Рассказ селезень 4 класс

В глухой, заболоченной губе Озера обитал один чересчур упитанный Селезень. Раньше он был вполне обычным селезнем и даже весьма упитанным, но не настолько. Но с некоторых пор стал слишком усиленно жрать. А кроме того, беда-то какая, начал частенько выпивать с Налимом. Ему уже и Утка его, и соседи добропорядочные сколько говорили, мол, что же ты, ебло твоё утиное, делаешь-то, а?! Ты посмотри, и летать-то почти совсем разучился! Плаваешь в своей губе, как говно в проруби, и жрёшь что-нибудь постоянно. А из-за безмерного пьянства твоя печень уже стала похожа на фуа-гра!!!
 

Селезень же никого не слушал. Он не спорил и, уж тем более, не скандалил и не посылал никого на хуй, но продолжал гнуть свою линию. Заботливая пернатая общественность неоднократно пыталась воздействовать на своего собрата, но всё без толку. Никак он не унимался. Так больше того, по межведомственным дипломатическим каналам обратились даже к Старому Окуню, но тот лишь плавниками развёл, мол, это – совершенно не мой департамент. Мне, как рыбине, положено контролировать лишь происходящее под водой. А то, что на земле – это не ко мне…
 

Больше всего в этой ситуации было жалко Утку. Совсем извелась бедная птица от безобразий своего благоверного Селезня. И ночами плохо спать стала, и похудела … Да и вообще, даже о разводе подумывала…
 

Мучилась она мучилась и решила ещё раз обратиться к Окуню, но уже без посредников в виде пернатых общественных деятелей, а сама, напрямую…
 

В назначенное время прилетела Утка в нужное место, села на воду и стала ждать. Вскоре появился и Окунь. Он поднялся из водных глубин, почти до самой поверхности, и не спеша подплыл к птице.
 

– Спасибо тебе, Полосатенький, что не отказал во встрече, – жалобным голосом сказала птица.
 

– Да спасибо-то пока не за что…
 

– Решила, вот, к тебе обратиться… Может, ты поможешь…, – продолжала Утка с глазами на мокром месте. – Селезень-то мой совсем плох стал. Пьёт стервец… Растолстел так, что даже и летать толком не может. А ведь нам скоро в тёплые края лететь… Как же он полетит, алкаш окаянный….
 

Не выдержала тут бедная птица и заплакала навзрыд. Окунь, конечно, мужчина очень выдержанный и умудрённый богатым жизненным опытом, но горьких бабьих слёз переносить не мог. Так расчувствовался старик, что и сам-то едва слезу не пустил. Кое-как утешил Утку и пообещал, что что-нибудь обязательно придумает…
 

На обратном пути Полосатый крепко призадумался. Да оно и понятно, пообещать-то пообещал, а сам и понятия никакого не имел, как это сделать. Тут ему случайно встретилась его старая подруга Кумжа.
 

– Привет, Лососевая! – поприветствовал он её.
 

– И тебе не хворать, Полосатый.
 

– Не шибко занята?
 

– Да нет, а что?
 

– Поплыли-ка ко мне, чайку с бальзамчиком выпьем, дело есть…
 

Поведал Окунь своей подруге историю несчастной птицы. Теперь уже призадумались оба.
 

– Кто же тебя, старого мудака, за язык-то тянул? Обнадежил бабу зря, – резюмировала Кумжа.
 

– Эххх… А что же мне было делать…, – робко оправдывался Окунь.
 

– Это человека можно в наркологию сдать, на хуй, чтобы ему там мозги прочистили, да закодировали. А этому разъебаю с клювом что сделаешь? Так и будет колдырить, пока не допьётся до ручки, или до усрачки. И ни хуяшеньки ты ему не докажешь….
 

– Хммм… До усрачки, говоришь, – задумчиво произнёс старик. – Слушай-ка, а помнишь, пару месяцев назад на Озере перевернулась лодка с какими-то в жопу пьяными волонтёрами?
 

– Ну да, было дело… Пьянь-то на берег выплыла, а всё своё барахло, что в лодке перевозили, они благополучно утопили.
 

– А что там за барахло-то было?
 

– А я откуда знаю…
 

– Ой, бляяя… Не пизди, старая, и не строй из себя девственницу в третьем поколении! Чтобы ты, да и не знала – это хуй, когда бывало!!!
 

– Ну… Вроде как, какие-то продукты… Медикаменты… Часть в воде растворилась, а вторая часть, герметично упакованных, вроде как, даже сохранилась…
 

– Вооо!!! А теперь, поплыли, покажешь мне, где ты всё это заныкала! – сказал Окунь, подмигнув собеседнице.
 

– Интересно, а с чего это ты взял, что я их заныкала?! – вновь попыталась «включить пидара» Кумжа, совершенно искреннее изображая крайнее удивление.
 

– Не гневай старика! – отрезал Окунь. – Ты ещё слишком мелко плавала, пиздося пятнистая, чтобы уметь меня наёбывать!
 

-Ладно, поплыли, покажу…, – капитулировала лососевая…
 

Тайничок Кумжа оборудовала весьма и весьма искусно. Но главное, что тайничок этот был необыкновенно содержателен по своей сути. Порывшись минут пятнадцать, старик удовлетворённо крякнул, держа при этом в плавниках несколько ампул с какими-то препаратами.
 

– Что ты там нашёл? – полюбопытствовала Кумжа.
 

– Ну, пургена, конечно, не нашёл, но вот аналогичные по действию препараты обнаружил! – гордо ответил Полосатый.
 

– А на хуя тебе пурген? Ты что, под старость лет стал слаб пищеварением и не можешь толком просраться?
 

– За моё пищеварение можешь не ссать, с ним всё в порядке!
 

– Тогда зачем же тебе слабительное, дурень ты колючий?
 

– Как это зачем. Ты же сама сказала, что Селезень допьётся либо до ручки, либо до усрачки. Дожидаться первого варианта смысла нет, ибо там уже будет просто нЕхуй ловить. А вот второй вариант можно легко организовать!!!
 

– Хммм… Старый, да ты голова! Ведь и правда, если начнёт пернатый срать дальше, чем видеть, так может, и мозги на место встанут, да и от лишнего веса избавиться!
 

– Вот именно! – торжествующе подтвердил Окунь. – Только надо будет обязательно предупредить о планируемой диверсии Утку, чтобы баба попусту с ума не сходила!
 

Буквально через пару дней Селезень, в очередной раз, напиздоквасился с Налимом хуёвого самогона. Плавает он, значит, по своей губе, пьяный в зюзю, и, то и дело, опускает башку под воду. Торчит кверху жопой над зеркальной озёрной гладью и жрёт без меры всякую хуйню со дна, на мелководье. Вот тут-то Окунь с Кумжей ему и подсунули вкусную «конфетку», состоящую из водорослей, жучков-паучков и лошадиной дозы слабительного. Селезень «наживку» заглотил, даже и глазом не моргнул…
 

Примерно через час обожравшаяся птица выползла на берег. Уткнулся пьяный Селезень своим утиным еблом в мох и попытался, было, уснуть. Но не тут-то было. Напал на него прямо-таки неописуемый срач. Да такой, что против ветра на три метра, не считая брызг. Реактивной тягой отрывало его от земли и несколько раз даже ёбнуло головой об ёлку. Он попытался спастись в воде, но и это не помогало. Всё та же реактивная тяга отрывала его от поверхности, заставляя двигаться над водной гладью, словно гоночный глиссер…
 

Так продолжалось почти два дня. Утка же всё это время планомерно проводила со своим благоверным целенаправленную воспитательную работу. Мол, вот видишь, негодник, до чего ты допился. До чего тебя пьянка довела! Аж до усрачки!!!
 

Страсти полностью утихли лишь на третий день. Очухавшийся пернатый навсегда просил пить, а уже через неделю набрал великолепную физическую форму. Бабьей радости Утки просто не было предела…
 

Следующей весной благодарная пернатая, вернувшись со своим благоверным на родной водоём из тёплых краёв, в знак безмерной благодарности, преподнесла Старому Окуню бутылочку элитного виски…
 

Жил-был селезень. И все он привык делать сам. Сам чистил перышки, сам плавал в пруду, сам добывал корм, сам таскал веточки в дом, сам расчищал тропинку к дому. И так он привык все делать сам, что ни у кого ничего не просил. И даже если веточки были большими и тяжелыми, он все равно тащил все сам, не прося помощи. И селезень таким положением вещей очень гордился. Он чинно плыл по глади пруда, как бы говоря, посмотрите, как я все умею делать сам. Некоторые товарищи ему завидовали, другие тихо посмеивались, но от комментариев воздерживались, потому что хотя селезень не просил ни у кого помощи и был таким гордым, но когда его просили, он помогал другим. Но просили его редко, потому что гордость Селезня несколко отпугивала других селезней. А уточки, видя его чинность, думали, что он слишком зануден. И Селезень стал понемногу уставать от своего одиночества.
И однажды селезень заболел. Сначала он все так же выходил на пруд, искал еду, но к концу дня он уже с трудом мог перебирать лапками в воде. И на следующее утро он не смог делать то, что раньше делал один. Даже до еды не мог добраться, так был слаб. Насупился селезень. Не хотел он показыывать никому, что стал таким слабым. Он считал, что должен быть всегда сильным. Ведь сильным все удается, а слабые терпят неудачи. А он не хотел быть неудачником. И вот теперь он, нахохлившись, мерил температуру и страдал от слабости. Он уже не мог сам добраться до пруда, так кашлял и чихал, и он даже подвернул лапку. А самое ужасное, он не знал, что же ему делать.
И тут он услышал, как кто-то его зовет. Селезень собирался крякнуть в ответ, но из горла полился только хрип и кашель.
— Эээ, да ты заболел. — понял один из селезней, которые заметили, что Селезень не вышел поплавать в пруд, и решили узнать, в чем же дело.
Селезень нахмурился и кивнул в ответ. 
— Ты не можешь сам добыть еды? — спросил другой селезень.
И снова Селезень был вынужден кивнуть в ответ.
— Ты не можешь сам спустить к пруду? — задал вопрос третий.
— И ты не можешь чистить сам перышки и таскать веточки? — спросила уточка.
Селезень опустил глаза вниз и снова кивнул.  
— Да, я все это не могу делать, — признался он, потому что у него уже не было сил быть сильным.
— Вот и хорошо, — сказала уточка, — наконец-то, я могу за тобой поухаживать. Лапка заживет бытрее, если ее перевязать.
— Не стыдно просить помощи, если она нужна, — заметил четвертый селезень. — иначе не в радость будет жизнь. 
— Мы все можем все делать сами, — сказал первый селезень, — но в компании радостнее и легче.
— И мы знаем, что ты можешь это сделать сам, — сказали селезни, — но нам приятно тебе помочь.
И Селезень улыбнулся. Оказалось, что сила и слабость — две стороны одного целого, его самого, и что иногда приходиться быть слабым, чтобы снова стать сильным.

Утки

(Время чтения: 5 мин.)

Породы уток многочисленны и разнообразны. Я стану говорить только о тех, которые мне более или менее коротко известны. Оренбургская губерния по своему географическому положению и пространству, заключая в себе разные и даже противоположные климаты и природы, гранича к северу с Вятскою и Пермскою губерниями, где по зимам мерзнет ртуть, и на юг с Каспийским морем и Астраханскою губерниею, где, как всем известно, растут на открытом воздухе самые нежные сорты винограда, — представляет полную возможность разнообразию явлений всех царств природы и между прочим разнообразию утиных пород, особенно во время весеннего пролета. Но я не стану говорить об утках собственно пролетных: это завело бы меня слишком далеко и при всем том дало бы моим читателям слабое и неверное понятие о предмете. Пролетные утки не то, что пролетные кулики: кулики живут у нас недели по две и более весной и от месяца до двух осенью, а утки бывают только видимы весной, никогда осенью и ни одного дня на одном месте не проводят. Охотникам достаются они как случайная редкость.

Итак, говорить о виденных мною вскользь диковинных утках и о рассказах охотников я считаю излишним. Я расскажу только об одной замечательной утке, которую я убил, еще будучи очень молодым охотником, а лет через десять потом убил точно такую же мой товарищ охотник, и я рассмотрел ее подробно и внимательно. Она была несколько больше самой крупной дворовой утки; перья имела светло-коричневого цвета, испещренные мелкими темными крапинками; глаза и лапки красные, как киноварь, а верхнюю половинку носа — окаймленную такого же красного цвета узенькою полоскою; по правильным перьям поперек крыльев лежала голубовато-сизая полоса; пух был у ней розовый, как у дрофы и стрепета, а жир и кожа оранжевого цвета; вкус ее мяса был превосходный, отличавшийся от обыкновенного утиного мяса; хвост длинный и острый, как у селезня шилохвости, но сама она была утка, а не селезень. — Приступая к описанию уток, считаю необходимым поговорить о той исключительности, которою утки отличаются от других птиц и которая равно прилагается ко всем их породам.

Весьма понятно, что там, где совокупление происходит на токах, на общих сборищах, — ни самцы, ни самки не могут питать личной взаимной любви: они не знают друг друга; сегодня самец совокупляется с одною самкой, а завтра с другою, как случится и как придется; точно так же и самка. Из этого необходимо следует, что они никогда не разбиваются на пары, что только одна мать, без всякой помощи самца, должна заботиться об устройстве гнезда, высиживанье яиц и сбереженье детей, ибо где нет супружества, там нет и отца. В противоположность тому, во всех породах птиц, разделяющихся на пары, и самец и самка, как муж и жена, вместе заботятся о выводе и сохранении детей и равную оказывают им горячность. Этот закон, очевидно, положительно и неуклонно исполняется всеми птицами. Одни только породы уток представляют резкое противоречие. Все утки разделяются на пары ранее другой дичи; селезень показывает постоянно ревнивую и страстную, доходящую до полного самоотвержения, любовь к утке и в то же время — непримиримую враждебность и злобу к ее гнезду, яйцам и детям! Утка принуждена выполнять все обязанности матери тайно от селезня. Если он найдет гнездо ее с яйцами или только что вылупившимися утятами, то гнездо разроет и растаскает, яйца выпьет (как говорят) или по крайней мере перебьет, а маленьких утят всех передушит. Я сам не видал, как селезень совершает такие неистовства, но другие охотники видали. Укрывательство же утки от селезня, его преследованье, отыскиванье, гнев, наказанье за побег и за то, если утка не хочет лететь с ним в другие места или отказывает ему в совокуплении, — разоренные и растасканные гнезда, разбитые яйца, мертвых утят около них, — все это я видел собственными моими глазами не один раз. Кажется, этого достаточно, чтоб остальное, слышанное мною, хотя не виденное, принять за несомненную истину. Противоестественные, по-видимому, поступки селезней должно объяснять, по моему мнению, до невероятности горячею их чувственностью; отсюда происходит и ненависть ко всему тому, что отвлекает от них уток. Во всех породах дичи все самцы, живущие с самками попарно, оказывают к ним привязанность, а в породах голубей — даже нежность и ласку; но такого бешеного сладострастия, каким отличаются селезни, совершенно нет; зато и самец и самка равно привязаны к детям. Некоторые охотники подозревают косачей, которые тоже на токах доходят до исступления, в разорении гнезд тетеревиных курочек, но я решительно ничего похожего не замечал. Самцы дупельшнепы также очень горячатся на токах, но отчего же их никто не подозревает в подобных проделках? По моему мнению, это подозрение уже потому несправедливо, что тетерева не разбиваются на пары, следственно у самцов нет побудительной причины разорять гнезда; самки, не будучи их дружками-женами, к ним от того не воротятся. Селезень, напротив, разорив гнездо своей утки, получает ее опять в полное владение, и она не расстается с ним ни на одну минуту до тех пор, покуда вновь не затеет гнезда, вновь не скроется от селезня и не сядет на яйца. Можно даже предположить, что иной утке совсем не удастся вывесть детей в продолжение целого лета, потому-то каждому охотнику и случается встречать в июне, даже в начале июля, до самой линевки, уток парами.

Похожие рассказы

Среди водоплавающих птиц утиное семейство наиболее многочисленно. Оно насчитывает более полутора сотен видов. В нашей стране особенно распространены так называемые «речные утки», которые обитают на берегах пресных водоемов. Когда мы видим стаю диких уток, наиболее часто это оказываются кряквы. Именно они издают знаменитое «кря-кря-кря», знакомое нам с детства по сказкам и рассказам.

«Кряканье» характерно и для домашних уток, которые как раз и произошли от кряквы. Много тысяч лет назад люди начали разводить уток в домашних условиях, и за это время путем селекции были выведены современные породы домашних уток.

Питаются кряквы растительной пищей и мелкими водными обитателями. С помощью своего широкого клюва они процеживают воду и придонный ил, выбирая все, что может быть съедобным. Нырять кряквы умеют, но делают это только в крайних случаях. Обычно в поисках пищи они встают в воде «торчком», оставляя на поверхности только лапки и хвост. Таким образом они пытаются дотянуться клювом до растений, растущих на дне водоема.

Кряква – самая крупная из речных уток. Длина ее тела может достигать шестидесяти сантиметров, а вес доходит до полутора килограммов. Окрас оперения у этих уток неприметный, серо-буроватый, с пятнышками и пестринками в передней части тела. Однако в брачный период самцы, которых еще называют селезнями, меняют свой неприметный повседневный наряд на яркое одеяние. Голова у них окрашивается в насыщенно-зеленый цвет, с металлическим отливом, перья на груди становятся коричневыми, а все остальное оперение имеет нейтрально-серый оттенок.

В это время селезни настолько отличаются внешним обликом от самок, что их легко можно узнать и выделить в любой утиной стае. Привлеченные необычным внешним видом селезней, самки делают свой выбор, и образуется семейная пара. Утиные семейные пары отличаются долговременностью.

Выращиванием потомства занимается только самка. Маленькие утята с первых дней жизни прекрасно ходят и отлично плавают. Вместе с мамой-уткой они резвятся в воде и пытаются добывать себе пищу.

Осенью утки, обитающие в северных широтах нашей страны, начинают улетать в страны с теплым климатом. Обычно они зимуют в странах Западной Европы. В более теплых районах России утки могут остаться на зимовку в родных краях. По этой причине кряквы относятся к частично перелетному виду.

Автор текста: Лев Поясникин

• Энциклопедия
• Птицы
• Утка мандаринка

Доклад на тему Утка мандаринка (описание, где живет чем питается) сообщение

Можно сказать, что утка мандаринка одна из самых ярких и прекрасных птиц на земле. Она не большого размера и весит всего лишь 0,4-0,7. Но из — за своей яркой окраски, ее видно из далека.  Самец представляет собой более ярким, чем самка  его  оперение очень броское в глаза,  и восхитительное. Он имеет красивое оперение: у него фиолетовая грудь, низ и верх хвоста белый, а голова  шея и спина: красная, зеленая, синяя, и оранжевая. А клюв красный, и желтые лапы. Голова его кажется большой, потому что у него есть хохолок. У самки окрас попроще более похож на природные цвета: спина бурая, голова серого цвета, и маленький хохолок, а низ практически весь белый. Ведь она должна высидеть яйца, что бы, ее никто не заметил. Но у этих птиц есть еще некоторые особенности. Изредка можно встретить абсолютно белую утку мандаринку. Различить ее можно от остальных уток,  по крыльям которые выступают и образуют седло.

Эти утки проживают в Японии, Китае, и Корее, В Сахалине, Хабаровске, и в Приморском крае. В северных странах эти утки  перелетают, в начале осени  на юг. А прилетают обратно  рано весной.

От остальных уток мандаринки не только окрасом отличаются, но и они издают другие звуки, которые, напоминают писк, или свист. Они любят жить на деревьях, свои гнезда они вьют высотой шесть – десять метров над землей. Почти сразу же птенцы появляются на свет, они пытаются научиться плавать. Слушая свою маму, они бросают свое гнездо, и прыгают с огромной высоты. При помощи своих не развитых крыльев, и перепонок на лапах, птенцы размышляют, пытаясь, остановит падение, и благополучно  опускаются, при этом остаются целыми, и невредимыми. 

Для жизни этот вид уток, предпочитают горные реки, над которыми свисают ветки деревьев. Эти утки хорошо плавают, ныряют, но ныряют только в том случае, если ей что – то угрожает, летают они очень ловко, и быстро. Они любят пролетать между деревьями, и перепрыгивать с одной ветки на другую.

Питаются такие птицы живностью, и растительностью. Например: лягушки, ягоды, желуди, злаки, насекомые и т.д. Утка мандаринка занесена в красную книгу,  так как считается редким видом.

Вариант №2

Утку мандаринку по праву можно называть самой красивой из всех водоплавающих. Однажды увидев  ее в живую, вы сможете легко это подтвердить. Тельце уточки совсем небольшое от сорока до пятидесяти сантиметров, но имеет весьма запоминающийся яркий окрас. Вес уточки не дотягивает и до одного килограмма, а колеблется в пределах восьмисот граммов. Но , к великому сожалению, утка-мандаринка уже занесена в Красную книгу…

Этому виду уток размеры не так уж и важны… Особенно если самцы обладают роскошным нарядом в брачный период, длительность которого практически целый год! На 10 месяцев в году самцы предпочитают яркий «костюмчик», состоящий из всех цветов радуги, которые все вместе причудливо сочетаются. В дополнение к своему наряду селезни обзаводятся бакенбардами и хохолком. Желтые лапки и красный клювик делают селезня неотразимым! Но осенью из — за селезень переодевается. Новый невзрачный наряд полностью меняет внешний вид так, что часто утку-мандаринку не узнают.

А вот самочки в отличие от «мужчин» более скромны. В их наряде преимущественные цвета: оливковый, коричневый, серый. Такая неприметная внешность служит маскировкой во время периода выведения птенцов.

Изначально утка – мандаринка обитала в странах Восточной Азии. Однако позже стала переселяться на Дальний Восток в России. Сейчас также много гнезд на территории бассейна реки Амур, лесных территориях Приморья, Сахалина, Курильских островов, Хабаровского края. Но для перезимовки уточка отправляется в Китай, Японию, Корею. Прекрасное место для существования утки — мандаринки – лес, рядом с которым есть река и скалистая местность. Стоит отметить, что данный вид уток очень любит переселяться. Каждый год утки выбирают новое место жительства.

Утка-мандаринка – вегетарианка. В рацион питания входят семена растений, ягоды, орешки, желуди, которые добываются самостоятельно, благодаря умению вертикального полета. Лягушки, жуки, моллюски и черви тоже употребляются. При искусственном разведении утки питаются злаками, а в качестве белковой пищи используется рыбный или мясной фарш.

Утка-мандаринка действительно уникальная утка! Ее наряд необыкновенно красив. Она умеет то, чего не умеют другие утки. Например, подниматься в воздух вертикально, благодаря своим крепким крыльям. Но, к сожалению, она занесена в Красную книгу… Давайте беречь природу и все, что нас окружает.

Утка мандаринка доклад

Красивая птица с таким же красивым названием – утка Мандаринка. Она одна из немногих птиц яркой окраски и прекрасных птиц на земле, занесенная в Красную Книгу, поскольку является редким видом птиц.

Утка сама по себе небольшого размера, весом может достигать до семисот грамм, длинной 40-48 сантиметров. Места обитания и перелета утки обширны Восточная Азия, Ирландия, Британия, Япония, Китай, Корея и Россия.

Отличие Мандаринки от остальных конечно яркий окрас, ее можно увидеть и за версту. Самцы имеют более яркий окрас оперения, нежели самка. Броский фиолетовый окрас грудки самца весьма восхитителен, хвост белого цвета, а голова, шея и спина имеют разнообразный окрас красного, зеленого, синего и оранжевого, клюв же всегда красного цвета. Самцы ярко выглядят только в брачный период, а после линяют.

Самка выглядит более скромно, ей присущи более спокойные, можно сказать природные серо-коричневые тона. Но это вовсе не умиляет ее достоинства, поскольку природа все продумала, когда награждала самку мандаринку таким окрасом. При высиживании яиц в гнезде самка не должна привлекать к себе излишнего внимания своим видом.

Кроме окраса, мандаринки отличаются от остальных, своим издаваемым звуком, похожий на некий писк или свист, самки могут только крякать.

Гнезда вьют на высоких деревьях в лиственных и хвойных лесах, в перелетах селятся на берегах рек и озер в густой растительности. Также есть возможность встретить на горных реках.

Они прекрасные пловцы, ныряльщики, перелетают на длительные расстояния и хорошо лазят по деревьям, прыгая с ветки на ветки. Также как и некоторые животные, мандаринки вернее самцы в брачный период ведут борьбу за свою самку. А после, найдя себе пару, создают себе гнездо на дереве, либо ищут подходящее дупло, в основном это дуб, поскольку на нем есть желуди. Самка высиживает яйца около месяца, которые могут достигать от девяти до двенадцати штук. При рождении птенцы почти сразу покидают свое гнездо, на зов матери, учась летать на своих еще неокрепших неразвитых крылышках и при помощи перепонок на лапах. С такой высоты, они прекрасно опускаются на землю совершенно невредимыми, следуя за матерью к водоему за едой.

Пищей мандаринок в основном растительная, но может быть и животная: растения и семена растений, любимые ими желуди, ягоды, также черви, лягушки, моллюски.

Воспитание занимается в основном самка, но и самец также принимает некоторое участие в воспитании птенцов.

2, 3, 4 класс

Утка мандаринка

Популярные темы сообщений

• Жизнь леса

  Многие думают, что лес это просто много разных деревьев и живущие в нем животные, но это ошибочное мнение. Жители города не знают, что в лесу кипит жизнь и происходит множество интересных процессов. Лес это целый свой мир, в котором происходит масса

• Охрана окружающей среды

  Планета Земля на данный момент является единственной в Солнечной системе, на которой возможно жить. Все остальные лишены такой привилегии. Именно на нашей планете существует вода и необходимая температура,

• Как на Руси появился чай?

  Чай так крепко вошел в нашу жизнь, что кажется он был с нами всегда и иначе быть не может. Чай действительно появился на Руси очень давно, еще до того, как его отведали Англичане, а точнее в 1567 году при Иване Грозном. О вкуснейшем напитке

• Синтез искусств в кино

  Органичное объединение разных видов художественного мастерства в неделимое целое – основа синтеза искусства в кино. Истинное единение получается, если составляющие гармонично сочетаются общим идейным замыслом
• Алтайский край

  Алтайский край располагается на юге Западной Сибири. Существует он больше чуть больше 80 лет, 28 сентября 1937 году был образован. Город Барнаул является столицей края. На территории расположено 11 городских округов, но также есть и сельские

Как только в воздухе запахнет весной, потянут с юга перелётные птицы, тут с нами, охотниками, начинает твориться что-то неладное. В эту пору охотника сразу можно узнать и отличить от обыкновенного человека.
Вот посреди мостовой стоит пожилой человек и, подняв кверху лицо, взволнованно шепчет: «Раз, два, три… пять… восемь… одиннадцать…»
Кругом несутся автомобили, обдают потоками грязи, а он всё смотрит и смотрит вверх и считает: «Двенадцать… пятнадцать… семнадцать…»
— Гражданин, — трогает его за плечо какая-то сердобольная женщина, тебе что — померещилось что-нибудь?
Но он, не отвечая, продолжает считать: «Двадцать… Двадцать два, двадцать три…» И так он будет стоять и глядеть вверх как зачарованный, пока вереница гусей не скроется в голубой весенней дали.
В эту пору и самих охотников неудержимо тянет вслед за птицами в леса, на разливы озёр и рек, туда, где природа справляет весёлый праздник весны.

Хорошо тогда сидеть с ружьём в шалаше на берегу тихой заводи и подкарауливать диких селезней. А чтобы подманить их к шалашу, охотник пускается на хитрость; он сажает на воду перед шалашом привязанную за ногу ручную утку.

Утка покрякивает, селезень подлетает. Только стреляй вернее, не промахнись, и ты всегда вернёшься домой с хорошей добычей.
У кого есть ручная, или, как её охотники называют, «подсадная» утка, тот охотник — счастливец. Ну, а как же быть тому, у кого такой утки нет? Тут уж надо идти на двойную хитрость: вместо живой утки сажать на воду чучело (деревянное или резиновое), а чтобы ветер его не угнал, снизу привязать на длинной верёвке грузик.
Крякать такое чучело, конечно, не может, поэтому приходится самому. Одни охотники крякают в манок, другие просто в кулак, кто как сумеет. Но всё-таки как ни крякай, а вот как настоящая утка — никогда не сумеешь.
Охота без утки плоха ещё тем, что чучело сидит на воде неподвижно. На то оно и чучело. Хорошо, если есть ветерок, тогда деревянная уточка плещется на волнах, будто живая. А когда ветер стихнет, чучело торчит на воде, как колчушка, к нему никакой селезень не подлетит.
Долго думали мы — охотники-безутятники, как бы нам «оживить» нашу приманку. Наконец кто-то придумал и напечатал в журнале отличный способ: к той самой бечёвке, на которой подвешен к чучелу грузик, надо ещё привязать сбоку тоненький поводок с крючком, а на крючок прицепить живую рыбку. Рыбка будет дёргать за поводок, и чучело начнёт шевелиться, будто живая утка. Просто и хорошо.
…И вот я уже сижу в шалаше, а передо мной на неподвижной воде весело плавает моя «ожившая» уточка.
На крючок я прицепил шустрого карасика, он живой, энергичный, так и дёргает за бечёвку.

Я достаю из сумки манок и начинаю усиленно крякать. Крякаю полчаса, крякаю час… И вдруг откуда-то издали слышится ответный крик селезня. «Шварк, шварк», — отвечает он мне и, свистя крыльями, опускается на воду… Как он хорош в своём весеннем наряде: голова сизая, грудь тёмно-коричневая, а спина серая, с синим зеркальцем на крыле.
Высоко подняв голову и зорко оглядываясь, он плывёт всё ближе и ближе к моей уточке. Ещё секунда — и можно стрелять.

Но тут происходит что-то невероятное: моя деревянная утка неожиданно бросается в сторону, ныряет, вновь появляется на воде и во всю прыть пускается наутёк.
Чучело «ожило». Забыв об охоте, я выскакиваю из шалаша. Селезень улетает. Но я уже и не думаю о нём, бегу к лодке и пускаюсь в погоню за уткой. Не тут-то было: она удирает и от меня. С трудом настигаю беглянку, хватаю за шею, тащу из воды, утка упорно сопротивляется. Наконец она в лодке, но какая-то невидимая сила пытается вырвать её у меня из рук и утащить обратно в воду. Я хватаюсь за бечеву и после короткой борьбы подтаскиваю к лодке крупную щуку, значит, попалась на моего карася и теперь на крючке. Ещё миг — щука обрывает бечёвку, скрывается под водой.

Вот и конец. Я сижу в какой-то растерянности, сам не могу понять, кто же я: охотник или рыбак? А впрочем, не всё ли это равно; главное — то, что у меня нет ни щуки, ни селезня. Получилось совсем как в пословице: «За двумя зайцами погнался, ни одного не поймал».

• Следующая сказка → Георгий Скребицкий — Неожиданное знакомство
• Предыдущая сказка → Георгий Скребицкий — На озере