Борис Зайцев — один из последних представителей Серебряного века. В нашей стране он прославился как переводчик, и писатель. Принято разделять его творчество на два этапа — до эмиграции и после. Особенно ценным с точки зрения мастерства считаются второй тип произведений. Именно тогда Зайцев затронул такие темы как человек и природа, потерянность русских деятелей искусства и науки во время революции, начал писать о различных исторических личностях. Его рассказ «Мгла», о котором пойдет сейчас речь, как раз относится ко второму типу.
Смысл произведения
«Мгла» вышла в 1904 году в преддверии революции 1905 года. Рассказ начинается с того, что герой-рассказчик описывает свой дом — горит свеча, пахнет табаком, на столе стоит недопитая чашка сливок, складывается чувство одиночества из-за отсутствия хозяина.
Герой не один, он направляется на охоту и очень подробно и красочно описывает дорогу на место. За санями бегут собаки, которые тоже примут участие. Все кажется темным из-за мрачности зимнего утра. Кажется, что в такое время и сам недавно выпавший снег имеет запах. Когда все вместе они подъезжают к месту охоты, то день становится более ясным, но при этом сырым и туманным. Собаки уже готовы начать охоту, но их что-то беспокоит.
Вчера на охоте наш герой смог подстрелить волка, но добыча смогла уйти в чащу. Теперь главная цель на сегодняшний день — постараться отыскать его. Вот собаки, и герой нашли того, кого искали. Удается подстрелить волка еще раз, но зверь просто так не сдается. Герой бросился за ним бежать и догнал его почти без сил. Далее идет очень детальная сцена охоты.
Погоня заканчивается победой нашего героя. Он радуется своей победе, ведь последние несколько часов этот волк стал для него мечтой всей жизни. Но за короткий промежуток времени он понимает, что это того не стоило. Эйфория быстро проходит, герой задумывается над тем, что погубил чью-то жизнь. Да и единственная его цель, которой он так добивался, уже выполнена. Теперь охотнику приходится ехать домой рядом с волком. Автор рассуждает о том, как выглядит это создание, которое еще недавно боролось за жизнь: жесткая шерсть, взгляд, направленный прямиком на вечернее звездное небо. Да и герой чувствует себя некомфортно рядом с ним, понимая, что ради достижения собственной прихоти ему пришлось убить невинное существо.
Рассказ полностью посвящен поведению человека в адрес природы. Мы слишком привыкли к ее благам и не задумываемся, что слишком многое делаем ей в убыток. Это касается не только охоты, но и других видов неразумного расходования ее ресурсов. Сегодня, когда технологии вошли в жизнь человека, нам кажется, что все, что дает нам природа, легко поддается восстановлению. Но это далеко не так. Отсюда берутся животные, занесенные в Красную книгу, леса в плачевном состоянии и исчезающие растения.
Автор хотел обратить наше внимание и на проблему достижения мечты. У каждого читателя она своя. Но у любого из нас после эйфории от ее достижения обязательно наступает момент грусти. Ведь стремиться больше не к чему, да и сам процесс достижения цели кажется нам более интересным, чем время после получения желаемого. Вот и наш герой быстро остыл от охоты, которой отдавался полностью, и переключился на грусть от загубленной просто так жизни. Это же чувство с ним разделила и кухарка, которая в конце рассказа, в отличии от других слуг, не радовалась. Она понимала, что охотнику теперь не хочется заниматься любимым делом, ведь цель достигнута. Он понял ее и негласно согласился.
Да и сама атмосфера рассказа мрачная и гнетущая. На улице зима, героя постоянно преследует чувство одиночества, которое он делит разве что с собаками. Вот так из двух тем получился достаточно мрачный и грустный рассказ.
:
Мужчина охотился на волка. Целый день он преследовал зверя по бескрайним мрачным снегам и наконец убил. Ночью, стоя на балконе, мужчина смотрел в темноту и безразлично и равнодушно вспоминал охоту.
Ранним зимним утром помещик покинул свой дом, который уже начинал остывать, и отправился на охоту.
👨🏻Помещик — рассказчик, азартный охотник, в обыденной жизни безразличный и инертный.
Сани ехали мимо деревни, а за ними бежали собаки. Рассказчик представил первого пса, который был самым мудрым и как будто всегда размышлял. От зимних холодных потёмок пробирала дрожь. Казалось, что всё таяло в серо-синеватых тонах, а сани плыли по бесконечному морю.
Когда они приехали на место, уже почти рассвело. Собаки были беспокойны. Помещик увидел серую морду волка.
Лошадь привязали в кустах, кучер вёл собак в обход, а помещик шёл за волком по снегу. Он вспоминал, как иногда охотится мудрый пёс. Волк вчера напал на другую его собаку и залёг в чаще. На неясном горизонте вокруг летали сороки.
Раздался выстрел, волк ненадолго присел и побежал дальше. Рассказчик понял, что он бежит к лощине, и пошёл наперерез. Продолжали гнать волка, а под серым небом в снегах пропадали все звуки.
Выходит так, будто навалили в гордом, пустынном месте пухлый слой белой ваты, чтобы разные чудаки не мешали звуками этому небу и этой земле, которая туда глядит.
Волка догнали в овраге, он был очень уставшим. Раздался выстрел, волк перевернулся, но вскочил и побежал. Помещик в безумии бросился за ним в овраг. Выбрались из оврага и продолжили гонку. Волк бежал трусцой, оставляя за собой кровавые следы, за ним бежали собаки. Рассказчик прыгнул в сани и погнался за ним.
На дороге появились два человека, волк не хотел сворачивать с протоптанной дороги, но его сильно ударили, и он прыгнул в снег. Волк направился в спасительный для него бор, но помещик оттеснял его к склону, на который трудно забраться. Волк попытался прыгнуть, но у него не осталось сил, и он соскользнул. Охотник убил его с нескольких выстрелов.
Волк лежал на снегу, чуть выше него — охотник. Спускались сумерки, кругом было пустынно и дико. Волка погрузили в сани, охотник лежал рядом с ним и придерживал, чтобы тот не свалился. Рассказчик лежал, смотрел в небо и размышлял. От тряски тело волка вздрагивало, периодически толкало помещика.
Когда приехали домой, все осматривали и трогали волка, кроме старой кухарки, смотревшей на него молчаливо и угрюмо. Ночью мужчина вышел на балкон, вспоминал дневную охоту и думал.
Мне не было жаль ни себя, ни волка, ни старую кухарку… но не было бы странно и то, если бы… я увидел неподвижное лицо Вечной Ночи с… глазами, в которых я прочёл бы спокойное, величавое и равнодушное отчаяние.
Цель:
- проанализировать рассказ “Мгла;
- понять, в чем трагизм восприятия Б.Зайцева на рубеже двух веков.
Задачи:
- формировать умение анализировать художественный текст;
- видеть главное и детальное, проследить, как меняются отношения между
действующими лицами; - развивать логическую и монологическую речь учащихся.
I. Приветствие (по одному вопросу к каждому ряду).
доска:
Все, что в мире ни делается,
все имеет смысл в страдании и счастье, смерти,
но это только кажется.
День и ночь, радость и горе,
достижения и падения – всегда научают.
Бессмысленного нет.
Б.Зайцев
с другой стороны доски:
И отвращение от жизни, и бурная любовь,
И страсть, и ненависть к Отчизне, и черная земная кровь,
Сулит нам, разрывая вены, все разрушая рубежи,
Неслыханные перемены, невидимые в тиши.
А.Блок
II. Вступительное слово учителя.
Сегодня мы с вами займемся изучением, постижением рассказа Б.К.Зайцева,
рассказ называется “Мгла”. Тексты у вас есть, есть определенное настроение в
классе. И поэтому мы с вами начинаем.
III. Анализ текста.
Учитель:
Мы выезжаем: восьмой час зимнего утра. (I абзац читает ученица).
Именно так начинается рассказ Б.Зайцева “Мгла”. Именно с этого начинается его
литературный путь, он приходит в литературу таким, каким вспоминают его
современники: “Однажды Андреев привез к нам новичка, как его самого привез к
нам в свое время Горький, так сам он теперь привез в среду молоденького студента
в синей форменной тужурке с золочеными пуговицами, и он же талантливый, хотя
напечатал в “Курьере” всего два рассказа “Волки” и “Мгла”, но ясно, что из него
выйдет толк. Юноша всем понравился, и рассказ его тоже всем понравился, и с
этого вечера он стал членом “Среды” и ее посетителем. Вскоре из него вылепился
писатель – Борис Зайцев.
Итак, откройте свои тексты, вы прочли рассказ, вам есть что сказать, вам есть
чем поделиться.
- Что показалось вам новым, незнакомым?
- Какие вопросы у вас возникли при прочтении?
на доске составляем перечень вопросов:
- Что переживал человек этого времени?
- Местоимение “он” в кавычках?
- Почему в начале и в конце произведения “Вечная Ночь”?
- Почему люди чудаки?
- Почему преобладает в рассказе какая-то мистика?
Перед вами вопросы, которые каждый себе задал, нашел в тексте. В итоге мы
попытаемся ответить на все эти вопросы.
- Каков сюжет этого произведения? (Охота, конфликт между
человеком и волком, то есть между двумя мирами: человека и природы.) - Сюжет реализуется во времени и пространстве. Что вы можете сказать о
времени? (Один день, утро, 8 часов утра, ночь – сутки.) - Пространство.
МИР ЧЕЛОВЕКА | МИР ВОЛКА | |
мельница деревня |
дом дорога | <—————————– лес |
Охотник
добыча |
( лаз)
Волк |
- Слово “лаз”, какие ассоциации вызывает? Овраг?
Существует какой-то лаз, через который эти миры могут сообщаться. Волк
движется к человеку? - По дороге бежит волк.
Итак, перед вами два мира: мир человека и мир волка. Скажите, пожалуйста,
эти два мира противопоставлены друг другу? Или они части целого в этом
рассказе? - Давайте посмотрим, кто относится к миру волка и человека.
Людей много, а волк один ли?
Мир людей – это цивилизация, мир обжитый, противопоставлен миру дикому. Между
ними идет борьба. Между кем?
- Почему литература именно начала XX века обращается к конфликту между
человеком и природой? Как вы думаете?
20 веков живет человеческая цивилизация, должен быть какой-то итог. Значит,
люди цивилизованного мира должны к чему-то прийти. А есть к этому дорога?
Этой дороги к началу XX века нет. Очень много идей, много концепций, планов,
а дороги нет. И каждый представитель с ужасом осознает, что вот настал
критический момент, когда он не знает куда идти и что делать. К кому он
обратится? А туда, откуда он родом, где его корни! Получается, что человек XX
века обращается к природе, и оказывается, что эти 20 веков природа человека не
ждала, она его тихо ненавидела, за то, что он возомнил себя царем над всем
миром. И получается, что конфликт между человеком и зверем обострился в
литературе XX века, особенно обострился, потому что человек обратился к природе,
а она его отторгла.
- Посмотрите, как в этом рассказе природа относится к человеку?
(Заполняется темнотой все пространство. Ночь – это мифологическое восприятие
мира).
– Волк – это кто такой? Что за зверь?
Волк
одинокий |
Человек
человек безличен – кричали, ехали, |
Мир человека безлик, а мир волка очень даже личностный. Волк – это личность,
которая будет бороться за свою жизнь.
- Кто затеял игру? (Человек.)
- С чего началась охота? Конфликт? (С Затейки.)
- От какого слова произошло имя Затейка? (Затеяла игру).
- – Мир природы, кто ему противостоит, кто стоит и иронично смотрит на
возню? (Вечная Ночь.) - Только ли я и волк конфликтуют?
Природа и Вечная ночь – Небесный мир. Конфликт стал философичнее,
гораздо глубже. - Конфликт начинается с Затейки, и обычный конфликт разрешен – волк
убит. Что же дальше? Зачитайте!
Их язык темен, сумеречные отзвуки белых ночей.
Мы одни: я и он… Пустынно и дико.
- На этих двух сил какая-то явно сильнее, какая?
- Докажите. Для доказательства нужно рассмотреть запахи, цвета и звуки
на уровне деталей. - Какие детали?
- Звуки?
- А как чувствует себя человек? (Спокойное величавое отчаяние.)
- А как можно быть спокойным в отчаянии?
- Мы с вами говорим о трагическом конце?
- А каков финал? Зачитайте конец каждой части. (Ученик
зачитывает текст.) - Посмотрите внимательно. Это ли ни путь человека? Жизнь в вечности,
боль, борьба, смерть, мгла и небытие вокруг – динал Вечная Ночь…
Учитель: В этой пьесе действуют не конкретные персонажи, а глупые
соседи, друзья, враги и один человек. И показана его жизнь. И вот начало этой
жизни представлено чем-то серым. На сцену выходит некто в сером и держит свечу.
(Зажигаю свечу). На начало спектакля она горит ярко, ровно, потому
что человеческая жизнь началась: есть надежда, вера. А в середине спектакля,
когда на пути человека встречаются друзья, враги, пламя свечи колеблется. К
концу спектакля Некто в сером (дую на свечу) задувает свечу.
Человеческую жизнь Некто в сером задувает.
Так вот, вполне очевидно, что Борис Зайцев видел весь ужас того, как легко
можно задуть человеческую свечу.
- Что есть человек на рубеже веков? (Переломный момент не только
в жизни человека, но и общества в целом.)
Это балкон, помните, наш герой выходит на балкон? Это то единственное
пространство, которое отделяет его от пустующего дома и от Вечной Ночи.
Зачитываю слова А.Блока:
“Мировой водоворот засасывает человека в свою воронку всего человека, от
личности почти не остается следа, сама она, если остается еще существовать,
становится неузнаваемой, обезображенной и искалеченной. Был человек и не стало
человека, осталась лишь тлеющая душонка.
- Прочитайте слова Блока, написанные на доске (читаем вслух).
Вот оно – предзнаменование нашего века. Вглядитесь внимательно в эпиграф
нашего урока (читаю вслух). И я думаю, что наш урок был тоже
наполнен смыслом!!!
IV. Итоги урока
V. Выставление оценок
VI. Домашнее задание: прочитать рассказ Б.Зайцева “Волки”.
Линию корневой связи с простым русским народом святого Сергия автор проводит через все повествование. Он отмечает, что святой Сергий в отрочестве не блещет никакими талантами и даром красноречия. Более того, он явно беднее способностями, чем брат его Стефан. Но зато святой Сергий излучает тихий свет, незаметно и постоянно. Автор этим создает образ постепенного, естественного движения русского отрока к вершинам духа.
Книга, на мой взгляд, позволяет судить и об одной особенности самого Зайцева-художника. Он отличается от многих других эмигрантов-литераторов, отдавших свой темперамент проклятиям в адрес новой России. События, послужившие причиной изгнания писателя из России большевистской, не озлобили его. Напротив, они усилили в нем чувство греха, ответственности за все происходящее с родиной. Отсюда и темы, привлекающие его внимание.
Трезво и спокойно подытоживал писатель закономерность свершившегося: «Тучи мы не заметили, хоть бессознательно и ощущали тяжесть. Барометр стоял низко. Утомление, распущенность и маловерие как на верхах, так и в средней интеллигенции — народ же «безмолвствовал», а разрушительное в нем копилось… Тяжело вспоминать. Дорого мы заплатили, но уж значит, достаточно набралось грехов. Революция — всегда расплата. Прежнюю Россию упрекать нечего: лучше на себя оборотиться. Какие мы были граждане, какие сыны России, Родины?» Вот она, святая святых Бориса Константиновича Зайцева, внутренний источник его тихого негасимого света.
В следующем рассказе — «Мгла» автор мастерски обыгрывает все ту же «волчью» тему, но здесь главное действующее лицо — охотник. Человек в погоне за волком испытывает самые низменные чувства. Когда охотник достигает цели, убив волка, он не испытывает никакого удовлетворения: «Вспоминая нашу пустынную борьбу там, в безлюдном поле, я не испытывал ни радости, ни жалости, ни страсти. Мне не было жаль ни себя, ни волка…»; «… я увидел лицо Вечной Ночи с грубо вырубленными, сделанными как из камня огромными глазами, в которых я прочел бы спокойное и равнодушное отчаяние». Легко догадаться, что автора волнует проблема устройства мира и самого существования в нем всего сущего. Его герой как бы вынужден совершать бессмысленные поступки. Но если для героя эти поступки являются плодом размышлений над жизнью и смертью, то для волка это кончается трагедией. Автор мастерски делает так, что сам герой не жалеет волка, а читатель невольно ежится от описания погони и смерти вольного зверя, ежится, как от смертельного холодка. Автор умело использует метафоры и в других произведениях, вошедших в книгу («Аграфена» и большинство других рассказов из цикла «Голубая звезда»).
Преподобный Сергий Радонежский для Б. Зайцева — неотъемлемая часть России, как, например, Москва, Пушкин, красота русской природы. В рассказах, завершающих книгу, автор увлеченно описывает жизнь и подвиги молодых офицеров царской армии, совершающих рыцарские поступки ради самодержавия. В повести «Мы военные…» Б. Зайцев так же четко расставляет акценты, и читатель без труда догадывается о его политической позиции и оценке событий: «Юра пал, как рыцарь, как военный. Самодержавный строй, его жизнью расплачивавшийся, сам валился стремительно — никто его не защищал». Из повести мне стало ясно, что сам автор был против самодержавия и большевизма, но за временное правительство. Демократические взгляды были ему ближе всех остальных.
Взять на себя ответственность, бороться за «душу живу» в русском человеке, утверждать ценности духовные, без которых люди теряют смысл бытия. Многим из нас предстоит открыть для себя этого русского писателя, книги которого несут уроки добра и свет милосердия. Сам писатель не дождался того часа, когда его книги и его высокое поэтическое слово придут к читателям России. Но мы дождались этого, и сейчас в русскую культуру возвращается все то, что он вдохновенно создавал для нее и во славу ее. Имя Бориса Зайцева будет украшать страницы истории русской литературы XX века наряду с теми, кто, как и он, в изгнании творил во имя России.
Размышляя о книге в целом, я хочу отметить, что автор подводит своего героя к мысли о целесообразности всего происходящего в этом мире: «Все имеет смысл. Страдания, несчастия, смерти только кажутся необъяснимыми. Прихотливы узоры и зигзаги жизни при ближайшем созерцании могут открыться как небесполезные. День и ночь, радость и горе, достижения и падения — всегда научают. Бессмысленного нет».
Однако повесть «Преподобный Сергий Радонежский» написана совершенно иначе: читатель улавливает пристрастия автора, знакомится с его личными оценками того или иного момента исторического бытия святого Сергия. Читая повесть или, скорее, жизнеописание знаменитого русского святого четырнадцатого века, отмечаешь одну особенность в его облике, видимо, очень близкую Б. Зайцеву. Это — скромность подвижничества. Черта очень русская, недаром в жизнеописании автор противопоставляет Сергия католическому святому — Франциску Ассизскому. Противопоставляет именно чисто русскими человеческими качествами натуры. Интересен момент, когда будущий русский святой воздерживается от ухода из родного дома для служения Богу лишь потому, что родители попросили его не бросать их в старости одних. Католический святой так бы не поступил, ослепленный горним светом высшего бытия.
Автор ставит их как бы в ситуацию нравственного мучения за содеянное: «А потом они опять принялись выть, но теперь каждый выл в одиночку, и если кто, бродя, натыкался на товарища, то оба поворачивали в разные стороны».
Среди них — религиозные, политические, философские. В данной книге составители, я считаю, отразили все эти направления, чем книга «Улица Святого Николая» весьма полезна и интересна современному читателю, живущему в не менее сложное и судьбоносное время, чем герои Б. Зайцева.
Само качество подвига, совершаемого святым Сергием на благо отечества, позволяет размышлять о понимании русским человеком своего физического и духовного долга перед родиной: «В тяжелые времена крови, насилия, свирепости, предательств, подлости неземной облик Сергия утоляет и поддерживает»; «Сергий учит самому простому: правде, прямоте, мужественности, труду, благоговению и вере».
Борис Константинович Зайцев, талантливый русский писатель, был возвращен из небытия благодаря демократическим преобразованиям в моей стране. Прочитав его книгу «Улица святого Николая», я понял, что Родина по справедливости воздала этому замечательному творцу и гражданину, напечатав его книги и утвердив его имя в России. В книгу вошли произведения, написанные автором в разные годы. Уже с первого рассказа — «Волки», открывающего книгу, я понял, что передо мной оригинальная, самобытная проза. Язык сочен, метафоричен. Оригинальность рассказа «Волки» — в метафоре: стая волков, попав в тяжелую ситуацию, ведет себя так, как вели бы себя, да и часто ведут, люди, для которых момент выживания преобладает над всеми иными чувствами. Стая не могла выбраться из бесконечной снежной пустыни и во всем обвинила своего старого вожака, который был растерзан и съеден. Этот жестокий акт не проходит просто так для оставшихся в живых молодых волков.
С. Воложин
Зайцев. Мгла
Художественный смысл
Идеал реалиста – предчувствие. |
Ни в зуб ногой
Ну вот я и почитал вещь, про которую не понимаю, что она значит – рассказ “Мгла» (1904) Бориса Зайцева. Я недавно разбирался с другим рассказом его же и того же года – “Сон”. Вывел, что там он – реалист: чует скоро наступящее зло, когда страна в патриотическом подъёме, дескать, обречена она на победу над глупой Японией, посмевшей напасть на Россию.
Плохо. Только, вот отчитался об успехе со “Сном”, предполагая, что само начало писания о непонятном новом рассказе что-то во мне запустит, и во мне постепенно прорежется понимание этого непонятного. – Шиш! Никакого постепенно. Как только я кончил отчёт, мне стало понятно, что здесь, собственно, то же самое: ну, да, убил волка, но… И до охоты, и охота, и после неё – всё как бы мистически ведёт к черноте и буре в конце.
«…а дальше чернела, как непереходимая бездна, бесконечная бушующая мгла, то свивавшаяся вихрями, то удушающе налетавшая спереди, с воем охватывая всего, с головы до пят.
Вспоминая нашу пустынную борьбу, там, в безлюдном поле, я не испытывал ни радости, ни жалости, ни страсти. Мне не было жаль ни себя, ни волка, ни старую кухарку Аграфену, но не было бы странно и то, если бы в этой безлюдной тьме я увидел неподвижное лицо Вечной Ночи с грубо вырубленными, сделанными как из камня огромными глазами, в которых я прочел бы спокойное, величавое и равнодушное отчаяние”.
А весь рассказ – одно за другим предварения Зла. С первого же абзаца:
«Мы выезжаем: восьмой час зимнего утра. В большом пустоватом моем доме, в столовой, горит еще свеча, стоит стакан стынущего чая со сливками, пахнет сапогами, табаком и охотой, а рядом, в кабинете со смятой постелью и чуть сереющими прямоугольниками окон, все опять начинает стынуть и холодеть без человека«.
И так – на каждом шагу.
«…не холодно, в сущности”, но «Дрожь пробирает”.
«…ветер: пахнет он остро и вкусно, точно, правда, снег имеет запах”, но из-за него, ветра, «Тонко и жалобно звенят стволы ружья”.
Даже скучно перечислять. Задача оказалась легко разрешимой.
А я тоскую по трудно разрешимой. На такую теперь трудно наткнуться. Из-за этой оголтелой информационной войны, развёрнутой Западом против России. – Все: и патриоты и пятая колона, — стали писать, если и не просто, то скрытую публицистику. Или сатиру (самый нехудожественный род искусства). Я аж бросился, вот, в серебряный век.
Зайцев меня заинтересовал тем, что я прочёл, будто он импрессионист.
Он, и правда, пишет как бы зримостями вот этой секунды.
«Минуем деревню, едем чуть заметно под гору. Сзади розвальней, на смычках, рысцой бегут собаки, кажущиеся темным пятном; в полутьме ясно представляю себе переднего — старого Добыча, мудрого, многоопытного, всегда думающего и теперь, наверное, — в свинцовых потемках о чем-то размышляющего по-своему, по-собачьи — смутно, затемненно”.
“…все это тает в беспредельных, серо-синеватых тонах. Точно по странному, бесконечному, от века существующему морю плывет наша призрачная скорлупка”.
“Совсем уже почти рассвело, когда мы подъехали к «заказу». Слезаем. Далеко видно со взгорья. День теплый, сыровато-туманный. В далеком свинцовистом воздухе, над вылезшими из мутно-белого снега пятнами лесочков перетягиваются и лениво ворочаются хмурые небеса, и на всем лежит этот таинственный, мглисто-сизоватый налет уходящей ночи”.
“Но вот собаки гонят. Низкий, мерный бас Добыча похож на набат, а вокруг толпятся и прыгают наперебой веселые, как перезванивающие колокола, голоса молодых”.
Я было в первые секунды растерянности, что же это всё значит, успел даже подумать, а не осуществляет ли Зайцев формулу импрессионизма: хвала абы какой жизни.
Когда-то я был покорён Якимовичем. Его почитать – получалось, что каждый большой стиль имеет свою формулу, свой идеостиль:
«В сознании современного исследователя, так или иначе, живёт представление о первофеноменах культур прошлого, о первоосновах и первопричинах: средневековье – трансцедентность и особый спиритуализм, Возрождение – новый гуманизм…” (Советское искусствознание ’76 -2, М., 1977. С. 93).
Для импрессионизма, так получалось, глядя на любую из картин знаменитых его представителей, формула была: хвала абы какой жизни… каких-то проституток или затрушенного мига преходящего. Как впоследствии маленький бродяжка Чарли Чаплина не только делал хорошую мину при плохой игре, но и вправду наслаждался своей жизнью, как бы мизерна она ни была.
Вот и тут, у Зайцева, — стал я думать, — всё как-то нехорошо, и только тем хорошо, что это мыслимо красиво и как-то зримо описать: «В далеком свинцовистом воздухе”… лай, «как перезванивающие колокола”… «под загадочно серым небом, где совсем ничто не звучит: жалкий мой выстрел был похож на щелк пастушьего кнута”…
Но. Как я и опасался, полная путаница была когда-то (да и теперь), кто декадент, кто символист, кто импрессионист…
«Импрессионистами называли Чехова…” (Марков. История русского футуризма. С-Пб. 2000. С. 11).
Вот, получилось, что Зайцев – реалист. Чует то в социуме, что другие ещё не чуют.
2 декабря 2020 г.
Натания. Израиль.
Впервые опубликовано по адресу
https://zen.yandex.ru/media/id/5ee607d87036ec19360e810c/ni-v-zub-nogoi-5fc7e94b6bcad04cbc01585d