Впервые создал приключенческие детективные рассказы

Начало детективной литературы

Итак,
предтеча детектива — писатель Уильям
Годвин,
отец Мэри
Шелли (его
роман Калеб
Вильямс переведен
на русский), а отец детективной литературы,
как хорошо известно — Эдгар
Аллан По.
Первый удачный, хотя и старомодный ныне
ученик Эдгара
По, появился
во Франции — Эмиль
Габорио.
Первый из романов Габорио — Дело
Леруж —
недавно издали по-русски под названием
Убийство
вдовы Леруж.
Несмотря на старомодность и достаточную
простоту его романов, они бесспорно в
конечном счете должны быть все переведены
на русский язык, ибо это классика.

В
большую
литературу жанр
окончательно ввели и укрепили его с
точки зрения изящной словесности,
обрисовки характеров и так далее:

Чарльз
Диккенс
— Холодный
дом и
Тайна
Эдвина Друда.
Кстати, вокруг Эдвина
Друда существует
большая литература, которую тоже со
временем можно издать.

Уилки
Коллинз
— автор двух блестящих детективных
романов, также входящих и в общий свод
мировой литературы: Лунный
камень и
Женщина
в белом.
Но у него есть и другие детективные
романы, не менее пяти-шести, не столь
замечательные, но тоже весьма неплохие,
а также довольно-таки много детективных,
полудетективных и таинственных повестей
и рассказов. Разумеется, все это надо
тоже переводить. В США его детективные
романы (помимо двух лучших, итак стоящих
во всех магазинах) сейчас активно
переиздаются для знатоков и любителей,
поэтому и стоят они очень дорого.

Роберт
Льюис Стивенсон
— Домик
на дюнах его
серия о принце-детективе Флоризеле. Все
это издано в России, хотя вообще-то
переведен не весь Стивенсон.

Шеридан
Ле Фаню —
великий и даже утонченный фантаст-британец,
абсолютно неизвестный в России. Его
роман тайн и детективной интриги Дядя
Сайлас обязательно
должен быть издан в России.

Бальзак
разрабатывал элементы детективного
жанра во Франции, создав своих
героев-сыщиков Корантена и Перада и
каторжника Вотрена (прообразом которого
был известный парижский преступник,
впоследствии ставший полицейским —
Видок; он же был прототипом Жана Вальжана
в Отверженных Гюго
и в Больших
надеждах Диккенса).
Если в Блеске
и нищете куртизанок есть
лишь элементы детектива, то Шуаны —
это начало шпионского детектива, а
Темное
дело —
уже вполне приличный детективный роман.
Можно сказать, что Бальзак первым
применил принципы детективного жанра
в литературном романе. Есть у Бальзака
и повести такого типа (например Красная
гостиница).

Понсон
де Террайль,
другой французский писатель, был когда-то
популярен и в России и в Европе. Создал
своего криминального злодея Рокамболя,
впоследствии тоже ставшего сыщиком и
перешедшего на службу добру и закону.
Написал массу романов, многие из которых
со временем стоит издать в
культурно-исторических целях.

Другие
предтечи жанра во Франции — Александр
Дюма-отец
и Эжен Сю
(Парижские
тайны),
а элементы детективного расследования
встречаются уже и в Задиге Вольтера.

Андрей
Бессмертный-Анзимиров

Фрагмент
эссе О
детективной литературе

Детектив

Добавил
Дэш
на 19/02/2013 в Лаборатория
· 0
Комментариев

ДЕТЕКТИВ
(DETECTIVE)
— популярный литературный жанр,
характерный для XX века. Определяется
типом сюжета с тайной (mystery)
в его основе, которую надлежит расследовать
(англ. to
detect). Процесс
расследования диктует движение сюжета
вспять — действие начинается с загадки,
ответ на которую лежит в прошлом. В
отличие от приключенческой литературы,
с которой детектив
связан генетически, читательские
ожидания вызывает вопрос что
произошло?,
а не что
произойдет?.

Основы
жанра заложил Эдгар
Аллан По.
В новеллах 1840-х годов он создал тип
Великого
Детектива,
эксцентричного сыщика, наметил технику
дедуктивного раскрытия преступления,
многие сюжетные ходы (ложные ключи,
наименее подозреваемый преступник,
тайна запертой
комнаты).

Как
жанр детектив,
сложившийся в классической форме в
Великобритании, ориентируется на
традицию английского романа XIX века с
его установкой на нравоописательность,
позже — на психологический роман,
тогда как американский детектив — на
вестерн, французский — на плутовской
роман. Особое значение для английского
детектива имели произведения Чарльза
Диккенса
(Холодный
дом,
1852; Тайна
Эдвина Друда,
1870) и Уилки
Коллинза,
чей Лунный
камень (1868)
Томас
Стернз Элиот
и Дороти
Сейерс
считали лучшим детективным романом. На
протяжении XX века детектив
претерпел серьезные изменения. Они
затронули его главные составляющие:
тип героя-расследователя (от Великого
Детектива
до рядового полицейского), характерологию
(от одномерных функциональных фигур
сыщика, преступника и жертвы до
психологически разработанных характеров
этих персонажей) и сюжетостроение (от
новеллы до разветвленного романного
повествования).

Начало
истории английского детектива положил
Артур Конан
Дойл
публикацией повести Этюд
в багровых тонах в
1887 и первых двух сборников рассказов
(Приключения
Шерлока Холмса и
Записки
о Шерлоке Холмсе)
в 1892 году. До этого времени детективная
интрига не играла жанрообразующей роли
и Детектив не вычленялся из магистрального
русла литературы. Созданный Дойлом
сыщик — Шерлок
Холмс —
остается архетипической фигурой на
протяжении всего столетия. Без отсылок
к нему, почтительных, иронических или
саркастических, не обходится практически
ни один из авторов детектива XX века.
Персонажи многих романов будут
обмениваться его словечками — шерлокизмами,
его биография и новые приключения
составят многотомную холмсиану вплоть
до пастишей и пародий конца века.

На
современников Дойла наибольшее влияние
оказали повествовательная модель его
рассказов и дедуктивный
метод Холмса
(им восхищался и Зигмунд Фрейд).
Повествовательной модели Дойла следовал
Эрнест
Уильям Хорнунг
(Hornung E. W., 1866-1921), связанный с ним семейными
узами. В сборниках рассказов Хорнунга
Взломщик-любитель (The
Amateur Cracksman,
1899) и Вор
в ночи (A
Thief in the Night,
1905) рассказ ведется от лица верного
помощника и восхищенного летописца
героя. Но его героем, в противоположность
Дойлу, становится не сыщик, а грабитель
Раффлс (по свидетельству Джорджа
Оруэлла,
один из самых известных персонажей
английской литературы первой половины
XX века). Мастер дерзких ограблений и
игры в крикет, он верен кодексу поведения
английского джентльмена и предпочитает
стиль успеху.

Увлечение
дедукцией проявилось в создании
персонажей, способных найти правильное
решение загадки преступления и без
непосредственного участия в его
расследовании. Сыщик Мэтью
Фипс Шила
[Shiel M(atthew) P(hipps), 1865-1947] разгадывает
преступления, не покидая дивана (Принц
Залески — Prince
Zaleski, 1895).
Прозвище героя рассказов Эммуски
Оркзи
(Orczy Emmuska,
1865-1947) дало название сборнику ее рассказов
Старик
в углу (The
Old Man in the Corner,
1909): сидя за столиком кафе, он изобличает
беспомощность полиции путем логических
умозаключений. Слепому расследователю
Эрнеста
Брамеха
(настоящее имя Эрнест
Брамех Смит —
Smith Ernest Bramah,
1868-1942) дедукция заменяет зрение (Макс
Каррадос — Max
Carrados, 1914).
Романы Р.
Остина Фримена
[Freeman R(ichard)
Austin, 1862-1943]
с расследователем доктором Торндайком
(наиболее известен первый: Красный
отпечаток пальца — The
Red Thumb Mark,
1907) — еще одна модификация рассказов
Дойла, расширенная за счет лабораторных
исследований героя до размера романа.
Фримен отходит от Дойла в рассказах
сборника Поющая
косточка (The
Singing Bone,
1912), переключавших внимание с цели
расследования на его ход (сначала
рассказывается, как произошло преступление,
после чего излагаются действия сыщика)
— находка, позже растиражированная
вплоть до телесериала с лейтенантом
Коломбо.

Другую
линию в английском детективе определил
Г. К.
Честертон.
Расследователем в его детективных
рассказах выступает католический
священник, цель которого не изобличить
и наказать преступника, а наставить его
на путь истинный. Рассказы Честертона
(первый сборник — Неведение
отца Брауна,
1911) близки притче, а романы-притчи
(Человек,
который был Четвергом,
1908; Жив-человек,
1912) не чужды детективной интриги. Основу
тех и других составляет религиозная
мораль. Он наделяет своего героя, в
противоположность Холмсу неуклюжего
моралиста, той же способностью подмечать
все странное,
сопоставляя и связывая неприметные
факты, и нередко прибегает к прямым
отсылкам к Дойлу. Но более всего он
полагается на интуицию и доверие к
человеку. Интерес к преступнику, умение
взглянуть на мир его глазами, заявленное
персонажем Честертона (Я
не изучаю человека снаружи. Я пытаюсь
проникнуть внутрь),
найдет продолжение в психологическом
детективе второй половины XX века.

Честертоновское
сочетание и противопоставление дедукции
и интуиции, закона и морали использовали
писатели его ближайшего круга. Сыщик
Форчун, герой нескольких сборников
рассказов Генри
Кристофера Бейли
[Bailey Н(епгу)
C(hristopher),
1878-1961] (Позовите
мистера Форчуна — Call
Mr Fortune, 1920;
Практика
мистера Форчуна — Mr
Fortune’s Practice,
1921; Случай
для мистера Форчуна — Case
for Mr Fortune,
1933, и других), копирует Холмса, обращая
внимание на все необычное, но руководствуется
прежде всего моралью, а не законом (Моя
работа — грех).
Главное для него не решение загадки, а
восстановление справедливости.
Расследователь Филипа
МакДоналда
(МасDonald
Philip, 1899-1981)
сравнивается со всеми великими сыщиками,
но ближе всего он к герою Честертона;
как и для расследователя Бейли, для него
главное — защитить невинного
(Рашпиль — The
Rasp, 1924;
авторская экранизация 1931; Смертельный
удар слева — Death
on My Left, 1933).
В 30-е годы МакДоналд переехал в Голливуд,
где писал сценарии для фильмов ужасов,
в частности для фильма Альфреда
Хичкока Ребекка по
одноименному роману Дафны
Дю Морье.
С этого времени его романы приобретают
не характерный для английского детектива
макабрический оттенок.

Дойл
и Честертон утвердили рассказ как
доминантную форму детектива:
простой сюжет и обязательный сюрприз
в конце, не требующий длинного объяснения.
Романные формы детектива
начала XX века, как правило, обнаруживали
генетическую связь с приключенческим
повествованием. Таковы романтические
истории А.Э.У.
Мейсона
(Mason A.E.W.,
1865-1948) (На
вилле «Роза» — At
the Villa Rose,
1910, и других). В традициях авантюрного
романа писал Эдгар
Уоллес
(Wallace Edgar,
1875-1932), плодовитый автор однотипных
триллеров (широко переводились на
русский язык в 20-90-е годы). В конце жизни
он работал в Голливуде над сценариями
фильмов
ужасов,
последним из них был Кинг
Конг.
Самым ярким его романом остался первый
— Четверо
справедливых (The
Four Just Men,
1905; экранизированный 39 раз; в русском
переводе Суд
четырех,
1906), высоко оцененный Грэмом
Грином. В
20-е годы триллеры Уоллеса, презрительно
называемые шокерами (Рональд
Нокс), служили примером того, как нельзя
писать детективы.
Юмористическое дарование Уоллеса
(соперничал со своим другом Пэлемом
Грэнвилом Вудхаусом)
проявилось в его детективных рассказах
с центральным героем инспектором Джоном
Ридером
(наибольшую известность получил сборник
Ум мистера
Дж. Г. Ридера — The
Mind of Mr J. G. Reeder,
1925).

Межвоенные
десятилетия считаются золотым веком
английского
детектива.
В эти годы достиг совершенства
роман-загадка,
нередко воспринимаемый как синоним
детектива.
Его интрига движется вопросом
кто-это-сделал (Whodunit),
как называют этот тип детектива.
В его основе лежит принцип честной
игры автора
с читателем, которому отводится активная
роль в процессе расследования. Детектив
стал восприниматься как интеллектуальный
жанр, одинаково
привлекательный для широкого и для
элитарного читателя. Игровая форма
детектива определяла отношение к
убийству как к чему-то ненастоящему
— Убийство
для удовольствия (1943),
как назвал свою книгу Хоуард
Хейкрафт,
один из первых исследователей
романа-загадки.
Уистен Хью
Оден в
эссе Преступление
в доме викария (1948)
литературную основу детектива возвел
к греческой трагедии (статичные персонажи,
катарсис), в его структуре выделил
бинарную оппозицию добра и зла в терминах
диалектики
невиновности и вины.
Игровое начало романа-загадки подчеркивается
его сравнением с интеллектуальными
играми — с кроссвордом, шахматами,
но чаще всего с головоломкой — puzzle,
любимой игрой многих персонажей-сыщиков.
У головоломки и детектива общая механика
решения — восстановление изначально
существовавшей цельной картины из
отдельных фрагментов и противоречивых
фактов. Детектив напоминает головоломку
и своей изобразительностью, зримостью
деталей и общей картины. Эталоном
романа-загадки стали произведения Агаты
Кристи.

Среди
романов-загадок,
оставивших след в литературе, — некогда
популярные произведения Фримена
Уиллса Крофтса
(Crofts Freeman
Wills, 1879-1957) и
Джона Роуда
(Rhode John,
псевдоним Сесила
Джона Чарлза Стрита —
Street Cecil John
Charles, писал
также под псевдонимом Майлс
Бартон —
Burton Miles,
1884—1965). Романы Крофтса (Крупнейшее
дело инспектора Френча — Inspector
French’s Greatest Case,
1925, и другие) ввели сыщика-полицейского
в качестве главного героя. В однотипных
романах Роуда (более 140, первый
— Паддингтонская
загадка — The
Paddington Mystery,
1925) сыщик и преступник соревнуются в
изобретательности. Но все хитроумные
попытки убийцы обеспечить себе алиби
раскрываются с помощью воображения
сыщика, с поразительной точностью
излагающего, как
все было на самом деле.

По
мере того как отрабатывались сюжетные
ходы романа-загадки,
развивались комические, фарсовые и
пародийные его варианты. Начало
ироническому детективу положил еще в
канун Первой мировой войны роман
Последнее
дело Трента (Trent’s
Last Case, 1913;
трижды экранизировался; русский перевод
1922, Берлин) Эдмунда
Клерикъю Бентли
(Bently Edmund
Clirechew,
1875-1956). Комический характер его героя
противостоял мрачной серьезности
Холмса. Антихолмсовским был и сюжет
— Трент копирует метод Холмса и
совершает едва не ставшую для него
роковой ошибку. Он решает больше не
заниматься расследованиями, а сам автор,
разоблачивший
детективные истории в
духе Дойла, — писать детектив. Тем
не менее спустя 20 лет Бентли вернулся
к своему герою, но развитие жанра ушло
вперед, и его книги уже были анахронизмом.
Алан
Александр Милн,
известный автор книг для детей, в Загадке
Ред Хауса (The
Red House Mystery,
1922; русский перевод 1990) воспользовался
стандартным реквизитом детектива
(загородный дом, запертая комната и так
далее) для веселой
игры в Холмса.

Наибольшее
развитие комический детектив получил
в 30-е годы. Герой знаменитого романа
Клифорда
Китчина
(Kitchin Clifford,
1895-1967) Смерть
моей тетушки (Death
of My Aunt, 1929),
оказавшись под подозрением, сам берется
за расследование. Свою неопытность он
восполняет прочитанными детективами,
для памяти ведет дневник в стиле Робинзона
Крузо Даниэля
Дефо.
Другие романы Китчина такого же типа
— Преступление
на Рождество (Crime
at Christmas,
1934), Смерть
его дядюшки (Death
of His Uncle,
1939). Романы Джорджетт
Хейер
(Heyer Georgette,
1902-1974) напоминают комедию ошибок с
остроумным диалогом в духе Н. Кауарда.
Заглавием Зачем
убивать дворецкого? (Why
Shoot a Butler?,
1933) она подтверждает правило, согласно
которому фигура дворецкого, неизменная
принадлежность загородного
дома, остается
вне подозрений; вопрос незадачливого
полицейского Зачем
убивать молодую леди? и
ответ Потому
что она его кузина возвращают
к теме наследства, главной в романе-загадке.
Не чужда иронии и Кристи. Она ввела в
детективное повествование тему
детективного романа — от иронии по
поводу отработанных клише с обязательным
трупом в
библиотеке или
завещанием,
заложенным в книгу до
включения в сюжет комического персонажа
писательницы-детективщицы.

Самый
изобретательный автор комического
романа-загадки —
Энтони
Беркли
(Berkeley Anthony,
настоящее имя Энтони
Беркли Кокс —
Сох Anthony
Berkeley,
1893-1971, писал также под псевдонимом
Френсис
Айлз —
Ilies Francis).
Он иронизирует над сочинителями детектива
в Деле
об отравленном шоколаде (The
Poisoned Chocolates Case,
1929; русский перевод 1994), где шесть
детективов-любителей предлагают разные
решения загадочного преступления.
Загадке классического типа он
противопоставляет перевернутый сюжет,
когда намерения преступника известны
с самого начала (Вышезадуманный
злой умысел — Malice
Aforethought, 1931;
Перед
фактом — Before
the Fact, 1932).
Самый оригинальный роман Суд
и ошибка (Trial
and Error, 1937)
Беркли посвятил юмористу Пэлему
Грэнвилу Вудхаусу.
Герой романа, узнав о своей смертельной
болезни, решается на убийство с
альтруистической целью — помочь
хорошим людям освободиться от злодейки.
Затем, чтобы спасти невинно осужденного,
собирает доказательства собственной
вины и финансирует новое судебное
разбирательство; добившись для себя
смертного приговора, успевает умереть
от болезни по дороге на казнь с сознанием
исполненного долга — он спас не
только невинного, но и замечательную
девушку, которая, как выяснилось, опередив
его, и совершила убийство злодейки.

Писатели,
создавшие себе имя в других жанрах,
положили начало детектива,
построенному на литературных аллюзиях.
Поэт Сесил
Дэй Льюис
вплоть до присвоения ему звания
поэта-лауреата в 1968 под псевдонимом
Николас
Блейк
(Blake Nicholas)
издал двадцать детективных романов,
насыщенных литературными аллюзиями,
на основе которых его расследователь
строит свои теории. В романе Бренна
земная плоть (Thou
Shell of Death,
1936; русский перевод 1995) он разгадал
загадку, поняв, что убийца, он же и жертва,
разыгрывает акт
мести в духе Елизаветинской эпохи по
аналогии с драмой Сирила
Тернера.
На литературных аналогиях под псевдонимом
Майкл Иннес
(Innes Michael)
строит свои детективы автор биографий
многих английских писателей Дж.И.М.
Стюарт
(Stewart J.I.M,
1906-1994) (Гамлет,
отомсти! — Hamlet
Revenge!, 1937;
Закрытый
просмотр — Private
View, 1952, и
другие). Его расследователю особенно
удается разгадка литературных мистификаций
(Эпплби
Энд — Appleby’s
End, 1945; Ответ
Эпплби — Appleby’s
Answer, 1973).

Осмысление
детектива
как специфического жанра и обсуждение
его дальнейшей судьбы началось на рубеже
20-30-х годов, когда Энтони
Беркли
основал (1928) в Лондоне Клуб
авторов детективов
(Detection Club),
став его почетным секретарем. Первым
пожизненным президентом избрали Г.
К. Честертона,
ему наследовали Дороти
Сейерс,
Агата
Кристи,
Джулиан
Симонс,
Х.Р.Ф.
Китинг. В
число первоначальных 26 членов вошли
практически все авторы, писавшие в то
время детективы. Это был типичный
английский элитарный клуб закрытого
типа (в отличие от основанной в 1953
Ассоциации
писателей-криминалистов Великобритании,
насчитывающей несколько сотен членов
и присуждающей ежегодные премии Золотой
кинжал и
Серебряный
кинжал за
лучшие произведения, а также Бриллиантовый
кинжал за
достижения в области криминальной
литературы; Ассоциация издает антологии
и сборники статей). В Клубе была разработана
церемония инаугурации, во время которой
Честертон с иронической серьезностью
выслушивал клятвы в уважении
к королевскому английскому языку и
в том, что сыщики будут раскрывать
преступления с помощью разума, не
полагаясь на провидение. В деятельности
Клуба культивировалось игровое начало,
проявившееся, в частности, в коллективном
творчестве по круговой
системе,
напоминающей буриме, результатом
которого стали три романа: Дрейфующий
адмирал (The
Floating Admiral,
1932), Спросите
полицейского (Ask
a Policeman, 1933)
и Двойная
смерть: История убийства (Double
Death: A Murder Story,
1939). Как подметил Честертон, участвовавший
в их создании, неожиданным результатом
этой работы было то, что автор каждой
следующей главы с невольной иронией
откликался на стиль предыдущей. Члены
Клуба писали и радиосценарии, включавшие
в игру слушателей, которым предлагалось
дать свой вариант финала.

В
программных выступлениях членов Клуба
закладывалась теория жанра детектива.
Наибольшую известность получил Декалог
детектива (1928)
Рональда
Нокса
(Knox Ronald,
1888-1957), друга Честертона и автора его
биографии, англиканского, а затем
католического священника, переводчика
Библии, поэта, проповедника и автора
нескольких комических детективов (в
том числе Убийство
у виадука — The
Viaduct Murder,
1925; Три
вентиля — The
Three Taps, 1927).
Его десять заповедей детектива, хотя и
выдержанные в юмористическом тоне,
считаются манифестом английского
классического романа-загадки.
Они были направлены против психологизма
(функциональность персонажей подкреплялась
аристотелевским предпочтением действия
характерам), против стихов
без рифмы, романов без сюжета и
против уже начатой самими авторами
детектива его модификации. Дороти
Сейерс
первой сочла исчерпанность романа-загадки и
с конца 30-х годов обратилась к драматургии.

Итог
этому типу детектива
подвел Сирил
Хэар [Hare
Cyril, настоящее
имя А.А.Г.
Кларк
(Clark A. A.G.),
1900-1958], прославившийся романом под
ставшим нарицательным заглавием Чисто
английское убийство (An
English Murder,
1951; в США под названием Убийство
под Рождество;
русский перевод 1965), сюжет которого
строится вокруг борьбы за наследственный
титул. Действие происходит в загородном
доме, занесенном снегом; сын хозяина,
старого лорда, отравленный цианистым
калием, умирает в библиотеке. В статье
Классическая
форма (1959)
Хэар подчеркнул структурную законченность
романа-загадки с
четким началом, серединой и концом
(загадочное преступление, расследование,
решение загадки); функциональность
персонажей, которые по условиям игры
не могут быть обрисованы всесторонне:
образ жертвы должен мотивировать
желательность ее смерти для многих;
расследователь должен обладать безупречно
работающим умственным механизмом,
необходимым для логического объяснения
убийства; остальные персонажи,
подозреваемые, — симулякры
реальности,
колода карт,
из которой предстоит вытащить джокера,
убийцу. Функциональность обстановки
обеспечивает собрание в данное время
и в данном месте ограниченного числа
людей, каждый из которых может быть
виновным.

В
этих и других выступлениях с большой
точностью были зафиксированы стереотипы
классического
детектива и
намечена дальнейшая эволюция жанра. Но
после Второй мировой войны говорили
преимущественно о смерти детективного
романа. Ее признаки видели в том, что
новое поколение писателей к нему не
обращается. Причину — в том, что война
кардинально изменила представление о
жестокости и насилии, основанием же
классического детектива служило
стабильное общество, объединенное
моральными нормами, и роман-загадка с
его домашними убийствами
остался волшебной
сказкой западной
цивилизации (Агата
Кристи),
внушавшей веру в конечную победу разума
и торжество порядка. Как констатировал
Сомерсет
Моэм,
детектив в
чистом виде изжил себя (статья
Упадок
и разрушение детектива,
1952).

Переосмысление
жанра начали писатели старшего поколения.
Наглядный пример тому дает сравнение
детективных романов Чарльза
Сноу,
которыми он начал и закончил творческий
путь. В Смерти
под парусом (1932)
с завершением расследования
восстанавливается порядок; в Слое
лака (1979)
возможность защитить гуманистические
ценности от нашей
звериной сущности ставится
под сомнение. Структура детектива
с непременными ответами на вопросы,
кто, как и почему убил, сохраняется, но
отсутствует традиционный финал: за
недостаточностью улик обнаружение
преступника не влечет за собой его
наказания. С изменением характера
преступления меняется среда, в которой
оно совершается. Так, действие романов
Марджери
Эллингем
из артистических районов Лондона
перемещается в окрестности Паддингтонского
вокзала (Тигр
во мгле,
1952). В них появляется новый тип преступника
и сыщика, расследование домашнего убийства
сменяется отображением криминогенной
обстановки в городе-гиганте. Джулиан
Саймонс
(Symons Julian,
1912-1994), один из самых влиятельных
исследователей детектива, начинал с
карикатурного изображения
детективов-любителей (Дело
для трех детективов — Case
for Three Detectives,
1936). После войны он связал истоки
преступления с ее отзвуками (Случай
с бумажной фабрикой — The
Paper Chase, 1956,
и другие); создал романы с изобретательным
трагикомическим сюжетом и печальным
финалом, в центре которых не само
убийство, а внутренняя драма человека
(Человек,
который сам себя убил — The
Man Who Killed Himself,
1967; Человек,
чьи мечты осуществились — The
Man Whose Dreams Came True,
1968).

Раскрытие
преступления напрямую связывается с
разгадкой характера преступника или
жертвы, исполнявших функциональную
роль в романе-загадке.
В романах Джозефин
Тей (Теу
Josephine; наст,
имя Элизабет
Макинтош —
Mackintosh
Elizabeth,
1897-1952) расследователь прежде всего
обращает внимание на лицо человека и
угадывает преступницу
в девушке с лицом
Борджиа (Мисс
Пим наводит порядок — Miss
Рут Disposes,
1946), а увидев в портрете Ричарда III лицо
много
страдавшего человека,
пытается историческими документами
опровергнуть представление о нем как
о злодее (Дочь
Времени — The
Daughter of Time,
1952; русский перевод 1990). В Поющих
песках (The
Singing Sands,
1952; русский перевод 1992)
расследователь отождествляет себя
с личностью убитого и, разгадав его
характер, находит не только его убийцу,
но и путь к преодолению собственного
духовного кризиса.

Классический
тип детектива,
казалось бы возрожденный в 60-е годы
Филлис
Дороти Джеймс
и Рут
Ренделл,
уже в следующем десятилетии претерпел
глубокие изменения в их же творчестве.
Джеймс склоняется к этической проблематике
в духе Грэма
Грина. Ее
сыщик стоит перед моральными парадоксами,
расхождениями между справедливостью
и законностью. В центре романов Ренделл
— психология преступления (Дороти
Сейерс
отмечала в 1929, что от настоящей
литературы детектив
отличается тем, что не посвящает читателя
в тайны
внутреннего мира убийцы).
Последний вопрос в триаде кто,
как и
почему,
который в романе-загадке чаще
всего сводился к борьбе за наследство,
стал центральным, требующим психологического
анализа характеров персонажей — жертвы,
преступника и всех подозреваемых.
Сюжетное напряжение в значительной
степени переносится на разгадывание
характеров. Психологизм, прежде
считавшийся чужеродной для детектива
материей, в последние десятилетия XX
века стал его определяющим качеством.
В психологическом детективе сохраняется
расследование преступления, остающееся
основой жанра; но загадка, которую
предстоит раскрыть, требует не логического,
а психологического объяснения,
проникновения в тайну человеческого
сознания. Меняется и структура романа
— разветвляются его побочные линии,
далеко не всегда связывающиеся в единый
сюжетный узел. Все большее место в нем
занимает личная судьба сыщика (Майкл
Дибдин).
Соответственно едва ли ни в два раза
увеличивается объем текста.

В
противоположность традиционному
детективу меняется и место действия.
Если действие лучших романов уроженки
Новой Зеландии Найо
Марш
происходило в Лондоне или сельской
Англии, то в 80-90-е годы оно нередко
выносится за пределы Великобритании.
В романах Х.Р.Ф.
Китинга
(Keating H. R.F.,
р. 1928) — это Индия с оставшимися
англичанами,
представленная иллюзорным миром,
застывшим на страницах детективной
истории (Тело
в биллиардной — The
Body in the Billiard Room,
1987, и другие). Действие большинства
романов Джеймса
Макклюра
(McClure James,
p. 1939), уроженца Йоханнесбурга, происходит
в вымышленном южноафриканском городке.
Романы Питера
Дикинсона
(Dickinson Peter,
p. 1927) благодаря неожиданному месту
действия приближаются к научной
фантастике: лондонский дом, в котором
живет племя Новой Гвинеи (Стеклянный
муравейник — The
Glassided Ant’s Nest,
1968; премия Золотой
кинжал),
дворец шейха в Аравии рядом с болотной
страной примитивного
племени (Приговоренные
к яду — The
Poison Oracle,
1974), Букингемский дворец с другой королевской
семьей и другими скелетами в
дворцовых шкафах (Король
и джокер — King
and Joker, 1976). В
исторических романах Эллис
Питерс (Peters
Ellis; настоящее
имя Эдит
Парджетер —
Pargeter Edith,
1913-1995) с подзаголовком средневековые
кто-это-сделал действие
происходит в Бенедиктинском монастыре
во время междоусобной войны между
потомками Вильгельма Завоевателя;
расследователем выступает монах, в
прошлом крестоносец (Ярмарка
в честь святого Петра — Saint
Peters Fair, 1981;
Превосходная
тайна — An
Excellent Mystery,
1985, и другие).

Долгую
жизнь детектива
объясняют его универсальной базовой
формулой (реконструкция прошлого для
раскрытия тайны), удобной для переписывания
и присвоения разными поколениями
писателей и разными литературными
направлениями (прежде всего постмодернизмом).
Детективная интрига стала одним из
основных сюжетных ходов в других
литературных жанрах — биографии
научной фантастике, историографической
прозе. Повышенный интерес к детективной
интриге как приему обозначился в
творчестве Джона
Фаулза,
Питера
Акройда,
Мартина
Эмиса, Э.
Теннант
и многих других (Умберто
Эко
сравнивал классический детектив с
греческим лабиринтом: Хорхе
Луис Борхес
считал все великие романы XX века
детективами).

Критическая
репутация детектива,
прежде всего в его классической форме
романа-загадки заметно
возросла в последнюю треть XX века в
связи с интересом структурализма к
формульным жанрам. Его конструкция
соотносится с сюжетообразующим квестом,
об раз расследователя — с архетипом
охотника.
Еще раньше русский формализм в лице
Виктора
Шкловского
(1929) заинтересовался рассказами Дойла,
его методом использования ключей и
вытекающей из них развязки для изучения
сюжетной структуры в русской литературе.

Лит.:
Маркулан Я. Зарубежный кинодетектив:
Опыт изучения одного из жанров буржуазной
массовой культуры. Л., 1975; Вулис В. В мире
приключения: Поэтика жанра. М, 1985; Тугушева
М. Под знаком четырех: О судьбе произведений
Эдгара По, Артура Конан Дойла, Агаты
Кристи, Жоржа Сименона. М., 1991; Бавин С.
Зарубежный детектив XX века (в русских
переводах): Популярная библиографическая
энциклопедия. М,
1991; Haycraft Н.
Murder for Pleasure: The Life and Times of the Detective Story. N.
Y.; L., 1943; Symons J. Bloody Murder: From the Detective Story to
the Crime Novel: A History. L., 1972; Detective Fiction: A Collection
of Critical Essays / Ed. R. W. Winks. New Jersey, 1980; Binyon T.J.
«Murder Will Out»: The Detective in Fiction. Oxford; New York,
1989; The Cunning Craft: Original Essays on Detective Fiction and
Contemporary Literary Theory / Eds. R. Walker, M. Frazer. Macomb
(USA), 1990; Pyrhonen H. Murder from an Academic Angle: An
Introduction to the Study of the Detective Narrative. Columbia,
1994.

А.
Саруханян

Статья
из Энциклопедического
словаря

английской
литературы XX века

Эдгар По

В конце сентября 1849 года в вагоне поезда, только что отошедшего из Балтиморы в Филадельфию, кондуктор заметил низенького, худого человека в потрепанной одежде. Человек этот лежал без сознания. Когда он пришел в себя, кондуктор высадил его на первой же станции и отправил обратно в Балтимору, где, как полагал кондуктор, у этого человека должны были быть родственники или друзья. Неизвестный человек двигался, как во сне, и почти ничего не понимал. Чемодан его был набит рукописями.

В Балтиморе неизвестный вышел из вокзала, сел на уличную скамейку и просидел несколько часов без движения. Потом он упал. Его подобрали и отправили в больницу.

Через несколько дней, 7 октября 1849 года, этот человек умер от болезни, которую врачи не смогли определить. В медальоне на груди умершего нашли портрет молодой женщины необыкновенной красоты. Как потом выяснилось, это был портрет его матери. С ним умерший не расставался всю жизнь.

Так странно и одиноко окончилось существование замечательного американского писателя Эдгара По.

Современники Эдгара По оставили о нем много воспоминаний, но все эти воспоминания написаны так, будто Эдгар По появился в тогдашней Америке как пришелец с далекой планеты.

О нем писали с почтительным или злым недоумением. Его разглядывали с любопытством и осуждением. Его боялись, но время от времени им восхищались. Он никак не сливался с благопристойной скукой и добропорядочностью, составлявшими основу жизни американца тридцатых и сороковых годов.

Эдгар По был «блудным сыном» Америки. Самое существование этого поэта, фантаста и неудачника, казалось вызовом ханжеству и рутине. В трезвый век пара и торговых лихорадок появился человек, который жил только силой своего воображения и насмехался над всем, что составляло смысл жизни его соотечественников.

Этого ему не могли простить, за это ему мстили. Его заставили почти всю жизнь голодать, нищенствовать, обивать пороги редакций. При жизни ему платили равнодушием, после смерти — клеветой.

Эта посмертная клевета на Эдгара По вызвала возмущенный возглас французского поэта Бодлера: «Почему в Америке не запрещают собакам ходить на кладбище?»

Эдгар По написал много фантастических рассказов. Он написал много великолепных стихов и поэм, ставших сокровищами не только американской, но и всемирной поэзии.

Его поэмы «Ворон» и «Колокола» справедливо считаются по глубине и поэтической силе мировыми шедеврами.

Кроме того, Эдгар По впервые создал приключенческие и так называемые детективные рассказы, отличавшиеся необыкновенной точностью и блеском анализа. Пожалуй, на первом месте среди таких рассказов стоит «Золотой жук» — рассказ, овеянный острым и волнующим воздухом тайны.

Эдгар По был одним из родоначальников той фантастической литературы, которая получила свое развитие в произведениях Жюля Верна и Герберта Уэллса.

По крови Эдгар По ирландец. Он происходил из старинного ирландского рода. Предки его переселились в Америку. Дед Эдгара участвовал в войне за независимость Соединенных Штатов. По оставил генеральский дом с его прочным укладом и стал актером. Он женился на английской актрисе Элизабет Арнольд, женщине редкой красоты, сироте, родившейся на палубе корабля среди океана и воспитанной чужими людьми. Родители По переезжали в фургоне из города в город с труппой бродячих актеров.

В 1809 году в Бостоне у них родился сын Эдгар.

Когда Эдгару было всего два года, родители его почти в одно время умерли от чахотки. Мальчика взял на воспитание шотландский купец Джон Аллен из города Ричмонда в Виргинии.

Эдгар, красивый, своенравный и смелый мальчик, отличавшийся необыкновенной добротой, рос в богатой семье. Вскоре Аллен уехал на пять лет по торговым делам в Англию и взял Эдгара с собой.

То было время битвы при Ватерлоо, пленения Наполеона, молодости Байрона и Пушкина. Ветер романтики бушевал над Европой. Маленький Эдгар учился в школе на окраине Лондона, на тихой улице, обсаженной вековыми вязами. Улица эта выросла по сторонам сохранившейся древней римской дороги. Вся эта обстановка и бледное небо Англии вызывали мечтательность. С детских лет Эдгар дал волю своему воображению и потом с полным правом говорил о себе, что «мечтать было единственным делом моей жизни».

В 1820 году Эдгар вместе с Алленом вернулся в Виргинию и поступил в ричмондскую школу. Учителей этой школы удивляло, что Эдгар «всегда был готов уцепиться за любую трудную умственную задачу». Мальчик великолепно плавал. Он прославился на весь штат тем, что проплыл шесть миль против течения бурной реки. Он мечтал переплыть Ламанш.

Так как будто безоблачно шла жизнь, но в глубине ее пряталась горечь. Эдгар никогда не мог забыть, что он приемыш. Весь характер жизни в доме Аллена был ему чужд и даже враждебен. Чувство одиночества не покидало «странного Эдди». Он очень болезненно и пылко отзывался на проявления доброты по отношению к себе. Случайная знакомая, Елена Стенперд, однажды приласкала его, и он отплатил ей за это глубокой привязанностью. Стенперд вскоре умерла. Эдгар часто ходил на ее могилу, иногда даже засыпал на могиле в слезах, а утром его находили на кладбище слуги шокированного этими «выходками» Джона Аллена.

Разрыв с приемным отцом был неизбежен. Он произошел, когда Эдгар поступил в Виргинианский университет.

Там он жил среди студентов весело и безалаберно. Он поражал всех своей удивительной памятью и немного сумбурной, но необыкновенной речью. Он потрясал слушателей, зачаровывал их, вырывал из привычной действительности и переносил в мир поэзии, вдохновения, тайн и тревог. «Гений подкидыш», — говорили о нем преподаватели и студенты.

Эдгар не окончил университета. Он порвал с приемным отцом, уехал в Бостон, и с этого времени началась его самостоятельная, порой легендарная бродячая и трудная жизнь.

В Бостоне он выпустил первую книгу своих стихов — «Тамерлан». Потом на шесть лет он исчез из Америки. Никто не знает, что происходило с ним за эти шесть лет. Здесь начинается область легенд. Говорят, что он был в Греции, Италии, участвовал в польском восстании, жил в Петербурге, был ранен во время драки в Марселе и, наконец, якобы служил под вымышленным именем в американской армии. Известно только, что в 1830 году он появился в Вест-Пойнте, в Военной академии, уже усталым, с подорванным здоровьем юношей, но пробыл там недолго. Он несколько раз, очевидно сознательно, нарушил дисциплину, был предан военному суду и исключен из армии. Потом Эдгар По выпустил две новые книги поэм и опять исчез на три года. Появился он в 1833 году в редакции журнала «Субботний гость» в Балтиморе. Он принес в редакцию два рассказа: «Рукопись, найденная в бутылке» и «Низвержение в Мальстрем» — и ушел. Рассказы произвели ошеломляющее впечатление. Писатель Кеннеди бросился разыскивать неизвестного автора. Он нашел Эдгара По в холодной каморке, умирающего от голода. Кеннеди поразило нервное и печальное лицо По, светло-оливковый цвет его кожи, живые и напряженные глаза и весь облик этого нищего, державшего себя с необыкновенным достоинством и изяществом подлинного джентльмена.

Рассказы были напечатаны. Слава пришла сразу. Она прокатилась волной по Америке и перебросилась в Старый Свет. Но слава ни разу в жизни не дала Эдгару По ни одного дня, свободного от нужды и забот.

В 1837 году жизнь, наконец, улыбнулась Эдгару. Он полюбил свою двоюродную сестру Виргинию. Некоторое время спустя Эдгар По обвенчался с нею в Ричмонде. По отзывам всех, кто видел Виргинию, это была девушка, полная внешнего и внутреннего изящества, простоты и ласковости. Она глубоко и преданно любила Эдгара По. Знакомые прозвали ее «Троицын цвет» — по имени нежного цветка, украшавшего поля вокруг Ричмонда.

Виргиния умерла от чахотки, когда ей было всего двадцать пять лет. Эдгар По прожил с ней и с ее матерью Клемм несколько спокойных годов. Он был очень весел в это время, мягок и добр. Когда жить в Нью-Йорке, Ричмонде, Филадельфии и других городах стало уже не по силам из-за денежных затруднений, По переехал в деревню.

Он жил с Виргинией и ее матерью в маленьком доме, окруженном мириадами цветов и старыми вишневыми деревьями. Поэтесса Френсис Локки вспоминает, как легко и весело работал в это время Эдгар По. Он показывал ей свои рукописи. Писал он на узких и длинных листах бумаги, свернутой в рулоны. По, смеясь, развертывал перед ней эти длинные рукописи и протягивал их через весь сад.

В деревне Эдгар По начал писать очерки о тогдашних американских писателях. Это были язвительные и беспощадные портреты. Литературная Америка всполошилась. Началась обдуманная травля Эдгара По. Ему начали возвращать рукописи из журналов. На него клеветали. Наступили безденежье и нужда. По пришел в отчаяние и начал пить. Все рушилось.

Один из журналов напечатал воззвание к гражданам Америки с просьбой жертвовать деньги и вещи в пользу нищего Эдгара По. Это воззвание о милостыне привело писателя в ярость. Он считал, что его литературные заслуги перед Америкой таковы, что правительство может помочь ему в трудную минуту. Но правительство ответило на обращение Эдгара По грубым отказом.

В январе 1847 года Виргиния умерла в пустом деревенском доме — все было продано. Она умерла на полу, на охапке чистой соломы, застланной белоснежной простыней, умерла, укрытая старым рваным пальто Эдгара По.

Эдгар По пережил Виргинию только на два года. Он сильно страдал, метался по стране. Он искал новых привязанностей, но никто не мог заменить Виргинию. Один только человек остался верен Эдгару По до смерти, по-матерински заботился о нем. Это была мать Виргинии, старуха Клемм.

Хоронили Эдгара По в Балтиморе. Хоронили чужие, а может быть, и враждебные люди.

Они заказали очень тяжелую каменную плиту, чтобы положить ее на могилу неспокойного поэта. Как будто тяжестью этой плиты они измеряли свое пренебрежение к нему. Как будто они боялись, что он может встать из могилы — насмешливый и непонятный.

Когда каменную плиту положили на могилу Эдгара По, она раскололась. Весной в трещине проросли занесенные ветром семена полевых цветов, и могила закрылась этими цветами и высокой травой.

Так жил, работал и умер Эдгар По. Жизнь его, равно как и смерть, лишний раз подтвердила ту истину, что старое общество всегда было жестоко и несправедливо к людям большого таланта и большой души.

20 апреля 1841 года в литературе началась новая эпоха – эпоха детектива. Американский писатель Эдгар Алан По опубликовал в филадельфийском журнале Graham’s Ladies’ and Gentlemen’s Magazine детективную новеллу «Убийство на улице Морг». Именно с этого произведения принято начинать отсчёт развития, пожалуй, самого популярного жанра массовой литературы.

Термин «детектив» появился намного позже, а свои новеллы сам По называл «логическими» или «рассказами об умозаключениях». В начале каждой из них есть загадочное преступление, которое герой раскрывает благодаря сложному и увлекательному интеллектуальному процессу.

Так называемые аналитические способности нашего ума сами по себе малодоступны анализу. Мы судим о них только по результатам. Среди прочего нам известно, что для человека, особенно одаренного в этом смысле, дар анализа служит источником живейшего наслаждения. Подобно тому как атлет гордится своей силой и ловкостью и находит удовольствие в упражнениях, заставляющих его мышцы работать, так аналитик радуется любой возможности что-то прояснить или распутать. Всякая, хотя бы и нехитрая задача, высекающая искры из его таланта, ему приятна.

Эдгар Алан По стал не просто родоначальником жанра, но и сумел в пяти «логических» новеллах разработать все его основополагающие принципы, которым позднее будут следовать все писатели-детективщики. Основная схема – «загадка-расследование-объяснение», основные сюжеты: бытовая разборка, маньяк-убийца, шантаж, шпионаж.

Важнейшее свойство классического детектива — факты должны быть представлены в полном объеме, ибо разгадка не может строиться на сведениях, которые автор не предоставил читателю в ходе описания расследования. Благодаря этому читатель тоже участвует в поисках истины. К моменту, когда расследование завершается, читатель, как и сыщик, должен иметь достаточно информации для того, чтобы на её основании самостоятельно прийти к правильным выводам. Могут быть скрыты лишь отдельные незначительные подробности, не влияющие на возможность раскрытия тайны. По завершении расследования все тайное должно стать явным, все загадки должны быть разгаданы. Так повелось в детективной литературе со времен американца Эдгара Алана По. прожившего короткую (всего 40 лет) жизнь, но оставившего чрезвычайно яркий след в мировой литературе.

В России рассказ «Убийство на улице Морг» был впервые напечатан в журнале «Сын отечества» уже после смерти автора в 1857 году под названием «Загадочное убийство».

По материалам сайта novostiliteratury.ru
http://nsb-bibliophile.ru/knizhny-mir.html/news_post/20-aprelya-1841-g.-opublikovan-pervyy-detektivnyy-rasskaz-v-

1


« По страницам любимых книг…»

2


« …француз, родился в 1802 году. Он не получил хорошего образования, поскольку после смерти отца начал рано работать. Служил писцом у нотариуса, а недостаток образования восполнял усердным чтением. Свои первые рассказы опубликовал, когда ему было 22 года. Но популярным и признанным писателем стал значительно позже.»

3

4


« … написал много фантастических рассказов, великолепных стихов и поэм… Кроме того, впервые создал приключенческие и так называемые детективные рассказы, отличавшиеся необыкновенной точностью и блеском анализа. Умер от неизвестной болезни, которую врачи не смогли определить. В медальоне на груди умершего нашли портрет молодой женщины необыкновенной красоты. Как потом выяснилось, это был портрет его матери. С ним умерший не расставался всю жизнь.»

5

6


« Я родился в бедной семье, часто бедствовал и нередко голодал. Я никогда не знал, что значит иметь собственные игрушки. Насколько я помню себя с раннего детства, нищета сопутствовала нам всегда.» В 1896 году на Аляске были открыты богатейшие залежи золота, туда отправился и писатель. Но судьба не была к нему благосклонна: в Клондайке юноша пробыл год и вернулся таким же бедняком, каким уехал. Но этот год изменил его жизнь: он начал писать…

7

8


« По образованию этот писатель- юрист. Есть в его биографии такой интересный факт: будущий писатель учился одновременно на юридическом факультете и в консерватории. Он был музыкантом и художником, журналистом и актёром, работал в уголовном розыске, был воспитателем в детском доме. Приобрёл мировую известность как писатель- фантаст.

9

10


« … была как золотая курочка на высоких ножках. Волосы у неё, ни тёмные, ни светлые, отливали золотом, веснушки по всему лицу были крупные, как золотые монетки, и частые, и тесно им было, и лезли они во все стороны. Только носик один был чистенький и глядел вверх»

11

12


Роста он был высокого; сильная сутуловатость как бы говорила о бремени вынесенных им несчастий. Короткие, слегка рыжеватые волосы торчали врозь; низкий лоб, несколько выдавшаяся вперёд нижняя челюсть и сильная подвижность личных мускулов придавали всей физиономии что-то обезьянье…»

13

14


« … был моложе сестры на два года. Ему было всего только десять лет с хвостиком. Он был коротенький, но очень плотный, лобастый, затылок широкий. Это был мальчик упрямый и сильный. «Мужичок в мешочке», улыбаясь, называли его между собой учителя в школе.»

15

16


« Необыкновеннее всего были глаза: казалось, в них употребил всю силу кисти и всё старательное тщение своё художник. Они просто глядели, глядели даже из самого портрета, как будто разрушая его гармонию своею странной живостью.»

17

18


«Любимые герои в кинофильмах»

19


«Сиквейн»

20


Задание : составьте сиквейн по следующим словам ПУТЕШЕСТВИЕ ЧЕСТЬ ДЕТСТВО

21


Н.В.Гоголь «И грянул гром» Александр Дюма «Дети капитана Гранта» Эдгар По « Три мушкетёра» Жюль Верн « Золотой жук» Марк Твен «Руслан и Людмила» А.С. Пушкин «Приключения Гекльберри Финна» А. Конан Дойл « Голова профессора Доуэля» А. Беляев « Затерянный мир» Рей Бредбери « Портрет»

22


урок цветок смех успех

23


1.Кто был похищен в день свадьбы? 2.Сколько детей имел капитан Грант? 3.Как звали мушкетёров? 4. Кто был верным другом Гекльберри Финна?

24


1.Как звали учёного-географа из романа Жюля Верна «Дети капитана Гранта»? 2.Александр Дюма –английский писатель? 3.В каком стихотворении М.Ю. Лермонтова отразились события Отечественной войны 1812 года? 4.В каком произведении главными героями были Гаврик и Петя?

25


1.К кому обращался Елисей в поисках царевны в сказке А.С.Пушкина? 2.Как звали отца Людмилы? 3.Кто совершил преступление в детективном рассказе «Убийство на улице Морг»? 4.Сколько лет Людмиле в поэме Пушкина?

26

«Убийство на улице Морг» и Огюст Дюпен: как Эдгар Аллан По изобрел детективный жанр

20 апреля 1841 года в журнале Graham’s Magazine вышел первый детектив в истории литературы — «Убийство на улице Морг» Эдгара Алана По. Рассказываем о первом сыщике — Огюсте Дюпене — которого По ввел в литературу, и том, что пришло вместо с ним.