Времена года чайковский осень рассказ

«Охота». Сентябрь

«Пора, пора! Рога трубят:
Псари в охотничьих уборах
Чем свет уж на конях сидят;
Борзые прыгают на сворах.»
А.С.Пушкин

Первые дни осени приносят с собой возможность предаваться любимой забаве, как господ, так и простолюдинов – охоте. И эпиграфом к этому произведению стало четверостишие авторства Пушкина, подчеркнувшего охотничий азарт, громкий гул рожков и лай своры борзых. Словно вторя ему, Чайковский начинает пьесу с громких аккордов – зова охотничьих рожков. Быстрое аллегро в середине пьесы имитирует погоню и взмыленных лошадей, нетерпеливых всадников, наклонившихся в седле.

Страсть сентябрьской охоты разгорается от радости поймать добычу и заготовить на зиму припасы. Небывалый азарт только успевает захватить слушателей, как лирическая мелодия рисует в воображении крадущихся по следу зайца гончих, веселую и шумную погоню и финал – ловлю беглеца и конец охоты.

«Осенняя песнь». Октябрь

Осень, осыпается весь наш бедный сад,
Листья желтые по ветру летят…»
А.К.Толстой

В качестве эпиграфа для поэтического описания октября Чайковский выбрал коротенькое двустишие А.Н. Толстого, в котором по ветру летят желтые листья, осыпающиеся с деревьев в саду. Слышится стук спелых яблок, падающих на крышу, грустный шелест листвы и печаль увядающей природы передают тихие аккорды, вот в середине пьесы легкие трели напоминают о теплых лучиках солнца, проскальзывающих в сад и освещающих золото убранства деревьев.

Трепетное чувство, охватывающее душу, дарит последнюю надежду на тепло, а затем природа вздыхает, темп замирает и затихает. Лирическая зарисовка пьесы очень душевна, она дает насладиться запахом костра и прозрачным осенним воздухом со свежестью первых, вечерних заморозков.

«На тройке». Ноябрь

«Не гляди же с тоской на дорогу
И за тройкой вослед не спеши
И тоскливую в сердце тревогу
Поскорей навсегда затуши.»
Н.А.Некрасов

Некрасов писал о ноябре, преддверии русской зимы, как о первой пороше, на которой оставляет след тройка, звенящая издалека веселым колокольчиком, разгоняющим тревогу на душе. Чайковский тоже пьесу «ноября» посвятил исконно русскому сюжету – быстрой езде на тройке лошадей, радости первому снегу и пока ещё не колючему ветру, овевающему щеки. Морозы уже бодрят, но солнце светит ярко, и снег блестит по копытами мчащихся коней.

Зимний пейзаж прекрасен, его подчеркивает аллюр – темп, взятый в середине произведения, а грустные отголоски высоких и тонких нот сменяются приближением звука колокольчика, протяжной песней ямщика – мелодией, затихающей вдали.

Пётр Ильич Чайковский «Осень»

«Времена года». Эта излюбленная творческими людьми тематика во все времена привлекала не только художников и поэтов, но и композиторов разных стилей и направлений. Произведения с таким названием мы встречаем у многих великих музыкальных сочинителей, среди которых Антонио Вивальди, Йозеф Гайдн, Александр Глазунов, Джон Кейдж, Астор Пьяццолла и, несомненно, всем хорошо известны «Времена года», созданные вдохновенным гением Чайковского. Двенадцать незамысловатых, но трогательных музыкальных картинок, покоряющих искренностью и очаровывающим лиризмом, в которых в соответствии с каждым месяцем красочно иллюстрируется то или иное время года. Сегодня наш разговор пойдёт об осеннем периоде, который в цикле Петра Ильича представлен тремя композициями: «Сентябрь. Охота», «Октябрь. Осенняя песнь» и «Ноябрь. На тройке».

Историю создания фортепианных пьес, живописно отображающих осень в цикле П.И. Чайковского «Времена года», а также интересные факты и содержание этих произведений читайте на нашей странице.

История

Различные обстоятельства, а помимо того загруженность педагогической работой в консерватории обязывала Чайковского осень 1875 года провести в Москве. Композиторское внимание Петра Ильича в то время было обращено на создание балета «Лебединое озеро», заказ на который он получил минувшей весной. Однако, как нередко бывает у получивших признание композиторов, не успел маэстро закончить одно произведение, но уже принял предложение на создание следующего.

В ноябре в письме к Чайковскому обратился владелец петербургского музыкального нотного ежемесячного журнала «Нувеллист» Николай Матвеевич Бернард.  Издатель просил композитора сочинить двенадцать пьес для фортепиано по придуманным им заглавиям, которые опубликовались бы в журнале ежемесячно и составляли цикл полного годичного круга.

Из этого следовало, что Петру Ильичу по уже уготованной программе, которая пришлась ему по душе, оставалось лишь сочинить музыку. Отказать Бернарду композитор не мог. Во-первых, взаимоотношения Чайковского с семьёй издателя журнала, в котором с 1973 года неоднократно печатались его романсы, были весьма дружескими. А во-вторых, гонорар, предложенный Петру Ильичу за эту работу, превзошёл все ожидания.

К сочинению фортепианных пьес композитор приступил незамедлительно и уже в середине декабря отправил Николаю Матвеевичу первые два произведения с сопроводительным письмом, в котором проявлял беспокойство о том, что композиции могут показаться негодными и скучными. Однако произведения заказчику понравились, так как через несколько дней в очередном номере подписчиков журнала оповестили о том, что в грядущем году в каждом выпуске будет печататься новая фортепианная пьеса композитора Чайковского, которая по названию и содержанию будет соответствовать месяцу выхода периодического издания. И как было обещано редакцией, первое произведение увидело свет в январском выпуске.

1876 год был у Чайковского предельно насыщенным. В январе он побывал в Париже, где весьма впечатлился оперой Жоржа Бизе «Кармен». В августе посетил Байрёйт и там познакомился с Рихардом Вагнером и Ференцом Листом. Однако, несмотря на плотный творческий график, Пётр Ильич строго выполнял свои обязанности перед журналом «Нувеллист» и где бы не находился, без задержки отправлял в Петербург заказное новое сочинение. Месяц за месяцем в издании печаталась очередная композиция, сюжет-программа которой соответствовала текущему временному периоду. Так, в соответствии с графиком композитор сочинил три осенних произведения: «Сентябрь. Охота», «Октябрь. Осенняя песнь» и «Ноябрь. На тройке». Необходимо также отметить, что в сентябрьском выпуске музыкального журнала появился анонс о том, что подписчики по окончанию года в качестве поощрения получат сборник всех двенадцати произведений. Обещание редакции журнала было исполнено, и в конце 1876 года был напечатан цикл фортепианных пьес, который Бернард сам озаглавил как «Времена года».

Помимо того, по инициативе Николая Матвеевича обложка сборника была украшена двенадцатью картинками – медальонами, а каждая композиция сопровождалась поэтическими эпиграфами из произведений русских поэтов. По видимому эта идея редактора Петру Ильичу Чайковскому понравилась, так как все последующие издания выпускались в таком изначальном виде.

Интересные факты

• Музыкально-издательская фирма «Нувеллист», которая сделала заказ Петру Ильичу Чайковскому на создание цикла «Времена года», была основана в 1829 году Матвеем Ивановичем Бернардом и специализировалась на фортепианной нотной литературе. Своей добросовестностью она заслужила широкое признание как в России, так и за её пределами. В издательстве печаталось весьма много педагогического репертуара для детей младшего возраста, что способствовало изживанию преобладающих в то время рутинных, скучных приёмов при обучении игре на фортепиано.
• В 1876 году все номера журнала «Нувеллист» открывались новыми фортепианными пьесами П.И. Чайковского, которые впоследствии составили цикл «Времена года», исключение составило только сентябрьское издание. На первой странице данного выпуска была опубликована «Сербская походная песня», переложенная для фортепиано композитором В.И. Главачом. Это был отклик на поддержку антитурецкого восстания в Герцеговине.
• Н.М. Бернард предложил Чайковскому за цикл из двенадцати фортепианных произведений настолько высокий гонорар, что в сопровождающем первые две пьесы письме Пётр Ильич просил издателя откровенно высказать своё мнение о новых сочинениях, и если они не понравятся, то композитор обязуется их пересочинить.
• Переложения произведений из фортепианного цикла «Времена года», в том числе «Охоты», «Осенней песни» и «На тройке» сегодня сделаны для многих инструментов и ансамблей разных составов. Кроме того они завораживающе звучат в исполнении симфонического и народного оркестров.
• Музыкальный фестиваль «Кружева», проходивший в Вологде в 2016 году, особенно запомнился участникам и гостям мероприятия тем, что на нём одно из самых популярных произведений русской музыкальной классики «Осенняя песнь» Петра Ильича Чайковского из цикла «Времена года» было исполнено в шести вариантах.
• П.И. Чайковский «Времена года» 12 характерных картин для фортепиано.

Содержание «Осени» Чайковского

Осень. Эта особенная пора времени года постоянно привлекает поэтов, художников и композиторов своей необычайной красотой искрящихся золотых красок. Как было сказано выше, в цикле Чайковского она представлена тремя пьесами: «Сентябрь. Охота», «Октябрь. Осенняя песнь» и «Ноябрь. На тройке». В данных музыкальных зарисовках Пётр Ильич во всей красе ярко изобразил не только изменения в природе, но и душевное состояние и чувства человека, испытываемые им в данное время года.

Первая пьеса, открывающая осенний период и иллюстрирующая месяц сентябрь называется «Охота». Её предваряет эпиграф из произведения А.С. Пушкина «Граф Нулин». Эта яркая жанровая сценка, отображающая азартную барскую забаву, столь популярную в дворянских усадьбах в девятнадцатом веке. Охота была любимым занятием владельцев поместий, так как проходила шумно, с радостной суетой, с призывной перекличкой рогов, звонким лаем своры собак, а самое главное требовала от участников ловкости и силы. Вот такую осеннюю потеху господ и рисует Чайковский в музыке «Сентября».

«Охота» написана в четырёхдольном размере, тональности Соль мажор, и как другие композиции, входящие в цикл «Времена года» имеет трёхчастную форму. Выразительная и живописная, насыщенная звукоизобразительными приёмами, она начинается с призывного сигнала охотничьего рога, а затем, имитируя чеканный топот копыт резвых лошадей, рисует стремительную скачку. Чайковский применяет здесь язык, наработанный европейскими композиторами, присущий так называемой охотничьей музыке. Он насыщает произведение обилием пунктирных ритмических фигур, а также своеобразными гармоническими составляющими, демонстрирующими удивительное мастерство и фантазию композитора.

В крайних частях произведения Пётр Ильич рисует оживлённую подготовку и выезд на охоту. В среднем разделе характер музыки немного меняется, так как отображает процесс выслеживания и погоню за диким зверем.

«Охота» (слушать)

Вторым произведением, воспевающим красоту природы, переливающуюся роскошным многоцветием осенней поры, является «Октябрь. Осенняя песнь». Эта композиция в фортепианном цикле Чайковского занимает особенное место, так как своеобразным образом подводит итог жизни природы, которая поначалу увядает, а затем будто-то бы умирает. К тому же заунывный дождик вынуждает печалиться по прошедшему лету, как символу активной жизни. В это время грустное настроение царит и в душах людей, поэтому музыка пьесы окрашена колоритом меланхолии и светлой тоски.

Данная композиция, написанная Чайковским в тональности ре минор, четырёхдольном размере и трёхчастной форме, является ярким примером характерной для композитора мелодизации, которой он весьма искусно наделяет фортепианную фактуру. В результате музыкальный материал произведения, представляет собой красивое кружевное сплетение самостоятельных голосов.

Открывающее «Осеннюю песнь» музыкальное предложение пропитано грустью и интонациями вздохов. Затем в следующем построении к первоначальной теме, которая теперь проходит на октаву ниже, прибавляется второй голос, звучащий гораздо уверенней, чем основная мелодия: он как будто утешает и успокаивает. Музыка среднего раздела вносит в тоскливый характер композиции некоторое просветление, вызывающее трепетное чувство, а также напоминающее о согревающих душу тёплых лучах солнца. Вскоре начинается третья часть, которая по тематическому материалу повторяет первую, то есть вновь возвращаются печальные «вздохи, а в заключении композиции уже всё окончательно замирает.

«Осенняя песнь» (слушать)

Третьим и последним осенним месяцем является ноябрь. В фортепианном цикле «Времена года» Чайковский представил его композиций под названием «На тройке». Природа в России в этот период необычайно восхитительна. Выпадает первый снег, который укрывает белоснежным, искрящимся на солнце покрывалом дороги, поля и луга. Деревья разукрашиваются белой ледяной изморозью. Реки затягиваются тонким льдом. Красота такая, что не описать словами.

В это самое время в России быстрая езда на санях, запряжённых тройкой лошадей, считалось лучшей забавой. Светит солнце, бодрит мороз, колючий ветер овевает щёки, из-под лошадиных копыт, стремительно бегущих лошадей, вылетает блестящий снег, настроение задорное.  Вот такой сюжет, который считается исконно русским, Пётр Ильич и проиллюстрировал в выразительной композиции, посвящённой последнему месяцу осени.

Пьеса, написанная композитором в тональности Ми мажор, четырёхдольном размере и обычной для данного фортепианного цикла трёхчастной форме, начинается красивой воодушевлённой мелодией, которая, звуча в октавном изложении, явственно отображает широкие просторы и раздолье русских земель. Лирическое и воодушевлённое настроение присущее первой части в среднем разделе меняется, музыка становится радостной и задорной: в ней отчетливо слышится весёлый перезвон бубенцов и бег резвых коней. В третьей части вновь возвращается лирическая тема, однако теперь она изящно украшена заливистыми переливами колокольчиков, которые заглушают присущий в начале произведения грустный настрой. Постепенно музыка становиться тише. Тройка резво проскакала и скрылась вдали. 

«На тройке» (слушать)

Все три пьесы Петра Ильича Чайковского, которые в цикле «Времена года» представляют осень, пользуются особой популярностью, так как, обладая глубокой поэтичностью и проникновенной лирической теплотой, с первых звуков пленяют сердца слушателей своей искренностью и мелодической выразительностью. Они настолько понятны и просты, что непрестанно звучат как в учебных классах, так и на сценах больших концертных залов в исполнении выдающихся музыкантов и заслуженных коллективов.

Понравилась страница? Поделитесь с друзьями:

Пётр Ильич Чайковский «Осень»

Пётр Ильич Чайковский. Времена года
Октябрь. Осенняя песнь

Осень в России всегда была порой, которую воспевали многие писатели, поэты, художники и музыканты. В ней видели и неповторимые красоты русской природы, которая осенью одевается в золотой убор, переливаясь своим пышным многоцветием. Но были и другие моменты осени — это унылый пейзаж, осеннее умирание природы и грусть по уходящему лету как символу жизни. Умирание в природе в канун зимы — это одна из самых трагичных и печальных страниц осенней жизни.

Вся пьеса — это лирико-психологическая зарисовка. В ней пейзаж и настроение человека слиты воедино. “Каждый день отправляюсь на далекую прогулку, отыскиваю где-нибудь уютный уголок в лесу и бесконечно наслаждаюсь осенним воздухом, пропитанным запахом опавшей листвы, тишиной и прелестью осеннего ландшафта с его характеристическим колоритом”, — писал композитор.

Осень, осыпается весь наш бедный сад,
Листья пожелтелые по ветру летят…  
(А. К. Толстой)

Осень вызывает у человека чувство чего-то торжественного и величавого. И вместе с тем «осень веет тоской, осень веет разлукой» (И. Бунин).

«Осенняя песня» — одна из лучших пьес «Времен года» П. Чайковского. Ее мелодия, пожалуй, самая прихотливая и проникновенная. Эту пьесу с полным правом можно назвать исповедью души, вдохновленной увядающей красотой осенней русской природы. Песня звучит спокойно, задумчиво, повествуя о чем-то сокровенном. Название пьесы не следует понимать буквально — это не песня в смысле музыкального жанра, имеющего свои определенные законы. Это скорее песня души. Она сродни тому, что мы имеем в виду, когда говорим «душа поет».

В русской поэзии можно найти чудесные примеры, описывающие подобное состояние души, все его оттенки. Вот строки Тургенева:

Осенний вечер… Небо ясно,  
А роща вся обнажена —  
Ищу глазами я напрасно:  
Нигде забытого листа  
Нет — по песку аллей широких  
Все улеглись — и тихо спят,  
Как в сердце грустном дней далеких  
Безмолвно спит печальный ряд…  

В разных видах искусства мы найдем замечательные выражения чувств, настроений и образов осени. Если вспомнить художников, наиболее близких Чайковскому, то это в первую очередь И. Левитан. Никто до Левитана не передавал столь выразительно красоту русской природы.

Чайковский лучше чем кто бы то ни было другой в музыке выразил это состояние грусти и меланхолии.

Если попытаться сформулировать, какими средствами это достигнуто в «Осенней песне», то в первую очередь нужно сказать об особенности мелодии этой пьесы. Ее главный элемент — «мотив вздоха»: два нисходящих ближайших друг к другу по высоте звука, действительно выражающие вздох сожаления, грусти, может быть, даже скорби. Этот мотив сам по себе тысячи раз встречался в музыке, и требуется гениальная одаренность, чтобы в 1001-й выразить им какой-то новый оттенок чувств. Чайковскому это удалось. Композитор передал душевную боль и безысходную печаль. Напрашивается сравнение с арией Лизы «Откуда эти слезы» из оперы «Пиковая дама», с арией Ленского «Куда, куда, куда вы удалились» из оперы «Евгений Онегин».

Мелодия «Осенней песни» начинается на слабую долю, что усиливает выразительность фразы. Она, эта фраза, ступает как бы с усилием, превозмогая душевную боль, синкопированно (иными словами, звуки возникают на слабую долю, длятся, пока проходит пульс сильной доли, и дальше опять звучат на слабую). Кстати, слабые (четные — вторая и четвертая) доли в четырехдольном размере, в котором написана пьеса, прочно ассоциируются с выдохом, тогда как сильные — со вздохом.

Здесь, в первой фразе, есть еще легкая грусть, но в развитии пьесы экспрессия усиливается, звеньев синкоп становится больше, и мы ощущаем усиление напряжения. Композитор дает в начале пьесы ремарку: Andante doloroso e molto cantabile (в темпе спокойного шага, печально и очень певуче). Все внимание слушателя сосредоточено именно на мелодии, ничто не отвлекает от нее, она покоится на бархатных аккордах аккомпанемента. И пьеса эта являет собой чистейший образец мелодии с аккомпанементом. Причем эту истинно фортепианную пьесу легко можно представить себе в качестве соло скрипки с аккомпанементом струнных инструментов. С равным успехом это мог бы быть романс, а по ходу пьесы даже дуэт мужского и женского голосов.

Пока мелодия не покинула верхний регистр, не перешла к мужскому голосу, она создает изумительный мелодический рисунок, абсолютно точно совпадающий с линией, которую рисует в воздухе падающий лист, несомый легким дуновением осеннего ветерка, – соедините мысленно ноты мелодии в тактах 7–8, где она начинается с верхнего своего звука и далее ниспадает в мягком триольном ритме (и опять с синкопами!), «захватывая» по пути все звуки хроматической гаммы. Это абсолютно точное музыкальное выражение фразы: «Листья пожелтелые по ветру летят…»¹.

Такой хроматический ход в пределах кварты получил название passus diriusculus (лат. — жестковатый ход). Но таковым, то есть жестким, он считался давно, в эпоху Средневековья; в более близкие нам времена он олицетворял самую сильную степень экспрессии. Его использовали многие композиторы, некоторые даже злоупотребляли им. Однажды М. Балакирев написал В. Стасову: «Глинка вообще очень любил хроматические контрапункты, которыми переполнены все его сочинения. <…> Вся «Арагонская хота» усеяна одними хроматическими контрапунктами. Никаких других не видать там». (Жизнь этого мотива-эмблемы на протяжении столетий музыкальной истории — отдельная тема для разговора: чрезвычайно интересно проследить, как один и тот же набор нот преображается до неузнаваемости в зависимости от своей одежки — гармонической — и ритмического оформления; это могла бы быть интереснейшая история музыкальных стилей, проиллюстрированная одним мотивом.)

С переходом мелодии в теноровый регистр, то есть с того момента, когда монолог сопрано превращается в диалог этих голосов, ритмические комбинации становятся более разнообразными, появляется большая драматическая напряженность. Инструментальная пьеса превращается в оперную сцену. Отдельные хроматические ходы нисколько не нарушают ладовой основы минора, но, как это часто бывает у Чайковского, свидетельствуют о полноте раскрытия всех внутренних возможностей лада.

Эта пьеса хотя и написана в трехчастной форме, как и все остальные в этом цикле, отличается от большинства тем, что средняя часть не несет контраста, в ней нет новых музыкальных идей, но она доводит конфликт голосов и, следовательно, персонажей (Чайковский — мастер драматических сцен) до кульминации. После дважды повторенной страстной фразы, состоящей из трех звеньев секвенции (по одному такту каждое), и заключительного такта с молящей интонацией — эпизода, в котором господствует верхний голос (женское начало), — звучит ответ нижнего голоса: усталый, как бы эмоционально исчерпанный, «израненный». Это сольный речитатив — несколько интонаций вздоха, тех же, с которых началась пьеса, и они же через секунду вновь возникнут в репризе, к которой этот речитатив ведет. Речитатив с усилием взбирается к своей высшей мелодической точке и оттуда спускается — устало и как бы прихрамывая: каждый его звук возникает на слабую долю (синкопированно).

Возвращается музыкальный материал первой части пьесы (реприза). И хотя формально ноты здесь те же, нельзя не почувствовать душевной усталости после драматических коллизий средней части. От исполнителя требуется эмоциональная чуткость, чтобы передать тончайшее различие в том, что формально выглядит идентичным.

Постепенно всё успокаивается, звучание переходит в низкий регистр. В предпоследнем такте аккомпанемент (тонический аккорд) истаивает раньше, чем заканчивает свою фразу солирующий голос: на сей раз этот голос мужской, в отличие от женского, фразой которого пьеса начиналась. Здесь П. Чайковский воспользовался нечасто встречающимся приемом: пьеса формально кончается не на тонике (главном звуке тональности), а на звуке V ступени гаммы — на доминанте. Так это выглядит для глаза (в нотах). Но на слух — чуткого слушателя, способного продлевать слышимое внутренним слухом, то есть в своем сознании, — тоника еще жива, она ощущается…

Чайковский замечательно создает впечатление вопроса, на который как бы нет ответа. И разве не бывает так в истинной драме, в сложных человеческих отношениях?

¹ Образ осыпающихся листьев возбуждал фантазию многих композиторов — до и после Чайковского. Достаточно вспомнить чудесную пьесу «Листопад» английского композитора елизаветинской (шекспировской) эпохи Мартина Пирсона, шлягер 50-х гг. XX века «Опавшие листья» французского композитора Жозефа Косма, памятный в исполнении Ива Монтана, или другой, еще более близкий нам по времени пример — песня Р. Паулса «Листья желтые». Поразительно, что названные произведения, принадлежащие музыкальной культуре разных столетий, написаны — по случайности ли? — в тональности ре минор. Очевидно, есть в ней что-то особенно ностальгическое. И еще одно наблюдение — о ре миноре у Баха, — сделанное Эрвином Бодки, крупнейшим знатоком его творчества: «В медленных пьесах — в инвенции, симфонии, прелюдии и фуге из I тома «Хорошо темперированного клавира», а также в медленной части Токкаты господствует созерцательное настроение» (Бодки Э. Интерпретация клавирных произведений И.С. Баха. Пер. с англ. А. Майкапара. – М. 1993). И уж совсем поразительно, добавим мы, что и симфония, и еще явственнее — тема фуги в этой тональности из II тома «Хорошо темперированного клавира» содержат тот самый хроматический ход, который обыгрывает Чайковский в этой своей пьесе!

Александр Майкапар
По материалам журнала «Искусство»

На постере: фрагмент картины Исаака Левитана «Золотая осень»

[jwplayer mediaid=»12026″]

СССР, 1986
Фортепианный цикл П.Чайковского Времена года в исполнении симфонического оркестра
Оркестровка А.В.Гаука

Фортепьянный цикл П.И. Чайковского Времена года – одно из самых популярных сочинений. Пьесы этого цикла исполняют музыканты разных уровней: от учащихся музыкальных школ до известных пианистов.

Незамысловатые, но трогательные музыкальные картинки покоряют сердца слушателей и исполнителей искренностью, чёткостью музыкального рисунка, неповторимым лиризмом, которым отличается любое произведение П.И. Чайковского.

История создания цикла

Удивительно, что сочинение, созданное по заказу, получилось таким лиричным. А создано оно было действительно по заказу издателя журнала «Нувеллист» и основателя нотоиздательской фирмы М.И. Бернарда. Журнал был основан в 1942 г. В нём ежемесячно печатались новые сочинения русских и зарубежных композиторов, а также сообщались сведения о новинках музыкальной жизни в России и за рубежом. С этим журналом П.И. Чайковский сотрудничал с 1873 г., а в 1875 г. он получил заказ на фортепьянный цикл, причём заказ полностью был создан Бернардом, вплоть до названия самого сборника, каждой пьесы и поэтических эпиграфов. Правда, неизвестно, был ли композитор знаком с эпиграфами во время сочинения пьес или же они были прибавлены уже во время их издания. Тем не менее, изданные при жизни Чайковского экземпляры фортепьянного цикла Времена года эти эпиграфы содержали.

Содержание цикла

Сборник фортепьянных пьес П.И. Чайковского Времена года состоит из 12 небольших музыкальных зарисовок, которые соответствуют 12 месяцам года. Средствами музыкальных звуков композитор рисует картину природы или душевное состояние человека в определённую пору года. Удивительно точно переданы малейшие движения души и изменения в природе, настолько точно, что слова при этом не требуются, достаточно только поэтического эпиграфа, который помогает настроиться на картину.

«Январь. У камелька»

И мирной неги уголок

Ночь сумраком одела,

В камине гаснет уголёк,

И свечка нагорела.

А.С. Пушкин

Ю. Прядко «У камина»

Камелёк – это камин, у которого зимой собиралась семья. Здесь музицировали, читали, беседовали или, как сказали бы сейчас, общались. Но иногда у камина просто сидели в размышлении, ведь известно, что огонь и вода всегда притягивают взгляд человека и побуждают к задумчивому созерцанию.

Музыка этой пьесы элегичная, спокойная, но в первой части слышны выразительные интонации, это как бы человеческая речь, короткие фразы, которыми обмениваются люди, задумчиво смотрящие на пламя.

Вторая часть более оживлённая, а третья как бы повторяет первую, но воспоминания, навеянные раздумьями, уступают место реальности…

«Февраль. Масленица»

Скоро масленицы бойкой

Закипит широкий пир.

П.А. Вяземский

Б. Кустодиев «Масленица»

Известно, что масленица – это последняя неделя перед Великим постом. Она отличается шумными гуляньями, блинами – всё это языческие традиции, но они плотно вошли в жизнь людей и считаются необходимыми атрибутами, предваряющими начало Великого поста, а также символизируют проводы зимы и встречу весны.

И вот эту картину народного гулянья рисует композитор в пьесе. Она состоит из калейдоскопических картинок, которые сменяют одна другую, но одна главная тема в пьесе присутствует постоянно: тема народного гулянья.

«Март. Песня жаворонка»

Поле зыблется цветами,

В небе льются светы волны.

Вешних жаворонков пенья

Голубые бездны полны.

А.Н. Майков

Пение жаворонка в России связано с приходом весны. Лирическая мелодия весны и трели, имитирующие трели жаворонка, – вот основные темы этой пьесы. Музыкальная картинка настолько яркая, что даже маленькие дети, не зная названия пьесы, угадывают в ней звуки птичьего пения.

«Апрель. Подснежник»

Голубенький, чистый

Подснежник-цветок,

А подле сквозистый

Последний снежок.

Последние слёзы

О горе былом

И первые грёзы

О счастье ином…

А.Н. Майков

У этой пьесы ритм вальса, но она наполнена нетерпеливым волнением, порывом, что свойственно первым чувствам, когда сердце полно ожиданием новых встреч… Весна пробуждает не только природу, но и человеческие чувства. Первый весенний цветок так же трогателен, как трогательна первая любовь, которую скрывают до поры до времени, но вот уже скрыть её невозможно – и она, как подснежник, вырывается наружу…

«Май. Белые ночи»

Какая ночь! На всём какая нега!

Благодарю, родной полночный край!

Из царства вьюг и снега

Как свеж и чист твой вылетает Май!

А.А. Фет

В этой пьесе создан городской пейзаж, знаменитые петербургские белые ночи, когда воздух полон романтического настроения, когда хочется гулять всю ночь и дышать весной, вздыхать от восторга, мечтать о счастье…

Чайковский любил Петербург, здесь прошла бо́льшая часть его жизни: учёба, становление как композитора, артистический успех.

«Июнь. Баркарола»

Выйдем на берег, там волны

Ноги нам будут лобзать.

Звёзды с таинственной грустью

Будут над нами сиять.

А.Н. Плещеев

Баркарола – песнь лодочника в итальянской народной музыке, в частности, в Венеции, где по улицам передвигаются на лодках. Там они называются гондолами. Песни эти певучие и плавные, как плавным бывает движение лодки. Именно такой – нежной и певучей – является эта пьеса. Но пейзаж у Чайковского не итальянский, а петербургский, т.к. в городе на Неве много каналов и речек, по которым скользят лодки.

Музыка первой части пьесы звучит выразительно и широко, затем настроение становится беззаботным и радостным, а в третьей части мелодия вновь становится спокойной и постепенно удаляется, заканчиваясь журчанием воды.

«Июль. Песнь косаря»

Раззудись, плечо,

Размахнись, рука!

Ты пахни в лицо,

Ветер с полудня!

А.В. Кольцов

Г. Мясоедов «Косари»

Это сцена из народной деревенской жизни. Пьеса состоит из трёх частей и вся наполнена народными напевами – во время косьбы на Руси всегда пели. Первая и третья части – широкая и ритмичная песня, а средняя часть напоминает звуки русских народных инструментов.

«Август. Жатва»

Люди семьями

Рожь высокую!

В копны частые

Снопы сложены.

От возов всю ночь

Скрипит музыка.

А.В. Кольцов

Питер Брейгель Старший «Жатва»

Жатва – важнейшая пора  в крестьянской жизни. В поле обычно работали семьями, всегда при этом пели. В рукописи Чайковского сделан подзаголовок «Скерцо», оживлённый темп. В жизни действительно во время уборки урожая хлеба всегда царило радостное оживление, душевный подъём. «Не могу изобразить, до чего обаятельны для меня русская деревня, русский пейзаж», – говорил композитор. Но изобразить это время при помощи музыкальных звуков он всё-таки смог.

«Сентябрь. Охота»

Пора, пора! Рога трубят,

Псари в охотничьих уборах;

Чем свет, уж на конях сидят;

Борзые прыгают на сворах.

А.С. Пушкин «Граф Нулин»

Охота в российских дворянских поместьях в XIX в. в осенние месяцы была самой главной забавой и чередой приключений, поэтому готовились к этому событию заранее. И вот наступал момент, когда охота была разрешена. Охотой занимались не столько ради промысла, сколько ради азарта, проявления силы, ловкости, мужества… И все эти чувства присутствуют в пьесе, даже призывный звук рога.

«Октябрь. Осенняя песнь»

Осень, осыпается весь наш бедный сад,

Листья пожелтелые по ветру летят…

А.К. Толстой

Пожалуй, это самая известная пьеса цикла. Она входит в репертуар учеников музыкальной школы и является любимым произведением многих из них. И хотя тема пьесы – осень, грусть, увядание природы, но картина, нарисованная средствами музыки, настолько яркая и понятная, что маленькие музыканты с удовольствием сопереживают композитору в его чувстве грусти и любви к красоте русского осеннего пейзажа. То есть в этой пьесе слиты воедино пейзаж и чувства человека.

«Ноябрь. На тройке»

Не гляди же с тоской на дорогу,

И за тройкой вослед не спеши.

И тоскливую в сердце тревогу

Поскорей навсегда затуши.

Н.А. Некрасов

В Средней России в ноябре уже выпадает снег, поэтому появление тройки лошадей с колокольчиками под дугой – явление обычное. Начинается пьеса широкой мелодией, которая символизирует русские просторы. Вдруг вдали слышен звон приближающихся колокольчиков, они всё ближе, ближе, и вот их звон переходит в песню ямщика.

Пронеслась тройка, и звон колокольчиков постепенно удаляется и затем исчезает.

«Декабрь. Святки»

Святками в России называют время от Рождества до Крещения. Это весёлый праздник, в котором христианство переплетено с языческими верованиями: на Святки ходили ряженые, пели святочные песни, их угощали и одаривали подарками. Девушки гадали, ждали своих суженых.

Этой пьесе композитор дал подзаголовок «Вальс». Вальс был самым популярным танцем в салонах и на домашних танцевальных вечерах. Заканчивается пьеса вальсом, который все танцуют вокруг рождественской ёлки.

http://www.classic-musik.com/

( 5 оценок, среднее 5 из 5 )

Чайковского времена года октябрь осенняя песнь

П.И. Чайковский «Октябрь. Осенняя песнь»

Осень. Этот календарный сезон довольно часто ласково называют золотым. Возможно поэтому художники, поэты, писатели и композиторы данному времени года, искрящемуся изумительной красотой многоцветия впечатляющих красок, уделяют особое внимание. Однако осень не только «очей очарованье», но и «унылая пора» с обнажённым лесом, опустевшими полями и с грустным плачем затянувшихся дождей. Природа как-будто глубоко задумывается и сосредотачивается сама на себе. И такую печальную картину Пётр Ильич Чайковский отобразил в своей элегической музыкальной пейзажной зарисовке «Октябрь. Осенняя песнь», вошедшей в цикл « Времена года ».

Историю создания фортепианной пьесы «Октябрь. Осенняя песнь», содержание произведения и множество интересных фактов читайте на нашей странице.

Краткая история

В середине семидесятых годов жизнь Чайковского была обозначена полным расцветом творческих сил. Летом 1874 года Пётр Ильич закончил конкурсную оперу «Вакула», на которую возлагал большие надежды, осенью сочинил Первый фортепианный концерт, а летом следующего года за месяц написал Третью симфонию. Его поистине кипучая творческая жизнь дополнялась музыкально-общественной деятельностью и педагогической работой в консерватории. Популярность композитора росла завидными темпами. Весной 1875 года он принял заказ на сочинение балета « Лебединое озеро », а в ноябре из Петербурга получил послание от владельца нотного издательства Бернарда Николая Матвеевича с весьма интересным предложением.

Издатель просил Чайковского сочинить двенадцать фортепианных произведений по уже обозначенным заголовкам. Каждая пьеса должна соответствовать определённому календарному месяцу и выходить в журнале «Нувеллист» в надлежащий ей срок. Отказать Бернарду Пётр Ильич не мог. Во-первых, с Николаем Матвеевичем и его семьёй композитор был в дружеских отношениях. Во-вторых, в издательстве постоянно печатались романсы Чайковского, что поддерживало его материально, а в-третьих, данное задание тематически заинтересовало Петра Ильича и пришлось ему по душе. Ко всему прочему издатель предложил настолько высокий гонорар, что отказаться от данного заказа было бы неразумно.

К выполнению необычного поручения Чайковский приступил без замедления, а потому вскоре издатель получил две первые пьесы. Свои творения композитор сопроводил письменным посланием. В нём он проявлял обеспокоенность, что пьесы могут показаться слишком затяжными и унылыми, однако волнения Петра Ильича по этому поводу были напрасными. Уже в декабре в журнале «Нувеллист» напечатали сообщение, извещающее подписчиков, что в будущем году они будут ежемесячно знакомиться с новым произведением композитора Чайковского. Своё обещание издательство выполнило и в первом выпуске журнала за 1876 год в качестве приложения была опубликована пьеса с названием «Январь. У камелька».

Творческий график следующего года у Петра Ильича был тоже довольно насыщенным. В начале он побывал в Париже, где познакомился с оперой Бизе «Кармен », далее отправился в Петербург, чтобы побывать на концертах, на которых исполнялись его Второй квартет и Третья симфония, а затем вернулся в Москву. Там его ждала работа в консерватории и незаконченная партитура «Лебединого озера». Летом Пётр Ильич планировал посещение Байрёйта и премьеру тетралогии Рихарда Вагнера « Кольцо нибелунга ». Несмотря на плотное расписание Чайковский без задержки каждый месяц отправлял по новому произведению в журнал «Нувеллист». Например, с середины августа, отдыхая в поместье сестры Александры Ильиничны Давыдовой, Пётр Ильич сочинил пьесу «Сентябрь. Охота», а вернувшись в сентябре в Москву, он, не откладывая, чтобы вовремя успеть к выходу следующего номера печатного издания, написал пьесу «Октябрь. Осенняя песнь». Полностью фортепианный цикл, украшенный двенадцатью картинками и озаглавленный « Времена года », был опубликован в конце 1876 года. Перед каждым произведением издатель вставил поэтический эпиграф, колоритно отражающий содержание произведение. Видимо такой внешний вид пришёлся автору по душе, так как все последующие издания выходили в таком же оформлении.

Интересные факты

• Матвей Иванович Бернард, владелец петербургской музыкально-издательской фирмы, был композитором, пианистом, дирижёром, однако особое признание он получил как музыкальный педагог. Издательская фирма Бернара, основанная в 1829 году, с середины шестидесятых годов XIX века начала печатать сборники с детскими пьесками, чем способствовала искоренению рутинности в обучении юных музыкантов. Такая новация пришлась по душе не только в России, но и за её пределами.
• Музыкальный журнал «Нувеллист» был основан Матвеем Ивановичем Бернаром в 1840 году. После кончины в 1871 году Матвея Ивановича его сын Николай Матвеевич, унаследовав дело отца, своими интересными идеями превратил журнал в содержательное и популярное издание. Именно он заказал Петру Ильичу Чайковскому двенадцать пьес, которые соответствовали годичному календарному циклу, а впоследствии назвал цикл «Времена года».
• Такие заказы как фортепианный цикл «Времена года» Пётр Ильич называл «денежными». В то время композитор ещё не получал финансовую поддержку от Надежды фон Мекк, а Николай Матвеевич Бернард как нельзя кстати за двенадцать пьес пообещал очень солидный гонорар. Насколько хорошим было вознаграждение об этом история умалчивает, так как письмо Бернара, в котором он обращался к композитору с просьбой о сочинении произведений к большому сожалению не сохранилось.
• Пётр Ильич очень волновался: понравятся ли издателю сочинённые им пьесы? Когда композитор отправлял в Петербург первые произведения, в сопроводительном письме он просил Николая Матвеевича высказать своё откровенное мнение. Чайковский дополнял, если сочинения не понравятся, он готов написать их заново.
• В старинном городе Вологда ежегодно с 2008 года проводился международный музыкальный фестиваль «Кружева». В 2016 году данное мероприятие особенно запомнилось тем, что «Осенняя песнь» П.И. Чайковского, которое признано одним из самых популярных произведений русской классической музыки, прозвучало в шести вариантах: в оригинале на фортепиано, в исполнении оркестра русских народных инструментов, дуэта виолончели и фортепиано, виолончели и камерного оркестра, дуэта скрипки и фортепиано, а также фортепианного трио.

Содержание

«Осенняя песня». Эту элегическую миниатюру с уверенностью можно назвать душевным покаянием, на которое автора побудила выразительная красота осенней увядающей природы. В данной лирико-психологической зарисовке композитор живописно изобразил не только преображение окружающего мира, но и печальное настроение, которое властвует над людьми в это меланхоличное время года. Природа в октябре подводит итог календарного цикла и готовится к зимнему оцепенению. Солнечных дней становиться меньше, небо затягивают серые тучи, птицы улетают на юг, с деревьев облетает последняя листва и всё вокруг становиться безотрадно тоскливым. И вот такой грустный осенний пейзаж Пётр Ильич Чайковский гениально отразил в своей, окрашенной в светло-печальные тона, «Осенней песне».

Для композиции, пленяющей мелодической выразительностью и звучащей как сокровенное задумчивое повествование, автор выбрал тональность ре минор, четырёхдольный размер и темп Andante doloroso e molto cantabile (спокойно, жалобно и весьма певуче). При этом музыкальный материал произведения, представляющий собой кружевное переплетение поющих голосов, он заключил в трёхчастную форму.

Пьеса открывается с бархатного ре минорного аккорда, на который накладываются интонации вздоха, напоминающие вопрос без ответа. Выразительность этого грустного мотива усилена тем, что музыкальная тема, построенная на ниспадающих соседних звуках, зарождается на слабой доле. Далее напряжение усиливается из-за синкопированного изумительного мелодического рисунка, который впоследствии раскрашивается ещё и триолями. В следующем построении, которое так же, как предыдущее представляет собой восьмитактовый период, основная тема опускается на октаву вниз, то есть переходит в теноровый регистр. Музыка становится драматичнее и экспрессивнее, так как вновь появившаяся уверенная верхняя мелодическая линия, тоже наполненная синкопами и триолями, начинает превосходствовать над нижним голосом.

Следующая далее средняя часть, развитие которой построено на секвенциях, вносит в унылое настроение произведения небольшое просветление. Первые пять тактов композитор озаряет мажорной тональностью, а мелодическую линию всплесками поднимает вверх. Такое воодушевление приводит к кульминации, которая приходится на пятый такт раздела. Далее возвращается минорная тональность, но музыкальный материал, построенный на нисходящих секвенциях с опеванием звуков и изображающий вальсирующее кружение листьев, звучит прозрачно и романтично. Затем вскоре вновь появляется тематический материал, который репризно повторяет первую часть. Рисующий образ октябрьской холодной осени, он опять возвращает печальные вздохи.

Композиция завершается небольшой семитактовой кодой. Мелодия в триольном движении опускается всё ниже и в верхнем голосе заканчивается на третьей ступени основной ре-минорной тональности. Это создаёт впечатление незавершённости повествования.

«Октябрь. Осенняя песня». Данная композиция считается одной из лучших пьес фортепианного цикла «Времена года» П. И. Чайковского. Она никого не оставляет равнодушным, так как помогает лучше познать родную природу и увидеть все прелести осени. В нынешнее время переложение этого произведения можно услышать в исполнении разных инструментов и ансамблей всевозможных составов, однако особо упоительно оно в звучании симфонического и народного оркестров.

Понравилась страница? Поделитесь с друзьями:

П.И. Чайковский «Октябрь. Осенняя песнь»

Источник

Чайковский. Времена года. Октябрь — Осенняя песнь

Пётр Ильич Чайковский. Времена года
Октябрь. Осенняя песнь

Осень в России всегда была порой, которую воспевали многие писатели, поэты, художники и музыканты. В ней видели и неповторимые красоты русской природы, которая осенью одевается в золотой убор, переливаясь своим пышным многоцветием. Но были и другие моменты осени — это унылый пейзаж, осеннее умирание природы и грусть по уходящему лету как символу жизни. Умирание в природе в канун зимы — это одна из самых трагичных и печальных страниц осенней жизни.

Вся пьеса — это лирико-психологическая зарисовка. В ней пейзаж и настроение человека слиты воедино. “Каждый день отправляюсь на далекую прогулку, отыскиваю где-нибудь уютный уголок в лесу и бесконечно наслаждаюсь осенним воздухом, пропитанным запахом опавшей листвы, тишиной и прелестью осеннего ландшафта с его характеристическим колоритом”, — писал композитор.

Осень, осыпается весь наш бедный сад,
Листья пожелтелые по ветру летят.
(А. К. Толстой)

Осень вызывает у человека чувство чего-то торжественного и величавого. И вместе с тем «осень веет тоской, осень веет разлукой» (И. Бунин).

«Осенняя песня» — одна из лучших пьес «Времен года» П. Чайковского. Ее мелодия, пожалуй, самая прихотливая и проникновенная. Эту пьесу с полным правом можно назвать исповедью души, вдохновленной увядающей красотой осенней русской природы. Песня звучит спокойно, задумчиво, повествуя о чем-то сокровенном. Название пьесы не следует понимать буквально — это не песня в смысле музыкального жанра, имеющего свои определенные законы. Это скорее песня души. Она сродни тому, что мы имеем в виду, когда говорим «душа поет».

В русской поэзии можно найти чудесные примеры, описывающие подобное состояние души, все его оттенки. Вот строки Тургенева:

Осенний вечер. Небо ясно,
А роща вся обнажена —
Ищу глазами я напрасно:
Нигде забытого листа
Нет — по песку аллей широких
Все улеглись — и тихо спят,
Как в сердце грустном дней далеких
Безмолвно спит печальный ряд.

В разных видах искусства мы найдем замечательные выражения чувств, настроений и образов осени. Если вспомнить художников, наиболее близких Чайковскому, то это в первую очередь И. Левитан. Никто до Левитана не передавал столь выразительно красоту русской природы.

Чайковский лучше чем кто бы то ни было другой в музыке выразил это состояние грусти и меланхолии.

Если попытаться сформулировать, какими средствами это достигнуто в «Осенней песне», то в первую очередь нужно сказать об особенности мелодии этой пьесы. Ее главный элемент — «мотив вздоха»: два нисходящих ближайших друг к другу по высоте звука, действительно выражающие вздох сожаления, грусти, может быть, даже скорби. Этот мотив сам по себе тысячи раз встречался в музыке, и требуется гениальная одаренность, чтобы в 1001-й выразить им какой-то новый оттенок чувств. Чайковскому это удалось. Композитор передал душевную боль и безысходную печаль. Напрашивается сравнение с арией Лизы «Откуда эти слезы» из оперы «Пиковая дама», с арией Ленского «Куда, куда, куда вы удалились» из оперы «Евгений Онегин».

Мелодия «Осенней песни» начинается на слабую долю, что усиливает выразительность фразы. Она, эта фраза, ступает как бы с усилием, превозмогая душевную боль, синкопированно (иными словами, звуки возникают на слабую долю, длятся, пока проходит пульс сильной доли, и дальше опять звучат на слабую). Кстати, слабые (четные — вторая и четвертая) доли в четырехдольном размере, в котором написана пьеса, прочно ассоциируются с выдохом, тогда как сильные — со вздохом.

Здесь, в первой фразе, есть еще легкая грусть, но в развитии пьесы экспрессия усиливается, звеньев синкоп становится больше, и мы ощущаем усиление напряжения. Композитор дает в начале пьесы ремарку: Andante doloroso e molto cantabile (в темпе спокойного шага, печально и очень певуче). Все внимание слушателя сосредоточено именно на мелодии, ничто не отвлекает от нее, она покоится на бархатных аккордах аккомпанемента. И пьеса эта являет собой чистейший образец мелодии с аккомпанементом. Причем эту истинно фортепианную пьесу легко можно представить себе в качестве соло скрипки с аккомпанементом струнных инструментов. С равным успехом это мог бы быть романс, а по ходу пьесы даже дуэт мужского и женского голосов.

Пока мелодия не покинула верхний регистр, не перешла к мужскому голосу, она создает изумительный мелодический рисунок, абсолютно точно совпадающий с линией, которую рисует в воздухе падающий лист, несомый легким дуновением осеннего ветерка, – соедините мысленно ноты мелодии в тактах 7–8, где она начинается с верхнего своего звука и далее ниспадает в мягком триольном ритме (и опять с синкопами!), «захватывая» по пути все звуки хроматической гаммы. Это абсолютно точное музыкальное выражение фразы: «Листья пожелтелые по ветру летят…» 1 .

Такой хроматический ход в пределах кварты получил название passus diriusculus (лат. — жестковатый ход). Но таковым, то есть жестким, он считался давно, в эпоху Средневековья; в более близкие нам времена он олицетворял самую сильную степень экспрессии. Его использовали многие композиторы, некоторые даже злоупотребляли им. Однажды М. Балакирев написал В. Стасову: «Глинка вообще очень любил хроматические контрапункты, которыми переполнены все его сочинения. Вся «Арагонская хота» усеяна одними хроматическими контрапунктами. Никаких других не видать там». (Жизнь этого мотива-эмблемы на протяжении столетий музыкальной истории — отдельная тема для разговора: чрезвычайно интересно проследить, как один и тот же набор нот преображается до неузнаваемости в зависимости от своей одежки — гармонической — и ритмического оформления; это могла бы быть интереснейшая история музыкальных стилей, проиллюстрированная одним мотивом.)

С переходом мелодии в теноровый регистр, то есть с того момента, когда монолог сопрано превращается в диалог этих голосов, ритмические комбинации становятся более разнообразными, появляется большая драматическая напряженность. Инструментальная пьеса превращается в оперную сцену. Отдельные хроматические ходы нисколько не нарушают ладовой основы минора, но, как это часто бывает у Чайковского, свидетельствуют о полноте раскрытия всех внутренних возможностей лада.

Эта пьеса хотя и написана в трехчастной форме, как и все остальные в этом цикле, отличается от большинства тем, что средняя часть не несет контраста, в ней нет новых музыкальных идей, но она доводит конфликт голосов и, следовательно, персонажей (Чайковский — мастер драматических сцен) до кульминации. После дважды повторенной страстной фразы, состоящей из трех звеньев секвенции (по одному такту каждое), и заключительного такта с молящей интонацией — эпизода, в котором господствует верхний голос (женское начало), — звучит ответ нижнего голоса: усталый, как бы эмоционально исчерпанный, «израненный». Это сольный речитатив — несколько интонаций вздоха, тех же, с которых началась пьеса, и они же через секунду вновь возникнут в репризе, к которой этот речитатив ведет. Речитатив с усилием взбирается к своей высшей мелодической точке и оттуда спускается — устало и как бы прихрамывая: каждый его звук возникает на слабую долю (синкопированно).

Возвращается музыкальный материал первой части пьесы (реприза). И хотя формально ноты здесь те же, нельзя не почувствовать душевной усталости после драматических коллизий средней части. От исполнителя требуется эмоциональная чуткость, чтобы передать тончайшее различие в том, что формально выглядит идентичным.

Постепенно всё успокаивается, звучание переходит в низкий регистр. В предпоследнем такте аккомпанемент (тонический аккорд) истаивает раньше, чем заканчивает свою фразу солирующий голос: на сей раз этот голос мужской, в отличие от женского, фразой которого пьеса начиналась. Здесь П. Чайковский воспользовался нечасто встречающимся приемом: пьеса формально кончается не на тонике (главном звуке тональности), а на звуке V ступени гаммы — на доминанте. Так это выглядит для глаза (в нотах). Но на слух — чуткого слушателя, способного продлевать слышимое внутренним слухом, то есть в своем сознании, — тоника еще жива, она ощущается…

Чайковский замечательно создает впечатление вопроса, на который как бы нет ответа. И разве не бывает так в истинной драме, в сложных человеческих отношениях?

1 Образ осыпающихся листьев возбуждал фантазию многих композиторов — до и после Чайковского. Достаточно вспомнить чудесную пьесу «Листопад» английского композитора елизаветинской (шекспировской) эпохи Мартина Пирсона, шлягер 50-х гг. XX века «Опавшие листья» французского композитора Жозефа Косма, памятный в исполнении Ива Монтана, или другой, еще более близкий нам по времени пример — песня Р. Паулса «Листья желтые». Поразительно, что названные произведения, принадлежащие музыкальной культуре разных столетий, написаны — по случайности ли? — в тональности ре минор. Очевидно, есть в ней что-то особенно ностальгическое. И еще одно наблюдение — о ре миноре у Баха, — сделанное Эрвином Бодки, крупнейшим знатоком его творчества: «В медленных пьесах — в инвенции, симфонии, прелюдии и фуге из I тома «Хорошо темперированного клавира», а также в медленной части Токкаты господствует созерцательное настроение» (Бодки Э. Интерпретация клавирных произведений И.С. Баха. Пер. с англ. А. Майкапара. – М. 1993). И уж совсем поразительно, добавим мы, что и симфония, и еще явственнее — тема фуги в этой тональности из II тома «Хорошо темперированного клавира» содержат тот самый хроматический ход, который обыгрывает Чайковский в этой своей пьесе!

Александр Майкапар
По материалам журнала «Искусство»

На постере: фрагмент картины Исаака Левитана «Золотая осень»

Источник

12 характеристических картин для фортепиано

«Времена года» Чайковского — это своеобразный музыкальный дневник композитора, запечатлевший дорогие его сердцу эпизоды жизни, встречи и картины природы. Как позднее вспоминал его брат М. И. Чайковский: «Петр Ильич, как редко кто, любил жизнь<…> Каждый день имел для него значительность и прощаться с ним ему было грустно при мысли, что от всего пережитого не останется никакого следа».

Этим лирическим чувством композитора, любовью к жизни и восхищением ею и наполнена музыка одного из музыкальных шедевров Чайковского, фортепианного цикла «Времена года». Энциклопедией русской усадебной жизни XIX века, петербургского городского пейзажа можно назвать этот цикл из 12 характеристических картин для фортепиано. В его образах запечатлены Чайковским и бескрайние русские просторы, и деревенский быт, и картины петербургских городских пейзажей, и сценки из домашнего музыкального быта русских людей того времени.

12 пьес — 12 картинок из русской жизни Чайковского получили при издании эпиграфы из стихов русских поэтов:

«У камелька». Январь:

И мирной неги уголок
Ночь сумраком одела.
В камине гаснет огонек,
И свечка нагорела.
А. С. Пушкин

«Масленица». Февраль:

Скоро масленицы бойкой
Закипит широкий пир.
П. А. Вяземский.

«Песня жаворонка». Март:

Поле зыблется цветами,
В небе льются света волны.
Вешних жаворонков пенья
Голубые бездны полны.
А. Н. Майков

«Подснежник». Апрель:

Голубенький чистый
Подснежник: цветок,
А подле сквозистый
Последний снежок.
Последние слезы
О горе былом
И первые грезы
О счастьи ином…
А. Н. Майков

«Белые ночи». Май:

Какая ночь! На всем какая нега!
Благодарю, родной полночный край!
Из царства льдов, из царства вьюг и снега
Как свеж и чист твой вылетает май!
А. А. Фет

«Баркарола». Июнь:

Выйдем на берег, там волны
Ноги нам будут лобзать,
Звезды с таинственной грустью
Будут над нами сиять.
А. Н. Плещеев

«Песнь косаря». Июль:

Раззудись, плечо
Размахнись рука!
Ты пахни в лицо,
Ветер с полудня!
А. В. Кольцов

«Жатва». Август:

Люди семьями
Принялися жать,
Косить под корень
Рожь высокую!
В копны частые
Снопы сложены.
От возов всю ночь
Скрыпит музыка.
А. В. Кольцов

«Охота». Сентябрь:

Пора, пора! Рога трубят:
Псари в охотничьих уборах
Чем свет уж на конях сидят;
Борзые прыгают на сворах.
А. С. Пушкин

«Осенняя песнь». Октябрь:

Осень, осыпается весь наш бедный сад,
Листья желтые по ветру летят…
А. К. Толстой

«На тройке». Ноябрь:

Не гляди же с тоской на дорогу
И за тройкой вослед не спеши
И тоскливую в сердце тревогу
Поскорей навсегда затуши.
Н. А. Некрасов

«Святки». Декабрь:

Раз в крещенский вечерок
Девушки гадали,
За ворота башмачок
Сняв с ноги бросали.
В. А. Жуковский

Возникновение цикла «Времена года», ор.37-bis непосредственно связано с историей взаимоотношений Чайковского с семьей петербургских музыкальных издателей Бернард и их журналом «Нувеллист», основанном в 1842 году. Старший из семьи Матвей Иванович Бернард (1794-1871), основатель нотоиздательской фирмы и журнала «Нувеллист» был также пианистом, композитором. Продолжателем дела стал его сын Николай Матвеевич (1844-1905), также известный музыкант. Редактором журнала был брат основателя фирмы Александр Иванович (1816-1901), известный пианист и композитор. «Нувеллист» знакомил публику с новыми сочинениями русских композиторов, музыкантов — любителей, а также зарубежных авторов. Помимо нотных текстов в нем печатались сведения о новинках оперных сцен, концертах в России, Западной Европе и Америке.

Чайковский сотрудничал с «Нувеллистом» с 1873 года, сочинив для журнала несколько романсов. Поводом к написанию цикла «Времена года» послужил заказ издателя журнала «Нувеллист» Н. М. Бернарда, полученный Чайковским в письме (не сохранилось), очевидно, в ноябре 1875 года. Однако его содержание легко себе представить на основании ответа композитора от 24 ноября 1875 года: «Получил Ваше письмо. Очень благодарен Вам за любезную готовность платить мне столь высокий гонорарий. Постараюсь не ударить лицом в грязь и угодить Вам. Я пришлю Вам в скором времени 1-ю пиэсу, а может быть и разом две или три. Если ничто не помешает, то дело пойдет скоро: я очень расположен теперь заняться фортепианными пиэсками. Ваш Чайковский. Все Ваши заглавия я сохраняю». Следовательно названия пьес, то есть сюжетов — картинок были предложены композитору издателем.

В декабрьском номере журнала «Нувеллист» за 1875 год уже появилось объявление для подписчиков об издании в следующем году нового цикла пьес Чайковского и перечень названий пьес, соответствующих каждому месяцу года и совпадающий с названиями, выставленными позже композитором в рукописи цикла.

О ходе сочинения цикла сведений крайне скудны. Известно, что в момент начала работы над ним в конце ноября 1875 года, Чайковский находился в Москве. 13 декабря 1875 года композитор писал Н. М. Бернарду: «Сегодня утром, а может быть и вчера еще Вам высланы по почте две первые пиэсы. Я не без некоторого страха препроводил их к Вам: боюсь, что Вам покажется длинно и скверно. Прошу Вас откровенно высказать Ваше мнение, чтобы я мог иметь в виду Ваши замечания при сочинении следующих пиэс. <…> Если вторая пьеса покажется негодной, то напишите мне об этом <…> Если Вы пожелаете пересочинения „Масленицы“, то, пожалуйста, не церемоньтесь и будьте уверены, что к сроку, то есть к 15-му января, я Вам напишу другую. Вы платите мне такую страшную цену, что имеете полнейшее право требовать всяких изменений, дополнений, сокращений и пересочинений» (там же, № 426, c. 425). Пьесы, очевидно, удовлетворили Н. М. Бернарда, так как были изданы точно в положенный срок и в полном соответствии с автографом.

При издании «Времен года» в «Нувеллисте» пьесы получили поэтические эпиграфы каждая. Два из них вписаны в автографы пьес № 1 и № 3 и принадлежат, судя по почерку, Н. М. Бернарду, который был большим знатоком русской литературы и поэзии и даже автором литературных сочинений. По-видимому, именно издатель был инициатором включения стихов русских поэтов в качестве эпиграфов к уже написанным пьесам Чайковского. Знал ли Чайковский об этом заранее, согласовывались ли с ним стихи при издании — неизвестно. Но все прижизненные издания включали эти стихотворные эпиграфы, следовательно, Чайковский так или иначе их принял и одобрил.

Хотя названия пьес были заранее известны Чайковскому, в рукописи он внес в двух случаях свои дополнения: пьеса № 8 «Жатва» получила подзаголовок Скерцо, а № 12 «Святки» — Вальс. Эти подзаголовки сохранялись в изданиях Бернарда, но были утрачены в более поздних изданиях П. И. Юргенсона.

Название цикла «Времена года» впервые появляется при первом издании всех пьес вместе, осуществленном в конце 1876 года Н. М. Бернардом, после завершения журнальной публикации. Оно же перешло во все последующие издания, хотя с некоторыми различиями в подзаголовке. У Бернарда значится: «12 характерных картинок». В прижизненных изданиях П. И. Юргенсона: «12 характерных картин», позже — «12 характеристических картин».

Подготовка первого издания пьес в «Нувеллисте» началась 13 декабря 1875 года, когда Чайковский выслал в Петербург две первые пьесы, о чем свидетельствует письмо композитора.

Журнал выходил ежемесячно, первого числа. Пьесы Чайковского открывали каждый номер, за исключением сентябрьского. В этом номере первой была помещена пьеса композитора В. И. Главача, постоянного автора «Нувеллиста» «Сербская походная песня» («Радо иде србин у войнике») в обработке для фортепиано, как отклик на актуальные в то время события войны на Балканах, в которой Россия принимала участие. В журнале № 9 появилось объявление, что подписчики в конце года получат в качестве премии отдельное издание всех 12 пьес. Н. М. Бернард опубликовал в конце 1876 года весь цикл Чайковского отдельным изданием с названием «Времена года». Обложка была с 12 картинками — медальонами и названием «Времена года».

Сведений о первом публичном исполнении всего цикла или отдельных пьес не сохранилось. Отсутствуют и отклики прессы на издание. Однако очень скоро «Времена года» стали необычайно популярными и у музыкантов — любителей, и у профессионалов, а впоследствии одним из самых знаменитых фортепианных произведений всей русской музыки.

«У камелька». Январь

Камелек — это специфически русское название камина в дворянском доме или какого-либо очага в крестьянском жилище. В долгие зимние вечера у очага (камина) собиралась вся семья. В крестьянских избах плели кружева, пряли и ткали, при этом пели песни, грустные и лирические. В дворянских семьях у камина музицировали, читали вслух, беседовали.

Пьеса «У камелька» рисует картинку с элегически — мечтательным настроением. Первый раздел ее построен на выразительной теме, напоминающей интонации человеческого голоса. Это как бы коротенькие фразы, произносимые медленно, с расстановкой, в состоянии глубокой задумчивости. О таком эмоциональном состоянии можно встретить в письмах Чайковского: «Это то меланхолическое чувство, которое является вечерком, когда сидишь один, от работы устал, взял книгу, но она выпала из рук. Явились целым роем воспоминания. И грустно, что так много уж было, да прошло, и приятно вспомнить молодость. И жаль прошлого, и нет охоты начинать сызнова. Жизнь утомила. Приятно отдохнуть и оглядеться.<…> И грустно и как-то сладко погружаться в прошлое». Средний раздел более оживленный по характеру, но также строится на коротком мотиве с переливами пассажей, напоминающих звучание арфы. После него следует третий раздел, повторяющий первый с дополнением, заключающим всю пьесу с своеобразным затиханием мелодии и переливов арфы. Музыка как бы истаивает и картинка исчезает…

«Масленица». Февраль

Масленица или масленая неделя — праздничная неделя перед Великим постом. Масленицу чествуют веселыми гуляниями, разудалыми играми, катанием на лошадях, разными потехами. А в домах пекут блины, специфическое языческое блюдо, которое из глубины веков прочно вошло в русскую жизнь. В этом празднике сочетались черты языческих проводов зимы и встречи весны и христианского обряда перед началом Великого поста, предшествующего великому празднику Пасхи, Воскресения Христова.

«Масленица» — это картина народного гуляния, где живописные моменты сочетаются с звукоподражанием музыке гуляющей толпы, озорным звучаниям народных инструментов. Вся пьеса состоит как бы из калейдоскопа маленьких картинок, сменяющих одна другую, с постоянным возвращением первой темы. С помощью угловатых ритмических фигур Чайковский создает картину с шумными и радостными возгласами толпы, притоптыванием пляшущих ряженых. Взрывы смеха и таинственный шепот сливаются в одну яркую и пеструю картину празднества.

«Песня жаворонка». Март

Жаворонок — полевая птица, которую в России чтут как весеннюю певчую птичку. Ее пение традиционно связывается с приходом весны, пробуждением от зимней спячки всей природы, началом новой жизни. Картина весеннего русского пейзажа нарисована очень простыми, но выразительными средствами. В основе всей музыки лежат две темы: напевная лирическая мелодия со скромным аккордовым сопровождением и вторая, родственная ей, но с большими взлетами и широким дыханием. В органичном переплетении этих двух тем и различных оттенков настроений — мечтательно-грустного и светлого — заключается покоряющая прелесть всей пьесы. Обе темы имеют элементы, которые напоминают трели весенней песни жаворонка. Первая тема создает своеобразное обрамление более развернутой второй теме. Заключают пьесу затихающие трели жаворонка.

«Подснежник». Апрель

Подснежник — так называются растения, которые появляются сразу после схода зимнего снега. Трогательно после зимней стужи, мертвой, безжизненной поры выглядят небольшие голубые или белые цветочки, появляющиеся сразу после таяния зимнего снега. Подснежник очень любим в России. Он почитается как символ новой нарождающейся жизни. Ему посвящены стихи многих русских поэтов.

Пьеса «Подснежник» построена на вальсообразном ритме, вся проникнута порывом, взлетом эмоций. В ней проникновенно передано то волнение, которое возникает при созерцании весенней природы, и радостное, скрытое в глубинах души, чувство надежды на будущее и затаенного ожидания. В пьесе три раздела. Первый и третий повторяют друг друга. Но в среднем разделе нет яркого образного контраста, скорее, здесь некоторая смена настроений, оттенков одного и того же чувства. Эмоциональный порыв в заключительном разделе сохраняется до самого конца.

«Белые ночи». Май

Белые ночи — так называются ночи в мае на севере России, когда ночью так же светло, как и днем. Белые ночи в Петербурге, столице России, всегда отмечались романтическими ночными гуляниями и пением. Образ белых ночей Петербурга запечатлен в полотнах русских художников и стихах русских поэтов. Именно так — «Белые ночи» — называется повесть великого русского писателя Федора Достоевского.

Музыка пьесы передает смену противоречивых настроений: горестные раздумья сменяются сладостными замираниями переполненной восторгами души на фоне романтического и совершенно неординарного пейзажа периода белых ночей. Пьеса состоит из двух больших разделов, вступления и заключения, которые неизменны и создают обрамление всей пьесы. Вступление и заключение — это музыкальный пейзаж, образ белых ночей. Первый раздел строится на коротких мелодиях — вздохах. Они словно напоминают о тишине белой ночи на петербургских улицах, об одиночестве, о мечтах о счастье. Второй раздел по настроению порывистый и даже страстный. Волнение души настолько возрастает, что приобретает восторженно-радостный характер. После него идет постепенный переход к заключению (обрамлению) всей пьесы. Все успокаивается, и вновь перед слушателем картина северной, белой, светлой ночи в величественном и строгом в своей неизменной красоте Петербурге.

Чайковский был привязан к Петербургу. Здесь прошла его юность, здесь он стал композитором, здесь он пережил радость признания и артистического успеха, здесь и завершил он свой жизненный путь и был похоронен в Петербурге.

«Баркарола». Июнь

Барка — это итальянское слово, означает лодка. Баркаролой в итальянской народной музыке назывались песни лодочника, гребца. Особенно эти песни были распространены в Венеции, городе на набережных бесчисленных каналов, по которым день и ночь передвигались на лодках и при этом пели. Песни эти были, как правило, певучими, и ритм и аккомпанемент подражали плавному движению лодки под равномерные всплески весел. В русской музыке первой половины XIX века получили большое распространение баркаролы. Они стали неотъемлемой частью русской лирической вокальной музыки, а также нашли свое отражение и в русской поэзии и в живописи.

«Баркарола» — еще один петербургский музыкальный пейзаж в цикле Чайковского «Времена года». Даже своим названием пьеса обращена к картинам водных каналов и многочисленных речек, на берегах которых расположена северная столица России. Тепло и выразительно звучит широкая песенная мелодия в первой части пьесы. Она как бы «раскачивается» на волнах сопровождения, напоминающего традиционные для баркаролы гитарные, мандолинные переливы. В середине настроение музыки меняется и становится более радостным и беззаботным, словно даже слышатся быстрые и шумные всплески волн. Но затем все успокаивается и снова льется мечтательная, упоительная по своей красоте мелодия, теперь уже в сопровождении не только аккомпанемента, но и второго мелодического голоса. Звучит как бы дуэт двух певцов. Пьеса заканчивается постепенным замиранием всей музыки — словно лодка удаляется, а вместе с нею удаляются и исчезают голоса и всплески волн.

«Песнь косаря». Июль

Косари — это преимущественно мужчины, которые рано-рано утром выходили в поле косить траву. Равномерные взмахи рук и кос, как правило, совпадали с ритмом трудовых песен, которые пели во время работы. Эти песни существовали на Руси с древнейших времен. Пели во время кошения трав дружно, весело. Косьба — также очень популярный в русском искусстве сюжет. Его воспевали многие русские поэты, запечатлевали в красках русские художники. А песен в народе было сложено великое множество.

«Песнь косаря» — это сцена из народной деревенской жизни. Основная мелодия содержит интонации, напоминающие народные песни. В пьесе три больших раздела. Они родственны друг другу по характеру. Хотя первая и третья части — это и есть, собственно, песня косаря, крестьянина, который весело и энергично косит луг и поет во весь голос широкую и, вместе с тем, ритмически четкую песню. В среднем эпизоде, в более быстром движении мелькающих аккордов сопровождения, можно услышать сходство со звучаниями русских народных инструментов. В конце на более широком звучании сопровождения вновь звучит песня, словно после небольшого перерыва крестьянин с новыми силами принялся за работу. Чайковский любил эту летнюю пору в деревне и в одном из писем писал: «Отчего это? Отчего простой русский пейзаж, отчего прогулка летом в России в деревне по полям, по лесу, вечером по степи, бывало приводили меня в такое состояние, что я ложился на землю в каком-то изнемождении от наплыва любви к природе».

«Жатва». Август

Жатва — это сбор с поля созревших хлебов. Жатвенная пора в жизни русского крестьянина — важнейшая пора. Работали в поле семьями, как говорится, от зари до зари. При этом много пели. «Жатва» — это большая народная сцена из крестьянской жизни. В рукописи композитор сделал подзаголовок «Скерцо». И в действительности, «Жатва» — это развернутое скерцо для фортепиано, рисующее яркую картину из быта русского земледельца. В ней оживление, подъем, характерный для большой совместной работы крестьян. В средней части картина яркой народной сцены меняется на лирический деревенский пейзаж, характерный для среднерусской природы, на котором и разворачивается сцена жатвы. В связи с этим музыкальным фрагментом вспоминается высказывание Чайковского: «Не могу изобразить, до чего обаятельны для меня русская деревня, русский пейзаж…»

«Охота». Сентябрь

Охота — это слово, как и во всех других языках, означает промысел диких животных. Однако само слово происходит в русском языке от слова «охота», означающего желание, страсть, стремление к чему-то. Охота — очень характерная деталь русского быта XIX века. Этому сюжету посвящены многие страницы произведений русской литературы. Вспоминаются описания охоты о романе Л.Толстого, рассказах и повестях И. Тургенева, картины русских художников. Охота в России всегда была уделом людей страстных, сильных и проходила очень шумно, весело, в сопровождении охотничьих рогов, со множеством охотничьих собак. Охота в дворянских поместьях в XIX веке, в осенние месяцы, была не столько необходимым промыслом, сколько забавой, требовавшей от ее участников мужества, силы, ловкости, темперамента и азарта.

«Осенняя песнь». Октябрь

Осень в России всегда была порой, которую воспевали многие писатели, поэты, художники и музыканты. В ней видели и неповторимые красоты русской природы, которая осенью одевается в золотой убор, переливаясь своим пышным многоцветием. Но были и другие моменты осени — это унылый пейзаж, осеннее умирание природы и грусть по уходящему лету как символу жизни. Умирание в природе в канун зимы — это одна из самых трагичных и печальных страниц осенней жизни.

«Осенняя песнь» занимает в цикле особое место. По своему трагическому колориту она является его содержательным центром, итогом всего повествования о русской жизни и жизни русской природы. Октябрь, «Осенняя песнь» — это песнь умирания всего живого. В мелодии преобладают грустные интонации — вздохи. В средней части возникает некоторый подъем, трепетное воодушевление, словно проблеснула надежда на жизнь, попытка сохранить себя. Но третий раздел, повторяющий первый, вновь возвращает к начальным печальным «вздохам», и уже к совершенно безнадежному полному умиранию. Заключительные фразы пьесы с авторской пометкой «morendo», что означает, «замирая», как бы не оставляют никакой надежды на возрождение, на появление новой жизни.

Вся пьеса — это лирико-психологическая зарисовка. В ней пейзаж и настроение человека слиты воедино. «Каждый день отправляюсь на далекую прогулку, отыскиваю где-нибудь уютный уголок в лесу и бесконечно наслаждаюсь осенним воздухом, пропитанным запахом опавшей листвы, тишиной и прелестью осеннего ландшафта с его характеристическим колоритом», — писал композитор.

«На тройке». Ноябрь

Тройка — так называют в России коней, запряженных вместе, под одной дугой. К ней часто подвешивали колокольчики, которые при быстрой езде звонко играли, переливаясь серебряным звучанием. В России любили быструю езду на тройках, об этом сложено немало народных песен. Появление этой пьесы в цикле Чайковского воспринимается, хотя и в достаточно элегическом тоне, но как реальная надежда на жизнь. Дорога в бесконечных русских просторах, тройка лошадей — вот символы продолжающейся жизни. Ноябрь в России — это хотя и осенний месяц, но зима уже предстает в своем полном обличье. «Стоят морозы, но солнце еще немного греет. Деревья покрыты белой пеленой, и этот зимний пейзаж до того прекрасен, что трудно выразить словами», — писал Чайковский.

Пьеса начинается широкой мелодией, напоминающей привольную русскую народную песню. Вслед за ней начинают слышаться отголоски грустных, элегических раздумий. Но затем все ближе и ближе начинают звучать колокольчики, прикрепленные на тройке лошадей. Веселый перезвон на время как бы заглушает грустное настроение. Но потом вновь возвращается первая мелодия — песнь ямщика. Ей аккомпанируют колокольчики. Сначала затихают, а затем совсем тают вдали их тихие звуки.

«Святки». Декабрь

Святки — время от Рождества до Крещенья. Праздник, в котором сочетались элементы обряда христианского с древними, языческими. На святки ходили ряженые из дома в дом, девушки гадали о своей будущей судьбе. В семьях царило праздничное веселье. Ряженые, одетые не по обычаю, а ради шутки, ходили на святках из дома в дом, пели святочные песни, водили хороводы. В домах их угощали, одаривали подарками.

Заключительная пьеса цикла — «Святки» — имеет в рукописи композитора подзаголовок «Вальс». И это не случайно, вальс был в те времена популярным танцем, символом семейных праздников. Основная мелодия пьесы выдержана в стиле бытовой музыки, фрагменты которой чередуются с эпизодами вальса. А завершается пьеса, и, вместе с ней весь цикл безмятежном вальсом, домашним праздником вокруг красивой Рождественской елки.

П. Е. Вайдман

---

Двенадцать пьес публиковались в журнале «Нувеллист» ежемесячно на протяжении 1876 года (В конце того же года весь цикл вышел в свет отдельным изданием под общим названием «Времена года».). Они задуманы композитором как последовательный ряд картин русской природы и быта, подчиненных естественному годичному круговороту тепла и холода, расцвета и увядания. Глубокая поэтичность и проникновенная лирическая теплота доставили заслуженную популярность большинству пьес этого цикла, принадлежащих к лучшим фортепианным сочинениям Чайковского. Написанные без притязаний на виртуозный блеск и эффектность, они отличаются пленяющей мелодической выразительностью и тонкостью фортепианного письма. Каждая отдельная пьеса представляет собой самостоятельную по характеру законченную миниатюру, вся цепь которых воспринимается как задушевное, идущее от глубины сердца повествование о бесконечно дорогом и близком композитору.

Интимный лиризм и яркая образность музыки сочетаются в таких пьесах, как меланхолическая «Песня жаворонка» (март), с звукоподражательными фиоритурками и форшлагами (щебетание весенней птицы), расцвечивающими певучую мелодическую линию, или нежный и хрупкий «Подснежник» (апрель) в гибком и свободном вальсовом ритме без акцентуации первой доли такта, что придает музыке особую легкость и изящество. В пьесе «Белые ночи» (май) обращают на себя внимание тонкие колористические штрихи, передающие ощущение таинственно-прозрачного воздуха петербургских белых ночей. В широком мелодизме русской задумчивой «Баркаролы» (июнь) с ее плавно поступенно вздымающейся, а затем мягко уступчато ниспадающей темой ощущается одновременно и чувство страстного восторженного любования миром, и какая-то скрытая затаенная грусть; в репризе трехчастной формы возникает выразительный диалог между верхним мелодическим и свободно имитирующим его «теноровым» голосом, усиливающий экспрессивную напряженность звучания. Характерным для Чайковского примером мелодизации фортепианной фактуры является одна из самых излюбленных пьес цикла — элегическая «Осенняя песня» (октябрь), музыкальная ткань которой непрерывно живет и дышит в сплетении самостоятельных поющих голосов.

Другую группу пьес представляют написанные броским и крупным штрихом жанровые сцены: веселая разгульная «Масленица» (февраль), удалая «Песня косаря» (июль), оживленная размашистая «Жатва» (август), шумная «Охота» (сентябрь) с перекличкой рогов и общей радостной суетой. К этому же типу принадлежит и широко популярная пьеса «На тройке» (ноябрь), снискавшая заслуженное внимание многих пианистов. В красочной и полной лирического воодушевления музыке этой пьесы Чайковский передает и могучую широту народного напева, рожденную далью родных пространств, и стремительность бега, и веселый звон колокольчика — все, что связано в нашем представлении с этим образом, обретшим столь емкое символическое содержание у русских писателей и художников XIX века.

Открывающийся уютной мечтательной сценкой «У камелька» (январь), цикл «Времен года» завершается картиной самого радостного зимнего праздника «Святки» (декабрь), написанной в форме увлекательного вальса.

Ю. Келдыш

• Фортепианное творчество Чайковского →

Ссылки по теме

Исполнительский
комментарий к пьесе П. И. Чайковского «Осенняя песнь» из цикла «Времена года»

Выполнила: преподаватель
БОУ ДО

«Детская школа искусств № 2

им. А. А. Цыганкова» г.
Омска

Родина Елена Александровна

П.
И. Чайковский – великий русский композитор, музыка которого проникает в
репертуар пианиста-исполнителя уже с самых первых его шагов в обучении. Истинно
русская музыка с богатейшими интонациями глубоко проникает в души детей, оседая
в памяти на всю жизнь. «Болезнь куклы», «Марш деревянных солдатиков», «Баба
Яга», «Сладкая греза», «Камаринская» из цикла «Детский альбом», «Белые ночи»,
«Осенняя песнь», «На тройке», «Подснежник» из цикла «Времена года», «Романс»,
«Думка», и многое другое, не оставляют равнодушными даже самых требовательных
музыкальных поклонников.

Приступая к работе над сочинениями
великого композитора, перед нами открываются разнообразные картины природы,
народные сцены, мы проникаем в жизнь детей того времени, как в сказку, внимаем
интонациям народных песен, народных танцев, звучанию птичьих переливов,
журчанию ручейка, звону бубенцов… Каждый раз, когда произведения Чайковского,
включаются в репертуар моих учеников, мне приходится много импровизировать как
в методах обучения, так и в создании ассоциативного восприятия у воспитанников
для достижения необходимого звучания и их погружения в необычайную сказку
творчества этого композитора. Так, целью данного комментария является желание
поделиться с коллегами опытом в работе.

Чайковский – проницательный художник –
психолог, тонкий знаток человеческой души. Лирика его отличается
непосредственностью, эмоциональностью, «открытостью». Не
являясь пианистом-исполнителем, Чайковский стал создателем фортепианных
произведений, во многом определявших черты «русского пианизма». Характерная
особенность фортепианного стиля Чайковского – певучесть и вокальность.

         Очевидно, что крупный концертный репертуар складывался
под влиянием учителей и наставников – братьев Рубинштейн (концерты, Большая
соната, Вариации, Русское скерцо, Думка, Размышление). Другое направление
фортепианного творчества – камерные миниатюры домашнего музицирования, например
«Времена года». Здесь тоже сказывается «почерк» Рубинштейнов, но в тоже время
можно говорить и о связи с фортепианным творчеством Шумана, романтиков (но не
Шопена). Если в крупных сочинениях – виртуозный размах, сила звуковой
выразительности, то тут – инструментально-ансамблевая фактура, где особую роль
играют оркестровые штрихи и ансамблевая стройность полифонии особого склада
(квартет, трио).

«Времена года» — цикл фортепианных пьес,
был написан П. И. Чайковским в течение 1876 года и выпускался в виде
музыкального приложения к ежемесячному Петербургскому журналу «Нувеллист».

         Как и в содержании крупных произведений, так и в
содержании цикла «Времена года», композитор высказывает волнующие его мысли о
судьбе человечества, о жизни народа, и личных переживаниях. Во всех
произведениях композитора ощущается его горячая любовь к родной земле, к родной
природе и к людям. Цикл «Времена года» связан единым внутренним стержнем. Хотя
и состоит из 12 отдельных пьес.

         Общее настроение – грустное, элегическое, не смотря на
возникающие порой светлые и радостные эпизоды. Смена месяцев вызывает, где-то в
глубине сознания мысли об уходящей молодости, об уносящейся жизни. Обрисовать
вечно текущий поток жизни природы помогает Чайковскому программа, удачно
подобранная Бернардом, и эпиграфы, взятые из произведений поэтов, близких
композитору (Пушкин, Фет, Толстой, Майков, Плещеев).

         При всей «независимости» пьес цикла друг от друга есть
особая динамика развития. От мечтательности «уютного» января и удалого февраля,
к образам мечты и света весны и начала лета. Затем две сцены крестьянского
труда (июль, август). Осень воплощается «Охотой» и «Осенней песней». Затем две заключительные
сцены: одна – удаль и полет («Тройка»), другая («Святки») — опять домашний уют,
но уже в молодом задоре и веселье.

         Все пьесы можно «спарить»: март-апрель, май-июнь.
Времен года – четыре, а пар – шесть. Все пары, кроме «Осенней» — простые,
ясные, светлые, полнокровные, даже радостные. А вот в осени сопоставляются
резко контрастные картины, и обе они, мрачно – философствующие.

«Осенняя песнь»

         Описание поздней осени даны через аналогию с душевным
миром человека, чувство скорби об уходящем лете. Мелодия – прощания с жизнью –
нисходящие интонации, грустные фразы, напоминающие вздохи. Мелодические обороты
близки предсмертной арии Ленского из оперы «Евгений Онегин», романсам «Ни
слова, о друг мой», «Снова как прежде один». «Осенняя песнь» — глубокая печаль,
кончающаяся аккордами-колоколами, нечто погребальное.

         Осень для Чайковского связана со смертью, с умиранием
родной и близкой природы. Это вызывает глубокую тоску, мысли об одиночестве, об
уходящей молодости.

         В «Осенней песне» композитор использует 2 принципа
развития мелоса:

1)   
последовательное «распевание» мелодии путем более насыщенного ее
изложения – это осуществляется перенесением мелодии на октаву ниже, что
вызывает впечатление замены скрипки виолончелью;

2)   
полифоническое обогащение ткани (дополнительные мелодические
линии). Эти приемы письма были развиты последующими композиторами:
Рахманиновым, Скрябиным, Метнером.

Трудности, возникающие
в процессе работы над произведением:

1)   
В развитии пьесы сопоставляются более спокойное дуольное
движение и более активное звучание триолей. Хотя в конце, все-таки, триоли.

2)   
Везде важно ощущение тональностей.

d – g в крайних частях

в средней части F – d
– g, F – d

3)   
Синкопы. Они создают «припадание», прихрамывание.

4)   
Особую трудность представляют – акцентированные на второй ноте
триоли – «стоны триолей». Тут и акцент сделать трудно «с уходом».

5)   
Но особенно трудно взять педаль так, после секундового хода, чтобы
она не была грязной и все-таки успела связать бас с аккордом. Тут нужно. кроме
всего прочего, — не спешить, притормаживать движение. Что гармонирует с
настроением конца фразы.

Пьеса
проникнута грустными, печальными интонациями. Мелодическая
линия учит интонированию. На первый план в работе над произведением, выступает
интонация, как носитель смысла музыки. Осмысленность музыкальной речи — умение
воплощать этот смысл благодаря тонкому мастерству звукоизвлечения, фразировке и
речевой выразительности Интонирование — это целый аспект в выстраивании
взаимосвязи музыкальных звуков между собой для создания убедительной
интерпретации сочинения. Вопрос интонирования связан с осознанием учеником
музыкальной речи. Проникновение в художественный образ — это умение звуковым
разнообразием и качеством штрихов создать настроение сочинения. А
выразительность музыкальной речи — это напряжение звуков за счет выстраивания
звуков в динамике, агогики, ауфтактов. Из цитат Н. Перельмана: «Мелодическая
линия, исполненная без межинтервального напряжения. Подобна безжизненным
столбам, на которые забыли натянуть линию электропередачи». «По умению
распоряжаться знаками препинания мы определяем уровень понимания музыки». При
построении фраз: «Типичная фраза напоминает волну, накатывающуюся на берег, и
откатывающуюся от него. Самое главное определить место нахождения берега, той
кульминационной точки, к которой катится мелодическая волна». Выяснив, где
находится кульминационная точка мелодической волны следует так распределить
дыхание руки, чтоб оно неслось к этой точке, тяготело. Заключительные звуки
должны опасть, выдохнуться на взлете того же дыхания.

Итак, интонирование. В основе мелодических построений большое
значение имеют интервалы терция, секунда, а также большие интервалы (кварта, квинта),
которые появляются при активном скачке мелодии как вверх, так и вниз, также
встречаются характерные интервалы и тритоны. Изначально, в первых трех нотах,
мелодия движется в пределах терции (фа- ми — ре). Далее, от интонационной точки
мелодия идет вниз вновь в пределах интервала терции. От интонационной вершины
звука «ре» во 2 такте 3 доли, мелодия опускается до «си бемоль» вниз, также в
пределах интервала терция. Кружение триолей в секвенциях (22, 23, 24, 26, 27 28
такты) происходит в пределах интервала терции. В последних 4 тактах мелодия
безысходно повторяется и вновь в пределах интервала – терции. Использование композитором
развития мелодической линии в пределах интервала терции – не случайно. Гармоническая
характеристика интервала терции: мягкий консонанс. Мелодическая характеристика:
певучий. Все подчинено общему характеру сочинения.   Интервал кварта – яркий
консонанс (2 такт «ля-ре», 5 и 6 такты «ми-ля», между 6 и 7 тактами «ре-соль»,
17 и 19 такты «до-фа»). Интервал квинта – спокойный консонанс (нисходящая
квинта 6 такт «ля-ре», 13 и 14 такты «соль-до», 25 и 29 такты восходящая квинта
«си бемоль-фа», 32 такт тоже восходящая квинта «соль-ре»). Характерные
интервалы и тритоны конечно же вносят напряжение в развитие мелодической линии
(2, 10, 35, 43 такты ум.5 «ре-соль диез», 3 такт ум.4 «си бемоль-фа диез», 21
такт ум.5 «ми-си бемоль»). Эти интервалы, за исключением 21 такта, все
уменьшенные, и берутся скачком вниз. В кульминации же, ум.5 представлена
скачком вверх. Эти интервалы в мелодии придают ей напряжение, которое спадает,
уравновешивается за счет консонансов разного характера.

Мелодия пьесы очень выразительная и
разнообразная. Начинается с вершиноисточника – это нота «фа», которая является
терцовым тоном основной ре минорной тональности. Затем поступенно спускается
вниз в пределах малой терции к звуку «ре». Нисходящая направленность мелодии
следует выстроить на диминуэндо. Затем, через нисходящий тритон ум.5 (ре-соль
диез), меняется направление мелодии на восходящее. Стоит подчеркнуть, что
альтерированный звук субдоминантовой функции (соль#) привносит напряженную
окраску. И после разрешения в звук «ля» идет скачком на основной тон – звук
«ре», при этом в басу появляется «фа #», который является вводным тоном в
тональности g moll. Это говорит о доминантовой функции. В
это время в верхнем голосе появляется «до» — септима Д7 тональности g moll. 
Так мелодия отклоняется в тональность g moll,
что подтверждает мои выводы о сопоставлении двух тональностей в крайних частях:
d moll – g moll.
Восходящее мелодическое построение исполняется на крещендо. Нисходящее – на
диминуэндо.

Это произведение ставит перед исполнителем ряд задач:

1)   
кантилена (пение на рояле);

2)   
ритмическое разнообразие – сопоставление дуольного ритма и
триолей и встречающиеся нисходящие синкопы;

3)   
полифоническое обогащение ткани;

4)   
акценты на dim;

5)   
педализация;

6)   
ощущение тональностей.

Отдельную сложность в интерпретации представляет педализация. Педализация
в данном произведении типична принципам педализации произведений Чайковского. Она
должна быть красочной, необходимо применять педальные мазки. В «Осенней песне»
соединяются воедино гомофонно-гармонический и полифонический склад изложения. Это
накладывает определенный отпечаток на педализацию. Полифонические элементы не позволяют использовать длинную
педаль. Педаль в пьесе применяется несколькими способами. Есть запаздывающая
педаль (6такт) в обычном виде. Но в основном, педаль берется после взятия звука
пальцем, мы как бы его звучание подхватываем педалью. И на следующий звук
педаль уже снимается. Так создается достаточно прозрачная фактура. А звуки,
подхватываемые педалью, окутываются обертонами, придавая необычайную красоту в
звучании фортепиано или рояля.  Также педаль позволяет объединить звуки,
который нельзя соединить пальцами. Следует помнить, что у рук должно быть естественное
дыхание и ауфтакты. В конце работы представлена педализация в нотном
тексте (Рис. 1).

Представленные
способы педализации требуют от исполнителя активного слухового контроля,
сохранения внимания слухового аппарата на длинных нотах, где педаль
отсутствует. Также, данный предложенный способ требует от исполнителя глубокого
проникновения в клавиатуру, глубокого туше, додержанных звуков. Legato создается
за счет глубины звукоизвлечения, певучести и протяженности звуков. Один звук,
не затухая переходит в другой. Важно, выстроить звуки в динамике, чтобы
последующий звук не «выстрелил», и не «утонул» в предыдущем. Следует
додерживать все длительности нот пальцами, и помнить, что нота весит столько –
сколько длится. Длинные ноты исполняются тяжелее, а короткие легче.  Отдельно
следует уделить работе над звуком.

Работа над звуком.

Любое прикосновение к музыкальному инструменту уже при разборе
текста и во всей дальнейшей работе над ним плодотворно лишь тогда, когда
«звучит», когда наш звук имеет индивидуально тепло, краску, значимость, когда
мы слышим красоту звуковой природы фортепиано.      Л. В. Николаев говорил, что
работа над звуком составляет 90% работы исполнителя над произведением.

В основе произведения «Осенняя песня» лежат традиции пения на
инструменте, характерные для русской пианистической школы, корнями идущие от
Антона Григорьевича Рубинштейна. Звукоизвлечение должно быть полным, мягким,
необходимо стремиться к многообразию звуковых красок. Основным принципом
соприкосновения с клавиатурой должен являться принцип слияния пальцев с
клавиатурой. При работе над звуком необходимо уберечься от ударных тенденций. Как
говорил К. Н. Игумнов: «Нелепо давить на стул, на котором сидишь также, как
нелепо давить на звук, когда играешь». Необходимо стремиться к плавным, слитным
и оправданным движениям, которые будут естественными и свободными. При
исполнении пьесы, пальцы нужно держать близко к клавишам и стараться играть
подушечками, мясистой частью пальца, стремясь к максимальному слиянию пальца с
клавиатурой.  Певучесть звука – это основное его
качество при исполнении «Осенней песни». Характер взаимодействия подушечки
пальца с клавишей должен быть разный по глубине и массе нажатия, скорости
движения пальцев.

Необходимо найти большое количество оттенков форте и пиано,
добиваться певучести, воспитывать протяжный, певучий звук тянущихся звуков,
тончайшие градации педали для достижения тембрового разнообразия.

Работая над пьесой, необходимо тренировать слух и внимание.
Тренировать ухо гораздо труднее, чем тренировать пальцы. Все сводится к одному
– внимательно слушать себя. «Нельзя бить клавиши, их надо ласкать», — так
говорил К. Н. Игумнов. Для активизации пальцев важно усилить слуховой контроль
за качеством звучания, направить внимание на то, чтобы каждый звук был ясным,
озвученным, округлым, полным. В построениях (фразах, предложениях, частях)
необходимо осознать наиболее значительные интонационные точки (так называл их
Игумнов) вплоть до кульминации сочинения. Интонационные точки, говорил Игумнов,
— это точки тяготения, влекущие к себе центральные узлы, на которых все строится.
В предложении, в периоде всегда есть центр – точка, куда все стремиться.  Это
делает музыку более слитной, связывает одно с другим. Так, в первой фразе
(2такта) – это звук «ре» на третьей доле, во второй фразе вновь «ре» на третьей
доле 4 такта. В 5 и 6 тактах мелодическая линия стремительна в восходящем
движении к звуку «ля», но кульминация фразы – это звук «соль» в 7 такте на
первой доле.  Для соотношения звучности необходимо чтобы сквозь живое
выразительное сопровождение ухо дослушивало. А палец доводил звук мелодии до
конца. «Звучит только то, что держится», так говорил Н. К. Игумнов.

Работая многие годы преподавателем фортепиано, концертмейстером
в музыкальных школах, в музыкальных училищах, участвуя на различных конкурсах и
концертных площадках, встречалась с парадоксом в посадке пианистов. Во всей
литературе для начинающих не просто дается описание посадки пианиста за
фортепиано, а даже представляются фотографии, или рисунки. Однако, очень часто
встречаются пианисты, которые вырастая, не меняют высоту стула, оставляя все
детские подставки уже даже тогда, когда выросли. В такой посадке всегда сутулая
спина, а главное, потеря весовой игры, и как следствие, нищета в звуковом
отношении. У Натана Перельмана в его кратких рассуждениях под названием «В
классе рояля» есть очень красивые слова: «В надклавиатурном пространстве обитают ангелы штрихов,
демоны динамики, духи вдохновенья и повелители расчленений; подклавиатурье –
резиденция бога legato.  Это очень
важно! Повисать весом руки на пальцах, опускать запястье ниже клавиатуры –
возможно лишь при низкой посадке. И, фортепиано, рояль – звучат иначе! Гораздо
богаче и глубже звучание инструмента, богатейшие обертоны обволакивают каждый
звук, протяженность звука увеличивается.

         Как
говорилось выше, в произведениях цикла «Времена года», инструментально-ансамблевая
фактура, где особую роль играют оркестровые штрихи и ансамблевая стройность
полифонии особого склада. В самом начале «Осенней песни» композитор использует legato. Однако, лиги
связывают буквально 2-3 звука. Это не фразировочные лиги, а лиги, идущие от
инструментальной музыки, в частности от струнной, где при смене смычка лига
разрывается. В крайних
частях наряду с небольшими лигами, автор применяет большие фразировочные лиги
не в мелодии, а в голосе, выполняющего роль противосложения (9, 10, 11,12, 42,
43, 44, 45такты).  В 5 и 6 тактах, а затем
в 13, 14, 38, 39, 46, 47, встречаются ноты с чертой – штрих tenuto. Tenuto – в перероде с
итальянского – сдерживать, удерживать, задерживать. В произведении данный штрих
предписывает выдержать полную длительность каждой ноты без какой-либо паузы
между соседними нотами. Но в отличие от штриха legato, каждую ноту следует исполнять с заметной атакой (non legato). В 15 и 48 тактах
Чайковский использует стаккато под лигой — это имитация portato, штриха струнных инструментов. Portato — способ
исполнения, средний между legato и staccato: все звуки
исполняются подчёркнуто, в то же время отделены друг от друга небольшими
паузами «дыхания». Такой способ звукоизвлечения придает музыке черты декламационности.

Исполнительский анализ пьесы П. И. Чайковского
«Осенняя песнь», представленный в данной разработке, должен послужить для
исполнителей стимулом к творческому поиску глубинных основ содержания
произведения, к поиску звукового результата в художественно-оправданной
интерпретации.

Используемая литература:

1.     Коган Г. М.  У врат мастерства. — М.: Классика-ХХI, 2004;

2.     Фейгин М. Индивидуальность ученика и искусство педагога. –
М.:Музыка, 1975;

3.     Алексеев А. Д. История фортепианного искусства. Части 1, 2. — М.: Музыка, 1988;

4.     Писаренко Ю. Г. Фортепианная педагогика — Изд. 2-е, испр. и доп. — Магнитогорск :
Магнитогорский дом печати, 2015;

5.     Щапов А. П. Фортепианный урок в музыкальной школе и училище. — М.: Классика-XXI, 2001.;

6.     Нейгауз Г. Г. Об искусстве фортепианной игры. — 4-е изд. — М.: Музыка, 1982;

7.     К новым берегам: материалы образоват. проекта / Учеб.-метод. центр
М-ва культуры Челяб. обл., Магнитог. гос. консерватория им. М.И. Глинки, Упр.
культуры, Дет. шк. искусств № 6; [сост. С.В. Дылькова, Ю.Г. Писаренко]. — Магнитогорск, 2008г.;

8.     Перельман Н. В классе рояля: короткие рассуждения. — издание
пятое дополненное. – М.: Музыкальный Вестник, 1999;

9.     https://ru.wikipedia.org/wiki/Tenuto

10. http://www.musenc.ru/html/p/portato.html

11. https://muzrock.com/teoriya—muzyki/muzykalnyj—interval

12. https://dic.academic.ru/dic.nsf/ruwiki/80848

13. https://www.liveinternet.ru/users/barucaba/post396288858

14. https://www.belcanto.ru/tushe.html

Рис.1