Рисунок к коми сказке

Начало Здесь

Волшебные сказки коми во многом близки к русским сказкам, и в то же время очень самобытны и своеобразны.

Особенно много общего с русскими сказками в фольклоре Вымских и Удорских коми, вероятно, потому, что жители этих районов наиболее тесно общались с северными русскими.

Тем не менее, при сходстве некоторых персонажей и общности мотивов, коми сказки отличаются от русских большей сложностью композиции, объединением нескольких сюжетов, в русском фольклоре бытующих как отдельные сказки, а также осмыслением сказочного волшебства как магии, воспринимаемой более практичной и реальной, нежели сказочный вымысел.

По этой причине сказки коми порой трудно отличить от бывальщин, быличек и мифологических рассказов, в которых магия подаётся как одна из обычных форм отношений людей, людей и существ иного мира.

Вместо Ёмы, близкой к русской Бабе-яге, или многоголового чудовища Гундыра, которого часто сравнивают со Змеем Горынычем, в коми сказках герою противостоят колдун, колдунья, Волчий царь, Кам, обладающие недоброй магической силой.

Их злой магии герой противопоставляет добрую магию своих помощников, волшебных вещей, а также храбрость, сноровку, хитрость, силу.

Главный герой волшебных сказок, как и в русских сказках, называется Иваном, реже имеет собственное имя (например, Гуак Гуаликович), иногда же его просто называют по происхождению — купеческий сын, царевич, крестьянский сын, сын охотника, сын колдуна или просто — младший сын.

Как правило, герой волшебных сказок действует в двух мирах (царствах). В мире бытовом (в родном селе) он растёт и зреет для будущих подвигов и обычно имеет какой-либо недостаток: он глуп (Иван Сарафанчиков), увечен (Седун), мал (Девочка с веретёнце), ограничен социально (младший сын).

Только в мире фантастическом, в который он попадает, пройдя через дремучий лес, переплыв море, поднявшись на гору или опустившись под землю (воду), он находит себя.

В путь героя толкает тяга к неизведанному, а целью пути становится поиск матери (сестры, жены, невесты), украденной злой силой (чудовищем, вихрем, Золотым Кудряшом, колдуном, карликом), волшебного животного (златорогий олень, свинку-золотую щетинку, кобылу в сорок сажен) или волшебного предмета.

Ему помогают в этом волшебный конь, аршинный чёрный кот, сёстры-волшебницы, старик-колдун, умершие родители и т.д.

Наиболее популярны у коми сюжеты богатырских сказок (битва с чудовищем-гундыром, выходящим из моря, прилетающим в виде тучи, приезжающем на коне), сказки об ученике колдуна, о трёх царствах, о раке-молодце.

Среди коми-пермяков и зырян распространены также сказки, традиционно относящиеся к животным сказкам, но у коми с усилением элементов волшебного: о девочке (сёстрах) и медведе (“Медвежья нянька”, “Кошка с золотым хвостом”, “Старикова дочка”), о девочке с веретено и др.

Из них только коми-пермяцкий сюжет о медвежьей няньке можно отнести к сказкам о животных в чистом виде. Медведь находит заблудившуюся девочку и уводит к себе нянчить медвежат; девочке пытаются помочь убежать баран, затем бык, и только коню это удаётся.

В коми-зырянских сказках под видом кошки с золотым хвостом медведь заманивает трёх сестёр; младшая отправляет старших домой под видом гостинцев, ставит на чердак ступу, трижды плюнув и накрыв платком; медведь выслушав трижды “ответ” от подсыхающей слюны, кидает пестом в “непослушную” ступу; ступа падает, убивает медведя (в вариантах: медведь превращается в груду золота).

В сказках типа “Морозко”, старик уводит в лесную избушку свою дочь (по просьбе её мачехи), затем дочь жены. Медведь (в вариантах: старик Араль) играет с девочками в жмурки: дочери старика помогают мышь и петух, после пения петуха медведь падает и превращается в кучу золота и серебра; дочь старика возвращается богатой; дочь старухи медведь убивает.

Во многих сказках встречается мотив бегства.

В сказках “Иван, сын охотника”, “Охма” (ученик колдуна) герой убегает вместе с дочерью колдуна от хозяина.

В первом случае дочь-волшебница помогает жениху выполнить задачи отца: за ночь создать медовое озеро с золотыми лебедями, церковь со службой, хрустальный дворец; затем, они убегают от колдуна, и при приближении погони дочь колдуна превращает себя в попа, Ивана — в часовню, себя — в тетерева, Ивана — в берёзу, себя — в уточку, Ивана — в озеро.

Далее разворачивается сюжет “Забытая жена”: старик проклинает дочь, превращая её на три года в утку; Иван возвращается домой и, по прошествии трёх лет, собирается жениться; расколдованная дочь колдуна приходит и загадками заставляет вспомнить Ивана про оставленную суженую.

В сказках типа “Ученик колдуна” отец отдаёт сына на обучение случайно встретившемуся колдуну.

Сын обучается ремеслу и с помощью метаморфоз (конь, ёрш, кольцо, петух) скрывается от учителя, превращающегося в седока, щуку, парня, зерно);

ученик в образе петуха склёвывает учителя-зёрнышко и женится на подобравшей его в виде кольца девушке.

Весьма распространён у коми сюжет, по которому герой вместе с сестрой и двумя собаками убегает из родной деревни, чтобы скрыться от антагониста (Беса, Волчьего царя, старика-колдуна, Гундыра), которому их по глупости посулил отец, или который съедает каждый день из деревни (царства) по мальчику и девочке.

Возмужав и встретившись с противником, герой одолевает противника, который, обратившись добрым молодцем, берёт себе в помощницы сестру героя.

Сестра, сказавшись больной, посылает брата за целебной мукой в мельницу; собаки остаются за двенадцатью железными дверями; противник хочет съесть героя, но тот предлагает вначале помыться в бане; топит баню сырыми поленьями, собирает веники из двенадцати мест, приносит воду из двенадцати колодцев; затем, с помощью вырвавшихся на волю собак загоняет чудище в баню, сжигает его и заметает насекомых, в которых превращается противник, в огонь.

Далее чаще следует дополнительный сюжет: уход от сестры в тридевятое царство, женитьба на царевне после выполнения сказочных задач, новые злодейства сестры: усыпление с помощью волчьего зуба, оживление с помощью собак, уход от погони (предки царевны хотят съесть героя). Так, с помощью богатырской силы, волшебства, хитрости герой добывает себе свободу, царство, волшебный предмет или животное и в финале сказки женится на сказочной красавице.

Многие, заимствованные в коми фольклор русские несказочные тексты (духовные стихи, былины), также изменялись в сказочной традиции.

Илья Муромец, например, как и другие герои коми сказок, ищет жену, борется с Гундыром, в погоне за старичком-с-вершок спускается в подземное царство и т.д…

Иногда образ Ильи Муромца объединяется с образом Ильи Великого, громовержца. В ряде сказок Илья (как Аника-воин, Святогор и др.) символизирует богатырскую силу, которую герой получает от него или от его останков, забирая мизинцем со рта умирающего богатыря пену или собирая “красную кровь”, в которой содержится жизненная сила (“чёрная кровь” смерти выливается).

С конца XIX века значительная часть волшебных сказок теряет волшебство и, под влиянием устных рассказов странников, книжной традиции и распространившихся лубков, приобретает вид новеллистических авантюрных повествований.

Продолжение — Бытовые сказки

Category:

• Литература
• Cancel

Дверь на лугу. Коми-пермяцкие сказки (илл. Николай Попов)

В книге всего четыре сказки:
1) Сестричка и братец
2) Медвежья нянюшка
3) Длинный день
4) Дверь на лугу
Но в этих сказках — целый мир! Целый мир, созданный неповторимыми иллюстрациями Николая Попова. Открываешь разворот — и пропадаешь в глубине поля среди деревьев в необычной цветовой гамме этих сказок. Рисунки Николай Попова это просто песня. Прямо-таки скажем на книжном рынке книг с его иллюстрациями очень мало, а Речь буквально недавно выпустило следом еще одну книгу с рисунками этого художника Трынцы-брынцы, бубенцы
Ольга Мяэотс пишет о Николае Попове:
«Попов в каждой своей работе, не оттесняя автора и не умаляя замысел писателя, создает свое собственное действо, свой собственный параллельный мир, где все уже подчиненно его – и только его – законам. Работы художника по способу прочтения близки к театральным постановкам, которые, в отличие от киноэкранизаций, лишены давящей навязчивости. Ведь в театре, каждый зритель – участник, он как бы играет свой спектакль, черпая вдохновение в том, что происходит на сцене. Николай Попов создает для нас творческое пространство, выводит на сцену персонажей, и даже режиссирует «представление», но и нам остается свобода для собственных интерпретаций, аллюзий, впечатлений, эмоций. Это и увлекательно, и ответственно. Книги Попова требуют от читателя талантливого вдумчивого прочтения, работы мысли и воображения.»
И эти слова очень точно характеризуют не только творчество Николай Попова, но и всю книгу в целом.
Очень мне понравилась сказка «Дверь на лугу»: сосновая дверь на серебряных петлях в поле стоит, да манит пройти. И дальше встречи девочку ждали: курочка, петушок, барашек, корова, березка. И задания от старой-престарой старушки, выполнив которые она может вернуть себе пряжу, упавшую в реку. Очень такая беззлобная сказка, добрая. Читаешь и умиротворение на душе. Вообще все сказки коми-пермяцкие в этой книге добрые и мирные, жестоких сцен здесь нет. И это просто своего рода бальзам на душу. Вы попадаете на тот самый луг, где стоит замечательная дверь и дверь эта — эта книжка.

Дверь на лугу. Коми-пермяцкие сказки
В Озоне
В Риде

И еще обратите внимание, в Лабиринте сейчас комплектом продают две книги и вместе они НАМНОГО ДЕШЕВЛЕ, чем по отдельности. Да еще и по акции сейчас обе книги можно купить весго за 557 рублей.
Вещи ХХ века в рисунках и фотографиях. Вперед в космос! Открытия и достижения. Комплект из 2-х книг

• Васа

  
  Васа – водяной, дух-хозяин воды.
  Многочисленные Васа, по представлениям коми, четко подразделялись, как и духи лесные, на духов-хозяев воды и водной живности и прочую подводную нежить.
  Соотве…

  Полный текст »

• Вежайка

  
  Вежайка – герой коми-зырянских легенд, могучий нижневычегодский колдун
  Вежайка жил в деревне Шежам Усть-Вымского района и был туном, умел произносить наговоры и влиять на события.

  Про Вежайку со…

  Полный текст »

• Войпель

  
  Войпель – божество древних коми-пермян.
  Войпель является единственным, кроме имён богов-демиургов Ен, Омöль (Куль), сохранившимся наименованием божества верхнего уровня языческого пантеона древних …

  Полный текст »
• Вöрса

  
  Вöрса – лесной дух-хозяин, леший
  Представления о внешнем виде лесного владыки и его ипостасях были весьма разнообразны, по всей видимости, в процессе эволюции языческих верований происходила их нео…

  Полный текст »

• Глот

  Глот (рус. — глотать) — водяное чудовище из легенды удорских коми-зырян.
  Глот некогда жил, согласно легенде, в глубоком омуте напротив с. Глотово Удорского района Республики Коми.

  Глот. Художник&n…

  Полный текст »

• Гулень

  
  Гулень – герой предания верхневычегодских коми-зырян.
  Гулень был родом из селе Позтыкерос на реке Локчим (приток вычегды). В подтверждение того, что в Позтыкеросе обитал Гулень, говорят топонимы. Н…

  Полный текст »
• Гундыр

  
  Гундыр – традиционный образ сказочного чудовищного великана с тремя, шестью, девятью, двенадцатью, двадцати четырьмя головами.
  В фольклоре коми-зырян Гундыр чаще всего имеет человеческий облик…

  Полный текст »

• Ен

  
  Ен – верховный бог-демиург.
  В коми-зырянских космогонических мифах Ен предстаёт в орнитоморфном облике: в виде лебедя, утки или голубя, в одном из мифов – в виде лягушки.

  Вместе с Еном в сотворе…

  Полный текст »

• Ёма

  
  Ёма –  колдунья, ведьма, один из наиболее популярных мифологических и фольклорных образов коми, аналогичный русской Бабе Яге.
  Этимология Ёмы неясна; возможны параллели с финским juma…

  Полный текст »
• Зарань

  Зарань – дочь Солнца, персонификация зари.
  Этимологию Зарани нередко связывают с русским заря и коми-зырянским ань «женщина», которая не представляется однако единственно верной.
  Нельзя исключа…

  Полный текст »

• Зарни Ань

  
  «Золотая женщина» – Золотая баба, легендарный идол, которому якобы поклонялось население северо-восточной европейской части Руси и северо-западной Сибири.

  Первые известия о Золотой бабе появ…

  Полный текст »

• Йиркап

  
  Йиркап – герой преданий Вымских коми-зырян.
  Он известен по материалам профессора А. Грена и коми писателя Г. Федорова.

  В статьях «Зырянская мифология» и «Зырянская литература», а также в написан…

  Полный текст »

• Кирьян-Варьян

  Кирьян-Варьян — коми эпический образ героя у нижневычегодских коми-зырян.
  Сюжет о богатыре Кирьяне-Варьяне впервые записан в песенной и прозаической разновидностях в 1964 году в селе Ибы Усть-Вымског…

  Полный текст »

• Кöрт-Айка

  
  Кöрт-Айка (Железный Свекор) – верхневычегодский могучий колдун, герой коми-зырянского предания о Стефане Пермском.
  Сюжет о Кöрт-Айке впервые опубликован бытописателем Е. Кичигиным в середине XIX ве…

  Полный текст »

• Кыска

  
  Кыска – герой коми-зырянского предания о Стефане Пермском, печорский колдун (тун).
  Согласно преданию, когда Стефан крестил верхневычегодских коми-зырян, он обрел среди новокрещенных ревностную помо…

  Полный текст »
• Мелейка

  
  Мелейка – герой коми-зырянского предания о Стефане Пермском, мезенский колдун (тун).
  Имя Мелейки, как и имена большинства тунов-соперников Стефана пермского в коми-зырянских легендах, по всей видим…

  Полный текст »

• Олыся

  
  Олыся (буквально «обитатель, жилец») – домовой.
  Представления об Олыся у коми-зырян соответствовали русским представлениям о домовом, духе-хозяине дома и хозяйственных построек для содержания …

  Полный текст »

• Омöль

  
  Омöль – нижний, темный демиург. После христианизации – черт, дьявол, сатана.
  В коми-зырянской мифологии Омöль совместно с Еном, который признавался его братом или товарищем, участвовал в сотворении…

  Полный текст »

• Ошлапей

  
  Ошлапей (Медвежьелапый) – колдун, герой коми-зырянского предания о Стефане Пермском.
  Согласно преданию, Ошлапей жил на нижней Вычегде, недалеко от села Туглим, имел антропозооморфный вид: у него бы…

  Полный текст »

• Паляйка

  
  Паляйка – герой коми-зырянских преданий, нижневычегодский колдун.
  Паляйка жил в деревне Тыдор и обладал могучей властью над стихиями и животным миром.
  Так, например, однажды, когда Паляйка находил…

  Полный текст »

• Пам

  
  Пам (от «основать», «положить основу») – языческий жрец у коми-зырян и коми-пермяков.

  Под именем Пама в «Житии святого Стефана…», древнерусском памятнике агиографической литературы, выступает г…

  Полный текст »

• Пера

  
  Пера – коми-пермяцкий фольклорный герой-богатырь, известный также южным (лузско-летским, верхне-вычегодским) коми-зырянам.
  Сюжет о Пере-богатыре является одним из наиболее развитых, хорошо сохранив…

  Полный текст »

• Пывсянса

  
  Пывсянса – дух-хозяин бани.
  Представления о Пывсянса у коми-зырян и коми-пермяков в основном совпадали с аналогичными у восточных славян.
  Пывсянса считался наиболее грозным из всех духов-хозяев до…

  Полный текст »

• Стефан Пермский

  Образ Степана Пермского (по прозвищу Храп) в народных представлениях, с одной стороны, сохранил наиболее важные для христиан черты, а, с другой стороны, приобрел черты, позволяющие включить его в конт…

  Полный текст »

• Тунныръяк

  Тунныръяк – могучий колдун, фольклорный герой верхневычегодских коми-зырян.
  Колдовскую силу Тунныръяку обеспечивали находившиеся в его распоряжении шесть духов-помощников. По другой версии, он научил…

  Полный текст »
• Тювö

  
  Тювö – верхневычегодский коми-зырянский фольклорный герой, сильный колдун (тöдысь).
  Тювö обладал могучим колдовским даром. Ему подчинялась водная стихия.
  Так, находясь во главе охотничьей артели, …

  Полный текст »

• Чудь

  Чудь — мифический народ, персонажи мифического времени, связанные с представлениями о первопредках, персонажи легенд о древнем народе, у коми-пермян персонажи быличек, духи.
  Мифы о Чуди — персонажах …

  Полный текст »

• Шыпича

  Шыпича – коми-зырянский фольклорный герой, могучий колдун.
  Он жил у устья реки Сысола, там, где позже возник город Усть-Сысольск, ныне город Сыктывкар.
  Много сохранилось преданий об этом мифологическом герое народа коми.

  Вот главные элементы сюжета:
  — бывший разбойничий атаман и колдун Шыпича три года вдовствует, охраняет зарытые в глухом мес…

  Полный текст »
• Юрка

  
  Юрка – легендарный герой предания верхне-вычегодских коми-зырян, которое бытует в селе Маджа Корткеросского района, что находится недалеко от Сыктывкара.
  Сюжет о Юрке известен по литературной обраб…

  Полный текст »

• Яг-Морт

  
  Сюжет о Яг-Морте впервые опубликован в середине прошлого столетия в «Вологодских губернских ведомостях». Район распространения – бассейн реки Печоры.
  Время действия легенды относится к глубокой дре…

  Полный текст »

Образы коми мифологии в работах художников

Аркадий Васильевич Мошев (1936-2012)

Народный художник Республики Коми Аркадий Васильевич Мошев работал в северном крае около сорока лет. Это ведущий книжный график, продолживший традиции, заложенные В. В. Поляковым и М. П. Безносовым — художниками, стоявшими у истоков профессионального коми изобразительного искусства.

Книжная графика – призвание А. B. Мошева. В ней он определился рано. Рисование было любимым занятием в школе. Во время учебы в Кудымкарском лесотехническом техникуме, куда он поступил по настоянию родных, юноша также занимался оформительским делом. Затем — должность художественного редактора в местном издательстве. Педагоги Московского полиграфического института, где учился Аркадий Васильевич, — А. Д. Гончаров и М. П. Митурич — ведущие мастера российской книжной графики, — смогли увидеть и оценить индивидуальность будущего художника. В 1968 году A. B. Мошев приез­жает в Сыктывкар. С этого момента судьба его связана с Коми книжным издательством.

За долгую творческую жизнь им было проиллюстрировано огромное число книг коми и русских авторов. Работая с разными текстами, Аркадий Васильевич стремился создать стилистически адекватный литературному источнику изобразительный вариант. Он гибок и пластичен в иллюстри­ровании русской и финно-угорской прозы и поэзии, книг для детей, исторических повестей и рома­нов. Постоянно варьируя разные техники, график использует достоинства карандашного и перового рисунка, акварели и линогравюры, монотипии и гравюры на пластике, учитывая при этом техничес­кие возможности печати.

В творчестве книжного графика превалируют два направления: детская книга и мир националь­ного фольклора и коми классики. Детская книга в оформлении A. B. Мошева несет огромный заряд положительных эмоций, учит маленького человека ассоциативному мышлению, воспитывает худо­жественный вкус. В лучших работах: сборниках стихов П. Образцова «Я рисую» (1975), И. Изъюрова «Колечко Бурморта» (1976), сказов П. Бажова «Иванко-крылатко» (1985), поэме А. Ванеева «Лось Васька» (1987) — художник обнаруживает собственное чутье читательского возраста, создавая в детской книге добрый и радостный сказочно-поэтический мир.

Аркадием Васильевичем Мошевым был оформлен ряд произведений коми писателей: И. Торопова «Земля зовется пармой» (1978), В. Журавлева-Печорского «Заливень» (1978), Г. Федорова «Когда наступает рассвет» (1981, 1987), сборник произведений русских авторов «В дебрях Севера» (1983), Л. Смоленцева «Печорские дали» и «Голгофа России» (1993), а также мартиролог «Покаяние» (1998-2007) и книга «Связь времен» (2000). Любое литературное произведение в оформлении А. Мошева — это целостный художественный организм, складывающийся из гармонич­ного единства шрифтов, иллюстраций, заставок, концовок. В этом художник верен лучшим традици­ям российской книжной графики.

Интерес художника к фольклору объясняется глубокими знаниями этнографии финно-угорских народов. Большую роль в этом сыграли работа в Кудымкарском окружном музее, а также участие в этнографических экспедициях по Северу и Уралу с женой, Любовью Степановной Грибовой, извест­ным в Коми ученым-этнографом. Накопленный материал пригодился графику в творческой работе при оформлении книг: «Сосна до самого неба» (1973), «Яг морт» (1982), сборника «Пера-богатырь» (1985), «Песни и сказки Вишеры» (1986), сказок Соломонии Пылаевой «Серебряный котелок» (1987), сборника «Коми народные сказки» (2000). Используя элементы пермского звериного стиля, в которых отражались мифологические представления древнего человека, Мошев обращается к архаичным пластам народного сознания, стараясь при этом быть предельно точным в изображении, не допуская в тексте авторской интерпретации. «Я считаю непозволительным для себя изменять, стилизовать пермский звериный стиль, — считает художник, — это была особенная глобальная культура, до сих пор непонятая нами».

Своеобразным подарком к VI Международному конгрессу финно-угроведов, проходившему в 1985 году в Сыктывкаре, был выпуск Коми книжным издательством сборника финно-угорских сказок «Пера-богатырь». В нем были представлены произведения устного народного творчества финно-угров. В сборнике в полной мере отразились умение графика понять и почувствовать мир ханты, манси, саамов, финнов, коми, венгров, мордвы, способность посредством интересных стиле­вых решений запечатлеть специфические черты каждого героя национальной сказки.

Иллюстрации A. B. Мошева к коми фольклору тесно связаны с традициями материальной и духовной культуры народа. В оформлении сборника «Коми народные сказки» (2000, не издан) проявились профессиональная зрелость художника, авторская интуиция и стилевая индивидуаль­ность. Теплый колорит акварельных листов, вызывающий ассоциации с предметами из дерева и бересты национального прикладного искусства, изысканная и характерная линия рисунка, сложные и оригинальные композиции, мягкий юмор свидетельствуют о глубинном постижении смысла коми сказок. В иллюстрациях много доброты, мудрости и лукавства — всего, чем богат коми фольклор.

В 2000 году в издательстве «Эскӧм» вышла в оформлении A.B. Мошева книга В. Тимина «Маль­чик из Перми Вычегодской» на коми языке. Художник сделал зримой суровую и драматичную эпоху XV века — времени присоединения Перми Вычегодской и Перми Великой к московским землям. Изысканная обложка, фронтиспис, ажурная вязь заставок и буквиц, в которых использованы элементы пермского звериного стиля, и, наконец, иллюстрации и карты, исторически и этнографи­чески точно воссоздающие особенности жизни и быта коми-зырян и коми-пермяков, — все это делает книгу В. Тимина «Мальчик из Перми Вычегодской» увлекательной, вызывая доверие читателя к характе­ристике эпохи, поддерживая интерес к произведению. В 2007 году книга была переиздана (изда­тельство «Эскӧм»), вышла на русском и коми языках в оформлении A. B. Мошева.

За оформление книги В. Тимина «Мальчик из Перми Вычегодской» и создание серии «Коми народные сказки» Аркадию Васильевичу Мошеву в 2004 году была присуждена Государственная премия Республики Коми в области культуры и искусства.

Значительным творческим успехом графика является оформление книги «Сотворение мира. Мифология народа коми» (автор-составитель П. Ф. Лимеров, Коми книжное издательство, 2005). Это сборник фольклорных текстов народа коми, представляющих картину мира от времени первотворений, эпохи героев до эпохи обычных людей и легенд, связанных с концом света. Аркадий Васильевич выполнил серию из сорока трех иллюстраций к первым трем разделам книги в технике перового и карандашного рисунка. В этой работе графика воплотился весь многолетний опыт изуче­ния и освоения этнографического и исторического материала, связанного с бытом коми-зырян и коми-пермяков. Серия «Мифология народа коми» A. B. Мошева, представленная в альбоме, — это «история о том, как Бог создал мир и создал коми народ — для того, чтобы населить этот мир, какими были герои коми народа, каков он сам сегодня и что для него свято».

Тематически серия «Мифология народа коми» повторяет последовательность иллюстраций в тексте книги, а, следовательно, и легенд, представленных в ней. Открывает ее работа «Сокровенное знание»: «предание о мальчике, собирающем Сокровенное знание (Гусятор), которое по частям сохраняется в недрах коми народной души». Затем идут четыре листа, представляющие космогони­ческие мифы «начала времен», первый из которых раскрывает миф о «божественной утке, достаю­щей землю со дна первозданного океана». Из текстов о двух божествах, Ене и Омеле, художник иллюстрирует легенду «Гнев Ена». Эта смешная лукавая история, сочетающая в себе бытовое и фантастическое, наиболее близка художнику.

Герои второго раздела серии — «богатыри… призванные для того, чтобы освободить вновь созданный мир от чудовищ, освоить его для следующего поколения людей», колдуны-язычники, охотники и воины. Наиболее знакомый и разработанный автором сюжет о Пере-богатыре представлен циклом из восьми работ. Характер образа идентичен изобразительной версии в прежних работах графика (сборник финно-угорских сказок «Пера-богатырь»). Образ Перы-богатыря Мошева несет в себе черты национального героя. Он силен и храбр, добр, он — защитник слабых и обездоленных. Среда обитания Перы — северная природа, с которой у него сложились гармоничные и разумные отношения. Три листа раскрывают предание о Кудым Оше. К этому герою художник неоднократно обращался в своем творчестве. В собрании Национальной галереи РК находится триптих «Коми легенды и предания» (2004) о герое коми-пермяцкого эпоса, выполненный в идентичной технике и размерах. Остальные листы посвящены тунам-волхвам: два — Шыпиче, три — Йиркапу, один — Яг морту, два — Кӧрт Айке (последние не вошли в книгу). Завершается этот тематический раздел тремя рисунками, раскрывающими предания о христианизации края, о святой миссии Стефана Пермского, с которой он явился на Коми землю.

Герои третьего раздела серии: лешие, домовые, водяные, банники, колдуны — существа, перешедшие из древних легенд в современные. В изобразительной версии художника зримый облик этих представителей тонкого мира не несет в себе ничего пугающего и безобразного. Наоборот, листы окрашены добрым юмором, тонкой иронией и авторской усмешкой (например, «Паляйка и Вежайка», «Приводят домового» и др.). Простой коми человек прекрасно уживается с этими существами, зная определенные правила общения, заговоры и обряды. Заключают серию два листа: «Душа после смерти» и «Поминки древних».

Хочется отметить виртуозность композиционного и изысканность цветового решения серии. Живая линия перового рисунка тушью, скупо подцвеченная то голубым, то пастельно-бежевым и бледно-коричневым, создает сложную тонкую колористическую гармонию. Эти произведения, выполненные с виртуозной легкостью подлинного Художника книги, составят особую замечательную страницу истории коми книжной графики.

Много лет A. B. Мошев работал в области станковой и газетно-журнальной графики. В течение нескольких лет он был художественным редактором Коми книжного издательства и журнала «Чушканзi». За плечами художника около сорока лет активной выставочной деятельности. С 1959 года он принимает участие в городских, республиканских, зональных, российских выставках. Состоялось восемь персональных выставок художника. Творчество ведущего графика республики отмечено высоким уровнем профессиональной культуры, безукоризненным вкусом, глубоким исследовательским подходом к темам, зрелым мастерством. В настоящее время искусство A.иB. Мошева достигло особой глубины и вместило в себя все лучшие достижения коми художественной национальной культуры.

Панкрушева, О. К. Народный художник Республики Коми

Аркадий Васильевич Мошев / О. Панкрушева. — Текст: непосредственный //

Мифология народа коми в графике А. В. Мошева: альбом репродукций

43 графических работ А. В. Мошева на русском и коми языках. — Сыктывкар, 2008.

Арт-галерея работ А. В. Мошева

Полюд и Пеля

Пера и Зарань

Пера — язычник

Пера — охотник

Пера и Васа

Шыпича и Сизь-Ю

Йиркап и свое дерево — ас пу

Озеро Юрки

Яг Морт

Ошлапей

Стефан Пермский и сотник Пама

Стефан Пермский и береза

Кöрт Айка и Стефан Пермский

Кыз Ирин

Паляйка и Вежайка

Знак рода

Охотник и Вöрса

Приводят домового

Чудская гора

Василий Георгиевич Игнатов (1922-1998)

Василий Георгиевич Игнатов (1922-1998) — один из самых известных и узнаваемых художников Республики Коми. Уроженец с. Зеленец Сыктывдинского района, он большую часть жизни прожил в Москве, с 1956 года являясь членом МОСХа. Несмотря на это, все его творчество неразрывно связано с Республикой Коми и с точки зрения тематики произведений, и по степени участия художника в культурной жизни региона.

Феноменом В. Г. Игнатова является многообразие сфер искусства, в которых ему довелось работать. Художник-сценограф, станковый график и иллюстратор книг, постановщик мультфильмов и диафильмов, удивительный «рассказчик» сказок и создатель художественных образов героев легенд и преданий, — все эти амплуа относятся к личности одного человека. Творческое наследие художника носит, прежде всего, национальный коми характер. Сам автор главной темой своего творчества определял далекую коми старину, дошедшую до нас в языческих верованиях, сохраненную в эпических текстах, которую он в художественных образах только в ему присущем стиле воссоздал в своих произведениях.

Именно авторский стиль — яркий, необычный, выделяющий работы на фоне других — сделал произведения Игнатова настолько запоминающимися, что его хорошо знают и представители старшего поколения, и молодежь. Интерпретация творческой манеры художника позволяет говорить о том, что соткана она из самых разных составляющих, к которым можно отнести приемы создания мультипликационных фильмов, увлечение автора творчеством художника Ван Гога, замысловатую «вязь» рисунка (искусствоведы сравнивают ее с текстурой дерева, а сам художник называл «инеем»), особый эмоционально-цветовой строй произведений. Удивительно и то, что авторская манера, сформировавшаяся на рубеже 1960-1970-х годов и вышедшая за пределы канонов своего времени, только способствовала превращению художника в настоящего мастера художественного воплощения сказки и мифа, а также духовной и материальной культуры коми народа, его истории.

Василий Игнатов принадлежит к поколению художников, родившихся в послереволюционные годы: их стремление добиться вершин в изобразительном искусстве преодолело и повсеместное отсутствие материальной базы для обучения рисованию, когда в школах не хватало карандашей и красок в 1930-е, и Великую Отечественную войну, с фронтов которой многие не вернулись, и тяжелейшие послевоенные годы, когда студентам невозможно было прокормиться без постоянных изнуряющих подработок. Старший ребенок в семье, в которой было еще шесть дочерей, он всю жизнь был благодарен родителям, и особенно отцу, который всячески поддерживал его стремление стать профессиональным художником. Став известным, он как мог, помогал сестрам и уже постаревшим родителям, очень гордился тем, что им удалось отметить золотой юбилей свадьбы.

Первые навыки в изобразительном искусстве Василий Иг­натов получил в Сыктывкаре, в студии Валентина Викторовича Полякова, здесь же впервые участвовал в художественной вы­ставке. Школу-семилетку заканчивал в Усть-Усе, куда отправили работать отца; во время одной из командировок в Москву он зашел с рисунками сына в Московское областное художествен­ное училище памяти 1905 года и, получив положительный отзыв, отправил его держать экзамен. Поступив в 1937 году, Василий Игнатов закончил училище только в 1947-ом — все годы Великой Отечественной войны он служил в прожекторном полку Мо­сковского фронта противовоздушной обороны, в 1944 году был награжден медалью «За оборону Москвы».

В училище Василий Игнатов занимался по классу живописи академика В. Н. Бакшеева, был одним из его любимых учеников. Талантливого студента поддержали и в республике — по хода­тайству С. М. Поповой, начальника Управления по делам ис­кусств Коми АССР, будущий художник стал получать именную стипендию. После окончания училища Игнатову дали рекомен­дацию для поступления в вуз, однако он, согласно принятым на себя обязательствам, вернулся в Сыктывкар, несколько месяцев проработал директором Коми республиканского художествен­ного музея, был организатором выставки коми художников к 30-летию Октябрьской революции, ставшей по существу пер­вой экспозицией музея.

Но дальнейшее стремление учиться взяло верх, и Игнатов вернулся в Москву. В 1948 году он поступил на художественное отделение Всесоюзного государственного института театра и кинематографии, окончил его в 1954-ом по специальности «ху­дожник-постановщик рисованных фильмов». Во время учебы из преподавателей более всего выделял Ю. И. Пименова, уче­ника В. А. Фаворского, автора сразу завоевавшей успех картины «Новая Москва» (1937), которая отразила авторское увлечение импрессионизмом. Именно с институтской скамьи начнет раз­виваться игнатовская эмоциональная насыщенность цветовой гаммы и склонность к работе в самых разных областях изобра­зительного искусства.

Дипломная работа определила для Василия Игнатова тему, которая стала сквозной на протяжении всех лет его творче­ства. Выпускники ГИТИСа в те годы защищались раскадровкой сценария к мультфильму и эскизами, выполненными в разных техниках. Курсу, на котором учился Игнатов, было предложено использовать фольклор народов Советского Союза, и одну из своих летних практик будущий художник посвятил сбору мате­риала о Яг-Морте, или Лесном человеке: легенда как раз быто­вала в тех местах, где он заканчивал школу. Сюжет о Яг-Морте был известен в республике, впервые он был опубликован еще в середине XIX века в «Вологодских ведомостях».

Именно в дипломной работе родился первый вариант художественного образа Яг-Морта, сочетавший в себе черты человека и медведя. Из сохранившихся студенческих записей самого В. Г. Игнатова видно, что он стремился передать и национальный колорит, но в художественном решении это больше отразилось в использовании коми орнамента в костюмах героев сказки. Как одна из лучших, дипломная работа Игнатова была отобрана для показа на III всесоюзной выставке дипломных работ студентов художественных вузов СССР выпуска 1954 года. В 1957 году эти работы участвовали в XII Коми республиканской художественной выставке, сейчас они хранятся в Национальной галерее Республики Коми.

Вопрос, где работать выпускнику ГИТИСа, для Игнатова был связан и с его семейным положением. Впитавший с детства отношения уважения, любви и заботы между своими родителями, он на таких же позициях строил и свою семейную жизнь. Встретив свою вторую половину, постарался сделать все для ее счастья, очень любил родившуюся дочь Надежду. Посчитавшись с желанием жены Нины Петровны остаться в Москве, остро чувствовал, что родина для него остается основным источником творчества. Всегда был в гуще событий художественной жизни республики, но решиться переехать так и не смог. Долгие годы семья Игнатовых жила на небольшой площади в коммунальной квартире, несмотря на это, устои их дома всегда отличались исключительным гостеприимством, принимая гостей с севера. В те годы помощь нередко заключалась и в том, чтобы иметь возможность где-то остановиться в Москве на ночлег или приобрести качественные краски, холсты и прочее.

Осенью 1954 года В. Г. Игнатов был приглашен на производство мультипликационного фильма «Петушок — золотой гребешок» студии «Союзмультфильм». Решающее слово за выбором претендента было сказано режиссером-постановщиком и руководителем творческой группы П. Н. Носовым, к тому времени уже признанным мастером советской мультипликации (российскому читателю и зрителю фамилия Носовых более известна по младшему брату Петра Николаевича — писателю Н. Н. Носову, автору трилогии о Незнайке). Успех мультфильма имел для Василия Игнатова продолжение, вскоре после премьеры в издательстве «ИЗОГИЗ» с ним был подписан договор о выпуске открыток по сказке «Петушок — золотой гребешок» с мультипликационными образами, тиражом 1 млн экземпляров.

Творческо-дружеские отношения между П. Н. Носовым и В. Г. Игнатовым сохранились и в дальнейшем. В 1968-ом режиссер подключил художника к созданию мультфильма «Украденный месяц», снятого по мотивам сказки чешского писателя Людвика Ашкенази. Лента не стала широко известна зрителю.

В 1955 году В. Г. Игнатову посчастливилось поработать еще с одним мастером мультипликации — В. Д. Дегтяревым. Вместе с художником Б. Петиным они были приглашены в качестве художников-постановщиков рисованного фильма «Гадкий утенок», в 1957 году мультфильм получил диплом I Британского фестиваля мультфильмов в Лондоне. Однако следует заметить, что мультипликация не стала «делом жизни» для В. Г. Игнатова, его имя оказалось подзабытым в этой сфере. В вышедшем в 2006 году справочнике «Энциклопедия отечественной мультипликации» художник не упомянут.

Более тесно и продолжительно В. Г. Игнатов сотрудничал со студией «Союздиафильм». За период тридцатилетней работы на студии, с 1957 по 1987 год, художником было создано более двадцати диафильмов по сказкам народов мира. Первой сказкой, рассказанной художником языком диафильма, стала малайская сказка «Отец и сыновья». Диафильм вышел в 1957 году в черно-белом варианте тиражом 35 тысяч экземпляров. Последний из оформленных художником диафильмов — «Как звери солнце добывали» по индейской сказке был принят к производству в 1986 году и издан тиражом в 250 тысяч экземпляров, а в 1993 году с автором был подписан новый договор на его переиздание.

Среди диафильмов, оформленных Игнатовым, — сказки народов мира (малайская, камбоджийская, сербская, японская, бирманская, ирландская, вьетнамская, индейская), народов, входивших в состав СССР (эстонская, грузинские, азербайджанская, ненецкая, якутские, карельская, чувашская, нанайская, коми). Каждая из сказок — это иллюстративный рассказ, не только сопровождающий канву ее повествования, но создающий зрительное представление о народной культуре, обычаях, типажах, костюме, истории.

Одним из первых В. Г. Игнатовым был создан диафильм и по сказке народа коми — «Девочка с веретёнце» (1958) (смотреть диафильм). В 1972 году студия «Диафильм» вновь заказала художнику его оформление. Работа над новым вариантом не означала повторение предыдущего: несмотря на то, что текст сказки остался прежний, художник заново продумал каждый из рисунков. К этому времени изменилась авторская манера письма: если первые диафильмы выполнены в традициях классической школы рисунка, то здесь видны условная стилизация, декоративная насыщенность, плоскостность письма — авторский стиль Игнатова звучит уже в полную силу.

Оформленные В. Г. Игнатовым диафильмы очень хорошо воспринималась детской аудиторией. Так, советский и российский журналист В. П. Симонов вспоминает, как на протяжении двух-трех лет, раз двести, он крутил сыну диафильм «Приключения Таро в стране гор» по сказке японской писательницы Миёко Мацутани (1977), при этом мальчик, не умевший читать, запомнил каждое слово в тексте, сопровождавшем картинку.

Просмотр диафильмов был увлекательнейшим досугом для детей в 1950-е-1980-е годы. Искусство их создания было особым: сюжет произведения «рассказывался» художником с помощью картинок, текст сказки упрощался, отдавая часть информации изображению, а просмотр через проектор делал восприятие более эмоциональным, зрелищным по сравнению с чтением книг. Новейшие технологии быстро вытеснили диафильмы из обихода, но можно сказать, что в современное время интерес к ним, уже в оцифрованном виде, вновь возвращается, и немалая роль в этом принадлежит художникам, чье «прочтение» сказки в художественных образах стало настоящим искусством.

Амплуа В. Г. Игнатова как художника-сказочника охватывало и область книжной иллюстрации. К сожалению, на настоящий момент не выявлен весь объем проделанной им работы: известны лишь единичные случаи оформления им книг в центральных московских издательствах, хотя практика была, несомненно, шире. Первый опыт сотрудничества с «ИЗОГИЗ» был продолжен, в 1956 году издательство заказало художнику открытку на текст басни С. В. Михалкова «Заяц во хмелю». В это же время с В. Г. Игнатовым был заключен договор на оформление книги «Гора смешливая, справедливая» по вьетнамской сказке. Книга вышла в Государственном издательстве детской литературы в 1957 году в мягкой обложке тиражом 300 тысяч экземпляров. Она получилась яркой, запоминающейся: художественное решение ее было таково, что все листы с текстом были проиллюстрированы, причем рисунок занимал большую часть листа, и по цветным изображениям можно было легко рассказать сказку. Сами рисунки были выполнены в сочной цветовой гамме, с четкой плавной контурной линией, рождающей художественный образ, с детально изложенным в композиции сюжетом, с передачей повествования через позу и мимику персонажей, с эмоциональной насыщенностью, делящей сказочное изложение на четкие категории добра и зла. Рисунки В. Г. Игнатова выдержали испытание временем: через десять лет книга была переиздана, при этом рисунки, сопровождающие текст, были оставлены прежними, а вот обложка и титульный лист были заказаны художнику вновь.

Для издательства «Детская литература» В. Г. Игнатовым была оформлена еще одна книга — белорусская сказка «Легкий хлеб». Она вышла в 1968 году в серии «Для маленьких» тиражом 600 тысяч экземпляров и ценой 4 копейки. Обращаясь к самым маленьким читателям языком книжной иллюстрации, художник несколько «упростил» его: сохранив выразительность и эмоциональность образов, он ввел утолщенную линию рисунка и локальный цвет, уменьшил количество использованных цветов. Простота рисунка, несложный орнамент, «тепло»-«холодный» цветовой контраст, — все это позволило художнику «рассказать» сказку на языке самого маленького читателя.

Более всего В. Г. Игнатов иллюстрировал книги Коми книжного издательства. Среди выпускаемых в Сыктывкаре книг значительная доля издавалась на коми языке, который для художника был родным. Не только язык, но и аутентичность культурно-средового восприятия помогали В. Г. Игнатову создавать образы, наиболее верно отражающие текст. И здесь чаще художник оформлял книги для дошкольного и младшего школьного возраста, в том числе сказки.

Конечно, возможности регионального издательства во многом уступали центральным. Это касалось и качества печати, и полноцветности издания — нередко даже для маленьких читателей цветной выпускалась только обложка книги, а рисунки были в черно-белом исполнении. И все же, все оформленные художником книги богато иллюстрированы. Для того, чтобы добиться выразительности черно-белого изображения, художник обращался к линогравюре, рисунку пером и тушью, хотя более привычной для него была, конечно, гуашь. В Национальной галерее Республики Коми есть авторские рисунки к книгам-сказкам: Илля Васьлон (Лыткин В. И.) «Мойданкывъяс» (Сказки), «Коми мойдъяс» (Коми сказки), Лебедев М. Н. «Зарни чукор» (Клад золота).

Художник бережно относился к искусству книги: тщательно отбирал сюжеты повествования, «просящиеся» в рисунок; по возможности стремился «насытить» книгу зримыми образами, не просто дополняющими рассказ, но составляющими с ним единое целое, часто использовал буквицы, заставки, концовки, стремился не повторяться в них, давая волю художественному творчеству и вкусу. Его иллюстрации, с одной стороны, отражают творческое кредо мастера, его стилистику (взяв их в хронологической последовательности, можно проследить изменение манеры письма художника, подобно его работам в других сферах изобразительного творчества), с другой — адресованы конкретному читателю, с которым художник стремится найти общий язык.

26 августа 1958 года в Сыктывкаре постановкой оперы П. И. Чайковского «Евгений Онегин» открылся республиканский музыкально-драматический театр. К театральному искусству в республике было приковано особое внимание: всплеск интереса к нему наблюдался еще в послереволюционные годы — в 1921 году был создан коми национальный театр, с пьесы Виктора Савина «Ыджыд мыж» (Большая вина) стала складываться коми национальная драматургия. Успешным было развитие театрального искусства и в послевоенные годы: написанная в 1949 году Н. М. Дьяконовым на коми языке комедия «Свадьба» («Свадьба с приданым») была переведена не только на русский, но и на другие языки республик Советского Союза и стран социалистического содружества, шла на подмостках более 300 профессиональных и самодеятельных театров, вышедший по пьесе фильм вошел в сокровищницу отечественного кино. Общеизвестно и то, что Коми АССР была включена в территорию ГУЛАГа, здесь отбывали срок многие известные деятели театра, в системе НКВД еще в 1943 году был создан Воркутинский музыкально-драматический театр, труппа которого состояла из заключенных и вольнонаемных актеров. В 1950-е годы режиссеры, актеры, музыканты, отбывавшие срок на территории республики, освободившись, на какое-то время «оседали» в Сыктывкаре, пополняя театральную труппу.

К 1961 году, 40-летию образования Коми автономии на уровне правительства был поставлен вопрос о создании национального балетного репертуара. Премьера первой оперы на национальную тему состоялась еще 20 лет назад: в марте 1942 года объединенными силами Государственного ансамбля песни и пляски Коми АССР и артистов республиканского драматического театра было поставлено «Усть-Куломское восстание» на музыку A. A. Воронцова. К работе над первым коми балетом привлекли самые лучшие силы коми творческой интеллигенции, тематику также выбирали непосредственно связанную с историей и культурой Республики Коми. Возможно, что увлечение В. Г. Игнатова легендой о Яг-Морте и уже состоявшаяся популяризация ее средствами художественного языка стала одним из факторов, повернувших театральную мысль в сторону принятия именно этого сюжета за основу будущей постановки. Музыку к балету написал Яков Перепелица, либретто — Геннадий Тренев, взяв за основу текст записанной легенды, а также сохранившиеся фрагменты поэмы основоположника коми литературы Ивана Куратова и посвященную этой теме поэму Михаила Лебедева. Балетмейстером спектакля стал Георгий Ваховский.

В. Г. Игнатов не только разработал эскизы всех актов балета, эскизы костюмов и грима основных персонажей, но и непосредственно наблюдал за монтировкой сцены и процессом оформления балета, был на репетициях спектакля, включая генеральную, периодически находясь в Сыктывкаре. Художественное решение балета получило самую высокую оценку как деятелей культуры и искусства, так и простых зрителей. Декорации и костюмы получились не только яркими и правдивыми, отражающими национальный колорит, но и удивительно театрально-сказочными, создающими атмосферу настоящего праздника. Удачей художника считаются костюмы лесной нечисти, выполненные с большой выдумкой. Это — лесной, водяной, земляной и ветряной бесы, а также костюмы пеж-гагов, в которых фантазийно сочетаются образы ящера, паука, стрекозы, других представителей северной фауны. Наряду с эскизами костюмов художником были разработаны и предметы бутафории, созданные в национальных традициях. Поскольку спектакль оформлялся в сжатые сроки, а театр был молод и не имел основательной производственной базы, часть костюмов и масок была выполнена производственными мастерскими Большого театра СССР.

Балет «Яг-Морт» был отмечен дипломом Всероссийского смотра 1961 года и показан в Кремлевском дворце съездов в марте 1962-го. Талантливое художественное оформление балета могло изменить судьбу В. Г. Игнатова: он был приглашен на должность главного художника республиканского музыкального театра — однако не принял предложения. Вскоре художник оказался задействованным в подготовке национальной оперы, посвященной героине гражданской войны Домне Каликовой, премьера которой была приурочена к празднованию 50-летия Октябрьской революции.

За осуществлением идеи местные власти обратились в Ленинградский Союз композиторов, за работу взялся молодой композитор, выпускник Ленинградской консерватории Борис Архимандритов. Основным автором либретто к опере является известный коми поэт-песенник Федор Щербаков, не единожды разрабатывавший тему подвига Домны в своем творчестве: в 1941 году он публикует песню о ней, в 1956 году в журнале «Войвыв кодзув» печатается отрывок его либретто к опере, в 1969 году издается сборник произведений поэта, включающий героическую драму «Домна Каликова». И либретто, и пьеса созданы на основе исторического материала, в котором отражены как имена, так и действия конкретных людей в период гражданской войны в Коми крае. Окончательная «отделка» либретто принадлежит перу Якова Гордина, ленинградского историка и публициста, усилившего патетику восприятия оперы, в частности за счет включения отрывков из произведений Маяковского.

Премьера оперы состоялась 11 марта 1967 года, работа художника над сценографией началась в конце 1965-го. Еще до премьеры В. Г. Игнатов представил эскизы к опере на выставке произведений художников театра, кино и телевидения, посвященной полувековому юбилею Октября.

Сохранившиеся черновые материалы свидетельствуют о документальном «погружении» Игнатова в революционную эпоху, в событийный ряд, связанный с подвигом Домны. Интересен и использованный художником прием раскадровки, соединивший в один зрительный ряд занавес, пролог, четыре действия и эпилог, из которого видно, что художественное решение спектакля пронизано мощным импульсом патетики и героизма. Так, на занавесе изображена монументально-обобщенная фигура Домны с поднятым мечом, разящим фигуры врагов, пролог и эпилог подразумевали использование внутренних, поплановых занавесов с революционной символикой. С самого начала работы над спектаклем Игнатов ставил перед собой задачу поиска монументальности в форме и цвете, отразившую смысловое и стилевое единство музыки, сценического действия и художественного решения.

Эскизы костюмов персонажей оперы, с одной стороны, созданы на основе исторически верных элементов одежды, с другой, где это возможно, подчеркнуто этнографическое своеобразие. Как и в «Яг-Морте», Игнатов пытается найти изюминку, создавая одежду второстепенных персонажей: если в балете были запоминающиеся фантазийные пеж-гаги, то в опере «Домна Каликова» для балетных номеров он создает костюм коми красного партизана, с национальным орнаментом, укороченной малицей, атрибутами коми охотничьего снаряжения и советской символикой. Несомненно, выход балетной группы для исполнения номера, по смыслу определяющего борьбу «красных» с «белыми», должен был вызвать интерес публики не только динамикой танца, но и внешним, художественным представлением образа.

В отличие от «Яг-Морта» постановка «Домны Каликовой» не имела столь ошеломляющего успеха, и спектакль не смог продержаться на сцене длительное время. Между тем, к теме подвига Домны художник обращался неоднократно: на XVI выставке произведений художников Коми АССР в 1967 году он показывает три живописных произведения: «Похороны коми партизанки Домны Каликовой», «Плач по Домне» и «Атака коми партизан», в середине 1970-х работает над серией листов станковой графики в технике гуаши, в конечном итоге завершившейся триптихом «Домна Каликова» (1976), в 1980 году по мотивам оперы вновь создает эскиз к спектаклю.

Существует еще ряд постановок Республиканских музыкального и драматического театров Коми АССР, оформленных В. Г. Игнатовым, среди которых — второй вариант балета Я. Перепелицы «Яг-Морт» 1977 года (совместно с И. В. Баженовым), опера Г. Дехтярова «Гроза над Усть-Куломом» (1959), опера Ш. Гуно «Фауст» (1961), опера Я. Перепелицы «На Илыче» (1971) и др. Между тем, среди произведений Игнатова есть эскизы к спектаклям, которые никогда не шли на подмостках театров с его сценографией.

Речь идет о эскизах к пьесе В. Савина «Неприкаянная душа», которые были показаны на республиканской выставке 1971 года, посвященной 50-летию Коми АССР. К этому времени было не так много публичных обращений к творчеству коми драматурга, погибшего в 1943 году и реабилитированного в 1955-ом. Восстановление в репертуаре его пьес произойдет позднее — только в 1978 году состоится премьера спектакля «На восходе солнца цветок увял» в постановке режиссера И. И. Аврамова.

Что касается темы сотрудничества народного художника Республики Коми В. Г. Игнатова и народного писателя Республики Коми Г. А. Юшкова, то в настоящее время она остается за границами интересов как исследователей-филологов, так и искусствоведов. Между тем, только в 1970 году Игнатовым созданы эскизы к трем пьесам Г. А. Юшкова: «Кысько тай эмӧсь» (Бывают же такие), «Тадзи и колӧ, Юля» (Так и надо, Юля), «Макар Васька — сиктса зон» (Василий Макарович — деревенский парень). Две из трех пьес к этому времени уже с успехом шли на сцене театров, в сценографии других художников.

Можно предположить, что отправной точкой в создании В. Г. Игнатовым эскизов сразу к трем пьесам Г. А. Юшкова стала их публикация в одной книге «Куим теш» (Три комедии), вышедшей в 1970 году в Коми книжном издательстве. Эскизы Игнатова не являются рабочими вариантами для создания декораций — это видение художником полной «одежды» сцены, включающее и сам ход спектакля. Спустя два года Игнатов вновь обратился к пьесе «Макар Васька — сиктса зон» (Василий Макарович — деревенский парень), планируя показать работы на Московской зональной выставке 1974 года, — произведения уже в полной мере демонстрируют сложившуюся авторскую художественную манеру, с характерной замысловатостью рисунка и четкой контурной линией, декоративной цветовой гаммой, насыщенностью изображения орнаментом. Узнаваем автор и по приемам показа коми деревни — с ее ладными, полусказочными избами зрители познакомились еще во время первых постановок «Яг-Морта», как и с присутствовавшим на заднике изгибом полноводной реки.

Таким образом, период с конца 1950-х по конец 1970-х годов — это время активной работы художника в области сценографии, успех постановок 1960-х годов привел к тому, что В. Г. Игнатова в республике воспринимали, прежде всего, как театрального художника. И все же наивысших вершин художник достиг в станковом искусстве, именно в нем были созданы произведения, с которыми прежде всего ассоциируется имя художника сегодня, в которых ему удалось достигнуть удивительной гармонии, единства того, что изображено и как, этно и индивидуального стиля, или авторской манеры письма, именно со станковым искусством связан наивысший расцвет творчества В. Г. Игнатова, приходящийся на конец 1960-х-1990-е годы.

В конце 1960-х годов было положено начало формированию станковой графики В. Г. Игнатова на темы коми легенд и преданий. Приступая к осмыслению дошедшего до нас текста и его воплощению в изобразительном искусстве, художник изначально планировал циклы или серии работ, повествовательно раскрывающих канву рассказа. Общее количество планируемых листов могло доходить до двадцати — двадцати пяти, однако в процессе работы оно нередко сокращалось, к выходу серии оставались самые выигрышные с художественной точки зрения сюжеты. Так, вслед за «Яг-Мортом», появились серии работ о Пере-богатыре, Кӧрт-Айке, Шыпиче, впервые показанные на персональной выставке художника в 1971 году.

Самым популярным из этих серий стал образ Перы-богатыря. Предание о нем было записано еще в 1771 году путешествовавшим по коми земле И. Лепехиным, существовал ряд его литературных обработок. Художник пытался подойти к легенде с разных сторон, известно, что именно на эту тему он видел второй национальный балет на подмостках республиканского театра, мечтал о создании мультипликационного фильма, но этим планам не было суждено сбыться. А вот цикл графических листов был создан, он состоит из 17 произведений. Литературная основа цикла представляет собой сказку по мотивам коми фольклора, поскольку включает в себя сюжеты из других коми-зырянских сказаний, а также коми-пермяцкий эпос о Кудым-Оше. Листы серии связаны между собой логикой повествования: первые из них представляют родителей Перы — коми охотника Кудым-Оша и красавицу Хосте, маленького Перу, последний фиксирует превращение Перы в скалу. В произведениях Игнатова Пера борется с медведем, Яг-Мортом, лешим Вӧрса, водяным, Гундыром, встречается с царем, побывает в каменном царстве и Москве. Листы этой серии сюжетны, динамичны, повествовательны и обстоятельны.

На выставке произведений художников Коми АССР 1974 года впервые была показана серия «О богатыре Йиркапе». Текстовым источником серии стала публикация А. Н. Грена «Йиркап. Драматические сцены из былинного эпоса коми», вышедшая в «Записках общества изучения коми края» в 1929 году. Художником было задумано десять листов, однако в серии оказалось пять: «Йиркап строит кумирню», «Йиркап и лось», «Сватовство», «Заговор против богатыря Йиркапа», «Любовь сильнее смерти». Работы этой серии более независимы друг от друга и процесса развития сюжета: взяв за основу одну из сюжетных линий, художник обобщает включенные в нее образы и взаимоотношения героев на одном листе. Изысканным и более утонченным становится колорит произведений. В этой серии появляются часто встречающиеся в работах художника причудливые фигурки в так называемой «пляске смерти», отражающие языческие верования коми. Интересна и сохранившаяся в записях художника трактовка образа Йиркапа: «убранство богатырское: колчан (усыпан камнями), длинный лук (сажень), щит узорный, гордая голова, красавец».

Более декоративной получилась выполненная в 1980 году серия работ «Ижмо-колвинской эпос». В 1960-1980-е годы учеными-фольклористами Коми филиала АН СССР (в настоящее время — Коми НЦ УрО РАН) и СыктГУ был совершен ряд открытий при сборе и осмыслении сюжетов коми-зырянского и ижмо-колвинского эпоса. Особый интерес вызвали сюжеты последнего, ранее неизвестные широкой общественности. Изучение фольклора позволило ввести его в научный оборот, и если ученые-филологи публиковали тексты, то В. . Игнатов переводил их на язык изобразительного искусства.

В Национальной галерее Республики Коми хранятся четыре произведения В. Г. Игнатова к ижмо-колвинской эпической песне «Хозяин Керча-реки»: «Десять лет спал», «За оленями», «Люди — Костяное горло», «Хозяин Морского мыса». Национальный колорит автор выразил через «меховую аппликацию», ярко, красочно и достоверно передав национальную одежду, сшитую из меха оленей, меховое убранство юрты, национальный орнамент («оленьи рога» и др.). Как и в предыдущих сериях, в работах присутствуют образы древних духов, в которых верили коми-ижемцы. Художник изобразил их на заднем плане. Являясь действующими персонажами для героев эпоса, они сливаются с орнаментом для зрителей и требуют более внимательного рассмотрения произведения.

Открытые сюжеты коми эпоса не только вводились в научный оборот, но и популяризировались среди широкой публики, в том числе и детей. В 1973 году в Коми книжном издательстве вышла пьеса-сказка Александра Клейна «Ожерелье Сюдбея» по мотивам ижмо-колвинского фольклора. В. Г. Игнатов на персональную выставку 1984 года представил эскизы к театральной постановке пьесы — очень декоративные, удивительные по колориту.

Своеобразным итогом работы художника над темой героев коми сказаний стал выход в 1985 году к VI Международному конгрессу финно-угроведов, проходившему в Сыктывкаре, альбома репродукций графических работ В. Г. Игнатова «Легенды и сказания народа коми». В альбом вошли сюжеты о Йиркапе, Яг-Морте, Юрке, Кӧрт-Айке, Шыпиче, Пере-богатыре, богатыре Кирьяне-Варьяне, сказания «Шомвуква» и «Хозяин-Керча-Ю».

Работа с коми эпосом побудила В. Г. Игнатова к разработке еще одной темы, близкой к нему, — языческим верованиям коми. В 1971 году художник создает первую серию на эту тему: «Из коми фольклора», включившую 12 произведений. Как и в героических сериях, художник опирается на текстовые источники: «Фольклор народа коми» и книгу К. Жакова «Под шум северного ветра», изданную в Санкт-Петербурге в 1913 году. Первые рисунки, представляющие образы Олыся (Деда, доброго духа дома) и Кокли-Мокли (не столько злобного, сколько устрашающего персонажа в коми верованиях, появляющегося в домах из- под пола) наметили их основные характеристики: фантазийные элементы облика, позу, костюмы, которые мало изменились к окончательному варианту. Большей трансформации подвергся Омӧль (бог зла): в окончательном варианте художнику удалось найти те штрихи к образу, которые сделали его цельным и запоминающимся.

В начале 1980-х годов художник создает программные для своего творчества произведения: «Мы из глубокой старины», «Экстаз» и «Страсти», воссоздающие древние представления коми о самих себе и окружающем мире, передающие языческие обряды и факты исторического прошлого. Обращение к стилизации, образам пермского звериного стиля, темперная бархатистость и насыщенность цвета, верность композиционного решения, звучание в работах авторского кредо самого художника, пропустившего через себя гармонию восприятия мира древними, — все эти характеристики представляют зрелый период творчества художника.

Центральные образы картины «Мы из глубокой старины» — мужской и женский, олицетворяющие коми народ, композиционно соединены между собой, все оставшееся пространство картины отражает их видение мира, в котором тесно переплелись реальная действительность и миф. В этнически стилизованных и наполненных богатой фантазией рисунках — образы Яг-Морта, Ёмы, лесного и водяного духов, пежгагов, изображения изб и капищ, пармы и водной стихии. Весь этот мир — живой, он находится в постоянном движении, придавая силы, стати и величия воспринимающему его человеку. Вместе с тем, это и мир самого В. Г. Игнатова, включенные в картину образы узнаваемы по более ранним произведениям художника.

Ключевыми образами двух других картин стали священная береза («кыдз») и Стефан Пермский, символизирующие языческий и христианский периоды истории Коми. Именно «прокудливую» березу срубил Стефан Пермский, начав с Усть-Выми христианизацию Коми края. В работе «Экстаз» изображено ритуальное таинство обращения коми язычников к своему божеству, поражающее экспрессией движения и ритма. В стилизованном изображении священного дерева художник использует национальный орнамент, антропоморфные и зооморфные формы пермского звериного стиля, обычай приношения в дар березе охотничьих трофеев. Отвечая ритму бубна коми шамана, береза приводит в движение всю мощь природной стихии, передавая ей мольбы людей.

Противостояние двух миров — языческого и православного — изображено в картине «Страсти». Прибытие Стефана Пермского на коми землю также спровоцировало ритуальный танец шамана, привело на капище многих людей в стремлении защитить родные места от чужаков, несущих иные нравственные и духовные ценности. Однако ответ природы иной: хоть и налились багрянцем облака, безмолвно взирают идолы с высот, а на первом плане — ствол срубленного дерева с изображением тоненькой беззащитной березки у самого края картины. Статичность поз и монолитность образов проповедников свидетельствуют о большей силе прибывших и обреченности устойчивого старого миропорядка, который вскоре сменится православной верой, создавшей уже иную картину мира в представлениях последующих поколений коми.

На 1990-е годы приходится новая волна в творчестве художника. Несмотря на то, что художник продолжал писать в рамках своей темы — языческого прошлого народа коми, его произведения приобрели отличительные характеристики: большую степень обобщенности, философический смысл. Можно сказать, что работая в эти годы, художник подводил итоги своему многолетнему изучению далекой духовной и материальной культуры народа коми, и, создавая произведение, в качестве темы брал наиболее яркие, устоявшиеся ее проявления: «Коми языческая родина», «Поклонение коми языческой богине — золотой бабе (Зарни Ань)», «Мысли языческого колдуна Пама», «Коми языческое поминание предков», «Языческий коми рыбак» и др. Из его работ ушла серийность: нередко, обращаясь к более лаконичной композиции, художнику удавалось создать цельный, завершенный образ, впитавший в себя значительный объем информации, который проявляется в комплексе изображенных символов.

Национальная галерея Республики Коми обладает значительной частью творческого наследия В. Г. Игнатова: более 200 произведений художника включено в ее собрание, на основе переданного архива художника сформирован его личный фонд документальных материалов. Работы Игнатова входят в постоянную экспозицию галереи, периодически достаются из запасников, участвуя в различных экспозиционно-выставочных, научных и просветительских проектах. Сыктывкарцы и гости столицы Республики Коми представление о творчестве художника могут получить и вне музейной, библиотечной или издательской сферы. Сохранились настенные панно, выполненные по эскизам В. Г. Игнатова в интерьере зданий Коми республиканской филармонии и гостиницы «Сыктывкар» (частично): одно из них создано на основе легенды о Яг-Морте, второе представляет старинный Усть-Сысольск.

Кочерган, Л. И. Василий Георгиевич Игнатов /

Людмила Кочерган. – Текст: непосредственный //

Василий Игнатов. Стиль и этно / Л. И. Кочерган ;

Мин-во культуры, туризма и архивного дела Респ. Коми ;

Нац. галерея Респ. Коми. – Сыктывкар, 2020. — С. 3-11.

Арт-галерея В. Г. Игнатова

Экстаз

Мы из глубокой старины

Йиркап и лось

Йиркап строит кумирню

Яг-Морт сжигает коми селения

Яг-Морт посылает ветры

Райда и Яг-Морт

Призыв Тугана на борьбу с Яг-Мортом

Борьба Перы с медведем

Поклонение коми языческой богине Зарни Ань

Железный дед

Омöль

Десять лет спал (серия «Ижмо-Колвинский эпос»)

За оленями (серия «Ижмо-Колвинский эпос»)

Хозяин Морского мыса (серия «Ижмо-Колвинский эпос»)

Ёма (эскиз костюма к балету Я. Перепелицы «Яг-Морт»)

Яг-Морт (эскиз костюма к балету Я. Перепелицы «Яг-Морт»)

Отражённое небом

Они повсюду, ставшие судьбою,

Орудия старинного заклятья –

Плодить подобья, словно акт зачатья,

Всегда на страже и везде с тобою.

Приумножая мир и продлевая,

Манят головоломной паутиной…

X. Л. Борхес «Зеркала»

Жизнь Юрия Лисовского может служить пособием для изучения социальной мобильности и профессионально-творческих трансформаций в позднесоветском и постсоветском обществе. Он родился 11 апреля 1964 года в городе Шепетовка, в польско-украинской по своим корням семье. Один его дед был раскулачен и умер рано, второй прошёл всю войну и успел пообщаться с внуком. В картине «Путешествие в детство» художник обращается к воспоминанию раннего детства: дед посадил его на корову и повёл её за собой. «Осталось ощущение полёта, я вдруг поднялся над землёй, и полетел». Семейная тема, вписанная в образную систему индивидуального стиля Юрия, занимает в ней немалое место. Особое значение в семейных композициях играет фигура отца. Она центральна и наиболее динамична в работе «Семья». «Мужчина правит лодкой жизни, он отталкивается веслом от воды, в которой отражается небо, соединяет землю и небо». Лодка, обращённая к зрителю своим чревом, играет важную роль и в работе, посвящённой памяти отца. «Человек много трудился, он долго плыл, выполняя свой долг и возвращаясь домой, но когда уже был близко к дому, силы оставили его, он лёг в лодку, положил весло поперёк и умер», — прокомментировал Юрий «Реку души моего отца».

В детстве отец поддерживал сына в стремлении к художеству. В художественную школу, впрочем, Юрий попал поздно, когда ему было 13 лет, и проучился там только полтора года. Его первым руководителем на пути к профессиональному искусству стал бывший партизан, потерявший на войне почти все пальцы на руках. Другим руководителем был сосед, занимавшийся любительской резьбой по дереву. Это и предопределило первый выбор учёбы после восьмого класса, но поступить в училище, где учили резчиков, не удалось. Вот тогда-то и произошло первое пространственное отражение: юг оборачивается севером, стремление к искусству — обучением на рулевого-моториста в речном училище (ГПТУ № 1) Красного Затона. После нескольких лет карьеры речника и службы в армии Юрий поступает в Сыктывкарское художественное училище, которое заканчивает в 1990 году. Обучение приходится как раз на годы перестройки. Курс его получился необычным, «экспериментальным». Преподавали там тогда почти все известные художники Сыктывкара, а многие студенты стремились выйти за границы предлагаемой специальности оформителя. «Все старались нам что-то передать, а мы ощущали необходимость найти себя в творчестве».

Перестройка, однако, мало повлияла на Союз художников. Когда Юрий, после окончания училища, понёс свои картины на выставку «молодых», его похвалили, одну работу даже отобрали, но выставлена она так и не была. После этого молодые художники создают своё объединение «Форма», которое Юрий возглавлял несколько лет. «Мы все были разные. Кто-то рисовал пейзажи и натюрморты, кто-то ударился в сюрреализм. Паша Микушев уже тогда увлекался этникой, а я, скорее, тяготел к мистике».

Выбор основного стиля своего творчества Юрий связывает с выставкой 1993 года на съезде Молодёжной ассоциации финно-угорских народов в Ижевске, где произошло знакомство с художниками других регионов России. Рождение нового культурного направления всегда есть процесс сложный, неоднозначный и нелинейный. Когда сегодня исследователи этнофутуризма пишут, что этот стиль был создан в 1994 году в Эстонии, это как минимум неточно. То, что авторам «Манифеста этнофутуризма» удалось собрать в обозначенный срок в обозначенном месте десятки неравнодушных людей, свидетельствует о готовности участников к рождению стиля. Юрий Лисовский по праву может считаться «этнофутуристом до этнофутуризма» и одним из создателей этого направления на Северо-Западе России. «Вначале мы были вдвоём, с Пашей Микушевым. Потом к нам присоединились Ира Федосова и Лера Осташова». Этнофутуристическая направленность творчества Юрия логично и органично соединилась в 1997 году с работой в качестве художника журнала «Арт».

Жизненный путь художника визуально фиксируется его картинами, примерно так же, как путь обычного человека фотографиями. Разница заключается в осознанности выбора структуры изображения и степени отстранённости от себя. Потребитель заключает мир в границы собственных представлений, художник также нередко делает свой взгляд системообразующим, но, в то же время, универсализирует его. Художественно осмысленный мир всеобщ не в силу своей тотальной усреднённости, но благодаря таланту, постигающему сущность архетипической организации мироздания.

Творческий путь Юрия Лисовского можно охарактеризовать как космогонию, в ходе которой душевные метания и творческие эксперименты ведут к динамичной уравновешенности. Каждый образ, символ или мотив занимают чёткое место в системе композиций произведений, определяемое как древними космологиями, так и современным осмыслением их творческим индивидом.

Художественный метод Юрия метафорически можно представить в виде любимой им спирали. Автор, создавая картину, закладывает в ней множество смыслов, «сворачивая» их в лаконичное изображение. Зрителю, соответственно, предлагается проделать обратный путь, «разворачивая» значения в силу своих возможностей, прочитывая картину как закодированный текст. С этим художник связывает и свой осознанный отказ от иллюзорной трёхмерности пространства рисунка. «Двухмерное изображение превращает образы в знаки. Я предпочитаю писать знаками, которыми излагается определённая история. Некоторые из этих историй я нахожу в книгах, которые читаю или иллюстрирую. Другие беру из своей жизни, но ни одна из них не обособленна от мира, поэтому каждый может прочитать их». Очевидно, что под «знаками» Юрий имеет в виду универсальные символы, образуемые в результате процесса стилизации: перевода событий образов из внешнего мира и других произведений культуры в систему представлений и языка художника. Плоскостные композиции усложняются как созданием разных уровней и значимых границ, так и использованием разных ракурсов, нередко сочетающихся в одной работе.

Сюжетные линии, если их вообще можно выделить в работах Юрия, лишены конкретности и могут быть обозначены только наиболее общими понятиями: «Охота», «Битва», «Бабье лето», «Дары». Каждое из представленных событий имеет общечеловеческое и общекультурное значение, не имея, в большинстве случаев, узкоэтнической привязки. Очевидно, что этнофутуризм (во всяком случае, северная его ветвь) развивается не в рамках отдельной этнокультуры и даже не в рамках культуры финно-угорских народов, но в русле современного мирового постмодернистского направления. Это в полной степени относится к работам Юрия Лисовского, которые могут быть восприняты человеком любой национальности, представителем любого народа.

Образно-символический язык художника выстраивался на протяжении многих лет, на основании разных изобразительных традиций, только одной из которых является орнаментика народа коми. Древнейшими из этих традиций являются композиционно-образные системы неолитических петроглифов и бронзовой пластики. В то же время, Юрий активно интересуется возможностями современных технологий, используя их при освоении мира в разных масштабах и измерениях.

Характерным признаком космического видения является нахождение великого в малом и наоборот. Один из наиболее известных проектов художника основан на фотографиях человеческих макушек. В европейских моделях мира тело человека рассматривалось как микрокосм, как модель вселенной. Юрий увидел в завитках волос головы (маковца, вершины) образ галактической спирали, универсальной организации космического пространства. В то же время, по утверждению художника, рисунок волос на макушках строго индивидуален, обозначая тем самым вариативность подобного, а возможно, и связь с неповторимостью личности. В графических работах Юрия спираль обозначает и развитие мира (который то сворачивается, то разворачивается), и движение времени, и динамичную форму светил: солнца, луны, звёзд, комет, ищущих во вселенной точку своего приложения. Удвоение спиралей следует истолковывать как противоречивость и неоднозначность мироздания, способного развиваться сразу в противоположных направлениях.

Бинарность вообще является характерной особенностью графических работ Юрия. Их пространство нередко выстраивается по принципу обратной симметрии, когда одна половинка как бы отражается в другой. Художнику видится в этом закон возникновения и существования вселенной. «Они притягиваются, стремясь духовно соединиться друг с другом и, когда соприкасаются в одной точке, образуется световой импульс, лучи которого устремляются в бесконечность», — объясняет художник сюжет «Постижения». Следует отметить, что композиция этой работы сочетает диагонали и круги; встречающиеся фигуры и расходящиеся лучи образуют крест (пропеллер), который начинает вращаться, образуя новую галактику.

Отражённость нижнего в верхнем, а левого в правом даёт возможность художнику бесконечно развёртывать вариации сочетания разных начал. Наиболее часто и личностно окрашенно соотносятся в работах Юрия мужское и женское начало. Всякая их встреча космична, но контекст её может быть самым разным. Помимо темы духовного взлёта, не менее значима в творчестве художника тема земного (если не приземлённого) взаимоотношения полов. Так в картине «Я принёс тебе дары» мужчина и женщина встречаются на фоне вполне обыденно узнаваемого, хотя и сакрализованного (семь холмов, река-змея с энергетическими изгибами) пространства. Повод их общения вполне прозаичен: охотник принёс домой добычу. Художник метафорически показал, как тает звериная сущность добытчика. «Его медвежья сила преобразуется под воздействием места и женщины, и на первый план выступает человеческое». Куда более сложна работа «Два неба, две земли», в которой мужчина и женщина диагонально противопоставлены и разделены двойной волютой-спиралью, образуемой кронами белого и чёрного деревьев, растущих на противоположных сторонах мира. Картину можно свободно переворачивать, меняя верхнее на нижнее. «Когда мужчина на охоте, за рекой, женщина переживает, её мир становится тревожным, поэтому в нём появляется чёрный медведь, как воплощённый страх. Мужчине же на охоте хорошо, он стоит на светлом пути, следуя за белым лосем». В работе «Дерево жизни» Юрий трактует особенности женского и мужского поведения, основанного на разном мировосприятии. Супруги стоят спиной к мировому древу, символизирующему их совместную жизнь, гнездо, семью, повернувшись к разным краям мира. «Женщина приманивает мужчину, чтобы свить гнездо и вырастить детей, а мужчина отпускает себя, чтобы потом вернуться к женщине». Абстрагированно от коллизий будущей жизни, взаимоотношения молодой пары представлены художником в работе «Гармония любви», где переплетённые в танце пальцы соответствуют пересекающимся ветвям деревьев.

Мужчины сами по себе редко напрямую сталкиваются в картинах Юрия. Своего рода исключением стала работа «Битва», где всадники на конях (прописанные как фигуры бронзовых средневековых бляшек) и на рыбах ведут непрерывный бой за центр мира и материальное достояние. Гораздо изящнее тема состязания представлена в картине «Два рыбака», в которой удящие разделены не только провалом в нижний мир, но и возрастом. «Все художники рисуют автопортреты. Есть легенда о девушке из нижнего мира, которую ловит юноша, и она становится человеком, становится его женой. Но с возрастом рыбак оказывается способен поймать только рыбу. Я тоже стану когда-нибудь таким лысым и бородатым».

В любой мифологической системе важная роль отводится образам животных, отсылающих нас к самым архаическим пластам культуры человечества. Персональная мифология Юрия Лисовского в этом плане не исключение. Животные прочно вписаны в структуру её мира, нередко выступая системообразующими элементами произведения. «Птицы не всегда рождаются в следующей жизни птицами. Иногда другими птицами, иногда рыбами, иногда людьми». В плоскостном пространстве картин художника птица, как правило, абстрактна. Она видна сверху или снизу, значима сама форма, а также цвет и направление полёта. Связь птицы с человеком имеет, прежде всего, духовный характер. Стремящиеся в творческий или чувственный полёт люди нередко окрылены или разводят в стороны руки, что значит, примерно, то же. Птицу нельзя назвать свободной, она зависит от человека как центра мира и создателя смыслов. «Летели семь птиц, но они не знали, сколько их, пока не появился человек и не посчитал». Особую роль Юрий отводит утке, символизирующей начало, гнездо, рождение. В графической работе «Утка, несущая жизнь» птица уподоблена огромному кораблю в разрезе, на палубах которого выстроены длинные ряды различных животных. Пара людей изображена на самой утке. «Они хотят выбраться, но пока некуда. Эта утка — запакованная структура, из неё всё родилось. Ноев ковчег наоборот, — поскольку речь идёт не о спасении, а о возникновении мира». Этот принцип символизации фигурой животного некой общности Юрий использовал в картине «Род лося». Гигантское животное идёт в будущее среди миров и комет, неся в себе людей, животных, дома. «Лось — животное верхнего мира, он задаёт духовную основу жизни людей. Все, входящие в этот род, следуют его закону, что формирует их духовное единство».

Верхним животным противоположна рыба, обозначающая другой пласт смыслов. Нередко она изображается с другими рыбами внутри, но здесь следует видеть не объединение, а поглощение. «Щука охотится за другими рыбами, проглатывая их множество, но в неё саму уже замахнулся острогой рыбак». Занимая важное место (нередко центральное) в структуре пространства, рыба влечёт к себе человека не меньше, чем птица, но характер этого устремления иной. Рыба символизирует материальное богатство, которым стремится обладать, за которое сражается, которое неустанно ловит человек. Человек-рыба прекрасно чувствует себя в реке жизни, но его подстерегают все опасности материального мира.

Со свойственным ему юмором, Юра обычно находит способы уходить от однозначности противопоставлений в построенном мироздании. В работе «Не все птицы, не все рыбы» показаны индивиды, не желающие стремиться к той же цели, что другие члены их вида и группы. В какой-то степени таков и сам художник. На протяжении своей жизни он прокладывает свой особый путь, не принимая правил чужой игры, но и не противопоставляя себя человечеству. Не идеализируя людей и не пытаясь их изобличать, Юрий с усмешкой философа обозначает законы мироздания, простые и неоднозначные.

Котылев, А. Ю. Отражённое небом /

А. Котылев. – Текст: непосредственный //

Постижение. Графика / Ю. Н. Лисовский. –

Сыктывкар, 2014. – С. 4-11.

«Я называю это неклюжизм…»

«Человек есть модель мира. И он отправляется в путь».

Леонардо да Винчи

Суммированный итог всего искусства XX века можно представить как своеобразную ветвь (древо, гроздь), разукрашенную самыми разнообразными «измами»: кубизм, фовизм, абстракционизм, примитивизм, орфизм и т.д.

При всём богатстве форм проявлений художественных течений, есть ряд характеристик, которые присущи если и не всему искусству XX века, то по крайней мере, целому ряду течений, творчеству ряда крупнейших художников уходящего столетия.

Одна из таких особенностей заключается в том, что для художников последнего века второго тысячелетия характерен «бриколажный» способ обходить традиционную логику сюжета, образа, характера и т. д. (В современную культурологию термин «бриколаж», bricoler — играть откосом (фр.), т. е. выстраивание образной логики окольными путями, как бы ненароком, пришёл из работ Клода Леви-Строса, который видел в мифологическом мышлении своеобразный интеллектуальный бриколаж, т.е. взаимное всеобщее отражение, что в рамках данной статьи обретает особое значение). Очень часто художники XX века предпочитают смотреть на мир не прямо, а как бы играючи, взяв на себя ту или иную роль: либо духовидца звучащей Вселенной, либо сумасшедшего, либо ребёнка, либо…

Вся культура Нового времени прежде всего нацелена на открытие самой личности, которая оказалась перед тайнами безбрежного мира, растеряв все свои мифы и всех своих богов. Поэтому индивидуальный поиск каждого (группы, сообщества, школы) обретает персональную значимость, а результат закрепляется через введение того или иного «изма», который рассматривают как равноценный и равноправный в череде всех других «измом».

Александр Тимушев (творческий псевдоним — Ас.Морт), ухтинский художник, неоднократный участник международных выставок художников финно-угорского мира, все свои художественные поиски определяет загадочным словом «неклюжизм».

Неклюжизм — это что?

Отчасти — это здоровая самоирония художника над своим трудным поиском самоопределения и миропонимания, отчасти — метко обозначенная самим Александром особенность его творчества и мироощущения. Дело в том, что когда А. Тимушев в начале 1990-х гг. начал писать свои работы так, как он сам ощущает, а не так, как это требовали принципы соцреализма, окружающие по разному прореагировали на появление в его работах непропорциональных фигур, на их своеобразную неуклюжесть и пластичность одновременно. Здесь важно отметить, что художник не выступает как борец против реализма, и лучшее тому доказательство его кропотливая работа, в содружестве с художником В. Масловым и скульптором В. Васяхиным, по реставрации памятника А. С. Пушкину, выполненного в 1937 г. политзаключенным Н. А. Бруни.

«Какие-то они неуклюжие», — так оценила работы сына Надежда Егоровна Воробьева, тоже художник и весьма самобытный, работающий в духе примитивизма. Примитивизм в данном случае не следует понимать как нечто примитивное, невыросшее, некачественное. Примитивизм — это одно из любопытнейших явлений в мировой современной культуре.

Примитивизм — очень сложный по своему проявлению художественный стиль. Одно из течений этого стиля характеризуется наивным натурализмом, суть которого заключается в получении удовольствия от сходства, радости узнавания объекта в изображении. Работы Н. Е. Воробьевой являются интереснейшим примером данного направления. Особым течением примитивизма выступают работы с намеренной стилизацией под архаику, народное искусство или детское творчество. В данном случае представляет интерес творчество самого А. Тимушева.

«Неуклюжие» Александр, с его умением обыгрывать обыденное и, тем самым, выявлять в любом предмете или явлении что-то особенное, преобразовал в «неклюжие» (почти недюжие). Дальнейшее развитие первоначально обозначенных идей подготовило появление «неклюжизма». Всё это как бы в шутку, игра, но в каждой шутке есть доля истины.

Дело в том, что определение «неклюжизм» очень точно характеризует специфику пластики полотен Тимушева, с их упрощённым, на первый взгляд, цветовым решением, с фигурами, которые имеют искажённые пропорции и особую экспрессию. Особенно ярко эти особенности проявляются в работах «Моление», «Сигудӧк», «Яг-Морт», «Возле неба». Когда рассматриваешь эти работы, то где-то в глубине рождается ощущение, что когда-то это в твоей жизни было. Рождаются какие-то смутные и труднообъяснимые ассоциации: так рисуют дети, так я когда-то рисовал (и могу! — возможное легкомысленное утверждение, если не понимать, что это выполнено профессиональным художником).

Ощущение детскости неслучайно. Так же как и в детских рисунках — плоскостное изображение, и так же как в детских работах — более большим представлено то, что наиболее значимо для изображаемой ситуации. Если моление — то воздетые к небесам руки («Моление»), если рождение мелодии — то инструмент и руки («Сигудӧк»).

Детскость работ Тимушева, с одной стороны, легка и естественна, а с другой, глубоко продумана. Конечно, использование профессиональным художником детского рисунка не новость (сразу вспоминается детскость А. Руссо, М. Шагала), но использование этого приёма при разработке тем, связанных с традиционной культурой, настраивают зрителя на более глубинные ассоциации. Здесь важно также отметить, что именно в XX веке произошло новое осознание значимости детского рисунка, когда исследователи заговорили о архетипичности образов, создаваемых детьми.

По мнению самого А. Тимушева, особая деформация фигур в его полотнах, и в целом композиционное построение работ, во многом связана с его детскими впечатлениями. Прежде всего, это память художника о том особом ощущении, когда он, ребёнком, засыпая, находясь на грани бодрствования и сна, переживал ощущение, что его тело деформируется и видоизменяется. Вот это уникальное состояние — движение при неподвижности — особо привлекает художника А. Тимушева.

В полной мере ему удалось передать это завораживающее и захватывающее состояние в картине «Шоныд рыт» (Тёплый вечер), написанной художником непосредственно на основе детских впечатлений. Детские годы Александра прошли в деревне, и для него эти годы остались в воспоминаниях годами с особой тишиной, с особенными звуками, с особенными запахами. В полотне «Шоныд рыт» важна каждая деталь: и шероховатая фактура, созданная благодаря незаглаженному грунту; и как бы пропитанный теплом летнего солнца приглушенно-оранжевый фон; и лодка, плывущая и застывшая одновременно в тёплом мареве; и волны от вёсел, обозначенные тонкой волнистой синей линией (так часто и дети рисуют волны!). Огромное значение в данном случае имеет название работы — именно на коми — «Шоныд рыт», т.к. тогда, в детстве, Александр жил в среде, напитанной коми языком, и при переводе «шоныд рыт» с коми на русский как «тёплый вечер» многое остаётся не переведённым и даже не обозначенным.

Детские воспоминания, разговоры взрослых, сказки легли в основу работ «Яг-Морт» и «Праматерь». В этих работах уже присутствует и осознанное желание понять первопричину мира, определить своё место в потоке времени.

Стихийное осознание миропорядка, с различной полнотой, предстаёт почти в каждой работе художника. Одной из первых работ в этом ряду стала картина «Соседи», ставшая во многом этапной работой в творчестве А. Тимушева. Работа написана в 1991 году. Её появление связано с желанием художника осмыслить, что происходит в стране (начало перестройки), но, одновременно, связано и с воспоминаниями событий и переживаний детских лет. По объяснению самого Александра, ещё в школьные годы, когда он прочитал поэму В. Савина «Райын» (перевод на русский язык «В раю», но важно именно коми название, т.к. художник читал в первый раз поэму на коми языке, и для него этот текст живёт именно в коми звучании), его крайне поразило, задело за неведомые струны, путешествие Сюзь Матвея после смерти в Рай и в Ад. Многие годы переживание, «про­живание» этого произведения было сопрятано в глубинах души и никак не проявлялось. Резкие изменения в российском обществе, которые начались в конце 1980-х годов, всколыхнули и вывели детское удивление от образов «Райын» уже в виде нового художественного произведения. Столь тесное расположение героев картины в пространстве холста (персонажи почти в объятиях), столь близкое соседство Чёрта (всё же внизу!) и Ангела (всё же вверху!), первоначально настораживает, но по сути ёмко выражает нашу житейскую круговерть. Одновременно художник иллюстрирует положе­ние, что человек не может познать мир до конца, но осознаёт вечный круг противоположностей (и находится внутри этого круга): день — ночь, хоро­шо — плохо, правое — левое, правда — ложь, прошлое — будущее.

Прочувствование художником бинарности, как одного из важнейших принципов устройства мира, нашло неожиданное отражение и в двух вза­имосвязанных (и по времени создания, и по настроению, и по смыслу) натюрмортов: «Ожидание весны» и «Осенняя рань». Оба натюрморта со­звучны по настроению, похожи по композиционному строю, но в то же время выражают разные состояния: ожидание весны и предчувствие осе­ни. И опять художник работает над передачей неуловимого, непередавае­мого переходного состояния. Столь же трудную задачу художник поста­вил перед собой, работая над картиной «Явление».

Желание художника уловить и передать момент рождения движения («Шоныд рыт»), звука («Сигудӧк»), человека («Печаль»), мира («Пра­матерь») вылилось в написание в 1999 г. полотна «Начало мира». Эта работа передаёт момент перехода мира от аморфного к конструктивному началу не метафорически, как в работе «Праматерь», а через абстракцию. Перед нами предстаёт почти высчитанный логарифм.

Более поэтично, ёмко, многомерно тема перехода мира из одного со­стояния в другое звучит в картине «Красный конь». Красный в данной случае не имеет никакого отношения к революции (революции в смысле резкого перелома, в отличие от постепенного видоизменения, перетека­ния), а связан с определённым сюжетом из коми мифологии: «На трёх конях земля держится: чёрном (вороном), белом (сивом) и рыжем (гнедом). Каждый по очереди держит землю. Когда чёрный конь держит — на земле голод и мор, когда белый — на земле сплошные войны и смерть, когда красный — царит мир, спокойствие и благополучие». Именно этот спасительный красный (рыжий) конь предстаёт в работе А. Тимушева. Образ обретает ещё большую наполненность, если рассматривать его в контексте всей композиции. За фигурой коня виднеется некое изломанное пространство (как бы бесконечные входы и выходы), а вокруг самой фи­гуры коня линия спокойного жёлтого цвета описывает и замыкает круг. И композиция, и цветовой строй холста создают ощущение, что рождается спокойствие и благополучие.

Стремление художника, чтобы все живущие обрели спокойствие и бла­гополучие, было первопричиной появления работы «Мать и сын». В своей своеобразной манере Тимушев написал свою Пьету (распространённый в За­падной Европе образ Богородицы, скорбящей над снятым с креста телом её сына), образ, который для многих художников, начиная с эпохи Воз­рождения, становится этапным в их творчестве. Для Александра причи­ной, по которой он обратился к этой теме, стали трагические события в России осенью 1999 г., но данная работа заставляет вспомнить и глубоко личные переживания, и тяжёлые уроки истории XX века, и опыт взаимо­влияния мировых религий и культур, и архетипический мотив жизнь-смерть-жизнь.

Слова, которые приписываются Леонардо да Винчи: «Человек — есть модель мира. И он отправляется в путь»,- звучали в эпоху Возрождения как своеобразный девиз для всех творческих исканий того времени, стре­мящихся постичь что есть мир и что есть человек. В XX веке это положе­ние не утратило свою актуальность, но обрело симфоничность в звучании. Один из ходов в этом поиске — постижения мира и себя через древние мифы. Именно такой путь определил для себя Александр Тимушев, кото­рый умеет поиронизировать над собой и готов уловить и воплотить мело­дию мира, воплощая в работах принцип всеобщего взаимного отражения.

Котылева, И. Н. «Я называю это неклюжизм…» /

Ирина Котылева. – Текст: непосредственный //

Шаман и шут: сборник статей по истории этнофутуризма

в Республике Коми / А. Ю. Котылев, И. Н. Котылева. –

Сыктывкар, 20212. – С.17-21.

Арт-галерея Ю. Н. Лисовского

Архаическая рыба

Возвращение в детство

Два чума

Мировое дерево

Йиркап

Рыба желаний

Рыба и рыбак

Семья

Архептица

Слайд 1

Что за прелесть – эти коми сказки! Педагог дополнительного образования Зырянова С. В.

Слайд 2

Что такое сказка? Сказка – это волшебный мир, где добро и справедливость побеждают зло и неправду.

Слайд 3

Коми сказки появились очень давно, пришли к нам из глубокой старины.

Слайд 4

Коми сказки рассказывали бабушки и дедушки своим внукам и внучкам

Слайд 5

Коми сказки делятся на волшебные, бытовые и сказки про животных

Слайд 6

Национальными героями Коми земли считаются Пера-богатырь, Яг-Морт, Ёма-Баба, Гундыр и др.

Слайд 7

Волшебные сказки самые древние. Действующими лицами выступают колдуны, знахари, лешие, водяные и чудовища.

Слайд 8

Волшебные коми сказки: «Яг-морт», «Гундыр»

Слайд 9

«Охотник и Чукля», «Марпида-царевна» и т.д.

Слайд 10

«Среди дремучих, непроходимых лесов стоит избушка, где давненько проживает лесная старушка». Кто это?

Слайд 11

Ёма Баба (прототип Бабы Яги). Чаще фигурирует в коми сказках в роли вредительницы, похитительницы детей.

Слайд 13

« Живёт в лесу сказочное лесное чудовище, собирает сладкую ягоду – морошку». Кто это?

Слайд 14

Яг-Морт (Лесной человек) – один из самых ярких героев коми сказок.

Слайд 15

«Страшилище в медвежьих шкурах. На голове копна сивых волос, борода всклокочена, глаза кровью налиты, зубы будто колья. Ростом громадное, руки – корни корявые и когтистые».

Слайд 16

Какие необычные герои есть ещё в коми сказках? Гундыр (Змей Горыныч).

Слайд 17

Бытовые сказки – это сказки о реальной жизни людей в старые времена.

Слайд 18

С каким самым сильным положительным героем коми сказок вы знакомы? Пера-богатырь – былинный герой, сильный, храбрый. Он известен и взрослым и детям своими добрыми делами .

Слайд 19

Сказки о Пере-богатыре являются одним из наиболее развитых, хорошо сохранившихся.

Слайд 20

Главная черта Перы – его огромная сила.

Слайд 21

Сказки про животных. Кто является героями этих сказок?

Слайд 23

Лиса – излюбленная героиня коми сказок.

Слайд 24

Медведь – неуклюжий, добродушный, часто обманутый. «Медвежьи няньки», «Медведь и мужик».

Слайд 25

«Медвежья репа», «Мышь и сорока».

Слайд 26

Заяц в коми сказках чаще смелый и находчивый.

Слайд 27

«Лиса и заяц», «Сорочье зеркало».

Слайд 28

В сказках коми народ показывает тайны первозданной природы

Слайд 29

Бескрайние просторы Пармы, тундры, с непроходимыми болотами, суровой природой

Слайд 30

С животным миром, с повадками, особенностями каждого зверя.

Слайд 31

С жизнью охотника-промысловика, лесоруба, оленевода и т.д.

Слайд 32

Сказочный мир коми достаточно богат и разнообразен.

Слайд 33

Спасибо за внимание