Рассказ у тебя есть сын глава 22

1

Яна

— Вика, возьми тарталетки. Маша, разнеси воду в бутылках. Яна, на тебе шампанское. Поторопитесь все! И улыбайтесь, девочки. Улыбайтесь! 

Наш менеджер Илья сегодня особенно нервный — в ресторане проходит фуршет участников конференции “Инновации и инвестиции”. Среди гостей — нереально крутые бизнесмены из обеих столиц и даже кто-то из-за границы. А мы — обычный ресторан приморского города, который выбрали, видимо, за неимением лучшего. 

И мы не должны ударить в грязь лицом! 

Иначе строгий менеджер Илья и еще более строгий владелец Тимур лишат нас премии. Или вообще закатают в асфальт… Тимур у нас очень грозный. И не только на словах. 

Я сную среди гостей с подносом шампанского. Улыбаюсь до боли в губах, стараюсь угодить всем и при этом остаться максимально незаметной. Именно так должны вести себя официанты. Я это хорошо знаю. 

Я несколько лет проработала администратором, старшим менеджером, а потом и вполне успешным пиарщиком столичного ресторана. А теперь я здесь…

Рухнула с высот на самый низ. 

Матери-одиночке трудно совмещать активную работу  с полноценным материнством. Я пыталась. Поначалу я наивно полагала, что у меня получится жить прежней жизнью. Всю беременность я чувствовала себя прекрасно и носилась как электровеник. Думала: рожу, найму хорошую няню, продолжу работать в том же темпе… Как бы не так!  

Бессонные ночи, проблемы с кормлением, бесконечные детские болезни… Материнство оказалось далеко не таким радужным, как его изображают в рекламе подгузников. Вскоре меня попросили уйти в декрет — я не справлялась. 

У меня были сбережения, но они быстро таяли. Декретные тоже не спасали положение — так как большая часть зарплаты была серой, они оказались мизерными. Львиную долю моих средств забирала непомерно высокая арендная плата за квартиру в Москве. 

И я приняла разумное, хотя и непростое решение — вернуться домой. В маленький приморский городок, где живет моя мама и где мне не нужно платить за жилье. И где, как я надеялась, нас с Матвеем встретят с любовью. Несмотря на все разногласия…  

— Поправь “бабочку”, — бросаю я на ходу Вике. 

Сегодня на нас, кроме обычных белоснежных рубашек и длинных бордовых фартуков, еще и торжественные бабочки.  Дурацкие, честно говоря. 

— А тебе бы не мешало обновить помаду, — тихонько произносит моя коллега и подруга. 

Мы носимся в мыле. Фуршет в разгаре. Народу все прибавляется. Только что перед входом остановился шикарный лимузин и выгрузил новую партию крутых бизнесменов. 

Я успеваю быстренько подкрасить губы, забежав в подсобку, и выпить на ходу стакан воды. В желудке урчит, но поесть удастся не скоро… Зато сегодня мы все неплохо заработаем! 

Я снова заныриваю в зал и погружаюсь в суету. Перед глазами мелькают лица, бокалы, тарелки с закусками.  Я ловлю обрывки разговоров, слышу смех и музыку — в углу играет трио музыкантов. 

И вдруг… все вокруг как будто замирает. И наступает оглушительная тишина. В который слышен лишь стук моего сердца. 

Застыв на месте, я смотрю на одного из только что вошедших мужчин. Смотрю и не могу поверить своим глазам…

Это он. 

Тот, кого я когда-то любила больше жизни, а теперь так же сильно ненавижу. Тот, из-за кого я больше не верю в любовь. Тот, кто растоптал и уничтожил меня три года назад…

Кирилл Парфенов. Отец моего сына. Который даже не подозревает, что у него есть ребенок… 

— Яна, — слышу я сердитый шепот Ильи. — Ты чего стоишь столбом? Гости ждут шампанское. 

Я отмираю. 

Мир снова оживает. В него возвращаются краски и звуки. Суета продолжается. 

Только теперь я передвигаюсь по залу на трясущихся ногах и бокалы на моем подносе вибрируют от дрожи в руках…

Он меня не заметил. Даже не посмотрел в мою сторону. Он занят разговорами в своем тесном кружке. С ним рядом двое уверенных в себе мужчин и одна очень привлекательная женщина в элегантном платье…

Я невольно рассматриваю ее особенно пристально. Кто она ему? Жена? Коллега? Любовница? 

Судя по тому, как он поддерживает ее за локоть, их связывают отнюдь не профессиональные отношения…

Да какое мне дело! Мне плевать, с кем он спит. Могу только посочувствовать несчастной, что связалась с этим моральным уродом… 

На официантов никто никогда не смотрит. Нас не замечают. Мы — часть интерьера, обслуживающая потребности гостей. 

“Я невидимка”, — повторяю я про себя. 

И пытаюсь лавировать между гостями так, чтобы всегда оказываться спиной к человеку, которого я не планировала когда-либо снова встречать в этой жизни. 

Мой поднос пуст. Все бокалы с шампанским разобрали. Теперь надо собрать пустые. Вижу один на подоконнике и два на рояле в углу. 

А где Кир? Я его потеряла. 

Я нервно озираюсь по сторонам. 

Может,  он ушел? Это было бы просто счастье…

— Последнее предложение звучит неплохо, — раздается знакомый голос прямо за моим плечом. 

От неожиданности я вздрагиваю. 

И задеваю локтем высокий столик, у которого стоит Кирилл Парфенов собственной персоной. Один. С телефоном в руке. 

От моего толчка стакан сока, стоящий на столике, опрокидывается. Я ловлю его на лету. Но сок уже вылился… 

На Кирилла, кажется, ничего не попало. К моему счастью. 

Хотя… я бы с удовольствием разбила этот стакан об его голову!

Три года назад я его бросила. А теперь он биг босс, а я — официантка на его банкете. Он не упустит шанса унизить меня… И он понятия не имеет, что у меня есть сын — его точная копия.

Три года назад эта расчетливая стерва предала меня, выбрав более выгодный вариант. Я вычеркнул ее из своей жизни. Но забыть не смог. Злость на нее гнала меня к вершинам. А теперь у меня есть шанс отыграться за прошлое…

Лина Филимонова

У тебя есть сын

1

Яна

— Вика, возьми тарталетки. Маша, разнеси воду в бутылках. Яна, на тебе шампанское. Поторопитесь все! И улыбайтесь, девочки. Улыбайтесь! 

Наш менеджер Илья сегодня особенно нервный — в ресторане проходит фуршет участников конференции “Инновации и инвестиции”. Среди гостей — нереально крутые бизнесмены из обеих столиц и даже кто-то из-за границы. А мы — обычный ресторан приморского города, который выбрали, видимо, за неимением лучшего. 

И мы не должны ударить в грязь лицом! 

Иначе строгий менеджер Илья и еще более строгий владелец Тимур лишат нас премии. Или вообще закатают в асфальт… Тимур у нас очень грозный. И не только на словах. 

Я сную среди гостей с подносом шампанского. Улыбаюсь до боли в губах, стараюсь угодить всем и при этом остаться максимально незаметной. Именно так должны вести себя официанты. Я это хорошо знаю. 

Я несколько лет проработала администратором, старшим менеджером, а потом и вполне успешным пиарщиком столичного ресторана. А теперь я здесь…

Рухнула с высот на самый низ. 

Матери-одиночке трудно совмещать активную работу  с полноценным материнством. Я пыталась. Поначалу я наивно полагала, что у меня получится жить прежней жизнью. Всю беременность я чувствовала себя прекрасно и носилась как электровеник. Думала: рожу, найму хорошую няню, продолжу работать в том же темпе… Как бы не так!  

Бессонные ночи, проблемы с кормлением, бесконечные детские болезни… Материнство оказалось далеко не таким радужным, как его изображают в рекламе подгузников. Вскоре меня попросили уйти в декрет — я не справлялась. 

У меня были сбережения, но они быстро таяли. Декретные тоже не спасали положение — так как большая часть зарплаты была серой, они оказались мизерными. Львиную долю моих средств забирала непомерно высокая арендная плата за квартиру в Москве. 

И я приняла разумное, хотя и непростое решение — вернуться домой. В маленький приморский городок, где живет моя мама и где мне не нужно платить за жилье. И где, как я надеялась, нас с Матвеем встретят с любовью. Несмотря на все разногласия…  

— Поправь “бабочку”, — бросаю я на ходу Вике. 

Сегодня на нас, кроме обычных белоснежных рубашек и длинных бордовых фартуков, еще и торжественные бабочки.  Дурацкие, честно говоря. 

— А тебе бы не мешало обновить помаду, — тихонько произносит моя коллега и подруга. 

Мы носимся в мыле. Фуршет в разгаре. Народу все прибавляется. Только что перед входом остановился шикарный лимузин и выгрузил новую партию крутых бизнесменов. 

Я успеваю быстренько подкрасить губы, забежав в подсобку, и выпить на ходу стакан воды. В желудке урчит, но поесть удастся не скоро… Зато сегодня мы все неплохо заработаем! 

Я снова заныриваю в зал и погружаюсь в суету. Перед глазами мелькают лица, бокалы, тарелки с закусками.  Я ловлю обрывки разговоров, слышу смех и музыку — в углу играет трио музыкантов. 

И вдруг… все вокруг как будто замирает. И наступает оглушительная тишина. В который слышен лишь стук моего сердца. 

Застыв на месте, я смотрю на одного из только что вошедших мужчин. Смотрю и не могу поверить своим глазам…

Это он. 

Тот, кого я когда-то любила больше жизни, а теперь так же сильно ненавижу. Тот, из-за кого я больше не верю в любовь. Тот, кто растоптал и уничтожил меня три года назад…

Кирилл Парфенов. Отец моего сына. Который даже не подозревает, что у него есть ребенок… 

— Яна, — слышу я сердитый шепот Ильи. — Ты чего стоишь столбом? Гости ждут шампанское. 

Я отмираю. 

Мир снова оживает. В него возвращаются краски и звуки. Суета продолжается. 

Только теперь я передвигаюсь по залу на трясущихся ногах и бокалы на моем подносе вибрируют от дрожи в руках…

Он меня не заметил. Даже не посмотрел в мою сторону. Он занят разговорами в своем тесном кружке. С ним рядом двое уверенных в себе мужчин и одна очень привлекательная женщина в элегантном платье…

Я невольно рассматриваю ее особенно пристально. Кто она ему? Жена? Коллега? Любовница? 

Судя по тому, как он поддерживает ее за локоть, их связывают отнюдь не профессиональные отношения…

Да какое мне дело! Мне плевать, с кем он спит. Могу только посочувствовать несчастной, что связалась с этим моральным уродом… 

На официантов никто никогда не смотрит. Нас не замечают. Мы — часть интерьера, обслуживающая потребности гостей. 

“Я невидимка”, — повторяю я про себя. 

И пытаюсь лавировать между гостями так, чтобы всегда оказываться спиной к человеку, которого я не планировала когда-либо снова встречать в этой жизни. 

Мой поднос пуст. Все бокалы с шампанским разобрали. Теперь надо собрать пустые. Вижу один на подоконнике и два на рояле в углу. 

А где Кир? Я его потеряла. 

Я нервно озираюсь по сторонам. 

Может,  он ушел? Это было бы просто счастье…

— Последнее предложение звучит неплохо, — раздается знакомый голос прямо за моим плечом. 

От неожиданности я вздрагиваю. 

И задеваю локтем высокий столик, у которого стоит Кирилл Парфенов собственной персоной. Один. С телефоном в руке. 

От моего толчка стакан сока, стоящий на столике, опрокидывается. Я ловлю его на лету. Но сок уже вылился… 

На Кирилла, кажется, ничего не попало. К моему счастью. 

Хотя… я бы с удовольствием разбила этот стакан об его голову!

2

Яна

— Да чтоб тебя! — Кир раздраженно смотрит на ярко-оранжевое пятно апельсинового сока, растекающееся по столу.  

На меня не смотрит. Я невидимка…

— Простите, я сейчас все уберу, — бормочу я.  

У меня дрожат руки. Я вытираю стол салфетками, поднимаю опрокинувшийся стакан, но он выскальзывает из моих неловких ладоней, падает на пол и с грохотом разлетается на осколки. 

— Блин! — вырывается у меня. 

— И где только набрали таких ущербных…

Я приседаю, пытаюсь собрать осколки руками, вижу, что мне на выручку торопится  Вика с совком, веником и тряпкой. Мы быстро убираем все в четыре руки. 

Я очень надеюсь, что Кир уйдет. Ну вот зачем ему тут стоять? Зачем смотреть, как несчастные официантки возятся с осколками? Он же не знает, что это я…  

Но он не уходит. 

Я вижу его дорогие брендовые ботинки из мягкой кожи. А когда-то он носил самые дешевые кроссовки, терялся перед официантами и панически боялся, что ему не хватит денег заплатить по счету… 

Вика уносит осколки. Я поворачиваюсь к Киру спиной и продолжаю вытирать стол. Закончив, пытаюсь убежать, так и не повернувшись лицом. 

— Извиниться не хочешь? — слышу его голос. 

Он звучит не так, как раньше. В нем появились жесткие стальные нотки и уверенность человека, привыкшего к подчинению.  

— Извините, — бормочу я, не поднимая глаз. 

— Эй, на меня посмотри! 

Он дергает меня за руку. Я невольно разворачиваюсь к нему лицом. Мы встречаемся взглядами. 

Я впервые вижу его вблизи. 

А он изменился. Повзрослел, возмужал. Приобрел едва уловимый лоск, свойственный лишь тем, у кого на счетах имеются солидные суммы… И в то же время передо мной тот самый Кир — волевой подбородок с легкой щетиной, глубокие карие глаза, насупленные брови и очень рано появившаяся вертикальная морщина на лбу. 

И от того, что я так хорошо помню эту морщинку, помню, как гладила ее и целовала, сердце щемит острой болью. 

— Яна! — выдыхает он. 

— Здравствуй, Кирилл. Прости, мне надо идти. 

Я вырываю свою ладонь из его руки и убегаю.  

Забиваюсь в подсобку. Руки трясутся так, что я не  в силах держать поднос. В ногах слабость… 

— Ян, ты чего? — в дверь заглядывает Вика. 

У тебя есть сын

О книге

Добавлена в библиотеку 16.11.2022
пользователем Elleroth

Издание 2021 года

Размер fb2 файла: 0.98 MB

Объём: 251 страниц

Аннотация

Фото скачано с сайта pexels.com

Надо ли говорить, что Кирилл не оставил в этот вечер Олю одну, да и ночь они также провели вместе. Их нежные нашёптывания позабытых за время разлуки слов казались бальзамом для двух израненных душ и превратили близость, ещё недавно казавшуюся невозможной, в фейерверк чувств и эмоций. Оля боялась закрыть глаза и, открыв их, не увидеть Кирилла рядом, а тот, в свою очередь, почти не дышал, чтобы не спугнуть яркую, как весенний мотылёк, радость от ночи, разделённой с любимой женщиной.

НАЧАЛО

Преисполненные нежного блаженства и умиротворения, лишь под утро забылись они лёгким сном. А проснувшись в объятиях друг друга, пообещали каждый себе, что ни за что больше не отпустят это счастье, что смогли удержать, не разбив об острые углы жизненных невзгод, по большей части надуманных ими самими.

Позавтракав вдвоём, что было не совсем привычно, но крайне приятно, Оля собралась на работу. Она дольше обычного крутилась перед зеркалом, хотя привычные установки тюкали молоточком где-то внутри её сознания, но она с лёгкостью отмахнулась от них.

Кирилл подвёз её до роддома, пообещав заехать вечером, и помчался домой к Маше, которая всё это время была под присмотром друзей, неизменных помощников Кирилла.

Оля летала весь день по отделению, не чуя под собой ног, улыбаясь и даже временами что-то напевая. Конечно же, это не осталось незамеченным коллегами и многие, общаясь с ней, улыбались ей в ответ, отмечая её ожившее состояние.

Она, как всегда, основательно и скрупулёзно занималась обычными делами и, когда выдалась свободная минутка, уединилась в ординаторской с чашкой кофе, по привычке взяв в руки один из научно-практических медицинских журналов. Но в этот день её привычный спутник почему-то не торопился делиться с ней информацией. Внезапно Оля рассмеялась, увидев, что журнал открыт у неё на странице оглавления. «Конечно, я ничего не уясню, здесь же одни заголовки… Ох, Кирилл Александрович, что же Вы сделали со мной», — подумала она с теплотой и нежностью.

— Ольга Григорьевна, Вас Светлана Николаевна просит зайти к ней, если Вы не заняты, — в ординаторскую заглянула одна из акушерок.

— Конечно, сейчас зайду, — поспешно сказала Оля, сразу же выходя следом за ней.

В кабинете у заведующей было многолюдно.

— Ольга Григорьевна, мы график ночных дежурств составляем на квартал, я хотела бы узнать, Вы до какого времени планируете оставаться с нами?

— Я думаю, что пробуду здесь до середины августа… и работать буду до самого отъезда.

— Ну и замечательно, — обрадовалась Светлана Николаевна, — значит я Вас смело включаю в график до этого времени.

— Совершенно верно, можете рассчитывать на меня, — улыбнулась Оля.

— Приятно Вас видеть такой… жизнерадостной, — Светлана Николаевна не удержалась, чтобы не отметить сей факт.

— Спасибо, — Оля улыбнулась ещё шире, не в силах сдерживаться.

Её хорошее настроение сегодня всё время просилось наружу, стремясь затопить своим позитивом всё вокруг.

Оля едва дождалась вечера, чтобы вновь увидеть Кирилла. Он приехал за ней, как и обещал, но не стал ждать в машине, а вошёл в здание — поздороваться с коллегами, а заодно и Олю вытащить с работы.

— Увидев друг друга, они не стали, а вернее, не могли скрывать свою радость от встречи, обнялись и поцеловались прямо в коридоре. И хотя делали они это не на показ, а просто от избытка чувств, но попались всё же на глаза Зине. Молодая акушерка произнесла: «Ах!» и, пожелав остаться незамеченной, быстро повернула за угол и стремглав полетела в акушерскую.

— Девчонки, девчонки! — завизжала она радостно и выпалила: — Всё нормально… ну, у Ольги с Кириллом всё нормально!

— Откуда ты знаешь? – спросила её Людмила Петровна, пожилая акушерка, которая при обсуждении причин прежнего подавленного состояния Ольги сразу же сказала, что здесь дело в разладе сердечных дел.

— Да они только что в коридоре целовались, думая, что никто их не видит.

— Ну, дай Бог, дай Бог, — Людмила качала головой вниз-вверх, искренне желая добра этим двоим.

— Ленка-то сейчас с ума сойдёт, — Зина хохотнула, представив негодование вечно злой Елены.

— Ну это её проблемы, — включилась в разговор Вика, — кто виноват, что она тянет руки к тому, что не её.

— Куда я тяну руки? – спросила внезапно появившаяся на пороге Лена.

— Ты что, стояла и подслушивала? – Вика ухмыльнулась: — Ну да, в этом ты вся – подслушать, подсмотреть, подгадить…

— Я сейчас покажу тебе, куда мои руки дотягиваются, — вскричала Лена.

Она только что встретила счастливых Кирилла и Ольгу, поэтому была на взводе и легко скатилась до истерики, напав на Вику. Ошарашенная её поведением Людмила Петровна попыталась защитить от неё хрупкую Вику, но куда там — Лена, как фурия, вцепилась девушке в волосы и, повалив на пол, расцарапала ей лицо. Та закричала от боли, на её крики сбежались все, кто находился поблизости, в том числе и старшая акушерка Вера Семёновна.

— Ты только что выпросила приказ о своём увольнении, добровольно и с помпой, а теперь пиши заявление и уматывай отсюда, — кричала она на Лену, припомнив все многочисленные жалобы на неё, как со стороны персонала, так и от рожениц, с которыми она была груба и, как они утверждали, даже жестока.

— Ага, щас, так и написала прям, — Елена как ни в чём не бывало принялась переодеваться в медицинскую одежду.

— Ты не понимаешь, что ли, по-хорошему? – Вера Семёновна в недоумении уставилась на Лену. – Да Вика сейчас побои снимет, ты ещё на пятнадцать суток загремишь и тогда уже уйдёшь по статье.

Елена села на диванчик и заплакала, закрыв лицо руками.

Обратите внимание: Познакомься с моим сыном Глава 10.

Посидев так несколько минут, пока женщины обрабатывали Викины царапины раствором перекиси и отпаивали её корвалолом, она встала, взяла с полки тетрадь, выдернула оттуда листок и написала заявление. Швырнув его на стол, вновь переоделась, теперь уже в свою одежду и, хлопнув дверью, ушла.

На следующее утро, придя на работу, Оля увидела у Вики свежую и довольно заметную царапину на лице.

— Вика, это что такое, кто тебя так? – спросила Оля, разглядывая Викину щёку.

— Да не обращайте внимания, Ольга Григорьевна, за правду пострадала, — смеясь ответила девушка.

— Что же это за правда такая? – пожала плечами Оля, но расспросы прекратила, видя, что девушка не желает откровенничать.

— Сто́ящая правда, сто́ящая, — усмехнулась Вика и, попрощавшись, пошла домой, отсыпаться после ночной смены.

Оля прошла в ординаторскую, поздоровалась с находящимися там докторами, обсудила с ними ночную смену и, достав из шкафа чистенький белый халат, быстро переоделась и помчалась по коридору к своим пациенткам.

День закрутился обычными делами, среди которых нашлось место для совместного обеда с Кириллом, который сегодня работал первый день после отпуска. Они выскочили в находившуюся рядом с роддомом столовую, где обедали все врачи, когда работа позволяла.

— А почему ты ничего не рассказываешь о драке акушерок в вашем отделении, — спросил он её, нарочно назвав инцидент дракой.

— Чтооо? – Оля чуть не поперхнулась соком, который пила в этот момент.

— А ты что, ничего не знаешь? – удивился Кирилл, — а у нас все обсуждают ваши бои без правил.

— Какие бои, что ты такое говоришь,- Оля вспомнила Викину царапину, — слушай, одну пострадавшую я видела, это Вика, а кто ещё участвовал?

— Ой, даже не знаю, как сказать, — нарочито жеманничал Кирилл, — это была моя самая преданная поклонница, а теперь она ушла, я в печали…

— Что, значит ушла… уволилась что ли? – спросила Оля, вдруг проявив чудеса догадливости, — Елена?!

— Ну да, ну да, она самая, я боюсь, что не переживу её ухода, так и до депрессии недалеко, — Кирилл всё паясничал.

Судя по всему, ему доставляло удовольствие подтрунивать над Олей, которая сидела задумавшись о чём-то.

— Надо же, и что же заставило их так проявить свои эмоции? – всё ещё в задумчивости произнесла она.

— Ну ладно, я тебе расскажу, как всё было, мне поведал об этом один очень информированный источник, естественно, пожелавший остаться анонимным, — Кирилл явно был в ударе, — они подрались из-за нас с тобой!

— Да ну тебя, — Ольга рассмеялась, — что-то ты разыгрался, по тебе прям театр плачет, и малый и самый большой.

— Это совершеннейшая правда, слушай: одна из акушерок застала нас за ооочень неприличным занятием в стенах знакомого нам учреждения – представь себе, мы целовались! — Кирилл покачал головой, увидев, как Ольга удивлённо уставилась на него, и продолжил: — Да, да, мы были пойманы на месте совершения этого, с позволения сказать, безрассудного поступка.

— Кирилл! – Оле было уже не до смеха, — и как это повлияло на их ссору?

— Так вот, эта девушка, очень милая, кстати, — Кирилл вновь начал свой театр, — не будем называть её имени, хотя это была Зина, сделала достоянием гласности нашу с тобой тайную встречу, ну и, сама понимаешь, тут началось бурное обсуждение народом, кто кого соблазнил – я тебя или ты меня, ну и всё такое. А в этот момент совершенно неожиданно к обменивавшимся мнениями примкнула Елена, которую буквально возмутил наш поцелуй, исключительно с медицинской точки зрения, как источник распространения вирусов и микробов, — Кирилл явно не хотел выходить из образа шута.

— Вот это дааа! – Оля откинулась на спинку стула.

— Кино! — согласился с ней Кирилл, — боевик в лучших традициях жанра.

Оля расстроилась. Не из-за того, что Елена уволилась, нет, эта дьяволица умудрилась всем изрядно насолить своими выходками. Но то, что они с Кириллом стали предметом обсуждения, стало для неё неприятной новостью. Поделившись с любимым своими переживаниями, она вызвала у него недоумение и улыбку.

— Ты что, Оль! Ну нам-то какое дело, кто и как реагирует на наши отношения, главное, что мы счастливы, а другое нас не должно волновать.

— Я понимаю теперь, почему сегодня смолкали разговоры, как только я куда-нибудь входила… — Оля чуть не расплакалась, — мне так стыдно!

— Ну вот, опять, — Кирилл взял её за руку, но она спешно её убрала, испугавшись, что, находящиеся в столовой, смотрят на них.

Заметив её смятение, Кирилл не стал настаивать и они отправились на работу. До конца дня Оля была сама не своя, при встрече с сотрудниками старалась не поднимать головы, а с её лица исчезла появившаяся недавно счастливая улыбка. Нет, душа её по-прежнему была наполнена ликующе-взволнованным торжеством любви, но ей было не по себе от мысли, что все вокруг обсуждают произошедшее, упоминая её имя.

Она с трудом дождалась конца рабочего дня и сразу же убежала домой, даже не дождавшись Кирилла, который был вынужден задержаться на работе.

Вечером, после того, как уложил Машу спать и поручил её всё тем же надёжным друзьям, Кирилл приехал к Оле. Было уже довольно поздно и она не ждала его, поэтому звонок в дверь застал её врасплох. Оля была уже в постели, от сна её отделял только свежий номер журнала «Юность», которым она зачиталась, потеряв счёт времени.

— Привет, — сказал он, входя в квартиру, когда Оля открыла дверь.

Не дав ей опомниться, он прильнул губами к её полуоткрытому от неожиданности рту и, насладившись поцелуем, с трудом оторвался от девушки. Оля плотнее запахнула халат и потуже затянула на нём пояс. Делала она это неосознанно, просто чтобы занять слегка подрагивающие от волнения руки.

— Оля, милая, я так больше не могу, давай поженимся! – он нежно обнял девушку и заглянул в её широко раскрытые, полные любви глаза.

***

Авторское право данного произведения подтверждено на портале Проза.ру

_________________________________

Продолжение следует…

ПРЕДЫДУЩАЯ ГЛАВА

НАЧАЛО ИСТОРИИ ЗДЕСЬ

Путеводитель по каналу

_________________________________

#любовь и романтика #работа врача #романтические отношения #любовь и отношения #хрустальный шар

Еще по теме здесь: Отношения.

Источник: Познакомься с моим сыном Глава 22.

— Ничего, мое солнышко. У меня есть ты, а это лучший подарок на свете. А теперь помойте руки, и можем приниматься за жаркое.

Бип радостно улыбнулся.

— Не можем. Ты же сказала починить кран. Дедушка вынул шайбу, и кран теперь не работает.

Линдсей взъерошила ему волосы и весело пригрозила:

— В таком случае придется вытащить вас во двор и искупать под шлангом.

Бип взвизгнул в притворном ужасе и бросился бежать в кухню. Линдсей — за ним. Бен, качая головой, вышел последним.

Жаркое заслужило всеобщее одобрение, хотя Бип, кажется, больше говорил, чем ел. В его рассказах преобладал Гибб, и Линдсей несколько раз замечала на себе задумчивый взгляд отца. Но до самого десерта Бен не сказал ни слова об этом. Наконец Бип попросил разрешения выйти из-за стола и вернулся к своему компьютеру.

Когда из соседней комнаты снова послышался писк и визг динамиков, Линдсей налила отцу вторую чашку кофе и села напротив.

— Все очень серьезно, не так ли? — сказал Бен.

Линдсей утвердительно кивнула.

— Гибб действительно рассказывал Бипу о фабрике?

— Насколько я понял, он не сказал ничего нового, что не знали бы все. Бип в основном рассказывал мне о фильме, который они с его няней смотрели вчера вечером.

— И конечно, который я ему смотреть бы не разрешила.

— Конечно. Там, судя по всему, были сплошные взрывы, аварии, стрельба и парочка похищенных детей для полноты картины. Линдсей, так что ты намерена делать?

Она не стала делать вид, что не понимает.

— Насчет Гибба? Не знаю. Беда в том, что он-то всего-навсего подарил Бипу воздушного змея взамен сломанного. Для него это, как и для любого взрослого человека, не составило труда.

Бен отпил немного кофе.

— Мне надо съездить в магазин за новой шайбой для крана. Взять Бипа с собой?

— Чтобы я могла беспрепятственно пойти и поговорить с Гиббом? — догадалась Линдсей. Да, это было бы лучше, чем беседовать с ним в твоем офисе. Спасибо, папа.

Бен допил кофе — слишком быстро, на взгляд Линдсей, — и сказал Бипу, чтобы тот заканчивал играть и собирался с ним в магазин.

— А можно я в игрушечном отделе выберу что-нибудь? — спросил Бип, когда они уже выходили. Линдсей почти машинально ответила:

— Папа, у него все есть.

Бен не ответил и только махнул рукой.

Линдсей автоматически закончила уборку на кухне и наконец заставила себя выйти на улицу, пересечь площадь и подняться наверх, к двери квартиры Оливеров.

В поступке Гибба не было ничего сверхъестественного, и объяснить ему, что он значил для ребенка, представлялось Линдсей сложной задачей. Гибб и понятия не имел, какую цепную реакцию повлек за собой его подарок. И Линдсей понимала, что в конце концов покажется ему просто нервной мамашей, трясущейся над своим сыном по поводу и без повода.

Она позвонила в дверь и, ничего не услышав, с облегчением было подумала, что Гибба нет дома, когда дверь вдруг бесшумно открылась.

Гибб молча и вопросительно глядел на Линдсей, словно чего-то ожидая.

Внезапно Линдсей стало трудно дышать. В его взгляде было что-то, что сбивало ее с мыслей и лишало решимости. Словно в этом мужчине была взведена какая-то пружина — некая сила, подавляемая до поры до времени волей своего хозяина, но готовая при первом же неосторожном слове или поступке вырваться наружу.

Гибб удивленно поднял брови.

— Извини, что беспокою тебя, — с трудом выговорила Линдсей, — но не мог бы ты уделить мне несколько минут?

— Конечно. — Он отступил от двери, пропуская ее внутрь. — Не хочешь кофе? Или вина? Боюсь, выбор у меня небогатый.

— С меня хватит и кофе.

Она остановилась на восточном ковре в прихожей и огляделась. Обычно в квартирах, расположенных над магазинами или офисами, комнаты были маленькие, тесные и неудобные. Здесь все было переделано, снесены почти все стены между комнатами, так что получилось просторное помещение с высокими потолками. Так же как в квартире Линдсей, у Оливеров основную часть занимала большая комната, служившая одновременно и гостиной, и столовой, и кухней; от нее длинный узкий коридор вел к спальням и ванной.

Разница была лишь в том, что квартира Линдсей была обставлена уютно и с комфортом, но довольно просто, а апартаменты Оливеров вполне могли бы красоваться на страницах модного журнала.

— Не могу поверить, что тебе сдали эту квартиру.

Гибб отозвался из кухни:

— Меня едва ли кто-либо причисляет к категории убийц или маньяков, Линдсей.

Читать дальше

Глава 1

Сегодняшний день был первым по-настоящему весенним в этом году. Линдсей Гарднер широко раскрыла двери своего магазина подарков, чтобы впустить теплый свежий воздух. Особый, весенний запах придал новый оттенок ароматической смеси, называемой «Попурри», которая и дала название магазину Линдсей. Она с наслаждением вдохнула воздух полной грудью. Весна всегда была ее любимым временем года. Больше всего на свете она любила пройтись босиком по молодой траве, прохладной и приятно освежающей кожу.

Но сегодня, кроме нее, в магазине никого из работниц не было, и, как бы Линдсей ни хотелось вывесить на двери табличку «Закрыто» и пойти прогуляться по парку, нельзя было забывать, что ее ждало много неотложных дел. Парк и молодая трава пусть потерпят до воскресенья, когда «Попурри» будет закрыт, а его хозяйка — свободна.

Звонок, прикрепленный у входной двери, почему-то не сработал, а Линдсей была слишком занята осмотром китайского сервиза, поэтому не заметила вошедшую в магазин женщину, пока та не кашлянула, чтобы привлечь к себе внимание.

— Извините…

Линдсей подпрыгнула от неожиданности и обернулась.

— О, простите меня. Миссис Харрисон, не так ли? Могу ли я чем-нибудь помочь?

Женщину, казалось, немало удивило то, что Линдсей помнит ее имя.

— Надеюсь, что можете. — Она поставила громоздкую хозяйственную сумку на прилавок. — Мне говорили, что вы берете на продажу разные поделки.

— Да… иногда. Когда у меня есть место, — уклончиво ответила Линдсей. Правда была гораздо более неприятной — большинство предлагаемых ей вещей не соответствовали по качеству тем требованиям, которые она предъявляла к своим товарам. — Какого же рода поделки вы предлагаете?

— Это не я, а моя дочь. Она работает у вашего отца на фабрике, а игрушки делает просто так, для собственного удовольствия. — Миссис Харрисон вынула из сумки большую игрушечную афганскую борзую и положила ее перед Линдсей на прилавок. — Вот, например, посмотрите. Дочь подумала, что, может быть, когда фабрика закроется, эти поделки помогут ей продержаться, пока она не найдет новую работу.

Линдсей удивленно заморгала. Значит, по округе уже распространился слух, что фабрика Арментраута закрывается. Сама Линдсей услышала об этом впервые, и от такой новости у нее засосало под ложечкой. Да, определенные трудности на фабрике действительно были, но не настолько, чтобы начать паниковать.

— Фабрика вовсе не закрывается, — сказала Линдсей. — Может быть, потребуется некоторая переорганизация производства, не более, но…

— Это они сейчас так говорят, — уверенно перебила ее миссис Харрисон. — Но когда на фабрике появляются посторонние люди и начинают решать, что нужно делать, можно поклясться чем угодно, что дела идут не лучшим образом. Я не хочу винить вашего отца — я уверена, что он отличный руководитель, и прекрасно понимаю, почему он предпочел передать дела этим экспертам и предоставить им прикончить фабрику, чем делать такую работку самому.

Линдсей подумала, что шансов переубедить собеседницу у нее нет, да и возражать против ее доводов не хотелось.

— Что ж, надеюсь, вы будете приятно удивлены, когда эксперты закончат работу, — мягко проговорила она и протянула руку, чтобы потрогать собаку. Игрушка была очень яркого цвета — длинные широкие светло-зеленые полосы чередовались с фиолетовыми, — но шерсть была мягкой на ощупь и годилась даже для маленького ребенка. Линдсей сразу распознала умелую руку. — А из чего это сделано? Ведь не из вязальной шерсти, насколько я понимаю.

— Нет, это синтетическое волокно. Теффи сказала, что может смастерить все, что вам потребуется.

С таким диковатым подбором цветов едва ли можно достичь большого успеха, мрачно подумала Линдсей.

— Если она будет брать непосредственные заказы от покупателей… то есть если люди сами выберут цвета… ну, чтобы игрушки вписывались в интерьер…

— Почему бы и нет? Какая разница! Ей ведь все равно, какого цвета делать игрушки.

Это-то как раз заметно. Может быть, девушка страдает дальтонизмом?

— Тогда передайте дочери, чтобы она зашла ко мне. Мы обсудим цену и еще кое-какие детали. Миссис Харрисон так и просияла.

— Это просто великолепно. Может, вы оставите игрушку у себя, чтобы прямо сразу и начать брать заказы?

— Вы правы. Так я и сделаю. — Линдсей подождала, пока миссис Харрисон не исчезнет из виду, потом завернула собаку в пакет и убрала на полку в задней комнате магазина. Без заключения договора она не имела права выставлять ее на прилавок. К тому же сначала надо было подумать над тем, куда ее поставить. Игрушка была слишком броской и могла затмить остальные товары.

Посетительница давно ушла, но беспокойство, вызванное ее словами, не проходило.

Сначала Линдсей хотела позвонить отцу и предупредить его, но, взглянув на часы, раздумала. Был самый разгар дня, а эксперты, приглашенные Беном Арментраутом, только сегодня начали работать. Пройдет не меньше недели, прежде чем они полностью ознакомятся с ситуацией на фабрике, и у отца сейчас и без нее хлопот по горло. Лучше вечером позвонить ему домой. Несколько часов все равно погоды не сделают; тем более что эти слухи наверняка бродят по округе не меньше недели.

Закончив упаковывать китайский сервиз, Линдсей принялась за переоформление витрины. День Святого Патрика[1] уже прошел, так что скалам из папье-маше и фарфоровым фигуркам предстояло отправиться на свою полку, а статуэткам эльфов и зеленому атласу, который она использовала как фон, — в заднюю комнату при магазине, чтобы дожидаться там следующего года. Теперь пора украсить витрину каким-нибудь весенним пейзажем.

День выдался замечательно тихим и спокойным — как и обещали в середине недели, — но стоило Линдсей начать заниматься витриной, как в магазин, словно нарочно, так и повалили посетители.

— Я не то чтобы жалуюсь, — сказала Линдсей большому черному коту, лениво спустившемуся со второго этажа, когда поток покупателей ненадолго прервался. — Все-таки каждый из них хоть что-нибудь да купил, так что на ближайшую неделю ты едой обеспечен, можешь не волноваться. Ну что, доволен, а, Спатс?

Кот в ответ только широко зевнул и принялся вылизывать свои и без того идеально чистые лапки.

Рассмеявшись, Линдсей снова взобралась по лесенке на витрину, чтобы усадить двух элегантных фарфоровых кукол за крошечный столик, но в это время пришла новобрачная за своим заказом.

— Привет, Кэти. Что, занятия в школе уже закончились?

— Ой, я тебя не заметила. И что ты имеешь в виду под уже? Мне сегодняшний день показался целым годом.

Читать дальше