Ждать и надеяться рассказ

ЖДАТЬ И НАДЕЯТЬСЯ.
Где-то часа в 4 утра за домами начала лаять собака. Часам к 5 её лай усилился. Люди стали вставать на работу, с раздражением слушая этот истеричный лай. Около 5-30 утра потянулись из домов на работу жильцы.
Первыми, вышедшими за пределы домов людьми, были мужчина и женщина, видимо, муж и жена. Они решили всё же посмотреть, что за собака так орёт всё утро.
Пройдя совсем немного в сторону гаражей, они увидели её. Она всё так же лаяла, причем мордой повернувшись к домам. За ней, на земле лежал человек. Мужчина с женщиной побежали в сторону собаки. Было понятно, что она зовет людей.

[Spoiler (click to open)] [more]
Но чем ближе они подходили, тем больше собака лаяла на них. И лай становился агрессивным. Это была овчарка, собака серьезная. Близко не подойдешь. Женщина предложила вызвать скорую.
Скорая приехала быстро. Они подъехали близко, двое медработников вышли из машины. Женщина предупредила, когда звонила, что там собака не подпускает.
И когда они двинулись в сторону человека, то тоже крикнула им про это. Но собака перестала лаять, как только увидела скорую. Она подошла к хозяину и села рядом.
Два медика подошли к человеку достаточно близко. Собака сидела не шевелясь.
-Что будем делать?
-Вроде умная, подпустила. Я подойду . Если что — баллончиком брызни.
Врач аккуратно поставил ящик с лекарствами, присел на корточки около человека, поглядывая на собаку. Собака молча смотрела.
Пульс был, но слабый. Мужчина, довольно молодой, лет 35, большая кровопотеря. Ранение в область живота. Один из медиков открыл чемоданчик с лекарствами, быстро сделал перевязку, другой набрал два шприца, быстро сделал уколы. Собака внимательно наблюдала.
К этому времени собралось уже немало зевак. Но стояли они на расстоянии метров в 10. Никто не решился подойти ближе.
Один из медиков сходил за каталкой. Они аккуратно положили мужчину, загрузили в машину. Собаку взять было нельзя. Она смотрела на них, они на неё. Но инструкция… Да и что дальше?
Скорая аккуратно поехала по неровной дороге. Собака бежала рядом…
До больницы было недалеко. Всю дорогу овчарка то отставая, то догоняя, бежала за машиной. Перед шлагбаумом больницы скорая остановилась. Охранники подняли шлагбаум, скорая заехала на территорию. Водитель сказал одному охраннику:
-У нас мужчина с ранением.Это его собака.
-Я понял, а что я сделаю? — и глянув на собаку, шикнул — А ну стой! Фу! Нельзя! Сидеть!
Этот набор команд немного сбил овчарку с толку . Но она остановилась, села перед шлагбаумом и только взглядом провожала эту машину.
Просидев около часа в ожидании, она легла поближе к краю забора, чтобы не мешать проезжающим машинам.
Охранники сначала смотрели за ней, чтобы она не шмыгнула на территорию. Но потом, поняв, что она будет ждать тут, уже просто иногда поглядывали в её сторону.
-Что делать-то будем?
-Ничего, а что ты предлагаешь?
-Так она тут сколько лежать-то будет?
-Да кто её знает? Может полежит да уйдет.
-Не.. Она умная, вроде. Неужели ждать будет?
-Да сколько ждать? Если там всё плохо, так и не дождаться может.
-Вот ведь… Беда.. Может, ей поесть дать чего?
-Ага! Ты прикорми её тут, а тебя потом уволят.
-Да, что делать-то?
-Ничего. Посмотрим, может сама уйдет. А не уйдет-тогда и будем решать.
_______________________________
Наступило утро. Овчарка так и лежала у въезда. Охрана должна была поменяться. Пришедшим объяснили ситуацию. Один из тех, кто сменился, сказал:
-Я пойду, узнаю, что там с мужчиной. Да ситуацию объясню. Чтоб отлов не вызвали случайно. А то по камерам посмотрят..Да может принесу ей что поесть…
-Не прикармливай тут!
-Не, пусть сдохнет тут под забором!
Собака внимательно смотрела на говорящих и смотрящих на неё людей.
Прошло минут 40. Ушедший за новостями охранник вернулся.
-Ну что? Что там с мужчиной?
-Прооперировали. В реанимации. Говорят, что более-менее. Вот, в столовой стребовал остатки..- мужчина принёс в пластиковой тарелке котлету, сосиску, а в другой глубокой миске воды.
— Но тут кормить нельзя… Иди сюда, — позвал он собаку, ставя миски под дерево у края дороги.
Овчарка внимательно смотрела на него, не двигаясь с места.
-Иди, ешь. Хоть воды попей. Возьми! Можно! -мужчина пытался вспомнить команды.
Овчарка встала, но с места не двигалась. Было явно видно, что она думает. Она смотрела на человека, на миски, на шлагбаум. Села.
-Ну, как хочешь, -мужчина отошел от дерева и подошел снова к будке.
Собака медленно встала и подошла к миске. Понюхала, жадно начала лакать воду.
____________________________
Прошла неделя. Хозяина этой умной собаки уже как два дня перевели в палату. Он потихоньку поправлялся. Спросить про собаку было не у кого. И от этого было очень тоскливо.
Они жили вдвоём после того, как он ушёл в запас по ранению. Вместе служили, вместе ушли на гражданку. Он очень надеялся, что такая умная собака не пропадёт.
Овчарка тем временем переместилась от забора к деревьям. Оттуда было так же удобно наблюдать за въездом. Охранник её подкармливал понемногу. Ему пришла мысль, что можно сходить к хозяину и сказать, что собака тут, у больницы сидит. После смены он пошёл в отделение, где лежал мужчина.
Охранник вошёл в палату. Там было четыре кровати, на двух лежали пациенты. Один был лежачий, другой ходил, видимо, потому что был в тренировочном костюме.
-Здравствуйте, -охранник обратился к лежачему — Вы Фомичёв Алексей?
-Здравствуйте, да, я. Что случилось?
-Я охранник этой больницы, не волнуйтесь! Ничего плохого, наоборот, хорошее! Это Ваша овчарка была?
-Почему была? -с тревогой в голосе спросил Алексей.
-Ну я не правильно выразился, простите. Она и есть! Она всё это время на въезде лежит. Сейчас, правда, отошла чуть дальше, но не уходит. Мы её подкармливаем немного.
Алексей закрыв глаза, улыбался и покачивал головой из стороны в сторону.
-Что? Не Ваша?
-Моя, моя! Альма моя… Мы служили вместе. Она дрессированная. Умная очень.
-Да мы уж поняли, — охранник улыбался. Ему было так радостно, что так решилась ситуация.
-Могу я Вас попросить? Дайте мне салфетку с тумбочки.
Охранник дал салфетку. Алексей потер об неё руки, вытер лицо.
-А теперь возьмите пакетик целлофановый, я туда салфетку положу. Отнесите её Альме, пожалуйста, она поймет!
_________________________
Охранник вышел с территории больницы, подошел к деревьям где дежурила Альма. Она увидела в его руках пакет. Встала. К рукам она так и не подходила. Он положил пакет на землю, раскрыв его. Отошел в сторону. Альма подошла к пакету. Долго, очень долго она нюхала эту салфетку. Потом, аккуратно вытащив её, отошла под дерево, легла, положила салфетку на лапы и голову сверху.
Послесловие. Альма дождалась хозяина. Было столько радости, что и описать нельзя! Они не раз выручали друг друга и знали, что нужно ждать. Она дождалась!
источник: психологиня твоего разума

https://www.facebook.com/groups/1080662432059078

Писать о любимых книгах всегда очень тяжело. Наверное, потому, что они в каком-то плане изменяют нашу жизнь, помогают найти ответы на важные вопросы и учат анализировать ситуации. Поэтому в рассказ о произведениях, которые мы пропустили сквозь себя, прочувствовали и прожили, необходимо вложить свою душу, впечатления, искреннее чувства.
Для меня таким произведением стал роман Александра Дюма «Граф Монте-Кристо». С первых строк я погрузилась в быстрый круговорот событий и больше не могла оторваться от пропитанных эмоциями страниц.
Сначала все так хорошо, так прекрасно, что я не могла не радоваться за Эдмона и Мерседес, за их счастье и любовь. Но после появляется какое-то напряжение, оно растет, и, кажется, что уже очень скоро произойдет что-то страшное, непоправимое. В некоторые моменты было желание закрыть книгу и немножко подождать. Очень хотелось верить, что если я сейчас остановлюсь, то смогу что-то изменить. Может, закрыв книгу, я дам время Данглару и Фернану одуматься и все исправить? А вдруг Мерседес догадается о злых намерениях брата и сумеет предостеречь любимого от неминуемой гибели? Но, конечно, ничего этого произойти не могло, и, вернувшись к книге, я продолжала переживать и с нетерпением ждать развязки.
После каждого испытания я надеялась, что скоро, наконец, наступит светлая полоса в жизни героя, и теперь он будет счастлив. Так, после того, как Эдмон познакомился с Аббатом Фариа, я была уверена, что теперь уж все будет хорошо, ведь он стал настоящим другом главного героя, передал ему свои знания и, наконец, спас его.
Но после побега из замка Иф жить легче не стало. Тогда накопившаяся боль, горечь и ненависть обрушится на виновников тех мучительных 14 лет в замке Иф.
Кажется, Граф Монте-Кристо и Эдмон Дантес – два разных человека. Но нет. Доброта, честность, искренность и вера в лучшее с годами исчезнуть не могли: они передались от счастливого юноши познавшему и горе, и радость графу.
Только теперь главный герой по-другому мыслит, смотрит на будущее и на прошлое. Он говорит: «Прихоть судьбы отняла у того человека свободу, возлюбленную, будущее, которое он уже считал своим (так как он, несчастный слепец, видел только настоящее), и бросила его в темницу».
Эдмон, познав любовь, разлуку, предательство, страх и неизвестность, продолжал давать мудрые советы своим друзьям, спасать жизни, направлять людей в нужное русло.
Читая этот замечательный роман, я старалась на все обращать внимание, ничто не оставлять незамеченным.
Едва ли найдется глава, где никто не побледнел. Это, опять же, говорит о напряжении, об интриге, которая преследовала меня с первой до последней страницы. Именно поэтому так тяжело было оторваться от чтения, так хотелось скорее все узнать и не мучить себя волнением и неизвестностью.
Порой, Александр Дюма ненадолго переходил на других героев, таким образом давая читателям немножко отдохнуть от страшной судьбы Эдмона Дантеса, подумать о других персонажах, жизни которых рано или поздно обязательно пересекутся с главным героем. Это меня очень удивляло. Так много сюжетных линий, и все они сводятся к одному: к Графу Монте-Кристо. Судьбы Янинского паши, Гайде и Василики, господина де Вильфора, Рене, госпожи Данглар и госпожи де Вильфор, жизнь несчастной Мерседес, Фернена и Альбера, Бертуччо и Бенедетто и многих других, казалось бы, независимых друг от друга судеб пересеклись. Сколько раз во время чтения этого романа я удивлялась невероятным совпадением? А может, это были не совпадения, а прихоть судьбы? Я уверена, что ни одного человека, смотревшего на эти события со стороны, не оставит равнодушным эта история.
Я все время верила, что к концу романа все будет хорошо, ведь должен быть счастливый конец. Но на самом деле закончилось все не совсем так… Нет-нет, конец вовсе не трагический. Эдмон добился всего, чего хотел: Кадруссу, Данглару, Вильфору и Фернану отомстил, Максимилиану и Валентине помог быть вместе. Но все-таки чего-то не хватает. Верно он говорил: «Кто долго страдал, тот с трудом верит своему счастью». Я очень хотела, чтобы Эдмон и Мерседес снова были вместе, но время назад не повернуть, и если они расстались так, значит это к лучшему. С другой стороны, кто знает, обретет ли Эдмон душевное спокойствие в Гайде, которая любила его так искренне и по-настоящему.
Автор оставляет финал открытым, поэтому есть возможность самому придумать, что будет дальше. Я верю, что теперь Эдмон Дантес полностью успокоится, забудет прошлые невзгоды, будет общаться с Максимилианом и Валентиной, давать им свои мудрые советы и поддерживать в трудных ситуациях. Но в Марселе совсем одна осталась бедная Мерседес, которая потеряла возлбленного, мужа, проводила сына и, вместе с ним, свое счастье. Поэтому я очень надеюсь, что в Графе проснется пылкое сердце юного Эдмона, и он вернется к ней, к своей единственной и всегда любимой Мерседес. Они будут счастливы, я верю, потому что у каждой истории должен быть счастливый конец.
Всем советую прочитать роман «Граф Монте-Кристо», потому что он преподносит жизненно важные уроки, дает понять, что такое настоящее горе, а что – счастье. Думаю, каждый, кто знаком с этой книгой, согласится с моими словами. Очень важно, чтобы люди читали такие книги, удивлялись жестокости и доброте людей, делали для себя необходимые выводы и понимали, что «пока не настанет день, когда Господь отдернет перед человеком завесу будущего, вся человеческая мудрость будет заключена в двух словах: ЖДАТЬ И НАДЕЯТЬСЯ».

Где-то часа в 4 утра за домами начала лаять собака. Часам к 5 её лай усилился. Люди стали вставать на работу, с раздражением слушая этот истеричный лай. Около 5 30 утра потянулись из домов на работу жильцы.
Первыми, вышедшими за пределы домов людьми, были мужчина и женщина, видимо, муж и жена. Они решили всё же посмотреть, что за собака так орёт всё утро.
Пройдя совсем немного в сторону гаражей, они увидели её. Она всё так же лаяла, причем мордой повернувшись к домам. За ней, на земле лежал человек. Мужчина с женщиной побежали в сторону собаки. Было понятно, что она зовет людей.
Но чем ближе они подходили, тем больше собака лаяла на них. И лай становился агрессивным. Это была овчарка, собака серьезная. Близко не подойдешь. Женщина предложила вызвать скорую.
Скорая приехала быстро. Они подъехали близко, двое медработников вышли из машины. Женщина предупредила, когда звонила, что там собака не подпускает.
И когда они двинулись в сторону человека, то тоже крикнула им про это. Но собака перестала лаять, как только увидела скорую. Она подошла к хозяину и села рядом.
Два медика подошли к человеку достаточно близко. Собака сидела не шевелясь.
— Что будем делать?
— Вроде умная, подпустила. Я подойду. Если что — баллончиком брызни.
Врач аккуратно поставил ящик с лекарствами, присел на корточки около человека, поглядывая на собаку. Собака молча смотрела.
Пульс был, но слабый. Мужчина, довольно молодой, лет 35, большая кровопотеря. Ранение в область живота. Один из медиков открыл чемоданчик с лекарствами, быстро сделал перевязку, другой набрал два шприца, быстро сделал уколы. Собака внимательно наблюдала.
К этому времени собралось уже немало зевак. Но стояли они на расстоянии метров в 10. Никто не решился подойти ближе.
Один из медиков сходил за каталкой. Они аккуратно положили мужчину, загрузили в машину. Собаку взять было нельзя. Она смотрела на них, они на неё. Но инструкция… Да и что дальше?
Скорая аккуратно поехала по неровной дороге. Собака бежала рядом…
До больницы было недалеко. Всю дорогу овчарка то отставая, то догоняя, бежала за машиной. Перед шлагбаумом больницы скорая остановилась. Охранники подняли шлагбаум, скорая заехала на территорию. Водитель сказал одному охраннику:
— У нас мужчина с ранением. Это его собака.
— Я понял, а что я сделаю? — и глянув на собаку, шикнул — А ну стой! Фу! Нельзя! Сидеть!
Этот набор команд немного сбил овчарку с толку. Но она остановилась, села перед шлагбаумом и только взглядом провожала эту машину.
Просидев около часа в ожидании, она легла поближе к краю забора, чтобы не мешать проезжающим машинам.
Охранники сначала смотрели за ней, чтобы она не шмыгнула на территорию. Но потом, поняв, что она будет ждать тут, уже просто иногда поглядывали в её сторону.
— Что делать-то будем?
— Ничего, а что ты предлагаешь?
— Так она тут сколько лежать-то будет?
— Да кто её знает? Может полежит да уйдет.
— Не. Она умная, вроде. Неужели ждать будет?
— Да сколько ждать? Если там всё плохо, так и не дождаться может.
— Вот ведь… Беда. Может, ей поесть дать чего?
— Ага! Ты прикорми её тут, а тебя потом уволят.
— Да, что делать-то?
— Ничего. Посмотрим, может сама уйдет. А не уйдет-тогда и будем решать.
_______________________________
Наступило утро. Овчарка так и лежала у въезда. Охрана должна была поменяться. Пришедшим объяснили ситуацию. Один из тех, кто сменился, сказал:
— Я пойду, узнаю, что там с мужчиной. Да ситуацию объясню. Чтоб отлов не вызвали случайно. А то по камерам посмотрят. Да может принесу ей что поесть…
— Не прикармливай тут!
— Не, пусть сдохнет тут под забором!
Собака внимательно смотрела на говорящих и смотрящих на неё людей.
Прошло минут 40. Ушедший за новостями охранник вернулся.
— Ну что? Что там с мужчиной?
— Прооперировали. В реанимации. Говорят, что более-менее. Вот, в столовой стребовал остатки.- мужчина принёс в пластиковой тарелке котлету, сосиску, а в другой глубокой миске воды.
— Но тут кормить нельзя… Иди сюда, — позвал он собаку, ставя миски под дерево у края дороги.
Овчарка внимательно смотрела на него, не двигаясь с места.
— Иди, ешь. Хоть воды попей. Возьми! Можно! -мужчина пытался вспомнить команды.
Овчарка встала, но с места не двигалась. Было явно видно, что она думает. Она смотрела на человека, на миски, на шлагбаум. Села.
— Ну, как хочешь, -мужчина отошел от дерева и подошел снова к будке.
Собака медленно встала и подошла к миске. Понюхала, жадно начала лакать воду.
____________________________
Прошла неделя. Хозяина этой умной собаки уже как два дня перевели в палату. Он потихоньку поправлялся. Спросить про собаку было не у кого. И от этого было очень тоскливо.
Они жили вдвоём после того, как он ушёл в запас по ранению. Вместе служили, вместе ушли на гражданку. Он очень надеялся, что такая умная собака не пропадёт.
Овчарка тем временем переместилась от забора к деревьям. Оттуда было так же удобно наблюдать за въездом. Охранник её подкармливал понемногу. Ему пришла мысль, что можно сходить к хозяину и сказать, что собака тут, у больницы сидит. После смены он пошёл в отделение, где лежал мужчина.
Охранник вошёл в палату. Там было четыре кровати, на двух лежали пациенты. Один был лежачий, другой ходил, видимо, потому что был в тренировочном костюме.
— Здравствуйте, -охранник обратился к лежачему — Вы Фомичёв Алексей?
— Здравствуйте, да, я. Что случилось?
— Я охранник этой больницы, не волнуйтесь! Ничего плохого, наоборот, хорошее! Это Ваша овчарка была?
— Почему была? -с тревогой в голосе спросил Алексей.
— Ну я не правильно выразился, простите. Она и есть! Она всё это время на въезде лежит. Сейчас, правда, отошла чуть дальше, но не уходит. Мы её подкармливаем немного.
Алексей закрыв глаза, улыбался и покачивал головой из стороны в сторону.
— Что? Не Ваша?
— Моя, моя! Альма моя… Мы служили вместе. Она дрессированная. Умная очень.
— Да мы уж поняли, — охранник улыбался. Ему было так радостно, что так решилась ситуация.
— Могу я Вас попросить? Дайте мне салфетку с тумбочки.
Охранник дал салфетку. Алексей потер об неё руки, вытер лицо.
— А теперь возьмите пакетик целлофановый, я туда салфетку положу. Отнесите её Альме, пожалуйста, она поймет!
_________________________
Охранник вышел с территории больницы, подошел к деревьям где дежурила Альма. Она увидела в его руках пакет. Встала. К рукам она так и не подходила. Он положил пакет на землю, раскрыв его. Отошел в сторону. Альма подошла к пакету. Долго, очень долго она нюхала эту салфетку. Потом, аккуратно вытащив её, отошла под дерево, легла, положила салфетку на лапы и голову сверху.

Послесловие. Альма дождалась хозяина. Было столько радости, что и описать нельзя! Они не раз выручали друг друга и знали, что нужно ждать. Она дождалась!

Первая часть переписки:  Дух поколения мальчишек

Из штрафбата

Борис попал в окружение под Вязьмой, где был контужен и попал в плен. Прошел все ужасы фашистских концлагерей, откуда два раза пытался бежать. Был освобожден советскими войсками 8 апреля 1945 в Кенигсберге. После плена – в штрафбат, по приказу Сталина «оправдать доверие жизнью или кровью».

14 апреля на рассвете перед боем отправил родителям открытку с сообщением, что жив и здоров. Потом пожалел, что это сделал, так как попал в такой ад, что мог погибнуть в любую минуту. Думал: «Зачем дал надежду родителям? За 4 года молчания они уже смирились…»

Послание в Сибирь

Добрый день, дорогие родители. В первых строках сообщаю, что я жив и здоров, того и вам желаю. Передайте привет знакомым.

С приветом ваш сын Борис.

№36572ч.

После Победы

Письмо 09. 05. 1945 г.

Послание в Сибирь.

Добрый день, дорогие родители. В первых же строках своего послания хочу сообщить, что я жив и почти — что здоров за исключения пустяка – я ранен в правую руку. Ранение легкое, только повреждены мягкие ткани, так что прошу вас не беспокоиться. Дорогая мамаша или папаша, так как я уже очень давно не имел никаких известий, то прошу поподробнее написать мне, где находятся мои друзья: Игорь Кабанов, Сашка Забелин и другие. Напишите, как вы живете, как живет Нюра со своими дочками, Вера, наверное, уже барышня.

Дорогие родители, разрешите вас поздравить с праздником Победы над врагом всего человечества фашистским логовом. Таким образом, враг разгромлен и будет долго помнить, как совать свое свиное рыло в наш советский огород. Дорогие родители, у меня нет ни одной фотокарточки, и у меня к вам большая просьба – пришлите мне фото. Свою я бы прислал, но, к сожалению, не имею. Ну, как будто все. Напишите как ваше здоровье. О моем здоровье не беспокойтесь. Если бы вы меня сейчас увидели, вы меня б не узнали, могу похвалиться — у меня уже отращены гвардейские усы, и если бы разрешали, отрастил бы и бороду. На этом свое послание заканчиваю. Передайте привет всем родным и знакомым.

Ну, довольно, хватит, я писать кончаю,
Увижусь я с любимой или нет,
Горячо целую, ласково жму руку,
И шлю я вам гвардейский мой привет.

Ваш сын Борис Серебряков.

Письмо 21. 05. 1945 г.

Добрый день, дорогие родители, в первых строках своего письма хочу сообщить, что я почти-что здоров, пока еще нахожусь в госпитале, скоро рука заживет. Дорогая мама, прошу, не беспокойся, все в порядке. Я уже пишу третье письмо, но никак не могу дождаться ответа, и мою душу терзают сомнения – есть ли там тот прежний огонек, который пять лет жил в моем сердце и только для которого я жил. Мамаша, прости меня за то, что когда мы прощались в 1940-м году, я поступил очень жестоко с вами, отправив вас домой за 2 часа до отхода поезда. Я по сей день не могу простить себе этой ошибки. Хотя мне казалось тогда, что я был взрослым, но на самом деле я был ребенком. Теперь я понял все, пройдя этот сложный и тяжелый путь и окончив жизненную академию.

Милая мама, извини, пожалуйста, я бросился в философию прежде времени. Напиши, пожалуйста, где папа, если он дома, то пусть не обижается, так как я ничего не знаю о вас и думаю, что только ты, родная, находишься дома. Но, милая, пойми, что это письмо также горячо относится и к родному папаше. На этом писать письмо кончаю. С нетерпением жду ответа. Как получу ответ и кое о чем узнаю, о вашей жизни, буду писать.

Крепко целую вас. Ваш Борис.
Полевая почта 08799б

Письмо 16. 06. 1945 г.

Послание в Сибирь.

Добрый день, дорогие родители, в первых строках моего послания, спешу сообщить, что ваше письмо я получил и, не медля ни минуты, пишу вам ответ. Вы не можете себе представить, как я рад, одним словом говоря, моя душа пляшет цыганочку, а на глаза навернулась слеза радости. Дорогие родители, я ждал от вас письма, как узник свободы, как обреченный спасения, да вообще я не нахожу подходящих слов, чтобы выразить мои переживания. Теперь мои сомнения исчезли, вы, мои дорогие, живы, и у меня вновь загорелась моя душа прежним огнем, каким горят души людей, находящихся в разлуке с самым дорогим. Мамаша и папаша, вы пишете, что вы много пережили. Я тоже пережил немало и меня уже не раз клевал жареный петух, как говорила мама. Мама, ты пишешь, чтобы меня перевели в Новосибирск, это невозможно, так как у меня рука уже зажила, так что беспокоиться нечего и не о чем. Это была не рана, а большая царапина мягких тканей.

Мама, ты пишешь, что Евгений и Игорь погибли, это же была война, а война без потерь не бывает. Конечно, жаль, но ничем не поможешь. Дорогой папа, напиши, где работаешь и опиши подробнее как вы живете, дружно или нет – откровенно, как я пишу. Дорогие родители, у меня к вам есть большая просьба, напишите мне адреса Миши Богданова, Лизы, Нюры, Ивана, Саши Крикуненко, Коли Ященко, Саши Забелина, Левчука и этой Ниночки Хлебниковой. Я припоминаю, но не знаю точно, это та, которая живет в ЦКбанке? Мама, если сможешь, узнай адрес Гелки Гридневой, она, наверное, уже замуж вышла. Я хочу завести переписку со всеми моими родными и друзьями, которые остались в живых. Папа, ты пишешь, приходили девочки соседки, напиши именно кто и что они забыли у нас, когда для них там подруг нет. Ты, конечно, должен понять, что я задаю эти вопросы шутя, так как я выдался не из родни, а в родню в этом отношении.

Мама и папа, передайте привет всем родным и знакомым, в особенности Ниночке.
Писать на этом кончаю, остаюсь ваш сын Борис Серебряков.
Начинаю писать письмо Мише Серебрякову.

Упомянутые в письме:

Евгений Корнильев (1914 г. р.) – двоюродный брат, призван в августе 1943, погиб 13. 08. 1944.

Игорь Кабанов (1923 г. р.) – одноклассник, умер от ран 28 ноября 1943.

Забелин, Левчук, Гриднева – одноклассники.

Лиза Богданова (Корнильева)– двоюродная сестра (муж Михаил), Иван Корнильев – двоюродный брат, Нюра – жена двоюродного брата Николая Балаба.

Миша Серебряков – двоюродный брат.

Открытка 19. 06. 1945 г.

Добрый день, дорогие родители, письмо, которое вы послали 03. 06. 1945, я получил и, не медля ни минуты, отвечаю. Я очень рад, что вы, мои дорогие, живы и здоровы, это самое главное в жизни. В свою очередь я напишу, что я тоже здоров, того и вам впредь желаю. Дорогие родители, я тоже ни минуты не забываю о вас. Мама, я написал письмо Коле Ященко и брату Мише.

Письма с фотокарточками я не получал, может быть, придут позже. Насчет побывки, пожалуй, думать еще рано, так как надо будет еще учиться воевать, овладевать этим искусством в совершенстве.

На этом писать кончаю. Крепко целую.
Ваш сын Б. Серебряков.

Письмо 26. 06. 1945 г.

Привет из Восточной Пруссии.

Добрый день, дорогая мама!

В первых строках своего письма сообщаю, что письмо, которое ты писала 12.06.45, я получил, и, не теряя ни одной секунды, отвечаю. Милая мама, я очень благодарю тебя и папу за вашу заботу обо мне. И в знак благодарности в первую очередь пишу, что я жив и почти здоров. Рана моя зарубцевалась и, наверное, меня скоро выпишут в часть. Мои дорогие родители, мама и батя, вы пишете, что иногда бывает грустно, но и мне не весело. Раньше, до ухода в армию, я не имел понятия, как это мама беспокоится обо мне, и не мог понять, почему она иногда не спит, а дожидает меня с вечера или с катка.

Теперь я это понимаю и сам иногда не сплю, а думаю, как там у меня дома: что делает мама и чем занимается папа. Мама, отвечаю на твой вопрос, ты пишешь, что вы написали 6 писем, но я получил только 3: за 03. 06. 45, за 30. 05. 45 и за 12. 05. 45. Письма с фотокарточками я не получил, но надеюсь, когда я буду иметь постоянный адрес, вы мне пришлете другие. Дорогая мама, я знаю, что тебе очень скучно, но Родине нужны кадры, и я должен служить, как отслужу, так приеду к вам, мои родные. Дорогая мама, я не знаю, как тебе написать, как мне хочется побывать дома, но нужно набраться терпения, ждать и надеяться. Дорогая мама, жди и дожидайся, вернусь негаданно, нежданно, и тогда мы устроим пир на весь мир. Ну, вот, как будто все, шлю вам мой сердечный привет и желаю вам всего хорошего в вашей жизни, здоровья и счастья.

Передавайте привет всем родным и знакомым. Крепко целую.
Ваш сын Б. Серебряков.
Полевая почта 08799

Письмо 27. 06. 1945 г.

Добрый день, дорогие родители.

В первых строках своего письма спешу сообщить, что я жив и почти здоров. Живу хорошо и вам желаю всего наилучшего в вашей жизни. Дорогие мои мама и папа, я решил писать вам чаще, чтобы было веселее, как вам, так и мне. Знайте, как я получу ваше письмо, так я хожу, как пьяный, мне так весело, и я чувствую, что вы со мной и я с вами. Я не забываю ни минуты о доме с тех пор, как я получил ваше первое письмо. Я так был рад, что у меня на глазах заблестели слезы, чего не было в самые трудные моменты моей самостоятельной жизни.

Да, я очень много пережил за эти 5 лет, как мы расстались с вами, но это все уже прошло, и о нем и вспоминать нечего. Теперь нужно думать, как построить жизнь в будущем, ведь я уже не мальчик, мне уже пошел 24-й год, а у меня еще нет никакой специальности. Папа правду говорил: «Борис, учись у меня. Чему научишься, за плечами не носить», но я был молод и недопонимал, что все это нужно для человека. И вот теперь я думаю, как приеду домой, обязательно научусь у папы работать, а потом и дальше учиться может. Дорогие родители, извините меня, пожалуйста, что я бросился в раздумья и ничего не пишу о себе. О себе мне писать нечего, жизнь военного человека без приключений и происшествий, вот и все. Я живу как всегда – со всеми дружен и весел. Знаете, меня больше интересует, как вы там живете и работаете, как живут мои родные: тетя Агаша, Арсентий Игнатьевич, Нюра, Лиза, Иван, Верочка, Надя, ну и всех не перечислишь. Видишь ли Сашку Забелина, почему он не пишет? Я бы ему сам написал, да не знаю адреса.

На этом писать кончаю.
Крепко целую. Ваш сын Борис Серебряков.
Писал в 1-ом часу ночи.

Письмо 29. 06. 1945 г.

Привет из Восточной Пруссии.

Добрый день, дорогие родители.

В первых строках своего письма сообщаю, что я жив и почти здоров. Письмо, которое вы писали 16. 06. 45, я получил и, не медля ни минуты, отвечаю. Писем всего я получил от вас 4, а с фотокарточками еще нет. Но теперь начинаю разыскивать через нашего почтальона. Дорогая мама, от Миши Левчука я получил письмо. И все, что меня интересовало насчет Гелки, он написал. Дорогая мама, меня интересует, почему вы сразу не написали о том, что папа инвалид, а вы еще пишете, если нужны деньги, то пошлем. Я бы рад помочь вам, но я сам ничего не имею. Вот скоро попаду в часть, буду хлопотать насчет отпуска. А вы постарайтесь достать справки насчет состояния вашего здоровья, возможно, что выйдет. Я думаю остаться служить при госпитале, но не знаю, выйдет это или нет.

Вы пишете, что я, наверное, возмужал и окреп, да, вы правы, возмужать я возмужал, но окрепнуть не удалось, я все такой же сухой, каким и был. Дорогие родители, я очень переживаю, что вы у меня больны, а я помочь не могу. Вот приеду, то тогда вам будет легче. Мама, я вас буду просить, живите, пожалуйста, дружнее, этим вы сохраните свое здоровье. Крепитесь, я вернусь, и наша жизнь станет красивее и лучше. Я живу лишь для вас, я с вами, и ваша жизнь и здоровье для меня это все. Как приеду, я положу все мои силы и здоровье для того, чтобы вы, мои дорогие, жили спокойно и мирно. Ну вот, как будто все. Передайте привет Нюре с ее семьей, Лизе, Ивану, вообще всем родным и знакомым.

Крепко целую. Ваш сын Борис Серебряков. Час дня.

Письмо 19. 07. 1945 г.

Добрый день, дорогие родители, в первых строках своего письма сообщаю. Что я жив и здоров, того и вам желаю. Дорогие мама и папа, прошу извинения за то, что я долго не писал, так как я не имел постоянного адреса, но теперь, надеюсь, наша связь улучшится, так как теперь адрес будет постоянный. Живу хорошо, работаю при госпитале. Строевых занятий нет, так что можно сказать не служба, а малина. На днях получил письмо от Беловой Лидии, она пишет, что Михаил не может писать из-за ранения.

Одним словом родня находится. Дорогие родители, я не могу понять, почему так долго нет писем, или что у вас там случилось, что вы не пишете? Дорогие вы мои, возможно, вам странно, что я так мало пишу о себе, потому, что писать нечего. Меня больше интересует, как у меня на родине идут дела, как мои родные живут, как проводят ребята время.

Ну вот, как будто и все. Передайте привет родным и знакомым.
Остаюсь жив и здоров, крепко целую.

Ваш сын Борис Серебряков.
Мой новый адрес полевая почта №54277

Письмо 21.09. 1945 г.

Добрый день, дорогие родители.

В первых строках своего письма сообщаю, что я жив и почти здоров. Письма, которые вы писали 01.08. 1945. и 07.08. 1945 я получил разом и отвечаю немедля. Дорогие родители, теперь, я думаю, переписка у нас будет регулярнее. Дело в том, что я по прибытии в часть уехал на уборочную кампанию и не имел возможности пересылать письма в часть. По приезду с уборочной я отправил письмо с земляком, который поехал в отпуск вместе с Женей Водолазкиным.

Дорогие родители, в письме я писал насчет посылки, то вы, пожалуйста, узнайте его фамилию и номер полевой почты, хотя парень он как будто честный, да черт в душу к человеку лезет. Дорогие родители, я очень рад, что подготовка к зимнему периоду прошла хорошо, что у вас есть уголь, дрова, картофель и обзавелись мелким рогатым скотом.

Дорогие родители, объявите от моего лица Михаилу благодарность, он один остался верным другом. Дорогой папа, разреши от лица службы объявить два наряда вне очереди. Дело в следующем, я же писал в письме, что денег здесь не нужно, так как ничего не достанешь на деньги, здесь не надо сто рублей, а надо сто друзей и все будет в порядке. Дорогие родители, насчет питания вы не беспокойтесь, много писать не буду, но напишу одно — повар мой друг и еще есть два друга на мельнице, так что насчет питания хватает. Деньги 300 рублей я получил и не знаю куда девать, буду ждать момента сфотографироваться, тогда расплачусь. Дорогие родители, вы ждете меня домой к зиме. К зиме едва ли попаду в родные края, зимой, возможно, приеду в отпуск.

Дорогие родители, вы пишете, что тоскливо смотреть, когда почтальон проходит мимо, я это понимаю, и нас разделяет большое пространство. Вы должны понять, что в военной жизни нет никаких разнообразий, каждый день одно и то же, так что о себе писать абсолютно нечего. Дорогие родители, давайте договоримся, не будем скучать, а будем «ждать и надеяться!», как сказал граф Монтекристо. Я живу только одной мыслью, что я остался жив, пройдя огонь, воду и медные трубы, попал к черту в зубы, вырвался оттуда.

И ведь было время, когда вы совсем потеряли надежду, что я жив, но я уцелел. Ждали много, уже пять лет скоро будет, как мы расстались, осталось немного подождать и мы снова встретимся. Дорогие родители, так наш лозунг должен быть таким: «Не скучать. Ждать и надеяться!»

На этом писать кончаю.
Горячо целую,
Ласково жму руки,
И шлю большой гвардейский вам привет.
Б. Серебряков.

Письмо 30. 11. 1945 г.

Добрый день дорогие родители. В первых строках своего письма сообщаю, что письмо, которое вы писали 05.11. 1945, я получил и, не медля ни минуты, отвечаю. Дорогие родители, я жив, здоров, того и вам желаю. Живу хорошо, занимаю пост начальника электростанции, хотя имею звание солдата.

Дорогие родители, был у начальника, просился в отпуск, пообещал дать в январе. Никак не могу дождаться этого месяца. Дорогие вы мои, крепитесь, я приеду как штык.

Дорогие папа и мама, вы меня извините, что я редко пишу, у меня очень много работы. Здесь меня называют богом света и тепла, и мне приходиться выполнять всевозможные работы, как по электричеству, так и слесарные. В общем, я стал человеком универсалом – электро, радио и много других работ.

Дорогие родители, ждите домой в январе, в каких числах точно не знаю. Много писать не буду, приеду, все расскажу. Ну вот, как будто все, да, чуть не забыл написать, фото ваши получил, за что сердечно благодарен. Дорогие родители, я с 1943 года не видел фото. Ну вот, как встаю, первым делом смотрю на фото и вспоминаю все и дом родной.

На этом писать заканчиваю. Передайте привет всем родным и знакомым.
Крепко целую. До скорого свидания. Ваш Борис.
По местному времени 1 час ночи, 6 часов утра по новосибирскому времени.

Письмо 24. 01. 1946 г.

Добрый день, дорогие родители. В первых строках своего письма сообщаю, что я жив, здоров, того и вам желаю. Дорогие родители, письмо, которое вы писали 01.01. 1946, я получил и, не медля ни минуты, отвечаю. Дорогие родители, крепитесь и за меня не беспокойтесь. Живу я неплохо, работаю на должности начальника электропривода, работы много. Дорогие родители, я писал, что приеду в январе, не ждите, ввиду ряда обстоятельств отпуск не дают, так как за меня некому остаться.

Дорогие родители, насчет писем я располагал, что приеду и все расскажу, теперь переписка будет регулярна. Дорогие родители, возможно, я сколочу деньжат, то вышлю, а в настоящее время у меня за душой копейки нет, так как я купил комсоставский суконный костюм и сапоги хромовые. Дорогие родители, слушал передачу из Москвы, И. И. Маланин играл, и я вспомнил все прошедшее. Дорогие родители, готовлюсь к выборам, интересно знать, кого буду выбирать от Новосибирска.

Ну вот, как будто и все, передайте привет родным и знакомым.
Крепко целую. Ваш сын. Б. Серебряков.

Вернулся отец домой весной 1946 г. Конечно, была радостная встреча с родителями и друзьями. К сожалению, не все одноклассники дожили до Победы, погибли на фронте друзья Игорь Кабанов, Гена Домрачев, двоюродный брат Евгений Корнильев и другие.

А те, кто дожили до Победы, еще долгие годы, до самой старости продолжали встречаться классом и дружить.

У Серебряковых была овчарка Гресса. Пока Борис служил, родители отдали ее охранять детский сад. Он вернулся, узнал об этом пошел в детский сад. И хоть прошло шесть лет, собака узнала его, с лаем кинулась на грудь. А директор испугалась, что собака покусает какого-то посетителя.

Материалы из семейного архива прислала Ирина Борисовна Сыроквашина
для публикации на www.world-war.ru