За чашечкой кофе рассказ никто кроме тебя

Никто кроме тебя

Никто кроме тебя.

Я бежала, не останавливаясь, чувствуя, что меня настигают. Это страшно, когда понимаешь, что попасться, равносильно полному уничтожению. Видела, как это произошло с другими, столь же невинными людьми, которых и знала то всего чуть больше недели. А потом вдруг всех без разбору стали уничтожать.

 А причина?! Мне она показалась смехотворной: двое из деревни заболели. Симптомы так напоминали банальное ОРЗ, что я особо и не обратила на это внимание. Каково же было моё удивление, когда староста деревни вдруг забеспокоился и велел всем бежать, спасаться, бросив всё нажитое. Но кто ж так быстро от всего откажется?! Это и стало ошибкой, стоившей жизни жителям небольшого хуторка.

  Когда раздались первые предсмертные крики, все замерли, а потом дали дёру кто-куда. Мало кто бежал с криком. Молча бежали матери с детьми, и это было жутко. А позади неслись тёмные смазанные тени, или мне это так показалось от ужаса.

  Какой-то сердобольный старичок, коему не было ни сил, ни возможности убежать, ухватил застывшую меня за руку и потащил за стену своего дома, стоящего чуть в стороне от основных строений. Может быть это и дало мне фору.

— Беги, деточка, спасайся! Кто знает, может, хоть тебя боги сберегут. А им, — старик кивнул в сторону бегущих жителей, — не спастись. Ты – пришлая. И, хотя дух деревни принял тебя к нам, следа его на твоей ауре нет. Успеешь спрятаться – спасёшься. Беги!

  И я побежала, сначала чуть пригибаясь, чтобы не быть замеченной, а затем, когда скрылась в густой листве, в полный рост. Никогда в жизни мне не приходилось так бегать, ветви деревьев мелькали передо мной, иногда жёстко хлестав по лицу и телу. Было больно, но не больнее, чем воздух, вырывающийся со свистом из горла.

 Погоню почувствовала сразу, так как преследователи не очень-то и скрывались. Их было явно больше одного, и пытались они взять меня в тиски, перерезать путь.

 Не знаю, что мне помогало всё ещё держаться и опережать преследователей, но и понимание, что долго так продолжаться не будет, стало всё яснее.

 Когда окончился лес, и под ногами исчезла опора, я не успела заметить. Просто вдруг охватило мгновенное чувство полёта и через пару ударов сердца я почувствовала, как погружаюсь в бушующий ледяной поток. Вода стала попадать в нос и рот, и я в попытке хоть как-то удержаться на поверхности, дико замахала руками, больно ударяя ладошками по воде.

 Поток уносил всё более слабеющую меня вниз по течению, но каким-то чудом я успела услышать громкие крики преследователей.

— Упустили!

— Всё равно не жилец! Вода холодная, поток бурный, утопнет!

  У меня же не сил, ни времени не было, чтобы хоть о чём-то думать. Борьба с потоком отнимала все силы, я бы даже заплакала, если б смогла…

 ***
Пришла в себя от того, что тело сотрясала крупная дрожь, а голову ломило от боли. Открыла глаза. Кажется, река смилостивилась надо мной, выбросив меня на берег, к тому же противоположный тому, где оставалась уничтоженная деревня. Сил не было совершенно, но я понимала, что если в ближайшие минуты не уберусь с открытого места, меня смогут найти и добить. А потому последним усилием воли заставила себя подняться и двинуться вперёд, подальше от реки, благо, что этот берег был более пологим.

 На улице было прохладно, если не сказать холодно, а я было вымокшая до нитки. В первых же кустах отжала одежду, как уж получилось, и побрела вперёд, понимая, что остановка – верная смерть на холоде.

 Как и когда отключилась в очередной раз, в памяти совершенно не отложилось. Снова пришла в себя от скрипа саней, в которые меня кто-то положил. С каждой секундой мне становилось всё холоднее, зубы лязгали не переставая.

— Дерас, прибавь ходу, а то не довезём её! – раздался приятный мужской голос.

 Почувствовала, что на меня накинули что-то ещё, помимо того, что уже ощущалось, а затем послышался свист ветра, словно сани не просто быстро ехали, а неслись во весь опор.

— Немного осталось, — ответил второй мужской голос, — ближайший телепорт будет через два перехода. Успеем.

 Видимо успели, так как когда я очнулась в следующий раз, поняла, что нахожусь в доме, лежа на постели, укутанная по самый нос в тёплые шкуры.

— Очнулась, детонька?

Красивая розовощёкая женщина присела на краешек постели, добрая улыбка делала её лицо каким-то родным, словно видишь перед собой давно знакомого и близкого человека. Такое же чувство когда-то вызывала моя любимая бабушка. Вот только сидящая сейчас рядом женщина на бабушку совсем не была похоже, я бы вообще приняла её за свою старшую сестру, а не как за пожилого человека.

  Вглядываясь в её лицо, а в особенности в весело блестевшие глаза, поняла, что женщине гораздо больше лет, чем можно дать, видя её молодость и красоту. Стало так любопытно, что не сдержала вопроса.

— А сколько вам лет?

Женщина рассмеялась.

— Гораздо больше, чем тебе, детонька. Мне триста сорок четыре года, для волчицы не так уж и много.

 Ничего себе! Если так, то я, действительно, по сравнению с ней – ребёнок. Странный мир, загадочный. Помню, как удивляли рассказы деревенских о расах, населяющих Арайир. Но почему-то никто не предупредил о продолжительности жизни этих самых рас. Может быть, они и сами много не знали, так как жили обособленно, если не сказать уединённо от других людей, лишь раз в год совершая вылазку на деревенскую ярмарку в ближайшее село, находившееся за двадцать переходов на восток.

 Хм, тогда откуда, напавшие на деревню, так быстро отыскали нас? Что не так было с появившейся болезнью, что пришлось уничтожить всех жителей? Я подозревала, что осталась единственно выжившей.

— Как ты себя чувствуешь? Ничего не болит?

-Спасибо за то , что ты так терпима ко мне и к моему характеру.Я много чего хотел бы сказать, но не нахожу слов, чтобы объяснить , что я чувствую.
-Приятно иметь человека, с которым можно просто помолчать.-спокойно сказала она, посмотрев на меня боковым зрением, но это был очень теплый взгляд.
-Я рад , что ты меня понимаешь.
Я шел, раздумывая дальнейшее развитие событий. Что может выйти из этого? Человек она хороший, она не нарушает тишину глупыми вопросами. Она недоступна, но так близко.
Я пригласил ее выпить по чашечке кофе, она согласилась, без лишних слов. Когда к нам подошел официант, она спокойно сидела, наблюдая за происходящим за окном. Меня манила ее загадочность. Интересно, о чем же она сейчас думает… Она случайно посмотрела на меня, но заглянула прямо мне в глаза. Сразу же отвела взгляд и достала телефон. Посмотрела на экран и выключила. Нам принесли кофе, который она разрешила выбрать на свой вкус. Официант, который принес заказ был награжден ее словами благодарности. Она с особым уважением относится к людям. В ее взгляде отражалась вселенская тоска. Она будто взглядом просила спросить что-то у нее. Я посмотрел на часы, затем на нее и произнёс:
-Как ты себя чувствуешь? — это было с паузой, я задумался о том , тактично ли это, да и вообще зачем я лезу к ней в мысли… Я был готов услышать то , что она воздержится от ответа, но она ласково взглянула на меня, потом на мою руку, и тихо сказала:
-Спасибо, я чувствую себя немного разбито. Не хочу загружать тебя своими проблемами.
Не знаю почему, но я считал своим долгом выяснить , что же происходит с ней. Я отпил кофе и продолжил :
-Мы здесь , чтобы получше узнать друг друга. Я готов выслушать тебе и если нужно помочь.
Ее лицо сменилось , она улыбнулась и начала водить пальцами по столу и принялась за рассказ:
-Я думаю каждый день об одном человеке. Я совсем не понимаю того, что происходит между нами.Мне будет больно принимать суровую реальность. Я бы хотела узнать , что думает обо всем этом он, но вдруг ему глубоко плевать на меня. Как ты считаешь,стоит ли поговорить с ним?-Закончила она, она говорила это с каким-то энтузиазмом.
Я понял, что выговориться -это лучшее средство от боли.
Немного подумав, последовал мой ответ:
-Поговори, поможет.-сказал я , буквально с комом в горле.
Ее взгляд пал на шкаф с книгами, который стоял позади меня.
-Давай поговорим…-Тихо сказала она, отводя взгляд куда-то в пол.
Я не ожидал этого и посмотрел ей прямо в глаза. И все было понятно по одному взгляду.
-… Знаешь, я правда запуталась. Я совсем не понимаю тебя и не знаю с какой стороны подойти к тебе, чтобы случайно не нарушить твой покой.-продолжила она . Было видно, она волнуется.
Я вздохнул и взялся за голову и понял, что речь то была обо мне. Я думал, что я абсолютно безразличен ей, но значит это не так.
-Ты можешь нарушать мой покой когда пожелаешь.-слетело с моих губ. Я сам не понял как это вышло, но я положил свою руку на ее. Она вздрогнула , как показалось мне. Она посмотрела на меня и облегченно вздохнула. Это было победа. Победа над собой и надо мной.
После кафе мы пошли гулять по весеннему городу. Природа ликовала. Мы говорили обо всем. Но наступила снова тишина. Она остановилась, я тоже, она взяла мою руку и сказала:
-Я готова быть твоей.
Таких слов я не слышал ни от кого в свой адрес. Я боюсь ее потерять. Я не знал что делать и стоял в ступоре. Было видно, что она ждала тоже чего-то романтичного от меня , но я потерял дар речи.Я просто потерялся. Она смотрела глазами полными любви . Я обнял ее, это было чертовски здорово. От нее исходил какой-то свет , видимый только мне.
-Я безумно этому рад.-первое , что пришло на ум. я сказал это искренне.
Так началась новая страница наших жизней.
Случайности не случайны…

Мы очень рады, что вам понравился этот рассказ

Лайкать могут только зарегистрированные пользователи

• Вход
• Регистрация

Закрыть

Обычно я не выкладываю в интернете свои произведения. Но вот неожиданно решила поучаствовать в «Весеннем литературном конкурсе имени В. Гаршина от сообщества «Литокон»». Вот ссылка на этот конкурс:

Поэтому полностью выложила здесь один из своих рассказов «Чашка кофе». Кому не лень, можете прочитать и проголосовать, если есть желание. Предупреждение: оченьмногобукв (6 печатных листов)!

Яна АНДЕРС

Чашка кофе
Рассказ

                                                           «… С твоим голосом, телом, именем
                                                           ничего уже больше не связано; никто их не уничтожил,
                                                           но забыть одну жизнь человеку нужна, как минимум,
                                                           еще одна жизнь. И я эту долю прожил…»

                                                                                                                    Иосиф Бродский

Она позвонила мне в начале апреля и сказала: «Я в Москве. Давай встретимся!». «Давай», — ответил я так, как будто ничего не случилось. — Когда ты улетаешь?». «Через две недели». «Я тебе перезвоню», — сказал я и не стал записывать её номер в память своего мобильного телефона. Я и не собирался ей звонить. Я не хотел её видеть. Вернее, очень хотел, но боялся. Боялся, что если увижу её снова, всё вернётся, и что она, как ураган Катрина, снова ворвётся в мою жизнь, сметая всё на своём пути, уничтожая то, что с таким трудом было восстановлено после последнего стихийного бедствия. «Лучше не начинать всё сначала, — подумал я. — Зачем бередить рану, которая уже почти зажила?». Поэтому я твёрдо решил ей не звонить и изо всех сил старался о ней не думать. Но чем больше я старался, тем больше я о ней думал. С того момента, как она позвонила, я думал о ней постоянно. У меня появилось такое чувство, будто где-то тикает мина замедленного действия, словно её телефонный звонок запустил невидимый часовой механизм, и неминуемый взрыв —теперь только дело времени.

Прошло почти две недели, и я уже надеялся, что она забыла про наш разговор и улетела обратно в свою Англию. Но она позвонила сама. «Я завтра улетаю, — сказала она. — У меня осталось совсем мало времени. Давай встретимся в нашем кафе, в том самом, помнишь?». «Хорошо, давай», — покорно ответил я, проклиная себя за своё малодушие. «Жду тебя там в семь часов», — уточнила она и положила трубку. Конечно, я помнил это кафе. Оно называлось «Стекляшка». Вернее, это мы с ней его так называли, потому что все стены в нём были стеклянные, а как оно называлось на самом деле, я не помнил.

Я подъехал к «Стекляшке» чуть раньше назначенного времени, припарковал машину, но не спешил выходить. Я сидел в машине и смотрел через лобовое стекло, пытаясь разглядеть её в застеклённом кафе. Мне необходимо было увидеть её издали до того, как я встречусь с ней лицом к лицу. Мне казалось, что это поможет мне сохранить самообладание при встрече с ней. Я узнал её почти сразу. Она сидела в центре, за столиком, поставив локти на стол и положив подбородок на скрещённые пальцы. Она была всё та же, только причёска была другая. На ней было что-то голубое. Она всегда любила этот цвет. Я вдруг вспомнил, что она тоже была одета во что-то голубое в тот последний вечер, после которого всё так резко изменилось.

Мы познакомились с ней на работе, она работала торговым представителем в отделе продаж, а я — администратором в отделе информатики. Началось наше общение в тот день, когда у неё возникли неполадки с компьютером. Я получил вызов, спустился на второй этаж, где находился её отдел, и подошёл к её столу.

— Какие проблемы? — спросил я её.

— Да вот, понимаешь, компьютер сдох! — огорчённо сказала она.

— Совсем?

— Да, похоже, что совсем.

— А ты его перезагружала?

— Конечно, перезагружала. Уже три раза. Ничего не помогает!

— Ладно, давай посмотрим.

Я сел рядом с ней и стал возиться с её компьютером. Я вышел в MS DOS и стал набирать на клавиатуре команды, в ответ на которые на чёрном экране возникали понятные мне строчки. Компьютер реагировал на мои команды, а это означало, что его можно оживить. Она следила за моими действиями с таким любопытством, словно я показывал ей фокусы.

— Дааа… Здорово у тебя получается! — сказала она, восхищённо глядя на меня.

— Что именно? — не понял я.

— Ну, то, что ты сейчас делаешь. Мне нравится, как ты общаешься с чёрным экраном!

Я рассмеялся. То, что было для меня элементарным, казалось ей каким-то чудодейством.

— А что значат вот эти значки? — она ткнула пальцем в экран.

— Ну, как тебе сказать… это я сейчас проверяю диск.

— Аааа… — протянула она. — А вот эти?

— Ну, понимаешь… Команды состоят из имени команды и, возможно, параметров, которые разделены пробелами. А скобками отмечаются необязательные элементы команд…

Сам не зная, почему, я вдруг стал подробно объяснять ей команды, при помощи которых я пытался реанимировать её компьютер. Она слушала меня, удивлённо подняв брови, с таким вниманием, словно я сообщал ей какую-то секретную информацию.

— Ну как? — через какое-то время спросила она. — Пациент будет жить?

— Пациент скорее жив, чем мёртв! — улыбнулся я.

— Ура!

С тех пор мы общались на работе каждый день. Обычно по утрам я приходил в офис раньше неё и ждал, когда она появится, заходил за ней в её отдел, и мы шли вместе по длинному коридору на кухню, чтобы налить себе кофе, болтали, шутили, договаривались, куда пойдём вместе обедать. Нам было интересно и легко друг с другом. Скоро наши отношения перешли из дружеских в более нежные, а через полгода мы стали настолько неразлучны, что уже не могли представить свою жизнь друг без друга. Когда я влюбился в неё? Даже не знаю. Мне кажется, я любил её с того самого дня, когда впервые её увидел. Мне кажется, я любил её всегда.

К ней подошёл официант и что-то сказал. Она подняла голову и что-то беззвучно ему ответила. Официант кивнул и удалился. То, что я видел за стеклом кафе, было похоже на сцену в немом кино. И ещё я вдруг представил, что наблюдаю за своей жизнью со стороны. Как если бы я умер и продолжал наблюдать за жизнью, в которой уже нет меня, но есть всё, что я считал «своим»: эта улица, это кафе и те, кто мне дорог. Вот она сидит, ждёт меня в кафе, а я не приду, потому что меня уже нет. Только она об этом пока ещё не знает. Догадывается ли она, что когда всё оборвалось и она уехала, внутри меня действительно что-то умерло?

Я не сразу заметил, что в наших отношениях что-то изменилось. Сначала мы стали реже встречаться. Каждый раз, когда я предлагал ей встретиться, она отказывалась, ссылаясь на какие-то неотложные дела. А потом она и вовсе перестала отвечать на мои звонки. Первое время я не придавал этому особого значения. Я решил, что она на что-то обиделась, и ждал подходящего случая, чтобы поговорить с ней об этом. Мы продолжали видеться каждый день в офисе, но я был загружен кучей новых проектов, и времени на общение в течение рабочего дня почти не было.

А потом был этот злополучный вечер у нас на работе. Что мы тогда праздновали? Кажется, восьмое марта. Я подарил ей цветы. Было шумно, играла музыка. Мы с ней танцевали. Меня что-то смутно беспокоило. Я заметил, что в ней что-то изменилось, но что именно, я не мог объяснить.

Она была всё та же: то же лицо, те же волосы, та же фигура. Но в ней появилась какая-то отстранённость: незнакомый блеск в глазах, непривычные нотки в голосе. В тот вечер она как-то уж слишком старалась быть весёлой, смеялась громче обычного, но это была какая-то наигранная весёлость, я чувствовал, что на самом деле ей совсем не весело. Когда мы отошли в сторону, я попытался её поцеловать, но она сказала, что на нас все смотрят, и ловко увернулась от меня. Мне показалось это странным: раньше её это не беспокоило, ведь в офисе все давно знали о наших отношениях. Я пытался спросить у неё, в чём дело, но она либо отшучивалась, либо делала вид, что ничего не слышит из-за громкой музыки. У меня было такое ощущение, что я участвую в какой-то театральной постановке, где все старательно играют свои роли, и только я один переживаю эту сцену по-настоящему, не осознавая, что это всего лишь театральное представление.

Я нутром чувствовал, что она от меня ускользает. Она всё ещё была со мной. Прикасаясь к ней, я ощущал тепло её рук, шелковистость волос, чувствовал лёгкий запах её духов. Но всё это уже казалось мне каким-то чужим. Её словно подменили. В тот вечер она уехала раньше меня, сказала, что у неё разболелась голова. Я вышел её проводить. Когда она садилась в свою машину, я задержал её руку в своей. Мне очень не хотелось расставаться с ней в тот вечер. Я словно чувствовал, что больше её не увижу.

А через несколько дней она позвонила, чтобы попрощаться…

Сидя в машине и наблюдая за ней через стекло кафе, я всё больше её ненавидел и чувствовал нарастающее желание завести мотор и уехать. Я понял, что именно так и сделаю, если сейчас же не заставлю себя выйти из машины.

Я открыл дверь «Стекляшки» и вошёл в кафе. Она сидела всё так же, скрестив пальцы рук. Она почти не изменилась. На ней был дымчато-голубой свитер. У неё была короткая стрижка, тёмная чёлка падала ей на лоб. И, хотя она отлично смотрелась с короткими волосами, мне стало жаль, что она остригла свои длинные пряди. Она показалась мне безумно красивой, такой красивой, что мне трудно было на неё смотреть.

— Катя! — тихо сказал я, подойдя к ней сбоку.

— Кирилл! Привет! — она улыбнулась так, словно мы расстались только вчера, хотя прошло уже три года.

Мы поцеловались, как старые друзья. Именно этого я твёрдо обещал себе не делать. Я так долго её ненавидел, что мне казалось: если когда-нибудь снова её увижу, то и пальцем не смогу к ней прикоснуться. А вот увидел — и вся моя ненависть вдруг куда-то испарилась. Я сел по левую руку от неё. «Надо было сесть напротив неё! — мысленно досадовал я на себя. — Лучше держаться от неё на безопасном расстоянии».

Снова подошёл официант. Мы заказали по большой чашке кофе: я — обычный капучино, а она — двойной.

— Это чтобы подольше не ложиться спать, — объяснила она. — Мне сегодня ещё чемодан собирать.

— Как всегда, в последний момент?

— Ну да. Ты же знаешь, я всегда всё делаю в последний момент. Традиция у меня такая.

— Ну как тебе Москва? — как можно беспечнее спросил я.

— Москва очень изменилась. Я заметила много новых зданий. И ещё мне показалось, что в Москве прибавилось народу. А может, я просто отвыкла, потому что давно здесь не была.

— А сколько лет ты не приезжала в Москву?

— Три года.

— Почему? Не было желания?

— Да нет, желание, конечно, было! Просто у меня родился сын, а лететь так далеко с маленьким ребёнком мне не хотелось.

— Сколько ему сейчас? — лелея смутную надежду, спросил я.

— Сейчас ему два года, — ответила она.

«Мы расстались больше трёх лет назад. Значит, он никак не может быть моим», — подумал я, испытывая одновременно и облегчение и разочарование.

— Как назвала сына?

— Коля. А по-английски — «Nick». Я специально выбрала такое имя, чтобы хорошо звучало и по-русски и по-английски.

Глупо, конечно, но я почему-то надеялся, что она назовёт сына «Кирилл».

— Расскажи лучше, как ты? — попросила она

— Я? Да нормально всё. Недавно женился.

— Поздравляю! А живёшь ты теперь где?

— Мы купили новую квартиру. В том же районе, где я жил раньше.

— А работаешь всё там же?

— Нет, из той компании я ушёл вскоре после того, как ты уехала.

— Почему?

— Мне неожиданно предложили новую работу с повышением. Зарплата выше и недалеко от дома, — соврал я. На самом деле зарплата была такая же, а на работу мне теперь приходилось ездить на другой конец Москвы. Просто я не мог больше выносить сочувствующие взгляды своих сослуживцев, когда она вышла замуж за англичанина и укатила с ним в Англию.

Она сидела совсем близко от меня. Чем больше я на неё смотрел, тем больше мне хотелось к ней прикоснуться. Я вдруг совершенно некстати вспомнил, что у неё под левой грудью родинка и что она боится щекотки в самых неожиданных местах.

— Не смотри на меня так, — сказала она. — А то я нервничаю.

— Я тоже.

— Ты мне ни разу не позвонил, пока я была в Москве, — сказала она, заглядывая мне в глаза.

— Знаю.

— Ты что, боялся меня видеть?

— Да.

— Почему?

— Не знаю. Наверное, ещё что-то осталось, — сказал я и тут же возненавидел себя за это, потому что только что выдал себя с головой.

— Я это почувствовала.

— Почему ты уехала? — спросил я. На самом деле я хотел спросить: «Почему ты выбрала его, а не меня?», но такая постановка вопроса была для меня слишком унизительна.

— Ну, понимаешь, мы с тобой были вместе уже два года и ты мне ничего не предлагал. А он предложил.

— И что же он тебе предложил? Особняк с дворецким и садовником, отдых на собственной вилле в Ницце и личный вертолёт? — зло съязвил я.

— Нет, ничего такого у него нет. Когда я вышла за него замуж, он был бедным студентом. Мы познакомились в Москве, где он изучал русскую литературу. Он предложил мне только себя и Лондон.

— То есть, тебе просто захотелось уехать за границу?

— Нет. Я просто влюбилась, — виновато улыбнулась она. — В Джона и в Лондон.

«Ах, у него, оказывается, есть имя! Джон! Ну, конечно, как ещё могут звать англичанина!? Конечно же, Джон!».

— Неужели тебе здесь жилось так плохо, что тебе необходимо было уехать в Лондон? — не унимался я.

— Дело не в том, что мне здесь жилось плохо. Мне здесь жилось нормально. Просто мне очень понравилась Англия. Знаешь, я же с детства учила английский, мы в школе заучивали наизусть целые тексты про Букингемский дворец, Биг-Бен, Тауэрский мост, Вестминстерское аббатство. И в моём воображении с детства существовал город, которого я никогда не видела, но знала о нём почти всё. А когда я первый раз приехала в Лондон, то обнаружила, что созданный в моём воображении город существует на самом деле! И оказалось, что выглядит он именно так, как я его себе представляла. Я даже знала, где находится мост Ватерлоо и как выйти с улицы Пикадилли к Трафальгарской площади! Я просто влюбилась в этот город и мне не хотелось его терять.

— Понятно. Значит, ты вышла замуж за Лондон! — продолжал язвить я.

— Нет. Я вышла замуж за Джона. Он — очень хороший человек и очень любит меня и сына. Лучше расскажи о своей жене, — переменила она тему. — Кто она? Чем занимается?

— Мою жену зовут Марина. По профессии она — бухгалтер. Работает в банке. Отлично готовит. У нас всё хорошо.

— Я рада за тебя.

Я, конечно, не стал ей говорить, что жена моя внешне чем-то напоминала мне Катю, и я, как дурак, надеялся, что она сможет мне её заменить. Но, женившись на Марине, я с запозданием обнаружил, что ничего общего с Катей, кроме внешнего сходства, у неё нет.

Мы заказали ещё по чашке кофе с пирожными и заговорили о нашей прошлой работе, о Катином смешном рыжем начальнике, которому всегда были коротки его брюки, и его секретарше, которая умело руководила своим шефом. Я старался вести себя непринуждённо, но отчётливо чувствовал, как на меня медленно и неизбежно надвигается ураган под названием «Катрина». Больше всего на свете в тот момент мне хотелось схватить Катю, крепко прижать её к себе и больше никогда никуда от себя не отпускать. Я подумал, что если я сейчас же что-то не предприму, то мина с часовым механизмом неизбежно взорвётся, и после этого взрыва мне снова придётся собирать себя по кускам. Когда Катя вышла в туалет, я посмотрел на часы. Мы проговорили целых три часа, а по моим ощущениям — не больше пятнадцати минут. Я подозвал официанта и попросил его вызвать по телефону такси.

Она вернулась, села на своё место и мы ещё какое-то время болтали, вспоминая общих знакомых. С некоторыми из них я какое-то время поддерживал связь, но постепенно мы начали общаться всё реже, а потом и вовсе перестали. Неожиданно в полумрак кафе ворвался свет автомобильных фар. Посмотрев в окно, я увидел, что к «Стекляшке» подъехала машина.

— Чёрная «Волга» номер 218, — сказал подошедший официант, и это прозвучало, как приговор.

— Что? — не поняла она.

— Такси подъехало. Вы заказывали, — напомнил официант.

— Да, я забыл тебе сказать, что я вызвал для тебя такси, — невозмутимо сказал я. — Извини, что не смогу тебя сам отвезти. Просто нам не по пути.

— Понятно… — растерянно сказала она, и я почувствовал, что ей не хочется уходить.

Я, конечно, мог отвезти Катю на своей машине, но мне хотелось поскорее с ней расстаться, чтобы не успеть к ней снова привыкнуть и не отдирать её потом от себя с мясом. Я чувствовал, что уже начинаю к ней привыкать и, если сейчас её от меня не увезёт такси, то мина с часовым механизмом неминуемо разорвётся, и завтра я снова буду, скрипя зубами, зализывать раны, ненавидеть себя за свою слабость и мучиться от сознания своего бессилия и неспособности что-либо изменить.

Мы медленно встали и пошли к выходу. На улице было темно и сыро, и я взял её за руку, чтобы она не оступилась.

— Почему ты мне позвонила? — спросил я.

— Я просто очень хотела тебя увидеть.

— Почему? — допытывался я.

— Наверное, ещё что-то осталось, — повторила она мою фразу.

Мы прошли по улице несколько шагов, взявшись за руки. Это было так естественно, как будто мы никогда не расставались. Когда мы подошли к машине, я отпустил её руку. Она потянулась ко мне в темноте, мы обнялись и стояли так несколько секунд. Я почувствовал, что она гладит меня по волосам.

— Ты сердишься? — спросила она.

— Уже нет, — соврал я.

Она поцеловала меня в шею. Мне не хотелось её отпускать.

— Ну, пока, — сказал я и почувствовал, как банально это прозвучало, словно мы расстаёмся до завтра.

— Прости меня, — сказала она.

Мне страшно хотелось её поцеловать, но она, казалось, была уже так далека от меня.

Я открыл перед ней дверцу машины, она села. Я заплатил таксисту, машина тронулась. Я стоял и смотрел, как она машет мне рукой из окошка такси. Было темно, и я не видел её лица. Когда такси скрылось за поворотом, я развернулся и пошёл к своей машине. Зачем она приехала? Я ведь уже почти перестал её вспоминать, а она взяла и вдруг объявилась. Всплыла на поверхность из пучины неизвестности. Я был зол на себя. Не надо было с ней встречаться! Нужно было придумать какую-нибудь отговорку: мол, занят или уехал куда-то. «Не думать! Не вспоминать о ней! — пытался приказать я себе. — Жить по-прежнему, как жилось без неё. Работа — дом — работа. Иногда жена…»

Из динамиков в машине доносилась знакомая музыка. Я сделал погромче:

«О несчастных и счастливых, о добре и зле.

О лютой ненависти и святой любви.

Что творится, что творилось на твоей земле.

Всё в этой музыке, ты только улови…»

КАТЯ, ОСТАНЬСЯ!

*      *       *

Ночное такси уносило её от него. Далеко-далеко, из той, прежней жизни. Ей очень хотелось выпрыгнуть из машины, вернуться и поцеловать ему руку за всё, что ему пришлось пережить из-за неё. Но сделать этого она не могла. Поэтому она послушно сидела в такси и следила за огнями, мелькавшими за окном. Она чувствовала, что частица её осталась там, с ним, на тёмной улице, возле стеклянного кафе. Он унесёт эту частицу с собой в свой новый дом, который она никогда не видела и никогда не увидит. Он будет жить с этой частицей так же, как и она продолжает жить с частицей его. Они останутся друг в друге, пока помнят друг друга. Пока помнят. Слёзы тихо покатились по её лицу. По радио звучало что-то знакомое.

— Пожалуйста, сделайте погромче, — попросила она водителя.

Водитель повернул ручку радиоприёмника, и она услышала:

«О несчастных и счастливых, о добре и зле.

Почему с возрастом у мудрого человека не должно остаться друзей: 3 мудрые цитаты Юрия Левитанского

Молодость дружбе располагает, а старость избегает ✔️

Дети заводят друзей по щелчку пальца, им достаточно узнать имя своего «‎нового лучшего друга» и принять его в объятья без задней мысли. Со временем человек лишается части друзей, а к пожилому возрасту и вовсе не должен их иметь. Почему? Юрий Левитанский считал, что дружба таит большую опасность, чем явный враг: «‎От явного врага мы ждем самого худшего, а от друга лишь прекрасного, лучшего» но каждый наш друг — простой человек, у которого есть свои интересы, свои слабости и желания, мы не хотим думать, что друг может предать или пожелать плохого, но человеческая природа всегда берет верх: «‎Больше всего нас ранят самые близкие, потому что наши души открыты для них».
[Spoiler (click to open)] [more]

С возрастом список тех людей, которых мы считали друзьями, сокращается до единиц: «‎Где понимание было, там оно уйдет, где было доверие, не останется и следа, кто был назван другом, придя однажды, уйдет навсегда». Таков закон жизни: чем дольше мы дружим с кем-то, тем больше встречаем непонимания, зависти, подлости и лицемерия, нужно лишь время, чтобы это проявилось: «‎Не давай свою руку своему лучшему другу, сегодня она спас тебя, потому что не сложно, но завтра подойдешь ты к колодцу и он скажет: прыгай, так нужно». Это не значит, что люди вокруг плохие, виноваты мы сами в том, что назвали их такими: «‎Разве можно назвать волка теленком и ждать, что он будет есть одну травку, а потом считать его предателем, если он съест стадо? Лишь потому, что мы назвали его теленком?». Волк остается волком, как его не называй: «‎Назови человека другом и не будь разочарован, помни: «Человек — это человек, как его ни называй» ».

Как относиться к людям вокруг, чтобы избежать разочарований в жизни? ✔️

Юрий Левитанский считал, что называя человека «другом», мы пытаемся приручить его, как бы это странно не звучало, сделать безопасным и дружественным, хотя до конца сделать это невозможно, человека невозможно приручить, как верного пса. Проблема заключается не в плохих друзьях, а в наших ожиданиях: люди не плохие и не хорошие, но назвав кого-то другом, мы ждем, что он пройдет с нами огонь и воду. Нам так хочется. Мы рады обманываться, но однажды придет час расплаты за нашу иллюзию: человек остался человеком, ни плохим ни хорошим, но мы то ждали лучшего. Именно поэтому взрослый, мудрый человек, не заводит друзей: «‎Мудрый человек делает добро и не ждет того же в ответ, а значит не будет разочарован».

Суть человеческих отношений всегда остается в том, что в них участвует два человека. Как не называй отношения: дружеские, супружеские, родственные, рано или поздно дадут о себе знать именно человеческие отношения, со своими интересами и целями, корыстью и мотивами. Обезопасить себя можно лишь одним: делать добро, если хочется, общаться, если интересно, помогать, если есть возможность и желание, но никогда не ждать, что тот, с кем вы хорошо общались и дружили, будет к вам благосклонен всегда: «‎Каждый может посочувствовать вашей неудаче, но мало кто может порадоваться вашему успеху». Люди меняются — это в человеческой природе, не нужно держать у себя «‎друзей» которые стали неприятны, как и воротить нос от тех, на кого раньше внимание не обращали: «‎Друзья становятся другими, тебя избавив от всего, а ты запомнил их лик такими, который был… До этого всего».

https://zen.yandex.ru/media/id/5aa6ba0857906a16ad6dfaba/pochemu-s-vozrastom-u-mudrogo-cheloveka-ne-doljno-ostatsia-druzei-3-mudrye-citaty-iuriia-levitanskogo-60b62d223efca05eed75c103

СССР распадется, Китай станет сверхдержавой, а России и США суждено объединится. Два из этих трех пророчеств уже сбылось, а третье сегодня кажется невероятным. Какие предсказания и пророчества Эдгара Кейси можно отнести к 2022 году, давайте разберемся.

Сбывшиеся пророчества Эдгара Кейси

Феномен Эдгара Кейси продолжает будоражить умы людей во всем мире даже сейчас, хотя с даты его смерти прошло уже больше 75 лет. Мировую известность Эдгар Кейси получил после того, как предсказал две мировые войны, назвав даты их начала и окончания, напророчил Великую депрессию в США, описав в подробностях катастрофические события на биржах, и увидел последующий подъем экономики в 1933 году.

В своих пророчествах он озвучил поражение немцев на Курской дуге, конец фашизма и победу СССР в Великой Отечественной войне. За несколько месяцев до своей кончины, когда Красная армия победоносно шествовала по Европе, прорицатель заявил, что Советский Союз в недалеком будущем распадется.

«Не успеет окончиться XX век, как наступит крах коммунизма, — говорил Эдгар Кейси. — Коммунисты потеряют там свою власть».

Предсказания о будущем

Некоторые его предсказания, которые пока не исполнились, вселяют ужас.

«Облик планеты изменится: Америка будет расколота; Япония уйдёт под воду; в мгновение ока изменится северная часть Европы; у восточного побережья Америки появится суша».

Среди предсказаний Эдгара Кейси есть множество записей и о России. В отличии от остального мира, в этом случае его пророчества намного более благоприятные. Ведь Эдгар Кейси оставил после себя более 30 тысяч предсказаний и предвидений, он один из главных пророков 20 века. А самое страшное, что у Эдгара Кейси указано время начала планетарных катаклизмов. Человеческая цивилизация едва не погибнет в начале 21 века .

«Планету потрясет серия чудовищных природных катаклизмов: землетрясений, наводнений, вулканических извержений, цунами, подъемов и опусканий суши, которые изменят облик Земли. Исчезнет Лондон, Париж, Рим, Япония, Нью-Йорк, Калифорния, часть других американских штатов».

Еще при жизни на основе его предсказаний была составлена карта постапокалиптического мира, где были нанесены все безопасные места на планете.

«В Арктике и Антарктике произойдут сдвиги земной коры, что приведет к извержению вулканов в тропическом поясе. Затем последует смещение полюсов, и в результате полярные или субтропические зоны станут тропиками…».

Эдгар Кейси о России

По свидетельствам очевидцев, Россия была для него каким-то наваждением. Кейси считал, что именно от «непредсказуемого медведя» зависит мир на всей планете. Вот какое будущее он предсказал России почти перед самой смертью в 1945 году:

«Надежда всего мира придет из России. Она не в так называемом коммунизме. Нет. Но подлинная свобода, когда каждый будет жить ради своего ближнего. Этот принцип появился именно там. Потребуются годы, чтобы он кристаллизовался. Тем не менее, из России вновь придет надежда для мира».

Подобное предсказание встречается, кстати, у очень многих провидцев. Приход новой веры и спасение мира из России предсказывали и Ванга и Авель и множество других пророков.

«Религиозное возрождение России даст миру надежду. Вместе с другом и союзником, на деньгах которого написано: «В Бога мы верим» Россия создаст условия для постепенного изменения, окончательного урегулирования и правления миром.»

Как известно, надпись «В Бога мы верим» есть только на одной валюте в мире — на долларах США. И таким образом, прежде чем стать надеждой мира России придется подружиться, а может даже и каким то образом объединиться с США.

«Миссия народов славянской России состоит в кардинальном изменении сущности человеческих взаимоотношений. С Востока придет освобождение от эгоизма и грубых материальных страстей. Отношения между народами будут восстановлены на новой основе: доверии и мудрости», — утверждал Эдгар Кейси.

На фоне природных катаклизмов, сообщал Эдгар Кейси, территория России, которую в большинстве не затронут наводнения, станет самым привлекательным местом для жизни. При этом наиболее комфортным местом будет Западная Сибирь. «Да, в Западной Сибири уже идет накопление чистой энергии, — предрекал Кейси. – Она защитит эту землю от разрушающего действия природных и энергетических катаклизмов. Западная Сибирь останется почти невредимой».

Эдгар Кейси о новом правителе России

В предсказаниях Эдгара Кейси можно найти даже описания правителя России, который войдет в историю.

«Новый Лидер России, долгие годы будет никому не известен, но однажды, неожиданно войдёт во власть благодаря силе своих новых совершенно уникальных технологий, которых более ни у кого не будет, чтобы ему противостоять. А затем он возьмёт всю высшую власть России в свои руки и никто не сможет ему противостоять. Впоследствии он же станет Властелином Мира, станет Законом, несущим свет и процветание всему сущему на планете… Его интеллект позволит ему овладеть всеми технологиями, о которых вся раса людей мечтала на протяжении всего своего существования, он создаст уникальные новые машины, которые позволят ему и его соратникам стать фантастически сильными и могучими почти как Боги, а его интеллект позволит стать ему и его соратникам практически бессмертными… Остальные люди будут называть и его самого, и даже его потомков, живущих по 600 лет не иначе как Богами 

…У него, его потомков, его соратников не будет недостатка ни в чём — ни в чистой пресной воде, ни в пище, ни в одежде, ни в энергии, ни в оружии, для надёжной защиты всех этих благ, в то время, когда весь остальной мир будет пребывать в хаосе, нищете, голоде и даже каннибализме. 

…Бог будет с ним… Он возродит Религию Единобожия и создаст культуру, основанную на добре и справедливости. Он сам и его новая раса будут создавать во всём мире очаги новой культуры и новой технологической цивилизации… Его дом, и дом его новой расы будет на Юге Сибири…»

В пророчествах Эдгара Кейси можно также найти и указания на время начала планетарных катаклизмов.

«Когда будут первые катаклизмы в Южном море (что в южной части Тихого океана), которые могут проявиться в затоплении или, наоборот, в повышении дна. Или же в Средиземноморье и в районе Этны. Тогда мы сможем узнать, что это началось.»

Были у Кейси и другие предсказания. В частности, он напророчил рост политической мощи Китая.

«Все больше и больше приверженцев христианской веры придут в политику, — говорил американец. — Однажды Китай станет колыбелью христианства… По человеческим меркам пройдет немало времени, но это всего лишь один день в сердце Господа. Ибо завтра Китай пробудится».

https://vedmochka.net/предсказания-и-пророчества/пророчества-эдгара-кейси-на-2022-год-и-дальнейшее-будущее.html