Рассказы мальчики в лагере

Первая любовь в летнем лагере

Глава 1

Кирилл приехал в этот лагерь впервые. Он уже с 7 класса подростком не посещал подобные места, но в этот раз обстоятельства сложились немного иначе. Сейчас он был худого телосложения парень с карими глазами, выглядящий намного моложе своих лет. Убежать далеко из дома на пару недель было неплохой идеей. Лагерь находился вдалеке за городом и был окружен густым лесом.

Его поместили в 12-ый отряд, позже оказалось, что в совсем даже не плохой. Он обратил внимание уже при заселении на местную атмосферу, которая была полна не только свежести, а какой-то свободы и счастья. С холодным рассветом начался следующий день. Уже вчера вечером многие успели познакомиться друг с другом. Вожатыми оказались девушка лет 19 и парень лет 18. Элина и Саша стали вскоре любимцами всех подопечных.

Компания из трех девушек и парня стала родной семьей на все 14 дней. Потом им было ужасно тяжело расставаться.

На третий день, вечером, произошло нечто интересное. Кирилл сидел на подоконнике, окно было полуоткрыто, комната находилась на третьем этаже. Даша, его подруга, лежала и слушала музыку. А он просто смотрел на то, как уходило солнце, унося с собой еще один прекрасный день. Вожатые зачем-то прохаживались по комнатам, вдруг дверь открыл подросток Саша. Он увидел мальчика, сидящего у окна, и внезапно грубо проговорил, — Слезь оттуда, упадешь еще, — он сказал это непринужденно и как-то небрежно. Кирилл вдруг обернулся, он увидел, что на него смотрят заботливые глаза. В момент, когда их взгляды сошлись, искра прошла между ними. До этого дня ему дела не было до Саши, мало ли, сколько парней вокруг, но сейчас он обратил внимание на него. Он увидел эти черные глаза, глянцевые волосы, милые скулы. Кирилл слез и на секунду очень глупо улыбнулся.

В этот вечер подруги узнали про его ориентацию, и даже стали его уговаривать прогуляться с Сашей. На следующее утро, перед завтраком им удалось поговорить. Стало ясно, они влюбились друг в друга. Потом Саша часто находился рядом с ним.

– Сколько тебе лет? – спросил он Кирилла однажды.

– 19 в конце года, – спокойно ответил тот.

Уже через неделю, в время, когда все разошлись по комнатам и готовились заснуть, солнце уже ушло за горизонт и прекратилась суматоха, они убежали прогуляться к берегу озера. В округе никого не было, их руки не могли отпустить друг друга.

Пение птиц, тишина озера, шелест деревьев.

– Что будет, когда мы расстанемся? – спросил взволнованным голосом Кирилл через пару минут. Саша улыбнулся, сжал его руку сильнее и слегка приблизился к нему.

Он ответил, – Сейчас я не хочу об этом думать.

Они больше никогда не встретились, проживали они слишком далеко друг от друга. Саша перестал писать первым, должно быть, просто завел другой роман.

После этих слов он прижал Кирилла к себе и поцеловал. Этот поцелуй был недолгим, неопытным, но в ней было столько чувств молодых душ, стремления любить и быть любимыми. После этого озера никто из них уже не был прежним.

---

Глава 2

Но не только поцелуй произошел в этом лагере. Кирилл вернулся в их комнату с четырьмя спальными местами. Обычно девочек и мальчиков, как принято в лагерях, расселяли по этажам, но в этот раз произошла путаница, то ли детей слишком много, то ли ошибка какая-то. Но в комнате было пусто. В 2 часа ночи – пусто. Это было достаточно странно, но он просто лег на спину и смотрел в потолок следующие 15 минут. Этот парень стал настоящим открытием. Вдруг в голове промелькнул первый день, когда они даже внимания друг на друга не обратили. А теперь.. Только час назад Саша обнимал его и грел руки, счастье их было бесконечным, а поцелуй незабываемым. Кирилл уснул скоро и крепко.

Утром комната была уже полной, девочки проснулись. Их давно не стеснял Кирилл, ведь ему не было дела до них. По их рассказу стало понятно, что они играли в соседней комнате с другими детьми. Внезапно, когда Кирилл меньше всего ожидал этого, Лиана вдруг недоверчиво посмотрела на него и спросила, – Вы с Сашей тут что ли были? – Кирилл смущенно отвел глаза и сказал, – Эм.. Нет, я спал вчера, с чего ты взяла..?

Далее все пошли завтракать, и день продолжился по обычному режиму.

– Сегодня вечером на озеро, –  сказала Даша прервав мысли Кирилла во время футбола. Он, конечно, не играл. Кирилл никогда не любил спорт и просто сидел в стороне, наблюдал. Даша подсела рядом и улыбнулась. Улыбка эта была подозрительная и язвительная.

– Что? – спросил он.

– Нет, ничего.

– Ну же, спрашивай..

– Что между вами было?

– Я не хочу об этом, – ему не хотелось обсуждать всё то, что творилось внутри.

– Ясно, значит, вы ночь провели вместе, я рада за тебя

– Ха.. Вовсе нет, мы просто поцеловались и сидели у озера.

– Вау, Киря, надо было с ним искупаться, вы так мило вместе смотритесь. Смотри, он на поле вышел.

Кирилл смотрел всю игру только на него, их глаза не раз встречались.

Когда уже все расходились, Саша подошел к нему. Кирилл вместе с Лианой шел обратно. Она улыбнулась и отошла от этой парочки.

– Ты пойдешь к озеру? – спросил Саша. Они делали вид друзей, потому что не могли перед всеми держаться за руки.

– Думаю, да. Достаточно милое место, – ответил тот.

– Тогда встретимся там, ладно? – его улыбка была ослепительной, так, что при взгляде на него Кирилл просто таял и забывался..

Скоро огромная толпа мальчиков и девочек подростков направилась в сторону озера. Солнце еще было высоко, но чувствовалось приближение вечера. Отряд номер 12 весело и беззаботно шагал под надзором вожатых. Саша больше всего следил именно за ним.

У озера большая часть детей пошли купаться. Кирилл не умел плавать да и просто стеснялся раздеваться перед другими. Когда он около берега сидел следил за вечерним небосклоном, в воде был и он. Время от времени Кирилл смотрел на него. Саша вел себя свободно и весело, в черных плавках его тело можно было рассмотреть лучше, чем когда-либо. Худое, но сильное тело подчеркивали упругие бедра и рельефный пресс. Из-за воды его кожа была глянцевой, волосы растрепанные.

Пока Кирилл любовался этим парнем, внезапно ему захотелось и самому пойти к нему. Неутолимое желание наполняло его, но стеснение мешало шагнуть в воду. Он сидел в шортах и майке, Саша тоже время от времени всматривался в него, в его стройную фигуру.

Скоро все вернулись в комнаты, перед сном Кирилл получил сообщение от Саши со словами «Спокойной ночи, милый. Ты был прекрасен сегодня».

---

Глава 3

Через день, когда до конца смены осталось всего 5 дней, Кирилл встал уже с совсем другим настроением. Саша с каждым днем становился все ближе к нему. Отчасти это его пугало, отчасти радовало. День прошел как-то обычно и скучно. Он познакомился с некоторыми мальчиками из другого отряда. Вечером пошел дождь. Небо стало ужасно темным. Настали мрачные сумерки.

– Отличная погода для страшилок. Да, Дашь? – спросила Лиана

– Может, пойдем на ночь к соседкам? Там наверняка будут и парни.

– Хорошая идея. Ты пойдешь, Кирилл?

– Нет, я уже вчера там насиделся, — ответил он.

Вечером комната осталась пустой. Кирилл лежал и читал книжку, взятую перед отъездом в лагерь. Вдруг дверь открылась, и из нее показался Саша. Он был в черной футболке и шортах по колено. Волосы его были мокрые. Кирилл, увидев его на минуту, остался в оцепенении. После стало ясно, что Саша остался под дождем и весь промок, почему-то ему не захотелось идти в свою комнату, и он решил навестить его.

– Что с тобой? – привстав, спросил Кирилл.

– Просто промок под дождем, – ответил с улыбкой Саша и присел на кровать напротив, – Чем занят?

– Читал, – он улыбнулся и сказал, – Тебе не стоит ходить в мокрой одежде, простудишься. Лучше сними.

– Ладно, – Саша встал и снял футболку. Он дерзко посмотрел на Кирилла.

– Эй, я имел в виду не здесь, – смущенно произнес он.

Саша улыбнулся, встал и сел рядом с ним. Его горячее, мокрое тело очутилось рядом с тем, кто больше всего именно этого и хотел. Кирилл засмутился и сказал:

– Было бы неудобно, если бы кто-то зашел.

Саша встал и, подойдя к двери, запер его изнутри. На часах было уже почти полночь. В комнате горела одна лампа, стоящая на тумбе рядом с кроватью Кирилла. Время от времени едва ли слышались голоса и смех из соседней комнаты.

Саша встал перед Кириллом, он отбросил книгу и тоже хотел встать но Саша его остановил, сел рядом с ним и схватив ласково за шею поцеловал в губы. Этот поцелуй надолго запомнился им обоим. Кирилл одной рукой прикоснулся к Саше, он почувствовал его тело под ладонью, его горячую кожу. Но внезапно происходящее перешагнуло грань простого поцелуя. Они оба почувствовали страсть. Саша сдернул с него рубашку, спешно расстёгивая пуговицы, и положил на кровать. Перед ним лежал он и весь готов был отдаться ему. Кирилл, не зная что делать, лежал и не сопротивлялся, он поддавался его сильным рукам. Возбуждение охватило обоих.

– Я хочу тебя, – спешно сказал Саша и с губ начал спускаться всё ниже. Сначала он поцеловал пару раз его тонкую шею, потом ключицы, грудь. Кирилл, закинув руки назад, тяжело вздыхал. Саша дошел до его джинсов и расстегнув их почувствовал каменный член под трусами Кирилла. Спустив всё лишнее, он начал облизывать его гладкий член. Тяжелые вздохи отдаленно напоминали стоны и возбуждали Сашу как никогда. Резкими движениями он начал брать член в рот. Кирилл лежал и слегка постанывал от нежного минета и не знал, что ему делать. Через минуту они снова слились в поцелуе.

– Я не уверен… что это….я не знаю.. – пробормотал Кирилл, когда Саша, сняв свои шорты, остался в одних трусах. Саша улыбнулся и сказал:

– Если ты не хочешь, мы можем остановиться.

– Я хочу, почему же..

– Не бойся, я буду нежен.

Саша сел, Кирилл встал на коленки и стянув с него трусы начал ласкать языком его член.

– Да… Просто старайся брать глубже, у тебя отлично получается… – томно проговорил Саша. Скоро он положил его на живот и раздвинув эти худые ножки начал облизывать его анус, расслабляя мальчика для большего. Кирилл лежал, сжав в руках одеяло, закрыв глаза и легко постанывая. Саша, разработав попу, крепко схватил бедра Кирилла. Поначалу он игрался, водил горячим членом вокруг него, потом осторожно вошел в него, придерживая руками за плечи. Хрупкие плечи его вздрагивали при каждом заходе, стоны были ровные, нежные. Возбудившись Саша прильнул всем телом к Кириллу, начал целовать его спину, шею. С каждым разом его член заходил, казалось, все глубже, стоны были громче. Кирилл, что бы вдруг никто не услышал, сжал в зубах край одеяла. Ему не было больно, он был возбужден.

После Саша остановился и присел:

– Иди ко мне на коленки.

Кирилл повинуясь сел Саше на коленки, раздвинув ноги. Губы их воссоединились в поцелуе. Через минуту Саша снова насадил его на свой плотный член. Со стоном Кирилл полностью отдался в распоряжение Саши. Он готов был кончить от возбуждения, не касаясь себя.

Саша начал активно входить в него, контролируя каждое движение, сжимая все сильнее в объятиях свое сокровище. Он чувствовал, насколько они оба были возбуждены. Кирилл вцепился ногтями в него и сам начала двигаться вверх и вниз, ускоряя движения в такт. В порывах чувств они целовались, сжимали друг друга сильнее.

– Вместе, – прошептал Кирилл через пару минут. Он лежал на спине, его ноги были на плечах Саши. Они чувствовали друг-друга, каждое движение. Их горячие тела были созданы в этот миг только друг для друга. Саша наклонился перед ним и всем телом начал входить в него, эти движения были самые страстные. Жестко и резко Саша сделал последнее движение, всё закончилось пронзительным стоном. В этот момент Кирилл лежал обнимая его обеими руками за спину. Обильное количество спермы полилось около пупка.

Саша тяжело дышал и не мог освободиться от него. Он кончил в Кирилла и, когда он медленно вынул свой член, белая жидкость потекла из ануса, Кирилл всё не мог успокоится, все его тело еще пару минут оставалось в этом напряжении. Они пролежали после этого еще около 15 минут, в объятиях друг друга

---

Глава 4

В последнем дне этой смены не было ничего хорошего. После той ночи Саша каждый день писал ему, говорил с ним. Они часто проводили время друг с другом. В свой дневник Кирилл сделал запись, где из особо важных событий отметил только то, что он потерял девственность. Он по-разному воображал, как это может произойти, но он точно не ожидал того, что все будет настолько классным. Последняя ночь была долгой и печальной. Они обещали друг другу поддерживать связь, в будущем, может быть, еще встретиться, но никто не исполнил своих обещаний.

Они сидели у того же озера, у дерева. Оперевшись спиной на дерево сидел Саша, а у его ног лежал Кирилл. Они мало говорили. Только изредка переглядывались, улыбаясь друг другу.

– Я забыл в ту ночь у тебя футболку, давно хотел сказать, – заботливо сказал Саша.

– Да, ты забыл. Она у меня. Я тебе ее отдам, если не забуду…

– Не беспокойся об этом… Завтра ты едешь на другом автобусе, в совсем другую сторону. Уже утром нам придется расстаться.

– Саша, ты ведь не забудешь меня?

– Я не смогу, мне не с кем не было так хорошо, как с тобой…

Ночная тишина была мучительной. На следующий день все разъехались, последним автобусом оказался автобус Кирилла. Уже собирая вещи в комнате он вдруг вспомнил: он забыл отдать футболку. Она стала единственным, что осталось от него и что напоминало о той ночи. 

Как мы ездили в
лагерь

Еще
в марте Динара Кудайбергеновна объявила, что она набирает группу для поездки
летом, 15 июня, в лагерь отдыха под названием «Алмалыбак», что
переводится с казахского как «Яблоневый сад». Мы с Вовкой, конечно,
тут же записались. До этого мы никогда еще в лагерь не ездили и решили
посмотреть, что это такое.
Моя мама говорит, что раньше, еще в советское
время, все дети каждое лето ездили в лагерь на один сезон, то есть на месяц.
Судя по ее рассказам, там было круто. Всякие игры там, костер, река, походы.
Короче, интересно.
За день до отъезда я начал собираться.. Я
положил в чемодан мою любимую кепку «Nike», шорты, майку и книжку Роберта
Шекли (люблю фантастику). В общем, все необходимое для поездки в лагерь. Потом
пришла мама, посмотрела и сказала, что этого недостаточно, и начала набивать
чемоданы всякой дрянью. Мочалка, мыло, полотенце, зубная паста и щетка, пижама
(ее я потом незаметно вытащил в подъезде и засунул в наш почтовый ящик), кофта,
сто трусов, двести носков, носовой платок (зачем?), расческа и тому подобная
ерунда забилась в мои баулы. Потом я ограбил холодильник и сервант на предмет
продовольствия. Просто я люблю покушать.
Покончив с приготовлением, я пошел к Вовке,
чтобы помочь ему собраться. Я застал его стоящим посреди его комнаты, на
которую, наверное, совершили налет вражеские бомбардировщики. Повсюду валялись
разные железки, стоячие носки и прочий хлам.
— У тебя что, приступ бешенства случился? —
спросил я у него.
— Где моя маска? Где моя маска? Куда я ее
засунул? — повторял он, как больной.
— Какая маска?
— Для воды… Чтобы плавать… А, вот она. —
Вовка вытащил водолазную маску из-под груды перевернутых ящиков. — Теперь
насос…
— Какой насос?
— …Теперь ножик. Так. Теперь наждачку. Так.
А где свечи? Вот…
— Вовка! Ау! — мне надо было вывести его из
транса. — Ты что делаешь, глухой кабан? Ты меня слышишь?
— Не мешай, Олжик, — ответил он, ходя по
комнате как заболевшая гриппом корова, — я собираю вещи…
— Зачем тебе вся эта фигня? Ты что, в лагере
будешь свиноферму строить?
— Ой, идиот… Не шаришь в науке ни черта.
Лучше заткнись и помоги собраться.
Через час на полу стояли три толстых
чемодана, полных Вовкиным снаряжением. Там было: ласты, мешок гвоздей,
складывающаяся удочка, ножницы, моток проволоки, шахматы, три технических
справочника, засушенный тарантул в коробочке, спички, свечи, фонарик, куски
резины, фломастеры, какие-то бутылки с вонючей жидкостью, плоскогубцы, два
километра веревки, детская дудочка и еще много прочей дряни. В общем все, чтобы
взорвать лагерь ко всем чертям. Такой уж он пацан, не может без приключений.
— Кстати, ты забыл одну вещь, — сказал я ему,
когда мы, упаковавшись, стали играть в тир. Вовка расставил на столе и на
полках солдатиков и игрушки из kinder
— сюрпризов, и мы их сбивали пластмассовыми пульками из пистолетов.
— Какую вещь? — спросил Вовка, целясь в
зайчика с тупой мордой.
— Моторную лодку.
— Можно было бы, — ответил он с серьезной
рожей, — но она не поместится в чемодан.

На следующее утро в 9 часов я уже стоял у
школы, куда должен был подъехать наш автобус. Потихоньку начали подтягиваться
пацаны и девчонки из нашей школы. Пришел Канат из 6-го «В», наш
чемпион по бегу, Витя из 8-го «А», гитарист из школьной группы
«А–бэнд», Айгеримка из нашего класса, наша отличница и президент
школы. Через полчаса собрались все, человек пятьдесят. Вовки не было. Уже все
уселись, автобус завелся, когда из-за угла показались Вовка с его мамой,
которые с трудом волокли его три чемодана.
— Скорей, скорей!!! — заорал я, высунувшись
из окна. Я боялся, что мы уедем без Вовки. Конечно, я боялся зря, но все равно
переживал. Просто он мой лучший друг и отличный пацан, а без него я это… Ну,
в общем… Скучно было бы… Не знаю, как сказать.
— Я вот место тебе занял, — сказал я ему, когда
он забрался в автобус.
— Пока все нашел, чуть не опоздал, — сказал
Вовка, отдышавшись.
Автобус тронулся, и мы поехали. Вовка увидел
мои сумки и стал прикалываться:
— Ни фига себе у тебя чемоданы! Там что, одни
пирожки, наверное? Ха-ха-ха! Га-га-га! Или колбаса? Га-га-га! — трясся он как
шизофреник.
— Иди отсюда! — я дал ему в плечо. Он начал
смеяться еще больше.
— Ладно, не обижайся! Слышь, брюхо с ножками!
Я тут кое-что приготовил. Сейчас будем бомбочки делать. Из воды. Пока будем
ехать, побомбим.
— Иди ты, маньяк-террорист. — На него
невозможно долго обижаться. Особенно когда у него появляются идеи. Дикие, но
интересные. — Что за бомбы-то?
Вовка зарылся в свой баул и вытащил штук
пятнадцать воздушных шариков и бутылку с водой.
— А теперь…
— Пирожков! — сказала наша классная
руководительница Динара Кудайбергеновна. Она поехала с нами в качестве
вожатого. Ничего себе тетка. Нормальная. Жить с ней можно.
— Пирожков! Смотри там у меня! Чтобы никаких
ЧП! Вы, наверное, специально там с Утеповым сели на задние сиденья, чтобы
что-нибудь сотворить в вашем духе? Я на вас всю дорогу смотреть буду. И чтобы в
лагере нормально себя вели! Слышишь, Утепов?
— Да, да, Динара Кудайбергеновна…
— Чтобы я там за вас не краснела и лекарства
не пила сердечные. Я хочу домой живой вернуться.
— Мы ничего такого не делаем, Динара
Кудайбергеновна. Мы спокойно сидим, — попытался оправдаться Вовка.
— Знаю я вас. «Спокойно сидим».
Мы дождались, пока она отвернется опять для
разговора с водителем, и стали наполнять первый шарик с водой. Потом, держа за
горлышко, закрутили его и принялись выбирать жертву.
— Вон бабка идет, давай в нее, — предложил
Адиль, который сидел слева от нас.
— Мы пожилых людей не трогаем, — сказал
Вовка, — стариков надо уважать.
— Вон щегол с сумками, — шепнул я, взял шарик
и бросил через открытое окно, у которого я сидел, прямо в пацана лет
двенадцати. Шарик упал и разорвался рядом с ним.
— Мазила, косой, — прокомментировал Вовка, —
дай-ка я попробую, вон девчонки идут.
Вовка взял следующий шарик, уже наполненный,
и выкинул в окно, когда мы проезжали мимо тех девчонок. Но Вовка сам, дурак,
промазал и бомба угодила прямо в лысую голову одному мужику, который шел,
ничего не подозревая, по обочине. Шарик эффектно разорвался на его лысине и
облил мужика с головы до ног. Вся задняя часть автобуса померла со смеху. Лысый
мокрый мужик что-то кричал нам вслед и грозил кулаком.
— Что там опять случилось? — крикнула наша
учительница. — Пирожков, Утепов!
— Нет, ничего, Динара Кудайбергеновна, —
сказал я и спрятал шарики с бутылкой под сиденье.
Мы выждали минут пять и опять налили воды в
шарик. Затем стали смотреть в окно, куда бы кинуть.
— Смотри, к базару подъезжаем, — прошептал
Адиль, косясь на Динару Кудайбергеновну, — давай бросим на кого бог пошлет.
— Точно, — сказал я, — давай в самую толпу.
Вовка мигом сделал следующую бомбу и,
дождавшись пока мы подъедем поближе, метнул ее. Бог послал наш шарик на
какую-то собачку, которая испуганно шарахнулась в сторону.
— Освежись, собачка, — пожалел я ее, —
сегодня жарко.
— Давайте еще в кого-нибудь, — задергался от
нетерпения Адиль, — классно получается.
— Успокойся, воды нет больше.
Вода действительно кончилась, и бомбить стало
нечем. Я достал свои припасы и раздал всем по пирожку. Вовка наклонился ко мне
и зашептал с набитым ртом на ухо:
— Ко-како-отое-навет-бу-бу-бо-бо…
— Чего? Прожуй сначала.
— Кто какое животное назовет, тот этим
животным и будет, понял?
— Не-а.
— Сейчас поймешь, — он повернулся к другим. —
Пацаны, девчонки! Давайте в игру сыграем.
— В какую?
— Короче, надо назвать животное на последнюю
букву последнего животного…
— Как это? — спросила Айгеримка, наша
отличница.
— Ну, например, Олжик называет любое
животное. Скажем, «заяц». А Адиль называет на последнюю букву
«цаплю»…
— А-а, понятно.
— А кто быстро не назовет, вылетает.
— Давайте! Это как игра в «города».
— Я первый, — крикнул Вовка и ткнул меня
локтем в бок. Типа, «смотри и учись». — Лев! Давай, Олжик.
— Волк, — сказал я.
— Козел! — брякнул Адиль, и мы с Вовкой загоготали.
— Га-га-га! Давай, Айгеримка, говори, — еле
смог выговорить я сквозь смех. Айгерим улыбалась, ничего пока не понимая, и
потом сказала:
— Лиса.
— О-о, — одобрил Вовка. — Теперь Искандер.
— Аист.
— Витька!
— Тираннозавр.
— Теперь Сауле.
— Рысь.
— Опять Вовка.
— Судак. Олжик, называй.
— Колибри.
— Давай, Адиль!
— А че ты ржешь?
— Да ничего, говори.
— Нет, что вы смеетесь?
— Ну ты будешь называть?
— Ну ишак.
— А-а-а! Ха-ха-ха! Га-га-га! Ой, не могу! —
мы с Вовкой согнулись пополам. Адиль сделал тупую рожу.
— Я не буду играть.
— Давай, Айгерим, — сказал Вовка, — пусть не
играет.
— А-а, понял, — промычал Адиль, — понял. Я
играю.
— Кот, — сказала Айгерим.
— Тигр.
— Рак.
— Кобра.
— Анаконда.
— Опять на «а»? Альбатрос!
— Адиль, твоя очередь.
— Вы смеяться будете?
— Нет.
— Нет, не будем.
— Говори!
— Сайгак…
Вовка начал биться головой об меня и
вскрикивать:
— О-о! А-а! Сайгак! Го-го-го! По степи
прыг-скок, ой, не могу больше! Ой, прикол!
У меня на шортах оторвалась пуговица, — я так
смеялся. Теперь дошло до всех, даже до Адиля, и все хохотали вместе с нами.
Было очень весело. Мы поиграли еще немного. Адиль всегда называл что-нибудь
прикольное типа: удод, макака, червяк, кабан. Он говорил не задумываясь, что
первым в голову придет, и от этого было еще смешнее.
Когда мы стали подъезжать к лагерю, Вовка вытащил
из своих мешков скотч и какие-то ленты. Они были длинные и разного цвета:
красные, синие, желтые, зеленые.
— Зачем тебе эти ленты? Кого-то обматывать
будем? — спросил я.
— Нет. На, держи одну. Пацаны, возьмите по
одной. Девчонки, нате. Прикрепляйте один конец на окно внутри, а другой
выбрасывайте наружу. Крутой будет автобус!
Все загалдели: «Вовка, дай мне! А мне
дай тоже! Мне желтую! Мне подлиннее!» Мы стали прикреплять наши ленты
скотчем к стеклу и бросать другой конец в открытое окно, как говорил Вовка.
Скоро все ленточки уже развевались по ветру позади нашего автобуса, хлопая по
окнам и заплетаясь друг в друга. Смотрелось все это классно. Типа гигантского
разноцветного хвоста. Даже Динара Кудайбергеновна сказала:
— Ну вот, это дело. Иногда у Пирожкова такие
хорошие идеи появляются. Молодец! Кстати, — обратилась она к водителю, — мы не
нарушаем правил дорожного движения с этими лентами?
— В городе, наверное, нарушили бы, — ответил
он, — а здесь ничего. Дорога сельская, движения мало. Пусть ребятишки
поразвлекаются.
Бывает, иногда взрослые говорят умные вещи.
Но не часто.
Так мы и въехали в лагерь на полном ходу с
развевающимися лентами.

Ну вот, наконец, мы приехали. Все вылезли из
автобуса и расположились со своими чемоданами на асфальтовой площадке у ворот.
Там уже стояли приехавшие до нас пацаны и девчонки из других школ. В таких
случаях у меня (не знаю как у других) появляется странное ощущение: все
незнакомые пацаны кажутся выше и сильнее тебя, и кажется, что тут же, с ходу,
дадут тебе в ухо. А незнакомые девчонки кажутся или особенно уродливыми, или
очень красивыми. Не знаю, почему это случается. Хотя потом ты знакомишься с
ними, общаешься, и вы становитесь настолько близкими друзьями, что расставаться
бывает больно. Но это потом. А пока мы исподтишка рассматривали, приглядывались
и оценивали друг друга.
— Ну и морды сюда приехали, — словно прочитал
мои мысли Вовка.
— На свою посмотри, — по привычке сказал я.
Минут через пятнадцать какая-то женщина в
соломенной шляпе, — наверное, начальник лагеря, — встала на пень рядом с
площадкой, где мы стояли и сказала:
— Здравствуйте, дети! Добро пожаловать в наш
лагерь «Алмалыбак». Я очень рада вас всех видеть. Как вас много
приехало на второй сезон! В первом сезоне было гораздо меньше. Надеюсь, мы с
вами подружимся и прекрасно вместе отдохнем. А теперь я вам расскажу, что вас
ждет сегодня. Сейчас вы все пройдете в столовую…
— О-о! Йес!
— Нет, нет, не обедать, дети! Обед будет чуть
позже.
— У-у-у…
— Вы пройдете в столовую, чтобы заполнить
таможенную декларацию. Что это такое, вам объяснят наши вожатые. Затем…тише, мальчики!
Затем вас проведут по лагерю, и вы посмотрите, что у нас где находится и так
далее. Потом вы направитесь в ваши корпуса и займетесь обустройством. После
этого будет обед, а вечером организуем «Праздник Знакомства». Вы
должны будете придумать и показать сценку, представляющую ваш отряд. Все
понятно?
— Да-а!
— Ну тогда вперед!
К каждой группе из отдельной школы подошли вожатые
и повели всех по очереди к столовой.
— Смотри, какой большой стадион, — сказал
Вовка, показывая направо, — а вон бассейн. Круто! Покупаемся.
— А вон корпуса, — сказал я, — мы, наверное,
вон в тот пойдем.
— А что за «декорация»? — спросил Адиль. —
Что там заполнять надо?
— «Декларация», отсталый ты мой, — поправила
его Айгеримка, — подожди, сейчас туда придем, я тебе пальчиком покажу и все
переведу на простые слова…
— Да понял я, понял, — обиделся он.
Мы зашли в огромную столовую, и нам раздали
листочки, где было написано: «Таможенная декларация. Детский лагерь Алмалыбак».
Первый вопрос был такой:
«С какой целью вы приехали в наш
лагерь?»
— Что напишем? — спросил я у Вовки. — С какой
целью мы приехали?
— Пиши: «Поприкалываться».
Я написал: «Чтобы подлечить третье
заднее колено». Следующий пункт спрашивал: «Имеете ли вы с собой вещи
и товары, недопустимые к перевозке?» Я ответил: «Две тонны протухших
пирожков». Вовка написал: «Автомат Калашникова, пулемет времен
Гражданской войны, танк Т-34 б/у, кошачий наркотик (валерьянка).»
«Чем занимаетесь в свободное
время?»
Я: «Кормлю бездомных динозавров.»
Вовка: «Катаюсь на лыжах по школьной
крыше.»
«Чем можете помочь лагерю?»
Я: «Умею рисовать. Могу оформлять
плакаты.»
Вовка: «Разрушаю ненужные постройки
быстро, качественно, недорого.»
«В какой раз вы посещаете наш
лагерь?»
Я: «В первый раз.»
Вовка: «Всегда здесь жил в собачьей
будке у ворот.»
Адиль написал: «Мне тоже нравица.»
«Каким должен быть настоящий
вожатый?»
Я: «Лысым и толстым.»
Вовка: «Трезвым»
«Умеете ли плавать в пустом
бассейне?»
Я: «Не только плавать, но и
нырять.»
Вовка: «Нет. Только по траве.»
«В какие игры хотели бы играть?»
Я: «Футбол, теннис.»
Вовка: «Подводные шахматы, беспарашютные
прыжки.»
Адиль написал: «Интирисуюс
кикбоксенгом.»
Там еще было много интересных и прикольных
вопросов, типа: «В каком положении любите спать?» и «Как вы
думаете, сколько обезьян водится в нашем лагере?» После этого нас повели
на экскурсию по территории. Вовка замечал все места, которые нужно будет
облазать потом. Нам показали корпуса, футбольное поле, бассейн, яблоневый сад,
туалет, медпункт, летнюю эстраду и многое другое.
— Надо будет сделать план лагеря, — сказа
Вовка, когда мы пошли к воротам за своими вещами.
— Зачем?
— Пригодится для военных действий.
Динара Кудайбергеновна провела нас к нашему
корпусу и велела располагаться.
— Потом пойдем за постелью, — сказала она.
Наш корпус №6 оказался одноэтажным строением
с крыльцом на торце и четырьмя палатами внутри. Две палаты заняли девчонки, и
две – пацаны. Еще две маленькие комнаты предназначались для вожатых. Еще был
туалет, куда мы с Вовкой немедленно заглянули.
— Ну и сортир, — заметил я, — как после
бомбежки.
— Ничего, сойдет чтобы прятаться.
— От кого? Зачем?
— Увидишь. Есть идеи.
О, черт. Приключения продолжаются.
Кроватей всем не хватило, и нам пришлось
таскать недостающие из соседнего необитаемого барака. Еще мы принесли оттуда же
себе тумбочек для вещей. Потом оказалось, что для того, чтобы спать, нам нужны
матрацы. Из того же барака. Большинство из них были разорваны и дырявы, а в
остальных вата посбивалась в комки в разных частях матраца. Мы выбрали себе
более–менее нормальные и потащили к себе в палату. Вовка опять зачем-то туда
поскакал. Смотрю, — волочит еще один матрац.
— На фига тебе еще один? Чтобы помягче было
что ли?
— На, возьми, — выдохнул он и упал на
скамейку возле корпуса. Дохляк же.
— И че?
— Тш-ш! Тихо! Отнеси к девчонкам.
— К девчонкам?
— Да не ори, идиот! Отнесешь и скажешь: от
Вовки для Ленки. Понял?
— Какой Ленки?
— Из седьмого «В» класса. Знаешь
ее?
— Не-а.
— Ну, такая, с волосами…В автобусе на
первом сидении сидела. Иди!
— О-о! — сказал я понимающе. — Лубовь…
— Пошел, пошел, — крикнул он, пнул меня ногой
и скрылся в неизвестном направлении.
Я пошел и сделал все, что сказал Вовка.
Только никто в суматохе не обратил внимания на это. А повторять как попугай я
не хотел и ушел с чувством выполненного долга. Пока я искал по всей территории
моего влюбленного и застенчивого Ромео, все принесенные простыни, наволочки,
пододеяльники, подушки и полотенца были разобраны. Ну почти все. Нам с Вовкой
достались какие-то рваные трусы тети Маши и две насмерть убитые подушки.
— Ну что, отнес? — спросил Вовка, которого я
нашел у пустого бассейна.
— Отнес, отнес.
— Сказал?
— Сказал.
— И че?
— Ниче.
— В смысле?
— Все хором сказали: «Спасибо!»
— А она? — спросил он, выпучив глаза как
мадагаскарская полуобезьяна «ай-ай», ведущая ночной образ жизни.
— Тоже сказала «спасибо».
— Ну ладно.
По дороге я рассказал ему свой самый большой
секрет всей жизни.
— Слышь, Вовка. Мне это самое…Тоже…
— Чего тоже?
— Нравится.
— Кто? Ленка?
— Нет, не твоя макака.
— Щас в зубы дам!
— Ладно, я пошутил. Ее зовут Дина.
— Случайно не Динара Кудайбергеновна?
Ха-ха-ха! Го-го-го!
— Да иди ты. Не буду рассказывать. Я ему как
другу, а он…
— Ладно, ладно, не буду. Говори.
— Ее зовут Дина. Она из шестого
«Б»…
— Такая сморщенная и на руках ползает?
В следующую секунду он лежал на траве, а я
сидел на нем и бил по сушнякам. «А-а! О-о! Все, все, не буду больше!
Олжик! А-а! Ха-ха-ха! Больно же!» — вопил дистрофик под точными и мощными
ударами.

Когда позвали обедать, сбежался весь лагерь,
и в дверях столовой образовалась толкучка. Мы с Вовкой с разбегу пробились
внутрь и сели за стол. Давали суп с картошкой, на второе — котлету со свеклой и
чай. Я, естественно, не наелся и пошел за добавкой. Добавки мне не дали, так
как, видите ли, не ожидали такого количества детей, приготовили мало и т.д. и
т.п. В общем, отмазки всякие корявые пошли. На ужин пообещали дать больше плюс
добавка.
Затем Динара Кудайбергеновна собрала всех в
корпусе, и мы начали думать, что бы такое показать на «Празднике
знакомства». Сначала надо было придумать название нашего отряда. Все стали
предлагать, кто во что горазд.
— Давайте назовём «Пираты», —
предложил Витька-гитарист.
— Нет, лучше «Отморозки», — крикнул
Вовка.
— Сам ты отморозок, — сказала Айгерим, —
давайте «Stars».
— Лучше по-русски, — сказала Динара
Кудайбергеновна.
— «Арбузы из двухсотой школы», —
сказал я.
— Тебе лишь бы брюхо набить, — вставил Вовка.
— Я предлагаю назвать «Галактическая
База №200», — встрял сухорукий очкарик Болат. Он был большим любителем
научной фантастики. Азимов, Бредбери, Гаррисон и все такое. Прямо как я.
— Уйди в туман, кузнечик, — сказал Адиль, — у
меня тоже есть идея.
— О-о! — промычал Вовка. — Говорит
член-корреспондент Казахской Академии наук, лауреат Шнобелевской премии мира,
доктор биологии…
— Пирожков, — прервала его наша учительница,
— помолчи. Говори, Адиль.
— Я хочу назвать наш отряд
«Медвежонки»…
Все лопнули со смеху и, дырявые, полегли на
пол.
— Адиль, во-первых не «Медвежонки»,
а «Медвежата», — сказала Динара Кудайбергеновна, — а во-вторых, мы же
не младший отряд. Я тут придумала кое-что. Давайте назовем «Гром и
Молния».
— Точно! — подхватили мы.
— Ничего название.
— Нормально.
— Классно!
— А девиз будет такой: «Мы грохочем и
блестим, никому спать не дадим!»
— Да, да, верно. Супер!
В этот момент к нам зашел какой-то мужик со
свистком на шее и сказал:
— Здравствуйте, ребята. Меня зовут Александр
Иванович, я физрук лагеря. Так, мне нужны пацаны, кто посильнее.
— А зачем? — с опаской спросил Вовка. —
Таскать что-нибудь?
— Да. Нужно принести ветки для сегодняшнего
костра.
— О, я пойду!
— Я тоже!
— Пошли, пацаны! — заорали мы и сорвались с
места.
Александр Иванович повел нас в яблоневый сад
на краю территории лагеря, где мы увидели большую кучу сухих веток. Они были
очень длинные и толстые. Мы стали вытаскивать по одной, по две и носить на
стадион, на бетонную костровую площадку. Мы хватали ветки за толстый конец и
просто волокли по земле. Некоторые пацаны помощнее брали сразу по три-четыре.
Я, конечно, взял шесть. Три в одной руке и три в другой. Вовка тащился за мной,
пыхтя и охая. Он с трудом тянул за собой какой-то прутик и кричал мне:
— Олжик, подожди! У меня ветка тяжелая.
— Если у тебя ветка тяжелая, то я президент
Гондураса. Качаться надо, ты, останки Рамзеса Третьего.
— Если бы я жрал как ты, — вагон комбикорма в
день, бык колхозный…
Я остановился и подождал пока он дотащится,
намереваясь дать ему пинка. Вовка угадал мой маневр и поскакал от меня как
дикий козел, бросив свой дубак посреди дороги.
— Эй, добрый молодец! — окликнул его
Александр Иванович. — Бревно свое обронил!
Пацаны загоготали во все горло. За две ходки
мы собрали достаточно дров и поставили ветки шалашиком для костра. Шалаш
получился огромный — метра четыре в высоту.
Мы сходили на полдник и на ужин. Все
свободное время мы носились по лагерю и искали что-нибудь интересное. Таким
образом, мы с Вовкой обнаружили: качели и всякие снаряды в глубине сада, по
которым немного полазили; душевые кабины с огромными железными баками, в
которые мы покидали камни, — получался хороший звук; посмотрели актовый зал,
где готовилась дискотека; поймали рыжую кошку, которая, наверно, жила в лагере.
Потом прибежал Адиль и рассказал, что на территории лагеря есть заброшенный и
заколоченный барак, где когда-то, давным-давно, повесился прапорщик, и теперь
туда все боятся ходить. Будто мертвый прапорщик до сих пор бродит там,
неуспокоенный.
— Да все это чушь собачья, — заявил Вовка, —
привидений не существует.
— А вот спорим, что существуют! — забрызгал
слюной Адиль. — Я сам один раз видел у бабушки в подвале. Весь такой лохматый,
трясется и мычит как корова: му-му…
— Это, наверное, был твой пьяный дедушка, —
предположил я.
— Нет, не дедушка, не дедушка. Мой дедушка
был тогда на улице. А это было привидение, клян даю!
— Ладно, ладно, — махнул Вовка рукой, —
пойдем посмотрим.
Но тут по лагерю разнеслись странные звуки:
— Хр-р…Фр-р…Ш-ш-ш…Р-раз, два…Раз,
два, три…Пиу-пи-и-и…Внимание! Хр-р-р. Внимание, лагерь! Чш-ш-ш…Всем
собраться на стадионе на открытие сезона. Повторяю. Фр-р-р, пр-р, всем отрядам
пройти на стадион!
Раздался душераздирающий
«пиу-у-у-и», потом страшный грохот, как будто кого-то уронили, и
колонки умолкли.
Через некоторое время на футбольном поле
собрался весь лагерь. Вовка взял с собой фотоаппарат, и мы сделали снимков
десять: я в футбольных воротах; Вовка на четвереньках; я верхом на Адиле; Вовка
бьет меня ногой, — я ставлю блок рукой; мы с Вовкой раскачиваем Адиля за руки и
за ноги; мы с Вовкой просто стоим, обнявшись (у Вовки рога).
Потом наши вожатые забрались на костровую
площадку и полили ветки бензином. Наконец, после долгой речи начальника лагеря
поднесли огонь, и костер загорелся. Но тут оказалось, что горит не только
костер, но и один из вожатых. Вернее, не он сам, а краешек его штанины. Он
зачем-то побежал по полю и на ходу тряс и топал ногой, думая, наверное, что
огонь так потухнет. Зрелище было крутое. Представьте: ночь, бежит человек, а
штаны горят. Прямо как в каком-нибудь боевике. Затем его догнали другие вожатые,
повалили с ног и начали сбивать огонь руками. А то бы сгорел к чертовой матери.
Потом выяснилось, что он, поливая ветки бензином, пролил чуть-чуть на себя. Так
его все и прозвали с тех пор: Горелый.

Как мы ходили
мазать

Следующий день начался с подъема, — а
вставать рано я не люблю. Люблю поспать. Динара Кудайбергеновна ходила по
палатам и пыталась поднять нас. Дольше всех сопротивлялись мы с Вовкой. В конце
концов, пришлось встать и идти умываться. Потом всех погнали на зарядку.
Зарядку я тоже не люблю. Особенно по утрам. Мы доплелись до стадиона и сели на
скамейку. Некоторые опять уснули.
— Встать!! — раздался вдруг громовой голос. —
Построиться в шеренгу на вытянутые руки! Быстрее, быстрее! Шевелите мослами!
Это оказался один из вожатых, который был
назначен проводить утреннюю зарядку с мальчиками. (С девчонками занимался
Александр Иванович.) Наш вожатый выглядел впечатляюще: темные узкие очки,
камуфляжные солдатские штаны на подтяжках, тельняшка, здоровенные
«трактора» на ногах и гладко выбритый череп. На плече красовалась
тату в виде кобры. Он встал на скамейку на трибуне, широко расставив ноги и
заведя руки за спину.
— Эй, гриб моченый! — обратился он к одному
пацану. — Встань ровно!
Пацаны заржали.
— Отставить смех! На вытянутые руки разомкнулись!
Эй ты, в кепке!
Я вздрогнул.
— С ручника снимись, тормоз!
Вовка подавился со смеху.
— А у тебя что, понос? — обратился наш
коммандос к Вовке. — Что головой трясешь?
Наконец, зарядка началась. Круги головой,
махи руками, приседания, отжимания, прыжки, растяжка. Кругом стоял стон,
кряхтенье и треск суставов.
— Раз, два, три, четыре. Раз, два, три,
четыре. Раз, два, в другую сторону, — дирижировал командир, — еще раз…А ты
что? Больной что ли? Согнуться нормально не можешь? Раз, два, три, четыре…
— Олжик, — позвал Вовка шепотом.
— Чего?
— Есть идея.
— Какая?
— Сегодня ночью пойдем мазать.
— Что мазать?
— Не что, а кого. Девчонок.
— Чем?
— Ты что, отсталый? Пастой конечно. Был такой
прикол в лагерях раньше…
— Кстати, меня зовут Султан Алмазович, — говорил
тем временем наш садист, — я буду вожатым шестого отряда.
Мы с Вовкой переглянулись.
— Попали, — сказал я Вовке.
— Так, — продолжал вожатый, — эй, ты, в
красных трусах!
Теперь досталось Адилю.
— Это не трусы, это шорты, — сказал он.
— Иди сюда, умник. Упор лежа принять!
— Надо выяснить, — опять зашептал Вовка, —
закрываются ли девчонки на ночь.
Все на свете кончается, и зарядка тоже.
Полоса черная — зарядка — сменилась полосой белой — завтраком.
— Ты привез с собой пасту? — спросил Вовка,
когда мы уже сидели за столом и ели манную кашу.
— Ага, взял. Колгейт.
— У меня «Белый клык» —
казахстанская. Мы дождемся, пока все уснут, потом незаметно выйдем и всех
перемажем. Если что, спрячемся в туалете.
— После завтрака куда идем?
— На трудовой десант, — поморщился Вовка и
запил компотом.

Вечером была дискотека. Как говорит Динара
Кудайбергеновна — «скачки». Ставили реп, хаус, драм-энд-бейс и всякую
попсню. Старшаки крутились на полу, исполняя нижний брейк. Довольно круто, надо
сказать. Я даже так не умею. Они вертелись на голове, на спине, на руках, в
общем, на всем. Вовка (реппер недобитый) тоже пытался что-то там изобразить, но
все время падал. Кривой же.
— Смотри, мою Ленку не измажь сегодня ночью,
— кричал он мне в ухо. Иначе нельзя было разговаривать из-за грохота музыки.
— Так уж она и твоя.
— Будет когда-нибудь.
— Чего? Не слышу!
— Будет, говорю, моей.
— А ты мою не трогай.
— Дину, что ли?
— Да.
— Как я ее узнаю в темноте?
— Она самая красивая.
— А?
— Я говорю — самая симпатичная в палате!
— Я что, в лицо буду каждой заглядывать?
— Кстати, вон наши девчонки стоят.
— Олжик, — Вовка ткнул меня в бок, — иди,
пригласи свою на медленный танец.
— Когда медляк поставят, приглашу.
— Без базару?
— Без базару. А ты свою пригласи.
— О′кей.
Только мы, конечно, не решились. Мы толкали
друг друга, спорили и все такое, лишь бы не подходить к ним.

В одиннадцать объявили отбой. Но никто,
естественно, спать не захотел. А Динара Кудайбергеновна хотела. Поэтому она
стояла битый час у наших дверей, дожидаясь, пока мы уснем. Мы, конечно, не
уснули. Потому что Вовка успел всем рассказать о своих коварных и кровавых
планах на ту ночь. Как только наша вожатая ушла, у нас начался совет.
— Пацаны, пацаны, грейте пасту, — раздавал
команды Вовка, соскочив с кровати и бегая по палате в своих семейных танковых
чехлах по колено.
— А зачем? — как всегда не понял Адиль.
— Эх ты! Если паста будет холодной, то они
проснутся, когда ты их будешь мазать, понял?
— А, понятно…
— А как греть-то? — спросил Сашка-рыжий.
— Об одеяло трите тюбик вот так, — предложил
я, наглядно демонстрируя процесс трения.
— Нет, лучше руками, — сказал Адиль и начал
вертеть тюбик с пастой между ладонями как пещерный человек, добывающий огонь.
Вовка замахал руками:
— Нет, нет! Лучше засовывайте пасту под
мышку! Там быстро согреется.
— Если девчонки узнают где ты пасту грел, они
тебя повесят, — сказал Витька-гитарист. Он был самый старший в палате и считал,
что ему не прет участвовать в наших «детских играх».
— Не узнают! — ответил Вовка.
— Да тише вы, заткнитесь, — зашептал я, —
всех, блин, вокруг перебудите!
— Если уже не перебудили.
— Ну-ка, Адиль, сходи на разведку, посмотри —
спят девчонки?
— Ага, сейчас.
— Только не топай копытами.
Адиль выскользнул в коридор, и мы не услышали
ни звука. Он ходил как индеец — бесшумно и осторожно. Но Адиль есть Адиль и,
подходя уже обратно к нашей палате, он споткнулся и загремел. Пришлось ждать
еще минут десять. Потом мы — всего восемь человек — на цыпочках прокрались к
соседней палате пацанов. Они не запирались на ночь, и мы перемазали всех, кроме
Армана, который спал, укрывшись с головой. Зато мы намазали ему пятки.
Следующей была палата девчонок. Здесь нам не
повезло: они заперли дверь, связав веревкой петли, в которые обычно вдевают
навесной замок. Петли, естественно, были изнутри. Мы осторожно подергали дверь.
Нам удалось приоткрыть ее настолько, что между дверью и косяком появилась щель,
достаточная, чтобы просунуть ножик. Что мы и сделали. Резали мы веревку (точнее
пилили ее) довольно долго. Было очень неудобно, так как было мало места, и мы
старались не шуметь. Да и сама веревка оказалась толстой. Вдобавок, девчонки
пропустили ее сквозь петли раз десять, чтобы никто не смог к ним пробраться. Но
они, конечно, не учли, что мы окажемся умнее их.
— Следите за атасом, — сказал Дильшат, —
вдруг Динара Кудайбергеновна выйдет или, еще хуже, Султан Алмазович.
— Тогда нам кранты.
— Это точно.
— Как только услышите, что дверь у вожатых
открывается, бегите в туалет — он ближе, чем палата, — учил Вовка.
Наконец, веревка была перерезана, и мы стали
понемногу открывать дверь. Тут она так громко заскрипела, что мы все зараз
вспотели со страху. Мы замерли на минутку. Вроде все было тихо. Можно было
входить. Я медленно подошел к первой попавшейся кровати и только занес руку с
пастой, как в палате раздался чей-то испуганный голос:
— Кто тут?!! А?
Мы, налетая друг на друга, выбежали в
коридор, сзади в нас полетели башмаки и туфли.
— Козлы! — идентифицировали нас девчонки.
Мы все заскочили в туалет. Минут пять мы
напряженно слушали: не проснулся ли кто-нибудь из вожатых. Андрей осторожно
выглянул в коридор и махнул нам рукой:
— Пошли!
Мы гуськом прокрались ко второй палате
девчонок. О, супер! Дверь была не заперта! Вовка потянулся рукой, чтобы
приоткрыть ее, но в этот момент вдруг заскрипела кровать у Султана Алмазовича в
комнате, и половина нашей банды чухнула опять в туалет, а половина застыла на
месте. Скрип продолжался еще немного, потом прекратился. Пацаны, убежавшие в
туалет, вернулись.
— Всё, заходим, — сказал было Вовка, как тут
открылась дверь у пацанов, которых мы перемазали до этого, и появился Рафик.
Все его лицо было измазано пастой типа индейского бога Кетцалькоатля. Двигался
он как лунатик и, кажется, проснулся только наполовину. Рафик остановился,
посмотрел на нас в упор, но ощущение было такое, что он нас не видит. Он спал
на ходу. Постояв немного, он повернулся и пошел в туалет. Причем, в женский.
Наконец, все стихло, и Вовка решительно
толкнул дверь палаты девчонок. Дальше произошло что-то ужасное. Раздался
страшный грохот, и на Вовку упал желтый пластмассовый тазик, полный холодной
воды. Он, оказывается, был сверху, на двери. Кроме того, сразу же у входа
девчонки поставили пустое жестяное ведро, об которое Вовка, вдобавок,
споткнулся. Все это произошло за секунду. В следующий миг мы уже мчались назад,
в палату. Позади несся Вовка, весь мокрый с ног до головы, и ругался страшными
словами. Мы пулей залетели в палату и залегли в кровати.
— В чем дело?!! — разнесся по корпусу
громовой голос Султана Алмазовича. — Кому жить надоело?!
Мы жить хотели и поэтому лежали не дыша.
Послышались тяжелые шаги его армейских «тракторов». Наша дверь
распахнулась, чуть не сорвавшись с петель.
— Завтра вся палата получит наряд: будете
весь день убирать территорию и драить корпус! Ясно?!!
Бамс! Дверь захлопнулась и
«трактора» ушли.
Уснули мы часа в три ночи. А на следующее
утро, проснувшись, обнаружили, что перемазаны, как черти, все до единого.

День Нептуна
С самого утра установилась ясная и жаркая
погода как по заказу, потому что на этот день был назначен праздник — День
Нептуна. После линейки мы с Вовкой раздобыли несколько пластиковых бутылок
из-под напитков и наполнили их водой. Затем мы спрятали их под кровать и пошли
на улицу выбирать своих потенциальных жертв.
— Сначала обольем девчонок, — размечтался
Вовка, — а потом пацанов. Адиля первым, Андрея вторым…
— А из девчонок кого? — спросил я.
— Ну, Айгеримку в первую очередь за тот тазик
на мою голову, когда мы ходили мазать, потом Дину твою…
— Чего?
— Ладно, ладно, я пошутил.
— Давай обольем Светку, — предложил я, — она
самая вредная.
— Точно. Потом Жанку за то, что вылила компот
мне в кашу.
— Так ты же первый ей пластмассовую муху в
суп бросил.
— Но муха-то пластмассовая была, а компот в
каше настоящий. Потом Шмарову за то, что свои наушники мне не давала.
— Рафика надо облить, он холодной воды
боится, — сказал я.
— Ага, и его тоже. Искандера за то, что
заплевал меня всего, когда я его свечкой пугал…
Тут Вовка не закончил, потому что из-за угла
корпуса выскочили прятавшиеся там девчонки и начали поливать нас водой из своих
бутылок. От неожиданности мы замешкались и пока удирали, нас изрядно намочили.
Вовка ругался, на чем свет стоит:
— Ну, все! Ну, все! Кранты им пришел. Всех
утоплю. Не успели из палаты выйти. Олжик, пошли за бутылками!
— Пошли.
Мы перебежками, под грохот взрывов и свист
пуль уже начавшейся водяной войны, добрались до своего военного склада, достали
свое оружие, раскрасили фломастерами и маркерами лица, чтобы испугать
противника и вышли на тропу войны. Кругом носились с бутылками враги, выпуская
по нам трассирующие очереди и кидаясь полиэтиленовыми пакетами с водой. Однако,
мы в долгу не оставались и беспощадно уничтожали бегущие цели, кого раня, а
кого заливая насмерть. Девчонки визжали, пацаны орали, а Султан Алмазович ходил
мокрый, облитый Динарой Кудайбергеновной.
Мы с Вовкой непрестанно пополняли боеприпасы,
бегая к крану с водой и гонялись за очередной жертвой. Айгеримку мы загнали в
угол и, несмотря на ее уговоры и дикий визг, вылили на нее четыре литра. Жанку
мы настигли у беседки и начали мучить короткими очередями, когда к нам в тыл
пробрались Светка с Макаровой Кристиной и предательски расстреляли в спину.
Убегая от них, Вовка споткнулся и покатился по траве, но и раненый, продолжал
отбиваться от девчонок, разбрызгивая вокруг последнюю воду. Затем мы спрятались
в туалете и, дождавшись когда кто-нибудь проходил мимо, резко открывали дверь
пинком и поливали несчастного, выжимая все из своих орудий.
После того как Динара Кудайбергеновна нас
оттуда выгнала, мы наделали множество бомб, наполняя полиэтиленовые мешки
водой. Наполнив мешок, мы его закручивали, прижимали верхушку пальцами и,
выбрав цель для бомбардировки, кидали. Мешок в полете не проливался и, пролетев
расстояние до цели, взрывался брызгами прямо на голове противника. Но враги
тоже не спали и подстерегали нас на каждом углу и в самых неожиданных местах.
Каждую минуту ледяная вода лилась на нас справа и слева, спереди и сзади, снизу
и сверху. У кого кончалась вода, кидался пустыми бутылками. Когда мы
обнаружили, что все куда-то разбежались, мы с Вовкой принялись поливать друг
друга.
Спустя час вокруг нельзя было найти человека
в сухой одежде. Все ходили мокрые как курицы. Одежда промокла насквозь, до
трусов. Повсюду валялись пустые пластиковые бутылки. Везде была вода. На полу в
корпусе были огромные лужи. Крыльцо было мокрое как после дождя. Даже постель
на кроватях была — хоть выжимай. В общем, хорошо повеселились.

В час нас позвали обедать. Давали свекольный
суп и котлеты с рисом. Вовка, с еще мокрой головой, ел как бездомный Шарик
после двух лет голодовки, размахивал руками, разговаривал со мной и,
естественно, в конце концов поперхнулся компотом.
— Ты ешь помедленнее, — сказал я ему, стуча
кулаком по спине, — а то твоя Ленка вдовой останется.
— Нет, сегодня мне никак помирать нельзя, —
сказал он откашлявшись.
— А что?
— Хочу ее сегодня пригласить потанцевать.
— Ты уже неделю приглашаешь, все подойти
боишься, будто она лягается.
— Ну не могу же я просто так подвалить к ней
и ни с того ни с сего брякнуть: «Разрешите с вами подрыгаться!»
— А почему бы и нет? — спросил я.
— Нет, надо сначала поближе познакомиться,
посидеть, покашлять о том, о сем…
— А ты подойди и спроси у нее что-нибудь.
— Что?
— Ну, не знаю. Ты же умный, придумай.
— Типа: «Как вы думаете, влияют ли магнитные
и гравитационные силы отдаленных звезд на испускаемый ими свет и, тем самым, на
эффект Допплера?»
— Ага. А она скажет: «Пойди,
умойся». Лучше спроси, нравится ли ей, например, Леди Гага.
— Или Филипп Киркоров
— Нет, народные напевы Камбоджи.
— Нет, лучше Лев Металлещенко и группа
«Сатан Бойз».
— Нет, Иосиф Rapzone и группа «Дударбас».
— Нет, Алена Апчхина.
— Будь здоров.
— Спасибо…

Праздник Нептуна проводился у бассейна. Все
отряды окружили его с трех сторон, а четвертую оставили свободной, чтобы
показывать свои сценки, приготовленные специально на этот день. Умные люди
пришли в одних плавках и купальниках, так как знали, что будет в конце
праздника. Половина пацанов и девчонок была в одежде и обуви.
Первым разыгрывал сценку четвертый отряд.

После того, как все закончили выступать,
появился бог морей и океанов — Нептун. Все, конечно, узнали в нем нашего
физрука Александра Ивановича. Выглядел он очень грозно: борода из мочалки,
бумажная корона, выкрашенная в желтый цвет, трезубец, оказавшийся простыми
вилами, украшенными ленточками.
— Здравствуйте, мыши сухопутные! — заревел он
басом. — Отгадайте, кто я?
— Кощей Бессмертный! — выкрикнул кто-то.
— Чебурашка!
— DJ Моченый!
— Нет, — заревел Нептун еще громче, — я
повелитель всех морей и океанов, владыка царства морского, кораблей губитель,
штормов и бурь родитель, всемогущий бог Нептун!
— Здрасьте!
— Здравствуйте, здравствуйте, дети, —
продолжал грозный бог, стуча вилами об землю. — Сегодня мой день — День
Нептуна. А так как я морской бог, то все сегодня должно быть мокрым: и люди, и
звери, и земля, и небо. Надеюсь, вы с утра уже облились?
— Да!
— Очень хорошо. Просто прекрасно. Люблю,
когда везде вода. Вы знаете, ребята, я, конечно, очень богат. Есть у меня и
золото, и алмазы, и жемчуг в раковинах. И есть также призы для тех, кто победит
в сегодняшних морских соревнованиях, которые я хочу устроить. Хотите
поучаствовать?
— Да!
— Ну просто замечательно. Чудненько. — Нептун
поправил съехавшую набок бороду из мочалки и продолжал. — Первое состязание —
заплыв. Нужно будет проплыть до конца бассейна, дотронуться рукой до борта и
вернуться. Кто первый, тот победил.
— Я поплыву за наш отряд, — тут же встрял
Вовка, — я ходил на плавание, когда был молодой.
— Ты вообще плавать умеешь? — засомневался я.
— Конечно. Я могу километр даже проплыть.
— Ну, давай, покажи класс.
Мы подождали, пока закончат соревноваться
младшие отряды, затем на старт вышел Вовка и встал рядом со своими соперниками
из других старших отрядов. Он был самый тощий из всех и самый самоуверенный. Александр
Иванович дунул в свисток, и заплыв начался. Все разом бросились в воду, подняв
кучу брызг. Вовка упал в бассейн как хорошая атомная бомба и бешено замахал
руками и ногами. Это, однако, не принесло ощутимой пользы, и другие пловцы
быстро ушли вперед, намного обогнав его. Вовка старался изо всех сил, колотил
воду как сумасшедший — его самого не было видно сквозь пену и брызги, которые
он поднял. Но, к сожалению, скорости это не прибавило, и когда он добрался
только до половины бассейна, остальные уже финишировали.
— Вовка, вылезай! — крикнул я. — Все уже!
Он перестал барахтаться и, увидев, что
остался один в бассейне, ужасно смутился, быстро вылез и куда-то незаметно
скрылся. Видимо, ему было очень стыдно, что он так хвалился вначале, а пришел
последним. Я хотел было пойти за ним, но тут Динара Кудайбергеновна поймала
меня за руку и сказала:
— Олжас, ты умеешь нырять?
— Э…ну да. Вообще умею…
— Тогда пошли, будешь участвовать в следующем
соревновании.
— Динара Кудайбергеновна, я… это самое, не
очень…
Но она уже волокла меня сквозь толпу. Тем
временем Александр Иванович — Нептун объявлял второй конкурс:
— …И надо продержаться под водой как можно
дольше. Кто вынырнет последним, тот и выиграл. Участники, становись!
Я встал в ряд с другими водолазами-ныряльщиками.
— Вдохнули, марш!
Мы все попрыгали в бассейн и замерли под
водой. Я держался стойко секунд пятнадцать, но тут пацанчик из другого отряда,
на которого я случайно взглянул, раскинул руки и ноги, скривил рот и задергал
головой. Я от смеха выпустил весь воздух, чуть не захлебнулся, и мне пришлось
вынырнуть.
— Вот один не выдержал, — сказал Нептун, —
вылезай.
— Меня там насмешили, — попытался я
оправдаться.
— Нет, нет, все. Проиграл, так проиграл.
Я вылез, ругая того пацана про себя. Пусть
только выйдет из бассейна, рожа косая.
Борода из мочалки продолжала свои конкурсы:
кто дальше проплывет под водой, нырнув с бортика; кто дальше прыгнет,
разбежавшись, с бортика в воду; догонялки, перетягивание каната (тоже в воде) и
т.д. и т.п. наконец, игрища закончились, мокрые участники соревнований получили
призы: первое место — ласты, второе место — очки для подводного плавания,
третье место — ручки с надписью «Лагерь Алмалыбак», остальным —
конфеты.
— А теперь, дорогие мои сухопутные кролики, —
объявил Нептун, грохнув вилами, — начинается самое интересное. Некоторые из вас
уже прошли церемонию Посвящения в Морские Волки — я имею в виду участников
соревнований. А некоторые так и остались несчастными козявками, страдающими
тяжелой формой аквафобии. Не бывать этому! Посвятим всех и каждого! Сталкивайте
всех в воду!
Тут началось такое, что потом вспоминали дня
два. Всех, кто был в одежде, — даже вожатых, — стали сталкивать, пихать,
бросать, взяв за руки и за ноги, в бассейн. Кругом разносились визг и крики:
«А-а-а! Не трогайте! Не надо, ну, пожалуйста! И-и-и!», и плеск и шум
воды от падающих в нее несчастных. Некоторые жертвы пытались убежать, но их
догоняли, хватали за руки и волокли к бассейну, несмотря на то, что те орали
как резаные и упирались ногами. Потом — раз, два, ба-бах! И человек плывет по
водной глади, наслаждаясь ощущением мокрой одежды, прилипшей к телу.
Я тоже окунал всех подряд, и уже пятеро
полетели в бассейн при моем скромном участии, когда я вдруг увидел, что
какая-то безобразная мымра из пятого отряда толкнула в спину мою Дину. Дина,
взмахнув руками, упала в воду прямо в одежде, причем туда, где было очень
глубоко. Я тут же, без секундного промедления, бросился в воду на глазах у
всех, подплыл к Дине, обхватил ее за талию и начал тащить на мелкое место. Я
очень испугался, что она захлебнется и утонет. Я не знал, умеет она плавать или
нет, так что старался изо всех сил. Но тут, чудом вырванная из липких рук
смерти Дина, вместо того, чтобы со слезами на глазах обнять своего спасителя и
горячо шептать слова благодарности, начала активно брыкаться, толкаться и
больно бить по голове.

— Ты что, придурок, что ли?! — крикнула она,
выплевывая воду. — Что ты меня хватаешь, идиот!
— Я ду-думал, что ты это… ну, тонешь,
типа…
— И утонула бы, дурак, если б не вырвалась! —
Дина повернулась и пошла по дну, разгребая воду руками. Когда она дошла до того
места, куда ее столкнули, я увидел, что вода доходила ей всего лишь до
подмышек. Значит зря испугался. Вот идиот! Размечтался косолапый, что она от
радости на шею тебе бросится и с ходу в любви признается. Вот дурак. Осел
безмозглый. Хорошо хоть в общей суматохе никто особо и внимания не обратил на
мой позор. Прыгнул как слон в кастрюлю, а там воды по пояс. Как я это не
запомнил, когда в соревнованиях участвовал? И теперь, вместо того чтобы
понравиться ей, я ее разозлил и выставил себя дураком. Ну, вот и все. Потеряна
девчонка для меня — навсегда. Я впал в жестокую депрессию, мне никого не
хотелось видеть. Даже Вовку. Только что светило солнце, пели птицы, прикалывались
люди, улыбались собаки. Теперь же солнце взорвалось и превратилось в красного
карлика, птицы охрипли и застрелились, люди доприкалывались и вымерли, а собаки
завыли на кровавую луну. Лагерь лежал в развалинах и дымился. Вот что делают с
людьми девчонки.
Я дотащился до ближайшей скамейки и, как был
в одних плавках, так и сел. Я снова и снова прокручивал в голове видеозапись
своего облома в замедленном режиме. Все ниже и ниже опускалась моя голова. Что
мне было делать? Пойти извиниться? Типа, я из лучших побуждений? Или плюнуть на
все и забыть? Отказаться или…
— Слышь, Олжас…
Я поднял голову. Передо мной стояла Дина.
У-ух. Сердце у меня провалилось куда-то в желудок и захлебнулось адреналином.
Она уже успела переодеться и стояла, глядя почему-то в землю и ломая пальцы. Я
от волнения покраснел, побледнел и позеленел как хамелеон из мозамбикских
лесов.
— Слышь, Олжик. Ты это самое… как его… Не
обижайся, ладно? Я не хотела тебя бить. В смысле я не сразу сообразила, что это
ты.
— Да все нормально…
— Ты сам представь: тебя внезапно, в одежде,
скидывают в воду — само по себе неприятно.— Дина улыбнулась, и я чуть не
потерял сознание.— А потом тебя тут же кто-то хватает, куда-то тащит — я, в
самом деле, чуть не утонула, когда ты меня схватил!
— Извини.
— Я думаю: «Сейчас вылезу и как дам
оторваться тому козлу, который меня держит!» я была злая как не знаю кто.
Думала, прибью или калекой сделаю. А потом я вылезла и думаю: «Чего это я
на него так наорала?» Да и девчонки, которые видели, — тут Дина присела
рядом со мной, — говорят, что ты так смело всех растолкал и бросился меня
спасать. Говорят: «Он благородный поступок совершил, а ты его по башке
лупишь».
— Да мне не больно было, — улыбнулся я.
— Правда?
— Ага.
— Ну, тогда все о′кей.
Мы помолчали с минуту. Я набрался смелости,
поглубже вдохнул и сказал:
— Кстати, ты идешь сегодня на дискотеку?
— Иду.
— Хочешь, вместе потанцуем?
— Хочу.
Мы еще посидели молча, потом Дина сказала
«до вечера» и ушла. Я сидел и не мог поверить, что все обошлось. Не
только обошлось, но еще я ее пригласил на дискач, и она согласилась! Классно!
Как хорошо! Мир вокруг восстал из пепла и руин, птички снова запели, люди
ожили, и все стало хорошо. Я вскочил со скамейки и побежал переодеваться в
корпус. В нашей палате я нашел Вовку, который сидел на кровати, уставившись в
пол.
— Эй, морда твоя сушеная, — я хлопнул его по
плечу, — чего грустишь, человек-амфибия?
— Отвянь, старуха, я в печали, — отозвался
Вовка загробным голосом.
— Да ладно, забудь. Ты круто плыл, красавчик.
Лучше меня послушай.
— Изыйди, исчадие ада, — завывал он.
— Прикинь, я Динку потанцевать пригласил.
— Нет повести печальнее на свете…
— И она согласилась, прикинь!
— Да ну, — ожил Вовка и посмотрел на меня. —
Она, небось, башкой ударилась?
— Ты заткнись и послушай.
Тут я рассказал ему подробно о том, что
произошло. Как ее столкнули в воду, как я ринулся ее спасать, как она обиделась
и как потом пришла извиняться, и как я ее пригласил потанцевать. Вовка смеялся
до слез, до боли в животе, потом вдруг стал серьезным и сказал:
— Врешь ты все.
— Да правда, клян даю, Вовка, что не гоню.
— Ладно, ладно, верю. — Вовка посидел минут
пять ничего, не говоря, потом тяжело вздохнул и сказал:
— Везет тебе, придурку. Мне бы это… Ленку
тоже… Пригласить. Или поговорить хотя бы. Не могу без нее жить, Олжик. Я,
кажется, влюбился по самые гланды.
— Ну, пойди и пригласи, это не трудно. Я же
смог.
— «Подойди, подойди!» Запарил! Мы
уже говорили об этом. Ну не могу я, не могу. Ну что я ей скажу? «Hey, babe, chillout, babe! Не грузись, не зависай, я не чайник,
я Hi-Fi! Кликай на меня на
сайте tvoyblinchik.kz.»
— Ну не знаю. Надо что-нибудь придумать.
Мы сели и стали думать. Вовка начал пинать
ногой кровать — это у него мыслительный процесс идет. Вдруг он вскочил:
— Есть! Есть! Придумал!
— Что придумал?
— Сегодня же День Нептуна, так?
— Так.
— Мы этим и воспользуемся.
— Мы?
— Да, это надо делать вдвоем.
— О, блин. Я чувствую, что опять попал.
— Ничего трудного, — сказал Вовка, — слушай
сюды. Сегодня День Нептуна — все обливаются.
— С меня хватит обливаний.
— Не перебивай. Слушай дальше. Ты берешь
ведро, наполняешь водой. Потом находишь Ленку и выливаешь ведро на нее.
— Меня убьют, это точно.
— Дальше, — продолжал Вовка, — ты убегаешь. Я
в это время прячусь где-нибудь за углом корпуса. Когда ты пробегаешь мимо, я
выскакиваю из засады, валю тебя и начинаю…
— Бить по морде.
— Правильно. Ты, получив немало по всем
частям тела, вырываешься и смываешься.
— Твоя Лена все это видит, задыхается от
любви и кидается тебя целовать.
— Шаришь, дебил. Ну, как тебе идея?
— Только ты мог придумать такой садистский
способ привлечь девчонку, — сказал я.
— Не бойся, от холодной воды еще никто не
умирал.
— Я не про нее говорю, про себя.
— Ты тоже не умрешь.
— Надеюсь.
Договорившись обо всем в деталях, мы приступили
к нашей операции. Я нашел пустое ведро, которое использовалось для мытья полов,
наполнил холодной водой чуть больше половины, сел на скамейку у крыльца и стал
ждать, пока выйдет Ленка. Вовка спрятался за углом корпуса, готовый напасть и
уничтожить цель (то есть меня).
Я сидел и ждал, а Ленка все не выходила. В
конце концов, я запарился ждать и хотел уже идти к Вовке, когда в коридоре
показалась моя жертва. Я выждал, пока она выйдет на крыльцо и, быстро схватив
ведро, сильно размахнулся. Но тут случилось то, чего я совсем не ожидал. Ленка,
показав молниеносную реакцию, увернулась, и я со всего размаху вылил все ведро
на Динару Кудайбергеновну, которая, оказывается, шла за ней. Наша вожатая от
неожиданности охнула и застыла на месте. Я от ужаса выронил ведро — оно
загремело и покатилось — а сам вчистил со всех ног, куда глаза глядят. В это
время Вовка, дурак, думая, что я облил кого надо, выскочил как опасный
психбольной из-за угла и напал на меня. Я начал яростно отбиваться, так как,
естественно, хотел смыться подальше и побыстрее. Но Вовка, вцепившись в меня
как клещ, начал бить меня куда попало и орать:
— Ах ты, козел! На тебе, на тебе, за нее, за
нее! На кого лапу поднял!
Я пытался сказать ему, что я облил не Ленку,
но он меня не слушал и все орал всякую чушь. Наконец, я вырвался и убежал.
Через минут двадцать он нашел меня и прямо-таки подлетел, порхая крылышками и
сияя от счастья:
— Ну, как, круто я тебя замочил?
— Базару нет, красавчик, круче не бывает, —
огрызнулся я.
— Ты чего, Олжик? Вроде бы все нормально
вышло.
— Да, только я не Ленку облил.
— Как не Ленку? — не понял Вовка. — А кого?
— Динару Кудайбергеновну.
— Вот это да! — Вовка чуть не упал. — У тебя
что, мозги сварились? Зачем ты вожатую облил, овца чиканутая? Я же тебе
сказал…
— Да она увернулась, дура лохматая,
увернулась! А сзади Динара Кудайбергеновна шла. И я ее с ног до головы…
— Во, блин, попали. Ну встряли, так встряли.
Нас завтра на линейке расстреляют.
— Не расстреляют, — сказал я, — мы деньги
заплатили за проживание.
— Расстреляют и деньги сэкономят. А ты,
идиот, куда смотрел, когда воду лил? Брюхо с ножками.
— Ладно, успокойся. Главное — Ленка видела,
что ты за нее ломанулся. Оценит.
— Посмотрим, — сказал Вовка. — Но тебе лучше
не показываться на глаза им обеим.
— Это точно.
Я весь день до вечера как мог скрывался от
Динары Кудайбергеновны. Ленка-то ладно. Ничего не сделает. А вожатой я боялся.
В конце концов, она меня все равно нашла.
Когда она подходила ко мне, я весь съежился, но она не дала мне даже
подзатыльника. Зато я получил наряд: весь следующий день я должен был мыть полы
в корпусе и накрывать на стол в столовой. Лучше бы она меня побила.
Через некоторое время прибежал Вовка, весь
какой-то взбудораженный, и потащил меня в сторону.
— Чего ты? — спросил я.
— Меня тоже пригласила! — захлебывался он.
— Кто?
— Ленка!
— Куда пригласила?
— Танцевать, прикинь!
— Да ну? Как это она? — удивился я.
— Стою я возле столовой, думаю — что бы еще
такое придумать, чтобы к ней подойти и поговорить, смотрю — она сама ко мне
идет. Я думаю — галлюцинация у меня уже на этой почве. Короче, подходит она ко
мне и говорит, типа я все видела, и девчонки все видели как ты за Динару
Кудайбергеновну, прикинь, вступился и Утепову по мозгам надавал. Я, типа,
восхищена твоим поступком и тому подобная лабуда. Я молчу. Она дальше базарит.
Ты, говорит, не против потанцевать со мной вместе? Я как глухонемой начал
мычать чего-то, ни слова не мог сказать. Она и говорит: «Ну, жду тебя на
дискотеке.» И смылась.
— Дай пять!
— На!
Мы ударили по рукам. Я был очень рад за
Вовку, а он еще больше был рад за себя. Мы оба чуть не прыгали от счастья.
Ровно в десять мы уже сидели в зале, где
готовилась дискотека. Ди-джей открыл свой ноутбук, и колонки загрохотали.
Начали подтягиваться любители подрыгаться, и уже весь зал был полон, а наших
девчонок все не было.
— Ни той, ни другой, — прокричал мне в ухо
Вовка.
— Смотри в оба, — сказал я в ответ.
Через минуту он заорал опять:
— Вот они!
— Где?
— Да вон, в том кругу танцуют, видишь?
— Вижу, ага.
— Пойдем, приклеимся рядом.
Мы присоединились к их кругу и стали
танцевать, ожидая, когда поставят какой-нибудь медляк. Триста ватт долбили
стены; сердце, почки, желудок и другие органы бились в такт ритму какого-то
сумасшедшего хип-хопа, а я иногда бросал взгляд в сторону Дины. Она иногда тоже
смотрела на меня своими умопомрачительно красивыми глазами, и когда наши
взгляды встречались, у меня кружилась голова, сердце останавливалось, и
организм переходил на аварийное питание.
Тут музыка замолкла — ди-джей, видимо,
выбирал композицию. Мы с Вовкой пошли и сели пока на скамейку. Через минуту
заиграла музыка. Наконец, поставили медленную песню. Вовка не растерялся и
рванул к своей Ленке. Я почему-то замешкался, и пока я думал, какой-то хмырь
подошел к Дине, намереваясь пригласить ее потанцевать. Я сидел как прикованный
вместо того чтобы пойти и отогнать типуса. Я просто сидел и смотрел: что будет?
Тот что-то говорил Дине, а она мотала головой, отталкивала его руками и все
смотрела по сторонам, ища кого-то. Меня вдруг как током шибануло: она меня
ждет! Я вскочил и почти побежал к ним. Дина, увидев меня, протянула руки и
обняла меня за шею. Хмырь уставился в пол и не отходил.
— Отсыхай, морда, свободен, — сказал я ему, и
он отвалил.
— Спасибо, солнышко, — шепнула мне Дина, а я
принялся щипать себя за руку — может, я сплю?
У Вовки тоже было все в порядке: они с Ленкой
танцевали рядом. Вовка переваливался с ноги на ногу, причем ноги у него не
гнулись. Для меня все пролетело за одну секунду — так было хорошо.
После дискотеки мы вчетвером укрылись в яблоневом
саду и бродили там до двух часов ночи. Тогда я в первый раз в жизни поцеловал
девушку.

Дискотека уже закончилась, все расходились по
корпусам, кроме некоторых влюбленных парочек, скрывающихся от вожатых после
отбоя в самых темных кушарах лагеря «Алмалыбак». Наши вожатые тоже
умчались на поиски неизвестно куда пропавшей Айнур, обшаривая всю территорию.
Впрочем, куда она пропадала, было известно: она гуляла со своим парнем из
пятого отряда.
Мы с пацанами, пока не было вожатых, сели на
скамейку возле корпуса и начали обсуждать всякие фильмы, начиная с
«Трансформеров» и кончая «Звездными Войнами».
— Самый клевый фильм — это «Снеговик —
убийца», — сказал Искандер. — Там снеговик стоит-стоит в огороде, а потом,
когда кто-нибудь к нему подходит, душит или в живот ножом…
— Ты бы еще рассказал про пьяного Деда
Мороза, который убивает из-за угла ударом мешка по башке…
— Что сидим?! — вдруг раздалось из-за кустов.
— Быстро в палату! И чтобы до утра было тихо, как на кладбище.
Это наш Султан Алмазович вернулся из
разведки, ведя под конвоем дезертира — Айнуру.
Нас, естественно, как ветром сдуло. При
секундном промедлении любого ждало любимое наказание Султана Алмазовича:
«Упор лежа принять!»
Мы мигом разделись и улеглись. Никто из
покойников не скрипел костями и не стучал по крышке.
Как только Султан Алмазович ушел, все ожили,
заговорили и загремели носками.
— Прикинь, сейчас тебя бы Джокер за горло – а
– а – а! — сказал Андрей и начал в шутку душить Искандера.
— У нас в Казахстане Джокер не водится, —
заявил Адиль.
— А кто водится?
— Его родственник — Жокырбай.
Мы все засмеялись удачной шутке Адиля, а Азиз
сказал:
— Вот кто точно может к нам прийти, так это
Дикий Вожатый.
— Что за Дикий Вожатый?
— Султан Алмазович, что ли?
— Нет, — сказал Азиз, — про Дикого Вожатого
есть целая история. Хотите, расскажу?
— О,
давай, давай, — загалдели все, — рассказывай.
Установилась полная тишина, и Азиз начал свой
жуткий рассказ:
— Ну,
это случилось давно, лет пятнадцать–двадцать назад. Короче, в одном лагере
(тогда они назывались пионерскими) отдыхали дети, и был у них вожатый — мужик
лет тридцати где–то. Ну, он нормальный был, как все, ходил вместе со всеми,
водил свой отряд в походы, играл с ними и так далее. Он всем нравился, на детей
не орал, как некоторые, а понимал их. В общем, хороший был мужик.
Однажды ему надо было сходить куда–то, то ли
в соседний лагерь, то ли в деревню, не знаю. Короче, у него там дело было
какое–то. А дорога шла через горы, так как лагерь находился у подножия гор. А
горы были все заросшие лесом. Ну и вот. Пошел этот вожатый, уже под вечер,
через этот лес в горах. С собой он ничего не взял, так как думал, что быстро
дойдет до места. Ни еды не взял, ни компаса, ни оружия — ничего.
Была уже ночь, когда он понял, что
заблудился. Вокруг вообще ничего не было видно: ни огней, ни лагеря, ни
деревни. Один лес только. Ну, он не испугался, решил, что переночует там, а
утром найдет дорогу.
Но на следующее утро он тоже не смог
выбраться из леса и весь день опять лазил по горам. Несколько дней он так
бродил, искал дорогу, кричал: «Люди! Люди!» Но все было бесполезно.
Через месяц у него уже выросли здоровые когти, он стал охотиться на всяких там
белок и ел их сырыми. Через год он весь оброс шерстью, ходил скорчившись и к этому
времени сошел с ума окончательно. В общем, стал диким. Вид у него был очень
страшный: красные выпученные глаза, кривые когти, черная густая шерсть, острые
клыки, рычание вместо голоса, а на шее — красный пионерский галстук…
— Азиз, — позвал дрожащим голосом Искандер, —
а какого он был роста?
— Два метра. Не перебивай. В общем, ходил
Дикий Вожатый по лесу и по горам года два, жрал все, что ни попадется, пока в
один прекрасный день, — то есть ночь, — не вышел на тот самый лагерь, откуда он
когда-то ушел…
— А в лагере кто-нибудь был? — опять спросил
Искандер. Голос у него срывался от волнения.
— Да заткнись ты, — крикнул со своей койки
Адиль. — Слушай дальше, узнаешь.
— В лагере в это время было полно народу, —
продолжал Азиз, — так как было лето, и был лагерный сезон. Дикий Вожатый
осторожно подошел к освещенным окнам корпусов и стал заглядывать внутрь. И тут
в его больную голову пришла мысль сожрать кого-нибудь из детей. К тому же он
неделю ничего не ел, и желтые слюни капали на землю…
— Пацаны, а вдруг он из нашего лагеря?… —
начал было Искандер, но в него кинули ботинок, и он замолк, укрывшись одеялом с
головой.
— Ну и вот. Заходить внутрь Дикий Вожатый
побоялся и решил дождаться, пока все уснут и выключат свет. Когда все уснули,
этот волосатый урод начал потихоньку стучаться в окно. Один пацанчик проснулся
от стука и подошел к окну посмотреть — кто стучится. Тут людоед камнем разбил
стекло, запрыгнул внутрь, схватил пацанчика и смылся… С тех пор он ходит по
горам от лагеря к лагерю и ворует детей, врываясь со страшным криком в
палату…
Пока Азиз заканчивал свой рассказ, Вовка,
который лежал справа от кровати Искандера, осторожно встал, стараясь не шуметь,
и на цыпочках подкрался к Искандеру, одев на голову длинноволосый женский
парик, который мы использовали в разных сценках и мероприятиях. Подойдя к
укрывшемуся с головой Искандеру, Вовка постучал по спинке кровати. Тот откинул
одеяло, а Вовка, раскинув руки, бешено зарычал. Искандер издал такой ужасный и
дикий вопль, что мы подумали — у него разрыв сердца случился. Затем он вскочил
на ноги и побежал от Вовки, прыгая по кроватям, наступая кому на живот, кому на
голову, кому на лицо, а кому еще куда. Никогда не видел, чтобы человеческое
существо так быстро двигалось. Искандер махал руками, орал и опрокидывал
тумбочки. Мы погибали со смеху и под ногами скачущего Искандера.
Витька-гитарист от смеха ударился головой об железную стойку кровати, а Адиль
вообще упал на пол и лежал там, дрыгаясь и хватаясь руками за живот.
— Го-го-го, — надрывался и Вовка,
перегнувшись пополам, — Дикий Вожатый, а-а-а, не могу!
— Вы успокоитесь там или нет?!! — раздался
вдруг по корпусу голос Динары Кудайбергеновны. — Ну-ка спать! А не то сама
приду и лично каждого спать уложу!
Мы затихли и перешли на шепот.
— А я знаю историю про три свечи, — объявил
Егор.
— Что за три свечи?
— А она такая же страшная? — опять
заволновался Искандер.
— Еще страшнее, — сказал Егор.
— Тогда не рассказывай…
— Слышь, Искандер, — сказал Гоша, — если
хочешь прогнать нечистую силу: вампиров, привидений или мертвецов всяких, надо
на них плюнуть три раза и крикнуть: «Уйди, сгинь, адова отрыжка!»
— Давай Егор, начинай рассказывать.
— Короче, жил на свете один пацанчик лет
восьми, а в его дворе жили три сестры, которых он часто доставал: дергал за косички,
отбирал игрушки, песком кидался. И говорили, что у тех девчонок мать была
ведьмой. Но в это, конечно, мало кто верил. А пацанчик продолжал обижать
сестер, и они каждый раз приходили домой зареванные.
Однажды пацанчик лег спать. Дело было летом,
и он открыл окно, чтобы было не жарко. Он долго ворочался, не мог уснуть, а
когда, наконец, уснул, ему приснилось, будто ведьма, узнав, что он обижает ее
дочерей, хочет поджечь его, но спички отчего-то не зажигаются. И ведьма смотрит
на него злыми глазами, молча улыбается и все чиркает спичками. Пацанчик от
страха проснулся. Вокруг все было тихо. Он опять уснул, и опять ведьма пыталась
разжечь костер. Он снова проснулся в холодном поту, но все было спокойно. Пацан
в третий раз уснул, но на этот раз во сне ничего не видел. Но через некоторое
время что-то его заставило проснуться. И когда он открыл глаза, то увидел перед
собой, над спинкой кровати, три горящие свечи. Они висели в воздухе и двигались
вправо и влево. Та, что по середине, была выше остальных, две другие поменьше.
Пацанчик от страха не мог пошевелиться и лежал как прикованный. Тут свечи
медленно– медленно двинулись к нему и стали капать воском прямо на лицо. Капли
падали и прожигали череп пацанчика насквозь…
— О-о-о, — завыл Искандер от страха.
В это время Вовка уже подползал к его кровати
и, бесшумно чиркнув спичкой, зажег свечу, которую он привез из дома. Затем он
потихоньку стал высовывать ее из-под кровати.
— Искандер, смотри, смотри, что рядом с тобой
висит! — как бы испуганным голосом крикнул Гоша. Искандер откинул одеяло и,
увидев свечу, опять жутко перепугался и стал плеваться и кричать:
— Уйди, сгинь, отрыжка, уйди, уйди!
Мы опять умирали со смеху, а Искандер,
увидев, что это опять Вовкины приколы, принялся гоняться за ним, чтобы дать
пинка. Наконец, он догнал Вовку, пнул и успокоился.
— А про сумасшедшего гномика слышали историю?
— спросил Гоша.
— Не надо больше, — заныл Искандер, — не
рассказывай.
— Мы больше не будем пугать, — пообещал
Вовка.
— Давай, Гошка, валяй.
— В одном доме жила семья. Дом был очень
старый — ему, наверное, было лет двести, а может быть и больше. Все в нем
разваливалось, крыша протекала. И семья эта решила купить новый дом, а этот
сдать под снос, так как на этом месте хотели построить большой супермаркет. И
стали жильцы, естественно, собираться, упаковывать вещи, чтобы переехать, когда
однажды утром они обнаружили что-то необычное. На деревянной стене дома было
написано углем: «Не уезжайте! А не то вам будет плохо!» Ну, люди,
конечно, не обратили внимания на это. Подумали, что кто-нибудь из местных
щеглов хулиганит. И уехали. Скоро приехала бригада и за пять минут весь дом
снесла к чертовой матери.
А оказывается, в этом доме жил домовой. И
было над домовым проклятие: «Ты будешь жив до тех пор, пока этот дом
стоит!» Домовой, конечно, умирать не хотел, поэтому он и пытался напугать
хозяев и оставить их жить в том доме. А когда они все-таки уехали, он
разозлился страшно. Вдобавок ко всему, когда рушили дом, домовому по чайнику
треснула здоровая балка, и у него децл сдвиг по фазе случился. Он сам себе дал
кликуху «Долбанутый Домовой» и пошел по свету искать ту семью, чтобы
отомстить, хотя проклятье и не сработало. Видимо, срок годности истек.
Сам он был маленький, сантиметров шестьдесят,
борода до пола, на ногах китайские трико, на голове стоячий носок. И решил
домовой заходить в каждый дом и душить всех, кто там живет. Идиот же. Обычно он
делал так: сначала ходит–бродит вокруг дома, пыхтит, что-то бормочет, иногда
веткой в окно постучит, чтобы напугать. Потом, когда все в доме уже описались
от страха, он резко открывает входную дверь, трясет головой как током прибитый
и сумасшедшим голосом кричит: «А-а-а! Не спите?!!» Потом бросается на
шею и душит своим вонючим носком…
Вдруг мы очень четко услышали, что вокруг
нашего корпуса кто-то ходит. Зашевелились кусты. Потом показалось, что кто-то
приглушенно сопит и фыркает.
— Это он, домовой, — прошептал не на шутку
перепугавшийся Адиль.
— Да гонишь, это собака, наверное, — сказал
Вовка не очень уверенно.
— Собака так не топает, — сказал Андрей. —
Похоже, как будто карлик ходит…
— Точно, домовой, пацаны, точно!
Послышались негромкая ругань и бормотание.
— Так, пацаны, — сказал Вовка, весь белый как
простыня, — быстро возьмите что-нибудь тяжелое. Если он попытается что-нибудь
сделать, кидаем прямо по стеклам. И ему по его вонючей башке.
Все медленно поднялись. Каждый взял, что
первое попалось под руку: кроссовок, сумку, пустую бутылку, футбольный мяч. За
окном все еще продолжалось движение, колыхались ветки. Мы напряглись и стояли,
еле живые от страха. Вдруг из-под окна появилась какая-то громадная тень,
показала скрюченный палец и постучала по стеклу два раза. Мы тут же побросали
свое оружие и отступили на прежние позиции — в кровать под одеяло. Искандер
снова принялся плеваться и бормотать: «Уйди, сгинь, уйди, сгинь…»
Через минуту в коридоре послышались шаги.
— Олжик, держи дверь, это гномик идет, —
зашептал Вовка.
— Иди сам держи, — ответил я.
— У меня бутылка есть, если что, кину.
Когда дверь резко открылась, и страшный голос
взревел: «Не спите?!!», Адиль завизжал как поросенок, Вовка с
перепугу кинул бутылку в Андрея, Гоша упал с кровати, Витька-гитарист намочил
простыню, а у меня судорогой свело ногу.
— Уже два часа ночи, а вы все успокоиться не
можете! Чтоб через минуту было как на кладбище — тихо и спокойно! Ясно?!
С таким же оглушительным стуком Султан
Алмазович закрыл дверь и пошел спать, стуча «тракторами».

Алиса К.

В лагере, на берегу Черного моря

1

Все эти приключения произошли со мной одним жарким летом, когда я, студентка педагогического училища, решила заработать и отдохнуть, будучи вожатой, в одном из летних лагерей Анапы.

Лагерь был небольшой, от одного из московских заводов, погода прекрасная, море теплое и ласковое, единственное, чего мне не хватало — это общения с противоположным полом, так как лагерь находился в отдалении от города, да и пляж у нас был свой, чужих туда не пускали, а вожатыми были, в основном, женщины.

В один из жарких дней, я как всегда со своим отрядом была на пляже. Ребята и девочки носились по горячему песку, каждые полчаса им разрешали купаться, а я пыталась улучшить свой и без того уже коричневый загар и читала детектив, найденный в библиотеке. И тут на нашем пляже появился незнакомый мужчина. На вид ему было лет сорок, легкая седина пробивалась у висков, тело было подтянутое, хотя и незагорелое, грудь и живот курчавились от обилия волос, а его плавки не могли скрыть размер его мощного оружия. Он перекинулся парой слов с плавруком и направился в мою сторону.

— Алиса Константиновна? — спросил он приятным низким баритоном.

— Да, — ответила я и отложила книжку.

— Как тут мой сорванец, Савельев Сергей? Не озорничает? — спросил он, а глаза его пробежались по моей фигуре.

— Да нет, ведет себя хорошо, — меня слегка смутил его откровенно оценивающий взгляд. Я приподнялась с лежака и села.

— Ну и слава Богу, а то в школе на него все время жаловались. А я тут в командировку на пару дней приехал, дай думаю, гляну как сын отдыхает. — и его глаза уже нагло уставились в ложбинку между моих грудей.

Тут раздался свисток и крик плаврука: «Второй отряд! Строиться! Полчаса на купание!»

— Извините, — сказала я, — мне надо работать.

— Да я тоже, пожалуй, искупнусь с вами, а то был на море, а не поплавал, — ответил он, — Кстати, меня Александром Сергеевичем зовут.

— Как Пушкина? — засмеялась я и легко побежала к строящимся в шеренгу детям. Я знала, что он будет смотреть, как я иду, и эти взгляды возбуждали меня.

Я смотрела за детьми, чтобы они не потопили друг друга и не заплывали за буйки. И тут я услышала знакомый голос:

— Алиса,. А в не боитесь утонуть? — это был Александр..

— Я? — начала кокетничать я почувствовала его сильные пальцы на талии.

Я почувствовала, как его руки переходят с моей талии на ягодицы, открытые смелым бикини, сжимают их, гладят их, ласкают их. Он смотрел мне в глаза, его откровенность и наглость все больше возбуждала меня. Он взял мою руку под водой и прижал ее к своим плавкам. Я нащупала большой и возбужденный член. Его сильные пальцы продолжали сжимать мои ягодицы, иногда залезая в самые сокровенные места, трогая их, лаская мои губки и клитор. «Все на берег!» — прозвучала команда, и отряд высыпал из воды и построился. Я поправила трусики и вышла из моря и пересчитала ребят. Александр Сергеевич все еще плескался в море, пытаясь унять свою плоть. Дети тут же бросились играть в мяч, а мой ненасытный поклонник вышел из воды и зашел за сарайчик, где хранились лежаки, шезлонги и зонтики. Я вся горела от желания и отправилась за ним. Не говоря ни слова, он содрал с меня купальник, развернул к себе спиной и бросил меня на сломанный лежак. Его орудие снова восстало и вырвалось из плавок. Это был огромный, толстый член, сантиметров двадцать пять длиной, и Александр Сергеевич тут же засадил его в мою влажную киску. Я вцепилась в лежак и старалась не стонать, а он буравил меня своим инструментом, придерживая мои бедра. Истосковавшись по сексу, я почти тут же кончила, а он все всаживал и всаживал в меня свой член на полную длину. Я хотела сказать, что хватит, что меня могут хватиться, и тут заметила, что в щелке, среди растрескавшихся досок блестят несколько пар глаз. «Боже, как стыдно то» — подумала я, но не могла, да и не хотела прикрыться или прекратить то, что мы делали. Я поняла, что это любопытные мальчишки, которые и в душе дырочки просверлили, и в пляжной кабинке. «Пусть, пусть смотрят, как их вожатую трахает настоящий мужик», — думала я , и новая волна оргазма начала подниматься от моего лона. Еще несколько толчков, и внутри меня пролилась сперма, Александр Сергеевич ухнул, похлопал меня по вспотевшей спине и ушел, а бесстыжие наблюдатели так и глядели на меня. Я демонстративно, у них на глазах, встала, одела купальник и вышла из закутка. Прошло каких то десять минут. Большинство продолжало играть в мяч, кто-то читал книжки, и только трое подростков подозрительно ковырялись в песке рядом с сарайчиком. Александр Сергеевич собрал вещи и, сказав, что ему еще надо успеть на самолет, хлопнул меня ниже талии, ушел. Мы тоже начали собираться в лагерь, наводить порядок и зайти в душевую, чтобы смыть морскую соль. Когда я стояла под прохладными струями душа, то услышала мальчишеский шепот в соседней кабинке. Я подошла к стенке и прислушалась. Говорили явно обо мне.

Лето медленно, но верно подходит к концу… Совсем скоро город обнимет осень, люди облачатся в теплые свитера, а дни станут заметно короче. Кроме горячего чая, нас будут греть теплые воспоминания о прошедшем лете. Особенно это касается школьников, которые отдыхали в лагерях. Мы собрали ребят, которых, несомненно, уже нельзя назвать детьми, но они, как и сегодняшние ученики, тоже когда-то отдыхали в лагерях, и им есть что вспомнить и рассказать.

Создавая соответствующий антураж, мы собрали героев возле большого костра с видом на ночной город. А чтобы они еще сильнее прониклись атмосферой лагеря, вручили каждому шампур и маршмэллоу, который они могли пожарить на костре. Так, под уютное потрескивание костра, наши герои начали делиться своими воспоминаниями из детства…

---

Тимур

— У меня есть две истории из лагеря. Мне было тогда восемь или девять лет, я ездил в лагерь, расположенный в поселке Боровое. Все в нем напоминало о советских временах. В самый первый день, когда я пошел чистить зубы — а умывальники были на улице, — мне сильно захотелось в уборную. Получилось так, что моя щетка случайно упала в туалет, а доставать ее оттуда я, естественно, не собирался. Так мне и пришлось чистить зубы пальцем до конца сезона.

— Вторая история случилась в том же  лагере. Кто-то из вожатых рассказал нам, что в соседней деревне по ночам бродит страшный мужик: то ли рыбак, то ли лесоруб. Когда лагерь окутывает тьма, он приходит, стучится в окна и пугает детей. После того, как вожатый нам это рассказал, однажды вечером он решил над нами подшутить: повесил брелок на ниточке над окном. Так как там всегда был ветер, по вечерам этот брелок постоянно стучал о стекло. Было дико страшно, ведь мы были уверены, что к нам пришел этот страшный человек. Все, что нам оставалось делать — лежать смирно под одеялами, затаив дыхание, и не шевелиться. Только потом, когда сезон подошел к концу, нам раскрыли тайну брелока. Сейчас вспоминать это смешно, но тогда, поверьте, было очень страшно.

---

Алина

Нам сказали, что это была шутка, но Белая Леди существует на самом деле: она напугала вожатых до нашего приезда. Мы поверили и всегда по вечерам и ночам боялись выходить из своих комнат. Сейчас я понимаю, что это был замечательный ход вожатых, которые нашли еще один способ нас контролировать!

— Когда мне было 10 лет, я отдыхала в лагере «Горное солнце». Нам рассказывали местную легенду про Белую Леди. Говорили, что ее ребенка убили, и она, не смирившись с такой утратой, все время его ищет. Еще рассказывали, что когда в лагерь приезжают новые дети, она приходит и ищет среди них своего ребенка. Как сейчас помню: нам даже показали место, где она обычно сидит. Мы, отважные ребята, решили все вместе пойти в то место и посмотреть, как выглядит Белая Леди. Вожатый, который узнал о наших планах, решил нас напугать: он набросил на себя белую простыню и отправился туда первым.

— Мы очень долго ждали призрак, потом резко появился вожатый, и все в страхе разбежались. Нам сказали, что это была шутка, но Белая Леди существует на самом деле: она напугала вожатых до нашего приезда. Мы поверили и всегда по вечерам и ночам боялись выходить из своих комнат. Сейчас я понимаю, что это был замечательный ход вожатых, которые нашли еще один способ нас контролировать!

---

Куанышбек

Самый молодой герой репортажа рассказал нам историю, которая произошла с ним этим летом:

— 28 июля я приехал из лагеря «Маралсай», который находится в Талгарском ущелье. На седьмой день после завтрака нам сказали, чтобы мы срочно собирали свои вещи, потому что надвигается сель. Эта информация вызвала нешуточную панику: все истерично собирались и бежали на КПП. Нужно было видеть это действо со стороны — все походило на самый настоящий конец света. Когда все были собраны на КПП, нам, ошеломленным такой страшной новостью, сказали, совершенно не смущаясь: «Это был розыгрыш!» Надеюсь, что такие розыгрыши в моей жизни больше не повторятся!

---

Святослав

Наш журналист Святослав тоже был когда-то в лагере и поделился своей историей:

— Однажды мы ехали в оздоровительный лагерь, который находился близ горячих источников. Путь до лагеря от города по времени занимал примерно шесть часов. Когда по пути мы проезжали Чарынский каньон, всем непременно надо было возле него остановиться и пофотографироваться. Потом, проезжая реку Чарын, все снова захотели остановиться, запечатлеть себя и перекусить.

— Таким образом, вместо того, чтобы приехать в лагерь в шесть часов, мы оказались там в десять. Все были рады, что наконец добрались, и готовили свои голодные желудки к вкусному ужину. Однако нас всех загнали в зал, и какой-то представительный профессор начал читать лекцию о пользе целебной воды. Сначала он читал ее на русском, потом читал на казахском, потом зачем-то начал читать на английском. К концу лекции в зале осталось всего три человека. Когда мы пошли в столовую, нам сообщили, что кормить нас не будут, потому что время уже позднее и еды нет. Ночью от голода никто так и не уснул, а утром все накинулись на отвратительную кашу, будто это было самое изысканное блюдо на свете!

---

Курмет

— Моя история произошла очень давно, в Петропавловской области. Сейчас мне уже 30 лет. Когда-то, классе в седьмом, нас отправили на военно-патриотические сборы, которые проходили на берегу Иртыша. Там нас разместили в палаточном лагере. Главной целью поездки было развить патриотический дух и привить основные навыки выживания. В лагере был режим — все было очень строго. На пятую ночь, когда все уже устали от постоянной жары и комаров, кому-то захотелось подшутить. Помню только, как мимо пролетел сапог и попал одному мальчику в глаз.

—  Стоял нешуточный шум, и нас вмиг подняли и объявили полное боевое обмундирование: противогаз на голову, рюкзак боевого снаряжения весом килограммов в двадцать и кирзовые сапоги на ноги. Мы выстроились вдоль берега и начали отжиматься раз по пятьдесят. После нас отправили на пробежку — 40 километров. С тех пор с дисциплиной у нас проблем не было. Это было очень жестокое, но эффективное наказание.

---

Дарья

— А я расскажу очень лиричную историю. Я была достаточно спокойным ребенком и редко выезжала одна дальше своего города. Как-то раз я сама настояла на том, чтобы родители меня отправили в лагерь. Я довольно сильно донимала их этой просьбой, и в конце концов родители не выдержали и отправили меня в лагерь, который находился очень далеко от нашего города — где-то под Балхашом. Самое смешное, что в таком отдаленном от дома месте я нашла своих земляков: двух мальчиков, с которыми начала тесно общаться. Ничего особенного не было, но эти два друга начали бороться за мое расположение. Дело в том, что я всегда была такая «отличница», «первая в отряде», и особо не обращала внимания на подобные вещи.

— Но один из этой двойки все-таки покорил мое сердце. Их соревнования были настолько бешеными, что мне пришлось уехать из лагеря раньше времени, потому что они начали строить друг другу жуткие козни: и рисовали пастой на лице друг у друга, и отношения выясняли на кулаках. Я была вынуждена позвонить родителям, чтобы меня забрали. Потом оказалось, что эти два мальчика учились в моей школе. И, как вы понимаете, в школе все это продолжалось, а в лагерь я больше не ездила.

---

Артур

Наш шеф-редактор тоже захотел поделиться с нами любовной историей из детства:

— Моя история из лагеря началась еще со школы, с пятого класса. В школе училась девочка на год меня младше. Как сейчас помню: ее звали Виктория. Она была «бандитка», и все мальчики ее боялись, наверное потому, что и комплекции она была не мелкой. Даже ребята, которые учились в более старших классах, боялись эту девочку. Мы совсем не общались, но она всегда пыталась испортить мне настроение какой-нибудь выходкой или колким высказыванием. А я был весь такой «хороший мальчик в костюме». Когда я попал в лагерь, мне все там безумно нравилось, за исключением того, что там же оказалась и Вика. Естественно, я пытался на глаза ей не попадаться. Но однажды подходит ее одноклассница и заявляет: «Артур, нам надо с тобой поговорить».

— Она передала мне записку и сказала, чтобы прочел, когда вернусь в комнату. Напоследок  спросила, пойду ли я на вечернюю дискотеку, и я дал положительный ответ. И тут я заметил, что Вика спряталась за зданием корпуса и наблюдает за нами. Только тогда и начал соображать, в чем дело. Открыл записку, которая, конечно, была от Вики, а там написано: «Артур, я тебя люблю. Давай встретимся сегодня на дискотеке. Я хочу с тобой поцеловаться». В тот день я все-таки был на дискотеке, но всячески старался не попадаться ей на глаза, как и во все последующие дни своего нахождения в лагере.

---

Алена

— Все мое пионерское детство прошло по лагерям. Могу поспорить, что из всех присутствующих здесь, у меня самый богатый лагерный опыт. Начался он у меня  в семь лет и продолжался до десятого класса. Моим любимым местом был лагерь «Монтажник», он находится в Каргалы. Ныне именуется «Связист». В то время путевка стоила четыре рубля, остальную стоимость доплачивал профсоюз. Нас с сестрой отправляли в этот лагерь: сестра со слезами уезжала оттуда через неделю, я же «тусовалась» до конца сезона и оставалась на еще один. Каждый сезон происходил какой-нибудь незабываемый случай, каждый сезон у меня была отдельная «любовная история». Помню, в то время в дефиците была косметика. Никогда не забуду, как у мамы стащила голубые тени и помаду. И мы всем отрядом красились этими тенями и помадой и выглядели, извините, как малолетние девочки легкого поведения. Мы перед каждой дискотекой проделывали эти процедуры и свято верили, что выглядим круто. Также всегда менялись между собой одеждой. Чувствовали себя взрослыми девушками.

— Была такая неловкая история. В нашем корпусе на первом этаже располагалась столовая, на втором жили мальчики, а на третьем — девочки. В самом низу был козырек столовой. В общем, мы стирали и вешали наши трусы на решетку, а их вечно уносило ветром на этот козырек. Мы никак не могли бы их заполучить обратно, кроме как попросить у мальчиков, чтобы они вылезли из окна на козырек и достали наши трусы. Но мы стеснялись это сделать и никогда об этом не просили. К концу сезона на козырьке накопилось штук десять девчачьих трусиков.

— А еще ночью мы, кроме того, что мазали друг друга пастой, устраивали прикол «Африка». Человек спит, подходишь к нему и укрываешь одеялами со всего отряда. Когда спящему становилось жарко, мы кричали: «Африка! Африка!» — и убегали.

Только что вспомнила еще один случай! Как-то раз мы с ребятами залезли в столовую через тот самый злосчастный козырек и начали рыться на кухне, искать что-нибудь съестное. Мы нашли большой холодильник, в котором была чашка оливье. Мы были весьма удивлены, потому что такими яствами детей в лагере не кормили. Радуясь находке, съели всю эту большую чашку, невзирая на то, что утром пропажу обнаружат. Было весело!

---

Анастасия

Если говорить честно, то я, как человек любвеобильный, больше ездила в лагеря, чтобы влюбляться. Это такой момент, когда в классе любить уже не кого, во дворе все мальчишки приелись, и ты понимаешь, что надо ехать в лагерь и искать сердцу новую отраду.

— У меня есть две истории, которыми я хотела бы с вами поделиться. Первая история произошла в лагере «Спутник». Мы дружили в пределах комнаты: с кем поселили, с теми и общались, и дежурили, и вытворяли всякие пакости. В день, когда дежурила наша комната, одна девочка случайно разбила стакан. Во время одного из приемов пищи, когда все почти доели, мы, ожидая начала своей уборки, начали со скуки по столу катать стаканы. Я прокатила стакан — подруга поймала. Скучно. Подключили два стакана: перекатывали их попеременно друг к другу. Интересно, что они не сталкивались, а катились будто по дуге. В какой-то момент, когда мы потеряли контроль, в середине стола они очень эффектно столкнулись и разлетелись вдребезги! В тот день еще одна наша девочка разбила стакан. Так мы стали рекордсменами сезона по разбитой посуде. К счастью, никакого счета нам не выставили.

— Если говорить честно, то я, как человек любвеобильный, больше ездила в лагеря, чтобы влюбляться. Это такой момент, когда в классе любить уже не кого, во дворе все мальчишки приелись, и ты понимаешь, что надо ехать в лагерь и искать сердцу новую отраду. В лагере «Огонек» с первого дня мне понравился мальчик, которого звали то ли Дима, то ли Денис. Мне тогда было лет 12, ему — около 15. Я помню, как в первый день пристально на него смотрела. Весь сезон я бросала на него свои взгляды, он тоже отвечал мне. И вот в день отъезда, на прощальном костре, я смотрела на него и думала: «Эх, надо было подойти к нему, познакомиться. Почему же я этого не сделала?» Однако после возвращения домой в течение года я постоянно натыкалась на этого мальчика. Куда бы я ни пошла, везде встречала его. Я видела его настолько часто, что он успел мне опостылеть! Такая вот ироничная история…

---

Ринна

— Когда мне было 11 лет, я отдыхала в лагере «ЮДС». Каждый сезон в лагере был такой день, когда все отряды должны были поставить сценку-пародию на любой клип. Не без помощи крутых вожатых мы решили показать свой клип на песню «Яйца» группы «Дискотека Авария». И вот мы на сцене: восемь девочек стоят на подтанцовке, а в середине парень в костюме повара. Перед ним стол, на котором лежит всяческая утварь, а также сырые овощи и около десятка сырых яиц.

— В какой-то момент на сцене начинается хаос: мы, девочки из подтанцовки, начинаем хватать со стола яйца и бросать их в лже-повара, который, как может, прячется от яиц и отбивает их сковородкой. Вся сцена была в яичной жиже, зал рукоплескал, а администрация кричала так, что лучше бы мы этого не слышали. Нас отправили убирать за собой сцену, дисквалифицировали, не пустили на вечернюю дискотеку, а на следующий день заставили собирать пять мешков мусора. Но это совершенно нас не расстроило, потому что все ребята из лагеря подходили к нам и говорили: «Все понимают, что вы были лучшими! Это было круто!»

---

Мадина

— Когда мне было двенадцать лет, я отдыхала в лагере «Тау Туран» вместе с двумя старшими сестрами. У нас настолько заботливые родители, что они чуть ли не каждый день привозили нам еду, хотя кормили нас там очень даже неплохо. Получилось так, что отдохнуть мы там толком и не смогли!

— А еще, так как я в лагере тогда была в первый раз, меня поселили вместе с сестрами в самый старший отряд. Я, как очень влюбчивая девочка, каждый день влюблялась в нового взрослого мальчика.

---

Настя

— В лагере я была очень много раз. Думаю, что во всех лагерях нашего города успела отметиться. Самым запоминающимся для меня был лагерь «Романтик». Это был лагерь, где нас ужасно кормили, мы спали с огромными жуками и пауками над кроватями, но несмотря на это, он всегда оставался самым лучшим, потому что там была потрясающая атмосфера, хорошие вожатые и веселая программа. Наверное, поэтому очутившись там впервые, последующие пять раз я ездила исключительно в «Романтик». И это при том, что кормили нас там чуть ли не бутербродами с майонезом.

— А еще я в первый и последний раз работала вожатой. Оказалось, что это очень сложно. Мы спали всего по три-четыре часа. В шесть часов утра была планерка, а ложились мы только часа в два ночи, потому что после отбоя «тусили» с вожатыми. Так и сидели на планерке, вставив спички в глаза, а потом готовили себя морально на весь день, потому что для деток мы всегда должны были быть самыми бодрыми и инициативными!

---

Катя

— Мое детство тоже прошло в лагере. Только я ездила всегда в один и тот же, хотя названия его сейчас вспомнить не могу. И, если честно, не по своей воле я начала туда ездить. Поначалу мне там не нравилось, но потом меня оттуда забрать не могли! Ко мне тоже родственники почти каждый день приезжали, подкармливали.

— Запомнилось мне то, что мы по утрам ходили обливаться ледяной водой всей группой. А еще в последний год отдыха в лагере у меня была любовь. Это был мальчик, который рассказывал мне про семь чудес света. Именно этим он меня и поразил. Я считала его очень умным.

---

Внезапно Анастасия вспомнила еще одну историю, которую сразу же нам поведала:

— Я просто тоже однажды отдыхала в «Романтике» и запомнила гениальнейший конкурс! Я не знаю, придумали его специально, или просто потому, что лагерь был очень грязным в том сезоне, но конкурс был такой: какой отряд соберет больше мусора.

— Ей-богу, это был единственный случай в моей жизни, когда мы пытались украсть друг у друга грязные фантики, пакеты от чипсов и вообще всякую гадость! Мы заходили в каждый закоулок, чтобы просто найти хотя бы одну пробку, которая застряла в земле. Причем организовали это администраторы в конце сезона, чтобы самим убирать нужно было меньше. Каждый раз, когда я это вспоминаю, думаю о том, какие же они молодцы!

---

---

А у вас, дорогие читатели, есть истории из лагеря? Нам бы очень хотелось их узнать!

Благодарим проект «Взлетная» за предоставление локации для съемки репортажа.

В любом отряде есть очень умные хулиганы, которые на попытки перевоспитать выдают все больше жести. И именно они шикарно справляются с дисциплиной в отряде, серьёзно! Стоит им дать немного свободы и ответственности, как они из головной боли превращаются в ваших помощников, на которых можно рассчитывать. Остальные ребята их слушают, ибо те успели заработать авторитет, а они сами начинают вас уважать, ведь вы первый, кто доверил им столь важное задание. Однако, это не значит, что пора расслабляться, за это можно поплатиться. Вы — главные, и это не обсуждается.

О возрасте. Самый интересный для меня — 10-12 лет. Они еще любят игры, но уже воспринимают серьёзные темы, при этом гормоны в голову еще не так сильно бьют. Обычно перед сном я им пела или читала стихи, а моя напарница рассказывала страшилки или сказки, в следующий вечер менялись с ней палатами. Но однажды я предложила ребятам лекции на выбор: секс, наркотики, алкоголь или курение. В итоге рассказала про все за несколько раз, и это были самые благодарные слушатели в моей жизни. Тут фишка в хорошей теоретической подготовке, умении не смеяться самому при словах «клитор» или «камень», и, конечно, в правильном настрое аудитории. Я предлагала на это время перейти на «ты» и не стесняться задавать вопросы. Если я не знала ответ на что-то, то обещала уточнить к утру и держала слово. Это очень важно. Сама я во всех сферах весьма начитана (да и практика была), поэтому выдать инфу минут на 40-50 о физиологических, психологических и социальных аспектах не составляло труда. От родителей за это получала только благодарность, ни разу не было негатива.
Еще хорошо вставлять шутки, чтобы удержать внимание и показать свою человечность. Но не стоит рассказывать, как вы бухущие и под ЛСД устраивали оргии, облико морале еще никто не отменял.

Дети. Нет у вас детей в отряде! Есть ребята, зайчики, солнышки и прочее, но детей нет. Не нравится им это наименование, поверьте. Даже самые младшие не хотят слышать «дети, идите ко мне».

Честность. О, здесь очень тонкая грань. Если вы будете откровенно врать, вас спалят, и о доверии можно забыть. Но и помним, что не стоит упоминать об оргиях. Если ребенок задает вопрос о вашей жизни, а вы не можете сказать правду по каким-то причинам, так и ответьте. Мол, прости, дорогой, но это очень личное. Они поймут.

Обратная связь. Она необходима, и точка. Я ставила ящик для записок, делала книгу отзывов и предложений и вешала рулон обоев «ask.ru». Все это работало безотказно. Очень помогает понять настроения в отряде и скорректировать свои действия.

Мат. Некоторые дети ругаются похлеще взрослых, и это выводит из себя. Сначала я пыталась наказывать приседаниями или отжиманиями, но это слабо работало. Эффективней было сказать «круто, какие слова знаешь! А слабо назвать еще 10 приличных на первую букву?». На «х» возникали проблемы. Потом я усложняла правила, и в следующий раз нужно было назвать 15, 20 слов. Если одновременно палились несколько человек, то повторяться нельзя. Работало. Позже я предлагала ребятам заменять матерные слова на вполне безобидные, например, ежик. Первые пару дней мы слушали, как «ежикастый ежик ежанулся об ежанутого ежа», потом речь возвращалась в привычное русло, но без мата. Но эти правила касаются и вас тоже, если случайно ругнулись при детях.

Внутренняя агрессия. Напоминаю, что в основном я работала с социальными детьми, где это явление имело место быть. Однажды я все лето провела в лагере, как и многие дети. К 4й смене все безумно устали и начали драться друг с другом без явных на то причин. Мы с коллегой вытащили из корпуса по две подушки и максимально плотно их закрутили. Закинули на плечи и предложили ребятам вообразить себя боксерами. В начале все стеснялись, но по итогу наши руки были полностью в синяках (дети сильнее, чем кажется), а ребятам полегчало. Мы ловили их болевые точки, типа «бесят одноклассники/родители/учителя/сестры/братья» и выжимали их до конца. Кто-то в исступлении колотил подушку с криками «я тебя ненавижу» и, обессиленный, садился в слезах, кто-то просто орал на импровизированную грушу и пару раз стукнул. Но всех до единого нужно потом выводить из этого состояния психологической разгрузкой и позитивными выводами. Иначе проблем не оберешься.

Педсостав. Наедине с коллегой вы можете крыть друг друга матом и орать сколько угодно, но дети об этом знать не должны. Также и любые наказания, назначенные напарником, вы не имеете права отменять. Даже если они несправедливы, да. Обсуждаете между собой, приходите к соглашению (вы же взрослые, правда?), и он (она) принимает решение. Иначе уважение вас обоих окажется на дне, что скажется на дисциплине. У меня было только одно исключение: когда воспитатель бил детей. Я сначала все сама ему высказала, потом вызвала руководство, и он к ним больше не приближался. Не уволили из-за специфики лагеря.

Королевская ночь. Думаю, у многих вожатых сейчас пробежала нервная дрожь. Эта зубная паста повсюду, бессонная ночь и утренние детские слезы. Фигня! Не надо детям ничего запрещать, не поможет. Достаточно их выжать в течение дня: «ребята, опаздываем в столовую/на мероприятие, бежим!». Сегодня вообще ходить не стоит, мы же хотим ночью бухнуть и поспать! Но не забываем и про умственную нагрузку, она тоже хорошо выматывает. В тихий час не даем отдохнуть, ведь «сон для слабаков, крошки мои! Хотите загадку? А пресс покачать?». В общем, вы поняли. Вечером собираете телефоны в вожатскую (не забудьте отключить на них будильники) и через 10 минут после отбоя наслаждаетесь видом спящих ангелков. Как они прекрасны.

О наказаниях. Руководство нам запретило лишать детей за проступки дискотек, вкусняшек (сладкая комната под замком) и использовать физнагрузку для исправления дисциплины. Но ведь можно же все это подать под другим соусом! Если в тихий час кто-то нарушает тишину, значит у него дофига сил для улучшения своей физической формы. Но для этого лучше выводить из палаты, а то остальные будут слишком активно обсуждать. Шикарно работают планка и стойка у стены (будто на невидимом стуле сидит). Если к стойке добавить подушку на вытянутые руки, то можно и время существенно сократить. Смотришь по состоянию ребенка, называешь время и считаешь вслух. Для постоянных нарушителей порядка у меня был особый счет: 48, 49, 49, 49, 50.. Дальше нужно помочь ребенку добраться до кровати, у него уже нет сил на это. Не забудьте похвалить выносливость и обозначившиеся мышцы. Если кто-то весь день дерется с другими детьми, то ради его же безопасности на дискач ему идти нельзя. А вдруг кто из старших сдачи даст?
А еще моя любимая схема «косяк-отработка». Пацаны в пылу игры разнесли холл? Значит, сами приводят его в порядок, а следом и собирают фантики на ближайшей территории. И упавшие шишки тоже, да-да.

Еще о честности. Вожатый — тоже человек. Вы имеете право на плохое настроение (не похмелье!) и обиды на детей (очень серьезный косяк всего отряда). Важно донести им свои чувства максимально искренне: «ребят, у меня сегодня рыбка дома умерла, мне очень грустно и нужна ваша поддержка». Они вам ее окажут, но не забывайте, ради кого вы здесь. Погрустили — и дальше работать. Это лучшее лекарство. Если дети накосячили, также максимально подробно рассказываете, что вас конкретно обидело именно сейчас (прежние косяки уже не упоминаются, поздно). Вместе обсуждаете ситуацию и идете дальше. Если вы сами перегнули палку, имейте силы признать свою неправоту и извиниться. Причем если это произошло перед всем отрядом, то и приносить извинения нужно тоже перед всеми.

Детей можно троллить. В меру, конечно. А точнее, учить смеяться над собой, многие этого не умеют. Ребенок споткнулся и упал? Быстро оцениваете состояние, и, если нет серьезных повреждений (если есть, то тоже действуете без паники), предупреждаете слезы: «вааау, да у тебя почти сальто получилось! Пойдем обработаю царапины, акробат!». Сами только от вида крови в обморок не упадите, лучше это с доброй улыбкой говорить. Вам, кстати, это качество тоже не повредит, все-таки пример подаете.

О внимании. Вам нравится, когда вас слушают? Детям тоже. Все их проблемы крайне важны, и отмахиваться от них недопустимо, раз они вам доверились. Нет на это времени сейчас — так и скажите, что в данный вы безумно заняты и готовы поговорить через час. И обязательно сдержите слово, не разрушайте веру во взрослых.

О вере в детей. Именно вам повезло больше всех, что достался такой замечательный отряд! С упорством фанатика напоминайте об этом другим вожатым и своим детям. Только не говорите, что остальные говно. Они хорошие, но ваши-то лучшие! При всех — только хвалить, ругать можно исключительно наедине. Это касается и всего отряда, и отдельно взятых ребят.
Дети поверят в то, какими вы их представляете, и будут тянуться к этой планке. Но это не значит, что можно закрывать глаза на их косяки и оправдывать. Это лишь дополнительный инструмент, а не основной.

О дистанции. У меня несколько раз были дети, которые пытались называть меня мамой. И как бы сердце кровью не обливалось, но этого допускать нельзя. Сначала мягко напоминала, что я вожатая, если не помогало — уже жестко. Также вы и не лучший друг до гроба, не стоит обнадеживать. Лучше сразу обозначить позиции, потом больнее будет. Обоим. Я также не люблю раздавать свои контакты, но если находят и добавляют в друзья, то принимаю заявку и честно предупреждаю, что мы вряд ли будем общаться там, поэтому через N-е время буду удалять, без обид. За все время у меня было пара ребят, с которыми продолжала общаться дольше. Но любила я всех до единого.

О доверии. Я всегда старалась решать проблемы в отряде, не вынося сор из избы. Только в крайних случаях обращалась к родителям/опекунам или к заму по воспитательной работе. Ко мне как-то прибежали два брата каяться, мол, курить попробовали, понравилось.

— Молодцы, — говорю, — значит, с футболом решили завязать? (оба в секцию давно ходят)

— Почему?!

— ну как же, теперь отдышка замучает, бегать нормально не сможете, легкие плохо работать будут, да и какой команде нужны такие спортсмены?

Давненько я не видела в глазах такого ужаса! На следующий день рассказали, что уже бросили эту пагубную привычку. Родителям их я не стала ничего говорить, дети имеют право на свои секреты.

Родители. Больная тема для многих. Тут нет однозначных мнений и универсального решения. Но для себя я обозначила несколько вещей:

• Заслужить их уважение можно через работу с детьми. Если по телефону ребенок захлебывается в позитивных эмоциях не от игрулек, а от крутой тематической «свечки» (вечерний разговор), то все правильно сделано.
• С родителями тоже важно себя поставить. Да, вы младше, но это не означает, что вы ничего не стоите. Вам уже оказано доверие, ведь, увидев вас перед автобусом, никто не утащил детей в ужасе. Не бойтесь высказывать свое мнение о ребенке, но не забывайте о предыдущем пункте: «да, шалит, но кто из нас в детстве был святым? Все у нас хорошо, справляемся».
• Если приехал неадекват и наезжает не по делу, лучше максимально сократить с ним общение: «извините, что не могу больше уделить Вам внимание, очень много дел».
• Вежливость. Терпение. Непробиваемость. Ночью можешь как хочешь злиться, а сейчас веди себя прилично, будь добр. На крайняк глотни заранее успокоительного.
• А еще у ВСЕХ родителей был именно мой номер телефона (как и у меня их), но я еще перед сменой уточняла, что он только на крайний случай, для остального есть телефоны детей. Спросить, покакал ли сегодня 10-летний мальчик — не крайний случай. Ребенок 10 минут не берет трубку — тоже. Будет что-то серьезное, я сама позвоню. Дайте детям немного самостоятельности, они могут с ней распорядиться правильно.

Но лично мне чаще везло, со многими мамами мы были годами в прекрасных отношениях, они часто подгоняли презенты и благодарили за заботу и воспитание.

О запретах. Все мы пытаемся защитить своих подопечных, это нормально. Но чем больше детям запрещать что-либо делать, тем сильнее зудит у них шило в пятой точке. У нас была огромнейшая территория с кучей заколоченных домов, к которым ребятам категорически нельзя приближаться. Но это же так манит! Не дожидаясь травм, мы с коллегой повели ребят небольшими группами (5-6 человек) на мистическую экскурсию. Рассказав, где какие приведения живут, и чем они опасны, включали негатив на камере телефона и показывали ребятам. Там сразу появляются страшные тени. После мероприятия вели группу в спокойное место (у нас за забором было видно речку) и успокаивали, что призраки из домов не выходят, а мы своих защитим. Коллективно делался вывод об опасности данных мест, и проблема с побегами была решена, а любопытство удовлетворено безопасным способом.

Накопительная система. Довольно популярная штука, которая действительно работает, но мне было неудобно ее вести. За хорошие дела (уборка территории, помощь вожатым и прочее) начисляются баллы, за плохие — снимаются. У нас можно было копить индивидуально и всей палатой. В общем доступе висел прейскурант с разными ништяками, на которые можно обменивать баллы, и ежедневно обновляемая таблица с результатами. В принципе, вещь интересная, но требует очень много сил и внимательности. Не мое.

О справедливости. Не зацикливайтесь на репутации детей. Если у вас есть ребенок, который постоянно хулиганит, то это не означает, что именно он сейчас разбил окно в туалете (если вы это сами не видели, конечно). Проверяйте каждый случай. Если заядлый нарушитель сделал доброе дело (к примеру помог упавшему малышу), то отметьте это перед всем отрядом. Так же и наоборот: девочка с идеальным поведением может психануть и разнести к чертям корпус. Спускать на тормозах, типа «ну она же первый раз так сделала», нельзя. Правила для всех. Но и хорошее поведение — заслуга, а не привычное явление, цените это. Неплохо каждый вечер делать небольшие собрания и отмечать успехи в отряде. Избегайте ярлыков, чтобы самим не заработать звание несправедливого вожатого.

Интерес. Любое муторное занятие можно преврать в увлекательную игру. У нас за каждым отрядом была закреплена территория, которую нужно убирать дважды в день. Мы устраивали соревнование: собрал больше всех мусора — молодец, держи конфетку. Читерство пресекалось на корню.

Потому что я так сказал! Забудьте эту фразу. Все ваши действия и слова должны быть логически обоснованы и донесены до сознания детей доступным языком. Требование тишины после отбоя не просто ваша прихоть, а потому что «другие ребята хотят спать, а ты им мешаешь. Нужно уважать чужие желания, если хочешь такого же отношения к себе. К тому же соблюдение режима сна обеспечит и тебе хорошее самочувствие на завтра». Запаситесь терпением, вопросов будет много. Но и сами прислушивайтесь к детям. Не может уснуть — предложите монотонное занятие в холле (поплести фенечки, раскраску и т.д.), обычно это помогает успокоиться при перевозбуждении.

Не нагнетайте. Сломанный стол или фингал у ребенка — неприятность, но не конец света. Все это можно объяснить (руководству или родителям) и найти разумное решение в сложившейся ситуации, есть вещи и пострашнее. А ваш настрой окружающие чувствуют и могут им воспользоваться, обвинив вас во всех смертных грехах, если вы в любых мелочах будете корить себя. Да и ваша постоянная паника скажется на настроении всего отряда, а вам это надо? Берегите нервы и свои, и чужие.

О занудстве. То, что вы все из себя взрослые и умные не должно мешать быть с ребятами на одной волне. Бегайте с ними на квестах, восхищайтесь их идеями и помогайте воплощать их в жизнь, орите кричалки в группе поддержки на футболе и болейте за своих на сцене. Вот вроде это очевидно, но я реально насмотрелась на унылые лица вожатых, которым была важна только железная дисциплина на таких мероприятиях. Вы же не тюремный надзиратель, ну.

В начале смены нужно быть особо внимательным и более строгим. Вас будут проверять на прочность и прощупывать границы дозволенного. Если в первые дня три вы не заработали авторитет и не установили правила, то исправить это уже вряд ли удастся, поэтому сначала сделайте упор на дисциплину, а потом включайте друга. Я обычно начинала смену с вопроса «кто приехал сюда отдохнуть?» и вместе с детьми поднимала руку (да, для меня это тоже был отдых от городских проблем). Затем, представив себя и коллег, предлагала ребятам помочь в этом друг другу и объясняла правила поведения в режиме диалога. После этого уже можно и познакомиться со всеми.

О расчетах. Я как-то совершила большую ошибку: начала проводить «черный и белый стул» и не рассчитала время. Мы его проводили за несколько раз и просидели больше 8 часов в общей сложности, дети восприняли идею на ура, но до нескольких ребят очередь не успела дойти. Мы долго и упорно извинялись за это, нас поняли и простили, но осадочек остался. Не повторяйте моих ошибок, проверяйте все по 10 раз.

Благодарность. Если вам ребенок что-то дарит, цените это. У меня обычно обе руки были по локоть в фенечках (я была самой крутой чикой!), а с собой я увозила еще одну сумку с рисунками, поделками и записками. Холл же был похож на картинную галерею. Детям очень нужна поддержка их творчества, ведь дома зачастую считают, что это пустая трата времени.

О жалости. Я ее терпеть не могу по отношению к себе и не приветствую вечно ноющих. С детьми у меня был тот же принцип: спровоцировал драку и получил — сам виноват, нефиг теперь реветь. Гнобят другие ребята? Не ной, давай разбираться в причинах и искать решение. Поцарапал пальчик? Ничего страшного, еще 9 целых осталось. У некоторых ребят происходил разрыв шаблона: «как же так? Взрослый мне в попу не дует?!». Потом перестраивались и с гордостью демонстрировали свою стойкость. Хвалила.
Редкие состояния «хочу на ручки поплакаться», желание высказаться, обратиться за поддержкой или проявление сочувствия в серьезных ситуациях — все это другое и к жалости (в моем представлении) отношения не имеет.

Нет. Научите ребят отказывать и сами умейте это делать. Человек, который всегда соглашается всем помочь, очень удобен, не спорю, но каково ему быть вечно на побегушках? Если ребенок предпочел игру с ребятами, а не помочь вам донести мячи, то страшного в этом ничего нет, он имеет на это право.

Воровство. У меня не было серьезных ситуаций, только мелочные. Один пацан стащил у другого неполную упаковку сахара кубиками и съел. Пострадавший очень расстроился, у него это была последняя вкусняшка с собой, а новую порцию сладкого только через пару дней привезут. Обвиняемый после разговора со мной принес ему свои извинения и попросил родителей привезти ему такой сахар. Те очень удивились, но просьбу выполнили. В родительский день я с ними познакомилась, оставили впечатление очень адекватных людей. Отдают мне сладкий пакет на хранение и отдельно протягивают сахар:

— Вот, Саня попросил купить, странно. Он же не ест его почти. Это на общий стол, наверно?

— Сааань, иди сюда. Рассказывай, зачем заказал.

Саня мнется, боится.

— Со мной мальчик поделииился, я обещал вернуууть..

— А теперь честно.

— Я одолжил..

— Честно, Саня!

— Украл. Простите.

Отец лишь сказал, что извиняться нужно не перед ними, а перед тем мальчиком. Уточнил, осознал ли вину и знает ли возможные последствия. В конце смены мне вручили коробку вкуснейших конфет с благодарностью за воспитание отпрыска.
А пострадавший в те пару дней ожидания получал свою дозу сладкого из наших запасов.

Лидер, это ребенок с шилом в жопе и мозгами, но при этом позитивно влияющий на организованность отряда в условиях лагеря. Именно это те самые ребята которые говорят «А давайте все вместе возьмем и отрядный уголок забахаем», «Народ, чем быстрее построимся и посчитаемся, тем быстрее поедим, вернемся в корпус и будем дальше играть/читать книги/ничегоНеДелать». В общем классные ребята, опора вожатого.

Антилидер, это ребенок, который, как и лидер, оснащен шилом в заднице и работающим котелком, но вот вектор его усилий направлен на «Как бы сделать так, чтоб писец». Обычно из-за скуки или нежелания быть в лагере в принципе такие ребята ради опыта сознательно вносят деструктив в работу отряда. На самом деле очень умные дети, которые при правильном подходе могут стать незаменимыми помощниками вожатого.

Что самое занятное, как правило в возрасте 10-11 лет у детей еще нет задатков того или иного типа лидера, что дает вожатому не напрягаясь поддерживать в отряде дисциплину и любую движуху.

Нижеприведенные советы больше применимы к детям старше 10-ти лет. Но на ребятках младше некоторые из советов тоже могут сработать.

НЕ:

1. Не верь на слово. Вот вообще не верь. Всегда все проверяй: уборку, как сложены вещи, как оделись, как спать легли. Выговор за то, что поверил на слово, а дети ничего не сделали получишь именно ты и никто другой.
2. Не давай обещаний, которые не можешь выполнить. Дети не такие уж и глупые и брошенных на ветер слов не простят. Они с этим бывают даже более злопамятными и жестокими чем многие взрослые.
3. Не верь слезам. Под милой грустной мордашкой вполне может скрываться умелый малолетний манипулятор. Дважды подумай перед тем как сжалиться и отменить наказание или просто понять и простить.
4. Не бойся быть кнутом, но и не забывай про пряник. Белые и пушистые вожатые, которые всех любят, не пользуются у детей авторитетом. Но и не стоит вечно поддерживать в отряде армейскую дисциплину, если добряков просто могут не слушать, то тиранам еще и будут гадить.

Будь:

1. Будь примером для детей в своей повседневности: требуя чистоты в палатах не забывай наводить порядок в вожатской. Недостаточно просто говорить «делайте это или то», делай сам.
2. Будь с ними старшим братом/сестрой, а не надсмотрщиком. Не бойся принимать участие в их жизни: падай вместе с ними в землю, получай по лицу подушкой, терпи подколки и подкалывай в ответ. Не строй из себя «Крутого вожатого». Но и не забывай про ответственность, всегда будь готов проявить характер.
3. Будь их защитой от внешнего мира. Не позволяй кому-либо вредить твоим детям, если они косячат, то детей должны просто передать тебе для разбора полетов, а не устраивать головомойку самостоятельно. И не позволяй себе такого в отношении других детей. Можешь пожурить, подстебать, но наказывать и отчитывать детей должен их вожатый.

Советы не про детей:

1. Заранее планируй следующий день, если не уверен что запомнил все мероприятия и требования — записывай в блокнот и носи с собой.
2. Не сплетничай, ни с кем, никогда, даже с напарниками. «Все что вы скажете, может и будет использовано против вас.»
3. Забей на сплетни о тебе. Кто бы и что не говорил -ты сам лучше знаешь себя.
4. Не бойся обращаться к опытным вожатым за советом, в этом нет ничего постыдного.
5. Еще про сплетни: информация среди вожатых распространяется молниеносно, принцип сломанного телефона прилагается. Лучший способ узнать как и что происходит — обратиться к первоисточнику. Выводы делай сам(а).
6. Рассчитывай всегда только на себя. Если то кому-то с чем-то помог — не факт что помогут тебе.
7. Не бойся поднимать на планерке щекотливые темы и открыто обсуждать свои разногласия с кем-то, даже с администрацией. Лучше разобраться с проблемой сразу и при всех. Во-первых меньше потратишь нервов, во-вторых смотри пункты 2,3,5.
8. Не старайся понравиться всем — ты не доллар.

Бонус. Маленькие лайфхаки.

• Если есть возможность раздобыть рации на свой педсостав — это очень круто и дико удобно.
• Всегда носите с собой большую теплую кофту, которая расстегивается. Не для себя, для детей.
• Возьмите на смену рулон белых обоев (самых дешевых), из них можно много чего сделать.
• Акриловая пряжа ярких цветов — вещь незаменимая для меня. Дети с удовольствием плетут фенечки, а мы ее и для украшения корпуса использовали.
• Заведите с коллегами свой шифр и бегайте не курить, а «в администрацию». Не сижку стрельнуть, а одолжить «инвентарь». Лучше менять в течение смены.
• В дорожную аптечку стоит положить успокоительное. На всякий случай.
• Подготовьте игры-минутки, чтобы развлечь отряд во время ожидания чего-либо. А то разбегутся же.
• Хорошо при себе иметь запас карамелек, чтобы при внезапном соревновании сразу раздавать призы.
• Небольшая сумка на плече или поясе поможет освободить руки, дети постоянно дают что-то подержать на время игры.