Рассказы на даче с невесткой

Предвзятое отношение к свекрови или невестке формируется у многих людей с чьих-то рассказов. Жизненные ситуации бывают разные, но почему-то свекровь и невестка находят повод столкнуться лбами. Сегодня мы расскажем историю, которая приподнимает занавес сложных отношений свекрови и невестки. Эту историю нам рассказала расстроенная свекровь. У Людмилы Петровны не было предрассудков на эту тему, пока она не провела выходные на даче со своим сыном и будущей невесткой.

© Depositphotos

Выходные на даче

«Я всегда считала, что истории про свекровь и невестку преувеличивают. Всегда можно найти общий язык. Мне 55 лет, и всю свою жизнь я считала, что две женщины, которые любят одного человека, могут решить любые разногласия. Я так считала до прошлых выходных. Эти выходные на даче я запомню надолго.

Мой сын скоро женится, невесту я видела несколько раз, но толком не общались. На прошлых выходных мы решили провести выходные на даче и познакомиться с невестой сына поближе. Да и сын с невесткой были рады сменить суетливую городскую обстановку на деревенский уют на несколько дней.

© Depositphotos

В субботу к обеду дети приехали на дачу. Я приготовила много разных блюд, в общем, готовилась к приезду гостей. Когда сын с невесткой приехали, я начала накрывать на стол. Попросила гостью помочь мне на кухне. Разумеется, я бы не попросила ее чистить картошку, всё было готово. Разве что хлеб нарезать, приборы разложить на столе.

Смотрю, что девушка и виду не подала, что услышала меня, осталась с сыном за столом. Ладно, думаю, может она не расслышала. Я всё принесла с кухни сама. После обеда невестка с сыном пошли в дом отдыхать с дороги. А мы с мужем отправились на кухню тарелки мыть.

© Depositphotos

Простая просьба

Комнату для гостей я подготовила, конечно же, как полагается. А после отдыха молодежь решила прогуляться у реки, потом снова вернулись к накрытому столу на ужин. Я говорю, мол, давайте сейчас чаю попьем и будем шашлыки жарить. Маша, порежь, пожалуйста, сыр. А она мне отвечает: “У меня, Людмила Петровна, правило есть. В гостях лучше не делать ничего. Хозяйка лучше знает, как правильно нарезать сыр и накрывать на стол”.

© Depositphotos

Я, честно говоря, опешила. Разве можно нарезать сыр для бутерброда неправильно? Будущая невестка все выходные придерживалась своего правила. По хозяйству не помогала, готовить ничего не собиралась. Вечером, когда муж с сыном начали жарить шашлыки, Мария стояла рядом и мило беседовала. Тем временем я снова накрывала на стол. Сын увидел, что я, мягко, говоря, взволнована положением вещей, сам вызвался вечером мыть посуду. Маша на это даже внимания не обратила и не вызвалась ему помочь.

© Depositphotos

Можно было бы хоть тарелки со стола убрать. На даче у меня всё чисто и убрано, горячая вода есть, так что и посуду можно было помыть. Не мужское это дело. На следующий день молодожены спали до полудня. Затем начали потихоньку собираться к отъезду, так как завтра на работу выходить. Даже постель за собой не убрали… Наверное, тоже не хотели неправильно заправить постель.

© Depositphotos

Почему расстроилась свекровь

Я люблю гостей, ко мне часто приезжает сестра с племянниками, подруги, коллеги мужа. И каждый раз кто-то старается помочь. Сестра всегда моет посуду, говорит, что раз я наготовила, она всё уберет. Подруги приезжают с каким-то блюдом из дому, чтобы я много не готовила. Всякий раз, даже те, кто приезжает впервые, как-то пытаются подсобить. Конечно, я отказываюсь, не принято гостей заставлять что-то делать, но тем не менее.

© Depositphotos

Такое поведение для меня странное. Я не знаю, как дальше наладить отношения с невесткой, ведь они с сыном поженятся этой осенью. Отпадает всякое желание помогать детям, если они не хотят помогать своим родителям сейчас».

© Depositphotos

Людмила Петровна была права, когда сказала, что всегда можно найти общий язык. Главное — не расстраиваться раньше времени. Первое, что нужно сделать — сесть и спокойно поговорить, обсудить что и как заведено в ее доме. В каждом доме свои правила, невестка, возможно? старалась не нарушать гармонию и немного перестаралась.

Вероника восхищается живописью и инструментальной музыкой. Любит всех животных: дома у хрупкого редактора живут пес, морская свинка и черепашка. Мечтает однажды сесть в машину со своим псом и отправиться в кругосветное путешествие. Любимые книги: «О дивный новый мир» Олдоса Хаксли, «Процесс» Франца Кафки, «Коллекционер» Джона Фаулза.

Валерий пригласил свою возлюбленную Свету на свидание в дорогой ресторан города. Девушка долго выбирала что надеть, чтобы произвести на него впечатление. Яркое красное платье в сочетании с красивым макияжем сделали своё дело и мужчина осыпал свою спутницу комплиментами. Они заказали салаты и горячее, а также вино.

Как вдруг в ресторане заиграла классическая музыка и официант вынес огромную охапку цветов девушке. Света приняла букет и даже не заметила, что в Валерий привстал на одно колено и протянул ей футляр с кольцом. Девушка прикрыла рукой рот и заплакала. Мужчина во всеуслышание сделал ей предложение руки и сердца, на что Света ответила утвердительно. Зал встал и зааплодировал.

Молодые люди встречались всего два года и очень полюбили друг друга. Самой первой встречи несмотря на небольшую разницу в возрасте они имели одинаковые взгляды на жизнь и семью, что также объединяло их. Валерий был из обеспеченной семьи, в отличие от своей невесты. Она была сиротой и ощутила тепло и любовь только рядом с ним. Его семья приняла девушку и воспринимала своей дочерью. Поэтому свадебные расходы полностью легли на их плечи.

Будущая свекровь Наталья Ивановна была хорошей женщиной, часто давала советы и помогала в сложных вопросах. Света пошла с ней шикарный свадебный салон, где они выбрали безумно красивое платье в пол. Девушка испытывала смущение, поскольку ценник был очень высок. Однако женщина заверила её, что для такой невестки им ничего не жалко.

Наступил день бракосочетания. Волнующиеся молодожены были похожи на испуганных цыплят с бегающими глазками. Для них этот день был чрезвычайно важен, поэтому они стремились сделать его идеальным. Церемония прошла отлично со слезами поздравлениями близких людей и цветами. Счастливые молодые люди не скрывали своего счастья и радости. Через пару недель они отправились в свадебное путешествие на берег средиземного моря, там они пытались завести ребенка, но безуспешно. Отпуск пролетел незаметно и наступила пора возвращаться домой. Валерий сообщил молодой жене, что жить они будут с его родителями, потому что по их семейной традиции новая семья должна всему научиться у родителей мужа, прежде чем отправляться в свободное плавание. Света послушно качнула головой, тем более что она очень полюбила их.

Отец семейство Виктор Иванович приехал в аэропорт и встретил молодоженов с отпуска. Он нежно обнял их обоих и помог погрузить вещи. К этому моменту Наталья Ивановна уже подготовила комнату для молодых и накрыла стол. Услышав шум подъехавшей к воротам машины она поспешила на улицу и помогла выгрузить вещи. После окончания организаторских мероприятий они сели за стол и отведали чудесный ужин.

Шло время. Валерий часто уезжал в довольно длительные командировки по работе, поэтому Света была даже рада, что живёт с его родителями. Ей не было одиноко вечерами, а проявление любви и забота с их стороны поднимала ей настроение. Взаимоотношения в этой семье были практически идеальными. Свёкр всегда говорил комплименты своей жене и дарил ей цветы без повода. С появлением в доме невестки он стал уделять внимание обеим и всегда говорил, что невестка у него самая лучшая и красивая.

Однако, как позже оказалось делал он это из своих личных корыстных побуждений. Наталья Ивановна не видела в этом ничего плохого, даже наоборот гордилась, что её муж так легко принял в семью нового человека.

Наступила пора новогодних праздников и долгожданных корпоративов. Свекровь нигде не работала, так как доход мужа полностью обеспечивал все их нужды. Однажды вечером свёкор сообщил, что его пригласили на мероприятию, поэтому он придет немного позже обычного. Его супруга полностью доверяла ему, поэтому улыбнулась и поблагодарила его за предупреждение. На следующий день мужчина, как обычно поцеловал свою супругу и умчался на работу.

Перепады погоды сказались на самочувствии свекрови, поэтому Света в этот день отправила ей полежать, а сама приступила к ведению домашних дел. Она убралась дома, приготовила еды и даже не заметила, как пролетело время. Наталье Ивановне было всё так же плохо, поэтому она приняла таблетку от головы и уснула беспробудным сном. Светлана тоже направилась в свою комнату, чтобы лечь спать она надела свою шелковую сорочку на стройное тело и забралась в постель. Перед сном Света всегда позвонила своему мужу, чтобы лишний раз напомнить ему о своей любви, несмотря на то что их разделяло большое расстояние. Их чувства всегда были теплыми по отношению друг другу. Молодые мечтали о детях поэтому перед сном всегда думали о полноценной семье. С этими мыслями Света и уснула.

Глубокой ночью она ощутила чьё-то прикосновение. Света подумала что это сон или внезапное возвращение ее любимого супруга. Улыбнувшись и потянувшись, как кошка она открыла глаза и увидела перед собой пьяного свёкра. Она помотала головой, как будто надеясь проснуться и хотела уже закричать. Однако мужчина своей плотной ладонью закрыл ей рот. Она боролась из последних сил, однако мужчина победил в этой схватке и
воспользовался её беззащитностью.

После того как всё закончилось, он ещё раз шлепнул Свету и с довольным лицом ушёл спать к своей жене. Света села на кровать и поджала колени к подбородку. Она горько заплакала от своей беспомощности и не знала как поступить. Все её тело тряслось от страха и она решила поскорее смыть эту грязь с себя и побежала в ванную.

Утром Наталья Ивановна чувствовала себя лучше, поэтому самого утра решила приготовить блинов. Света не желала спускаться и садиться за общий стол с этим негодяем, поэтому сослалась на плохое самочувствие. Так она безвылазно просидела в своей комнате три дня, закрывая дверь на замок. Всё это время отец семейства делал вид, что ничего не произошло.

Спустя время приехал Валерий и первым делом бросился к своей жене. Она была так рада его видеть, что не хотела выпускать со своих объятий. Слеза скатилась по её щеке и коснулась его плеча. Он отодвинул супругу от тебя и внимательно на неё посмотрел. Света сказала, что это слёзы радости, поэтому быстро утерла их и пошла умываться в ванную. Свекровь накрыла стол и позвала всех. Наконец вся семья собралась вновь. Однако долго невестка не смогла просидеть за столом, потому что её сильно затошнило от запаха еды. Извинившись она удалилась в уборной, и именно там Свету осенило, что с ней давно что-то происходит. Сев на пол и закрыв руками лицо она поняла, что все признаки указывают на то что она беременна. Валерий зашёл следом и увидел жену в таком состоянии. Он тоже понял причину такого странного недуга и очень этому обрадовался.

Света вытерла слёзы и встала с пола. Она понимала, что беременна от свёкра и испытывала ненависть к себе, что не может признаться мужу об этом. На следующий день она сделала тест, который подтвердил её предположение. Ничего не подозревающий Валерий был счастлив и сразу сообщил новость родителям. Света в свою очередь решила, что нужно срочно съезжать с этого дома, так как скоро у них появится малыш. Мужчина согласился и пошёл поговорить об этом с отцом, однако тот категорически отказался в очередной раз ссылаясь на свои выдуманные правило. Светлана понимала, что из
этой золотой клетки ей нет выхода, поэтому впала в депрессию, из-за этого она часто попадала в больницу с угрозой прерывания беременности. Она понимала, что тем самым вредит ребёнку. Однако ощущение того, что это нежеланный ребёнок не покидали её голову.

В один прекрасный день она ощутила схватки и разбудила мужа. К этому моменту он уже прекратил заниматься расширением бизнеса в регионах и стал работать 5 дней в неделю чтобы всегда быть рядом с ней. Валерий вызвал скорую помощь и Света забрали в родом, через 4 часа на свет родилась девочка, которая как две капли воды была похожа на отца Валерия. При выписке многие это заметили, но не акцентировали на это особое внимание, ссылаясь на гены. Девочка быстро росла и Света всё больше видела в ней черты своего свекра. Валерий был счастливым отцом, даже не подозревая кто настоящий отец ребёнка.

Ежедневные встречи в доме с Виктором Ивановичем провоцировали срывы и депрессии у Светланы и в конце концов она не выдержала. Она написала записку своему мужу с признанием и ушла из дома. Она оставила эту семью и ребёнка. Потому что послеродовая депрессия в сочетании с тем что с ней сделал свёкор привели её в итоге к нервному срыву. Незаметно для себя она оказалась в лечебнице, где проходила к активную терапию.

Муж прочитав записку от жены набросился с кулаками на отца, а его мать сразу же подала на развод. Несчастный ребёнок, который не был виновен в своём рождении оказался в детском доме, куда его отдал отец семейства, обвинив в том, что он разрушил его семью.

   В деревне жизнь проще, без лишних церемоний.
Там она проходит на виду – не спрячешь ее, как в городе, за железной дверью на
верхнем этаже. Все видят и знают, кто к тебе в гости приехал, что ты купил, что
продал. Какое хозяйство у тебя, какой огород, сколько живности во дворе, какую
зарплату или пенсию получаешь. В деревне ничего не утаишь. Но это только
кажется, что в сельской местности живут простаки. На самом деле, деревенские
люди смекалистые и умелые, а еще открытые.

  Надя родилась и выросла в деревне, в город
приехала получать образование. Баллов на ЕГЭ набрала столько, сколько нужно
было, чтобы поступить в областной университет, и стала студенткой. Говорят, из
деревенской девушки городскую сделать легко, а наоборот – вряд ли
получится.  Городской Надежда стала в
короткий срок. Переняла все, что надо было для этого, от однокурсниц. И
краситься, и одеваться стала не хуже.  А
красотой и статью ее бог не обидел.

  Наденька понравилась Глебу К., сыну
заведующего кафедрой философии. Она его так увлекла своей необычностью, что он
и не заметил, как безнадежно влюбился в девушку и решил на ней жениться.
Знакомство с родителями Глеба прошло, как казалось невесте, благополучно. Надя
рассказала о себе, о родственниках. Поведала маме жениха, что умеет доить коров
и может запросто косить траву обыкновенной косой. Мама Глеба была удивлена. И
даже переспросила: «Это как в кинофильме «Тени исчезают в полдень»? Там Стеша
косит траву косой. Ты так тоже умеешь, деточка?» Надюха подтвердила: «Я лучше
умею. Меня папа научил».

  Для девушки знакомство прошло благополучно,
зато жениха после этого знакомства вразумляли до полуночи. Мама говорила:
«Глебушка, она тебе совсем не пара. Она колхозная девочка. Ей надо жить в селе.
Она создана для этого. Умеет доить коров и косить траву. Ты подумай. Она еще
пахнет коровьим навозом». Завкафедрой Михаил Иванович тоже не одобрял выбор сына.
Но молодой человек стоял на своем.

  Отношения к Анжеле изменились после
совместной поездки на дачу. На даче будущая невестка решила две проблемы.
Залезла на соседскую старую грушу и опилила ветку, нагло лезшую в окно дачи
своих будущих родственников. Сосед-скандалист, чего очень боялся завкафедрой,
даже не пикнул. Наверное, почувствовал, что с этой девой спорить бесполезно.
Второй проблемой был вышедший из строя водопровод. Он тек. На участке из-под
земли сочилась вода, а в помещении из крана она только капала. Девушка взяла
лопату и стала копать  в не просыхающем
месте. Прорыв нашелся сразу. Протечку устранили. Михаил Иванович удивлялся
сообразительности студентки.

  Окончательно сердца будущего свёкра и
свекрови Надежда покорила, когда за один день поставила на ноги заболевшего
Михаила Ивановича, который занемог после дачи. Видимо, профессора продуло. Надя
врачевала народными средствами. Съездила в общагу, привезла домашней редьки и
меду. А еще бутылку самогона. Сок редьки смешала с медом и дала больному.  Вдогонку заставила ученого выпить двести
граммов самогона. Профессор выпил снадобье и уснул.  На другой день проснулся здоровеньким.

  Родичи Глеба сдались. Мама сказала, что
девочка очень душевная, со временем окультурится, а характер он навсегда.
Михаил Иванович поддержал: «Молодец, сын! Правильный выбор. С такой умницей
нигде не пропадешь».

  Съездили на родину невестки, познакомились с
будущими сватьями. Понравилось. Места живописные. Люди душевные. Продукты
экологически чистые. Баня восхитительная, топится по старинке, по-черному.

  Свадьбу сыграли в самом конце декабря. Торопились, чтобы не ждать, когда наступит високосный 2020-й год.

Я, когда женила сына,
надеялась, что стану матерью его избраннице. Ведь есть же счастливые свекрови,
которых чуть ли не со дня свадьбы невестки «мамой» зовут. Чем я хуже?
Живем мы в двухкомнатной квартире, себе девятиметровку оставила, молодым большую
комнату отдала. Отремонтировала её, коврами увешала и даже под ноги красивый
ковёр положила, мебель лучшую поставила – живите!
Месяц живем, другой, присматриваюсь я к снохе и душой
вяну: сынок — сынок, и где же ты такую рохлю откопал?! Такой видный, умный
, неужели путёвую не мог себе
найти?
Мало того,
что бесприданница, так хоть бы красивая была, а то – маленькая, щупленькая,
лицо белое, как у фарфоровой куклы, а на нём одни глазищи. Как зыркнет ими – насквозь прожигает! Говорит
тихо, медлительная. Да у меня в её возрасте всё от рук отлетало! Мужа проводит
на работу и уйдет в свою комнату. Нет, чтобы со мной на кухне посидеть,
поговорить о чем-нибудь женском, чайку попить. Загляну к ним, а она лежит на диване,
свернувшись клубочком. Стану поднимать — «Мне плохо»,- говорит. Беременная она,
ну и что?» Беременность – не болезнь»,- говорю, а она: « У меня токсикоз.» Вот
она, нынешняя молодежь! Слов мудрёных нахватались, чтобы ими лень свою
прикрыть. Раньше мы и слов таких не знали, работали до последнего дня, всё
делали, живот – не помеха!
Я её
по-матерински учу: пока муж на работе, встань, приберись, ковры пропылесось, а
к ужину курицу зажарим, я купила. «Спасибо, говорит, не нужно курицу жарить,
Серёженька просил меня салат «Оливье» сделать»! «Оливье»? Что же это за еда
работающему мужчине?! Да и потом, я этот салат только к праздничному столу
готовлю! «Оливье»! – в честь чего?! Значит материнская еда ему теперь поперёк
горла стала, если он эту пигалицу просит готовить. Ну, ладно! Проглотила я
обиду. Курицу всё же пожарила и демонстративно одна её съела!

Как-то раз
захожу к ним, смотрю: сумка большая стоит, битком набитая. Открыла  – белье: постельное, скатерти, полотенца…
-Ира! Что это такое?! – спрашиваю с ужасом в голосе.
-Мы завтра с Сережей в прачечную самообслуживания идём,
там хорошо: быстро и удобно.
Ей-то хорошо, а сына
моего кто пожалеет! Неделю работает, как вол, а в выходной, вместо отдыха – в
прачечную, бельё стирать?! И потом – не мужское это дело!
-Ну-ка быстро вытряхивай сумку! Вон стиральная машинка в
ванной стоит. Замочи белье, а потом стирай. На лоджии высохнет! Ишь, что
удумала!
-Это не я удумала, Сережа настоял. Мне тяжело большую
стирку осилить, поясница болит…
-А как же ты думала? Замуж вышла, только чтобы с мужем
кувыркаться? Замужество – это прежде всего труд! Думаешь, рожать — легко? Или
детей растить – легко? Давай-ка, милая, втягивайся потихоньку! Взялся за гуж,
не говори, что не дюж, — так-то в народе молвят.
Заставила её белье перестирать, правда, помогла
немного, не могла смотреть, как она пододеяльники елозит.
Сын на
следующий день мне выговор сделал: ты, говорит, бессердечная, как могла так
поступить! А что я такого сделала?! Стирка – обычная женская работа. Его же,
дурачка, пожалела. Обиделась я, неделю к ним в комнату не заходила, а тут вхожу
и – чуть не упала. На стенах – пусто! То есть – совершенно пусто – ни одного
ковра!
-Где ковры? – спрашиваю, а сама за сердце держусь.
-Мы их сняли… Извините.. Без них легче дышится…
-Мало воздуху – окно откройте. А красота, уют – как без
этого?
-Уют не ковры создают…
Ишь ты –
стихами заговорила! Понахватались из телевизора! Я эти ковры с таким трудом
наживала, для них же старалась, и вот тебе – благодарность! Ладно, думаю, и это
проглотим, забрала ковры, запихнула к себе под кровать, пусть лежат! Еще
попросят, когда голые стены надоедят!
А недавно очень уж
долго сноха их комнаты не выходила – тишина такая, словно нет там никого. Чего
она там притихла, думаю, спит, что ли? Приоткрыла дверь – сидит за столом,
пишет что-то.
-Чего пишешь-то? Поди, школу давно окончила!
-Письмо маме.
-Это дело нужное, мать забывать нельзя. Молодец, что пишешь,
— говорю, а сама через её плечо заглядываю, любопытно же, что она пишет о нас.
Это уж как пить дать обо мне да о сыне речь ведёт. Смутилась она и ладошкой написанное
прикрыла, я только несколько слов успела прочитать: «…да, свекровь моя –
непростой человек…» Так и есть! Обо мне пишет, видно, жалуется матери. А на что
жаловаться-то? Я грубого слова ей не сказала, всё – для них, для них и живу. А
если когда замечание сделала, так на то я и мать, чтобы детей наставлять, учить
уму-разуму. Может, я не такая грамотная, как её мать, а жизнь знаю.
Сваху свою,
мать Ирину, я только на свадьбе видела: дробненькая такая, ладная,
интеллигентная – детей музыке учит. Голос тихий – как она с ними справляется?
Уезжала домой
после свадьбы – глаза свои заплаканные всё прятала. А чего плакать-то? Что мы –
нелюди какие?
Письмо это не
выходило у меня из головы. В тихом омуте, говорят, черти водятся. Я всё жду,
когда она меня «мамой» назовет, а она, оказывается, кляузы на меня своей матери
пишет! Ишь, как смутилась-то, когда её врасплох застала. Хотела Серёже про
письмо рассказать, а потом решила – промолчу, не буду мира меж ними рушить. Но
обида на сноху крепко засела в меня.

Третьего дня
слышу из-за двери голос её – удивилась: то слова из неё не вытащишь, а тут –
сама с собой разговаривает? Вхожу. Сидит в кресле и сказку про репку вслух
читает – с выражением! Книжка в правой руке, а левой осторожненько живот свой
поглаживает.
-Ты кому это сказку читаешь?
-Ему, — она ласково улыбнулась и нежно погладила живот.
-С ума спятила? Что он понимает-то, кусок мяса! Да и
того еще нет!
Сноха даже
зарделась от обиды:
-Как же – нет?! Вот он, толкается, ворочается! Он… все
чувствует,… переживает, когда мне плохо! Он всё воспринимает! Чем опасны
стрессы для беременных? Тем, что плод реагирует на них сильнее матери, на нём
всё отражается! О здоровье и развитии ребенка нужно заботиться еще до его
рождения.
Вот так
молчунья! Целую лекцию мне прочитала. Мы ничего этого не знали, без науки
вынашивали, рожали и, слава Богу, людей
вырастили.
-Ты, чем ерундой голову себе забивать, лучше собери
нужные вещи – завтра раненько на дачу поедем. Все люди уже картошку выкопали, а у нас – конь не валялся.
-Хорошо, — не стала возражать сноха.
Денёк выдался
теплый, солнечный, копалось легко и весело. На даче всегда настроение хорошее –
прилив жизненных сил ощущается. Я радовалась: одним днем управимся. Плановала так: Сергей копает, а мы с Ирой
выбираем и в мешки сыпем. Сергей рассудил иначе: Ира – отдыхает, им с малышом
нужен покой и свежий воздух, а мы – поработаем.
Я зашипела,
чтоб она не слышала:
-Что ты носишься
с нею, как с писаной торбой? А как же моя мама – десятого апреля
картошку сажала – одна! – а одиннадцатого меня родила. И – ничего! Нормально!
Чем больше физических нагрузок, тем легче рожать будет!
Но сын стоял
на своём. Мы с ним копали картошку, а его любезная сидела рядом на скамеечке и
молча любовалась ловкими и сильными движениями своего мужа.
Вдруг моя лопата
вошла во что-то мягкое. Я вывернула ком земли – гнездо! Похоже – мышиное. Так и
есть! Я разворотила лопатой гнездо, едва не перерезав мышь. Она, ошалевшая от
страха, выскочила и помчалась по рыхлой земле. Панически спасаясь бегством,
мышь теряла какие-то маленькие розовые комочки.
-Что это?! Мамочка, что это?! – вскрикнула, побледнев,
Ира.
Мы
присмотрелись: это были крошечные мышата, еще голенькие, слепые, недоношенные…
Ими был усеян весь путь убегающей матери. Мышата беспомощно шевелились, съёживались,
а мы, побросав лопаты, смотрели на них и не знали, что делать.
Ира какими-то
замедленными движениями собирала их в ладонь, потом произнесла дрожащими
губами:
-Мамочка… Она была беременная…
Только тут до
меня дошло, что «мамочка» — это я! Это меня второй раз так назвала невестка –
впервые! Я, еще не пришедшая в себя от вида разбросанных по земле голеньких мышат,
растерянно взглянула на неё, хотела улыбнуться, успокоить, но… не успела. Ира, прижимая
к груди мышат, оседала, заваливаясь на бок.
Мы с сыном
ринулись к ней – в последнее мгновение успели подхватить бесчувственное тело.
-Мама! Что с нею?! Она рожает?! – закричал Сергей.
-Нет, сынок! У неё слишком чувствительная натура. Держи
её крепче, я мигом воды принесу.
Сын осторожно
взял на руки жену и отнес в дом. Я принесла воду. Намочив платочек,
прикладывала его ко лбу и вискам невестки и тревожно присматривалась к ней.
Го-о-спо-ди! Какая же она хрупкая! Лицо нежное, как папиросная бумага… ладошки
– детские… и сама, как дитя… Как она вынесет роды? Плод, говорят врачи,
крупный…» Я представила себе скорченного в её утробе ребенка. Седьмой месяц –
уже человечек! Внучек мой родной! Поди, тебе сейчас тоже плохо? Что же
делать-то? Я осторожно хлопала сноху по щекам:
Сергей,
взволнованный, стоял рядом и глядел на меня, как на Господа Бога.
-Это от стресса, — объяснила я сыну. Беременных нужно
особенно оберегать от стрессов – от них дети страдают. Смотри – береги её!
Видишь, какая она у нас… переживательная.
Сын с
удивлением посмотрел на меня, словно увидел впервые.
Вдруг пришла
страшная мысль: пережитое волнение может вызвать преждевременные роды! Всё
похолодело внутри – разбросанные по земле мышата всё еще стояли перед глазами.
-Сынок, заводи машину! – Заорала я. – Едем в больницу!
Ира очнулась.
-Не надо в больницу. Со мной всё в порядке. Извините, я
кажется, напугала вас.
-Еще как напугала! Всё же лучше поехать, провериться,
мало ли что!
Сноха положила
руку на живот и прислушалась:
-С малышом, кажется, всё в порядке. А нам… нужно же
картошку копать…
-Да гори она синим пламенем, эта картошка!
Я гладила маленькие прохладные ладошки невестки,
осторожно убирала со лба пряди её мягких
волос. Что-то поднималось в моей душе
горячее, жгучее до боли…
Сергей быстро
завел машину, мы осторожно усадили сноху и поехали. В больнице сказали, что
понаблюдают её несколько дней и, если всё хорошо – выпишут.
Приехали мы с
сыном домой. Он полночи курил, не спал, а я Бога молила, чтобы всё обошлось
благополучно.
Утром Сергей с
утра пораньше в больницу поехал, а я дома по хозяйству хлопотала. Что ни делаю,
чувствую томление какое-то, вроде как чего-то не хватает мне, а потом
догадалась: ее-то и не хватает, молчуньи моей! Пусто без неё в квартире.
Сын вернулся
домой повеселевший, говорит, через пару дней выпишут Иру, всё у нее хорошо. И
слава Богу!
Решила я к
возвращению снохи убраться, как следует. Полдня провозилась, чистила-блистила, а потом, думаю, дай-ка у них
приберусь – пыль вытру, да ковёр на полу почищу. Прибираю на столе, — вижу:
пухлый конверт незапечатанный, глянула – матери её адресовано. То самое письмо,
из-за которого я несколько ночей не спала! Жгло оно мне руки, знала – нехорошо
письма чужие читать, но… не удержалась, решила из первых рук узнать, что есть
на самом деле промеж нами.
Письмо
оказалось очень длинное, но почерк ровный, разборчивый – легко читалось:
«Дорогая моя, любимая мамочка! Твои письма для
меня — всегда большая радость, это, как встреча с тобой, задушевный разговор,
глоток свежего воздуха…!
Скажите, пожалуйста!
Чем же наш воздух ей плох!
«Милая моя,
спасибо за мудрые советы, благодаря им, мне удается решать самые сложные
семейные проблемы…» Видишь, как получается: мамкины советы помогают жить, а
свекровкины, выходит дело, – мешают…
«Ты волнуешься
о моем самочувствии, поверь, оно – отличное. Как страшный сон, остались позади
первые четыре месяца токсикоза, а сейчас – всё хорошо. Врачи говорят – наш
малыш развивается нормально, а я скажу больше: он очень хорошо чувствует
музыку, — весь в тебя! и сказки любит слушать…
Ну, это… даже
не знаю, как назвать. Чудит девка! Ага! Вот про сына:
« Ты спрашиваешь,
понимает ли муж моё состояние? Не волнуйся, мамочка, муж у меня за-ме-ча-тельный!
Ласковый, заботливый – в русском языке не хватит определений, чтобы описать,
какой он!»
Тут ты,
девонька, права. Счастливый билет вытащила.
«… Сережа
хочет присутствовать при родах, а я не против. Женщины в консультации говорят, если муж увидит
твои муки, больше любить будет. Да уж куда больше! Дело не в этом, просто, когда
он рядом, и я сильная.»
Ба-тю-шки! Что
удумали! Роды – это же таинство! Разве можно в это мужей допускать! Стыд-то
какой! Надо с Сергеем поговорить!
«… В этом
письме, как и в предыдущем, я снова чувствую твою тревогу, когда ты спрашиваешь о моих взаимоотношениях
со свекровью…»
Ага! Вот! Про
меня! Вдруг мне стало страшно. Может, не надо читать? Ведь лучше, когда не
знаешь! Ну, зачем тебе правда? Ведь с
нею жить! Не читай!
Я дрожащими
пальцами запихнула письмо в конверт и спрятала его под книжку.
Включив
пылесос, яростно водила щеткой по ковру, но письмо тянуло меня, мучило.
Закончив работу, долго сидела в кресле, рассматривая узоры на ковре, потом
резко встала, взяла письмо и стала читать дальше:
«Да, свекровь
моя – непростой человек. Она относится к типу людей, с которыми нужно пуд соли
съесть, чтобы узнать их сущность. Я уже писала тебе, что наше первое
впечатление о ней оказалось обманчиво, и теперь, прожив с нею полгода бок о
бок, я с радостью заверяю тебя: Мария Александровна – удивительная женщина! Она,
если полюбит, жизнь на плаху положит за этого человека. Но её любовь нужно заслужить,
а это непросто. У неё своё видение жизни, в чём-то нам непонятное, устаревшее,
но… справедливое.
Да, она грубовата,
но добра и искренна во всём, даже в своих заблуждениях. Свекровь – верный и
надежный человек. Мамочка, ты меня, конечно, поймёшь и не обидишься за то, что
я называю ее «мамой». Правда, пока не вслух. Она ещё не воспринимает меня как
свою дочь. Но время всё расставит по своим местам, я уверена. И, чтобы навсегда
закрыть волнующую тебя тему, скажу: какой бы она ни была, она достойна любви и
уважения уже за то, что родила и воспитала самого прекрасного на Земле мужчину
– моего мужа».
Все это я
прочитала залпом, даже задохнулась. Самые бранные слова не потрясли бы меня
так, как эти. К брани-то мы привыкши, знаем, как ответить. А тут… Это надо же,
как она меня по косточкам разложила! Я сама про себя того не знала…
Слова невестки
ласкали сердце, но вызывали в душе непонятную тревогу, даже… боль.
-Детонька моя,… милая…
А ты, старая курица, учить её жизни собралась… Прости меня за ангельское
терпение твоё…
Я до вечера
сидела в их комнате, вспоминала всю свою жизнь и спрашивала, а что хорошего в
ней было? И знаете, что открылось? Всё-всё самое лучшее и самое трудное, что в
жизни было – с сыном связано. Без него – и вспоминать нечего. Выходит, в детях
наша самая большая радость и самая большая боль. Они-то, дети, оказывается,
умнее нас, потому что вглубь и вдаль смотрят, а мы – всё назад оглядываемся, да
всё на свой аршин меряем. Где уж понять друг друга!

Через два дня
на третий – молодые приехали. Сережа оживлён, радостью светится, а Ира молчит,
улыбается да ходит по квартире и всё
рассматривает.
-Ай, потеряла что, детка моя? – спрашиваю. Она поглядела
на нас с Сережей взглядом, от которого пень зацветёт, и говорит:
-Соскучилась,… — а потом озорно так: — мама, мы с
Сережей торт купили, попьём чайку?
Сидели мы
втроём на кухне, пили чай, разговаривали, и мне вдруг показалось, что ради этих
вот счастливых минут я, наверное, свою жизнь прожила.
Дождалась я,
пока Сережа с кухни вышел, села рядом со снохой и сказала:
-Прости, дочка, но письмо твоё маме я … того… и отправила…
-Я не успела… спасибо! — она понимающе улыбнулась.
-Это тебе спасибо… за науку, — а про себя подумала: и
мышке – тоже.

Под палящими лучами июньского солнца, молодая казачка ловко орудовала тяпкой, не замечая усталости. Женщина с усердием осматривала каждый куст, чтобы не дай бог не пропустить лебеду. Уже приличная делянка была обработана и она позволила себе отдохнуть. Развязав платок, которым только что закрывала голову от пыли и обжигающих лучей, она подставила лицо ветерку. Растирая поясницу, выпрямилась, выпячивая полную грудь вперёд. Тщательно вытерла косынкой шею, глаза и лоб. Помахала тканью на себя, создавая дополнительное дуновение. По спине уже давно пробежал тёплый ручеёк пота, спустился на ягодицы и, раздражая солью бёдра, побежал к коленям. Женщина подняла верхнюю юбку, заправила подол за пояс передника, а подъюбошником вытерла соленые ручейки, помахивая взад-вперёд, белоснежной тканью, привлекла хоть малую порцию освежающего воздуха к стройным ногам. Занятие так увлекло казачку, что она не сразу заметила за собой слежку. В тени сеновала притаился младший деверь – Яков. Надвинув на глаза неизменную кепку, он сидел, прислонившись широкой спиной к прохладному дереву. Длинные, мощные руки с закатанными до локтя рукавами, покоились на согнутых коленях, словно две жердины. Казалось, что мужчина дремал в истоме. И только одно движение выдавала его бодрствующее состояние. Золотистая соломинка, с колосом на конце, нервно переходила из одного угла рта в другой, периодически задерживаясь в зло сжатых губах. Яков наблюдал за овдовевшей, бездетной снохой — Дарьей. Та была женой его старшего брата, погибшего полгода тому назад в походе на Кавказ, и по закону казачества, оставалась теперь жить до конца дней своих, в семье мужа.

Отец, старый казак, державший всю многочисленную семью в строгости, заявил, сразу же после похорон: — Слухайте все, повторять не буду! – грозно восседая во главе большого дубового стола, с седым, но ещё густым чубом. Теребя золотое кольцо в левом ухе. Помедлив, пока все не повернули к нему свои взоры, заговорил, строго и уверенно: — Дарья останется здеся! Вот моё слово! Матери …- относиться к ней, как к дочери! Золовкам и другим снохам — не притеснять! А вам, мои сыны!? – он обратился к мужчинам, сидевшим по обе стороны стола: — Почитать её, как жену покойного брата, относиться с уважением! Сыновья закивали: — Согласные! Но отец отдельным обращением, повернулся к младшему, двадцатилетнему сыну: — А тебе, Яков, особое предупреждение! Ты у нас парень …- главный кобель. По всему хутору, да и соседним тоже, не одну вдовушку не оставил без тепла и ласки!

Яков, до сели сидевший тихо, опустив голову, весь разговор беззаботно чистил картофелину от кожуры. Услышав своё имя, он медленно поднял лицо, осмотрел присутствующих, нашёл глазами Дарью. Та, прижав к губам уголочек платка, смотрела на свёкра испуганными глазами, полными слёз. Деверь подмигнул ей, и посмотрел исподлобья на батю. Тот, видя решительный взгляд младшенького, заёрзал на табурете, предчувствуя горяченький спор, и зная за собой грешок, потупив глаза, ретировался, чтобы не разжигать войны с сыном, поспешил скомандовать: — Ну, вот на этом и порешим! Бабы мечи на стол харч! Весь ужин отец искоса посматривал на сына, а тот, как ни в чём не бывало, уминал картошку с квашеной капустой, и казалось, совсем забыл о разговоре. Но Яков думал о своём, а точнее он вспоминал первое появление Дарьи в их доме. Симпатия, возникшая сразу меж молодыми людьми, была замечена и матерью, но достойное поведение детей, успокоили свекровь. Яков жил под одной крышей, но душа каждый раз при появлении снохи, замирала и улетала в никуда. Однажды, спустя полгода гибели брата, Яков стал свидетелем отцовской похоти.

«Как водится, по субботам, на Якова с детства была возложена обязанность, готовить баню для всей семьи. Нарубив дров, натаскав полные бочки воды, он прилёг под кустом смородины, чтобы вздремнуть. Вскоре его разбудили странные звуки. Юноша раздвинул ветки и увидел неприглядную картину: отец, преградив дорогу Дарье, напирал на ту всем своим телом. Уже старческая кисть схватила грудь девушки, мяла её с такой силой, что Дарья сквозь слёзы умоляла отпустить. Батя, наслаждаясь своим превосходством, стал протискивать ладонь меж пуговиц блузки, отрывая их по очереди. Девушка, как могла, отговаривала свёкра от притязаний, чем распаляла мужскую плоть ещё больше. Вторая рука мужчины, уже овладела ягодицами, прижимая их к своему мужскому добру, восставшему, как у молодого кобеля. Потираясь похотливо о молодое девичье тело, старый казак, лез слюнявыми губами к нежной шее, шепча призывы к встрече на сеновале. – Ты девка не ломайся! Коль будешь со мной ласкова, не обижу сам, и другим в обиду не дам! А если бегать от меня станешь, опозорю прилюдно, и выдворю за ворота, а твои вряд ли примут тебя, ты ведь ломоть отрезанный! Будешь потом солдат ублажать! Сноха, сжав в злобе губы, прошипела прямо в лицо снохачу*:

— Отстань от меня старый, а то я свекрови расскажу, как ты ко мне под юбки лезешь, вот она отходит тебя коромыслом, будешь знать! – оттолкнув свёкра, она подобрала с дорожки корзину с грязным бельём, обошла старика, и, покачивая на ходу юбками, направилась в баню. Яков проследил за её задом, жадно сглотнул слюну и вышел к отцу. Тот, не ожидавший такого зрителя, растерянно подобрал свой упавший костыль, и заторопился прочь, на ходу посылая проклятья всему бабскому отродью».
С того дня, Яков неотлучно следил за отцом, а может и не за ним вовсе. Успокаивая себя, он бурчал: — Я не дам ему мать забижать! А сам, всё чаще оказывался там, где работала сноха. Сейчас он терпеливо ждал, когда Дарья закончит делянку картофельного поля. Женщина краем глаза заметила его любопытство и, играя, позволила себе вольности. Она нарочито медленно расстегнула несколько верхних пуговиц, залезла в ложбинку меж грудей платком, вытерла накопившийся пот, и помахала краями блузки, открывая взору большие округлости. Яков нервно сглотнул слюну, судорожно дёрнув кадыком на сильной шее. Сноха, предвидя его реакцию, подобрала низ подъюбошника и высоко задрала его, заправляя за пояс передника. Одна нога, с белоснежной кожей была открыта взору деверя. Но и этого ей показалось мало, Дарья, нагнулась к кусту картошки демонстрируя полную грудь, с трудом остающуюся в «оковах» тугой блузки. Парень зарычал, вытянув ноги и стараясь зажать своё восстающее мужское достоинство. Дарья улыбнулась, и продолжила работу, не обращая больше внимание на сторожа.

Вечереть* Яков не пришёл. — Опять наш кобелёк загулял! – свёкр громко заявил, искоса поглядывая на Дарью. Но сноха, для которой были обращены подобные речи, ловко орудовала ухватом у печи, совершенно не обращая на присутствующих внимание. Когда стемнело, молодая женщина ушла в свой уголок, отделённый в общей комнате, цветастой занавеской. Зажгла керосиновую лампу и стала раздеваться. Расстегнув множество пуговиц на груди блузки, она сняла её, освобождая скованные за день груди, те с радостью колыхнулись, выставляя соски. Расплела косу, пальцами расчесав волосы, несколько раз встряхнула ими в воздухе, волной накрыв спину. Сбросив юбку на пол, она перешагнула её, и нагнулась, чтобы подобрать. Услышала голос свекрови: — Девка, ты бы пока мужики не улеглись, погасила лампу, а то они и так шеи свернули, за тобой приглядывая! Сноха послушно нагнулась над фитилём, приложив ладошку подула на огонь, тот послушно загас. Всю ночь, мучаясь в духоте, она пыталась забыться сном, но он ни как не приходил. Перед глазами стоял образ Якова – мощного и молодого деверя. Тело предательски задрожало, испытывая непреодолимое желание попасть в объятья парня. Помучившись до полуночи, Дарья отправилась на улицу, накинув на себя только нижнюю рубаху. Миновав двор, затем и огород, пройдя торопливо леваду*, она сбежала к реке, на ходу снимая с себя единственную одежду. Та отправилась на ветку вербы, и повисла, качаясь, словно белый флаг. Словно мраморная рыба, она мелькнула в прозрачной воде. Волосы сетью легли на гладь, и уже через минуту тяжестью опустились на обнажённую спину девушки. Прохлада отрезвила пыл, и вскоре подарило покой. Дарья нырнула тихо, не поднимая брызг. Яков не заметив купальщицы, подвёл под уздцы коня к кромке берега, похлопал по холке и одобряюще толкнул того в воду. Сам за секунду скинул штаны, одним движением освободился от рубахи, и с разбега выставляя вперёд руки, нырнул, поднимая шумную волну, образуя вокруг себя множество кругов. Дарья показалась над гладью реки, стёрла ладонями со лба воду, сгоняя ту на волосы, и вопросительно осмотрела реку. Девушка не понимала, какая сила выбросила с такой лёгкостью её тело на поверхность. Вокруг тишина! Девушка успокоилась, но фырканье коня, заставили её сердце биться опять тревожно. Вскоре хозяин животного вынырнул в нескольких метрах от неё. Громко отплевываясь, он открыл глаза, на ресницах росой повисли капли воды, он проморгался, отгоняя от себя видение. Да! Это была Дарья! Та сама, которую он весь вечер гнал от себя, стараясь забыться в объятьях вдовы пастуха. Но даже и та искушённая на ласки женщина не смогла утолить его мужское желание. Он охрипшим от волнения голосом заговорил: — Ты…? Так поздно…? – Я. Не спалось…душно…решила охолонуться! Яков поймал глазами колышущееся на ветке ивы, бельё снохи. Она заметила его взгляд, и тоже осмотрела берег. Рубаха и штаны деверя мирно лежали на пне. Мужчина, вспомнив дневную картину на картофельном поле, с открытой белоснежной ногой до самого пояса и разрезом на блузке, тут же вздрогнул. То самое тело, полностью обнажённое, находилось в нескольких взмахах руками. Мужчина, словно обожжённый кипятком воспылал желанием обладать ей немедля. Прохлада реки не смогла отрезвить пыл, как ни старался Яков, сдерживать ногами свое восстающее естество, оно как пружина приняла готовность к действию. Ни какой здравый смысл не подчинялся природе, желающий женщину. Яков нырнул, пытаясь ещё раз остудить себя, и вынырнул с ещё большей уверенностью, что силы покидают его тело на совсем. Река, словно услышав его зов, подарило ему Дарью. Та усердно барахтаясь в воде, чтобы справиться с внезапно возникшем быстрым течением, плыла прямо в сильные объятья Якова. Он поймал ей тело. Обжигающе горячие, огрубевшие соски прикоснулись к его груди, пропуская волны тока вниз, туда, где зарождается жизнь. Женские ноги, заплетаясь в глубине, постоянно касались его ног и, в конце концов, он обвил их своими, не давая ей плыть дальше. Большие руки обняли замерзающее испуганное тело, кутая его словно в одеяло. Спина женщины почувствовав тепло, расслабилась, и под тяжестью стало погружаться в омут реки, увлекая за собой мужчину. Яков не выпуская из рук «улов», с лёгкостью выпрыгнул из глубины, поднимая голову Дарьи над водой. Та, отплёвываясь, обвила руками его шею, прижавшись животом к мускулистой груди, и обвив ногами его талию, открыв ему свое женское лоно. Яков получил допуск в желанный мир, и окончательно вынырнув из омута, обрёл долгожданную любовь. Девичьи губы нашли на шее пульсирующую жилку, её биение успокоило окончательно, чуть было не утонувшую Дарью. Выровнив дыхание, она почувствовала, что принадлежит спасителю полностью, и жаждет сама блаженства, такого забытого и такого желанного. Река соединила желанные тела.
На рассвете свекровь поднялась с постели, потянулась за одеждой и посмотрела в окно. В утреннем тумане, шли, обнявшись друг с другом, её дети. «Новая» сноха Дарья и её младшенький, кутая жену в свою рубаху. Мать посмотрела на хрюкающего, и по- стариковски причмокивающего губами, спящего мужа: — Так тебе и надо, старый кобель!

______________________________________________________________
Жалмерка – бездетная, вдовствующая сноха в казачестве.
Снохач – свёкр, принуждающий сноху(даже замужнюю) к близости.
Вечереть – ужинать.
Левада – покосный луг сразу за огородом.

Правила и условия конкурса эротической прозы «Соблазн как искусство»

«Вроде всё готово к встрече, — женщина глянула в окно. — А они, поди, только через час приедут. Надо хоть чай попить, пока горячий!»

 Роза Павловна села за стол на кухне, и прихлёбывая чай мелкими глоточками, стала вспоминать свою жизнь, в которой так часто черные полосы меняли белые, и наоборот.

 ***

 Лет до двадцати она жила с родителями в этой самой трехкомнатной квартире. Затем родила без мужа. Поругали родители, конечно, но затем смирились.

 Замуж так и не вышла. Сын вырос. Отслужил в армии. А затем начались чёрные полосы. Сначала умeр отец в шестьдесят пять лет, а вскоре и мама. Любила она сильно своего мужа, не пережила потери.

 Вот после этого и началась сплошная черная полоса. Сын зaпил. С чего? Тогда ему всего двадцать два было. Как она только ни старалась избавить его от пaгубной страсти – всё бесполезно.

 Десять лет длился этот кошмар. И вдруг…

 ***

 В тот день у него была получка. Роза ждала его поздно и пьянoго, но сын пришёл вовремя и трезвый. Достал из кармана деньги:

 — На, мама! Я не рубля не истратил. Будешь мне каждый день давать на обеды. Ладно?

 — Стас, родной ты мой! – руки матери задрожали из глаз полились слёзы.

 — Не плачь! – он обнял маму. – Я больше совсем не буду пить.

 Это был один из самых счастливых дней в её жизни.

 ***

 Целый год сын не пил, а однажды в субботний вечер…

 Входная дверь открылась, и вошёл сын, подталкивая перед собой молодую скромную женщину:

 — Мама, знакомься! Это Светлана, — повернулся к своей подруге. – Это моя мама Роза Павловна.

 — Очень приятно! – улыбнулась девушка.

 — Ой, что же вы не предупредили? – растерялась хозяйка. – Я хоть бы что-нибудь сготовила. Проходите в комнату! Сейчас приготовлю.

 И хозяйка бросилась на кухню.

 — Мама, мы торт купили! – радостно произнёс сын и вместе с гостью последовал за матерью.

 — Вы наверно и кушать хотите? – суетилась та, доставая из холодильника продукты. – Сейчас что-нибудь сварю.

 — Мама, — oбнял её за плечи сын. – Сейчас нарежем колбасы и сыру, разрежем торт, и хватит.

 Сын набрал в чайник воды и поставил на газовую плиту, а девушка предложила:

 — Давайте, я нарежу!

 — Зачем? — Пыталась возразить хозяйка. – Ты же наша гостья.

 — Нарезай, Светлана! – весело воскликнул сын.

 Чувствовала Роза, что не просто так привёл сын эту девушку, и так хотелось расспросить её обо всём. Едва они сели за стол она и задала первый вопрос:

 — Светлана, вы со Стасом вместе работаете?

 — Да, — удивлено произнесла девушка. — Роза Павловна вы проницательный человек.

 — Мама, мы тебе не сказали главного, — сын направил разговор в нужное русло. – Мы завтра идём подавать заявление в загс.

 У матери слёзы из глаз полились от радости:

 — Какие вы молодцы!

 — Мама, мы после свадьбы здесь первое время поживём?

 — Конечно, конечно! У нас три комнаты всем места хватит.

 ***

 Сын женился. Справили свадьбу. Светлана сразу стала называть свекровь мамой. Ведь она была детдомовской, мамы у неё никогда не было. Счастливая Роза Павловна с нетерпением ждала внуков, но невестка целый год не могла забeременеть. А затем началась для матери самая чёрная полоса в жизни.

 В тот вечер сын пришёл с работы поздно и… cильно пьяный. Бормоча что-то себе под нос, он с трудом дошёл до спальни и руxнул на кровать.

 Мать с невесткой иcпуганно смотрели друг на друга, чувствуя, что их счастливая жизнь закончилась.

 И она, действительно, закончилась. Стас стал выпивaть всё чаще и чаще. Его выгнaли с работы. После этого трeзвым его уже не видели.

 Стал просить деньги на вoдку у жены и матери. Затем oтбирать. Женщины всегда заступались друг за друга. Тогда он стал распуcкать руки. Женщины старались дружно дaть ему отпoр, образумить, но с каждым днём становилось всё хуже и хуже. Светлана спала уже в другой комнате, постоянно вздрагивая.

 ***

 Так продолжалось год. В то утро Светлана проснулась рано с каким-то тревожным предчувствием:

 «Что-то Стас сегодня всю ночь спокоен? Обычно по несколько раз за ночь встаёт, не даёт никому спать. Осторожно зашла в его комнату тут же с криком выбежала:

 — Мама, Стас умeр!!!

 Сына похoронили. Три дня лили слeзы его мать и жена. Немного успокоились и даже почувствовали какое-то облегчение, словно кончилась, казалось бесконечной, каторга.

 После того, как справили девять дней, Роза Павловна сказала своей невестке:

 — Светлана, ты мне уже дочерью стала. За два года все радости и невзгоды с тобой пережили. Ты не уходи никуда, живи здесь. Квартира у нас большая.

 — Спасибо, мама! – произнесла молодая женщина и обняла свою свекровь, действительно, уже ставшую мамой.

 ***

 Через год очередной поворот судьбы – пенсия. Конечно, еще можно поработать. Не из-за того, что денег не хватает. Они с невесткой вдвоём так и жили, обе работали.

 Страшно перед одиночеством, которое неизбежно должно наступит. Замуж, коль никто за тридцать лет не взял, теперь уж никто и не возьмёт. Родственников никаких нет, кроме невестки, а той всего двадцать девять лет через неделю исполнится. Не верилось, что та всю жизнь с ней проведет. Поди, и свою семью создать надумает. И останется Роза Павловна совсем одна.

 Так мечтала, что выйдет на пенсию, будут внуки. Да, уж какие теперь внуки? Не с кем будет вечерами словом перекинуться. Пройдет лет, пусть даже двадцать, сляжет, воды подать некому будет.

 А пока, открылась входная дверь, пришла с работы невестка:

 — Мама, я в магазине свиных рёбрышек купила. Давай борщ сварим, наваристый, наваристый!

 — Ты пока мойся, а я мяса поставлю!

 — А что у тебя глаза красные? – обратила внимания невестка. — Опять, о чём-то плохом думала?

 — Ой, доченька! Мысли сами в голову лезут. Не будешь ведь ты всю жизнь со мной, старухой, жить.

 — Ну, о чём ты думаешь? Тебе всего пятьдесят пять лет. Ты, как на пенсию пошла, у тебя мысли такими грустными стали.

 — Жизнь-то прошла.

 — Всё, мама, иди ставь мясо!

 Улыбнулась Роза Павловна и пошла на кухню варить мясо:

 «Может, и не бросит меня Светлана».

 ***

 Прожили они вдвоём с невесткой ещё год. И стала замечать Роза Павловна, что та на работе часто задерживается и в выходные куда-то исчезает. Говорит, с подругами, а сама глаза прячет.

 А однажды вечером…

 Открылась входная дверь и Светлана вошла с мужчиной:

 — Мама, познакомься! Это – Тимофей, — ёкнуло сердце у женщины, а невеста повернулась к мужчине и произнесла. – Это моя мама, Роза Павловна.

 — Проходите! – попыталась хозяйка улыбнуться, но у неё не получилось.

 На ватных ногах направилась она на кухню. Поставила на газ чайник. Тут и невестка, проводив гостя в комнату, пришла к ней.

 — Мама, ну что ты расстроилась?

 — Всё в порядке, доченька! – и смахнула слезинки с глаз.

 — Всё, успокойся! Сядь на стул, а я пока сама всё приготовлю. За столом обо всём и поговорим.

 Села Роза Павловна, и смотрела, не отрываясь, как невестка, готовит. Тяжело вздыхала, когда она с очередной тарелкой уходила в комнату. Казалось, что вновь жизнь рушится.

 Светлана зашла на кухню:

 — Мама, пошли!

 — Сейчас… умоюсь! – и направилась в ванную комнату.

 Когда всё сели за стол, Светлана сообщила:

 — Мама, мы с Тимофеем решили пожениться.

 — Я понимаю, — покачала головой Роза Павловна.

 — Ты только не расстраивайся! Мы будем к тебе в гости приходить.

 — Ладно, — вяло ответила хозяйка. И вдруг спросила. – А где жить будете?

 — Здесь недалеко, всего три остановки. У Тимофея однокомнатная квартира.

 — Тесно, поди, будет?

 — Мы накопим и купим двухкомнатную, — оптимистично заявила Светлана.

 — Хорошо, — женщина отвечала, не вдумываясь в свои слова.

 Несколько минут все молча ковырялись в своих тарелках. И вдруг глаза Розы Павловны загорелись:

 — А вы живите здесь! Места всем хватит.

 Молодые удивлённо посмотрели друг на друга.

 — Ой, пойду горяченького принесу! – хозяйка встала и направилась на кухне.

 Она понимала, что молодым надо поговорить друг с другом. Так же понимала, что ответ, скорее всего, будет отрицательным, и она останется одна. Слёзы потекли из её глаз.

 Она так и стояла, пока не зашла Светлана:

 — Мама, ты что опять плачешь? Бери тарелки пошли!

 Расставили тарелки.

 — Тётя Роза, — вдруг произнёс мужчина, до сих пор молчавший. – Я знаю, как сильно вас любит Светлана и вижу, как сильно вы любите её. Давайте, правда, вместе поживeм. Сам я тоже детдомовский.

 ***

 Молодые поженились. Уже год они живут вместе. Тимофей оказался хорошим зятем. А сегодня…

 Роза Павловна вновь подбежала к окну и вскрикнула:

 — Приехали!

 Из машины, остановившейся возле подъезда, вышла Светлана и Тимофей… с малюткой на руках.

 Хозяйка бросилась в ванную комнату, помыла руки с мылом. Бросилась в прихожую, открыла дверь.

 Вошёл Тимофей, улыбнулся. Следом Светлана, тоже с радостной улыбкой на лице. Мужчина попытался сеять ботинки:

 — Дай мне! – потянулась Роза Павловна к младенцу.

 — На, — протянул Тимофей сверток.

 Женщина взяла этот кулёчек на руки, открыла личико. Нахлынули, какие-то давно забытые чувства. Застучало сердце, на глазах появились слёзы радости:

 — Как девочку назвали?

 — Роза, — улыбнулся мужчина. – Будет теперь у нас в семье две Розы.

 Старшая Роза прижала к груди малютку, а слёзы радости ручьём текли из её глаз, ведь теперь у неё есть внучка!

Автор: Созвездие Стрельца