– И зачем только на свете бывают девчонки? – недоумевал Антон.
Он был зол. Сегодня на уроке физики Зинка Тарасова подняла руку и ответила ту тему, которую он вчера весь вечер учил. Даже гулять не ходил. Ему и во сне снилось, как молекулы кристаллического вещества стояли стройными рядами и не пускали его, Антона, сквозь свой строй. Они были молчаливые, строгие и, как оловянные солдатики, держали в руках ружья. Антон пытался прорваться на другую сторону заслона, зная, что там жидкое состояние. А оно совсем не сухое в прямом и в переносном смысле: там все носятся туда-сюда, может, и в футбол играют.
Вот такой сон приснился, а Тарасова все испортила. Главное, и знала-то она тему хуже Антона.
– Чтобы нам тяжелее было, – ответил его друг Славик. Он точно знал, зачем нужны девчонки. Без них никаких трудностей не будет. А как тогда стать настоящим мужчиной? Без испытаний-то?
Антон тяжело вздохнул, в который раз за этот день подумав об упущенной верной пятерке. Славику жалко было на него смотреть, совсем пацан скис: и погода хорошая не радовала, и то, что сегодня было всего четыре урока. А значит, часа два можно погулять – родители не хватятся.
Славик с тоской оглядел парк, по которому они сейчас шли. Горки желтых осенних листьев, собранные вялыми дворниками, так и манили к себе. Сейчас бы разбежаться и со всего маху в одну из них. И Антона за собой утянуть, устроив там войнушку. И забросать его хрустящей листвой по самые уши: пусть трепыхается.
У самого входа в парк стоял замечательный заколоченный дом. В нем давно уже никто не жил, тем он и нравился Славику. Все там было как положено для заброшенного дома: и облетевшая штукатурка, и выбитые стекла, и доски крест накрест на двери, и чердак. Ребята давно бы уже исследовали его, если бы не бомж, каждый вечер лазающий в разбитое окно, и гремящий пустыми бутылками. А днем он пропадал у церкви на Пролетарской улице.
– Мы ей отомстим, – догадался Славик, как успокоить друга.
– Каким образом? – заинтересовался тот.
– Пошли, – кивнул Славик в сторону дома, к которому они только что подошли. Он пролез между остатками забора и выбрал себе место поудобнее среди полуголой молодой поросли вишни. – Когда они будут проходить мимо, мы над ними посмеемся.
Антону такая идея понравилась, он шмыгнул вслед за другом и присел рядом. Остатки желтых листьев на поросли слабо выполняли свою функцию и маскировали без вдохновления, можно сказать, совсем никак. Хорошо, забор местами сохранился и хотя бы частично прикрывал мстителей.
Ребята засели вовремя. Спустя пару минут на горизонте показались две девчонки: та самая Зинка и Соня Косицина. Они не были подругами, просто жили в одном доме, потому и из школы всегда вместе возвращались. И тоже через этот парк.
– Что делать будем? – шепотом спросил Антон.
– Увидишь, – ответил Славик и полез в сумку.
Антон не знал, куда смотреть: и за девчонками следить нужно, и интересно, что там извлечет Славик. За Славиком наблюдать гораздо удобнее – его-то хорошо видно, а вот со вторым объектом дела обстояли куда как хуже. Чтобы Антона с другом не так было заметно, ребята двигались за холмик, непонятно каким образом выросший на ровном, хоть и заросшем дворе. И, собственно говоря, из-за этого холмика проблемно было рассмотреть девчонок. Только выше пояса, и все.
Среди учебников и мятых тетрадей, говорящих, какое грязное «лицо у ученика», Славик, наконец, откопал то, что искал. Это был воздушный шарик.
– Нашел когда детство вспомнить, – разочаровано фыркнул Антон.
– Без паники, представление будет не для слабонервных, – успокоил его друг и надул небольшой шар.
– Уже рядом, – рискуя быть засвеченным, высунул голову Антон.
– Пригнись.
Уже слышно было, как болтали девочки о своих дамских проблемах. Антона даже скривило. Вот они совсем близко подошли, поровнялись с холмиком. Славик растянул пошире дырку у шарика, и он издал неприличный звук. Вроде как это Зинка или Соня.
Антон даже не успел порадоваться такой интересной затее друга, потому что сразу вслед за звуком, раздавшимся из недр шарика, четко послышался собачий лай. Антону показалось, будто это над его ухом возмутилась собака. Он раскрыл широко глаза и посмотрел поверх холма. Над ним нависала квадратная морда Сонькиного ротвейлера, непонятно каким образом оказавшийся именно сегодня у нее на поводке. Собака смотрела недобро. И зубы не в улыбке скалились.
Антон с детства боялся собак. И Славик был от них не в восторге. Ребята как по команде сорвались с места и бросились в другую сторону от пса. В той стороне как раз смотрело выбитым глазом окно. Мальчики нырнули в него и на всякий случай подбежали к старому комоду, спрятавшись над ним.
– Тоже мне, – услышали они, как хмыкнула Соня, а Зинка просто нагло засмеялась.
Они прошли мимо, уводя с собой ротвейлера.
– Ой-ой-ой, – покривлялся уже перед опустевшим окном Славик. Он совсем пришел в себя от пережитого испуга.
Мальчишкам стыдно было смотреть друг другу в глаза. А Антону еще и вдвойне обидно стало: второй раз перед одной и той же девчонкой опростоволосился. Он надулся и для того, чтобы скрыть свое смущение, стал выдвигать и задвигать ящики старого комода.
Первый – пустой. Во втором – паук с засохшей мухой на паутине. Третий с каким-то мусором. Четвертый… четвертый…
Антон изо всех сил дергал неподдающуюся ручку ящика. Ему и незачем было знать, что там внутри. Но открыть нужно непременно. Чтобы выплеснуть свою злость. Чтобы не свихнуться от этого жуткого чувства стыда.
– Оставь комод в покое, – кого-кого, а Славика раздражала такая настойчивость друга.
– Сейчас, – не сдавался Антон, – только еще раз.
И тут он рухнул на грязный пол, больно стукнув ящиком по коленям. Как будто кто-то невидимый отпер его, и ручка легко потянулась к Антону, а сам он с такой же легкостью подался назад. И вот результат.
– Доигрался, – укорил Славик и заинтересовался.
На коленях, в злосчастном ящике, оказалась книга. Большая такая, массивная, с металлической застежкой. Сразу видно – старинная.
– «Теоретические и практические основы колдовства», – прочитал Антон. – Занятно, – он открыл книгу на первой попавшейся странице. – «Как вызвать Ромюса, духа злых шуток». Вот, что нам нужно. Теперь девчонки так легко не отделаются!
Славик наклонился над книгой, заинтересовавшись статейкой, и пробурчал что-то утвердительное. Было немного жутко, но страшно любопытно. Антон горячо дышал в ухо. Если бы Славик сейчас поднял голову и посмотрел в глаза другу, то увидел бы два огонька страха, но не панического, любопытного.
– Читай, – с замиранием сердца сказал Славик и, не утерпев, вырвал книгу из рук друга и сам начал.
В комнате сразу поднялся вихрь, в ушах засвистело, и Антон не смог разобрать ни одного слова. Стало страшно, и теперь уже панически.
– Прекрати, – крикнул Антон в вихрь. Вековая пыль и мусор кружили и лезли в глаза, отчего трудно было смотреть. Но даже так он видел: Славик хоть и был зеленый от страха, но губы у него продолжали шевелиться.
А Славик стал как завороженный. В глазах дьявольские огоньки. Наконец-то у него что-то интересное случилось. А то только школа, игры на улице, дома телик. Плесенью мохнатой покроешься.
Заклинание кончилось, и вихрь сразу прекратился. Пыль медленно оседала на пол и двух взъерошенных мальчиков. Видимость улучшалась.
Он казался вязким, как кисель. Ростом высокий, где-то метр девяносто. Сквозь него просвечивало закатным солнцем окно. На лице широкая улыбка, красный круглый нос, как у клоуна, рыжая шевелюра и злые огоньки в глазах. Ребята решили, что это тот дух, которого они вызвали.
– Шутки любите? – голос у него оказался задорный, но напряженный какой-то. Не весело от такого голоса становилось.
– А то, – Славику было все равно, какие там огоньки в глазах и что за голос у прозрачного. Главное – с ним должно было быть интересно.
Антон же без энтузиазма смотрел сквозь студенистое тело на окно. Если что, сбежать не успеют. Он до сих пор так и сидел на полу с ящиком на коленях. Шевелиться не хотелось, на всякий случай: мало ли что может подумать дух.
– Так повеселимся? – прозрачный смотрел на них, словно рубаха-парень. Ну просто всем хорош, только на кисель сильно смахивает.
– Да, – отозвался Славик, – нам тут нужно двух девчонок на место поставить, – он толкнул локтем Антона, мол, ты че, помогай. Ради тебя же стараюсь. Антон, намертво приросший к ящику, помогать не хотел.
– Нет проблем, – сказал дух и… перестал быть прозрачным.
Антон сидел хорошо, и ниже садиться было уже просто некогда. Только если сквозь землю провалиться. Стоило только Антону моргнуть внезапно засорившимися глазами, как прозрачный перестал быть прозрачным. И лицо стало совершенно не клоунским. От прежнего субъекта осталась только рыжая шевелюра с колечками-завитками. Антон удивленно перевел взгляд на Славика – друг тоже активно хлопал глазами. Похоже тоже засорились.
– Будем знакомы? – спросил то ли дух, то ли мужчина. – Меня зовут Ромюс, можно просто Рома.
Он протянул руку сначала Славе.
– Славик.
– А ты? – спросил Рома, держа руку наготове перед Антоном.
– Андре… Антон, – промямлил тот.
– Да не бойся ты, я же не Дракула, всего-то Рома, – дружески хлопнул мужчина его по плечу. – Показывайте, где тут ваши девчонки.
* * *
Зинку с Соней удалось догнать прямо у их дома. И ротвейлер рядом сидел, ушами двигал, выслеживая посторонних. Какой бы хот-дог из него Антон приготовил сейчас! Мальчишка проглотил слюну, подумав о такой приятной вещи, и проткнул пальцем воздух прямо по направлению к девчонкам.
– Вот, – показал он новому другу Ромику. По дороге ребята совсем перестали его бояться. Уж больно классные у духов анекдоты.
– Понял, – сказал Рома и прищурил один глаз.
Девочки болтали у подъезда, как всякие девчонки, не желающие расставаться еще как минимум полчаса, и ничего плохого не подозревали. Только ротвейлер ушами улавливал волны.
– Теперь смотрите, – прищурил второй глаз Рома и резко его распахнул.
Откуда ни возьмись из-за угла вырулил Гена Пилягин. Троица присела на лавочку, спрятанную за деревом, и стала наблюдать. Надо сказать в той школе, где учились ребята, страшнее человека, чем Гена Пилягин, просто не было. Даже пучеглазая англичанка с метким прозвищем Окуляр казалась рядом с ним заморской принцессой. Все девчонки, увидев его на горизонте, сворачивали на другую сторону или делали большой круг, обходя стороной, чтобы не дай бог никто не подумал, будто они идут с ним вместе. И было бы еще полбеды, если бы помимо незаурядной внешности не было бы у Гены и незаурядного отсутствия логического мышления.
Зинка, увидев Пилягина, охнула и поправила на челке локон. Мальчишки решили, что прикола сегодня не получится: Зина с Соней сейчас разбегутся по домам, пытаясь не встречаться с этим Франкенштейном, и весь кайф испортится. Эх, если бы не этот Генка!
– Геннадий идет, – томно сообщила Зинка своей подруге о приближении Пилягина.
Косицина моментально встрепенулась, выронила поводок из рук, чем несказанно удивила пса, и устремила свой взор на мальчишку. Антон, со своими черными с поволокой глазами, никогда не ловил таких взглядов. Обидно стало: за что такое Пилягину?
– Гена… – попыталась заговорить Соня и запнулась, отчего стала выглядеть крайне красной девицей, – ты что… здесь гуляешь?
– Ну… – не сразу ответил тот. Переваривал информацию, наверное.
– А, – Соня стала еще краснее, хотя так покраснеть даже помидору, казалось, очень тяжело, – мы тоже гуляем. Может, с нами?
– Ну? – закипела единственная извилина в голове у Гены. Такое с ним впервые, чтобы девчонки сами напрашивались к нему в подруги.
– Нет, лучше в гости, – предложила Тарасова, – ко мне.
– И почему же это к тебе?
– Ну!!!
И началось! Девчонки готовы были друг другу в волосы вцепиться. Сонька стала посматривать на своего ротвейлера, уставшего крутить ушами и просто прижавшего их. Пилягин мычал что-то, не зная, бежать отсюда или обрадоваться неожиданному счастью. Рома очень смешно его передразнивал, отчего Славик не удержался на лавочке и согнулся, плюхнувшись на корточки в беззвучных конвульсиях, оставшихся от смеха.
Антон вытер рукавом слезы, выступившие от не прекращающегося смеха, и замолчал. Косициной надоело спорить с бывшей подругой, теперь же коварной соперницей, и она, перехватив покороче поводок, сказала псу «фас». Собака, уже давно не понимавшая в чем дело, но видевшая, что с ее хозяйкой спорят, разрядила скопившуюся негативную энергию с завидным азартом. Зубы клацнули прямо перед Зининым носом.
Зинка отскочила, бросила подруге что-то обидное и со слезами убежала в подъезд. Соперница была повержена, и счастливая победительница обратила все свое внимание на причину спора. А причины-то никакой и не было. Точнее, она улепетывала со всех ног, поскольку Пилягин все-таки сумел родить одну мысль, и мысль эта оказалась мелкособственническая: жизнь свою жалко стало мальчишке, и он решил скрыться от собак со странными хозяйками путем отступления.
– Ну, ты мастер, – похвалил Славик Рому. Тот широко улыбался одними губами, а глаза совсем не смеялись.
– С собакой только зря было, – тихо заметил Антон, – а так ничего.
– Ничего? – удивился Славик. – Да это здорово! А с собакой маленькое недоразумение случилось. Правда? – мальчик посмотрел новому другу прямо в глаза. Так посмотрел, как только что девчонки на Пилягина взирали.
– Конечно, – заверил Рома. – Ситуация чуть-чуть из-под контроля вышла.
– А если подобное повторится?
– И зануда же ты, – заметил Славик.
– Ничего, – успокоил Антона Рома, положив руку на колено, – мы вызовем моего друга, он будет держать все в рамках.
– Какого друга? – хором спросили мальчики.
– Пойдемте и все узнаете.
* * *
Перед глазами чернела большая клякса. Ребята и Рома пришли обратно в старый дом и достали книгу. Рома сказал, на какой странице открывать, а когда нашли нужную страницу, у него вдруг пролился кофе, который Рома раздобыл прямо из воздуха. Дух все-таки.
В книге было написано: «Как вызвать Аксота, духа…» А дальше пятно, ничего не разобрать. Рома сказал, что это тоже прикольный дух, дружат они вместе. Аксот, так Аксот, ребятам все равно, лишь бы весело было.
Заклинание опять стал читать Славик. И все повторилось: и вихрь, и тучи пыли. Только когда пыль осела, никого в заброшенной комнате не оказалось. Не получилось, значит, как объяснил Рома, и друзья, несколько разочарованные, пошли по домам – уже темнело. Куда ушел Рома, никто так и не понял.
В опустевшем доме медленно сползали по воздуху последние пылинки. Из-за комода дохнул легкий ветерок, и сизая дымка поднялась вослед ему. В синеве стали проглядываться очертания, сложились в неосязаемую, газообразную фигуру. Ярче всего прорисовались глаза: черные, все состоящие из тоски. В уголке красноватого, с прожилками белка собралась влага и тяжело упала на пол слезой.
– Я уже здесь, Ромюс, – прошептала фигура, – скоро ты вволю посмеешься, а я поплачу до упаду.
«Смех сквозь слезы» в ранних рассказах писателя
Мягкий и грустный юмор – это характерная черта практически всех произведений Чехова. Проявилась она уже в его ранних рассказах.
Например, знаменитый рассказ «Лошадиная фамилия», который заставляет читателя искреннее смеяться, наблюдая, как нерадивый отец семейства вместе со всеми домочадцами пытается разгадать «лошадиную фамилию» зубного врача. Однако даже за этой веселой сценой стоит некоторая авторская грусть: люди впустую проводят свое время, интересуясь не человеком, а только его нелепой фамилией.
То же самое мы встречаем в рассказе «Смерть чиновника». В нем передается судьба мелкого чиновника Червякова, совершившего оплошность (чихнувшего в театре на лысину генерала) и умершего от переживаний по этому поводу. Сама атмосфера рассказа юмористическая, но в конце произведения читатель испытывает чувство горечи: главный герой умирает от собственного страха, причины которого на самом деле ничтожны.
Самые смешные рассказы Чехова Антона Павловича
Пересолил (1885 г.) 9,8
Землемер приехал на станцию «Гнилушки». До усадьбы, куда он был вызван для межевания, оставалось еще проехать на лошадях верст тридцать—сорок. Землемер с трудом нашел возницу, который взялся доставить его до усадьбы — здоровеннейшего мужика, угрюмого, рябого, одетого в рваную сермягу и лапти. Вечерело. Дорога до усадьбы проходила через темный лес. Вдруг, возница повернул в сторону. «Куда же это он меня повез? — подумал землемер. — наверняка к своим сообщникам, чтобы ограбить!»…
Ах, зубы! (1886 г.) 9,5
У любителя сценических искусств сильно болят зубы. Бросая все он мчится к зубному врачу. Но там его ждет огромная очередь…
Глупый француз (1886 г.) 9,5
Француз зашел в московский ресторан и видит русского, который поедает огромную гору блинов. «Этот человек хочет умереть! Нельзя безнаказанно съесть такую массу! Да, да, он хочет умереть. Это видно по его грустному лицу.» — думает француз…
Орден (1884 г.) 9,3
Учителя пригласили в гости к купцу, у которого две молодые симпатичные дочки. Чтобы добавить себе значимости, учитель одолжил у своего друга, военного, орден. И вот, надев чужой орден, учитель отправился в гости…
На охоте (1884 г.) 9,2
Дядя, страстный охотник, повел племянника на охоту в своем имении. — «Но ведь я, дядюшка, и ружья-то держать путем не умею!» — протестовал племянник. — «Пустяки… Приучайся… Ну, смотри же!.. Чуть только зверь — пли!!.»…
Смерть чиновника (1883 г.) 9,2
Чиновник, во время спектакля, случайно чихнул на впереди сидящего генерала…
Драма (1887 г.) 9,1
К известному писателю пришла дама, которая написала драму и просит прочитать её и высказать свое мнение. Писатель не хочет тратить время на это, но не может отказать женщине. Дама начинает нудно и долго читать свое произведение, а писатель размышляет о том, как побыстрее выпутаться из этой ситуации…
Маска (1884 г.) 9,1
Во время бала-маскарада, в единственное тихое места клуба — библиотеку, ввалилась шумная компания…
Оратор (1886 г.) 9,1
Умер важный чиновник. Запойкина, который обладает редким талантом произносить экспромтом свадебные, юбилейные и похоронные речи, попросили выступить на похоронах…
Беззащитное существо (1887 г.) 9,0
К руководителю коммерческого банка пришла просительница и жалуется, что ее мужа незаконно уволили из военно-медицинского ведомства. Женщина постоянно твердит: «Я слабая, беззащитная»…
Дипломат (1885 г.) 9,0
Неожиданно умерла жена чиновника. Надо уведомить мужа. Полковнику Писареву доверили это деликатное дело: «Только вы, голубчик, не сразу, не оглоушьте, а то как бы и с ним чего не случилось. Болезненный. Вы подготовьте его сначала, а потом уж…»
Добрый немец (1887 г.) 9,0 18+
Муж неожиданно возвращается из командировки к молодой жене…
Юбилей (1892 г., небольшая пьеса) 9,0
Коллектив коммерческого банка готовится к юбилею. В это время появляется просительница и жалуется, что ее мужа незаконно уволили из военно-медицинского ведомства…
(сюжет пьесы близок к сюжету рассказа Беззащитное существо (1887 г.))
На даче (1886 г.) 8,9
Женатый, немолодой мужчина получил письмо с признанием в любви от таинственной незнакомки, которая приглашает его на свидание. Идти или не идти на свидание?…
Открытие (1886 г.) 8,9
Успешный инженер случайно обнаружил у себя талант художника и стал размышлять, как сложилась бы его жизнь, если бы он выявил этот дар в молодые годы…
Произведение искусства (1886 г.) 8,9
Доктор получил в подарок, от пациента, канделябр старой бронзы, художественной работы, украшенный обнаженными женскими фигурами. Такой подарок нельзя оставить в кабинете, куда приходят люди, а выкинуть жалко …
Свадьба (1890 г., небольшая пьеса) 8,9
Готовятся к свадьбе. Одна проблема — не нашли генерала. А что за свадьба без генерала? …
Невидимые миру слезы (1884 г.) 8,8
Загулявшая компания мужчин заглянула, поздно ночью, к одному из них перекусить. Но вот беда, ключ от шкафа и погреба у спяшей жены…
Пассажир 1-го класса (1886 г.) 8,8
Два пассажира первого класса разговорились о славе и известности…
Сирена (1887 г.) 8,8
После заседания мирового суда судьи собрались в совещательной комнате. Все изрядно проголодались и один из судей заговорил о том, как хорошо вкусно поесть…
Смешное и грустное как отражение несовершенства человеческого мира
Смешное в рассказах Чехова всегда стоит на первом плане, а грустное прячется за этим фасадом. Так происходит в не менее известном рассказе «Хамелеон». Главный его герой отдает диаметрально противоположные приказания насчет маленькой собачонки, доставляющей прохожим неудобства, в зависимости от предположений людей из толпы, кому принадлежит эта собачка: человеку бедному или богатому и знатному. Подобострастие «хамелеона» вызывает у читателей искренний смех, однако это тоже смех сквозь слезы. Ведь многие люди ведут себя также двулично, подобострастно и лживо.
Похожую сцену наблюдаем и в рассказе «Толстый и тонкий». Случайная встреча двух товарищей, учившихся когда-то вместе в гимназии, на первых порах выглядит весьма душевно, пока речь не заходит о служебном положении «тонкого» и «толстого» господина. Оказывается, что «толстый» товарищ занимает пост гораздо выше «тонкого». После того, как это обстоятельство выясняется, никакой душевный разговор уже невозможен. Прежние приятели расходятся друг с другом, потому что в мире фальши и ложной славы они не могут общаться на равных. Читатели этого рассказа не могут сдержать улыбки, при изучении такой сцены, однако, это улыбка грустная.
Те же коллизии сюжета встречаем в рассказе «Злоумышленник». Читатели прекрасно понимают, что мужичок, снимавший гайки с железнодорожного полотна, чтобы с их помощью ловить рыбу, вовсе не является опасным преступником. Сцена его допроса выглядит смешно. Однако читатель смеется и жалеет этого безграмотного героя, который может сильно пострадать за свое вынужденное невежество. В этом рассказе проявилась еще одна характерная черта чеховских произведений: в них очень часто говорится о том, что люди из интеллигенции, обладающие властью и имеющие образование, не готовы слушать и понимать то, чем живет простой народ. Сословия разделяет пропасть, мешающая человеческим взаимоотношениям.
Особенности поэтики комического в произведениях А. П. Чехова
Антон Павлович Чехов — один из величайших русских писателей-классиков.
Свои произведения он начал писать рано, еще в юности. Сотрудничая в юмористических журналах и газетной периодике, Чехов самим фактом этого сотрудничества был поставлен в условия много- и скорописания. Анекдоты, «мелочишки», подписи к рисункам, пародии, шуточные объявления, забавные календари, комическая реклама, юмористические задачки, комические новеллы, сатирические рассказы — работа молодого писателя была чрезвычайно интенсивна и жанрово разнообразна [3, с.56]. Вначале это были просто зарисовки с натуры, которые постепенно становились все серьезнее, глубже, приобретали общественное значение. Например, рассказ «Смерть чиновника», относящийся к раннему периоду творчества Чехова, — это уже не просто насмешка, это сатира.
Каковы же приёмы юмористического изображения жизни в малой прозе Чехова? Обычно различают комизм характеров, комизм сюжета и в связи с сюжетом — положений, в какие попадают герои произведения, комизм портретов, комизм речи, имён, фамилий, комизм в описании окружающей обстановки.
Чехов пользовался всеми этими компонентами: в его произведениях вызывают смех и сюжет, и характеры героев, и их портреты и речь. Но, необходимо отметить, что комизм Чехова не был гневным смехом, суровым приговором над современной общественной жизнью: скорее это была добродушная, снисходительная усмешка над маленькими, заурядными людьми, которые казались писателю не только смешными, но одновременно слабыми и жалкими.
Чеховский смех был предельно демократичен. Этот демократизм — в его всепроникающем характере (жизнь человеческая — от рождения до смерти — находит в лице Чехова своего обстоятельного исследователя); в его всеохватности (писатель подмечает комические стороны жизни практически всех социальных групп России); в легкости его восприятия.
Демократизм чеховского смеха предопределил и особенность его поэтики. Введя читателя в мир повседневности, мир обыденных забот «среднего человека», который был в сущности главным героем Чехова, писатель прибегает к «поэтике бесконечно малых величий» [1,с.98]. Эта поэтика — и в интересе к мелочам, подробностям жизни; и в пристальном внимании к деталям, характеризующим состояние героя, его действия; и в самом интересе к рядовому, ничем не выдающемуся эпизоду жизни. Все то, что происходит в комических произведениях Чехова, порождено, как правило, не столько исключительными обстоятельствами, сколько естественным ходом событий.
Отношение героя с миром в комических произведениях Чехова сложны и разнообразны. Это разнообразие нашло свое отражение и в поэтике чеховских комических произведений: комическая новелла, сатирический рассказ, ироническая трагикомедия, показывают определенную эволюцию отношений героя с миром.
С эволюцией комического воспроизведения действительности связано и изменение жанровых привязанностей Чехова. Если в первый период творчества (до 1887г.) писатель тяготеет к комической новелле, то второй период (1887–1898гг.) можно соотнести с развитием сатирического рассказа, а третий (конец 90-х — начало 900-х гг.) — с жанром иронической трагикомедии [3, с.60]. Понятно, что такое разграничение не носит безусловного характера: сатирические рассказы, например, появляются из-под пера писателя и в первый период его деятельности, элементы иронической трагикомедии очевидны и в пьесе без названия, но в целом для комического творчества Чехова характерна именно такая эволюция. Нетрудно увидеть в этой смене жанров определенную закономерность: движение от комической маски к характеру связано с укрупнением повествования (новелла — рассказ — пьеса). Чехов идет от изображения эпизода к изображению жизни во всей ее многоплановости и разнохарактерности.
Определяя специфику поэтики комического в произведениях Чехова, мы в праве говорить об особой системе чеховского психологического комизма [3, с.72]. Система эта возникла не сразу, наиболее отчетливо ее черты проявились в 90-е гг. Однако контуры ее просматриваются уже в самом начале творчества писателя.
Отметим особенности этой системы. Во-первых, писатель постепенно отказывается от резких форм заострения, ориентируясь преимущественно на внешнее правдоподобия изображаемого. Во-вторых, ощутимо движение Чехова от изображения комической маски к изображению комического характера: происходит постепенное усиление психологического начала в создаваемых писателем образах. В-третьих, чеховское комическое повествование полифонично — комическое, лирическое и трагическое начала оказываются нерасчленимыми. В-четвертых, несложная фабула эпизода в чеховских произведениях вбирает в себя многообразие жизни. В-пятых, в комических произведениях писателя действует особый комический хронотоп [3, с.75].
Можно выделить по крайней мере четыре признака, характеризующих время и пространство в комических произведениях Чехова независимо от их жанра. Это, во-первых, пространственно-временная ограниченность происходящего (предельная локализация места в комической новелле, сатирическом рассказе, в иронической трагикомедии). Герой не просто замкнут в определенное пространство, он не ощущает потребности в существовании за пределами очерченного круга. Предельная локализация времени и пространства и порождает, в частности емкость детали: отказавшись от развернутого воспроизведения картин, Чехов чрезвычайно уплотнил художественное время.
Во-вторых, для чеховского комического хронотопа характерно движение героя от эпизода к эпизоду (в новелле, как правило, эпизодом все исчерпывается; в рассказах и пьесах мы видим систему эпизодов, в пределах каждого из которых герой ведет себя исчерпывающе).
В-третьих, для комических произведений Чехова существенным и господствующим является хронотопический ряд бытового времени. Этот ряд развернут и детализирован. Персонажи в нем показаны в поступках, в действии, в произносимом слове. Бытовое время — это и время переживаний, и время состояний. В соответствии с канонами комического повествования оно всегда интенсивно: время организует и пространство эпизода, и героя в этом пространстве. Господство бытового времени — это и господство бытового пространства. Чеховские произведения удивительно кинематографичны, если иметь в виду интерьер каждого эпизода. Комические персонажи у Чехова действуют, как правило, в хорошо знакомой им обстановке, где стандартные атрибуты выполняют роль ориентиров. Недаром многие комические новеллы начинаются с описания места действия.
В-четвертых, комический чеховский хронотоп — это и наличие бытийного времени автора. И хотя это время чаще всего намечено лишь пунктирно, мы ощущаем постоянное стремление писателя раздвинуть перед героями границы мира, их окружающего, дать почувствовать безмерность пространства, ощутить необходимую каждому человеку связь времен. Отсутствие у героя желания «прорваться» и питает чеховскую иронию. Бытийное время автора возникает как альтернатива господствующему принципу повседневности: «так заведено», «так положено». Наиболее явственно оно в пьесах и сатирических рассказах, но биение его ощутимо и в новеллах, где за пределами описываемого эпизода угадывается безмерное пространство жизни [3,с.83].
В пределах хронотопической комической общности произведений Чехова можно выделить и жанровую специфику каждого из них. Так, в комической новелле господствует хронотопический ряд переживаний героя, в сатирическом рассказе — ряд событий, в иронической трагикомедии — ряд судьбы. Существование этих рядов предопределено главным для Чехова — стремлением писателя соотнести нравственное состояние героя и нравственность мира, в котором он живет и который он творит.
Чехов, автор комических произведений, хорошо понимал, что условия, в которые поставлена человеческая личность, может изменить только сам человек, неустанная работа его души, и прилагал все усилия, чтобы заставить эту душу активно работать. В том числе — и с помощью смеха.
Успех Чехова–драматурга в значительной мере был подготовлен рядом характерных особенностей его художественного метода, которые в своем логическом развитии означали предельное сближение повествовательного творчества с драматургическим.
Строгая объективность, решительный отказ от иллюзорности идеологических концепций и дали возможность Чехову сделать существенный вклад в развитие реалистического искусства [1, с.480].
В центре произведений Чехова оказывается теперь простой, внезапно прозревший человек, начавший великую переоценку привычных ценностей. Он хочет немногого — всего лишь удовлетворения своих элементарных человеческих стремлений [1, с.482].
Непримиримый конфликт человека с нравственными, социальными и политическими основами буржуазного строя вырастал в конфликт всемирно-исторического значения. [1, с.484].
Принципиальные идейно-творческие задачи, которые решал Чехов, определяли характерные особенности его художественной системы. Так мы приходим к истокам новаторской художественной структуры чеховской прозы. Отказ от внешне-событийного сюжетного построения, перенесение внимания на духовный мир героя — все это было прямым следствием основного открытия Чехова. Здесь же следует искать глубинные истоки емкой лаконичности чеховского стиля. Ему нужно было показать сущность тех процессов, которые происходили в сознании его современников, а он видел ее именно в ломке устоявшихся представлений. Писатель стремился к тому, чтобы запечатлеть кризисное, переломное состояние героев. Лаконичность, сочетаемая с глубокой внутренней напряженностью и драматизмом повествования, способствовала реализации этой основной задачи Чехова.
Новаторство Чехова-драматурга имеет те же истоки. В основе его тот же конфликт человека с господствующим социальным строем, имея в виду не особые острые ситуации, а враждебность человеку повседневного, обычного течения жизни. Отсюда такие особенности чеховской драматургии как «внутреннее действие» или «подводное течение», особая структура речи персонажей с ее неизменным подтекстом, — всем тем, что помогает Чехову подниматься от прозы убогого будничного существования к высокой поэзии философских лирических размышлений.
Герои чеховских пьес понимают друг друга даже когда молчат или не слушают своих собеседников, или говорят о жаре в Африке и о том, что Бальзак венчался в Бердичеве.
Этот особый характер театральной речи, когда люди говорят как бы не в унисон и отвечают не столько на реплики собеседников, сколько на внутренний ход собственных мыслей и все-таки понимают друг друга, именуется обычно «подводным течением» [2,с. 94].
Принципы и методы реалистического искусства, сложившиеся в прозе Чехова, параллельно разрабатывались им и в драматургии, к которой Чехов обратился с самых ранних шагов своей литературной деятельности. Его юношеская пьеса без названия — ровесница его первых прозаических опытов, а возможно, и предшествует им. Движение тем, эволюция метода изображения аналогичны (хотя, конечно, и не тождественны) тому, что мы видели в чеховской прозе. От общей картины жизни с ее неразберихой, с ее дрязгами и недоразумениями, с ее явными, бросающимися в глаза, и скрытыми, привычными, хроническими недугами, с тоской и недовольством людей, с их мечтами о будущем, надеждами на счастье — к ощущению того, что сроки приблизились, что будущее рядом, на пороге — таков путь и Чехова-прозаика и Чехова-драматурга [2,с. 71].
Однако важное отличие Чехова-драматурга заключается в том, что он начал с широких социально-психологических тем.
Основное художественное открытие Чехова привело его к существенному обновлению реалистических принципов типизации. Чехову принадлежат типические образы представителей тех или иных сословий и классов, которые не вызывают сомнений в их достоверности.
Разрабатывая этот метод реалистической типизации, Чехов имел возможность опираться на широкий опыт разночинно-демократической литературы 1860–1880-х годов. Особенно успешно, глубоко и своеобразно метод типизации конкретно-исторических социальных и социально-политических явлений был разработан Щедриным, Глебом Успенским и Карониным-Петропавловским. Принципиальное отличие чеховского метода подобной типизации состоит в широте, общечеловеческой значимости типизируемого явления [1,с. 490].
Глубокое знание театра, стремление способствовать его дальнейшему развитию в духе лучших традиций русского сценического реализма, с одной стороны, характерные особенности его художественного метода — с другой стороны, и явились тем творческим достоянием писателя, которое не только обеспечило успех первых серьезных шагов Чехова-драматурга, но и определило общее направление его новаторских исканий. Чеховские драмы пронизывает атмосфера всеобщего неблагополучия. В них нет счастливых людей. Героям их, как правило, не везет ни в большом, ни в малом: все они в той или иной мере оказываются неудачниками. В «Чайке», например, пять историй неудачной любви, в «Вишневом саде» Епиходов с его несчастьями — олицетворение общей нескладности жизни, от которой страдают все герои.
На первый взгляд, драматургия Чехова представляет собой какой-то исторический парадокс. И в самом деле, в 1890–1900-е годы, в период наступления нового общественного подъема, когда в обществе назревало предчувствие «здоровой и сильной» бури, Чехов создает пьесы, в которых отсутствуют яркие героические характеры, сильные человеческие страсти, а люди теряют интерес к взаимным столкновениям, к последовательной и бескомпромиссной борьбе. Возникает вопрос: связана ли вообще драматургия Чехова с этим бурным, стремительным временем, в него ли погружены ее исторические корни? [5]
Известный знаток драматургии Чехова М. Н. Строева так отвечает на этот вопрос. «Драма Чехова выражает характерные особенности начинающегося на рубеже веков в России общественного пробуждения. Во-первых, это пробуждение становится массовым и вовлекает в себя самые широкие слои российского общества. Недовольство существующей жизнью охватывает всю интеллигенцию от столиц до провинциальных глубин. Во-вторых, это недовольство проявляется в скрытом и глухом брожении, еще не осознающем ни четких форм. Ни ясных путей борьбы. Тем не менее совершается неуклонное нарастание, сгущение этого недовольства. Оно копится, зреет, хотя до грозы еще далеко. В-третьих, в новую эпоху существенно изменяется само понимание героического: на смену героизму одиночек идет недовольство всех. Освободительные порывы становятся достоянием не только ярких, исключительных личностей, но и каждого здравомыслящего человека. В-четвертых, неудовлетворенность своим существованием эти люди начинают ощущать не только в исключительных случаях, а ежечасно и ежесекундно, в самих буднях жизни». [4, с.39]
Именно на этих общественных дрожжах, на новой исторической почве и вырастает «новая чеховская драма» со своими особенностями поэтики, нарушающими каноны классической русской и западноевропейской драмы:
1) Чехов создал новую форму реалистической драмы — предельно приближенной к жизни;
2) незавершенность конфликтов;
3) перенесение социального конфликта в бытовую психологическую сферу («драмы настроения»);
4) новые средства драматической выразительности (среди них и особые комические приемы);
5) отказ от многогероя;
6) новаторство на уровне жанра («Чайка» и «Вишневый сад» — это комедии, что не соответствует драматургической системе жанров). Чеховские пьесы, скорее, это трагикомедии.
От веселого смеха над несообразностями жизни в ранний период деятельности, от горестного удивления вопиющими несообразностями и алогизмами жизненного уклада в средний период — к ощущению необходимости и возможности перевернуть жизнь в последние годы XIX века и в первые годы XX столетия — такова последовательность и логика творческого развития Чехова, отразившие движение русской истории от периода реакции 1880-х годов к эпохе первой русской революции.
Литература:
1. Бердников Г. А. П. Чехов. Идейные и творческие искания. — М., 1984.
2. Бялый Г. Чехов и русский реализм. Очерки. — Ленинград, Советский писатель, 1981.
3. Крайчик Л. Е. Поэтика комического в произведениях А. П. Чехова: монография / Л. Е. Крайчик; научн.ред.Б. Т. Удодов, 1986
4. Строева М. Н. Режиссерские изыскания Станиславского. М. 1973 г.
5. https://www.my-chekhov.ru
Наиболее известные рассказы
Чехов, сталкиваясь с несправедливостью и беспределом в современной жизни, тонко всё подмечал. Незатейливые сюжеты нашли отображение во многих его повествованиях. Среди них многим знакомы такие классические произведения:
- «Хамелеон».
- «Толстый и тонкий».
- «Смерть чиновника».
- «Лошадиная фамилия».
- «Злоумышленник».
- «Злой мальчик».
- «Жалобная книга».
- «Унтер Пришибеев».
Мягкая ирония с долей грусти встречается почти во всех произведениях писателя. Это заметно уже из ранних рассказов.
Дом с мезонином (1896)
В рассказе «Дом с мезонином» идет повествование от лица одного праздного художника, который гостил у своего приятеля – помещика Белокурова. Его жизнь была праздной – он гулял по аллеям, читал книги, созерцал окружающий мир и спал.
Однажды художник во время очередной своей прогулки ступил в незнакомую усадьбу, и, пройдя мимо дома с мезонином, увидел двух девушек. Они обе были бледные и тонкие, но одна из них была старше.
Позже, когда художник прогуливался с Белокуровым, он увидел, как к этому дому подъехала рессорная коляска, а в ней находилась одна из девушек…
Особенность художественных приемов Чехова
Особенность художественных приемов Чехова состоит в том, что в своих произведениях он умел невероятным образом связать в одно целое смешное и грустное.
Именно благодаря этому писатель невероятно тонко подчеркивал человеческие пороки, и с присущей ему простотой высмеивал их – прежде всего, для того, чтобы люди смогли посмотреть на себя и свое порой смехотворное поведение со стороны.
Трагические ситуации зачастую у Чехова скрываются под откровенно комическими картинами жизни и веселыми шутками.
Мастерство Чехова состоит в том, что он сначала заставляет читателей смеяться над своими персонажами и их нелепым поведением, а затем – осознавать весь трагизм сложившейся ситуации и возможно, узнавать в этих персонажах самих себя.
Дама с собачкой (1898)
Женатый банкир Дмитрий Гуров приезжает в Ялту отдохнуть, где знакомится с Анной – замужней привлекательной девушкой («Дамой с собачкой»).
Дмитрий уже давно не любит свою жену и заводит романы на стороне, он подумал, что отношения с Анной – также мимолетны, но она влюбляется в него.
Когда Дмитрий и Анна возвращаются к привычной жизни, то не могут забыть друг друга, поэтому Дмитрий едет в город, где она живет.
Влюбленные встречаются каждые 3 месяца в гостинице, но развестись им практически невозможно. Они страдают от двойной жизни, которую ведут, но не знают, каким образом можно все изменить…
Человек в футляре (1898)
Произведение «Человек в футляре» является первым рассказом «Маленькой трилогии» Чехова – цикла, включившего рассказы «О любви» и «Крыжовник». Рассказ строится на том, что два приятеля – ветеринарный врач и учитель, сидят в старом сарае и рассказывают друг другу истории.
Учитель Буркин рассказывает о Беликове – преподавателе той же гимназии, где он работает. Беликов боялся отклониться от нормы, он всю свою жизнь, казалось, прятал в футляр, во всем следовал правилам.
Беликов хотел жениться на Вареньке – сестре одного учителя гимназии, но ее брат нарисовал на него карикатуру, после чего Беликов очень оскорбился и передумал жениться.
Как-то раз Беликов увидел, как Варенька катается со своим братом на велосипедах, и счел сказать, что считает это неподобающим. Брат Вари спустил Беликова с лестницы, тот не смог пережить позора и умер со стыда…
Для справки: главную мысль высказал в конце истории друг Буркина.
Смешное и грустное в рассказах Чехова
А.П. Чехов давно уже является признанным мастером отечественной литературы, объединившем в своем творчестве мягкий лиризм, любовь к человеку, педагогичность и добрый юмор. Смешное и грустное в рассказах Чехова переплелись между собой. С одной стороны, читатель часто смеется над поведением героев писателя, а с другой стороны, видит в их поступках отражение собственных пороков и недостатков.
«Смех сквозь слезы» в ранних рассказах писателя
Мягкий и грустный юмор – это характерная черта практически всех произведений Чехова. Проявилась она уже в его ранних рассказах.
Например, знаменитый рассказ «Лошадиная фамилия», который заставляет читателя искреннее смеяться, наблюдая, как нерадивый отец семейства вместе со всеми домочадцами пытается разгадать «лошадиную фамилию» зубного врача. Однако даже за этой веселой сценой стоит некоторая авторская грусть: люди впустую проводят свое время, интересуясь не человеком, а только его нелепой фамилией.
То же самое мы встречаем в рассказе «Смерть чиновника». В нем передается судьба мелкого чиновника Червякова, совершившего оплошность (чихнувшего в театре на лысину генерала) и умершего от переживаний по этому поводу. Сама атмосфера рассказа юмористическая, но в конце произведения читатель испытывает чувство горечи: главный герой умирает от собственного страха, причины которого на самом деле ничтожны.
Смешное и грустное как отражение несовершенства человеческого мира
Смешное в рассказах Чехова всегда стоит на первом плане, а грустное прячется за этим фасадом. Так происходит в не менее известном рассказе «Хамелеон». Главный его герой отдает диаметрально противоположные приказания насчет маленькой собачонки, доставляющей прохожим неудобства, в зависимости от предположений людей из толпы, кому принадлежит эта собачка: человеку бедному или богатому и знатному. Подобострастие «хамелеона» вызывает у читателей искренний смех, однако это тоже смех сквозь слезы. Ведь многие люди ведут себя также двулично, подобострастно и лживо.
Похожую сцену наблюдаем и в рассказе «Толстый и тонкий». Случайная встреча двух товарищей, учившихся когда-то вместе в гимназии, на первых порах выглядит весьма душевно, пока речь не заходит о служебном положении «тонкого» и «толстого» господина. Оказывается, что «толстый» товарищ занимает пост гораздо выше «тонкого». После того, как это обстоятельство выясняется, никакой душевный разговор уже невозможен. Прежние приятели расходятся друг с другом, потому что в мире фальши и ложной славы они не могут общаться на равных. Читатели этого рассказа не могут сдержать улыбки, при изучении такой сцены, однако, это улыбка грустная.
Те же коллизии сюжета встречаем в рассказе «Злоумышленник». Читатели прекрасно понимают, что мужичок, снимавший гайки с железнодорожного полотна, чтобы с их помощью ловить рыбу, вовсе не является опасным преступником. Сцена его допроса выглядит смешно. Однако читатель смеется и жалеет этого безграмотного героя, который может сильно пострадать за свое вынужденное невежество. В этом рассказе проявилась еще одна характерная черта чеховских произведений: в них очень часто говорится о том, что люди из интеллигенции, обладающие властью и имеющие образование, не готовы слушать и понимать то, чем живет простой народ. Сословия разделяет пропасть, мешающая человеческим взаимоотношениям.
Прием грустной иронии как основа композиции чеховских произведений
Грустное в рассказах Чехова находит свое подтверждение в том, что сама жизнь несовершенна. Однако писатель учит нас преодолевать это несовершенство обращением к доброму и мягкому юмору. Сам Чехов, по воспоминаниям современников, много шутил, однако, шутки у него тоже получались грустные.
Именно писателю принадлежит такая афористичная, но наполненная тоской фраза: «Замечательный день сегодня. То ли чай пойти выпить, то ли повеситься». Правда, не всегда он был столь бескомпромиссен. Есть и другие его более светлые высказывания. «Пахнет осенью, – писал Чехов в одном из писем другу. – А я люблю российскую осень. Что-то необыкновенно грустное, приветливое и красивое. Взял бы и улетел куда-нибудь вместе с журавлями».
Чехов часто использует прием грустной иронии в своих произведениях, но эта ирония целительна сама по себе: она помогает читателю взглянуть на мир человеческих взаимоотношений как бы со стороны, учит думать, чувствовать и любить.
Часто литературоведы сравнивают смешные и грустные рассказы Чехова с осколками разбитого зеркала, имя которому сама жизнь. Читая эти произведения, мы видим в них отражение самих себя, поэтому мы сами становимся мудрее и терпеливее.
Анализ некоторых произведений Чехова, показал что «грустно» и «смешно» часто находятся рядом в творчестве автора. Эти выводы будут полезны учащимся 6-7 классов при подготовке сочинения на тему «Смешное и грустное в рассказах Чехова».
Смех сквозь слёзы…
Заметки мудрого сатирика «Колики-2»
Николай Красковский
Как бы не старалась фортуна,
наши желания, всегда будут
выше наших возможностей…
© Николай Красковский, 2016
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Незнание истории, отсутствие культуры
Весьма плачевно для любой из наций.
Накачка лишь одной мускулатуры,
Ведёт к определённой деградации.
* * *
Лгать в женский праздник не с руки.
И в честь прекрасных дам!
Все удалые мужички
Спешат нажраться в хлам.
* * *
Я не настолько слеп и глух,
И мне не выпить столько водки,
Чтоб вместо любящей красотки
Польститься на дешёвых шлюх.
* * *
И отпираться здесь негоже.
Сама сидит с пропитой рожей
С сухой, морщинистою кожей,
А мужика дай помоложе.
* * *
Как, в сущности, нам надо мало;
Была бы щедра и добра.
И чтобы иногда давала
В изящной позе от «бобра».
* * *
Мне доводилось знать «поэтов»,
Чьи низвергающие жерла
Не слыша смех авторитетов
Несли отъявленные перла.
* * *
Стихи бывают «очень» и «не очень».
Есть и такие, грех не хохотать.
Бывают просто скверные, а впрочем,
Всё дело в том, как будут их читать!?
* * *
Как водят многие из дам —
Нет зрелища ужасней.
Граната в лапах обезьян
Намного безопасней.
* * *
Давно стоит вопрос ребром,
Хоть не блещу умом высоким.
Как в мире светлом и большом
Быть можно жутко одиноким?
* * *
В дороге с трёхэтажным матом,
Свои «авто» нещадно бьём.
По колдоебинам проклятым,
Зато не спится за рулём.
* * *
Высокой моды дни нагрянут,
Моделей будет не узнать.
Они на жопу глаз натянут,
И станут этим соблазнять.
* * *
Живу, пытаясь избежать проблем.
Пишу лишь так, как это получается.
И воздух отравляю только тем,
Что просто перегаром называется.
* * *
Денатурат в себя вливая,
Мы жаждем пьяного веселья.
А утром, тихо помирая,
За жизнь цепляемся с похмелья.
* * *
Ему так нравилось кичиться
Своей напыщенной наружностью,
Что он по праву мог гордиться
Всеобщей никому ненужностью.
* * *
В баталиях словесных драм
Выплёскиваем грязь и горесть.
А после, сидя по углам
Вовсю отращиваем совесть.
* * *
Огромное спасибо интернету.
Никто не спорит, информация нужна.
Но я позволю приоткрыть завесу эту,
Уж очень много в нём не нужного говна.
* * *
Ей нравилось во всё встревать,
Всем управлять, везде подсказывать.
И чтобы с мужем переспать,
Самой себе пришлось приказывать.
* * *
Он так любил охаять всё
В злорадостной агонии,
Не замечая то – Своё
Ужасное зловоние.
* * *
Карьерной лестницы ступени,
Хоть плачь об этом, хоть кричи.
Успешней всех преодолели:
Родство, подлизы, стукачи.
* * *
Большой чиновник, как-то раз,
Учил меня, как жить в гармонии.
Простите сударь, но у вас
В пуху и рыльце, и ладони.
* * *
Перекрасили волчью породу
В белоснежно – пушистых ягнят.
Предъявили честному народу,
А волки всё равно в лес глядят.
* * *
Одних, и били, и ругали.
Другим хвала была и честь.
Ну как без грешников узнали б,
О том, что праведники есть.
* * *
В отполированной до зеркала душе
Болезнь за ближнего не смеет очутиться.
Лишь потому болеть не сможет, что уже
Ей просто не за что там будет ухватиться.
* * *
Читая надпись на заборе
Я понял: «не могла стерпеть»,
Любая девка априори
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Читать дальше
Тема урока: «Смех сквозь
слёзы» в рассказах А.П. Чехова
«Тоска» и «Размазня»
Вид урока: урок внеклассного чтения
Цели урока:
·
Обучающие:
— расширить представление о
творчестве А.П. Чехова;
— совершенствовать навыки и умения литературоведческого
анализа текста, оперирования терминами и понятиями;
— научить видеть и выделять в тексте
главное.
— выяснить при помощи
рассказов А.П. Чехова, каким бывает смех, всегда ли читателю смешно, когда
смеётся писатель.
— узнать особенности чеховского
юмора.
·
Развивающие:
— развивать умения слушать,
анализировать;
— развивать познавательный интерес
учащихся к творчеству писателя;
— развивать память, внимание, умение
сопоставлять собственный опыт с опытом поколений.
— развитие навыков анализа
художественного произведения, выразительного чтения.
·
Воспитывающие:
— воспитывать через творческую
активность, чувство прекрасного, эстетические вкусы, любовь к жизни и ее
понимание.
Теория литературы:
Юмор, ирония, сатира, маленький
человек
Оборудование:
·
Мультимедийная
презентация
·
Художественные
тексты (Рассказы «Тоска» и «Размазня»)
·
Раздаточный
материал
ХОД УРОКА:
1. Организационный момент
v Приветствие
v Проверка готовности к уроку
v Сообщение темы и целей урока
Здравствуйте, ребята! Тема
сегодняшнего урока «Смех и слезы в рассказах А.П. Чехова «Тоска» и «Размазня» СЛАЙД
1.
Цели нашего урока увидеть в
рассказах Чехова «Тоска» и «Размазня» человеческие чувства, переживания, юмор и
иронию.
Мы знакомы с юмористическими
и сатирическими рассказами А.П.Чехова.
Мы знаем, что смешное и грустное
часто идут рука об руку, и А.П.Чехов как никто другой умеет это показать.
Человек – существо чувствительное,
эмоциональное. Веселится, когда ему хорошо, легко на душе. И печалится, если
что-то не ладится, если вдруг навалилась беда. И это естественно. Так же
естественно, как смеёмся над комедией или грустим вместе с героями трагедии.
Чем тоньше художник, тем более сложное и противоречивое чувство возникает при
знакомстве с его произведениями. Так, например, у А.П. Чехова смешное грустно,
а грустное смешно.
2.
Психологическая
подготовка учащихся к восприятию нового материала
Мы продолжаем
изучение Чехова.
(Прошло уже 155 лет
со дня рождения А.П.Чехова и более ста лет со дня его смерти, а его
произведения по-прежнему доставляют радость, вызывают смех и грусть, заставляют
задуматься о смысле жизни. Пьесы Чехова не сходят со сцен театров России, да и
многих других стран, его книги издаются почти на всех языках мира.
-Давайте вспомним, какая профессия была у Чехова? (Чехов
был профессиональный писатель и профессиональный врач. Он умел видеть в людях и
обыденных вещах смешное так же, как врач видит болезнь у своих пациентов. Чехов-писатель
лечил людей смехом)
— Под каким псевдонимом печатался Чехов? (Антоша Чехонте)
— Да, действительно в рассказе «Размазня» опубликованном в
1883г в журнале «Осколки» под №8, Чехов печатался под псевдонимом Антоша
Чехонте.
3. Словарная работа.
— Вы дома уже прочитали
рассказ «Размазня», но думаю вам повстречались незнакомые слова. Сейчас мы
познакомимся с этими словами.
Размазня
1 Жидкая каша. Гречневая размазня.
2 Вялый, нерешительный человек.
Гувернантка
(франц.gouverner — управитель) — нанятая воспитательница детей
в семье. В отличие от няни воспитывает детей более старшего возраста и
занимается с ними определенными учебными предметами (прежде всего, иностранным
языком).
Церемонный
Торжественный и чопорный. Церемонный поклон.
Склонный к церемониям, жеманный. Церемонный человек.
Горничная
Служанка, в обязанности которой
входили уборка комнат и другие домашние работы, но не стряпня.
Сюртук
(франц. Surtout-широкая верхняя одежда).
Мужская двубортная одежда с длинными почти до колен полами, в талию, обычно с
отложным воротником.
Merci
(франц.) Благодарю
4.
Анализ
рассказа. Легко на этом свете быть сильным!
·
Как вы
понимаете это определение, данное человеку – «размазня»? (вялый,
нерешительный человек)
·
Найдите
настоящее название рассказа в его последних репликах, обращенных к ней. («Легко
ли на этом свете быть сильным!»)
Найдите в тексте портретную характеристику главной
героини. (давайте дети найдем в тексте глаголы, которые показывают характер
Юлии Васильевны)
Какой урок хотел преподать рассказчик своей
гувернантке? Чего хотел хозяин? (чтобы преподать урок для того, чтобы Юлия
Васильевна умела отстаивать свое мнение, быть решительной, чтобы могла защитить
себя в трудной ситуации)
Каким тоном начал рассказчик свой разговор? На самом
ли деле он является бессердечным? (нет)
Заметили ли вы, что он только притворяется
прижимистым, бессердечным, а на самом деле сочувствует Юлии Васильевне?
Прочитайте слова и выражения из текста, которые помогают это увидеть. (оба
глаза наполнились слезами…)
Почему рассказчика «охватила злость»? Что в поведении
гувернантки ему не нравится? Какой реакции на свои слова он ожидал от нее? А
как она себя ведет? (она не протестовала, она молчала, хотя в душе не была согласна
со всем сказанным в её адрес)
Рассказчик хотел дать Юлии Васильевне «жестокий урок».
Получилось ли это у него?
Почему гувернантка такая «размазня»? Возможно, виной
этому не только определенные свойства ее характера, а что еще?
Подводим итоги сказанного
– А.П.Чехов показывает нам
«маленького» человека, в душе которого навсегда поселилось рабство.
5. «маленький человек»
Это человек невысокого социального положения и
происхождения, не одаренный выдающимися способностями, не отличающийся силой
характера, но при этом добрый, никому не делающий зла, безобидный
Рассказчик хотел своей намеренной
несправедливостью разбудить в душе гувернантки бунт, возмущение, он хотел,
чтобы она стала сильной, «зубастой», чтобы она не боялась отстаивать свои
права. Будь она хоть чуточку побойчее, она бы сама посмеялась над этой
ситуацией. Но смешно не получилось. Получилось, как всегда у Чехова, грустно и
серьезно. Причем грустно стало и самому рассказчику. Какой урок вынес он сам из
этой истории? «Легко на этом свете быть сильным!» – что звучит в этих словах?
Самодовольство (мол, вот я какой!)? Или самоирония и горечь (да…победил…)?
6.
Работа с таблицей
|
Тема рассказа |
Тема «маленького человека», потерявшегося |
|
Основная идея |
Чехов призывает бать сильными и бороться |
|
Система образов |
1. Образ повествователя – олицетворение 2. Образ Юлии Васильевны |
|
Впечатлениеот рассказа |
– А какие уроки вынесли вы, ребята,
из этой истории?
7. Теория литературы
Теперь познакомимся с теоретическими терминами.
Юмор — особый вид комического, изображение героев в смешном
виде. В отличие от сатиры, юмор — смех веселый, добродушный, помогающий
человеку освободиться от предрассудков, ошибочных убеждений, недостатков.
Ирония — особый вид комического, осмеяние, насмешка. При иронии отрицательный
смысл скрыт за внешней положительной формой высказывания.
Сатира — особый вид комического: высмеивание, разоблачение отрицательных сторон
жизни, изображение их в нелепом, карикатурном виде.
8. Физминутка
Быстро
дружно встали все!
Вправо-влево
наклонились!
И
друг к другу повернулись!
Поприветствовали
дружно!
А теперь
работать нужно!
9.
Анализ
рассказа «Тоска»
На
дом я задала вам 2 рассказа, одну из которых мы только что проанализировали, а
теперь переходим ко 2-му рассказу.
1. Работа с эпиграфом к
рассказу:
Кому повем печаль
мою?..
Кого призову к рыданию?
Токмо тебе,
Владыко мой,
Известна печаль
моя.
Духовный стих «Плач Иосифа и
быль»
— Как вы понимаете слова из
библейского духовного стиха?
— Почему Чехов сделал эпиграфом
первую строку стиха?
— Поведал ли он свою печаль?
2. Беседа по вопросам:
— Как зовут главного героя рассказа
Чехова «Тоска»? (Иона Потапов)
— С чего начинается рассказ?
(городской зимний пейзаж)
— Почему? (Чехов на этом грустном
фоне изображает двоих – извозчика и его лошадь, которые оба не шевелятся и
«погружены в мысль»)
— Какое настроение мы испытываем,
прочитав только первый абзац? (грусть, тоска)
— Как автор относится к своему герою?
А вы?
— Кому изливает Иона
Потапов своё горе? Как это связано с эпиграфом?
— Какие чувства
пытается передать автор своим читателям?
3. Слово учителя:
Иона хочет выйти из состояния тоски,
облегчить свое горе, выговориться и почувствовать себя членом человеческого
общества. Посмотрим, что он для этого делает.
(Схема на доске)
Лошадь вместо коня выбрана Чеховым не
случайно.
Лошадь (ж.р.)
Женский род у Чехова играет свою
роль. «…с бабами говорить еще лучше…», — замечает как-то Иона. …в финале
рассказа он разговаривает с лошадью.
4. Выразительное чтение
последней сцены в рассказе
5. Слово учителя:
Если в начале рассказа Иона и лошадь
думают каждый о своем, то в конце их тоска одна и мысли сходные – о детях.
Трагизм человеческой жизни налицо. Иона (как и многие другие) испытывает
безысходное одиночество в огромном человеческом море.
Вывод
— Фабула (сюжет, содержание) рассказ
«Тоска» — желание писателя хотель выстроить свой рассказ из
анекдотической ситуации: не нашедший понимания ни у одного встреченного на
пути человека, старый извозчик, похоронивший сына, изливает свое горе лошади.
Однако, история, рассказанная Чеховым «не ироническая побрякушка»
развлекательной юмористической журналистики, а вековая трагедия человека,
стучащего в людские души.
10.
Закрепление
Работа с раздаточным
материалом (изречения А.П. Чехова)
Цель: выявить авторскую позицию,
сопоставить собственное восприятие жизненных явлений с чеховским.
Задание: Внимательно прочитайте
предложенное высказывание Чехова. Подумайте, как это изречение соотносится с
рассказами «Тоска» и «Размазня». Согласны ли вы с мнением Чехова?
Изречения А. П. Чехова — кратко изложенная мысль, афоризм
Пример: Изречения великих людей.
v Воспитанные люди уважают
человеческую личность, а потому всегда снисходительны, мягки, вежливы,
уступчивы.(Размазня)
v Не успокаивайтесь! Не давайте
усыплять себя! Пока молоды, сильны, бодры, не уставайте делать добро. («Размазня»
Герой сделал доброе дело)
v Доброму человеку бывает
стыдно даже перед собакой. («Размазня»)
v У людей, живущих одиноко,
всегда бывает на душе что-нибудь такое, что они охотно бы рассказали. («Тоска»)
v Издевательство над чужими
страданиями не должно быть прощаемо. («Тоска») Он страдал, хотел
выговориться, но никто из его седоков не обращал внимания)
11. Задание на дом (мини-сочинение).
Сейчас я предлагаю
вам написать мини-сочинение: «Какие уроки я вынес для себя из ситуаций,
представленных Чеховым?
Начните свои работы
так (запись на доске):
- Я понял (а), что …
- Мне было трудно …
- Мне понравилось…
Написать сочинение-рассуждение по
этому высказыванию.
12. Итог урока
Выводы
Выставление и комментирование оценок
Рефлẻксия (размышления о своем
внутреннем состоянии, самоанализ)
— в чем смысл этих рассказов?
«Смех сквозь слезы» в ранних рассказах писателя
Мягкий и грустный юмор – это характерная черта практически всех произведений Чехова. Проявилась она уже в его ранних рассказах.
Например, знаменитый рассказ «Лошадиная фамилия», который заставляет читателя искреннее смеяться, наблюдая, как нерадивый отец семейства вместе со всеми домочадцами пытается разгадать «лошадиную фамилию» зубного врача. Однако даже за этой веселой сценой стоит некоторая авторская грусть: люди впустую проводят свое время, интересуясь не человеком, а только его нелепой фамилией.
То же самое мы встречаем в рассказе «Смерть чиновника». В нем передается судьба мелкого чиновника Червякова, совершившего оплошность (чихнувшего в театре на лысину генерала) и умершего от переживаний по этому поводу. Сама атмосфера рассказа юмористическая, но в конце произведения читатель испытывает чувство горечи: главный герой умирает от собственного страха, причины которого на самом деле ничтожны.
Юмор и сатира в рассказах Чехова
Читая небольшие рассказы Чехова, мы постоянно встречаемся с новыми героями, темами, сюжетами. Даже в своих маленьких произведениях автор сумел описать действующих лиц очень ярко, живо, часто с юмором. Он метко высмеивает общественные пороки, критикует человеческие недостатки и глупость.
Возьмем, к примеру, рассказ «Злоумышленник». Вроде бы все очень просто. Идет суд над крестьянином Денисом Григорьевым, которого застали за «откручиванием гайки, коей рельсы прикрепляются к шпалам…». Хитроватый обвиняемый придумывает разные уловки и оправдания своему поступку и по собственной глупости сознается в других проступках: «Ту гайку, что у меня под сундучком лежала, я не отвинчивал, ее мне Игнашка, Семена кривого сын, дал. А ту, что на дворе в санях лежала, мы вместе с Митрофаном вывинтили».
Между делом Григорьев проговаривается и о его спорной недоимке, о которой есть запись у старосты. Вот так по крестьянской простоте, по недалекой хитрости и угодил Денис Григорьев в злоумышленники.
Очень нравится мне рассказ А. П. Чехова «Хамелеон». Метко и остроумно высмеял автор приспособленца — полицейского надзирателя Очумелова. Как много пришлось ему пережить за короткое время разбирательства по поводу происшествия с собакой. После версии о том, что собака принадлежит простому человеку, Очумелов принимает решение составить протокол, оштрафовать хозяина, а собаку – истребить. Вдруг кто-то из толпы предполагает, что это собака генерала Жигалова. От этого известия полицейского надзирателя бросает в жар. А в толпе новая версия – не может быть у генерала такой собаки. Бедного Очумелова теперь уже бросает в холод. Он то и дело отдает распоряжения своему помощнику: «Сними-ка, Елдырин, с меня пальто…Ужас как жарко!», а потом «Надень-ка, брат Елдырин, на меня пальто…Что-то ветром подуло…Знобит…»
Смешно читать, до какой же степени человек может быть приспособленцем. Автор не случайно сравнивает своего героя с хамелеоном, легко меняющим свою окраску.
В рассказах А. П. Чехова мы находим критику общественных недостатков и человеческих пороков, изображенных с метким юмором. Но одновременно видим — автору грустно оттого, что эти явления присущи нашему обществу.
Смотрите также:
- Ю. Айхенвальд — письма Чехова
- А. С. Лазарев-Грузинский — А. П. Чехов
- Беззащитное существо
- Дом-музей А. П. Чехова в Сумах
- Что чаще всего встречается в романах, повестях и т.п.?
- Глупый француз
- Нарвался
Смешное и грустное как отражение несовершенства человеческого мира
Смешное в рассказах Чехова всегда стоит на первом плане, а грустное прячется за этим фасадом. Так происходит в не менее известном рассказе «Хамелеон». Главный его герой отдает диаметрально противоположные приказания насчет маленькой собачонки, доставляющей прохожим неудобства, в зависимости от предположений людей из толпы, кому принадлежит эта собачка: человеку бедному или богатому и знатному. Подобострастие «хамелеона» вызывает у читателей искренний смех, однако это тоже смех сквозь слезы. Ведь многие люди ведут себя также двулично, подобострастно и лживо.
Похожую сцену наблюдаем и в рассказе «Толстый и тонкий». Случайная встреча двух товарищей, учившихся когда-то вместе в гимназии, на первых порах выглядит весьма душевно, пока речь не заходит о служебном положении «тонкого» и «толстого» господина. Оказывается, что «толстый» товарищ занимает пост гораздо выше «тонкого». После того, как это обстоятельство выясняется, никакой душевный разговор уже невозможен. Прежние приятели расходятся друг с другом, потому что в мире фальши и ложной славы они не могут общаться на равных. Читатели этого рассказа не могут сдержать улыбки, при изучении такой сцены, однако, это улыбка грустная.
Те же коллизии сюжета встречаем в рассказе «Злоумышленник». Читатели прекрасно понимают, что мужичок, снимавший гайки с железнодорожного полотна, чтобы с их помощью ловить рыбу, вовсе не является опасным преступником. Сцена его допроса выглядит смешно. Однако читатель смеется и жалеет этого безграмотного героя, который может сильно пострадать за свое вынужденное невежество. В этом рассказе проявилась еще одна характерная черта чеховских произведений: в них очень часто говорится о том, что люди из интеллигенции, обладающие властью и имеющие образование, не готовы слушать и понимать то, чем живет простой народ. Сословия разделяет пропасть, мешающая человеческим взаимоотношениям.
«Толстый и тонкий»
«Толстый и тонкий» — ещё один рассказ, в котором высмеивается раболепство перед теми, кто богаче и влиятельнее. Вот только у «тонкого» Порфирия, в отличие от «хамелеона» Очумелова, никаких видимых причин трепетать перед сильными мира сего нет. Перед ним — вовсе не грозный генерал, а старинный друг. Вот как начинается рассказ:
На вокзале Николаевской железной дороги встретились два приятеля: один толстый, другой тонкий. Толстый только что пообедал на вокзале, и губы его, подёрнутые маслом, лоснились, как спелые вишни. <..> Тонкий же только что вышел из вагона и был навьючен чемоданами, узлами и картонками. Пахло от него ветчиной и кофейной гущей. Из-за его спины выглядывала худенькая женщина с длинным подбородком — его жена, и высокий гимназист с прищуренным глазом — его сын. — Порфирий! — воскликнул толстый, увидев тонкого.— Ты ли это? Голубчик мой! Сколько зим, сколько лет! — Батюшки! — изумился тонкий.— Миша! Друг детства! Откуда ты взялся? Приятели троекратно облобызались и устремили друг на друга глаза, полные слёз.
Итак, «толстый», несмотря на свою пресыщенность, не забыл старого друга, и вполне искренне интересуется, как Порфирий поживает. (Читатель, правда, может усмотреть в таком интересе только возможность похвастаться — и, скорее всего, так и есть.) Однако главным объектом сатиры становится не «толстый», а «тонкий», который, узнав о том, что его товарищ дослужился до тайного советника, сразу же начинает перед ним лебезить, называть не иначе как «ваше превосходительство», повторять одно и то же… В итоге, как мы помним, «толстый хотел было возразить что-то, но на лице у тонкого было написано столько благоговения, сладости и почтительной кислоты, что тайного советника стошнило».
Что самое забавное, Порфирий — человек куда более честный, старательный и ответственный, чем его давний друг. Публицист М. Блау в замечательной статье «А. П. Чехов и «Табель о рангах» замечает:
Велики ли успехи «тонкого» в карьерном продвижении? Пожалуй, да. Статский чин коллежского асессора соответствовал воинскому званию капитана. В то время этот чин давал право на личное дворянство. Так что даже скромное представление: «такой-то, коллежский асессор» производило на окружающих впечатление внушительное. Если принять ещё во внимание имя «тонкого», Порфирий, достаточно распространенное в купеческой и духовной, но не в дворянской среде, можно понять — ему есть чем гордиться.
Также М. Блау о путешествует не просто так: в поезде он оказывается потому, что его семья переезжает (Порфирия откомандировали служить столоначальником). Должность же столоначальника чаще всего занимали не коллежские асессоры, а надворные советники (чиновники рангом выше), а это значит, что, скорее всего, Порфирия вот-вот повысят. Так что «тонкий», одновременно с продвижением по службе содержавший пусть небольшую, но всё-таки семью, заслуживает уважения куда больше, чем Михаил, явно получивший звание тайного советника по знакомству. Но «тонкий» этого не осознаёт — в нём сразу же срабатывает инстинкт, присущий, увы, в основном людям, привыкшим зарабатывать на хлеб честно: будь со «старшим» настолько почтителен, насколько возможно. Ведь именно от таких, как «его превосходительство», и зависит твоё продвижение по службе, а значит, и материальное благополучие твоей семьи.
Популярные сочинения
- Как Васютка выжил в тайге? Сочинение 5 класс
В произведении ведется рассказ о тринадцатилетнем мальчике по имени Васютка. Герой и его семья живут в тайге, где мужская часть населения занимается рыболовным промыслом. Пока взрослые на работе - Мир в семье — сочинение рассуждение
Какие люди являются самыми близкими? Конечно, это, прежде всего, семья. Семьи могут быть разными: большими, состоящими из родителей, бабушек и дедушек, множества братьев и сестер, теть и дядь - Сочинение Танцы (я занимаюсь танцами) мой любимый кружок
В моей школе довольно много интересный и не очень кружков: программирование, шахматы, баскетбол и т.д. Но меня больше всего привлек кружок по танцам. Его и по сей день преподает нам учитель из частной школы
Ранняя проза
Ярким примером является известное произведение «Лошадиная фамилия». Улыбка на губах и искренний смех появляются при прочтении незатейливого сюжета о том, когда глава семейства вместе со своими домочадцами пытается вспомнить фамилию дантиста. В то же время возникает повод задуматься: это смешное произведение или грустное. В простой сценке проскальзывают нотки грусти. Люди не интересуются судьбой человека, а рассуждают о его нелепой фамилии.
Грустная ситуация прослеживается в рассказе «Смерть чиновника», повествующего о судьбе Червякова, оплошавшего в театре. Он имел неосторожность чихнуть на лысую голову генерала. Это событие вызвало массу переживаний, в результате которых он скончался.
Несмотря на юмористичность рассказа, финал произведения вызывает у читателей горький осадок: персонаж умирает от страха, а причина не стоит выеденного яйца.
Пример 1
“Вишневый сад” – произведение Антона Павловича Чехова. Много лет критики так и не могут прийти к единому мнению, к какому же жанру его отнести. Сам автор расценивал свое творение, скорее, как комедию.
В этом произведении мы видим, что автор изображает своих персонажей, именно придерживаясь более комического варианта. Например, очень странными кажутся разговоры с мебелью Раневской и Гаева, то, как себя ведёт Шарлотта Ивановна. Или вот Петр Трофимов. Вроде бы он считает себя очень умным, однако сам Чехов называет его “вечным студентом”, в чем и чувствуется небольшая насмешка автора. Лакей Яша после приезда из-за границы сам не свой, все мечтает о красивой жизни где-нибудь в Париже. Брат с сестрой, Гаев с Раневской, вместо того, чтобы послушать хорошего совета о сдачи земли в аренду все надеются на тетушку, которая должна прислать им деньги. В этом есть и комичность, поскольку они настолько живут в мечтах о предстоящих деньгах, что не видят ничего вокруг, однако есть и трагичность, так как ситуация плачевная, нужно решать, что делать, а не витать в облаках.
В произведении есть много чего трагичного. Например, продажа прекрасного вишнёвого сада, который является воспоминанием о детстве, и который новый владелец безжалостно вырубает. Раневская, прощаясь с садом, плачет, поскольку прощается со своим детством, юностью и счастьем. Однако при этом ни она ни её брат ничего не предпринимают, чтобы найти выход из бедственного положения. Лишь ходят да причитают. В этом и есть трагедия – в слабости человеческого духа, в неумении принимать решения. Все герои в этой истории несчастны, поскольку они слабохарактерны, не борются ни за что, а просто попусту тратят время на воспоминания о прошлом, а нужно то жить настоящим. Раневская печется о том, что денег нет, а при этом их бездумно тратит. Петя размышляет о труде, о том, что надо работать, однако не делает ничего уже месяцев пять. В произведении нет ни одного достойного персонажа, ну может быть за исключением Лопахина который один понимал, что нельзя жить прошлым и пытался придумать что-то новое. Трагично и то, что все забывают друг о друге, погружаясь в собственные переживания. В итоге герои разъезжаются, даже и не вспомнив о старом больном слуге Фиксе, который просто ложится и умирает от горя и безысходности.
“Вишневый сад” скорее всего можно назвать трагикомедией. Автор через странные и порой смешные поступки пытался показать, что у каждого героя своя боль, которую, если бы они захотели, смогли бы вместе преодолеть.
«Маленькая трилогия» как образец смешного и грустного
Маленькую трилогию можно назвать образцовым примером в творчестве Чехова, когда смешное и трагическое настолько тесно переплетаются, что становится невозможно различить одно от другого.
В этих рассказах перед читателем раскрываются три истории, судьбы трех людей, которые, казалось бы, на первый взгляд и непохожи, но всё же внутренне неразрывно связаны.
«Человек в футляре» — это история о запуганном человеке, который опасался самой жизни и ее течения. О его жизни рассказывает учитель Буркин, который сам не понимает, в чем заключался трагизм рассказанной им истории.
Ведь «человека в футляре» Беликова боялись все окружающие: вся гимназия и весь город, и это при том, что он предпочитал жить футлярной жизнью, избегая всего на свете. И когда этот уникальный герой умирает, все вокруг чувствуют облегчение.
Мы видим истинный замысел этой истории, когда врач Иван Иванович, слушавший эту историю, не может заснуть ночью после всего услышанного. Он томится тревогой и беспокойством, он пытается понять жизнь Беликова и свою собственную.
Это приводит его к повествованию другого рассказа – о своем брате, который всю свою жизнь посвятил мечте стать помещиком и посадить в своем имении крыжовник. Рассказ «Крыжовник» — это история об иллюзии человеческого счастья, акцент, в которой Чехов ставит на глупые и ограниченные представления о жизни главного героя.
Иван Иванович рассказывает эту историю молодому помещику Алехову, в надежде на то, что сможет донести до него одновременно и смехотворность поведения своего брата, и трагическую ситуацию, в которой тот оказался.
И в «Крыжовнике» прослеживается элемент «футлярности», которая является ключевым моментом в трилогии, когда Алехин не до конца понимает, о чем же рассказывал ему врач, так как в суть истории «он не вникал».
Личность Алехова приводит нас к третьему рассказу – «О любви», в которой занятой делами своего имения Алехин рассказывает историю любви, которая почти что перевернула всю его жизнь.
Вся трагедия этого рассказа состоит в том, что главные герои, искренне и беззаветно любя друг друга, ничего не делают для того, чтобы воплотить эту любовь в жизнь. Несмотря на то, что они созданы друг для друга и хотели бы быть вместе – никто их них так и не решается сделать решающий шаг навстречу другому.
В этом сюжете и заключается определяющий замысел творчества Чехова в тот период, когда он создавал «маленькую трилогию».
История любви едва не изменила жизнь Алехова, «едва» — это значит, что его в силах было украсить собственную жизнь любовью, счастьем и свободой, но он выбрал размеренную и скучную жизнь, в которой не надо было ничего менять и двигаться вперед.