Вспомни сказки разных народов мира в которых звучат колыбельные песни

• Сейчас обучается 31 человек из 22 регионов

Ф. С. Капица, Т. М. Колядич. «Русский детский фольклор: учебное пособие»

Колыбельные песни

Основные понятия: определение жанра, краткая история происхождения, классификация (основные точки зрения), связь с другими жанровыми формами, особенности – композиция, образная система, ритмика, художественные средства.

Славянские названия колыбельных песен восходят к глаголам колыбать, кохать, колебать, качать, зыбать. В северных губерниях России колыбельные песни назывались «байками» от байкать, убаюкивать. По-французски колыбельная песнь называется berceuse (колыбельная), по-немецки – Wiegelied, по-английски – cradlesong (песня у колыбели) или lullaby (буквальный перевод: убаюкивательная песня), по-персидски – лоло.

Создателями и носителями колыбельных песен являются матери, бабушки, няньки,

укачивающие ребенка в колыбели или на руках. Одновременно они обращаются к нему с песней. Умение укачивать ребенка считалось настоящим искусством. Об этом свидетельствует запись этнографа В.Н. Харузиной: «Не всякая байкать умеет, – говорят пудожанки, – у другой-то и ребят не бывало в заводе, а лучше сбайкает чем иная»60.

Колыбель (XIX в.)

60Харузина В.Н. О родильных и крестильных обрядах в Олонецкой губернии // Этнографическое обозрение. – 1906. –

№1. —С.94.

Ф. С. Капица, Т. М. Колядич. «Русский детский фольклор: учебное пособие»

Колыбельные песни исполнялись до тех пор, пока ребенок не засыпал. При необходимости песни следовали одна за другой, скрепляясь припевом или повторами (чаще всего обращениями): «спи, младенец», «спи да усни», «спи, Таня», «спи, дите».

Определение. Наименования жанра связаны с назначением колыбельных песен, созданных для того, чтобы с помощью размеренного ритма и монотонного напева укачивать, убаюкивать ребенка. В колыбельный период ребенок воспринимает только ритмичную мелодию и соответствующее ей движение. Заметив, что при ритмичном покачивании ребенок засыпает быстрее, человек создал колыбель. Утилитарно-бытовая функция песен всегда дополнялась воспитательной и эстетической. Исполнитель песен выражал свое отношение к окружающему его миру, сообщал некоторые полезные сведения, выражал и свои потаенные желания.

Происхождение колыбельных песен. Этнографы показали, что тексты колыбельных песен складывались постепенно, вначале они состояли из цепочек междометий и побуждающих слов, повторяющихся в такт с движениями колыбели. К ним присоединялись и ритмичные поскрипывания ее деревянных частей. Подобные записи сделаны в разных частях земли от Африки до Северной Америки. Постепенно развилась словесная составляющая и появились собственно колыбельные песни.

Связь колыбельных песен с заговорами. Древнее происхождение колыбельных песен доказала А.Н. Мартынова61. Она считает, что колыбельные песни произошли из охранительных заговоров, входивших в обряд «первого укладывания ребенка в колыбель», которые должны были защитить ребенка от бессонницы, болезней, действий враждебных сил. А.Н. Мартынова показала, что антропоморфные образы Дремы, Сна, Покоя присутствовали в подобных заговорах и потом из них перешли в тексты колыбельных:

Ходит сон по сеням,

Адрема по терему, Ищет Валю в пологу, На гибком качелю. Сон говорит:

«Надо Валю усыпить».

Адрема говорит:

«Надо Валю удремить». Сон да дрема, Накатитесь на глаза!62

Если младенец не засыпал, то винили Сон и Дрему. К ним обращались с упреками:

Глупый Сон, Сон! Неразумная Дрема! Мимо ты ходишь, Колыбели не находишь63.

Тогда Сон и Дрему просили прийти к ребенку;

61Мартынова А.Н. Опыт классификации русских колыбельных песен // Советская этнография. – 1974. – № 4.

62Все тексты, приведенные без ссылок, цитируются по материалам архива О. И. Капицы: ОР ИРЛ И РАН, колл. 69, папки 24–36. Другие источники указаны в списке использованной литературы.

63Шейн П.В. Великоросс в своих песнях, обрядах и верованиях. – Вып. I и II.

Ф. С. Капица, Т. М. Колядич. «Русский детский фольклор: учебное пособие»

Сон да Дрема, Приди к Ване в голова. Сон да Дрема, Накатися на глаза.

В старинной карельской колыбельной песне мы находим и прямо выраженную просьбу. Она воспроизводит древний погребальный обряд:

Приходи-ко дед-снотворник, Дед-снотворник, бабка-дрема, Сон с собою принеси, Сладкий сон в корзинке медной, Дрему в чаше оловянной, Лентой шелковою мягкой Повяжи ребенку глазки. Лентой мягкой, золотою Ты прикрой ребенку веки. Завяжи ты глазки крохе Лентой шелковою мягкой, Ты закрой малютке уши Золотой своей серьгою64.

А.Н. Мартынова отмечает, что особенности композиции колыбельных песен напоминают заговоры. В некоторых текстах представлена типичная для заговора схема договора с представителями иного мира: им обещают подношение, а взамен просят сон и благополучие. Жертвой может выступать и ребенок:

Возьми, возьми маленькую Туути, дочку, в край Туони, Будет в Манале невеста65.

В колыбельных песнях присутствуют и такие свойственные заговорам особенности, как обращения к животным: «Курица, возьми бессонницу у (имя), дай свой сон»66.

Со временем появилось аналогичное обращение к коту: «Кошки, коты, / Принесите дремоты».

Как ночное животное кот считался носителем сна, поэтому его образ заместил курицу, ритуальное значение образа которой было утрачено. Перед тем как ребенка первый раз уложить в колыбель, туда помещали кота, чтобы на него пали возможные козни злых сил. «Спивать кота» – у белорусов и украинцев означает убаюкивать ребенка пением67.

У народов, живущих в тайге, зафиксированы колыбельные песни, содержащие обращения к медведю и волку – важнейшим тотемным животным. С первых дней жизни ребенка мать просила их оказать покровительство.

64Власова О. Специфика северокарельских колыбельных // Мир детства и традиционная культура. – М., 1996. – С.30.

65Туони – повелитель Маналы, царства мертвых.

66Выбор курицы не случаен. В верованиях большинства славянских народов она рассматривалась как воплощение женского и материнского начала. Отсюда возникло традиционное наименование ребенка цыпленочком.

67Подробнее см.: Редько А. Нечистая сила в судьбах женщины-матери // Этнографическое обозрение. – 1895. – № 3–

4.– С. 54–131.

Ф. С. Капица, Т. М. Колядич. «Русский детский фольклор: учебное пособие»

После принятия христианства в колыбельных песнях появляются образы традиционных защитников – ангелов, святых, Господа Бога, которых призывают для помощи и благословения.

Чаще всего обращаются к Богородице с просьбой защитить младенца от нечистой силы, уберечь, усыпить:

Успения Мать, Уложи младеня спать На тесову на кровать.

В колыбельных песнях встречаются не только благопожелате-льные обращения. Известны тексты, в которых ребенку желают смерти. Они менее распространены, чем песни, содержащие пожелания долгой жизни. А.Н. Мартынова выделяет в подобных песнях три сюжета: описание будущих похорон ребенка, места его погребения, поминок. Некоторые тексты похожи на формулы, в них повторяются одни и те же слова и выражения:

Господи, благослови, Вымылся, выпарился, Сердецьное дитятко, На сон, на рость, На добрую милосъ. Спи по ноцям, А расти по цясам68.

Пожелание смерти выражается не только в повествовательной, но и в вопросительной форме: «Нет ли местечка в раю?» (для ребенка).

А.Н. Мартынова считает, что, с одной стороны, подобные тексты представляют собой пережиток древнего обычая, когда слабых, увечных и «лишних» детей убивали, избавляя от мук болезни и голода. «Анализ текстов показывает, что пожелание смерти выражено вполне определенно, почти всегда традиционными устойчивыми формулами и не может быть истолковано как иносказание»69. Приведем в качестве примера моравско-силезскую колыбельную песню:

Баю, дитятко, Качаю тебя, Чтоб ты спало, Не плакало И матушке Покой дало.

Бросим тебя в пруд, В Дунай реку, Хватай его водяной.

Обращение к смерти является одной из традиционных форм охранительной магии. Желая смерти своему ребенку, матери стремились обмануть злые силы70. Аналогичную

68ИРЛИ, к.66, n..I, № 69.

69Мартынова А.Н. Опыт классификации русских колыбельных песен // Советская этнография. – 1974. —Ко 4. – С. 126.

70См.: Frazer J. The fear of the death in the primitive religion. – L., 1933. – V.3. – P. 162–163. См. также: Аникин В.П.

Ф. С. Капица, Т. М. Колядич. «Русский детский фольклор: учебное пособие»

направленность имели и отрицательные охранительные прозвища71. Хронология записей показывает, что тексты с подобными сюжетами появлялись в периоды различных бедствий, неурожаев, эпидемий.

В ходе эволюции колыбельные песни утратили магическую функцию, но тексты продолжали сохраняться в памяти. По древнейшим моделям стали создавать новые и новые произведения, носившие чисто практический характер. Ежедневное исполнение песен позволило сохраниться как древним текстам, так и новым, появлявшимся в практике ухода за детьми.

Выделение жанра. Колыбельные песни стали первым жанром, который большинство исследователей отнесли к детскому фольклору. Они представлены в культуре практически всех народов мира. Помогая старшим, крестьянские девочки с шести-семилетнего возраста начинали нянчить своих младших братьев и сестер. Во время укачивания они исполняли колыбельные песни, становясь носителями фольклора. В подобных песнях содержание связывалось с понятными детям реалиями, знакомыми чертами повседневной жизни.

Собирание. С первой половины XIX века десятки фольклористов, этнографов, врачей, педагогов активно начинают заниматься собиранием и изучением колыбельных песен. В настоящее время собрание колыбельных песен можно считать самой обширной частью записанного детского фольклора.

История изучения колыбельных песен. Первые исследователи отметили неоднородность репертуара. В 1889 году В.А. Жуковский выделил несколько групп колыбельных песен: «1) самые простые прозаические причитания, в которых выливается осаждающая женщину дума, 2) полупрозаические, рифмованные двустишия и, 3) приближенные к образцам литературных книжных форм настолько, что некоторые могут быть вдвинуты в рамки условного музыкально-стихотворного ритма»72.

Исследователь также указал на некоторые особенности колыбельных песен: преобладание двустиший, четкую рифмовку, подражающую равномерному движению колыбели.

Классификация. Первая классификация была предложена О.И. Капицей и Н.М. Элиаш. О.И. Капица разделила колыбельные песни на исполняемые воспитателями (матерями, нянями, бабушками) и самими детьми. Н.М. Элиаш провела классификацию колыбельных по основным темам и образам. Она выделила образы Сна и Дремы, Кота, Гули, Буки. Недостатком классификации можно считать нечеткое выделение разновидностей. К колыбельным песням отнесены как традиционные песни (собственно колыбельные), так и исторические и бытовые.

Наиболее универсальной и научно аргументированной считается классификация, предложенная А.Н, Мартыновой. Она сводит в единую систему наблюдения предшественников, учитывая функциональные, содержательные и типологические признаки колыбельных песен. Классификация основана на выделении в песне двух основных составляющих

–мотива и сюжета. Исследовательница впервые разделила песни на две основные группы

–императивные и повествовательные, полагая, что к ним примыкают песни, заимствованные из других жанров фольклора и имеющие литературное происхождение. Внутри каждой группы исследовательница распределяет тексты по центральным первые.

Наиболее универсальной и научно аргументированной считается классификация, предложенная А.Н. Мартыновой. Она сводит в единую систему наблюдения предшественников, учитывая функциональные, содержательные и типологические признаки колыбельных песен. Классификация основана на выделении в песне двух основных составляющих

Русские народные пословицы, поговорки. Загадки и детский фольклор. – М., 1957. – С.91.

71См.: Веселовский С.Б. Ономастикок. – М., 1974. – С.245, 247.

72Жуковский Я. Колыбельные песни и причитания оседлого и кочевого населения Пруссии Ц Журнал министерства народного просвещения. – 1889. – № 1. – С.12–13.

Ф. С. Капица, Т. М. Колядич. «Русский детский фольклор: учебное пособие»

–мотива и сюжета. Исследовательница впервые разделила песни на две основные группы

–императивные и повествовательные, полагая, что к ним примыкают песни, заимствованные из других жанров фольклора и имеющие литературное происхождение. Внутри каждой группы исследовательница распределяет тексты по центральным персонажам.

Наиболее древняя по происхождению группа императивных песен. По форме они представляют собой монолог, обращенный к ребенку, животным или мифологиче- ским-существам. В них содержатся пожелание сна и просьба не мешать спать, не пугать ребенка. Характерной особенностью императивных песен является употребление глаголов в повелительном наклонении.

Повествовательные песни представляют собой самую большую группу колыбельных песен. Они не имеют ярко выраженной эмоциональной окраски и подчиняются функциональным требованиям. «Мать своим врожденным чувством поняла, что для ребенка нужны

именно песни, умиротворяющие, светлые и монотонные»73. В них рассказывается об окружающем ребенка мире, о чувствах, заботах и тревогах матери.

А.Н. Мартынова делит повествовательные песни на следующие разновидности: 1) традиционные; 2) импровизационные; 3) произведения иных жанров, исполняемые как колыбельные; 4) тексты, имеющие литературный источник. Подобный подход позволил расширить границы жанра колыбельных песен. Исследовательница полагает, что при отклонении от традиционного исполнения появляется новый текст. Однако большинством исследователей импровизационность отмечается как одна из характерных черт жанра колыбельных песен. Многие собиратели отмечают, что женщины часто отказываются повторять только что исполненные песни, говорят, что каждый раз они поют текст по-новому. Отметим, что колыбельная достаточно нормативна, и различие между первым и вторым текстами чаще всего сводится к замене эпитетов или перестановке строк. Поэтому точнее говорить об вариативности одного и того же текста.

Содержание. В колыбельных песнях матери рассказывали о радостях и горестях своей жизни, о своих хозяйственных заботах, о том, что их занимало в данное время. Одновременно ребенок получал некоторые сведения об окружающем его мире, постигал особенности родной речи. Отвлекаясь от работы из-за ухода за ребенком, мать могла спеть такую песню:

Спи, поспи,

Амы потеряли денек,

Ане пряли простыньки. Не мотали мотки,

Не ткали поставки74.

В колыбельной песне всегда отражались идеалы своего времени. В дореволюционных записях встречаются пожелания богатства, общественного положения:

Спи, Ванюша, в камке, Пробудись в тафте, В алом бархате.

Станешь в Питер ходить, Серебро, золото носить.

73Ветухов А. Народные колыбельные песни // Этнографическое обозрение. 1892. -№ 2–3.-С.129.

74Цитируется по: Харузина В.Н. О родильных и крестильных обрядах в Олонецкой губернии // Этнографическое обозрение. – 1906. – № 1. – С.96

Ф. С. Капица, Т. М. Колядич. «Русский детский фольклор: учебное пособие»

После пожелания богатства и обеспеченной жизни в колыбельной песне подробно описываются самые разнообразные занятия – рубка дров, приготовление пищи, уход за полем, ткацкие работы. Иногда встречается описание будущей жизни ребенка:

Вырастешь большой, Недосуг будет спать, Надо работу работать, Орать, боронить, Огород городить, В лес по ягоды ходить,

По коровушку ходить.

Под влиянием обрядовых, в частности величальных песен, в колыбельных песнях появляются описания идеальной колыбели, у нее: «огибочка шелкова», «рог золотой», «подушечка перинка», «одеяльце соболье», «очепок вересовый». Часто сравнивают колыбель и вещи кота; понятно, что у ребенка все оказывается лучше, чем у животного:

Укотика, у кота Колыбель хороша,

Умоего Сашеньки

Укота, кота Перинушка мягка,

Умоего Сашеньки Мягче его.

Укота, кота Подушечка бела,

Умоего Сашеньки Соболиная лежит.

Основным приемом становится сравнение, сопоставляются не только предметы, но и окружающие, родственники, например, говорится, что «у кота мачеха лиха».

В колыбельных может содержаться связный рассказ. Повсеместно распространена русская песня о мужике (хозяине, барине, Федоре и т. д.), у которого полна хата ребят. Варьируются начало и конец, но основная часть текста сохраняется:

Баю-баюшки, баю. Живет мужик на краю. Он не беден, не богат, Полна горница ребят. Все по лавочкам сидят, Кашку масляну едят.

Концовка существует в двух вариантах, в одном перечисляются ребята:

Первый Гришка, Второй Мишка, Третий Ванюшка сынок, Сынок милый паренек.

Ф. С. Капица, Т. М. Колядич. «Русский детский фольклор: учебное пособие»

В другом тексте встречаем иную концовку:

Кашка масляная, Ложка крашеная, Ложка гнется, Нос трясется, Сердце радуется.

В колыбельных песнях XIX века встречаются реалии, упоминания, не связанные с крестьянским бытом, называются такие предметы, которые в крестьянской обстановке не встречаются. Дитя качают «нянюшки, мамушки, сенные девушки», они «прилюлюкивают», что ребенок, когда вырастет, будет

Нянюшкам и мамушкам Обновочки дарить, Сенным девушкам — По платьицу, Старым старушкам — Подзатыльнички…75

Параллельно упоминаются терем, золотое монисто у маменьки, соболи и куницы у папеньки, камка, парча, алый бархат; колыбель ребенка декоративно украшена: «крюки золотые, ремни бархатные, колечки витые». Очевидно, что подобные песни зародились в одной социальной среде и затем перешли в другую.

Анализируя представленный материал, О.И. Капица замечает: «Песни, рисующие идеалы крестьянской жизни, записаны преимущественно в Архангельской, Олонецкой, Вологодской губерниях, где крепостного права не было. В этих же северных песнях мы мало встречаем «мамушек, нянюшек и сенных девушек». Мечта крестьянки-матери ближе к действительности:

Надо пестунья толкова И старушка стогодова. Кабы бабушка родна, Была б пестунья плотна.

В текстах, записанных в крестьянской среде, редко встречаются мечты о школе и обучении; попадаются редко, практически отсутствуют пожелания типа:

Станешь в школу ходить, Станешь книжки учить, Выучисся в книжке, Станет батюшка женить…

Они появляются лишь с середины XIX века. Можно предположить, что подобная песенка сложилась среди крепостных, тем более что запись ее относится к 1857 году.

75 Подзатыльничек – женское головное украшение.

Ф. С. Капица, Т. М. Колядич. «Русский детский фольклор: учебное пособие»

В фольклоре разных народов встречаются колыбельные песни, в которых говорится о работе членов семьи:

Баю, баиньки-баю, Отец пошел за рыбою,

Аматушка дрова рубить,

Абабушка уху варить.

Аналогичную песню мы находим и среди английских «Nurcery Rhymes»:

Father’s gone hunting,

Mother’s gone milking,

Sister’s gone silking.

(Отец пошел на охоту, мать корову доить, сестра шелк ткать.)

В колыбельных часто встречается описание покупок на ярмарке или в городе, одного из значительных событий в крестьянской семье:

Байки, побайки, Куплю матери китайки Братцу бархатцу, Сестре ленточку, Дедке – сапоги, Бабке – коты76, Ей к обедне ходить.

Ребенок всегда получает какой-нибудь подарочек или обновку:

Купим сынку валенки, Наденем на ноженьки, Пустим по дороженьке.

Достанутся ребенку и гостинцы:

Под подушкой калачи,

Вруках прянички,

Вщечках яблочки.

Форма колыбельной песни сложилась постепенно в результате многовекового отбора лучших вариантов. Она представляет собой небольшое по объему произведение, состоящее из восьми строк и коротких (1–2 стиха) строф.

Сюжет колыбельной песни развивается динамично, в каждом стихе развертывается новая картинка, поскольку ребенок не может долго задерживать свое внимание на одном предмете.

Образная система. Для колыбельных песен характерна персонификация предметов и явлений окружающего мира, наделение животных чертами и качествами людей.

76 Коты – вид женской валяной обуви.

Ф. С. Капица, Т. М. Колядич. «Русский детский фольклор: учебное пособие»

Главным персонажем славянских колыбельных песен является кот. Он становится первым объектом наблюдения для ребенка – живет в избе, привлекает внимание своими движениями, игривостью, мягкой шерсткой. Кот изображается весьма подробно, с присущими ему внешними признаками, повадками и привычками:

Котик, коток, Серый хвосток,

Шейка твоя белогорлистая.

Вместе с тем кот занят своими обычными делами:

Сирый кит На колодку скик,

Зпиймав мышку, Пустив у колыбку, Мышка буде грати, Ваня буде спати.

Воспринимая кота как помощника матери, его зовут ночевать, ребенка качать и обещают всякие награды: «кувшин молока, конец пирога», «папы в лапы», «склянку вина», «редьки хвост в великий пост», «сошьем тебе чоботы по самые животы», «хвостик вызолочу, лапки высеребрю» и т. д.

Кота уговаривают не ходить к чужим детям:

Не качай ты, коток, Чужих деточек Малолеточек.

Поди к нам ночевать Да Ванюшу качать. Кот осердился,

На печку спать ложился, Онучи в голову клал И Ванюшу не качал.

Приобретая человеческие качества, кот совершает обычные повседневные действия, выполняет традиционную домашнюю работу:

Кошка лыки дерет, Коту лапти плетет.

Или:

Вымети сени, Вымый ложки, Погуляй трошки.

Иногда кот ведет себя как воришка, слизывает сметану, творог. Описания проказ кота, напоминающие типичные детские шалости, часто заканчиваются нравоучениями:

Ф. С. Капица, Т. М. Колядич. «Русский детский фольклор: учебное пособие»

Не лизь на колодку, Бо разобьешь головку. Кот не послушался, Пошел по водицу, Тай упал в крыницю.

Во многих песнях говорится о вороватом коте:

Повадился коток По сметану, по творог. Как увидели кота Два лакея из окна,

Они хлопнули окном, Побежали за котом. Ударили чоботом.

Иногда кот оказывается не виноват в случившемся, бывает и так, что

Повар пеночки слизал, На меня, кота, сказал.

В колыбельных песнях также рассказывается о двух лакеях, которые гонят кота, забравшегося в погреб «по сметанку и творог».

Другие животные упоминаются реже, иногда на месте кота оказывается зайчик, а в колыбельных северных губерний можно найти соболей, куниц, лисиц.

Персонажами колыбельных песен могут становиться и птицы. Чаще всего в колыбельных появляются голуби, или, как их называют на детском языке, гуленьки. В песнях рассказывается, как голуби прилетают на колыбель ребенка и думают о том, чем бы его накормить, напоить, утешить и порадовать. Образ кроткого, нежно воркующего голубя олицетворяет нежность и заботу. Обилие уменьшительных префиксов, повторение буквы «л» в словах передают их воркование:

Люли, люли, люлиньки, Сели гули на люлиньку, Стали гули ворковать, Чем Ванюшу нам питать?

Чайком, молочком, сахарком, Залетели в уголок, Зажигали огонек, Стали кашку варить, Стали Ваню кормить.

Реже в колыбельных упоминаются другие птицы – куры, вороны, грачи:

Ай качи, качи, качи, Прилетели к нам грачи. Они сели на ворота Ворота-то – скрыл, скрып, А Коленька спит-спит.

Ф. С. Капица, Т. М. Колядич. «Русский детский фольклор: учебное пособие»

В колыбельных песнях также встречается персонаж, которым пугают ребенка. В русском крестьянском быту им может стать и медведь, и «серый волк», и «бука», и другие страшные для ребенка существа:

Придет серенький волчок, Схватит Катю за бочок, Утащит ее в лесок, Закопает во песок. Станут Катеньку искать По болотам, по мохам…

А.Н. Мартынова полагает, что буку нельзя безоговорочно отнести к мифологическим персонажам. «Возможно, бука – собирательный образ всякого шума, мешающего ребенку спать, или образ, выдуманный взрослыми, чтобы пугать непослушное дитя». Действительно, в текстах бука часто замещает образы Других животных. «Буку» обещают прогнать, если ребенок будет слушаться старших77.

О.И. Капица приводит описание укачивания ребенка, записанное в 1927 году в Весьегонском уезде Тверской губернии. Мать уговаривает ребенка спать: «Спи, сынок, спи, пёстышек. Спи, а то бука придет». Ребенок плачет. Тогда мать говорит: «Писаный ты мой, спи. И кошка спит, и Жучка спит, и мама спит, и сыночку спать хочется-хочется». Ребенок продолжает плакать: «Сыночек, бука идет. Вон, вон, слушай!» Мать поет грубым голосом:

Я на липовой ноге, На березовой клюке.

«Слышь, бука идет – спи, спи!»

Опять грубым голосом

Я на липовой ноге, На березовой клюке.

Иземля-то спит,

Ивода-то спит!

Ребенок что-то испуганно спрашивает. Мать: «Спи, спи. А то вон она, букарка-то, идет. Закрой глазки, спи!» Ребенок пытается разговаривать. Мать опять поет грубым голосом:

Все по селам спят, По деревням спят, Одна баба не спит Да наш Ванюшка, И та бабочка не спит, Мою шерсть прядет, Мое мясо варит.

77 Мартынова А.Н. Опыт классификации русских колыбельных песен // Советская этнография. – 1974. – № 4. – С. 121.

Ф. С. Капица, Т. М. Колядич. «Русский детский фольклор: учебное пособие»

«Спи, вон, вон бука-то за тобой идет. Не дадим тебе, бука, Вани». Ваня спит. «Иди, бука, прочь. Ванюшка спит»78. Бука замещает медведя, поскольку текст колыбельной повторяет часть сюжета сказки «Медведь на липовой ноге»79. Описание построено на диалоге между матерью и ребенком.

Обычно к ребенку обращаются к пожеланиями сна, здоровья, роста, иногда содержатся просьбы слушаться окружающих, не ложиться на край, не капризничать, не поднимать головы:

А баю-баю, баю, Не ложися на краю.

Придет серенький волчок, Тебя схватит за бочок И утащит во лесок Под ракитовый кусток. Там птички поют, Тебе спать не дают.

К животным, птицам, мифологическим персонажам обращаются с просьбой не пугать ребенка и помочь ему заснуть. Поэтому часто встречаются императивные формы: «Поди, муха, под сарай, / Нашу Маню не пугай. / Бай-бай-бай».

Ритмика. Древние колыбельные песни не имели рифмы, ее заменяли повторы однотипных слов или побудительных междометий («Баю-бай, засыпай / Скоро глазки закрывай»). Позже появились припевы, основанные на междометиях («Баю-бай», «Люли-люленьки», «А-а-а»), придавшие тексту монотонность и размеренность. «Они могут становиться зачином, концовкой, связующим элементом песен, исполняемых последовательно, а также выступать в роли самостоятельных попевок»80.

С помощью припевов создавался своеобразный ритмический рисунок, усиливаемый переносами, анафорами и эпифорами. Закономерное чередование ударных и безударных слогов отсутствовало. Каждый стих имел по два опорных ударения, вокруг которых свободно группировались безударные слоги. Рифма и размер прежде всего появились в запевах, припевах, концовках песен. Чаще всего в колыбельных песнях используется четырехстопный хорей с мужской или женской рифмой.

Вколыбельных песнях XIX века, как правило, употребляется хорей с пиррихием или хорей и ямб. Дактилическая рифма встречается значительно реже. Данная рифмовка сближает песни с разговорной речью, делает их доступными для детей.

К особенностям колыбельных песен можно отнести преимущественное употребление существительных и глаголов.

Вколыбельных песнях встречаются различные повторы: аллитерации, ассонансы, синонимы, тавтологические слова и выражения, повторы слов в одном стихе, повторы начальных слов смежных стихов, цепевидных повторений слов смежных стихов, повторений целых стихов, местоимений с предлогами и без предлогов, служебных слов, звукоподражаний. Одни участвуют в создании системы обращений, другие придают повествованию динамику и в то же время обеспечивают однотонный ритм.

78OP ИРЛИ, колл. 69, II.25, № 19.

79Зеленин Д.К. Великорусские сказки Вятской губернии. – М., 1915. С.224.

80Барташевич Г.А. Колыбельные песни // Фольклор. Словарь научной и народной терминологии. – Минск, 1995. –

С.211.

Ф. С. Капица, Т. М. Колядич. «Русский детский фольклор: учебное пособие»

Большую группу колыбельных составляют песни книжного происхождения. Поэзия «фольклора материнства», как назвал этот жанр Г.С. Виноградов, вдохновляла многих поэтов и композиторов. Часто их тексты теряли имя автора и исполнялись наравне с народными. Так, в Вологодской губернии записана от неграмотной крестьянки колыбельная песня А.Н. Майкова: «В няньки я тебе взяла месяц, солнце и орла». Встречаются также песни позднейшего происхождения, сочиненные непрофессиональным автором:

Спи, пока забот не знаешь, Когда будешь ты большой — Все узнаешь ты тогда. Нынче Господу молись, Уму-разуму учись.

В церковь Божию ходи, И со всеми мир веди, Почитай отца и мать, Ближних бойся осуждать.

Рядом с традиционными колыбельными исполняются и другие песни, которым придается характер колыбельных благодаря мелодии и припеву «баю-баюшки» или «люли, лю-ли- лю». Так, в Архангельской губернии записана известная загадка о колоколе, которая используется как колыбельная.

Утешу царя в Москве, Короля в Литве. Старца в келье, Младенца в люльке, Красну девку в терему.

Возможности развития колыбельных песен исследователи видят в использовании как колыбельных семейно-бытовых, социально-бытовых песен, баллад, усилении влияния литературы. «Более половины современного репертуара колыбельных заимствовано из разных жанров – прибауток, потешек, песен, частушек, игровых приговорок, считалок. Можно говорить о контаминации и использовании жанровой структуры народных колыбельных профессиональными поэтами и композиторами», – считает М.Н. Мельников (Мельник., с. 22).