Проект «Волшебный мир русской народной сказки». 2
Авторы проекта: Фролова О.С. и Шамонова Л.Н воспитатели ГБОУ Школа № 2090 СП №8 старшая группа .
Вид проекта: познавательный, творческий.
Длительность проекта: длительный (сентябрь 2015г – январь 2016 г)
Участники дети 5-6 лет, педагоги, родители воспитанников.
В дошкольном возрасте у детей бурно развивается воображение, которое ярко обнаруживает себя в игре и при восприятии художественных произведений. Особенно детям дошкольного возраста нравятся сказки. Сказка занимает настолько прочное место в жизни ребёнка, что некоторые исследователи называют дошкольный возраст «возрастом сказок».
Проблема и актуальность данного проекта.
Сказка — прекрасное творение искусства. Русская народная сказка – это прежде всего, произведение искусства; живое, увлекательное, яркое, красочное, стирающее грань между реальностью и игрой, чем чрезвычайно импонирует детям и соответствует их психологическим особенностям.
Русская народная сказка имеет большие развивающие и воспитывающие возможности. Она вводит детей в круг необыкновенных событий, превращений, происходящих с их героями, выражает глубокие моральные идеи, учит доброму отношению к людям, показывает высокие чувства и стремления.
Сказка для ребенка — это особое средство постижения жизни, способ познания, осмысления некоторых жизненных явлений, моральных установок общества, постижения реальной действительности. Образность сказки, хорошо усваивается ребенком.
Сказка близка ребенку по мироощущению, так как у нее эмоционально — чувственное восприятие мира. Сказка не учит напрямую, в ней есть только волшебные образы, которыми ребенок наслаждается, определяя свои симпатии. В сказке есть четкая граница: это — Добро, а это — Зло, этот персонаж — плохой, а этот — хороший. И малыш знает, что Кощей обязательно будет побежден и добро победит. Это упорядочивает сложные чувства ребенка, а благополучный конец позволяет поверить в то, что в будущем и он сделает что — то хорошее.
Язык сказки прост и потому доступен. Сюжет прозрачен, но загадочен, и тем самым способствует развитию детского воображения. А сказочные образы близки по своему характеру образам воображения детей. Кроме того, ни один ребёнок не любит наставлений, а сказка не учит напрямую.
Цель: Познакомить детей с русскими народными сказками, прививать любовь и интерес к русскому народному творчеству, уважение к традициям народной культуры. Развивать эмпатию и таллерантность у детей на основе содержания русских народных сказок.
Задачи:
— формировать у детей знания о русских народных сказках,
— воспитывать интерес к русскому народному творчеству,
— прививать любовь к книге,
— развивать речь, активизировать словарный запас,
— развивать творчество, фантазию, воображение,
— укреплять взаимоотношения с родителями,
— помочь родителям понять ценность сказки, ее особую роль в воспитании
сегодняшнего и в особенности завтрашнего человека.
Прогнозируемый результат:
— развитие интереса к русской литературе;
— развитие у детей познавательной активности, творческих способностей, коммуникативных навыков;
— совершенствование звукопроизношения, выразительности и связной речи детей.
— содействие творческому развитию детей;
— развитие эмоциональной отзывчивости;
— гармонизация отношений между взрослыми и детьми
Наш проект мы реализовывали в различных видах деятельности, с учетом ФГОС дошкольного образования..
Виды деятельности определяли по материалам Дыбиной О. В. Интеграция образовательных областей в педагогическом процессе ДОУ. М.: Мозаика-Синтез, 2012. С.12-23.
Схема осуществления проекта по основным видам деятельности:
Подготовительный этап
Работа с детьми.
Беседа-опрос детей по теме «Сказки»
Работа воспитателей при подготовке к проекту.
Подготовка методической литературы, детских книг с русскими народными сказками, иллюстраций и репродукций по сюжетам русских народных сказок.
Обогащение развивающей среды:
в книжном уголке – внесение русских народных сказок, иллюстрированных разными художниками; иллюстраций, открыток с изображением героев сказок по мере изучения.
в игровой зоне – внесение дидактических и настольно-печатных игр по теме; изготовление и постепенное внесение театров (плоскостной, настольный, Бибабо, пальчиковый, марионеток); элементов костюмов героев сказок.
в уголке изобразительного искусства – раскраски с изображением сюжетов и героев русских народных сказок, материалы для творческих работ, репродукции картин по русским народным сказкам;
Обсуждение проекта с педагогами СП, выяснение возможностей, необходимых для реализации проекта
Работа с родителями.
Анкетирование «Сказка в жизни вашего ребенка» — опрос родителей и детей о том, какие книги дома читают, есть ли в домашней библиотеке сказки.
Основной этап.
Совместная деятельность детей и воспитателей.
Игровая деятельность
Игры-драматизации русских народных сказок с использованием различных видов театров.
Участие в театральной неделе: постановка сказки «Волк и семеро козлят», «Заюшкина избушка» с музыкальным сопровождением.
Дидактические игры: «Три медведя», «А если бы…», «Придумай сказке другой конец», «Измени сказку», «Обед у трех медведей» и т.д
Настольно-печатные игры «Собери картинку», выкладывание сказок из пазл, игры –шагалки «Сказка», «Три медведя», «Гуси-лебеди».
Сюжетно-ролевые игры «Библиотека», «Идем в театр».
Коммуникативная деятельность
Рассматривание альбомов: «Сказки — загадки», «Герои русских народных сказок».
Викторина « Русская народная сказка» (НОД с использованием мультимедийной презентации)
Пересказ сказок детьми с помощью опорных схем-мнемотаблиц, иллюстраций
Игра-фантазия “Если б я поймал щуку…”
Составление творческих рассказов с изменением сказок «Колобок», «Теремок».
Беседы: «Какие бывают сказки?», «Чему учит сказка?», «Добро всегда побеждает», «Каша из топора» (о русской кухне) и т.д.
Экскурсия «Русская изба в нашем детском саду».
Познавательно-исследовательская деятельность
Составление детьми опорных схем-таблиц для пересказа сказок.
Двигательная деятельность
Подвижные игры с сюжетом по данной теме: «Гуси-лебеди», «Спящая лиса», «Серый волк», «Мороз-красный нос»; русская народная игра «Баба-Яга».
Использование различных видов гимнастик на тему р.н.с. Создание картотеки подвижных игр.
Художественная литература и фольклор
Ознакомление с художественной литературой: чтение и рассказывание русских народных сказок по программе «Истоки» и вне ее (при знакомстве детей с произведениями устного народного творчества, учим видеть жанровые особенности сказок).
Чтение стихов про героев сказок.
Отгадывание загадок
Заучивание и толкование русских пословиц
Выставка книг по русским народным сказкам.
Создание библиотечки сказок.
Конструирование из различных материалов
Использование конструкторов с целью строительства жилищ для «жителей Волшебной страны сказок»
Игры со строительным материалом «Сказочный дворец». Дети учились строить избушки, преобразовывать их в терем или дворец.
Изобразительная деятельность
Интегрированное занятие по рисованию и художественной литературе «В гостях у сказки».
Рассматривание и сравнение иллюстраций в детских книгах различных изданий.
Знакомство детей с творчеством художников-иллюстраторов Е. Рачева, Ю.Васнецова.
Ознакомление с искусством: рассматривание репродукций картин В.М. Васнецова «Иван-Царевич на сером волке», «Аленушка».
Выполнение коллективной работы — коллаж по сказкам.
Выполнение совместной лепки по сказке «Колобок»;
Оформление выставки детских работ по сказкам.
Индивидуальная работа по изобразительному искусству
Самообслуживание и элементы бытового труда
Мастерская по ремонту книг
Самостоятельная деятельность детей.
Рассматривание иллюстраций в различных книгах сказок
Самостоятельная изобразительная деятельность по сказкам (рисование, раскраски, лепка, аппликация, ручной труд)
Игра в театрализованной зоне
Совместная деятельность детей и родителей.
Участие в кинофестивале «Сказка» (организатор заслуженная артистка России Кабо О.), который проходил в детских кинотеатрах г. Москвы.
Чтение сказок. Просмотр мультфильмов, художественных фильмов по сказкам
Совместное творчество родителей и детей по изготовлению игрушек, поделок, рисунков по сказкам.
Изготовление костюмов для игр — драматизаций.
Совместная деятельность воспитателей и родителей.
Изготовление папки- передвижки « Читаем детям сказки»
Проведение консультаций «Роль сказки в жизни ребенка»
Участие родителей в конкурсе поделок по русским народным сказкам
Совместная деятельность воспитателей, детей и педагогов СП.
Спортивный досуг «Сказки на новый лад» (с руководителем по физической культуре Зобовой Е.Ю.)
Сказкотерапия «Петушок и бобовое зернышко» (с психологом Матвеевой Т.г.)
Заключительный этап.
Выставка поделок и рисунков детей и родителей «Любимые герои русских народных сказок».
Фестиваль « В гостях у сказки» (с участием всех дошкольных СП комплекса).
Презентация по итогам проекта «Волшебный мир русской народной сказки».
Разработали план дальнейшей работы по данной теме.
Результативность проекта.
У детей повысился уровень знаний русских народных сказок, расширился кругозор, речь детей стала более насыщенной и выразительной. Родители проявили инициативу и творчество в реализации проекта.
Разнообразные формы работы: беседы, занятия, игры-драматизации, развлечения, помогли детям почувствовать и научиться понимать особенность национальной культуры, любить и уважать своих родных, ценить труд человека, а через всё это формировать в себе чувство гражданственности — любить Родину.
Список литературы:
Парамонова Л.А. Истоки. Примерная образовательная программа дошкольного образования. ФГОС ДО, Сфера, 2015
Трифонова Е.В.Развитие, игры детей 5-7 лет. Методическое пособие, Сфера, 2015
Васюкова Н.Е. Комплексно-тематическое планирование образовательного процесса с детьми 5-6 лет, Сфера, 2015
Парамонова Л.А. Развивающие занятия с детьми 5-6 лет, Сфера, 2015
Алиева Т.И. Художественная литература для детей 5-7 лет, Сфера, 2015
Князева О.Л., Маханева М.Д. Приобщение детей к истокам русской народной культуры: Метод пособие. СПб, 2004.
Бударина Т.А., Куприна Л.С., Корепанова О.Н., Маркеева О.А. Знакомство детей с русским народным творчеством. СПб, 2010.
СЕКРЕТЫ РУССКИХ ВОЛШЕБНЫХ СКАЗОК
- Авторы
- Руководители
- Файлы работы
- Наградные документы
Текст работы размещён без изображений и формул.
Полная версия работы доступна во вкладке «Файлы работы» в формате PDF
Введение
С раннего детства в нашу жизнь входят русские народные сказки — одно из самых загадочных явлений культуры. Они представляют собой устные рассказы, пришедшие к нам из древности и сохранившие мир славянского язычества, обычаи и обряды тех времён. Сказки – непоседы. Они не остаются на том месте, где впервые были рассказаны, а разлетаются по всему свету, передаются от поколения к поколению. В сказках всегда есть необычные, фантастические, чудесные события, которые привлекают внимание и детей, и взрослых. Это неудивительно, ведь важнейшей их особенностью является то, что рассказывают сказки для развлечения, чтобы слушателям было интересно. Однако есть и другая, очень важная черта фольклорных сказок — их воспитательная направленность. Она основана на общенародном идеале и формирует верные представления о том, что хорошо, а что дурно, кого можно считать красивым во всех отношениях человеком, а кого – нет, какие поступки достойны уважения и восхищения, а какие – порицания. И эти воспитательные задачи решаются в сказках как-то очень ненавязчиво, легко. Очевидно, этому способствуют особые законы их построения, а также удивительный, неповторимый язык.
Русские народные сказки очень разнообразны, существует несколько их классификаций. Наиболее распространенной является классификация знаменитого собирателя русских народных сказок А.Н. Афанасьева, согласно которой они делятся на волшебные, анималистические (о животных) и бытовые (5) Целью данного исследования является анализ русских народных волшебных сказоки выявление некоторые их «секретов» на уровне сюжета, композиции, языка, а также специфики сказочных персонажей. В ходе работы было проанализировано 17 русских народных сказок и составлено небольшое пособие для пятиклассников, которое прилагается к данному исследованию.
Основная часть
Для первобытного человека мир реальный и мир воображаемый, населенный добрыми и злыми силами, сливались воедино. В волшебной сказке «действие разворачивается в двух пространственно-временных планах» (2). Особенностью сюжета является то, что они всегда начинаются с описания реального мира и реальной жизни. Сразу вводится главный герой. Он пересекает большие пространства в течение короткого промежутка времени и сталкивается с задачами, которые ему предстоит решить. Для этого герой встречается с помощниками и дарителями. Они живут в другом времени и пространстве вместе с противниками героя и злыми силами. Конфликт в волшебной сказке всегда разрешается при помощи чудесных сил, помощников и дарителей. Сочетание реального и фантастического, особый ритм сказочного времени держат читателя в напряжении и ожидании.
У волшебной сказки есть своя композиция, структура. Она обычно начинается с характерного зачина. Вот пример такого зачина:
«В некотором царстве, в некотором государстве был-жил царь Бел Белянин; у него была жена Настасья золотая коса и три сына: Петр-царевич, Василий-царевич и Иван-царевич» (4) Примечательно, что в этой сказке три царства – Медное, Серебряное и Золотое. По традиции, в текст повествования сразу же вводится главный герой: один из трех братьев или одна из трех сестер.
В самом начале волшебной сказки, как правило, сразу появляются представители двух поколений. В их благополучную жизнь врывается какое-то несчастье, и герой отправляется по своей или родительской воле из дома. События развиваются стремительно: «Пошла царица прогуляться по саду. Вдруг поднялся сильный вихрь. Схватил царицу и унёс неведомо куды. Царь запечалился-закручинился и говорит своим царевичам: «Кто из вас поедет – мать свою отыщет?» (4)
Часто такая отлучка героя происходит на фоне нарушениязапрета со стороны старших, мудрых наставников. Это и ведет к беде.
«Везде ходи, за всеми присматривай; только в этот чулан не моги заглядывать!» Иван-царевич не вытерпел, как только Марья-Моревна уехала, тотчас бросился в чулан, отворил дверь, глянул – а там висит Кощей Бессмертный, на двенадцати цепях прикован»(4)
«Не бери золотого пера; возьмешь – горе узнаешь! Не послушался стрелец своего коня, поднял перо жар-птицы» … (4)
Таким образом (нарушением завета и бедой) приводится в движение весь ход сказки, то есть ее сюжет.
Момент выхода из дома является очень напряженным для героя. Ведь он идет наугад, не зная ни пути, ни цели, «куда глаза глядят». Часто в тексте встречаются особые сказочныеформулы: «Ехал ли близко, далеко ли, низко ли, высоко ли» (6), «Не так скоро дело делается, как сказка сказывается» (4). В дорогу герой берет посох, хлеб, сапоги. Этими предметами снабжали умерших для странствий в мире ином: «Шел-шел Иван, пару башмаков истоптал, чугунный посох изломал и каменную просвиру изглодал…» (6)
В этот момент на пути героя обычно встречаются дарители, помощники. Ими могут быть животные, птицы, сказочный конь, случайные попутчики – старухи и старики. Герой помогает им, проявляет доброту, а взамен получает волшебные дары: ковер-самолет, клубочек, сапоги-скороходы, шапку-невидимку, дубинки, скатерть-самобранку и т.д.
«На, возьми клубочек, — говорит старик, — куда он покатится, туда и коня управляй».(4)
«На колечко, куда оно покатится, туда и ступай, ничего не бойся! — наставила его старуха на ум, на разум и отпустила в дорогу». (4)
Здесь, очевидно, заключается один из главных уроков сказки: каждая незначительная встреча, испытание в жизни могут рассматриваться как судьбоносные. Положительный герой всегда внимателен к подобным встречам и проявляет при этом свои лучшие человеческие качества.
Далее ему предстоят настоящие испытания. Противники, злые силы всегда превосходят героя. Он же, как правило, в начале повествования и не умен, и не слишком силен, и совсем не собран … Он Иван-дурак. Но зато в сказке Иван хитер, изобретателен, бескорыстен, великодушен. Он спаситель и избавитель. Он не требует похвалы и никогда ее не получает. Таковы особенности характера главного героя волшебной сказки. Чаще всего его зовут Иван: Иван-царевич, Иван–крестьянский сын, Иван-коровий сын… Оказывается, по переписи населения, сделанной в XVII веке, каждый четвертый мужчина на Руси был Иваном! (2)
В сказках «хитрость, смекалка, находчивость персонажагероизируются» (5) В тяжелой борьбе с природой и врагом зачастую он и не мог побеждать иначе, как хитростью. Под неприглядной внешностью Ивана скрывается внутренняя красота героя – душевная сила, благородство. Но народная сказка сдержанна, скупа на похвалы, и герой совершает свои подвиги просто, без слов.
Обретя помощника и волшебный дар, он готовится преодолеть расстояния и попасть в иное, потустороннее царство: «Иван-царевич покатил шарик: куда шарик покатился, туда и он направился. Долго ли, коротко ли, увидал – золотой дворец спит, как жар горит, у ворот кишат страшные змеи – на золотых цепях прикованы, а возле колодезя золотой корень на золотой цепочке висит» (4)
«Сказочная композиция основана на противопоставлении двух миров: одного – реального, здешнего, с которого сказка начинается, другого – волшебного, сказочного, нереального, которое называется «тридевятое» или «тридесятое» царство» (7). Оно может находиться за морем, за тридевять земель, глубоко под землей.
Вход в тот далекий мир охраняет Баба Яга, она страж границы. Этот сказочный персонаж соединяет в себе черты живого и мертвого человека. Она часто спит, мало ест. Баба Яга старая, косматая, с длинными ногтями, поросшая шерстью и с костяной ногой. Костяная нога – нога мертвеца. «Ягая» во многих диалектах означает «хромая» (8). В герое она узнает живого человека и предупреждает его об опасностях дальнейшего путешествия. Еще не видя Ивана, Яга узнает пришельца по его «человеческому» запаху. Она понимает, что он живой, так как мертвецы не пахнут: «Фу-фу-фу! Русским духом пахнет!» (4)
Яга встречает героя в избушке. Избушка развернута к нему той стороной, что «без окон, без дверей»(4), другая же сторона имеет вход, обращённый к «тридесятому царству», к иному измерению, пока недоступному Ивану. Избушка – сторожевая застава. Только после произнесённого заклинания она поворачивается.
Часто избушка Бабы Яги имеет вид животного. Она обнесена забором, на котором нередко выставлены черепа. Стоит она на куриной ноге, охраняется животными. Баба Яга – хозяйка леса, и все его сказочные обитатели находятся у нее на службе.
Герой, попадая к Бабе Яге, подвергается испытаниям, а дальше она пропускает только достойных. Выспрашивая о цели визита, Яга кормит, поит персонажа, может уложить его спать – и все для того, чтобы дать герою силы выдержать испытания, которые его ожидают в потустороннем мире. Если герой ведет себя уверенно, Баба Яга всегда поможет ему.
На прощание она преподносит Ивану какой-нибудь волшебный дар: коня, птицу, волка, кольцо, ковер-самолет…С этого момента герой имеет цель, а не просто идет «куда глаза глядят». Часто за него все делает помощник, а забота героя – проявлять бережное отношение к нему: кормить, поить, давать спать. Таков, например, крылатый конь, которого Иван получает взамен своего. У него другая природа – он волшебный: из ноздрей сыплются искры, из ушей валит огонь и дым. Он необычайно вынослив и умеет летать. У него «по бокам часто звезды, во лбу ясный месяц» (4). Только такой конь способен перенести Ивана в Тридевятое царство.
Особый элемент композиции волшебных сказок – это переправа. Герой либо садится на коня или на ковер-самолет, либо надевает сапоги-скороходы и в одно мгновение оказывается в Тридевятом царстве. Примечательно, что все способы переправы отражают представление о странствовании умершего в загробный мир.
В ходе данного исследования возник вопрос о том, почему же это царство названо Тридевятым. Выяснилось, что в этом слове заключено много магических для наших предков чисел «три». Оказывается, когда-то люди могли считать только до трех, остальное обозначалось понятием «много». Повторяемость «трех», которую принято называть «троичностью», — это способ выразить силу и интенсивность сказочных действий (7) Поэтому Тридевятое царство — это «очень-очень волшебное царство». Часто оно описывается нарядным и радостным: там хрустальные горы, золотые дворцы, роскошные сады, прекрасные царевны… Наши предки считали, что со смертью в сияющем царстве начинается другая жизнь, без бед и болезней. И поэтому царство мертвых в их представлении зачастую было красивым.
Этим царством, как правило, правит грозный царь или царь-девица, гордая и властная. Иногда это «змеиное» царство. Здесь герою предстоит выдержать бой со своим противником – Змеем. Герой должен убить Змея, чтобы похитить, добыть искомый предмет – или живую воду, или молодильные яблоки, или царевну, или жар-птицу. Змей – и водяной, и огненный царь, и Змей Горыныч, если живет в горах. Он-то и похищает царевен, жар-птицу. И если Баба Яга охраняет царство мертвых, то Змей охраняет самое сердце Тридевятого царства.
Часто на пути Ивана в это царство возникает препятствие в виде огненной реки. Речка эта называется Смородиной (от устаревшего слова «смрад» в значении «дым», дурной запах» (8), а мост через нее всегда Калиновый (Калинов). Эта река – граница, через мост перейти невозможно. Здесь-то и происходит основной бой героя со Змеем. Вот какие примеры мы находим в народных сказках:
«Приехали они к огненной реке, через реку мост лежит, а кругом реки огромный лес» (4)
«Приезжают к реке Смородине; по всему берегу лежат кости человеческие, по колено будет навалено!» (4)
«Там есть широкая река, через реку калиновый мост, под тем мостом живет 12-главый змей. Не пропускает он ни конного, ни пешего, всех пожирает».(4)
Змей никогда не пытается убить героя оружием или лапами; он пытается его вбить в землю и тем самым уничтожить. Одолеть же врага можно, только срубив все головы. Как правило, такая задача решается только в третьем бою.
Обладая волшебными средствами, герой похищает царевну или искомый предмет. Заколдованный – расколдовывается, мертвый – оживает. Теперь путь Ивана лежит домой, а там его ждет воцарение, свадьба. Он меняет свой облик: из невзрачного юноши чудесным образом превращается в настоящего красавца – богатыря.
Помимо особенностей сюжета, композиции и специфики персонажей волшебных сказок, стоит также отметить некоторые языковые и стилистические особенности этого жанра УНТ.
Очевидно, что описания в сказках заменяются поэтическими формулами. Обязательный признак подобных формул – повторяемость.
Различают начальные формулы (присказки), конечные (концовки) и повествовательные, которые, в свою очередь, подразделяются на формулы пространства, времени ( «близко ли, коротко ли, долго ли, скоро сказка сказывается, да нескоро дело делается» (4) и на формулы-характеристики («такая краса, что не в сказке сказать, ни пером описать» (4).
Заключение
Таким образом, работа над данной темой позволила сделать ряд «открытий», касающихся и сюжета, и композиции волшебной сказки, и ее героев, и неповторимого сказочного языка. Удивительно, сколь глубокий смысл имеют знакомые с детства сказочные образы и элементы композиции. Поразительно, как ненавязчиво, но в то же время очень определенно пытались люди в далекой древности внушить своим детям нравственные идеалы, научить их распознавать понятия добра и зла. Слушая «страшные» сказки, ребенок узнает свои собственные страхи: страх потеряться, страх перед неизвестным, боязнь чудовищ… И очень важно при этом, что у него возникает уверенность в том, что все эти страхи можно победить, подобно любимому сказочному персонажу. Обязательный счастливый конец сказки позволяет не бояться испытаний – ведь все кончится хорошо! На то она и сказка!
Теперь становится понятным смысл восторженных слов А.С.Пушкина, так удачно использовавшего в своем творчестве сюжеты волшебных сказок, услышанных им от няни: «Что за прелесть эти сказки! Каждая есть поэма…»
Список использованной литературы
«Великие полотна. Иван Яковлевич Билибин» Мельничук О. М., «Воскресный день», 2010
«Исторические корни волшебной сказки» Пропп В.Я. М., «Лабиринт», 2010
«Каталог Государственного Русского музея» Арская И.А., Белая В.Б. т др. С.- Петербург, «Государственный Русский музей», 2001
«Народные русские сказки А.Н.Афанасьева» М., Сов. Россия,1981
«Исторические корни волшебной сказки» Пропп В.Я.. М. «Лабиринт», 2008
«Русские народные сказки в обработке А.Н.Толстого» Тверь, изд. «Петрушка», 1993
«Славянская мифология» Лаврова С.А. М., «Белый город», 1995
«Толковый словарь живого великорусского языка» в 4 т. Даль В.И.
М., «Русский язык», 1980
Приложение.
Просмотров работы: 945
1.3. Мифологические истоки волшебной сказки
Волшебные сказки расцениваются в сказковедении как эталон, по которому судят о чертах, характерных для сказки вообще. Эти черты выражены в них в более яркой форме, чем в сказках о животных и бытовых. Реальный мир в волшебных сказках подвергается наибольшей фееризации.
У В. Я. Проппа мы находим такое определение волшебной сказки: «Здесь будет изучаться тот жанр сказок, который начинается с нанесения какого-либо ущерба или вреда (похищение, изгнание и др.) или с желания иметь что-либо (царь посылает сына за жар-птицей) и развивается через отправку героя из дома, встречу с дарителем, который дарит ему волшебное средство или помощника, при помощи которого предмет поисков находится. В дальнейшем сказка даёт поединок с противником (важнейшая форма его – змееборство), возвращение и погоню. Часто эта композиция даёт осложнение. Герой уже возвращается домой, братья сбрасывают его в пропасть. В дальнейшем он вновь прибывает, подвергается испытанию через трудные задачи и воцаряется и женится или в своём царстве или в царстве своего тестя. Это – краткое схематическое изложение композиционного стержня, лежащею в основе очень многих и разнообразных сюжетов. Сказки, отражающие эту схему, будут здесь называться волшебными» [Пропп В. Я. Исторические корни волшебной сказки. М., 2014. С. 5).
Приведённое определение волшебной сказки является сюжетно-композиционным. Вся главная книга его автора подчинена сюжетно-композиционному анализу волшебных сказок. В своей книге я попытаюсь проанализировать сказки с другой точки зрения – категориальной.
Это означает, что пропповская сюжетно-композиционная схема в этой книге будет заменена на категориальную. При этом состав категорий будет определяться их местом в универсальной картине мира. Она включает в себя четыре части мира – физическую природу, живую природу, психику и культуру. Их объединяет всеобщая категория мир.
Предполагают, что волшебные сказки возникли раньше других. Предполагают также, что истоки волшебной сказки следует искать в мифологии – собрании мифов.
Как в мифах, так и в сказках действуют сверхъестественные силы. Эти силы имеют две главные особенности: они могущественны и чудотворны. В могуществе и чудотворности своего бога не сомневается ни иудей, ни мусульманин, ни христианин, ни представитель какой-либо другой религии.
Ни один бог немыслим без способности творить чудеса. На то он и бог. Для его обожествления мифотворцы трудились многие столетия. Так, для обожествления Будды им понадобилось окружить чудесами само его рождение. Вот что произошло сразу после этого рождения:
«Радость охватило всё живое в мире. Песни и танцы всколыхнули землю, эхом отозвались в небесах. Все деревья покрылись цветами и спелыми фруктами. С вышины пролился мягкий чистый свет. Больные избавились от страданий, голодные насытились, пьяницы протрезвели. К безумным вернулся разум, к больным – здоровье, к бедным – богатство. В тюрьмах распахнулись ворота, порочные люди очистились от грехов» (Жизнь Будды. Сост. С. А. Комиссаров. Новосибирск, 1994. С. 16).
Чудеса, изображаемые в волшебных сказках, связаны как с положительными героями, так и с отрицательными. Так, в русских волшебных сказках в качестве первых выступают Иван-царевич, Иван-крестьянский сын, Василиса Премудрая, Марья Моревна и др., а в качестве их врагов – Кощей Бессмертный, многоголовый змей, баба-яга и т. п.
Победе положительных героев над отрицательными в сказках способствуют волшебные силы. Эти силы, как и в мифах, сверхъестественны. Но в мифах они имеют божественную природу, а в сказках – художественную.
Миф принадлежит религии, а сказка – искусству. Совершенно справедливо В. Я. Пропп придавал этой разнице фундаментальное значение. В своём главном труде он писал: «Под мифом здесь будет пониматься рассказ о божествах или божественных существах, в действительность которых народ верит. Дело здесь в вере не как в психологическом факторе, а историческом. Рассказы о Геракле очень близки к нашей сказке. Но Геракл был божеством, которому воздавался культ. Наш же герой (герой волшебной сказки. – В. Д), отправляющийся, подобно Гераклу, за золотыми яблоками, есть герой художественного произведения» (Пропп В. Я. Исторические корни волшебной сказки. М., 2014. С. 13–14).
Первые волшебные сказки формировались на мифологической основе. Для приобретения своей жанровой самостоятельности сказка должна была утратить религиозные функции. Она должна была, в частности, открепиться от религиозного обряда. По этому поводу у В. Я. Проппа читаем:
«Процесс открепления от обряда Дорси (американский мифолог и фольклорист. – В. Д.) называет порчей. Однако сказка, уже лишённая религиозных функций, сама по себе не представляет собой нечто сниженное сравнительно с мифом, от которого она произошла. Наоборот, освобожденная от уз религиозных условностей, сказка вырывается на вольный воздух художественного творчества, движимого уже иными социальными факторами, и начинает жить полнокровной жизнью. Этим объяснено происхождение не только сюжета со стороны его содержания, но происхождение волшебной сказки как художественного рассказа» (Пропп В. Я. Исторические корни волшебной сказки. М., 2014. С. 313).
Е. М. Мелетинский уточнил: «Создатели волшебной сказки уже не мыслили мифологически, но активность волшебных сил, предполагающая относительную пассивность человеческого персонажа, легла в основу художественной формы волшебной сказки, в основу сказочной эстетики. Волшебные силы в сказке действуют уже “автоматически”, они стали воплощением социальных сил, защищающих справедливость. Счастливый конец сказки потерял магическое основание и стал выражать веру в победу справедливости» (Мелетинский Е. М. Герой волшебной сказки. М., 2005. С. 14).
В русских сказках сохранились лишь отголоски языческих верований. Лишь тонкий исследовательский взгляд опытного фольклориста в состоянии обнаружить преемственность между некоторыми героями в наших сказках и такими персонажами славянской мифологии, как водяной, леший, домовой и т. п.
На мифологические корни некоторых героев русских сказок указывала Э. В. Померанцева. Она писала: «Однако несомненно, что некоторые из дошедших до нас волшебных сказок, ещё не став сказками в нашем понимании, были связаны с мифологическими представлениями. Такие персонажи русской волшебной сказки, как Морозко и царь Морской – Водяной дедушка, как чудесные зятья Солнце, Месяц и Ветер или Орёл, Сокол и Ворон Воронович, несут в себе явные черты анимистического мировоззрения и связаны с обожествлением стихийных сил природы и почитание тотемного зверя. То же мы видим и в русской детской сказке об Иване-медвежьем сыне, в сказках о Волке-медном лбе» (Померанцева Э. В. Русская народная сказка. М., 1963. С. 56).
Только такой блестящий фольклорист, как автор приведённых слов, в состоянии распознать мифологические корни русских сказок. Но рядовой читатель, как правило, уже не связывает персонажей славянской мифологии с героями русских сказок. Морской царь, например, из сказки «Морской царь и Василиса Премудрая» для него вовсе не бывший водяной, а только царь подводного царства. Не больше и не меньше.
О почти полном исчезновении мифологических персонажей из сказок писал В. П. Аникин:
«Повествование о сверхъестественной силе в волшебных сказках, казалось бы, должно привести к появлению в них мифических существ, характерных для русской демонологии: леших, полевиков, полудниц, водяных, русалок, домовых, овинников, баенников, гуменников, хлевников, клетников и прочих обитателей крестьянского двора и усадьбы. Однако в сказке почти нет этих существ, как нет и нечистой силы, олицетворённой в трясовицах, злыднях, кикиморах и в других злых духах. Если в волшебных сказках и встречаются иногда лешие, водяные, кикиморы, то потому, что они заменили настоящих персонажей чудесного (мифологического. – В. Д.) повествования. Так, например, в одном из вариантов сказки “Морозко” вместо всесильного хозяина зимних стихий Мороза представлен леший, который одарил падчерицу всем, чего только могла пожелать крестьянская девушка» (Аникин В. П. Русская народная сказка. М., 1977. С. 88).
Место языческой веры в русских сказках заняла мечта. «Сказочная фантастика, выраженная в специфических формах, – писал в связи с этим В. П. Аникин, – с особой остротой выражает устремления народа, его мечты, желания, надежды. В сказках встретишь и дерзкую мечту об иной, светлой и справедливой жизни, и стремление отдаться очарованию яркого вымысла, забыв на миг неустроенную жизнь, и желание, хотя бы в фантазии, с нескрываемым наслаждением наказать барина, попа, купца, и, наконец, просто потребность, выслушав смешной рассказ о незадачливых героях, вернуть силы, истраченные днём. В фантастике сказок воплощалось всё, что волновало сердце и ум народа» (там же. С. 35).
Если не в жизни, то хотя бы в сказках, мечтал русский человек, пусть появится вода, исцеляющая раны и даже воскрешающая мёртвых. Если не в жизни, то хотя бы в сказках пусть появятся молодильные яблоки, возвращающие молодость. Если не в жизни, то хотя бы в сказках пусть появится топор, который рубит дрова сам по себе. Если не в жизни, то хотя бы в сказках пусть появятся у людей, оказавшихся в трудной ситуации, чудесные помощники.
Волшебные силы в сказках делятся на два вида. С одной стороны, их проводниками являются чудесные (волшебные) помощники, а с другой, – чудесные (волшебные) предметы.
Чудесные помощники
У Э. В. Померанцевой читаем: «Бок о бок с основными героями волшебной сказки стоят и их чудесные помощники. Они многообразны и многочисленны: Сват Разум, Опивало и Объедало, Горыня, Дубыня и Усыня, старушка-задворенка, Сивка-бурка – вещая каурка, Серый волк, Ногай-птица, Кот и Кобель и многие, многие другие. Одни из них фантастичны и чудесны, они целиком в тридевятом царстве, поэтому образы эти предельно обобщены и лишены индивидуального характера. Другие почти обыкновенны, живут земной жизнью, преодолевают реальные трудности; они рисуются сказочниками с мягким юмором, с применением характерных приёмов бытовой сказки, с помощью психологизации образа, индивидуализации речи и т. д.» [Померанцева Э. В. Русская народная сказка. М., 1963. С. 64).
Сказочные помощники творят такие чудеса, которым могут позавидовать даже боги. Такие чудеса, например, творят волшебные помощники Василисы Премудрой. Чтобы понять их масштаб, приведу такой отрывок из сказки «Морской царь и Василиса Премудрая»:
«Идёт Иван-царевич от морского царя, сам слезами обливается. Увидала его в окно из своего терема высокого Василиса Премудрая и спрашивает:
– Здравствуй, Иван-царевич! Что слезами обливаешься?
– Как же мне не плакать? – отвечает царевич. – Заставил меня царь морской за одну ночь сровнять рвы, буераки и каменья острые и засеять рожью, чтоб к утру она выросла и могла в ней галка спрятаться.
– Это не беда, беда впереди будет. Ложись с богом спать, утро вечера мудренее, всё будет готово!
Лег спать Иван-царевич, а Василиса Премудрая вышла на крылечко и крикнула громким голосом:
– Гей вы, слуги мои верные! Ровняйте-ка рвы глубокие, сносите каменья острые, засевайте рожью колосистою, чтоб к утру поспела.
Проснулся на заре Иван-царевич, глянул – всё готово: нет ни рвов, ни буераков, стоит поле как ладонь гладкое, и красуется на нём рожь – столь высока, что галка схоронится» (РНС. С. 25).
В сказке «Волшебное кольцо» чудесные помощники служат хозяину волшебного кольца – Мартыну: «Ровно в полночь встал Мартын с постели, вышел на широкий двор, перекинул кольцо с руки на руку – и тотчас явились перед ним двенадцать молодцев, все на одно лицо, волос в волос, голос в голос.
– Что тебе понадобилось, Мартын, вдовин сын?
– А вот что: сделайте мне к свету на этом самом месте богатейший дворец, и чтоб от моего дворца до королевского был хрустальный мост, по обеим сторонам моста росли бы деревья с золотыми и серебряными яблоками, на тех на деревьях пели бы разные птицы, да ещё выстройте пятиглавый собор: было бы где венец принять, было бы где свадьбу справлять.
Отвечали двенадцать молодцев:
– К завтрему всё будет готово!» (РНС. С. 174).
В сказке «Иван-крестьянский сын и мужичок сам с перст, усы на семь верст» у Ивана-крестьянского сына три чудесных помощника – Студенец, Обжора и Колдун. Задумал царь их погубить. Сначала он хотел их уморить чрезмерным жаром в бане. Не вышло: Студенец не позволил. Потом он попытался их уморить чрезмерной едой в своём дворце. Снова не вышло: Обжора не позволил:
«Колдун велел наперед Студенцу идти. Студенец взошёл в баню и прохладил; вот они вымылись, выпарились и пришли к царю. Царь приказал большой обед подавать; множество всяких яств на стол было подано. Обжора принялся и всё поел» (Три царства – медное, серебряное и золотое. Русские сказки. Сост. Ю. Ильина. М.-Мн., 1992 (в дальнейшем – PC). С. 35).
Чудесные предметы
О чудесных предметах говорил А. М. Горький в докладе на Первом Всесоюзном съезде советских писателей 17 августа 1934 года. Через подобные предметы, отмечал писатель, люди выражали в древности свои мечты, многие из которых сбылись:
«Уже в глубокой древности люди мечтали о возможности летать по воздуху, – об этом говорят нам легенды о Фаэтоне, Дедале и сыне его – Икаре, а также сказка о „ковре-самолёте”. Мечтали об ускорении движения по земле – сказка о „сапогах-скороходах”, освоили лошадь; желание плавать по реке быстрее её течения привело к изобретению весла и паруса; стремление убивать врага и зверя издали послужило мотивом изобретения пращи, лука, стрел. Мыслили о возможности прясть и ткать в одну ночь огромное количество материи, о возможности построить в одну ночь хорошее жилище, даже „дворец”, то есть жилище, укреплённое против врага; создали прялку, одно из древнейших орудий труда, примитивный, ручной станок для тканья и создали сказку о Василисе Премудрой. Можно привести ещё десятки доказательств целесообразности древних сказок и мифов, десятки доказательств дальнозоркости образного, гипотетического, но уже технологического мышления первобытных людей, возвышавшегося до таких уже современных нам гипотез, как, например, утилизация силы вращения земли вокруг своей оси или уничтожение полярных льдов» [Горький А. М. Советская литература: http://gorkiy.lit-info.ru/ gorkiy/articles/article-266.htm).
В принципе нет такого предмета, который не мог бы выступить в сказке в качестве волшебного. В. Я. Пропп писал по этому поводу: «Если богат мир сказочных помощников, то количество волшебных предметов почти неисчислимо. Нет такого предмета, который при известных обстоятельствах не смог бы играть роль волшебного. Тут и орудия (дубины, топоры, палочки), и разное оружие (мечи, ружья, стрелы), и средства передвижения (лодочки, коляски), музыкальные инструменты (дудочки, скрипки), и одежда (рубашки, шапки, сапоги, пояса), и украшения (колечки), и предметы домашнего обихода (огниво, веник, ковёр, скатерть) и т. д.» [Пропп В. Я. Русская сказка. Л., 1984. С. 190).
Во многих сказочных сюжетах нашёл отражение поиск чудесных предметов. И.П.Черноусова писала: «В целом ряде сказок объектом поисков являются не только золотые предметы, но и другие диковинки (невидаль, то, чего нет в этом мире), эликсиры (чудодейственные, волшебные напитки), способные сохранить молодость: живая и мёртвая (целющая) вода, молодильные яблоки для отца, тестя, царя, чудо чудное, диво дивное для жены, поющее (певучее) дерево и птица-говорунья (говорящая) для сестры, некоторые из которых явно восходят к соответствующему типу мифов о добывании предметов культуры, магических средств и т. д. Если золотые диковинки утратили свою магическую функцию, то такие чудесные предметы, как молодильные (моложавые) яблоки, молодая, живая и мёртвая вода обладают этой функцией: дают долголетие и бессмертие (способны вернуть старому царю молодость, силу, вылечить от болезней и слепоты). Здесь в сказке находит отражение космическая проблема, связанная с преодолением болезни, смерти и достижением бессмертия» [Черноусова И. П. Язык фольклора как отражение этнической ментальности (на материале фольклорной концептосферы русской волшебной сказки и былины). Липецк, 2013. С. 114)
Чудесные свойства сказка приписывает не только продуктам природы и материальной культуры, но и продуктам духовной культуры. Такие свойства она приписывает, например, языку. Слово в ней может переходить в дело чудесным образом. Сказал сказочный герой волшебные слова – и река остановилась, и лес расступился, и муравьи сползлись со всей округи, и пчёлы слетелись со всего света. И т. д.
Сказочная картина мира, таким образом, вышла из недр мифологического мировоззрения. Из этого мировоззрения сказка унаследовала представление о чуде как сверхъестественном событии. Но она кардинальным образом изменила к нему своё отношение: если в религии в чудо верят как в реальное событие, то в сказке оно расценивается как выдумка.
Выдумка позволяет сказочникам создавать собственные чудеса. Такие чудеса идут не от волшебных помощников или предметов, а непосредственно от самих сказочников. Роль чудотворца в этом случае сказочник оставляет для самого себя. Реки по его воле становятся молочными, берега – кисельными, а куропатки, которые летают по полям, – жареными.
Другой пример: в бытовой сказке «Горе» рассказывается, как к бедному мужику привязалось горе. Это горе – вовсе не чувство, а живой человек, с которым главный герой пьянствует в кабаке. Что это, как не чудо? Разве можно превращать горе в живого человека? Между тем Горе ведёт себя в этой сказке как живой человек:
«Пришёл мужик домой, а Горе зовёт его в кабак. Тот говорит: “У меня денег нет!” – “Ох ты, мужичок! Да на что тебе деньги? Вишь, на тебе полушубок надет, а на что он? Скоро лето будет, всё равно носить не станешь! Пойдем в кабак, да полушубок по боку…” Мужик и Горе пошли в кабак и пропили полушубок» (Народные русские сказки А. Н. Афанасьева. Л., 1983 (в дальнейшем – Аф.). С. 335).
2.1. Мир
2.2. 1. Мир
Как в мифах, так в сказках и пословицах мироздание делится на три части – небесную, земную и подземную (загробную). Каждая из этих частей нашла отражение в соответственных картинах мира – мифологических, сказочных и пословичных. Между ними нет непроходимой пропасти, поскольку их объединяет один и тот источник – реальный мир. Но их творцы смотрели на него с разных точек зрения. Вот почему каждая из них имеет своеобразие – в частности, национальное.
Наши славянские предки заселили небо высшими божествами (Перуном – верховным богом и богом грома и молнии, Сварогом – богом огня, Стрибогом – богом ветра и т. п.), а землю – низшими (лешими, водяными, домовыми и т. п.). В загробный же мир, в отличие от древних греков, они поместили не души мёртвых, а уподобили его земному миру. Чтобы придать потустороннему миру своеобразие, они представляли тот свет как перевёрнутый посюсторонний мир.
Б. А. Успенский писал: «…на том свете правое и левое, верх и низ, переднее и заднее и т. п. меняются местами, т. е. правому здесь соответствует левое там, солнце движется в загробном мире с запада на восток, реки текут в обратном направлении, когда здесь день, там ночь, когда здесь зима, там лето и т. д. и т. п.: оба мира – посюсторонний и потусторонний – как бы видят друг друга в зеркальном отображении» (,Успенский Б. А. Избранные труды. Т. 1. М., 1994. С. 321).
Сказочная картина мира в значительной мере отдалилась от мифологической и тем самым в какой-то мере приблизилась к пословичной. Сказочники стали изображать действительность в более реалистическом виде, чем создатели мифов. Гром и молния, солнце, ветер и т. д. изображаются в сказках уже как продукты природы, а не как деяния Перуна, Сварога, Стрибога и других мифологических персонажей.
О реалистической основе волшебной сказки прекрасно писал В. П. Аникин: «В волшебной сказке во всей вещественной предметности оживает чудесный мир, заполненный светом, солнечным сиянием, лесным шумом, посвистыванием ветра, ослепительным блеском молний, громыханием грома – всеми реальными чертами окружающего нас мира» (Аникин В. П. Русская народная сказка. М., 1977. С. 165).
Отсюда не следует, что сказки вплотную приблизились к адекватному изображению реального мира. До пословичной картины мира им было ещё очень далеко. Реальный мир в сказках подвергается мощной фееризации. На место мифологических персонажей они помещают вымышленных сказочных персонажей, которые живут в двух мирах – реальном и нереальном (волшебном, чудесном, вымышленном, фантастическом).
В своей прекрасной книге «Русская сказка» В. Я. Пропп указывал: «Сказочная композиция в значительной степени построена на наличии двух миров: одного – реального, здешнего, другого – волшебного, сказочного, т. е. нереального мира, в котором сняты все земные и царят иные законы» (Пропп В. Я. Русская сказка. Л., 1984. С. 191).
Что это за законы? В отношении к сказочному мирозданию можно назвать два таких закона. Первый из них можно обозначить как стирание границ, а другой – как неопределенность пространства и времени.
Стирание границ
Границы, разделяющие небо, землю и загробный мир, в сказках намного подвижнее, чем в пословицах. В последних мы находим, например, множество утверждений о том, что от смерти нет лекарства. Такие, в частности:
От смерти нет лекарства; От смерти нет зелья; От смерти не отлепишься.
Сказочники придумали лекарство от смерти. Это живая вода. Она обладает чудесным свойством – воскрешать из мёртвых. О ней упоминается в таких русских сказках, как «Иван-царевич и серый волк», «Марья Моревна», «Сказка о молодильных яблоках и живой воде», «Белая уточка» и мн. др.
Живая вода стирает границу между живыми и мёртвыми, между земным миром и загробным. Но подобным образом обстоит дело и с границей между землёю и небом. В сказках её может стереть чудесный конь. Реальный конь – вполне земное животное, а у сказочного имеются крылья, да такие мощные, что он может взлетать высоко в небо.
В своей яркой форме стирание границ в сказке заявляет о себе в оборотничестве. Оно стирает границы самым неожиданным образом – между живыми людьми и неживыми, между людьми и растениями, между людьми и животными и т. д. Вот какие чудесные превращения мы можем обнаружить в сказке «Морской царь и Василиса Премудрая»: голубицы обращаются в красных девиц, кони – в зелёный луг, деревья, озеро, Иван-царевич – в старого пастуха, старенького попа, селезня, Василиса – в смирную овечку, церковь, утку, а морской царь – в орла.
Вот какой разговор подслушал главный герой сказки «Иван – коровий сын», обернувшись воробушком:
«А в палатах белокаменных сидела старая змеиха и три её снохи, чудо-юдовы жены, и говорили между собой, как бы им злодея Ивана-коровьего сына с братьями погубить.
– Я напущу на них голод, – младшая сноха говорит, – а сама обернусь яблоней с наливными яблоками. Они съедят по яблочку – их на части разорвёт.
Средняя сноха говорит:
– Я напущу на них жажду, сама обернусь колодцем, – пусть попробуют из меня выпить.
А старшая сноха:
– Я напущу на них сон, сама перекинусь мягкой постелью. Кто на меня ляжет – огнём сгорит.
А старая змеиха, чудо-юдова мать, говорит:
– Я обернусь свиньёй, разину пасть от земли до неба, всех троих сожру» (РНС. С. 59).
В сказке «Иван-крестьянский сын и мужичок сам с перст, усы на семь верст» царевна оборачивается не чем-нибудь, а булавкой. Она воткнулась в воротник Ивана-крестьянского сына. Он об этом и ведать не ведал:
«Ехал, ехал, остановился в чистом поле отдохнуть, разбил шатер и лёг опочив держать. Проснулся, хвать – подле него царевна лежит. Он обрадовался, начал её спрашивать:
– Как сюда угодила? Царевна сказала:
– Я оборотилась булавкою да в твой воротник воткнулась.
В туже минуту оборотилась она опять булавкою; Иван-крестьянский сын воткнул её в воротник и поехал дальше» (PC. С. 35).
Менее экзотические превращения описаны в сказке «Диво»:
1) колдун превращает человека в собаку, которая, тем не менее, сохранила человеческий ум;
2) колдун оборачивает собаку вороной;
3) ворона, которую главный герой пощадил, когда он был собакой, возвращает этому герою человеческий облик;
4) главный герой, которому ворона возвратила человеческий вид, превращает колдуна в вороного жеребца, а неверную жену – в кобылицу. Они работают у него на пашне.
В сказке «Диво» описано невообразимое чудо: передок поджаренного зайца вдруг ожил и убежал из дома охотника.
Неопределённость пространства и времени
В сказке описываются события, которых в действительности не было. Чтобы подчеркнуть их вымышленность, пространство и время в ней изображаются в нарочитой неопределённое™. Для указания на эту неопределённость в ней выработаны такие формулы: «В некотором царстве, в некотором государстве», «В некотором царстве», «В некотором государстве», «За тридевять земель, в тридесятом государстве», «Близко ли, далеко ли», «Низко ли, высоко ли», «Долго ли, коротко ли», «Много ли, мало ли», «Ни много, ни мало прошло времени» и т. п.
К подобным формулам приближены и такие зачины в сказках, в которых нет каких-либо подробных сведений об их действующих лицах, – такие, как «Жил да был крестьянин», «Жили-были старик со старухой», «Жили-были муж с женой, и была у них дочка», «В старые годы у одного царя было три сына» и т. п.
По мере развития сюжета первоначальная неопределённость в сказке в какой-то мере снимается, но всё равно она сохраняется в ней до её конца. В особенности ярко это заметно в сказках, где герой должен добраться до иного мира, который находится за тридевять земель в тридесятом царстве (государстве). Это царство – обитель Кощея Бессмертного, многоголового змея, морского царя и тому подобных сказочных персонажей.
Время, которое такой герой тратит на преодоление расстояния от своего местопребывания до иного мира, чаще всего неопределённо, но при этом это расстояние может быть преодолено им мгновенно. В этом ему помогают волшебные средства.
В. Я. Пропп писал: «Хотя этот иной мир очень далёк, но достичь его можно мгновенно, если обладать соответствующими средствами. Конь, орёл переносят героя через леса и моря, или он улетает на ковре-самолёте, или на воздушном корабле, или на лодочке, которая летит по воздуху» (Пропп В. Я. Русская сказка. Л., 1984. С. 191).
Чтобы попасть на тот свет, герои сказок иногда обходятся без чудесных помощников. Такой герой изображён в сказке «Иван-царевич и Белый Полянин». С помощью Белого Полянина Иван-царевич добирается до того света через пропасть. Для этого ему понадобился длинный канат из ремней:
«Иван-царевич и Белый Полянин накупили быков многое множество, начали их бить, кожи снимать да ремни резать; из тех ремней канат свили – да такой длинный, что один конец здесь, а другой на тот свет достанет.
Говорит царевич Белому Полянину:
– Опускай меня скорей в пропасть, да назад каната не вытаскивай, а жди: как я за канат дёрну, тогда и тащи!
Белый Полянин опустил его в пропасть на самое дно. Иван-царевич осмотрелся кругом и пошёл искать бабу-ягу» (РНС. С. 215).
У тридесятого царства нет определённого местопребывания. Оно может находиться и на горе, и под землёй, и под водой. Но само по себе оно мало чем отличается от царства, родного для героя.
Сказка «Хрустальная гора» расположила тридесятое государство не на обычной горе, а на хрустальной: «Иван-царевич ударился о сырую землю, сделался ясным соколом, взвился и полетел в тридесятое государство; а того государства больше чем наполовину втянуло в хрустальную гору» (РНС. С. 141).
В сказке «Волшебное кольцо» тридесятое царство находится под землёй. Вход в него прикрыт камнем. Мартынке его показывает красная девица:
«“Ступай за мною!” – говорит красная девица и повела его под тот камень. Долго шли они подземным ходом, вдруг забрезжился свет – всё светлее да светлей, и вышли они на широкое поле, под ясное небо. На том поле великолепный дворец выстроен, а во дворце живёт отец красной девицы, царь той подземельной стороны» (РНС. С. 171).
В подземном мире всё, как на земле. В сказке «Окаменелое царство» солдат «упал в глубокую-глубокую пропасть, отшиб себе все печёнки и целые сутки лежал без памяти.
После опомнился, встал, осмотрелся. Что же? – и под землёй такой же свет.
“Стало быть, – думает, – и здесь есть люди!”» (РНС. С. 256).
В сказке «Морской царь и Василиса Премудрая» читаем: «А Иван-царевич отправился в подводное царство; видит – и там свет такой же, как у нас; и там поля, и луга, и рощи зелёные, и солнышко греет» (РНС. С. 24).
Несмотря на то, что подземный мир мало чем отличается от земного, нельзя забывать, что первый есть не что иное, как загробный мир, но границы между этими мирами чрезвычайно размыты, поскольку, во-первых, загробный мир и земной очень похожи друг на друга, а во-вторых, живые люди могут проникать в загробный мир, оставаться там живыми и возвращаться живыми оттуда. Нередко появляются на земле и жители загробного мира – многоголовый змей, Кощей Бессмертный и т. п.
Вот как буднично объясняет Ивану шестиголовый змей свой перелёт из подземного царства на землю в сказке «Елена Премудрая»:
«…я полечу теперь кругом света, людей посмотрю, себя повеселю» (Аф. С. 256).
Иван из этой сказки легко перелетает из подземного царства шестиголового змея на землю на ковре-самолёте, а Елена Премудрая и её служанка – на крылышках. Елена Премудрая – на золотых, а её служанка – на серебряных.
Вот как Иван – главный герой обсуждаемой сказки – оказался в подземном царстве:
«Долго ли, коротко ли – набрёл Иван на подземный ход. Тем ходом спустился в глубокую пропасть и попал в подземное царство, где жил и царствовал шестиглавый змей» (Аф. С. 256).
Но что же он там увидел? Дворцовые палаты, в которых живёт змей. Эти палаты мало чем отличаются от земных. Выходит, разница между земным миром и подземным весьма относительна, как относительна и разница между живыми и мёртвыми. Об этом свидетельствует и та лёгкость, с какою Иван перемещается на ковре-самолёте, который ему подарил змей, из подземного царства в земное и наоборот:
1. «Иван сел на ковёр-самолёт, вылетел из подземного царства и не успел моргнуть, как очутился в прекрасном саду» (там же. 257).
2. «Глубоко вздохнул добрый молодец, распрощался с отцом с матерью, сел на ковёр-самолёт и полетел в подземное царство к шестиглавому змею» (там же. С. 258).
Тридесятые царства многообразны. Свои тридесятые царства у Кощея Бессмертного, морского царя, Елены Премудрой, медведя, орла, сокола, ворона и т. д. В сказке «Иван-царевич и Белый Полянин» мы вновь встречаемся со змеиным тридесятым царством. Царь-змей держит в плену в своём царстве прекрасную королевну. Её освобождает Иван-царевич и женится на ней: