Есть у меня старший троюродный брат. Вроде бы не очень близкий родственник, но у нас с ним с детства были весьма близкие отношения. Ещё когда я был ребёнком, а он студентом, мы проводили вместе много времени: летом ловили рыбу, купались, ходили в лес и просто наслаждались природой.
Со временем брат женился на хорошей девушке, с которой у меня, на тот момент подростка, тоже сложились довольно тёплые отношения. Она с удовольствием проводила с нами время на природе, ходила в походы, даже участвовала в рыбалке. У них родился сын Антон — и с ним тоже я нашёл общий язык, с самого раннего его детства. Мальчик был хороший, послушный, компанейский.
Брат много работал, часто ездил по командировкам: семью нужно было обеспечивать. Домом, семьёй, воспитанием сына занималась в основном его жена. Постепенно это вылилось в материнскую гиперопеку над растущим мальчиком. Бывало, гоняем мы с Антоном мяч, парень азартно играет, увлечён игрой. Вдруг подходит его мама и говорит:
— Антоша, ты устал. Сядь, отдохни.
— Нет, мама, я совсем не устал, я ещё хочу играть с дядей Русланом!
— Антоша, я же вижу, что ты устал! — строго повторяет жена брата. — Немедленно сядь и отдохни! Слушайся маму!
Или ещё случай был. Отдыхали мы на природе втроём: троюродный брат, его сын и я. Купались, загорали, рыбачили, из наловленной рыбы варили уху в котелке на костре. Племянник с удовольствием эту уху ел вместе с нами. Через несколько дней приехала его мама. Мы снова наловили рыбы, сварили уху, сели обедать.
— Антоша, не ешь эту уху, — брезгливо сказала жена брата.
— Но мама…
— Я сказала, не ешь! Неизвестно ещё, что это за рыба!
И таких ситуаций было много. Постепенно живой и активный мальчуган стал превращаться в маменькиного сынка, боящегося сделать шаг без одобрения мамаши.
Я тем временем поступил в университет в столице, стал студентом. На втором курсе влюбился в однокурсницу, она ответила мне взаимностью, мы стали встречаться. Я довольно рано начал совмещать учёбу с работой, и первые заработанные деньги позволили организовать нам с девушкой совместное проживание в одной комнате в общежитии.
Мы жили, как муж и жена, и в сексуальном плане стали первыми друг у друга — во всех смыслах. Любимая подарила мне свою невинность вскоре после взаимного признания в любви, в ту ночь сделав меня мужчиной. Я практически сразу же начал ласкать её орально, делать куннилингус. Ей было немного сложнее решиться сделать мне минет, принять в рот мой член.
Поначалу она его только целовала, но однажды впустила головку в свой ротик и стала ласкать её губами и языком. В её попке я тоже стал первым, и сам в ту ночь впервые познал сладость овладевания девушкой через задний проход. Это произошло через пару лет отношений, в течение которых я мягко, но настойчиво уговаривал свою девушку отдаться мне таким способом и постепенно разрабатывал её анус пальцами.
Я лишил свою подругу анальной девственности в нашей комнате •••
в общежитии, на полу, при свечах и под романтическую музыку, предварительно напоив шампанским и сделав расслабляющий массаж. Попка моей любимой, смазанная массажным маслом, пустила мой член полностью, по самые яйца, и стала третьим, последним отверстием её прекрасного тела, принявшим в себя моё семя.• • •
Поздоровались. Племянник представил меня по имени, девушка тут же уточнила моё отчество — и в дальнейшем обращалась ко мне по имени-отчеству и на «Вы». Я к ней обращался по имени (её звали Викторией) и тоже на Вы — получился такой академический стиль общения, как между преподавателем и студентом. И это было кстати, потому что разговор Виктории ко мне был как раз на академическую тему.
Она решила после окончания школы поступать в один из неплохих столичных технических вузов. Вступительные экзамены в подобные учебные заведения требовали серьёзной подготовки, выходящей за рамки школьной программы. Вот девушка и решила попросить меня позаниматься с ней математикой. На мой вопрос, почему она не воспользуется услугами действующих в нашем городе репетиторов, подружка племянника ответила: они все готовят к поступлению в областные вузы, ей же необходим более высокий уровень — а я окончил столичный университет как раз по специальности, связанной с математикой.
Я ответил, что должен подумать, на том мы и расстались. Я изучил задачи с вступительных экзаменов по математике в выбранные Викторией вузы, составил представление о средних ценах на подобные услуги в нашем городе, посоветовался с женой — и согласился. Провёл Виктории бесплатное первое занятие у неё дома. Девушка неплохо соображала и хорошо владела предметом в рамках школьного курса.
После занятия я сказал ей и её родителям, что способности у неё неплохие, и за полтора года вполне можно довести уровень до желаемого — но придётся усердно учиться. Озвучил цену, предложил три занятия в неделю у меня дома. Их всё устроило, и девушка начала три раза в неделю по вечерам грызть гранит математики под моим руководством.
В способностях Виктории я не ошибся. Уровень её знаний стабильно рос, она училась решать всё более сложные задачи. Надо сказать, помимо живого и пытливого ума, она обладала незаурядной красотой. Тёмно-русые волосы, невысокого роста, стройного телосложения, с уже приличным бюстом… но главная красота была в её лице.
Мне всегда нравились красивые девушки, имеющие склонность к точным и естественным наукам. Их внешняя красота была будто формой, под которой скрывалось содержание: недюжинный ум и аналитические способности. Впрочем, я лишь отмечал для себя симпатичную внешность своей ученицы, не более того.
Я был женат, она была подружкой моего племянника почти в два раза моложе меня, и отношения у нас были чисто академические: я преподаватель, репетитор, она школьница, завтрашняя абитуриентка. Разве что во время занятий я периодически разряжал атмосферу разными шутками (очень полезно отвлечься от задач на пару секунд, чтобы немного перезагрузить мозг), над которыми Виктория весело хохотала. Ну и чаем мы с женой её иногда угощали после занятий. Ничего большего.• • •
проблему. Это и давало свои плоды.
На первые майские праздники я увёз жену с сыном к её родителям — на всё лето. Они жили в сельской местности в нескольких сотнях километров южнее, и мы сошлись во мнении, что ребёнку там будет лучше: в тепле, на природе, на деревенских продуктах, в пешей доступности неплохая река, дедушка с бабушкой рядом.
Сам я там не остался: для работы мне был необходим быстрый Интернет. Вернулся домой, жить в одиночестве. Наступила необычно жаркая погода, и я решил провести вторые майские праздники на природе. Просто пожить несколько дней на берегу озера в палатке, готовя пищу на костре, загорая и, возможно, купаясь. На всякий случай предложил троюродному племяннику присоединиться.
— Антоша хочет провести эти дни со своей девушкой! — с вызовом ответила на это его мама.
Однако ситуация повернулась неожиданно. Виктория сама изъявила желание поучаствовать в этом выезде на природу. Я был только рад, племянник тоже, а у жены брата никаких аргументов против не осталось. В первый выходной день мы выехали рано утром. Я заехал сначала за племянником. Пришлось выслушать кучу наставлений от жены брата, чего категорически нельзя делать и как часто необходимо связываться с мамой.
Потом мы вдвоём поехали за его девушкой. Она вышла с большим туристическим рюкзаком, её также провожали родители, но они были куда более сдержанными в своих наставлениях. Мы добрались до дальнего края озера и расположили лагерь на берегу, в очень неплохом месте. Летом там всегда аншлаг отдыхающих, а в начале мая далеко не всякая машина до этого места доедет. Кроме нас, туда приезжали всего две компании, обе также пробирались от шоссе к берегу на подготовленных внедорожниках, и располагались на приличном расстоянии от нас.
На озере мы отдыхали, загорали, готовили еду в котелке на костре, вечерами сидели вокруг костра и рассказывали истории. Такая жизнь неплохо сближает. Вот и Виктория стала называть меня по имени, мы с ней перешли на «ты». Да и с племянником они активно обнимались и целовались, хотя немного стеснялись меня. Жизнь на природе пришлась моей ученице по нраву. Я в первый же день полез в озеро купаться, хотя вода ещё была ледяная, несмотря на жаркую солнечную погоду.
Племянник от купания отказался (неудивительно: мама же строго запретила). А девушка неожиданно тоже захотела искупаться, надела купальник и нырнула в воду. Хотя она и быстро выскочила на берег, юркнув в палатку греться и переодеваться в сухое, я успел оценить её фигуру. Она была практически совершенной: стройные ножки, широкие бёдра, круглая подтянутая попка, тонкая талия, приличная грудь, узкие мускулистые плечи, тонкая шея.
Пожалуй, в тот день я впервые посмотрел на Вику взглядом не преподавателя, а просто мужчины, самца. Я ещё подумал: «Интересно, насколько близкие отношения у них с племянником? Наверно, уже сексом занимаются: сейчас к этому рано переходят, да и не дети они уже, и встречаются давно».• • •
получил через несколько дней, уже в городе. В тот вечер аномальная жара резко сменилась холодом, неожиданно пошёл сильный холодный дождь. А ко мне на занятие пришла Виктория, но вид её был весьма плачевным. Рассчитывая на жару, девушка вышла из дома в короткой юбке и в тоненькой маечке, без зонта — а ближе к моему дому попала под ливень, насквозь промокла и озябла до дрожи. Оценив ситуацию, я сразу приказал:
— Марш в ванную, под горячий душ! Всю одежду — на батарею. Я дам чистый халат.
— Но это как-то…
— Без разговоров! У тебя же воспаление лёгких будет!
— … неудобно! Я стесняюсь!
— А заболеть ты не стесняешься? В больницу попасть, занятия прекратить? В университет не поступить? Давай-давай, быстро.
Моя ученица приняла убедительность моих доводов и быстренько юркнула в ванную. Я нашёл халат жены, заварил крепкого чаю и достал початую бутылку коньяка. Когда шум воды в ванной стих, я постучался и предложил халат. Дверь приоткрылась, высунувшаяся голая рука схватила халат, дверь снова захлопнулась. Через минуту девушка вышла, я пригласил её на кухню:
— Есть горячий чай, но я рекомендую сначала выпить рюмку коньяка — для более качественного согрева.
— Нет-нет, я не пью! — проговорила девушка.
— Тогда можно ограничиться чаем. Но вместе они работают эффективнее. Алкоголь разгоняет кровь, а чай приносит тепло внутрь организма. Я как-то в декабре на рыбалке провалился в воду по грудь. Ничего, переоделся в сухое, выпил пару стопок водки, пару кружек горячего чая — и не заболел. Сейчас это самое то, что тебе нужно, чтобы не заболеть и не сорвать весь наш с тобой учебный процесс.
— Ну, тогда давай, только мне одной рюмки хватит, — неожиданно согласилась Вика.
Она залпом проглотила рюмку коньяка, сильно поморщившись. Я усадил ученицу на диван, укутал в плед, дал ей кружку горячего чая. Надо сказать, в тот момент никакой задней мысли подпоить девушку у меня не было. Я действительно хотел, чтобы она максимально быстро согрелась, чтобы она не заболела. Я стал рассказывать историю своего попадания под лёд на той декабрьской рыбалке, сопровождая её шутками и прибаутками. Вика явно согревалась, слегка опьянела, щёчки у неё зарумянились — но вот над моими шутками она смеялась слегка вымученно и вообще выглядела мрачноватой.
— Что-то ты какая-то грустная. Неужели Антоха чем-нибудь обидел? — поинтересовался я.
— Ну… — замялась девушка.
Было видно, что она не против поделиться со мной чем-то, но стесняется.
— На озере вы вроде душа в душу жили: обнимались, целовались… — продолжил я.
— Ну… да. Мы с ним только обнимаемся и целуемся, — неуверенно ответила моя ученица.
Так. Похоже, мой племянничек ещё не дошёл до того, чтобы раздвинуть своей подружке её стройненькие ножки и засадить по самые помидоры.
— Так ведь у всех влюблённых пар происходит. Сначала — кино, кафе, признания в любви, прогулки под луной, объятия, поцелуи. Потом — первая интимная близость, познание друг друга в постели. Ну а дальше — загс, ипотека, роддом… — я потихоньку повышал градус беседы.
После •••
повисшей в воздухе паузы, Виктория проговорила:
— А мы с Антоном уже год как застряли на первой стадии.
Видимо, коньяк на неё подействовал. И, похоже, сама она была бы не против, чтобы племянник поставил её раком и основательно оттрахал — а он почему-то не решается. Вот это уже странно. Хотя, с другой стороны, неудивительно — при его-то зависимости от мамы.
— Ну, ипотеку брать спешить не стоит, это вы ещё успеете.
— Это да, — наконец улыбнулась девушка. — А вот перейти ко второму пункту уже вполне можно бы.
Точно: она хочет, он не решается.
— Ты к этому готова, а он ещё нет? Это странно. Обычно бывает наоборот.
— А у нас так.
Снова повисла пауза.
— Честно говоря, я его не очень понимаю. Не верю, что Антоха не хочет близости с тобой. Ведь ты такая красивая и… извини за прямоту, сексуальная!
— Спасибо, — Вика покраснела.
После очередной паузы она продолжила:
— Он, может, и хочет. Но для него главное — что хочет его мама.
— Да, к сожалению, и мне это знакомо, — поддержал её я. — Он и сам уже не знает, чего хочет. Всё время оглядывается на маму.
Девушка допила чай, поставила кружку на стол.
— Одной рюмки коньяка тебе, может, и хватит. А вот одной чашкой чая ограничиваться точно не стоит. Хочешь, капну тебе в чай чуть-чуть рома? Это интересное сочетание: у чая вкус один, у рома другой, а у чая с ромом — третий, непохожий на первые два, — предложил я.
— Если только совсем чуть-чуть. Что обо мне родители подумают, когда я с занятия по математике пьяная заявлюсь? — усмехнулась моя ученица.
— Успеешь ещё протрезветь. Всё равно одежда не так скоро высохнет. Или ты в халате собралась через весь город идти?
Я налил ей снова полную кружку и понёс в комнату, где был бар, чтобы добавить в чай рома. И не только рома…
Наверно, у каждого человека есть светлая и тёмная сторона натуры. Я привык, что полагается давать волю только светлой стороне, быть этаким хорошим мальчиком. В школьные годы — учёба на «отлично» и примерное поведение, гордость школы и родителей. Затем — поступление в престижный столичный вуз, окончание с красным дипломом, работа в хорошей фирме. С друзьями — также полное благородство. В личной жизни — серьёзные отношения с хорошей скромной однокурсницей, женитьба, рождение ребёнка, никаких случайных связей и измен, никаких бывших девушек. И так во всём.
Вот характерный пример. На первом курсе, ещё до начала отношений с женой, я влюбился в девушку. Неумело пытался ухаживать за ней, потом нелепо признался в своих чувствах — и был отвергнут с формулировкой «нам лучше остаться друзьями». Дружбой это было сложно назвать, но мы иногда переписывались, причём с её стороны переписка была довольно откровенная. Вскоре она рассказала мне, как простовато-быдловатый сын соседей её родителей по даче, с которым она по-дружески общалась, однажды ей сказал:
— Слышь, Танюха, я тут чё подумал. Вот я без бабы, ты без пацана, а мы с тобой •••
не школота уже. И ты, в принципе, норм тёлка, я тож ничё. Давай это… ну, типа, встречаться. Я буду твоим пацаном, а ты моей… ну, девушкой.
Ни о каких чувствах с обеих сторон речь не шла, но моя бывшая возлюбленная согласилась. В тот же вечер она отдалась ему, а он сорвал цветок невинности, сделав её женщиной. Всё лето они занимались сексом, но с окончанием дачного сезона и связь эта прервалась. Потом она влюбилась в другого парня — тоже какого-то сомнительного, то ли панка, то ли рокера. Ругались они часто. Как-то после очередной ссоры она написала мне. Я, ведомый светлой стороной своей личности, посоветовал, как найти общий язык с парнем, обрести понимание, помириться. На следующий день моя бывшая возлюбленная выложила в Интернет фото в обнимку со своим панком с ирокезом на голове. Видимо, мои советы помогли.
Но была во мне и тёмная сторона, которая в данной ситуации подсказывала совсем другие действия. Начать обсуждение причин ссоры, попутно упоминая, что я бы так никогда не поступил по отношению к своей девушке. Предложить дружескую встречу, погулять вместе, зайти в какое-нибудь заведение, где слегка подпоить бывшую возлюбленную. Потом навешать ей лапши на уши и напроситься в гости. А там — соблазнить на секс и провести с ней ночь (а лучше две).
Сначала просто нежно раздеть, покрывая всё тело поцелуями, уложить на спинку, раздвинуть ей ножки, вылизать дырочку, лечь сверху и медленно ею овладеть, глядя в глаза, ловя её эмоции в момент первого проникновения, когда её лоно впервые познаёт мой фаллос — как я мечтал, когда был в неё влюблён. Потом постепенно повышать градус. Поставить раком, жёстко оттрахать. Поставить на колени, заставить сосать, кончить в рот и заставить проглотить. Связать, привязать к кровати, хорошенько выпороть. И, в качестве вишенки на торте — взять её сзади, в анальное отверстие, овладеть девичьим телом через задний проход, заполнить своим членом прямую кишку девушки, которую не так давно боготворил.
Совсем идеально будет, если она окажется девственницей в попке. Забрать её анальную невинность, жёстко оттрахать в задницу и излиться туда, оставив своё семя в глубинах кишечника бывшей возлюбленной. И сунуть ей в рот член сразу после попки, дать облизать. А в конце — дать понять, что продолжения не будет. Что я её просто трахнул, как шлюху, просто воспользовался её дырками для своего удовольствия. И уйти, оставив её в одиночестве, всю в поту, в сперме и в слезах, с распечатанной задницей.
Но ни разу за всю жизнь я подобным образом не поступал. Тёмную сторону своей личности я раскрывал только при общении в Интернете с фейковой страницы. Собеседницы мне попадались разные, у каждой была своя тёмная сторона натуры. Но эта часть моей жизни существовала только в Интернете.
А в тот момент я захотел впервые в жизни проявить свою тёмную сторону в реальной жизни. Конечно, я легко мог бы убедить юную Викторию, что ничего страшного •••
в поведении моего племянника нет. Мог подсказать, как поговорить с парнем, как найти общий язык, прийти к пониманию. И почти наверняка размолвка молодых людей бы закончилась, даже не успев начаться. Случился бы у них и первый секс, племянник стал бы мужчиной, моя ученица лишилась бы невинности.
Но я пошёл другим путём. В горячий чай, помимо щедрой порции рома, я добавил возбуждающие капли для женщин. И понёс кружку обратно на кухню.
Галя Серебрякова и Маруся Ильина встретились, как всегда, у ворот и вместе пошли в школу. Синее безоблачное небо над широкой улицей. В садах и в скверах – осеннее золото листьев. Девочки шли, крепко держась за руки, поэтому Маруся Ильина несла портфель в левой руке, а Галя Серебрякова – в правой. А портфели были твёрдые, блестящие, с необмятыми краями – казалось, что их долго и старательно утюжили мамы вместе с коричневыми платьями, белыми воротничками и чёрными фартуками девочек.
Галя Серебрякова громко читала вывески и надписи, которые попадались навстречу:
– «Бу-лоч-ная»… «Ки-но-те-атр»… «Мо-ло-ко»… «Ре-монт о-бу-ви»…
Прошуршал по серому асфальту голубой блестящий троллейбус. Быстро промчался, а всё-таки Галя успела прочесть:
– «Са-до-во-е Б-коль-цо».
– Как ты хорошо читаешь! – сказала Маруся. Галя ответила с гордостью:
– Я ещё в прошлом году научилась! Маруся вздохнула:
– А я не умею такое трудное…
Все классы в школе были одинаковые, но самым лучшим, разумеется, был первый «А». Все учительницы в школе были разные. Самой лучшей, разумеется, была Ольга Андреевна.
Вот она вошла в класс, весёлая, молодая, приветливая, и сразу захотелось ответить ей как можно лучше.
Ольга Андреевна заглянула в журнал и сказала:
– Читай, Ильина.
Маруся покраснела, раскрыла букварь и начала читать, старательно, по буквам выговаривая каждое слово. На пятой строчке запнулась и покраснела ещё больше.
Галя подняла руку. Тёмные глаза стали совсем круглыми, как будто выпрыгнуть хотели, и умоляли учительницу: «Меня, меня спросите!»
Ольга Андреевна улыбнулась:
– Серебрякова, дальше читай.
Галя прочла всю страницу, от начала до конца, даже то, что ещё не было задано сегодня.
Ольга Андреевна опять улыбнулась и сказала:
– Хорошо.
Галя села за парту и радостно подумала: «Пятёрку поставит!»
На следующем уроке девочки писали.
Ольга Андреевна ходила по рядам и заглядывала в тетради.
– Ольга Андреевна, – сказала Галя, – вот у неё здесь ошибка. – Она ткнула пальцем в Марусину тетрадь. – Нужно «о», а она написала «а».
Ольга Андреевна посмотрела на Галю, но почему-то не улыбнулась на этот раз.
– Конечно, «о», – сказала она. – Поправь, Маруся.
Маруся стала поправлять и от волнения посадила на трудном слове большую расплывчатую кляксу.
Последним был урок арифметики.
Ольга Андреевна вызвала Марусю решать задачу. Тонкие Марусины пальцы, постукивая мелом, нерешительно продвигались по чёрной доске. Маруся написала знак равенства и задумалась.
– Девять! – крикнула Галя.
Светлана Николаева с передней парты обернулась. Лицо у неё было сердитое. Может быть, ей обидно стало, что не она первая решила задачу? Ведь по арифметике Светлана сильнее всех в классе. Ольга Андреевна сказала строго:
– Молчи, Серебрякова.
Маруся стояла, не поднимая глаз, и беззвучно шевелила губами. Потом вздохнула тяжело и написала: «9». Медленно вернулась к своей парте и села рядом с Галей.
Урок кончился. Девочки закрывали учебники и тетради. Женя Волкова сказала соседке:
– Нюра, у тебя сейчас заколка выскочит.
Нюра Иванова только недавно стала отпускать косу. А волосы у неё были прямые и жёсткие. Заколки и ленточки подбирали за ней всем классом.
Про неё говорили, что, если бы она в лесу заблудилась, как мальчик с пальчик, дорогу домой найти было бы очень легко.
Нюра нагнулась поднять заколку и громко сказала:
– Не люблю, когда выскакивают. – И в упор посмотрела на Галю.
Галя так и не поняла, про кого сказала Нюра. Про заколку?
– И я не люблю, когда выскакивают, – подтвердил Юра Смирнов.
Но ведь он-то никогда не терял заколок!
– Я тоже не люблю, – сказала Светлана Николаева.
А у Светланы длинные косы и ни одной заколки в волосах.
…Галя Серебрякова и Маруся Ильина возвращались домой из школы.
Галя несла портфель в правой руке, и Маруся тоже в правой. Девочки не держались за руки.
Маруся шла грустная, не поднимая глаз. Гале тоже было невесело.
Яркие золотые буквы блестели над дверями магазинов – Галя не обращала на них внимания. Проезжали мимо нарядные голубые троллейбусы – Галя не читала номера и надписи.
Девочки молча вошли во двор и повернули – одна направо, другая налево.
Мама спросила Галю:
– Ну, как дела?
– Пятёрка по чтению, – мрачно ответила Галя.
…Утром мама расчёсывала короткие курчавые
Галины волосы и завязывала бант потуже, а Галя терпела и морщилась.
– Собирайся, Галя, – сказала мама. – Вон подружка твоя уже тебя поджидает.
Галя бросилась к окну. У ворот мелькнули светлые косички и знакомое серенькое пальто в клетку. Нет, Маруся не ждала. Она поспешно вышла на улицу, даже не взглянув на Галины окна. Галя сбежала с лестницы. Не догнать! Маруся уже на углу стоит, собирается улицу переходить.
Галя знала по себе, что переходить улицу одной страшновато: уж очень она широкая. Сегодня, впрочем, Галя беспокоилась не за себя, а за Марусю. Улица такая большая, а Маруся такая маленькая, да ещё торопится.
Когда Галя вошла в класс, Маруся уже сидела за партой и разбирала свои тетрадки.
– Здравствуй, – сказала Галя.
Галя сказала: «здравствуй», а Маруся ясно услышала: «не сердись».
– Здравствуй, – не поднимая глаз, ответила Маруся.
А Галя в этом «здравствуй» услышала совсем другие слова: «Обидела ты меня».
В самом начале урока Ольга Андреевна спросила:
– Ну-ка, девочки, кто сегодня выучил хорошо и может прочесть до конца всю страницу?
Галина рука сама взлетела над партой и сама сейчас же опустилась. Галя увидела, что Маруся тоже поднимает руку, правда, совсем не высоко, робко и нерешительно. Из всех рук в классе Ольга Андреевна выбрала именно эту, самую медленную руку.
Маруся читала гораздо лучше, чем вчера, прямо, должно быть, наизусть выучила. Только она слишком торопилась, как будто боялась, что её перебьют, не дадут договорить. От этой спешки перепутала строчки в самом конце – вместо одного слова прочла другое – и остановилась, смущённая.
Гале так хотелось поправить, что она обеими ладонями зажала себе рот. Удержалась всё-таки.
Ольга Андреевна улыбнулась чуть-чуть и сказала:
– Не спеши, Маруся, подумай и скажешь правильно.
Маруся подумала и очень хорошо, с выражением даже, прочитала последние две строчки.
– Молодец! – похвалила Ольга Андреевна. А Галя зашептала:
– Пятёрку тебе поставила, пятёрку, я видела! Девочки возвращались домой, крепко держась за руки.
Это был удивительный день. Совсем не жалко и не грустно было смотреть, как облетают осенние листья.
Осень – это конец года, но ведь для девочек эта осень была только началом. Маруся и Галя шли медленно и останавливались около каждой вывески. Сначала Маруся называла буквы, потом Галя говорила всё слово целиком. А когда дошли до угла и остановились у перехода, Маруся посмотрела на загоревшиеся маленькие зелёные буквы, пошевелила губами… И вдруг прочитала, громко и радостно, не по буквам уже, а сразу всё слово:
– «Идите!»
# 1161
Подружка дочери
— Папа, Юлька переночует у нас, я звонила, мама разрешила. Нам надо подготовиться к майскому балу… — дочка влетела в комнату, где я лениво щелкал пультом.
— Какой еще «майский» бал? — пожал я плечами, внутренне загораясь. Уж больно была хороша эта подружка дочери! По внешности ангелочек, но в лукавых зеленых глазах мне постоянно чудился развратный чертенок.
Я поднялся, чтобы пройти поприветствовать Юлю, а заодно и полюбоваться на нее. Да и себя показать. Мне хоть и 37, но формы я не потерял — тренажерный зал плюс бассейн — в общем, женщины на меня западали. Несколько бурных романов на моем счету где-то даже подогревали интерес к жене. Ее работа — она часто моталась по делам в Чухню, — немало способствовали интересным встречам. Впрочем, я не был Дон-Жуаном. Наоборот, скажу по секрету, подойти познакомится к женщине, или пригласить коллегу в ресторан — каждый раз я проделывал это с некоторой долей робости, где-то даже с неким внутренним сопротивлением.
— Привет, Юль, — выйдя в прихожую, поприветствовал я подружку дочери, вешающую куртку на вешалку.
— Добрый вечер, дядя Влад!
Ох, хороша! В короткой джинсовой юбочке, в белом топике, оставляющем открытым плоский загорелый живот, Юлька была просто неотразима. Ее взгляд был до безобразия невинен во время моего, прямо скажем, довольно наглого осмотра. Никак ее не пойму. То ли она не осознает своего воздействия на мужчин, то ли притворяется, что не понимает. Вот и сейчас, Юлька нагнулась, чтобы скинуть туфельки. У меня дух захватило, от вида ее полуобнаженной, по-женски полной груди в вырезе топика.
— Дядя Влад, вы самый лучший папа на свете, — промурлыкала Юлька проскальзывая за дочкой в ее комнату. При этом ее грудь скользнула по моему локтю. Ух-х!!! Вот нарочно она это, или я слишком усиленно изображал столба, стоя на пути девочки?
Не знаю, что там придумали девчонки, но они то и дело сновали через гостиную — из спальни в комнату дочери и обратно. Я был совсем не против, любуясь стройными ножками подруги моей дочери, ее точеной фигуркой, втайне облизываясь… Сколько это продолжалось — не помню, закемарил в какой-то момент…
Очнувшись где-то в 12, я прислушался — подружки вроде угомонились. Я принял душ и поплелся в спальню.
Опа! На моей кровати спала дочь. Заснула, бедная, прямо в одежде. Я погасил свет и пошел к комнате дочери, чтобы разобрать ей постель и перенести в собственную кровать. То, что Юлька должна была остаться на ночь, вылетело из головы напрочь.
Я открыл дверь… И черт меня возьми — на разобранной постели на боку лежала Юлька. Да как лежала! Одеяло сбилось, обнажая стройные ножки и, главное, смуглую попку с белыми полосками от стрингов. Юлька была зимой на курорте, и эти полоски… М-м-м… Какая прелесть!
Не смотря на заманчивый вид и определенное набухание в паху, я попытался сосредоточится на том, что мне теперь делать — Юлька лежала по диагонали, и дочь здесь явно не поместится.
Ее пизденка была совершенно очаровательна — очень аккуратная, две ровненькие розовые полоски внутренних половых губок между тщательно выбритыми внешними половыми губками. Так и хотелось до них дотронуться. Рукой, языком… Чтобы ощутить их нежность, готовность к моим прикосновениям. А попка! Она была такой гладкой, такой шелковистой даже на взгляд…
Ладно, я только накрою ее, а сам пойду спать в гостиную… Когда дверь закрылась, свет из проема перестал падать на постель, однако занавески были не задернуты, и Юлькины попочка и ножки по-прежнему возбуждали меня не по-детски.
Я присел на краешек, с жаждой вдыхая слабый аромат духов. Член стоял уже так, что, казалось, он сейчас прорвет ткань брюк. Дрожащей рукой я коснулся попки. Кожа упругих ягодиц действительно была очень нежной.
Девушка не просыпалась, и я, осмелев, начал гладить бархатистые округлости. Не видя никакой реакции, я с замиранием сердца двинул ладонь в расщелинку между ягодицами и дотронулся до пизденки. Мой средний палец скользнул вдоль лепестков, уперевшись в клитор. Губки были еще нежнее, и они были, я хорошо это почувствовал, влажными. Юлька протяжно вздохнула. Да так, что я едва не выпрыгнул из штанов, чтобы засадить ей со всей дури.
На самом деле, я замер, боясь пошевелиться. Однако ничего не происходило, и мой палец скользнул в нежную, влажную глубину. Какое-то время я ласкал девушку, то глубоко проникая, то легкими касаниями поглаживая клитор и верхний уголок киски. Одновременно я любовался лепестками, обхватывающими мой палец. Губки явно набухли и чуть раскрылись, темный, узкий зев пизденки уже не закрывался, когда его покидал мой палец.
Юлькино дыхание участилось? Или мне это показалось? Я осторожно приподнялся и посмотрел на ее лицо. Пухлые губки полураскрылись, верхняя чуть приподнята, обнажая полоску белых зубов, глаза по-прежнему были закрыты… Лицо было столь прекрасно и сексуально, как бывает только у женщины, которую ласкают между ножек.
Спит или не спит? Да мне уже было все равно, я продолжал манипуляции, и Юлька в какой-то момент тихонько и коротко простонала.
Это было последней каплей. Я скинул штаны и пристроился сзади. Моя пышущая жаром головка коснулась нежных лепестков. Задохнувшись от страсти, я какое-то время ласкал головкой пизденку, а потом осторожно вошел.
Юлька никак не среагировала. И я, все еще боясь ее разбудить, двигался плавно. Но задвигал член очень глубоко. Девушка была мокрая и очень тесная, Мне хотелось ощутить ее натянутой по самые яйца. С Юлькиных губ срывались короткие, еле слышные стоны. Или громкие вздохи.
Я положил руку на бедро, чтобы двигать молодое тело навстречу своему члену, мои движения участились, а Юлька стала стонать все громче и даже, как мне показалось, немного поддавать попкой, чтобы насадится на мой член поглубже. Моя рука охватила упругое полушарие груди, ощущая на ладони твердый бугорок соска. Я восхитился твердостью девичьей груди и сильно ее сдавил.
— Потише, — вдруг услышал я шипенье.
Я замер на мгновение, но потом, поняв, что до этого делал все правильно, начал загонять член резкими, быстрыми ударами. Юлька уже стонала, не переставая, в такт моим движениям и ходящей ходуном попке. Мне хотелось разорвать это упругое, стройное, трепещущее тело, столь покорное мне. Я, рыча, повернул девушку на живот и продолжал вгонять твердый член во влажную глубину.
— О, нет, не надо! — стонала Юлька. А сама прогибала спинку и вздергивала попку, чтобы мои проникновения были поглубже.
— Нет-нет, еще не хочу! — вдруг вскрикнула девушка. Потом ее выгнуло, она тоненько застонала. Я почувствовал, как сокращается ее тесное и узкое влагалище. Я приподнялся и увидел, как сокращается темный в полумраке анус. Не выдержав, я вытащил член и, рыча, окропил загорелые округлости спермой. Оргазм был долгим и пронзительным. Пока я кончал, Юлька покорно лежала, окатываемая моей спермой.
Я устало опустился рядом с девушкой и осторожно коснулся оголенного плеча губами.
— Дядя Влад, я хочу спать. Нам завтра в шесть вставать…
Голосок звучал капризно. Ничего больше в нем не было. Словно я будил ее, чтобы она помыла посуду…
Я пробормотал что-то типа того, что она была восхитительна, получил в ответ совсем сонное «Я знаю» и поспешно ретировался в гостиную.
Выкурив две сигареты подряд с мыслями «чего же я наделал», я завалился спать и на удивление быстро заснул.
Приснилось мне продолжение ночных приключений. Как обнаженная Юлька припала к моему паху и своими восхитительными губками целует мой член, лижет его. Я пытаюсь объяснить ей, что можно еще сосать, но она не понимает и продолжает только немного забирать головку в ротик.
Каково было мое удивление, когда я открыл глаза! Белокурая головка и правда склонилась над моим пахом. Юлька стояла перед диваном на коленях, полностью одетая, и целовала мой член!
Девушка заметила мое пробуждение и, озорно улыбнувшись, спросила: -Я хорошо это делаю?
— Лучше всех! — искренне сказал я, одновременно беря ее маленькую ладонь в свою. Я пристроил прохладные пальчики на стволе и, накрыв их своими, сделал пару поступательных движений. Юлька сориентировалась быстро, Цепко обхватив мой член, она принялась его дрочить, направляя в свой чувственный ротик.
— Юлька, ну, ты где??? — голос дочери звучал приглушенно. Однако я чуть не потерял всю свою, казавшуюся стальной, эрекцию.
На миг оторвавшись от своего дела, Юлька взглянула на меня:
— Она в душе. Ей надо полотенце. В любом случае она еще голову не помыла.
Я с облегчением вздохнул, а Юлька опять припала к моему жаждущему ее губок органу.
Я попытался потянуть ее к себе, чтобы войти в нее. Но она помотала головой:
— У. у!..
Ох, как же оказывается, отрицательный ответ приятен. Ее мычание занятым моим членом ртом, ее покачивание головой были так чувствительны для моего члена в плену ее губ! Почему другие никогда не мотают головой во время минета? Да если еще язычок прижат в этот момент к головке?
— Сделай губки колечком и делай ими так же, как рукой, — хрипло попросил я.
Юлька послушалась, а я зарычал от вожделения и неописуемых эмоций.
— Я сейчас кончу!- воскликнул я и попытался оттолкнуть девушку от паха, но она оттолкнула мою руку, продолжая манипулировать членом просто-таки профессионально. Да у Юльки талант! Было видно, что она старается, делает все прилежно, и, самое главное, ей самой по-настоящему нравится процесс. Она иногда даже жмурилась от удовольствия.
И я взорвался! Прямо в губки сексапильной девушке!
— Ай! — Юлька от неожиданности воскликнула и отстранилась, прикрываясь от моих брызг рукой. Все же первая партия была уже в ее ротике, остальное повисло на руке, пара капель оказалась на щечке и волосах.
— Ух, а ничего так! Вкусно!
С этими словами она вскочила, схватила брошенное полотенце и бросилась к дверям. Открыв их, она обернулась, являя собой воплощение стройности, изящности и сексапильности:
— Я тебе отомстила за ночь. — Юлька ослепительно улыбнулась и выскользнула, пока я приподнимался на диване Уже из коридора я услышал ее нежный голосок:
— Я иду уже. Сейчас приведу в порядок прическу…
— Дура!- завопила моя дочь из ванной. — Ты всего лишь полотенце несешь, а не на вечеринку собираешься!
Я рухнул на диван. Вот так сюрреализм!
И да! Почаще бы хорошенькие девушки так мстили!
Два дня от Юльки не было ни слуху, ни духу. Я маялся, ходил по квартире, размышляя, что ей скажу при встрече. Я то собирался ей объяснить, что не могу строить какие бы то ни было отношения, то собирался признаваться в любви и в том, что не могу без нее жить. Ее гибкая фигурка все время стояла перед глазами….
И вот я как обычно возвращаюсь домой. Еще на лестнице я почувствовал запах Юлькиных духов. Сердце запрыгало так, что едва не выпрыгнуло.
Юлька и дочь были на кухне.
— Привет, папик. — Дочь на мгновение выглянула из кухни. За ее спиной я тут же заметил стройную фигурки Юльки.
— Привет, дядя Влад, — как ни в чем ни бывало девушка помахала рукой. Сегодня она была в джинсах и приталенной блузке. И даже босые пальчики, выглядывающие из-под края голубых джинсов, могли свести с ума. Я почувствовал, как в паху стало тесно. Тем не менее, я шутливо крикнул, направляясь в спальню переодеться:
— Так! На меня тоже готовьте! Не отравит меня дочь? А то она так редко готовит!..
— Дядя Влад! А я картошку варила! — услышал я звонкий голосок, и мой член прибавил в размерах.
— Ну, все мне хана!
Я почти и не шутил…
Я стоял в трусах, когда дверь отворилась. Обернувшись, я увидел Юльку. Она, грациозно ступая босыми ножками по ковру, подошла и, насмешливо улыбнувшись, положила ладонь на трусы, на то самое место, которое изрядно набухло.
Я вздрогнул от ласки и порывисто привлек стройное тело к себе, стараясь вжать его всеми округлостями в себя. Однако Юлька меня оттолкнула.
— Ты, что, думаешь, что сегодня будет все как вчера? Ну, уж нет. Я сегодня запрещаю тебе прикасаться ко мне… Дядя Влад.
Юлька улыбнулась чуть насмешливо, глядя на мое растерянное лицо.
— Без рук, — повторила она и принялась поглаживать мой член через трусы. — Ты должен заслужить привилегию касаться меня.
— Как заслужить?
— Не знаю, подумай сам. Тебе так хорошо думается?
Через пару секунд головка уже торчала над резинкой, но Юлька, словно не замечая этого, продолжала гладить ствол. Наконец она резко отняла руку, заставив меня испытать острое чувство неудовлетворенности.
— Ну вот, — хихикнула девушка, — надеюсь, это поможет размышлениям!
Ее белокурая головка склонилась над моим членом. Я почувствовал легкое касание нежных губ, а в следующее мгновение Юлька выскочила из комнаты.
Пока мы ели, я украдкой наблюдал за Юлькой, наслаждаясь ее изящной фигуркой, полоской живота над низко сидящими джинсами, ложбинкой между грудями в вырезе блузки. Это была пытка. Мне хотелось завалить девушку, сорвать с нее джинсы и ворваться в нее своим жаждущим, раскаленным естеством.
Наконец, моя дочь вскочила из-за стола:
— Все я убегаю на танцы!
— Какие еще танцы??
— Ну, пап, я же тебе вчера говорила, что записалась в студию бального танца! Да, и еще, Юлька обещала помыть посуду.
Подружки поцеловались, и мы остались наедине. Юлька взглянула мне в глаза, прочитав в них весь накал моей страсти, и медленно покачала поднятым перед лицом пальцем.
Я подхватился:
— Я сейчас приду.
Юлька уже стояла возле мойки, предоставляя мне возможность полюбоваться на упругие ягодицы.
— Дядя Влад. Если вы за цветами, то лучше не стоит. Может быть, потом.
Юлька даже не обернулась.
Черт, долго эта девчонка будет надо мной издеваться?
Я подошел и обнял ее сзади, опустив одну руку сразу и схватив девушку за промежность, а другой рукой сжав тугую грудь.
— Ох… — томно выдохнула Юлька. — Влад, говорю же.. О-у-х… без рук… О-у –м-м-м…
Я уже проник в вырез блузки, под лифчик, и смял грудь, ощущая шелковистость и гладкость кожи. Одновременно я шептал девушке, какая она красивая, сексапильная, сногсшибательная. Постепенно Юлька расслабилась, закинула голову мне на плечо, подставив розовое ушко под мои нежные нашептывания.
Я нащупал замочек молнии и потянул его вниз. Девушка попыталась воспрепятствовать мне, положив пальчики поверх моей ладони. Но я сильно сжал набухший сосок, Юлька застонала и сама направила мою руку вниз.
Я быстро содрал джинсы со стройных ног. Моему взору открылось восхитительное зрелище. Загорелая попка в минитрусиках, перечеркивающих загорелую кожу тоненькими полосками.. .
Торопливо спустив штаны, я вновь прижался к девушке со спины, тиская груди, а второй рукой нащупывая сквозь намокшую тонкую ткань половые губки. Мой член уютно устроился в ложбинке упругих ягодиц, и я старался прижаться к восхитительным округлостям посильнее.
— Без рук? — спросил я, чувствуя, как вздрагивает всем телом девушка, когда я сильно сжимал ее между ножек или вталкивал ткань с пальцем в пизденочку. — Так не надо?
— О-о-о, Влад, ну прошу тебя!
И я уже не смог противиться обоюдному желанию. Сдвинув полоску в сторону, я приставил разбухшую головку к текущей пизденке.
— Ну, пожалуйста! — протяжно простонала Юлька, а потом наклонилась, просунула руку между ног и, ухватив мой член, направила его в себя.
Почувствовав, как моя головка проваливается в нежную сладкую глубину, я резко наподдал бедрами, засаживая девушке по самые яйца. Вот так! И еще раз! Чтобы сиськи в распахнутой блузке взлетали к подбородку!
Я трахал покорное тело, то нагибая девушку так, что она ложилась грудями на мойку, то заставлял распрямляться, чтобы сжать груди так, что девушка вскрикивала.
Когда я, запыхавшись, делал передышку, Юлька двигалась сама, скользя по всей длине члена и слегка покачивая бедрами из стороны в сторону.
Я уже еле сдерживался, когда девушка вдруг задвигалась очень быстро, насаживаясь на мой член со всего размаху, а потом забилась, закричала.
Мой член испытал ни с чем не сравнимую ласку сокращавшегося влагалища, и я, взревев, спустил в сладкую сокращавшуюся глубину.
— Ох, мама… — простонала Юлька, когда я вышел из нее. — Я сейчас упаду! Голова кружится. Я подхватил ее на руки и пронес в ванну, ощущая, как из Юльки вытекает моя сперма и шлепается на линолиум.
— Сначала помоемся, потом продолжим!
— Ты, что, собираешься меня трахать еще? — простонала девушка.
— А как же!
— Ты маньяк! Я оказалась в одной квартире с маньяком!
Юлька бессильно уронила голову мне на плечо. Хм, но особенных возражений не последовало!
В ванной Юлька изображала из себя сильно уставшую и норовила то упасть, то прислониться к стене. Я видел, что она дурачится, но старательно подыгрывал, ворча, что вот и трахай таких слабеньких. Получив мокрой губкой по груди и по плечу, я мыл все ее тело, уделяя особенное внимание грудям, попочке, пизденочке.
Юлька отбрыкивалась, возмущаясь тем, что я мою только эти части тела…
— Хочу на руках — и в спальню! — сказала Юлька, после того как с заметным интересом рассматривала процесс мытья моего члена.
— Слушаюсь, моя королева.
Я подхватил стройное, гибкое тело на руки и пронес свою драгоценную ношу в спальню.
Здесь мне было сказано, чтобы я не смел ставить помытое тело на пол, а откинул простыню, и уложил на простыни. С грехом пополам я это сделал. Юлька болтала ногами, елозила на руках, в общем, делала все, чтобы затруднить мне задачу.
Наконец, я устроил тело богини, которое снова начало меня возбуждать, на постели и немедля начал целовать грудки, изыскано округлые и по-девичьи упругие. Когда Юлька лежала, ее твердые большие соски смотрели точно в потолок. С них я и начал. Юлька поначалу пыталась оказать сопротивление, бормоча «Ты сегодня уже все получил. Чего тебе еще надо?».
Однако, по мере того, как мои губы постепенно спускались все ниже, ее слова становились все менее разборчивы, а сопротивление постепенно перешло в стадию подчинения. Она еще попыталась закрыться ладонью, не совершив впрочем, попытки сдвинуть разведенные ножки, но я мягко отвел руку.
Когда мой рот накрыл ее влажные нежные лепестки, она вдавила мою голову себе между ног. Я посасывал ее губки, ласкал языком, стараясь зайти как можно глубже. Наградой за мои труды были стоны и содрогания роскошного тела. У меня между ног уже все раздулось до критических размеров, я не стал сопротивляться, когда Юлька простонала:
— Влад, я не хочу так, иди ко мне…
Я лег на девушку. Она тут же привлекла меня, мы слились в каком-то сумасшедшем поцелуе, а Юлькина рука играла с моим членом. Потом он сам собой оказался напротив ее пизденки, и я, уже не церемонясь, вбил в нее свой твердый член.
По-моему, она кончила уже через пару фрикций. Она закричала, обвила меня руками и ногами, прижимаясь всем упругим телом ко мне, и все старалась насадиться на член поглубже.
Мне хотелось трахать это тело богини, забивать член поглубже, но я видел, что девушка едва сносит мои жесткие грубые удары. Пришлось умерить свой пыл. Но чего мне это стоило!
А Юлька взяла мое лицо в ладони и, легко касаясь губами, принялась его целовать. Я еле сдерживался от того, чтобы продолжать мять груди, попку, но естество требовало своего.
— Ты сделаешь кое-что для меня? — спросил я натужно.
— Да, Влад, конечно.
Я встал на колени. Юлька сразу поняла, чего я хочу, и шустро развернулась. Мой член ткнулся в пухлые губки. Потом ротик раскрылся, чтобы поглотить мою неимоверно разбухшую багровую головку.
— Посмотри на меня.
Юлька подняла лицо, не выпуская изо рта мой член. Оно была просто неотразимо в таком ракурсе. Такое милое лицо с членом в ротике…
— Губки сомкни поплотнее.
Я положил руку на чудесные волосы и принялся иметь Юльку в рот. Я боялся, что она утомится, а я еще не кончу, но губки по-прежнему прилежно охватывали колечком ствол, а ее руки, лежащие на моих бедрах, даже слегка подталкивали меня к девушке.
Наконец, я разрядился прямо в ротик. Юлька прилежно сглатывала мою сперму, пока я бурно и много кончал.
Я устало опустился на постель, а девушка тут же поднялась и стала вылизывать мой все еще твердый член. Она делала это с удовольствием — причмокивая, посасывая. Иногда она терлась о него щечкой, пока член не опал.
Юлька сделала обиженное лицо, выпятив нижнюю губку и приподняв бровки домиком:
— Ой. Какой маленький и сморщенный.
Потом она подхватилась:
— Пойду разыскивать свою одежду. А то через 15 минут вернется твоя дочь. Кстати тебе еще надо помыть посуду!
— Ах ты, маленькая нахалка, — воскликнул я и бросился к ней.
Взвизгнув, Юлька бросилась наутек, но я ее быстро поймал и заключил в объятия. Мы принялись нежно целоваться, стоя голышом в коридоре. Потом Юлька мягко отстранилась:
— Прекращай это делать. А то твоя дочь застукает нас, совокупляющихся в коридоре.
— А что? Я ничего…
Подписывайся на пошлые истории в Телеграм — то, что не опубликуют на сайте.
Дарим промокод на 500 руб. на Яндекс.Маркете.
Всем нашим посетителям дарим промокод на 500 рублей на Яндекс.Маркете. Промокод REF_UCCSCYN действует
на первую покупку от 2500 рублей (под этим логином на Яндекс.Маркет не должно было ранее быть покупок),
если ввести его в приложении.
С Днем рождения, тетя Марина
Категория: Инцест, Группа
Автор: Павел П.
Название: С Днем рождения, тетя Марина
С Сашкой мы были знакомы с раннего детства. Жили мы в одном доме — панельной девятиэтажке, в одном из новых районов, на Химмаше. Мы ходили в один садик, а позже, поступили в одну и ту же школу. Учились мы в одном, классе, и держались всегда вместе. Многие считали нас за родных братьев.
Сашка жил в соседнем подъезде, на два этажа выше нас, с матерью и младшей сестрой. Его мать, Марина Сергеевна, работала в какой-то коммерческой фирме бухгалтером, и не плохо зарабатывала. Это была невысокая, тридцативосьмилетняя женщина, с уже сдавшей фигуркой, но все равно выглядящей бесподобно. По крайней мере, на взгляд двенадцатилетнего пацана. Одевалась она со вкусом, умело скрывая некоторые недостатки своего тела одеждой.
Полине, его сестре, недавно исполнилось одиннадцать. Ее тело уже начало формироваться, превращаясь в женское, но к сожалению только ниже пояса. С грудью у нее пока была напряженка. Несмотря на то что у ее матери был верный третий номер, Полина могла похвастаться пока лишь, небольшими припухлостями, увенчанными крупными сосками. Она совершенно не комплексовала по поводу своей маленькой груди, носила топы и футболки в обтяжку, и загорала топлес.
И вообще, нравы в их семье были достаточно свободны. Тетя Марина, нередко ходила по дому в одном лишь нижнем белье. А так как бывал я у них очень часто, можно сказать что их квартира была моим вторым домом, меня она совершенно не стеснялась. И если на общественных пляжах она загорала в купальнике, то на диких, куда они несколько раз брали меня с собой, она совершенно свободно держалась в одних лишь плавках от купальника, демонстрируя мне свою немного обвисшую, но все еще такую притягательную грудь.
Моя мать, моложе ее почти на шесть лет, и является ее полной противоположностью. Светлые волосы, высокая, со стройной, спортивной фигурой. Грудь у нее чуть поменьше, но упругая и еще не потерявшая форму. Мы живем с отцом, в двухкомнатной квартире. Он работает на Уралмаше, и его часто отправляют в долгие командировки, для наладки или ремонта буровых. Бывает, что его нет дома по несколько месяцев.
Когда он уезжал последний раз, его не было почти семь недель. Командировка выпала на весну, как раз к моменту окончания отопительного сезона. На улице ударили холода, все-таки Урал, и по ночам, в квартире было жутко холодно. Мама предложила спать вместе с ней, на одном диване, на что я тут же согласился.
Вечера я дожидался с нетерпением, и первым забрался под одеяло. Мама появилась в спальне минут через сорок. Она забралась ко мне под одеяло, и легла на бок, лицом к краю дивана. Первую нашу ночь вместе, я откровенно просрал. Дожидаясь пока она уснет, я закрыл глаза и незаметно уснул сам. Проснулся я лишь на следующее утро, когда она уже встала. К следующей ночи, я готовился более тщательно. Днем я проспал часа четыре, и был готов бдеть, хоть до самого утра.
Ждать пока она уснет, мне пришлось почти час. Для проверки, я использовал обычную прошлогоднюю травинку, сорванную утром с газона, возле подъезда. Когда мне казалось что она заснула, я слегка проводил ей по ее обнаженной коже. Первые два раза она отбрыкивалась, пытаясь согнать невидимое «насекомое», но на третий раз — осталась неподвижной. Для надежности, я подождал еще минут десять и снова провел травинкой ей по щеке. Мама по-прежнему не шевелилась. Я полежал еще немного, вслушиваясь в ее глубокое дыхание, а потом рискнул прикоснуться к ней.
Делая вид что переворачиваюсь во сне, я положил руку ей на бедро, ожидая что она снимет ее. Но мать спала, и на меня ни как не реагировала. Не открывая глаз, правой рукой, я стал обследовать ее тело. В первую очередь я ощупал ее попку, которая всегда так привлекала меня. Моя мама любила ходить в обтягивающих брючках или коротких юбках, невероятно возбуждая меня, а теперь, впервые, я мог свободно потрогать это богатство своими руками. Ее попка была очень крепкая и упругая. Я приподнял подол ее короткой ночнушки, и провел по ней рукой, с удовольствием ощущая прохладу гладкой кожи. Следующим пунктом моей программы, была ее грудь. Придвинувшись к ней поближе, так чтобы член который я вытащил сбоку трусов прижался к ее попке, я приобнял свою мать одной рукой, опустив ладонь ей на грудь. Чувства, которые я при этом испытывал, были настолько хороши, что двигаться больше уже не хотелось. Я так и уснул, с рукой — сжимающей ее правую грудь, и членом — между ее ягодиц. Когда я проснулся утром, мама уже ушла на работу.
Холода держались недели полторы, и все это время мы спали вместе. Каждую ночь я дожидался когда мать уснет, а потом принимался за обследования ее тела. То что скрывалось у нее между ног, интересовало меня довольно слабо. Да и область у нее там была очень чувствительная. На вторую ночь, я сунул туда руку, но не успел сделать и пары движений, как мама заворочалась, просыпаясь. Другое дело ее попка или грудь. Тут я часами мог гладить и ласкать ее тело, не опасаясь что она проснется. Чем я и занимался, возбуждая себя, а потом кончая в туалете.
Но кажется я немного отвлекся, ведь это рассказ о Сашке и его семье, а не о нас с мамой. Ну так вот. Первые элементарные познания о сексе, я получил как и многие в нашей стране — во дворе. Информация эта была маловразумительная, путанная, часто противоречащая сама себе — но все равно возбуждающая. Куда больше, я узнал от Сашки. В прошлом году он вернулся из деревни, куда уезжал почти каждое лето, подросшим, загорелым и невероятно подкованным в вопросах отношения полов. О том откуда он все это знает, Сашке признался лишь после Дня рождения своей матери, но обо всем по порядку.
Именно Сашка рассказал мне о мужских и женских отличиях, эрекции и оргазме, о различных способах полового акта, конечно не забыл он и про мастурбацию. Дело происходило у меня дома, и мы были одни. К моменту когда он добрался до темы онанизма, мы оба были уже изрядно возбуждены. Поэтому когда он предложил мне раздеться, что бы показать все это дело в «натуре», я тут же согласился. Быстро избавившись от одежды, мы замерли разглядывая голые тела друг друга.
Я и раньше видел его голым, но теперь все было немного не так. Я смотрел на его впалый живот, по детски худые ноги и конечно на его пах, покрытый редкими волосами и стоящий член. Не без гордости, я отметил что волос «там» у меня значительно больше, да и член был почти в полтора раза длиннее. Правда я проигрывал в толщине, но считал что это уже мелочи. На какой-то момент, мне сильно захотелось взглянуть на его попку, но я постеснялся попросить его повернуться ко мне спиной.
— Вот, обхвати его в кулак, и начинай двигать рукой. — Сашка привычными движениями показал мне пример.
Я пытался повторять его движения, но вместо удовольствия испытывал лишь боль и жжение. Сашка времени даром не терял, его лицо покраснело и он стал постанывать, прикусив нижнюю губу. Минуты через две, наступила разрядка, его сперма брызнула на пол, а некоторые капли, долетели даже до меня.
— Класс! — он довольно вздохнул, — Мне понравилось что мы делали это одновременно.
Я однако, поддержать его не мог. Мой член к этому времени уже поник, а в голове стали появляться мысли что со мной что-то не так.
— Эээ, деревня. Давай покажу как надо.
Сашка подошел ко мне сзади и обхватил меня руками с обоих сторон. Левой, он стал ласкать мою мошонку, а в правую взял член. Его рука была скользкой от его семени и невероятно мягкой и ласковой. До этого, меня еще никто так не трогал. Член сразу же ожил, и принял боевую позицию. Сашка стал двигать рукой, оголяя головку. По моему телу стало разливаться приятное тепло, возникающее вместе контакта моего члена и его скользящей руки. Эта продолжалась не более минуты. В какой-то момент пол ушел у меня из под ног, и я оступившись шагнул назад. Я на валился на своего друга, почувствовав как его пенис упирается мне в зад. И в момент, когда я это осознал, я кончил.
Почти месяц после этого, все наши мысли были только об этом. Как только мы оставались наедине, мы начинали мастурбировать друг друга, кончая по три-четыре раза в день. Но в скоре количество, стало переходить в качество, если можно так сказать. Простая мастурбация уже не удовлетворяла нас как раньше, и мы стремились к чему-то новому. Мы дрочили друг другу в общественном транспорте, пользуясь толкучкой, закрывались вдвоем в кабинке школьного туалета. Несколько раз Сашка пытался ласкать меня на уроке, на задней парте, но это было слишком опасно. Однажды, мы даже занимались этим перед моей матерью. Мы вместе ужинали у нас дома, мама сидела за столом напротив. Я как раз покончил с картошкой, когда почувствовал как Сашкина рука забирается мне в трусы. Попивая чай правой рукой, и ведя неспешную беседу с моей матерью, левой он ласкал мой член. Через пять минут, почувствовав приближение оргазма, я мягко но настойчиво отвел его руку от своего члена. Покончив с ужином, я полетел в туалет, где кончил буквально за пару движений.
Во время одного из таких приключений, мы поднялись на следующую ступень наших отношений. Было это дома, у одного нашего одноклассника. Он ненадолго отлучился из комнаты, и мы тут же занялись нашим любимым делом. Кончать я не собирался, просто хотелось немного возбудиться, чтоб потом быстро спустить в лифе. Но Сашка постарался слишком хорошо, и я просто не смог сдержаться. Для такого дела мы обычно используем какую нибудь тряпку, но мы были в чужой квартире и я совершенно растерялся. Не кончать же на чужую кровать. Обхватив головку моего члена рукой, Сашка сдержал первый всплеск семени, но это был не выход. И он принял единственно правильное в тот момент решение. Наклонившись, он отправил мой член себе в рот. Я этого совершенно не ожидал, но ощущения были до того невероятные, что останавливать я его не стал. Тут же, по быстренькому, распрощавшись с одноклассником, мы покинули квартиру. Спустившись на один лестничный пролет вниз, мы остановились. Не говоря ни слова, Сашка, расстегнул штаны, а я уселся перед ним на корточки.
С тех пор мы удовлетворяли друг друга и руками и ртом. Несмотря на все это, тяга к женщинам у меня не ослабевала. Но привлекали меня не ровесницы, а женщины старше меня, в особенности моя собственная мать.
Привлекаемый видом женского тела, облаченного в минимум одежды, я практически поселился у Сашки. Женская часть его семьи, всегда радовала меня своими нарядами. Полина, ходила по квартире исключительно в трусиках и рубашках брата, активно демонстрируя свои красивые ноги и симпатичную попку. Их мать, чаще всего носила коротенький халат, который не застегивала, а лишь затягивала пояском. Под халатом белья у нее не было, в чем я не раз мог убедиться самостоятельно. Иногда, мне казалось что халат, тетя Марина, накидывает только во время моего прихода, а так, она ходит по дому полностью раздетой. Сашка, отказывался говорить со мной про свою мать, обычно сильно краснея и неумело пытаясь сменить тему. Я особо не настаивал, но жутко ему завидовал, что он может постоянно видеть свою мать голую. Мне же доставались лишь короткие, случайные моменты, когда халат на тете Марине распахивался шире дозволенного, да редкие походы на дикий пляж.
День рождение у тети Марины было шестого июня. Исполнялось ей тридцать девять, и отмечать его особо широко она не собиралась. Пригласила она одну из своих подруг и сотрудницу с работы. Чтобы дети не скучали во взрослой компании, она разрешила им позвать по одному приятелю. Сашка пригласил меня, Полина, свою одноклассницу.
Мой подарок собирала мама… коробку конфет, какие-то бабские косметические штучки и естественно цветы. Нарядить она меня хотела в полный костюм, с галстуком, но тут я взбунтовался. После десятиминутной перебранки мы сошлись на джинсах, белой рубахе и лакированных туфлях. Насчет выбора обуви я все равно был не согласен. Идти было всего лишь до соседнего подъезда, и к тому же обувь я сниму как только войду в квартиру. Но мать продолжала настаивать, и я сдался. Оглядев меня со всех сторон, она осталась довольна видом. Быстро чмокнув в щеку, она вытолкала меня за дверь.
Музыку, из Сашкиной квартиры, я услышал как только вышел из лифта. Шатунов, громко, но нежно, продолжал страдать по поводу белых роз. «Ласковый май», был любимой группой Тети Марины, и слушать его она могла часами. Мне Шатунов не очень нравится, но слушать его пришлось практически с рождения, поэтому большинство его песен я знаю наизусть.
Звонить пришлось несколько раз, прежде чем меня услышали и открыли дверь. Из квартиры на меня тут же обрушилось еще пара десятков децибел музыки и целая волна приятных ароматов пищи. Открыла мне сама тетя Марина, лишь взглянув на нее, я потерял дар речи. На ней было короткое черное платье, из какого-то блестящего материала, с очень смелым вырезом на груди и расклешенной юбкой, черные колготки и черные туфли на каблуках. Волосы аккуратно подстрижены и уложены, а на лицо профессионально нанесена косметика. Выглядела она просто невероятно, и я пялился на нее не меньше минуты, впитывая ее красоту и совершенство. Все это время, тетя Марина, смотрела на меня с легкой улыбкой, придерживая открытую дверь рукой.
— Здравствуй, Костя.
— Здрасти… тетя Марина. — Слова застревали в горле. Из головы полностью вылетело поздравление в стихах, которое я разучивал специально к этому празднику. Краснея, и чувствуя себя полным идиотом, я протянул ей пакет с подарком и смог выдавить из себя лишь невнятное, — Поздравляю…
Она взяла у меня пакет…
— А цветы кому?
Черт, я совершенно забыл про букет, зажатый в другой руке. Краснея еще больше, я передал его ей…
— Это тоже Вам.
— Ну спасибо, — тетя Марина взяла букет, и вдохнула его запах. — Чудесно пахнет!
Взяв цветы и пакет, в одну руку, второй она прижала меня к себе и поцеловала в щеку. На короткий момент я почувствовал прикосновение ее груди к себе, а моя рука задела ее бедро, обтянутое нейлоном. Член стал быстро наливаться кровью. Стараясь скрыть это, я опустился на корточки, делая вид что развязываю шнурки.
— Симпатичные туфли, — тетя Марина продолжала стоять в коридоре, рядом со мной, и похоже не собиралась уходить. — А Сашка мой, только в кроссовках и ходит.
Я поднял на нее голову, чтоб показать что слушаю ее, но замер, как молнией пораженный (второй раз, меньше чем за пять минут). Тетя Марина стояла рядом со мной, на чуть расставленных ногах, и с места где я сидел мне открылся удивительный вид того, что скрывалось под подолом ее платья. Я ошибся, когда предположил что на ней были колготки, на самом деле это были чулки, которые она носила без пояса. Они кончались сразу за кромкой платья, и я мог видеть участок ее голого тела, между резинкой чулок и черными, ажурными трусиками. Не знаю сколько я пялился ей между ног, но в себя меня привел ее голос…
— Ну давай, проходи. Стол уже накрыт.
Она отвернулась и пошла на кухню. Я проводил взглядом ее попку и вернулся к своим шнуркам, которые к тому времени завязал узлом. Расправившись с ними и дождавшись когда моя эрекция немного утихнет, я отправился в ванну, помыть руки.
Стол и правда был накрыт, но гости собрались еще не все, и тетя Марина, продолжала крутиться на кухне. Когда я зашел в комнату, за столом сидели только подружка тети Марины с сыном. Я уже несколько раз с ней встречался, и она мне не очень нравилась. Это была толстая женщина, с неприятным, грубым голосом. Звали ее то ли Нина Петровна, то ли Нина Павловна. Сашкина мама представила мне ее как тетю Нину, а та просила называть ее Ниной, впрочем я ее никак не называл, стараясь по возможности избегать с ней встреч. От нее всегда пахло потом, и мне она казалась средних размеров буренкой в платье. На ней была шерстяная юбка ниже колен (летом!), телесные чулки и голубая кофточка, еле сходящаяся на ее внушительной груди.
Ее сын, Алексей, тоже был мне знаком. Иногда он приходил к тете Марине вместе с матерью. Симпатичный, двадцатилетний парень, с постоянной улыбкой на губах. Сейчас они вместе сидели на диване, о чем-то тихо шепчась. Я поздоровался с ними, и хотел сесть с другой стороны стола, но тетя Нина опередила меня.
— Давай к нам, — своей рукой, которая наверняка была толще моей ноги в бедре, она похлопала по дивану, рядом с собой. Делать было нечего и мне пришлось сесть туда. — Привет, ты Костя, да? Саша много рассказывал о тебе.
— Да, наверно только хорошее?
— Всякое было, — она таинственно подмигнула, будто бы знала про меня все мои интимные секреты. Тетя Нина улыбнулась и снова повернулась к своему сыну, возобновляя прерванный разговор. Речь шла о каких то консультациях, но мне это было не интересно и я перестал прислушиваться. Минут через десять, появился Сашка, он бегал в магазин за тортом. Он уселся напротив меня, и мы затрещали о своих школьных проблемах.
Тетя Марина продолжала курсировать между комнатой и кухней, одаривая нас своим замечательным видом. Я заметил что Сашка, провожает ее попку не менее заинтересованным взглядом чем я. Еще через пятнадцать минут появилась Полина. Она пришла со своей подружкой, Юлей, высокой девчонкой со светлыми, немного волнистыми волосами. Юля была уже не по возрасту оборудована, и единственным ее недостатком были подростковые прыщи, обильно покрывающие ее лоб и подбородок. Девчонки были в одинаковых белых сарафанах и смотрелись очень мило. С момента как они появились, все свое внимание, Алексей, уделял только им. Мне показалось что он был явно не равнодушен к Полине.
И наконец, с тридцатиминутным опозданием, в квартире появился последний гость, вернее гостья. Галина, работала секретаршей, в фирме тети Марины. Несмотря на двадцатитрехлетнюю разницу в возрасте, они очень сдружились, и часто проводили время вместе.
Когда она вошла в комнату, разговоры за столом тут же утихли. Я слышал как тихо присвистнул Алексей, и был с ним вполне солидарен. Галина была очень «видной» девушкой (как бы иначе ее взяли на работу секретаршей шефа), с идеально развитым телом и длинными волосами, которые она подкрашивала в каштановый цвет. Короткая, узкая юбка подчеркивала ее длинные ноги, налитую грудь прикрывал свободный снизу белый топик, из толстой, хотя и немного прозрачной ткани. Сосков было не видно, но их местоположение явно угадывалось. Тетя Марина посадила ее слева от меня, и когда она села, ее и так короткая юбка, сильно задралась, оголяя бедра. Поправлять ее она не стала, и я мог с удовольствием разглядывать ее стройные ноги, почти во всю длину.
По началу время тянулось довольно медленно, как и на любом дне рождения. Мне даже показалось что именно я, проблема этой натянутости. Остальные присутствующие были знакомы уже давно, и только я, и возможно Юля, были новичками.
После салатов и нескольких тостов за именинницу, когда первая бутылка из под шампанского скрылась под столом, атмосфера за столом, немного потеплела. Разговоры стали свободней, все чаще раздавался непринужденный смех. Гости, по темам разговоров, разделились на три группы, старающиеся перекричать друг друга, иногда объединяясь чтобы выслушать очередной тост и осушить бокалы, а потом снова возвращаясь к прерванным темам.
Я беседовал с Сашкой, не упуская случая взглянуть на голые ноги, моей соседки слева. Для этого приходилось лишь немного откинуться назад и посмотреть вниз. Во время одного из таких «смотрений», меня привлекло необычное движение справа. Кося глазами как идиот, и в то же время стараясь им не выглядеть, я попытался рассмотреть что, привлекло мое внимание.
Алексей, разговаривающий с Юлей и Полиной, одну свою руку, держал на ноге у матери! Причем не просто держал, а гладил. Подол юбки тети Нины, был задран до половины бедра, и его ладонь ласкала ее голое колено и бедро, время от времени, исчезая между ног. Тетя Нина, вела себя так, будто ничего не происходит, слушая треп своего сына с девочками. Единственное что могло ее выдать, это легкий румянец на щеках, да участившееся дыхание.
Я даже не знал, что и подумать. В этот момент, Сашкина мать, снова вышла из-за стола на кухню, попросив тетю Нину помочь ей. Последней, чтобы вылезти, пришлось протискиваться между столом и мной. В этот момент, повинуясь какому то неведомому импульсу, я слегка поддался вперед, прижавшись лицом к ее большому заду. Женщина, на какое-то время замерла, давая мне понять что почувствовала это, а потом двинулась дальше. Видеть меня в этот момент мог только ее сын, и когда я повернулся к Алексею, он подмигнул мне.
На горячее, была курица с картофелем, запеченная в духовке, под соусом. На стол выставили еще две бутылки вина и клюквенную настойку. Галина оказалась хорошей собеседницей, с отличным чувством юмора. Она немного запьянела, и все чаще во время разговора, прижимала меня к себе. После выпитого шампанского, я тоже осмелел и пару раз, пытался ее приобнять. Однажды, мне даже удалось мазнуть ей ладонью по груди, ощутив всю ее мягкость и притягательность.
На Алексея с матерью, внимания я не обращал, хотя они и продолжали играть в свои игры, полностью сосредоточившись на Гале. Я подливал ей вино, развлекал разговором, сам удивляясь мысли что я впервые, пытаюсь соблазнить женщину. Которая к тому же, старше меня более чем в два раза. Поэтому когда на магнитоле заиграла медленная песня, я не колеблясь пригласил ее на танец, хотя танцую я как слон.
Галина приняла приглашение, и мы вышли на середину комнаты. На улице начало темнеть, но свет в квартире еще не включили, и комнату окутывал полумрак. Моя партнерша оказалась значительно выше меня, я не доставал ей даже до плеча. Когда мы встали рядом, мое лицо оказалось как раз на уровне ее груди. Я немного замялся, не зная как правильно ее взять, но Галина перехватила инициативу в свои руки. Она сама, положила мои руки к себе на талию, а потом свои, мне на плечи, и притянула меня так близко к себе, что мне даже пришлось отклониться назад, чтоб не касаться головой ее груди. Мы медленно закружились по комнате. Я тайком, взглянул на ее лицо. Галина танцевала прикрыв глаза, и слегка склонив голову на бок. Я опустил взгляд на ее грудь, от которой меня отделяло лишь два-три сантиметра и ткань топика.
Я обернулся к столу, внимания на нас никто не обращал, гости были увлечены курицей. Медленно и осторожно, стараясь не спугнуть навалившуюся на меня удачу, я стал опускать свои ладони с ее талии, на попку. Галя этого или не замечала, или была не против. Через какое-то время, мои руки лежали на ее ягодицах, и я не знал что делать дальше. Член стоял так, что уже начал болеть. Иногда, женщина задевала его бедром, и тогда по всему моему телу пробегала приятная судорога. Не додумавшись ни до чего другого, я стал потихоньку сжимать и отпускать ее тугую попку. На этот раз реакция последовала незамедлительно. Я почувствовал как Галина положила свою руку мне на голову, и подумал что она отдернет меня за волосы, и даст пощечину. Но вместо этого, женщина прижала мое лицо вплотную, к своей груди. Вдохнув исходящий от ее тела аромат, мне показалось что я сейчас просто умру от счастья.
На следующий танец, к нам присоединились тетя Нина с сыном. Плотно обнявшись, они кружили по кругу, лаская тела друг друга. В один из моментов, на миг оторвавшись от груди Галины, я увидел что мать и сын, целуются взасос. Кроме меня на это никто не обращал внимания, и я решил что это у них в порядке вещей. Осмелев от увиденного, я направил свои руки, под юбку партнерши, та снова не протестовала. Я гладил ее голые ягодицы, забираясь с боку, под ткань трусиков. Это было невероятно! Полностью потеряв над собой контроль, я обхватил сосок ее левой груди ртом, прямо сквозь ткань. То что мы не одни, то что на нас могут смотреть, то что она старше меня, все это сейчас отошло на второй план.
Песня закончилась совершенно неожиданно, и Галина, с улыбкой, отстранила меня от себя. Ткань топика на ее груди намокла, и теперь напряженный сосок был ясно виден. Она поблагодарила меня за танец, и поправляя юбку, пошла к столу, оставив меня посреди комнаты, с огромной выпуклостью на штанах. Стараясь быть невидимым, я проскользнул в ванну, чтоб немного успокоиться.
Я открыл кран с холодной водой, и быстро умылся, чувствуя как эрекция, потихоньку спадает, оставляя после себя лишь боль в мошонке и учащенное сердцебиение. Я перевел взгляд на зеркало висящее на стене, над раковиной. Оттуда на меня уставилось лицо мелкого пацана, со всклоченными волосами и каплями сбегающей воды. Что же такого она во мне нашла?
Дверь ванны резко открылась, заставив меня вздрогнуть. С облегчением, я увидел что это Сашка.
— Ты куда пропал?
— Да так, решил немного остудиться. Видел как я с Галькой сейчас танцевал?
— Нет, а что?
— Это было нечто! Я ей жопу под юбкой гладил, и за грудь ухватил, а она хоть бы что.
— Ааа… То ли еще будет. — Сашка загадочно улыбнулся.
— О чем это ты?
— Сам со временем поймешь. Давай выходи, сейчас в конкурсы играть будем, — он вышел, прикрыв за собой дверь.
Я выключил воду и вытер лицо полотенцем. Праздничные конкурсы я не очень любил, все эти пантомимы, да беготня вокруг стульев. Вот уж не думал, что взрослые женщины, будут играть во всю эту чушь. Впрочем, как оказалось позже, я немного ошибался.
Когда я вернулся к столу, танцы еще продолжались. В полумраке комнаты, на свободном пространстве, кружились две пары… Полина с Юлей и Алексей с тетей Мариной. Из за освещенного стола их было плохо видно, но когда я проходил мимо, я заметил что руки Алексея гуляют по попке тети Марины, как недавно мои, по заднице Галины. Девочки танцевали плотно прижавшись друг к другу. Что здесь вообще происходит?!
Опустившись на диван, я подвинул к себе свою тарелку, с остывшей курицей, и принялся за еду, пытаясь разобраться с тем что творят окружающие. В голову ничего не лезло, кроме Сашкиной фразы, насчет того что сам все пойму. Неужели, они тут все любовники. Тогда понятно откуда Сашка столько про секс знает. Так он получается и мать свою трахает?! От этой мысли меня бросило в жар.
Музыка закончилась, и обе пары, подтянулись к столу. Прослушав еще один тост от Галины, и немного закусив, тетя Марина объявила что сейчас немного поиграем. Первая пара конкурсов, оказалось именно тем что я и предполагал… в одном надо было насадить на гвоздь, висящее между ног яблоко, в другом, попасть ручкой, висящей там же, в горлышко бутылки. Оба конкурса были глупыми но смешными, по крайней мере со стороны.
Третий конкурс, мне понравился намного больше. Нужно было передать соседу слева спичку ртом, используя только губы или зубы. Когда спичка делала круг, ее немного укорачивали, и пускали вновь. С каждым кругом, передача, становилась все более и более похожей на поцелуй. Контакт с тетей Ниной, из себя ничего особого не представлял, ее губы были жирные от курицы, и изо рта, немного пахло. Другое дело Галя… Ее губы были очень мягкие и сладкие. Косметики на ней было минимум, и помада нанесена не была. При каждом поцелуе, мое сердце выдавало пульс за сотню, а член снова стоял столбом. Когда длина спички уменьшилась миллиметров до четырех-пяти, зубы уже не справлялись. И тогда спичку просто ложили на язык, а другой человек, доставал ее изо рта, погрузив свой язык в рот соседу. Передачи затягивались, и некоторые контакты, длились уже больше минуты. Другие игроки не возмущались, покорно ожидая своей очереди, и с интересом наблюдая за передающими. Мне особенно нравились смотреть на передачу между Полей и Юлей.
Скоро остатки спички совсем размокли, и мы перешли к следующему конкурсу. Назывался он «Дуэль на желания». Загадывается желание, и вызванная пара крутит бутылку, и тот на кого она указывает, снимает один предмет одежды. Проигрывает, и выполняет желание, тот, кто первым отказывается с себя что-то снять. Причем за вещи, считается именно одежда, а не мелочь из карманов или шнурки.
Пары вызывались по жребию. В первую, вошли Тетя Нина и Юля. Задание у них было не сложное — проигравший, в чем есть, должен станцевать на столе. Под громкие крики одобрения, бутылка закрутилась на столе, между играющими. В первый раз не повезло тете Нине, когда горлышко указало на нее, она быстро избавилась от левого чулка. Еще через пару минут, к нему присоединился и правый. Следующей была Юля, она скинула свою белую туфельку и вновь крутанула бутылку. Выбор тети Нины был значительно сложнее, но она совершенно не колеблясь, расстегнула кофточку и кинула ее на диван. Я восхищенно уставился на ее огромный бюст, скрытый только белым лифчиком. Поразительно, но женщина совершенно не стеснялась.
Кажется Юля почувствовала это. Не знаю в каких отношениях она была с Полиной, но в таком празднике, она как и я, участвовала впервые. Она, уже нерешительно, закрутила бутылку, и затаив дыхание смотрела на ее вращение. Проигрыш. Она сняла вторую туфлю, и снова взялась за бутылку.
— Черт! — горлышко смотрело точно на нее. Сильно покраснев, но все еще надеясь выиграть, она сунула руки под подол сарафана и сняла трусики. Скомканный комок белой ткани упал к ее ногам, и игра продолжилась. Фортуна дала девочке передышку и теперь раздеваться пришлось тете Нине. Все также невозмутимо, женщина расстегнула молнию на юбке и привстав, сбросила ее на пол. Теперь она осталась лишь в большущих былых трусах и лифчике, подмигнув своему сыну она закрутила бутылку.
Теперь уже все затаили дыхание, глядя на то как бутылка крутится на столешнице, вспыхивая в свете люстры. На кого бы она сейчас ни указала, играющей придется оголять уже интимные части своего тела. Замедляя ход, будто раздумывая, бутылка сделала несколько оборотов и остановилось горлышком, в секторе Юли. С ее губ сорвался вздох отчаяния…
— Все, стоп! Я дальше не могу…
— Отлично, тогда танцуй. — Поля, сидевшая ближе всех к магнитоле, покопалась немного в кассетах, и сунула в деку какой-то танцевальный сборник. Она нажала воспроизведение, и из динамиков полился незамысловатый ритм, тянущий в пляс.
Посуду, стоящую на столе раздвинули, и под улюлюканье гостей, я помог Юле забраться на столешницу, после чего вернулся на свое место. Юля, сначала неуверенно, но потом все больше входя в роль, стала двигаться в такт музыки. Танцевала она не плохо, двигаясь всем телом, прикрыв глаза и слегка прикусив нижнюю губу. На нас она не обращала никакого внимания, полностью отдавшись ритму.
От своих трусиков она избавилась во время игры, и теперь когда сарафан особо высоко задирался от ее движений, со своего места, на диване, я мог видеть ее сокровенное местечко, покрытое светлыми волосиками. Как и все кто сидел рядом со мной. Те кто сидел напротив нас, могли с удовольствием разглядывать ее попку. Песня закончилась, и грациозно поклонившись, под громкие аплодисменты зрителей, Юля спустилась на свое место. Как и тетя Нина, она не стала снова надевать скинутые на дуэли вещи. И теперь за праздничным столом сидели, пожилая женщина в нижнем белье, и двенадцатилетняя девчонка, в коротком сарафанчике на голое тело.
Следующей парой вышли Поля и Алексей. Их поединок был не так интересен как первый. Алексей меня не интересовал совершенно, а тети Маринину дочь, даже полностью голой, я видел уже не раз. Полине не везло с самого начала, после седьмого раунда, она оказалась полностью голой, на ее сопернике все еще оставались трусы и джинсы. Теперь, для признания ничьей, он тоже должен был полностью раздеться, но отказался и как признанный проигравшим, в чем был, пошел на второй этаж за почтой.
К тому времени как он вернулся, была выбрана уже третья пара, я и Галина. Как я позже узнал, результаты жеребьевки были подтасованы, все спички зажатые в руке у тети Марины были короткими. Поэтому когда она подала их сначала мне, а потом Галине, мы и стали парой, о чем они договорились заранее.
Первой, закрутила бутылку Галина, сделав несколько оборотов она указала на меня. По началу мы шли на равных, и после четвертого раунда, оба сидели босиком. Но потом мне дважды не повезло и я оказался в одних трусах. Снимая штаны, я подумал что хорошо, то что я послушался мать и одел чистое белье. Следующий поворот бутылки, дался мне очень тяжело, как ни хотел я увидеть Галину без одежды, но мысль о том что придется стянуть трусы перед всеми этими людьми, некоторые из которых мне мало знакомы, приводила меня в трепет. Пока пустая бутылка из под шампанского, вращаясь, решала мою судьбу, на самое ближайшее время, я молился всем Богам, каких только смог припомнить. Кем то из них я оказался услышанным, и горлышко указало на Галину. Она легко избавилась от своего топа, оголив свою идеальную грудь, покрытую ровным загаром, без всяких следов от купальника, и взялась за бутылку.
— Хватит! — еще раз выдержать такое испытание, я был не в состоянии. Да и ее шансы были повыше моих, два предмета против одного.
В результате проигрыша, я теперь должен был выполнять любые желания именинницы. Я приготовился к худшему, но ее первое желание было пойти налить всем чай, чайник только закипел, тонко свистя на плите. Одеться мне никто не запрещал, но так как до меня этого никто не делал, я тоже не стал выделяться, и в одних трусах, отправился на кухню.
Я выключил чайник, и разлил кипяток по кружкам. На Сашкиной кухне, я ориентировался не хуже его матери, и через пять минут все уже было готово. Я как раз ставил на поднос сахарницу, когда дверь распахнулась и на кухню зашла Галина. Она была в одной юбке, и с того самого момента как она появилась, я мог только пялиться на ее грудь.
— Марина, послала меня помочь тебе, но я вижу ты уже сам справился.
— …ага.
— Ну тогда, давай займемся более приятным делом.
Галина подошла ко мне почти вплотную, и наклонившись впилась в мои губы. В первый момент я даже растерялся, но быстро пришел в себя, и уже не задавая себе никаких вопросов, стал целовать ее в ответ. До этого я целовался всего три раза (то что было в садике и мать, конечно не считается). Два раза с двоюродной сестрой, когда она приезжала к нам в гости, два года назад. И со своей одноклассницей, на празднование Нового года. Мы тогда отмечали его всем классом, в ДК, и после боя курантов спрятались с ней в холле, под главной лестницей. Будучи абсолютными профанами в этом вопросе, мы целовались только губами, без языка, и почему-то обильно обслюнявили друг дружку. Ирина, так звали девочку, даже дала потрогать мне свои сиськи, через платье. Впрочем сиськи, это явное преувеличение, тогда это были лишь небольшие неровности, на абсолютно плоском ландшафте, но все равно очень приятные неровности. Я думал что наши с ней отношения продолжаться, но за зимние каникулы она нашла себе какого-то козла из старших классов, а мне остался только мой верный друг Сашка и его кулак.
С Галей, все было совершенно иначе, не было детской скромности, никакого страха быть застуканными, да и была она намного красивее Иринки. Ее язык, язык взрослой женщины, гулял у меня во рту, а одну свою руку, она сунула мне в трусы. Когда ее прохладная ладонь обхватила мой член, я думал что умру. Колени подогнулись, и я еле удержался на ногах. Она стала двигать рукой, повторяя движения которыми возбуждал меня Сашка, но ее прикосновения были намного приятней. Из-за разницы в росте, ее поза была очень неудобна, но девушка совершенно не жаловалась, и не пыталась ее сменить, чтоб встать поудобнее.
Я тоже недолго оставался пассивным. Одной рукой я держал ее за обнаженное плечо, а вторую сунул под юбку. Я ухватил ее ладонью между ног, и так и держал, не особо представляя что делать дальше. Галина, на миг оторвалась от моих губ…
— Подвигай…
Я стал шевелить рукой, чувствуя себя абсолютным идиотом.
— Не так… вот здесь ласкай…
Галя опять пришла мне на помощь. Она отпустила мой член и сдвинув насквозь мокрую ткань своих трусиков в сторону, положила мою руку на какой-то твердый и упругий выступ своей киски. Когда я в первый раз сжал его пальцами, она громко охнула и чуть присела.
— Да! Продолжай…
Поняв что от меня требуется, я с удовольствием включился в работу. И минуты через три, Галя уже билась в оргазме под моей рукой. Я был очень доволен, что смог так быстро ее удовлетворить, просто светился от гордости.
Немного придя в себя, она улыбнулась мне.
— Ну ты молодец, здорово у тебя получается. А теперь давай займемся тобой.
Она легла на спину, прямо на пол, и широко развела ноги, согнув их в коленях. Повторного приглашения мне не требовалось, и стянув трусы, я улегся на нее сверху. Девушку сама направила мой член куда нужно, и я задергался в сбивчивом ритме. Ощущения от первого проникновение в самое сокровенное женское местечко, были просто невероятны. Сашкин рот или наши кулаки, не шли с этим ни в какое сравнение. Бархатистые стенки ее влагалища, буквально обволакивали мой член, высасывая из меня силы. Долго держаться я не смог и уже на седьмое или восьмое движение, бурно кончил в ее тело.
Какое-то время я просто лежал на Галине, приходя в себя и собираясь с мыслями.
— Тебе понравилось?
Глупый вопрос. Вместо ответа я подтянулся к ее лицу, мой член при этом вышел из ее влагалища с характерным чмокающим звуком, и крепко поцеловал.
— Думаю что понравилось. Пойдем в комнату, все уже наверняка заждались нас с чаем.
Я встал с нее, и помог ей подняться с пола. Галина, сняла с себя трусики и быстренько подтерлась ими. Поправив на себе юбку, она подхватила один из подносов и вышла из кухни. Я натянул свои трусы, на влажный, поникший член, и взяв второй поднос, вышел за ней следом.
Когда мы шли по коридору, я заметил что по внутренней стороне ее бедра, из под юбки, оставляя за собой блестящие дорожки, скатываются капли то ли моей спермы, то ли ее выделения. Увидев это, я наконец во все полноте понял, что только что лишился девственности, что я наконец по настоящему трахался. Причем не с какой-то девчонкой-сверстницей, а прекрасной взрослой женщиной.
От этой мысли, мой член снова стал быстро подниматься, создавая внушительную выпуклость на трусах. Я остановился перед комнатой, не решаясь выйти к гостям и имениннице с таким стояком.
— Все нормально, заходи, — это снова была Галя. Она уже поставила свой поднос и вернулась за мной. Глубоко вдохнув, я шагнул в комнату.
Праздник был в самом разгаре. На наше с Галиной отсутствие, как и на наше появление, внимание никто не обратил, все были слишком заняты новым развлечением. Развлечением, от которого я чуть не уронил поднос с чашками на пол.
Из магнитолы, опять звучал «Ласковый Май», а гости снова разбились по парам. Полина, полностью голая, сидела на своем стуле, прижав колени к груди. Между ее ног, на четвереньках, стояла Юля, с удовольствием вылизывая киску своей подружки. Сарафан на ней задрался, и я видел как она, пропустив одну руку под собой, трет собственную промежность. Тетя Нина, тоже уже избавившаяся от одежды, лежала на диване, а сверху, на ней двигался ее сын, долбя своим членом ей во влагалище. Тетя Марина, стояла облокотившись на стол, а Сашка, трахал ее сзади, прямо в попку, да так, что посуда на столе прыгала и звенела. Она была все еще в своем вечернем платье, хоть и без трусов, ее груди вывались из выреза, и теперь болтались над столешницей, иногда задевая скатерть.
Я снова, который раз за этот вечер, растерялся. Галина, забрала у меня из рук поднос, и поставив его на трельяж у дивана, пошла к девочкам. Она опустилась позади Юли, и к их общему удовольствию, заменила ее руку своим языком.
Я не решительно приблизился к своему другу, трахающему мать. Сашка заметил меня, и приглашающим жестом указал на тетю Марину…
— Давай, выдай ей в рот! Она давно тебя хотела.
Тетя Марина тоже заметила мое присутствие. Она немного передвинулась, так, чтобы я мог приблизить свой член к ее лицу, что я незамедлительно и сделал. Она тут же отправила его себе в рот, и стала с жадностью сосать. Получалось у нее это значительно лучше, чем у ее сына. Я ухватил ее за грудь, и стал мять ее руками. Сашкина мать, закатила глаза и замычала от удовольствия.
Почувствовав, что я вот-вот кончу, я достал свой член из жаркого ротика тети Марины, сегодня мне хотелось трахаться как можно дольше. Немного успокоившись я подошел к дивану. Алексей как раз кончал своей матери на лицо, и ее широко раскрытое, истекающее соком, влагалище было свободно. Я приблизился к нему, поразившись насколько сильно оно заросло. Густые, черные волосы были не только в низу живота тети Нины, но и обильно покрывали внутреннею сторону ее бедер, скрываясь в расщелине между ягодиц. Я вдыхал ароматы ее киски, медленно приближая лицо к ее промежности. Пальцами правой руки, я провел по губкам ее киски, вызвав этим дрожь женщины. Ее клитор (на память приходили слова которыми сыпал Сашка, на нашем первом «уроке») был около двух сантиметров в длину, и слегка подрагивал в такт сердцебиению. Я обхватил его губами, и прижал языком к зубам. Левой рукой, я нашел ее попку, и попытался засунуть указательный палец в ее задний проход. Удалось мне это довольно легко, и я стал двигать им там.
Действовал я полагаясь только на свою интуицию, и похоже она меня не подводила. Тетя Нина, корчилась в судорогах удовольствия, а ее сын с улыбкой наблюдал за нами. Когда женщина затихла, я решил что и мне не помешает получить удовольствие. Я снял бесполезные теперь трусы, которые все еще болтались у меня на лодыжках, и лег на нее сверху. Куда вставлять член я уже знал, но из-за ее живота, мне пришлось немного повозиться. Наконец пристроившись, я стал трахать тетю Нину, на глазах у ее сына, сперма которого покрывала ее лицо. От моих движений, тело ее студенисто покачивалось, что не вызывало во мне отвращение, а лишь заводило меня еще сильней. Но как бы я не был возбужден, кончить я не мог. Ее влагалище было довольно широким, к тому же передо мной, с ней поработал ее сын, а размером члена я с ним никак не мог сравниться. Я ходил внутри нее очень свободно, и ощущений явно не хватало для того чтобы кончить. Наконец и тетя Нина поняла это…
— Подожди… давай, сунь мне в жопу.
Она тяжело перевернулась на живот, и встала на четвереньки, опершись на локти. Ее огромный зад, призывно торчал вверх. Я пристроился к ней сзади, и ввел член в задний проход, зашел он туда чуть туже чем мой палец. В отличие от влагалища, здесь было не так влажно, и значительно уже. Я обхватил ее руками за бедра, и трахал в полную силу, так, что тетя Нина могла лишь покрякивать. Сейчас, меня хватило на много дольше чем с Галиной. Я терзал тети Нинин зад минут пятнадцать, прежде чем кончил. Начав спускать, я вышел из ее заднего прохода, и сунул ей во влагалище, куда и излил остатки своего семени.
Шлепнув ее напоследок по заду, я откинулся на спинку дивана. Мое место тут же занял Алексей, видимо он очень любил свою мать. Я окинул взглядом комнату. Тетя Марина с сыном, сидели вплотную на одном кресле и поглядывали на меня. Сашкина рука, скрывалась между ног у матери. Я удовлетворенно улыбнулся им.
Галину, и ее двух партнерш я не видел. Они лежали на полу, и стол скрывал их от меня, однако звуки, которые от туда раздавались, говорили сами за себя. Они закончили минут через десять, под громкие крики Галины. Первой, из-за стола появилась Полина, ее довольная мордашка блестела от чьих то обильных выделений. Следующей была Юля, и наконец, Галя. Она лоснилась от пота, а волосы были в совершенном беспорядке. С заметным усилием, она добралась до дивана, и рухнула возле меня. Я, уже по свойски, прижал к себе ее уставшее, обнаженное тело и чмокнул в щеку. Последними, из горизонтального положения вышли Алексей с матерью. Тетя Нина, тоже выглядела довольно загнанной.
Мы немного перекусили, делясь новыми (во сяком случае для меня) впечатлениями. А потом, когда все отдохнули и восстановили силы, тетя Марина сказала, что теперь она готова получить подарок, которого ждала весь вечер. Я не понял что она имеет ввиду, но другие были в курсе.
Со стола быстренько убрали всю посуду, освобождая место, и придвинули его вплотную к дивану. На стол забрался Алексей, и улегся на спину, свесив ноги на диван. Когда тетя Марина стала ложиться на него сверху, я понял чего она хотела, чтоб ее поимели сразу во все три дырки. Она ввела член Алексея себе во влагалище. Сзади, к ее попке, стоя на диване, пристроился ее сын. Мне достался ее симпатичный ротик. Я залез на стол, в любой момент ожидая что он рухнет под тяжестью такого количества людей. Но стол выдержал. Я встал на колени, перед лицом Сашкиной матери, и она второй раз за вечер взяла мой член себе в рот.
Актеры для порнофильмов, из нас вышли бы наверно не очень. Мы никак не могли найти один ритм, в котором бы двигались. Сашкин член, постоянно выскакивал из попки матери, и нам приходилось останавливаться чтоб он сунул его обратно. Но профессионализм приходит с практикой, и вскоре у нас уже стало что-то получаться. Тетю Марину, уже сотряс один из оргазмов, но закатив глаза, она продолжала двигаться между нами.
Остальные гости, пока не занятые, тоже стали присоединяться к нам. Я почувствовал прикосновение к своей мошонке. Оглянувшись, я увидел Юлю, устроившуюся рядом со мной. Она приветливо мне улыбнулась, продолжая ласкать мои яйца рукой. Через пару минут ей это наскучило, и она вплотную занялась моей задницей. Сначала рукой, проводя длинным ноготком по самой расщелине, а потом и языком. Я чувствовал как ее язык глубоко проникает мне в задний проход, просто неописуемое ощущение. Тетя Нина занималась своим сыном, а Полинка, братом. Безучастной, осталась только Галина. Слишком вымотанная девчонками, она наблюдала за нами со стороны.
Я первым не выдержал этой сладкой пытки, и стал изливаться тете Марине в рот. Почувствовав это, она вдруг тоже затряслась в оргазме, причем не в одном, а в целой серии. Ее тело конвульсивно задергалось, чем вызвало оргазмы двух других ее любовников, кончивших ей в зад и влагалище. Когда мы наконец оставили ее тело в покое, на тетю Марину набросилась женская половина, высасывая нашу сперму из ее отверстий.
Вот так мы и отметили День рождение Сашкиной матери. Кстати, был еще и торт. Только не разложенный по тарелочкам, а размазанный по телу изменницы, с которого, мы его дружно и слизывали.
Приходила ко мне тётя Тося каждый день, а вечерами ещё и названивала, спрашивала: всё ли у меня в порядке и чем я занимаюсь.
Дня за два до маминой выписки, тётя Тося сказала, что она взяла отгул и проведёт генеральную уборку в квартире. Конечно, с моей помощью.
Мы с нею провозились весь день, и уже поздно вечером нам осталось только повесить шторы на окна. Нужно сказать, что мы жили с мамой в старом доме, ещё дореволюционной постройки, с высокими потолками. Чтобы снять или повесить шторы, нужно было взбираться по стремянке.
Я бы повесил их и сам, но тётя Тося сказала:
– Ты так не повесишь, как надо. Я влезу, а ты подержи стремянку, подстрахуй меня.
Она взяла ещё непросохшую штору. Ей пришлось влезть на самую верхнюю ступеньку. Я держал стремянку и смог детально обозревать всё то, что у неё было под халатом, а именно стройные ножки и там, где они сходились, узкую чёрную полоску трусиков.
Мне вспомнился давний их разговор с мамой. Мне тогда было лет десять, но я запечатлел их слова в памяти. Они смотрели телевизор. Что показывали, не помню. Только разговорились они про маньяков, нападающих на женщин.
– Эх, кому-то везёт, только не нам с тобой, Сима, – сказала тётя Тося моей маме. – Я бы заставила его оттрахать меня так, что ему год не хотелось бы нападать на баб.
Нужно сказать, что обе они были одиноки. Мой отец ушёл от нас, когда мне не было и годика, а тётя Тося вообще не выходила замуж.
Я знаю, что мать иногда встречается с мужчинами. Про тётю Тосю ничего не скажу. Скорее всего, и у неё случаются любовники. Женщина она видная, красивая, с классной фигуркой и отменным бюстом. Правда, вживе, без лифчика, я последний раз видел лет девять назад. Потом она стала стесняться меня. Но я запомнил её крупные коричневые соски, как и разговор про маньяков, и слова тёти Тоси о том, что если её будут насиловать, она просто расслабится и постарается получить максимум удовольствия.
Пока я разглядывал тётю Тосю снизу и возбуждался, она повесила шторы и стала спускаться вниз.
– Держи меня, парень, – сказала она. – А то грохнусь…
Я схватил её под коленку. А далее… Далее моя рука по мимо моей воли въехала в её «запретную зону».
– Ого, а ты, парень, не промах, – воскликнула тётя Тося и спустилась ещё на одну ступеньку так, что рука моя очутилась под её попой. – И что дальше, проказник? – спросила она.
Если бы я знал. Но я не был испорченным мальчиком. Я просто застыл.
Тётя Тося улыбнулась:
– Правда, у меня упругая попа?
Я поднял руку повыше, положил на одну её булочку и слегка сжал.
– Д-да, упругая… – ответил я, чувствуя, как бесстыдно всё выше и выше вздымается под трико мой жезл. Этого не могла не заметить тётя Тося.
– Что у тебя тут? – встав на пол, спросила она, ухватив меня за «пирамидку» и потребовала: – Ну-ка, покажи…
Я вспыхнул, меня бросило в жар и пот. Она же знала, ЧТО у меня ТАМ. Она не могла не знать этого.
Тётя Тося оттянула резинку трико, а с ним и трусов, приспустила их.
– О, какая восхитительная штука! – воскликнула она, будто бы впервые увидела мужскую плоть. – Вот это я понимаю – орудие.
Она обхватила его рукой и продолжала восторгаться:
– Какой он твёрдый. Словно кость… не согнуть… А этот бутон… Его так и хочется… поцеловать…
Тётя Тося встала на колени и, вправду, поцеловала малиновый наконечник жезла. Меня точно током шибануло. И всё тело наполнилось истомой…
– Тебе приятно? – спросила тётя Тося.
– П-приятно, – признался я.
Тётя Тося погрузила жезл в рот. Я ощущал ласку её языка и балдел…
Мой балдёж прервала тётя Тося.
– Пойдём, найдём местечко удобнее и уютней, – сказала она.
Она повела меня на мамину постель и на ходу скинула халат и попросила расстегнуть лифчик. С трудом, но я разъединил оба крючочка.
– Поцелуй мои сиси, – попросила тётя Тося. – В сосочки. Поласкай их язычком…
Я послушно и охотно выполнил тётину просьбу, попутно влезая рукой под её трусики. Там я нащупал прикрытую волосами щёлочку. Она была влажновата…
Я начал наглеть и потащил тётины трусики вниз… Я жаждал главного, того, о чём до сей минуты лишь знал понаслышке да по некоторым фоткам, попадавшим в наш класс через руки более продвинутых, чем я, моих приятелей. Мне не терпелось «вставить» в тётю мой жезл.
– Погоди, мальчик, – сказала тётя Тося. – Я сама…
Она повернула меня на спину. Перекинув одну ногу через меня, она встала на колени и, взяв в руки моё орудие, медленно ввела его в вожделённую дырочку, во влажную и жаркую пещеру… Её мягкие стены нежно обхватили мой ствол.
И я снова стал погружаться в сладкую истому… Я тонул в ней, полностью отрешившись от окружающего. Были только мы – я, тётя Тося и наслаждение.
Взрыв, иначе я это ощущение не назову, произошёл неожиданно для меня. Меня накрыло волной оглушающего блаженства… Я, кажется, закричал или это кричала тётя Тося, или мы оба кричали…
… – Вот ты и стал мужчиной, – проговорила тётя Тося, когда я пришёл в себя. – Поздравляю. Я рада, что это сделала я… Теперь можно и перекусить. Ты, наверно, проголодался…
Мы, не одеваясь, пошли на кухню.
© Copyright: Казанцев Куртен, 2013
Свидетельство о публикации №213052500057
Первый раз Катя увидела отца своего мужа Сергея на свадьбе. Приглашён он не был, пришёл сам и даже не глядя в сторону вспыхнувший от гнева бывшей жены через весь зал направился к сыну и его невесте Серёже.
— Знаю, что я здесь нежеланный гость, но всё-таки ты мой сын и я не мог тебя не поздравить с таким важным событием, — проговорил он и протянул ему пухлый конверт с деньгами. — Невеста у тебя красавица, уверен что она будет самой лучшей женой. Ты представишь нас друг другу?
— Да, папа познакомься. Дорогая, это мой отец, Олег Иванович. Ну, а это, — повернулся он к отцу. — Как ты понимаешь, моя жена Катя.
— Катюша позвольте пригласить вас на танец, — улыбнулся Олег и протянул руку.
Катя робко взглянула на мужа, он кивнул и девушка вложила ладошку в руку свёкра. Он уверенно повёл её в танце и она вдруг смущенно подумала что он ещё так молод и хорош собой. Олег Иванович наклонился к снохе и прошептал:
— Я от всей души желаю вам, Серёже счастья, а это мой личный тебе подарок.
Остановившись Олег достал из внутреннего кармана пиджака продолговатую коробочку, в которой лежал изящный золотой браслет и изумительные серги. Катя ахнула и покраснела. Девушка выросла в бедной семье и кроме тонюсенькой золотой цепочки, который ей подарили родственники на 18-летие с кинувшись тремя семьями у неё никогда не было украшений. Олег Иванович поцеловал раскрасневшую сноху в руку, потом отвёл к жениху и простившись ушёл.
— Серёжа, — повернулась к мужу Катя, — может быть ты догонишь и вернёшь отца?! Неудобно как-то получилось!
— Катюша, я аж тебе рассказывал, что мама не простила ему многочисленных измен. Видишь, как она на нас смотрит, больше всего на свете она не хотела, чтобы он тут появился.
Катя взглянул на Ингу Валерьевну и заметила молнии, которые искрились в её глазах.
— Серёжа, пожалуйста пойди успокой её, пригласи на танец. Давай не будем портить наш праздник.
Сергей кивнул и направился к матери. Она и самом деле была недовольна появлением на свадьбе Олега. Инга Валерьевна была на восемь лет старше бывшего супруга и теперь яростью думала о том, что он выглядит просто замечательно.
Боже, как же он красив. Серёжа весь в него и как же она была бы счастлива, если бы не постоянные измены Олега, которые она не намеревалась прощать. Он гулял от неё даже когда она была беременна, а потом в глаза нагло врал что любит только её. Инга покосилась на второго мужа Юрия, отчима Сергея, после развода она вышла за него из-за денег, а ещё назло Олегу, но ни дня не была с ним счастлива.
Сейчас он лысоватый, краснолицый толстячок с аппетитом уничтожал тарелку с какой-то закуской не обращая ни на кого внимания. Его не смутило даже появление Олега, а Инга с ненавистью и неожиданной завистью смотрела, как тот кружиться по залу с невестой сына.
Катя и так не особо ей нравилось, а теперь когда она увидела её танцующую с Олегом почувствовала укол ревности и всплеск неприязни по отношению к невестке, и только сын сумел хоть немного успокоить её.
— Ты знал, что он придет? — спросила она у него.
— Нет мам. Ты что? Я ж знал, что тебе это будет неприятно.
— Да, неприятно, — кивнула Инга и поцеловала Сергея в щёку, — спасибо тебе сынок, а теперь иди. Иди к невесте нехорошо оставлять её одну…
С того дня прошло десять лет. Первое время Инга Валерьевна часто навещала сына и невестку, постоянно придиралась к Кате, не стеснялась проверять кастрюли в холодильнике и пыль под кроватью, диваном, и если что-то её не устраивало, то выговаривала не только невестке, но и сыну.
— Зря ты так её разбаловал Серёжа, столько девушек вокруг хороших, а ты нашёл такую грязную. Я кастрюлю с супом открыла, чуть не задохнулась. Сегодня же зайду в книжный магазин и куплю ей книгу рецептов, сейчас много таких и для мультиварки или духового шкафа. Вот зачем спрашивается у вас только техники, если твоя жена всё равно ничего не делает.
Катя от беды плакала, а Сергей посмеивался над женой и даже не думал успокаивать её, а когда же она начинала говорить о том, что хочет ребёнка только отмахивался:
— Ты что хочешь, чтобы мама тут у нас поселилась, она же тебе родного внука ни за что не доверит? Ты за мной ухаживать не успеваешь, куда тебе ещё ребёнка.
— Вообще-то её внук это прежде всего наш с тобой сын. Мой сын, а не её! А ты уже взрослый мужчина, тебе жена нужна или нянька?!
Но Сергей только отмахивался от жены. Спокойно Катя вздохнула только когда Инга Валерьевна вместе с мужем Юрием уехала жить заграницу и больше не возвращалась от туда, лишь иногда созваниваюсь с сыном. Несколько раз за эти годы сына и сноху навещал Олег Иванович, его визиты были совсем не похожи на визиты Инги: во-первых он никогда не приходил с пустыми руками: во вторых вёл себя как обычный гость, был вежлив и приятен в беседе. Катю благодарил за угощение, говорил что она очень вкусно готовит и она краснела от удовольствия. Под его взглядами, когда же он уходил с сожалением думала, что Сергей совсем не похож характером на своего отца. В самом деле с каждым годом муж отдалялся от неё. Катя давно догадывалась, что он изменяет ей, но когда пыталась найти хоть какое-то доказательство оказывалось, что кроме подозрений у неё ничего нет.
— Катя прекрати, — говорил ей Сергей. — Ты знаешь, что я работаю в компании в которой командировки обычное дело. Это ты работаешь простым продавцом, а у меня всё намного сложнее.
Серёжа, — вздыхала катя, — но мы с тобой живём, как соседи. Я не пойму зачем я тебе нужна?
— Ты моя жена и я тебя люблю!- равнодушно отвечал Сергей не отрываясь от компьютера.
— Неправда это! — губы Кати дрожали. — Я чувствую, что ты меня обманываешь. Уверена, что у тебя есть женщина, а может быть и не одна!
— Катя, ну перестань прошу тебя! Не выдумывай, лучше скажи, как ты сегодня себя чувствуешь?
Катя не ответила и ушла в свою комнату и легла на диван. У неё в самом деле сильно болела спина, сказывались тяжёлые коробки с продуктами которые она принимала, а потом торопливо раскладывала по полкам. Магазинчик в котором работала Катя был небольшой и вся работа ложилась на её плечи и пожилой напарницы.
Теперь Катерина лежала отвернувшись лицом к стене и ждала, что муж подойдёт, обнимет пожалеет её и приласкает, но кнопки клавиатуры продолжали отстукивать свой нервный ритм и Кате ничего не оставалось делать, как лежать заливаясь слезами. Так она и уснула, а утром стало с уверенностью что подаст заявление о разводе. Сергей ещё спал и Катя ушла на работу, от порога спальне взглянув на мужа она и не догадывалась, что видит его в последний раз.
Время приближалось к полудню, когда в магазин к Кате зашла немолодая уже женщина.
— Что я могу вам предложить? — с улыбкой обратилась к ней Катерина, но та в ответ только хмуро взглянула на неё:
— Ты что ли будешь жена Сергея?
— Да, моего мужа зовут Сергей, — насторожилась Катя.
Женщина на всякий случай уточнила фамилию и катя снова кивнула.
— Я Валентина Петровна и вот, что хочу тебе сказать Катерина… — немного помолчав начала женщина. — Твой Сергей уже три года с моей Светой живёт. Дочка она моя, ребёнок у них Артёмка и ещё дитё будет. Света уже на четвертом месяце.
Катя без сил опустилась на стул и скоро она сложила руки на коленях. Женщина была настроена воинственно, но увидев безмолвное горе Екатерины внезапно пожалела её:
— Не нравится он мне, зять такой, — заговорила она снова, — а только ты пойми, вы же просто так живёте без детей, а внукам моим отец нужен. Ты молодая, красивая. Ты себе ещё мужика найдёшь, а этого отдай Свете, ей нужнее, чем тебе… Ты не сердись, что я тебе всё это говорю, да только он сам какой… В жизни тебе не признается, а света не хочет видеть тебя и её понять тоже можно. Она не сразу узнала, что Сергей женат, а потому вроде, как и не виноват.
Валентина Петровна снова помолчала внимательно глядя на молчавшую Катю, а та пытаясь справиться с собой сидела закрыв лицо руками.
— Сегодня он повёз её в область на консультацию, — проговорил Валентина и словно забыв с кем разговаривать начала пояснять. — Света там рожать хочет, а здесь такие врачи…
— Хватит! Я всё поняла… — сказала Катерина едва слышно и вдруг добавила срывающимся голосом. — Уходите и оставьте меня, оставьте…
Женщина внимательно взглянула на неё, хотела что-то ещё сказать, но не стала и вышла. Катя на негнущихся ногах прошла в подсобку, где Люда, её напарница допивала чай и попросила её выйти в зал.
— Ты чего такая бледная? — испугалась Людмила.
— Потом, потом… — махнула Катя и как только за ней закрылась дверь опустилась прямо на грязный пол сотрясаясь от рыданий.
Немного успокоившись она решила позвонить Сергею, но поискав телефон поняла, что забыла его дома. Да он видимо так и остался лежать в прихожей на полке. С трудом доработав до 4 часов Катя попросила Людмилу прикрыть перед начальством, если то появится.
— Я домой пойду Люсенька, ты уж сама тут справишься.
— Иди, иди… На тебе лица ведь нету и не волнуйся прикрою.
Катя пришла домой и поняла, что Сергей ещё не вернулся. Телефон и в самом деле лежал на полке. Она взяла его и удивлённо вскинула брови, ей несколько раз звонил Сергей и больше 20 какой-то незнакомый номер. Катя позвонила Сергею, но он ей не ответил, тогда она набрала незнакомого абонента.
— Алло. Здравствуйте у меня много пропущенных с вашего номера.
— Здравствуйте, Екатерина Ильинична, — мужской голос уточнив с кем разговаривает назвал своё имя, должность и звание. — Кем вы приходитесь Сергею Олеговичу.
— Я его жена.
— Вынужден сообщить вам, что около двух часов дня на трассе произошло столкновение двух автомобилей, ваш супруг его спутница погибли на месте. Примите мои соболезнования. Для опознания вам необходимо подъехать по адресу…
Катя почувствовала, как телефон плавится в её руках. Она слушала сотрудника ГИБДД кивая, как будто он мог её увидеть.
— Алло, вы меня слышите?
— Да, — ответила Катя и добавила, — я сейчас приеду.
Она и не заметила, как опустилась на пуфик стоявший тут же в прихожей, когда же попыталась подняться, поняла что ноги не слушаются её. Долго Катя сидела глядя в стену, потом позвонила отцу Сергея и сказала, что произошло.
— Катя, катя, что ты такое говоришь? — послышался в трубке голос Олега.
— Ты где?
— Я загородом, но уже выезжаю.
— Я буду в больнице, меня ждут, — ответила Катя.
Она приехала туда раньше Олега и сразу же столкнулась с обезумевшей от горя Валентиной Петровной, та сразу накинулась на Катю с кулаками.
— Это всё ты… Ты виновата ведьма несчастная. Ребёночка хоть бы пожалела. Я к тебе по-хорошему пришла а ты…
— Вы с ума сошли, — пробовала защищаться Катя. — Я тут у причём.
— Ты виновата, ты. Ты проклинала их, я знаю.
Удары посыпались на Катерину, и она охнув стала оседать на пол, но её подхватили крепкие мужские руки. В ту же секунду Валентину Петровну медсёстры и кто-то из врачей отвели в процедурный кабинет находившийся рядом и укололи успокоительного, а Катю прижал к себе Олег Иванович тихо шепча что-то доброе.
Катя вообще не представляла, как бы справилась со всем, если бы не свёкор. Инга Валерьевна который он сам сообщила трагедии не вынесла удара и попала в больницу. Юрий конечно же остался с ней. Олег не оставлял Катю, вместе с ней он оформил все документы, оплатил службу, которая занялась процессом похорон. Проследил, чтобы всё прошло на достойном уровне.
Катя очень переживала. Она никак не могла смириться с тем, что произошло, а ещё и не давала покоя мысль, что они очень плохо расстались с Сергеем. Он врал ей несколько лет, изменял, жил на две семьи и скрывал, что у него есть дети. Когда же она говорила ему, что мечтает о малыше, он даже слышать об этом не хотел, просил подождать. Катя не понимала зачем он жил с ней, если она была ему не нужна. Долгие 10 лет он жил, а она просто существовала.
За что, за что Сергей так поступил с ней? Ведь она его любила, но теперь все эти вопросы задавать бессмысленно и ей просто нужно было смириться с мыслью, что прошлое останется таким каким было и никто не может повернуть время вспять. Кроме душевной боли Катя чувствовала и физическую, она с трудом передвигала ноги и просто подкашивались от резкой боли в спине. Болеутоляющие таблетки перестали помогать, Екатерина не подавала виду только потому, что рядом всегда была рука Олега Ивановича, на которую она могла опереться.
Вернувшись домой с похорон Катя перестала сдерживаться и вскрикнула от нового приступа.
— Катя что? — спросил Олег Иванович входя за ней следом.
— Больно, не могу, спина. Просто сил уже нет.
— Давай посмотрю.
— Нет, — Катя залилась краской. — Что вы, не надо…
Ну Олег не стал её слушать и повёл в спальню. Он чуть не силой отвёл её туда и сказал:
— Раздевайся и поворачивайся. Мне нужно осмотреть тебя.
— Олег Иванович…
— Катя, я врач невролог и могу тебя уверить, очень хороший. Не надо стесняться, я хочу тебе помочь.
— Я не могу снять сама.
Олег помог ей раздеться, а когда она осталась в одном белье аккуратно положил на диван, очень быстро он нашел её болевые точки и задав несколько вопросов покачал головой:
— Давай я помогу тебе одеться.
Он поднял её и в какой-то момент Катя оказалось его объятьях. Ощущая его прикосновение каждой частичкой своей коже она испуганно взглянула Олегу в глаза и он мгновенно понял её взгляд.
— Катюша, ты очень хорошая девочка, красивая. Знаю ты была несчастлива с Сергеем. Я замечал это, догадывался, но ты ещё встретишь свою любовь. Я тебе это обещаю. — Он помог ей одеться и усадил на диван. — А теперь расскажи мне. Всё я же вижу, ты что-то носишь в себе и это очень сильно тебя мучает.
Катя кивнула и вдруг расплакалась, напряжение последних дней стал отпускать её и она выплёскивала в словах всю боль и обиду, которая разрывала ей душу.
— Вы понимаете, Сергей ушёл, а я не могу его простить. Не могу думать о нём спокойно и понять тоже не могу. Как мне теперь с этим жить я не знаю. Олег Иванович вот вы тоже изменяли жене, расскажите почему, чего не хватает вам мужчинам?
— Катя. — грустно улыбнулся Олег. — Я тебя понимаю и обиды твои тоже. Не знаю, чем руководствовался Сергей и конечно он был неправ, хотя бы в том плане, что мучил вас обоих и тебя в большей степени. Поверь мне очень жаль, но всё-таки я прошу тебя простить его, так будет легче тебе. Не надо держать в себе плохие воспоминания, ведь у вас не всегда было так, хорошее тоже было и если он не смог просто взять и уйти от тебя, значит ты была ему дорога. Он просто запутался. Мы ведь с тобой не знаем Светлану, может быть он один раз оступился и попал в её сети из которых не смог выбраться, и не говори, что ты проиграла ей. У вас на Сергея были одинаковые права. Да, она родила ему ребенка и хотела родить ещё, но его женой была именно ты, а не она. Я прошу тебя не думай больше об этом. Серёжа ушёл твоим мужем, а за его ошибки он будет отвечать уже не перед людьми и ты прости его просто прости и отпусти. Ему тяжелее, он унёс с собой чувство вины по отношению к тебе. А что касается меня, то я могу тебе сказать о своей откровенностью, я никогда не изменял жене. Ты ведь имеешь ввиду Ингу. Уверен, что это она говорила тебе об этом и всё-таки это не так. Мы познакомились с ней на море, знаешь у нас был самый обычный курортный роман. Мне было 19 лет и я каждую минуту изучал этот мир, торопился жить, а Инга только, что развелась с первым мужем и приехала, чтобы отвлечься от неприятного процесса. В общем мы так сказать нашли друг друга. Да, Инга была старше и опытнее меня во всём, но разве это имело какое-то значение. Я влюбился и весь без остатка растворился в наших отношениях. С курорта мы уехали вместе и уже не расставались, а вскоре стали мужем и женой. Потом родился Серёжа. Катя, я очень любил жену и сына, но она изводила меня своей ревностью. Вырывалась ко мне в кабинет, когда я работал. Обвиняла меня в несуществующих изменах, обыскивала каждый сантиметр моей одежды, выхватывала трубку когда я с кем-то говорил по телефону. Со мной в кабинете не хотела работать ни одна медсестра, потому что Инга просто не давала несчастным девушкам житья. Я терпел долго, уверял жену, что люблю только её. Как мог доказывал это, только всё было бесполезно, она вынудила меня уйти. Когда начался шантаж сыном и упрёки в стиле, ты нас бросил, а я не бросал. Не поверишь мы с Серёжей виделись тайком, я приходил к нему в школу, часто виделся с ней в кафе. Бывало и такое, что он говорил матери что идёт к другу, а сам приходил ко мне и всё под большим секретом. Иначе Инга не простила бы ни его, ни меня. Конечно после неё у меня были женщины, я даже был женат, но что-то не срослось и мы разошлись. Вот и всё…
— А как же теперь?
— Теперь всё, стал я другим. У меня больше нет сына, а Серёжа так и остался моим единственным ребёнком. Зато ты говоришь, что где-то живёт мой внук Артёмка. Я найду его и постараюсь принять участие в его воспитании, всё-таки малыш моя кровь, кто знает может быть мне удастся передать ему то, что я не смог дать Серёже.
— Если вам удастся сделать это… — тихо сказала Катя, — жена у Артёмки будет самой счастливой женщиной на свете.
— Ты Катя тоже ещё будешь счастлива, но сначала нужно заняться твоим здоровьем.
Уже на следующий день Олег отвёз Катю в клинику и передал своему другу Николаю сказав, чтобы тот позаботился о ней и в скором времени вылечил, а сам отправился к Валентине Петровне и после долгого разговора получил разрешение видит с Артёмом. Инга о внуке ничего не хотела слышать, а ещё она не простила Катю за то, что та не пожелала оставаться вдовой и вышла замуж за какого-то доктора.
Через пять лет когда Валентина Петровна не стало Олег забрал мальчика к себе. Внук в любимому дедушке души не чаял, а ещё обожал бывать в гостях у тёти Кати и дяди Коли, а там играть с их маленьким сыночком. Артём плохо понимал кем ему приходится Катерина и её муж, но точно знал, что они очень хорошие и любят его так же как и он их, а дедушка Олег говорил, что все вместе они семья, хоть они живут вместе, но разве это имеет значение для тех кто любит друг друга.
История произошла со мной этим летом, когда я возвращался из командировки. Ехал я на поезде, так что в пути мне предстояло провести 2 ночи и один день. Дорога дальняя, работа меня утомила, и я решил взять билет на верхнюю полку — хоть выспаться можно.
Сели в поезд вечером, компания подобралась разная: мужик лет пятидесяти, старушка и молоденькая девушка, довольна симпатичная. Разговор как-то не вязался, и мы быстро улеглись спать.
Девушка тоже заняла верхнюю полку. Я включил плеер, так как уснуть не удавалось. В полумраке я украдкой посматривал на девчонку, так всегда, глаза автоматически ищут женский пол. И вот она заметила, что я на нее смотрю. Наши взгляды встретились. Но я не решался сделать какой-то шаг навстречу, к тому же в такой обстановке.
Я уставился в потолок, но все мысли уже были о ней. Через какое-то время я заметил, что она на меня смотрит. Мой член напрягся, и пытался вырваться из трусов. Возбуждение нарастало.
Неожиданно она легким движением откинула одеяло, и в свете мелькающих за окном фонарей я увидел ее нежное тело… Она лежала на боку, повернувшись в мою сторону. На ней был кружевной полупрозрачный лифчик, выдающий большие набухшие соски, и такие же полупрозрачные белые трусики. От неожиданности я просто опешил, а в трусах уже чувствовалось настоящее гудение. Я хотел ее! Я не мог больше ни о чем думать, но и сделать тоже ничего не мог… Как же она была соблазнительна, а ведь я даже не знаком с ней… В голове проносились разные варианты, как осуществить желаемое…
Девушка легла на спину и сильно выгнула грудь вверх, а руками ловко расстегнула замочек на лифчике. И вот я увидел четкие очертания ее груди, но она на этом не остановилась, прогнувшись, она стала стягивать свои трусики, и, задрав ножки кверху, швырнула их прямо на меня. Я схватил их еще в воздухе, легкие, почти невесомые, и пахнут так вкусно. Я тоже скинул одеяло, она повернулась ко мне и села, скрестив ножки и выгнув грудь колесом. Ее щелка приковала мой взгляд, я сел так же, как и она.
Мы сидели какое-то время неподвижно, я любовался ее прелестями. Мне хотелось продолжения, она выжидала, пока я сниму трусы, ведь она прекрасно видела, что в них творится. Я не заставил ее долго ждать и разделся, как будто делал это на время. Член стоял колом и радовал ее глаз, а у меня было ощущение, что кончу прямо сейчас.
Она посмотрела вниз, наши соседи спали, отвернувшись к стене. Я тоже бросил взгляд вниз, и тут девушка бесшумно порхнула на мою полку, я ощутил ее приятный теплый запах и почувствовал, как начинает кружиться голова. Она легонько толкнула меня, давая понять, что бы я лег на спину, что я и сделал. Она нависала надо мной, ее груди нежно касались меня. Мы слились в долгом поцелуе, боже, как она меня возбудила! Она стала покрывать поцелуями мою грудь, ее свисающие волосы щекотали меня, от чего желание только возрастало. Я попытался приподняться, но она снова меня оттолкнула, стало понятно, что инициатива будет за ней. Мне оставалось повиноваться.
Ее поцелуи спускались все ниже, и дошли до лобка. Дальше ей было уже не удобно, ведь на полке довольно тесно. Тут девушка повернулась ко мне попой и села мне на грудь, склонившись над стоящим членом. Я не мог видеть ее действий, но прекрасно все ощущал. Ее нежная попа и щелка оказались перед моим лицом, и я послушно стал ласкать их языком. Мой язык немного погружался то в ее попку, то в щелочку, все чаще доходя до клитора. Она же не прибегая к помощи рук делала мне глубокий минет, слегка двигая попой в такт моему языку. Почти доведя меня до выстрела, она оставили член и взяла в ротик яички, а я полностью занялся ее щелочкой, которая источала желанную влагу, и погрузил большой палец в попку.
Она немного постанывала, но продолжала свое дело. Член снова нырнул в ее ротик. Минет она делала классно, причем не осторожничала, как делают девчонки, не боялась выстрела.
Ее язычок ласково работал над набухшей головкой. Я уже сосредоточил усилия язычком на клиторе, и в дополнение вставил один палец ей в щелку. Я пытался сомкнуть пальцы, находящиеся в попке и щелке, и тут я ощутил небесное наслаждение! Я кончил ей в ротик, она даже не вынула член, а продолжала движения, стимулируя пальчиками мои яички. Все до капельки она приняла в себя и тщательно вылизала головку. Я ускорил темп и через минуту она кончила. Она источила влагу, а по ее телу прошла дрожь. Дорога была впереди долгая.
