Вожатые против телефонов
Андрей Сапко (Воронежская область): Любой вожатый детского оздоровительного лагеря должен обладать четырьмя базовыми качествами.
Во-первых, это умение не спать. Вожатый встаёт раньше детей — потому что к их подъёму вожатый должен быть умыт, одет, причёсан, бодр и весел.
Ложится спать вожатый позже всех. И дело не только в том, что детей нужно уложить и проследить, чтобы мальчики не бегали в спальни к девочками. Нет, ночь — это рабочее время вожатого, в которое он должен посетить совещание лагерного начальства, составить и написать план мероприятий на завтрашний день, продумать все мелочи и так далее.
Во-вторых, это умение терпеть. Терпеть нагоняи от старших вожатых, выходки детей и их родителей. Иногда приходится терпеть напарников. У нас был один отряд, в котором вожатые игнорировали друг друга и в какой-то степени даже подставляли коллег.
В-третьих, это умение следить за детьми 24 часа в сутки. Потому что вожатый отвечает абсолютно за всё, что происходит с ребёнком. Как поел ребёнок в столовой? Меняет ли он трусы и носки? Звонит ли он родителям? Не забыл ли телефон на стадионе? Был ли в душе? Заправлена ли у него постель?
Наконец, это умение креативить. Дело в том, что в лагере детям довольно скучно и вожатым нужно всё время придумывать что-то новое. Некоторые дети в лагере не в первый раз и прокручивать один и тот же сценарий не получается, они тут же теряют к происходящему интерес.
Особая песня — это родители. Первая вещь, которую абсолютно все вожатые говорят родителям перед отправкой ребёнка в лагерь, это то, что ни в коем случае нельзя давать ребёнку никаких дорогих вещей. Потому что своруют и найти виноватого порой будет невозможно. В мою первую смену у одной из девочек пропала золотая цепочка с кулончиком. Когда у родителей спросили, зачем они дали своему ребёнку в лагерь драгоценности, те просто пожали плечами:
— Ну, она попросила, чтобы ей не было скучно…
Кроме того, детям просто категорически нельзя давать смартфоны. Во-первых, айфоны часто воруют. Во-вторых, ребёнку с айфоном всё фиолетово — он всё время смотрит в экран, сидит в соцсетях и не желает принимать участие в играх и конкурсах. В каждой смене у нас было по пять-семь таких — не вылезающих из смартфона — детей.
В-третьих, социальные сети часто становятся поводом для конфликтов. На прощальной «свечке» — то есть когда дети берут в руки горящую свечу и каждый говорит, что понравилось или нет — одна девочка плеснула своей подруге в глаза расплавленным воском только за то, что та незаметно сфотографировала подругу в душевой и выложила снимки в социальные сети. Поэтому, если хотите дать своему ребёнку в лагерь телефон, дайте ему обычную трубку за 300 рублей. Правда, при этом надо не забывать оставлять свои телефоны. Был у меня такой забавный случай. Звонит мне мама одного воспитанника девяти лет с претензией:
— Почему мой сын мне не звонит?!
— А вы почему ему не звоните?
— Я купила ему новый телефон, номер забыла записать…
— Ладно, — говорю ей, — не переживайте, разберёмся.
Обычное дело, думаю, либо у пацана телефон украли, а тот молчит от страха, либо зарядку потерял, либо сам телефон сломался. Вечером спрашиваю у мальчишки, почему тот не звонит родителям. Тот в ответ лишь бормочет нечто нечленораздельное. Ладно, забираю его телефон. Работает всё нормально, зарядка почти полная. Смотрю в его телефонную книгу и не вижу ни одного номера. Вообще ни одного!
В итоге я по спискам детей нашёл телефон мамы, и — чудо! — ребёнок стал звонить матери.
Конечно, встречались и вожатые, которые запрещали детям слишком часто пользоваться телефонами. Один из вожатых в старшем отряде перед отбоем отбирал смартфоны, чтобы детишки по ночам не слушали музыку или не переписывались. Но первая же ночь обернулась кошмаром: каждый ребёнок, перед тем, как сдать смартфон, завёл на нём будильник. Кто-то на два часа ночи, кто-то — на три, на четыре, на пять утра… И так до самого подъёма!
«Белая невеста»
Светлана Волкова (Краснодарский край): В каждом детском лагере есть свои страшные истории про чёрные руки, оживших мертвецов и тому подобную ерунду. Была такая легенда и в нашем лагере.
Всё началось с того, что однажды, встав рано утром, я увидела, что за забором лагеря — в поле, у самой кромки леса — кто-то стоит. Это был явно женский силуэт, но женщина стояла так далеко, что я не могла её хорошо разглядеть. Я только подумала, что всё-таки это какая-то очень странная медсестра в белом халате. Силуэт стоял ровно, не двигался, я посмотрела на фигуру в белом платье ещё немного и начала заниматься своими делами: умылась, оделась, стала поднимать детей на утреннюю гимнастику.
После завтрака я вернулась в комнату и вновь выглянула в окно, вспомнив про ту странную фигуру. Но никакой белой женщины там уже не было.
На следующее утро я вновь машинально посмотрела в окно и вздрогнула: белая женщина вновь стояла на том же самом месте. Я стояла и смотрела на её силуэт, но она не шевелилась, а только молча смотрела в нашу сторону.
Ладно, пожала я плечами, мало ли кто там может стоять? Но днём белая женщина вновь пропала.
На третье утро я снова посмотрела в окно и вздрогнула: белая женщина вновь стояла в дымке предрассветного тумана. У моей подруги был фотоаппарат «Сони» с хорошим объективом и зумом. Я попыталась сфотографировать силуэт, но изображение получилось расплывчатым. Лица было невозможно разглядеть, но было чётко видно, что женщина стояла абсолютно неподвижно, ветер развевал белый подол её платья и двигалась только рука — «белая женщина» словно гладила себя по животу. И в этом движении было что-то запредельно жуткое.
На четвёртый день я решилась: в полдень я вышла за территорию лагеря и пошла в лес — посмотреть на то место, где появлялась эта странная «белая женщина». Разумеется, я ничего не нашла, но заходить в лес мне стало как-то неприятно — меня словно продрал мороз, как только я сделала несколько шагов вглубь леса. А уже к вечеру выяснилось, что «белую женщину» видела не только я, но и весь наш отряд.
Один из моих детей, собираясь на турнир по теннису, уронил теннисную ракетку за шкаф. Ребята быстро передвинули шкаф и обнаружили на стене надпись: «Вы тоже видите невесту в лесу? 13.08.2001 г.».
Возбуждённые и испуганные подростки тут же начали галдеть: оказалось, что каждый из воспитанников видел непонятный женский силуэт в белом платье, который появлялся по утрам у самой кромки леса.
— Ох, невеста снова объявилась, — пробормотала себе под нос моя напарница Ольга Сарамачева. Но её шёпот тут же услышали десятки подростков.
— Кто это?! — загалдели дети. — Расскажите!
— Не буду я вам рассказывать эту историю — уж слишком она ужасная.
— Ну, тётя Оля, ну расскажи-и-и-и, — послышались наперебой детские голоса. — Пожа-а-а-алуйста!
— Ладно. Расскажу. Это случилось лет двадцать назад. Одна молодая девушка собралась выходить замуж. Она очень радовалась этому и безумно любила своего жениха. В день свадьбы они с женихом поехали фотографироваться сюда, на природу. Только случилось страшное. У машины сломались тормоза, и она на всей скорости врезалась в дерево. И оба погибли. А потом оказалось, что невеста была беременная. И теперь она ходит здесь по ночам и плачет, что у неё нет ребенка. А если кто-то из детей не спит ночью и гуляет по территории, она ловит его и забирает себе…
Всю смену дети боялись подходить к забору, а о ночных походах на речку не было даже и речи — с наступлением темноты даже 14-летние подростки боялись высунуть нос за территорию лагеря.
И каждое утро мы видели далеко у леса странный белый силуэт…
Уже ближе к окончанию смены к Ольге приехали друзья из города, и она пригласила меня на ночной поход на речку — с купанием, шашлыками и шампанским.
— Оль, а как же она? — неуверенно спросила я.
— Кто она? — не поняла Ольга.
— Ну, невеста.
— Невеста?! — расхохоталась она. — Свет, ты что, больная — в детские сказки веришь?
Выяснилось, что невесту каждое утро изображали по очереди инструкторы-мужчины, которые до рассвета шли в лес и устанавливали там пугало с импровизированным платьем из простыни.
Ты не представляешь, сколько в прошлом году у нас было проблем с ночными походами детишек на речку! Каждую ночь мы ловили наших подростков, и тогда физрук предложил напугать их как следует. Вот и напугали.
— А как же надпись на стене за шкафом?!
— Да это наш директор придумал написать! В каком-то американском фильме увидел… Классно же получилось?
— Классно…
Тем не менее у нескольких наших подростков на почве «мёртвой невесты» случился серьёзный нервный срыв.
Ухо красавицы
Ирина Белобродова (Волгоград): Детская фантазия, пожалуй, одна из худших вещей в мире. У нас в отряде были две девочки-близняшки — Аня и Марина. В самый первый день лагерной смены они попросили у меня ножницы. Не чувствуя подвоха, я дала.
— Спасибки! — сказала Марина и убежала.
— А зачем вам ножницы? — спросила я у Ани.
— Да так… Марина думает, что у неё слишком большие уши. Решила подрезать…
— Что?!
Через секунду я услышала из спальни детский визг. Вбегаю в комнату и вижу измазанную в крови Марину, у которой действительно не хватает части уха…
На грани обморока хватаю жертву, тащу её в медпункт, про себя умоляя, чтобы медсестра оказалась на месте. Вспоминаю, что вроде бы отрезанную часть уха нужно положить в контейнер со льдом, что бы врачи потом смогли пришить всё обратно. Но где теперь искать это ухо?
— Марина, а где отрезанное ухо?
— Я его съела, — говорит мне дитя и для убедительности открывает рот, который тоже полон крови.
— О господи!
Прибегаем в медпункт, медсестра, слава богу, была на месте. Начинаем обрабатывать рану перекисью и… не видим самой раны. Зато видим, что и жертва, и её сестра буквально покатываются от хохота.
Оказывается, у Марины не было кусочка уха и они очень любили на этой почве разыгрывать окружающих. То инсценируют отрезание уха, то драку, в ходе которой Аня «откусывала» ухо у сестры, а затем плевалась кровью в окружающих. По мнению близняшек, это было очень весело и они никак не ожидали, что кто-то может расстроиться.
Буйная Настя
Татьяна Диденко (Воронежская область): В нашем отряде была одна буйная девочка — Настя. Когда она только приехала в лагерь, то кушала голубые таблетки-«витаминки», которые ей дала мама, и была абсолютно нормальной, только развитой не по годам — в свои 11 лет Настя была ростом 170 сантиметров, весила около 100 килограммов и по комплекции скорее напоминала взрослого медведя. Но через неделю кто-то украл у неё таблетки. Тут всё и началось.
Оказалось, что у девочки были какие-то психологические проблемы на почве насилия со стороны бывшего отчима. И потому она дико ненавидела всех людей, но особенно — представителей мужского пола. И пацанов из нашего отряда она лупила нещадно, по-взрослому. Если мы слышали из какого-нибудь угла лагеря дикий крик и визг — со всех ног бросались туда. В большинстве случаев там была Настя, которая избивала очередного мальчишку.
Уговоры и угрозы на неё не действовали. Однажды педагог-психолог лагеря решила её наказать за что-то, так Настя устроила настоящий погром в её кабинете. Перевернула всё вверх дном, каталась по полу и выла. Даже физрук не рисковал с ней связываться. Лишь однажды я видела, как Насте дали отпор старшие пацаны из первого отряда, которые собрались кучкой и отдубасили Настю перед дискотекой. Вожатые не заметили, потому что билась Настя молча, как партизан.
Лишь однажды я пробовала позвонить и поговорить с её мамой, дескать, у вашего ребёнка явно присутствует психиатрическое отклонение, нужна квалифицированная медицинская помощь, поэтому, пожалуйста, заберите его из лагеря. В ответ услышала истеричные вопли:
— Как вы смеете наговаривать на моего ребёнка! Вы сами там больные, я на вас в суд подам!
Примерно в то же самое время в нашем отряде началось повальное увлечение удушением. Дети — даже 13-летние девочки! — душили друг друга полотенцами, добиваясь потери сознания. Когда я увидела первый раз это, я даже не поверила своим глазам: как могут дети сами друг друга душить?! Но это было как повальная эпидемия. Мы пытались бороться с этой заразой, проводили воспитательные беседы. Но всё было бесполезно — дети только и ждали удобного случая, чтобы улизнуть в лес и там придушить друг друга.
И вот однажды ко мне прибегает заплаканная девочка:
— Там Настя!
— Что Настя?! — сердце моё в нехорошем предчувствии разом ушло в пятки.
— За столовой! Душит! Она Мишу маленького задушила…
Чёрт! Миша маленький был самым тихим и безобидным мальчиком в отряде. Мне всегда он напоминал не ребёнка, а какого-то ангела с широко распахнутыми глазами и какой-то светлой улыбкой, с которой он встречал каждого незнакомца.
Я бросилась бежать к столовой и увидела страшную картину: громадная Настя сидела верхом на голове Миши и даже подпрыгивала от возбуждения!
Не чувствуя себя от гнева, я стащила Настю с тела ребёнка, лицо которого уже посинело от удушья. Попробовала пульс — Миша не дышал. В панике, едва припомнив институтские курсы медсестёр, я стала делать искусственное дыхание рот в рот и непрямой массаж сердца. Слава богу, вскоре Миша закашлялся и стал приходить в себя.
На его лицо было страшно смотреть — сплошная гематома.
На руках я отнесла его в медпункт, вызывала родителей: пусть будет скандал, но дальше так продолжаться не может!
Первой приехала мама Насти — довольно молодая мадам в рваной футболке и кожаных штанах, которая всё время порывалась заехать на своём красном «ягуаре» на территорию лагеря. С ходу потребовала к себе директора лагеря.
— Почему вы придираетесь к моему ребёнку?!
— Ваш ребёнок чуть было не убил другого ребёнка!
— Ну ведь не убил же!
— Только потому, что наши сотрудники вовремя вмешались!…
— Может, этот мальчик сам напросился! Он мальчик — должен терпеть! Чего вы к моему ребёнку пристали?
Следом меня вызвали на проходную встречать родителей Миши. Подхожу к КПП, а там стоят два огромных чёрных джипа «Линкольн-Навигатор». И из автомобиля выходит папа нашего Миши маленького — представительный такой мужчина в дорогом костюме от «Бриони», а сопровождают его двое шкафоподобных охранников. Нашего охранника-чоповца, пытавшегося объяснить, что на территорию нельзя третьим лицам, эти парни просто молча подняли под мышки и отставили в сторону, как какой-то предмет, а затем молча прошли в корпус. Я бегу следом, а сама думаю, что сейчас заберёт он Мишеньку домой, а на другой машине заберёт он и меня, и девочку Настю, и её безумную мамашу заодно, а потом отвезут нас троих в какой-нибудь лесочек, где экскаватор уже вырыл небольшую такую траншею…
Но никакого остросюжетного детектива не получилось. Папа, не обращая никакого внимания на окружающих, просто спросил у директора, где подписать, чтобы забрать сына домой. И посмотрел так, что у директора нашего даже пропало всякое желание проводить задушевные беседы. Короче, расписался он в каком-то журнале и пошёл к корпусу забирать сына.
Смотрю, а тот уже сумку собрал — причём по содержимому его рюкзачка и сумочки никак нельзя было догадаться, что у нашего Миши такой крутой папа. Дальше папа берёт сына за руку, и они вместе идут к машинам, а я с вещами мальчика бегу следом и снова думаю про лесок и траншею.
И по дороге между папой и сыном происходит примерно такой диалог:
— Ну, рассказывай, как лагерь, как вожатые, всё ли понравилось?
— Да, всё очень понравилось. Вот вчера мы делали отрядный уголок и я на посту стоял, а сегодня руководитель художественного кружка на лицах зверят рисовала!
— А вожатые как тебе?
— У нас, пап, такие добрые вожатые. Сегодня, когда меня придушили, наша Татьяна Геннадьевна, пока меня несла, даже плакала…
И вот, посадив сына в машину, папа впервые обратил внимание и на меня. Протянул руку:
— Спасибо вам за всё, что сделали для Миши. Понимаете, это всё жена. Она у меня с детьми живёт постоянно в Ницце, там у нас дом с прислугой, дети в школу ходят частную. Всё вроде бы хорошо, но жена моя, Вероника, постоянно скучает по России. И говорит, что наши дети растут слишком мягкотелыми, что им не хватает русской закалки. И уговорила меня отправить Мишу на лето в русский пионерский лагерь. Ну, теперь у них воспоминаний надолго хватит…
Повернулся и сел в машину. А охранник достал из багажника и вручил мне огромный пакет. В пакете было две бутылки дорогого французского шампанского, шоколадные конфеты и свежий ананас. Всё это мы, конечно, выпили и съели вечером — уже после отъезда из лагеря Насти с её мамой.
Половой вопрос
Марина Попова (Москва): Знаете, когда дети попадают в лагерь, кажется, что с них моментально сходит всё их городское воспитание и имидж прилежных учеников. Дети в возрасте 10–13 лет — самые тяжёлые. Половина из них — садисты. Это факт из возрастной психологии: сочувствие у детей развивается к 13–14 годам, а до этого им нравится — из чисто научного интереса — ловить и мучить ужей, котят и лягушек. В нашем отряде была компания мальчиков, любивших мучить животных, которые прибивались к лагерю. Однажды они поймали ежа, посадили в наволочку и долго били об асфальт. А потом, обливаясь слезами, похоронили его за нашим корпусом, установив маленький самодельный крест на могилку.
Ещё в нашем отряде была компания любителей секса. Узнали мы об этом случайно, когда девочка Маша Чернобыль — это у неё прозвище было такое, за привычку ломать всё на своём пути — пришла к нам в вожатскую вся в слезах и со сломанным пальцем.
— Машенька, как же ты пальчик сломала? — спрашиваю у неё.
— Мне мальчики дверью прищемили…
— Мальчики? Это Денис и Марк? — вспоминаю я имена наших главных мучителей.
— Нет, это Руслик.
— Руслан?! — удивилась я. Ведь Руслан был первым красавчиком, который никогда не был замечен в садистских экспериментах своих товарищей. — За что же он тебя?
— Он не захотел мне секс показывать. Вернее, не захотела Вика, а Руслан ей только помогал… Понимаете, Вика и Руслан пошли в темнушку трахаться, остальные пошли на это смотреть, а меня не пустили, потому что противная Вика сказала, что она не хочет, чтобы я на них с Русликом смотрела…
Слово за слово — и выяснилось, что в кладовке корпуса, которую наши дети называли темнушкой, Вика и Руслан оборудовали нечто вроде порнографического театра: они имитировали половой акт, зрители, сидевшие и стоявшие вдоль стен, на это смотрели. Но Маша Чернобыль накануне уронила Викин планшет, отчего экран пошёл трещинами, поэтому обидевшаяся Вика запретила подруге смотреть на «секс».
Этот случай вызвал жуткий резонанс — происходившее тянуло на статью «совращение малолетних». Правда, учитывая то, что и сами совратители были несовершеннолетними, дело решили спустить на тормозах.
Руслана забрали домой родители, а Вика отказалась выходить из комнаты — она целыми днями рыдала от несчастной любви, угрожая даже наглотаться таблеток снотворного или броситься вниз с крыши двухэтажного корпуса. И все девочки её жалели и завидовали такой «взрослой» драме.
Знаете, иногда этих детей хочется убить. Но уже в конце потока, когда все расстаются, а детские глаза наполняются слезами, ты вдруг понимаешь, что кроме этих детей никого ближе и дороже для тебя уже нет и никогда не было.
Дети пьют водку, дерутся с вожатыми и занимаются сексом
После рассказа студента, который проходил педагогическую практику, работая вожатым в одном из ведомственных лагерей детского отдыха, становится страшно отпускать своих чад на этот так называемый отдых.
Маленькие детки – маленькие бедки
— В этом году я решительно отказался работать с 14-16-летними «пионерами», потому что такие смены похожи на сошествие в ад. Причем с каждым годом детишки становятся все наглее и неуправляемее. Десятилетки тоже не сахар, но они хотя бы еще робеют перед авторитетом старшего по возрасту. Вожатым старших отрядов не то что молоко за вредность – медали необходимо вручать, когда к концу смены весь отряд остается жив. В том числе и за то, что вытерпел и сам кого-нибудь не прибил, потому что никакого педагогического терпения не хватит.
Пьют все
Это правда – в «пионерлагерях» современного пошиба пьют и вожатые, и дети. Все – тайком. Причем пьянство и алкоголизм – это вообще «любимая» вожатская болезнь еще с советских времен. Наш старший воспитатель, который уже лет тридцать каждое лето работает в лагере (на «гражданке» он учитель в школе), рассказывал, что в смысле развлечений педсостава ничего не изменилось: через пару часов после отбоя, когда башибузуки угомонятся, все собирались вокруг костра и уж, конечно, не чай попивали. 
Но вот дети раньше не пили. Теперь же заблеванная постель или туалет – это обычное дело. Пить-то они не умеют, просто хочется показать, какие взрослые. И остановить этот процесс невозможно.
Мы шмонаем тумбочки, сумки, шкафы – все равно умудряются доставать и прятать. Лагерь близко к Минску, и оставшиеся дома товарищи привозят даже не пиво – водку. Да что там – они наловчились брагу на месте готовить.
Причем девочки пьют с не меньшей охотой, чем мальчики. Когда эти пьяные лолиты валяются и стонут в похмелье, особенно увлекательно слушать от их родителей обвинения в том, что их доченьки были такими положительными отличницами и ни в чем подобном замечены не были, значит, это вожатые виноваты в том, что девочки так испортились.
Дорогие родители, вы очень-очень наивные люди, если думаете, что знаете все или хотя бы половину о ваших детях. Они хитрые, скрытные и очень изворотливые. Поэтому ваш ребенок дома – это совсем не тот человек, что в школе, во дворе или в лагере.
Курение
Сигареты – настоящий бич современных лагерей отдыха. Начиная с 12-13 лет курят почти все.
С девочками в этом плане лучше, конечно, но не намного: желание понравиться курящим мальчикам играет с ними дурную шутку и, чтобы влиться в компанию, они тоже начинают «смолить». Отнимаем сигареты, штрафуем на полдники, заставляем убирать территорию лагеря, не пускаем на дискотеки – все равно курят.
Помню, к нам как-то несколько лет назад приезжала проверка из министерства образования, какой-то у них конкурс против курения в лагерях был. Так мы чуть не на коленях умоляли «пионеров» не курить хотя бы один день, заставили вылизать всю территорию лагеря, чтобы ни единого окурка не нашлось.
Любовь и секс
Раньше роман в пионерлагере – это были цветочки, романтические записочки и робкий поцелуй во время прощального костра. Сейчас детишки совершенно не тратят время на эти ненужные ухаживания.
На вечерней дискотеке теперь нужно следить, чтобы парочки не разбрелись по кустам. После отбоя – чтобы не ходили друг к другу в палаты, потому что наличие нескольких соседей не останавливает современных акселератов. Но и патрулирование не очень помогает – корпуса-то одноэтажные, всю ночь под окнами не простоишь (хотя бывало и такое), и «сладкие парочки» не раз были заставаемы в процессе полового акта.
Девочки распущенные, пристают к вожатым. Но для нас это табу, отношения заводим только со своими, вожатыми, потому что «пионерки» несовершеннолетние и от них только проблемы. А мальчики не лучше: несколько лет назад перестали ставить на старшие отряды девушек-вожатых после попытки изнасилования одним 16-летним идиотом своей воспитательницы во время тихого часа.
В одном из соседних лагерей вообще был скандал: пятнадцатилетняя «пионерка» после двух смен подряд уехала беременная. И теперь на отрядных сборах мы не только увещеваем воздерживаться, но и напоминаем о том, что нужно пользоваться презервативами.
Детские забавы
О каком ночном намазывании пастой может идти речь? Современным вожатым приходится только мечтать о таких невинных проказах.
Хотя был однажды случай, когда девочки все-таки намазали ребят пастой. А сейчас пасты не те, что в прошлом, они ядерные, суперотбеливающие, напичканные химикатами всякими. В общем, одному мальчику на лбу написали пастой матерное слово из трех букв. А кожа дала сильную аллергическую реакцию, так потом он до конца смены даже спал в бейсболке, потому что надпись не исчезала.
Пришивание нитками к матрасу или падающий потолок – тоже неинтересные нынешним «пионерам» развлечения. А вот зажать и раздеть девочку в туалете – это пожалуйста, это сколько угодно.
Бороться с матом вообще нет никакой возможности. Старшие отряды, как в старом анекдоте, им не ругаются, они на нем разговаривают.
Лагерные мероприятия
Этим «пионерам» фиолетово все, к чему их пытаются приобщить. Они ленивые, их не интересует ничего, кроме игр в телефонах, компьютерах или карманных игровых приставках, лежания в постели или на покрывале на свежем воздухе. Мальчишки иногда могут в футбол погонять.
Но любая попытка привлечь к чему-то часто встречает решительный отпор. Дети ссылаются на то, что приехали сюда отдыхать, а не шишки собирать или сценки придумывать.
Каждое мероприятие – это каторга. Больше всего искренней радости вызывает просмотр телевизора – если этот пункт исключить из программы, дети просто взбунтуются.
Нет, есть, конечно, и активные дети, которые интересуются играми, стенгазетами, соревнованиями между отрядами. Этих мы поощряем, разрешаем не спать во время тихого часа, например, выбиваем для них двойной полдник или компот во время обеда.
Воровство
Если раньше воровали в основном из тумбочек привезенные родителями сладости, то теперь у детишек появилось много довольно дорогой техники – телефоны, плееры, компьютеры. Активизируются кражи ближе к концу смены: в самом лагере не будешь ворованным пользоваться, да и прятать особо негде – вожатые имеют право проверять все личные вещи.
Так что это только для родителей и проверяющих органов детские лагеря – райское место, где самое ужасное, что может произойти, – это остывший ужин. А на самом деле там такой беспредел порой творится, что хочется ограничить «лагерный» возраст 12 годами…
А ты помнишь советский летний лагерь? Расскажи, как тогда детвора проводила время, что там было с курением, выпивкой и подростковым сексом?
Пионервожатый, DELFI
Алиса К.
В лагере, на берегу Черного моря
1
Все эти приключения произошли со мной одним жарким летом, когда я, студентка педагогического училища, решила заработать и отдохнуть, будучи вожатой, в одном из летних лагерей Анапы.
Лагерь был небольшой, от одного из московских заводов, погода прекрасная, море теплое и ласковое, единственное, чего мне не хватало — это общения с противоположным полом, так как лагерь находился в отдалении от города, да и пляж у нас был свой, чужих туда не пускали, а вожатыми были, в основном, женщины.
В один из жарких дней, я как всегда со своим отрядом была на пляже. Ребята и девочки носились по горячему песку, каждые полчаса им разрешали купаться, а я пыталась улучшить свой и без того уже коричневый загар и читала детектив, найденный в библиотеке. И тут на нашем пляже появился незнакомый мужчина. На вид ему было лет сорок, легкая седина пробивалась у висков, тело было подтянутое, хотя и незагорелое, грудь и живот курчавились от обилия волос, а его плавки не могли скрыть размер его мощного оружия. Он перекинулся парой слов с плавруком и направился в мою сторону.
— Алиса Константиновна? — спросил он приятным низким баритоном.
— Да, — ответила я и отложила книжку.
— Как тут мой сорванец, Савельев Сергей? Не озорничает? — спросил он, а глаза его пробежались по моей фигуре.
— Да нет, ведет себя хорошо, — меня слегка смутил его откровенно оценивающий взгляд. Я приподнялась с лежака и села.
— Ну и слава Богу, а то в школе на него все время жаловались. А я тут в командировку на пару дней приехал, дай думаю, гляну как сын отдыхает. — и его глаза уже нагло уставились в ложбинку между моих грудей.
Тут раздался свисток и крик плаврука: «Второй отряд! Строиться! Полчаса на купание!»
— Извините, — сказала я, — мне надо работать.
— Да я тоже, пожалуй, искупнусь с вами, а то был на море, а не поплавал, — ответил он, — Кстати, меня Александром Сергеевичем зовут.
— Как Пушкина? — засмеялась я и легко побежала к строящимся в шеренгу детям. Я знала, что он будет смотреть, как я иду, и эти взгляды возбуждали меня.
Я смотрела за детьми, чтобы они не потопили друг друга и не заплывали за буйки. И тут я услышала знакомый голос:
— Алиса,. А в не боитесь утонуть? — это был Александр..
— Я? — начала кокетничать я почувствовала его сильные пальцы на талии.
Я почувствовала, как его руки переходят с моей талии на ягодицы, открытые смелым бикини, сжимают их, гладят их, ласкают их. Он смотрел мне в глаза, его откровенность и наглость все больше возбуждала меня. Он взял мою руку под водой и прижал ее к своим плавкам. Я нащупала большой и возбужденный член. Его сильные пальцы продолжали сжимать мои ягодицы, иногда залезая в самые сокровенные места, трогая их, лаская мои губки и клитор. «Все на берег!» — прозвучала команда, и отряд высыпал из воды и построился. Я поправила трусики и вышла из моря и пересчитала ребят. Александр Сергеевич все еще плескался в море, пытаясь унять свою плоть. Дети тут же бросились играть в мяч, а мой ненасытный поклонник вышел из воды и зашел за сарайчик, где хранились лежаки, шезлонги и зонтики. Я вся горела от желания и отправилась за ним. Не говоря ни слова, он содрал с меня купальник, развернул к себе спиной и бросил меня на сломанный лежак. Его орудие снова восстало и вырвалось из плавок. Это был огромный, толстый член, сантиметров двадцать пять длиной, и Александр Сергеевич тут же засадил его в мою влажную киску. Я вцепилась в лежак и старалась не стонать, а он буравил меня своим инструментом, придерживая мои бедра. Истосковавшись по сексу, я почти тут же кончила, а он все всаживал и всаживал в меня свой член на полную длину. Я хотела сказать, что хватит, что меня могут хватиться, и тут заметила, что в щелке, среди растрескавшихся досок блестят несколько пар глаз. «Боже, как стыдно то» — подумала я, но не могла, да и не хотела прикрыться или прекратить то, что мы делали. Я поняла, что это любопытные мальчишки, которые и в душе дырочки просверлили, и в пляжной кабинке. «Пусть, пусть смотрят, как их вожатую трахает настоящий мужик», — думала я , и новая волна оргазма начала подниматься от моего лона. Еще несколько толчков, и внутри меня пролилась сперма, Александр Сергеевич ухнул, похлопал меня по вспотевшей спине и ушел, а бесстыжие наблюдатели так и глядели на меня. Я демонстративно, у них на глазах, встала, одела купальник и вышла из закутка. Прошло каких то десять минут. Большинство продолжало играть в мяч, кто-то читал книжки, и только трое подростков подозрительно ковырялись в песке рядом с сарайчиком. Александр Сергеевич собрал вещи и, сказав, что ему еще надо успеть на самолет, хлопнул меня ниже талии, ушел. Мы тоже начали собираться в лагерь, наводить порядок и зайти в душевую, чтобы смыть морскую соль. Когда я стояла под прохладными струями душа, то услышала мальчишеский шепот в соседней кабинке. Я подошла к стенке и прислушалась. Говорили явно обо мне.