалось, что она видит за его спиной полупрозрачную тень тёти.

— Что она вам тогда сказала? — Нина не могла объяснить ему, что видела всю сцену, но без звука.

— Она издевалась надо мной, говорила, что я дурак, что у меня дома ничего нету, кроме пустых бутылок. Сказала, что выйдет замуж за Димку. У него были деньги, машина, перспективы.

— Нельзя же за это убивать! — воскликнула Нина.

— Убивать? Я ответил ей, что она ещё пожалеет об этом. Потом я ударил её по щеке. Не сильно, я не мог причинить ей боль. Она этого не ожидала, отпрянула назад, и каблук подвернулся.

— Почему вы не позвали на помощь?

— Я побежал, хотел вызвать скорую, но сюда шла компания ребят, они бы нашли её, а я не знал, как оправдаться. Да что там греха таить, испугался я. Сразу понял, что если сознаюсь во всём, посадят меня. Как я им докажу, что всё это была случайность, глупая, ужасная случайность?

Нине стало даже жалко его, такое у него было несчастное лицо. Казалось, он вот-вот заплачет. Но её волновала судьба Вовчика. Он не должен расплачиваться за ошибку отца.

— Вы же всю жизнь потом мучались, у вас даже с женой не сложилось, из-за этого чувства вины?

— Не знаю, откуда ты всё знаешь, может тебе Вовчик рассказал про то, что его мать нас бросила, только не мог я забыть Нину, как она лежала вот там, на земле, а я, как последний подонок, не остался, бросил её.

— Вам надо пойти в полицию и во всём признаться, — твёрдо сказала Нина. — Я пойду с вами.

— А как же Вовчик? Я не могу оставить его одного, ни за что.

— Вам решать, — тихо ответила Нина, — Только это принесёт вам облегчение.

Девушка поднялась и медленно пошла прочь.

— Столько лет прошло, и вдруг такое! — взволнованно говорила мама за ужином, разливая по тарелкам бульон. — Я даже не знаю, что об этом думать!

— Мамуля, что случилось? — удивлённо спросила Нина.

— Не стоило при тебе говорить, — осеклась мама. — но ты уже большая девочка. Колька, отец Вовчика, сегодня сам явился в полицию и рассказал, что виноват в смерти моей… В смерти твоей тёти.

— Он всё-таки это сделал?

— Да, только говорит, что не хотел, что это произошло по его вине, но случайно. Она поскользнулась и упала.

— А как же то, другое? — нерешительно спросил папа.

— Будто бы по согласию, по любви, то есть. Кто же теперь проверит? Говорит, что всю жизнь не мог себе простить, что тогда во всём не сознался. Лучше, говорит, в тюрьму бы сел, чем такие мучения.

— Соня, ты ему веришь?

— Когда всё начала в памяти перебирать, может быть и так. Нина иногда приходила домой поздно, вся похорошевшая, раскрасневшаяся, смеялась, обнимала меня, тискала. Просила, чтобы я папе с мамой ничего не говорила, что это наша с ней тайна. Возможно, что с Колей встречалась.

— Мама, я ему верю, он не будет врать через столько лет. Зачем? — твёрдо сказала Нина.

Она надеялась, что теперь тётя успокоится и не будет настаивать на своём требовании. Но та материализовалась в спальне девушки, как всегда язвительная, и показала племяннице язык.

— Ты, тёзка, думаешь, обошла меня? Ну сядет этот дурак, мне-то что? Я-то ни погулять, ни порадоваться жизни не успела. Только и было, что поцелуи украдкой, да та ночь в беседке. Не могу я его простить. За то, что нищий был, за то, что не мог мне дать ничего, за то, что потом женился на другой!

Нина не верила своим ушам.

— Тётя, а ведь ты его, Николая Алексеевича, всё-таки любила, — прошептала она. — Зачем же ты ему тогда такие гадкие, злые слова сказала?

— Откуда я знаю, — возмутилась призрак. — Много лет прошло, забыла я. Только он мне говорил, что жить без меня не может. А сам небось не покончил с собой от тоски и печали, с женой спал, сыну радовался. Если я когда-то его и любила, то теперь — ненавижу! У тебя три дня осталось. Помни, либо ты умрёшь, либо Вовчик! Больше до срока меня не увидишь.

Тень исчезла, а Нина опять свернулась в комочек под одеялом. Ей было очень страшно, ведь если она откажется убить Вовчика, то ей предстоит ужасная участь. Но решиться на убийство? «Почему моя жизнь стоит больше, чем его? Я — незаметная, тихая, вечно грустная. А он — полный жизни, огня, света. Я не имею права купить мою жизнь ценою его жизни, это неправильно. Как же я смогу потом? Я ведь буду всю жизнь мучиться, как Николай Алексеевич мучился».

Нина тихонько плакала, когда в комнату вошла мама. Она села на край кровати и стала мягко гладить её спину, ласково массируя плечи. Нина зарыдала громче, так что мама её услышала. Но она по-своему истолковала слёзы дочери.

— Ниночка, родная моя, пожалуйста, не плач! Если бы я знала, что новости об отце Вовчика так тебя расстроят, я бы ничего не сказала. Я тоже думала над твоими словами — Вовчик действительно за отца не отвечает. Он хороший мальчик, и ему сейчас плохо. Ты себе не представляешь, но мне его жалко! Он ведь и так без матери, а теперь ещё и отца потеряет. Скажи ему, пусть к нам почаще заходит. Хорошо?

— Спасибо, мамуля, ты такая добрая, хорошая, совсем непохожая на свою сестру. Она такая противная, злая, холодная!

— Господи, Ниночка, да что ты такое говоришь! Ты же её никогда не видела. Успокойся, милая моя, спи, моё солнышко, утро вечера мудренее!

Постепенно, Нина выплакалась и вправду заснула.

Все последующие дни, Вовчик не появлялся в школе. На Нинины звонки он тоже не отвечал, и девушка ни на шутку встревожилась: а вдруг тётя решила взять дело мести в свои руки? Но что-то подсказывало ей, что призрак не могла сама ничего сделать с её другом.

Наступил последний вечер. Решение было принято, но Нина не могла уйти, не попрощавшись с Вовчиком. Она позвонила в дверь его квартиры, в которой ещё ни разу не была. Он открыл и замер на пороге. Нина, в первый раз в жизни, почувствовала, что мир Вовчика уже не наполнен яркими красками. Будто туча закрыла солнце, и повеяло зимней стужей.

— Нина, я не могу смотреть тебе в глаза, мне стыдно, что мой отец так долго скрывал правду, но он не убийца!

— Я знаю, я ему верю, он любил мою тётю. А она любила его — в том-то и беда.

— Как может любовь быть такой сложной? Всё ведь так просто: я люблю тебя и готов ради тебя на всё.

— Вовчик, не надо, сейчас уже слишком поздно, — с тоской отмела она его признание. — Я пришла попрощаться. Я не хочу, чтобы ты думал, что в чём-то виноват передо мной. Ты принёс в мою жизнь столько света, столько счастья и доброты, что без тебя… У меня ничего бы не было.

— Ты уезжаешь? Куда? Надолго? — всполошился Вовчик.

Нина молчала, только пристально смотрела на него, пытаясь навсегда запомнить непослушную копну огненно-рыжих волос, россыпь оранжевых веснушек на носу, голубые глаза, всё такое родное и даже… Отогнав глупые мысли, Нина прошептала «Прощай!» и, не оглядываясь, бросилась вниз по лестнице.

Во дворе сгущался туман, и Нина, ничего не видя и продвигаясь чуть ли не на ощупь, еле нашла беседку.

— Почему ты одна? — призрак возникла перед ней из тумана, почти реальная и очень раздражённая.

— Я приняла решение: возьми меня. Пусть Вовчик живёт долго-долго и будет счастлив!

— О родителях подумала? Им-то каково будет потерять единственную дочь?

— А каково им будет узнать, что их дочь — убийца? Нет, я не изменю моего решения.

— Ну что ж, — нарочито равнодушно сказала тётя. — Мне почти всё равно, ты или он.

Её костлявые ледяные пальцы стиснули ладонь девушки, и призрак повлекла не сопротивлявшуюся жертву за собой в туман, который был гораздо плотнее и холоднее любого, в который Нина когда-либо попадала.

— Нет, не отдам, отпусти её! — Вовчик вынырнул из серой пелены и, обеими руками обхватив Нину за талию, резко потянул её назад.

— Вовчик, нет! Уходи! Ведь ей нужен ты! — закричала Нина.

— Не пущу! Пусть уж лучше забирает нас вместе! — от него исходило странное сияние, будто внутри горел огонёк или лучик солнца.

Вовчик крепко держал девушку, и его неожиданно сильные объятия придали Нине решимости — она тоже начала вовсю упираться, пытаясь вырвать свою руку из руки тёти. Несколько мучительно долгих мгновений они боролись втроём в непроницаемом сером густом тумане, наощупь, не видя друг друга — и Нина вдруг почувствовала, как ледяная хватка тёти начала ослабевать.

— Ты принадлежишь мне, запомни это! — прозвучал глухой сдавленный хрип, и девушка поняла, что свободна.

Вовчик всё еще держал её и, не встречая сопротивления, они оба повалились назад, на пол беседки, тесно прижимаясь друг к другу. Тумана вдруг как небывало, и с чистого ночного неба на них сверху смотрели звёзды.

— Как же ты нашёл меня? — наконец пришла в себя Нина.

— Ты так странно говорила и была такая бледная и расстроенная, что я перепугался. Подумал, что ты что-то сделаешь с собой, из-за моего отца.

— Твой отец говорит правду, я сама видела, мне тётя показала, что произошло той ночью!

— Ты такая холодная! — Вовчик согревал её пальцы своим дыханием. — Не понимаю, что всё это было и при чём тут твоя тётя?

— Ничего, всего лишь призрак из прошлого, больше она не придёт, у неё нет власти над нами! — прошептала Нина.

В Питере, на задворках Финляндского вокзала, до сих пор стоит старый кирпичный дом. Красненький такой и ничем не примечательный, кроме одного факта – в нем я прожил целых три года вместе с моей хозяйкой тетей Ниной, у которой снимал комнату. А потом ей стало очень плохо с сердцем, и она умерла у меня на руках. Моя тетя Нина…

«Сынок!» — так звала меня единственная женщина, кроме мамы – «Ты живи сколько хочешь и денег не надо, только за свет плати, а там вместе, дружно и проживем как-нибудь, чай не блокада…»

Тетя Нина была чрезвычайно пухленькая и добрая, прическа у нее была как в сороковые – все волосы назад и закреплена такой круглой расческой, которую она постоянно теряла из-за плохого зрения, а я все время искал её и находил. Радости не было предела!

«Сынооок!» — говорила она, уходя на работу – «Принесу сегодня вкусненького и бражки выпьем…» Дверь закрывалась, и я начинал скучать… Не знаю почему, но когда любишь душой и скучать не стыдно…

Работала она на мясокомбинате. Каждый вечер, по приходу её с работы у нас начинался ритуал извлечения вкусностей из разных замысловатых мест ее одежды. Сосиски обычно хранились в рукавах, нарезка сырокопченной колбасы в специальном поясе, а карбонат и шейку она обычно приносила в шапке, а летом в очень элегантной шляпке.

Потом приходили соседи, не отмеченные печатью добродетели на лице и, быстро разобрав мясные деликатесы, исчезали, оставив тете Нине денежку… Она тут же прятала ее в гардероб под белье, и мы шли ужинать…

А прятала она ее не просто так… У нее была доченька – Любка… Когда в один из визитов ее ухажер обидел тетю Нину, Любка зашибла его насмерть швейной машинкой, за что и села на восемь лет. И каждый месяц, преданно и тщательно, тетя Нина собирала и отправляла ей посылки куда-то там в Чувашию. Я тоже принимал участие в этом действии и теперь знаю точно, что можно и что нельзя посылать в зону. Знаю и количество посылаемого, спасибо тете Нине…

В её комнате стоял старый комод, в котором она бережно хранила дорогие ей вещи. Письма от погибшего на фронте мужа, открытки и какие-то пластинки для граммофона и еще одну вещь, которая до сих пор живет и в моем сердце. Кусочек хлеба, маленький совсем, который она, когда – то потеряла во время блокады, а потом нашла случайно, почему-то за иконой Николы Угодника…

Я не расспрашивал её никогда о том времени, потому что малейшее воспоминание о нем вызывало у нее слезы и беспокойство, а с её слабым сердцем и стенокардией ей вообще нельзя было волноваться. Но я помню все, что она иногда рассказывала мне за ужином, исподволь, тщательно собирая крошки со стола и бросая их в рот. Вот эти три маленькие истории…

Мышь.
Тетя Нина, отработав на заводе, где она точила болванки для снарядов, каждый вечер шла через весь город в свою пустую и холодную квартиру, мечтая только о том, чтобы растопить буржуйку остатками мебели и книг и, накрывшись одеялами, уснуть до утра, чтобы снова идти на работу. Из всей коммуналки, в живых осталось только четыре человека, но они почти не встречались, да и не до встреч было тогда.

В один из вечеров она увидела, как на стул, стоявший рядом с кроватью забралась мышь и, встав на задние лапки, посмотрела на нее, словно прося о чем-то. Оставалось еще немного хлеба и надломив его, она положила кусочек перед мышью. Мышь взяла его и, не тронув, убежала в норку. И так продолжалось несколько дней, а в один из дней Нина увидела на стуле не только мышь, но и ее деток, целых четыре мышонка. Так тетя Нина спасла от голода целую семью…

Зажигалка.
Каждую неделю кого-то из жильцов назначали дежурить на крыше их дома, для того, чтобы в случае попадания зажигательной бомбы, они смогли бы потушить её и не допустить пожара. Так и случилось в дежурство тети Нины. Зажигалка пробила крышу и упала на чердак, озаряя все вокруг искрами и огнем. Она бросилась в чердачное окно, схватила бомбу такими длинными щипцами и погасила в стоявшей бочке с водой. Так тетя Нина спасла дом от пожара. За что ей утром была вынесена благодарность от управдома…

Горе.
А потом она получила похоронку на мужа. Тетя Нина не плакала. Просто уже не осталось слез. Но она носила в себе его кровиночку, его доченьку и радовалась всю жизнь, что хоть они выжили в этой войне… Так тетя Нина осталась вдовой. Она мне читала те письма с фронта, и я до сих пор помню почти каждую строчку. Потому что их нельзя забыть…

Через три часа приехала бригада скорой и констатировала смерть. Я не знал ни одного из родственников Тети Нины, чтобы сообщить им о горе. Знал, лишь что кто-то из них живет в поселке Парголово под Питером, и мы с друзьями обошли почти весь городок, пока не нашли ее сестру. Так и ушла из жизни простая, строгая и любимая мной тетя Нина, подарившая тем, кто ее знал, частичку своей доброй и незамысловатой души…

*Всем «маленьким», простым людям, прошедшим блокаду посвящается…

Вспомнил одну интересную историю. Году в 2006-м, я работал дизайнером в одной не крупной рекламной конторке. И однажды, у нас уволилась уборщица. Со словами «сами работайте за такие копейки» хотя, зарплата у неё для того времени, была вполне не плохой. А в рекламке без уборщицы никак. Технические помещения, если не убирать, покроются рекламными отходами, за несколько дней, до потолка. Естественно, в панике даём объявление. Начинаем смотреть кандидатов. И вот смущало то, что приходили в основном женщины — с явными признаками алкоголизма.
Пока однажды, не пришла Тётя Нина… Это было очень захватывающее зрелище.
Заходит женщина. Опрятно одета, чёткая, поставленная речь. Подбородок гордо ввысь.

И с порога так: «Вам техничка требуется?» — Да.
«Я буду у вас работать! Платить мне будете 20 тыс (тенге) в месяц на руки. Убираться буду три раза в неделю, и каждая пятая уборка — генеральная. Оформляемся только официально»
Подача информации была шикарна. Это не мы ищем техничку, а она себе выбирает место.

Вот этот настрой, он был на столько шикарен, что мы решили взять её с проверочным сроком в 2 недели (оплачиваемо)…
А вот дальше, я поразился ещё больше. Тётя Нина, была просто богом уборки. Она приходила на работу ровно на 2 часа в день 3 раза в неделю. И, как электровеник, наводила кристальную чистоту. Приходила исключительно со своими хим препаратами, за которые никогда не брала денег, и я таких даже не видел в продаже. Качество её уборки круче, чем когда я оттираю любимую кружку от чайного налёта. Мусор не задерживался даже в технических помещениях. Ни пылинки, ни развода. На каждую пятую уборку, она приходила с внучкой (или дочкой, но очень молодой)..и они оставались ещё на час и вдвоём генералили. Вымывали окна. Даже вазы из-под цветов. Однажды, оттёрли краску с печатного станка, которую даже родной растворитель не брал. За такую работу, не грех было платить такие деньги (К слову, я как дизайнер получал 25 000. Она всего на пятёрку меньше).
Потом мы узнали про Тётю Нину ещё больше… Помимо нашей фирмы, она работала ещё в шести местах. На тех же самых условиях. Она шла от офиса к офису каждое утро. Пять дней в неделю. К пяти вечера, она освобождалась и чувством выполненного долга, эта прекрасная женщина, спокойно шла домой.
Семь официальных рабочих мест. В каждом из которых, ей всегда все рады.
Когда мы примерно прикинули калькуляцию её доходов, мы поняли, что женщина — гений. Она просто сама создала свой бизнес, который приносит ей бешеные деньги. 140 000 тенге, в 2006 году, не у каждого руководителя упахивающегося с утра до ночи и без выходных, была такая зарплата. И везде официально. Даже не представляю какую она себе пенсию наработала за это время! А с учётом того, как она работала, частенько на неё сыпались премии.
Изредка сейчас вижу её идущую по улице с неизменным ведёрком, из которого торчит маленькая складная шваброчка. Всегда здоровается.

published on
novostiifakty.ru according to the materials
ribalych.ru

Запись
Короткая история: Уборщица Тётя Нина взята с сайта
Новости и факты.