Зарождение жанра литературной сказки появление и бытование литературной сказки в россии

Литературная
сказка. История возникновения. Классификация. Поэтика литературной сказки.

Истрия
возникновения литературной (авторской) сказки уходит в далекое прошлое, в
Античность. А. Шаров, автор и исследователь сказок, видит отголоски
аксаковского «Аленького цветочка» в книге древнеримского писателя Апулея «Амур
и Психея» .

В Западной Европе
в XII – XIV вв. был весьма популярен рыцарский роман, изображавший
героя-рыцаря, его подвиги во имя славы и любви. Переводы рыцарских романов
появляются на Руси в XII в. Их назначение – развлечь, позабавить читателя,
увести в мир трогательной, но не безоблачной любви, которую приходится иногда
отстаивать в нелёгкой борьбе. Романы строились по определенной схеме, где были
разлуки, преграды, счастливый финал и даже единение в смерти.

Неудивительно, что
этот роман прижился на Руси, подвергся обработке роман и распространился в виде
народной книги. Такова история двух переводных произведений – «Повести Бове –
королевиче» и «Повести о Еруслане Лазаревиче». Они близки к русской волшебной
сказке и былине не только тематически. Здесь, как и русском фольклоре, молодцу
даются уроки нравственности: увидев спящего богатыря, Еруслан «…хочет его
скорой смерти предать; а сам себе подумал: «не честь мне будет, не хвала, что
сонного убить сонный человек, аки мертвый» .

Эти произведения
выполняли ту же функцию, что и народные сказки: развлекали, учили уму – разуму
и купца, и монаха, и священника, и капрала и крестьянина. Войдя в круг чтения
русских людей, они скоро русифицировались. Пришедший к нам с Востока Еруслан
стал русским богатырем. И у читателей не возникал вопрос о его происхождении.
Между тем происхождение этих произведений явно литературное. Большое количество
действующих лиц, названных по именам, находимся вне русской фольклорной
традиции, где имена чаще всего имеют только ведущие герои. О связи с
литературой свидетельствует многоходовое построение сюжета, соединение
различных, в том числе и сказочных, мотивов.

В 40-е гг. XIX в.
В.Г. Белинский поздравляет русских детей с «прекрасным подарком», который они
могут получить от своих родителей в виде сказок дедушки Иринея (псевдоним В.Ф.
Одоевского), «такого писателя, которому позавидовали бы дети всех наций.» .
Одновременно критик выражает неудовольствие по поводу того изобилия сказок
различных авторов, того «сказочного потопа», который наводит книжный рывок. В
них он не видит оригинальности и среди них выделяет даже сказки А. Пушкина и П.
Ершова. В. Белецкому кажется, что авторы «подделываются» «под тон и лад»
народных сказок.

К этому времени
народная сказка стала предметом активного собирания, изучения, издания. Из устной
культурной среды она перешла в письменную. Стали популярными среди читателей
западноевропейские, как народные, так и авторские сказки. В 1768 году были
переведены произведения Ш.Перро . В 1826 г. В.А. Жуковский переводит немецкие
сказки в обработке братьев Гримм. Издание своих переводов он дарит А.С. Пушкину.
Который просто знакомится с ними. Немецкая народная сказка о рыбаке и его жене
становится источником сюжета для пушкинской «Сказке о рыбаке и рыбке». Если
ранее этот жанр обитал преимущественно в народной среде, где служил
одновременно развлечением и уроком, то теперь им интересуется аудитория
академическая, высококультурная, и предмет ее интереса – научный, эстетический.

В 30-е гг. XIX в.
остро дискутировать проблема народности, которая также способствовала развитию
внимания к сказке как к истинно народному произведению. Занимаясь научными
изысканиями в области русского языка, стремясь сохранить его первозданность,
его народный дух, одним их первых начинает создавать сказки В.И. Даль . Но
наиболее плодотворным и значимой для истории русской литературной сказки
является установившееся тогда в русской культуре такое творческое направление
как романтизм, с его эстетикой исключительно: необычными героями, действующими
в необычных ситуациях, с его тягой к фантастическому, чудесному, запредельному.
Романтизм еще сильнее подчеркнул то, что исторически существовало в сказке:
волшебство, магию, устремленность к преобразованию будней, к выявлению не
познанного в человеке. Создателями целого ряда литературных сказок были
пережившие увлечением романтизма В.А. Жуковский и А.С. Пушкин.

Именно романтики,
в частности В.А. Жуковский, почувствовали необходимость создать особую
литературу для детей, рассчитанную на восприятие ребенка, учитывающую его
психофизические особенности. Как считает Н.Я. Берковский, это стало возможным
потому. Что «…романтизм установил культ ребенка и культ детства. XVIII в. до
них понимал ребенка как взрослого маленького формата… С романтиков начинаются
будущие дети. И их ценят сами по себе, а не в качестве кандидатов в будущие
взрослые» .

Народная сказка
всегда была близка к миру детства. Но к 3-м гг. XIX в. она стала постепенно
уступать свои позиции. Все меньше создавалось новых сюжетов. Все активнее она
стала жить книжной жизнью. И тогда возникла сказка литературная, соединившая в
себе жанровые и художественные особенности прежних произведений и новую,
книжную культуру бытования.

Появившаяся
авторская сказка (впервой половине XIX в. специально для детей были написаны
сказки В. Жуковского, А. Погорельского, В. Одоевского) продолжила традицию
жанра народной сказки – были одновременно «уроком молодцу» и развлечением для
него. Она же открыла одну из первых страниц детской художественной литературы.

Несмотря на
длительный путь развития, авторская сказка не имеет столь длительной и
плодотворной истории изучения. Многие вопросы в ней и главное среди них:
определение жанра и классификация созданного – остаются до сих пор
дискуссионными. Попытка дать определение литературной сказке, отметить ее
характерные черты делались очень давно (Я. Гримм, Х.К. Андерсон). Но до сих пор
нет того определения, которое сконцентрировало бы в себе все особенности жанра,
выделило его среди других, было бы четким и лаконичным.

В настоящее время
можно подчеркнуть то, что наиболее свойственно авторской сказке для детей, что
отличает ее от близких ей жанровых образований (народная сказка, фэнтези).
Прежде всего, это каноничный текст, не имеющий вариантов. Это возможность
проявления авторской индивидуальности, как в тематике сказки, так и в поэтике.
В авторской сказке, так же, как и в народной, существует волшебный мир, где
действуют ее герои. Литературной сказке свойственна синтетическая природа
жанра, связанная как с фольклором, так и с литературой. Этому жанровому
образованию присуще стремление осмыслить реальную жизнь с помощью сказочных
образов и мотивов (В.Н. Минеев), более глубокая по сравнению с народной сказкой
философия и психологическая основа.

И.П. Лупанова
подчеркнула: Авторская сказка – жанр пограничный. Она обнаруживает
закономерности, свойственные и фольклору, и литературе.

С точки зрения
адресной принадлежности сказки можно разделить на:

·                       
Произведения для детей (но они не являются
однородными, подростку вряд ли будут интересны сказки К. Чуковского, а ребенок
раннего возраста не много поймет в сказках П. Бажова).

·                       
Произведения для взрослых (сатирические
сказки М.Е. Салтыкова-Щедрина, сказки Л. Петрушевской и др.).

·                       
Универсальные произведения, интересные
разным возрастным группам читателей (А. Погорельского «Черная курица или
Подземные жители»).

С точки зрения
литературы сказка может быть:

·                       
Поэтической.

·                       
Прозаической.

·                       
Драматургической.

Литературная
сказка является одним из самых трудно поддающихся определению и классификации
жанром. Причина этому – его парадоксальность. Тяготея к народному образцу
авторская сказка противоречит ему и отталкивается от него.

Наиболее полным
представляется определение, сделанное Л.Ю. Брауде: «Литературная сказка –
авторское, художественное, прозаическое или поэтическое произведение,
основанное либо на фольклорных источниках, либо сугубо оригинальное; рисующее
чудесные приключения вымышленных или традиционно сказочных героев и, в
некоторых случаях, ориентированное на детей; произведение, в котором
волшебство, чудо играет роль сюжетообразующего фактора, служит отправной
сказкой характеристики персонажей».

Волшебство,
несомненно, играет значимую роль в жанровой системе литературной сказки, но
вряд ли его можно назвать доминантным признаком этого жанра. Существует ряд
произведений, в которых не происходит ничего волшебного, фантастического, но
которое, тем не менее, относят к жанровой модификации литературной сказки («Три
толстяка» Ю. Олеши, некоторое сказки Э.Т.А. Гофмана, Новалиса и др.). Кроме
того, под данные параметры попадают и многие другие жанры – от басни до
фантастического романа.

Некоторые ученые
считают, что литературная сказка обладает не одним, а целым набором доминантных
признаков.

И.П. Лупанова
причислят к доминантным такие формальные признаки литературной сказки, которые
объединяют ее с народной сказкой: типичные сказочные образы и стилистические
клише. Исследователь отмечает, что даже с учетом изменяемости жанра для
литературной сказки должны выполнятся два условия: особый условный сказочный
мир («Вымысел в литературной сказке, как и в народной сказке не имеет жизненных
логических мотивировок; неправдоподобие, чудо, чудеса изображаются в сказке как
изначально существующие, как данность; фантастичность сюжета и фантастичность
образности а сказке совмещается с атмосферой реального быта и иногда даже
узнаваемостью места действия») и «в зависимости от родовой принадлежности
произведения: повествования в сказово – сказочной форме или зрелищная форма
восприятия».

В современной
литературной сказке мы можем встретиться не только с феями, волшебниками,
говорящими животными и отжившими вещами, но и инопланетянами, роботами,
космическими кораблями и пр.

По мере развития
литературная сказка все дальше отходит от первоначальных истоков,
использованных ее автором. В ней все реже появляются стереотипные волшебные
персонажи. А если порой и встречаются, то в трансформированном и
переосмысленном виде, так как автор свободно проявляет свойственную ему
творческую фантазию. При этом герои такой сказки могут непроизвольно переходить
из одного сказочного мира в другой, из одной сказки в другую. Литературная
сказка отличается тончайшими психологическими оттенками. Герои ее испытывают
страдания любви и муки ненависти. Развивается их характер, меняется
мировоззрение. Персонажи литературной сказки индивидуальны и художественно
дифференцированы, а их отношения между собой отличается зачастую сложными
психологическими связями.

Поэтика
литературной сказки:

Литературная
сказка приближена к реальности. Убедить читателя, в действительности
происходящего, создать иллюзию достоверности, стереть грань между волшебством и
настоящим – творческая задача сказки, ведущая к нарушению чистоты жанра.
Изменения общепринятых норм фольклорной поэтики в сказках для детей впервые
было осуществлено А. Погорельским, который вместо традиционного зачина «в
некотором царстве…» начал свое произведение так: «Лет сорок тому назад в
С-Петербурге, на Васильевском острову, в Первой линии…». Конкретность и
реальность происходящего подчеркивается обилием бытовых деталей (П. Бажов
«Серебряное копытце»), введением географических названий (Америка у А. Волкова,
Полыновка у Ю.Коволя). Но вся эта конкретика является в то же время «не
сказкой», повестью-сказкой, произведением, включаемым в себя сказки, сказочным
рассказом, романом-сказкой.

Развитие сюжета
литературной сказки чрезвычайно осложнено. Он пространный даже в том случае,
когда троекратное повторение действия отсутствует. Такое звено в сюжете
народной сказки, как запрет и нарушение запрета, в авторской или исключено
вообще, или выполняет противоположную функцию.

Авторская сказка
нарушает привычный канонический мир героев народной сказки. Здесь нет
традиционных для животных эпоса типом-масок (лиса хитрая, медведь силен, но
глуповат и т.д.). Здесь все зависит от конкретной ситуации, от конкретного
поступка и его осмысления тем, кто этот поступок совершает.

Мир как носитель
добра —  особая философская концепция авторской сказки, которая вынашивалась
еще в XIX в., но воплощена было в XX в. Еще П.А. Плетневу (1792 – 1865/66),
поэту, критику, издателю хотелось, «что бы в детской сказке все было
нравственно чисто: чтобы она своими сценами представляла воображению одни светлые
образы, чтобы эти образы никакого дурного, нравственного впечатления после себя
не оставляли». В связи с этим конфликт в литературной сказке зачастую не
сводится к простому противопоставлению добра и зла. Иногда конфликта может и не
быть вообще.

Итак, система
художественных средств народной сказки была усвоена и переосмыслена сказкой
литературной, но самодостаточной, исчерпывающей для нее не стала. С точки
зрения поэтики авторская сказка глубоко синкретична. Она испытывает и выбирает
в себя влияние поэтики и фольклора, литературы в целом и отдельных авторов, в
частности поэтики различных течений и направлений.

Литературное
влияние на поэтику авторской сказки заключается в наличии описаний природы как
реалистичных, так и олицетворённых. Сказке свойственны портретные описания
действующих лиц. Если сказки, созданные в XIX в., в большей степени присваивали
себе известные литературные приемы, то сказки XX в. стали пользоваться
литературной традицией. Она проявляется в мягкости, лиричности, теплоте, нежной
грусти, чистой тональности сказочного произведения, в особом мире героев, среди
которых есть совершенно необычные, не свойственные ни одной сказочной традиции.

Есть сказки, где
художественное время существует в разных плоскостях: давно прошедшее, которое
воспринимаются как действительно сказочное, и настоящее, в котором делается
попытка отвергнуть веру в существование сказки. Есть и такие сказки, где
категория времени становится проблемой содержания. Но, как бы там, ни было, все
равно существует некая условность времени, некая соотнесенность его с
действительно текущим. Иначе сказка не была бы сказкой. Природа сказочного
вымысла требует от создателя сказки соблюдения всех условий жанра, в том числе
и пребывания вне времени даже при достаточно точных указаниях на его
реальность.

Вывод: Попытка
упорядочить пригодное для чтения детей в жанре авторской сказки показала:
всякая классификация условна, строгой систематизации созданного добиться
трудно, потому что:

1.                    
Не существует однозначного определения
авторской сказки, на основе которой можно было бы произведение деление.

2.                    
Авторская сказка не отличается чистотой
жанра.

Сложно определить
принадлежность сказки определенной возрастной группе читателей: в творчестве
одного автора могут быть качественно разные произведения. Т.В. Зуева шесть
сказок А. Пушкин по признаку стиля делит на две группы, создавая локальную,
пушкинскую, классификацию .

Поэтика авторской
сказки как научная проблема не завершена в своем исследовании, несмотря на
обширный и пристальный интерес к ней. Но не вызывает сомнения то, что
литературная сказка в выборе художественных средств тесно связанна с народной
сказкой и в то же время существенно отличается от нее. В ней нет таких четких
граней между поэтикой волшебной и бытовой сказок; художественный прием, в
большей степени свойственный одному виду народных произведений, используется
повсеместно (например, анимизм).

На основе
изложенных материалов можно сделать вывод, что авторская сказка жанр
пограничный, она обнаруживает закономерности, свойственный и фольклору, и
литературе, и самое существенное отличие этого жанра обусловлено тем, что
литературная сказка выросла на основе фольклорной, унаследовала ее жанровые
признаки, развивая и трансформируя их.

Сказочная традиция в русской литературе — возникновение, развитие и распространение на примере творческой деятельности отдельных писателей.

Сказка всегда принадлежит своему времени, а значит, изучение сказочной традиции в контексте творческой деятельности конкретных писателей позволит более ясно увидеть картину сложных архетипических отношений, выстраевымаемых внутри структуры сказочного повествования, определить, как в ситуации смешения или, наоборот, разграничения иных жанров происходит становление литературной сказки, в частности, и какие изменения претерпевает сказка как жанр, в целом.

История возникновения литературной сказки как жанра

Возникновение, развитие, распространение и постоянный живой интерес к сказочной традиции связан с тяготением человека понять сущность своей народности, определить, как в контексте исторических событий эта народность проявляется. Такие стремления неизбежно приводят к необходимости создания литературы собственной, выражающей мысль целой нации.

Зарождаясь как жанр сугубо народный, к тому же, преимущественно устный, сказка из достояния лишь простого народа вырастает до такого круга читателей, которые представляли жизнь образованного русского общества конца XVIII – начала XIX века. Жанр сказки уверенными шагами не только проник в отечественную литературу, но плотно закрепил свое положение наряду с романом и повестью.

Литературные сказки А.С. Пушкина

Практически единогласно исследователи называют родоначальником, основоположником жанра литературной сказки А.С. Пушкина. Данное мнение поддерживает И.П. Лупанова, с ней соглашаются и Р.В. Иезуитова, Е.П. Званцева и др.

Бесспорно, что сказки Пушкина – это значимое и великое явление для всей русской литературы. Но также, нельзя и оспаривать тот факт, что появление Пушкинских сказок все-таки есть и результат опыта прошлых поколений. Произведения, подготавливаемые нашими предшественниками, проходят значительный по времени путь своего созревания, и только спелые плоды их кропотливого труда после используются преемниками.

К сожалению, литературная критика 30-х годов XIX века в лице Полевых, Н.И. Надеждина, Н.В. Станкевича и В.Г. Белинского не слишком жаловала активно развивающийся жанр сказки. Они воспринимали сказочные произведения как некий лжежанр, в существовании которому было практически отказано. Столь негативное восприятие по отношению к жанру сказки критики того времени объясняли «подделочным» характером сказочного произведения, как такого. По их мнению, литература, в основе которой лежат фольклорные истоки есть «переделывание» уже существующего книжного материла, а значит, исследование такого явления попросту не удосуживается внимания.

А ведь на то время приходятся всем знакомые, пожалуй, одни из самых значимых для русской сказочной литературной традиции, произведения, созданные писателями-сказочниками – это «Сказка о царе Салтане», «Сказка о попе и работнике его Балде» А.С. Пушкина, «Конек-горбунок» П.Л. Ершова, сказки О.М. Сомова и Н.А. Полевого.

Признание литературной сказки в качестве самостоятельного жанра

Но со второй половины XIX века отношение к литературной сказке претерпевает значительные изменения. Это объясняется возросшим интересом к собиранию сказочного материала, исследованию специфических свойств народного слова в контексте его значения для всей истории.

В 50-е и 60-е годы XIX столетия выходят множество работ различных жанров фольклора – это «Великорусске сказки», а позже и «загадки» Й.А. Худякова, «Песни», собранные П. Якушкиным и П.В. Кириевским «Пословицы русского народа» В.И. Даля и многое другое.

Литературная сказка того времени рассматривалась такими писателями как В.А. Жуковский, А. Погорельский, Л.Н. Толстой и многими другими с совершенно различных сторон, а именно в плане исследования сказочных источников, особенностей стиля жанра, его сюжета, образной системы, способов характеристики действующих лиц и уровней композиции.

Таким образом, литературная сказка была признана не только самостоятельным жанром, но оказала существенное влияние на весь литературный процесс, что доказывается творчеством М. Горького, В.Г. Короленко, Н.В. Гоголя, И.А. Бунина и др.

Сказочное повествование в русской литературе

Писатели, творившие во второй половине XIX века, искали все новые способы переорганизации содержания сказки, а также, путей внедрения в нее приемов поэтики дабы расширить возможности художественной литературы, в целом.

Н.В. Гоголю удалось сместить понятие сказки с позиций ее вневременного определения. Писатель стер всякие рамки ограничений по жанру в отношении реальности и всего таинственного. Сказка у Гоголя рассматривается с точки зрения связи таких понятий как должное и сущее. Героями же сказочного произволения становятся персонажи, выводимые из простого народа, толпы.

Реализация поэтики сказки в произведениях далеко несказочного типа активно проявляет себя в творчестве Л.Н. Толстого. Писатель открывает новые горизонты психологической прозы, создавая новый «поджанр» литературной сказки – а именно народный рассказ, который призван помочь автору уследить за изменениями в характере своих героев.

И.А. Бунин для еще большего раскрытия образа персонажа затрагивает вопрос взаимоотношений в системе действующих лиц сказки. Построение речи героев у автора тоже приобретает новые формы – не диалог, но и внутренний монолог становится еще одним приемом выразительности. Такая перемена в структуре сказочного мышления обогащает всю канву произведения. Наш народный язык настолько пронизан лиризмом, с присущими ему особыми интонациями, ритмичностью, мелодичностью и сердечностью, что даже пейзаж у Бунина становится полноценным персонажем.

Таким образом, можно говорить о появлении новой тенденции стиля в жанре сказки, где переплетение фольклорного начала с художественной тканью образуют совершенно особую «сказочность» повествования.

Опыт трансформаций жанра встречается и у раннего Горького, который, в свою очередь, вводит новую фигуру рассказчика, не соотносимую с автором, но анонимную, тем не менее, теперь уже вовсе не обезличенную, а вполне конкретно выраженную. Также, испытывая влияние, прежде всего, Бунина, Чехова и Короленко, Горький продолжает расширять границы жанра сказки. Он выстраивает свою систему стиля, где самым гармоничным образом синтезируются фольклорная фантастика и реальность, какая она есть.

К 20-ым – 30-ым года XX века понятие «сказки» расширяется еще больше.

Превращаясь, скорее, в рассказ, сказочная действительность, которая теперь уже не является обязательной для повествования, сосредотачивает основное внимание на образе рассказчика. С. Михалков, Е. Шварц, Э. Успенский и Р. Погодин переосмысливают традиционные фольклорные образы, как бы, играя со сказкой, причем зачастую с ироническим подтекстом.

К настоящему же времени, с уверенностью можно говорить о том, что литературная сказка много преуспела в своем развитии. Сегодня мы наблюдаем успешные результаты различных трансформаций этой жанровой формы с ее многогранной направленностью.

Сказка и научная фантастика

Несомненно, что литературная сказка принадлежит к жанру искусства популярного, поэтому в начале XX века некоторые ученые начинают сравнивать сказку даже с научной фантастикой. Это объясняется присутствием в обеих мистического и загадочного начала, но в отличие от научных произведений, сказка не обязана логически объяснять происхождение того или иного явления или же мотивационную подоплеку поступков определенного героя, она лишь показывает его эмоциональные состояния в момент принятия каких-либо решений, описывает чувства в процессе преодоления предлагаемых ему трудностей.

Очевидно и другое различие между литературной сказкой и жанром научной фантастики: последняя направлена на предугадывание будущего, построения неких теорий и гипотез относительно предполагаемого «завтра», сказка же не занимается построением прогнозов и не обнаруживает своей связи с парадигмами социума.

Фэнтэзи и сказка

Также, на сегодняшний день литературную сказку часто ставят в сравнение с таким новообразованным жанром как фэнтэзи. Но ведь даже в вопросе своего происхождения эти жанры разительно отличаются: фэнтэзи берет за основу идею побега от реальности способом создания вымышленного мира, где мифы и легенды предстают перед читателем в искаженном, переосмысленном видении. Литературная же сказка, наоборот, помогает осмыслить жизнь с точки зрения этих самых мифов, образов, мотивов старых и знакомых нам сказок.

Но, несомненно то, что при современном многообразии жанровых разновидностей, близких к сказке, невозможно заменить и тем более вытеснить этот особый и уникальный жанр. Литература наших дней сама не может обойтись без сказки, ведь именно она, сказка, есть пример всей литературе в создании целого мира, в котором невероятным образом переплетается реальность и вымысел.

Сказочная традиция в творчестве А.И. Бунина

Однако же, пожалуй, самый значимый период для развития сказочной жанровой системы – конец XIX – начало XX века – к сожалению, остается довольно малоизученным. На этом этапе литературного развития сказки авторитет устного слова, можно сказать, особенно оживляется. Расцвет создания авторских сказочных произведений обуславливается вновь восстановленному, все более интенсивно возрастающему авторитету устного слова. Поэтому, именно на данном отрезке времени стоит заострить особенное внимание, выделяя среди прочей творческой деятельности писателей этого времени работы именно И.А. Бунина — одного из ведущих писателей своего времени.

Будучи охотным путешественником, И.А. Бунин, в поиске сути и смысла жизни, в общем, удивительным образом совместил в единое целое различные и, казалось бы, вовсе полярные стороны мировосприятия – лиричное, поэтическое ощущение мира с абсолютно трезвым взглядом на вещи. Рассказы Бунина есть свидетельство совершенно необычного созерцания мира автором – это соединение древнейших, даже мифологических, начал с современной писателю действительностью, тонкого понимания жизни и преклонения перед всем бытийным с тревожными переживаниями за бренность и неизбежность в конечности земного существования.

Рассказы писателя поражают своей глубиной по степени откровенности в описании национальной жизни нашего прошлого. Повествуя, казалось бы, о самых привычных для нас вещах – будничных заботах простого народа, жестокости, которая была постоянным спутником их быта, невероятной выдержки и терпеливости крестьян, — Бунину удается воздвигнуть совершенно знакомое в ранг чего-то необычного, определенно, значительного, содержащего некую тайну, и даже особую психологию и философию. Сила сказочной традиции помогала И.А. Бунину создавать настоящую «литературную живопись», художественно воспроизвести ее во всевозможной полноте и красоте.

Несомненно, русский характер происходит еще из древнейших времен, и ничто иное, как устное народное творчество, а именно сказка, есть отражение русской человеческой души. Поэтому интерес, вызванный Буниным к сказочной традиции — это неистовое желание, жажда писателя найти разгадку, проникнуть в потаенные уголки внутреннего мира русского человека, русского крестьянина. Оттого так часто герои бунинских произведений имеют очевидное сходство с персонажами сказок и былин.

В обращении к сказочной традиции, Бунин рассказывает о современном и настоящем. И именно включение элементов традиции сказки в свое творчество делает бунинское повествование, несомненно, сильным, богатым и всеохватывающим.

Становление литературной сказки как жанра

Литературная сказка — это такой жанр, в котором «в волшебно — фантастическом или аллегорическом развитии событий и, как правило, в оригинальных сюжетах и образах, в прозе, стихах или драме решаются морально-этические и эстетические проблемы» [22, с. 252].

В курсовой работе мы будем опираться на определение литературной (авторской) сказки, данное Л.Ю. Брауде: «Авторское художественное прозаическое или поэтическое произведение, основанное на фольклорных источниках, либо придуманное самим писателем, но в любом случае подчиненное его воле произведение, преимущественно фантастическое, рисующее приключения вымышленных или традиционно сказочных героев и в некоторых случаях ориентированное на детей; произведение, в котором волшебство, чудо играет роль сюжетообразующего фактора, помогает охарактеризовать персонажей» [5].

Сказка — один из самых древних жанров литературы. Авторская сказка, или литературная, выросла в эпоху романтизма из записей фольклористов, во время особого интереса писателей и поэтов ко всему национальному, народному. Романтики видели в литературных произведениях народного творчества образцы для подражания, считая их своими эстетическими идеалами. В определениях сказки, при разных точках зрения на ее основные черты, основную роль играет, по мнению Э.В. Померанцевой, «установка на вымысел» [19, с. 3], ее фантастичность, где чудо, волшебство выступает как сюжетообразующий фактор, помогает давать четкие характеристики персонажам. Все эти черты связывают волшебную и литературную (авторскую) сказку между собой.

На протяжении столетий литературная сказка все более разветвляется, разрастается, то есть становится литературным явлением. Каждый талантливый автор-сказочник привносит в неувядающий жанр литературной сказки что-то новое, оригинально.

Жанр сказки трансформируется, меняя фольклорное бытие на литературное бытие. Его смысловой потенциал значителен, жанр может безвозвратно исчезнуть. Сказка — нравственный жанр; его вековая жизнь сложилась так, что он не может нести в себе безнравственное содержание.

В сказке причудливые, всегда неожиданные и разнообразные комбинации фантастического и действительного, переход одного в другое приводят к интересным художественным результатам. Этот основной путь развития сказочного жанра подсказывается и диктуется самой жанровой природой сказки.

Литературная сказка — жанр, известный давно. Все традиционные народ­но-сказочные ходы подчиняются в литературной сказке индивидуально-авторскому художественному замыслу. Фантазия автора позволяет как бы подняться над изначально-фольклорным материалом, взглянуть на него уже с высоты собственного эстетического сознания. Умение писателя использовать традиционные элементы народной сказки в исторически и художественно иной системе авторского творчества — отличительная жанровая особенность именно литературной сказки. «При этом писатель не порывает с фольклорной традицией, а как бы дает ей вторую жизнь, обнаруживает в ней скрытый, неиспользованный художественный потенциал. Происходит своеобразная игра жанром» [12, с. 228].

Немецкие романтики, высоко ставившие принципы игры, подвергают пере­осмыслению и счастливый финал народной сказки, и фольклорное время. Открытые, неоднозначные финалы типичны для сказок Э. Т. А. Гофмана. Теряет свойственную для фольклора неопределенность сказочное время и в пьесе другого немецкого романтика, Л. Тика, «Кот в сапогах» (1797).

Ироническая игра типичными народно-сказочными категориями продолжа­ется и в реалистической литературной сказке. Так, уточняет время исполне­ния волшебного желания персонаж пушкинской сказки царь Салтан, требуя от царевны «родить богатыря… к исходу сентября». Не чужды Пушкину-ска­зочнику и открытые, «немые финалы — вспомним хотя бы конец «Сказки о рыбаке и рыбке» (1833).

Таким образом, литературная сказка — жанр парадоксальный. Тяготея к своему народному образцу, она в то же время решительно отталкивается от него.

В момент зарождения авторской сказки в России установка на чтение, на литературность формы была главным критерием ее художественности. Например, В.А. Левшин предлагал свои «Русские сказки» (1780 — 1783) просвещенной публике конца XVIII века в виде галантных рыцарских романов, которые должны были, по мысли автора, составить на читательском рынке кон­куренцию популярной французской серии «Голубая библиотека».

Позднее литературная сказка стремится к отказу от беллетристичности изложения, к устным истокам своего фольклорного детства. Для сказок Х.К. Андерсена характерна ориентация на устную речь. Автор «Дюймовочки» как бы превращает читателя в слушателя своих сказок, стараясь восстановить атмосферу непосредственного общения с ним. Постоянные обращения к читателю — «слушайте же хорошенько!..», «кто бы мог подумать…», «представьте себе…» — характерный стилевой прием датского сказочника. Но одновременно андерсеновский читатель становится и «зрителем» — может наглядно представить себе картины, развернутые перед ним автором.

Несмотря на то, что в середине XVII — первой трети XIX века народно-сказочное мироощущение обнаруживает себя в большинстве традиционных литературных жанров, литературная сказка продолжает сохранять свою са­мостоятельность, громко заявляя о себе именами Ш. Перро («Сказки моей матушки Гусыни», 1697), Вольтера («Задиг», 1747, «Кандид», 1759), Э. Т. А. Гофмана («Золотой горшок», 1814, «Крошка Цахес», 1818), Х.-К. Андерсена («Сказки, рассказанные детям», 1835), А. С. Пушкина (цикл сказок – 1830 — 1834).

Длительное культурно-историческое соседство авторской сказки и сказочности литературных форм не могло не привести к тому, что на под­ступах к XX веку логика сказки захватывает сферу не только литературы, но и науки. Оксфордский математик Чарлз Доджсон, он же Льюис Кэрролл, создает одну из самых замечательных сказок мировой литературы — «Приключения Алисы в Стране чудес» (первое издание — 1865 г.).

Творчество Л. Кэрролла предвосхитило художественные искания писателей-сказочников XX века. Относительность времени, которое можно то терять, то находить, превосходно ощущают многие герои знаменитой «Сказки о потерянном времени» Е. Шварца. Логика нонсенса, атмосфера абсурда ощущаются в знакомых всем с детства стихах К. Чуковского. Кот у него может ехать «задом наперед», а жаба – «на метле», «волки от испуга скушали друг друга», а гиппопотам, подобно сказочному царю, вместо прекрасной царевны, и «полцарства в придачу» обещает подарить двух лягушек и «пожаловать» еловую шишку богатырю-избавителю от чудовища-таракана.

В XX веке интерес писателей к сказке растет. Она трансформируется, приобретает новые особенности.

XX век — век новых открытий, исторических потрясений. Трансформация уклада жизни вела к изменению менталитета русского человека. Новое время заставляло также переосмысливать традиционные жанровые элементы сказки. Сказки А.С. Пушкина, П.П. Ершова, С.Т. Аксакова, В.И. Даля и др. были более ориентированы на народную основу.

В XX в. появился оригинальный сюжет. Писатели откликаются на специфику развития литературного процесса и общеполитического контекста, а сказочные элементы, напротив, прочно входят в литературу и жизнь. Жанровые, структурные особенности сказки корректируются временем.

Рубеж XIX — XX вв. стал временем расцвета литературной сказки. Возник необычайный интерес русских писателей и поэтов к подсознательному, миру фантазии, мифологическим и фольклорным истокам национальной культуры. Поиск новых форм, прорыв к высшим проявлениям человеческого духа, стремление преодолеть утилитарную роль литературы и искусства породили интерес к чудесному. Сказки создавали разные по философским воззрениям и эстетическим позициям писатели – Н. Рерих, Ф. Сологуб, М. Кузмин, Л. Андреев, З. Гиппиус, М. Горький, С. Соловьев, А. Ремизов, и др. Миф и символ становятся для них основой сказки, универсальным ключом, с помощью которого хотели постичь глубинную сущность прошлого и настоящего, предугадать будущее. Символ и миф позволяют прикоснуться к истокам мудрости, проникнуть в суть эстетического и этического идеала. Литературная сказка притягательна чудом, тайной.

В творчестве писателей начала XX века разрушается жанровая строгость. Сказкой называется и мифопоэтическая фантазия, и романтическая новелла, и философская легенда, и притча. Отнюдь не каждая из сказок того времени предназначалась детям, большую часть из них можно назвать «сказками для взрослых». И все-таки наследие некоторых писателей начала XX века не только интересно детям, но может стать для них настоящим открытием неповторимого волшебного мира.

1920-е годы отличались полифонизмом литературной жизни, обилием группировок, ожесточенными спорами и дискуссиями. Социальный эксперимент 1917 г. привел к проникновению и укоренению в литературе и искусства фантастики, гротеска, чудесного. Сама жизнь воспринималась как нечто карнавальное, феерическое. Сформировался особый взгляд на волшебство: если чудесен сам мир, то чудо обретает реалистичные черты, а происходящее мыслится чудесным. Неслучайно роман-сказка Ю. Олеши «Три толстяка» начинается так: «Время волшебников прошло». Оформился новый тип волшебника — ученый, чьи знания и умения реальны, но остаются удивительными: Туб сумел сделать удивительную куклу, Гаспар Арнери постоянно участвует в разных превращениях. Сказочные приключения скорее напоминают интересные для ребенка ловкие цирковые трюки. Чудо мыслится прежде всего в романтико-героическом и социальном аспектах, что соотносится со временем, но не меняет функции чуда. Таким образом, роман-сказка Ю. Олеши открывает новую особенность чуда — его обыкновенность.

Расцвет особенной жанровой разновидности сказки — повести-сказки — приходится на 30 — 50-е годы. Изменившиеся в 30-е годы политическая и общелитературная ситуации оказали влияние как на литературу вообще, так и на детскую литературу. Сам жанр сказки стал средством борьбы фантастического, неординарного с тоталитаризмом. Расширяли творческие возможности художников перевод и переложение западных сюжетов.

Если сказка 20-х годов отличалась абстрактностью и условностью, то в 30 -50-е годы стали возникать и реалистические характеры. «Основное место действия – «здесь», которое очерчено весьма конкретно и точно, воспроизведены реалии советской эпохи (В. Катаев. «Цветик-семицветик», Л. Лагин. «Старик Хоттабыч» и др.). Сказочное место действия может быть и условным, но черты реального мира, как правило, сохранены (А.Толстой. «Золотой ключик, или Приключения Буратино», В.Губарев. «Королевство кривых зеркал», А. Некрасов. «Приключения капитана Врунгеля», Н. Носов — трилогия о Незнайке). Некоторые сказочные повести сохраняют традиционное фольклорное двоемирие, однако оно трансформируется и из сферы мифологической (соотношение загробного и земного) переходит в сферу социально-политическую — противостоят две системы: капитализм и социализм (В.Губарев, Н.Носов, В.Каверин и др.)» [15, с. 73].

Народ в качестве героя избирает необычного, непохожего на других персонажа. Писатель же, наоборот, делает ставку на самый обыкновенный характер, чаще всего — детский. Изменилось и отношение к чуду. Если фольклорный герой воспринимает чудо как само собой разумеющееся, то литературный персонаж XX в., как правило, воспринимает волшебство именно как чудо. Сказка 1930 — 50-х годов возвращает ребенку чудесное. Правда, чудо не вписывается в реальную жизнь, его надо либо научно объяснить, что пытается сделать А.М. Волков в своем «изумрудном» сериале, либо скрывать (чудеса Хоттабыча) и ставить на службу обществу («Цветик-семицветик», «Золотой ключик»). Герой сказки XX в. добивается нужных ему результатов прежде всего благодаря собственному труду (В. Катаев. «Дудочка и кувшинчик», Е.Пермяк), чего не было в народной, или усилиям над собой (А. Волков, В. Губарев). Чудо, дарованное волшебными помощниками — старушкой из сказки «Цветик-семицветик» или стариком-боровиком («Дудочка и кувшинчик»), — не помогает героям напрямую, а лишь способствует воспитанию важных черт характера: трудолюбия, бескорыстия и т.д.

Идеология 30- 40-х годов пропитывает и волшебство: чудо, направленное на удовлетворение собственных потребностей, бесплодно. Поистине чудесно лишь альтруистическое желание блага другому: последний лепесток волшебного цветка приносит здоровье Вите, а Жене — радость («Цветик-семицветик»); чудеса Хоттабыча «срабатывают» лишь тогда, когда он дарит их результат людям, а не рабски угождает Вольке («Старик Хоттабыч»); золотой ключик отпирает дверь в волшебную страну для всех положительных героев одноименной сказки. Далее традиционный «чудесный инвентарь» подвергается корректировке. Так, В. Губарев в повести-сказке «Королевство кривых зеркал» манипулирует традиционной фольклорной мифологемой «зеркало-зазеркалье». В народном сознании зеркало — магический предмет, позволяющий увидеть будущее (гадания на зеркале) и сохраняющий память о прошлом. Зазеркальный мир страшен и таинствен, он непредсказуем и, кроме того, он переворачивает мир реальный. Зеркало как консерватор событий обыгрывалось в фантастических произведениях К. Булычева. Для Губарева же зеркало — возможность посмотреть на себя со стороны, ворота в иную политическую систему, в которую обыкновенная пионерка Оля (далеко не самая лучшая) и ее еще более капризное отражение Яло привносят идеи советские. И с помощью традиционного волшебства — проникновения в другой мир — совершается «обыкновенное» чудо. Идеи советских школьниц совершают в духе того времени «волшебство» — приводят к революционным изменениям и тем самым гармонизируют отношения между миром реальным и зазеркальным.

Новая жизнь, новые идеалы становятся более удивительными, чем волшебство, к примеру, джинна (Л.Лагин. «Старик Хоттабыч»). Чудеса Хоттабыча оказываются нелепыми и ненужными там, где сказочно прекрасна и справедлива, по мысли Лагина, сама действительность. Колдовство Хоттабыча оборачивается вредом (алмазные зубы, бородатый Волька, «дары»), месть джинна оказывается неуместной в новом обществе (превращение людей в баранов, отправление в Индию в рабство Жени и т.д.), его волшебство воспринимается как шутка, игра. Примечательно, что учителями и воспитателями стариков Хоттабыча и Омара становятся дети. Ребенок и взрослый меняются местами. Победа остается не за мудростью и опытом, а за новой идеологией, что и определяет развитие литературной сказки в этот период.

Таким образом, мы видим, как самобытно развивался сказочный жанр в русской литературе, насколько разнообразны авторские сказки, как по-разному в них преломляется сказочный мир.

Литературная
сказка – авторское,
художественное, прозаическое или
поэтическое произведение, основанное
либо на фольклорных источниках, либо
сугубо оригинальное; произведение
преимущественно фантастическое,
волшебное, рисующее чудесное приключение
сказочных героев, в некоторых случаях
ориентированных на детей. «С точки
зрения родовой принадлежности» все
литературные произведения могут быть
разделены на эпические, лирические и
драматические. Литератур. сказка выросла
из сказки фольклорной, унаследовав ее
черты. Кроме сюжетов, мы встречаем в
авторских сказках и другие характеристики
народных сказок. Это и традиционные
образы-персонажи, и использование
народных средств поэтической речи,
таких как эпитеты, троекратные повторы,
фразеологизмы, поговорки и пр. Ярким
примером такой сказки является «Конёк
Горбунок» П. Ершова. Так чем же отличается
литературная сказка от фольклорной?
Каковы её основные характеристики?

1.  
В отличие от народной, литературная
сказка принадлежит конкретному автору
и имеет неизменный текст, не бытовавший
до публикации в устной форме.

2.  
Литературной сказке, особенно в
прозаической форме, свойственна
изобразительность. Автор детально и
красочно описывает место действия,
облик и характер героев, их переживания.
Но всё же, в большей мере автор уделяет
внимание необыкновенным, волшебным
приключениям, происходящим с героями
сказки.

3.   
Для литературной сказки свойственна
чётко выраженная авторская позиция.
Читатель сразу понимает, кому из героев
автор симпатизирует, кому сопереживает,
а к кому относится отрицательно.

4.    
В литературных сказках автор очень
часто проводит параллели между реальным
и сказочным миром. Нередко, таким образом,
автор стремится подчеркнуть негативные
стороны существующей действительности.
В романах и повестях-сказках второй
половины XX века мы можем увидеть ярко
выраженный социальный или даже
политический подтекст. Вспомните сказки
Дж. Родари или «Три толстяка» Ю. Олеши.

Но
все же, сказки, прежде всего, остаются
сказками. С их необыкновенными волшебными
приключениями, с необычными персонажами
и верой в чудеса. Всё это мы сможем найти
в литературных сказках.

Н.
М. Карамзин для детей написал и перевел
около 30 произведений. Отличительные
черты прозы и поэзии Карамзина –
идеализация человека и поэтизация
природы, нежность и теплота в изображении
внутреннего мира героев и их нравственных
отношений. В его произведениях воспевается
благородная дружба, чистая любовь,
красота природы и человека. Среди сказок
выделяется «Дремучий лес», произведение,
напоминающее «страшные» истории, которые
бытуют в дет. среде в качестве фольклорного
жанра. Повесть Карамзина «Бедная Лиза»
была одним из самых популярных произведений
дет. чтения.

21 Вопрос: Рассказ — цикл рассказов — повесть — роман для детей. Особенности циклизации и сюжетостроения. Анализ одного из произведений.

Рассказ —
большая
литературная форма письменной информации
в литературно-художественном оформлении
и относительно большом объёме текста
эпического (повествовательного)
произведения в прозе, при сохранении
его в виде какого-либо печатного издания.
В отличие от повести — более
краткая форма изложения.

Восходит
к фольклорным жанрам устного пересказа
в виде сказаний или поучительного
иносказания и притчи. Как самостоятельный
жанр обособился в письменной литературе
при записи устных пересказов.

В
рассказах малое количество действующих
лиц и небольшое содержание, зачастую
имеющее лишь одну сюжетную линию, при
характерном наличии какой-то одной
проблемы; нет пестроты художественных
красок, богатства любовных интриг и
переплетений в событиях — в отличие
от повести или романа, которые могут
описывать множество конфликтов и широкий
круг разнообразных проблем и действий.

Повесть — прозаический жанр,
не имеющий устойчивого объёма и занимающий
промежуточное место между романом,
с одной стороны, и рассказом и новеллой с
другой, тяготеющий к хроникальному
сюжету, воспроизводящему естественное
течение жизни.

В
силу своей многогранности жанр повести
с трудом поддается однозначному
определению. Сюжет повести практически
всегда сосредоточен вокруг главного
героя, личность и судьба которого
раскрываются в пределах немногих
событий. Побочные сюжетные линии в
повести (в отличие от романа), как правило,
отсутствуют, повествовательный хронотоп
сконцентрирован на узком промежутке
времени и пространства. Сюжет повести
часто связан со «злобой дня», с тем, что
повествователь (и, одновременно, читатель)
может наблюдать в окружающей
действительности и что воспринимается
как злободневная реальность, раскрывающаяся
в виде последовательности событий (в
этом отличие повести от рассказа или
новеллы, в центре которых обычно лежит
лишь одно событие). Названия повестей
часто связаны с образом главного героя
(«Бедная Лиза» Н. М. Карамзина,
«Дубровский», «Станционный смотритель»
А. С. Пушкина и др.)

Роман — литературный
жанр, как правило, прозаический,
который предполагает развернутое
повествование о жизни и развитии
личности главного героя (героев)
в кризисный, нестандартный период его
жизни.

С
историко-литературной точки зрения
невозможно говорить о возникновении
романа как жанра, поскольку по существу
«роман» —
это инклюзивный термин, перегруженный
философскими и идеологическими коннотациями и
указывающий на целый комплекс относительно
автономных явлений, не всегда связанных
друг с другом генетически.

Анализ сами
делайте!!!

Соседние файлы в предмете [НЕСОРТИРОВАННОЕ]

• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #

 Рождение жанра литературной сказки

Салон, салонная культура возникли в самом начале столетия, приблизительно в 1610 году. Когда был убит король Генрих IV, при маленьком короле Людовике XIII регентом стала его мать, необразованная и вульгарная Мария Медичи. Двор её отличался шокирующей свободой нравов. Самая родовитая аристократия удалилась от двора. Она искала и нашла свой собственный центр общения.  Им стал салон. Здесь царили совершенно другие интересы: прочитывались и обсуждались все новые литературные и научные произведения. Здесь вырабатывался и шлифовался французский литературный язык. Здесь собирался кружок вольнодумцев, духовная Фронда.

Салон культивировал изощрённую игру ума. Прежде всего, она проявлялась в беседе. Из блестящих салонных бесед образовался жанр диалога. Диалоги распадались на отдельные ослепительные реплики. Возник жанр афоризма. Герцог Франсуа де Ларошфуко (1613 – 1680) издал несколько сборников своих афоризмов и максим, которые всякий раз наносили точные удары по рационализму. Но главными противниками классицизма были женщины. Они не могли смириться с вето, наложенным на чувство, чудо, тайну. Буало был уверен, что лишь точное «следование природе» – удел подлинного искусства:

Невероятное растрогать неспособно.

Пусть правда выглядит всегда правдоподобно:

Мы холодны душой к нелепым чудесам,

И лишь возможное всегда по вкусу нам.

Дамы же были прямо противоположного мнения: чудеса полны очарования, в них кроется надежда на нежданное счастье, а в литературе игра с чудом даёт бесконечный простор фантазии… Дамы взялись за перо. Наступила эра бесконечных авантюрных романов с головокружительными приключениями рыцарей. Эпиграммы, мадригалы, послания, рондо, вкрапливаясь в роман, неожиданно придавали ему отчётливый привкус современности. Любимыми развлечениями в Салоне были  литературные игры. В моде была игра, провоцирующая поиски необычайного сюжетного хода –  решения заведомо неразрешимой задачи, выхода из безвыходной ситуации. Играли также в «запрет на слова», в «салаты» из пословиц, в драматизированные пословицы.

Было в Салоне и ещё одно увлечение. Там любили сказки. Сказки на самом деле любили везде. Даже при дворе была собственная придворная сказочница мадам де Мельсон. Однако, любя народные сказки, никто в этом не признавался: они считались достоянием кухни или, в лучшем случае, детской. Но в Салоне были приняты дерзкие суждения. Здесь начали рассказывать сказки. Простодушные народные истории преображались до неузнаваемости. Сюжеты обрастали немыслимыми похождениями героев, почерпнутыми явно из авантюрного романа, в них вкраплялись литературные игры,  поэтические шутки в виде мадригалов и эпиграмм, яркие и хлёсткие афоризмы, персонажи приобретали привычки, вкусы, манеру  речи, принятые в домах маркизов, одеты они были по последней моде, а интерьеры сказочных замков поразительно напоминали модные гостиные. Таким образом, литературная сказка XVII – XVIII веков родилась из синтеза литературных жанров, принятых в салонной культуре. Сказка служила развлечением, но, развлекая, она поучала. Здесь поняли: любой урок может пойти в прок, если общение с искусством приносит человеку радость.

Однако учила сказка вещам, с точки зрения классицизма, весьма сомнительным: обожала чудеса, фантазии, поэтизировала чувство и весьма пренебрежительно относилась к холодному рассудку. Сказка стала формой идеологического бунтарства. Именно поэтому  она достаточно долго существовала как бы нелегально, исключительно в устном исполнении. Нужна была недюжинная смелость, чтобы выпустить её «в люди», т.е. отважиться превратить в литературный жанр.  И, может быть, потому, что женщинам, особенно красивым, многое  в те поры сходило с рук, на этот дерзкий шаг решилась женщина. Самая первая оригинальная литературная сказка принадлежит Мари-Катрин д’Онуа (1650 — 1705). Публикация была осуществлена в 1690 году. Это и есть дата рождения жанра.

М.-К. д’Онуа известна как автор авантюрных романов. И первая её сказка была включена как вставная история в очередной роман. Но уже в 1697 году М.-К. д’Онуа  выпустила в свет четырёхтомное собрание сказок собственного сочинения «Новые сказки, или Модные феи», a затем  добавила ещё два тома.

Шумную компанию своих персонажей она  вывела за пределы абстрактно-сказочного пространства и пригласила в столичный парк, в будуар, усадила за карты, заставила давать балеты. Одним словом, она предпочла сиюминутный блеск, обаяние новизны величию и строгости традиционных фольклорных форм. Даже феи  у неё стали модными. Модными были их одежды, причёски, замки. А их  внутреннее убранство! Гобелены на стенах замка одной её маленькой принцессы запечатлевали “геройские подвиги прошлого и будущего!” Ну, разумеется! Поскольку действие сказки всегда отнесено в далёкое прошлое, то как бы принцесса могла узнать о “геройских делах величайшего короля в мире”?! Верно, ткались ковры в сказочном королевстве по эскизам Лебрена, расписавшего плафоны Версаля фресками, которые прославляли  военные подвиги Людовика XIV. Сама же М.-К. д’Онуа, когда говорит о короле, от избытка чувств переходит на стихи и создаёт настоящую оду:

(Король) спокоен и велик,

В глубоком мире Францией он правит,

И целый мир его, ревнуя, славит,

И пред его законами поник…

                                           *  *  *

Итак, в аристократическом салоне XVII века возник жанр литературной сказки. Он родился из синтеза других салонных жанров, однако определяющую роль в его становлении сыграло фольклорное наследие: сказка воспевала чудеса, любовь, мудрость и справедливость. Однако создательница жанра, М.-К. д’Онуа, как добрая фея, наградила её ещё одним важным качеством: талантом быть всегда современной! Именно с тех пор сказка обрела способность мыслить современно, острить, грустить, страдать и радоваться – современно! Путь её был предопределён.