Рассказы для детей младшей группы

Сказки для младшей группы — самый полный сборник произведений, рекомендованные детям для чтения детям первой и второй младшей группы детского сада. Самые юные слушатели встретят в этих историях лесных зверей, домашних животных, взрослых и своих сверстников. Они покажут ребятам, как устроен мир вокруг них. Читайте детям сказки для младшей группы, если вашему ребенку от года до трех лет. Вместе с ними воображение, мышление и внимание юного слушателя будут расти и развиваться.

• 

  Колобок

  Колобок – сказка, знакомая каждому взрослому, придется по душе и маленьким детям. Они быстро учат простые слова песенки Колобка и с удовольствием подпевают родителям. Из этой сказки малыши узнают, как испекла бабка для деда…

• 

  Теремок

  «Теремок» — сказка, которую способен пересказать почти каждый ребенок. Повествует она о необычном соседстве животных. Суть сказки проста: друг за другом на заброшенный теремок (в некоторых вариантах — рукавицу мужика) натыкаются…

• 

  Маша и медведь

  Маша и медведь – удивительная сказка о смелости и смекалке маленькой девочки, которая не побоялась перехитрить самого медведя. Пошла гулять Машенька по лесу с подругами и заблудилась, не исполнила наказ дедушки с бабушкой…

• 

  Три медведя

  Три медведя — народная сказка с английскими корнями, знакомая каждая ребёнку с детства. В ней говорится о приключениях девочки, которая пошла в лес, заблудилась и набрела на дом трёх медведей. История показывает, что в чужом…

• 

  Репка

  Репка — русская народная сказка, которая знакома каждому ребенку с малых лет. Записанная и опубликованная в 1863 году «Репка» А. Афанасьевым имеет цепочные действия, ясные даже малышу, поэтому можно читать сказку с раннего…

• 

  Мойдодыр

  «Мойдодыр» — произведение Корнея Чуковского, с которым был знаком каждый ребенок некогда необъятной страны. Познакомьте и вы своего ребенка со сказкой в стихах о неопрятном мальчишке. Как однажды началось его утро? Почему…

• 

  Сказка о рыбаке и рыбке

  «Сказка о рыбаке и рыбке» — произведение в стихах А.С. Пушкина, любимая детьми вот уже в течение двух веков. В ней повествуется о необычайной удаче простого рыбака, которой воспользовалась его жена. Рыбак более 30 лет удит…

• 

  Волк и семеро козлят

  «Волк и семеро козлят» — сказка братьев Гримм, знакомая ребятам по всей Земле. Она повествует о приключениях козлят и их матери, которые противостоят волку. Серый разбойник приходит к козлятам и поёт приветственную песенку…

• 

  Курочка Ряба

  Курочка Ряба – короткая и забавная сказка о доброй курочке, которую обожают все-все малыши. В этой истории их ждут забавные диалоги, волшебство с чудесами, и финал, который обязательно понравится детям. Курочка Ряба жила…

• 

  Три поросёнка

  «Три поросенка» — английская сказка, знакомая каждому с детства. В ней рассказывается о трёх поросятах, которые строят себе жильё в лесу перед началом холодов. Трудолюбивый и рассудительный Наф-Наф строит надежное жилище…

• 

  Три котёнка

  Три котенка — сказка Владимира Сутеева, которая забавляла не одно поколение детей. В ней идёт речь о шалостях котят, когда они познают окружающий мир. Черный, серый и белый котята изображены в разных ситуациях самим автором:…

• 

  Кто сказал мяу

  Кто сказал мяу — сказка Владимира Сутеева, любимая не одним поколением детей. В ней рассказано об удивительном происшествии с маленьким щенком. Однажды сквозь сон он услышал звук «мяу» и пошел искать, кто же это потревожил…

• 

  Усатый полосатый

  Усатый полосатый — произведение С. Я.Маршака, знакомое и любимое тысячами детей и взрослых. В нем рассказывается о том, как девочка заботилась о своем котенке. Как она это делала, понимал ли ее котенок, и сколько юная хозяйка…

• 

  Палочка-выручалочка

  Палочка-выручалочка — произведение В. Г. Сутеева, знакомое каждому уже много лет. В нём идёт речь о прогулке ежа и зайца в лесу. За разговором заяц спотыкается о палку на дороге и отбрасывает её. Только ёж поднимает палочку…

• 

  Где обедал воробей

  «Где обедал воробей» — стихотворение Самуила Маршака, которое забавляет ребят и взрослых не одно десятилетие. В нем некто спрашивает у воробья о его трапезе. Птица охотно делится, где и с кем она разделила свой обед. Куда…

• 

  Лис и мышонок

  «Лис и мышонок» — сказка Виталия Бианки, любимая детьми и взрослыми. В ней показан диалог Лиса и Мышонка. Рыжему хищнику интересно, отчего у собеседника нос в земле. Мышонок отвечает, что рыл норку. Зачем ему понадобилась…

• 

  Петушок золотой гребешок

  Петушок золотой гребешок — сказка русского фольклора, на которой воспитано множество детей. В ней говорится о дружбе трёх животных: петуха, дрозда и кота. Товарищи и живут вместе. Каждый день котик с дроздом идут в лесную…

• 

  Жил на свете слонёнок

  «Жил на свете слоненок» — произведение Геннадия Цыферова, которое подойдет для прочтения детям младшего и старшего возрастов. В нем описаны раздумья доброго слоненка. Он решает, кем ему стать. Подсказки о своем предназначении…

• 

  Заюшкина избушка

  Заюшкина избушка — русская народная сказка о зайце и лисице для самых маленьких. Звери жили в лесу по соседству и построили избушки на зиму: рыжая плутовка — из снежка, а ушастый — из песка. Весной снег растаял вместе с…

Примерный список литературы для чтения детям во 2-ой младшей группе.

Русский фольклор

Песенки, потешки, заклички.

«Пальчик-мальчик…»

Пальчик — мальчик, где ты был?

С этим братцем — в лес ходил.

С этим братцем — щи варил.

 С этим братцем — кашу ел.

С этим братцем — песни пел!

«Заинька, попляши…»

«Заинька, топни ножкой, 
Серенький, топни ножкой! 
Вот так, топни ножкой,   
Вот так, топни ножкой!»

«Заинька, бей в ладоши,
Серенький, бей в ладоши!
Вот так, бей в ладоши,
Вот так, бей в ладоши!»    

«Заинька, повернись
Серенький, повернись!
Вот так, повернись, 
Вот так, повернись!»

«Заинька, попляши
Серенький, попляши!
Вот так, попляши!» 
Вот так, попляши,

«Заинька, поклонись,
Серенький, поклонись! 
Вот так, поклонись,
Вот так, поклонись!»

 «Ночь пришла,..», 

Ночь пришла,
Темноту привела,
Задремал петушок,
Запел сверчок
Уж поздно, сынок,
Ложись на бочок,
Баю баю, засыпаю.

«Сорока, сорока…?,

Сорока, сорока,
Где была?
— Далеко:
В лесу на опушке,

На попрядушке,
Кашу варила,

На порог становила,
Деток кормила,
Гостей собирала,
Всех угощала:
Одному — ложечку,
Другому — ложечку,
А третьему — целую поварёжечку!

«Еду-еду к бабе, к деду…»,

Еду-еду к бабе, к деду,
На лошадке, в красной шапке,
По ровной дороженьке,
На одной ноженьке,
В старом лапоточке,
По рытвинам, по кочкам,
Всё прямо и прямо,
А потом вдруг… в яму —
Бух!

«Тили-бом! Тили-бом!…»

Тили-бом! Тили-бом!
Загорелся Кошкин дом!
Загорелся Кошкин дом,
Идет дым столбом!
Кошка выскочила!
Глаза выпучила.
Бежит курочка с ведром —
Заливает Кошкин дом,
А лошадка – с фонарем,
А собачка — с помелом,
Серый Заюшка с листом
Раз! Раз! Раз! Раз! И огонь погас!

«Как у нашего кота…»,

Как у нашего кота
Шубка очень хороша,
Как у котика усы — 
Удивительной красы,
Глаза смелые,
Зубки белые.

«Сидит белка на тележке…»

Сидит белка на тележке,
Продает она орешки:
Лисичке-сестричке,
Воробью, синичке,
Мишке толстопятому,
Заиньке усатому,
Кому в зобок,
Кому в платок,
Кому в лапочку.

«Ай, качи-качи-качи »,

«Жили у бабуси…»

Жили у бабуси,
Два весёлых гуся,
Один — серый, другой — белый,
Два весёлых гуся.
Один — серый, другой — белый,
Два весёлых гуся!
Мыли гуси лапки
В луже у канавки,
Один — серый, другой — белый,
Спрятались в канавке.
Один — серый, другой — белый,
Спрятались в канавке!
Вот кричит бабуся:
«Ой, пропали гуси!
Один — серый, другой — белый,
Гуси мои, гуси!
Один — серый, другой — белый,
Гуси мои, гуси!»
Выходили гуси,
Кланялись бабусе,
Один — серый, другой — белый,

«Чики-чики-чикалочки…»

Чики, чики, чикалочки
Едет Ваня на палочке,
А Дуня на тележке,
Щелкает орешки.

«Кисонька-мурысенъка…»

— Кисонька-мурысонька, где ты была?
— На мельнице.
— Кисонька-мурысонька, что там делала?
— Муку молола.
— А что из муки делала?
— Прянички пекла.
— А с кем прянички ела?
— Одна!
— Не ешь одна, не ешь одна!

«Заря-заряница…»

Заря – заряница,

Солнцева сестрица,

День замыкает,

Месяц зажигает.

И лес – то спит,

И река – то спит,

Ходит сон у окон,

Оле спать велит.

«Травка-муравка.,.»

Травка-муравка со сна поднялась,

Птица-синица за зерно взялась,

 Зайки – за капустку,

Мышки – за корку,

Ребятки – за молоко

«На улице три курицы…»

На улице три курицы

С петухом дерутся.

В окошко три девицы

Смотрят и смеются

«Кыш! Кыш!

Ха-ха-ха!

Пожалейте петуха!»

«Тень, тень, потетень..»

Тень тень потетень,

Выше города плетень.

Сели звери под плетень,

Похвалялися весь день.

Похвалялася лиса,

Всему свету я краса.

Похвалялся зайка,

Поди догоняй — ка.

Похвалялися ежи,

У нас шубы хороши.

Похвалялись блохи,

И у нас неплохи

Похвалялся медведь,

Могу песни я петь.

Похвалялася коза,

Всем я выколю глаза.

 «Курочка-рябушечка…»

— Курочка — рябушечка,
Куда ты пошла?
 — На речку.
 — Курочка — рябушечка,
Зачем ты пошла?
 — За водичкой.
 — Курочка — рябушечка,
Зачем тебе водичка?
 — Цыпляток поить.
 — Курочка — рябушечка,
Как цыплята просят пить?
 — Пи-пи-пи, пи-пи-пи!

«Дождик, дождик, пуще…»

Дождик, дождик, пуще

Будет травка гуще,

 Будут листья зеленей,

Будут ягодки красней.

Радуга-дуга,

Не давай дождя,

Давай солнышка-колоколнышка.

Дождик, дождик, пуще

Дам тебе гущи,

Дадим тебе ложку,

Хлебай понемножку.

Солнышко-ведрышко,

Выгляни в окошечко

Твои детки плачут,

По камушкам скачут.

Дождик, дождик, веселей,

Капай, капай не жалей,

Только нас не замочи,

Зря в окошко не стучи.

Брызни в поле пуще,

Станет травка гуще.

«Божья коровка..» 

Божья коровка,

Черная головка.

Полети на небо,

Принеси нам хлеба.

 Черного и белого,

Только не горелого.

«Радуга-дуга…»

 Радуга-дуга,

Не давай дождя,

Давай солнышка — колоколнышка.

Сказки

«Колобок», обр. К. Ушинского

Жил-был старик со старухой. Вот и просит старик:
— Испеки мне, старая, колобок.
— Да из чего испечь-то? Муки нет.
— Эх, старуха, по амбару помети, по сусечкам поскреби – вот и наберётся.
Старушка так и сделала: намела. Наскребла горсти две муки, замесила тесто на сметане, скатала в колобок, изжарила его в масле и положила на окно простыть. Надоело колобку лежать: он и покатился с окна на завалинку, с завалинки – на травку, с травки на дорожку – и покатился по дорожке. Катится колобок по дороге, а навстречу ему заяц:
— Колобок, колобок, я тебя съем!
— Нет, не ешь меня, косой, а лучше послушай, какую я тебе песенку спою.
Заяц уши поднял, а колобок запел: 
Я колобок, колобок!
По амбару метён,
По сусечкам скребён,
На сметане мешён,
В печку сажён,
На окошке стужён,
Я от дедушки ушёл,
Я от бабушки ушёл:
От тебя, зайца, не хитро уйти.
И покатился колобок дальше – только его заяц и видел. Катится колобок по тропинке в лесу, а навстречу ему серый волк:
— Колобок, колобок, я тебя съем!
— Не ешь меня, серый волк: я тебе песенку спою.
И колобок запел:
Я колобок, колобок!
По амбару метён,
По сусечкам скребён,
На сметане мешён,
В печку сажён,
На окошке стужён,
Я от дедушки ушёл,
Я от бабушки ушёл,
Я от зайца ушёл:
От тебя, волка, не хитро уйти.
Покатился колобок дальше – только его волк и видел. Катится колобок по лесу, а навстречу ему медведь идёт, хворост ломает, кусты к земле гнёт:
— Колобок, колобок, я тебя съем!
— Ну, где, тебе, косолапому, съесть меня! Послушай, какую я тебе песенку спою.
Колобок запел, а Миша и уши развесил:
Я колобок, колобок!
По амбару метён,
По сусечкам скребён,
На сметане мешён,
В печку сажён,
На окошке стужён,
Я от дедушки ушёл,
Я от бабушки ушёл,
Я от зайца ушёл,
Я от волка ушёл:
От тебя, медведя, полгоря уйти.
И покатился колобок – медведь только вслед ему посмотрел. Катится колобок, а навстречу ему лиса:
— Здравствуй, колобок! Какой же ты пригоженький, румяненький!
Колобок рад, что его похвалили, и запел свою песенку, а лиса слушает да всё ближе подкрадывается.
Я колобок, колобок!
По амбару метён,
По сусечкам скребён,
На сметане мешён,
В печку сажён,
На окошке стужён,
Я от дедушки ушёл,
Я от бабушки ушёл,
Я от зайца ушёл,
Я от волка ушёл,
От медведя ушёл:
От тебя, лиса, не хитро уйти.
— Славная песенка! – сказала лиса. – Да то беда, голубчик, что я стара стала – плохо слышу. Сядь ко мне на мордочку да пропой ещё разочек. Колобок обрадовался, что его песенку похвалили, прыгнул лисе на морду да и запел:
— Я колобок, колобок!..
А лиса его – гам! – и съела.

«Волк и козлята», обр. А. Н. Толстого

Жила-была коза с козлятами. Уходила коза в лес есть траву шелковую, пить воду студеную. Как только уйдет – козлятки запрут избушку и сами никуда не выходят. Воротится коза, постучится в дверь и запоёт: – Козлятушки, ребятушки! Отопритеся, отворитеся! Ваша мать пришла – молока принесла. Бежит молоко по вымечку, из вымечка по копытечку, из копытечка во сыру землю!

Козлятки отопрут дверь и впустят мать. Она их покормит, напоит и опять уйдет в лес, а козлята запрутся крепко-накрепко.

Волк подслушал, как поёт коза. Вот раз коза ушла, волк побежал к избушке и закричал толстым голосом:

– Вы, детушки! Вы, козлятушки! Отопритеся, отворитеся. Ваша мать пришла, молока принесла. Полны копытцы водицы!

Козлята ему отвечают:

– Слышим, слышим – да не матушкин это голосок! Наша матушка поёт тонюсеньким голосом и не так причитает.

Волку делать нечего. Пошёл он в кузницу и велел себе горло перековать, чтоб петь тонюсеньким голосом. Кузнец ему горло перековал. Волк опять побежал к избушке и спрятался за куст. Вот приходит коза и стучится:

– Козлятушки, ребятушки! Отопритеся, отворитеся! Ваша мать пришла – молока принесла. Бежит молоко по вымечку, из вымечка по копытечку, из копытечка во сыру землю!

Козлята впустили мать и давай рассказывать, как приходил волк, хотел их съесть. Коза накормила, напоила козлят и строго-настрого наказала:

– Кто придёт к избушечке, станет проситься толстым голосом да не переберет всего, что я вам причитываю, – дверь не отворяйте, никого не впускайте.

Только ушла коза, волк опять шасть к избушке, постучался и начал причитывать тонюсеньким голосом:

– Козлятушки, ребятушки! Отопритеся, отворитеся! Ваша мать пришла – молока принесла. Бежит молоко по вымечку, из вымечка по копытечку, из копытечка во сыру землю!

Козлята отворили дверь, волк кинулся в избу и всех козлят съел. Только один козлёночек схоронился в печке. Приходит коза; сколько ни звала, ни причитывала – никто ей не отвечает. Видит – дверь отворена, вбежала в избушку – там нет никого. Заглянула в печь и нашла одного козлёночка.

Как узнала коза о своей беде, как села она на лавку – начала горевать, горько плакать:

– Ох, вы, детушки мои, козлятушки! На что отпиралися-отворялися, злому волку доставалися? Услыхал это волк, входит в избушку и говорит козе:

– Что ты на меня грешишь, кума? Не я твоих козлят съел. Полно горевать, пойдем лучше в лес, погуляем.

Пошли они в лес, а в лесу была яма, а в яме костёр горел. Коза и говорит волку:

– Давай, волк, попробуем, кто перепрыгнет через яму?

Стали они прыгать. Коза перепрыгнула, а волк прыгнул, да и свалился в горячую яму. Брюхо у него от огня лопнуло, козлята оттуда выскочили, все живые, да – прыг к матери! И стали они жить -поживать по-прежнему.

«Кот, петух и лиса», обр. М. Боголюбской

В лесу в маленькой избушке жили-были кот да петух. Кот рано утром вставал, на охоту ходил, а Петя-петушок оставался дом стеречь. Уйдёт кот на охоту, а петушок всё в избушке приберёт, пол чисто подметёт, вскочит на жёрдочку, песни поёт и кота ждёт. Бежала как-то лиса, услыхала, как петух песни поёт, — захотелось ей петушиного мяса попробовать. Вот она села под окошко да и запела:
— Петушок, петушок, Золотой гребешок, выгляни в окошко — дам тебе горошку.
Петушок выглянул, а она его — цап-царап — схватила и понесла.
Петушок испугался, закричал:
— Несёт меня лиса за тёмные леса, за высокие горы. Котик-братик, выручи меня! Кот недалеко был, услыхал, помчался за лисой что было силы, отнял петушка и принёс его домой.
На другой день собирается кот на охоту и говорит петушку:
— Смотри, Петя, не выглядывай в окошко, не слушай лису, а то она тебя унесёт, съест и косточек не оставит. Ушёл кот, а Петя-петушок в избушке всё прибрал, пол чисто подмёл, вскочил на жёрдочку— сидит, песни поёт, кота ждёт. А лиса уж тут как тут. Опять уселась под окошком и запела:
— Петушок, петушок, Золотой гребешок, выгляни в окошко — дам тебе горошку.
Петушок слушает и не выглядывает. Лиса бросила в окошко горсть гороху. Петушок горох склевал, а в окно не выглядывает. Лиса и говорит:
— Что это, Петя, какой ты гордый стал! Смотри, сколько у меня гороху, куда же мне его девать?
Петя выглянул, а лиса его — цап-царап — схватила и понесла. Петушок испугался, закричал:
— Несёт меня лиса за тёмные леса, за высокие горы. Котик-братик, выручи меня!
Кот хоть далеко был, а услыхал петушка. Погнался за лисой что было духу, догнал её, отнял петушка и принёс его домой. 
На третий день собирается кот на охоту и говорит:
— Смотри, Петя, я сегодня далеко на охоту пойду, и кричать будешь — не услышу. Не слушай лису, не выглядывай в окошко, а то она тебя съест и косточек твоих не оставит.
Ушёл кот на охоту, а Петя-петушок всё в избушке прибрал, пол чисто подмёл, на жёрдочку вскочил и сидит, песни поёт, кота ждёт. А лиса опять тут как тут. Сидит под окошком, песенку поёт. А Петя-петушок не выглядывает.
Лиса и говорит:
— Ах, Петя-петушок, что сказать тебе хочу! Затем и торопилась. Бежала я по дороге и видела: мужики ехали, пшено везли; один мешок худой был, всё пшено по дороге рассыпано, а подбирать некому. Из окна видать, вот погляди. Петушок поверил, выглянул, а она его — цап-царап — схватила и понесла. Как петушок ни плакал, как ни кричал — не слыхал его кот, и унесла лиса петушка к себе домой.
Приходит кот домой, а петушка-то и нет. Погоревал, погоревал кот — делать нечего. Надо идти выручать товарища — наверное, его лиса утащила.
Пошёл кот вначале на базар, купил там себе сапоги, синий кафтан, шляпу с пером да музыку — гусли. Настоящий музыкант стал. Идёт кот по лесу, играет в гусельки и поёт:
— Стрень, брень, гусельки, золотые струнушки. Стрень, брень, гусельки, золотые струнушки.
Звери в лесу дивятся — откуда у нас такой музыкант появился? А кот ходит, поёт, а сам всё лисий дом высматривает. И увидел он избушку, заглянул в окошко, а там лиса печку топит.
Вот котя-коток встал на крылечко, ударил в струнушки и запел:
— Стрень, брень, гусельки, золотые струнушки. Дома ли лиса? Выходи, лиса!

Лиса слышит, кто-то её зовёт, а выйти посмотреть некогда — блины печёт. Посылает она свою дочку Чучелку:
— Ступай, Чучелка, посмотри, кто меня там зовёт.
Чучелка вышла, а котя-коток её стук в лобок да за спину в коробок. А сам опять играет и поёт:
— Стрень, брень, гусельки, золотые струнушки. Дома ли лиса?
Выходи, лиса!
Слышит лиса, кто-то её вызывает, а отойти от печки не может — блины сгорят. Посылает другую дочку — Подчучелку:
— Ступай, Подчучелка, посмотри, кто меня там зовёт.
Подчучелка вышла, а котя-коток её стук в лобок да за спину в коробок, а сам опять поёт:
— Стрень, брень, гусельки,
Золотые струнушки.
Дома ли лиса?
Выходи, лиса!
Самой лисе нельзя от печи уйти и послать некого — один петушок остался. Собиралась она его щипать да жарить. И говорит лиса петушку:
— Ступай, Петя, погляди, кто меня там зовёт, да скорей возвращайся!
Петя-петушок выскочил на крыльцо, а кот его схватил да и понёсся домой что было мочи. С тех пор опять кот да петух живут вместе, а лиса уж больше к ним и не показывается.

«Гуси-лебеди»

Жили-были муж да жена. Были у них дочка Машенька да сын Ванюшка. Собрались раз отец с матерью в город и говорят Маше: 
     — Ну, дочка, будь умница: никуда не уходи, береги братца. А мы вам с базара гостинцев привезём. 
Вот отец с матерью уехали, а Маша посадила братца на травку под окном и побежала на улицу, к подружкам. Вдруг, откуда ни возьмись, налетели гуси-лебеди, под хватили Ванюшку, посадили на крылья и унесли. Вернулась Маша, глядь — братца нету! Ахнула она, кинулась туда-сюда — нигде Ванюшки не видно. Кликала она, кликала — братец не отзывается. Стала Маша плакать, да слезами горю не поможешь. Сама виновата, сама и найти братца должна. 
Выбежала Маша в чистое поле, глянула по сторонам. Видит — метнулись вдалеке гуси-лебеди и пропали за тёмным лесом. Догадалась Маша, что это гуси-лебеди унесли её братца, бросилась догонять их. Бежала, бежала, видит — стоит в ноле печка. Маша к ней: 
— Печка, печка, скажи, куда гуси-лебеди полетели? 
— Подбрось в меня дровец,— говорит печка, — тогда скажу! 
Маша скорее дровец нарубила, в печку подбросила. Печка сказала ей, в какую сторону бежать. Побежала Маша дальше. Видит — стоит яблоня, вся румяными яблочками увешана, ветки до самой земли склонились. Маша к ней: 
— Яблонька, яблонька, скажи, куда гуси-лебеди полетели? 
— Стрясёшь мои яблочки — скажу, куда гуси-лебеди полетели. 
Стрясла Маша яблоки, яблоня ветки подняла, листики расправила, Маше дорогу показала. Бежит Маша дальше и видит: течёт молочная речка—кисельные берега. Маша к ней: 
— Молочная речка — кисельные берега, куда гуси-лебеди полетели?

— Упал в меня камень, — отвечает речка.— Сдвинешь его в сторону — скажу, куда гуси-лебеди полетели. 
Сдвинула Маша камень. Зажурчала речка, сказала Маше, куда ей бежать, где гусей-лебедей искать. Бежала, бежала Маша и прибежала к дремучему лесу. Стоит на опушке и не знает, куда теперь идти, что делать. Смотрит — сидит под пеньком ёж. 
— Ёжик, ёжик, — спрашивает Маша, — не видал ли ты, куда гуси-лебеди полетели? 
Ёжик говорит: 
— Куда я покачусь, туда и ты иди! 
Свернулся он клубочком и покатился между ёлками, между берёзками. Катился, катился и прикатился к избушке на курьих ножках. Смотрит Маша сидит в той избушке Баба-яга, пряжу прядёт. А Ванюшка возле золотыми яблоком играет. Подкралась Маша тихонько к избушке, схватила братца и побежала домой. Немного спустя взглянула Баба-яга в окно: нету мальчика! Кликнула она гусей-лебедей: 
— Скорей, гуси-лебеди, в погоню летите, Ванюшку отнимите! 
Взвились гуси-лебеди, закричали, полетели. А Маша бежит, несёт братца, ног под собой не чует. Глянула назад — увидала гусей-лебедей… Что делать? Побежала она к молочной речке — кисельным берегам. А гуси-лебеди кричат, крыльями хлопают, нагоняют ее… 
— Речка, речка, — просит Маша,— спрячь меня! 
— Речка посадила её с братцем под крутой бережок, от гусей-лебедей спрятала. 
Гуси-лебеди Машу не увидали, мимо пролетели. Вышла Маша из-под крутого бережка, поблагодарила речку и опять побежала. А гуси-лебеди заметили её — воротились, летят навстречу. Подбежала Маша к яблоне: 
— Яблонька, яблонька, спрячь меня! 
Яблонька заслонила её ветками, прикрыла листочками. Гуси-лебеди покружились, покружились, не нашли Машу и Ванюшу и пролетели мимо. Вышла Маша из-под яблони, поблагодарила её и опять пустилась бежать. Бежит она, несёт братца, уж и дом недалеко… Да на беду, гуси-лебеди снова увидали её — и ну за ней! 
Гогочут, налетают, крыльями над самой головой машут — того и гляди, Ванюшку из рук вырвут… Хорошо, что печка рядом. Маша к ней: 
— Печка, печка, спрячь меня! 
Печка её спрятала, заслонкой закрыла. Гуси-лебеди к печке подлетели, давай заслонку открывать, да не тут-то было. Сунулись они в трубу, да в печку не попали, только крылья сажей вымазали. Покружились они, покружились, покричали, покричали да так ни с чем и вернулись к Бабе-яге. А Маша с Ванюшкой вылезла из печки и пустилась домой во весь дух. Прибежала домой, умыла братца, причесала, посадила на лавочку, сама рядом с ним села. Скоро и отец с матерью вернулись из города, гостинцы привезли.

«Снегурочка и лиса»

Жили-были старик со старухой. У них была внучка Снегурушка.
Собрались ее подружки в лес по ягоды и пришли звать с собой Снегурушку. Старик со старухой долго не соглашались, но наконец отпустили ее и велели не отставать от подруг.
Пришли девушки в лес, стали собирать ягоды — деревце за деревце, кустик за кустик. Снегурушка и отстала от своих подруг. Подружки аукали ее, аукали, но Снегурушка не слыхала. Уж стало темно, подружки пошли домой.
А Снегурушка ходила, ходила по лесу, совсем заблудилась. Поняла она, что осталась в лесу одна, залезла на высокое дерево, уселась на ветку и стала горько плакать, припеваючи:
 — Ay, ay, Снегурушка!
 — Аy, ay, голубушка!
 — У дедушки, у бабушки
 — Была внучка Снегурушка.
 — Ее подружки в лес заманили,
 — Заманили — покинули!
Идет медведь и спрашивает:
 — О чем ты, Снегурушка, плачешь?
 — Как мне, медведюшка, не плакать! Я одна у дедушки, у бабушки внучка Снегурушка, меня подружки в лес заманили, заманивши — покинули!
 — Слезай, я тебя отнесу к дедушке и бабушке!
 — Нет, я тебя боюсь, ты меня съешь!
Медведь ушел от нее. Она опять заплакала, припеваючи:
 — Ay, ay, Снегурушка!
 — Ay, ay, голубушка!..
Идет волк, спрашивает:
 — О чем ты, Снегурушка, плачешь?
 — Как же мне не плакать! Меня подружки в лес заманили, заманивши — покинули…
 — Сойди, я тебя отнесу к дедушке и бабушке! — говорит волк.
 — Нет, волк, я тебя боюсь, ты меня съешь!
Волк ушел. А Снегурушка опять заплакала, припеваючи:
-Ay, ay, Снегурушка!
-Ay, ay, голубушка!..
Бежит мимо лисица. Услыхала Снегурушкин голосок и спрашивает:
 — Чего ты, Снегурушка, плачешь?
 — Как же мне, лисонька, не плакать! Меня подружки в лес заманили, заманивши — покинули.
 — Сойди, я тебя отнесу к дедушке и бабушке!
Снегурушка слезла с дерева, села на лису, лисица и побежала.
Прибежала к дому и стала хвостом стучаться в калитку.
 — Кто там? — спрашивают дедушка и бабушка.
 — Это я, лисица, внучку вашу привезла!
 — Ах ты, наша дорогая! Войди к нам в избу! Где нам тебя посадить, чем тебя угостить?
Принесли они молока, яиц, творогу и стали лисицу потчевать. А лисица просит, чтоб в награду дали ей курицу. Старики дали лисице белую курицу и отпустили в лес.

«Бычок — черный бочок, белые копытца», обр. М. Булатова

Жили-были муж да жена, и была у них дочка – Нюрочка-девчурочка. Приходят к ним раз подружки и просят: 
— Отпустите с нами Нюрочку-девчурочку в лес – по грибы, по ягоды! 
Мать да отец говорят: 
— Ступайте, только не потеряйте её в лесу: она у нас маленькая – заблудится, одна дороги домой не найдёт. 
— Мы её не потеряем! 
Вот подружки и пошли в лес. Стали в лесу собирать грибы да ягоды и разбрелись в разные стороны. Разбрелись да и потеряли Нюрочку-девчурочку. Осталась она в лесу одна-одинёшенька и стала плакать. А в это время шла мимо Баба Яга, костяная нога. Увидела она Нюрочку-девчурочку, схватила её и потащила в свою избушку на курьих ножках. 
Притащила и говорит: 
— Будешь теперь на меня работать! Печку топи, дрова руби, воду носи, пряжу пряди, избу мети! 
Стала Нюрочка-девчурочка жить у Бабы Яги. Баба Яга с утра до ночи работать её заставляла, досыта не кормила, ругала-бранила. 
Вот раз Баба Яга ушла из избушки, а Нюрочка-девчурочка сидит у окошка, пряжу прядёт, сама горько плачет. 
Бегут мимо овцы: 
— Бе-бе-бе! О чём, девочка, так горько плачешь? 
— Как же мне, овечки, не плакать! Меня Баба Яга домой не пускает, досыта не кормит, бранит-ругает, целый день работать заставляет. 
Баран говорит: 
— Садись на меня, я тебя домой увезу! 
Села Нюрочка-девчурочка на барана – он и побежал, а овечки за ним. Вернулась Баба Яга в избушку, хватилась – нету Нюрочки-девчурочки! Села она в ступу, пустилась в погоню. Пестом погоняет, помелом след заметает. Догнала барана, отняла Нюрочку-девчурочку и притащила назад в свою избушку на курьих ножках. Опять заставила её работать с утра до ночи, опять стала ругать-бранить. 
Сидит раз Нюрочка-девчурочка на крыльце, прядёт пряжу да плачет. 
Бегут мимо козы: 
— Ме-ме-ме! О чём, девочка, плачешь? 
— Как же мне, козочки, не плакать! Меня Баба Яга домой не пускает, бранит-ругает… 
Козёл говорит: 
— Садись на меня, я тебя увезу от Бабы Яги! 
Села Нюрочка-девчурочка на козла, он и побежал. Да не очень быстро бежал: Баба Яга его догнала, Нюрочку-девчурочку отняла и опять притащила в избушку. Как Баба Яга ушла, Нюрочка-девчурочка вышла на крылечко, села на ступеньки, сидит горюет. Идёт мимо стадо коров да телят, а позади всех бычок – чёрный бочок, белые копытца. 
Спрашивает он Нюрочку-девчурочку: 
— Му-му-му! О чём горюешь? 
— Как же мне, бычок – чёрный бочок, не горевать! Меня Баба Яга к себе утащила, домой не отпускает, бранит-ругает, без отдыха работать заставляет. 
— Садись на меня, я тебя домой увезу! 
— Где тебе, бычок – чёрный бочок! Меня баран увозил – не увёз, козёл увозил – не увёз, а ты и вовсе не увезёшь: не умеешь быстро бегать. 
— Баран не увёз, козёл не увёз, а я увезу, только держись крепче за мои рожки! Вот Нюрочка-девчурочка уселась на бычка и ухватилась за его рожки! Бычок – чёрный бочок, белые копытца головой тряхнул, хвостиком махнул и побежал. А Баба Яга хватилась – Нюрочки-девчурочки опять нет! 
Села Баба Яга в ступу, пестом погоняет, сама покрикивает: 
— Сейчас догоню! Сейчас схвачу! Домой притащу, никогда не отпущу! 
Подлетела – того гляди, схватит… А Бычок — чёрный бочок скорее к грязному болотцу. Только Баба Яга подлетела да из ступы выскочила, бычок и стал по болотцу задними ногами бить: забрызгал Бабу Ягу с ног до головы грязью, все глаза ей залепил. 
Пока Баба Яга глаза протирала да брови прочищала, бычок – чёрный бочок прибежал в деревню, постучал рожками в окошко и кричит: 
— Му-му! Выходите скорее: я вашу Нюрочку-девчурочку от Бабы Яги привёз! 
Вышли отец и мать, стали свою дочку обнимать, целовать, стали бычка благодарить: 
— Спасибо тебе Бычок – чёрный бочок, белые копытца, острые рожки!

«Лиса и заяц», обр. В. Даля

Жили-были Лиса и Заяц. У Лисы была избушка ледяная, а у Зайца – лубяная. Глядит Лиска в ледяное окошечко да над Зайчиком посмеивается:
– Ишь, чернолапотник, какую лачугу смастерил. То ли дело моя: и чиста, и светла – ни дать ни взять хрустальный дворец!

Лисе зимою всё было хорошо, а как пришла весна, лискин дворец растаял. И надумала она занять заячью избу. Заплакал Зайчик и пошёл куда глаза глядят. Повстречался ему Серый Волк.

– Здорово, Зайка!

– Здравствуй, Волченька.

– О чём плачешь, о чём горюешь?

– А как же мне не тужить, не горевать: была у меня изба лубяная, у Лисы – ледяная. Лисья изба растаяла, водой ушла, она мою захватила, да и не пускает меня, хозяина.

– А вот постой, – сказал Волк, – мы её выгоним!

– Навряд ли, Волченька, выгоним, она крепко засела.

– Я не я, коли не выгоню Лису! – зарычал Волк.

Вот Зайчик обрадовался и пошёл с Волком гнать Лису.

– Эй, Лиса Патрикеевна, выбирайся из чужой избы! – закричал Волк.

А Лиса ему в ответ:
– Вот как слезу с печи, да выскочу, да выпрыгну, да пойду тебя, Серого, трепать, так только клочья по ветру полетят!

– Ой-ой, какая сердитая! – заворчал Волк, поджал хвост и убежал в лес.

А Зайка остался плакать в поле. Вот идёт Мишка-Медведь.

– Здорово, Зайка!

– Здравствуй, Михал Потапыч.

– О чём тужишь, о чём плачешь?

– Да как же мне не тужить, как не горевать: была у меня изба лубяная, а у Лисы – ледяная. Лисья изба растаяла, она мою захватила, да и не пускает меня, хозяина, домой!

– А давай мы её выгоним!

– Нет, Михал Потапыч, навряд ли её выгнать, она крепко засела. Волк её гнал – не выгнал, и тебе не выгнать.

– Я не я, – заревел Медведь, – коли не выгоню Лису! Эй, Лиса Патрикеевна, убирайся вон из чужой избы! А Лиса ему в ответ:
– Постой, Михал Потапыч, вот как слезу с печи, да выскочу, да выпрыгну, да пойду тебя, косолапого, трепать, так только клочья по ветру полетят!

– У-у-у, какая лютая! – заревел Медведь, да и пустился впритруску бежать.

А Зайка остался плакать в поле. Вот идёт Бык.

– Му-у-у! Здорово, Зайка, ты о чём плачешь?

– Лиса мою избу заняла!

– А давай мы её выгоним!

– Нет, Быченька, не выгоним. Её уже Волк гнал – не выгнал, Медведь гнал – не выгнал. И тебе, Быку, не выгнать!

– А я не я, коли не выгоню Лису! – замычал Бык. – Эй, Лиса Патрикеевна, ступай вон из чужой избы!

А Лиса ему в ответ:
– Вот как слезу я с печи, да выскочу, да выпрыгну, да пойду тебя, Быка, трепать, так только клочья по ветру полетят!

– Ой-ой, какая сердитая! – замычал Бык – и давай улепётывать.

А Зайчик сел подле кочки и заплакал. Вот идёт Петух.

– Здорово, Зайка! Каково поживаешь, о чём тужишь, о чём плачешь?

– А как же мне не тужить, как не горевать, коли с родного пепелища сгоняют? Была у меня избёнка лубяная, а у Лисицы – ледяная. Лисья изба растаяла, она мою захватила, да и не пускает меня, хозяина, домой.

– А вот постой, – сказал Петух, – мы её выгоним!

– Навряд ли, Петенька, тебе ли выгнать, она больно крепко засела. Её Волк гнал – не выгнал, её Медведь гнал – не выгнал, её Бык гнал – не выгнал, где уж тебе совладать?

– Попытаемся, – сказал Петушок.

Вот как пошли они с Зайцем Лису гнать, как пришли к избушке, Петух и запел:
Идёт Кочет на пятах,
Несет саблю на плечах.
Хочет Лиску зарубить,
Себе шапку сшить.
Выходи, Лиса, пожалей себя!

Испугалась Лиса и убежала. С тех пор Петух с Зайчиком стали жить вместе.

«У страха глаза велики», обр. М. Серовой

Жили-были бабушка-старушка, внучка-хохотушка, курочка-клохтушка и мышка-норушка. Каждый день ходили они за водой. У бабушки были вёдра большие, у внучки — поменьше, у курочки — с огурчик, у мышки — с наперсточек. Бабушка брала воду из колодца, внучка — из колоды, курочка — из лужицы, а мышка — из следа от поросячьего копытца. Назад идут, у бабушки вода трё-ё-х, плё-ё-х! У внучки — трёх! плёх! У курочки — трёх-трёх! плёх-плёх! У мышки — трёх-трёх-трёх! плёх-плёх-плёх! Вот раз наши водоносы пошли за водой. Воды набрали, идут домой через огород. А в огороде яблонька росла, и на ней яблоки висели. А под яблонькой зайка сидел. Налетел на яблоньку ветерок, яблоньку качнул, яблочко хлоп — и зайке в лоб!
Прыгнул зайка, да прямо нашим водоносам под ноги. Испугались они, вёдра побросали и домой побежали. Бабушка на лавку упала, внучка за бабку спряталась, курочка на печку взлетела, а мышка под печку схоронилась. Бабка охает:
— Ох! Медведище меня чуть не задавил!
Внучка плачет:
— Бабушка, волк-то какой страшный на меня наскочил!
Курочка на печке кудахчет:
— Ко-ко-ко! Лиса ведь ко мне подкралась, чуть не сцапала!
А мышка из-под печки пищит:
— Котище-то какой усатый! Вот страху я натерпелась!
А зайка в лес прибежал, под кустик лёг и думает:
«Вот страсти-то! Четыре охотника за мной гнались, и все с собаками; как только меня ноги унесли!»
Верно говорят: «У страха глаза велики: чего нет, и то видят».

«Теремок», обр. Е. Чарушина

 Стоит в поле теремок-теремок, он не низок, не высок, не высок. Как по полю, полю мышка бежит, у дверей остановилась и пищит:

— Пик! Пик! Пик! Пик!Пик! Пик! Пик! Пик! Пик! Пик!Пик! Пик! Кто, кто в теремочке живёт? Кто, кто в не высоком живёт? Кто в тереме живёт?

Никого в тереме нет, никто мышке не отвечает. Залезла мышка в теремок, стала жить-поживать — песни распевать:

— Пик! Пик! Пик! Пик!Пик! Пик! Пик! Пик! Пик! Пик!Пик! Пик!

Стоит в поле теремок-теремок, он не низок, не высок, не высок. Уж как по полю лягушка бежит, у дверей остановилась и кричит:

— Ква! Ква! Ква! Ква!Ква! Ква! Ква! Ква! Ква! Ква!Ква! Ква! Кто, кто в теремочке живёт? Кто, кто в не высоком живёт? Кто в тереме живёт?

— Я, мышка-норушка!А ты кто?

— Я лягушка-квакушка!

— Иди ко мне жить!

Прыгнула лягушка в теремок. Стали они жить-поживать — песни распевать:

— Пик! Пик! Пик! Пик!Пик! Пик!

— Ква! Ква! Ква! Ква!Ква! Ква!

Стоит в поле теремок,теремок, он не низок, не высок, не высок. Как по полю, полю зайка бежит, у дверей остановился и кричит:

— Чук! Чук! Чук! Чук!Чук! Чук! Чук! Чук! Чук! Чук!Чук! Чук! Кто, кто в теремочке живёт? Кто, кто в не высоком живёт? Кто в тереме живёт?

— Я, мышка-норушка!

— Я, лягушка-квакушка! А ты кто?

— А я заяц — на горе увёртыш!

— Иди к нам жить!

— Хорошо, приду.

Прыгнул заяц в теремок. Стали они вместе жить-поживать — песни распевать:

— Пик! Пик! Пик! Пик!Пик! Пик!

— Ква! Ква! Ква! Ква!Ква! Ква!

— Чук! Чук! Чук! Чук!Чук! Чук!

Стоит в поле теремок, теремок, он не низок, не высок, не высок. Уж как по полю лисичка бежит, у дверей остановилась и кричит:

— Тяф! Тяф! Тяф! Тяф!Тяф! Тяф! Тяф! Тяф! Тяф! Тяф!Тяф! Тяф! Кто, кто в теремочке живёт? Кто, кто в не высоком живёт? Кто в тереме живёт?

— Я, мышка-норушка!

— Я, лягушка-квакушка!

— Я, заяц — на горе увёртыш! А ты кто?

— А я лисичка-сестричка!

— Иди к нам жить!

— Сейчас приду.

Забралась лиса в теремок. Стали они теперь четверо жить-поживать — песни распевать:

— Пик! Пик! Пик! Пик!Пик! Пик!

— Ква! Ква! Ква! Ква!Ква! Ква!

— Чук! Чук! Чук! Чук!Чук! Чук!

— Тяф! Тяф! Тяф! Тяф!Тяф! Тяф!

Стоит в поле теремок, теремок, он не низок, не высок, не высок. Как по полю, полю серый волк бежит, у дверей остановился и кричит:

— Уу! Уу! Уу! Уу! Уу! Уу! Уу! Уу! Уу! Уу! Уу! Уу! Кто, кто в теремочке живёт? Кто, кто в не высоком живёт? Кто в тереме живёт?

— Я, мышка-норушка!

— Я, лягушка-квакушка!

— Я, заяц — на горе увёртыш!

— Я, лисичка-сестричка! А ты кто?

— А я волк — из-за кустов хватыш!

— Иди к нам жить!

Залез волк в терем. Стали они все вместе жить-поживать — песни распевать:

— Ква! Ква! Ква! Ква!Ква! Ква!

— Чук! Чук! Чук! Чук!Чук! Чук!

— Тяф! Тяф! Тяф! Тяф!Тяф! Тяф!

— Уу! Уу! Уу! Уу! Уу! Уу!

Стоит в поле теремок, теремок, он не низок, не высок, не высок. Уж как по полю медведь бредёт, у дверей остановился и ревёт:

— Уф! Уф! Уф! Уф! Уф! Уф! Уф! Уф! Уф! Уф! Уф! Уф! Кто, кто в теремочке живёт? Кто, кто в не высоком живёт? Кто в тереме живёт?

— Я, мышка-норушка!

— Я, лягушка-квакушка!

— Я, заяц — на горе увёртыш!

— Я, лисичка-сестричка!

— Я, волк — из-за куста хватыш! А ты кто?

— А я медведь-тяпыш-ля-пыш — всех вас давишь!

Как навалился Мишка на теремок, так теремок и рассыпался. А все звери разбежались. Стал медведь их ловить, да никого не поймал. Где ему, такому косолапому!

Фольклор народов мира

Песенки

«Кораблик»

 Плывёт, плывёт кораблик,

Кораблик золотой,

Везёт, везёт подарки,

Подарки нам с тобой.

На палубе матросы

Свистят, снуют, спешат,

На палубе матросы —

Четырнадцать мышат.

Плывёт, плывёт кораблик

На запад, на восток.

Канаты — паутинки,

А парус — лепесток.

Соломенные весла

У маленьких гребцов.

Везёт, везёт кораблик

Полфунта леденцов.

Ведёт кораблик утка,

Испытанный моряк.

— Земля! — сказала утка.-

Причаливайте! Кряк!

 «Храбрецы»

Однажды двадцать пять портных

Вступили в бой с улиткой.

В руках у каждого из них

Была иголка с ниткой!

Но еле ноги унесли,

Спасаясь от врага,

Когда завидели вдали

Улиткины рога.

«Маленькие феи»

Три очень милых феечки

Сидели на скамеечке

И, съев по булке с маслицем,

Успели так замаслиться,

Что мыли этих феечек

Из трех садовых леечек.

«Три зверолова» англ., обр. С. Маршака

Три смелых зверолова

Охотились в лесах.

Над ними полный месяц

Сиял на небесах.

— Смотрите, это — месяц!

— Зевнув, сказал один.

Другой сказал: — Тарелка! —

А третий крикнул: — Блин!

Три смелых зверолова

Бродили целый день,

А вечером навстречу

К ним выбежал олень.

Один сказал: — Ни слова,

В кустарнике олень! —

Другой сказал: — Корова! —

А третий крикнул: — Пень!

Три смелых зверолова

Сидели под кустом,

А кто-то на березе

Помахивал хвостом.

Один воскликнул: — Белка!

Стреляй, чего глядишь! —

Другой сказал: — Собака! —

А третий крикнул: — Мышь!

«Что за грохот», пер. с латыш. С. Маршака

Что за грохот, что за стук?

Сел комар в лесу на сук.

Треснул сук под комаром —

Вот откуда стук и гром!

Перед печкой вечерком

Пляшут блошка со сверчком.

Раздобыл себе сапожки,

Шпоры медные сверчок.

А у блошки-быстроножки —

Чёрный вязаный платок.

Серый кот сидит на камне.

— Что задумал, котофей?

В Ригу, думаю, пора мне —

На возы грузить мышей!

«Купите лук…», пер. с шотл. Н. Токмаковой

Купите лук, зелёный лук, 
Петрушку и морковку! 
Купите нашу девочку, 
Шалунью и плутовку!

Не нужен нам зёленый лук,
Петрушка и морковка.
Нужна нам только девочка,
Шалунья и плутовка!

«Разговор лягушек», пер. С.Маршака

— Кума,

Ты к нам?

— К вам, к вам,

К вам, к вам!

К воде скачу.

Ловить хочу.

— А кого, кого, кума?

— Карпа, рака и сома.

— Как поймаешь, дашь ли нам?

— Как не дать? Конечно, дам!

«Несговорчивый удод», пер.С. Маршака

Шла Марина с огорода,

Под кустом нашла удода.

А удод ей: — Ду-ду-ду,

Жить у вас я не бу-ду!

К старой бабке убегу,

Даст мне бабка творогу!

«Помогите!» пер. с чеш. С. Маршака

Муравьишке в чаще

Дуб тяжёлый тащит.

Эй, товарищи-друзья,

Выручайте муравья!

Коли нет ему подмоги,

Муравей протянет ноги.

Сказки

«Рукавичка»

Шёл дед лесом, а за ним бежала собачка. Шёл дед, шёл да и обронил рукавичку. Вот бежит мышка, влезла в эту рукавичку и говорит:
— Тут я буду жить!
А в это время лягушка прыг-прыг! — спрашивает:
— Кто, кто в рукавичке живёт?
— Мышка-поскребушка. А ты кто?
— А я лягушка-попрыгушка.Пусти и меня!
— Иди. 
Вот их уже двое. Бежит зайчик, подбежал к рукавичке, спрашивает:
— Кто, кто в рукавичке живёт?
— Мышка-поскребушка, лягушка-попрыгушка. А ты кто?
— А я зайчик-побегайчик.Пустите и меня!
— Иди.
Вот их уже трое. Бежит лисичка:
— Кто, кто в рукавичке живёт?
— Мышка-поскребушка, лягушка-попрыгушка да зайчик-побегайчик.
А ты кто?
— А я лисичка-сестричка.Пустите меня!
Вот их уже четверо сидит. Глядь, бежит волчок — и тоже к рукавичке, да и спрашивает:
— Кто, кто в рукавичке живёт?
— Мышка-поскребушка, лягушка-попрыгушка, зайчик-побегайчик да лисичка-сестричка. А ты кто?
— А я волчок — серый бочок. Пустите и меня!
— Ну, уж иди!
Влез и этот — уже стало их пятеро. Откуда ни возьмись — бредет кабан.
— Хро-хро-хро, кто в рукавичке живёт?
— Мышка-поскребушка, лягушка-попрыгушка, зайчик-побегайчик, лисичка-сестричка да волчок — серый бочок.А ты кто?
— А я кабан-клыкан. Пустите и меня!
Вот беда, всем в рукавичку охота!
— Тебе ведь и не влезть!
— Как-нибудь влезу, пустите!
— Ну, что ж с тобой поделаешь, лезь!
Влез и этот. Уже их шестеро, и так им тесно, что не повернуться! А тут затрещали сучья — вылезает медведь и тоже к рукавичке подходит, ревёт:
— Кто, кто в рукавичке живёт?
— Мышка-поскребушка, лягушка-попрыгушка, зайчик-побегайчик, лисичка-сестричка, волчок — серый бочок да кабан-клыкан. А ты кто?
— Гу-гу-гу, вас тут многовато! А я медведюшка-батюшка. Пустите и меня!
— Как же мы тебя пустим? Ведь и так тесно.
— Да как-нибудь!
— Ну, уж иди, только скраешку!
Влез и этот — семеро стало, да так тесно, что рукавичка того гляди разорвется.
А тем временем дед хватился — нету рукавички. Он тогда вернулся искать её. А собачка вперёд побежала. Бежала, бежала, смотрит -лежит рукавичка и пошевеливается. Собачка тогда: «Гав-гав-гав!».
Звери испугались, из рукавички вырвались да врассыпную по лесу. А дед пришёл и забрал рукавичку.

«Коза-дереза» укр., обр. Е. Благининой

Жили-были дед да баба да внучка Маша. Не было у них ни коровки, ни свинки, никакой скотинки – одна коза. Коза, чёрные глаза, кривая нога, острые рога. Дед эту козу очень любил. Вот раз дед послал бабку козу пасти. Она пасла, пасла и домой погнала. А дед сел у ворот да и спрашивает:
— Коза моя, коза, чёрные глаза, кривая нога, острые рога, что ты ела, что пила?
— Я не ела, не пила, меня бабка не пасла. Как бежала я через мосточек, ухватила кленовый листочек, а как бежала через гребельку*, проглотила воды капельку — вот и вся моя еда.
Рассердился дед на бабку, раскричался и послал внучку козу пасти. Та пасла, пасла и домой пригнала. А дед у ворот да и спрашивает:
— Коза моя, коза, чёрные глаза, кривая нога, острые рога, что ты ела, что пила? А коза в ответ:
— Я не ела, не пила, меня внучка не пасла. Как бежала я через мосточек, ухватила кленовый листочек, а как бежала через гребельку*, проглотила воды капельку — вот и вся моя еда.
Рассердился дед на внучку, раскричался, пошёл сам козу пасти. Пас, пас, досыта накормил и домой погнал. А сам вперёд побежал, сел у ворот да спрашивает:
— Коза моя, коза, чёрные глаза, кривая нога, острые рога, хорошо ли ела, хорошо ли пила?
А коза говорит:
— Я не ела, не пила, а как бежала я через мосточек, ухватила кленовый листочек, а как бежала через гребельку*, проглотила воды капельку — вот и вся моя еда.
Рассердился тут дед на обманщицу, схватил ремень, давай её по бокам лупить. Еле-еле коза вырвалась и побежала в лес.
В лес прибежала да и забралась в зайкину хатку, двери заперла, на печку залезла. А зайка в огороде капусту ел. Пришёл зайка домой – дверь заперта. Постучал зайка да и говорит:
— Кто, кто мою хатку занимает, кто меня в дом не пускает?
А коза ему страшным голосом:
— Я коза-дереза, чёрные глаза, кривая нога, острые рога. Я топну – топну ногами, заколю тебя рогами, хвостом замету.
Испугался зайчик, бросился бежать. Сидит под кустом, плачет, лапкой слёзы вытирает. Идёт мимо серый волк, драный бок.
— О чём ты заинька плачешь, о чём слёзы льёшь?
— Как мне, заиньке, не плакать, как мне серому, не горевать: построил я себе избушку на лесной опушке, а забралась в неё коза-дереза, меня домой не пускает.
— Не горюй, заинька, я её выгоню.
Подошёл серый волк к избушке да и закричал:
— Ступай, коза, с печи, освобождай зайкину избушку!
А коза ему и отвечает:
— Как выскочу, как выпрыгну, как забью ногами, заколю рогами – пойдут клочки по закоулочкам!
Испугался волк и прочь побежал!
Сидит зайка под кустом, плачет, слезы лапкой утирает. Идёт медведь, толстая нога.
— О чём, заинька, плачешь, о чём, серенький, слёзы льёшь?
— Как мне, заиньке, не плакать, как мне серому, не горевать: построил я себе избушку на лесной опушке, а забралась ко мне коза-дереза, меня домой не пускает.
— Не горюй, заинька, я её выгоню.
Пошёл к избушке медведь да давай реветь:
— Пошла, коза, с печи, освобождай зайке избушку!
А коза ему в ответ:
— Как выскочу, да как выпрыгну, как забью ногами, заколю рогами, – пойдут клочки по закоулочкам!
Испугался медведь и ну бежать.
Сидит зайка под кустом, плачет, слёзки лапкой утирает. 
Идёт петушок, красный гребешок, на ногах шпоры.
— Что ты, заинька, плачешь, что ты серенький, слёзы льёшь?
— Как мне не плакать, как не горевать. Построил я избушку, а забралась в неё коза-дереза, меня домой не пускает.
— Не горюй, заинька, я её выгоню.
— Я гнал – не выгнал, волк гнал – не выгнал, медведь гнал – не выгнал, где тебе, Петя, выгнать!
— Ну, посмотрим!
Пришёл Петя к избушке да как закричит:
— Иду, иду скоро, на ногах шпоры, несу острую косу, козе голову снесу! Ку-ка-ре-ку!
Испугалась коза да как хлопнется с печи! С печи на стол, со стола на пол, да в дверь, да в лес бегом! Только её и видели.
А зайка снова в своей избушке живёт, морковку жуёт, вам кланяется.

* гребелька – узкая плотина

«Два жадных медвежонка», венг., обр. А. Краснова и В, Важдаева

По ту сторону стеклянных гор, за шелковым лугом, стоял нехоженый, невиданный густой лес. В этом нехоженом, невиданном густом лесу, в самой его чаще, жила старая медведица. У неё было два сына. Когда медвежата выросли, они решили, что пойдут по свету искать счастья.

Поначалу пошли они к матери и, как положено, распрощались с ней. Обняла старая медведица сыновей и наказала им никогда не расставаться друг с другом. Обещали медвежата исполнить наказ матери и тронулись в путь-дорогу.

Шли они, шли. И день шли, и другой шли. Наконец все припасы у них кончились. Медвежата проголодались. Понурые, брели они рядышком.

— Эх, братик, до чего же мне есть хочется! — пожаловался младший.

— И мне хочется! — сказал старший.

Так они все шли и шли и вдруг нашли большую круглую головку сыра. Хотели было поделить ее поровну, но не сумели. Жадность одолела медвежат: каждый боялся, что другому достанется больше. Спорили они, рычали, и вдруг подошла к ним лиса.

— О чём вы спорите, молодые люди? — спросила лиса.

Медвежата рассказали ей о своей беде.

— Какая же это беда! — сказала лисица. — Давайте я вам поделю сыр поровну: мне, что младший, что старший — все одно.

— Вот хорошо-то! — обрадовались медвежата. — Дели!

Лиса взяла сыр и разломила его на две части. Но расколола головку так, что один кусок — это даже на глаз было видно — был больше другого.

Медвежата закричали:

— Этот больше!

Лиса успокоила их:

— Тише, молодые люди! И эта беда не беда. Сейчас я все улажу.

Она откусила добрый кусок от большей части и проглотила его. Теперь большим стал меньший кусок.

— И так неровно! — забеспокоились медвежата.

— Ну, полно! — сказала лиса. — Я сама знаю свое дело.

И она откусила кусок от большей части. Теперь больший кусок стал меньшим.

— И так неровно! — закричали медвежата.

— Да будет вам! — сказала лиса, с трудом ворочая языком, так как рот её был набит вкусным сыром. — Ещё самая малость — и будет поровну.

Лиса продолжала делить сыр.

А медвежата только черными носами водили туда-сюда, туда-сюда — от большего куска к меньшему, от меньшего — к большему.

Пока лисица не наелась досыта, она всё делила и делила.

Но вот куски сравнялись, а медвежатам почти и сыра не осталось: два крохотных кусочка.

— Ну что ж, — сказала лиса, — хоть и помалу, да зато поровну! Приятного вам аппетита, медвежата!

И, помахав хвостом, она убежала. Так-то вот бывает с теми, кто жадничает! 

«Упрямые козы», узб., обр. Ш. Сагдуллы

 Жили когда-то на свете две упрямые козы. И вот однажды они встретились на узкой доске, перекинутой через глубокий арык.
Вдвоём на доске не разойтись. Кому-нибудь надо уступить.

— Эй ты, посторонись с дороги! — закричала одна коза.
— Вот ещё, выдумала! Выходит, я из-за тебя пятиться должна? — закричала в ответ другая.
— А почему бы тебе и не попятиться? — настаивала первая.
Долго спорили упрямые козы. А потом отступили каждая на три шага, нагнули головы и… Трах! Стукнулись лбами, и обе свалились в воду.

«У солнышка в гостях», пер, с словац. С. Могилевской и Л. Зориной

Однажды большая тучка занавесила небо. Солнце три дня не показывалось. Заскучали цыплята без солнечного света.
— Куда это солнышко девалось? — говорят. — Нужно его поскорее на небо вернуть.
— Где же вы его найдёте? — закудахтала наседка. — Разве вы знаете, где оно живет?
— Знать-то мы не знаем, а кого встретим, того спросим, — ответили цыплята.
Собрала их наседка в дорогу. Дала зёрнышко мешочек и сумочку. В мешочке – зёрнышко, в сумочке –маковинка. Отправились цыплята. Шли-шли – и видят: в огороде, за кочаном капусты сидит улитка. Сама большая, рогатая, а на спине хатка стоит. Остановились цыплята и спрашивают:
— Улитка, улитка, не знаешь ли, где солнышко живёт?
— Не знаю. Вон на плетне сорока сидит, — может, она знает.
А сорока ждать не стала, пока к ней цыплята подойдут. Подлетела к ним, затараторила, затрещала:
— Цыплята, куда вы идёте, куда? Куда вы, цыплята, цыплята, идёте, куда?
Отвечают цыплята:
— Да вот солнышко скрылось. Три дня его на небе не было. Идём его искать.
— И я пойду с вами! И я пойду с вами! И я пойду с вами!
— А ты знаешь, где солнышко живёт?
— Я-то не знаю, а заяц, может, знает; он по соседству за межой живет! — затрещала сорока. Увидел заяц, что к нему гости идут, поправил шапку, вытер усы и пошире ворота распахнул.
— Заяц, заяц, — запищали цыплята, затараторила сорока, — не знаешь ли, где солнышко живёт? Мы его ищем.
— Я-то не знаю, а вот моя соседка утка — та, наверно, знает; она около ручья, в камышах, живёт.
Повел их заяц к ручью. А возле ручья утиный дом стоит и челнок рядом привязан.
— Эй, соседка, ты дома или нет? — крикнул заяц.
— Дома, дома! — закрякала утка. – Всё никак не могу просохнуть: солнца-то три дня не было.
— А мы как раз солнышко идём искать! — закричали ей в ответ цыплята, сорока и заяц. — Не знаешь ли, где оно живёт?
— Я-то не знаю, а вот за ручьём, под дуплистым буком, ёж живет — он знает.
Переправились они на челноке через ручей и пошли ежа искать. А ёж сидел под буком и дремал:
— Ёжик, ёжик, — хором закричали цыплята, сорока, заяц и утка, — ты не знаешь, где солнышко живёт? Три дня его не было на небе, уж не захворало ли?
Подумал ёж и говорит:
— Как не знать! Знаю, где солнышко живёт. За буком — большая гора. На горе — большое облако. Над облаком — серебристый месяц, а там и до солнца рукой подать!
Взял ёж палку, нахлобучил шапку и зашагал впереди всех дорогу показывать. Вот пришли они на макушку высокой горы. А там облако за вершину уцепилось и лежит-полеживает. Залезли на облако цыплята, сорока, заяц, утка и ёж, уселись покрепче, и полетело облако прямехонько к месяцу в гости. А месяц увидел их и поскорее засветил свой серебряный рожок.
— Месяц, месяц, — закричали ему цыплята, сорока, заяц, утка да ёж, — покажи нам, где солнышко живёт! Три дня его не было на небе, соскучились мы без него.
Привел их месяц прямо к воротам солнцева дома, а в доме темно, света нет; заспалось, видно, солнышко и просыпаться не хочет. Тут сорока затрещала, цыплята запищали, утка закрякала, заяц ушами захлопал, а ёж палочкой застучал:
— Солнышко-ведрышко, выгляни, высвети!
— Кто под окошком кричит? — спросило солнышко. — Кто мне спать мешает?
— Это мы — цыплята, сорока, заяц, утка да ёж. Пришли тебя будить — утро настало.
— Ох, ох!..- застонало солнышко. — Да как мне на небо выглянуть? Три дня меня туча прятала, три дня собой заслоняла, я теперь и заблестеть не могу…
Услыхал про это заяц — схватил ведро и давай воду таскать. Услыхала про это утка — давай солнце водой умывать. А сорока — полотенцем вытирать. А ёж давай колючей щетинкой начищать. А цыплята — те стали с солнышка соринки смахивать.
Выглянуло солнце на небо, чистое, ясное да золотое. И всюду стало светло и тепло.
Вышла погреться на солнышке и курица. Вышла, закудахтала, цыплят к себе подзывает. А цыплята тут как тут. По двору бегают, зёрна ищут, на солнышке греются. Кто не верит, пусть посмотрит – бегают по двору цыплята или нет?

«Лиса-нянька», пер. с финск. Е. Сойни

Пошёл однажды медведь искать няньку для своих медвежат. Брёл он по лесу, брёл, встретил волка.

— Куда, дедушка, путь держишь? — спросил волк.

— Иду няньку медвежатам искать, — ответил медведь.

— Возьми меня нянькой, — проурчал волк.

— А умеешь ли ты петь? — поинтересовался медведь.

— Конечно, умею, — ответил волк и завыл: — У-у-у! У-у-у!

— Не выйдет из тебя няньки, слишком плохо поёшь, — сказал медведь и пошёл дальше.

Навстречу ему заяц:

— Куда, дедушка, путь держишь?

— Иду няньку медвежатам искать.

— Возьми меня нянькой.

— А умеешь ли ты петь?

— Пу-пу, пу-пу, пу-пу, — запел заяц.

— Не выйдет из тебя няньки, слишком плохо поёшь, — сказал медведь и снова заковылял по тропинке.

Навстречу ему лиса:

— Куда, дедушка, путь держишь?

— Иду няньку медвежатам искать.

— Возьми меня нянькой.

— А умеешь ли ты петь?

— Только я одна и умею, — похвасталась лиса и ласково запела:

Я спою тебе, малышка,

Песню птицы голосистой,

Туути-луллаа, туути-луллаа,

Туути-луллаа, а-а-а!

Тебя я возьму, ты поёшь очень красиво, — растрогался медведь и повёл лису к себе домой.

На следующий день отправился медведь на охоту, а лиса делать ничего не захотела, медвежат не покормила, не почистила. Вернулся медведь вечером и спрашивает:

— Хорошо ли ты моих детей нянчила?

— Целый день им песни пела, — ответила лиса.

Медведь так устал, что больше ничего и не спросил. Утром снова медведь отправился на охоту. А лисе и дела нет до медвежат, голодные они и совсем неухоженные. Вернулся медведь вечером, видит — медвежата плачут, есть просят. Разозлился медведь, сейчас накажет ленивую няньку, а хитрая лиса скок на улицу, порх хвостом и бегом в лес.

«Храбрец-молодец», пер. с болг. Л. Грибовой

Отправилась однажды лиса в село за добычей. Видит – петух на дереве сидит, кукарекает. Лиса к дереву подобралась, а достать петуха не может: высоко забрался петух.

— Петушок, петушок, что это ты там на верху делаешь? – спрашивает лиса.

— Песни пою, всех веселю, — отвечает петух, а у самого при виде лисы сердце от страха так и замерло.

— Э, хватит тебе петь! – Слети ко мне! Да скорей! Надо солнце просить, надо солнце молить, чтоб оно зашло побыстрее. А то так жжёт, так жжёт… В поле всё как есть сгорит!

— Ох, кума лиса, — отвечает петух, — дай-ка я ещё разок пропою, моих малых цыплят да кур созову. Все станем солнце просить. А с ними, глядишь, и собаки прибегут.

— Как собаки? Зачем собаки? – всполошилась лиса.

— А как же без собак? Солнце любит, когда его собаки просят. Собаки, кума лиса, непременно придут. Да в-о-о-н я вижу: они уже со всех ног сюда мчатся. – Тут петух вытянул шею и закукарекал что есть мочи.

А лиса шмыг в кусты.

— Начинайте без меня! – кричит. — Я потом приду. Я, знаешь, привыкла, прежде чем к солнцу обратиться, сначала умыться. А сегодня так спешила, что об этом в спешке и позабыла. Как бы солнце за это на меня не рассердилось! – И скрылась в чаще.

А петух от радости пуще того раскукарекался: вот он какой храбрец-молодец! Своим умом-разумом хитрую куму лису победил.

«Пых», белорус, обр. Н. Мялика

Жили-были дедушка, бабушка да внучка Алёнка. И был у них огород. Росли в огороде капуста, свёколка, морковка и репка жёлтенькая. Захотелось однажды дедусе репки покушать. Вышел он в огород. Идёт-идёт, а в огороде жарко да тихо, только пчёлки жужжат да комарики звенят. Прошёл дед грядку с капустой, прошёл грядку со свёколкой, прошёл грядку с морковкой… А вот и репка растёт. 
Только наклонился, чтоб репку вытащить, да вдруг с грядки кто-то как зашипит на него: 
— Пшш-ппы-ы-хх! Пшш-ппы-ы-хх! Не ты ли это, дедка? Не за репкой ли пришёл? 
Испугался дед и бежать. Бежит мимо морковки, бежит мимо свёколки, аж пятки сверкают. Еле живой до хаты добрался. Сел на лавку, отдышаться никак не может. 
— Ну что, дед, принёс репку? 
— Ох, бабка, там кто-то страшный сидит.Я еле ноги унёс! 
— Полно, дед! Я сама пойду, уж, верно, репку принесу… 
И пошла бабка в огород. Шла-шла бабка мимо грядки с капустой, мимо грядки со свёколкой, мимо грядки с морковкой. Идёт бабка, торопится… А вот и репка. Нагнулась бабка, чтоб репку вытащить, а из борозды как зашипит на неё кто-то: 
— Пшш-ппы-ы-хх! Пшш-ппы-ы-хх! Не ты ли это, бабка? Не по репку ли пришла? 
Испугалась бабка да бежать. Бежала-бежала она мимо морковки, мимо свёколки, бежала мимо капусты. Еле-еле до хатки добралась. Села на лавку, тяжело дышит, отдышаться не может. 
— Ой, дедка, твоя правда! Кто-то там страшный сидит и пыхтит. Еле-еле ноги унесла! 
Поглядела на деду с бабкой внучка Алёнка, пожалела их и говорит: 
— Я принесу репку! 
Пошла Алёнка в огород. Идёт-идёт,а в огороде жарко да тихо, только пчёлки жужжат да комарики звенят. Прошла Алёнка грядку с капустой, прошла грядку со свёколкой, прошла грядку с морковкой…
А вот и репка растёт.Только наклонилась она, чтоб репку вытащить, а с грядки как зашипит кто-то: 
— Пшш-ппы-ы-хх! Пшш-ппы-ы-хх! Не Алёнка ли это? Не по репку ли пришла? 
Засмеялась тут Алёнка и как крикнет звонким голоском: 
— Так, так, так! Это я, Алёнка! Бабке с дедкой за репкой пришла. 
А на грядке кто-то снова как запыхтит: 
— Пшш-ппы-ы-хх! Пшш-ппы-ы-хх! 
Нагнулась Алёнка над грядкой, чтоб разглядеть, кто там такой страшный сидит, и вдруг увидела: лежит на грядке какой-то колючий клубочек, глазками-бусинками поблёскивает и пыхтит: 
— Пшш-ппы-ы-хх! 
Засмеялась девочка: 
— Ах ты, ёжик, ёжик колючий! Это ты дедушку с бабушкой напугал? Это ты их домой прогнал? 
А ёжик вытянул кверху острую мордочку и опять: 
— Пшш-ппы-ы-хх! Пшш-ппы-ы-хх! 
Потянула Алёнушка репку раз, потянула другой и третий и вытянула репку. Да такую большую! Круглую да жёлтенькую. Сладкую-пресладкую. Взяла Алёнка репку, ёжика в передничек положила — и домой. Бежала мимо морковки, бежала мимо свёколки, бежала мимо капусты. Быстро-быстро бежала! И мигом к своей хатке прибежала. А навстречу ей дедка с бабкой вышли. И спрашивают: 
— А где же репка? 
— А вот вам и репка! 
Обрадовались тут дедка с бабкой: 
— Ну и внучка у нас! Ну и Алёнушка! Молодец девочка!

— А как же зверь этот, Пых страшный? Не испугалась ли ты его? 
Раскрыла тут Алёнка передничек: 
— А вот вам и Пых!

То-то смеху было!

«Лесной мишка и проказница мышка», латыш., обр. Ю. Ванага, пер. Л. Воронковой

Медведь – Лесной Мишка всю зиму спал в своей снежной берлоге и сосал лапу. А снилось ему лето и соты, полные мёда.
Тут же рядом в норке жила Мышка-Проказница. Однажды она случайно забежала в медвежью берлогу, да и заблудилась там и попала к медведю в ухо. Медведь проснулся, закрыл лапой ухо и поймал Проказницу.
— Моё ухо – нора для тебя что ли? Вот раздавлю тебя сейчас, как ягоду-малину!
— Не дави меня, Мишка,- стала жалобно просить Проказница,- лучше отпусти меня, я тебе пригожусь!
Лесной Мишка посмеялся над Проказницей: ну на что она может ему пригодиться? Но все же отпустил.
Прошло немного времени. Медведь тёмной ночью вылез из берлоги, побрёл по лесу да и угодил в ловушку. Рвался он из петли что было силы, но вырваться не мог. Конец пришел Лесному Мишке!
Медвежий рёв разбудил Мышку-Проказницу. Она выскочила из своей норки посмотреть: почему это медведь так ревёт? Смотрит, а её силач-сосед в ловушке. Мышка побежала, перегрызла петлю и освободила Медведя.
С тех пор Лесной Мишка всегда зовет Мышку-Проказницу погостить в его берлоге и даже разрешает погреться в его косматом ухе.

«Петух и лиса», пер. с шотл. М, Клягиной-Кондратьевой

Как-то раз рыже-бурая лиса с хитрыми глазами и пушистым хвостом крадучись спустилась с горного склона во двор к фермеру и утащила хорошего жирного петуха.

На ферме сразу же поднялся великий переполох, и все домочадцы погнались за лисой. А лиса держала петуха в зубах и бежала во весь дух.

Но петушок — алый гребешок нисколечко не хотел достаться лисе на обед и всё думал, как ему заставить воровку разинуть пасть и выпустить его. И вот он начал её улещать:

— Ну и дураки они, лисонька, что гонятся за тобой! Ни в жизнь им тебя не догнать!

Лисе по нраву пришлись эти слова — хоть и хитра была, а лесть любила. А петушок — алый гребешок продолжал:

— Но хоть им тебя и не догнать, всё равно негоже, чтобы целая орава гналась за тобой и вопила: «Стой, воровка!» Ты бы им крикнула в ответ: «Вовсе не воровка! Это мой петух!» Они тогда поворотят назад, а ты спокойно побежишь своей дорогой.

Лисе и этот совет пришёлся по душе. Она подняла голову, разинула пасть и протяжно крикнула:

— Это мо-о-ой пе-ту-у-ух!

А петух, не будь промах, бросился наутёк к своему двору. Да так быстро мчал, что ярко-алый гребешок даже прикрыл ему чёрный, как бусинка, глаз.

«Свинья и коршун», сказка народов Мозамбика, пер. с португ. Ю. Чубкова

Свинья и коршун были друзьями. И всё-таки свинья немножко завидовала коршуну, его большим красивым крыльям и то и дело просила, чтобы он и ей достал где-нибудь такие же.

Наконец коршун согласился исполнить желание своей подруги. Он раздобыл перья какой-то птицы, сделал крылья и воском приклеил их свинье.

Обрадовалась свинья и полетела вместе с другом коршуном высоко-высоко. Но когда подлетели они близко к солнцу, от тепла растопился воск, и стали перья на крыльях у свиньи отклеиваться и падать вниз одно за другим.

Чем меньше оставалось перьев, тем ниже опускалась свинья, а когда не осталось ни одного, упала и ударилась о землю носом так сильно, что нос у нее расплющился. Обиделась свинья на коршуна, подумала, что это он нарочно ей плохо крылья приклеил. Поссорились друзья.

С тех пор нос у свиньи стал пятачком, и когда свинья видит в небе коршуна, она сердито хрюкает.

Произведения поэтов и писателей России

Поэзия

К. Бальмонт. «Осень»

Поспевает брусника,
Стали дни холоднее,
И от птичьего крика
В сердце стало грустнее.
Стаи птиц улетают
Прочь, за синее море.
Все деревья блистают
В разноцветном уборе.
Солнце реже смеётся,
Нет в цветах благовонья.
Скоро Осень проснётся
И заплачет спросонья.

А. Блок. «Зайчик»

Маленькому зайчику
На сырой ложбинке
Прежде глазки тешили
Белые цветочки…

Осенью расплакались
Тонкие былинки,
Лапки наступают
На жёлтые листочки.

Хмурая, дождливая
Наступила осень,
Всю капусту сняли,
Нечего украсть…

Бедный зайчик прыгает
Возле мокрых сосен,
Страшно в лапы волку
Серому попасть…

Думает о лете,
Прижимает уши,
На небо косится―
Неба не видать…

Только б потеплее,
Только бы посуше…
Очень неприятно
По воде ступать.

А. Кольцов. «Дуют ветры…» (из стихотворения «Русская песня»)

Дуют ветры,
Ветры буйные,
Ходят тучи,
Тучи тёмные.
Не видать в них
Света белого;
Не видать в них
Солнца красного.
Во сырой мгле,
За туманами,
Только ночка
Лишь чернеется…

А. Плещеев  «Осень наступила…»

Осень наступила, 
Высохли цветы, 
И глядят уныло 
Голые кусты. 
Вянет и желтеет 
Травка на лугах, 
Только зеленеет 
Озимь на полях. 
Туча небо кроет, 
Солнце не блестит, 
Ветер в поле воет, 
Дождик моросит.. 
Зашумели воды 
Быстрого ручья, 
Птички улетели 
В теплые края.

А. Плещеев «Весна» (в сокр.)

 Уж тает снег, бегут ручьи,
В окно повеяло весною…
Засвищут скоро соловьи,
И лес оденется листвою!
Чиста небесная лазурь,
Теплей и ярче солнце стало,
Пора метелей злых и бурь
Опять надолго миновала.

А. Майков «Колыбельная песня»

Спи, дитя мое, усни!
Сладкий сон к себе мани:
В няньки я тебе взяла
Ветер, солнце и орла.
Улетел орёл домой;
Солнце скрылось под водой;
Ветер, после трёх ночей,
Мчится к матери своей.
Ветра спрашивает мать:
«Где изволил пропадать?
Али звёзды воевал?
Али волны всё гонял?»
«Не гонял я волн морских,
Звёзд не трогал золотых;
Я дитя оберегал,
Колыбелечку качал!»

А. Майков  «Ласточка примчалась…» (из новогреческих песен)

Ласточка примчалась

Из-за бела моря,

Села и запела:

Как, февраль, не злися,

Как ты, март, не хмурься,

Будь хоть снег,

Хоть дождик —

Все весною пахнет!

А. Пушкин «Ветер, ветер! Ты могуч!..»

Ветер, ветер! Ты могуч,
Ты гоняешь стаи туч,
Ты волнуешь сине море,
Всюду веешь на просторе,
Не боишься никого,
Кроме бога одного.

А. Пушкин «Свет наш, солнышко!»

Свет наш, солнышко! Ты ходишь
Круглый год по небу, сводишь
Зиму с теплою весной,
Всех нас видишь под собой.

А. Пушкин «Месяц, месяц…» (из «Сказки о мертвой царевне и  семи богатырях»)

Месяц, месяц, мой дружок,
Позолоченный рожок!
Ты встаёшь во тьме глубокой,
Круглолицый, светлоокий,
И, обычай твой любя,
Звёзды смотрят на тебя.

С. Черный «Приставалка»

– Отчего у мамочки

На щеках две ямочки?

– Отчего у кошки

Вместо ручек ножки?

– Отчего шоколадки

Не растут на кроватке?

– Отчего у няни

Волоса в сметане?

– Отчего у птичек

Нет рукавичек?

– Отчего лягушки

Спят без подушки?…

– Оттого, что у моего сыночка

Рот без замочка.

С. Черный «Про Катюшу»

На дворе мороз,
В поле плачут волки.

Снег крыльцо занёс,
Выбелил все ёлки…
В комнате тепло,
Печь горит алмазом,
И луна в стекло
Смотрит круглым глазом.
Катя-Катенька-Катюшка
Уложила спать игрушки:
Куклу безволосую,
Собачку безносую,
Лошадку безногую
И коровку безрогую –
Всех в комок,
В старый мамин чулок с дыркой,
Чтоб можно было дышать.
«Извольте спать!
А я займусь стиркой…» 
Ай, сколько пены!
Забрызганы стены,
Тазик пищит, вода болтается,
Катюша пыхтит,

Табурет качается…
Красные лапки полощут тряпки,
Над водою мыльной
Выжимают сильно-пресильно –
И в воду снова! Готово!
От окна до самой печки,
Словно белые овечки,
На верёвочках висят в ряд:
Лошадиная жилетка,
Мишкина салфетка,
Собачьи чулочки,
Куклины сорочки,
Пелёнка куклиного ребёнка,
Коровьи штанишки
И две бархатные мышки.
Покончила Катя со стиркой,
Сидит на полу растопыркой:
Что бы еще предпринять?
К кошке залезть под кровать,
Забросить за печку заслонку
Иль мишку подстричь под Гребенку?…

С. Маршак. «Зоосад»

Рано, рано мы встаем,

Громко сторожа зовем:

— Сторож, сторож, поскорей

Выходи кормить зверей!

Вышел сторож из сторожки,

Подметает он дорожки,

Курит трубку у ворот,

Нам обедать не даёт.

Долго, долго у решетки,

Мы стоим, разинув глотки.

Знаем, знаем без часов,

Что обед для нас готов.

За обедом, за обедом

Не болтаем мы с соседом,

Забываем обо всем

И жуём, жуём, жуём.

Это трудная работа —

Щёки лоснятся от пота.

После пищи нужен сон.

Прислонившись, дремлет слон.

Показав себя народу,

Бегемот уходит в воду.

Спит сова, вцепившись в пень,

Спит олень, и спит тюлень.

Тёмно-бурый медвежонок

Про себя ворчит спросонок,

Только пони и верблюд

Принимаются за труд.

На верблюде, на верблюде,

Как в пустыне, ездят люди,

Проезжают мимо рва,

За которым видят льва,

Проезжают мимо клетки,

Где орлы сидят на ветке.

Неуклюж, космат и худ,

Ходит по саду верблюд.

А по кругу, на площадке,

Черногривые лошадки

Мчатся рядом и гуськом,

Машут чёлкой и хвостом.

Но вот наступает прохлада.

Чужие уходят из сада.

Горят за оградой огни,

И мы остаемся одни.

С. Маршак «Жираф»

Рвать цветы легко и просто

Детям маленького роста,

Но тому, кто так высок,

Нелегко сорвать цветок!

С. Маршак «Зебры»

Полосатые лошадки,

Африканские лошадки,

Хорошо играть вам в прятки

На лугу среди травы!

Разлинованы лошадки,

Словно школьные тетрадки,

Разрисованы лошадки

От копыт до головы.

С. Маршак «Белые медведи»

У нас просторный водоём.

Мы с братом плаваем вдвоём.

Вода прохладна и свежа.

Её меняют сторожа.

Мы от стены плывем к стене

То на боку, то на спине.

Держись правее, дорогой,

Не задевай меня ногой!

С. Маршак «Страусенок»

Я — страусёнок молодой,

Заносчивый и гордый.

Когда сержусь, я бью ногой,

Мозолистой и твёрдой.

Когда пугаюсь, я бегу,

Вытягивая шею.

А вот летать я не могу,

И петь я не умею.

С. Маршак «Пингвин»

Правда, дети, я хорош?

На большой мешок похож.

На морях в былые годы

Обгонял я пароходы.

А теперь я здесь в саду

Тихо плаваю в пруду.

С. Маршак «Верблюд»

Бедный маленький верблюд:

Есть ребёнку не дают.

Он сегодня съел с утра

Только два таких ведра!

С. Маршак «Где обедал воробей» (из цикла «Детки в клетке»)

— Где обедал, воробей?

— В зоопарке у зверей.

Пообедал я сперва

За решеткою у льва.

Подкрепился у лисицы.

У моржа попил водицы.

Ел морковку у слона.

С журавлём поел пшена.

Погостил у носорога,

Отрубей поел немного.

Побывал я на пиру

У хвостатых кенгуру.

Был на праздничном обеде

У мохнатого медведя.

А зубастый крокодил

Чуть меня не проглотил.

С. Маршак «Тихая сказка»

Эту сказку ты прочтёшь

Тихо, тихо, тихо…

Жили-были серый ёж

И его ежиха.

Серый ёж был очень тих

И ежиха тоже.

И ребёнок был у них —

Очень тихий ёжик.

Всей семьей идут гулять

Ночью вдоль дорожек

Ёж-отец, ежиха-мать

И ребенок-ёжик.

Вдоль глухих осенних троп

Ходят тихо: топ-топ-топ.

Спит давно народ лесной.

Спит и зверь и птица.

Но во тьме, в тиши ночной,

Двум волкам не спится.

Вот идут на грабежи

Тихим шагом волки…

Услыхали их ежи,

Подняли иголки.

Стали круглыми, как мяч, —

Ни голов, ни ножек.

Говорят: — Головку спрячь,

Съёжься, милый ёжик!

Ёжик съёжился, торчком

Поднял сотню игол…

Завертелся волк волчком,

Заскулил, запрыгал.

Лапой — толк, зубами — щёлк,

А куснуть боится.

Отошел, хромая, волк,

Подошла волчица.

Вертит ёжика она:

У него кругом спина.

Где же шея, брюхо,

Нос и оба уха?..

Принялась она катать

Шарик по дороге.

А ежи — отец и мать —

Колют волчьи ноги.

У ежихи и ежа

Иглы, как у ёлки.

Огрызаясь и дрожа,

Отступают волки.

Шепчут ёжику ежи:

— Ты не двигайся, лежи.

Мы волкам не верим.

Да и ты не верь им!

Так бы скоро не ушли

Восвояси волки,

Да послышался вдали

Выстрел из двустволки.

Пёс залаял и умолк…

Говорит волчице волк:

— Что-то мне не можется.

Мне бы тоже съёжиться.

Спрячу я, старуха,

Нос и хвост под брюхо!

А она ему в ответ:

— Брось пустые толки!

У меня с тобою нет

Ни одной иголки.

Нас лесник возьмёт живьём.

Лучше вовремя уйдём!

И ушли, поджав хвосты,

Волк с волчицею в кусты.

В дом лесной вернутся ёж,

ёжик и ежиха,

Если сказку ты прочтёшь

Тихо, тихо, тихо…

С. Маршак «Сказка об умном мышонке»

Унесла мышонка кошка

И поёт: — Не бойся, крошка.

Поиграем час-другой

В кошки-мышки, дорогой!

Перепуганный спросонок,

Отвечает ей мышонок:

— В кошки-мышки наша мать

Не велела нам играть.

— Мур-мур-мур, — мурлычет кошка,

Поиграй, дружок, немножко. —

А мышонок ей в ответ:

— У меня охоты нет.

Поиграл бы я немножко,

Только, пусть, я буду кошкой.

Ты же, кошка, хоть на час

Мышкой будь на этот раз!

Засмеялась кошка Мурка:

— Ах ты, дымчатая шкурка!

Как тебя ни называть,

Мышке кошкой не бывать.

Говорит мышонок Мурке:

— Ну, тогда сыграем в жмурки!

Завяжи глаза платком

И лови меня потом.

Завязала кошка глазки,

Но глядит из-под повязки,

Даст мышонку отбежать

И опять бедняжку — хвать!

Говорит он хитрой кошке:

— У меня устали ножки,

Дай, пожалуйста, чуть-чуть

Мне прилечь и отдохнуть.

— Хорошо, — сказала кошка, —

Отдохни, коротконожка,

Поиграем, а затем

Я тебя, голубчик, съем!

Кошке — смех, мышонку — горе…

Но нашел он щель в заборе.

Сам не знает, как пролез.

Был мышонок — да исчез!

Вправо, влево смотрит кошка:

— Мяу-мяу, где ты, крошка? —

А мышонок ей в ответ:

— Там, где был, меня уж нет!

Покатился он с пригорка,

Видит: маленькая норка.

В этой норке жил зверёк —

Длинный, узенький хорёк.

Острозубый, остроглазый,

Был он вором и пролазой

И, бывало, каждый день

Крал цыплят из деревень.

Вот пришел хорек с охоты,

Гостя спрашивает: — Кто ты?

Коль попал в мою нору,

Поиграй в мою игру!

— В кошки-мышки или в жмурки?

Говорит мышонок юркий.

— Нет, не в жмурки. Мы, хорьки,

Больше любим «уголки».

— Что ж, сыграем, но сначала

Посчитаемся, пожалуй:

Я — зверёк, и ты — зверёк,

Я — мышонок, ты — хорёк,

Ты хитёр, а я умён,

Кто умён, тот вышел вон!

— Стой! — кричит хорёк мышонку

И бежит за ним вдогонку,

А мышонок — прямо в лес

И под старый пень залез.

Стали звать мышонка белки:

— Выходи играть в горелки!

— У меня, — он говорит, —

Без игры спина горит!

В это время по дорожке

Шёл зверёк страшнее кошки,

Был на щётку он похож.

Это был, конечно, ёж.

А навстречу шла ежиха

Вся в иголках, как портниха.

Закричал мышонку ёж:

— От ежей ты не уйдёшь!

Вот идет моя хозяйка,

С ней в пятнашки поиграй-ка,

А со мною — в чехарду.

Выходи скорей — я жду!

А мышонок это слышал,

Да подумал и не вышел.

— Не хочу я в чехарду, —

На иголки попаду!

Долго ждали ёж с ежихой,

А мышонок тихо-тихо

По тропинке меж кустов

Прошмыгнул — и был таков!

Добежал он до опушки.

Слышит — квакают лягушки:

— Караул! Беда! Ква-ква!

К нам сюда летит сова!

Поглядел мышонок: мчится

То ли кошка, то ли птица,

Вся рябая, клюв крючком,

Перья пёстрые торчком.

А глаза горят, как плошки, —

Вдвое больше, чем у кошки.

У мышонка замер дух.

Он забился под лопух.

А сова — всё ближе, ближе,

А сова — всё ниже, ниже

И кричит в тиши ночной:

— Поиграй, дружок, со мной!

Пропищал мышонок: — В прятки?

И пустился без оглядки,

Скрылся в скошенной траве.

Не найти его сове.

До утра сова искала.

Утром видеть перестала.

Села, старая, на дуб

И глазами луп да луп.

А мышонок вымыл рыльце

Без водицы и без мыльца

И пошёл искать свой дом.

Где остались мать с отцом.

Шёл он, шёл, взошёл на горку

И внизу увидел норку.

То-то рада мышка-мать!

Ну мышонка обнимать!

А сестрёнки и братишки

С ним играют в мышки-мышки.

К. Чуковский «Путаница»

Замяукали котята:
«Надоело нам мяукать!
Мы хотим, как поросята,
Хрюкать!»
А за ними и утята:
«Не желаем больше крякать!
Мы хотим, как лягушата,
Квакать!»
Свинки замяукали: мяу, мяу!
Кошечки захрюкали:
Хрю, хрю, хрю!
Уточки заквакали: ква, ква, ква!
Курочки закрякали:
Кря, кря, кря!
Воробышек прискакал
И коровой замычал: му-у-у!
Прибежал медведь
И давай реветь: ку-ка-ре-ку!
Только заинька был паинька:
Не мяукал и не хрюкал —
Под капустою лежал,
По-заячьи лопотал
И зверюшек неразумных
Уговаривал:
«Кому велено чирикать —
Не мурлыкайте!
Кому велено мурлыкать —
Не чирикайте!
Не бывать вороне коровою,
Не летать лягушатам под облаком!»
Но весёлые зверята —
Поросята, медвежата —
Пуще прежнего шалят,
Зайца слушать не хотят.
Рыбы по полю гуляют,
Жабы по небу летают,
Мыши кошку изловили,
В мышеловку посадили.
А лисички взяли спички,
К морю синему пошли,
Море синее зажгли.
Море пламенем горит,
Выбежал из моря кит:
«Эй, пожарные, бегите!
Помогите, помогите!»

Долго, долго крокодил
Море синее тушил
Пирогами, и блинами,
И сушёными грибами.
Прибегали два курчонка,
Поливали из бочонка.
Приплывали два ерша,
Поливали из ковша.
Прибегали лягушата,
Поливали из ушата.
Тушат, тушат — не потушат,
Заливают — не зальют.
Тут бабочка прилетала,
Крылышками помахала,
Стало море потухать —
И потухло.
Вот обрадовались звери!
Засмеялись и запели,
Ушками захлопали,
Ножками затопали.
Гуси начали опять
По-гусиному кричать: га-га-га!
Кошки замурлыкали:
Мур-мур-мур!
Птицы зачирикали: чик-чирик!
Лошади заржали: и-и-и!
Мухи зажужжали: ж-ж-ж!
Лягушата квакают: ква-ква-ква!
А утята крякают: кря-кря-кря!
Поросята хрюкают:

Хрю-хрю-хрю!
Мурочку баюкают милую мою:
Баюшки-баю! Баюшки-баю!

К. Чуковский «Краденое солнце»

Солнце по небу гуляло
И за тучу забежало.
Глянул заинька в окно,
Стало заиньке темно.
А сороки-белобоки
Поскакали по полям,
Закричали журавлям:
«Горе! Горе! Крокодил
Солнце в небе проглотил!»
Наступила темнота.
Не ходи за ворота:
Кто на улицу попал —
Заблудился и пропал.
Плачет серый воробей:
«Выйди, солнышко, скорей!
Нам без солнышка обидно —
В поле зёрнышка не видно!»
Плачут зайки на лужайке:
Сбились, бедные, с пути,
Им до дому не дойти.
Только раки пучеглазые
По земле во мраке лазают,
Да в овраге за горою
Волки бешеные воют.
Рано-рано два барана
Застучали в ворота:
Тра-та-та и тра-та-та!
«Эй вы, звери, выходите,
Крокодила победите,
Чтобы жадный Крокодил
Солнце в небо воротил!»
Но мохнатые боятся:
«Где нам с этаким сражаться!
Он и грозен и зубаст,
Он нам солнца не отдаст!»
И бегут они к Медведю в берлогу:
«Выходи-ка ты, Медведь, на подмогу.
Полно лапу тебе, лодырю, сосать.
Надо солнышко идти выручать!»
Но Медведю воевать неохота:
Ходит-ходит он, Медведь, круг болота,
Он и плачет, Медведь, и ревёт,
Медвежат он из болота зовёт:
«Ой, куда вы, толстопятые, сгинули?
На кого вы меня, старого, кинули?»
А в болоте Медведица рыщет,
Медвежат под корягами ищет:
«Куда вы, куда вы пропали?
Или в канаву упали?
Или шальные собаки
Вас разорвали во мраке?»
И весь день она по лесу бродит,
Но нигде медвежат не находит.
Только чёрные совы из чащи
На неё свои очи таращат.
Тут зайчиха выходила
И Медведю говорила:
«Стыдно старому реветь —
Ты не заяц, а Медведь.
Ты поди-ка, косолапый,
Крокодила исцарапай,
Разорви его на части,
Вырви солнышко из пасти.
И когда оно опять
Будет на небе сиять,
Малыши твои мохнатые,
Медвежата толстопятые,
Сами к дому прибегут:
«Здравствуй, дедушка, мы тут!»
И встал медведь,
Зарычал медведь,
И к Большой Реке
Побежал медведь.
А в Большой Реке
Крокодил лежит,
И в зубах его
Не огонь горит,-
Солнце красное,
Солнце краденое.
Подошёл Медведь тихонько,
Толканул его легонько:
«Говорю тебе, злодей,
Выплюнь солнышко скорей!
А не то, гляди, поймаю,
Пополам переломаю,-
Будешь ты, невежа, знать
Наше солнце воровать!
Ишь разбойничья порода:
Цапнул солнце с небосвода
И с набитым животом
Завалился под кустом
Да и хрюкает спросонья,
Словно сытая хавронья.
Пропадает целый свет,
А ему и горя нет!»
Но бессовестный смеётся
Так, что дерево трясётся:
«Если только захочу,
И луну я проглочу!»
Не стерпел медведь,
Заревел медведь,
И на злого врага
Налетел медведь.
Уж он мял его,и ломал его:
«Подавай сюда
Наше солнышко!»
Испугался Крокодил,
Завопил, заголосил,
А из пасти из зубастой
Солнце вывалилось,
В небо выкатилось!
Побежало по кустам,
По берёзовым листам.
Здравствуй, солнце золотое!
Здравствуй, небо голубое!
Стали пташки щебетать,
За букашками летать.
Стали зайки на лужайке
Кувыркаться и скакать.
И глядите: медвежата,
Как весёлые котята,
Прямо к дедушке мохнатому,
Толстопятые, бегут:
«Здравствуй, дедушка, мы тут!»
Рады зайчики и белочки,
Рады мальчики и девочки,
Обнимают и целуют косолапого:
«Ну, спасибо тебе, дедушка, за солнышко!»

К. Чуковский «Мойдодыр»

Одеяло убежало,
Улетела простыня,
И подушка,как лягушка,
Ускакала от меня.
Я за свечку,свечка — в печку!
Я за книжку,та — бежать
И вприпрыжку под кровать!
Я хочу напиться чаю,
К самовару подбегаю,
Но пузатый от меня
Убежал, как от огня.
Боже, боже, что случилось?
Отчего же всё кругом
Завертелось, закружилось
И помчалось колесом?
Утюги за сапогами,
Сапоги за пирогами,
Пироги за утюгами,
Кочерга за кушаком —
Всё вертится, и кружится,
И несётся кувырком.
Вдруг из маминой из спальни,
Кривоногий и хромой,
Выбегает умывальник
И качает головой:
«Ах ты, гадкий, ах ты, грязный,
Неумытый поросёнок!
Ты чернее трубочиста,
Полюбуйся на себя:
У тебя на шее вакса,
У тебя под носом клякса,
У тебя такие руки,
Что сбежали даже брюки,
Даже брюки, даже брюки
Убежали от тебя.
Рано утром на рассвете
Умываются мышата,
И котята, и утята,
И жучки, и паучки.
Ты один не умывался
И грязнулею остался,
И сбежали от грязнули
И чулки и башмаки.
Я — Великий Умывальник,
Знаменитый Мойдодыр,
Умывальников Начальник
И мочалок Командир!
Если топну я ногою,
Позову моих солдат,
В эту комнату толпою
Умывальники влетят,
И залают, и завоют,
И ногами застучат,
И тебе головомойку,
Неумытому, дадут —
Прямо в Мойку, прямо в Мойку
С головою окунут!»
Он ударил в медный таз
И вскричал: «Кара-барас!»
И сейчас же щётки, щётки
Затрещали, как трещотки,
И давай меня тереть,
Приговаривать:
«Моем, моем трубочиста
Чисто, чисто, чисто, чисто!
Будет, будет трубочист
Чист, чист, чист, чист!»
Тут и мыло подскочило
И вцепилось в волоса,
И юлило, и мылило,
И кусало, как оса.
А от бешеной мочалки
Я помчался, как от палки,
А она за мной, за мной
По Садовой, по Сенной.
Я к Таврическому саду,
Перепрыгнул чрез ограду,
А она за мною мчится,
И кусает, как волчица.
Вдруг навстречу мой хороший,
Мой любимый Крокодил.
Он с Тотошей и Кокошей
По аллее проходил.
И мочалку, словно галку,
Словно галку, проглотил.
А потом как зарычит на меня,
Как ногами застучит на меня:
«Уходи-ка ты домой, говорит,
Да лицо своё умой, говорит,
А не то как налечу, говорит,
Растопчу и проглочу!»,- говорит.
Как пустился я по улице бежать,
Прибежал я к умывальнику опять.
Мылом, мылом
Мылом, мылом
Умывался без конца,
Смыл и ваксу, и чернила
С неумытого лица.
И сейчас же брюки, брюки
Так и прыгнули мне в руки.
А за ними пирожок:
«Ну-ка, съешь меня, дружок!»
А за ним и бутерброд:
Подскочил — и прямо в рот!
Вот и книжка воротилась,
Воротилася тетрадь,
И грамматика пустилась
С арифметикой плясать.
Тут Великий Умывальник,
Знаменитый Мойдодыр,
Умывальников Начальник
И мочалок Командир,
Подбежал ко мне, танцуя,
И, целуя, говорил:
«Вот теперь тебя люблю я,
Вот теперь тебя хвалю я!
Наконец-то ты, грязнуля,
Мойдодыру угодил!»
Надо, надо умываться
По утрам и вечерам,
А нечистым трубочистам —
Стыд и срам! Стыд и срам!
Да здравствует мыло душистое,
И полотенце пушистое,
И зубной порошок,
И густой гребешок!
Давайте же мыться, плескаться,
Купаться, нырять, кувыркаться
В ушате, в корыте, в лохани,
В реке, в ручейке, в океане, —
И в ванне, и в бане,
Всегда и везде —
Вечная слава воде!

К. Чуковский «Муха-цокотуха»

Муха, Муха-Цокотуха,
Позолоченное брюхо!
Муха по полю пошла,
Муха денежку нашла.
Пошла Муха на базар
И купила самовар:
«Приходите, тараканы,
Я вас чаем угощу!»
Тараканы прибегали,
Все стаканы выпивали,
А букашки — по три чашки
С молоком и крендельком:
Нынче Муха-Цокотуха
Именинница!
Приходили к Мухе блошки,
Приносили ей сапожки,
А сапожки не простые —
В них застёжки золотые.
Приходила к Мухе
Бабушка-пчела,
Мухе-Цокотухе
Мёду принесла…
«Бабочка-красавица.
Кушайте варенье!
Или вам не нравится
Наше угощенье?»
Вдруг какой-то старичок
Паучок
Нашу Муху в уголок
Поволок —
Хочет бедную убить,
Цокотуху погубить!
«Дорогие гости, помогите!
Паука-злодея зарубите!
И кормила я вас,
И поила я вас,
Не покиньте меня
В мой последний час!»
Но жуки-червяки
Испугалися,
По углам, по щелям
Разбежалися:
Тараканы под диваны,
А козявочки под лавочки,
А букашки под кровать —
Не желают воевать!
И никто даже с места
Не сдвинется:
Пропадай-погибай, именинница!
А кузнечик, а кузнечик,
Ну, совсем как человечек,
Скок, скок, скок, скок!
За кусток, под мосток
И молчок!
А злодей-то не шутит,
Руки-ноги он Мухе верёвками крутит,
Зубы острые в самое сердце вонзает
И кровь у неё выпивает.
Муха криком кричит, Надрывается,
А злодей молчит, ухмыляется.
Вдруг откуда-то летит
Маленький Комарик,
И в руке его горит
Маленький фонарик.
«Где убийца, где злодей?
Не боюсь его когтей!»
Подлетает к Пауку,
Саблю вынимает
И ему на всём скаку
Голову срубает!
Муху за руку берёт
И к окошечку ведёт:
«Я злодея зарубил,
Я тебя освободил
И теперь, душа-девица,
На тебе хочу жениться!»
Тут букашки и козявки
Выползают из-под лавки:
«Слава, слава Комару —
Победителю!»
Прибегали светляки,
Зажигали огоньки —
То-то стало весело,
То-то хорошо!
Эй, сороконожки,
Бегите по дорожке,
Зовите музыкантов,
Будем танцевать!
Музыканты прибежали,
В барабаны застучали.
Бом! бом! бом! бом!
Пляшет Муха с Комаром.
А за нею Клоп, Клоп
Сапогами топ, топ!
Козявочки с червяками,
Букашечки с мотыльками.
А жуки рогатые,
Мужики богатые,
Шапочками машут,
С бабочками пляшут.
Тара-ра, тара-ра,
Заплясала мошкара.
Веселится народ —
Муха замуж идёт
За лихого, удалого,
Молодого Комара!
Муравей, Муравей!
Не жалеет лаптей,-
С Муравьихою попрыгивает
И букашечкам подмигивает:
«Вы букашечки, вы милашечки,
Тара-тара-тара-тара-таракашечки!»
Сапоги скрипят,
Каблуки стучат,-
Будет, будет мошкара
Веселиться до утра:
Нынче Муха-Цокотуха
Именинница!

К. Чуковский «Ежики смеются»

У канавки две козявки
Продают ежам булавки.
А ежи-то хохотать!
Всё не могут перестать:
«Эх вы, глупые козявки!
Нам не надобны булавки:
Мы булавками сами утыканы».

К. Чуковский  «Елка» 

Были бы у ёлочки ножки,
Побежала бы она по дорожке.
Заплясала бы она
Вместе с нами,
Застучала бы она каблучками.
Закружились бы на ёлочке
Игрушки —
Разноцветные фонарики,
Хлопушки.
Завертелись бы на ёлочке
Флаги
Из пунцовой, из серебряной
Бумаги.
Засмеялись бы на ёлочке
Матрёшки
И захлопали б от радости
В ладошки.
Потому что у ворот
Постучался Новый год!
Новый, новый, молодой,
С золотою бородой!

К. Чуковский «Айболит»

1
Добрый доктор Айболит!
Он под деревом сидит.
Приходи к нему лечиться
И корова, и волчица,
И жучок, и червячок,
И медведица!
Всех излечит, исцелит
Добрый доктор Айболит!
2
И пришла к Айболиту лиса:
«Ой, меня укусила оса!»
И пришёл к Айболиту барбос:
«Меня курица клюнула в нос!»
И прибежала зайчиха
И закричала: «Ай, ай!
Мой зайчик попал под трамвай!
Мой зайчик, мой мальчик
Попал под трамвай!
Он бежал по дорожке,
И ему перерезало ножки,
И теперь он больной и хромой,
Маленький заинька мой!»
И сказал Айболит: «Не беда!
Подавай-ка его сюда!
Я пришью ему новые ножки,
Он опять побежит но дорожке».
И принесли к нему зайку,
Такого больного, хромого,
И доктор пришил ему ножки,
И заинька прыгает снова.
А с ним и зайчиха-мать
Тоже пошла танцевать,
И смеётся она и кричит:
«Ну, спасибо тебе. Айболит!»
3
Вдруг откуда-то шакал
На кобыле прискакал:
«Вот вам телеграмма
От Гиппопотама!»
«Приезжайте, доктор,
В Африку скорей
И спасите, доктор,
Наших малышей!»
«Что такое? Неужели
Ваши дети заболели?»
«Да-да-да! У них ангина,
Скарлатина, холерина,
Дифтерит, аппендицит,
Малярия и бронхит!
Приходите же скорее,
Добрый доктор Айболит!»
«Ладно, ладно, побегу,
Вашим детям помогу.
Только где же вы живёте?
На горе или в болоте?»
«Мы живём на Занзибаре,
В Калахари и Сахаре,
На горе Фернандо-По,
Где гуляет Гиппо-по
По широкой Лимпопо».
4
И встал Айболит,

Побежал Айболит.
По полям, но лесам,

По лугам он бежит.
И одно только слово

Твердит Айболит:
«Лимпопо, Лимпопо, Лимпопо!»
А в лицо ему ветер,

И снег, и град:
«Эй, Айболит, воротися назад!»
И упал Айболит

И лежит на снегу:
«Я дальше идти не могу».
И сейчас же к нему из-за ёлки
Выбегают мохнатые волки:

«Садись, Айболит, верхом,
Мы живо тебя довезём!»
И вперёд поскакал Айболит
И одно только слово твердит:
«Лимпопо, Лимпопо, Лимпопо!»
5
Но вот перед ними море —
Бушует, шумит на просторе.
А в море высокая ходит волна.
Сейчас Айболита проглотит она.
«О, если я утону,
Если пойду я ко дну,
Что станется с ними, с больными,
С моими зверями лесными?»
Но тут выплывает кит:
«Садись на меня, Айболит,
И, как большой пароход,
Тебя повезу я вперёд!»
И сел на кита Айболит
И одно только слово твердит:
«Лимпопо, Лимпопо, Лимпопо!»
6
И горы встают

Перед ним на пути,
И он по горам начинает ползти,
А горы всё выше,

А горы всё круче,
А горы уходят под самые тучи!
«О, если я не дойду,
Если в пути пропаду,
Что станется с ними, с больными,
С моими зверями лесными?»
И сейчас же с высокой скалы
К Айболиту слетели орлы:
«Садись, Айболит, верхом,
Мы живо тебя довезём!»
И сел на орла Айболит
И одно только слово твердит:
«Лимпопо, Лимпопо, Лимпопо!»

7
А в Африке, а в Африке,
На чёрной Лимпопо,
Сидит и плачет в Африке
Печальный Гиппопо.
Он в Африке, он в Африке
Под пальмою сидит
И на море из Африки
Без отдыха глядит:
Не едет ли в кораблике
Доктор Айболит?
И рыщут по дороге
Слоны и носороги
И говорят сердито:
«Что ж нету Айболита?»
А рядом бегемотики
Схватились за животики:
У них, у бегемотиков,
Животики болят.
И тут же страусята
Визжат, как поросята.
Ах, жалко, жалко, жалко
Бедных страусят!
И корь, и дифтерит у них,
И оспа, и бронхит у них,
И голова болит у них,
И горлышко болит.
Они лежат и бредят:
«Ну что же он не едет,
Ну что же он не едет,
Доктор Айболит?»
А рядом прикорнула
Зубастая акула,
Зубастая акула
На солнышке лежит.
Ах, у её малюток,
У бедных акулят,
Уже двенадцать суток
Зубки болят!
И вывихнуто плечико
У бедного кузнечика;
Не прыгает, не скачет он,
А горько-горько плачет он
И доктора зовёт:
«О, где же добрый доктор?
Когда же он придёт?»
8
Но вот, поглядите, какая-то птица
Всё ближе и ближе

По воздуху мчится.
На птице, глядите, сидит Айболит
И шляпою машет и громко кричит:
«Да здравствует милая Африка!»
И рада и счастлива вся детвора:
«Приехал, приехал! Ура! Ура!»
А птица над ними кружится,
А птица на землю садится.
И бежит Айболит к бегемотикам,
И хлопает их по животикам,
И всем по порядку
Даёт шоколадку,
И ставит и ставит им градусники!
И к полосатым
Бежит он тигрятам.
И к бедным горбатым
Больным верблюжатам,
И каждого гоголем,

Каждого моголем,
Гоголем-моголем,
Гоголем-моголем,
Гоголем-моголем потчует.
Десять ночей Айболит
Не ест, не пьёт и не спит,
Десять ночей подряд
Он лечит несчастных зверят
И ставит и ставит им градусники.
9
Вот и вылечил он их, Лимпопо!
Вот и вылечил больных.
Лимпопо!
И пошли они смеяться,
Лимпопо!
И плясать и баловаться,
Лимпопо!
И акула Каракула
Правым глазом подмигнула
И хохочет, и хохочет,
Будто кто её щекочет.
А малютки бегемотики
Ухватились за животики
И смеются, заливаются —
Так что дубы сотрясаются.
Вот и Гиппо, вот и Попо,
Гиппо-попо, Гиппо-попо!
Вот идёт Гиппопотам.
Он идёт от Занзибара.
Он идёт к Килиманджаро —
И кричит он, и поёт он:
«Слава, слава Айболиту!
Слава добрым докторам!»

К. Чуковский «Чудо-дерево»

Как у наших у ворот
Чудо-дерево растёт.
Чудо, чудо, чудо, чудо
Расчудесное!
Не листочки на нём,
Не цветочки на нём,
А чулки да башмаки,
Словно яблоки!
Мама по саду пойдёт,
Мама с дерева сорвёт
Туфельки, сапожки.
Новые калошки.
Папа по саду пойдёт,
Папа с дерева сорвёт
Маше — гамаши, Зинке — ботинки,
Нинке — чулки,
А для Мурочки такие
Крохотные голубые
Вязаные башмачки
И с помпончиками!
Вот какое дерево,
Чудесное дерево!
Эй вы, ребятки,
Голые пятки,
Рваные сапожки,
Драные калошки.
Кому нужны сапоги,
К чудо-дереву беги!
Лапти созрели,
Валенки поспели,
Что же вы зеваете,
Их не обрываете?
Рвите их, убогие!
Рвите, босоногие!
Не придётся вам опять
По морозу щеголять
Дырками-заплатками,
Голенькими пятками!

К. Чуковский «Черепаха»

До болота идти далеко,
До болота идти нелегко.
«Вот камень лежит у дороги,
Присядем и вытянем ноги».
И на камень лягушки кладут узелок.
«Хорошо бы на камне прилечь на часок!»
Вдруг на ноги камень вскочил
И за ноги их ухватил.
И они закричали от страха:
«Это — ЧЕ!
Это — РЕ!
Это — ПАХА!
Это — ЧЕЧЕРЕ!

ПАПА! ПАПАХА!»

С.  Гродецкий, «Кто это?»

Папа важный, краснолапый,

Мама беленькая вся,

Детки жёлтые у папы, —

Чья ж гуляет тут семья?

В.Берестов «Курица с цыплятами»

Куд-куда? Куд-куда?
Ну-ка, ну-ка все сюда!
Ну-ка к маме под крыло!
Куд-куда вас понесло?

В.Берестов «Бычок»

Маленький бычок, 
Жёлтенький бочок, 
Ножками ступает, 
Головой мотает: 
— Где же стадо? Му-у-у! 
Скучно одному-у!

Н. Заболоцкий «Как мыши с котом воевали»

Жил-был кот,
Ростом он был с комод,
Усищи — с аршин,
Глазищи — с кувшин,
Хвост трубой, сам рябой.
Ай да кот!
Пришел тот кот
К нам в огород,
Залез кот на лукошко,
С лукошка прыгнул в окошко,
Углы в кухне обнюхал,
Хвостом по полу постукал.
— Эге,- говорит,- пахнет мышами!
Поживу-ка я с недельку с вами!
Испугались в подполье мыши —
От страха чуть дышат.
— Братцы,- говорят,-

Что же это такое?
Не будет теперь нам покоя.
Не пролезть нам теперь к пирогу,
Не пробраться теперь к творогу,
Не отведать теперь нам каши,
Пропали головушки наши!
А котище лежит на печке,
Глазищи горят как свечки.
Лапками брюхо поглаживает,
На кошачьем языке приговаривает:
— Здешние,- говорит,- мышата
Вкуснее,- говорит,- шоколада,
Поймать бы их мне штук двести —
Так бы и съел всех вместе!
А мыши в мышиной норке
Доели последние корки,
Построились в два ряда
И пошли войной на кота.
Впереди генерал Культяпка,
На Культяпке — железная шляпка,
За Культяпкой — серый Тушканчик,
Барабанит Тушканчик в барабанчик,
За Тушканчиком — целый отряд,
Сто пятнадцать мышиных солдат.
Бум! Бум! Бум! Бум!
Что за гром? Что за шум?
Берегись, усатый кот,
Видишь — армия идёт,
Видишь — армия идёт,
Громко песенку поёт.
Вот Культяпка боевой
Показался в кладовой.
Барабанчики гремят,
Громко пушечки палят,
Громко пушечки палят,
Только ядрышки летят!
Прибежали на кухню мыши,
Смотрят — а кот не дышит,
Глаза у кота закатились,
Уши у кота опустились,
Что случилось с котом?
Собрались мыши кругом,-
Глядят на кота, глазеют,
А тронуть кота не смеют.
Но Культяпка был не трус —
Потянул кота за ус,-
Лежит котище — не шелохнётся,
С боку на бок не повернётся.
Окочурился, разбойник, окочурился,
Накатил на кота карачун, карачун!
Тут пошло у мышей веселье,
Закружились они каруселью,
Забрались котищу на брюхо,
Барабанят ему прямо в ухо,
Все танцуют, скачут, хохочут…
А котище-то как подскочит,
Да как цапнет Культяпку зубами

И пошёл воевать с мышами!
Вот какой он был, котище, хитрый!
Вот какой он был, котище, умный!
Всех мышей он обманул,
Всех он крыс переловил.
Не лазайте, мыши, по полочкам,
Не воруйте, крысы, сухарики,
Не скребитесь под полом, под лестницей,
Не мешайте Никитушке спать-почивать!

В. Маяковский «Что такое хорошо и что такое плохо?»

Крошка сын к отцу пришёл,
И спросила кроха:
— Что такое хорошо
И что такое плохо?- 
У меня секретов нет,-
Слушайте, детишки,-
Папы этого ответ
Помещаю в книжке.
— Если ветер крыши рвёт,
Если град загрохал,-
Каждый знает — это вот
Для прогулок плохо.
Дождь покапал и прошёл.
Солнце в целом свете.
Это — очень хорошо
И большим и детям.
Если сын чернее ночи,
Грязь лежит на рожице,-
Ясно, это плохо очень
Для ребячьей кожицы.
Если мальчик  любит мыло
И зубной порошок,
Этот мальчик очень милый,
Поступает хорошо.
Если бьёт дрянной драчун
Слабого мальчишку,
Я такого не хочу
Даже вставить в книжку.
Этот вот кричит:  — Не трожь
Тех, кто меньше ростом!-
Этот мальчик так хорош,
Загляденье просто!

Если ты порвал подряд
Книжицу и мячик,
Октябрята говорят:
Плоховатый мальчик.
Если мальчик любит труд,
Тычет в книжку   пальчик,
Про такого пишут тут:
Он хороший мальчик.
От вороны    карапуз
Убежал, заохав.
Мальчик этот просто трус.
Это очень плохо.
Этот, хоть и сам с вершок,
Спорит с грозной птицей.
Храбрый мальчик, хорошо,
В жизни пригодится.
Этот в грязь полез и рад.
Что грязна рубаха.
Про такого говорят:
Он плохой, неряха.
Этот чистит валенки,
Моет  сам галоши.
Он хотя и маленький,
Но вполне хороший.
Помни это каждый сын.
Знай любой ребёнок:
Вырастет из сына cвин,
Если сын — свинёнок,
Мальчик радостный пошёл,
И решила кроха:
«Буду делать хорошо,
И не буду —  плохо».

В. Маяковский «Что ни страница — то слон, то львица»

Льва показываю я,
Посмотрите, нате —
Он теперь не царь зверья,
Просто председатель.
Этот зверь зовется лама.
Лама дочь и лама мама.
Маленький пеликан
И пеликан-великан.
Как живые в нашей книжке
Слон, слониха и слонишки.
Двух- и трехэтажный рост,
С блюдо уха оба,
Впереди на морде хвост
Под названьем «хобот».
Сколько им еды, питья,
Сколько платья снашивать!
Даже ихнее дитя
Ростом с папу с нашего.
Всех прошу посторониться,
Разевай пошире рот,-
Для таких мала страница,
Дали целый разворот.
Крокодил. Гроза детей.
Лучше не гневите.
Только он сидит в воде
И пока не виден.
Вот верблюд, а на верблюде
Возят кладь и ездят люди.
Он живет среди пустынь,
Ест невкусные кусты,
Он в работе круглый год —
Он, верблюд, рабочий скот.
Кенгуру. Смешная очень.
Руки вдвое короче.
Но за это у ней
Ноги вдвое длинней.
Жираф-длинношейка — ему никак
Для шеи не выбрать воротника.
Жирафке лучше: жирафу-мать
Есть жирафёнку за что обнимать.
Обезьян смешнее нет.
Что сидеть как статуя?!
Человеческий портрет,
Даром что хвостатая.
Зверю холодно зимой.
Зверик из Америки.
Видел всех. Пора домой.
До свиданья, зверики!

К. Бальмонт, «Комарики-макарики»

Комарики неумные,
Неумные и шумные,
Столпились в целый рой,
Повисли над водой.

Весёлая летуньица,
Касатка-щебетуньица,
Пропела комарам:
«Жужжать уж будет вам,

Любезные сударики,
Комарики-макарики,
Довольно вам летать»,-
И стала их глотать.

П. Косяков. «Все она»

Кто вас, дети, больше любит,
Кто вас нежно так голубит
И заботится о вас,

Не смыкая ночью глаз?

«Мама дорогая».

Колыбель кто вам качает,

Кто вам песни напевает,

Кто вам сказки говорит

И игрушки вам дарит?

«Мама золотая».

Если, дети, вы ленивы,

Непослушны, шаловливы,

Что бывает иногда,-

Кто же слёзы льёт тогда?

«Всё она, родная».

А. Барто, П. Барто. «Девочка чумазая»

— Ах ты, девочка чумазая,
Где ты руки так измазала?
Чёрные ладошки;
На локтях — дорожки.

— Я на солнышке лежала,
Руки кверху держала.
ВОТ ОНИ И ЗАГОРЕЛИ.
— Ах ты, девочка чумазая,
Где ты носик так измазала?
Кончик носа чёрный,
Будто закопчённый.

— Я на солнышке лежала,
Нос кверху держала.
ВОТ ОН И ЗАГОРЕЛ.
— Ах ты, девочка чумазая,
Ноги в полосы измазала,
Не девочка, а зебра,
Ноги — как у негра.

— Я на солнышке лежала,
Пятки кверху держала.
ВОТ ОНИ И ЗАГОРЕЛИ.

— Ой ли, так ли?
Так ли дело было?
Отмоем всё до капли.
Ну — ка, дайте мыло.
МЫ ЕЁ ОТОТРЁМ.

Громко девочка кричала,
Как увидела мочалу,
Цапалась, как кошка:
— Не трогайте ладошки!
Они не будут белые:
Они же загорелые.
А ЛАДОШКИ — ТО ОТМЫЛИСЬ.

Оттирали губкой нос —
Разобиделась до слёз:
— Ой, мой бедный носик!
Он мыла не выносит!
Он не будет белый:
Он же загорелый.
А НОС ТОЖЕ ОТМЫЛСЯ.

Отмывали полосы —
Кричала громким голосом:
— Ой, боюсь щекотки!
Уберите щётки!
Не будут пятки белые,
Они же загорелые.
А ПЯТКИ ТОЖЕ ОТМЫЛИСЬ.

— Вот теперь ты белая,
Ничуть не загорелая.
ЭТО БЫЛА ГРЯЗЬ.

С. Михалков «Песенка друзей»

Мы едем, едем, едем
В далекие края,
Хорошие соседи,
Счастливые друзья.
Нам весело живётся,
Мы песенку поём,
И в песенке поётся
О том, как мы живём.

Красота! Красота!
Мы везем с собой кота,
Чижика, собаку, петьку-забияку,
Обезьяну, попугая —
Вот компания какая!

Когда живётся дружно,
Что может лучше быть!
И ссориться не нужно,
И можно всех любить.
Ты в дальнюю дорогу
Бери с собой друзей:
Они тебе помогут,
И с ними веселей.

Красота! Красота!
Мы везём с собой кота,
Чижика, собаку, петьку-забияку,
Обезьяну, попугая —
Вот компания какая!

Мы ехали, мы пели,
И с песенкой смешной
Все вместе, как сумели,
Приехали домой.
Нам солнышко светило,
Нас ветер обвевал;
В пути не скучно было,
И каждый напевал:

— Красота! Красота!
Мы везём с собой кота,
Чижика, собаку, петьку-забияку,
Обезьяну, попугая —
Вот компания какая!

Э. Мошковская «Жадина»

Пёс шагал по переулку, 
Он жевал большую булку. 
Подошёл Щеночек, попросил Кусочек. 
Встал Пёс, стал гадать: 
Дать или не дать? 
Погадал,погадал — не дал.

Подошла Кошка-мяушка, 
Попросила Кошка мякушка. 
Встал Пёс, стал гадать: 
Дать или не дать? 
Погадал, погадал, 
Пожевал, пожевал – не дал.

Прискакала Лягушка, 
Пошептала на ушко, 
Попросила Лягушка горбушку. 
Сел Пёс, стал гадать: 
Дать или не дать? 
Погадал, погадал, 
Пожевал, пожевал – не дал.

Подошла Курочка, 
Попросила Курочка корочку. 
Встал Пёс, стал гадать: 
Дать или не дать? 
Погадал, погадал, 
пожевал, пожевал – не дал.

Подошла Уточка, 
Постояла минуточку, 
Попросила Уточка чуточку, 
Только попробовать! 
Сел Пёс, стал гадать: 
Дать или не дать? 
Погадал,погадал, 
Пожевал, пожевал, и сказал: 
— Я бы дал! У меня самого 
Больше нету ничего!

И. Токмакова. «Медведь».

 Как на горке – снег, снег, 
И под горкой – снег, снег, 
И на ёлке – снег, снег, 
И под ёлкой – снег, снег. 
А под снегом спит медведь. 
Тише, тише… Не шуметь.

Проза

К. Ушинский «Петушок с семьей»

Ходит по двору петушок: на голове красный гребешок, под носом красная бородка. Нос у Пети долотцом, хвост у Пети колесцом, на хвосте узоры, на ногах шпоры. Лапами Петя кучу разгребает, курочек с цыплятами созывает:
— Курочки-хохлатушки! Хлопотуньи-хозяюшки! Пёстренькие-рябенькие, чёрненькие-беленькие! Собирайтесь с цыплятками, с малыми ребятками: я вам зёрнышко припас!
Курочки с цыплятами собрались, раскудахталися; зёрнышком не поделились, передрались.
Петя-петушок беспорядков не любит — сейчас семью помирил: ту за хохол, того за вихор, сам зёрнышко съел, на плетень взлетел, крыльями замахал, во все горло заорал: «Ку-ка-ре-ку!» 

К. Ушинский «Уточки»

Сидит кот Вася на бережку, смотрит он, как уточки в пруде кувыркаются: широкие носики в воду прячут, жёлтые лапки на солнышке сушат. Приказали Васе уточек стеречь, а они на воду ушли — и старые и малые: как их теперь домой загнать? Вот и стал Вася уточек кликать:
— Ути, ути-уточки! Прожоры-тараторочки, носики широкие, лапочки перепончатые! Полно вам червячков таскать, травку щипать, тину глотать, зобы набивать — пора вам домой идти!
Уточки Васю послушались, на берег вышли, домой идут, с ноги на ногу переваливаются.

К. Ушинский «Васька»

Котичек-коток – серенький лобок. Ласков Вася, да хитёр; лапки бархатные, коготок остёр. У Васютки ушки чутки, усы длинные, шубка шелковая. Ласкается кот, выгибается, хвостиком виляет, глазки закрывает, песенку поёт, а попалась мышка – не прогневайся! Глазки-то большие, лапки, что стальные, зубки-то кривые, когти выпускные!

К. Ушинский «Лиса-Патрикеевна»

У кумушки-лисы зубушки остры, рыльце тоненькое, ушки на макушке, хвостик на отлете, шубка тепленькая. Хорошо кума принаряжена: шерсть пушистая, золотистая; на груди жилет, а на шее белый галстучек. Ходит лиса тихохонько, к земле пригинается, будто кланяется; свой пушистый хвост носит бережно, смотрит ласково, улыбается, зубки белые показывает. Роет норы, умница, глубокие; много ходов в них и выходов, кладовые есть, есть и спаленки, мягкой травушкой полы выстланы. Всем бы лисонька хороша была хозяюшка, да разбойница-лиса – хитрая: любит курочек, любит уточек, свернет шею гусю жирному, не помилует и кролика.

Т. Александрова. «Медвежонок Бурик»

Жил-был маленький медвежонок Бурик. У него была мама Бурая медведица, большая, лохматая и добрая. А ещё у него была сестрёнка, маленькая, лохматая и тоже добрая. Сам медвежонок был маленький, лохматый, а добрый или нет, он не знал. Во всяком случае он был очень весёлый.

Целыми днями бегал он по мягкой траве, грелся на солнышке, а больше всего любил кататься с горки. Сядет на глину — вжж! — поехал! Плюх — прямо в реку! Его сестра и мама тоже сядут на глину — вжж! — поехали. Плюх! Вот было весело.

А ещё мама и сестра показывали Бурику всякие сладкие ягоды. Медвежонок сразу стал очень быстро разыскивать их. И всегда звал маму и сестру. Значит, он тоже был добрый. Верно? Очень ему понравились и земляника, и черника, а малина — больше всего.

А ещё он любил бегать за стрекозами и бабочками. Они летали от него в разные стороны, и медвежонок не поймал ни одной: ведь он не умел летать.

Ловить цветы было неинтересно: они сами лезли в лапы и были невкусные. А вот ягоды — другое дело.

— Ррр! — говорил Бурик. -Я тебя поймал! Ам! Поймал!

И ловил земляничку и черничку прямо ртом. А когда поспевала малина, разинешь пасть — ам! — и поймаешь целую кучу ягод. Сплошное удовольствие!

— Ешь, ешь, — говорила ему мама. — Запасайся на зиму!

Медвежонок не знал, что такое зима, но ел, ел.

А потом Бурик стал гоняться за разноцветными листьями. Ловить их было нетрудно, но они были невкусные. Не то что орехи, и яблоки, и груши. Бурик с удовольствием залезал на дикую яблоню и качался на ветках, а яблоки тоже качались и падали. Иногда и медвежонок падал вместе с ними, но ничего страшного тут не было.

Потом солнце куда-то делось, полили дожди, а ночи стали длинные и холодные. Бурику это совсем не понравилось. Он бегал и ворчал. Мама и сестра успокаивали его.

— Надо только найти хорошую берлогу, — говорили они, — и всё будет в порядке.

И они искали, искали берлогу. Медвежонок им помогал.

— Вот это берлога? — спрашивал он, показывая на зелёный холмик, весь в красных ягодах.

— Это брусника! — отвечали ему. — Ешь на здоровье!

— Не знаю, что такое ваша берлога, только поскорее находите её, а то очень холодно, — ворчал Бурик.

И вот однажды мама, оставив его и сестру у речки, ушла одна искать берлогу. И тут медвежонок увидел, что совсем у него перед носом, перед ртом и глазами летают белые мухи. Бурик очень обрадовался и начал их ловить. Поймает, посмотрит — нет мухи, висит на шерсти росинка. Он пробовал ловить их языком и обрадовался: они просто таяли во рту. Но скоро белых мух нападало столько, что съесть их всех не было никакой возможности. И медвежонок заскучал. Тогда он захотел -вжж! — скатиться и — плюх! -в речку.

— В этом году очень ранние морозы, — уговаривала Бурика сестра. — Речка уже замерзла, и в ней нельзя купаться.

— Ну и пусть! — сказал Бурик, побежал на горку, — вжж! — поехал. И бум! — с размаху сел на твердую воду. Хорошо, что шуба у Бурика стала еще лохматее и пушистее, а то бы он здорово ушибся. И медвежонок обиделся на реку.

Тут его позвали сверху. Мама нашла берлогу! Очень обрадовался Бурик и со всех лап бросился за сестрой.

Глубоко в лес увела их Бурая медведица. Чаще и чаще стали попадаться упавшие деревья, огромные, корявые. На месте вырванных корней были ямы. Наверное, для того, чтобы в них проваливались медвежата. Бурик даже перестал ворчать и хныкать — так он устал.

И тогда Бурая медведица остановилась перед большой черной ямой возле упавшего дерева.

— Берлога! — торжественно сказала она. — Пожалуйста!

И они уснули в яме. А весной вылезли все из берлоги, живые, здоровые.

Б. Житков «Как мы ездили в зоологический сад»

Мы с мамой сели в трамвай. И мама сказала, что мы сейчас поедем смотреть диких зверей. А я спросил:

— А они нас не заедят?

Все кругом засмеялись, и одна тётя незнакомая сказала:

— Они в клетках сидят в железных. Они не могут выскочить. Там есть маленькие лошадки. Попроси маму, они тебя покатают.

Как мы в Зоосад приехали

Мы в трамвае не очень долго ехали. Нам сказали, что нам скоро выходить. И все нас спрашивали:

— Вы у Зоосада выходите?

Это потому, что они тоже хотели выходить. А если мы не выходим, так чтоб их вперёд пустить. Нам надо было выходить, и нас пропускали. Один дядя даже сказал:

— Давайте, гражданка, я вам мальчика вынесу.

И он меня вынес. Мама сказала «спасибо» и взяла меня за руку. И мы пошли в Зоосад. Там стенка. И на стенке стоят звери. Только они не живые, а сделанные. И надо брать билет, как на поезд. Там, в стенке, окошечки, и в окошечки дают билеты. А потом надо идти в ворота. А там дальше сад.

Зебра

Мама очень скоро пошла. И вдруг она сама сказала:

— Ах, какая!

И стала. А это была за решёткой лошадь. И я думал, что на ней одеяло нашито. Потому что на ней жёлтые и чёрные полоски. А мама сказала, что никакое не одеяло, а это у неё шерсть сама так растет. И сказала, что это зебра. Мама даже сказала:

— Ай, надо им дать поесть!

Их там две было. А они вовсе не хотели есть. Они даже на нас не смотрели. А я на них смотрел. И я потому смотрел, что они очень красивые. У них волосы стоят на шее, как щётка.

А мама вдруг сказала:

— Ах, да! Слоны!

Слоны

Я увидел, что там земля идёт немножко вверх. И там стоит очень большой слон. Он такой большой, что я подумал, что не может быть и что он не живой, а сделанный. Потому что на такого по лестнице надо лезть, чтоб ему на спину залезть. Он сначала ничего не делал, так что я думал, что он, правда, неживой. А он живой. Он хоботом стал крутить. Это у него из головы идет хобот. И хобот до самой земли доходит. И он хоботом как угодно может крутить. И крючком загибать. И как угодно. Он набирал в хоботе с земли пыль, а потом всю пыль выдувал себе на спину. И живот тоже обдувал пылью.

Я всё говорил:

— Почему?

А мне сказали, что это он для того, чтоб его никакие блохи не кусали. У него волос нет, а прямо толстая кожа. И вся кожа в складках. А на голове у него большие уши. Уши такие большие, прямо во всю голову. И он ими трясет и хлопает. А глазки совсем маленькие.

И все говорили, что он очень сильный и может хоботом автомобиль перевернуть. А если очень рассердится, ему ничего не стоит человека убить. Он может хоботом человека за ногу схватить и о землю хлопнуть. Только он очень добрый.

А слон стоял, стоял да вдруг пошёл к нам. Он вниз к нам пошел. А я немножко испугался. Вдруг он к нам придёт и начнет нас всех хоботом убивать! А он тихонько шел. Ноги у него очень толстые прямо как столбы. И на ногах пальцы, а не видно, а только одни ногти очень коротенькие. И я думал, что это у него копыта маленькие торчат из ноги. А это ногти. Он такой ногой может кого угодно стоптать. И я стал бояться. И сказал маме тихонько:

— Я боюсь. Чего он сюда идет?

А один дядя услыхал, как я говорю, и сказал громко:

— Он боится, что слон на нас идет! Ха-ха-ха!

И все стали показывать, что там кругом сделана дорожка. А она каменная. И она вся в гвоздях. Там гвозди острым кверху стоят. Слон через неё перейти не может, потому что он себе ногу поколет. И он до нас не дойдёт.

Как слон купался

Меня поставили на заборчик, чтобы я увидал, как сделана эта дорожка. И я тогда увидал, что там внизу, за этой дорожкой, есть вода. И слон пошел прямо к этой воде. Я думал, что он пить хочет, а он не пить. Он купаться хотел. Он в эту воду совсем залез. Так что только голова одна наверху была. И спина немножко.

А потом он стал хоботом набирать воду и её выливать себе на спину. Прямо как пожарные пожар заливают.

А потом я увидел, что ещё один слон купаться идёт. Только он меньше этого. И мне сказали, что он небольшой, что он ещё мальчик. И у него рядом с хоботом два белых зуба вперёд торчат.

Я сказал:

— Ай, зубы какие!

А все стали смеяться и мне кричать:

— Это клыки! Это клыки!

А я сказал:

— А почему у большого нет?

Никто ничего не говорил, только один дядя сказал, что тот слон — мама. И что «вот у твоей мамы усов нет, так и у той слонихи клыков нет». У слоних клыков не бывает. А эта слониха взяла набрала воды в хобот да как дунет на нас водой! Так все и побежали. Все очень смеялись, и я тоже.

М. Зощенко «Умная птичка»

Один мальчик гулял в лесу и нашёл гнёздышко. А в гнёздышке сидели малюсенькие голенькие птенчики. И они пищали. Они, наверно, ждали, когда их мамаша прилетит и покормит их червячками и мушками. Вот мальчик обрадовался, что нашёл таких славных птенчиков, и хотел взять одного, чтобы принести его домой. Только он протянул к птенчикам свою руку, как вдруг с дерева как камень упала к его ногам какая-то пернатая птичка. Она упала и лежит в траве. Мальчик хотел схватить эту птичку, но она немножко попрыгала, попрыгала по земле и отбежала в сторону. Тогда мальчик побежал за ней. «Наверно, — думает, — эта птичка ушибла себе крыло, и поэтому она летать не может». Только мальчик подошёл к этой птичке, а она снова прыг, прыг по земле и вновь немножко отбежала. Мальчик опять за ней. Птичка немножко подлетела и снова села в траву. Тогда мальчик снял свою шапку и хотел этой шапкой накрыть птичку. Только он подбежал к ней, а она вдруг вспорхнула и улетела. Мальчик прямо рассердился на эту птичку. И пошёл скорей назад, чтобы взять себе хоть одного птенчика. И вдруг мальчик видит, что он потерял то место, где было гнёздышко, и никак не может его найти. Тогда мальчик понял, что эта птичка нарочно упала с дерева и нарочно бегала по земле, чтоб подальше увести мальчика от своего гнёздышка. Так мальчик и не нашёл птенчика. Он собрал немножко лесной земляники, покушал её и пошёл домой.

Г. Цыферов «Про друзей»

Друзей у цыплёнка было мало. Всего один. Это потому, что он искал друзей по цвету. Если жёлтый — значит, друг. Если серый — нет. Если бурый — тоже нет. Шёл как-то цыплёнок по зелёной дорожке, увидел жёлтую ниточку и пошёл по ней. Шёл, шёл и увидел жёлтую гусеницу. 
— Так это ты, мой жёлтый дружок? — сказал цыплёнок. 
— Да, это я, — проворчала гусеница, — жёлтый дружок. 
— А что ты тут делаешь? 
— Не видишь разве? Тяну жёлтый телефон. 
— А зачем? 
— Не догадываешься? Голубой колокольчик, что живёт в лесу, и синий колокольчик, что живёт на лугу, решили сегодня позвонить друг другу. 
Динь-динь-динь-динь — так весь день звонили колокольчики друг другу и желали дождя и солнца. 
— Неужели им больше нечего сказать? — засмеялся цыплёнок.

«Когда не хватает игрушек» из книги «Про цыпленка, солнце и медвежонка»

Одного ослика уволили из цирка. Стал стар. Но чтобы не скучать, решил ослик опять быть маленьким, и потому пошёл к игрушечнику. 
А игрушечник сказал: 
— Есть у меня только пушистый длинный хвост. Но подойдёт ли он тебе? 
— А всё равно, — улыбнулся ослик, — лишь бы было весело. 
Он привязал к своему хвостику ещё и пушистый. Стал махать хвостом и любоваться им. Увидел это заяц и очень удивился: 
— Что с тобой? 
Стыдно стало ослику, что он любуется своим хвостом, и потому он сказал: 
— Я… я гоню вон те облака. 
— Да и в самом деле, — отвечал заяц. — А я всё думаю, почему это облака плывут, не сами же по себе? 
— Конечно, нет, — улыбнулся ослик и вновь взмахнул хвостом. 
Так он махал хвостом. А заяц… заяц разносил по лесу весть об удивительной силе старого ослика. 
— Не может быть, — сказал лев и пошел посмотреть. 
Посмотрел. И правда. Лежит ослик на лужайке, машет хвостом. А над ним тяжёлые облака плывут. Вздохнул лев и даже сморщился. И все-все в лесу сморщились, узнав про это. Лишь подымет ослик хвост, а звери уже в кусты прячутся. Вначале ослик очень удивлялся. А потом решил: «Ну что же, пожалуй, опять в цирк можно». 
И уже на другой день на всех заборах, на всех стенках, на всех столбах появились афиши: «Наихрабрейший укротитель серый ослик». 
И вот началось это небывалое чудо: другие дрессировщики выходили на сцену с пистолетами, саблями, пиками. Да еще кругом обязательно стояли пожарники, держали шланги. А тут просто выходил серый ослик под тихую музыку, взмахивал хвостом, и все сразу ему подчинялись. Но однажды случилась беда. Встретил как-то ослик маленького цыплёнка. Взмахнул хвостом. А цыплёнок даже не вздрогнул. Ещё раз взмахнул ослик — ничего. 
— Да ты что? — закричал он. — Почему ты не боишься, разве ты не знаешь, что у меня самый грозный хвост? 
— Нет, сказал цыпленок, — вы меня простите, но я только вчера из яйца вылупился. А Ваш хвост мне кажется просто прекрасным. Сейчас жара, а он несёт мне ветер. Спасибо Вам. 
— Пожалуйста, — ответил ослик. 
Но сам приуныл. Ведь если грозные львы узнают, что его хвоста не испугался маленький цыплёнок, они просто разорвут его. И, видимо, так бы и было. 
Потому что грозные львы пришли к мудрому слону за советом. Как же так: они боятся ослика, а маленький цыплёнок нет. Быть может, это просто ослик их обманывает и совсем он не грозный? 
Но умный слон сказал: 
— Нет, сердитые львы, всё правильно. По-настоящему сильный всегда жалеет маленьких и слабых.

К. Чуковский. «Так и не так»

— Боба, — сказала Мура, — нарисуй мне, пожалуйста, кошку и мышку.

— Кошку и мышку? — сказал Боба. — Отлично! Нарисую тебе кошку и мышку. И он нарисовал вот такую картинку: мышка сцапала кошку.

— Ах, какой ты, Боба, смешной, — сказала Мура. — Разве может мышка кошку сцапать! Ведь мышка маленькая, а кошка большая. Пожалуйста, нарисуй мне другую картинку, получше.

— Неужели я ошибся? — сказал Боба. И нарисовал вот такую картинку:

— Теперь хорошо, — сказала Мура. — Всё на своем месте, где надо. А сейчас нарисуй мне, пожалуйста, лодочку и маленький домик.

— Ладно, — сказал Боба и нарисовал вот такую картинку: домик стоит на воде, а кораблик плывёт по земле.

Мура засмеялась и сказала:

— Ты опять нарисовал чепуху! Ну, подумай сам: разве может домик стоять на воде, а кораблик плавать по земле?

— Верно, верно, — сказал Боба. — Как это я раньше не подумал! Кораблик надо в речку, а домик на горку!

И нарисовал вот такую картинку: кораблик в речке, а домик на горке.

— Видишь, — сказала Мура, — какая отличная вышла картинка! Все на своем месте, как надо. А теперь нарисуй мне, пожалуйста, кроватку и девочку Люшеньку.

-Ладно,- сказал Боба. — Вот тебе кроватка и вот тебе Люшенька!

— Ах, Боба, какой ты ужасный! Ты испортил, ты испортил всю картинку! Где это ты видел, чтобы дети клали башмаки на подушку, а сами ложились бы спать под кровать?

— Ай-ай-ай! — вскричал Боба. — Какой я рассеянный! Рассеянный с Бассейной! И он нарисовал вот такую картинку: Люша на кровати, а башмаки под кроватью.

— Прекрасная картинка! — воскликнула Мура. — Люше так хорошо на кровати, а башмакам и под кроватью неплохо! Теперь, пожалуйста, нарисуй самолет, высоко-высоко, а внизу, на земле, мотоцикл.

— С удовольствием! — сказал Боба. — Люблю рисовать самолеты. И мотоциклы люблю!

Боба взял карандаш и нарисовал вот такую картинку: мотоцикл летит по воздуху, а самолёт катит по улице.

Мура взглянула на нее и даже руками всплеснула:

— Нет, ты сегодня совсем невозможный! Где же ты видел, чтобы мотоциклы летали по воздуху, а самолеты катились по улицам!

Боба засмеялся и нарисовал вот такую картинку: самолёт летит, а мотоцикл едет по улице.

Мура очень похвалила её, потом достала чистый листочек бумаги и положила на столе перед Бобой.

— Теперь напоследок, — сказала она, — нарисуй мне, пожалуйста, лошадку и нашего Митю.

— Это я могу! — сказал Боба. — Нарисую тебе и лошадку, и Митю. Он взял карандаш и нарисовал вот такую картинку: лошадь едет на Мите.

— Фу, Боба! — закричала Мура. — Ты опять нарисовал чепуху! Разве лошадь может кататься на Мите!

— В самом деле! — сказал Боба и хотел нарисовать всё как следует, но его позвали к телефону.

Остался чистый листок бумаги. Мура взяла карандаш и сама нарисовала и лошадку, и Митю. Нарисовала как следует, правильно. И ей очень хотелось бы, чтобы те мальчики и девочки, которые будут читать эту книжку, тоже нарисовали и лошадку, и Митю, чтобы Боба видел, как нужно рисовать.

Д. Мамин-Сибиряк. «Сказка про храброго Зайца — длинные уши,  косые глаза, короткий хвост»

Родился зайчик в лесу и всё боялся. Треснет где-нибудь сучок, вспорхнет птица, упадёт с дерева ком снега, — у зайчика душа в пятки.
Боялся зайчик день, боялся два, боялся неделю, боялся год; а потом вырос он большой, и вдруг надоело ему бояться.
— Никого я не боюсь! — крикнул он на весь лес. — Вот не боюсь нисколько, и все тут!
Собрались старые зайцы, сбежались маленькие зайчата, приплелись старые зайчихи — все слушают, как хвастается Заяц — длинные уши, косые глаза, короткий хвост, — слушают и своим собственным ушам не верят. Не было еще, чтобы заяц не боялся никого.
— Эй ты, косой глаз, ты и волка не боишься?
— И волка не боюсь, и лисицы, и медведя — никого не боюсь!
Это уж выходило совсем забавно. Хихикнули молодые зайчата, прикрыв мордочки передними лапками, засмеялись добрые старушки зайчихи, улыбнулись даже старые зайцы, побывавшие в лапах у лисы и отведавшие волчьих зубов. Очень уж смешной заяц!.. Ах, какой смешной! И всем вдруг сделалось весело. Начали кувыркаться, прыгать, скакать, перегонять друг друга, точно все с ума сошли.

— Да что тут долго говорить! — кричал расхрабрившийся окончательно Заяц. — Ежели мне попадется волк, так я его сам съем…
— Ах, какой смешной Заяц! Ах, какой он глупый!..
Все видят, что и смешной и глупый, и все смеются. Кричат зайцы про волка, а волк — тут как тут. Ходил он, ходил в лесу по своим волчьим делам, проголодался и только подумал: «Вот бы хорошо зайчиком закусить!» — как слышит, что где-то совсем близко зайцы кричат и его, серого Волка, поминают. Сейчас он остановился, понюхал воздух и начал подкрадываться. Совсем близко подошел волк к разыгравшимся зайцам, слышит, как они над ним смеются, а всех больше — хвастун Заяц — косые глаза, длинные уши, короткий хвост.
«Э, брат, погоди, вот тебя-то я и съем!» — подумал серый Волк и начал выглядывать, который заяц хвастается своей храбростью. А зайцы ничего не видят и веселятся пуще прежнего. Кончилось тем, что хвастун Заяц взобрался на пенёк, уселся на задние лапки и заговорил:
— Слушайте вы, трусы! Слушайте и смотрите на меня! Вот я сейчас покажу вам одну штуку. Я… я… я…
Тут язык у хвастуна точно примерз.
Заяц увидел глядевшего на него Волка. Другие не видели, а он видел и не смел дохнуть. Дальше случилась совсем необыкновенная вещь.
Заяц-хвастун подпрыгнул кверху, точно мячик, и со страху упал прямо на широкий волчий лоб, кубарем прокатился по волчьей спине, перевернулся еще раз в воздухе и потом задал такого стрекача, что, кажется, готов был выскочить из собственной кожи. Долго бежал несчастный Зайчик, бежал, пока совсем не выбился из сил. Ему всё казалось, что Волк гонится по пятам и вот-вот схватит его своими зубами. Наконец совсем обессилел бедняга, закрыл глаза и замертво свалился под куст.
А Волк в это время бежал в другую сторону. Когда Заяц упал на него, ему показалось, что кто-то в него выстрелил. И Волк убежал. Мало ли в лесу других зайцев можно найти, а этот был какой-то бешеный…
Долго не могли прийти в себя остальные зайцы. Кто удрал в кусты, кто спрятался за пенёк, кто завалился в ямку.
Наконец надоело всем прятаться, и начали понемногу выглядывать кто похрабрее.
— А ловко напугал Волка наш Заяц! — решили все. — Если бы не он, так не уйти бы нам живыми… Да где же он, наш бесстрашный Заяц?..
Начали искать. Ходили, ходили, нет нигде храброго Зайца. Уж не съел ли его другой волк? Наконец таки нашли: лежит в ямке под кустиком и еле жив от страха.
— Молодец, косой! — закричали все зайцы в один голос. — Ай да косой!.. Ловко ты напугал старого Волка. Спасибо, брат! А мы думали, что ты хвастаешь.
Храбрый Заяц сразу приободрился. Вылез из своей ямки, встряхнулся, прищурил глаза и проговорил:
— А вы бы как думали! Эх вы, трусы…
С этого дня храбрый Заяц начал сам верить, что действительно никого не боится.

Л. Воронкова. «Маша-растеряша»

Жила-была девочка Маша. Утром встало солнышко, заглянуло в окно.

А Маша спит. Пришла мама:

– Маша, поднимайся, Маша, одевайся! Светит солнышко с утра, в детский сад идти пора!

Маша проснулась, открыла глаза:

– Встану – не устану. Я немножко полежу да в окошко погляжу.

А мама опять:

– Маша, поднимайся, Маша, одевайся!

Нечего делать – надо подниматься, надо чулки надевать.

Оглянулась Маша – а чулок-то нет!

– Где же, где мои чулки?

Обыщу все уголки.

Их на стуле нет,

И под стулом нет,

На кровати нет,

Под кроватью – нет…

Ищет Маша чулки, никак не найдёт. А кошка на стуле мурлычет-приговаривает:

– Ищешь, ищешь – не найдёшь,

А разыщешь – так пойдёшь.

Надо вещи убирать —

Не придётся их искать.

И воробьи за окном Машу поддразнивают:

– Опоздаешь, Маша,

Маша-растеряша!

А Маша всё ищет:

– И под стулом нет,

И на стуле нет…

Да вот же они – у куклы в кроватке!

Мама спрашивает:

– Маша, скоро?

А Маша отвечает:

– Надеваю чулки,

Обуваю башмаки.

Заглянула под кровать, а там только один башмак стоит, а другого нет!

– Под кроватью нет,

На кровати нет,

И за шкапом нет,

И под шкапом нет…

А кошка ходит, всё своё мурлычет-приговаривает:

– Ищешь, ищешь – не найдёшь,

А разыщешь – так поймёшь.

Надо вещи убирать —

Не придётся их искать.

Подошёл к окну петушок и запел:

– Опоздаешь, Маша, Маша-растеряша!

Стала Маша просить петушка:

– Петушок, петушок,

Разыщи мой башмачок!

Петушок поискал-поискал – нет башмачка во дворе. А башмачок-то вот где – на столе стоит. Мама спрашивает:

– Маша, скоро?

А Маша отвечает:

– Вот надену платье

И пойду гулять я!

А платья тоже нет нигде!

– В чём пойду гулять я?

Потерялось платье!

Платье в горошину, —

Куда оно положено?

И на стуле нет,

И под стулом нет…

А кошка всё своё мурлычет-приговаривает:

– Ищешь, ищешь – не найдёшь,

А без платья не пойдёшь…

Надо вещи убирать —

Не придётся их искать…

Опоздаешь, Маша,

Маша-растеряша!

Но тут Маша увидела своё платье. Обрадовалась:

– Платье в горошину

На полочку заброшено!

Мама говорит:

– Больше ждать я не могу!

А Маша отвечает:

– Я бегу-бегу-бегу!

Бежит Маша в детский сад, торопится. А ребята в детском саду уже позавтракали и пошли гулять. Они увидели Машу и закричали:

– Опоздала, Маша,

Маша-растеряша!

«Снег идет» (из книги «Снег идет»)

Подули студёные ветры, и зима загудела в трубе: «Я иду-у-у… Я бреду-у-у!..»
Зачерствела грязь на дороге, стала жёсткой, как камень. Лужицы промёрзли до дна. Вся деревня стала тёмная, скучная − и дорога, и избы, и город. Таня сидела дома, играла в куклы и на улицу не глядела. Но пришла бабушка с колодца и сказала: 
− Вот и снежок пошёл!
Таня подбежала к окну:
− Где снежок пошёл?
За окном густо падали и кружились снежинки, так густо, что сквозь них даже соседнего двора не было видно. Таня схватила платок и выбежала на крыльцо:
− Снег идёт!
Всё небо и весь воздух были полны снежинок. Снежинки летели, падали, кружились и снова падали. Они ложились на чёрствую грязь на дороге. И на все деревенские крыши. И на деревья. И на ступеньки крыльца. И на зелёный байковый Танин платок… Таня подставила ладонь − они и на ладонь упали. Когда снежинки летят, они как пух, а когда разглядишь поближе, то увидишь звёздочки, и все они разные. У одной лучики зубчатые, у другой − острые, как стрелки. Но разглядывать их долго не пришлось − снежинки растаяли на тёплой ладони.
После обеда Таня вышла гулять и не узнала свою деревню. Стала она вся белая − и крыши белые, и дорога белая, и огород белый, и лужок белый… А потом выглянуло солнышко, и снег заблестел. И Тане стало так весело, будто праздник наступил.
Она побежала к Алёнке и застучала в окно:
− Алёнка, выходи скорее − к нам зима пришла!

Н. Носов «Ступеньки»

Однажды Петя возвращался из детского сада. В этот день он научился считать до десяти. Дошел он до своего дома, а его младшая сестра Валя уже дожидается у ворот.

— А я уже считать умею! — похвастался Петя. — В детском саду научился. Вот смотри, как я сейчас все ступеньки на лестнице сосчитаю.

Стали они подниматься по лестнице, а Петя громко ступеньки считает:

— Одна, две, три, четыре, пять…

— Ну, чего ж ты остановился? — спрашивает Валя.

— Погоди, я забыл, какая дальше ступенька. Я сейчас вспомню,

— Ну, вспоминай, — говорит Валя. Стояли они на лестнице, стояли. Петя говорит:

— Нет, я так не могу вспомнить. Ну-ка, лучше начнем сначала.

Сошли они с лестницы вниз. Стали снова вверх подниматься.

— Одна, — говорит Петя, — две, три, четыре, пять…

И снова остановился.

— Опять забыл? — спрашивает Валя.

— Забыл! Как же это! Только что помнил я, вдруг забыл! Ну-ка, ещё попробуем.

Снова спустились с лестницы, и Петя начал сначала:

— Одна, две, три, четыре, пять…

— Может быть, двадцать пять? — спрашивает Валя.

— Да нет! Только думать мешаешь! Вот видишь, из-за тебя забыл! Придётся опять сначала.

— Не хочу я сначала! — говорит Валя. — Что это такое? То вверх, то вниз, то вверх, то вниз! У меня уже ноги болят.

— Не хочешь — не надо, — ответил Петя. — А я не пойду дальше, пока не вспомню.

Валя пошла домой и говорит маме:

— Мама, там Петя на лестнице ступеньки считает: одна, две, три, четыре, пять, а дальше не помнит.

— А дальше шесть, — сказала мама.

Валя побежала обратно к лестнице, а Петя все ступеньки считает:

— Одна, две, три, четыре, пять…

— Шесть! — шепчет Валя. — Шесть! Шесть!

— Шесть! — обрадовался Петя и пошел дальше. — Семь, восемь, девять, десять.

Хорошо, что лестница кончилась, а то бы он так и не дошел до дому, потому что научился только до десяти считать.

Д. Хармс «Храбрый еж»

Стоял на столе ящик. Подошли звери к ящику, стали его осматривать, обнюхивать и облизывать. А ящик-то вдруг — раз, два, три — и открылся. А из ящика-то — раз, два, три — змея выскочила.
Испугались звери и разбежались.
Один ёж не испугался, кинулся на змею и — раз, два, три — загрыз её.
А потом сел на ящик и закричал: «Кукареку!»
Нет, не так! Еж закричал: «Ав-ав-ав!»
Нет, и не так! Ёж закричал: «Мяу-мяу-мяу!»
Нет, опять не так! Я и сам не знаю как.
Кто знает, как ежи кричат?

Л. Толстой. «Птица свила гнездо…»

Свила птица гнездо на кусту. Дети нашли гнездо и сняли на землю. — Гляди, Вася, три птички!

Наутро пришли дети, а гнездо уже было пусто. Жалко было.

«Таня знала буквы…»

Таня знала буквы. Она взяла книгу и куклу и дала книгу кукле, будто школа. 
— Учи, кукла, буквы! Это – А. Это – Б – Бе. Смотри, помни.

«У Вари был чиж…»

У Вари был чиж. Чиж жил в клетке и ни разу не пел. Варя пришла к чижу.

— «Пора тебе, чиж, петь».

— «Пусти меня на волю, на воле буду весь день петь».

«Пришла весна…»

Пришла весна, потекла вода. Дети взяли дощечки, сделали лодочку, пустили лодочку по воде. Лодочка поплыла, а дети побежали за ней, кричали, ничего впереди себя не видели и в лужу упали.

В. Бианки. «Купание медвежат»

Наш знакомый охотник шёл берегом лесной реки и вдруг услышал громкий треск сучьев. Он испугался и влез на дерево. Из чащи вышли на берег большая бурая медведица, с ней два весёлых медвежонка и пестун — её годовалый сын, медвежья нянька. Медведица села. Пестун схватил одного медвежонка зубами за шиворот и давай окунать его в речку. Медвежонок визжал и барахтался, но пестун не выпускал его, пока хорошенько не выполоскал в воде.

Другой медвежонок испугался холодной ванны и пустился удирать в лес. Пестун догнал его, надавал шлепков, а потом — в воду, как первого. Полоскал, полоскал его — да ненароком и выронил в воду. Медвежонок как заорёт! Тут в один миг подскочила медведица, вытащила сынишку на берег, а пестуну таких плюх надавала, что он, бедный, взвыл.

Ю. Дмитриев. «Синий шалашик»

Мушонок родился рано утром и сразу стал летать над поляной. Маму свою он, конечно, не знал, никогда не видел. Да и родители не нужны мушатам: они летать могут, едва появляются на свет. Летал над поляной и всему радовался. И тому, что он умеет летать. И тому, что ярко светит солнышко. И тому, что на полянке много цветов, а в каждом цветке — сладкий сок! Летал Мушонок, летал и не заметил, как набежали тучи. Холодно ему стало… И он, наверно, заплакал бы, если бы не увидел бабочку.

— Эй, Мушонок! Ты чего сидишь? — крикнула бабочка. — Сейчас пойдет дождь, у тебя намокнут крылышки и ты обязательно пропадешь!

— Я знаю! — сказал Мушонок, и слезы сами собой полились у него из глаз. — Я обязательно пропаду.

— А ты не хочешь пропадать?

— Не хочу пропадать.

— Тогда лети за мной! — крикнула бабочка.

Мушонок сразу перестал плакать и полетел за бабочкой. А бабочка сидела на синем, похожем на шалашик, цветочке.

— Залезай сюда! — крикнула бабочка и забралась в цветок.

Мушонок — за ней. И сразу ему стало тепло. Повеселел Мушонок и начал оглядываться вокруг, но никого не увидел — очень уж темно было в шалашике! Хотел Мушонок спросить, кто же тут есть, да не сумел: что-то сильно ударило по шалашику снаружи. Один раз, потом другой. Потом — еще. Сначала — медленно. Т-у-к! Т-у-к!.. А потом все быстрее: тук-тук -тук-тук…

Не знал Мушонок, что это дождик стучит по крыше синего шалашика: кап-кап-кап… Мушонок не заметил, как заснул. А утром проснулся и очень удивился: все вокруг стало голубым-преголубым. И не догадался Мушонок, что это солнышко просвечивает сквозь тонкие стенки шалашика. Некогда было раздумывать — вылез из шалашика и полетел над поляной. И опять он летал весь день весело и беззаботно. А когда начало темнеть — решил разыскать свой шалашик. Искал-искал, да так и не нашёл. Но на полянке было много синих шалашиков, и в каждом так же хорошо, как во вчерашнем. И стал Мушонок ночевать в синих шалашиках. Почти всегда в этих шалашиках он заставал других мушек. Всех пускал к себе синий шалашик. Такой уж это добрый цветок — колокольчик.

С. Прокофьева. «Маша и Ойка»

Жили-были на свете две девочки. 
Одну девочку звали Маша, а другую — Зойка. Маша всё любила делать сама. Сама ест суп. Сама из чашки молоко пьёт. Сама игрушки в ящик убирает. 
Ойка сама ничего делать не хочет и только говорит: 
— Ой, не хочу! Ой, не могу! Ой, не буду! 
Всё «ой» да «ой»! Так и стали её звать не Зойка, а Ойка.

«Когда можно плакать»

Утром заплакала Маша. Заглянул в окно Петушок и говорит: 
— Не плачь, Маша! Утром я пою «ку-ка-ре-ку», а ты плачешь, мне петь мешаешь. 
Заплакала Маша днём. Вылез из травы Кузнечик и говорит: 
— Не плачь, Маша! Весь день я в траве стрекочу, а ты плачешь — и никто меня не слышит. 
Заплакала Маша вечером. Прискакали из пруда лягушки. 
— Не плачь. Маша! — говорят лягушки. — Мы любим вечером квакать, а ты нам мешаешь. 
Заплакала Маша ночью. Прилетел из сада Соловей и сел на окно. 
— Не плачь, Маша! Ночью я пою красивые песни, а ты мне мешаешь. 
— А когда же мне плакать? — спросила Маша. 
— А ты никогда не плачь, — сказала мама. — Ведь ты уже большая девочка.

«Сказка о невоспитанном мышонке» (из книги «Машины сказки»)

Жил в лесу один невоспитанный Мышонок. Утром он никому не говорил «доброе утро». А вечером никому не говорил «спокойной ночи». Рассердились на него все звери в лесу. Не хотят с ним дружить. Не хотят с ним играть. Ягодами не угощают. Грустно стало Мышонку.
Рано утром прибежал Мышонок к Маше и говорит:
— Маша, Маша! Как мне помириться со всеми зверями в лесу?
Маша сказала Мышонку:
— Утром надо всем говорить «доброе утро». А вечером надо всем говорить «спокойной ночи». И тогда все будут с тобой дружить.
Побежал Мышонок к зайцам. Всем зайцам сказал «доброе утро». И папе, и маме, и бабушке, и дедушке, и маленькому Зайчонку.
Улыбнулись зайцы и дали Мышонку морковку.
Побежал Мышонок к белкам. Всем белкам сказал «доброе утро». И папе, и маме, и бабушке, и дедушке, и даже маленькому Бельчонку.
Засмеялись белки, похвалили Мышонка. 
Долго бегал Мышонок по лесу. Всем зверям, большим и маленьким, сказал «доброе утро». 
Побежал Мышонок к Лесной Птице. Свила гнездо Лесная Птица на самой верхушке высокой сосны. 
— Доброе утро! — крикнул Мышонок. Голосок у Мышонка тонкий. А сосна высокая-высокая. Не слышит его Лесная Птица.
— Доброе утро! — изо всех сил крикнул Мышонок. Всё равно не слышит его Лесная Птица. Делать нечего. Полез Мышонок на сосну. Трудно лезть Мышонку. Цепляется лапками за кору, за ветки. Проплыло мимо Белое Облако.
— Доброе утро! — крикнул Мышонок Белому Облаку.
— Доброе утро! — тихо ответило Белое Облако. Ещё выше ползёт Мышонок. Пролетел мимо Самолёт.
— Доброе утро, Самолёт! — закричал Мышонок.
— Доброе утро! — громко прогудел Самолёт. Наконец добрался Мышонок до вершины дерева.
— Доброе утро, Лесная Птица! — сказал Мышонок. — Ох, как долго я до тебя добирался! Лесная Птица засмеялась:
— Спокойной ночи, Мышонок! Посмотри, уже темно. Уже ночь наступила. Уже пора всем говорить «спокойной ночи».
Посмотрел Мышонок вокруг — и правда: небо совсем тёмное, а на небе звёзды.
— Ну, тогда спокойной ночи, Лесная Птица! — сказал Мышонок.
Лесная Птица погладила Мышонка крылом:
— Какой ты стал хороший. Мышонок, вежливый! Садись ко мне на спину, я отнесу тебя к твоей маме.

В. Сутеев «Три котенка»

Три котёнка — чёрный, серый и белый — увидели мышь и бросились за ней!

Мышь прыгнула в банку с мукой. Котята — за ней! Мышь убежала. А из банки вылезли три белых котёнка. Три белых котёнка увидели на дворе лягушку и бросились за ней! Лягушка прыгнула в старую самоварную трубу. Котята — за ней! Лягушка ускакала, а из трубы вылезли три чёрных котёнка. Три чёрных котёнка увидели в пруду рыбу и бросились за ней! Рыба уплыла, а из воды вынырнули три мокрых котёнка. Три мокрых котёнка пошли домой. По дороге они обсохли и стали как были: чёрный, серый и белый.

А. Н. Толстой «Еж»

Телёнок увидал ежа и говорит:
— Я тебя съем!
Ёж не знал, что телёнок ежей не ест, испугался, клубком  свернулся  и
фыркнул:
— Попробуй.
Задрав хвост, запрыгал глупый телёнок, боднуть норовит, потом  растопырил передние ноги и лизнул ежа.
— Ой, ой, ой! — заревел телёнок и побежал к корове-матери, жалуется.
— Ёж меня за язык укусил.
Корова подняла голову, поглядела задумчиво и  опять  принялась  траву рвать.
А ёж покатился в темную нору под рябиновый корень и сказал ежихе:
— Я огромного зверя победил, должно быть, льва!
И пошла слава про храбрость ежову за синее озеро, за тёмный лес.
— У нас ёж — богатырь, — шёпотом со страху говорили звери.

 «Лиса»

Под осиной спала лиса и видела воровские сны.

Спит лиса, не спит ли – всё равно нет от неё житья зверям.

И ополчились на лису – ёж, дятел да ворона.

Дятел и ворона вперёд полетели, а ёж следом покатился.

Дятел да ворона сели на осину.

– Тук-тук-тук, – застучал дятел клювом по коре.

И лиса увидела сон – будто страшный мужик топором машет, к ней подбирается.

Ёж к сосне подбегает, и кричит ему ворона:

– Карр, ёж!.. Карр, ёж!..

«Кур ешь, – думает ворона, – догадался проклятый мужик».

А за ежом ежиха да ежата катятся, пыхтят, переваливаются…

– Карр, ежи! – заорала ворона.

«Караул, вяжи!» – подумала лиса, да как спросонок вскочит, а ежи её иголками в нос…

– Отрубили мой нос, смерть пришла, – ахнула лиса и – бежать.

Прыгнул на неё дятел и давай долбить лисе голову. А ворона вдогонку: «Карр».

С тех пор лиса больше в лес не ходила, не воровала.

Выжили душегуба.

«Петушки»

На избушке бабы-яги, на деревянной ставне, вырезаны девять петушков. Красные головки, крылышки золотые. Настанет ночь, проснутся в лесу древяницы и кикиморы, примутся ухать да возиться, и захочется петушкам тоже ноги поразмять. Соскочат со ставни в сырую траву, нагнут шейки забегают. Щиплют траву, дикие ягоды. Леший попадётся, и лешего за пятку ущипнут. Шорох, беготня по лесу. А на заре вихрем примчится баба-яга на ступе с трещиной и крикнет петушкам:

—  На место, бездельники!

Не смеют ослушаться петушки и, хоть не хочется, — прыгают в ставню и делаются деревянными, как были.

Но раз на заре не явилась баба-яга — ступа дорогой в болоте завязла.

Радёхоньки петушки; побежали на чистую кулижку, взлетели на сосну. Взлетели и ахнули. Дивное диво! Алой полосой над лесом горит небо, разгорается; бегает ветер по листикам; садится роса. А красная полоса разливается, яснеет. И вот выкатило огненное солнце. В лесу светло, птицы поют, и шумят, шумят листья на деревах. У петушков дух захватило. Хлопнули они золотыми крылышками и запели — кукареку! С радости.

А потом полетели за дремучий лес на чистое поле, подальше от бабы-яги. И с тех пор на заре просыпаются петушки и кукуречут:

—  Ку-ку-ре-ку, пропала баба-яга, солнце идёт!

Произведения поэтов и писателей разных стран

Поэзия

Е. Виеру «Ежик и барабан», пер. с молд. Я. Акима

С барабаном ходит ёжик,

бум, бум, бум! 
Целый день играет ёжик,

бум, бум, бум!

С барабаном за плечами,

бум, бум, бум! 
Ёжик в сад забрёл случайно, бум, бум, бум! 
Очень яблоки любил он,

бум, бум, бум! 
Барабан в саду забыл он,

бум, бум, бум! 
Ночью яблоки срывались,

бум, бум, бум! 
И удары раздавались,

бум, бум, бум! 
Зайцы здорово струхнули,

бум, бум, бум! 
Глаз до зорьки не сомкнули, бум, бум, бум!

П. Воронько. «Хитрый ежик», пер. с укр. С. Маршака

Хитрый ёжик-чудачок

Сшил колючий пиджачок,

Весь в иголках, без застёжек.

На иглу нацепит ёжик

Грушу, сливу — всякий плод,

Что под деревом найдет,

И с подарочком богатым

Поспешит к своим ежатам.

Л. Милева. «Быстроножка и серая Одежка», пер. с болг. М. Маринова

В одном лесочке жили зайки

Средь старых буков на лужайке.

Один был Серая Одёжка,

Другого звали Быстроножка.

И в дождь, и в солнечные дни

На чистом воздухе они

Скакали, бегали, резвились,

А спать под кустиком ложились.

 Сильней всего любили детки

Родной свой лес, густые ветки,

И запах ягодок душистых,

И пенье птичек голосистых.

Но вот лукавая Лисица

В леске решила посе​литься.

Пришла раз ночью и к утру

Неслышно вырыла нору

На берегу лесной реки…

Проснувшись, ахнули зверьки:

-Беда! В лесочке дух лисичий!

Умолк весёлый гомон птичий,

И, словно ветер шелестящий,

Промчалась весть над тихой чащей:

-Опасный враг проник в лесок!

Заприте норки на крючок!

-Что ж делать, Серая Одёжка?

-Куда нам деться, Быстроножка?

Я так боюсь зубов соседки,

Дрожу при каждом хрусте ветки!

-И я, дружок мой, сам не свой!

Ведь это наш лесок родной,

Мы знаем тропки и овражки,

И всё равно бегут мурашки,

Когда шелохнет где-то за кустом!

А что же ночью будет с нами?

Да разве, братец, мы уснём,

Раз так боимся даже днём!

Уже в лесочке вечерело,

Когда решение созрело,

Что зайки завтра спозаранку

Сучков натащат на полянку

И под развесистым кустом

Построят за день крепкий дом.

Сплетут из веток тёплый кров,

К дверям приделают засов,

И пусть попробует Лисица

Незваным гостем заявиться,

Ни с чем уйти придётся ей…

Прошла бы только ночь скорей!

На небо месяц вышел ясный,

И все зверьки во тьме опасной

Залезли в норки, под кусты,

Поджали лапки и хвосты.

Никто не спит.

В лесу — ни звука.

А высоко, средь веток бука,

Два глаза, словно фонари,

Всю ночь горели до зари.

То филин, зоркий часовой,

Берёг зверят во тьме ночной.

Лиса же, прячась до поры,

В ту ночь не вышла из норы.

Проснулись чащи и опушки,

Запели на ветвях пичужки,

И Быстроножка с травки встал.

„Ох-ох, я, кажется, проспал!

Но нет, трава ещё сырая.

Тогда, минутки не теряя,

В лучах приветливой зари

Начну зарядку: раз-два-три,

Прыжки на месте, бег по кругу…

Ну, а теперь отправлюсь к другу.

До ночки слаженным трудом

Мы с ним построим крепкий дом”.

-Давай возьмёмся, друг, за дело!

Уже, как видишь, посветлело!-

Кричит весёлый Быстроножка.

Но сонный Серая Одёжка

Глаза сердито протирает и

Неохотно отвечает:

-Тебе легко вставать чуть свет,

А Бурый Мишка, мой сосед,

Всю ночку так храпел, кряхтел,

Что мне сегодня не до дел.

Хочу поспать хотя бы днём,

А строить завтра мы начнём.

Опять лучи зари румяной

Зажглись над зайкиной поляной,

И Быстроножка, как вчера,

Пришёл к товарищу с утра.

А у того унылый вид.

-Дружок, я болен,- говорит, —

Хотел проделать я зарядку,

Да занозил колючкой пятку.

Покличь-ка дятла ты с берёзы,

Не то умру я от занозы!..

Наверно, за день всё пройдёт,

А дом до завтра подождёт.

Назавтра шустрый Быстроножка

Размялся утречком немножко

И в третий раз пошёл опять

Дружка на стройку приглашать.

И снова тот вставать не хочет.

-Боюсь, что дождик нас промочит.

Вот-вот он может разразиться,

А ты ведь знаешь, что Лисица

Не ходит в дождик на охоту.

Начнём-ка завтра мы работу.

И я даю, братишка, слово:

Всё будет завтра же готово!

Настало утро в свой черёд,

И шустрый зайка вновь идёт

Звать друга браться за труды.

Вдруг видит свежие следы,

И травка пахнет неприятно…

Вздохнул зайчишка: всё понятно.

Лиса, дождавшись тёмной ночки,

Гуляла нынче в их лесочке.

И у зайчишки, как росинки,

Из глаз закапали слезинки.

-Один остался я теперь,

Братишку съел лукавый зверь!

-Не плачь, не плачь! Я тут, живой!

Раздался голос за листвой.

И показался на дорожке

Братишка в порванной одёжке –

Нос красный, что твоя черешня,

Лисой ободран он, конечно…

Ему пришлось, как видно, туго,

И Быстроножка молвит другу:

-Тебе сейчас не до работы,

Начнём уж завтра,

-Что ты, что ты!

Сейчас же будем строить дом,

Не оставляя „на потом”.

Нашли пенёк они повыше,

Набрали в зарослях для крыши

Зелёных листьев и ветвей,

Гвоздей — колючек поострей.

И тут же дружно и умело

Зайчишки принялись за дело.

Камней наклали на пенёк,

ложили печь, и теремок

Под вечер был уже готов.

Друзья задвинули засов

И, застелив кроватки мхом,

Уснули оба сладким сном.

Лиса ж, голодная и злая,

Той ночью вышла, рассуждая:

“Зайчишке утром повезло,

Я промах​нулась, как назло,

Но уж сейчас его схвачу я!..”

И, свежий след зайчишки чуя,

Спешит вперёд. Но вдалеке

Вдруг видит домик на пеньке.

Крадётся ближе. Вот беда —

Никак войти нельзя туда!

Устав ломиться и стучать,

Ушла голодная опять.

Плутовка скрылась с той поры

За девять рек, за три горы,

За тёмный лес, в глухие дали,

С тех пор её мы не видали.

А там, в леске, меж трав душистых,

Где щебет птичек голосистых

Ещё таится, как грибок,

Зайчишек крепкий теремок.

К ним ходят добрые зверюшки,

Жучки, кузнечики, пичужки.

Они находят там приют,

Когда дожди подолгу льют,

Там сказки слушают весной

И пьют в морозы чай лесной.

А. Милн. «Три лисички», пер. с англ. Н. Слепаковой

Честь имею вам представить

трёх Лисичек из лесочка.
Ни одной у них рубашки,

Ни единого чулочка,
Только есть у них коробка,

А в коробке три платочка,
Носовые три платочка.
Вот и всё. На этом точка!
Ни одной у них подушки,

Ни одной у них кроватки,
Но зато они с мышами

Поутру играют в прятки,
Через лес они несутся,

И у них сверкают пятки —
Эти игры у лисичек вместо

Утренней зарядки.
В магазин совсем не ходят

Три весёлые подружки,
А охотятся на речке

И рыбачат на опушке,
И однажды на рыбалке

Им попались три кукушки,
И однажды на охоте

Им попались три лягушки.
Вот пошли они на праздник,

Получили там награду:
Три котлетки, три конфетки,

Триста плиток шоколаду.
На слоне они катались

И смеялись до упаду,
После сели на качели

И качались до упаду!
Вот и всё, что мне известно

Про лисичек из лесочка,
У которых ни кроватки,

Ни рубашки, ни чулочка,
У которых есть коробка,

А в коробке три платочка,
Носовые три платочка.
Сказка вся. На этом точка.

Н. Забила. «Карандаш», пер. с укр. 3. Александровой

Села Яся у стола, 
Карандаш большой взяла:
— Нарисую я сейчас 
Дом такой же, как у нас: 
Крышу, окна, две трубы, 
Дыма чёрные столбы!
Вот трава, а вот дорожка. 
Вот девчонка — ручки, ножки, 
Носик, ротик, голова, 
Волосёнки, как трава.
Солнце светит. 
Луч от солнца 
Опустился до земли.
А в сторонке, у оконца, 
Два цветочка зацвели.
Вот и девочка; на ножках 
Есть чулочки и сапожки.
Надо лес нарисовать — 
Пусть идёт грибы искать.
В лес пустой ведет дорога, 
А в лесу деревьев много,
Там, где ёлки и дубы, 
Скоро вырастут грибы.
Вот под каждым под дубочком 
Два грибочка, три грибочка… 
Вот четыре, вот и пять… 
Больше негде рисовать!

Вдруг, всё небо закрывая, 
Мчится туча грозовая,
Вот и молния, и гром 
Ударяют прямо в дом.
И полился частый дождик 
На дубочки, на грибочки,
И на дом, и на дорожку, 
И на девочку в сапожках
Будто выплеснули ковшик, 
Льётся дождик, дождик, дождик! 
Льётся сильно, сильно, сильно, 
Ничего уже не видно.
— Что ж ты, Яся, натворила! 
Ничего не разобрать!
Всё протерла и пробила, 
Разорвала всю тетрадь.
Шепчет Яся: — Ай-я-я!
Это вовсе и не я. 
Это у меня такой 
Карандашик озорной.

С. Капугикян «Кто скорее допьет»,  пер. с арм. Т. Спендиаровой

Мама чашку молока

Маше налила.

«Мяу, — киска говорит, —

Вот и я пришла!»

Киске в миску отольём —

Веселее пить вдвоём.

Ну-ка, кто скорей допьёт?

Кто ни капли

Не прольёт?

«Маша не плачет», пер. с арм. Т. Спендиаровой

Полно плакать,
Тише, тише!
А не то Полкан услышит.
Скажет: “Гав, кто плачет тут?
Машей тут кого зовут?”
“Убирайся, — скажем, — прочь,
Уж не плачет наша дочь!”

А. Босев. «Дождь», пер. с болг. И. Мазнина

Тёплый дождик лил да лил,

Дело делал, не шалил:

Вымыл крышу у скворечни,

Вымыл ягоды-черешни…

Протянули мы ладошки,

Дождик их помыл немножко.

«Поет зяблик», пер. с болг. И. Токмаковой

Тихо ветка закачалась,

С южным ветром повстречалась.

Пестрый зяблик прилетел,

Тонко — звонко засвистел:

— Просыпайся, лес дремучий,

Уходите с неба тучи,

Солнце, солнце, поскорей

Землю зимнюю согрей…

М. Карем. «Мой кот», пер. с франц. М. Кудиновой

Мой серенький кот 
Совсем не растет 
И даже усы не растут. 
Он супа не ест, 
И каши не ест, — 
Попробуй-ка вырасти тут! 
С утра этот кот 
Конфеты сосет, 
Грызёт шоколад он потом, 
И вот почему 
Коту моему 
Не быть настоящим котом.

Проза

Д. Биссет «Лягушка в зеркале», пер, с англ. Н. Шерешевской

Жил на свете щенок. Звали его Роджер. Почти весь день он проводил перед зеркалом.
— Роджер, перестань, пожалуйста, смотреться в зеркало! — говорила ему мама.
Но Роджер её не слушался.
«Красивый я пёс!» — думал Роджер, глядя в зеркало, и вилял хвостом.
В один прекрасный день, когда Роджер убежал играть на улицу, мама сняла со стены зеркало и повесила вместо него пустую раму. А потом позвала из пруда лягушку и попросила её посидеть в раме, как в зеркале. Как только Роджер вернулся домой, он первым делом бросился к зеркалу. Но что он увидел?!
«Нет, нет, не может быть, чтобы это был я!» — подумал Роджер и ещё раз глянул в ззеркало. О-о, какие противные у него лапы! Совсем как у лягушки. Но он-то не лягушка, он самый красивый пёс на свете!
Роджер зажмурился, потом — раз! — и открыл глаза. И опять увидел в зеркале лягушку. Бедный Роджер!
«Если я лягушка,- подумал он,- я должен пойти на пруд. Буду сидеть на листьях кувшинок и ловить комаров. Конечно, мне бы лучше косточку. Но раз я лягушка…»
И он побежал по садовой дорожке прямо к пруду, сел на зелёный лист кувшинки и стал ждать. Но он был тяжелый, много тяжелее лягушки, и лист кувшинки стал погружаться вместе с ним в воду. Роджер опускался все глубже и глубже, пока от него не остался один черный носик. Тут к пруду прискакала лягушка.
— Что ты там делаешь, глупый маленький щенок? — спросила его лягушка.
— Разве я похож на щенка? — удивился Роджер и высунул из воды голову.- На всамделишного щенка?
— А на кого же еще? Вылезай скорей и посмотри на свое отражение в воде.
Роджер выбрался на берег и глянул на себя в воду.
— Ура! Я щенок! — И от счастья он завилял хвостом.
Больше он никогда не смотрелся в зеркало.

Л. Муур. «Крошка Енот и Тот, кто сидит в пруду», пер. с англ. О. Образцовой

 Крошка Енот был маленьким, но храбрым. Однажды Мама Енотиха сказала:

— Сегодня луна будет полной и светлой. Крошка Енот, можешь ли ты один сходить к быстрому ручью и принести раков на ужин?

— Ну да, конечно, — ответил Крошка Енот. — Я наловлю вам таких раков, каких вы никогда ещё не ели.

Крошка Енот был маленьким, но храбрым. Ночью взошла луна, большая и светлая.

— Пора, Крошка Енот, — сказала мама. — Иди, пока ты не дойдёшь до пруда.

Ты увидишь большое дерево, которое перекинуто через пруд. Перейди по нему на другую сторону. Это самое лучшее место для ловли раков. При свете луны Крошка Енот отправился в путь. Он был такой счастливый! Такой гордый!

Вот он какой —

Пошёл в лес

Совсем один,

Первый раз в жизни!

Сперва он шёл не спеша, потом чуть быстрее, а дальше — вприпрыжку.

Вскоре Крошка Енот вошёл в густой-прегустой лес. Там отдыхал Старый Дикобраз. Он очень удивился, увидев, что Крошка Енот гуляет в лесу без мамы.

— Куда ты идёшь совсем один? — спросил Старый Дикобраз.

— К быстрому ручью! — ответил Крошка Енот гордо. — Я иду ловить раков на ужин.

— А тебе не страшно, Крошка Енот? — спросил Старый Дикобраз. — Ты ведь знаешь, что у тебя нет того, что есть у меня, — таких острых и длинных иголок.

— Я не боюсь! — ответил Крошка Енот: он был маленький, но храбрый.

Крошка Енот пошёл дальше при свете яркой луны. Сперва он шёл не спеша. Потом чуть быстрее, а дальше — вприпрыжку.

Вскоре он пришёл на зелёную полянку. Там сидел Большой Скунс. Он тоже удивился, почему Крошка Енот гуляет в лесу без мамы.

— Куда ты идёшь совсем один? — спросил Большой Скунс.

— К быстрому ручью! — ответил Крошка Енот гордо. — Я иду ловить раков на ужин.

— А тебе не страшно, Крошка Енот? — спросил Большой Скунс. — Ты ведь знаешь, у тебя нет того, что есть у меня; я разбрызгиваю жидкость с противным запахом, и все убегают.

— Я не боюсь! — сказал Крошка Енот и пошёл дальше.

Недалеко от пруда он увидел Толстого Кролика. Толстый Кролик спал. Он приоткрыл один глаз и вскочил.

— Ой, ты меня напугал! — сказал он. — Куда же ты идёшь совсем один, Крошка Енот?

— Я иду к быстрому ручью! — сказал Крошка Енот гордо. — Это по ту сторону пруда.

— Оо-ооо! — сказал Толстый Кролик. — А ты не боишься Его?

— Кого мне бояться? — спросил Крошка Енот.

— Того, кто сидит в пруду, — сказал Толстый Кролик. — Я Его боюсь!

— Ну, а я не боюсь! — сказал Крошка Енот и пошёл дальше.

И вот, наконец Крошка Енот увидел большое дерево, которое было перекинуто через пруд.

— Здесь мне надо перейти, — сказал сам себе Крошка Енот. — А там, на другой стороне, я буду ловить раков.

Крошка Енот начал переходить по дереву на ту сторону пруда. Он был храбрым, но зачем только он повстречал этого Толстого Кролика! Ему не хотелось думать о Том, кто сидит в пруду, но он ничего не мог с собой поделать. Он остановился и заглянул. Кто-то сидел в пруду! Это был Он! Сидел там и смотрел на Енота при свете луны. Крошка Енот и виду не подал, что испугался. Он скорчил рожу. Тот, в пруду, тоже скорчил рожу. Что это была за рожа! Крошка Енот повернул обратно и побежал со всех ног. Он так быстро промчался мимо Толстого Кролика, что тот опять напугался. И вот он бежал, бежал не останавливаясь, пока не увидел Большого Скунса.

— Что такое? Что такое? — спросил Большой Скунс.

— Там, в пруду, сидит Кто-то большой-пребольшой! — вскричал Крошка Енот. — Я не могу пройти!

— Хочешь, я пойду с тобой и прогоню его?- спросил Большой Скунс.

— О, нет, нет! — ответил Крошка Енот торопливо. — Вы не должны этого делать!

— Ну, хорошо, — сказал Большой Скунс. — Тогда захвати с собой камень. Только чтобы показать Ему, что у тебя есть камень.

Крошке Еноту хотелось принести домой раков. Поэтому он взял камень и пошёл обратно к пруду.

— Может быть, Он уже ушёл! — сказал Крошка Енот сам себе. — Нет, Он не ушёл!

Он сидел в пруду. Крошка Енот и виду не подал, что испугался. Он высоко поднял камень. Тот, кто сидел в пруду, тоже высоко поднял камень. Ой, какой это был большой камень! Крошка Енот был храбрый, но он был маленький. Он побежал со всех ног. Он бежал, бежал, не останавливаясь, пока не увидел Старого Дикобраза.

— Что такое? Что такое? — спросил Старый Дикобраз.

Крошка Енот рассказал ему про Того, кто сидит в пруду.

— У него тоже был камень! — сказал Крошка Енот. — Большой-пребольшой камень.

— Ну, тогда захвати с собой палку, — сказал Старый Дикобраз, — вернись обратно и покажи ему, что у тебя есть большая палка.

Крошке Еноту хотелось принести домой раков. И вот он взял палку и пошёл обратно к пруду.

— Может быть, Он успел уйти, — сказал Крошка Енот сам себе. — Нет, Он не ушёл!

Он по-прежнему сидел в пруду. Крошка Енот не стал ждать. Он поднял вверх свою большую палку и погрозил ею. Но, у Того, в пруду, тоже была палка. Большая-пребольшая палка! И он погрозил этой палкой Крошке Еноту. Крошка Енот уронил свою палку и побежал. Он бежал, бежал мимо Толстого Кролика, мимо Большого Скунса, мимо Старого Дикобраза не останавливаясь, до самого дома. Крошка Енот рассказал своей маме всё про Того, кто сидит в пруду.

— О, мама, — сказал он, — мне так хотелось пойти одному за раками! Мне так хотелось принести их на ужин домой!

— И ты принесёшь! — сказала Мама Енотиха. — Вот что я тебе скажу, Крошка Енот. Вернись назад, но на этот раз… Не строй рож, не бери с собой камня, не бери с собой палки!

— Что же я должен делать? — спросил Крошка Енот.

— Только улыбнуться! — сказала Мама Енотиха. — Пойди и улыбнись Тому, кто сидит в пруду.

— И больше ничего? — спросил Крошка Енот. — Ты уверена?

— Это всё, — сказала мама. — Я уверена.

Крошка Енот был храбрым, и мама была в этом уверена. И он пошёл обратно к пруду.

— Может быть, Он ушёл, наконец! — сказал Крошка Енот сам себе.

— Нет, не ушёл!

Он по-прежнему сидел в пруду. Крошка Енот заставил себя остановиться. Потом заставил себя заглянуть в воду. Потом заставил себя улыбнуться Тому, кто сидел в пруду. И Тот, кто сидел в пруду, улыбнулся в ответ! Крошка Енот так обрадовался, что стал хохотать. И ему показалось, что Тот, кто сидел в пруду, хохочет, точь-в-точь как это делают еноты, когда им весело.

— Он хочет со мной дружить! — сказал сам себе Крошка Енот. — И теперь я могу перейти на ту сторону. И он побежал по дереву. Там, на берегу быстрого ручья, Крошка Енот принялся ловить раков. Скоро он набрал столько раков, сколько мог донести. Он побежал обратно по дереву через пруд. На этот раз Крошка Енот помахал рукой Тому, кто сидел в пруду. А Тот махнул ему рукой в ответ. Крошка Енот мчался домой со всех ног, крепко держа своих раков. Да! Никогда ещё ни он, ни его мама не едали таких вкусных раков. Так сказала Мама Енотиха.

— Я теперь могу идти туда совсем один, когда хочешь! — сказал Крошка Енот.

— Я больше не боюсь Того, кто сидит в пруду.

— Я знаю, — сказала Мама Енотиха.

— Он совсем не плохой, Тот, кто сидит в пруду! — сказал Крошка Енот.

— Я знаю, — сказала Мама Енотиха. Крошка Енот посмотрел на маму.

— Скажи мне, — сказал он. — Кто это сидит в пруду?

Мама Енотиха рассмеялась. А потом сказала ему.

Ч. Янчарский «Игры»

Какой пасмурный, дождливый день! Ребята в комнате, по стеклу катятся капли дождя. Мишка смотрит в окно.

— Сегодня не погуляешь, — говорит Зося. — Давайте играть в прятки!

Яцек стал считать:

Раз, два, три, четыре, пять,

Значит будешь ты искать.

Выяснилось, что водить Кручеку. Он зажмурился и уткнулся головой в кресло. Зося спряталась за шкаф, Яцек присел за спинку высокого стула.

«А куда спрятаться мне? — подумал Ушастик и почесал отвисшее ушко.

— Ага, я знаю, куда спрятаться».

Мишка сунул голову под подушку и крикнул:

— Можно искать!

Кручек, конечно, сразу его заметил.

— Ах, глупый медвежонок, — стали смеяться дети. — Не мог спрятаться по-другому!

— Почему это Кручек сразу меня нашёл? — удивляется Мишка. — Я ведь его не видел. Я вообще ничего не видел…

Когда дождик кончился, медвежонок и Кручек выскочили во двор.

— Поиграем в пятнашки? — спросили они у Зайчика и Петушка.

— Поиграем, — отозвался Зайчик. — Сейчас я посчитаю. Кто вышел, тот пятна:

Раз, два, три — посмотри:

на столе стоит творог,

на плите лежит пирог.

— Где, где пирог? — забеспокоился Ушастик. — Я хочу пирога!

— Ушастик… — с досадой заговорил Зайчик, — никакого пирога нету. Это считалка такая.

— Мишка, не мешай, — сказал сердито Кручек.

Ушастик облизнулся, а Зайчик вновь принялся считать:

Раз, два, три — посмотри:

на столе стоит творог,

на плите лежит пирог,

а для Мишки леденец,

вот считалочке конец!

— Что?! Леденец? — вновь не утерпел Ушастик. — Отдайте мне мой леденец!

— Тихо ты, лакомка! — сказал, смеясь, Зайчик. — Никакого леденца нету.

— Как это нету! — возмутился Ушастик. — Сам только что сказал: «А для Мишки леденец!»

— Уймись, Ушастик, не мешай! — заворчал Кручек.

Но Мишке не давала покоя мысль о леденце, он проглотил слюнки.

— Отдайте мне мой леденец, — повторил Мишка, — иначе не буду с вами играть.

Объяснять было бесполезно. Мишка отправился домой, рассердившись на Кручека и Зайчика.

«Самокат» (из книги «Приключения Мишки Ушастика»), пер. с польск. В. Приходько

Е. Бехлерова. «Капустный лист», пер. с польск. Г. Лукина

А. Босев. «Трое», пер, с болг. В. Викторова

 Б. Поттер. «Ухти-Тухти», пер. с англ. О. Образцовой

Й. Чапек. «Трудный день»

 «В лесv»

«Кукла Яринка» (из книги «Приключения песика и кошечки»),

пер. с чешск. Г. Лукина

Наступила осень. День-деньской шёл дождь. Пёсик и кошечка не смели и носа высунуть на улицу.
— Скучно, — вздыхал песик.
— Были бы у нас игрушки, другое дело…
— С меня довольно и клубка ниток, — проговорила кошечка.
— Когда у детей много игрушек, — принялся рассуждать пёсик, — они бросают их куда попало. Игрушки у них грязные, сломанные. Если бы у нас были игрушки, мы бы знали, как с ними обращаться!
— Мяу, — прошептала кошечка, — мне бы клубок ниток…
Поговорив еще немного, они уснули и проспали до утра. Когда же они проснулись, дождя и в помине не было. Ярко светило солнце.
— Гав-гав, — закричал пёсик, — пошли гулять!
Не успели они выйти во двор, как услышали чей-то плач. Пёсик очень взволновался:
— Кто это? Чей это голос?
— Какой-то малыш попал в беду, — сказала кошечка.
— Если так, — пёсик гордо выпрямился, — мы должны ему помочь!
Поглядев вокруг, они увидели в траве под крапивой маленькую куклу. Она плакала тонким, жалобным голосом. Наверно, она лежала в траве уже несколько дней. Её поливал дождь, платье на ней вымокло до нитки. Она замерзла и была очень испугана.
— Что с тобой? — спросила кошечка.
— Ах, — простонала кукла, — мне очень плохо. Моя хозяйка забыла обо мне. Я озябла и хочу есть… — И она заплакала пуще прежнего.
Пёсик вздохнул:
— Бедняжка, что же ты будешь делать? — И он вопросительно посмотрел на кошечку. Теперь и второе ухо у него повисло вниз.
— Мяу, придумала! — воскликнула кошечка. — Раз эта девочка, твоя хозяйка, оказалась такой плохой мамой, иди к нам.
— Правильно, гав-гав! — закричал пёсик. — Какая ты умница!..
Они помогли кукле подняться с мокрой травы и привели её к себе в домик. Кошечка сняла с неё платье, испачканное глиной, выстирала его и повесила сушить возле тёплой печки. А пёсик принес кукле рогалик и горшочек молока. Кукла выпила молоко, съела рогалик и крепко уснула.
Пёсик и кошечка теперь ходили на цыпочках, чтобы не разбудить её, они радовались, что кукла поселилась у них. Но тут кошечка вспомнила:
— Пёсик, ведь у нас нет для неё ни одной игрушки!
Пёсик думал, думал и наконец придумал.
— Гав! — воскликнул он радостно. — Помнишь, мы вчера говорили, что, когда у детей слишком много игрушек, они их не ценят, а бросают куда попало… Пойду-ка я посмотрю, может, и найдётся какая-нибудь игрушка…
С этими словами он выбежал во двор. Он обшарил все кусты, и можете себе представить, что он там нашёл! В траве — мяч. Под кустом — формочки для песочных пирожков. Возле крапивы — свисток. А в канаве — лопатку. Словом, брошенных игрушек оказалось так много, что он еле притащил все их домой.
Когда кукла проснулась, она очень обрадовалась игрушкам. Она сказала, что навсегда останется с пёсиком и кошечкой. Они назвали её Яринкой, и все трое были очень довольны.

О. Альфаро. «Козлик-герой», пер. с исп. Т. Давитьянц

 Маленький горный козлик Кабрито очень боялся прыгать через пропасти.

— Ну, прыгай же! — говорила ему мама. — Посмотри, как много сочной зеленой травы растет на другой стороне!

И она старалась подтолкнуть своего трусливого сынишку к обрыву, но тот не двигался с места. А потом вдруг начинал так дрожать от рожек до копыт, что мама теряла терпение и прыгала одна.

— Ну, будь ты посмелее! — продолжала уговаривать она сына, возвращаясь. Но все её просьбы были напрасными

— Нет, не могу, — жалобно блеял в ответ Кабрито, — едва я посмотрю вниз, как у меня сразу начинает кружиться голова.

— А ты попробуй прыгнуть с закрытыми глазами, — советовала ему мама.

— Бе-е-е! Так будет еще страшнее! — И на глазах Кабрито показывались слёзы.

А тем временем другие горные козлики, которые учились в школе, уже давно прыгали через овраги и пропасти, и это им очень нравилось. Учителями у них были сильные горные козлы с большими закрученными рогами. Чтобы успешно закончить школу, козлик должен был сдать экзамен — перепрыгнуть через семь пропастей подряд, от узкого овражка до огромной расщелины в скале у самой вершины.

Козлики перешли уже в последний класс, так как научились перепрыгивать через шесть пропастей подряд. А трусливый Кабрито, как и прежде, беспомощно останавливался на краю первого же оврага. Его маме было очень стыдно за своего робкого сына, и как-то в сердцах она даже сказала ему:

— Нет, ты не горный козёл, а обыкновенная овечка! — И, огорчённая, убежала от него на другую гору щипать траву.

А Кабрито подошел к небольшому дереву и решил под ним подождать возвращения мамы.

Вдруг… где-то совсем близко, сзади, он услышал страшное рычание. Он обернулся и в нескольких шагах от себя, в кустах, увидел огромную пятнистую пуму. Широко раскрыв пасть, она неслась прямо на него.

Козлик так испугался, что даже забыл о своем страхе перед пропастями и, стремительно оттолкнувшись от земли сразу всеми четырьмя копытцами, легко перемахнул через овражек! Но пума гналась за ним по пятам, и, конечно же, для нее было пара пустяков перепрыгнуть узкий овражек. И тогда Кабрито, опять оттолкнувшись копытцами, перелетел через небольшую пропасть. Пума не отставала. Разбежавшись, козлик перепрыгнул через третью, четвертую, пятую и шестую пропасти. На краю седьмой пропасти в нерешительности собрались все ученики-козлики и их учителя. Будто стрела, Кабрито пронесся у них над головами и… твердо опустился на другой стороне этой самой большой пропасти.

Теперь пума была далеко позади, где-то около четвертой пропасти, и издали поглядывала на смельчака, скаля зубы.

Козлики и их учителя замерли от удивления. Потрясенные, смотрели они на смельчака, пытаясь узнать, кто этот удивительный чемпион-прыгун, который так легко преодолел все преграды и теперь гордо и величественно стоит на вершине самой отвесной скалы.

— Не верю своим глазам, не может быть… Но это мой сын! — вдруг воскликнула мама Кабрито.

— Да, это он, это он! — закричали козлики. — Ах, какой он молодец, он прыгает лучше всех нас!

— Мой сын — настоящий герой! — воскликнула счастливая мама Кабрито.

— Да, он герой! — повторяли за ней козлики.

Пример Кабрито так воодушевил их, что они один за другим начали смело и уверенно перепрыгивать через эту самую большую, седьмую пропасть! А потом, собравшись на другой стороне, они окружили Кабрито и, как настоящего героя, подняли высоко вверх на своих загнутых рожках. И, конечно же, никто из них не мог даже предположить, что Кабрито стал героем оттого, что за ним гналась огромная пятнистая пума! И он никому, даже своей маме, не рассказал об этом. Да и не в этом дело. Главное, что теперь он прыгал выше, лучше и смелее всех и что теперь его мама могла гордиться им!

О. Панку-Яшь «Покойной ночи, Дуку!», пер. с румын. М. Олсуфьева

«Не только в детском саду» (в сокр.), пер. с румын. Т. Ивановой

О. Панку-Яшь «На заборе нарисован мальчик», пер. с рум. Т. Воронцовой.

 Обычный сад был обнесён забором. Обыкновенным дощатым забором. Однажды там проходил мальчик. И мальчик нарисовал на заборе другого мальчика. Он нарисовал его так.

Сначала голову. Круглую или почти круглую, если не совсем круглую. Потом уши.

Можно было поклясться, что это – ручки от кастрюли, но если поклянёшься – ошибёшься, потому что это были уши. Две точки – глаза, конечно же, глаза.

Потом он нарисовал рот, который – послушайте, как забавно! – даже и походил на рот. Только нос не хотел походит на нос, но это уж его дело, почему не хотел, а мальчик нарисовал его там, где ему и полагается быть, не слишком высоко и не слишком низко. Он нарисовал и туловище, но оно получилось как большая слива или как маленький арбуз, не разглядишь, если смотреть с самолёта. С руками он справился быстро. Палочку с одной стороны большой сливы или маленького арбуза и палочку – с другой стороны. А внизу нарисовал ещё две палочки, так что, если вы спросите меня, ноги ли это, я вам отвечу: да, это ноги.

Довольный мальчик пошёл дальше. Но там проходил и другой мальчик. Он увидел нарисованного на заборе мальчика и сказал:

— Мне он нравится. Только у него нет штанов. Как же он без штанов?

И нарисовал ему штаны, которые получились очень хорошо, только одна штанина короче, а другая длиннее, нет, простите, наоборот, одна штанина длиннее, а другая короче.

Потом и этот мальчик ушёл, не знаю куда, а может, знаю, да не хочу сказать. После этого там проходила девочка. Она тоже увидела мальчика на заборе и сказала:

— Симпатичный. И в штанах. Но ему надо ещё рубашку и туфли.

И девочка подрисовала ему рубашку и туфли. Туфли немного смахивали на галоши, но мальчику были в самую пору – не малы и не велики. Девочку где-то ждали, а ведь известно, что когда девочек ждут, они не заставляют себя ждать. Но послушайте, что получилось! Проходила там ещё одна девочка. Увидела мальчика на заборе и говорит:

— Славненький! (У девочек славненький, значит хороший.) Только зима подходит.

А мальчик без пальто. И без шапки.

И эта девочка подрисовала мальчику на заборе пальто, варежки и шапку. К пальто она забыла пришить пуговицу, но такое случается и в магазине. А варежки получились безукоризненно. Будто их бабушка вязала; вы же знаете, все бабушки вяжут, за исключением тех, которые не вяжут, или, ещё хуже, не умеют вязать. И шапка получилась неплохо. Право, я сам носил бы её, будь она моя! Эта девочка тоже ушла. Её никто не ждал, но ведь ещё больше известно, что когда девочек не ждут, они не хотят заставлять себя ждать.

Но что за случай! Что за случай! Вслед за нею пришёл мальчик. Он увидел нарисованного на заборе мальчика и сказал:

— У него всё есть, только он какой-то грустный. Раз ему не с чем играть!

И нарисовал ему санки. Он здорово разбирался в санках и нарисовал самые лучшие и самые лёгкие санки. Потом этот мальчик ушёл кушать печёную картошку, а на улице появился ещё один мальчик. Он скорчил рожу мальчику на заборе и сказал:

— Вот смешной!

И поспешил нарисовать ему высунутый язык…

…С тех пор там многие проходили, и дети, и бабушки с внуками, и папы. И все, я даже пересчитал, все говорили:

— Ой, как некрасиво! На заборе нарисован мальчик с высунутым языком. Некрасиво! Стыдно!

Хорошо, что пошёл дождь и смыл мальчика с забора…

Примерный список для заучивания наизусть

Русские  народные  песенки «Пальчик-мальчик…»

«Как у нашего кота…»

«Огуречик, огуречик…»

«Мыши водят хоровод…»

А. Барто «Мишка»

А. Барто «Мячик»

А. Барто «Кораблик»

В. Берестов

 В. Берестов «Петушки»                  

Петушки распетушились, 
Но подраться не решились. 
Если очень петушиться, 
Можно пёрышек лишиться. 
Если пёрышек лишиться, 
Нечем будет петушиться.

К. Чуковский. «Елка» (в сокр.)

Были бы у ёлочки

Ножки,

Побежала бы она

По дорожке.

Заплясала бы она

Вместе с нами,

Застучала бы она

Каблучками.

Закружились бы на ёлочке

Игрушки —

Разноцветные фонарики,

Хлопушки.

Засмеялись бы на ёлочке

Матрёшки

И захлопали от радости

В ладошки.

Е. Ильина «Наша елка» (в сокр.)

 Посмотри

В дверную щёлку –

Ты увидишь

Нашу ёлку.

Наша ёлка

Высока,

Достаёт

До потолка. –

А на ней

Висят игрушки –

От подставки

До верхушки…

… Кто же это и откуда

К нам принёс такое чудо?

Что за день у нас в саду?

Это первый день в году!

А. Плещеев «Сельская

песня»

Травка зеленеет, 
Солнышко блестит; 
Ласточка с весною 
В сени к нам летит. 
С нею солнце краше 
И весна милей… 
Прощебечь с дороги 
Нам привет скорей! 
Дам тебе я зёрен, 
А ты песню спой, 
Что из стран далеких 
Принесла с собой…

Н. Саконская. «Где мой пальчик?»

 Маша варежку надела. 
— Ой, куда я пальчик дела? 
Нету пальчика, пропал, 
В свой домишко не попал! 
Маша варежку сняла. 
— Поглядите-ка, нашла! 
Ищешь, ищешь – и найдёшь. 
Здравствуй, пальчик! 
Как живёшь?

САМОКАТ Ч.Янчарский перевод с польского В.Приходько

Зайчик расхвастался.

— Меня никто не догонит, — заявил он с утра Петушку. — Я быстрее автомобиля. Где тебе, Ушастик, со мной тягаться. Давай наперегонки! Вот увидишь, отстанешь, да ещё как отстанешь! Ушастик почесал опущенное ушко.

— Что ж, попробуем.

— Отлично! Видишь вон то высокое дерево? Бежим дотуда.

— Раз, два, три — марш! — скомандовал Петушок.

Зайчик и медвежонок бросились к дереву. Зайчик тотчас обошел медвежонка. Медвежонок сопит и старается изо всех сил, но Зайчик далеко впереди. Тут им навстречу на самокате — Яцек.

— Возьми, Мишка, самокат! — крикнул мальчик.

Ушастик перехватил на бегу руль, оттолкнулся изо всех сил и помчался вперёд, только пыль столбом. Вот он догнал Зайчика. Вот Зайчик уже позади. Ушастик домчался первым.

— Молодец! — крикнули ребята.

— Молодец! Ку-ка-ре-ку! — пропел Петушок.

Зайчик понурился.

Долго ещё не мог отдышаться медвежонок. Но вот он вздохнул поглубже и сказал:

— Не огорчайся, Зайчик, что отстал. Это не считается. Не будь у меня самоката, я б тебя не перегнал. Дай лапку!

Зайчик протянул Мишке лапку, но глаз не поднял. Уж очень он поначалу расхвастался, и теперь ему было стыдно.

КАПУСТНЫЙ ЛИСТ. Е. Бехлерова перевод с польского Г.Лукиной

Нёс зайчик лист капусты. Лист был большой, круглый, и зайчик шёл и радовался:

— Ну и позавтракаю же я на славу!

Вдруг он услышал жалобный писк. Это воробышек лежал под кустом: злой мальчишка подшиб его камнем.

— Пить, пить, — стал просить воробышек.

Зайчик недолго раздумывал. Он сразу побежал к реке, принёс воды в капустном листе и напоил раненого воробья.
«Ну, а сейчас-то я наемся до отвала, до дома уже рукой подать», — подумал зайчик и пошёл дальше.
А в это время хлынул дождь.

— Подумаешь, дождь! Не боюсь тебя! — сказал зайчик и припустил со всех ног домой. И снова его кто-то тихонько окликнул:

— Зайчик, спаси!

Это бабочка лежала в траве.

— Если дождь намочит крылья, я не смогу взлететь.

— Иди под зонтик! — сказал зайчик и поднял капустный лист над бабочкой. И даже сам под ним поместился.

Дождь скоро прошёл. Бабочка сказала «спасибо» и улетела, а зайчик взял свой лист и побежал дальше.
Но едва он подошел к реке, как увидел в воде полевую мышку. Она еле держалась за тонкую веточку, и вода уже захлестывала её. «Пожалуй, утонет…» — подумал зайчик. Недолго думая кинул свой лист в воду.

— Вот тебе лодка, спасайся!

Мышка взобралась на лист и приплыла к берегу.

— Спасибо тебе, зайчик! — сказала она и убежала.

А тем временем капустный лист подхватило течением, и он уплыл, издали похожий на зелёную круглую лодочку.

— Эх, уплыл мой завтрак! — воскликнул зайчик.— Ну, ничего, зато я напоил воробышка, спрятал от дождя бабочку и спас полевую мышку.

ТРОЕ. А. Босев

Hа заснеженной полянке

Я,

Зима

И санки.

Только землю

Снег покpоет —

Собиpаемся мы тpое.

Веселимся на полянке —

Я,

Зима

И санки.

УХТИ-ТУХТИ. Б.Поттер перевод с английского О.Образцовой

Жила-была девочка, которую звали Люси. Она жила на хуторе Литтл-таун, что по-английски означает «Маленький городок». Люси была хорошая девочка, только она почему-то всегда теряла свои носовые платочки. Однажды Люси выбежала во двор и закричала (ох, как она громко кричала!):
— Я потеряла платочки! И фартучек тоже пропал! Скажи, ты их не видел, Полосатик?
Но полосатый кот мыл свои белые лапки и ничего не ответил. 
Тогда Люси спросила курочку:
— Скажи, милая Пеструшка, не видала ли ты мои платочки и фартук?
Но курочка прокудахтала:
— Я бегаю босиком! Босиком! Ко-ко-ко! – и убежала в сарай.
Тут Люси увидела на дереве реполова и спросила его:
— Птичка, а птичка! Ты не знаешь, куда делись мои платочки и фартук?
Но реполов покосился на неё своим блестящим чёрным глазом, ничего не сказал и улетел.
Тогда Люси вышла за калитку и посмотрела на гору, которая начиналась прямо за хутором. Гора была такая высокая, что облака закрывали её верхушку. И вдруг Люси показалось, что на склоне, в траве, что-то белеет. «Не мои ли это платочки?» — подумала она и побежала в гору так быстро, как только могли бежать её коротенькие ножки. Она карабкалась по крутой тропинке всё выше и выше. Скоро Литтл-таун остался далеко внизу, и его домики казались совсем крошечными. Люси всё шла, шла и вдруг увидела ручей, который, бурля и пенясь, бежал с горы. Кто-то поставил на камень ведёрко, чтобы набрать воды. Оно было не больше яичной скорлупы, и вода переливалась через край. А на мокром песке виднелись следы чьих-то малюсеньких ножек. Люси побежала по тропинке дальше и прибежала к высокой скале. Вокруг росла низенькая зелёная травка, а между ветками папоротника были натянуты тоненькие верёвочки, сплетённые из былинок. На траве лежала целая куча бельевых защипок. Но носовых платочков нигде не было видно! Зато Люси заметила что-то очень интересное. Прямо перед ней, в скале, была дверь. А за дверью кто-то пел:
— Ухти-Тухти,
Ухти-Тухти,
Я лесная прачка
Ухти-Тухти.
Я стираю
Зайцам и собачкам,
И мышатам, и котам,
И лисятам, и кротам.
Люси постучала в дверь. Никто не ответил. Она постучала ещё раз. Песенка замолкла, и чей-то испуганный голосок спросил:
— Кто там?
Люси толкнула дверь и вошла. Угадайте, что же она увидела? Она увидела прелестную чистенькую кухоньку. Всё как в настоящей деревенской кухне! Только потолок такой низкий, что Люси коснулась его головой. А посуда на полке совсем крошечная. В кухне приятно пахло свежевыглаженным бельём. Возле гладильной доски, держа утюг, стояла кругленькая коротышка и испуганно смотрела на Люси. Её ситцевое платье было подоткнуто, а из-под фартука виднелась полосатая нижняя юбка. Маленький чёрный нос пыхтел: «Тух-тух-тух», чёрные глазки сверкали, как бусинки. На голове был чепчик, из-под которого почему-то торчали иголочки.
— Скажите, пожалуйста, вы не видели моих носовых платочков? – спросила Люси.
— Ну конечно, видела, — ответила коротышка. – Только давай сперва познакомимся, дружок! Меня зовут Ухти-Тухти. Я умею стирать и крахмалить бельё.
Тут она вынула что-то из бельевой корзины и расстелила на гладильной доске.
— Что это? – спросила Люси.
— Это жилетка птички Малиновки, дружок.
Ухти-Тухти выгладила жилетку, сложила её, убрала в сторону и вынула из корзины ещё что-то.
— Не мой ли это фартук? – спросила Люси.
— Нет, нет! Это полотняная скатерка птички Синички. Погляди: она вся в пятнах от смородиновой настойки. Просто невозможно отстирать!..
Ухти-Тухти опять запыхтела: «Тух-тух-тух», сверкнула чёрными глазками, поплевала на пальчик, построгала утюг и стала гладить скатёрки.
— А вот мои платочки! – закричала Люси. – И фартук!
Ухти-Тухти прогладила платочки, потом фартук и хорошенько встряхнула его, чтобы расправить оборочки.
— Ах, как хорошо! – обрадовалась Люси. – А это что? Длинное, жёлтое, с пальчиками, как у перчаток.
— Это чулки пёстрой курочки. Посмотри: пятки совсем рваные! Это оттого, что она всё время копается в земле. Скоро ей придётся ходить босиком! – вздохнула Ухти-Тухти.
— Ой, ещё платочек! Но это не мой — этот красный.
— Конечно, не твой, дружок! Это платок бабушки Крольчихи. От него ужасно пахло луком. Пришлось стирать отдельно. И всё равно запах остался.
— А это что за смешные белые комочки? – спросила Лючи.
— Это рукавички полосатого кота. Он сам их моет, а я только глажу.
— А что это вы положили в тазик с крахмалом? – спросила Люси.
— Да это жилетка Дрозда. Уж очень он привередливый, знаешь… Никак ему не угодишь! Ну вот, и выгладила всё!.. – сказала Ухти-Тухти. – Теперь подсушу что осталось.
— А это что такое? Мягонькое и пушистое?.. – спросила Люси.
— Это шерстяная кофточка овечек.
— Разве овечки их снимают?
— Конечно, снимают. Посмотри-ка сюда: видишь метки? Вот эта кофточка – из Гейтсгарта. А эти три – из Литтл-тауна. Когда отдают вещи в стирку, на них всегда ставят метки, чтобы не перепутать, — сказала Ухти-Тухти.
Она стала развешивать серые платьица и разноцветные курточки мышат, бархатную жилетку Крота, красный халатик проказницы Белки, кургузый синий пиджачок братца Кролика и неизвестно чью нижнюю юбку без метки. Вот корзина опустела. Тогда Ухти-Тухти налила две чашки чаю: одну себе, другую Люси. Они уселись на скамейку перед огнём и стали пить чай. Пьют и друг на дружку поглядывают.
Ухти-Тухти держала чашку коричневой сморщенной от стирки ручкой. Сквозь её платье и чепчик торчали острые иголки. Люси на всякий случай отсела подальше.
Напившись чаю, они связали в узелок всё, что было выглажено, а свои платочки Люси завернула отдельно в фартук и заколола большой булавкой. Потом они погасили огонь в очаге, вышли из кухни, заперли за собой дверь, а ключ спрятали под порог. Ухти-Тухти стала спускаться по тропинке, а Люси за ней. А настречу к ним выходили из леса разные зверьки.
Первым из гущи папоротника выскочил – скок-скок! – длинноухий заяц. Ухти-Тухти отдала ему красный пиджачок.
Потом на тропинку выбежал мышонок и получил свою чистенькую желтую курточку.
И вот так всем, кто выходил на тропинку – и зверятам, и птицам, — Ухти-Тухти отдавала их платьица, или штанишки, или бельё. И все они благодарили добрую Ухти-Тухти.
А когда наконец тропинка дошла до хутора, всё было уже роздано и остались только чистые платочки и фартук Люси.
Тогда Люси перелезла через забор и обернулась, чтобы сказать Ухти-Тухти спасибо и пожелать ей доброй ночи.
И вдруг… нет, вы только подумайте! – вдруг Люси увидела, что Ухти-Тухти, не дожидаясь благодарности и даже не попрощавшись, со всех ног бежит в гору! Но, куда же делся её чепчик в оборочках? И куда исчезла её шаль, платьице, нижняя юбка? И какая она вдруг стала маленькая-маленькая, коричневая, вся покрытая иголочками!.. Ну, совсем как ежиха!
Говорят, что маленькая Люси просто заснула возле изгороди и всё это ей приснилось. Возможно. Но откуда же тогда взялись носовые платочки и фартук, заколотый большой булавкой?
Что же касается двери, которая ведёт в пещерку, где живёт Ухти-Тухти, то я сама её видела. И с Ухти-Тухти я тоже очень хорошо знакома.

ТРУДНЫЙ ДЕНЬ. Й.Чапек перевод с чешского Г.Лукиной
На опушке леса в небольшом домике жили-были пёсик и кошечка. Они очень дружили и почти никогда не ссорились. Однажды кошечка сказала:
— Послушай, пёсик, тебе не кажется, что пол у нас в домике очень грязный?
— Кажется, — ответил пёсик. — Ты только посмотри на мои лапы. И всё от этого грязного пола…
— Ой, стыд какой! Придется вымыть пол.
— Давай, — сказал пёсик. — А как это делается, ты знаешь?
— Очень просто! Ты сходи за водой, а дальше — не твоя забота.
Пёсик взял ведро и пошёл за водой. Кошечка достала кусок мыла, положила его на стол, а сама отправилась в чулан. Когда пёсик вернулся с водой, он увидел: на столе лежит какой-то свёрток.

«Гм, — подумал он, — что бы это могло быть?» Он развернул бумагу и увидел что-то очень-очень розовое. Облизнувшись, он тотчас сунул это розовое в рот и давай жевать. Тут из чулана прибежала кошечка. Смотрит: у пёсика пасть полна пены, а из глаз текут слёзы. Кошечка даже испугалась:
— Что с тобой, пёсик? Здоров ли ты?
— Здоров-то я здоров, да съел что-то очень-очень розовое и очень-очень невкусное.
— Какой же ты глупый! — закричала кошечка.— Ведь это мыло. Скорей напейся воды, а потом как следует вытри морду.
Хорошо, что у кошечки нашелся ещё один кусок мыла. Его пёсик, конечно, есть не стал.
— А как мы будем мыть пол, ведь у нас нет щётки!— спросил он.
— Я уже думала об этом, — ответила кошечка.— У тебя такая толстая мохнатая шерсть… Ты и будешь вместо щётки.
— Хорошо, — согласился пёсик.
Кошечка взяла мыло, ведро с водой и вымыла весь пол пёсиком, как щёткой. Пол стал чистым-пречистым, но зато очень мокрым.
— Теперь хорошо бы наш пол чем-нибудь вытереть, — сказала кошечка и глубоко вздохнула.
Тут пёсик закричал:
— А я придумал! Я мокрый, а ты-то совсем сухая.
И у тебя очень мягкая шерстка, вроде полотенца. Давай я тобой вытру наш пол!
Так он и сделал. Пол стал чистым, сухим, но зато сами они — такими мокрыми, такими грязными!
— Ужасно ты выглядишь, — сказала кошечка, посмотрев на пёсика.
— А ты? И ты неважно выглядишь…
— Давай постираем друг друга, — тотчас придумала кошечка. — Сначала я тебя выстираю, а потом ты меня выстираешь.
— Это ты отлично сообразила, — согласился пёсик.
— Давай, давай…
Натаскали они полное корыто воды. Пёсик влез в корыто, и кошечка принялась за стирку. А когда пёсик был дочиста вымыт, в корыто влезла кошечка, и пёсик её хорошенько выстирал.
— А теперь придётся нам сушиться, — сказала кошечка.
Они развесили во дворе длинную бельевую верёвку и, схватившись за неё лапами, стали раскачиваться.
— Хорошо греет солнышко, — сказал пёсик, поворачиваясь к солнцу то одним боком, то другим.— Я скоро высохну, а ты?
Только он это сказал — кап-кап-кап! — и пошёл дождик.
— Ой, намокнем! — закричала кошечка. — Скорее домой…
И они побежали прятаться от дождя.
— Всё ещё моросит? — спросила кошечка, выглянув в окно.
— Опять светит солнышко, — сказал пёсик.
Они снова выбежали во двор и повисли на верёвке. Вдруг — кап-кап-кап! — снова пошёл дождик. Так у них было до самого вечера: то светит солнышко, и они скорей бегут сохнуть, то начинается дождь, и они бегут под крышу. Но к вечеру они всё-таки совсем высохли.
— Ну вот, — сказали они, поглядывая друг на друга. — И сами мы сухие, и пол у нас чистый. Теперь можно и отдохнуть!
И они сладко уснули.

В ЛЕСУ. Й.Чапек перевод с чешского Г.Лукиной
Однажды летом пёсик и кошечка решили прогуляться. Солнце светило ярко, и кругом было очень хорошо.
— Куда мы пойдем? — спросил пёсик. — Может быть, в лес?
— Можно и в лес, — ответила кошечка.
— Только долго не собирайся, — сказал пёсик.
— Но ведь должна же я привести себя в порядок! А ты? На кого ты похож? Одно ухо у тебя смотрит вверх, а второе — вниз!
— Ну и пусть! — гордо сказал пёсик. — Мне нравится, когда одно ухо смотрит вверх, а другое — вниз.
Дорогой они стали думать, что будут делать в лесу.
— Сначала поиграем в прятки, — сказал пёсик.
— И в жмурки, — сказала кошечка.
— Потом полежим на травке, — сказал пёсик.
— И посмотрим на небо, — прибавила кошечка.
Вдруг в кустах они увидели зайца. И заяц увидел их.
— Эхе-хе, — засмеялся заяц, — у этого пса одно ухо смотрит вверх, а второе — вниз! Умора, да и только!
Кошечка очень обиделась за пёсика:
— Неужели ты стерпишь? Ведь он же над тобой смеётся!
Пёсик рассердился:
— Нет, этого я не потерплю, — и бросился за зайцем в кусты.
Но зайца и след простыл.
— Если бы не колючки на кустах, я бы его проучил, этого грубияна, гав-гав…
— Жаль, что ты его не проучил, — сказала кошечка, — стоило бы!
В лесу они встретили детей, которые собирали малину.
— Ой, — закричала одна девочка, — у этого пёсика разорваны штанишки!
— И в прореху рубашка видна! — воскликнул мальчик.
Пёсик очень смутился и даже покраснел:
— Это правда, что у меня штанишки разорваны?
Кошечка оглядела его со всех сторон:
— Правда, разорваны. И рубашка в прореху видна. Стыд какой!
Пёсик ещё больше смутился:
— Что же делать? У тебя нет с собой иголки и ниток?
— Нету меня ни иголки, ни ниток, — ответила кошечка. — Но, может, по дороге мы найдём что-нибудь подходящее?
Они пошли дальше, но пёсик так стеснялся своих разорванных штанишек, что всё время закрывал дыру лапой. Уж какая там прогулка! Наконец на краю леса они увидели дом, где жила самая настоящая портниха.
— Ну и дыра, — сказала портниха, разглядывая штанишки. — Где это тебя угораздило, а? Я, конечно, зашью твою дыру, но и вы мне помогите. Прогоните мышей из моей кладовки!
Повела она их в свою кладовку, но мыши испугались и попрятались в норки.
— Сейчас я их оттуда достану, — прошептала кошечка. — Становись-ка, пёсик, посреди кладовки и танцуй повеселей!
Пёсик стал посреди кладовки и давай пританцовывать и так, и сяк, и вприсядку. Мыши вылезли из нор, чтобы посмеяться над пёсиком. Тут их кошка всех и выловила. Ни одной мыши не осталось в кладовке.
— Молодцы, — похвалила их портниха.
Она зашила пёсику дыру на штанишках, и они весело зашагали домой.

БОЛЬШАЯ НОВОСТЬ О МАЛЕНЬКОМ МАЛЬЧИКЕ. О.Панку-Яшь

перевод с румынского Т.Воронцовой

Случилось так, что эта большая новость в один момент облетела всю землю, и не прошло пяти минут, как я услышал стук в дверь.

— Кто там?

— Это я, Зайчик Длинные Уши, Побежит — Не Догонишь. Здесь живёт мальчик Александр?

— Здесь. Войдите, пожалуйста!

Зайчик Длинные Уши, Побежит — Не Догонишь принёс большой букет цветов и сказал:

— Слышал я большую новость и пришёл поздравить Александра. — Он пожал лапкой руку Александра и несколько раз тряхнул её:

— Будь здоров, мальчик!

Но не успел уйти Зайчик Длинные Уши, Побежит — Не Догонишь, как снова послышался звонок.

Бегу к двери. Как вы думаете, кто это пришёл, неся в руках ёлку? Да не кто другой, как Ёжик Тысяча Иголок, Дай И Мне Хоть Одну!

— Здесь живёт мальчик Александр?

— Здесь, войдите, пожалуйста!

Ёжик Тысяча Иголок, Дай И Мне Хоть Одну вошёл в комнату и сказал:

— Слышал я большую новость и поспешил прийти. — Он обнял Александра и поцеловал его в обе щеки: — Браво, мальчуган! Расти большой! Я принёс тебе ёлку, укрась её к Новому году.

Но только вышел Ёжик Тысяча Иголок, Дай И Мне Хоть Одну, как я услышал телефон: цырр… цырр…

Густой, хриплый голос сказал в телефонную трубку:

— Алло! Это квартира, где живёт мальчик Александр?

— Да!

— У телефона Медведь Широкая Лапа, Кто С Ним Поздоровается, Долго Помнить Будет! Александр дома?

— Да.

— Позовите его к телефону.

Александр приложил к уху телефонную трубку и услышал:

— Добрый день, мальчуган! Я тоже узнал большую новость. У меня были кое-какие дела, сам я не мог прийти, вот и звоню по телефону. Браво!.. Оставайся и дальше таким! Я попросил Медведицу, Большую Мастерицу Печь Пирожки С Мясом, испечь тебе слоёный пирожок.

Но не кончил Александр говорить по телефону, как явился почтальон с сумкой, полной писем, цветных открыток и телеграмм.

Одно письмо пришло прямо из Африки, и вот что в нём было написано: «Я очень рад тому, что услыхал. Сердечно поздравляю тебя и посылаю с первым пароходом десяток апельсинов, да ещё один сверх того, в придачу». Подпись: «Маленький Крокодил, Который Купается В Ниле».

А на цветной открытке, которую тоже принёс почтальон, на одной стороне был нарисован ледник, а на другой написано: «Привет и поздравление с Северного полюса! Я узнал большую новость и жму твою руку. Посылаю тебе бочку ванильного мороженого». Подпись: «Медведь, Белый Как Сметана, Всю Неделю Катается На Льду».

Была ещё и телеграмма, присланная из далёкой Азии. В ней было написано вот что: «Будь здоров! Горжусь тобой. Я хотел бы, чтобы мои дети поступали так же. Посылаю тебе рис, чтобы ты ел его с молоком». Подпись: «Слон Величиной С Дом — Ну И Что Из Этого?»

Не успел уйти почтальон, как через открытое окно влетел Голубь- Путешественник с конвертом, привязанным к ноге.

Я распечатал конверт, и вы знаете, что там было? Там лежало поздравление из Африки: «Будь всегда весёлым. Живи сто лет. Поздравляет тебя Длинноногая Зебра В Полосатой Пижаме». И внизу приписка: «Посылаю тебе ещё шоколад. Ешь на здоровье!»

Как только улетел Голубь-Путешественник, заговорило радио:

— Внимание! Мальчик Александр из Бухареста! Внимание! Говорит Австралия! Говорит Австралия! Маленькие и большие кенгуру горячо поздравляют тебя и дарят тебе два мотка шерсти. Пусть бабушка свяжет тебе тёплую рубашку и варежки, чтобы тепло было на санках кататься. Внимание! Говорит Австралия! Говорит Австралия!

Весь мир, весь мир знает большую новость! Только Кот Лентяй — Мягкая Шёрстка не двигается с места, спит себе в комнате, в тёпленьком местечке, и знать ничего не знает.

Услыхав шум и радостные возгласы, он потянулся, зевнул, почесал за ухом и, вытянув мордочку, спросил:

— А что такое случилось?

— Что? Как, ты не знаешь? — удивилась крохотная Мышка. — Александр сегодня первый раз сам надел башмаки. Без помощи. Левый башмак на левую ногу. Правый — на правую.

Вот и всё!

НА ЗАБОРЕ НАРИСОВАН МАЛЬЧИК. О. Панку-Яшь

перевод с румынского Т. Воронцовой.

Примерный список для заучивания наизусть

ПАЛЬЧИК — МАЛЬЧИК…

Пальчик — мальчик, где ты был?
С этим братцем — в лес ходил.
С этим братцем — щи варил.
С этим братцем — кашу ел.
С этим братцем — песни пел!

КАК У НАШЕГО КОТА…

Как у нашего кота
Шубка очень хороша,
Как у котика усы — 
Удивительной красы,
Глаза смелые,
Зубки белые.

ОГУРЕЧИК, ОГУРЕЧИК… 
Огуречик, огуречик!

Не ходи на тот конечик —

Там мышка живёт,

Тебе хвостик отгрызёт.

МЫШИ ВОДЯТ ХОРОВОД

Мыши водят хоровод,
На лежанке дремлет кот.
Тише мыши, не шумите,
Кота Ваську не будите.
Вот проснётся Васька-кот,
Разобьёт весь хоровод.

МИШКА А.Барто

Уронили мишку на пол,

Оторвали мишке лапу.

Все равно его не брошу —

Потому что он хороший.

МЯЧИК А.Барто

Наша Таня громко плачет:

Уронила в речку мячик.

— Тише, Танечка, не плачь:

Не утонет в речке мяч.

КОРАБЛИК А.Барто

Матросская шапка,

Верёвка в руке,

Тяну я кораблик

По быстрой реке,

И скачут лягушки

За мной по пятам

И просят меня:

— Прокати, капитан!