Сказка “Конёк-Горбунок” – произведение уникальное в русской детской литературе. Ярко сверкнувший талант в единственной книге 19-летнего сибиряка явился живым свидетельством огромных творческих сил народа. Сказка эта появилась в 1834 году, в пору, когда своё слово о народности сказали все видные литераторы и критики. Однако “Конёк-Горбунок” вызвал новую волну споров на эту тему. (Белинский В. Г. отказал сказке в достоинствах, ругал её за отсутствие народности в вымысле, за “рифмованные нелепости” и “площадные” выражения). Цензуре показалось опасным сатирическое изображение русского царя. Однако Ершова и его сказку горячо поддержали здоровые силы общества. Профессор изящной словесности, художественной литературы, Императорского Санкт-Петербургского университета Плетнёв П. А.прочитал сказку своим студентам вместо лекции и назвал имя её автора. Жуковский, Пушкин и другие отозвались с высокой похвалой. “Конёк-Горбунок” то запрещался, то уродовался цензурой, то выходил с купюрами, название переделывали (“Конёк-летунок”). Не смотря на всё это, сказка нашла дорогу к читателям, и попала даже в собрание народных сказок. Иванушка и его Конёк-Горбунок стали национальными героями.
Рисунок Николая Кочергина. 1957 год. До сих пор она остаётся одной из лучших сказок русского детства. Сказку Ершова дети слышат задолго до того, как начинают читать. Стихи легко читаются и запоминаются благодаря основному стихотворному размеру – четырёхстопному хорею с па́рной рифмовкой, простым и звучным рифмам, парной рифмовке, обилию пословиц, поговорок, загадок. Сказку эту можно назвать лирической эпопеей крестьянской России. “Конёк-Горбунок” – сочетание трёх основных типов народной сказки: волшебной, сатирической и сказки о животных. К элементам волшебной сказки относится всё чудесное и прекрасное. Сатирическая сказка проявляется в обрисовке Иванушки-дурачка, братьев, царя, etc. Сказка о животных, представлена широко известным лубочным сюжетом “Ёрш Щетинникович” – в описании подводных владений.
Важно отметить, что Ершов опирался на своё знание сибирского фольклора, отличающегося от фольклора европейской части России. Заслугой Ершоваможно считать создание этих героев (Царь-девица, Конёк-Горбунок, Рыба-кит), легко вошедших в круг фольклорных персонажей. Конёк-Горбунок не слуга Ивану, а его товарищ, способный помочь, выручить и горькую правду. Главная героиня ершовской сказки совсем не похожа на русских фольклорных царевен. Она вовсе не страдательное лицо. Её происхождение – от “далёких немских стран”, иными словами, её образ другой художественной природы – из западных средневековых романов. В целом “Конёк-Горбунок” написан в традициях русского райка – народного ярмарочного представления, сочетающего стихотворную речь с игровым действием.
Окрылённый удачей “Конька-Горбунка”, П. П. Ершов вынашивал грандиозный замысел поэмы “Иван-царевич” в десяти томах по сто песен в каждой, надеясь собрать всё сказочное богатство России. Но тяготы повседневной жизни, заботы о многочисленном его семействе. Оторванность от круга единомышленников не дали продолжить поэту своё восхождение на русский Парнас.
Проворный конёк. Поломать голову не раз заставлял читателя автор популярной сказки “Конёк-Горбунок” Пётр Павлович Ершов. Взять хотя бы такой пример. «<Приказал Ивану царь <привезти к нему в столицу <в три недели Царь-девицу, <что живёт на окияне <у далёких немских стран». Горбунок взялся помочь Ивану, и отправились они в дальний путь. <Едут целую седмицу, <Напоследок, в день осьмой, <Приезжают в лес густой. <Тут сказал конёк Ивану: <“Вот дорога к окияну, <И на нём-то круглый год <Та красавица живёт…”
Иван похитил царевну и отвёз её во дворец. А вскоре получил от царя новый приказ: за три дня достать со дна океана перстень Царь-девицы. <Ну-с, так едет наш Иван <За кольцом на окиян. <Горбунок летит, как ветер, <И в почин на первый вечер <Вёрст сто тысяч отмахал <И нигде не отдыхал.
Образные преувеличения на лицо, но насколько они чрезмерны? История о волшебном коньке во многом основана на народных сказках и отражает мировоззрение славян. По некоторым их поверьям Земля представляла собой плоскую твердь и была окружена водой. Отбывая далеко-далеко к океану, наш герой, по сути, отправляется на край света, за тридевять земель. Быстроногий горбунок, привыкший летать стрелой, добирается туда целую неделю. Но это не предел его скоростных возможностей: в следующий раз коньку потребовалось и того меньше времени – всего-то один день! Чтобы вернуться к назначенному сроку, ему следовало выбрать кратчайший путь от столицы до океана и увеличить свою обычную скорость в несколько раз.
Иллюстрация Николая Кочергина 1957 год.
Попробуем оценить скорость горбунка, позволившую ему добраться до края света невероятно быстро даже по сказочным меркам. Для простоты расчётов будем считать, что конёк двигался по прямой с постоянной скоростью. Скакал от восхода до заката солнца, в рамках летнего времени часов эдак шестнадцать, и отмахал 100 тысяч вёрст, или почти 107 тыс. км. Стало быть, его скорость была около 67000 км в час, что в 57 раз больше минимальной скорости ветра при урагане. Ай да конёк! “Горбунок летит, как ветер…” – для такого проворного персонажа, пожалуй, слишком слабое сравнение, как, впрочем, и сопоставление с полётом стрелы. Его реальный ход впору сравнить с гиперзвуковой скоростью, превосходящей любые сказочные показатели!
Не менее фантастически выглядит и расстояние от столицы до края света. Можно только догадываться о размерах земной тверди в представлении рассказчика, а по нашим меркам, отмахать сто тысяч вёрст – всё равно, что почти трижды обогнуть Землю по экватору. Пожалуй, это художественное преувеличение превосходит даже самые смелые ожидания.
“Начинает сказка сказываться” — таким зачином открывал Ершов своего “Конька-горбунка”. В сибирской деревне Безруково холодным снежным днём открывается окошко избы, и мужчина, держащий в руках колыбельку с младенцем, кричит проходящему мимо дома страннику-нищему: “Эй, за сколько возьмёшь?!” Нищий останавливается, подходит к окну и отвечает: “Да за грош”. Это древний-древний сибирский обряд, помогающий, как верили люди, “откупиться” от смерти, сбыть за грош, медную тусклую монетку, все хвори и напасти, угрожающие младенцу. Обряд совершён, и ребёнок улыбается впервые после рождения – к нему, родившемуся едва дышащим, приходят вдруг силы.
Ершов Пётр Павлович. (1815-1869). Так начиналась жизнь одного из самых загадочных поэтов в истории русской литературы, автора бессмертной сказки “Конёк-Горбунок” – Петра Павловича Ершова. “Эх мама-мама, — не раз повторял, грустно улыбаясь, Пётр Павлович в трудные минуты своей жизни. – Что мне чины да почести, когда цена мне один грош…” О Петре Ершове мы знаем, кажется, меньше, чем о его героях, запечатлённых в нашей памяти с самого раннего детства. Вот Иванушка, Иван-дурак, оказывающийся в итоге всех умнее и везучее, тянется к запретному перу жар-птицы, и на его удивлённом лице играет всполох золотого света; вот громоздится над “морем-окияном” Чюдо-юдо Рыба-кит, на чьей спине умещается целый мир, а вот и неунывающий конёк-горбунок с извечно жизнерадостной присказкой: “Это службишка, не служба; Служба всё, брат, впереди!” Ершов остаётся как будто бы в тени созданных им ярких образов, его фигура едва различима за сиянием народных слов-самоцветов, с которыми он так ловко управляется. Сам он всегда выбирает обратную сторону монеты – как бы она, подброшенная провидением, ни легла. Кто такой Пётр Ершов? Самородок, автор одного произведения, ещё он много лет отдал педагогике, испытал не одну потерю и завершил жизнь, как и многие гениальные поэты, в безвестности. Вот, собственно, и всё. Но судьба Петра Павловича, начиная с первых часов жизни, настолько уникальна и драматична, столь тесно переплетена с культурой и просвещением XIX века, полна таких совпадений, пересечений и невероятных поворотов, что заслуживает, разумеется, более подробного разговора.
Иллюстрация Михаила Карпенко. В сибирской деревне Безруково Ишимского уезда Тобольской губернии 22 февраля 1815 года, Павла Алексеевича и Ефимии Васильевны Ершовых родился последний, двенадцатый ребёнок. Все братья его и сестры, кроме самого старшего, умерли во младенчестве. Нарекли ребёнка в честь Петра Столпника, чья жизнь была озарена подвигом затворничества.
Отец писателя, чиновник, по делам службы часто переезжал из города в город. С детства, обожавший истории, слушал маленький Петруша песни ямщиков, рассказы охотников, странников купцов, казаков, крестьян. Разные говоры, яркие обороты речи, весёлые присловья и присказки, меткие пословицы, прорастающие из баснословной сибирской старины, завораживающие волшебные сказки – та языковая стихия, в которой рос автор “Конька-Горбунка”. Как знать, не тогда ли уже, в раннем детстве, впервые узнал Ершов и про Жар-птицу, и про Царь-девицу, и про котёл с кипящим молоком, и про коней златогривых, и про “игрушку-конька”?.. Говаривал же годами позже скромный Пётр Павлович, что “всего лишь” обработал и записал услышанную народную сказку. На несколько лет семья Ершовых поселились в Тобольске, в доме известного купца и мецената Пилёнкова Николая С., дяди его по матери. Николай Степанович был человеком просвещённым, понимал, что будущее страны за наукой, культурой и искусством. Он принимал самое активное участие в устроительстве музыкальных вечеров в Тобольске, на которые съезжалась публика со всей земли Сибирской. На одном из таких концертов Ершов познакомился с отбывающим в Тобольске “почётную ссылку” композитором А. Алябьевым, создателем волшебного романса “Соловей”. В доме купца Пилёнкова бывают много талантливых людей, царит атмосфера творчества, ценится начитанность и образованность. Да и родители Ершова уверены, что мальчики (Петя и брат его Коля) должны иметь хорошее образование.
В 1827 оду братья поступают в Тобольскую гимназию, которую возглавляет Иван Павлович Менделеев, отец нашего великого учёного. Уже в гимназии Петя Ершов начал записывать сказки и истории. Это директор гимназии привил юному ученику любовь к педагогике.
Николай Кочергин. Царь-девица (1957).
В 1830 отец писателя перевёлся в Санкт-Петербург. Семья его последовала за ним. После стародавнего неспешного Тобольска с древним Кремлём, Петербург видится Ершову городом будущего. Шутка ли: самого Пушкина можно увидеть на петербургских улицах. Братья поступили в Санкт-Петербургский императорский университет. Старший брат отдаёт предпочтение точным наукам, а Пётр стал студентом юридически-философского и вольным слушателем историко-филологического факультетов. Учится Ершов неровно, много ленится, пропускает лекции.
Но вот однажды Пётр А. Плетнёв, талантливейший поэт и литературный критик, соратник Пушкина (“наше всё” посвятилсвой роман “Евгений Онегин” именно Плетнёву), а помимо этого профессор и ректор университета, предлагает своим студентам тему курсовой работы: “народное творчество”. Вместе с другими студентами Ершов тоже написал курсовую. Через какое-то время профессор на лекции зачитал студентам, бесценный для русской культуры, отрывок курсовой Петра Павловича, написанный аккуратным округлым почерком: “За горами, за лесами, // За широкими морями, // Не в небе – на земле// Жил старик в одном селе”. Удивлённая студенческая аудитория рукоплескала своему сокурснику.. В том же 1834 году популярный журнал “Библиотека для чтения” опубликовала отрывки фрагменты сказки – её восторженно приветствует вся Россия. Сравнительно недавно закончилась Отечественная война, люди обратили свои сердца к прошлому своей родины, стали искать в старине, в истории, народном миропонимании, фольклоре ответы на ключевые вопросы тревожной совремённости. Ершов, юный Ершов, было Петру Ершову на то время 19 лет, совершил небывалый прорыв, и его сказка стала одной из первых ласточек, воспринялась образованным обществом как добрый и светлый знак будущих преоражёний. Вдохновлённый “Коньком-Горбунком”, Алексей К. Толстой написал свои “цветики степные”, Бородин написал свою “Снегурочку”, а Васнецов написал своего Серого волка и Иван-царевича. Пётр Ершов стал желанным гостем плетнёвского “Современника”, майковского журнала “Подснежник”. О “Коньке-Горбунке” восторженно написал Александр Сергеевич: “теперь мне можно и оставить этот род поэзии…” – что может быть выше и желаннее такой вот пушкинской оценки.
Последнее время настойчиво появляющиеся в печати пространные рассуждения о том, что авторство сказки целиком принадлежит Пушкину А. С., выглядят малоубедительными: и оригинальная, причудливая образность Ершова, и наличие не всегда точных рифм, чего Пушкин себе никогда не позволял, и сочетание импровизации со строго научным моделированием сказочного мира – всё это свидетельствует об уникальности ершовского таланта. Важнее не мелочно и придирчиво искать “пушкинский след” в сказке Ершова, а всесторонне исследовать то общее направление русской словесности, которое объединило двух поэтов, внёсших огромный вклад в сокровищницу отечественных поэтических сказок.
Так уж складывалась жизнь Петра Павловича, что рядом с победой шла беда: внезапно умер его брат, Николай, а вскоре – и отец, Павел Алексеевич. Служба отца кормила всю семью, а с его смертью у Ершова нет денег на жизнь в столице; удача отвернулась от молодого человека. Будучи человеком с изумительным музыкальным слухом (это и по стихам видно), выучился играть на флейте, и его учитель, Иосиф Гунке, помог ему – Ершов пишет изумительное либретто к сказочной опере о Владимире Красное Солнышко – “Страшный меч”, но до постановки оперы дело так и не дошло. После окончания университета Пётр Павлович пытался найти работу по специальности, но в нескольких местах ему отказали, относит Плетнёву стихи для публикации в “Современнике”, но, всегда добрый к Ершову, Пётр Александрович медлит с их опубликованием… Пришлось молодому человеку вместе с матерью возвратиться в Тобольск.
Солнце Ершова, которому всего лишь 21 год, уже минуло зенит и начало клониться.
В Тобольске Пётр Павлович устроился на работу в гимназию преподавателем латыни, словесности и философии. В этом ему помог Николай С. Пилёнков. В Тобольске Ершов женился на многодетной вдове Серафиме Александровне Лещёвой. Счастье не долговечно: отношения с директором гимназии не сложились, умерла мать, умерла годовалая дочь, умерла во время родов и супруга.
Весной 1854 году Ершов сообщает своим друзьям, что он снова женится, на воспитаннице Екатерининского института, дочери генерала Черкасова. Елена Николаевна была его музой, его помощницей, его единомышленником. Она была прекрасной мамой своим детям и детям Серафимы Александровны. Она вместе с Петром Павловичам шла по жизни, преодолевая трудности.
Оставшуюся жизнь Пётр Павлович посвятил педагогике; в 1857 году Ершов стал директором Тобольской гимназии и директором всех народных училищ губернии. Это высокий пост, весьма и весьма (не много, не мало, а VII класс в Табеле о рангах, т. е. надворный советник — подполковник в армии. Напомним читателю, что уже VIII класс в Табеле о рангах (коллежский асессор) — даёт обладателю потомственное дворянство, со всеми соответствующими правами и привилегиями). Кое кто из литературных критиков раздражённо отзывался о служебном росте автора “Конька-Горбунка”: мол, выбрал, дескать, службу вместо поэзии, набрал вес, стал “круглым чиновником”. Однако… По инициативе Ершова были открыты женские школы в некоторых городах губернии, включая и Ишим, стало развиваться библиотечное дело, было организовано “Общество вспомоществования студентам Тобольской губернии”, etc. “Ершов – любимый наш и уважаемый всеми воспитанниками… Всегда ровное обхождение, а иногда и участие в играх наших и прогулках, кроме превосходного преподавания словесности, заставляли нас любить его как отца родного”, — из воспоминаний гимназиста. “Ученики сделали мне сюрприз – смастерили театр и сыграли мне Суворова (пьеса Петра Павловича “Суворов и станционный смотритель” прим. И. П.)”, — из письма Ершова другу-однокашнику Треборну В. А. Одним из учеников Ершова был и великий русский учёный Д. И. Менделеев.
В 1862 году Ершов подаёт в отставку. Ершов сближается со многими декабристами, отбывающими ссылку в Сибири. Часто встречается с Кюхельбекером, Пущиным, Чижовым. В конце пятидесятых годов XIX века в Тобольск приехал один из братьев Жемчужниковых. В это же время в Санкт-Петербурге капельмейстер Мариинского театра, Цезарь Пуни, ставит балет “Конёк-Горбунок”. Сказка выдерживает десятки переизданий, постановок, экранизаций, и далеко не всегда на афишах и в титрах имя автора пишется большими буквами. А мазурка из последнего акта сохранится в народном обиходе со словами: “Жил-был у бабушки серенький козлик…”
В 1869 – умер от водянки.
“Конёк-Горбунок” – это не просто литературная сказка, это своего рода открытый урок словесности. Прочитав её в детстве или отрочестве, человек обогащает свой внутренний мир, учится ценить красоту и гармонию, задумается о том, как всё устроено на этом свете. “Конёк-Горбунок” – урок добра и справедливости, урок нравственности.
Автор текста – доктор филологических наук Иван Пырков.
В 1864 году Цезарь Пуни написал партитуру к балету “Конёк-Горбунок или Царь-девица”. В 1941 году сняли фильм, а в 1947 – мультфильм. В 1958 году музыку к балету “Конёк-Горбунок” написал Родион Щедрин. В 2012 году вышел на экраны страны новая версия кинофильма “Конёк-Горбунок”.
1-Каким размером написанасказка “Конёк-Горбунок”? Какие размеры вам известны?
2-Какие ещё сказки Ершова П. П. вы знаете?
3-Почему возникло мнение, что не Ершов П. П. автор сказки? Какой версии придерживаетесь вы?
-
Сказка «Конек-Горбунок» п.П. Ершова, народность идей и образов.
Прямым
продолжателем пушкинской традиции в
жанре сказки явился его младший
современник П.П. Ершов.
Ершова
часто называют «человеком одной книги»:
так велика была слава его «Конька-горбунка»,
заслонившая все написанное этим
талантливым человеком. А
он
был автором многих лирических
стихотворений, рассказов, пьес
П.П.
Ершов родился в 1815 году в деревне
Безруковой недалеко от города Ишима
Тобольской губернии. По долгу службы
его отец много ездил по Сибири. Ершов
совершал с семьей все переезды, успев
пожить в Петропавловске, Омске,
Березове и в Тобольске.
Переезды
по Сибири, жизнь в Тобольске в доме
родственника-купца, где останавливалось
много проезжих людей, обогатили юного
Ершова яркими впечатлениями. От ямщиков,
охотников, крестьян, казаков он услышал
множество запоминающихся устных
рассказов, легенд, сказок, песен, которые
потом возродились в его творчестве. С
1832 года Ершов — студент философско-исторического
отделения Петербургского университета.
Годы учебы, «пять своих лучших лет»,
Ершов использовал для саморазвития,
посвящая все свободные часы чтению
русских писателей и литературным
занятиям.
Начало
30-х годов было временем всеобщего
увлечения сказкой. На этой волне
всколыхнулись художественные
впечатления Ершова. В начале 1834 года он
представляет на суд своего профессора,
читавшего курс русской словесности,
П.А. Плетнева, сказку под названием
«Конек-горбунок». Сказка была прочитана
и разобрана П.А. Плетневым в университетской
аудитории. Это был первый литературный
успех девятнадцатилетнего студента.
Ершов о создании большой сказочной
поэмы – сказка сказок, но этому замыслу
не суждено было осуществиться, как не
были реализованы и мечты Ершова об
организации экспедиции по Сибири,
издании журнала, широкой просветительной
деятельности среди земляков. По окончании
университета он вернулся в Тобольск
и почти до конца жизни занимался
педагогической деятельностью —
преподавал в гимназии, а затем стал
ее директором. «Конек-горбунок» остался,
в сущности, единственным произведением
Ершова, вызывающим неизменный интерес
многих поколений юных читателей.
Сказка «Конек-горбунок»
Петра Павловича
Ершова
(1815—1869) — произведение уникальное
в русской детской литературе. Ярко
сверкнувший талант в единственной
книге девятнадцатилетнего сибиряка
явился живым свидетельством огромных
творческих сил народа.
Эта сказка родилась
в 1834 году, в пору, когда свое слово о
народности сказали все видные литераторы
и критики. Однако на пути «Конька-горбунка»
к народу было и немало препятствий:
сказка то запрещалась, то уродовалась
цензурой или выходила в нелепых
переделках, вплоть до «Конька-летунка»,
на котором Иван обозревает Страну
Советов. «Конек-горбунок» воспринимается
детьми сначала как сказываемая сказка,
т.е. как произведение скорее устное,
чем книжно-литературное. Позднее они
осознают, что это именно литературная,
авторская сказка.
Слияние
фольклорного и литературного начал в
произведении Ершова многоплановое. Оно
проявляется в композиции, художественных
приемах, переплетении, соединении двух
«закадровых» голосов — автора и
сказителя. Каждая из трех частей
«Конька-Горбунка» предваряется
эпиграфом — прием литературный, хотя
роль эпиграфа каждый раз меняется. В
первой части «Начинает сказка
сказываться» — звучит вполне нейтрально,
но это явно голос автора, так как зачин
уже соответствует манере сказителя
-повествователя.
За горами, за лесами,
За широкими морями,
Против неба — на
земле,
Жил старик в одном
селе.
Эпиграфы выполняют
роль связок в повествовании: «Начинает
сказка сказываться», «Скоро сказка
сказывается, да не скоро дело делается».
И только третий эпиграф: «Доселева Макар
огороды копал, а нынче Макар в воеводы
попал» — напоминает пословицу и
предсказывает некий необычный поворот
в судьбе героя.
Стихи легко читаются
и запоминаются благодаря основному
стихотворному размеру — четырехстопному
хорею, простым и звучным рифмам,
парной рифмовке, обилию пословиц,
поговорок, загадок. Любое описание само
западает в память: глаголы в нем играют
первую роль, выразительное движение
скрепляет яркие детали в цельный,
явственно видимый образ:
Кони ржали и храпели,
Очи яхонтом горели;
В мелки кольца
завитой,
Хвост струился
золотой,
И алмазные копыта
Крупным жемчугом
обиты.
Стремительно
движется действие в сказке, останавливаясь
только перед чем-нибудь прекрасным или
чудесным, замедляясь на моментах
троекратных повторов. Вся Русь проносится
под копытами конька: столица и деревни,
заповедные леса и распаханные поля,
западный и восточный берега… Даже этого
мало, чтобы объять величественное
пространство русского царства, — и
Иванушка подымается в небесное
царство, но и над теремом Царь-девицы
он видит православный русский крест.
Чудо-юдо Рыба-кит повелевает морским
народом, как какой-нибудь российский
наместник-губернатор. На небе, на
земле, под водой — всюду «русский дух».
Только однажды показывается край родной
земли:
У далёких немских
стран
Есть, ребята, океан.
По тому ли океану
Ездят только
басурманы.
С православной же
земли
Не
видали ни коли.
Все в сказке
подчинено стихии народной жизни.
Сказку эту можно назвать лирической
эпопеей крестьянской России, настолько
велик в ней охват действительности и
глубока «мысль народная»
Сложно
назвать какую-либо одну конкретную
сказку, идентичную сюжету «Конька-горбунка».
Ершов соединил в своем произведении
ряд образов, мотивов, сюжетных ходов
известных народных сказок. По существу,
он становится в ряд тех талантливых
народных сказителей, которые, опираясь
на известную традицию, всегда привносят
нечто свое, оригинальное. Еще одна
особенность этой замечательной сказки
— тесное переплетение фантастического,
чудесного с реалиями народной жизни..
Сказочное повествование движется
стремительно и свободно, на лету создавая
одну картину за другой, и, внимательно
приглядевшись, мы узнаем в них не
тридевятое царство, тридесятое
государство, а уездную Русь, которая в
будни пахала землю, торговала, хитрила,
наделяла худыми кличками разных
захребетников, а в праздники — пела,
буянила, плакала, молилась, бранилась,
доверчиво слушала бывалых странников
об иноземных царях-басурманах, мечтала
о лучшей доле.
Условное эпическое пространство Руси
в «Коньке-горбунке» существует в условном
же времени: здесь смешаны черты разных
веков — от XV до XIX. Обобщен поэтом и
русский национальный характер, его
сильные и слабые стороны. Все герои, за
исключением заморской Царь-девицы,
представляют единый национальный
тип, все говорят на бойком, цветистом
русском языке, думают и переживают
совершенно по-русски. Контрасты
национального характера в изображении
Ершова отвечают представлениям
народа о себе самом: лукавый ум и
наивность, лень и трудолюбие, здравый
смысл и глупость, восхищение перед
красотой и чудом и — насмешка над
чудесами. Наиболее сильно выражен этот
характер в образе Ивана. Главное отличие
Ивана от других — открытое исповедование
тех «неправильных» принципов, которым
скрытно следуют на Руси все. Все герои
лукавят, лгут, ищут собственной
выгоды, совершают глупости, но прикрываются
при том маской приличия и разумности.
Иван же не скрывает ни своей «дурацкой
мочи», ни личного расчета.
Еще одна черта
«Конька-горбунка» — сочетание трех
основных типов народной сказки: волшебной,
сатирической и сказки о животных. К
элементам волшебной сказки относится
все чудесное и прекрасное. Сатирическая
сказка проявляется в обрисовке
Иванушки-дурака, братьев, царя,
спальника, отчасти и Царь-девицы. Сказка
о животных представлена широко известным
лубочным сюжетом «Ерш Щетинникович» —
в описании подводных владений.
В
традициях народной сказки образ главного
героя — Ивана. Как правило, в волшебных
сказках исполнителем трудных заданий
с помощью чудесного помощника выступает
ильный богатырь, Иван-царевич. У Ершова
эту роль выполняет Иван-дурак. В
народных сказках этот образ интерпретируется
как безусловно положительный. Поступая
нелогично, нестандартно в обычных
житейских ситуациях, Иванушка-дурачок
в условиях чрезвычайных, в ситуации
испытания раскрывает свои лучшие
человеческие качества, оказывается и
смел, и умен, и честен. Он — хранитель
духовных, нравственных устоев народа
и только своим моральным превосходством
побеждает коварных, ограбивших его
братьев, расправляется со своими
антагонистами и в конце концов, будучи
ничем, становится всем, даже — носителем
высшей власти1.
Герой Ершова
воплощает все типичные свойства
сказочных «дурачков»: нескладный,
неряшливый, любящий поспать. Его поступки
противоречат житейскому «здравому
смыслу». Его братья в роли караульщиков
поступили «здраво», благополучно
скоротав время. Иван же, поначалу увиливая
и отказываясь от службы, все же сумел
добыть кобылицу, получил в награду
волшебного конька. Во всех прочих
приключениях Иван также неизменно
побеждает. Даже его промахи, хвастовство
(что достанет Царь-девицу) в конце
концов оборачиваются ему на пользу.
Пара главных героев
составляет сердцевину всей системы
образов. Иван и его игрушечка-конек
имеют много сходства: младшие дети,
антиподы «образцовых» старших, они тем
не менее оказываются лучше, достойнее
их. Удача сама идет к ним, и все им удается.
Их речи и дела утверждают народный идеал
справедливости и совестливости.
Конек-горбунок — не слуга, а верный
товарищ Ивана, способный не только
помочь, выручить, но и сказать горькую
правду. В обоих есть нечто наивное,
непосредственное, что делает их
похожими на детей.
Главная героиня
ершовской сказки совсем непохожа на
русских фольклорных царевен, она вовсе
не страдательное лицо. Ее происхождение
— от «далеких немских стран», иными
словами, ее образ другой художественной
природы — из западных средневековых
романов, сюжеты и герои которых
прижились в народных лубочных книгах.
Многие эпизоды
напоминают картинки со стихотворными
комментариями.
Окрыленный удачей,
П.П.Ершов вынашивал грандиозный замысел
поэмы «Иван-царевич» — «сказки сказок»
в десяти томах по сто песен в каждой,
надеясь собрать все сказочное богатство
России. Но тяготы повседневной жизни,
заботы о многочисленном его семействе,
оторванность от круга творческих
единомышленников не дали продолжить
поэту свое восхождение на русский
Парнас.
Соседние файлы в предмете [НЕСОРТИРОВАННОЕ]
- #
- #
- #
- #
- #
- #
- #
- #
- #
- #
- #
Исследовательская работа по детской литературе
Своеобразие языка и стиля сказки П. П. Ершова
«Конек-горбунок»
Студентка: Мейнцер Е. А.
Руководитель: Малиновская А. А.
- Введение
- Народный характер сказки П. П. Ершова
2.1.Лексические средства языка. Тропы. «Авторские» фразеологизмы.
2.2. Синтаксические средства языка сказки.
Поэтические фигуры
- Заключение
Введение
Почти два века украшает сказка «Конёк – Горбунок» русскую детскую литературу, пленяя воображение читателей. Однако критика не всегда была единодушна в оценке произведения и его языка: одни утверждали, что это самобытное творение талантливого писателя, другие предполагали подражание сказкам Пушкина, третьи — стилизацию под народную сказку.
Анализу особенностей языка литературной сказки П. П. Ершова посвящены работы И. П. Лупановой, П. Я. Черных, Л. А. Булаховского, Л. А. Островской.
Актуальность исследования обусловлена недостаточным вниманием к языку произведения на уроках литературного чтения. Приобщение школьников к богатствам русской литературы, формирование читателя, способного к полноценному восприятию художественного произведения, владеющего умениями целостного анализа текста, возможно только при условии систематической работы над художественной формой произведения.
Объект исследования — сказка П. П. Ершова «Конёк-горбунок».
Предметом исследования являются особенности языка и стиля русской литературной сказки «Конек-горбунок» П. П. Ершова.
Методы исследования:
-текстуальный анализ произведения;
-метод систематизации и обобщения;
-сравнительно-сопоставительный метод
Цель исследования – проанализировать лексические, фразеологические и синтаксические средства языка сказки Ершова, тропы и поэтические фигуры, определяющие идейно-художественное своеобразие произведения.
Достижение этой цели требовало решения следующих задач:
— изучить литературу по теме;
— проанализировать лексику и синтаксические конструкции сказки Ершова;
— выявить художественные приемы в создании образов героев произведения;
— обосновать утверждение о самобытности, художественном своеобразии, идейной и эстетической ценности сказки Ершова.
Народный характер сказки П. П. Ершова.
Лексические средства языка. Фразеологизмы. Тропы.
Близость к народу, знание его жизни, привычек, обычаев, вкусов, взглядов обеспечили сказке небывалый успех. Ершов воплотил в своей сказке думы и чаяния русского народа, воссоздал картины народной Руси.
Просторечия, диалектизмы, народно-поэтические слова органично вписываются в языковую ткань сказки, способствуя передаче живой народной русской речи: :«утро зорится», «смотреть вполуглаз», …Знать, столица та была недалече от села…Приключилося им горе… Отродяся… соглядать… Дождь вот так ливмя и лил… сызнова…
…Уши в загреби берет, что есть мочушки ревет…
…Наш удалый молодец затесался во дворец…
… Горбунок, его почуя, дрягнул было плясовую…
В сказке Ершова много устаревших слов – историзмов и архаизмов, значение которых далеко не всегда понятно, они могут вызвать ложные ассоциации у читателя-школьника. При изучении сказки на уроках литературного чтения необходимо проводить словарную работу. Например: малахай (длинная широкая одежда без пояса), ендова (посуда для вина), спальник (царский слуга), чёрная бабка — налитая свинцом кость для игры, лубки — лубочные картинки, «Вот бы курево развесть…» (костер, огонек), суседко – домовой, седмица – неделя, ражий – крепкий, плотный.
Наряду с историзмами в тексте сказки «Конек-горбунок» встречается ряд архаических элементов (фонетических, грамматических и др.): В долгом времени аль вскоре Приключилося им горе..Спотыкнувшися три раза, Починивши оба глаза… Натянувшись зельно пьян, Затащился в балаган… о полночь (соврем. в полночь), по Ивана (соврем. за Иваном), согласися быть царица (соврем. царицей), дворяна (соврем. дворяне) и др.
Автор мастерски владеет всеми средствами литературной изобразительности, создавая сложные образные картины. В ярких, выразительных описаниях – сравнения, красочные эпитеты, метафоры, гиперболы:
Кобылица та была / Вся, как зимний снег, бела,
Грива в землю, золотая, / В мелки кольца завитая…
Кони ржали и храпели, / Очи яхонтом горели;
В мелки кольца завитой, /Хвост струился золотой,
И алмазные копыты / Крупным жемчугом обиты…
…Что есть силы в дверь стучится, / Чуть что кровля не валится,
И кричит на весь базар, / Словно сделался пожар…
Гиперболы: Под дождем я весь промок / С головы до самых ног; Ночью страшный был мороз —/ До животиков промерз; Ночью холод был ужасный,/ До сердцов меня пробрал.
Представляется необходимым проанализировать фразеологизмы, встречающиеся в тексте достаточно часто. Ершов включает в сказку народные поговорки и присловья, искусно и остроумно «переделывая» их:
Отправляется на печь / И ведет оттуда речь / Про ночное приключенье / Всем ушам на удивленье… Но давно уж речь ведется, / Что лишь дурням клад дается, / Ты ж хоть лоб себе разбей, / Так не выбьешь двух рублей…
«Авторские» идиоматические выражения: … На него боязнь напала…Под дождем я весь промок / С головы до самых ног…До животиков промерз,… Ночью холод был ужасный, До сердцов меня пробрал… Дрожь на малого напала, Зубы начали плясать; Он ударился бежать… Он и усом не ведет… Неча молвить, страх красивы!
П.П. Ершов использует и устойчивые выражения, возникшие и бытовавшие в художественном стиле (литературные штампы): Кобылица молодая, / Очъю бешено сверкая, / Змеем голову свила / И пустилась, как стрела.
Такое стилистическое разнообразие фразеологических единиц позволяет охарактеризовать речевую манеру героев в динамике. Особенно показательна в этом смысле речь царя, который то изъясняется простонародным языком (словно в масле сыр кататься; ходить в золоте; помилуй бог;), то обращается к официальному стилю (дать в приказ; в силу указа). Встречаются в его речи обороты книжного стиля (взвеселил душу, сиречь молвить), народно-поэтические выражения (светик мой, жить припевая, любить душой, умереть с горя). Иными словами, в поэтике П.П. Ершова фразеологизмы способствуют созданию образа героя, его характеристике.
Наиболее отчетливо это проявляется в речи Ивана:
Всю я ноченьку не спал, / Звезды на небе считал… Вдруг выходит дьявол сам,/ С бородою и с усам;/ Рожа словно как у кошки, /А глаза-то — что те плошки!
Иногда фразеологизмы сочетают в себе речевую манеру героя и авторский комментарий:
Вот и стал тот черт скакать / И зерно хвостом сбивать. / Я шутить ведь не умею — / И вскочи ему на шею.
Сказка пронизана лёгким юмором, лукавством, свойственным русскому народу и отразившимся в его устном художественном творчестве.
П.П.Ершов изображает героев сказки с иронией, но если Ивана он рисует с добрым юмором, то братьев Ивана и Царя с придворными — с сарказмом:
Ночь ненастная настала,/ На него боязнь напала,
И со страхов наш мужик / Закопался под сенник…
…Спотыкнувшися три раза, / Починивши оба глаза,
Потирая здесь и там, / Входят братья к двум коням.
…Вот он поля достигает, / Руки в боки подпирает
И с прискачкой , словно пан,/ Бокам входит в балаган. (Иван)
Усилению комического эффекта способствуют не только нелепые ситуации, но и шутки, пословицы, присловья. Чтоб напугать братьев, о своём дозоре Иван сочинил нарочито страшную и смешную историю:
Вдруг подходит дьявол сам / С бородою и с усам;
Рожа словно как у кошки, / А глаза – то что те плошки!
Вот и стал тот чёрт скакать / И зерно хвостом сбивать.
Вульгаризмы довольно часто встречаются в сказке, усиливая сарказм или подчеркивая комичность ситуации: Рожа словно как у кошки… Уж таскал же он, таскал, / Чуть башки мне не сломал… Да какой вас черт украл?
Чтоб пропасть ему, собаке! / Чтоб издохнуть в буераке!
… Тьфу ты, дьявольская сила! / Эк их, дряней, привалило!..
Синтаксические средства языка сказки. Поэтические фигуры
Своеобразен синтаксис произведения. Каждый стих представляет собой самостоятельную смысловую единицу, предложения короткие, простые. Инверсия выполняет акцентную или смысловую, а также ритмообразующую функции. Почти в каждой строке есть глагол, обозначающий движение или действие, что усиливает динамичность повествования: Свет такой тут заблистал, / Что чуть спальник не вскричал, / И от страху так забился,/ Что овёс с него свалился.
Эмоциональность речи Ивана подчеркивается с помощью упрощенных синтаксических конструкций, риторических фигур, вопросительных и восклицательных предложений, инверсий, повторов.
Чудно дело! Так и быть, / Стану, царь, тебе служить. / Только, чур, со мной не драться / И давать мне высыпаться, / А не то я был таков!..
Композиционные повторы сопровождают повторы синтаксические. Повторяются отдельные слова, рядом стоящие фразы, обороты, отдельные стихи. И от сивка, и от бурка, / И от вещего каурка…Повторы придают сказке убедительность и особую занимательность:
Пара нашим не дается; / Делать нечего, придется
Во дворце тебе служить. / Будешь в золоте ходить,
В красно платье наряжаться, / Словно в масле сыр кататься,
Всю конюшенну мою / Я в приказ тебе даю,
Царско слово в том порука. / Что, согласен?» — «Эка штука!
Во дворце я буду жить, / Буду в золоте ходить,
В красно платье наряжаться, / Словно в масле сыр кататься,
Весь конюшенный завод / Царь в приказ мне отдает…
Заключение
Таким образом, анализ языка и стиля сказки показывает, насколько сложна лексико-семантическая организация сказки П.П. Ершова и какие серьезные проблемы она порой ставит перед учителем и читателем-школьником.
Как и Пушкин, и Жуковский, Ершов писал свою сказку для всей читающей России. Но она органически вошла в детскую литературу. В первую очередь, сказка детская в своей безудержной фантазии, в удивительных приключениях, динамичном сюжете, красочности, игривой ритмике, песенном складе, образе главного героя – отважном представителе народа, в победе добра над злом, уважении к человеку, к нашему великому языку.
Список литературы
1. Арзамасцева И.Н., Николаева С.А. Детская литература.–М.: Академия, 2009.
2. Детская литература: учебник для студ. сред.проф. учеб. заведений / под ред. Е. О. Путиловой. – М.: Издательский центр «Академия», 2014.
3.Евсеев В.Н. «Романтические и театрально-площадные традиции в «Коньке-горбунке» П. П. Ершова» // Русская сказка. — Ишим, 1995.
4. Евсеев В.Н. «Антиповедение в мире «Конька-горбунка»» // Ершовский сборник. — Ишим, 2004. — Вып.I.
5. Леонова Т.Г. «Русская литературная сказка XIX века в ее отношении к народной сказке: Поэтическая система жанра в историческом развитии.» — Томск, 1982.
6. Островская Л.А. Язык и стиль русской литературной сказки (Лингвистический анализ сказки П. П. Ершова «Конек-горбунок»): Дисс. канд. филол. наук. — Ташкент, 1984.
7. Путинцев А.М. Сказка П. П. Ершова «Конек-горбунок» и ее источники // Труды Воронежского ун-та. Воронеж, 1925. — Т.1.