Рассказ священника о силе прощения

СВЯТЫЕ ОТЦЫ О ПРОЩЕНИИ

Посему Царство Небесное подобно царю, который захотел сосчитаться с рабами своими; когда начал он считаться, приведен был к нему некто, который должен был ему десять тысяч талантов; а как он не имел, чем заплатить, то государь его приказал продать его, и жену его, и детей, и всё, что он имел, и заплатить; тогда раб тот пал, и, кланяясь ему, говорил: государь! потерпи на мне, и всё тебе заплачу. Государь, умилосердившись над рабом тем, отпустил его и долг простил ему. Раб же тот, выйдя, нашел одного из товарищей своих, который должен был ему сто динариев, и, схватив его, душил, говоря: отдай мне, что должен. Тогда товарищ его пал к ногам его, умолял его и говорил: потерпи на мне, и всё отдам тебе. Но тот не захотел, а пошел и посадил его в темницу, пока не отдаст долга. Товарищи его, видев происшедшее, очень огорчились и, придя, рассказали государю своему всё бывшее. Тогда государь его призывает его и говорит: злой раб! весь долг тот я простил тебе, потому что ты упросил меня; не надлежало ли и тебе помиловать товарища твоего, как и я помиловал тебя? И, разгневавшись, государь его отдал его истязателям, пока не отдаст ему всего долга. Так и Отец Мой Небесный поступит с вами, если не простит каждый из вас от сердца своего брату своему согрешений его

(Мф., 18, 23 – 35).

 СВЯТИТЕЛЬ ФЕОФАН ЗАТВОРНИК

Мысли на каждый день

Притчу о двух должниках Господь заключил такими словами: «Так и Отец Мой Небесный поступит с вами, если не простит каждый из вас от сердца своего брату своему согрешений его». Кажется, такая малость требуется: прости и будешь прощен; а когда прощен, то и в милость принят; а когда в милость принят, то стал участником во всех сокровищах милости. Стало быть, тут и спасение, и рай, и вечное блаженство. И такое великое приобретение за такую малость, что простим!. . Да, малость, но для самолюбия нашего нет ничего тяжелее, как прощать. Ненамеренную какую-нибудь неприятность, тайно причиненную нам, так чтоб никто не видал, мы еще, пожалуй, простим; но чуть что почувствительней да при людях, хоть не проси: нет прощения. Бывают обстоятельства, что хочешь — не хочешь, а высказать неудовольствия нельзя, — и молчишь: но язык-то молчит, а сердце говорит и строит злые планы. Повыссься неприятность еще на одну линию, — и удержа нет: ни стыд, ни страх, ни потери, ничто не удержит. Вскипевшая самость делает человека словно помешанным и поддавшийся ей начинает городить глупости. Такому несчастью больше всего бывает подвержены люди не какие-нибудь, а чем кто цивилизованней, тем чувствительней к оскорблениям, тем меньше прощает. Снаружи отношения иногда все еще остаются гладкими, но внутри решительный разлад. А между тем, Господь требует, чтобы прощали от всего сердца.

СВ.ПРАВЕДНЫЙ ИОАНН КРОНШТАДТСКИЙ

Моя жизнь во Христе, часть 1

…любя друг друга, надо терпеть друга друга и оставлять, прощать другим их погрешности против нас, чтобы и Отец наш небесный простил нам согрешения наши [Мф. 6, 14].

***

Ближний — равноправное мне существо, тот же человек, что я, тот же образ Божий; и как он то же, что я, то и любить его надо мне, как я сам себя люблю. Возлюбити искренняго твоего яко сам себе [Мф. 22, 39], — надо наблюдать его, как свою плоть и кровь: обращаться с любовью, кротко, ласково, прощая погрешности его, как себе охотно прощаю, как сам жажду от других прощения или снисхождения моим немощам, т.е. чтобы и не замечали их, как бы их не было, или заметили ласково, кротко, любезно, доброжелательно.

***

 Себе все легко прощаешь, если согрешишь против Бога или против людей, легко извиняй и других. Люби ближнего как себя, прощай ему много. Коль краты аще согрешит в мя брат мой, отпущу ли ему до седмъ крат? не глаголю тебе, до седмь крат, но до седмьдесят крат седмерицею [Мф. 18, 21, 22], говорит Господь. В этом и познается любовь. Даже мало еще этого для любви: любовь любит врагов своих, добро творит ненавидящим, благословляет проклинающих ее и молится за творящих ей обиду [Лк 6, 27, 28].

***

 Чтобы не помнить тебе злобы против тебя ближнего, а от души прощать его, вспомни, что ты сам не чужд злобы, равно как и всех других страстей. Признавай немощи и страсти ближнего за свои собственные: прощающе друг другу, якоже и Бог во Христе простил есть вам [Ефес. 4, 32]. О, как я грешен, противен по грехам моим очам Божиим, людям и даже себе самому! Кто же для меня может быть более противен, кроме меня самого? Воистину никто; в сравнении со мною все праведники. Буду же я немилосердно гневаться на себя и прощение обид и погрешностей ближнего против меня непотребного считать за особенное счастье, да и мне долготерпеливый, щедрый и милостивый Господь простит хотя некоторые согрешения. Я должен помнить, что этим только я и заслуживаю себе милость Владыки, иначе мне давно не надлежало бы жить.

***

 Ближнего надо еще более любить тогда, когда он согрешает против Бога или против нас, ибо он тогда болен, тогда он в беде душевной, в опасности, тогда-то и надо помилосердствовать и помолиться о нем и приложить к его сердцу целительный пластырь — слово ласки, вразумления, обличения, утешения, прощения, любви.

***

 Часто мы озлобляемся на людей прямодушных и открытых за то, что они прямо обличают наши неправды. Такими людьми надо дорожить и прощать им, если они смелою речью обрывают наше самолюбие. Это врачи, в нравственном смысле, которые острым словом обрезывают гнилости сердечные и, чрез пробуждение нашего самолюбия, производят в душе, омертвевшей грехом, сознание греха и жизненную реакцию.

***

 Я сам ежеминутный должник Господу духовно и телесно: духовно — грехами и телесно — туне получая от Него вещественные дары: пищу, питье, деньги, одежду, воздух, теплоту, свет, вообще многоразличное довольство жизненное. Как же мне не иметь удовольствия прощать долги ближнему моему, духовные и вещественные, когда Господь мне прощает бесчисленное множество их? Как мне не давать даром Божьих же даров, когда мне Господь без числа туне подает все блага духовные и вещественные: свет уму и сердцу, покой и радости сердцу, познания многоразличные — до струи воздуха? Да это было бы уродливо мы одно тело и друг для друга члены и непременно взаимно одолжены чем-либо; так и в общественном теле невозможно обойтись без того, чтобы нам не были должны другие или мы не были бы должны другим. И нельзя нам не прощать друг другу долгов: как в теле естественно одни члены часто живут на счет других, например желудок на счет головы или на счет рук и ног, так и в обществе. А главное, надо помнить, что мы все имеем туне от Бога и сами Ему бесконечно много должны, и Он прощает нам с любовью долги наши, лишь бы мы оставляли должникам нашим. Будем же охотно и усердно прощать ближним долги их нам; станем приносить Богу ежедневно эту жертву и будем жить в любви.

***

Оставляем должником нашим. Это значит не иметь на ближнего, провинившегося против нас (намеренно, с упорством, или ненамеренно), огорчения, вражды и озлобления, но прощать ему вину в простоте сердца, представляя живо свои немощи и грехопадения и сохраняя к ближнему-виноватому ту же любовь и те же чувства приязни, какие имели к нему до вины.

Часть 2

…хочешь и любишь, чтобы Бог прощал тебе грехи, за обычное считай прощать грехи и людям, согрешающим против тебя, зная, что любовь долготерпит и милосердствует.

***

 Ты сам ежедневно крепко нуждаешься в прощении тебе грехов Отцом Небесным и молишься: остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим [Мф. 6, 12]. А если хочешь, чтобы грехи были прощены тебе, прощай брату его согрешения против тебя. Аще бо отпущаете человеком согрешения их, отпустит и вам Отец ваш Небесный; аще ли не отпущаете человеком согрешения их, ни Отец ваш отпустит вам согрешений ваших [Мф. 6, 14, 15].

***

 …богатые должны помогать бедным, по возможности подавать милостыню, принимать странных, посещать больных, утешать печальных, наставлять невежд, вразумлять заблуждающихся, прощать обиды, памятуя, что мы все Христовы.

***

 …любовь скора к снисхождению и прощению.

***

Прощай должникам твоим и знай, что как тебя враг смущает и вооружает враждебно против других, так и их смущает и вооружает против тебя.

АВВА ДОРОФЕЙ

Душеполезные поучения

Можешь также, когда согрешит перед тобою брат твой, помиловать его и простить ему грех его, чтобы и ты получил прощение от Бога; ибо сказано: отпущайте и отпустится вам (Лук. 6, 37); и так ты окажешь милость душе брата своего, прощая его, в чем он согрешил против тебя, ибо Бог дал нам власть, если хотим, прощать друг другу согрешения, между нами случающиеся.

***

 Вспомни, что и ты побеждаешься страстию гнева, и судя по своей собственной немощи, имей сострадание к брату твоему, благодари, что нашел случай простить другого, чтобы и тебе получить от Бога прощение в больших и более многочисленных (согрешениях); ибо сказано:отпущайте, и отпустят вам (Лук. 6, 37).

АВВА ИСАЙА

Главы о подвижничестве и безмолвии

Если ты ненавидишь того, кто причиняет тебе неприятность, не слушается тебя и ссорится с тобою, то и ты, как язычник. Но молиться надлежит о таком, да прощено ему будет (то, в чем он согрешил тебе).

***

 Милостыня есть — прощать.

***

 …свидетельства Писаний побуждают нас испытать самих себя, не имеем ли, трудясь (в делании должного), злобы на ближнего или не держим ли гнева на него, не прощая ему (чего-либо); чтоб это не сгубило труда нашего. В таком случае и Господь наш Иисус Христос не поможет нам в тот час, когда будут обижать нас враги наши. Ибо Он Сам строго укорил некиих таковых, говоря: Рабе лукавый, весь долг он отпустих тебе, понеже умолил мя еси. Не подобаше ли и тебе помиловати клеврета твоего?

***

 Приучи язык свой просить прощения, и снидет на тебя смирение.

***

Если кто солжет пред тобою, не гневайся, но скажи: прости мне.

***

 Если кто начнет судить брата своего в твоем присутствии, то, хотя судимый будет из числа тех, которые тебя самого судят, скажи ему со смирением: прости мне, брат мой, грешен я и немощен и повинен сам тому, о чем ты говоришь; почему не могу этого слышать.

СВЯТИТЕЛЬ ФИЛАРЕТ МОСКОВСКИЙ

Сочинения, том 4

…к стыду нашему, Христиане, мы забываемся, и помилованные не милуем, и прощаемые не прощаем.

***

 Прощай согрешающему от сердца, с любовию: а между тем, если можешь и должен, исправляй его с благоразумием и также с любовию. Аминь.

***

 …кто может достаточно изъяснить действие милующей благодати Божией, которая, как все Божие, непостижима? И нужно ли сего требовать? Когда милосердый Заимодавец обещает тебе простить тьму талантов долга, с условием, чтобы ты простил своему должнику сто пенязей, или дал несколько пенязей не одолжившему тебя: надобно ли останавливаться и разыскивать, для чего нужно сие условие? Не благоразумнее ли поспешить оказать малую милость, чтобы воспользоваться милостию великою?

***

 Вы говорите: остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим; то есть: прости нам грехи наши, как и мы прощаем всякому оскорбившему нас. Если вы говорите cиe без особеннаго внимания, без предварительнаго испытания своего сердца: то легко может случиться, что во время молитвы вашей, в нем таиться будет вражда, или огорчение на ближняго, и следственно слова уст: как мы прощаем, так прости нам, от состояния сердца, по необходимости, получат превратный смысл: как мы не прощаем, так и нам не прости. Чтобы предохранить себя от сей погрешности, которая, очевидно, испровергает действие молитвы, нужно тщательно испытывать миролюбивое расположение нашего сердца…

***

 Если бы твой заимодавец прощение такого долга, за который ты мог бы умереть в темнице, предлагал тебе под условием, чтобы ты простил маловажный долг твоему должнику: безумно было бы не принять сего легкаго и выгоднаго условия потому только, что ты не догадываешься, почему оно предложено. Подобно сему, когда Бог прощение грехов, за которые подлежал бы ты вечной смерти, обещает тебе, под условием, чтобы ты простил ближнему какое-нибудь оскорбление, примирился с ним после какого-нибудь недоразумения: безумно было бы лишать себя великаго прощения Божия, потому только, что ты не догадываешься, для чего так настоятельно требуется твое малое прощение ближнему, или примирение с ним.

Том 5

Вспомним закон, исполним волю Божественнаго Начальника мира – непомнить зла, прощать оскорбления, быть мирными даже с ненавидящими мира (Псал. CXIX. 6), кольми паче с предлагающими прекращение вражды, и простирающими руку мирную. Да угаснет гнев. Да прекратится негодование. Мир не только оружию, не только градам и весям; мир помышлениям сердечным, мир душам в глубине их.

СВЯТИТЕЛЬ ИГНАТИЙ БРЯНЧАНИНОВ

Аскетические опыты, том 1

Прощение всех, всех без исключения обид, и самых тягчайших — непременное условие успеха в молитве.

***

 Желающий заняться подвигом молитвы! Прежде, нежели приступишь к этому подвигу, постарайся простить всякому огорчившему, оклеветавшему, уничижившему тебя, всякому, причинившему тебе какое бы то ни было зло.

***

 Когда от души простишь всем ближним согрешения их: тогда откроются тебе твои собственные согрешения. Ты увидишь, сколько нуждаешься в милосердии Божием, сколько нуждается в нем все человечество: ты восплачешь пред Богом о себе и о человечестве.

***

 Преподобный авва Дорофей в начале своего поучения о смирении полагает, как бы краеугольный камень в основание здания, следующее изречение одного из святых старцев: «Прежде всего нужно нам смиренномудрие, и мы должны быть готовы против каждого слова, которое услышим, сказать прости: потому что смиренномудрием сокрушаются все стрелы врага и сопротивника». В отвержении оправдания, в обвинении себя и в прошении прощения при всех тех случаях, при которых в обыкновенной мирской жизни прибегают к оправданиям и умножают их, заключается великая таинственная купля святого смирения. Ее держались и ее завещавают все святые Отцы.

***

 Пред людьми должно вести себя осторожно и благоговейно, но просто, молчанием отвечая на похвалы, им же на порицания, кроме тех случаев, когда прошение прощения и, при нужде, умеренное объяснение могут успокоить и примирить к нам порицающего.

***

 Убойся, молкни: присутствует Создатель! Ему принадлежит суд над тварями Его; Ему — одинаково простить пятьсот и пятьдесят динариев греховного долгу: Он всемогущ и богат бесконечно. Фарисей обыкновенно выпускает это из своего расчета! Видя у ближнего пятьсот динариев долгу, он не обращает внимания на свои пятьдесят, даже не считает их долгом, между тем как определение Божественного Суда возвещает, что обоим им отдать нечем, что оба они равно нуждаются в прощении долга.

***

 Господь заповедал нам прощать ближним нашим согрешения их против нас: аще бо отпущаете, сказал Он, человеком согрешения их, отпустить и вам Отец ват небесный. Аще ли не отпущаете человеком согрешения их, ни Отец ваш небесный отпустит вам согрешений ваших [38]. Из этих слов Господа вытекает само собою заключение, что верный признак отпущены нам грехов состоит в том, когда мы ощутим в сердце нашем, что мы точно простили ближним все согрешения их против нас. Такое состояние производится, и может быть произведено, единственно Божественною благодатью. Оно — дар Божий. Доколе мы не сподобимся этого дара, будем, по завещанию Господа, пред каждою молитвою нашею рассматривать нашу совесть, и, находя в ней памятозлобие, искоренять его вышеуказанными средствами, т.е. молитвою за врагов, и благословением их. Когда ни вспомним о враге нашем, — не допустим себе никакой иной мысли о нем, кроме молитвы и благословения.

***

 Кто занят глубоким рассматриванием самого себя, кто видит себя оскверненным бесчисленными грехами, кто признает себя достойным вечной муки, и уже оплакивает, как присужденного к ней: тот мало видит или вовсе не видит недостатков в ближнем, удобно извиняет те недостатки, которые видит, — охотно, от сердца прощает все обиды и оскорбления.

***

 Тяжким сначала представляется вступление в искушения; но без них невозможно научиться прощению всех обид, любви к врагам, зрению во всем промысла Божия, этим высочайшим, окончательным, по отношению к ближнему, заповедям Евангелия. Если же внутренний человек не будет образован всеми заповедями: то он не может соделаться жилищем Святого Духа.

Том 2

Простим отцам и братиям нашим, близ и далече пребывающим, живым и отшедшим, все оскорбления и обиды, нанесенные ими нам, как бы эти обиды тяжки ни были. Завещал нам Господь: Егда стоите молящеся, отпущайте, аще что имате на кого, да и Отец ваш, Иже есть на небесех, отпустит вам согрешения ваша. Аще ли же вы не отпущаете, ни Отец ваш, Иже есть на небесех, отпустит вам согрешений ваших.

***

 О стяжании этого [благодатного, духовного] милосердия говорит Апостол, когда завещает уверовавшим во Христа: Облецытеся якоже избраниии Божии, святи и возлюбленни, во утробы щедрот, благость, смиренномудрие, кротость и долготерпение: приемлюще друг друга и прощающе себе, аще кто на кого имать поречение: якоже и Христос простил есть вам, тако и вы.

«Ибо, если вы простите людям согрешения их, простит и вам Отец ваш Небесный, 
если же вы не простите людям согрешений их, то и Отец ваш не простит согрешений ваших» 
(Мф 6:14–15)

Что такое прощение? Что значит прощать?

Валентина Наконечная, Волгоград: Если учесть, что все люди разные, то у каждого человека своё понимание прощения. Кто-то даже выводит категории людей, достойных и не достойных прощения: родные достойны, а нагрубивший водитель маршрутки – не достоин… Кто-то выводит категории обид, которые можно простить и которые нельзя прощать. Некоторые определяют обстоятельства, при которых один и тот же проступок достоин или не достоин прощения. Как объяснить человеку, который ни разу в жизни не читал Евангелие, что такое прощение? Как сказать понятно для него, что категорий для прощения нет (или в состоянии «незнания» всё же есть категории прощения?)? Есть ли внятный образ, который можно «нарисовать» неверующему человеку и он поймёт – что значит прощение? Существует ли универсальное и единственно верное определение у прощения, понятное не только для верующих, но и для не верующих?

Священник Георгий Кочетков: Как много вопросов. Как хорошо, что человек думает о прощении. В наше время это очень важно, потому что после всего, что произошло в XX веке, очень многие люди в нашей стране не готовы думать о прощении, не готовы вообще прощать, а часто – даже получать прощение. Им кажется, что они в прощении не нуждаются, что прощение унижает человека. Удивительно, до какой деградации (а именно о ней свидетельствуют такие мысли) можно дойти!

Конечно, всякого рода градации – кто-то достоин прощения, кто-то не достоин прощения – я бы назвал, простите за каламбур, уж слишком большим упрощением.

Простить – значит исправить, как бы отпустить на свободу то, что напряглось, исказилось, искривилось, разорвалось, надорвалось. Прощение – великая сила, связанная с любовью. Если у человека есть хоть какая-то любовь, или хотя бы была любовь в жизни, он знает силу прощения, знает, насколько нужно прощать и с какой благодарностью надо принимать прощение. Прощение требует определенной открытости сердца, требует дерзновения, доверия, надежды, даже веры в человека. Потому что прощать можно только того, кто может принять прощение, а принять прощение может тот, кому – мы верим – это прощение не послужит во вред. Человек иногда не готов принять прощение от другого только по своей гордыне или унынию, которое является обратной стороной гордыни. Нам надо быть готовыми принимать прощение и прощать всех тех, кто хочет принять прощение, кто хочет исправить свою жизнь. И каждому из нас необходимо самому стараться свою жизнь исправлять, стараться жить с доверием к Богу и другим людям.

Александр Глянц, Москва: Дорогой о. Георгий! Если я правильно понимаю, прощение – это акт, прежде всего, духовный, а потом уже душевный и даже телесный. Сначала должно очиститься от зла и простить сердце, потом изменятся в соответствии с этим чувства, потом и тело отреагирует, в смысле возможности воспринимать человека без внутренней и внешней агрессии. Но мы также знаем, что духовное действие должно явить себя не только переменой духа, а и плодами. Каковыми, на Ваш взгляд, могут быть плоды прощения? И в развитии этого вопроса. Если плодов прощения нет, значит ли это, что мы так и не смогли простить?

Священник Георгий Кочетков: Конечно, все в духовной жизни должно быть плодотворным, а не только цветущим. Это правда, я с этим совершенно согласен. Плоды прощения как раз и появляются тогда, когда наше сердце готово принять и проявить любовь. Прощение, действительно, вещь духовная, потому что оно связано с любовью и верой, с доверием, а еще – с надеждой, со свободой духа и с путем освобождения. Само прощение в каком-то смысле путь к свободе человека: и того, кто прощает, и того, кого прощают. И тот и другой выходят на свободу. Свобода приближает человека к Богу или даже соединяет с Ним. Если плодов прощения нет, если человек не исправился, если доверие не возникло, любовь не проявилась, то, конечно, акт примирения, прощения не состоялся. Тогда нужно делать все новые и новые попытки, прилагать все новые и новые усилия, искать для этого возможности. А вообще никогда не нужно быть наивным: не нужно думать, что все происходит сразу. «Все и сразу» не бывает, бывает только «здесь и сейчас». Так что не надо колебаться, когда чувствуешь в себе силы простить другого или чувствуешь потребность принять прощение. Надо это делать сразу, всей силой своего сердца и всеми своими чувствами, своим разумом, своей душой, и, вы правы, даже телесно это надо ощутить, для того, чтобы не впадать в какие-то агрессивные состояния – гнев или уныние. Таким образом, прощение, как и любовь, всегда плодотворно: если есть реальный акт прощения, всегда есть духовные плоды. Одно другое выявляет: есть прощение – есть плоды, есть плоды – значит, есть прощение. Если же нет, то, как я уже сказал, надо искать возможности для повторения этого духовного усилия, духовного подвига по прощению себя, других людей – близких и даже далеких.

Елена Цветкова, Москва: Дорогой о. Георгий! Как достичь подлинного и полного прощения, а не просто сказать «прощаю», а при этом в сердце остается обида?

Священник Георгий Кочетков: Как сделать прощение совершенным, полным? Это требует усилий. Конечно, нужно следить за тем, чтобы не остановиться на полпути, и, взявшись за плуг, не обернуться назад. Человек, дающий прощение, должен помнить, что это его подвиг, человек, принимающий прощение, тоже должен понимать, что это связано с большим усилием с его стороны. Прощение требует и с одной, и с другой стороны смирения – и дерзновения, т.е. и смелости, и определенной духовной свободы.

И что делать, если обиды уже нет, а общаться с человеком по-прежнему всё равно не хочется?

Священник Георгий Кочетков: Конечно, есть инерция старых отношений: человек иногда готов простить, но что-то надорвалось, он психологически чувствует травму, которая не позволяет ему восстановить общение. Это вопрос уже не столько духовный, сколько душевный. Нужно эту инерцию своей души, превратившуюся в определенный стиль взаимоотношений, уметь преодолеть динамикой духа, динамикой любви. Надо помолиться за человека, с которым трудно общаться, надо сделать усилие по видению того хорошего, что есть в человеке, которого ты простил, надо убедить себя, что если ты прощаешь человека, ты не должен быть к нему враждебен сам, ты должен быть дружелюбен, даже если он почему-то не принимает твоего прощения или не приносит долгожданных плодов. Пусть от тебя, прощающего, не исходит ничего дурного. Пусть от тебя исходит энергия духовного мира и любви. И если человек почему-то не принимает твоё прощение – пусть это будет на его совести. А ты сделай все, чтобы дурных плодов прежнего разрыва, прежней ссоры не было.

Прощение связано с любовью, оно должно происходить от полноты, избытка любви в сердце человека – но оно не тождественно любви. И в одном сердце такой избыток может найтись, а в другом его может не быть.

Бывает и так, что нельзя восстановить прежних дружеских, близких отношений, даже простив человека. Иногда это невозможно и даже не нужно делать, потому что в прощении всегда участвуют, по меньшей мере, две стороны. И если человек, получивший прощение, не оценил этого, не сделал всех необходимых выводов, то, конечно, нельзя ему доверять вполне. Но это уже другая проблема. Можно простить человека, можно перестать на него обижаться, злобиться, можно быть готовым сделать ему добро в случае нужды, необходимости. Но бывает так, что люди ушли в разные стороны, и человек, получивший прощение, остается по какую-то «другую сторону баррикад». В таком случае не требуется восстановления старых форм общения, требуется лишь внутренняя убежденность в том, что у тебя есть возможность исправить отношения в случае, если того захочет другая сторона, если она будет держаться тех основ взаимоотношений, которые прежде, до разрыва, связывали вас.

Адаменко Наталья, Братство во имя новомучеников и исповедников Российских: Батюшка, благословите! В связи с темой о прощении возник один вопрос. Есть утверждение, что «подлинная любовь всегда взаимна». Я согласна с этим, но значит ли это, что и подлинное прощение – тоже всегда взаимно? То есть, чтобы прощение произошло – один человек должен у другого просить прощения, а другой человек должен прощать, и только тогда прощение может состояться, и будет подлинным, истинным. Ведь если первый не просит прощения, или второй не прощает, то это будет довольно странное «прощение».

Священник Георгий Кочетков: Я верю во взаимную любовь, это правда. Я думаю, что она возникает всегда, когда мы достигаем определенной глубины взаимоотношений. Это вопрос глубины, полноты любви. Не сразу возникает взаимность, она очень редко бывает мгновенной, часто её надо достигать. Это определенная задача, которая может быть целожизненной. Можно всю жизнь любить человека, не пользуясь взаимностью, и получив её уже в вечности, через Господа, через благодать Святого Духа в Царствии Небесном.

Да, прощение тоже предполагает взаимодействие обеих сторон, я об этом уже говорил. Но взаимным прощение бывает не всегда. Прощение связано с любовью, оно должно происходить от полноты, избытка любви в сердце человека – но оно не тождественно любви. И в одном сердце такой избыток может найтись, а в другом его может не быть. Прощение подобно доверию и вере. Вера может быть тоже взаимна: вера одного человека может побуждать к открытости сердца, к доверию и вере другого. Но мы знаем, что иногда этого не происходит: мы не можем зажечь своей верой и своей любовью сердце другого человека. Иногда мы не можем, давая прощение, рассчитывать на взаимность. Более того, мы должны знать, что явление духа – любви, веры, прощения – обязательно вызывает в людях реакцию, но часто эта реакция и связанные с ней действия двоятся: у одних они положительны, а у других могут оказаться отрицательными. Явление добра нередко приводит к усилению сил зла, явление любви нередко увеличивает ненависть в сердцах тех, в ком ненависть до этого господствовала. Да, иногда любовь опрокидывает заграждения ненависти, уничтожает ее, но иногда этого не происходит. И тут мы должны быть трезвенными, должны быть очень внимательными. Мы не должны выдавать желаемое за действительное, мы должны понимать, что окончательные плоды всех духовных действий приносятся лишь в Царствии Небесном.

Ольга Хегай, Москва: Дорогой отец Георгий! У меня два вопроса. Меня всегда поражало, что прощение – это дар не только для того, кого прощают, но и для того, кто прощает. Бывает, годами трудишься над тем, чтобы простить человека, и чувствуешь, что до конца это почему-то не удается, а потом вдруг неожиданно «отпускает». Что же такое прощение – это акт человеческой воли, или дух, или Божий дар? Или, возможно, все вместе взятое? Что мешает человеку прощать?

Священник Георгий Кочетков: Прощение связано со всей жизнью человека, и это нормально. Это и Божий дар, и действие человеческого духа, и акт человеческой воли, и даже телесное движение.

Что мешает человеку прощать? Гордыня, проявляющаяся в том, что человек считает: он не нуждается в том, чтобы прощать кого-то или получать от кого-то прощение, и может прекрасно прожить и без этого. И уныние, приводящее к отсутствию веры, доверия к жизни, к Богу, к другому человеку – а без этого прощать и получать прощение не получится.

Как прощать того, кто о прощении не просит, кто, согрешив, не хочет признать своего греха перед другим или перед Богом? Где здесь грань между ответственностью за человека и за исправление его пути перед Богом и приятием человека таким, какой он есть?

Священник Георгий Кочетков: Мы можем прощать и простить человека, даже не просящего прощения. И в каком-то смысле мы всегда должны быть готовы это сделать. Многие люди не просят прощения не потому, что не нуждаются в прощении, а потому что не догадываются о том, что нужно выразить свою нужду, воплотить ее в словах, в действиях, в плодах жизни. Многие люди живут уныло и бездумно, и это очень плохо. Конечно, если человек прощения не просит, то наше прощение рискует оказаться – и остаться – в одиночестве. Человек, который не просит прощения, чаще всего не готов его принять. Он часто думает о том, что виноват кто угодно, но только не он. Или он может знать о своей вине, но лишь уныло рассуждая о том, что никакого смысла просить прощения нет, и жизнь все равно останется прежней.

Если мы чувствуем, что Бог нас простил, то мы непременно почувствуем внутреннюю потребность в прощении других.

Где здесь грань между ответственностью за человека и за исправление его пути перед Богом и принятием человека таким, какой он есть? Это простой вопрос: мы всегда принимаем человека таким, какой он есть, у нас нет другого выхода. Человек есть всегда только такой, какой он есть. Если мы хотим проявить свою ответственность перед ним и перед Богом, мы сначала должны принять ситуацию и человека такими, какими они являются на данный момент в реальной жизни. Но принимая другого человека таким, какой он есть, и при этом прощая его в случае нужды, мы всегда должны стремиться и жизнь, и самого человека улучшить, показать лучший путь. Мы всегда должны стремиться взять ответственность за него, и одновременно с этим стремиться к улучшению наших взаимоотношений, к помощи этому человеку. Мы должны расположить свое сердце к такому подвигу, к такой жертве. И это всегда плодотворно. Именно два вектора дают хороший результат: с одной стороны, принятие человека таким, какой он есть, с другой стороны – пожелание ему лучшей жизни, лучшего духовного пути. Так что прощение не только не мешает этому, но предполагает и то, и другое.

Мария, Пущино: О. Георгий, благословите! Скажите, пожалуйста, почему некоторым людям так трудно простить всем сердцем, всей душой? Это очень важно и нужно для любого человека. Ведь Бог нам прощает все.

Священник Георгий Кочетков: В деле прощения любовь, а значит, и Бог стоят на первом месте. Нам часто по-человечески не хватает сил для прощения, но Господь и Его дары любви призывают нас к этому акту прощения. Забывать об этом нельзя. Бог нас прощает – мы должны это чувствовать и благодарить Его за это. И одной из лучших форм благодарности Богу за то прощение, которое мы не можем не ощущать, не видеть в нашей жизни, будет как раз прощение других людей – независимо от обстоятельств, от всего того, что может по внешности оправдывать нежелание прощать своего ближнего. Если мы чувствуем, что Бог нас простил, то мы непременно почувствуем внутреннюю потребность в прощении других. В нас будет большая радость от того, что у нас есть возможность что-то еще в жизни сделать по-человечески и по-Божески – одно другому здесь не только не мешает, одно другому помогает, и одно другое предполагает.

Виталий Мигузов, Воронеж: О. Георгий, у меня два вопроса: «Ибо, если вы простите людям согрешения их, простит и вам Отец ваш Небесный, если же вы не простите людям согрешений их, то и Отец ваш не простит согрешений ваших» (Мф 6:14–15) – это отказ от Богоотцовства или просто обещание наказаний?

Священник Георгий Кочетков: Это, безусловно, угроза наказания за жестокосердие. Бог не прощает беззаконий наших тогда, когда мы отказываем в прощении другим. Этим Господь хочет научить нас пути прощения, пути любви, пути веры. И это очень важно.

Если брат или сестра не могут мне простить чего-либо, а я их простил и молюсь о них – простит ли им Отец их согрешение?

Священник Георгий Кочетков: Дело в том, что они же об этом, видимо, не просят. А если они не просят прощения и не простили сами – значит, или они не доверяют полученному от вас прощению, или они неспособны прощать. И то, и другое не является добрым знаком с точки зрения вечности. Поэтому мы не можем сказать, простил их Господь или не простил. Наверняка в жизни этих людей бывает много других ситуаций, Господь смотрит на весь путь человека, а не на ту или иную деталь этого пути. Однако люди непрощающие всегда ставят себя под дамоклов меч осуждения и непрощения не только со стороны людей, но и со стороны Бога. Конечно, мы никогда не можем сказать этого конкретному человеку, потому что, как я уже сказал, Бог смотрит на весь его путь. Но мы можем предупредить его о возможности такого исхода его жизни, чтобы он лишний раз задумался о том, почему он не прощает человека, тем более готового преподать ему собственное прощение.

Елена-Милена Королёва, Москва: Дорогой, о. Георгий, благословите! Я всегда понимала эти евангельские строки (Мф 6:14–15), как то, что злых надо прощать и терпеть, а зло не прощать и не терпеть. Но как быть с предательством? Предательство не прощать и не терпеть, а предателя? В чем здесь великая сила прощения? Что Вы думаете из Вашего личного опыта?

Священник Георгий Кочетков: Естественно, мы всегда прощаем человека. Мы не примиряемся со злом, но не противимся злому. Мы стараемся подставлять другую щеку для того, чтобы это зло отошло от человека и из злого он превратился в доброго, открытого, доверчивого, прощающего и способного принять прощение.

Я много раз говорил и о том, что не только человека надо уметь прощать, надо уметь простить грех человека – а это значит изгладить то, что было искажено и извращено грехом, превратилось в сам грех. Надо изгладить, уничтожить грех прощением человека и прощением, исправлением той ситуации, которая этим грехом была вызвана. Это очень важно. Это требует мудрости. Если сам акт прощения человека требует, прежде всего, простоты, то прощение греха, как осложненной ситуации в жизни, требует мудрости, знания всему меры, умения идти навстречу другому человеку, т.е. идти на риск того, что тебя не поймут, что твой дар духовный не будет принят. Дай Бог, чтобы мы все могли воспользоваться великим даром прощения, которое мы получаем от Бога, для того, чтобы это прощение даровать всем, чтобы прощать и все грехи, потому что дар прощения предполагает исправление жизни, разгоняет тучи над головой у человека и множества людей в церкви и обществе, так, что может снова воссиять над нами солнце, которое скрыло свои лучи из-за наших грехов и нашего неумения вовремя прощать всех, прощать грехи, исправлять ситуации, в которых мы нередко еще живем.

Алексей Макаров, Москва, Братство во имя новомучеников и исповедников российских: Евр.5:7–9 «Он в дни плоти Своей, с сильным воплем и со слезами принеся прошения и молитвы Могущему спасти Его от смерти и быв услышан за Свое благоговение, хотя и Сын, страданиями научился послушанию, и, усовершённый, стал для всех послушных Ему виновником спасения вечного». Послушание и прощение, как они связаны между собой?

Священник Георгий Кочетков: Очень просто: для того, чтобы наше прощение, которое мы даем другим людям, было не всуе, нужно уметь хорошо слышать голос Божий и слушаться Бога. Потому что простить – значит исправить, но надо же знать, как исправлять, в каком направлении двигаться. Для этого и нужно познание воли Божьей, что без послушания невозможно. Послушание помогает нам выйти на тропу Любви – точно так же, как прощение. Это связанные друг с другом действия. Послушание Богу приводит нас к послушанию Любви, а одним из плодов этого послушания Любви, которая свыше, является способность даровать прощение каждому нуждающемуся в нем.

Как связаны прощение и покаяние?

Анна Сахарова, Москва: Дорогой о. Георгий, Растолкуйте, пожалуйста, понятия «прощение», «исповедь» и «покаяние». Одно ли это и то же или разное? Как они соотносятся между собой?

Священник Георгий Кочетков: Это очень важный вопрос. Покаяние – это или возвращение к Богу, или исправление своего ума. Исповедь – это признание в своих грехах. Человек, возвращаясь к Богу или желая исправить свой ум, свой духовный мир, должен признаться себе и Богу, или, может быть, кому-то из близких, что у него есть еще мысли, которые требуют исправления, прощения и покаяния. А покаяние приводит к прощению. Покаяние – это вопль о прощении. Покаяние – это путь к обретению прощения со стороны человека и Бога – и в первую очередь со стороны Бога. Если мы действительно каемся, мы должны включить в это покаяние и испрашивание прощения за свои грехи у Бога и у людей. Это очень важно. Это действительно очень близкие вещи – «исповедь», «покаяние» и «обретение прощения». И все они необходимы для того, чтобы можно было жить христианским призванием, не теряя полноты дара такой жизни.

Михаил Беляков, Москва: Уважаемый о. Георгий! Что значит простить человека с христианской точки зрения без таинства покаяния? Не нарушается ли заповедь «Не суди…»? Как проявляется «Великая сила прощения» для прощающего и прощаемого? Прощение это акт или процесс, путь (духовный)? Если путь, то каковы его основные этапы?

Священник Георгий Кочетков: Дело в том, что заповедь «Не суди» – не абсолютная. Есть заповедь евангельская, Христова: Не судите ложно, чтобы и вы не были судимы; ибо, каким судом судите, таким будете судимы. В другом месте Евангелия говорится: суди нелицемерно, но суди. Нет повеления Божьего, обязывающего христианина не иметь трезвенных суждений о людях или о ситуациях их жизни, об их поведении. Есть лишь требование праведности этого суда. И отрицательные суждения – это неизбежная, даже необходимая часть нашей жизни. Если мы не будем грех оценивать как грех, то мы не сможем исполнить Божьи заповеди, мы не сможем даже покаяться, придти на исповедь. Ведь для этого надо хотя бы осудить себя, свои грехи и то зло, которое от нас может происходить.

Покаяние – это вопль о прощении. Покаяние – это путь к обретению прощения со стороны человека и Бога – и в первую очередь со стороны Бога.

Очень распространенное мнение о том, что негативное суждение уже есть осуждение – несправедливо. Это становится осуждением лишь в одном случае – если мы, вынося негативное суждение, не предполагаем прощения человеку за тот или иной его грех или недостаток, когда мы не верим в человека и Бога. Вот тогда наше суждение становится зловещим, становится осуждением, совершенно недолжным с точки зрения Господа. Но если мы каемся, если мы прощаем другого человека – на исповеди или не на исповеди (а мы должны везде и всегда проявлять любовь, а не только на исповеди) – то мы исполняем слово Христово.

Прощение – это и акт любви, и процесс исправления человека и жизни. И его этапы могут быть разными. Всякий духовный акт разворачивается в историческом времени как процесс. Всегда есть место некоему приуготовлению – воспоминанию духовному, в том числе о том, что ты сам получил прощение; некоторому эпиклесису – взыванию о даре Святого Духа, как силе, которая поможет нам простить; некоторому ходатайству за того человека, которого мы прощаем и т.д. Это чисто аскетический момент: мы сознательно сужаем свой путь для того, чтобы принести больший плод.

Татьяна Головина, Москва, Свято-Георгиевское братство: Батюшка, скажите, пожалуйста, как связано прощение с верой? Что значит получить прощение от Бога? В Евангелии от Лк 5:19–20 сказано: «…разобрали черепицу и спустили его вместе с носилками на середину покоя, перед Иисусом. И Он, увидев их веру, сказал: человек, прощены тебе грехи твои». Можно предположить, что прощение в данном случае означает получение этим человеком сил от Бога для изменения жизни, а если сказать точнее, восстанавливается общение человека с Богом.

Священник Георгий Кочетков: Конечно, прощение связано с получением сил от Бога, связано и с верой. Евангелие говорит, что Христос мог сказать больному: «Возьми постель свою и ходи» – но Он хотел показать, что исцеление связано с прощением, которое дается по вере человека. И поэтому сказал болящему: «Прощаются тебе грехи твои». Он исправил жизнь человека, и поэтому даже физические и душевные несовершенства, патологии, болезни отошли от этого человека, произошло чудо – человек выздоровел. Это замечательное место в Евангелии.

Столько раз мы просим Бога о прощении в одном и том же, и повторяем вновь и вновь. Это что, мы не верим, что Бог нас прощает, или просто не хотим меняться, не принимаем даров Духа на изменение жизни? В этом контексте мы вообще не можем ни на кого обижаться, т.к. прощение – это дело Бога. Мы же должны верить, что человек может измениться?

Священник Георгий Кочетков: Все на самом деле гораздо сложнее. Природа человека испорчена, «удобопреклонна ко злу» как говорят святые отцы, поэтому она склонна часто к одним и тем же грехам, привычкам, словам, мыслям, образам, действиям. Именно поэтому изменение и исправление человека происходит не сразу. Мы говорили, что прощение не только духовный акт, но и процесс, разворачивающийся в историческом времени. Нам жизнь дана для того, чтобы мы могли, испрашивая у Бога прощения, усвоить Его ответ на нашу просьбу.

Конечно, мы должны верить в то, что человек может измениться. Прощение – дело Бога, но это и наше дело, дело человека. Именно синергия здесь имеет огромное значение.

Вопросы о прощении и покаянии в преступлениях ХХ века

Воробьева Татьяна Николаевна, Москва: о. Георгий, уже незаживающим и неразрешимым для российского общества стал вопрос (к нему постоянно возвращаются в дискуссиях) – о покаянии за содеянное в ХХ веке. Размышляя над этим, я не нахожу ответа: может ли взыскивать покаяния и прощения не каждый человек лично, а сообщество какое-либо, тем более – «народ»? А с другой стороны, если мы (кто это – «мы», кстати?) – не взыщем покаяния, то нет нам и прощения. Получается некая обреченность, как минимум – грустная. Надеюсь, что делая этот вывод – я не права, все же.

Священник Георгий Кочетков: Люди всегда, со времен Ветхого завета, понимали, что покаяние – это общее дело, наша общая ответственность (думаю, что все понимают: есть общая ответственность за те или иные дела). А коли есть общая ответственность, есть необходимость просить прощения за общую катастрофическую неудачу, которую наш народ потерпел в ХХ веке. И он несет общую ответственность за это – даже те люди, которые ничего плохого не делали, может быть, даже сами были гонимы безбожной и преступной советской властью. Поэтому покаяние требуется от каждого человека. Каждый должен видеть, что он несет на себе родимые пятна старой, советской эпохи, что в его общей холодности, его страхах, его лукавстве, его раздвоенности отражается в большой степени грех народа, процветший в нашей стране, России ХХ века, по каким бы причинам он ни происходил. Так что есть нужда в общем покаянии, и, конечно, есть надежда на прощение свыше для всех нас.

Михаил, Москва: О. Георгий, благословите! Мы – не сказать народ, но жители России – имеем огромное темное прошлое, связанное с преступлениями ХХ века. Уже дети, родившиеся поле 80-х годов, не понимают, в какой стране они сейчас живут. Даже те, кто родился в 60-е и 70-е, знают о кровавых временах скорее по рассказам и фотографиям, опубликованными в начале 90-х годов. И, тем не менее, тяжелая наследственность не снята ни с нас, ни с них (во всяком случае, до конца), как это не ужасно. Выросло целое поколение невоспитанных людей, которые не восприняли культуру, веру в Бога и пр. вовсе не по своей вине. Несколько поколений совсем не понимают, зачем и почему живет человек. Что в таком случае может означать прощение для нас по отношению к тем, кто убивал в ХХ веке и к нашим потомкам? Что мы должны сделать? Что тогда есть прощение?

Священник Георгий Кочетков: Я уже сказал, что мы должны покаяться – и мы должны простить и получить прощение. В первую очередь нам нужно самим попросить прощения и получить его, и во вторую – простить и освободиться от горьких плодов греха, совершенного народом, и прежде всего его лидерами, людьми, настроенными на поддержку советской власти, теми, кто предавал, мучил, убивал. Но и остальными людьми тоже.

Ирина Доброва, Крестовоздвиженское братство: Батюшка, благословите! К преступлениям советского режима можно отнести и разделение семей. Бывали случаи, когда люди писали доносы на родных, даже на собственных родителей или детей, – случай Павлика Морозова, или просто «благополучные» родственники не общались, не помогали тем, чьи кормильцы были репрессированы, потому что эта помощь могла стать причиной репрессий уже в отношении «благополучных». У меня два вопроса: Должны ли потомки репрессированных прощать потомков «благополучных», если те не просят прощения, возможно даже не зная о том, что это прощение требуется, или не считая виноватыми себя, ведь они-то сами ничего плохого не делали?

Священник Георгий Кочетков: Мы уже говорили о том, как прощать тех, кто не просит прощения. Другое дело, что надо смиренно, кротко и терпеливо разъяснять людям: те, кто сейчас пользуется особыми привилегиями в стране – высоким социальным статусом, хорошими квартирными условиями или хорошим наследством от своих

Люди всегда, со времен Ветхого завета, понимали, что покаяние – это общее дело, наша общая ответственность

предков, имевших различные льготы – часто получили это за счет других. Ведь все те льготы и те возможности, которыми пользуются современные люди, считающие себя по наивности души своей невинными, их предки часто получали как раз за счет компромиссов с совестью, предательства, убийства своего народа и своей страны. Надо разъяснять людям, что все это далеко от той справедливости, которая должна воцариться в нашей стране, в сердцах, в умах наших людей. Это еще далеко от той Божьей правды, которую мы все хотим обрести. А пока не обрели, надо просить прощения и надо прощать всех, и прощение получать, усваивая его дары и плоды.

Могут ли потомки репрессированных быть по-настоящему свободными и ответственными перед Богом, не дав, хотя бы в сердце, такого прощения?

Священник Георгий Кочетков: Конечно, нужно дать прощение. Репрессированным людям и их потомкам нужно преодолеть в себе обиду, злобу, желание мести, не отказываясь, конечно, от слова правды и справедливости. Но нужно и людям, которые виноваты – в первую очередь перед пострадавшими – попросить и получить прощение.

Информационная служба Преображенского братства

Беседа Игоря Лунева с протоиереем Константином и матушкой Елизаветой Пархоменко

Отец Константин: Евангелие совершенно однозначно говорит о прощении. И это шаг вперёд потому, что древнее дохристианское человечество прощения не знало. В политике до сих пор, как правило, действует ветхозаветный принцип взаимности – одна сторона должна ответить на действие другой соразмерными действиями (зеркальный ответ или симметричный ответ). Если какая-то страна раз за разом прощает своих обидчиков, то у тех может возникнуть ощущение безнаказанности – так что, вероятно, часто этот принцип равного воздаяния здесь оправдан. Но мы не будем говорить о прощении или непрощении в политическом масштабе. Наша задача куда скромнее: поговорить о прощении в отношении людей. Это наши родственники, друзья, коллеги, просто чужие люди, с которыми мы встретились по жизни. Всегда ли прощение уместно? Какое оно – христианское прощение? Обо всем этом мы и поговорим.

Надо помнить, что, когда в Ветхом Завете говорится «око за око, зуб за зуб», т.е. речь не идет о прощении обидчика, – это шаг вперёд по сравнению с добиблейскими представлениями, когда была кровная вражда и за какую-то обиду мстили долго, за вред, причинённый одному человеку, могли убить членов семьи обидчика и тому подобное. Так что введённый Господом в Ветхом Завете принцип равного воздаяния, конечно, ограничивал зло. Но ни о каком прощении речи не шло.

Тему прощения впервые поднимает Христос; можно сказать, это новинка, нечто неслыханное, небывалое в прежней истории. Тема прощения – одна из любимых тем Спасителя, очень много поучений Христа, в том числе притч, связаны с ней. И Христос не просто учил о прощении, Он на Своем примере показывает идеал такого прощения. Он никогда ни на кого не держит злобы и, даже умирая, прощает на Кресте Своих мучителей и убийц: «Отче, прости им, не ведают что творят…» И не забывайте о искупительной Миссии Христа: Своей Крестной смертью Он всему человечеству прощает все злодеяния, сделанные ранее. Впрочем, надо пояснить, что не вообще всем дарует Он такое прощение, а тем, кто примет Его как Искупителя и Сына Божьего.

Итак, человеку даётся возможность начать жизнь заново. И бесконечно прощённый христианин, начиная свою христианскую жизнь, должен так же относиться к другим людям. Слова о прощении есть даже в единственной молитве, которую оставил нам Сам Христос, – «Отче наш». «И прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим». А в более древней версии было: «…как и мы простили должникам нашим». Древние христиане отталкивались от того, что они прощены и сами уже всем простили, что они по-новому строят человеческие отношения. Но постепенно Церковь стала понимать, что, к сожалению, мы не дотягиваем до этого уровня – мы хотели бы простить, но пока только учимся прощать. Поэтому слово изменили, чтобы там отражалась вот какая мысль: «Прости нам настолько, насколько интенсивно мы учимся прощать».

Апостол Пётр спрашивал Христа: «Господи! сколько раз прощать брату моему, согрешающему против меня? до семи ли раз?» (Мф. 18:21). У евреев между раввинами шли дискуссии про то, сколько раз прощать – два или три раза. Они могли спорить об этом подолгу, приводя ссылки на Ветхий Завет – разные сюжеты оттуда. И, говоря о целых семи разах, апостол Пётр пытается показать, что он усвоил императив Христа. А Христос, вместо того, чтобы похвалить Петра за то, что тот хорошо усвоил Его учение, отвечает: «Не говорю тебе: до семи, но до седмижды семидесяти раз». Это слова означают «бесконечно много». А почему именно такой подход? А потому, что Господь видит человека не как совершенное существо, а как существо, находящееся в пути, в процессе роста. Мы все должны из слабых, ленивых, потакающих своим грехам людей вырасти в сильных, разумных, терпеливых, великодушных… Христианство ведь на вырост человеку дано. И вот мы должны прощать нашим ближним, которые оступаются, – ведь все мы оступаемся. Господь нас простил и сегодня прощает. А институт покаяния, то есть возможности попросить прощения, был введён в Новозаветной Церкви с первых лет её существования – ведь все мы несовершенны, живём среди несовершенных людей и должны друг другу помогать становиться лучше. А первый шаг на этом пути – принять человека с его слабостями.

Иногда это непросто, но только прощение – самое ресурсное и продуктивное направление нашей души, оно позволяет исцелить отношения, которые по нашей слабости испортились. Мы – такие немощные, так часто совершаем ошибки, согрешаем друг перед другом, и только прощение открывает путь к исцелению этой ситуации.

Когда я был мальчиком, у меня был друг, которого я очень любил. И он однажды надо мной посмеялся в присутствии компании дворовых ребят. Для меня это было ударом… Потом он много раз приходил ко мне, но я так и не смог наладить с ним общение. Я был далёк от веры, но, помню, меня эта история ранила очень сильно. И мне было очень грустно, что я потерял близкого друга. Хотя, по правде говоря, потерял не по вине того мальчика – каждый может неверно себя повести, а по своей узости и неспособности простить. Теперь я иначе отношусь к подобным человеческим поступкам – прощаю людям, понимаю, что каждый может оступиться, что и сам я совершал грехи по отношению к моим ближним. Вот как в браке супруги постоянно друг перед другом бывают виноваты и постоянно друг друга прощают – и это становится полем для совместного роста. А без прощения рост невозможен.

Елизавета: Христос задаёт высокие стандарты, и без этого христианство немыслимо. И слова Христа о прощении – одни из самых ярких. Но каждому из нас бывает сложно простить. Думаю, каждый может вспомнить историю из своей жизни, похожую на твою историю взаимоотношений с другом детства. Одно дело – сказать: «Я прощаю», другое дело – действительно примириться, принять. И мне бы хотелось здесь разграничить наши поступки и наши чувства. Когда Христос говорил о прощении, Он говорил именно о делах, а не о чувствах.

Отец Константин: Да, да. Наше прощение – как понимал его Христос – прежде всего, не психологическое решение, – порой оно приходит не так быстро, особенно, если обида нанесена сильная, а наше доброжелательное отношение к тому, кто обидел. То есть, сначала прощение, выражающееся в нашем добром отношении к обидчику, а потом, надеемся, придет и психологическое прощение. Это как в заповеди о любви к врагам. Сегодня человек приходит на исповедь и говорит: «Я не могу любить моих врагов». Но в заповеди о любви к врагам ведь речь идёт не об эмоциях, а о делах любви, о том, что мы не должны воздавать злом за зло, что мы должны делать добро в ответ на зло.

Елизавета: Мне кажется, что понимание этого снимает с человека чувство вины. Потому, что одно дело — высокая планка, которая нам задана, и наши чувства в связи с этим, другое дело — понимание того, что нужно сделать вот здесь и сейчас, когда высокий идеал ещё не достигнут, а на достижение этого идеала может уйти вся жизнь. И если я в ответ на сделанное мне зло не отвечаю злом, то уже выполняю заповедь Христа. А дальше я уже могу размышлять о том, что мне делать, если я человека прощаю и злом за зло ему не воздаю, но у меня остаётся в душе очень сильное напряжение, с которым тяжело жить. Как раз с этим люди приходят к священнику и к психологу.

Отец Константин: Ко мне часто приходят люди, пережившие большие жизненные потрясения. Например, женщина, над которой в детстве издевался отец — вплоть до сексуального насилия. Она разговаривает со мной, плачет, трясётся, говорит, что не может этого простить. И я не могу её за это осудить. Но я говорю ей: «Даже если Вы не можете простить отца, начните делать ему добро, начните строить с ним общение, не мстите ему тем, что порвали с ним отношения, молитесь Богу, чтобы Он дал Вам силы простить отца в сердце». Если начинает выстраиваться такой диалог, то и внутренне человек как-то меняется. То есть, повторюсь, начало прощения — не воздавать злом за зло и начать делать добро обидчику. Следующий уровень — это работа с чувством. На первом уровне нам всё-таки легче себя дисциплинировать, напомнить самим себе, что мы христиане.

Елизавета: Есть несколько способов сделать так, чтобы в душу пришёл мир. И, как ни странно, некоторые из них ведут в обратную сторону, то есть человек задаётся вопросом: «Всегда ли хорошо не давать сдачи?» Думаю, что есть разные ситуации, в некоторых из них единственный способ простить — это защитить свои границы, проявить свой гнев. А гнев, как и всякое чувство, создан Богом и дан нам зачем-то, то есть, может быть полезным. Иногда он позволяет нам сохранить себя, добиваться своих целей. Недаром у нас и агрессивность часто ассоциируется просто с жизненной позицией. Есть также выражение «здоровая агрессия». И важно понять, где проходит грань между агрессией здоровой и нездоровой. Потому, что если мои границы разрушают раз за разом, то, вероятно, во мне будет расти злость. И она будет расти либо пока она не прорвётся вовне так, что всем вокруг будет плохо (мы часто такое видим, как человек терпит, терпит, что ему наступают на больные мозоли, а потом «взрывается»), либо эта накопленная злость выходит спустя долгое время каким-то таким «кривым» способом, что тоже непонятно, что с этим делать — с тем, что называется пассивной агрессией. Всё это, конечно, не является прощением, хотя при этом человек может даже декларировать, что он всех простил. Поэтому, мне кажется, важно сказать, что внутренне простить — иногда это просто делать дела, а иногда это разобраться, где и как отстоять свои границы.

Мне вспоминается история одной моей клиентки — мы работали с ней год, и она постоянно говорила про то, как она сильно обижена на своего мужа за то, что он не хотел ехать с ней в отпуск никуда, кроме как в дом своих родителей, где нужно было всё делать, как эти родители хотят. Вот однажды она ему всё-таки заявила, что не поедет, что она тоже имеет право отдыхать, как ей хочется, и если в этот раз он не поедет с ней, куда хочет она, то она отправится отдыхать без него. Это не универсальный совет для всех, но в своей ситуации она решила так, и муж её услышал, сказал: «Конечно, я поеду с тобой, если ты хочешь». Но для нашей темы важно то, что изменилось и её эмоциональное состояние — обида на мужа исчезла. При том, что сначала муж рассердился, даже стал говорить ей какие-то обидные слова, она как-то сразу смогла его простить. Эта история о том, что, когда человек отстаивает себя, как личность, ему бывает легче прощать. Но это простой бытовой пример, с такими крайностями, как сексуальное насилие, конечно, всё гораздо сложнее. А в быту порой человек говорит другому: «Стоп! Здесь начинаюсь я!», то есть проявляет себя достаточно агрессивно, но в душе его злости нет, наоборот, он успокаивается.

То есть не нужно связывать прощение с безусловным разрешением другому поступать с нами так, как он хочет?

Игорь: Я понимаю под прощением неизменение своего доброго отношения к человеку. То есть, даже отстаивая свои границы, можно продолжать относиться к человеку доброжелательно.
А если я не обижаюсь на человека, но избегаю с ним общения, так как не доверяю ему, так как он может представлять для меня какую-либо опасность, значит ли это, что я его не простил?

Отец Константин: Думаю, что нет. Дистанция — это нормально. Но самый достойный, как мне кажется, вариант — открытый, честный, когда, например, я продолжаю с человеком доброжелательно общаться, но не начинаю с ним новых совместных дел. Если человек меня раз за разом обижает, я могу с таким человеком общение и не поддерживать, но сохранять доброжелательное к нему отношение. Можно сказать честно: «Извини, пожалуйста, мне тяжело с тобой общаться, я что-то в себе не могу преодолеть».

Вот пример: у нас в храме был брат, алтарник, который любил тайком запускать руку в церковную кружку. Это было замечено один раз, другой, третий, ему деликатно сделали замечание, он пытался как-то выкрутиться. Все поняли, что от этого брата можно ждать вот таких поступков. Отношение к нему не изменилось, с ним продолжали доброжелательно общаться, но больше его не ставили в ситуацию, которая может его искусить, и так или иначе контролировали. То есть, у нас не было какого-то негатива по отношению к нему, было понимание, что все люди немощные и что вот этот наш брат не может вот эту немощь победить. Знаете, на радиостанции «Град Петров», куда я хожу записывать передачи, есть объявление, которое мне очень нравится: «Дорогие братья и сёстры! Не оставляйте вещи без присмотра, не искушайте немощных доступностью денег».

Елизавета: Простить человека — значит отпустить какие-то негативные чувства по отношению к нему. Одно дело — отпустить какие-то чувства, другое дело — строить с этим человеком какие-то отношения. И вот когда мы по каким-то причинам не можем отстаивать наши границы в отношениях с каким-то человеком, тогда часто мы на него и злимся.

Отец Константин: Как ты считаешь, первым шагом к внутреннему исцелению правильнее будет рассказать человеку, с которым у нас был конфликт, о том, что у нас «заноза» в душе? Как помочь самому себе избавиться от озлобленности на кого-то?

Елизавета: Это зависит оттого, о каких людях идёт речь, чего они хотят добиться. Я думаю, что простить человека так, чтобы потом ещё и строить с ним отношения, можно, если человек этого прощения просит. И иногда для того, чтобы человек попросил прощения, достаточно просто сказать ему о том, что он нас обидел. Это часто происходит в семьях — я вижу это в работе с моими клиентами: иногда человеку стоит только попросить прощения, как он тут же это прощение получает.

Игорь: Несколько лет назад в связи с историей с «Pussy Riot» в церковной среде возникла дискуссия: должны ли мы прощать, если у нас не просят прощения?

Отец Константин: …Меня в этой истории поражает, как наши некоторые церковные спикеры говорили: Пусть сначала попросят у нас прощения, и тогда мы простим. Христос же, не ставил никаких условий для нашего прощения. Он не говорил: «Прощайте после того, как у вас попросят прощения». Он заповедал нам любить наших врагов. Подразумевается, что враг у нас прощения не просит — ведь если он попросит, то уже перестанет быть нам врагом.

Елизавета: Как ни странно, мы сами решаем, прощать или не прощать, злиться или не злиться. Часто можно услышать: «Я злюсь и ничего не могу с этим сделать». На самом деле человек что-то с этим сделать может. И первый шаг здесь — принятие ответственности: «На самом деле это я злюсь, это не тот, другой человек отвечает за мою злость, «кнопочка включения и выключения» моей злости находится не где-то там, а во мне».

Игорь: Но порой обиженный человек очень болезненно воспринимает разговор о своей ответственности: «Меня обидели, а я, получается, ещё и виноват?!»
Если человек говорит: «Что мне делать? Как мне простить?», значит, он уже ищет решение. А если человек такого решения не ищет? Как подвести к мысли о необходимости прощения?

Елизавета: Если человек не хочет прощать и пока доволен этим, то, пока с ним не случится что-то такое, из-за чего он начнёт искать такое решение, его невозможно заставить простить. Точно так же, как алкоголика невозможно убедить в том, что ему пора бросить пить, пока у него самого не созреет такое решение. Возможно, для этого ему придётся дойти до дна.

Отец Константин: Одно дело — простить человека, который у тебя взял деньги и не отдал, другое — простить убийцу твоего ребёнка. Возможно, во втором случае человек в этой жизни и не сможет простить. Но как христианин он может сделать всё возможное для этого, молиться, чтобы Господь дал ему мир в душе.

Елизавета: Невозможность простить обидчика и отпустить ситуацию ведёт к застреванию в ситуации. Именно это происходит с жертвами насилия. Они застревают и не развиваются, например, не могут строить новые отношения. Поэтому у них путь к прощению лежит поначалу через какую-то злость, сильную и страшную, такую, с которой сложно соприкоснуться, но её нельзя обойти или перепрыгнуть. Это путь от противного, и это особая проблема. Часто люди приходят на консультацию и как только касаются определённой темы, то как будто теряют ощущение реальности. У человека есть и хорошая семья, и хорошая работа, и ещё много чего, а он сидит как замороженный и злится, вместо того, чтобы жить. Думаю, что, во-первых, нужно всё-таки взять на себя ответственность за свою злость, а во-вторых, посмотреть за эту злость. За злостью всегда стоит боль. Нужно обратиться к этой боли. Потому что злость — защитная реакция, легче злиться, чем разбираться со своей болью, со своей потерей. А когда человек принимает реальность, злость уходит, в ней больше нет необходимости.

Отец Константин: И в духовной жизни то же самое. Если человек считает себя христианином, но не прощает, то происходит остановка в духовном росте.

Игорь: Преподобный Серафим Саровский не только простил напавших на него разбойников, но и запретил их преследовать по закону, то есть вторгся и в юридическую область. Можно ли сказать, что отстаивать нам или не отстаивать наши личные границы — это зависит от нашего духовного уровня?

Отец Константин: Думаю, что это зависит от личного решения человека в конкретной ситуации. Бывает, что в ситуации возможно не одно, а несколько правильных решений. Мы знаем, что разбойники, напавшие на Серафима Саровского, покаялись. Может быть, Господь ему открыл, что их нужно простить. А какие-то другие могли не покаяться — их бы отпустили, а они пошли бы и кого-то другого ограбили или зарезали. Так что история с Серафимом Саровским — это исключительный случай, возможный в первую очередь со святым человеком. Её ни в коме случае нельзя возводить в общее правило и не давать совершаться правосудию, которое ограничивает распространение зла.

Игорь: Можно ли сказать, что у христианина желание простить присутствует априори? Вот человек неверующий или верующий по-другому может искренне не понимать, зачем вообще нужно прощать…

Елизавета: Для искреннего христианина это действительно так. Если человек читал Евангелие, он знает, что к прощению призывает Христос. Но в настоящее время уже и люди нехристианских убеждений, как правило, понимают, что злиться вредно — даже в медицинском плане. К тому же злиться — это мучительно.

Отец Константин: Как духовник, я вижу следующее: приходят люди, что называется, ультраправославные, соблюдающие все посты, читающие акафисты. Говорят, что всех простили и всех любят, но начинается исповедь, и видно, какой у них поток осуждения. Вероятно, у них накопились неразрешённые проблемы, в которых они сами себе боятся признаться. Идеал прощения — это принять обидчика в его прежнем статусе. Помните, как в Евангельской притче отец принимает блудного сына? Он возвращает ему всё, вплоть до права опять считаться наследником своего состояния. А если так не получается, значит, надо с этим работать.

Елизавета: Когда человек говорит, что всех простил, а на самом деле это не так, то его слова — тоже защитная реакция, которая позволяет ему не задумываться о том, что происходит в его душе. В этом смысле верующему человеку бывает сложнее потому, что ему страшно признаться себе в том, что он злится. И если мы говорим не о первой стадии, когда нужно просто не делать обидчику зла, а о следующей, о том, чтобы внутренне отпустить ситуацию, вернуть душевный мир, то мы возвращаемся к тому, что есть для этого несколько способов, каждый из которых подходит конкретному человеку в конкретном случае: отстаивание своих границ, соприкосновение со своей болью или выстраивание диалога с обидчиком.

Отец Константин: Хочу вспомнить ещё формулу, выраженную святыми подвижниками: наши враги — наши друзья. Потому что они помогают нам что-то понять, к чему-то прийти, стать лучше, чем мы были. Древний подвижник, авва Дорофей сказал замечательную вещь: «Каждый молящийся Богу: «Господи, дай мне смирение!» должен знать, что он просит Бога послать ему кого-нибудь оскорбить его». Живя в этом мире, мы не можем избежать встреч с людьми, которые нас так или иначе ранят. Но каждая такая встреча — возможность открыть себя, честно на себя взглянуть, увидеть свою слабость, увидеть в себе отсутствие настоящей любви, терпимости и с этим работать.

Зачем человеку нужно примирение со своими ближними?

– Обиды, а именно от обид мы избавляемся, когда миримся с кем-то, действуют на нас угнетающе и не дают покоя. Этот червь точит наше сердце. Человек не может себе найти покоя. Он хотел бы отдохнуть, развеяться, куда-то съездить, заняться своими повседневными делами – и не может. У него все время внутри беспокойство, что-то не так. Если ты обидел кого-то, нахамил, поскандалил, с женой поссорился – это вносит настолько сильный диссонанс в нашу жизнь, что дальше построить что-то нормальное не получается. Самый простой и правильный путь – как можно быстрее найти примирение.

Вторая причина необходимости примирения – заповедь. Господь сказал: прощайте, и прощены будете. От этого очень многое зависит. Если мы как люди верующие просим прощения у нашего Творца (а мы это делаем регулярно, в том числе каждый раз на Исповеди), Господь ставит только одно условие: чтобы мы тоже умели прощать. Чтобы мы могли отпустить те долги, о которых мы говорим в молитве «Отче наш». Чтобы мы могли простить человека, проявить к нему милосердие, сострадание, не зацикливаться на этом. Если зацикливаться на ссорах и все время отстаивать свою правду, в итоге проиграешь. Это будет не жизнь, а постоянная попытка кому-то что-то доказать – свою правоту, свою высшую правду. Это не нужно, потому что высшая правда есть любовь и милосердие.

Получается, счастье без примирения невозможно?

– Конечно. Если сердце непримиренное, то, что обычно доставляет счастье и радость, всегда будет иметь горечь, будет отравлено. Ты набрал благоухающую, кристально чистую воду из источника – и вдруг туда капнули нефти. Вкус, цвет и запах испортились. Нужно сначала воду дистиллировать, очистить, а потом уже пить.

Можно ли примириться с человеком просто в душе, не контактируя с ним, не вступая в общение? Просто внутри сказать: «Я тебя прощаю», и как-то этот узел развязать?

– Если мы согрешили против Бога, мы можем просить у Бога прощения в любом месте. Господь Вседержитель вездесущ, у Него нет ограничений. Даже если мы не в храме, мы можем у Бога сразу просить прощения. Не только можем, но и хорошо бы так сделать. А потом прийти и при свидетеле, при священнике, повторить это, чтобы получить разрешительную молитву и уже точно удостовериться в прощении Божием, получить видимое разрешение грехов.

Когда мы согрешили против брата и знаем, что он (она) на нас держит обиду (здесь не так важна степень нашей правоты, мы просто знаем, что мы прошлись по жизни человека в кирзовых сапогах и оставили свой след, ему плохо), то сколько бы мы в душе ни просили у него прощения, пока он его не услышит, примирения не состоится. Нужно найти такую возможность.

Когда приходят люди и говорят, что они поссорились с братом, сестрой, другом и не знают, как сделать первый шаг, я говорю: «Господь очень нас любит. Он обязательно даст возможность нам примириться. Даже если человек хотя бы имеет намерение примириться, Господь устроит эту встречу».

Как примириться с человеком, если чувствуешь его неправоту по отношению к себе?

– Это не может быть условием того, чтобы конфликт оставлять на прежнем уровне. Правота не дает нам облегчения. Даже если в конфликте человек прав, если конфликт состоялся, мы наговорили друг другу обидных слов, что-то сделали, в конечном итоге надо идти на примирение самому. Поверьте мне, выигрывает именно тот, кто делает первый шаг. Написано в Евангелии, Господь сказал: если имеет против тебя брат что-то или ты имеешь что-то против брата, обличи его наедине. То есть подойди к нему, скажи: «Ты мне сказал это слово, я обиделся. Ты был ко мне несправедлив». Зачем сидеть в углу и копить обиды, выстраивать планы мести? А потом радоваться, если человек споткнулся, упал: «О, это тебя Господь покарал!». Это не по-христиански, это неправильно. Нужно отнестись к человеку с любовью. Может, проявить инициативу. Иногда бывает, что человек хочет примириться, но у него не хватает мужества. И вы (как христианин или христианка) можете сделать первый шаг. Все-таки Господь нам Сам показал пример смирения и терпения. Мы можем за Ним последовать и первыми пойти на примирение. От нас не убудет. Наоборот, может быть, что-то разовьется в нас, какие-то добродетели, которых у нас совсем мало.

Как примириться с человеком, если его нет рядом (далеко уехал, с ним нет связи или он ушел из жизни)?

– Это два разных случая. Если человек где-то далеко (в другой стране или другом городе), в современных условиях есть средства коммуникации, которые позволяют преодолевать любые барьеры. Сейчас даже не надо писать письма и отправлять их с тройкой лошадей. У нас есть телефоны, социальные сети, возможность связаться с человеком, находящимся за тысячи километров от нас. Даже если человек уехал и с ним потерялась личная связь, всегда можно найти через знакомых телефон, передать через других людей что-то и попросить прощения. Можно дать знать тому человеку, что вам жаль, что вам не нравится поступок, который вы совершили, что вы раскаиваетесь.

Если он примет ваше покаяние, то вы приобрели брата, примирились. Если он отринет вас – попросите еще раз. Апостол спросил у Господа: «Сколько раз нужно примиряться с братом?». Он сказал: «Сказано: до семи раз». В Ветхом Завете было сказано: семь раз попросил, дальше уже Бог с ним. Иисус говорит: «Не говорю вам: до семи. До семидесяти семи раз». Это означает: много раз. А если человек не идет с вами на контакт – во всяком случае, вы попытались. Вы сделали первый шаг, попробовали наладить с человеком отношения. Если он не хочет, категорически отвергает вас, это ложится на его совесть.

Вопрос телезрителя: «Бывают ли случаи, когда примирение невозможно? К примеру, Христос сказал: хула на Сына Человеческого простится, а хула на Духа Святого не простится никогда. Или пример из жизни: человек сделал подлость и не то что не раскаялся, а даже рад этому и продолжает делать то же самое. А ваше примирение может привести к поощрению этого греха».

– Конечно, бывают такие случаи. Вы верно привели этот отрывок, только нужно правильно понимать, что такое хула на Духа Святого. В святоотеческом понимании это сознательное противление добру, когда человек не случайно, не по ошибке («грех» с греческого переводится «промах») что-то делает, а специально, осознанно выбирает зло. Он хочет его делать. Это не его слабость, он потом об этом не жалеет, а с радостью сделает еще раз то же самое. Тогда, извините, человека судят по законодательству Российской Федерации, это преступник, причем нераскаявшийся, рецидивист. Он опасен для общества. Такого человека, конечно, нужно ограничить, чтобы он не мог совершить злодеяние. Но это задача государства. Мы живем в обществе, и государству самими гражданами даны права сдерживать зло, которое, к сожалению, у нас не получается удержать другими способами, кроме как легализованным насилием, чтобы уберечь остальную часть общества от таких людей.

Вы правы: если зло осознанное, если идет хула на Духа Святого (осознанное сопротивление Богу), если человек понимает, что он делает и зачем, и готов сделать это еще раз – тогда да. Насчет примирения – если человек совершил злодеяние, убийство, мне сразу вспоминается такой случай. В 1944–1945 годах немцы отступали, они проходили через русские деревни. Они были побитые, без провианта, голодные, холодные, было тяжело. Русские женщины – бабушки, матери – выходили и давали им еду. Каких-то солдатиков дома привечали. Это те самые немцы, которые жгли их деревни, стреляли в спины их сыновей. Сохранились очень трогательные воспоминания. Это христианская сердобольность: когда твой враг, обидчик находится в тяжелом состоянии, в беде, то можно его и простить.

Вопрос телезрителя: «Молиться надо с чистым сердцем. Во время молитвы иногда начинаешь желать кому-то наказания Божия, даже на грани проклятия. Не грех ли будет в эти моменты читать молитву Иисусову? Ты в раздражении, а просишь Бога о милости».

– Вы правы. У вас правильный ход мысли. Иоанн Златоуст говорил так. Как побороть гнев? Достаточно человеку в момент гнева, когда его держит эта страсть, просто с верой перекреститься. И гнев уйдет. Как будто открыли канализационный люк – и гнев туда ушел. Это помогает. Именно краткая молитва.

Когда, бывает, меня дети достают или усталость накапливается, сжимаются кулаки, хочется проявить свою раздражительность, я ищу глазами икону. Перед глазами Господа становится стыдно, потому что Бог видит нас всегда, а мы про это забываем. Ходить перед очами Божиими для нас тоже очень важно. Мы себя успокаиваем, начинаем щипать. Господь-то все видит.

Как сохранить мир в семье? Очень непростой вопрос.

– Нужно понимать, что такое семья. Это школа любви. Как в любой школе, в ней есть домашние задания, и двойки, и слезы, и опоздания, и все остальное. Это живой процесс. Если мы хотим сохранить мир в семье, нужно сохранить мир в себе. Это универсальная формула. Если хочешь помочь другому человеку, помоги себе.

На Исповедь приходит жена и готова полчаса рассказывать про грехи мужа: он у меня такой-сякой, это неправильно делает, мне внимания не уделяет и так далее. Может быть, это и правда, но других людей мы не можем изменить. Мы можем изменить их, только изменив себя. Нужна работа над собой. Если мы хотим сохранить мир в семье, нужно постараться свою часть выполнить. Апостол пишет: неверующий муж освящается верующей женой. Даже если часть семьи находится в духовно здоровом состоянии, примиренном с Богом, с чистой совестью, это уже благотворно влияет на всю семью. И если это мужчина, глава семьи, конечно, нужно следить, чтобы не было распрей, стараться сглаживать конфликты.

У меня есть совет супругам, основанный на апостольской традиции: нужно примиряться до захода солнца. В гневе сердца вашего да не заходит солнце, то есть нельзя оставлять обиды на следующий день. Это очень опасно, потому что мы не знаем, проснемся на следующее утро или нет. Нельзя быть таким самоуверенным, что успеешь помириться. Можно не успеть. Взорвется бытовой газ, как это бывает. Большинство людей умирает во сне: сердце остановилось – и все. Представляете, не дай Бог Господь нас так заберет, призовет к Себе, а последнее, что вы сказали своему любимому мужу (или жене), было: «Ну, ты меня достал!». Или: «Хоть бы я вообще с тобой не жила!». Это было сказано в эмоциональном состоянии, вы так не думаете, вы очень любите друг друга, но вы сказали это, повернулись друг к другу спинами и заснули. И все. Это будут последние слова, которые вы сказали. Представляете, как вам будет стыдно? Господь вас заберет на Небо, и вы будете мучиться от этого… И второй человек будет думать: «Как же я не смог помириться, что за дурость такая?!». Давайте лучше мириться до захода солнца.

Что нужно поменять в себе, чтобы установить мир в семье?

– Приходится «щипать» свой эгоизм, спихивать его с пьедестала. Огромную букву «Я», которая не влезает в комнату, придется как-то распиливать. Чем больше мы отвоевываем пространства, чем больше принижаем себя, снимаем с себя корону, свергаем себя с пьедестала, тем больше появляется пространства для любви. Чтобы любить, приходится жертвовать собой. А человеку горделивому, тщеславному очень тяжело собой жертвовать. Почему он должен это делать? Наоборот, он готов принимать к себе знаки внимания, ухаживания, чтобы к нему бережно относились. А сам? Тяжеловато. Так что нужно прежде всего пытаться ограничить в себе это. Гордость – раковая опухоль внутри нас, она уже есть, нам не надо на биопсию ходить. Она развивается, ее нужно облучать, вырезать, нужно консервативное и оперативное лечение. Нужно ее купировать, чтобы наступил период ремиссии, тогда мы сможем жить нормально. Пока гордыня поражает сердце, как мы будем любить других, как сможем сохранить в семье мир?

Вопрос о примиряющей силе молитвы. Как молитва способствует примирению людей?

– Когда я еще учился в семинарии, у меня была брань на одного человека, тоже семинариста. Прямо раздражал меня. Бывает такое очень часто, что человек нас раздражает. Проблема не в нем. Да, у него есть недостатки, так они у всех нас есть. Может быть, это дьявол нас таким образом начинает мучить. По-моему, Иоанн Дамаскин писал: там, где сердце гордое, там есть дьявол. Он там живет и начинает нас мучить, своими иглами колоть. И мне один монах сказал: «Ты помолись за него. Помолись с любовью, постарайся. Он же собрат, образ Божий в нем есть, как и в любом человеке, образ Творца, Которого ты любишь». Я стал за него молиться. Еще этот монах (он был иеромонах, священник) сказал: постарайся сделать ему что-нибудь доброе. Я нашел случай помочь ему, помолиться за него – и прошло. Гора упала с плеч, сердцу стало так радостно! Я подумал: Господи, как это все глупо было. Это действительно брань борет нас.

Поэтому не надо недооценивать силу молитвы. Это не просто так. У нас иногда ее воспринимают как отмазку. Человек не может помочь и говорит: «Я помолюсь за тебя». Это не так. По-настоящему искренняя молитва, сопряженная с подвигом, с движением сердца – не просто вычитывание текста, а разговор с Творцом. Когда молитва трогает сердце человека, тогда плоды ее очень действенны. Мы это видим. Молишься за человека – и после этого происходит примирение, которого так долго не могли найти.

Вопрос телезрителя: «Что означает примирение между человеком и Богом?».

– Действительно, Бог же на нас не обижается. Бог неизменен. Он никогда никуда не уходит от нас, не машет на нас рукой, будто с нами бесполезно разговаривать. Бог статичен в этом плане. И в этом наша надежда, что Господь всегда нас ждет (как в известной притче о блудном сыне) как Отец, Которого мы обидели, оскорбили, забрали имение, ушли от Него блуждать неизвестно куда. Всю неблагодарность и мерзость своего сердца проявили к Нему, а Он все равно ждет нас. Выходит на дорогу и смотрит: где сыночек, когда он придет обратно… Поэтому примирение – это наше примирение, объятия Господа всегда открыты. Не то что Он ждет, когда мы подойдем, попросим прощения, только тогда Он к нам развернется. Нет. Он уже ждет.

Примирение с Богом – это когда мы с нашей стороны просим у Бога прощения. Но я очень удивился, когда у Антония Сурожского прочитал, что мы тоже должны простить Бога. Я сначала не понял, что владыка имеет в виду. Потом он раскрывает свою мысль. Он говорит, что в жизни есть тяжелые обстоятельства, которые человек не может сразу принять. Например, смерть близкого. Особенно если умер ребенок или супруг в раннем возрасте. У человека к Богу возникают вопросы, недоумения, в том числе обиды. На исповеди нужно не только попросить у Бога прощения, но и сказать: Господи, я тоже принимаю то, что Ты мне послал. То, что Ты мне дал, я искренне от всего сердца принимаю. Я не имею на Тебя обиды. В этом плане нужно с Богом примиряться в двух аспектах: и самому просить прощения, и принимать от Господа тяжелые попущения, которые нам непонятны. Недавно вспоминали теракт в Беслане, сколько погибло детей! Как было это пережить? Можно отшатнуться от Бога, хотя не Бог сотворил зло, это мы его принесли в этот мир. Многие взывали к Небу: «Как Ты это допустил?!». Нужно уметь без дополнительных условий сказать: «Господи, я сейчас не понимаю этого, я не требую от Тебя срочных ответов. Мне больно, я просто люблю Тебя и принимаю все как есть. Надеюсь, что со временем Ты мне откроешь это, облегчишь боль, поможешь и все объяснишь».

Хочу попросить Вас привести вдохновляющие примеры смирения и примирения.

– Самый потрясающий пример смирения, мимо которого невозможно пройти и с которого невозможно не начать, – пример Господа нашего Иисуса Христа. Бог смирил Себя, «послушлив был даже до смерти, смерти же крестной». Мы себе этого представить вообще не можем в земных категориях. Царь, который берет на себя ответственность за весь народ и отдает себя в жертву. Потом этот образ очень талантливо был повторен Клайвом Льюисом в книге «Хроники Нарнии». Лев Аслан отдает себя в жертву за детей, чтобы их спасти, и потом воскресает. Потрясающе прослеживается христианский образ.

Господь берет на Себя грехи всего мира, то есть смиряется настолько, что становится Человеком. Божество – Невидимое, Непостижимое, Всемогущее – принимает плотскую, человеческую природу, которая подвержена тлению и страстям (непорочным, порочных у Него не было, это голод, жажда, плач и так далее). Для того чтобы это сделать, нужно было смирение. Господь смирил Себя до этого. Его унижали. Сколько раз Его невинно обижали, возводили на Него клевету. В конце концов Его арестовали по надуманному предлогу, незаконно, несправедливо, избивали Его. Даже апостолы не выдержали этой несправедливости, и когда Христа арестовывали, Петр вытащил меч и отрезал архиерейскому рабу ухо. Господь сказал: «Неужели ты думаешь, что Я не могу сейчас призвать двенадцать легионов ангелов, которые раскидают этих ребят, так что никого не останется?». Но Господь смирил Себя, чтобы спасти людей. Это величайший подвиг, который невозможно забыть. Поэтому мы носим на себе память об этом.

Более того, когда Господь висел на кресте, Он посмотрел на Своих обидчиков – воинов, которые издевались над Ним, плевали на Него, смеялись, ударяли Его по щеке, говоря: «Угадай, кто Тебя ударил». Они допускали совершенно унизительные моменты. И Он начал за них молиться. Это величайшая степень смирения – молиться за тех, кто Его распинал: «Господи, прости их; они не ведают, что творят». Мне кажется, это самый вдохновляющий пример.

Прошу Вас подвести итог нашей теме примирения.

– Не откладывайте на завтра то, что можете сделать сегодня. У нас есть возможность сегодня у кого-то попросить прощения, с кем-то помириться, кого-то обнять, обогреть, сказать: «Прости меня, дурака, я был не прав, сказал тебе что-то не то». Как пел Булат Окуджава:

Давайте говорить
Друг другу комплименты.
<…>
Давайте жить, во всем
Друг другу потакая,
Тем более что жизнь
Короткая такая…

Давайте не будем откладывать это на завтра. У нас жизнь короткая, мы стараемся примириться и подарить друг другу любовь и радость.

Записала:
Маргарита Попова

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

О прощении

Добрый день, дорогие наши посетители!

Умение прощать – это великий дар. Евангельское Слово учит нас всепрощению. Молитва Господня  основана на прощении: «И остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим», Сам Господь сказал: «Прощаются грехи ее многие за то, что она возлюбила много, а кому мало прощается, тот мало любит. Ей же сказал: прощаются тебе грехи» (Луки 7:47).

В семейной жизни слово «Прости» должно быть самым, наиболее часто употребляемым. Один известный человек, проживший в браке много долгих и счастливых лет, сказал, что он сумел сохранить не только семью, но и любовь в семье, только благодаря двум словам: «Прости» и «Люблю». Наверное, это и есть те самые слова, вроде бы, простые и не сложные, но невероятно мощные и сильные, способные сохранить в наше непростое время не только семью, но и любовь в семье!

Предлагаем Вашему вниманию поучительное слово священника Павла Гумерова о необходимости прощения в семейной жизни и об основных принципах прощения:

«Умение прощать и просить прощение – есть свойство человека сильного и великодушного.

Прощать – это свойство Божие, ведь Господь совершил величайший акт прощения, Он не только простил согрешивших людей, но и был распят за наши грехи на кресте. И мы, носящие в себе образ Божий, созданные по этому образу, должны учиться у Него прощению.

Поэтому и апостол Павел говорит нам: «прощайте друг друга, как и Бог во Христе простил нас»(Еф.4:31). Обида не даёт нам общаться не только с людьми, но и создаёт преграду между нами и Богом: «Ибо, если вы будете прощать людям согрешения их, то простит и вам Отец ваш Небесный; а если не будете прощать людям согрешения их, то и Отец ваш не простит вам согрешений ваших» (Мф.6:14-16).

Семейная жизнь, вообще, невозможна без прощения. Ведь супруги, дети, родители – самые близкие друг другу люди, они очень тесно общаются, взаимодействуют, и это общение, к сожалению, не состоит только из одних только приятных моментов. И умение прощать обиды, быть снисходительными к немощам других – весьма ценный навык для семейного человека.

«Стяжи дух мирен и вокруг тебя спасутся тысячи» – сказал наш великий святой преподобный Серафим Саровский. Многим эти слова кажутся совершенно недостижимым идеалом. Но ведь если, например, в семье сложилась тяжелая, напряжённая ситуация, родные враждуют между собой, и хотя бы один человек, начнёт вести себя иначе, то есть, хоть в малой степени, стяжает дух мира и прощения, не будет отвечать злом за зло, перестанет обижаться, будет всех любить – то обстановка в этой семье изменится в лучшую сторону.  И люди, вокруг такого человека, будут также меняться, видя его мирное расположение.

Рассмотрим основные принципы прощения.

Один христианин, правда, к сожалению, не православный, сказал: «Христианину легче простить, чем отвернуться от человека. Прощение избавит вас от ненужного гнева, ненависти и пустой ругани».

И это воистину так. Обида, особенно застарелая, убивает в нас любовь к ближнему. Непрощение причиняет огромный вред и урон, в первую очередь нам самим. Человек обиженный, злопамятный – очень страдает от злобы, гнева и уныния. Обида мешает ему жить полноценной жизнью, радоваться тем дарам, которые нам посылает Бог.

Если обида сильно укоренилась в сердце, то она, как незажившая рана, постоянно даёт знать о себе, ноет, болит и причиняет обижающемуся постоянное беспокойство и скорбь.

И напротив, умеющий прощать, великодушный – по-настоящему счастливый человек. Ведь когда мы имеем мир в душе и находимся в мире с людьми, тогда и окружающая нас действительность преображается в лучшую сторону.

Но всё-таки, что делать, если не удалось сохранить этот мир, и обида поселилась в нашей душе?

Первое, и самое главное правило, в таком случае, начинать молиться за обидчика, за того человека, который вольно или невольно, причинил нам скорбь. Этот совет даёт нам Сам Господь: «молитесь за обижающих вас и гонящих вас…» (Мф.5:44). И непреложную истину этих евангельских слов я неоднократно испытал на собственном опыте.

Самый верный способ простить человека – это начать молиться за него каждый день. Молитвы о примирении враждующих и «о ненавидящих и обидящих нас» есть в любом полном православном молитвослове. Можно также после этих молитв молиться своими словами о том, чтобы Господь помог нам справиться с обидой и примириться с ближними.

Второе, что следует помнить, если вы встали на путь примирения: нужно всячески избегать злословия и осуждения наших обидчиков. Не только вслух, но даже мысленно не ругать, не порицать и не осуждать их.

К сожалению, очень велик соблазн начать рассказывать всем и каждому, как несправедливо с нами поступили, как нас обидели, и на первых порах это приносит мнимое облегчение, но потом на душе становится гораздо хуже. Злословие, осуждение открывает дорогу гневу, мы долго не можем забыть и простить обиды, сами «накручиваем» себя и постоянно бередим старую рану, не даём ей зажить.

Ещё один важный момент, необходимый при прощении, выражается знаменитой святоотеческой формулой: «ненавидеть грех, но любить самого грешника». То есть не отождествлять человека с теми нехорошими поступками, которые он иногда совершает.

Ведь каждый из нас сотворен Богом с чистой душой и стремлением к добру, все, что есть в нас греховного не является принадлежностью нашей природы, это всё пришлое, наносное, и поэтому важно увидеть в ближнем его душу, а не его поступки и заблуждения.

Грех не может являться частью природы самого человека, он приходит в душу от дьявола, другое дело, что мы сами впускаем грех в нашу душу, но это происходит от нашей слабости. И человек согрешающий – это человек больной, немощный, а значит достойный жалости, а не осуждения и порицания. А человек больной достоин жалости и милосердия.

Кстати, когда мы молимся за обижающих нас, то как раз проявляем жалость, сострадание к ним, видим в них не какое-то воплощение зла, а людей страдающих от своих грехов. Молиться за обидчиков – есть проявление великодушия, а проклинать их – проявлять слабость души.

Даже самых близких и любимых людей нельзя идеализировать. В моей жизни было несколько случаев, когда люди, которые были мне весьма близки, причиняли мне большую боль. Было нелегко простить их, но справившись со своими чувствами, я понимал, что в своей обиде виноват, в основном, я сам, потому что позволил себе видеть в них какой-то придуманный идеал, а не реальных, живых людей, со своими слабостями и недостатками.

Коль скоро мы заговорили о грехе и немощи человеческой, нелишним будет вспомнить, что и сами мы люди немощные и грешные. Если произошла ссора, разрыв, очень важно увидеть и признать свою часть вины за случившееся, как бы это ни было трудно.

Ведь даже если мы внешне ничем не задели ближнего, то всё равно, не всё сделали, чтобы избежать инцидента. Обида в нашей душе появляется как раз из-за нашей гордыни, мы слишком любим себя и не хотим увидеть свою вину и взять ответственность за случившееся на себя. Если мы будем объективно оценивать наше участие и долю вины в конфликте, нам будет гораздо легче простить человека, разобраться в ситуации и примириться с ним.

Обижаясь на человека, особенно близкого нам, мы как бы закрываем свои глаза пеленой, совершенно перестаём видеть его положительные, хорошие стороны. Мы видим только обиду, оскорбление и эти очень сильные, но греховные эмоции застилают в нашей памяти всё то, что было между нами хорошего, а хорошие, светлые моменты, связанные с нашим ближним, обязательно были.

«Что мы имеем, не храним, а потерявши плачем».

Не раз наблюдал, как супруги, поссорившись и расставшись, начинали понимать, как много они теряют и как не могут жить друг без друга.

Все мы люди – гордые, и нам бывает очень трудно сделать первый шаг, даже когда полностью осознаём свою вину. Мы опасаемся, что нашу попытку к примирению неправильно поймут, боимся оказаться отвергнутыми. Бояться этого не нужно, как правило, наш оппонент тоже мучается такими же сомнениями и, оценив нашу добрую волю, охотно пойдёт на примирение.

Просить прощение первому непросто, но после примирения такой человек чувствует себя гораздо лучше, чем тот, с кем он примиряется, ведь он не только помирился, но и победил свою обиду и гордыню.

Но даже если ваша попытка к примирению не нашла отклика в сердце другого, не оставляйте надежду. Нужно пробовать примириться ещё и ещё раз, но сделать это через некоторое время. А пока  необходимо усилить молитву о мире».

 Читайте также похожие публикации:

Любовь и прощение

“Ты прости ее…” Поучительный рассказ

<< На главную страницу                   на Семейную рубрику >>

«Всякое раздражение, и ярость, и гнев, и крик и злоречие со всякой злобой да будут удалены от вас; но будьте друг к другу добры, сострадательны, прощайте друг друга, как и Бог во Христе простил вас». (Еф. 4: 31) Умение прощать и просить прощение – есть свойство человека сильного и великодушного. В русском языке (а русские люди всегда отличались силой духа и милосердием даже к врагам) при расставании говорится: «Прощай». То есть мы просим прощения за всё, чем, может быть, вольно или невольно обидели человека при встрече. Прощать – это свойство Божие, ведь Господь совершил величайший акт прощения, Он не только простил согрешивших людей, но и был распят за наши грехи на кресте. И мы, носящие в себе образ Божий, созданные по этому образу, должны учиться у Него прощению. Поэтому и апостол Павел говорит нам: «прощайте друг друга, как и Бог во Христе простил нас» (Еф. 4: 31). Обида не даёт нам общаться не только с людьми, но и создаёт преграду между нами и Богом: «Ибо, если вы будете прощать людям согрешения их, то простит и вам Отец ваш Небесный; а если не будете прощать людям согрешения их, то и Отец ваш не простит вам согрешений ваших» (Мф. 6: 14-16). Семейная жизнь, вообще, невозможна без прощения. Ведь супруги, дети, родители – самые близкие друг другу люди, они очень тесно общаются, взаимодействуют и это общение, к сожалению, не состоит только из одних только приятных моментов. И умение прощать обиды, быть снисходительными к немощам других весьма ценый навык для семейного человека. «Стяжи дух мирен и вокруг тебя спасутся тысячи», — сказал наш великий святой преподобный Серафим Саровский. Многим эти слова кажутся совершенно недостижимым идеалом. Но ведь если, например, в семье сложилась тяжелая, напряжённая ситуация, родные враждуют между собой и хотя бы один человек начнёт вести себя иначе, то есть хоть в малой степени стяжает дух мира и прощения, не будет отвечать злом за зло, перестанет обижаться, будет всех любить, то обстановка в этой семье изменится в лучшую сторону. И люди вокруг такого человека будут также меняться, видя его мирное расположение. В предыдущей главе речь шла о прощении при расставании супругов. И к этой теме мы ещё вернёмся немного позже. Но прощение, снисхождение необходимо в семейной жизни не только в таких глобальных вопросах, но и буквально каждодневно. Даже на уровне каких-то бытовых мелочей. К примеру, какая-нибудь женщина имеет большую склонность к порядку во всём, этакий «комплекс отличницы» и хочет всё держать под контролем. Но её домашние не хотят её слушать и подчиняться ей. Это вызывает у неё чувство постоянной обиды и недовольства. Но если эта дама поймёт, что порядок далеко не самое главное в жизни, что можно позволить себе и окружающим быть неидеальными, что мир не провалится в тартарары, если она позволит себе немного отойти от придуманного ей распорядка, то и её жизнь и жизнь её домашних, несомненно, изменится в лучшую сторону. Пусть в доме будет не так чисто, зато в семье будет больше мира. Занудство может погубить хорошие отношения. Одна женщина рассказала мне, как очень обижалась на мужа за то, что он, несмотря на её уговоры, никак не мог научиться выдавливать зубную пасту из тюбика с конца, а не с середины. Видя, что очень расстраивается из-за этого и теряет мир с супругом, она придумала такой простой выход. Купила два тюбика: один для себя, а другой для мужа. Теперь каждый выдавливает пасту как хочет. А главное, она получила урок; что нельзя отравлять жизнь себе и близким из-за такой ерунды. * * * Рассмотрим основные принципы прощения. Один христианин, правда, к сожалению, не православный, сказал: «Христианину легче простить, чем отвернуться от человека. Прощение избавит вас от ненужного гнева, ненависти и пустой ругани». И это воистину так. Обида, особенно застарелая, убивает в нас любовь к ближнему. Непрощение причиняет огромный вред и урон, в первую очередь нам самим. Человек обиженный, злопамятный очень страдает от злобы, гнева и уныния. Обида мешает ему жить полноценной жизнью, радоваться тем дарам, которые нам посылает Бог. Если обида сильно укоренилась в сердце, то она как незажившая рана постоянно даёт знать о себе, ноет, болит и причиняет обижающемуся постоянное беспокойство и скорбь. И напротив, умеющий прощать, великодушный – по-настоящему счастливый человек. Ведь когда мы имеем мир в душе и находимся в мире с людьми, тогда и окружающая нас действительность преображается в лучшую сторону. Но всё-таки, что делать, если не удалось сохранить этот мир, и обида поселилась в нашей душе? Первое и самое главное правило в таком случае, начинать молиться за обидчика, за того человека, который вольно или невольно причинил нам скорбь. Этот совет даёт нам Сам Господь: «молитесь за обижающих вас и гонящих вас…» (Мф. 5: 44). И непреложную истину этих евангельских слов я неоднократно испытал на собственном опыте. Самый верный способ простить человека – это начать молиться за него каждый день. Молитвы о примирении враждующих и «о ненавидящих и обидящих нас» есть в любом полном православном молитвослове. Можно также после этих молитв молиться своими словами о том, чтобы Господь помог нам справиться с обидой и примириться с ближними. Второе что следует помнить, если вы встали на путь примирения: нужно всячески избегать злословия и осуждения наших обидчиков. Не только вслух, но даже мысленно не ругать, не порицать и не осуждать их. К сожалению, очень велик соблазн начать рассказывать всем и каждому как несправедливо с нами поступили, как нас обидели, и на первых порах это приносит мнимое облегчение, но потом на душе становится гораздо хуже. Злословие, осуждение открывает дорогу гневу, мы долго не можем забыть и простить обиды, сами «накручиваем» себя и постоянно бередим старую рану, не даём ей зажить. Особенно часто такую ситуацию можно наблюдать после развода супругов. Обычно женщина, после развода оставшись с детьми, испытывает страшную обиду на мужа (и её конечно можно понять). Она начинает обсуждать его недостойное поведение с подругами, родными, и что хуже всего, настраивает детей против отца, рассказывая какую ужасную жестокость и несправедливость совершил их папа и, вообще, какой он плохой человек. Этим она причиняет сильный вред не только себе, усугубляя свою боль и страдания, но и наносит большую душевную травму своим детям. Ведь они совершенно не виноваты в том, что их родители не смогли сохранить семью и развелись. Так почему же нужно втягивать их в семейные «разборки» и лишать детей возможности любить отца? Ведь право иметь родителей есть у каждого человека и каждый должен почитать и любить их. Ещё один важный момент, необходимый при прощении, выражается знаменитой святоотеческой формулой: «ненавидеть грех, но любить самого грешника». То есть не отождествлять человека с теми нехорошими поступками, которые он иногда совершает. Ведь каждый из нас сотворен Богом с чистой душой и стремлением к добру, все, что есть в нас греховного не является принадлежностью нашей природы, это всё пришлое, наносное и поэтому важно увидеть в ближнем его душу, а не его поступки и заблуждения. Грех не может являться частью природы самого человека, он приходит в душу от дьявола, другое дело, что мы сами впускаем грех в нашу душу, но это происходит от нашей слабости. И человек согрешающий – это человек больной, немощный, а значит достойный жалости, а не осуждения и порицания. А человек больной достоин жалости и милосердия. Кстати, когда мы молимся за обижающих нас, то как раз проявляем жалость, сострадание к ним, видим в них не какое-то воплощение зла, а людей страдающих от своих грехов. Молиться за обидчиков – есть проявление великодушия, а проклинать их – проявлять слабость души. Даже самых близких и любимых людей нельзя идеализировать. В моей жизни было несколько случаев, когда люди, которые были мне весьма близки, причиняли мне большую боль. Было нелегко простить их, но справившись со своими чувствами, я понимал, что в своей обиде виноват в основном я сам, потому что позволил себе видеть в них какой-то придуманный идеал, а не реальных, живых людей со своими слабостями и недостатками. Коль скоро мы заговорили о грехе и немощи человеческой, нелишним будет вспомнить, что и сами мы люди немощные и грешные. Если произошла ссора, разрыв, очень важно увидеть и признать свою часть вины за случившееся, как бы это ни было трудно. Ведь даже если мы внешне ничем не задели ближнего, то всё равно, не всё сделали, чтобы избежать инцидента. Обида в нашей душе появляется как раз из-за нашей гордыни, мы слишком любим себя и не хотим увидеть свою вину и взять ответственность за случившееся на себя. Если мы будем объективно оценивать наше участие и долю вины в конфликте, нам будет гораздо легче простить человека, разобраться в ситуации и примириться с ним. Здесь нелишним будет вспомнить начало этой книги, где мы говорили, что у каждого человека «своя колокольня», своё вúдение конфликтной ситуации. Находясь в состоянии обиды, мы видим только нашу позицию и то не очень объективно. То есть нам кажется, что кто-то нас обидел, оскорбил, унизил и часто воспринимаем всё это как личное оскорбление. На самом деле, в большинстве случаев обида наносится не специально. Человек, как говорится, не ведал, что творил. Обидев нас, сделал это либо невольно, либо по недостатку воспитания и такта. У него, наверняка, была своя позиция, оправдание своим поступкам. И чтобы преодолеть обиду и простить ближнего, нам нужно не обвинять его, а наоборот оправдать. Кстати, не раз испытывал на себе, что когда, обидевшись на какое-то колкое замечание или критику в свой адрес, я потом справлялся с обидой и старался вникнуть в слова своего оппонента, отрешившись от обиды и самолюбия, то убеждался, что в них есть очень много нужного и полезного для меня. Хотя по форме критика иногда звучала резко и обидно. Обижаясь на человека, особенно близкого нам, мы как бы закрываем свои глаза пеленой, совершенно перестаём видеть его положительные, хорошие стороны. Мы видим только обиду, оскорбление и эти очень сильные, но греховные эмоции застилают в нашей памяти всё то, что было между нами хорошего, а хорошие, светлые моменты, связанные с нашим ближним, обязательно были. Известная писательница Татьяна Устинова делится своим опытом примирения с мужем. Привожу её рассказ. «Однажды мы всерьёз поругались. Не знаю, что на него нашло. Он наговорил гадких слов и, уже договаривая, понял, что делает что-то непоправимое, и голос у него стал испуганный, и мне показалось, что договаривал он через силу, изо всех сил желая остановиться, но всё же договорил – по своей мужской привычке доводить дело до конца. Мы не помирились сразу, а это катастрофа. Я не умею жить, отравленная ссорой, не могу дышать её воздухом, и на самом деле не знаю, как это получается у женщин, умеющих виртуозно и продолжительно ссориться!.. Он положил трубку, а я стала ходить из комнаты в комнату. В одной комнате у нас светлые полы, а в другой – тёмные. Я ходила и смотрела под ноги, сначала на светлое, а потом на тёмное. Мне было очень жалко себя, несправедливо обиженную. И свою жизнь, которая, считай, пропала. И вдруг я стала думать, что было бы со мной, если бы его вообще не было. Не в том смысле, чтоб он… умер, а том смысле, что я с ним не встретилась. Ну, просто не встретилась, и всё. Мне сорок лет, и я точно знаю, что не встретиться нельзя. Это в восемнадцать кажется, что можно промахнуться, упустить, пройти по соседним улицам, открыть не ту дверь. Нельзя. Этот самый шанс предоставляется всем и всегда. Другое дело, что он единственный, и в этом суть дела. Мы все – взрослые, а не восемнадцатилетние – точно знаем, кто именно был «шанс». Правда? И точно знаем, почему мы его упустили, если упустили. И благодарим небеса, если не упустили. Ну, вот я ходила и представляла, что его в моей жизни нет. Я не знаю, как он говорит, как думает, как хохочет. Я понятия не имею, как он дышит или молчит. Я не знаю, как пахнет его одеколон и как он водит машину. И некому смотреть в глаза, и сопеть в ушко, и не на кого обижаться, и некому звонить – его же нет!.. Некому варить кофе, и жарить омлет, и скулить, чтоб быстрей приехал, и ругать, что приехал поздно, тоже некого. Его нет, а проделывать всё это с кем-то другим невозможно, потому что – зачем? И ещё я понятия не имею, что он думает о жизни, вселенной и вообще, а мне же нужно знать, что думает обо всём этом именно он! Я не рассматриваю придирчиво его джинсы и рубашки, чтобы в очередной раз убедиться в том, что он самый красивый из всех известных мне мужиков. Ну, пусть не самый, и не красивый, но всё же лучше остальных, по крайней мере, для меня, а я об этом даже не знаю, потому что … его нет и никогда не было. Пожалуй, и меня нет. То есть не было бы. Наверное, была бы какая-то другая тётенька, обремененная какими-то другими заботами, и Бог знает, какие романы она бы писала, может, совсем никудышные, потому ей не о чем было бы писать – его-то она никогда не знала!.. Не было бы их, не было бы и нас, всё так просто!.. Просто и справедливо. Чего мы хотим от них? Что мы хотим получить… на выходе, как говорил наш профессор химии? Чтоб они стали ангелами уже при жизни? Чтоб никогда не совершали ошибок? Чтобы никогда не говорили обидных и несправедливых слов, не засыпали, когда на экране целуются, не опаздывали с работы, не летали в командировки, не пили пиво, не уставали от нашего милого щебетания, не выходили из себя в примерочной, покуда мы, такие прекрасные, меряем очередную водолазку?! Так не бывает. Тут я перестала жалеть себя и свою пропадающую жизнь. Ничего не пропало, вдруг подумала я и наступила на светлый квадратик пола. Ничего же не пропало… Ну наговорил он ерунды, ну и мучается теперь, наверное, ещё больше меня. Он всегда мучается, когда бывает несправедлив, — я-то знаю его, как никто!.. Знаю, знаю и не пойду я на тёмный квадрат, потому что ничего не случилось. И, боясь передумать, я быстро написала ему записку – терпеть не могу слова «эсэмэска»! Он ответил через три секунды. Должно быть, сидел, уставившись на телефон, и мучительно придумывал, что бы такое ему сделать, чтобы всё вернулось, но не придумал – куда ему придумывать, ведь он просто мужчина! И он есть». Да, действительно: «что мы имеем, не храним, а потерявши плачем». Не раз наблюдал как супруги, поссорившись и расставшись, начинали понимать, как много они теряют и как не могут жить друг без друга. Ещё один очень важный момент, на который следует обратить внимание, читая этот рассказ: супруга, преодолев обиду, сама первая проявила инициативу примирения. Все мы люди гордые и нам бывает очень трудно сделать первый шаг, даже когда полностью осознаём свою вину. Мы опасаемся, что нашу попытку к примирению неправильно поймут, боимся оказаться отвергнутыми. Бояться этого не нужно, как правило, наш оппонент тоже мучается такими же сомнениями и, оценив нашу добрую волю, охотно пойдёт на примирение. Просить прощение первому непросто, но после примирения такой человек чувствует себя гораздо лучше, чем тот с кем он примиряется, ведь он не только помирился, но и победил свою обиду и гордыню. Но даже если ваша попытка к примирению не нашла отклика в сердце другого, не оставляйте надежду. Нужно пробовать примириться ещё и ещё раз, но сделать это через некоторое время. А пока необходимо усилить молитву о мире. * * * В заключение этой главы я бы хотел вернуться к теме супружеских измен и расставаний, ведь эта тема также тесно связана с прощением. Всё ли можно простить? Например, можно ли вообще простить предательство, измену? Будут ли супруги после измены стараться сохранить брак или расстанутся – решать только им самим. Только они могут сделать этот непростой выбор. Но в любом случае простить обиду, даже очень тяжёлую – это долг христианина. Что бы ни случилось в нашей жизни нужно помнить: человек создан Богом для радости, любви и счастья. Поэтому в самых трудных ситуациях нужно уметь подниматься и идти дальше, смотря в будущее с верой и надеждой. Жизнь продолжается, и она не должна превращаться в ад из-за непрощённых обид, тоски и горестных воспоминаний. Пережить измену, разлуку помогут всё те же правила прощения, уже изложенные в этой главе. То есть: обязательная молитва о прощении и примирении, отсутствие осуждения и злословия, осознание собственной немощи и виновности в случившемся и другие вышеизложенные принципы. Один мой знакомый очень мучился от ревности и обиды, он подозревал жену в измене, хотя прямых доказательств у него не было. Я спросил у него: не изменял ли он сам своей супруге? (Я знал, что первая жена развелась с ним, потому что он был неверен ей). Тогда этот мужчина ответил, что несколько лет назад он, действительно, изменил жене, поддавшись искушению на какой-то вечеринке. Что ж, как говорит Священное Писание: «Что посеет человек, то и пожнёт» (Гал. 6: 7). И может быть те обиды, которые вам нанесли близкие, — это вразумление вам за ваши прегрешения против них, или за грехи юности. Здесь важно избегать ещё одной опасности – отчаяния. Даже самый неприятный или греховный эпизод нашей жизни – это всегда очень большой опыт, и из него нужно уметь извлекать уроки. Делая правильные выводы из пережитого, мы стараемся не повторять прежних ошибок и делаемся сильнее и мудрее. Поэтому даже измена и развод – не повод для тоски и отчаяния. Цель жизни христианской – спасение души. И совершается оно через наш духовный рост, совершенствование. И быть может разлука с супругом (или супругой) также нужна нам для того, чтобы стать лучше, совершеннее. Научиться прощать, терпеть и любить.