Рассказы и фэнтези дар по наследству часть

Проняев Валерий Сергеевич

Дар по наследству

Дар по наследству

В тот день Лене не повезло, она сдала свою «любимую красную машинку» на ремонт в автосервис, и, впервые за последние три года, ехала домой на обычной маршрутке. Здесь удивляло многое: убогий, давно забытый ею интерьер в супербюджетном стиле, потертый флок обивки сидений, и агрессивный стиль езды джигита-водителя. Благо, что места для неё и пятилетней дочки Маши оказались рядом. Джигит-водитель, нагло подрезая все мешающие ему автомобили, явно нервничал и резко крутил рулём. Одна из женщин сделала ему замечание:

— Водитель, не дрова везёте! Всех пассажиров укачали!

— Нэ бойся, женщина. Ас за рулём. Доедэм, — он впервые притормозил на остановке относительно плавно. Но его терпения хватило ненадолго, и он снова стал лихачить. Лена посмотрела на лицо Маши:

— Ты не укачалась, доча?

— Терпимо, — по-взрослому ответила дочь. Лена улыбнулась и задумалась. Интересно, я в детстве тоже была такой? Ей казалось, что она помнит себя с трех лет. До сих пор в память врезался кадр-фото тортика, который испекла и украсила тремя красными свечами её мама. А она, набрав в свои маленькие еще лёгкие максимум воздуха, дунула так, что свечки не только погасли, но и согнулись. Бабушка Люба захлопала в ладоши быстрее и громче всех. Она сказала нечто странное и непонятное для неё: «Вот она, моя наследница дара». Но тогда Лена совсем не задумывалась об этом. Мир детства прекрасен и неповторим. И бабушка, как её любимая мама, была для неё не менее любимой. Добрейшей души человек — у неё было почти десять кошек. На территории частного двора они как-то сами регулировали свою численность. А бабушка совсем непонятным образом приучила есть их всё, что ест сама. Включая борщ и кашу. Мама, какой бы доброй она не была, считала это стадо кошек излишним. Зато отец сам давал им клички и баловал пушистых любимцев ливерной колбасой.

— Кошатник! — ругалась на него мама. Но Лена была на его стороне. Она вместе с ним кормила пушистиков и с большим удовольствием играла с ними. Да, сущность человека проверяется его отношением к животным. Позже, проходя обучение в мединституте, Лена узнала, что это называется эмпатией. Своего рода, чувство сопереживания другому человеку. Но в данном случае кошкам. Она их считала равными людям. Да, в мир детства не вернуться уже никогда. Пристроенный к старой бабушкиной деревянной избе каменный дом отца в проекте именовался, как «сени». Этот «дворец» по старым «совковским» временам сродни современному коттеджу. В нём было не только три комнаты с кухней, но и первый на улице газ, вместе с плитой, газовой колонкой и ванной. А окна из кухни выходили в аккурат в бабушкины сени. Туда, где ели и обитали кошки. Лена вспомнила, как, обедая на кухне, она то и дело кидала сквозь открытую форточку кухонного окна разные вкусняшки для них. Чаще — кусочки мяса или котлет. За что, порой, получала нагоняй от мамы. Лена любила бывать у бабушки. Там, на полатях старой русской печи, она обнимала и гладила по пушистой шерстке своего любимого кота Мурчика. Кот довольно урчал, безболезненно вонзал когти в её кофточку, и казалось, что сам хочет сказать, как безмерно любит её. Это дорогого стоит. Уже в те годы дом бабушки казался ей мистическим. Он один из всех домов на улице выстоял при обстреле фашистов во время войны. В годы её детства, обмазанный по набитой дранке обычной известью, выглядел аккуратно и свежо. По весне, сквозь открытые окна благоухал усеянный цветами палисадник. А мистический запах воска и масла лампад в доме бабушки Лена запомнила на всю жизнь. Частенько она видела, как бабушка молилась и усердно, упав на колени, отбивала перед иконами поклоны. Но главная мистика была в другом — бабушка Люба лечила людей заговорами. Больные шли к ней нескончаемым потоком. Совсем неофициально, конфеденциально, шифруясь от чужих глаз. Негоже было строителям коммунизма верить в какую-то божественную мистику. Уже позже взрослеющая Лена начала более осмысленно воспринимать таинство «отливания», как это называла бабушка. Казалось странным, но все болезни она считала «сглазом». Так и говорила: «Сглазили тебя, милок. Сейчас отольем». Следом начинался странный магический обряд. Бабушка сажала больного на маленькую деревянную скамейку в проёме двери, неспешно топила в ковшике воск на печи, брала в руку чашку с водой. Держа её над головой больного, шептала молитву » Отче наш» и выливала воск из ковшика в воду. Он с тихим шипением быстро застывал в ней в самой причудливой форме. Баба Люба при этом обычным ножом чиркала на лутке двери небольшие кривые крестики. При всем их множестве, они были почти не видны. По окончании таинства бабушка доставала воск из воды: «Вот твой испуг. Похож на собаку». Лена, удивляясь, своими глазами видела в куске застывшего воска собаку с длинными ногами. Очень похожа на дога. Больная девушка его тоже видит:

— Баба Люба, я не сплю с тех пор, как на меня из открывшегося лифта выпрыгнул дог.

— Успокойся, милая, я отлила твой испуг. Теперь будешь спать спокойно, видеть только хорошие сны.

Баба Люба никогда за свою «работу» не требовала денег и, соответственно, не назначала цену. Всегда говорила, что это не главное, что бы не дали, не обижусь. Бывало по-разному: кто-то давал конфеты и сахар, а кто какие-то деньги. Немного, ведь страна в годы «развитого социализма» жила небогато. При этом, бабушка большую часть их отдавала родственникам и в церковь, и только самую малость оставляла на свой «чёрный день». А Лену баловала шоколадом и конфетами. Слух о бабушке-знахарке разнесся по всему городу, а затем и стране. Лена своими глазами видела у дома машины с иногородними номерами. И подслеповатая бабушка сама просила Лену прочитать полученные из других городов благодарственные письма. Сама Лена, уже студентка мединститута, считала это эффектом психотерапии или банальным плацебо. Странно, но в числе её клиентов видела даже публичных людей города, включая партийных работников. Они стеснялись Лену, ерзали на скамейке, но бабушка Люба успокаивала их:

— Это моя наследница дара…

Лене было странно это слышать. О карьере чародейки она, будущий врач, совсем не мечтала.

Вернувшись в это время, Лена снова посмотрела на Машу. Бледное, цвета белого натяжного потолка, лицо. Безвольно опущенные руки повисли плетьми. Еле заметны движения грудной клетки. Глаза закрыты. Боже! Ей плохо! Она укачалась? Лене хочется вскрикнуть «Остановите!». Но онемевший язык словно приклеен во рту. Откуда-то сверху видит и чувствует утекающую сквозь свою спину жизненную энергию. Её серебряная ниточка тянется прямо к телу сидящего за ней мужчины в чёрном. Ненависть к нему и тревога за жизнь дочери даёт мощный прилив энергии. Бурным потоком она несётся к ней со стороны Солнца. Вскочив с места, Лена резко повернулась к незнакомцу:

— Верни энергию, вампир!

Ей только показалось, что она крикнула. Реально — молчала. Но он услышал её мысли. Быстро встал, стараясь не коснуться её, протиснулся вперёд и оглянулся: «Извиняюсь, я ошибся…». Энергетический вампир прямо на её глазах выскользнул из маршрутки вместе с другим пассажиром. Лена осталась растерянно стоять на месте. Маршрутка тронуласть с места. Лена вышла из ступора. Схватив Машу на руки, громко крикнула:

— Остановите! Ребёнку плохо!

Водитель резко нажал на тормоз. Чуть не падая, Лена еле успела схватиться за поручень. Стоящий возле водителя мужчина подхватил её за локоть, придержал и помог выйти наружу. Затем повернулся к водителю и со смаком врезал ему хорошую оплеуху:

— Тебе говорили, что не дрова везешь! Ребёнка ушатал, сволочь!

Салон заполняется потоком проклятий возмущенных пассажиров. Водитель, виновато опустив голову, молчит. Лена, пребывая в ужасе, совсем не знает, как помочь Маше. Кажется, что чёрное покрывало безысходности и бессилия накрывает её с головой. Но дрожащие руки пока ещё могут держать тело дочери. Голоса звонящих в скорую помощь окружающих звучат сквозь туманный сон. Голос бабушки в её сознании кажется тихим эхом: «Медики здесь не помогут. Только ты можешь спасти свою дочь». Спринтерский рывок на дистанцию в два квартала бьет все немыслимые рекорды. Босая, потеряв по дороге туфли на шпильке, она порывом ветра врывается в свою квартиру. Не закрыв за собой дверь, кладет дочь на пол прямо на входе в зал. Метнувшись на кухню, находит свечи. Остаток тех, что куплены на пятилетие Маши. Томительно долго, сливаясь в единое целое, они плавятся в железном ковшике на газовой плите. Дрожащими руками вливает горячий воск в чашку с водой над головой дочери. Не зная молитвы, остервенело чиркает кухонным ножом на дверном проёме зала кривые крестики. Как заведенная, твердит: «Господи, помоги..». Воск в ковшике мистически меняет свой розовый цвет на чёрный. В её руках он обретает форму хищного лица вампира.

Тонкая серебряная нить, подобно жидкому мёду, тянется от матери к дочери. Её лицо розовеет, она открывает глаза. Удивлённо смотрит на маму:

— Я что, заснула прямо на полу?

В сознании Лены тихо шепчет голос бабушки: «Я говорила, что ты моя наследница дара, напрасно не верила. Обряд — не суть, главное в твоей силе. Тебе суждено лечить людей своей энергией. Таково наше предназначение…».

*****

Дар по наследству

Дар по наследству

   В тот день Лене не повезло, она сдала свою «любимую красную машинку» на ремонт в автосервис, и, впервые за последние три года, ехала домой на обычной маршрутке. Здесь удивляло многое: убогий, давно забытый ею интерьер в супербюджетном стиле, потертый флок обивки сидений, и агрессивный стиль езды джигита-водителя. Благо, что места для неё и пятилетней дочки Маши оказались рядом. Джигит-водитель, нагло подрезая все мешающие ему автомобили, явно нервничал и резко крутил рулём. Одна из женщин сделала ему замечание:

— Водитель, не дрова везёте! Всех пассажиров укачали! 

— Нэ бойся, женщина. Ас за рулём. Доедэм, — он впервые притормозил на остановке относительно плавно. Но его терпения хватило ненадолго, и он снова стал лихачить. Лена посмотрела на лицо Маши:

— Ты не укачалась, доча? 

— Терпимо, — по-взрослому ответила дочь. Лена улыбнулась и задумалась. Интересно, я в детстве тоже была такой? Ей казалось, что она помнит себя с трех лет. До сих пор в память врезался кадр-фото тортика, который испекла и украсила тремя красными свечами её мама. А она, набрав в свои маленькие еще лёгкие максимум воздуха, дунула так, что свечки не только погасли, но и согнулись. Бабушка Люба захлопала в ладоши быстрее и громче всех. Она сказала нечто странное и непонятное для неё: «Вот она, моя наследница дара». Но тогда Лена совсем не задумывалась об этом. Мир детства прекрасен и неповторим. И бабушка, как её любимая мама, была для неё не менее любимой. Добрейшей души человек — у неё было почти десять кошек. На территории частного двора они как-то сами регулировали свою численность. А бабушка совсем непонятным образом приучила есть их всё, что ест сама. Включая борщ и кашу. Мама, какой бы доброй она не была, считала это стадо кошек излишним. Зато отец сам давал им клички и баловал пушистых любимцев ливерной колбасой. 

— Кошатник! — ругалась на него мама. Но Лена была на его стороне. Она вместе с ним кормила пушистиков и с большим удовольствием играла с ними. Да, сущность человека проверяется его отношением к животным. Позже, проходя обучение в мединституте, Лена узнала, что это называется эмпатией. Своего рода, чувство сопереживания другому человеку. Но в данном случае кошкам. Она их считала равными людям. Да, в мир детства не вернуться уже никогда. Пристроенный к старой бабушкиной деревянной избе каменный дом отца в проекте именовался, как «сени». Этот «дворец» по старым «совковским» временам сродни современному коттеджу. В нём было не только три комнаты с кухней, но и первый на улице газ, вместе с плитой, газовой колонкой и ванной. А окна из кухни выходили в аккурат в бабушкины сени. Туда, где ели и обитали кошки. Лена вспомнила, как, обедая на кухне, она то и дело кидала сквозь открытую форточку кухонного окна разные вкусняшки для них. Чаще — кусочки мяса или котлет. За что, порой, получала нагоняй от мамы. Лена любила бывать у бабушки. Там, на полатях старой русской печи, она обнимала и гладила по пушистой шерстке своего любимого кота Мурчика. Кот довольно урчал, безболезненно вонзал когти в её кофточку, и казалось, что сам хочет сказать, как безмерно любит её. Это дорогого стоит. Уже в те годы дом бабушки казался ей мистическим. Он один из всех домов на улице выстоял при обстреле фашистов во время войны. В годы её детства, обмазанный по набитой дранке обычной известью, выглядел аккуратно и свежо. По весне, сквозь открытые окна благоухал усеянный цветами палисадник. А мистический запах воска и масла лампад в доме бабушки Лена запомнила на всю жизнь. Частенько она видела, как бабушка молилась и усердно, упав на колени, отбивала перед иконами поклоны. Но главная мистика была в другом — бабушка Люба лечила людей заговорами. Больные шли к ней нескончаемым потоком. Совсем неофициально, конфеденциально, шифруясь от чужих глаз. Негоже было строителям коммунизма верить в какую-то божественную мистику. Уже позже взрослеющая Лена начала более осмысленно воспринимать таинство «отливания», как это называла бабушка. Казалось странным, но все болезни она считала «сглазом». Так и говорила: «Сглазили тебя, милок. Сейчас отольем». Следом начинался странный магический обряд. Бабушка сажала больного на маленькую деревянную скамейку в проёме двери, неспешно топила в ковшике воск на печи, брала в руку чашку с водой. Держа её над головой больного, шептала молитву » Отче наш» и выливала воск из ковшика в воду. Он с тихим шипением быстро застывал в ней в самой причудливой форме. Баба Люба при этом обычным ножом чиркала на лутке двери небольшие кривые крестики. При всем их множестве, они были почти не видны. По окончании таинства бабушка доставала воск из воды: «Вот твой испуг. Похож на собаку». Лена, удивляясь, своими глазами видела в куске застывшего воска собаку с длинными ногами. Очень похожа на дога. Больная девушка его тоже видит:

— Баба Люба, я не сплю с тех пор, как на меня из открывшегося лифта выпрыгнул дог. 

— Успокойся, милая, я отлила твой испуг. Теперь будешь спать спокойно, видеть только хорошие сны. 

Баба Люба никогда за свою «работу» не требовала денег и, соответственно, не назначала цену. Всегда говорила, что это не главное, что бы не дали, не обижусь. Бывало по-разному: кто-то давал конфеты и сахар, а кто какие-то деньги. Немного, ведь страна в годы «развитого социализма» жила небогато. При этом, бабушка большую часть их отдавала родственникам и в церковь, и только самую малость оставляла на свой «чёрный день». А Лену баловала шоколадом и конфетами. Слух о бабушке-знахарке разнесся по всему городу, а затем и стране. Лена своими глазами видела у дома машины с иногородними номерами. И подслеповатая бабушка сама просила Лену прочитать полученные из других городов благодарственные письма. Сама Лена, уже студентка мединститута, считала это эффектом психотерапии или банальным плацебо. Странно, но в числе её клиентов видела даже публичных людей города, включая партийных работников. Они стеснялись Лену, ерзали на скамейке, но бабушка Люба успокаивала их:

Дар по наследству.

Дар по наследству достался девушке вместе с кольцом. Справиться ли она с этой силой? Чью сторону выберет?

Данная страница — результат работы автоматического сервиса «Фанфик в файл» подробнее

Подписка Прочитано Рекомендовано Скачано Не читать Прочитать позже Жду окончания Понравилось Не понравилось Заметка В коллекции
	Разве я могла когда-нибудь предположить, что в нашем роду были ведьмы? Да никогда! Дар по наследству оказался полной неожиданностью. И как теперь им управлять, что бы не навредить себе? Ну, бабушка! Вот уж, спасибо тебе! Удружила.	Автор: Лина Моргунова Жанры: Фэнтези, Мистика Размер: 819 Кб Статус: Закончен 0

Подписка Прочитано Рекомендовано Скачано Не читать Прочитать позже Жду окончания Понравилось Не понравилось Заметка В коллекции
	Перед тем как уйти навсегда, бабушка успевает отдать внучке семейную реликвию, которая передавалась из поколения в поколение. Кольцо откроет свои тайны лишь тому, в ком проснется сила жизни. Что и происходит со студенткой медицинского университета, Анной. Мир в один час изменился. Он стал не безопасен для таких, как она. И что бы выжить, девушка должна стать сильной. Как сказал один из Стражей: — Если ожидаешь нападения, бей первой! Первая книга тут — https://author.today/work/91824	Автор: Лина Моргунова Жанры: Фэнтези Размер: 648 Кб Статус: В процессе 0

ДАР ПО НАСЛЕДСТВУ.
Предисловие.
Вы можете подумать, что это бред психически больного человека, но поверьте — эта история произошла на самом деле.
Иногда бывает трудно поверить в то, что у тебя прямо перед глазами. Многие люди стараются не замечать некоторых вещей в этом мире. Может быть из-за страха, а может и по другим — своим причинам. А те, кто отважился признать наличие необъяснимых явлений и попытавшихся предупредить остальных, в итоге оказываются в лечебницах для душевно больных. Некоторые знают о происходящем, но они молчат. Вот и я молчала… Но больше не могу.
Наверное, с самого рождения я была не совсем обычным ребенком и происходящие события в моей жизни доказывали мне это снова и снова. Иногда задаешься вопросом: ну почему это происходит именно со мной? Почему я не такая как все? Что со мной не так и почему именно я из миллионов людей не могу жить нормально, как все?
В глубине души я всегда мечтала о большой и светлой любви, но какой ценой за нее придется платить даже не догадывалась.
Я никогда не вела дневников и считала, что это занятие для сопливых девчонок. Но когда в моей жизни стали происходить невероятные вещи я поняла, что больше не в силах держать все в себе. Или я выложу все на бумаге, или просто сойду с ума. Согласитесь — первый вариант попривлекательней.
Это было на самом деле, это было с моими близкими людьми и теперь моя история перед вами.

Часть первая

ГЛАВА 1

Батон-Руж столица штата Луизиана, раскинувшаяся на пологом берегу главной реки США «Миссисипи» — город, где я появилась на свет. Возможно для кого-то этот город покажется обычным, но для меня это было поистине сказочное место и даже частые ураганы не портят моих детских воспоминаний о нем.
Я родилась в семье известных риелторов этого города: Джонатан и Рейчел Грин. Про наш дом говорили: » Это самое теплое и уютное место на свете». И здесь мы были по-настоящему счастливы. Казалось бы, вот образцовая, любящая и крепкая семья… Ни что не сможет ее разрушить. Но обычно за такой уверенностью следуют события, которые рушат не только семьи, но и судьбы всех, кто оказался по близости. А самое страшное, когда живешь, знаешь и ждешь это событие и в тоже время не понимаешь с какой стороны обрушится.
Первый необъяснимый случай произошел, когда мне было всего три года. Был поздний вечер, родители устроили себе романтический ужин, а меня оставили с Миссис Рози (моей няней). Она мне напоминала фею-крестную из сказки про Золушку: невысокого роста и слегка полновата, светлые вьющиеся волосы, всегда собранные на верх в аккуратный пучок, открывали доброе и милое лицо. Когда Миссис Рози поднялась на второй этаж в мою комнату, чтобы приготовить мне постель, около телефона на первом этаже я случайно наткнулась на упаковку маленьких желтых таблеток (наверное, мама забыла убрать, раньше их не было). Они были так похожи на витаминки, которые мама давала мне каждое утро, с такой же сладкой оболочкой… Что может сделать ребенок в таком возрасте? Выпить их все, чтобы никогда не болеть. Только ведь ребенок не понимает, что пятьдесят таблеток это слишком много. Она меня обнаружила под лестницей, когда я держала в руках последнюю таблетку. Потом началась суматоха, приехала скорая, родители. Мне в горло вставляли какие-то трубки, чтобы вызвать рвоту, но ничего не могли сделать в домашних условиях. Врачи сказали, что если по дороге в больницу я усну, то больше уже никогда не проснусь. Это были не витамины, а сильные успокоительные. Конечно я многих деталей не помню, ведь я была еще совсем мала и то, что я сейчас пишу следует уже из рассказов родителей. До сих пор никто не может понять, как эти таблетки оказались в нашем доме, ведь их никто не принимал. Но один из моментов я помню очень отчетливо…
По дороге в больницу папа что только не делал, лишь бы я не засыпала: смешил, щекотал, говорил, что меня везут в Дисней-Лэнд… И вот, когда уже невозможно было сопротивляться сну, я увидела ее. Молодая, милая девушка с синими как небо глазами, протянула ко мне руки, я же не могла отвести взгляд от нее. На ней был плащ светло-голубого цвета, закрывающий все, кроме лица. Было такое ощущение что кто-то рассыпал миллион звезд в ее глазах…
— Мама, кто это?
— Здесь никого нет, милая!
Напугавшись и сильнее обняв маму, все продолжала смотреть в глаза незнакомки.
— Только не засыпай, не закрывай глазки! Прости, что не уберегла тебя от опасности. — Продолжала со мной говорить девушка, сидящая, напротив.
Можно подумать, что после такой дозы успокоительного может привидеться что угодно, но она там была. Я это точно знаю.
С Божьей помощью меня успели довезти до больницы, где провели необходимые процедуры по очищению организма. Мама говорила, что я уже в тот момент была без сознания.
Очнувшись только через несколько суток первым делом, я увидела родителей, все это время они ни на минуту меня не оставляли. Это сейчас я понимаю, что им пришлось пережить в то время, а тогда я была удивлена видя их заплаканные лица.
Через пару дней меня выписали, и мы вернулись домой, все, казалось бы, обошлось. Меня не оставляли больше с нянями, уделяли как можно больше внимания и наша жизнь вернулась в привычное русло… Для родителей.
Я увидела его в своей комнате. Он сидел на кровати и смотрел на меня.
— Привет, будешь со мной дружить? — Парень был намного старше, а я всегда мечтала о брате, да и создавал он впечатление очень доброго, милого человека. Поэтому почему бы и нет. Блондин с голубыми глазами и доброй улыбкой не вызывал страха. А еще когда он улыбался на его щеках появлялись ямочки, отчего его улыбка была еще красивее. Тогда мне было пять, я решила, что это снова родители поставили его присматривать за мной.
— Буду. — Просто ответила я.
С тех пор он везде и всюду сопровождал меня, но только тогда, когда рядом никого не оказывалось. Потом я заметила, что кроме меня его никто не видит. И это не пугало, а наоборот радовало. Здорово иметь тайного друга!
Он просил никому не рассказывать о нашей дружбе, и я терпела сколько могла, но все же проболталась как-то папе. Когда тот спросил меня от чего мне так весело, я удивленно задала ему вопрос:
— Папочка, разве ты не видишь моего друга? Какой ты не внимательный! Я играю с ним уже целое лето! — А в ответ на мои слова с кровати поднялось белое облако и исчезло в открытом окне. Папа стоял, онемев еще пару минут, а затем схватив меня на руки выскочил из комнаты.
Через два дня мы покинули этот дом, родителям не составляло труда в короткий срок найти новый.
Но как бы он не был хорош — без «друга»(я ведь даже имени его не знала) в нем было скучно и грустно. Около недели меня не покидала надежда, что он все-таки появится, но этого не произошло. Я снова осталась одна и была зла на родителей за то, что разлучили меня с таким добрым и веселым другом. Но и на «него» я тоже была обижена. Как же он мог бросить меня и больше не играть со мной? Я ведь не сделала ему ничего плохого!
И снова жизнь потихоньку стала налаживаться, а мой тайный друг со временем забылся.
Когда мне исполнилось шесть лет в соседний дом поселилась семья и у них была дочь примерно моего возраста. Нас познакомили, ее звали Тесс. Эта девочка с копной золотых кучеряшек и красивым детским личиком, сразу покорила мое сердце. Она была со мной везде, и уж если нам перепадало от родителей, то всю вину Тесс брала на себя, а я на себя. И в итоге наказаны были обе… Зато не обидно. Мы продружили с ней следующие четыре года, она стала мне ближе сестры. Я всем своим сердцем, раскрытым как ладонь на встречу солнышку, верила, что так будет всю жизнь. Пока не произошел еще один непонятный случай.
Тогда мне было уже десять. Как обычно после школы я занималась уроками музыки у репетитора, которого мне наняли родители. На улице было уже темно, а папа почему-то опаздывал приехать за мной. Наш дом находился недалеко, и я решила пойти пешком.
Идти по плохо освещенной улице было страшно, и в голову стали закрадываться мысли вернуться, но сейчас расстояние до нашего дома было равно пути назад. Я шла вперед и пела новую распевку, чтобы не было так страшно…
— Шла веселая собака, чики-брики, гав-гав-гав,
А за ней бежали гуси головы задрав-ш-ш
В этот момент по другую сторону дороги проскользнула черная тень, растревожив кустарник на обочине. Я замолчала, на мгновение замерла и прислушалась. Ничего нет, наверное, показалось, но продолжила идти ощутимо, прибавив шаг.
-А за ними поросенок, чики-брики, хрю-хрю-хрю,
-Чики-брики повтори-ка, что я говорю…
И опять та же тень, а потом и чьи-то руки вокруг моего тела.
Меня схватили и потащили с дороги за кустарник. Даже закричать не успела, так это было неожиданно. Потом меня бросили на землю. Лица злодея я не разглядела, да и не до этого было. Помню только зловоние, которое от него исходило и острые клыки, торчащие у него прямо изо рта. Я завизжала, что было силы, но он перехватил горло так, что стало трудно издавать хоть какие-то звуки. Понимание того, что меня сейчас просто съедят вызвало волну непреодолимого ужаса. Перед глазами встала картина родителей, плачущих тогда в больнице, наши совместные праздники. Воспоминания о нашей крепкой и дружной семье нахлынули волной вместе с непонятными словами, которых я раньше не знала, но чувствовала, что их нужно произнести в слух, а его клыки все ближе и ближе приближались ко мне.
Собрав все последние силы, дрожа от страха, я начала произносить незнакомые ранее слова, да еще и на непонятном языке. Вампир дернулся, но в тот же миг улицу осветила яркая вспышка.
Вокруг повисла тишина. Меня уже никто не держал, и я с трудом смогла открыть глаза. Вокруг вообще никого не было. В ушах стоял такой гул, что казалось перепонки лопнут. Меня звал знакомый голос, папин голос, но голову пронзила резкая боль и сознание уже начало
исчезать.
— Господи, доченька, ты цела? — На его вопрос я только кивнула. — Что же ты наделала! Что же нам теперь делать? — Я уже не могла ответить, голову разъедала адская боль, от которой было только одно желание- поскорей избавиться. Он схватил меня на руки, и я потеряла сознание.
Очнулась уже дома в своей комнате, мама снова плакала, а папа ей что-то объяснял. Из их разговора я поняла, что мы снова переезжаем, только он с нами не поедет.
_
Тесс! Тесс! Хватит спать, выходи! — Кричала я в окно ее комнаты. Мы всегда так вызывали друг друга (особенность такая у нас была).
— Чего? — Раздался сонный голос из окна, затем показалась ее растрепанная ото сна белокурая шевелюра и наконец она сама.
— Завтра утром мы уже уедем, Тесс! — Мы так с ней были дружны, что я не могла представить, как я буду где-то жить без нее. — Нам с тобой последний денек остался!
у Тесс весь сон пропал. Она резво выскочила на улицу и крепко обняла меня.
— Уже? Так быстро? — Она смотрела на меня своими полными слез, большими глазами.
— Папа с нами не поедет, это все из-за меня! — Я не выдержала и расплакалась.
— Ты не виновата, скорее это я.
— А ты то тут причем? Не успокаивай меня…
— Лира, все будет хорошо, просто, наверное, так нужно.
Мы не отходили в этот день друг от друга ни на шаг, берегли каждую секунду нашего времени, но оно безжалостно быстро от нас уходило. Начало темнеть и нам пора было прощаться.
-Я буду очень скучать, не забывай меня. — Говорила Тесс сжимая мои руки в своих.
— Я никогда тебя не забуду! Я буду писать тебе, только отвечай, хорошо?
— Лира, заходи домой, тебе еще вещи собирать. — Выглянула мама из окна.
-Пока подружка. — Тесс подняла на меня свои глаза, и я увидела их необычайно голубой цвет. Странно, мне казалось они у нее карие. Хотя, наверное, из-за слез в глазах показалось.
— Пока… — Только и смогла пролепетать я. Она побежала домой, а я все смотрела ей вслед.
На следующее утро мы с мамой покинули этот волшебный город, город моего незабываемого детства. Папа сказал, что обязательно приедет, как только решит здесь все дела. Он был таким собранным и серьезным, но взгляд выдавал его боль от расставания. Шел мелкий моросящий дождь, который смывал слезы с моих щек. Наверное, это небо плакало от того, что меня ждет впереди. Как же мы теперь будем без Тесс, папы… Привычная счастливая жизнь удалялась от меня с каждой милей. А я даже догадываться не могла, какие перемены меня ждут. Ведь все только начиналось.