Рассказы про взрослых женщин

© Наталия Родина, 2018

ISBN 978-5-4490-7276-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Женщина за пятьдесят

Поездку в Анапу мне несколько навязала коллега по работе, я всегда стремилась в Крым, но последнее время туда было сложнее добраться. Если уж не в Крым, то все равно куда ехать, было бы море – решила я. Лето было в разгаре, заканчивался июль, жара стояла и дома, но купаться здесь было негде, не считая местных грязных водоемов и речек. Море манило какой-то детской мечтой, или зимним несбывшимся сном…

Надо ли описывать непростое путешествие на автомобиле, я думаю, не стоит. В Анапу мы прибыли в полночь, город еще жил полной жизнью курортного городка: по узким улочкам сновали машины, раздавалась музыка. «Дикарем» я ехала впервые и конечно от предложенного мне жилья я была не в восторге, а точнее я просто испытала стресс от жары и комарья в комнате, отсутствия кондиционера и прочих жизненно необходимых вещей. Но надо отдать должное, что хозяйка дома, Наташа, очень старалась создать нам хорошие условия для отдыха, накрахмаленное прохладное белье постели сгладило никудышное мое настроение, а утром она меня разбудила, и пригласила пойти вместе на море. Я была в восторге от утренней прохлады и бежала за Наташей в сладостном предвкушении бултыхнуться в прозрачную морскую гладь. Бросив свой сарафан на маленький заборчик пляжа, я устремилась в воду и поплыла далеко от берега к корабельному маяку. Сколько я проплавала, не знаю, но в воде я не устаю довольно долго, более часа. Выйдя на берег, я впервые осмотрелась вокруг. Наташи нигде не было видно, и я решила, что она меня просто не дождалась. Походив вокруг пляжных заборчиков, и не обнаружив свой сарафан, я немного расстроилась, но выход нашла быстро, тормознув такси возле входа на пляж. Сев в машину и объяснив водителю, что забыла, где положила вещи, назвала неуверенно адрес. Квартира была недалеко от берега моря, но идти пешком в одном купальнике я просто не рискнула. За рулем сидел высокий грузин, который издевательски спросил меня:

– Дома вэщи-ы точна есть?

Я оскорбилась немного, но утвердительно кивнула головой. Я была занята только одной мыслью – точно ли назван мной адрес. Узнав калитку дома, я с радостью кинулась к ней, пытаясь открыть, но дверь была заперта на ключ. Видимо Наташа еще дожидалась меня на берегу. Грузин лениво посоветовал: стучи хгромчэ… Я пыталась докричаться, но во дворе никто не подавал признаков жизни. Мои друзья спали с дороги как убитые. Тогда водитель, желая наконец получить с меня деньги, вышел из машины и со всей силой грохнул по воротам… Калитка вскоре открылась, моя подруга в изумлении подала деньги, которые долго не находила спросонья, так как моя комната тоже была заперта. Наконец мы с ней расхохотались, наперебой рассказывая подробности этого утра, и отправились искать на пляже Наташу, а заодно и мой сарафан…

– Я потрясена!!! – выдохнула Наташа, завидев нас, объясняться не было смысла. Я подобрала сарафан и шлепанцы и понуро побрела на квартиру. Жара почти достигла своего пика, не было спасения даже в тени. Я рухнула на кровать без сил, все еще ощущая кожей морскую прохладу этого утра.

Короткий дневной сон не снимал усталости от зноя, я задыхалась от просушенного воздуха, с трудом приходя в себя из полудремы. Облегчение наступало только вечером, после 10 часов. Во двор выползали все наши отдыхающие: кто еще только ужинал, кто стирал, кто умывался. Наташа сновала по слабоосвещенному двору, доделывая все, что не успела за день. Помочь себе она не позволяла, считала это лишним, поэтому я нашла себе уголок в беседке, где читала книгу или вязала носок.

Мои соседки из Москвы Галка и Люда тоже в основном торчали в беседке, потягивая разные напитки, ну и водочку тоже. После ужина уже было лень гулять по городу и мы болтали о том, о сем, и ни о чем… Иногда вклинивалась Наташа, выдавая нам такие необходимые советы на день грядущий.

– А ты не жди никого: встала пораньше, пошла, искупалась, одной то спокойнее… – выдавала она мне. А ведь и правда, думала я: зачем под кого то подстраиваться.

Ее покойный муж, армянин, пил и гулял, пока только были силы, видно неожиданно они и закончились… На попечении Наташи остался пришлый бездомный кот (величиной с собаку), который норовил попробовать еду со стола вперед нас, чем вызывал немалую досаду. Иногда ночами он так топал по моей кровати, что я оторопело, вскакивала, не понимая, кто на меня завалился; а иногда он с дикими воплями среди ночи залетал в мою комнату, спасаясь от соседского разбойного кота. Утром я подбирала клочья шерсти на полу, а мой Мурлыка спал на подоконнике, как ни в чем не бывало. Колбасу и сыр к завтраку на кухне начинали резать намного позднее, поэтому он ничем не рисковал.

Люда была моего возраста, и мы с ней легко нашли общий язык. Я вставала уже к нагретому чайнику и нарезанным бутербродам, и мы шли на море. Окинув взглядом морскую гладь с пирса, мы наблюдали за массивными медузами, уходившими от берега на глубину. Купаться уже хотелось, но опасаясь медуз, мы какое то время еще мирно болтали, сидя на пирсе.

Люда изменяла мужу с молодым любовником на протяжении нескольких лет. Это был красивый, бурный роман, неожиданно закончившийся сам собой. Любовник ее женился на своей ровеснице, которая ему родила ребенка. И все встало на круги своя… Люда общалась по старой памяти со своим бывшим мужем, хотя он уже был женат, но это ему не мешало помогать ей по работе и дома. Жизнь шла своим чередом.

Женщина за пятьдесят – это что-то потрясающее: на полтинник она еще не выглядит, в глазах одновременно и грусть, и надежда, и задор, одежда продумана и правильно подобрана, поистине царские манеры и глубина души способны погубить и закоренелого холостяка, и законченного бабника, и настоящего мужика, не верившего в любовь. Она ждет, но никогда не покажет вида, она сомневается, но всегда уверенна в себе, она спешит жить, но всегда нетороплива и податлива, она еще на что-то надеется, но не признается в этом даже себе. Берегитесь мужчины попасть в сети такой женщины! Вам ее не передумать, вы всегда будете ей проигрывать по всем статьям. Она не будет демонстрировать свои победы, даже не будет им рада, но подстраиваться под кого-то она уже не может и не должна. Она действительно умна и проницательна (лишнего не только не скажет, но и не подумает!), она заслуживает доверия и наивысшей похвалы, но она всегда скромна и незаметна. Она отдает себя всю целиком, с щедростью русской души, любит как в последний раз, верит несмотря ни на что. И горе тому, кто обидит такую женщину, за нее вступится сам Всевышний, забыв о всяких правилах своей небесной канцелярии.

Галка была еще молода по сравнению с нами, ей не было и сорока. Она родилась в Казахстане, отец у нее был кореец, мать русская. С мужем Галка развелась, дочку воспитывала в Казахстане бабушка. Галка ее редко видела, общались только по скайпу. Любовник Галки, мужчина за пятьдесят увозил ее из Москвы на выходные в вагончик на своей стройке. Галка мужественно выносила военно-полевые условия, а когда становилось невмоготу, помогала водка, приглушая боль от разлуки с дочерью, от неустроенности жизни, от тяжелой доли простой швеи в цехе… Она тосковала и здесь, загружаясь по полной. Я жалела Галку, чувствовала своей душой, что есть что-то такое, что тяготит ее и не дает дышать полной грудью. Даже могла составить ей компанию с бутылочкой сухого вина, но Галка молчала о своей жизни, да ведь и я не Господь Бог – грехи не отпущу, разве что пойму без слов и объяснений. Мы были подруги по несчастью, Галка тоже поехала в Анапу за подругой, не по собственному желанию. Как то нужно было налаживать отдых и ей. Для начала выбрали поездку на корабле в дельфинарий в поселок Утриш.

Искупавшись с утра возле пирса, где и была посадка на корабль, мы отправились в поселке Утриш. Я никогда не видела дельфинов, только по телевизору, но встреча с ними была более, чем неожиданная. Они сопровождали корабль!!! Мы не сразу их заметили, но когда все пассажиры высыпали на палубу, действо на воде завладело и нашим вниманием полностью. Восторгам не было предела! Галка радовалась как ребенок, фотографируя море и дельфинов. Мы плыли вдоль побережья, любуясь его красотами. Море мне снилось часто зимой, вот такое же зелено-голубое, безбрежное и одухотворенное. Ощущение праздника витало в воздухе, сердце наполнялось радостью и ожиданием чуда. Представление в дельфинарии превзошло все наши ожидания. Обитатели моря были настолько проворны и умны, что мы просто диву давались.

Поездка в г. Геленжик также оставила яркие впечатления. В «Старом парке» Кабардинки воплотились основы различных эпох мировой культуры. Творения, созданные тысячи лет назад и остающиеся загадкой в настоящее время – пирамиды Египта, сфинкс, олицетворяющий власть фараонов, античный храм, статуя Зевса, средневековый каменный мост, православный храм, кавказские часовни – объединялись в единый комплекс. «Старый парк» дышал историей и свежестью невиданных растений. Таких уникальных экспонатов я не видела ни в одном музее.

Вечерний Геленжик был очень оживлен. Развесистые каштаны бросали причудливые тени на тротуар. Море вздыхало незаметной волной, оживляя лунную дорожку. Тонкие ароматы неведомых цветов окутывали парки. Звучал саксофон…

В такие моменты каждая женщина думает о том, кому отдала свое сердце и не важно с ней он или нет, мысленно она с ним и она любит несмотря ни на что. Мимо такой женщины не сможет пройти ни один мужчина, он подсознательно чувствует этот избыток чувств и ее волнение. Вот он останавливается, приглашает на танец и я, не чувствуя своего тела, легко парю в сильных мужских руках. Но мелодия заканчивается и заканчивается волшебство этого вечера. Мы садимся в автобус, и едем по серпантину дороги назад в Анапу.

Ночная Анапа красива, романтична и загадочна. Оживающие к ночи фонтаны недалеко от набережной переливаются всеми цветами радуги, их музыкальное сопровождение бесподобно. Цветочницы в старинных нарядных костюмах разносят розы среди толпы, рисуют с натуры художники, выступают фокусники. Ты ощущаешь всю прелесть этой жизни, с души сползает все ненужное, отжившее, ты обновляешься энергетически настолько, что, кажется, можешь легко взлететь в небо.

Это ерунда, что тебе за пятьдесят, жить хочется с небывалой силой. Утром, прилично отмахав от берега, ты готова соревноваться с отплывающим от берега кораблем, а вернувшись, домой так плотно пообедать, как не случалось уже лет двадцать…

Пообедать, однако, нормально у нас не всегда получалось. У нашей хозяйки началась какая-то «непруха»: сначала сломался один холодильник, потом не морозил другой, уже новый. Наташа звонила фирмачу, но заменить его отказались. Надо сказать, что хозяйка наша была импульсивной и самодостаточной женщиной, бросив новый холодильник возле магазина на улице, где его покупала и не получив денег за возврат, она купила для нас другой, уже без ненадежной электроники. Мы все были немало удивлены этим решительным ее действиям, имеющиеся в хозяйстве мужчины покорно носили через двор холодильники целую неделю, а мы мечтали просто о холодной воде и нерастаявшем мороженом…

Я, прикинув расходы Наташи, понимала, что она в этот заезд проработала на нас бесплатно и, тем не менее, она не взяла с отдыхающих ни одной лишней копейки. Ее принципиальности и порядочности мог позавидовать любой из нас. Много поучительных советов и уроков «выдавала на гора» она за день, а когда приходил вечер, мы с ней беседовали о вере, находясь в соседних комнатах. Я ей рассказывала, в какие тяжелые моменты моей жизни мне помогла молитва и вера и это были настоящие чудеса, она – мне. Наташа могла часами слушать о наших Костромских храмах и Святынях, вздыхая с сожалением, что лишена возможности бывать там. А я думала над тем, где она берет силы, обслуживать целую толпу народа в такую аномальную даже для Анапы жару. Похоже, эта женщина просто нашла себе дело, от которого черпала силы и была по-настоящему счастлива. В свои шестьдесят пять лет она чувствовала себя моложе и подвижней нас, да и намного жизнерадостней. Глядя на Наташу, я говорила себе: держать марку!!!

Десять дней пролетели стремительно. Пора собирать чемоданы. Домой почему-то не хотелось. Как быстро привыкаешь к людям – думала я. Вроде все мы такие разные, ан нет, пересеклись же наши пути зачем-то. Зачем?! Каждый человек уникален в своих стремлениях и желаниях, не похож ни на кого другого, но он еще и носитель добра и зла. Очень важно, что бы зло ни оказалось сильнее, не затмило наш разум и сердце. Тогда мы поймем очень простую истину: где есть любовь и доброта, там хорошо и просто самым разным людям.

Мне почему-то было жаль Наташу, скоро зима и она останется совсем одна в этом большом доме. Как же все-таки бывает одинок человек, не смотря на такое огромное количество знакомых людей, ведь к ней приезжали отдыхающие со всей России. Она вышла за калитку проводить нас с равнодушным лицом, скрывая внутреннее волнение.

– Храни Вас Господь! – обронила я напоследок – может еще и свидимся…

Нечего терять

Саша себе не знала цены. Ей это говорили мужчины не однажды. Выглядела она моложе своего возраста, да и в душе чувствовала себя еще достаточно молодой и сильной. Одинокая жизнь никому не на пользу, а она жила одна давно. Дети выросли и, казалось, забыли о том, что мать осталась один на один со своим одиночеством и не востребованностью. Дежурные звонки почти не несли никакой информации об их жизни, многое они уже не считали нужным сообщать матери, и она узнавала о некоторых событиях, только спустя какое-то время. Саша помогала им, чем могла, даже если они и не просили об этом. Наверное, эти небольшие деньги почти не играли никакой роли в их жизни, но для матери это был простой и доступный способ напомнить о том, что она думает о них, любит и ждет их всегда.

На работе Саша справлялась со своими обязанностями легко, без особого напряга, помогала другим, а зачастую выполняла и чужие обязанности. Ей не на что было тратить себя, кроме работы. Дома она так же легко и ловко переделывала дела и ей их не хватало.

Она успевала все в своей жизни: сходить в театр, посмотреть нашумевший фильм, прочесть книгу, связать носки всем родным. А свободное время оставалось все равно, и его не на что было потратить.

Последний в ее жизни мужчина был продвинутый и продуманный в женских вопросах. Каким образом он предусмотрительно угадывал ее желания, иногда оставалось загадкой. Когда Саша почувствовала, что все это ненадолго, не стала паниковать, отпустила его без выяснения отношений. А когда поняла, что больше никогда не поверит мужчине, успокоилась и завязала с поиском своей половины.

Радость жизни неожиданно вернулась. А рассуждала Саша примерно так: свободна! – хочу халву ем, хочу пряники… Она ощущала еще большой запас жизненных сил и не собиралась сдаваться.

Чем же мне заняться то всерьез? – спрашивала она себя и не находя ответа садилась за компьютер. Саша могла пообщаться в сетях, но недолго. Нытье подруг быстро надоедало. Иногда Саша проникалась, но никогда не утешала неудачников, ненавязчиво замечая: ничего страшного не случилось, все переживется. Ее спокойствие и невозмутимость часто люди не понимали, принимая за черствость и равнодушие. Саше хотелось донести до их сознания, что нужно копить в душе только хорошее, доброе, светлое, что несет радость каждому дню жизни человека, а не лелеять обиды и корить себя за промахи. Отмести все то, что мешает жить человеку. Она тоже этому не сразу научилась, но ее чувство юмора и оптимизм были поистине завидными. Незаметно в круг ее знакомых все добавлялись и добавлялись люди, нуждающиеся в помощи. Умом, склонным к быстрому анализу, Саша сразу определяла верный путь к исцелению, находя самые нужные слова для поддержки своим близким. Неудачи это тоже болезнь, от которой непросто избавиться. Часто человек сам их программирует, не имея прочной веры в свои достижения. А хуже всего, если человек зациклен на собственных неудачах и его ничто больше в жизни не интересует. Двигаться вперед, не смотря ни на что, казалось бы, так просто, но идти с грузом проблем и неудач за плечами не всем под силу.

Сашин расчет был так же прост: жизненные трудности повышали ее стойкость и жизнелюбие прямо пропорционально. Саша могла поспорить с судьбой, извлекая плюсы из любых неоспоримых минусов, ни разу в жизни она ни о чем не жалела. Чаще всего обстоятельства складывались не в ее пользу, но Саша помнила о том, что мы только предполагаем, а Бог располагает и у него свои неизвестные нам планы. И жизнь все-таки давала снова шанс…

Саша не боялась того, что люди ее не поймут, часто ведь понимание приходит не сразу. Ее родственница, воспитательница в кадетском корпусе писала ей в сетях: У меня сегодня ЧП на дежурстве, кадеты привезли спирт из дома, напились.

– Ты их не ругай, толку не будет, поговори по-взрослому. Объяснить нужно, что алкоголь вымывает клетки мозга, что будут видоизмененные гены и могут родиться нездоровые дети и т. д. – отвечала ей Саша.

Ольга сообщала далее:

– Положено при ЧП ставить в известность инспекцию по делам несовершеннолетних. Если с ними что-то случиться и не дай бог летальный исход – мне тюрьма.

– Если они тебя уважают, должны сказать всю правду, только палку не перегибай. Так-то взрослые уже, что за нужда отраву всякую пить, телек просвещает народ на этот счет. Надо бы докопаться кто продал им дешевый суррогат и того сурово наказать – переживала за детей Саша.

– Этим и займутся органы. А пацанов из кадетки выгонят – писала Ольга.

– Пацанам надо объяснить, что лучше рассказать правду и не терять уважения к себе. Что так рука и не дрогнет выгнать? – это ведь крест на человеке поставить, не иначе. А потом они будут так же и к другим относится, переступать через людей научите разом – вот вам и «уроды» готовые.

– Ты не знаешь современную молодёжь. Это уже наглость, не первый раз попались. Меня сейчас лишат надбавки к зарплате, мои дети почему должны страдать за каких то дебилов? Пусть отвечают за свои поступки – стояла на своем Ольга.

– Человеческое найти можно даже в убийце, важно хочешь ли найти. Если сейчас от них откажетесь, то кому они нужны в нашей стране? А так может хоть армия из них людей сделает. Семья видать неблагополучная была у парней. А сколько интересно они у вас то учатся? Это ведь и ваша недоработка…

– Я уже жалею, что рассказала тебе об этом. Бога благодарю, что они живы и здоровы, а то бы я была уже под арестом! – продолжала недвусмысленно Ольга.

– Это говорит только о том, что мы живем в ненормальном государстве, где система может раздавить любого, даже если человек ни в чем не виноват – не соглашалась Саша.

Она могла быть, чьим угодно адвокатом, но не судьей! Родственница ее обижалась и считала, что конечно она права, по – молодости, не сознавая того, что несправедливость по отношению к кому то, порождает несправедливость и к самому себе. Саша беспокоилась не за Ольгу, а за ее детей, так как знала наверняка, что жизненный путь матери определяет в какой-то степени путь ее детей.

Следующий диалог с Денисом начинался так:

– Завтра увольняюсь из института, не знаю чем заняться теперь. Жизнь, конечно, продолжается, или существование…

– Я ни разу не назвала так свою жизнь, как бы не было тяжело… Надо сказать самому себе: все плохое в твоей жизни позади. В церкви то был? Свечку не забудь за обидчиков поставить – наставляла заботливо Саша.

– Поставил. Никак не определюсь со сферой деятельности, боюсь, что недостаточно хорошо знаю программы компьютера.

– Про программы помалкивай, проблемы будут, приедешь, покажу. Это просто страх, все так же начинают, одинаково, смелее, да и все. Я села главным бухгалтером работать без каких-либо навыков, компьютер первый раз видела. Такие казусы бывали: нажму одну букву и держу, надо мной все в офисе «угорали», не поверишь. Сейчас практически все бухгалтерские программы освоила и не только их. Любые способности можно развить. Мне никогда ничего легко не давалось…

– Нет, это способности разные. Не все ведь петь умеют, скажем. Способности от Бога даются, или не даются, было бы что развивать. А учителя всегда нужны – настаивал Денис.

– Вот читаю стихи на сайте, и зло берет: есть просто никудышные и их еще другие бездари хвалят. Я им сегодня выдала уже, сейчас пришлю.

Уж, коль назвался ты поэтом,

Следи за качеством при этом!

Я не от спеси говорю,

Поэта я всегда люблю.

Но если ты не дружишь с Лирой,

Пройдусь по шерсти я сатирой.

Надеюсь, что простишь, друг мой,

Работать надо головой!

Читать великих, и при том,

Не пустословить над стихом.

Ее Величество – Идея,

Запомни, над стихом радея!

– Как на твой взгляд? Мне, кажется, рифма безупречна, и не бессмысленна, а значит труд – главное.

– Весьма интересно. На манер 19 века. Рифма действительно хорошая и слог сохраняется. А вообще, как говорил Оскар Уайльд: плохие стихи есть порождение искреннего чувства. Так что пусть пишут, но клевать их тоже иногда стоит – заметил Денис.

– Спасибо за похвалу. А потом, я и не пишу почти, если писать ежедневно – наверное, станешь Мастером…

– Ну, каждый день вдохновения может и не быть. У меня оно вообще редко бывает. Депрессия вообще не содействует творчеству. Хотя некоторые думают, что наоборот: у Эдгара По, Хемингуэя, например. Но я сковываюсь при этом. Вы ещё с чувством юмора держитесь, как я посмотрю…

– Еще каким!!! Я вообще депрессию не признаю – может это слабость характера, либо прореха в воспитании.

– Нет, это болезнь. Владимир Леви и другие выдающиеся психиатры сходятся во мнении, что это болезнь, и довольно тяжёлая. Мне ещё скоро докладывать в клубе: про первого Романова – неожиданно перевел разговор Денис.

– Любопытно, я тоже приду, всегда историю любила. Где этот клуб находиться? – подытоживала Саша.

Денис был значительно моложе ее, но с ним было о чем поговорить. Кандидатскую он получил давно, была готова к защите и докторская, но ему не давали ходу в НИИ. Более того, молодого ученого зажало руководство до такой степени, что пришлось уволиться из института. Саша так же работала когда-то в этом институте, но из – за разногласий с руководством, ей тоже пришлось уволиться, еще раньше Дениса. Это не стало для нее трагедией, наоборот, Саша не любила застой и скуку. Новая работа всегда приветствовалась ею: новые люди, новые обязанности и ощущения.

Другой ее старый знакомый Михаил работал в МЧС. Ему она неожиданно сообщала:

– У меня сегодня все подруги пострадали: одна упала на лед головой, другая кипяток на себя пролила, что хоть за день сегодня такой, еще и предупреждение о шторме пришло от МЧС.

– Думаю, шторм тебе не помеха. На лыжню собираешься? – цеплял он сразу.

– Да побегала уже. Ветер не слабый. Хорошо, но холодно.

– Молодец упорная

– Скорей огнеупорная – отшучивалась Саша.

– Тебе тогда к пожарным надо подаваться… больше пользы обществу.

– Учтем Ваши пожелания.

– А у нас сегодня вечером мужик с работы умер – инсульт. Хороший мужик, добрый, даже до пенсии не дожил…

– Жаль, конечно, к людям сильно привыкаешь, даже на работе. Значит похороны на носу, утром до храма сходи, легче станет.

Саша встала из-за компа, настроение испортилось. В такие минуты хотелось куда-то на природу и помолчать…

Как то, приехав в родную деревню в начале лета, Саша пошла искупаться на речку. Погода стояла прохладная, вода в реке еще не прогрелась. Дочка Саши, потрогав воду, зайти не решилась. Зять в недоумении стоял на берегу. Саша смело шагнула в воду и резво поплыла от берега, знала, что холодно только сначала, потом тело привыкает. Отмахав метров триста, она посмотрела на берег, дочка волновалась наверняка.

– Плыви тоже, Гош – просила она мужа – боишься что ли?

– Ей терять нечего— «сморозил» он…

Мне сейчас 30 лет, история моей любви началась три года назад. Я устроился работать на новую работу в торговую компанию менеджером по продажам. Работа как работа, много людей мужского и женского пола, много ответственной работы. На своей работе приметил одну женщину, она мне так нравилась, что, можно сказать, влюбился с первого взгляда. Чуть прошло время, и я узнал, что это моя непосредственная начальница. Я её любил платонически, но ничего не говорил ей об этом. Она была светлым человеком, внешне очень красивая и умная, с особой харизмой такой, которая притягивала и мужчин, и женщин. В плане характера она была мужчиной в юбке. По работе всегда принимала решения сама, и у неё всё в профессиональном плане отлично получалось.

Прошло 4 месяца, как я устроился работать, и в один прекрасный день моя начальница подошла ко мне с вопросом: «Слышала, что ты в компьютерах отлично разбираешься. У меня дома компьютер что-то не загружается, не мог бы как-нибудь в свободное время заехать ко мне посмотреть?». Я с радостью решился ей помочь. Неделя подошла к выходным, и мы договорились, что в субботу я к ней приеду посмотреть/починить её ПК.

Приехал к своей начальнице домой, она меня хорошо встретила в своей двухкомнатной квартире, познакомила со своей семнадцатилетней дочерью и, собственно, подвела к неисправному своему компьютеру. Я быстро выявил причину – сбой операционной системы, переустановил операционку, и компьютер заработал. В знак вознаграждения меня напоили чаем с печеньем. Всё это время я разговаривал на кухне со своей начальницей в основном о работе и пристально раздевающим взглядом смотрел на неё. Попив чай, я попрощался и ушёл.

Как выяснилось, эта женщина старше меня на 13 лет, живёт с дочерью на своей квартире. В целом, семья на меня произвела очень хорошее впечатление. Признаться, я таких культурных и интеллигентных людей в лице мамы и дочери давно не видел – приятно было.

На работу стал ходить как на праздник. После ремонта ПК у своей начальницы мы стали ближе друг к другу. Если выпадало свободное время на работе, часто разговаривали на разные темы. С ней мне было легко и весело, я понимал, что действительно влюбился с первого взгляда, как мальчишка.

На носу была середина декабря, приближались новогодние праздники и сам Новый год. У нас на работе решили провести новогодний корпоратив. Я решил его не пропустить и не пожалел, было среди новых коллег очень весело, и тёплая обстановка, естественно, с распитием алкогольных напитков. Потом мы с начальницей как-то уединились от всей основной компании, и, собственно, в её кабинете, неожиданно для меня, мы предались плотским утехам. Было всё офигенно и настолько просто, с полуслова. После интимной близости я был просто счастлив.

Отношения стали стремительно развиваться, я стал частым гостем у своей начальницы в квартире. Как-то у неё на кухне мы пили чай, и она мне призналась, что любит меня. В ответ искренне об этом сказал ей и я. Отношения закрутились и завертелись, на работе мы старались не показывать свои такие близкие отношения. А за пределами фирмы мы часто гуляли по магазинам, просто по улице, ходили друг к другу в гости с ночёвкой. Всё было потрясающе, я с ней начал планировать нашу жизнь дальше и, как мне казалось, что эта женщина станет моей женой, а я её мужем.

О бывшем муже моя возлюбленная отзывалась плохо, что это отброс общества, алкоголик, и что они расстались, как только их дочери исполнилось 2 года. Далее после расставания они то мирились и пытались жить вместе, то опять расставались. Дочери своей её биологический отец ничем не помогал, даже ни разу не платил алиментов. А мама её воспитала в таком духе, что дочь была против своего биологического отца и относилась к нему с презрением. Так же девочка с холодом относилась и ко мне, никак меня вообще не воспринимала, тем более, как уже потом удалось узнать, что у начальницы и были другие мужчины до меня, но домой на глаза своего ребёнка она никого никогда не приводила.

Моя начальница пользовалась популярностью у мужчин. На работе за ней мужики всегда водили хороводы, что-то в ней такое есть, что притягивает очень. По характеру женщина, как я писал выше, далеко не слабая, культурная очень и интеллигентная, за плечами оконченный с отличием Томский государственный университет.

У меня была машина, как-то моя возлюбленная попросила меня отвезти её к одному дому и подождать, со словами: «Нужно одному человеку гайки подтянуть!». Поехали, отвез её и подождал возле подъезда около 40 минут. Как потом выяснилось, отвозил я её к бывшему мужу, он вроде там напился здорово и стал на свою мать руку поднимать. Меня это насторожило. Я сразу подумал, что если мою начальницу ничего с бывшим мужем не связывает, зачем ездить к нему и что-то там регулировать? Подробностей спрашивать не стал.

Прошёл еще год, и тут был как-то случай, что после работы моя любовь попросила опять отвезти её к бывшему мужу «гайки подтянуть» и тут добавила, чтоб я её не ждал и ехал домой. Так я и сделал, а у самого на душе стали кошки скрести. Приехал домой, звоню ей вечером на мобильный телефон, трубку не берёт. Отправил смс-ку с сообщением, где она находится, ответила, что не дома. На следующий день выяснил, что она осталась ночевать у бывшего – для меня это был шок. Мы поругались по этому поводу, но моя начальница заверила, что между ними ничего нет и быть не может, спали ночью отдельно на разных кроватях. Поверил я ей, но всё равно был весь в сомнениях.

После этого случая она стала относиться ко мне как-то холодно. Звал, например, после работы её прогуляться, придумывала причины – не могу, голова болит, дома порядок надо наводить и т.д. Также реже в гости меня к себе стала звать и ко мне неохотно ходила. В общем, отношения стали остывать. Пытался с ней поговорить на эту тему, отвечала, что устаёт после работы, и дел много в квартире накопилось – нужно делать. Исчез из отношений и секс плавно, сначала 2 раза в неделю, потом 1 раз в неделю, а потом и вовсе 1 раз в месяц.

Начал разговаривать с ней: «Что случилось?», ответила, что всё в порядке. А потом говорит мне, что бывший муж якобы предложение ей сделал опять сойтись вместе. Я офигел просто от этого. Но начальница меня заверила, что жить с ним не будет, т.к. давно всё кончено. Я ей поверил. Далее наши отношения совсем сошли на нет, я ей теперь просто другом стал. Последний год наших отношений мы не ходили друг к другу в гости по 3-4 месяца, она себя не давала обнимать и целовать, про секс вообще речи не было. Ухудшились отношения и на работе с ней. Я понимал, что это тупик, но ничего поделать не мог. Женщина была в наших отношениях лидером, и так было всегда, даже в прошлых её отношениях с мужчинами.

Тут как-то в руки мне попал её телефон, после этого она мне такой скандал и нервотрёпку закатила. Она мне сказала: «Давай расстанемся, ты парень молодой, вот и ищи себе ровесницу. Я тебя больше не люблю, и чувств нет». Я приложил немало усилий, и мне удалось узнать, что последние несколько месяцев она активно по телефону общалась с бывшим своим мужем и днём, и ночью. Теперь стало совсем понятно, почему мы расстались. Я и сегодня люблю эту женщину и желаю ей счастья и добра. Из опыта извлёк полезные для себя уроки жизни.

Любви все возрасты покорны, любовь взрослой женщины и парня – история из жизни.

Задумывалась ли я когда-либо над тем, что моя скучная и размеренная жизнь может вдруг невероятным образом перевернуться, превратившись в бурный поток легкомысленных поступков и сумасшедших любовных страстей? Откровенно говоря, нет. Но это произошло…

Тот субботний день начался тихо и мирно. Ничто не предвещало бурных событий. С утра я отправила сына на рынок и с энтузиазмом принялась за уборку. Мыла, терла, драила.

Чтобы было веселее работать, включила погромче магнитофон. Наверное, поэтому услышала звонок в дверь лишь тогда, когда он стал, чересчур, настойчивым.

— Опять Пашка забыл взять с собой ключи, — пробормотала я, направляясь в прихожую.

Открыв дверь, увидела перед собой высокого красивого брюнета в белой футболке и шортах, с зачехленной теннисной ракеткой в руках. Увидев меня, парень слегка растерялся, поэтому я заговорила первой:

— Здравствуйте. Вы к кому?

— К Паше, — улыбнулся он. — Мы с ним собирались на корты пойти.

— А я его на рынок командировала…

— Спохватившись, я сдернула с головы пеструю косынку, представляя, как ужасно, должно быть, выгляжу в старых бриджах, без макияжа, с половой тряпкой в руках. — Но он вот- вот должен вернуться. Проходите.

Проводив гостя в комнату сына, бросила в ведро тряпку и, ополоснув руки, помчалась переодеваться. Натянув сарафан, подошла к зеркалу. Вроде бы ничего, вот только подкраситься не мешало бы. Но удобно ли оставлять гостя надолго одного? Нет, неудобно…

Любви все возрасты покорны

«Думаешь, я вру? — спросил Костя. — Зря. Поверь, я знают многих женщин, которые гораздо моложе тебя. Но, ни одна из них не стоит твоего мизинца. Ты красивая умная, добрая».

Я смотрела в его грустные глаза и видела в них немую просьбу. «Я люблю тебя. Выходи за меня замуж» — тихо сказал он и вдруг опустился передо мной на колени».

Не успела подумать, как раздался звук отпираемой двери. Паша вернулся. Войдя в прихожую, весело закричал: «Мать! Предлагаю по случаю выходного дня устроить грандиозный праздник желудка. Я тут деликатесов накупил!»

— Очень хорошо, — выглянув из спальни, отозвалась я. — У нас как раз гости. Вернее, гость. Не догадываешься, кто?

— Дурья башка! — выругался Пашка. — Я же с Костей на корты обещал пойти.

— Теперь не успеем, — раздалась реплика его друга, затем появился он сам. — Привет!

— Привет! — Пройдя навстречу друг другу, ребята обменялись рукопожатием.

— Надеюсь, с мамой ты успел познакомиться? — поинтересовался у приятеля сын.

— Не совсем, — замялся тот, потом повернулся ко мне: — Простите, что сразу не представился. Я Костя. Мы с Пашей вместе работаем. Недавно, но уже подружились.

— Очень приятно, — поправив челку, улыбнулась я. — Ах да… Алла Ивановна.

Знакомство состоялось. Через десять минут мы втроем сидели на кухне и поедали приготовленный с вечера плов и принесенные Пашкой деликатесы.

— Обалденный плов! — не удержался от похвалы гость. — Научите готовить?

— Научу, — кивнула в ответ я. — А-а-а… Ты что, сам себе готовишь? (По просьбе Пашкиного приятеля я стала говорить ему «ты».)

— Приходится, — улыбнулся он. — Я ведь один живу. Мама с отцом в Смоленске.

— Так ты приезжий! И как давно в Москве?

— Почти десять лет. Вообще-то родители настаивали, чтобы после окончания института я возвращался домой, но я остался здесь.

— Привык к столичной жизни?

— Можно и так сказать. Да и самостоятельности хочется, а живя с родителями, волей-неволей приходилось бы подчиняться. Не знаю, как вы, а моя мама — настоящий диктатор.

— А у нас полнейшая демократия! — махнул рукой Пашка. — Правда, мать?

Не знаю почему, но слово «мать» вызвало в душе протест. Раньше не вызывало, а теперь… Хорошо хоть старушкой не назвал, потому, что иногда такое тоже случалось. Короче говоря, я Пашке не ответила.

После завтрака собралась мыть посуду, но Костя сказал, что согласен взять эту неприятную процедуру на себя:

— Вы готовили, Пашка ходил на базар, я убираю — все справедливо.

— Мытье посуды не мужское занятие! — попыталась возразить я, но парень решительно отобрал у меня передник.

— Моя мама считала иначе, поэтому к домашнему труду я с детства приучен. Так что идите в комнату и спокойно отдыхайте. Что и куда расставить, мне покажет Пашка.

— Ладно, — уступила, наконец, я, однако из кухни уходить не стала. Уж очень приятно было общаться с неожиданным гостем…

С той самой субботы у Кости выработалась привычка проводить у нас оба выходных, а месяца через три он стал появляться практически каждый день. Причем предпочитал разговаривать не с Пашкой, а со мной.

Постепенно беседы становились более откровенными, можно даже сказать, интимными. Говоря по правде, меня это удивляло, ведь мой собственный сын никогда настолько мне не открывался.

Пашка был убежден, что мне, с моим «совдеповским» воспитанием, не могут быть понятны проблемы современной молодежи. К моему «шефству» над Костей относился скептично, но в открытую насмехаться остерегался.

Я же все чаще ловила себя на мысли, что думаю о Косте не как о старшем товарище сына, а как о мужчине, которому хочу нравиться. «Это глупо, ведь он видит во мне лишь мать друга!» — упрекала саму себя.

А вечером снова надевала что-нибудь поярче и тщательно поправляла слегка поплывший за день макияж. Пусть не думает, что в сорок лет женщина чувствует себя древней старухой…

Как-то в субботу Паша забыл предупредить Костю, что идет на свидание с девушкой (с тех пор как она у него появилась, друг постепенно отошел на второй план).

В общем, мы с Костей волей случая остались один на один. Поначалу все шло как обычно: мы рассказывали друг другу о событиях дня, шутили, пили чай. Засиделись далеко за полночь. Наконец Костя собрался уходить.

Не успел подняться из-за стола, как погас свет. Ойкнув, я попыталась нащупать на столе зажигалку, и вдруг почувствовала руку Кости на своей спине, затем ощутила на шее его горячее дыхание.

Испугавшись, вскочила, с грохотом опрокинув табуретку. Хотела сделать шаг к двери, но оказалась в мужских объятиях — таких крепких, что сопротивляться не имело смысла. А если сказать честно, то мне этого и не хотелось…

Не помню, сколько мы так стояли. Целовать меня Костя не решался, зато шептал на ухо такие нежные слова, что я терялась, как девчонка. Не знала, что отвечать, только все больше и больше отдавалась во власть его сильных рук.

Это что, любовь взрослой женщины и парня? Вот они уже коснулись моей груди, и тут внезапно вспыхнул свет. Вскрикнув, я отшатнулась в сторону, чувствуя, как краска стыда волной заливает лицо, шею. Зато Костя стоял бледный как мел. Стоял и смотрел в пол. Молча.

— Уходи, — сдавленно попросила я. — Пожалуйста, Костя…

Не дожидаясь ответа, убежала в ванную комнату. Через минуту хлопнула входная дверь. Я решила, что это ушел Костя, поэтому отважилась выйти. В дверях столкнулась с Пашкой: «Ты?!»

— Папа Римский! — рассмеялся в ответ сын. — А ты чего это такая перепуганная?

— Свет отключали, — буркнула я, косясь в сторону выходящего из кухни Кости.

— Свет? — переспросил Пашка. Заметив в дверях друга, запнулся: — И ты здесь? Ну-ну…

Объяснять сыну, что произошло, было стыдно. Да он, собственно, и не пытался ничего выяснять, привык, что Костя у нас по выходным пропадает. Ну, задержался разок дольше обычного, что с того? Короче говоря, Пашка тогда ни о чем таком не догадался. И все равно я не знала, куда девать глаза.

Ночью долго не могла уснуть. Подойдя к окну, смотрела на затянутое тучами неба. Вздыхала: надо же, ни одной звездочки! Плохой знак. Ох, плохой…

Вернувшись в кровать, свернулась калачиком и неожиданно почувствовала себя такой опустошенной, старой, что наконец-то разревелась….

Рано утром уехала на дачу. Дел накопилось невпроворот, только они не отвлекали от тревожных дум о вчерашнем. Не могла я об этом не думать, про любовь взрослой женщины и парня молодого, никак не могла!

Вспоминала крепкие объятия Кости, его страстный шепот и чувствовала, как молодость и желание горячей волной разливаются по истосковавшемуся по мужской ласке телу. Возвращаясь, домой, предчувствовала встречу с Костей.

Не ошиблась: он ждал меня у подъезда. Несчастный, с глазами раскаивающегося грешника. Шагнув навстречу, загородил дорогу:

— Скажете, чтобы ушел, — умру!

У меня нервно перекосило лицо:

— Но я стара для тебя, понимаешь? Да и ерунда это все. Каприз!

— Неправда! — почти выкрикнул он.

Теперь я стояла перед выбором: быть с любимым, но потерять, сыт или сохранить семью, оставив все как прежде? И то, и другое меня не устраивало но ведь нужно было что-то решать!

Шагнув вперед, схватил меня за плечи: — Вы… Ты… Ты лучше всех, слышишь?! И я тебя люблю! Так сильно, что… В общем, больше жизни! «Ты ошибаешься, мальчик!» — хотела сказать я, но вместо этого вдруг уткнулась лицом в его плечо. Голова кружилась от счастья. Любит! Он меня любит!..

Спустя минуту мы целовались в подъезде. Как сумасшедшие. «Никогда не встречал такой женщины, — в перерывах шептал мне на ухо Костя. — С ума сходил с тех пор, как тебя увидел! Пашке завидовал, представляешь?! Только потому, что он мог быть с тобой сколько захочет! Смешно?»

Что я могла ему ответить? Что тоже все время ждала наших встреч? Что начала ходить к косметологу — в надежде, что смогу повернуть вспять проклятое время?

— Поднимемся ко мне, — шепнула чуть слышно, — Пашка собирался вечером уходить на ночную дискотеку.

— Ты, правда, хочешь, чтобы мы…

— Запнувшись, он посмотрел мне в глаза. — Ну-у-у…

— Очень, — кивнула я.

Это было правдой. Мое тело хотело его отчаянно, настолько, что все мысли и страхи улетучились из головы вместе со здравым смыслом. Да и как было его не хотеть? Такого молодого, красивого! С бездонными черными глазами, в глубине которых плескалась неведомая притягательная сила.

Теперь я уже знала, что не могу сопротивляться их безраздельной власти… Никогда не забуду нашей первой близости. От избытка восторженных чувств мы оба смеялись и плакали. И совсем не ощущали стыда — даже я при всей своей закомплексованности.

Проснувшись утром, долго смотрела на умиротворенное Костино лицо. И вдруг отчетливо поняла, что обречена любить его вечно. Только его и никого больше.

Несмотря на разницу в пятнадцать лет и всю абсурдность своего поведения. Одного лишь боялась — разговора с сыном. И все-таки он состоялся. В то же утро. Костя нарочно Пашку дождался, хотя я настаивала, что ему лучше уйти.

Когда Пашка узнал, что произошло, поначалу лишился дара речи. Потом посмотрел на друга с искренним недоумением:

— Зачем тебе это?! Ну, скажи! Ты знаешь, как относятся у нас к подобным связям!

— Это не связь! — перебил его Костя. — Это любовь! И мы… Мы скоро поженимся.

— Чего-о-о?! — вытаращил глаза Пашка. — Ну, вы вообще! Совсем из ума выжили? Да над вами весь свет будет потешаться!

— А мне плевать, что и кто будет говорить про любовь взрослой женщины и парня! — спокойно произнес Костя. — На все плевать!

— Поня-а-атно… — насмешливо протянул сын. — А детишек? Детишек тоже будете рожать? Или ты меня усыновишь?

— Перестань! Конечно, тебе кажется нелепым, что я люблю твою мать. Но это так, и тебе придется с этим смириться.

Мое тело хотело его отчаянно. Настолько сильно, что все мысли и недавние страхи улетучились из головы. О каком здравом смысле можно говорить, когда женщина влюбляется до потери пульса? И неважно, что возлюбленный ненамного старше твоего ребенка.

— Ни-ког-да! — по слогам произнес Паша и вышел из кухни, громко хлопнув дверью.

— Тебе лучше уйти, — всхлипнув, сказала я Косте. — Пусть он немного успокоится, подумает. Ему ведь труднее, чем нам, правда?

Проводив любимого, отправилась в ванную. «А если Паша прав? — думала, стоя перед зеркалом. — Посмотри на себя! Ну! Запавшие щеки, размазанный макияж, закрашенная седина. Кого я хочу обмануть?

Может, стоит остыть и понять, наконец, что мое место на диване перед телевизором, а не рядом с молодым парнем? Какая к черту любовь взрослой женщины и парня молодого! Разве люди поймут? Даже сын — и тот не понял. Ни меня, ни Костю. И это ужасно».

Смыв с лица остатки косметики, я уныло поплелась в комнату. Подойдя к двери Пашкиной комнаты, постучала, попросив впустить. Но он мне не ответил.

— Ну и ладно, — обиженно произнесла я. — Можешь злиться, раз у тебя нет сердца…

С тех пор прошло восемь месяцев. Мы с Костей расписались и живем в квартире моей двоюродной тетки. Она единственная, кто нас понял.

Хотя… Вчера позвонил сын, сказал, что уже не злится и хотел бы встретиться. Не только со мной, но и с Костей.

— Приезжай! — обрадовано ответила я.

И едва не разревелась от счастья…

# 1113

Елена Петровна

С Сашей Королевым, парнем с нашего двора, я был знаком около года. Он был младше меня на 3 года. Я нередко приглашал Сашу к себе домой, чтобы вместе пообедать. Мать Сашки — молодая красивая элегантная женщина, всегда вызывала во мне жгучий интерес. Она часто задерживалась на работе и возвращалась домой довольно поздно. Нередко ее провожали домой мужчины, которые выказывали ей знаки внимания, однако дальше подъезда, как правило, никто из них не попадал. Работала она, насколько мне помнится, в каком-то издательстве редактором. Я завидовал Сашке, что у него такая красивая мать. Елена Петровна, а звали ее именно так, в свои 35 лет выглядела очень эффектно. Невысокого роста, стройная, изящная, с огромными карими глазами и четко очерченными, всегда подкрашенными ярко красной помадой пухленькими губами. Темно каштановые волосы она стригла коротко, и ей удивительно шла короткая стрижка. Внешне она удивительно напоминала артистку Фатееву. Но самым примечательным в ее облике были, конечно, ноги: стройные, удивительно пропорциональные, с изящными красивыми ступнями. Когда она шла, как девочка в мини-юбке (до середины бедра), грациозно покачивая бедрами, все ребята постарше, ну и, естественно, взрослые мужчины всегда обращали не нее внимание. Поскольку в 18 лет во мне полным ходом шло половое созревание, я тоже заглядывался на Елену Петровну, и был просто влюблен в нее. Произошло это в одну из суббот, которые Саша, как правило, по договоренности между родителями, проводил с отцом. Я захватил пару взятых накануне томов Жюля Верна и побежал на квартиру Сашки. Елена Петровна была дома. Она очень ласково улыбнулась мне, когда я переступил порог их квартиры. Видимо, недавно возвратившись с работы, Елена Петровна еще не переоделась в домашнюю одежду и выглядела довольно официально в строгом темно-синем костюме, состоящим из жакета и юбки чуть выше колена, открывающей ее округлые аппетитные колени. На ногах у нее были надеты почти незаметные для глаза тонкие капроновые чулки телесного цвета. Во время чаепития Елена Петровна интересовалась моими делами в школе, чем я увлекаюсь еще, кроме чтения. Есть ли у меня братья, сестры. Потом она начала жаловаться на то, что не может уделять много внимания воспитанию Саши. Перед тем, как приступить к поглощению ароматного индийского чая, я, поддавшись уговорам Елены Петровны, выпил почти целый бокал вишневой наливки домашнего приготовления. Наливка была сладкая и тягучая, и у меня от нее раскраснелось лицо и зашумело в голове. Я уже не чувствовал себя так скованно и, разговорившись, откровенно рассказывал своей внимательной слушательнице новости из школьной жизни, о своих занятиях музыкой, спортом, бальными танцами. Елена Петровна с удовольствием слушала меня, не перебивая, иногда задавала наводящие вопросы. Ее, в частности, заинтересовало мое увлечение бальными танцами. Она попросила меня повлиять на Сашу, чтобы и он заинтересовался этим занятием, та как он внешне выглядит таким увальнем, что ему просто необходимо заняться чем-то подобным. Елена Петровна предложила еще выпить наливки, и я не отказался. После второй порции сладкого, но довольно хмельного напитка я окончательно раскрепостился и, выходя из-за стола, галантно, как нас учили на занятиях по искусству танца, подал руку Елене Петровне. Она ласково улыбнулась мне и, поднявшись из-за стола, слегка приобняла меня, и мы так и пошли в комнату. Предплечьем левой руки я ощущал приятную округлость и мягкость груди, которой Сашкина мать прижалась ко мне. Пока я собирался с мыслями, которые под воздействием спиртного слегка путались и почему-то крутились вокруг желания сделать что-нибудь приятное Елене Петровне. Она сама с улыбкой предложила мне,

– Юрочка, покажи, чему вас учат на танцах

Зазвучала приятная тихая музыка оркестра Поля Мориа, и я задвигался в ритме медленного фокстрота. От Елены Петровны приятно пахло духами, и она сразу пресекла мои попытки танцевать на дистанции. Ее руки мягко, но уверенно притянули меня к своему разгоряченному вином и чаем телу. И мы погрузились в мир танца. Но уже вскоре я почувствовал невероятное возбуждение, и мой поднявшийся член оттопырил брюки и просто мешал мне передвигаться. Мое лицо покрылось краской стыда, и я в замешательстве даже сбился с ритма. Однако Елена Петровна делала вид, что ничего не происходит, и сама вела в танце. При этом я отчетливо слышал шуршание ее ног, обтянутых тончайшими капроновыми чулками телесного цвета. Ее бедро периодически мягко задевала мой торчащий член, и от этого я возбуждался еще больше. Ее грудь касалась моей, и я даже чувствовал ее соски, которые не были скованы каким-либо лифом. Голова у меня кружилась, и я слегка прикрыл глаза, чтобы прийти в себя. Неожиданно я почувствовал, что Елена Петровна нежно коснулась мочки моего уха губами и прошептала,

– Ну, как я танцую? Тебе нравится?

– Да, — тоже почему-то прошептал я, — Очень.

– Юрочка, ты миленький мальчик, — вновь зашептала Елена Петровна, — мне очень хотелось бы отблагодарить тебя за опеку над Сашей.

Она при этом ласково прижала мою голову к своему плечу, и рукой начала гладить мои волосы. Напряжение во мне нарастало.

– Давай, присядем на диван, — предложила она. Мы сели на огромный мягкий диван. Елена Петровна одной рукой обняла меня за плечи, а вторая ее рука, как бы, невзначай, легла мне на ногу. Она поглаживала мне ногу, от чего у меня член встал еще больше, и я почувствовал, что краска заливает мое лицо.

– А я знаю, чего тебе хочется, — неожиданно прошептала мне на ухо Елена Петровна. И не дожидаясь моего ответа, она взяла мою руку и положила ее себе на обтянутое капроном бедро. Я почувствовал приятную нежную поверхность чулка и провел рукой по внутренней стороне бедра.

– Не стесняйся, смело ласкай меня, малыш, — одобрила мои действия Елена Петровна и, подвинув свою руку чуть выше, начала поглаживать мой вставший член через брюки. Затем она расстегнула брюки и попросила меня снять их. Я быстро выполнил ее просьбу. Действовал я как во сне, и меня даже слегка бил озноб от волнения. Я остался в трусах, которые Елена Петровна приспустила и нежно прикоснулась к пунцовому огромному от возбуждения члену.

– Какой он у тебя прекрасный, — прошептала она и, нежно обхватив головку члена начала ритмично подрачивать ее. Одновременно она, опрокинув меня на диван, впилась губами в мои губы. При этом моя правая рука, когда я опрокидывался на спину, невольно оказалась среди раскрывшихся пол халатика, и я ощутил пальцами нежный нейлон ее трусиков. Под трусиками я нащупал мягкий податливый бугорок, который инстинктивно стал поглаживать. Елена Петровна раздвинула свои ноги шире, и мои пальцы под мокрым нейлоном ощутили влажную горячую щель, которую я продолжил ласкать. Между тем ритмичные движения правой руки Елены Петровны, онанировавшей мой член, доводили меня до высшего состояния блаженства. Я чувствовал, как мой член увеличивается до невероятных размеров, и тут же меня пронзил импульс необычно острого наслаждения. Из члена, пульсируя, начала бурным потоком изливаться сперма, распространяя специфический запах. Елена Петровна впилась еще сильнее мне в губы. Это было нечто незабываемое. Я никогда не испытывал ничего подобного. Принеся из ванной комнаты полотенце, Елена Петровна заботливо вытерла мне живот и грудь, на которые попали брызги семени. Потом она нежно поцеловала меня в губы и прошептала на ухо, что ей было очень приятно встретиться со мной. Я лежал на диване и чувствовал себя на вершине блаженства. Между тем нежные пальчики Елены Петровны продолжали поглаживать мою грудь и спускались все ниже и ниже. Вот они уже поглаживали мой живот, а затем вновь коснулись моего напряженного члена.

– Какой ты шустрый, однако, — прошептала Елена Петровна, ощупывая мой член и яички, своими ласковыми пальчиками.

– А ты не хочешь доставить и мне такое же удовольствие? — спросила она.

Я горячо кивнул головой и поднялся с дивана. Елена Петровна легла на мое место и попросила сесть рядышком. Она спросила:

– Тебе нравятся мои ножки?

– О, да, — только и мог я сказать, задыхаясь от вновь нахлынувшего на меня желания.

– Поцелуй их, погладь. Сделай и мне приятно, — нежно проворковала она.

Я не верил своим чувствам. Я прикасался к божественно красивым ножкам своей любимой женщины, гладил приятную нежную поверхность ее бедер, обтянутых тончайшими капроновыми чулками. Потом я прикоснулся губами к ее коленям и стал покрывать поцелуями ее бедра, поднимаясь выше и выше. Елена Петровна тяжело дышала и слегка постанывала от удовольствия. Своей левой рукой она вновь нащупала мой член и стала поглаживать его, иногда слегка подрачивая. Правой рукой она раздвинула набухшие губы влагалища, и я увидел дырочку в обрамлении ярко красных губ.

– Поцелуй меня там, — слегка прерывистым от возбуждения голосом сказала Елена Петровна.

Я приблизил лицо к ее влагалищу и начал целовать его.

– Полижи язычком, — попросила она.

Я стал старательно вылизывать языком ее губы и небольшой бугорок, который до этого ласкал рукой. Неожиданно Елена Петровна вся задрожала, и ее тело пронзила судорога удовольствия. Из влагалища выделилась жидкость, которую я непроизвольно проглотил. К моему удивлению, это абсолютно не вызвало у меня отвращения, а напротив я почувствовал, что мой член опять становится просто невероятных размеров.

– Иди ко мне, прошептала Елена Петровна и, широко раздвинув ноги, увлекла меня на себя.

Я не знал, что делать в этой ситуации, но она помогла мне. Ее ласковая ручка, которая до этого ласкала мой член, направила его во влагалище. Ощущение было очень приятным, горячие стенки влагалища обволакивали его со всех сторон, и вызывали у меня необычное наслаждение. Инстинктивно я стал двигать членом, повторяя ритмичные движения, которыми до этого ласкала меня моя любимая женщина. Слева и справа от моего туловища были видны широко раскинутые ноги Елены Петровны. Бедра, обтянутые блестящим тонким капроном, вызвали у меня приступ необычайного возбуждения. Потом она, видя, что я любуюсь ее ножками, немного приподняла зад и закинула ноги мне на плечи. И вновь я почувствовал приближение высшей точки наслаждения, и мое тело пронзил мощный импульс удовольствия, и я начал судорожно изливаться прямо в тело Елены Петровны. Она тоже издала крик наслаждения и крепко прижала меня к себе.

– Боже мой, как приятно, — шептала она и покрывала поцелуями мое вспотевшее лицо. Мои глаза были закрыты от удовольствия. Я лежал обессиленный на Елене Петровне, и мне было и приятно и немного стыдно. Стыдно оттого, что произошло ЭТО с мамой моего приятеля. Потом Елена Петровна помогла мне одеться и, вручив выбранные мной книги и поцеловав на прощание, предложила заходить, когда мне этого захочется. Всю неделю после этого события я ходил сам не свой от счастья, навалившегося на меня, после свидания с моей обожаемой Еленой Петровной.

Подписывайся на пошлые истории в Телеграм — то, что не опубликуют на сайте.

Дарим промокод на 500 руб. на Яндекс.Маркете.

Всем нашим посетителям дарим промокод на 500 рублей на Яндекс.Маркете. Промокод REF_UCCSCYN действует
на первую покупку от 2500 рублей (под этим логином на Яндекс.Маркет не должно было ранее быть покупок),
если ввести его в приложении.

Симпатичная девушка зашла в купе и, улыбнувшись, спросила:

— У Вас тут свободно?

Мужчина оценил ее взглядом. «Недурна собой, приятная улыбка, фигурка хорошенькая….»

— Да конечно, располагайтесь.

Женщина вздохнула с облегчением и присела напротив, сжимая в руках небольшую сумочку:

— А не могли бы вы помочь, мои чемоданы тяжелые. Можете на верхнюю полку их поставить?

— Да конечно, я Володя, можно просто Вова. А вас как зовут?- спросил он, размещая чемоданы наверху.

— Меня родители назвали как королеву, — женщина довольно улыбнулась, — Елизавета, можно просто Лиза.

— Очень приятно Лиза, — мужчина сел напротив, — что же вы такое тяжелое везете в чемоданах?

— Вещи, — очень коротко ответила она, вспоминая
наставления сестры, которая перед поездной научила, что с посторонними
нельзя обговорить такие темы, так как в поездах водятся воры.

— Понятно, что вещи, а куда едите? – Владимир устремил на нее любопытный взгляд.

— Далеко.

— Ну, так дело не пойдет! – мужчина положил ладони на
колени и раскрыл их, — смотрите на мои руки, я открыт перед вами, не
стоит думать, что я вас хочу обворовать, просто скучно будет ехать, если
мы будем молчать. Ну, разве я не прав? – он улыбнулся и, достав пачку
сигарет, суетливо осмотрелся, — а у вас спички есть, что-то покурить
захотелось.

— Извините, я не курю Володя.

— Это хорошо! А я вот знаете, никак не могу бросить,
вернее я даже пробовать не буду, силы воли нет, да и желания тоже. Все
эти лейкопластыри, заговоры, установки, таблетки – это все глупости. С
вашего разрешения покину вас и пойду подымлю, а вы не скучайте,
располагайтесь, — Владимир встал с места, похлопывая по карманам
пиджака.

Когда Лиза осталась одна она расстелила постель и
переоделась, устроилась поудобнее под одеялом, взяла книгу и увлеклась
чтением.
За окнами мелькали леса и поля, сменяя друг друга. Гулкий
стук колес успокаивал, убаюкивая. Лиза задремала, но вдруг
почувствовала теплую руку на колене.

— Не бойтесь, это я вернулся, давайте с вами перекусим, —
мужчина расстегнул сумку и извлек от туда баночки, лоточки, кулечки….

— Пересядьте на свое место, пожалуйста, — женщина натянула на себя одеяло, сдвинув брови.

— Извините, если Вы настаиваете, то конечно.

Мужчина сразу же пересел на свое место, устремив свой задумчивый взгляд на девушку.

— Кушать будем?

— Будем.

Лиза накинула халатик на плечи и достала свою сумку.

— Лизонька, Вы не беспокойтесь, у меня все есть, тут на дивизию хватит, а нам тем более.

Девушка послушно засунула сумку обратно.
За ужином Владимир был очень галантен, и всякий раз старался угодить и поухаживать за попутчицей.

— А куда Вы направляетесь Лиза, — в этот момент он достал
бутылочку французского вина, — я вот еду к своим родителям, мама
немного приболела.

— А я еду к своей сестре, давно звала в гости, — коротко
ответила та и отрицательно закивала головой, когда Володя захотел налить
ей вина.

— Да ну, это ж дамское вино, легонькое, не бойтесь, я
приставать не буду. – Мужчина обиженно улыбнулся с попыткой вновь налить
вино.

— Я не пью в поездах с малознакомыми мужчинами.

— Так я не малознакомый. Вы даже знаете мое имя и ехать
нам еще долго. А так выпьем, поговорим по душам, чем плохо?

— Ничего хорошего, спасибо за ужин, пора спать.

Лиза прилегла в халатике и отвернулась к стене с надеждой, что попутчик больше не захочет ее тревожить.
Владимир отпил вина, сложил продукты и вышел из купе.
Лиза лежала и думала. Мужчина ей понравился, но его
попытки споить ее в дороге ей не показались приемлемыми. Она
повернулась. Ее стакан был наполовину наполнен вином. Владимир вернулся
быстро. Молча разделся и лег спать.
Он прислушивался к ее дыханию, пытаясь определить, спит
ли она или притворяется. Лиза не могла уснуть. Владимир тоже не спал…

— А вы замужем Лиза?

— Да, – тут же ответила девушка, искренне обрадовавшись, что Володя еще не спит и не обижается на ее отказ.

— А Вы женаты?

— А давай на Ты?

— Давайте. Ой, давай.

— Был женат, и было это в прошлой жизни.

— Не сложилось? – Лиза повернулась к нему, с удовольствием встретившись с ним взглядом.

— Не знаю, не будем ворошить мое прошлое. Расскажи лучше о себе. Дети есть?

— Есть. Дочь.

— А у меня два сына, правда, не видел их давно, — Владимир тяжело вздохнул.

— А ты помнишь свой первый поцелуй? – девушка сама удивилась своему вопросу.

— Ах, Лиза, я не помню даже свой последний, не то что
первый, — он усмехнулся, но такое начало разговора ему понравилось.

— А ты помнишь?

— Конечно. Это было в 9 классе. Он был старше меня на
год. Как то мы пошли в компанию. Весело было. Он под гитару пел песни. Я
тогда познакомилась со многими его друзьями и их подружками. Мы готовы
были веселиться до утра, но пошел дождь и Женя позвал всю компанию к
себе домой. Родители были на даче. Пошли не все. Купили в пакетах
какого-то дешевого вина. Как сейчас помню зеленые пакеты, а на них
яблоки нарисованы. Больше на сок похоже, чем на вино…- ее взгляд
коснулся стакана с вином, — так вот, купили вина пошли к нему. Мальчики
тут же организовали музыку. Закуска была нехитрая — какие-то конфетки.
Сразу же все опьянели. Начались танцы. Женя танцевал со мной, близко
прижимаясь ко мне. Я даже почувствовала, как он весь напрягся, но я
продолжала танцевать с ним. Он мне что-то на ушко шептал, обнимал
ласково, а у меня в голове все закружилось. До этого мы ни разу не
целовались. Дело в том, что я целоваться не умела. Мне стало нехорошо, и
он отвел меня в свою спальню. Я тут же почувствовала, как подо мною
стало мягко и комфортно, а голова кругом пошла, перед глазами закрутился
потолок. И тут его губы горячие. Я первый раз даже не поняла, что
происходит. Он целовал нежно. А я просто лежала, но не сопротивлялась. Я
чувствовала, как его пальцы дрожат, как он гладит мою грудь. Я ответила
ему на поцелуй. Уловила темп его поцелуя и даже нашла это приятным. Он
гладил мой животик, и тут у меня в голове пронеслось, что «если я не
остановлю его сейчас, то сейчас, в полупьяном состоянии, я не только
первый раз поцелуюсь, но и стану женщиной». Я отстранила его руки и
ласково сказала, что нам пора возвращаться, наше отсутствие могут
истолковать не так. Вот так вот я первый раз я поцеловалась.

— Ну что ж, неплохая история. А я, если четно, такое не
помню. Я первый раз, наверное, поцеловался в лагере. С пионервожатой.

— Да ну. Шутишь?

— Конечно, шучу, — Володя громко засмеялся.

— Ну, так нечестно, расскажи, как ты первый раз поцеловался.

— Это было давно Лиза, я такого помнить не могу.

Ее глаза умоляюще смотрели на него, и он решил не разочаровывать свою новую знакомую.

— Мне было лет 12. Я тогда дружил с одной соседской
девочкой. Наши родители вместе уезжали на работу, а мы оставались одни.
Марина была самая красивая девочка во дворе. Мне, по крайней мере, так
казалось тогда. Она была меня старше. Года на три, наверное. Однажды мы
сидел совсем рядом, играя в приставку, и я увидел, как округлилась ее
грудь. На ней была только тонкая футболка и, видимо, она замерзла, так
как соски были видны очень даже. Я смотрел на ее грудь, а она обыгрывала
меня и когда победила, торжественно провозгласила себя лучшей гонщицей.
И тут заметила, что я смотрю на ее грудь. Она ничуть не смутилась и
спросила нравится ли мне. Я закивал. Она улыбнулась и смеясь спросила,
целовался ли я вообще когда-нибудь. Я ответил, что нет. Она об этом
знала и, придвинувшись ко мне, задышала мне на ухо, что, если я хочу,
она меня научит. Ну, мне стало интересно. А она недолго думая развернула
мою голову к себе и впилась губами в мои губы. Я не знал, что и делать.
Мои руки, как держали приставку так и…. В общем, я растерялся.
Целовалась она жарко и искусно, пытаясь расшевелить мой язык. Потом она
отстранилась и сказала, что так ничего не получится, что в поцелуе
должны участвовать двое. Я сам ее поцеловал, повторяя ее движения губами
и языком. Ей понравилось. Мы потом часто целовались, оставаясь одни
дома… — Владимир часто задышал, по всему было видно, что воспоминания о
Марине его очень возбудили.

— Марина стала твоей первой женщиной?

— Нет, Лиза, ее папа пошел на повышение, и они уехали в другой город. Я часто потом вспоминал ее.

— А как у тебя ЭТО было в первый раз?

— Так нечестно Лизонька, твоя история следующая. Вот и расскажи про свой первый раз.

— А ты мне потом расскажешь?

— Расскажу, если ты выпьешь свое вино, — Володя улыбнулся, протягивая ей стакан.

Лиза выпила вино и поставив стакан на столик начала свою историю:

— Это было после школы. Как только отгремел последний
звонок и прошел выпускной вечер. Он не был моим одноклассником или
сверстником. Это может показать странным, но я была влюблена с детства в
одного учителя в школе. Его звали Игорь Сергеевич. Он был моей
несбыточной мечтой. Я мечтала о нем, а он никогда не смотрел в мою
строну. В старших классах он вообще перешел работать в другую школу. Это
он потом объяснил, что не смог видеть меня, хотеть меня и не иметь
возможности быть рядом. Он так и не женился. А я закончила школу, и
готовилась к поступлению в институт на факультет журналистики.
Подработку на лето найти мне та и не удалось. Однажды я шла по улице и
увидела его. Он держал под руку какую-то блондинку. Она весело смеялась,
обвивая его шею рукой. Мне стало не по себе. Ревность захлестнула,
наверное. Я прошла мимо, поздоровавшись с ним и специально назвав его по
имени отчеству. Блондинка удивленно уставилась на меня. Потом за спиной
я слышала как он, успокаивая ее, объяснял, что я всего лишь его бывшая
ученица. Утром вышла во двор, а он сидел на лавочке с букетом ромашек.
Он мне его протянул и ушел. Я потом спать не могла. Меня так тянуло к
нему. Он даже вошел в мои беспокойные короткие сны. Я сильно исхудала.
Просто сохла по нему. Его ромашки давно высохли, а вот моя подушка
каждую ночь становилась влажной. Он позвонил мне. Я даже не стала
узнавать, откуда у него мой номер. Он коротко сказал, что нам непременно
нужно встретиться. Я обманула маму и пошла к нему на свидание. Я жутко
боялась, но мне так хотелось очутиться с ним рядом и послушать, что он
мне расскажет. Он встретил меня в назначенном месте. Подхватил меня на
руки, сжал крепко и нес до самой своей квартиры. Я уже не боялась. Он
осыпал меня поцелуями. Шептал мне такие вещи, которые ни один из моих
прежних парней не говорил. Я поддалась ему. А когда он оказался надо
мной, я честно призналась, что я еще девочка. Он нахмурился, а потом
спросил, хочу ли я, чтобы он стал моим самым первым, обещая быть
ласковым и бережным. Я только кивнула. Его ласки сводили с ума, он
целовал меня там, где я даже представить не могла, что целуют. Его губы
были везде, его пальцы гладили кругом. Мне даже не было больно, когда я
почувствовала, что он во мне. Я провела с ним всю ночь. Первую и
последнюю. Больше мы не встречались, — Лиза готова была расплакаться, но
сдержалась.

— Ваши отношения не могли бы иметь продолжение, Лизонька,
поверь, он поступил правильно. Это хорошо, что ты не в подворотне
отдала свою честь такому же зеленому как ты.

Владимир уже сидел рядом с ней, обнимая ее тонкие хрупкие плечи. Она не плакала, но плечи вздрагивали.

— Я рада, что рассказала об этом тебе, Володя. Об этом больше никто не знает.

Владимир погладил ее по голове, и предложить выпить еще.
Лиза согласилась. Они выпили по стакану вина. Она расслабленно вздохнула.

— Теперь твоя очередь Володя. Расскажи, как у тебя было в первый раз?

— Я стал мужчиной сравнительно поздно. Аж в 25 лет. Но я
даже этим горжусь. Я как раз заканчивал институт, и собирался
трудоустраиваться в соседнем городе. Мне обычно везет на дам, которые
старше меня. Так и в этот раз. Она появилась неожиданно. Я слышал, что о
ней ходит нехорошая слава. Студенческое общежитие гудело от слухов.
Когда она красивая проходила мимо нашего корпуса пацаны сидели в шоке и
только когда она скрывалась из виду вслух говорили: «во ****ь», каждый
мечтая поиметь ее, я тогда не обращал внимание на их комментарии.
Девушка была старше всех нас. Она по несколько лет сидела на одном и том
же курсе. Часто была с хвостами после сессии и оставалась на том же
курсе. Преподаватели давно махнули на нее рукой. Ставили оценки, скорее
из жалости, и лишь бы скорее она уже ушла из института и не развращала
молодых студентов. Ее звали Лена. Одевалась она очень дорого и
вызывающе. И как-то она, задев меня бедром, не извинившись, пошла себе
дальше. А один из друзей сказал, что теперь я попал. Она хочет переспать
со мной. Я сказал, что этому не бывать. Те только заржали. Прошло
время. Лена все чаще оказывала рядом со мной. Так уж получалось, что мы
сталкивались часто. На одной из вечеринок она обняла меня за шею и
сказала, что ее соседки сегодня гуляют до утра и она до утра свободна. Я
сказал, что мне рано вставать, но она уже вела меня за собой. Закрыв
комнату на ключ, включила музыку и под нее разделась. Я сидел в кресле и
смотрел. А та танцевала и приближалась ко мне. А потом я забыл где
нахожусь. Ее руки ласково касались, она терлась вся об меня. Я гладил ее
неумело, и тогда она поняла, что я еще девственник, но не бросила меня.
Ей даже это было интересно. Она учила меня, как любить женщину. Я
только кивал головой послушно и учился-учился…. Я тогда впервые
почувствовал, как там у вас глубоко и горячо. Мне это понравилось. В
общем, до утра мы кувыркались. Выпила из меня все соки. Особенно мне
понравилось чувствовать ее губы, обнимающие член и то, как она умело
работала языком. Она всё сделала за двоих. Скакала на мне как амазонка. Я
только негромко стонал, чувствуя, как она становится все мокрее и
крепче сжимает внутри себя. Мы потом часто встречались. Я стал ее
мужчиной. Нам в спину смеялись. А потом я уехал, а она осталась.

— Грустно. – Лиза закрыла глаза и вежливо поинтересовалась, — ты любил ее?

— Нет, — простодушно признался Владимир, — скорее я ее
хотел. А когда уехал, пошли подружка одна за другой и я ее забыл.

— Понятно.

— О чем еще расскажешь Лиза?

— А сколько времени? – она посмотрела на часы, — три часа ночи, может, спать ляжем?

— Завтра мы уже расстанемся, полночи прошло, может,
оставшиеся полночи посекретничаем? – Владимир умоляюще смотрел на Лизу.

— Хорошо, тогда тему придумай ты.

— Я думаю, у каждого в жизни случался секс в необычных местах или при интересных обстоятельствах, поговорим?

— Ну почему бы нет, думаю, обоим это будет интересно,
только договоримся, чтобы истории не были грустными, — Лиза легонько
толкнула в плечо своего попутчика, который обнимал ее.

— Хорошо, ну что же Лиза, твоя очередь. Делись.

Девушка поправила волосы и немного помолчала и начала:

— Знаешь, когда начинается лето, у нашей дочери
начинается аллергия на амброзию. И хоть в городе ее немного, но есть.
Единственным выходом придумали переезжать на часть лета на дачу. Там
амброзия не растет. Вот однажды муж нас туда и командировал. Сам с нами
жить не смог, так как отпуск ему был не положен. Встречались мы по
выходным. Это были такие жаркие встречи. Дочку мы отправляли к соседке
на ночь, а сами упивались любовью. Очень я по нему скучала. Просто
безумно. Созванивались каждый день и рассказывали как у нас дела. Как-то
муж позвонил позже обычного. Я уже прилегла. Он тихо спросил, спит ли
Катя. Я сказала, что спит и он меня попросил выйти во двор, чтобы не
разбудить ее. Я была заинтригована, но дочь действительно будить не
хотелось. И вдруг слышу, что мой муж шепчет мне в трубку, что хочет меня
прямо сейчас. Я не поняла, говорю ему, так приезжай ко мне. Тот сказал,
что хочет со мной этого по телефону прямо сейчас. Если честно, я,
конечно, слышала, что бывает секс по телефону и им занимаются
исключительно ненормальные люди, но он так страстно дышал в трубку и так
просил. Я была еще в доме, когда он по телефону рассказал мне, чтобы он
сделал, если бы я оказалась сейчас рядом с ним. От его слов закружилась
голова. На прошлых выходных вырваться к нам он не смог и я жутко хотела
секса. Я застонала негромко, а он сказал, что во дворе я смогу отдаться
чувствам и постонать по-громче. Я согласилась, вышла во двор села на
качели. Стала немного раскачиваться. Он шептал мне в трубку, я даже
забыла, что это мой муж, он мне говорил такие вещи, что можно было сойти
с ума…

— Какие вещи, что именно он говорил тебя, не томи Лиз, — Владимир положил голову ей на живот, слушая рассказ.

— Он рассказывал, как он обнимает меня на глазах у всех,
как он снимает с меня одежду. От его фантазий и мое воображение
разыгралось не на шутку. Я просто ощущала всё, что он мне говорит, а
когда он предложил мне провести ладонью по ней, я даже испугалась. Вышла
же я во двор только в тонкой белой рубашке, а под ней ничего больше не
было. Руки у меня дрожали, я еле сжимала телефон, боясь уронить его. А
он голосом пробирался у меня между ног, лаская неистово языком,
раскрывая мои нижние губки и впиваясь в них губами. Мне от его слов так
стало хорошо, что я почувствовала, как влажно стало там. Отдаваясь мужу
дыханием, я громко и призывно застонала. Даже собака где то далеко
завыла. Я как пьяная раскачивалась на качелях, лаская себя и слушая
мужа. А тот говорил все более откровенно, детально описывая всё-всё.
Ночная рубашка давно была поднята вверх и после многочисленных вздохов,
находясь на пике от приближающего наслаждения, я вдруг заметила чей-то
пристальный взгляд. За забором стоял сосед и слушал меня. Я тут же
захотела рассказать об этом мужу, но испугалась, что он не станет больше
мне ничего рассказывать. Сосед увидел, что он замечен, но с места не
сдвинулся. Мне кажется, я даже заметила как он напряг ноздри, вдыхая
рассеянный мой запах. Стонать я стала громче и ярче, чувствуя, что тот
вот-вот перепрыгнет через забор и окажется рядом со мной. Сосед
неожиданно для меня поступил иначе. Он залез на дерево и там сверху стал
наблюдать за мной. Я сделала вид, что не вижу его и тут мужу
призналась, что мы не одни и наш сосед по даче наблюдает за мной. Мужу
это даже понравилось, и он завелся от этого. Ветви под весом соседа
заскрипели. Я жутко испугалась, что он упадет мне прямо на голову и я,
робко попрощавшись с мужем, забыла отключить телефон, и положила его в
маленький карманчик на ночной рубашке. Муж, видимо, это понял и не
отключал телефон, терзаемый догадками. Его жена, практически голая, одна
в саду. Глухая ночь и сосед рядом. Сосед все-таки упал, больно ушибся и
тут же вскочил и стал извиняться, объясняя, что с детства страдает
лунатизмом. Луна в ту ночь действительно была огромная. Я согласилась с
ним и даже согласилась помочь ему. Ушла в дом за пакетом со льдом, чтобы
приложить к больному месту. Сосед не убежал. Напротив он остался ждать
меня в саду на скамейке. Я одела халат и вышла со льдом. Тот стал вслух
размышлять, что такой красивой женщине нельзя быть одной. Муж это все
слышал, но не мог ничего сказать, и он ему оставалось только
прислушиваться к разговорам. Я была порядком возбуждена. Это он
почувствовал и, шутя, предложил под луной доставить мне сказочное
удовольствие. Я же вежливо его попросила идти к себе домой. Тот не ушел,
он сел на качели и поманил к себе. Я подошла к нему, а он протянул ко
мне руки. Как я оказалась на нем не помню. Только помню, как качели
скрипели под нами и наши глухие стоны. Заниматься любовью с малознакомым
соседом да еще на раскачивающихся качелях показалось мне в край
необычным. Когда я выдохнула, получив желаемую разрядку, я встала с него
и молча ушла в дом. Зарылась в одеяло с головой и услышала голос мужа.
Тот негромко сказал, что рад, что мне сейчас хорошо. Только тогда я
поняла, что он все слышал.

— Да уж. И вы после этого не расстались? – Владимир удивленно смотрел в ее глаза, подняв свою голову.

— Нет, напротив, наша семья стала крепче, больше он меня
так долго не оставлял одну. Аллергия у дочери прошла. Это был глупый
секс, но необычный. А у тебя как была необычно?

Владимир положил опять голову ей на живот и сонно сказал:

— У меня не было ничего особо необычного, но однажды я участвовал в оргии.

Лиза засмеялась:

— Конечно, оргии, это вполне обычно.

— Ну, это я очень сильно преувеличил, просто не смог
подобрать нужное слово. Это было День Рождение у Светки. Собрались
лучшие друзья с подружками и меня позвали. Я был без пары. Одна из
девушек тоже пришла без парня. Это я сразу заметил. Нас, как могли,
соединяли, но ничего у них не получалось. Мне она не понравилась и я ей,
видимо, тоже. Среди занятых девушек были настоящие красотки. На них я и
переключился. После того как попили-поели Светка придумала устроить
классическую игру в бутылочку. Сели в кружок. Бутылку вручили мне и
сказали «раскручивай». Сами сидят, смеются, приговаривая
«крутись-крутись бутылочка, крутись-крутись» она остановилась и
горлышком указала на ту девушку. Я даже хотел уйти, но все закричали,
что это не по правилам, и чтобы я ее целовал. В общем, я ее поцеловал,
конечно. Игра продолжилась. Бутылочку теперь крутила она и, слава богу,
выпал ей не я, а Светка.

— Они что поцеловались?

— А, как ты думаешь, Лиз?

— Думаю, нет.

— Поцеловались. Да еще так откровенно работали языками.
Парни чуть не взвыли… Ну, в общем, прикольно было. Даже парни
целовались, когда выпадало. Только потом плевались долго и смеялись. Но
игра есть игра. Светлана была еще та выдумщица. Когда бутылочка всем
порядком надоела, она придумала состязание между парнями, обещая сладкий
приз. Она выстроила в шеренгу девушек, и каждый из парней должен был по
очереди поцеловать каждую на время, и когда он целовал последнюю,
должен был вслух сказать: «Я кончил!» на этом и фиксировался полученный
результат. Игра мне даже понравилась. Целоваться было приятно. Парни
старались, как могли. Когда черед дошел до меня я не растерялся и
поцеловал каждую быстро и страстно, а потом громко сказал «Я кончил!».
По девушкам было видно, что от наших шутливых возгласов они сами готовы
вот-вот кончить. Я оказался победителем. Светка верещала от восторга, а
потом рассказала, что за приз меня ожидает — теперь я на правах
победителя могу выбрать себе любую девушку и делать то, что захочу, как
захочу и где захочу. Я даже не поверил сначала, а потом выбрал себе
девушку и удалился под крики компании в другую комнату. У нас все было
быстро и по-простому. Несмотря на то, что она была дивной красавицей, в
постели была бревном. Я даже был рад, что все быстро закончилось. Мы
оделись и решили вернуться поскорее. Я даже не узнал, как зовут ее. Так
вот, решили мы вернуться. Приходим, а там…..

— А там? – переспросила Лиза, внимательно слушая его, желая узнать продолжение этой истории.

— А там творилось что-то невероятное. Пока мы были в
спальне, остальные успели раздеться и занимались сексом кто где. Это
больше было похоже на хороший порнофильм. Светка лежала на кресле,
раскрыв широко ноги, а та девушка, с которой я не хотел целоваться, с
удовольствием вылизывала ее. Парни тискали девчат, устанавливая в разные
позы. Те только призывно стонали, выгибая спины. Девушка, стоящая рядом
со мной стянула платье и пошла к группе парней. Я понял, что со мной ей
так и не удалось получить удовольствие. Я не раздевался. Я стоял и
смотрел, не веря своим глазам. Ко мне на коленях подползла абсолютно
голая Карина и потянула за брюки вниз. Потом засмеялась и сказала, чтобы
я не удивлялся – это обычная кульминация вечера и все знали, что тут
будет после застолья. Я ничего не сказал. Стянул с себя футболку, снял
брюки и обняв бесстыжую Карину, понес на диван. А дальше как во сне.
Передо мной мелькали их лица и не только лица. Меня гладили, ласкали и
использовали и я делал тоже самое, не чувствуя усталости. К утру сил
больше не было ни у кого….

— А сколько же вас было?

— Не могу точно сказать человек десять точно, если не больше.

— Тебе понравилась эта вечеринка?

— Не то чтобы понравилась, я думаю, это было необычно.

За окнами начинало светать. Полоса восхода уже розовела, предупреждая о скором восходе солнца.

— Ты же совсем не выспалась Лизонька.

— Мне было очень интересно Володя, жаль, что эта ночь так
быстро закончилась. Скоро утро и мне выходить на первой же станции, —
Лиза грустно вздохнула.

— Ты знаешь Лиза, наши рассказы так возбудили меня, я,
если честно, еле сдерживаюсь, чтобы не набросится на тебя, — он
улыбнулся.

— Если честно Володя, я чувствую тоже самое.

Она наклонилась, целуя его в висок. Володя ожил под нею и, развернувшись, словил в поцелуе ее губы.

— Моя ты королева…..

Она дышала призывно. Ее тело было горячим и податливым.
Володя осторожно стянул одело, целуя ее открытые колени. Она же гладила
его голову, позволяя, целовать себя человеку, которого она только
познала и открылась ему. Володя был нежен с ней и, когда их пальцы
переплелись, почувствовала, как он нежно входит в нее, срывая с ее губ
слабые приглушенные стоны…

— Только пообещай мне Лиза, что о нашей истории ты никогда никому не расскажешь.

— Я обещаю, Володя, — согласилась девушка, закрыв его
губы своими губами последним поцелуем, и скрылась в толпе на вокзале…

23.01.2010

Секреты женской сексуальности. Рассказ. Непридуманные истории

Секреты женской сексуальности

Рассказ

На вид ей было около сорока лет, внешне же она была непримечательна: невысокого роста, угловата, излишне худощава. Одевалась неброско, очень скромно, скорее, — даже бедно, а по причине худобы обычно носила брюки или джинсы. Нельзя было сказать, что она была дурнушкой, но и ничего выразительного или красивого в ее облике не было: жидковатые светло-русые волосы, серенькие глазки, невыразительные губы…

Однако мало того, что лицом и фигурой не вышла, так она еще принципиально не пользовалась косметикой. Этот ее бабский бзик — по-другому и не назовешь, сильно удивлял всех ее знакомых и подруг. Понятно ведь, что не все родятся красивыми, но для того и придумали тушь, помаду и прочие вещи, чтобы исправлять природные недостатки и нравиться мужчинам.

Звали ее Ириной. Здесь она тоже была излишне принципиальна, и всегда высказывала свое неудовольствие, если ее называли Ирой:

— Это два совершенно разных имени. Прошу не путать!

Словно в виде компенсации за свою заурядную внешность, она обладала независимым характером, была умна, начитана, но опять-таки излишне принципиальна и неуживчива. По этой причине предпочитала непрестижную, физическую работу — лишь бы подальше от глаз начальства.

Но самое странное в ее судьбе было не это. Известно ведь, что женщины, которые и на работе могут наряжаться, как для похода в театр или ресторан, не всегда пользуются успехом у мужчин. Даже если они симпатичны и с фигурой у них всё в порядке. Ирина же отбоя от кавалеров не знала. И даже если она, одетая в спецовку, махала на улице метлой, то и в этом случае без внимания со стороны сильного пола не оставалась. Невероятно, но факт: рядом с ней останавливались не только потрепанные жизнью «Жигули», но и новенькие иномарки.

Однако далеко не каждому мужчине она отвечала благосклонностью, обещавшей потенциальному любовнику не только постельные утехи, но и серьезный экзамен на «профпригодность». Как она по внешнему виду отличала неутомимых любовников от хвастунов, сказать трудно. Но обычно не ошибалась. Если всё же ошибалась, то слабак по женской части получал отставку, а сама она уже поджидала следующую «жертву», которая непременно угодит в «паутину ее сексуальной притягательности».

Что это было на самом деле: «паутина», какая-то особенная аура или что-нибудь еще, сказать невозможно — это находится за пределами человеческого понимания. Но одно несомненно: что-то особенное, пусть и невидимое, вокруг нее было, и именно это что-то заставляло мужчин обращать на нее внимание.

Как мужчины угадывали за ее заурядной внешностью неистовую и умелую любовницу, сказать трудно. Ну не по запаху же?.. Скорее, им помогал опыт: известно ведь, что сексуальные женщины обычно очень стройны и даже худы, красивы же бывают редко. Справедливо и обратное: писаные красавицы, как правило, в постели вообще не напрягаются и просто позволяют себя любить. Однако и до этого они снисходят лишь время от времени: для многих из них секс это обременительная обязанность. Да и зачем им напрягаться? Их внешность и без всякого умения привлекает мужчин…

Долгих ухаживаний Ирина принципиально не признавала. Всё было гораздо проще: если она принимала приглашение мужчины провести у него вечер, то в тот же вечер его ждала и бурная ночь. Что касается застолья, то была неприхотлива: годилась любая закуска, мясо или рыба, колбаса или сыр — на его выбор. И только очень немногое из своих предпочтений она заявляла сразу: сухое красное вино и шоколад или конфеты. Если же по недосмотру кавалера сухого красного вина не было, то вполне довольствовалась белым, розовым или даже обычной водкой.

Выпить Ирина могла довольно много, однако никогда не напивалась. И скорее всего, потому, что удовольствие от секса получала несравнимо больше, чем от алкоголя. По этой причине она следила, чтобы мужчина не увлекался выпивкой: зачем ей пьяный в постели? Ей был нужен неутомимый любовник, а не выпивоха, до утра похрапывающий в постели после кое-как исполненного мужского долга.

В первый же вечер, после двух-трех тостов и одного танца, она уже была готова перейти к более интересной, разнообразной и насыщенной части программы — к сексуальным утехам, в которых была настоящей мастерицей. Так как красавицей Ирина не была, соблазнительной фигурой не обладала, то придерживалась иной, но безотказной тактики, если не сказать — стратегии: она охотно шла навстречу сексуальным пожеланиям нового партнера.

Нравится тому, чтобы женщина стояла на четвереньках или сидела на нём верхом, спиной ли к нему, лицом ли… — пожалуйста! Это ее нисколько не смущало:

— Всё, что угодно, милый!

Во многом она была согласна с Фаиной Раневской, и в защиту своей точки зрения приводила ее знаменитый афоризм:

— «Извращений, собственно, только два: хоккей на траве и балет на льду».

— Однако я не всё одобряю из того, — грозила она пальчиком, — что происходит в постели между мужчиной и женщиной. Но не столько потому, что считаю это извращением, сколько потому, что настоящее наслаждение я получаю только от обычного секса. Позиция же или поза для меня не столь важна…

Особыми комплексами она не страдала, и если мужчину возбуждал оральный секс, то без колебаний пускала в ход свои губы и язык. Но такие игры она всегда считала разминкой, проще говоря — прелюдией перед настоящим сексом. И потому обычно прерывала такие забавы, быстро меняла позу и сливалась с ним своим трепещущим телом.

Не проходило и нескольких минут, как она начинала стонать, всё громче и громче, потом дрожать и, наконец, кричать от сотрясающего ее оргазма. В такие моменты она ничего не видела и не слышала, ее тело покрывалось сначала мурашками, а потом и легкой испариной, пальцы рук судорожно сжимались…

Однако яркое и сильное наслаждение не только не пресыщало ее, но и наоборот — придавало ей новых сил, словно у нее открывалось «второе дыхание». При этом её мало занимало, как далеко от блаженства находится ее партнер. Вскоре ее тело вновь содрогалось от сильнейшего оргазма, и за четверть часа она испытывала таких оргазмов несколько, случалось, что четыре, пять и даже больше. Лишь бы мужчина не оказался слабаком или, как говорят в народе, — скорострелом. А уж она всегда сумеет не только насладиться близостью с мужчиной, но и предоставить ему столько наслаждения, сколько он способен получить от обладания ее телом.

По этой причине, даже окончательно выдохнувшись, она не покидала «перепаханное вдоль и поперек поле сражения», терпеливо дожидаясь, когда закончит ее партнер. И что удивительно, она ничего не теряла при любом раскладе: закончит ее любовник и, тяжело дыша, обессилено откинется на подушку — хорошо, если же она получит нечаянный оргазм — еще лучше!

Ее любовная стратегия была продуманной и дальновидной: если мужчина выдерживал испытание, то и она к нему относилась достаточно бережно. В сексе, как и в жизни, она не была стервой и ясно понимала, что чтобы и впредь испытывать потрясающе яркие и сильные оргазмы, следует считаться не только с интимными предпочтениями мужчины, но и с его физической формой.

Проще говоря, если он притомлялся от любовных утех, то почему бы не вернуться за стол, не выпить по бокалу вина и не заполнить вынужденный «тайм-аут» интересной беседой? Тем более что Ирина была начитана, наблюдательна, на жизнь смотрела трезво и по многим вопросам часто имела свое собственное, нередко неожиданное мнение…

Существует расхожее мнение, что женщины нелогичны и потому придерживаются своей, так называемой женской логики. В этом отношении Ирина была исключением из правил: ее логика была такой же, как и у мужчин. Это проявлялась, например, в том, что она не пасовала перед техническими проблемами и могла починить розетку на кухне, смеситель в ванной и даже своими руками соорудить полки в кладовке, неплохо играла в шахматы, читала не только женские романы.

Соответственно, ее нетипичный для женщины склад ума проявлялся и в беседе: ей были интересны и чисто мужские темы для разговора — например, политика. Случай достаточно редкий, но с ней было интересно не только в постели, но и за столом.

Был в ее любовном арсенале и один весьма редкий сексуальный прием, который доставлял мужчинам особенное удовольствие, и о котором абсолютное большинство даже темпераментных женщин не слыхали. Видеть не могли тем более… Это был своего рода «десерт», которым она хотела побаловать любовника в знак особой признательности за доставленное ей наслаждение.

Легко и просто в жизни ей ничего не давалось: квартиру получила с большим трудом, работу имела непрестижную, зарплату небольшую… Но меркантильной Ирина не была, подарки или деньги не клянчила. Впрочем, расходы на проезд к дому любовника и обратно она всегда относила на его счет. Ну а так, как она пользовалась обычной маршруткой, то и ее притязания на меркантильность опять-таки не тянут.

Однако, когда это было напрямую связано с любовными утехами, не забывала и о своей выгоде:

— Ага, так тебе нравится ажурное женское бельё? Я тем более не против… Это будет стоить для тебя не так и много. Скажи только, какой цвет тебя больше возбуждает. Черный? Красный? Какой-то другой?..

Были у нее и кое-какие странности. Например, она умела хорошо готовить и никогда не отказывалась приготовить что-то горячее к столу, соорудить салатик или более изысканные закуски — было бы из чего… Но была категорически против мытья посуды:

— Милый, есть женщины, которые созданы для кухни, я же создана для любви.

— Ты хотела сказать — для секса?

— Не умничай! Я ничего не имею против чувств, но для меня секс важнее любви.

И это соответствовало действительности: в любовных утехах она была опытна, неутомима и ненасытна. Своего тела не стеснялась, смело обнажалась и еще более смело принимала любые, откровенно бесстыжие позы. При этом она не прикрывала руками свою грудь, попку или узким клинышком подстриженный лобок. Ну, разве что из игривости и желания распалить мужчину своей едва скрываемой наготой. Но никак не от стыдливости. Что такое стыд в постели, ей вообще было неведомо.

Не комплексовала она и по поводу своей маленькой груди:

— Женская грудь, милый, должна умещаться в ладошке. А то, что не умещается, это уже вымя!

Не страдала она и еще одним, чисто женским комплексом: она сама могла приехать к мужчине в гости, на вечер или на всю ночь. И если он почему-то не встретит ее на остановке, тоже не обижалась — дорогу знала. Как знала и то, что в конце той дороги ее ждут яркие и умопомрачительные наслаждения. Это не было преувеличением: хоть и на несколько минут, но от секса она действительно теряла голову.

Есть женщины, для которых главным в жизни является семья, дети, дом, красота, здоровье, вера или что-то еще. Что же касается Ирины, то этим вещам она особого значения не придавала. Замужем она никогда не была, семьи, как таковой, у нее тоже не было, хотя ребенок имелся. Воспитанием почти взрослого сына она занималась по мере необходимости, чистюлей тоже не являлась: генеральные уборки были для нее равносильны стихийному бедствию, но порядок в доме поддерживала. Вялотекущий ремонт в квартире тянулся годами и воспринимался ею чем-то вроде кармы: как нечто неизбежное и неодолимое. Готовить умела, но не любила, рвением на работе тоже не отличалась и старалась улизнуть с нее пораньше.

— Я не идиотка! — заявляла она, имея в виду свое начальство. — Они делают вид, что платят нам, а мы делаем вид, что работаем. Когда переведут на повремёнку, вот тогда я и буду торчать на работе по восемь часов. А раз за мной закреплен участок, то и я свободна, как закончу уборку…

Отношение к религии было весьма своеобразным: в бога она верила, но священников не признавала «как класс».

— В таком личном, можно даже сказать, интимном деле, — пожимала она худенькими плечиками, — посредники мне не нужны. Бог и так услышит мои молитвы. — И добавляла без энтузиазма: — Если до этого всё же дойдет…

Так, не так, но из всех жизненных приоритетов главным для нее оставался секс. Причем, если так можно выразится, секс — в своем первозданном и необузданном виде, без купюр и лицемерных запретов. Будучи очень темпераментной женщиной, ее не сильно беспокоили такие вещи, как напрочь испорченная в пылу любовной страсти прическа или оставленные мужчиной засосы. В таких ситуациях она поступала так же, как и любая женщина: рассматривала себя перед зеркалом, вытаскивала из своей сумочки гребенку, лак для волос и приводила прическу в порядок.

Если засосы всё же оказывались на видном месте, то она грозила пальчиком и высказывала своё неудовольствие:

— Ну? И как я теперь пойду? Что ж мне теперь и летом в свитере ходить?

— Извини, не удержался…

Как и для любой женщины, ей был небезразличен ее собственный гардероб. И хотя тот гардероб был более чем скромен, однако трагедии из этого она не делала. А вот к нижнему белью относилась более взыскательно и трепетно, чем к одежде. И всегда возмущалась, если из-за спешки и нетерпения мужчина снимал с нее трусики не полностью. Особенно это касалось тех случаев, когда ее белье было «парадно-выходным»: ажурным, с какими-то игривыми бантиками и полупрозрачными вставками.

— Ну сколько раз тебе нужно повторять, что их нужно снимать полностью, а не оставлять их болтаться где-то ниже коленки? — высказывала Ирина свое неудовольствие и прятала трусики под подушку. — Неужели, милый, это так трудно запомнить? А? И потом еще насмехаетесь: мол, у нас какая-то женская логика… У нас — хоть женская, а у вас вообще никакой!

Еще меньше ее занимал интерьер комнаты, где происходило свидание, и внешний вид любовника: пусть хоть без штанов ее встречает, лишь бы был побрит. Не раздражали и его дурные привычки. Сама она не курила, но спокойно выносила дымящего как паровоз мужчину, хоть за столом, хоть уже в постели.

Она трезво смотрела на жизнь, хорошо понимала, что недостатки есть у каждого человека, и потому относилась к ним вполне адекватно и терпимо. Всё это было для нее второстепенным.

И хотя она любила выпить, вкусно поесть или просто поговорить за столом — а общаться с ней было всегда интересно, однако главным в своей жизни она считала именно секс. Правильнее сказать — сексуальные наслаждения, которым отдавалась с такой страстностью и самозабвенностью, что казалось, будто она улетает в какую-то неведомую и для других недоступную страну.

Понять ее мировоззрение было непросто, но в чем-то она, безусловно, была права. Ну что такое работа, дом или семья, если ничего из этого не сулило ей столь фантастически ярких оргазмов, потрясающих ее до глубины женского существа? Удивительно, но факт: ей их перепало так много, что поневоле приходилось сочувствовать множеству других женщин, которым такие наслаждения даже и не снились.

Это действительно трудно понять — в мире чувств разум не помощник. Более того, — невозможно даже подобрать какую-то аналогию. Это то же самое, что пытаться словами описать запах розы или вкус шампанского. То, что аромат цветов, вкусная еда или алкоголь доставляют удовольствие, в этом нет нужды кого-то убеждать — это очевидно. Но случалось ли кому-то видеть, как от вдыхания аромата розы или бокала шампанского женщина начинала стонать, дрожать и кричать от наслаждения? То-то и оно… И это только подчеркивает, как сильно могут различаться доступные людям удовольствия.

Ирина мерила свою жизнь не заработанными деньгами или какими-то другими благами, а полученными наслаждениями. В ее жизни случались периоды, когда ей долгими неделями приходилось экономить на всём и крайне скудно питаться. Проще говоря, — сидеть на одних макаронах. Однако такие «разгрузочные недели», временами складывавшиеся в месяц, она переносила гораздо легче, чем сексуальное воздержание.

Поэтому она совершенно не понимала своих подруг, которые избегали интимной близости с мужчинами, ссылаясь на усталость, разболевшуюся голову и прочие уловки. У нее-то уж точно голова никогда не болела, и практически всегда она была готова к любовным подвигам в постели, на столе, на кресле или в любом другом месте. Даже так называемые критические дни не всегда были достаточной причиной для отказа в интимной близости. Было бы у мужчины желание, а всё остальное было для нее непринципиально.

Любопытно, но проверенное жизнью наблюдение: «У мужчины желание должно нарасти, а у женщины натечь» — авторитетным для нее не являлось. Она великолепно умела форсировать события и возбуждать мужчину, сама же приходила в «боевую готовность» едва ли не быстрее, чем успевала раздеться.

Длительность же любовных «сражений» ее не страшила: хоть два часа кряду — на это она уж точно обижаться не будет. На что же ей обижаться, если дополнительное время обещало ей дополнительные удовольствия? Случались, конечно, и накладки, но, как правило, ее ожидания вполне оправдывались: если уж не остротой и яркостью наслаждений, то, по крайней мере, их суммой.

Она великолепно знала, что от нее нужно мужчинам. Мужская похоть ее нисколько не пугала и не смущала: она охотно шла навстречу их самым затаённым желаниям. Да и чего ей бояться, если в любой, даже самой надуманной позиции она всё равно испытает оргазм?

Работая на улице, она постоянно видела модно одетых, красивых женщин, которые, казалось бы, должны купаться в мужской любви. Однако счастливыми те почему-то не выглядели. В их взглядах читалась озабоченность, собственное превосходство, надменность — этого сколько угодно, а вот счастливые лица попадались редко.

— Ох, и глупые же вы бабы! — с откровенной усмешкой поглядывала она на разодетых в пух и прах красавиц. — Одеваться вы научились, а вот раздеваться — похоже, нет. Потому и понять, что мужикам от нас нужно, так и не уразумели.

— И напрасно! — фыркала она. — Много потеряли! К примеру, я не променяю даже коротюсенький, в полминутки всего, оргазм на ваши модные шмотки…

— В постели одежда ни к чему, — убежденно добавляла Ирина. — Во всяком случае, до сих пор я обходилась без нее, и надеюсь, что смогу обходиться еще лет двадцать. Ну а когда состарюсь, вот тогда я тоже буду больше внимания уделять другим вещам, например, — своему сыну, своему жилью или своему гардеробу.

— Мне к тому времени, как и вам сейчас, — злорадно уточняла она, — заняться-то в постели будет нечем… Но при мне хотя бы останутся мои воспоминания о тех фантастических ночах, когда я испытывала неземное наслаждение. Не поверите, но таких ночей в моей жизни было много, очень много… И это притом, что лицом и фигурой природа меня обделила.

Как уже было сказано, замужем Ирина никогда не была, и, в общем-то, к этому не стремилась. Да и зачем? Ей ближе был другой принцип: любовь вечна, меняются только партнеры. Нельзя сказать, что она меняла своих любовников словно перчатки. Вовсе нет: иногда она годами хранила им верность. И это при ее-то темпераменте!

Звучит парадоксально, но это всего лишь следствие одного из ее жизненных правил: не люби двух сразу. Во всяком случае, она сохраняла верность своим любовникам, пока они были способны доставлять ей феерическое наслаждение, и не пытались оспаривать ее принципы, часть из которых, действительно, кажутся надуманными и странными. И если уж дело доходило до отставки, то отвергнутый любовник узнавал об этом от неё самой, а не от ее подруг или общих знакомых.

За свою жизнь Ирина повидала немало красивых женщин. С одной стороны, она им, конечно, завидовала, а с другой — безжалостно мстила за свою заурядную внешность, осознавая свое несомненное превосходство в постели:

— У меня нет ни одной вещи, даже отдаленно похожей на те, что вы имеете. Внешне я заурядна как серая, худенькая мышка… Любима я или нет, для меня непринципиально, однако за одну ночь я получаю столько удовольствия, сколько вам не получить и за год. Мне будет, о чём вспомнить, когда состарюсь…

— А что останется у вас, королевы вы мои снежные? — адресовала она риторический, но по-женски безжалостный вопрос надменным красавицам. — Годы, прожитые без наслаждений, шкафы, забитые дорогими шмотками, и трельяжи, уставленные французской парфюмерией? Не бог весть, какое наследство… Но, как говорится, у одних суп жидок, а у других жемчуг мелок.

— Ах, да, — добавляла Ирина с убийственным сарказмом, — еще вы будете рассказывать о своей целомудренности и о лучших годах своей жизни, беззаветно потраченных на неблагодарных детей и увиливающих от своих супружеских обязанностей мужей… Вот потому они и увиливают, что вы не понимаете элементарных вещей. Разве для кого-то новость, что все мужики — кобели? И потому можно стыдить и воспитывать их сколько угодно, однако женщинам никогда не изменить их кобелиных повадок: это у них от природы…

— Нет, красавицы вы мои писаные, неписаные и все остальные прочие, не знаете вы мужчин, — выносила она свой нелицеприятный «вердикт». — Из мужской похоти нужно и должно извлекать не только пользу, например, для дома, но и для собственного удовольствия. Это же не только просто, но и приятно: если мужику потакать в сексе, то и других женщин искать ему будет незачем. Да и некогда: даже самому неутомимому кобелю тоже нужно время, чтобы восстановить растраченные силы и «нагулять аппетит». Зачем же ему бегать по бабам, если любая женщина может дать ему всё, о чём он только смеет мечтать?

Ирина недоуменно пожимала плечиками:

— Именно поэтому, хотя у меня и нет, как говорят в народе, ни рожи, ни кожи, однако всю свою сознательную жизнь я купаюсь в мужском внимании и любви.

— Ах, да! Можете называть это похотью, — вновь усмехалась она, — для меня это непринципиально. Нет, красавицы вы мои целомудренные, вряд ли вы меня сможете понять, но меняться с вами судьбой я бы не стала… Лучше, после очередной ночи любви и неземного блаженства, я и дальше буду хлебать свой жидкий супчик, чем в тоске пересчитывать тот пресловутый жемчуг. Каждому — своё.

Виктор Аннинский,

2011 г.

P.S. В основе сюжета лежат реальные события.

***

© Виктор Аннинский

Рассказы и новеллы о женщинах, избранное:

«Сексуальные маньяки». Рассказ — https://www.litprichal.ru/work/212456

«Девять жизней красивой женщины». Рассказ — https://www.litprichal.ru/work/212387

«Виртуозка из «Белой лошади». Рассказик — https://www.litprichal.ru/work/214256

«Секреты женской сексуальности». Рассказ — https://www.litprichal.ru/work/212433

«Иногородняя ведьма». Рассказ — https://www.litprichal.ru/work/212391

«Не родись красивой». Рассказ — https://www.litprichal.ru/work/212429

«Королева тайги». Рассказ — https://www.litprichal.ru/work/212392

«Уговор дороже денег». Рассказик — https://www.litprichal.ru/work/215000

«Женщина младшего сержанта». Рассказ — https://www.litprichal.ru/work/212465

«Не своя половина». Новелла — https://www.litprichal.ru/work/212491

«Пойду в тайгу и заблюдюсь». Рассказ — https://www.litprichal.ru/work/212430

«Город женского счастья». Новелла — https://www.litprichal.ru/work/215959

Жизненные драмы, избранное:

«Не забуду мать родную». Рассказ — https://www.litprichal.ru/work/213897

«Замерзшие слезы обид». Новелла — https://www.litprichal.ru/work/212489

«Младшая сестра». Рассказ — https://www.litprichal.ru/work/212394

«Любовь до гроба». Рассказ — https://www.litprichal.ru/work/212393