Рассказы о родине 2 класс короткие

Короткие
рассказы для детей о лете, природе и животных летом.

«Моя
Россия»

Автор:
Паустовский Константин Георгиевич

С
этого лета я навсегда и всем сердцем привязался к Средней России. Я не знаю
страны, обладающей такой огромной лирической силой и такой трогательно
живописной — со всей своей грустью, спокойствием и простором, — как средняя
полоса России. Величину этой любви трудно измерить. Каждый знает это по себе.
Любишь каждую травинку, поникшую от росы или согретую солнцем, каждую кружку
воды из летнего колодца, каждое деревце над озером, трепещущее в безветрии
листьями, каждый крик петуха, каждое облако, плывущее по бледному и высокому
небу. И если мне иногда хочется жить до ста двадцати лет, как предсказывал дед
Нечипор, то только потому, что мало одной жизни, чтобы испытать до конца все
очарование и всю исцеляющую силу нашей среднеуральской природы.

«На
поле летом»

Автор:
Ушинский Константин Дмитриевич

Весело
на поле, привольно на широком! До синей полосы далекого леса точно бегут по
холмам разноцветные нивы. Волнуется золотистая рожь; вдыхает она крепительный
воздух. Синеет молодой овес; белеет цветущая гречиха с красными стебельками, с
бело-розовыми, медовыми цветочками. Подальше от дороги запрятался кудрявый
горох, а за ним бледно-зеленая полоска льна с голубоватыми глазками. На другой
стороне дороги чернеют поля под струящимся паром.

Жаворонок
трепещется над рожью, а острокрылый орел зорко смотрит с вышины: видит он и
крикливую перепелку в густой ржи, видит он и полевую мышку, как она спешит в
свою нору с зернышком, упавшим из спелого колоса. Повсюду трещат сотни
невидимых кузнечиков.

«Утренние
лучи»

Автор:
Ушинский Константин Дмитриевич

Выплыло
на небо красное солнышко и стало рассылать повсюду свои золотые лучи — будить
землю.

Первый
луч полетел и попал на жаворонка. Встрепенулся жаворонок, выпорхнул из
гнездышка, поднялся высоко, высоко и запел свою серебряную песенку: «Ах, как
хорошо в свежем утреннем воздухе! Как хорошо! Как привольно!»

Второй
луч попал на зайчика. Передернул ушами зайчик и весело запрыгал по росистому
лугу: побежал он добывать себе сочной травки на завтрак.

Третий
луч попал в курятник. Петух захлопал крыльями и запел: ку-ка-ре-ку! Куры
слетели с нашестей, закудахтали, стали разгребать сор и червяков искать.
Четвертый луч попал в улей. Выползла пчелка из восковой кельи, села на
окошечко, расправила крылья и — зум-зум-зум! — полетела собирать медок с
душистых цветов.

Пятый
луч попал в детскую, на постельку к маленькому лентяю: режет ему прямо в глаза,
а он повернулся на другой бок и опять заснул.

«Летний
вечер»

Автор:
Толстой Алексей Николаевич

В
далекой и бледной глубине неба только что проступали звездочки; на западе еще
алело — там и небосклон казался ясней и чище; полукруг луны блестел золотом
сквозь черную сетку плакучей березы. Другие деревья либо стояли угрюмыми
великанами, с тысячью просветов, наподобие глаз, либо сливались в сплошные
мрачные громады. Ни один листок не шевелился; верхние ветки сиреней и акаций
как будто прислушивались к чему-то и вытягивались в теплом воздухе. Дом темнел
вблизи; пятнами красноватого света рисовались на нем освещенные длинные тени.
Кроток и тих был вечер; но сдержанный, страстный вздох чудился в этой тишине.

«Лес
шумит»

Короленко
Владимир Галактионович

Лес
шумит….

В
этом лесу всегда стоял шум — ровный, протяжный, как отголосок дальнего звона,
спокойный и смутный, как тихая песня без слов, как неясное воспоминание о
прошедшем. В нем всегда стоял шум, потому что это был старый, дремучий бор,
которого не касались еще пила и топор лесного барышника. Высокие столетние
сосны с красными могучими стволами стояли хмурою ратью, плотно сомкнувшись
вверху зелеными вершинами. Внизу было тихо, пахло смолой; сквозь полог сосновых
игл, которыми была усыпана почва, пробивались яркие папоротники, пышно
раскинувшиеся причудливою бахромой и стоявшие неподвижно, не шелохнув листом. В
сырых уголках тянулись высокими стеблями зеленые травы; белая кашка склонялась
отяжелевшими головками, как будто в тихой истоме. А вверху, без конца и перерыва,
тянул лесной шум, точно смутные вздохи старого бора.

«Какая
бывает роса на траве»

Автор:
Толстой Лев Николаевич

Когда
в солнечное утро, летом, идешь в лес, то на полях, в траве, видны алмазы. Все
алмазы эти блестят и переливаются на солнце разными цветами—и желтым, и
красным, и синим.

Когда
подойдешь ближе и разглядишь, что это такое, то увидишь, что это капли росы
собрались в треугольных листьях травы и блестят на солнце. Листок этой травы
внутри мохнат и пушист, как бархат.

И
капли катаются по листку и не мочат его.

Когда
неосторожно сорвешь листок с росинкой, то капелька скатится, как шарик светлый,
и не увидишь, как проскользнет мимо стебля. Бывало, сорвешь такую чашечку,
потихоньку поднесешь ко рту и выпьешь росинку, и росинка эта вкуснее всякого
напитка кажется.

«Летние
грозы»

Автор:
Паустовский Константин Георгиевич

Летние
грозы проходят над землей и падают за горизонт. Молнии то с размаху бьют в
землю прямым ударом, то полыхают на черных тучах.

Радуга
сверкает над сырой далью. Гром перекатывается, грохочет, ворчит, рокочет,
встряхивает землю.

«Цветы»

Автор:
Паустовский Константин Георгиевич

У
самой воды большими куртинами выглядывали из зарослей мяты невинные
голубоглазые незабудки. А дальше, за свисающими петлями ежевики, цвела по откосу
дикая рябина с тугими желтыми соцветиями. Высокий красный клевер перемешивался
с мышиным горошком и подмаренником, а над всем этим тесно столпившимся
содружеством цветов подымался исполинский чертополох. Он крепко стоял по пояс в
траве и был похож на рыцаря в латах со стальными шипами на локтях и
наколенниках.

Нагретый
воздух над цветами «млел», качался, и почти из каждой чашечки высовывалось
полосатое брюшко шмеля, пчелы или осы. Как белые и лимонные листья, всегда
вкось, летали бабочки.

А
еще дальше высокой стеной вздымался боярышник и шиповник. Ветки их так
переплелись, что казалось,будто огненные цветы шиповника и белые, пахнущие
миндалем цветы боярышника каким-то чудом распустились на одном и том же кусте.

Шиповник
стоял, повернувшись большими цветами к солнцу, нарядный, совершенно
праздничный, покрытый множеством острых бутонов. Цветение его совпадало с
самыми короткими ночами — нашими русскими, немного северными ночами, когда
соловьи гремят в росе всю ночь напролет, зеленоватая заря не уходит с горизонта
и в самую глухую пору ночи так светло, что на небе хорошо видны горные вершины
облаков.

«Началось
лето»

Автор:
Абрамов Федор Александрович

Вдали
глухо бухнуло — темные тяжелые тучи ползли на деревню. Они ползли медленно,
грозно клубясь и властно разрастаясь до самого горизонта.

В
деревне стало темно и немо. Даже скотина притихла в ожидании. И вдруг
оглушительный грохот сотряс землю.

По
всей деревне захлопали двери, ворота. Люди выбегали на улицу, ставили ушаты под
потоки и под проливным дождем радостно перекликались друг с другом. По лужам,
как жеребята, носились босоногие ребятишки, началось короткое северное лето.

Рассказы о Родине, о земле нашей русской, о бескрайних просторах родного края в произведениях русской классики известных писателей и педагогов Михаила Пришвина, Константина Ушинского, Ивана Шмелёва, Ивана Тургенева, Ивана Бунина, Евгения Пермяка, Константина Паустовского.

Содержание:

• Моя родина (Из воспоминаний детства)
• Наше отечество
• Русская песня
• Деревня
• Косцы
• Сказка-присказка про родной Урал
• Собрание чудес

Моя родина (Из воспоминаний детства)

Пришвин М.М.

Мать моя вставала рано, до солнца. Я однажды встал тоже до солнца, чтобы на заре расставить силки на перепёлок. Мать угостила меня чаем с молоком. Молоко это кипятилось в глиняном горшочке и сверху всегда покрывалось румяной пенкой, а под этой пенкой оно было необыкновенно вкусное, и чай от него делался прекрасным.

Это угощение решило мою жизнь в хорошую сторону: я начал вставать до солнца, чтобы напиться с мамой вкусного чаю. Мало-помалу я к этому утреннему вставанию так привык, что уже не мог проспать восход солнца.

Потом и в городе я вставал рано, и теперь пишу всегда рано, когда весь животный и растительный мир пробуждается и тоже начинает по-своему работать.

И часто-часто я думаю: что, если бы мы так для работы своей поднимались с солнцем! Сколько бы тогда у людей прибыло здоровья, радости, жизни и счастья!

После чаю я уходил на охоту за перепёлками, скворцами, соловьями, кузнечиками, горлинками, бабочками. Ружья тогда у меня ещё не было, да и теперь ружьё в моей охоте необязательно.

Моя охота была и тогда и теперь — в находках. Нужно было найти в природе такое, чего я ещё не видел, и может быть, и никто ещё в своей жизни с этим не встречался…

Хозяйство моё было большое, тропы бесчисленные.

Мои молодые друзья! Мы хозяева нашей природы, и она для нас кладовая солнца с великими сокровищами жизни. Мало того, чтобы сокровища эти охранять — их надо открывать и показывать.

Для рыбы нужна чистая вода — будем охранять наши водоёмы.

В лесах, степях, горах разные ценные животные — будем охранять наши леса, степи, горы.

Рыбе — вода, птице — воздух, зверю — лес степь, горы.

А человеку нужна родина. И охранять природу — значит охранять родину.

Наше отечество

Ушинский К.Д.

Наше отечество, наша родина — матушка Россия. Отечеством мы зовём Россию потому, что в ней жили испокон веку отцы и деды наши.

Родиной мы зовём её потому, что в ней мы родились. В ней говорят родным нам языком, и всё в ней для нас родное; а матерью — потому, что она вскормила нас своим хлебом, вспоила своими водами, выучила своему языку, как мать она защищает и бережёт нас от всяких врагов.

Велика наша Родина-мать — святорусская земля! От запада к востоку тянется она почти на одиннадцать тысяч вёрст; а от севера к югу на четыре с половиною.

Не в одной, а в двух частях света раскинулась Русь: в Европе и в Азии…

Много есть на свете, и кроме России, всяких хороших государств и земель, но одна у человека родная мать — одна у него и родина.

Русская песня

Иван Шмелёв

Я с нетерпением поджидал лета, следя за его приближением по хорошо мне известным признакам.

Самым ранним вестником лета являлся полосатый мешок. Его вытягивали из огромного сундука, пропитанного запахом камфары, и вываливали из него груду парусиновых курточек и штанишек для примерки. Я подолгу должен был стоять на одном месте, снимать, надевать, опять снимать и снова надевать, а меня повертывали, закалывали на мне, припускали и отпускали — «на полвершочка». Я потел и вертелся, а за не выставленными ещё рамами качались тополевые ветки с золотившимися от клея почками и радостно голубело небо.

Вторым и важным признаком весны-лета было появление рыжего маляра, от которого пахло самой весной — замазкой и красками. Маляр приходил выставлять рамы — «впущать весну» — наводить ремонт. Он появлялся всегда внезапно и говорил мрачно, покачиваясь:

— Ну, и где у вас тут чего?..

И с таким видом выхватывал стамески из-за тесёмки грязного фартука, словно хотел зарезать. Потом начинал драть замазку и сердито мурлыкать под нос:

И-ах и тё-мы-най ле-со…

Да йехх и тё-мы-на-ай…

Я старался узнать, что дальше, но суровый маляр вдруг останавливал стамеску, глотал из жёлтой бутылочки, у которой на зелёном ярлычке стояло «политура», плевал на пол, свирепо взглядывал на меня и начинал опять:

Ах-ехх и в тёмы-на-ам ле…

Да и в тё… мы-ны-мм!..

И пел всё громче. И потому ли, что он только всего и пел, что про темный лес, или потому, что вскрякивал и вздыхал, взглядывая свирепо исподлобья, — он казался мне очень страшным.

Потом мы его хорошо узнали, когда он оттаскал моего приятеля Ваську за волосы.

Так было дело.

Маляр поработал, пообедал и завалился спать на крыше сеней, на солнышке. Помурлыкав про тёмный лес, где «сы-тоя-ла ах да и со-сенка», маляр заснул, ничего больше не сообщив. Лежал он на спине, а его рыжая борода глядела в небо. Мы с Васькой, чтобы было побольше ветру, тоже забрались на крышу — пускать «монаха». Но ветру и на крыше не было. Тогда Васька от нечего делать принялся щекотать соломинкой голые маляровы пятки. Но они были покрыты серой и твердой кожей, похожей на замазку, и маляру было нипочём. Тогда я наклонился к уху маляра и дрожащим тоненьким голосом запел:

И-ах и в тё-мы-ном ле-э…

Рот маляра перекосился, и улыбка выползла из-под рыжих его усов на сухие губы. Должно быть, было приятно ему, но он всё-таки не проснулся. Тогда Васька предложил приняться за маляра как следует. И мы принялись-таки.

Васька приволок на крышу большую кисть и ведро с краской и выкрасил маляру пятки. Маляр лягнулся и успокоился. Васька состроил рожу и продолжал. Он обвел маляру у щиколоток по зелёному браслету, а я осторожно покрасил большие пальцы и ноготки.

Маляр сладко похрапывал — должно быть, от удовольствия.

Тогда Васька обвёл вокруг маляра широкий «заколдованный круг», присел на корточки и затянул над самым маляровым ухом песенку, которую с удовольствием подхватил и я:

Рыжий красного спросил:

— Чем ты бороду лучил?

— Я не краской, не замазкой,

Я на солнышке лежал!

Я на солнышке лежал,

Кверху бороду держал!

Маляр заворочался и зевнул. Мы притихли, а он повернулся на бок и выкрасился. Тут и вышло. Я махнул в слуховое окошко, а Васька поскользнулся и попал маляру в лапы. Маляр оттрепал Ваську и грозил окунуть в ведерко, но скоро развеселился, гладил по спине Ваську и приговаривал:

— А ты не реви, дурашка. Такой же растёт у меня в деревне. Что хозяйской краски извёл, дура… да ещё ревёт!

С того случая маляр сделался нашим другом. Он пропел нам всю песенку про тёмный лес, как срубили сосенку, как «угы-на-ли добра молодца в чужу-далънюю сы-то-ронуш-ку!..». Хорошая была песенка. И так жалостливо пел он её, что думалось мне: не про себя ли и пел её? Пел и ещё песенки — про «тёмную ноченьку, осеннюю», и про «берёзыньку», и ещё про «поле чистое»…

Впервые тогда, на крыше сеней, почувствовал я неведомый мне дотоле мир — тоски и раздолья, таящийся в русской песне, неведомую в глубине своей душу родного мне народа, нежную и суровую, прикрытую грубым одеянием. Тогда, на крыше сеней, в ворковании сизых голубков, в унылых звуках маляровой песни, приоткрылся мне новый мир — и ласковой и суровой природы русской, в котором душа тоскует и ждёт чего-то… Тогда-то, на ранней моей поре, — впервые, быть может, — почувствовал я силу и красоту народного слова русского, мягкость его, и ласку, и раздолье. Просто пришло оно и ласково легло в душу. Потом — я познал его: крепость его и сладость. И всё узнаю его…

Деревня

Иван Тургенев

Последний день июня месяца; на тысячу верст кругом Россия — родной край.

Ровной синевой залито всё небо; одно лишь облачко на нём — не то плывёт, не то тает. Безветрие, теплынь… воздух — молоко парное!

Жаворонки звенят; воркуют зобастые голуби; молча реют ласточки; лошади фыркают и жуют; собаки не лают и стоят, смирно повиливая хвостами.

И дымком-то пахнет, и травой — и дёгтем маленько — и маленько кожей. Конопляники уже вошли в силу и пускают свой тяжёлый, но приятный дух.

Глубокий, но пологий овраг. По бокам в несколько рядов головастые, книзу исщеплённые ракиты. По оврагу бежит ручей; на дне его мелкие камешки словно дрожат сквозь светлую рябь. Вдали, на конце-крае земли и неба — синеватая черта большой реки.

Вдоль оврага — по одной стороне опрятные амбарчики, клетушки с плотно закрытыми дверями; по другой стороне пять-шесть сосновых изб с тесовыми крышами. Над каждой крышей высокий шест скворечницы; над каждым крылечком вырезной железный крутогривый конёк. Неровные стёкла окон отливают цветами радуги. Кувшины с букетами намалёваны на ставнях. Перед каждой избой чинно стоит исправная лавочка; на завалинках кошки свернулись клубочком, насторожив прозрачные ушки; за высокими порогами прохладно темнеют сени.

Я лежу у самого края оврага на разостланной попоне; кругом целые вороха только что скошенного, до истомы душистого сена. Догадливые хозяева разбросали сено перед избами: пусть ещё немного посохнет на припёке, а там и в сарай! То- то будет спать на нём славно!

Курчавые детские головки торчат из каждого вороха; хохлатые курицы ищут в сене мошек да букашек; белогубый щенок барахтается в спутанных былинках.

Русокудрые парни, в чистых низко подпоясанных рубахах, в тяжёлых сапогах с оторочкой, перекидываются бойкими словами, опершись грудью на отпряжённую телегу, — зубоскалят.

Из окна выглядывает круглолицая молодка; смеётся не то их словам, не то возне ребят в наваленном сене.

Другая молодка сильными руками тащит большое мокрое ведро из колодца… Ведро дрожит и качается на верёвке, роняя длинные огнистые капли.

Передо мной стоит старуха-хозяйка в новой клетчатой понёве, в новых котах.

Крупные дутые бусы в три ряда обвились вокруг смуглой худой шеи; седая голова повязана жёлтым платком с красными крапинками; низко навис он над потускневшими глазами.

Но приветливо улыбаются старческие глаза; улыбается всё морщинистое лицо. Чай, седьмой десяток доживает старушка… а и теперь ещё видать: красавица была в своё время!

Растопырив загорелые пальцы правой руки, держит она горшок с холодным неснятым молоком, прямо из погреба; стенки горшка покрыты росинками, точно бисером. На ладони левой руки старушка подносит мне большой ломоть ещё тёплого хлеба. «Кушай, мол, на здоровье, заезжий гость!»

Петух вдруг закричал и хлопотливо захлопал крыльями; ему в ответ, не спеша, промычал запертой телёнок.

— Ай да овёс! — слышится голос моего кучера.

О, довольство, покой, избыток русской вольной деревни! О, тишь и благодать!

И думается мне: к чему нам тут и крест на куполе Святой Софии в Царь-Граде, и всё, чего так добиваемся мы, городские люди?

Косцы

Иван Бунин

Мы шли по большой дороге, а они косили в молодом берёзовом лесу поблизости от неё — и пели.

Это было давно, это было бесконечно давно, потому что та жизнь, которой все мы жили в то время, не вернётся уже вовеки.

Они косили и пели, и весь берёзовый лес, ещё не утративший густоты и свежести, ещё полный цветов и запахов, звучно откликался им.

Кругом нас были поля, глушь серединной, исконной России. Было предвечернее время июньского дня… Старая большая дорога, заросшая кудрявой муравой, изрезанная заглохшими колеями, следами давней жизни наших отцов и дедов, уходила перед нами в бесконечную русскую даль. Солнце склонялось на запад, стало заходить в красивые лёгкие облака, смягчая синь за дальними извалами полей и бросая к закату, где небо уже золотилось, великие светлые столпы, как пишут их на церковных картинах. Стадо овец серело впереди, старик-пастух с подпаском сидел на меже, навивая кнут… Казалось, что нет, да никогда и не было, ни времени, ни деления его на века, на годы в этой забытой — или благословенной — богом стране. И они шли и пели среди её вечной полевой тишины, простоты и первобытности с какой-то былинной свободой и беззаветностью. И берёзовый лес принимал и подхватывал их песню так же свободно и вольно, как они пели.

Они были «дальние», рязанские. Они небольшой артелью проходили по нашим, орловским, местам, помогая нашим сенокосам и подвигаясь на низы, на заработки во время рабочей поры в степях, ещё более плодородных, чем наши. И они были беззаботны, дружны, как бывают люди в дальнем и долгом пути, на отдыхе от всех семейных и хозяйственных уз, были «охочи к работе», неосознанно радуясь её красоте и спорости. Они были как-то стариннее и добротнее, чем наши, — в обычае, в повадке, в языке, — опрятной и красивей одеждой, своими мягкими кожаными бахилками, белыми ладно увязанными онучами, чистыми портками и рубахами с красными, кумачовыми воротами и такими же ластовицами.

Неделю тому назад они косили в ближнем от нас лесу, и я видел, проезжая верхом, как они заходили на работу, пополудновавши: они пили из деревянных жбанов родниковую воду, — так долго, так сладко, как пьют только звери да хорошие, здоровые русские батраки, — потом крестились и бодро сбегались к месту с белыми, блестящими, наведёнными, как бритва, косами на плечах, на бегу вступали в ряд, косы пустили все враз, широко, играючи, и пошли, пошли вольной, ровной чередой. А на возвратном пути я видел их ужин. Они сидели на засвежевшей поляне возле потухшего костра, ложками таскали из чугуна куски чего-то розового.

Я сказал:

— Хлеб-соль, здравствуйте.

Они приветливо ответили:

— Доброго здоровья, милости просим!

Поляна спускалась к оврагу, открывая ещё светлый за зелёными деревьями запад. И вдруг, приглядевшись, я с ужасом увидел, что то, что ели они, были страшные своим дурманом грибы-мухоморы. А они только засмеялись:

— Ничего, они сладкие, чистая курятина!

Теперь они пели: «Ты прости-прощай, любезный друг!» — подвигались по берёзовому лесу, бездумно лишая его густых трав и цветов, и пели, сами не замечая того. И мы стояли и слушали их, чувствуя, что уже никогда не забыть нам этого предвечернего часа и никогда не понять, а главное, не высказать вполне, в чём такая дивная прелесть их песни.

Прелесть её была в откликах, в звучности берёзового леса. Прелесть её была в том, что никак не была она сама по себе: она была связана со всем, что видели, чувствовали и мы и они, эти рязанские косцы. Прелесть была в том несознаваемом, но кровном родстве, которое было между ими и нами — и между ими, нами и этим хлебородным полем, что окружало нас, этим полевым воздухом, которым дышали и они и мы с детства, этим предвечерним временем, этими облаками на уже розовеющем западе, этим снежим, молодым лесом, полным медвяных трав по пояс, диких несметных цветов и ягод, которые они поминутно срывали и ели, и этой большой дорогой, её простором и заповедной далью. Прелесть была в том, что все мы были дети своей родины и были все вместе и всем нам было хорошо, спокойно и любовно без ясного понимания своих чувств, ибо их и не надо, не должно понимать, когда они есть. И ещё в том была (уже совсем не сознаваемая нами тогда) прелесть, что эта родина, этот наш общий дом была — Россия, и что только её душа могла петь так, как пели косцы в этом откликающемся на каждый их вздох берёзовом лесу.

Прелесть была в том, что это было как будто и не пение, а именно только вздохи, подъёмы молодой, здоровой, певучей груди. Пела одна грудь, как когда-то пелись песни только в России и с той непосредственностью, с той несравненной лёгкостью, естественностью, которая была свойственна в песне только русскому. Чувствовалось — человек так свеж, крепок, так наивен в неведении своих сил и талантов и так полон песнью, что ему нужно только легонько вздыхать, чтобы отзывался весь лес на ту добрую и ласковую, а порой дерзкую и мощную звучность, которой наполняли его эти вздохи.

Они подвигались, без малейшего усилия бросая вокруг себя косы, широкими полукругами обнажая перед собою поляны, окашивая, подбивая округ пней и кустов и без малейшего напряжения вздыхая, каждый по-своему, но в общем выражая одно, делая по наитию нечто единое, совершенно цельное, необыкновенно прекрасное. И прекрасны совершенно особой, чисто русской красотой были те чувства, что рассказывали они своими вздохами и полусловами вместе с откликающейся далью, глубиной леса.

Конечно, они «прощались, расставались» и с «родимой сторонушкой», и со своим счастьем, и с надеждами, и с той, с кем это счастье соединялось:

Ты прости-прощай, любезный друг,

И, родимая, ах да прощай, сторонушка! —

говорили, вздыхали они каждый по-разному, с той или иной мерой грусти и любви, но с одинаковой беззаботно-безнадёжной укоризной.

Ты прости-прощай, любезная, неверная моя,

По тебе ли сердце черней грязи сделалось! —

говорили они, по-разному жалуясь и тоскуя, по- разному ударяя на слова, и вдруг все разом сливались уже в совершенно согласном чувстве почти восторга перед своей гибелью, молодой дерзости перед судьбою и какого-то необыкновенного, всепрощающего великодушия, — точно встряхивали головами и кидали на весь лес:

Коль не любишь, не мил — бог с тобою,

Коли лучше найдёшь — позабудешь! —

и по всему лесу откликалось на дружную силу, свободу и грудную звучность их голосов, замирало и опять, звучно гремя, подхватывало:

Ах, коли лучше найдёшь — позабудешь,

Коли хуже найдёшь — пожалеешь!

В чём ещё было очарование этой песни, её неизбывная радость при всей её будто бы безнадёжности? В том, что человек всё-таки не верил, да и не мог верить, по своей силе и непочатости, в эту безнадёжность. «Ах, да все пути мне, молодцу, заказаны!» — говорил он, сладко оплакивая себя. Но не плачут сладко и не поют своих скорбей те, которым и впрямь нет нигде ни пути, ни дороги. «Ты прости-прощай, родимая сторонушка!» — говорил человек — и знал, что всё-таки нет ему подлинной разлуки с нею, с родиной, что, куда бы ни забросила его доля, всё будет над ним родное небо, а вокруг — беспредельная родная Русь, гибельная для него, балованного, разве только своей свободой, простором и сказочным богатством. «Закатилось солнце красное за тёмные леса, ах, все пташки приумолкли, все садились по местам!» Закатилось моё счастье, вздыхал он, тёмная ночь с её глушью обступает меня, — и всё-таки чувствовал: так кровно близок он с этой глушью, живой для него, девственной и преисполненной волшебными силами, что всюду есть у него приют, ночлег, есть чьё-то заступничество, чья-то добрая забота, чей-то голос, шепчущий: «Не тужи, утро вечера мудренее, для меня нет ничего невозможного, спи спокойно, дитятко!» — И из всяческих бед, по вере его, выручали его птицы и звери лесные, царевны прекрасные, премудрые и даже сама Баба-Яга, жалевшая его «по его младости». Были для него ковры-самолёты, шапки-невидимки, текли реки молочные, таились клады самоцветные, от всех смертных чар были ключи вечно живой воды, знал он молитвы и заклятия, чудодейные опять-таки по вере его, улетал из темниц, скинувшись ясным соколом, о сырую Землю-Мать ударившись, заступали его от лихих соседей и ворогов дебри дремучие, чёрные топи болотные, пески летучие — и прощал милосердный бог за все посвисты удалые, ножи острые, горячие…

Ещё одно, говорю я, было в этой песне — это то, что хорошо знали и мы и они, эти рязанские мужики, в глубине души, что бесконечно счастливы были мы в те дни, теперь уже бесконечно далёкие — и невозвратимые. Ибо всему свой срок, — миновала и для нас сказка: отказались от нас наши древние заступники, разбежались рыскучие звери, разлетелись вещие птицы, свернулись самобраные скатерти, поруганы молитвы и заклятия, иссохла Мать-Сыра-Земля, иссякли животворные ключи — и настал конец, предел божьему прощению.

Сказка-присказка про родной Урал

Евгений Пермяк

В этой сказке-присказке всякой разной чепушины хоть отбавляй. В забытые тёмные времена эту байку чей-то досужий язык породил да по свету пустил. Житьишко у неё было так себе. Маломальское. Кое-где она ютилась, кое-где до наших лет дожила и мне в уши попала.

Не пропадать же сказке-присказке! Куда-нибудь, кому-никому, может, и сгодится. Приживётся — пусть живёт. Нет — моё дело сторона. За что купил, за то и продаю.

Слушайте.

Вскорости, как наша земля отвердела, как суша от морей отделилась, зверями всякими, птицами населилась, из глубин земли, из степей прикаспинских золотой Змей-полоз выполз. С хрустальной чешуёй, с самоцветным отливом, огненным нутром, рудяным костяком, медным прожильем…

Задумал собою землю опоясать. Задумал и пополз от каспинских полуденных степей до полуночных холодных морей.

Больше тысячи вёрст полз как по струне, а потом вилять начал.

Осенью, видно, дело-то было. Круглая ночь застала его. Ни зги! Как в погребе. Заря даже не занимается.

Завилял полоз. От Усы-реки к Оби свернул и на Ямал было двинулся. Холодно! Он ведь как- никак из жарких, преисподних мест вышел. Влево пошёл. И прошёл сколько-то сотен вёрст, да увидел варяжские кряжи. Не приглянулись они, видно, полозу. И удумал он через льды холодных морей напрямки махнуть.

Махнуть-то махнул, только каким ни будь толстым лёд, а разве такую махину выдержит? Не выдержал. Треснул. Осел.

Тогда Змей дном моря пошёл. Ему что при неохватной-то толщине! Брюхом по морскому дну ползёт, а хребет поверх моря высится. Такой не утонет. Только холодно.

Как ни горяча огневая кровь у Змея-полоза, как ни кипит всё вокруг, а море всё-таки не лохань с водой. Не нагреешь.

Остывать начал полоз. С головы. Ну, а коли голову застудил — и тулову конец. Коченеть стал, а вскорости и вовсе окаменел.

Огневая кровь в нём нефтью стала. Мясо — рудами. Рёбра — камнем. Позвонки, хребты стали скалами. Чешуя — самоцветами. А всё прочее — всем, что только есть в земной глубине. От солей до алмазов. От серого гранита до узорчатых яшм и мраморов.

Годы прошли, века минули. Порос окаменевший великан буйным ельником, сосновым раздольем, кедровым весельем, лиственничной красой.

И никому не придёт теперь в голову, что горы когда-то живым Змеем-полозом были.

А годы шли да шли. Люди осели на склонах гор. Каменным Поясом назвали полоза. Опоясал всё- таки он как-никак нашу землю, хоть и не всю. А потому ему форменное имя дали, звонкое — Урал.

Откуда это слово взялось, сказать не могу. Только так его теперь все называют. Хоть и короткое слово, а много в себя вобрало, как Русь…

Собрание чудес

Константин Паустовский

У каждого, даже самого серьезного человека, не говоря, конечно, о мальчишках, есть своя тайная и немного смешная мечта. Была такая мечта и у меня, — обязательно попасть на Боровое озеро.

От деревни, где я жил в то лето, до озера было всего двадцать километров. Все отговаривали меня идти, — и дорога скучная, и озеро как озеро, кругом только лес, сухие болота да брусника. Картина известная!

— Чего ты туда рвёшься, на этот озер! — сердился огородный сторож Семён. — Чего не видал? Народ какой пошёл суетливый, хваткий, господи! Всё ему, видишь ли, надо своей рукой цопнуть, своим глазом высмотреть! А что ты там высмотришь? Один водоём. И более ничего!

— А ты там был?

— А на кой он мне сдался, этот озер! У меня других дел нету, что ли? Вот они где сидят, все мои дела! — Семён постучал кулаком по своей коричневой шее. — На загорбке!

Но я всё-таки пошёл на озеро. Со мной увязались двое деревенских мальчишек — Лёнька и Ваня.

Не успели мы выйти за околицу, как тотчас обнаружилась полная враждебность характеров Лёньки и Вани. Лёнька всё, что видел вокруг, прикидывал на рубли.

— Вот, глядите, — говорил он мне своим гугнивым голосом, — гусак идёт. На сколько он, по- вашему, тянет?

— Откуда я знаю!

— Рублей на сто, пожалуй, тянет, — мечтательно говорил Лёнька и тут же спрашивал: — А вот эта сосна на сколько потянет? Рублей на двести? Или на все триста?

— Счетовод! — презрительно заметил Ваня и шмыгнул носом. — У самого мозги на гривенник тянут, а ко всему приценивается. Глаза бы мои на него не глядели.

После этого Лёнька и Ваня остановились, и я услышал хорошо знакомый разговор — предвестник драки. Он состоял, как это и принято, только из одних вопросов и восклицаний.

— Это чьи же мозги на гривенник тянут? Мои?

— Небось не мои!

— Ты смотри!

— Сам смотри!

— Не хватай! Не для тебя картуз шили!

— Ох, как бы я тебя не толканул по-своему!

— А ты не пугай! В нос мне не тычь! Схватка была короткая, но решительная.

Лёнька подобрал картуз, сплюнул и пошёл, обиженный, обратно в деревню. Я начал стыдить Ваню.

— Это конечно! — сказал, смутившись, Ваня. — Я сгоряча подрался. С ним все дерутся, с Лёнькой. Скучный он какой-то! Ему дай волю, он на всё цены навешает, как в сельпо. На каждый колосок. И непременно сведёт весь лес, порубит на дрова. А я больше всего на свете боюсь, когда сводят лес. Страсть как боюсь!

— Это почему же?

— От лесов кислород. Порубят леса, кислород сделается жидкий, проховый. И земле уже будет не под силу его притягивать, подле себя держать. Улетит он во-он куда! — Ваня показал на свежее утреннее небо. — Нечем будет человеку дышать. Лесничий мне объяснял.

Мы поднялись по изволоку и вошли в дубовый перелесок. Тотчас нас начали заедать рыжие муравьи. Они облепили ноги и сыпались с веток за шиворот. Десятки муравьиных дорог, посыпанных песком, тянулись между дубами и можжевельником. Иногда такая дорога проходила, как по туннелю, под узловатыми корнями дуба и снова подымалась на поверхность. Муравьиное движение на этих дорогах шло непрерывно. В одну сторону муравьи бежали порожняком, а возвращались с товаром — белыми зёрнышками, сухими лапками жуков, мёртвыми осами и мохнатой гусеницей.

— Суета! — сказал Ваня. — Как в Москве. В этот лес один старик приезжает из Москвы за муравьиными яйцами. Каждый год. Мешками увозит. Это самый птичий корм. И рыбу на них хорошо ловить. Крючочек нужно махонький- махонький!

За дубовым перелеском, на опушке, у края сыпучей песчаной дороги стоял покосившийся крест с чёрной жестяной иконкой. По кресту ползли красные, в белую крапинку, божьи коровки.

Тихий ветер дул в лицо с овсяных полей. Овсы шелестели, гнулись, по ним бежала седая волна.

За овсяным полем мы прошли через деревню Полково. Я давно заметил, что почти все полковские крестьяне отличаются от окрестных жителей высоким ростом.

— Статный народ в Полкове! — говорили с завистью наши, заборьевские. — Гренадеры! Барабанщики!

В Полкове мы зашли передохнуть в избу к Василию Лялину — высокому красивому старику с пегой бородой. Седые клочья торчали в беспорядке в его чёрных косматых волосах.

Когда мы входили в избу к Лялину, он закричал:

— Головы пригните! Головы! Все у меня лоб о притолоку расшибают! Больно в Полкове высокий народ, а недогадливы,— избы ставят по низкому росту.

За разговором с Лялиным я, наконец, узнал, почему полковские крестьяне такие высокие.

— История! — сказал Лялин. — Ты думаешь, мы зря вымахали в вышину? Зря даже кузька-жучок не живёт. Тоже имеет своё назначение.

Ваня засмеялся.

— Ты смеяться погоди! — строго заметил Лялин. — Ещё мало учён, чтобы смеяться. Ты слушай. Был в России такой дуроломный царь — император Павел? Или не был?

— Был, — сказал Ваня. — Мы учили.

— Был да сплыл. А делов понаделал таких, что до сих пор нам икается. Свирепый был господин. Солдат на параде не в ту сторону глаза скосил, — он сейчас распаляется и начинает греметь: «В Сибирь! На каторгу! Триста шомполов!» Вот какой был царь! Ну и вышло такое дело, — полк гренадерский ему не угодил. Он и кричит: «Шагом марш в указанном направлении за тыщу вёрст! Походом! А через тыщу вёрст стать на вечный постой!» И показывает перстом направление. Ну, полк, конечно, поворотился и зашагал. Что сделаешь! Шагали-шагали три месяца и дошагали до этого места. Кругом лес непролазный. Одна дебрь. Остановились, стали избы рубить, глину мять, класть печи, рыть колодцы. Построили деревню и прозвали ее Полково, в знак того, что целый полк ее строил и в ней обитал. Потом, конечно, пришло освобождение, да солдаты прижились к этой местности, и, почитай, все здесь и остались. Местность, сам видишь, благодатная. Были те солдаты — гренадеры и великаны — наши пращуры. От них и наш рост. Ежели не веришь, езжай в город, в музей. Там тебе бумаги покажут. В них всё прописано. И ты подумай, — ещё бы две версты им прошагать и вышли бы к реке, там бы и стали постоем. Так нет, не посмели ослушаться приказа, — точно остановились. Народ до сих пор удивляется. «Чего это вы, говорят, полковские, вперлись в лес? Не было вам, что ли, места у реки? Страшенные, говорят, верзилы, а догадки в башке, видать, маловато». Ну, объяснишь им, как было дело, тогда соглашаются. «Против приказа, говорят, не попрёшь! Это факт!»

— Великий лес! — вздохнул Лялин. — Ветер задует, и загудят эти сосны, как колокола.

Потом сосны сменились берёзами, и за ними блеснула вода.

— Боровое? — спросил я.

— Нет. До Борового ещё шагать и шагать. Это Ларино озерцо. Пойдём, поглядишь в воду, засмотришься.

Вода в Ларином озерце была глубокая и прозрачная до самого дна. Только у берега она чуть вздрагивала, — там из-под мхов вливался в озерцо родник. На дне лежало несколько тёмных больших стволов. Они поблёскивали слабым и тёмным огнём, когда до них добиралось солнце.

— Чёрный дуб, — сказал Лялин. — Морёный, вековой. Мы один вытащили, только работать с ним трудно. Пилы ломает. Но уж ежели сделаешь вещь — скалку или, скажем, коромысло, — так навек! Тяжёлое дерево, в воде тонет.

Солнце блестело в тёмной воде. Под ней лежали древние дубы, будто отлитые из чёрной стали. А над водой, отражаясь в ней жёлтыми и лиловыми лепестками, летали бабочки.

Лялин вывел нас на глухую дорогу.

— Прямо ступайте, — показал он, — покамест не упрётесь в мшары, в сухое болото. А по мшарам пойдёт тропка до самого озера. Только сторожко идите, — там колков много.

Он попрощался и ушёл. Мы пошли с Ваней по лесной дороге. Лес делался всё выше, таинственней и темнее. На соснах застыла ручьями золотая смола.

Сначала были ещё видны колеи, давным-давно поросшие травой, но потом они исчезли, и розовый вереск закрыл всю дорогу сухим весёлым ковром.

Дорога привела нас к невысокому обрыву. Под ним расстилались мшары — густое и прогретое до корней берёзовое и осиновое мелколесье. Деревца тянулись из глубокого мха. По мху то тут, то там были разбросаны мелкие жёлтые цветы и валялись сухие ветки с белыми лишаями.

Через мшары вела узкая тропа. Она обходила высокие кочки.

В конце тропы чёрной синевой светилась вода — Боровое озеро.

Мы осторожно пошли по мшарам. Из-под мха торчали острые, как копья, колки, — остатки берёзовых и осиновых стволов. Начались заросли брусники. Одна щёчка у каждой ягоды — та, что повёрнута к югу, — была совсем красная, а другая только начинала розоветь.

Тяжёлый глухарь выскочил из-за кочки и побежал в мелколесье, ломая сушняк.

Мы вышли к озеру. Трава выше пояса стояла по его берегам. Вода поплёскивала в корнях старых деревьев. Из-под корней выскочил дикий утёнок и с отчаянным писком побежал по воде.

Вода в Боровом была чёрная, чистая. Острова белых лилий цвели на воде и приторно пахли. Ударила рыба, и лилии закачались.

— Вот благодать! — сказал Ваня. — Давайте будем здесь жить, пока не кончатся наши сухари.

Я согласился.

Мы пробыли на озере два дня.

Мы видели закаты и сумерки и путаницу растений, возникавшую перед нами в свете костра. Мы слышали крики диких гусей и звуки ночного дождя. Он шёл недолго, около часа, и тихо позванивал по озеру, будто протягивал между чёрным небом и водой тонкие, как паутина, дрожащие струнки.

Вот и всё, что я хотел рассказать.

Но с тех пор я никому не поверю, что есть на нашей земле места скучные и не дающие никакой пищи ни глазу, ни слуху, ни воображению, ни человеческой мысли.

Только так, исследуя какой-нибудь клочок нашей страны, можно понять, как она хороша и как мы сердцем привязаны к каждой её тропинке, роднику и даже к робкому попискиванию лесной пичуги.

Гомон Настя, 2 класс
Маму, папу я люблю
И братишку тоже!
Ведь на свете у меня
Нету их дороже!
Наша дружная семья
С каждым днем дружнее!
Понимаем для себя,
Ведь семья важнее!
Папа вечером придёт
С работы усталый,
Мама садит нас за стол
И накормит вкусно.
Кто еще меня поймет,
Как семья родная!
Только мама и папа,
Нежно обнимая!
Сочинение: « Мои первые строки о Родине».
Что такое Родина?
Родина – это где мы с тобой живём. Это наша большая страна, которая называется Россия. Столица нашей Родины Москва. О родине написано много песен, стихов, книг. Каждый человек любит свою Родину, Родину большую и малую. Малая Родина- это родная сторона, то место где ты родился, где живёт вся твоя большая родня. Для меня моя родина- это мой остров Ольхон. Я очень люблю свой край, здесь я родилась, живут и работают мои родители, бабушка и дедушка. Все знают, что наш остров красивый, вокруг Байкал. Я очень счастлива, что это моя малая Родина.
Борбосоева Люда 2 кл.
Сочинение « Мои первые строки о Родине.»
Зурмаев Артур 2 класс.
Что такое Родина?
Родина- это страна, где мы родились. А что такое малая Родина? Это город или село, где мы живём. Моя Родина- это Россия, а малая Родина – посёлок Хужир. Здесь я живу, здесь я учусь, здесь я ходил в детский сад.
Любовь к Родине начинается с любви к маме, к первой воспитательнице, к первой учительнице. Они научили меня ходить, говорить, читать, писать, любить всё, что меня окружает.
Для меня сейчас самое главное- хорошо учиться, уважать старших, не обижать младших. Пока не знаю, кем я стану и что полезного сделаю для своей Родины. Хочу, чтобы мной гордились родители, учителя.
Я люблю свою Родину!
Моя Родина!
Гоман Настя 2 класс.
Страна моя Россия,
Могучая страна!
В ней малая моя Родина,
Бурятия она!
И мамочка, и бабушка
Там тоже родились,
Оттуда начинается жизнь.
В ней лихо растянулись прекрасные леса,
Где много разных ягод
И множество зверья.
Даров природы много
В Бурятии моей,
Где прадед мой водился со мной,
Оберегал,
Взирая нежным взглядом,
Меня он баловал.
Там шли малые годы,
Тихонько подросла.
И нежно вспоминаю,
Как маленькой была!
Субанова Таня 2 класс.
Что такое Родина?
Родина, это то место где мы живём.
Я живу в России, в Иркутской области. Она относится к Сибири.
Малая моя родина это остров Ольхон, посёлок Хужир. На острове обычно мало снега, потому – что обдувает всеми ветрами. В этом году зима особенная. Много снега и холодно. У нас в лесу живут дикие звери: зайцы, лисы, рыси, белки, изюбры, косули. Недавно у нас появились волки. Раньше были дикие лошади. У нас в Байкале водится рыба: омуль, хариус, сиг, щука, сорога, окунь. Ещё есть голомянка, которая водится только у нас в Байкале. Она состоит из одного жира. А ещё у нас есть байкальский тюлень- нерпа. Нерпы стало очень много. У нас много чаек, но она улетает на зимовку в тёплые края. Вот она, какая моя малая родина. Я её очень люблю и горжусь, что родилась и живу в таком красивом месте.

Родина занимает огромное место в творчестве любого писателя и поэта. Теме родины посвящали свои произведения А.С. Пушкин и М.Ю. Лермонтов, А.А. Блок и С.А. Есенин. Вот только в лирике последнего тема родины, по его собственному признанию, занимает первое место. Есенин любит свою землю, свой край, свою страну. Любит сильно, беззаветно.
Но люблю тебя, родина кроткая!
А за что – разгадать не могу.
Таких признаний в творчестве С.А. Есенина очень много. Одним из эпитетов, характеризующих родную землю, является слово «любимый». Но образ родины у поэта не однозначен, и восприятие им этого образа тоже противоречиво.
В начале творческого пути поэт рисует родной край прекрасным, тихим, скромным. Это белые берёзки, зелёные клёны, тополя. Это синь небес, малиновые дали. «Тихая моя родина», деревянная, с ризами в хатах, с бескрайними полями, глубокими снегами. Поэт любуется родной стороной, восхищается её красотой. Но в то же время он видит и её убогость, и серость, и отсталость.
Край ты мой забытый,
Край ты мой родной!
Война приносит новые беды родной земле. Теперь ситцевая родина уже не та. Поэт видит, что деревня всё больше беднеет, что нужны перемены. Он разочарован в родной стороне, потому что скуден край, где он родился и рос.
Устал я жить в родном краю
В тоске по гречневым просторам,
Покину хижину мою,
Уйду бродягою и вором.
Поэтому С. Есенин в восторгом принял революцию. Он надеялся, что перемены коснутся села, что наступит «крестьянский рай». К сожалению, по прошествии нескольких лет он не увидел никаких перемен к лучшему в жизни крестьян. А родина стала для него чужой и неуютной, потому что он не мог понять и принять того нового, что совершалось в жизни. Индустриализация страны пугала его. Есенин считал, что машины погубят ту голубую, ситцевую Русь которую он так любил. В стихотворении «Сорокоуст» русская деревня изображена в образе жеребёнка, который пытается обогнать паровоз. Герой стихотворения остерегает его. Смертью грозит маленькому жеребёнку «стальной конь»
Поездка за границу нанесла поэту ещё один удар. Он увидел совсем другую жизнь. Его лирический герой вступает в противоречия сам с собой. Его любовь поколебалась. Вернувшись на родину, он почувствовал себя ненужным в родной стороне, где поют песни Демьяна Бедного, читают «Капитал». В стихотворении «Да! Теперь решено. Без возврата…» (1922-1923) он признаётся в любви к городу:
Я люблю это город вязевый,
Пусть обрюзг он и пусть одрях.
Но это всего лишь боль. Боль от несбывшихся надежд и крушения того мировосприятия, которые были у молодого поэта. Страдания поэта сильны. В этот период появляется цикл стихов «Русь кабацкая».
И всё же поэт постепенно начинает понимать, что прежней Руси уже не вернуть. Он пытается снова найти своё место в этой, теперь уже новой жизни. Но… В одном из стихотворений С. Есенин признается:
И теперь, когда вот новым светом
И моей коснулась жизнь судьбы,
Всё равно остался я поэтом
Золотой бревенчатой избы.
Родина для поэта осталась прежней, неизменной.
Источник: vse-diktanty.ru

Когда человек думает о Родине, он вспоминает чаще о своем доме, о месте, где родился. Для меня Родина – это прежде всего мама и город, в котором я живу. А если человек находится далеко, то вспоминает и о своей стране. Это тоже Родина. Россия, Родина, Отчизна.
У каждого из нас есть малая родина – место, где мы родились, где прошло наше детство. Но есть и Родина большая – страна, в которой мы живем. Понятия большой и малой Родины неотделимы друг от друга, ведь, как считал Л. Леонов, «большой патриотизм начинается с любви к малому – к месту, где ты живешь». Человек не может жить без Родины. Не зря же говорят: есть разные страны на свете, а Родина только одна.
С чего же начинается Родина? Наверное, для каждого Родина начинается с чего то своего.
У каждого своя Родина. Это может быть место, где прошло твое детство. Это семья, родные и близкие люди. Это мама, которая является самым дорогим человеком на свете. Это материнские руки – воплощение нежности. Это наши игрушки, сказки, улица, лес, облака в небе и многое многое другое, из чего складывается наше первое представление о Родине, о мире, в котором мы живем. С годами наши взгляды меняются. Но чтобы с нами ни случилось, два слова остаются главными: мама и Родина.
С чего начинается Родина? Не сразу человек ответит на этот вопрос. Один может вспомнить небо в родном поселке, улицу, уходящую вдаль; серые нити дождя в пасмурный день, нежный стебелек подснежника, землю, заросшую мягкой травой или покрытую пушистым снегом. Другой может представить южное небо, изящные кипарисы, благородные пальмы. Третий назовет, к примеру, Архангельский край, где родился. Это тот край, откуда пешком в столицу ушел Михаил Ломоносов, чтобы потом прославить Россию. Для Льва Толстого Родина начиналась с Ясной Поляны, без которой он не мог представить себе Россию.
Навсегда нам будет дорого то место, где мы провели детство. Именно в детстве рождается у человека чувство любви к Родине. О чем думают люди, говоря «моя Родина»? Наверное, не только о местах и впечатлениях, связанных с детством. Родина – это необъятные просторы нашей страны: леса, поля, реки, моря, полезные ископаемые. Это и люди, которые живут в нашей стране, и язык, который с детства звучит вокруг. Это и культура народа, его обычаи, традиции, которые нужно чтить. Все то, что когда то происходило на нашей земле, горести, беды, победы, достижения – все это тоже наша Родина. Думать о Родине – это размышлять о ее прошлом, о наших сегодняшних делах, мечтать о будущем.
Родина у человека одна. Каждому из нас дорог тот уголок на земле, где рос, где стал человеком. Каждый, из нас помнит о своей малой родине. Наверное, именно с нее начинается Родина. С нее начинается любовь к большой Родине, которую мы называем патриотизмом.

Сочинение на тему «Моя родина — Россия»
Я называю Россию своей родиной, потому что родился и живу здесь. Я очень люблю свою Родину. Здесь живут мои родственники, друзья и товарищи, которых я тоже люблю. Все жители моей Родины понимают русский язык, поэтому могут общаться без проблем.
Россия — самое большое в мире государство. Оно омывается двумя океанами сразу. Я имею в виду Тихий и Северный Ледовитый океаны, а уж морей в России еще больше. На этих морях Россия имеет большой флот, а еще у нее огромные запасы природных богатств. Например, газа, нефти, золота и других. В Сибири и на Дальнем Востоке России сохранились большие лесные территории с дикой природой. Но, несмотря на огромные ресурсы, большая часть населения России живет небогато.
Еще моя Родина — республика и федерация. А Москва — столица моей страны, она сама по населению больше, чем некоторые страны Европы.
Россия — многонациональная страна, поэтому поделена на федеративные республики, автономные края и округа. В них живут почти две сотни разных народов, больших и малых. Это русские, татары, башкиры, чуваши, азербайджанцы, украинцы, евреи, чукчи и много других. Все они называются россиянами. Все они должны жить дружно, потому что у них одна страна. К сожалению, часто бывает по-другому. Но я надеюсь, что к тому времени, когда я вырасту, ссоры между народами в моей стране прекратятся.
Сочинение на тему | Октябрь 2015 источник

Я называю Россию своей родиной, потому что родился и живу здесь. Я очень люблю свою Родину. Здесь живут мои родственники, друзья и товарищи, которых я тоже люблю. Все жители моей Родины понимают русский язык, поэтому могут общаться без проблем.
Россия — самое большое в мире государство. Оно омывается двумя океанами сразу. Я имею в виду Тихий и Северный Ледовитый океаны, а уж морей в России еще больше. На этих морях Россия имеет большой флот, а еще у нее огромные запасы природных богатств. Например, газа, нефти, золота и других. В Сибири и на Дальнем Востоке России сохранились большие лесные территории с дикой природой. Но, несмотря на огромные ресурсы, большая часть населения России живет небогато.
Еще моя Родина — республика и федерация. А Москва — столица моей страны, она сама по населению больше, чем некоторые страны Европы.
Россия — многонациональная страна, поэтому поделена на федеративные республики, автономные края и округа. В них живут почти две сотни разных народов, больших и малых. Это русские, татары, башкиры, чуваши, азербайджанцы, украинцы, евреи, чукчи и много других. Все они называются россиянами. Все они должны жить дружно, потому что у них одна страна. К сожалению, часто бывает по-другому. Но я надеюсь, что к тому времени, когда я вырасту, ссоры между народами в моей стране прекратятся.
Россия, Русь — моя великая родина! Приехавшего впервые в Россию поражают бескрайние просторы, бесконечно тянущиеся поля и леса. Да и меня, признаться, не перестают восхищать ее красоты. Любое время года хорошо, но летом особенно волшебно кругом — сплошные травяные ковры, причем они постоянно меняются: ранней весной нежную зелень оживляют золотисто-желтые одуванчики, потом приходит черед розовой и белой кашки, васильков, ромашек, цветущего клевера, мать-и-мачехи — да разве все перечислишь, что можно встретить в лугах.
А надо всей этой красотой заливаются жаворонки. Приятно идти полем в яркий солнечный день. На душе — праздник, а как иначе, когда кругом такое волшебство. Я не могу удержаться и сплетаю венок из полевых цветов. Среди луга вьется небольшая речка, Рекуша, вода звонко переливается по камешкам, весело бежит к Волге. Местами встречаются целые заросли желтых кувшинок, но рука не поднимается сорвать их, уничтожить эту красоту. В воде они неповторимо прелестны, поражаешься многообразию земных растений.
В природе все рационально и прекрасно, надо только научиться видеть эту красоту, уметь беречь ее, сохранять для будущих поколений. Природа великолепна сама по себе, и в то же время сколько она несет даров людям! Общение с природой приносит необыкновенную духовную силу. Не случайно святые люди уходили в глухие места общаться лишь с Богом и природой. Я горжусь, что живу в России, среди этих лесов и полей, мне хочется, чтобы будущие поколения получили от нас ту же красоту родной природы. Для этого надо бесконечно любить свою землю, бережно относиться к ней, преумножая ее богатства.
У каждого человека есть родина. Родину, как и родителей, не выбирают, она даётся нам вместе с рождением и впитывается с детством. Для меня родина- это, прежде всего, место, где я родилась, это мои родители, родственники. Родина – это дом и двор, где я провожу счастливое детство, друзья, с кем я играю. Но «малая» родина немыслима и без родины «большой» — великой и необъятной России.
Россия! Это слово звучит гордо. Каждый человек, имеющий Родину – счастливый. Счастливая и я, потому что родилась и живу в России. Это родина моих предков. Богата Россия своей природой: лесами, реками, озерами. В России много красивых сел, деревень, городов и древних, и новых. Но самое главное богатство заключается в людях, трудолюбивых, гостеприимных, мужественных, героических, творческих и отзывчивых.
Я очень люблю свою Родину, хочу, чтобы она становилась все краше и лучше, чтобы россияне заботились о неё, трудились на благо Родины, на благо общества. Мне ___ лет, пока для меня труд – это учёба, а в будующем буду трудиться для своей Родины.

Мини -сочинение «Моя родина — Россия» (3-4-5 класс)

Я называю своей родиной Россию. Я родился и живу здесь. Здесь живут мои родственники и друзья. Поэтому я люблю свою Родину.
Россия — самое большое в мире государство. А Москва — столица моей страны. Она такой большой город , что по населению больше некоторых государств.
А еще Россия — многонациональная страна. В них живут десятки разных народов, больших и малых. Это русские, татары, башкиры, украинцы, евреи, чукчи и многие другие. Все мы называемся россиянами. Все мы должны жить дружно, потому что у нас одна страна.
Вариант 2. Для каждого человека Родина — это место, где он родился и вырос. Это родной край со своими обычаями и традициями.
Для меня Родина — это мой дом, где я живу с папой, мамой и сестрой. Это мой город Санкт-Петербург с парками и реками, с дворцами и памятниками. Это моя страна Россия с полями и лесами, горами и морями. Это страна, где жили мои предки, которую защищали мои прадеды.
Я горжусь, что я русский, потому что я живу в самой большой, самой красивой и в самой любимой стране в мире.
Вариант 3. Россия самая большая страна в мире. Она занимает территорию Европы и Азии. В нашей стране много рек, озер и морей. Её омывают два океана – Северный Ледовитый и Тихий.
В России много разных фабрик и заводов. Наша страна первой в мире запустила первый спутник Земли и отправила первого в мире человека в космос – Юрия Гагарина. На Россию с давних времен нападали враги, но Русская армия всегда давала им отпор. Я горжусь своей страной. Наша страна защищает и заботится о нас.
Я люблю свою Родину – Россию.
Сочинение на тему Родина 3, 4 класс | Октябрь 2015 источник

Мой Казахстан – это самая дорогая, важная, драгоценная, горячо любимая страна. ЭтоРодина моя…
Много веков понадобилось нашим предкам, чтобы заселить, освоить, защитить её от врагов и передать в наследство нам, ныне живущим. Сколько труда, пота и крови, радости и страданий выпало на долю минувших поколений. Поэтическое наследие нашего народа содержит немало завораживающих картин красоты родной земли, её безбрежных просторов, белоснежных громад гор, лазурных гладей озёр…
Великие акыны воспевали красоту и историю казахской земли. Народная память хранит и передаёт из поколения в поколение славные и трагические события в жизни казахского народа. Слушая народные мотивы домбры, представляешь себе огромные степи, колышущиеся степные травы от вольного ветра, всадника на лихом коне, летящего на нём, как на крыльях, к солнцу. Широко и правильно раскинулся Казахстан. Солнце встаёт из степи, весь день идет над степью, встречаясь с дремучими лесами и тысячами озёр, заходит оно тоже в степи. Когда на севере ещё лежит снег, у подножия гор на юге уже зацветают плодовые деревья. Республика омывается водами Каспийского и Аральского морей, на её территории находятся много рек и озёр. Сказочно богаты недра древней казахской земли. Уголь, нефть, золото, титан, свинец, цинк, железо – всё можно найти в казахской земле.

Мой Казахстан – это самая дорогая, важная, драгоценная, горячо любимая страна. ЭтоРодина моя…
Много веков понадобилось нашим предкам, чтобы заселить, освоить, защитить её от врагов и передать в наследство нам, ныне живущим. Сколько труда, пота и крови, радости и страданий выпало на долю минувших поколений. Поэтическое наследие нашего народа содержит немало завораживающих картин красоты родной земли, её безбрежных просторов, белоснежных громад гор, лазурных гладей озёр…
Великие акыны воспевали красоту и историю казахской земли. Народная память хранит и передаёт из поколения в поколение славные и трагические события в жизни казахского народа. Слушая народные мотивы домбры, представляешь себе огромные степи, колышущиеся степные травы от вольного ветра, всадника на лихом коне, летящего на нём, как на крыльях, к солнцу. Широко и правильно раскинулся Казахстан. Солнце встаёт из степи, весь день идет над степью, встречаясь с дремучими лесами и тысячами озёр, заходит оно тоже в степи. Когда на севере ещё лежит снег, у подножия гор на юге уже зацветают плодовые деревья. Республика омывается водами Каспийского и Аральского морей, на её территории находятся много рек и озёр. Сказочно богаты недра древней казахской земли. Уголь, нефть, золото, титан, свинец, цинк, железо – всё можно найти в казахской земле.

Родина…Как много смысла вложено в это величественное и будоражащее душу слово. Родину не выбирают, да я бы и не стал ничего менять, будь у меня возможность. Ведь здесь есть все, что нужно: и бескрайние просторы, и чистые воды, и нежно – голубые небеса, длинноногие горы и глубокие ущелья, роскошная природа и плодородная земля, а главное – чудесные люди, которых можно назвать братьями!
Каждый человек вкладывает свое понятие в слово Родина. Но каждый понимает на сколько важно ее значение в жизни каждого и благодарно чтит ее.
Родина – это то место, где рожден человек, где он проводит самое лучшее время жизни – беззаботное детство, место, где человек формируется как личность и делает свои первые шаги к самостоятельной и успешной жизни. В юности, слово Родина понимается как родительский дом, и только спустя время горизонты понимания этого великого слова расширяются. «Родина – это огромное родное, дышащее существо, подобное человеку…», — говорил А. Блок и был бесконечно прав в своих суждениях.
Из поколения в поколение переходят рассказы и придания о Родине и е величии, о том, как она вынесла не одно сложное испытание, но всегда была верна своему народу, о подвигах благодарных людей, о талантливых представителей народы, которыми можно гордиться. Родина – это чудесные люди, окружающие нас повсюду, которые готовы прийти на помощь и рады оказаться полезными в сложной ситуации. Родина – это многовековая история и народ, который всегда поймет и будет стоять горой друг друга.
Родина – это места, где были рождены самые близкие люди – родители. Это места так же остаются очень родными для меня. Плодородная на зерно и таланты родная земля всегда будет порождать великодушных братьев и сестер, старающихся на благо Родины. И если каждый будет помнить, как много значит Родина, то всегда будут цвести вишневые сады и петь сладкоголосые соловьи, и дух наш будет непобедимый!
Я очень благодарен, что моя Родина именно здесь, и я люблю ее в каждом вздохе. Радость и гордость, благородство и великодушие – все собрано в одном коротком слове, которое нужно любить!

Мой город не очень большой, но от того не менее мной любим. По населению он не большой, однако имеет гордое звание города. Он до сих пор растёт и строится. Думаю, если захотеть, то можно описать его по всей окружности всего за пару часов, даже меньше. И то, это время с учётом всех пробок, что могут возникнуть на дорогах.
А ещё мой любимый город очень зелёный. Его так и называют некоторые – Зелёный город. Это потому, что у нас куча деревьев и других растений. Жители сами высаживают и взращивают их – старожилы даже организовывают целые палисадники под окнами своих домов. Несмотря на то, что дома у нас, в большинстве своём, многоэтажные и достаточно высокие, некоторые даже стараются, покрывая их красивыми и цветущими плющами. В самый разгар цветения это невероятное зрелище. А уж сами жители как ему рады – стоит открыть окно, и ты сразу прикоснёшься к зелёным стеблям и сможешь даже понюхать чудесный и сладкий запах цветов. Наверное, это одна из самых главных причин, почему они так стараются – каждый из них любит свой город, красоту и растения.
И я, действительно, могу назвать свой город маленькой родиной. Ведь именно здесь я вырос, впервые что-то узнал и пошёл в школу. Как я уже и говорила, он достаточно мал, а потому никаких высших учебных заведений в нём нет, несмотря на то, что он считается научным. Да, это – ещё один интересный факт о нём. Изначально, когда он только застраивался, он был закрытым научным городом, где усердные учёные трудились на благо науки, изучая атомные частицы. Этот факт истории весьма сильно отразился на нашем городе – флаг имеет на себе изображение атома. Невероятное совпадение, не правда ли?

С чего начинается Родина?
С картинки в твоем букваре,
С хороших и верных товарищей,
Живущих в соседнем дворе.
А, может, она начинается
С той песни, что пела нам мать,
С того, что в любых испытаниях
У нас никому не отнять.
Сочинение.
Моя Родина.
С детства нам знакома песня «С чего начинается родина», ее поют малыши на утренниках в детском саду, ее знает каждый школьник. Но так ли часто мы задумываемся, о чем же она. Вроде бы просто – песня о Родине, ставшая популярной в 70-х годах прошлого века. Или, для любознательных, запевка к кинофильму «Щит и меч», так редко появляющемуся на телеэкранах в наши дни. И все же, какая она, Родина?
Оказывается, что бывает Родина большая и малая. У каждого она своя, особенная, неповторимая. И в от же время, есть огромная страна – Россия, горячо любимая и дорогая для всех нас.
Мы – россияне и нам есть чем гордиться. Наша Родина – самая большая страна в мире. Границы ее простираются от Калининграда на западе, до Южно-Сахалинска на востоке. От Архангельска на Севере, до Адлера на юге. Россия уникальна в своем многообразии. Ни одна страна мира не может похвастаться таким разбросом климатических зон, от арктических до субтропических. Таким количеством видов животных и птиц обитающих на ее территории. И только мы, россияне можем все это сохранить для наших детей и внуков.
Но еще, у каждого есть, тот город, район, улица, на которой он родился и вырос. Где живут его родные и друзья. Есть такое место, куда всегда стремишься вернуться, из самого далекого путешествия. Маленький уголок огромной Родины.
Федоткин Ярослав, 3-а класс.