Жар птица из сказки иван царевич и серый волк картинки

Конек горбунок Жар птица

Билибин Жар птица картина

Иван Яковлевич Билибин Жар птица

Жар птица Васнецов

Иван Билибин Жар птица

Жар птица в русских народных сказках

Иван Яковлевич Билибин Жар птица

Иван царевичи Жар птицап

Иван Яковлевич Билибин Жар птица

Сказочная Жар птица

Станислав Ковалев художник иллюстратор

Нечитайло русские волшебные сказки

Спирин Жар птица

Жар-птица («Жар-птица и Василиса-Царевна»);

Жар птица настоящая

Алексей толстой Жар птица

Иван Билибин Иван Царевич и Жар птица

Жар птица Васнецов

Жар-птица и Василиса-Царевна

Жар птица в сказке конек горбунок

Сказка Жар птица и Иван Царевич

Иван Царевич и Жар птица

Конек горбунок Феникс

Николай Кочергин конек-горбунок

Иван Царевич и Жар птица

Сказочная Жар птица

Жар-птица («Жар-птица и Василиса-Царевна»);

Конек горбунок Жар птица

Жар птица в сказке конек горбунок

Жар птица конек горбунок Холуй

Никола Кочергин конек-горбунок

Конёк горбунок Иван и Жар птица

Жар-птица («Жар-птица и Василиса-Царевна»);

Солнечная птица сказки

Сказочная Жар птица

Иван Царевич и Жар птица Палех

Станислав Ковалев иллюстрации сказки Пушкина

Сказочная Жар птица

Пластилинография Жар птица

Птица Феникс Сказочная Жар птица

Жар птица Васнецов

Сказка аленьктцветочек

Жар птица настоящая

Ведическая Русь Жар птица

Иван Царевич и Жар птица

Жар птица картина

Жар-птица («Жар-птица и Василиса-Царевна»);

Хохломская Жар птица

Иван Царевич и серый волк Жарптиа

Жар-птица иллюстрация Николая Кочергина

Иван Царевич и серый волк Жар птица

Ковалев Станислав Романович иллюстрации

Конек горбунок Жар птица

Жар птица картинки

Кукольный театр Жар птица

Бальмонт к. «Жар-птица»

Палехская роспись Жар птица

Жар птица вектор

Золотая птица братья Гримм

Жар птица

Золотая птица братья Гримм

Палехская роспись Жар птица

Фантазийные птицы

Жар птица из сказки Иван Царевич и серый волк

Птица Хумо Зороастризм

Птица Феникс Садко

Книга русские народные сказки Жар-птица

Конек горбунок Жар птица

Феникс мозаика

Жар-птица («Жар-птица и Василиса-Царевна»);

Сказки про птиц

Волшебная птица

Конек горбунок Жар птица

Билибин Жар птица

Палех памятник Жар птицы

Конек горбунок Жар птица

Нарисовать Жар птицу

Рисунки Жар птицы красками для детей

Чудо птица

Конек горбунок Жар птица

Пляс Жар птицы

Билибин Иван Царевич и Жар птица

Жар птица в сказке конек горбунок

Художник Иван Билибин прославился своими волшебными и изысканными иллюстрациями к сказкам. Представление о Бабе-Яге, Иване-царевиче, Василисе Премудрой с длинной косой у многих сложилось именно по его рисункам. Художник много времени провел, путешествуя по городам русского севера, изучая древнерусскую архитектуру и фольклор. Помимо иллюстраций к сказкам Иван Билибин известен как театральный художник, а ещё именно он придумал двуглавого орла, который сейчас изображается на монетах.

В этом году 16 августа исполнилось 140 лет со дня рождения Ивана Билибина. Мы составили подборку 8 интересных фактов о биографии художника и его знаменитых иллюстрациях.

1. Билибин бросил карьеру юриста ради искусства

О художнике Иване Билибине мог так никто и не узнать, потому что он собирался стать юристом. Он окончил юридический факультет Петербургского университета, а параллельно учился в рисовальной школе Общества поощрения художеств, занимался у Ильи Репина в высшем художественном училище Академии художеств. Знаменитый мастер часто критиковал Билибина за то, что живопись ему не особенно удается, зато подчеркивал его одаренность в рисунке.

Художник долго не мог понять, на чем сосредоточиться. Когда Билибин увидел картину Виктора Васнецова «Богатыри» на выставке молодых художников в 1988 году, он понял, что его тянет к изучению русского фольклора и его воплощению на бумаге.

2. Жар-птица снилась художнику перед важными событиями

Самой первой сказкой, к которой Иван Билибин сделал иллюстрации, была «Сказка о Иване-Царевиче, Жар-птице и о Сером волке». Рисовал он картины в 1899 году в деревне Егны в Тверской губернии. Уехал туда художник с одной единственной книгой – сборником народных сказок Афанасьева. Выбрал Билибин сказку о Жар-птице не случайно. Ее образ, как говорил художник, был ему близок – часто птица снилась ему именно накануне важных событий в жизни.

Иван Билибин «Иван-царевич и Жар-птица» 1899

3. Друзья прозвали художника «Иван – железная рука»

Билибин выполнял графический рисунок наподобие гравюры. Он набрасывал эскиз на бумаге, затем уточнял композицию во всех деталях на кальке, потом переводил на ватман. А уже после колонковой кистью проводил черной тушью четкий контур рисунка и переходил к краскам. Друзья Билибина за идеально твердую линию прозвали его «Иван – железная рука». А после возвращения из эмиграции в конце 30-х годов, когда Билибин и сам стал преподавать в академии художеств, он поражал студентов тем, что на спор с завязанными глазами четко рисовал сложные орнаменты.

4. Билибин делал иллюстрации для рекламы пива

После успеха иллюстраций к сказкам заказчики раздирали художника на части. Он делал рисунки не только к произведениям, но еще и для рекламы. Например, для пиво-мёдовареного завода «Новая Бавария» Иван Яковлевич делал плакаты, рисунки. Билибин успел поработать еще и над созданием почтовых марок к 300-летию дома Романовых.

Популярность иллюстраций к сказкам принесла художнику рекламные заказы

5. Художник нарисовал двуглавого орла

Знакомого всем двуглавого орла, который изображается на монетах «Банка России», придумал Иван Билибин. Художник нарисовал орла для Временного правительства, созданного после Февральской революции. Авторские права на это изображение он передал фабрике «Госзнак». А в 1992 году двуглавая птица стала снова официальным русским символом. Сказочного орла стали изображать на монетах.

6. Билибин в эмиграции работал в Каире, Париже и Праге

После революции Иван Билибин был вынужден эмигрировать, продав практически все свои работы. Художник не принимал новую советскую власть. В 1920 году он уехал в Египет, некоторое время жил в Каире, где оформлял русскую домовую церковь в помещении одной из клиник, устроенной русскими врачами. В 1925 году художник переехал во Францию. Здесь он иллюстрировал французские сказки, работал над декорациями к операм, в Чехии художник сделал эскизы фресок и иконостаса для русского храма на Ольшанском кладбище в Праге.

Хотя за границей у Ивана Яковлевича была работа, семья (художник женился на художнице Александре Щекотихиной-Потоцкой), он мечтал вернуться на родину, которая его по-настоящему вдохновляла. В одной из своих статей Билибин писал: «Народное искусство не государственно, но национально, так же национально, как родная речь, которой пользовались и Иван Грозный, и Пушкин. Национализм есть мощь народа, но только если понимать его так, что он основан на инстинктивной и бессознательной любви к лучшим духовным проявлениям нации, а не на приверженности к ее случайной внешней политической оболочке».

7. Билибин сказки перенес на театральную сцену

Билибинский стиль как нельзя лучше подходил для декораций спектаклей по мотивам русских сказок. Художник был знатоком старинных костюмов разных народов, изучал орнаменты и узоры, в работе над постановками использовал народное искусство. Ивана Яковлевича в Москве пригласили оформить оперу «Золотой петушок», в Петербурге – сделать эскизы декораций и костюмов к драме «Овечий источник» Лопе де Веги.

Эскиз костюма Командора к драме Лопе де Веги «Фуэнте Овехуна». Старинный театр. 1911

В эмиграции художник продолжал работать для театров. Он делал декорации и костюмы к опере Римского-Корсакова «Снегурочка» для национального театра в Праге. В Париже художник подготовил блистательные декорации к постановкам русских опер, оформлял балет Стравинского «Жар-птица» в Буэнос-Айресе. Среди его работ – эскизы костюмов и декораций для опер «Золотой петушок», «Садко», «Руслан и Людмила», «Борис Годунов» и других постановок.

8. Художник умер от голода

Ивану Билибину в 1935 году предложили оформить Советское посольство в Париже. Художник создал монументальное панно «Микула Селянинович» о русском богатыре. Ивану Яковлевичу предложили устроить возвращение на родину, и он согласился. В 1936 году он переехал в Ленинград, преподавал в Академии художеств, продолжил работать иллюстратором.

Иван Билибин решил остаться в осажденном Ленинграде

Когда началась блокада Ленинграда во время Великой Отечественной войны, художнику предложили эвакуироваться. Но он отказался, сказав, что из осажденной крепости не бегут, ее защищают. Иван Яковлевич старался до последнего работать, он создавал патриотические открытки для фронта, писал статьи. Художник не пережил первую блокадную зиму. Он умер от голода 7 февраля 1942 года на 66 году жизни. На рисунке, созданным за несколько дней до смерти, сохранилась надпись Билибина: «Эти бы грибочки да на сковородку со сметанкой. Эх-ма».

В ТЕМУ
Где посмотреть работы Ивана Билибина

Самое крупное собрание произведений Ивана Билибина хранится в художественном музее Ивангорода (Кингисеппское шоссе, д. 6/1) Ленинградской области. В эмиграции художник часто вспоминал Ивангород, поэтому когда в 1980 году наследники по линии последней жены иллюстратора Щекотихиной-Потоцкой искали место для хранения коллекции, выбор пал на город, который был близок Билибину. Собрание разместилось в единственном сохранившемся после войны купеческом особняке. Помимо рисунков, эскизов костюмов и декораций в музее есть личные вещи Билибина из периода эмиграции в Каире, Париже, Праге из его ленинградской квартиры.

      

      

      

  

«Иван-царевич и серый волк» (Сказка об Иване-царевиче, жар-птице и о сером волке, Жар-птица) — сюжет народной сказки у восточных славян. Относится к так называемым волшебным сказкам. В указателе сказочных сюжетов имеет № 550 «Царевич и серый волк» («Царевич, Жар-птица и Серый волк», «Жар-птица и серый волк»): три брата едут за жар-птицей; младший с помощью волка добывает её; а также коня и царевну; братья отнимают у него добычу и убивают его; волк оживляет героя, обман раскрывается. Один из самых известных типов русской народной волшебной сказки, всемирно распространённый сюжет. В русском фольклоре известно около 30 вариантов этой сказки, в украинском фольклоре — 19, в белорусском — 6 вариантов.

Старейшая письменно зафиксированная европейская сказка о жар-птице и сером волке восходит к латинскому сборнику монаха Иоганна Габиуса «Скала-Коэли» (лат. Scala Coeli), изданного в 1480 году. В русскую устную традицию сюжет попал через лубок.

В русских народных вариантах действует царь Выслав или просто Царь, в литературных сказках В. Жуковского и А. Толстого — царь Берендей.

Ниже мы публикуем одно из лучших изданий сказки — 1901 года с иллюстрациями художника Ивана Яковлевича Билибина. Текст сказки приводится в современной орфографии. В 1989 году издательство «Гознак» переиздало эту книгу, но текст сказки был дан в обработке, после которой он утратил всякое сходство с оригиналом, заменены имена персонажей и внесены серьезные изменения в сюжет, даже иллюстрации не полностью совпадают (в конце публикации есть ссылка на оцифрованную версию издания 1989 года).

Сказка об Иване-царевиче, Жар-птице и о сером волке / Рисунки И. Я. Билибина. — С.-Петербург : Издание Экспедиции заготовления государственных бумаг, ценз. 1901. — 12 с. : ил. — (Сказки).

Сказка об Иване-царевиче, Жар-птице и о сером волке

В некотором было царстве, в некотором государстве: был-жил царь Выслав Андронович. У него было три сына-царевича: первой — Димитрий-царевич, другой — Василий-царевич, а третий — Иван-царевич. У того царя был сад такой богатый, что ни в котором государстве лучше того не было; в том саду росли разные дорогие деревья с плодами и без плодов, и была у царя одна яблоня любимая, и на той яблони росли яблочки все золотые. Повадилась к царю Выславу в сад летать жар-птица; на ней перья золотые, а глаза восточному хрусталю подобны. Летала она в тот сад каждую ночь и садилась на любимую Выслава-царя яблоню, срывала с нее золотые яблочки и опять улетала. Царь Выслав Андронович весьма крушился о той яблоне; почему призвал к себе трех своих сыновей и сказал им: „Дети мои любезные! кто из вас может поймать в моем саду жар-птицу? кто изловит ее живую, тому еще при жизни моей отдам половину царства, а по смерти и все“. Тогда дети его, царевичи, возопили единогласно: „Милостивой государь-батюшка, ваше царское величество! мы с великою радостью будем стараться поймать жар-птицу живую“.

На первую ночь пошел караулить в сад Димитрий-царевич и, усевшись под ту яблонь, с которой жар-птица яблочки срывала, заснул и не слыхал, как та жар-птица прилетала и яблок весьма много ощипала. Поутру царь Выслав Андронович призвал к себе своего сына Димитрия-царевича и спросил: „Что, сын мой любезной, видел ли ты жар-птицу или нет“? Он родителю своему отвечал: „Нет, милостивой государь-батюшка! она эту ночь не прилетала“. На другую ночь пошел в сад караулить жар-птицу Василий-царевич. Он сел под ту же яблонь и, сидя час и другой ночи, заснул так крепко, что не слыхал, как Жар-птица прилетала и яблочки щипала. Поутру царь Выслав призвал его к себе и спрашивал: „Что, сын мой любезной, видел ли ты жар-птицу или нет“? — „Милостивой государь-батюшка! она эту ночь не прилетала“.

На третью ночь пошел в сад караулить Иван-царевич и сел под ту же яблонь; сидит он час, другой и третий — вдруг осветило весь сад так, как бы он многими огнями освещен был: прилетела жар-птица, села на яблоню и начала щипать яблочки. Иван-царевич подкрался к ней так искусно, что ухватил ее за хвост; однако, не мог ее удержать, и осталось у Ивана-царевича в руке только одно перо из хвоста. Поутру, лишь только царь Выслав от сна пробудился, Иван-царевич пошел к нему и отдал ему перышко жар-птицы. Очень обрадовался царь Выслав, что меньшому его сыну удалось хотя одно перо достать от жар-птицы. Это перо было так чудно и светло, что ежели принесть его в темную горницу, то оно так сияло, как солнце красное. Царь Выслав положил то перышко в свой кабинет, как такую вещь, которая должна вечно храниться. С тех пор жар-птица не летала уже в сад.

Царь Выслав опять призвал к себе детей своих и говорил им: „Дети мои любезные! поезжайте, я даю вам благословение, отыщите жар-птицу и привезите ко мне живую; а что прежде я обещал, то получит тот, кто жар-птицу ко мне привезет“. Димитрий и Василий-царевичи возымели злобу на меньшого своего брата, Ивана-царевича, что удалось ему выдернуть у жар-птицы из хвоста перо; взяли они у отца своего благословение и поехали двое отыскивать жар-птицу. А Иван-царевич также начал у родителя своего просить на то благословения. Сколько ни старался удерживать Ивана-царевича царь Выслав, но никак не мог не отпустить его, по его неотступной просьбе. Иван-царевич взял у родителя своего благословение, выбрал себе коня и поехал в путь — и ехал, сам не зная, куда едет.

Едучи путем-дорогою, близко ли, далеко ли, низко ли, высоко ли, — скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается, — наконец, приехал он в чистое поле, в зеленые луга. А в чистом поле стоит столб каменный, а на столбу написаны эти слова: „Кто поедет от столба сего прямо, тот будет голоден и холоден; кто поедет в правую сторону, тот будет здрав и жив, а конь его будет мертв; а кто поедет в левую сторону, тот сам будет убит, а конь его жив и здрав останется“. Иван-царевич прочел эту надпись и поехал в правую сторону, держа на уме: хотя конь его и убит будет, зато сам жив останется. Он ехал день, другой и третий — вдруг, вышел ему навстречу пребольшой серой волк и сказал: „Ох, ты гой еси, младой юноша, Иван-царевич! ведь читал ты, на столбе написано, что конь твой мертв будет, так зачем-же ты сюда едешь“? Волк вымолвил эти слова, разорвал коня Ивана-царевича на-двое и пошел прочь в сторону.

Горько заплакал Иван-царевич по своем коне и пошел пеший. Он шел целый день и устал несказанно и только что хотел присесть отдохнуть, вдруг нагнал его серой волк и сказал ему: „Жаль мне тебя, Иван-царевич, что ты пешь изнурился. Добро! садись на меня, на серого волка, и скажи, куда тебя везти и зачем“? Иван-царевич сказал серому волку, куда ему ехать надобно, и помчался с ним серой волк пуще коня и, через некоторое время, как раз ночью, привез Ивана-царевича к каменной стене, негораздо высокой, остановился и сказал: „Ну, Иван-царевич! слезай с меня, с серого волка, и полезай через эту каменную стену: тут за стеною сад, а в том саду жар-птица сидит в золотой клетке. Ты жар-птицу возьми, а золотую клетку не трогай; не то тебя тотчас поймают“! Иван-царевич перелез через каменную стену в сад, увидел жар-птицу в золотой клетке и очень на нее прельстился. Вынул птицу из клетки и пошел назад, да потом одумался и сказал сам себе: „Что я взял жар-птицу без клетки, куда я ее посажу“? Воротился, и лишь только снял золотую клетку — то вдруг пошел стук и гром по всему саду, ибо к той золотой клетке были струны проведены. Караульные тотчас проснулись, прибежали в сад, поймали Ивана-царевича с жар-птицею и привели к своему царю, которого звали Долматом. Царь Долмат весьма разгневался на Ивана-царевича и вскричал на него громким и сердитым голосом: „Как не стыдно тебе, младой юноша, воровать! Да кто ты таков, и которые земли, и какого отца сын, и как тебя по имени зовут“? Иван-царевич ему молвил: „Я сын царя Выслава Андроновича, а зовут меня Иван-царевич. Твоя жар-птица повадилась к нам летать в сад по всякую ночь и срывала с любимой отца моего яблони золотые яблочки; для того послал меня мой родитель, чтоб сыскать жар-птицу и к нему привезть“. — „О ты, младой юноша, Иван-царевич“! молвил царь Долмат. „Пригоже ли так делать, как ты сделал? Ты бы пришел ко мне, я бы тебе жар-птицу честию отдал; а теперь хорошо ли будет, когда я разошлю во все государства о тебе объявить, как ты в моем государстве нечестно поступил? Однако, слушай, Иван-царевич! ежели ты сослужишь мне службу: съездишь за тридевять земель, в тридесятое государство и достанешь мне от царя Афрона коня златогривого, то я тебя в твоей вине прощу и жар-птицу тебе с великою честью отдам“. Закручинился Иван-царевич и пошел от царя Долмата к серому волку и рассказал ему обо всем, что царь Долмат говорил. „Ох, ты гой еси, младой юноша, Иван-царевич“! молвил ему серой волк, „для чего ты слова моего не слушался и взял золотую клетку“? — „Виноват я перед тобою“, сказал волку Иван-царевич. — „Добро, быть так“! молвил серой волк; „садись на меня, на серого волка: я тебя свезу, куда тебе надобно“. Иван-царевич сел серому волку на спину, а волк побежал так скоро, как стрела, и бежал он долго ли, коротко ли, наконец, прибежал в государство царя Афрона ночью. И пришедчи к белокаменным царским конюшням, серой волк Ивану-царевичу сказал: „Ступай, Иван-царевич, в эти белокаменные конюшни и бери ты коня златогривого. Только тут на стене висит золотая узда, ты ее не бери, а то худо тебе будет“. Иван-царевич, вступя в белокаменные конюшни, взял коня и пошел было назад; но увидел на стене золотую узду и так на нее прельстился, что снял ее с гвоздя, и только-что снял — как вдруг пошел гром и шум по всем конюшням, потому что к той узде были струны проведены. Караульные конюхи тотчас проснулись, прибежали, Ивана-царевича поймали и повели к царю Афрону. Царь Афрон начал его спрашивать: „Ох, ты гой еси, младой юноша! скажи мне, из которого ты государства, и которого отца сын, и как тебя по имени зовут“? На то отвечал ему Иван-царевич: „Я сын царя Выслава Андроновича, а зовут меня Иваном-царевичем“. — „Ох ты, младой юноша, Иван-царевич“! сказал ему царь Афрон, честного ли витязя это дело? Ты бы пришел ко мне, я бы тебе коня златогривого с честию отдал. А теперь хорошо ли тебе будет, когда я разошлю во все государства объявить, как ты нечестно в моем государстве поступил? Однако, слушай, Иван-царевич! ежели ты сослужишь мне службу и съездишь за тридевять земель, в тридесятое государство и достанешь мне королевну Елену Прекрасную, в которую я давно и душою и сердцем влюбился, а достать не могу, то я тебе эту вину прощу и коня златогривого с золотою уздою честно отдам. А ежели этой службы мне не сослужишь, то я о тебе дам знать во все государства, что ты нечестной вор“. Пошел Иван-царевич из палат и горько заплакал.

Пришел он к серому волку и рассказал все, что с ним случилось. „Ох, ты гой еси, младой юноша, Иван-царевич“! молвил ему серой волк, „для чего ты слова моего не послушался и взял золотую узду“? — „Виноват я пред тобою“, сказал волку Иван-царевич. „Добро, быть так“! продолжал серой волк; „садись на меня, на серого волка: я тебя свезу, куда тебе надобно“. Иван-царевич сел серому волку на спину, а волк побежал так скоро, как стрела, и, наконец, прибежал в государство королевны Елены Прекрасной к золотой решетке, которая окружала чудесный сад; и сказал волк Ивану-царевичу: „Ну, Иван-царевич! слезай теперь с меня, с серого волка, и ступай назад по той же дороге и ожидай меня в чистом поле под зеленым дубом“. Иван-царевич пошел, куда ему велено. Серой же волк сел близ той золотой решетки и дожидался, покуда пойдет прогуляться в сад королевна Елена Прекрасная. К вечеру, когда солнышко стало гораздо опускаться к западу, королевна Елена Прекрасная пошла в сад прогуливаться со своими нянюшками и мамушками и ближними боярынями. Когда она подошла к тому месту, где серой волк сидел за решеткою, — вдруг серой волк перескочил через решетку в сад и ухватил королевну Елену Прекрасную, перескочил назад и побежал с нею что есть силы-мочи. Прибежал в чистое поле под зеленый дуб, где его Иван-царевич дожидался, и сказал ему: „Иван-царевич! садись поскорее на меня, на серого волка“. Иван-царевич сел на него, а серой волк помчал их обоих к государству царя Афрона. Няньки и мамки и все боярыни придворные побежали тотчас во дворец и послали погоню, однако, сколько гонцы ни гнались, не могли нагнать волка и воротились назад.

Иван-царевич, сидя на сером волке вместе с прекрасною королевною Еленою, возлюбил ее сердцем, а она Ивана-царевича; и когда серой волк прибежал в государство царя Афрона, тогда царевич весьма запечалился и начал слезно плакать. Серой волк спросил его: „О чем ты плачешь, Иван-царевич“? На то ему Иван-царевич отвечал: „Друг мой, серой волк! как мне, доброму молодцу, не плакать и не крушиться? Я сердцем возлюбил прекрасную королевну Елену, а теперь должен отдать ее царю Афрону за коня златогривого; а ежели ее не отдам, то царь Афрон обесчестит меня во всех государствах“. — „Служил я тебе много, Иван-царевич“, сказал серой волк, „сослужу и эту службу. Слушай, Иван-царевич: я сделаюсь прекрасной королевной Еленой, и ты меня отведи к царю Афрону и возьми коня златогривого; он меня почтет за настоящую королевну. И когда ты сядешь на коня златогривого и уедешь далеко, тогда я выпрошусь у царя Афрона в чистое поле погулять; и как он меня отпустит с нянюшками и с мамушками и со всеми придворными боярынями, и буду я с ними в чистом поле, тогда ты меня вспомяни — и я опять у тебя буду“. Серой волк вымолвил эти речи, ударился о сыру-землю и стал прекрасною королевною Еленою; Иван-царевич взял серого волка, пошел во дворец к царю Афрону, а прекрасной королевне Елене велел дожидаться за городом. Когда Иван-царевич пришел к царю Афрону с мнимою Еленою Прекрасною, то царь вельми возрадовался в сердце своем, что получил такое сокровище, которого он давно желал; а коня златогривого вручил Ивану-царевичу. Иван-царевич сел на того коня и выехал за город, посадил с собою Елену Прекрасную и поехал, держа путь к государству царя Долмата. Серой же волк живет у царя Афрона день, другой и третий, вместо прекрасной королевны Елены, а на четвертый день пришел к царю Афрону проситься в чистом поле погулять, чтоб разбить тоску-печаль лютую.

Как возговорил ему царь Афрон: „Ах, прекрасная моя королевна Елена! я для тебя все сделаю“. И тотчас приказал нянюшкам и мамушкам и всем придворным боярыням с прекрасною королевною идти в чистое поле гулять.

Иван же царевич ехал путем-дорогою с Еленою Прекрасною, разговаривал с нею и забыл было про серого волка; да потом вспомнил: „Ах, где-то мой серой волк“? Вдруг откуда ни взялся — стал он перед Иваном-царевичем и сказал ему: „Садись, Иван-царевич, на меня, на серого волка, а прекрасная королевна пусть едет на коне златогривом“. Иван-царевич сел на серого волка, и поехали они в государство царя Долмата. Ехали они долго ли, коротко ли, и, доехав до того государства, за три версты от города остановились. Иван-царевич начал просить серого волка: „Слушай ты, друг мой любезной, серой волк! сослужил ты мне много служб, — сослужи мне и последнюю: не можешь ли ты оборотиться в коня златогривого на место этого, потому что с этим златогривым конем мне расстаться не хочется“. Вдруг серой волк ударился о сыру-землю — и стал конем златогривым; Иван-царевич оставил прекрасною королевну Елену в зеленом лугу, сел на серого волка и поехал во дворец к царю Долмату. И как скоро туда приехал, царь Долмат увидел Ивана-царевича, что едет он на коне златогривом, тотчас вышел из палат своих, встретил царевича на широком дворе, поцеловал его во уста сахарные, взял его за правую руку и повел в палаты белокаменные. Царь Долмат для такой радости велел сотворить пир, и сели они за столы дубовые, за скатерти браные; пили, ели, забавлялися и веселилися ровно два дня, а на третий день царь Долмат вручил Ивану-царевичу жар-птицу с золотою клеткою. Царевич взял жар-птицу, пошел за город, сел на коня златогривого вместе с прекрасной королевной Еленою и поехал в свое отечество. Царь же Долмат вздумал на другой день своего коня златогривого объездить в чистом поле и лишь только разъярил коня как он сбросил с себя царя Долмата и, оборотясь попрежнему в серого волка, побежал и нагнал Ивана-царевича. „Иван-царевич“! сказал он, „садись на меня, на серого волка, а королевна Елена Прекрасная пусть едет на коне златогривом“. Иван-царевич сел на серого волка, и поехали они в путь. Как скоро довез серой волк Ивана-царевича до тех мест, где его коня разорвал, он остановился и сказал: „Ну, Иван-царевич! послужил я тебе довольно верою и правдою. Вот на сем месте разорвал я твоего коня на-двое, до этого места и довез тебя. Слезай с меня, с серого волка, — теперь есть у тебя конь златогривый, а я тебе больше не слуга“. Серой волк вымолвил эти слова и побежал в сторону, а Иван-царевич заплакал горько по сером волке и поехал в путь свой с прекрасною королевною.

Долго ли, коротко ли ехал он с прекрасною королевною Еленою на коне златогривом и, не доехав до своего государства за двадцать верст, остановился, слез с коня и вместе с прекрасною королевною лег отдохнуть под деревом; коня златогривого привязал к тому же дереву, а клетку с жар-птицею поставил подле себя. Лежа на мягкой траве и ведя разговоры полюбовные, они крепко уснули. В то самое время братья Ивана-царевича, Димитрий и Василий-царевичи, ездя по разным государствам и не найдя жар-птицы, возвращались в свое отечество с порожними руками; нечаянно наехали они на своего сонного брата Ивана-царевича с прекрасною королевною Еленою. Увидя на траве коня златогривого и жар-птицу в золотой клетке, весьма на них прельстилися и вздумали брата своего Ивана-царевича убить до смерти. Димитрий-царевич вынул из ножен меч свой и заколол Ивана-царевича; потом разбудил прекрасную королевну Елену и начал ее спрашивать: „Прекрасная девица! которого ты государства, и какого отца дочь, и как тебя по имени зовут“? Прекрасная королевна Елена, увидя Ивана-царевича мертвого, крепко испугалась и в горьких слезах говорила: „Я — королевна Елена Прекрасная, а достал меня Иван-царевич, которого вы злой смерти предали. Вы тогда б были добрые витязи, если б выехали с ним в чистое поле да живого победили; а то убили сонного, и тем какую себе похвалу получите? Сонной человек — что мертвой“! Тогда Димитрий-царевич приложил свой меч к сердцу прекрасной королевны Елены и сказал ей: „Слушай, Елена Прекрасная! ты теперь в наших руках; мы повезем тебя к нашему батюшке, царю Выславу Андроновичу, и ты скажи ему, что мы и тебя достали, и жар-птицу, и коня златогривого. Ежели этого не скажешь, сейчас тебя смерти предам“! Прекрасная Королевна Елена, испугавшись смерти, обещалась им и клялась всею святынею, что будет говорить так, как ей велено. Тогда Димитрий-царевич с Васильем-царевичем начали метать жеребей, кому достанется прекрасная королевна Елена и кому конь златогривый. И жеребий пал, что прекрасная королевна должна достаться Василью-царевичу, а конь златогривой Димитрию-царевичу.

Иван-царевич лежал мертв на том месте ровно тридцать дней, и в то время набежал на него серой волк и узнал по духу Ивана-царевича; захотел помочь ему — оживить, да не знал, как это сделать. В то самое время увидел серой волк одного ворона и двух воронят, которые летали над телом и хотели спуститься на землю и наесться мяса Ивана-царевича. Серой волк спрятался за куст, и как скоро воронята спустились на землю и начали есть тело Ивана-царевича, он выскочил из-за куста, схватил одного вороненка и хотел было разорвать его надвое. Тогда ворон спустился на землю, сел поодаль от серого волка и сказал ему: „Ох, ты гой еси, серой волк! не трогай моего младого детища; ведь он тебе ничего не сделал“. — „Слушай, Ворон Воронович“! молвил серой волк, „Я твоего детища не трону, когда ты мне сослужишь службу: слетаешь за тридевять земель, в тридесятое государство и принесешь мне мертвой и живой воды“. На то Ворон Воронович сказал серому волку: „Я тебе службу эту сослужу» только не тронь ничем моего сына“. Выговорил эти слова ворон и улетел. На третий день ворон прилетел и принес с собой два пузырька: в одном — живая вода, в другом — мертвая, и отдал те пузырьки серому волку. Серой волк взял пузырьки, разорвал вороненка на-двое, спрыснул его мертвою водою — и тот вороненок сросся; спрыснул живою водою — вороненок встрепенулся и полетел. Потом серой волк спрыснул Ивана-царевича мертвою водою — его тело срослося, спрыснул живою водою — Иван-царевич встал и промолвил: „Ах, куда как я долго спал“! На то сказал ему серой волк: „Да, Иван-царевич, спать бы тебе вечно, кабы не я: ведь тебя братья твои изрубили, а прекрасную королевну Елену и коня златогривого и жар-птицу увезли с собою. Теперь поспешай, как можно скорее, в свое отечество: брат твой Василий-царевич женится сегодня на твоей невесте — на прекрасной королевне Елене. А чтоб тебе поскорее туда поспеть, садись лучше на меня, на серого волка: я тебя на себе донесу“. Иван-царевич сел на серого волка; волк побежал с ним в государство царя Выслава Андроновича, и долго ли, коротко ли, — прибежал к городу.

Иван-царевич слез с серого волка, пошел в город и, пришедчи во дворец, застал, что брат его Василий-царевич воротился с королевной от венца и сидит за столом. Увидала Ивана-царевича Елена Прекрасная, тотчас выскочила из-за стола, начала целовать его в уста сахарные и закричала: „Вот мой любезный жених Иван-царевич, а не тот злодей, которой за столом сидит“! Тогда царь Выслав Андронович встал с места и начал прекрасную Королевну Елену спрашивать: что бы такое это значило. Елена Прекрасная рассказала ему всю истинную правду, что и как было. Царь Выслав весьма осердился на Димитрия и Василия-царевичей и посадил их в темницу; а Иван-царевич женился на прекрасной королевне Елене и начал с нею жить дружно, полюбовно, так что один без другого ниже единого мига пробыть не могли.