Когда-то жила на свете девушка по имени Зухра. Была она пригожей, умной, слыла большой мастерицей. Все вокруг восхищались ее умением, расторопностью и уважительностью. Любили Зухру и за то, что она не возгордилась своей красотой и трудолюбием.
Зухра жила с отцом и мачехой, которая завидовала падчерице, бранила ее за любой пустяк, взваливала на девушку самую тяжелую работу по дому. При отце злая женщина придерживала язык, но только он за порог, как начинала изводить приемную дочь. Мачеха посылала Зухру за хворостом в страшный дремучий лес, где водилось множество змей и свирепых зверей. Но они ни разу не тронули добрую и кроткую девушку.
Зухра трудилась от зари до зари, старалась выполнить все, что ей прикажут, пытаясь угодить отцовой жене. Да где там! Покорность и долготерпение падчерицы и вовсе выводили из себя мачеху.
И вот однажды под вечер, когда Зухра особенно сильно устала от беспрестанной работы, мачеха велела ей натаскать из реки воды в бездонную посудину. Да пригрозила:
— Если до утренней зорьки не наполнишь до краев, чтоб ноги твоей в доме не было!
Не смея перечить, Зухра взяла ведра с коромыслом и отправилась по воду. Так уж сна намаялась за день, что ноги едва несли ее, руки отнимались, а плечи сгибались даже под тяжестью пустых ведер.
На берегу Зухра решила хоть немного передохнуть. Сняла с коромысла ведра, расправила плечи, огляделась.
Была чудная ночь. Луна лила на землю серебристые лучи, и все вокруг нежилось в сладостном покое, осиянное ее лучами. В зеркале воды мерцали звезды, соединяясь с их хороводом в небесном океане. Все было полно таинственной пленительной красоты, и на какие-то мгновенья забылась Зухра, ушли прочь печали и невзгоды.
Плеснула рыба в камышах, накатила на берег легкая волна. Вместе с ней нахлынули воспоминания милого детства, будто вновь прозвучали ласковые слова любимой матушки. И от этого еще горше стало несчастной девушке, очнувшейся от минутного забытья. Горячие слезы покатились по ее щекам, крупными алмазами падая на землю.
Тяжко вздохнув, наполнила Зухра ведра, и коромысло невыносимой тяжестью легло не девичьи плечи. А еще тяжелее лег камень на сердце. Снова взглянула Зухра на луну — она все так же вольно плыла по небесной дорожке, сияя и маня. И так захотелось Зухре вновь забыться, подобно небесной страннице не знать ни горя, ни забот и дарить доброту и ласку…
В это время с неба скатилась звездочка. А покуда она падала на землю, становилось все светлее и светлее. На душе у Зухры вдруг полегчало, тяжкий камень перестал давить на сердце девушки. Сладкая истома охватила ее, стало отрадно, покойно. Зухра почувствовала, как ведра с водой становятся почти невесомыми. Глаза ее сами собой закрылись. А когда Зухра вновь распахнула свои длинные ресницы, то увидела себя на луне, в которую она так долго вглядывалась. Ее окружил хоровод из множества звезд, одна из которых засияла особенно ярко.
Оказывается, эта звезда всегда следила за Зухрой. Она видела ее страдания, не ожесточившие девушку против злой мачехи. Эта самая звезда обняла Зухру своими лучами и подняла ее ввысь, до самой луны. Никто на земле этого не увидел, ничто не нарушило ее ночной покой. Лишь подернулась рябью гладь реки у берега и вновь стала чистой, как зеркало. А с утренней зорькой исчезли и луна, и звезды.
Пришел на берег отец Зухры, долго искал свою доченьку, звал — кликал ее любимой и ненаглядной. Но увидел лишь два ведра, до краев наполненные водой. И то ли почудилось ему, то ли вправду это было — будто вспыхнула и исчезла в чистой воде маленькая ясная звездочка.
Потемнело, зарябило у отца в глазах. Тронул он ведра рукой — шелохнулась вода, засверкала, заиграла. Словно не ей были полны ведра, а множеством драгоценных алмазов…
Если ясной ночью вы вглядитесь хорошенько в луну, то увидите на ней силуэт девушки с коромыслом на плечах. А рядом с луной заметите ярко светящую звезду. Это и есть та самая звездочке, что вознесла добрую душу на небо. Ее называют звездой Зухры.
Зухра. Поучительная сказка в трёх частях
Часть I Зухра
О достойнейшие! Да хранит вас Всевышний и пусть прольётся на вас милость Его!
Расскажу я вам сегодня сказку о девочке, который не знала, что мир велик и что там, за околицей существует ещё что-нибудь, кроме высоких гор и облаков, которые, порой, закрывали горы и делали их серыми и грустными, как и сама девочка. Ведь всегда грустно, когда ты перестаёшь видеть небо…
Селение у них было небольшое, всего-то несколько дворов на берегу чистейшей и очень звонкой речки, где дружно жили старшие и младшие, детки и старики, скотина всякая и птица разная. Все вставали рано и начинали хлопоты по хозяйству. Мужчины делали своё дело, а женщины своё. Детки усердно помогали взрослым и каждому было своё место. Никто и никогда не нарушал веками заведённого порядка и, казалось, что так будет вечно. Но пришла беда…
Камнепад накрыл ту часть села, что стояла ближе к горе, а когда он закончился все бросились к разрушенному дому кузнеца Саида и жены его благоверной, Мариам. Разобрав завалы, они нашли их уже бездыханными, но под телом матери кто-то ворочался и это была она, её маленькая дочь Зухра, которую Мариам накрыла своим телом и спасла от гибели. Их похоронили в тот же день до заката, а девочку забрали соседи, по доброте своей и по завету предков, которые учили не оставлять в беде того, кого постигло горе или беда какая…
Шли годы, Зухра росла в новой семье под присмотром многочисленных названных братьев и сестёр, приёмной мамы Фатимы и строгого, но доброго отчима Захария, мудрость которого была известна далеко в округе, а отвага и честь была примером для многих мужчин селения. Фатима учила девочку всему, что положено знать достойной жене и будущей матери и часто баловала Зухру, втайне от мужа, даря ей сладости и маленькие украшения. Ведь Мариам была её любимой подругой, и она часто плакала, вспоминая её, но прошлого не вернуть, ибо всё по воле Всевышнего и по замыслу его…
Как-то отчим, взяв с собою двоих сыновей и Зухру, решил поехать в соседний городок на базар, чтобы пополнить домашние припасы и продать кое-что из медной посуды, изготавливать которую он был большой мастер. Дети радовались и мечтали о дальней дороге, а Зухра очень волновалась и тряслась от страха, в предвкушении поездки, ведь она никогда не выезжала за пределы села и даже не могла предположить, что там её ждёт и вернутся – ли они вообще. Захария с мальчиками успокаивали её, но страх всё равно сжимал её сердечко, рисуя в голове страшные картины нападения разбойников и злых джинов…
Дорога вилась средь горных вершин, по узкому ущелью, покрытому разноцветными травами, волшебный запах которых слетал вниз к дороге и будоражил воображение Зухры, чем-то непонятным и таинственным…
Она уже стала совсем взрослой и очень похожей на свою мать,которая была первой красавицей на селе и желанной для многих парней в округе, но полюбила Саида, а он её. Любовь друг к другу перешла к маленькой дочери и сделала её такой, какой она стала сейчас, уже без них, прекрасной пери с сердцем полным доброты и заботы о близких…
Остановитесь! – прозвучал чей-то скрипучий голос с обочины, и повозка встала, как вкопанная. На краю дороги стояла женщина, вся в чёрном,с вязанкой хвороста на сгорбленной спине и с посохом в правой руке. Из-под платка на них смотрели ярко синие глаза с прищуром, а указательный палец повелительно указывал на место, где следовало им остановиться…
Захария спустился с повозки и, поздоровавшись с путницей, произнёс – Что случилось мать? Кто ты? Почему ты здесь одна с этой вязанкой и почему никто не помогает тебе? Где твои сыновья или братья? Как далёк твой путь и чем я могу помочь тебе?
На что старуха, засмеялась беззубым ртом и сказала – Я одинока и мне не нужна твоя помощь, джигит. Ни твоя, ни твоих сыновей, мне нужна только вот эта девушка, Зухра, мать и отец которой погибли под камнепадом. Её отец когда-то задолжал мне, взяв то, что не смог вернуть и теперь пришло время вернуть долг! Она пойдёт со мной!
Никогда! – вскричал Захария, но старуха ударила посохом о землю, и он с сыновьями упали бездыханными, а когда очнулись, то на дороге уже никого не было, так же, как и их любимой Зухры…
Долго они бродили по окрестным горам и ущелью в поиске пропавшей, но все поиски их были тщетны. Да, и разве можно найти то, что тебе уже не принадлежит? И с омрачёнными горем лицами они вернулись домой, где всё рассказали Фатиме и соседям. Никто не слышал о долге Саида кокой-то старухе, и никто не знал, кто она и откуда пришла. Долго плакали женщины, долго мужчины ещё ходили на поиски несчастной, но всё было зря. Зухра исчезла…
Сегодня я закончу рассказ, о терпеливые мои слушатели, но по милости Всевышнего, мы продолжим и расскажу я вам о том, что было скрыто за пеленой веков, страшную тайну старухи и о силе любви, побеждающую зло… Мир вам!
Часть II Абдурахман.
Милость Всевышнего бесконечна, о благочестивые слушатели мои. Она согревает теплом души добрых людей и делает их счастливее. Мир вам и благополучие в делах, о достойнейшие, а я, с вашего позволения, продолжу рассказ о красавице Зухре, старухе, похитившей её и ещё кое о ком, но всему свое время и место. Итак, приступим…
Пещера, в которую привела несчастную девушку старуха, после того, как усыпила Захарию и сыновей его, была спрятана от посторонних взглядов густыми зарослями плюща и дикого винограда, да так, что ни один самый зоркий джигит никогда не смог бы отыскать её, даже, если бы сильно старался…
Шли они долго какими-то горными, каменистыми тропами, все выше и выше, пока не забрели в густой хвойный лес, в самой глубине которого и находилось тайное убежище Патимат, так звали старуху. Откинув ветки плюща и согнувшись в три погибели, она завела Зухру вовнутрь и, ударив посохом о землю, тихо прошептала какие-то слова. Тут же вспыхнул яркий свет огромной люстры со свечами, озаривший закопченные стены и своды пещеры. Обессиленная от перехода и пережитого девушка вскрикнула и опустилась на пол, не в силах больше ничего сказать или даже громко выдохнуть. Сознание покинуло её…
Абдурахман – зычно прокричала Патимат – Где ты прячешься несчастный? Немедленно явись предо мной! В дальнем углу что-то зашевелилось и на середину пещеры выкатился огромный глиняный горшок, их которого с треском и шумом, выскочил маленький человечек, в позолоченном халатике, красных сафьяновых сапожках с загнутыми носами и неподобающе огромной чалме, завязанной так искусно, что и сам Всевышний не смог бы сделать лучше. Огромная черная борода свисала до пола, а глаза вращались с такой скоростью, что, казалось, они сейчас выкатятся из орбит. В воздухе повис запах ладана и мирры и, склонившись, человечек произнёс – Я к Вашим услугам, о мудрейшая …
Возьми эту девчонку и перенеси на ложе, похоже она потеряла сознание! Пусть полежит, пока я приведу себя в порядок. Постели лучший ковер и приготовь мне что-нибудь поесть! Не забудь сладкий шербет и пахлаву, а в барашка положи розмарин и кинзу, а не как в прошлый раз, ненавистный мне портулак. Потом взбей подушки на широкой тахте и принеси одеяло! Проголодалась я, да и отдохнуть мне пора. Как проснется девчонка, немедленно разбуди меня!
Абдурахман, щёлкнул пальцами и в один миг Зухра оказалась на кровати, появился ковер, уставленный блюдами с яствами и золочёный кувшин с шербетом. Тахта уже утопала в подушках и мягких одеялах. Патимат отужинала, не спеша и, позёвывая, отошла ко сну. Джин, а это был именно он, тихо подул в сторону люстры и яркий свет её стал мягким и приглушённым. Что-то проворчав про себя, Абдурахман подошёл к девушке и, откинув полог, посмотрел на неё…
Он повидал многое за тысячи лет, но такой красоты он не видел нигде и никогда. Лицо Зухры сияло в полумраке матовым отблеском Луны, брови точёным размахом уходили куда – то в бесконечность, ресницы были такими длинными, что на каждой могло поместиться по маленькому джину, а волосы струились наподобие горной реки и были цвета вороньего крыла. Она была прекрасна …
Абдурахман был очень добрым джином и никогда, в отличие, от своих менее добродетельных собратьев, не творил злых дел, за что был неоднократно бит старшими, но так и не смог сделать ничего плохого в своей большой и очень долгой жизни. У него, как и у любого порядочного джина, был свой кувшин, в котором он и жил, веками изучая поэзию, волшебство, философию и медицину…
Его знания были столь велики и полезны, что он возомнил себя в один момент самым умным и могущественным джином и, в гордыне своей, вызвал на состязание своего учителя, старого и весьма уважаемого джина Нуреддина ибн Джафара…. Но, не успев прошептать ни одного заклинания, вдруг, превратился в енота и был отправлен в далёкие горы, набираться почтения к старшим и мудрости до тех пор, пока его не огреет палкой какая – нибудь добрая женщина. Так он и оказался в окрестностях села, где жила Зухра…
Однажды, он случайно нашёл вход в пещеру, порытый зарослями плюща и, забравшись туда, обнаружил весьма богато обставленную залу. Не моргнув и глазом, как и полагается приличным енотам, он основательно покопался во всех сундуках и шкафах, неизвестного ему хозяина и, добравшись до съестных припасов, так обрадовался, что не заметил, как приоткрылся вход и в пещеру вошла женщина. Увидев проказника, она так огрела его своим посохом, что от боли несчастный Абдурахман подумал, что доброта этой женщины бесконечна и тут же превратился вновь в маленького джина…
Патимат, а это была именно она, удивилась разительной перемене, произошедшей с енотом и, простив его, оставила жить у себя. Джин, поклявшись ей в верности и дав слово служить ей до конца своих дней, тут же обосновался в дальнем углу пещеры, где стоял большой и очень уютный глиняный горшок. Жили они мирно. Старуха куда-то всегда уходила ранним утром и возвращалась только вечером, а Абдурахман строго следил за хозяйством и стал ей верным и исполнительным слугой. Так они и жили, пока в доме не появилась Зухра…
О драгоценные мои слушатели, на этом я закончу повествование на сегодня, ибо уши услаждаются только прекрасными и кратким словом, но не чрезмерной болтливостью. А посему отдохнём до поры до времени, а когда они придут, я продолжу и расскажу вам заключительную и волшебную историю, в которой мудрость Всевышнего и доброта победят злые чары, а отчаяние перерастёт в радость и счастье…
Часть III Патимат
Очнувшись, Зухра увидела над собой закопченный свод огромной пещеры, а, повернувшись на бок заметила, что у дубового стола на толстых ножках суетился маленький человечек с иссиня-чёрной бородой, в халате, расшитом золотой вязью и огромной чалме с пушистым хвостиком перьев на кончике.
Человечек напевал негромко какую-то протяжную мелодию и, с замаха, рубил ножом на кусочки большущую баранью ногу, тщательно отделяя жилы и укладывая мясо в казан, который висел над очагом и аппетитно побулькивал бульоном. Порубив всё мясо Абдурахман, а это был он, заправил похлёбку овощами, специями и молодым картофелем. Помешав всё, он, будто почувствовав её взгляд, обернулся и замер в оцепенении…
Как зовут столь благословенное Аллахом создание, о прекрасная? – промолвил он и согнулся в почтительном поклоне перед Зухрой. Девушка растерялась от удивления и тоненьким, срывающимся голосочком ответила – Меня зовут Зухра… Скажите, уважаемый повар, где я и что со мной? Я помню лишь отца с братьями, упавшими на землю бездыханными и старуху с посохом, которая что-то шептала. Девушка замолкла в ожидании ответа и откинулась на подушку…
Во-первых, я никакой не повар, о несравненнейшая! — с обидой сказал Абдурахман – А во-вторых это не какая-то там старуха, а великая целительница Патимат, мир дому её! Я, если изволите, джин, которого она приютила и спасла от злых сил, огрев палкой бедного енота, в которого я был превращён моим мудрейшим учителем Нуреддином ибн Джафаром, в назидание и исправление от гордыни! А готовлю я потому, что являюсь её верным слугой и почтительным собеседником, кстати, готовлю я весьма недурно и собеседник я тоже хоть – куда, поскольку мне нет равных в количестве перечитанных книг и рукописей…
У Зухры закружилась голова от услышанного и от многословия этого маленького, но очень болтливого джина, и она, заплакав, спросила – А где мой отец и братья? Что будет со мной? Почему я здесь? Джин ничего не ответил, а просто поставил перед ней глиняную миску с бараньим бульоном. Положил свежеиспечённую лепешку и три смоквы. Поешь, о награда родителям, тебе надо подкрепиться, поскольку голод не прибавит тебе ни ума, ни терпения, а это сейчас очень важно для тебя… Зови меня Абдурахманом!
Вздохнув, девушка приступила к еде, вручив судьбу свою на попечение Всевышнего и весьма досточтимого джина…
Патимат не спала и слышала весь разговор Абдурахмана с девушкой, но делала вид, что спит, раздумывая, как сказать Зухре о том, ради чего она оказалась здесь и открыть ей то, что скрывалось от неё уже много лет, тайну её погибших отца и матери, храбрейшего Саида и покорнейшей Мариам, да приютит их Аллах в чертогах своих!
Старуха встала с ложа и, резко откинув полог, вошла в залу. Зухра вскрикнула, увидев её и, уронив миску с недоеденным бульоном на пол, заплакала от страха. Джин отскочил к столу и начал суетливо накрывать скатерть разными яствами, чтобы утолить голод хозяйки. В зале повисло молчание, прерываемое только всхлипами девушки.
Абурахман! – повелительно сказала Патимат – Принеси ей кресло и пусть она сядет предо мной. Мне нужно поведать ей то, что она так хочет узнать…
Зухра, сжимая платок в руках и вытирая слёзы, пересела за стол и, склонив голову, промолвила – Почему я здесь и что с моими родными? Простите, я не знаю, как Вас называть… Старуха долго смотрела на неё и придвинув к себе еду поближе приступила к ужину. Поев и омыв руки, она приказала Абдурахману все убрать и принести ей серебряную шкатулку из её спальни. Джин быстро прибрался и на столе появилась шкатулка, отливающая серебром и вкраплениями золота. Патимат открыла её и Зухра увидела перед собой разноцветные каменья, золотые украшения, яхонты и алмазы, это было настолько красиво, что она невольно улыбнулась, разглядывая такое богатство…
А теперь слушай девочка, промолвила старуха и начала своё повествование…
Нас было две сестры, мы были близнецами, неотличимыми одна от другой и жили неподалёку от вашего села с противоположной стороны ущелья. Одну из них звали Патимат, а другую Мариам. Не было красивее и желаннее в округе невест, чем мы и не было в округе джигитов, которые не мечтали бы о том, чтобы одна из нас стала его женой. Но никто не знал, что Патимат Всевышний наградил умением лечить людей и наделил знаниями в целительстве и знании целебных трав, а Мариам дал прекрасный голос и умение петь так, что вокруг замирали даже птицы…
Однажды девушки шли с кувшинами за водой к речке и навстречу им попался всадник на вороном коне. Прекрасный джигит, в чёрной черкеске с серебряными газырями, в папахе такого же цвета, а с пояса, с серебряными бляшками свисал огромный кинжал кубачинской работы. Джигит спрыгнул с коня и вежливо поздоровался с девушками, склонив голову, а потом поднял глаза и уже не мог их оторвать от той красоты, которую он увидел. Сердце Саида, так звали джигита, было пронзено стрелой любви к той, что шла с краю, ближе к нему и это была Мариам…
На следующий день в дом, где жили девушки, приехали сваты, они долго, по обычаю сидели с родителями девушек, а потом, когда в комнату позвали Мариам, Патимат поняла, что приехали не за ней и сердце её омрачилось завистью и негодованием. Как это она, красивейшая и обладающая столь многими тайнами, вдруг, оказалась не первой! Почему этот прекрасный юноша полюбил её сестру, которая, как петь ничего больше и не умела? Злость и негодование сжигали её и, когда сестра вернулась счастливая обратно, Патимат крикнула ей в лицо – Ты будешь проклята с тем, кто пришёл за тобой и вы никогда не увидите свадьбу вашей дочери! Я ненавижу тебя…
У Мариам, помутилось сознание от услышанного, а Патимат, собрав пожитки, открыла окно и растворилась в темноте. Больше никто и никогда не видел её и, посчитав её пропавшей навеки, семьи устроили свадьбу, а через девять месяцев у Саида и Мариам родилась прекрасная дочь – Зухра. Они старались не вспоминать проклятье Патимат и потихоньку она совсем ушла из их памяти, пока не наступил тот день, когда они оба погибли под камнепадом, а Зухра стала приёмной дочерью в семье соседей…
Патимат же, сбежав, укрылась в пещере в горах и провела там всю свою жизнь. Давно уже прошла злость на сестру, давно минули былые обиды, но тяжесть содеянного проклятия лежала на её совести, и она не могла даже дня прожить, чтобы не покаяться перед Всевышним в том, что случилось. Тайком все эти годы она пробиралась к дому Саида и смотрела на маленькую Зухру, ей хотелось выскочить и прижать к себе племянницу, расцеловать горячо, горячо и сказать — Это я, твоя тётушка Патимат… А потом, прикусив губы, она уходила в горы и возвращалась, вновь, чтобы однажды увидеть похороны сестры и её мужа…
Все эти годы Патимат старалась творить добро и помогать людям. Каждое утро она, наварив зелья уходила в ближайший город и обосновавшись на рынке лечила людей силой своих знаний и лекарств, приготовленных из лесных трав. Люди, благодаря её за заботу и исцеление от хворей, несли ей золото, деньги и драгоценные каменья. Всё это было ей не нужно, но она видела, как росла её Зухра и верила, что придёт момент и она сможет, отдать всё, что у неё есть. Рассказать ей всё и открыть своё больное сердце, измученное горькими думами и воспоминаниями…
И этот день пришёл, доченька! — промолвила Патимат и, подняв глаза, с надеждой посмотрела на племянницу…
Зухра не могла ничего сказать и издать даже звука. История так оглушила её, что внутри закипели сразу несколько чувств – боль потери, ненависть к тому, кто сотворил зло, радость от того, что живы братья и отец, сострадание к тётушке, которая появилась в её жизни так внезапно и любопытство оттого, что ей хотелось знать, что будет дальше. Постепенно боль и печаль прошли, а радость от обретения родного человека всё усиливались и усиливались. Не выдержав, Зухра оббежала стол и со всей силы обняла Патимат. Слёзы прощения и раскаяния смешались, а горе, вдруг, превратилось в бесконечную благодать обретения и прощения…
Они долго проплакали, обнявшись, а потом рассказывали друг другу всё, что произошло, мечтали о том, что будет, смеялись и радовались… А вместе с ними радовался и Абдурахман, поскольку у него тоже было большое и доброе сердце. Он знал, что зло не вечно и только маленькими добрыми делами можно победить то, что делает нас бессердечными и жестокими. А, потом, у него стало две хозяйки и теперь ему будет с кем поговорить длинными и тёмными вечерами. Ведь когда говорят о добре, оно всегда входит в наш дом и сердца…
Вот и всё, о драгоценные и терпеливые мои. Сказка закончилась. Пора мне прилечь отдохнуть и на досуге поговорить с милым моему сердцу Абдурахманом о том, как Патимат с Зухрой вернулись в село и как счастливо и прекрасно сложилась их жизнь. Все богатства Зухра раздала бедным и больным, а потом они всем селом устроили пир, на котором был и я. Мы пели, плясали и восхваляли Всевышнего, за мудрость его и доброту к нам, верным слугам его!
Мир дому вашему, о достойнейшие из всех слушателей!
Зухра
В давние — стародавние времена жили на свете муж со своею женой.
Были они люди не злые, порядочные, да вот только злой рок преследовал их: если родится у них ребёнок, так сразу и отправится на свет иной. Так и дожили они одинокими до преклонных лет, но вот и им на старости лет выпало счастье. Родила однажды пожилая женщина дочку красоты неземной. Выжила маленькая красавица, назвали её Зухрой. Боялись родители за свою дочь и от всего её оберегали. А пуще всего они боялись, что сглазят люди красоту их дочери. Вот и держали они Зухру дома, и никому о ней не говорили.
Однако шила в мешке не утаишь, и как ни скрывали старики красавицу-дочку, а все же прознали соседи о радости, которая выпала им на склоне лет. Росла дочка, подрастала, и исполнилось ей уже четырнадцать.
В один пригожий день залетела в юрту к старикам стайка соседских девочек. Пристали они к матери с просьбой показать им Зухру.
— Да что вы мелете, неугомонные, — сердилась старуха, — о какой дочке вы говорите? Нет у нас со стариком никого!
Но девочки не унимались и продолжали просить:
— Милая бабушка, позвольте Зухре с нами на озеро сбегать, выкупаться, денёк такой жаркий.
Не пустила мать дочку из дому. На второй день снова прибегают подростки к юрте и снова просят Зухру отпустить. Не поддалась женщина на их уговоры. На третий день снова зашумели подростки у урты, опять просят Зухру отпустить с ними купаться. Не выдержало материнское сердце, скрепя сердце, уступила. Да и Зухра очень уж хотела на озеро посмотреть.
Нарядили родители дочку, и отпустили, строго-настрого наказав ей:
— Смотри, доченька, не потеряйся нигде, поскорее домой возвращайся.
Прибежали девушки к прохладному озеру, бросились от жары поскорее в воду. Долго продолжалось веселое купание, радости не было конца. Вволю накупавшись, стали на берег выбираться, к своей одежде. Заторопилась и Зухра к своему платью, но только видит вдруг, что на её платье лежит громадный черный змей! Увидели страшного гада подружки, с визгом бросились в разные стороны. Осталась Зухра одна на берегу, горько плачет, а к платью подойти боится. Да и домой без одежды как идти, — стыда от людей не оберёшься.
И вдруг Чёрный Змей говорит ей человеческим голосом:
— Не бойся меня, Зухра. Не трону я тебя и одежду тебе верну. Только обещай мне, что выйдешь за меня замуж.
Ещё горше заплакала девчушка. А Змей продолжает:
— Помни Зухра, что когда исполнится тебе шестнадцать, приду я, забрать тебя из дома. Жди меня и готовься, Зухра.
Сказав это, Чёрный Змей скользнул в воды озера, и исчез в глубине, как будто и не было его.
Вернулась домой Зухра сама не своя. Привиделось ей всё это, или было на самом деле? Заметила мать, что на дочке лица нет, стала её расспрашивать:
— Да что с тобой случилось — приключилось, доченька? Кто обидел тебя, кровиночку мою?
Расплакалась Зухра снова и всё поведала матери. А как закончила рассказ, да выплакалась, то сказала твёрдо:
— За змея чёрного не пойду я замуж. Пусть лучше смерть моя наступит, а не быть этому!
Успокаивает её мать:
— Что ты, что ты, доченька! Не отдадим мы тебя замуж чёрному гаду. Найдём, как избежать этого.
Успокоилась девушка и со временем забыла о том, что случилось однажды на берегу озера. Но родители не забыли, и обнесли свою юрту высоченным забором.
Шёл день за днём, а за годом — год. Вот уже и шестнадцать исполнилось Зухре. Не прошло и нескольких дней, как наступил чёрный день. Вбежала однажды девушка в юрту, вся испуганная — перепуганная. Голос её дрожит, и не сразу разобрали старики, что говорит их любимая дочка:
— Матушка, батюшка, там Чёрный Змей за мной идёт!
Бросились старики на улицу и застыли словно громом поражённые. Тёмные тучи заполонили всё небо, а улицу заполнила страшная нечисть: и пэри там были и аждаха, и джины грозные и змеи ползучие. Заскочили хозяева в юрту, держат дверь запертой на все засовы. А чудища не уходят, окружают юрту со всех сторон.
И вдруг раздаётся громовой голос Чёрного Змея:
— Зухра! Почему ты не сдержала своё слово? Почему ты не ждала меня и не готовилась? Исполнилось тебешестнадцать, и я пришёл за тобой. Выйди ко мне, Зухра!
Страшно было Зухре, но набралась она мужества и крикнула Змею:
— Не выйду я к тебе, Чёрный Змей. Не бывать тебе моим мужем!
— Ты не знаешь меня, Зухра. Всё всегда бывает по-моему. Выходи ко мне!
— Нет! Не выйду я к тебе, — отвечает Зухра.
И третий раз Змей спрашивает, и вновь ответила Зухра отказом.
— Не хочешь выйти добром, возьму тебя силой, — грозно загремел Чёрный Змей. Сказал, и в тот же миг юрта оторвалась от земли и начала подниматься в воздух. Поняла Зухра, что Змей сильнее её и придётся ей покориться.
— Видно, матушка и батюшка, на роду мне написано быть женой гада, — в слезах воскликнула девушка своим родителям. И крикнула она Змею:
— Я выхожу к тебе, Чёрный Змей.
Тотчас юрта опустилась на землю. Отперли старики затворы, отворили засовы и выпустили дочку на улицу. Страшно Зухре, но идёт девушка к Чёрному Змею сквозь потемневший воздух, наполненный пэри и аждаха, джинами злыми и змеями ползучими. Их шипенье и свист как будто весь свет заполнили. Как подошла она к гаду страшному, Змей взмахнул хвостом и исчезли вдруг все чудища, будто и не было их вовсе.
— Идём со мной, Зухра, настало наше время, — сказал Чёрный Змей.
— Идём, — ответила ему Зухра кротко.
Так и двинулись они парой. Зухра покорно идёт, чудище желтоглазое рядышком скользит. Добрались они до берега того самого озера, где Зухра когда-то первый раз увидела Змея, и говорит ей Черный Змей:
— А сейчас, не бойся, милая Зухра. Я обовью тебя, и мы вместе нырнём в озеро.
Удивительное спокойствие охватило девушку, и она честно ответила:
— Я и не боюсь ничуть.
Как кожаный пояс обвил Чёрный Змей мягко свою невесту и нырнул с ней в озеро. Плыли они, плыли в тёмных водах, пока вдруг не появилась перед ними дверь под водой. Змей открыл эту дверь и протиснулся внутрь, увлекая за собой девушку.
Оказались они на лестнице из чистого золота, уходящей глубоко вниз. Чёрный Змей ударился о лестницу трижды и… вдруг обернулся молодым и красивым юношей. Взял юноша девушку за руку и говорит ей:
— Послушай, Зухра! Я ведь тоже родился среди людей. Но ещё в детстве меня похитили джины и унесли сюда, в подводное царство джинов. Однако, постиг я все их тайны и науку колдовства и давно превзошёл своих похитителей. И, однажды, признали они меня своим Падишахом.
Поражённая Зухра не сводила с прекрасного юноши глаз, затрепетало сердце девичье и навеки пропало в странных жёлтых глазах повелителя джинов. Юноша-падишах повёл невесту осматривать его необъятные подводные владения. Богатства волшебного царства были неисчислимые, всё сверкало золотом, серебром да камнями драгоценными.
Скоро поженились Падишах Джиннов и Зухра и зажили счастливо. Молодой Падишах был нежен с юной женой и строг со своими грозными подданными. Джины трудились на него, не зная устали. А людям вредить, Падишах им строго запретил.
День шёл за днём, год за годом. Родилось у молодых трое детей. Красотой они пошли в мать, а спокойным, но сильным характером — в отца. Дружно они жили, хорошо. Только иногда грустью заходилось сердце Зухры. Хотелось ей повидать матушку да батюшку, снова взглянуть на сторонку родимую.
Заметил однажды падишах грусть молодой жены и спросил её об этом. Зухра скрывать ничего не стала.
— Отпусти меня в родимый дом дней на десять. Погощу я в родимом доме, да деток наших старикам своим покажу.
Не мог падишах отказать любимой жене, согласился отпустить её. Да ещё сказал:
— Любимая, возьми с собой серебра, злата да камней драгоценных. Пусть родители твои не знают нужды ни в чём.
Вскоре собралась Зухра в дорогу. Падишах проводил жену с детьми до лестницы золотой. Ударился он о лестницу трижды и обернулся Чёрным Змеем. Обвил Зухру и детей и вынес их из глубины вод на берег. На прощание сказал Зухре Змей:
— Любовь моя, когда возвратишься, подойди к воде и громко скажи слова: «Падишах Джиннов, сделай ко мне шаг!». Я заберу вас. Только храни это заклинание в тайне, иначе будет беда.
Зухра пообещала хранить тайну заклинания, и они простились.
Со слезами радости встретили Зухру и её детей старики. Поблагодарили родители дочь за драгоценности, которые она им подарила, а ещё больше благодарили за то, что внуков своих увидели.
Быстро пролетели десять дней, настало время в обратный путь собираться. Соскучилась Зухра по мужу любимому, хочется ей скорее его увидеть.
С тоской смотрела мать-старуха на эти сборы да всё донимала дочь расспросами. Не удержалась Зухра и открыла матери заклинание, которое обещала мужу хранить в тайне. Запомнила старуха те слова.
В ночь перед возвращением легла Зухра спать и детей уложила. А матери её не спится. Не хочет она дочь и внуков от себя отпускать. Как наступила полночь, взяла старуха саблю острую и отправилась она на берег озера.
Полная луна светила в небе, и поверхность озера блестела словно серебро, которое старухе дочь из этих вод в подарок принесла. Ухватила баба старая саблю двумя руками покрепче и сказала:
— Падишах Джинов, сделай ко мне шаг!
Всколыхнулось серебро вод, и появился из воды Чёрный Змей. Подскочила мать Зухры к ненавистному ей гаду и одним взмахом отрубила ему голову. Покатилась голова по берегу и уставилась в небо мёртвыми глазами. А тело Змея вытянулось и окаменело. Старуха поспешила домой. Тихонько, чтобы никого не разбудить, пробралась она в юрту. И как только легла, сразу захрапела.
Ещё солнце не встало, а Зухра уже поднялась и стала детей собирать в обратную дорогу. А мать говорит её сонно:
— Не спеши так, доченька. Все одно скоро вернёшься.
Не поняла Зухра страшных слов матери и отвечала:
— Нет, матушка, уже не вернусь я. Прощайте, матушка.
Скоро добралась она с детьми до озера — так хочется ей любимого мужа увидеть. Встала она на берег и во весь голос крикнула:
— Падишах Джинов, сделай ко мне шаг!
Но только не взволновались воды озера, и ничто не нарушило мёртвой тишины. Крикнула Зухра второй раз, ещё сильнее:
— Падишах Джинов, сделай ко мне шаг!
Но ровной осталась гладь озера, только чёрный туман над водами висит. Сердце Зухры сжала ледяная рука отчаяния, и она воскликнула в отчаянии:
— Падишах Джинов, сделай ко мне шаг!
Опустила Зухра глаза на песок и вдруг увидела она голову, мёртво глядящую на неё. Крик отчаяния вырвался из груди женщины. Упала она на песок, прижала к себе голову и горько зарыдала. Вспомнила она страшные слова матери-старухи и поняла всё про её предательство.
Тихо плакали дети, когда вместе с матерью хоронили своего отца, Падишаха джинов. Теперь уже ничто больше не держало их на этой земле.
Взяла Зухра своего первенца, и, со слезами в глазах, бросила его в бездонную синеву неба.
— Лети, родненький, стань соловушкой, песней чудесной радуй людей!
Обернулся в небесах её первенец соловушкой и улетел далеко-далеко.
Взяла Зухра на руки своё второе дитя.
— А ты, радость моя, обернись ласточкой, первой приноси всегда людям весну.
В следующий миг обернулось её второе дитя ласточкой и прочь улетело.
Взяла Зухра на руки третье дитя. Долго целовала свою кровиночку и плакала.
— А ты, моё золотце, обернись скворушкой, и пусть ведомы будут тебе все языки.
Обернулось третье дитя Зухры скворушкой и улетело прочь.
Оставшись одна, Зухра долго смотрела на озеро, в глубине которого исчезло её счастье. Потом она встрепенулась и… обернулась голубкой сизой.
Вот откуда, говорят, появились на свете соловьи и ласточки, скворцы и сизокрылые голуби…
Зөһрә/Зухра татарская народная сказка.
Борын заманда бер әби белән бабай булган, ди.
Боларның туган бер балалары үлә барган, ди. Шуннан, бервакыт әби бер кыз китергән.
Исемен Зөһрә дип кушканнар. Бик тә чибәр булган, ди, бу кыз бала.
«Күз тимәсен» дип, аны урамга да чыгармаганнар, кешегә дә күрсәтмәгәннәр.
Алай да халык белгән боларның кызлары барлыгын. Моңа ундүрт яшь тула.
Бер дә беркөнне күрше кызлары керәләр дә: «Әби, кәбәм, Зөһрәне безнең белән юынырга җибәрче, – диләр.
Әби әйтә: «Ни сөйлисез, безнең кызыбыз юк ич», – ди.
Тегеләр: «Юк, бар, без беләбез», – диләр.
Әби үзенекендә тора, җибәрми. Өч көн керәләр күрше кызлары. Ахырда әби җибәрә.
Зөһрәне киендереп, бизәндереп чыгаралар. «Кара аны, югалып әллә кай-ларда йөрмә, тиз кайт!» – ди.
Шаккаткыч чибәр булган шул кызлары. Баралар кызлар авыл читендәге күлгә.
Тиз-тиз чишенәләр дә чумалар күлгә. Киемнәре ярда кала. Менә бер заман юынып туйгач, кызлар чыга башлыйлар, киенәләр. Зөһрә дә чыга, чыкса, киемнәре өстендә бастырык буе елан ята. Кызлар барчасы куркып качалар.
Бу да курка, якын килми, үксеп-үксеп елый. Качып китәр иде, киемнәр кирәк, ятсына кеше күзеннән.
Шулчак елан телгә килә:
– Син елама, Зөһрә, ди, мин сиңа тимәм, киемеңне дә алырсың, ди, тик әйт син, миңа кияүгә чыгарсыңмы? – ди.
Зөһрәнең коты алына:
– Абау, ни сөйлисең? – ди.
– Әйтәсе сүзем шул, – ди кара елан, – сиңа унсигез яшь тулу белән сине килеп алырмын, әзерләнеп тор, – ди.
Елан шул сүзләрне әйтә дә күлгә чума. Кыз аптырап, куркып кала. Өйгә кайткач, әнисе сорый:
– Кызым, сиңа ни булды? Ак мамык төсе кергән үзеңә, – Ди.
Зөһрә барчасын бәйнә-бәйнә сөйләп бирә.
– Кара еланга кияүгә чыгасым юк, коткарыгыз, әнием, – ди.
– Кайгырма, балам, күз нурым, – ди анасы. – Сине еланга бирер өчен тудырмадым, әмәлен табарбыз, – ди.
Зөһрә тынычлана инде.
Көн артыннан көн үтә, кыз үсә, унсигез яшькә җитә. Болар йортларын, елан кермәслек итеп, чуен койма белән койдыралар.
Беркөнне Зөһрә йөгереп керә дә коты чыгып:
– Әнкәй, елан килә, – дип кычкыра.
Чыксалар, бөтен күк йөзе караңгыланып килә, дөньяның асты өскә әйләнә. Аждаһалар, пәриләр, җеннәр,
еланнар берсе дә калмаганнар. Болар тиз генә йортка кереп бикләнәләр.
Еланнар килеп тә җитә. Кара елан тыштан әйтә:
– Син, Зөһрә, сүзеңдә тормадың, әзерләнеп көтмәгәнсең. Чыгасыңмы, юкмы, мин килдем, – ди.
Зөһрә әйтә:
– Юк, сиңа чыгасым юк, килгән юлыңнан кире кит, – ди.
– Мин синнән башка китәргә килмәдем, вакытым кыска, чыгасыңмы?
– Юк, чыкмыйм, – ди Зөһрә. Елан:
– Алайса, көч белән алырмын, – ди.
Шунда өй почмагы күтәрелә башлый. Әби дә, бабай да бик куркыталар.
Зөһрә «язмышым шулдыр инде» дип, әйтә тегеңә:
– Чыгам, кара елан, чыгам, – ди.
Өй шундук үз урынына утыра. Зөһрәне урамга чыгаралар. Каршысында теге кара елан бөтерелә. Бөтен тирә-якта пәриләр, җеннәр, еланнар сызгыра, ыжылдый. Кара елан бер селтәнә, барчасы югала.
Елан әйтә:
– Әйдә, киттек, кәбәм, вакыт җитә, – ди. Кыз әйтә:
– Әйдә, – ди.
Китәләр болар парлап. Елан шуышып яннан бара. Зөһрә атлап бара. Күлгә җиттеләр. Елан әйтә:
– Мин сиңа уралырмын да күлгә чумармын, син курыкма, – ди.
– Курыкмыйм, – ди Зөһрә.
Кызның куркуы беткән инде. Елан урала да күлгә чумалар. Су төбеннән барып бер ишеккә җитәләр.
Елан ишекне ача да башта үзе төшә. Аннары Зөһрәне төшерә. Түбәндә алтын баскыч икән.
Кара елан шул баскычка бер орына, ике орына да искиткеч матур егеткә әверелә. Шунда әйтә кызга:
– Син курыкма миннән, мин үзем дә адәм баласы. Бала чагымда җеннәр урлаган мине. Хәзер бөтен гыйлемлекләрен отып алдым да патша булдым үзләренә, – ди.
Шулай дигәч, Зөһрәгә җан керә. Егеткә шул ук минутта гашыйк була. Патша егет шәһәрне күрсәтә. Ни генә юк монда. Барчасы алтыннан, көмештән. Болар тиздән өйләнешәләр дә тора башлыйлар. Егет җеннәрне бик каты эшләтә икән. Адәмнәргә һич тидертми икән үзләрен.
Өч елдан боларның өч балалары була, берсеннән-берсе матурлар, пешкән алма кебекләр.
Тора торгач, Зөһрә әтисен, әнисе, туган илен сагына башлый.
Беркөнне әйтә бу иренә:
– Син мине туган йортыма ике атнага җибәрче, балаларымны да күрсәтер идем, – ди.
Патша каршы түгел.
– Яхшы, барырсың, ди, күчтәнәчкә алтынын, көмешен, күпме кирәк ал, әби белән бабайга гомерлек булсын, – ди.
Хатыны күп итеп алтын, көмеш тутыра. Өч баласын үзе белән ала. Патша хәзер озата бара инде боларны.
Алтын баскычка җиткәч, өч тапкыр орынган иде, кара елан булды тагын. Боларны, урап, күл читенә чыгарып куйды.
Шунда хатыны саубуллашып китәргә иткәндә:
– Син ничек кайтырсың соң, беләсеңме? – дип сорый.
– Белмим, – ди хатын.
– Син әйтерсең: «Диюләр патшасы, бире чык, – диярсең, – мин чыгармын, – ди егет. – Тик беркемгә дә әйтмә, әйтсәң, мин үләрмен, – ди.
Хатын китә. Кайткач, елашып күрешәләр, әтисенә-әнисенә гомерлек байлык бирә, балаларын күрсәтә. Ял итәләр болар, рәхәтләнеп. Китәргә бер көн калгач, хатын җыена, әзерләнә башлый. Ирен, диюләр патшасын, бик яман сагына хәзер, тизрәк кайтасы килә. Шунда әнисе бик каты сораша торгач, Зөһрә серне ача: шулай-шулай дигәч, ирем елан булып чыга, – ди.
Бу балалары белән йокларга яткач, әнисе әйтә: «Юк, еланга кире җибәрмим, үземдә калдырам», – ди.
Төнлә унике сәгатьтә кулына кылыч алып үзе күл янына килә.
– Диюләр патшасы, бире чык, – ди.
Озак тормый, күл төбеннән кара елан чыга. Кара еланның чыгуы була, кылыч белән аның башын чабып та өзә. Кара елан бөтерелеп кала шунда. Әби үзе тиз-тиз кайтып китә дә ятып йоклый. Иртән кызы торып китәргә җыена, әнисе аңа:
– Ашыкма, кызым, барыбер кайтырсың, – ди.
– Юк, юк, әни, кире кайтмам, бәхил булыгыз, – дип, Зөһрә балалары белән күл буена чыгып китә. Ул ирен бик тә сагынган шул. Бара күл буена.
– Диюләр патшасы, бире чык! – дип кычкыра.
Беркем чыкмый. Бераз торгач, тагын кычкыра, тагын кычкыра, әмма елан чыкмый. Аптырап кала хәзер бу.
Күл өстен кара томан каплаган, тып-тын. Бакса шунда, аяк астында башы ята.
Үкереп елап җибәрә, башын коча-коча елый. Эшне, әнисенең хыянәтен аңлап ала бу.
Эзли торгач, еланның гәүдәсен таба. Балалары белән елаша-елаша чокыр казып, елан патшаны күмәләр.
Шуннан соң, Зөһрә олы баласын ала да елый-елый һавага ыргыта.
– Бар, кәбәм, син сандугач бул, иртә-кич адәмнәрнең күңелен юат, – ди.
Олы баласы сандугач булып очып китә.
Икенче баласын да кулына ала.
– Син, балам, күз нурым, карлыгач бул, җитезлегең белән адәмнәрне сокландыр, – ди. Бусы карлыгач булып очып китә.
Өченче баласын алып, озак-озак үксеп тора да:
– Ә син, алтыным, сыерчык бул, барча телләрне белүче кошкай бул, – ди. Бу бала сыерчык булып очып киткәч, Зөһрә бер тилпенә, ике тилпенә, өч тилпенә дә күгәрченкәй кошка әверелә.
Сандугач, карлыгач, сыерчык, күгәрчен кошкайлар әнә шулай дөньяга килгәннәр, ди.
Жила в давние времена одна пожилая семья.Бабушка,дедушка и единственный ребенок дочка-красавица по имени Зухра.
Старики сглазу боялись, оттого держали Зухру взаперти, ни на улицу не выпускали, ни людям не показывали.
А всё ж таки знал народ об их поздней радости. Вот исполнилось дочке четырнадцать лет, и как-то в пригожий день занесло в избу соседских девчат: окружили они бабушку, стали просить-умолять ее в один голос:
— Бабушка, милая, отпусти Зухру с нами на озеро выкупаться!
Бабушка отвечает:
— Что вы мелете? Нету у нас никакой дочки.
А те говорят:
— Есть-есть, мы точно знаем.
Старая на своём стоит, не пускает дочку. Три дня кряду просят девчушки. Уступила, в конце концов, бабка. Одели Зухру, украсили, как могли. Сказала бабка:
— Смотри, долго не пропадай, побыстрее домой возвращайся.
Да-а-а, удивительно красива была дочка у стариков. Бегут девчушки к озеру на окраине села. Разоблачаются вмиг и ныряют в воду. Платья свои на берегу побросали. Но вот, накупавшись, выходят они на берег, одеваются. Зухра тоже выходит. Глядь, а на платье у неё лежит толстый, длиннющий Змей. Перепугались девчата, разбежались кто куда. А Зухра боится, к платью своему не подходит, плачет горько. Убежала бы, да как без платья пойдёшь? Перед людьми стыдно. Да в тот миг самый заговорил Змей человеческим голосом:
— Не плачь, Зухра, я тебя не трону, и платье своё заберёшь, да только скажи мне, пойдёшь ли ты за меня замуж?
Зухра ужаснулась.
— Батюшки, ты что же это говоришь?
— Одно я тебе скажу: как исполнится тебе восемнадцать,— говорит Чёрный Змей, — тотчас приду я и заберу тебя из дому, готовься!
Сказал Змей те слова свои и нырнул в озеро, только след кругами пошёл. Осталась Зухра на берегу в страхе и растерянности. А как явилась домой, спрашивает у неё старуха-мать:
— Доченька, что с тобой приключилось? Побелела ты, как полотно, да и ни кровиночки у тебя на лице нету.
Рассказала ей Зухра всё по порядку и говорит напоследок:
— За этого гада чёрного ни в жизнь замуж не пойду, спасите, маменька, не то смерть моя наступит.
Говорит ей мать, старая бабка:
— Не печалься, детка, свет очей моих. Не для того я тебя на свет родила, чтоб за гада замуж отдать. Ничего, способ отыщем.
Ну, успокоилась Зухра.
День за днём, год за годом идут, растёт у стариков дочка, вот уж и восемнадцать ей стукнуло. Избу свою они, памятуя о Чёрном Змее, всю, как есть, чугунным забором обнесли.
Однажды вбегает Зухра домой перепуганная и кричит дрожащим голосом:
— Маменька, маменька, там Змей идёт.
Выскочили старики на улицу, смотрят: небо как в грозу потемнело, и весь белый свет словно бы вверх дном перевернулся. И кого только там нет на дворе: и аждаха, и пэри, и злые джинны, и змеи ползучие… Бросились хозяева обратно в дом, заперлись крепко. Обступили чудища избу со всех сторон, и раздался голос Чёрного Змея:
— Ты, Зухра, слово своё не сдержала, не ждала меня, не готовилась. Вот я к тебе пришёл, выйдешь ли, нет ли?
Отвечает Зухра:
— Нет, не бывать этому. Уходи, откуда пришёл!
— Не для того я сюда явился, чтоб с пустыми руками уйти; дорого моё время… Выйдешь?
Говорит Зухра:
— Нет, не выйду.
— Что ж, тогда я тебя силой возьму.
И тут угол дома начинает в воздух подниматься. Перепугались старики до смерти. Подумала Зухра, что, видно, на роду у неё написано, и крикнула Змею:
— Выхожу, выхожу, Чёрный Змей.
В тот же миг опустился дом на прежнее место. Выпустили старики Зухру на улицу. Чёрный Змей перед нею вьюном вьётся, а вокруг тёмен воздух от всякой нечисти: пэри, джиннов и гадов ползучих. Свист и шипенье стоят неумолчные. Взмахнул Чёрный Змей хвостом — и пропала вся нечисть.
Змей говорит:
— Пошли, милая, время настало.
Зухра говорит:
— Пошли.
И двинулись они парою. Змей рядом скользит. Зухра споро вышагивает. До озера добрались. Змей говорит:
— Обовьюсь я вокруг тебя и в озеро нырну, ты не бойся.
Зухра говорит:
— Я не боюсь.
Прошёл уже страх у Зухры.
Обвил Змей её на манер пояса и нырнул прямо в озеро. Долго ли, коротко ли под водою плыли, пока двери какой-то не достигли. Открыл Змей ту дверь и вначале сам туда пролез. Потом и Зухру втащил. За дверью золотая лестница вниз ведёт. Ударился Змей о ту лестницу раз и другой и обратился в молодого, стройного джигита. И сказал он Зухре:
— Ты не бойся меня, я ведь и сам из людского племени. Джинны меня украли ещё ребёнком. Превзошёл я все их коварные хитрости и сам над ними падишахом сел.
Ожило сердце у Зухры от этих его слов: в ту же минуту влюбилась она в джигита.
Падишах молодой повёл её, владения свои показал. Чего только нету там! И всё из золота да серебра. Вот поженились они немедля и зажили дружно. А джигит умный оказался, джиннам спуску не дает, трудятся они на него не покладая рук, а людям вредить и вовсе не позволяет.
Три года минуло и народилось у них трое детей, один другого краше, как яблочки наливные. Всё бы хорошо, да затосковала Зухра по отцу-матери, по родимой сторонке.
Вот как-то говорит Зухра мужу:
— Отпустил бы ты меня на пару недель в родимый дом. Я бы деток наших матери показала.
Падишах противиться не стал. Говорит жене:
— Ладно, отправляйся, да захвати с собою злата, серебра сколько надобно, чтоб старики до смерти нужды не знали.
Взяла Зухра с собою много золота и серебра, и всех детей своих взяла с собою. Пошёл падишах провожать её с детьми да с поклажей. Дошли до лестницы золотой, ударился об неё трижды и обратился в Чёрного Змея. Обвился вокруг них и вынес всех на берег озера. А когда попрощалась жена и собралась уходить, спросил Змей у Зухры:
— А как возвращаться будешь, ведомо тебе?
Зухра говорит:
— Нет, не ведомо.
— Скажешь только: «Падишах джиннов, явись передо мною!» И я появлюсь тотчас. Только смотри, не проговорись. Если проговоришься, погибну я.
Ушла жена. Добрались до дому. Обнялись, поплакали на радостях, одарила она родителей серебром-золотом, внучатами порадовала. Отдыхают они теперь в своё удовольствие. Как остался день до возвращения, начала Зухра собираться, готовиться. По мужу своему, падишаху джиннов, сильно истосковалась, хочется ей быстрее к нему попасть. Только доняла её мать расспросами, и открыла Зухра тайну: так, мол, и так надобно сказывать, и явится мой супруг в образе змеи.
Вот легла она спать перед дорогой и детей уложила, а мать, баба старая, говорит себе: «Нет, не пущу её обратно к гаду чёрному. Пусть со мною живёт».
Ровно в полночь взяла она острую саблю и сама пошла к озеру.
Говорит старая:
— Падишах джиннов, явись передо мною!
Всколыхнулось озеро, и выполз на берег Чёрный Змей. Не успел он и голову поднять, взмахнула старая булатной саблей и снесла ему голову. Завертелся Змей и вытянулся, как палка, мёртвый. А бабка бросилась в свою избу, легла тотчас и захрапела.
Поднялась Зухра чуть свет, стала в дорогу собираться, а мать ей говорит:
— Не торопись, доченька, всё одно назад воротишься.
Зухра говорит:
— Нет-нет, маменька, прощайте, не поминайте лихом.
Собрала она детей своих и отправилась к озеру. Не терпится ей мужа своего любимого скорей увидать. Вот до озера дошла. И крикнула что есть мочи:
— Падишах джиннов, явись передо мною!
Нет никого, пусто. Чуть погодя крикнула она ещё раз, потом ещё и ещё — нет Чёрного Змея. Растерялась Зухра. Над озером чёрный туман висит, тишина мёртвая. Глянула она невзначай под ноги, а там его голова валяется. Закричала она дурным голосом, упала и заплакала горько, обняв ту голову. Поняла Зухра, как всё оно было, поняла тогда, как её предала родная мать. Встала Зухра, отыскала тело Чёрного Змея, вырыла она с детьми яму. Хоронили они падишаха джиннов — слезами горючими обливались. После того взяла Зухра одного своего дитятю и, плача и сетуя, бросила его прямо в небо.
— Ступай, родненький, обернись там соловушкой, утешай людей своею чудесною песней.
И обернулось её дитя соловушкой и прочь улетело. Взяла она второго на руки:
— Ты, детка, свет очей моих, ласточкой обернись, пусть люди восхищаются ловкостью твоей.
Обернулось дитя быстрой ласточкой и прочь улетело.
Взяла она третьего своего дитятю на руки и долго плакала, на него глядючи.
— А ты, золотце моё, обернись мудрым скворушкой, кому все языки на свете ведомы.
Улетел скворушка. И тогда встрепенулась Зухра раз, другой и сама обернулась сизой голубкою.
Вот так, говорят, повелись на свете соловьи, ласточки, скворцы и сизокрылые голуби.
Народные сказки недаром считаются кладезем мудрости. Издавна устное творчество передавалось поколениями, сохраняя мораль, и использовалось для сохранения накопленного народом опыта и знаний. На сказках и песнях училось подрастающее поколение, впитывая народную мудрость, правила жизни и законы общества, историю и основной опыт, накопленный предками. С помощью сказок и былин передавалась вся информация, которую знали люди.
Поэтому сейчас народное творчество стало предметом огромного интереса не только ученых историков, филологов и культурологов, но и обычных людей. Народное творчество является объектом изучения во многих школах и входит в перечень обязательных для изучения вещей для детей и подростков, чтобы те имели представление о культуре своего народа и других наций. Татарская сказка «Звездочка Зухра», в высшей степени интересная и поучительная, также заслуживает огромного внимания.
Сюжет сказки «Звездочка Зухра»
Главной героиней сказки является девушка по имени Зухра. Она живет с отцом и мачехой, которая не слишком любит падчерицу, при этом сама девушка красива, дружелюбна. У Зухры золотые руки, ее любят все, и особенно за то, что девушка, понимания свои таланты и природные данные, остается доброй и понимающей. Мачеха же, как может, старается испортить падчерице жизнь.
Зухра в доме занимается всей грязной работой. При этом отец о происходящем в доме не знает: мачеха при нем ведет себя как любящая мать, но, стоит ему покинуть дом, срывается на девочке. Так, Зухре приходится собирать хворост в страшном лесу, где много диких зверей и ядовитых змей, но даже они не трогают кроткую и добрую девушку. При этом падчерица старается угодить жене отца и дать ей причины полюбить приемную дочь, не перечит и подчиняется ей, уважает ее. Но покорность Зухры лишь больше выводит женщину из равновесия.
В конце концов женщина велит падчерице до утра натаскать воды в бездонную емкость. Зухра, уставшая за день, не перечит и идет выполнять очередной наказ мачехи, но ее сил недостаточно для того, чтобы исполнить ее повеление. Утомленная тяжелой работой, девушка решает передохнуть у реки, а когда открывает глаза, чувствует необыкновенную легкость и понимает, что она находится на Луне в окружении звезд. Одна из этих звездочек, как оказалось, следила за Зухрой всю ее жизнь и, не выдержав страданий девушки, забрала ее к себе на небо. Отец Зухры по утру пытается найти любимую дочь, но находит лишь два наполненных водой ведра и брошенное коромысло.
Смысл сказки «Звездочка Зухра»
Эта татарская сказка, как и многие другие памятники устного народного творчества, символична и пропитана образами тех явлений, которые окружали людей. Так, для выражения чистоты и непорочности, покладистого характера девушки, в сказке упоминается, что и дикие звери ее не трогали, настолько добра она была. Можно сказать, что авторы сказки, а авторами можно назвать многие поколения татар, восхищаются характером Зухры и ставят ее в пример подрастающему поколению. При этом, конечно же, в сказке присутствует и отрицательный персонаж, мачеха, которая завидует девушке и не может простить ей того, что она и красива, и умна, и умела.
Зависть плохое чувство, но она способна извести окружающих людей, что тоже образно и красиво показывает эта история. И, конечно же, «Звездочка Зухра» обращает наше внимание на то, что добрый, чистый сердцем человек всегда получает помощь и поддержку от Высших сил или же бога, в зависимости от того, во что верит. Доброта не остается побежденной и получает награду, а наградой в случае этой сказки является обретение покоя на небе в виде звездочки, которой в конце сказки становится и сама Зухра.
0
Татарская сказка «Звездочка Зухра»: краткое содержание, план, что писать?
Краткое содержание татарской сказки Звездочка Зухра.
План сказки Звездочка Зухра.
Звездочка Зухра. План. Краткое содержание татарской сказки.
2 ответа:
3
0
Сказка «Звездочка Зухра» необычная и интересная. В сказке главной героиней является трудолюбивая девушка по имени Зухра.
У Зухры была суровая мачеха, которая не довала ей жизни. Мачеха не любила девушку, поэтому постоянно нагружала её тяжёлой работой. Однажды она велела наполнить бездонную ёмкость водой. Девушка выбилась из сил, ведь она очень сильно устала за день. Девушке было очень горько, обидно Она села у реки и расплакалась, смотря на на небо. В тот же миг она оказалась на луне, девушка превратилась в звезду.
План.
- Непростая жизнь Зухры в семье.
- Наказ мачехи наполнить ёмкость водой.
- Слезы Зухры.
- Появление на небе звезды по имени Зухра.
2
0
Татарская сказка «Звездочка Зухра», так называется потому, что в ней речь идет о девушке по имени Зухра, которая превратилась в звезду. Главные герои сказки:
Зухра. Молодая девушка, красавица, трудолюбивая и покорная. ПРичем, она своей красотой и умением никогда не гордилась.
Мачеха Зухры. Злая женщина, которая ненавидела девушку, загружала непосильной работой и пыталась сжить со свету.
Отец Зухры. В его присутствии мачеха немного смягчалась, но он не смог уберечь свою дочь от издевательств супруги.
Краткое содержание сказки:
У отца была красавица и умница дочь по имени Зухра, которую сильно ненавидела его супруга. Мачеха заставляла девушку тяжко трудиться. Однажды она приказала ей наносить воды в бездонную емкость. Был вечер, Зухра и без того устала, поэтому возле реки расплакалась и долго-долго смотрела на небо, луну и звезды. Она увидела как с неба упала звезда и ей стало легко. На миг девушка забылась, а когда очнулась, то оказалась на луне. Небеса сжалились над девушкой и звезда, что всегда за ней следила, забрала ее на небо. Утром отец нашел лишь ведра с водой на берегу реки. С тех пор рядом с луной на небе горит звезда зухры.
План сказки «Звездочка Зухра» для пересказа можно составить так:
- Семья Зухры.
- Тяжелая работа, постоянные приказы мачехи.
- Мачеха отправляет Зухру за водой.
- Девушка плачет и смотрит на небо.
- Звезды забирают ее к себе.
- Теперь на небе есть звезда Зухры.
Чему учит татарская сказка, ее главную мысль и тему можно почитать по ссылке. Там же описан и смысл сказки.
Читайте также
Сказка про собачий хвост. Эта сказка Карела Чапека написана в форме истории о собачке, адресованной к собачке.
Краткое содержание.
Родившаяся собачка была похожа на некую беленькую чепуховинку, умещавшуюся на ладошке, у неё были чёрненькие ушки и хвостик. Назвали собачку Дашенькой.
И жил-был пёсик Фоксик, чистокровный терьер. Он был весь беленький, только ушки, глаза и носик были чёрные. Хвост у Фоксика был такой длинный, что Фоксик мог бы им сшибать тюльпаны. Фоксик был великий герой, никого не боялся, но и никого не кусал, кроме недобрых людей.
Однажды Фоксик услышал, что в горной пещере живёт страшный семиглавый дракон, который пожирает людей и животных. Фрксик отправился в горы, разыскал дракона, вцепился ему в ухо и прогнал.
В другой раз, Фоксик победил страшного великана, людоеда и собакоеда Кошкодава. У Фоксика был на шее талисман с собачьим жетоном, который придавал собакам огромную силу.
В третий раз, Фоксик отправился в поход против грозного татарского хана Пеликана. Фоксик с лаем кинулся на хана и тот от испуга потерял очки. А Фоксик так махал хвостиком, что хан подумал что это сабля. Он схватил свой меч, стал им размахивать и отрубил Фоксику кончик хвоста. Фоксик рассвирепел и вцепился хану в пятку. А поскольку в пятках была душа татарина, то он упал замертво.
И сейчас, в память об этой победе, все фокстерьеры дают себе отрубить кончик хвоста.
Произведение для детей «Телефон» написано Корнеем Ивановичем Чуковским в стихах. Попробуем пересказать его в прозе. Строится сюжет этого стихотворения на телефонных разговорах Автора и разными зверями.
**
Первым ему позвонил Слон и попросил прислать пудов пять — шесть шоколада для своего маленького сына (поясню: пуд — это 16,3 килограмма, умножаем на шесть, получаем 97,8 килограммов!).
Затем позвонил Крокодил и попросил новые калоши для себя, своей жены и Тотоши. Автор сказал, что на прошлой неделе высылал две пары новых калош, а Крокодил пояснили, что их уже съели.
Потом зайчата попросили перчатки, а мартышки — книжки. После них в трубку проревел непонятно что медведь. Далее капли попросили цапли с больными животами, которые объелись лягушек.
Газели были встревожены тем, что сгорели качели и карусели. Кенгуру ошиблась и спросила про квартиру Мойдодыра.
А носорог попросил, чтобы спасли бегемота, который тонет в болоте. И Автор помчался бегемота спасать.
Такая вот история.
Эта сказка немножко похожа на нашу русскую сказку про двенадцать месяцев.
Главные герои:
злая мачеха и ее любимая дочка о-Хана
падчерица о-Тиё
старик с белой бородой
Мачеха ненавидела и всячески гнобила бедную падчерицу. Однажды о-Хане захотелось среди зимы земляники, и мачеха отправила за ягодами о-Тиё. Замерзающую в снегу девочку нашел старик и привел на полянку, где в снегу росла земляника. О-Тиё принесла ягоды домой, к удивлению мачехи, которая думала, что избавилась от неё. Тогда злая баба, не дав падчерице толком отдохнуть, послала ее за синей земляникой. В темном лесу, где выли волки, девочке опять пришел на помощь старик с белой бородой. Показал он необычные синие ягоды на снегу. О-Тиё вернулась домой с корзинкой синей земляники. Когда мачеха с дочкой поели синих ягод, то превратились в лисиц и убежали.
А о-Тиё зажила счастливо, вышла потом замуж, родила детей.
В этой сказке рассказывается про одного зайца, который бежал себе, к невесте торопился. Да не тут-то было, волк его заметил и позвал, а заяц не послушался и дальше себе бежит. Тогда волк рассердился и поймал зайца, хотел его разорвать, да сытый был. Посадил он зайца под куст и велел ему сидеть, никуда не убегать.
Сидит заяц под кустом, печалится, то ли съест его волк, то ли отпустит, а дома невеста ждет, зайчиха молодая. Вдруг к нему ночью прибегает брат невесты, зовет к невесте убежать, уж больно она горюет по зайцу. Да видно не судьба им была убежать от волка, заметил он их. Догадался, что сбежать собираются.
Но все же отпустил он зайца на два дня к невесте, а брата невесты оставил в заложниках. Примчался заяц домой, невеста не нарадуется, тут и свадьбу сыграли. Да только заяц волку слово дал, что вернется назад, а то брата жены волк съест.
Делать нечего, побежал заяц назад. А на пути его река разлилась, война идет, из-за холеры не пускают никого. Еле успел заяц добежать до логова волка, а тот уж приготовился брата жены разорвать. Обрадовался волк, что заяц вернулся, похвалил его за верность слову, велел зайцам сидеть, дальше ждать своей судьбы.
Отвечая на Ваш вопрос, я не вижу другого варианта, кроме как совместить план с кратким содержанием.
Краткое содержание и план сказки сказки «Хитрая наука».
I. Неудачная попытка старика отдать сына в науку.
У старика не было денег, чтобы обучить своего сына какой-либо профессии, а желающих бесплатно дать знания в городе не находилось.
II. Странное предложение незнакомца.
Однажды повстречал старичок чудаковатого человека, который согласился обучить его сына, но только с условием, что вернёт наставник мальчика отцу только в том случае, если ровно через три года, день в день, на сём же месте он узнает своё чадо.
III. Радость родителя омрачилась его забывчивостью.
Старик обрадовался и согласился на всё, вот только вскоре запамятовал день, в какой он отдал сына, как позже оказалось, обучаться колдовскому ремеслу.
IV. Хитроумный план юноши.
Если бы не сын явившийся за день до назначенного срока, и рассказавший старичку, что во время опознания он сначала будет голубем летающим выше других птиц, потом неспокойным жеребцом, а в конце — парнем с мушкой на щеке, отец утратил бы своё дитя.
V. Старик трижды узнаёт своего сына.
На следующий день всё случилось так, как и говорил молодой человек, и чародей вынужден был расстаться со своим учеником.
VI. Интересный способ заработка.
С тех пор сын старичка сам стал волшебником, и оборачиваясь разными животными, которых продавал отец, вскоре убегал от новых хозяев, в том числе и своего учителя, всегда возвращаясь в родной домой.
VII. Гибель старого колдуна.
Злой же колдун отчаянно пытался вернуть способного ученика, но парень оказался мудрее, и сумел победить жестокосердного мага.
